С иерархами Внуков Зари из центрального Звездного Клана, мне уже приходилось встречаться, и помнится, Балан, так звали того сатаниста, который некогда был моим пленником, являлся весьма слабым человеком, обычным подлым садистом, который не выносил вида своей крови. Эти же пленники, которых мы захватили во время ночного налета, были людьми совершенно иной породы, крепкие и упертые фанатики, которые с тех пор, как оказались в наших руках, не проронили ни единого слова. Может быть, если бы у нас было время, для того чтобы заняться ими всерьез, они и раскололись, но сектанты шли за нами по пятам и постоянно пытались окружить отряд. И только во время коротких привалов, я мог сосредоточиться на этом вопросе.

Вот и сейчас, после того как мы перешли речку Корочан, и находимся в пяти километрах к востоку от Жердевки, я думал об этом. Кто таковы наши пленники, которые со связанными руками сидят неподалеку от меня? Со слов Балана и других пленников из сатанистов я кое-что знал о структуре управленческого аппарата Звездного клана. Всего, в этом клане имеется десять иерархов. Разумеется, Первый и Второй в походе участвовать не будут, слишком это важные шишки, которые руководят не только своим кланом, но и определяют политику остальных. Третий и Четвертый иерархи? Разведка и контрразведка. Нет, вряд ли. Может быть Пятый и Шестой? Точно, нет. Один занимается всеми тренировочными лагерями, а другой хозяйственник. Седьмой и Восьмой? Скорее всего, так оно и есть. Для похода за ядерным оружием полководец и ученый достойная пара. Насчет Девятого и Десятого, тоже не все понятно. Могут быть и они, поскольку являются своего рода «пожарной командой», которая решает все проблемы в обществе Внуков Зари. Однако это только догадки, которые не подтверждены ни одним фактом. Как только оторвемся от противника, обязательно займусь пленными вплотную. Однако это будет не скоро.

Чуть отдышавшись после ночного и утреннего забегов, я повернул голову набок, прислонился спиной к шершавой коре старой осины позади меня и, отыскав взглядом Кума, который сидел вместе со своими связистами, окликнул его:

– Кум, что слышно?

Тот обернулся, снял с головы наушники, и ответил:

– Все путем, Мечник. Лида и Максимов от погони оторвались. Как только сектанты узнали, что мы Звездных выкрали, они их бросили, и все за нами помчались. Сейчас «дипломаты» и наемники за Жердевкой. Жителей в городке нет, а мост через реку все еще стоит. Говорят, что там развалины хорошие и место для обороны удобное. Они нам прикрытие обеспечат и противника отсекут.

– Что у них с потерями?

– У Максимова трое наповал и два легкораненых, а у Лиды все на ногах и даже не зацепило никого.

– Отлично. Волну гвардейцев ловил?

– Да. Батальон переправился на левый берег, разгромил два дозорных отряда сатанистов и уже сегодня будет у Мигулинской.

– Больше ничего?

– Нет, – Кум устало помотал головой.

Командир связистов вернулся к рации, а у меня сработала укэвэшка и голосом Крепыша доложила:

– Тыловой дозор командиру: появился противник. В передовой группе не менее трех сотен стволов, Звездные и Круги, идут цепью, прочесывают местность. У нас будут через пятнадцать минут.

– В бой не вступать, беречь боезапас! Отходите! – приказал я им.

– Командир, – снова старший в тыловом дозоре, – Лихой из разведки вернулся, побежал к тебе.

– Понял. Отбой связи!

Разумный пес Лихой появился через пару минут. Вчерашний день, сегодняшняя ночь и утро, как и нам, дались ему тяжело: весь грязный, белая в рыжих подпалинах шерсть свалялась, между ушами повис колючий репейник, а большой красный язык свешен набок. На нем часть нашей разведки. Сектанты уже поняли, что он не обычное животное и несколько раз пытались его уничтожить, но пули и стрелы не задевали Лихого, так что пока разумному псу везет. Сейчас он вернулся из очередного разведывательного рейда, смотрел за врагами и подслушивал их разговоры.

Мощное стокилограммовое животное передними лапами оперлось на мой рюкзак, лежащий рядом, и наши глаза оказались на одном уровне. Смычка разумов и мыслеобразы, которые можно перевести на язык человека.

– Младший обошел врага, – доложил Лихой. – В лагере не осталось никого. Большая часть раскрашенных врагов движется за нами, еще около полутысячи остается вокруг базы, и два отряда по две сотни человек совершают фланговый обход по большому кругу. Младший устал, и сегодня уже не сможет пойти в разведку. Ты отпустишь меня?

– Конечно. Мы будем на другом берегу реки, – предупредил его я.

– Младший знает, ведь он видел мысли Старшего. Уже ночью я буду с вами.

– Ты хорошо поработал. Отдыхай, брат.

Связь прервалась, и Лихой скрылся в лесной чащобе, где он найдет себе еду, лежку и отдохнет. Теперь он появится только ночью.

Оглядев небольшую полянку, я тяжело поднялся, размял ладонями затекшие икры ног, и сказал так, чтобы меня услышали все:

– Подъем, воины! Бока отлежите! Двигаться пора! Побежали!

Побежали, это я, конечно же, для красного словца сказал, дабы воинов поднять. Можно и побежать, мы хоть и ухайдакались, но силенки пока еще имеются. Однако долго ли этот бег продлится? Минут десять, не больше. С рюкзаками за спиной, да оружием в руках, далеко не убежишь, так что воины вставали, взваливали на себя свое имущество, и снова начинается морока, то есть, движение по лесным дебрям.

Выстроившиеся в походный порядок люди, идут по старой и, почему-то, позаброшенной животными, звериной тропе. Мимо нас, в такт шагам, медленно плывут деревья, а под ногами пружинит перепрелая прошлогодняя листва, сквозь которую пробивается молодая зеленая трава. Так, быстро втянувшись в ритм движения, и двигаясь со скоростью четыре километра в час, мы проходим лес, а затем и заросшую густым кустарником Жердевку, ранее небольшой городок Тамбовской области.

Покинутые развалины остаются позади и, вскоре отряд оказывается на берегу реки Савала. Перед нами древний и почти завалившийся мост, на котором идет работа. Радиоминеры из наемников Лиды Белой, под чутким руководством моей боевой подруги, закладывают под его опору тротил, запасы которого у нас еще имелись, а стрелки, разбирая завалы на другом берегу, готовили оборонительную позицию. Все правильно, так и задумывалось изначально, и единственное, что меня беспокоило, во время составления плана, не осталось ли здесь людей, на которых сектанты могут отыграться за то, что мы от них оторвались. Однако Жердевка покинута людьми давным-давно, хотя следы недавней мародерки были замечены. Наверное, повольники проводили поиск чего-то ценного. Ну, эти ребята лихие и рисковые, и даже если они где-то неподалеку, то нам за них волноваться не стоит.

По мосту отряд переходит на правый берег Савалы. Наемники и воины Максимова приветствуют нас как победителей и улыбаются. Снова мы все вместе. Вроде бы и расстались только вчера, а все же, когда отряд в кулаке, мы как будто вдвое сильней.

Не останавливаясь, топаем дальше. Сектанты, которые в отличии от нас, идут налегке, отстают от штурмовой группы всего на километр, и с каждым часом это расстояние сокращается. Конечно, тыловой дозор во главе с Крепышом оставляет им сюрпризы, притормаживающие противника, то одну из немногочисленных мин ОЗМ прикопает, то растяжку поставит, то просто острый колышек в траву острием вверх воткнут. Но этого мало, и противник все ближе. Теперь мы три-четыре часа передохнем, а бойцы из групп Лиды Белой и Максимова, изображая слабый заслон смертников, сначала остановят сектантов на мосту, и тем самым потянут время, а позже, когда вражины начнут наглеть и лезть за нами вслед напролом, взорвут переправу. Речка Савала преграда для сатанистов слабая, неглубокая и не очень широкая, но чтобы перебраться через нее в спокойном месте, Внуки Зари потратят не один час. Это хорошо, так как наша основная задача потянуть время до подхода гвардейского спецназа.

Отряд останавливается. Пропотевшие со спины и грязные с внешней стороны рюкзаки, с шумом падают наземь. Дозорные тройки рассыпаются по периметру, а воины садятся на свою поклажу, достают воду, кружки и таганки. Пользуясь удобным моментом, надо отдохнуть, и каждая спокойная минута должна быть, направлена именно на это дело.

– На отдых четыре часа! – присаживаясь на рюкзак, выкрикиваю я, и мой голос разносится по всей небольшой роще возле развалин каких-то строений, то ли птицефермы, то ли мастерской, то ли складов.

– Понятно! – отвечает кто-то из лейтенантов и дублирует мои слова дальше, для тех, кто находится с края нашей стоянки.

Развернув карту, я прикинул дальнейший маршрут. Мы на правом берегу Савалы. Назад пути нет, и остается три направления.

Во-первых, можно пойти на юг. Двигаться вдоль берега Савалы до самого Троицкого, где мы уже были пару дней назад, когда направлялись к Борисоглебску. Там неплохая переправа и можно выйти к своей базовой стоянке, но сатанисты это просекут сразу же и не позволят нам беспрепятственно проскочить обратно. Где-то дальше по реке фланговый отряд в двести воинов и обойти его не так уж просто.

Второе направление, это на север, вглубь Тамбовской области. Оно нам надо? Правильно, нечего нам там делать, хотя если свернуть на северо-запад, то можно выйти к анклаву в городке Мордово. Нет, такой вариант только в самом крайнем случае.

Направление номер три, на запад. Двигаться в сторону Воронежа и дойти до городка Эртиль, на который распространяется власть Воронежской Республики. В анклаве почти четыре тысячи жителей, и как ППД он используется одним из взводов погранстражи. В этом варианте имеются плюсы и минусы. Начнем с хорошего. До анклава дойдем достаточно быстро и, опираясь на городок, с помощью местных жителей, милиции и пограничников сможем организовать оборону. Теперь плохая сторона, сектантов слишком много, анклав укреплен слабо, и горожан могут вынудить выгнать нас за стены. Взвешиваю все то, что в итоге получается, и прихожу к выводу, что и третий вариант выбора пути не интересен.

Минут пятнадцать разбирался с этим вопросом. Наконец, определился и подозвал к себе офицеров. Лейтенанты подошли сразу же, и я начал:

– Вот что я решил. Отходим от берега на два километра, и идем по притоку Салавы, речке Елань. Затем, резкий поворот и бросок к Троицкому. Двигаемся быстро, и думаю, что так мы двое суток пробегаем. После этого снова переходим на левый берег Салавы, делаем большой привал, дожидаемся преследователей, по возможности, устраиваем им бойню, и направляемся к Борисоглебску. У сатанистов раций нет, и они не сразу прочухаются, что к чему, поэтому, мы должны успеть к своей временной стоянке раньше, чем они. Там пополняем боекомплект и, по обстановке, решаем, что делать дальше.

– Получается, мы сделаем круг? – глядя на карту, спросил Крепыш.

– Да, – подтвердил я, и спросил: – Возражения есть?

Таковых не оказалось, командиры отряда мой маршрут одобрили, и только мы закончили совет, как от реки пришел шум боя. Пара автоматов и один ручной пулемет ударили короткими очередями, наверное, так наемники встречали передовой дозор сатанистов, и Игнач заметил:

– Хорошо мужчины начали, без суеты и аккуратно, и силу свою не показывают, но и спуску не дают.

– Ну, да, – ни к кому конкретно не обращаясь, согласился я, убрал карту в планшетку и спросил офицеров: – Что скажете, пока время есть, может быть, иерархов допросим?

– Я бы лучше выспался… – пробурчал Серый.

Посмотрев на остальных офицеров и, увидев, что лейтенанты поддерживают его, я кивнул головой и сказал:

– Всем отдыхать, с иерархами сам разберусь.

– Да, я же не про то… – было, попробовал оправдаться Серый.

– Без претензий. Все равно сатанисты, скорее всего, будут молчать, а я с ними проведу предварительную работу. Отдыхайте.

Снова вокруг меня никого. Я глотнул воды из фляжки, покатал теплую влагу в горле, смочил пересохшую гортань и приказал сицилийцам, которые охраняли пленников, следующих отдельно один от другого, притащить ко мне молодого сатаниста. Проходит секунд двадцать, рядом появляется Арсен и, одновременно с этим, на колени передо мной бросают связанного крупного мужчину лет тридцати, того, кто был ранен в руку.

Иерарх перевязан, осколок гранаты прошел вскользь и пленник вполне способен быстро передвигаться и отвечать на вопросы. Предыдущий допрос, который проходил ночью, не смотря на то, что пленника пару раз чувствительно приложили по лицу, ничем не окончился, сектант молчал. Теперь попробую с ним по-доброму поговорить и на психику надавить. При этой методике результат будет в любом случае, хотя и не сразу.

Пора начинать беседу:

– Вы в курсе, кто я?

Тот поднял на меня глаза, покосился за спину и поморщился, тем самым показал, что хотел бы иметь развязанные руки. Нет уж, таким экземплярам рода человеческого, руки развязывать не стоит. Этот сатанист фанатик, по взгляду заметно, и что он выкинет, не ясно. Пусть связанный сидит, поблажек он пока не заработал.

– Так вот, – разглядывая иерарха, продолжил я, – меня зовут Александр Мечников. Ты слышал обо мне?

Снова молчание и каменное лицо без всяких эмоций.

– Командир, только прикажи, и я заставлю его говорить, – ко мне наклонился Арсен.

– Пока не надо, – кивнул я своему охраннику. – Ведь не надо… господин командующий?

По глазам иерарха, которые полыхнули дикой злобой, я понял, что угадал и передо мной на коленях стоит самый основной генерал Звездного клана.

– Не хочешь говорить, командующий, и черт с тобой, – я усмехнулся и спросил: – Интересно, у вас выражение «черт с тобой», значит то же самое, что у христиан «с нами бог»?

И опять молчание. Снова мои вопросы, и никаких слов в ответ, и только иногда, по некоторым реакциям пленника, можно было понять, попал ли я в цель, или же наоборот, ошибаюсь. Так я «развлекался» минут десять, и когда я решил, что допрос можно окончить, то напоследок, поддел командующего Звездных, последней фразой:

– Пьетро, – обратился к сицилийцу, за спиной пленного, – этого в сторонку и следить, чтобы не сбежал. А ко мне второго тащите. Ученый, наверняка, будет более сговорчив.

Сицилиец половину моих слов не понял, но это и не важно. Главное, что пленник дернулся всем телом, уж он-то услышал все, что необходимо.

«Горячий у сатанистов генерал, – подумал я при этом его движении. – Наверное, привык в штабе сидеть, указания отдавать и считать себя самым умным, а тут выбрался в поле, попал в плен и немую скалу из себя изображает. Ну-ну, давай-давай, фраер. Посмотрим, как ты дальше запоешь, когда через сорок-пятьдесят километров от непрестанного бега по лесам и недоедания у тебя психика надломится. По маленькому хочу, по большому хочу, а руки никто развязывать не будет, и в туалет не выведут. Побегаешь, завоняешь, ноги и ягодицы до крови натрешь и запоешь как молодой петушок на солнышко, конечно, если язык себе не откусишь. Но ты этого не сделаешь. Почему? По той простой причине, что ты надеешься на спасение, ведь шум боя у моста через Савалу слышен очень хорошо».

Главкома вражеского войска уволокли, а ему на смену притянули пожилого усача в черном балахоне, который был расшит звездами. С этим обращались осторожно и бережно, а командир сектантов сидел метрах в ста от нас, и сквозь кусты мог наблюдать за тем, что же здесь происходит. При этом своего сотоварища по вере и несчастью, он видел только со спины, а меня с лица. Пусть нервы себе потреплет, это полезно, скорее сломается, и совсем не обязательно отрезать ему пальцы рук или выкалывать глаз.

Посмотрев на интеллигентное и умное лицо второго сектанта, я спросил его:

– Как вы думаете, чума еще вернется?

Такого отвлеченного от реальности вопроса усатый дядя никак не ожидал и, не подумав, сказал:

– Нет, вряд ли…

– Я тоже так думаю.

Однако на остальные вопросы иерарх, отвечающий за науку, не отвечал. Он молчал, но я, после каждого своего вопроса, краем глаза видя, что генерал за нами наблюдает, делал паузу и согласно кивал головой, как если бы что-то выслушивал. Ученый этого не понял и, скорее всего, принял меня за контуженного, которого бьет нервный тик. Плевать, это чепуха. Для меня более интересно и важно военного руководителя раскрутить и, поэтому, все что делается, в первую очередь направленно именно на него.

Наконец, после пятнадцатиминутного опроса, я отпустил и второго пленника. Продолжение завтра, а пока, надо посмотреть, что творится у Лиды и Максимова. Я взял свой автомат, подтянув ремешки разгрузки, и кивнул Арсену в сторону реки:

– Пойдем прогуляемся.

Телохранитель, молчаливой тенью пристроился рядом, и через десять минут мы упали в неглубокий, но просторный окопчик, на холме, метрах в ста пятидесяти от моста, где по-прежнему шел бой. Здесь, замаскированные кустарником, скрывались основные силы первой и второй групп нашего отряда.

– Здравствуй, Саша, – рядом со мной сразу же появилась Лида.

– Привет, Мечник, – следом из кустарника выполз Максимов.

– Салют, товарищи офицеры. Что у вас?

– Все в порядке, – ответила подруга и протянула мне бинокль. – Сам посмотри.

Сквозь кустарник мост был виден неплохо, и пространство старого и побитого настила было прямо таки устлано трупами сектантов. На левом берегу перемещались вражеские воины и в сторону развалин на нашем берегу, велся плотный и постоянный огонь. Наши воины, напротив, огрызались только тогда, когда сектанты выходили на открытое пространство.

– С полсотни трупов наваляли, – быстро прикинув количество тел на мосту, и вернув бинокль подруге, удовлетворенно заметил я.

– Это только те, кто через проемы в полотне моста вниз не упал, а так, – Лида посмотрела на маленькие золотые часики на своей руке, – за сорок восемь минут боя, больше семи десятков положили. Сначала Звездные пошли, пятерка разведчиков. Этих сразу срезали, а за ними только Круги из разных кланов. Теперь ждем, когда они силы подтянут и в настоящий прорыв пойдут, тогда и мост взорвем.

– Вас не заметили?

– Нет, они уверены, что мост держат один пулеметчик и два автоматчика.

– Взрывчатку замаскировали?

– Да. Если со стороны смотреть, то на опорах можно увидеть только два куска грязи с водорослями, налипшими во время половодья.

– Нормально, – сказал я. – Побуду с вами, до основной атаки.

– Лучше бы поспал. Всю ночь идти придется.

– Ничего, после подрыва какое-то время будет, пока сектанты удобное и не заболоченное место для переправы станут искать. Вот тогда и высплюсь.

– Как знаешь…

На холмике я просидел около часа. Все ждал, когда же сатанисты в решительную атаку пойдут и, наконец-то, дождался. Сначала, пришла тишина, и сектанты прекратили стрельбу, явный признак того, что намечается не простая разведка, а прорыв на наш берег. Затем, резко и неожиданно, из развалин Жердевки на мост выскочило не менее двухсот вражеских бойцов, если судить по татуировкам на щеках, Синие Углы и Черные Квадраты. Два автоматчика и пулеметчик ударили им навстречу, но такую толпу врагов они сдержать были не в состоянии, а сатанисты назад не поворачивали.

– Подрыв! – выкрикнула Лида.

Минер, которого я не видел, нажал на кнопочку, радиовзрыватель получил сигнал, инициировал тротил и две основные опоры моста разлетелись от мощных взрывов. Пламя вырвалось из бетона. На секунду, мост подбросило в воздух, он застыл на одном месте и градом обломков камня, арматуры и железных уголков, увлекая за собой тела живых и мертвых сектантов, рухнул в воду. Большой столб воды, поднявшийся ввысь и, не понимающие, что же произошло, воины сектантов на другом берегу. Стоп-кадр, запомнившийся мне надолго.

– Бей! – следующую команду подал уже Максимов.

Покрытый кустарником и развалинами правый берег, полыхнул огнем. Огонь не менее сорока автоматов и пяти ручных пулеметов, смел противника с берега и мало кто из вражеских воинов, неосторожно решивших рвануться следом за передовой группой прорыва, смог выжить.

Я в этом деле участия не принимал, а только наблюдал, и когда вражеские бойцы откатились обратно в Жердевку, направился обратно на временную стоянку. До той поры, пока противник найдет удобное для форсирования реки место, есть пара часов. Еще час сатанисты потратят на разведку и какое-то время на перегруппировку сил. Для того чтобы спокойно поспать, в запасе имеется сто двадцать минут, а дальше, снова рюкзаки на плечи и по вечерней прохладе, под рев пикирующих от реки комаров, марш-бросок вдоль Елани и возвращение к Борисоглебску.