Когда мы оказались на Кромке наступил вечер. Поэтому подробный осмотр окрестностей и выезд отложили на утро, только убедились, что есть дорога вниз, и разбили лагерь. Сушняка рядом хватало, и у нас была палатка, так что расположились с комфортом. Разожгли костер, и я рассказал Николаеву историю своей жизни с момента исчезновения сестры. Говорил откровенно и ничего не скрывал, теперь уже смысла нет. Лишь про свойства ключа умолчал, на всякий случай. Хотя он и так все видел, как я подошел к рунному камню, положил на него руку и появился туман, который перебросил нас на Кромку. Но у него мог возникнуть щекотливый вопрос — смогу ли я перетащить его обратно на Землю? Уверенности в этом не было, ведь на Кромку люди переходят легко, а обратно вернулся только один человек.

Впрочем, я надеялся на лучшее, что у меня все получится, и Николаев о моих сомнениях знать не должен. Так ему спокойней, да и мне. И когда я завершил свой рассказ, он стал задавать вопросы.

— Олег, — он посмотрел мне в глаза, — скажи как на духу, мы сможем вернуться обратно на Землю?

— Не переживай, обязательно вернемся.

— Обещаешь?

— Да.

— А когда вернемся?

— Через пару–тройку дней. Сначала в Норброд заедем, поселок моего учителя Вадима, а потом обратно.

— Ты же сказал, что он погиб?

— Так и есть. Но другие ведьмаки выжили, и они могут стать моими наставниками. Опять же в Норброде узнаем новости с фронта. Там мощная радиостанция и связь с войском постоянная.

— А–а-а… — протянул Николаев и задал новый вопрос: — Какие у тебя планы?

— Честно говоря, ничего конкретного нет. Осмотреться надо. Структуру свою попробовать сколотить и ты мне в этом поможешь. Разумеется, если захочешь и не струсишь.

— Меня на слабо брать не надо. Пока ты мне платишь и не втягиваешь нас в темные дела, я буду с тобой.

— Это правильно. Верная позиция.

— А как быть с сектантами?

— По возможности, будем их уничтожать. Но не всех подряд, а только верхушку.

— Слушай, Олег, а может, стоит поделиться секретом с госструктурами?

— Нет смысла. Государство про Кромку знает давным–давно и соседний мир Кремль не интересует. Для правителей этот мир скорее обуза и постоянная угроза.

— Почему?

— Сам рассуди. Зачем России или другой стране территории, которые невозможно контролировать?

— Действительно. Но теперь есть человек, который может открывать порталы.

— И что ты предлагаешь? Сдаться ФСБ и служить отмычкой? В таком случае меня лишат свободы и посадят на цепь. А потом я все равно умру, когда‑нибудь, и все, что Россия здесь построит, снова будет недоступно.

— Я об этом не подумал, — он нахмурился.

— Зато я сразу сообразил, что в лапы «государевых людей» попадать не стоит. Лучше сдохнуть, чем жить в неволе. Это не по мне.

Он помедлил, обдумал мои слова и сказал:

— Ты не подумай, чего лишнего… Я тебя не сдам…

— Верю. Поэтому и взял тебя на Кромку.

Мы разговаривали долго, до полуночи. Потом выставили на единственной дороге, которая шла вниз, пару растяжек и по очереди подремали.

Наступило утро. Нужно ехать и, сняв гранаты, мы прошлись по окрестностям, нашли неподалеку развалины древнего замка и отправились в Норброд, до которого около восьмидесяти километров. Дорога была не очень хорошая и если бы мы оказались на Кромке весной, осенью или зимой, зависли бы в ближайшей канаве. Но сейчас лето и сухо, а вокруг горы и под колесами щебень с утрамбованным грунтом. Поэтому машина тянула.

Первая остановка произошла через десять километров, в поселке Демидовск, где нас едва не расстрелял патруль преображенцев. На весь анклав десяток автомобилей, они наперечет, и моя была в новинку. Значит, чужак! Атаковать его и остановить! Однако я вовремя почуял угрозу, остановился и вызвал старшего патруля, пожилого сержанта, на разговор. Представился ему, и он меня узнал, оказывается, мы встречались в Ольгинске и Норброде. И, отдав воинское приветствие, он пропустил нас дальше. Кстати, спросил его о новостях, но сержант ничего нового не рассказал. Его группа прикрывала отдаленный поселок и с новостями у них плохо.

Тронулись и поехали дальше. Машина у меня приметная и, возможно, я зря засветился в Преображенском анклаве. Мог бы появиться тихо, в одиночку, пройти за пару–тройку дней путь до Норброда, и никому ничего не объяснять. Однако я решил, что рано или поздно о ключе в моем теле все равно станет известно, а терять время не хотелось. Тем более я вышел в анклаве, где моего учителя и других ведьмаков уважали. Да и вообще, если с кем‑то вести дела, лучше всего с преображенцами. Они люди суровые, но честные и с военной косточкой. Если правильно объяснить им ситуацию, можно с ними торговать. Разумеется, втайне от Каменца, Зеленогорья и Алексеевской республики. А ведь можно вообще никому и ничего объяснять. По крайней мере, пока. Кто осмелится спрашивать ученика самого Вадима Рыси, пусть и покойного? А спросят, легенда готова, нашел потеряшку Николаева с машиной. Но это потом. Пока меня никто не дергал и в полдень, проехав мимо Медногорска, с несколькими остановками на преображенских дорожных заставах, мы прибыли в Норброд.

Во время отсутствия Ирика Бородина и ведьмака старшим в поселке был оружейник Ингольф. Его я знал неплохо, косматый здоровяк с длинной бородой, специалист по различным видам вооружения и великолепный стрелок. Он меня, естественно, тоже знал и сразу пригласил в обеденный зал. На Колю, при этом, внимания особого не обратили, и он остался во дворе, вместе с дружинниками. Мой приказ — помалкивать, официальная версия, что Николаев потеряшка, который провалился на Кромку вместе с автомобилем, а я его нашел. Легенда хорошая и подозрений он не вызывал.

Итак, я оказался в обеденном зале, где помимо Ингольфа и меня присутствовали еще четыре человека: библиотекарь Олекса, целитель Митяев, младший ученик Конев и ведун Родослав. Все люди надежные, покойный учитель им доверял, и я поведал собравшимся о нашем походе. Попутно поблагодарил Конева за предупреждение, благодаря которому уцелел. Однако умолчал о том, что являюсь владельцем ключа.

О смерти учителя все присутствующие уже знали, весточка об этом прилетела в поселок еще восемь дней назад. И когда мне задали вопрос, каким образом я так быстро выбрался из лесов и оказался в Преображенском анклаве, пришлось сослаться на покойного ведьмака. Он указал мне короткий путь и это не моя тайна. Ингольф и Митяев поверили, они знали, что есть «короткие пути», телепорты в пределах мира, и были уверены, что Вадим Рысь и другие ведьмаки имели к ним доступ. А вот Олекса, Родослав и Конев сразу поняли, что я ухожу от прямого ответа. Причем ведун и библиотекарь одновременно посмотрели на мои руки, но татуировку–артефакт, прикрытую маскхалатом, конечно, не увидели. А молодой пророк Конев из своих видений знал, что я завладел ключом. Однако они меня не выдали, понимали, что есть информация, которая должна оставаться тайной, и предназначена для узкого круга посвященных.

В общем, пока все прошло неплохо и когда мне перестали задавать вопросы, я сам перешел к расспросам: — Какие новости с фронта?

Все присутствующие моментально потемнели лицом. Понятно, что ничего хорошего в лесах за Тихой не происходит.

— Наша армия почти разбита, — мне ответил Ингольф.

— Но как же так? Ведерскую переправу взяли, а дальше открытая дорога на Барх. Стейкорф погиб, а второй демон, Альчион, был ранен Яросветом.

— Стейкорф погиб и Альчион ослаб, все верно. Но он получил помощь от других демонов и вампиров. Вейц Пиявка кинул своих упырей на Алексеевскую республику. Долгое время сидел тихо, но вдруг показал клыки, почуял нашу слабину. А к Ведерской переправе подошли крупные отряды бесов и дикарей, которых прислали соседи Стейкорфа. Это переломило ход сражения и наша армия отступает. Алексеевцы, узнав о нападении на свой анклав, бросили тяжелое вооружение и бегут к реке, а остальные пятятся и отбиваются. Думаю, через пять–шесть дней основные силы армии подойдут к Тихой напротив Ольгинска. Потери огромные, не менее сорока процентов личного состава.

— А с нашим отрядом что, который на Кирту ходил?

— Уцелела четверть воинов. С ними Ирик, раненный Николаша и Кен Кабарга. Остальные погибли, как и Вадим. Плохо все, хотя основная цель достигнута, демоны не получили древние артефакты. Подвалы хранилища загорелись, и после гибели Вадима произошел обвал. Вряд ли там что‑то уцелело.

— И что теперь?

Ингольф пожал плечами:

— Вадима нет, и трудно сказать. Однако я, как временный глава поселка, получил указание Ирика ждать его и нового хозяина поселка. Есть только один старший ученик, Николаша. Он унаследует все имущество Вадима и решит, как мы станем жить.

Все понятно. Ирик выбрал нового хозяина и большинство тех, кто раньше служил ведьмаку, подчиняются его приказам.

— А что с Велимиром и Боромиром? — новый вопрос Ингольфу.

— Ведьмаки с войском. Нам прислали единственное сообщение. Велено охранять имущество Вадима и беречь артефакты. — Ингольф поджал губы и покачал головой: — Чую, что обдерут они Николашу, словно липку.

«Это точно, — подумал я. — У Вадима артефактов за пару веков накопилось немало и уцелевшие ведьмаки вынесут все, что им понравится. Впрочем, Николашу не обидят. Все‑таки старший ученик и его поддерживает Ирик».

— Ты надолго к нам, Олег? — Ингольф вопросительно кивнул и добавил: — Какие планы? Дождешься Николашу и ведьмаков?

— Пока не знаю, — я пожал плечами.

— Ну… Сам решай… Однако учти… Оружейка для тебя теперь закрыта и по дому не броди… Извини, но у меня приказ… Как бы чего не вышло…

Ингольфу было неудобно, и он запинался, но оружейник головой отвечал за сохранность имущества и ценностей. Тут все понятно и я его успокоил:

— Не переживай, мне чужого не надо.

— Ага, — он встал. — Тогда давайте расходиться. Трапезничать пора.

Мы разошлись и на выходе Олекса прошептал:

— Через час приходи в библиотеку.

— Понял тебя, — отозвался я и вышел во двор.

Николаев по–прежнему был здесь. Он крутился возле машины, общался с дружинниками и быстро освоился. Уже улыбался, шутил с местными воинами и улыбался.

— Коля, — я позвал его.

— Чего? — он подошел.

— Как тебе тут?

— Знаешь, Олег, — он улыбнулся и сжал левую руку в кулак, который приложил к сердцу, — мне здесь нравится. Люди настоящие. Без понтов. Смотришь на них и понимаешь, что кругом свои, которые не сдадут и не продадут.

— Это так, — согласился я с ним и хлопнул Колю по плечу. — Пойдем обедать.

Мы поели вместе с дружинниками, которые заступали в караул. После чего Коля вернулся к машине, а я поднялся в библиотеку, где меня ожидали Олекса, Родослав и Конев.

— Значит, ты все‑таки стал ходоком? — сразу спросил библиотекарь.

— Да, — с ним юлить не стоило, и ответ был честным.

— И на Земле уже побывал?

— Верно, — я присел в кресло и поинтересовался: — О чем вы хотите поговорить?

Конев опустил голову, он ничего не решал, а Олекса и Родослав переглянулись, и библиотекарь сказал:

— Ингольф многого не знает. Все гораздо хуже, чем он тебе расписал. Нападению подвергся не только Алексеевский анклав, но и Зеленогорский. Демоны твари хитрые, рассчитывают нас сильно потрепать, и достанется всем. Только Каменец сохранил свои лучшие силы и артиллерию, а остальным придется туго. Черти и дикари уже рядом с границами нашего анклава, преображенцы в смятении и крепят оборону. Вот только воинов у них немного. Равновесие, которое сохранялось долгое время, пошатнулось, и мы собираемся покинуть Норброд.

— Все это плохо. Но я здесь причем?

— Во–первых, ты можешь нам помочь, завтра мы погрузимся в твою машину и свалим из Норброда. Во–вторых, на Кромке тебе нужна опора и рядом со вторым преображенским порталом, через который ты, наверняка, прошел в этот мир, земли племени росанов. Родослав в этом племени не последний человек, главный ведун и отец вождя. Ну и, в–третьих, хочу тебя предупредить, если рассчитываешь, что ведьмаки станут относиться к тебе как Вадим, ты ошибаешься. Они не станут тебя учить и могут попытаться подчинить ходока своей воле. Это с Яросветом и Вадимом можно было договориться, а Велимир и Боромир сторонники силовых действий. Кто имеет силу, тот может встать с ними вровень. Остальные в подчинении.

Я обдумал слова Олексы и пришел к выводу, что он, скорее всего, прав. Договариваться со мной у ведьмаков нет никакого смысла. Проще приказать. Не факт, что ведьмаки поведут себя грубо, но исключать этого нельзя.

— Что ты скажешь, Олег? — библиотекарь поторопил меня.

— Вывезти вас смогу и благодарю за предупреждение. А что насчет опоры? Поясни.

Инициативу перехватил ведун, который спросил:

— Ты знаешь, откуда Вадим родом?

— Да. Он из Старгарда, разрушенного демонами. Это столица Гипербореи.

— Так и есть. Но ты не ведаешь, что он не единственный гипербореец, кто уцелел. Мы — росаны, потомки тех, кто бежал из Старгарда. Нас никогда не было много, но это неважно. Важно другое, что Вадим нам всегда помогал, а когда нужно обращался за помощью. Кстати, ведьмак Боромир тоже наш родич. И хотя он давно уже сам по себе, ведьмак прислушивается к мнению старейшин племени. Поэтому, если ты будешь под нашей защитой, он не посмеет сделать тебе зло, а лидеры Преображенского анклава станут воспринимать как равного партнера. А еще у нас есть артефакты, которые могут помочь молодому ученику ведьмака развить свои способности и таланты…

— Излучатели, вроде тех, что в подвалах Вадима? — не выдержал я и перебил ведуна.

— Нечто иное, но схожее по принципу.

— И вы дадите мне эти артефакты?

— Дадим, а помимо того прикроем второй преображенский портал отрядом воинов.

— А что взамен?

— Торговля. Помощь. Поставки оружия, средств связи, техники и медикаментов. Мир меняется — мы видим это, и хотим себя защитить. Поэтому предлагаем тебе сотрудничество.

Думать нечего, все равно придется с кем‑то работать, а условия Родослава хорошие и я согласился:

— Принимается.

— Отлично, — ведун кивнул и посмотрел на Олексу: — Не забудь взять с собой библиотеку Вадима.

Библиотекарь усмехнулся и вынул из кармана пару флешек:

— Само собой. Она всегда при мне.

Ведун обратился к Коневу:

— Пойдем. Нам нужно собираться.

Видимо, Конев из ученика ведьмака окончательно стал учеником Родослава. Вдвоем они покинули библиотеку, а Олекса вернул мне деньги, которые я оставлял ему на хранение перед походом. Весьма кстати и каменецкие рубли пригодятся. Ведь нужно купить оружие для Николаева, пока есть такая возможность. Раз уж враги рядом, дорога к порталу может быть крайне опасной.

— Привет, Олег, — в коридоре меня ждал Володька Макеев, самый младший ученик Вадима.

— О–о, Володька, здравствуй, — я был рад увидеть мальчишку. — Как поживаешь?

Он смущенно улыбнулся и пожал плечами:

— Пока меня не гонят, но я никому не нужен.

— Возвращайся к матери.

— Не хочу.

— Тогда поехали со мной, — предложил я.

— Ты уезжаешь?

— Да.

— А куда?

Я подмигнул ему:

— Пока это тайна. Но со мной не пропадешь.

Володька шмыгнул носом и кивнул:

— Согласен.

Конечно, в машине будет тесно. Мы с Николаевым и еще четыре человека. Но это ничего. В «запорожец» по десять человек набивается, а нас шестеро и машина побольше, как‑нибудь поместимся.