Переговоры с королем Фурро прошли неплохо.

Два войска, нирское, в количестве не менее десяти тысяч воинов, и мое, увеличившееся до шестисот человек, сошлись на реке Арабат. Между нами мост, нейтральная территория, и на нем королевские слуги соорудили павильон. Надо отметить, неплохо все сделали. Деревянная основа и полотно в три слоя. Ни сырость внутрь не проникнет, ни холод. После чего появились основные действующие лица. С правого берега сам король, весьма болезненный субъект, и с ним несколько советников, а так же герцог Иштарги и два телохранителя, лучшие воины гвардии. А с левого берега, естественно, я и Вольгаст, а с нами Наймар, Будай, Ойген, Кауко и граф Арнольд ун Габьер.

Сошлись. Обменялись недружелюбными взглядами и дежурными приветствиями. А затем начались сами переговоры.

Слов было много, и говорили долго. В основном королевские советники спорили с Будаем и Наймаром, а представители Бохема поддерживали то одну сторону, то другую, и нашим, и вашим, так сказать. Нирцы утверждали, что вложили в развитие провинции Яфтар слишком много сил и средств. Следовательно, имеют на нее права, как цивилизаторы и представители более культурной нации. А вождь и граф Наймар доказывали, что Яфтар был оккупирован. Поэтому все, что мы отбили у королевских войск, принадлежит горцам и новому королю Оттару, то есть мне.

Споры эти пустые и толку с них нет. Балабольство и разминка для советников, чтобы не скучали. Мы с королем в этой беседе не участвовали. В это время он изучал меня, а я его. И настоящие переговоры прошли во время перерыва. Фурро Второй прогнал своих балаболов и оставил только телохранителей. А я выгнал своих помощников и рядом был один Вольгаст. С этого момента никто не мешал серьезному разговору и король сказал:

— Чародей, ты мой враг. Но враг достойный и честный. Ты мог перебить всех жителей Нирзоя и солдат, которые попали в плен, разрушить наши храмы и уничтожить святые реликвии. Однако ты этого не сделал и постоянно присылал ко мне посланцев с предложением о мире. Все это показатель того, с кем мы столкнулись, и сейчас я хочу услышать твои требования. Говори — чего ты хочешь?

Ответ был готов давно и я не медлил:

— Первое, Яфтар становится независимой территорией. Второе, город Нирзой отныне моя собственность. Третье, ты признаешь меня королем. Четвертое, выдаешь всех горцев, которые оказались на территории Нирского королевства. Таковых, по моим подсчетам больше ста человек, список могу предоставить. Пятое, платишь выкуп за своих соотечественников и святые реликвии. Думаю, что пятисот килограмм в золотых слитках будет достаточно. Шестое, отодвигаешь свои границы до реки Арабат.

Я замолчал, а король в ярости стиснул кулаки. Конечно, его мои условия не устраивали. И если бы я оказался на месте Фурро, война бы продолжалась. Однако мы по разные стороны и каждый на своем месте. Поэтому я его не жалел. Уже успел наслушаться от горцев историй про многолетний страх, который наводили на яфтариев и другие племена королевские каратели. А еще я знал, что выбора у Фурро нет. Генералы в смятении, слишком быстро и легко горцы под моим предводительством разбили не самые плохие королевские войска. Жрецы Нохха боятся за святые реликвии, попавшие в мои руки, и настаивают на мире. Бохемцы поджимают, подвели к границам армию и могут открыть второй фронт. А помимо этого есть немало дворян, которые радуются каждому поражению больного короля и пока он вдали от своей столицы, наверняка, злоумышляют против помазанника божьего. Все эти факторы влияли на решение государя. Но прежде чем принять мои условия он попытался немного поспорить.

— Чародей, ты хочешь слишком многого, и я не могу на это пойти.

— Значит, мы не договоримся, и война продолжится.

Я поднялся и сделал вид, что собираюсь уйти. И король поступил так, как должен был поступить, раз уж он решился на переговоры. Фурро взмахнул рукой и почти выкрикнул:

— Постой!

Снова я опустился в кресло, посмотрел на него и спросил:

— Итак, каким будет твой ответ, король Фурро?

— Твои условия принимаются. Но есть ряд сложностей и встречных условий.

— Слушаю.

Он помедлил, ладонью потер воспаленные красные глаза и только после этого продолжил беседу:

— Сначала про сложности. Мне трудно собрать пятьсот килограмм золота. Это больше ста тысяч нирских кейро. На это понадобится время, не меньше месяца, а то и больше. Ты готов подождать?

— Нет. Ждать не хочу. Срок пять дней.

— Тогда я не знаю, как решить эту проблему.

— А мне кажется, король, что ты просто тянешь время. Согласен, столько золота собрать трудно. Однако есть жрецы Нохха, которые за свои бесценные реликвии готовы открыть денежные сундуки. А еще есть бохемцы, которые ради мира могут дать беспроцентный кредит. Разве я не прав?

— Хм! — король слегка дернул головой. — А ты не такой простак, каким кажешься, чародей.

— Ага, — я усмехнулся и вопросительно кивнул: — Так что скажешь, король? Я получу свое золото в назначенный срок?

— Да.

— Отлично. Теперь поговорим о дополнительных условиях. Чего ты хочешь?

— Храмы нирских богов в Нирзое и других поселениях должны остаться в неприкосновенности. Некоторые горцы искренне веруют в наших небожителей, и молятся им. Ну и, конечно же, я настаиваю на том, что жрецы должны оставаться в своих святилищах.

Тут все просто. Вера один из основных факторов управления народом. Жрецы говорят, что хорошо, что плохо. Люди слушают, запоминают и действуют так, как им проповедуют. Вся власть от бога — не надо бунтовать против короля, царя, герцога, графа, императора или какого‑нибудь номинально выборного правителя. Богатым быть плохо, нужно думать о добром посмертии — если хочешь после смерти хорошего приема в ином мире, пожертвуй жрецам. Подобных мудростей в запасе у служителей высших сил много и люди идут у них на поводу. Так что жрецы на территории Яфтара это засадный полк короля, который в любой момент может поднять своих прихожан и ударить мне в спину. А еще жрецы прекрасные шпионы и глаза моих недругов.

Все это очевидно. Но, к счастью, я про эту угрозу знал, и понимал, что жрецов следует опасаться. Предупрежден, значит, вооружен. И, учитывая тот факт, что нирские религии среди горцев так и не прижились, а за жрецами будут наблюдать, я принял решение и озвучил его:

— Это условие принимается. Однако я отвечаю только за Нирзой и окрестности. Мне не нужен контроль над племенами. Поэтому насчет остальных святилищ договаривайся с вождями. Такой расклад устраивает?

— Вполне.

— Что еще?

— Вопрос торговли. Мы хотим иметь равные права с бохемцами.

Над этим я вообще не думал и ответил сразу:

— Принимается. Это последнее дополнение?

— Нет. Есть еще одно условие. Возможно, самое главное.

Король замялся. Странно. Он вел себя неуверенно, словно в чем‑то сомневался, и я поторопил его:

— Говори. Чего время тянуть?

Фурро посмотрел на меня, поджал губы, а затем решился:

— Ты должен исцелить меня от всех недугов.

Исцелить не проблема. Достаточно применить знак «Здоровье». Однако нужно мне это? В общем‑то, нет, ибо судьба короля, который никогда не станет другом, или полноценным торговым партнером, мне безразлична. Но он специально выделил, что этот вопрос для него важен. Наверное, так и есть, ведь король думает не только о благе государства, но и о себе. Кто знает, как он себя поведет, услышав отказ? В этом случае Фурро запросто может разорвать договор и все придется начинать сначала. Снова бои, риск, применение магии и сбор ополченцев, которые, словно крысы, с хабром на плечах, разбежались по домам. Так что лечить короля все‑таки придется.

— Я могу тебя излечить. По крайней мере, попытаюсь.

— В самом деле? Ты не шутишь?

Король был удивлен, а я спросил:

— Ты видишь перед собой шута?

— Ни в коем случае.

— Тогда воспринимай мои слова всерьез.

— Договорились. Когда ты сможешь применить свое чародейство и вернуть мне здоровье?

— Хоть сейчас.

— Что для этого нужно?

— Доверься мне и прикажи своим воинам не дергаться. Возможно, на некоторое время ты потеряешь сознание.

Фурро обернулся и посмотрел на гвардейцев:

— Вы все слышали?

— Да, мой король, — один из гвардейцев кивнул.

— Тогда сохраняйте спокойствие.

Гвардейцы переглянулись, покосились на оборотня, который в своем зверином обличье находился рядом, и снова кивнули.

— Начинай, — король встал и горделиво вскинул подбородок.

Конечно, ему неприятно просить помощи у врага. Но жить хотелось, и он смирился.

— Сними защитные амулеты и обереги, если они есть.

Обереги у Фурро были. Целых шесть штук: два на шее, два в браслетах и два в кольцах. Магии в них мало, видимо, поделки жрецов. Но они могли затруднить работу древнего знака. И когда король лишился защиты, я вызвал иероглиф «Здоровье». Знак древних Вайда, сложное плетение зеленого цвета, возник моментально, напитался силой, и я активировал его над головой короля. Зеленая магическая пыль, невидимая никому, кроме меня и Вольгаста, впиталась в тело Фурро и он, охнув, потерял сознание.

Телохранители короля были начеку и подхватили своего господина. После чего они усадили его в кресло, и мы стали ждать. Каждая минута для гвардейцев была мучением, но они смогли сохранить спокойствие и спустя четверть часа король пришел в себя.

Он открыл глаза, прислушался к собственным ощущениям и сказал:

— Почему‑то ничего не болит. В боку не колит, сердце бьется ровно, глаза не слезятся, и ноги не выкручивает.

— Это что, — я улыбнулся, — скоро ты посмотришь на себя со стороны, в зеркало, и перемены будут заметны еще больше. Цвет кожи здоровый и внешне ты помолодел минимум на десять лет.

— Так и есть? — Фурро покосился на своих гвардейцев.

— Так точно, ваше величество! — телохранители вытянулись в струнку.

«Болваны, а не телохранители», — пришел мысленный посыл от Вольгаста.

«Не ворчи, — отозвался я. — Они впервые видят чудо. Так что не будь к ним слишком строг».

«И все равно болваны, расслабились и подставили мне спину».

Снова король обратился ко мне:

— Ты выполнил часть своего уговора, чародей. Мое слово тоже будет крепким.

— Значит, отныне между нами мир?

— Да. Осталось только записать условия договора на бумагу и поставить свои подписи.

— Это дело не долгое, король. Зови своих советников и писцов обратно.