Пролог

Дольний мир. Граница.

Бескрайняя темно-серая равнина из спекшегося в лаву камня была местом великого множества битв и сражений. Некогда на ней сходились в смертельной схватке маги и рыцари, боевые монстры и танки из высокоразвитых технологических миров. В этом месте заканчивали свое бренное существование миллионы, а то и миллиарды разумных существ. И случалось так, что по равнине текли самые настоящие кровавые реки, а из костей и мяса вырастали огромные горы. Дымы пожарищ заслоняли багровый небосвод, по которому проносились тысячи великолепных огненных драконов и боевых летательных аппаратов. Все это было. Но сейчас на огромной равнине, которая являлась границей между доменами двух мощных сверхсуществ дольнего мира, богини Кама-Нио и бога Энкэ, царили тишина и покой. Не было никаких звуков, не дул ветер, и на оплавленных жаром камнях не росли травы и растения. Никто из жителей или неразумных существ мира мертвых не смел находиться в этих местах даже во время краткого и шаткого перемирия между двумя богами. И только свет двух солнц, Черного и Красного, одно из которых исчезало за ровной линией горизонта, а другое только поднималось с противоположной стороны, вносило в безжизненный пейзаж некоторое разнообразие. Но в целом, любому, кто мог бы увидеть тянущуюся на тысячи километров равнину, крохотную песчинку в огромном дольнем мире, она в любом случае показалась бы местом безрадостным и весьма унылым.

Ничто не нарушало покоя границы, и все было как всегда, когда армии двух богов не сходились здесь в кровавой мясорубке. Но вот, произошло нечто неожиданное. Раздался громкий хлопок, словно взорвалась мощная магическая энергокапсула или артиллерийский снаряд. Воздух задрожал, и над грунтом образовалось широкое светящееся кольцо наведенного телепорта. Раскатистое эхо прокатилось над поверхностью прикрывавшей земные недра оплавленной скалы. И не успело оно смолкнуть, как первому хлопку вторил другой, и в сотне метров от уже работающего телепорта появился еще один точно такой же. А после этого из порталов появились местные хозяева — богиня Кама-Нио и ее давний противник Энкэ, которые заранее договорились о встрече на поле битвы. Ну и, разумеется, они присутствовали не лично, по крайней мере, не в полном объеме. Каждый из богов слишком дорожил своей драгоценной жизнью. Поэтому вместо самих богов на переговоры прибыли их ипостаси, сущности, которые некоторые мудрецы иногда называют аватарами, часть души и разума помещенная в удобную физическую оболочку, через которую хозяин или хозяйка могли без риска для собственного здоровья находиться в потенциально опасном для них месте.

Бог Энкэ, он же Ильмариэк, Еркан и Фенгалиэри, выбрал для себя форму крепкого темнокожего двухметрового орка с выпирающими вперед острыми нижними клыками и необычными для представителей этого рассеянного по сотням миров племени длинными золотистыми волосами. Ипостась бога была без шлема, а его тело прикрывал тяжелый пехотный доспех из черной бронзы, без каких либо украшений. За спиной орка висел прямой меч в вычурных серебристых ножнах, а на поясе имелись два широких метательных кинжала. Тем самым Энкэ как бы показывал богине, что он воин и его призвание война.

Кама-Нио, которую люди знали под именами Улле Ракойна, Лада, Деметра, Кибела и многими другими, напротив, являла собой саму кротость, невинность и смирение. И выбрала ипостась хрупкой юной пятнадцатилетней девы в расшитой синими нитями светло-коричневой жреческой тунике, которая в талии была перехвачена простым и незатейливым кожаным пояском. На ногах у нее были темные плетеные сандалии, а на голове имелась придерживающая густые каштановые волосы шелковая сеточка-паутинка. Вот и весь наряд, простой, незатейливый, но запоминающийся и настраивающий собеседника на определенный лад.

Ипостаси богов остановились и смерили один другого настороженными взглядами. Их хозяева, которые сейчас находились в своих дворцах и пытались сдержать клокотавшую в себе ярость, рассматривали образ старого врага и каждый думал о своем. Но, в общем, направление их мыслей было ясным и понятным.

«Что шлюха старая!? — полуприкрыв глаза, думал один из создателей орков и эльфов Энкэ. — Мира захотела, тварь?! Чуешь, что беда рядом, но не можешь понять, откуда ее ждать, и хочешь прекратить войну!? Будет тебе мир. Но продлится он недолго, лишь до той поры пока не отступит опасность».

«Мразь кровавая! — вторила его мыслям покровительница людей и прародительница ламий, владычица природных сил Кама-Нио. — Выдохся убожество!? Да! Резервы исчерпаны, и поэтому ты ищешь мира. И я его тебе дам. Так что на время война будет прекращена».

Мысли богов пронеслись в головах ипостасей, и они начали одновременное движение навстречу оппоненту. Орк делал длинные шаги, и вся его походка выражала уверенность в своих силах и физическую мощь аватара. А юная девушка быстро семенила и, казалось, что она не идет, а плывет над поверхностью равнины. Ипостаси сблизились, встретились ровно посередине между порталами и смерили один другого оценивающими взглядами. Раскосые звериные глаза орка с темно-красными зрачками, столкнулись с голубым невинным взором человеческой девушки, и он не выдержал, отступил. Вне зависимости от воли хозяина, воин в доспехе отвел свой взгляд первым, маленькая личная победа осталось за богиней и соединенный со своей ипостасью Энкэ начал разговор.

— Приветствую тебя Кама-Нио, — произнес орк.

— И я приветствую тебя Энкэ, — мило улыбнувшись, ответила девушка, которая помедлила и добавила: — Ты просил о встрече и вот я здесь.

— Это было и твое желание, богиня, — оскалился орк. — Поэтому давай сразу условимся, что мы оба жаждем прекращения сражений на границах наших владений и шаг к примирению сделали одновременно.

— Хорошо, — согласилась Кама-Нио, — пусть будет так.

— Вот и ладно, а то мне совсем не хочется выглядеть проигравшим. — Энкэ огляделся по сторонам и перешел к главному: — Я воин и потому всегда говорю то, что думаю. И мое слово таково — нам с тобой необходим мир. Мы поссорились из-за пустяка, воевали тысячи лет, и что в итоге? И ты, и я, и все те, кто нас поддерживал, в борьбе истратили свои силы, а наши соседи, мелкие демоны, за это время изрядно окрепли, объединились и теперь давят на нас. Ты согласна со мной?

— В принципе, да, — девушка кивнула. — Но конфликт начался не из-за мелочи, а по той причине, что твои создания зачистили две планеты, которые были населены людьми, и уничтожили тысячи моих храмов. А ты их не только не остановил, а даже поощрил. Это не пустяк, поэтому ты мне должен.

— Я никому и ничего не должен! — взревел орк.

— Ладно, об этом поговорим позже, — ипостась богини была спокойна и снова улыбнулась. — Ну, а пока давай обговорим основные условия мирного соглашения. Мои предложения таковы. Боевые действия прекращаются в полном объеме, не только в дольнем пространстве, но и в реальных мирах. Граница между нашими доменами должна по-прежнему оставаться нейтральной территорией, и никто из нас не станет строить здесь свои крепости. Твои создания уходят из мира Кавенг и Триан, а мои покидают Хорвер. Ты возвращаешь мне всех моих подданных, которые находятся в твоем плену, а я, соответственно, передаю тебе твоих любимых эльфов и орков. Это касается всех, рядовых воинов, вспомогательного состава, чародеев, механиков, воителей и полководцев. Таковы мои основные требования.

— Принимаю, — сказал Энкэ, — и выдвигаю дополнительные условия. Размен пленных касается не только наших воинов, но и тех, кто воевал в союзных нам армиях. Мы вернем всех поклонников Самура Пахаря, Ярина Воина, Верша Моряка, Азгата Старого, Бойры Целительницы и Лаины Охотницы. А взамен хотим получить гномов Майреха Горняка, драконов Сиву-уша, огров Ликмета и троллей Ших-Шиха Камня.

— Это возможно. Что-то еще?

— Да, — орк бросил быстрые взгляды вправо и влево, словно он чего-то опасался, и произнес: — Я предлагаю тебе оборонительный союз.

— Что!? — удивилась богиня. — Какой союз, Энкэ!? Опомнись! Мы заклятые враги, которые воевали больше двух тысяч лет, и ты смеешь предлагать мне дружбу!? Ты что, от страха перед мелкими божками и демонами совсем умом тронулся или, может быть, ты их боишься?

— Хм! — Энкэ презрительно скривился. — Ты просто не все знаешь, богиня. Грядет Великий Передел, в котором нам с тобой и всем тем, кто рядом с нами, моим братьям и твоим бывшим мужьям и любовникам, уготована роль жертв. Времени остается все меньше, силы демонов и божков растут, и их поддерживают боги из других больших доменов и кто-то из Древних. И чтобы выстоять, мы должны стать союзниками, а иначе нас сметут.

— Великий Передел это серьезно. Где доказательства? — богиня нахмурилась и с образом пай-девочки эта озабоченность сочеталась плохо.

— За ними далеко ходить не надо, — орк-воин раскрыл правую ладонь и на ней появился жидкий комок из ртути, на деле, являющийся носителем информации.

Девушка провела над ним своей ладонью, после чего, принимая и обрабатывая огромные массивы информации, несколько раз быстро моргнула, отдышалась и произнесла:

— Это многое меняет, особенно если во главе наших противников такой персонаж. Однако конкретных доказательств того, что против нас начинают работать целенаправленно, пока нет.

— А ты присмотрись к своему родному миру, который твои поклонники назвали в твою честь, — произнес орк, сжимая ладонь. — Пристальней вглядись в то, что там происходит. Сотни демонов уже в этом мире. Они сталкивают людей, и смущают моих детей дари, которые совершенно незаметно отошли от моей власти, впали в ересь и уже не верят в меня. Разрушаются наши храмы и живые разумные существа отворачиваются от нас, своих прародителей и создателей, которые вдохнули в них жизнь, дали им душу и свободу выбора.

— Ты это серьезно, про сотни демонов?

— Более чем. Я не знаю, почему твои ламии и мои рейны их не почуяли. Но факт остается фактом, желающие нашей смерти твари уже на Кама-Нио, и не только там. Они обживаются, набирают силу и готовятся к тому, чтобы лишить нас источников силы в реальном мире, а что произойдет потом, ты и сама знаешь. На нас набросятся со всех сторон, и нам придет конец. А наши империи, которые мы собирали десятки тысяч лет, растащат по кусочкам. Поэтому, как бы мне не было противно с тобой общаться, и как бы мое семейство и лично я к тебе не относились, нам необходимо быть вместе. Ты враг старый, но честный, и если есть выбор, кому довериться, а он пока есть, я доверюсь тебе и буду уверен в том, что Кама-Нио не ударит мне в спину.

— И когда ты говоришь, грядет Великий Передел?

— Сроки постоянно сдвигаются, но думаю, что у нас есть всего сорок-пятьдесят лет, не больше. Срок по нашим меркам мизерный, а сделать предстоит многое.

— А откуда у тебя подобная информация?

— Этого я сказать не могу.

— Мне необходимо подумать.

— Подумай, Кама-Нио, — орк пожал плечами, — только не очень долго.

— Встретимся через два цикла, — девушка ткнула пальцем в красное светило, которое медленно карабкалось по небосводу. — А пока пусть работают наши дипломаты.

— Значит, мы договорились?

— Да. Отныне между нами мир. Ну, а насколько долгим он будет, зависит только от нас.

Орк резко кивнул, развернулся на месте, и направился к своему порталу. Девушка посмотрела ему вслед, и направилась к собственному телепорту. Минуло несколько секунд, и окрестную тишину снова разорвали два громких хлопка. Ипостаси богов исчезли, магические переходы закрылись, и выжженная равнина вновь опустела…

Юная девушка вышла из светового кольца в просторном светлом кабинете, где находилась настоящая Кама-Нио. Сегодня богиня выглядела как зрелая тридцатилетняя женщина, слегка полноватая, но неописуемо привлекательная фигуристая брюнетка в легком сарафане, которая, поджав под себя ноги, с закрытыми глазами, восседала на толстом шитом ковре. Рядом с ней, словно статуя, не шевелясь и, не моргая, стоял ее последний фаворит, высокий широкоплечий мужчина на вид лет сорока пяти в черном старомодном военном мундире полковника гвардии Империи Оствер и коротким клинком на левом бедре.

Ипостась богини приблизилась к краю ковра. Богиня щелкнула тонкими изящными пальцами, и тело девушки исчезло, а в воздухе осталось лишь небольшое белесое облачко, которое быстро приблизилось к голове богини, и испарилось. Кама-Нио вздрогнула, повела плечами и повернулась к Иллиру Анхо, бывшему императору и своему верному служителю, который после своей скоропостижной кончины оказался в дольнем мире, получил новое тело и любовь богини.

— Иллир, — голос богини, теплый и мягкий, прокатился по кабинету, — для тебя есть дело.

— Я готов исполнить любую волю моей госпожи, — сделав полоборота влево, основатель Империи Оствер нарочито серьезно поклонился своей богине. — Что я должен сделать? Возглавить одну из твоих непобедимых армий и разгромить очередное воинство нелюдей? Кто будут мои противники? Орки, эльфы или гномы? Я сокрушу всех!

— Перестань, — Кама-Нио, которая знала своего фаворита лучше, чем кто бы то ни было, взмахнула ладонью. — Не изображай из себя тупого служаку, и не обижайся на меня. Есть вещи, про которые ты знать не должен. И не потому, что я тебе не доверяю, как ты можешь подумать. А по той простой причине, что, несмотря на всю твою магическую мощь и немалые знания, ты еще слишком молод, чтобы посвящать тебя в некоторые дела.

— Ну да, — Иллир Анхо усмехнулся кривой усмешкой, — молод. Мне полторы тысячи лет, и я все еще юноша. Так что ли?

— Мне во много раз больше, — ответила богиня, — и среди других богов я все еще считаюсь молодой, хотя, порой, бывает забавно видеть свои статуи и иконы, где Кама-Нио изображена в виде древней старухи. Впрочем, сейчас не об этом. Готовься к походу.

— Во главе войска?

— Нет. Время больших армий уходит в прошлое. Энкэ хочет мира, и все военные действия против него прекращаются. Поэтому отправишься один.

На суровом лице Иллира появилось удивление, и указательным пальцем он машинально потер горбинку на носу, после чего уточнил:

— Ты отпускаешь меня одного?

— Да. А ты рад этому?

— Конечно. Наконец-то свобода. Относительная, конечно, но все-таки.

— Сейчас ты обрадуешься еще больше, — богиня улыбнулась, и глаза ее прищурились.

— Неужели? И что же это за очередной сюрприз? Доступ в секретные библиотеки, куда я пытаюсь попасть вот уже шестьсот лет подряд? А может быть новая игрушка, вроде магического меча, или драгоценности? Что может быть более интересным, чем свобода?

— Ты отправишься в реальный мир, на нашу общую родину, планету Кама-Нио.

Рот великого императора и чародея открылся. Он вобрал в себя воздух, задержал дыхание, немного успокоился и бросился перед богиней на колени.

— Благодарю, благодарю, благодарю…

Словно заевший механический патефон император повторял одно и то же слово, и прикасался губами к ручке богини, и это было легко объяснимо. Почти тысячу лет Иллир не покидал необъятного и огромного дольнего мира. Он тосковал по родине и не раз просил свою госпожу отпустить его в реальность. Но богиня всегда отвечала отказом и объясняла это тем, что в мире короткоживущих ее любимец станет уязвим и если умрет, то это будет уже навсегда и восстановить его личность в полном объеме не сможет даже она. И тут такая приятная неожиданность. Так отчего бы и не поблагодарить богиню, тем более что ей это нравилось, хотя виду она не подавала.

— Ну, хватит, — прерывая поцелуи, Кама-Нио левой ладонью прошлась по волосам фаворита, дождалась того, что он встанет с колен, и сказала: — Ты отправляешься не на отдых, так что не спеши меня благодарить.

— Ясно, — коротко, по военному, Иллир кивнул и спросил: — Что я должен сделать?

— Есть сведения, что один из древних богов с самых окраин дольнего мира, просыпается ото сна и готовится к тому, чтобы создать свой домен. И имеются доказательства того, что он уже начинает действовать, а на роль жертв назначены Энкэ и я, и не одни, а со всеми нашими младшими богами и демонами. План этого существа прост и не оригинален, отрезать нас от наших сторонников в реальных мирах, после чего уничтожить. Делаться это будет с помощью мелких божков и демонов, которые не имеют своих доменов, и некоторые из этих тварей уже на Кама-Нио.

— И их до сих пор не обнаружили? — спросил Иллир.

— Да. Демонов никто не почуял. Но они уже среди людей.

— И на меня ляжет задача по их обнаружению и локализации?

— Именно.

— С чего начинать и где искать хвосты?

— Присмотрись к тем, кто раздувает пламя войны на материке Мистир. Ассиры и асилки по какой-то причине уничтожают храмы Ярина, Самура и мои. Это неспроста.

— Я могу рассчитывать на помощь ламий и твоих жриц?

— Только в крайнем случае. По какой-то причине они до сих пор не засекли тварей, закрепившихся в реальном мире, и это странно.

— Все сделаю, как ты скажешь, — император Оствера по старой привычке, сомкнутым кулаком правой руки прикоснулся к груди в области сердца, поклонился и задал очередной вопрос: — Дополнительные указания будут?

— Разумеется, но про это поговорим позже, перед твоей отправкой.

— Как скажешь. Я буду ограничен по времени?

— Нет. Просто знай, что чем быстрей ты найдешь демонов, тем быстрее получишь возможность перейти на следующий уровень своего мастерства. Ты ведь хочешь стать сильнее, чем есть сейчас?

— Разумеется, моя госпожа.

Кама-Нио кивнула:

— Тогда ступай, собирайся. Переход в реальный мир через час.

— Есть!

Император сделал шаг назад. За его спиной раскрылся личный портал, и он покинул богиню. А Кама-Нио, закрыв глаза, мысленно потянулась к ламиям и жрицам своего родного мира. Словно опытная прядильщица, которая держит в руках сотни разноцветных нитей, из которых она сделает ковер, богиня перебирала соединяющие ее и ведьм струны. Она всматривалась в души своих потомков, читала их мысли и выбирала тех, на кого в случае большой войны с демонами и Древним, который стоит за ними, сможет сделать основной упор. Богиня вглядывалась в них и ни в ком из не находила ни малейшего изъяна. Каждая ламия в паре со своим мужчиной, паладином богини, была идеальна, превосходный боевой механизм, который дополнен магом-боевиком и готов по воле Кама-Нио порвать любого врага. Правда, были новички, вроде имперского графа Уркварта Ройхо, который пока еще слаб и не готов к серьезным битвам. Но ничего, парень на подъеме и к тому времени, когда он и его будущая супруга Отири понадобятся ей, эта пара будет готова.

Неожиданно, богине показалось, что она чувствует в кабинете присутствие неизвестного ей недоброжелателя, который наблюдает за ней. Глаза Кама-Нио, которая после разговора с Иллиром и мысленного общения со своими любимыми дочерьми ламиями, немного успокоилась, резко открылись. Она посмотрела в потолок и произнесла:

— Где ты мой враг? Приходи. Я жду тебя и готова сразиться с тобой.

Тихие слова женщины повисли в воздухе, завязли в нем и растворились, а откуда-то издалека, пронзая огромнейшие расстояния, к ней прилетел смешок, хитренький, поганый и язвительный. Богиня удовлетворенно кивнула, встала и улыбнулась. Она узнала голос своего будущего противника, но Кама-Нио не боялась его, так как была уверенна, что в случае прямого боя с этим Древним, победа обязательно будет за ней.

 

Глава 1

Империя Оствер. Шан-Маир. 30.04.1406.

Моя левая ладонь покоится на рукояти черного ирута. А правая находится на широком ремне, зацепилась за него большим пальцем и мозолями, которые у меня образовались от частого соприкосновения с рукоятью меча, касаются жесткой воловьей кожи. Короткие светлые волосы чувствуют постоянное дуновение свежего морского ветра. Слегка потертый теплый черный камзол и заправленные в сапоги серые широкие брюки удобно облегают все тело. Ласковое весеннее солнышко припекает, и после бессонной ночи меня клонит в сон. Глаза невольно слипаются, и хочется завернуться в свой плащ, который лежит на плечах, лечь на чистые сосновые доски под моими ногами и спокойно подремать. Вокруг так спокойно, словно я сейчас где-нибудь на курорте, и от этого в мою душу приходит умиротворение.

Но спокойствие обманчиво. Спать нельзя и, встряхнувшись, я поднимаю веки глаз и оглядываюсь по сторонам. Я стою на деревянной дозорной вышке, которая находится в центре городка Шан-Маир. Мой взгляд скользит по бухте Кэйрр, что значит Великолепная, и смещается дальше, в сторону моря. Там нет ничего, ни силуэтов вражеских кораблей, ни белых отметин парусов. Невольно я прислушиваюсь к шуму, который доносится из поселения внизу. Слышу, как стучат молотки, видимо, это идет установка катапульт. Улавливаю характерное бряцанье металла, наверняка, воины готовят к бою броню, кольчуги, щиты и мечи. Отмечаю, что люди работают спокойно и без нервов, вспоминаю минувшую ночь и утро, и размышляю о том, что сегодня должно произойти…

Итак, что мы имеем? По факту не так уж и много. Местный феодал граф Уркварт Ройхо, это я, собственной персоной, бывший беглец, отставной гвардеец императора Марка Четвертого, вассал герцога Гая Куэхо-Кавейр, протектор севера, знаменитый в пределах герцогства боевик и человек со странностями, минувшей ночью увидел страшный и странный сон. А поскольку я, в прошлом человек с планеты Земля, вот уже несколько лет проживаю в магическом мире Кама-Нио, и не понаслышке знаю, что такое обитатели дольнего мира и на что они способны, то ночное видение было истолковано мной как предупреждение и знак того, что на меня надвигается беда. Так ли это на самом деле или, может быть, граф просто переел на ночь и переутомился, и оттого у него случился глюк, я не размышлял. Моя жизнь такова, что я привык доверять предчувствиям, и потому стал готовиться к борьбе с приближающимся к моим землям противником без всякого промедления. Тем более, кто он, гадать не требовалось. По весне я ждал нападения ваирских пиратов, и собирался встретить их всеми наличными силами. Поэтому среди ночи я по тревоге собрал близких ко мне людей, которые зависели от меня, точно так же как и граф Ройхо от них, отдал им команду действовать и началось движение сотен людей.

К приморскому городку Шан-Маир, который на данный момент представляет из себя большой и неплохо укрепленный острог, где на постоянной основе проживает полторы тысячи гражданских, пять десятков дружинников и сотня строителей, стали выдвигаться все подчиненные мне воинские формирования. Это партизаны моего сюзерена герцога Гая, дружина Ройхо, оборотни, которые служат мне по воле своих старейшин, и ополченцы из ближайших поселений. И пока воины, покинув свои лагеря и казармы, стягивались в бухту Кэйрр и занимали позиции, все некомбатанты, тихо и спокойно, без криков, шума и лишней суеты, забирая все самое ценное и необходимое, уходили в прилегающие к морскому берегу лесные чащобы. Благо, в лесных дебрях для них еще прошлой осенью были подготовлены укрытия и убежища.

Ну, а что касается лично меня, то я обошел городок, переговорил с наиболее авторитетными местными жителями и бургомистром, проверил запасы продовольствия и стоящие на улицах Шан-Маира восемь катапульт, то есть две батареи. И убедившись в том, что острог к бою готов, а воины занимают оборону по расписанному еще в прошлом году штатному расписанию, я отправился осматривать одну из недостроенных каменных башен, которые находились на входе в бухту.

Выбрал правую, которая со временем должна носить гордое название Северная. Еще затемно, перед самым рассветом, в сопровождении Бора Богуча и Эри Верека, по тропке вдоль моря я прошел к похожей на изломанный клык оборонительной постройке. И оглядев строительную площадку, на которой под деревянными навесами лежали квадратные тесаные камни и цемент, тяжко вздохнул. Почему? Да все просто. В идеале башня должна была выглядеть как мощный девятиметровый донжон с парой катапульт на вершине, пятью стрелометами на двух верхних этажах и гарнизоном в полсотни бойцов. А что я увидел? Работы до конца не доведены, и на недостроенном третьем этаже мои дружинники только-только устанавливают два мощных станковых арбалета с минимальным запасом зажигательных снарядов. Не густо, однако. Но, с другой стороны, все не так уж и плохо, поскольку могло быть гораздо хуже.

Я взобрался на башню. Первые лучи восходящего солнца как раз прошлись по верхушкам прибрежных скал и, соприкоснувшись с ровной морской гладью, дали отблески. Красиво, особенно с учетом того, что вид с недостроенного донжона открывался просто великолепный. Передо мной похожая на конскую подкову большая и спокойная бухта с хорошими глубинами, не зря названная Великолепной. Расстояние от мыса до мыса около четырехсот метров, и напротив меня находилась еще одна недостроенная башня, на которой сейчас тоже устанавливались два стреломета. А далее бухта расширялась, и максимальное расстояние от одного берега до другого составляло полтора километра. Идеальное место для постройки портового города, как того некогда желал мой кровный дедушка Игна Ройхо. Чистый пляж с песком и галькой вперемешку, на котором можно построить отличные причалы. В ста метрах от береговой черты несколько скал, перед которыми раскинулся окруженный высокими бревенчатыми стенами городок Шан-Маир. А дальше виднеется прибрежная грунтовая дорога и густой лес.

Такова диспозиция, разглядывая которую я спросил себя, а что предпримет противник, если будет высаживаться в этом месте? А демоны этих островитян знают. Многое будет зависеть от того, кто из ваирских капитанов решит меня навестить, сколько с ним воинов, чародеев, и насколько они хороши. Но, если исходить из варианта, к которому я готовился, начиная еще с прошлого года, то это минимум десять средних галер, то есть тысяча мечей и десять магов. Против графа Ройхо — это не так уж и много, ибо у меня воинов столько же. И хотя половина из них ополченцы, такую вражескую ватагу я даже без жриц Улле Ракойны, которые сейчас, наверняка, по моему зову спешат в Шан-Маир, уничтожу. Не без труда, само собой, но сделаю ваирцев без больших потерь с моей стороны. Уж в чем-чем, а в этом я не сомневался, поскольку военный опыт за моими плечами немалый.

Однако жизнь постоянно преподносит мне сюрпризы, а значит, следует исходить из наихудшего варианта. Поэтому предполагаемую численность вражеских штыков-мечей можно без раздумий увеличить вдвое. А раз так, то как поступит ваирский вожак? Скорее всего, он пойдет напролом, и станет действовать по принципу: «Сила есть — ума не надо!» Ведь исходя из той информации, которой обладают островитяне, имперский граф Уркварт Ройхо слабак и нищеброд с одним магом и парой сотен деревенских дружинников. Поэтому, по мнению ваирцев, все будет достаточно легко и просто. Под прикрытием корабельных магов противник высадится на берег, захватит или сожжет Шан-Маир, блокирует мой родовой замок, который, возможно, подвергнется штурму, и рванется в сторону Южного тракта.

Да вот только в текущей реальности все несколько не так, точнее сказать, совсем не так, как думает противник. И ваирцев, если они все же высадятся, и их будет больше десяти экипажей, ждет отнюдь не легкая прогулка по берегу и стремительный бросок по имперским дорогам, вдоль которых находится большинство населенных пунктов Графства Ройхо, а жестокий бой. В недостроенных башнях будут находиться артиллерийские расчеты, которые успеют дать по приближающимся галерам минимум по два залпа, а потом воины отступят в городок. Больше стрелять нельзя, так как вражеские маги быстро сориентируются и легко подавят сопротивление моих чародеев, которых всего двое, и я потеряю своих людей. Правда, будут еще жрицы, и они тоже могут прикрыть артиллеристов, но они понадобятся для другого.

Ну что? Пока все логично. А что будет происходить дальше? Пиратские галеры проникнут в бухту, и они устремятся к пляжу. После чего произойдет высадка десанта, который начнет наступление на Шан-Маир. Однако под городком зарыта пара не очень мощных оборонительных артефактов и вместе с моими чародеями они смогут прикрыть поселение от первого натиска вражеских магов. Так что в Шан-Маире можно повоевать, устроить обстрел вражеских судов из катапульт и встретить превосходящие нас силы пиратов на стенах. После чего, лишь только враг начнет серьезный штурм, нам придется отступить в лес и вести партизанскую войну. А пока воины будут биться за Шан-Маир и в поле, свое веское слово скажут жрицы Улле Ракойны. Какое, точно не знаю, поскольку видеть этих дамочек в реальном бою, мне пока не доводилось. Однако, учитывая тот факт, что богиня Улле, она же Кама-Нио, в имперском пантеоне помимо должности покровительницы семейного счастья людей числится еще и повелительницей природных сил, польза от них, наверняка, будет.

Мой взгляд снова пробежался по играющей солнечными бликами светло-синей водной глади. Перед глазами, как наяву, предстали галеры пиратов, которые будут двойками входить в бухту, и я подумал о том, что хорошо бы было, если бы у меня имелась парочка скорострельных орудий из родного мира Земля, а лучше ЗСУ «Шилка». Хм! А еще круче танк Т-90 или установка «Град». Но чего нет, того нет. В магическом мире, который стал для меня родным, подобные вещи вряд ли когда-либо приживутся, так что все пустое. Хотя, помечтать, конечно же, иногда можно.

— Да уж, — лицом ловя свежий утренний бриз и продолжая смотреть на море, произнес я, обращаясь к самому себе, — верно люди говорят, что дурак думками богатеет.

— Что вы сказали, господин граф? — спросил меня стоящий рядом со мной лейтенант моих дружинников Бор Богуч.

— Говорю, что действуем по плану. Сюда самых зорких дружинников и лучшие артиллерийские расчеты отправим, а стрелометы нацелим на море. Мой первый КП будет здесь. Второй после отхода в Шан-Маире. Запасной в лесу, на стоянке оборотней.

— Понял, — лейтенант, молодой светловолосый мужчина, с немалым боевым опытом за плечами, мне не возразил и только согласно мотнул выгоревшей на солнце соломенной шевелюрой. — Разрешите выполнять, господин граф?

— Да.

Лейтенант направился в городок, а я посмотрел на пляж, и обнаружил рядом с дружинниками фигурки в зимних жреческих балахонах серого цвета и приметными синими косынками на голове. Это прибыли жрицы.

«Молодцы, бабенки, по первому зову, явились», — отметил я и направился к ним. Следовало переговорить с настоятельницей храма, которую я видел всего два раза, и обсудить с ней вопросы касающиеся намечающегося сражения.

Покинув башню, я спустился вниз и вместе со своим магом вскоре снова оказался на пляже. Находящиеся здесь воины, десяток арбалетчиков, шагами мерили дистанции от своих позиций до места предполагаемой высадки противника. А рядом с ними, у самой морской кромки, в окружении трех миловидных юных девиц, лет по семнадцати, стояла настоятельница храма Улле Ракойны госпожа Таис Ланн, между прочим, двоюродная сестра госпожи Кэрри Ириф, с подачи которой на моей земле в рекордные сроки возводится святилище одной из общеимперских богинь. Что про нее можно сказать? Наверное, многое. Но если кратко, то эта статная семидесятипятилетняя женщина, которая выглядела лет на тридцать, и во многом она походит на свою старшую сестру. С виду простая и добродушная тетка, спокойная и очень рассудительная. Однако это только на первый взгляд она простушка без двойного дна. И если к ней присмотреться внимательней, то становилось понятно, что это сильная и властная чародейка, верная служительница своей богини, и наверняка, далеко не самый последний человек в иерархии культа Доброй Матери. Вот такая вот добрая тетушка, про которую я пока знаю очень и очень мало. Но здесь ключевое слово «пока», ибо мои шпионы под чутким руководством бывшего тайного стражника Балы Керна уже собирают на нее информацию.

Впрочем, пока не об этом. Личные впечатления это хорошо, но сейчас не до них. Опасность все ближе, я ее уже кожей чувствую, словно по мне недобрые взгляды скользят. Но капелька сомнения в том, что мое видение это не галлюцинация, во мне все еще была, и дабы развеять ее, один из первых вопросов, который был задан мной госпоже Таис Ланн, касался надвигающейся беды.

— Здравствуйте госпожа настоятельница, — слегка улыбнувшись, я учтиво кивнул и приложил кончики пальцев правой руки к своей черной широкополой шляпе, которая была украшена серебряной эмблемой Ройхо.

— Здравствуйте граф, — голова в синей косынке, благосклонно качнулась вниз и вверх. А стоящие за спиной Таис Ланн молоденькие жрицы, одна из которых смерила меня прямым оценивающим взглядом отчего-то знакомых зеленых глаз, слегка присели, словно мы не на морском берегу, а где-нибудь на балу или на небольшом провинциальном приеме.

— Вы что-то чувствуете, госпожа Ланн? — я кивнул на выход из бухты.

Настоятельница помедлила, зачем-то повела раскрытой правой ладошкой в сторону морской глади, и ответила:

— Да. К нам идут гости. Много. Пираты и островные чародеи.

«Повезло мне с начальницей над жрицами, — подумал я, — действительно, грамотная тетка, почуяла врага».

— А много пиратов?

— Не знаю, — Таис поморщилась. — Слишком они далеко.

— Насколько далеко?

— Километров двадцать.

Прикинув среднюю скорость вражеских судов, я сказал:

— Значит, мы увидим паруса их кораблей через пару часов?

— Примерно так, — согласилась настоятельница, хотя мой вопрос был риторическим, и я не думал, что Таис на него ответит.

— Это хорошо, — твердым носком сапога пнув темно-красный голыш, размером с кулак, сказал я, проводил упавший в воду камень глазами и спросил Ланн: — Вы понимаете, зачем я вас сюда вызвал?

— Да. Вам будет нужна наша помощь, которую согласно общеимперских законов как хозяину земли, на которой живем, мы обязаны оказать графу Ройхо, по первому его требованию.

— Так и есть.

Я хотел узнать у настоятельницы, что жрицы смогут сделать для отражения вражеского налета, но она меня опередила:

— Граф, разрешите, я буду называть вас Уркварт?

— Пожалуйста, — пожал я плечами.

— Хорошо. А вы меня называйте Таис.

— Без проблем.

— Послушайте Уркварт, — настоятельница бросила быстрый взгляд себе за спину, посмотрела на молоденьких жриц, поправила косынку, и продолжила: — Мы с вами общались мало и все время мимоходом. Поэтому вы не знаете, что могу я и мои девочки, и пока не до конца понимаете, что от нас можно ожидать. Верно?

— Все так, — согласился я.

— Тогда я немного расскажу вам о наших возможностях и о том, чем я раньше занималась. Так вот, последние пятнадцать лет я жила на архипелаге Гири-Нар, откуда происходят родственные семейства Ириф и Ланн. На родине служила при храме богини и занималась тем, что отслеживала пиратские корабли, которые крутились вблизи наших берегов. Не только ваирские лоханки, — настоятельница презрительно скривилась в сторону моря, откуда приближался враг, — но и суда остроухих дари. А помимо этого я регулярно участвовала в наведении сильных штормов и ураганов на определенные зоны океана.

— Значит, вы сможете нагнать на вражескую эскадру морскую бурю, которая перетопит их к такой-то маме?

— Сможем. Но с гарантией это получится сделать лишь тогда, когда вы отвлечете на себя внимание островных чародеев, а галеры окажутся на берегу. Все ваирские маги, в той или иной мере, работают с водной стихией и являются верными почитателями Верша Моряка. Поэтому одолеть их будет трудно, даже нам. А вот когда они окажутся на суше, наши шансы на успех увеличатся. Кроме того, не все мои девочки, — новый косой взгляд на жриц за спиной, — со мной. Половина служительниц храма послушницы, которым не дозволено принимать участие в обрядах, и они остались на строительстве.

— Лучше бы вы молодежь в замок отправили, — заметил я и уточнил: — Итак, вы можете вызвать сильнейший шторм, который уничтожит часть вражеских галер. Но для этого нам, воинам и обычным магам, необходимо отвлечь на себя внимание ваирских чародеев и дождаться того момента, когда они окажутся на берегу. Я все верно понимаю?

— Да.

— А потом вы обратитесь к богине, она поделится с вами силами, и вы призовете бурю. Так?

— Все так. При удаче мы обеспечим настоящий ураган, смерч, который не просто нанесет врагу некоторый урон в кораблях и поломает снасти, а уничтожит весь вражеский флот полностью. Сейчас, — непонятно почему, на этом слове настоятельница сделала особый упор, — нам на это сил хватит. Ну, а после того как дело будет сделано, мы присоединимся к вашим воинам как рядовые военно-полевые чародеи.

— Ясно, — я повернулся к своему магу, который во время разговора все время стоял рядом молчаливым насупленным сычом, и спросил его: — Верек, как думаешь, мы сдержим натиск вражеских воинов и чародеев?

— Заряд оборонительных артефактов в Шан-Маире полный. Так что один час мы должны выстоять, — ответил чародей, который за минувший год со мной через такие испытания прошел, что теперь его мало что пугало, и все происходящее, в том числе и подготовку к сражению, этот суровый мужик со стальным взглядом хладнокровного убийцы воспринимал достаточно спокойно.

— Таис, вам одного часа хватит? — снова я обратил свое внимание на настоятельницу.

— Более чем. Нам требуется тридцать минут покоя и гарантия того, что враг к нам не прорвется.

— А где вы будете находиться?

Ланн указала рукой на деревянную наблюдательную вышку в центре города:

— Там хорошее место. С этого холма море хорошо видно и пляж.

— Отлично!

На этом, как таковая, беседа с настоятельницей храма Улле Ракойны закончилась. Мы вернулись в городок. Здесь прошел смотр войск и еще один военный совет с военачальниками подчиненных мне отрядов. На нем я дал людям дополнительные инструкции, и мы еще раз обсудили план предстоящего сражения. Затем я переговорил с командиром оборотней Рольфом Южмаригом, который вместе со своим отрядом будет находиться в лесу, и пообщался с партизанским сотником Текки. И удостоверившись в том, что все идет по плану и более в моих ценных указаниях никто не нуждается, я взобрался на дозорную вышку, под которой расположились полтора десятка служительниц Улле Ракойны. Здесь оперся спиной на стенку караульного помещения, стал всматриваться в морскую даль и чуть было, не заснул…

— Господин граф! — раздался в моих ушах встревоженный голос одного их дозорных воинов, и меня тронули за плечо.

— Да!? — я открыл глаза, по ним ударил яркий солнечный свет и я понял, что все-таки задремал.

— Паруса!

Моргнув веками и смахнув выступившие на глазах слезы, прищурившись, я всмотрелся в ровную линию морского горизонта и практически сразу увидел белое пятнышко. Это был парус корабля. А рядом с ним обнаружился еще один. И еще. И еще.

«Мать их так! — мысленно воскликнул я, обнаруживая на синеве моря все новые и новые пятна. — Сколько же их!?»

Но эта мысль быстро ушла на второй план, и я обернулся к воину, седоусому кеметцу:

— Тревога!

— Понял!

Воин подскочил к небольшому, но чрезвычайно звонкому бронзовому колоколу, потянул за веревку под ним и над поселком разнесся сигнал тревоги:

— Бум-мм! Бум-мм! Бум-мм!

Колокол надрывался, а я бросился по лестнице вниз, быстро спустился и на земле меня встретила госпожа Таис Ланн, которая сообщила, что в эскадре противника двадцать восемь вымпелов, среди которых четыре крупнотоннажных судна, не иначе, каракки. И прикинув, сколько на этих кораблях воинов, я недобрым словом помянул свою самонадеянность. Хм! Как же, тысяча пиратских клинков придет! Тут около четырех тысяч к берегу приближается, и неизвестно, сколько магов, которые заточены исключительно на войну и морские битвы, и имеют немало превосходных староимперских артефактов, а значит, туго нам придется. Но ничего — мы в обороне и на своей земле, и у нас есть жрицы, так что выстоим.

Секундная слабость отступила. Вновь я стал излучать уверенность в себе и своих силах. Мой взгляд пробежался по жрицам и опять столкнулся с зелеными глазами одной из служительниц Улле, с совершенно неприметным и не запоминающимся лицом. «Где я видел эти глаза?» — спросил я сам себя. И вроде бы, вот-вот должен был получить правильный ответ. Но ко мне подбежали офицеры: Рикко Хайде, Богуч и Текки, и я погрузился в пучину военных дел. Еще раз, в третий или четвертый, подтвердил, что план боя остается неизменным, и приказал отправить гонцов к герцогу Гаю Куэхо-Кавейр. Затем облачился в кольчугу, надел на голову остроконечный шлем со стрелкой для носа, прихватил щит и проверил, насколько легко из ножен выходит клинок. После чего, взяв с собой увешанных боевыми артефактами и защитными амулетами магов, отправился на передовую, то есть на недостроенные донжоны. При этом офицеры говорили мне, что там может быть опасно, а моя жизнь очень ценна и мне следует остаться в городке. Однако я их не послушал. И все потому, что четко понимал — первая стычка ничего не решит, а я просто обязан вблизи посмотреть на ваирцев перед тем, как их галеры влетят в бухту, и начнется основной бой.

Легкой трусцой, не обращая внимания на легкую усталость и вес защиты, я побежал к берегу, а далее, огибая бухту, к правой башне. И хотя можно было не торопиться, в запасе имелось минимум сорок минут, мне следовало взбодриться, да и магам, которые последовали за мной, тоже. Благо, пару часиков они поспали и эликсиры приняли. Вон, как глазки блестят. Так что, бегом господа! Вперед! Родная земля, сюзерен и император ждут от нас подвига, и он будет. Ха! Слово графа Ройхо!

 

Глава 2

Империя Оствер. Шан-Маир. 30.04.1406.

«Дочь Порока», галера капитана Каипа Эшли, по прозвищу Седой, вырвалась вперед и опередила остальные корабли пиратской эскадры на добрые пятьсот метров. Незаконнорожденный сын Эльвика Лютвира, мечтающий получить его фамилию, хотел быть первым во всем, в высадке на берег, в штурме поселка, который местный имперский аристократ возводит в бухте Кэйрр, и в захвате замка графов Ройхо — давних врагов ваирской вольницы. И пока, у Седого, который стоял на носу своего корабля, все получалось так, как он того хотел. Его черная галера была впереди всех. Братья, такие же незаконнорожденные ублюдки старого Лютвира как и он, и каракки формального вожака всей эскадры подслеповатого капитана Филина, отстали. Берег быстро приближался и через полчаса галера Седого войдет в бухту. Ну, а что будет дальше, капитан видел достаточно четко и ясно. Морские волки из его экипажа хлынут на берег. После чего еще до подхода основных сил пиратского флота он возьмет добычу и рабов в поселке с дурацким названием Шан-Маир, и рядовые бойцы эскадры, офицеры и корабельные маги, невольно сравнят Каипа Эшли и своих капитанов, и придут к выводу, что Седой лучший из отпрысков Лютвира. И если удача не изменит Каипу, который верил в свою счастливую звезду, то после похода именно он станет наследником Эльвика.

Седой оглянулся назад. Он пробежался взглядом по забитой пиратами палубе «Дочери Порока» и обратил свое внимание на море. Галеры братьев отставали все больше и больше, и то, что они плелись за ним, а не он за ними, радовало Эшли. Обветренные губы капитана сами собой расплылись в улыбке, он представил себе, как вернется на родной остров Данце победителем, и от переполнявших его чувств суровый пиратский вожак захотел выкрикнуть нечто веселое и лихое, или издать боевой клич северян-нанхасов. Однако Каип Эшли сдержался, и правильно сделал, поскольку радоваться раньше времени дурной знак. И только он об этом подумал и взял свои эмоции под жесткий контроль, как из «вороньего гнезда», узкой корзины на передней мачте, раздался крик впередсмотрящего:

— Внимание! На левом мысу вижу крепостную башню! — короткая заминка и дополнение: — На правом тоже!

«Что такое!? — мысленно воскликнул Эшли. — Здесь не должно быть никаких оборонительных сооружений!»

— Кейн! — подавшись корпусом тела вперед и пристально всматриваясь в покрытый густым зеленым кустарником серый скалистый берег, позвал Седой одного из матросов, который в походе исполнял роль его адъютанта.

Молоденький безусый морячок, одетый, как и все члены экипажа галеры, в цветастое разномастное тряпье, подскочил к капитану и протянул ему подзорную трубу. Капитан взял ее, приставил окуляр к глазу и сразу же увидел перед собой недостроенную башню, а справа, через пролив, еще одну.

— Тысячу демонов в анус старого Эльвика! — еле слышно, прорычал Седой. — Он не обеспечил нормальную разведку, а мы будем отдуваться! Одно слово — козел!

К капитану подошел старпом Ломаный, который по всему пиратскому архипелагу Ташин-Йох славился своим чрезвычайно зорким зрением и звериным чутьем на опасность. Расставив ноги, подобно капитану он посмотрел вперед, оглядел вход в бухту и сообщил:

— Седой, над башнями дымок видно.

— И что?

— Да ничего. Просто горловина в бухту довольно узкая, а «Дочь Порока» у нас одна.

— Думаешь, ловушка?

— Думать — не моя забота, капитан, — лысый приземистый крепыш указательным пальцем машинально притронулся к серебряному кольцу в своем носу и почесал кожу. — Я что вижу, про то и говорю, а решаешь ты.

Эшли вновь кинул быстрый взгляд назад, еще раз помянул анус своего родителя Эльвика и, решив не рисковать, сказал:

— Спускаем паруса, мачты укладываем, гребцам стоп. Вперед не полезем, слишком опасно.

— Разумно.

Старпом отправился выполнять приказ Седого, стал раздавать команды и руководить спуском снастей, парусов и мачт. Матросы заметались по палубе, барабан внизу прекратил свой равномерный бой, «Дочь Порока» сразу же резко сбавила скорость и вперед продвигалась только по инерции.

Каип сложил руки на груди и замер без движения. Лицо Седого было похоже на каменную маску, и он молча наблюдал за тем, как галеры его братьев Гебеца Людолова и Жэнера Кровавого, темно-синяя «Касатка» и красная «Злая Вира», обходили его корабль с левого и правого борта. Расстояние до чужих галер было небольшим и Эшли, конечно же, слышал громкий и обидный смех капитанов этих судов. Поэтому совершенно естественно, что это вызывало в нем чувство обиды и злость. Однако, несмотря на всю свою горячность, Седой был опытным человеком и понимал, что напасть на беззащитный поселок имперцев, которые не ждут налета, и пройти в бухту под обстрелом, пусть даже из луков или арбалетов, это две большие разницы. Ну, а то, что братья смеются, так в этом нет ничего страшного. Ведь правильно говорили опытные старые капитаны, у которых Каип Эшли некогда учился всем морским премудростям, что хорошо смеется тот, кто в живых остался, и добычу взял. А глупцы, которые, не обращая внимания на недостроенные оборонительные башни и уже ясно видимый дымок над ними, мчатся в бухту на всех своих парусах и веслах, могут лишиться кораблей, а для любого ваирского капитана это несмываемое пятно позора на всю жизнь.

Расстояние между кораблями братьев и галерой Седого уже составляло триста пятьдесят метров. Жэнер и Гебец начали спуск парусов и укладку мачт, а у Эшли это уже было сделано. Снова к капитану приблизился Ломаный и вместе с ним статный молодой брюнет в новенькой черной мантии из шелка, с перекинутой через грудь брезентовой сумкой, корабельный маг Клиф Ланн. Старшие офицеры экипажа ждали его команд, и Эшли не медлил:

— К бою! Одеть броню! Приготовиться к высадке! Барабану бой! Средний ход! Идем сразу за «Касаткой» и «Злой Вирой»!

Ломаный продублировал приказ капитана. Ему вторили десятники абордажников. Боцман снова заколотил в свой барабан. Весла поднялись над морской синевой, затем опустились в нее, загребли и вышли из воды, дабы, повинуясь рукам гребцов, вновь совершить движение, которое понесет деревянный корпус галеры и людей на ней, туда, куда это нужно капитану. «Дочь Порока» к которой с кормы приближались основные силы эскадры, вновь начала набирать скорость, а пираты стали снаряжаться для боя. Они вытаскивали из подпалубных рундуков тяжелые просмоленные мешки и кожаные свертки, доставали из них доспехи, щиты и оружие. Мечи и абордажные сабли, секиры и длинные кинжалы, имперские ируты и корты, луки и арбалеты, метательные кинжалы и алебарды. Сто сорок бывалых вояк из экипажа Седого готовились к сражению, и то же самое делал капитан. Эшли привычными движениями накинул на себя лакированный темно-коричневый доспех народа манкари из дерева боссаро, затянул все ремни и, вооружившись простой тяжелой абордажной саблей, стал наблюдать за тем как корабли братьев-конкурентов начинают входить в бухту.

Впереди была «Касатка», а за нею, отставая всего на половину корпуса, шла «Злая Вира». И глядя на них, Седой подумал, что, наверное, зря уступил свое место Гебецу и Жэнеру и, было, он хотел отдать команду боцману прибавить скорость. Но в этот момент капитан обратил внимание на то, что дымок над башнями приобрел черный смолистый оттенок и услышал шепот Ломаного, который пробурчал, что вот, сейчас все и начнется. Поэтому он решил еще минутку подождать и побыть простым наблюдателем. Капитан ждал, что вот-вот с башен начнется стрельба, но начало боя все равно прозевал. Только моргнул глазами, открыл их, глядь, а с донжонов, оставляя за собой чадный шлейф из копоти и дыма, в передовые пиратские галеры уже летят четыре огненных метеора. Два, нацеленные на «Касатку», с одной стороны. И два, летящие в «Злую Виру», с другой.

Миг! И три из четырех больших дротиков, каждый из которых был обработан горючими магическими эликсирами и пропитан едкими смолами, врезались в корабли ваирцев. Галере Жэнера, «Злой Вире», еще ничего, в нее только один метательный снаряд попал, а еще один отбил опытный корабельный маг, старый Кишнер, недаром прозванный Резким. Так что пожар затушили практически сразу. А вот «Касатке» не повезло. Чародей капитана Гебеца не успел, или может быть, не сумел ничего сделать. Поэтому толстые зажигательные полутораметровые стрелы, на лету рассыпая багровые жгучие искры, рухнули на палубу. И упали они не на бак или ют, где было пусто. Нет. Они обрушились на покрытую пока еще не скойлаными и не убранными в специальные ящики парусами и канатами палубу. Материя и пенька полыхнули сразу же, а моряки, которых никто не организовал, вместо того чтобы заняться тушением пожара стали бестолково носиться по кораблю, и сапогами растаскивать пламя. Итог: неразбериха, суматоха, распространение огня по всему судну, множество обожженных, и сбой в работе гребцов, которые почуяли неладное, сбились с ритма, и судно дало крен на левый борт.

— Идиот! — поминая своего незадачливого брата Гебеца, усмехнулся Седой, глядя на «Касатку». И скосив глаза на корабельного чародея, он спросил: — Что скажешь Клиф?

— Вон там, — маг кивнул в сторону левого мыса и башни на ней, — два мага. Они до последнего маскировались, и подкорректировали полет снаряда. Маг у Гебеца неопытный, и отразить удар не смог.

— А ты сумел бы?

— Нет. Расстояние маленькое, всего-то двести метров от берега, имперцы в упор ударили и неожиданно. Так что я тоже не успел бы. А сейчас, когда я про них знаю, один снаряд отклоню точно. Два, скорее всего. Три, нет.

— Ясно. Каковы твои рекомендации?

Клиф Ланн, правая рука которого сжимала магический артефакт, кусок берилла в золотой оплетке, прикрыл глаза, помедлил, прислушался к чему-то, и ответил:

— Мой учитель Кишнер говорит, что надо идти дальше. Имперцы еще раз выстрелят и все, а потом мы их обезвредим. За нами сила.

— Нормально.

Тем временем на галере Гебеца справились с неразберихой, и началось тушение пожара. Корабль Жэнера уже вошел в бухту и направился к зоне высадки, а «Дочь Порока» и присоединившиеся к ней три корабля из эскадры Эльвика Лютвира выстроившись в линию, начали прохождение мимо черпанувшей воды и поломавшей несколько весел «Касатки». Они продвигались осторожно и были готовы к тому, что с берега полетят новые зажигательные снаряды и, наконец, имперцы выстрелили.

Над обеими недостроенными каменными башнями появились черные струйки, и вновь в ваирские корабли полетели небольшие огненные кометы. Все так же, по две с каждой стороны. Парочка в остановившуюся «Касатку», и пара в корабль Эшли. Зажигательные снаряды летели быстро и точно. Снова маг Генцера не успел среагировать и рассеять чары остверских коллег, и оба нацеленные в «Касатку» дротика упали на корабль. Одна пылающая комета влетела в раскрытый палубный люк и рухнула в кладовку, где должны храниться канаты, а другая опять вонзилась в палубу. Пожар на невезучей «Касатке» вспыхнул с новой силой, да так, что тушить его было бесполезно, и Генцер, скрипя сердцем, приказал направить любимую галеру к мысу, где он надеялся посадить ее на мель. А «Дочь Порока» отделалась легко. Клиф Ланн, которого на всякий случай прикрывали щитоносцы, встал у борта, и лишь только пылающие метеоры полетели в галеру, легко и, можно сказать, играючи, отвел их в сторону. Правда, один из дротиков в полете разломился на части, и небольшой горящий кусок все же упал на корабль капитана Эшли. Но большой беды от него не было, пара паленых отметин на палубных досках и несколько легко обожженных моряков.

После этого, как только «Касатка» начала отходить к берегу, и освободила проход, движение кораблей пошло веселей. Одновременно, в радиусе трехсот метров от каменных башен имперцев оказалось пять галер, и корабельные чародеи, которые постоянно поддерживали между собой мысленную связь, начали совместную магическую атаку. Первой целью была выбрана та башня, в которой находились остверские чародеи, и ваирцы обрушили на нее все, что только возможно. Огненные плети и ледяные иглы, кислота и энергетические разряды, шокирующие заклятья и облака удушающих газов. Весь смертоносный боезапас заклятий обрушился на недостроенный донжон, и издалека это действие выглядело весьма красиво. Сгустки пламени и лед смешивались с темно-зелеными газами в единый грязный ком и падали на камень, который прятал от глаз ваирцев ненавистных остверов. Но в донжоне никого не было, и все усилия островитян стали напрасной тратой собственных сил и артефактных зарядов. Ваирские чародеи это вскоре поняли, для порядка прошлись несколькими ветвистыми молниями по башне на противоположном мысу и активные действия прекратили.

— Ушли! — пряча в свою сумку артефакт, с которым он работал, сказал своему капитану Клифф Ланн.

— Это точно, — ответил Седой, протянул магу подзорную трубу и указал рукой налево. — Вон они, беглецы.

Чародей посмотрел в указанном направлении. Он разглядел идущую от горящей башни в сторону поселка широкую каменистую тропу, которая со стороны моря была прикрыта густым кустарником, и увидел бегущих по ней людей. В основном это были воины в броне, но вот, его взгляд зацепился за темно-синюю мантию чародея из школы «Торнадо», а затем за светло-зеленую, которую обычно носили маги из «Мира». Больше чародеев в составе отступающего отряда не было и, опустив трубу, Ланн прикинул дистанцию до противника, пришел к выводу, что атаковать его невозможно, и поморщился.

— Что, — увидев реакцию чародея, спросил Седой, — не достанешь их?

— Никак, — Клиф Ланн снова поморщился.

— Ну, ничего, — капитан кивнул на приближающийся пляж, невдалеке от которого на небольшой возвышенности перед Шан-Маиром застыло несколько пехотных имперских отрядов по полсотни воинов в каждом, — еще десять минут, и повоюем, а возможно, даже отступающих магов успеем перехватить.

Молодой чародей рывком оправил мантию и посмотрел на идущую впереди «Злую Виру». Затем он кинул взгляд назад, где за «Дочерью Порока» шли уже семь галер, смог разглядеть за продолговатыми корпусами кораблей пылающую «Касатку», которая прижалась к скалистому мысу, и согласно мотнул головой:

— Да, повоюем.

Спустя озвученный капитаном срок «Дочь Порока» тупым носом уткнулась в гальку пляжа. Корпус судна прополз несколько метров вперед, дернулся и остановился. И на берег, не дожидаясь того, когда опустится сходня, посыпались пираты. Сначала это были два десятка самых тяжеловооруженных воинов-щитоносцев, за ними последовали Седой, Ломаный и Ланн, а затем пошли все остальные: легкие пехотинцы и стрелки.

Эшли оказался на пляже, и его сапоги погрузились в мокрый песок в смеси с галькой. Он рванулся вперед, выскочил из песчаной трясины, и перед ним мгновенно образовалась стенка из двух прямых продолговатых щитов, поставленных его персональными телохранителями, двумя здоровяками Гарви и Скэту. Капитан хотел разглядеть поле боя, на котором экипаж Жэнера, пока не переходя в наступление, уже вел перестрелку с имперцами, а тут заслон.

— Какого…

Негодующий крик уже выскакивал из горла Седого. Но в этот момент в щиты ударило сразу три или четыре арбалетные стрелы. Защита содрогнулась от сильных ударов. А один из болтов пробил крепкий щит и острием глубоко вонзился в руку Скэту, который, несмотря на ранение, не дрогнул и не отступил. Капитан сделал себе в голове отметку, после похода обязательно наградить туповатого, но верного здоровяка, выхватил абордажную саблю, и посмотрел на вставшего рядом мага, которому отдал приказ:

— Обеспечь прикрытие! Оглуши стрелков!

— Сейчас! — ответил маг и, вытащив из сумки очередной артефакт, вскинул его над головой.

Однако ничего не происходило. Заклятие не сработало, и расположившиеся под прикрытием своей пехоты остверские арбалетчики продолжали засыпать экипажи Жэнера Кровавого и Седого злыми смертоносными болтами, которые одного за другим роняли ваирцев наземь.

— В чем дело!? — выкрикнул Седой.

— Маги! — выкрикнул чародей. — Помехи ставят!

Капитан быстро высунулся из-за прикрытия щитов и вражеских магов увидел сразу же. Отряд в тридцать-сорок воинов, тех самых, которые находились на мысу и первыми встретили пиратов, выходил по тропе слева, всего в сотне метров от «Дочери Порока», и имперские чародеи шли в его центре. Седой вновь спрятался за щиты, по которым ударило еще несколько стрел, прикинул, что примерно половина его экипажа уже высадилась и находится на пляже и сходня за спиной ползет на сушу, и принял решение атаковать противника.

— Связь с чародеем Жэнера есть? — спросил капитан чародея Ланна.

— Да!

— Передай ему, что мы атакуем. Иного выхода нет, а то до подхода основных сил нас здесь перестреляют.

— Понял!

Седой вскинул над головой саблю, указал клинком на отступающих к основным силам имперцев, и выкрикнул:

— Братва! Круши остверов! Кто завалит мага, тому тысяча иллиров лично от меня и еще столько же от старого козла Эльвика! Давай! Пошли! Не дрейфь!

— А-а-а-а!!! Убивай!!! — откликнулись капитану воины экипажа, и семь десятков пиратов, во главе со своим вожаком, уже не обращая внимания на летящие с правого фланга стрелы, блистая на солнце металлом мечей, сабель, секир, алебард, латами и щитами, стальной рекой потекли на имперцев…

 

Глава 3

Империя Оствер. Шан-Маир. 30.04.1406.

Сражение за бухту Кэйрр и городок Шан-Маир начиналось с того, что мы обстреляли вражеские корабли зажигательными дротиками из стрелометов. Результат был, но слабенький. Всего-то одну галеру спалили, да около полусотни вражеских воинов из строя вывели. Это немного. Но надо было с чего-то начинать, а стрелометы это не катапульты, которые могут кидать в противника огромные булыжники, бочки с горючими смесями и энергокапсулы, так что все нормально. Противника мы немного придержали, задние корабли подтянулись к передним, ваирцы вошли в бухту, и нам пришла пора отступать.

Мы бросили башню и стрелометы, и по широкой тропе вдоль берега помчались в сторону пляжа и Шан-Маира. Наш небольшой отряд: моя охрана, артиллеристы, дозорные и маги, торопился, но мы едва не опоздали. Еще бы пять минут и нас отсекли бы от групп прикрытия, которые огородившись вбитыми в грунт кольями, под защитой пехоты, уже вели перестрелку с ваирцами, и моим дружинникам пришлось бы нас выручать. А так еще и ничего, выскочить успели вовремя. Правда, подраться все же пришлось. Невдалеке от нас на пляж вылезла черная туша пиратского корабля с интересным флагом — на синем фоне обнаженная рыжая девушка с окровавленным мечом в руках. И капитан этой лоханки решил нас перехватить. Однако он переоценил свои силы, и за это получил по зубам. Впрочем, по порядку…

— Пираты наступают! — услышал я вскрик одного из своих сержантов.

Мой взгляд в этот миг был направлен исключительно на приближающийся городок, а сжимающие в руках какие-то кристаллы Херри Миан и Эри Верек, несмотря на открытые глаза, витали где-то далеко, наверняка, мешали островным чародеям колдовать. Естественно, отвлечься они не могли, и рассчитывать на них было нельзя. Так что при обычном раскладе, как командир, я был должен оставить на пути пиратов заслон в десяток бойцов, участь которых была предрешена. Однако если говорить без ложной скромности я сам по себе серьезная боевая наступательная и оборонительная единица, и у меня нет лядской привычки, бросать «своих» воинов. Поэтому, остановившись, я выкрикнул стандартную команду:

— К бою!

Бывшие со мной дружинники, тридцать пять человек в кольчугах, со щитами и мечами в руках, остановились. Под сапогами заскрипела галька, и сырой песок облепил ноги людей. Резкий поворот! И перед противником возникла стена из щитов. Наши маги оказались в тылу, а я перед строем дружины, на острие вражеского удара. На меня несется толпа пиратов, на первый взгляд около сотни врагов. Броня у всех ваирцев разная, щиты и оружие тоже, одеты кто и во что горазд, и в целом, они производили впечатление обычной бандитской шайки. Однако мое первое впечатление было обманчиво, и я об этом знал. Ваирцы, что бы про них не говорили, бойцы неплохие и с этим не поспоришь. Они бежали скопом и без всякого строя, но весьма уверенно. И в глазах моряков была жажда наживы, видимо, капитан черной галеры им что-то пообещал. Пираты орали и размахивали остро заточенным железом, и вид имели весьма грозный и боевитый. При этом вражеский маг, которого я вычислил по дорогой шелковой мантии, остался позади, возле галеры. Его прикрывали, и он в бой не торопился, но это и понятно. Наверняка, вместе со своими коллегами на приближающихся галерах в этот момент чародей прощупывал моих магов и защиту Шан-Маира. Так что все нормально, можно повоевать. Мои кмиты были заряжены. Болтливых чужаков рядом не наблюдалось. Вокруг все свои. А значит, вперед граф Уркварт!

Наблюдения, размышления и решение о выборе тактики заняли секунду, не больше. Пираты приближались и я, по привычке, вынув из ножен черный ирут, шагнул навстречу врагам. Позади меня что-то выкрикнул один из воинов, скорее всего, новобранец, который не был со мной в походе на север и не знал всех возможностей своего феодала. Этого бойца одернули, по голосу, это был сержант Нерех, и он замолчал. Дружинники напряглись и приготовились к контратаке пиратов. Они ждали моих действий и дальнейшего развития событий. Ну, а я был невозмутим, и ждал подхода ваирцев. Расстояние сокращалось быстро. Между нами тридцать метров. Двадцать пять. Двадцать. Пора!

Сознание привычно потянулось к кмиту с «Черной Петлей» и он откликнулся. Я применял его уже десятки раз, навык был, и все произошло очень быстро. Накопленная кмитом сила перетекла в мою левую ладонь, и она сделала резкий взмах. Невидимый черный аркан накрыл круг примерно в десять квадратных метров, первые ряды морских разбойников попали в магическую ловушку, и я сделал резкий рывок на себя. Рука задрожала, вены вздулись, и мое тело напряглось так, словно на другом конце аркана находилось сильное дикое животное, которое пыталось вырваться. Тяжело. Однако в целом все прошло неплохо. Староимперское заклятье сломало защиту стандартных ваирских охранных браслетов и амулетов, и вся органика исчезла, а железо доспехов и оружие полетело на пляж. От испытанного перенапряжения моя левая рука обвисла безвольной плетью, и от кончиков пальцев до самого предплечья по ней прошла сильная судорога. Но я знал, что вскоре, через пару минут, это пройдет, не в первый раз «Черной Петлей» работал. Поэтому внимания на болезненные ощущения постарался не обращать, а взмахнул клинком, указал им на расстроенные ряды пиратов, среди которых было несколько тяжелораненых, коим магический аркан отсек часть тела, кому ногу, кому кисть руки или просто кусок плоти, и дружинники поняли меня без слов. Требовалось за две-три минуты накрошить побольше пиратов, и откатиться назад, пока остальные вражеские галеры не подошли к берегу. И под предводительством бывалых сержантов, оставив на месте магов и пять воинов, мои воины налетели на пиратов и устроили среди них резню в которой я участие не принимал. Мое дело наблюдать и руководить, а возглавлять людей необходимо только в решающий момент, когда им необходимо видеть своего командира. Так что я просто смотрел на все происходящее со стороны, отмечал, как слаженно работают дружинники, заметил вражеского капитана, который вовремя отступил к своему кораблю, и после того как вся уцелевшая пиратская свора побежала вслед за ним, приказал отступать.

По пологому склону, с двумя убитыми и несколькими ранеными на плечах, мы начали быстрый отход к нашим основным силам. А позади нас на берег выползло еще несколько вражеских галер. Пираты, словно горох из раскрытого мешка, посыпались на пляж, а вражеские маги стали прикрывать своих бойцов и давить моих чародеев. Поэтому совершенно понятно, что нечего выпендриваться и в героев играть, пора уходить. Все что могли, мы сделали, около четырех десятков островитян положили, натиск отбили, еще на некоторое время придержали противника, и этого хватит. Наша цель не в том, чтобы всех ваирцев мечами в капусту порубить или перестрелять — мы этого просто физически сделать не сможем. Мы должны потянуть время, дождаться момента, когда большинство вражеских чародеев окажется на берегу, и дать жрицам Улле Ракойны время на проведение обряда. Вот и получается, что самое логичное это отход…

К моему отряду присоединились группы заслона, и небольшой гарнизон с левого мыса, и по спускающейся к морю грунтовой дороге, мимо полей, где местные жители еще зимой оборудовали немало ловушек, мы зашагали в городок. Мои чародеи к этому моменту немного пришли в себя, видимо, ваирские маги притихли, и они смогли расслабиться. И я на ходу окликнул Верека:

— Эри, как ты?

— Терпимо, — смахивая со лба пот, ответил один из лучших учеников моего дяди барона Койна.

— А вы, Миан? — я посмотрел на старого, но еще крепкого чародея из школы «Мир», который не так давно на алтаре предков рода Ройхо дал мне клятву на верность.

— Тяжко, — выдохнул старик, — возраст дает о себе знать.

— Держитесь Миан. Недолго нам воевать. Сейчас ваирцы высадятся, к стенам подступят, а там, глядишь, богиня нам поможет, островитяне лишатся кораблей, и мы их вдоль берега по лесам погоним. Кстати, — я обратился к обоим магам, — что думаете о ваирских магах?

— Сильные чародеи и умелые, — Верек над ответом не раздумывал, — а главное, сплоченные. Только на одного давить начинаешь, остальные ему мгновенно поддержку оказывают. С ними придется повозиться.

— Согласен, — загребая ногами пыль, Миан кивнул подбородком, — тяжелый противник.

— Ничего, разберемся, — посмотрев назад и за телами дружинников, которые были вокруг меня, ничего не увидев, сказал я, и вошел за деревянные стены Шан-Маира.

В городке все было готово к бою. Катапульты, восемь превосходных орудий, каждое из которых обошлось мне в кругленькую сумму, нацелены на пляж. Они готовы к стрельбе и должны на некоторое время отвлечь островных чародеев от штурма Шан-Маира, то есть заставить их выделить некоторую часть магических сил на защиту своих посудин. Жрицы Ракойны все так же в центре городка, ждут благоприятного момента, чтобы начать обряд. На стенах множество стрелков, а под ними, разумеется, с внутренней стороны, пехота. Оборотни Южмарига и две сотни партизан в лесу. Так что к встрече врага все готово.

У ворот ко мне присоединились Бор Богуч и Рикко Хайде, и мы поднялись на небольшую башенку у Морских ворот. Перед нами пляж, на котором, прижавшись одна к другой, стоят галеры ваирцев. Экипажи кораблей высаживаются на сушу и группируются в штурмовые отряды. Видны большие щиты тяжелых пехотинцев, которые пойдут впереди, а за ними собирающиеся в две группы маги противника. Нормально. И можно было бы уже отдать команду жрицам на начало обряда. Однако нет. В бухте четыре каракки. Они не могут выползти на сушу, тоннаж не позволяет, и на каждом таком судне есть чародеи, которые могут приостановить морскую бурю. Поэтому придется ждать, когда пехота и чародеи с каракк шлюпками будет высажена на пляж. А до того момента нам придется биться обычным оружием и надеяться на то, что оборонительные артефакты Шан-Маира и мои маги выдержат натиск пиратских чародеев.

Ну, а как будут развиваться события после бури (если она будет), посмотрим. Если враг продолжит штурмовать город, в чем я весьма сильно сомневаюсь, то здесь они все под этими хлипкими деревянными стенами и полягут. А вот если островитяне пойдут на прорыв вдоль берега, то есть пройдут мимо городка по полям и выскочат на дорогу, то нам придется за ними побегать. Но ничего, места для нас вокруг знакомые, вдоль берега и в прилегающих лесах немало ловушек и, кроме того, в чащобах оборотни с партизанами, которые их придержат, пока мы будем бить по ваирским тылам. Впрочем, это всего лишь предварительный план, в котором есть много иных «если», могущих привести к совершенно неожиданному развитию событий.

За наблюдениями прошло около двадцати минут. С каракк на воду спустили большие шлюпки. Десант стал в них грузиться, и устремился к берегу. А экипажи пиратских галер выстроились в боевые порядки, и приготовились к тому, чтобы под прикрытием магов начать штурм городка. Пока все по плану. И обернувшись назад, я отдал команду артиллеристам:

— Бей!

Меня услышали. И поскольку к открытию огня уже все было готово, обслуга метательных машин не медлила. Зазвучали гортанные выкрики командиров, лязгнули прочные станины, хлопнули кожаные ремни, и восемь крупных ста килограммовых камней взмыв в синеву небес устремились в сторону пляжа, до которого от частокола было около четырехсот пятидесяти метров, а от позиций катапульт полкилометра. Булыжники, самые обычные, всего пару дней назад собранные на берегу и перевезенные местными подростками в Шан-Маир округлые камни, летели красиво, плавно и быстро. И что для нас было особенно хорошо, ваирцы ничего подобного не ожидали. Максимум, новых зажигательных дротиков, которые можно было легко отбить с помощью магии. А вот тяжелый булыган, который летит с хорошей скоростью, сбить не то что сложно, а очень сложно, и к этому надо быть готовым.

— Бух-х! — первый снаряд рухнул в воду и взметнул вверх высокий водяной столб.

Перелет в три десятка метров.

— Бух-х! — и второй упал в море.

— Да-ц-ц! Хр-р-р! — третий накрыл корму одной из галер, и громкий треск дерева был слышен даже на стенах.

Четвертый, пятый и шестой снаряды тоже упали на корабли. Седьмой смазал и рухнул между двух судов. А восьмой, который совершенно неожиданно изменил траекторию полета, прокатился по берегу и впечатал в песок пять или шесть пиратов, которых не спасли ни доспехи, ни щиты.

— А-а-а! Знай наших! — выкрикнул командир «шептунов» и бывший наемник Рикко Хайде, крепкий горбоносый брюнет средних лет, который пристукнул затянутым в перчатку кулаком по бревну.

Глядя на Хайде, я подумал о том, что он впервые употребил слово «наши», тем самым не отделяя свой отряд от вооруженных сил Графства Ройхо, как делал это раньше. Подобное поведение капитана было добрым знаком, и мое настроение немного приподнялось. Но про офицера я больше не думал, ибо увидел, что, несмотря на поврежденные корабли и многочисленных раненых бойцов, которым досталось щепками и осколками камня, пираты переходят в наступление. Я поднял вверх указательный палец правой руки, и позади меня заиграл сигнальщик.

— Ту-ту! Ту-ту! Ту-ту! — разнесся над Шан-Маиром и окрестностями тягучий звук рога. Стоящие на стене стрелки напряглись. Перезаряжающие катапульты артиллеристы удвоили свои усилия. А жрицы все так же спокойно стоят на месте. Наша война их пока не касается, они ждут своего часа и это правильно. О том, что у нас есть такой резерв, как служительницы культа Улле Ракойны, ваирцы не знают, а иначе бы действовали по-другому. Вот и ладно. Пусть это будет для них сюрпризом. Смертельным. Ну, а пока к делу.

Покрытый разноцветным пиратским воинством пляж зашевелился, и отряды ваирцев, оставив позади несколько чародеев, к которым на подмогу спешили собратья по ремеслу с каракк, начали наступление. Впереди, как водится, тяжелая пехота. За ней стрелки и всякое отребье, пока еще не заработавшее себе на нормальный доспех. В тылу капитаны галер, офицеры и корабельные маги. С их точки зрения они наступают, так как надо. Подход. Магические удары. Разбитые ворота. Порушенный палисад. Натиск. Прорыв и уничтожение противника, то есть дружины Ройхо и ополченцев, в одном бою. Все на поверхности. Вот только мы к подобному готовились, и встретим незваных гостей со всем нашим радушием, стрелами, болтами, камнями, ловушками перед частоколом, капканами и огоньком. И за что я действительно переживаю, так это за состояние своих чародеев и оборонительные магические артефакты, а в остальном, до вмешательства жриц, бой будет хоть и не простым, но вполне предсказуемым.

Итак, сражение начинается. Теплый весенний день в самом разгаре. Время два часа пополудни. Противник все ближе. Нет боевых кличей, грохота барабанов и звука сигнальных труб. Только синее небо над головой, и парящие в вышине птицы. Вечно голодные чайки и пара, непонятно как почуявших, что сегодня в бухте Кэйрр будет знатная добыча, стервятников. Покрытая шлюпками бухта. Шевелящаяся живая людская масса, которая размеренно прет вперед и хочет нас уничтожить. И сжимающие в руках оружие защитники Шан-Маира, которые готовы отразить приступ.

Молчание противника угнетает. Враг движется к стенам и кажется, что пиратов минимум пять тысяч, но это не так, в первой атакующей волне их вдвое меньше. Но рядовым бойцам моего воинства этого не объяснить, и многие из необстрелянных воинов, как правило, молодые ополченцы, нервничают. И вот, один из них не выдерживает. Он вскидывает к плечу грубый самострел и жмет на спусковой крючок. Короткая стрела, неровная палка с насаженым на нее куском острого металла, летит в ваирцев и, пролетев полторы сотни метров, падает. Видя это, среди пиратов поднимается шум, кто-то смеется, и этот обидный гогот подхватывают его товарищи. Однако смех длится недолго, и обрывается уже через пять метров, когда один из ваирских отрядов, которому не хватило дороги, угодил в ловушку. Прикрывающий глубокую яму, где находилось несколько острых кольев, хлипкий настил из веток и мусора, обвалился, и сразу четверо бойцов в тяжелой броне, не успев даже вскрикнуть, полетели вниз.

— Собакам и подыхать как псам! — произнес один из воинов неподалеку, и он был прав.

Островитяне, попав в ловушку, попробовали обойти ее. Но неудачно. Среди камней, кустарника и травы были капканы, и они влетели в них. Минус еще десяток бойцов, а главное, в душах пиратов появилась неуверенность в правильности выбранного пути. Фланговые отряды сбавили скорость продвижения, а затем и вовсе остановились. Наступление пошло только по дороге, то есть на узком участке. И когда до передового ваирского отряда оставалось примерно двести метров, строй врагов замер, и начали свою работу чародеи, которые должны были сломать нашу магическую защиту. И всмотревшись в окрестный пейзаж не прямым взглядом, а боковым, рассеянным, как человек, в жилах которого течет непростая кровь, я смог увидеть, как проходит невидимая магическая битва. Кстати сказать, это совсем не зрелищно. Вражеские маги пропускают через себя энергию дольнего мира и невидимым для неодаренных людей тараном бьют в защитное поле Шан-Маира. Мои чародеи его подпитывают, и пока оно держит все удары. Но насколько его хватит? Сие неизвестно.

Впрочем, возвращаюсь в реальность. Магическая битва идет своим чередом, а реальный бой своим. Вражеская пехота стоит, а мы в нее не стреляем, хотя передние ряды можно было проредить из арбалетов. Однако мы ждем. Чего? Нового залпа катапульт, которые уже заряжены, и дальнейших действий противника.

Главный артиллерист, между прочим, приглашенный специалист из подданных герцога Куэхо-Кавейр, осматривает метательные машины, дожидается моего разрешения, и отдает приказ открыть огонь. Вздрагивают станины. Выстрелы! И во вражеские корабли летят новые снаряды, только на этот раз не камни, а бочки с зажигательной смесью. И хотя первоначально я хотел, чтобы этот залп катапульты отработали по дороге, на последнем военном совете, после общения с госпожой Таис Ланн, было решено продолжать обстрел корабельной стоянки, ибо в том, чтобы пугать пиратов уничтожением галер имелся определенный смысл. Поэтому я согласился с мнением своих командиров и, видимо, не прогадал.

Бочки, в каждой из которых было по восемьдесят литров вонючей дряни, по свойствам совпадавшей с напалмом, взлетели и, оставляя за собой чадный дымок от фитилей, полетели в сторону моря. Ваирцы не зевали, и начали действовать без промедления. Три бочки рухнули наземь между вражеским войском и пляжем. Еще две, которым подправили полет, упали в воду. Но три все-таки попали именно туда, куда и были должны, то есть на корабли. Удары! Яркие огненные вспышки! Небольшие взрывы! И корпуса двух галер объяты пламенем. Красиво. Для нас. А вот для островитян это зрелище как серпом по половым органам, и они разразились проклятиями в наш адрес. Кричите морские воры. Погромче только, чтобы ваши чародеи с каракк поскорее высадились на берег.

Шлюпки с десантом забегали от берега до больших кораблей быстрее. Пожар на кораблях потушили, и тут проявилось действие магов, которые стояли перед стенами. Вскрикнув, внизу упал на землю и потерял сознание Херри Миан, а следом пришел черед Эри Верека. Обоих чародеев быстро унесли в центр поселения, а я подумал о том, что сильны островные маги, весьма сильны, подлецы, и действуют слаженно, любо-дорого посмотреть. Мы-то на час рассчитывали, а Верек с Мианом только двадцать минут и продержались. Теперь дело за артефактами, которые без подпитки, наверняка, вот-вот иссякнут. Но почему же медлят жрицы? Пора ведь уже начинать.

Мысль об этом пронеслась в голове. Я обернулся, и увидел, что служительницы Улле Ракойны уже работают. Они стали в круг и в центре него, почему-то оказалась не настоятельница, по умолчанию, самая мощная жрица в храме, а невысокая молодая девчушка, кажется, та самая, которая так пристально рассматривала меня своими зелеными глазищами. Это странно. Но я в дела жриц не лезу. Они знают, что делают, а мне необходимо обеспечить их безопасность и я надеюсь на то, что обряд пройдет хорошо, и богиня, которая, по неизвестной причине, благоволит ко мне, не зажмет толику своей силы, чтобы спасти всех нас от врагов.

«Кама-Нио, дай нам сил», — мысленно попросил я богиню, и в этот момент не выдержали оборонительные артефакты.

— Дзи-нь-нь!!! — услышали противный пронзительный звук все, кто оборонял городок. И это было знаком того, что начинается настоящий бой, в котором мы можем надеяться лишь на свои личные амулеты. Благо, у всех моих воинов не менее двух охранных браслетов, а у некоторых, особо мнительных и осторожных, сразу пять-шесть в наличии, но это редкость.

— Держаться крепко! — спускаясь со стены и выходя к воротам, выкрикнул я, подбадривая своих воинов. — Не отступать! Стоять насмерть! Десять минут боя и мы победители! Вражеских магов не бояться, они тоже устали и им передышка требуется! Дружина к бою!

Мой голос звучал уверенно, и воины это чувствовали. Арбалетчики наверху вскинули свое оружие, а пехота сосредоточилась возле ворот, которые, наверняка, будут выломаны магией, и именно здесь состоится первый серьезный бой. На площадке перед Морскими вратами дружинники выстроили двойную стену из щитов. Стрелки открыли огонь по противнику, и значит, пираты перешли в наступление. Я вынул свой меч и встал во вторую линию бойцов. Кто-то протянул мне запасной щит, но он пока не нужен, вот использую кмит с «Плющом», тогда и возьму.

Секунды текут очень медленно и ожидание тягостно. Наши арбалетчики бьют за стену и, наверняка, не мажут. Артиллеристы позади нашего строя готовят свои орудия к третьему залпу. Жрицы вершат обряд. И только пехота пока не в деле. Но это ненадолго.

Снова бьют катапульты и новые бочки с горючей смесью уносятся к пляжу, но результата я не вижу. Сейчас не до того. Морские ворота Шан-Маира завибрировали мелкой дрожью, и мощные кованые петли потекли расплавленным металлом наземь. Началось, мать их так, ваирцев этих! Подумав про пиратов, непонятно почему, мне вспомнилось любимое выражение одного одиозного политического деятеля из прошлой жизни, а именно Владимира Вольфовича Жириновского, когда он кричал: «Подонки!». Да уж, пиратам это подходит. Ха-ха! При этой мысли на мои губы сама собой наползла улыбка, и картинка получилась забавная. Ворота городка, рассыпаясь в труху, падают в пыль, вокруг суровые насупленные мужики в броне, от невидимых магических вихрей у многих на голове волосы дыбом встают, а местный феодал граф Уркварт Ройхо улыбается. Это, конечно, странно, но не очень. Мой кровный родич Игна Ройхо тот перед боем, бывало, щит кусал, другой предок, похабные песни распевал, а третий любил броскую белую униформу, на которую, как он считал, красиво ложится кровь врагов. Так что я, пожалуй, достойный продолжатель фамильных традиций, даже, несмотря на то, что мой разум изначально был разумом землянина.

С грохотом, взметнув над каменистой площадкой пыль, широкие ворота упали, и я увидел ваирцев, которые под градом арбалетных болтов со стены, бежали на нас. И все так же, улыбаясь и поминая «подонков», я отдал приказ:

— Вперед! Закрыть проем ворот!

По земле затопали сапоги, и первая шеренга, в такт движению начала ударять клинками по щитам:

— Та-х! Та-х! Та-х!

Полтора десятка шагов вперед и дружный боевой клич дружинников:

— Ройхо!!!

От такого звукового посыла, яростного и сильного, пираты приостановились, и мои воины встали в воротах и закупорили проход. Однако заминка в рядах противника была короткой. Раздались команды капитанов и офицеров, и с ревом, криками и матом, островитяне снова повалили на нас.

«Ваш выход, граф!» — мысленно произнес я, и стукнул левой ладонью по плечу впереди стоящего воина. Он сделал шаг прямо и в сторону. Все четко, как на строевом плацу. Я вышел навстречу врагам, и кинул на них «Плющ». Зеленые энергетические плети метнулись вперед и в одну секунду сломали пятерке пиратов шеи. Урон небольшой, даже можно сказать, что мизерный. Но здесь главное психологический эффект и введение в заблуждение врага, который уверен, что чародеев у нас нет, так как на время они выведены из строя. Однако совершенное мной действие это магия. И значит, ваирские колдуны должны насторожиться, а вражеские воины обязаны стать более осторожными. Это выигрыш минимум в одну минуту. Немного. Ни о чем. Вот только кто воевал или когда-нибудь вплотную сталкивался с опасностью, тот знает, что шестьдесят секунд в бою это очень и очень много, временной отрезок, который, порой, может быть равен целой жизни.

Убитые мной пираты свалились и бегущие за ними следом боевые товарищи, увидев перед собой меня, затянутого в кольчугу воина в черном плаще и с черным мечом в руке, непроизвольно замялись. А вот мои сержанты и офицеры среагировали быстро, и на переднюю линию выдвинулись арбалетчики «шептунов», третья линия строя.

Залп! Мимо меня, едва не касаясь моего тела, пронеслось с полсотни коротких стрел. Болты ударили во врагов, и не менее десятка морских грабителей присоединилось к уже мертвым друзьям и землякам. Хорошо. И не оборачиваясь, я делаю шаг назад, и вижу, как из-за спины атакующих в меня несется «Огнешар», простейшее боевое заклятие, видимо, выпущенное из артефакта. Этот магический прием мне знаком, и я делаю то, что не раз отрабатывал на тренировках с Вереком. Ноги расставлены на ширине плеч, а клинок на уровне груди. Пламенный шар, который даже с охранными браслетами на моем теле, может меня серьезно поранить, приближается очень быстро, но я уже готов. Быстрый взмах клинком из метеоритного железа. Металл отбивает «Огнешар», и он летит обратно, под ноги ваирцам.

Очередной шаг назад. И еще один. Я снова оказываюсь в строю, беру в левую руку круглый кавалерийский щит, и готов принять правильный пехотный бой. Но кто-то хлопает меня по плечу. И обернувшись, я вижу перед собой сержанта Амата, сурового и авторитетного среди кеметцев ветерана.

— Что!? — еще не отойдя от схватки в воротах, рявкнул я.

— Господин граф, посмотрите, — Амат кивнул наверх.

Я задрал голову и увидел первый результат обряда. Небо из синего стало темно-зеленым, никогда подобного не видел. Однако это не все. Цвет небес продолжал меняться на глазах. Темного становится все больше, и буквально через десять секунд высь приобрела вид бурой запекшейся корки, а затем заволоклась рваными грозовыми тучами, которые погнал на восток, неожиданно поднявшийся сильный ураганный ветер. И тут же все это дополнилось несколькими ударившими в море молниями и громом.

«Молодцы жрицы! Ай да девушки-красавицы! Не подвели!» — одна моя радостная мысль сменялась другой, но бой еще не был окончен.

Над моей головой просвистело несколько стрел, а следом в строй упало два огненных комка. Это, пользуясь ветром, который дул в нашу сторону, нас атаковали вражеские стрелки и маги, которые за полминуты буквально засыпали нас стрелами и боевыми магическими зарядами, а затем в атаку попытались перейти пехотинцы. Но к счастью, они быстро отступили, а потерь у нас было немного, всего десяток бойцов убитыми.

Ваирцы отступили в беспорядке. С чего вдруг? Так ясно с чего. Непогода грозила пиратским кораблям, и островитяне, оставив на дороге небольшой отряд прикрытия, рванулись к берегу, выручать свои галеры. Зря! Так как вскоре они побежали обратно, и за этим я наблюдал уже со стены, после того как применил «Полное Восстановление».

С трудом, взобравшись на покачивающуюся под напором ветра стену и, переступив через обожженное тело нашего арбалетчика рядом с которым находилось двое пораженных кислотой бойцов, я уперся руками в дерево, и посмотрел на бухту. Посмотрел и обомлел, ибо подобного я еще не видел. Весь небосвод был затянут темными, практически черными тучами. Они неслись на восток и гнавший их ветер нес к берегу гигантские грязные волны, которые катились по бухте Кэйрр и накатывались на пляж. Каракк уже не было, утопли, и как доказательства этого, в волнах мелькали очертания двух корпусов. Но это ладно, меня больше интересуют галеры, и я смотрю на бывший пляж, от которого ничего не осталось, так как мощная волна смыла гальку и песок до самого скального основания.

Удар! И десятиметровая волна накрывает пока еще находящиеся на берегу корабли, на которых бегают люди. Вода катится дальше, и мне в лицо, а я нахожусь почти в полукилометре от берега, летит соленая мокрая пыль. На миг я закрываю глаза, а когда открываю их, то галер больше нет. Правда, имеются доски, парусина и тела мертвых людей, среди которых немало подневольных гребцов, единственных, кого жаль в пиратской эскадре. Но это все уже морской мусор, который после бури соберут жители Шан-Маира.

Еще один удар! И очередная гигантская волна окончательно чистит побережье, а наши враги пираты, подгоняемые волнами и шквальным ветром, все вместе, воины, офицеры, капитаны и чародеи, не взирая на чины, звания и положение, огромной толпой примерно в две тысячи человек, полем обходя городок, бегут к лесу. Многие из них попадают в ловушки, спотыкаются и некоторых затаптывают свои же земляки. Очень хорошо. Так и должно быть. Пришли за добычей, а лишились своих любимых кораблей, и жизнь висит на волоске. Все правильно.

— Что, красиво? — позади меня, перекрывая шум ветра, слышится мягкий женский голос.

Обернувшись, я вижу перед собой госпожу Таис Ланн. Лицо у жрицы серое и изможденное, нелегко ей обряд дался, но в глазах настоятельницы пляшут веселые искорки. И кивнув головой на могучие седые волны, я соглашаюсь с ней:

— Да, красиво. На буйство стихии можно смотреть сколь угодно долго, это никогда не надоедает. А тут двойное развлечение, не только на бурю посмотреть, но и на бегущего врага.

— Понимаю вас Уркварт.

Защищаясь от морских брызг, настоятельница накинула на голову капюшон, и я спросил у нее:

— Как долго буря продлится?

— Еще десять минут, и все прекратится, — ответила она.

— Быстро.

— А больше и ненужно, и так перестарались.

— Ничего, лучше перестраховаться, — поймав взгляд жрицы, я сказал: — Сейчас мы начнем преследование пиратов. Вы с нами?

Таис Ланн посмотрела на море, и устало произнесла:

— С вами. Надо доделать то, что начали.

Мы замолчали. Несколько минут смотрели на море, и спустились со стены лишь тогда, когда шторм начал стихать. Мое воинство уже было готово к продолжению битвы с пиратами и, приняв доклады офицеров о том, что в ходе боя за Шан-Маир в общей численности мы потеряли почти восемь десятков убитыми и втрое больше раненых, я приказал начать погоню за пиратами. И хотя ваирцев по-прежнему больше и среди них маги, мы были уверенны в том, что победа наша. Так что теперь главное не подставляться. Гнать врага по родной земле и уничтожать островных разбойников без всякой жалости.

Скрипнув петлями, вторые ворота Шан-Маира, которые местные жители называли Лесными, открылись, и воинство Ройхо выступило на неприятеля, которого уже, наверняка, щипали в лесу оборотни и партизаны сотника Текки. День еще был не окончен, и сулил продолжение битвы с пиратами.

 

Глава 4

Империя Оствер. Графство Ройхо. 02.05.1406.

Капитан без корабля Каип Эшли отвернулся от затухающего костра, вокруг которого сидели его братья по отцу и капитаны Эльвика Лютвира, пару раз моргнул, и огляделся. Он находился в центре большой лесной поляны, через которую протекал узкий ручей с чистой прозрачной водой. До рассвета оставалось два часа, и над землей стелились языки холодного молочно-сизого тумана, который своей мокротой облеплял все вокруг. Невысокую молодую весеннюю травку, ветки деревьев, колючие лапы кустарников и спящих у тлеющих костров людей, пиратов из уничтоженной имперскими чародеями грозной ваирской эскадры. Видимость была не более десяти-пятнадцати метров. Все относительно тихо и спокойно. Обычная походная стоянка крупного воинского отряда, который остановился на ночлег. Таким было впечатление на первый беглый взгляд. А вот если присмотреться к поляне и отдыхающим на ней людям внимательней, то становилось понятно, что это не просто стоянка воинов, а временное пристанище разбитого войска. И определить это было совсем не сложно, ибо признаков, подтверждающих это, хватало.

Во-первых, минимум половина бойцов была ранена, но никто их не перевязывал и не оказывал им помощи. Во-вторых, по истощенным лицам и голодным взглядам людей можно было понять, что они давно ничего не ели. В-третьих, у воинов подле костров имелось оружие и доспехи, но не было походного снаряжения, ранцев, рюкзаков, палаток и прочего необходимого в путешествии имущества. В-четвертых, стоящие вдоль прилегающего к поляне лесного массива, рощи из березняка и ольховника, караульные, несмотря на заряженные арбалеты в руках и поддержку находящихся неподалеку магов, явно были напуганы и жались поближе к кострам. Ну и, в-пятых, это чувство обреченности в глазах многих моряков, которым казалось, что смерть бродит вокруг их временного пристанища по кругу, и эта беззубая страшная тварь в белом саване, уже высматривает среди них новые жертвы.

Эшли вобрал в себя воздух и принюхался к витавшим в воздухе запахам. Пахло дымом, сыростью, кровью, гнилым мясом и нечистыми телами. А всего пару дней назад от пиратов исходили запахи рома, специй, вина, морской соли и хорошо смазанного оружия. Перемена разительная, которая говорила опытному капитану о многом.

«Вот и все, — вновь поворачиваясь к „капитанскому“ костру и, всматриваясь в багровые угли, подумал гроза морских купцов и прибрежных жителей Империи Оствер, по прозвищу Седой. — Мы проиграли битву и, если в корне не изменить положение дел, скорее всего, смерть настигнет всех нас не на палубе корабля, а в диких лесах севера, и случится это уже сегодня днем. Гадство! Как же так? Почему все пошло не по плану? Кто в этом виноват? И что делать?»

Седой задавал себе вопросы, на которые знал ответы, в том числе и на последний. Он перебирал в голове варианты выхода из затруднительного положения и вспоминал минувшие дни…

Высадка на берег прошла неплохо. Но перехватить отступающий вдоль берега отряд имперцев не получилось. Остверы приняли бой, и экипаж Седого, под напором графских дружинников и необычного мага в броне, с мечом в правой руке и черным плащом за спиной, потеряв около четырех десятков бойцов, откатился обратно к «Дочери Порока». Ах! Как же он тогда был зол. Но Каип Эшли смог взять свои чувства под контроль, вытерпел нехорошие намеки со стороны братцев, и решил держать своих воинов в тылу.

Пиратская армия собралась в кулак и приготовилась к наступлению на городок. Но тут начался обстрел из катапульт, неожиданный и очень опасный. Были повреждены корабли, самое дорогое, что есть у ваирских мореходов. И оставив на пляже часть чародеев, которые обеспечивали магическую защиту галер, и прикрывали зону высадки, островитяне двинулись к Шан-Маиру. Они попробовали захватить его сходу, но не тут-то было. Защитники поселения чего-то выжидали, хотя по логике событий после того, как были уничтожены оборонительные артефакты городка и выведены из строя оба графских мага, дабы сберечь силы, остверы должны были отойти в лес. Но имперцы держались, не отступали, и это было странно.

Тогда Седой не понимал желания дружинников и ополченцев умереть за, как ему казалось, уже обреченный Шан-Маир. Однако после всего того, что произошло за минувший час-полтора, обстрела кораблей и организованной встречи пиратов на берегу, он ожидал со стороны местного графеныша какой-то каверзы. Возможно, появления большого войска из крестьян, которые должны были задавить пиратов числом. Может быть, флангового удара случайно оказавшейся неподалеку дружины герцога Куэхо-Кавейр. Ну, или большого наемного отряда из крутых вояк. Однако того, что произошло далее, не ожидал никто, ни Каип Эшли, ни его братья, ни капитаны из эскадры Эльвика Лютвира. Совершенно неожиданно и резко погода, всего за несколько минут, переменилась, и на бухту Кэйрр налетел необычайно жестокий и мощный морской шторм.

Естественно, капитаны, которые хотели спасти свои любимые галеры, приказали воинам немедленно возвращаться на пляж. Была надежда на то, что общими усилиями корабли можно, при помощи магов, вытащить дальше на берег. Но ничего не вышло. Магический шторм, а буря явно не была обычным природным явлением, уничтожила боевые корабли в считанные минуты. Погибли каракки и галеры со всеми припасами и накопленными богатствами. Утонуло в морской пучине множество людей: моряков, гребцов и вожак эскадры старый Филин, только собиравшийся высадиться на имперскую землю, а десять магов, которые прикрывали пляж от обстрела катапульт, были смыты с берега в море.

В итоге капитаны сделали то, что на тот момент показалось им наиболее правильным. Они приказали своим воинам прорываться в лес за Шан-Маиром. И полями обходя городок, в котором, по словам корабельных магов, обнаружилось еще не менее пятнадцати достаточно сильных чародеев, две с половиной тысячи пиратов, по ловушкам и капканам, начали отступление в лесной массив. Хм! Ну, отступлением их движение можно было называть лишь до той поры, пока рядовые воины еще слушали, а главное слышали команды своих капитанов и офицеров. Ветер крепчал, шторм бил волной в спины людей, под ногами была опасность, а в душах воинов царило смятение. И повинуясь самым простейшим человеческим инстинктам, пиратская армия быстро превратилась в толпу обезумевших вооруженных людей, которые тупо мчались к спасительному, как им казалось, лесному массиву, и по пути бросали своих раненых и покалеченных друзей.

Наконец, ваирцы пересекли грунтовую дорогу от Шан-Маира к замку Ройхо и оказались в чащобе. Море к тому времени уже начало успокаиваться, ураганный ветер стихал, темные тучи быстро рассеивались, а на небосводе появилось солнце. Люди падали под деревья, и Седой, вместе с верным старпомом Ломаным и корабельным магом стал собирать свой экипаж, от которого осталось едва половина бойцов. И тут появились оборотни, которые, как позже выяснилось из допроса, случайно взятого в лесу пленника, состояли на службе местного графа. Сколько их, Эшли не знал, но в момент нападения ему показалось, что их никак не меньше нескольких сотен, хотя позже, анализируя первое боестолкновение с перевертышами, он пришел к выводу, что оборотней было не больше шести-семи десятков. Но это было позже, а тогда, после схватки под стенами города и бегства пиратской армии, нападение этих тварей было очередной неприятной неожиданностью. Седой как раз разговаривал с Ломаным и отдавал ему приказ разбить бойцов экипажа на десятки и проверить оружие, как вдруг раздался чей-то истошный крик, сразу же перешедший в предсмертный хрип. Капитан и старпом схватились за сабли, а стоящий рядом маг за боевой магический артефакт. Организм впрыснул в жилы Седого порцию адреналина, кровь забегала быстрее и на краткий миг, позабыв про потерю любимого корабля, капитан приготовился к драке, и отдал команду своим лихим парням:

— В круг, ребята!

Пираты вставали с земли и поднимали свое оружие, но собраться вокруг капитана не успели. По всей лесной опушке стали раздаваться крики погибающих ваирцев. И из густого кустарника на Эшли вылетел волк, крупный мощный лесной хищник весом около ста килограмм с двумя кожаными ремешками на левой передней лапе. О том, что это оборотень Седой не думал. Он действовал по привычке и, выставив перед собой саблю, приготовился к драке с животным. Однако волк боя не принял. Хищник оскалился, метнулся в сторону и ударил в грудь одного из матросов. Человек и зверь упали на траву. Волк рванул клыками горло ваирца и, не дожидаясь, пока на него набросятся остальные пираты, юркнул в кусты.

Было, моряки кинулись за ним следом. Но у них в тылу появилось сразу полтора десятка зверей, несколько непомерно крупных рыжих лисов, рыси, еще пара волков и один ирбис. Звери действовали быстро и очень слаженно. Прыжок! Один удар! Человек был мертв или тяжело ранен, и оборотни исчезали. Люди разворачивались в сторону угрозы, а звери атаковали с другой стороны. Подобное происходило по всей опушке, и действия оборотней были настолько стремительными, что капитан и офицеры не всегда успевали отреагировать на угрозу. Однако среди островитян были маги и, несмотря на усталость, они поступили верно. Молнии, огненные шары, сгустки пламени, электричество, лед, газы и кислота. Все это смертоносной волной прошлось по периметру занятой ваирцами территории, выжгло ее и оборотни, среди которых наверняка было немало раненых, отступили. Но им на смену появились остверские партизаны и из-за деревьев в пиратов полетели стрелы, арбалетные болты и взрывные энергокапсулы, которые так любят имперцы. Требовалось срочно что-то делать, нужен был общий лидер, и армию пиратов возглавил Седой, который среагировал на опасность чуточку раньше братьев, и повел всех выживших, а их все еще было больше двух тысяч, на прорыв.

— Пробиваемся в бухту Тором! — провозгласил он.

— Верно! — одобрили его решение капитаны Эльвика Лютвира и братья. И кое-как, вновь разбившись по экипажам, под обстрелом из леса, армия пиратов вышла на дорогу и двинулась вдоль моря на юго-запад, в бухту Тором, где еще одно войско с острова Данце должно было осаждать имперскую крепость Иркат и разорять земли Герцогства Куэхо-Кавейр. До бухты было далеко, сто пятьдесят километров. Но этот вариант был лучше, чем идти на север, а затем, следуя вдоль горного хребта Аста-Малаш выходить на оконечность мыса Аста, где у ваирцев имелся форпост. Поэтому, о том куда идти, спора не было.

Итак, Седой стал временным командиром, и армия островитян зашагала на юго-запад. Но всегда есть «но». И в этот день оно тоже было и звучало примерно так: «Но в этот день удача была не на стороне храбрых ваирских пиратов». На дороге, всего через пятьсот метров стояло основное войско графа Уркварта, которое было готово к сражению с моряками. Две армии остановились одна напротив другой. Бой пока не начинался. И Седой с братьями смог разглядеть противника. Капитаны видели, что ваирцев впятеро больше чем местных бойцов, которые преградили им путь, и только половина имперских воинов в броне. Однако противник находился на своей земле, он перекрыл дорогу телегами и, наверняка, ждал подкреплений из других населенных пунктов Графства Ройхо. Ну и что было делать, если слева от дороги сумрачный лес, где находились партизаны и оборотни, а справа скалы вдоль моря? Неизвестно, но Седой знал, что стоять на месте нельзя, и он отдал приказ перейти в наступление.

Изможденные корабельные маги схватились в ментальном бою с невидимыми имперскими чародеями, а пиратские отряды начали лобовую атаку.

— Братцы! — выкрикнул тогда Седой. — На прорыв!

Все не очень многочисленные тяжелые пехотинцы, которые еще оставались среди ваирцев, выставив перед собой щиты, при поддержке стрелков, ринулись на врага. И на линии перегородивших грунтовку телег две противоборствующие силы столкнулись. Звон железа, хрипы раненых, боевые кличи, посвист арбалетных болтов и взрывы нескольких энергокапсул. Все смешалось и пространство вокруг Каипа Эшли наполнилось бьющим по ушам резким шумом, который был для него привычен, и он не обращал на него никакого внимания, а улавливал общий фон краем уха, и по нему определял, как идет битва.

Надо сказать, что начало боя на дороге для пиратов все складывалось неплохо. Напор ваирцев был силен и Седой, который шел на острие удара, чувствовал, что есть шанс на прорыв, а значит, и на спасение. Он срубил одного местного вояку, которому разрубил шею, другого достал клинком в живот, а третьего ударил ногой в неприкрытую броней промежность. Опьянение боем накрывало его с головой. Пираты рвались вперед. Телеги уже были отброшены с дороги прочь, а враг начал отступление. И понимая, что все складывается хорошо, Эшли, вскинув вверх свою окровавленную абордажную саблю, выкрикнул:

— Победа!

Его поддержали крики воинов. Но тут вражеские ряды расступились и растеклись по обочинам. А Седой увидел дорогу перед собой, и обомлел. Прямо на него неслась латная дружинная конница, не менее сотни воинов, которые стальной лавой катились на островитян. От грохота копыт по земле, у капитана заложило в ушах, а может быть, это было что-то нервное. Однако, несмотря на это, он снова не растерялся, успел отскочить в сторону, упал на грунт и, перекатившись по пыльной земле, спрятался под одной из сброшенных на обочину телег. Вовремя, ибо конные дружинники на мощных сытых лошадях и в броне, просто-напросто смели первые ряды ваирского войска. Они втаптывали людей в землю, подкованные копыта лошадей разбивали головы и калечили тела моряков, взлетали и опускались мечи и сабли, и сдержать конницу было нечем. Разве только что магией, но корабельные чародеи были заняты.

«Корабельные маги!» — осенила Седого мысль. Он выбрался из-под телеги и увидел, что вражеские конники пробиваются к ведущим невидимый бой и находящимся в полубессознательном состоянии чародеям, без которых ваирское войско погибнет в любом случае.

— За мной! Выручим магов! — не растерялся Каип Эшли, и бросился на кавалеристов с тыла.

Капитана поддержали разрозненные группки готовых драться воинов, и хотя дружинников уничтожить не удалось, они были вынуждены отвлечься, отвернуть в сторону от корабельных магов и, пройдя через все войско ваирцев, уйти дальше по дороге. В итоге чародеи были спасены, стали приходить в сознание, и от Клиффа Ланна капитан узнал, что остверские маги сильнее и тягаться с ними нельзя. На дороге в это же время вновь появился заслон из пехоты. Вражеские арбалетчики засыпали ваирцев градом метательных снарядов, а пехотинцы бросили несколько магических гранат. Конница разворачивалась для нового наступления на расстроенные боевые порядки островитян. И ни о каком наступлении и прорыве можно было уже не думать. Поэтому капитан Седой снова повел пиратов в лес, где, по крайней мере, можно было не опасаться стрел и таранного конного удара.

Уставшие, израненные и потерпевшие сокрушительное поражение моряки вновь оказались в чащобе, и начался двухдневный кошмар. Ваирцев, словно животных, и днем и ночью гнали на север. И куда бы они, не сунулись, всюду их ждали. Оборотни. Партизаны. Гранатометчики. Ополченцы. Охотники. Имперские чародеи, оказавшиеся жрицами Улле Ракойны. На тропах ловушки и натяжные самострелы, а на дорогах конница и арбалетчики. Остверы действовали по единому плану, не совершали ошибок и каждый их шаг был выверен и нацелен на то, чтобы умер враг, а они уцелели. Имперцы оттесняли моряков все дальше от родной водной стихии Ваирского моря, прижимали их к рекам и болотам, не давали им передышки и не брали пленных. И только вчера вечером по неизвестной причине пиратов оставили в покое, и островитяне смогли отдышаться.

Ваирские маги, которых оставалось всего тринадцать человек, привели себя в порядок и немного, самую малость, восстановили силы. Воины, девятьсот бойцов, спали и надеялись на то, что новый день принесет им избавление от врага. Ну, а капитаны кораблей, в основном это были бастарды Эльвика Лютвира, собрались вокруг общего костра и стали решать, что же им делать дальше. Однако разговор не шел. Никто из братьев не желал высказываться первым и брать на себя ответственность за всех, а капитаны Лютвира молчали. Все они смотрели на Седого, которому уже привыкли доверять. И оглядев стоянку, а затем, переворошив в голове события минувших дней, Каип Эшли спокойно обдумал сложившуюся ситуацию, постарался взглянуть на нее глазами графа Ройхо и принял окончательное решение, которое был готов огласить. Но перед этим он пробежался взглядом по своим родичам, которых ранее недолюбливал, а некоторых откровенно презирал, а сейчас был вынужден стоять с ними плечом к плечу, ибо иначе не выжить…

Взгляд Седого слева направо заскользил по лицам суровых мужиков. А мозг давал краткую характеристику на каждого из них.

Торвальд Гандир, больше известный как Топор. Сорок лет. Самый старший среди братьев. Трудяга морских дорог. Путешественник и совершенно не амбициозный человек. Капитаном стал всего три года назад. Сильный и крепкий воин. Мастерски орудует секирами, топорами и алебардами. По мнению Эшли он был немного глуповат, но и дураком его назвать было нельзя, а иначе бы Топор никогда не стал капитаном собственной галеры.

Гебец Гандир, родной брат Торвальда. Прозвище Людолов. Тридцать восемь лет. Он жесток и слывет человеком без принципов. Любит деньги и красивых женщин. Ха! А кто их не любит? Все они потомки одного человека и похожи на своего отца Эльвика. Но Гебец жаден и сластолюбив просто чрезмерно. Однако он лихой рубака, хороший дуэлянт и как вожак показал себя неплохо. По крайней мере, до того момента, пока не попал под зажигательные дротики на входе в бухту Кэйрр.

Крам Кич, по прозвищу Наемник. Тридцать семь лет. Очень странный человек. Замкнутый и тихий. На кого охотится в морях и океанах не всегда понятно. По слухам он работал на имперцев и даже на нанхасов, выполнял заказы иностранных купцов по устранению наиболее одиозных ваирских пиратов. Но доказательств не было, а те, кто имел наглость сделать ему предъяву, погибали на дуэлях или очень быстро тонули в море.

Жэнер Йори-Мак, он же Кровавый Жэнер. Тридцать три года. Очень жестокий, вспыльчивый и немного сумасшедший человек. Берсерк. Удачливый капитан и, как ни странно, хороший финансист и имеет солидные сбережения. В этот поход идти не хотел, но его, как и Седого, посетил Эльвик Лютвир, и вот он здесь.

Это были наиболее примечательные потомки старого козла Лютвира, которые ждали слова Седого, а остальные трое: Рональд, Гвидо и Себастьян, молодая и неопытная поросль от двадцати пяти до двадцати восьми лет. Капитанами они стали относительно недавно, да и то, при поддержке ставшего с годами сентиментальным папаши, веса в пиратском обществе не имели и в походе, так же как и на военном совете, их мнение никого особо не интересовало.

Каип Эшли вздохнул и, подкинув в затухающий костер пару крупных смолистых сучков, начал говорить:

— В общем, так, — он помедлил и добавил: — братья. Положение у нас плохое, но далеко не безнадежное. Мы на чужой территории, без припасов и с кучей раненых на плечах, а вокруг нас враги, которые завтра могут нас окончательно добить. Это всем вам известно. Но за беготней по лесу вы забыли о том, что в бухте Тором высадилось еще одно войско с наших островов и, наверняка, граф Ройхо, который словно шелудивых псов гоняет нас по лесам и болотом, уже знает об этом.

— А нам-то с этого что? — спросил Гебец Людолов.

Ему ответил Крам Наемник:

— А то Гебец, что высадившиеся в Тороме войска должны начать наступление на столицу этого герцогства, Изнар. Ну, а граф Ройхо является вассалом самого главного местного феодала герцога Куэхо-Кавейр. Поэтому он просто обязан поспешить ему на помощь.

— И что? Вы думаете, он оставит нас в покое и позволит нам уйти? — Гебец усмехнулся и покачал пальцем. — Нет, братцы. Нас просто так уже не выпустят. Граф пойдет на помощь к герцогу, это возможно. Но сначала он уничтожит нас, или поступит проще, оставит в лесах несколько жриц, оборотней и пару сотен партизан, которые с местными лесами знакомы как никто другой, и за три-четыре дня, спокойно и без суеты они нас уничтожат. Всех до одного. Ну, может быть я не прав? Скажи Седой, что надумал?

Седой помедлил, положил правую ладонь на широкий кинжал, который лежал у него на коленях, напрягся и сказал:

— Крам прав, и ты, Гебец, тоже прав. И каждому капитану за этим костром ясно, что нам в любом случае конец. Не знаю как вас, а меня это не устраивает. Поэтому сегодня с утра войско останется на месте, а я пойду на переговоры с графом Ройхо.

Эшли ожидал, что часть его братьев или капитаны Лютвира возмутятся и, возможно, кто-то из них, обвинив его во всех бедах, даже кинется на него с оружием. Но пока ему никто не возразил. Вожаки отрядов покивали на его слова, некоторые переглянулись, и к Седому обратился Крам:

— В переговорах толку не будет, — короткая заминка, — брат. Имперцы не брали пленных позавчера и вчера, и они не нужны им сегодня. Так что ты зря сложишь свою голову.

— Ты не понял меня Крам, — ответил Седой, — я не сдаваться иду, а договариваться.

— Ха-ха! — Наемник позволил себе незлобливый смех. — Что ты ему предложишь? Наше оружие или кошельки? Чепуха. Он их и так возьмет. Или может быть, ты хочешь договориться о выкупе, который пришлют с Данце? Так я сразу предупреждаю, что за меня, как и за многих из здесь присутствующих, никто платить не станет. Нашим богатством были корабли, а они на дне морском. Поэтому нам нечего дать или предложить графу Ройхо в обмен на наши жизни.

— Нет, есть.

— И что же это?

Разговор вступал в самую сложную фазу. Седой напрягся еще больше, и сделал условный знак, почесал затылок. Из темноты к костру приблизилось несколько его воинов, Клифф Ланн и Ломаный. Капитан Эшли почувствовал себя гораздо уверенней, заговорил и объяснил свой план, а когда он окончил речь, два капитана из эскадры Лютвира и брат Рональд вскочили на ноги и, обзывая Эшли предателем, попытались достать его своими мечами. Но им в спины ударили клинки моряков из экипажа Седого, и они умерли. Тела оттащили в темноту, а Каип Эшли еще раз посмотрел в лица сидящих у огня людей и спросил их:

— Итак, господа капитаны, ваше слово. Вы со мной или продолжите попытку вырваться из этих проклятых лесов?

Первым ответил Крам Наемник, который при убийстве сидящего рядом Рональда даже не пошевелился и был спокоен словно сытый змей:

— Я и мои люди с тобой. Ты прав, иначе нам не выжить. Жизнь одна, а те, кого мы предаем, нам не родня и не друзья. Плевать! Мне моя шкура очень дорога. Только вот сдержит ли граф свое слово, если примет твои условия?

— Думаю, что да, сдержит. Ройхо дворяне старой закалки и для них слово чести не пустой звук. Жду ответа от остальных.

Капитаны поддержали Крама Кича, и план Седого одобрили. К утру все было решено и, лишь только восток заалел алыми отблесками, в сопровождении своего старпома и мага, Каип Эшли, по лесной тропинке отправился туда, где находился враг. Он шел на переговоры, видел скользящих в кустарнике оборотней и стрелков, которые держали его на прицеле, и ему было страшно. Однако он был уверен в том, что его предложение будет принято, слишком оно заманчиво для любого имперского дворянина, а для графа Ройхо — старого врага ваирцев, особенно. И значит, он будет жить, сможет вернуться на родной остров и посчитается с врагами, которых у него немало. А главное, он увидит своих детей, которых без него перебьют, дабы они не претендовали на наследство отца. Но для этого необходимо уцелеть и договориться с графом Урквартом Ройхо.

 

Глава 5

Империя Оствер. Графство Ройхо. 02.05.1406.

Начинался новый день, а я еще не ложился, ибо ночью было много забот. Сначала пленных пиратов допрашивал, а потом очередной военный совет проводил. И если бы не кмит с «Полным Восстановлением», то я просто упал бы в просторной палатке, которую еще вечером разбили для меня дружинники, и проспал бы минимум до полудня. А так еще и ничего, бодрячком, осыпал себя зеленью староимперского заклятья, жизнь заиграла новыми красками, мозг очистился, снова я как новенький и готов к труду и обороне. Но перед тем как вновь сосредоточиться на битве с врагом, завтрак. И расположившись за раскладным столиком в своем походном жилище, я кушал копченую курочку с белым хлебушком, запивал еду сладким чаем, через открытый полог смотрел на лагерную суету и размышлял. Ну, а думал я, конечно же, о том, что творится вокруг и своих планах на сегодняшний световой день.

Итак, что мы имеем? Много чего. Но если по факту, коротко и сжато, без лишнего пустословия, то пиратов мы сегодня добьем, и сомнений в этом нет. Сейчас они находятся в двух с половиной километрах от стоянки моего войска, за ними наблюдают оборотни из отряда Южмарига и, по словам разведчиков, положение у ваирцев тяжелое. У моряков нет продовольствия и медикаментов, они ослаблены, среди них много раненых и вожаки вражеской армии очень смутно понимают, где находятся. А мы, наоборот, окрестности знаем очень хорошо, и если перед мысленным взором раскинуть карту Графства Ройхо, а затем отметить на ней местоположение вражеского войска, то даже непрофессионал военного дела поймет, что островитяне в ловушке.

С одной стороны, от моря, мои вооруженные силы. Слева болото, через которое, не зная троп, не пройти. Справа, вытекающая из озера Эркен-Ярш, река Юшим. А позади врагов, соответственно, само озеро. И получается, что нам остается только слегка надавить на ваирцев, прижать их к водоему, и добить. Благо, сил у нас хватает, жрицы к бою готовы, маги оклемались, а у воинов имеется изрядный запас энергокапсул и стрел. Так что к вечеру все будет окончено, и завершение дня я вижу перед собой достаточно четко. Враг разбит. Добро в моем лице торжествует, собирает трофеи и готовится к новым подвигам. Оборотни отлавливают по лесам одиночек. Жрицы Улле Ракойны славят свою богиню. Некомбатанты возвращаются к мирному созидательному труду и чистят берег бухты Кэйрр, вдоль которой валяются разбитые корабли островитян и трупы пиратов. Ну, а рядовой состав дружины получает награды и отдыхает.

Хм! Каково? Картинка красивая. Можно сказать, идеальная. Однако, как всем известно, идеала не бывает. Он в принципе невозможен. И если развернуть воображаемую карту пошире, а лучше заменить ее на карту Герцогства Куэхо-Кавейр, то все не так радужно, как может показаться сначала, поскольку эскадра, которая пожаловала ко мне в гости, не единственная. Помимо нее есть еще две вражеские флотилии, не менее сильные, чем та, с которой мне пришлось повоевать. И если одна из них сейчас грабит Вентель, и напрямую меня это не касается, поскольку слишком далеко от моих владений сия имперская провинция, то вторая, по сведениям пленных, высадившая вблизи крепости Иркат десант, который продвигается в сторону Изнара, станет моей очередной головной болью. Почему, объяснять не требуется, и так все понятно. Я вассал герцога Гая, а значит, должен защищать не только свои, но и его интересы, которые на данный момент очевидны, и состоят в том, чтобы отразить нашествие морских разбойников. И хотя гонца с приказом графу Ройхо поспешить на соединение с войском сюзерена, пока нет, он вскоре появится, почтовый голубь из Шан-Кемета, с известием о посланнике герцога, еще вчера вечером прилетел. Так что уже завтра с утра, я подниму свою дружину и партизан Текки, и выдвинусь туда, куда мне прикажет герцог Гай. Возможно, двинусь вдоль берега к крепости Иркат, а может быть, выйду на Южный тракт…

— Хрусь!

Ладони разломали курицу пополам, и я впился зубами в сочную жирную плоть, оторвал кусок мяса, прожевал его, взялся за глиняную кружку с чаем, и в этот момент в палатку вошел Бор Богуч. Лейтенант посмотрел на мою трапезу, немного виновато улыбнулся и сказал:

— Господин граф, к нам гости.

— Кто? — удивился я. — Какие гости?

— Ваирцы на переговоры пришли, говорят, что хотят предложить нечто очень важное.

— Где они?

— Дружинники их в лесу держат, в трехстах метрах от стоянки.

— Сколько ваирцев и кто пришел?

— Трое. Капитан Каип Эшли, его старший корабельный офицер и маг Клифф Ланн, — я машинально взял в руки чистую тряпицу, обтер ладони и задумался, слишком неожиданным было появление островитян, тем более капитана Седого, про которого я уже кое-что слышал, а Богуч, помявшись, спросил: — Так что, господин граф, вести переговорщиков в лагерь или прибить их?

— Прибить моряков всегда успеем. Веди их сюда, только разоружить не забудь, и пригласи Хайде, Верека и настоятельницу.

Лейтенант исчез, а я убрал со столика остатки трапезы, потянулся всем телом и постарался представить себе беседу с ваирцами. Ради чего они пришли? Разумеется, ради спасения своих жизней. Они не глупцы, особенно капитан Эшли, про которого еще покойный Айфрэ Лютвир, незадачливый контрабандист, кости которого валяются в лесу на берегу бухты Йор-Тахат, говорил, что он очень хитрый и продуманный по жизни человек, а значит, островитяне понимают, что сегодня последний день их бренного бытия. Спастись, вариантов практически нет. Поэтому они и выслали переговорщиков, которые, за возможность еще немного пожить, наверняка, станут сулить мне деньги или предложат свои услуги в качестве наемников.

Ситуация знакомая, Айфрэ Лютвир тоже многое обещал. Вот только сейчас я не намерен брать пленных, хотя деньги мне, естественно, нужны. Это дело принципа, ибо кто к нам, с чем пришел, тот от того и погибнет. Истина древняя, но правильная. А поскольку я местный хозяин и никуда эмигрировать не собираюсь, то среди моих соседей ваирцев мне нужна репутация жестокого и совершенно отмороженного имперского убийцы, которому плевать на золото и материальные блага, только дайте до человеческой кровушки дорваться. Они должны знать, что всякий, кто высадится на берег, который принадлежит графу Уркварту Ройхо, погибнет, и его ничто не спасет. Грозная репутация — вот моя главная защита от будущих нападений с моря. Ибо, если пиратские капитаны будут знать, что добычи здесь нет, а смерть поджидает на каждом шагу и пощады не будет, они сотню раз подумают о том, а стоит ли задевать Ройхо, если есть более легкие цели.

Однако в данном конкретном случае, рубить с плеча не надо, и выслушать пиратов все же стоит, мало ли, вдруг, расскажут что-то интересное. Тем более что фамилия корабельного чародея из экипажа Седого идентична той, которую носит моя союзница настоятельница храма Улле Ракойны госпожа Таис Ланн. Наверняка, они родственники, семья Ланн большая, поэтому сразу убивать этого мага не стоит. А то получится как с кланом Умесов, когда я срубил в бою одного из представителей этого семейства, а теперь они на графа Ройхо зуб точат, и когда-нибудь постараются сделать мне очень больно. Так что буду осторожен.

Тем временем в палатке появились те, кого я пригласил, госпожа Ланн, командир «шептунов» Рикко Хайде и Эри Верек. Мы поздоровались, хотя не виделись всего несколько часов. Жрица, воин и маг взяли обтянутые брезентом раскладные стулья, мы перекинулись парой слов относительно предстоящего переговорного процесса и присели. Гостей ждать долго не пришлось, они появились буквально через пару минут. Капитан Седой и его маг вошли внутрь, а звероватый лысый старпом остался снаружи. Ваирцы стоят и разглядывают нас, а мы смотрим на них. Капитан Каип Эшли крепкий скуластый брюнет с густой сединой в волосах. Ему чуть больше сорока лет. Одет он по-простому, в потертый и очень грязный камзол предположительно серого цвета и линялые полотняные брюки, которые заправлены в высокие сапоги. Общее впечатление: бывалый морской волк в не простой жизненной ситуации. Маг, напротив, молодой мужчина, мой ровесник. Он в черной шелковой мантии, которая выглядит вполне неплохо, чистая и не рваная, видимо, вещь не простая, а зачарованная. Однако чувствуется пропитавший Клиффа Ланна дым походных костров и запах потного тела. И что характерно, чем-то он похож на Эри Верека. Но это и понятно, молодые талантливые чародеи, которые не жалея себя, пытаются стать умнее и сильнее, всегда имеют несколько общих черт и похожие повадки.

Капитан Седой молчит и смотрит на меня. Мой взгляд сталкивается с его взглядом, и он не выдерживает, отводит глаза в сторону. С чего бы? Хотя, наверное, Эшли вспомнил нашу встречу на пляже бухты Кэйрр, когда он улепетывал в сторону своей галеры и теперь он считает, что это повлияет на все переговоры. Возможно. Но не суть важно. Пора начинать разговор, и когда он закончится ничем, и переговорщики вернутся к своим сотоварищам, придет пора уничтожить пиратов. С этим тянуть не стоит. Время дорого, ибо дел впереди непомерно много, и мне надо торопиться.

— Ну что, капитан Седой, — я первым нарушил молчание, — поговорим?

— Да, — Эшли мотнул головой, переступил с ноги на ногу, собрался с мыслями и перешел к делу: — Меня зовут капитан Каип Эшли по прозвищу Седой и Советом Капитанов нашего отряда я уполномочен провести переговоры с графом Урквартом Ройхо.

— Он перед вами, — я тоже кивнул.

— В таком случае, господин граф, мы хотим сделать вам предложение.

— Вот как? А я думал, что вы желаете капитулировать?

— Нет. Мы не сдадимся, так как понимаем, что нас не пощадят.

— Это хорошо, что вы все понимаете. Но что вы можете мне предложить? Деньги? Так не в них дело. Ты и твои братья, бастарды старого Эльвика, пришли в мое графство с намерением убивать, грабить, жечь и насиловать, и хотели уничтожить меня за то, что в прошлом году погиб ваш сводный брат Айфрэ. Верно?

— Да, все так, — согласился Седой. — Однако мы предлагаем вам не деньги.

— Ну, а что тогда? Может быть ваши клинки?

— Нет, — капитан запнулся, помедлил и выдохнул: — Мы предлагаем вам остров Данце.

«Вот это да-а-а, — мысленно протянул я, разглядывая Седого. — Видать, беготня по лесам тебе на пользу не пошла, и ты повредился головой, капитан Эшли. Сам-то понял, что сказал? Предлагаешь мне остров, который является одним из центров пиратского государства. Но кто ты такой, чтобы подобное предлагать? Король? Нет. Хозяин Ваирского моря? Тоже нет. Так что ты явно не в своем уме. Впрочем, с выводами торопиться не стоит. Беседа в самом начале и она продолжается».

— Капитан, поясните свои слова, — сказал я.

— Хорошо, — Седой посмотрел влево, туда, где возле брезентового полога палатки находились сложенные стулья, и спросил: — Мы присядем?

— Запросто, — я сделал ленивый взмах рукой в сторону стульев.

Эшли и Ланн присели напротив нас, и капитан, подавшись телом вперед и, ловя мой взгляд, понизив голос до полушепота, заговорил:

— Повторюсь, господин граф, мы предлагаем вам, как представителю Империи Оствер, остров Данце. Целиком и полностью. А взамен вы должны гарантировать нам сохранение жизни и долю от трофеев. Мы понимаем, что это звучит несколько невероятно, но поверьте, все реально. И вот как мы видим все, что должно произойти. Вам, наверняка, уже известно о том, что в бухте Тором высадились наши собратья по ремеслу, нанятая на деньги восточных республиканцев пиратская вольница. Основные силы этой эскадры сейчас движутся вглубь герцогства, а вблизи крепости Иркат осталось только несколько сотен бойцов и не больше десятка слабосильных магов. Мы можем захватить корабли этой эскадры, помочь вашим войскам в разгроме пиратского войска, а затем перевезти вас и ваших воинов на остров Данце. Там вы разграбите город и все прибрежные территории, а после мы вернем вас обратно. В итоге все останутся довольны. Вы получите богатые трофеи, накажите тех, кто прорывается к Изнару, и сможете выжечь пиратское гнездо. А мы сохраним свои жизни и получим новые корабли.

Услышав это, я не выдержал:

— Капитан, ты говоришь чушь. На острове Данце проживает более ста пятидесяти тысяч человек, и ты предлагаешь мне сунуть голову в это осиное гнездо, да еще на кораблях, где твои экипажи? Не надо меня держать за простака, а иначе ты даже к своему отряду не вернешься, поскольку тебе прямо здесь голову с плеч снесут.

— Господин граф, — усталое лицо Седого попыталось расплыться в улыбке, но у него это не получилось, — поверьте, я не пытаюсь вас обмануть. Здесь дело в том, что вы не до конца понимаете нашу ситуацию. Мы, — Эшли кивнул назад, — братья, незаконнорожденные сыновья Эльвика Лютвира, являющиеся потомками первого и последнего ваирского короля. Поэтому после того как имперцы покинут Данце, мы останемся на острове, и будем действовать по обстоятельствам. Возможно, воспользовавшись безвластием, мы закрепимся на острове, а если не получится, то возьмем корабли, погрузим на них своих близких и награбленное золото, после чего покинем родину, обогнем Эрангу и переберемся к республиканцам, в Коцку или Кауш. Для нас все достаточно просто. Это авантюра, но выхода нет, погибать не хочется, и мы считаем, что все должно получиться так, как задумано. Кроме того, если высадившееся в бухте Тором пиратское войско будет разгромлено, то вы будете не один. Ваша дружина пополнится воинами герцога и наемниками, и все вместе вы сможете нас контролировать. Ну, а чтобы не было сомнений в правдивости наших слов, мы готовы принести вам клятву на крови. Хотите, в родовом святилище Ройхо, но лучше, конечно, в храме Улле Ракойны, — капитан кинул опасливый взгляд на настоятельницу, которая внимательно разглядывала Клиффа Ланна, вновь посмотрел на меня, и добавил: — Того же самого мы ждем от вас, господин граф.

— Ты, пират, говоришь так, словно я уже принял ваше предложение, — скривился я.

— Я надеюсь, что вы здравомыслящий человек, граф, и достойный продолжатель фамилии Ройхо. Мы с вами дрались, и я понял, что вы настоящий имперский воин и аристократ, а значит, не упустите возможность заработать великую славу и обогатиться за счет старых врагов вашего семейства. Что по сравнению с разорением пиратского гнезда жизни девяти сотен человек? Пшик! Поэтому я и решился сделать вам это предложение.

— Допустим, — мой указательный палец поднялся вверх и слегка качнулся, — только допустим, что я приму ваши слова на веру, и мы произведем размен кровными клятвами перед ликом богини. А ты уверен в том, что рядовые воины и твои братья пойдут за тобой?

— Да, уверен.

— А корабельные маги?

Я опустил ладонь и посмотрел на Ланна, которому был адресован этот вопрос, и он ответил не колеблясь:

— Мы с капитаном Эшли.

— Почему?

Маг пожал плечами:

— Нам, чародеям, по большому счету все равно, где жить, мы одиночки. Кроме того, даже если очень сильно захотите, вы не сможете долго удерживать Данце, а значит, ограничитесь набегом, и будете вынуждены уйти. Город отстроится, и все вернется на круги своя. Так мы думаем. Ну, а что касается лично меня, то моя жизнь связана с моим вожаком, и его слово для меня значит гораздо больше, чем обязательства перед Ваирской Гильдией Магов и теми людьми, кто правит городом Данце и островом. Остальные корабельные чародеи, которые завязаны на своих капитанов, думают точно так же. И если мы дадим клятву, то выполним ее.

— Ясно, — снова я сосредоточил свое внимание на Седом и спросил его: — Родину продавать не жалко, совесть мучить не станет?

Ответ капитана был коротким, и очень напомнил мне высказывание одного земного киногероя, не помню из какого кинофильма:

— Родина там, где задница в тепле.

Точку зрения пирата я не разделял, потому что для меня родина это не просто кусок территории, на которой я живу и где мне сытно и тепло, а нечто большее. Родовой храм, семья, близкие люди, святыни, мое графство и вся империя. Все вместе это и есть родина графа Ройхо. Однако вступать с вольным пиратским вожаком в дискуссию я не стал. Ни к чему это. И указав рукой на выход, я сказал капитану Эшли и его чародею:

— Выйдите. Мне необходимо подумать.

Седой и Ланн покинули палатку, а я откинулся на небольшую спинку и полуприкрыл глаза. Мой мозг, перебирая десятки вариантов и просеивая полученную только что информацию, которая накладывалась на знания о пиратах и островах Ваирского моря, начал искать приемлемый путь, по которому мне и идущим за мной людям предстояло идти. Госпожа Ланн, капитан Хайде и Эри Верек меня не торопили и вопросов не задавали. Они понимали, что сейчас на кону стоит очень многое, и потому тоже размышляли над предложением Седого и его братьев, и перебирали различные варианты развития событий.

«Что делать? — спросил я сам себя, начиная решать задачу. — Во-первых, требуется определиться в том, лжет Седой или говорит правду. И с этим вроде бы все просто. Госпожа Таис ведет себя спокойно, а значит, лжи не почувствовала, да и я сам не видел в капитане второго дна, ибо он прозрачен как стекло. Хочет и рыбку съесть и на сук не сесть. Хитрит, конечно, морской шакал, но в главном он был правдив. Он и его братья хотят жить, и ради этого они готовы пойти на многое, в том числе и на предательство своих земляков, как тех, кто сейчас находится на имперской земле, так и тех, кто живет в Данце. Естественно, при первой же возможности, они постараются меня предать и ударить мне в спину, но пока, до захвата города, пиратские вожаки будут следовать клятве. И не потому, что они очень уж боятся богиню и ее гнева, а по той простой причине, что к кораблям они смогут добраться, лишь убив других пиратов, а затем дороги назад уже не будет. Мое войско, если я приму предложение ваирцев, усилится и моряки окажутся под плотным контролем. Все верно. И вырваться из-под опеки у них получится лишь тогда, когда врагов вокруг меня будет очень много и мы ослабим контроль, а случится это только на острове.

Хм! Пока все достаточно стройно и логично. Но возникает новый вопрос. А стоит ли ввязываться в это дело? Пока не знаю, ибо палка о двух концах. С одной стороны Седой прав, авантюра шансы на успех имеет, и они весьма велики. Так что если дело выгорит, то меня ждет слава в общеимперском масштабе, добыча, почет и уважение. Но с другой стороны, а зачем мне это нужно? Противника с родной земли выбьем, и я вернусь к своим делам. Стану искать схроны древних гвардейцев, развивать свое графство и, не привлекая к себе излишнего внимания, спокойно готовиться к новым битвам с нанхасами. Что выбрать? Резкий подъем и как следствие кучу бонусов и превеликое множество завистников, или же относительно тихое развитие и жизнь протектора севера? Дилемма.

Ладно. Попробуем зайти с другой стороны. Что мне известно про пиратский архипелаг и конкретно остров Данце с одноименным городом? Архипелаг Ташин-Йох простирается от полуострова Аста до северной части имперской провинции Вентель. И это своего рода волнолом в 1600 километров, который отделяет Ваирское море от океана Форкум. В него входит семь островных групп: Кампара, Бахче, Меккера, Тасса, Шантира, Шабир и Данце, и в общей численности это сто девяносто семь островов, из которых для постоянного проживания людей пригодна только половина. Население занимается рыболовством, кораблестроительством, торговлей, немного садоводством и, конечно же, пиратством. Данце самый крупный остров архипелага. На нем есть залежи железа, почти вырубленные лесные чащобы с хорошим корабельным лесом, немало удобных тихих гаваней и шесть городов. Общее количество населения около ста пятидесяти тысяч и шестьдесят из них проживает в городе Данце, который расположен с восточной стороны острова. Это негласная столица вольной пиратской республики и бывший имперский город, в котором правит Совет Капитанов из наиболее авторитетных пиратов, Гильдия Магов и Гильдия Купцов. В нем есть несколько корабельных верфей, филиал заокеанского банка народа манкари „Братья Фишинеры“, множество питейных заведений и борделей, а так же заблокированный магический телепорт. Стоп! Телепорт. Он есть, но никто не говорил, что его нельзя разблокировать. Необходимо будет посоветоваться с магами и жрицей. Они могут дать совет по этой теме и некоторую информацию о телепортах, конечно, не настолько полную как чародеи из школы „Истинный Свет“, но в любом случае в этом вопросе они разбираются лучше меня.

Так. Поехали дальше. Есть остров и очень богатый город. Предположим, что мы разгромили пиратов в бухте Тором и на территории Герцогства Куэхо-Кавейр. После этого у нас будут корабли и экипажи. Сюзерен может дать мне воинов, и что-то соберут другие дворяне нашего герцогства. Кроме того, некоторые воинские формирования можно получить от великого герцога Ферро Канима и императора. Благо, все мы, имперцы, и заинтересованы в том, чтобы утихомирить пиратов. А есть еще богатая магическая школа „Истинный Свет“, которая, наверняка, захочет вернуть себе телепорт. И еще имеется имперская Торгово-Промышленная Палата, которая за последние сто лет предпринимала несколько попыток построить в Ваирском море флот, могущий биться с пиратами. Однако каждый раз купцы и промышленники были вынуждены свернуть всю свою деятельность на побережье, так как пираты объединялись и общими усилиями жгли корабли ТПП и уничтожали верфи. И если их заинтересовать, они тоже дадут мне воинов, и в итоге может собраться сильный ударный кулак. На море в это время пока будет чисто, ваирцы в провинции Вентель или в океане. На Данце гарнизон не очень большой, да и тот в основном из стариков. А значит, шансы на успех, в самом деле, велики, и тут можно не только город захватить, а весь остров, который послужит точкой опоры для Империи Оствер в Ваирском море.

Ого! Вон куда меня размышления завели. Уже не о набеге думаю, а о том, что можно стать повелителем целого острова. Чего это я? Окончательного решения еще нет, а я уже примеряю на себя роль островного герцога. Ха! Не факт, что если остров будет захвачен и телепорт заработает, Данце отдадут мне, хотя многое будет зависеть от того, как себя повести. Опять же империя находится в состоянии войны и ведет борьбу на несколько фронтов, и серьезных резервов мне выделить никто не сможет, а пираты станут драться за Данце жестоко и навалятся на этот остров всеми силами, которые соберутся со всего архипелага. А мне им противопоставить нечего. Впрочем, если есть враги, то и союзники найдутся, так почему бы и не попробовать? Где наша не пропадала? Итак, решай Уркварт, да или нет? Быть морскому походу и авантюре, или же окруженные в лесу пираты погибнут, и все пойдет по накатанной колее?

Эх-х! Ответа все еще нет. Вот был бы я рядом с замком, обязательно с духами предков посоветовался, и они бы, наверняка, подсказали бы мне верный путь. Но если рассудить здраво, то разве я не знаю, что они мне ответят? Знаю. Предки сказали бы просто и ясно. Не сомневайся. Ваирцы враги старые, они убили немало твоих кровных родичей и дедушку, так что круши их, и убивай, не жалко тварей. Иди в поход и вырубай всех под корень. Отомсти за разоренные города и сожженные деревни. Они ответили бы именно так, и я в этом уверен, потому что во мне кровь Ройхо, а на моем гербе руна Справедливость. Ну и ко всему этому, а выпадет ли в жизни еще такой шанс подняться и взлететь? Ой, не знаю. Подобное не часто случается, чтобы враг сам к тебе пришел и предложил за свою жизнь родину продать. Значит, да? Решай! Решай! Решай! Но помни, что назад дороги не будет, и раз взялся за дело, то придется довести его конца. Ну? Каков ответ? — на мгновение в голове стало как-то пусто и тихо, и ответ пришел сам, а может быть его подсказали мне свыше: — Да. Решено. Предложение капитана Эшли принимается».

Все эти размышления заняли не более трех минут. Решение принято, а значит, пришла пора взглянуть на все происходящее несколько иначе, чем это было всего час назад, и все свои усилия бросить на реализацию нового (хм, как бы его назвать правильно?) проекта. Я сел прямо, усмехнулся и посмотрел на людей, которые ждали моего слова, и прежде чем огласить свое окончательное и бесповоротное решение, решил поинтересоваться их мнением. А начал я с Рикко Хайде, ответ которого, точно так же как и мысли Верека, мне уже был известен.

— Капитан, — вопросительно кивнув командиру «шептунов», произнес я, — что вы думаете о предложении пиратов?

Хайде ответил сразу:

— Чепуха это все, господин граф. Слишком все зыбко и рискованно, даже, несмотря на клятвы, которые пираты принесут в храме. Сегодня они хотят уцелеть, а завтра, как только оклемаются, начнут думать о том, как бы нам навредить.

Ну, так я и думал. Капитан и его отряд лишь недавно осели на моей земле. У них много забот и путешествие по море с последующей битвой за Данце им не нужно. Логично. Поворот головы к моему магу и повтор вопроса:

— А ты что думаешь, Эри?

Верек, которому уже осточертели битвы, походы, рейды и военная суета, над ответом голову тоже не ломал:

— Надо заниматься тем, что уже есть. Графство заселять. Производства, ремесла и сельское хозяйство развивать. Крепости строить. Знаний набираться и готовиться к тому, что зимой пойдет новый накат со стороны северян. Поэтому нет. Я против этой, как правильно выразился пиратский вожак, авантюры. И еще я против того, чтобы уничтожать окруженных ваирцев. Пусть они помогут нам захватить вражеские корабли, а потом посадить их на цепь, и пусть готовят за себя выкуп, а кто не в состоянии этого сделать, того на рудники или в рабство. Ну и мне несколько человек для…

Маг, который чуть не проговорился, что пленные нужны ему для проведения опытов, осекся, и правильно сделал, хотя госпожа Таис уже услышала его слова и запомнила. Но это не важно, пока она свой человек, и самого главного, какие опыты будут проводиться над подневольными людьми, жрица не знает.

— Твоя мысль ясна, — сделав вид, что Эри ничего особенного не сказал, я покивал подбородком, и обратился к опытной настоятельнице, возраст которой суммарно превосходил прожитые годы всех находящихся в палатке мужчин: — Госпожа Ланн, а как вы относитесь к предложению Седого?

Еле заметно, краешком губ, жрица улыбнулась, и сказала:

— Граф, а зачем вы меня спрашиваете, если уже определились, что и как будете делать?

— Ваше мнение для меня не пустяк, потому и спрашиваю.

— Раз так, то мой ответ будет простым. Рискните, и милость богини будет с вами. Она любит смелых, гордых и отчаянных. Однако не будьте самонадеянны, и если почувствуете, что вам не осуществить задуманное, возвращайтесь домой.

— В общем, вы мне не сказали ничего. Стандартная фраза из святого поучения и все. Так?

— Да.

— А ваши жрицы, если я решу совершить морской поход, помогут мне?

На миг Ланн закрыла глаза, словно советовалась с кем-то, а когда открыла их, отрицательно покачала головой:

— Нет. Мы останемся в графстве. Но одну жрицу я с войском все же отправлю, пусть присмотрит за вами. Ну и, кроме того, через нее вы сможете поддерживать связь с домом.

— И то хорошо. Благодарю. Кстати, госпожа Таис, а маг капитана Седого, случайно, вам не родственник?

— Об этом поговорим в другой раз, — сказала, как отрезала, настоятельница.

— Не хотите об этом говорить, так и скажите, — я щелкнул пальцами, встал, дождался, когда моему примеру последуют Хайде, Верек и жрица, и огласил свою волю: — Предложение капитана Седого и прочих вожаков пиратского войска принимается.

Недовольные Верек и Хайде переглянулись, а жрица сделала какой-то пасс раскрытой ладонью, словно благословляла меня, и я начал отдавать приказы:

— Капитан Хайде, оповестите воинов о том, что боевые действия на время прекращаются, и готовьте отряды к временному разоружению пиратов с последующим конвоированием ваирцев к замку Ройхо.

— Есть! — буркнул капитан.

— Верек, вместе с Мианом собирайтесь в дорогу, и будьте готовы к тому, что у корабельных чародеев придется изъять все артефакты.

— Понял.

— Госпожа Ланн, — легкий полупоклон жрице, — принесение клятвы на крови состоится на алтаре Улле Ракойны. Думаю, это произойдет уже завтра вечером. Пожалуйста, подготовьте храм.

— Хорошо.

Я замолчал. Офицер, чародей и жрица поняли меня правильно и покинули палатку, а я окликнул стоящего снаружи Богуча:

— Бор!

— Я! — откликнулся лейтенант.

— Давай сюда пиратов, продолжу с ними разговор, и пригласи дружинного писаря с письменными принадлежностями.

— Будет сделано!

Снова я разместился за столом, почесал затылок и прикинул список вопросов, которые буду должен задать Клиффу Ланну и Каипу Эшли прямо сейчас. Сколько воинов в Данце? Где склады оружия и как они охраняются? Где проживают городские правители? Кто командует вражескими войсками, высадившимися в бухте Тором? Как будет произведен захват кораблей? И так далее. Вопросов будет очень много. А потом я приму капитуляцию пиратов, и ближе к полудню напишу письмо моему сюзерену герцогу Гаю. Он парень горячий, и если все расписать как надо, а я это смогу, то его поддержка у меня будет. Ну, а что произойдет дальше, покажет время. И пусть, риск велик, ради цели, которая сулит многочисленные бонусы, рискнуть можно. В чем в чем, а в том, что богиня любит смелых, госпожа Таис Ланн права. Так неужели я отступлю? Нет. Это не в моих правилах.

 

Глава 6

Империя Оствер. Замок Ройхо. 03.05.1406.

— Да уж, погуляла здесь стихия, — с наблюдательной вышки Шан-Маира разглядывая бухту Кэйрр, произнес Эри Верек. — Никогда ничего подобного не видел. Жуть!

— Согласен, зрелище не из приятных, — ответил я ему.

И действительно, то, что мы видели, позитивных эмоций не вызывало. А дабы было понятней почему, опишу бухту в таком виде, в каком ее увидели мы после вызванного жрицами Улле Ракойны магического урагана.

Время примерно десять часов утра, уже не утро, но еще и не полдень. Перед нами светло-синяя морская гладь. В вышине ласковое весеннее солнце, которое своими лучами греет поверхность планеты и заливает все вокруг добрым и ласковым светом. На берег накатываются тихие и спокойные волны. Пляжа нет, а вместо него изломанная линия пологого скалистого спуска. И по всему берегу, куда ни глянь, груды темно-бурых и зеленых водорослей, камни, обломки пиратских кораблей, пара разбитых корпусов, снесенные в воду стволы деревьев и человеческие трупы. Сотни трупов, которые покрыты чем-то мелким, разноцветным и шевелящимся. Это птицы — вечно голодные чайки, стервятники и вороны. Все они прилетели на сладковато-приторный запах гниения. И пользуясь тем, что в городке оставались лишь дежурные подразделения дружинников и раненые, падальщики устроили себе трехдневное пиршество, во время которого их никто кроме разведчиков не тревожил. Такой вот безрадостный пейзаж, надо сказать, невольно заставляющий задуматься о бренности человеческого бытия в реальном мире.

— Спускаемся, — сказал я Вереку, — все что хотели, мы увидели. Или ты еще постоишь?

— Нет уж, — маг покачал головой, — хватит, насмотрелся.

Мы спустились вниз, и здесь меня ожидал местный бургомистр, бывший кеметский староста Олир Фирст, невысокого роста бородатый старичок с копной седых волос на непокрытой голове и в длинном вязаном шерстяном свитере. В прошлом, как говорят кеметцы, он был лихим бойцом и немало ассиров на тот свет спровадил. Со временем от войны отошел, давали о себе знать преклонный возраст и многочисленные ранения, и он стал старостой одной из деревень в предгорьях Маира. Потом началась большая война. Наши войска отступили, кеметцы превратились в беженцев, и Фирст возглавил одну из самых больших групп своих соотечественников, которые в прошлом году стали подданными графа Ройхо. Ну, а уже на моей земле старик был выбран бургомистром Шан-Маира, и вот уже более полугода он стоит на этой почетной, но ответственной должности и со всеми своими обязанностями справляется.

Верек отправился к нашим лошадям, а мы с бургомистром присели на широкое бревно под наблюдательной вышкой, и Фирст сразу же перешел к делу:

— Какие будут указания, господин граф?

— Понятно какие, — прищурив один глаз, я кинул взгляд на не по сезону жаркое солнце. — Первым делом очистите берег от мертвых. Это самое главное. Трупы сжечь, а то мало ли, вдруг, нащупает их какой-нибудь демон из дольнего мира, и пойдут по окрестностям умертвия гулять. У нас, конечно, теперь свой храм имеется, и богиня нас от такой мелочи как живые мертвецы прикрывает. Однако остерегаться все равно надо.

— Понял, — старик кивнул, — сегодня же все сделаем. Люди из леса уже возвращаются, так что к полудню начнем работу.

— Хорошо. Трупы на костер, и занимайтесь сбором трофеев. Как это делать и что собирать, учить тебя не надо. Ты человек опытный, так что разберешься. И строителей сразу же отправляй башни восстанавливать, да следи, чтобы они не пьянствовали.

— Это само собой, Ваша Милость, — Фирст огладил свою бороду и усмехнулся. — Все соберем, каждую доску и железку. В хозяйстве все пригодится. И за строителями пригляжу, бездельничать не станут. Только мне не очень понятно, что можно себе оставить, на нужды общества, так сказать, а что вашему кастеляну Рамиро Бокре сдавать.

— Все просто. Оружие, доспехи, золото и драгоценности, которые с мертвых снимите и на кораблях найдете, сдадите кастеляну. Ну, а мелочи всякие и припасы оставляете себе. Долю от находок, пятую часть, после реализации получите на руки золотыми монетами.

— Нет-нет, — бургомистр всплеснул руками, — не надо. Пусть все в зачет нашего долга за переселение и предоставленное имущество пойдет.

— Кто, кому и сколько должен, это вы уже с Бокре и моей супругой разбирайтесь, а у меня других забот полно. Что еще интересует?

— А с кораблями что делать?

— Так я же говорю, что доски и парусину можете себе оставить, вам пригодится.

— Нет, я про целые говорю.

— Какие такие целые?

Старик привстал и рукой махнул в сторону полей:

— Вон там две галеры на берег выкинуло. Да так аккуратно, что им только небольшой ремонт сделай, и в море выйти можно. Их только вчера вечером обнаружили, буря корабли в рощицу закинула, поэтому, наверное, вам доложить и не успели.

— Галеры, говоришь? Целые? Это хорошо. Позже пришлю моряков ваирских, пусть посмотрят.

— Как скажете, господин граф, только нет у нас доверия к этим шакалам морским.

— У меня тоже нет, — вставая, сказал я и пожал плечами, — и что? Следить за ними надо хорошенько, вот и все. Кроме того, я тебе выделю раненых, которые со мной в поход не пойдут, а за ними даже подростки проследят, а не то, что дружинники из городского гарнизона. Понял меня бургомистр?

— Конечно. Будем следить.

— Если возникнут новые вопросы или проблемы, к кому обратиться ты знаешь.

— Да, знаю. По хозяйству к Рамиро Бокре или супруге вашей, а по военным делам к капитану Линтеру.

— Тогда бывай.

— И вам всего хорошего, господин граф. Удачного похода.

Олир Фирст слегка поклонился мне, а я подошел к своему жеребцу, запрыгнул в седло и вместе с Вереком и десятком сержанта Амата мы направились к замку Ройхо. Выехали на дорогу, и слева от себя я заметил бредущих в сторону основного тракта разоруженных ваирцев, которых сопровождали дружинники и оборотни. При этом отметил, что, несмотря на усталость, островитяне топают достаточно бодро, и они разбиты на экипажи. И повернув коня направо, я кинул взгляд назад, и спросил мага:

— Артефакты у корабельных магов все изъял?

— Все. Ни одного им не оставил.

— Точно?

— Обижаешь Уркварт, — насупился Верек, — мы с Мианом даже до личного обыска опустились. Кроме того, нам жрицы помогали.

Перегнувшись с седла, я слегка хлопнул Эри по плечу:

— Не дуйся. Сам понимаешь, я беспокоюсь и пытаюсь все предусмотреть.

— Да, я все понимаю.

Чародей тяжко вздохнул, а я задал ему новый вопрос:

— Что друг, не хочешь в морской поход идти?

— Не-а, — он покачал головой. — Никакого желания нет. Только-только все настраиваться стало. От северян отбились, и можно было бы наукой и самообразованием заняться, а тут снова движение. Столько планов на весну-лето было, и ничего. Нет Уркварт, я против похода. Мне магическую связь исследовать надо. Схрон твоего прадедушки Руфуса вскрыть собирались и посмотреть, что там. С Каисс хотел позаниматься. Пояс вампира разобрать и посмотреть, как он работает. Библиотека, опять же, ждет. На все надо потратить время, а заниматься этим некогда.

— Ничего. Ты лучше представь себе, сколько мы на Данце магического барахла возьмем.

— Ну и что толку? Возьмем, а исследовать это, как ты говоришь, магическое барахло, когда? Ведь дальше, больше. Снова битвы, сражения, схватки, интриги, диверсанты, повстанцы и убийцы. Определенно, рядом с тобой, Уркварт, постоянная суета, а мне покой нужен.

— Будет тебе покой, обещаю.

Верек наконец-то улыбнулся:

— Это я уже слышал, и не один раз, так что ни на что особо не рассчитываю, — чародей поправил перекинутую через плечо большую брезентовую сумку, в которой у него хранились самые ценные артефакты и запас эликсиров, и поинтересовался: — Уркварт, а какие у тебя планы на будущее?

— Да какие в наше смутное время могут быть планы, Эри? — я попытался уйти от этой темы. — Все мы, словно пушинки, летим по жизни туда, куда нас ветер судьбы несет, и на будущее ничего особо не загадывать не стоит. Ты лучше расскажи, что нового от пленных магов узнал и сколько на Данце будет чародеев.

— Я-то расскажу, но сначала ты, господин граф, поведай своему другу и верному вассалу, что у тебя на уме? — Маг не сдавался и продолжал настаивать на развернутом ответе. — Я ведь знаю, что у тебя в голове всегда минимум три варианта развития событий.

— Тебя не проведешь, — я оглянулся на приотставших дружинников, которые давно усвоили нехитрое правило — не греть уши, когда вышестоящее начальство между собой беседу ведет, и ответил на вопрос Верека: — Значит так, Эри. Какие планы у меня были вчера, ты знаешь. Мы должны были отбить островитян, укрепить оборону графства, накачать боевые мускулы дружины и пригласить на поселение беженцев с востока. Но поступило заманчивое предложение от пиратов, я его принял, и теперь многое из того, что должно было произойти этой весной и в начале лета сдвигается по времени на начало осени или вообще на неопределенный срок. Почему так, ты понимаешь. Сменились приоритеты, и сейчас для меня самое главное это захват пиратского гнезда. Ну, а дальше, куда кривая судьбы вывезет. Если получится на островах закрепиться, стану не только протектором севера, но и морским лордом, а нет, с добычей вернусь домой и продолжу работу по прежним направлениям. Все просто и достаточно ясно.

— А что будет в графстве, если ты на Данце осядешь? Неужели забросишь свое родовое владение?

— Нет. Все будет по старому. Есть верные люди, друг Эхарт, жена и братья Дайирины, которые не так давно стали баронами. Так что дело пойдет и проекты забыты, не будут. Со временем мы наберем магов, которые тебе помогать станут, и войско увеличим, а пойдет накат с севера, то у нас найдется, чем нанхасов встретить.

— Как-то у тебя все слишком легко получается.

— Нормально получается. Развиваемся ударными темпами, опережая все графики, а чтобы понять, что я имею в виду, вспомни, кем мы с тобой всего год назад были, и сравни с тем положением, которое занимаем сейчас.

Маг задумался и в такт движению лошади качнул головой:

— Мы многого достигли, — короткая пауза и Верек добавил: — Очень многого.

— Вот именно. А все почему? Потому, что мы не боялись трудностей и шли только вперед. Двенадцать месяцев назад ты был студентом последнего курса Имперской Академии Магии и Колдовства без перспектив, связей и денег, а теперь шевалье Эри Верек личный маг протектора севера графа Ройхо с большим количеством золота и доброй сотней артефактов, которых вскоре, после обыска кораблей в бухте Кэйрр, станет еще больше. Разница заметна?

— Да, заметна, — настроение Верека заметно улучшилось, и он дополнил меня: — А что касается тебя Уркварт, то год назад ты являлся лейтенантом гвардии на окладе, с неплохими связями и некоторыми сбережениями, но без больших перспектив. А сейчас ты граф, имеешь не слабую дружину, которая тебе предана, тысячи людей в подчинении, десяток верных и неглупых соратников, любящую красавицу жену, дружную семью, покровительство богини и духов, крепкий замок и солидную казну. Действительно, срок небольшой прошел, а мы сильно взлетели.

— Вот и я про то же самое говорю. Поэтому недовольство тем, что исследования на время притормаживаются, спрячь. Придет срок — вернешься к ним, а пока сосредоточься на том, что тебе придется держать под контролем ваирских магов и обеспечивать высадку на Данце.

— Все понял. Только мы с Мианом сами не справимся. Два мага это мало.

— Это понятно, но проблема решаема. Вражескую флотилию захватим, с герцогом соединимся, а после этого и маги найдутся, и жрецы. Главное кошельком позвенеть и добычу пообещать. Так что на тебя ляжет руководство чародеями, причем многие из них, наверняка, будут сильнее тебя. Но по большому счету это чепуха, главным все равно будешь ты. Сможешь грамотно работу организовать?

— Думаю, что да. После северного похода и зимней войнушки в пограничье опыта прибавилось, так что на горло меня не возьмут и авторитетом не задавят. Я теперь сам авторитет, особенно когда за спиной дружинники с мечами.

— Верная позиция, Эри…

За разговором мы подъехали к моему дому — замку Ройхо. Древняя мощная твердыня на скале встретила меня протяжным зовом сигнальной трубы. И приспущенный до половины высокого привратного флагштока черное знамя с красным солнцем и серебряной руной Справедливость на нем, как того требовал ритуал при появлении хозяина, медленно и величаво поднялось до самого верха. Ворота открылись во всю ширь, мост опустился, железные решетки поднялись наверх, проход был открыт, и мы въехали во двор замка.

Полсотни дружинников во главе с капитаном Ишкой Линтером выстроились перед Центральным донжоном. Комендант хотел сделать мне доклад о том, что происшествий не случилось. Однако его опередили мои близкие, которые вышли во двор и все вместе направились мне навстречу. Капитан, видя это, сделал шаг назад, встал в строй и освободил проход, а я спрыгнул с коня, кинул поводья подбежавшему конюху, и пошел к тем, кого любил, и чья жизнь для меня была дороже моей собственной.

Впереди плавно вышагивает потрясающе красивая молодая блондинка с выпирающим вперед округлым животиком, который ясно говорит всем окружающим о том, что она находится на последнем или предпоследнем месяце беременности. Это графиня Каисс Ройхо моя жена и любимая женщина (это два разных понятия и порой для мужчин они относятся сразу к двум представительницам прекрасного пола, но мне повезло и они совмещены в одном человеке). Жена одета в просторное светло-серое платье, а ее шикарные белокурые волосы заплетены в две толстые косы, которые лежат на плечах. Моя красавица внешне спокойна и уверенна в себе, но в ее глазах я вижу радость от нашей встречи. Каисс волновалась за своего беспокойного мужчину, это мне известно, и такого человека как я, несмотря на всю мою суровость, это радует и греет, ибо счастлив тот, за кого переживают и кого ждут. Однако наши истинные чувства, мои и Каисс, должны видеть лишь близкие люди. Только они могут быть свидетелями наших радостей, горестей, страданий и волнений, а при посторонних мы в первую очередь граф и графиня Ройхо — местные властители. Поэтому, приблизившись к моей второй половине, незаметно от дружинников и стоящих возле донжона слуг и двух пожилых жриц Улле Ракойны, я быстро подмигнул ей, мол, все в порядке. После чего взял ее узкую белую ладонь в свои грубые мозолистые руки, и мои обветренные губы прикоснулись к мягкой и нежной коже, которая пахла мятой и чем-то еще, может быть, розами или южными пряностями.

— Добрый день графиня, — отпустив ладонь Каисс, сказал я и задал дежурный вопрос, который положен по этикету: — Все ли в порядке у нас дома?

— Добрый день граф, — жена слегка наклонила голову. — У нас все хорошо. Есть небольшая неприятность, но про нее вам расскажут молодые леди, — кивок в сторону моих сестер, а затем с ее стороны так же следует дежурный вопрос, который в принципе не обязателен, ибо о том, что происходит за стенами замка жена знает от гонцов: — А все ли хорошо у вас? Стоит ли нам опасаться пиратов?

— С пиратами все хорошо, — я улыбнулся. — Большинство из них перебито, а некоторое количество взято в плен и сейчас морские разбойники двигаются к храму нашей покровительницы богини Улле Ракойны.

— Слава богине!

Сказав это, Каисс быстро посмотрела на небо, а я предложил ей руку, дождался пока она обопрется на меня, и повернулся к сестрам-близняшкам Наири и Джани, красивым белокурым девчонкам. Мне следовало задать им вопрос о том, как они себя вели, и что за неприятность случилась в замке по их вине. Однако они меня опередили, и Джани выпалила:

— Никки сбежала!

— Да-да, — поддержала сестру Наири. — Оставила записку, в которой написала, что уходит на север, и сбежала.

— Вот как? — поступок дикарки из северных пустошей, которую я привез в замок минувшей зимой, меня почему-то ничуть не удивил. — И когда это произошло?

— В ту ночь, когда ты отправился на войну, — прощебетала Джани.

— Она по стене спустилась, дружинники потом веревку нашли, — дополнила Наири.

— Ну что же, — я равнодушно пожал плечами, — Никки свободный человек. Правда, диковатый, оттого и поступок странный. Подошла бы ко мне или к графине, и ее отпустили бы. Ну и ладно, ушла и ушла, скатертью дорога. Не забивайте себе головы, а сосредоточьтесь на учебе. Кстати, вы себя хорошо вели?

— Да, — ответ был одновременным.

— Вот и хорошо. — Поворот головы на младшего брата, насупленного русоволосого пятнадцатилетнего подростка в черном полувоенном мундире и с кортом на боку. Он на меня обижен, и причину я знаю. Его не взяли на битву, хотя я это обещал, и теперь он злится. Но ничего, я его обрадую. Ну, а пока спрашиваю Трори: — А как у тебя дела брат?

— Плохо, — левая ладонь Трори, крепко, до побелевших костяшек, сжимает рукоять короткого пехотного меча.

— А что так?

— Меня старший брат обманул.

— Это бывает, — снова я улыбаюсь, и поясняю: — Все происходило в большой спешке, и про тебя просто забыли. Так бывает. Но впереди будут новые битвы, и ты примешь в них участие.

— Когда? Зимой? Нанхасов ждать?

— Отнюдь. Завтра мы выступаем в бухту Тором, где еще одна пиратская эскадра, и твой клинок лишним не будет. Поэтому готовься брат.

— А не обманываешь?

— Нет. И если ты не проспишь, то завтра отправишься вместе с моим войском, и будешь находиться от меня по правую руку.

Лицо парня разгладилось и он четко, по военному, кивнул:

— Разрешите идти собираться, господин граф?

— Да, — с моей стороны ответный кивок. И не глядя на Трори, который бегом помчался в замковую оружейную комнату, я вновь посмотрел на Каисс, в глазах которой снова появилось беспокойство, и тихо произнес: — Поговорим позже. Пойдем.

Вместе с женой и следующими за нами сестрами я прошел в Центральный донжон, и у меня с супругой состоялся весьма обстоятельный разговор. Надо сказать, что говорили мы в основном по делу и чувств старались не касаться, хотя я ожидал всякого, слез, упреков и давления тем фактором, что Каисс беременна. Но моя женщина повела себя достойно, впрочем, как и всегда. Видимо сказывалась непростая кровь старого остверского рода и наставления жриц Ракойны, с которыми графиня проводила времени гораздо больше чем со мной. Она знала, что мужа не переубедить, и если я решил идти в поход, который отвлечет меня от дома на срок от месяца до трех, разубедить меня не получится. И потому моя вторая половина очень внимательно слушала мои наставления по управлению замком и графством, задавала уточняющие вопросы, кое-что даже записала, и слезы позволила себе лишь в конце беседы. Однако продолжалось это недолго. И покрыв лицо любимой поцелуями, а затем, заверив ее в том, что кроме нее мне никто не нужен, я смог немного успокоить женщину. После чего, я погладил Каисс по животику, послушал, как там толкается малыш, которого будут звать в честь дедушки, Квентином, и отправился чиститься, мыться, бриться и переодеваться. На душе было спокойно, я знал, что мои тылы прикрыты, а потому особо не беспокоился, и вскоре снова вернулся к своим мыслям и делам.

Вниз я спустился через полчаса, как раз к обеду. Моя семья уже успела поесть, и это хорошо. Время было дорого, а за столом помимо меня собрались мои соратники: оба мага, Линтер, Хайде, кастелян и управляющий моими делами Рамиро Бокре, мой друг и вассал барон Эхарт и сотник Текки. Отсутствовали братья Дайирины, которые спешили ко мне из Изнара и должны были прибыть в замок сегодня вечером, занятые конвоированием пиратов Богуч и Южмариг, а так же находящийся в Грасс-Анхо главшпион Бала Керн. Так что все, кому положено, здесь, и можно было подбить итоги четырех минувших дней и обговорить предстоящий разгром пиратов и поход за море. Поэтому, как только все насытились, а служанки убрали посуду, поставили на стол кружки с горячим взваром и исчезли на кухне, я начал разговор, в котором все присутствующие кроме меня, только соглашались со мной и обещались исполнить все в точности, как им было приказано. Впрочем, это не касалось Текки, который, хоть и простолюдин, но сотник герцога Гая, ну и, конечно же, барона Эхарта.

Для начала были подсчитаны потери с нашей стороны, и они, на мой взгляд (взгляд победителя, который после битвы видит часть своих огрехов и ошибок), были весьма значительны. Погибло девяносто воинов, половина из которых являлась партизанами герцога, а другая половина кеметскими дружинниками и «шептунами». Легкораненых в потери не заносили, так как благодаря магическим эликсирам они вскоре восстановятся, а тяжелых было два десятка, но и они, при помощи жриц и все тех же целебных снадобий, которые я выделял для своих воинов, через пару недель снова будут в строю. По сравнению с пиратами наши потери мизерны, но я все равно на всякий случай сделал командирам внушение и велел беречь людей, и они со мной согласились. Затем каждый дал цифры по боеспособным воинам своего отряда, и в итоге получилось, что граф Ройхо все еще имеет в руках немалую силу. Ну, а конкретней, двух магов, триста пятьдесят дружинников, двести пятьдесят партизан герцога, двадцать воинов барона Эхарта, сорок оборотней и семьсот ополченцев, половина из которых опытные вояки из Кемета. Итого, почти четырнадцать сотен воинов. И это, не считая пиратов, Дайиринов, каждый из которых должен был привести минимум по десять всадников, обещанную мне госпожой Ланн «радистку Кэт», то есть жрицу Ракойны, и полтысячи слабо обученных ополченцев из лесных деревень. Хм! Серьезно. Однако надо учитывать, что в поход пойдут только подготовленные воины и часть сил необходимо оставить в самом графстве, так что всерьез, без учета ваирцев, рассчитывать можно лишь на тысячу бойцов. Но и это неплохо. Для контроля морских разбойников капитана Эшли и захвата кораблей такого количества воинов хватит.

На этом первая часть импровизированного военного совета была окончена, и нас покинул сотник Текки. Дальнейшие темы его не касались, и он удалился, а мы перешли непосредственно к делам Графства Ройхо. Кому и что делать, мной было определено заранее, я половину вчерашнего дня и минувшей ночи над этим голову ломал, а потому расклад был следующий. На охране остается Ишка Линтер, сотня дружинников и триста кеметских ополченцев. На хозяйстве, в помощь графине, разумеется, Рамиро Бокре, который уже сегодня вечером направится в Шан-Маир и возглавит сбор трофеев. За общей обстановкой в пределах моего владения обязался смотреть будущий знатный зверовод и ударник капиталистического труда барон Эхарт. А поможет ему младший Дайирин, который помимо этого будет поддерживать связь с моими городскими друзьями из Изнара и Грасс-Анхо. Ну, а все остальные отправятся со мной. Хотя кто там остался? Бор Богуч, Рольф Южмариг, старший Дайирин, Рикко Хайде и маги. По сути, половина верных мне людей, которые являлись моей опорой.

Наконец, все было решено, обговорено и определено. До вечера мы разошлись, и я отправился в родовое святилище. Там я принес благодарственную жертву предкам, попросил у них совета и, если судить по приметам, которые были, они мой путь одобрили. Все как я и думал, и после того как у меня появилось благословение близких к роду Ройхо существ дольнего мира, мои последние сомнения были рассеяны. Ну, а раз так, то пришла пора собирать людей, и ехать в храм Улле Ракойны. Пираты, наверняка, уже там, разучивают текст кровной клятвы, которую для них сочинила госпожа Таис Ланн. И после того как между мной и этой морской вольницей произойдет размен словами и текущей в наших жилах красной рудой, можно будет сказать, что дело сдвинулось с отправной точки. Вот так вот. Однако прочь рассуждения, пора отправляться в храм.

Солнце клонится к закату. Я покидаю замок и обещаю жене, что ночью вернусь и до утра мы будем вместе. Со мной как обычно Верек и десяток Амата, а помимо них Хайде и Эхарт. Мы направляемся к святилищу богини и тут на дороге перед нами столб пыли. На нас несется около трех десятков конных воинов в полном вооружении и броне, и я, по запарке, совсем забыв, что ожидается прибытие братьев Дайиринов, которых сам же и вызвал, хотел отдать команду приготовиться к бою. Однако я вовремя опомнился, и встретил двух запыленных мужиков в броне и на уставших лошадях, которые, оставив своих бойцов сзади, приблизились ко мне, вполне по-свойски, поднял вверх раскрытую правую ладонь и поприветствовал их:

— Привет Ресс! Привет Дэго! Куда это вы так несетесь?

Дайирины обнажили свои головы и одновременным движением, по армейской привычке, положили остроконечные шлемы на сгиб левого локтя. И глядя на их пропотевшие, но чистые головы с коротким ежиком светлых волос, которые вступали в резкий контраст с загорелыми, грязными и потными лицами, за малым, я не рассмеялся. Однако сдержался и только улыбнулся. А братья переглянулись, тоже заулыбались, и Ресс сказал:

— Мы на битву торопились. Думали, сейчас спасем графа Ройхо, а он нам на своей земле богатое владение выделит. Нам как баронам полагается.

— Опоздали вы. Враг разбит. Победа наша.

— Значит, и награды не будет? Жаль. А мы надеялись на хороший кусочек землицы и сотню-другую сервов.

— Будет вам землица, господа бароны, и сервы найдутся. Но не здесь.

Старший Дайирин, более серьезный, чем младший Дэго, моментально заинтересовался, наклонился с лошади ко мне и спросил:

— И где же все это нас ждет?

— Там, — не оглядываясь, большим пальцем правой руки я ткнул себе за плечо, в сторону Ваирского моря.

— Не понял. Где это «там»?

— За морем, на острове Данце.

— Шутишь?

— И в мыслях не было, — дернув поводья жеребца, я шагом послал его дальше по дороге, и кивнул Дайиринам: — Пристраивайтесь рядом родственники, по дороге все объясню.

 

Глава 7

Империя Оствер. Бухта Тором. 08.05.1406.

Для закрепившихся в бухте Тором пиратов из эскадры грозного капитана Барчи Одноглазого, которые не отправились вместе с основным войском на восток, день начинался как обычно. Солнце показало свой огненно-желтый диск над горизонтом, с моря подул свежий ветерок, и началась суета. Кому по жребию было положено отправляться караулить стоящую на высоком взгорке имперскую крепость Иркат, тот завтракал, надевал на себя доспехи, если они у него были, и в составе своего экипажа двигался на смену блокирующего остверскую твердыню отряда. Другие собирались заступить в боевой дозор на ведущей вглубь материка дороге. Третьи оставались на охране галер и каракк. Ну а четвертые отдыхали. В общем, все были при деле. Своим чередом шла спокойная лагерная жизнь, которая была расписана по часам и каждый пират четко знал, где его место и что он должен делать.

Большинство людей в лагере это устраивало. Тихо. Спокойно. Трусливые имперские собаки сидят в своей крепости и не высовываются. Земли рядом с бухтой безлюдные, это окраина Герцогства Куэхо-Кавейр, и нападения партизан или диверсантов опасаться не стоит. Жизнью рисковать не надо, а доля от добычи и республиканского гонорара, всем морякам капнет, как и положено, ибо гарантом этого выступал Совет Капитанов с острова Данце. А авторитетные старики, как известно каждому рядовому пирату, своих слов на ветер не бросают. Сказано, что расчет произойдет без обмана и кровопускания, значит, так и будет. И потому беспокоиться нечего. День прошел, жив и здоров, есть чего покушать и выпить, вот и ладно. Правда, не хватало женщин, но это терпимо.

Однако, как это случается в любом коллективе, в лагере имелись недовольные. И среди них основным был капитан галеры «Амалия» Мишо Цинк по прозвищу Гундос, кличка которого многое объясняла. Нет, с голосом у него все было в порядке. Кличка касалось того, что он всю жизнь гундел, то есть постоянно на что-то жаловался, то на несправедливость судьбы, то на обман со стороны компаньонов, то на интриги завистников и недоброжелателей. Это не очень хорошая черта характера. Да чего там? Поганая это черта. И обычно, другие капитаны пиратской вольницы предпочитали не работать с Гундосом, который стал капитаном четыре года назад убив прежнего вожака своей галеры. Но случай был особый: против имперцев намечался большой поход, и заказчик, республиканцы, требовал массовости. А у Мишо Цинка была галера, и имелся экипаж, надо сказать, что и то и другое далеко не самого лучшего качества, но они были. Поэтому Гундос вошел в состав эскадры капитана Одноглазого как равноправный владелец корабля и командир своего собственного отряда.

По большому счету Мишо следовало бы тихо радоваться тому, что его взяли в поход, после которого он гарантированно получит мешочек золотых монет, ибо вожак и его экипаж уже давно были на мели. Но природа и внутренняя суть этого человека были таковы, что он не мог быть доволен своим положением. И даже то, что его оставили в бухте, где все обязанности экипажа «Амалии» ограничивались несением охранной службы, вызывало в нем постоянные приступы недовольства.

Вот и сегодня, когда этот крепкий кряжистый тридцатипятилетний усатый брюнет в потертом кожаном камзоле неопределенного цвета и превосходным остро заточенным стальным топором, который покоился у него на боку, проснулся и ранним утром вышел на палубу своей старой галеры, в его душе царила злоба на весь белый свет. Вчера он в пух и прах проигрался в кости молодому и удачливому капитану Георгу Крэ, которому продул три четверти положенного его экипажу от Совета Капитанов золота. А это значило, что его ждут большие неприятности. Ибо когда об этом узнает экипаж, в котором были сплошь пьяницы, наркоманы, неудачники, кабацкая рвань и неопытная молодежь, вполне возможно, что его просто вздернут на мачте «Амалии» или того проще, накинут ему на голову конопляный мешок, привяжут к ногам тяжелый камень и выкинут тело капитана за борт. Ну, а потом эти неблагодарные твари, наверняка, изберут нового вожака, который никому и ничего не будет должен.

«Ну, почему жизнь так не справедлива? — стоя у борта корабля и разглядывая вытащенные на берег справные добротные боевые галеры других капитанов и стоящие на якоре каракки, посетовал Мишо, поглаживая свой верный топор, которым он убил несколько человек. — У других вожаков, посмотришь, и корабли хорошие, и в экипаже вояки справные, и маги отличные, и галерные гребцы здоровые, и связи есть, и уважение, и золотишко водится. А у меня все как-то не складывается. Почему? Да понятно все. Вокруг одни мошенники и предатели, нечистоплотный народец, мелкий, тупой, агрессивный, хамоватый и жадный, и на фоне всего этого быдла я, честный и справедливый по жизни человек, которого постоянно обманывают. Вот и вчера. Что, неужели этот щенок Крэ выиграл честно? Конечно же, нет. Наверняка, он мухлевал, а я поддался азарту и теперь, не далее как уже этой ночью, мне предстоит разбор с командой. Но до этого еще далеко, и перед этим целый день мы будем охранять ведущую вглубь герцогства дорогу. Так что я еще успею придумать, как мне из этой ситуации выкрутиться. Может быть, вызвать Крэ, который явно слабее меня, на дуэль и убить его? Нет. Нельзя. Капитан Мангуст, которого Одноглазый в лагере за старшего оставил, прирежет меня и по всем понятиям будет прав. Тогда, возможно, стоит напоить своих шакалов дармовой выпивкой и стравить их в драке? Вот это да, идея, не раз опробованная и надежная. В ночь резня, после которой матросам будет не до меня, тем более что именно я выступлю в роли третейского судьи, который всех примирит. Да, подобный маневр меня не раз выручал, глядишь, и сегодня все выйдет как надо».

— Эй! — приняв решение, капитан Цинк посмотрел на своих матросов, которые вповалку спали прямо на палубе. — Подъем! Через десять минут покидаем лагерь! Боцман! Старпом! Маг! Ко мне! Живо!

Матросы, вполголоса ругаясь и недобрым словом поминая своего капитана, вставали на ноги, скатывали брезент и парусину, на которых спали, разбирали оружие и готовились к выдвижению на дорогу. А старшие офицеры «Амалии», которая, кстати сказать, была ровесницей своего нынешнего владельца, подошли к Гундосу. Капитан посмотрел на них, естественно, почуял исходящий от боцмана и старшего помощника густой перегар, и заметил, что глаза мага, старого и давно опустившегося человека, блестят, как если бы он с утра пораньше принял внутрь крепленого пива с молотыми наркотическими орешками нинч. После чего он вздохнул и подумал: «Отребье!» Однако вслух это слово Мишо Цинк своим помощникам, которые являлись его опорой в экипаже, естественно, не сказал. Впрочем, как обычно. Поэтому он ограничился кратким инструктажем и, оставив на корабле два десятка матросов и боцмана, по хлипкой сходне спустился на берег.

Бойцы, старпом и маг последовали за вожаком. И оглядев своих похмельных «орлов», «волков» и «ястребов», которые изобразили некоторое подобие четырех шереножного строя, Гундос отдал экипажу «Амалии» команду начать движение. Отряд в семь десятков бойцов направился к выходу из лагеря, а Цинк взошел на борт соседнего корабля, новенькой и крепкой галеры «Княжна Мэри», которой командовал Йозеф Тум по прозвищу Мангуст, правая рука и доверенное лицо Одноглазого, который уже ждал его.

— Долго спишь Гундос, — сказал Цинку капитан Мангуст, одетый в дорогую шелковую одежду чернобровый мужчина средних лет с волевым лицом, смелый, успешный, отчаянный, уверенный, самолюбивый и резкий во всех своих движениях и поступках.

— Нормально все, — Гундос неосознанно угодливо улыбнулся, обнажил свои пожелтевшие и давно нечищеные зубы и развел в сторону руки. — Караул на дороге сменим вовремя, Мангуст. Не переживай.

— А я и не переживаю, — Тум по давней привычке почесал правое ухо, в котором у него болталась большая золотая серьга с крупным изумрудом, а левая ладонь капитана «Княжны Мэри» легла на украшенную полудрагоценными камнями рукоять имперского ирута. — Это тебе беспокоиться надо.

— Да я че? Я ниче.

— Ну, смотри сам, — Мангуст усмехнулся и добавил: — Гундос, вокруг все спокойно, но сегодня ночью наша разведка обнаружила на дороге свежие следы. Кажется, за нами начинают присматривать, так что ты не зевай и своих алкашей не расслабляй. Понял?

— Конечно.

— И еще, я слышал, что ты вчера капитану Крэ сильно проигрался. Это правда?

— Есть такое.

— Тогда вот что. Не вздумай в своем экипаже бузу учинить. Я этого не потерплю, и если только замечу, что какой-то кипиш начинается, всех под нож пущу. Не знаю как, но если со стороны матросов к тебе появятся претензии, реши все тихо и мирно. Разбираться будете дома, а здесь и сейчас мы на территории противника. Уяснил?

— Да-да, — снова Гундос расплылся в улыбке, и спросил: — Ну что, пойду я?

— Давай, топай.

Мишо Цинк сбежал по сходне, сделал несколько широких шагов и, оглянувшись на «Княжну Мэри», еле слышно со злобой прошипел:

— Ублюдок! Да пошел ты! Думаешь, раз у тебя Одноглазый в друзьях, в Совете Капитанов родственник сидит и в экипаже бойцов больше, так ты можешь других вольных капитанов унижать!? Нет уж! Только сунься в мои дела, и я тебя на куски распластаю! А если так случится, что в море встретимся, и ты будешь один, то конец тебе.

Угрозы сыпались из уст Гундоса безудержным потоком. Однако в глубине души он знал, что слаб и трусоват, и его слова останутся всего лишь словами. У него нет за спиной силы, чтобы противостоять Мангусту, если он решит его сместить с должности капитана, а главное, в нем нет твердого внутреннего стержня, который бы позволил ему возразить более удачливому и сильному вожаку. Поэтому он всего лишь отводил душу.

Спустя несколько минут Мишо Цинк догнал поднимающийся из бухты на равнину экипаж своей галеры, кинул косой взгляд на крепость Иркат слева от себя, и подогнал страдающих от похмелья матросов, как ему казалось, грозным окриком:

— Шире шаг, каракатицы беременные!

Люди ответили ему недовольным гулом, но ходу прибавили, и через полчаса экипаж «Амалии», пройдя три километра по дороге, остановился в небольшой придорожной рощице, где сменил экипаж «Данцмена». Пост был сдан и принят. Матросы с «Данцмена» и капитан Вальен Игрок отправились на отдых, а Гундос выставил на перегораживающие древний разбитый тракт рогатки три десятка бойцов и приказал магу раскинуть перед рощей сигнальную цепь. После чего, расположившись под раскидистым молодым дубком в глубине рощи, он завернулся в толстый плащ, и завалился спать. Маг, которому было на все плевать, достал полную литровую баклажку с пивом и молотыми орешками, выпил половину и тоже уснул. Старпом играл в карты с парой верных только ему людей, на которых он мог рассчитывать в случае бузы в экипаже галеры. Ну, а что касается боевого дозора, то морских разбойников ничего не волновало, и службу они несли спустя рукава.

Капитан всего этого не видел, да и не желал видеть. Он спал и ему снился замечательный сон. В нем он был богат, силен и удачлив. Его многочисленные корабли бороздили просторы Ваирского моря и океанов. И увидев непобедимую эскадру Мишо Цинка, которого уже звали не Гундосом, а Морским Ястребом, все встречные торгаши спешили поскорее спустить паруса и отдаться на милость великого пирата. Одна сонная греза сменяла другую, и каждая следующая была прекрасней и заманчивей предыдущей. Вот Мишо избирают главой Совета Капитанов острова Данце, и все пиратские вожаки, особенно Мангуст и Кэр без прозвища, склоняют перед ним головы и как милости ждут его похвалы. Вот он принимает послов из далекой страны манкари, за которыми, ожидая приема, в очереди стоят гордые дари. Они просят его не трогать их торговые корабли. Мишо соглашается и получает мешки золота от краснокожих людей, а так же остроухую красавицу (принцессу?) народа дари. А вот еще одна мечта. Капитан Цинк и его непобедимая армия высаживаются на имперский берег. Ваирцы стремительно наступают на столицу прогнившей империи Блистательный Грасс-Анхо, натиск моряков неудержим, и сам коленопреклоненный повелитель остверов, униженно молит его о пощаде. Ах! Мечты! Мечты! Как же они заманчивы и пленительны.

Вожак пиратов продолжал спать. Губы его во сне растянулись в счастливой улыбке, а из краешка рта по подбородку катилась тягучая слюна. Он видел новый сюжет, в котором ему строят великолепный дворец на берегу Ваирского моря, куда привозят сотни прекраснейших женщин и идут караваны с драгоценностями, золотом, скульптурами и благовониями. И в этот момент капитана потревожили. Кто-то небрежно толкнул его в бок сапогом, и он открыл глаза. В недоумении, Мишо захлопал ресницами, сел и увидел перед собой того, кого здесь и сейчас увидеть, никак не ожидал. Над ним возвышался хозяин галеры «Дочь Порока» знаменитый на всех островах архипелага Ташин-Йох капитан Каип Эшли, которому он задолжал полсотни золотых иллиров, и вот уже год не мог отдать эту сумму.

— Седой, — в голосе Гундоса было удивление, лицо пирата уже привычно приобретало глуповатое выражение, а его губы расплывались в угодливой улыбке, — какими судьбами? Что ты здесь делаешь?

— Мимо проходил, — сверху вниз глядя на Мишо, усмехнулся Седой, — гляжу, Гундос отдыхает, вот и решил с тобой пообщаться.

Цинк повернул голову вправо и влево, осмотрелся и обнаружил, что его людей рядом нет. Зато вокруг полно пиратов Седого, рядом с которыми были моряки из экипажей его братьев. А помимо них здесь же находились остверы, судя по экипировке и вооружению, дружинники богатого феодала.

Капитан «Амалии» почувствовал неладное. Голова его втянулась в плечи, а спина вжалась в ствол дерева. Глаза Мишо ловили взгляд Эшли, а тот присел рядом с ним на корточки и спросил:

— Что Гундос, не понимаешь, что происходит?

— Не-е-е-т, — голос Мишо задрожал.

— А хочешь, я тебе объясню?

— Да-а-а.

— Тогда слушай. Мы, я и мои братья, а так же некоторые капитаны Эльвика Лютвира, решили на время флаг сменить, и теперь за остверов будем биться. Понял?

— Нет.

— Эх, Гундос, какой же ты тупой, — Эшли на показ и несколько наигранно тяжко вздохнул и спросил Цинка, впервые обратившись к нему по имени: — Мишо, ты хочешь быть богатым?

— Да, — с ответом капитан не колебался.

— А знаменитым?

— Да.

— А иметь отличный корабль?

— Само собой, это моя мечта.

— А с теми, кто тебя не уважает, поквитаться желаешь?

— Разумеется.

— Так вот, у тебя есть шанс все это получить и наказать насмешников.

— Как?

— Ты можешь присоединиться ко мне и нашему войску, помочь нам захватить корабли из эскадры Одноглазого, разоружить экипажи, которые недовольны своим положением, и уничтожить тех, кто повеление Совета Капитанов ставит выше собственной вольности.

— А конкретней объяснить можешь? — Гундос немного пришел в себя, осознал, что прямо сейчас ему ничто не грозит, и тоже встал.

— Куда уж конкретней. Все просто. К демонам Одноглазого и его братву, начинается передел собственности. Хватит! Они пожировали. Теперь наша очередь. Поможем имперцам взять эскадру и разбить войско Барчи. Получим галеры и пойдем на Данце. Старых козлов из Совета Капитанов и Гильдии Купцов под нож, откупимся от остверов и сами островом править станем.

Мишо шмыгнул носом:

— А получится?

— Не дрейфь, брат-капитан, получится. Это тебе говорю я, Каип Эшли, а мое слово крепкое. У тебя есть шанс изменить свою жизнь, так не упусти его. Отомсти врагам, возьми себе их золото, трахни чужих баб, которые на Данце остались, и почувствуй себя человеком. Все в твоих руках.

— Подумать можно?

— Нет. Если да, то ты с нами, до самого конца. Ну, а коли, нет, тогда тебе не жить.

Капитан «Амалии» помедлил, поразмыслил над словами Седого, вспомнил про свой проигрыш вчера вечером и утреннее унижение от Мангуста, припомнил многие иные обиды, как реальные, так и мнимые, подумал о своих радужных мечтах и согласно мотнул головой:

— Я с вами Седой. И здесь дело не в том, что я боюсь смерти. Просто ты прав. Шанс надо использовать. Только у меня есть одно условие.

— Какое?

— Капитаны Мангуст и Крэ должны умереть в любом случае.

— Это даже не обсуждается. Они оба из старых семей, что один, что другой, так что им все равно умирать. — Эшли кинул взгляд назад и обратился к облаченному в кольчугу остверу, стройному поджарому мужчине с властным лицом, который стоял невдалеке и наблюдал за ходом беседы: — Господин граф, все хорошо, бравый капитан Гунд…, - он поправился, — Мишо Цинк, с нами.

На ходу, сняв с головы шлем и обнажив короткие выгоревшие на солнце волосы, тот кого Седой назвал графом, приблизился и обратился к Цинку:

— Ты готов убивать тех, с кем еще вчера делил хлеб и вино?

И снова Гундос не колебался:

— Да, готов. Они, — он пренебрежительно взмахнул рукой в сторону бухты, — мне никто, а многие из них мои враги.

— Хорошо.

Граф замолчал и снова заговорил Седой, который спросил Мишо:

— Твоя команда за тобой пойдет?

— Пойдет.

— Когда у вас смена?

— На закате.

— Кто придет?

— Экипаж «Ласточки».

— Это люди капитана Фьюри Быстронога?

— Его самого.

— Сколько всего кораблей в бухте?

— На берегу тридцать пять галер и на рейде шесть каракк.

— А сколько охраны?

— Шесть полных экипажей и четыре сводных с разных галер и транспортов. Всего получается тысяча мечей и десять магов.

— Почему так много?

— Не знаю.

— Кто командует?

— Мангуст, сука!

— И кто под ним помимо тебя ходит?

Гундос стал загибать пальцы:

— Георг Крэ, Фьюри Быстроног, Рыжий Ян, Йон Заря, Вильен Игрок, Серый Лофф, Валли Марлин, Кристофер Зубец и Бонза-младший.

Вопросы сыпались на Мишо один за другим. И вскоре он выложил Седому и имперцу все, что только знал. Наконец, граф, который услышал, что хотел, ушел. А Седой задал Цинку еще пару контрольных вопросов, прекратил его расспрашивать, и сказал:

— Пойдем к твоим людям.

В голосе Седого зазвучали командные нотки и Мишо повиновался. Он пошел вслед за Эшли, а пока двигался, видел, что роща заполнена отдыхающими матросами из экипажей Седого, Торвальда Топора, Людолова, Наемника, Кровавого Жэнера и других капитанов, а вместе с ними имперцы, среди которых мелькали оборотни. Пираты-перебежчики и остверы вели себя спокойно, и никто не проявлял по отношению к Цинку агрессию или презрение. И следуя за Седым через пару минут он оказался на поляне вблизи дороги и обнаружил здесь всю свою команду. Матросов «Амалии» вместе с непутевым магом и старшим помощником, словно стадо баранов, разоружив, согнали на открытое пространство, и люди не понимали того, что же здесь происходит.

По периметру поляны стояли бойцы Эшли и несколько корабельных чародеев. Седой остановился, хлопнул Мишо по плечу, указал ему на толпу матросов и сказал:

— Пообщайся с экипажем и объясни людям ситуацию. Если в ком-то неуверен, подмигни моим ребятам, и они решат все вопросы.

— Ясно.

Мишо поправил свой топор, который у него никто не отнимал, и шагнул к своим людям. Он уже знал, что им сказать, и чем поманить. И чувствуя за спиной молчаливую поддержку Эшли, он был уверен в себе как никогда в своей жизни.

* * *

Двум пиратским капитанам, Гундосу и Седому, оглядываться было некогда. Один агитировал свой экипаж, а другой его контролировал, и меня они не замечали. А я смотрел на них, невольно сравнивал таких разных людей, наблюдал за тем как Мишо вел разговор с подчиненными и отмечал, что окружившие своего вожака матросы, слушали его очень внимательно. И если поначалу на лицах рядовых пиратов было недоверие, то после того как Гундос достаточно красочно расписал им маячившие от присоединения экипажа «Амалии» к отряду Каипа Эшли и силам графа Ройхо радужные перспективы, они завелись. Глаза моряков заблестели, шакалы морских просторов воодушевились и были готовы убивать своих вчерашних товарищей с других кораблей без каких либо колебаний и сомнений.

При этом причины толкнувшие моряков на предательство, а я расценивал поступок ваирских капитанов и матросов именно так, у всех были самые разные. Одних манило золото, вторых бесплатные спиртные напитки, наркотики и шлюхи, третьи просто хотели жить, а четвертых, которых было большинство, привлекала возможность самоутвердиться и почувствовать себя человеком, который решает судьбы других людей. И можно было бы удивляться подлости и беспринципности этих мелких людишек, для которых нет ничего святого. Но я удивлен не был, ибо знал про общественное устройство и жизнь архипелага Ташин-Йох достаточно, чтобы понять всю закономерность происходящих событий. Откуда? Так ведь я готовился к тому, что мне придется с ними столкнуться. И когда я только-только начинал интересоваться ваирцами, то перво-наперво усвоил одну нехитрую истину, которая помогла мне достаточно быстро разобраться в хитросплетениях жизни на архипелаге. А звучала эта истина примерно так: «На словах все жители островов равны, однако одни всегда равнее других». И после этого, лично для себя, всех обитателей архипелага я разделил на пять условно-сословных групп.

Первая, конечно же, рабы. Они бесправны и, как правило, это попавшие в плен к пиратам матросы торговых кораблей и прибрежные жители Империи Оствер. Этих людей мне искренне жаль, и при первой же возможности они будут освобождаться. Воинов поставлю в строй, а крестьяне пусть продолжают грести.

Вторая, так называемые, пришлые, то есть люди, добровольно перебравшиеся на острова Ваирского моря в надежде на лучшую жизнь, либо, как мой дальний родственник барон Юрген Арьян, скрывающиеся у пиратов от неприятностей на своей родине. И если у них имелись деньги, а главное, связи и крыша в лице местных авторитетов, они могут вести свой небольшой бизнес и ни в чем себе не отказывать. Однако политического влияния на архипелаге такие обеспеченные переселенцы не имеют, хотя богатых людей, как и везде, уважают. Ну, а бедных и искателей приключений набирают в экипажи кораблей и используют как расходный материал, который не жалко.

Третья группа это работяги, тихие и спокойные люди самых мирных профессий. Они строят корабли, ловят рыбу, шьют одежду, куют оружие и выращивают фрукты. Так что, в общем, это достаточно безобидный народ, и подобных островитян никто не трогает, ибо на архипелаге каждый честный трудяга состоит в какой-либо гильдии. В итоге организация заступается за «простого человека» перед местной выборной властью и бешеными пиратами, которые не чтят законы и традиции, а крестьяне, корабелы, оружейники, проститутки, трактирщики и прочие некомбатанты выплачивают в общий фонд фиксированный процент от своего дохода.

Четвертое сословие это непосредственно сами пираты, которые в свою очередь негласно делятся на три категории, на «потомственных», на «моряков» и на «мясо». «Потомственные» это выходцы из старых семей, которые с гордостью носят фамилию предков, имеют за спиной поддержку своего рода, семьи и клана. У них лучшие корабли, хорошие маги и отличный экипаж. Они получают наиболее выгодные заказы и исключительно из них состоят Советы Капитанов на каждом большом острове, хотя теоретически в главный управленческий аппарат может попасть любой авторитетный вожак. Однако теория и практика понятия разные, и на деле человек со стороны, например, из «моряков», в Совет Капитанов не попадет, разве только если унаследует чью-то громкую фамилию или войдет в клан через женитьбу. Кстати сказать, именно ради фамилии бастарды Эльвика Лютвира с такой готовностью отправились в поход против графа Ройхо. Каждый из этих капитанов сам по себе и по моей классификации является «моряком». Они отличные воины и мореходы, лихие бойцы и в своей жизни всего добились сами, начинали с матросов, поднялись до офицеров, а там, разными путями, дорвались до высокого звания капитана корабля, который идет по жизни собственным путем и занимается разбоем. Но выше уже некуда, а хочется, и началась гонка за фамилией любвеобильного папаши. Таковы давшие мне клятву сдать остров Данце внебрачные сыновья старого Эльвика. Ну, а что касается размахивающего на поляне руками и рассказывающего своему экипажу сказку про счастливое будущее Гундоса, то он и его люди являются «мясом», то есть людьми второго сорта. Это примкнувшие к пиратам беглые имперские каторжники и воры, островные тунеядцы, дармоеды, пьянь, рвань и ищущая приключений на свою задницу неопытная молодежь. «Мясо» используется в случае большого похода для вспомогательных целей, регулярно чистит побережье гор Аста-Малаш от мертвецов и нечисти, конвоирует торговые корабли островных купцов, выполняет мелкие поручения Совета Капитанов, патрулирует воды архипелага, помогает рыбакам и иногда подряжается для перевозки не особо ценных грузов. Капитаны в этой среде, как правило, похожи на Гундоса, мелкие и трусливые людишки, подлые, коварные, но неплохо орудующие мечом или топором. Почти все свои деньги они расходуют на содержание экипажа и ремонт старых кораблей, и шансов на подъем практически не имеют. В общем, среди пиратов это нижняя планка.

Ну и, наконец, пятое сословие и верхушка айсберга. Это члены Совета Капитанов, несколько мощных жрецов Верша Моряка и главы гильдий, среди которых самые сильные и влиятельные, естественно, Гильдии Купцов и Магов. Именно эти люди держат под контролем весь архипелаг Ташин-Йох и являются его властителями. И для того чтобы находиться на вершине у них имеется все необходимое: деньги, связи, отлаженная система взаимоотношений, верные люди и воины. А главное, их поддерживает подавляющее большинство островитян, не только пиратов, но и самых обычных обывателей, которые хотят тоже самого, что и все нормальные люди на планете, то есть покоя, относительной свободы и предоставления возможности жить в мире, любить своих близких и растить детей. Поэтому пирамида власти пиратского архипелага, несмотря на свою внешнюю слабость и олигархическо-республиканский строй, держится достаточно крепко и саморазрушаться не думает.

Вот такие вот расклады, исходя из которых, становилось ясно, что «ваирцы» это не что-то единое, неделимое и однородное. И наблюдая за капитаном Гундосом, который уже был на стороне Эшли, а следовательно и на моей, мне становилось понятно, что недовольных сложившимися на островах порядками людей хватает, хотя они и меньшинство. А значит, если склонить их на свою сторону и сплотить, они станут силой, которую граф Ройхо сможет использовать в своих интересах. При этом надо учитывать тот факт, что пока это всего лишь предварительные задумки, и если мой замысел по захвату и оккупации Данце окажется удачным, то многие попытаются мне помешать. В первую очередь местные князьки и самовластные вершители человеческих судеб. Затем агентура республиканцев, дари и манкари, которым не нужны присоединенные к Империи Оствер острова Ваирского моря. Далее любители дармовщинки и халявщики из имперской знати и олигархов ТПП, которые захотят воспользоваться моим успехом и постараются подмять архипелаг под себя. А помимо всех вышеперечисленных господ, со временем мне станут ставить палки в колеса капитан Эшли и его братья. Почему? Здесь все просто. Они тоже хотят власти и на данный момент вожаки пиратов уверены в том, что мне Данце не удержать, и значит, после его разграбления и уничтожения правящей верхушки острова, граф Ройхо и имперцы покинут архипелаг, а они останутся. Ну, что же? Разочаровывать их пока не стоит, они мне нужны, да и я им, пока не выполнена данная в храме Улле Ракойны кровная клятва, тоже.

Тем временем, пока я был занят размышлениями и наблюдениями, Мишо Цинк закончил агитацию и психологическую накачку своего экипажа. Матросы выразили дружное и единодушное желание влиться в отряд Седого и пошли получать свое оружие, с которым уже сегодня ночью они пойдут в бой. Лично я увиденным и услышанным остался доволен и направился на свой временный КП, который был разбит в глубине рощи под тем самым дубком, где не так давно отдыхал Гундос. Здесь меня уже ожидали мои офицеры, брат и прикомандированная госпожой Ланн жрица Улле Ракойны, и первым свой доклад сделал командир оборотней Рольф Южмариг.

Ирбис, среднего роста смуглый полуголый мужчина в простых холщовых штанах и босиком, как обычно, слегка сутулясь, сделал плавный шаг мне навстречу и быстро заговорил:

— Господин, мы до самой бухты дошли. Все так, как пираты говорят. Галеры на берегу, каракки в трехстах метрах от них на якоре стоят. Крепость блокирована, а вокруг бухты магическая сигнальная цепь раскинута и посты стоят. Незаметно не подобраться, либо маги нас обнаружат, либо караульные, которые по виду, ребята хваткие, — оборотень презрительно усмехнулся и дернул головой в сторону поляны, где находился экипаж Цинка, — не чета этим шавкам.

— Хорошо, — Рольф отступил в сторону, а я посмотрел на Хайде и спросил его: — Что думаешь, «шептун»? Выгорит план капитана Эшли?

— Да, — бывший наемник согласно мотнул головой. — Все просто, но чрезвычайно эффективно. На закате сюда придет смена. Мы всех вяжем и, не вступая в разговоры, под охраной, оставляем пленников здесь. После чего, уже в темноте, экипаж Гундоса, наполовину состоящий из бойцов Эшли и магов, спускается в бухту. Мы следуем за ними. Пираты по-тихому вырезают своих караульных, которые все из ватаги капитана Мангуста, и начинается захват кораблей. Действуем быстро и жестко. Тех, на кого указывают люди Седого, убиваем, а остальным предлагаем сдачу. Маги всех нас в это время прикрывают, давят своих сотоварищей на кораблях, а когда дело будет сделано, начнут свою работу смешанные штурмовые команды, которые захватят транспорты. Ничего сложного, поэтому все должно получиться. Наши воины готовы, каждый отряд знает, что ему делать, так что нам остается ждать вечера и дорогу стеречь.

— Вот и я так думаю, — одобрительный кивок в сторону Хайде, и я обратился к Вереку. — Что у тебя? Ваирские чародеи не возмущаются?

Эри кинул взгляд на жрицу, невысокого роста симпатичную девчушку в простом темном балахоне и синей косынке с отчего-то знакомыми мне выразительными зелеными глазами, и ответил:

— Они недовольны, но терпят. Клятву островитяне дали крепкую, так что на ближайшие месяц-два, пока она особенно сильна, ваирцы наши. Опять же Катрин помогает, насквозь этих…, - маг замялся и добавил, — нехороших людей видит.

— Ага! Сколько артефактов им отдашь?

— Пока по одному на человека. Для боя в бухте этого хватит. Тем более что только два мага из десяти, точнее сказать, уже из девяти, которые находятся на пиратской стоянке, могут называться специалистами. А остальные мелкая шантрапа.

— В таком случае, господа, можете немного передохнуть. До вечера есть еще пять часов, а у нас позади тяжелая дорога, а впереди важный бой. Все свободны.

Офицеры разошлись, а я направился к палатке, которую для своего графа разбили дружинники из десятка Амата. Однако меня перехватил запыленный и усталый воин, один из гонцов, который постоянно курсировал между мной и герцогом Гаем Куэхо-Кавейр. Он подбежал ко мне и на ходу достал из-за пазухи плотный холщовый пакет, на котором была видна красная сургучная печать. После чего, приблизившись вплотную, протянул его мне. Я взял пакет, но прежде чем его вскрыть и прочитать послание сюзерена, уже третье за минувшие шесть дней, спросил дружинника:

— Как добрался?

Гонец понял, что меня не интересуют его личные приключения, тревоги и переживания, и потому отвечал коротко и по делу:

— Видел пиратов. Примерно пять тысяч мечей. Ушел с трудом, конь выручил. Они в восьмидесяти километрах отсюда, как раз замок барона Тэпе взяли. Все окрестные деревни сожжены дотла, люди перебиты, пленных ваирцы не берут, скот режут, дома сжигают, посевы вытаптывают. Пару дней назад они обзавелись лошадьми. Сейчас островитяне продвигаются к Изнару, видимо, пока не знают, что мы здесь.

— А герцог что?

— Выступил им навстречу и готовится к большой битве. К нему прибыли подкрепления, очень серьезные, и маги, и жрецы, и конница Канимов, и даже гвардейский батальон.

— С чего бы это?

— Император на востоке республиканцев притормозил, оттуда и резервы.

Воин замялся, а я его поторопил:

— Не тушуйся, говори, что хотел.

Дружинник, который помимо того, что являлся бойцом моего феодального войска, на своей родине в предгорьях Маира был еще и хорошим разведчиком, а помимо того проходил постоянный инструктаж у Балы Керна, сказал:

— Господин граф, мне кажется, что войска герцогу Гаю даются специально под ваш поход за море. Краем уха я услышал, что копии ваших писем были отправлены великому герцогу Каниму и императору, и большие люди на самом верху заинтересовались дерзким рейдом на Данце.

— Это все?

— Да.

— Ступай.

Резко развернувшись, дружинник ушел, а я, сделав в голове зарубку обязательно наградить сметливого гонца, вошел в палатку, присел на стул, кинжалом вскрыл холстину, распечатал бумажный конверт и достал письмо сюзерена. Глаза забегали по красивым аккуратным буковкам, и вскоре я получил подтверждение словам моего человека.

«Мой дорогой друг и вассал граф Уркварт Ройхо, — с таких слов начиналось послание молодого, горячего и хорошо воспитанного Гая Куэхо-Кавейр. — Сегодня, 5-го лавиренна 1406 года от создания Империя Оствер, находясь невдалеке от города Изнар и готовясь к битве с врагами нашей родины, морскими шакалами с архипелага Ташин-Йох, я получил очередное ваше письмо, извещающее меня о том, что вы выдвигаетесь в бухту Тором, и сердце мое наполнилось радостью. Есть еще в империи великие воины, и среди них вы, мой вассал, благородный граф Ройхо…»

Слова, слова, слова… Все пустое, пропускаю.

«Однако перейдем к нашим делам. Наступающий на Изнар враг будет разбит, ибо сил у меня, благодаря присланным подкреплениям, на это хватит. Одна решительная битва. Натиск. Победа. После чего уцелевших пиратов погонят к морю, и если вы, граф, сможете захватить корабли вражеского флота и деблокируете крепость Иркат, то вам вменяется в обязанность сохранить трофейные плавсредства и не допустить того, чтобы они попали в руки врага. И для этого вам рекомендуется отчалить от берега, и ждать подхода имперских сил на воде. В случае же, если это невозможно, пиратские корабли должны быть уничтожены…»

«Хм! — мысленно хмыкнул я. — А то я этого сам не знаю».

Пробежав глазами по типовой инструкции, я добрался до самого главного:

«Теперь, граф, информация, касающаяся задуманного вами похода на остров Данце. Как я уже писал ранее, мной он одобрен. Но, кроме того, походом весьма заинтересовался мой батюшка великий герцог Ферро Каним, и наш храбрый император Марк Четвертый, которого, как благородный человек, я не мог не поставить об этом в известность. А помимо них, по вашей рекомендации, я отправил срочное письмо главе магической школы „Истинный Свет“, и уже сегодня из столицы прибыли семь чародеев, которые желают как можно скорее пообщаться с вами и выяснить всю серьезность ваших намерений. Однако пока это невозможно, и они влились в состав вооруженных сил герцогства. Так же, мной, в большой тайне и с ведома Тайной Стражи семейства Канимов, было написано письмо главе Торгово-Промышленной Палаты Вару Виглицу. Однако, к моему великому сожалению и недоумению, ваш план по захвату пиратского острова и самого крупного города на архипелаге Ташин-Йох, всерьез принят не был. Впрочем, это неважно. Сил и средств для осуществления задуманного нам хватит.

На этом заканчиваю. С уважением и наилучшими пожеланиями. Герцог Гай Куэхо-Кавейр».

Письмо было убрано в мою походную сумку и легло рядом с другими посланиями герцога. Спать пока не хотелось, и я погрузился в размышления.

Итак, что же мы видим? Герцог, хороший и неглупый парень с еще не полностью выветрившимися из головы понятиями о рыцарстве и чести, наверняка, уже разбил пиратов или, по крайней мере, заставил их отступить. В этом у меня сомнений нет, ибо если ему перекинули часть сил с Восточного фронта, то и командующего наверняка дали, и это не какой-то паркетный шаркун, а реально боевой генерал или полковник. Значит, армия Одноглазого, если она не уничтожена, начнет отступление к морю, к своим корабликам, и может оказаться на побережье уже завтра вечером или послезавтра утром, а здесь уже мы. Ха! Тот-то им сюрприз будет!

И что дальше? Вариантов несколько, но наиболее вероятный видится мне достаточно ясно. Пиратов Барчи Одноглазого прижимают к берегу, уничтожают и частично берут в плен. После чего с пленными работает Каип Эшли, а со мной беседуют заинтересованные в уничтожении ваирцев или хотя бы частичном подрыве их мощи ответственные лица, то есть представители императора и великого герцога, мой сюзерен и маги школы «Истинный Свет». Меня, скорее всего, постараются мягко отстранить от руководства походом, но пираты, которые и поведут трофейные корабли, давали клятву не империи в целом, а конкретно графу Ройхо, так что мой кусман никто не отберет. Поэтому будем договариваться. Магам доступ к телепорту, не за бесплатно, разумеется. Императору обещание поднять флаг с гербом Анхо над самой высокой точкой острова Данце. Великому герцогу Ферро Каниму заверения в верности и долю от трофеев, которых будет очень много. А молодому сюзерену мое почтение, рука дружбы и слова поддержки, потому что Гая никто в рисковый поход не отпустит, молод еще, и на своем мнении настоять не сможет. Ну, ничего, парень подуется, посидит в бывшем замке Григов, придворные поэты сочинят поэму про то, какой он герой и благородный защитник народа, а фаворитки согреют молодому человеку постель и потешат его самолюбие. После чего послушный своему отцу герцог Куэхо-Кавейр продолжит тянуть лямку правителя севера. Так это все видится мне на начальном этапе, когда мое войско соединится с армией герцога и, в общем-то, все логично.

Ну, а что потом? Хм! Потом начнутся лихорадочные сборы, и сколько я соберу воинов и чародеев, неизвестно. Для этого необходимо дождаться окончательного разгрома пиратской армии, посмотреть на имеющиеся в наличии воинские подразделения и магов, после чего пообщаться с представителями заинтересованных в походе сторон. И уже от того, как пройдут эти переговоры будет зависеть общее количество воинов и магов под моим началом. Поэтому далеко загадывать, пока не стану. Да и не до того сейчас. Сначала надо взять под контроль бухту Тором.

Все лишние мысли на время были откинуты прочь, и я решил поспать. Расстелил в углу палатки спальный мешок, залез в него и как-то незаметно заснул.

Как ни странно, мой отдых никто не прерывал, а разбудили меня лишь тогда, когда на дороге, со стороны моря, появился клуб пыли. Это шла смена капитана Гундоса. Так что наступила пора окропить клинки красненьким, может быть не сейчас, если экипаж Быстронога сдастся без боя, но через час, когда на землю опустится черное покрывало ночи, точно.

 

Глава 8

Империя Оствер. Бухта Тором. 08.05.1406.

Операция по захвату пиратских кораблей начиналась неплохо и полностью соответствовала первоначальному плану. Однако дальше, как это часто бывает, многое пошло совсем не так, как было задумано, и ночь преподнесла лично мне немало сюрпризов, которых я совсем не ожидал. Впрочем, эту историю надо рассказывать по порядку, ибо она имела свое продолжение и перекликалась с моим настоящим и прошлым, так что я начну с самого начала…

Пиратский отряд во главе с капитаном Фьюри Быстроногом, худощавым небритым шатеном в странном одеянии, коротком цветастом халате, вошел в рощу и остановился. Восемь десятков моряков, два офицера и один маг, стандартный боевой сухопутный дозор большой ваирской флотилии.

Капитан галеры «Ласточка» во многом походил на того, кого был должен сменить, а его команда состояла из такого же «мяса», какое находилось в подчинении Гундоса. Поэтому сложностей с экипажем Быстронога, который получил эту бодрую кличку за умение быстро удирать от неприятностей и в критический момент бросать компаньонов, не возникло. Из придорожных зарослей на старый тракт хлынули пираты Седого и Мишо Цинка. Фьюри, его чародея, старпома и рядовых матросов сбили наземь, повязали и под охраной партизан Текки оставили в роще. Ну, а остальные отряды моего разношерстного войска в первых вечерних сумерках направились к бухте. Цели были известны, силы противника тоже, наши люди подготовлены и сомнений в том, что все задуманное будет сделано, ни у кого не имелось, по крайней мере, явно. Так что на втором этапе сложностей тоже не возникло.

Лишь только дежурный ваирский чародей, увидевший отряд Гундоса, на пару минут отключил сигнальную магическую цепь, как сразу же были уничтожены караульные, а сам маг оказался в плену. После этого совместными усилиями чародеи Эшли воздвигли между берегом и стоящими на рейде каракками «Призрачную Пелену» — в разы снижающее шум и искажающее зрительное восприятие заклятие для отвода глаз неодаренных людей. Самая трудная и деликатная, по моему мнению, часть операции была позади, и я дал отмашку штурмовым группам на атаку.

На пиратские галеры потоком хлынули люди Седого, мои дружинники и оборотни. Раздались крики стоящих у трапов охранников, зазвенела сталь, и между кострами на берегу замелькали силуэты паникующих людей. Пока все шло просто отлично, корабельных чародеев заблокировали их сотоварищи по Гильдии, рядовые пираты сдавались или погибали, а успевшие принять на грудь винца капитаны кораблей не понимали, что же происходит. Однако я не расслаблялся. И наблюдая за всем происходящим, был готов к тому, чтобы кинуть в бой резервную сотню дружинников, а в случае нужды и самому вместе со своими магами в схватку вмешаться. Ну, не верил я в то, что операция пройдет гладко, поскольку являюсь не теоретиком, а практиком. Должен быть подвох. И кто-то из ваирских командиров или магов просто обязан быстро сориентироваться, сплотить вокруг себя бойцов и постараться всерьез организовать оборону своего корабля. Я ждал этого и дождался.

В самом центре пиратской стоянки, там, где находился корабль вожака всей пиратской флотилии Одноглазого, большая превосходная галера с красивым названием «Морская Императрица», раздался взрыв магической энергокапсулы. Яркая вспышка озарила окрестности, а ударная волна откинула в сторону от широкой прочной сходни несколько тел и разметала пару костров. И поскольку происходило это в семидесяти метрах ниже меня по пологому склону, то в свете разбросанных горящих поленьев я смог увидеть, что гранату метнули с борта галеры. После чего на землю полетела сброшенная сходня, а на корабле забегали пираты, и один из них был в развевающейся на легком морском ветру мантии.

Сомнений не было — это один из корабельных магов, которого его коллеги с Данце не успокоили, он явно решил с нами побороться, и мои мысли подтвердил наклонившийся ко мне Эри Верек, который быстро прошептал:

— Корабельный чародей. Видимо, один из двух, которые служат Одноглазому. Я чувствую у него мощный артефакт, и если этого гада не прикончить, он сможет разрушить «Призрачную Пелену» или еще чего похлеще сделать.

О том, что будет после дестабилизации наведенного магического морока, Верек не говорил. Но мне его пояснения были не нужны, и так все ясно. Если «ПП — Призрачная Пелена» падет, а это не самое сильное и прочное заклятие, то на каракках увидят и услышат то, что происходит на берегу. И моряки транспортов, на каждом из которых минимальный экипаж в полсотни вольнонаемных матросов и два десятка пиратов, обязательно постараются уйти в море. Хм! Все просто и логично, и если ваирцы станут действовать быстро и слаженно, то кто знает, возможно, у них получится сбежать. И чтобы этого не случилось, мага и тех, кто рядом с ним, необходимо обезвредить. На Эшли и его капитанов надежды немного, они увлечены тем, что добивают экипажи Мангуста и Крэ, основных своих противников, а на «Морскую Императрицу», где под командой боцмана оставалось всего двадцать бойцов и один из магов Одноглазого, они кинули только одну штурмовую команду в три десятка своих охламонов, которые сейчас отступают. Что же касается моих воинов, то они либо контролировали пиратов, либо занимались другими галерами и вязали ошалевшее «мясо». А значит, пришла пора и мне в бою поучаствовать.

Повернув голову вправо, я посмотрел на брата Трори. Он нервничал и переминался с ноги на ногу, и я сказал ему:

— В бою держись рядом.

— Понял, командир, — как и все воины вокруг, со щитом в левой руке одетый в кольчугу Трори, был немногословен.

Мой черный ирут с еле слышным шорохом покинул ножны, и я отдал команду для своего резерва:

— Взять галеру! Действовать быстро! Верек и Миан прикрываете! Катрин и десяток Нереха на месте! Пошли!

Не оглядываясь, я бегом бросился к «Морской Императрице», от которой отходили пираты из экипажа Торвальда Топора. Освещенный корпус отличного корабля, наверное, одного из лучших в пиратской эскадре Одноглазого, стремительно приближался, и через минуту я оказался над упавшей сходней. Тут же взвыло чувство опасности, и я пригнулся. Вовремя! Так как над головой пролетели две стрелы. И это было не все. Следом над бортом появился один из матросов, который откинул назад правую ладонь, наверняка, гранатометчик. Но этого рискового парня тут же сбил тяжелый арбалетный болт, и он упал назад. Взрыв должен был пройти по верху. Поэтому опасаться было особо нечего, и клинком ирута я указал на сходню. Воины меня поняли, склонились над тяжелым и широким трапом, и в этот момент граната в руках погибшего пирата рванула.

— Да-да-хх!!! — раскатилось над пляжем эхо очередного взрыва.

Ударная волна прошла над головой, но по привычке я полуприсел, быстро осмотрелся и к своему удивлению обнаружил рядом с собой маленькую жрицу, которая смотрела на меня.

— Ты что, ошалела!? — вскрикнул я, глядя на служительницу Улле Ракойны. — Тебе было сказано оставаться на холме! Марш назад!

Жрица улыбнулась чистой и незамутненной никакими глобальными проблемами наивно-детской улыбкой, и произнесла:

— На корабле опасно, там Враг, про которого вы ничего не знаете, граф Ройхо. Но не бойтесь и не сомневайтесь, я помогу вам.

В неизвестную опасность я не поверил и решил, что девушка желает поднять свой статус. Однако по неизвестной причине спорить с ней мне расхотелось, да и не до того в тот момент было, поэтому про жрицу я предпочел забыть. Хочет рисковать, дурында, пусть, это ее жизнь. Ну, а мне пора на корабль.

— Встали! — выкрикнул я, рывком поднимаясь с пляжного песка. — Сходню наверх!

Дружинники команду выполнили. Сходня поднялась, зацепилась крюками за борт и первым на «Морскую Императрицу» устремился десяток Амата — мои негласные телохранители. За ними последовал я, маги и Катрин. Полтора десятков шагов, и вот я наверху. В паре метров от меня дымящийся пролом в палубе и три трупа, а дальше, в районе первой мачты, которая сейчас, естественно, было опущена, уже шел бой. Воины Амата рубились с вдвое большим количеством вооруженных разномастным оружием пиратов, которые цепью перекрывали все пространство от борта до борта. А за спинами бойцов заслона находились четыре человека, один, явно, чародей, который стоял на коленях и лихорадочно рылся в большом рюкзаке, еще один, если судить по богатому камзолу и позолоченной рукоятке меча, офицер, видимо, боцман, а два других являлись простыми матросами.

Раздумывать было некогда, сейчас корабельный маг применит мощный артефакт, про который говорил Верек, и я начал действовать.

Несколько длинных шагов вперед. «Плющ» в левую ладонь. Бросок! Невидимые энергетические плети летят в пиратов! Кисть на себя! Пальцы сжимаются! Хруст шейных позвонков! Падающие на палубу тела врагов и проход к чародею открыт.

Волосы на моей голове зашевелились, между пиратским чародеем, который поднялся, и моими магами началась невидимая битва. Дружинники немного приотстали, а я рванулся вперед, и дорогу мне, оставив позади себя охрану и мага, преградил офицер. Это был пожилой полноватый брюнет. В руках у него находился прямой обоюдоострый меч, по длине как ирут, доспехи и щит при этом отсутствовали, но с этим все ясно, к бою пираты не готовились. И что характерно и стоит отметить особо, двигался этот грузный ваирец чрезвычайно быстро, то ли магическое зелье успел принять, то ли по жизни крут непомерно и за плечами подготовка отличная. Впрочем, тогда я это зафиксировал, но особо по данной теме не раздумывал. Некогда было. Ну, а поскольку граф Ройхо отступить не мог, положение, репутация и сложившаяся ситуация обязывали к бою, я вступил в схватку.

Наши прямые мечи, мой и пирата, скрестились. И что странно, оружие моего противника соприкосновение с черным клинком из метеоритного железа выдержало с честью. Сыпанули еле заметные искорки, и клинки вернулись на исходную позицию. Новый размен сильными диагональными ударами и опять ничья. Я силен и являюсь хорошим фехтовальщиком, который немало врагов один на один в поединках свалил, и в Черной Свите одним из первых бойцов был — это факт. Но и пират не хуже, и мне сразу стало понятно, что, как и я, никаких эликсиров он не принимал. Просто один профессионал сошелся с другим.

Клинок пирата, тем временем, подобно змее, стремясь подсечь мне ноги, метнулся вниз. Однако я отскочил в сторону, и сделал ответный выпад. Противник парировал мой удар, и произошел еще один размен стремительными ударами. Что творилось справа и слева, я не видел. Отвлекаться было нельзя, схватка нешуточная. Но при этом я почувствовал, что натиск моих магов на противника по какой-то причине ослабевает, а на меня, от мачты «Морской Императрицы», то есть от вражеского чародея, надвигается невидимая волна, которую бы можно было охарактеризовать как мертвенно-холодная и страшная. Мысли в моей голове, лихорадочно сменяя одна другую, завертелись словно бешеные, а тело продолжало работать. Заученным до автоматизма движением я нанес диагональный засечный удар сверху вниз. Я должен был достать противника. Но он как кошка, ловким прыжком ушел в сторону и снова был готов встретить меня.

В отсветах костров на пляже и масляных ламп на корме и рубке галеры, пират сверкнул белозубой улыбкой и засмеялся. И понимая, что необходимо прямо сейчас и без всякого промедления сразить вражеского чародея, который держит в руках направленный на нас и испускающий флюиды зла и смерти металлический штырь, я упрямо сделал шаг вперед, и потянул на себя «Черную Петлю». Однако неожиданно и резко все мое тело содрогнулось от сильной боли, а по глазам, будто песком сыпанули. Горло сжал спазм, не вдохнуть и не выдохнуть, а ноги стали подкашиваться. Ощущения жуткие и казалось, что вот-вот, остановится сердце. Что это за заклятье, от которого даже охранные магические браслеты не спасают и почему оно так на меня воздействует, я не понимал. И единственное, что меня утешало, это то обстоятельство, что в подобном положении оказался не только я и мои дружинники, но и пираты со своим офицером.

Требовалось превозмочь боль и слабость. И собрав все свои силы и волю в кулак, я взмахнул черным клинком, и перечеркнул им воздух на уровне груди. На миг мне стало легче, но только на миг. Я вновь потянулся к кмиту, и почувствовал, как накопленная артефактом губительная сила стала перетекать в руку. Еще шаг навстречу врагу. Еще одно мгновение. Еще немного. И я накрою чародея. Но когда я попытался поднять ладонь, то сделать этого не смог. Слабость вернулась, и я посмотрел на вражеского чародея, который стал как будто крупнее и выше ростом, а у него на голове, поднимая накинутый на голову капюшон, что-то зашевелилось, и ткань поползла вверх.

«Да кто ты такой, тварь!? — продолжая бороться, и не обращая внимания на опускающихся вокруг меня обессиленных людей, подумал я. — Кто ты!? Рядовой чародей? Не-е-ет! Не может быть!»

Моя рука уже почти поднялась на уровень груди, но я опаздывал. Еще несколько секунд, и граф Уркварт Ройхо не выдержит и тоже упадет. А потом меня уничтожат. Так я считал в то поганое мгновение и подсознательно уже стал готовиться к смерти. Однако все разрешилось само по себе и без моего прямого вмешательства.

За моей спиной тренькнул небольшой арбалет, и болт вонзился вражескому мечнику, который, как и я, пока еще был на ногах, в живот. Полноватый пират выронил свой клинок и, обхватив рану обеими руками, повалился на палубу. А возле корабельного мага совершенно неожиданно появилась жрица, которая скользнула к нему вдоль борта. И после того как девушка оказалась с ним рядом, выхваченным из-под жреческого балахона тонким узким стилетом из серебра, с диким истошным криком, нанося удар наотмашь, она вскрыла вражескому чародею горло. Ну, а что потом началось описать трудно, так как все заволокло клубами едкого дыма с привкусом паленой резины и серы. Впрочем, кое-что я все же увидел.

Капюшон слетел с головы чародея, и я разглядел нечто несуразное и омерзительное, напоминающее свиное рыло. Нос пятачком, поросшие щетиной толстые сальные щеки, маленькие глазки-пуговки, расходящиеся к ушам приоткрытые губы и толстые клыки во рту. Ну, вылитое рыло, с одним только большим отличием, на голой безволосой голове были два закручивающихся назад витых бараньих рога. Картина для меня знакомая. Так во вклеенных в старые книги цветных иллюстрациях изображались младшие дикие демоны при проникновении в реальный мир. Все один в один, по крайней мере, по морде.

Демон-чародей умирал без криков, просто застыл на месте, покачивался и из вскрытого горла у него хлестали потоки какой-то гнилостной жижи, от которой и шел дым. Волна мертвенного холода исчезла, а боль пропала. Я вновь смог спокойно вздохнуть полной грудью, и поудобней перехватил свой клинок. После чего, удостоверившись, что палка-амулет выпала из рук твари, чья родина мир мертвых, повернулся назад и огляделся. У корабельной сходни, покачиваясь, стояли два арбалетчика из дружины. Видимо, кто-то из них свалил моего противника, хотя большой нужды в этом не было. Взгляд скользнул ближе, и я разглядел сидящих на палубе воинов и магов. Они быстро приходили в себя и, не теряясь, брали в руки оружие и боевые амулеты, и готовились добить пока еще живых матросов из экипажа Одноглазого, которые находились в гораздо худшем положении, чем дружинники. Ну, а прямо передо мной, над трупом демона, который в клубах почти полностью скрывающего монстра дыма буквально распадался на части и становился пеплом, стояла жрица. Хм! А может быть и не жрица. Почему? Объясню. По той причине, что лицо Катрин в тот миг, когда я на нее посмотрел, постоянно преображалось, словно оно являлось куском сырой глины на верстаке и невидимый умелый гончар аккуратными и осторожными движениями лепит из него нечто новое. Вот я вижу молоденькую служительницу культа Ракойны, приставленную ко мне госпожой Ириф. Порядок. Но происходит изменение. Миг! И передо мной уже взрослая и необычайно красивая женщина с восточным разрезом глаз. Секунда! Облик женщины меняется, и я вижу смугленькое личико дикарки Никки. Хлоп! Опять жрица. И лишь одно у всех персонажей неизменно — это зеленые глаза, которые я видел у Никки и Катрин. Но вот метаморфические изменения тела жрицы заканчиваются и снова передо мной привычное лицо девушки из храма Улле Ракойны. Однако я уже увидел то, чего не заметил никто из воинов и магов, и сделал из этого соответствующие выводы. Что-что, а мозги у меня соображают неплохо, и информация обрабатывается быстро, сказывается хорошая наследственность и то, что я выходец из технологического мира.

«Млять! Что происходит!? — мысленно воскликнул я, отворачиваясь и глядя на то, как на соседнем корабле над бортом появляются головы Каипа Эшли и одного из его братьев, кажется, Гебеца Людолова. Но я внимания на них не обращаю и продолжаю раскладку текущей ситуации: — Что здесь и сейчас делает такой экземпляр мира мертвых, как младший демон-дикарь? Как он оказался здесь и смог замаскироваться под ваирского чародея, и каким образом его почуяла маскирующаяся под жрицу ведьма или магичка? Почему она скрывает свой истинный облик и кто эта представительница прекрасного пола на самом деле? Ламия? Пожалуй, что да, ибо в свете происходивших со мной в последнее время событий, это самый логичный ответ. И что дальше? Драться с ней или считать союзником? Пока не знаю. Хотя стоит отметить сразу, что ничего плохого от северной ведьмы не было. Ни мне, ни моим близким. Однако в любом случае необходимо быть настороже, и держать свой верный клинок и неиспользованную „Черную Петлю“ в боеготовности. Доверия к ведьме пока нет, и все зависит от того, ответит ли она на мои вопросы, которые я задам ей прямо здесь и прямо сейчас. Решено. Сначала беседа по душам, а только после этого все остальное».

Определившись с тем, что делать, я вложил в свой клинок ножны, и заметил брата, который уже был на ногах, занес над головой корт и приготовился к тому, чтобы ударить одного из лежащих на палубе пиратов.

— Отставить! — остановил я Трори, и добавил: — Всех пиратов из этого экипажа взять живьем и держать отдельно от остальных! Сержанту Нереху и сержанту Амату провести допрос пленных! Узнайте у них про то, откуда убитый корабельный маг и что за заклятие он применил! Работать жестко и выжимать всю возможную информацию!

— Есть, допросить языков! — услышал я голос Нереха.

— Есть, узнать все про мага! — вторил ему Амат.

Снова я посмотрел на ламию или кто она там. Наши взгляды схлестнулись, и я стал тонуть в зеленых колдовских глазах. Но удержался и под власть чар не попал. Видимо, кмит и клинок из черного металла помогли, а может быть собственная сила воли или поставленный мне магами «Гарджи-Тустур» магический блок. Не знаю. Однако я выдержал пробный натиск чужого взгляда, не без труда, но сохранил свой разум и душу в неприкосновенности. При этом получил новую информацию о ламии, ибо глаза не лгали и в этот «момент истины» стоящая передо мной женщина не скрывала свою настоящую суть за испугом и любопытством Никки или наивностью Катрин. Всего этого не было и в помине, и глаза ведьмы излучали мудрость, силу, знание будущего и непоколебимую уверенность в собственной значимости. Ни дать и не взять, Снежная Королева с горячим сердцем и темпераментом, который она способна брать под контроль. Настоящая дочь Великой Праматери Кама-Нио. Ламия как есть без изъяна.

«Сильная женщина, — подумал я, не выдержав более мощного посыла ведьмы и первым отводя взгляд. — Надо быть с ней осторожным».

Ведьма, которая смотрела на меня на долю секунды дольше, тоже опустила глаза. И если бы кто-то наблюдал за нами со стороны, то ему показалось бы, что мы отвернулись одновременно. Однако я понимал, что схватку проиграл — духовно ведьма сильнее меня и всех моих бойцов вместе взятых, и она это тоже знала. Такой расклад меня не устраивал, и начинать разговор на щекотливую тему, когда ты слабее собеседника, не хотелось. Но это было необходимо сделать. И послав два десятка дружинников проверить подпалубные помещения, я вобрал в грудь воздух, незаметно выдохнул, и направился к стоящей на кучке сероватого пепла (все, что осталось от демона) женщине. Дымное смрадное облако окончательно рассеялось, и его последние клочки ветром снесло в сторону берега. Уверенности в себе по-прежнему не было, и я думал о том, с чего начну беседу. Но тут произошло то, чего я не мог ожидать ни при каких раскладах. Помимо демона на корабле и ведьмы в обличье жрицы меня ожидал еще один неожиданный поворот событий.

Подошва моего сапога опустилась на залитую человеческой кровью палубу. Оказавшейся рядом со мной тяжелораненый ваирский мечник перевернулся на бок и, истекая красной живительной рудой и дерьмом, которые сочились через рану в животе, в полубреду просипел:

— Мама… Как же больно…

В общем-то, слова самые обычные. Сколько умирающих на поле боя или в госпиталях воинов шептали их? Миллионы и миллиарды. Вот только пират сказал свои слова на РУССКОМ языке, с сильным акцентом, но на моем родном наречии, которое за проведенные в мире Меча и Магии годы я уже почти забыл. Ну, ничего себе, дела творятся!

Не раздумывая, я опустился рядом с ваирцем на одно колено и, слегка качнув его за плечо, тоже на русском, потребовал:

— Повтори, что ты сказал!

На губах умирающего лопнули крупные кровавые пузыри, и он выдохнул:

— Больно… Добей…

— Э-э-э, нет, будешь жить, — я усмехнулся и окликнул Верека: — Эри, ты в норме?

Маг подошел, встряхнул головой и ответил:

— Почти. Если не брать во внимание то, что голова болит, и я не понимаю, как нас с Мианом этот ваирский чародей сделал. Мы ведь сильнее, а он двух дипломированных имперских магов как щенят…

— Это все потом, — перебил я его, снова слегка встряхнул пирата, который проваливался в смертельный сон, и спросил Эри: — Ты его вылечить сможешь?

Верек бросил на мечника пристальный взгляд и согласно мотнул головой:

— Запросто. Рану почистить надо, болт вынуть и эликсиром его напоить. Организм крепкий, так что уже утром он будет в норме.

— Отлично! — вставая, я улыбнулся и попросил его: — Вытащи его, друг. Мне этот пират очень интересен.

— Сделаю.

Чародей скинул с плеча сумку и склонился над умирающим моряком, а я, вспомнив о том, что когда-то был землянином, который не верил ни в какую магию, откинул прочь все свои сомнения и колебания. Затем я снял шлем, передал его Трори и повернулся к ведьме, которая смотрела на меня в каком-то недоумении. После чего, продолжая улыбаться и, уже не ощущая никакого волнения, широкими шагами подошел к ней.

С высоты своего роста, не заглядывая в зеленые колдовские омуты глаз, вполне уверенно я смерил взглядом скрытую бесформенным жреческим балахоном фигурку и тихо, так чтобы моих слов не слышали окружающие нас люди, поинтересовался:

— Ну что, — короткая пауза, — госпожа ламия, пообщаемся?

Совершенно не удивленная тем, что я распознал ее истинную суть, снизу вверх ведьма смерила меня ответным взглядом, тоже улыбнулась, и ответила:

— Да граф Ройхо, пообщаемся. Все равно нам пришлось бы поговорить всерьез. И раз уж так сложилось, что это произойдет раньше, чем было задумано, то я не против.

— Вот и ладно, — словно мы не на пиратском корабле, а на набережной тихого приморского городка, как учтивый кавалер, я предложил даме правую руку, а левой указал в сторону кормы: — Пройдемся?

Маленькая ручка ухватила меня за окольчуженный локоть и снова ведьма не спорила:

— Пройдемся.

Мы двинулись в другой конец «Морской Императрицы», где нам никто не мог помешать или подслушать наш разговор, и уже через полчаса я узнал столько нового, что голова кругом пошла. Однако это уже совершенно другая история.

 

Глава 9

Империя Оствер. Крепость Иркат. 09.05.1406.

Зов застал прячущуюся под личиной молодой жрицы ламию Отири в комнате, которую ей выделили в деблокированной крепости Иркат. Она как раз собиралась выйти на крепостной двор, куда быстро промчавшись по коридору, бегом, только что направился ее избранник граф Ройхо. Но в голове девушки раздался голос матери, находящейся за тысячи километров от нее на берегах Форкума ведьмы Каити. И Отири, подумав, что за десять минут ничего страшного с Урквартом не случится, на засов закрыла дверь, вышла на коврик в центре небольшого помещения и оправила жреческий балахон, который скрывал от взглядов людей не только тело ламии, но и ее небольшой арсенал из колюще-режущих предметов. Затем, щелчком пальцев она потушила горящий под потолком тусклый магический светильник, поджала под себя ноги, села, положила узкие белые ладони на колени, выровняла дыхание, закрыла глаза, расслабилась и увидела свою маму.

Каити, которая не так давно перевалила временной рубеж в сто тридцать пять лет, выглядела как обычно. Внешне хрупкая молодая блондинка с раскосыми глазами в коротком фривольном красном платьице выше колен из форкумских водорослей, которая подобно своей единственной дочери сидела на коврике. Вот только находился он не в комнате, а в просторной полутемной пещере вблизи горячего геотермального источника. И увидев ту, кто подарил ей жизнь, по душе дочери прокатилась волна нежности. После чего, улыбнувшись, как младшая к старшей, когда нет ничего чрезвычайного и срочного, Отири первой обратилась к Каити:

— Здравствуй мама.

— Здравствуй доченька. — Каити тоже улыбнулась и Отири почувствовала, как невидимая рука матери прошлась по ее волосам. Но это длилось всего секунду. Ощущение ласковой и доброй ладони на голове пропало, и дочь услышала: — Глава нашего рода Вента Охотница сказала, что ты уничтожила демона. Это так?

— Да, — ответила Отири. — Пару дней назад я столкнулась с одним из диких обитателей дольнего мира, который захватил тело слабого ваирского мага, и убила его. Затем я удостоверилась в том, что демон не оставил после себя наследия или ловушек, и доложила обо всем произошедшем богине и Венте.

— Сложности были?

— Никаких. Все прошло просто и быстро, хотя имелись некоторые странности.

— Какие?

— Я обнаружила демона лишь тогда, когда он начал действовать и попытался использовать магические силы. Видимо, у него имелась хорошая маскировка. Ну и помимо этого, у твари был мощный артефакт, а когда он сдох, то вместо напоенного энергетиками дольнего мира магического жезла я обнаружила обычный кусок медной трубки и пару рассыпавшихся в порошок кристаллов. При этом ни намека на испарившуюся энергию, как если бы он использовал не собственную силу, а заемную, которая после гибели носителя моментально вернулась к своему истинному владельцу. Но кто из повелителей дольнего пространства или великих демонов-полубогов поделится с мелким полуразумным монстром своей мощью? Таких нет, ибо дикарям, которых практически невозможно держать под контролем, доверять нельзя.

— В самом деле, все это очень странно и надо бы разобраться. Что-то еще?

— В общем-то, нет, кроме одного момента — я своего избранника проверила.

— И что, он смог сдержать удар демона?

— Нет, конечно, ему пока сил не хватает. Он в самом начале пути и демон, даже не очень мощный дикарь, его верная погибель. Так что еще немного, и он бы упал. Но в целом Уркварт повел себя достойно. До последнего сопротивлялся, не сдавался и к своим кмитам тянулся.

— Не рискуй Отири. Не надо. Я говорила и говорю, что не стоит без нужды подставлять своего суженого, после того как вас соединила Великая Праматерь. Ибо его гибель это и твоя верная смерть.

— Я все понимаю, мама. Но Уркварт сам идет вперед, и он словно притягивает к себе сильных противников, а я не могу и не хочу держать его под жестким контролем. Кроме того, чем мощнее противник, оказавшийся перед избранником, тем быстрее он растет как боец и человек. Ты сама меня этому учила, и так говорят наши прародительницы через память крови.

— Это хорошо, что ты меня внимательно слушала и внимаешь голосу тех, кто уже давным-давно ушел к трону нашей богине. Однако будь осторожна.

— Буду.

— Еще какие-то новости есть?

— Да, мама. Избранник уже знает о том, кто я на самом деле.

— Ты сама открылась?

— Сама.

— Как это произошло?

— Умирающий демон так вонял, что я отвлеклась и не смогла удержать под контролем личину. Она поплыла, ненадолго, всего на несколько секунд, но Уркварт оказался глазастым и увидел меня. Вариантов, как поступать дальше было немного, и я выбрала самый простой, признала тот факт, что являюсь ламией.

— И он знает, что его ожидает? — в голосе матери появилась настороженность.

— Нет. Я выдала ему версию, что его приметила богиня, а для чего мне неизвестно. То есть, я сказала избраннику правду, но не всю.

Осторожная Каити, которая охмуряла и готовила своего избранника, шамана из рода Океанских Ястребов Юшу Катура, несколько десятков лет, услышав ответ дочери, немного расслабилась, и спросила:

— Значит, ты решила сыграть в воительницу, добровольного телохранителя и наставницу, которая приставлена к нему по воле Кама-Нио?

— Да. На мой взгляд, это наилучший вариант.

— Ну и как он это воспринял?

— Настороженно, но спокойно и с пониманием того, что пока его никто и ни к чему не принуждает.

— Вот и хорошо. Будь с ним рядом, и делись с избранником знаниями. Пусть он к тебе привыкает, и все сложится хорошо.

— Как скажешь мама. Кстати, а из-за чего ты меня вызвала? Просто пообщаться или что-то случилось?

— Ничего серьезного Отири. Просто вчера твоя бабушка Эллевир получила послание от нашей Праматери, и ты должна знать о словах богини.

— И что сказала Праматерь?

— Кама-Нио послала в наш мир своего верного паладина и бывшего государя Империи Оствер Иллира Анхо. И если он обратится к кому-то из ламий за помощью, мы должны бросить все свои дела и оказать ему всевозможную поддержку. Однако он находится на материке Мистир, предположительно, в Королевстве Ассир, так что тебя это вряд ли коснется.

— Я все поняла, — Отири машинально мотнула головой.

— И еще…

Мать замялась, а дочь поторопила ее:

— Что мама?

Каити слегка поморщилась и продолжила:

— Когда Эллевир общалась с богиней, ей показалось, что Кама-Нио слегка недовольна нами и чем-то очень озабочена.

— Как так!? Почему!?

— Не знаю. Моя мать и твоя бабушка почувствовала лишь отголоски чувств нашей прародительницы, ничего конкретного, но что-то все же было. Возможно, это как-то связано с командировкой Иллира Анхо и мы постараемся разобраться, что и к чему.

— Моя помощь потребуется?

— Нет-нет. Продолжай делать свое дело и не забивай голову такими мелочами. Возможно, Кама-Нио просто не в духе, это не редкость.

— Хорошо. А как у вас дела мама? В тебе есть некоторые изменения, которых я не понимаю.

— Молодец девочка, почуяла то, что я хотела пока скрыть.

— И что же это?

— Беременность.

— У меня будет сестра!? Когда!? — мысленно воскликнула Отири.

— Через семь месяцев.

— Поздравляю мама. Два ребенка у одной ламии это великое событие.

— Пока поздравлять рано, — Каити улыбнулась и сказала: — До свидания дочь. Береги себя и избранника.

Невидимая ладонь матери снова прошлась по волосам Отири, щека почувствовала прикосновение знакомой с детства щеки, и контакт прервался.

Ламия встала, обдумала слова матери и решила последовать ее совету, то есть продолжать подготовку будущего супруга. После чего она покинула комнату и вскоре вышла на крепостной двор. Уркварта здесь ведьма не обнаружила, но она чувствовала, где он находится, и поднялась на заполненную дружинниками графа Ройхо и герцога Куэхо-Кавейр широкую крепостную стену.

Солнце клонилось к закату, и с высоты открывался прекрасный вид на опустевшую бухту Тором. Однако гадать, куда же подевались захваченные минувшей ночью остверами пиратские корабли, нужды не было, так как в море были видны выведенные за пределы бухты черные точки галер и каракк. Ну, а почему их вывели на большую воду, загадкой тоже не было. К берегу подходили остатки разбитой ваирской армии под предводительством Одноглазого, по донесениям оборотней, не меньше двух с половиной тысяч воинов и несколько десятков чародеев.

Впрочем, ламию это не беспокоило, так как военные дела ей были не очень интересны, и она понимала, что пираты будут разбиты идущими за ними следом войсками герцога Гая, и произойдет это в течении ближайших суток. Поэтому ведьма бросила на отступающих к морю пиратов только один взгляд и сосредоточилась на том, что занимало ее мысли более всего.

Отири посмотрела влево, на массивный внешний крепостной донжон, на котором находилось пятеро вооруженных мужчин. Четверо из них, пиратские вожаки Каип Седой, Торвальд Топор, Жэнер Кровавый и Крам Наемник яростно спорили друг с другом, размахивали руками и постоянно хватались за свои кинжалы, мечи, сабли и топоры. А будущий супруг ведьмы граф Уркварт Ройхо, как обычно в мундире черного цвета, держа левую ладонь на рукояти своего ирута, а правой сдвинув на бок широкополую шляпу с серебряной эмблемой своего рода, стоял рядом. При этом, глядя на капитанов, он ухмылялся, и явно находился в превосходном расположении духа.

Для Уркварта, как и для ламии, проблемы пиратов и их споры, которые могли вот-вот перерасти в смертельную схватку, были возней детишек в песочнице, и Отири это видела. Но сейчас между бастардами Эльвика Лютвира он выступал, как третейский судья и покинуть их не мог, а иначе бы они перегрызлись, и дошло бы до крови.

Ну, а что касается ведьмы, то, прислонившись к стене, она наблюдала за избранником, анализировала его движения и слова, и наслаждалась тем, что, открывшись своему любимому, теперь может не прятаться от него и видеть Уркварта Ройхо практически в любое время, когда только пожелает. Этого ей хватало, по крайней мере, пока, и она была счастлива.

Правда, Уркварт не понимал того, какой жизненный путь будет ему уготован в итоге, когда он станет сильнее и сможет соответствовать ламии. Но это ничего, не все сразу. Впереди есть месяцы, годы и десятилетия и, в конце концов, наследник Рунного рода и далекий потомок бога Ярина Воина все равно станет мужем Отири и одним из паладинов Кама-Нио. Такова судьба, и от нее не скрыться, ибо немногие из смертных способны противостоять желанию Доброй Матери в ее родном мире. Особенно, после того как богиня отметила ауру мужчины своим знаком, а рядом с ним появилась одна из ее дочерей.

* * *

Близился вечер. И на минутку присев у стола, я задремал. Однако лишь только стал погружаться в сонное царство Морфея, как раздался требовательный стук в запертую дверь.

— Кто!? — просыпаясь и высвобождаясь из объятий удобного мягкого кресла, спросил я.

— Уркварт, — за дверью раздался голос Ресса Дайирина, — там капитаны опять сцепились. Я бойцов рядом поставил, но как ты и велел, силу к пиратским вожакам пока не применял. Выйдешь к ним или мне самому разобраться?

— Сейчас буду.

Поминая недобрыми словами пиратов, их матерей, отцов, бабушек и дедушек, я накинул на голову шляпу, подтянул ремень с мечом, покинул помещение, где отдыхал, вышел в коридор, миновал комнату, где находилась ламия и выбежал на свежий воздух. И прямо у дверей жилого донжона обнаружил бузотеров, ублюдков Эльвика Лютвира: Седого, Топора, Кровавого и Наемника. Братья снова спорили, кто из них круче, делили «мои» корабли и их голоса разносились над всей крепостью Иркат.

— Я сказал, что «Княжна Мэри» принадлежит мне! У меня самый лучший экипаж и больше всех бойцов! — схватившись за топор, прокричал Торвальд Гандир.

— Нет моя! — возразил ему Седой. — Я главный!

— Хрена тебе! — возразил Торвальд. — Главным ты у себя дома будешь, а здесь ты всего лишь голос капитанов перед Ройхо!

— Да ты…

Седой набычился и тоже схватился за оружие, абордажную саблю.

— Спокойно! — между ними встал Жэнер Йори-Мак по прозвищу Кровавый. — Давайте договариваться. Я беру себе «Секача», а вы вдвоем кинете жребий. Кто победил, тот возьмет «Княжну Мэри», а второй «Оскаленного Волка».

— А где в этой схеме я? — на Кровавого надвинулся Крам Кич.

— В трынде, — хохотнул Кровавый, которого поддержали Седой и Топор.

— На!

Наемник выхватил стальной тридцатисантиметровый кинжал, и нанес им удар в живот брата. Но я уже был рядом, сделал шаг вперед, перехватил кисть Крама, выкрутил ему руку и выкрикнул:

— Прекратить! — Во дворе крепости воцарилась тишина, и уже спокойно, ровным тоном, кивнув на внешний крепостной донжон и, отпустив Наемника, я продолжил: — Значит так, господа капитаны. Еще раз кто-то кинется в драку, того я повешу. Клянусь! Идемте наверх, там свежий ветерок, он вас обдует, и мы поговорим без угроз и криков. Пошли.

Вскоре мы были наверху. Капитаны опять начали меряться пиписьками, а я, глядя на них и практически не слушая речи братьев, радовался хорошему дню, доброй весенней погоде, улыбался, смотрел на море и на приближающееся к бухте Тором войско Одноглазого. Мне хотелось спать, но я ждал того, что, возможно, капитаны все же договорятся, и вспоминал минувшую ночь и почти закончившийся день…

Ночь прошла в суете и заботах.

Пиратские корабли были захвачены все до единого. И от такого успеха, будь на моем месте кто-то иной, человек попроще, он бы скакал на радостях, словно молодой козлик на свежей весенней травке, бухал и трофеи обеими руками загребал. Но мне было не до веселья. Все, что произошло, это только прелюдия перед основным действием. И тот факт, что удача по-прежнему со мной, совсем не отменял того, что пираты Седого ненадежны, а вскоре следовало ждать подхода Одноглазого, на сторону которого в случае прямого боестолкновения могли переметнуться многие рядовые моряки. Ну, а ко всему этому у меня имелось множество иных, так сказать, дополнительных, проблем, которые не были предусмотрены ранее. Какие непредвиденные проблемы? Разные, но чтобы было понятней, их можно перечислить.

Первая, само собой, северная ведьма, которая представилась как Отири дочь Каити. Ох, и мутная женщина! Давно такой не нюхал! С виду скромная девчушка-девятикласница из хорошей интеллигентной семьи, простая как медная монетка, не блестит и по цене невелика. Голос мягкий и убаюкивающий, в глазах снова наивность, а на губах добрая улыбка. Однако я понимал, что это маска, ибо ламия, по умолчанию, не человек, и каждая подобная мадам или мадмуазель (нужное подчеркнуть) с берегов Форкума является мощной боевой единицей. Это жрица, имеющая прямую связь со своей богиней, ведунья, колдунья, предсказательница, знахарка, магичка, дипломат, карающий судья, охотник на монстров и профессиональный убийца. Хм! Впечатляет? Однозначно, тем более что это лишь начало списка, так как талантам ламий нет числа. Они универсалы с доступом к родовой памяти своих прародительниц, и я про это знал очень хорошо. Поэтому то, что она мне говорила, я старался воспринимать критически, всю новую информацию делил надвое и хотя на вранье ее не поймал, у меня появилось твердое убеждение, что графу Ройхо пытаются запудрить мозги. Ну, а если сделать из всего сказанного Отири краткую выжимку, то выходило вот что.

Когда я внедрял в свое тело кмиты, то попал под взгляд богини Кама-Нио. Это правда, было такое, я входил в одно из Мертвых озер, а над ним стояла статуя божества. Все верно. Однако я не был в курсе того, что уже тогда сверхсущество из дольнего мира положило на такого гарного хлопца как молодой Уркварт Ройхо свой глаз, и пометило меня своим знаком. Кстати, про знак тоже верно, есть такой и про него я узнал еще в прошлом году от жреца Алая Грача. Пока все сходилось. А вот дальше, Остапа, как говорится (в моем случае вместо турецкого верноподданного гражданка враждебного остверам народа нанхасов Отири), понесло. Ламия стала мне рассказывать сказку, что, мол, сама Кама-Нио прислала ее ко мне, дабы помочь юному Уркварту стать великим воином. И хотя мне было лестно слышать такое объяснение, по-моему, ведьма что-то недоговаривала. Я слишком мелкая рыбешка для того, чтобы мной всерьез интересовалась такая фигура как богиня, и подобное случается только в древних легендах. Однако обвинять ламию в дезинформации я не торопился, а состроил морду кирпичом и изобразил равнодушие. При этом сделал свои выводы, согласно которым, богиня имеет на меня некоторые виды, сие возможно, а иначе бы она не отмечала меня своим знаком. Но Отири появилась не просто так, по доброте душевной и по воле своей Праматери. Наверняка, ламия преследует свои цели, а какие это надо разбираться, с чувством, с толком и с расстановкой. Так я решил. И обговорив с моей будущей наставницей, смотрительницей и охранницей самые важные на тот момент вопросы, я вернулся к текущим делам.

Снова я оказался среди людей, и отправился проверять захваченные корабли, а ламия стала объяснять моим магам, кем на самом деле являлся уничтоженный ею корабельный маг. Все в норме и все при деле. Но нарисовалась вторая проблема, а если конкретней, то учиненная людьми Седого бессмысленная кровавая вакханалия. И хотя я сам далеко не пушистый и ласковый котенок, зверства, которые творили перебежчики, выходили за все рамки дозволенного. Ладно, срубил противника в бою и добил. Пусть, в разведке взял пленного и по быстрому его распотрошил. Допустим, что в целях устрашения устроил несколько казней. Возможно, устроил террор в каком-то районе оккупированной страны. Все это было, есть и, скорее всего, будет в военной практике вне зависимости от технологического уровня воюющих людей, их национальной принадлежности и морально-этического воспитания, так как рано или поздно война все равно всех под одну гребенку причесывает. И если на кону будет стоять жизнь одного моего дружинника и тысяч никому ненужных не имперских некомбатантов, то я сделаю выбор в пользу своего воина. Это аксиома для любого нормального командира и военачальника. И подобное хоть как-то, с натяжками, но можно обосновать. А вот то, что творили переметнувшиеся островитяне, объяснить не получалось, поскольку они устроили показательное уничтожение захваченных в плен пиратов, которые безоговорочно поддерживали Совет Капитанов острова Данце. И это была не просто вязка перебежавших на сторону империи людей смертью вчерашних товарищей, а нечто иное, сродни массовому неконтролируемому психозу.

Кровь полилась рекой, а расчлененные тела сбрасывались в воду бухты Тором. После чего мимо захваченных каракк утренним отливом они уносились в открытое море. Картинка неприятная и, глядя на все происходящее, я окружил пиратов своими воинами, и приказал прекратить бессмысленные издевательства над пленными.

Капитаны Седого и он сам подчинились. Они уняли своих людей и оставшихся в живых пленных моряков казнили быстро и без мучений. Человека поставили на колени, срубили ему голову и все дела. И только нескольким офицерам и одному магу не повезло. Все они умерли в мучениях, причем к их смерти оказались причастны почти полторы сотни человек из новеньких, то есть тех, кто сменил флаг минувшей ночью.

Вот таким образом был решен второй проблемный вопрос, и уже утром, когда из крепости появился комендант Ирката тысячник (полковник) Хойсэ, наступил черед третьего. Капитаны собрались на совет, сошлись на «Морскую Императрицу», которая, несмотря на пробоину в палубе, все равно оставалась самым лучшим кораблем в эскадре, и затеяли спор за трофейные корабли. А если конкретней, то следующими по качеству после моего личного трофея были три галеры: «Княжна Мэри» капитана Мангуста, «Секач» капитана Крэ и «Оскаленный Волк» Бонзы-младшего. И каждый из бастардов старого Лютвира желал получить один из этих кораблей лично для себя. Пришлось их унять и объяснить, что дележка кораблей состоится только после того, как будет уничтожена армия Одноглазого, а до того момента все капитаны будут находиться в крепости Иркат. И снова мне не возразили, хотя обиду эти мстительные твари — ублюдки Эльвика, на меня затаили. Но и демоны с ними. К подлым ударам с их стороны я был готов, ибо при очень большом желании любую клятву можно обойти или просто наплевать на нее, и это понятно любому здравомыслящему человеку.

После совета началась работа. Формирование смешанных экипажей, которые выведут корабли в море. Подсчет добычи, надо сказать, не очень большой. Похороны погибших в ночь воинов, а это семь дружинников и сорок девять пиратов, и краткое знакомство с новыми капитанами, которые примкнули ко мне со своими экипажами. Ну, а затем появились оборотни-разведчики, которые доложили, что армия Одноглазого всего в двадцати километрах от берега, в сожженной находниками деревеньке. И следуя указаниям своего сюзерена, я приказал кораблям покинуть бухту, а ставших на время заложниками капитанов под присмотром дружинников отправил в Иркат.

В крепости все было относительно спокойно, и я, на краткое время, отрешившись от всех забот, было, задремал. Однако куда там. Вожаки пиратов вновь завели «старую песню о главном», то есть о том, кому и что причитается, и мне приходится их выслушивать. При этом я все больше злюсь и уже готов их растерзать. Но сделать это не тороплюсь и пока еще сдерживаюсь, поскольку нуждаюсь в них. И бросив очередной взгляд на раскрасневшихся спорщиков, которым отступить, не позволял престиж, я принял решение относительно дележки кораблей. Вот только оглашать его не торопился. Пусть они еще немного покипят, а потом узнают, кто и что получит. Ну, а пока я прикинул свои собственные силы и заодно окончательно определился в том, как поступлю в отношении пиратских командиров.

Итак, я в практически неприступной имперской твердыне, которую никто штурмовать не станет. Со мной сотня дружинников, десяток оборотней, жрица-ламия, все пиратские капитаны и шестнадцать корабельных чародеев. А помимо нас здесь гарнизон герцога: почти две сотни дружинников и пара средних магов. Корабли эскадры в трех милях от берега, и на них пятнадцать сотен пиратов, почти три тысячи гребцов, половина из которых уже освобождена, раскована и вооружена, семьсот моих воинов, два моих мага, Херри Миан и Эри Верек, и два старших офицера, Хайде и Богуч. В полях за крепостными стенами еще тридцать оборотней и партизаны Текки. И по хорошему, мы сами могли бы дать бой войску пиратов. Но зачем рисковать и терять людей, если в этом нет нужды? Правильно, незачем. Здесь и сейчас геройство ни к чему хорошему не приведет. И учитывая то, что у герцога Гая войск вдвое больше, чем у Одноглазого, которому некуда бежать, с ваирцами разберутся и без нас. Все просто.

Теперь, что касательно пиратских капитанов. Все они конченые уроды, убийцы, работорговцы, грабители, насильники и воры. И только Краму Наемнику и Каипу Седому пока можно более или менее доверять. Поскольку мне кажется, что они достаточно адекватные люди, хитрые и злобные, конечно, но с весьма амбициозными планами на будущее. Так что если и делать на кого-то ставку, то именно на этих двух авторитетных головорезов, а с остальными чикаться нечего. Лишь только возьму Данце, а я уже уверен в том, что город и остров будут захвачены, всех под нож или в первую волну десанта на какой-то из прилегающих к негласной пиратской столице островов, где местные жители и морские разбойники уже будут предупреждены и станут ждать вторжения. А раз так, то все преференции только Наемнику и Седому.

Приняв решение, я вновь вслушался в перепалку капитанов, накал которой снова нарастал, опять улыбнулся и вклинился в разговор:

— Тихо господа! — пиратские вожаки посмотрели на меня, и я продолжил: — В общем, так, я вижу, что вы никак не договоритесь, и ждать большого раздела кораблей не желаете. Я все правильно понимаю?

— Да, — буркнул Седой.

— Именно, — поддержал его Наемник.

Торвальд Топор и Жэнер Кровавый промолчали и ограничились согласными кивками и злыми взглядами на братьев, а я повел речь дальше:

— И если так, то слушайте мое слово, не дожидаясь того момента, когда будет разбит Одноглазый. «Княжна Мэри» достается Краму Наемнику. «Секач» Жэнеру Кровавому. «Оскаленный Волк» Торвальду Топору. А капитан Седой становится моим личным капитаном, который поведет «Морскую Императрицу». Ну, а остальные вожаки, которые благоразумно не принимали участие в вашем споре, получат сразу по два корабля, все равно капитанов меньше чем судов. Это мое первое и последнее слово, а кто против него, того прошу высказаться прямо здесь и сейчас.

Моя правая ладонь до побелевших костяшек стиснула рукоять меча, в левую перетек «Плющ», а лицом я изобразил готовность убить всякого, кто выступит против моего решение. Пираты почувствовали, что смерть совсем рядом, и спорить не решились. Снова Топор и Кровавый отделались короткими кивками. Наемник отвесил глубокий учтивый поклон, что характерно, явно, отточенный долгими тренировками. И только Седой высказался, да и то, он не возражал, а уточнял:

— А после исполнения нашего с вами кровного договора «Морская Императрица» останется за мной?

— Обязательно, — подтвердил я.

— Хорошо, — Каип Эшли посмотрел на разбитую пиратскую армию примерно в трех-четырех километрах от крепостных стен, затем на черные точки кораблей, которые четко выделялись на фоне красного горизонта и спускающегося в море небесного светила, и сказал: — Странно, а я думал, что вы половину кораблей здесь оставите или в Шан-Маир перегоните. Ведь у вас и у нас нет столько воинов, сколько можно на этих судах перевезти. Или мы ошибаемся?

— Нет, не ошибаетесь. Пока такого количества воинов у меня нет. Однако я надеюсь на то, что уже завтра или послезавтра они будут, — я пожал плечами и, не вдаваясь в подробные объяснения, отвернулся от капитанов. — Кроме того, есть надежда, что армия моего сюзерена не уничтожит войско Одноглазого полностью, и у вас появится шанс привлечь на свою сторону еще сотню-другую моряков.

Позади меня настороженное недоброе молчание и я буквально кожей чувствую, как мне в спину впиваются невидимые острые клинки злобных взглядов. Ха-ха! Уроды! Пусть смотрят и думают, что обхитрят меня. Я начеку и у меня есть на вас недоуздок, пока в виде клятвы, которую вы дали добровольно ради спасения своих никчемных шкурок, и дружинников за вашей спиной. Ну, а потом будет что-то иное, золото, власть и беспокойство за жизнь близких вам людей. Вы только меня до своего родного острова довезите и дайте возможность на берегу закрепиться.

Капитаны остались на донжоне, а я спустился на стену, встретил у лестницы старшего Дайирина и два десятка своих воинов. И кивнув назад, я сказал своему родственнику по жене:

— Присмотри за ними и больше меня не беспокой, отоспаться надо. Завтра встречи важные, с герцогом и иными серьезными личностями, а на зельях и заклятьях долго не продержишься, полноценный отдых в любом случае нужен.

— Как скажешь, без причины не потревожим. А что делать, если капитаны снова буянить начнут?

— Глуши их дубинами, словно рыбешек, вяжи и в подвал кидай, пусть остынут. Но они сейчас успокоятся, так что за тобой только пригляд.

— Проследим, не беспокойся, — Ресс согласно моргнул, и спросил: — А что с твоим личным пленником делать, с боцманом, которого ты на «Морской Императрице» свалил?

— Пусть сидит пока. Хотел его с утра допросить, но не получилось. Потом полдень наметил, но опять суета. Думал, что вечером займусь, однако устал. А что, от него беспокойство какое-то?

— Не то слово, — новоявленный барон скривился. — Когда его в крепость вели он чуть не удрал и за малым дружинника из десятка Амата не задушил. Его, угомонили, конечно, но тип опасный.

— Ладно, — я махнул рукой, — пообщаюсь с ним сейчас. Где он?

— В темнице под центральным донжоном. В какой он камере охрана покажет.

— Угу!

Поворот! И справа от себя я замечаю жреческий балахон Отири.

«Вот же зар-ра-за! — думаю я. — Следит! Ну и ладно, крутись неподалеку, только не мешай, а иначе… А что иначе? Что я могу ей сделать? Погрозить пальчиком и сказать: „ай-я-я-й!“? Да, пожалуй, что больше ничего, ибо ведьма сильна, а я, по сравнению с ней, слаб. Но ничего, наступит день и я вам, госпожа ламия, покажу, кто таков граф Уркварт Ройхо, которого вы водите за нос. Вот только будет это очень нескоро. Впрочем, все это неважно. Пока мы как минимум союзники и Отири меня уже два раза спасала. Сначала на севере, где за мной гнался верховный шаман Океанских Ястребов Риаль Катур с дикими оленеводами и своими учениками, а второй раз вчера, когда она прикончила демона. Кстати, надо будет этот вопрос провентилировать, а то, кто знает, может этих баранорогих полорогих монстров на островах как грязи. Однако все упирается во время. Его даже на сон не хватает, а тут вспомогательная тема».

Мысли пронеслись и, уже становясь на ведущую в крепостной двор лестницу, я посмотрел на юную жрицу, которая улыбалась мне. Ну и я, соответственно, в долгу не остался. Приложил два пальца к краешку шляпы, кивнул и улыбнулся в ответ. Мы графья люди вежливые, а этикет он даже в окраинной пограничной твердыне остается этикетом.

Ламия увидела это и чуть не засмеялась. Почему? Непонятно. Однако я на нее уже не смотрел, а спустился вниз, поприветствовал местного коменданта тысячника Хойсэ, древнего поджарого вояку, который еще моего кровного дедушку помнил, перекинулся с ним парой слов по текущей обстановке и прошел в темницу под центральным донжоном. Караульные, два герцогских дружинника и два моих, открыли мне одну из камер, внесли в нее табурет, масляный светильник, и встали за моей спиной. Но свидетели при разговоре с боцманом Одноглазого, который вроде бы неплохо шпарил по-русски, мне были не нужны, и я их отпустил. После чего присел на табурет и, подождав пока мои глаза привыкнут к сумраку, посмотрел на пленника.

Полноватый невысокий дядечка лет сорока пяти в порванном камзоле и без сапог, которые с него, наверняка, сняли тюремщики, прикован к стене. Черты лица правильные, по виду, оствер. Волосы черные с проседью. Руки сильные. Взгляд уверенный и волевой. Остается только добавить, что характер стойкий, нордический. И учитывая, какой он боец, наверняка, это было бы верной характеристикой. Но торопиться не стану, да и серьезных разговоров у меня с ним не намечено. Главное на первом этапе знакомства выяснить, откуда он знает мой родной язык, а потом посмотрим, что из этого можно выжать.

— Ну что, — вспоминая русский, начал я беседу с боцманом «Морской Императрицы», — пообщаемся?

— О чем? — с сильным гортанным акцентом, вытянув вперед шею, заинтересовался пленник.

— Например, о том, откуда ты знаешь русский язык.

— А если я буду молчать?

— Твое право, но тогда уже сегодня ночью тобой займутся мои палачи и маг. И даже если ты откусишь себе язык, я все равно узнаю то, что мне интересно. Поэтому давай не станем усложнять. Мой вопрос, твой ответ. Идет?

Боцман — человек опытный и настоящий морской волк, такова его должность. Это известно каждому моряку и приморскому жителю. И к моему пленнику эти определения подходили, как нельзя лучше. Видно, что он воин и адекватный человек, не чета, теряющим человеческий облик людишкам вроде Гундоса или Быстронога. Поэтому, помолчав с полминуты, он оглядел камеру, подумал о собственной жизни и муках, которые его ожидают, если он скажет «нет», и произнес:

— Спрашивай, граф Ройхо, я отвечу на твои вопросы, но с одним условием.

— Каким?

— Если надумаешь меня убить, то сделай это сам и быстро.

— Пока тебя убивать не за что, разве только за пособничество демону и пиратство, но это отдельный разговор. Начинаем?

— Да, — полноватый брюнет мотнул головой.

Я зевнул, в очередной раз за вечер подумал о том, что пора закругляться, и задал первый вопрос:

— Как тебя зовут?

— Владимир Фиэр.

Надо же, подобного имени в мире Кама-Нио я пока не встречал. Интересно. Продолжаю знакомство с Владимиром:

— Откуда ты знаешь русский язык?

— Отец научил, он вселенцем в чужое тело был… Видимо, как и ты…

— А кто у нас папа?

— Макаро из Изнара.

— Вот как!? — удивился я. — Знаменитый северный разбойник и бунтарь?

— Он самый.

— А зачем он тебя языку учил?

— Ну, не только меня, а всех своих детей и воспитанников. Макаро хотел создать группу, — подбирая правильные слова, Владимир запнулся, — революционеров, которые бы могли нести в народные массы идеи о всеобщем равенстве людей и построении справедливого общества. А чтобы никто из врагов нас не понимал, он заставлял нас, молодых то есть, учить свой родной язык.

— И что, он создал такую группу?

— Нет. Отец погиб в бою с оборотнями, с северо-западной стороны хребта Аста-Малаш, а после этого уцелевшие разбойники и их семьи покочевали к морю. Дошли не все, а кто уцелел, тот влился в ваирское общество, постарался забыть ненужный язык и вообще не вспоминать про Макаро и его идеи.

— А у тебя язык, значит, остался?

— Да. В бреду был, умирал, и почему-то стал на нем разговаривать. Наверное, детство вспомнилось.

Вопрос-ответ. Вопрос-ответ. Все быстро, четко и по существу. И спустя полчаса я более или менее четко смог представить себе историю незадачливого «комсомольца-попаданца» Константина Макарова из Москвы в мир Кама-Нио.

Так сложилось, что один из отпрысков семьи Инхат-Вей попал в плен к баронам Анхеле, но при допросе обезумел. Инхат-Веи предложили за своего сородича хороший выкуп и старый Анхеле, отец павшего на реке Эйска храброго Солэ, решил взять эти деньги. Но как, если паренек ничего не соображал? Так ясно как, вселить в него копию человека из иного мира, дать ему пару установок, и все будет хорошо. Сказано, сделано. Чародей баронов Анхеле провел все необходимые обряды и через «Ловца Душ» вселил в тело молодого безумного аристократа разум и душу землянина. А дальше все просто. Анхеле и Инхат-Веи были уничтожены и распылены тогдашним правителем севера Андалом Григом, а оказавшийся в новом теле и мире землянин, рванул в лес и стал разбойничать.

Со временем вселенец оброс соратниками, друзьями, любовницами, и стал называть себя Макаро. Затем он освоил кое-что из простейшей магии, и начал толкать идеи Маркса-Энгельса-Ленина в народ. Однако местные крестьяне его не поддержали. Войско разбойника-социалиста было разбито и ушло на север, и там он, много переосмыслив, стал готовить себе помощников. Но знаменитый бунтарь погиб в бою с воинами рода Гунзаг (Медведи), а все его уцелевшие воспитанники, соратники и их женщины, в количестве полусотни человек, перебрались на острова Ваирского моря. А поскольку пираты Макаро не любили, было дело, он их на деньги кинул, бывшие соратники и воспитанники его не вспоминали. Они разошлись, рассеялись по разным городкам и зажили привычной жизнью, то есть стали разбойничать, но уже не на суше, а на море. Вот такая история. Занимательная, но, в общем-то, совершенно бесполезная. За исключением одного момента.

Владимир Макаро поведал, что его меч, с каким он встретил меня вчера на палубе галеры, был выкован лично его отцом из металла, который он добыл в каком-то старом и почти завалившемся руднике в горах Аста-Малаш. Вот это было серьезно, так как подобный металл мне бы очень пригодился. А значит, над этим стоило подумать отдельно и особо, тем более что пленник упомянул еще какой-то дневник, оставленный моим земляком своему сыну. Ну, а раз так, то пусть пленник пока живет. Будет время, еще пообщаюсь с ним и не один раз. После чего, возможно, вышлю в горы поисковиков, которые, опираясь на стоянку рода Гунзаг, между прочим, моих потенциальных союзников, вполне могут поискать заброшенный рудник, в котором есть залежи превосходного металла. Благо, опыт в этих делах — в поиске кладов и схронов, у меня и моих дружинников имеется. Опять же дневник вселенца, который замышлял мировую революцию и имел на это вполне серьезные планы, штука интересная, вот только чтобы его увидеть, надо доставить младшего Макаро на Данце.

Однако это все будет потом, а пока надо выспаться. Завтра тяжелый день, от которого зависит многое, и потому я должен выглядеть так, чтобы никакая присланная императором столичная штучка и маги «Истинного Света», не усомнилась в том, что перед ними победитель.

И посмотрев на Владимира Макаро, который ждал новых вопросов, я подмигнул ему, встал с табурета, молча покинул камеру, и направился на отдых. Все! Хватит! Еще один непростой день окончен. И как мне кажется, я прожил его не зря.

 

Глава 10

Империя Оствер. Крепость Иркат. 11.05.1406.

«Интересно, — разглядывая сидящих вокруг меня людей, подумал я, — а как, наша встреча была бы прокомментирована профессиональными земными газетчиками, если бы они находились в мире Кама-Нио, и воспринимали все происходящее спокойно и без криков удивления? Наверное, они написали бы примерно следующее: „Герцог Гай Куэхо-Кавейр и другие высокопоставленные лица навестили графа Уркварта Ройхо на его галере „Морская Императрица“ и выразили глубокую озабоченность по поводу разгула пиратов в Ваирском море. Граф поздравил герцога с победой над морской вольницей Борчи Одноглазого и изъявил желание наказать разбойников. После чего было принято решение о проведении контртеррористической операции в районе острова Данце“. Да. Пожалуй, все это звучало бы примерно так. В обтекаемых выражениях и без какой либо конкретики».

Однако долой левые мысли, пора переходить к делу.

Мои глаза еще раз пробежались по просторной каюте капитана Одноглазого, который вчера в полдень с большей частью своей армией был прижат к морскому берегу в пятнадцати километрах северо-западнее крепости Иркат и погиб в бою. А затем вновь прошлись по моим гостям, которых было немного, всего семь человек. Но больше и ненужно, так как именно от этих людей во многом, если не во всем, зависит, как сложится мой поход на пиратский архипелаг.

Слева три человека. Двое, мои добрые знакомые, плюс один посторонний. Повелитель северных территорий герцог Гай Куэхо-Кавейр. Счастливый человек. Юный поджарый брюнет, при помощи опытных военачальников, одержавший свои первые победы, и оттого все время улыбающийся. Рядом с ним его наставник шевалье Рутман Калей-Ван, пожилой вояка, один из трех советников моего сюзерена приставленный к нему великим герцогом Ферро Канимом. Этот, напротив, серьезен и следит за своим подопечным в оба глаза, мало ли что молодой и горячий Гай учудит. Не дай боги, рванет вслед за беспокойным Урквартом Ройхо за море, а шевалье потом отвечать. Оно ему надо? Конечно же, нет. Так что он весь во внимании. Ну, а третий гость, молчаливый и настороженный русоволосый крепыш лет сорока в неприметной серой полувоенной униформе только с одной нашивкой — скорпион с человеческой головой, выставил из-за спины жало, и на нем зеленая капелька яда. Это замначальника Тайной Стражи семейства Канимов барон Иоганн Кратт, стоит отметить, весьма опасный типус, но не настолько, как его старший руководитель барон Анат Каир.

Далее, как раз напротив меня, два представителя императора Марка Четвертого Анхо и подобно мне они члены организации «Имперский Союз». Кстати сказать, тоже не чужие мне люди, одного из которых я искренне рад видеть в любое время дня и ночи и при любых обстоятельствах. Итак, старший из них крепкий и несколько грузный мужик с роскошными усами в полевой униформе полковника гвардии, бывший командир Черной Свиты, а ныне полномочный представитель императора на северо-востоке нашего государства Гедмин Сид. Человек он суровый и резкий. Было дело, я общался с ним несколько раз, так что надо быть внимательным и фильтровать каждое свое слово, впрочем, как всегда. А вот сидящий рядом с полковником подтянутый длинноволосый блондин, так же в форме гвардии, только с погонами капитана, вызывает сплошной позитив, ибо это мой, наверное, самый лучший друг барон Виран Альера. Когда-то мы с ним вместе через многое прошли, но со временем наши пути-дороги разошлись. Он остался на службе и уже дослужился до командира роты в 1-ом гвардейском полку, а я стал феодалом. Однако разлука была недолгой, мы не виделись всего год, даже меньше, и вот судьба снова сводит нас вместе, и я очень надеюсь на то, что мой друг остался прежним Вираном.

Взгляд смещается направо, и там еще два важных «перца». Невысокого росточка старичок в парадной светло-желтой мантии школы «Истинный Свет». Третье лицо в своей организации Кошши Игнарес, который прибыл, чтобы удостовериться в серьезности намерений графа Ройхо. Ну, а рядом с ним сидит полная противоположность этого достопочтенного чародея. Худой словно палка диковатого вида мужик в запыленном кожаном костюме, который появился в бухте Тором всего сорок минут назад. Про него мне известно меньше всего, но кое-что я знаю, так как это Пертэ Цэрель, глава одного весьма уважаемого, хотя далеко не самого крупного и богатого торгово-промышленного имперского клана. Он имеет давние счеты к пиратам, и как только находящиеся в окружении главы ТПП Вара Виглица друзья клана Цэрель, сообщили ему о том, что, возможно, состоится поход на Данце, он бросил все семейные дела, поднял отряд своих наемников и помчался вслед за армией герцога Куэхо-Кавейр. Чего он хочет, мне пока точно неизвестно, и я не знаю, что магнат может предложить. Однако в любом случае такого человека на обочине не оставишь, и раз он приехал, то я, естественно, пригласил его на военный совет.

В дверь каюты постучались и, не дожидаясь разрешения войти, в помещении появилась ламия Отири в образе жрицы. Она мило улыбнулась, поставила на стол, вокруг которого мы расположились, поднос с парой бутылок вина из запасов Одноглазого и витые стеклянные бокалы. Как радушный хозяин, не ожидая появления слуг, которых не было, я разлил напиток, дождался, пока все присутствующие, за исключением тихонько примостившейся в уголке ламии, разобрали бокалы и провозгласил:

— За нашу победу, господа!

— За победу! — поддержали меня участники совета.

Мы выпили. Пустые бокалы вернулись на стол, и я спросил:

— Ну что, господа, начнем?

— Время дорого, — за всех ответил герцог. — Начинайте граф.

— Благодарю, мой герцог, — короткая пауза, одобрительное молчание серьезных мужчин, и я продолжаю: — Итак, господа, у империи появилась реальная возможность вогнать штырь в спину пиратам Ваирского моря. Для этого есть корабли, экипажи, гребцы, навигационные карты и достаточно подробная план-схема острова Данце с указанием всех стратегических объектов пиратской столицы. Однако для успешного проведения этого дерзкого предприятия, необходимы серьезные воинские контингенты, а главное, четкое понимание того, что делать с городом после его захвата и что мы хотим получить в итоге. Со всеми присутствующими, кроме уважаемого Пертэ Цереля, я говорил вчера и сегодня утром. Время на размышление у вас было и теперь, когда до отхода моей эскадры остается менее одних суток, я бы хотел услышать ваше окончательное решение и выслушать мнения по данному вопросу. Прошу господа, высказывайтесь, а если есть какие-то вопросы, то задавайте.

Я замолчал и первым молчание нарушил Церель:

— Граф, пожалуйста, обрисуйте ситуацию и скажите, сколько у вас сил и на что вы делаете ставку. Я только что приехал и еще не успел разобраться в том, что здесь происходит, а время, как вы правильно заметили, уходит. Еще сутки-другие, и весть о победе над пиратами разнесется по всей империи, а затем эту информацию получат на островах.

— Без проблем, — я согласился и еще раз дал краткий расклад по предстоящему походу: — Сейчас в моем распоряжении тридцать пять галер и шесть каракк. На них можно загрузить до семи тысяч воинов. Однако у меня только девятьсот бойцов, сорок оборотней, одна жрица и два мага, и из этого числа двести воинов это партизаны герцога Гая, и еще двести я должен оставить для охраны своего графства. Кроме того, со мной тысяча восемьсот пиратов и двадцать корабельных магов, которые повязаны кровью своих товарищей из армии капитана Одноглазого и отряда Мангуста. Вот только доверять им все равно нельзя. И помимо них имеются подневольные люди — гребцы, из которых вчера были сформированы два сводных батальона по пятьсот человек в каждом. В основном это не бойцы, но чтобы грести, после высадки охранять корабли и за пиратами присматривать они сгодятся. Завтра с утра, с отливом, вся наша сбродная эскадра покинет бухту Тором и направится к островной группе Данце. Через неделю мы окажемся на месте, высадимся прямо в порту и атакуем пиратскую столицу. Ну, а дальше, как получится. Если удастся удержать за собой густонаселенный остров, присоединим его к империи, а нет, значит, ограничимся набегом.

— Благодарю за пояснения, — Церель пригладил свои растрепанные длинные черные волосы, налил себе еще бокал вина, порывисто выпил, и сказал: — Граф Ройхо вы ставите перед собой благородную цель — наказать пиратов. Мне это нравится, и потому буду краток — я с вами. И, разумеется, я не сам по себе. Со мной четыре мага и наемный отряд «Серая Чешуя», который служит моей семье почти двести лет, а это триста отличных воинов, которых можно использовать как тяжелую пехоту. Вы не против моей помощи?

— Конечно же, нет.

— В таком случае укажите корабли, на которые мы должны будем погрузиться.

— Не спешите, уважаемый Церель. Надо определить точную численность войск, которые примут участие в походе. Затем распределить объекты, которые будут захватываться в первую и вторую очередь. И еще необходимо подкорректировать план по захвату Данце. А уже от всего этого будет зависеть порядок погрузки и походный ордер эскадры.

— Вам видней, вы люди военные, а я ни на что пока не претендую. Моя цель добраться до тварей из островного Совета Капитанов и отомстить за своих близких, которые погибли от руки пиратов.

Церель замолчал и вновь налил себе вина, а после него высказался мой сюзерен, который, что странно, не был расстроен тем обстоятельством, что по повелению батюшки он должен остаться на берегу:

— Лично мной и моими советниками, — Гай кивнул в сторону шевалье Калей-Вана и барона Кратта, — план графа Ройхо принимается в полном объеме. Высадка. Атака основных стратегических точек. Блокирование банка манкари и домов, где проживают дари. Захват республиканской агентуры, пиратских вожаков и глав гильдий, а так же взятие под контроль верфей и старого телепорта. В итоге, победа. И для достижения этой благородной цели от себя лично и своего отца я выделяю полторы тысячи воинов: восемьсот спешенных егерей дома Канимов и семьсот дружинников от разных северных владетелей. А помимо этого в поход отправятся двадцать девять чародеев, как магов, так и жрецов.

— Отлично. А кто возглавит ваше войско?

— Старшим командиром над моим сегментом ВАШЕЙ армии назначается барон Хиссар. Его помощником станет полковник Твик из армии Канимов. Разведку и контрразведку обеспечит барон Кратт, тоже отправляющийся вместе с вами. Ну, а главным над чародеями будет уже знакомый графу Ройхо по его прежним походам жрец Сигманта Теневика Алай Грач, который появится в лагере примерно через пару часов.

«Вот это сюрприз! — мысленно воскликнул я. — Алай это… нет слов… Это ого-го-го! Наше все! Честь! Мощь! Религиозное рвение и имперские амбиции! А главное, как правильно замечено, я его знаю и могу этому человеку доверять. Однако совершенно непонятно, по какой причине он решил принять участие в моем походе. Жрицы Кама-Нио попросили? Возможно. Великий герцог денег дал? Вряд ли. Хотя, чего думать? Все на поверхности. Наверняка, про уничтоженного Отири демона стало известно служительницам ее богини, а те поделились информацией со своими союзниками жрецами Сигманта, а они на подобных монстров сразу стойку делают».

Полученные от герцога Гая сведения были обработаны, утряслись и уложились в моей голове, и я сказал:

— Благодарю мой герцог.

Сюзерен заблестел глазками и я подумал о том, что молодой повелитель севера что-то задумал и, кажется, я начал догадываться о его намерениях. Но развить эту мысль не получилось, так как заговорил представитель «Истинного Света»:

— Как и господин Церель, — чародей посмотрел на допивающего уже четвертый бокал вина магната, — мы не вмешиваемся в военные дела и планирование операции. Нас волнует иное. Вы сможете удержать город? Если да, то мы с вами, а простой налет нам не интересен.

— Уважаемый Кошши Игнарес, — моя раскрытая правая рука автоматически легла на грудь в район сердца, — мы об этом уже говорили, но я повторюсь. Да, желательно, захватить остров и присоединить его к империи, которой он ранее принадлежал. Однако я смогу это сделать лишь при полной поддержке всех заинтересованных в этом лиц. Мой сюзерен и император поддерживают эту идею, — ладонь прошлась слева направо, от Гая Куэхо-Кавейр до Вирана Альеры, — теперь очередь за вами, так как без подкреплений через телепорт нам долго не продержаться.

Старик пожевал тонкими бесцветными губами, и произнес:

— Будет поддержка. Но активация старого телепорта дело не простое. Нужны сутки и после этого еще в течении месяца портал будет нестабилен. Вы сможете обеспечить безопасность магов нашей школы на такой срок?

— Да, — мой голос звучал уверенно.

— В таком случае, помимо шести магов, которые находятся со мной, уже этой ночью прибудет еще двадцать наших чародеев, все кто был поблизости и смог быстро покинуть насиженное место, а так же пятьсот воинов-профессионалов. Если вы дадите нам еще одни сутки, то численность магов будет утроена, а воинов придет впятеро больше.

— Нет, — я покачал головой. — Лучшее время для отхода это утро, а сутки потерянного времени это очень большой срок.

— Понимаю, — маг согласился и задал еще один важный для него вопрос: — Вы готовы подписать бумагу о том, что не претендуете на телепорт острова Данце?

— Само собой. А вы готовы подписать бумагу, по которой граф Ройхо и герцог Гай Куэхо-Кавейр могут пользоваться вашей транспортной системой бесплатно?

Кошши Игнарес улыбнулся:

— Да. Но срок будет ограничен десятью годами, таковы старые законы империи. После чего придется составлять новый договор.

— Значит, договорились.

Я посмотрел на Вирана Альеру, с которым сегодня уже имел беседу, и друг, незаметно для Сида, подмигнул, мол, все в порядке, войска будут. Ну, это я и так знал, точно так же как и то, что всего час назад через дорогостоящий амулет связи полковник имел обстоятельную и долгую беседу со столицей. О чем он вел разговор со своим начальником графом Тайрэ Руге, неизвестно. Но явно, они не цветочки-лютики обсуждали, и эта неизвестность меня немного напрягала.

— Кхм! — Гедмин Сид кашлянул и заговорил: — Как верно заметил граф Ройхо, император и его близкое окружение (Имперский Союз), поддерживают поход на остров Данце и считают, что этот остров должен вновь, как в былые времена, стать неотъемлемой частью нашего государства. К сожалению, времени на подготовку мало, и резервов у империи практически нет. Но кое-что император все же выделил. Это 1-й батальон 1-го гвардейского полка, три резервных батальона линейной имперской пехоты и десять магов. Возглавит это войско временный комбат 1-го батальона капитан Виран Альера.

— За Анхо и империю! — негромко произнес я боевой клич преданных государю людей.

— За Анхо и империю! — меня поддержал Альера и горячий герцог Гай.

Полковник Сид кивнул и продолжил:

— План по захвату Данце одобрен наверху, и государь будет следить за его претворением в жизнь. Однако прежде чем перейти к обсуждению деталей, необходимо получить разъяснения по двум принципиальным вопросам.

— Каким? — поинтересовался я.

— Первое, — полковник, выдвинул перед собой левую руку и загнул большой палец, — какой статус будет у острова Данце после его, скажем так, освобождения от сепаратистов и разбойников? Ну и, второе, — загибается еще один палец, — кем станет граф Уркварт Ройхо в случае своего успеха? Останется ли граф вассалом дома Канимов, со всеми вытекающими из этого факта привилегиями и обязанностями, либо он в качестве губернатора возглавит новую имперскую провинцию остров Данце?

— Господа, — я посмотрел на барона Кратта, который до сих пор не проронил ни слова, а затем опять на Сида, — а разве этот вопрос еще не решен там, — я ткнул указательным пальцем в потолок, — на самом верху?

— Он решается, — Сид и Кратт обменялись не очень дружественными взглядами, в которых не было злобы или того хуже ненависти, но имелось соперничество. — Однако мнение графа Ройхо интересует графа Руге.

— Да-да, — Кратт его поддержал, — хотелось бы узнать ваше мнение, граф.

«Ну, не оступись, Уркварт, — произнес я сам себя, и добавил: — а иначе загремишь под фанфары, и костей не соберешь».

— Раз спрашиваете, господа, — подбирая слова, начал я, — то слушайте. Мое мнение таково, что сейчас, когда империя находится в кольце врагов, не стоит делиться на «наших» и «ваших», тем более что семейство Канимов теперь в очень близком родстве с императорской фамилией. Это всем вам и мне прекрасно известно. Поэтому свое будущее после занятия острова, если я на нем останусь, видится мне достаточно просто. Я остаюсь верным вассалам герцога Гая Куэхо-Кавейр и отставным гвардейцем императора, который готов выполнить любой его приказ. А остров пусть достанется тому, кто его захватит, в долевом раскладе, в зависимости от того, кто и сколько для этого дела дал воинов и магов. Так же и добычу делить станем. Думаю, что это будет по справедливости. Впрочем, это всего лишь мои мысли. Я свое дело сделаю, пиратов прижму, раз уж шанс выпал, и остров возьму, а если портал вскроют, то и удержу его. А как пойдут события далее, зависит только от них.

Снова мой палец уткнулся в потолок, и все присутствующие поняли меня правильно. В самом деле, чего нам спорить и делить шкуру неубитого медведя? Все равно большие дяди на самом верху, такие как император, великий герцог и близкие к ним люди, граф Руге и барон Каир, все по-своему решат.

В итоге, щекотливый вопрос, который так и не был нами решен, ибо находился не в нашей компетенции, на время забыли. После чего мы снова выпили, пустые бутылки были убраны, и я расстелил на столе карту острова Данце. Маг и торговый магнат нас покинули. Следом по-тихому испарились барон Кратт и полковник Сид, а мы с Альерой, под внимательными взглядами Калей-Вана и герцога, смогли прикинуть наши общие силы. Хм! И они впечатляли. Почти семь тысяч воинов, треть из которых новобранцы, ополченцы или ненадежные пираты, и семьдесят восемь чародеев, треть из которых, опять же, новобранцы, случайные люди и корабельные маги, но в любом случае это сила, при правильном использовании, мощная и очень грозная. Однако мы знали, что такое война, лицей «Крестич» и большой боевой опыт за плечами позволяли нам так думать, а потому, проработка плана и его подгонка шли быстро и четко. А немного позже к нам присоединились капитан Хайде, полковник Твик, полковник имперской пехоты Аркес и барон Хиссар (еще один гвардеец из Черной Свиты), так что через полтора часа все было решено и мы пришли к общему знаменателю. Воинов и магов распределили по кораблям, расписали порядок движения эскадры, высадку и бой в городе. Споров между нами не было, а значит, пришла пора действовать. Впереди вечер и ночь, но для того чтобы все сделать как надо, этого времени могло не хватить.

Наконец, командиры вверенной под мое командование смешанной армии и шевалье Рутман Калей-Ван покинули каюту, и в ней помимо меня остались только ламия и герцог Гай. Мой сюзерен, совершенно не замечая ведьму, словно ее здесь нет, присел рядом, поймал мой взгляд, шмыгнул носом и спросил:

— Граф, разрешите, я буду называть вас по имени?

— Конечно, Ваша Светлость, — ответил я.

— К демонам Светлость, — герцог пристукнул ладонью по столешнице, — один на один для вас я просто Гай.

— Как скажешь, Гай.

Герцог посмотрел на дверь, снова шмыгнул носом, вновь повернулся ко мне и выдохнул:

— Уркварт, ты должен мне помочь.

— Чем? — уже догадываясь о просьбе герцога, спросил я.

— Я должен принять участие в походе против пиратов, но с моими опекунами-советниками, которые за спиной стоят, это невозможно. Они не дают развернуться, а мне уже семнадцать лет и я не мальчик. Как с северянами биться, все старики решают. Тут пираты появились, а мне полковника Твика и барона Кратта прислали. Ну, а всеми боевыми действиями полковник Сид руководил. Так что сам понимаешь, подобное положение дел меня не устраивает.

— Понимаю. Но что ты хочешь? От советников сбежать?

— Да.

— И как ты себе это представляешь?

— Просто и ясно. Прикажу своим адъютантам и верным воинам из охраны стариков немного придержать, а сам под видом рядового дружинника на корабль и в путь.

— А дальше что?

— Как что!? — Гай всплеснул руками. — Буду сотней командовать, чтобы тебе не мешать, и в реальном бою поучаствую.

— Не про то речь.

— А про что?

— Про то, что на кораблях есть чародеи, которые могут получить сигнал с берега и мне придется тебя найти.

— Ничего, — парень заулыбался, — сделаешь вид, что не нашел, потянешь время, и все будет нормально. Выручай Уркварт, а я в долгу не останусь и перед отцом тебя прикрою, чтобы претензий не было.

Я задумался, но размышлял недолго и, в конце концов, решил помочь Гаю. Почему? На это было несколько причин, но основных две. Первая, Гай мой сюзерен и если ему отказать, пусть даже косвенно, он может затаить обиду, а жизнь длинная и планета, как всем известно, круглая, так что нечего плевать в колодец, из которого, наверняка, еще не раз придется напиться. Ну, а вторая, продолжение первой. Лично мне пособничество Гаю Куэхо-Кавейр ничем не грозило. И если с ним все будет в норме, а я постараюсь, чтобы с него ни единого волоска не упало, то один из самых любимых сыновей великого герцога Ферро Канима станет мне доверять гораздо больше, чем сейчас, и его батя про меня не забудет.

— Ну что, Уркварт, — сюзерен заглянул мне в глаза, — поможешь?

— Да, — сказал я свое слово. — Однако запомни, мои приказы выполнять беспрекословно, а иначе, не посмотрю, что ты мой сюзерен, посажу под арест.

— Согласен! — Гай вскочил, пожал мою руку и уже собрался уйти, но перед выходом задержался и, по-прежнему, не замечая сидящую всего в полуметре от него ламию, сказал: — Кстати, чуть не забыл. Перед выступлением из Изнара я письмо получил, и оно касалось тебя.

— Вот как!? И от кого же это послание?

— От главы магической школы «Тайти».

— Он интересовался оборотнями?

— Точно так.

— И что ты?

— А я ему ответил, что знаю об этом и не считаю оборотней нечистью. Поэтому все претензии ко мне или к моему отцу.

— Благодарю, что прикрыл, Гай.

— Это моя обязанность.

Кивнув, сюзерен вышел, а я посмотрел на ведьму, и спросил ее:

— Что-то подозрительное было?

— Нет, — девушка встала и подошла к столу, — никаких недобрых мыслей по отношению к тебе я не заметила, хотя полковник Сид немного недоволен твоим быстрым подъемом и считает, что ты креатура Канимов.

— Это понятно, логичная мысль «верного имперца».

Ведьма села на место Гая. И я подумал о том, что пока есть время, надо бы расспросить ее о демонах. Однако меня опередили.

Дверь в каюту с шумом открылась, и в проеме появился осыпанный серой дорожной пылью и пропахший конским потом бородатый жрец. Алай Грач, а это был он, кинул быстрые взгляды влево и вправо, понюхал воздух, поморщился, присел напротив ламии и первым поздоровался именно с ней:

— Здравствуй Отири дочь Каити.

— Приветствую тебя Алай Грач, — ответила ламия.

Затем старик повернулся ко мне:

— Как поживаешь Уркварт?

— Относительно неплохо, — ухмыльнулся я, и вопросительно кивнул на ведьму: — И давно вы знакомы?

— С ритуала в святилище Кама-Нио, — жрец тоже позволил себе ухмылку, после чего, словно меня здесь и нет, повернулся к Отири: — Рассказывай, что тут за демон был.

Ламия заговорила, а Грач стал задавать ей наводящие вопросы. Ну, а что касается меня, то, засунув свою гордость подальше, я просто слушал их разговор. Надо сказать, что очень внимательно слушал и старался запомнить новые для себя знания, ибо чувствовал, что они мне еще пригодятся.

 

Глава 11

Ваирское море. Остров Данце. 18.05.1406.

Грозный ваирский капитан Каип Эшли возвращался домой. Как обычно он стоял на носу боевой галеры. Снова он видел раскинувшийся с восточной, так называемой, солнечной, стороны горы Охор белокаменный Данце, и над его головой, кружили крикливые и вечно голодные чайки. Вроде бы, все как всегда. Поздний вечер и удачливый пиратский вожак и его экипаж с очередной победой следуют в порт, где их поджидают толпы людей.

Но это была иллюзия благополучия, и Седой об этом прекрасно знал. Корабль, который нес Каипа Эшли к знакомым с детства берегам, это не его любимая «Дочь Порока», а галера покойного Борчи Одноглазого «Морская Императрица». Это судно шло под чужим флагом, который ему не нравился, так как он привык ходить под бесстыдной рыжей девицей на синем фоне с мечом в руке, а не под багровым знаменем прежнего владельца корабля, на котором был изображен коронованный скелет-копьеносец. И хотя вместе с ним по-прежнему были верные ему моряки и боцман Ломаный, а рядом с капитаном стоял корабельный маг Клифф Ланн, и на руле находился опытный Бран Мольвер, все это было не то. В данный момент он не являлся хозяином своей судьбы, ибо над ним висела кровная клятва, которую Седой и другие пираты дали ради спасения своей жизни, и его это тихо бесило.

Вожак резко обернулся назад и увидел то же самое, что и сегодня с утра. Его людей на корабле было не больше четверти. И пираты, по жизни жестокие люди, до дрожи в коленях боялись тех, кто находился рядом с ними. Они трусливо опускали взгляды перед остверами и страх перед Ройхо и верными ему бойцами, был больше, чем перед ним. Это была еще одна причина для недовольства Эшли. Однако он понимал, что прямо сейчас ничего не изменить, и страх матросов можно было легко объяснить.

На переходе от бухты Тором к острову Данце, на второй день похода, пираты вздумали побузить, и повод выбрали достойный. Они возмутились тем, что гребцов, вчерашних рабов, кормят вместе с ними из одного котла. Однако моряков быстро уняли. Граф Ройхо отдал команду своим дружинникам, и те не церемонились, изрубили в капусту полтора десятка матросов, и еще троих, раненых, вместе с расчлененными трупами выбросили за борт. После чего весь экипаж Эшли был выстроен на палубе, и пиратам, на которых показательно были нацелены арбалеты, пришлось ножами счищать с деревянных досок кровь своих друзей. Островных головорезов это впечатлило, даже очень. Они осознали, что возмущаться бесполезно, и с тех пор все команды имперских офицеров выполняли молча, быстро и без криков. Ну, а Каип, на словах оставаясь капитаном, являлся всего лишь наемным навигатором под плотным контролем истинного хозяина галеры.

— Эх-х-х!

Каип Эшли тяжко вздохнул, вновь стал всматриваться в медленно приближающийся берег, и маг Седого, Клифф Ланн, видя невеселое настроение своего вожака, спросил его:

— Что капитан, трудно тебе?

— Не то слово, Клифф. Мне тошно, — ответил Седой. — Впервые я возвращаюсь на остров, потерпев поражение, и не просто так, а сам везу в Данце наших старых врагов, проклятых имперцев.

— Ну, ничего, — попытался поддержать капитана чародей, — остверы уйдут, а мы останемся.

— Я сомневаюсь в том, что они уйдут. Ты сам говорил, что перед отходом видел, как на «Путник» грузились маги из «Истинного Света». Ну и, кроме того, мой экипаж поведет остверов с этой каракки к телепорту. А раз так, то логично предположить, что они постараются разблокировать телепорт.

— Да, я видел магов. Но мало ли. Вдруг у них ничего не получится? — Эшли промолчал, а Ланн, помедлив, спросил своего капитана: — Как думаешь, Каип, почему мы так легко, без особых душевных мук и терзаний сами ведем врагов в город, который всегда давал нам приют?

— Не знаю, но думаю, что причина проста. Каждый из нас по своей натуре одиночка и сам за себя. Мы называем себя ваирцами, но на деле, коренными жителями является лишь часть островитян, а нам с тобой и другим морякам все равно. Да, Данце в любом случае жалко. Но кто мы с тобой для местной элиты? Отребье и эмигранты. Я бастард старого козла Эльвика от остверской рабыни, а ты потомок беглецов из империи, второе поколение. Поэтому, полагаясь только на себя, мы проводили в море по восемь-девять месяцев, и понятие родина для нас чуждо. Жизнь — вот наша основная ценность. Личное благосостояние — вот наш стимул к действию. Успех и преклонение неудачников — вот к чему мы шли и идем. Я прав?

Ланн не спорил:

— Ты как всегда зришь в корень, капитан.

— Вот то-то же.

— А по высадке что думаешь?

— Сначала сделаем все, что требует Ройхо, а дальше по обстоятельствам. Если нас возьмут под жесткий контроль, то придется выполнять приказы. Ну, а если после захвата телепорта мы сами по себе, то можно будет руки погреть. Где, я тебе говорил.

Седой снова оглянулся и увидел выходящего из капитанской каюты Уркварта Ройхо, который, лишь только оказался на палубе, сразу же был окружен свитой из близких к нему людей. Кстати сказать, очень разных и не похожих друг на друга. Жрица Улле Ракойны, миловидная низкорослая девчушка лет семнадцати в темно-зеленом балахоне, то ли любовница графа, то ли наблюдатель, который следит за исполнением кровной клятвы. Боцман капитана Одноглазого, Влад Север, превосходный фехтовальщик и жесткий боец, который иногда разговаривает со своим новым хозяином на неизвестном языке. Бородатый жрец, суровый мужик, от которого прямо таки разит магией смерти. Брат графа, хваткий и резкий паренек, который с утра и до позднего вечера возится с оружием и бьется с дружинниками на учебных клинках. Оборотень по имени Рольф, Ирбис, преданный Ройхо, словно собака. Маг из школы «Торнадо» Эри Верек, про которого Клифф Ланн сказал, что это достойный противник, который равен ему по силе и умениям, а это рекомендация серьезная. Наемник Хайде, ветеран многих войн и превосходный арбалетчик. И это не все, так как верные люди и товарищи Ройхо есть и на других кораблях.

«Очень странная кампания» — привычно подумал Седой, и услышал окрик графа:

— Одеть броню! Приготовиться к бою! Воинам над бортом не появляться! После швартовки первыми на причал идут люди Седого! Следом все остальные!

Сержанты дружинников продублировали команды своего феодала-командира, а пиратам указания не требовались. Два десятка моряков готовились к проведению швартовной операции, а остальные самостоятельно одевали захваченные в бою со своими бывшими товарищами из армии Одноглазого доспехи. Эшли вышел к первой мачте, которая уже была убрана, оглядел покрытую кораблями эскадры просторную бухту, одел принесенные ему из судового арсенала превосходные латы капитана Мангуста и проверил заточку своей абордажной сабли. Все! Он готов к бою! Берег продолжает приближаться. Близится наступление ночи и «Морская Императрица» окажется у причала уже в темноте. Определенно, имперцы все рассчитали правильно. В это время отдыхающие в Данце пираты, наверняка, в большинстве своем, уже пьяны, а маги и богатые люди отдыхают в своих домах. Так что кроме портовой стражи, обленившихся старых морских разбойников, и некоторого числа охранников из сопровождения богатых людей острова, в самом начале высадки опасаться будет некого.

— Седой! — капитана окликнул Ройх. — Подойди!

Пиратский вожак, под настороженными взглядами своих моряков, приблизился к графу, замер в полуметре от него, выставил вперед левую ногу и изобразил независимость, а тот, уже в кольчуге, затягивая широкий кожаный ремень, на котором висел его превосходный меч, спросил:

— Что делать, не забыл?

«Ах ты, сопляк! — со злостью подумал капитан и по привычке положил ладонь на рукоять сабли. — Да я пиратствую с малых лет, и в море вышел, когда тебя еще в планах не было». Но, разумеется, он промолчал, унял свою злость и согласно мотнул головой:

— Нет, я все помню.

— Повтори, — потребовал имперец.

Снова волна злобы прокатилась по душе Эшли. Однако он сделал то, что ему было велено:

— Со своим отрядом в полсотни бойцов, оставив на борту один десяток, я первым высаживаюсь на причал, и обеспечиваю высадку дружинников. Всех некомбатантов сгоняю к складам и зданию портовой управы, а вооруженных уничтожаю, иностранцев при этом стараюсь не трогать. Если отряду Наемнику понадобится помощь в блокировании выходов из порта, то оказываю ее. Затем сдаю пленников егерям Канимов, жду появления каракки «Путник» и вместе с отрядом «Серая Чешуя» начинаю наступление вверх по горе. Цель: захват телепорта и создание вокруг него охранного периметра в районе капитанских особняков.

— Верно.

Ройхо кивнул капитану, словно старший командир младшему. Седой отошел в сторону, принял от одного из матросов круглый щит, накинул его на левую руку и замер. Спустя миг к нему присоединились Ланн, Ломанный и бойцы, которым предстояло вместе с ним сойти на причал.

Солнце, которое быстро клонилось к закату, тем временем, спряталось за горой Охор. На залив перед городом опустился глубокий сумрак, а затем, спустя пару минут, ночная темнота. До берега оставалось всего сто метров, и в этот момент, по команде начальника порта, авторитетного пирата из Совета Капитанов Бонзы-старшего, чей сын был убит Торвальдом Топором, зажглись большие масляные фонари. Корабли эскадры тоже засияли огоньками на баке и юте, а на палубу вынесли заранее приготовленные факелы — длинные смолистые сучья с примотанными в оголовье кусками свиного сала. Пираты и дружинники, которые в начале боя, до применения магических световых шаров, должны были стать факельщиками, разобрали их, а все остальные приготовились к бою.

Перед самым причалом галера развернулась к берегу правым бортом, и весла были убраны. На большой центральный пирс, где скопилось около четырехсот человек, преимущественно мужчин, полетели выброски. Портовые работяги и добровольные помощники из встречающих потянули их в темноту, и вскоре тяжелая туша корабельного корпуса навалилась на причал, который отозвался тяжелым скорбным скрипом. После этого на берег скинули широкий трап. Седой оглянулся на Ройхо, и граф взмахнул затянутой в тонкую кожаную перчатку рукой. Пора начинать.

С тихим скрежетом, сталь абордажной сабли покинула ножны. Седой вскинул клинок над головой и выкрикнул:

— Вперед, ребята! Сделаем то, что должны!

— А-а-а! — поддержали его нестройным ревом моряки.

— Сделаем!

— Давай Седой!

— Слово перед богиней ведет нас!

— Не корысти ради в бой идем!

— Не дрейфь мужчины!

— Возьмем город!

Зажглись факела, и полсотни морских разбойников, вслед за своим вожаком, обнажив оружие, с дикими кличами, разжигая в себе боевой настрой, по трапу, толпой хлынули с корабля на берег. Шум за спиной подгонял Седого. Он злился на себя за свою слабость и проклинал несчастливую судьбу. Но спустя мгновение, лишь только ноги Эшли коснулись твердой поверхности, все лишние эмоции выветрилось из его головы. Капитан оказался перед толпой встречающих, где в первых рядах находились самые уважаемые люди города Данце, которые хотели лично встретить Одноглазого. И глядя на раскормленные лица гильдейских купцов, авторитетных старых капитанов и заморских купцов, по сути своей шпионов, его охватила ненависть. Это чувство захватило его полностью и без остатка, и он уже не думал о Ройхо и имперцах, а хотел дорваться до горла тварей, которые толкнули в безрассудный и неудачливый поход флотилию Одноглазого и его самого.

— Круши!!! — выкрикнул вожак, сделал два широких шага на людскую массу, и наотмашь врезал своим щитом в физиономию одетого в шелковый восточный халат полного мужчины, кажется, одного из самых богатых купцов Данце Филиаса Мену.

Торговец, не ожидавший ничего подобного, отлетел назад и, наверняка, он бы упал. Но позади него были люди, которые своими телами погасили инерцию крупного тела. Одновременно с этим на Седого и его людей, которые встали с ним рядом и начали свой кровавый труд, кинулась охрана купцов и капитанов.

Завязался по настоящему серьезный бой. Однако он был недолгим, и понятно почему. Телохранители не были готовы к стычке. И биться против отряда пиратов в броне, подручными средствами, такими как дубинки, короткие мечи или кинжалы, они, естественно, не могли.

— Хрясь! — клинок Седого, описав широкую дугу, врезался в голову еще одного знакомого ему человека, капитана Феркона по прозвищу Маяк.

Старый пиратский вожак, захлебнувшись криком, упал под его ноги, а Эшли двинулся дальше. Он махал саблей направо и налево. Бил и сек напирающие на него со всех сторон тела. Отбивал щитом попытки местных мужчин сдержать его и пырнуть чем-то острым. И в этот момент, он был сама смерть. Кто-то хотел вцепиться в него руками, и он рубил чужие ладони. Другой человек, моряк в добротной робе, наверняка, портовый служака, кинулся ему под ноги. Однако Седой сдержал его встречным ударом своей ноги, и краем щита раскроил ему голову.

Бой шел своим чередом. Крики радости оттого, что вернулась домой эскадра Одноглазого, сменились стонами, всхлипами и яростными кличами. Отряд Седого прорубался через толпу и, наконец, ему навстречу попался достойный боец, как и он с абордажной саблей. Размен сильными ударами. Пираты разошлись. Но реальный бой это не поединок, и противника Каипа Эшли сразу же свалили пущенные с борта «Морской Императрицы» арбалетные болты.

Седой снова начал свое движение. Шаг. Другой. Он уклонился от удара тяжелой дубинкой, и вонзил острие своего оружия в неприкрытое доспехами и броней брюхо одного из купеческих телохранителей. Снова вперед, и вот, словно нож, пронзивший масло, капитан вышел из толпы. И первое, что он увидел, это моряков из экипажа Наемника, которые по правому флангу обошли массу людей и устремились к выходам из порта и зданию управы. Толпа начинает отступать и в свете не очень ярких масляных фонарей, она казалась неким единым живым организмом. Все шло по плану и Седой, взмахнув клинком, указал своим матросам на склады слева и выкрикнул:

— Отжимайте людей к постройкам! Живее!

Пираты повиновались вожаку, с которым не одну деревню разорили. Все они были опытными людоловами, которые занялись привычным для себя делом, и поэтому они воспринимали происходящее как работу. Щитами моряки оттесняли уже прекративших всякое сопротивление людей. Словно волки, напавшие на стадо овец, они отгоняли их подальше от причала, и вскоре загнали перепуганный двуногий скот в тупик. Именно так, как к скоту, любой нормальный пират, относится к людям, которые не могут оказать ему достойного сопротивления.

Капитан остановился. На причалах трупы и, перепрыгивая через мертвецов, в город спешат сотни вооруженных бойцов: пираты из других экипажей, дружинники, наемники, имперские гвардейцы, маги, партизаны, егеря, оборотни и вчерашние гребцы. Каждый знал, что должен делать, и потому все происходило относительно спокойно и без суеты. Бум-м! Очередной корабль прижимается к пирсам. Падает на берег сходня или трап, и по нему бегут воины. На причале они строятся, делятся на штурмовые отряды и группы и стальными ручьями растекаются в разные стороны. Вверх от моря к вершине горы Охор и центру города. Влево к верфям и батареям катапульт. Или вправо к купеческим складам и мелким рыбацким парусникам.

«Ну, вот! — встряхивая окровавленный клинок сабли и мысленно ведя примерный подсчет уже покинувших порт имперских отрядов, подумал Эшли. — Конец пиратской республике! Полный и безоговорочный!»

Оружие вернулось в ножны, а Каип посмотрел на перепуганных людей, многие из которых были ранены, и услышал смутно знакомый голос:

— Седой, сука! Ты что творишь!?

— Это кто там такой разговорчивый!?

Пиратский вожак раздвинул толпу и перед ним предстал баюкающий на груди сломанную руку невысокий и невзрачный мужчина в порванном бархатном камзоле. Этого человека Эшли, как и все серьезные люди острова Данце, знал. Да и мудрено не знать превосходного картографа Сима Чанкара, весьма уважаемого в пиратской среде человека.

Картограф смерил Седого злым взглядом и просипел:

— Это сказал я, тот человек, по чьим навигационным картам ты плаваешь.

— А ты храбрый, Сим, — Эшли недобро оскалился, — и раз ты хочешь знать, что происходит, то я тебе это объясню.

Однако рассказать картографу о сути происходящих событий капитан не успел, так как за его спиной послышался уверенный командирский голос:

— Мы сами все объясним.

Эшли обернулся и увидел, что позади него отряд спешенных егерей великого герцога Канима и барон Кратт, которому он должен передать выживших на причале людей. Спорить с тайным стражником было бесполезно и опасно. Так что капитан махнул своим бойцам в сторону уже почти пришвартовавшейся к пирсу темной громады каракки «Путник»:

— Уходим!

Моряки оставили пленников на попечении егерей и двинулись вдоль причалов. Через пару минут они остановились, и Эшли приказал своим воинам помочь исполняющим обязанности швартовщиков гребцам. Матросы поворчали, но приказ исполнили. Они приняли прочные пеньковые канаты, протянули их по берегу и закинули на большую металлическую лебедку, в которой уже находились впряженные мощные быки. Животные пошли по кругу, потянули концы и спустя несколько минут корабль оказался у берега. После чего, не дожидаясь трапа, на брусчатку посыпались тяжеловооруженные воины, которые двигались настолько легко и свободно, словно окрашенные в серый цвет двойные кольчуги на них, чулки, подкованные сапоги, щиты, шлемы и оружие, были сделаны не из металла, а из тряпья. Это впечатляло, но разглядывать остверов было некогда, так как к капитану подошел их командир, широкоплечий мощный боец в глухом шлеме, треугольным щитом в руках и почти метровым мечом за спиной.

— Ты Седой? — рукой в латной перчатке, имперец слегка ткнул пирата в доспех.

— Это я, — ответил Эшли.

— Что делать и куда идти, знаешь?

— Да.

— Отлично! Я командир «Серой Чешуи» полковник Крис Верпо, и сразу говорю, пират, что доверия к таким как ты у меня и моих бойцов нет. Поэтому, запомни, чуть только что-то не так, голову с плеч.

— А ты меня не пугай! — оскалился Седой. — Мне отступать некуда, так что во мне и моем экипаже не сомневайся, а лучше за своими «стальными тараканами» присмотри. Сейчас наверх пойдем и у меня есть подозрение, что они прямо на дороге попадают.

— Ха-ха! — рассмеялся Верпо, и снова окованной рукой прикоснулся к груди капитана. — Ты не трус, и это хорошо. А за моих, как ты сказал, «стальных тараканов», не беспокойся. Они парни здоровые, специальный отбор, и если надо, весь ваш городок по кругу обегут.

— Дах-х! — прерывая общение двух командиров, с «Путника» на причал упал трап, и на берег начали сходить маги школы «Истинный Свет».

«Один! Два! Три! Пять! — считал чародеев Седой. — Десять! Двенадцать! Двадцать! Двадцать пять! Двадцать семь! А вот еще четверо, явно, не из этой компании! Плюс Ланн! Как же их много! Сотня демонов!»

Следом за чародеями на берегу оказался и весь отряд «Серая Чешуя». Пираты выдвинулись в голову сформированной наемным полковником колонны. Следом встали его тяжелые пехотинцы и стрелки. Далее маги. Ну, а в тылу шли три десятка егерей. Отряд был готов, и полковник дал отмашку. После чего, подковками сапог выбивая из брусчатки искры, воины начали свой марш.

Очередное соединение имперцев покинуло порт и вошло в город, где уже начались первые серьезные уличные бои между местными жителями и захватчиками. Где-то выше по горе, в Центре, полыхали ярким пламенем два дома, и в темные небеса взлетело сразу несколько больших осветительных магических шаров. Левее раздался одиночный взрыв энергокапсулы и донесся дикий одиночный крик умирающего человека. Но Седой был спокоен и своим видом демонстрировал экипажу, что все идет так, как надо. Капитан приближался к телепорту и своему дому, где находился его небольшой гарем, десяток преданных лично ему верных бойцов и одноногий Федерико. С каждым шагом он приближался к родным стенам, и пока шел, думал о том, что имперцам предстоит пройти через площадь Трех Друзей, одной из самых больших в городе, а следовательно, удобной для сбора городских защитников. Сколько там может быть воинов? Неизвестно и гадать бессмысленно.

Где-то слева, в Центре, тревожно взвыли сигнальные трубы. Седой и его люди это услышали и плотнее сбили ряды, а наемники, наоборот, рассмеялись и кто-то громко произнес:

— Очнулись! Наконец-то! А то уже треть города под нами, а пираты только-только подниматься начинают!

— Не торопись победу праздновать! — сплюнув наземь, зло бросил назад Ломаный. — Вы еще наших магов и лучших бойцов не видели!

— Странно! А мы думали, что лучшие бойцы это вы! — продолжая веселиться, отозвался все тот же неизвестный наемник.

Старший помощник Седого хотел ответить. Но веселье оборвал полковник:

— Отставить смех! Готовьтесь к драке! Впереди, наверняка, заслон будет!

Наемники примолкли. Остверы и перебежчики шли все время вверх и, не встретив на своем пути ни единой живой души, вышли на площадь. И вот здесь наступающих ждали горожане и сбегающиеся в точку сбора из Верхнего Города пираты. Их было немного, всего полторы сотни плохо вооруженных моряков и обывателей. Но за спинами городских защитников виднелись мантии корабельных чародеев, не менее пяти человек. И как думал Седой, это была проблема. Однако, по мнению имперских магов, наоборот, если и проблема, то очень незначительная. Старший над чародеями «Истинного Света», древний старичок в светло-желтой мантии, никого не опасаясь, вошел в строй пехоты. Здесь он остановился рядом с Эшли и Верпо, вскинул перед собой раскрытые ладони и, не оборачиваясь, бросил одно лишь слово, которое было предназначено полковнику:

— Атакуйте!

Наемный командир не медлил. Легким изящным движением он выхватил из-за спины свой меч и выкрикнул:

— Пехота! Вперед!

— Дух! Дух! Дух! — специально нагоняя на противника ужас четким ритмом своих шагов, забили по брусчатке подковы сапог. Квадратные пехотные щиты выдвинулись вперед и с шелестом сомкнулись. Клацнули арбалеты, и несколько защитников города упало. А Седой, понимая, что здесь и сейчас его пираты не нужны, дал экипажу команду освободить дорогу наемникам. Пираты прижались к стенам домов, а мимо них на заслон потекла стальная масса имперских бойцов.

Корабельные маги, видя приближение противника, попытались применить артефакты и что-то из собственных боевых заклятий, но бесполезно. Старичок, который получал энергию сразу от трех десятков чародеев, как своих, так и прикомандированных, спокойно блокировал все их потуги. А когда островитяне попробовали отступить, а случилось это одновременно с атакой наемников, которые всей своей массой надавили на пиратов, имперский маг, резко встряхнул ладонями, и все ваирские чародеи, словно подкошенные, рухнули наземь.

«Сильное шокирующее заклятие», — глядя на это, подумал Седой, вспоминая уроки Ланна.

Но эта мысль прошла краем, так как его больше занимал бой честных рубак. Хотя, какая там честь? Имперские пехотинцы, практически неуязвимые и имеющие морально-психологическое превосходство над местными бойцами, в минуту разметали жидкий пиратский строй, и тех, кто не успел сбежать, просто растоптали. А затем наемники добрались и до чародеев, которые пытались встать на ноги. И с ними тоже никто не церемонился. Удар мечом по шее или кованым сапогом по голове, и мастер магических искусств, умирал точно так же как и самые обычные люди.

Через несколько минут после выхода отряда на площадь, дорога была свободна. Пираты Седого снова выдвинулись вперед, и теперь уже им пришлось поработать. Перед самым телепортом, который сам по себе являлся небольшой крепостью, дорогу колонне преградили три десятка бойцов с одним магом. Имперцы к этому моменту немного приотстали, наверняка, маги и наемники собирали трофеи и приводили себя в порядок, а потому отряд Седого оказался со своими сотоварищами и земляками один на один.

Маг защитников сразу же схватился с Клиффом Ланном, и они обменялись невидимыми ментальными ударами, от которых каждый из них за малым не рухнул наземь. А Эшли бросился вперед и подбодрил своих парней:

— Давай, братва! Насадим их на клинки!

Кого «их», все бойцы экипажа понимали без дополнительных подсказок и рванулись на противостоящий им отряд. Сабля в руках Седого запела, и он сходу срубил вражеского главаря, в котором узнал капитана галеры «Шлюха» Тима Тарпая. Ну, а после гибели вожака, сопротивление уже никто не оказывал, даже маг, который, по стечению обстоятельств, оказался одним из учителей Ланна. Кстати, это спасло его от гибели. Мага по-тихому, пока не подошли имперцы, отпустили и посоветовали бежать из города, и тот, запомнив, кто сохранил ему жизнь, юркнул в ближайший проулок. Вовремя, так как появились остверы.

Опять началось движение. Но неработающий магический портал был неподалеку, всего в ста метрах от места стычки с группой Тарпая, так что далеко идти не пришлось. Маги «Истинного Света» собрались возле массивных ворот, которые закрывали вход в телепорт — небольшой форт с округлой башней над ним. Затем вперед вышел уже знакомый Седому старый чародей. Он что-то пошептал, помахал руками, и закрытые десятком мощных заклятий ворота распахнулись сами по себе. Чародеи и сотня наемников сразу же направились внутрь, а остальные тяжелые пехотинцы и наемные маги окружили телепорт снаружи.

Ну, а что касается Седого, то он отправился в боевой дозор, который был обязан прикрыть имперский отряд со стороны капитанских особняков. Так должно было быть по плану Ройхо и его офицеров. Но Седой, человек сам себе на уме, а потому, не рассеивая экипаж, направил его к собственному особняку. Война. Захват города. Точки контроля. Жертвы. Все это не для него. Впереди была беспокойная ночь, которая многое спишет, и до подхода основных имперских сил к местам жительства пиратских вожаков у Каипа Эшли было минимум три часа. И он хотел использовать это время с пользой для себя. Как? Да очень просто, ограбить пустые и почти беззащитные особняки капитанов Мангуста, Одноглазого и других небедных людей, которые погибли на имперской земле.

Экипаж покинул небольшую площадку перед порталом, с которой был виден Припортовый, Центр, Нижний и Средний Города — районы Данце, а капитан немного приотстал и засмотрелся на то, что происходило внизу.

Над городом висело не меньше трех десятков магических светильников. В разных районах горело около трех десятков зданий. Мелькали силуэты людей. Рвались магические гранаты. И любому наблюдателю сразу же становилось понятно, что основной бой идет в районе здания Совета Капитанов, куда стягивались все защитники Данце и резервы имперцев. Но все это мало волновало Эшли.

Он высматривал дом своего родителя Эльвика Лютвира, шикарный трехэтажный особняк вблизи храма Верша Моряка. Глаза капитана нашли его быстро, и Каип обнаружил, что знакомый ему с детства дом, который он ненавидел, но которым хотел бы обладать, тоже горит. Впрочем, точно так же как и прилегающие к нему особняки и святилище главного островного бога, и глядя на это, капитан ухмыльнулся. После чего он направился вслед за своими головорезами. И шагая по улице, Седой подумал о том, что все-таки жаль, что он не попал в Центр, а то бы у него имелся реальный шанс достать своего батюшку и вскрыть этому старому козлу глотку. Но ничего, впереди его ждала неплохая компенсация, накопленные погибшими капитанами богатства, про которые некоторые из них успели рассказать ему в приватной беседе перед своей скоропостижной кончиной.

 

Глава 12

Ваирское море. Остров Данце. 19.05.1406.

Окончательно город Данце был взят к утру.

Все пять районов пиратской столицы находились под контролем наших войск, и в них проводилась зачистка. Рядовые горожане сидели по своим домам, на улицу не выходили и молились своим богам, республиканскую агентуру отлавливал сержант Нерех, Рольф Южмариг и пара чародеев, а особо важными пленниками из местных занимался барон Кратт. Артиллерийские батареи, двадцать восемь превосходных катапульт в полевых капонирах, на крутом взгорке с правой стороны бухты (если смотреть на море с берега), были взяты сотней дружинников Бора Богуча и готовы к стрельбе. Что характерно, не только по тем судам, которые могли войти в порт, но и по тем, которые попытались из него выйти. Телепорт обещали включить в общеимперскую транспортную сеть ближе к полуночи. Банк народа манкари «Братья Фишинеры» и дома дари блокированы. Рыбный порт захвачен и ни одна фелюга его не покинет. Архивы, библиотеки, векселя, договора и прочую бумажную продукцию со всего города стаскивали в здание Купеческой Гильдии Ресс Дайирин и две штурмовые группы. Хотя большого шмона никто, если не считать шакалистых пиратов-перебежчиков, пока не устраивал. Потери с нашей стороны небольшие, не более сотни убитых, и втрое больше тяжелораненых. Герцог Гай и мой брат Трори оба участвовали в боевых действиях, показали свое мастерство и чувствовали себя героями. Все стратегические объекты находились под нашим полным контролем, а за гору Охот, под командованием Хайде и сотника Текки выдвинулись егеря Канимов и партизаны. Так что в целом можно было сказать, что мы одержали славную победу.

Однако не все было так гладко, как бы мне того хотелось, и проблем, которые омрачали радость от удачного захвата Данце, хватало. И одна из этих проблем заключалась в том, что заморские граждане, как краснокожие, так и остроухие, готовились выкатить мне ноту протеста. Мол, граф Ройхо первым проявил агрессию, и без причины атаковал мирный рыбацкий город. Сволочи! Они хотели надавить на меня, заставить признать себя неправой стороной, а затем объявить имперского аристократа пиратом. Ну-ну! Попробуйте! Мы к подобному готовились заранее, и ничего у заокеанцев не получится. Словами и смыслами и я играть умею, а передернуть все происходящее проще простого. Благо, я являюсь выходцем из технологически развитого мира и что такое информационная война понимаю неплохо. Ну, а раз так, то будем играть на опережение. Вы нам претензию на двух-трех листах гербовой бумаги и мы вам бумажку с подписями и печатями. Ибо верно сказано, что «без бумажки ты какашка, а с бумажкой человек».

Правда, можно было пойти по наиболее простому пути, то есть пустить всех иностранцев (купцов, банкиров, советников, шпионов) под нож и сделать вид, что я не я, и вина не моя, никого не видел и ничего не слышал, сижу на острове и плюшками балуюсь. Да вот беда, и манкари и дари имеют неплохую связь с родиной, и они могут успеть сообщить о своей гибели кураторам. После чего, учитывая слабость Империи Оствер, заокеанские правители, наверняка, пришлют сюда эскадры мстителей, которые, словно американский флот из мира Земля, постараются защитить демократию на отдельно взятом острове. Поэтому заморские гости пока сидели в своих миссиях, и я собирался вызвать их к себе лишь тогда, когда буду готов к разговору.

Итак, над островом Данце занимался рассвет. Я покинул свой временный КП в порту, откуда координировал действиями отрядов, переоделся и отправился в здание Совета Капитанов, куда стягивали представителей местной элиты и их семьи. Рядом со мной были брат, сюзерен, Отири, Эри Верек, десяток Амата и несколько оборотней, которые двигались по улице перед нами. До Центрального района города, четверть которого минувшей ночью сгорела вместе с храмом Верша Моряка, путь был неблизкий, почти полтора километра от порта до середины горы Охот. Но это и хорошо. Мне хотелось посмотреть на пиратский город, так что я никуда не торопился. Рассматривал двухэтажные каменные дома горожан и местные бордели, как правило, крепкие здания с разрисованными цветными фривольными картинками стенами и зелеными фонарями над входом в заведение. Отмечал, как непомерно много в Припортовом районе трактиров, где все еще прятались многие пираты из «мяса», которых я был намерен использовать. Прошел через пустой Рыбный рынок. Поднялся выше и миновал Мясной рынок, затем Корабельный, Рабский, Белый, Оружейный и Общий. Везде стояли крепкие имперские караулы и маги. К сбору добычи воины пока не приступали, ждали команды, и дисциплина была на высоте. А все это оттого, что бойцам объяснили — мы пришли сюда навсегда, и значит, беспределить без конкретного указания кого именно грабить, пока не стоит, а то за мародерку, грабеж и насилие можно и на виселицу отправиться. Но, как я уже говорил ранее, данная установка является предварительной. И если у нас не получится здесь закрепиться, то перед нашим уходом город подвергнется такой волне бесчинств, какого не видел никогда.

Моя группа прошла Припортовый район, оказалась на окраине Центрального и здесь сразу смена впечатлений. Дома более высокие, массивные и солидные, в три, четыре и даже пять этажей. Здесь находятся самые крупные магазины и банк, а так же представительства восточных республик с материка Эранга, с которыми наша империя находится в состоянии войны. И именно в этом районе проживают заморские гости и вся островная аристократия: авторитетные капитаны из старых семей, купцы, корабелы, аптекари, маги, картографы и наиболее богатые беглецы из империи. Кстати сказать, где-то среди них и мой дядя барон Юрген Арьян, которому я в свое время пообещал отрезать голову. И если он все еще находится в Данце, и не успеет сбежать от посланной по его душу группы сержанта Квиста, я свое обещание выполню.

Впрочем, сейчас не до дяди Юргена. Неразоренные окраины Центра остались позади, и мы вышли к храму основного местного божества Верша Моряка, от которого почти ничего не осталось. Груда камня и щебня, которые дымились, вот и все святилище. А что делать? Война, однако, а жрецы Верша, которых в городе, к нашей удаче, оказалось очень мало, всего несколько человек, сами виноваты. Они попробовали воззвать к силе своего покровителя из дольнего мира, который, между прочим, числится союзником Кама-Нио, и получили за это. Алай Грач церемониться не стал, собрал в кулак все энергопотоки подчиненных ему чародеев и жрецов, и преобразовал эту силу в огненную лаву. Итог закономерен: выживших нет, алтарь Верша Моряка, несмотря на сильную магическую защиту и артефакты в фундаменте, превратился в оплавленный камушек, а от жрецов даже костей не осталось. Вот и выходит, за что островные служители культа боролись, на то и напоролись. Не мир мы вам принесли, но меч. Ха-ха! Будете знать, как пиратские набеги на наши земли благословлять.

Я разглядывал развалины, удовлетворенно хмыкнул и продолжил свой путь. Однако почти сразу остановился, и мое сопровождение последовало моему примеру. А все потому, что из переулка за руинами храма, в сопровождении двух жрецов Верингома Ветра, вышел наш главный чародей Алай Грач.

Мантия старика в дырках, а роскошная седая борода была испачкана копотью и припалена. Но выглядел он бодрячком. Впрочем, как обычно. Жрец Сигманта Теневика подошел ко мне, приветственно кивнул Отири, герцогу Гаю, Трори и Амату, который в свое время при отступлении моего отряда от горы Анхат, словно малого ребенка его выхаживал, и мы ответили ему тем же. После чего, указав рукой в сторону святилища, Грач спросил меня:

— Ну и как тебе моя работа?

— Как всегда, хорошо, уважаемый Алай.

— Хорошо-то хорошо, да ничего хорошо, — жрец вздохнул, встал рядом, и далее вверх по улице мы двинулись вместе.

— Что-то случилось? — подстраиваясь под шаг Грача, спросил я.

— Пока нет, но, как мне кажется, обязательно случится. Обычно в храме Верша Моряка от двадцати до двадцати пяти жрецов, все-таки это главное святилище морского бога на острове, а ночью их было всего ничего, хотя на месте оставались самые мощные и старые служители. Это очень странно. И как только я немного освободился, так сразу же начал сбор информации…

— И что вы узнали?

— Неделю назад четырнадцать жрецов, резко и без объяснения причин, не привлекая к себе внимания, погрузились на корабль республиканцев и транзитом через Форкум отправились на восток в Республику Васлай.

— Думаете, что с ними произойдет то же самое, что и с корабельным магом на «Морской Императрице»?

— Так может случиться. За пару последних лет на восток много островных чародеев отправилось, и почти никто не вернулся, а теперь жрецы пошли.

— Надо будет барону Кратту об этом сообщить. Пусть местных олигархов на эту тему расспросит.

— Мы с ним уже имели беседу, и его специалисты работают.

— Вот и ладно.

За разговором мы незаметно миновали несколько догорающих особняков и оказались на площади Свобода, которая до отделения архипелага от империи носила имя Иллира Первого Анхо. Но это все отступление. Мы вошли в величественное белокаменное здание Совета Капитанов, и в просторном холле нас встретил барон Иоганн Кратт. Тайный стражник явно устал, это было заметно по его походке и опущенным плечам. Однако, подобно жрецу, он держался и всем происходящим был доволен. Его взгляд поблескивал лихорадочным огнем, и я понимал, почему и отчего. Не каждый день людям его профессии такой куш в руки попадает. Тут тебе и пиратские капитаны, и магнаты, и иностранная разведка за исключением республиканцев, которых я взял на себя, и имперские диссиденты, и контрабандисты, и много еще кто. Так что ему есть, где развернуться.

— Как у вас дела барон? — я остановился напротив тайного стражника, который номинально был выше меня по положению, но в моей сборной армии был вынужден подчиняться графу Ройхо. — Все готово?

— Дела идут, граф, — не выказывая того, что его напрягает сложившаяся вертикаль власти, Кратт расплылся простодушной напускной улыбкой. — Те, кто нам нужен, собраны в Зале Совета. Предварительная психологическая и физическая обработка проведены. Бастарды Лютвира и другие капитаны ждут команду. Жертвы намечены. Так что если с вашей стороны не будет импровизаций или изменений в первоначальном плане, то мы готовы.

— Нет. Импровизаций не будет. Действуем, как договаривались изначально. Моя короткая напористая речь и, возможно, убийство одного говорливого и бесполезного пленника. Затем появление «наших» капитанов. Давим местных паханов-олигархов и они подписывают договор, по которому признают себя подданными Империи Оствер и передают все неправедно нажитые богатства и имущество в личное распоряжение временного имперского наместника в городе Данце графа Уркварта Ройхо.

— Отлично, — барон кинул взгляд мне за спину, посмотрел на Грача и жрицу Улле Ракойны, и сказал: — Есть пара вопросов, которые бы следовало обсудить прямо сейчас.

— Какие именно?

— Первый, почему ваши воины собирают архивы гильдий и раньше меня наложили лапу на всю документацию Совета Капитанов.

— Они выполняют мой приказ.

— Но мы ведь договаривались, что сбор материальных ценностей начнется только после окончательного захвата города и подписания бумаг?

— Согласен. И считаю, что договор не нарушен. Архивы не входят в список материальных ценностей.

— Кхм! — барон подавился, справился с собой и уточнил: — И векселя?

— Это отдельный разговор и данную тему мы обсудим отдельно от всех.

— Допустим. Тогда второй вопрос. Почему вы разрешили пиратским капитанам грабить особняки в Верхнем Городе?

— Я ничего подобного не разрешал.

— Однако вы закрыли на это глаза.

— Да, закрыл. Пусть чистят хаты бывших товарищей и стаскивают награбленное добро в свои норы. В этом есть свои плюсы.

— Какие?

— Нам не придется искать тайники в чужих домах. За нас это уже сделали. И когда мы возьмем неблагонадежных за жабры, все награбленное обязательно вернется к нам.

Кратт почесал затылок и согласно кивнул:

— В этом есть смысл.

— Вот и я так думаю. Без своих кораблей пираты никуда не денутся, и выходы из города перекрыты, а значит, богатство из особняков не исчезнет.

— Пусть будет так. Ну и, третий вопрос, зачем вам республиканская агентура?

— Это вы сможете узнать у вашего непосредственного начальника барона Аната Каира, он в курсе моих с ними разногласий. Еще вопросы есть?

— Прямо сейчас нет.

— Тогда пора разыграть театрализованное действие под названием «Имперский каратель пришел в гости к мирным островитянам».

Сказав это, я огляделся. Здание Совета Капитанов острова Данце помнило еще имперских наместников, и некогда здесь находился основной управляющий центр всей провинции Ташин-Йох. Так что холл, в котором я находился, мог бы поведать много интересного об истории всего архипелага. Но стены молчат. Да и пусть. Все, что мне необходимо знать, я уже знаю. А о том, что мне пока неизвестно, графу Ройхо расскажет местная элита и архивы, которыми придется заняться моему тайному стражнику Керну сразу же, как только заработает телепорт. Поэтому сейчас мне надо посмотреть на свой внешний вид. Напустить на лицо маску отмороженного имперского головореза. И вперед, в Зал Совета, где больше сотни тварей на двух ногах, по ошибке, иногда называющих себя добропорядочными людьми, ждут решения своей судьбы. Там я с ними пообщаюсь, и в доступной форме объясню этим мнимым «хозяевам жизни», кто они есть на самом деле, и что их ожидает, если они не подпишут документ, который нам необходим.

Ну, с нами боги! Пошли!

Я сделал несколько шагов по направлению к ближайшей стене. Остановился напротив дорогого ростового зеркала, присмотрелся к своему отражению и увиденным остался доволен. Молодой высокий широкоплечий мужчина в черном мундире. Строгие черные брюки заправлены в высокие сапоги. За плечами плащ с родовым гербом. На поясе широкий ремень, где покоятся черный ирут и хороший стальной кинжал. На левой кисти видны два серебряных охранных браслета. Суровый уверенный взгляд, а губы в легкой усмешке. И дополняется все это сдвинутой на правую сторону шляпой с боевой эмблемой Ройхо. Ха! Истинный оствер в смеси с господином де Бюсси, Штирлицем и плакатным ковбоем Мальборо. Для предстоящей беседы я выгляжу идеально.

Поворот! Мои соратники и временные союзники ждут. И я направился в другой конец холла, где за высокими резными дверьми находилась островная элита. Мои шаги были уверенны, я все ближе к Залу Советов. Однако на середине помещения я замер. Взгляд скользнул по каменному полу, и я увидел местную достопримечательность, мозаичную картину, вроде той, которая находилась в моем родовом замке. Только там, была карта Эранги, а здесь Ваирское море и архипелаг Ташин-Йох. И по чистой случайности я замер на Данце.

Взгляд побежал по рисунку, отметил обозначенные красными ромбами города острова, а мозг услужливо выдал информацию по этому кусочку суши между океаном и Ваирским морем. Изгибаясь, остров Данце, который является самым крупным куском суши в одноименной островной группе, вытянут с севера на северо-запад. Площадь территории одна тысяча сто пятнадцать квадратных километров. Местность преимущественно гористая. Имеются леса, пара рудников и каменоломни. На острове четыре крупных населенных пункта. Сам Данце с населением в шестьдесят тысяч человек. А так же Кайнен, Соммер и Свярд, где проживает пятнадцать, тринадцать и девять тысяч человек соответственно. Общая численность населения на Данце, с учетом рудников и четырех десятков крупных деревень вдоль береговой черты и в глубине острова, приблизительно двести сорок пять тысяч человек, треть из которых является рабами. С одной стороны Данце четыре небольших островка и столько же с другой, пять из них обитаемы, и значит, если мы закрепимся здесь, со временем и туда прогуляться придется.

Но это все потом. А прямо сейчас следовало заняться островитянами, и я продолжил движение. Дверь передо мной распахнули замаскированные под егерей тайные стражники Канимов. Я вошел в Зал Советов и несколько удивился, уж больно это помещение напоминало земную католическую церковь. Гулкий сводчатый потолок. Слева кафедра, с которой удобно двигать прихожанам мысль о спасении души. За нею несколько кресел для членов совета. А слева нечто вроде небольшого круглого амфитеатра, в котором находится толпа избитых и израненных мужчин, которые охранялись смешанным караулом из моих дружинников и егерей.

Я замер. Глаза вглядывались в пленных, и задерживались на тех, кто осмеливался ловить мой взгляд. И ни один из них не выдержал. Все они отворачивались, либо опускали голову долу. Это хорошо. Это правильно. Так и должно быть. Победители мы, а не они, и потому только покорность спасет от лютой смерти вчерашних хозяев острова Данце и их близких.

За моей спиной была молчаливая поддержка. Отири, Грач, Кратт, молодой герцог, брат и Верек. Они смотрели на меня, и я начал. Приблизился к толпе, где многие из присутствующих были знакомы мне по словесным портретам, гербам, знакам и повадкам, продефилировал вдоль молчаливой человеческой массы, и спокойно, можно сказать, буднично, произнес:

— Ну что, мрази, допрыгались? Доигрались в пиратскую вольницу, кучка уродов? Думали, что не доберемся до вас? Нет. Вы ошибались, терпению императора пришел конец, и теперь все! Конец вам и вашей республике! Это говорю я, граф Уркварт Ройхо, от имени моего государя Марка Четвертого Анхо!

Взяв паузу, я продолжил прогулку вдоль толпы. Я ждал того момента, когда самый храбрый, либо, что наиболее вероятней, глупый и борзый, начнет возмущаться. Секунда. Другая. И вот из толпы послышался хриплый голос:

— Да как вы смеете!? Империя признала независимость архипелага Ташин-Йох еще триста сорок лет назад и то, что вы сейчас делаете, называется разбоем! Вам это с рук не сойдет Ройхо! С других островов подойдут эскадры, а еще за нас заступятся манкари и дари! И если вы имеете претензии к некоторым вольным морским капитанам, то с ними и разбирайтесь! Обращайтесь к Совету Капитанов, а всех остальных отпустите!

Я остановился и резко, на каблуках, развернулся к пленникам. Толпа расступилась, и передо мной предстал поджарый пожилой мужик в порванном камзоле на голое тело и одном тапке. И если судить по морде лица и знаку на одежде, золотой русалке с трезубцем, то это был один из самых скандальных ваирских капитанов Бош Бирмак. Разговаривать с ним мне было не о чем, так как его дом взяли одним из первых, и близкие к пиратскому вожаку люди уже давали показания обо всех делах и связях своего патрона. А раз так, то жалеть его нечего.

Шаг на Бирмака! Клинок вылетел из ножен и поднялся. Еще один шаг! И черная полоска металла опускается вниз. Свист клинка! Четкий вертикальный удар! Металл врубается в мясо! Слышен хруст костей и хрящей! Мертвое тело упало наземь. Меч вернулся в ножны, и я спросил:

— Еще желающие возмутиться есть? — таковых, как и следовало ожидать, не было, и я продолжил: — Знаете, почему вы еще живы? Объясню. Потому что вы нужны мне и империи. Но не все, а только десять-пятнадцать человек, которые подпишут бумагу о возвращении Данце и прилегающих к нему островов в Империю Оствер. Эти люди будут жить, гарантирую, а остальных ожидает смерть. Кстати сказать, точно такая же участь постигнет и большинство ваших близких. Впрочем, если желающих будет больше пятнадцати, я не буду против. Итак, кто готов покаяться, подписать знаменательный документ и выступить перед своими заморскими компаньонами с заявлением, что отныне все вы имперские граждане на добровольной основе? Время на размышление одна минута.

— Круто берешь, граф, — просипел старческий голос. После чего ко мне вынесли жирного инвалида, капитана Эльвика Лютвира, который минувшей ночью за малым не сгорел в своем доме.

— Да, круто, — всматриваясь в глазки-пуговки Эльвика, согласился я. — Однако не круче, чем ты, когда разорял имперские деревни и тысячами продавал мирных людей в рабство. А ведь были в твоей жизни моменты и похуже, а Эльвик? Могу напомнить. Изнасилования. Убийства. Воровство. Похищение людей. Торговля наркотиками. Контрабанда. Поджег ограбленных кораблей, на которых находились живые люди. Все это было Эльвик. Никто про твои поганые делишки не забыл, и ты за все ответишь.

— Да чем ты меня испугаешь!? — старый пират плюнул в меня, но не попал, и рассмеялся: — Ха-ха! Ройхо — ты дурак! Меня и таких людей как я тебе не сломать! Плевали мы на вашу сраную империю! Дух свободолюбивых ваирцев несгибаем!

— Посмотрим.

Медленно я снял правую перчатку, и щелкнул пальцами. Двери за моей спиной открылись и в Зал Совета вошли ублюдки старого Эльвика. Он увидел их и подавился смехом, а я кивнул на него и, не оборачиваясь, сказал:

— Он ваш.

К побледневшему Лютвиру, который словно выброшенная на берег рыба, раскрывал рот, но не мог ничего сказать, подскочили Торвальд Топор и Каип Эшли. Они отбросили людей, которые держали старого капитана, и он упал. Сыновья, ненавидевшие своего отца больше, чем кто бы то ни было, схватили тело парализованного инвалида за руки и выволокли его прочь, а я помедлил, и снова щелкнул пальцами.

Опять двери открылись, и появились капитаны «мяса»: Мишо Гундос, Быстроног, Йон Заря, Рыжий Ян, Крис Зубец, Вильен Игрок, Лофф Серый и прочие, в общей численности два десятка замаранных кровью земляков пиратских вожаков. Они были при оружии и ждали команду. Но я не торопился, так как из другой двери появилась еще одна группа пиратов, и каждый из морских разбойников держал в руках маленького человечка, мальчика или девочку. И родители этих тихонько хныкающих детей стояли в толпе. Поэтому после всего, что произошло, пленные купчины, капитаны и корабелы, окончательно осознали, что я не шучу, и сам в их крови мараться не собираюсь, для этого найдутся другие люди, причем те самые, кого они хорошо знали и не раз снаряжали в налеты на имперские земли. Так что уже через секунду из толпы выбрался первый местный авторитет, глава Купеческой Гильдии Вилли Йоцке, а за ним последовали другие. Картограф Сим Чанкар, знатный корабел Микка Сквир, капитан Мурвин Жава по прозвищу Каракатица, а далее главный оружейник и глава Гильдии Кузнецов Рым Румини.

Ну, что сказать? Я этих людей понимал. Ночью их вытянули из теплых постелей или взяли на причале. Потом избиения, издевательства и быстрый допрос. А в финале появляется представитель рода Ройхо, про который все они хоть что-то (как правило, плохое), но слышали. Граф требует сдать остров. Совершенно спокойно убивает одного из пленных капитанов, а старого Лютвира отдает бастардам, которые, наверняка, распустят его на лоскуты. Ну и в конце беседы, появляются дети этих самых людей. И тут уж поневоле, про все забудешь, и лапки кверху поднимешь. Но кто им виноват? Никто. Сидели бы на острове, торговали и рыбу ловили, и претензий к ним не было, по крайней мере, с моей стороны, сто процентов. А если захотели повоевать, пограбить и на этом нажиться, то будьте любезны, приготовьтесь к тому, что война, со всеми ее некрасивостями и жестокостями, придет и в ваш дом. Так-то.

Один за другим, люди, готовые за жизнь своих близких и свою собственную, продать то, что они считали «ваирским образом жизни», покидали толпу, а остальные следовали их заразительному примеру. И когда людская масса разделилась на две примерно равные части, я покинул Зал Совета. Дальше барон Крамм разберется без меня. А у меня иных дел хватает. Надо будет сформировать и проинструктировать отряды для занятия других городов на острове. Затем отдать команду на экспроприацию материальных богатств у местных жителей. Организовать оборону Данце. Принять заморских гостей и побеседовать с ними. И это только начало очередного суетного дня. Но я не жалуюсь. Взялся за большое дело, значит, по умолчанию, будь готов к тому, что работы будет много, а свободного времени, напротив, не останется совсем. Поэтому все нормально, продолжаю претворять свои планы в жизнь.

 

Глава 13

Империя Оствер. Грасс-Анхо. 20.05.1406.

По проспекту Славы, от храмового комплекса Бойры Целительницы до Старого Дворца и далее, шли полки Резервной армии и гвардия. Били сотни барабанщиков и трубили горнисты. Сияли на ласковом весеннем солнышке надраенные доспехи и оружие. Подкованные сапоги выбивали из брусчатки снопы искр. И ровные ротные коробки, печатая шаг, под взглядами тысяч столичных жителей проходили мимо своего молодого, но сурового и чрезвычайно серьезного императора, который в окружении близких к нему сановников вместе с молодой женой стоял на стене своей резиденции.

Шел парад в честь одержанной две недели назад на востоке славной победы, кузнецом которой официально был назван молодой государь Марк Анхо. Горожане радовались и надеялись на то, что вскоре все наладится. Воины регулярных имперских войск и новобранцы верили в неминуемую победу и грезили о славе. Наемники мечтали о добыче. Дружинники феодальных армий думали о возвращении домой, в родные деревни и города. У каждого человека в этот день было что-то за душой. И в основном, настрой жителей столицы и готовых по слову своего государя отправиться на фронт воинов, был праздничный. Чего нельзя было сказать о самом Марке Четвертом, молодом кареглазом брюнете в строгой черной униформе полковника гвардии с единственным орденом на груди, недавно учрежденным Восточным Орлом.

Императора одолевали тяжелые думы, заботы и нехорошие предчувствия, которые, наверняка, были посланием о грядущих бедах от родственников государя из дольнего мира. Поэтому мыслями он был далеко от столицы. Ну, а думал он, конечно же, о положении дел в стране и на фронтах, а так же о том, куда ему следует направить Резервную армию, на создание которой в течении минувшего года повелитель огромного государства бросил все свои силы. И вспомнив о том, сколько времени и нервов потратил на комплектование проходящего мимо стен дворца войска, Марк невольно вздрогнул.

Он выкраивал из имперского бюджета финансовые средства, которых постоянно не хватало. Строил учебные лагеря. Искал преданных только ему инструкторов и офицеров, которые имели боевой опыт или прошли полный цикл обучения в одном из военных лицеев. Берег бойцов. Не раздергивал войска на мелкие подразделения, и если выдвигался на фронт, то использовал старые соединения. Выделял на формирование новых полков и батальонов амуницию, оружие и снаряжение. Не спал ночей, и как только появлялось свободное время, сразу же мчался за город. И вот его усилия принесли свои закономерные плоды.

В едином кулаке, под стенами столицы собрано сорок тысяч линейной пехоты, двадцать полков с нумерацией от 61-го по 81-й. Десять тысяч легкой кавалерии, пять полков от 82-го до 86-го. А помимо этого десять саперных батальонов (когорт), четыре дивизиона БМ (Боевых Монстров), три гвардейских пехотных полка (без двух батальонов) и три кавалерийских гвардейских роты военной свиты императора. Это сила! Это мощь! Это кулак в латной перчатке, который нанесет сокрушительный удар по врагам империи!

Однако куда следует направить Резервную армию, которая более чем на восемьдесят процентов состоит из новобранцев? Куда? На Мистир или Эрангу? И там и там, несмотря на стабилизацию линии фронта в результате контратак имперских войск и вливания в уже существующие армии дополнительных частей и соединений, положение тяжелое. Да, противники понесли потери и остановились. Но сейчас они перегруппировываются и подтягивают на передовую свои резервы. Так что полученная остверами передышка временна. Два-три месяца, и все начнется по новой. Ассиры, ассилки и цегедцы на Мистире начнут новое наступление на городок Цуркин. Ну, а республиканцы, которые еще прошлой осенью перевалили через хребет Агней, постараются прорвать Восточный фронт, пройтись по владениям великого герцога Канима, а затем прорваться к имперской столице Блистательному Грасс-Анхо. И тогда он будет обязан кинуть в бой свой бережно сберегаемый драгоценный резерв, который под мощными ударами врага будет распылен и разбит. Это понятно любому военному человеку, а значит, необходим превентивный удар.

Но снова всплывает все тот же вопрос. Куда направить Резервную армию, особенно если принять во внимание то обстоятельство, что помимо основных врагов есть вспомогательные? Например, Теократия Шаир-Каш на материке Анвер, которая вот-вот объявит империи войну и обязательно призовет на помощь степняков. Северяне-нанхасы из племенного сообщества Десять Птиц, все ближе подступающие к остверским границам. Пираты, как океанские, так и морские, с архипелага Ташин-Йох. И это не все. Того и гляди, через год-другой, как только Империя Оствер ослабнет еще больше, вблизи ее берегов появятся эскадры краснокожих манкари или остроухих дари. А когда все вышеперечисленные беды накладываются на проблемы внутри государства, то и совсем тоскливо становится. Казна пуста. Феодалы, жрецы, маги и олигархи ведут свою игру. Вражеские шпионы, в основном из республиканского клана Умес, убивают имперских офицеров и проводят одну диверсию за другой. А крестьяне и ремесленники, с которых три шкуры сдирают, бунтуют.

Так может быть оставить накопленные силы в столичных лагерях для решения задач по подавлению восстаний и как гарантию сохранения власти императора? Это логично, иметь последний козырь, который можно будет использовать в самом крайнем случае. Но без действия армия разлагается, и держать шестьдесят тысяч мужиков под стенами столицы слишком расточительно. Поэтому Резервная армия должна быть использована, и чем быстрее, тем лучше.

«Да уж, думаю над вопросом, голову ломаю, а решения пока нет, — мысленно произнес император. После чего он бросил взгляд на стоящую рядом с ним невысокую рыжеволосую девушку в воздушном светло-синем платье, свою супругу императрицу Ингрид. И разглядывая миловидное улыбающееся личико, государь спросил себя: — А интересно, что у нее на уме? Хм! Та еще загадка. С виду простая добрая девушка и верная жена. Но не может дочь Ферро Канима не иметь второго дна. Не может. Я в это не верю, и потому довериться ей полностью не могу. Впрочем, точно так же как и ее отцу, хотя, стоит это признать, пока он со мной честен и делает для империи все, что в его силах».

Почувствовав на себе взгляд Марка, юная императрица снизу вверх посмотрела на него, улыбнулась спокойной мягкой улыбкой, и ничего не сказала. Государь отвернулся, и снова посмотрел на проспект Славы, где проходил последний полк имперской пехоты. Он взмахнул правой рукой. Дождался приветственного клича своих солдат. Проводил глазами удаляющиеся шеренги, еще раз поприветствовал свой народ и вместе с женой направился во дворец.

Императорская чета и свита спустились со стены в сад. И отсюда каждый из супругов направился к себе. Ингрид и ее придворные дамы пошли во дворец. А Марк, к которому приблизился высокий подвижный мужчина, канцлер императорского двора граф Тайрэ Руге, остался на месте. Он проводил взглядом удаляющихся девушек из самых благородных имперских фамилий, которые находились в самом благодушном настроении, смеялись и перешучивались. Затем посмотрел на своего верного соратника и главу «Имперского Союза», и спросил его:

— Что у нас на сегодня запланировано?

— Помимо большого вечернего торжества в честь победы императора? — уточнил граф.

— Да.

— Прямо сейчас у вас просит срочную аудиенцию великий герцог Ферро Каним.

— И давно мой тесть во дворце?

— Пять минут.

— Где он?

— Я приказал проводить его Зеленый Павильон.

— Каним один?

— Нет. С ним барон Каир.

— Хорошо, пообщаюсь с родственником. Потом что?

— После полудня доклад по финансам, награждение отличившихся в боях офицеров, фехтовальный зал и смотр Синей Свиты. Пока все так, Ваше Величество. Желаете что-то добавить или изменить?

— Пожалуй, что нет. Ничего добавлять не стоит, праздник все-таки, так что дела по минимуму.

Граф Руге слегка поклонился и поинтересовался:

— Мой император, вы не в настроении?

— Отчего вы так решили граф?

— Опыт, Ваше Величество, я давно с вами рядом и вижу, что вас что-то гнетет.

— Это так, — согласился Марк и, приветливо кивнув человеку, которому верил более чем кому бы то ни было, он рукой указал в сторону находящегося невдалеке Зеленого Павильона, где в теплое время года предпочитал работать и принимать гостей: — Пойдемте граф, пообщаемся с нашими союзниками, я с Канимом, а вы с бароном Каиром.

— Ну, раз встреча будет два на два, то нам с Каиром, видимо, придется изображать роль молчаливых советников, которые немы, пока к ним не обратились.

— Это зависит от того, с чем Каним пожаловал и что он от нас желает получить.

Через несколько минут Марк Анхо и Тайрэ Руге, обменявшись приветствиями с гостями, находились в уютном и хорошо проветриваемом помещении. Они сидели за столом. Через открытые стеклянные панели зеленоватого цвета из дворцового сада внутрь проникали одуряющие цветочные ароматы и после шума, который сопровождает каждый военный парад, царящая в павильоне тишина расслабляла, успокаивала и настраивала на рабочий лад. Но император и канцлер двора были настороже, так как сидящие напротив них великий герцог Каним и начальник его Тайной Стражи барон Каир были людьми хваткими и хитрыми. И если они сами прибыли в Старый Дворец, значит, на это имелись очень серьезные основания, ибо совершенно понятно, что такие люди просто так свое драгоценное время на пустое общение тратить не станут.

Марк беглым взглядом пробежался по Каиру, неприметному мужчине в темно-зеленом мундире с нашивкой Тайной Стражи Канимов, истинная биография которого была неизвестна даже всезнающему Тайрэ Руге. После чего он посмотрел на своего тестя. И Ферро Каним, крепкий широкоплечий брюнет с густой сединой в волосах и в недорогом камзоле излюбленного серого цвета, но без гербов, сразу же поймал взгляд зятя и своего номинального правителя.

Два сильных человека, молодой, которому не исполнилось двадцати лет, и старый аристократ, прожженный интриган и бывалый воин. Кто кого? Кто сильней? Чья воля крепче? Взгляды сцепились, и молчаливое противоборство продолжалось целую минуту, до тех пор, пока не появились служанки с подносами, которые принесли чай, взвар, прохладительные напитки и вино. Девушки поставили подносы на стол, и остверы из древних фамилий отвернулись. Сделали они это одновременно. Каждый взял себе тот напиток, который ему больше всего нравился. Служанки ушли, и настал черед серьезного разговора, который начал великий герцог.

— Впечатляющее зрелище, Ваше Величество, — Каним кивнул в сторону проспекта Славы.

— А вы были на параде? — спросил император.

— Да, в толпе, как рядовые зрители.

— Странно, не ожидал от вас такого.

По губам великого герцога скользнула еле заметная усмешка:

— К этому меня отец приучил. Гулять среди простого люда, который не знает, кто ты. Слушать речи ремесленников, крестьян, торговцев, городских стражников, солдат и чиновников. А затем из всего услышанного делать выводы.

— Надо бы тоже среди простолюдинов погулять, — сделав из маленькой фарфоровой чашечки глоток зеленого чая, сказал Марк и поинтересовался: — Ну и какие же вы сделали выводы из своей прогулки?

— Их несколько, и они не являются тайной.

— А услышать их можно?

— Конечно. Первое, у вас, Ваше Величество, наконец-то, появилась настоящая армия, не гвардия, а войско. Второе, эта армия готова к походу, но куда воины, маги, жрецы и боевые монстры направятся, никому неизвестно. Третье, Резервная армия состоит из новобранцев. Четвертое, столичный народ любит своего императора, однако его любви надолго не хватит. Пятое, продукты в столице опять подорожали…

— Хватит, хватит, — император поморщился, — это все мне известно.

— Так я и говорю, что ничего секретного в моих выводах нет.

Над столом повисло молчание. Каждый из присутствующих пил и наблюдал за оппонентом. И снова заговорил Марк Анхо, который, естественно, опять обратился к Ферро Каниму:

— Итак, уважаемый Ферро, что вас привело ко мне в гости и без приглашения?

Великий герцог ответил не колеблясь:

— Я прибыл, для того чтобы просить вас, Ваше Величество, направить Резервную армию на Восточный фронт, а помимо этого еще раз выступить перед Верховным Имперским Советом, с требованием объявить Красную Тревогу

— Вот как!? Так сразу армию на фронт и ко всему этому Красную Тревогу? — удивился Марк. — Объяснитесь уважаемый Ферро.

— Отброшена и сильно потрепана только одна республиканская армия, а их еще две. И вскоре восточники вновь перейдут в наступление.

— Я это знаю.

— Знаете, не спорю, но не понимаете всей опасности нового наступления. — Каним посмотрел на Каира и сказал: — Дай отчет по разведрейду Рагнара.

Барон передал своему повелителю папку с несколькими бумагами, а тот отдал ее императору. Марк быстро пробежался глазами по тексту, ознакомился с документами и папка ушла к Руге. Затем, задумавшись, государь потер ладонью первый темный пушок на подбородке и спросил Канима:

— Это правда?

— Да. Информация добыта группой Рагнара Каира, которая ходила в дальний рейд за хребет Агней, и косвенно подтверждена из нескольких источников. Силы противника больше чем мы думали. Так что наступление республиканцев начнется не через два-три месяца, как мы предполагали, а через две недели. И моих сил на то, чтобы остановить восточников, не хватит.

— Но откуда у республиканцев столько магов и воинов?

— Им помогают океанские лорды и заокеанские соседи, манкари и дари. Краснокожие предоставили нашим врагам пятидесятитысячный корпус добровольцев и около трехсот боевых монстров, кстати сказать, полученных в результате магических преобразований над имперскими гражданами, которых они закупали в Княжестве Фертанг. Ну, а дари предоставили республиканцам некоторые магические технологии, которые делают жрецов и чародеев противника как минимум в полтора-два раза сильнее, чем они есть от природы. Кроме того, вражеские маги учатся массово поднимать мертвецов.

— Массово?

— Именно.

— Но это умение жрецов Сигманта Теневика, которых по ту сторону хребта Агней нет, и демонов?

— Да, все верно. Но таковы факты, Ваше Величество. Все добытые младшим Каиром языки говорят одно и тоже. Ну и ко всему этому, Рагнар и его люди лично видели монстров и подразделения из боевых мертвецов.

— Допустим, что Рагнар Каир прав. Но тогда получается, что если в его отчете все верно, то даже моей Резервной армии не хватит, чтобы остановить республиканцев.

— Вот поэтому требуется консолидация всех имперских сил и объявление Красной Тревоги, которой мы и так давно добиваемся. А удар свежей армией на опережение сломает планы врага и даст нам небольшую отсрочку по времени, что уже само по себе немало.

— Возможно, — император в один глоток допил чай, поставил на стол чашку, и заметил, что его пальцы подрагивают. Усилием воли он постарался успокоиться, еще раз обдумал слова Канима, унял бушевавшую в его душе бурю и произнес: — Окончательное решение будет принято завтра, на очередном заседании Верховного Имперского Совета, перед которым я еще раз поставлю вопрос об объявлении Красной Тревоги по всей Империи Оствер.

Великий герцог промолчал и только мотнул головой. Опять в разговоре возникла пауза, и в этот момент на входе в Зеленый Павильон появился дежурный адъютант императора, капитан Черной Свиты князь Бриг Камай-Веш. Он остановился и, понимая, что гвардеец прервал беседу не просто так, император жестом позволил ему подойти.

Печатая шаг, капитан приблизился к государю и, положив перед своим повелителем два белых пакета, доложил:

— Срочные донесения с архипелага Ташин-Йох, доставлены только что от телепорта. Одно послание на имя императора от капитана Вирана Альеры. Второе на имя великого герцога Ферро Канима от барона Иоганна Кратта.

— Хорошо, идите.

Капитан покинул павильон, а император и великий герцог разобрали письма, и каждый углубился в чтение. Спустя пять минут они закончили. Послания в свою очередь перекочевали в руки барона и графа, и Марк впервые за время разговора улыбнулся. Каним ответил ему тем же, и сказал:

— Первая приятная новость за день.

— Соглашусь с вами уважаемый Ферро, — вторил ему Марк. — Занятие Данце это очень хорошее известие. Жаль только, что в свете предоставленных вами разведданных нам его не удержать. Сами понимаете, по Красной Тревоге все силы империи будут брошены на самое опасное направление.

— Да, жаль. Придется ограничиться грабежом и уничтожением города и вражеского флота.

— Кхм! — в разговор вклинился Анат Каир.

— Вы что-то хотели сказать барон? — император обратил внимание на тайного стражника.

— Да, Ваше Величество.

— Говорите.

Барон посмотрел на своего сюзерена, дождался его одобрительного кивка и начал:

— Ваше Величество, — не вставая, Каир слегка поклонился императору, — Ваша Светлость, — взгляд на великого герцога, — я считаю, что торопиться с уничтожением города Данце не стоит. Положение на востоке, конечно, вот-вот, из сложного станет катастрофическим. Но давайте дадим графу Ройхо шанс. Он парень хваткий и очень удачливый, а кроме того, Уркварт думает немного не так, как большинство остверских аристократов и военных. Пусть Ройхо попробует удержать город и остров самостоятельно,

— Но как он это сделает без резервов? — усмехнулся Каним. — С одной своей дружиной он ничего не сможет противопоставить пиратским ватагам, которые вскоре вернутся на родину из разоренной ими провинции Вентель.

Император промолчал, но зато в беседу вступил граф Тайрэ Руге:

— Поддерживаю барона. Ройхо, в самом деле, таков, каким его обрисовал уважаемый Анат Каир. Он быстрый, хитрый, сам себе на уме и принимает нестандартные решения, а значит, есть шанс на то, что он выстоит и удержит захваченную территорию. Разумеется, войска и магов мы у него заберем, на востоке они будут нужнее. Однако у Ройхо есть богатая добыча и возможность набрать дружины из местных жителей-пиратов, ополченцев в северных землях и купить наемников. Все равно проблемные провинции и феодальные владения, такие как Куэхо-Кавейр, по Красной Тревоге подниматься не будут. Поэтому граф вполне сможет сохранить для империи такой лакомый кусочек как остров Данце и город с магическим порталом, который, на всякий случай, будет подготовлен к уничтожению или повторной блокаде.

— А сколько у Ройхо воинов и магов? — спросил Марк у Каира.

— Примерно четыреста бойцов, пара чародеев, два-три десятка оборотней и поддержка жриц Улле Ракойны, — ответил тайный стражник.

— Оборотни это интересно и необычно, но сил все равно мало, — государь задумался, помедлил и, переглянувшись с Канимом, который согласно смежил веки глаз, огласил свое решение: — Ладно, пусть Ройхо попробует удержать Данце. Предоставим ему такую возможность. Но придется его как-то стимулировать. Уважаемый Ферро, вы что-то предложите?

— Можно пообещать графу захваченный им остров, в вечное и единоличное владение, а так же дать ему громкий титул. Ну, скажем, граф Ройхо Ваирский. Звучит красиво, но, по сути, без поддержки, это пустой звук.

— Однако в то же самое время он останется вашим вассалом?

— Почему моим? Нет. Вассалом моего сына Гая, герцога Куэхо-Кавейр, да и то, лишь в отношении материковых земель. А как островной владетель, если случится чудо, и Ройхо зацепится за Данце, он станет подчиняться только императору. Подобный расклад меня устраивает, и вы, Ваше Величество, понимаете почему. Мне сейчас не до островов, свое бы удержать и самому уцелеть.

— Решено. Да будет так, — провозгласил Марк Анхо и хитро усмехнувшись, спросил великого герцога: — Уважаемый Ферро, а как вы относитесь к тому, чтобы мы лично поздравили графа Уркварта Ройхо с новым титулом?

— Можно и поздравить, — Каним пожал плечами. — Но когда это сделать? Может быть, вызвать его на завтрашнее заседание Верховного Имперского Совета?

— Нет. Я предлагаю, не откладывая, прямо сейчас отправиться на Данце. Телепорт работает, хоть и прерывисто, но устойчиво. Двадцать минут к порталу, час на острове и двадцать минут на возвращение в столицу.

Великий герцог встал, оправил камзол и усмехнулся:

— Согласен. Навестим графа и посмотрим на нежданный имперский территориальный трофей. Правда, это не входило в мои планы. Но здесь случай особый, не каждый день графы с окраины пиратское гнездо берут, а император приглашает на прогулку.

 

Глава 14

Ваирское море. Остров Данце. 20.05.1406.

Полный брюнет в разорванной на груди окровавленной белой сорочке стоял над телом своего отца и выкрикивал в мой адрес злые слова;

— Сволочь! Ненавижу! Гад! Проклинаю!

А я? Ну, а что я? Смотрел на своего троюродного брата Роберто и думал о том, что судьба в очередной раз все решила сама. Мой дядя Юрген Арьян, человек, несколько лет назад предавший графа Квентина Ройхо и его дружину, а затем бежавший от гнева герцога Андала Грига на остров Данце, мертв. Он и его дети, как только в городе взорвались первые магические гранаты, собрали все самое ценное, что у них было, и кинулись в бега. Арьяны бежали быстро, и их путь лежал в сторону городка Свярд. Однако от сержанта Квиста, опытного следопыта и партизана, с которым были оборотни из рода Волка, сбежать проблематично, и Арьянам не повезло. Дружинники и оборотни догнали их в трех километрах от Данце. И понимая, что его песенка спета, барон кинулся в драку, серьезно ранил одного из воинов, и один кеметцев, резкий парень, вогнал ему в глаз метательный кинжал. Так что Юргену Арьяну повезло — он погиб в бою, как и полагается мужчине и имперскому дворянину из старого рода. Да и для меня его смерть благо — можно не пачкать клинок кровью родственника, хоть и дальнего, но все же.

Ну, а что касается Роберто и младших Арьянов, тринадцатилетней девчонки и двух мальчишек лет пятнадцати, имена которых я помнил очень смутно, то претензий к ним с моей стороны нет. Поэтому они отправятся в Герцогство Куэхо-Кавейр, где находится их мать баронесса Флора Арьян, некрасивая, старая и озлобленная на весь свет женщина, несколько лет в качестве заложника просидевшая в тюремных подвалах замка Григ за дела мужа. Вот такой вот я добрый и по жизни правильный человек. Другой имперский аристократ, вполне мог бы по тихому придушить всех Арьянов, и унаследовать их титул с правом на земли в Герцогстве Куэхо-Кавейр, которые бы передал кому-то из своих родных младших братьев. Но я не такой, мне чужого не надо.

Я посмотрел на Роберто, который на время затих, и кинул взгляд на его понурившихся братьев и сестру, пухлых подростков, испуганных и не знающих, что их ожидает. И не оборачиваясь, обратился к сержанту Квисту:

— Сержант!

— Да, господин граф? — незамедлительно отозвался Квист, и по голосу кеметца можно было понять, что он ожидает всего чего угодно, хоть разноса за смерть барона, хоть приказа на уничтожение баронетов.

— Обеспечь погребальный костер Юргену Арьяну, и при первой же возможности отправь его детей в Изнар.

— Есть!

В последний раз я посмотрел на тело мертвого дяди и не знающего, что ему делать дальше Роберто Арьяна, и вошел в Гильдию Купцов Данце, второе по значимости, красоте и монументальности здание в городе, которое стало моим временным штабом. Дело с родственниками закончено, мстить они, по крайней мере, сейчас, когда у них нет денег, не станут, так что мы расходимся краями. Они отправятся под крыло мамаши, которая по ним тоскует, а дальше все зависит только от них. А у меня забот столько, что про дальних родичей я забыл сразу же, как только расположился за широким лакированным столом в кабинете главы гильдии Вилли Йоцке.

Итак, с чего бы начать? Хрен его знает. Первая беседа с заокеанскими гостями прошла нейтрально, и пока они думают, как отреагировать на предоставленную им бумагу о присоединении острова Данце к империи. Портал включили полчаса назад, и канал открывается на десять минут каждый час, так что вскоре появится Бала Керн со своими людьми. Ну и пока тайных стражников нет, а остальные мои подчиненные, как постоянные, так и временные, в разгоне, мне следовало по пунктам определиться в своих дальнейших действиях и произвести повторный подсчет имеющихся в моем распоряжении сил и средств. Для этого я взял чистый лист дорогой белой бумаги, которую так любил прежний хозяин кабинета, и графитовый карандаш, на секунду задумался и поставил цифру один. Но, прерывая меня, в открытую дверь заглянул Владимир Фиэр по прозвищу Север, который был у себя дома, откуда он должен был принести дневник знаменитого северного разбойника-социалиста Макаро из Изнара.

— Разрешите, господин граф? — остановившись на входе, спросил Влад Север.

— Проходи, — отодвигая бумагу в сторону, я указал пирату на кресло напротив меня, и краем глаза заметил за спиной Влада дружинников Амата.

Север присел, сунул под камзол руку и положил передо мной пухлую, сантиметров шесть толщиной, разбухшую от частых прикосновений и влажности обшитую тонкой кожей тетрадь.

— Вот, — сказал он, — записи моего отца.

Пролистнув дневник, я увидел знакомые мне русские буквы, какие-то схемы и планы, убедился в том, что все без обмана и спрятал эту рукопись в ящик стола. После чего обратился к пирату, который ожидал решения своей дальнейшей участи, с резонным вопросом:

— Чем дальше заниматься думаешь?

— В смысле? — не понял Влад. — Вы меня отпускаете?

— Конечно. Ты свою часть сделки выполнил честно и без обмана, не сбежал и дневник принес. Так что теперь ты снова вольная птица.

— Не знаю, — Север шмыгнул носом, — может быть, на другой остров переберусь. Возьму жену, детей, и при первой же возможности уеду. По началу, понятно, без накоплений и связей тяжко придется, но я выкарабкаюсь.

— А ты оставайся мне служить, — предложил я.

— Чтобы меня как бастардов Лютвира и примкнувших к ним уродов использовали, а потом уничтожили? Нет уж, мне такая судьба неинтересна.

— С чего ты решил, что капитаны-перебежчики под нож пойдут?

— А я не слепой и не глухой, и голова работает.

— Ну, с ними не все так просто, как кажется, а лично тебе я предлагаю не временную сделку или разовый контракт, а постоянную службу. Разницу понимаешь?

Бывший боцман капитана Одноглазого, которого за минувшую неделю я довольно неплохо узнал и изучил, помолчал, подумал и ответил:

— Понимаю. Для своих воинов граф Ройхо как отец родной, не сдаст, не предаст и не продаст.

— Правильно все видишь. Итак, что скажешь?

— Согласен. Но хотелось бы сразу знать, что я должен делать?

— Имеешь на это право. Мне нужен капитан. Не просто еще один пиратский вожак, а командир, который будет предан только мне и никому более. И ты на эту должность подходишь. Штурманское дело знаешь, моряк хороший, среди вашей островной братвы авторитет имеешь, и репутация у тебя дай боги каждому.

— Значит, мне дадут корабль?

— Да.

— А какой?

— На верфи новенькая галера стоит. Видел?

— Ага!

— Она твоя и ты можешь дать ей имя.

— А экипаж?

— Наберешь сам, только учти, нужны не кровавые убийцы, насильники, воры и гопота портовая, а моряки. То есть, в меру честные и спокойные профессионалы с семьями на берегу. Такие в Данце есть, немного, но на один-два экипажа их хватит. Ясно?

— В общем-то, да.

— Еще вопросы есть?

— Полно.

— Подробней после поговорим. Давай самое важное.

Север подался телом немного вперед, немного навис над столом, и задал самый важный для себя вопрос:

— Что по деньгам?

— Тебе как капитану полсотни иллиров каждый месяц. Офицерам двадцать пять. Морякам по червонцу. Гребцам по пять монет. Питание, оружие, обмундирование и корабельные расходы за мой счет.

— Мало. И зачем платить гребцам?

— Нормально. У вас на островах это стандартное жалованье отличного наемного экипажа, а гребцы будут свободными, и это не обсуждается. Кроме того, помимо жалованья пойдут надбавки за рейс, абордаж, десант и конвоирование.

— А с захваченного судна?

— Десять процентов от стоимости добычи.

— Идет!

Мы ударили по рукам, Север встал, и кивнул в сторону двери:

— Ну, я пойду?

— Да, принимай галеру и начинай набирать экипаж, а гребцов тебе пришлют позже. Отныне ты капитан на службе имперского графа Уркварта Ройхо. Соответствующие документы и бумаги вольного гражданина Империи Оствер получишь завтра. И запомни, ты теперь мой человек, а значит, обязан везде и всюду в первую очередь защищать мои интересы и не порочить герб Ройхо, который будешь носить на плаще и шляпе.

— Я понятливый.

Первый капитан во флоте Ройхо коротко кивнул. После чего, левой рукой придерживая свой меч, который ему вернули еще на имперском берегу, он покинул кабинет, а я, глядя ему вслед, подумал о том, что, видимо, не ошибся, и из Влада Севера получится неплохой офицер. Однако до этого момента еще дожить надо, а пока снова к планам на светлое будущее.

И опять двадцать пять. В помещении появился старший Дайирин, который не сел, а буквально рухнул в кресло покинутое Севером и устало выдохнул:

— Все!

— Что все? — я посмотрел на него.

— Архивы, бухгалтерию и библиотеки, до которых мы смогли дотянуться, свезли сюда.

— Что именно?

— Перечислять долго. Но если взять основу, то все бумаги Совета Капитанов, Гильдии Купцов, Магов, Корабелов, Оружейников, Крестьян и Рыболовов, а так же библиотеки и архивы всех более или менее заметных местных граждан, в дома которых мы вломились раньше тайных стражников барона Кратта.

— И много добыли?

— Слишком много. Одних книг по примерным прикидкам около десяти тысяч томов, а переписки и финансовых документов несколько тонн. И это все только самая важная и свежая отчетность без учета того, что есть в особняках Верхнего Города. Кто будет заниматься разбором этих бумажных гор?

Я посмотрел на дверь и ткнул пальцем в вошедшего человека:

— Вот он будет.

— А чего сразу я? — улыбаясь, поинтересовался тайный стражник Бала Керн, и поприветствовал нас: — Здравствуйте господа.

— Привет Бала, — я тоже улыбнулся и спросил: — Сколько с тобой людей?

— Десять человек, два моих ученика и столичный книжник Тим Теттау, которого вы приказали прихватить с собой.

— Вот и хорошо. Приступай к делу. Начинай допросы республиканской агентуры, которую мы здесь захватили. И выдели двух человек в помощь Теттау, который займется бумажной добычей. Приоритет по первому направлению получение информации о действиях вражеской агентуры на островах и в пределах империи. В общем, разберешься, что у шпионов спрашивать. Ну, а по бумагам полная опись, разбор и сортировка. Самые ценные книги и трактаты по магии отправятся в мою семейную библиотеку, а экземпляры поплоше готовьте на продажу.

— А с финансовыми документами что делать? Я ведь во всех этих сальдо, бульдо, дебетах и кредитах ни в зуб ногой.

— Этим займется знающий человек, глава Гильдии Купцов Вилли Йоцке. Он к работе готов, так что приставишь к нему одного из своих ветеранов, например Генэка, и пусть местный финансист работает.

— А если он что-то неправильно делать станет?

— Не станет. У нас его семья, и по окончании работы я пообещал ему свободу и возможность эмигрировать за океан, где у него есть накопления. Поэтому Йоцке будет работать на совесть, а с твоей стороны только контроль и постоянные доклады.

— Понятно.

— Тогда вперед, господа, нас ждут великие дела.

Дайирин и Керн покинули помещение, а я, уже не торопясь браться за бумагу, посмотрел на дверь, и подумал, что сейчас, наверняка, еще один гость пожалует. Хм! И я не ошибся. Действительно, в проеме возник потный и раскрасневшийся сержант Нерех.

— Господин… господин… граф… — задыхаясь, выпалил дружинник.

— Что такое!? — видя необычное состояние опытного и невозмутимого сержанта, я выскочил из-за стола, и подскочил к Нереху. — В чем дело!?

— Там! — пауза и выдох: — Там!

— Да, что там!? — я встряхнул сержанта за плечи.

— К нам гости! — наконец-то выдал более или менее внятную информацию Нерех.

— Кто!? Пираты!?

Сержант собрался:

— Нет! Не пираты! Император и великий герцог Каним!

— Да ну!? — моему удивлению не было предела. — Это не ошибка!?

Нерех покачал головой:

— Никакой ошибки.

— И где они?

— От телепорта спускаются вниз. Вот-вот будут здесь.

Отодвинув сержанта в сторону, я бегом бросился на улицу. По дороге ко мне присоединились Гай Куэхо-Кавейр, Трори и Верек. И маг на ходу выдохнул:

— Чародеи из «Истинного Света» сообщили, что император прибыл…

— Знаю, — на ходу бросил я. — Все за мной!

Мы с магом оказались во внутреннем дворе. Арьянов здесь уже не было, видимо, под конвоем они отбыли на историческую родину. Но сейчас это не важно. Я продолжил бег, и ко мне пристроились оборотни и дружинники, которые не понимали, что происходит, но видели, что граф куда-то торопится, а значит, они должны быть рядом.

Проходит пара секунд, и мы оказываемся на улице. Взгляд налево, в сторону находящегося всего в пятистах метрах по прямой телепорта. И опа-ньки! Вот они и гости! Два взвода Черной Свиты, десяток боевых магов из школы «Торнадо», а в центре те, кого все они охраняют: император Марк Четвертый Анхо, великий герцог Ферро Каним, а за ними канцлер императорского двора граф Тайрэ Руге и начальник Тайной Стражи дома Канимов барон Анат Каир. Ба-а! Знакомые все лица! И какого лешего, спрашивается, их сюда принесло? Неизвестно.

Моя группа направилась навстречу свите гостей, и когда между нами оставалось метров пять, передовые воины остановились. Одновременно, мои бойцы и гвардейцы расступились в стороны, и я шагнул вперед, навстречу своему государю, которому давал клятву на верность. За Марком Четвертым последовали Каним, Руге и Каир, а за мной, соответственно, брат, сюзерен и маг. Несколько шагов навстречу. Остановка. Я прикладываю к груди в районе сердца сомкнутый кулак, смотрю в глаза императора и говорю стандартную форму верных старым традициям остверов:

— За Анхо и империю!

Сопровождающие меня люди вторят моим словам, а Марк Анхо благосклонно кивает, и говорит:

— Рад видеть вас граф Ройхо. Докладывайте, что у вас здесь и как.

Император неформален и ведет себя, словно я из его близкого окружения. Поэтому мне остается только подыграть ему и принять предлагаемую форму общения:

— Прошу, Ваше Величество, — я указал в сторону здания Совета Капитанов. — Пройдемся, и я все расскажу.

Я встал рядом с Марком. Герцог Гай попал в руки своего батюшки, который, наверняка, без промедления всыплет ему моральных звиздюлей, Ну, а мою охрану, брата и Верека, вежливо, но напористо, оттеснили в сторону гвардейцы. После чего мы двинулись по улице в сторону площади Свободы, и начался мой рассказ. Я поведал императору обо всем, что произошло на острове. Рассказал о добытых трофеях и пленниках. Изложил свои предварительные планы по очистке острова от пиратов и его укреплению. Доложил о местонахождении боевых отрядов, часть из которых в данный момент занималась захватом других городов на острове. Похвалил своего друга капитана Вирана Альеру и Алая Грача. Дал расклад по местным политическим группировкам и моим впечатлениям от краткого и малопродуктивного общения с заокеанцами. А затем, естественно, сделал намек, что было бы просто замечательно, если бы император поспособствовал мне подкреплениями.

На этом, я замолчал, ибо мой намек был прозрачен. И я ожидал, что император, молодой, горячий и во многом похожий на моего сюзерена Гая человек, пообещает мне полное содействие, и полк, а то и два, линейной пехоты. Однако за то время, что я его не видел, государь сильно повзрослел. Он промолчал, и дал мне возможность продолжить рассказ. Что делать? Я снова заговорил и болтал с краткими перерывами тридцать минут без малого. За это время мы обошли пятую часть города, и оказались в порту. Император оставил на причале свою охрану и выразил горячее желание подняться на борт «Морской Императрицы». Воля государя — закон, и вскоре, оставшись вдвоем и миновав караул на трапе, мы были на палубе пустой боевой галеры. Но к моему удивлению Марк Анхо корабль не осматривал, а прошелся по нему, остановился у надстройки и вот здесь-то, между нами и состоялся конкретный разговор.

— Граф, — по-простецки сев на пустую столитровую бочку из-под пресной воды, сказал император, — ты сделал большое дело. Не растерялся, быстро среагировал на изменение обстановки, правильно просчитал ситуацию, и захватил остров, который сотни лет являлся занозой в боку империи. И я горжусь тем, что такой человек, как ты, служит мне. Но есть большая политика и интересы государства, и потому, я не смогу оказать тебе помощь войсками. Положение дел на фронте чрезвычайно сложное, настолько, что в самое ближайшее время будет объявлена Красная Тревога, и я просто вынужден забрать у тебя всех гвардейцев и войска Канимов.

Марк взял паузу, и я, еще не до конца понимая того, что меня кидают на произвол судьбы, спросил:

— И что мне теперь с этим островом делать?

— Держать Данце собственными силами, до тех пор, пока империя не решит свои проблемы, — молодое суровое лицо государя исказила невеселая кривая усмешка. — Сможешь это сделать? Только ответь честно, да или нет. Потому что если ты не уверен в своих силах, то здесь все необходимо развеять пеплом по ветру и уйти так, чтобы пиратам ничего не осталось.

Я задумался и, прикинув, в какой попе могу оказаться, мысленно прошептал:

«Ой, мама! Роди меня обратно! — Но первая мысль сменилась второй, более здравой, и я спросил себя: — А реально ли удержать остров? Да, это можно сделать даже без поддержки в.г. Канима и императора. Правда, про экспансию за пределы острова пока придется забыть, а вот удержать этот клочок суши под контролем не так уж и проблематично. Почему? Ну, Каним и Марк Анхо, несмотря на все свое могущество, это еще не вся империя. Есть северные провинции, пленные нанхасы, штрафбаты из криминальных упырков, иностранные наемники, своя дружина, ламия, пара магов и чародеи „Истинного Света“, которые постараются сохранить новый телепорт. А помимо всех вышеперечисленных имеются капитаны-перебежчики и рядовые пираты. Так что если повести себя грамотно, не стесняться в средствах и не почивать на лаврах, то мои шансы на выживание весьма велики. Значит, граф Ройхо принимает бой? Да, принимает».

Государь посмотрел на меня и повторил свой вопрос:

— Я жду твой ответ. Да или нет?

— Да, мой император!

В моем голосе не было ни капли сомнения. Марк это заметил и продолжил беседу:

— Тогда давай говорить по существу, граф Ройхо, не как император и феодал с окраины, а как два умных человека, которые являются естественными союзниками и делают общее дело.

— Согласен, — для меня слова государя были своего рода сигналом расслабиться еще больше, и я обошелся без церемоний, ногой подкатил к Марку еще одну бочку, присел напротив него, и усмехнулся: — Начинайте, Ваше Величество.

Правитель империи положил локоть правой руки на колено, веером раскинул пальцы, так чтобы указательный палец оказался обращен в мою сторону и тоже усмехнулся:

— Эх! Мне бы пару тысяч таких Ройхо, которым не надо ничего приказывать, а они сами бы все проблемы решали, и зажили бы мы, как при последних годах правления моего предка Иллира Первого, без забот, хлопот и суеты, в мире и покое. Впрочем, это все мечты, и раз уж у нас разговор один на один, то скажи мне граф, а насколько ты мне предан?

— Полностью и всецело.

— Ответ принимается, — император пару раз в задумчивости щелкнул пальцами и задал следующий вопрос: — Сколько добычи ты взял на острове?

— Сбор трофеев еще идет, Ваше Величество.

— Ну, а примерно, сколько денег будет?

— Если по деньгам, то около двух миллионов только в Данце. Было бы больше, если бы имелась возможность тряхнуть банк краснокожих. Однако трогать его нельзя, а разбор векселей займет неделю, да и то, скорее всего, манкари постараются деньги не отдавать.

— А по другим материальным ценностям что выйдет?

— Минимум сорок миллионов, опять же, только в Данце.

— А максимум?

— Сто миллионов.

— И как ты собираешься такие огромные деньги делить?

— По количеству воинов и магов, с увеличением доли от мастерства чародея или пользы, которую принес в захвате города тот или иной отряд.

— Логично. Но мы все немного переиначим.

— Что именно? — приподнимая правую бровь и понимая, что сейчас меня начнут обдирать как липку, спросил я.

— Сделаем вот как. Всю наличность ты передашь в имперскую казну. Треть драгоценностей, картин, тканей и прочего добра, тоже, а остальное все тебе, в том числе и финансовые бумаги, векселя, кредитные билеты и информация, которой ты можешь воспользоваться. Понял?

— Да, — я согласился сразу же, ибо спорить было глупо и опасно. — Однако, как быть с Канимом, воины и маги которого мне помогали?

— С великим герцогом я сам все решу, по-родственному, а ты из своей доли, если захочешь, выдели некоторую часть средств герцогу Гаю.

— Как скажете, Ваше Величество.

— Тогда следующий момент — отношение с манкари и дари. Можешь с ними в благородство не играть. Они в открытую помогают республиканцам, так что рассматривай их как потенциальных противников. Не дозволяй им покидать остров, вывозить из банка золото и отсылать письма домой. Каждое торговое судно досматривай и задерживай, а всех подозрительных людишек хватай и отправляй к барону Каиру или графу Руге, по обстоятельствам.

— Ваше Величество, заокеанцы этого так не оставят.

— Разумеется, но вступить в открытое противостояние с империей они пока опасаются, а значит, ограничатся нотами протеста и жалобами, так что действуй, и ничего не опасайся. Год у тебя в запасе будет.

— Принято. А что я получу взамен того, что отдам деньги и часть добычи, и буду отстаивать кусок суши посреди моря от посягательств захватчиков и пиратов?

— Этот остров. Навсегда. В личную собственность. Плюс к этому почетную пожизненную приставку к титулу и не будешь платить налоговые сборы.

— Ну и как же меня теперь будут звать-величать?

— Граф Уркварт Ройхо Ваирский.

— Красиво звучит.

— Красиво, а будет ли за этим титулом что-то серьезное, зависит только от тебя.

— Это точно.

Марк Анхо встал, и я последовал его примеру. Император сверху донизу окинул меня пытливым взглядом и поинтересовался:

— Итак, граф Ройхо Ваирский, ты принимаешь слово своего повелителя?

— Да, мой император.

Государь кивнул и молча направился на берег, а я последовал за ним. На причале императора уже ждала конная коляска, и на ней вместе с Канимом он отправился к телепорту. Граф Руге и барон Каир сели в следующую повозку, и последовали за ними. Гвардейцы сопровождали их бегом вдоль улиц. И проводив взглядом удаляющихся гостей, я почесал потный затылок и задумался.

Если зреть в корень, то все не так уж и плохо. Войска императора и Канима уйдут не сразу, а через два-три дня, так что остальные города острова они возьмут. И это время мне лучше всего использовать с максимальной эффективностью, сагитировать пиратов, и пока не объявлена Красная Тревога, за любые деньги скупить всех свободных столичных наемников и чародеев. Поэтому прямо сейчас надо бы отправить старшего Дайирина в Изнар, и оттуда в Грасс-Анхо, пусть он займется решением этого вопроса. А на острове придется прямо сейчас объявить сбор капитанов, которые стоят за нас, и еще раз объяснить им, что они живы пока город под нами. Далее, вопрос денег. Все добытое при очистке города золото я отправлю в императорскую казну, тут шутить не стоит, а после и долю Анхо в драгоценностях туда же переправлю. Ну, а потом что? Ха! Потом я смогу делать все, что только пожелаю.

— Господин, — прерывая мои размышления, рядом появился Рольф Южмариг, — есть кое-что интересное.

— Говори.

— Пока вы с императором были на галере, а великий герцог Каним воспитывал сына, барон Каир и граф Руге гуляли по причалу и разговаривали.

— И ты их подслушал?

— Само собой. Слух у зверя лучше, чем у человека.

— Они говорили обо мне?

— Так точно! Руге и граф обсуждали вас, господин.

— Эти благородные люди ругали меня?

— Нет-нет, наоборот, хвалили, и сходились во мнении, что было бы очень хорошо, если бы граф Ройхо удержал остров.

— Это не новость, — отворачиваясь от оборотня и направляясь к своему штабу, бросил я на ходу.

— Но это не все, — оборотень не отставал. — Еще они говорили, что угроза с востока слишком велика, и если, вдруг, сложится так, что империя не устоит, то остров Данце можно использовать как точку для бегства из столицы.

— А вот это уже серьезно, — я резко остановился и опять обратил внимание на Ирбиса. — Они еще что-то обсуждали?

— Много чего, и я все запомнил.

— Тогда живо в штаб и напиши полный отчет.

— Господин, у меня с грамотой плохо.

— Надиктуешь писарю.

— Слушаюсь.

Оборотень, смуглый босой мужик в камзоле и брюках на голое тело, обогнал меня и легкой трусцой побежал в сторону Гильдии Купцов. А я после его сообщения озадачился еще больше, чем после разговора с Марком Анхо. Но вскоре все заботы, своим чередом, на некоторое время отошли на второй план, так как ко мне присоединился хмурый и недовольный герцог Гай Куэхо-Кавейр, которому уже сегодня предстояло отправиться в Изнар, где его ждали верные советники-надсмотрщики. И глядя на этого парня, который искренне страдал оттого, что ему снова придется заниматься хозяйственными делами, я вспоминал себя в его возрасте, когда у меня не было никаких глобальных задач, а на шее не висело ярмо ответственности за тысячи людей. Сравнил и поразился тому, как сильно феодал граф Ройхо отличается от кадета Ройхо из военного лицея «Крестич». Да уж, небо и земля, словно два разных человека. Но это и понятно. Дважды в одну реку не войти, ибо все течет и изменяется, а каждый прожитый день дает мне новый опыт и делает графа Уркварта Ройхо чуточку сильнее, умнее, хитрее и осторожнее.

 

Глава 15

Ваирское море. Остров Данце. 23.05.1406.

С моря несло прохладой и сыростью. Полумесяц луны скользил по темному небу и время от времени прятался за рваные низкие тучи. Время далеко заполночь. Город Данце, самовластным хозяином которого со вчерашнего дня по указу Марка Четвертого Анхо и Верховного Имперского Совета я являюсь, уже давно спит. Горожане дремлют в своих уютных постелях или в родовых святилищах призывают проклятия на голову ненавистных остверов. Освобожденные от рабских оков узники, гребцы и рабы, находятся в бараках или на галерах. Пираты сидят по тавернам и борделям. Тайные стражники Керна продолжают допрос важных персон города и республиканских шпионов. Дежурные патрули и караулы бродят по городу и всматриваются в морскую даль, не мелькнет ли там огонек на мачте вражеского корабля. А остальные мои воины расквартированы в особняках прежней островной аристократии и гильдейских зданиях. И по хорошему, графу Ройхо стоило бы тоже отправиться на покой. Но мне пока не до сна и на это есть причина.

Мой старый друг капитан Виран Альера, временный командир 1-го батальона 1-го гвардейского пехотного полка, вместе со своими солдатами, офицерами и магами покидает Данце. Это последняя партия возвращающихся на Большую Землю имперских войск. В городе остались только воины моего сюзерена, личная дружина Ройхо, некоторое количество вооруженных галерных гребцов, пираты Эшли и отряд наемников из школы «Истинный Свет». А все остальные отряды и подразделения чародеев, включая Алая Грача, который сам по себе маленькая армия, уже в столице или на востоке. Мы с Вираном не знаем, встретимся ли когда-нибудь вновь, так как его ждет фронт, а мне предстоит руками, ногами и зубами вцепиться в остров, и отбивать любого агрессора, который на него покусится. Поэтому, пользуясь тем, что магический портал работает с перерывами, и у нас в запасе имеется десять минут, мы прогуливались по площадке перед прикрывающим телепорт фортом и разговаривали.

Альера, как всегда, был насторожен, подтянут, и являлся образцом гвардейца. Все его движения легки и грациозны, и порой, казалось, что он не идет, а танцует. Капитан посмотрел на раскинувшийся внизу город, который из-за яркого освещения вокруг телепорта почти не виден, усмехнулся и спросил меня:

— Ну что, дружище, ты доволен тем, что стал владельцем целого острова?

— Пока не знаю, Виран, — ответил я.

— Почему?

— Времени, чтобы над этим подумать, не было. Слишком быстро все происходит. Год назад Уркварт Ройхо был лейтенантом гвардии. Потом поход в Герцогство Григ. Смерть моего кровного врага Андала Грига. Обустройство в родовом графстве. Женитьба. Рейды на север. Войнушка с нанхасами. А тут весна и пираты. Думал, что отобью морских разбойников, и заживу тихо-мирно. Но не сложилось. Из предоставленных судьбой вариантов я выбирал самые наилучшие, и вот итог — граф Ройхо получил приставку Ваирский, был обласкан самим императором и стал хозяином Данце. Корабли взяли. Телепорт открыли. Большое дело в руках. Свобода. Трофеев масса. Перспектив много. Однако радости от победы нет. Бегаю, как ужаленный, с утра до вечера по этому Данце, проблемы разгребаю и ничего не успеваю. Такие вот дела.

— И что дальше? Будешь держать свой новый феод?

— Разумеется, друг.

— А сможешь?

— Если пираты всей толпой не навалятся и из-за океана каратели не придут, то выстою, для этого имеется все необходимое.

— Да-а-а, дела… — останавливаясь, протянул Альера, и посмотрел на застывшие перед входом в телепорт роты имперской гвардии. После чего он прищурил левый глаз и, как бы невзначай, прощупывая почву, поинтересовался: — Слушай, Уркварт, а тебе вассалы не нужны?

— Смотря какие, — я скопировал движение Вирана, тоже остановился, левую ладонь привычно положил на рукоять ирута и прищурился.

— Такие как наш общий товарищ барон Нунц Эхарт.

— Ты говоришь про себя?

— Да, — Альера согласно мотнул головой.

— А смысл тебе, без двух минут графу Генцеру, становиться вассалом графа Ройхо?

Виран тяжко вздохнул:

— В том-то и дело, что практически графу. Титул принадлежит жене, а у меня с нею не все гладко.

— Подозреваешь ее в измене?

— Есть такое. Но я понимаю Клэр. Она штучка горячая, а я все время на войне. Личной жизни никакой, так что, судя по всему, не быть мне графом. Ну, а мужем распутной и богатой графини шевалье Альера быть не желает.

— И когда ты собираешься объясниться с Клэр Генцер?

— Сегодня же.

— А потом что?

— Наверное, развод. Неделя отдыха в столице и Восточный фронт.

— Если все так и произойдет, Виран, и в ближайшее время ты снова станешь одним из тысяч имперских безземельных шевалье, то добро пожаловать в вассалы графа Ройхо. Выкроишь в своем расписании день-другой и переходи на остров. Принесешь мне клятву, мы заверим ее нотариально, и начнем думать о титуле, хотя с твоим послужным списком ты его и так получишь.

— А во владение, что мне дашь?

— Ну, если бы тебя не связывала служба, то я отдал бы тебе городок Свярд, который ты захватывал. Но поскольку ты будешь занят, и владением заниматься не сможешь, то сам понимаешь Виран, пару деревень в глубине острова без права передачи стороннему лицу отпишу, и на этом все.

— Правильно, — Альера мою позицию понял. — Однако я могу нанять управляющего.

— Чужой человек это не то.

— Даже профессиональный вояка?

— Да. Нужен тот, кто будет кровно заинтересован в сохранении вверенного ему города, имущества и людей.

— Тоже верно, — капитан взмахнул рукой. — Ладно, оставим этот разговор на потом.

— Хорошо.

Одновременно с моим словом, ворота телепорта, освобождая проход, открылись, и друг протянул мне руку:

— Бывай, Уркварт. Удачи!

— И тебе того же, друг.

Наши ладони схлопнулись в рукопожатии, и Альера направился к своему батальону. Я проводил его взглядом, минуту постоял, посмотрел на то, как передовая рота имперских солдат втягивается в телепорт, отвернулся и направился к своей штаб-квартире, которая из временной быстро превращается в постоянную. Ко мне тут же присоединилась тройка оборотней и десяток Амата.

Пешком мы направились вниз, и хотя можно было воспользоваться конной коляской, мне эта идея не нравилась. Нет уж. В ночь, с крутого бугорка на хлипкой повозке, пусть кто-то другой спускается, а я лучше на своих двоих, так оно спокойней и меньше вариантов сломать шею.

Освещенный большими магическими светильниками телепорт остался позади, и я оказался в почти полной темноте. Вперед умчалась пара оборотней. За ними следом двинулась тройка дружинников. Справа и слева еще по два воина, а остальные телохранители позади. Мои ноги в мягких удобных сапогах на двойной подошве и твердым носком чувствуют каждый округлый булыжник древней мостовой. Вокруг тихо и спокойно. Я никуда не торопился, спускался вниз и думал о том, что ожидает меня с утра. Мозг перебирал события, лица и поступки людей, слова и фразы. Вскоре все само собой разложилось по полочкам и пунктикам, а затем оформилось в решения, которые требовалось претворить в жизнь. И уже четко понимая, что граф Ройхо должен сделать сегодня днем, я мысленно оформил все это в единую стройную схему.

Итак, утро начнется с того, что надо будет найти ламию, которая словно кошка всегда гуляет сама по себе и где она бывает, ведьма даже мне не всегда докладывает. Но это ее дело, она добровольный помощник, а не моя подчиненная. Главное, что, когда нужна, Отири всегда рядом. И как только она появится, я отправлю ее в Грасс-Анхо. Затем должен прибыть Ресс Дайирин, новоявленный барон Кайнен. Он приведет из столицы нашей родины всех воинов и магов, которых сумел купить за деньги или сманить радужными перспективами. Далее, примерно в полдень, состоится общий совет, на котором будут решаться текущие вопросы. Например, такие: Что делать с местным населением, которое ненавидит нас? Когда следует ждать удара пиратов? Как их встретить? Где брать воинов? Кому можно доверять? Что узнали люди Балы Керна? Сколько денег в казне и на что их тратить? Каковы запасы на острове? Кому и что после дележки добычи причитается? Ну, а после, когда я и мои опричники определимся с основными направлениями нашей деятельности, состоится обход войск и беседа с заклятыми друзьями братьями Лютвирами. Эхе-хе! Проблем непомерно много, а брать на себя ответственность никто не желает, вот и приходится крутиться.

За размышлениями я незаметно дошел до штаба, прошел в свой кабинет и обнаружил, что в нем уже есть гость, миниатюрная девушка с зелеными глазами в балахоне жрицы и синей косынке. Разумеется, это была Отири дочь Каити, которая спокойно сидела у стола и, видимо, дожидалась меня. Я кинул взгляд на стоящих снаружи дружинников, которые были обязаны не пропускать внутрь посторонних, но вели себя так, словно никого кроме меня в помещении не было, мысленно хмыкнул, вспомнил о многочисленных талантах ламии, прикрыл дверь и прошел за свое законное место.

— Привет Отири! — начиная разговор, сказал я и посмотрел на ведьму. — Где была?

— По острову гуляла, — ответила ведьма. — Опасность искала.

— И как результаты?

— Плохо, — в голосе Отири было ничем неприкрытое недовольство.

— Почему? Демоны рядом?

Краткая заминка, после которой она отрицательно качнула головой и ответила:

— Демонов рядом нет, это точно. Этих тварей ни я, ни Алай Грач не почувствовали. Дело в другом. Происходит что-то не совсем непонятное. Опасность есть, она рядом, и это понятно, так как город буквально наводнен вражескими шпионами, сектантами, еретиками и врагами имперских культов. А выследить их не получается. Слишком все перепутано, и на кого ни взгляни, все нас боятся и ненавидят. Горожане. Пираты. Ремесленники. Крестьяне. Рыбаки. Торговцы. Шлюхи. Каждый островитянин, которого мы лишили привычного для него образа жизни, против нас, поэтому у меня никак не получается отследить прямую опасность. Только-только одного зацеплю и мимо, нитка исчезает в общем сером фоне. Впервые я не справляюсь и вынуждена признать, что мне нужна помощь.

— Вот насчет помощи я с тобой и хотел поговорить. У меня к тебе имеется просьба.

— Вот как!? — ламия усмехнулась. — Граф Уркварт Ройхо обращается к жрице Улле Ракойны с просьбой? Это непохоже на него, так как обычно он приказывает или настоятельно рекомендует.

— Ну, к тебе-то это не относится. — Ламия молча ждала моих следующих слов, и я продолжил: — Так вот, я хочу попросить тебя отправиться в столицу и лично поговорить с госпожой Кэрри Ириф о постройке храма вашей богини в Данце.

— Нашей богини, — поправила меня Отири.

— Да, нашей, нашей, никто не спорит, — согласился я.

— Когда я должна отправиться в путь?

— Утром, как только я напишу письмо, сразу в путь. Ты сделаешь это?

— Сделаю. Но есть небольшая проблема.

— Какая?

— В постройку святилища вблизи замка Ройхо культ Улле Ракойны вложил все свои свободные ресурсы.

— Хм! Выходит, я ошибался, когда думал, что культ не нуждается в деньгах?

— Дело не в золоте, а в артефактах и материалах, которые используются в фундаменте храмов и алтаре. Их нет, все истрачено. Кроме того, исчерпан резерв жриц, и чтобы его восполнить, понадобится время.

— И что, ничего нельзя сделать?

— Можно, конечно. Если ты поспособствуешь.

— Чем я могу помочь?

— Отдай культу Улле Ракойны пояс вампира Китеро, который хранится в подвалах замка Ройхо.

— Стоп! — за малым, я не вскочил на ноги. — Откуда ты знаешь про пояс?

— А ты не забыл, кто я?

— Но ты ведь не в состоянии читать мои мысли? Или я опять ошибаюсь?

— Нет, в этом ты прав. У тебя хорошая мыслезащита и сила воли, которую трудно пробить. Однако есть Эри Верек, который пару раз расслабился, и я смогла считать часть его мыслей. Не все, конечно. Но то, что мне нужно, я узнала, а остальное додумала.

— Опасная ты женщина, Отири.

— Я девушка, — ведьма обиженно надула губки.

— Извини, — усмехнулся я, — не знал. А что еще ты вынула из головы Верека?

— Много чего, но самое интересное, конечно же, это информация о разработках объекта «Ульбар» и схроне твоего прапрадедушки Руфуса Ройхо, который вы собираетесь вскрыть.

— И что, ламия может в мозгах любого человека порыться?

— Почти любого. Однако ты должен понимать, что мне не интересны мысли рядовых воинов и крестьян. Я хоть и ламия, но забивать себе голову воспоминаниями сотен и тысяч людей просто физически не могу, а у серьезных объектов, как правило, магический блок.

— Ясно. Однако давай вернемся к нашему делу. Зачем жрицам пояс древнего вампира?

— Если его разобрать на составляющие и под взглядом богини провести очистку камней, то эти артефакты вполне могут пойти в основу святилища.

— И ты сможешь уговорить жриц построить на острове храм, если я отдам им артефакт Китеро?

— Да, мое мнения для служительниц культа богини кое-что значит и они, наверняка, примут твое предложение, ведь это им выгодно, поскольку дает новых прихожан и подношения. Но на многое не рассчитывай, один храм на десять-пятнадцать жриц и все.

— Очень хорошо, этого хватит.

— Для чего хватит?

— Ты и сама все прекрасно понимаешь. Этого достаточно, чтобы нечисть и нежить не расплодилась. Ну и, кроме того, жрицы чародейки, и в случае нужды, а она будет, они помогут мне, — помедлив, я задал ламии еще один вопрос, который интересовал меня уже очень давно: — Скажи Отири, а почему культ Кама-Нио, некогда основной имперской богини, пришел в упадок и стал называться именем Ракойны?

— А в тех книгах, которые ты читал, этого не было?

— Только какие-то полунамеки на войну богов в дольнем мире.

— Ну да, в книгах этого обычно не пишут, — ведьма усмехнулась и продолжила: — Действительно, во времена создания Империи Оствер богиня Кама-Нио была главной в пантеоне остверов, а император Иллир Первый Анхо являлся ее жрецом…

— Мужчина и, вдруг, жрец?

— Да, жрец и паладин в одном лице, который получил от своей покровительницы небывалую силу, знания и мощь, смог через ламий договориться с нанхасами и вместе с ними раздавить Империю Ишими-Бар.

— А как же войны с северянами?

— Это все было или позже, или описывались стычки с дикарями и армиями ересиархов. Ладно, не перебивай меня.

— Я весь во внимании.

— Так вот, Кама-Нио была общеимперской богиней. Но после того как Иллир Первый умер и отправился к престолу своей покровительницы, в государстве активизировались другие культы: Ярина Воина, Самура Пахаря, Бойры Целительницы, Верша Моряка, Верингома Ветра и других менее значимых. А связано это было с тем, что богиня, действительно, вела войну с богом дари-эльфов Фингалиэри, а Ярин, Самур и прочие сверхсущности дольнего мира являлись ее союзниками. И давая этим богам, возможность получить почитателей в реальном мире, таким образом, Кама-Нио расплачивалась с ними за помощь. Подобное положение вещей всех устраивало, но во времена правления Квинта Первого Анхо, война достигла небывалого размаха и перекинулась на миры населенные людьми, гномами, троллями, эльфами и многими иными расами. По воле богини государь Оствера стал снаряжать военные экспедиции за океан, но попытки закрепиться среди эльфов окончились неудачей. Наш культ потерял тогда три четверти имперских жриц, Квинт Первый не выдержал напряжения и начал сходить с ума. Ну, а потом его свергли, а культ Кама-Нио зачах и уступил первые места сначала Ярину Воину, а затем Самуру Пахарю.

— А почему сменилось имя богини?

— По мирному договору с народом дари Империя Оствер и эльфы отрекались от тех богов, которые толкнули их на войну. В итоге, в святилищах Фингалиэри сейчас поклоняются новому покровителю из дольнего мира, которого дари именуют Неназываемый Податель Благ, а имперские жрицы поступили немного хитрее, взяли за основу культа одну из ипостасей Кама-Нио, а книги и ритуалы оставили прежние.

— Договор с дари? Я про него ничего не слышал.

— Это был секретный документ. Сразу после гибели Квинта Первого и коронации нового императора пять великих герцогов встретились с пятью королями остроухих на архипелаге Гири-Нар и подписали мирное соглашение.

— А тебе об этом, откуда известно?

— Там была моя прабабушка, а что знала она, то известно и мне.

— Память крови?

— Она самая.

— Хорошо вам, ламиям, все от природы есть.

— Ну, на фоне большинства имперских граждан и ты очень необычный представитель расы людей граф Ройхо. Разум человека с Земли, кровь древнего рода в жилах, превосходная интуиция, способности к магии, покровительство духов и богини. Такое не у всякого есть, а главное, редко у кого все это гармонично сочетается.

«Оба-на! — подумал я. — Ведьма уже знает, что изначально я не был Урквартом Ройхо. Ну и что делать? Да ничего. Наверняка, информация получена от жреца Сигманта Теневика, а он к тому факту, что я вселенец, отнесся с пониманием. Благо, в мире Кама-Нио подобное не редкость, вон, хоть того же самого Макаро из Изнара вспомнить».

— Про то, что я человек иного мира, жрец рассказал? — уточнил я у ламии.

— Нет, богиня.

— Так и что с того, что я землянин?

— Ничего. Кама-Нио когда-то и на вашей планете почитали, и многие земляне считались ее потомками. Так что для нас, служителей Доброй Матери, ты все равно свой.

— Ну и то хорошо. Кстати, Отири, раз уж мы тему способностей затронули, то хочу напомнить, что ты обещала заняться моим обучением, и сделать из меня не только воина, но и чародея.

— Верно, я это говорила, — ведьма улыбнулась и обнажила белые ровные зубки.

— И когда начнем?

— Как только ты разгромишь третью пиратскую флотилию с Данце под командованием Габриэля Палача, так и приступим к занятиям.

— Ты так уверена в том, что победа будет за мной? Видение было?

— Нет. Дар предвидения здесь ни при чем. Обычный трезвый расчет.

— Угу! Понятненько. Ты еще и аналитик. И когда твой трезвый и расчетливый ум предсказывает появление пиратской эскадры?

— Три-пять дней и готовый к бою Габриэль Палач, которого уже предупредили о захвате острова беглецы, будет здесь. Но у тебя за спиной работающий телепорт, и с ним проиграть невозможно, уж не пиратам точно. Кроме того, про Палача говорят, что он далеко не простак, а значит, скорее всего, этот вожак проведет разведку боем, отступит и постарается захватить один из городков-сателлитов Данце.

— Пожалуй, ты права Отири. Но это мы завтра на совете обговорим. Лучше скажи, с чего начнем обучение?

— Первый этап это пробуждение родовой памяти и мыслесвязь, а затем основы магии. На год тебе этого хватит.

— Что-то срок больно маленький. В Имперской Академии Магии и Колдовства, насколько я знаю, подобное четыре года изучают, причем с полной самоотдачей, а у меня со временем будет туго.

— У ламий другая система обучения, не похожая на имперскую, которая калечит людей энергопотоками дольнего мира.

— Буду надеяться, что это так.

Глаза мои стали слипаться, и я автоматически потянулся к кмиту с «Полным Восстановлением», больно интересный у нас разговор с ведьмой пошел, и мне хотелось его продолжить. Но Отири быстро встала и помотала головой:

— Не надо кмит использовать. Лучше поспи.

— А ты еще и кмит почувствовала? — я устало улыбнулся.

— Конечно, ведь он был внедрен в твое тело под взглядом богини в ее озере, и я это видела.

— Вот как? И не стыдно было за голым мужчиной подглядывать?

— Не-а, не стыдно. У тебя, кстати, хорошее тело, приятно смотреть.

Сказав это, словно на самом деле является юной и скромной жрицей, а не ведьмой, которой неизвестно сколько лет, Отири снова улыбнулась. После чего она сделала книксен и вышла. Ну, а я, не имея моральных и физических сил добраться до спальни, отправился на диван в кабинете. До рассвета и моего подъема всего три с половиной часа, и надо выспаться.

— Хлоп! — Шляпа легла на стул.

— Бух! — Сапоги стукнулись об пол.

— Ших! — Комок из грязных потных носков-гольфов улетел в дальний угол.

— Дзанг! — Меч и кинжал легли в изголовье.

— Шлеп! — Моя голова упала на скатку из плаща, и я мгновенно отключился. Прочь проблемы, заботы, пиратов, финансы, шпионов, ламий, богинь и богов, демонов и императоров. Все это подождет до утра.

 

Глава 16

Ваирское море. Остров Данце. 23.05.1406.

Наступило утро. Начинался новый рабочий день и поначалу он шел именно так, как я и планировал прошедшей ночью. Граф Уркварт Ройхо проснулся, помылся, побрился, переоделся в чистую одежду и позавтракал. Затем написал письмо госпоже Тане Ривьен, верховной жрице культа Улле Ракойны, и настоятельнице столичного храма этой же богини госпоже Кэрри Ириф. Скрепил документ своей печатью, пообщался с ламией и отправил ее в путь-дорогу. После чего в своем кабинете, перед большим советом, я созвал малый, в который входили исключительно мои ближние люди, которым можно было доверять.

Опричники появлялись один за другим, и первым в кабинет вошел только что вернувшийся из столицы нашей родины Ресс Дайирин, барон Кайнен. И если судить по довольному лицу моего родственника по жене, поставленную перед ним задачу он выполнил. А раз так, то в своем решении отправить за наемниками и магами именно его я не ошибся. Хотя, посылать все равно было некого, каждый офицер при деле, а Ресс Дайирин последние девять-десять месяцев только тем и занимался, что представлял интересы графа Ройхо в городах и весях империи. Следом за Дайирином появились Бор Богуч, Рикко Хайде и Рольф Южмариг. Лейтенант исполнял обязанности коменданта Данце и контролировал сбор трофеев и припасов. Капитан временно руководил всеми нашими силами на острове, то есть, по сути, являлся командующим разношерстной армии, хотя лично ему больше нравилось слово «координатор». Ну, а оборотень, само собой, руководил отрядом перевертышей. За ними в проем двери с папочкой в руках тихо проник тайный стражник Бала Керн, а за ним наши сони, мой брат Трори Ройхо и маг Эри Верек. И последним в помещение вбежал капитан галеры «Север» Владимир Фиэр, который уже успел набрать экипаж, дал вверенному ему кораблю имя соответствующее своему прозвищу и ударными темпами заканчивал его оснащение.

Соратники расселись в креслах слева и справа от моего стола. И оглядев их, я открыл наш совет:

— Что скажете господа, начнем, пожалуй?

— А может быть, попросим капитана выйти? — Керн искоса посмотрел на Фиэра.

Север тут же вскочил с места и закипел:

— Я дал клятву на верность семье Ройхо и сюда меня пригласил господин граф. И если ты что-то против меня имеешь, то сразу скажи.

— Могу и сказать, — Керн был совершенно спокоен. — Не верю я тебе, чужой ты человек. Служил Одноглазому, а потом к нам переметнулся.

— Ах ты!

Рука Влада дернулась к его превосходному клинку, которым он так ловко орудовал, но я его остановил:

— Отставить! Сесть! — Север побагровел лицом, но приказание не оспорил, а я пояснил для всех присутствующих: — Я этому человеку верю. А что касательно службы капитана Фиэра пиратскому вожаку Одноглазому, то это было, никто не отрицает. Однако он исполнял свои обязанности лишь до тех пор, пока его прежний наниматель не погиб. И только после этого Владимир Фиэр стал с нами сотрудничать, а позже принял мое приглашение стать капитаном моего флота. Вопросы есть? — молчание, и я продолжаю: — Вопросов нет. Ресс доложи о результатах своей поездки, только не затягивай, времени у нас немного.

К тому, что от него первого потребуют отчета, Дайирин был готов, и не медлил:

— В Грасс-Анхо суета, грядут большие перемены, и ходит слух, что вот-вот будет объявлена Красная Тревога. Народ нервничает, цены растут, в город ввели войска, а столичные аристократы и магнаты срочно уезжают в провинцию, в основном на материк Анвер к великому герцогу Конраду Ратине.

— Ближе к теме, — поторопил я его. — Про Красную Тревогу было известно сразу после того, как нас император посетил.

— Так я и говорю, что народ нервничает, и это передалось наемникам, как воинам, так и магам. На восток отправляться желающих немного, там мясорубка дикая, тем более что по Красной Тревоге оплата их услуг не гарантируется, а тут я, предлагаю хорошие деньги, и службу на северо-западе империи. Поэтому у меня все получилось легко, ну и ваши знакомые, господин граф, помогли.

— Кто именно?

— Баронесса Кристина Ивэр и полковник Висан Плетт.

— И сколько бойцов получилось набрать?

— Три усиленных пехотных наемных батальона с хорошей репутацией, в каждом из которых по два штатных чародея. Тысячу воинов из разных соединений, в основном из тех, которые понесли большие потери на востоке, и полсотни имеющих на пиратов зуб добровольцев. Вот так вот.

— А что чародеи?

— С ними все сложнее, только девять человек условия приняли.

В разговор вступил Рикко Хайде, в прошлом сам наемник, который спросил Ресса:

— Какие именно батальоны подписали контракт?

— «Горцы Агнея», «Щитоносцы Квана» и «Мечники Тарна».

— Знаю про них, а с некоторыми командирами даже знаком. Добрые подразделения с богатой историей, и в каждом батальоне по четыреста бойцов. То, что нам надо.

Хайде кивком обозначил свое одобрение действиями новоявленного барона, и я задал Рессу следующий вопрос:

— Когда наемники прибудут на остров?

— Только к вечеру. Телепорт не стабилен, да и из столицы выбраться сложно, идет переброска Резервной армии на фронт и одновременный отток из столицы гражданских, так что транспортная сеть перегружена.

— Ну, до вечера подождем. Какие-то проблемы возникали?

— Мелочи, все сам решил.

— Сколько бойцам платил?

— По стандартам Гильдии Наемников. Десять иллиров рядовому, сержантам-десятникам двадцать, офицерам тридцать, командирам подразделений и чародеям пятьдесят. С нас пропитание, проживание, снабжение, телепорт, магические эликсиры и страховка. Контракт на три месяца.

— Денег на моем счете хватило?

— Да. Оплатил все услуги отрядов на месяц вперед и истратил сорок три тысячи монет.

— Нормально.

На листе бумаге под моей рукой я сделал отметку, что имеется 2250 пехотинцев и пятнадцать магов. Отлично! Двигаемся дальше.

— Капитан Хайде, — обратился я к командующему наших сводных сил, — доложите о том, что мы имеем прямо сейчас на острове.

Было, Рикко Хайде начал вставать, но взмахом руки я удержал его на месте, и он заговорил:

— На данный момент в Данце находится двести пятьдесят наших бойцов, два мага и жрица. Триста воинов из Куэхо-Кавейр и два чародея герцога Гая. Кроме того, здесь же люди из школы «Истинный Свет», сколько точно неизвестно, но не меньше десяти магов и отряд охраны телепорта в триста-четыреста воинов. В дополнение к этому у нас 1-й сводный батальон из гребцов, полторы тысячи пиратов Седого и десять корабельных чародеев. Это по Данце, а по остальным городкам расклад следующий. Свярд — батальон «Серая Чешуя» и четыре мага Пертэ Цэреля, плюс двести вооруженных рабов. Командует полковник Крис Верпо. Соммер — триста пятьдесят северных дружинников, два мага, четыреста пиратов и 2-й батальон гребцов. Командует барон Алекс Хиссар. Кайнен — двести наших дружинников, полтысячи пиратов и корабельные чародеи, несколько сот бывших рабов и три десятка воинов из отряда братьев Дайиринов. Командуют там сразу трое, сержант Квист, доверенное лицо нового барона Кайнена шевалье Борох и Крам Наемник. И, по моему мнению, это самое слабое наше место.

— Это понятно, что слабое. Что по деревням, каменоломням и рудникам?

— Конными разъездами и патрулями мы контролируем только те поселения, которые расположены вдоль дорог от города к городу. Но, в общем-то, пока они сами по себе, и если все оставить, как есть, то через неделю начнутся партизанские действия местного населения против захватчиков и оккупантов, то есть против нас. А в остальном, дела обстоят совсем неплохо, хотя из приморских поселений началось массовое бегство рыбаков, которые уходят на соседние острова и готовы присоединиться к возвращающейся на Данце эскадре Габриэля Палача.

— А что у нас по кораблям?

— Вместе с теми, которые взяли в Данце?

— Да.

— Четыре десятка галер, восемь каракк и под сотню мелких рыболовных суденышек, которые в случае крайней необходимости можно использовать как брандеры.

— Все посчитали?

— Вроде бы, — Хайде пожал плечами.

— Меня забыли, — усмехнувшись, вторил словам «координатора» Влад Север.

— Если забыли, тогда доложи, — я вопросительно кивнул в его сторону.

— К завтрашнему утру галера «Север» будет готова к спуску на воду, — ответил Фиэр. — Экипаж сто тридцать моряков, все мужчины справные и не салабоны, плюс к ним гребцы, сто сорок человек. Готовы выполнить любой приказ.

— А ты сам, чем бы хотел заняться?

— Можно навстречу Палачу прогуляться, только маг надежный нужен, а лучше два. Или вдоль островов пройтись, каракку торговую перехватить, хоть заокеанскую, хоть островную.

— Разберемся, к чему твой корабль приставить, — я снова обратился к Хайде: — Как Габриэля Палача встретим?

— Если верить местным вожакам, которые к нам в плен попали, — капитан благодарно кивнул в сторону Керна, который занимался допросом важных языков, — то у него эскадра немного больше чем была у Одноглазого, так как на пути к провинции Вентель к ней присоединилось полтора десятка галер с острова Бахче. Но на имперском берегу Палач понес потери, в основном при отступлении, когда его войско наемные отряды ТПП погнали. Значит, у Габриэля примерно пять-шесть тысяч клинков и минимум полсотни чародеев. Против нас это сила, которую сдержать трудно. Однако если мы получаем подкрепления наемниками, то Данце мы удержим в любом случае, и пираты об этом будут знать, агентура у них здесь крепкая и беглецы из города каждую ночь уходят. Поэтому логично предположить, что Палач высадится на западной стороне острова и постарается закрепиться до подхода ватаг с других островных групп архипелага. Так что, по всей видимости, нам придется усилить гарнизоны Свярда, Кайнена и Соммера, и ждать его действий. Ну, а когда Палач высадится, тогда и начнем бой. Мы надавим на него с суши, а пираты, под контролем наших дружинников, обойдут их по морю. Я все это вижу примерно так, но здесь слишком много плавающих моментов: верность людей Эшли, возможность восстания в Данце и других населенных пунктах, партизаны, диверсанты заокеанцев и республиканцев. Всего не предусмотришь. Думать надо.

— Так думайте.

— По мере сил стараемся, господин граф. Однако не все получается, мы ведь полевые командиры, а не стратеги. Нам помощь нужна. Требуются надежные офицеры, желательно, с военным образованием, такие как барон Хиссар. Раньше вы весь бой расписывали, а теперь кому, если армия увеличилась и у вас столько дел?

— Найдем человека. Можно барона попросить, чтобы помог вам.

— Один человек хорошо, но лучше бы двух-трех.

— Посмотрим.

С капитаном Хайде я был согласен. Нужны были профессионалы, которым можно доверять, но их не было. Однако, это проблема любой серьезной расширяющейся структуры, и моя не исключение из правила, а его подтверждение. Впрочем, пара наметок, где взять людей, имеется, так что возвращаюсь к своим подсчетам. Записываю на бумаге количество бойцов на острове без учета воинских контингентов «Истинного Света», которые озабочены только телепортом, и в дополнение к уже имеющейся цифре добавляю 5450 воинов разного класса и тридцать чародеев. Общий итог: приблизительно 7700 воинов и сорок пять магов. На бумаге это мощь, а на деле бойцами можно назвать только половину, а положиться на треть.

Местные морские разбойники понемногу приходят в себя и начинают посматривать на сторону. Ну, это и понятно. Черти хотят на волю, на палубу родных галер, и хотя пока мы держим их под контролем, дальше вопрос придется решать. А помимо пиратов, которые номинально подчиняются Эшли, есть еще и рабы. Надо сказать, тот еще геморрой. Ладно, гребцы галер, как правило, захваченные в плен моряки и незначительное количество бывших солдат, эти еще, куда ни шло, готовы драться, тем более что я пообещал им землю, дома, работу, деньги и свободу. А вот основная масса людей, которым мы принесли освобождение, является рабами по жизни, и подобный контингент нуждаются в палке надсмотрщика и четких указаниях как им жить. Поэтому холопы просто таки мечтают вернуться на историческую родину, под крыло своего феодала, который у них половину урожая отнимать будет и жен с дочерьми потрахивать. Суки! Потомственные рабы! Ненавижу! Вот и получается, что из трех с половиной тысяч гребцов на галерах вооружены только десять сотен самых буйных и пока еще не забывших о том, что они остверы людей. В городе сложнее, здесь все тихие да мирные, оружие доверить особо и не кому. И если набирать бойцов в этой среде, то только с кораблей или в каменоломнях да на рудниках, которые находятся в пересекающих остров надвое горах. Однако сейчас добраться до них мы не можем, не до того пока, и случится это знаменательное для рудничных работяг и каменотесов событие лишь после того, как мы разберемся с Палачом, и начнем зачистку острова.

Эх! Что-то завожусь, а не стоит, ибо я не Спартак, который угнетенным массам свободу несет. Так что для меня эта тема вспомогательная. Движемся дальше.

— Бор, — я посмотрел на Богуча, — что у нас с продовольствием в городе?

— Норма, господин граф. Даже без подвоза со стороны, мы продержимся два месяца. На складах есть много масла и вина, овощей и солонины, сухарей и муки, сухофруктов и рыбы. Не пропадем.

— По оружию что?

— Тоже порядок. Конфисковали запасы на складах Гильдии Оружейников и в Центре у неблагонадежных горожан личное оружие отобрали. Все изъятое свезли в городской арсенал, благо, он пустой. Так что можем вооружить до десяти тысяч человек. Правда, доспехов только тысяча комплектов и оружие разнобойное. Но это ведь неважно, если рабов вооружать?

— Да, это неважно, тем более что кроме двух сводных батальонов, которые уже есть, и третьего, из Свярда и Кайнена, мы никого вооружать не будет, по крайней мере, до тех пор, пока все немного не утрясется. Что по трофеям?

— Деньги из Данце, два с половиной миллиона иллиров наличными были отправлены в Грасс-Анхо. Следом перекинули часть золотых и серебряных изделий, драгоценные камни и предметы роскоши, треть от общего количества. Все под роспись, сдали чиновникам имперской канцелярии. Претензий нет. Еще часть добра вывез барон Кратт и тайные стражники Канимов, в основном архивы и библиотеки. Ну и остальные воины кое-что по мелочи прихватили, гвардейцы, егеря великого герцога и линейная пехота. Как вы и приказали, мы никого не задерживали, а просто следили, чтобы явного грабежа и мародерки не было.

— Верно. А что с нашими трофеями?

— Они лежат в зданиях гильдий. Местные купцы и эксперты утверждают, что там добра не меньше чем на двадцать миллионов, — соратники, услышав про такую сумму, настороженно притихли, а Богуч расплылся в улыбке, и дополнил: — И это не все, поскольку на подходе добыча с западной части острова.

— Очень хорошо. К вечеру должны появиться скупщики-оценщики Пертэ Цереля и другие заинтересованные лица, так что готовься, начнем торговлю. Перед этим, везде удвой караулы и проследи, чтобы в помещениях навели порядок. Кровь там замыли, пепел смели, и дыры в стенах залатали. Ну, ты понимаешь.

— Все будет сделано в лучшем виде.

— Вот и ладно, — я обернулся к Керну. — С векселями как дело движется?

— Неплохо.

Тайный стражник состроил гримасу и из стороны в сторону качнул головой, мол, разговор не для всех, и я утвердительно кивнул в ответ. Действительно, есть вещи, которые даже близким соратникам знать не стоит. И оставив разговор с Керном на конец совещания, я перешел к наиболее актуальным на сегодняшний день вопросам, решение которых отлагательства не терпело.

— В общем, так, господа, вскоре состоится общий совет, на котором будут присутствовать капитаны пиратов, бароны из Герцогства Куэхо-Кавейр, Пертэ Церель, представитель «Истинного Света» и несколько местных заправил, которые готовы принять мою власть и жить по имперским законам. И чтобы для вас не было сюрпризом, то, что я им скажу, давайте обсудим несколько тем. Первое, я намерен дать свободу некоторым уважаемым островитянам и, более того, хочу принять их на службу. Список следующий. Глава Купеческой Гильдии острова Данце Вилли Йоцке, который подумал и решил остаться на родине. Картограф Сим Чанкар, человек весьма грамотный и авторитетный, но не богатый. Знатный корабел Микка Сквир, надеющийся на то, что со временем, империи понадобятся его галеры и каракки. Глава Гильдии Оружейников Рым Румини, хороший мастер с большой семьей. Это люди, которые первыми подписали бумагу о вхождении острова Данце в состав Империи Оствер, и я им более-менее доверяю. Что по этому поводу думаете?

— Люди они, конечно, ненадежные, — на мой вопрос ответил Дайирин, — но других все равно нет, а нам нужны ремесленники и администраторы. Само собой, можно из империи кого-то завезти. Однако гарантий того, что остверский чиновник будет честнее островного, нет.

Остальные поддержали Дайирина одобрительным гулом, и я продолжил:

— Решено. Дадим этим островитянам и тем людям, кто с ними, шанс. И если они себя покажут с хорошей стороны, то вернем им деньги, имущество, и сделаем вид, что все плохое осталось далеко позади. Короче говоря, будем действовать по древнему принципу: «Хочешь сделать человека счастливым? Отбери у него все, а потом понемногу возвращай, и он тебе будет благодарен». Переходим ко второму вопросу. Я желаю отселить из Данце пять тысяч самых неблагонадежных граждан из наиболее криминального Припортового района, и откладывать это дело в дальний ящик не собираюсь. Сегодня решим, а завтра с утра облава и гоним людишек к телепорту.

— А что за люди? — поинтересовался мой брат.

— Наркоманы, припортовая рвань, слуги бывших вожаков из Совета Капитанов, которые по притонам прячутся, и так далее. В общем, все те, кто при подходе Палача к городу или высадке может ударить нам в спину.

— А куда их переселят?

— В лагеря для беженцев под Изнаром. Они как раз пустые стоят, вот там островитяне и остановятся. Но это не надолго, а лишь до тех пор, пока наш сюзерен не подберет для этих вынужденных переселенцев медвежий угол вблизи северной границы, где они поставят десяток деревенек, и станут жить-поживать, добра наживать и ожидать прихода нанхасов.

— Капитаны могут возмутиться, — произнес Богуч.

— Это само собой. Но лучше от швали сейчас избавиться, чем потом уже устоявшийся распорядок ломать. Голосуем. Кто «за»?

Меня опять поддержали единогласно, но это и не удивительно, люди-то мои, все на графа Ройхо завязаны, а вопрос не принципиальный. Хайде и Богуч сразу же стали прикидывать план проведения операции в Припортовом районе, а я перешел к третьему вопросу:

— Продолжаем господа, — капитан и лейтенант замолчали. — Следующий вопрос это братья Лютвиры.

Я сделал паузу и Хайде спросил:

— А что с ними не так? Выполнят свои обязательства, срок клятвы истечет, соберем их всех в кучу, вместе с братвой, и уничтожим. — Он покосился на насупившегося Влада Севера, но отступать от своих слов не стал: — Думаю, что нечего с ними церемониться. Это сволочи, а с ними у нас разговор короткий, ножом по горлу и все.

— Кто еще так думает?

Мой взгляд заскользил по лицам присутствующих и остановился на Дайирине, который усмехнулся:

— Что мы думаем, не суть важно. Мы ждем слово графа Ройхо.

— Мое слово таково, что надо о будущем думать, а оно не очень радостно и безмятежно. Подкреплений от императора и Канимов, на которые мы рассчитывали, не будет. А сидеть в глухой обороне это проигрыш. Пройдет полгода, год, пираты соберутся с силами, закрепятся на западном берегу, позовут на помощь заокеанцев или республиканцев, которые под присмотром нанхасов могут пройти по Форкуму, и все. Блокада телепорта, бои на острове, и конец нам. Так что нужны союзники из местных и братья Лютвиры, эти кровавые морские шакалы, наилучшие кандидаты.

— А они пойдут на союз? — спросил Ресс. — Сомневаюсь. Ведь по понятиям братьев мы их кинули и обманули. Остров грабим, покидать его не собираемся и ублюдкам Эльвика Лютвира это не нравится. Чем их привлечь?

— Вот это я у вас и хотел бы узнать.

— Деньги, — предложил Верек.

— Не пойдет, — ему возразил Богуч. — Капитаны-перебежчики своих товарищей пиратов уже грабанули и у каждого Лютвира в особняке не меньше ста тысяч монет скопилось, а у рядовых вожаков из «мяса» по десять-двадцать, так что они не бедствуют.

— Взять в заложники близких, — произнес Керн. — Но не в наглую, а аккуратно. Отправить детей, жен, матерей и прочих родственников в империю, и пусть сидят в столице или Изнаре. А основание для этого, опасность со стороны Палача и других пиратских вожаков. Напрямую они отказаться не смогут, особенно если рядом будут наши дружинники, и предложение примут.

— Такой расклад возможен, — согласился я с тайным стражником. — Но надо что-то еще. Предлагайте.

Тишина. Люди задумались, и неожиданно голос подал Трори, который сказал:

— Имя и титул.

— Поясни, — попросил я его.

Несколько смущенный младший брат, на котором сосредоточились взгляды всех присутствующих, развил свою мысль:

— Бастарды Лютвира пошли в поход на наши земли ради одного, ради фамилии своего предка. А что если предложить им эту фамилию? Я недавно заметил, как Жэнер спорил с Эшли. Каждый хотел унаследовать фамилию Лютвир, и никто не уступал. А мы, через канцелярию Верховного Имперского Совета можем сделать так, что имя унаследуют все братья, разумеется, кто выживет после боев. Ну, а с титулом еще проще, Гай Куэхо-Кавейр даст каждому из них барона, и пусть они радуются. На какое-то время их боевого задора хватит, и они поведут за собой всех остальных пиратов, а дальше обживемся здесь и посмотрим, что они из себя представляют.

— Ты голова братец, — я одобрительно посмотрел на Трори. — Молодец!

«Надо же, как все просто, — подумал я. — И почему я сам не догадался? Ведь были же подобные мысли в голове? Да они имели место быть. Но забот много, а я один, и за всем уследить просто не в состоянии. Кстати, надо будет привлечь Трори к управлению городом, он уже взрослеет, и многое понимает. И если у парня будет практика и хорошие учителя, такие как Керн, Хайде, Дайирины и местные купцы, глядишь, вырастет из него не только превосходный боец, но и неплохой администратор и управленец».

Снова я оглядел своих опричников, и подвел итог разговора:

— Значит так, основное на сегодня разгребли. Хайде, встретишь наемников и готовь их к операции по очистке Припортового района. Богуч, на тебе трофеи. Ресс, отправляйся в свой новый феод и принимай хозяйство, заодно и в Соммер заедь, на владение брата посмотри. Верек, занимайся артефактами и посмотри на магов, которых в столице наняли. Трори, не отлучайся, ты мне понадобишься. Капитан Фиэр, на галеру, продолжайте подготовку своего «Севера». Рольф, направь пару десятков своих оборотней в горы, пусть посмотрят, что там творится, особенно меня интересуют рудники и каменоломни. Все свободны. Через двадцать минут встретимся в Зале Совета. Керн останься.

Один за другим, позвякивая оружием, люди вставали и выходили, а к столу, дождавшись, пока кабинет очистится, подошел Керн, который молча положил передо мной свою папку. Я тоже молчал, вскрыл ее, и внутри обнаружил десяток листов. Два верхних были списком векселей, добытых нами в домах купцов и капитанов, а нижние восемь являлись описанием шпионской структуры республиканцев в Империи Оствер и на островах, а так же касались контактов клана Умес с некоторыми северными родами и племенами. И пробежавшись глазами по тексту, я посмотрел на невозмутимого Керна, который все так же стоял рядом и, кивнув на папку:

— Начнем с векселей?

— Как пожелаете, господин граф, — тайный стражник прищурился и словно сытый кот на солнышке потянулся всем телом.

— Сколько всего векселей и на какую они сумму?

— Девяносто семь бумажек. Общая сумма полтора миллиона иллиров с небольшим хвостом.

— Серьезно, — я кинул взгляд на первый лист росписи, где были отмечены векселя не только заморских финансовых учреждений, но и имперских, и спросил: — Какова доля остверских банков?

— Примерно треть, и все они, что характерно, не на конкретного человека, а на предъявителя, так что наличность можем хоть завтра получить.

— Остальные бумаги на банк манкари?

— Почти все. Хотя есть три штуки на республиканские конторы, но там суммы небольшие.

— Ясно. А насчет шпионской сети что думаешь?

— Показания республиканцев были правдивы и они рассказали все, что знали, — ухмылка пробежалась по губам Керна. — Но проблема в том, что мы эту информацию пока использовать не можем, нет людей и средств для разгрома вражеской разведывательной сети. Поэтому предлагаю все полученные сведения, копии, само собой, передать в ведомство Тайрэ Руге, а самих республиканцев Тайной Страже Канимов, барон Кратт просил. Вот пусть они работают.

— Ну, хоть что-то мы из шпионской темы выжать сможем?

— Само собой. У нас в руках выходы на криминальную сеть, которую пираты использовали для контрабанды и разведки. А это уже немало.

— Ты говоришь про людей моего покойного дяди барона Юргена Арьяна?

— Не только. Сеть Арьяна это кусочек более разветвленной подпольной структуры, так сказать окраинный филиал большой организации. Некоторую информацию я вчера переслал Юрэ Сховеку, и он уже в деле, перехватывает управление пока теневики концы не обрубили. А основной пласт полученных сведений пока в работе, слишком сильная структура у ваирских купцов и магов в империи была. Всю ее не взять, там уже знают, что Данце пал, но часть, низовую агентуру, можно использовать.

— Когда ты мне эти данные предоставишь?

— Завтра все сделаем.

— Еще что-то интересное узнали?

— Очень много, но это надо конкретно садиться и разговаривать, а не так, на ходу и с бухты-барахты.

— Тогда вечером пообщаемся. Ступай. И на большой совет можешь не приходить.

— Вот за это благодарю, — разворачиваясь, со смешинкой в голосе сказал Керн, — а то не люблю я эти долгие советы, просто жуть. Сидят, ля-ля справляют, а тут работы непочатый край.

— Знаю-знаю, — сказал я уже в закрытую дверь, закинул ладони за шею, упал на спинку кресла и, пользуясь минутой покоя, задумался, благо, подумать, было о чем.

«Ну что, Уркварт Квентинович, — спросил я сам себя, — можно считать, что ты еще немного приподнялся? Да, есть такое. И что дальше? Можно напевать песню группы „Жуки“: „Все трындец! Все трындец! Я теперь властелин колец!“ А потом что, когда после реализации трофеев, отправки части денег герцогу Гаю и драки с Габриэлем Палачом у тебя на руках появятся не сотни тысяч, а миллионы золотых монет, которые притягивают к себе неприятности? Хм! Ответ логичен, жить дальше, крепить структуру, бить врагов, учиться, расти в мастерстве, и любить тех, кто любит тебя. Вроде бы все просто»…

Прерывая мои мысли, за дверью послышался шум и я решил, что это пришел дежурный дружинник, который должен предупредить меня о том, что большой совет собрался и ждет графа Ройхо. Пришла пора снова покинуть кабинет, и я направился на выход. Однако шум за дверью усилился, словно там шла борьба. Это было подозрительно. Поэтому, на всякий случай, я потянул на себя кмит с «Плющом» и только после этого распахнул дверь. И что же я там увидел? Странную картину. На полу лежит корнет в темно-синем мундире с нашивками Черной Свиты, на нем сидит здоровенный оборотень из рода Волка, который скалит зубы и имитирует желание дорваться до горла жертвы, а рядом, усмехаясь в усы, стоят дружинники охраны.

— Что здесь происходит? — спросил я одного из воинов.

— Господин граф, — бывалый кеметский партизан из десятка Амата вытянулся и доложил: — Прибыл срочный посланец от императора.

— И почему он валяется на полу?

— Корнет направлялся к вам, но по пути встретил Волка, пнул его ногой и обозвал блохастой шавкой. Вот и лежит теперь.

— Хм! Понятно, — я посмотрел на бледного перепуганного корнета, на лицо которого из пасти оборотня капала тягучая слюна, мысленно посмеялся над незадачливым офицером-новичком, и отдал команду: — Прекратить! Освободить посланца императора!

Одним рывком, Волк отскочил в сторону и скрылся в ближайшем коридоре, а я подождал пока корнет встанет, поднимет свою шляпу с гербом Анхо, и пригласил его в кабинет. На ходу рукавом перепачканного мундира вытирая шею и губы, гвардеец прошел внутрь, здесь оправил черный плащ, и когда мы остановились на середине кабинета, я спросил посланца:

— Вы в порядке корнет?

— Да, благодарю, — офицер хлопнул веками, на несколько секунд замер в ступоре, видимо, вспомнил о своей, несомненно, очень важной миссии, собрался и осведомился у меня: — Граф Уркварт Ройхо?

— Он самый.

— Корнет Вих Бенфер. Вам послание.

— От кого?

— От императора Марка Четвертого Анхо и Верховного Имперского Совета.

«Понятно. Началось. Объявлена Красная Тревога», — почему-то спокойно подумал я. Хотя мне-то чего волноваться? Моя задача ясна — держать остров Данце и пиратов гасить, а приказ мне прислали точно так же, как и всем управленцам крупных городов, провинций, графств, княжеств и герцогств.

Офицер достал из перекинутой через плечо сумки продолговатый конверт и протянул его мне. Тяжелый пакет с инструкциями и воззванием императора оказался в моих руках, а молодой гвардеец постарался встать по стойке «смирно» и, как можно торжественнее, ломким срывающимся голосом объявил:

— Красная Тревога, господин граф!

— Пакет принят, — ответил я. — Можете возвращаться в столицу.

Видимо, офицер ожидал от меня расспросов или недоуменных возгласов, но я был спокоен, и он произнес:

— Честь имею, господин граф!

Бенфер развернулся, и я окликнул его:

— Корнет!

— Да? — он обернулся.

— Прежде чем покинуть Данце принесите извинения Волку.

Молодой человек хотел сказать что-то резкое, но сдержался и сухо поинтересовался:

— А если я этого не сделаю?

— Значит, через десять-пятнадцать минут в городе Данце, где-то невдалеке от телепорта, будет убит корнет гвардии Вих Бенфер, и я подозреваю, что сделают это недобитые городские разбойники, которых найдут мертвыми.

— Вы это серьезно?

— Вполне. Оборотни мстительны — это защитная реакция маленького народа-племени на опасности окружающего мира, а потому оскорблений они не прощают. Так что сделайте то, что я вам говорю, не как граф Ройхо, а как воин Черной Свиты и лейтенант гвардии.

— Есть!

«Решил, что это приказ? — в легком недоумении, я приподнял правую бровь. — Ну, пусть будет по-твоему. Мне лишние трупы на своей территории не нужны. И если ты, корнет, считаешь, что извинения какому-то там оборотню можешь принести только по приказу вышестоящего гвардейского офицера, пусть даже отставного, то нет проблем. Живи воин, и если перерастешь свою юношескую спесь, глядишь, еще поймешь меня».

Гвардеец щелкнул каблуками сапог, коротко кивнул, вышел и я практически сразу про него забыл. Мне предстоял серьезный разговор с суровыми авторитетными мужчинами и, не распечатывая пакета, содержимое которого в общих чертах мне было известно, поскольку являлось совершенно стандартным документом, я отправился в Зал Совета Гильдии Купцов. Тревоги тревогами, пусть даже Красные, а у нас здесь, на окраине империи, свои заботы.

 

Глава 17

Ваирское море. Остров Данце. 23–27.05.1406.

— Хорошо высаживаются, — глядя вперед, произнес стоящий рядом со мной капитан Хайде.

— Да, быстро и четко, все делают, сволочи, — согласился я с ним. И приставив к правому глазу подзорную трубу, посмотрел на залив внизу.

Пиратские галеры и каракки из эскадры капитана Габриэля Палача стояли на рейде в трехстах метрах от скалистого берега. Шлюпками пираты высаживали на сушу десант, который должен был взять под контроль рыбацкую деревушку Локви, собраться в ударный кулак и двинуться на городок Свярд, а я считал корабли, вражеских бойцов и корабельных магов, и старался не нервничать. Ну, а чего переживать, если все ходы известны наперед? Правильно, нечего себя накручивать. Командира пиратской флотилии просчитали? Да. Его реакции в схему укладываются? Пока без сбоев. Сил, чтобы задавить морских разбойников нам хватит? С лихвой. Хотя повозиться, стоит это признать, придется, и потери будут, но мы сильнее пиратов. А если еще и Каип Эшли со своими братишками и примкнувшими к ним капитанами не подведут и вовремя к месту боя подойдут, то мы не только десант, но и корабли уничтожим.

Однако прежде чем перейти к сражению с пиратами Габриэля Палача, стоит немного рассказать о том, чем граф Ройхо занимался в минувшие дни, и почему я уверен в нашей победе. Событий было много, и только по ним, если бы рядом со мной находился летописец, он мог бы написать отдельную книгу. Но я постараюсь быть кратким, ибо все, что произошло в городе Данце являлись прелюдией перед серьезным делом — битвой с пиратами, которые в очередной раз ограбили имперскую провинцию Вентель, вернулись домой и узнали, что он захвачен остверами…

Итак, общий совет после получения мной пакета с Красной Тревогой прошел своим чередом. Все мои предложения-приказания были оглашены перед представителями герцога Куэхо-Кавейр и школы «Истинный Свет», командирами подразделений, северными баронами, Пертэ Церелем и приглашенными на заседание местными авторитетами. Маховик организационной машины стал раскручиваться и набирать обороты, и события происходили одно за другим.

Рикко Хайде начал разработку плана по очистке Припортового района и принимал наемников, а Верек знакомился с магами. Уважаемые горожане: Вилли Йоцке, Микка Сквир, Рым Румини и Сим Чанкар, которым я за верную службу пообещал чистое небо над головой, неприкосновенность личности и семьи, имперское гражданство и возвращение конфискованных у них финансов, под присмотром моих сержантов, стали налаживать мирную жизнь Данце и собирать преданных только им людей. Соответственно, каждый занялся своим делом. Румини принял кузницы на окраине города, Сквир верфи и доки, Йоцке стал ответственным за порт, склады и торговые лавки, а Чанкар, весьма начитанный и хорошо образованный человек, временно, отправился помогать столичному букинисту Тиму Теттау в разборе книжных завалов. С этими все было понятно. И сразу после совета я вызвал к себе бастардов покойного Эльвика Лютвира.

Каип Эшли и его братья выслушали мое предложение получить прощение своих грехов и стать гражданами империи, и после недолгого совещания в своем узком кругу они его приняли. Ну и правильно сделали, так как ничего другого им не оставалось. Мечты о независимости накрывались медным тазом, а жизнь продолжалась. К своим товарищам, то есть к Габриэлю Палачу и иным «честным» ваирским капитанам, дорога им была закрыта. И прикинув, что к чему, братья пришли к логичному выводу, что быть Лютвиром, то есть по умолчанию, человеком благородной крови из старого остверского рода, с баронским титулом, пусть даже «домашним», не так уж и плохо. Поэтому сразу после разговора с ними, я отправил этих бывших «джентльменов удачи» в столицу северных имперских территорий город Изнар, где герцог Гай, понимая мою ситуацию, долго не думал и выписал каждому капитану документы на барона. А заодно этих грозных кэптенов в сопровождении тайных стражников семьи Канимов покатали по Грасс-Анхо, где они смогли посмотреть на имперскую мощь в лице отправляющейся на Восточный фронт Резервной армии и многочисленного феодального ополчения. И после всего этого на них можно было положиться.

Вот такими делами я был занят, пока не пришла пора вести торг трофеями. У телепорта я встретил гостей из имперской столицы, пять полукриминальных купцов, которым в свое время сбывал добытое вблизи горы Юххо золото и прочие мелкие трофеи, а потому мог им более или менее доверять. Далее я проводил эту делегацию в здание Совета Капитанов, где была собрана примерно треть от общегородской добычи. И когда граф Ройхо впервые вблизи увидел то, что добыли его воины, честно говоря, он с трудом сохранил спокойствие. Почему? Да потому, что никогда ранее я не видел в одном месте столько ценных вещей, даже в императорском дворце, когда служил в Черной Свите.

Резные шкатулки из черного и красного дерева с драгоценными камнями, ожерельями и подвесками, колье и диадемами, перстнями и кольцами, браслетами и серьгами. Раритетные мраморные статуи древних богов, правителей и героев. Картины кисти известных имперских мастеров. Груды слабых боевых артефактов, свитков, снадобий и зачарованных вещей которые Эри Верек разрешил выставить на продажу. Рулоны драгоценной ткани из форкумских водорослей. Не самые ценные на взгляд Тима Теттау древние книги. Дорогое оружие, редкие заокеанские благовония и большие хрустальные флаконы с одуряющими духами на основе афродизиаков из лесов дари. Все это лежало в нескольких больших залах и сверкало, в свете магических светильников переливалось сотнями огоньков, манило и требовало человеческого прикосновения и жадного взгляда.

Впрочем, я сдержался. Дождался Пертэ Цереля и Вилли Йоцке. После чего, заняв позицию наблюдателя и контролера, который следит за общим ходом торгов, и присматривает за бывшим главой островной Гильдии Купцов, я дал команду начать торговлю, и Йоцке меня не подвел. Ведь что про него не говори и кем ни считай, но торговцем он был знатным, а иначе бы не смог занять кресло главы своей гильдии. И пусть после неожиданных перемен в своей жизни, он находился в стрессовом состоянии, а в его кресле сидел граф Ройхо, вести дела это ему не мешало, а даже наоборот, подстегивало и заставляло собраться. Поэтому Йоцке торговался с Церелем и столичными гостями за каждую редкую статую, картину, золотую амфору, драгоценный камень, ожерелье или перстень с таким жаром и воодушевлением, что только за это я был готов списать ему часть накопившихся с моей стороны к нему претензий.

Имперские купцы профессионализм ваирца оценили, торг вели осторожно, но скупали любой товар, который предлагался. Все происходило достаточно быстро, благо, документация на большинство предметов имелась, местные купчики рангом пониже Йоцке постарались. Так что первые торги были закончены к полуночи, и я стал по настоящему богатым человеком. Получил шесть миллионов иллиров, что в пересчете на вес по золоту, составляло не много и не мало, а семьдесят две тонны. Впечатляет? Очень! Вот только таскать такие суммы наличными, никто, естественно, не станет, поэтому все покупатели, которые присутствовали на торге, расплатились векселями на имперские банки. Все по честному. Они оставляют на месте приказчиков, которые следят за сохранностью имущества. Затем переводят деньги в банк семьи Канимов или один из имперских, которому я доверял. Мои люди из тайных стражников Керна, которые остались в Грасс-Анхо, ждут перевода необходимой суммы на счет графа Уркварта Ройхо, и я разрешаю вывоз древних раритетов и драгоценностей.

В итоге, все остались довольны. У меня деньги, которые я могу использовать для достижения своих целей. А у купцов приобретенный ими по заниженной стоимости ходовой товар, который вскоре будет перепродан, конечно же, с выгодой для них, в Грасс-Анхо или где-то еще.

На этом очередной день был окончен. Ну, почти, так как после расставания со столичными купцами у меня состоялась беседа Пертэ Церелем, который, как и я, думал о будущем своего клана и частично связывал его с островом Данце.

Мы остались вдвоем. Прогуливались по Залу Советов. Рассматривали нефритовые статуэтки неведомых морских демонов, видимо, привезенных ваирцами с одного из океанских островов. Обменивались ничего не значащими фразами. Думали о своем. И вот, Церель, начиная серьезный разговор, спросил:

— Граф, мне хотелось бы знать, что я получу за участие моих наемников и магов в захвате острова?

— Хм! А мне казалось, что деньги и богатства вас не интересуют, и на первом месте у Пертэ Цереля месть пиратам, которые убили его близких родичей.

— За родственников я отомстил, — худой и длинный мужчина в расшитом золотыми нитями синем камзоле, поморщился, словно от зубной боли. — Виновные в гибели моей родни ваирцы умерли в страшных муках, на душе у меня спокойно, духи предков довольны своим потомком, и пришла пора подумать о деньгах и выгоде.

— Понимаю вас Церель, — сказал я, — и могу сказать сразу, что ваша помощь не осталась незамеченной. Лично вы, батальон «Серая Чешуя» и маги вашей семьи сделали немало. Поэтому вы получите половину добычи из городка Свярд, где сейчас расквартированы ваши воины.

— И сколько это будет?

— Ваша доля, примерно, два с половиной миллиона, из них триста тысяч наличными. Однако я расплачусь с вами лишь тогда, когда будет разбит Габриэль Палач, то есть в лучшем случае через пять дней, а в худшем через пару недель.

— Замечательно, — удовлетворенный имперский олигарх остановился, пожевал тонкими бесцветными губами и спросил: — Когда состоится следующая распродажа трофеев?

— Через три-четыре дня, может быть, немного позже. К тому времени все будет оценено, приведено в товарный вид, а вы и столичные купцы реализуете часть драгоценностей и антиквариат. Впрочем, многое будет зависеть от обстановки.

— А что вы скажете, если на следующие торги я приглашу пару своих товарищей?

— Я не против, господин Церель. Однако учтите, если кто-то из них в обход меня начнет строить планы относительно Данце, я этого не пойму, и отреагирую жестко и быстро.

— Это понятно. Репутация у вас уже есть и я знаю, что вы договорились с магами «Истинного Света» о том, чтобы они не пропускали сюда кого ни попадя.

— Ну, это временно, на месяц-другой. Потом телепорт заработает на полную мощность, и проход будет свободным.

— Но к тому времени вы возьмете город под полный контроль, и вам уже не надо будет опасаться конкурентов. Верно?

— Да, это так.

Церель помедлил, и задал новый вопрос:

— Граф, а на что вы будете тратить полученные с реализации трофеев деньги?

— Это не секрет. В пределах острова придется строить разветвленную сеть дорог, по которым можно легко перебрасывать из одного городка в другой войска, в том числе и конницу. Необходимо возвести минимум пять-шесть фортов и пару крепостей, одна из которых будет находиться в горах. Надо налаживать мирную жизнь Данце и всего острова, платить воинам и магам, специалистам и строителям, чиновникам и шпионам. Кроме того, у меня есть обширное владение на материке, где забот не меньше чем здесь. И ко всему этому, часть денег я намерен передать северным баронам и своему сюзерену герцогу Гаю, чьи войска участвовали в захвате острова.

— Странно, а я слышал, что император дал вам разрешение ни с кем не делиться.

— Было такое. Но в таком случае, я и вам могу ничего не отдавать господин Церель. Правильно?

— Ну, я-то случай особый, имперский олигарх, пусть не самый влиятельный и богатый, но за мной Торгово-Промышленная Палата, и нам с вами еще дела вести.

— Ха! — я усмехнулся. — Так и Гай Куэхо-Кавейр со своими вассалами тоже случай особый. За вами ТПП, а за моим сюзереном семья Канимов и мне с ним тоже дела вести. Вот и получается, что слово императора это серьезное прикрытие. Но чисто по человечески, тем, кто тебе помог, надо выделить достойное вознаграждение.

— Да. Вы правы, граф, что-то я этот момент из виду упустил, — короткая пауза и купец продолжил: — Однако речь не об этом. Меня интересует другое.

— Что именно?

— Где вы намереваетесь хранить свои деньги?

— Пока не думал об этом. Но, наверное, в банке семьи Канимов и других надежных имперских финансовых учреждениях. А что?

— Ничего. Просто я подумал, что для вас было бы хорошо, если бы вы организовали свой собственный банк. Разумеется, если для графа Ройхо это не зазорно и не роняет его дворянской чести.

— Нет, предубеждений против занятий финансовой деятельностью у меня нет. Однако банк дело для меня новое, и как это будет выглядеть, мне пока представить трудно.

— Но вы понимаете, что это сулит вам большие выгоды?

— Конечно, понимаю. Вот только доход с банка будет лишь в случае правильной организации этого учреждения и четкого понимания того, ради чего оно создается.

— В таком случае, господин граф, я предлагаю вам всерьез подумать над созданием банка на острове Данце.

— А с чего вы, господин Церель, так этим озабочены? Хотите стать моим компаньоном?

— Да, хочу, — имперский олигарх был прямолинеен.

— И в чем ваш резон?

— В том, что сам я создание подобной структуры не потяну, особенно в империи, где каждый регион под кем-то находится. А здесь, на острове, место пока свободно. Вы ведь не дадите филиалу «Братьев Фишинеров» развиваться?

— Нет, не дам. Они враги и точка. И потому возможен вариант, при котором вскоре он перестанет существовать.

— Это правильно, нечего заокеанцев, которые, того и гляди, на нас войной пойдут, кормить. Вот только место «Братьев Фишинеров» долго пустовать не будет. Банк нужен в любом случае, а значит, вскоре к вам прибудут деловые люди из Грасс-Анхо. Однако кредитное учреждение на пиратском острове под вашим патронажем это золотое дно, а у вас есть свой капитал. Так зачем отдавать дойную корову в руки постороннего человека?

— И как вы видите нашу совместную работу?

— С вас деньги, хотя бы десять миллионов, защита и покровительство. С меня вполовину меньше денег и вся работа. Выгода и риски пополам. Зарабатывать будем на скупке пиратской добычи, на кредитах для местных купцов, которых вы ограбили, и на перепродаже островных ресурсов. В авантюры и финансовые махинации влезать не станем. Биржи и финансовые рынки — все это там, в империи, а здесь замкнутая система, которая станет работать только в интересах острова и приморских земель графа Ройхо. Понятно, что поначалу это будет убыточно, так как придется вкладываться в различные проекты и кредитование вольных капитанов. Но через год-полтора это даст вам и мне огромную прибыль, а главное, данное предприятие обеспечит вашу стабильность и финансовую независимость. Не надо бегать за деньгами в столицу империи или опасаться того, что случится катастрофа, государство падет и вся финансовая система обрушится. Вы здесь сами по себе, и я при вас.

Подумать надо, господин Церель. Очень крепко подумать. Потому что свой собственный банк это не только вложение на будущее, но и куча неизбежных проблем. Так что немедленного ответа не будет. Мне надо все взвесить, прикинуть свои финансовые возможности и посоветоваться с опытными людьми.

— Конечно-конечно, граф, — Церель закивал подбородком, — подумайте, а подробней эту тему обсудим, после того как я получу свою долю от трофеев Свярде.

— Договорились.

Мы раскланялись и расстались. Купец вернулся в империю, а я, на время, позабыв о банках и финансах, погрузился в изучение документов по Красной Тревоге, из которых, как и ожидал, ничего нового для себя не узнал. Наше государство переводилось на военные рельсы. Представители императора в больших провинциях и феодальных владениях получали практически неограниченные полномочия. Ну, а аристократы, князья национальных субъектов империи, олигархи, жрецы и маги, соответственно, теряли часть своих прав. Каждый здоровый мужчина, не взирая на чины, звания и положение в обществе мог быть мобилизован. Каждое предприятие или мануфактура по команде сверху могло быть использовано в военных нуждах. Каждый банк в пределах империи, опять же по указу Верховного Имперского Совета, был обязан выдать на нужды государства беспроцентный кредит. Каждый маг и жрец, несмотря на принадлежность к какой-то школе или религиозному культу, становился боевой единицей, которую по особому дополнительному распоряжению императора могли использовать в военных целях. Каждый наемный отряд и вольное воинское соединение, не имеющее контракта, подлежало отправке на фронт. Каждый разбойник и вор, пойманный за злодеяниями, судился по законам военного времени. Каждый бунтовщик рассматривался как враг государства. Ну и так далее. Все для фронта! Все для победы!

Меня, впрочем, все это касалось только косвенно. Так как в документах по Красной Тревоге существовало множество подпунктов, освобождающих целые группы граждан империи от воинской повинности и поборов со стороны государства. Например, школа «Истинный Свет». Магов этой школы и их вооруженные силы никто дергать не станет, у них забот и так хватает. Они держат около трехсот телепортов по всей империи, и каждый магический портал необходимо охранять. В глубине империи стандартный гарнизон на один телепорт пять магов и двести бойцов. На окраине, вроде острова Данце, десять чародеев и четыреста воинов, то есть сдвоенный воинский контингент. А вблизи линии фронта и в Грасс-Анхо дежурят по двадцать магом и под тысячу воинов. Так что если произвести нехитрые подсчеты, то вся богатая магическая школа «Истинный Свет», в которой около трех тысяч магов, только тем и занимается, что охраняет свое имущество, транспортную сеть империи. Поэтому им не до войны. Ну, это маги, а что касается лично меня, то я протектор севера и пограничник. Моя обязанность держать нанхасов и пиратов, а значит, фронт мне не светит, и деньги у меня изымать никто не станет. Кстати, это одна из основных причин, по которой Пертэ Церель желает перевести свои активы на окраину империи. Хитрец. Но кто в наше смутное время до конца честен? Таких людей единицы. И даже я, несмотря на всю свою преданность имперским идеалам, интересы семьи ставлю выше государственных.

Изучение документов было окончено. И так прошел еще один день графа Уркварта Ройхо. Но за ним, своим чередом, последовали другие.

Из столицы вернулась ламия Отири, которая принесла мне радостную весть. Жрицы культа Улле Ракойны согласились воздвигнуть в городе Данце храм своей богини. Но за это они попросили моего полного содействия и пояс вампира Китеро. Я не спорил. Пообещал жрицам выделить все, что им только потребуется. После чего снова погрузился в пучину дел.

В десятом часу утра в Припортовый район Данце были введены наемники и маги. Началась зачистка и продолжалась она до позднего вечера. Портовая шваль дралась за каждую свою хавиру, а мы с ними не церемонились. Магические удары артефактами накрывали каждый узел сопротивления. Рушились здания и горели пиратские малины. Газ, молнии, огнешары, кислота и шокирующие заклятья. В ход шло все, что только возможно. Мы торопились закончить работу до наступления темноты и, в общем, успели. В первых сумерках Припортовый район был зачищен. Пять с половиной тысяч людей, вперемешку мужчины, женщины и подростки, под конвоем отправились в Изнар. А мы подсчитали безвозвратные потери, которые составили от пятисот до шестисот человек среди припортовых жителей города и тридцать семь наших наемников, погибших в результате применения противником магических артефактов. Откуда у гопоты магия? Так известно откуда. От прячущихся в Припортовом районе ересиархов и всяких мразей, которых так старательно выискивала ламия Отири, все же добравшаяся до своих исконных врагов. Правда, всех тварей выбить не получилось, так как многие успели сбежать на соседние острова. Но два десятка еретиков (по земным меркам условно сатанистов) мои маги и бойцы уничтожили, а одиннадцать человек было взято в плен. И после краткой беседы с Отири все они отправились в столицу, где ими должны были заняться специально обученные люди из близкого окружения всеобщего имперского патриарха, по сути, настоящие инквизиторы.

Минул еще один день, а следующие два были заняты обычной рутиной. Наемники растекались по острову и готовились к встрече пиратов. Оборотни вели разведку. Галера «Север» и корабль Жэнера Кровавого покинули порт и отправились навстречу Палачу. Городские службы начали оживать и понемногу возвращаться в привычную для себя колею. От Гильдии Рыболовов на прием напросился старый моряк Буч Масскер, который пришел с просьбой разрешить промысловым судам выход в море. Разбойники Каипа Эшли прекратили пьянки и гулянки, и готовились к боям, как на море, так и на суше. Ну, а я, ламия и еще несколько человек из старых имперских фамилий чувствовали приближение противника и ждали информации. Напряжение нарастало, и вот, вчера под вечер вернулась галера капитана Фиэра, а вслед за ней с разбитыми в щепки мачтами появилось судно Жэнера.

— Флотилия Габриэля Палача невдалеке, и она движется к западной части острова, — доложил Влад Север, а немного позже его слова подтвердил Кровавый.

Я тут же собрал военный совет. Однако перед этим встретился с Керном, который собрал на такую одиозную фигуру как Габриэль Палач целое досье. И эти документы помогли мне принять верное решение. Поскольку в них было много такого, о чем в городе про известного пирата знали всего два-три человека. Но это и не удивительно, поскольку в руках моего тайного стражника имелся архив Совета Капитанов Данце, который содержал данные на любого мало-мальски заметного человека на острове.

Итак, краткое досье на Габриэля Разбувека по прозвищу Палач. Этому капитану пятьдесят три года и свое восхождение наверх он начал в пятнадцать лет. Он был юнгой и абордажиром в экипаже молодого Эльвика Лютвира. Затем стал офицером на корабле капитана Мурвина Каракатицы и прославился как очень жестокий и крайне исполнительный боец. Это не осталось не замеченным, и Габриэлю, тогда еще просто Красавчику, дали возможность стать капитаном на одной из старых галер. Экипаж у него был плохой, судно утлое и гнилое, перспектив немного. Но он смог совершить на разваливающейся деревянной калоше удачный рейд вдоль имперского побережья. Получил прибыль, отремонтировал корабль и привлек в команду полтора-два десятка хороших бойцов и мага. Ну, а дальше больше. Походы. Рейды. Абордажи. Налеты. Новый корабль и вызов в Совет Капитанов, где к тому времени уже заседали знакомые ему Эльвик Лютвир и Мурвин Каракатица.

Тогда с Габриэлем пообщались и предложили ему почетную должность Карающего Меча Совета Капитанов. Бывший Красавчик предложение принял и стал Палачом, который гоняет нарушителей островных законов и выполняет особо важные миссии своих старших товарищей. Однако ничто не вечно и Габриэль, к тому времени уже Палач, не желал всю свою жизнь быть на побегушках. Поэтому капитан женился на племяннице Мурвина, взял фамилию Жава, и надеялся на то, что со временем он займет место главы этого семейства в Совете. Надо сказать, надежды имели под собой основу, так как с наследниками у Мурвина была проблема. Поэтому он всячески поддерживал Палача и продвигал его вперед, и именно с его подачи Габриэлю доверили одну из трех пиратских эскадр, которые были направлены к имперским берегам.

Это все на поверхности, а под спудом имелась дополнительная информация о жизни Габриэля. Так, мне стало известно, что Палач в жизни достаточно мягкий и добрый человек, который очень любит своих маму и папу из родного для него рыбацкого поселка Локви. А находится этот поселок невдалеке от городка Свярд, самого окраинного поселения на острове, то есть, по умолчанию, удобного для захвата десантом. Кроме того, в этой же деревушке у пиратского вожака находилась вторая семья, жена и двое любимых дочерей, в которых он души не чаял. Ну и, конечно же, как местный житель, он превосходно знал все местные бухты и заливчики.

И какой из этого вывод? Простой. Если Палач где-то и будет высаживаться на остров с целью закрепиться и создать плацдарм для серьезного наступления на местную столицу, то, скорее всего, это произойдет в Локви с последующим наступлением на Свярд. Так я решил. Рискнул довериться интуиции и здравому смыслу. И не прогадал.

На военном совете я еще раз посмотрел на карту острова. С восточной стороны был один большой залив, в глубине которого находилась островная столица. С другой, западной части, три удобных гавани с городами Свярд на южной оконечности, Кайнен примерно напротив Данце и Соммер на севере. Посреди острова горный хребет. Все как на ладони, просто и понятно. Сомневаться не стоило, и я изложил командирам моего войска свой нехитрый план.

Палач в города сразу не полезет, каждый порт с моря охраняется и имеет прикрытие из катапульт. Значит, он будет высаживаться в одном из мелководных рыбацких заливчиков, которых с западной стороны Данце около тридцати. И мы, исходя из того, что Локви наиболее вероятное место высадки, встретим его там. Наемники и все маги, оставив Данце на попечение чародеев «Истинного Света», сотни дружинников с Богучем и пары сотен рабов из 3-го батальона, двинутся к Свярду. Там, а точнее сказать, в Локви, мы будем вовремя, успеем встретить пиратов и вместе с подошедшим к нам на помощь батальоном «Серая Чешуя», дадим пиратам бой. Эскадра Эшли в это время обойдет остров и атакует вражеские корабли, на которых по половине экипажа. Верно? Да. Вопросы есть? Нет. Голосуем. Меня снова поддержали. План был принят. Связь и корректировка действий через магов. Все командиры свою задачу уяснили, так что вперед, начинаем движение войск и кораблей.

Уже ночью эскадра Эшли, плюс «Север», двадцать девять галер, все, что мы смогли укомплектовать по штатам, вышла в море. Мои войска в это время перевалили гору Охот и по относительно неплохой дороге от Данце до Кайнена, двинулись к океанскому побережью. На полпути между двумя городами к нам присоединились воины из Кайнена и Соммера. Армия свернула на непроходимую для лошадей и повозок тропу к Свярде. При этом я все время переживал, что окажусь не прав, и мы потеряем время. Однако виду не подавал, излучал уверенность в себе и в восьмом часу утра, вместе с оборотнями и Хайде вырвавшись вперед, оказался вблизи родной деревни Габриэля Палача. Наемники и дружинники отставали на пять-шесть километров. И пока было время, мы с командиром «шептунов» провели разведку, затаились в яблоневом саду невдалеке от берега и с высотки наблюдали за высадкой вражеского десанта…

— Что скажешь, капитан, — я обернулся к Хайде, — уничтожим супостатов?

— Должны, — офицер поморщился. — У противника на берегу будет примерно три тысячи мечей, и магов от четырех до пяти десятков. У нас бойцов больше, но чародеев меньше, так что силы равны, а как Седой со своими братцами сыграют, одни боги знают, нам этого никак не угадать.

— Да-да, все верно.

Эти слова я произнес машинально. После чего, разглядывая снующих по берегу вражеских воинов и помогающих им разгружать снаряжение местных рыбаков, произвел собственные подсчеты и подумал о наших преимуществах. Ламия сама по себе десятка магов стоит, а то и двух. Ну и, ко всему этому, наши чародеи имеют на руках самые сильные островные артефакты, которые сметут сопротивление врага. Впрочем, драка в любом случае будет жестокой, поскольку у Палача наиболее преданные прежнему режиму бойцы и маги, да и хороших артефактов хватает. Кроме того, он надеется на помощь с других островов. Однако, опять же, мы на высотах и бойцы у меня лучше пиратов, тяжелая пехота из ветеранов, которая растопчет морских шакалов, а противник хоть и в деревне, но в низине, а значит, нам легче атаковать. Так что, если постараемся, а мы постараемся, ибо нам деваться некуда, победа будет за нами.

Мысли пронеслись в голове. Я еще раз посмотрел на вражеские корабли: тридцать семь галер и пять каракк, после чего, отступая под тень деревьев, где находились оборотни, окликнул Хайде:

— Капитан!

— Да? — он оглянулся.

— Уходим! Пора батальоны выстраивать!

— Понял!

Хайде убрал в чехол свою украшенную золотыми насечками подзорную трубу, которая ранее принадлежала одному из заседателей островного Совета Капитанов, и присоединился ко мне. Мы вышли на покрытую булыжниками и острой скальной крошкой широкую тропу, которую местные жители по недоразумению называли трактом, и я посмотрел налево. Из-за пригорка показались стройные ряды пока не облаченной в броню пехоты. И кинув взгляд на синее-синее безоблачное небо, я прошептал:

— Богиня, помоги нам! Укрепи руки! Дай просветление разуму! Пошли удачу! Даруй победу! А я отработаю! Клянусь!

Мне, естественно, никто не ответил. Но на душе стало гораздо легче, словно кто-то взял половину моих забот на себя и разделил со мной ответственность. И улыбнувшись небесам, я направился навстречу своим воинам, которые уже через полчаса вступят в бой. День обещал быть кровавым и жарким. Однако, как обычно, я верил в себя, свои силы, и надеялся на покровительство Кама-Нио, а иначе никак. Сам себя на поражение настроишь, и проиграешь, а если прешь только вперед и не сомневаешься, то это сильно помогает. Как говорится, уверенность в победе уже половина дела. Ха! Истина старая, но от этого она свою актуальность не потеряла. Ну, а прав я или нет, только бой и покажет.

 

Глава 18

Ваирское море. Остров Данце. 27.05.1406.

«А не спеть ли мне песню, о любви?» — кажется, именно так пел землянин Чиж. И вторя словам этого талантливого человека, я спрашиваю себя, а не рассказать ли мне подробней о битве за деревеньку Локви? Хм! Пожалуй, расскажу, так как событие это знаковое, и если упоминался разгром первых двух пиратских эскадр с острова Данце, то и третьей надо коснуться обязательно…

Полуденное солнце зависло над головой, и шлем на моей голове стал быстро нагреваться. С моря дул слабый расслабляющий ветерок, и настроение было ни разу не боевое. И чего мне реально хотелось, это упасть где-нибудь на тихом пляже с красивой фигуристой девушкой и запасом прохладительных напитков, лежать на песочке, смотреть на чистую водную гладь перед собой, думать о вечном и загорать. Но у графа Ройхо по расписанию война. Поэтому, пока маги и ламия завершали последние приготовления к сражению, и у меня имелось немного времени, я осматривался, и еще раз прокручивал в голове план предстоящей битвы.

Впереди богатая рыбацкая деревушка из шести десятков крепких каменных домов в один и два этажа. Немного левее, на окраине поселения, несколько продолговатых строений, не иначе, хранилища под рыбу и укрытия для промысловых суденышек. Там суетились высадившиеся на берег пираты и местные жители, которые уже заметили нас. И если смотреть с вышины, то приютившая бойцов и магов Габриэля Палача деревушка Локви представляла из себя тупоносую вершину почти равнобедренного треугольника, за которым находился пляж. Слева и справа сады и рощи, где затаились оборотни, а за ними горная гряда с одной стороны и глубокая расщелина с другой.

Поэтому расклад по бою будет следующим. Наемная пехота атакует противника в лоб. Строй здоровых бывалых мужиков в броне с большими щитами и копьями, по формации повторяющий римский манипулярный «клубок», ротными группами, под прикрытием своих арбалетчиков, идет вперед. Наши маги и Отири держат силовой экран, поддерживают наступление заклятьями и не дают ваирским чародеям остановить натиск пехоты. Затем наемники ломают сопротивление выстраивающихся для боя моряков, врываются в деревушку и прижимают противника к морю. К ним присоединяются остальные отряды моего войска, гребцы и феодальные дружинники, а личные сотни Ройхо их усиливают. После чего в ход идут магические гранаты, которых у нас много, и всем врагам приходит конец. Пираты бегут или пытаются удрать на свои корабли, а мы их добиваем. И если не случится никаких сюрпризов, а как я уже неоднократно говорил, они случаются всегда, то через час-другой мы будем праздновать победу.

— Мы готовы! — позади меня раздался тихий голос ламии.

— Хорошо! — не оборачиваясь, сказал я, и взмахнул затянутой в черную перчатку ладонью в сторону готовых к бою наемников, которые ожидали моей команды: — Вперед!

Шеренги воинов в стальных доспехах и кольчугах двойного плетения, прикрывшись одинаковыми прямоугольными щитами и выставив перед собой полутораметровые копья, стронулись с места. Стена из металла неспешно и несокрушимо покатилась вниз. На острие атаки три роты из батальона «Горцы Агнея». За ними небольшое открытое пространство и в нем отрядные маги, комбат и взвод усиления из самых лучших бойцов. Далее, копируя построение собратьев по ремеслу, топают «Мечники Тарна», «Щитоносцы Кварна» и «Серая Чешуя». Каждый наемник чувствует локоть товарища. У всех воинов магические охранные браслеты, которые прикрывают их от враждебных чар, и все вместе эти амулеты создают общий силовой экран вокруг взводов, рот и батальонов. К сожалению, подобную защиту можно пробить, для этого достаточно двух-трех магов-профессионалов или хороших артефактов, и ваирцы это сделать в состоянии, ибо полсотни корабельных чародеев сила. Но у нас тоже есть маги, и они усиливают прикрытие пехоты, а защищаться от боевых чар, всегда проще, чем ими атаковать. Это аксиома. Поэтому опытные наемники идут уверенно и труса не празднуют.

Батальоны все больше втягиваются в треугольник между скалами и зеленкой. За ними двинулись ламия и имперские маги под общим руководством Эри Верека, а следом и я вместе с братом с резервами под командованием Хайде направился. Свободного места впереди становится все меньше. Ряды передовых рот смыкаются и сбиваются плотнее, и все боевое построение моих войск напоминает «свинью» тевтонских крестоносцев на Чудском озере. Вот только против нас далеко не Александр Невский и «засадного полка» у пиратов нет, ну и к тому же, ваирцы, на мой взгляд, далеко не русские воины, которые были готовы стоять насмерть и не отступать. Так что их участь предрешена.

Топот множества ног и звон железа. Эти звуки вокруг меня. Я все время выше нашего авангарда, и потому начало боя вижу очень четко и ясно. Вот между передовой толпой ваирцев, которые скопились на окраине Локви и «Горцами Агнея» остается двести метров. Сближение продолжается и в этот момент корабельные маги, которые находятся где-то в глубине поселения, наносят свой первый удар. Из-за домов вылетает большой огненный шар в диаметре метра три не меньше. Он стремительно несется на наемников, но в пяти-шести метрах от строя, заклятье ударяется в невидимую стену.

— Бах-х-х! Бум-м-м! Столкновение! Прозрачный магический экран перед батальоном на краткий миг становится видимым и мне видно, как он вздрагивает и расцвечивается сотнями ярких огоньков. Концентрированный сгусток пламени растекается по нему, и кажется, что наши чародеи выдержали пробный удар. Однако от огнешара откалывается несколько немаленьких кусков, которые все же проникают за оборонительный магический периметр. После чего они летят в воинов, но наемники не зевают. Звучит окрик офицера, и две первые линии бойцов резко замирают на месте, становятся на одно колено и вскидывают щиты под углом в 45 градусов вверх. Сгустки магического пламени падают на людей. Удар! И огненные осколки скатываются по защите. Все это происходит очень быстро, но магический огонь сродни плазме, и несколько щитов он все-таки прожигает. Итог: один большой огнешар и у нас двое серьезно обожженных бойцов из передовой линии.

Впрочем, пробная магическая атака «горцев» не задержала. Тяжелораненых уносят в тыл. Звучат новые команды офицеров, и пехота продолжает наступление. Расстояние между наемниками и пиратами сокращается еще больше. Дистанция всего сто-сто двадцать метров. На передовую выдвигаются наши и вражеские арбалетчики. Вот-вот произойдет размен залпами, но снова ваирские маги атакуют. Одновременно в паре метров над грунтом в воздухе между «горцами» и пиратами формируется несколько темных дымовых клубков, а с нашей стороны в них летят молнии, которые кидает вперед сосредоточившая в себе все энергопотоки имперских магов ламия. Ветвистые энергетические плети зеленоватого оттенка прошибают дымные облака и тут же раздаются сильные взрывы. Один! Другой! Третий! Мощная ударная волна катится в обе стороны и бойцы, что наемники, что пираты, от ее воздействия валятся наземь. К счастью, с нашей стороны потерь практически не было. Своеобразный «вакуумный взрыв», свидетелем которого я стал, большого вреда причинить не успел, так что снова инициатива перешла в руки воинов.

Защелкали арбалеты. «Горцы» и пираты обменялись парой сотен болтов, и если у моряков в потерях сразу же три десятка убитых, то у тяжелой пехоты три-четыре человека. Расстояние между армиями полсотни метров, и тут в бой вступили наши чародеи. Ламия хлопнула в ладоши, и накопленная девушкой сила, которую она преобразовала в круглое энергетическое ядро, словно большая граната, а правильнее будет сказать, гаубичный снаряд, упало в передовые линии пиратского строя. При этом не было слышно взрыва или какого-то характерного шипения. Просто светло-желтое ядро упало среди людей, врезалось в каменистую почву, а затем разметало всех живых существ в радиусе пятнадцати метров, а тех, кто находился немного дальше, контузило.

«Сильна ламия, ничего не скажешь, — глядя на работу Отири, подумал я. — Один удар и минимум семьдесят убитых и вдвое больше раненых. И это все притом, что она продолжает держать щит. Круто!»

Действие северной ведьмы послужили сигналом для активизации боя, и все погрузилось в хаос. Тяжелая пехота врезалась в ряды пиратов и единым несокрушимым монолитом начала давить на этот сброд, пусть отчаянный, лихой и неплохо вооруженный, но по сравнению с опытными наемниками, которые прошли через десятки контрактов, ваирцы были словно детишки на фоне крепкого дяди.

Строй давит на врага. Ноги воинов упираются в каменистую почву. Окрик сержанта! Рывок! Одновременный удар плечом! И первый ряд морских шакалов, который зажат между большими пехотными щитами и копьями наемников с одной стороны, и своими собратьями с другой, пытается развернуться. Но это бесполезно. Ха-а-а! Слитный выдох-клич «Горцев Агнея» и копейные жала втыкаются в тела моряков. После чего в схватку вступают короткие имперские корты, которые стальными змейками быстро скользят в зазоры между щитами и вспарывают прикрытую не самыми надежными доспехами плоть врагов.

Пространство вокруг наполняется криками умирающих и раненых. С воплями и гиками, моряки пытаются контратаковать, но стену из щитов не сломать. Грохот металла об металл глушит людей. Кровь потоками льется наземь. Трупы падают под ноги победителей. И во все это вплетается схватка между магами.

— Дац-ц-ц! — Невидимый таранный удар отбрасывает вглубь нашего строя нескольких «горцев» и в пролом кидается с полсотни пиратов. Однако их встречает нечто вроде стального вихря, который за несколько секунд убил около десяти человек и придержал врага, тем самым, дав наемникам затянуть брешь.

— Хлоп! И сверху в меня, не в кого-то, а конкретно в самого главного командира, летит глыба льда, нечто вроде застывшей капли воды. Я хотел вскинуть меч, однако меня опередили. Находящийся передо Верек, вскинул вверх правую ладонь и что-то выкрикнул. Миг! Солнечный блик перед глазами. И на меня падает уже не лед, а несколько литров слегка солоноватой холодной воды, которая не причинила никому никакого вреда, а даже немного освежила. Однако меч из метеоритного железа все равно оказался в моих руках, мало ли, вдруг, чародеи не уследят, а мой клинок практически любое заклятие отобьет либо рассеет.

Бой тем временем продолжался. Магический экран никто из наших чародеев уже не поддерживал. Каждый имперский чародей схватился за один из мощных артефактов, которые были выданы им Вереком, и понеслось. С вражеской стороны огонь, лед и газовые облака, а с нашей молнии, локальные воздушные торнадо, кислотные облака и стальные вихри. Все перемешалось, и кто, где и чей, если не иметь опыта, сразу и не поймешь. У меня такой опыт имелся, поэтому я стоял на месте и видел, что прикрытый клубами дыма и пыли батальон наемников растоптал и перемолол всех пиратов, которые были настолько глупы или неудачливы, что оказались на их пути. Преграда была сметена, и «Горцы Агнея» вошли в поселок. Следом за ними туда же втянулись «Мечники Тарна», «Щитоносцы Кварна» и «Серая Чешуя». Еще минута, и вражеские маги прекратили бой. Это не значило, что они убиты. Нет. Скорее всего, подобно своим товарищам из абордажных команд они пустились в бегство, а когда чародей напуган и улепетывает, колдовать у него не получается, за энергопоток не зацепишься, не сосредоточишься и артефакт не активируешь. Очень хорошо. Потерь немного, да и те, все наемники, то есть, люди чужие. И мне вспомнились слова князя Тьмутараканского Мстислава, после битвы на реке Листвене, где он своего брата Ярослава, позже прозванного Мудрым, победил. Как же он там сказал? Вот! Вспомнил! «А чего не радоваться? Вот северянин лежит, рядом варяг, а своя дружина цела». Сурово? Нормально. Наемник получает деньги за риск и свою возможную гибель, так что если он умрет, то у меня не прибавится и не убавится. Ну, а мои кеметцы и бывшие «шептуны» капитана Хайде, это не просто воины. Ко всему этому они еще и подданные семьи Ройхо, которые служат мне не только за материальные блага, но и за спокойствие своих близких, которых я защищаю и освобождаю от налогов, податей и поборов.

Впрочем, отвлекся. Возвращаюсь к тому, что происходит здесь и сейчас.

Не оборачиваясь, я вновь взмахнул рукой. Этот сигнал был адресован капитану Хайде и он его увидел. Позади меня послышались гортанные и резкие команды сержантов, и в битву вступила дружина Ройхо, которая была должна уничтожать засевших в домах местных жителей пиратов. Окольчуженная масса воинов, обтекая меня и Трори с двух сторон, вместе с магами вошла в задымленное поселение. Мы с братом, как водится, в сопровождении десятка Амата и присоединившимся Вереком, двинулись за ними. Прошли по дороге, которая в два, а то и три слоя, была усеяна трупами врагов, и оказались в Локви, где бой уже находился на своей предпоследней стадии.

— Да-х-х! Да-х-х! — гремят взрывы энергокапсул, которые летят в узкие окошки-бойницы зданий, где закрепились моряки.

Серые крепкостенные дома сотрясаются, а некоторые даже обваливаются. После чего внутрь, словно настоящий спецназ ФСБ из моего родного мира Земля, вышибая двери, вламываются кеметцы. Слышны хрипы, это дорезают раненых и контуженых пиратов. Изредка доносился перезвон стали, видать, не всех пиратов взрывом нахлобучило. Дымок над поселком понемногу сносило к горам, и видимость улучшалась. Вокруг нас бегали кеметцы и «шептуны», но нас бой не касался. И если лично меня это устраивало, так как я не имел никакого желания пачкаться в чужой крови, то моего братца Трори это нервировало. Молодой и горячий парень рвался в битву и постоянно хватался за рукоять своего корта либо за брезентовую сумку с энергокапсулами. Ну и, конечно же, он не выдержал и обратился ко мне с просьбой:

— Уркварт, разреши повоевать.

В глазах Трори была такая немая мольба, которая подтверждала его слова, что я согласился:

— Ступай. Однако не рискуй.

— Понял!

На ходу, вынимая из сумки магическую гранату, Трори Ройхо сорвался с места, и влетел в ближайший проулок. По моему сигналу за ним устремились три дружинника, негласные телохранители и его прикрытие, и спустя полминуты я услышал очередной взрыв энергокапсулы и радостный вскрик брата.

«Да-а-а! — мысленно протянул я. — Не наигрался еще младший в солдатики. Ну, пусть повоюет пока вокруг ничего серьезного».

На этой мысли, почему-то, мое сердце кольнуло, видимо, пришло предупреждение от родни из дольнего мира. Может быть, я не прав, что отпустил брата? Такое возможно. Но опасаться все равно нечего. Пираты бегут или словно крысы сидят по каменным норам. Появления демона или боевого монстра из школы «Трансформ» не ожидается, поскольку в эскадре Палача нет ни того, ни другого. Кроме того, сигнал от духов не говорит о смерти родича (в таком случае меня бы наизнанку выкручивало), а от раны, если Трори ее получит, я его излечу, благо, «Полное Восстановление» всегда со мной. Так что пусть младший потешится, ему это на пользу.

Схватка в деревушке затихала, и мы с Вереком двинулись дальше. Вскоре вышли на местную площадь, с которой открывался прекрасный вид на пляж, и на минуту мы застыли без движения, поскольку посмотреть было на что.

Наемники гоняли пиратов и немногочисленных местных рыбаков, словно они охотники, а ваирцы дичь. «Горцы Агнея» и «Мечники Тарна», взводами давили на массу пиратов и рассекали ее на части, а роты батальонов «Серая Чешуя» и «Щитоносцы Кварна» обходили моряков по левому флангу, окружали их и прижимали к воде и шлюпкам.

Взлетали над головами клинки и опускались на головы ваирцев. Падали на окровавленный песок пираты. Корабельные маги сдавались, а редкие чародеи, которые имели желание сражаться до конца, уничтожались. И особо я в этом деле отметил ламию, которая скользила между вражескими чародеями, и в руке девушки находился один из ее излюбленных стилетов. Прыжок! Удар! Лезвие рассекает горло сопротивляющегося ваирского чародея, и он умирает, а стоящий рядом с ним товарищ, еще один корабельный маг, вскидывает над головой раскрытые ладони и падает на колени. После чего, походя, один из наемников, закованная в броню туша, бьет пленника рукояткой корта по голове, а мертвеца сразу же оттаскивают в сторону. Пленный чародей теряет сознание и ламия бежит дальше. Но неожиданно она останавливается. Видимо, Отири почувствовала, что на нее обратили пристальное внимание, и она посмотрела в мою сторону. Взгляд ведьмы, скользнул по коже моего лица, будто являлся чем-то материальным, и я попробовал отправить своей будущей наставнице первый мысленный посыл:

«Хватит развлекаться, Отири. Возвращайся».

Как ни странно, ламия меня услышала и даже ответила:

«Иду».

«Надо же! — удивился я. — Откуда что берется!? Получилось! Без тренировок и обучения я смог сформулировать четкую мысль, которую ведьма услышала. Хотя, стоп! А чего я радуюсь? Единичный случай не показатель, тем более что это заслуга ламии, которая приняла сигнал, а чтобы всерьез овладеть мыслеречью и прочими премудростями, которые помогут мне в жизни, надо будет учиться, тратить свое драгоценное время и напрягаться»…

Прерывая мои размышления, рядом вскрикнул Верек:

— Уркварт, глянь!

Рука мага была направлена в сторону выхода из бухты. Я поднял голову и увидел, как в широкую горловину входит «Морская Императрицы», галера Каипа Эшли, а следом за ней показался «Север» капитана Фиэра, а далее корабли остальных старших Лютвиров: «Секач», «Княжна Мэри» и «Оскаленный Волк».

— Не подвел Эшли, пиратская морда, — произнес мой чародей. — Ай, молодец! Видать, дорожит титулом.

Я промолчал и еще раз посмотрел на пляж, где бой уже заканчивался. И в этот момент на площадь выбежал взволнованный дружинник, который подскочил ко мне и тихо, дабы не привлекать внимания собирающихся на площади воинов, произнес:

— Беда, господин граф!

Снова кольнуло в сердце и, понимая, что беда произошла с Трори, я спросил:

— Что случилось?

— Мы последний дом на окраине зачищали, тот самый, где сам Габриэль Палач со своей семьей и ближними людьми засел. Все было нормально, но тут пиратский вожак сообразил, что ваш брат не простой боец и решился на вылазку, семерых своих бойцов и мага потерял, зато Трори захватил и двоих дружинников из прикрытия свалил. Теперь он в доме сидит, и вас на переговоры требует.

— Как же вы допустили такое?

— Виноваты, — воин пожал плечами. — Трори вперед вырвался, отчаянный парень, и тут вылазка.

— Значит, Палач решил в террориста поиграть? Ну-ну. Доиграется, — я посмотрел на дружинника: — Веди! — после чего, добавил для мага: — Верек за мной!

Мы с магом помчались вслед за воином. За нами дружинники. Поворот. Другой. И вот мы перед большим и просторным двухэтажным домом с большим подворьем, в котором находилось около трех десятков кеметцем и Херри Миан, левая рука которого висела безвольной плетью. Все наши бойцы расположились полукругом вокруг дубовой резной двери, и изнутри я услышал громкий крик:

— Эй, вы, имперцы! С вами говорит Габриэль Палач! Я не знаю, кто у меня в заложниках, но понятно, что мальчишка вам нужен! Зовите сюда вашего самого главного! Договариваться станем!

В голосе капитана была твердость и уверенность в своих силах. Это я понял сразу. Битый волчара вместе со своей семьей попал в ловушку. Битва проиграна. Выхода нет. Но капитан все равно не сдается и пытается найти отнорок, по которому бы он мог выскользнуть. Сильный человек, такие редкость. Вот только данный факт не отменяет того, что он пират и мой враг, примирение с которым невозможно, поскольку у меня уже есть прикормленные ваирские капитаны, а других мне ненужно. Да и не пойдет Габриэль Палач ко мне на службу, только если из-под палки, так что его в любом случае ждет смерть. И если бы не брат у него в заложниках, я бы сказал что-то вроде «Никаких переговоров с террористами!» и приказал бы закидать дом пирата гранатами, то есть, поступил бы как нормальный политик с планеты Земля. Но поскольку родная кровь рядом, придется действовать иначе. Ну, вперед!

Скинув с плеч плащ, я спрятал свой клинок в ножны, сделал шаг по направлению к двери и выкрикнул:

— Палач, с тобой говорит самый главный среди имперцев, граф Уркварт Ройхо! Ты слышишь меня!?

— Да! — откликнулся пират.

— Выходи! Говорить будем!

В мою левую руку перетек кмит с «Плющом», а в правую «Полное Восстановление». До этого момента я никогда не использовал два заклятия одновременно, а теперь, видать, придется. Удавлю пиратов, а Трори, которого, наверняка, держат под клинком, получит исцеление. И все будет как с нанхасом Маком Ойкереном, которому я мечом пронзил сердце, но он не умер. Вот так и здесь, в любом случае Трори будет жив.

Однако Палач оказался хитрее и то, что моя задумка не выгорит, я понял сразу же, как только увидел его и брата. Габриэль, высокий костистый брюнет в порванной на груди кольчуге и окровавленной саблей в правой руке появился в дверном проеме, и в левой руке у него был зажат накинутый на шею сильно избитого и мало что соображающего Трори полупрозрачный ремешок. Это штука называлась «Поводок», редкая зачарованная вещица с материка дари. Магический аркан-резак. Резкий рывок на себя, и тю-тю, голова жертвы слетает с плеч, а без головы моему излишне рисковому братцу даже «Полное Восстановление» не поможет, так что придется договариваться с ваирцем и искать компромисс.

Пиратский вожак окинул меня оценивающим взглядом, бросил пару фраз на неизвестном мне диалекте вглубь комнаты за своей спиной, усмехнулся, кивнул на Трори и обратился ко мне:

— Тебе дорога жизнь этого сопляка?

— Да, — я утвердительно кивнул.

— Тогда ты должен выпустить меня и всех моих людей обратно в море. Всех! И меня, и тех, кого в плен взяли.

«Вот это запросы! — удивился я. — Не просто, дай корабль и я с близкими родственниками уйду, а выпусти всех. Это наглость, а значит, надо его осадить».

— Нет, — я покачал головой. — Это не вариант.

— Тогда он умрет.

Палач слегка пошевелил мизинцем левой руки и Трори, обхватив ладонями шею, захрипел и упал на колени. На какую реакцию рассчитывал пират, не знаю, наверняка, ждал страха. Но я был спокоен и, вернув готовые к бою заклятья обратно в кмиты, щелкнул пальцами. Опытные сержанты поняли меня верно, к окнам дома приблизились гранатометчики и я произнес:

— Тогда твои родичи тоже умрут. Ты готов к такому размену?

— Готов!

В этот момент за спиной Палача заплакал ребенок, и его накрыли психи. Еще секунда-другая, и он бы мог сделать глупость. Но тут появилась ламия, пай-девочка в простеньком жреческом балахоне, которая плавным движением скользнула к пирату, замерла перед ним и тихо-тихо, еле слышно, прошипела, не произнесла слова, а именно прошипела их:

— Отпусти-иии Пово-дооо-ок! Отпусти-иии!

Сильный человек и командир тысяч людей хлопнул глазами, покачал головой и впал в ступор. Поводок выпал из его безвольной руки, а ведьма, все так же, двигаясь плавно и легко, ударила пирата указательным пальцем в середину лба и он, потеряв сознание, упал на спину. Ну а я кинулся к Трори и рывком оттянул его от двери, откуда могли выстрелить из арбалета, кинуть в нас гранату или боевое заклинание. Однако все было спокойно. Ламия вошла внутрь. За ней последовали дружинники и маги, и выяснилось, что Палач был единственным полноценным бойцом во всем доме. Так что воевать было не с кем, разве только с ранеными и семьей Габриэля, но это уже не то, и на этом сражение за поселок Локви было окончено.

Пока я занимался освобождением Трори, которого не мог не попытаться выручить, поскольку нас, Ройхо, и так мало осталось, события развивались своим чередом. На пляже окончательно было подавлено сопротивление пиратов. Каип Эшли (Тьфу! Отныне барон Эшли-Лютвир), практически без боя, захватил корабли вражеской эскадры. Деревушка была очищена от врага. Солнце клонилось к линии горизонта, и близился вечер. Командиры считали убитых, трофеи и пленных. Палач, с которым я позже намеревался пообщаться отдельно, сидел в подвале. Выжившие после сражения местные жители под присмотром бывших рабов из 1-го батальона гребцов собирали трупы. Оборотни вели разведку. Тайные стражники Балы Керна допрашивали пиратских капитанов и магов, а Эри Верек сортировал захваченные артефакты.

В общем, все были при деле. За мной снова оставался только контроль и общее руководство, а это, если четко понимать, что происходит, не так уж и сложно. Поэтому, серьезно пообщавшись с братом, я еще раз объяснил ему, что риск должен быть оправдан, и отправил его с глаз долой, при этом запретил магам оказывать ему первую медицинскую помощь. Раны? Синяки? Ссадины? Шея болит? Стыдно, что в плен попал? Нормально. Впредь наука будет. Вперед! Вражеские трупаки собирать и организовывать их сожжение на костре.

Получивший очередной урок на всю жизнь, Трори отправился выполнять приказ, а я расположился в стороне от войска, развел костерок и, глядя на вечернее море и трофейные корабли, задумался об их дальнейшем использовании. Но побыть в одиночестве и сосредоточиться на собственных мыслях не получилось. К костру, не спрашивая разрешения, молча присела Отири. И кинув на белокурую девчушку в балахоне косой взгляд, я спросил ведьму:

— Как это у тебя так легко Палача подчинить получилось?

— Практика, — ответила ламия.

— А меня этому научишь?

— Конечно.

— И когда начнем занятия?

— Можно прямо сейчас, — в свете костра, зеленые глаза ведьмы, которая посмотрела на меня, полыхнули искрами.

— Да я вроде бы, как занят, — усмешка пробежала по моим губам.

— Чем?

— Руковожу процессом, — кивок за спину, туда, где в поселке мое войско располагалось на ночлег.

— Короче говоря, бездельничаешь, — Отири тоже усмехнулась. — Так что позаниматься нам ничто не мешает.

— Ладно. С чего начнем?

— С самого простого, с мыслеречи или, как говорят северные шаманы, «тихого разговора».

Вот с этого и началось мое обучение у верной служительницы Кама-Нио ламии Отири. И хотя меня в моей жизни все устраивало, глядя на то, что происходит в мире, я четко понимал, что для моего выживания и благополучия всего рода Ройхо главе семейства, то бишь мне, необходимо становиться сильнее и осваивать новые знания. Ну, а раз богиня послала мне наставника, то это и хорошо. Правда, как я уже говорил ранее, конечная цель моего обучения прорисовывалась очень и очень смутно, а ведьма от прямых вопросов уходила. Однако отказываться от помощи было нельзя, и этим вечером мной был сделан еще один маленький шажок навстречу неизвестно чему.

 

Глава 19

Ваирское море. Остров Данце. 31.05.1406.

Барон Каип Эшли-Лютвир и его корабельный маг шевалье Клифф Ланн, один в новом шикарном камзоле с гербом, а другой в дорогой мантии из черного шелка, покинули особняк знаменитого пирата в Верхнем Городе одновременно с десятым ударом отмеряющего время городского колокола. На улице они остановились, дождались пятерых опытных бойцов из экипажа Седого, которые сегодня исполняли обязанности его телохранителей, осмотрелись и направились в Центральный район Данце. Вокруг них был прекрасный портовый город, жизнь которого после захвата его имперцами постепенно возвращалась в мирное русло. В небесной вышине парили птицы. Погода стояла отличная, ни дождя, ни сильных ветров. На перекрестках находились патрули наемников из батальона «Мечники Кварна», а значит, опасаться неожиданного нападения заклятых врагов-кровников, которые бы могли затаиться в одном из узких проулков, капитану и магу не стоило.

В общем, живи и радуйся. Дыши свежим морским воздухом с легкой примесью рыбных и смоляных ароматов, и не думай о плохом. Однако, несмотря на расслабляющую обстановку, пиратский вожак и чародей были весьма озабочены. Ну, это и понятно, ибо они вели разговор о своем будущем, о котором всерьез задумались после вчерашнего схода всех примкнувших к имперцам островных капитанов и магов. Хвала Вершу Моряку, покровителю всех честных ваирцев, кто связал свою жизнь с водными просторами, Габриэль Палач был разбит и после допроса принял смерть от руки нового хозяина Данце графа Ройхо. И теперь на некоторое время можно было отстраниться от боевой суеты, немного расслабиться, отдохнуть, развлечься, подсчитать хабар и оглядеться.

Капитаны так и сделали. В доме новоявленного имперского барона Эшли-Лютвира они организовали общий сбор и, как водится, крепко выпили. Но вскоре пир был омрачен разговорами о неопределенности, которая, так или иначе, задевала всех пиратов. Поэтому вместо гулянки прошел совет, на котором главным был только один-единственный вопрос. А что дальше?

Этот вопрос был у всех на устах, и капитаны адресовали его своему номинальному лидеру и хозяину дома, где проходило собрание, Каипу Седому. А что он? Знаменитый капитан четкого ответа дать не мог, ибо не все зависело от него, и если смотреть фактам в лицо, то Седой вообще ни на что, кроме повседневной жизни пиратской эскадры, не влиял. И после недолгих споров сход капитанов постановил оставить Эшли-Лютвира главой сборной флотилии и направить его к графу Ройхо, который должен был ответить на волнующий моряков вопрос. Каип принял поручение капитанов, большую часть из которых он искренне презирал, с показным достоинством. Он поблагодарил их за оказанное ему высокое доверие и на этом пир, так и не успев толком начаться, был окончен. После чего гости разошлись и разъехались по своим особнякам.

Вроде бы все было решено? Отнюдь. В доме Седого остались его братья по крови и несколько наиболее авторитетных магов. Все эти люди, так или иначе, но имели связи с выбитой имперцами элитой острова Данце и некоторый опыт в делах политики и интригах. Поэтому каждый из них видел тайную подоплеку событий, которым неожиданно взлетевшие на самый верх социальной лестницы капитаны «мяса» значения не придавали. А раз так, то оставшиеся в особняке Седого пиратские вожаки и чародеи понимали, что теперь, после достижения своих первоначальных целей, новый хозяин острова в них особо не нуждается и со дня на день он начнет наводить в городе порядок и задавать им множество неудобных вопросов. По какой причине были незаконно заняты особняки убитых капитанов из эскадры Палача или Одноглазого, если граф Ройхо на это своего разрешения не давал? Сколько денег получил тот или иной вожак после разграбления Данце? Почему многие рядовые капитаны да сих пор не принесли ему клятву на верность? Отчего корабельные чародеи утаили часть артефактов и не сдали их графскому магу? По какой причине часть библиотек из частных запасников городских магов, которые погибли при штурме Данце, оказалась в руках Клиффа Ланна и его товарищей? И так далее. Ну, а что последует после этого, любой здравомыслящий капитан и чародей понимал весьма четко и ясно. Начнутся репрессии, во время которых остверы выбьют половину «мяса», а Лютвирам, волей неволей, но придется следовать имперским законам, которые капитаны поклялись исполнять, после того как они стали вассалами графа Ройхо.

Такой расклад серьезных мужчин не устраивал. А поскольку никто из них добровольно возвращать награбленное добро не собирался и покидать город не хотел, для них было жизненно важно договориться с графом, и чем скорее, тем лучше. Но предугадать реакцию Ройхо, этого имперского беспредельщика, способного на самые неожиданные поступки, который не так давно в поединке один на один буквально распластал Габриэля Палача, было очень трудно. Поэтому барон Каип Эшли-Лютвир нервничал, и пытался разговором разогнать скопившееся в нем нервное напряжение. Однако обычно спокойный и уравновешенный Ланн, который от лица островных магов имел к графу серьезное предложение, тоже изрядно нервничал, и помочь своему старшему товарищу и командиру не мог.

Наконец, Седой остановился в небольшом скверике невдалеке от здания Гильдии Купцов. Охрана рассредоточилась, а капитан, присев на высокий каменный парапет, кивнул магу на место рядом с собой и сказал:

— Садись.

Чародей оправил мантию и присел рядом с вожаком. После чего, оглядев пустой сквер, в котором днем если кто и бывал, то только дети, он спросил своего командира:

— Что, решил с духом собраться?

— Да, — с верным товарищем Каип мог быть откровенен. — Надо собрать мысли в единое целое, да и успокоиться не помешало бы, а то что-то нервничаю. Понимаю, что половину своих забот сам себе накрутил, но ничего поделать не могу, волнуюсь.

— Ройхо вроде бы не страшный, — маг усмехнулся.

— Он резкий и непредсказуемый, и то, что лично для меня, было бы проблемой, он рассматривает как очередной этап в длинном жизненном пути. Поэтому граф не сомневается, делает все быстро и движется только вперед, а нам с тобой, несмотря на весь наш опыт, связи и мастерство, остается идти за ним следом и выполнять его приказы. И вот это меня больше всего и заводит. Вот ты маг, хоть и молодой, но умудренный жизнью человек, который через энергопотоки общается с дольним миром. Так?

— Ну, да, общение с энергетиками делает человека немного мудрее и помогает иначе смотреть на жизнь.

— Тогда скажи мне, что у этого графа на уме? Ты это знаешь?

— Нет, — маг покачал головой, — даже предполагать не возьмусь. Ройхо, в самом деле, непредсказуем.

— Вот и я про то же самое. — Каип потеребил рукоять своей любимой абордажной сабли и продолжил: — Ну что, давай еще раз поговорим о том, что мы хотим?

— Я не против. Начинай.

— Итак, с нашей стороны требования следующие. Первое, граф должен признать добытые во время штурма Данце трофеи, которые уже у нас, нашей собственностью. Второе, Ройхо признает законность самозахвата капитанских особняков в Верхнем Городе. Третье, мы требуем полную свободу действий на море и неприкосновенность наших галер в порту. Ну и, четвертое, всем членам семейства Лютвир полагаются владения. И как наш сюзерен, граф обязан нам их выделить. Я все перечислил?

— Вроде бы все. А если Ройхо не признает наших требований?

— В таком случае мы пригрозим ему бунтом.

— Ну, а если он не испугается? Драться будем?

— Нет. Сдадим графу «мясо», а сами постараемся получить с него твердые гарантии нашей безопасности на острове.

Маг помялся, а затем скривился, словно съел что-то кислое, и сказал:

— Нет. Это все не то. Так разговор не пойдет.

— А ты хочешь предложить иную тактику общения с Ройхо?

— Пожалуй, да.

— Говори.

— С Ройхо надо общаться один на один, и говорить обо всем прямо. Так, мол, и так, мы хотим этого, а взамен предлагаем верность и полное подчинение приказам. Граф, человек сам себе на уме, и окружение у него очень странное и хитрое, это есть. Но прямолинейность он должен оценить гораздо выше завуалированных угроз.

— Может быть, ты и прав, Клифф, — Каип цыкнул зубом и в задумчивости правой ладонью провел по украшающему его грудь гербу, золотому грифону, который когтями вцепился в широкий кривой клинок. — Прямолинейность не была в чести при Совете Капитанов, а при имперском графе она приносила нам только выгоды, что при первых переговорах с Ройхо, что позже. Ладно, походу дела будет понятно, как себя вести. Давай свои требования излагай.

— Ну, а чего про них говорить? У нас не требования, а предложение, и оно одно. Создать островную школу магии. Сначала втихую, чтобы конкуренты из империи нас не разогнали, а позже, когда мы окрепнем, можно и выйти из подполья. Схема простая. Островные маги соберутся вместе, при участии жриц Улле Ракойны, с которыми Ройхо в дружбе, мы выберем архимага, и уже он будет защищать наши интересы перед владельцем острова. Мы давно о подобном думали, но Совет Капитанов соглашался только на создание Гильдии, а это совсем не то же самое, что школа, которая развивается по своим законам.

— А если Ройхо поставит над вами своего мага, этого, как его, Эри Верека?

— Вряд ли. Скорее всего, Верек будет нас контролировать, и не более того.

— Эх! — капитан вздохнул. — Вам, чародеям, проще, так как от своей школы магии, пусть даже маленькой и не очень сильной, ни один владетель не откажется.

— Не скажи Каип, дело это опасное, поскольку конкуренты, даже слабые, никому не нужны. Поэтому если Ройхо откажется, я не удивлюсь. Зачем ему возможные конфликты с имперскими школами? Не зачем.

— Посмотрим, — Седой встал и кивнул в сторону резиденции островного правителя: — Пойдем.

Капитан и маг покинули сквер, прошли полсотни метров и через несколько минут, миновав три кольца охраны и, оставив свое сопровождение во внутреннем дворе Гильдии Купцов, оказались перед дверью кабинета, который облюбовал для себя Уркварт Ройхо. Младший брат графа, который исполнял при нем обязанности адъютанта и порученца, прервал свой разговор с одним из дружинников, доложил старшему родичу о гостях и только после этого Лютвир и Ланн смогли попасть на прием к своему сюзерену.

Ваирцы оказались в бывшем кабинете главы Купеческой Гильдии, и в них тут же вонзилось семь пронзительных взглядов. Ройхо был не один, а со своими, как он говорил, опричниками, которых Каип Седой знал. Слева сидели барон Ресс Дайирин-Кайнен, родственник графа по жене, и капитан Рикко Хайде. Справа еще четверо. Командир имперских гвардейцев, которые принимали участие в захвате Данце, кажется, капитан Альера или Вилера, как-то так. Рядом с ним главный шпион графа Бала Керн, про которого в городе уже ходили самые жуткие слухи. А за ним расположились Эри Верек, маг из школы «Торнадо», и капитан Владимир Фиэр, любимчик и верный пес нового островного правителя. Ну, а во главе стола, само собой, находился сам Хозяин. Почему-то именно так Каип обозначил Ройхо, который был вдвое младше его. И что странно, ничто против этого в душе грозного пиратского капитана не ворохнулось, словно так и надо.

Машинально, под взглядами имперцев, Эшли-Лютвир еле заметно поежился, посмотрел на Ройхо, снял шляпу с длинным белым пером, слегка поклонился и произнес:

— Здравствуйте господа. Надеюсь, что не помешал.

Клифф Ланн тоже поклонился, но промолчал, а рука графа указала на два пустых кресла слева:

— Присаживайтесь господа. Вы нам не помешали. — Седой и Ланн присели, и Ройхо спросил: — Что вас ко мне привело?

Каип улыбнулся:

— Как всегда, дела, господин граф.

— Излагайте.

Капитан и чародей переглянулись, и Каип поморщился:

— У нас разговор непростой, и нам бы хотелось поговорить с вами без посторонних.

— Здесь нет посторонних, барон Эшли-Лютвир.

— Нет, — Седой решился возразить. — Есть некоторые вещи, которые никто кроме вас знать не должен. И если вы заняты, то мы можем подождать за дверью.

— Ну что же, если все настолько серьезно, то можно пойти вам навстречу, — Ройхо обратился к своим соратникам: — В общем, все обговорили, решение по задаче предоставите уже сегодня вечером.

Один за другим, недоброжелательно косясь на Каипа и Клиффа, люди Ройхо и гвардеец вышли. В помещении остались только граф и ваирцы. Хозяин зачем-то посмотрел на пустое кресло, которое стояло в дальнем углу комнаты, усмехнулся и снова обратил свое внимание на гостей. И капитан, взгляд которого столкнулся со взглядом сюзерена, опустил глаза, кашлянул и заговорил:

— Господин граф, — на мгновение Седой замялся, еще раз подумал о тактике разговора и решил быть откровенным до конца, — нас привело к вам беспокойство о своем будущем. Пришла пора полностью определиться в наших с вами взаимоотношениях и закрепить их документально.

— Бумагу с печатями хотите? — граф усмехнулся.

— Да, хотим, мы ведь теперь граждане империи.

— Не все… — протянул Ройхо. — Многие капитаны до сих пор себя таковыми не признали.

— Мы за них не ответчики.

— А вот это ложь, барон. Вы за все отвечаете и ведете за собой рядовых капитанов и магов. Пусть не сами, а вместе со своими братьями, но ваше слово решающее. Так что давайте, не будем юлить. Выкладывайте, с чем пришли. Кратко, по сути, и без красивых слов. Как есть, так все и говорите, а я постараюсь вас понять.

Седой глубоко вздохнул, и начал говорить. Минут пять без перерыва он по пунктам излагал графу свои вопросы, пока не замолчал. За ним свое предложение изложил представитель всего островного магического сообщества Клифф Ланн, который тоже был краток и говорил исключительно по делу.

Ройхо, который не перебивал ваирцев, пальцами правой руки выбил на лакированной поверхности стола причудливую дробь. Затем он вновь покосился в пустой угол, и огласил свое решение:

— Значит так, барон Эшли-Лютвир. Пункт первый — добыча из Данце. Я признаю ее вашей собственностью, но это коснется только тех, кто готов принести мне кровную клятву на верность. Сколько таких будет?

— Все Лютвиры и девятнадцать рядовых капитанов.

— Значит, семь человек останутся в стороне. Правильно?

— Точно так, некоторые капитаны кровную клятву давать не станут, у каждого причина своя.

— Тогда с ними разговор отдельный, либо полное подчинение и смешанный экипаж, либо петля на шею. И разборки с ними это ваша проблема, а не моя. Принимается?

Барону не хотелось убивать непокорных капитанов, но под твердым взглядом сюзерена он выдавил из себя:

— Принимается.

— Теперь пункт второй — особняки. Никто кроме Лютвиров в Данце жить не будет.

— Но…

— Никто я сказал. На эти здания у меня виды, так что пусть капитаны «мяса» готовятся их покинуть и не вздумают что-то разрушать, за это спрошу особо. Срок им на это два дня. Ясно?

— Да.

— Пункт третий — распределение и неприкосновенность галер. Здесь все просто. По одной галере на каждого капитана, который даст мне кровную клятву, а с остальными, кто после ваших разборок в живых останется, будем общаться особо.

— А что с другими кораблями!? — Седой, который рассчитывал получить из имеющейся в распоряжении имперского феодала флотилии минимум три корабля, чуть было не вскочил с места.

— Пусть пока в порту стоят. Скоро на них будут новые экипажи.

— Откуда!?

— Из империи.

Озадаченный Лютвир замолчал, а Ройхо продолжил:

— Пункт четвертый и последний — владения на острове. Вы их не получите.

— Почему!? — вот тут капитан уже не удержался и все-таки вскочил на ноги. — Граф, мы столько сделали для вас, помогли вам захватить остров и воевали под знаменем Ройхо против своих земляков. А теперь выясняется, что мы ничего не получим. Как же так!?

— А вот так, капитан Седой. Ты сдал остров и бился за меня по той простой причине, что спасал свою собственную жизнь. Контракт помнишь?

— Помню, — буркнул пиратский вожак.

— Тогда сядь и послушай меня, — Лютвир сел, и Ройхо продолжил: — Владения тебе полагаются, это да, был у нас такой разговор, без клятв и конкретных обещаний, но он имел место быть. Верно?

— Верно.

— Я от своих слов не отрекаюсь. Однако я не говорил, что твое владение будет находиться на Данце.

— Ну и что дальше? — уже понимая, к чему ведет граф, спросил Седой.

— А дальше, — молодой оствер небрежно махнул рукой в сторону окна, которое выходило на море, — у тебя есть галера, деньги, экипаж, припасы и место, где ты можешь сбывать добычу. Перед тобой и твоими братьями, господин барон, море, а с другой стороны Данце океан. Дерзайте! Атакуйте островные группы архипелага Ташин-Йох. Топите врагов, захватывайте корабли и города. Вгрызайтесь в сушу, расширяйтесь и становитесь настоящими морскими баронами. Мысль моя ясна?

— Вполне.

— И что ты скажешь?

— Надо бы с братьями посоветоваться.

— Нет. Ответ нужен прямо сейчас.

— Хорошо. Мы принимаем решение графа Ройхо.

— Вот и отлично. Собирайтесь, думайте, советуйтесь, набирайте бойцов и отправляйтесь на остров Бахче.

— А почему именно туда?

— Хм! — снова, уже в третий раз, Уркварт покосился в пустой угол, и ответил: — Есть верные сведения, что сегодня в ночь на этот остров обрушится сильнейший ураган, который, наверняка, перетопит часть тамошнего флота вместе с экипажами. Значит, воинов там будет немного, и ваша эскадра в полтора-два десятка галер сможет не только захватить Бахче, но и удержать его. Ну, а дальше будет легче, пришлю вам помощь, разумеется, не бесплатно, а за долю в добыче.

— А это точно?

— Говорю же, сведения про ураган верные, и с подкреплениями не обману. Или ты не веришь своему сюзерену?

— Да верю-верю, — не стал спорить капитан.

— В таком случае, все? Наши вопросы решены?

— Почти. Официальный документ нужен, в котором по пунктам будет расписано, что мы можем делать и на что рассчитывать.

— Будет вам документ. Каперский патент. Вечером.

— Как скажете.

Барон нахмурился и стал обдумывать предстоящий разговор с братьями, которые, он был уверен, примут условия графа, так как для них все сложилось неплохо, и деньги остались, и по отличной галере на каждого вышло, и особняки с ними, и титул кое-что давал. Правда, придется разбираться с рядовыми пиратами и снова собираться в поход. Но это было ожидаемо, и выход в море на охоту планировался еще на вчерашнем сходе.

Пока Лютвир думал, Ройхо обратился к магу:

— Теперь с вами шевалье. Сколько за вами чародеев?

— Сорок девять, — ответил Ланн.

— Много. Откуда столько?

— Корабельные маги, а кроме них пять пленных из эскадры Палача и несколько стариков, которые живут в глубине острова.

— И что, все они готовы подчиняться мне?

— Да, если вы не отдадите нас на расправу представителям имперских магических школ и тайным стражникам.

— Это возможно. Однако я потребую кровной клятвы, точно такой же, какую дают капитаны. Вас это не смущает?

— Сейчас нет. Мы понимаем, что империя, в вашем лице, пришла сюда навсегда. Эмигрировать нам не хочется, а у вас, как мы успели увидеть, все относительно честно и прозрачно. Клятва, служба, оплата. Кроме того, присяга будет от имени новой школы, а не конкретно вам, как графу Ройхо, а значит, нам не придется бросать капитанов, с которыми мы давно работаем.

Ланн настороженно посмотрел на Ройхо, а тот, подумал и сказал:

— Все не так просто, так что теперь уже мне необходимо посоветоваться со своими людьми. Но в принципе я не против того, что на острове будет своя магическая школа. Вот только на первых порах она должна быть тайной, а все вы будете числиться вольными чародеями вне какой либо школы.

— Мы это понимаем, и сами заинтересованы в соблюдении секретности, — быстро произнес чародей.

— Ну, значит, предварительно договорились. Вы собираетесь, выбираете архимага, жрицы вас благословляют, вы клянетесь в верности своему главному чародею, а он от имени школы уже присягает мне. Все правильно говорю?

— Верно, господин граф.

— А как назовете свою школу?

— Пока не решили. Возможно, магическая школа «Данце» или «Ваир».

— Неплохо. Но окончательный ответ я дам только вечером.

В разговоре возникла пауза, и граф встал. Лютвир и Ланн последовали его примеру, откланялись и покинули его, а Ройхо, встав у окна, сплел на груди руки, о чем-то крепко задумался и простоял в такой позе минут пять, не меньше. После чего, видимо, приняв какое-то важное для себя решение, он посмотрел на сидящую в уголке ламию и спросил ее:

— Как думаешь, Отири, школа это не блеф?

— Не похоже.

— А жрицы ее благословить смогут?

— Вполне.

— Ну, а что насчет Эшли-Лютвира и Ланна скажешь?

— Им можно верить. По крайней мере, пока.

— Вот и я так думаю. Но ты за ними все же присмотри. Если надо, привлекай оборотней. Сделаешь?

— Сделаю.

Ройхо кивнул, вернулся за стол, достал из ящика синюю папку с серебряным тисненым гербом рода Анхо на лицевой стороне, открыл ее и погрузился в изучение присланных ему сегодня из имперской столицы бумаг. А ведьма, правильно поняв это как знак того, что граф желает остаться в одиночестве, тихонько покинула кабинет, выскользнула в коридор и последовала вслед за «домашним» бароном и его чародеем.

 

Глава 20

Ваирское море. Остров Данце. 31.05.1406.

Ламия вышла, и я, отодвинув папку с бумагами в сторону, задумался о событиях этого дня, который еще даже не перевалил за полдень…

Итак, сегодня последний день весны, 31-е лавиренна 1406-го года от основания Империи Оствер. Я проснулся в семь часов утра. Настроение было бодрое, и на то имелись причины. Пиратская эскадра, которая бы могла попытаться отбить у меня Данце, разбита. Габриэля Палача я лично в поединке убил, перед всем войском, на показ, и через это получил немалую толику уважения со стороны ваирских моряков, которых все больше брал под свой контроль. После чего вернулся в город, принял доклады оставленных в Данце опричников и приступил к осуществлению своих планов.

Вчера состоялись очередные торги трофеями, и я получил еще пятнадцать миллионов иллиров. И это при всем притом, что через неделю должен был пройти еще один аукцион. В городе все было спокойно, местное население понемногу приходило в себя и начинало думать о хлебе насущном и дальнейшем житье-бытье. Северные дружины и домашние бароны герцога Гая вернулись в Изнар. Мой сюзерен и его вассалы получили три миллиона иллиров, свою долю от островных трофеев. Текущие проблемы решались своим чередом, и пару дней назад из замка Ройхо пришло письмо извещающее меня о том, что на родине все в порядке. Поэтому на сердце у меня было спокойно. Ну и, кроме того, минувшей ночью графа Ройхо никто не беспокоил, и я, в кои-то времена, смог спокойно выспаться. В общем, все одно к одному. И приведя себя в порядок, я подумал о том, что и жизнь хороша, и жить хорошо, покинул спальню и отправился на завтрак.

Однако поесть не получилось, так как ко мне прибыл дорогой гость, которого я ждал немного раньше. Лишь только я присел за длинный стол в обеденном зале бывшей Гильдии Купцов, как брат Трори доложил, что в приемной меня ожидает шевалье Виран Альера. Естественно, я приказал проводить его ко мне, и встретил старого друга в дверях. Мы пожали один другому руки, и я обратил внимание на то, что Виран очень бледен, рукопожатие у него слабое, словно он болен, и на нем не униформа капитана гвардии, а обычный наряд столичного дворянина. Ирут, перетянутые в поясе широким ремнем заправленные в сапоги черные бриджи и белоснежная шелковая рубаха. Вкупе с тем, что мой брат доложил о нем как о шевалье, а не как об имперском гвардейце, это наводило на мысли, что в жизни друга произошли перемены, о которых я пока ничего не знал. И пригласив его разделить со мной трапезу, я поймал твердый взгляд сокурсника по военному лицею, и спросил его:

— Что случилось Виран? У тебя проблемы?

— Да, — Альера утвердительно кивнул и снял с плеча потертую армейскую планшетку.

— Рассказывай.

— Ты помнишь наш последний разговор у телепорта?

— Конечно. Ты собирался развестись с женой и стать моим вассалом. Но тебя все не было, и я решил, что ты передумал.

— Нет, я не передумал. Просто обстоятельства так сложились, что я не смог появиться раньше, — Виран взял стоящую перед ним кружку с горячим чаем, сделал большой глоток, и продолжил: — Я вернулся домой, в особняк жены, то есть, и сразу же направился в спальню. Вхожу, а Клэр не одна, а с любовником, молодым аристократом лет восемнадцати. Ну, я за меч, парень, как был, в одних подштанниках, вскочил и тоже за клинок схватился. Мы сцепились, и я его прямо в спальне заколол. Рядовое дело, тем более что юноша был неплохим фехтовальщиком и тоже меня серьезно подранил. И все бы ничего, если бы неудачливый любовник не оказался птицей высокого полета.

— И?

— Меня на время упрятали в тюрьму Старого Дворца.

— Так-так. И кого же ты на клинок насадил?

— Племянника великого герцога Ратины маркиза Рино Акреса.

— Да уж, попал ты дружище, — протянул я, запивая неожиданное известие вишневым взваром. — Конрад Ратина человек такой, что подобного не простит.

— Это точно. Поэтому некогда любимая женушка быстренько дала мне развод, вроде как, отреклась от мужа, а мое начальство спрятало своего бравого гвардейского офицера в подвалах императорского дворца. Там меня подлечили, я крови много потерял, а потом со мной пообщался глава «Имперского Союза».

— Граф Тайрэ Руге?

— Он самый.

— И что от тебя хотел канцлер императорского двора?

— Как всегда, верной службы. А если подробней, то граф мне объяснил, что оставаться в столице мне нельзя, убьют, да и на фронт ехать не стоит. После чего Руге предложил уже отставному капитану Альере перебраться к его другу графу Ройхо, и я, само собой, с ним согласился, тем более что и так к тебе собирался. Такие вот дела. Примешь меня к себе или шевалье Альере где-то в ином месте убежище от гнева Ратины искать?

— Пустой вопрос, дружище. Конечно же, приму.

— А великого герцога не страшишься?

— Надо мной свой великий герцог стоит, родной папа моего сюзерена. А Гай Куэхо-Кавейр не поймет, если его вассалов начнут уничтожать наемные убийцы, и если что, сразу же побежит жаловаться к Ферро Каниму. Опять же мы на острове и я здесь главный. Так что, начхать мне на Конрада Ратину, который находится от нас за тысячи километров.

— Благодарю Уркварт.

— Чепуха.

— Не-е-т! — Альера покачал указательным пальцем. — Это, как ты любил говорить, будучи «черным гвардейцем», дорогого стоит, и я подобного не забуду.

— Вот и ладно. Мне как раз начальник штаба всей островной армейской группировки нужен, а взять его негде. Было, к Хиссару обратился, но его герцог Гай на северную границу отправляет. Так что уже с сегодняшнего дня ты начнешь исполнять свои непосредственные служебные обязанности и совместно с Хайде и старшим Дайирином разработаешь план по полной зачистке острова. А я пока подумаю, какие земли тебе во владение выделить.

— Хорошо.

— Кстати, ты говорил, что Руге тебе службу предложил, в чем она заключается?

— А-а-а! Демоны! Чуть не забыл! — Вскрикнул Виран и слегка хлопнул себя по лбу. После чего он вскрыл свою планшетку и передал мне папку с тисненым серебряным гербом Анхо на обложке. — Вот. Это тебе.

— И что это?

— Предварительное предложение графа Руге о продаже ему ненужных тебе трофейных кораблей. Для ознакомления, так сказать.

— Ну-ка, ну-ка, посмотрим.

Я открыл папочку и погрузился в чтение бумаг. Глаза быстро скользили по ровным буковкам и спустя десять минут, основная мысль послания была ясна. От лица императора канцлер его двора и глава «Имперского Союза» хотел купить находящиеся в моем распоряжении пиратские корабли. Цена при этом предлагалась весьма неплохая. По сравнению с миллионами иллиров, которые были получены мной от реализации трофеев, общая сумма, конечно же, весьма незначительна, но пятнадцать тысяч за готовую к серьезному походу галеру и двадцать пять тысяч за каракк, это очень хорошо. И если не отдавать все стоящие в порту Данце корабли пиратским вожакам Каипа Эшли-Лютвира, а себе оставить только десяток судов, то полмиллиона с Тайрэ Руге получить можно. А пятьсот тысяч золотом в моем развивающемся лоскутном хозяйстве лишними не будут. Это факт.

Однако в договоре и прилагающихся к нему документах имелась пара моментов, которые мне были не ясны.

Первый заключался в том, что канцлер хотел купить ВСЕ корабли, какие я только выставлю на продажу, а так серьезные люди дела не делают. Необходимо посмотреть состояние каждого судна, составить на него формуляр, решить, что и как, назначить точную цену и поторговаться. А тут, нате вам, любую галеру и любой каракк, который способен выдержать дальний поход. Что это? Невнимательность? Спешка? Или, может быть, уверенность в том, что давший клятву на верность императору бывший гвардеец граф Ройхо, не обманет своего государя? Да, пожалуй, последнее предположение наиболее близко к истине, тем более что предложение предварительное, а для заключения нормального договора и осмотра судов Руге пришлет более подкованных в финансах и прагматичных людей, чем шевалье Альера. Так что все в порядке.

Но был еще и второй неясный момент. А зачем Марку Четвертому корабли, если у нас в государстве уже лет двести нет регулярного имперского военно-морского флота и все серьезные корабли находятся в распоряжении Торгово-Промышленной Палаты или великих герцогов? Вот это да! Это вопрос серьезный, на который нормальный ответ пока получить нереально, хотя некоторые мысли на этот счет у меня, само собой, имеются. Тут и создание на основе пиратских кораблей флотилии, и организация десанта в тыл противника, и переброска плавсредств на внутренние водные маршруты или Исарийское море. Все может быть.

— Виран, — я обратился к другу, — ты, случайно, не в курсе, зачем императору корабли?

Как ни странно, но Альера кое-что прояснил:

— Краем уха я слышал, что в Йонаре собираются возродить один из военных лицеев, и название его будет «Синтаир». — Шевалье усмехнулся и спросил: — Название знакомое, кадет Ройхо?

— Военно-морской лицей?

— Да. А твои галеры и каракки могут там пригодиться, не все, конечно, для обучения курсантов хватит пяти-шести судов, но это начало.

— А остальные корабли куда?

— Даже предполагать не возьмусь.

— Ну и ладно.

Было, я вернулся к завтраку. Но, лишь только наколол на двузубую серебряную вилку кусочек сочного бекона, как снова в зале появился младший брат. Оказалось, что на военный совет прибыли приглашенные мной офицеры, которым предстояло заниматься зачисткой острова от прячущихся в горах партизан и мелких пиратских групп. Мысли снова вернулись к делам, а аппетит пропал, словно его и не было. И отдав Трори приказ отправить небольшой багаж Альеры в одну из гостевых комнат моей штаб-квартиры, вместе с шевалье и будущим вассалом я отправился в свой кабинет, где уже находилась ламия Отири и ближний круг моих опричников.

Военный совет отнял два часа моего времени. Мы обсудили предстоящую операцию. Опытные командиры сборного войска прикинули, как они станут действовать и ознакомились с собранной оборотнями Рольфа Южмарига разведывательной информацией. Толчок был дан. И в ближайшие день-два по острову разойдутся карательные отряды графа Ройхо, которые возьмут под контроль все пока еще независимые от меня поселения острова Данце. А когда мы собрались расходиться, появился Каип Эшли-Лютвир и его корабельный чародей. Под присмотром невидимой для гостей ведьмы мы пообщались, и они меня смогли зацепить. Причем совершенно понятно, чем именно. Естественно, предложением Клиффа Ланна создать островную школу чародеев, которая в будущем сулила огромные перспективы. Поэтому, хоть я и стараюсь выглядеть как обычно, то есть излучать уверенность и невозмутимость, в душе у меня бушует ураган эмоций, а в голове не меньше сотни мыслей.

«Спокойно, Уркварт, — мысленно произнес я сам себе. — Спокойно. Соберись и рассмотри это предложение не как отдельное знаковое событие, а как кусочек в мозаике всех твоих дел. Подумай о чем-то другом, и тогда вопрос островных магов будет казаться проще, чем он есть на самом деле».

Прием старый и я его использовал. Руки сами взяли чистый лист бумаги. По нему заскользил графитовый карандаш. Белую поверхность стали покрывать причудливые узоры, треугольники, ромбы, квадраты и руны, и я начал думать о делах, которые пока не были решены и находились на стадии разработки, а начал с самого простого.

Вопрос первый, едрить его в гидроперекись водорода. Какое владение выделить моего старому другу шевалье Вирану Альере? Все просто, ответ готов. Город Свярд с парой прилегающих к нему деревень. Альера человек хоть и горячий, но умный и он выпускник военного лицея, так что город возьмет под контроль быстро. Что еще по отставному капитану? Вроде бы все. Вот разве только титулом озаботиться. Но тут и думать нечего. Герцог Гай соответствующий документ даст без лишних вопросов и станет шевалье бароном.

Далее, что насчет банка на острове? Дело непростое и достаточно мутное, так как имперский олигарх Пертэ Церель мне еще близко не знаком и большого доверия к нему нет. Однако решение этого вопроса затягивать нельзя. И если всерьез задуматься о будущем, то кредитно-финансовое учреждение на Данце просто необходимо, а Церель единственный магнат ТПП, с которым я сталкивался, и пока между нами черные кошки не бегали. Итак, да или нет? Да! Но в правлении банка должен находиться мой человек, который имеет понятие о финансах, и будет работать в моих интересах. А кто этот человек? Ну, конечно же, бывший глава островной Гильдии Купцов господин Вилли Йоцке, семья которого из города никуда не денется, а где родня, там и купец будет.

Следующий вопрос. Когда отправиться в родовой замок за поясом вампира Китеро? Не знаю, слишком много забот. Но опять же, следует поторопиться. Архитекторы и строители, которые должны заниматься постройкой храма Улле Ракойны уже в городе. Со дня на день начнется подвоз строительных материалов, и прибудут первые жрицы, а обещанный мной культу богини артефакт до сих пор находится в подвалах замка Ройхо. Правда, можно дать поручение кому-то из близких людей, чтобы он вскрыл тайник и отдал пояс служительницам Ракойны. Но я этого делать не рискну. Про тайник знают лишь двое, Верек и я, и этого достаточно, так как в схроне не только артефакты, но и мои записки, секретные карты и архив Черной Свиты времен императора Квинта Первого. И что делать? Ехать самому, разумеется. А когда? Хрен его знает, решу позже.

Так, что у нас еще из основных проблем? Пожалуй, вопрос набора войск. Пираты вскоре выйдут в море, а на Данце останутся наемники, четыре батальона профессионалов, столичные маги на контракте, оборотни, дружинники Ройхо, экипаж капитана Фиэра и три батальона из бывших рабов. По меркам архипелага это серьезная армия. А по моим пехотная бригада неполного состава. Мало! Мне нужны две бригады. Одна на острове, а другая в графстве, поскольку проблему нанхасов никто пока не отменял, а ламия про северян ничего не рассказывает и ссылается на то, что войны это мирские проблемы, которые «простые люди» должны решать сами и, в общем-то, как жрица своей богини она права. Итак, где взять воинов и магов? Этот вопрос уже набил оскомину, но актуальности не утратил, ибо воины и чародеи нужны по-прежнему. Поэтому думай господин граф и перебирай варианты.

Может быть, провести набор среди островных пиратов, которые станут служить не отдельному вожаку, которому они верят, а владельцу острова? Это реально, но нужны более или менее честные люди, которые не сдадут, примерно такие, какие в команде галеры «Север». Но на весь остров таких моряков наберется еще на два-три экипажа и не более того. Рабы? Вариант неплох и три батальона по пятьсот человек уже есть. С патрульной службой в окрестностях городов они справляются и охрана порта частично на них, так что как легкая пехота или гарнизонная часть они меня пока устраивают. Вот только далеко не все освобожденные рабы-мужчины желают служить, и по моим прикидкам мы наберем еще пару батальонов и на этом все. Да и то, этих людей, как и пиратов, необходимо держать под контролем, ибо народ там разный. Ну и, кроме того, бывшим невольникам нужны хорошие командиры и инструктора. Пока с этим справляются «шептуны» и сержанты дружины, но ветераны требуются мне на других направлениях, а значит, им нужна замена. Еще есть оборотни и в ближайшее время к ним придется отправить посольство. Но что им предложить, если у них уже практически все есть? По сообщению Рамиро Бокре защитные амулеты и товары благополучно отправлены на север, а новых заказов со стороны старейшин родов пока нет. И если просить у перевертышей бойцов, то необходимо приготовить нечто серьезное.

Вот самые очевидные планы по набору воинов, а что касается магов, то после объявления Красной Тревоги, мой единственный резерв это вольные островные чародеи, которым верить нельзя, и даже после того, как будет основана островная магическая школа, полной гарантии их лояльности ко мне не будет. И вот мысли опять вернулись к магам и предложению Ланна. А что можно сказать на этот счет? Мое решение уже принято. Школа нужна и мне, прикрывая вольных чародеев от имперских магических объединений, придется рискнуть. Но кто не рискует, тот, как правило, ничего и не имеет, сидит себе на своем социальном уровне, ругает любое правительство, тянет лямку жизни, сопит в две дырочки и умирая не оставляет после себя никакой памяти, ни хорошей, ни плохой. Однако это не мой вариант. Поэтому, влезая в очередную авантюру, я понимаю ради чего хочу рискнуть, поскольку магическая школа это совсем не то же самое, что гильдия. Изначально каждая школа чародеев было централизованным объединением магов-единомышленников, которые являлись не только пользователями энергопотоков дольнего мира, но и исследователями, и учителями, и наставниками молодежи. Ну, а коммерческими организациями, которые погрязли в косности, они стали позже. А теперь у меня и Эри Верека есть возможность стать у истоков новой магической школы, и если мы правильно построим систему взаимоотношений с островными чародеями и сможем навязать им свои жизненные приоритеты, то бонусов с этого можно получить очень и очень много. Каких? Перечислять долго. Но самый основной на данный момент, это исследование материалов по объекту «Ульбар» и работа с документами и артефактами Руфуса Ройхо, само собой, если они есть и находятся именно там, где я думаю.

Кстати, я вспомнил о Вереке. И посмотрев на дверь, повысил голос и позвал адъютанта:

— Трори!

На зов незамедлительно появился младший Ройхо, который вопросительно кивнул и спросил:

— Что брат?

— Эри Верека сюда. Срочно!

— А может ну его, этого мага? Верек сейчас со своими артефактами возится и если его от работы оторвать, то он может какое-нибудь заклятие кинуть. Вырастут рога, и ходи потом, улыбайся.

Братец замялся, а я усмехнулся:

— Что, запугал тебя чародей?

— Ничего не запугал.

— Тогда вперед. Одна нога здесь, другая там. Живо!

Голова брата исчезла из проема, и дверь захлопнулась, а я посмотрел на исчерканный лист бумаги и попробовал вновь сосредоточиться на текучке.

На чем я остановился? На воинах и магах. А что идет следующим пунктом? Жизнь острова. Вопрос важный, но не срочный, так как первые кирпичики в фундамент системы управления уже заложены, а далее она будет развиваться сама по себе, естественно, при моих коррекциях. Наверху имперский граф Уркварт Ройхо, на острове независимый феодал, а на материке вассал герцога Гая Куэхо-Кавейр, протектор севера и верный сторонник Марка Четвертого. Под ним две структуры: городское гильдейское управление на основе оставшегося от прежних хозяев острова аппарата и вассалы из людей благородной крови. Дворяне держат свои владения и служат сюзерену, а горожане и обыватели живут мирной жизнью. Все достаточно просто и в этом я ничем не выделяюсь из стройных рядов аристократии Империи Оствер. Вот разве только рабство отменил, да и то, частично, ибо, как показал жизненный опыт, не все индивиды рода человеческого достойны свободы.

Что еще? О-о-о! Строительство. Еще один весьма важный проект, который упирается в то, что строителей сейчас не хватает. Империя сгребает всех специалистов в этой области на возведение фронтовых укрепрайонов, и мне их взять негде. Однако они нужны, ибо без дорог в пределах острова, мобильности не будет, а кораблям я пока не доверяю, поскольку у меня нет нормального флота. Опять же форты нужны и пара мощных крепостей, в которых можно было бы укрыться от возможного нашествия врагов, хоть тех же дари и манкари, которые сидят в своих городских миссиях и банке «Братья Фишинеры», вспомнить. Тянуть с этим тоже нельзя, так что придется искать местных умельцев и вытаскивать из империи тех, кого не забрали на фронт.

Так-с! Еще один вопрос не то чтобы решен, но определен и поставлен на заметку. Но их еще очень и очень много. Как обустроить Графство Ройхо? Каким образом наладить работу агентурной материковой сети контрабандистов, руководство которой Юрэ Сховек замыкает на себя? Где взять шпионов для Балы Керна и моряков для флота? Когда можно будет выкроить время на занятия с ламией и на работу с дневником Макаро из Изнара? Кого назначить основным поисковиком, который будет вскрывать схроны древних гвардейцев? И так далее. Только начни задумываться, и понеслось, утонешь в заботах-хлопотах, и не выплывешь, а говорят, что жизнь аристократа проста. Хм! Наверное, я и подобные мне люди неправильные аристократы, и больше смахиваем на обычных управленцев и полевых командиров, с той лишь разницей, что у нас есть титул, а у них нет.

Прерывая мои размышления, от которых у меня начинала болеть голова, в дверь кабинета постучали, и я произнес:

— Входи Эри!

Само собой, я ожидал увидеть мага, но в помещение вошел гонец из замка Ройхо, который по какой-то причине расплылся в радостной улыбке и браво доложил:

— Письмо господину графу!

— Давай!

Я поманил гонца рукой. Он приблизился к столу и положил на него уже вынутый из холщового пакета конверт, который пах дорогими духами, верный признак того, что послание от жены. После чего, все тем же бравурным тоном воин громко произнес:

— Поздравляю, Ваша Милость!

— Чего орешь? — поморщился я, после чего еще раз посмотрел на гонца, все понял и спросил его: — Кто родился? Мальчик?

— Так точно!

— Когда?

Дружинник прищурился, произвел в голове нехитрые подсчеты и ответил:

— Сорок семь часов назад, Ваша Милость!

— Ты быстро ехал, — похвалил я гонца.

— Старался!

— Это правильно, — я снял с пояса кошель, где у меня всегда находилось два десятка иллиров, и бросил его на стол: — Это тебе! Погуляй с земляками и отметь рождение Квентина Ройхо сына графа Уркварта.

— Благодарю Ваша Милость!

Кошель исчез под пропыленным плащом кеметца. Он четко развернулся и вышел. А я прочитал послание жены, узнал, что ребенок крепенький и здоровый, вес три семьсот, глаза голубые, роды прошли хорошо, осложнений не было, помогли жрицы, а духи рода Ройхо признали малыша за своего. Такая вот радость в моей жизни, и если бы не назначенные на вечер встречи с Каипом Эшли-Лютвиром, Ланном и командирами моей армии, то честное слово, я бы бросил все, и незамедлительно помчался бы к телепорту. Но, как бы я не торопился, дело, прежде всего.

Поэтому я дождусь Верека, обговорю с ним создание магической школы острова Данце, выпью с верным чародеем бокал-другой вина, и мы начнем собираться в путь дорогу, ибо в замок он поедет вместе со мной. Вновь срываться с места и пускаться в путешествие, чародей, не захочет, и будет возмущаться. Но не могу же я прапрадедушкин тайник сам вскрывать? Нет уж, тут верный человек рядом нужен, и не абы кто, а маг. А еще лучше, если их будет два или три, Верек, Миан и ламия Отири, которая, наверняка, не захочет оставить меня без присмотра.

 

Глава 21

Империя Оствер. Замок Ройхо. 03.06.1406.

Я был изможден, опустошен и доволен собой. Вчера вечером я добрался домой, в родовой замок Ройхо, и здесь меня уже ожидали близкие и дорогие мне люди. Крохотный малыш с еле заметным пушком светлых волос на голове и синими глазами, мой сын Квентин, сестры и, конечно же, моя любимая женщина и спутница жизни графиня Каисс Ройхо. Охи, вскрики, приветствия, здравицы и расспросы — все это быстро ушло на второй план, и я, полюбовавшись на своего наследника, который не плакал, и с любопытством взирал на мир вокруг него, вместе с женой уединился в спальне. И что характерно, это была не моя инициатива, ибо я считал, что после родов женщины должны восстанавливаться, и Каисс, явно, не до секса, а значит мне, как верному супругу, придется продлить свое половое воздержание на три-четыре недели минимум. Но я упустил из вида один момент, который менял очень многое. Да что там многое, он менял все, а я, по привычке, на некоторые вещи смотрел как человек с планеты Земля.

Мир Кама-Нио, в котором я живу, магический, а рядом с замком есть храм моей богини-покровительницы. Поэтому жрицы Улле Ракойны поправили здоровье Каисс уже на вторые сутки после рождения нашего первенца. Ну и, как следствие магической операции, энергия переполняла супругу и била в ней ключом. А что касается меня, то я соскучился по женской ласке и против любовной игры ничего не имел. И лишь только мы с Каисс остались наедине, как набросились друг на друга, словно не видели любимого человека лет десять, сорвали с наших тел одежду и оказались в постели. После чего ночь пошла своим чередом и была наполнена любовью и страстью, а прерывались наши игры только тем, что жена три раза покидала меня, дабы покормить ребенка.

В общем, ночь прошла замечательно, и наступило прекрасное летнее утро. В окно проникал свет солнца. В комнате было свежо, но тепло. Меня клонило в посткоитальный сон, но время было дорого, и тратить драгоценные дневные часы на отдых я не мог. И посмотрев на задремавшую жену, которая после родов, на мой субъективный взгляд, стала еще прекраснее, чем прежде, я применил кмит с целебным заклятьем и дождался того момента, пока оно меня восстановит. Проходит минута и результат, как говорится, на лицо. Сна не осталось ни в одном глазу, а мышцы переполняла сила. Норма. Можно отправляться вниз, где меня, наверняка, караулят отвечающие за замок и графство опричники, которые желают лично отчитаться перед хозяином о своих успехах. Ну, а помимо них, там же находятся приехавшие со мной маги и ламия, которые никак не дождутся того момента, когда же мы отправимся на поиски оставленного моим прапрадедушкой схрона.

Осторожно, дабы не разбудить утомленную женщину, я покинул супружеское ложе и стал одеваться в приготовленный с вечера чистый комплект одежды. Серая рубаха, черные брюки и сапоги. Далее широкий ремень с черным ирутом и стальным кинжалом, кошель с деньгами и полевая брезентовая сумка. Вроде бы все? Да. Я готов. Осталось лишь посетить санузел и вперед. Но по-тихому уйти не получилось. Каисс проснулась, и позади себя я услышал ее нежный бархатистый голос, который так любил:

— Уже утро? — хлопая глазами и потягиваясь, сонно спросила жена.

— Да, дорогая, — обернувшись, ответил я.

— И ты, как всегда, спешишь по своим делам?

— Конечно.

Я вернулся к ложу, наклонился к жене и поцеловал ее в слегка опухшие губы. При этом моя рука сама собой потянулась к выпуклостям грудей, которые заманчиво прорисовывались под простыней. Однако я вовремя сдержался, так как эта часть тела моей любимой пока принадлежит другому мужчине, тому самому, который сейчас под присмотром опытной няньки и духов семейства Ройхо мирно и спокойно посапывал в соседней комнате.

Поцелуй был недолгим, и жена сказала:

— Мы вчера так и не поговорили.

— Да, — с улыбкой, согласился я. — Но у нас была уважительная причина. Мы не виделись целый месяц, и истосковались по любви и ласке.

— Это так, — Каисс приняла полусидячее положение, подоткнула под спину подушку, потянула на себя простынь и добавила: — Однако нам просто необходимо поговорить до твоего отъезда. Слишком много вопросов накопилось.

— Поговорим. Обязательно поговорим. У нас впереди еще сутки, — присаживаясь рядом с супругой таким образом, чтобы ноги в сапогах остались за кроватью, произнес я.

— Так мало!? — удивилась Каисс. — Я думала, что ты пробудешь дома неделю.

— Не все зависит от меня милая, и я приехал-то только ради сына и тебя, а иначе сидел бы сейчас на острове, где все нестабильно.

— А задержаться еще хотя бы на денек-другой не сможешь?

— Нет. Через три дня, признавшие меня своим сюзереном пиратские вожаки, выйдут в море, и мне необходимо присутствовать при их отходе.

«А кроме пиратов есть островные маги, которые должны собраться на общий совет и выбрать архимага. Такое событие никак не пропустишь, и это основная причина, почему через трое суток я должен быть в Данце, — глядя на любимую женщину, мысленно произнес я, и добавил: — Но тебе, дорогая, забивать себе голову подобными проблемами не стоит. И не потому, что я не доверяю своей второй половине, а по той простой причине, что у тебя забот-хлопот и без того непомерно много. Ведь ты уже давным-давно не та испуганная и романтичная девчонка-беглянка из провинции, которую я за шапку сухарей у мадам Кристины Ивэр купил, а графиня, помощница мужа, второй человек в клане Ройхо, хороший управленец и любящая мать».

— Значит, у нас есть только сутки, — Каисс надула губки, помедлила и спросила: — А когда мы увидимся вновь?

— Не знаю, но думаю, что расставание будет недолгим. Пара недель, не больше.

— Надеюсь, что в свой следующий приезд ты побудешь дома подольше.

— Ты меня не поняла, милая. В замке я теперь долго не появлюсь.

Пауза и новый вопрос:

— Ты хочешь перевезти меня и сына на остров?

— Да.

— Но там опасно!

— Не опасней, чем здесь, а иначе бы я не рисковал.

— А кто на хозяйстве останется?

— Рамиро Бокре, Ишка Линтер и барон Эхарт. Один за хозяйством присмотрит, второй дружину будет набирать и обучать, а Нунц возьмет на себя границы графства. А чтобы им нескучно было, пришлю сюда Трори, пусть учится не только клинком махать, но и людьми управлять, в будущем ему это обязательно пригодится. Что ты по этому поводу думаешь?

— Ну-у-у, — протянула Каисс, — я не знаю. Слишком это все неожиданно. Мне здесь хорошо, храм богини рядом, жрицы помогают, и я привыкла к тому, что мой дом здесь. Нет, я против переезда. Конечно, если ты прикажешь, я последую за тобой хоть на край света, но сейчас, раз уж муж интересуется моим мнением, мне не хочется покидать замок.

Вот этого я не ожидал, ведь раньше Каисс нет-нет, но скучала по суете большого города и кипению жизни, а теперь, нате вам, желает остаться в провинциальной глуши. Странно? Пожалуй, что нет. Со временем, все мы меняемся, растем, проходим самые разные жизненные этапы и становимся мудрее, и моя женщина не исключение. Теперь она мать и ко всему этому на нее, наверняка, очень сильно влияют жрицы Улле Ракойны, которые внушают ей, что она обязана быть хранительницей домашнего очага, а он, как всем известно, находится там, где основной алтарь предков и родовое святилище.

— Так ты мне прикажешь бросить наш дом и переехать на остров? — поинтересовалась Каисс и посмотрела мне в глаза.

Наши взгляды столкнулись. Жена свой не отвела, проявила твердость. И я ей уступил:

— Нет. Тебе, любовь моя, я приказывать не стану, по крайней мере, не по этому поводу. И если хочешь знать, то я даже рад, что ты готова остаться в замке, тем более что осенью и зимой я буду здесь.

— Вот и хорошо. — Каисс потянулась ко мне, чмокнула меня в губы и улыбнулась: — Уркварт, у тебя взгляд как у волка, еще бы мгновение, и я бы его не выдержала.

— Есть такое, но раз ты смогла выдержать взгляд волка, то ты как минимум волчица… Моя волчица, — добавил я. После чего моя левая ладонь прошлась по белым растрепанным волосам жены, и я сказал: — Ладно, раз уж ты решила не переезжать, то давай поговорим о накопившихся у тебя вопросах, а то я сейчас опять убегу и до вечера мы не увидимся.

Жена посмотрела на дверь в детскую, куда незадолго до рождения Квентина из нашей спальни прорубили прямой ход, и кивнула:

— Согласна. Полчаса у нас есть, — снова короткая пауза и ее первый вопрос: — Чем мне заниматься, пока тебя нет, помимо воспитания нашего сына?

— Все тем же самым милая, приоритеты неизменны. Первое направление — строительство городков, поселков, порта и оборонительных башен в Шан-Кемете, а так же каменной дороги от Южного тракта к замку. Второе, необходимо продолжать увеличивать численность населения в графстве, то есть сманивать беженцев с востока, и брать не голытьбу, а мастеров, ремесленников и крепких крестьян. Третье, вербовать дружинников. Четвертое, развивать ремесла и производства. Пятое, контролировать бургомистров и верных нам людей. Деньги тебе будут выделены, вскоре в замок около миллиона иллиров наличностью привезут, половина серебром, половина золотом. А в дополнение к этой сумме, в Изнарском филиале банка Канимов будет лежать еще два миллиона. Ну, а в остальном, подгоняй Рамиро Бокре, барона Эхарта и Ишку Линтера. Следуй моим инструкциям и почаще пиши мне о своих проблемах, заботах и здоровье сына.

— Ясно. Моего брата Дэго заберешь с собой?

— Конечно. Он теперь барон Дайирин-Соммер, и у него есть свое владение, о котором он обязан заботиться. Так что минимум месяц Дэго должен прожить в Соммере, а потом я верну его обратно в столицу, где он будет моим представителем. Благо, дело это ему знакомое, и он его потянет.

— Жаль. Я думала, что ты его здесь оставишь. Ну, ничего, придется других помощников искать. Кого-то посоветовать можешь?

— Выбор очевиден. Старейшины кеметской общины и бургомистры городков. Они люди серьезные, так что не подведут, им и деньги можно доверить, и по военной части что-то поручить, и поставить старшими над рабочими бригадами или новичками-переселенцами с востока. Опять же у тебя есть жрицы, так что не стесняйся, дергай их. Пусть они по деревням ходят, нечисть гоняют, проповеди читают, ну и вообще, среди людей будут. Поняла меня?

— Да, — женушка покосилась на меня и задала следующий вопрос: — Уркварт, а кто такой Юрэ Сховек?

— Трактирщик из Шан-Кемета, — подобного вопроса я не ожидал, но ответил без промедления.

— А на самом деле?

— Тайный стражник, который работает на нашу семью.

— Подчиненный Балы Керна?

— Нет. Сховек сам по себе и конкурент Керна. А почему он тебя заинтересовал?

— Странный человек, вот и попал в поле зрения. Он свободно перемещается по всем поселениям Графства Ройхо, что-то высматривает, вынюхивает и обзаводится многочисленными знакомствами, а недавно умчался в Герцогство Куэхо-Кавейр. Про это мне слуги доложили и бургомистры. Естественно, я обратилась к капитану Линтеру, а он сказал, что Сховека не трогает по твоему личному приказу. Вот я про него и спросила.

— Логично. Еще вопросы есть?

— Само собой. Зачем вчера из Шан-Маира в замок пиратскую шлюпку привезли?

— Хочу по заливу покататься.

— Там же одни скалы!

— Правильно.

— И что, ты просто так решил покататься? Не верю. В чем причина?

— Помнишь, я тебе про своего прапрадедушку рассказывал?

— Про мага Руфуса Ройхо, тайник которого искал барон Ангус Койн? — уточнила Каисс.

— Да.

— И ты думаешь, что тайник предка в воде?

— Не совсем так. Не в воде, а в одной из скал, под стенами замка.

— А есть основания полагать, что он там?

— Разумеется, а иначе бы я не стал тратить на поиск свое время. Ну, а если подробней, то всерьез тайником я заинтересовался после прошлогоднего отъезда Койна, который в очередной раз ничего не нашел. Посидел я тогда, подумал, с духами посоветовался, по замку прогулялся и в итоге оказался на приморской стене, как раз напротив одного из каменных зубцов в заливе. Гляжу, в стене замурована калитка, спустился с внешней стороны и нашел стесанные водой ступеньки, а позже из одного рабочего дневника в нашей библиотеке узнал, что Руфус Ройхо нанимал для работ серьезного архитектора из столицы, но нигде не было указано, чем именно он занимался. Одна деталька, другая, третья. Все сложилось, и я сделал закономерный вывод, что если где-то и есть схрон, то он между скал. Больше негде, так как в остальных местах все уже перекопано и осмотрено.

— Странно, что никто кроме тебя про это не догадался, — заметила жена.

— Как раз наоборот, это закономерно. Духи рода Ройхо контролируют замок, вот и заводили искателей сокровищ в тупики.

— Ну, а твой отец, прежний граф, и дедушка Игна, почему они ничего не искали?

— Для них это было неважно. Граф Квентин был воином без страха и упрека, верным имперским служакой, и Игна такой же. Наверняка, наши покровители из дольнего мира что-то им подсказывали. Однако отец и дедушка, являясь прагматиками до мозга костей, понимали, что, получив в свои руки наследство Руфуса Ройхо, они могут навлечь на себя беду, а использовать наработки предка не смогут. Поэтому они не рисковали, темой древнего клада не интересовались, и мысли о тайнике гнали прочь. Мне так кажется.

Каисс встревожилась:

— Значит, в тайнике опасность?

— Нет, — я слегка поморщился. — Все что мы найдем, если в потайном месте обнаружится нечто ценное и сам тайник не миф, будет отправлено в горы Аста-Малаш, подальше от наших земель, так что с этой стороны опасности не жди. Да и не до нас сейчас в империи. На границах война бушует, и чем занимается граф Ройхо на диком севере, никого особо не интересует. Вот остров Данце, это да, внимание привлекает, но тоже, постольку поскольку. А вскоре, когда начнется большое наступление на Восточном фронте, и про него забудут, еще одно владение и не более того. Так что не беспокойся.

— Как скажешь, Уркварт, тебе я верю даже больше чем самой себе.

— А вот это зря. Я далеко не идеален, и тоже могу ошибаться.

— Пока ты все делал верно, и здесь, в замке, который, благодаря тебе, стал для меня родным, я чувствую себя настолько спокойно и уверенно, что словами этого не объяснить. Стены дают защиту. Духи к нам благожелательны. Богиня тебя отметила. Простые люди довольны жизнью и часто улыбаются. И чего мне не хватает для полного счастья, это мужа, которого бы я хотела видеть не урывками, а каждый день.

Супруга сказала это вполне серьезно, и я, наклонившись к любимой, снова ее поцеловал. Руки прикоснулись к знакомому и желанному женскому телу, жар которого ощущался даже сквозь материю, и во мне опять проснулось желание.

«А может ну его, этот поиск? — подумал я и правая рука потянулась к ремню, на котором висели клинки. — Полчаса или час ничего не решат».

Однако Каисс ловко высвободилась из моих объятий, встала, накинула на себя легкий полупрозрачный халатик и, кивнув в сторону детской, сказала:

— Чувствую, что Квентин проснулся. Пора кормить наследника.

— Понятно.

Я тоже встал, привел в порядок одежду, зашел в комнату сына и здесь задержался. Посмотрел на приникшего к материнской груди малыша и на жену, лицо которой светилось от счастья. После чего, улыбнулся и отправился на поиски сокровищ и древних знаний. Впереди был еще один день, и до вечера предстояло сделать столько, что голова кругом шла. Но мне не привыкать. Цели поставлены. Средства для их достижения имеются. Перспектива видна четко. А значит, если не случится чего-то непредвиденного, то все у меня получится.

***

В отличии от своего нанимателя и друга графа Уркварта Ройхо, его маг Эри Верек минувшей ночью не отдыхал, а работал, хотя изначально он собирался выспаться. Но лишь только чародей вошел в комнату, которая была выделена ему для проживания в Центральном донжоне, как его взгляд упал на схему секретного исследовательского центра «Ульбар», оставленную им на столе еще месяц назад. И как это часто случается с людьми, которые являются фанатами своего дела, молодой маг из школы «Торнадо», позабыв про сон и усталость, склонился над схемой.

Его взгляд скользил по обозначающим коридоры-уровни ровным линиям. Правая рука взяла карандаш, и стала отмечать квадратики помещений, которые будут использоваться для проживания людей и проведения опытов. А помимо этих, чисто механических действий, пытливый от природы ум чародея делал предварительный расчет по финансовым, материальным и человеческим ресурсам, необходимым для восстановления исследовательского центра в ущелье Маброк. Все это заняло мага примерно на сорок минут. И сложив в голове план первоочередных действий, Верек стал записывать на бумагу свои требования к графу Ройхо, который обещал предоставить ему для работы на объекте все необходимое.

С еле слышным скрипом графитовый карандаш скользил по серому листу. Один пункт дополнял другой, и список расширялся на глазах, поскольку Верек решил взяться за дело всерьез, благо, почти все необходимое имелось, а чего пока нет, то можно было купить. Деньги есть. Чародеи вскоре будут. Воинов для охраны «Ульбара» граф выделит. Секретность обеспечат тайные стражники Керна и оборотни Южмарига. Ингредиенты для лабораторных исследований, полудрагоценные камни и недостающее оборудование можно взять из добычи на острове Данце. Необходимая литература, инструкции и дневник бывшего начальника объекта «Ульбар» Иокова Мергела на руках. Подопытных получить легко. Поэтому Эри Верек в себе не сомневался. Порученное графом дело было ему по плечу.

Наконец, список был готов. Чародей еще раз пробежался по пунктам, удовлетворенно кивнул, откинулся на спинку удобного кресла, закрыл глаза и автоматически проверил магический охранный периметр замка. Порядок. Силовые линии целы и невредимы. Тревожиться было не о чем, и Верек решил немного подремать. Однако сон по-прежнему не шел и невольно маг еще раз прокрутил в голове свой разговор с Урквартом перед тем, как они покинули Данце.

Помнится, в тот день, только недавно окончился совет в кабинете графа. Верек отправился в библиотеку и углубился в изучение очень редкого и дорогого справочника по защитным имперским артефактам, сверяясь с которым вместе с Херри Мианом он сортировал захваченные у пиратов трофейные амулеты. Все было хорошо. Работа ладилась. Опись имеющихся в наличии артефактов составлялась быстро, и можно было сказать, что день удался. Однако вскоре появился Трори Ройхо, который в нерешительности замер в дверях, и Эри, который понимал, что брат графа появился не просто так, сразу же решил, что закончить свой труд у него уже не получится. И он оказался прав, так как его вызывал Уркварт.

Маг оставил в библиотеке старого Миана, который, несмотря на солидный возраст, был гораздо слабее своего молодого начальника и совершенно не амбициозен, а потому выполнял приказы Верека беспрекословно, и отправился к Уркварту. При этом, следуя к кабинету графа, на ходу он подбирал резкие слова и серьезные доводы, которые должны были убедить старшего Ройхо в том, что его не надо беспокоить по пустякам и дергать несколько раз на дню. И когда он оказался перед своим нанимателем, чародей уже знал, что он ему скажет.

Но Уркварт его опередил. Он широко улыбнулся и произнес:

— Радуйся Эри. Твои мечты начинают сбываться.

Бодрый настрой графа и то, что он сказал, выбило мага из колеи. И остановившись на середине кабинета, он слегка встряхнул головой, и спросил:

— Какие мечты?

— О большой исследовательской программе, во главе которой встанет маг Эри Верек.

— Ты это серьезно? — чародей присел напротив Уркварта.

— Да. Пиратские маги желают создать свою школу. Пока в ней будет не более пятидесяти человек, и большая часть из них уйдет с капитанами в море. Однако пятнадцать-двадцать чародеев, в основном старики и слабо подготовленная молодежь, останутся на острове. И из них, как мне кажется, можно будет выбрать людей, которые помогут тебе в исследованиях. Кстати, сколько нужно магов?

— По проекту «Связь» минимум четыре человека, — ответил ошарашенный неожиданным известием Верек, и тут же добавил: — Но работы ожидается много, так что, желательно, семь-восемь чародеев разных специализаций.

— Ага! — Уркварт согласно мотнул головой. — Постараемся набрать такое количество магов.

— Да-да, и делать это придется очень осторожно, поскольку необходима их полная преданность. Пара неосторожных слов, и все, наша тайна уже не тайна.

— Насчет секретности не беспокойся. Работы будут проводиться в «Ульбаре», а из ущелья Маброк, как ты знаешь, выбраться не просто.

— Значит, ты меня отсылаешь?

— Конечно.

— А как же граф Ройхо обойдется без своего чародея?

— Есть Херри Миан и наемники, да и жрицы Ракойны помогут.

— Старый Миан не особо силен. Столичные маги могут предать. Ну, а жрицам, до конца доверять не стоит, особенно этой Катрин, которая постоянно рядом с тобой трется. Она девка молодая, но хитрая, очень непростая и порой мне кажется, что она не та за кого себя выдает.

— Про Катрин молчи, эта тема отдельная и тебя она касаться не должна. Просто знай, что до конца я ей не доверяю, но пока положиться на нее можно и она входит в мой ближний круг. Ясно?

— Вполне.

— Хорошо. Связь нужна, а «Ульбар» место тихое, про него никто чужой не знает и там легко обеспечить безопасность исследовательской группы и секретность. Так что надо выбирать, либо мы начинаем работать над проектами сейчас, либо ждем более благоприятного момента и копим силы. Что думаешь?

— Тянуть нельзя, — маг поморщился, — время дорого.

— Вот и я так считаю. Империя ведет войну, исход которой непредсказуем. И чтобы выжить, нам необходимы новые знания, разработки и технологии. Поэтому возьмемся сразу за два направления. Первое, связь. Второе, исследования Игны Ройхо.

— Ты решил вскрыть тайник прапрадедушки?

— Да, пора.

— И когда мы это сделаем?

— Сегодня ночью едем в замок, а на месте посмотрим, что и как.

— Отчего такая спешка?

— У меня наследник родился.

— Все понял, не дурак.

— Естественно, что не дурак, а иначе бы тебя рядом со мной не было. — Ройхо помедлил, и добавил: — В общем, так, Эри, вечером встретимся с Клиффом Ланном и его собратьями по ремеслу, еще раз обговорим создание магической школы, и отправимся домой. Там уладим все дела, решим проблемы и вскроем тайник. После чего, мы вернемся на Данце и начнем готовиться к расконсервации «Ульбара». К перевалу Жирмон-Хот морем доставим людей и оборудование, и вперед, в ущелье Маброк. Все это произойдет примерно через три-четыре недели, так что не зевай, подбирай людей, пиши заявки на оборудование и материалы, ну и морально настраивайся. Если все сделаешь как надо, то я в долгу не останусь.

— Да я ведь не из-за денег стараюсь, — маг снова поморщился. — Для меня главное новые знания и развитие.

— Это понятно. Ты настоящий чародей, увлеченный своим ремеслом человек, который парит в небесах. Однако иногда и о приземленных вещах надо думать.

— О деньгах, землях, титулах?

— О них самых.

— И что ты мне дашь?

— Станешь истинным бароном, с документом от самого императора, а со временем, кто знает, возможно, что и графом. Подыщем тебе жену родовитую и красивую, денег дам много и владение. И все это притом, что у Эри Верека будет любимое дело.

— Ты за меня всю жизнь расписал…

— А ты против такого будущего?

— Нет.

— Вот и ладно. Вопросы есть?

— В общем-то, нет. Все уже раньше обговорили, и не по одному разу.

— Тогда собирайся в дорогу.

— Миана брать?

— Берем. Пора ему больше доверия оказывать, а то старик и так, смотрит по сторонам и многое не до конца понимает. Заодно посмотрим на его реакцию относительно тайника.

— И что ты с ним сделаешь, если он начнет требовать доложить о находке в столицу?

— А сам-то как думаешь?

Чародей хмыкнул:

— Ножом по горлу и концы в воду?

— Точно так. Без затей, просто и надежно. Однако Херри Миан не глуп, и он понимает, что его жизнь завязана на меня. У него последний шанс приподняться и что-то скопить на старость, и он его упускать не станет, слишком этого ветерана жизнь помотала.

— Согласен…

В тот день Верек и Ройхо говорили о многом, а вечером у них состоялась встреча с Клиффом Ланном и парой уважаемых островных чародеев. С ними были обговорены условия, при соблюдении которых граф Ройхо оказывает покровительство ваирским магам. И местные кудесники, которые хотели остаться на Данце, их приняли. Ну, а потом была дорога и скачка, и вот Эри в замке. В голове у него бились беспокойные мысли, заснуть не получалось, и маг вернулся к работе. Он достал дневник Иокова Мергела и в сотый раз, ознакомился с его содержимым. И только на рассвете он задремал. Вот только ненадолго. В дверь постучала одна из служанок, которая предупредила его о том, что граф Ройхо уже на ногах и ждет своего верного чародея на завтрак.

Верек побрызгал на лицо водой, сменил мантию, прихватил походную сумку, принял слабый бодрящий эликсир и спустился вниз. Здесь он поприветствовал собравшихся за столом людей и отвесил легкий поклон графу, который был свеж и бодр, видимо, применил свой кмит. После чего, под доклады Рамиро Бокре, Линтера и младшего Дайирина, которые торопились отчитаться перед сюзереном о проделанной работе, Верек перекусил, выпил горячего взвара, дождался момента, пока доверенные лица клана Ройхо на время смолкнут, и спросил Уркварта:

— Господин граф, начинаем?

— Да, пора, — ответил Ройхо и взмахом руки остановил своих подчиненных: — Остальное расскажите вечером. Все свободны.

Куда и зачем он торопится, никто из опричников Уркварта не спрашивал. А сам хозяин замка встал и в сопровождении двух магов и юной жрицы Улле Ракойны направился на выход и оказался в замковом дворе, где к нему с докладом подскочил сержант Нерех:

— Ваша Милость, замковые караулы сменили. Мои воины на донжонах. Ребята Квиста на приморской стене. Десяток Амата спустил шлюпку и расположился у воды. Сейчас ставим лебедку, но она будет готова только ближе к полудню, так что спускаться придется по лестнице.

— Отлично! — произнес граф и кивнул Нереху: — Веди!

Широкими уверенными шагами сержант направился в сторону Левого Приморского донжона, а Уркварт и его сопровождение последовали за ним. Вскоре они поднялись наверх, и Верек увидел, что со стены на внешнюю скалу скинут прочный морской трап, связка из пеньковых канатов и деревянных балясин. После чего он посмотрел вниз, и у него закружилась голова. Стена была высокая, а шлюпка, которая уже покачивалась на волнах у самой скальной кромки, казалась ему небольшим водным паучком.

— Что, страшно? — наклонилась к Вереку юная жрица.

— Ничуть, — через силу улыбнулся маг. — Просто не привычно.

С ехидцей, девушка усмехнулась, а маг подумал, что, в отличии от него, графа или Миана, эта соплячка никогда в своей жизни не видела настоящей опасности, и потому веселится. Ему захотелось сказать ей какую-то колкость, но он сдержался, и в перепалку не вступил, тем более что сейчас было не до того.

Первым спуск начал Ройхо, который, ловко перебирая руками и ногами, спустя полминуты оказался на узком карнизе под стеной. За ним последовала Катрин, которая спустилась с такой же скоростью и ловкостью, что и граф. А после пришел черед непривычных к физическим нагрузкам чародеев. Однако с горем пополам, обвязавшись страховками, они все же оказались внизу.

Шестивесельная шлюпка с одной из разбитых бурей пиратских каракк ткнулась в подставленный дружинниками Амата мягкий кранец. Сильные руки прижали лодку к берегу. Пассажиры перебрались на нее, и она отчалила.

Море было тихим и спокойным, особенно в бухте, которую густо покрывали защищающие замок от штормов скальные клыки. Весла равномерно загребали слегка зеленоватую воду, а Уркварт Ройхо сел на корму, взял в руки руль и полуприкрыл глаза. После чего он прислушался к неслышному нашептыванию родовых духов и уверенно направил шлюпку к одной из больших скал в самом центре залива. Лодка шла к месту, которое, как считал граф, являлось тайником, а Эри Верек смотрел на своего нанимателя и думал о том, что ему повезло. Он оказался в нужном месте и в нужное время, его взял к себе на службу человек, который стал его другом, и теперь он, седьмой ребенок в семье нищего шевалье с древней родословной, имеет доступ к редким книгам, знаниям и сильным артефактам. Определенно, ради этого стоило рисковать и поддерживать все начинания беспокойного графа Уркварта, который не сомневается в собственных силах, крутится, вертится, воюет, вскрывает тайники прежних эпох и постоянно расширяется.

Однако долго над этим Верек не размышлял. Лодка приблизилась к нужной скале, и стала обходить ее по кругу. Дружинники всматривались в выпирающую из воды громадную каменную глыбу, а Миан и Верек пытались почувствовать хоть какой-то намек на магию. Но прошло полчаса, шлюпка сделала вокруг скалы семь кругов, а толку от наблюдения и магического прощупывания не было. Глаза людей видели только изрытый волнами и испещренный трещинами гранит, а чародеи не ощутили даже намека на тайник. И Верек, виновато взглянув на Уркварта, пожал плечами, и сказал:

— Ничего. Пусто. Может быть, ты ошибся?

— Возможно. Но это вряд ли.

Ройхо пристально посмотрел на девушку, которая, расположившись на носу лодки, свесилась с борта, опустила в море узкую белую ладошку и следила за тем, какой след она оставляет на водной глади. Белокурая жрица, сняв с головы синюю косынку, прищурившись, кинула быстрый взгляд на графа. Мгновение. Глаза Ройхо и девушки встретились, и Вереку показалось, что жрица и Уркварт обменялись мысленными посылами. Но, конечно же, ему это только показалось, ведь глава рода Ройхо не маг и не учился мыслеречи, которую он, дипломированный маг из школы «Торнадо» изучал целый год. И подумав о том, что становится слишком мнительным, чародей предложил:

— А может быть, взять пару-тройку наиболее мощных атакующих артефактов из моего запаса и раскрошить скалу?

— Нет, — граф отвернулся от Катрин и отрицательно покачал головой, — тогда скала может лопнуть, появится течь и внутренние помещения затопит. Это не вариант.

— И что делать будем? Продолжим искать вход?

Граф снова полуприкрыл глаза и беззвучно шевельнул губами. Потом, около минуты он молчал. И когда лодка оказалась с западной стороны скалы, которая не просматривалась со стены замка и из-за скопища каменных клыков не была видна с моря и берега, ответил:

— Не надо ничего искать. Все уже найдено.

Сказав это, он резко заложил руль, шлюпка накренилась и приблизилась к скале. Гребцы левого борта подняли весла, а Уркварт привстал, всмотрелся в покрытый мелкими зелеными водорослями окоем камня и воды, сосредоточился на еле выступающем из гранита наросте, указал на него рукой и приказал дружинникам:

— Прижаться к этому камушку.

Приказание было исполнено. Вдоль борта лег мягкий кранец. Лодка стукнулась о скалу, и воины ухватились за выбоины в камне, а один из них, недолго думая, увидел в граните еле заметную косую щель и воткнул в нее свой меч. Что же касается Уркварта, то он вынул из ножен широкий тридцатисантиметровый кинжал, наклонился к воде и клинком стал соскребать с камня водоросли. Короткими резкими рывками, он зачистил квадрат примерно двадцать на тридцать сантиметров, и Верек увидел выдавленную в скале человеческую ладонь.

— О-о-о! — заметив отпечаток, обрадовался Ройхо. — Знакомый замочек, старая работа.

— Что, уже встречал нечто подобное? — заинтересовался маг.

— Было дело, видел похожие оттиски.

— А дальше что?

— Сейчас посмотрим, — Уркварт вобрал в грудь воздух и выдохнул: — Ну, богиня, не оставь меня!

Затем, Ройхо вложил в каменную пятерню свою правую ладонь. Скала вздрогнула и щель, в которой торчал клинок дружинника, с грохотом и шорохом падающей на головы людей мелкой каменной крошки, будто на хорошо смазанных салом полозьях или рельсах разъехалась вправо-влево и обнажила круглый проем около полутора метров в диаметре.

— Получилось! — старик Миан с уважением и завистью взглянул на молодого графа и нервно дернул шеей.

Все остальные люди в шлюпке хранили молчание. Воины изображали истуканов, им не по чину восторгаться или выражать свой восторг. Жрица была невозмутима, и казалось, что все происходящее ее не волнует, и она просто исполняет функцию наблюдателя, который доложит своему вышестоящему начальству о том, что граф Ройхо нашел тайник предка. Ну, а Верек раз за разом пытался нащупать энергопоток, который двигал многотонные плиты входа. Однако его попытки успехом не увенчались. Чисто. Рядом имелось два ручейка энергии дольнего мира, но оба были отравлены.

Тем временем, дав ему знак, следовать за ним, Уркварт хлопнул Эри по плечу, ухватился руками за край проема, подтянулся и скользнул внутрь. За ним, словно рысь или пантера, мягко перетекая из движения в движение, туда же последовала жрица, а Вереку и Миану опять пришлось просить о помощи дружинников, которые подсадили их, и помогли чародеям проникнуть в древний тайник.

Пригнувшись, маги пролезли внутрь скалы и оказались в просторном темном помещении. Практически сразу в руках Ройхо, который стоял перед ними, зажегся походный магический светильник-фонарик, а следом второй такой же у жрицы. Желтоватый свет фонарей рассеял тьму и Верек огляделся. Что он ожидал здесь увидеть? Наверное, кипы древних книг и ящик с особо мощными артефактами. Но реальность была иной. Окрашенная в светло-синий цвет квадратная комната двенадцать на десять метров, в которой витали запахи сырости, сгнивших водорослей и морской соли, была почти пуста и ничего ценного в ней не наблюдалось. Прелые толстые ковры по краям помещения. Ошметки древних гобеленов на облупившихся стенах. Развалившаяся трухлявая кушетка и столик в уголке. Несколько глиняных кувшинов, медный тазик и серебряный кубок. Вот и все. Ни сундуков, ни книг, ни артефактов, ни зачарованных клинков, ни драгоценных камней, ни презренного желтого металла. Ничего.

Разочарование. Вот что испытал Эри Верек, который подумал, что его душевные метания это мелочь по сравнению с порушенными надеждами графа Ройхо. Но, как ни странно, Уркварт не расстроился. Он снова переглянулся с Катрин, будто она не наблюдатель-шпион культа Ракойны, а его добрая подруга. После чего граф подошел к сгнившему столику, одел черные боевые перчатки и погрузил руки в сырой древесный перегной. Рылся он там не долго и, наконец, извлек под свет магических фонарей небольшую металлическую шкатулку.

Рывок! Хлипкий ржавый замочек отлетел в сторону и приблизившийся к Уркварту маг разглядел внутри шкатулки два десятка кристаллов, которые внешне очень сильно напоминали бриллианты примерно по пятнадцать каратов каждый. Однако это были не алмазы, а памятки, магические хранилища информации, которые часто использовали в старой империи. И прикинув, что на каждом таком псевдобриллианте может находиться полсотни картинок-документов, Верек мысленно присвистнул. Вот оно истинное богатство, которое Руфус Ройхо оставил потомкам — знания.

— Что скажете господа? — Уркварт усмехнулся и оглядел всех присутствующих: — Еще одно дело сделано?

— Да, — коротко ответила жрица.

— Легко все получилось, — добавил Верек, и его руки сами собой протянулись к драгоценной шкатулке.

— А может быть, здесь еще что-то есть? — оглядываясь, спросил Миан.

— Нет. В этом месте уже ничего нет, — следуя примеру старика, Ройхо повторно оглядел тайник и вложил шкатулку в ладони Верека. — Хотя поискать лишним не будет. Оставим здесь пару воинов, пусть помещение почистят, вдруг, когда-то пригодится. Например, если продолбить выход на вершину, то скалу можно использовать как дополнительную наблюдательную вышку. Опять же деток сюда летом можно вывозить. Правильно Эри?

— Конечно-конечно, — поглаживая добычу, согласился маг, и поторопил Уркварта: — Пора возвращаться.

— Хочешь поскорее памятки посмотреть?

— Естественно.

— Тогда уходим. Миан, остаетесь здесь.

— Слушаюсь.

Старый чародей согласно кивнул, а жрица, Верек и Уркварт спустились в шлюпку. И вскоре, оставив в скале пару дружинников, которым предстояло в заранее приготовленные холстяные мешки собрать все, что только было в древнем убежище, они направились обратно к стенам замка. При этом маг, который уже представлял себе, сколько новых знаний может оказаться на фацетах (гранях) псевдоалмазов, с удовлетворением отметил, что лебедку для подъема людей уже собрали, а значит, ему не придется карабкаться на высокую стену по трапу.

 

Глава 22

Империя Оствер. Город Изнар. 05.06.1406.

Жизнь как зебра. Полоска светлая. Полоска темная. Эта мудрость стара как мир, и она истинна вне зависимости от того, кто и на какой планете ее изрек. И я совершенно уверен в том, что нельзя наделенному разумом и свободой воли существу пройти свой жизненный путь без огорчений и неприятностей, не спотыкаясь и не преодолевая препятствий. Поскольку не может все быть ровно и гладко. Таков закон природы.

Ну, а начал я свой рассказ с этого краткого вступления по той причине, что моя светлая полоса, по всем признакам, подошла к своему закономерному пределу. И хотя удача по-прежнему была со мной, надвигалась пора неких испытаний и тревог, приближение которых, как человек из древнего остверского рода, я почувствовал в тот день, когда покидал родовой замок Ройхо.

Вроде бы все было в порядке. Что хотел, я сделал. Сына и жену увидел, пояс вампира Китеро забрал и даже тайник прапрадедушки с материалами его исследований нашел. Но уезжать не хотелось. Вдобавок к этому я не выспался, на душе было как-то муторно, меня терзали нехорошие предчувствия, и тут, словно на зло, пошел сильный дождь. Над головой повисли темные грозовые тучи, а грунтовая дорога размокла. У жены в глазах тоска и грусть. Малыш Квентин, что для него нехарактерно, хныкал. Дружинники и опричники оптимизма тоже не излучали. С моря задувал пробирающий до костей неприятный пронзительный ветерок. Под утро мой верный боевой жеребец сбил с передних копыт подковы, и его пришлось срочно перековывать, а это задержка. Короче говоря, все одно к одному и общий фон вокруг меня был безрадостным.

Однако дела заставляли меня пошевеливаться и вновь отправляться в дорогу. И попрощавшись с любимой женщиной и близкими, я вскочил на коня, закутался в плотный плащ, накинул на голову капюшон и отправился к телепорту в городе Изнар.

В пути я и моя свита, три десятка дружинников, ламия Отири, Дэго Дайирин, Эри Верек и Херри Миан провели почти двое суток. По неизвестной причине, холодный дождь не прекращался, и нам приходилось часто останавливаться в придорожных трактирах и деревушках. Думал, задержаться в Шан-Кемете и встретиться с Юрэ Сховеком. Но тайный стражник отсутствовал. Видимо, он находился на территории Герцогства Куэхо-Кавейр или где-то на просторах нашей необъятной империи. И можно было сказать, что сорок с лишним часов моей жизни прошли впустую.

Наконец, мы достигли Изнара. Как на заказ, тучи рассеялись, и вышло солнышко. Но здесь меня поджидала очередная мелкая неприятность. Оказалось, что минимум на полдня телепорт острова Данце находится в нерабочем состоянии. Маги из школы «Истинный Свет» решили провести его настройку и калибровку, и выходило, что снова я должен бездельничать. Мне это как серпом по интимному месту, ибо моя деятельная натура требовала действия. И я решил отправиться в гости к своему сюзерену, но от слуг узнал, что Гай Куэхо-Кавейр вместе со своими советниками и бароном Алексом Хиссаром отправился к северной границе. Поэтому, расположившись в моем городском особняке, где мы смогли обсохнуть, помыться и поесть, я задал себе один вопрос. Чем себя занять?

Вариантов было много. Переход телепортом в столицу нашей родины Блистательный Грасс-Анхо, где я давно собирался навестить своих старых знакомых, на помощь которых за небольшое денежное вознаграждение граф Ройхо мог бы рассчитывать в ближайшие год-два. Посещение магистрата города Изнар и беседа с местным бургомистром господином Данни Крофом, который не так давно присылал на остров Данце пару подчиненных ему чиновников, интересующихся стоимостью жилья в островной столице. Затем можно было навестить лагеря беженцев за городом и лично посмотреть, как там поживают будущие переселенцы на север, гопники, шлюхи, наркоманы и бузотеры из Припортового района Данце, которых я сбагрил своему сюзерену. Мало ли, вдруг, кто-то из этих людей одумался, осознал, в каком положении находится и готов на крови поклясться в верности графу Ройхо? Этого исключать было нельзя, и отказываться от использования пиратской черни, которую всегда можно использовать как пушечное мясо, вот так вот сразу, не стоило.

В общем, посидел я, подумал и решил, что надо отправиться за город. Но не на запад, к вынужденным переселенцам, которыми возможно вскоре займется кто-то из приближенных ко мне людей, а совершенно в другую сторону. В находящийся в тринадцати километрах от Изнара концентрационный лагерь для военнопленных. Там, в лесу, за высокой оградой бывшей конефермы герцога Андала Грига, находились захваченные нами во время минувшей зимней военной кампании нанхасы. Немного, всего две сотни человек, четверть из которых являлась калеками.

Спрашивается. Для чего их там держат? Ответ на поверхности. Существовала вероятность того, что рано или поздно, если мы сможем истощить силы племенного сообщества Десять Птиц, пленных можно будет обменять на что-то ценное или использовать как заложников. Ведь это пока нанхасы сильны и на переговоры не идут, ибо они считают себя выше нас, остверов. А вот что будет потом, когда они кровью умоются и потеряют в пограничных сражениях свыше шестидесяти процентов мужчин своего племени, гадать не надо. В любом случае, вожди северян задумаются о мирных переговорах, и вот здесь-то, нам пленники и пригодятся. Кроме того, лагерь военнопленных нанхасов использовался тайными стражниками семьи Канимов и дружинниками герцога в качестве тренировочной базы. Благо, человеческий материал в наличии. Концлагерь невдалеке от города, но в то же самое время в глуши. И чья-то умная голова, как я подозреваю, это была голова барона Аната Каира, решила, что нечего дармоедов кормить, пусть пленники свой хлеб отрабатывают, проводят учебные бои с воинами герцога Куэхо-Кавейр и выкладывают малоопытным новичкам из Тайной Стражи все секреты своего племени. Вот так вот.

И теперь второй вопрос. А на кой северяне сдались мне, графу Ройхо? Хм! Здесь тоже все достаточно просто. Графу Уркварту нужны воины, которые смогут защитить остров Данце от набегов вольных пиратских капитанов, а со временем, помогут мне весь архипелаг под себя подмять. Однако свободных бойцов в империи практически нет, а нанхасы, кстати сказать, превосходные моряки, хоть и враги нам, но находятся в плену, а значит, я могу диктовать им свои условия. Не знаю, согласятся они служить тому, кто взял их в плен, допрашивал в полевых условиях и убивал их братьев, но попытаться привлечь северян на свою сторону стоило. Тем более что герцог Гай, которого я известил о своем намерении, был не против. Ну, а я хотел предложить северянам свободу, относительную, конечно, но уж какая есть. А чтобы мое предложение было более весомо, вместе со мной в концлагерь должна отправиться ламия, слово которой для рядового нанхаса, зачастую, весит как слово родового вождя.

Решение было принято. Осталось его осуществить. До открытия телепорта в Данце у меня имелось шесть часов, времени не так уж и много, и потому я не медлил. Взял с собой Отири, сержанта Амата и пять воинов из его десятка. Мы заседлали свежих лошадей, всех, какие стояли в конюшне моего городского особняка, некогда подаренного графу Уркварту Ройхо бургомистром Данни Крофом, и выехали из Восточных ворот Изнара.

До концлагеря домчали быстро. В двенадцати километрах от города мы свернули с тракта в лес. И вскоре наш маленький отряд оказался перед высоким бревенчатым забором с широкими крепкими воротами, которые охранялись готовыми к бою дружинниками герцога.

Протектора севера графа Ройхо узнали. Прошел доклад и передо мной предстал знакомый мне по зимним пограничным схваткам дежурный сотник (капитан), средних лет крепкий бывалый мужик в полном боевом облачении, которому я объяснил цель своего визита. Офицер армии герцога о моем возможном появлении был предупрежден и имел личный приказ Гая Куэхо-Кавейр оказывать мне всемерное содействие, так что на охраняемую территорию меня пропустили легко. После чего, уже внутри, мы с капитаном пообщались дополнительно, тет-а-тет, так сказать, и он предоставил мне возможность действовать по собственному усмотрению. Ну, а я, конечно же, не стеснялся и чувствовал себя хозяином положения.

В сопровождении ламии, капитана, которого звали Конан Сквир, и пары его воинов, я вышел на большую грязную площадь в центре концлагеря, бывший круг для проездки лошадей, и осмотрелся.

Некогда в этом лесу находилась большая поляна, которая приглянулась герцогу Григу, и он, как я уже говорил, построил здесь конный заводик. По неизвестной мне причине, лошади в этом месте не прижились. Здания забросили, а когда встал вопрос, куда деть захваченных нанхасов, то их определили сюда и хозпостройки сменили свое назначение. В конюшнях теперь ютятся пленники, амбары переоборудованы для проживания сотни дружинников, кухню, псарню с волкодавами и продовольственный склад, а к стенам были пристроены наблюдательные вышки. Ни дать и ни взять, настоящая зона.

«В общем, антураж нормальный, только автоматчиков и колючей проволоки не хватает», — отметил я сам для себя. После чего обернулся к сопровождающим меня людям и приказал сотенному горнисту играть общий сбор пленников. Сигнальщик, молоденький худощавый парнишка лет шестнадцати, если судить по горбатому горскому носу и волосам цвета воронова крыла, явно из беженцев с востока, посмотрел на своего командира. Небрежным взмахом руки капитан обозначил, что подтверждает мой приказ. Паренек вскинул к губам медный горн, и над концлагерем разнесся протяжный тоскливый звук:

— Ду-у-у-у! Ду-у-у-у! — короткая пауза и повтор: — Ду-у-у-у! Ду-у-у-у!

Из двух темных конюшен на свет стали выходить грязные завшивленные люди в лохмотьях, лаптях и обмотках из шкур. Многие из них несли на своих телах следы тяжелых ранений и выглядели бывшие захватчики и покорители Империи Оствер весьма бедственно, примерно как румыны и немцы, которых советские войска под Сталинградом десятками тысяч в плен брали. Однако, в отличии от них, в нанхасах, которые выстраивались передо мной и капитаном в четыре шеренги, все еще чувствовались сила и мощь. Правда, северяне ее старательно скрывали, на показ сутулились, кашляли, сморкались и стонали. И мне это говорило о многом.

«Ха! — мысленно усмехнулся я. — Хитрецы! Видимо, пытки, допросы, унижения, голод и холод, не сломали северных завоевателей, и они все еще надеются на побег. Ну-ну! Пусть попробуют, будет партизанам Текки тактическая тренировка в лесу с реальным противником. Впрочем, к чему это я? Отставить! Мне нужны бойцы и точка, а капитан Сквир и другие командиры армии герцога Гая отнюдь не дураки, и большого побега не допустят. Наверняка, они держат ситуацию под контролем, и лишь только кто-то всерьез надумает рвануть в дебри, его сразу же аккуратно изымут из общей массы пленников. А потом на этой же самой площадке, охранники устроят показательное наказание невиновных для устрашения провинившихся. Да-да! Именно так! Все по имперскому уставу в его разделе, который касается военнопленных. Сбежал заключенный. Его поймали. Общее построение всей тюрьмы или лагеря. Короткое разбирательство и начальник объекта по своему усмотрению приказывает казнить двух-трех или более пленников (как правило, наиболее слабых или увечных), а неудачника, который не смог сбежать, кидают в толпу заключенных и оберегают от гнева его собратьев по несчастью. Примитивный психологический прием. Но действенный. Пара подобных случаев, и пленники начинают контролировать друг друга сами».

Тем временем, пока я гонял в голове мыслишки, нанхасы, почти две сотни человек, выстроились и застыли без движения.

«Молодцы капитаны герцога! Вымуштровали северян!»- оглядывая относительно ровный строй из бомжеватого вида мужчин, про себя похвалил я Сквира и других временных начальников концлагеря, и отдал первую команду:

— Десятники и сотники три шага вперед! — Один за другим, из строя вышли семь человек. Много. И я продолжил: — Десятники на месте! Сотники ко мне!

Четыре человека остались на месте, а трое приблизились ко мне вплотную. Пленные сотники сомкнулись, замерли, и мой нос уловил исходящие от них запахи. Смесь из пота, грязи, жира, копоти и гниющих от сырости и влажности старых ран. Это ароматы поражения и рабства. Они узнаются сразу же, и невольно мне захотелось скривиться или поморщиться. Но я, само собой, этого не сделал, чай не рафинированный столичный интеллигент теоретик в надцатом поколении, а практик, у которого за спиной война, убийства, много пролитой крови и трехгодичное обучение в военном лицее. И сохранив каменное выражение лица, я стал вглядываться в серые исхудавшие лица белоголовых.

Первый, молодой жилистый мужчина, мой ровесник, Костар Обер из рода Океанских Ястребов. Превосходный боец и неплохой командир, которого я лично захватил в плен вблизи крепости Мкирра, а потом по моему приказу его накачали наркотой, и Костар выдал мне секреты своего вышестоящего командования. Он из элиты племенного общества, природный вожак и истинный белоголовый. В душе, наверняка, он люто ненавидит меня, и с ним будет трудно.

Второй, припадающий на одну ногу, низкорослый мужичок с лицом пройдохи. Лот Шаквэ из рода Изумруд, верный сторонник и гвардеец верховного вождя одичавших нанхасов Ратэрэ Дючина. Его взяли на третьи сутки после разгрома младшего Обера, когда он бегал по дебрям. При чем он так ловко это делал, что партизанам Текки казалось, будто поймать его невозможно. Слишком вертким человеком оказался Шаквэ, который имел навыки жизни в зимних лесах. Но он был ранен в бедро и, несмотря на эликсиры, сильно ослаб. Поэтому партизаны-лыжники его все же загоняли и повязали. Ну, а теперь он пленник, с которым, можно договориться, ибо, как мне кажется, ради спасения собственной жизни этот одичавший нанхас готов на многое.

Что же касается третьего вражеского сотника, немного сутулого здоровяка, чем-то смахивающего на типичного оборотня из рода Гунзаг (Медведь), то я его раньше не видел. Однако кое-что про него знал. Это был Яр Пинтэр, вождь и один из последних представителей племенного сообщества Талая Вода, которое покинуло Форкум около девятисот лет назад. Во время междоусобной войны, это племя понесло большие потери. Затем, при отступлении на юго-запад, само по себе выжить в пустошах оно не смогло и смешалось с северными племенами дикарей. Позже часть семей отделилась и снова вспомнила о том, что они нанхасы, а во время переселения Океанских Ястребов остатки этого племени влились в орду Дючина. Однако для тех, кого они считали сородичами, люди Талой Воды были чужаками, полукровками и квартеронами, кровь которых не так чиста как у них. И вождь этого некогда славного племени взбунтовался и хотел отделиться. Но у него ничего не вышло. Недовольство задавили в зародыше. Пинтэра осудили, и он стал командиром штрафников, которые во время прорыва Дючина и Виса Беренца к крепости Эрра перекрыли тракт возле Содвера и до последнего прикрывали тылы своих так называемых сородичей, бросивших полсотни бойцов против всех сил герцога Гая. Вот там-то сотника Яра Пинтэра и повязали, да и то, случайно, поскольку его контузило взрывом магической гранаты. И потом, насколько я слышал, с ним имели отдельный разговор тайные стражники Канимов, которые хотели привлечь его на нашу сторону. Вот только Пинтэр мужиком оказался. Не сломался и не струсил. Он сказал, что имперцы ему не враги и не друзья. Зла к остверам он не имеет, но и «своих» сдавать не станет. Короче говоря, бывший вождь и сотник отверг предложение шпионов-контрразведчиков, был подвергнут медикаментозному и магическому допросу и на общих основаниях отправился в концлагерь. Можно ли его переманить на свою сторону? Не знаю. Нужно разговаривать.

Пока я рассматривал авторитетных пленников, они изучали меня, и ни один не отвернулся и не отступил. Я прав — это сильные люди, не столько телесно, сколько духовно, а значит, один такой человек, если он даст мне клятву на верность, будет стоить любых двух, которые служат за деньги.

— Господин капитан, — увидев все, что хотел, я обратился к Сквиру, — у вас не найдется комнаты, где я бы смог спокойно пообщаться с нашими вчерашними противниками?

— Есть такое помещение, — ответил офицер. — Гостевая комната для тайных стражников, которые к нам иногда приезжают. Вас в нее проводят.

Я кивнул нанхасам:

— За мной!

Отвернувшись от общего строя, я и ламия, которая в образе юной жрицы казалась хрупким подростком, направились в местную гостиницу, отдельный блок солдатской казармы со своим входом и караулом. Северяне последовали за нами, а капитан распустил военнопленных по лежакам. Завтра сюда должны были прибыть триста новобранцев, вчерашних крестьян, и пленникам предстояло с ними сразиться. Северяне с палками и в обносках, а воины герцога в учебных доспехах, с тяжелыми деревянными мечами, дротиками и щитами. Так что с утра нанхасам понадобятся все силы, какие у них только есть. Убить их, конечно, не убьют, но синяков нахватать или травму при такой тренировке получить, можно запросто.

Спустя пару минут все участники серьезного разговора оказались в гостевой комнате. Отири и я, не сговариваясь, расположились на довольно удобном диванчике у окна, а северяне, в лица которых падал яркий солнечный свет, встали напротив.

С полминуты, всматриваясь в лица нанхасов, я помолчал и, собравшись с мыслями, начал:

— Итак, для тех, кто со мной не знаком, представлюсь. Я граф Уркварт Ройхо. Кто вы я знаю, так что давайте сразу перейдем к делу, ради которого вас пригласили в эту комнату. Вы ведь понимаете, что я приехал сюда не для того, чтобы на вас посмотреть?

Пленники переглянулись, и за всех ответил Яр Пинтэр:

— Мы это понимаем, граф Ройхо.

Странно, я ожидал, что услышу молодого Костара Обера, который в иерархии нанхасов, по всем понятиям, должен стоять выше двух других сотников. Но отозвался похожий на лесного мишку крепыш, а значит, у северян есть некая плоскость внутренних взаимоотношений, про которую я ничего не знаю. Хотя, наверное, дело в том, что в плену расклады поменялись, и наследник военного вождя Океанских Ястребов уступил главенство более опытному, а главное, более сильному собрату. Впрочем, эти мысли скользнули краем, и я сказал:

— Это хорошо. В таком случае будем говорить. Сначала я выскажусь, а потом вы мне ответите. Идет?

— Да.

Пинтэр слегка повел плечами, и я перешел к сути:

— Буду краток. Мы с вами враги. Это ясно. Однако сейчас вы в плену и находитесь на положении бесправных скотов. Вам это не нравится, а меня это не касается, поскольку наши с вами судьбы пока не пересекаются. Но они могут пересечься. Так сложилось, что пару недель назад я захватил пиратский остров в Ваирском море, и теперь нуждаюсь в воинах и моряках. Как об одном из вариантов, я подумал про храбрых нанхасов, с которыми сражался минувшей зимой. Поэтому я здесь, и хочу сделать вам предложение, стать воинами графа Ройхо по письменному контракту и кровной клятве у алтаря богини Кама-Нио. Заставлять вас никто не станет, как решите, так и будет. Мои основные условия следующие. Вы снова становитесь свободными людьми, получаете оружие и боевой корабль. Вам станут платить деньги. Вас уравняют в правах с моими воинами. И никто не пошлет бывших пленных белоголовых воевать против своих сородичей. Зона действия ограничивается Ваирским морем. Взамен, вы станете выполнять все мои приказы и биться под моим знаменем. Более ничего. Клятву на верность империи давать не надо. Унижаться и переступать через себя тоже. Таково мое предложение.

— Хочешь из нас наемников сделать? — спросил Яр Пинтэр.

— Именно так, наемников.

— На какой срок?

— Три года.

— А почему не больше или меньше?

— Через три года станет ясно, кто сильней, имперцы или их враги. Ну и, конечно же, по истечении этого срока прояснится ситуация с вашими соплеменниками, которые подступают к нашим границам. Либо мы их остановим, либо они нас уничтожат. Все просто.

— А что потом, через три года?

— Я отпущу вас. Клянусь.

— Если мы примем твое предложение, нас выпустят из этого поганого места?

— Да. Герцог пойдет мне навстречу.

— А что с нашими ранеными?

— Как воины Ройхо они получат магические эликсиры, и мои чародеи постараются поставить их на ноги.

— Мы можем подумать?

— Конечно. У вас есть целых пять минут.

Пинтэр снова переглянулся со своими товарищами. Нанхасы обменялись еле заметными знаками, что-то из северных охотничьих знаков и он сказал:

— Ты необычный человек, граф Ройхо. Твое предложение интересно и заманчиво. Но мы, пожалуй, дождемся наступления зимы и прихода своих собратьев, которые освободят нас.

— Этого не будет, освобождения, то есть. До холодов доживет лишь половина из вас, да и тех, в случае плохого для нас расклада на границе и поражения, перебьют. Так что я второй раз предлагаю вам подумать и огласить свое решение.

Снова молчаливые короткие пассы руками. Взгляды сотников на меня и Отири. И Пинтэр вновь говорит за всех:

— Нет. Белоголовые дают лишь две кровные клятвы. Первая, служить роду и вождю, а вторая чтить богиню и ее дочерей. Больше над нами никого нет, и не будет. Смерть так смерть! Мы воины и готовы к этому! Наш выбор сделан!

— Ну что же, я вас услышал.

Сказав это, я кинул взгляд на ламию и, воспользовавшись мыслеречью, которую понемногу осваивал по методикам северных ведьм, спросил ее:

«Пообщаешься с ними?»

«Да. Но один на один. Без тебя».

«Ладно».

Молча, я встал и вышел на крыльцо. Я не знал, как ламия станет убеждать нанхасов принять мое предложение, но мог об этом догадываться. Наверняка, Отири покажет сотникам истинное лицо, которое все они знают, и надавит на них авторитетом, как своим, так и богини. Потом северянам будет рассказана сказка, а может быть быль, в которой граф Ройхо предстанет в хорошем свете. Ну, а затем последует нокаутирующий удар. Ламия вложит в упрямые головы сотников информацию, что после того как под воздействием психотропных препаратов, магических эликсиров и пыток они слили тайным стражникам семьи Канимов сведения о своем народе, каждый из них автоматически становится изгоем. В итоге, они согласятся стать моими воинами. Все будет примерно так, хотя возможны вариации, ведь ламия не совсем человек, и у нее своя логика.

Минуты тянулись медленно. И оказавшись наедине с самим собой, я снова стал нервничать, и вновь на меня нахлынули беспокойство и недобрые предчувствия, с которыми я покидал родовой замок. Было, я подумал, что это связано с ламией. Но нет, Отири, которая при желании, сотню раз уже могла меня уничтожить, до тех пор, пока за меня ее покровительница из дольнего мира, на моей стороне, а я Кама-Нио ничем не разгневал, не успел еще. Значит, беда подбирается с другой стороны.

Я попытался прислушаться к себе и найти источник невидимой пока угрозы, о которой через кровь меня предупреждали духи клана Ройхо, и у меня ничего не вышло. После захвата Данце у графа Ройхо появилось слишком много врагов, про которых я знаю очень и очень мало, а некоторые мне неизвестны. И кто из противников нанесет свой подлый удар, скрыто полумраком. Манкари. Дари. Пираты. Контрабандисты. Умесы. Шпионы врагов империи. Нанхасы. Демоны. Вампиры. Призраки. Завязанные на тайную торговлю с ваирцами имперские олигархи. Предатели родины. Недобитки из клана Григ и столичные аристократы, чьих родичей я убил на дуэлях. Список огромен. Кто замыслил недоброе? Ответа нет.

Так я стоял и копался в самом себе, до той поры, пока мои душевные терзания и размышления не были прерваны мысленным посылом Отири:

«Уркварт, все в порядке. Входи».

Снова я оказался в гостевой комнате. Ламия в образе юной Катрин, по-прежнему сидела на диване, а ошарашенные сотники смотрели на нее, словно она чудо расчудесное. Ну, это объяснить легко. Для северян ламии это нечто гораздо большее, чем просто сильные жрицы. Это хранительницы законов и голоса богини, которой древний народ нанхасов поклоняется свыше десяти тысяч лет. Так что, мой козырь, судя по всему, перебил упрямство и ненависть северян.

— Ну что, господа военнопленные, — я опять обратился к северянам, — каков ваш окончательный ответ?

Навстречу мне выступил Пинтэр, а Шаквэ и Обер последовали за ним. В полуметре от меня они остановились и Яр, чеканя каждое слово, произнес:

— Мы и все рядовые бойцы нашего народа, попавшие в плен к имперцам, согласны служить графу Ройхо.

— Отлично! В ближайшие три дня за вами прибудут мои воины и доверенные лица, которые переправят вас на остров Данце, где на походном алтаре Кама-Нио, которую в империи называют Улле Ракойна, в присутствии ламии Отири дочери Каити, все вы принесете мне клятву на верность. Там же между мной и вами будет подписан письменный договор. Прямо сейчас какие либо просьбы есть?

— Нет. Разве только обеспечить нормальное питание и выдать нам пару десятков дополнительных одеял для раненых и ослабевших.

— Думаю, начальник лагеря сможет это сделать, — я посмотрел на ламию, и кивнул ей на выход: — Идем Отири.

Прошло еще десять минут. Мы с ведьмой, оставляя за спиной озадаченного капитана Конана Скира, который не понимал, что происходит, но со мной не спорил, и согласился выдать северянам дополнительный паек и одеяла, покидали концлагерь. И как только ограда конного завода скрылась из вида, я обратился к ведьме:

— Рядом опасность. Ты чувствуешь ее?

— Да, — ответила ламия.

— Кто? — мой вопрос был коротким и резким словно выстрел.

— Не знаю, но враги в Изнаре. Они у Восточных ворот и ждут именно нас.

— Что-то серьезное?

— Вряд ли. Опасность незначительная.

На секунду я задумался и под напряженным и изучающим меня взглядом ламии, которая ждала моих слов, принял решение, о котором потом не раз пожалел:

— Возвращаемся в город тем же путем, каким выехали, — я повернулся к Амату и добавил: — В Восточных воротах Изнара нас будут ждать враги! Быть готовыми к драке!

— Есть! — ответил десятник и обратился к своим парням: — Зарядить арбалеты! Подтянуть ремни!

Воины снарядили самострелы, Амат приготовил сумку с магическими гранатами, и я, ударив каблуками сапог по бокам лошади, помчался навстречу возможной засаде. Вперед! В драку! Со мной дружинники и ведьма, которая одна стоит десятка магов! Я Ройхо и мне не привыкать встречать опасность грудью! Поэтому держитесь твари, я предупрежден, а значит, вооружен!

 

Глава 23

Империя Оствер. Город Изнар. 05.06.1406.

От Восточных ворот города Изнара до моего особняка примерно пятьсот метров. Расстояние относительно небольшое. Поэтому, приближаясь к городу, я прикидывал удобные для засады места невдалеке от стен. И сходу таких объектов вспомнил три. Пара двухэтажных трактиров и доходный трехэтажный дом. В каждое из этих неохраняемых зданий было легко проникнуть. После чего, на крышу и верхние этажи садились арбалетчики или гранатометчики, и все, засада готова. Улица, по которой я поеду, простреливается. И отрабатывающим контракт профессиональным душегубам оставалось только дождаться графа Ройхо и прикончить его.

Однако сделать это нелегко, ибо я не один. Отири отобьет вражеские метательные снаряды, хоть обычные, хоть магические, для нее это пустяк. Ну, а мне и воинам, которые еще в дороге приняли эликсиры бодрости и сняли плащи, оставалось лишь вломиться в дом и взять убийц за горло. Так я все это себе представлял. Но реальность преподнесла мне весьма неприятный сюрприз. Из моего прошлого выполз человек про существование которого я уже давным-давно забыл и это изменило все расклады. Впрочем, обо всем произошедшем надо бы рассказать по порядку…

Следуя вслед за конным обозом из десятка груженных солониной и вялеными ягодами телег, мой отряд оказался у ворот. Охранники, восемь отлично экипированных и хорошо вооруженных городских стражников с гербами Куэхо-Кавейр на новеньких темно-серых плащах, действовали странно и весьма необычно. Без досмотра и сбора въездной пошлины они быстро пропустили крестьян в город. Наступила наша очередь, и тут произошло то, чего я не ожидал. Начкар, молодой плечистый брюнет в превосходной кольчуге двойного плетения, остроконечном шлеме и с прямоугольным пехотным щитом на левой руке, преградил мне дорогу, а воины караула, все как один, копьеносцы, вроде как случайно, полукругом встали за его спиной. При этом краем глаза я уловил, как на массивных привратных башнях засуетились стрелки с самострелами. С одной стороны не меньше трех, и с другой столько же. И все стражники двигались с такой грацией и легкостью, как если бы они находились под эликсиром бодрости.

«О-о! Началось в колхозе утро, — в легком недоумении глядя на все происходящее, подумал я. — Кажется, это не городские стражники, а ряженые. Морды у бойцов незнакомые и доспехи с оружием у них слишком дорогие, изнарские блюстители правопорядка такие не носят. Опять же передвигаются неестественно быстро. Так что, по всей видимости, нас начнут убивать не за стеной, а прямо в воротах. Хреново, однако! Но по большому счету это ничего не меняет».

— В чем дело!? — направив на мнимого начкара лошадь, и хватаясь за меч, выкрикнул я и слегка приподнялся в стременах. — Ты что, смерд, с перепоя что ли!? Не видишь кто перед тобой!? Освободить дорогу!

— Виноват, господин граф, — изображая испуг, слишком молодой для должности, которую играл, убийца втянул голову в плечи. Однако он остался стоять на месте, как бы невзначай, потянулся к отличному ируту на поясе и загундосил: — Ваша Милость, не гневайтесь! У меня приказ герцога, который я должен вам передать, и только поэтому я осмелился вас задержать…

Будь на моем месте кто-то другой, возможно, он бы растерялся, слишком уверенно вели себя ряженые. Да и я, если бы не знал, что на меня готовится покушение, на стражников внимания бы не обратил, замялся бы, и мой противник выиграл бы пару-тройку секунд. Но я чувствовал беду, а ламия мои подозрения подтвердила, и это меняло все. Поэтому, уверенный в том, что передо мной никакие не стражники, а киллеры, я вступил в бой.

Черный клинок из метеоритного железа молнией выскользнул из ножен, а кмиты отозвались и были готовы к использованию. Мои дружинники направили на врагов арбалеты, а Отири, лицо которой было скрыто капюшоном, остановила свою лошадь позади, на уровне груди слегка раскинула ладони и замерла без движения. Можно начинать.

Сверху вниз мой клинок опустился на голову противника, который кинул свой ирут навстречу моему, и я выкрикнул:

— Бей!!!

Звон металла. Мечи, мой и киллера, скрестились, и вражеский клинок не выдержал. Хрусь! Сталь лопнула. Меч лже-стражника распался на несколько кусков и один из них ударил его по шлему. Слегка контуженый убийца встряхнул головой, а я занес свой черный клинок для нового косого удара. Еще секунда, и первый противник будет повержен. Но в этот момент моя исанийская полукровка резко вскинулась на задние копыта и стала заваливаться набок.

«Сотня демонов! — с трудом удержавшись в седле, мысленно воскликнул я, и кинул гневный посыл северной ведьме: — Отири! Защита! Ты ламия или где!?»

«Здесь жрец бога Ярина! — ответ пришел сразу же. — Он силен и у него мощный артефакт-негатор! Бейся сам, а я постараюсь решить проблему!»

Сам так сам, мне не привыкать, тем более что отступать поздно

Я высвободил ноги из стремян. Отскочил в сторону от умирающей лошади, которой арбалетный болт, выпущенный стрелком с привратной башни, попал в голову, и направился к киллеру со сломанным клинком.

Убийца, надо отдать ему должное, оказался профессионалом. Он не стал с одним кинжалом бросаться на меч, а прикрылся щитом, длинным прыжком оторвался от меня и спрятался за спинами своих товарищей-подельников, которые изображали рядовых стражников. При этом с сильным восточным акцентом, он прокричал:

— Графа живьем брать! Это приказ!

«Живьем брать демонов!? — мысленно усмехнулся я, вспомнив один из земных кинофильмов. — Давай попробуй, республиканец. Видать вас, Умесов, а если судить по акценту, вы представители этой лядской семейки, допек граф Ройхо и вы решили со мной поквитаться. Однако шиш вам! Меня взять трудно! Вот только непонятно, почему с вами жрец одного из основных имперских богов, да еще и с негатором, очень дорогим и крайне редким артефактом. Но ничего. Сейчас с вами разберусь, а там и со служителем религиозного культа потолкую».

Позади меня дружинники, которые, если верить звукам, уже разрядили свои арбалеты и сцепились со стражниками, и ламия, вокруг которой маревом дрожал воздух, прикрывающий девушку от стрел магический щит. И значит, рассчитывать на помощь не стоит, по крайней мере, пока, но мне и не надо. Кмиты к бою! Сознание привычно потянулось за «Плющом», спящим под моим сердцем боевым заклинанием. И тут полный пшик! Впервые с тех пор, как я внедрил в свое тело древние артефакты, кмиты не отозвались. Что происходит!? Как так!? Только что они работали, а спустя пару секунд нет!? Наверное, таково действие негатора. И что делать, если враги уже рядом? Что-что? Драться!

Мы с киллерами сблизились. Противников четверо, а я один, и у меня мелькнула мысль, что, видимо, я сглупил и зря не объехал засаду. Впрочем, бежать нельзя, а значит, придется драться.

Мое оружие взметнулось ввысь и опустилось на передового врага. Противник подставил щит и черный меч, оставив на нем глубокую зарубку, отскочил. Еще удар! И опять киллер успевает принять клинок на кромку щита. А справа и слева, пока он меня отвлекает, появляются другие убийцы. Разум снова приказывает древним боевым артефактам отозваться, но реакции от них нет, словно кмитов не существует. На долю секунды, паника охватила меня, однако мне удалось взять себя под контроль, и я продолжил бой.

Противник вскинул копье, в ладони резко перевернул его, и древко устремилось в мое лицо. Я пригнулся, и импровизированная дубинка, которая должна была меня оглушить, со свистом пронеслась над моей головой. Тут же последовал удар с ноги в бок, привет от следующего республиканца, и я пошатываюсь, но не падаю. После чего, клинком, не глядя, я отмахнулся и по отдаче почувствовал, что попал. Один из Умесов, вскрикнув, на одной ноге отскочил в сторону, и в него вонзился метательный нож одного из моих дружинников. Три против одного, уже ничего, нормальный расклад.

Возвратным движением, черный ирут отбил древко еще одного копья, и я прыгнул вперед. Магический допинг действовал превосходно, а значит, зелье было качественным. Наполненные силой мышцы, легко подбросили мое тренированное тело немного вверх и вперед. Сомкнутые ступни ударили во вражеский щит, и отбросили противника назад, на брусчатку. Я упал рядом с убийцей, и чувствительно приложился об камень. Но подсчет синяков будет потом, а пока вертись Уркварт.

Левая ладонь рванула с поясного ремня кинжал. И перекатившись с полметра по брусчатке, я вонзил широкий стальной тридцатисантиметровый клинок в горло упавшего убийцы. Острие вошло точно. Из перерезанных вен врага потоком хлынула кровь, а я без промедления сделал новый рывок. Прижал к себе меч и кинжал, и перекатился дальше. Конечно, это некрасиво. Граф Ройхо, как подзаборная пьянь, катается по грязному булыжнику. Но праздных зрителей рядом нет. Содной стороны башни, а с другой пустая дорога. Так что про красоту и приличия буду потом думать, если выживу, конечно.

Тело прижалось к стене правой башни, и я вскочил на ноги. Вовремя, так как два противника уже передо мной, а за ними, с новым мечом в руках, к нам спешит лже-начкар. В левой руке у меня кинжал, в правой меч, и я встречаю врагов не обороной, а атакой. Резкий шаг вперед! Стремительный выпад! Острие ирута проскальзывает над щитом республиканца и вонзается в его полуоткрытый рот. Рывок назад и отход!

Туловище очередного мертвого врага, покачнувшись, рухнуло наземь, и второй противник, уже не думая о приказе командира брать графа живьем, кинул в меня свое копье. Я попытался уклониться, но расстояние всего метра три, не больше. Не развернуться. Ну и, кроме того, движение убийцы, который, как и я, находился под магическим допингом, было очень быстрым и хорошо наработанным. Поэтому, острие копья, несмотря на всю мою ловкость, пробило кольчугу и ударило меня в левый бок.

Сильнейшая боль, со скоростью электрического разряда, пронеслась по всем нервным окончаниям моего тела, и я взвыл. Киллер воспринял это как слабость, и с улыбкой, прыгнув на меня, занес над головой щит, которым собирался ударить предполагаемую жертву по голове. Но я еще контролировал себя и, невзирая на боль и торчащее между нижних ребер копье, превозмогая себя, сумел отскочить. А когда убийца приземлился на то место, где я только что находился, криком выплеснув из себя ярость, я дотянулся до него кинжалом, и вонзил его в висок ненавистного Умеса.

Отлично заточенная острая сталь пробила хрупкую кость, и хотя далеко в голову она не проникла, противнику моего удара хватило. Миллиметр-два в мозг, и убийца труп. Норма! Однако это не все. На меня надвигался командир Умесов, а я, едва не потеряв сознание, вырвал из своего тела древко, прижался спиной к стене и в оборонительной базовой стойке выставил перед собой меч. С каждой секундой я слабел все больше, и знал, что наконечник копья остался во мне, и если не остановить обильное кровотечение, то вскоре меня можно будет взять голыми руками. Взгляд быстро скользнул назад и сквозь застилающую глаза мутную кровавую пелену, я смог увидеть, что два моих воина, Амат и один из рядовых, рубятся против троих убийц, и явно проигрывают, а ламия, по-прежнему сидит на лошади. В общем, все плохо и мне придется принять бой с вожаком вражеских диверсантов один на один.

Республиканец крутанул в руках корт и, проверяя меня, имитировал выпад. После чего, выставив щит, он рванулся на меня. На остатках сил я смог отскочить в сторону и в низком выпаде попытался достать его своим более длинным клинком. Но противник, как был, в кольчуге и со щитом, очень ловко сделал сальто, перепрыгнул через меч и, заняв устойчивую позицию, прямым с ноги ударил меня в грудь.

Мощный удар кинул меня назад. Дыхание в груди перехватило. В глазах потемнело, и на пару секунд я ослеп. Хлоп! Я врезался в стену. Кинжал и меч выпали из ослабевших рук, и я почувствовал, что к моему лицу, если быть более точным, к левому глазу, прижался вражеский клинок. Дергаться было бессмысленно. Меня загоняли и поставили в безвыходное положение. Это следовало признать. И мне оставалось надеяться на чудо или на помощь ламии.

— Не шевелись оствер! — услышал я хриплый голос противника. — А иначе я лишу тебя глазика, а затем второго.

— Понял, — моргнув веками, просипел я.

— Хороший мальчик, — с обидной усмешкой, произнес убийца и, не оборачиваясь, выкрикнул: — Жрец, выходи!

Острие вражеского корта отклонилось от моего лица. Я скосил взгляд и увидел, как из сторожевой башни, в сопровождении двух воинов, вышел тот, кто блокировал магию ведьмы и мои кмиты. Это был жрец бога Ярина и его воин-храмовник Очир Брегг, плотного телосложения хмурый седоватый мужик в серой тунике на груди которой красовался прямой красный клинок в окружении зеленого венка. В руках у него был бирюзовый кристалл в серебряной оплетке и этот фанатик, который изрядную часть своей жизни посвятил поиску кмитов с помощью которых он мечтал уничтожать еретиков, святотацев и нечестивцев, улыбался. Скотина!

Мелкими быстрыми шажками, жрец приблизился ко мне, и сказал:

— Вот и все Ройхо. Ты не захотел добровольно поделиться со мной тайной кмитов, и теперь расскажешь мне все под пытками. Ты дурак граф. Глупец. Неужели ты думал, что тебя никто не достанет? Ты ошибался. Я, Очир Брегг, смог найти способ блокировать тебя. И теперь…

— Ближе к делу, — в разговор вступил командир Умесов. — Что дальше?

Брегг посмотрел на прикрытую магическим щитом ведьму, затем на сержанта Амата, единственного моего воина, который уцелел и в одиночку бился против двух убийц, и ответил:

— Все как договаривались, Касмей. Сейчас добиваем воинов Ройхо и жрицу Ракойны, пока она не опасна, и уходим. Ройхо в фургон и к телепорту. У меня пропуск на важный груз и нас никто не проверит. Потом, когда мы окажемся в безопасности, допросим Ройхо, я получу нужную мне информацию, передам этого графеныша тебе, и вы переправите меня на восток.

— Ну и… — республиканец кивнул жрецу на Отири.

— Что ну и? — переспросил Брегг.

— Ты, Брегг, еще не все сделал. Действуй! Прикончи жрицу!

— А может быть, это сделают твои бойцы? — в голосе храмовника-предателя появилась неуверенность.

— Нет уж, — Умес оскалился, — ты сам нам это дело предложил, и говорил, что потерь не будет, а я семь своих воинов здесь оставляю. Так что жрица в любом случае за тобой. Запачкайся в крови и все будет хорошо. Мы поверим тебе полностью, поможем покинуть империю и отречься от Ярина. Не медли! Время дорого! Вскоре здесь будут местные стражники.

— Ладно. Я с вами до конца…

Диверсант и предатель разговаривали, не обращая на меня никакого внимания. Наконец, они все решили. Жрец перехватил амулет левой рукой, а его правая ладонь метнулась в голенище длинного черного сапога, и вынула из него тонкий серебристый стилет, от которого прямо таки разило смертью. Затем, Брегг сделал шаг по направлению к ламии и в это мгновение в своей голове я услышал ее спокойный и можно даже сказать флегматичный голос:

— Уркварт, вражеский артефакт обезврежен и твои кмиты могут быть использованы.

Мыслей в голове не было. Никаких. Ноги дрожали, и я понимал, что вот-вот упаду. И все, что я тогда сделал, было сделано по инерции и привычке. Разум отдал команду кмитам, которые (о чудо!) отозвались. В правую ладонь перетекла сила «Плюща», а в левую «Полное Восстановление», и первым делом я самоисцелился. Зелень заклятья растеклась по всему моему телу, и оно содрогнулось. Раны и ссадины затянулись. Копейный наконечник, небольшой кусочек металла, по каналу, каким он проник в плоть, вышел наружу и застрял в окровавленной одежде. Снова я был здоров. И все это заняло пару секунд.

Брегг, Касмей и вражеские воины почувствовали неладное и одновременно посмотрели на меня. Было, жрец снова обеими руками схватился за артефакт, но он опоздал. Невидимые энергетические плети метнулись к шеям врагов. Моя правая ладонь медленно сжалась в кулак, и я приподнял его немного вверх. Повинуясь этому движению, невидимая сила оторвала задыхающихся врагов в воздух, и жрец попытался оказать сопротивление. Он вытолкнул из горла неразборчивую фразу, и моя рука, будто свинцом налилась. Еще бы секунда-другая, и я бы выпустил «Плющ». Допустить этого было нельзя, мало ли что. Поэтому, как бы мне ни хотелось захватить республиканских шпионов и изменника в плен, я решил не рисковать и прикончить их.

Рывок на себя! Хруст шейных позвонков и хрящей! Еле слышные полузадушенные всхлипы! И четыре трупа, безвольными сломанными куклами, рухнули наземь.

Дело сделано. Главная опасность устранена. Но оставались еще стрелки на башне и стоящие над раненым Аматом лже-стражники, которые собирались его добить, а значит, бой продолжался.

Через секунду «Черная Петля» была готова к применению. И на подрагивающих ногах я сделал пару шагов по направлению к стражникам, которые отскочили от недобитого сержанта и, явно, собирались пуститься наутек. Однако мне ничего делать не пришлось. В схватку вступила Отири, которая не стала убивать боевиков, а обездвижила всех врагов каким-то шокирующим заклятьем, от которого они попадали на колени и погрузились то ли в сон, то ли в гипнотический транс.

Ну, а что касается меня, то, боком прислонившись к стене, я смотрел на девушку, и думал о том, что кое в чем, покойный Брегг был прав. Видимо, есть во мне большая доля дурости и самонадеянности, которую графу Ройхо, если он имеет желание прожить долгую жизнь, придется выжигать из себя каленым железом. Вот спрашивается. Зачем я кинулся в драку, участие в которой мог бы избежать? Из-за ламии, которая дала неверную информацию? Получается, что так. Однако решение принимал все-таки я, а не она. И именно я переоценил свои способности, и теперь пять моих воинов мертвы, а Амат, над которым склонилась Отири, еле дышит. А этого могло не случиться, если бы как всякий нормальный герой я пошел бы в обход, поднял бы дружинников и магов, а потом с помощью городской стражи прочесал бы город.

Но махать кулаками после драки, большого смысла нет. Так что оставлю процесс саморбичевания и изучение ошибок на потом, а пока следовало кое-что уточнить.

С трудом, я отошел от каменной опоры и склонился над Касмеем. Моя рука скользнула по его холодеющей шее и проникла под кольчугу. Пальцы произвели поиск и обнаружили цепочку, которую я потянул на себя. С еле слышным шорохом она выскользнула из-под одежды и брони, и в моих руках оказался амулет, монетка из бронзы, на которой с одной стороны был отчеканен парусный каракк, а с другой весы. Такие носят высокопоставленные члены республиканского клана Умес. Это я знаю точно, поскольку именно из-за похожего амулета и начались мои неприятности с этим гадским семейством. И еще я знаю, что рано или поздно они постараются сии опознавательные знаки вернуть, а меня прирезать.

Амулет был спрятан в брезентовую сумку. К месту гибели жреца, Касмея и его бойцов, подошла ламия. И оглядевшись, она вырвала из коченеющих ладоней Брегга амулет, всмотрелась в него и произнесла:

— В самом деле, локальный негатор. Ценная вещица. На всю империю таких штук пять-шесть, и на севере с десяток, не больше.

— Дай! — я протянул к ведьме раскрытую правую ладонь.

— Зачем тебе? — приподняв левую бровь, произнесла она. — Все равно его у тебя жрецы заберут. Это ведь не какая-то там «Молния» или «Огнешар». Так что я сама его передам.

— Дай! — более требовательно повторил я.

— Не нервничайте господин граф, — ведьма опять включилась в режим юной и наивной девушки-жрицы, улыбнулась и отдала артефакт мне.

Легкий негатор лег в перчатку. Я уложил его рядом с амулетом и, глядя на ведьму, спросил:

— Ты ведь знала, что здесь не просто убийцы сидят. Знала, да?

— Нет.

Без колебаний и сомнений, Отири отрицательно покачала головой, но я решил, что она лжет. Кое-что про ламий я уже знаю, и понимаю, что такое существо практически ничего не делает зря. И если исходить из того, что ведьма моя наставница (по ее собственным словам, которые подтверждают жрицы Ракойны), то сегодняшний случай вполне укладывается в нехитрую схему. Графа Уркварта Ройхо в очередной раз кинули в бой, который принес ему немного опыта. Ну, а то, что погибли мои бойцы, это издержки процесса обучения. Ведь что такое для Отири обычные люди? Всего лишь фон. Войны, битвы, сражения, интриги и деньги. Все это мало волнует тех, кто способен напрямую общаться с богами. И мы, приземленные люди, совершаем большую ошибку, пытаясь подогнать поступки этих существ под наши нормы и мораль. Поэтому все то, что произошло в Восточных воротах города Изнар, позже, надо будет обязательно рассмотреть особо. И не просто раскидать бой по фрагментам, которые будут наложены на показания пленных республиканцев, но и сделать из этого серьезные выводы.

Прерывая мои размышления, из города в ворота влетели Эри Верек, Херри Миан и два десятка конных дружинников.

— Откуда они здесь? — спросил я Отири.

— Я вызвала Верека сразу же, как только поняла, что возможны проблемы.

На этом наша беседа, которую я не желал продолжать, поскольку мог бы сболтнуть лишнего, закончилась. Миан занялся Аматом, раны которого, благодаря своевременному вмешательству Отири, заживали на глазах. Верек дрожащими руками хапнул негатор. Десяток воинов временно взял под охрану ворота и, обыскав башни, обнаружили трупы убитых стражников, которых при помощи Брегга по-тихому сняли Умесы. Ну, а остальные дружинники сопроводили меня и пленных республиканских диверсантов, с которыми я жаждал серьезного разговора, в мой городской особняк.

 

Глава 24

Ваирское море. Остров Данце. 07.06.1406.

Командор воинов-храмовников бога Ярина граф Александр Тончин, худощавый горбоносый шатен в традиционной для своего культа серой тунике, с гербом в виде красного меча в зеленом венке на груди, вошел в мой кабинет. Он остановился в центре помещения, поздоровался и отвесил мне учтивый поклон. Затем он дождался ответного поклона и моего приветствия, как от равного равному и поправил ножны с ирутом. Далее, обернувшись, храмовник кинул взгляд на жрицу Улле Ракойны, ламию в образе Катрин, сидящую в уголке, поприветствовал ее и, вновь сосредоточившись на мне, произнес:

— Граф Ройхо, от имени культа Ярина Воина, я приношу вам извинения за участие одного из наших бывших братьев в покушении на вас. Нами было проведено расследование и выяснилось, что Очир Брегг оказался тайным еретиком, который долгое время скрывал свои убеждения, притворялся верным имперцем и готовился к тому, чтобы предать нашего божественного покровителя.

— Извинения приняты, граф Тончин, — мой ответ последовал незамедлительно, и я указал рукой на кресло напротив: — Присаживайтесь.

Храмовник устроился в кресле и спросил:

— Жрецы, которым вы вчера вечером передали изъятый у изменника негатор, доложили мне, что вы желали бы задать несколько вопросов кому-то из высших иерархов нашего культа?

— Да, это так.

— Пожалуйста. Спрашивайте.

Тончин слегка кивнул и полуприкрыл веки глаз, не иначе, решил попробовать во время разговора просканировать меня, и я, присев, невольно скопировал его позу, и начал:

— Скажите граф, как Очир Брегг смог получить негатор, очень ценный и редкий артефакт, который просто обязан находиться на особом учете? Конечно, при первой же возможности, мы вернули сей ценный предмет его истинным владельцам. Но мне бы хотелось быть уверенным в том, что его снова не применят против имперских магов или жрецов.

— Хм! — Граф еле заметно поморщился, видимо, мой вопрос ударил его по больному месту. И хотя он мог бы отговориться тем, что это дело культа Ярина, по неизвестной мне причине, Тончин решил быть более или менее честен: — Так сложилось, граф Ройхо, что каждый член ордена храмовников Ярина Воина, не только боец, защитник простых людей и охотник за нежитью, но и занимает в нашей организации какую-то вспомогательную должность. Как пример, я не только командор боевых жрецов, но и настоятель храма в городе Кашт-Рихх во владении князей Кашт-Риххов. Почему так, думаю, вы понимаете. Сейчас на вершине культ Самура Пахаря. Нас, храмовников, мало, орден в упадке, а жить надо. Поэтому Очир Брегг, истинную суть которого мы не смогли вовремя разглядеть, помимо всего прочего являлся архивариусом и хранителем одной из наших сокровищниц. И когда этот пес решил предать бога, которому поклялся служить, он сумел тайно вынести негатор и еще несколько артефактов из вверенного его попечению хранилища и присоединился к республиканцам. Теперь же меры предосторожности, как и охрана, будут усилены, и мощные артефакты не попадут в руки врагов.

— Хочется в это верить. Но нет ли у Брегга единомышленников и последователей?

— Нет!

Ответ был быстрым и резким. Тончин сказал, как отрезал, и мне подумалось, что единомышленники у Брегга все же обнаружились. Однако этот факт на поверхность не выйдет. Ладно, попробуем зайти с другой стороны:

— Скажите, а в чем выражалась ересь Брегга?

— Это не тайна, — командор достал из кармана брюк платок, чихнул в него, словно желал потянуть время, и ответил: — Как выяснило следствие, Очир Брегг являлся тайным сторонником идей ересиарха Гвидо Марша, который считал, что в реальном мире можно построить Царство Света. Создать его, естественно, должны были жрецы, а способы достижения цели предлагались самые радикальные. Тотальное уничтожение всех слабых духом и телом людей, нечестивцев, блудниц, пьяниц и гуляк. Взятие под контроль религиозных культов иных богов и светской власти. Истребление всех нелюдей, к которым следовало отнести даже тех, в ком есть хотя бы капля нечеловеческой крови. Война с соседями, а так же с дари и манкари, до их полного уничтожения. И в итоге, весь мир Кама-Нио должен был оказаться под властью культа Ярина Воина. После чего Марш предлагал силами боевых жреческих дружин провести полное подавление магических школ, свергнуть императора и вместо него посадить на престол правителя-наставника в лице нашего патриарха, который и обеспечит создание Царства Света, где будут жить лишь праведники.

— Получается теократический режим?

— Именно.

— Но это же утопия, которая недостижима. Есть император, аристократы, маги и иностранные государства, а главное над нами стоят боги, которые не допустят подобного.

— Да, все верно. Но, тем не менее, идеями Марша было увлечено целое поколение жрецов нашего культа. И хотя в конце концов здравый смысл победил, и после серьезных чисток во времена правления Иллира Третьего ересь удалось искоренить, иногда среди нас появляются люди, подобные Очиру Бреггу.

— А как же он приобщился к этой ереси?

— Через книги, которые находились в хранилище, за которое он нес ответственность.

— Ну, а с республиканцами как он на связь вышел, и почему пошел с ними?

Жрец улыбнулся, впервые с начала нашего разговора и сказал:

— Толчок дали вы Ройхо.

— Да ну!?

— Не удивляйтесь, граф. После того как на Данце вы повязали агентуру республиканцев, храмовникам Ярина были присланы ориентировки с описаниями вражеских диверсантов и указанием мест, где они могли бы прятаться. Брегг имел допуск к этим документам, быстро сориентировался, и предупредил Умесов о том, что они раскрыты и вот-вот к месту, где они прячутся, прибудут тайные стражники и храмовники. После чего республиканцы и еретик стали действовать вместе. Еще вопросы есть?

— Один. Самый важный. Почему Брегг решил помочь Умесам и принял непосредственное участие в нападении на меня? В чем причина?

Этот вопрос, действительно, являлся самым важным, так как ответ на него давал мне информацию о том, знают ли храмовники о кмитах или нет. И хотя я был уверен в том, что про мои артефакты Тончин не в курсе, мной допускалась возможность того, что Брегг оставил после себя какие-то записки или же поделился информацией о камнях магов-воителей с кем-то из своих друзей. Поэтому внутренне я немного напрягся, хотя внешне был совершенно спокоен и своего волнения ничем не выдал.

— Мы не знаем истинных мотивов Брегга, — командор покачал головой. — Однако, как мне кажется, все достаточно просто. Изменник решил бежать на восток, где республиканцы пригрели таких же, как и он, еретиков и отщепенцев. Но перед этим он захотел заручиться поддержкой Умесов, и ему пришлось помочь им в устранении графа Ройхо, виновника их провала. Ну, а поскольку рядом с вами всегда находится маг или жрица культа Ракойны, он решил применить негатор. И вам очень сильно повезло, что ваши дружинники подоспели вовремя. Конечно, жаль, что не получилось захватить командира диверсантов и самого Брегга. Но я вас понимаю, какие там пленные, когда речь идет о собственной жизни.

«Кажется, пронесло, — выслушав жреца, подумал я, — тайна кмитов по-прежнему остается тайной. И это хорошо. Мне не придется никому и ничего объяснять».

— Благодарю вас за исчерпывающие ответы, командор.

На этом я считал, что наш разговор окончен. Но храмовник уходить не торопился.

— Граф, — обратился он ко мне, — у меня имеется к вам просьба.

— Какая?

— Мне нужен один, а лучше два оборотня, из тех, которые вам служат.

— И зачем они командору храмовников бога Ярина?

Я снова напрягся, так как к оборотням в империи отношение неоднозначное. И отдавать своих воинов, пусть даже нелюдей, на растерзание или на опыты, интереса не было.

— Неделю назад наш император Марк Четвертый Анхо назначил меня главой комиссии, которая должна пересмотреть закон о нелюдях. Государь желает вернуть оборотней в лоно империи с равными для вольных остверов правами. Поэтому наша комиссия пытается разобраться в сути этого вопроса и поднимает старые архивы. Но бумаги остаются бумагами, а живые адекватные оборотни это свидетели, которые могут помочь нам сформировать относительно данной проблемы свое мнение.

— То есть, император хочет восстановить закон Иллира Первого?

— Да. И оборотни, которые, между прочим, пока еще находятся на вашей службе незаконно, могли бы рассказать членам комиссии о своей жизни. Считаю, что при их содействии, работа пошла бы быстрей.

— А вы поступите проще, граф Тончин, — я улыбнулся, — обратитесь в столичный цирк «Шаим». Там всегда находится несколько оборотней для гладиаторских поединков на потребу великосветской толпе. Освободите их и получите необходимую вам информацию.

— Значит, своих оборотней вы не отдадите?

— Не отдам, так как нет гарантий их безопасности.

— Я мог бы дать вам свое слово, но воздержусь, так как не все зависит от меня. Ладно, граф Ройхо. Я спросил. Вы ответили. Претензий не имею. Ваша рекомендация услышана.

Тончин поднялся, я следом. Мы распрощались, и он меня покинул. Ламия меня не беспокоит, Трори о новых посетителях не докладывает, а значит, есть немного свободного времени и можно подумать о том, что произошло в Восточных воротах города Изнара.

Итак, что вышло в итоге? Я снова выжил. Переосмыслил свое неосмотрительное поведение, признал ошибки, и кое-что для себя понял. Очир Брегг и республиканцы, все, за исключением трех рядовых боевиков из группы Касмея Умеса, которых я передал в руки Тайной Стражи Канимов и жрецам Ярина Воина, мертвы, а я продолжаю жить. И теперь есть минимум три версии произошедших событий: официальная, религиозная и моя, по умолчанию, наиболее близкая к истине.

Предназначенная для широкой общественности официальная версия гласит следующее. Республиканцы напали на графа Уркварта Ройхо, но он, при помощи жрицы Ракойны и подоспевших дружинников отбился. Правда, погибло пять его воинов, и злодейским ударом в спину был убит гостивший у него в гостях жрец-храмовник Очир Брегг. Но диверсанты уничтожены. Никаких негаторов рядом не было. Произошло обычное нападение диверсантов на имперского аристократа и его свиту, которое окончилось для врагов империи очередным поражением. Взвейтесь! Развейтесь! Бей подлых восточников!

Религиозная версия была более полной, и ее огласил граф Тончин. Еретик Брегг украл артефакты и переметнулся к республиканцам, которые готовились отомстить графу Ройхо за провал своей агентуры на Данце. Но изменник погиб в бою с дружинниками, которые на кусочки изрубили его своими клинками (младший Дайирин молодца, догадался о том, что необходимо сделать до подхода городских стражников). Ну, а потом для культа все сложилось хорошо. Граф Ройхо за негатор цепляться не стал (пришлось, чуть ли не силой отбирать сей ценный магический предмет у Верека) и вернул его законным владельцам, а остальные артефакты, которые были похищены Бреггом, по наводке пленных боевиков были обнаружены в одном из убежищ диверсантов. После чего, как я подозреваю, среди жрецов началась чистка рядов, которая продолжается до сих пор. При этом внешне орден храмовников, в котором на данный момент не более двухсот активных бойцов, живет прежней жизнью. И это правильно. Все разборки между воинами бога Ярина происходят внутри и посторонним людям, например, мне, про них знать не надо.

Ну и в конце мое видение всего произошедшего. Брегг, который уже не меньше года осторожно следил за мной со стороны, удостоверился в том, что я скрываю от него нужную ему информацию. Он захотел единолично владеть тайной кмитов и артефактами жрецов, и вышел на Касмея Умеса, убежище которого находилось невдалеке от резиденции храмовников в городе Кашт-Рихх. Как они договаривались в точности, про это неизвестно, здесь даже допрос пленных ничего не дал. Но факты говорят обо всем сами. Очир Брегг решил поменять родину, отречься от Ярина и примкнуть к республиканским еретикам. Так что если бы не ламия, то меня сейчас резали бы на кусочки, и я бы рассказывал врагам обо всех своих секретах. Такие вот дела. Но тут же всплывают вопросы по самой Отири, которая, как я считаю, подставила меня. И глядя на юную девушку в легком темно-зеленом летнем балахоне, синей косынке и плетеных белых сандаликах, я понимаю, что ее мирный внешний вид обманчив. Доверять можно только своим, а ведьма, несмотря на все ее достоинства, чужачка, и что у нее в голове, непонятно. Поэтому, я стану у нее учиться, раз уж нас свела воля богини, но все время буду ожидать подвоха.

Словно почувствовал, что я думаю о ней, Отири встала, подошла к окну и грациозно потянулась всем телом. На фоне падающего из окна света, сквозь тонкую ткань одежды ладная фигурка ведьмы прорисовалась во всех основных деталях. Тонкая талия. Красивая грудь. Стройные ножки. Умеет ламия себя подать. Этого у нее не отнять. Талант от природы.

Невольно, я почувствовал легкое возбуждение. Но вспомнил своих убитых воинов, которые могли бы сейчас жить. И усмехнувшись, отвернулся от ведьмы и посмотрел на дверь.

— Трори! — позвал я брата.

Мой адъютант, затянутый в строгий черный полувоенный мундир русоволосый парень с кортом и кинжалом на ремне, появился без промедления:

— Здесь!

— Посетители есть?

— Никого.

— А почта?

— Несколько писем с Большой Земли и донесения от Альеры и старшего Дайирина.

— Давай сюда.

Брат вышел, а я перебрал в голове дела, которые необходимо сегодня сделать. Перво-наперво, придется навестить порт, который вчера покинули корабли баронов Лютвиров и всех тех, кто последовал за ними завоевывать остров Бахче, самый крупный кусочек суши в одноименной островной группе к северо-западу от Данце. Там следует проверить работу верфей, и посмотреть какие товары находятся на складах. Затем прогулка на артиллерийские батареи, где надо прикинуть примерное место для постройки крепости. Далее, следует встретиться с Эри Вереком. Сейчас он как раз общается с новоявленным архимагом полуподпольной магической школы «Данце-Фар» мэтром Сигизмундом Шалькэ. Ну и ближе к вечеру состоится очередной военно-экономический совет графа Ройхо с его ближними людьми. Мы будем решать важные вопросы, но основными темами станут продажа графу Тайрэ Руге «лишних» галер и каракк, а так же создание банка с аббревиатурой ВФО (Ваирское Финансовое Общество). В общем, время полдень, а до вечера надо успеть сделать очень и очень многое. Но сначала письма.

Трори положил передо мной стопку самых разных по виду конвертов, которые я веером раскинул перед собой на столе. И глядя на них, постарался предположить, кто их прислал. Светло-серые и слегка грязные, наверняка, от моих карателей, которые успешно зачищают остров. Один светло-синенький с еле слышным ароматом дорогих духов, от женщины. От кого, пока не знаю, пусть будет сюрпризом, хотя, предположительно, это послание баронессы Кристины Ивэр. Рядом с ним темно-синий и продолговатый, с двумя гербами по разным углам. Слева знак магической школы «Торнадо», а справа герб баронов Койнов. И это, наверняка, письмо от дяди Ангуса. Под ним обычный строгий клееный квадратик со штемпелем военного лицея «Крестич», не иначе, от брата Айнура. Плюс, немного в стороне, самодельный треугольник, с которого я и начал работу с бумагами.

Внутри треугольника обнаружилось послание от Юрэ Сховека, который просил о встрече в Изнаре. Видимо, он выполнил свою задачу, сумел взять под контроль низовую сеть контрабандистов на территории Герцогства Куэхо-Кавейр, и теперь хочет доложить о своих успехах и планах. Или же, возможно, у него проблемы, которые тайный стражник не в состоянии решить сам. Как бы там ни было, но сегодня ночью мне придется отправиться в Изнар.

Вторым, я прочитал письмо Ангуса Койна, в котором дядя уведомлял меня, что вместе с большей частью учителей Академии Магии и Колдовства, по Красной Тревоге он был призван в армию и теперь находится в свите императора. Ну, а поскольку Койн человек бездетный, то в случае своей смерти он завещает все, что имеет, включая титул, своему племяннику Уркварту Ройхо. В общем, стандартная записка, с уведомлением о том, где барон оставил юридические бумаги.

Следующим посланием, с которым я ознакомился, была весточка от Айнура. Брат писал, что в «Крестиче» проводят набор добровольцев, которые должны стать кадетами четвертого полугодичного курса в новообразованном военном лицее под названием «Синтаир», и он просил моего совета, становиться ему моряком или же остаться на прежнем месте. Что тут скажешь? Надо соглашаться. Моряки сейчас нужны, особенно мне, после того, как я стал хозяином Данце. Поэтому, мой совет, который я дам брату, очевиден.

Далее был распечатан конверт, пахнущий духами, который, в самом деле, оказался от поставлявшей мне самые свежие столичные новости баронессы. В нем, между сплетнями и слухами, часть из которых касалась Вирана Альеры, мадам Кристина сообщала о том, что Грасс-Анхо стремительно пустеет. Аристократы и финансовые воротилы, целыми обозами покидают насиженные места и отправляются под защиту великого герцога Конрада Ратины. Никто из них не желал воевать и работать, и все они надеялись на то, что война не докатится до материка Анвер. И глядя на свою клиентуру, баронесса Ивэр вместе с находящимися на ее попечении девушками тоже собирается покинуть столицу. Отъезд через пару дней и она уведомляет меня о том, что наша дружба по-прежнему нерушима, то есть, как я получал информацию о жизни высшего света Империи Оствер (разумеется, не бесплатно), так оно будет и дальше. Хорошо. Меня это устраивает.

Было, я потянулся к донесениям Альеры и Ресса Дайирина. Но неожиданно произошло нечто, заставившее меня замереть. Все вокруг меня резко, в одну секунду, изменилось. Тот же кабинет, солнечный свет, через окно проникающий в помещение, ламия, мебель. Это неизменно. Однако, тем не менее, что-то не так. Кровь быстрее побежала по моим жилам, ладони, инстинктивно, сжались в кулаки, а в районе солнечного сплетения образовался тревожный комок. Опасность? Да! Но не для меня. Так я определил происходящее и посмотрел на Отири, которая, не оборачиваясь, поманила меня ладонью и сказала:

— Уркварт, посмотри что творится.

Я вскочил с места и в несколько длинных шагов подошел к окну и встал рядом с ней. Глаза обшарили окрестный пейзаж и ничего необычного не заметили. Внизу восточная сторона города Данце. Припортовый район. Бухта. Порт. Корабли. Верфь. Люди. Все как всегда.

— В чем дело Отири? — спросил я ведьму.

— Расслабься и посмотри на мир магическим взглядом.

Закрыв глаза, я глубоко вздохнул, задержал дыхание и выдохнул. Снова повторил упражнение, которому меня учила Отири. Встряхнул ладони рук. Постарался отрешиться от всех своих проблем и забот, и у меня это получилось. Я ослабил контроль разума над телом, которое смогло высвободить часть своих внутренних сил, и теперь можно снова посмотреть на то, что происходит за окном.

Моргнув веками, я опять взглянул на знакомый мне пейзаж и увидел то, что было скрыто от взоров большинства людей. По небу с большой скоростью, с востока на запад, неслись огромные темно-кровавые тучи, а на востоке над линией горизонта вспыхивали мириады разноцветных огоньков, которые собирались в нечто напоминающее световой щит или северное сияние. Картина красивая и, одновременно с этим, тревожная, настолько, что волосы у меня на голове встали торчком и зашевелились.

Я кинул косой взгляд на невозмутимую Отири и поинтересовался:

— Что это?

— Война! Ваш император перешел в большое наступление по всему Восточному фронту.

«Да-а-а! — мысленно протянул я. — Видать, сейчас на востоке творится нечто невообразимое. Тысячи магов и жрецов ведут бой. Задействованы энергокапсулы, артефакты и зелья. Все это применяется в огромных, небывалых количествах, и то, что видим мы, способные взаимодействовать с дольним миром люди, всего лишь отголоски сражения, эхо войны, так сказать».

— И долго это будет продолжаться? — я вопросительно кивнул на облака из магических энергий.

— Нет. Полчаса, не больше. Потом чародеи с обеих сторон выдохнутся, — ламия слегка приподняла свою белокурую головку, прислушалась к чему-то, и добавила: — Мне кажется, что победу не получит ни одна из сторон, и в битву вступят воины, клинки которых и решат исход первого этапа наступления. И еще, мне было видение, в котором я увидела, как ты отправишься на Восточный фронт. Сроков нет, но готовься Уркварт!

«Ага! Еще мне Восточного фронта не хватало! — подумал я. — И без войны проблем выше крыши, а тут еще это. Нет уж, на фронт я не хочу. Моя оборонительная позиция это север империи и Ваирское море, вот и буду здесь сидеть, пока смогу».

Впрочем, вслух я этого не сказал, а слова ламии, которые были равнозначны сбывающемуся с вероятностью в восемьдесят процентов пророчеству, намотал на подкорку мозга. Будет фронт или нет, мне неизвестно. Но одно я знаю точно. Необходимо готовиться к неприятностям, невзгодам, проблемам и нашествиям врагов, и крепить свою структуру. Времена сейчас смутные, и беда со всех сторон. Так что, на облака посмотрел, отблески магического сражения увидел, и хватит. Действуй граф Ройхо Ваирский! Сегодня еще много работы и если ты хочешь выжить и обеспечить достойное существование своих близких и их безопасность, она должна быть сделана.

 

Эпилог

Королевство Ассир. Дант-Асс. 07.06.1406.

— Добрый день. Патруль. Попрошу предъявить ваши документы.

Три солдата-гвардейца в посеребренных кольчугах со щитами, кортами и копьями, средних лет усатый франт-корнет в позолоченных кавалерийских латах и флегматичный пожилой маг из школы «Феста», стандартный столичный патруль, остановил для проверки провинциального дворянина. Обычное дело, ведь идет война. Королевство Ассир вместе с союзниками бьется против проклятой Империи Оствер, и необходима бдительность. Это понимали все подданные короля Унеча Первого, а жители столицы больше других. Поэтому, идущие по широкому проспекту горожане не обращали на происходящее никакого особого внимания. Шевалье, к которому обратился корнет-гвардеец, широкоплечий статный брюнет лет сорока, если судить по наряду, красной шелковой рубашке, светло-серым свободным брюкам, сапогам с загнутыми носками и длинной сабле, горец с южных отрогов Камирана, тоже был спокоен. Из заплечного походного рюкзачка, с которым ни один горный житель никогда не расставался, он достал украшенную затейливым гербом новенькую книжицу-паспорт и протянул ее офицеру.

Корнет открыл документ, пошевелил губами, видимо, читал гвардеец с трудом, и посмотрел на горца. Слегка рассеянный взгляд офицера снизу вверх пробежался по дворянину, и он спросил:

— Вас зовут шевалье Мирабо Мирнери?

— Да, офицер, — подтвердил камиранец. — Только не Мирабо, а Мирабэ.

— А вы, случайно, не родственник полковника Густаво Мирнери?

— Нет. И даже более того, я понятия не имею, кто это.

Гвардеец слегка усмехнулся:

— Это проверка. Нет никакого полковника Густаво Мирнери, земляк, по крайней мере, я такого не знаю. Давно с гор?

— Только сегодня в столицу приехал.

— Откуда?

— Из Мирнери-холла, конечно же.

— Понятно, а я из Палтахайн-холла. В Дант-Ассе по делам?

— Можно сказать, что и так. У меня на родине небольшие проблемы, и я решил в армию вступить.

— Это достойный поступок и правильное решение. Благородные люди, которые могут занять офицерские должности, нашему королю, да живи он тысячу лет, нужны. — Корнет вернул шевалье паспорт и сказал: — Удачи, земляк. Вербовочный пункт для дворян на улице Королевы Розмари, это недалеко отсюда. Два квартала прямо, дойдешь до перекрестка и свернешь налево, пройдешь проулок и окажешься перед особняком казненного за измену маркиза Цуркана. Если возникнут трудности, то можешь сослаться на меня, на шевалье Кернеца Палтахайна, там тоже наши земляки есть, и они подберут тебе хорошую вакансию.

— Благодарю за информацию земляк.

Горец в яркой рубашке кивнул и двинулся в направлении вербовочного пункта. Он шел, не спеша. Однако и не медлил. Человек как человек. Типичный горец. Потенциальный рекрут. Но если бы ему навстречу попался знаток древней истории, который видел старые картины и помнил лики великих правителей минувших эпох, то он обязательно отметил бы поразительное внешнее сходство шевалье Мирнери с императором остверов Иллиром Первым Анхо. Вот только вряд ли он придал бы этому факту какое-то значение. Мало ли кто и на кого похож. Ну, а сам Иллир Анхо, которого послала в реальный мир его госпожа и покровительница богиня Кама-Нио, разумеется, отрекся бы от подобного сравнения. И мало того, паладин обязательно заявил бы, что он, шевалье Мирнери, гордый горец, готов вызвать историка на дуэль, ибо остверы враги всех честных ассиров, и всякий намек на то, что камитанец смахивает на какого-то там имперца, просто оскорбительно.

Впрочем, любителей истории на окраине Дант-Асса, в хорошем, но не самом престижном районе столицы, Рассветном, где в данный момент находился Анхо, не было. Все они либо давным-давно рубили мрамор в каменоломнях, либо были заняты своим непосредственным делом, в очередной раз, под неусыпным оком Королевского Комитета Спокойствия и Умиротворения (ККСУ), переписывали древние хроники и учебники. Поэтому Иллир Анхо никого не опасался, двигался по улице туда, куда ему было нужно, вдыхал ароматы цветов и растений, которые пахли совсем не так, как в дольнем мире, смотрел на ласковое летнее солнце, ловил лицом прилетающий с реки свежий ветерок и время от времени улыбался.

Он был счастлив. Да и как не радоваться, если возвращение в реальность являлось его мечтой с тех самых пор, как император очутился у престола богини, которая не желала отпускать его от себя, хотя нельзя было сказать, что Иллир был недоволен своей новой жизнью. Нет, это было не так, ибо он обрел новое тело, силы, возможности, знания, бессмертие и любовь такого существа как Кама-Нио. Однако все это не давало ему ощущения полноценности бытия, и вот теперь он снова в реальности. Иллир Анхо опять на передовой, защищает интересы своего народа и богини, и он занят серьезным делом.

Приказ Кама-Нио был прост и понятен. Необходимо найти злокозненных демонов и мелких божков, которые с подачи одного из Древних уничтожают храмы Доброй Матери и приближенных к ней богов-союзников. Определить с кем придется иметь дело, захватить для ментального сканирования голову одного из врагов, вернуться, доложить о результатах и возглавить отряды охотников. В общем, ничего сложного. Но непредвиденные трудности возникли сразу же.

Во-первых, сходу определить демонов у паладина богини не получилось, хотя раньше с этим у него проблем никогда не возникало. Ведь большинство существ дольнего мира не в состоянии скрывать свою истинную суть, и любому серьезному охотнику они были видны сразу же. Однако, по неизвестной причине, подобно ламиям-охотницам, Иллир не чуял вредителей, и это притом, что по мощи он на порядок превосходил любую из северных ведьм. Во-вторых, когда император оказался в мире живых, то выяснилось, что его точка выхода оказалась не вблизи Дант-Асса, как должно было быть, а в полутора тысячах километров от него, в предгорьях Камиранского хребта. В-третьих, отсутствовала связь с богиней. Паладин не чувствовал свою покровительницу и не мог ей ничего доложить, так как между ним и дольним миром возникла невидимая стена из помех. В-четвертых, королевские маги и жрецы новообразованного религиозного культа Неназываемого Подателя Всех Благ, почувствовав возмущение Ткани Мироздания, разделявшей миры живых и мертвых, сразу же локализовали место высадки Иллира, и начали на него охоту.

Конечно, ассиры не знали, кто прибыл на их территорию и откуда. Может быть, это имперский маг-шпион или заокеанский колдун? Но солдаты и маги появились в деревушке, куда вышел паладин Кама-Нио, уже на вторые сутки и они искали незнакомца с магическими способностями. Драться с поисковиками императору не хотелось. Не следовало до поры раскрывать себя и свои способности, и он, не пользуясь энергопотоками, словно обычный человек, покинул приютивших его на время горцев и ушел. Ну, а позже, когда Иллир смог легализоваться, пассажирскими дилижансами с пересадками и остановками в больших городах, он отправился в столицу, где паладин надеялся получить ответы на большую часть своих вопросов и выполнить поставленную перед ним задачу. И путешествуя по Королевству Ассир, посланец богини постоянно хвалил себя за то, что не принял бой с местными воинами и чародеями, которых он мог бы легко уничтожить. Слишком много творилось вокруг нехороших вещей, которые в глаза не бросались, но были видны изнутри.

Над всей юго-восточной частью материка Мистир висели две невидимые магические пелены. Одна, в виде тумана, заглушающая и фильтрующая любые молитвы. Ну, а другая, огромная мелкоячеистая сеть, которая опутывала простых людей, настраивала обывателей на определенный лад и меняла все их мировоззрение. Вчерашние поклонники Ярина Воина, Самура Пахаря, Бойры Целительницы, Верша Моряка, Кама-Нио и других богов, как имперских, так и местных, собственными руками под руководством бывших жрецов разрушали храмы своих божественных покровителей. После чего, с песнями и танцами, они славили своего короля Унеча Первого и нового бога, про которого еще пару-тройку лет назад никто из них и слыхом не слыхивал. При этом что характерно, находящиеся в дольнем мире боги не чуяли беды и не слышали криков своих немногочисленных жрецов и жриц, которые не поддались злой магии, и до последней возможности пытались отстоять храмы.

Происходящее казалось Иллиру следствием всеобщего умственного помешательства или применения техник зомбирования людей, которые использовались правителями технологически развитых миров для контроля двуногих скотов. Но в Королевстве Ассир и сопредельных с ним государствах применялись не средства массовой информации и не наркотические препараты, а дополненная агрессивной пропагандой взывающая к разуму людей магия, нечто из высших ее разделов, которые доступны лишь богам или великим демонам. И пару раз, ослабляя собственную ментальную защиту, Иллир Анхо слышал неразборчивое бормотание, которое проникало в головы людей. При этом он пытался определить, где находится источник трансляции, и всегда пеленг указывал точно на столицу королевства.

День за днем, месяц за месяцем, год за годом, ассиры слышали это нашептывание, и жизненная позиция жителей юго-восточного Мистира менялась кардинально. Религиозные проповедники продолжали вести свои речи, но вместо имен старых богов поминали новое. Воины стали жестче и были готовы не просто сражаться, а вырезать остверов и всех приверженцев прежних религий, невзирая на возраст и пол. Храмовники и жрицы возненавидели своих собратьев из империи. Маги обрели новые силы и знания. Шпионы имперцев сдавались, и сами предлагали сотрудничество местным силам правопорядка. Криминальные авторитеты и воры раскаивались в содеянных преступлениях и добровольцами шли на фронт. Ну, а король и военачальники стали получать больше достоверной информации о состоянии имперской армии и общем положении дел у врагов. И если раньше они хотели всего лишь отбить у остверов одно-два графства и дойти до хребта Маир, то теперь ассиры свято вверили в то, что просто обязаны очистить от имперцев весь материк Мистир.

Короче говоря, изменения были разительны. И Ассир трех-пяти летней давности, на тот, который видел Иллир в настоящий момент, походил лишь внешними формами, а внутренне, все было иным, и люди, и религия, и власть, и образ жизни. И что еще интересно, практически все жители королевства воспринимали перемены как нечто естественное и закономерное, словно так и должно быть. И лишь не подвластные магии люди, редкие единицы, видели, что происходит нечто неладное, и по слухам, которые упорно циркулировали среди жителей королевства, они собирались в Дант-Ассе на развалинах храма Кама-Нио.

Естественно, Иллир Анхо сразу же подумал о том, что это ловушка. Слишком много людей распускают этот нелепый слух. И по-хорошему, паладин Кама-Нио должен был соблюдать осторожность, и обходить развалины храма своей богини десятой дорогой. Однако демоны, которые с подачи Древнего раскинули над королевством магические сети, находились в столице и они, наверняка, были где-то рядом с местом засады, а император должен был их найти и добыть голову одного из этих существ. А как это сделать, если нельзя почувствовать врага и невозможно связаться с богиней, которая могла бы прислать помощь или каким-то иным способом помочь своему посланцу? Вариантов было несколько, но самый очевидный для воина, каким изначально являлся Иллир, это вступить с противником в схватку, провести разведку боем, добыть так необходимый ему трофей и бежать.

Решение было принято, и паладин стал действовать. В дороге он увидел то, что хотел, прибыл в столицу, и теперь прямиком направлялся к разрушенному храму Кама-Нио, который находился невдалеке от дома погибшего в муках маркиза Цуркана.

Император прошел два квартала и остановился на перекрестке. Над улицей нависала большая ветка и на ней сидела маленькая певчая птаха, которая своей песней приветствовала новый день. Иллир вслушался в ее щебетанье и мечтательно улыбнулся.

«Хорошо-то так! — мысленно произнес паладин богини. — Благостно! Однако пора заняться делом. Все ли готово? Пожалуй, что да. Клинок при мне. Энергопотоки вокруг чистые и я могу ими воспользоваться. Правда, почуять врагов до сих пор не удается. Но ничего, они сами придут. Вот только хватит ли у меня сил, чтобы с ними справиться? Хватит! А если не сдюжу, то у меня имеется личный портал, который вынесет меня в Грасс-Анхо, благо, он заряжен и координаты вбиты, так что его остается лишь применить. Ну, а дальше проще, в храм Улле Ракойны и от алтаря переход к трону богини».

Невидимая в густой зелени птица замолчала. Продолжения концерта не было, и Иллир Анхо направился к развалинам святилища, свернул не налево, к офицерскому вербовочному пункту, а направо. Шаг его убыстрился, улыбка сползла с лица, губы плотно сжались, а левая рука легла на эфес сабли, магического клинка, который был способен принимать самые разные формы и уничтожать любого врага.

Проулок был узким, грязным и сумрачным. И переступая через мусор, фруктовые огрызки и косточки, через полсотни метров император уперся в каменную трехметровую стену. Кладка была свежая, раствор еще не потемнел и толком не засох. И если судить по этим признакам, преграда возникла совсем недавно, два-три дня назад, а значит, развалины храма не заброшены и за ним кто-то присматривает.

«Отлично!» — подумал паладин. Затем, подпрыгнув, Иллир зацепился руками за шероховатую вершину стены и подтянулся. Наверху, присев на корточки, он на мгновение замер и осмотрелся.

Перед ним предстал обнесенный со всех сторон заборами и стенами, заваленный строительным хламом, заросший низкорослым кустарником пустырь. Всего пару лет назад здесь было святилище, а теперь на этом месте свалка.

«Да уж, все преходяще», — мелькнула в голове Иллира мысль, и он спрыгнул вниз.

На пустыре никого не было, но враги находились рядом, на другом конце пустыря, у ворот на свалку. Пока они его не почуяли, или делали вид, что не замечают проникновения на территорию развалин, а император решил не торопиться и изучить место предстоящего боя. Он двинулся к самому центру пустыря, туда, где раньше стоял алтарь богини. Подошвы сапог наступали на осколки камня, а руки паладина раздвигали кустарник. Иллир шел спокойно, был уверен в себе и не боялся демонов или божков, с которыми неоднократно сталкивался во время битв на границе принадлежащего Кама-Нио домена. Паладин верил в победу и потому сознательно пришел в ловушку.

Наконец, он достиг точки, где ранее стоял алтарь. Иллир хотел найти хотя бы кусочек от него, и с помощью камня попробовать связаться с богиней. Но ничего не нашел. Видимо, враги не просто расколотили каменный артефакт, связывающий два мира, реальный и дольний, а унесли все осколки в другое место. Правда, прогулка Иллира все же принесла некоторые плоды. Император нашел полусгнивший и грязный кусочек материи, который когда-то был косынкой жрицы. От него исходило какое-то излучение, видимо, вещь все еще помнила свою хозяйку, и он взял остатки платка в ладони.

Сильные и грубые мужские пальцы смяли распадающуюся в труху ветхую ткань. Император полуприкрыл глаза, поймал излучение от предмета и перед ним, необычайно ярко и четко предстала картинка…

У мраморного алтаря в полутемном молельном помещении находилась старенькая жрица богини Кама-Нио, седая бабушка, которая стояла на коленях лицом к выходу и кричала:

— Не-е-ет! Что вы делаете!? Это же храм!

Женщине, которой, по мнению Иллира, было не меньше ста пятидесяти лет, никто не отвечал. На нее медленно надвигалось два десятка людей, именно людей, а не демонов, и от них исходила дикая злоба. Все они были одеты в белые длинные хитоны и имели в руках нечто тяжелое, ломы, кувалды или молоты. Это жрецы Неназываемого Подателя Всех Благ пришли разрушить алтарь, и последней преградой между ними и артефактом была старенькая и одинокая служительница богини.

— Горта, как же так!? — вскинув навстречу одному из служителей новой религии сухие слабые руки, воскликнула старуха. — Ты же был жрецом Верша Моряка!? Почему ты его предал!? Кир, — обратилась она к другому, — вспомни, ведь мы с тобой вместе славили Ярина Воина! Живарр, почему ты оставил Самура Пахаря!? — Ответа не было. Жрецы продолжали приближаться, и старушка припала к алтарю и зашептала: — Богиня помоги нам! Услышь меня! Помоги! Дай сил одолеть зло!

Сама по себе жрица не имела большой природной силы. Но ее мольба была настолько горячей, что Иллиру показалось, будто окружающая храм пелена подавления вот-вот не выдержит, и слова женщины, пробив помеху, прорвутся к престолу богини. Однако позади жрецов раздался резкий окрик невидимого погонщика-пастуха, и они бросились на старуху. Взметнулся вверх молот одного из людей в белых одеждах. На мгновение квадратный кусок металла на дубовой рукоятке завис в воздухе, крупный мужчина, бывший жрец Самура Пахаря в ярости прорычал что-то невнятное, и опустил свое оружие на голову последней служительницы богини Кама-Нио в Королевстве Ассир…

Видение оборвалось, и Иллир Анхо, всмотревшись в рваный кусочек ткани, обнаружил на нем еле заметное темное пятнышко, не иначе, засохшую кровь жрицы, до конца выполнявшей свой долг. И спрятав остатки платка в кармашек брюк, паладин слегка расставил ноги, и вынул из ножен саблю. Он почувствовал, как за оградой пустыря скапливаются воины и маги, и увидел, как от ворот к нему спешат три хорошо вооруженных высоких и широкоплечих офицера гвардии.

— А вот и вы, твари, — сам себе прошептал Иллир и посмотрел на гвардейцев магическим зрением, которое показывало истинную суть предметов и живых существ.

Император не ошибся, к нему, действительно, спешили демоны. И не какие-то там низшие, бараноголовые твари, вынужденные питаться объедками со стола хозяев дольнего мира, а существа, которые почти не уступали ему в силе, как физической, так и магической. И что немаловажно, Иллир их знал. Все три вольных демона-брата, при жизни мощные воины-чародеи из расы драконидов, после смерти сумевшие получить новые тела и не потерять индивидуальность, были наемниками, которые некогда служили Кама-Нио. Ну, а теперь их нанял кто-то другой, а император очень хотел узнать, кто же это. Однако для этого ему требовалось срубить и захватить голову одного из демонов.

Офицеры остановились перед Иллиром, и вперед выступил один из них, который четко произнес:

— Вы нарушили указ короля о недопустимости посещения этого храма! Сдайте оружие и следуйте за нами!

— Ха-ха! — засмеялся паладин, позволил защите, которая прикрывала его настоящую суть, на мгновение приоткрыться, удостоверился в том, что его узнали, и сказал: — Откуда такой официоз, Шаришшш-ашшиим? Мы ведь давно знакомы, и когда-то даже вместе бились против эльфов и огров. Покажись таким, каков ты есть на самом деле, и твои младшие братья могут не стесняться. Здесь все свои… Ха-ха! Ну, или почти свои.

— Иллир Анхо!?

Демон-драконид удивился и дернул головой. После чего предстал перед человеком в своей родной форме, в виде крепкого двухметрового существа с треугольной головой змеи и телом, которое было покрыто крепкой зеленоватой чешуей. Его собратья последовали примеру Шаришшш-ашшиима. Одежда и доспехи на них остались человеческие и, глядя на драконидов в броне, император снова засмеялся, и подтвердил:

— Да, я Иллир Анхо, паладин богини Кама-Нио. И думаю, что вы понимаете, почему я здесь.

— Конечно, — главный демон мотнул приплюснутой головой. — И я повторю свои слова. Сдай оружие и следуй за нами.

— А если я откажусь выполнить приказ?

— Ты умрешь. Мы ждали появления здесь посланца богини и подготовились к этому. Сопротивление бесполезно, и если ты умрешь здесь и сейчас, то уже никогда не сможешь возродиться вновь. Так что не рискуй Иллир, отдай мне клинок, подчинись и, возможно, ты будешь жить.

— Смерть меня не пугает, поэтому будем биться, — произнес паладин и его клинок превратился в огненную плеть. — Но прежде чем мы схватимся, я хочу узнать, кто выступил против Кама-Нио.

— Нет, Анхо, ты этого не узнаешь, — Шаришшш-ашшиим потянул из ножен меч, которые потек ртутью и преобразовался в такую же плеть, как и у его противника человека. — К бою!

С шипением, рассекая воздух, жесткие огненные плети, каждая, примерно, по два с половиной метра, скрестились и, рассыпав снопы ярко-красных капель, которые падали наземь и прожигали насквозь камень, отскочили одна от другой. Тут же Иллир потянулся к энергопотокам и попытался зачерпнуть силу для атакующего магического заклятья. Но его ожидал неприятный сюрприз. Энергопотоки, которые он чувствовал, не желали подчиняться ему. Они были рядом, но ухватиться ни за один из них не получалось. Это ослабляло паладина как минимум втрое. Однако он не паниковал. Дракониды тоже не могли использовать магию, а император был слишком опытным человеком или демоном (если рассматривать его как существо дольнего мира). Поэтому Иллир верил в себя и, кроме того, при нем был индивидуальный портал, который уже имел заряд и мог сработать, невзирая на помехи.

Убыстряясь, Анхо вновь атаковал главного демона. Опять неудачно, и сразу же отход. Два младших брата Шаришшш-ашшиима стали обходить его с флангов, и Иллиру пришлось побегать. Удар! Прыжок назад! Новый удар! И опять отход! Началась игра в кошки-мышки, где император превратился в жертву, хотя в мастерстве и силе превосходил каждого из демонов. Но он был один против трех, и надеяться мог только на себя, собственную ловкость и чутье, которые помогали ему избежать смерти или того хуже, пленения.

Прошла минута. За ней другая. Огненные капли, падающие с зачарованных клинков, уже выжгли в центре пустыря немалое пространство округлой формы. Вокруг все дымилось, и мерзко пахнущую черную гарь сносило в сторону города. Уверенные в своем превосходстве демоны продолжали гонять Иллира по территории, а он действовал по одной и той же схеме. Отходил все время вправо и ждал момента, когда же дракониды постараются его остановить. Он ждал, ждал и, наконец-то, дождался. Шаришшш-ашшиим отдал мысленную команду одному из своих младших, и тот постарался встать на пути Иллира. Это было то, что нужно, и вновь скрестив свой клинок, который полтысячи лет назад подарила ему богиня, с плетью демона, император отскочил. Но не вправо, а влево, на другого драконида, который ничего подобного не ожидал.

Это произошло даже не в секунду, а в доли секунды, ведь сражались не обычные живые существа, которые имеют ограничения по скорости реакции и силе. Поэтому сам бой был скоротечен, и если бы за ним наблюдал со стороны кто-то из местных горожан, то он смог бы увидеть лишь скольжение нескольких теней, которые скачут по строительной свалке и извергают потоки огненных ручейков.

— Бац! Тело Иллира врезалось в драконида. Зачарованная плеть-клинок, моментально обернулась вокруг головы демона. Рывок! И срезанная треугольная башка оказалась в руках паладина.

— Есть! — радостно выкрикнул человек.

Иллир ушел от очередного выпада Шаришшш-ашшиима, и дал команду порталу открыться. Ведущая к спасению магическая дверь повисла позади него, и он, не тратя времени на глупую и ненужную перепалку с наемником из мира мертвых, сделал сальто назад и спиной упал в портал.

«Чисто ушел!» — влетая в спасительную для него синеватую дымку, потешил свое самолюбие император. И тут нанес свой удар другой младший драконид. Его клинок, который он метнул в Иллира словно копье, самым краешком все же зацепил правую ногу паладина богини. Он взвыл от сильнейшей боли, и в глазах у него потемнело. Однако оствер взял свои реакции под контроль, погасил боль и когда вылетел с другой стороны портала, который схлопнулся за ним, то первое, что он сделал, это потянулся к энергопотокам. Реки магической энергии были рядом и, щедро зачерпнув необходимую ему силу, Иллир преобразовал ее в целебное заклятье, и тут же направил его на рану.

Все это делалось на лету. И упав наземь, Иллир перекатился по траве. Тут же, не бросая клинок и голову демона, он вскочил на ноги, рукавом рубахи смахнул выступившие на глазах слезы, огляделся и выдохнул:

— Где же это я!?

Портал вновь, уже второй раз подряд, сработал не так, как полагалось, и выбросил своего хозяина совсем не там, где ему требовалось. Иллир Анхо оказался на поле битвы, и не на окраине сражения, а в самом его эпицентре. Вокруг были клубы дыма, гарь, крики людей, ржание раненых лошадей, боевые кличи и взрывы магических гранат. В общем, нормальное поле боя, а значит и фон соответствующий. Слева отряд конных республиканских егерей рубится с феодальными дружинниками под флагом великого герцога Канима. Справа три десятка магов, под прикрытием сотни спешенных синих имперских гвардейцев, держат магический щит, который прикрывал находящийся позади холм, за которым, если судить по символу богини Бойры на крутом склоне, находился военно-полевой госпиталь. Ну, а впереди, за полосой сизого дыма, в котором вспыхивали многочисленные огненные вспышки, виднелись скопища тяжелой республиканской пехоты, которая строилась в боевой порядок и готовилась перейти в наступление.

«Кажется, я оказался на востоке Эранги, — подумал паладин и задал резонный вопрос: — И что теперь делать?»

— Что-что? — уже вслух, сам себе ответил Иллир. — Надо помочь потомкам. Дождаться, пока портал вновь напитается силой, и попробовать еще раз перенестись в Грасс-Анхо.

Сказав это, паладин скинул с себя рубаху, обернул ею голову демона, вскинул на плечо тяжелый треугольный узел, преобразовал огненную плеть в стандартный стальной ирут, и отправился к синим гвардейцам и магам. День был в самом разгаре, и сегодня ему предстояло выдержать минимум еще один бой, может быть даже более трудный, чем схватка с драконидами.

Конец Пятой Книги.