Очередной игровой день начался как обычно с инструктажа. А работать нам опять предстояло в канализации, северный район. В это раз все по-честному — Ментиш сам вытянул короткую спичку. Никто шастать по этим трубам не любит, и бригадиры такие направления разыгрывают, либо как в прошлый раз, в смену гнома, волевым решением отправляют туда провинившихся, либо неугодных. Одно радует — предстоял просто плановый осмотр.

На выходе из управления коммунальных служб, Ментиш протянул мне сверток, даже не сверток, а что-то громоздкое, обернутое тканью.

— Держи, это тебе. От меня с дедом.

Сверток оказался весьма увесистым, а развернув материю, я обомлел.

— Это Грета? — в руках у меня оказалась привычная тяжесть, но как же она изменилась.

— Она самая, — видя мое изумление, гоблин довольно улыбнулся.

— Вы ее что? ночью перековывали? а рукоять? Новая?

— После того как ты ушел, ко мне прибежаюл дед. Он оказывается за это время об нее успел три раза споткнуться, и два раза Грета чуть ему на голову не свалилась. Говорит, что она хочет быть только с тобой, а на него обиделась. Вот мы с ним полночи и творили, придавая ей облик соответствующий содержанию.

— А ковал кто? Ты?

Не знаю как такое возможно, но доведенное до абсурда уродство было приятно глазу. Обновленная Грета была прекрасна в своем уродстве. Рабочая часть молота была изменена: бьющая сторона осталась одна, а вторая превратилась в подобие гвоздодера, исполняющею больше декоративную роль, чем функциональную — на середине жала гвоздодера делали поворот на девяносто градусов, и шли параллельно рукояти. А может я и не прав, выдергиваешь же не кончиками, а ложбинкой, но какие гвозди таким инструментом выдергивать? Разве что железнодорожные клинья.

Оба жала гвоздодера были стилизованы под косы, или это действительно железо двумя косичками переплетено? По ложбинке между косичками строчкой расположились четыре камушка: розовый, голубой, ярко зеленый и фиолетовый.

По бокам были нанесены глаза, даже не нанесены, а сделаны прямо в металле — один лиловый, другой бордовый. Ударная сторона молота предстала передо мной в виде ярко алых губ, даже не губы, а губищи. Каждая губа четыре сантиметра высотой. И венчал все это великолепие белый бант первоклассницы, прикрепленный к дужке на распорочном клине.

— Да никто, ничего не перековывалось, — ответил Ментиш, — это все шаманизм. Знаешь, сколько дед настоек перевел на это перевоплощение? Ты теперь на рукоять удары меча принимать можешь — она считай каменная, да и голова не хуже адаманта. Твоя Грета в себя литров пять укрепляющего зелья впитала. Краска тоже не просто так, это тоже эликсиры были — и каждый цвет свою силу Греете дал, камни опять же. Да ты внимательнее осмотри!

Внимательно осмотреть? Ну давай глянем в свойства. Ух ты! «Бедовый глаз», «жажда крови», «поцелуй», «нежность», «ревность», «брезгливость», «неприязнь» и «верность», вот такие бонусы были на моей Греете, даже язык не поворачивается ее молотом называть.

«Поцелуй Греты» это пятнадцать процентов шанса оглушения, «Жажда крови» — плюс полтора процента к урону от каждого следующего удара по одной и той же цели: понятно, прогрессирующий урон одному и тому же противнику. Хм, оказывается Грета у нас гринписовка — минус пять процентов урона животным, и это называется «нежность», бить кроликов будет нежно, в не полную силу.

— Ментиш, я что-то не понял, создавали вы с дедом, а бонус создателю в три процента урона от «верности» когда у меня в руках, почему?

— Ну тут ничего странного. Как сказал дед — мы только проводники, позволяющие духу подправить тело. А вот истинным своим создателем эта девочка считает тебя — ты ей имя дал, и крови попробовать тоже.

— Ладно, понял, — что там еще в свойствах? «Брезгливость» плюс три процента урона нежити, «Неприязнь» плюс пять процентов урона всем мужским особям, кроме животных, и плюс семь процентов урона женщинам, кроме животных, это у нас «ревность». А вот «бедовый глаз» слегка озадачил. Странное описание: того кто посмотрит в бедовый взгляд, с большой долей вероятности ждут неприятности, и все никаких процентов, никаких акцентов.

— Ментиш, а какой у нее глаз бедовый? — спросил я, рассматривая Грету, и все больше к нем прикипая.

— Лиловый конечно, бордовый это у нее от жажды крови.

— И как он работает?

— Как есть, так и работает. Кто в него заглядывать будет, того ждут неприятности.

— А какие неприятности?

— Да откуда я знаю. Мне на ногу чушка стальная упала, дед в краску наступил. Сейчас это способность на всех действует, но потом, по словам деда, Грета научится отличать твоих друзей, и с ними неприятности будут происходить на много реже. А пока вот, — гоблин протянул мне пиратскую повязку, — надень ей на глаз, а то греха не оберешься.

Вид молота с губами, косичками, бантиком и повязкой на одном глазу, окончательно добил меня, и вызвал истерический смех — что хотите со мной делайте, но Грету я больше не оставлю, один вид этого оружия будет ввергать противников в ступор.

Перед спуском в канализацию попросил Ментиша свернуть до почты. Там меня ждало два письма, а мой банковский счет приятно пополнился, так же приятно уменьшился мой долг, солидно так уменьшился.

Первое письмо было от администрации с благодарностью за обнаружение некорректной работы умения танков, и с очень прозрачным намеком, что об обнаруженных багах нужно сообщать им, а не запускать в игру. Что при правильном понимании этого вопроса благодарность будет существеннее больше, а именно семьдесят тысяч, а не двадцать как сейчас. Ну про эти суммы я знал, и новость не была совсем уж неожиданной.

Втрое послание и второе перечисление были, как легко догадаться, от главы ассасинов. Суть послания сводилась к следующему: если найду аналогичный баг, сначала сообщить ему, а через три дня администрации. То, что за это время нигде не всплывет, он гарантирует — специфика работы, награду обещали поинтереснее, чем сейчас. А это сейчас равнялось тридцати тысячам золотых, и плюс бонус — три бесплатных убийства любого одного игрока подряд, с учетом того, что перерождение длиться двенадцать часов, это вывод из игры почти на двое суток, солидный бонус.

А для чего ему это люфт в три дня нужен? Если асы начнут при помощи багов выносить какой-то класс, то это быстро дойдет до админов, и никаких трех дней он гарантировать не может. Либо это разводка чтобы иметь небольшой лаг по времени, либо… Либо ассам нужны эти дни для подготовки массового выноса. Составить график, найти клиентов, и так далее. Логично, но у меня, к сожалению, в запасе выявленных багов нет, а как бы было хорошо — продать инфу ассам, потом заявить админам, долг списан, излишек вывести в реал, и гуляй Вася. Мечты, мечты, но будем иметь ввиду.

Канализация встретила нас сыростью, затхлостью и темнотой, короче приветливо. Ничто так не делает канализацию приветливой, как отсутствие прорывов. Канализация эта не труба с нечистотами, это целый подземный комплекс проходов и переходов по которым проложены трубы. И в этот раз все было для нас удобно. Да сыро, но под ногами не хлюпает, да местами затхлый воздух, но так не воняет же. А то что темно так на это и фонари есть. Даже крысы на этот раз не беспокоили, такое ощущение, что в этой части они не водятся.

После пятого блока датчиков и индикаторов, который, как и предыдущие, показывал, что все в порядке, всю идиллию испортил Ментиш. Когда я, после фиксации показаний приборов, уже собирался двинутся дальше, он вдруг остановился, полез в свой мешок, и достал оттуда копье с себя высотой и наконечником виде широкого листа. Это что же у него за мешок такой? Мой только вес уменьшает, а его еще и размеры — хочу себе такой же.

— Ментиш, ты чего? Зачем тебе копье?

— А ты ничего странного не замечаешь?

— Нет.

— Крысы, — коротко ответил гоблин, закидывая мешок за спину, а копье беря на перевес.

— что крысы? Их тут нет.

— Вот именно, их тут нет. А должны быть, я сколько лет работаю, еще ни разу не встречал, их полное отсутствие. Хотя бы ползать где-то в сторонке должны и пищать, а тут тишина и ни шороха.

— И что, по-твоему, это может значить?

— то что либо их распугали, либо сожрали!

— Ты смеешься? Кто может распугать всех крыс? Да их чтобы отсюда разогнать, нужен целый полк котов, или даже отмобилизованная кошачья бригада!

— Вот и я о том же.

— И что ты предлагаешь? — спросил я. Доставая из петли за плечом Грету, и проверяя на месте ли кинжалы, беспокойство друга передалось и мне.

— Не знаю. С одними ощущениями в магистратуру не побежишь — засмеют.

— Тогда у нас один вариант — проверить, что там впереди. Может ничего страшного, может все крысы сожрали что-то не то, и лежат в ближайшем коридоре дружной кучкой?

— Все может быть, пошли?

И мы пошли. Впереди я с Гретой на перевес, за спиной гоблин с копьем и фонарем. Фонари на касках тоже работали, но они давали узкий пучок света, а нам нужно было осматривать все вокруг. Шли не спеша — мало ли что, лучше уж перебдеть, чем пропустить что-то важное. Первым, не смотря на то, что шел сзади, необычное увидел гоблин.

— Смотри, царапины!

— И что?

— А то! Это следы от когтей.

— Уверен?

— Слушай, я конечно городской гоблин, но родился-то в лесу. И в следах научился разбирать, раньше, чем в девках.

— И где они?

— Девки?

— Следы! — тоже мне юморист-любитель, — где царапины? Что я не вижу.

— Да вот, на полу и на стенах, — и гоблин фонарем на каске указал направление.

Действительно, местами пол и стены были покрыты еле заметными царапинами, но вот на мысли о следах меня они не наводили — система не угадывалась. Где-то их было чуть больше, где-то меньше. Гоблин присел на корточки и начал внимательно изучать найденные отпечатки.

— И что это за зверь? Как думаешь?

— Два варианта, — сказал Ментиш, вставая, — либо кто-то из медвежьих. Либо, что хуже и более вероятно, Выгуголь.

— Кто? Выхухоль?

— Выгуголь. Что среднее между медведем и обезьяной. Смотри, видишь тут и тут следы от двух лап, а тут и тут от трех, а здесь он лапой об стену опирался, — после комментарием гоблина, следы стали понятны и мне, вот только радости мне это не прибавило.

— А может все-таки медведь? — встречаться с неизвестным мне выгуголем, как-то не хотелось, особенно если это действительно медведеподобная горилла.

— Если и медведь, то больной и раненый в лапу.

— Пошли дальше, одних царапин для обращения в магистрат маловато, по-моему.

Следующие метров четыреста мы шли уже по следам, петляя канализационным ходам, гоблин впереди я сзади. Как он в окружавшем сумраке различал следы, для меня загадка, видимо действительно у него за плечами была серьезная лесная школа.

— Ментиш, а что этот выгуголь тут мог забыть? Ему что в канализации медом намазано?

— Не знаю, — пожал плечами гоблин, — обычно выгуголи живут в лесу, можно даже сказать в тайге, хотя встречаются и много южнее. Меньше медведей, но опасней. Питаются они, как и медведи, то есть жрут все подряд, по деревьям лазят лучше, могут прыгать с дерева на дерево. Да и живут в основном на деревьях, от того и по земле передвигаться на задних лапах, изредка помогая себе передними.

— Так что же он тут забыл?

— Да кто ж его знает! Может от охотников спрятался, мех выгуголя очень ценен. А в окрестностях города странники всех выбили, так же как и медведей. Есть парочка мест, где те и другие появляются постоянно, но они достаточно далеко от стен. Раньше полно поодиночке бродило, а сейчас не встретишь.

И тут мы увидели его, действительно похожий на гориллу, даже не на гориллу, а на орангутанга, выгуголь внушал уважение. Полтора метра роста, полусогнутые задние лапы, и длинные, чуть ниже колен, передние, были перевиты узлами мускул — и если бы не те же полтора метра в плечах его можно было бы принять за волосатого гремлина переростка. Вытянутая морда, больше походила на собачью, чем на обезьянью, и имела весьма внушительные клыки. Явно плотоядное животное, теперь понятно, почему все крысы разбежались, такой зверь будет есть их пачками.

Темно-бурая шерсть на загривке хищника вздыбилась, и тонко, совсем не соответствующе всему внешнему виду, заверещав, выгуголь прыгнул. Прямо под удар молотом. Отлетев к стене, зверь поднялся, но тут в дело вступил Ментиш со своим копьем. От первого укола хищник увернулся, отделавшись порезом на груди, второй пропустил над собой, припав на все четыре лапы. Не дожидаясь третьего выгуголь прыгнул прямо из положения лежа и схлопотал поцелуй Греты прямо в лоб, и оглушенный упал на спину. Не успели мы прийти в себя от скоротечной схватки, как откуда-то мне в ноги кинулась бурая тень.

Повернув голову я успел увидеть, как в лиловой вспышке зверек оступился на камне и кубарем покатился в оглушенному выгуголю. Так вот как работает бедовый глаз Греты, молот был опущен и ее глаз был как раз на траектории движения нападающего. Пришедший в себя взрослый зверь взвился на все четыре лапы, заверещал, но с места не двинулся, оставаясь возвышаться над маленьким выгугольком, или выгуголшем? Все же наверное выгугенком.

— Так это же мать и дитя!

— А что это меняет? — спросил напряженный гоблин занимая позицию у меня за спиной. Нет он не трус, как показала предыдущая схватка далеко не трус, но с нашим вооружением это была самая лучшая позиция для его копья.

— Да жалко, — делая шаг, назад ответил я, — она тут от охотников прячется, ребенка растит, а тут приходим мы и убиваем, неправильно как-то.

— Отступаем?

— Давай потихоньку, попробуем разойтись миром, — делая очередной шаг, решал я, — с копьем не лезь, буду глушить молотом.

Выгуголи не двигались, а мы пятились. Так продолжалось пару секунд, а потом мать опять прыгнула и опять прямо под удар молота. Вслед за матерью в бой кинулся детеныш, но ему хватило пинка сапогом. Что ж за глупые животные? Ну нет у меня желания их убивать, а они сами нарываются. Пока взрослый зверь поднимался, мы отошли еще на пару шагов. Он что не понимает? мы хотим уйти и оставить их в покое.

Не знаю чем бы это все кончилось, скорее всего мы бы убили выгуголя с детенком, но тут между нами материализовалось странное аморфное существо зеленного цвета. Эта сущность что-то гортанно произнесла, как ни странно гоблин ее понял и ответил на таком же гортанном языке.

— Кто это? — спросил я гоблина, пока существо общалось с выгуголями.

— Дух леса, хочет забрать их с собой.

— Отлично, пусть живут.

Через пару минут перерыкиваний между духом леса и выгуголемшей, самка прорычала что-то детенышу и они вместе пошли за духом. Постояв еще пару минут, мы с Ментишом двинулись за ними. Путь выгуголей и духа по канализации заканчивался у сломанной решетки, видимо именно тут самка пробралась в подземные ходы, убегая от охотников. Последовать за ними меня подтолкнул чисто меркантильный интерес — найти логово выгуголя и обыскать его. Помня ценные находки в логове крысолюка, я тщательно обыскал все логово, но тут меня ждала птица обломинго, ничего ценного не было. Тут звери выживали, а не жили. Единственный плюс от этой эпопеи с выгуголями было получения навыка милосердие, на мой взгляд, для меня почти бесполезное, плюс к репутации 0,2 % за уровень навыка это конечно хорошо, но вот куда девать 0,3 % к лечению ума не приложу — заклинаний таких не знаю, да и бутылками не пользуюсь. А вот один вопрос по горячим следам прояснить надо.

— Ментиш, а ты где так с копьем обращаться научился? Прямо профи!

— Как где? В родном стойбище конечно, у нас все мужчины с копьем обращаться умеют, иначе на охоте никак.

— То есть ты у нас великий охотник? Прямо Чингачгук? А что же тогда голову и когти крысолюка выклянчивал, как последний нуб? С таким мастерством копейщика у тебя все стены должны быть увешаны.

— Все не все, но кое-что висит, крысолюка раньше не было, но и не мене ценные трофеи имеются. Сегодня покажу.

— Так что же тогда прибеднялся?

— да проверял я тебя, друг мой. Просто проверял. Ты же хоть и работаешь в ГУКОМе, а не бегаешь по лесам, все же странник. А у вас странников только попроси, в миг на шею сядете и ножки свесите. На любую просьбу только и слышно: дай, да дай.

— Хм. — вот оно как, оказывается. — ну как? Прошел я твою проверку?

— Прошел, прошел. Ты это, не злись. Странников полно по городу бегает, а нормальных среди них раз, два и обчелся. Достали эти попрошайки, понимаешь?

— Ладно проехали. Что у нас дальше по плану? — Странно у него ИИ работает, или это такой алгоритм по привлекательности? А Грета себя хорошо проявила, надо бы подарок дедушке Ментеру преподнести — заняться его проблемами, тем более Августино, сам того не ведая, идейку подкинул.

Договорившись с Ментишем встретиться у дома его деда, до гаража оттуда рукой подать, я направился прямиком к Йогилю. Как и ожидалось, мастер еще не ушел домой и был на своем складе.

— Ну чего тебе надо? Что за срочность?

— Мастер Йогиль, нужна ваша помощь.

— Помощь? Я же тебе ясно сказал, пока все три внучки беременными не будут — учить тебя не стану. А пока только одна готова отложить яйцо.

— Отложить яйцо? — я чуть не сел на пол.

— Ай! Все время забываю, что тебя в твоих странствиях сильно по голове били, и ты ничего не знаешь, что каждый гремлин знает с детства. Мы, гремлины, так же как орки и гоблины откладываем яйца, — а мне казалось все расы живородящие как люди, но если предположить что, гремлины, орки и гоблины произошли от рептилий, то получается логично, но яйца это удар

— Раньше каждая самка откладывала по три-четыре яйца, — между тем продолжал вещать Йогиль, — но те благословенные времена, когда наши народы были многочисленны, давно прошли, и сейчас редкая самка откладывает за один раз более одного яичка.

— И как часто самки могут откладывать яйца?

— Теоретически каждый год, но на практике получается гораздо реже, особенно у нас гремлинов — чтобы отложить яйцо, самке надо встретить достойного самца. А молодые часто гибнут, а такие старые как я уже непригодны.

— А тролли? Они тоже яйца откладывают?

— Нет, тролли нам хоть и родня, но астральная, у них другие способы размножения. Хочешь знать какие — спроси у троллей, я тебе не учитель биологии, про пестики-тычинки рассказывать.

— Кстати о пестиках и тычинках. А как вы мастер узнали, что Игнеса беременна?

— Так я все же благословенный медиум, как-никак, и мне дано видеть очень много, да и творить не меньше. А то, что на складе завхозом сижу, так это можно сказать для души, чтобы дома плесенью не покрыться.

— Вот! — мастер Йогиль подтвердил мои предположения, — у меня к вам просьба как раз, как к медиуму!

— Магию тебе открыть? Так сказал же — после выполнения уговора.

— Да нет, не мне ваша помощь нужна. Я пока и так нормально себя чувствую.

— Тогда кому? — в глазах старого гремлина появился интерес, и он потверже оперся на свою клюку, — кроме гоблина у тебя друзей, вроде нет, чтобы за кого-то просить.

— Не ему, а его деду.

— Деду?

— Да, у него дед шаман, с вами, мастер, наверное ровесник, зовут Ментеру.

— Ментеру? — удивился Йогиль, — тогда понятно…

— Что понятно? — не понял я.

— Не важно, — отмахнулся старый гремлин, — так что там за проблема у уважаемого шамана?

— Понимаете, — и я вкратце пересказал все, что мне поведал Ментиш, — Может вы, как медиум, помочь сможете?

Значит так, — закопошилься под стойкой Йогиль, — ты сейчас бежишь в ближайшую таверну, берешь мяса, хлеба, сыра ну ты понял. А я пока соберу необходимые настойки, есть у меня парочка таких эликсиров, в миг любую хворь снимают.

— А еда зачем?

— Так! не перечь старшим! — взъярился гремлин, — ты что думаешь? Старый Йогиль не знает что делать? Это же тонкая материя! Духам подношения делать буду! Бегом! Я сказал. Через пять минут встречаемся на площади!

Осмотрев мои закупки провизии Йогиль буркнул: «сойдет», и мы пошли к дому шамана. В мешке старого гремлина что-то звякало. На мой вопрос коротко буркнул эликсиры, а от помощи понести отказался, сказал, что такие эликсиры никому не доверяет, и для его старой спины они не в тягость, а помочь старому гоблину в радость. К чему он это сказал я не понял, тем более что на все вопросы Йогиль отвечал односложно, и большую часть дороги мы прошли молча. Йогиль был очень сосредоточен и погружен в свои мысли, видимо настраивался на процесс излечения старого шамана.

Подойдя к нужному дому, старый мастер осмотрелся по сторонам, и видимо придя к какому-то выводу, толкнул дверь. Как не странно та оказалась не запертой. Бережно положив свой звенящий эликсирами мешок на пол рядом с дверью, Йогиль жестом указал положить провизию для подношений рядом с мешком, и со словами: «Жди здесь», выпихнул меня на улицу. Не понимая сути происходящего, я вышел на крыльцо, и уже из-за захлопывающейся двери услышал: «КАПРА…!!» — видимо благословенный медиум начал свой ритуал.

Я сел на ступеньки и начал отработку упражнения рекомендованного мастером короткого клинка, упражнения предназначенного именно для меня, а именно: «Игра на кинжалах в четыре руки». Точнее это был целый комплекс упражнений направленный на улучшение владения, как оружием, так и умений. И включал себя две части в движении и сидя, сидя — на работу кистей и руки до плеча, без корпуса, то есть скорость и точность.

Оказывается умения тоже нужно качать. То есть время их действия и время отката зависит от вложенных очков развития, а вот сила от прокачки. Чем больше лучники пользуются орлиным взором, тем лучше видят, чем больше роги уходят в инвиз, тем сложнее их заметить, а с мои руками все просто: больше нагрузка — сильней бицуха.

За этим занятием меня и застал Ментиш.

— Меня ждешь?

— Не совсем.

— В смысле? — удивился гоблин, и присел со мной рядом.

— Да я твоему деду одного лекаря привел, — уклончиво ответил я, — вот сижу, жду — может получится у него что-нибудь.

— Да ты что? А что за лекарь? Сколько ты ему пообещал? Все расходы с меня, даже не думай! — затараторил Ментиш, — А что днем не сказал, кстати?

— Да меня мысль к нему обратиться только днем и посетила, а не сказал так, как не знал согласиться он, или нет.

— Понятно. Так что за лекарь?

— Ну не совсем лекарь, но умный и по профилю это скорее его профиль, чем чистая медицина.

— Да не томи! Говори кому я должен.

— Да ты его знаешь — мастер Йогиль.

— КТО?! — вскочил со ступенек гоблин и дернул дверь, та оказалась заперта.

— Мастер Йогиль — наш завскладом, — не понимаю, что так Ментиш бурно реагирует? Тем временем гоблин достал ключ, но открыть дверь это не помогло.

— Замуровались, — схватился за голову гоблин и начал расхаживать взад-перед.

— Он оказывается благословенный медиум, ты не знал?

— Я НЕ ЗНАЛ?! ДА Я ЛУЧШЕ ТЕБЯ ЗНАЮ КТО ТАКОЙ ЙОГИЛЬ!

— Так что ты тогда орешь? — я тоже поднялся со ступенек, смотреть снизу вверх на мельтешащего гоблина было неудобно, — а если знал, так что сам к нему не обратился?

— Так спокойно! Он пустой пришел? С собой что у него было? — остановился гоблин и взял меня за грудки.

— Они что с твоим дедом в контах? — не похоже что Йогиль собирался навредить шаману, — эликсиры у него в мешке были, и меня за едой в подношение духам посыл.

— ПОДНОШЕНИЯ! За закуской он тебя посылал! — вновь замельтешил гоблин, — они же вместе в сводном отряде свободных племен служили! Весь второй гоблоэльфийсккий конфликт с их дозора и начался!

— Какой еще конфликт?

— Второй гоблоэльфийский! Это в городах все вроде мирно живут, но на свободных территория принадлежащих разным расам пограничные стычки никогда не прекращаются. А тогда, лет сорок назад, чуть полно масштабная война не началась, — начав рассказывать, гоблин чуть успокоился, — так что же делать?

— Сделанного не воротишь, да и тихо пока, — успокаивающе ответил я, присаживаясь обратно на ступеньки, — магов, если что, всегда вызвать успеем. Амулет экстренной связи с собой? — Ментиш утвердительно кивнул, — ну вот. Так что пока ничего страшного не случилось. Так что там за конфликт был, и как так получилось, что Йогиль не знал, что твой дед в городе?

— Когда дед ко мне приехал, Йогиля в городе не было, — гоблин сел на ступеньки рядом со мной, — к родственникам уезжал, а когда вернулся, дед уже набедокурил и прятался. Он знает, чей я внук, и всегда через меня деду приветы передовал, а ему не говорил, что дед в городе.

— А почему?

— Побоялся, что если он узнает, они вместе такое учудить могут. Да и стыдно за дедушку. Дед всегда Йогилем восхищался, да Йогиль о нем всегда только хорошее, говорил что мне с дедом повезло, чтобы я с него пример брал. А он… ну ты понимаешь…

— Понимаю, а… — договорить мне не дала вылетевшая из окна второго этажа и приземлившаяся передо мной сущность. Такое ощущение, что вся она была соткана из порывов ветра, и вот эта сущность протянула мне записку следующего содержания: «Дай ему две четыре десять монет. Йогиль» Ничего не понимая, я как самнабула протянул сущности десять золотых, и та взмыв улетела проч.

— Странно, — пробормотал гоблин.

— Что именно?

— Элементаль воздуха от них и трезвый.

— Действительно странно. Может зря ты нагнетаешь?

— Может и зря, — задумчиво пробормотал Ментиш, — посмотрим, чем твой эксперимент закончится.

— Так что там за гоблоэльфийский конфликт и причем в нем Ментеру и Йогиль?

— Сводные отряды патрулируют пограничные земли между княжествами эльфов на свободными землями заселенными гоблинами, орками и гремлинами. Нам-то их леса не нужны, а вот они в наши лесостепи лезут постоянно.

— Чужой земли не нужно нам ни пяди, но и свой ни горсть не отдадим.

— Вот именно. Тем более чтобы у эльфов кусок леса отобрать — его почти полностью выкорчевывать надо, а потом постоянно подчищать. А им достаточно в тайне один меллирион высадить — он сам под себя все подгребет. А граница по горным перевалам проходит, точнее их леса перед горами заканчиваются, а перевалы уже наши.

— Так из-за чего этот пограничный сыр-бор? Если на перевалах им не закрепиться?

— На перевалах не закрепиться, — согласно кивнул гоблин, — но тайно пройти можно. Вот эльфы периодически высаживая на нашей стороне свои семена пытаются создать анклав.

— И что если их деревья прорастут, все? Прощай родные пенаты?

— Да облизнуться, три раза. Мало закрепиться — надо еще удержаться. Но пока их с нашей стороны выкуривают, они успевают пару перевал отжать. Объединенная орда их конечно и оттуда выживает. Но пока соберутся, договорятся, а это время.

— А зачем это им нужно? — рассказ гоблина меня заинтересовал, тем более что в доме по-прежнему было тихо.

— Так ведь. Как только им кусок нашей земли в лапы попадает, они из него все соки выжимать начинают, а под землю тут же дварфов с гномами запускают. Не бесплатно конечно. Вот и получается: сначала одних выкуривай, потом других изгоняй.

— А сейчас как? Граница на замке?

— Да куда там! С приходом в наш мир вас — странников, полная чехарда началась. Вы же только по своей воле из мира уходите. Сегодня убьешь, а завтра снова клинки скрещиваешь. Упертые вы — как бараны.

— Это точно, бараны и есть.

— Вот эльфы и наловчились нанимать странников, в основном из своих, меллирионы высаживать, сможешь высадить и удержать будешь малым эльфийским князем. Да и наши старейшины тоже не прочь чужими руками жар загребать. Так что на границе постоянная резня идет, правда из странников в основном.

— Понятно, — но разрабы кокавы, а? там же в основном клановые разбоки идут, получить в свое распоряжение лес-крепость это же… Я даже не знаю с чем сравнить ну не авианосец конечно, но фрегат точно. Вот значит, о каких местах поселений говорил мальчик-побегайчик. А ведь это не просто межклановые войны, это войны подкрепленные квестами. Это союзы, это интриги, это… полноводная река реала, жаль что не в мой карман, — Так что там с Йогилем и Ментеру?

— До того как появились первые странники, границы патрулировали сводные отряды из молодых и амбициозных. Даже система обязательной службы была, а не как сейчас — пожеланию. Йог… — в нашу сторону летел давешний элементаль воздуха с десятком бутылками в руках и головкой сыра подмышкой. Не приземляясь, элементаль влетел прямо в распахнутое окно второго этажа, — а может и не обойдется.

— Обойдется, не обойдется. Амулет приготовь и рассказывай.

— Да амулет, — Ментиш достал из кармана амулет экстренной связи и продолжил, — Йогиль в том отряде был сержантом, а мой дед капралом, — так вот что кричал мастер, а я дурак: заклинание, заклинание, — и возвращаясь с патрулирования наткнулись на годовалый меллирион, только не на нашей территории, а на перевале, а с ним десятка четыре эльфов. Эльфов вырезали всех, но и от самого отряда осталось шестеро. А шестерым годовалое дерево не по зубам, в нем к этому времени сила уже большая — тут уже малый круг шаманов нужен. Наши конечно сообщения отправили, но и эльфы своих предупредить успели.

— А как получилось, за что год его никто не обнаружил.

— Дед говорил, что эльфы там как-то схитрили. Точно не помню, но вроде как уже проросший саженец принесли. Его правда просто так не пересадишь, для этого земля должна быть уже другим меллирионом переработана. За тот год, со слов деда, они росток пятнадцать перед этим уничтожили. Может это помогло эльфам, может еще что — если интересно у деда спроси или у Йогиля, — гоблин замолчал, глянул на окно второго этажа и добавил: — после того как…

— Обязательно! Да ты не кипешуй! Нормально все будет, — хлопнул я гоблина по плечу, хотя у самого такой уверенности не было. Ибо в это время над нами, в сторону центра, как метеор пронесся элементаль. За деньгами правда не спустился, и это напрягло, — давай о геройских предках! — пусть лучше рассказывает, чем думает о происходящем в доме.

— Первыми к перевалу прибыли эльфы, — Ментиш вздохнул и продолжил свой рассказ, все равно в дом мы попасть не могли, а молча ждать на крыльце развитий событий было муторно. — Годовалое дерево это уже не росток, за него и побороться можно, тем более что сто метров вокруг него уже эльфийская земля была, оба хода на перевал узкие, чтобы их удержать, большая армия не нужна.

— Это в обе стороны верно.

— Точно, вот шестеро и держали ход с эльфийской стороны неделю. Выжило только двое Йогиль и мой дед, — элементаль возвращался, и тащил не бутылки и закуску. Он нес, не то чтобы это было совсем удивительно, я просто не задумывался, зачем его послали на этот раз, и увидеть в руках элементаля воздуха гитару было неожиданно, помимо гитары элементаль нес еще какой-то мешок.

— И что? На этом все?

— Не все. Иначе бы так громко те события не назвали, — чувствовалось, что гоблин уже потерял интерес к своему рассказу и концовку он срежет. Задрав голову и изучая окно, он подтвердил мои мысли, — Дед и Йогиль отступили на нашу сторону, решив, что уж отсюда они не отступят. Эльфы вошли на перевал, но тут подоспел сводный отряд из ближайших селений гремлинов. Разбил эльфов, но не успел закрепиться, как подошли новые эльфийские отряды, и разгромил гремлинов. Но закрепиться тоже не успели — пришли гоблины. В общем когда к перевалу с двух сторон подошли дварфы и орки, ситуация была еще та. Но сумели договориться, большая резня никому была не нужна, — из окна раздался гитарный перебор, и два голоса затянули какую-то грустную песню — слов было не разобрать. Интересно а кто играет Ментеру или Йогиль? — Дварфы в любой момент могли покинуть своих союзников — им в той ситуации ничего не светило, а у орков на юге начиналась своя заварушка, и торчать на перевале им было тоже не с руки. В общем, перевал остался за нами, а эльфы получили компенсацию за потерянное дерево, его шаманы прибывших гоблинов в первую очередь уничтожили. Иначе бы эльфы бы не отступились.

— Мда, политика, — вздохнул я, — а почему конфликт называется гоблоэльфийский, ведь первыми свой отряд прислали гремлины.

— Так ведь гремлины это ветвь гоблинов, так же как гномы ветвь дварфов, — удивился моему вопросу Ментиш. Песня в доме закончилась, и за дверью послышались какие-то шорохи.

— Ну все, — сказал я вставая, — сейчас узнаем, что я со своим лечением накуролесил.

— Да не напрягайся, — гоблин встал рядом со мной, — я даже рад.

— Чему? — удивился я.

— Что дед со старым другом встретился. Даже если они сейчас полгорода разнесут, и меня с ним из города выгонят — у него будут добрые воспоминая об этом дне.

— Значит, в изгнание отправимся все вместе, — интересно, а куда выгонят меня, с моим обязательным пребыванием в городе, или в ассенизаторы переведут?

И тут дверь открылась и нашим глазам предстала изумляющая картина. Пациент и доктор, может и были слегка пьяны, но это совершенно не бросалось в глаза. В глаза бросалось другое, даже не бросалось, а застилало взор — они преобразились, куда делась их старческая немощь? Это были два воина, да заслуженных ветерана.

На Йогеле был доспех, стоящий из идущих внахлест стальных полос, я что-то похожее видел в музее японского оружия, хотя в Казанском краеведческом тоже аналогичный был — татарский, разницы никакой. На голове открытый шлем без забрала или личины, с двумя голубыми полумесяцами вместо рогов. Все металлические поверхности были то ли покрыты, то ли покрашены, но создавалось впечатление, что доспех из золота. Предплечья украшали банты, по четыре на каждую руку, а на груди, хитро переплетенные между, собой ленты, навскидку штук восемь, хотя может и больше — подозреваю, что и банты и ленты означают какие-то награды. В правой руке было копье, заменившее клюку, хотя для обычного человека это не копье, а сулица, но с его ростом это копье. Хотя неправильно называть, то что было в руках у Йогиля копьем, кажется это называется алебарда: длинный, сантиметров тридцать шип, с одной стороны от которого на сантиметров десять-пятнадцать ниже располагался вытянутый полумесяц секиры, а с другой крюк, как у пожарного багра. Если заменить Йогиля на медведя — получится герб Ярославля. Древко этого оружия было голубое с золотыми прожилками, в пол его гремлин упирал четырехгранным наконечником и все стальные части оружия были позолочены с тем же оттенком, что и доспех. За спиной у мастера висело четыре коротких меча: два рукоятями вниз два вверх, и что интересно рукояти были обтянуты кожей, имевшей тот же цвет что и древко, ну пусть будет алебарды.

Самым же не обычным был пояс. Широкий, из голубой кожи, такой же что и на рукоятях мечей, и большой пряжкой на которой был изображен сам Йогиль. Ну не совсем Йогиль, но кто-то очень на него похожий, или это Йогиль похож на изображенного на пряжке ремня? С серьгой в ухе и с какой-то безумно-бесшабашной улыбкой на лице.

Странный у мастера комплект вооружения двуручка и четыре меча, странно. Стоп! он же четырехрукий, как и я. Вот у кого мне нужно брать уроки боя, а не скрести по сусекам, по разным учителям.

Ментеру выглядел не менее импозантно, чем Йогиль. На нем была начищенная до блеска кольчуга, так же украшенная перевитыми лентами. Бантов не было, зато на каждом плече было по два крыла — параллельно линии плеч шли слегка расправленные белые лебединые, а над ними под сорок пять градусов черные как смоль крылья ворона. Голову шамана украшал головной убор из перьев, перья спускались до середины спины, я такое только в фильмах про индейцев у вождей, когда они трубку мира раскуривают. И это было не просто украшение, под всем этим великолепием скрывался шлем, о том, что шлем не простой говорила закрывающая нос покрытая белой глазурью стрелка. А нос-то у гоблина не маленький и эта стрелка идущая не вертикально вниз, а под углом, создавала эффект клюва. И этот эффект усиливался двумя черными отполированными камнями, стилизованными под птичьи глаза.

На левую руку как щит был одет бубен, обтянутый яркозеленной чешуйчатой кожей, и что-то мне говорит, что это не змея, а скорее всего дракон, либо виверна. А о том, что это все-таки бубен, а не щит, хотя на такой бубен, из такой-то кожи, можно спокойно удары принимать, что ему будет-то? — свидетельствовали три лисьих хвоста: классически рыжий, черно-бурый и белый, а так же украшения из перьев. На правой руке Ментеру на ременной петле висела колотушка, или булава? Ну для такого бубна это колотушка, а если кому в голову то и булава. Рукоять колотушки была отделана малахитом, в тон коже на бубне. Било колотушки было сделано из черного мрамора, а может это гранит? Хотя это может быть другой камень, я в геологии не силен, но отполирован, так что в него глядя бриться можно. Вторая колотушка, близнец первой, только с билом белого цвета, висела справа на поясе, рядом с пустой петлей — видимо для той, что в руках, зачем их две?

Пояс на шамане был из яркозеленой кожи, такой же, как на бубне, с пряжкой на пол живота, украшенной белоголовым орланом с распростертыми крыльями распахнутым клювом и растопыренными когтями. Весь орлан был покрыт эмалью, и птица выглядела как живая. С левой стороны, от пряжки, в специальных петлях висели два ножа с рукоятями из того же малахита, что и рукоять колотушек, и лезвиями из черного обсидиана.

Снаряжение обоих ветеранов производило впечатление завершенности, целостности, подозреваю, что на обоих были какие-то умопомрачительные сеты. Хорошо, что на улице не было других игроков, кроме меня, и никто эти полные сеты не видит, а то у гремлина с гоблином могли возникнуть проблемы. Как оказалось, я ошибся в своем предположении, и ошибся не единожды.

И вот эти мужи, назвать их иначе язык не поворачивается, предстали перед нами в лучах заходящего солнца, под гитарный акампанемет, чего-то тревожно-героического — эффект сногсшибательный. Даже трудно представить, что они пару часов назад выглядели по-другому, это были полубоги.

Кстати я не угадал — в доме играл не Йогиль и не Ментеру. За ними на крильцо спустился какой-то дух, явно женского пола, за сегодняшний день я столько духов перевидал, что уже легко их определяю, с гитарой в руках. Хорошо, наверное, быть шаманом, особенно таким сильным как Ментеру. Шаман, не к месту подумал я, это как дед в армии — духи все за тебя делают.

— Так капрал. Нам нужно взять языка, точнее двух, точнее двух язы'чек, — стоило Йогилю заговорить и иллюзия распалась. Передо мной были те же Йогиль и Ментеру, пусть в новом обличии, пусть овеянные славой и мощью, но такие родные, — и допросить! Без пристрастия, но с изощренностью.

— Будсделн! — ответил Ментеру, по-хитрому стукнул два раза в свой бубен и перед ним по стойке смирно возникло два духа воздуха, отличавшиеся от элементаля бесплотностью. Их присутствие угадывалась по легким завихрениям песка и не большому мареву. Выслушав гортанный приказ шамана духи улетели, а взгляд Ментеру остановился на Ментише.

— О! Внучек с другом! — улыбнулся шаман, — Йогиль! Ты же знаком с моим внуком Ментишем?

— Знаком, мжду прочем его друг мой учник! — о как, оказывается я уже ученик Йогиля. А я не знал, главное чтобы он до завтра об этом не забыл — сейчас из него учитель, как из меня балерина, — а к твому внуку, — насупился гремлин, — и у мня, есть отегчяющий вопрос!

— Почему, — шип алебарды уставился Ментишу в переносицу, — не сбщил, мелкий паршивц, ме шо… — тут Йогиля слегка качнуло, и шип алебарды устремился Ментишу прямо в глаз.

Ментиша спасло чудо, чудо в лице его собственного деда. Не знаю как, но старый шаман успел среагировать и его бубен снизу подбил алебарду гремлина и шип только оцарапал лоб, на лбу моего друга появилась кровь, — Ты что творишь старый хрыч?! Внука без глаза хочешь? Пусть у него беда с талантом, но это моя кровь! — и шаман встал между Йогилем и внуком, прикрывший бубном, как шитом.

— Пдожди! — Йогиль не смотрел ни на Ментиша, на Ментеру, он смотрел на шип своей алебарды, — пбратим, а ты в курсе что на нем прклятье? Млелкое, но пртивное?

— Гдее? — встрепенулся шаман, моментально трезвея, и посмотрел на шип алебарды.

— Видишь? Пшипыт? — на шипе оружия Йогиля пузырилась капля крови Ментиша.

— А нука, — Ментеру подошел к внуку, тот стоял не жив — не мертв. Колотушка шамана повисла на петле, а он сняв с пояса обсидиановый нож, аккуратно собрал на лезвие выступающею кровь со лба Ментиша.

— Сейчас избавлю, — сказал Йогиль тоже начиная трезветь. Как-то быстро они трезвеют, элементаль им десять бутылок притащил, да еще сколько-то Йогиль с собой принес. В этих их сетах что нейтрализаторы ядов есть? Да, скорее всего, если уж оружие по капле крови магическое влияние определяет — хочу себе такой же и на границу мильнарионы опрыскивать. Надоело в городе по трубам, да по крышам. Может действительно на предложение Августино согласиться? Правда он только после поимки маньяка сможет свою команду собирать.

— Подожди, — сказал Ментеру, ничуточки не смущаясь, в парадном сете садясь прямо на землю, — А ты замолкни!

Только тут я понял, что с самого выхода ветеранов из дома дух, или душка, как же правильно дух женского пола? Духиня, да правильнее будет духиня, продолжала играть на гитаре. Музыка прекратилась, и стало как-то легче дышать — играла-то она всю ту же тревожно-героическую мелодию.

Тем временем Ментеру, сидя прямо на земле и усадив рядом Ментиша, положил свой бубен перед собой и используя его как стол, начал проводить какой-то обряд. Он достал металлическую чашу, мне показалось или он действительно использует свой наколенник? Одним ножом нацедил в нее крови внука, вторым срезал прядь его волос и бросил ее в чашу.

Дальше началось странное: хвосты на бубне поднялись с минуту покачались, как загипнотизированные кобры и легли на бубен, образовав вокруг чаши равносторонний треугольник. Затем шаман одним движением отсоединил прикрепленные к бубну перья, не знаю как — он просто провел руками вокруг бубна и все пучки перьев оказались у него в руках. Эти пучки были вделаны в камни, а в камнях находились бубенцы — тонкая, можно сказать ювелирная работа. И расставил их на бубне — три снаружи треугольника, три внутри по углам, причем перья смотрели строго вверх, а бубенцы продолжали звенеть.

Ментеру хлопнул в ладоши, и перья загорелись как свечи — они горели, но не сгорали. Шаман затянул на свой речитатив, и тут я понял, зачем ему две колотушки — он использовал их как маракасы! Не знаю, то ли било пустотелые, то ли что-то в рукоятках, но звук от них шел.

Я сел на землю, точнее плюхнулся на пятую точку, ибо это был сюр. Полномасштабный, неприкрытый сюрреализм — куда там Сальвадору Дали с его кубизмом. На фоне багряного неба, на тихой европейской улочке, перед крыльцом обычного двухэтажного дома на земле в позе лотоса сидел индейский вождь в кольчуге перед ним горели свечи, и он играл на маракасах. Рядом с ним седели два зеленокожих сантехника в форменных комбинезонах, а над ними, на крыльце, облокотившись на алебарду, склонился низкорослый самурай, за спиной которого стояла духиня с гитарой.

— Ах он сволочь, ну ладно разберемся, — голос Ментеру, обратившегося к самому себе, вывел меня из транса. — Все, можешь лечить, — это уже Йогилю.

И тут я увидел экспресс метод излечения по-гремлински, иначе это назвать нельзя. Йогиль взмахнул своей алебардой и со всего маху засадил плоскостью Ментишу по лбу — гоблин вырубился и упал на спину.

— О, вот и твои духи вернулись, — как ни в чем не было произнес гремлин, — Идем за язы'чками?

— Подожди, — ответил Ментеру, — у твоего ученика есть дар, я обещал его открыть, — и не вставая засадил белой колотушкой уже в лоб мне.

Не знаю, сколько я был в отключке — судя по всему не долго, минуты две-три не больше, но получать таким способом способности как-то не греет. Еще не известно что там за способность, а в голове гудело сильно. Рядом зашевелился Ментиш, и увидев меня в аналогичной позе, спросил: «Тебя-то за что?»

— Твой дед приласкал, очень оригинальный у него способ открывать способности, — гул затихал, головокружение останавливалось.

— Понятно, — проговорил гоблин, — а они где?

Я огляделся — кроме нас больше никого не было, даже духиня исчезла.

— Наверное, пошли за язычками. Не знаешь о ком это они?

— Догадываюсь. И если я прав, то лучше бы я ошибался.

— И куда два старых хрыча направились, по-твоемому?

— Да к эльфам, вернее за эльфами, тьфу ты, за эльфийками!

— За эльфийками? А Йогиль мне сегодня втирал, что он не дееспособный, — удивился я.

— Не дееспособный? Да он в своей броне загулявшего гремлина сотню обычных эльфов упокоит и не запарится. Да и дед хорош — полный комплект повелителя ветров одел.

— Я не это имел в виду, но выглядели они зачетно. А уж бубен твоего деда…

— Это не совсем бубен. Это одновременно шаманский бубен, щит из кожи дракона и походный алтарь.

— Алтарь? Мне как-то алтари по другому представлялись. Постамент там, все дела.

— Все дела у него на поясе висят, либо к бубну прикреплены. Он же тебя белой колотушкой приголубил?

— Да, белой.

— Это благословляющая, а черная проклинающая.

— Нормально так после благословления сознание терять.

— Для благословления, вообще-то, достаточно просто прикоснуться, а он тебе способность открывал.

— Ладно, что делать будем?

— Что делать? Для начала в дом пошли.

Зайдя в дом, гоблин бросил мне: «Жди здесь», а сам побежал на второй этаж. Спустился он уже в кольчуге до колен, в шлеме и с уже знакомым мне копьем в руках.

— Одевай, — протянул он мне сверток. В свертке оказалась кожаный коллет усиленный стальными бляхами, такие же наручи, набедренники и шлем, — к железу ты не привычен, а это движения не так сильно сковывает, — прокомментировал гоблин помогая мне облачиться.

— Бери только оружие, — сказал он, когда облачение было закончено и видя что я собираюсь одеть портупею с инструментом.

— Мне так привычнее, а значит сподручнее, — от шлема я тоже оказался, и одел ГУКОМовскую каску.

— Уверен?

— Да. А ты уверен, что предстоит драка?

— Не уверен, но лучше к ней приготовиться. Твой Йогиль…

— Это когда он успел стать моим?

— Когда назвал тебя своим учеником. Так вот, ТВОЙ Йогиль, — с нажимом произнес гоблин, — еще тот отморозок. С него станет представителю совета домов морду набить.

— А твой дед прямо белый и пушистый?

— Нет не белый и не пушистый, но до Йогиля ему далеко. Гремлины, в плане безрассудства, всем сто очков вперед дадут.

— Хорош наговаривать!

— Крысолюк, дуэль, боулинг, продолжать?

— Ну язва! — крыть было нечем, — веди давай, не белый — не пушистый.

Ментиш, как хорошая ищейка, взял след, и мы побежали. Следы вели на другой конец города, где мне еще бывать не довелось. В этой части города находились официальные представительства почти всех рас имевших свои независимые закрытые для свободного посещения игроками государства, даже несколько человеческих. И чем ближе мы подбегали к посольской слободе, тем мрачнее становилось лицо гоблина.

— Ментиш! Я понимаю, что от их похода к эльфам ничего хорошего не будет, но насколько все плачевно?

— Если ломанутся на территорию посольства, то скандал будет не слабый — минимум нас всех из города выгонят. А в таверне зависнут то ничего страшного, может отделаться легким испугом.

— В какой… таверне? — в отличии от меня гремлин на бегу говорил свободно, не сбивая дыхания. Это у него подготовка такая, или из-за того, что он непись? Не знаю как у других игроков, но у меня с этим глубоким погружением и испарина выступает и отдышка появляется — все как в реале.

— Да на территории каждой такой слободы помимо самого посольства, а посольство заметь это не только представитель с челядью, это еще и свой кузнец, свой маг, свои запасы амуниции, а так же своя конюшня, те же эльфы ну те что из посольства, на лошадях не ездят — им единорогов подовай.

— То есть если я себе единорога купить захочу, достаточно в эльфийскую слободу прийти?

— Конечно пустят тебя туда — мечтай. Те же орки в миг бошку прошебут, там же помимо всего прочего еще и порталы стоят.

— Тогда как? — мы перешли на шаг, очень быстрый шаг. Не ужели Ментиш выдыхаться начал, или это он меня пожалел?

— Со всеми кто хочет попасть внутрь, купить что-то в посольской лавке, а там такие вещи встречаются — в другом месте и не найдешь, или порталом воспользоваться — неважно, сначала в нижнем зале беседы ведут. Потом мелкие поручения дают, и вот тем кто доказал свою полезность уже разрешают пройти внутрь — зал-то сквозной, а другого хода нет.

— В нижнем? А в верхнем что?

— Не знаю — ни в одном посольской таверне наверху не был.

— Это что же? В каждом посольстве такая система?

— Ну да.

— А если я в другой город перееду мне что же, заново расположения посла добиваться?

— Зачем? выполняя поручения, ты получаешь репутацию перед страной, а не перед послом. И один посол, всегда знает, что ты для его коллеги хорошего сделал, а что плохого. Отдышался? — все-таки это он меня жалел, а не сам устал.

— Да.

— Тогда поднажми — три квартала осталось.

— Сейчас, только один вопрос остался.

— Какой?

— Если эта таверна на территории посольства, то почему за безобразия в нем ничего не будет?

— Нее, это смотря, что именно ты сделаешь. А так она как бы уже и город, но еще не слобода.

— Понятно — нейтральная полоса с дьюти-фри.

— Чего?

— Да так. Рванули?

Каждое посольство, мимо которых мы пробежали, не походило на соседнее. И если дварфовское было обнесено каменной стеной, то орочье, вернее посольство свободных земель, так как там одновременно располагались и орки и гоблины, окружал перекошенный частокол, ну а эльфийское, перед которым мы остановились — живая изгородь.

Таверна, перед открытыми дверьми которой, мы остановились, также соответствовала стереотипному представлению о эльфах — это был могучий дуб широко раскинувший свои ветви. Не знаю сколько в нем точно метров, но линия окон, выполненных в виде дупел, четко показывала наличее второго этажа. Да и ширина этого исполинского дерева была соответствующая — метров пятнадцать, а то и все двадцать. Внешняя сторона дерева была спрямлена с линией изгороди. Не спилена для выравнивания, а как будто дерево многие века росло в притык к бетонной стене, не дававшей ему расти во все стороны, и которую потом разобрали, не повредив кору. Ну это же компьютерная графика, и в большом мире, наверное, и не такие выкрутасы дизайнеров встречаются. Увидеть насколько дерево-таверна уходит вглубь территории посольства, мешала изгородь и ветви дерева, но думаю, человек тридцать внутри него разместятся свободно, и это только на первом этаже.

— Нам повезло, они дальше таверны не пошли, — произнес гоблин заходя.

— С чего решил?

— Это любимая песня деда, ему ее один, а вон и они, странник спел, еще когда мы в стойбище жили.

Искомые пенсионеры обретались в дальнем углу таверны. И не просто сидели и пили, а зажимали двух эльфиек из игроков. Те сидели с квадратными глазами, судя по знакам по одежде, из одного клана, и не шевелились. Да такой напор со стороны НПС вражеской фракции, да еще в относительно безопасной зоне, кого угодно вгонит в ступор. Хотя, что-то подсказывает, что они сейчас в общем клановом чате пытаются узнать что им делать, и не может это быть каким-то квестом. Прав Ментиш, все игроки ищут квесты, везде и всегда, кроме меня конечно. Вся же остальная таверна, как игроки так и НПС, молча наблюдала за вызывающим поведением шамана им медиума. Кстати не все посетители были эльфы: один человек был игроком, два НПС было дварфами, еще два дварфа игроками, остальные персонажи, включая бармена и официантов, были эльфийской крови. Семь НПС и девять игроков, включая жертв веселых ветеранов. Много, много эльфов на квадратный метр, а скажут, скажут… да не важно, что скажут нам бы отсюда целыми уйти — это же все-таки относительно безопасная зона, тут драки возможны, конечно, для нее причина должна быть, не противоречащая логике мира. Но что может быть правдивее, чем эльфы бьющие гоблинов и гремлинов? Только орки режущие эльфов.

На осознание предстоящей перспективы мне хватило всего пары секунд — было бы чего осознавать. Гнетущее молчание со стороны эльфов, подогревалось, не разбавлялось а именно подогревалось песней духини. Которая никуда не исчезала, как я глупо решил у дома шамана, а последовала за своим призывателем, и сейчас, пританцовывая на барной стойке, играла на все той же гитаре и пела:

Да эту песню мог спеть только игрок, не было в этом мире такой музыки.

Не знаю, что послужило последней каплей то ли веселая песенка духини, то ли поцелуй Йогиля в щечку эхльфийки, но нервы у одного НПС-эльфа сдали. Он вскочил и со словами: «Эй ты! Урод!» двинулся в сторону гремлина. Эльф был бездоспешный, но это его уже не волновало — рука его покоилась на эфесе меча, а в глазах плескалось бешенство. Когда ему оставалось пройти около метра, случилось то, что я никак не ожидал увидеть. Йогиль, в лучших традициях своего прототипа, из положения сидя сделал сальто через голову приближающегося эльфа. В верхней точке траектории блеснули лезвия клинков, но по приземлению в руках Йогиля оказались не мечи, а стул, которым он подпихнул эльфа под колени так, что тот на него сел.

— Может я и урод, но не извращенец! — выдал Йогиль возвращаясь на свое место.

— Что?!! — взревел эльф вскакивая. От резкого движения с него спала вся одежда, и абсолютно голый эльф под звуки каркающего смеха Ментеру опустился обратно.

— Вот об этом я и говорил. — усмехаясь произнес гремлин. Но каков мастер, на теле эльфа не появилось ни одной царапины и это за какие-то доли секунды, в полете — точно у него учится надо.

И тут таверна взорвалась. Все эльфы повскакивали со своих мест и бросились на наглую парочку стариков. Но первые жертвы появились еще до того как, толпа эльфов добрались до стола с гоблином и гремлином. Этими жертвами оказались те две эльфийки-игроки к которым приставали наши пенсионеры. Синхронный удар локтем в челюсть отправил обеих в нокаут — ну никакого уважения к женщинам.

— Две с половиной! — заорал Ментеру, начиная тарабанить по своему бубну, что он имел в виду?

Тем временем Йогиль своей алебардой изобразил удар бильярдным кием, и ближайший противник, до которого шип алебарды не достал буквально сантиметров тридцать отлетел к стене. После этого он упал на одно колено и держа алебарду вертикально вытянул левую руку растопыренной пятерной вперед. И я увидел очередное волшебство в этой игре — вся толпа замедлилась, даже не так они двигались как при замедленной съемке, как будто через невидимую стену патоки. А Ментеру барабанил как японский барабанщик, его две колотушки были соединены ручками и он во всю чередовал удары черного и белого бил, действуя при этом одной рукой — вторая держала бубен, хвосты на котором против всех законов физики образовали трех лучевую звезду, центром которой был сам бубен.

Еще удар в бубен и Йогиль опускает руку, толпа эльфов ускоряется и врезается в двух каменных големов — вот это и слаженность у дедулек. Остальные посетители таверны тоже решили принять участие в веселье, причем на стороне эльфов, видимо им была очень нужна высокая репутация у ушастых. Все четыре дварфа проорали какой-то боевой клич и достав секиры и молоты бросились на големов, а человек достал метательные ножи.

Положение для Ментеру с Йогилем могла стать критичным, так как вся польза от големов была исчерпана их внезапным появлением, а дальше, массивные и неповоротливые, они уже только мешали друг другу в сутуловке кабацкой драки. Но оставались мы с Ментишем, мы стояли в дверях и на нас до сих пор никто не обратил внимания — естественно двери были распахнуты, а творимый до драки беспредел сковывал внимание.

Ближе всего ко мне был человек и стоял ко мне спиной выцеливая шамана, чем я и воспользовался. Удар Греты по затылку вышиб из него дух отправляя в нокаут — а нечего без шлема ходить, а уж тем более в драке. Разница у нас с ним в уровнях явно была велика, иначе голова раскололась бы как арбуз, а так только беспамятство. Ментиш, и куда делся тот скромный и застенчивый сантехник? Это мое пагубное влияние и до этого он прикидывался паянькой? Он, используя свое копье как шест, в лучших традициях шаолиньских монахов, ударом ног толкнул одних дварфов на других.

А вот дальше все смешалось, не знаю как оно было в доме Облонских — не читал, но кутерьма творилась знатная. Йогиль летал по всей таверне: пол, стены, столы, стулья, даже потолок — все служило ему точкой опоры. Я чуть не получил секирой по голове засмотревшись, как он вогнав алебарду в потолок и зацепившись за нее ногами, как заправская стриптизерша, вращался вниз головой и работал в четыре меча — вот жеж старый и не мощный, а еще с клюкой ходит. Когда Ментеру пробился к Ментишу я не видел, сейчас Ментиш из-за спины деда работал копьем, а тот, используя бубен как щит, от эльфийских клинков, подло бил черным концом объединенной колотушки по ступням нападающих.

От удара секиры меня спасла Грета и моя четырехрукость. Рукоять молота и прям по крепости не уступала камню — удар дварфа-игрока не оставил на ней и зарубки, только заставил меня упасть на колени, чем я и воспользовался: призвав вторые руки нанес сдвоенный удар кинжалами в пах противнику. Тот упал, а за меня взялись оставшиеся два дварфа: игрок и НПС, четвертый дварф выбыл в самом начале, ему Ментиш снес голову своим листовидным копьем сразу же после шаулиньского прыжка.

Эти двое гоняли меня по всей таверне, а я мог от них только перекатываться — встать мне не давали. Спас меня из этой без выходной ситуации Йогиль, эти два меднолобых дварфа так увлеклись попытками сделать из меня колбасную нарезку, что не заметили, как попали под штурмовую авиацию. В роле штурмовика выступал Йогиль — маленький, но жутко злой, как су двадцать пять.

Этот маленьким самолет имел всего пятнадцать метров в длину и такой же размах крыльев, мог развернуться практически на месте и имел по четыре подвески на крыло. Вот и Йогиль пролетая мимо дварфами ударом пятки древка развернулся на девяносто градусов и нанес синхронный секущий удар по шеям моих преследователей. Дварвы рухнули на пол как пыльные мешки, и я наконец смог встать.

А ситуация в таверне изменилась. Эльфов осталось всего восемь во главе с трактирщиком. На столе рядом со мной стоял Йогиль поигрывая алебардой, с другой стороны того же стола стоял Ментиш облокотившись на копье, а за его спиной был Ментеру и постукивал по бубну. Над головой шамана кружились две шаровые молнии, а вот каменных големов в таверне не было, о том что они вообще были в таверне говорили разбросанные по всему полу мелкие камушки. Но нас было не четверо, а пятеро — духиня с гитарой в прошедшей драке не пострадала и продолжала играть.

Интересно это тоже детище какого-то игрока?

— Через пять секунд станет совсем жарко, — вдруг задумчиво выдал Йогиль.

— Уходим? — поднял бровь Ментеру.

— Да!

Ментеру еще пару раз ударил по бубну и нас от эльфов отделила стена огня.

— Бегом! — гаркнул на меня Йогиль.

Нас никто не преследовал, но и пожара за спиной не было. Как мне объяснили, к таверне приближался сам посол со свитой, а планы стариков входило повеселиться, вспомнить молодость, а не воевать — ничего себе, если они так веселятся, то как же они могут воевать, каждый из этих пенсионеров в одиночку стоил армии. Духиню шаман развоплотил и гитару теперь нес Ментиш. Эта духиня тоже показатель мощи старого шамана, на сколько я понимаю каждая минута присутствия духа в мире потребляет ману, а он держал ее пару часов ради своего развлечения — это же какой у него запас?

— И кто тебя учил? Совсем двигаться не умеешь! — спросил меня Йогиль.

— Вообще-то, теперь вы, уважаемый мастер, его учитель, — ехидно выдал Ментиш.

— Да?

— Да, — уже мы с шаманом ответили хором.

— Да? Ну ладно. Подучить тебя действительно стоит, — согласился старый гремлин, и так кровожадно посмотрел на меня, что по спине побежали мурашки. — Завтра после работы у меня во дворе.

— Мастер, я конечно безгранично рад, но мы с Ментишем договорились заняться сборкой паровозки.

— Да? Тогда я приду к вашему гаражу. Ментеру с тебя твой знаменитый чай, на травках.

Очередной игровой день закончился, и я попрощавшись поспешил в свою каморку — пора выходить из игры и спать. Мне с утра опять погружаться. Но как же за последний день изменился Ментиш, на прощание он выдал:

— И как вы гремлины размножаетесь? Что ты, что Йогиль все мужиков раздеть норовите! — приколист-самоучка, блин.