Рождественский рассказ
1
Девочка Арина сидела без работы и смотрела телевизор.
До этого она служила медсестрой в ведомственной поликлинике. Но там закрыли процедурный кабинет, потом закрыли поликлинику, а немного погодя — и само ведомство.
Среди того, что показывали по телевизору, сильнее всего Арину трогала и волновала реклама красоты. «Наполнит вашу кожу сиянием и блеском на 24 часа. Увеличит на 40 процентов объем и привлекательность ресниц. Вы этого достойны. Побалуйте себя».
Арина жила в небольшом городе областного значения, довольно скучном, зато без толкотни. Чего там явно не хватало — это блеска и сияния. Хотя было все же одно блистательное место, точка соблазна и притяжения, свой маленький Париж на проспекте Ленина — сетевой магазин французской косметики «Грив Туше».
Там обитали настоящие феи, они имели право брызгаться туалетной водой из тестеров и делать каждый день новый макияж. Не говоря уже об ослепительных улыбках в присутствии достойных людей. Сами понимаете, вот же она, работа мечты.
Когда в магазине появлялась вакансия продавщицы, на нее слетались до пятнадцати претенденток за неделю. Поначалу от них требовали высшего образования, а позже махнули рукой — ладно, лишь бы грамотная речь. Плюс миловидность, приветливость, управляемость и, боже упаси, никаких явных лидерских свойств.
Не каждая безработная медсестра посмела бы даже приблизиться к парижским красотам, но Арина посмела — и ее неожиданно взяли. Это случилось осенью, в самую слякоть и непогоду, а потом весь ноябрь новенькую обучали интересным и приятным вещам.
Неприятные вещи она вскоре освоила сама. За свою 12-часовую рабочую смену фея не могла присесть: в торговом зале сидеть было запрещено, даже стул там поставить нельзя.
Нельзя было съесть на обед что-нибудь такое, чем от тебя будет пахнуть.
Нельзя носить с собой мобильный телефон, даже если дома у тебя ребенок со слепоглухонемой бабушкой или совсем один.
Нельзя иметь неидеальный маникюр, слишком свободную прическу и грустное лицо. Колготки и туфли должны быть тоже идеальными, даже если не платят зарплату. Ну, не то чтобы ее совсем не платят. Не дают аванс. Никаких больничных и отпускных — это само собой. Зарплату могут задержать. Позже, конечно, отдадут в укромном конверте — после того, как вычтут недостачу и какие-то общие грехи.
Самый простой общий грех заключался в том, что все девочки-феи потихоньку начинали тырить. Все до одной. Их, во-первых, смущали лазейки, а во-вторых, мучило ощущение, что им постоянно недоплачивают. Девочки притыривали подарки, предназначенные для покупателей, флаконы-тестеры и товары, которые можно было списать. Сначала — застенчиво, бледнея, потея от страха. Потом — азартней и веселей.
Была еще одна грубая вещь — конкуренция между феями за «тучных» клиентов: их нужно было правильно отсканировать наметанным взглядом (в основном по одежде и манерам), обласкать и обстричь. От этого зависели проценты личных продаж и, понятно, суммы в конвертах.
Могла зайти между делом бизнесвумен в шубке и купить, не задумываясь, всю линию средств для ухода. А могла — библиотекарша или опять же медсестра. Перенюхает все духи и ничего не купит. Ты теряешь время, рассказываешь ей про букет и пирамиду аромата, пока твоя коллега стрижет норковый жакет или шапку из песца. «Спасибо, — говорит тебе туманная библиотекарша, — я подумаю».
* * *
Арина уже не первый год находилась в сложных отношениях с одиноким мужчиной по имени Герман Сергеевич, который находился в сложных отношениях со своим одиночеством.
Он никогда не звонил и не приходил к Арине — она звонила и приходила сама. Правда, в ее присутствии он не становился менее одиноким. Иногда в честь своего хваленого одиночества он вступал в переговоры с неодушевленными предметами — опять же в присутствии Арины. Допустим, брал в руки пустую коробочку от лекарства «Алоэ Вера» и меланхолично восклицал, как в телефонную трубку: «Алло! Вера?» Немного утешало то, что Герман Сергеевич свирепо ревновал Арину к ее работе — раньше к медицинской, а теперь к торговой.
* * *
С приближением праздников, особенно рождественских и новогодних, в магазине отменялись выходные, гламурный ореол утяжелялся, конкуренция становилась злее, а покупатели — ненавистнее. В эти дни девочки между собой тихо называли клиентов тошнотиками.
«Не лезь! — говорили новенькой Арине. — Не лезь, опозоришь марку! Это не твой, а мой тошнотик в красном пуховике. Он уже подходил, пробовал и вернулся».
Ну, Арина и не лезла — работала с неперспективными, не внушающими коммерческих надежд.
Самая взрослая из девочек была Клюшкина, в прошлом стюардесса, ныне тайный антилидер. Она знала мрачные истины буквально обо всем. Если кто-нибудь сомневался и дерзко спрашивал: «А ты откуда знаешь?», Клюшкина отвечала твердо и внушительно: «„Аргументы и факты“ читай». Она взирала на Арину с медицинской жалостью, как на слабоумную, и однажды сказала: «Ты что — чуда ждешь, волшебства? Типа Дед Мороз, але?»
Но Арина не ждала никакого особого чуда, ей просто не нравилось оценивать входящих по одежде, а нравилось разговаривать с людьми.
* * *
Незадолго до Нового года в магазине появился высокий такой старик с желтыми усами и в кроличьей шапке набекрень. Никто к нему, конечно, не подходил, и он нерешительно топтался возле стойки с новой коллекцией.
Арина подошла: «Вам помочь?»
«Да вот нужны духи в подарок для девушки».
Она, конечно, принялась рассказывать. Этот совсем свежий, морской аромат, немножко цитрусовый, а этот — мягкий и пудровый, с ирисом.
«Ну, давайте самый большой флакон».
«Какой именно?»
«А давайте оба».
И началось безумие — старик брал все.
То есть вообще все. Причем в трех экземплярах.
Его покупки с трудом поместились в трех корзинах и превысили дневную выручку магазина.
На лотке возле кассы лежали вповалку маленькие сувенирные медвежата. «И еще вот этих мышей штук тридцать», — сказал напоследок старик.
После того случая стажерка Арина в одночасье превратилась в ценный кадр.
2
Между тем начальство «Грив Туше» на своем возвышенном уровне не жалело сил на креатив. Со словом «креатив» обязательно рифмовался «позитив». А позитив — это значит задорно и вообще весело-весело. Так сказали в отделе маркетинга, в столичном головном офисе, куда провинциальные директрисы из разных городов съехались на инструктаж. Им презентовали свежую задорную идею: с 24 декабря по 7 января все продавщицы в торговом зале будут ходить в заячьих ушках!
Правда здорово?
«Ни фига не здорово, — подумали провинциальные директрисы. — Они что, хотят из наших девочек сделать „Плейбой“?»
А вслух так деликатно хмыкнули и сказали: «Наши не наденут».
Отдел маркетинга вскричал: «Как так? Что значит не наденут!» Вы обязаны сделать все, чтобы надели. Вы должны будете прислать подробный фотоотчет. Плюс, не забывайте, могут прийти тайные покупатели — чтобы проверить. Плюс неожиданный визит французов.
И потом еще долго и терпеливо объясняли.
Поймите! Ушки могут повысить процент продаж. Это же в интересах продавцов. Да ваши девочки и сами заметят, как покупатели потеряют бдительность, когда увидят ушки! И купят даже то, что им не надо.
А без ушей ваш магазин будет оштрафован! Имейте в виду.
После инструктажа приезжие директрисы пошли в бар, взяли вина и стали обсуждать, как бы приучить своих девчонок к ушам.
Одна, самая суровая, сказала: «Если откажутся, буду их карать рублем».
Вторая ответила: «Ага! Они уволятся перед праздником, будешь сама тогда в ушах прыгать».
Третья призналась: «А я бы первая ушки нацепила, как личный пример. Я еще и хвостик могу».
На нее посмотрели со значением и решили: этой больше не наливать.
* * *
Вернувшись из Москвы, директриса магазина, где работала Арина, сразу провела собрание: вот, мои хорошие, у нас такая приятная новость, вы теперь будете в заячьих ушках работать. Правда классно?
«Ни хрена не классно, — помолчав, ответили феи. — Мы не будем. Как это мы с ушами? Как дуры».
Однако начальница нагнетала восторг: «Вы не понимаете, это же так круто! Вау, секси! А потом ушки себе домой заберете бесплатно — для детей. Да, девочки? Да?»
Те уже колебались: ну, вроде да.
Но тайный антилидер Клюшкина время зря не теряла. Она избирательно покуривала с феями на складе и внушала по полной программе: это стремно, унизительно и вообще позор.
И уже назавтра самые внушаемые уходили в отказ: «Нет, не могу». — «Ну почему же нет-то?» — «Потому что унизительно, и вдруг кто-то знакомый в магазин придет».
Партию французских ушей прислали вместе с новой косметикой, но на них никто и смотреть не захотел.
К тому времени и сама директриса начала постепенно отыгрывать назад: сперва подумала, что надо бы выписать феям премию за позор. Затем стала сочинять версии для центрального офиса, одну трагичнее другой. Французские ушки малы для российских голов. У продавщиц жестокая мигрень. Некоторые даже не могут улыбаться и путают слова.
Праздничные дни казались бесконечными. Девочек заранее предупреждали: работаем до последнего тошнотика. Это значит часов до одиннадцати, и никакой личной жизни, и не будет времени что-то купить для дома и семьи, приготовить, накрыть на стол.
Кто-нибудь контрабандно приносил на работу шампанское, и в течение дня феи поочередно выбегали из торгового зала, чтобы глотнуть прямо из горлышка. Жизнь вне магазина уже как бы не подразумевалась. В двух словах, настроение было такое: нечего терять.
Арина вышла в туалет, заперлась и позвонила Герману Сергеевичу. Он долго не отвечал, потом отозвался недовольным кашлем.
«Алло, — сказала Арина, — это Вера. Меня просили передать, что Арина приехать не сможет, она сегодня работает допоздна. С наступающим!» — и выключила телефон.
После восьми вечера дух «Советского» шампанского перешиб все французские ароматы. Самые заводные феи, примерив уши, чувствовали себя секс-бомбами и с русалочьим смехом бегали от покупателей.
Посреди уличной темноты магазин ослеплял стерильным светом, блистал, как бриллиантовая шкатулка. Но тошнотики вносили с улицы на обуви снежную грязь и марали белый сияющий пол. Как их можно было после этого любить?
Арина тоже надела ободок с ушками — почти машинально, ей было, в общем-то, все равно. У нее была простая гладкая прическа, а самая нарядная одежда — из секонд-хенда. С тех времен, когда в обязанности Арины входило ставить клизмы и выносить за больными утки, она воспринимала любую работу как мучительную напасть, которую следует терпеть.
В какой-то момент, разговаривая с клиенткой, Арина почувствовала на себе пристальный взгляд и обернулась к витринному окну. За стеклом стоял Герман Сергеевич и смотрел прямо на нее. И ей почудилось, что он смотрит с таким тяжелым презрением и жалостью, что она не придумала ничего лучше, чем убежать из торгового зала на склад, в курилку. Там она посидела с минуту, ни о чем не думая, потом расплакалась. В последний раз она плакала так же сильно еще в детском саду, в подготовительной группе, когда ее дразнили за то, что она носила толстые рейтузы ниже колен и не выговаривала сразу несколько букв.
Потом Арина вспомнила, что здесь ее может застигнуть начальство, немного привела себя в порядок и пошла обратно в зал. Герман Сергеевич стоял возле кассы, а возле него крутилась директриса: она уже всучила ему что-то из старой коллекции и теперь немилосердно кокетничала. Но Герман Сергеевич вдруг обогнул директрису, как шумную помеху, подошел к Арине, застывшей с мокрым лицом, и довольно-таки свирепо сказал: «Пойдем отсюда — прямо сейчас».
Уже через минуту они шли в сторону стоянки супермаркета «Нашатырь», где Герман Сергеевич припарковал свой антикварный, доисторический драндулет.
Конец декабря был таким же теплым и слякотным, как осень, но, когда к ночи подмораживало, казалось, что стало значительно чище.
* * *
Игорь Сахновский из тех, чьи тексты сразу попали в поле зрения престижных литературных премий. Причем не только российских. Первый же роман писателя «Насущные нужды умерших» получил номинацию на премию имени Аполлона Григорьева, а в 2002-м был переведен на английский язык и награжден в международном литературном конкурсе Fellowship Hawthornden International Writers Retreat. В 2005-м вышел сборник писателя «Счастливцы и безумцы», который в том же году оказался в шорт-листе премии «Национальный бестселлер». Роман «Человек, который знал все» стал финалистом «Большой книги» и «Русского Букера» и награжден премией «Бронзовая улитка», присуждаемой Борисом Стругацким. Книги Игоря Сахновского изданы в Германии, Великобритании, Франции, Италии, Сербии, Болгарии, Ливане.
https://www.facebook.com/igor.sakhnovsky