Солнечный лучик пробился через щель в шторе и рассыпался искрами на золотом шевроне капитанского кителя, небрежно брошенного на спинку широкой двуспальной кровати. Аска сладко потянулась и повернула голову. Синдзи уже не спал. Глядя на неё, он загадочно улыбался. Аска подвинулась к нему, чтобы обнять, и вдруг её глаза расширились от удивления.
— Что у тебя с ушами?
— А что с ними? — Синдзи провёл пальцами по острым кончикам своих ушей и вздохнул. — Понятно. Не надо было соглашаться в эльфов играть. Да ещё с переодеванием.
Вчера после обеда он вернулся домой из первой межгалактической экспедиции. Сама экспедиция длилась меньше двух недель, но материалов учёные собрали более, чем достаточно. Сейчас научная братия занималась упорядочиванием и публикацией накопленных данных, журналисты соревновались в сенсационности статей и телепередач, а политики гордо надували щёки, как будто «Пилигрим» строил лично каждый из них.
Сразу после пресс-конференции по случаю возвращения экспедиции Синдзи отправился к семье — на созданный Аской благоустроенный остров, зависший в небе над заливом Сагами. На отца тут же насели сыновья, которые в последнее время просто бредили мирами мечей и магии. Дети упросили отца поиграть в эльфов, причём на Аску легла обязанность обеспечить их реквизитом, а Рэн отвечал за грим.
— Что значит — «не надо»? — тут же возмутилась Аска. — Мы тебя и так неделями не видим! Один день можно семье посвятить и с детьми поиграть?
— Можно, — согласился Синдзи. — Но это…
— Всего лишь уши! — Аска моментально приняла сторону детей. — Всего на один денёк! И вообще, я тебя предупреждала — рано им ещё Толкина читать, рано!
Синдзи благодушно отмахнулся.
— Нормально!
Он пошарил рукой по прикроватной тумбочке, нащупал будильник и поднёс его к глазам.
— Сколько там? — спросила Аска.
— Десятый час уже. Парни, наверное, заждались.
— Ого! Ну, мы вчера с тобой и…
Они весело переглянулись. Через закрытую дверь из коридора донёсся топот бегущих ног.
— Вот сейчас нам всё в подробностях и расскажут, — Аска до подбородка натянула одеяло.
— Мам, пап, мы уже готовы! Ну, сколько вас ждать?
Невпопад размахивая крыльями, близнецы ворвались в спальню и запрыгнули на кровать.
— На кого вы похожи? — ужаснулась Аска.
— На эльфов! — гордо заявил Клаус и продемонстрировал родителям остроконечные, как у отца, уши. — Я — Элрохир!
— А я — Элладан! — Петер повторил жест брата. — Мам, нам нужны луки, стрелы, мечи и кольчуги!
На оторопевших родителей обрушились потоки сведений об эльфийском холодном оружии.
— Стоп-стоп-стоп! — Аска выпростала руки из-под одеяла и сложила их буквой «Т». — Тайм-аут! Техзадание поняла. Вы лучше объясните, на кой чёрт вы перекрасились?
Близнецы переглянулись.
— А мы и не красились, — пояснил Клаус. — Мы Рэна попросили. Заодно с ушами.
— И зачем?
— Затем, что рыжих эльфов не бывает, — как нечто само собой разумеющееся, заявил Петер.
— Хм! Мне кажется, хоббиты из вас вышли бы убедительней.
Близнецы упрямо замотали головами.
— Нет! Мы будем Элладан и Элрохир, Рэн — Гэндальф, папа — владыка Элронд, а ты — леди Галадриэль.
— «Владыка»! — Аска весело фыркнула. — А из меня какая Галадриэль? Вы же сами сказали — рыжих эльфов не бывает.
Синдзи покосился на жену и негромко кашлянул.
— Я тебе ещё не говорил..?
— Что?
— Тебе очень идёт быть золотистой блондинкой с эльфийскими ушами.
— ЧТО-О-О?!
Синдзи облокотился на перила белого мрамора и залюбовался закатом. Как он и предполагал, денёк выдался насыщенным. Соревновались в стрельбе, фехтовали, разыгрывали сценки из жизни эльфов. В полдень близнецы заявили, что на обед будут есть только лориэнские лембасы. Аска в ответ заявила, что лембасов нет, зато есть гондолинские макароны с ривенделльскими тефтелями. Близнецы скуксились, но на замену согласились. Впрочем, Аска сумела по-быстрому изобразить какие-то сдобные лепёшки, которые были опознаны знатоками как роханские дорожные припасы.
Беседка, в которой стоял Синдзи, озарилась крыльями солнечного света. Аска выстроила её на окраине летающего острова. Отсюда открывался прекрасный вид на море с восточной стороны и гористую сушу — с западной. Поскольку беседка не предназначалась для приёма гостей, то к ней не вели никакие дорожки — сюда можно было только долететь.
— Красиво, — Аска встала рядом и тоже облокотилась о перила.
— Знаешь, — не оборачиваясь, сказал Синдзи, — я читал фразы про чужие звёзды, свет не наших галактик и всё такое. Мне даже казалось, что я их понимаю. Так вот — ерунда это всё. Пока сам не увидишь, не прочувствуешь — не поймёшь.
Рэн уже вернул всем привычную внешность. Клаус и Петер, правда, капризничали и просили оставить их «в образе», но Аска прочла им короткую лекцию о традициях, предназначении и ответственности. Сдержанная гордость и аристократическое достоинство, с которыми она говорила о людском роде, произвели на близнецов впечатление. Разговоры о «побыть эльфами» прекратились.
— А что это за новое здание на той стороне? — Синдзи кивнул за спину. — Я его раньше не видел.
— Домик для прислуги.
— Зачем?
Синдзи удивился. Аска не желала видеть на острове посторонних, и со всеми домашними делами управлялась сама. Благо ей это было не так уж и трудно — вся уборка по дому, например, выполнялась за один или два взмаха её крыльев.
Она пожала плечами.
— Рэн тоже сказал, что не нужно. Он обещал, что сам со всем справится. Можете снести.
Синдзи настороженно покосился на неё.
— Аска..?
Она смотрела вдаль и, не слыша его, продолжала:
— Остров я проверила. Лет на тысячу его хватит. «Пилигрим» уже не успеваю, его Рэн посмотрит. Я ему всё объяснила. Он мальчик способный, проблем не будет. Учителя жалуются на Клауса с Петером — их иногда заносит. Ты их контролируй, что ли.
Синдзи похолодел.
— Аска!
Он схватил её за плечи и развернул к себе. Она вздрогнула и слабо улыбнулась.
— Что? Прости, милый, я немного задумалась.
Это «милый» напугало его больше, чем всё, сказанное раньше. Он заглянул в её глаза. Аска опустила голову.
— Сколько? — хрипло спросил он. — Сколько тебе осталось?
— Кажется, уже всё.
— Как — всё? Когда ты поняла?
— Месяца три назад.
— Почему ты мне ничего не сказала? Я бы остался с тобой! И в экспедицию эту дурацкую тоже не полетел бы! Почему?
— Ненавижу, — Аска шмыгнула носом, — Ненавижу быть обузой.
Синдзи прижал её к себе.
— Глупенькая, — слово прозвучало, как тихий болезненный стон.
— Знаешь, за столько лет я ни разу не сказала, как сильно люблю тебя. И всегда любила, — Аска обвила его шею руками. — Прости, что рычала на тебя. Просто, понимаешь… мне с детства казалось, что моим парнем будет такой… весь из себя крутой, большой, юморной. Супермен, в-общем. А влюбилась я в тебя, — Аска снова шмыгнула носом. — Я ведь даже не сразу осознала это, понимаешь? А ты такой — обыкновенный, с первого взгляда ничем не примечательный. Ни разу не супермен. И никак не хотел им становиться. Но ты побеждал «ангелов», раз за разом. И меня это раздражало ещё больше, — она тихо всхлипнула. — Прости меня, дурочку.
— И ты меня тоже прости.
— Господи! Тебя-то за что?
— За то, что был не таким. За то, что ничего не увидел и ничего не понял.
Аска вымученно улыбнулась. Она уже начала светиться изнутри.
— Сам ты глупенький. Молчи! — она прижала палец к его губам. — Ничего не говори. Давай просто постоим так, хорошо?
Он только молча кивнул в ответ.
Они так и стояли, обнявшись, до самого конца — пока яркая вспышка не поставила ослепительную точку в недолгой Аскиной жизни.
Дети ждали его в гостиной. Притихшие, непривычно серьёзные.
— Мама ушла? — спросил Клаус.
— Пришёл её срок? — уточнил Петер.
— Да, — Синдзи кивнул. — Откуда вы знаете?
Они с Аской никогда не делали секретом тот факт, что рано или поздно им всем придётся покинуть этот мир. Они хотели, чтобы дети воспринимали уход, как должное, и не боялись его.
Клаус посмотрел на старшего брата.
— Рэн сказал, — буркнул Петер.
Синдзи вздохнул.
— Да, пришёл её срок.
— А когда будет наш срок?
— Никто не знает. Мы же говорили об этом.
— Это больно?
— Нет. Вовсе нет.
Нависло недолгое молчание.
— И что теперь будет? — тоскливо спросил Клаус.
Рэн погладил его по голове.
— Не волнуйся. Я сделаю всё, как надо, — он твёрдо посмотрел в глаза отцу. — Всё будет хорошо.