Стар

— Так сильно больно, — плакала я.

— Что я могу сделать, Фэй? Я чувствую себя таким беспомощным.

Он забрался на кровать, где лежала я. Его тёплое, защищающее тело обвилось вокруг меня.

— Ты не должна проходить через это, Фэй. Он бы всё сделал правильно.

Я схватила его за руку.

— Я не могу сделать этого с ним. У него есть будущее, это может разрушить его. Что, если он не сделает правильно? Ты знаешь, как он может себя повести.

Я чувствовала, как его неодобрение накрывает меня.

— Тогда я сделаю всё правильно.

Это был шепот, сорвавшийся с его губ. Мои глаза закрылись, отказываясь позволять моему разуму думать о невозможном. Я повернулась к нему лицом. Он был так прекрасен...

Данте?

— Да, это я. Мне так жаль, Стар.

Я открыла глаза. Он был старше, чем в моем сне. Моя голова с одной стороны начала усиленно пульсировать. Мои колени кричали от боли, желая получить облегчение.

— Я позвал доктора, чтобы перевязать твои колени. Я потерял контроль, прости. Ты подтолкнула меня... ты продолжаешь толкать.

Выдохнув то, что сдерживала, я отвела взгляд и не смотрела на него.

— Я не хочу, чтобы эта женщина прикасалась ко мне.

Мой желудок забурлил, и я поняла, что не смогу сдержать приближающуюся рвоту.

Не замечая боли в коленях, я соскочила с кровати и бросилась в туалет. Я успела как раз вовремя, когда мой желудок вытолкнул всё, что было внутри него, пусть и не так много. Мышцы моего брюшного пресса от рвоты напряглись так сильно, что я вспомнила о боли, которую ощущала во сне.

Образ молодого Данте, его нежные прикосновения и тон снова заполнили мой разум. Молодой Данте был полной противоположностью своей теперешней взрослой версии.

Я почувствовала его до того, как он возник на самом деле.

— Доктор будет здесь через десять минут. Ты больна.

Поднявшись на ноги, я покачала головой.

— Я сказала, что не хочу, чтобы она была здесь.

Он шагнул ко мне. Я съежилась. Это заставило его остановиться.

— Ты не должна меня бояться, Стар.

Он говорил серьезно? Я едва могла стоять. Мне требовалось мужество. Я не могла ему позволить превратить меня в безвольное, слабое существо.

— Я не хочу быть жертвой, с которой ты теряешь контроль, Данте. Вот, — я указала на синяк, который, как я знала, был на моем лице, затем вниз, на мои поцарапанные окровавленные колени. — Я не знаю, что я сделала не так.

Мой собственный голос был так слаб, что даже для моих ушей звучал еле слышным шепотом. По правде сказать, Данте щелкнул переключателем и снова стал тем человеком, с которым я первый раз проснулась в клетке, без единого воспоминания. Это пугало. Где тот мужчина, которого я помнила? Где мужчина из моих снов? Где он? Почему он оставил меня? Моя загадка, преследующая меня. Я утопала в незнании.

— Ты продолжаешь искать прошлое, которое сейчас не имеет значения! Ты можешь это не помнить, но я помню, а я не хочу, чтобы мы были теми, кем были тогда. Всё по-другому СЕЙЧАС. Это твоя жизнь, поэтому бороться со мной, пытаясь воссоздать прошлое СЕЙЧАС — бесполезно! Оно ушло! — каждое слово прилетало по воздуху и атаковало меня, воспринимаясь физически, как пощечина.

— Сейчас ты больна, позволь доктору осмотреть себя, — продолжил он, когда его гнев немного успокоился.

— Это из-за чего-то, что я съела, — насмехалась я. У меня не было шанса на самом деле поесть что-то перед тем, как он выволок меня из ресторана.

Его глаза стали как две щели. Я была слишком смелой и храброй, учитывая то, что он сделал со мной ранее. Внутри меня была дерзкая женщина, которая хотела пробить стены. Ее голос был слабым, но становился всё громче и громче с каждым днем.

Я знала, что он злился, он был в ярости не только из-за одного предложения. Он был зол на меня за всё. Черт его знает, что сделало его таким, но что-то сделало, потому что мужчина, который жил в моих воспоминаниях, не был тем, кто кипел от гнева передо мной.

— Она здесь, — раздался сзади голос Малика. Затем рука Делии с идеальными покрытыми красным лаком ноготками поднялась к груди Данте.

— Пусти меня, — проворковала она. Она обращалась с ним слишком интимно, и дерзость ее рук была оскорбительна для меня. Как она посмела прийти в мой дом, убеждать меня, что мы с ней подруги, а потом вести себя так, как будто у нее есть секреты с МОИМ женихом? Как он посмел поднять руку на меня и обращаться со мной так, как он делал?

Он отошел в сторону, и она постаралась встать как можно ближе к нему. Даже ее щеки стали красными от похоти, долбаная шлюха, да пошло оно всё.

Она ухмыльнулась и повернулась ко мне, рассматривая меня снизу вверх и охая. Ее бл*дский рот открылся.

— Ох, дорогая Стар. Давай приведем в порядок твои раны. Что с тобой случилось? — кудахтала она, как будто ничего не знала.

Это произошло рефлекторно, как если бы меня не было в моем собственном теле. Моя рука сама сжалась в кулак, отвелась назад и резко врезалась в нее со всей силы. Хруст, который я ощутила под своей рукой, был чертовски приятным и изумительным.

Кровь взорвалась, как пуля с краской, выпущенная в мишень. Ее голову с ее телом отбросило назад, и она осталась кричать, лежа на спине.

— Вот что произошло. Только это было немного сильнее. Не утруждайся приводить мои раны в порядок. Я сама в состоянии позаботиться о себе.

Обойдя ее, я вперилась взглядом в Данте.

— Если ты хочешь видеть свое кольцо на моем пальце, ты будешь держать эту шлюху подальше от моего дома и своей кровати! — выплюнула я, проходя мимо него. Мое сердце билось, как сумасшедшее, в моей грудной клетке, когда он схватил мое запястье, останавливая мое отступление. Я не повернулась посмотреть на него, я просто задержала дыхание.

— Я сказал тебе, что ее не было в моей кровати. Это правда. Я вышвырну ее отсюда, и ты не увидишь ее снова.

Я снова задышала и кивнула головой.

— Ты наденешь кольцо, и мы забудем о случившемся сегодня.

Он выпустил мое запястье, и я быстро пошла вперед, стрельнув взглядом в Малика. Он показал, что я была совсем одна, он не был на моей стороне в этом деле. Он работал и дружил с Данте, не со мной. Я просто была собственностью его друга.

Я прошла в студию, закрыв за собой дверь. Мои ноги сдались, и я рухнула на пол, обхватив руками колени.

Я позволила слезам пролиться. Они пришли с волной одиночества. Я чувствовала себя неполноценной, как будто снова была заперта в клетке. Мое сердце ощущалось пустым, скучая по кому-то, кого больше здесь не было.