Глава первая

— Вот так все и случилось, — закончил речь Ту. — Главный советник короля Валузии. — Лала-ах, графиня Фанара, сбежала со своим любовником Ренаром, покрыв позором досточтимого супруга и весь народ Валузии…

Кулл внимательно слушал Ту. Он сидел неподвижно, разглядывая тощую фигуру советника. Ему явно наскучила история о том, как молодая красавица наставила рога своему мужу.

— Ладно, — нетерпеливо перебил советника Кулл. — Я все понял. Но мне-то какое дело до похождений этой дамы? Она была самим очарованием на празднике в доме графа… А он, кстати, так и не вышел. Трудно винить ее за измену. Валка свидетель, муж уродлив, как носорог, а характер у него еще хуже. Если девушке удалось сбежать, что ж — это ее счастье… Зачем ты мне все это рассказываешь?

— Ну, как же вы не понимаете этого, Ваше Величество, — начал терпеливо объяснять королю Главный советник.

Ему нередко приходилось делать это, так как король по натуре своей оставался варваром и порой не понимал самых очевидных вещей, например обычаев народа, которым правил. Лала-ах, бросив супруга — графа Фанара, по законам Валузии нанесла тяжкое оскорбление правителю страны, так как отвергла человека, облеченного высоким дворянским званием. И, согласно старинным обычаям древнего королевства, нужно было изловить неверную жену и публично казнить ее за прелюбодеяние. Иначе Валузия станет посмешищем в глазах соседей. По крайней мере, так считал старый Ту.

Добрых полчаса выслушивал Кулл его объяснения. Наконец, не выдержав, король изо всех сил хлопнул ладонью по ручке резного трона.

— Во имя Валки! — воскликнул Кулл. — Вы все помешались на обычаях и традициях. Я только об этом и слышу с тех самых пор, как занял трон Валузии. В моей стране женщины вправе выбирать себе того, кто им нравится.

— Может, это и так, Ваше Величество, — возразил королю старый Ту. — Но ныне вы в Валузии, а не в Атлантиде. Вы правите старинным королевством и обязаны соблюдать его законы.

— По-моему, я давным-давно уничтожил все эти глупые древние книги.

— Да, Ваше Величество, — тяжело вздохнул Ту. — Однако я должен сказать, что поступок ваш не был разумным. Разрубив древние своды законов, вы не привлекли на свою сторону новых сторонников, а погибший в ту ночь от вашей руки поэт Ридондо стал народным героем…

— Я пытался сохранить ему жизнь. Но он был среди заговорщиков, напавших на меня. Именно его кинжал нанес мне страшную рану.

— Я все помню, Ваше Величество, и тем не менее должен напомнить вам: цивилизация — это система определенных законов и правил. Если вы перестанете их соблюдать, то вы постепенно скатитесь в бездну варварства, станете тираном и узурпатором.

— И все-таки я не вижу смысла преследовать влюбленных. — С этим словами Кулл поднялся, давая Ту понять, что разговор закончен.

Слишком милой была Лала-ах на балу два дня назад. «Такая красавица имеет право сама выбрать себе возлюбленного», — решил король. Направившись к выходу из приемной залы, он жестом дал понять Ту, что тот свободен. Главный советник лишь печально вздохнул. Король-варвар не желал слушать его советов.

* * *

В следующий раз о беглецах заговорили только через неделю.

В часы утреннего приема Ту явился в палату короля с могучим воином из Алой Стражи — личной гвардии короля Валузии.

— Вот этот человек участвовал в преследовании Ренара и вероломной графини Фанара — красавицы Лалы-ах вместе с всадниками Ка-ну, — объявил Ту.

Кулл нахмурился. Он не давал Ту никаких распоряжений относительно погони. Очевидно, старый мошенник, как обычно, поступил по-своему, сообразно цивилизованным законам.

— Я, кажется, не давал приказа преследовать беглецов? — угрюмо спросил король.

— Но, Ваше Величество! — воскликнул Ту, шагнув к королю. — Я же вам все объяснил! Мы не можем оставить безнаказанным такое вопиющее нарушение законов нравственности. Они едины во всех Семи Королевствах. Различны лишь способы казни, которые ожидают блудливых жен. У нас совершившим прелюбодеяние отрубают голову. В Верулии их заживо сжигают на костре, в Фарсуне сажают на кол… Я мог бы до самого заката перечислять различные способы казни…

Король покачал головой, а потом повернулся к Брулу Копьебою, застывшему возле трона. Этот пикт был ближайшим другом Кулла, и к его советам король прислушивался намного чаще, чем к словам Ту.

— А ты что скажешь по этому поводу, мой верный Брул?

— Думаю, Ту был прав, послав погоню за девушкой, — после долгой паузы произнес Копьебой. — Ты, мой друг, слишком часто действуешь по велению сердца. Граф Фанара мне тоже мало симпатичен, но… Понимаешь ли, цивилизованные народы очень серьезно относятся к супружеской измене. Супруга для них вроде подданного, она — раба мужа. — И, видя, что при этих словах Кулл нахмурился, Брул поспешил добавить: — Кулл, такие отношения между супругами сложились во всех Королевствах Запада. Прелюбодеяние супруги, это все равно что государственная измена… Тебе не изменить положения дел, как бы ты ни старался. Тут не помогут никакие указы. Так что думаю, тебе нужно лишь поблагодарить Ту.

Кулл еще больше нахмурился. Слова Брула ему явно не понравились. Тем не менее владыка Валузии повернулся к своему Главному советнику и кивнул, чтобы тот продолжал.

— Так вот, — с облегчением вздохнул Ту. — Я привел одного из стражей, участвовавших в погоне. Он хотел бы что-то рассказать Вашему Величеству.

— Да, — подтвердил молодой человек. — У меня есть послание от Ренара для вас, Ваше Величество…

— Для меня? — удивился Кулл. — Что еще нужно этому наглецу?

— На одном из постоялых дворов он оставил послание, которое попросил передать кому-нибудь из Алых Стражей, чтобы в дальнейшем оно попало к вам, Ваше Величество. Вот оно.

С этими словами воин шагнул вперед и протянул Куллу какую-то бумагу. Король осторожно взял тонкий листок пергамента. На нем ровными, аккуратными буквами было начертано:

«Варвару-свинье, оскорбившему древний трон Валузии.

Я, благородный Ренар, называю тебя дикарем, узурпатором и убийцей. Сегодня я украл самую яркую звезду твоего двора. Завтра я вернусь, чтобы отрезать тебе уши, обрядить твою неповоротливую тушу в женские тряпки и приставить ухаживать за лошадьми из моей конюшни.

Благородный Ренар».

Кулл несколько раз прочитал послание, потом, распрямившись, как пружина, соскочил с трона. Резким движением он протянул записку Брулу.

— Что ты скажешь об этом? — В голосе короля послышались грозные нотки, от которых волосы на голове советника Ту встали дыбом.

Брул не спеша перечитал записку, а потом повернулся к Ту.

— Вы уверены, что это записку написал Ренар? Это может оказаться какой-нибудь хитроумной ловушкой. У Кулла слишком много врагов.

— Да. Писал ее определенно Ренар. У меня в канцелярии сохранилось несколько прошений, написанных его рукой. Тот же почерк. Это без сомнения рука Ренара. К тому же воины сказали, что незнакомец с женщиной, путешествующий в сопровождении трех слуг, как две капли воды походит на молодого повесу…

Неожиданно Кулл со страшной силой обрушил огромный кулак на мраморный столик. Удар оказался столь силен, что каменная столешница раскололась надвое. Потом король на мгновение замер, словно утратил дар речи, и заорал, обращаясь к Ту и воину, стоявшим перед ним:

— Валка и Гонен! — проревел он, смешав в одну кучу имена богов и языческих идолов.

Волосы Ту встали дыбом от такого богохульства. Кулл потряс кулаками над головой и вновь обрушил их на разбитый столик. Толстые каменные ножки разлетелись на множество осколков. Побледневший Ту, ошеломленный дикой вспышкой ярости варвара, отступил к стене. Воин, осмелившийся вручить королю оскорбительное послание, дрожал, как осиновый лист. Кулл подскочил к нему. Меч со свистом вылетел из ножен и навис над головой несчастного. Но Брул вовремя перехватил руку Кулла, не дав королю нанести роковой удар.

Мгновение Кулл и пикт замерли, меря друг друга взглядами.

— Как ты посмел противиться моей воле? — громовым голосом произнес король.

— Я надеюсь, владыка Валузии не дикарь и не станет наказывать невинного воина за оскорбление, нанесенное Ренаром. Вымещать гнев на посланце, принесшем дурную весть, — плохая привычка. Она приведет к тому, что тебе станут сообщать лишь приятные новости и ты не узнаешь о приближении врагов до тех пор, пока они не ворвутся в твои покои.

Кулл покачал головой, словно отгоняя кровавый туман, на мгновение застлавший его взор.

— Ты, Брул, как всегда прав. Злость — плохой советчик. — Потом король снова повернулся к воину: — Прости и впредь так же, как сегодня, не бойся говорить мне горькую правду. — С этими словами король убрал меч в ножны и по-дружески ткнул воина в плечо. Несчастный, не ожидавший такого поступка от грозного короля, повалился на спину и остался лежать на полу, изумленно вращая глазами.

Брул вернулся к трону и подобрал брошенную записку.

— Я согласен с тем, что написал ее Ренар, — вновь заговорил пикт, — но, Ту, может быть, вы мне объясните, зачем беглецу понадобилось оскорблять Кулла. Ведь он же знает, что король не простит ему такой обиды.

Ту сглотнул. Испугавшись вспышки ярости Кулла, он медленно приходил в себя. Наконец, набравшись смелости, старик подошел к пикту.

— Я думаю, все дело в отношениях Ренара и Лалы-ах. Совершенно очевидно, что молодой человек не сможет обеспечить изнеженной красавице такой же роскоши, как ее старый муж. Любовь молодых призрачна, как утренний туман. Что, если Ренар не слишком уверен в глубине чувств блистательной Лалы-ах? Может, он боится, что графиня передумает и вернется к мужу?

— Но ведь по законам Валузии ее все равно казнят? — удивился Брул.

— Если муж заступится за нее, ее оставят в живых. Со временем она может даже вернуть себе прежнее положение в обществе.

— Да, память людская коротка, — печально вздохнул Брул.

— Вот я и говорю об этом, — продолжал Ту. — Написав письмо, Ренар сделал так, что возвращение Лалы-ах стало невозможным. Любая женщина по законам нашего королевства несет равную с мужем ответственность за его преступления. Следовательно, если графиня вернется в Валузию, король должен будет отрубить ей голову. И хотя Ренар не законный супруг…

Неожиданно Кулл резким жестом сорвал с себя мантию и швырнул ее на трон.

— Мне наплевать на твои замшелые законы, Ту! Меня — повелителя Валузии — оскорбили. Ни один негодяй, сказав про меня такие слова, не останется в живых!

— Значит, ты решил отправить за ними погоню? — поинтересовался Брул.

— Да. Я сам отправлюсь и изловлю этого негодяя.

— Но, Кулл, может быть, не стоит все же горячиться. Оскорбление — лишь слова, но вспомни о положении дел в стране! В народе волнения. На улицах распевают мятежные песни Ридондо! Тебе нельзя покидать столицу.

— В этот раз, Брул, я не стану слушать тебя! Седлайте коней! Пусть Алые Стражи готовятся к дальнему походу. Я прикажу распять этого Ренара на Восточных воротах, чтобы все видели, как я расправляюсь с обидчиками.

Теперь бешенство Кулла сменилось холодной яростью. Король жаждал крови неведомого врага.

В это время в зал проскользнул Далгар — единственный офицер из Алых Стражей, которому Кулл доверял точно так же, как Брулу и Келкору. Бесстрастно оглядев разбитый столик, он повернулся к королю.

— Мы куда-то отправляемся, Ваше Величество? — поинтересовался он.

Король отмахнулся от юноши, как от назойливой мухи.

— Да, клянусь Валкой. Я отправляюсь в погоню за одним негодяем. Не знаю, далек ли наш путь. Может, в горы Залгары, а может, и дальше — на заснеженные равнины или в раскаленные песчаные пустыни. Пусть пять сотен Алых Стражей будут наготове.

Далгар оскалился от нескрываемого удовольствия. Жизнь в поместье тестя барона Мирама Балина была невыносимо скучна. Молодой человек даже не стал спрашивать о цели похода. Хорошо сложенный, мускулистый воин — в прошлом он спас жизнь своему королю, повернулся и, не сказав ни слова, покинул зал вместе с поднявшимся наконец на ноги Алым Стражем.

— И все же, Ваше Величество, объясните, что вы собираетесь делать? — отважился спросить Ту, еще до конца не пришедший в себя после вспышки королевского гнева. Обращаясь к Куллу, главный советник все еще дрожал от страха.

— Я отправляюсь по следу Ренара, — свирепо рявкнул Кулл. — В мое отсутствие ты станешь править королевством. Я вернусь, изловив этого мерзавца, или не вернусь вовсе.

— Нет! — простонал Ту. — Подумайте, Кулл, проявите благоразумие. Мало ли какие глупости мог написать безумец. Ну зачем вам ехать самому? Пошлите в погоню Брула или этого отважного молодого человека… кажется его зовут Далгар?

Кулл покачал головой.

— Ренар оскорбил не Брула и не Далгара!

— Но правитель Зарфхана может расценить это как посягательство на свои владения. Он не разрешит вам войти в свои земли с таким войском.

— Что же, тогда мне придется проехать по руинам городов, — ответил Кулл.

— Неразумно развязывать войну из-за какого-то оскорбления!

Кулл так взглянул на Главного советника, что у того пропала охота возражать.

— То ты часами рассказываешь мне, как важно покарать обидчика, то начинаешь отговаривать от этого.

— Но ведь я же имел в виду совсем другое. Вам следовало бы послать погоню из двух-трех десятков доверенных воинов.

— Это мы уже обсуждали, — Кулл отмахнулся от Ту, как от назойливой мухи. — Мужчины Атлантиды привыкли сами мстить за нанесенные им оскорбления. И хотя племена Атлантиды отреклись от меня, и я теперь король Валузии, но я по-прежнему мужчина и воин!

С этими словами Кулл направился в свои покои. Ту печально посмотрел вслед своему повелителю, потом перевел беспомощный взгляд на Брула.

— Может быть, ты сможешь повлиять на решение короля?

Но пикт лишь пожал плечами.

— Боюсь, что в этот раз мне не удастся его образумить. Оскорбление пробудило варвара, долгое время сокрытого под личиной цивилизованного человека.

 

Глава вторая

Перед дворцом короля ожидало пять сотен всадников — отборных воинов из Алых Стражей. Этот элитный отряд был сформирован из горцев Залгары. Опытные, сильные, выносливые воины — лучшие представители своего народа. Тяжелая кавалерия, которой не было равных во всех Семи Королевствах. Кроме того, к ним присоединилась сотня варваров на низкорослых, лохматых лошадках. Это были люди Брула. Они были столь искусными наездниками, что казались чем-то вроде кентавров. В сражениях они напоминали разъяренных дьяволов.

Воины приветственными криками встретили короля. У подножия лестницы Кулла ожидали Брул Копьебой, верный Далгар и командир отряда Алых Стражей Келкор. Кулл на этот раз был одет более чем скромно, пышные придворные одежды сменила броня, которая верой и правдой служила королю Валузии не в одном походе. На боку короля висел фарсунский меч в потрепанных кожаных ножнах, а голову закрывал морион древних острова My.

Кулл с мрачным видом прошествовал мимо ожидавшей его маленькой армии. Но в глубине души король радовался. Ренар предоставил ему возможность вырваться из паутины монотонной дворцовой жизни и заняться настоящим мужским делом. Он уже слышал свист ветра и звон клинков…

Далгар подвел королю могучего коня, к седлу которого был приторочен огромный двуручный топор — любимое оружие варвара из Атлантиды.

Кулл резким жестом отмел приветствия, которые начали произносить его спутники. Одним прыжком вскочив в седло, король жестом приказал воинам следовать за ним. Брул Копьебой занял место справа от короля, а Келкор слева.

— Внимание! — коротко скомандовал Келькор. — Вперед!

Шесть сотен воинов одновременно пришпорили своих скакунов.

Кавалькада легкой рысью рванула с места. Вихрем пронеслись они по городу, и прохожие, поспешно уступая дорогу, с ужасом провожали взглядами маленькую грозную армию.

Звенели копыта, флагами развевались конские гривы и хвосты, сверкали на солнце бронзовые доспехи…

* * *

— Так ты говоришь, король уехал из города, — улыбнувшись, переспросил Тирона граф Фанара. В этот раз он был в своей человеческой личине.

— Все происходит точно, как вы запланировали, — подтвердил предатель. — Старый дурак Ту убедил короля отправиться в погоню за Ренаром. Теперь нам остается лишь дождаться гонца с восточного берега Стагуса.

— Да, — улыбнулся граф. — Нам остается только ждать и копить силы. Скажи мне, вернулись ли те, кого мы отправили на берега Запретного озера?

— Нет, — тяжело вздохнул Тирон. — Вчера наши люди обнаружили на отмели их тела. Но это не меняет дела. Вы же знаете, Кулл заключил договор с обитателями озера. Он обещал им, что ни один человек не станет вступать в его воды. Власть еще не сменилась, а поэтому можно считать, что король нарушил свое слово.

— Это хорошо, — согласился граф. — Чем меньше союзников останется у Кулла, тем лучше… Да, совсем забыл, я же хотел узнать, чем там занят наш старый враг Ка-ну?

— Посланец пиктов почти сразу же вслед за Куллом отбыл из города, и, судя по всему, он направился домой.

— Оно и лучше. Раз нет ни его, ни Копьебоя, никто не сможет помочь Ту, когда в городе начнется резня.

При этих словах Тирон улыбнулся.

— Смею напомнить вам, граф, что вы обещали отдать мне старого лиса.

Граф Фанара равнодушно махнул рукой.

— Заберете его, если раньше он не умрет от страха…

* * *

По широкой дороге через предместья Хрустального города, мимо просторных усадеб и роскошных дворцов богачей и знати скакали король и его маленькая армия. Вскоре золотые шпили и сапфировые башни столицы Валузии растаяли за горизонтом. Впереди полоской, едва различимой в туманной дымке, маячили горы Залгары.

Ночь застала армию Кулла уже у подножия этих гор. Воины разбили лагерь по всем правилам военного времени. Но как только стемнело, к ним толпой пришли жители деревни, расположенной неподалеку. В этих краях обитало племя, родственное горцам, из которых были набраны Алые Стражи. Крестьяне пришли с дарами. Они принесли всевозможные яства и хмельные напитки. Воины, столь сдержанные и замкнутые в городах цивилизованного мира, почувствовали близость родных гор и позволили себе расслабиться. Расположившись с крестьянами вокруг походных костров, они пустили по кругу меха с вином, стали рассказывать друг другу свежие новости. А потом, когда вино разогрело их кровь, они стали петь походные песни. Вскоре и пикты, поначалу державшиеся особняком, присоединились к пирующим.

Лишь Кулл и его офицеры держались в отдалении. Они разожгли свой костер. Кто-то из воинов принес им мех с вином. Сделав первым большой глоток, Кулл прислонился спиной к седлу (его расседланный и стреноженный конь пасся неподалеку) и устремил взор на белеющие в темноте снежные горные вершины. Предгорья таили в себе тайное очарование. Куллу припомнились горы Атлантиды, среди которых он провел всю свою юность. Именно оттуда отправился он в большой мир, чтобы занять древний трон Валузии. Как разительно непохожи были обрывистые, заиндевевшие скалы Атлантиды на мягкие очертания предгорий Залгары. Эти горы высились подобно древним божествам. Словно ожерелья изумрудов их украшали зеленые рощи. Тенистые долины оживляли яркие цветочные луга.

— Эти горы древние, как само время, — тихо, словно говоря сам с собою, произнес Кулл. — Наверное, ныне им снятся короли прошлого, беззаботно попиравшие их ногами.

— Скорее уж полчища змеелюдей, которые в древности владели всеми этими землями, — возразил королю Брул. — Когда-то эти твари правили всем миром. Повсюду возвышались зловещие зиккураты храмов Великого Змея. Стон и плач раздавался со всех сторон, и сотни людей гибли на каменных алтарях под ударами кремневых ножей отвратительных созданий.

— Да, — покачал головой Далгар. — Я слышал много подобных историй, но мне кажется, что все это сказки.

— Когда-то люди ничем не отличались от зверей, а миром правили змеелюди и еще более ужасные твари, о которых ныне и воспоминаний не сохранилось. Потом по милости богов в человеке загорелась искра разума. Люди научились добывать огонь. Они сделали оружие, и началась ужасная война, продлившаяся несколько тысяч лет. Люди отчаянно сражались с порождениями зла. Наконец человечество победило. Но это случилось так давно, что о тех днях до нас дошли лишь смутные легенды. Тем не менее змеиное племя не погибло. Эти твари затаились в самых отдаленных уголках страны. Один раз они уже попробовали нанести нам предательский удар…

На мгновение закрыв глаза, юноша увидел удивительную картину. Перед ним предстала земля, какой она была тысячи лет назад. Повсюду цвели гигантские папоротники, огромные хвощи тянулись к небу, затянутому дымом многочисленных вулканов. И среди болот в зловонных испарениях копошились ужасные твари.

— Это слишком фантастично, — пробормотал Далгар.

Брул печально покачал головой.

— Как хотел бы я разделить твое невежество. Но змеелюди — не сказка. Великий Змей до сих пор имеет достаточно сторонников. Не сладко нам пришлось во время битвы в Проклятом Зале… Да, Кулл?

Но король не ответил. Он был погружен в свои печальные думы. Воспоминания об оскорблении, нанесенном ему Ренаром, вновь ядовитой кислотой обожгли его душу. В ней снова вспыхнул угасший было пожар ярости и гнева. Стиснув кулаки и расправив плечи, Кулл запрокинул голову, поднял глаза к бесстрастному оку луны.

— Если я поймаю этого негодяя, то, клянусь Хелфаром и Готатом, я сдеру с него кожу живьем…

Видя настроение короля, Брул почел за лучшее не беспокоить владыку Валузии.

Прохладный ночной ветерок шелестел в кронах деревьев.

— И все же ты должен поверить мне насчет змеелюдей, — продолжал Брул, понизив голос. — Эти твари очень опасны. Самое страшное то, что они владеют тайнами древней черной магии и с легкостью могут принять облик любого человека. Борясь с ними, никогда не можешь быть уверен, кто перед тобой, верный друг или опаснейший враг.

— Но как же тогда вам удалось их победить? — удивился юноша.

— Все дело в этом браслете, — объяснил Брул, показав юноше удивительный браслет в форме дракона, обвившегося несколько раз вокруг запястья пикта. — Это особый браслет. Не знаю уж, какая магия в нем заключена, но змеелюди боятся его. И к тому же есть одно заклятие, которое змеелюдям не под силу произнести…

— Ладно вам, — проворчал Келкор. — Нечего болтать на ночь всякие страсти, а то парень аж побелел от твоих рассказов. Запугаешь ты его, Брул, и будет он шарахаться от каждой тени.

— Но ты-то должен знать, что я говорю правду! — возмутился пикт.

— Спать пора! — объявил Келкор и, отвернувшись, поплотнее натянул свое походное одеяло.

* * *

Едва красная роза рассвета расцвела над вершинами Залгары, трубач заиграл сбор. Сонные воины быстро свернули лагерь, и вскоре армия Кулла продолжала марш по зеленым долинам меж пологих холмов. Первые лучи солнца заиграли на остриях копий, щитах и шлемах.

— Мы скачем на рассвет, — заметил Келкор.

— Да, — согласился Брул. — Именно в ту сторону направились беглецы.

— Вчера ты много говорил об ужасных змеелюдях, но люди рассказывают гораздо более страшные истории о тех землях, что находятся на Востоке. Говорят, где-то там течет Черная река, воды которой ядовиты для любого существа, будь то человек или конь.

— Глупости, — отмахнулся Брул. — Людям свойственны преувеличения. Они всегда рассказывают неправдоподобные истории о дальних землях или о тех местах, где им никогда не суждено побывать. Например, раньше Запретное озеро считалось обителью змеелюдей, но когда…

Кулл, чуть придержав своего коня, грозно взглянул на своих офицеров.

— Я не хочу слышать больше ни о змеелюдях, ни об опасностях, поджидающих нас впереди. Если впереди мы встретим врагов, будь это хоть змеелюди, хоть иноземные полчища, мы с легкостью проложим себе путь через их строй, прорубив дорогу своими мечами.

Келкор, насупившись, замолчал. Он сидел в седле прямой, как копье, застывший и несгибаемый, словно железная статуя. «Мой меч» — так иногда называл Кулл этого отважного воина. Ледяное спокойствие никогда не покидало Келкора, ни в словесных перепалках на военных советах, ни в диком безумии схватки. Келкор всегда оставался уравновешен и невозмутим. У него было немного друзей, и он никогда не искал дружбы. Только выдающиеся личные качества позволили ему возвыситься от безвестного солдата в рядах наемников до второго по рангу военачальника в армии Валузии. Родившись в Лемурии, Келкор соответствовал представлению об идеальном валузийце. Он был скроен иначе, чем воины-варвары его расы, был выше и тоньше. Жилистый и сильный, он вырос при дворе в столице Валузии и только чуть раскосые глаза выдавали его происхождение.

Его помощник Далгар был родом из Фарсуна. Когда-то он искал руки прекрасной Нелисы — наследницы барона Балина. Они сговорились о побеге, но вышло так, что Кулл и Нелиса оказались в лапах заговорщиков. Кулл уже приготовился принять свой последний бой, когда самоотверженный юноша поспешил на помощь своему королю. У Кулла не было доспехов, и закованный в бронзу Далгар стал его щитом. Он принял на себя большую часть вражеских ударов. Это была страшная сеча. Юноша, защищая короля, получил много ран. Без сомнения, все трое погибли бы, не подоспей вовремя Брул с сотней отважных пиктов… С тех пор Кулл особо выделял юношу и доверял ему, как себе самому.

Третьим спутником Кулла в этом походе был ладно скроенный пикт Брул Копьебой. Старый товарищ Кулла и доверенное лицо Ка-ну — посланца пиктов в Валузии. С ним короля связывала давняя дружба. За время их совместных путешествий Брул уже несколько раз спасал жизнь королю, к тому же Кулл очень высоко ценил советы пикта. Только Брулу позволительно было оспаривать решения короля…

* * *

В первый момент, открыв глаза, Лала-ах испугалась. Вокруг царила кромешная темнота, и девушка подумала, что она ослепла. Что же с ней случилось? Где она?

Приподнявшись на мягком ложе, девушка протерла кулачками глаза, потянулась.

И все-таки что же с ней произошло? Она отлично помнила праздник. Как весело кружилась она с молодыми кавалерами! Ей даже удалось потанцевать с самим Куллом, хотя многие говорили ей, что король танцев не любит. Потом… потом… Ах да! Раб сказал, что муж ждет ее в спальне. И когда она вошла… Да, там был ее муж, Ренар и еще несколько высокородных дворян. Ей дали чашу вина… И в тот же миг девушке вспомнились глаза графа и Ренара. От ужаса красавица вскрикнула.

Темнота поглотила ее крик, превратив его в стон страдания.

Еще раз вспомнив все подробности случившегося, Аала-ах решила, что и глаза змеи, и то, что ненавистный муж был вместе с Ренаром — ее возлюбленным, ей пригрезилось. Конечно! Много сладкого шипучего вина, танцы до упаду… Скорее всего она уснула, и ей приснился страшный сон о том, как ее отравили. Но если это был сон, то где же она сейчас?

Девушка потянулась, медленно села и ощупала руками свое ложе. Пальцы наткнулись на мягкий мех богатых шкур. «Значит, я не умерла, а просто нахожусь в темном помещении, — обрадовалась красавица. — Вся эта история с отравлением — кошмарный сон!»

Лала-ах спустила ноги с кровати. Ее босые ступни коснулись грубых деревянных досок пола. «И все же где это я? Во дворце графа Фанара нигде нет таких полов!» Снова почувствовав беспокойство, Лала-ах встала и, вытянув вперед руки, сделала несколько шагов, пока ее пальцы не наткнулись на грубую бревенчатую стену. Тогда осторожно, словно слепая, девушка пошла по кругу вдоль стены. Наконец ее пальцы натолкнулись на косяк двери. Лала-ах поискала ручку, дернула. Дверь оказалась незапертой. Она приоткрылась с таким резким скрипом, что разбудила бы и мертвого.

Лала-ах замерла на пороге, на мгновение ослепнув от яркого света. Но она отлично слышала громкие шаги. Кто-то подошел к ней, встал рядом. Девушка почувствовала грубый запах мужского пота. Еще мгновение, и она увидела зал дешевого постоялого двора, крестьян, распивающих эль, несколько торговцев и путешественников, что побогаче…

— Кто ты? — проговорила она, повернувшись к направлявшемуся к ней мужчине. Но тут же она узнала стройную фигуру своего возлюбленного. — Ренар?!

Множество вопросов теснились в груди красавицы, но ее возлюбленный не дал ей времени опомниться. Вытянув руки, он заключил девушку в крепкие объятия. Как давно ждала этого Лала-ах! Как хотелось ей почувствовать крепкие руки любимого мужчины, обвивающие ее тело. Их уста слились.

И тут…

Графиня поняла, что снова очутилась в липких сетях кошмара Коснувшись руки возлюбленного, она почувствовала не человеческую кожу, а чешую рептилии. Длинный раздвоенный язык коснулся ее щеки. А когда девушка уже готова была закричать от ужаса, ядовитые змеиные клыки впились ей в губы. Змеиный яд хлынул в кровь.

Дернувшись всем телом, Лала-ах повисла на руках

Ренара.

— Что с ней? — спросил, подходя к молодому красавцу, трактирщик.

— Она слишком слаба, — ответил юноша. — Видите, стоило ей встать с постели, и она сразу потеряла сознание. Я отнесу ее назад.

Он подхватил красавицу на руки и исчез в темной комнате.

 

Глава третья

Горы Залгар остались позади, и следующий рассвет застал Кулла и его спутников среди пологих холмов, за которыми открывалась Камунианская пустыня — огромное, безжизненное, унылое море желтых песков. Здесь не росли ни деревья, ни кусты, не было источников воды. Целый день армия Кулла двигалась на восток, сделав лишь одну короткую остановку, чтобы дать отдых лошадям, когда зной стал уже совсем невыносим. Измученные долгой дорогой и жарой, воины приуныли. Мертвая тишина, царившая над раскаленной пустыней, вовсе не прибавляла оптимизма. Ее нарушали лишь звон доспехов, шорох песка под копытами лошадей да скрип пропитанных потом седел. Даже стойкий Брул снял кирасу и повесил ее на луку седла. Одному Келкору жара, казалось, не доставляла никаких неудобств.

— Сталь, настоящая сталь, — тихо прошептал Кулл, разглядывая своего товарища. И еще Кулл задумался: а сможет ли он сам когда-нибудь достигнуть таких высот самообладания, и почти сразу решил, что нет. Слишком много варварского было в нем самом, слишком порывистым был его характер.

* * *

Двухдневный марш — и пустыня осталась позади. Впереди расстилались низкие холмы, отмечавшие границу Зарфхана. Там армию Кулла остановил пограничный дозор — два всадника. Это были малорослые воины, длинноусые и узкоглазые. В длиннополых стеганых цветастых халатах, перетянутых толстыми кушаками, они больше походили на купцов, чем на воинов. На боку у каждого из них висела кривая сабля, чем-то напоминающая оружие лемурийцев, а за спиной — короткий лук и колчан, полный стрел с рыжим опереньем. Еще у дозорных были круглые щиты, а головы их, несмотря на жару, венчали высокие остроконечные меховые шапки. Их черные скакуны были на несколько ладоней ниже скакунов Валузии, а их кожаные сбруи и седла сверкали многочисленными серебряными украшениями.

— Кто вы? Что вам нужно в землях Зарфхана? — бесстрашно спросил один из всадников.

— Я Кулл, правитель Валузии, — объявил им король. — Я преследую наглеца по имени Ренар. Скажите своему командиру, чтобы он не чинил препятствий моему отряду. Я же в свою очередь обязуюсь не причинять вреда подданным вашего короля.

Дозорные, пришпорив коней, отъехали в сторону, уступая дорогу закованным в броню всадникам Кулла. А когда армия скрылась среди холмов, один из них обратился к другому:

— Я выиграл спор. Король Валузии явился собственной персоной.

— Увы, — покачал головой второй дозорный. — Эти варвары никогда не учатся на чужих ошибках. Им всегда хочется набить собственные шишки. Будь Кулл валузийцем, ты бы проспорил, клянусь Валкой!

— Ну, что ж, — вздохнул первый дозорный. — Мне пора возвращаться на заставу и предупредить начальника гарнизона о появлении армии Кулла, а тебе нужно скакать на Запад. Граф Фанара ждет. Он не любит, когда кто-то из его слуг мешкает и не спешит выполнять его распоряжения… Поспешим.

Первый всадник лишь махнул рукой и поскакал в сторону пустыни, откуда только что выбралась армия Кулла.

* * *

По зеленым равнинам Зарфхана гулким эхом разнесся топот тяжелой конницы Кулла. Деревенские жители высыпали из своих домов посмотреть на свирепых воинов прославленного короля Валузии. По всей стране — на юг и север, восток и запад — разнеслась весть о том, что сам король Кулл едет по Зарфхану.

Приграничные области давно остались позади, когда Кулл все-таки решил отправить посланца к королю этой страны, чтобы заверить его в своих мирных намерениях. В этот день Кулл остановил свою маленькую армию на отдых и собрал военный совет.

— Беглецы опередили нас на много дней, — начал король, обращаясь к Далгару, Келкору и Брулу Копьебою. — Нам некогда заниматься поисками их следов. Местные жители, если мы обратимся к ним за помощью, наверняка станут лгать, пока не узнают, как король Зарфхана отнесся к нашему вторжению. Так что нам остается лишь полагаться на собственное чутье, и, подобно волкам, по запаху искать след оленя.

— Быть может, стоит поймать пару крестьян и хорошенько допросить их? — предложил Далгар. — Поверьте мне, Ваше Величество, стоит им попробовать раскаленного железа, как они сразу же расскажут нам все, что знают. Я заставлю их рассказать правду.

Кулл скривился.

— Мне больно слышать от тебя речи, которые скорее подошли бы Ту. Я думаю, не стоит обижать крестьян. Если король Зарфхана разозлится на нас, то это не приведет ни к чему хорошему… Надо попробовать действовать по другому. Тем более, что пока Зарфхан дружественная нам держава.

— Неужели королю Зарфхана есть дело до каких-то крестьян? Они для него словно навозные жуки!

— Довольно! — оборвал его речи Кулл. — Я не желаю ничего слышать о пытках невинных людей.

Тут, прося слова, поднял руку Брул Копьебой.

— То, что предлагает Далгар, мне тоже совершенно не нравится, — медленно проговорил пикт. — Я думаю, нам следует поступить иначе. Мои люди внешне похожи на жителей этой страны. Разреши, я пошлю несколько человек на разведку. Выберем какой-нибудь большой поселок. Пусть мои люди покрутятся среди крестьян, порасспрашивают, может, припугнут кого немного, не причиняя вреда… Иначе мы легко собьемся со следа и можем потратить недели на бесплодные поиски.

— Сразу видно, что говорит варвар, — пряча улыбку, пробормотал Кулл.

— Я что-то запамятовал, в столице какого государства родился ты, Кулл? — в тон королю поинтересовался Брул.

Келкор прервал шуточную перепалку двух друзей нетерпеливым жестом.

— Мы находимся вот тут, — заговорил он, одновременно начав рисовать карту в пепле кострища острием кинжала. — Ренар вряд ли поедет на север. Там лишь несколько мелких городков. Ему негде будет укрыться и некуда дальше бежать. На севере — море, кишащее пиратами. Но даже если у него хватит золота нанять корабль, куда он может отправиться? В Лемурию? Нет! Совет вождей тут же выдаст его нам. В Атлантиду? Дикари… Соплеменники нашего короля тут же прикончат его, лишь потому что он не принадлежит их племени, к тому же плавание вдоль берегов Валузии не сулит ему ничего хорошего… На юг беглецам дорога закрыта. Там расположена Турания — давний враг Валузии. Воины султана поступят с Ренаром точно так же, как варвары Атлантиды. Поэтому я думаю, что он отправится дальше на восток. Он пересечет границу Зарфхана где-нибудь возле Талунина и постарается затеряться на равнинах Грондара. Если он точно так же, как многие валузийцы, верит в сказки о Черной реке, то из Грондара он может повернуть на юг. Двигаясь вдоль границы Турании, он попытается добраться до Фарсуна… Хотя тут есть одна неясность. Если Фарсун — конечная цель беглецов, то почему же они не отправились через Малые Княжества. Тогда они давным-давно пересекли бы границы этой страны…

— Все это лишь догадки, Келкор, — печально вздохнул Кулл. — Когда человек, совершив противозаконный поступок и избежав наказания, посылает своему королю оскорбительное письмо, стараясь еще больше разжечь его гнев… такого человека можно назвать или безумцем или храбрецом. И в том и в другом случае поступки его совершенно непредсказуемы…

— Но, Ваше Величество, даже безумец не будет рисковать, если есть возможность избежать опасности.

— Тут ты совершенно прав. Поэтому-то меня и берут сомнения. Если Ренар рассчитывал скрыться от моей мести в Фарсуне, то почему отправился в совершенно противоположном направлении?

— Я думаю, вы и сами знаете ответ, Ваше Величество, — продолжал отстаивать свою точку зрения Келкор. — В нынешние неспокойные времена все наши границы, за исключением восточных, усиленно охраняются. Ренар не смог бы проскользнуть незамеченным ни в Малые Княжества, ни в Фарсун. Тем более что он путешествует не один, а со слугами и женщиной, которую любит.

— Я уверен, Келкор прав, — поддержал офицера Брул. Казалось, пикт аж пританцовывает от нетерпения, так хочется ему продолжить погоню. — Доводы Келкора звучат убедительно, с какой стороны ни посмотреть.

Кулл тяжело вздохнул. Долго рассматривал он начерченную Келкором карту.

— Ладно. Предположим, вы меня убедили. Будем считать, что этот план ничуть не хуже любого другого, — объявил Кулл. — Едем на восток!

— Но как же многочисленные легенды о Черной реке? — недоумевая, спросил Далгар. — Если хотя бы половина из них правда, то мы движемся прямиком к собственной смерти.

Кулл наградил юношу хмурым взглядом.

— Беглецы тоже слышали эти рассказы… Я думаю, то нам не придется долго двигаться на восток. Только до Талунина. Но как бы там ни было, мне нанесено оскорбление, мы проделали долгий путь, и я не собираюсь сворачивать, пусть хоть армии всех Семи Королевств встанут у меня на пути. Мы едем на восток!

* * *

Ту по широкой лестнице спустился в подвал Башни Великолепия и перед ним открылся широкий коридор королевских погребов. Двустворчатые дубовые двери вели в подвалы, заставленные огромными бочками, — здесь хранилось лучшее вино королевства. Знаменитые королевские винные погреба. Но вино не интересовало Главного советника.

Пройдя до конца коридора, он очутился возле двери, где словно бронзовые статуи застыли два Алых Стража с мечами наголо. Воины приветствовали советника, трижды ударив клинками по окованным медью щитам. Эхо подхватило гулкие звуки, и Ту поморщился. Он не любил всей этой варварской помпезности.

Дверь, которую охраняли воины, была маленькой по сравнению с дверьми винных погребов. За ней открывалась лестница, ведущая еще глубже под землю. Там, под землей, располагались королевские темницы. Выдолбленные много сотен лет назад в толще камня, эти помещения вначале служили тайными алхимическими лабораториями одному из королей Валузии. Потом на долгое время о них забыли, и лишь пару сотен лет назад эти комнаты переделали в темницы и пыточные. Когда Кулл задушил короля Борна и занял трон, он приказал выпустить всех заключенных, хотя потом пожалел об этом, так как кроме недовольных властью Борна в темницах томилось множество воров и разбойников. Пришлось ужесточить законы. За воровство Алые Стражи на месте отрубали вору руку, а за убийство казнили… Несмотря на все это, прислуга подземной тюрьмы по-прежнему верой и правдой служила королю, и Ту, в тайне от своего повелителя, пользовался услугами заплечных дел мастеров, выявляя заговоры, которые то и дело возникали среди старой аристократии Валузии, ненавидевшей короля-атланта.

Вот и сегодня раб сообщил Главному советнику о том, что стражи у городских ворот задержали повозку с оружием. Один из мелких дворян — некий Тирон, переодевшийся крестьянином, пытался провести в город более сотни мечей, алебард и нагинат, скрыв стальной груз под стогом сена. Но бдительные Алые Стражи схватили негодяя. Естественно, узнав об этом, Ту сразу заподозрил неладное. Людская память коротка. Ныне многие уже забыли ужасы правления Борна и с удовольствием приветствовали бы на троне кого-то из династии Борна. Например, того же барона Блала.

Однако Ту, несмотря на то что занимал пост Главного советника и при Борне, и при его отце, оставался верным сторонником Кулла. Заговорщика, схваченного утром, скорее всего уже допросили. Палачи Валузии были мастерами своего дела, и теперь Ту хотел узнать все подробности плана готовящегося переворота, чтобы пресечь его в зародыше.

У подножия лестницы Ту уже ждал младший тюремщик. Низко склонившись перед Главным советником короля, он тихим бормотанием приветствовал Ту. Но старик взмахом руки приказал тюремщику замолчать. Церемонии хороши были там, наверху, в сверкающих залах Башни Великолепия или в удивительных залах королевского дворца. Тут, глубоко под землей, они казались Ту неуместными. К тому же старик боялся замкнутого пространства, да и сама мрачная атмосфера темницы была ему неприятна. «Чем меньше времени я проведу тут, тем лучше». В этом Ту был уверен.

Следом за младшим тюремщиком, невысоким, сутулым кастратом, в полосатом халате, Ту прошел через лабиринт темных коридоров в пыточную.

Эта комната, вырубленная в толще скал на неведомой глубине, сейчас была ярко освещена. Дым от десятка раскаленных жаровен и костра, разведенного под огромным котлом с кипящим маслом, поднимался вверх и исчезал в трубе вентиляционной системы — еще одном чуде умельцев древности. Несчастный Тирон висел на цепях высоко над землей. Он был совершенно голым, и тело его украшали ужасные следы орудий палачей. А заплечных дел мастера трудились возле одной из жаровен, готовя свои ужасные инструменты для новой пытки. Их обнаженные тела блестели от пота. В пыточной стоял неприятный запах горелого мяса.

Войдя, Ту сразу же прикрыл нижнюю часть лица тонким платком, пропитанным самыми изысканными духами.

Оба палача, оторвавшись от работы, низко поклонились своему благодетелю.

— Я слушаю вас, — после долгой паузы сказал Ту. — Я хочу знать все, что вам удалось вытянуть из этого человека.

— Мы старались, господин… — заискивающе заговорил один из палачей. — Но Тирон твердит, что вез оружие, желая подзаработать на его перепродаже.

— И кому же он собирался его продавать?

— Он утверждает, что в городе мало оружейных лавок.

— Зачем ему тогда было переодеваться и изображать из себя крестьянина? Он мог бы, заплатив налоги, получить разрешение и ввезти оружие в город открыто.

— Он заявил, что хотел увильнуть от их уплаты.

— Еще большая чушь! Королевские налоги сейчас низки, как никогда прежде. Они составили бы сотую часть цены его «товара».

— Но, господин Ту, может быть, Тирон просто глупец. Мы испробовали на нем все обычные способы и ничего не добились. Он сказал, что не знает ни о каком заговоре.

Главный советник Ту нахмурился.

— Я вижу, вы даром проедаете свой хлеб. Король в отъезде, в городе зреет заговор. И вот когда нам удалось схватить одного из заговорщиков, вы не можете выбить из него правды. Зачем вас тут держат! Вы, наверное, думаете, что во время переворота вам удастся отсидеться в вашем подземелье. Нет, вы у меня отправитесь в бой в первых рядах!

Палачи молчали, низко склонив головы.

Ту на мгновение умолк. Краем глаза он взглянул на обезображенное тело Тирона. «А может, все так и есть. Нет никакого заговора, и глупец просто хотел перепродать оружие», — подумал советник, но тут же отогнал столь нелепую мысль.

— Я надеюсь, что вы узнаете у него имена всех заговорщиков и план восстания в ближайшие час-два, иначе сами окажетесь на его месте, — злобно прошипел Ту.

Дрожащие от страха палачи еще раз поклонились.

— Да, господин Главный советник.

Но Ту не стал дожидаться их ответа. Резко развернувшись, он, борясь с тошнотой, почти бегом выскочил их пыточной. Широким шагом поспешил он в сторону лестницы. Младший тюремщик с факелом едва поспевал за ним.

«Даже если Тирон не врет, нужно быстро принять самые экстренные меры, — думал Ту. — Эти бездельники-палачи могут выдавить правду слишком поздно. Нужно тотчас отправить шпионов к домам всех дворян, замеченных в крамольных разговорах. Если возникнет хоть малейшее подозрение, необходимо тотчас нанести удар. Нужно опередить заговорщиков… Ну, а даже если я потороплюсь, король все равно посмотрит на все это сквозь пальцы. К тому времени, как он вернется из похода, все забудется».

У двери, ведущей в подземные темницы, Главного советника ожидал раб-слуга.

— Господин, — заговорил он, низко поклонившись, — прибыл досточтимый Ка-ну, посол пиктов. Он ожидает вас в зале, наверху. Он очень встревожен и просил срочно разыскать вас. Сердце Ту оборвалось.

«Заговор… У Ка-ну в городе своя сеть шпионов. Раз хитрый пикт вылез из своего логова и срочно хочет видеть меня, значит, наши дела плохи…»

 

Глава четвертая

Войско Кулла двигалось через цветущие долины Зарфхана.

«Какая благодатная страна. Она богата. А жизнь здесь ленива и нетороплива… Лакомый кусочек для любого завоевателя», — размышлял Кулл, прислушиваясь к звону доспехов своей маленькой армии.

Он гнал свое воинство вперед и вперед, не давая людям расслабиться и передохнуть. Больше всего король боялся, что прекрасные пейзажи и хорошая погода приведут его в миролюбивое настроение и он простит беглецов и повернет назад, отказавшись от мести за дерзкое оскорбление.

Воины стороной объезжали города и крупные деревни. Кулл не хотел искушать своих свирепых воинов, дав им шанс впутаться в свару с местными жителями из-за какого-нибудь пустяка.

С каждым днем маленькая армия Кулла приближалась к Талунину — городу, находящемуся на стыке двух границ Зарфхана. К югу от города лежала Турания, на восток раскинулись степи Грондара. Валузийцы уже находились в нескольких переходах от Талунина, когда их нагнал посланник короля Зарфхана.

Посланник, невзирая на жару, был разодет в дорогие меха, а золотых украшений на нем было больше, чем у всех воинов Кулла, вместе взятых. С должным уважением представившись королю Валузии, он сообщил, что правитель страны нисколько не возражает против движения через его страну конного отряда Кулла и приглашает правителя величайшего из Семи Королевств на обратном пути посетить столицу Зарфхана, расположенную далеко на севере. Кулла позабавила ирония сложившейся ситуации — он получил соизволение проехать через страну, которую уже пересек из конца в конец.

Тем не менее Кулл приказал разбить лагерь. Несколько лучников были отправлены в окрестные рощи, а вечером в честь посла устроили пир. Алые Стражи и пикты пили вино со слугами посла. А сам дворянин присоединился к Куллу, Далгару, Келкору и Брулу. Они говорили о положении в соседних странах. Рассказывали старинные предания и древние легенды о землях, лежащих к востоку от Грондара, за таинственной Черной рекой.

На следующий день, получив дарственные грамоты от Кулла и вручив ему бумаги, разрешающие проезд через земли Зарфхана, посланник отправился назад в северную столицу, а войско Кулла продолжало двигаться на восток.

* * *

Они достигли Талунина на следующий день, незадолго до восхода солнца. (Кулл приказал скакать ночью, чтобы наверстать то время, что они потеряли, встретившись с посланцем короля Зарфхана.)

Кулл надеялся, что Ренар и красавица Лала-ах, чувствуя себя в относительной безопасности, остановились на отдых в приграничном городе. К тому же король Валузии хотел обогнать слухи о появлении его армии. Он приказал своим воинам расположиться лагерем вдали от городских стен и отправился в город в сопровождении лишь одного Брула Копьебоя.

Ворота с готовностью распахнулись перед Куллом, когда он предъявил начальнику стражи бумаги, на которых была оттиснула печать короля Зарфхана.

— Скажи-ка мне, — поинтересовался король Валузии у начальника караула, — не приезжал ли несколько дней назад в ваш город благородный дворянин Ренар и красавица Лала-ах?

— Что-то я не припомню таких чудных имен, — наморщил лоб усатый стражник.

— Может, они назвали вымышленные имена?

— Скорее всего… Но наш город находится на границе трех государств. Тут много приезжих. Не могли бы вы поподробнее рассказать, как выглядят те, кого вы ищите.

После долгих расспросов Кулл узнал, что несколько дней назад в город приехал человек, по описанию походивший на Ренара. С ним была дама и трое слуг. Правда дама, по словам начальника караула, была больна, и лица ее он не видел. Заставив странника поклясться в том, что болезнь его спутницы не заразна, и получив два золотых — невероятно щедрая плата за въезд в город, — начальник караула пропустил их. Но оставались ли они до сих пор в городе или уже покинули его, он не знал.

Болезнь женщины позволяла надеяться, что беглецы на некоторое время задержатся в этом пограничном городке.

— И вот что, — сказал Кулл напоследок начальнику стражи, снимая с руки украшенный самоцветами золотой браслет, — запомни: если кто-то станет расспрашивать обо мне — я простой валузийский дворянин. Я странствую со своим товарищем — пиктом. Никто не должен знать о том, кто я на самом деле. Даже правитель города.

Воин уставился на драгоценный браслет, выпучив глаза.

— Конечно… конечно… мой господин. Но как быть с вашими воинами? Вы ведь сказали, что ваша свита укрылась в ближайшем лесу?..

— Из города их не видно. А если какой-нибудь крестьянин, проезжающий через твои ворота, заикнется о моем отряде, найди повод на сутки упрятать его в темницу. Этого времени мне вполне хватит, чтобы разузнать все, что нужно.

— Во имя Валки, — пробормотал начальник стражи. — Вы толкаете меня на преступление. Я, конечно, не думаю, что вы замышляете что-то недостойное, но…

— Не бойся. Если у тебя возникнут неприятности, пошли за мной одного из своих людей. Тогда я загляну к правителю города и улажу любое недоразумение.

Видя, что его слова не слишком-то убедили воина, Кулл решил сменить тактику.

— И вспомни: разве ты не обязан повиноваться приказам своего короля? А ведь я, кажется, показал тебе грамоты, подтверждающие, что я действую от его имени. Разве ты дерзнешь ослушаться королевского указа?..

— Да, вы правы, — покорно согласился воин, не сводя взгляда с драгоценного браслета. Раз Кулл предъявил ему указ короля Зарфхана, то, конечно, он обязан повиноваться. А тогда браслет становится не взяткой, а лишь благодарностью за оказанные услуги…

Кулл не проронил больше не слова. Он лишь наградил улыбкой начальника стражи, выдававшей презрение короля к свойственной человеку привычке убаюкивать совесть в угоду мелочным желаниям и низменным страстям.

* * *

Вскоре два всадника — Кулл и его верный спутник пикт — ехали по улицам города, которые постепенно начинали оживать: открывались магазины, торговцы выкатывали на улицу бочки, натягивали тенты, устанавливали прилавки. Гигантская фигура Кулла и темная кожа его спутника, притягивали немало любопытных взглядов. Король Валузии даже пожалел, что взял с собой пикта, а не Далгара или Келкора, которые меньше привлекали бы к себе внимание. Пикты были редкими гостями государств Востока, и появление одного из них, тем более в компании с великаном-атлантом, могло породить множество нежелательных слухов.

Кулл и пикт сняли комнату на скромном постоялом дворе и устроились в зале таверны, расположенной по соседству. Они надеялись, что им удастся услышать или разузнать что-нибудь об интересующих их людях.

День тянулся бесконечно долго. Наступил вечер… Но никто из горожан, заходивших выпить, так и не упомянул о беглецах из Валузии. Осторожные расспросы тоже не принесли никаких результатов. Если Ренар и Лала-ах до сих пор оставались в городе, то они явно не афишировали свое присутствие. А Кулл рассчитывал, что прибытие дворянина с Запада и красавицы, пусть даже она была больна, неминуемо привлечет внимание горожан.

На улице уже начали сгущаться сумерки. Но Кулл все еще не терял надежды. Он решил отправиться побродить по городу и, если его поиски не увенчаются успехом, утром навестить правителя города, а потом потребовать у него найти и выдать преступников. Гордость Кулла не позволяла ему сразу обратиться за помощью, хотя это казалось наиболее логичным и целесообразным. Король Валузии сделал бы именно так, если бы речь шла об обычном преступнике, но Ренар не был таковым. Он задел честь короля, нарушил древние традиции Валузии. Дело касалось лишь личной мести. Сейчас, когда гнев Кулла поутих, король-варвар даже склонялся к тому, чтобы не устраивать публичной казни Ренара, а вызвать обидчика на честный поединок. И тогда пусть Валка решит, на чьей стороне истина и справедливость. Но если наглец проиграет бой, вот тогда Кулл собственноручно распнет его на Восточных воротах столицы Валузии.

* * *

На город опустилась ночь.

Два друга шагали по улице, залитой светом факелов, где, несмотря на позднюю пору, было довольно людно и шумно.

Вдруг из тени узкого переулка между огромными зданиями высунулась чья-то рука с длинными, заостренными ногтями и поманила Кулла. Переглянувшись, король и его спутник последовали за едва различимой тенью, на всякий случай держа кинжалы наготове. Когда же они отошли подальше от шумной улицы, таинственный провожатый огляделся и подошел к воинам.

Это оказалась скрюченная годами старуха-нищенка, с ног до головы закутанная в грязные лохмотья. Улыбнувшись своим опасениям, Кулл и пикт убрали оружие.

— Что ищете вы в Талунине, Ваше Величество? — голосом скрипучим, словно несмазанная дверь, поинтересовалась старуха.

Король Валузии тут же насторожился. Как смогла узнать его древняя старуха? Может, начальник караула, несмотря на массивный золотой браслет, распустил язык. Уж тогда-то ему не поздоровится…

— Откуда тебе известно, кто я? — с подозрением спросил Кулл.

— И стены имеют уши, — уклончиво ответила старуха. Ее голос больше походил на кудахтанье. — Один из торговцев признал вас на площади, а я услышала, как он говорил об этом своей жене. Но тайна, которую знают двое, — перестает быть тайной.

Кулл тихо выругался.

— Но послушайте меня, Ваше Величество, — продолжала старуха. — Я позвала вас не из праздного любопытства. Я могу отвести вас к тем, кого вы ищете. Если, конечно, вы заплатите мне подходящую цену.

— Откуда ты знаешь, кого я ищу?

— Путники из Валузии — редкие гости в нашем городке… Так сколько же вы заплатите бедной нищенке, если она передаст беглецов вам в руки.

— Я наполню твой фартук золотом, — небрежно бросил король.

— А вам можно верить, Ваше Величество? Видите ли, бедную, беспомощную нищенку очень легко обидеть и обмануть, особенно когда дело касается таких важных вещей.

— Не так уж ты беспомощна, судя по всему, — проворчал Кулл. — К тому же я дам тебе свое слово.

— Слово… — задумчиво пробормотала нищенка, — оно как ветер…

— Хорошо, вот тебе несколько монет в задаток. — Король развязал кошель и высыпал в скрюченные ладони старухи десяток золотых. На эти деньги нищенка могла бы купить себе деревенский дом у крестьянина среднего достатка и безбедно прожить до конца своих дней.

— Теперь я вижу, что Ваше Величество человек слова, — ласково продолжала старуха. — Я должна сообщить вам, что Ренар и его спутница предупреждены о вашем появлении. Они готовятся к бегству. С наступлением сумерек они вместе со слугами укрылись в одном доме, но скоро покинут свое убежище…

Кулл схватил старуху за плечо.

— Ты обманула меня!

— Почему вы так решили, Ваше Величество? — Казалось, старуха ничуть не испугалась ярости атланта.

— Если они бы узнали о моем появлении, то давно покинули бы город.

— Они узнали об этом перед самым наступлением сумерек. А ворота города запираются, как только край солнца касается линии горизонта на западе.

— Так где же нам их искать?

— Не спешите, Ваше Величество. Помимо главного входа всегда существует черный. В Талунине это ворота в восточной стене. По ту сторону стены беглецов ожидают свежие кони, которые приготовил им один из слуг. У Ренара в нашем городе немало друзей.

— Тогда нам надо спешить! — воскликнул Кулл. — Говори, где они прячутся?

Старуха снова протянула высохшую, скрюченную ладонь, и король кинул ей еще несколько золотых. Он поразился, с какой скоростью монеты исчезли из рук старухи. Спрятав деньги, старая ведьма поклонилась.

— Следуйте за мною, Ваше Величество… — С этими словами она повернулась и быстро зашагала по переулку.

Кулл и его спутник следом за старухой пустились в путь по лабиринту узких, извилистых улочек. Двигались они почти на ощупь. Наконец старуха остановилась перед темным домом в самой бедной и заброшенной части города. Вытянув свою клешню в сторону этого здания, старуха торжествующим голосом объявила:

— Они прячутся наверху, на втором этаже. Из главного зала туда ведет только одна лестница, Если вы поспешите, то непременно схватите своих недругов.

— А откуда ты узнала, что они скрываются именно здесь? — с подозрением поинтересовался Кулл.

Старуха беззвучно рассмеялась. Ее тело затряслось в приступе безудержного веселья.

— Как только я убедилась, что король Валузии и в самом деле прибыл в Талунин, я сразу же поспешила в гостиницу, где остановилась парочка беглецов и предложила проводить их в безопасное место. Однако женщина оказалась так слаба, что им потребовалось больше часа, чтобы добраться сюда с другого конца города. Ха-ха-ха! Они отвалили мне несколько горстей золотых, но Ваше Величество ведь обещал мне намного больше!

Кулл в удивлении уставился на отвратительную старуху. Наконец, когда дар речи вернулся к нему, он сказал:

— И как такую мразь носит земля?! Ну, да ладно, если мы схватим беглецов, ты получишь столько золота, сколько я обещал. Я пойду посмотрю, что творится в этом доме, а ты, Брул, последи-ка за этой красавицей. Не слишком доверяю я ее речам.

— Но, послушай Кулл, ты не должен идти в этот дом один, — запротестовал пикт. — Что, если старуха соврала и там тебя поджигает хитроумная ловушка?

— Если эта тварь предала меня, то ты, Брул, сдерешь с нее кожу живьем.

При последних словах короля старуха содрогнулась.

Кулл больше не стал тратить время на разговоры. Запахнув плащ, он направился к темному дому. Одним прыжком преодолел он полуразрушенный каменный забор. Несколько шагов по запущенному саду, и могучий атлант застыл у плохо прикрытого окна. Он прислушался. В доме царила тишина.

Ловко и бесшумно орудуя кинжалом, Кулл за считанные секунды открыл ставни одного из окон. Прыжок, и он уже стоял на полу внутри здания. Отступив от окна, чтобы силуэт его не был виден на светлом фоне, Кулл замер, дав глазам привыкнуть к кромешной тьме. Потом, двигаясь на ощупь, он прошел вдоль стены, нащупал ручку двери, повернул ее. Открываясь, дверь едва слышно заскрипела, но этот звук показался громовым раскатом в окружающей тишине.

Проскользнув через дверной проем, король понял, что оказался в том самом зале, о котором говорила старуха. Он сразу же увидел ведущую наверх лестницу и осторожно начал подниматься по ней, держа меч наготове. Кулл ступал с величайшей осторожностью, стараясь, чтобы ни одна ступень не скрипнула под весом его массивного тела. Несмотря на внушительные габариты, король двигался легко, словно тигр, готовый в любой момент броситься на врага. Если бы даже на верхней площадке лестницы Кулла поджидали враги, они не услышали бы шагов варвара-атланта.

Так и вышло. Чернокожий слуга, стоявший в засаде, встрепенулся, лишь когда рука Кулла зажала ему рот. Король уже собирался оглушить своего противника, но тот ловко выскользнул из стальных объятий атланта. Огромный, голый, он, готовясь к ночной схватке, смазал свою кожу каким-то жиром, отчего его тело стало невероятно скользким. Схватив, его невозможно было удержать. Отскочив от Кулла, чернокожий выхватил огромный кривой меч.

Разрушив ночную тишину, сталь сшиблась со сталью. Противник Кулла обладал невероятной силой. Изо всех сил обрушил он свой клинок, собираясь разрубить атланта надвое. Но Кулл был опытным воином. Встретив удар противника, он в тот же миг нанес ему удар кинжалом, зажатым в левой руке. Его противник отступил на шаг, а потом, бездыханный, повалился к ногам короля Валузии.

Согнувшись над своей жертвой, Кулл на мгновение замер. Он боялся, что в доме поднимется шум, указывающий, что его обнаружили. Но вокруг по-прежнему стояла мертвая тишина.

Кулл скользнул к двери. Все чувства его были обострены, как это бывает у охотника, преследующего добычу.

Из запертой комнаты в конце коридора доносились едва слышные голоса.

— Что там за шум, дорогой?

— Пустяки, моя любовь…

Кулл замер. Медленно, словно огромный хищник, подкрался он к этой двери. Еще одно осторожное движение и… одним гигантским прыжком, настежь распахнув дверь, Кулл ворвался в комнату. Он не колебался ни секунды, взвешивая свои шансы… А ведь за дверью его вполне могла ожидать толпа убийц. Кулл был даже несколько удивлен тем, что ни один вооруженный воин не встал у него на пути.

Вместо этого король оказался в совершенно пустой комнате, залитой лунным светом, проникающим сквозь широко открытое окно. В первый момент король решил, что беглецы успели ускользнуть этим путем. Но, подскочив к нему и высунувшись наружу, Кулл понял, что люди, которых он преследовал, не могли удрать этим путем. Над окном нависал широкий карниз, на который сам Кулл при всем своем умении лазить по скалам не смог бы забраться. Вниз уходила отвесная стена высотой метров двадцать. Даже если бы беглецы решили спрыгнуть вниз, они не успели бы скрыться в тени.

Пока Кулл стоял с обнаженным мечом и обдумывал, куда же могли подеваться беглецы, за спиной у него раздались голоса.

— Что там за шум, дорогой?

— Пустяки, моя любовь.

В первый момент Кулл подумал, что перепутал комнату и вломился не туда. Но в следующий миг он осознал, что говорили где-то совсем рядом. Кулл еще раз тщательно осмотрел комнату, и внимание его привлек огромный кувшин, стоявший на столе.

— Что там за…

Когда те же слова прозвучали третий раз, волосы Кулла встали дыбом. Он мог поклясться, что слова исходили из таинственного кувшина. Не раздумывая, атлант занес меч и изо всех сил обрушил его на волшебный сосуд. Кувшин взорвался фонтаном осколков.

И снова в здании воцарилась тишина.

— Колдовство! — медленно сквозь сжатые зубы пробормотал атлант.

Медленно, держа меч наготове и не спуская взгляда с того места, где стоял волшебный кувшин, Кулл попятился к двери. Выйдя в коридор, он прижался к стене и дрожащей рукой стер со лба холодной пот. Что-то тут было не так. Ренар определенно не был колдуном, а тем более очаровательная Лала-ах. Тогда откуда мог взяться колдовской кувшин?

И тут король вспомнил о том, что оставил снаружи пикта со старухой. Она-то наверняка знает ответы на все эти загадки. Слишком уж она хитрая. Переступив через мертвого слугу, Кулл стал быстро спускаться по ступеням.

Теперь у него не было причин скрываться. С грохотом выбив входную дверь, Кулл выскочил на улицу. Но ни пикта, ни старухи нигде не было видно. Король замер, огляделся. Никого.

— Брул! — тихо позвал он, готовый в любой момент отразить вражеский удар.

Откуда-то из темноты донесся приглушенный стон.

Кулл медленно шагнул в тень и только тут заметил лежащего на земле человека. Король Валузии нагнулся, перевернул тело. Лицо Брула было мертвенно бледным, кровь застыла в уголках его губ. Король опустил взгляд и увидел рукоять ножа, торчащую из груди пикта. Но Брул был еще жив. Губы пикта едва шевелились.

Кулл наклонился к губам друга и только тогда расслышал то, что шептал ему Копьебой.

— Это была не старуха…

* * *

Ударом ноги распахнул Кулл двери дворца правителя Талунина. Не обращая внимания на испуганных слуг, он внес Брула в Зал Приемов. Согнав с широкой кушетки, устланной красным бархатом, полуобнаженную наложницу, Кулл бережно уложил на нее раненого друга. Он заботливо положил под голову пикта мягкую подушку, а потом повернулся к собравшимся слугам.

— Вы еще не разбудили вашего господина? — Голос Кулла гремел точно колокол. — Немедленно приведите его сюда! И вместе с ним лучших лекарей этого городишки! Если Брул умрет, то каждый второй из вас будет вывешен на просушку на стенах этого города!

Видя перед собой полуголого гиганта в окровавленных одеждах, слуги зашевелились. Послали за придворным лекарем.

Тем временем вперед вышел начальник стражи Талунина. Видимо, когда-то это был могучий воин, но придворная жизнь, вино и женщины превратили его в толстяка, больше напоминающего винную бочку. Топорща обвислые усы, он чуть поклонился и спросил голосом человека, облеченного властью.

— Кто ты такой, чужеземец? Как смеешь ты являться во дворец правителя и устраивать тут бедлам?

В ответ Кулл лишь криво усмехнулся, обнажив белоснежные зубы.

— Если ты, собака, не узнал меня, то можешь запомнить: меня зовут — Кулл из Атлантиды. Я правлю Валузией уже больше десяти лет. Есди ты не веришь мне, я могу предъявить охранные грамоты от вашего короля, но сначала я вырежу свое имя на твоей шкуре острием своего клинка.

Почтительно поклонившись, начальник стражи решил отступить. Видя, как играют мускулы под кожей темноволосого гиганта, он понял, что Кулл, если захочет, с легкостью воплотит в жизнь свою угрозу. Зачем же дергать спящего тигра за хвост? Пусть рабы приведут правителя, и он сам разбирается с наглым чужеземцем.

Но первым прибыл не правитель Талунина, а лекарь. Он оказался старым седым старикашкой со сверкающей лысиной, обрамленной пучками седых волос. Насильно вытащенный из постели, он явился во дворец правителя в длинном халате, из-под которого торчала ночная рубашка, доходившая старику почти до пят. Подойдя к раненому, он некоторое время смотрел на рукоять кинжала, торчащего из груди несчастного. Потом повернулся к Куллу. Казалось, этот старичок ничуть не испугался грозного воина.

— Что случилось с вашим другом?

— Я думаю, что его ударили ножом в грудь, хотя, быть может, это всего лишь легкая простуда? — ответил атлант. Вопрос старика сбил его с толку. Неужели лекарь и сам не видел, в чем тут дело.

— Необычный нож ударил его… — пробормотал старик. — Я давно не видел такого оружия. Такие ножи делают далеко на Востоке, за Черной рекой…

— Ты уверен, что этот нож с Востока? — взревел Кулл, схватив старика за отвороты халата.

— Да, мой господин. Но я думаю, вам не стоит меня убивать, потому что, если мы сейчас же не поможем вашему другу, может оказаться слишком поздно. Все дело в том, что его ранил не обычный, а волшебный клинок… Вы сможете мне помочь?

— Что я должен делать?

Лекарь подошел к раненому пикту.

— Сначала мы должны срезать с него всю одежду, чтобы обнажить рану.

Король Валузии согласно кивнул. Он вытащил кинжал и ловко распорол кожаную куртку Брула.

— Теперь нам нужно вытащить нож.

Кулл тут же взялся за рукоять, но лекарь остановил атланта.

— Я же сказал, что нож не простой, а волшебный, поэтому вытащить его из раны будет не так то просто. — Видя недоверие в глазах гиганта, старичок продолжал. — Все дело в том, что клинок этого ножа вырезан из кости гигантского ящера. Он врастает в плоть человека, убивая его, превращая тело раненого в кость. Мы сделаем так: я стану вытягивать кинжал, а вы обрезайте ростки, которые он наверняка уже пустил в тело вашего друга.

После этих слов колдун засучил рукава халата. Руки у него были тонкими, но жилистыми. Уверенным движением взялся он за рукоять волшебного ножа, а Кулл застыл рядом с кинжалом наготове.

Старик медленно потянул. Кинжал начал выхолить из тела пикта, но Кулл не увидел клинка — вместо клинка из раны показалось переплетение узловатых белых корней, обагренное кровью. Ловкими ударами Кулл отсек несколько из них. Пикт застонал, но лекарь, казалось, не обратил на этого никакого внимания. Повернувшись к застывшим слугам правителя, которые, открыв рты от удивления, следили за происходящим, лекарь приказал:

— Вместо того, чтобы выпучив глаза торчать и отвлекать меня, принесите жаровню с углями, котел с кипящей водой и много белой, чистой холстины.

Рабы и слуги тут же бросились выполнять распоряжения старика, а тот, подняв голову, внимательно посмотрел в глаза Куллу.

— Вы готовы?

Атлант кивнул, и тогда старик снова потянул за нож. Волшебный клинок еще немного вылез из раны, и снова ловкими движениями Кулл отрубил отростки.

Свободной рукой варвар стер пот, заливающий ему лоб.

— А это не опасно, ведь ростки этой дряни останутся в теле Брула? — спросил он лекаря.

— Нет. Они постепенно растворятся, и даже помогут лучше зажить ране, но если бы я рывком вытащил клинок, открывшаяся рана оказалась бы слишком большой, и ваш друг погиб бы… Но продолжим.

Снова они склонились над телом Брула.

На то, чтобы вынуть колдовской нож, у них ушло около часа. Когда же последний дюйм колдовского клинка покинул плоть Брула, лекарь резко распрямился, держа в руках волшебное оружие. И, о ужас! Кулл увидел, как изгибается живой клинок, обагренный кровью пикта.

С отвращением лекарь швырнул в огонь колдовской нож. Раздалось громкое шипение, и по залу пополз тошнотворный запах горелой плоти. Лекарь склонился над пиктом, обрабатывая рану, а Кулл отошел в сторону.

Только сейчас он заметил невысокого, худощавого юношу, которому вряд ли исполнилось двадцать лет. Одетый в богатые одежды, он стоял в стороне, внимательно изучая могучего атланта.

— Рад приветствовать знаменитого Кулла, правителя Валузии, — поклонился молодой человек.

— Кто ты? — довольно грубо поинтересовался варвар.

— Я правитель этого города… Когда поднялась вся эта суматоха, я вызвал к себе начальников караула ворот, и один из них во всем мне признался. Я отобрал у него вот это. — Тут юноша выудил из кармана золотой браслет Кулла.

— Ты зря лишил воина его награды, — сказал Кулл. Запустив руку в кошель на поясе, он достал несколько свитков и шагнув вперед, вручил их юноше. — Вот бумаги от вашего короля, которые разрешают мне и моим воинам беспрепятственно путешествовать по землям Зарфхана… А теперь я попросил бы тебя послать вестового в ближайшую рощу, расположенную за Западными воротами твоего города. Я хочу видеть Далгара и Келкора, двух старших офицеров моего отряда. И еще, пошли воинов к Восточным и Южным воротам. Сегодня ночью твой город покинула колдовская тварь, прикидывающаяся старухой. Я хочу знать, через какие ворота покинула она город и куда ведут ее следы.

Отдав необходимые распоряжения, юноша вернулся к Куллу.

— Пока мои воины спешат выполнить ваши просьбы, я хотел бы все-таки узнать, что же произошло в моем городе.

Кулл нахмурился.

— Дважды сегодня ночью я столкнулся с черным колдовством. Не знаю, связан ли с этими событиями тот человек, которого я преследую, но обидчик, кем бы он ни был, дорого заплатит за то, что ранил моего друга — Брула Копьебоя!

 

Глава пятая

Весь день Кулл подстегивал коня, стараясь нагнать беглецов. Он знал: в Зарфхан беглецы вернуться не рискнут. На севере катило валы своенравное опасное море, а на юге располагалась Турания — стародавний враг Фарсуна, для беглецов оставалась только одна дорога — в Грондар.

Настал вечер, но Кулл гнал свою маленькую армию все дальше и дальше. Кони без устали неслись по равнине. Незаметно подкрались сумерки. В небе зажглись первые звезды, а вокруг по-прежнему расстилалась голая степь. Ни холмов, ни каких-то ориентиров…

Иногда Куллу казалось, что он снова попал в сети колдовства, что на самом деле они не скачут, а стоят на месте и цель их погони так же недостижима, как линия горизонта…

Быстро промелькнула ночь. Звезды поблекли, и рассвет залил небо кровавым пурпуром.

— Такой рассвет — предвестник битвы, — угрюмо пробормотал кто-то из воинов.

— Да. Кровь на небе говорит, что скоро землю зальет кровь людей… — вторил другой воин.

Бросив через плечо суровый взгляд, Кулл оборвал все мрачные разговоры.

После событий в Талунине, Куллу и самому все меньше и меньше нравился этот поход, но упрямая натура варвара не давала ему отступить, не позволяла свернуть в сторону и отказаться от мести, тем более что где-то там позади, в городе, остался его верный друг — Брул Копьебой.

Вот вдали показались холмы. К вечеру они превратились в горы. За ними начиналась таинственная страна Грондар.

— Вы уверены, что Ренар и графиня не свернули в Туранию? — поинтересовался Келкор, нагнав своего повелителя.

Кулл задумался. Влюбленным логичнее всего было бежать в Грондар, но существовал шанс, что они свернут на юг.

— Мы уже обсуждали это, — спокойным голосом объявил он офицеру. — Мы поедем дальше на восток.

И все же Кулла мучили сомнения. Он покинул Талунин на рассвете, скакал больше суток, и все же влюбленные обгоняли его. Хотя влюбленные ли? После столкновения с черным колдовством сомнения закрались в душу правителя Валузии. Быть может, за всем этим скрывается коварный заговор? Кулл знал и Ренара, и Лалу-ах. Он мог поверить в то, что беглецы в отчаянии могли обнажить клинки против своего короля. Но магия… Да и зачем Ренару понадобилось оскорблять Кулла? Как-то странно все это выглядело.

Отгоняя сомнения, Кулл пришпорил коня…

Они сделали привал в низине у горных отрогов. Теперь горы нависали над путниками, вытянув к небу зазубренные пики. Они протянулись на много миль, образуя естественный рубеж Зарфхана на востоке. Через них вел всего один перевал, кроме того, которым собирался ныне воспользоваться Кулл.

* * *

Ранним утром, когда Хрустальный город — столица Валузии — еще спал, по улицам прошли отряды Алых Стражей. Но в этот раз воины не красовались своей броней, а одели длинные плащи, приглушающие звон доспехов.

Словно тени проскользнули они по улицам еще спящего города, с разных сторон подбираясь к небольшому домику — таверне «Клинки Острова Му», находившейся неподалеку от речных причалов. Таверна эта ничуть не выделялась среди двух десятков других — точно таких же заведений, разбросанных вокруг гавани, но именно на нее указал несчастный Тирон.

Прячась в тени, Стражи попытались подкрасться как можно ближе, постепенно сжимая кольцо. Ни один из заговорщиков не должен был уйти от справедливого возмездия.

Позади отряда воинов, подбирающихся к парадному входу — небольшой покосившейся двери, стоял Ту. Советник, хоть и не любил схватки, лично явился, чтобы проследить за арестом заговорщиков.

И вот один из Стражей, натянув капюшон плаща пониже, выскользнул из тени и шатающейся походкой направился к двери. Ту знал, что в тот момент, когда кулак воина коснулся парадной двери, воины другого отряда бесшумно скользнули во двор трактира, через задние ворота.

Воину пришлось стучать минуты три, пока наконец не отворилось одно из окон второго этажа. Из окна высунулся заспанный трактирщик. Широко зевая он вначале потянулся, а потом, едва разлепив веки, посмотрел на наглеца, осмелившегося нарушить его покой.

— Ты чего, ошалел? — поинтересовался он у стражника.

— А-а-аткрывай! — пьяным голосом проревел воин.

— Трактир закрыт! Убирайся отсюда! Иди, проспись!

— Ты не посмеешь а-а-атказать солдату короля! Ты должен дать мне ха-а-атя бы один кувшин вина… И па-а-а-смотри… У меня есть деньги. — С этими словами солдат трясущейся рукой выудил из-за пазухи огромный кошелек.

Грубо выругавшись, трактирщик исчез в окне. Вскоре послышался скрип отодвигаемого засова. Трактирщик в длинной ночной рубахе шагнул вперед с кувшином вина в руке. Солдат, мигом протрезвев, тут же приставил к его горлу длинный тонкий стилет.

— Тихо! Если закричишь, то умрешь на месте. Трактирщик замер на пороге, с удивлением уставившись на стражника.

— Но…

— Тихо, я сказал! — И острый кончик стилета слегка уколол несчастного в шею.

Тем временем полсотни фигур, выскользнув из ближайшего переулка, бросились к дому. Трактирщик, поняв, что происходит, невероятным образом выскользнул из захвата стража. Скорее всего он хотел со всего размаха разбить кувшин о землю и хоть как-то попытаться предупредить заговорщиков, но Ту предусмотрел и такую возможность. Стоило трактирщику зашевелиться, как из его горла, откуда уже готов был вырваться пронзительный крик, выросла стрела. Лучники-пикты, расположившиеся на крыше соседних домов, не знали промаха. Не выпуская из рук кинжал, страж уже у самой земли поймал кувшин, выпавший из рук заговорщика, а другой подоспевший воин подхватил мертвое тело. Но худшее случилось мгновением позже. Когда дрожь предсмертной агонии прошла по телу трактирщика, голова его начала изменяться. Кожа на руках покрылась крошечными чешуйками. Мгновение… и Алый Стражник держал в руках труп одного из змеелюдей. Все оказалось еще хуже, чем предполагал Ту. Вот тогда Главный советник пожалел, что Брул Копьебой — владелец волшебного браслета — отправился в поход вместе с Куллом…

Больше полусотни фигур в плащах исчезло в доме, и еще столько же осталось на улице, готовые в любой момент прийти на помощь своим товарищам. Сжимая в руках короткий меч, Ту подошел к мертвому врагу. Мгновение стоял он, разглядывая выпученные глаза твари, чуть приоткрытый змеиный рот, из которого вывалился черный, раздвоенный язык. Потом, тяжело вздохнув, Ту вошел в дом в сопровождении трех телохранителей. Если в заговоре замешаны змеелюди, то советник не мог доверять даже самым проверенным из своих людей. Под личиной любого из них мог скрываться ужасный враг.

В тот миг, когда Главный советник переступил порог, утреннюю тишину разорвал страшный крик. Где-то в глубине дома зазвенела сталь. Ту, увлекая за со Зой телохранителей, устремился через темный двор, ориентируясь на звуки схватки.

Промчавшись через залу, уставленную широкими дубовыми столами, он проскользнул мимо стойки в подсобные и жилые помещения дома. Тут же огромный полуголый здоровяк сбил советника с ног. Выпучив глаза от избыточной порции голубого лотоса, безумец размахивал огромным мясницким ножом. Клинок со свистом рассек воздух, едва задев плечо Ту. Советник уже решил, что настал его смертный час. Но безумцу не дали шанса нанести второй удар, меч одного из Стражей пронзил ему грудь, а меч второго застрял в горле.

Ту тяжело поднялся на ноги, потряс головой, пытаясь прийти в себя. Хотя чего он ожидал? Раз эта таверна и в самом деле логово заговорщиков, то никто не станет встречать его здесь с распростертыми объятиями. Осмотрев плечо, Ту с облегчением вздохнул. Нет, он не был ранен. Мясницкий нож лишь рассек богатые одежды придворного.

А где-то в глубине дома шла схватка.

Понимая, что нужно спешить, Ту махнул своим спутникам, но не успели они сделать и десяток шагов вглубь дома, как за спиной у них раздались странные звуки. Обернувшись, Ту увидел, как посреди зала открылся потайной люк, из которого один за другим стали появляться змеелюди. Но это были не слабые колдуны давно вымершей расы, а могучие воины, в серебристых панцирях с огромными зазубренными мечами. Как загипнотизированные смотрели люди на этих ужасных тварей. Каждая из них была на голову выше человека, а обнаженные шеи их раздувались, как у кобр.

Не заметив Ту и его охрану, они с шипением бросились к дверям таверны. Один из телохранителей хотел последовать за врагами, чтобы напасть на них с тыла, но Ту был уверен в воинах, оставшихся на улице. Даже если одна из тварей смогла прорваться сквозь кольцо окружения, лучники на крышах соседних домов не дадут ей далеко уйти.

Но стоило змеелюдям выбраться на улицу, Ту вернулся в зал и закрыл на засов дверь трактира, отрезая врагам путь к отступлению. Советника вовсе не интересовала битва. Алые Стражи и пикты отлично знали свое дело. Больше всего Главному советнику хотелось обнаружить бумаги заговорщиков — какие-нибудь письма, записки. Ведь, судя по тому, что удалось узнать палачам, многие придворные участвовали в заговоре. Но Тирон строил из себя пешку, не выдавая имена предводителей. Слишком рано оборвалась его жизнь…

Тяжело вздохнув, Ту подошел к люку, откуда только что выбрались змеелюди. Знаком он приказал одному из телохранителей взяться за массивное кольцо. Мышцы буграми вздулись на могучих руках воина, когда он поднял тяжелую дубовую крышку. Из темноты подвала на людей дохнуло отвратительным зловонием.

Взяв с ближайшего стола лампаду, Ту запалил фитилек и, осторожно нагнувшись, посветил вниз. Однако так ему ничего не удалось рассмотреть. Тогда советник кивнул одному из своих телохранителей. Воин, подхватив с соседнего стола другую лампадку, стал осторожно спускаться по ветхой лестнице, держа меч наготове.

— Осторожнее с огнем, — предупредил его Ту. — Может, там остались какие-нибудь бумаги…

Через мгновение стражник исчез в кромешной тьме, и только мерцающий огонек лампады говорил о том, что с ним все в порядке. Подвал оказался неглубоким.

За спиной советника раздались шаги, Ту повернулся и увидел, как в зал из глубины дома вышло несколько стражников. Они уже были без плащей. Щиты их были порублены, доспехи залиты отвратительной зеленоватой кровью.

Один из них — офицер — подошел к Ту.

— Мы всех убили. Невозможно было схватить их живьем. Мы пытались, но это стоило жизни нескольким нашим людям.

Ту кивнул. Он знал, что захватить в плен змеелюдей практически невозможно.

— А люди там были?

— Лишь пара любителей лотоса… Но я не думаю, что мы сможем узнать от них что-то важное.

Ту отвернулся, с надеждой всматриваясь в темноту подвала.

— Тут никого нет! — донесся снизу приглушенный голос воина. — Можете спускаться, советник, но, по-моему, тут нет никаких бумаг.

* * *

На перевале стояла небольшая сторожевая башня.

Издали завидев приближение Кулла, несколько всадников выехали ему навстречу. Вручив верительные грамоты, король Валузии поинтересовался, не проезжал ли кто за последнее три дня через перевал.

— Четверо путников, Ваше Величество, — ответил командир караула. — Я так думаю, что это была супружеская пара и двое слуг. У нас тут редко кто бывает. Так что мы пригласили их в нашу башню, но они отказались. Сослались на срочное дело… Однако какое срочное дело может быть у порядочных людей по ту сторону гор? Мне они сразу показались подозрительными, но… У меня не было никакой причины задерживать их. Они заплатили налог за проезд — четыре десятка золотых, и я пропустил их через перевал…

— Как давно это было? — перебил неспешного рассказчика Кулл.

— Вчера на закате…

Кулл замер удивленный. Как могли беглецы так сильно опередить его? Ведь его отряд двигался очень быстро? Но потом, вспомнив о черном колдовстве и раненом Бруле, Кулл сжал узду коня так сильно, что побелели костяшки пальцев.

— Так вы не заедете к нам в башню? В наших краях редко бывают гости, а тем более столь важные персоны…

— Нет, — коротко ответил Кулл и, сделав знак своим людям, пришпорил коня.

Вихрем пронеслась колонна всадников мимо старой покосившейся башни — некогда могучей цитадели, разделявшей два государства, а ныне обветшалой постройки, которая, как казалось, готова была вот-вот рухнуть. Вперед уходила узкая дорога, петлявшая среди неприступных утесов. Еще четверть часа, и хребет остался позади. Кулл остановил коня. Справа и слева от него поднимались скалы, а от их подножия в бесконечность тянулось колышущееся море зеленой травы. По бескрайним просторам саванны бродили стада буйволов и оленей — но ни одного человека не увидел Кулл.

Солнце клонилось к закату, и воинам, следовавшим за Куллом, одинокая фигура верхом на коне представилась неподвижной черной статуей на фоне пламенеющего утра. Миг — и она исчезла из поля зрения всадников. Кулл, пришпорив коня, направил его по дороге, плавно уходящей вниз.

— Он скачет на восток, — перешептывались между собой Алые Стражи…

Солнце исчезло за горизонтом, когда воины спустились с гор.

— Прикажи пиктам Брула перекрыть дорогу к перевалу, — приказал Далгару Кулл. — Ренар и графиня вполне могли притаиться где-то здесь, среди отрогов. В Грондаре не любят чужеземцев. Быть может, беглецы только и ждут подходящего момента, чтобы повернуть назад, проскочив мимо нас. Ни один разумный человек Запада не отправится дальше на Восток.

— Но, Ваше Величество, вы ведь сами гоните нас… — попытался образумить короля Далгар. Но юноша сразу замолчал, встретив угрюмый взгляд Кулла. — Мы поймаем тех, кто имел наглость оскорбить короля Валузии и ранить его друга…

Пикты Брула, как рыщущие голодные волки, разъехались далеко на юг и север. В эту ночь они не зажигали костров, а затаились в ночи, словно хищники в засаде.

Ночь прошла спокойно, а утром один из охотников-пиктов нашел следы четырех коней. Выехавшие вперед разведчики без труда двигались по следу, хорошо различимому среди высокой сочной травы. Беглецы, вопреки надеждам Кулла, отправились дальше на восток.

Несмотря на сжигавшее желание отомстить за раненого друга, король Валузии вынужден был заставить свой отряд ехать шагом. Он боялся, что пропустит то место, где беглецы повернут назад. Впереди лежали дикие, неведомые земли — там беглецы не могли найти надежного убежища.

«Удивительно, как Ренару, а тем более Лале-ах удается держаться в седле после такой многодневной скачки, — думал Кулл. — Это совершенно необъяснимо. Они должны были давно уже загнать своих коней… Да и графиня — женщина, привыкшая к удобствам, судя по всему больна…»

* * *

Кулл не стал отправлять гонца к правителю Грондара. Жители этой страны были диким народом, державшимся особняком от всего остального мира. Орды кочевников иногда совершали набеги на южных соседей — Туранию и соседние княжества, проходясь огнем и мечом по пограничным селениям. Никто не знал, далеко ли простирается это царство на Восток. В Валузии существовали лишь легенды о том, что на Востоке Грондара протекает река Стагус. Говорили, что за ней лежит Край Света…

Несколько дней продолжалась утомительная скачка — и все впустую. Воины Кулла так и не нагнали беглецов. По пути им не встретилось ни одного человека.

Вдруг один из пиктов-разведчиков вернулся, что есть сил подгоняя свою лошадь. Он сообщил, что с севера приближается группа всадников. Кулл приказал своей армии прекратить движение и стал ждать. Незнакомые воины тоже не спешили подъезжать ближе. Они остановились на расстоянии чуть дальше полета стрелы. Но и на таком расстоянии король мог отлично рассмотреть статных грондарских воинов в кожаных доспехах, украшенных металлическими пластинами.

— Что скажешь, Келкор? — обратился Кулл к своему верному спутнику.

— Похоже, они не спешат нападать, Ваше Величество.

— Думаю, они удивлены нашим появлением, — добавил Далгар. — Насколько мне известно, с давних пор ни одна армия не вторгалась в эти земли.

Кулл сдвинул шлем на лоб и задумчиво почесал затылок.

— Мы слишком мало знаем об этих краях, — медленно ответил он. — Подождем… посмотрим… Если мы до сих пор не нагнали беглецов, то лишний час задержки роли не сыграет.

Однако ждать пришлось недолго. Не прошло и трех минут, как от группы грондарцев отделился всадник. Не спеша выехал он вперед, широко разведя руки, показывая валузийцам, что у него с собой нет никакого оружия.

Кулл протянул Келкору свой меч и направил коня навстречу незнакомцу. Они встретились примерно на полпути между отрядами.

— Чужак, что ты делаешь в нашей стране? — надменным, хриплым голосом спросил грондарец.

Кулл решил, что перед ним пожилой воин, хотя и не видел лица собеседника, скрытого под кожаной маской, расшитой бисером. Король Валузии разглядел лишь раскосые глаза воина, поблескивающие белками через узкую прорезь.

— Я преследую преступника и его любовницу, — ответил Кулл. — Мы едем с миром. У моего королевства нет никаких счетов с Грондаром.

— Видно, далеко ты заехал в поисках преступника, воин, — так же надменно продолжал всадник. При каждом слове тонкая кожа маски, скрывавшей его лицо, шевелилась, словно гипнотизируя собеседника.

— Я еду на Восток, — с достоинством ответил Кулл. Грондарец едва заметно усмехнулся.

— Въезжающий в Грондар несет свою жизнь в своей правой руке.

— Тогда, клянусь Валкой, в моей правой руке достаточно силы, чтобы стереть в порошок половину Грондара! — взревел Кулл, теряя терпение. — Не вставайте у нас на пути, а то мы затопчем вас!

— Посмотрим, посмотрим, — зло проворчал грондарец, разворачивая своего коня. Мгновение — и он галопом поскакал к своему отряду.

Кулл с досадой ударил кулаком по луке седла. В душе он по-прежнему был варваром, привыкшим решать большую часть вопросов с помощью грубой силы. Он уже разворачивал коня, когда всадник, повернувшись, прокричал ему:

— Скачите, глупцы! Кто едет на рассвет, тот не возвращается.

* * *

В тот же вечер на привале погиб один из пиктов. Товарищи принесли его на плаще к костру Кулла. Из горла несчастного торчала стрела с черным опереньем.

— Кто это сделал? — спросил король, внимательно вглядываясь в суровые лица воинов.

Красные отблески костра делали лица пиктов еще более грубыми, чем при дневном свете. Они казались первобытными людьми, совсем недавно сменившими дубины на бронзовые мечи.

Один из воинов, поклонившись, выступил вперед.

— Стрела прилетела из степи, Ваше Величество.

Кулл кивнул. Он ожидал именно такого ответа. Потом, тяжело вздохнув, король Валузии мрачно взглянул на Келкора.

— А что скажешь ты?

— Не думаю, что положение такое уж серьезное, — подходя ближе, сказал командир Алых Стражей. — Грондарцы — дикое племя. Видно, сейчас их слишком мало, и они не рискуют напасть на нас в открытую. К тому же Алая Стража — тяжелая кавалерия. На равнине нашим воинам не будет равных… Я думаю, причин для тревоги нет. Но подобное, — тут он кивнул в сторону мертвого пикта, — случится еще не раз.

— Ты слишком равнодушен к смерти этого воина… — начал было Кулл, но Келкор покачал головой.

— Нет. Но если вы прикажете, оставив погоню, начать преследовать разрозненные кучки степных воинов, я буду против. Нам не удастся поймать их, если даже мы перебьем отряд-другой, все равно стрелы будут прилетать из степи и жалить воинов.

Кулл кивнул. Он был согласен с командиром Алых Стражей.

Вернувшись к костру, он присел у огня и, тяжело вздохнув, приказал:

— Удвойте посты. Предупредите всех. Но даже если грондарцы будут гарцевать у вас на виду, не гонитесь за ними. Мы попробуем как можно скорее миновать эти земли. Беглецы опережают нас всего на день.

* * *

С той ночи грондарцы, подобно ястребам, все время кружились неподалеку от армии Кулла. За день гибло пять-шесть воинов. Один раз пикты устремились в погоню за степняками. Коварные грондарцы заманили воинов Кулла под настоящий ливень стрел. Король не стал наказывать ослушавшихся его приказа. Достаточным наказанием для них стали мертвые товарищи… Ночью, хоть Келкор и выставлял усиленные дозоры, гибло в два раза больше воинов. Путь через степи Грондара оказался поистине кровавым.

Сам же король, хоть и пребывал в мрачном расположении духа, боялся лишь одного — что грондарцы, кружа вокруг его армии, затопчут следы беглецов, которые по-прежнему на день опережали его отряд.

Равнина тянулась без конца и без края. Ни холмы, ни лес нигде не нарушали однообразного пейзажа. Временами всадникам встречались руины стертых с лица земли городов. Эти развалины были очень древними и напоминали Куллу о тех кровавых днях, когда предки грондарцев пришли в степи Востока и покорили исконных обитателей этих земель. Ни поселков, ни становищ грондарцев не встретилось на пути Алым Стражам — воины Кулла ехали через самую дикую, необитаемую часть страны.

Вскоре стало ясно, что Ренар не собирается поворачивать назад. След беглецов по-прежнему вел на Восток. Иногда Куллу начинало казаться, что графиня и ее любовник стремятся к какой-то определенной, ведомой только им цели.

 

Глава шестая

Грондарцы оставили отряд Кулла в покое, когда впереди показалась широкая, полноводная река.

— Вот мы и добрались до Черной реки, — проговорил Келкор, подъезжая к Куллу.

— Вижу, — угрюмо пробормотал король.

— Я надеюсь, мы не последуем за ними на восточный берег?

Кулл тяжело вздохнул.

— Меня оскорбили… Брул тяжело ранен… — При воспоминании об этом злые огоньки сверкнули в глазах Кулла. — Нет, я не стану прощать оскорблений.

— Люди говорили, что вода этой реки — ядовита!

Кулл пожал плечами.

— Может, и так… Но все равно. Если мы решили наказать наглеца, то мы его накажем.

— Упорство дикаря, — мрачно пробормотал Келкор. — Подумайте, Ваше Величество. Мы можем сгинуть в неведомых землях…

— А ты, что скажешь, Далгар?

Юноша нахмурился. Он долго молчал, глядя на зловещую черную ленту реки.

— Алые Стражи последуют за вами, куда бы вы ни направились, Ваше Величество. А если нам суждено пасть на этих равнинах. Что ж…

— Так и будет, — вздохнул Кулл.

— Но если вода в этой реке ядовита, то как же беглецы переправились на ту сторону?

— Если они нашли способ переправиться на другой берег, то найдем его и мы. Пока же нужно удостовериться, что Ренар и графиня не обманули нас и по-прежнему едут на восток. Хотя я до сих пор не могу понять, что им там нужно. Уверен, Ренар тоже не знает этих мест. К тому же он едет всего с двумя слугами, и если столкнется с какой-нибудь опасностью… Я до сих пор удивляюсь, как ему удалось избежать стрел грондарцев? Ладно, когда мы схватим его, то все узнаем. А пока, разошлите патрули вдоль берега. Пусть они поищут то место, где беглецы вошли в воду, но сами к воде не приближаются. Да не забудьте предупредить людей, чтобы никто не пил воды из Черной реки.

Келкор отъехал, чтобы отдать соответствующие распоряжения, а Кулл еще долго вглядывался в горизонт, пытаясь разглядеть то, что лежало по ту сторону широкой черной ленты.

* * *

Вскоре вернулись разведчики, доложив, что в паре лиг к северу они обнаружили старый дом, где, судя по всему, живет перевозчик.

Армия Кулла повернула вдоль реки, и вскоре вдали показался большой дом, сложенный из огромных, почерневших от времени глиняных кирпичей. Крыша была крыта желтой соломой.

Неподалеку от дома находилась маленькая пристань, возле нее покачивалась огромная плоскодонка без мачты. На носу судна был вырезан человеческий череп. Рядом с лодкой стоял человек — древний, как само Время. По телосложению он ничуть не уступал Куллу. Одетому на нем рубищу, казалось, не меньше лет, чем самому старику. Однако было что-то величественное и внушающее трепет в облике этого человека, в его ниспадающих на плечи, белых как снег волосах и огромной белой нечесаной бороде, спускающейся до пояса. Из-под кустистых седых бровей сверкали проницательные глаза.

— Небольшая армия, — неспешно протянул он густым басом. — Вы все собираетесь пересечь реку?

— Да, — кивнул ему Кулл. — Но, надеюсь, мы и сами справимся.

— Вода в реке ядовитая, — все так же неторопливо проговорил старик. — А кроме меня, вы в этих краях другого перевозчика не найдете.

— Мы поговорим об этом чуть позже, — продолжал Кулл. — Вначале скажи, не просил ли кто в последние дни перевести их на тот берег?

— Вчера я переправил на тот берег мужчину и женщину с двумя слугами.

— Валка! — воскликнул Кулл. — А этой парочке не откажешь в отваге! Скажи, перевозчик, какие города лежат на том берегу.

— За Черной рекой нет городов, — промолвил старец. — Здесь проходит граница Грондара — и всего мира!

— Как! Значит, перед нами и правда Статус?

— Да, чужеземец. Здесь конец мира — на той стороне страна мрака и волшебства, граничащая с Краем Земли. Ты ведь, судя по всему, слышал и об этой реке, и обо мне — Кароне-перевозчике.

— Похоже, ты очень стар, — сказал Кулл с любопытством. Собравшиеся вокруг воины взирали на паромщика с изумлением, дикари пикты — с суеверным страхом.

— Да… Я последний из древней расы, что правила миром задолго до возникновения Семи Королевств. Тогда не было ни Грондара, ни Зарфхана… Много воинов и много королей перевез я на тот берег. Много странных существ на этот… Но знайте: человек, который едет на Восток, никогда не возвращается обратно! Из многих тысяч людей, переправившихся на ту сторону Стагуса, назад вернулись единицы. Однажды я переправил на тот берег армию Гаара Завоевателя. Он, мечтая покорить весь мир, повел свои армии на Край Света. Семьдесят дней перевозил я его воинов. Ни один из них не вернулся. А через день, после того как армия покинула берег Стагуса, началась битва. Шум ее и звон мечей доносился из пустыни от рассвета до заката, но когда в небе засиял желтый глаз луны, все стихло… Безвестные кошмары таятся в тех землях, и не раз видел я кошмарные очертания в вечернем полумраке и серых тенях раннего утра. А о тех тварях, что мне порой проходится перевозить на этот берег из-за реки, я вообще говорить не стану…

Кулл в изумлении посмотрел на старика. Имя этого человека ему ничего не говорило. Когда же Карон замолчал, Келкор обратился к старику:

— Эти двое — мужчина и женщина, о которых ты говорил, наши враги. Мы гонимся за ними. Ты уверен, что перевез их на тот берег?

— Конечно. Женщина была совсем больна. Она едва держалась в седле. Ее спутникам пришлось привязать несчастную к седлу. А кони… Давно я не видел таких усталых скакунов. Кожа и кости…

— Мы гонимся за ними из самой Валузии, — объяснил Келкор.

В ответ на это старик лишь пожал плечами. Видимо, он никогда не слышал о королевстве Кулла.

— Так вы поедете на тот берег? — поинтересовался перевозчик.

Тогда Кулл повернулся к воинам, сгрудившимся у него за спиной.

— Послушайте, — обратился он к пиктам и Алым Стражам, — вы долго верой и правдой служили мне. Благодарю вас за это. Вы отправились со мной в этот поход, и вот мы очутились на берегу Стагуса. За рекой лежат неведомые земли, скорее всего полные опасностей… Тут я не могу приказывать вам. Каждый из вас волен сам выбрать, пойдет ли следом за мной или останется здесь, на берегу, под командованием Далгара. Что же до меня самого, то я поеду и дальше по следу Ренара, даже если тот приведет меня в ад или еще дальше. Но никого неволить идти со мной я не стану. Те, кто не кочет продолжать поход, останутся здесь и будут два месяца ждать моего возвращения. Если же я не вернусь, то они сами отправятся через земли Грондара назад, в Валузию, и да поможет им Валка.

Когда король замолчал, к нему обратился Далгар:

— Ваше Величество, неужели я чем-то прогневал нас?

— Нет, — недоумевая, ответил ему король.

— Тогда зачем вы оставляете меня тут и не хотите брать с собой?

— Ты еще слишком молод, — холодно объявил Кулл, а потом тихо, так, чтобы не слышали другие, добавил: —Ты же слышал, что за рекой лежат неведомые земли. Быть может, мы все погибнем. Ты же еще слишком молод, чтобы умереть. Дома, в Хрустальном городе, тебя ждет красавица жена… Надеюсь, ты меня понял, и нам не придется снова возвращаться к этому разговору. К тому же мне нужен верный человек, пользующийся среди воинов достаточным авторитетом, чтобы без особых потерь привести назад тех, кто останется в живых… А подвигов и на твою жизнь вдоволь хватит. К тому же, насколько видно с этого берега — впереди нас ждут выжженные земли. Там мы с легкостью можем потерять след Ренара. Беглецы могут сделать крюк и вернуться к переправе. И тогда ты схватишь их.

Далгар тяжело вздохнул и отъехал в сторону, низко опустив голову. Кулл же вновь повернулся к паромщику.

— Ты переправишь нас на тот берег завтра на рассвете. Но вначале я должен узнать, сколько ты береть платы?

— Серебряную монету с каждого воина и медную с каждой лошади.

— Хорошо, — кивнул Кулл.

* * *

Когда совсем стемнело и звезды яркими огоньками засияли над бескрайней равниной, Кулл и Келкор в сопровождении нескольких воинов Алой Стражи, выйдя из лагеря, направились в сторону реки. Подойдя к воде, они остановились на невысоком, поросшем травой пригорке.

— Я все же сомневаюсь в том, что такая глубокая и быстрая река может оказаться ядовитой!

— Да. Перевозчику выгодно запугать нас, иначе он может лишиться работы.

— Конечно, — согласился Кулл. — Приведите одну из лошадей. Попробуем загнать ее в воду. Если все так, как говорит Карон, животное погибнет, а если нет, мы сможем переправиться и сами. Зачем нам платить какому-то старику?

— Никогда не думал, что вы такой жадный, — иронично заметил Келкор.

— Деньги, они — как вода, — отмахнулся Кулл. — Но если даже за мной последуют всего сто воинов, старику потребуется целый день, чтобы переправить нас на тот берег. Мы застрянем у его перевоза, а Ренар тем временем уедет неведомо куда, и ищи ветра в поле…

Тем временем воин подтащил упирающегося коня.

— Загоните его в воду, но сами будьте осторожны, — приказал Кулл воинам.

Двое Алых Стражей выставив вперед короткие копья, стали загонять коня в темную воду. Животное, поняв, чего от него хотят, стало хрипеть, пятиться, бить копытами. Но воины знали свое дело. Наконец, смирившись со своей участью, конь осторожно ступил в реку.

Все собравшиеся на берегу замерли, затаив дыхание. Конь стоял в воде, переминаясь с ноги на ногу.

— Вроде с ним все в порядке, — тихо пробормотал Келкор.

— Загоните подальше, — приказал Кулл. Стражники остановились у края воды, не спеша входить в реку. И вдруг конь дико заржал. Он рванулся было к берегу, но не смог сделать и шага. Ноги его подкосились, и он повалился в бурую воду на мелководье, дико лупя по воздуху копытами. В темноте было не разобрать, что происходит.

Выхватив горящий факел сухого тростника у ближайшего воина, Кулл рванулся вперед. Келкор, выхватив меч, последовал за королем. Встав у самой воды, Кулл внимательно всматривался в воду, бурую от крови. Да, в воде кто-то двигался. Множество маленьких рыбок! Река буквально кишела ими. И эти рыбки острыми, как бритвы, зубами рвали на куски несчастное животное. С тех пор как животное упало в воду, прошло несколько мгновений, но копыта коня уже перестали дергаться. С ужасом люди наблюдали за происходящим.

Прошло несколько минут, и перед ними в воде лежал скелет лошади. На костях не осталось ни кусочка мяса.

— Впечатляет, — только и сказал Кулл, бросив в воду догоревший пучок тростника.

* * *

Утром выяснилось, что с Куллом на другую сторону реки отправляется чуть больше сотни воинов и десяток пиктов, жаждущих отомстить за рану своего предводителя. Хмурым взглядом обвел старец воинов Кулла.

— Мне казалось, вчера вас было намного больше.

— Я не хочу, чтобы сразу погибли все мои люди, — с улыбкой ответил ему Кулл.

— Разумно, — вздохнул старик. — За раз я буду брать на борт десять всадников. Пусть те, кто поплывут первыми, поднимаются на борт.

Кулл кивнул и одним из первых направил жеребца по дощатому настилу.

Оказавшись на борту, Кулл удивился. Накануне он с сомнением рассматривал гигантскую плоскодонку Карона, но только теперь король понял, что это очень крепкое и древнее судно. Подъехав к носу, он замер, рассматривая нос лодки, выточенный в форме человеческого черепа.

— Мрачная символика, — заметил король, когда следом за ним на борт въехал Келкор.

— Да. И судя по всему, впереди нас не ожидает ничего хорошего, — заметил предводитель Алых Стражей.

— Я смотрю, дневной свет не развеял твоих мрачных мыслей.

— Никак не могу забыть гибель коня, — вздохнул Келкор. — Никто не может назвать меня трусом, но как представлю, что под ногами моего жеребца под тонким дном этой посудины ждут добычи тысячи острозубых рыбин…

Кулл осторожно слез с седла и, придерживая коня, уставился на противоположный песчаный берег.

— И все же я никак не могу понять, что гонит Ренара на Восток. Мне кажется, что он торопится в какое-то определенное, только одному ему известное место…

Когда первые десять всадников поднялись на борт, Карон втянул сходни и, встав на корме плоскодонки, опустил в воду длинное широкое весло. Ловко орудуя им, он развернул лодку и направил ее к таинственному дальнему берегу.

 

Глава первая

Кулл ничего не знал о землях, лежащих за Стагусом — Черной рекой, — зловещей лентой протянувшейся с севера на восток через бескрайние равнины Грондара. Неизвестно откуда она брала исток и куда впадала. На восточном берегу реки начиналась таинственная страна, которая, как говорили, граничила с Краем Земли. Земля эта, в отличие от западного берега, была выжженной. Лишь кое-где из потрескавшейся земли торчали сухие желтые стебельки. При виде этой равнины сердце бесстрашного короля Валузии сжалось. Может, прав был Келкор: нужно было забыть об оскорблении и, смирив гордыню, пока не поздно, повернуть назад?

Но вот уменьшившийся больше чем втрое отряд Кулла переправился через реку, и Келкор расплатился с паромщиком, отсчитав ему звонкие монеты валузийской чеканки. Воины выстроились в походную колонну. Всадники, закованные в алые доспехи, вокруг которых вилось два десятка лучников-пиктов, продолжили погоню.

— Мы можем ехать, — объявил он наконец, подъезжая к королю.

Кулл тяжело вздохнул, последний раз взглянул на противоположный берег Стагуса. Там, на причале, укутавшись в серый плащ, застыла одинокая фигура Далгара. Юный воин прощался со своим повелителем. Кулл снова вздохнул, потянулся, его могучие плечи распрямились.

— Вперед! — скомандовал Кулл своим солдатам. — Вперед! Нас ждет неизведанная земля!

* * *

Впервые Лала-ах пришла в себя на борту судна Карона. Плеск воды стал раздражителем, который помог ей пробудиться от сна, вызванного ядом.

Старинный дом в Талунине, долгая скачка по равнинам Грондара — все это напоминало графине странный сон. Ей казалось, что, стоит ей только хорошенько потянуться, и она проснется. Тогда весь кошмар бесконечного путешествия окажется позади, а она снова очутится в своем уютном, хорошо знакомом дворце, в Хрустальном городе. Снова станет кружить в танце. И никаких змеелюдей! Никаких чудовищ.

Девушка потянулась, но ничего не случилось.

Ужасный сон не желал отступать.

* * *

Было уже за полдень, когда один из пиктов закричал, подзывая Кулла и Келкора. Пришпорив коней, Кулл и его спутник вырвались из общего строя и подъехали к разведчику. В первый момент они не поняли, что так взволновало невозмутимого пикта.

— Смотрите, след! — проговорил пикт, тыча пальцем в землю.

Сначала Кулл не понял, в чем тут дело, перед ним в земле было большое углубление длиной в пять-шесть локтей. И только приглядевшись повнимательнее, варвар понял о чем пытается сказать ему разведчик. Углубление, возле которого они остановились, и было следом — следом гигантской трехпалой лапы! Но какого же размера должна быть тварь, оставляющая такие следы?

— Что вы думаете об этом? — поинтересовался у короля Келкор.

— Невероятно! Поистине это проклятая, колдовская земля, если по ней бродят такие чудовища! — Потом Кулл повернулся к разведчику: — Ты уверен, что это след?

Разведчик кивнул и, отъехав на добрый десяток метров, махнул королю, приглашая его следовать за собой. Там на земле был еще один гигантский след. Какой-то гигант прошел по равнине, и твердая, как камень, земля прогнулась под его чудовищным весом.

— Не хотел бы я встретить этого великана, — недовольно проворчал Келкор.

— Я думаю, не стоит никому рассказывать о следах, — обратился король к разведчику и Келкору. — Подобных чудовищ не существует. Следы на земле еще ни о чем не говорят. Мы в колдовской стране. Тут возможны любые мороки… Я много раз сталкивался с колдовством, и никогда ни одно из них не могло устоять против стального клинка… — На мгновение Келкору показалось, что Кулл говорит для того, чтобы убедить себя, а не своих спутников.

— Но ходят легенды, что в древности на Земле обитали ужасные создания, — попытался возразить военачальник. — Тут, на Востоке, могли сохраниться, например, драконы…

— Огромные крылатые чудовища? — с наигранным смехом воскликнул Кулл.

— На вашем месте я бы не стал смеяться, — возразил Келкор.

— Посмотри на эту равнину. Выжженная земля. Тут нет ни воды, ни пищи. Если бы здесь обитали такие гигантские звери, то чем бы они питались?

Келкор лишь пожал плечами. Варварское упрямство Кулла ему не нравилось.

— И все же…

— Давай не будем гадать, — оборвал Келкора король. — Не стоит заранее пугать людей. Если такая тварь встретится нам, то тогда мы и будем думать о том, что с ней делать.

— Но нельзя же молчать…

— Если мы расскажем о нашей находке, то треть воинов повернут назад, — оборвал Кулл своего спутника, — а их и так осталось мало. Если же беглецы и в самом деле приехали сюда в надежде обрести могущественного покровителя, то мы можем потерпеть поражение.

Король замолчал, рассматривая огромный след, потом не спеша потянул поводья и направил скакуна вслед удаляющемуся отряду.

* * *

Вечером король приказал разбить лагерь. В эту ночь костров не жгли — воины берегли скудные запасы топлива, что прихватили с собой с другого берега. Угрюмые, расселись они на земле. Разговоров не было. Слишком уж зловещей казалась пустыня.

А утром Алых Стражей ожидала еще одна неприятная находка. Видимо, усталые разведчики не заметили ее вчера в сумерках, хотя невозможно было не заметить на плоской, как блин, равнине трехметровую пирамиду, сложенную из выбеленных ветрами и солнцем человеческих черепов.

Долго стояли воины, рассматривая ужасный памятник, воздвигнутый неизвестно когда посреди пустыни. Сколько народу нужно было перебить, чтобы сложить такую пирамиду? Кто это сделал? Зачем? Быть может, какой-то злодей пытался таким ужасным памятником очертить границы своих владений? Где тела убитых? Выкопать могилу в ссохшейся, как камень, земле было невозможно…

Кулл старался отогнать подобные мысли. Сейчас он вновь превратился из благородного короля в варвара из Атлантиды, ступившего на тропу войны, готового в любой момент отразить нападение.

И ему не пришлось долго ждать…

* * *

Де Латом, отшвырнув в сторону слугу, пытавшегося заградить ему дорогу, стрелой взлетел по лестнице и, распахнув двери, ворвался в дом барона Блала.

Еще несколько рабов и слуг попытались заступить ему дорогу. Но они разлетелись в разные стороны, словно кегли. Де Латома ни могло ничто остановить. Он напоминал гиппопотама в зарослях речного тростника.

— Я хочу видеть этого труса! — взревел он. — Где ты, Кануб? Лучше выходи сам, иначе я доберусь до тебя и за волосы вытащу тебя из норы!

Стоило эху крика смолкнуть под высокими сводами Приемного Зала, как на площадке второго этажа появился барон, укутанный в толстый, теплый халат.

— Вам же должны были передать, что я — болен.

— Послушай, Кануб, я не хотел бы говорить тут, где слишком много ушей, но поверь мне, когда ты узнаешь новости, то все твои болячки мигом пройдут.

— Хорошо, поднимайтесь, — обреченно кивнул барон.

Де Латом прошествовал за бароном по длинному коридору второго этажа, когда же они зашли в кабинет Кануба, барон плотно прикрыл двери. Только сейчас заговорщик увидел, что лицо Кануба от страха побелело, как мел. Но де Латом получил четкие инструкции от графа Фанара.

— Пришло время бросить вызов судьбе! — громогласно объявил он.

Барон сразу стушевался. Он боялся именно этого.

— Не уверен… — тихо пролепетал он. — Вы же знаете, Ту разгромил несколько убежищ наших союзников. Этот старик слишком хитер…

— А Кулл был для тебя слишком силен, — передразнил его де Латом.

— Да, но… — замялся барон.

— Никаких но! — горячо воскликнул де Латом. — Узурпатора теперь нет. Никто из людей еще не возвращался из владений Шашонга. Так неужели какой-то полоумный старик помешает нам захватить власть!

— Ту — не полоумный. Этот хитрый советник пережил уже несколько королей Валузии. К тому же на его стороне Алые Стражи.

— Я думаю, ему недолго осталось жить. Наши союзники уже послали к нему десяток убийц. Ту — не Кулл. Он не сможет разметать противников несколькими взмахами топора… А Алые Стражи — они всего лишь воины. Поверь мне, барон, наши отряды ничуть не хуже. К тому же колдовской колокол вновь висит в Храме Великого Змея. Стоит ему зазвонить, и весь город возьмется за оружие.

— Ну, хорошо. Когда захватите власть, я приду, чтобы править королевством.

— Если мы захватим власть без тебя, ты нам будешь не нужен, — фыркнул де Латом. — Мы согласились посадить тебя на трон за то, что ты поможешь поднять народ. Призвать к восстановлению законной власти. Ведь ты родственник убитого Куллом короля Борна. Если внимательно рассмотреть генеалогическое древо королевского рода Валузии — ты прямой наследник.

— Но Ту…

— Ту через несколько часов будет мертв. Так что собирайся. Пора выступать!

Кануб обречено кивнул.

* * *

Через несколько часов после того как пирамида черепов осталась далеко позади, один из разведчиков заметил в небе одинокую птицу. Скоро ее уже видели все, но никто из воинов Кулла не смог определить, что это за птица. На блеклом выгоревшем небе не было никаких ориентиров, чтобы оценить ее размеры, но что-то в очертаниях и манере полета казалось непривычным, отвратительным. К тому же она стала кружить над отрядом Кулла.

Кулл и Келкор долгое время рассматривали парящее в вышине существо.

— Не нравится мне все это, — проворчал могучий войн. — Такое впечатление, что она подает кому-то сигнал. Если Ренар бежал в эти края… Мне кажется, что нас хотят заманить в ловушку…

— Еще один заговор?

— Все может быть. Так или иначе вы покинули Валузию…

— Может, ты и прав, Келкор. — И, повернувшись к своим воинам, Кулл приказал: — Одеть броню! Приготовиться к битве.

Через мгновение к королю на взмыленном коне подлетел один из пиктов.

— Кто-то приближается с востока. Там — огромное облако пыли.

— Ну вот, наконец-то мы узнаем, кто наш настоящий враг, — грозно сказал Кулл, сжав рукоять меча.

Согласно приказаниям Келкора, Алые Стражи выстроились полумесяцем. Два десятка лучников пиктов разместились на правом фланге, Кулл, Келкор и десяток самых могучих воинов из крошечной армии Кулла — на левом.

Вскоре на восточном горизонте показалось облако пыли. Кулл слез с коня и приложил ладонь к земле. Черная, потрескавшаяся земля дрожала. К ним приближалась поистине великая армия. Отряд Кулла был слишком мал, чтобы противостоять даже нескольким тысячам воинов.

Кулл вскочил в седло и, выхватив меч, замер в тревожном ожидании, вглядываясь вдаль. Король Валузии побывал во многих битвах и сейчас чувствовал: что-то в приближающейся армии не так. Чего-то не хватает. Конечно! Не звенит оружие. Не сверкает в лучах яркого солнца броня! Да и топот надвигающейся живой лавины не похож на привычный топот конских подков. Однако из-за густых клубов пыли король ничего не мог рассмотреть. Впервые за много лет и битв королю Валузии захотелось развернуть коня и помчаться назад, к Черной реке. Но повернуться к врагу спиной… Нет! Кулл взмахнул рукой, и воины в алых доспехах опустили пики. Еще один взмах меча, и его отряд поскакал вперед, постепенно набирая скорость. Копыта валузийских коней выбивали барабанную дробь по черной земле пустыни.

— Похоже, это наша последняя битва, — перекрывая стук копыт, прокричал Келкор.

И тут на мгновение облака пыли, поднимавшейся из-под копыт вражеской армии, разошлись, и Кулл увидел врагов. Сердце его сжалось. Это была не армия, а стадо самых невероятных существ. Подобных тварей Кулл никогда не видел. Они были не слишком большими — размером с всадника — и чем-то одновременно напоминали и драконов из древних легенд и змеелюдей. Твари передвигались на могучих задних лапах, прижимая уродливые передние конечности к чешуйчатым животам. На тонких шеях покачивались непропорционально огромные головы с чудовищными клыками. Позади каждой твари по земле волочился длинный хвост. Но у атланта не было времени рассматривать надвигающихся чудовищ. В какой-то момент ему показалось, что на спине одного из ящеров сидит всадник. Однако Кулл решил, что ему померещилось.

То, что король Валузии принял за вражескую армию, оказалось стадом плотоядных тварей. Сворачивать с их пути было уже поздно, и Алые Стражи врезались в самую гущу чудовищ, которых, по самым, скромным подсчетам было более десяти тысяч. Копья сломались в первые несколько секунд, и воины обнажили мечи.

Кулл одним взмахом снес голову ближайшему хищнику. Но не успел поднять клинок для следующего удара, как в корпус его коня врезалась одна из тварей. Удар был страшен. Кулл увидел окровавленную морду ящера, вырвавшего огромный кусок мяса из бока коня. Он потянулся, целя острием своего клинка в глаз твари, но удар длинного хвоста смел короля. Пролетев несколько метров, Кулл со страшной силой врезался в землю, чудом не попав под ноги зубастых чудовищ. Мир закружился перед глазами Кулла, и король потерял сознание.

Невероятная битва закончилась в несколько секунд. Армия ящеров промчалась дальше, оставив за собой окровавленные туши своих соплеменников и растоптанные тела Алых Стражей.

И тогда огромная птица, все это время парившая и вышине, стала снижаться…

 

Глава вторая

— Похоже, он еще жив!

— Забавно. И в этот раз смерть не забрала этого атланта.

— Да, хотел бы я обладать таким везением…

— Или его живучестью.

Говорили на грондарском. Голоса были странными, чуть шипящими. Кулл, подчинившись некоему таинственному чувству, не раз спасавшему ему жизнь, решил пока не открывать глаза, не показывать, что он пришел в себя. Вначале ему хотелось понять, что же все-таки произошло.

— Посмотрите-ка! Тут есть еще живые, — прокричал кто-то издалека.

— Оставь их! Солнце и ветра сделают свое дело. Ни один из этих людишек не вернется к берегам Стагуса.

Стагус! Это слово прозвучало для Кулла словно заклятие. Оно подобно волшебному ключу распахнуло врата памяти, и атлант тотчас вспомнил долгую погоню, путешествие по выжженной пустыне, чудовищное стадо ящеров…

Медленно и осторожно король приоткрыл один глаз, и первое, что он увидел… Нет! Такого быть не могло. На какое-то мгновение Кулл решил, что бредит, что все еще не пришел в себя и видит жуткий сон.

Неподалеку от него стояло самое ужасное чудовище из тех, что видел король за свою жизнь. Настоящий дракон, в точности такой, как описывали старинные легенды. Вытянутая голова, пасть, усеянная множеством острых, мелких зубов, длинная, змеиная шея, огромные кожистые крылья, сложенные за спиной, длинный хвост с утолщением на конце… Но что самое удивительное — на спине дракона был укреплен паланкин — удивительное сооружение из ярких ковровых тканей и толстых бамбуковых палок.

Кулл попытался пошевелиться, но почувствовал, что руки его крепко связаны за спиной.

— Смотри-ка, король очнулся, — усмехнулся кто-то. — Поднимите его. Пора улетать отсюда.

Шаги раздались над самым ухом Кулла, и тут он увидел своих врагов. Это были змеелюди в длинных, расшитых бисером халатах, чем-то напоминавших одежды кочевников Грондара. Они чувствовали себя совершенно свободно, ничуть не скрывая своей внешности.

— Тащите его на спину Младшего Брата. Наш король обрадуется такой добыче.

Два огромных змеечеловека подхватили Кулла под руки и поволокли к дракону. Король понимал, что попал в руки врагов, но у него не было возможности сопротивляться: он был надежно связан. Очутившись в паланкине на спине чудовища, Кулл наконец-то смог сосчитать своих противников. Их оказалось всего пятеро. Эх! Если бы у него были свободны руки, он с легкостью прикончил бы тварей… К тому же один из змеелюдей оказался… женского пола. Змеедева — так про себя окрестил ее атлант. Если бы она не принадлежала к извечным врагам рода человеческого, Кулл счел бы ее красивой. Красота змеедевы была сродни кошачьей, а черты лица хоть и напоминали змеиные, все же таили в себе некое очарование, готовое разжечь пламя страсти в сердце любого мужчины. Одежды ее скорее не скрывали, а подчеркивали прелести женской фигуры, и если бы не зеленоватый отсвет чешуи, заменяющей кожу, змеедева вполне могла бы в сумерках сойти за обыкновенную женщину. В руках у нее был длинный гибкий шест, увенчанный на конце несколькими толстыми шипами.

Командовал отрядом старый воин, явно занимающий в иерархии змеелюдей высокое положение. Его халат был расшит золотым бисером, сам он держался чуть надменно, свысока глядя на своих спутников Его собеседник выглядел много моложе. Его чешуя казалось совсем нежной и не приобрела еще желтоватого оттенка, присущего старым тварям. Тем не менее он тоже старался держаться с достоинством, хотя в его движениях то и дело проскальзывала юношеская угловатость.

Затащив Кулла в паланкин, змеелюди забрались следом, а змеедевушка уселась в специальное кресло, укрепленное на шее крылатого чудовища. Взмахнув шипастой палкой, она громко выкрикнула какую-то странную команду и изо всех сил обрушила необычное оружие на голову крылатой твари. Дракон пришел в движение. Медленно привстав на четырех лапах, он, широко раскрыв крылья, лениво побежал по равнине. Толчок, и, оторвавшись от земли, змей взвился в воздух.

Кулл замер. Его армия была уничтожена. Он сам оказался в плену у своих злейших врагов. Такого Кулл не мог вообразить себе даже в самом кошмарном сне. Ему казалось, что стоит только проснуться… Нет. Все происходящее было реальностью. К тому же Кулла очень огорчала гибель Келкора. Хотя, быть может, могучий лемуриец тоже выжил во время атаки ужасных чудовищ. Может, змеелюди, обнаружив его, так обрадовались, что не стали столь уж тщательно обыскивать поле «битвы»?

— Похоже, он все-таки умер, — заволновался молодой змеечеловек.

— Нет. Этот атлант цепляется за жизнь с завидным упорством. Ему предначертано умереть на алтаре Великого Змея. Так оно и будет.

— Скорее всего, король устроит пышный праздник.

— Да…

Кулл не стал прислушиваться к разговору змеелюдей. Самое главное он уже узнал. Его собирались принести в жертву. Грустная перспектива. Надо попытаться освободиться и сбежать. Но Кулл все же решил пока ничего не предпринимать. Разве смог бы он сам управиться с драконом?

Полет тянулся бесконечно. Было очень жарко, и Кулл изнемогал от жажды, но ни одного слова мольбы не сорвалось с его потрескавшихся губ. А змеелюди, казалось, забыли о нем. Господа беседовали о придворных красавицах и обмывали косточки общим знакомым, то и дело переходя с грондарского на странный, шипящий язык, а воины затеяли какую-то странную азартную игру с кубиками и паучками.

Наконец дракон сделал вираж и начал спускаться. У Кулла на мгновение замерло сердце, но вот лапы ящера коснулись земли, быстро захлопали огромные кожистые крылья, и, пробежав несколько шагов, зверь остановился.

Воины подхватили Кулла подмышки и приподняли. Вот тогда Кулл впервые увидел столицу Змеиного Королевства— удивительный город Халиш.

Издали Халиш больше всего походил на гигантский зиккурат. Куллу показалось, что он вытянулся от горизонта до горизонта, а вершина его царапает небесный свод, таким огромным был этот город. Он располагался внутри невероятно огромной ступенчатой пирамиды — каждая ступень ее была больше трехсот локтей высотой, а самих ступеней насчитывалось около сотни. К основанию зиккурата прилепилось несколько десятков домов.

Кулл ожидал чего угодно, но зиккурат поразил его. Король Валузии и представить себе не мог, что возможны такие гигантские строения.

Воины, не дав Куллу толком рассмотреть каменного мастодонта, потащили его к воротам. По обе стороны от них замерли гигантские каменные скульптуры ужасных богов, которым поклонялись змеелюди. Внизу у ног демонов застыли кобры — элитная стража короля Шашонга. В жарких солнечных луках ярко блестела начищенная до зеркального блеска броня.

Отдав салют конвоирам Кулла, они с интересом стали разглядывать монарха Валузии. А впереди плотоядно распахнулся черный зев ворот.

* * *

В первый раз Лала-ах пришла в себя после укуса змеечеловека уже внутри Змеиного города.

Она открыла глаза и увидела, что лежит на мягкой кровати в полутемном помещении. Что с ней, где она? Все случившееся с ней — превращение супруга в ужасную тварь и долгое путешествие, казалось, девушке странным сном.

В первую очередь Лала-ах оглядела себя. Нет, с ней ничего не случилось. Она осталась прежней. Хотя белые одеяния на ней были незнакомого покроя. Да и ткань на ощупь показалась необычной.

Лала-ах осторожно поднялась с постели и оглядела комнату. Скромная обстановка. Ничего необычного. Хотя нет. Окна… Они скорее напоминали бойницы — узкие, шириной с ладонь — и тянулись от пола до потолка. Из-за этого в комнате и царил полумрак. Свет, льющийся из двух таких окон, не мог хорошенько осветить помещение. Хотя снаружи был день.

Девушка не спеша встала, медленно подошла к бойнице, заглянула сквозь узкую прорезь и задохнулась от удивления.

Скорее всего она находилась в пещере, вырубленной в покатом склоне горы. Чуть ниже бойницы проходила широкая дорога (именно так выглядела сверху ступень зиккурата), а внизу далеко-далеко раскинулось бескрайнее зеленое море тропических джунглей.

Куда же ее занесло? Неужели ей и в самом деле пришлось совершить долгое путешествие? Выходит, что так. Но куда же завезли ее неведомые похитители? Может, она оказалась в таинственных землях Каа-у или Фарсуна?

Однако Лале-ах не пришлось долго ломать голову в поисках ответов. Неожиданно для нее дверь распахнулась, и кто-то вошел в комнату. В первый момент девушка не узнала вошедшего, но уже через несколько секунд, рассмотрев его, закричала от ужаса. Значит, все ее сны были правдой. Перед ней стоял высокий змеечеловек — создание с телом человека и головой змеи.

— Не стоит удивляться, — заговорил незнакомец, и Лала-ах с ужасом узнала голос Ренара. — Я пришел, как только мне доложили, что ты очнулась.

— Где я? Что со мной будет? — только и смогла пролепетать несчастная девушка.

Ее бывший возлюбленный усмехнулся, если, конечно, эту гримасу змеи можно было назвать усмешкой.

— Тебя это так волнует? Когда я носил личину человека, ты готова была следовать за мной, не спрашивая ни о чем; ты была влюблена в меня… Не спорь. Я знаю. Хотя положение замужней женщины не дает тебе права на такое чувство. Но теперь для всех граждан Валузии ты — неверная жена… Однако для тебя все это в прошлом. — Тут он лениво махнул рукой. — Для мира людей ты погибла. Но для нас, более древней и могущественной расы Земли, ты еще послужишь…

— Я не желаю иметь ничего общего с вами! — в сердцах воскликнула девушка.

Ренар лишь усмехнулся.

— Ты уже сослужила нам добрую службу и будешь служить и впредь.

— Я…

— Вольно или невольно, но ты помогла заманить сюда нашего врага — короля Кулла. Теперь он схвачен нашими воинами и скоро предстанет перед глазами Его Величества короля Шашонга.

— Короля Кулла?

— Да. Твой муж — кстати, он тоже один из нас — ловко спланировал заговор. Сейчас в Валузию уже послан гонец, и скоро древняя страна будет залита кровью. Всколыхнется пламя народного гнева, и кровь потечет широкими потоками по улицам Хрустального города. А когда на трон сядет наш новый ставленник — достойная смена королю Борну, — мы вернемся в Валузию, чтобы продолжать негласно править этой страной. Вновь откроются двери Черных храмов Великого Змея.

Лала-ах не в силах слушать дальше, заткнула уши руками. Неужели такое возможно! Неужели она и в самом деле помогла свершиться этим чудовищным замыслам! Девушка в ужасе опустила руки, чувствуя, что вот-вот потеряет сознание.

— …а теперь нам пора идти. Тебе выпало счастье, которого удостаивается не каждый из людей. Тебе будет позволено лицезреть самого Шашонга — нашего короля. Их Величество захотел подробно услышать всю историю пленения властелина Валузии — одного из самых могущественных врагов нашего рода. Пойдем… По дороге ты увидешь красоты нашего города. Хоть он и скрыт от посторонних взоров в толще камня, он поистине прекрасен. С ним не сравнится ни один город твоей страны.

С этими словами Ренар взял девушку за руку. Лала-ах вздрогнула всем телом. Почувствовав прикосновение холодных, как лед, пальцев змеечеловека, она вскрикнула от ужаса и, лишившись чувств, повалилась на кровать.

* * *

Тронный зал Шашонга находился в самом сердце змеиного города — глубоко под землей. Это было гигантское помещение, с тускло мерцающими стенами, натертыми ядовитым фосфором. Из-за такого освещения огромный круглый зал словно купался в темно-зеленых тенях. В дальнем конце зала возвышался трон Змеиных королей — трон, о котором не мог помыслить ни один смертный. Высеченный из единого изумруда, издали, в полутьме зала, он казался черной драгоценностью, переливающейся многочисленными гранями.

Наротив трона были огромные двери чеканной бронзы. Картины, выбитые на них неведомыми мастерами древности, казались омерзительны для человеческого глаза — слишком ужасно выглядели изображенные на них сцены. Вдоль стен по периметру всего зала располагались ниши, где стояли скульптуры величайших правителей Змеиного королевства. Еще две двери, расположенные справа и слева от трона, вели в покои короля. По обе стороны от них неподвижно замерли черные кобры-охранники.

Сам король змей сильно отличался от своих подданных. Ему было уже около трехсот лет, и за эти годы его человеческое тело деформировалась, приобретя большое сходство со змеиным телом. Лицо его, покрытое старыми побелевшими и потрескавшимися от времени чешуйками, выглядело надменно и внушало трепет.

По знаку короля огромный темнокожий раб ударил в гонг. Двери зала распахнулись, и вошло с десяток высших сановников. Среди них были и те двое, что пленили Кулла.

— Как я слышал, стадо зверей не убило короля Валузии? — надменным тоном поинтересовался Шашонг.

— Да, Ваше Величество, — с низким поклоном отвечал один из советников. — Достопочтенные Щерат и Шуршил прилетели на место боя. Каково же было их удивление, когда оказалось, что Кулл еще жив.

Король сделал знак, приказав советнику замолчать.

— Как такое могло случиться? Расскажи мне, старший погонщик.

Высокий худощавый змеечеловек в длинных одеждах упал на колени.

— Я не знаю, Ваше Величество. Мы вывели ваших любимцев, растянули в линию и погнали на врагов. Эти твари, оказавшись в пустыне, сходят с ума от голода и злобы. Они друг друга готовы разорвать на куски, не то, что людей… — Он замолчал, по-прежнему оставаясь на коленях.

— Осмелюсь объяснить Вашему Величеству, — заговорил змеечеловек в одеждах жреца. Сказав первые несколько слов, он на несколько мгновений замолчал, выжидая паузу. Видя, что правитель не собирается прерывать его, он продолжал: — Все дело в расположении звезд. Звезда Кулла еще не закатилась, Ваше Величество. Я думаю, что боги даровали ему жизнь с надеждой на то, что мы прикончим его во время ритуала Черной Луны.

Шашонг самодовольно кивнул. Мысль о том, чтобы принести Кулла в жертву во время праздника на вершине города-зиккурата уже приходила ему в голову.

— Я согласен с этим решением богов, — кивнул король, словно он и в самом деле мог повелевать богами. Но сейчас я хочу видеть того, кто заманил в ловушку нашего лютого врага.

Толпа придворных расступилась. Вперед вышел Ренар. На цепочке, приделанной к стальному ошейнику, он вытащил из толпы Лалу-ах.

— Вот наш герой. — Медленно проговорил король змей. — Ну, что ж. Я думаю, что после праздника я достойно награжу тебя… Сколько времени пришлось провести тебе в мире людей?

— Больше пяти лет, мой повелитель.

Король сочувственно кивнул.

— А что это за рабыня с тобой?

— Это неверная жена вашего друга, ныне носящего личину барона Фанара. Мне пришлось притащить ее с собой, чтобы реальнее выглядело наше бегство.

— Хорошо, — кивнул король. — Она займет свое место среди рабов. Она наплодит много верных слуг для…

— Нет, Ваше Величество, — робко возразил Ренар. При этих словах брови короля грозно сошлись, но Ренар, чтобы оправдаться, тут же продолжал: — Относительно этой женщины у меня есть другие планы, Ваше Величество. Потом, если вы соблаговолите принять меня на частной аудиенции, я осмелюсь посвятить вас в то, что я задумал.

Король кивнул.

— А теперь я хочу видеть жалкого человечишку, осмелившегося бросить нам вызов.

Раб вновь ударил в гонг. Огромные двери зала вновь распахнулись, и в сопровождении десятка воинов в зал вошел закованный с ног до головы в крепкие железные цепи Кулл, король Валузии.

Пошатнувшись, он встал посреди зала, гордо подняв голову.

Король змей чуть подался вперед. Его глаза впились в лицо варвара из Атлантиды, пытаясь что-то разглядеть.

— Так вот ты какой, король Кулл, — пробормотал змеечеловек, а потом громко рассмеялся. — Ничего, скоро ты умрешь… погибнешь во славу Великого Змея!

В ответ Кулл рассмеялся.

— Я вижу, среди гадюк нет ни одного настоящего воина, — медленно проговорил он хриплым голосом. — Наслать на нас стадо колдовских тварей — трусливый поступок. Если ты и в самом деле их король, — тут Кулл кивнул в сторону придворных, — то вели расковать меня. Пусть мне дадут меч, и тогда посмотрим, кто из нас достоин носить свою корону. А потом я рассчитаюсь с этим выскочкой, посмевшим оскорбить меня.

Шашонг внимательно выслушал Кулла. Когда же король Валузии замолчал, повелитель змей повернулся к своим подданным.

— Отведите его в темницы, снимите цепи. Хорошенько следите за ним, кормите и поите вдоволь. Если с ним что-нибудь случится до праздника Черной Луны, я собственноручно сниму чешую с провинившихся. Человек такой силы духа и в самом деле должен погибнуть на алтаре Великого Змея… Уведите!

* * *

В этот раз Кулла провели через весь змеиный город.

Едва сознавая, что находится в толще огромной пирамиды, Кулл с удивлением взирал на окружающие его чудеса.

Тут и в самом деле было на что посмотреть!

Полутемный лабиринт был уставлен скульптурами древних богов и демонов, стены покрывали удивительные барельефы, рассказывающие о былом величии обитателей таинственного города. В сумрачном свете скользили тени — змеелюди спешили по своим делам. Коридоры, извиваясь, уходили в бесконечность, а свет, исходящий от гнилушек, заменявших змеелюдям факелы, придавал окружающему странный, нереальный вид. Кулла проволокли через огромный зал, уставленный странными металлическими приспособлениями, тускло мерцающими в темноте. Среди таинственных конструкций под надзором хозяев города трудились обнаженные, истощенные люди.

Кулла завели в темный, узкий коридор. Со скрежетом распахнулась решетчатая дверь, и короля втолкнули в темное, смрадное помещение. Усталый король покачнулся и рухнул на груду перегнившей соломы.

 

Глава третья

Келкор тяжело вздохнул, потянулся и медленно приподнялся. Нещадно палило солнце, и очень хотелось пить. Все тело напоминало огромный синяк.

Тяжело двигаясь, Келкор перевернулся и сел. Потом медленным движением руки воин попробовал приподнять забрало шлема, но оно оказалось погнутым. Тогда, взявшись двумя руками за край шлема, Келкор сорвал его с головы.

Перед ним открылась ужасная картина. Побоище. Трупы ужасных тварей, людей и лошадей. Кое-где на трупах стражами смерти застыли стервятники — птицы-мародеры.

— Неужели я один остался в живых? — пробормотал Келкор. — И король погиб? Поистине проклятый поход.

Келкор тяжело поднялся на ноги. Потом, подойдя к ближайшей мертвой лошади, он отыскал меха с водой. Солнце разогрело воду, но воин утолил жажду. Потом, еще раз оглядев поле битвы, Келкор тяжело вздохнул. Ему предстояла тяжелая работа. Он решил осмотреть всех мертвых. Быть может, кто-то еще остался в живых?

* * *

Был предрассветный час.

Два воина из Алой Стражи у ворот королевского замка ежились, пытаясь дремать, опираясь на длинные пики. Но вот вдали послышался гул шагов. Это возвращался ночной патруль.

— Рано они сегодня, — проворчал один из воинов.

— Город спит, вот они и сократили маршрут обхода.

— Им проще, — отозвался первый часовой. — А нам тут всю стражу стоять. Раньше никто не сменит.

Из ночного тумана выскользнули темные фигуры. Возвращался патруль.

— Трон и топор, — произнес пароль начальник патруля — здоровенный воин, который, спасаясь от холода, по самые брови закутался в алый плащ.

— Атлант и пикты, — ответил часовой.

Его напарник, отвернувшись, простучал особым, условным стуком по маленькой металлической двери, ведущей в помещении охраны. И тут первый стражник заметил странное темное пятно, проступающее сквозь алую материю плаща одного из патрульных. Может быть, кровь? Но воин в плаще не выглядел раненным. На мгновение часовой замер в недоумении, пытаясь сообразить, что же происходит. Металлическая дверь уже начала открываться, когда стражник сообразил, как его провели. Рывком выставил он копье и что есть сил завопил:

— Тревога!

Металлическая дверь с лязгом захлопнулась, так и не открывшись до конца. Поняв, что скрываться больше нет смысла, воин распахнул окровавленный плащ. Взмах когтистой руки с огромным топором — голова часового покатилась по вымощенной мостовой. Второй часовой не успел ни обнажить меч, ни воспользоваться копьем.

Но дело было сделано. В дежурном помещении все оказались на ногах. С грохотом опустились огромные бронзовые брусья, укрепляющие ворота. Вдоль стены вспыхнули факелы. Один из воинов побежал в покои Ту, чтобы разбудить старого советника.

Лжепатрульные отошли от стен дворца и скрылись на одной из темных улиц, и тут же над городом разнесся звон колокола храма Великого Змея. Мерные, раскатистые звуки понеслись над пустыми улицами, будя горожан, зовя их к храму Великого Змея, закрытого по приказу Кулла. Но когда первые любопытные жители столицы Валузии появились на площади, их взорам предстало удивительное зрелище. Двери храма были широко распахнуты, внутри горело множество огней. А на возвышении, на верхних ступенях храма их ожидал Кануб, барон Блала, в окружении воинов.

Когда на площади собралось достаточно людей, вперед вышел граф Фанара. Высоко подняв руку, он призвал к молчанию. Когда же стих колокольный звон и невнятный ропот толпы, граф заговорил:

— Благородные жители Хрустального города! Пришел роковой час. Много лет нами правил проходимец, варвар из Атлантиды, пес безродный. Он убил нашего благородного короля Борна и вероломно захватил трон. Многие великие люди нашей страны пали от его руки. Вандал с севера заколол нашего великого поэта Ридондо, песни которого все вы любите и знаете… — Граф сделал паузу. Вроде бы никто из толпы не собирался возражать. Набрав в легкие побольше воздуха, змеечеловек, сокрытый под колдовской личиной, продолжал: — Теперь же пришла весть, что король Кулл сгинул где-то на востоке, погибнув под ударами мечей отважных грондарцев. Но в королевском дворце засели изменники. Там скрывается Главный советник Ту — мерзавец, продавший свою страну; бунтовщик, участвовавший в заговоре против короля Борна. Без сомнения, он захочет посадить на трон своего очередного ставленника, проложив ему дорогу к трону клинками Алых Стражей. Так пусть же трон займет благородный барон Блала — хорошо известный вам господин Кануб, единственный прямой родственник короля Борна… Я, граф Фанара, призываю вас. Помогите уничтожить гнездо Зла. Берите оружие, идите к королевскому дворцу… И пусть содрогаются предатели и изменники, услышав вашу поступь!

Радостными криками приветствовали горожане слова обманщика. Многие из этих людей давно забыли ужасы правления Борна, но помнили песни Ридондо — мятежного поэта. Безумец и в самом деле был гением слова. Кулл убил его в поединке, когда поэт вместе с другими заговорщиками пробрался в королевские покои, чтобы убить варвара-атланта.

По знаку Кануба его люди вынесли на площадь стойки с оружием и выкатили бочки с вином. Каждый желающий получал меч и кубок хмельного напитка. Вскоре ручейки горожан со всех сторон потянулись к королевскому дворцу, уже оцепленному змеелюдьми. В эту ночь безумцы и колдовские твари действовали заодно.

Когда старый Ту появился на стене дворца, восставшие уже подтащили штурмовые лестницы.

— Что происходит? — поинтересовался советник у начальника ночной стражи.

— Боюсь, что дела наши плохи, — ответил офицер. — В городе восстание.

— Кто осмелился?.. — хриплым голосом проговорил Ту.

— Народ скандирует имя Кануба.

— Трусливый коротышка. Куллу нужно было давно повесить этого заговорщика.

— Они говорят, что король Кулл мертв…

— Вранье!

— …и собираются идти на штурм!

— Так выводите своих людей на стену. Сколько у нас людей?

— Пару сотен воинов. Остальные находятся в казармах, за городом.

Ту печально кивнул.

— Не стоит на них рассчитывать. Пока они поймут, что происходит, пока кто-то из офицеров соберет их и поведет к городу… К тому времени восставшие, вероятно, захватят ворота. Так что подмоги нам ждать некогда… Но, с другой стороны, наши противники — неопытные в ратном деле горожане. Барон раздал им оружие, но к утру, когда они посчитают потери, их воинский пыл ослабнет.

Офицер кивнул и побежал вдоль стены, отдавая приказания.

Советник замер, разглядывая огоньки факелов, мечущиеся по городу.

«Неужели Кулл и в самом деле погиб? Неужели снова начнется ужас, потрясший страну во время правления Борна, и вдоль дорог вновь повиснут тела невинно казненных?..»

* * *

Ренар долго вел Лалу-ах по извилистым коридорам города-пирамиды. Но вот распахнулась последняя дверь, и змеечеловек вытолкнул девушку на огромную площадку, расположенную на вершине города-зиккурата.

Поняв, что находится высоко над землей, девушка охнула от удивления, потому что зрелище, открывшееся ей, было поистине удивительно. Пирамида стояла как бы на границе двух миров: мира мертвой пустыни и мира непроходимых джунглей. Плоская, как стол, равнина неожиданно обрывалась. Земля ухолила вниз на несколько тысяч локтей. И там у подножия неприступных утесов раскинулись джунгли.

Вначале Лала-ах решила, что ей кажется, но, вглядевшись, она поняла, что зрение ее не обманывает: внизу на краю безбрежного зеленого моря двигались ужасные тела. Таких отвратительных тварей девушка не могла представить себе даже в самых страшных снах.

Уродливые рептилии выполняли различные тяжелые работы под руководством змеелюдей. Там внизу, точно так же как и со стороны пустыни, вокруг основания зиккурата было возведено множество подсобных строений.

Некоторое время Лала-ах молчала, не в силах принять самое фантастическое зрелище в своей жизни. Потом, тяжело вздохнув, она повернулась к Ренару:

— Зачем ты привел меня сюда?

— Я хотел бы заключить с тобой договор.

— Какой договор может быть между нами! Ты ведь сказал, что хочешь принести меня в жертву на вот этом алтаре. — Девушка указала на огромный алтарь из черного камня.

— Да, — согласился змеечеловек. — Но от тебя зависит, какой станет твоя смерть. Ты можешь умирать часами. Мы можем в течение года истязать тебя, постепенно выпуская из твоего тела жизненные соки. Ты станешь молить о милости быстрой смерти, но мы не даруем тебе ее. Ты станешь умирать медленно и мучительно.

Девушка внимательно смотрела в глаза своего бывшего возлюбленного.

— Но зачем это вам? Неужели мои муки могут доставить вам радость?

— Муки любого человека приятны нам. Но в целом ты права. Истязать человека все равно что истязать собаку. Нам, высшим существам, всегда немного жаль низших животных… Однако мы будем вынуждены опуститься до этого, если мы с тобой не договоримся.

— Но каким образом? Кого я должна буду еще раз предать?

— Ты должна будешь предать людей. Весь род людской. Мы — змеи — старинные враги людей. Сколько я помню, люди всегда враждовали с нами. И увы, на большей части земель, в тех краях, что вы зовете цивилизованным миром, — люди победили. Мы и наши союзники оттеснены на самый край Земли. Наши боги слабы. Но в чем же дело? Почему люди оказались могущественнее древних более мудрых рас? Долго наши жрецы и ученые ломали головы над этой тайной, и однажды она открылась. Все дело в том, что у людей более сильный дух. В вас больше неуправляемо звериного, а самые могучие из вас… Но, впрочем, тебе этого знать не обязательно. — Ренар на мгновение замолчал, словно собираясь с мыслями. — Так вот, — продолжал он через какое-то время. — Давным-давно наши жрецы обнаружили, что лучше всего приносить в жертву нашим богам самых отважных, крепких духом людей. И лучше, если это станут делать сами люди.

— Ты хочешь сказать, что я должна буду кого-то…

— Да, убить. И не кого-то, а твоего любимого короля Кулла. Один раз ты предала его, придется предать и во второй. За это я обещаю, что незадолго до того, как тебя поведут на смерть, тебе дадут наркотик, и ты ничего не почувствуешь. В противном случае, смерть твоя будет ужасной.

Девушка была потрясена. Мало того, что она корила себя за невольное предательство — за то, что волею случая оказалась игрушкой в руках врагов рода людского, помогла заманить благородного короля в это ужасное место, теперь она должна была стать убийцей своего властелина.

— Но почему именно я? — пробормотала графиня. — Почему я? Ведь у вас полно слуг? Пусть кто-нибудь из них прикончит короля Кулла.

Мгновение Ренар молчал. Графиня не могла понять выражение его змеиного лица, но ей казалось, что тварь рассматривает ее с отвратительной, насмешливой улыбкой.

— Нет, — произнес наконец змеечеловек. — Наш король Шашонг просил, чтобы это сделала именно ты. Понимаешь, это символично: предательница убивает преданного господина. А потом и сама умирает. Красиво, не правда ли?

— Отвратительно… Ренар, ты ведь был моим возлюбленным. Я помню, какими глазами ты смотрел на меня.

Змеечеловек запрокинул голову и громко засмеялся. Смех его напоминал нечто среднее между кудахтаньем и кваканьем.

— Ты — наивная глупая девушка. Я — не Ренар. Больше двух лет назад человек с этим именем погиб от укуса одного из наших эмиссаров.

— Но на балу… — начала было Лала-ах.

И тут лицо змеечеловека потеряло четкость очертаний. Девушке показалось, что ей в глаза попала слезинка, а потом… перед ней стоял прежний Ренар. Юноша потянулся к ней. Глаза его горели любовью. Он призывно вытянул руки к Лале-ах. Девушка, поддавшись очарованию колдовства, шагнула вперед.

— Так, значит, ты убьешь его для меня? — проговорил змеечеловек голосом Ренара.

* * *

Мятежники пошли на штурм.

Одновременно в десяти местах к стене приставили длинные лестницы. Горожане ринулись по ним, волной накатились на стены, и вскоре первые окровавленные тела посыпались вниз. Змеелюди, приняв облик воинов Кануба, не слишком рвались в бой. У них было достаточно воинов-людей, чтобы самим не рисковать.

Несколько кузнецов приволокли огромное бревно. С гулом ударило оно в окованные железом ворота. Но ворота были сделаны на славу и выдержали…

Защитники дворца не были подготовлены к внезапному нападению. Однако они сражались отчаянно. Каждый воин Алой Стражи отлично понимал, что, попади он в руки мятежников, в живых ему не остаться. Многие из воинов Ту, рубя мечами своих вчерашних друзей, удивлялись, откуда у людей, еще вчера прославлявших Кулла и радостно приветствовавших на улицах алые доспехи королевской гвардии, столько ненависти.

На крышах ближайших ко дворцу домов появились лучники. Ливень стрел обрушился на воинов в красных доспехах. Защитники дворца ничем не могли ответить врагу. Ведь те, кто отправлялся на ночную стражу во дворец, луков с собой не брали.

Поняв, что без стрелкового оружия не обойтись, Ту тут же передал одному из офицеров ключи от королевских покоев и приказал сорвать со стен все стрелковое оружие, какое воины только найдут.

Вскоре в ответ восставшим полетели их же стрелы, выпущенные с гораздо большей точностью. Хоть красным лучникам и далеко было до пиктов Брула Копьебоя в искусстве стрельбы из лука, все же они значительно превосходили и горожан и людей Кануба.

Кроме того, как только началось восстание, Ту послал два десятка воинов в подземелья дворца и они обрушили тайные коридоры, по которым восставшие могли ударить в спину Алым Стражам. Главный советник знал, что змеелюди гораздо лучше знают подземные переходы, чем его воины. Да, он отрезал себе единственный путь к отступлению, но, с другой строны, никто не смог бы нанести ему удар в спину.

Теперь Ту оставалось надеяться на воинов ночной стражи и на то, что кто-то из преданных Куллу дворян, возглавив Алую Стражу, приведет армию Валузии к стенам города.

Постепенно атака восставших начала захлебываться. У стен в лужах крови лежали горы мертвых, одураченных бароном Блала горожан. Да и могли разве противостоять горожане отлично подготовленным, вымуштрованным военным, закованным в броню с ног до головы?! Однако защитникам дворца пришлось несладко. Из каждых пяти Алых Стражей осталось в живых двое.

— Еще один такой штурм, и они задавят нас числом, — пробормотал себе под нос Ту, а потом повернулся к одному из офицеров. — Соберите всех командиров в Зале Совета, — приказал старик. — Надо обсудить положение…

* * *

Кулл открыл глаза, но в помещении, где он очутился, было темно. Король лежал на холодном каменном полу, покрытом очень тонким слоем прогнившей соломы.

Кто-то поднес сосуд с водой к губам Кулла. Варвар дернулся вперед, и вода расплескалась, залив ему грудь. Но тот, кто поднес к губам короля воду, видимо, был человеком упрямым. Он не убрал чашку.

— Пей, пей, — раздался из темноты тихий, хрипловатый голос.

Наконец, разобравшись в том, что происходит, Кулл с жадностью припал к холодной глиняной посудине и большими, громкими глотками начал втягивать холодную, чуть затхлую воду. Наконец, утолив жажду, он вновь откинулся на каменные плиты.

— Кто ты? — спросил он невидимого незнакомца.

— Какая разница? — ответил тот же хриплый печальный голос. — Я такой же пленник, как ты.

— Где мы? — снова спросил Кулл. Хотя, конечно, он знал ответ. Но, окончательно не придя в себя после ужасного побоища в пустыне, король еще не смирился с поражением.

— Ты в самом аду, приятель. Хуже и быть не может…

— Я помню какую-то пирамиду… Потом меня привели в огромный зал, где король змеиных тварей…

— Тебе повезло увидеть самого Шашонга? — удивился невидимый собеседник. — Редко кому это удается. Мы — племя рабов, и место наше у ног Древних…

— И все же где я?

— В тюремной камере города-пирамиды, которому нет названия, потому что он единственный в своем роде. Ты в самой нижней его части, в Обители Смерти. Отсюда нет выхода: только в стылую землю или на алтарь Великого Змея.

— А где находится эта ужасная пирамида? — снова спросил Кулл.

— Ты смеешься надо мной, — обиженно произнес его собеседник.

— Нет. Я прибыл из далекой страны. Мое войско растоптали ужасные чудовища.

— Неужели на земле существует такое место, где люди не знают о существовании города-пирамиды?

Кулл сначала кинул, но поняв, что собеседник не видит его знаков, сказал:

— Да. Я — атлант, король великой Валузии.

— Никогда не слышал таких странных названий. На какое-то время наступила гнетущая тишина.

Кулл чувствовал, что собеседник не очень-то поверил его словам. В другое время варвару из Атлантиды было бы безразлично мнение какого-то простолюдина. Но сейчас ему необходимо было найти хоть какого-то союзника. К тому же высокомерие Кулла, тщательно лелеемое Главным советником Ту, было больше наносным, чем врожденным. При первой же возможности правитель Валузии сбрасывал с себя маску надменного господина.

— Я прибыл из-за широкой реки, что течет на западе, за пустыней.

— Там нет земли. Там Край Мира.

Кулл горько рассмеялся.

— Нет, мой друг. Ты ошибаешься. Край Мира находится где-то на востоке.

— Глупая мысль… Город Великого Змея в самом центре мира. В городе-пирамиде, стоящей на краю Великого Разлома, встречаются пески запада и джунгли юга…

— Ладно, оставим этот разговор.

— А о чем еще можно говорить в ожидании смерти? Только о том, что осталось по ту сторону этих каменных стен. Не стоит задумываться о том, что ждет нас впереди. Алтарь Великого Змея — страшное место, и смерть наша будет поистине ужасна… Лучше расскажи мне о своей далекой стране.

— А ты мне — об этом ужасном Змеином королевстве.

— Хорошо.

 

Глава четвертая

Загремели трубы, и Ка-ну в сопровождении высших офицеров Алой Стражи выехал к воротом города. Армия Кулла и пикты-лучники держались поодаль. Над головой посла развевалось белое знамя. Старику пикту, развращенному излишествами цивилизации, трудно было сидеть в седле, но он старался держаться прямо и надменно.

При появлении парламентеров на стене над восточными воротами появилось несколько горожан и десяток воинов, носящих плащи с цветами Кануба.

Когда до ворот осталось не больше трех десятков шагов, Ка-ну натянул поводья, потом поднес к губам рупор, на скорую руку скрученный из полосы бронзы:

— Я посол пиктов в Валузии — Ка-ну. Сейчас я стою во главе отрядов Алой Стражи. Я требую, чтобы те, кто командует вами, явились и объяснили мне, что происходит в городе. Почему закрыты ворота? Откуда звон оружия?.. Я хочу видеть Главного советника Ту…

Ка-ну пришлось трижды повторять свою просьбу. Наконец на стену в сопровождении многочисленной стражи вышел толстяк, который из-за маленького роста казался маленьким круглым мячиком. Рядом с ним возвышался широкоплечий гигант, сгорбившиийся под тяжестью лет. Конечно, в этой странной парочке Ка-ну сразу узнал Кануба, барона Блала, и графа Фанара.

— Что за войско подошло к стенам моей столицы? — грозно поинтересовался Кануб.

— С каких это пор она стала твоей? — спросил пикт. Он специально выбрал оскорбительную манеру разговора, решив попробовать разозлить заговорщиков — ведь в запале человек может сказать многое из того, о чем промолчит в обычной обстановке.

— Хрустальный город мой, точно так же как и вся Валузия! — хвастливо заявил толстяк. — Я — единственный законный наследник короля Борна! Самозванец долго правил страной, но теперь он мертв, Ту схвачен нами, и скоро мои люди прочешут страну, вырывая с корнем ростки измены…

Пока барон произносил напыщенные речи, граф Фанара стоял молча, внимательно наблюдая за Ка-ну и его спутниками. Наконец, когда Кануб выдохся, вновь заговорил пикт:

— С удивлением слышу я подобные речи от тебя, барон. Помню совсем недавно ты на коленях ползал по полу Тронного зала, валялся в ногах Кулла, умоляя короля сохранить тебе жизнь, после того как Ту раскрыл очередной твой заговор. Видимо, зря Кулл пощадил тебя. Но ты, граф Фанара! Что у тебя общего с этим грязным обманщиком?

— Кануб законный правитель Валузии! — объявил граф.

Выждав довольно долгую паузу, Ка-ну вновь заговорил:

— И все же я хотел бы видеть Главного советника Ту.

— Ту — мертв.

— Тогда я хотел бы увидеть его голову, — не унимался хитрый пикт.

— Часть королевского дворца обвалилась, и труп Ту оказался похоронен под развалинами, — после некоторой заминки ответил Кануб.

— Значит, он еще жив, — тихим голосом сказал пикт окружавшим его офицерам. — Судя по всему, они осадили Главного советника в королевском дворце, однако долго Ту там не продержится… Сколько у него может быть людей?

— В городе оставались только воины ночной стражи да те, кто охраняли ворота… Хотя тех, кто нес стражу у ворот, бунтовщики, скорее всего, убили.

— Выходит, у Ту?..

— Человек двести, не больше. Если, конечно, к нему не примкнули горожане, — сказал офицер.

Ка-ну покачал головой:

— Сомневаюсь. Судя по всему, горожане перешли на сторону восставших.

— Но почему? — удивился офицер Алой Стражи. — Ведь при правлении Кулла город расцвел. Торговля…

Но пикт не дал ему договорить.

— Когда в дело замешаны эти змееныши, ничего нельзя сказать заранее. К тому же Ту перед самым восстанием прислал мне письмо. Он подозревал, что зреет заговор, причем не без помощи змеелюдей.

— А при чем здесь горожане? — недоуменно поинтересовался другой офицер. — Разве станут люди действовать заодно с этими тварями?

— Змеелюди часто используют колдовство. Они могут затуманить разум горожан.

— Значит, нам придется убивать невинных?

Ка-ну задумчиво почесал подбородок.

— Сложно сказать… Прежде чем что-либо предпринять, надо точно узнать положение дел в городе. Надеюсь, что Ту и его люди все еще держатся… Но штурмовать город? Не думаю, что нам стоит идти на столь отчаянные меры. Пусть дворец осажден, но если Кулл и в самом деле погиб, то Кануб — законный наследник. А тогда, независимо от того, поддерживают его змеелюди или нет, напав на город, мы рискуем развязать гражданскую войну. И неизвестно еще, кто поднимется на трон Валузии. — Потом Ка-ну снова повернулся к городу и прокричал в медный рупор: — Откуда вам известно о смерти Кулла?

— Мы перехватили письмо одного из его офицеров к Главному советнику Ту.

Пикт задумался. Такое было вполне возможно. Но даже если бы он потребовал письмо, то, что передали бы ему, вполне могло бы оказаться подделкой.

— И все же я хотел бы увидеть Ту, живого или мертвого.

— Вы не верите мне? — удивился Кануб. — Но как бы там ни было, я предлагаю всем Алым Стражам сложить оружие. Если они проявят благоразумие, то никого из них я не трону. Забыв старые обиды, я позволю всем им вернуться на родину, в горы Залга-ры. В противном случае я, перебив вас, отправлюсь и карательный поход на восток. Не будет пощады ни старым, ни малым…

Ка-ну тяжело вздохнул. На своем веку он слышал много подобных речей, но, как подсказывал жизненный опыт старого пикта, чем страшнее были угрозы, тем маловероятнее их исполнение.

— Что вы думаете по этому поводу? — обратился пикт к сопровождавшим его офицерам.

— Нужно взять город штурмом! — воскликнул самый горячий из них. — Мы убьем подлого предателя…

Ка-ну задумался. Несомненно, Кулл поступил бы именно так. Повел бы войско на город. Но сколько при этом погибло бы невинных людей, одураченных льстивыми речами барона Блала или заклятиями змее-людей. Нет. Даже несмотря на то, что Ту угрожала смертельная опасность, идти на штурм было нельзя. Если Ка-ну повернет Алых Стражей против народа Валузии, то он и моргнуть не успеет, как развяжется гражданская война, и неизвестно еще, чем все это кончится. Значит, старым советником придется пожертвовать. В конце концов, если даже мятежный барон подчинит себе Хрустальный город, это вовсе не означает, что он станет повелителем страны. А тем временем, быть может, удастся получить какую-то весточку от короля.

— Прикажите воинам разбить лагерь, — распорядился Ка-ну. — Мы возьмем город в кольцо и постараемся сделать так, чтобы ни одна чумная крыса не перебралась через его стены.

— А Ту? Неужели мы бросим его на произвол судьбы?

— Мы ничем не сможем ему помочь, — ответил Ка-ну, печально понурив голову. Ему тяжело было оставлять в беде своего старого приятеля, но иначе он не мог поступить. Интересы Валузии были важнее жизни одного человека, пусть даже и столь выдающегося, как Ту. Потом пикт вновь повернулся к улыбающемуся, сознающему свое превосходство барону Блала. — Мы не станем умирать, взбираясь на неприступные стены Хрустального города, — объявил он. — Но ни одному из ваших людей, барон, не выбраться из Города. Самое позднее через месяц вы сами приползете ко мне, умоляя снять осаду.

И, не дожидаясь ответа, Ка-ну, развернув коня, отравился прочь от стен города.

* * *

Келкор присел у скудного костра. Вокруг него собралось два Алых Стража и двое пиктов — все, кто остался в живых из отряда Кулла. Тихо потрескивала в огне кожа седел, распространяя неприятный запах, но другого топлива у этих людей не было, сидеть же без огня никто не хотел. Костер — древний спутник людей — придавал воинам уверенность в себе, согревал их израненные, избитые тела.

— Итак, — спокойно проговорил Келкор, — я слушаю вас. Кто из вас знает, что нам делать дальше. Мы оказались посреди враждебной земли без коней, без достаточного запаса воды. Король Кулл пропал. Нам так и не удалось обнаружить его останков.

— Быть может, он мертв, и мы просто не нашли его? — пробормотал один из воинов.

Келкор с сомнением покачал головой.

— Зная Кулла, я бы сказал, что он решил отправиться дальше на восток.

— Вы уверены, что он жив? — удивился один из воинов с перебинтованной ногой. Она была сломана по крайней мере в двух местах.

— Да. И я боюсь, что мы стоим перед нелегким выбором. — Тут Келкор сделал паузу, выжидая. Пусть каждый из воинов проникнется важностью момента. — Мы должны выбрать, что нам делать: двигаться дальше на восток или повернуть назад. — И, предвидя возражения воинов, командир Алой Стражи поднял руку, призывая своих спутников к молчанию. — Я хотел бы, чтобы каждый из вас спросил себя, что вы хотите: вернуться назад к реке Стагус, бросив своего короля на растерзание неведомым чудовищам, или двигаться вперед, на восток, в надежде, что наш повелитель жив.

— Но почему вы считаете, что он остался жив? — недоуменно спросил один из пиктов. — То, что мы не нашли его тело, ни о чем не говорит. Чудовища могли разорвать его на куски.

Келкор покачал головой.

— Я, конечно, не уверен… Но Кулл не такой человек, которого легко убить. Однако все могло случиться. Вот поэтому я говорю, что выбор будет очень труден. Если король мертв, то, отправившись на восток, мы обрекаем себя на смерть. Но если он жив, мы не можем бросить его, не попытавшись оказать ему помощь.

— Если вы считаете, что Кулл жив, идите на восток! — фыркнул один из пиктов. — Лично я так не считаю и возвращаюсь к реке.

— У нас слишком мало припасов, — возразил Келкор, — мы не можем разделиться. Я предпочел бы, чтобы мы отправились на восток. Вы все знаете, — продолжал Келкор, глубоко вздохнув, — мне этот поход не нравился с самого начала, но я отправлюсь на восток…

Тут взял слово ветеран. Воин, убеленный сединами, пододвинулся чуть ближе к костру и заговорил, тяжело вздохнув:

— Я думаю, командир, тут вы не правы. Лучше всего нам будет вернуться. Если мы сгинем в этой пустыне, то никому от этого пользы не будет. Но если мы вернемся со всем войском, то сможем найти следы короля.

Келкор долго сидел задумавшись. Сейчас от его решения, возможно, зависела судьба короля Валузии. Потом командир Алых Стражей поднял голову. Еще раз оглядел он свое жалкое воинство.

— Неволить вас я не могу, — наконец заговорил он. — Двое из вас сильно ранены и далеко без посторонней помощи не уйдут. Поэтому мы сделаем так: берите все запасы, возвращайтесь. Я один пойду вперед. Вы же постарайтесь добраться до реки и возвращайтесь с подкреплением. Даже если наш король остался жив, я не смогу помочь ему в одиночку, если он попал в серьезную переделку.

* * *

Неожиданно тюремная камера осветилась.

Кулл резко обернулся и увидел высокую змееженщину с гнилушкой в руке. Стоя за решеткой с такими толстыми прутьями, что даже мамонт не смог бы разогнуть их, змеедевушка внимательно разглядывала короля Кулла и его товарища по несчастью — странное существо, давно утратившее человеческий облик.

Потом змееженщина оглянулась и подошла совсем близко к решетке. На мгновение Куллу захотелось подскочить вплотную к железным прутьям и сдавить горло красавицы, прикончить ее, чтобы хоть как-то поквитаться с ужасными тварями, пленившими его. Но что-то подсказывало варвару, что лучше выслушать змеиную красотку.

Молчание затянулось, но наконец таинственная посетительница заговорила, обращаясь к королю на грондарском языке:

— Я пришла, чтобы побеседовать с тобой, король. Голос ее был чистым и нежным. Если бы Кулл не видел ее, он решил бы, что это говорит самое прекрасное существо на всем белом свете, столь пленителен был звук ее голоса.

— Мне не о чем говорить с тобой, — отозвался Кулл.

— И все же я надеюсь, что ты хотя бы выслушаешь меня. — Змееженщина выждала, но Кулл не отвечал. Тогда она, видимо приняв его молчание за знак согласия, продолжала: — Я — принцесса Шулиша. Я хочу заключить с тобой соглашение.

— Какое может быть соглашение между нами? — удивился Кулл. — Наши народы — исконные враги, которые ведут нескончаемую войну, пытаясь определить, кто станет владеть землей в грядущие века. Ты — мой враг. Если бы у меня было оружие, я бы вырвался из этой каменной клетки и прикончил тебя.

— Как бы то ни было, — продолжала Шулиша, ничуть не смутившись, — ты ведь ненавидишь короля Шашонга больше, чем меня, так?

— С чего бы это? Мне одинаково ненавистны все змеелюди, — зло оскалился Кулл. — Хороший змей — мертвый змей!

— Но, послушай, Кулл, — продолжала настаивать принцесса. — Не я заманила тебя сюда, не я убила твоих людей, направив на них стадо безмозглых Младших Братьев, не я устроила западню, не я хочу вновь подмять под свою пяту Валузию, как это было при правлении прежних королей… Да, — продолжала она, видя что Кулл не слишком-то собирается верить ее словам, — я ненавижу людей, как любое другое существо моего рода, но… Но есть вещи, которые я ненавижу намного больше. Я хочу предложить тебе выбор: или ты не станешь договариваться со мной и тогда ты погибнешь на алтаре Великого Змея, а твоя страна захлебнется в крови, или я дам тебе шанс спастись.

Кулл сдвинул брови и почесал затылок.

— Не соглашайся, — пробормотал на ухо королю Валузии его сокамерник. — Все знают, что Шулиша — коварная тварь.

Но Кулл отмахнулся от него, как от назойливой мухи. Как бы там ни было, змееженщина хотела предложить ему какую-то сделку, а Кулл находился не в том положении, чтобы выбирать.

— Не знаю, понравится ли мне то, что ты предложишь, но в любом случае я готов тебя выслушать, — проговорил он.

— Хорошо. — Принцесса облизала губы тонким, раздвоенным на конце языком, а потом начала свой рассказ: — Все дело в том, что нынешний король — мой дядя. Он коварный тиран и претендует на мировое господство. Он уже захватил многие страны людей, действуя не напрямую, а исподволь, с помощью колдовства и интриг… — Принцесса на мгновение замялась, словно поняла, что говорит совсем не то, что собиралась. — Я же хотела бы занять его место, — наконец объявила она, собравшись с мыслями. — Но у меня слишком мало сторонников, чтобы устроить переворот, и слишком много врагов, чтобы я осталась в живых, если покушение на Короля Змей не удастся. Поэтому я хотела бы предложить тебе сделку. Ты, Кулл, как я слышала, бесстрашный воин. Я дам тебе оружие, а ты убьешь Шашонга. Когда жрецы придут за тобой, чтобы отвести наверх и принести в жертву на вершине зиккурата, ты вырвешься и покончишь с узурпатором.

Кулл нахмурился. Он не знал, стоит ли ему принимать предложение принцессы.

— А что ты дашь мне взамен, если я убью твоего дядю? — поинтересовался атлант.

— Ты умрешь без мук, — уверила Кулла красавица. — Воины, охраняющие алтарь, набросятся на тебя и убьют раньше, чем ты…

— Нет, — помотал Кулл головой. — Так не пойдет. Так мы с тобой не договоримся. Тебе достанется трон, а я, завоевав его для тебя, погибну.

— Зато твоя смерть будет легкой, — сказала змеедевушка. — Иначе тебя принесут в жертву на алтаре. А ты не представляешь себе, какая это мука, когда Великий Змей выпивает твою душу.

— Я соглашусь на твое предложение только в одном случае: если после смерти Короля Змей ты защитишь меня и поможешь бежать.

— Бежать? — В голосе змееженщины прозвучали нотки удивления. — Зачем? Разве ты думаешь, что тебе удастся скрыться от нас? Наш яд достигнет твое сердце, куда бы ты ни сбежал.

— Не верь ей… не верь… — нашептывал Куллу товарищ по несчастью.

— Я убью твоего дядю, если ты дашь мне оружие и если пообещаешь две вещи: во-первых, после смерти Короля Змей я должен остаться жив; во-вторых, я хотел бы свести счеты с Ренаром — беглецом, оскорбившим меня и заманившим в эти земли, а также с неверной женой графа Фанара красавицей Лалой-ах. Они оба должны заплатить мне за гнусное предательство и гибель моих друзей.

— Что касается Ренара, — ответила принцесса, — то тебе, варвар, до него не дотянуться. Этот дворянин — один из особо приближенных к королю Шашонгу. Ты ничего не сможешь сделать против него. А женщина… — именно ей оказана честь прирезать тебя на алтаре. После этого она и сама погибнет, хотя я не уверена, что она знает об этом. Лала-ах была всего лишь игрушка в руках Ренара… А теперь выслушай мой план. Я дам тебе меч. Когда жрецы Великого Змея явятся за тобой, ты убьешь их и сам, ориентируясь по знакам, доберешься до вершины нашего города. Там ты прикончишь Шашонга и, если успеешь, женщину, за которой гонялся, а потом…

— Ты вытащишь меня оттуда, иначе перед смертью я успею обвинить тебя в измене, и все узнают, кто дал мне клинок.

Кулл и сам понимал, насколько слабы его угрозы, но отказаться от борьбы и покорно лечь на алтарь, пасть словно жертвенная овца? Ну уж нет! Этого не будет! Лучше попробовать пробиться через толпы врагов с мечом в руке и умереть в кровавой сече.

— Я согласен, — ответил он.

Принцесса выудила из складок плаща длинный, тонкий прямой меч и бросила его на пол темницы Кулла. Стальной клинок зазвенел, ударившись о каменные плиты. Кулл вытянул руку, и пальцы его привычно сжали рукоять меча, затянутую в шершавую кожу.

— Вот твое оружие. Тебя принесут в жертву завтра ночью. Постарайся не вызвать подозрений. Когда жрецы придут за тобой завтра на закате, убей их и иди по коридорам, следуя зеленым указателям. Они есть во всех коридорах нашего города и предназначены для рабов. Следуя по ним, ты легко найдешь путь к алтарю. А там уж действуй по своему усмотрению. Не пытайся сам выбраться из пирамиды. Выходы хорошо охраняются. Ты не пробьешься. Когда же король Шашонг будет мертв, я постараюсь спасти тебя… Если захочу.

— Но как? — начал было Кулл, однако принцесса уже исчезла.

Мерцающая гнилушка потухла, и камера вновь погрузилась в кромешную тьму.

 

Глава пятая

Ночью, перед самым рассветом, Келкор вышел к Великому Разлому.

Командир Алых Стражей отправился в путь поздно вечером, когда понял, что никто не пойдет вместе с ним. Но что-то гнало Келкора вперед. Словно бы предчувствуя предстоящие события, он знал, пройдет совсем немного времени, и он понадобится своему другу и господину…

Оказавшись на краю Великого Разлома, Келкор вначале очень испугался. В первый момент решив, что он подошел к Краю Мира, за которым земли нет, отважный воин упал на колени.

Страх заморозил его бесстрашное сердце. Келкору показалось, что он соприкоснулся с чем-то столь же великим, как океан, но совершенно неизвестным людям.

«Вот он, Край Земли! — думал воин. — Вот то самое легендарное место!.. Но где же Кулл! Может, правы были воины, и король мой погиб в пустыне, растоптанный и съеденный ужасными тварями? Может быть… Или отвратительные твари утащили его в свое логово…»

Осторожно подполз Келкор к самому краю обрыва. И в этот миг первый луч солнца прочертил вдоль восточного горизонта ярко красную полосу, и тогда воин в удивлении замер, не в силах пошевелиться. То, что он посчитал бездонной бездной, оказалось всего лишь темно-зеленой листвой. Под обрывом, может, на целую лигу ниже того места, где притаился командир Алых Стражей, раскинулись бескрайние джунгли — зрелище поистине удивительное в своей грандиозности и великолепии. За спиной Келкора осталась выжженная пустыня, населенная ужасными чудовищами, впереди лежали неведомые земли.

Значит, если Кулл и выжил, он где-то там. Но как спуститься по отвесному обрыву? Кулл-то наверняка не остановится перед такой преградой! Келкор огляделся и увидел к северу какое-то непонятное сооружение. Издали невозможно было рассмотреть детали, но Келкор решил, что если где и есть спуск вниз, то только там.

Келкор допил последние капли воды, оставшиеся во фляжке, потом заботливо повесил ее назад, на пояс. Авось еще пригодится. Потом Келкор осторожно отполз подальше от края обрыва, встал на ноги и медленно, не спеша направился в сторону таинственного сооружения, издали казавшегося не больше медного гроша.

* * *

Кулл постарался как можно лучше спрятать меч. Для этого ему пришлось собрать солому с пола почти всей темницы.

Его неизвестный собеседник молчал с тех самых пор, как ушла принцесса. Да и Кулл не обращал внимания на своего товарища по несчастью. В ожидании появления жрецов атлант расслабился, прилег на солому, чувствуя спиной прохладный металл клинка. Глаза Кулла закрылись, и он задремал…

Его разбудил какой-то шорох. Настороженно, точно огромный тигр, Кулл приподнялся на локте, вглядываясь во тьму.

— Эй, Гишар! — Звук был тихий. Сокамерник Кулла прижался к стальным прутьям и звал кого-то.

Медлить было нельзя. Атлант, словно распрямившаяся пружина, взлетел со своего места. Могучие руки варвара, словно стальные клещи, сжали горло раба.

— Чем это ты тут занимаешься? — поинтересовался правитель Валузии.

— Я… я… — только и смог пробормотать раб.

— Кого ты звал?

— Никого.

— Я вижу, ты не хочешь сказать мне правду. Придется прикончить тебя голыми руками, так как я не хочу марать клинок кровью предателя. — С этими словами Кулл еще сильнее сжал горло несчастного.

— Я все скажу тебе, — прохрипел наконец раб.

Кулл чуть ослабил хватку, дав рабу вдохнуть немного воздуха.

— Так кого же ты звал?

— Надзирателя.

Кулл не видел лица раба, но чувствовал, что несчастный трясется от страха.

— Наверное, хотел рассказать ему про меч?

— Да-а-а…

И тут у Кулла родился дерзкий план. Зачем ждать жертвоприношения? Ведь принцесса могла с легкостью обмануть его. Атлант был уверен, что все так и случится. Когда он появился бы на вершине пирамиды с обнаженным мечом, началась бы свалка, и даже если бы он успел сказать Змеиному королю про проделки его племянницы, неизвестно, поверил бы тот словам варвара. Тогда почему бы не попытаться бежать раньше? По указателям он выберется на вершину зиккурата, а уж там сообразит, как спуститься вниз.

— А твой приятель придет, если ты позовешь его?

— Да, — затравленно пробормотал раб.

— У него есть ключи от камеры?

— Да.

Кулл на мгновение задумался, а потом снова покрепче сжал горло раба.

— Сейчас ты позовешь его и потребуешь, чтобы он открыл решетку, — спокойно проговорил Кулл. — Скажешь, что выведал у меня нечто важное. Но смотри, — с этими словами король еще крепче сдавил горло предателя, — если что-то пойдет не так, ты не выйдешь отсюда живым.

Сказав это, он отпустил раба и, отступив к груде соломы, улегся, притворившись спящим. Раб остался возле решетки. Долгое время он молча стоял, растирая шею. Кулл, не выдержав, цыкнул на него, и тогда доносчик робким голосом позвал:

— Гишар! Гишар!

Где-то вдали замерцала гнилушка, и вскоре к камере скользнула тень в черном плаще.

— Ты звал меня? — тихо прошипел змеечеловек.

— Да, — торопливо заговорил раб. — Выпусти меня отсюда, — умоляющим голосом протянул он. — Этот человек настоящий безумец, он едва не убил меня… — И видя, что змеечеловек не слишком торопится открывать дверь, прибавил: — Я узнал у него нечто важное.

— Он крепко спит? — с сомнением поинтересовался тюремщик.

— Как убитый, — поспешил заверить раб.

Положив гнилушку на пол, тюремщик достал кинжал и, держа его наготове, другой рукой вынул большой металлический ключ. Щелкнул замок, и раб попытался стрелой проскользнуть в открывшуюся щель. Но Кулл был быстрее. Он использовал свое новое оружие как копье. Брошенный через всю камеру меч пронзил горло змеечеловека. Труп еще не успел опуститься на землю, а Кулл уже был у железной двери. Атлант едва успел, потому что, оказавшись по другую сторону решетки, раб снова попытался предать его и едва не захлопнул дверь перед носом варвара.

Кулл оказался проворнее, подскочив к двери, и с такой силой пнул ее, что раб отлетел к стене и, ударившись головой, сполз на пол, оставив на камнях кровавый след.

Не заботясь о дальнейшей судьба предателя, Кулл быстро подобрал свой клинок и вытер вонючую змеиную кровь о плащ тюремщика. Кинжал змеечеловека он тоже забрал себе. Невесть какое оружие, но может тоже пригодиться.

Теперь Кулл оказался вооружен и свободен. Ему оставалось лишь выбраться незамеченным на вершину зиккурата. До часа жертвоприношения было еще много времени. Город змеелюдей жил своей жизнью, и в коридорах было полно колдовских тварей и рабов. О том, чтобы переодеться в костюм тюремщика, не могло быть и речи. Никакая одежда не могла скрыть огромной фигуры атланта. Но даже если змеелюди обнаружат его, Кулл не будет безвольной жертвой. Он постарается подороже продать свою жизнь.

Подхватив с пола слабо мерцающую гнилушку, Кулл осторожно шагнул в темный коридор.

* * *

Главный советник Ту внимательно осмотрел всех собравшихся.

— Вы говорите, Ка-ну осадил город?

— Да, — ответил один из офицеров. — Судя по тому, что мы узнали у одного из пленных, многочисленные отряды пиктов и Алой Стражи окружили город и не дают никому ни войти, ни выйти.

— Но почему посол пиктов не придет к нам на помощь?

— Начнутся уличные бои, а он не хочет развязать гражданскую войну. Если Алые Стражи пойдут на штурм Хрустального города, погибнут многие, и это сильно ослабит армию Валузии. Устроив подобную резню, ни пикты, ни Кулл не завоюют любви народа.

— При чем здесь любовь народа! — возмутился Ту. — Народ это толпа… А король не нуждается в любви толпы.

— Но…

— Если бы не змеелюди, никакого восстания бы не было!

— И все же…

— Надо, чтобы Ка-ну пошел на штурм! Тогда горожане, струсив, сдадутся. Ведь все же отлично понимают, что ополченцы не смогут выстоять против отрядов регулярной армии.

— Но потери будут огромны.

— Чепуха! Когда мы схватим графа Фанара и предателя Кануба, я прикажу распять их на воротах… — Ту на мгновение замолчал, стараясь унять гнев, и, взяв себя в руки, продолжал: — Я хочу послать Ка-ну несколько почтовых голубей и оговорить время атаки. Когда его воины полезут на стены, внимание восставших будет отвлечено, и мы сможем устроить вылазку. Ударим им в спину.

— И все же я считаю, что план не слишком удачный, — возразил один из офицеров. — Город окружен, и прекращен подвоз продовольствия. В городе не так уж много запасов, а у нас ломятся подвалы. Если Ка-ну продержит осаду еще пару недель, то горожане сами выкинут белый флаг. И никто не погибнет.

— Ждать две недели, понадеявшись на голод! — фыркнул Ту. — Нет! Мы пойдем в бой и изрубим этих бунтовщиков. — Тут Главный советник повернулся к слуге, ожидавшем у двери: — Принесите перо и бумагу. И сам напишу письмо Ка-ну, и мы утопим в крови Хрустальный город…

* * *

Келкор осторожно приблизился к строениям, окружавшим огромную ступенчатую пирамиду.

Видимо, правители этой земли чувствовали себя в полной безопасности. Нигде не было видно часовых, а несколько десятков рабов, возводивших какое-то строение неподалеку от основания каменного гиганта, не обратили на Келкора никакого внимания. Одетые в грязные лохмотья, рабы со скованными ногами усердно копали твердую землю, в то время как другие невольники подносили и складывали неподалеку большие камни. Келкор хотел вначале подойти и поинтересоваться, что это за страна и какой народ тут обитает, но в последний момент передумал. Нужно было вначале увидеть хотя бы одного надсмотрщика. Затаившись, Келкор решил, прежде чем что-то предпринимать, издали понаблюдать за происходящим.

Обойдя строителей на значительном расстоянии, он проскользнул в одно из зданий внешнего ряда строений. Вероятно, оно было построено совсем недавно и пока пустовало. Келкор осторожно подобрался к окну, из которого было видно, что происходит у подножия зиккурата.

Келкор увидел, что возле самого основания ступенчатой пирамиды проходит дорога, уходящая к основанию утесов. Но не это привлекло внимание отважного воина. Змеелюди! Старые враги! Так вот куда привела их погоня за влюбленными. Значит, они попали в Змеиное королевство! Тогда понятно, откуда взялись те ужасные чудовища, что растоптали отряд Кулла. Если этой землей правят отвратительные твари из Древних эпох, то вполне возможно, что тут сохранились и более ужасные существа.

По поведению змеелюдей, по тому, что они не скрывали своих уродливых личин, было очевидно — в этих землях они господа, а люди всего лишь жалкие рабы.

Келкор сжался. Что он мог сделать против такого числа врагов? Броситься на них, размахивая мечом? А как поступил бы на его месте Кулл? Чтоск разыскать короля, нужно было в первую очередь представить себе, что станет делать правитель Валузии. Кулл ненавидел змеелюдей. Без сомнения, он попытается уничтожить их. Но для этого ему нужны были союзники, армия. А единственными союзниками короля Валузии могли стать рабы. Значит, нужно найти место, где держат рабов. Только там Келкор мог бы узнать что-то о Кулле или о беглецах, в погоне за которыми их король пересек полмира.

Но сначала Келкор решил замаскироваться. Наблюдая за происходящим у подножия пирамиды, он увидел, что не все люди скованы. Многие рабы, понурив головы, спешили по своим делам, и змеелюди не обращали на них особого внимания. Единственное, что отличало Келкора от рабов, — одежда. Поэтому воин разделся догола и свернул набедренную повязку из нательной рубахи. Свое оружие он тщательно завернул в одежду, а ту, в свою очередь, в кусок грубой холстины. Однако он скрутил сверток таким образом, чтобы в случае необходимости легко было вытащить меч. После этого он обсыпал себя с ног до головы строительной пылью. Наконец, решив, что похож на одного из слуг змеелюдей, Келкор вышел из дома.

Не поднимая головы, прошел он мимо фигур в темных плащах. Никто из змеелюдей не обратил на него внимания. Раб шел по своим делам. Чуть приободрившись, Келкор отправился вдоль огромной пирамиды, мимо множества строений у ее подножия. В первую очередь он хотел немного осмотреться, и еще его сильно мучила жажда.

Вскоре он заметил водоноса. Подойдя, Келкор зачерпнул из его ведра воду, специальной металлической кружкой. Выпив первую кружку до дна, но не напившись, Келкор зачерпнул следующую.

Водонос сказал ему что-то на незнакомом языке. Келкор не обратил внимания на слова раба и начал пить. Тут водонос подступил к нему и попытался вырвать металлическую кружку из рук воина. При этом он громко закричал.

Стоявший неподалеку змеечеловек повернулся и направился к Келкору.

* * *

Солнце сверкало на алых доспехах пеших воинов. Играли на ветру знамена. Вдали возвышались темные городские стены. Вдруг раздался чей-то крик, и перед строем на белой лошади промчался тучный старик. Рыжая борода его стояла торчком, в руке он держал легкий меч.

— Вперед! — закричал он зычным голосом. — За Кулла! За короля Валузии!

Воины, опустив щиты, двинулись к зловещим темным стенам. Следом за ними побежали плотники-ополченцы, подтаскивая длинные лестницы. К стене поползли осадные башни. Могучий таран со страшным грохотом ударил в ворота.

Только теперь Брул Копьебой узнал город, который собирались штурмовать Алые Стражи.

«Что же это происходит? — удивился пикт. — Почему Ка-ну ведет Алую Стражу на штурм столицы, которую они призваны защищать?»

Дождь стрел хлынул со стен города. С гневом Брул наблюдал, как гибнут его старые боевые товарищи. Но и пикты Ка-ну не сидели без дела. Они достойно ответили горожанам, заставив ополченцев попрятаться за каменными зубьями городской стены.

Несколько убитых сорвалось со стены и упало под ноги Алым Стражам, устанавливающим штурмовые лестницы. Вниз полилась горящая смола и расплавленный свинец. Раздались крики раненых и умирающих.

Катапульта, установленная на угловой башне, выплюнула огромный огненный шар, и тот попал точно в деревянную осадную башню. Та вспыхнула, словно стог сена. Из нее, вопя, стали выпрыгивать люди в горящей одежде…

Брулу показалось, что он летит. В мгновение ока, как будто по желанию неведомого чародея, он перенесся на самую высокую башню города. Отсюда большая часть улиц была видна как на ладони. Где-то на городских стенах шел бой, но здесь пока было тихо.

Вдруг с грохотом распахнулись ворота королевского дворца, и сотня Алых Стражей выскочила на главную улицу. По-видимому, они собирались прийти на помощь войскам, штурмующим город. Брул видел, как из багровых улиц появились воины в черных, как смоль, доспехах — люди Кануба, барона Блала. Выстроившись в две шеренги под стенами дворца, они опустили частокол копий, отрезав отряд Алых Стражей от королевского дворца. Как только этот маневр был закончен, на воинов короля обрушились люди Кануба и вооруженные чем попало горожане. Началась резня. Алые Стражи отчаянно защищались, но их было слишком мало. Один за другим гибли они, но каждому удалось прихватить с собой на тот свет не меньше дюжины врагов. Кровь заливала улицу. На мгновение Брулу показалось, что среди Алых Стражей он различил белые одежды Ту. Но тут воинов короля захлестнула новая волна восставших, и все смешалось…

Тем временем штурм города продолжался. Брул видел, как одна за другой падают лестницы. Видел груды трупов воинов в красных доспехах под стенами столицы Валузии…

Не в силах вынести этого зрелища, пикт громко застонал, пошевелился и проснулся. Неужели все это был лишь ужасный сон? Дрожащей рукой Брул вытер пот со лба. Нет, это не сон. Но если так…

Пикт с трудом поднялся и, покачиваясь, сделал несколько шагов по комнате. На спинке кресла висит одежда. Пикт нагнулся, но страшная боль пронзила его тело. Подбежавшая сиделка попыталась вернуть раненого в постель, но Брул уверенным движением руки отстранил ее.

Он должен одеться и ехать. Пока Кулла нет, в Хрустальном городе может случиться непоправимое. С трудом кое-как напялив одежду, Брул направился к двери, но тут она распахнулась, и на пороге появился старый лекарь.

— Я требую, чтобы вы немедленно легли, — не терпящим возражения голосом заговорил он.

Но Брул, не слушая, отодвинул старика в сторону, — Хрустальный город в опасности, — только и смог проговорить Брул. — Я должен туда попасть.

Шатаясь, прикусив губу, чтобы не закричать <п страшной боли, пронзившей все тело, пикт спустился по лестнице. Во дворе стояла неоседланная лошадь, и Брул вскочил на нее. Такому опытному наезднику, как пикт, седло не требовалось. Повалившись на шею животному, Копьебой изо всех сил пришпорил лошадь, и та, повинуясь, вынесла пикта со двора дома придворного лекаря.

* * *

Держа меч наготове, Кулл осторожно пробирался по темным коридорам, ориентируясь по зеленым светящимся знакам — стрелкам, которые встречались ему почти на каждом шагу. Были тут и красные стрелки, и фиолетовые, и бурые, и синие, но куда они указывали, Кулл не знал. Он продвигался вперед очень медленно, то и дело прячась за колоннами и шепча молитвы Валке.

То и дело беглецу приходилось сворачивать с указанного стрелками пути, чтобы не столкнуться с многочисленными обитателями города-пирамиды. Несколько раз перед Куллом открывались большие помещения, но атлант всякий раз обходил их стороной, так как там ему негде было бы спрятаться. Атлант уже не обращал никакого внимания на красоту удивительных залов и переходов подземного города.

Один раз он вышел в зал с красными ажурными, словно сплетенными из хрупких веток коралла, колоннами. В этом зале трудилось несколько дюжин рабов. Они с величайшей осторожностью длинными кисточками сметали пыль под наблюдением пузатого змеечеловека. Люди то и дело косились на ниши, расположенные вдоль всех стен зала. Кулл проследил за их взглядами и замер, крепко сжав рукоять меча. В многочисленных нишах, нанизанные на светящиеся голубым светом колья, скалились человеческие черепа…

Но вот очередной коридор вывел Кулла в зал, отделанный плитами мрамора цвета морской волны. Посреди него начиналась широкая лестница, а наверху в отверстии лестничного пролета ярко сверкал квадратик голубого неба. В зале никого не было. Ужасный ритуал должен был начаться еще не скоро, и поэтому ни в зале, ни на верхней площадке зиккурата никого не было. Куллу осталось только подняться наверх и…

Однако король замешкался. Справа от лестницы располагалось несколько дверей, и, судя по всему, за одной из них кто-то громко разговаривал. Двигаясь бесшумно, словно огромный тигр, Кулл пересек мраморный зал.

Остановившись возле двери, Кулл прислушался. Похоже, сама Судьба привела его сюда. Из-за двери доносились голоса Ренара и Лалы-ах. Кулл ни с кем не спутал бы эти голоса. Вновь перед атлантом встала картина: умирающий Брул с колдовским ножом в спине. В один миг осторожный воин превратился в дикаря.

Ударом ноги король Валузии распахнул дверь и порвался в комнату, занеся меч. В комнате, кроме влюбленных, никого не было. Лала-ах сидела на широком диване, а Ренар стоял спиной к двери. Когда появился Кулл, Ренар начал было поворачиваться.

— Я наконец нашел вас, — объявил Кулл и одним взмахом меча снес голову Ренару, только в последний момент осознав, что перед ним не человек, а змей.

Лала-ах, увидев короля, в ужасе забилась в дальний угол дивана.

— Ва-а-аше Ве-е-ели-и-ичество, — только и смогла пробормотать она.

— Я рад снова встретиться с тобой, милая, — спокойно сказал король. — Правда, эта встреча стоила жизни многим отважным людям. Но теперь все кончено. Прими же перед смертью свой настоящий облик.

— Я-я-я не понимаю вас, — пролепетала девушка.

— Не надо притворяться, — проговорил Кулл, подступая к графине. — Ты точно такая же, как твой возлюбленный. Но теперь пришел конец твоему змеиному коварству.

— Я не из этих тварей! — в страхе воскликнула девушка. — Мой муж — он один из них. Весь этот побег был подстроен, чтобы заманить вас в Королевство змей.

— Ничего, если я выберусь отсюда, то вернусь в этот город с огромной армией. А теперь, когда возлюбленный твой мертв, пришла и твоя очередь сложить голову.

Тем не менее Кулл медлил. Как и любой настоящий воин, он не любил убивать безоружного врага, особенно если это женщина, пусть даже и предательница. Лала-ах же, заметив сомнения короля, бросилась ему в ноги.

— Я всегда была верна вам… — всхлипнула она. — Ренар увез меня силой. Тогда на балу я не знала, что он оборотень…

— Ладно. — Король осторожно отстранил девушку. — Я не стану тебя убивать. Подождем возвращения в Хрустальный город, а там разберемся, кто змеечеловек, а кто — нет. — И, уже убирая меч, он спросил: — Что ты делала тут, возле алтаря Змея?

— Ренар хотел, чтобы я заколола вас на алтаре, во время зловещего ритуала, — дрожа от страха, пробормотала девушка.

— И ты согласилась?

Но Лала-ах молчала. Она боялась сказать правду грозному королю и не хотела врать. Видя ее замешательство, Кулл тяжело вздохнул.

— Ты знаешь, как отсюда выбраться?

— Нет, — покачала головой красавица.

И тут за дверью послышались голоса. Кулл жестом приказал девушке молчать. Он подкрался к двери и насторожился, держа меч наготове…

 

Глава шестая

Келкор замер, с ужасом глядя на приближающегося змеечеловека.

— В чем дело? — поинтересовалась тварь на ломаном грондарском.

Водонос, поклонившись, что-то пролепетал на не известном Келкору языке, несколько раз ткнув пальцем в сторону командира Алых Стражей. Змеечело-век повернулся к Келкору.

— Ты нарушаешь правила?

— Нет, господин, — ответил Келкор на грондарском, с почтением поклонившись.

— Ты, я вижу, из новичков и еще не слишком хорошо усвоил наши правила, — надменно продолжал змеечеловек. — Раб может выпить за раз только одну кружку воды. Иначе рабы только и будут пить воду, а не работать! Запомни это! — Бич со свистом рассек воздух и опустился на плечи Келкора, тот согнулся от страшной боли, но сдержал свою гордость. Он лишь низко поклонился чудовищу. — Теперь ступай вниз, в бараки рабов, и пусть твой надсмотрщик вновь втолкует тебе правила местной жизни.

— Но, господин, я был послан… — начал было Келкор, сам еще не зная, что придумать.

Но тварь в черном плаще не дала ему договорить. Вновь в воздухе просвистел бич. От страшного удара Келкор повалился на колени.

— Иди вниз, вдоль пирамиды, — повторил змеечеловек. — Свет на мгновение померк в глазах воина. — Там тебе все растолкуют.

Келкору ничего не оставалось, как отступать, медленно кланяясь. Отойдя на достаточно приличное расстояние и видя, что змеечеловека он больше не интересует, воин повернулся и быстрым шагом отправился по пыльной дороге вниз к манящему зеленому лесу. Теперь, когда на его коже появилось два багровых рубца, Келкор уже ничем не выделялся из общего потока рабов, спешащих по своим делам.

С ужасом наблюдал он за людьми, порабощенными змеелюдьми, но еще отвратительнее были полуразумные твари, которые были приручены змеелюдьми и помогали рабам поднимать наверх огромные каменные блоки, а также выполняли другую тяжелую физическую работу, непосильную для людей. Такие создания могли привидеться Келкору только в кошмарном сне. Слишком разнообразными были эти чудовища, чтобы можно было их описать. Одни двигались на двух, другие на четырех лапах. У каждой твари был ужасный хвост, увешанный отвратительными шипами… И еще они очень походили на тех отвратительных существ, чье стадо растоптало отряд Кулла.

Келкор шел все дальше и дальше. Дорога вниз показалась ему нескончаемой. Справа от него чудовищным сооружением возвышалась пирамида. Келкор пару раз останавливал водоносов, но в этот раз не жадничал.

Постепенно командир Алой Стражи начал понимать истинное положение вещей. Если целью Ренара и его возлюбленной было добраться до этого места, то, без сомнения, они преуспели. Не могло быть и речи о том, чтобы найти их в этих краях. Шагая вдоль пирамиды, Келкор в который раз корил себя за то, что не внял голосу разума и не вернулся вместе со своими воинами к Черной реке. Если бы не долг перед королем, он без сомнения повернул бы назад.

Внезапно его накрыла огромная тень. В небе парил дракон. Келкор вспомнил, что уже видел такую же тварь, когда пришел в себя после ужасной резни в пустыне. Тогда в голове у него гудело, и он решил, что крылатое чудовище померещилось ему. Кроме него, никто из оставшихся в живых ничего подобного не видел.

Дракон скользнул по небу, снижаясь. С удивлением Келкор заметил маленький паланкин, прикрепленный на его спине. В ней застыло несколько фигур, но из-за большого расстояния Келкор не мог определить, кто это: люди или змеи.

— Чего зазевался! — толкнул его один из рабов, идущих вниз по дороге. — Ты что, Летуна никогда не видел?

Келкор потряс головой, отгоняя наваждение, и зашагал дальше, опустив голову, стараясь двигаться точно так же, как остальные рабы.

* * *

Мерцающие гнилушки освещали маленькую комнату, спрятанную глубоко под землей. За массивным столом, уставленным всевозможными яствами, собрались заговорщики.

Граф Фанара, приняв свой естественный облик, восседал во главе стола. Напротив него, понурив голову, сидел Кануб. Барона явно что-то беспокоило. Его губы шевелились, словно он непрестанно шептал молитву, но слов слышно не было.

— Итак, что вы на это скажете, — наконец обратился он к графу, указывая на мертвого почтового голубя, который лежал посреди яств на бронзовом подносе. — Что, если проклятый пикт согласится на предложение Ту и поведет войска на штурм города?

— Не думаю, — спокойно ответил граф Фанара. — К тому же это вы должны мне сказать, что делать. Вы уверили меня, что достаточно убрать Кулла и все, что он создал, развалится само собой. Ту сложит оружие, Ка-ну удалится на свои острова.

— Никто не предполагал, что все получится именно так, — вяло ответил Кануб. — Но и вы, граф, не сдержали своего обещания. Где голова Кулла? А ведь вы обещали вывесить ее на воротах в назидание всем сторонникам королевской власти.

— Я думаю, что за этим дело не станет, — зло процедил сквозь зубы змеечеловек.

— Не тяните с этим, — продолжал Кануб. — Ваших воинов в городе мало, а горожане не стремятся умирать за идеалы. Тут даже песни Ридондо не слишком помогают. При Кулле страна процветала, и этого нельзя отрицать. Узурпатору удалось многое из того, о чем его предшественники могли только мечтать… Так что если мы хотим, чтобы наша армия не разбежалась, нам нужна пусть малая, но победа.

— Что же вы предлагаете?

— Бросьте своих змеелюдей против Ту.

— Но, когда змеечеловек гибнет, чары, скрывающие его истинный облик, рассеиваются. Начнется штурм королевского дворца, и горожане увидят, что мы поддерживаем вас, это не прибавит вам популярности. Люди забьются по своим домам, и вы никаким колдовством не заставите их защищать городские стены.

— Тогда можно попытаться напасть на Ту ночью. — Тут Кануб сделал небольшую паузу, словно собираясь с духом, но граф Фанара молчал, ожидая, когда барон Блала закончит свою мысль. — Вы, змеи, всегда кичитесь своей древней наукой и магией. Вот и используйте что-нибудь из своего колдовского арсенала.

На мгновение над столом повисла тишина. Кануб, поняв, что перегнул палку, смертельно побледнел, но по змеиной улыбке графа невозможно было сказать, какое впечатление произвели на него слова предателя.

— Хорошо, — едва слышно проговорил граф Фанара. — Однако нам нужно подготовиться. Ночью мы атакуем королевский дворец, но… держите своих людей подальше. Мы откроем ворота Ада…

* * *

Дверь медленно отворилась, и в комнату вошло пять змеелюдей. Среди них была и принцесса Шулиша. Для Кулла, затаившегося за дверью, все змеелюди были на одно лицо, принцессу же атлант узнал сразу.

Войдя в комнату, твари замерли, разглядывая труп Ренара. После чего они перевели взгляды на забившуюся в угол дивана Лалу-ах. Девушка выглядела еще более испуганной, чем при появлении короля Валузии.

— Что все это значит? — наконец заговорила принцесса. — Я вижу, ты не отвечала взаимностью своему любовнику. Жаль! Он был верным слугой нашему королю. — С сожалением вздохнув, принцесса подошла к трупу и ткнула его острием туфли. — Ты знаешь, какое наказание грозит человеку, осмелившемуся поднять руку на существо Древней расы?

— Я не… — начала было девушка, но, увидев движение Кулла, замолчала на полуслове.

— Если раньше у тебя еще оставался шанс остаться в живых, — продолжала принцесса, по-своему истолковав смятение девушки, — то теперь, после того как ты убьешь Кулла, я передам тебя не в руки жрецов Великого Змея, а королевским палачам. Они-то отлично знают, как обращаться со строптивыми людишками. Тогда ты еще не раз будешь молить о смерти!.. Но я даю тебе последний шанс.

Лала-ах всхлипнула.

— Возьми кинжал! — продолжала принцесса. — Варвар появится на церемонии с оружием в руках. Когда он прикончит Шашонга, ты ударишь его в спину. Но не раньше… Нужно, чтобы ты убила Кулла раньше, чем его схватят жрецы Великого Змея. Ты понимаешь, что я говорю?

Девушка согласно кивнула.

— Я вижу, ты не собираешься выполнять условия нашего договора, — громко сказал Кулл, шагнув вперед.

Пораженные змеелюди обернулись.

— Что ж, — наконец опомнилась принцесса, — тебе удалось разрушить мои планы. Ты мог избежать злой участи и погибнуть в схватке, а не на алтаре, но теперь у меня не осталось выбора! Взять его!

Четверо спутников принцессы схватились за оружие. Четыре клинка блеснули в сумраке комнаты. Кулл сразу понял, что перед ним не хилые колдовские создания, а опытные воины. Но атлант знал, что ни одна тварь не должны была уйти живой, иначе тот единственный шанс на спасение, что еще оставался у него, растаял бы как призрачный утренний туман.

— Коварство змей не имеет границ, — улыбнулся варвар.

В отличие от своих противников, с ног до головы закованных в броню, Кулл был без доспехов. Одежды его давно превратились в грязное тряпье, но с мечом в одной руке и кинжалом в другой атлант был опасным противников.

С диким, шипящим криком бросился первый из змеелюдей на врага. С легкостью Кулл отмел в сторону его клинок, но выпад кинжала атланта встретила стальная перчатка, усеянная огромными отравленными шипами. Змеечеловек взмахнул рукой, и кинжал Кулла со звоном отлетел в другой конец комнаты. Потом тварь отскочила назад, к своим товарищам, и замерла держа оружие наготове.

И тогда Кулл бросился на врагов. Скрестив клинки с одним из противников, варвар применил один из самых подлых приемов, которые никогда не позволил бы себе, если бы сражался на равных. Нога варвара, словно молот, ударила по нижней части живота змеечеловека. Тварь, строение тела которой приблизительно соответствовало строению тела обыкновенного мужчины, согнулась вдвое, взвыв от боли. Описав мечом круг по воздуху, Кулл заставил остальных врагов отступить и одновременно обрушил массивный кулак левой руки на затылок покалеченного противника. Змеечеловек безжизненной грудой рухнул на пол.

Тут на Кулла одновременно справа и слева бросилось двое. Варвар отскочил назад, но клинок одного из змеелюдей задел плечо короля Валузии. Кровь окрасила в алые тона рваные одежды атланта.

— Оглушите его, обезоружьте, но не убивайте. Он нужен мне живым! — закричала принцесса.

Кулл вновь описал в воздухе дугу острием меча, не давая противникам приблизиться. А потом король Валузии сделал резкий выпад. Меч змеечеловека, того, что был справа, просвистел над головой атланта, в то время как тонкий меч Кулла глубоко вошел в грудь противника слева. С шипением одна из тварей сползла на пол, а Кулл неожиданно нанес промахнувшемуся змеечеловеку удар в грудь рукоятью меча. Тварь на мгновение замерла, ловя ртом воздух. Кулл, не останавливаясь, пронзил четвертого противника. Но тут атланту не повезло. Меч его застрял в теле врага. Последний из оставшихся на ногах змеелюдей уже пришел в себя и, рубя воздух, стал подступать к варвару. Кулл нырнул вперед и, сделав кувырок на окровавленном полу, вскочил, готовый схватиться с противником голыми руками.

И тут страшная боль пронзила ему руку. Принцесса Шулиша, размахнувшись, всадила кинжал в левое плечо короля Валузии. Одним взмахом руки Кулл отшвырнул разъяренную фурию и едва успел раненой рукой отмести в сторону клинок змеечеловека. Меч твари соскользнул, прочертив по телу варвара кровавую полосу. Вырвав здоровой рукой кинжал из своего тела, варвар одним взмахом рассек надвое горло змея, а потом развернулся и, метнув нож, пригвоздил принцессу к стене. Кинжал вошел в ее грудь по самую рукоять.

Лала-ах бросилась к королю.

— Ваше Величество… — только и смогла пробормотать она, глядя на ужасные раны Кулла.

— Найди тряпку почище, — приказал атлант. — Надо наложить жгут и остановить кровотечение.

Рана в плече и в самом деле была глубокой, зато — оставленная мечом оказалась не более чем царапиной.

Лала-ах действовала быстро, как будто всю жизнь только и занималась тем, что перевязывала раненых воинов. Оторвав длинный кусок ткани от занавеси, закрывавшей дальнюю стену комнаты, она перетянула руку короля чуть выше ужасной раны.

— Ну вот, теперь порядок, — тихо пробормотал Кулл. — Но не время расслабляться. Нам нужно попытаться выбраться из этого змеиного гнезда.

Нагнувшись, король здоровой рукой подхватил меч одного из змеелюдей и направился к выходу из комнаты. Лале-ах ничего не оставалось, как последовать за ним. За то время, что она пробыла в руках Ренара, она насмотрелась таких ужасов, что теперь ее ничего не пугало, даже смерть была ей не страшна.

Широким шагом пересек Кулл зал и стал подниматься по лестнице, ведущей на крышу зиккурата. И тут он увидел, кто ждет его наверху…

 

Глава первая

Келкор осторожно сошел с дороги и нырнул в один из бараков, очевидно предназначавшийся для рабов. Всего таких бараков было около сотни. Они вытянулись вдоль дороги, а за ними на самой опушке джунглей шли загоны, в которых копошились ужасные твари, каких воин и представить себе не мог. Эти загоны, сооруженные из массивных бревен, сами по себе были грандиозными. Воину в какой-то миг показалось, что он попал в страну великанов…

Но сейчас не время было разглядывать всевозможных чудовищ, по-видимому обитающих в джунглях за Великим Разломом. Для этого у Келкора еще будет довольно времени. Пока же ему нужно было сориентироваться и попытаться узнать хоть что-нибудь о судьбе своего короля.

Барак, куда заскочил Келкор, был большим квадратным строением, вдоль стен которого шли койки, расположенные друг над другом в четыре яруса. В центре его возвышался массивный деревянный столб, поддерживающий крышу.

В первый момент Келкор решил, что в бараке никого нет, а потом услышал тихий стон. Кто-то тут все же был. Двигаясь на ощупь в полутьме, воин прошел вдоль одной из стен. Запах в бараке стоял невыносимый, ноги по щиколотки утопали в грязи… Вновь кто-то застонал, и Келкор в этот раз прислушался. Стон доносился со стороны центрального столба, поддерживающего крышу сооружения. Теперь глаза лемурийца привыкли к сумраку помещения, и он смог разглядеть, что к столбу, кто-то привязан. Но, даже подойдя ближе, Келкор не смог рассмотреть лицо несчастного. Он даже не смог понять, мужчина это или женщина.

— Кто ты? — тихо пробормотал воин.

— А тебе какое дело, — хрипло пробормотал несчастный. — Ты один из них! Можешь ударить меня, как это делают они! Но помни, если ты переусердствуешь и убьешь меня, Шашонг покарает тебя!

— Кто такой Шашонг? Незнакомец хрипло рассмеялся.

— Ты шутишь, раб! Кто же не знает доброго правителя Халиша.

— Халиша?

— Города в пирамиде, — ответил привязанный к столбу человек. Но что-то странное было в том, как произнес он слово Халиш.

Удивившись, Келкор вытянул руку и обмер, когда его пальцы натолкнулись на холодную чешую змеечеловека. Несколько секунд командир Алой Стражи стоял пораженный.

«Что происходит? Судя по всему — это барак для людей рабов! Вокруг всем заправляют змеелюди! Тогда откуда же взялась эта тварь, привязанная к столбу?»

— Кто ты?

— Шуршил. Может, слышал о таком? — хриплым голосом ответил воину змеечеловек. — До недавнего времени я был в свите принцессы Шулиши, но король раскрыл наш заговор. Принцесса еще на свободе. Она считает, что ее коронованный дядюшка ничего не знает о ее кознях, но на самом деле заговор давно раскрыт. Шашонг играет с ней, как кобра с кроликом. Нас же, слуг принцессы, втайне от нашей повелительницы схватили и отдали на забаву рабам… Но помни, человек, если ты убьешь меня, то король отомстит. Он обрек нас на муки, но не на смерть. Шашонг сам дарует нам смерть, но лишь тогда, когда сочтет нужным. Келкор задумался.

— А если я освобожу тебя? — осторожно спросил он, на всякий случай сжав рукоять клинка. Алый Страж готов был в любой момент выхватить меч и прирезать змеиное отродье.

— Какой смысл тебе меня освобождать? Ты же должен ненавидеть меня. Разве я не прав, раб? Ведь я один из тех, кто рисовал кровавые узоры на твоей спине… Освободив меня, ты не получишь никакой выгоды. Меня же снова схватят, и наказание короля Шашонга будет еще страшнее.

— А если я помогу тебе сбежать? — продолжал Келкор.

В голове его еще не созрел план, но что-то уже начинало вырисовываться. Похоже, что ему крупно повезло. Он — единственный из людей — смог узнать, что лежит за пустыней на другой стороне Черной реки. В одиночку он не сможет найти короля Кулла. Там, в пустыне, расставаясь с воинами, выжившими после нападения чудовищ, Келкор не подозревал, что ждет его впереди. Теперь же, если он сможет вернуться к армии, которая вместе с Далгаром ожидала на той стороне Стагуса…

— Куда бежать? В джунглях, как и в пустыне, правит Шашонг!

— Ты умеешь управлять драконом? — наконец отважился спросить Келкор.

— Что-то ты слишком уж храбр для раба, да и по выговору ты не похож на грондарца, — с подозрением проговорил Шуршил.

— Какая тебе разница, кто я, — спокойно ответил Келкор.

— Ты, наверное, один из этих людишек, отряд которых недавно растерзало стадо Младших Братьев?

На это Келкор ничего не ответил. Чем меньше знает о тебе враг, тем спокойнее.

— Так ты сможешь править драконом? — вновь поинтересовался лемуриец.

— Предположим, — многозначительно ответил змеечеловек.

— Ты сможешь отвезти меня за Черную реку, ту, что в Грондаре называют Статусом.

— Но там же лежат королевства людей!

— А тут, как я понял, тебе все равно грозит казнь, — спокойно ответил Келкор. — Я ведь могу уйти и поискать кого-нибудь посговорчивее.

Змеечеловек рассмеялся, но в голосе его не было слышно веселья.

— Ты глуп, как рогатый ящер, — наконец произнес он. — Единственное, что может найти человек в Змеином королевстве, так это смерть. Предположим, я и в самом деле решусь помочь тебе… Разве ты сможешь обещать мне убежище…

— Да, смогу, — перебил его Келкор. — В своей стране я занимаю достаточно высокое положение.

— Но наши народы всегда были врагами. Люди ненавидят змей.

— Если ты будешь упрямиться, ты погибнешь. Скоро закат, рабы вернутся сюда, чтобы отдохнуть. Днем многим из них досталось от твоих сородичей, так что не думаю, что они будут милосердны по отношению к тебе… Итак, я последний раз спрашиваю, ты сможешь управлять драконом?

— Да, — коротко ответил Шуршил.

— Хорошо. — Келкор достал из связки одежд короткий кинжал и начал пилить веревки, которыми змеечеловек был привязан к столбу. Зная о ядовитых клыках тварей, воин отлично понимал, чем рискует. Но также он понимал, что змеечеловек — его единственный шанс спастись, привести в эти земли войско и отыскать короля — мертвого или живого. — И запомни, — пробормотал Келкор, разрезая последнюю веревку, — если ты попытаешься выдать меня своим сородичам, то умрешь первым, а потом я постараюсь как можно дороже продать свою жизнь.

Как только веревки оказались перерезаны, Шуршил упал в грязь. Он был так слаб, что не мог стоять на ногах.

* * *

Ка-ну сидел за походным столом в палатке и разглядывал письмо, которое только что принес ему слуга. Всего пять минут назад от лапы почтового голубя отвязали очередное письмо Ту.

«Уважаемый Ка-ну!

Должен признаться, я в отчаянном положении. Королевский дворец окружен. Нас слишком мало, чтобы мы могли выдержать еще один штурм. Если завтра в полдень вы начнете штурм города, то мы устроим вылазку и попробуем захватить одни из ворот города. А уж там пусть все окажется в руках Валки.

С надеждой искренне ваш,

Главный советник Ту».

Ка-ну еще раз перечитал письмо. При этом пикта одолевали самые мрачные думы. Так некстати начавшаяся война должна была сильно ослабить Валузию, которой и без того со всех сторон угрожали враги. А что станет с пиктами, если древнее королевство падет под мечами туранцев, окажется растоптанным конями верулийцев или слонами фарсунцев?

Посол пиктов уже собирался послать слугу и вновь созвать офицеров на совет, когда один из офицеров, несущих стражу, ворвался в палатку Ка-ну.

— Плохие вести, мой господин.

— Что еще случилось? — устало произнес Ка-ну. Похоже, с тех пор, как Кулл покинул Хрустальный город, дела идут все хуже и хуже.

— Прискакал раненый гонец с Востока.

— Вот только этого нам не хватало, — озабоченно пробормотал Ка-ну. — Где он?

— В палатке нашего лекаря, однако, похоже, он долго не проживет. У него страшная рана и…

Но последних слов старый пикт не слышал. Распахнув полог палатки, он решительным шагом направился в сторону шатра лекаря.

Казалось, уныние, сменившее тревожное ожидание, воцарились над всем лагерем Алой Стражи. Повсюду Ка-ну видел недовольные, насупленные лица. Воины вынуждены были поднять оружие против тех, с кем недавно делили хлеб и кров. И хоть большинство Алых Стражей было набрано из воинов предгорий Залгары, Хрустальный город слишком долгое время служил им домом, чтобы они с легкостью могли убивать прежних радушных хозяев, долгое время приветствовавших их как освободителей.

В палатке лекаря горел свет. Сам лекарь — худой высокий человек средних лет — склонился над человеком, лежащим на белоснежных тканях.

— Нет, я не позволю вам себя перевязать, пока не увижу Ка-ну, — твердил раненый.

— Но, Брул… — начал было лекарь. Вошедший в этот момент в палатку Ка-ну одним

движением руки отодвинул лекаря в сторону. Перед ним на белоснежных простынях лежал его верный слуга Брул. Огромное кровавое пятно расплывалось у него на спине.

— Что с тобой случилось, Брул? Что с Куллом? Где король и его войско?

— С Куллом все в порядке, — с трудом разлепляя губы, проговорил раненый пикт. — Проклятое путешествие… Пусть гнев Валки обрушится на Ренара и вероломную графиню… Меня ударили ножом в спину, а Кулл с армией поскакал дальше на Восток… Нож был колдовским… Но не это главное, Кану… — Брул замолк. Видно было, что ему тяжело говорить.

— Дайте я вначале перевяжу его, — вмешался лекарь.

Посол пиктов хотел было отступить, но Брул вновь поманил Ка-ну, не обращая никакого внимания на лекаря.

— Я видел сон… Письмо Ту — подложное… Послушай меня, ты не должен штурмовать город… Ты погубишь много народу… Ту не вырвется. Он все равно погибнет…

В последнем усилии Брул вытянул руку, схватился за край плаща Ка-ну. Но в этот миг силы оставили его. Пикт упал на подушки лицом вниз. Рука его, скользнув по плащу посла, оставила на нем кровавый след, почти незаметный на красной материи.

— Он мертв? — обратился Ка-ну к лекарю, склонившемуся над раненым.

— Нет, — ответил тот. — Но Копьебой потерял слишком много крови. Кто-то уже пытался лечить его рану, однако, не долечившись, Брулл снова сел в седло. Рана открылась…

— Он будет жить?

Лекарь пожал плечами. Ему было некогда говорить — надо было попытаться остановить кровь, а потом, приложив целебные травы, перевязать раненого.

Ка-ну, понимая, что мешает, вышел из палатки. «Копьебой сказал, что с королем все в порядке и он поехал дальше на Восток. Это хорошо, — сказал сам себе Ка-ну. — Но что он говорил о штурме города и о каком-то сне? Насколько можно доверять фантазиям тяжелораненого?»

Ка-ну, как и любой человек той далекой эпохи, предшествующей знаменитой Хайборийской эре, верил в вещие сны. Вот только был ли сон Брула вещим? Не был ли он порождением лихорадки, вечной спутницы раненых? Хотя, с другой стороны, откуда Копьебой мог узнать о готовящемся штурме? Откуда ему стало известно о письме Ту?

Посол пиктов взмахнул рукой, подзывая офицера караула, который последовал за Ка-ну к палатке лекаря, держась в некотором отдалении.

— Разошли посыльных. Пусть не позже чем через час все старшие офицеры Алых Стражей вновь соберутся в моей платке… Да, и приставь пару людей к палатке лекаря. Пусть костоправа не беспокоят, а когда Брулу станет лучше, пусть сообщат мне.

Офицер кивнул и бросился выполнять приказ пикта.

Тяжело вздохнув, Ка-ну направился к своей палатке. Давно не приходилось ему принимать столь ответственных решений. Сейчас же в руках его была судьба Валузии, и от того, какое решение он примет, во многом зависела и судьба Островов Пиктов.

* * *

Малый храм Валки располагался на самом краю Хрустального города у стены. Когда в городе началась смута, жрецы, зная, что горожане, решив выступить против своего короля, никогда не отступятся от своей веры, и поэтому не беспокоились. Пока в городе шла резня, они держали двери своего храма широко открытыми, приглашая заходить всех страждущих.

В первый же день бунта один из Алых Стражей, что несли ночной дозор на стенах города, хотел найти спасения у алтаря Валки. Жрецы благосклонно приняли его, заставив переодеться, сдать оружие и в смиренности предаваться думам о своей жизни, пока воины Кануба пытались штурмом взять королевский дворец.

Как же было велико негодование жрецов, когда вечером у стен их храма появились воины в черных доспехах! Это были люди графа Фанара — таинственного человека, который раньше считался другом Кулла, а потом примкнул к заговорщикам. Его воины за время восстания снискали себе славу самых жестоких убийц.

Один из людей графа Фанара уверенно поднялся по ступеням храма, и тут жрец в белых одеждах преградил ему путь.

— Вы не можете войти в храм Валки с оружием в руках! — спокойно произнес жрец.

Воин в черных одеждах смерил тщедушного жреца оценивающим взглядом.

— Король Валузии Кануб Великий дает вам полчаса на то, чтобы вы убрались из храма. Через полчаса мы придем и убьем всех тех, кто остался в этих стенах.

Жрец, тяжело вздохнув, опустил голову.

— Сын мой, но ведь это дом Бога, которому поклоняется большинство жителей этого города. Ни один король не властен приказывать жрецам Валки. Неужели ты не боишься гнева Всевышнего и станешь осквернять его обитель?

— Я повторяю еще раз: через полчаса мы войдем в храм. Все, кого мы найдем в этих стенах, будут убиты на месте.

Повернувшись, воин в черном спустился по лестнице и отошел к своим товарищам, тем самым показывая, что разговор закончен.

Полчаса пролетело как один миг, но никто не вышел из стен храма. Двери по-прежнему были призывно открыты, обещая покой и спасение.

Когда время ультиматума истекло, на площадь перед храмом выехал всадник. Сам граф Фанара прибыл, чтобы увидеть, как исполняется его приказ. Тот же воин, что говорил со жрецом, подошел к всаднику и что-то прошептал ему на ухо. Кивнув, всадник выпрямился и громовым голосом обратился к воинам в черных одеждах, собравшимся на площади.

— Идите и убейте тех, кто не повинуется приказам нового короля Валузии!

Воины в черном, обнажив мечи, решительным шагом направились к храму. Дорогу им заступил тот же жрец.

— Остановитесь! Если вы оскверните храм, месть Валки будет ужасна.

Предводитель воинов взмахнул мечом, и жрец повалился на ступени. На одежде его расплылось кровавое пятно. Впервые за тысячу лет кровь залила ступени этого храма.

Воины в черном вошли в храм Валки как хозяева. Безоружные жрецы были перерезаны за несколько секунд. Они и не пытались сопротивляться, кроме одного — из новых послушников. Бывший Алый Страж, схватив первое, что попало ему под руку — а это был стул, — обрушил его на голову ближайшего воина и черном. Через мгновение обагренная кровью сабля оказалась в руках новоиспеченного жреца. С ужасом увидел он, как мертвый человек в черном превращается в ужасную тварь со змеиной головой. Но замешательство его длилось недолго. Закричав, воин бросился на противников.

Кому-то он отрубил руку, пронзил грудь другому, ловко отразил выпад третьего. Но врагов было слишком много, а Алый Страж — один. Очень скоро он повалился на мраморный пол изрубленный в куски.

Вскоре предводитель воинов вышел, и с порога храма помахал своему повелителю.

— Мы очистили для вас храм, мой господин.

Граф Фанара спешился и, передав поводья коня слуге, неспешным шагом поднялся по ступеням.

Внутри храм изменился. Воины в черном сдвинули к стенам всю утварь, расчистив огромный зал, а потом притащили несколько мертвых тел. Теперь трое из них рисовали на полу гигантскую пентаграмму, используя вместо краски кровь убитых.

По знаку графа Фанара двери храма затворили, и задвинули огромный бронзовый засов. Змеелюдям не нужны были лишние свидетели. То, что должно было произойти в этом храме, не предназначалось для посторонних глаз.

Когда пентаграмма была закончена, воины в черном расставили в углах кровавого рисунка толстые свечи черного воска. Еще мгновение, и слуги графа приняли свой настоящий облик, сбросив маски. Змее-люди встали, как требовал того ритуал.

Шагнув в центр пентаграммы, граф Фанара громко запел странным шипящим голосом. Никогда еще в стенах древнего храма Валки не произносились слова ужасного языка Древних, каждое слово которого звучало как богохульство. Воздев руки к небу, эмиссар Змеиного королевства призывал дух Великого Змея помочь и обрушить свой гнев на жителей Хрустального города. И Древний Бог Зла услышал мольбы одного из своих сынов.

Со скрежетом распахнулись железные решетчатые двери усыпальниц Малого Городского кладбища, расположенного за оскверненным храмом великого Валки. Осклизлые, полусгнившие пальцы ухватились за крышки гробов…

* * *

Келкор хорошенько встряхнул змеечеловека.

— Возьми себя в руки. Ты уже предал своего короля, так что терять тебе нечего… Помни, впереди тебя ждет свобода.

Шуршил тяжело вздохнул.

Выскользнув из барака рабов, они затаились среди груд строительного мусора, ожидая прихода ночи. В небе, постепенно начинающем темнеть, зажглись первые звезды. Скоро змеелюди станут загонять рабов в бараки. Как раз в момент всеобщей неразберихи Келкор и хотел захватить дракона.

— Соберись и пока побереги силы. Ты должен будешь править ящером.

Шуршил безвольно кивнул. Казалось, змеечеловек смутно осознавал все происходящее. Только теперь Келкор смог хорошенько рассмотреть своего случайного союзника. Судя по всему, змеечеловек был молод, но выглядел отвратительно. Желтая, нежная чешуя вздулась ужасными синяками, часть чешуек возле рта обрамляли полоски высохшей крови. Один из длинных ядовитых клыков оказался обломан, а глаза едва открывались. Похоже, рабы за свои унижения с удовольствием отыгрались на шкуре одного из своих мучителей.

Наконец, решив, что пришло подходящее время, Келкор осторожно наклонился к своему спутнику.

— Я сейчас уйду. Уберу охрану. Ты оставайся тут и не делай глупости. Помни, если ты выдашь меня, то умрешь, а если поможешь мне, у тебя появится надежда выжить.

Шуршил обречено кивнул, но Келкор не был уверен, что змеечеловек понял его слова. Тем не менее воину нужно было действовать.

Выскользнув из-за груды каменных плит, сваленных за бараком, Келкор в мгновение ока вновь стал безвольным рабом. Покорно понурив голову, он поспешил к загону, где на цепях сидел огромный крылатый ящер. У ворот загона замерло двое змеелюдей-стражей, с ног до головы закованных в доспехи. Подходя к ним, Келкор сделал вид, что споткнулся. Вдали щелкали кнуты, надсмотрщики разгоняли людей по баракам. Вроде бы никто не обращал внимание на одинокого раба.

— Куда! — остановил Келкора один из змеелюдей.

— Господин послал меня. Он сказал, что забыл одну вещь в паланкине на спине дракона.

— Как ты назвал Крылатого Брата? Драконом?

— А что это у тебя за тюк? — удивился второй воин, подходя поближе.

Келкор понял, что вот-вот будет раскрыт. Медлить было нельзя. Выхватив меч из узла одежды, командир Алой Стражи отшвырнул тряпки в лицо ближайшему змеечеловеку и одним ударом свалил того, что стоял чуть дальше. Потом он резко обернулся к воину, запутавшемуся в тряпках. В тот момент, когда крик уже готов был сорваться с губ часового, острие клинка Келкора, перерубив тонкое горло змея, оборвало его жизнь.

Командир Алых Стражей огляделся. Казалось, никто не заметил того, что произошло у ворот загона. Молясь Валке о том, чтобы никто не обнаружил их раньше времени, Келкор, отбросив меч, поспешил за своим союзником. Ведь если бы кто-то из змеелюдей увидел человека с мечом, беглецы оказались бы обречены. Но Шуршил, похоже, немного пришел в себя. Не дожидаясь возвращения своего спасителя, змеечеловек вышел ему навстречу. Едва держась на ногах, покачиваясь, как при порывах сильного ветра, он брел в сторону загона. Келкор встретил его уже на полпути и, преодолев чувство омерзения, подставил змеечеловеку свое плечо.

— Я отвяжу дракона. А ты приготовься. Нам предстоит долгий полед, — прошептал он на ухо своему спутнику.

Подойдя к воротам, Келкор чуть приоткрыл их, но, прежде чем проскользнуть внутрь загона, подхватил с земли свой меч. Внутри загона его никто бы не увидел, но оставаться без оружия Келкор не хотел.

Дракон находился в центре загона. Увидев беглецов, тварь громко зашипела и забила крыльями. Но двигаться она не могла. Две массивные железные цепи удерживали ее на земле. Одним концом они были приделаны к металлической полосе, охватывающей шею чудовища, другим — к массивным каменным колоннам.

— Ты должен посадить меня в седло на шее Младшего Брата и крепко привязать. Потом принеси мне длинный шест — они должны храниться где-то поблизости — и флягу с водой, — пробормотал Шуршил. — Мне кажется, еще немного, и я умру от жажды. После этого ты снимешь цепи…

Келкору ничего не оставалось, как согласно кивнуть.

С большим трудом подтащил он змеечеловека к огромной твари. Еще больше усилий понадобилось, чтобы усадить Шуршила в седло. Змеечеловек, казалось, то и дело терял сознание и едва шевелился. Затянув ремни крепления вокруг ног невольного союзника, Келкор бросился на поиски воды и шеста. Воин торопился. В любой момент он готов был услышать гневный оклик. К тому же трупы часовых остались лежать за воротами на самом видном месте. Стоит хотя бы одному змеечеловеку пройти мимо…

Шесты стояли возле одной из каменных колонн. Это были особые шесты, конец которых венчало ужасное шипастое острие. Флягу с водой оказалось отыскать намного сложнее. Но воин отлично понимал, если Шуршил потеряет контроль над драконом, обоих беглецов ждет смерть. Флягу удалось найти лишь в паланкине на спине ужасной твари. Тут были и запасы продовольствия. Все было подготовлено для дальнего путешествия, словно дракон только ожидал своих пассажиров.

Вернувшись к змеечеловеку, Келкор напоил его, повесив флягу ему на грудь, и сунул в руки шест.

— Сейчас я освобожу тварь, — сказал воин, но он успел отцепить лишь одну из цепей, когда во двор ворвалось с десяток змеелюдей. На мгновение они застыли в недоумении, увидев в седле твари своего соплеменника. Сгустившиеся сумерки не давали им рассмотреть, кто же именно оседлал небесного скакуна.

Один из воинов что-то заговорил на языке змеи, выйдя чуть вперед. Не обращая внимания на змеелюдей и вознося молитву Всемогущему Валке, Келкор рубанул вторую цепь. Дракон, услышав неприятный металлический звон, дернул шеей, и цепь с оглушительным треском лопнула.

Змеелюди с оружием наготове кинулись вперед. Келкор, видя, что не успевает добраться до паланкина, бросил Шуршилу лишь одно слово: «Взлетай!», а сам изо всех сил вцепился в обрывок цепи, свисающей с ошейника дракона. Огромный зверь, то ли повинуясь приказу Шуршила, то ли почувствовав свободу, сделал несколько шагов и неуклюже, тяжело взмыл в ночное небо.

Воины с обнаженными мечами остались далеко внизу. Келкор выпустил из рук ненужный теперь клинок и начал постепенно подтягиваться, желая подобраться как можно ближе к кольцу вокруг шеи дракона.

Вскоре ему это удалось, и он повис у ноги Шуршила.

— Дай мне руку, — попросил Келкор своего спутника, отлично сознавая, что стоит змеечеловеку пнуть его, и он полетит в черную бездну, вниз, навстречу смерти!

Но вместо удара он почувствовал прикосновение чешуйчатых пальцев. Поймав руку товарища, Келкор на мгновение повис в пустоте. А потом одним рывком перебрался на спину крылатой твари.

Так впервые за всю историю Земли был заключен союз между Древним и человеком…

 

Глава вторая

На мгновение Кулл застыл в оцепенении. Похоже, его ждали.

По периметру площадки, на вершине зикку-рата, выстроились жрецы Великого Змея — безмолвные фигуры в длинных серых плащах. И в центре группы, отделенный от Кулла массивным черным алтарем, возвышался король Шашонг.

Атлант узнал его по золотой короне, одетой поверх змеиного клобука, раздувшегося, словно капюшон плаща. Кулл попятился и бросил взгляд вниз, но зал, который они только что покинули, уже наполнился воинами со змеиными головами. Даже такой могучий воин, как Кулл, не смог бы одолеть столько противников.

На мгновение на крыше зиккурата воцарилась тишина, а потом Шашонг, вытянув руку, поманил атланта:

— Я рад вновь приветствовать тебя, король Валу-зии. — И видя недоумение на лице варвара, змеечеловек продолжал: — Как я понимаю, заговорщица пала от твоей руки? Ну что ж, достойный конец. Моя племянница сама выбрала свою судьбу. Как наивна она была, думая, что я могу не знать о том, что происходит в моем городе, в моей королевстве. Но теперь все бунтовщики наказаны. Те из моих подданных, кто посмел замыслить гнусную измену, отданы на растерзание рабам — твоим сородичам, правитель Валузии.

— Я вижу, у тебя те же проблемы, что и у меня. Каждый проходимец рвется захватить королевский трон, — усмехнулся Кулл.

— Тут ты прав, — кивнул Змеиный король. — Но на этом все совпадения между нами кончаются… Сейчас ты будешь убит. Твое теплое, вырванное из груди сердце положат на этот алтарь, и ты…

— Нет, подожди… — Кулл шагнул вперед, выставив перед собой меч. — Ты говоришь так, будто моя смерть — дело решенное. Но я думаю иначе. Как видишь, в руках у меня меч. — Кулл вытянул вперед оружие, которое дала ему принцесса Шулиша. — Если твои подданные попытаются напасть на меня, то многие умрут, прежде чем я погибну.

Король Змей рассмеялся.

— Ты сильно преувеличиваешь свои силы, король Кулл. Я вижу, ты уже ранен… — Тут змеечеловек, вытянув когтистый палец, указал на левое плечо варвара. — К тому же я с самого начала хотел того, чтобы ты умер у алтаря или на алтаре с оружием в руке. Тогда душа твоя будет переполнена эмоциями. Это очень понравится нашему Господину…

А в это время Лала-ах, застыв на лестнице, с ужасом смотрела на приближающихся воинов, которые отрезали ей и Куллу путь к отступлению. Неожиданно из толпы выступил жрец в сером плаще.

— Ты помнишь, о чем говорил тебе Ренар? — шепотом спросил он, протягивая девушке небольшой кинжал. — Сейчас ты должна подняться наверх и ударить в спину этого человека. Он должен пасть от твоей руки.

В голосе жреца было нечто завораживающее. Лала-ах не в силах была отказать этому существу. Словно загипнотизированная, уставилась она в бездонные глаза рептилии. Потом, протянув руку, она машинально взяла оружие, повернулась и поспешила вверх по лестнице, следом за Куллом.

— …А то, что в руках у тебя меч, — продолжал Шашонг, — так это ненадолго… Я вложил его в твою руку, я же и заберу.

С этими словами змеечеловек вновь вытянул руку в сторону Кулла. Атлант почувствовал, как накаляется рукоять его меча. Еще мгновение, и он уже не мог держать в руке предательский клинок. С проклятием варвар отшвырнул меч.

— А теперь убейте его, — приказал Шашонг. Два жреца, стоявшие слева и справа от короля, сбросили серые плащи, под которыми оказались черные доспехи воинов. Обнажив острые клинки, они шагнули к атланту…

— Убей его, — прошептал в спину Лале-ах священник. Девушка сделала последний шаг и оказалась за спиной Кулла.

Теперь ей достаточно было протянуть руку и нанести тот единственный удар, который оказался бы смертельным. Змеелюди уже занесли мечи, чтобы завершить ее работу, но тут девушка вместо того, чтобы пронзить сердце отважного воина, вложила клинок в его раненую руку. Взмах… другой, и оба воина Шашонга повалились на камни, заливая подножие черного алтаря своей кровью, а Кулл, резко обернувшись, швырнул девушку к своим ногам и кинжалом отбил копье одного из воинов, решившего покарать графиню за предательство.

— Как видишь, меня не так-то просто убить, — сказал Кулл, обращаясь к Шашонгу.

— Ну что ж, — спокойно сказал повелитель рептилий. — Значит, сегодня к Великому Змею отправится гораздо больше душ, чем я предполагал. Убейте его! — вновь приказал он.

Обнажив клинки, все жрецы разом двинулись к Куллу, и в это время на алтарь с темного неба упало огромное чудовище, и чей-то хорошо знакомый голос позвал короля:

— Сюда, Кулл! Быстрее!

* * *

Со стороны могло показаться, что в эту ночь жители покинули Хрустальный город. Действуя по приказу Кануба и по внушению колдовских созданий, они оставили заграждения, сложенные на улицах, примыкающих к королевскому дворцу. Они уступили место другой, пусть не столь многочисленной, но куда более страшной армии, которую вызвал к жизни граф Фанара…

Первое, что почувствовали защитники королевского дворца, — запах, ужасный запах разложившегося мяса, а потом на темных улицах, освещенных лишь призрачным лунным светом, показались первые тени. Отвратительные существа шли, ковыляли, ползли к центру города, и вело их несколько десятков воинов в черных, как уголья, доспехах.

Эта армия не была вооружена клинками, но у нее было другое более ужасное оружие — бессмертие. Невозможно убить тех, кто уже однажды умер.

Выползая из склепов и могил Малого храма Валки, мертвецы двигались не спеша, и в их движениях была угрожающая неумолимость.

— Враги! — закричал один из часовых на дворцовой стене.

Ту, готовый к любым неожиданностям, уже несколько дней назад приказал заложить все окна и двери в нижних этажах Башни Великолепия. Если Алые Стражи не смогут сдержать врага на стенах, они готовы были отступить под прикрытие этой Башни — отдельной крепости внутри королевской цитадели…

Главный советник, одев шлем и тонкую кольчугу, взял меч и последовал на стену вместе с остальными защитниками дворца. Он не хотел, чтобы кто-то потом обвинил его в трусости.

Было слишком темно, чтобы люди Ту могли хорошенько разглядеть своих противников. Тем не менее, не ожидая, пока враги доберутся до стен, лучники встретили их градом стрел. Но случилось удивительное: хотя стрелы и попадали во врагов, те не падали, и продолжали размеренными шагом приближаться ко дворцу. Ни один из раненых даже не закричал! Они не прятались, не старались избежать стрел. Воины Ту в испуге опустили бесполезное оружие… И тогда одии из офицеров приказал стрелять горящими стрелами, Но было уже слишком поздно: по приставным лестии> цам мертвецы полезли на стены королевского дворца Неожиданно Ту увидел, как чья-то рука зацепи лась за край стены. Но советник не отсек ее мечом Он на некоторое время неподвижно застыл, глядя на ужасную конечность, плоть на которой почти сгнила, обнажив белую кость, отполированную зубами крыс и земляными червями. А потом появилась голова — безликий череп с черными провалами вместо глаз и носа.

Наконец опомнившись, Ту взмахнул мечом, и голова мертвеца полетела вниз, на мостовую. Но это не остановило страшного противника. Зацепившись второй рукой, он продолжал лезть на стену.

Ту понял, кого призвали себе на помощь его враги.

— Назад, все в Башню Великолепия! — закричал советник. — Этих тварей нельзя убить! Запремся в башне.

Подавая остальным пример, он первым спустился со стены, добежал до дверей Башни и остановился там, подгоняя остальных воинов.

Несколько Алых Стражей схватилось с ожившими мертвецами, но сразу же погибло. Мертвые обладали невероятной силой, а их укусы, судя по всему, были ядовитыми. Стоило покойнику пусть даже легко ранить воина, несчастный тут же погибал в ужасных муках.

Кто-то догадался подпалить нескольких чудовищ, и теперь по двору королевского дворца ходило с дюжину пылающих мертвецов. Потянуло запахом горелой плоти. Зрелище получилось столь фантастическим, что даже Ту засомневался в реальности происходящего. Но Главный советник не покинул свой пост — ведь если сам дрогнет, то не сможет требовать храбрости и отваги от своих воинов.

Когда последние из верных слуг Кулла скрылись в недрах Башни Великолепия, Ту нырнул следом за ними. Ва его спиной воины опустили на железную дверь огромный бронзовый брус. Главный советник слышал, как заскрежетали по двери пальцы мертвецов.

Ту увидел, что перед ним, в большом зале Башни столпились все оставшиеся в живых Алые Стражи и Королевские слуги.

— Ну что? — гулко проговорил старик, понимая, что все ждут от него каких-то объяснений тому ужасу, свидетелями которого только что стали. — Колдовство змеелюдей не знает границ… Но здесь, в этой Башне, мы в безопасности. Мы сможем выдержать долгую осаду. У нас есть припасы. Скоро Ка-ну возьмет город штурмом, и мы рассеем мятежников… — Старик еще долго говорил, но перед его глазами стоял оскалившийся череп, который Ту совсем недавно снес с гнилой шеи. Ту отлично понимал, что он сможет еще день, другой, но… что ему делать дальше, если Ка-ну не придет на помощь?

* * *

Кулл на мгновение замер, сжимая в руке окровавленный кинжал. Ему потребовалось несколько секунд па то, чтобы разглядеть в паланкине дракона командира Алых Стражей. В седле на голове чудовища сидел змеечеловек — это-то и смутило Кулла в первое мгновение. Вполне возможно, что перед ним была новая чшроумная ловушка змеиных тварей, но рассуждать об этом не было времени. У атланта появился един- гненный шанс спастись, и он не раздумывая, подхватив Лалу-ах под мышку, помчался к своему старому другу.

Одновременно к паланкину кинулось несколько иоинов-змеелюдей, но Келкор не терял времени зря. Орудуя копьем, больше похожим на багор, воин раскидал нападавших. Это окончательно убедило Кулля в том, что перед ним не замаскировавшийся змей, л настоящий лемуриец.

Отбросив кинжал, Кулл в прыжке зацепился здоровой рукой за один из ремней, крепивших паланкин к спине чудовища. И дракон тут же стрелой взмыл и небо. Кулл услышал крик разочарования, вырвавшийся из сотен глоток змеелюдей, видевших, что их жертва ускользает. Вслед им полетело несколько копий, но ни одно из них не попало в цель. Ударившись о шкуру дракона, они попадали назад на верхнюю площадку зиккурата.

— Я еще доберусь до тебя, жалкая, трусливая тварь! — прокричал вслед Куллу король Шашонг. Но атлант был слишком занят, стараясь не сорваться.

— Помоги! — выдохнул Кулл.

Прилагая невероятные усилия, он удерживал в раненой руке извивающуюся девушку. Келкор бросился на помощь своему повелителю. Дрожа от напряжения, Кулл протянул Келкору девушку, которая от всего происходящего лишилась сознания.

Командир Алых Стражей подхватил несчастную и втянул ее в паланкин. Королю казалось, что вся левая половина его тела объята огнем. С трудом удерживаясь на правой руке, Кулл ждал, когда Келкор придет к нему на помощь.

Бросив косой взгляд на змеечеловека, управлявшего драконом, атлант заметил, что тот едва сидит в седле. Если бы не веревки, которые сильно впились п ноги твари, он давно бы вывалился из седла.

Наконец Келкор вновь перегнулся через борт паланкина. Скрипя зубами от страшной боли, Кулл протянул воину свою левую, израненную руку. От боли, которая пронзила все его тело, свет померк в глазах короля. Лемурийцу потребовалось всего несколько мгновений, чтобы затащить Кулла на борт. Поняк, что он в безопасности, Кулл кивком указал на раненую руку, а потом тяжело повалился и потерял сознание.

Теперь Келкор мог надеяться только на Шуршила. Если же со змеечеловеком что-нибудь случится или он передумает и решит выдать всех их своим соплеменникам…

Двигаясь осторожно, чтобы не задеть раненого — Кулл был весь в крови, — командир Алых Стражей пробрался в передний край паланкина и окликнул Шуршила.

— У тебя все в порядке?

— Да, — тихо ответил змеечеловек. — Там был сам Шашонг. Теперь я — мертвец. Он пошлет убийц, и они найдут меня даже на краю мира.

— Не бойся, — успокоил его Келкор. — В королевском дворце Валузии им будет не так-то просто добраться до тебя… А теперь держи курс на восток. Мы непременно должны отыскать наше войско. И я хотел бы поговорить с этим Кароном. Судя по всему, он торгует рабами с обитателями этой пирамиды.

* * *

Щершат низко склонился перед своим повелителем. Король змеелюдей был вне себя от ярости.

— Откуда взялся этот Брат! — прокричал он. — Я хочу знать, откуда он прилетел! Кто тот предатель, что правил им! Люди сами не могут управлять нашими Младшими Братьями, и все вы это отлично знаете! Значит, во дворце зреет измена! Я вижу, смертью моей любимой племянницы дело не ограничивается. Кто-то тут хочет заполучить мою корону и стать главным жрецом Великого Змея. Но я пока еще жив. — Тут он на мгновение прервался. Его взгляд остановился на трупе одного из жрецов, убитых Келкором. — Ни один из вас не смог остановить их! Двое жалких людишек и один предатель обманули меня! Я прикажу казнить каждого второго из тех нерасторопных увальней, что упустили этого атланта… А девушка! Кто уверял меня, что она выполнит все как надо?!

— Меня уверил в этом Ренар, — тихо прошептал Щершат.

— Теперь легко валить все на мертвых, — еще больше разъярился король. — Собирайте воинов! Поднимите отряды Кобр! Мы схватим беглецов до того, как они пересекут Черную реку!

— Да, мой повелитель! — только и смог пробормотать старый змеечеловек.

Не в силах сдержать себя, Шашонг подскочил к одному из стражников, выхватил меч из его ножен и, шагнув к старику, одним ударом отсек ему голову.

— И так будет с каждым, кто не станет исполнять моих приказов, — тихо прошипел повелитель города в зиккурате.

 

Глава третья

На рассвете беглецы снизились, решив сделать привал возле оазиса, находившегося на полпути между Черной рекой и городом в пирамиде. Как Шуршил рассказал Келкору, воины его народа всегда останавливаются тут, когда гонят через выжженную равнину рабов из Грондара.

К тому времени Келкор как мог перевязал короля, но состояние атланта не улучшилось. Раненая рука сильно распухла — видимо, клинок принцессы был отравлен, но жгут, стянувший руку воина, не дал отраве вместе с кровью распространиться по всему телу.

Однако схватка на крыше и поспешное бегство не прошли для Кулла даром. Король так и не приходил в себя. Графиня не отходила от своего повелителя и ухаживала за ним как могла.

Келкор чувствовал себя страшно усталым. Несмотря на то что Шуршил спас ему жизнь, командир Алых Стражей не мог перебороть себя и полностью довериться змеечеловеку. Шуршил же сам едва держался в седле от усталости, но ему некому было пожаловаться на свои мучения. Теперь он окончательно стал изгоем, связав свою судьбу с врагами своего народа.

Когда дракон приземлился у берега темно-синего озера, Келкор вылез из паланкина и хотел было отвязать от седла Шуршила, но тот отказался.

— Младший Брат глуп, он может улететь, если наездника не будет в седле, — объяснил змеечеловек. — Ты лучше иди наполни фляги водой. Надо напоить Младшего Брата, да и нам самим вода пригодится.

Келкор быстро прошел вдоль прибрежных кустов, к тому месту, где, как показалось воину, удобнее всего было набрать воды, и неожиданно остановился как вкопанный. Слезы навернулись на его глаза, когда он рассмотрел все детали открывшейся перед ним картины.

Теперь командир Алых Стражей узнал о судьбе своего маленького отряда — тех, кто направился к Черной реке. Они все полегли на берегу озера — скорее всего, столкнувшись с одним из патрульных отрядов змеелюдей. Видимо, Алые Стражи отчаянно защищались. Возле каждого из них лежало несколько мертвых змеелюдей.

Келкору ничего не оставалось, как вознести молитву Валке да поскорей убраться из этого места, наполнив фляги. После всех злоключений лемуриец оставался единственным полноценным бойцом среди беглецов, но и он качался от усталости. С тех пор как он последний раз спал на вершине Великого Разлома, прошло уже больше суток. А сколько всего случилось за это время!

Поспешно вернулся командир Алых Стражей к своим спутникам. Протянув флягу Шуршилу, он осторожно приблизился к морде дракона. У твари была ужасная, огромная пасть, усеянная длинными острыми, как иглы, зубами, которые торчали во все стороны, так что даже непонятно было, как чудовище могло что-то есть. Воин вылил одну из фляг в пасть дракону, но был не уверен, много ли воды проглотило чудовище, так как большая ее часть все же вылилась на землю, и тут же впиталась в сухой песок.

Потом Келкор бегом, стараясь, чтобы огромные кожистые крылья твари не задели его, обогнул чудовище и залез в паланкин. Лала-ах тем временем напоила Кулла, и король Валузии, придя в себя, полулежал на подушках, растирая левую руку правой.

— В этот раз ты подоспел вовремя, — улыбнулся король Келкору.

— Этим мы обязаны ему, — ответил командир Алой Стражи, показав пальцем в сторону скрючившегося в седле Шуршила. — Это он заметил, что на вершине зиккурата происходит что-то необычное и, несмотря на мои возражения, снизился, чтобы рассмотреть, в чем там дело.

Шуршил хлестнул шипастым концом шеста дракона. Тот, сделав несколько шагов по песку, взмыл в небо.

* * *

Кануб, лицо которого было бледным, как гипсовая маска, прошел через широко распахнутые двери королевского дворца. По обе стороны их замерли ужасные стражи из новой армии графа Фанара — полуразложившиеся трупы. Запах, исходивший от них, сводил Кануба с ума. Мертвец, стоявший справа от дверей, был высохшим, больше похожим на мумию. К прилизанному черепу, обтянутому желтой восковой кожей, прилипли жидкие остатки волос. Его напарнику повезло гораздо меньше. Вероятно, умер он не так давно, и крысы почти сразу нашли путь в его могилу. Обрывки одежд едва прикрывали белую плоть с бескровными ранами от зубов грызунов.

В испуге барон пересек анфиладу залов и комнат и оказался в кабинете, который избрал его союзник. Тут к запаху разложившейся человеческой плоти прибавилась вонь рептилий.

В кабинете графа Фанара расположилось с десяток змеелюдей, внутри замка снявших человеческие личины. Да и кого им было тут опасаться? Ни один горожанин и близко не подошел бы к королевскому дворцу. Армия зомби внушала горожанам безотчетный ужас. Ни один из восставших, даже если бы Кануб пообещал ему половину своего состояния, близко не подошел бы ко дворцу. Даже телохранители барона Блала наотрез отказались идти, когда узнали, куда направляется их господин…

Увидев Кануба, граф Фанара поднялся из-за стола и жестом пригласил союзника садиться. Видя, что барон говорить первым не собирается, граф заговорил сам:

— Я знаю, что мертвые вам, людям, не по душе… И мне тем более хочется знать, что же привело вас ко мне.

Некоторое время Кануб молчал. Он несколько раз пытался заговорить, но всякий раз губы его начинали дрожать и вместо слов изо рта вырывалось бессвязное бормотание.

— Да вы не волнуйтесь так. Можете мне поверить, вы в полной безопасности. Мои слуги намного надежнее и вернее обычных людей. Вместе с жизнью у них исчезает такая черта, как вероломство. Мертвые — преданные слуги, поверьте мне, — продолжал граф.

Наконец Кануб, ободренный словами и спокойным тоном змеечеловека, смог совладать с собой и заговорил, но голос его дрожал и ничуть не походил на обычный, властный рык коротышки.

— Я пришел к вам, граф, чтобы решить два вопроса. Наиболее важный: что же нам делать дальше? Мы захватили дворец. Ладно, пусть несколько бунтовщиков заперлись в Башне. Однако королевская печать по-прежнему в руках Ту… Ваша дьявольская армия ведь не выпустит их оттуда?

Граф Фанара кивнул, и барон, промакнув лоб платком, продолжал:

— Мне непонятно, как быть дальше. Город осажден. Мы не можем наладить нормальной жизни. Могущественные землевладельцы, которые обещали, как только начнется восстание, встать на нашу сторону, не торопятся. Горожане волнуются. Уже пошли неприятные слухи…

— Накажите недовольных, — спокойным голосом посоветовал граф. — Повесьте нескольких трусов, что распускают слухи, и поверьте мне, народ перестанет болтать. А если это не поможет, я пришлю вам в помощь парочку моих новых воинов.

— Это не решит проблемы, — вздохнул Кануб — В городе скоро кончатся запасы продовольствия. Надо снять осаду…

— Мы как раз только что обсуждали это с моими офицерами, — ответил змеечеловек. — Я думаю, нам стоит попытаться пойти на переговоры с Ка-ну. Пикт, конечно, хитрая лиса, однако он понимает, что Алые Стражи, по большей части горцы, следовательно, местное население рано или поздно начнет рассматривать их как захватчиков. О пиктах я и не говорю. Эта осада — верный способ потянуть время. Они ждут возвращения Кулла, но он не вернется… Мы же теперь, не опасаясь удара в спину, можем спокойно разобраться с послом пиктов.

— Но ведь Ту до сих пор не схвачен!

— Ну и что? Пусть сидит себе в своей Башне. Долго он там не высидит, а стоит ему только нос высунуть, как на него набросятся мои воины, и пощады не будет.

— Значит, переговоры, — задумчиво протянул Кануб. Он тяжело вздохнул и стал уже подниматься, собираясь уходить, когда змеечеловек остановил его.

— Это все, что вы хотели узнать?

— Ах да! — произнес Кануб, сделав вид, что только вспомнил о чем-то очень важном. — Раз мы захватили королевский дворец, я хотел бы получить часть причитающихся мне сокровищ и бумаги тайного королевского архива.

Некоторое время граф Фанара с интересом изучал своего союзника. Нет, коротышка Кануб определенно обладал рядом достоинств, но эта патологическая жадность… Хотя, быть может, именно она подтолкнула его к союзу со змеелюдьми.

— Думаю, что вы опережаете события, — наконец ответил граф. — Скоро мы выкурим Ту из его берлоги, вы переберетесь в королевский дворец и избавите своих людей от тяжелой работы. Что же касается архивов, они, увы, пока еще у Ту. Видимо, понимая, что не удержит весь дворец, Главный советник приказал перенести их в Башню Великолепия.

Кануб обреченно кинул.

— А сейчас идите, — продолжал граф. — Как только я закончу со своими людьми, я заеду за вами, и мы отправимся в гости к старому пикту.

* * *

Стагус уже вытянулся на горизонте черной лентой, когда Кулл заметил погоню — три черные точки появились в небе у восточного горизонта. Постепенно они становились все больше, и скоро Кулл, Келкор и испуганная Лала-ах увидели, что это — драконы. В паланкинах на их спинах замерли змеелюди с луками наготове. Король Змеиного королевства точно так же, как король Валузии, никому не прощал оскорблений.

— Что будем делать? — обратился Кулл к своим спутникам.

— Я думаю, в первую очередь нужно спросить об этом у нашего друга. — И командир Алых Стражей кивнул в сторону змеечеловека, который замер в седле на голове их дракона. — Эй, Шуршил, похоже, мы в небе не одни!

Змеечеловек повернул голову. Все движения давались ему с трудом. Очевидно, он страшно устал и лишь перспектива вновь оказаться привязанным к столбу в бараке обозленных рабов придавала ему силы.

— Это воины короля, — наконец сказал он. — Они перестреляют нас или попробуют посадить дракона и расправятся с нами на земле.

— Мы сможем успеть первыми пересечь реку?

Шуршил пожал плечами, потом несколько раз ударил дракона своим шестом. Кожистые крылья ящера забили по воздуху с огромной скоростью. Люди отошли в заднюю часть паланкина.

— Как вы думаете, мы успеем? — спросил Келкор своего короля.

— Не знаю, — пожал плечами Кулл, и тут же поморщился от боли. — На всякий случай, приготовь лук и стрелы. Я-то не стрелок из-за раны, но ты, в случае чего, сможешь прихватить с собой на тот свет с десяток тварей.

— Не стоит так говорить, Ваше Величество, — остановил короля Келкор — Шуршил все-таки наш союзник. Он спас жизнь и вам и мне. — Воин замолчал, вспомнив холодное прикосновение руки змеечеловека. Почему древний враг человека спас ему жизнь? Может быть, люди могут существовать в мире и согласии и со змеелюдьми? Хотя сейчас не время было думать об этом.

Келкор вынул из плетеного сундука — одного из трех, что находились в паланкине, большой лук с десятком стрел. Примостившись в задней части паланкина, он стал внимательно следить за нагонявшими их драконами. Кулл, который не мог стрелять, заткнув за пояс меч, встал рядом со своим верным воином.

Черная река приближалась. Напряжение нарастало.

Неожиданно девушка потянула Кулла за руку. Король повернулся к ней. Лицо красавицы казалось белой восковой маской.

— Ваше Величество, — дрожащим голосом пробормотала Лала-ах.

— Слушаю тебя.

— Я могла бы попросить вас об одном одолжении?

— Говори.

— Если змеелюди схватят нас, вы могли бы убить меня? — спросила девушка, глядя в глаза королю. — Я не смогу еще раз вынести всего этого кошмара. Они все равно убьют меня, но…

— Хорошо, я выполню твое желание, — кивнул Кулл и отвернулся, вновь уставившись на приближающихся крылатых чудовищ.

Расстояние между ними неумолимо уменьшалось. До Черной реки было уже рукой подать. Неожиданно Кулл повернулся к своему спутнику, прервав тревожное ожидание:

— Что бы ты сделал как командир Алых Стражей, если бы увидел несколько крылатых чудовищ, приближающихся к твоему лагерю?

Келкор недоуменно уставился на Кулла.

— Я приказал бы своим лучникам открыть огонь.

— Верно, — согласился король. — Боюсь, что тот же приказ отдаст и Далгар. И тогда в нас полетят стрелы точно так же, как в наших преследователей.

— Но воины увидят, что это мы… — начал было Келкор.

— Они разберутся в этом не сразу. Вначале нафаршируют нас стрелами. К тому же наш друг, — Кулл кивнул в сторону Шуршила, — окончательно собьет их с толку.

— Тогда что же нам делать? — спросил командир Алых Стражей. — Нам самим не переправиться через реку. К тому же стоит нам бросить дракона, и преследователи тут же настигнут нас.

Король кивнул.

— Наверное, мы сделаем так… — медленно проговорил он. — Тут есть достаточно длинная веревка?

— Держите, Ваше Величество, — тут же протянула веревку Лала-ах.

— Хорошенько привяжите ее одним концом к сбруе дракона, а другим я обвяжусь вокруг пояса и прыгну вниз. Люди Далгара увидят нас и не станут стрелять из опасения попасть в меня. Когда мы промчимся над ними, вы втянете меня обратно, а потом твой друг посадит дракона позади лагеря Алых Стражей. Тогда остальных драконов встретит шквал стрел, а в нас не полетит ни одной.

— Это отчаянный план, Ваше Величество, — возразил королю Келкор. — Я думаю, будет разумнее, если вниз спустят меня. Вы ранены и едва держитесь на ногах. Я даже мог бы прихватить с собой лук…

— Нет, твое место здесь, — остановил воина король. — Ты должен быть наготове и в случае чего прикрыть меня.

— Ваше Величество, — вновь вмешалась в разговор Лала-ах, — вы ранены и не сможете спуститься вниз на веревке. — Тут девушка набрала в легкие побольше иоздуха, и, словно бросившись головой в омут, выпалила: — Я отчасти стала причиной того, что вы попали в такое положение. Спустите меня на веревке. Таким образом, я хоть отчасти искуплю свою вину.

— Ну что ж, — согласился Кулл.

Келкор на время отложил лук. Один конец он закрепил на ремне, удерживающем паланкин на спине дракона, другой крепко обвязал вокруг пояса де-иушки. Река была уже совсем рядом, и поэтому немедля Келкор и Кулл помогли Лала-ах перебраться через борт, а потом стали не спеша опускать ее.

Через минуту девушка повисла в десятке локтей под брюхом дракона. Она что-то прокричала, но ветер унес ее слова. Тогда она помахала королю рукой, показывая, что с ней все в порядке.

Келкор сразу же вернулся на свой боевой пост, а Кулл остался у веревки, наблюдая за Лалой-ах. Земля проносилась в нескольких локтях под ногами девушки с огромной скоростью и ей, наверное, было очень страшно, ведь стоило дракону опуститься чуть ниже — она бы разбилась.

Змеелюди настигли беглецов над водой. В воздухе просвистело с полсотни стрел. Дракон беглецов нырнул, стараясь увернуться от погони. И тут произошло нечто ужасное. Петля веревки, на которой висела девушка, соскользнула вниз вдоль ремня. Нет, девушка не разбилась, но теперь расстояние между ее ногами и водой было лишь с ладонь. Стоило крылатому скакуну еще немного опуститься, и кровожадные обитатели реки набросились бы на графиню. Теперь из паланкина до веревки, на конце которой висела девушка, было не дотянуться. Кулл бросил взгляд на Келкора, но тот, посылая во врагов стрелу за стрелой, даже не заметил, что случилось. Король не стал овлекать его. Тогда, скрипя зубами от боли, Кулл перелез через борт паланкина. Крепко примотав раненую руку веревкой к одному из ремней, он потянулся здоровой рукой к той веревке, на конце которой словно маятник раскачивалась девушка. Мгновение — и пальцы Кулла крепко сжали ее. А потом король, морщась от боли, стал одной рукой вытягивать девушку, стараясь приподнять ее немного повыше.

В этот миг Келкору повезло. Его стрела пронзила змеечеловека, управлявшего одним из драконов, а следующая пробила дракону глаз. Змей дернулся и камнем упал вниз. Случись это над землей, все кончилось бы не так трагично, но как только дракон коснулся воды, тысячи голодных тварей впились в него, буквально утащив под воду. Мгновение, и под водой скрылся паланкин с отчаянно шипящими змеелюдьми.

Чуть приподняв Лалу-ах, Кулл закрепил веревку таким образом, чтобы в любой момент без особого усилия можно было втянуть ее назад в паланкин. После этого король вернулся в паланкин. Его рана снова открылась, и теперь все повязки пропитались кровью.

Впереди показались камыши. Шуршил поднял дракона чуть выше, и с огромной скоростью беглецы пронеслись над лагерем Алой Стражи. Это случилось так быстро, что Кулл не успел даже рассмотреть, что происходит под ними. Но, услышав пение стрел, на мгновение замер, а потом облегченно вздохнул. Смертоносный ливень обрушился на двух драконов, преследующих их. Издали могло показаться, что огромные крылатые ящеры натолкнулись на невидимую стену. Один из них чуть не рухнул в прибрежные камыши, но, выровнявшись у самой земли, развернулся, направляясь назад, к восточному берегу. За Ним последовал второй дракон.

Кулл крикнул Шуршилу, чтобы тот снижался помедленее, и начал как можно быстрее вытягивать Лалу-ах. Краем глаза король видел отряд пиктов, который устремился к ним. Келкор, подскочив, помог королю.

Как только дракон опустился, беглецов окружили пикты. Вперед выехал Далгар на черном коне. Юноша сразу узнал и короля, и Келкора, но не спешил. Он знал об обманчивой внешности змеелюдей.

— Кто вы? — спросил он Кулла.

— Это, я… твой король, — ответил атлант, слезая на землю. Следом за ним спустились Келкор и девушка.

— Мой король отправился на восток с большим отрядом… — начал было Далгар.

— А это — все, кто от него остался, — ответил Кулл. — Остальные погибли, но изменник, посмевший оскорбить меня, понес наказание.

Не обращая внимания на воинов, Келкор побежал к змеечеловеку и перерезал ремни, удерживающие его в седле.

— Эй, помогите! — приказал он воинам, но те не спешили исполнять приказание своего командира, сомневаясь, не скрывается ли под личиной человека чешуйчатая тварь.

Кулл, заметив все это, нахмурился.

— Мне кажется, ты не был таким подозрительным, когда пришел мне на помощь в Проклятых садах, — сказал король.

Далгар махнул воинам, чтобы они опустили луки. Потом он спешился и бросился к атланту.

— Я рад приветствовать вас, Ваше Величество. Я боялся, что это не вы, тем более что вы прилетели…

— Подожди-ка, — остановил юношу король. Широким шагом подошел он к лежащему на земле Шуршилу. Воины, не слушая приказаний Келкора, столпились в отдалении, боясь прикоснуться к змеечеловеку.

— С вами одна из мерзких тварей! — воскликнул Далгар, хватаясь за рукоять меча. — Я сейчас прикончу это чудовище.

— Нет, он спас нам жизнь, и никто не посмеет причинить ему вред! — объявил Кулл, наклоняясь к приоткрытой пасти Шуршила.

— Хорошенько привяжите Младшего Брата — только и прошептал змеечеловек, прежде чем потерять сознание.

Келкор и Далгар, повинуясь приказу своего короля, положили змеечеловека на носилки, и четыре воина понесли его в сторону лагеря. Прежде чем дракон почувствовал свободу, несколько дюжих воинов прикрепили цепи к ошейнику крылатого змея и вбили в землю колья, продев их через последние звенья цепей. К королю подбежал войсковой лекарь, но Кулл властным движением отстранил его.

— Прежде чем перевязать эту царапину, я хочу нанести один визит, — пробормотал правитель Валузии.

Взяв у одного из воинов большой боевой топор, Кулл в сопровождении Келкора и едва поспевавшего за ними Далгара направился в сторону дома Карона.

 

Глава четвертая

Похоже, что все-таки одна из птиц Ту долетела до Ка-ну, — вздохнул барон Блала, поворачиваясь к графу Фанара.

— Да… Жаль! Если бы Ка-ну отказался от штурма, то в конце концов согласился бы пойти с нами на переговоры и выслушать разумные доводы, а потом сложить оружие. Теперь же нам понадобится намного больше сил.

— Но если вы опять призовете на помощь колдовство… — начал было коротышка, но граф Фанара заставил его замолчать, смерив убийственным взглядом.

— Если бы это было так легко, то колдовство правило бы этим миром. Хорошенько запомните это, Кануб! Нам, точнее вашим людям и горожанам, придется отбивать атаку Алой Стражи с помощью обыкновенных клинков. Живых мертвецов мало, и они слишком неповоротливы, чтобы защищать стены города. Зато они пригодятся мне, когда Ту выведет своих людей из Башни и попытается прорваться к воротам… Будем надеяться, он не подозревает о том, что большая часть его птичек попалась в наши сети…

Тем временем внизу перед городом выстраивались отряды в алых доспехах. Чуть поодаль плотники из предместий Хрустального города заканчивали сооружение огромной осадной башни. Как только горнисты протрубят начало атаки, могучие фарсунские жеребцы подкатят башню к стене города, и орды пиктов хлынут в город по переброшенному с вершины башни деревянному мостику.

Казалось, начал сбываться ужасный сон Брула. Но отважный пикт не видел всего этого. Он лежал в шатре Ка-ну и бредил. После возвращения лекарь во главе с магом и ученым Китулосом перевязали пикта, смазав его рану целебными мазями, но Брул больше не приходил в себя.

А Ка-ну, подстегиваемый отчаянными посланиями Главного советника Ту, решился на некую демонстрацию. Хитрый пикт решил не устраивать нападение на город, но в условный момент подвести войска к стенам. Если же письмо, принесенное птицей не подложное, атака Ту увенчается удачей, Главному советнику с его отрядом удастся пробиться к воротам, пикт отдаст приказ атаковать город.

Горожане же, видя приготовления королевской армии, зло шутили. Разгоряченные, обманутые неведомой свободой, до которой уже было рукой подать, они распевали песни убитого Куллом Ридондо. Они плавили смолу и свинец, чтобы лить его на головы своим вчерашним друзьям и защитникам. Они подняли оружие против тех, кто в течение многих лет охранял их страну от врагов.

Лишь в той части, что непосредственно примыкает к королевскому дворцу, не было заметно никакого оживления. Люди графа Фанара, оцепив часть улиц, не пускали сюда горожан — не стоило лишний раз выставлять напоказ живых мертвецов. Нападение и осквернение храма Кануб приказал свалить на людей Ту.

Его верные слуги распустили слух, что это воины Ту совершили вылазку, и в отместку на то, что Валка отвернулся от них, перебили невинных жрецов. Подобные разговоры вызвали лишь новый всплеск ненависти к Куллу и его людям. «Смерть узурпатору и его прихвостням!» — неслось со всех сторон.

Граф Фанара слушал эти призывы и улыбался. В это утро он пребывал в приподнятом настроении. Час, назначенный советником Ту, приближался.

* * *

Кулл изо всех сил постучал рукоятью топора в дверь дома Карона. Казалось, еще чуть-чуть, и она разлетится в щепки от ударов короля.

— Открывай! — взревел король.

— Что тебе надо? — донесся до людей голос из глубины дома. — Убирайся! Если ты сам смог вернуться из-за реки, то я тебе не нужен.

Ударом ноги Кулл вышиб дверь, но только он собирался войти, как перевозчик вышел, заступив королю дорогу.

Глаза Карона гневно сверкали.

— Чем ты недоволен, человек? — надменно промолвил перевозчик.

— Почему ты не рассказал нам, что нас ждет на том берегу? — гневно спросил Кулл.

— Это не твоего ума дело, но я скажу тебе. Я многие годы вожу путников через эту реку. Мне нет дела ни до того, что на этой стороне реки, ни до того, что находится на той. Я — перевозчик Карон!

— По-моему, ты, старик, чего-то не понимаешь, — вновь заговорил Кулл. — Ты прислуживаешь змеелюдям, и за одно это достоин смерти!

— Змеелюди, люди — вы все лишь жалкие букашки на теле этой планеты. Пройдет еще несколько сотен тысячелетий, и вас сменят другие существа, которые и понятия не имеют о таких, как вы.

— Но ведь ты — человек! — не на шутку уже разозлился Кулл. — Ты предаешь свой род!

— Кто тебе сказал, что я человек! — зловеще проговорил Карон. — Я — проклятый богами, это так. Но я не человек и не змей, как те, что обитают за пустыней. Я — перевозчик! Те, кто платит мне звонкой монетой, могут переправиться через Стагус!

— Если ты не змей и не человек, то кто же ты? — удивился Кулл. — Один из тех фантастических созданий, что обитают в Зачарованной стране?

— Не знаю, о ком ты говоришь, — все так же зловеще продолжал Карон, — но города моих потомков уже почти миллион лет лежат в руинах. В пустынях к югу от того крошечного клочка суши, что вы называете Семью Королевствами. Среди этих руин сокрыты такие богатства и тайны, о котором ты, жалкий человечишка, и мечтать не можешь… Ты видишь во мне человека, Древние — одного из своего рода, но на самом деле… — впрочем это неважно и тебя не касается… Сейчас ты пришел на порог моего дома с оружием в руке. Ты можешь напасть на меня, но знай: боги, наложив на меня проклятие, одарили бессмертием. Ты не сможешь причинить мне вреда своим жалким топориком.

— Хорошо, — тихо произнес Кулл. — Однако отныне данной мне властью я запрещаю тебе возить кого бы то ни было через реку.

— Это не в твоих силах, — спокойно ответил Карон и, повернувшись, исчез в доме.

Кулл так и остался стоять на пороге с топором в руке.

— Только прикажите, Ваше Величество, и мы прикончим этого бахвала, — предложил Куллу Далгар, но король отмахнулся. Атлант чувствовал, что в словах Карона сокрыта правда, и что ни он — Кулл, правитель Валузии, ни сам Карон не в силах изменить положение вещей. Тогда в голове короля зародилась иная мысль.

— Мы не станем убивать старика! — объявил варвар. — Келкор, прикажи воинам сжечь судно! Отныне никто не посмеет без моего ведома пересечь Черную реку. А когда я вернусь в Валузию, я подниму все Семь Королевств. Это будет величайший из походов. Мы переправимся через реку, и пусть трепещут все чудовища Востока. Мы пройдемся по Змеиному королевству огненным мечом…

* * *

После того, как лекарь перевязал Кулла и уложил в королевской палатке, атлант проспал двое суток.

За это время Алые Стражи пытались всевозможными способами уничтожить судно Карона. Но это им не удалось. Древесина этого таинственного судна была такой твердой, что даже самые крепкие топоры моментально тупились. Тогда Далгар приказал загрузить судно сухим тростником, и подпалить его. Тростник выгорел дотла, но ни одна доска утлой лодки не занялась.

Поняв, что тут, как и говорил Карон, замешано колдовство, Далгар приказал вытащить судно на берег. Это оказалось Алым Стражам под силу.

Карон все это время не показывался. Дверь его дома так и осталась выбитой.

Когда же проснулся Кулл, был собран совет, на котором присутствовали Лала-ах и Шуршил. Люди сторонились змеечеловека, но Келкор объявил, что сам накажет любого, кто посмеет оскорбить Шуршила или причинит ему вред. Алые Стражи, как и пикты, слушались отважного лемурийца, поэтому Шуршил мог чувствовать себя в полной безопасности среди воинов армии Кулла.

Все участники Совета расселись в королевском шатре. Перед ними на походном столе слуги расставили блюда со свежим мясом и кувшины с вином.

— Итак, — обратился Кулл к змеечеловеку, — я, впрочем, как и мои друзья, хотел бы знать все, что касается похищения Лалы-ах. Меня интересуют и все остальные события, случившиеся за это время. Ты ведь принадлежал к высшим сановникам Змеиного королевства и был одним из тех, кто подобрал меня в пустыне. С тобой был еще какой-то старый змей… Впрочем, мы обещаем в целости и сохранности доставить тебя в Валузию, ты можешь жить в Хрустальном городе, и я гарантирую тебе безопасность. Но если захочешь, мы отпустим тебя на все четыре стороны, но ты должен нам рассказать все, что знаешь.

— Не хотел бы я сейчас оказаться в Хрустальном городе, — тихо пробормотал Шуршил.

— Что ты хочешь этим сказать? — насторожился Кулл.

— Я начну с самого начала, — заговорил змеечело-век, так, словно не слышал вопроса короля. — Как вы знаете, меня зовут Шуршил. Я один из младших сановников-жрецов и оказался впутанным в заговор против правителя великого города Халиш совершенно случайно. По рождению я принадлежал к высшей касте, но у моих родителей не было достаточно богатства и связей, чтобы я сумел занять достойное место, — змеечеловек говорил медленно. Видимо не слишком часто ему приходилось говорить на грондарском, а других языков людей он не знал. Он часто останавливался и долго раздумывал, стараясь подбирать правильные слова. — Когда я достиг совершеннолетия, меня определили в свиту принцессы Шулиши — племянницы Короля Змей. С раннего детства я знал, что почти все королевства людей находятся под негласным правлением эмиссаров нашего народа. Мы — создания колдовства и можем по желанию менять свой облик… Но думаю, вы и сами это знаете. Так вот, я слышал, что в одном из королевств готовится переворот. Наши эмиссары уже несколько раз пытались захватить Валу зию. Один раз они даже призвали на ее земли одно из воплощений Великого Змея. Однако всякий раз людям удавалось одержать вверх над нашими посланцами, и все благодаря величайшему из врагов нашего народа — Вашему Величеству. Так вот, был придуман какой-то хитроумный заговор, и получалось так, что король — то есть вы, Кулл, — должны были прибыть в наши земли. Все дело в том, что боги людей покровительствовали Вашему Величеству. Они были намного сильнее в землях людей, и Великий Змей не мог противостоять им. Оказавшись же в наших землях, переправившись через Стагус, вы попадали на земли, где правили наши боги. Таким образом, вероятность вашей смерти возрастала во много раз. Ваш Валка не мог защитить вас по ту сторону Статуса.

— И тем не менее я спасся, — улыбнулся Кулл.

— Да, — согласился Шуршил. — Но я не из Высшего, Черного Круга жрецов. Я не могу толковать расположение звезд в небе и пути богов… Знаю лишь, что наш владыка хотел заколоть вас на алтаре на вершине города. Это должна была сделать эта девушка, — Шуршил показал на Лалу-ах. — Не знаю, стала бы она это делать по собственной воле или по принуждению, но поверьте мне, так и случилось бы.

— Я никогда… — начала было Лала-ах, но Кулл поднял руку.

— Заставь ее замолчать.

— Шулише это все очень не нравилось. Когда скончался ее отец, Шашонг захватил трон, оставив принцессу не у дел. Конечно, Шашонг понимал, что принцесса — законная наследница, но в его руках сосредоточилось слишком много власти, чтобы Шулиша могла потребовать трон. Все дело в том, что Высшим жрецом Великого Змея может быть только мужчина, а у нас, Древнего народа, король — высший жрец. Поэтому, когда пастухи пригнали стадо Младших Братьев и смели отряд Кулла, на поиски тела короля отправились я и Щерат. Я был представителем принцессы, он — верным слугой короля. Наш король рассчитал правильно. Такого человека, как вы, Ваше Величество, невозможно затоптать. Он не может погибнуть в пасти хищника. Мы нашли вас и отвезли в нашу столицу.

— А много всего существует городов змеелюдей? — перебил рассказчика Келкор.

— Вдоль Великого Разлома стоит более десятка городов, а пустыня мертва. Эта земля отделяет мир Древних от мира людей.

— А что лежит дальше на Востоке? — вновь спросил Келкор. — С вершины обрыва я видел лишь бескрайние джунгли.

— Там лежат страны существ, которые гораздо древнее нас, — ответил Шуршил. — Многие тайны, недоступные нам, скрываются в тех землях…

— Келкор, — вмешался Кулл, — позже ты сможешь расспросить нашего гостя и удовлетворить свою любознательность.

— Так вот, Ваше Величество, — вновь заговорил змеечеловек. — Когда мы с Щератом доставили вас в город, приближался праздник Черной Луны. Если бы Шашонгу удалось совершить то, что он задумал, его колдовская сила выросла бы еще в несколько раз. Быть может, он смог бы даже стать новым воплощением Великого Змея. Принцесса же решила сорвать его планы. Король уничтожил бы ее сразу, но боялся возмущения других Высших Жрецов — ведь он пришел к власти незаконным путем и поэтому ждал, когда моя повелительница сделает неверный шаг. Тогда ее желание захватить власть стало бы очевидным, что не прибавило бы ей сторонников… Обласканный королем, я нежился в одном из залов города, ничего не зная ни о каких заговорах. Я мечтал о блестящей карьере. Мне казалось, еще немного, я стану одним из Низшего Круга… И тут меня схватили воины короля. Меня пытали. Но я не подозревал о существующем заговоре и не смог ничего рассказать слугам Шашонга. Когда людям короля стало ясно, что от меня мало толку, они отдали меня и других слуг принцессы на растерзание рабам. Мне повезло. Повесили меня в бараке рабов утром, и у рабов было мало времени, чтобы вдоволь выместить на мне свою злобу. Думаю, что, несмотря на смертную казнь, полагающуюся за смерть любого из Древних, ни один из моих товарищей по несчастью, разделивших мою участь, не дожили до утра. Дальше… — змеечеловек кивнул на Келкора, — его рук дело. Он спас меня. Потом вас, Ваше Величество, когда я посадил дракона на крышу зик-курата. Вот, собственно, и все.

— А что ты там говорил о Хрустальном городе?

— Дело в том, что как только вас доставили в Халиш, Шашонг приказал послать гонца в Хрустальный город. После вашего исчезновения власть там должен был захватить наш эмиссар. Он собирался посадить на трон одного родственника убитого вами короля Борна.

— Как его имя? — требовательно спросил Кулл. — Кануб, барон Блала?

— Я не знаю, — покачал головой змеечеловек. — Я был младшим слугой принцессы, и меня не интересовали дела короля. Но, судя по тому, что я слышал, кровь в Хрустальном городе должна литься рекой.

— Представляю, — нахмурившись, пробормотал Кулл.

— Тогда надо срочно поднять армию и направить ее в Валузию! — воскликнул Далгар.

— Нет! — резко отрезал Кулл. — Мы не можем оставить берега этой реки. Что, если змеелюди переправятся на этот берег?

— Но ведь не сделали же они это за все предшествующие годы, — возразил королю Келкор.

— Однако разослали эмиссаров по всему миру. — Кулл на мгновение замолчал, задумавшись. — Я думаю, нам необходимо оставить тут заставу, чтобы прервать сообщение между эмиссарами змеелюдей и их королевством.

— Фортпост на территории Грондара — враждебной нам страны? — удивился Келкор.

— Ни один из грондарцев близко не подойдет к Стагусу, — уверил воина Шуршил.

— Хорошо, — кивнул Кулл. — Далгар, я надеюсь на тебя. Отбери себе полсотни воинов, а основная часть войска пусть немедленно возвращается в столицу… Сколько времени нам потребуется на обратный путь?

— Не менее трех месяцев, Ваше Величество, — ответил Келкор. — Даже если мы будем гнать коней день и ночь, раньше мы все равно не успеем.

Кулл вновь задумался, а потом опять обратился к Шуршилу:

— А дракон? Он ведь летает очень быстро. Сколько времени потребуется твоему Младшему Брату, чтобы отнести меня к стенам Хрустального города?

— Не знаю, — пожал плечами змеечеловек. — Могу сказать лишь то, что Младший Брат летит в пять раз быстрее всадника, скачущего рысью. И он может лететь с такой скоростью несколько суток подряд.

— Тогда решено! — воскликнул король Кулл. — Келкор, назначь какого-нибудь знающего офицера, чтобы он привел армию в Валузию в целости и сохранности, а мы с тобой полетим на драконе. Да еще отбери с десяток самых опытных воинов. Они полетят с нами!

— Ваше Величество, — неожиданно заговорила Лала-ах, — я тоже хотела бы попросить вас, чтобы вы взяли меня с собой. Мой муж на самом деле оказался змеечеловеком. Он предал меня, и я хотела бы свести с ним счеты.

* * *

Беззвучно открылась дверца в подножии Башни Великолепия, и на пустынную улицу выскользнуло с десяток воинов. Каждый из них был вооружен топором и смоляным факелом.

Удостоверившись, что врагов не видно, один из воинов подал условный сигнал. Тотчас огромные двери Башни раскрылись, и на улицу выехало полсотни Алых Стражей, с ног до головы закованных в красную броню, кроме одного всадника. Его доспехи были молочно-белыми, такими же, как развевающиеся на ветру седые волосы. Главный советник сам повел в бой воинов короля. Ту вооружился длинным, но тонким мечом, больше подходвшим для какого-нибудь парада, чем для битвы. Так же, как и остальные всадники, он наготове держал оружие.

Не спеша ехали они по улицам. Нигде не было видно не души. Но Ту, слыша шум у городских стен, чувствовал себя спокойно. Даже если Кануб перехватил одно из его посланий, у него сейчас слишком много работы на стенах, чтобы остановить его отряд. В письме не было сказано, к каким воротам устремятся Алые Стражи, поэтому советник выбрал те, что находились дальше всего от Башни Великолепия.

Когда отряд въехал на улицу Сломанного клинка, одновременно из переулков в конце и начале улицы выкатились телеги, перегородив дорогу.

— Засада! — закричал Ту, размахивая своим тонень-сим мечом.

Алые Стражи, пришпорив коней, понеслись вперед. Два первых всадника уже перескочили препятствие, когда одна из телег полыхнула огнем. В замешательстве отряд сбился в кучу, подался назад, и тут из узких боковых улочек появились живые мертвые.

Кони в ужасе захрипели, чувствуя запах мертвечины и чуя черное колдовство некромантии. Воины обрубали вытянутые к ним мертвые руки. Кто-то вновь попытался подпалить мертвецов, но оказалось, что грязные лохмотья трупов пропитаны водой.

Вот уже одного из воинов стащили с коня, и он, исчез под грудой смердящих тел. За первым последовал второй, третий всадник… Алые Стражи гибли один за другим. Отчаянно отбиваясь, воины стали отступать, всеми силами стараясь не подпускать к себе ужасных тварей. И тут на всадников обрушился ливень стрел. Больше сотни стрелков из людей графа Фанара появились на крышах.

— Назад, назад! — закричал Ту, но его голос потонул в шуме битвы.

Воины старались прикрыть старика, но их становилось все меньше и меньше. И ни мечи, ни пламя ле могли остановить изуродованных разложением восставших из могил…

* * *

Обратное путешествие верхом на драконе заняло всего неделю.

Дракон принес бы короля Валузии в Хрустальный город еще быстрее, но атлант приказал сделать крюк, залетев в Талунин. Кулл хотел забрать раненого Брула. Оставив крылатое чудовище как можно дальше от города, Кулл в сопровождении четырех воинов добрался до дома лекаря и с удивлением узнал, что пикт давно покинул Талунин, ускакав, скорее всего, в Валузию.

После этого не было никаких задержек. Шуршил изо всех сил гнал дракона, но накануне прибытия в Хрустальный город путешественники решили сделать привал. Что бы ни ждало отважных воинов в столице, ни Кулл, ни Келкор еще окончательно не пришли в себя после приключений в Змеином королевстве, а силы могли им понадобиться.

Оставив Шуршила и воинов сторожить огромного крылатого зверя, Кулл вместе с Келкором отправились в ближайшую деревню узнать новости. Зайдя в таверну с пугающим названием «Дикий вепрь», приятели заказали по кувшину вина и сели, потягивая терпкий напиток и прислушиваясь к разговорам посетителей.

Все только и говорили о гибели короля Кулла, гадали, кто займет трон: родственник старого короля Борна — Кануб или неожиданно получивший огромную власть граф Фанара. Надо сказать, слухи ходили самые разные. Кто говорил, что мятежники уже захватили королевский дворец, кто отрицал это. Но большинство сходилось на том, что Главный советник Ту мертв. Одни говорили, что он погиб в первые минуты восстания, другие же утверждали, что он с горсткой храбрецов долго оборонял дворец Кулла, но, призвав колдовство, люди графа перебили всех сторонников атланта. Относительно колдовства тоже были самые разные мнения. Двое крестьян даже чуть не подрались. Один из них утверждал, что Кануб — колдун, другой приписывал колдовскую власть графу Фанара. Еще говорили о том, что Ка-ну возглавил Алых Стражей, но упрекали старого пикта в нерешительности.

Выпив по кувшину вина, Кулл и командир Алых Стражей покинули таверну, стараясь не привлекать к себе внимания.

— Так что же нам теперь делать, Ваше Величество? — поинтересовался Келкор, когда они скрылись в темном лесу, направляясь к поляне, где остался их дракон.

— Я думаю, что горожан обманули. Они хорошо жили все эти годы и вряд ли станут поддерживать Кануба, если увидят меня живым и здоровым. Тем более может оказаться, что кто-то из людей Ту еще жив. Я считаю, нам нужно полететь прямо в город, посмотреть, что к чему. Мы ведь всегда можем снова перелететь через стену и присоединиться к армии Ка-ну. А Шуршил? Я все же не слишком доверяю этому змею.

— Ему нет смысла предавать нас, — ответил Келкор. — Я уверен, что Великий Змей, или как его там, подписал ему смертный приговор.

— Хорошо, — согласился Кулл. — Мы высадимся на крышу королевского дворца. Если город и в самом деле во власти Кануба, то тогда мы улетим и попытаемся отыскать Ка-ну. Все говорят, что он возглавил Алую Стражу. Если же у меня за спиной будет хотя бы триста воинов, то, имея в союзниках еще и дракона, мы разгоним любые армии.

 

Глава пятая

Зомби все сильнее теснили Алых Стражей. Большинство воинов спешилось, образовав заслон из коней между собой и ожившими мертвецами.

Ту по-прежнему оставался в седле. Понимая, что проиграл, он тем не менее старался не поддаваться панике. То и дело он выкрикивал какие-то приказы, но их никто не слышал. Большинство воинов сражались каждый за себя, одновременно стараясь хоть как-то прикрыть отважного старика.

И вдруг на сражающихся упала гигантская тень. Ветер, поднятый кожистыми крыльями самого огромного из чудовищ, которых только доводилось видеть Алым Стражам — гигантского дракона, смел стрелков графа с окрестных крыш. Дракон приземлился на крышу одного из каменных трехэтажных домов, и тот затрещал под весом огромного тела. А потом из паланкина на спине ящера выскочил… король Кулл. Алые доспехи атланта сверкали в лучах яркого солнца. В руках он сжимал свое излюбленное оружие — огромный двуручный боевой топор с длинным острым навершием.

В первый момент Ту не поверил своим глазам. Потом старый советник решил, что это еще один трюк змеелюдей.

А тем временем Кулл ногой вышиб люк, ведущий на чердак.

— Келкор, не подпускай их близко! — приказал король. — Я попробую спасти Ту.

Размахивая огромным топором, Кулл нырнул в дом. Чердак оказался пустым и пыльным. Король пересек его двумя огромными прыжками. Третий этаж дома, видимо, был отведен под личные покои и сейчас пустовал, зато на лестнице между третьим и вторым этажом Кулла поджидал тучный старик, вооруженный длинной тонкой шпагой, и бледный юноша с мечом, которым, наверное, владел еще его прапрадед.

— Остановись, именем короля Кануба! — пронзительным голосом закричал старик.

— Кого!? — опешил Кулл.

— Короля Кануба, — уже не так уверенно воскликнул толстяк.

— Заплыв жиром, ты, кажется, забыл, кто твой властелин! — рявкнул аталант. — Я — Кулл — король Валузии! Или у тебя отшибло память! С дороги, презренный, или ты сейчас расстанешься с жизнью!

Не очень-то поняв, что от него хотят, старик от испуга мешком плюхнулся на колени. Юноша же, нескладно размахивая старым мечом, бросился на короля с криком:

— Смерть узурпатору!

Кулл остановил его одним ударом кулака в челюсть. Как подкошенный юноша рухнул к ногам своего родителя. С улицы донесся новый всплеск криков, и Кулл проскользнул вниз по лестнице. Несколько секунд спустя он оказался у входной двери. Прислонив к стене топор, Кулл, взявшись правой рукой, отодвинул огромный бронзовый засов. Двери распахнулись, и в дом ввалился Ту вместе с десятком оставшихся в живых Алых Стражей. А следом за ними двигалась безмолвная мертвая армия.

Кулл, подхватив топор, шагнул им навстречу. Никогда еще атланту не приходилось сражаться с таким ужасным врагом. Сверху, с крыши, Кулл принял толпу мертвецов за свору обезумевших нищих. И только сейчас король понял, кто перед ним на самом деле. Воспоминания о тех ужасах, что он видел в змеином городе, всколыхнулись в памяти Кулла. В нос ему ударил ужасный запах разложения и свежераскопанной земли. У короля болела и плохо двигалась левая рука, однако бинты были скрыты под доспехами.

На мгновение мертвецы замерли, увидев перед собой бронзового гиганта, больше напоминающего голема, чем человека. А атлант не терял времени даром. Со страшной силой обрушил он топор на ближайшего мертвеца. Ужасный клинок пиктов, словно бритва, снес голову ближайшему мертвецу, потом рассек надвое полусгнившее туловище. Верхняя часть трупа повалилась на землю, а ноги и верхняя часть бедер остались стоять. Еще один удар, и рассеченная надвое нижняя часть тела тоже повалилась наземь. Все вместе заняло всего несколько секунд. Потом король занялся следующим мертвецом.

Кулл во время этой схватки напоминал скорее дровосека, чем воина. Он не сражался, он рубил и расчленял. Ожившие мертвые не умирали. Их останки дергались на земле, но уже не в силах были причинить кому-то вред.

Расчистив место перед дверью и понимая, что врагов слишком много, чтобы он мог победить, Кулл отступил. Алые Стражи тут же затворили двери и поставили на место огромный бронзовый засов.

— Теперь я верю, что вы — Кулл, — сказал королю Ту. — Никто из известных мне людей не может так сражаться.

Алтант усмехнулся и похлопал старика по плечу.

— Потом ты расскажешь мне, что тут происходит.

Торопливо вбежали они на крышу. Там их ждал Келкор с десятком воинов.

— Лала-ах сбежала, — в первую очередь сообщил командир Алой Стражи своему повелителю. — Я послал за ней одного из воинов.

— Ничего, — усмехнулся Кулл. — Вначале мы захватим город, а потом я разберусь с этой красоткой.

— Как я понял, — вновь заговорил Келкор, в этот раз обращаясь к Ту, — Ка-ну осадил город. Значит, нам надо перелететь по ту сторону стены и, встав во главе армии, взять штурмом Хрустальный город.

Главный советник оглядел остатки своего воинства, а потом объявил:

— Ка-ну не начнет штурма, если я не открою ворота. Мы так договорились.

— Тогда надо открыть ворота, — усмехнулся Кулл.

Все эти бесконечные погони, заговоры… Кулл соскучился по настоящей битве, когда перед тобою обычный враг, которого можно сразить стальным клинком.

— Все на дракона! — приказал Кулл воинам, а потом подошел к Шуршилу. Змеечеловек, на всякий случай, чтобы его не убили по недоразумению, принял облик стройного юноши. — Твой Младший Брат сможет перенести нас всех к городским воротам?

Змеечеловек с сомнением посмотрел на воинов, залезающих в паланкин.

— Их слишком много, и они все в броне… Не знаю… Попробуем…

Кулл вскочил в паланкин, и тут над головой Алых Стражей засвистели стрелы. Перестроившись, воины в черных одеждах начали наступать, осыпая маленький отряд Кулла ливнем стрел.

Повинуясь приказам Шуршила, дракон зашевелился, неуклюже пробежал по крыше и, широко расставив крылья, рухнул в проем между домами, а потом, резки ударив крыльями по воздуху, взмыл в высь.

* * *

Лала-ах бежала по крышам. Она слышала топот Стража, который гнался за ней, и это придавало ей сил Ей непременно нужно было сбежать, вырваться из-под опеки короля, чтобы самой покарать предателя и доказать, что она невиновна и на самом деле не участвовала ни в каких заговорах.

Прыгая с крыши на крышу, графиня то и дело спотыкалась, путаясь в складках длинного платья. Наконец, не выдержав, она быстрым движением руки оторвала подол юбки. Вот она увидела впереди приоткрытый люк, ведущий вглубь одного из домов. Когда она добралась до люка, воин в алой броне нагнал ее и схватил за руку.

— Отпусти! — гневно воскликнула девушка.

— Келкор приказал поймать тебя, — возразил воин.

Конечно, Лала-ах могла ударить стража кинжалом, который прятала в складках платья, но ведь это был один из верных слуг короля. Причини она ему хоть малейший вред, ее положение стало бы еще более шатким.

— Как тебя зовут? — спросила она, стараясь вырваться из рук воина. — Послушай, я хочу поговорить с тобой.

— Зачем тебе мое имя! Ты — неверная жена, и когда король повесит мятежников, он станет судить тебя, как положено по законам нашей страны.

— Нет!.. Послушай меня, — взмолилась Лала-ах, отчаянно сопротивляясь воину, который потащил ее от спасительного люка назад, в сторону дракона. — Я верна нашему королю. Я никогда не предавала своего мужа. Но мой муж оказался змеечеловеком — колдовской тварью. Я хочу покарать его…

— Я слышал, как король говорил о том, что граф Фанара — один из предводителей восставших.

Воин на мгновение остановился. Тащить по покатым крышам упирающуюся женщину, да к тому столь решительно настроенную, было не простым делом. Ноги стража скользили по отполированным дождями черепицам, и ему приходилось стараться изо всех сил, чтобы вместе со своей пленницей не полететь вниз.

— Я умоляю, отпусти меня, — вновь заговорила Лала-ах. — Я сбежала, потому что хочу сама добраться до моего мужа и прикончить эту гадину…

В этот момент дракон взмыл в небо, и страж услышал вопль разочарования, вылетевший из сотен глоток. Видимо, враги короля пока еще не заметили их. Нужно было быстро принять какое-то решение.

— Хорошо, — наконец решился воин. — Мы вместе пойдем к твоему мужу. Ты убьешь его, но я буду наготове, и если ты попробуешь предать…

Он не договорил. Пригибаясь и прячась за редкими дымоходами, он побежал к приоткрытому люку следом за Лалой-ах. Мгновение — и они очутились на пыльном чердаке, заваленном всевозможным хламом. Воин стал оглядываться, словно искал что-то.

— Мне нужно во что-то переодеться. Я не могу появиться в стане бунтовщиков в этих доспехах.

Лала-ах бросилась ему помогать, и вскоре они обнаружили черные камзол и штаны, чем-то напоминающие одежды людей графа Фанара.

— Нам повезло, — улыбнулся воин. — Теперь я почти не отличаюсь от наших врагов.

Лала-ах кивнула.

— И все же скажи мне свое имя, — попросила она.

— Вирад, — ответил Алый Страж.

Быстро переодевшись, воин спрятал свои алые доспехи в темном углу. Меч ему пришлось оставить, так как носить его обнаженным в руке было неудобно, а ярко-красный цвет его ножен выдавал Вирада. Воин решил отправиться в логово врага с голыми руками. Когда в городе идет бой, найти оружие не так уж сложно.

Осторожно приоткрыв люк, ведущий на третий этаж, воин прислушался. Но в доме было тихо. То ли его хозяева прятались где-то в глубине дома, пережидая смутные времена, то ли погибли, пополнив список многочисленных жертв этого восстания.

Никого не встретив на своем пути, Лала-ах и ее спутник спустились на первый этаж и выбрались на улицу.

Город выглядел непривычно. Обычно заполненные народом улицы были пусты. Ни одного прохожего. Окна домов были плотно закрыты ставнями. А ведь совсем недавно в Хрустальном городе кипела жизнь, повсюду шла оживленная торговля — в столицу Валузии прибывали караваны из всех Семи Королевств. Лавочники торговали туранскими коврами и фарсунской посудой, волшебными украшениями из далекой Лемурии и верулийскими клинками, резными бивнями мамонта с острова My и черными невольниками из Каа-у. По улицам спешили многочисленные разносчики сластей, важные купцы и придворные степенно шествовали по своим делам, красавицы, о которых поэты всего света слагали удивительные баллады, плавно скользили вдоль торговых рядов в сопровождении служанок и рабов. Теперь все это казалось Лале-ах далеким, волшебным сном. Это было так давно, что лишь ужасы змеиного города, колдовство, заговоры и война стали реальнее недавнего прошлого.

Девушка и ее спутник, то и дело переходя на шаг, поспешили в сторону дворца графа Фанара, но неожиданно Лала-ах остановила своего спутника.

— Послушай, Вирад, Кулл ведь посадил дракона, потому что увидел, что Главный советник Ту попал в засаду. Так?

Воин кивнул.

— Значит, королевский дворец сейчас пуст?

— Да, скорее всего, — согласился Алый Страж.

— Тогда, я думаю, что мой муж именно там.

— Но зачем ему королевский дворец? — удивился воин.

— Королевский дворец — символ власти. Я думаю, граф Фанара там.

И, не слушая дальше возражений своего спутника, Лала-ах побежала к центру города. Ей предстояла встреча, о которой она так мечтала, находясь в многих лигах отсюда, в колдовском городе на краю Великого Разлома.

* * *

Кануб, барон Блала, задыхаясь, вбежал вверх по лестнице. На верхней площадке Башни Великолепия невозмутимо замер граф Фанара. Он смотрел на готовый к битве город, раскинувшийся у его ног.

— Я требую объяснений! — завопил Кануб. — Вы ведь отлично знаете, что происходит! Все только и говорят о появлении Кулла. Король жив, а вы обещали, что он никогда не вернется. Еще говорят, что он прилетел на ужасном чудовище и спас Ту! Ваши мертвецы не смогли ничего сделать! Неужели вы не понимаете, что происходит! Люди покидают стены. Даже колокольный звон Храма Змей не может удержать их на своих местах.

— Так пусть они споют песни Ридондо! Дураки любят дураков! — усмехнулся змеечеловек.

— Вы хоть понимаете, что вы говорите! — задохнулся от возмущения барон Блала. — Когда все это затевалось, вы обещали мне, что Кулл, уехав вслед за этим вашим Ренаром, никогда не вернется. Вы обещали мне, что Ка-ну распустит армию и не станет штурмовать город. Вы обещали, что схватите Ту живым, и я лично сдеру с него шкуру! Какова цена всем этим обещаниям!? Кулл вернулся, Ту вырвался из наших рук! — Кануб застонал, закрыв лицо руками. — Мне остается лишь взывать к великому Валке в надежде, что он позволит мне сбежать из города. Кулл ведь непременно повесит меня на городских воротах!

— Не паникуйте, — попытался успокоить узурпатора граф Фанара. — Официально вы теперь король Валузии. Вы имеете намного больше прав на трон, чем этот выскочка из Атлантиды. А что касается его возвращения и бегства Ту… Признаюсь, тут вышла маленькая промашка. Но это не беда. Раз появился Кулл, Ка-ну тем более не станет нападать и разрушать столицу.

— Кулл прилетел на огромном драконе. Говорят, это — настоящее чудовище. Он уничтожил половину ваших мертвецов…

— Тут вы преувеличиваете, — оборвал Кануба граф Фанара. — Ну ладно, я вижу, вы очень волнуетесь. — Голос его по-прежнему оставался очень спокойным. — Пойдемте, я покажу вам то, что я приготовил для ваших подданных. Это надолго остудит их головы.

— Но я требую!.. — стрелой взвился Кануб. — Я требую, чтобы вы не кормили меня колдовскими сказками, а что-нибудь предприняли! Вы… подлый обманщик! Это говорю тебе я — король Валузии!

Услышав такое оскорбление, граф Фанара распрямился. Казалось, он в один миг стал выше и шире в плечах. Шагнув вперед, он башней навис над бароном.

— Что ты сказал! — прошипел он. Длинный черный раздвоенный язык змеи, высунувшись изо рта, облизнул чешуйчатые губы. — Ты король только для них. — Резким жестом змеечеловек выбросил вперед руку, указывая в сторону стен города. — Ты — подданный Великого Змея и должен служить ему, а значит, мне, ведь я эмиссар нашего повелителя в этой стране! Вижу я, ты слишком распустил язык, и мне пора его укоротить.

Побледнев, Кануб испуганно сглотнул:

— Я… я…

— Молчи. Воины Ка-ну не пойдут на штурм. Я получил то, что хотел, и теперь в одном из залов в подземелье этой Башни готовится Великое Колдовство. Кулл и Ту умрут. А когда они погибнут, я вывешу их трупы на воротах, и Ка-ну отступит от стен Хрустального города…

* * *

Дракон спустился на улицу в одном квартале от городских ворот. Алые Стражи один за другим выскользнули из паланкина и сгрудились вокруг Кулла, ощетинившись мечами. Всего, вместе с Куллом, Ту и Келкором, их было двадцать. Двадцать клинков против целой армии. Но, бывало, Кулл попадал и не в такие переделки. Сейчас им нужно было пробиться и открыть ворота, а потом продержать их, пока не подойдут воины Ка-ну.

— Ты, Келкор, возьмешь трех воинов и захватишь верхнюю площадку Башни, — заговорил Кулл. — Ту, ты вместе с одним из воинов поднимешь решетку и опустишь мост. Остальные вместе со мной будут ожидать внизу подхода подкрепления. И помните, — продолжал Кулл, — вы сражаетесь не только за короля Кулла. Вы сражаетесь за то, чтобы в этом городе не вставали из могил мертвецы; за то, чтобы вас не вывешивали вниз головой на городских стенах, как при моем предшественнике Борне; за то, чтобы вами правил человек, а не змеи.

Потом Кулл махнул рукой Шуршилу, и тот поднял дракона в воздух. Змеечеловек заранее договорился с королем, чтобы не возникло недоразумений, он и Младший Брат станут кружить высоко над городом.

Король, покрепче сжав топор, зашагал в сторону ворот. Воины Алой Стражи последовали за ним.

Перед воротами была большая открытая площадь. Тут негде было спрятаться, но Кулл и не стремился к этому. Он шел открыто. Защитники ворот, увидев приближение врагов, вышли им навстречу. Их оказалось около сотни, правда, в отличие от воинов Кулла, они были вооружены чем попало, и почти ни у кого не было доспехов. Кулл остановился в нескольких шагах, потом высоко поднял руку, призывая к молчанию.

— Вы, жалкие прихвостни Кануба, — заговорил король громовым голосом, обращаясь к бунтовщикам, — вы забыли все привилегии, которыми я одаривал вас… Сейчас, прежде чем вы посмеете скрестить свое оружие с законным королем Валузии, я даю вам последний совет: бросайте оружие, и тогда я помилую вас.

— Узурпатор! — выкрикнул кто-то из толпы. Тогда Кулл обвел собравшихся перед ним людей

испепеляющим взглядом:

— Да, я захватил трон Валузии. Я правил этой страной. Но в отличие от своего предшественника Борна я не уничтожал свой народ. Итак, я считаю до трех. Те из вас, кто не бросит оружие, пусть пеняют на себя.

Один из восставших, в кожаном фартуке кузнеца, неожиданно опустился на колени и виновато склонил голову.

— Помилуйте, Ваше Величество, — забормотал рас-каившийся горожанин.

И тут из толпы выскочил воин в черных одеждах. С криком «Предатель!» обрушил он меч на шею несчастного. Увидев это, Кулл взвыл от ярости. В этот момент в нем проснулся варвар, охотившийся и сражавшийся в горах Атлантиды — безумный гладиатор-берсерк. Кулл забыл о раненой руке, он забыл обо всем. Перед ним был враг, который посмел в его присутствии убить безоружного человека, взывающего к милосердию. Взлетел к небу топор короля, а потом правитель одного из Семи Королевств бросился на противников с леденящими душу криками варваров далекого Севера. Кулл не замечал ударов, которые градом обрушились на его доспехи. У него была одна цель — он хотел добраться до человека в черных одеждах. Топор короля разрубал плоть и оружие врагов, словно те были сделаны из бумаги. Кулл прошел сквозь толпу, оставляя за собой кровавую просеку изуродованных тел. Кровь врагов заливала руки ат-аланта. Словно кровавый демон, рвал он на куски тех, кто осмеливался встать у него на пути.

И вот Кулл оказался у самых ворот. Человек в черном, выставив меч, поджидал атланта. Клинок в его руках казался жалкой игрушкой по сравенению с оружием короля. Но противник Кулла оказался чрезвычайно подвижным. Извернувшись всем телом, он рубанул короля по боку. Доспехи короля треснули, не выдержав, и меч глубоко вошел в тело короля. Кулл взвыл и одним ударом расколол череп противника надвое.

Когда человек в черном мертвым повалился на булыжную мостовую, черты лица его стали меняться. Через мгновение перед Куллом лежал мертвый змеечеловек. Король сплюнул и выругался. Один миг, и он вновь перенесся из яростной бури битвы в реальный мир.

От боли король громко застонал, потом, покачнувшись, прислонился к огромным воротам. Несмотря на кровавый туман, застилавший его взор, король повернулся, ожидая нападения, но сражаться было уже не с кем. Площадь перед Башней была усеяна мертвыми и умирающими. Из Алых Стражей в живых осталась лишь половина. Но Келкор уже побежал вверх по лестнице, чтобы занять верхнюю площадку Башни, где проходили цепи, поднимающие массивную решетку. Стоило их обрубить, и открыть ворота оказались бы невозможным делом.

Тем временем Ту уже запустил подъемный механизм, и два воина стали крутить рычаг. Где-то наверху заскрежетали блоки. Решетка медленно стала подниматься, а подвесной мост опускаться.

Кулл, собрав все свои силы, одним ударом перерубил широкую бронзовую скобу, на которой крепился засов. Несколько воинов подбежали, чтобы помочь раненому королю оттащить бревно. Покачиваясь, Кулл отошел в сторону, держась рукой за стену.

— Король ранен! — закричал Главный советник. Заметив состояние короля, со всех ног бросился он к своему владыке. Но Кулл жестом отстранил его.

— Сейчас не время расслабляться, — объявил он. — Битва еще не закончена.

Главный советник проследил за взглядом короля и увидел надвигавшихся врагов: по одной из улиц, выходивших к воротам, двигались горожане. Распевая воинственные песни, они потрясали оружием. То и дело раздавались крики: «Смерть дикарю! Долой узурпатора!» По другой улице наступал противник намного ужаснее — живые мертвецы медленно подбирались к площади. За спиной Кулла воины начали отворять ворота.

— Беги навстречу войскам Ка-ну, — приказал Кулл старику. — Пикт не должен опоздать… Я бы послал кого-нибудь помоложе, но боюсь, у меня каждый человек на счету.

И, больше не говоря ни слова, король, морщась от страшной боли, вышел вперед. Ему потребовалось собрать все свои силы, чтобы не показать остальным своей слабости.

Семь воинов в изрубленных алых доспехах встали рядом с ним, готовые умереть за своего короля.

Бросив на Кулла прощальный взгляд, Ту повернулся и, отшвырнув бесполезный теперь меч, помчался так, как не бегал никогда в жизни.

* * *

Граф Фанара готовился к последнему ритуалу, который если и не поставит город на колени, то уничтожит всех людей. Это станет хорошим уроком для жителей Валузии. Вместе с теми людьми, кто окажется в зоне действия заклятия, погиб бы и Кануб. Но эмиссар Шашонга не задумывался о таких мелочах. Раз мятежный барон не может повести за собой людей, граф Фанара найдет для Валузии более достойного короля.

На жаровне стоял медный сосуд, обод которого украшали причудливые письмена на древнем языке, ныне забытом. В те дни, на Заре Истории, миром правил Черный Идол, ключник от ворот между мирами — кровавый бог Йог-Саггот. Именно к нему и другим слугам великих Ктулхи собирался взывать граф Фанара. Как маг высшего Черного Круга, он знал многие тайные заклинания, которые недоступны были обычным змеелюдям, но даже он не рискнул бы пробудить эти ужасные силы, если бы дела его и Кануба не оказались столь плохими.

Прямо над кувшином была подвешена девушка. Ее стопы были рассечены, и из них капля за каплей капала в кувшин кровь. Когда жертва умирала, двое слуг подвешивали над кувшином следующую несчастную. В дальнем углу комнаты лежало уже с десяток обескровленных тел, но сосуд казался бездонным.

Несмотря на нависшую опасность, граф Фанара не торопился. Он действовал спокойно и размеренно. На маленьком столике он разложил специальные колдовские инструменты: свечи черного воска, эбонитовые палочки, курительницу с порошком черного лотоса. На полу куском мела змеечеловек начертил пентаграмму. Это помещение не было предназначено для проведения подобных ритуалов, но он не хотел осквернять подобной церемонией подвалы своего дворца.

На мгновение графу вспомнилась его жена, и то омерзение, которое он всякий раз испытывал, общаясь с низшими существами. Эти розовые, безволосые обезьяны. Как он мог так долго это терпеть! Но теперь-то он сметет всех этих людишек. Он призовет в наш мир дыхание Йог-Саггота — зеленый туман, который убивает людей, но безвреден для рептилий. И тогда, уничтожив всех обитателей Хрустального города, он поставит Валузию на колени.

Он собирался уже приступить к заклятию, когда неожиданно открылась дверь. Граф оторопел — на пороге стояла та, о ком он только что думал, — его жена, Лала-ах. «Откуда она здесь? — была первая мысль змеечеловека. — Хотя, если вернулся Кулл, то почему бы не вернуться и этой твари. Надо выяснить, что случилось в Халише и как им удалось вырваться из лап Шашонга».

Мысленно поправив свой образ благородного дворянина, граф шагнул навстречу женщине, одновременно сделав знак слугам, чтобы они не вмешивались.

— Я рад снова видеть тебя, дорогая.

Лала-ах зло оскалилась. Только сейчас граф Фа-нара заметил, что платье женщины забрызгано кровью, а в глазах ее горят безумные искорки. Женщина шагнула к нему навстречу, пряча руки за спину.

— Ты, наверное, удивлен?

— Отчего же, я ждал тебя.

— Опять врешь! — устало вздохнула графиня.

— И все же я хотел бы знать, как ты отыскала меня.

— Разве это так важно?

Женщина сделала еще один шаг, подбираясь все ближе.

Неожиданно дверь за ее спиной распахнулась, и в подвал, пятясь, отступил Вирад. Алый Стражи отчаянно отбивался от наседавших на него змеелюдей. Его одежда была разорвана во многих местах и испачкана кровью. Слуги графа, оставив стонущую жертву, обнажили длинные кинжалы, готовые броситься на защиту своего господина.

— Я вижу, ты пришла не одна, — улыбнулся эмиссар змей. — Я рад. Вы оба займете почетное место в моем списке. — Взмахнув рукой он показал на жертву, подвешенную к потолку.

— Ну что ты, мы не достойны такой чести, — ответила Лала-ах. Видно было, что она на грани нервного срыва.

В это время Вирад извернулся, и его клинок пронзил одного из змеелюдей, а затем воин отшвырнул от себя другого. Тот, ударившись о каменную стену, так и остался лежать неподвижно. Вирад, тяжело дыша и пытаясь зажать рукой глубокую рану на животе, подошел к девушке.

— Представь меня своему кавалеру, — предложил змеечеловек.

— Это излишне, — вместо Лалы-ах ответил ему Вирад.

Меч выскользнул из его окровавленных пальцев, и воин тяжело опустился на пол. Усевшись возле ног Лалы-ах, он уставился на свою рану, словно только сейчас заметил ее.

Внимание колдуна на мгновение отвлеклось, и тогда Лала-ах решила, что подходящий момент настал. Высоко занеся руку с кинжалом, она бросилась на своего мужа.

Граф не ожидал этого. Сейчас, когда очередное колдовство уже готово было свершиться, он чувствовал себя настоящим властелином Валузии. Глядя на людей, как на мелких букашек, мешающих планам Великого Змея, граф Фанара искренне считал, что, увидев его величие, Лале-ах нечего не остается как броситься ему в ноги, моля о прощении, но…

Прежде чем колдун сообразил, что происходит, кинжал, с которого еще капала кровь одного из его слуг, пронзил черное сердце графа Фанара. С криком отшатнулся от Лалы-ах змеечеловек. Сделав два неверных шага, он повалился, опрокинув жаровню. Пламя взметнулось к потолку подземелья. Слуги колдуна отшатнулись от огня, Лала-ах, отступив, замерла, глядя на охваченное пламенем тело того, кто раньше был ее мужем.

Потом она отвернулась и подошла к Алому Стражу. Но Вирад все так же сидел на полу, уставившись вниз. Женщина тронула его за плечо, и воин повалился набок. В свете разгорающегося пламени сверкнули остекленевшие глаза. В этот миг закричала придя в себя, подвешенная к потолку жертва, но Лала-ах не слышала ее криков. Подобрав с пола чей-то окровавленный меч, графиня не спеша подошла к двери и стала подниматься по лестнице, ведущей во двор дворца.

Змеелюди так и остались внизу. Они не стали преследовать женщину, убившую их господина.

* * *

Восставшие были уже в десяти шагах от короля, когда он, тяжело вздохнув, поднял топор. Боль в боку была невыносимой, но Кулл собрал все свои силы, отключил ощущение боли так, как его учили давным-давно в школе гладиаторов. Еще мгновение, и он превратился в ужасного берсерка. Вознеся молитву Валке, он приготовился умереть.

Король не стал дожидаться, пока противники подойдут вплотную. С яростным криком метнулся он вперед. Но силы Кулла были уже не те, с каждой каплей крови они покидали его тело. Руки налились тяжестью. Все больше усилий нужно было ему, чтобы поднимать огромный топор.

Неожиданно за спиной Кулла раздались победные крики. Словно раскаленный нож в масло, врезались всадники в красной броне в армию горожан. Тяжелая кавалерия в один миг втоптала плохо вооруженных ополченцев в каменную мостовую.

Ту и несколько воинов подбежали, подхватив Кулла. Король упал им на руки. Атлант с ног до головы был покрыт кровью — своей и чужой.

— Пошлите за Китулосом, — распорядился спустившийся с верхней площадки лестницы Келкор.

Сам же командир Алых Стражей вскочил на коня, всадник которого погиб. Воины короля легко очистили площадь, но их продвижение вперед затормозилось, когда они добрались до городских улиц. Всадники натолкнулись на живые трупы графа Фанара.

Площадь заполнилась зловонным запахом. Кони, пугаясь сверхъестественных тварей, вставали на дыбы и сбрасывали седоков. Началась неразбериха. Огромное число Алых Стражей сгрудилось у ворот.

Келкор послал часть воинов вдоль стены, чтобы они, обойдя восставших с флангов, ударили им в тыл. Но Алые Стражи встретили отчаянное сопротивление.

И в тот миг, когда Келкор уже готов был впасть в отчаяние, не зная, что предпринять, все мертвецы разом рухнули на землю. Одновременно замолчал колокол Храма Змея. Ряды горожан дрогнули. С криками пронеслись по улицам столицы Алые Стражи.

Вскоре Келкор прибыл к королевскому дворцу.

Площадь перед дворцом была пустынна. Лишь на ступенях Башни Великолепия сидела женщина. Она низко опустила лицо, и плечи ее сотрясались от рыданий. На коленях ее лежал окровавленный меч.

Приказав воинам следовать за собой, Келкор спешился и подошел к Лале-ах.

— Ты сбежала и нарушила приказ короля. Ты знаешь, что за все содеянное тебя ждет суровая плата?

Услышав голос Келкора, Лала-ах подняла голову, и воин увидел — несчастная плачет не от горя, а от радости.

— Я убила его! — со смехом произнесла графиня. — Когда-то давным-давно он был моим мужем, а теперь я его убила! Понимаешь? — Она склонила голову набок, и Келкор, как и граф Фанара, заметил безумные огоньки в ее глазах.

— Кого ты убила? — требовательно спросил командир Алых Стражей.

— Того, кто был моим мужем… Того, с кем я взошла к алтарю, не зная, на что обрекаю себя… Того, кто был со мною нежен лишь для того, чтобы предать меня самым подлым образом…

Из замка выбежал один из воинов короля.

— Мы обыскали дворец. Тут никого нет.

— Ну что ж, — спокойно проговорил Келкор, забирая окровавленный меч из рук Лалы-ах. — Пусть во дворце выставят охрану. А мы проводим вдову в ее дворец. Нам надо о многом порасспросить слуг ее мужа. Да, и непременно запалите посреди королевского сада большой костер. Пусть дракон спускается.

* * *

Кануб гнал коня.

Он бежал, бросив все свои сокровища и фамильные драгоценности, которые привез в Хрустальный город в огромном ларце. Сейчас у него было только одно желание — как можно скорее оказаться вдали от столицы Валузии. Он мечтал снова укрыться в своем горном поместье и завалить ущелье, по которому проходила единственная дорога в его владения.

В этот раз бесполезно было просить милости у Кулла. Если король один раз и простил Кануба, запретив покидать земли Блала, то теперь он уж непременно пошлет карательный отряд, чтобы раз и навсегда покончить с «посягнувшим на его трон».

Неожиданно всадника накрыла огромная тень.

Кануб, дрожа всем телом, осторожно поднял голову. В глубине души он надеялся, что это какое-нибудь низко пролетающее облако. Но сбылись его худшие опасения. Над ним, широко раскинув крылья, парил огромный дракон.

Увидев ужасного зверя и поняв, что расплаты не избежать, Кануб пришпорил взмыленного коня.

— Нет, нет, они не схватят меня, — пытался уговорить себя барон, а зубы его стучали от страха.

Со свистом рассекла воздух стрела, и тут же конь Кануба споткнулся. Захрипев, животное повалилось в пыль, увлекая за собой всадника. Округлившимися от ужаса глазами Кануб уставился на стрелу с черным оперением, торчащую из горла фарсунского скакуна.

Конь повалился, придавив ногу заговорщику. Коротышка отчаянно задергался, пытаясь вытащить ногу из-под тяжелой туши. Он извивался и скреб руками землю. В голове у него крутилась только одна мысль: «Только бы выбраться, только бы спастись. Если сейчас я освобожусь, то добегу до леса, а там слугам Кулла будет меня не найти». Барон даже начал молиться Валке, отрекаясь от Великого Змея и своих прежних союзников. Чего только он не обещал Великому богу, умоляя спасти ему жизнь. Но в этот день боги оказались глухи к мольбам Кануба.

Дракон опустился неподалеку от барона. С удивлением заговорщик увидел, что драконом правит змеечеловек. На мгновение ему показалось, что он спасен. Да, боги услышали его молитву, и это граф Фанара прислал за ним крылатого посланца.

Но вот на землю спрыгнуло два Алых Стража, а за ними спустился Главный советник короля — Ту. Не спеша подошли они к своему поверженному врагу. Ту выглядел плохо. Старик осунулся, похудел, но держался по-прежнему властно и надменно.

— Взять его! — приказал он воинам, указывая на распростертого в пыли Кануба.

Дюжие стражи вмиг вытащили Кануба из-под мертвого коня. Барон пытался заговорить с ними. Он клялся и божился всеми богами, умоляя, чтобы его отпустили, обещал несметные сокровища и врал о сказочных кладах. Однако воины живо скрутили ему руки за спиной и отобрали оружие.

— Ты достоин лишь смерти, — глядя в лицо изменнику, спокойно сказал Ту. — Из-за тебя погибли многие достойные люди, жители Хрустального города были обмануты и втянуты в грязную резню… Поверь мне, смерть твоя не будет легкой.