— Мне страшно туда идти, — вздрогнула Луиза. — Я чувствую себя мышью в мышеловке.

— Давайте откроем люк и посмотрим, — предложила Алекс.

Она сняла замки с люка, находившегося над их головами, и осторожно его приоткрыла.

Плеск становился все громче, послышались вздохи и чмокающие звуки.

— Высунь голову… — шепнула Чарли. — Что-нибудь видишь?

— Плотный туман, — сказала Алекс. — Я даже конца палубы не вижу.

— Послушай, эти звуки становятся громче, — дрожащим голосом проговорила Луиза. — Они явно приближаются.

— Дайте-ка теперь я взгляну.

Джо заняла место Алекс и высунулась наружу. Остальные ждали.

Чарли подставила под моросящий, мелкий дождь пустой пакет из-под крекеров.

— Чарли, перестань шуршать! Я из-за тебя ничего не слышу. — Джо спустилась обратно и вздохнула:

— Алекс права. Ничего не видно. Я выйду на палубу.

— Джо, не надо! — воскликнула Луиза. — А вдруг там действительно что-то есть?

— Мы все пойдем! — Алекс слезла с койки следом за Джо. — Если кто-то хочет пробраться на судно, мы должны это знать.

— О господи! — простонала Луиза, однако последовала за остальными.

Темная гладь песка и стена высоких деревьев на Острове Попугая исчезли за плотной завесой тумана. Впечатление было такое, будто «Морская нимфа» застряла в белом ватном облаке.

Девочки прислушивались к странным звукам, раздававшимся вокруг парусника. Им казалось, что злобные, кровожадные духи пробирались к ним сквозь туманную ночь.

Луиза схватила Джо за руку:

— Мне страшно…

— Я думаю, это звук отлива… — предположила Джо, — …и пара-тройка мелких рыбешек, случайно оказавшихся на мелководье.

— Джо! Скорее сюда, — прошипела Алекс. — Я не могу найти шлюпку!

Джо поспешила к накренившейся части палубы. И правда, шлюпка пропала, а бесполезный теперь канат болтался у кормы.

— Ее кто-то забрал! — воскликнула Чарли.

— Или она отвязалась во время шторма.

Джо покачала головой.

— Вот теперь мы тут и правда застряли, — сказала Чарли. — Может, дойдем до острова пешком, пока есть такая возможность?

— И оставим «Морскую нимфу» на мели? — ужаснулась Джо.

— Только не я! Я не пойду на этот остров глубокой ночью! — заявила Луиза. — Мы ведь уже знаем, что там водятся призраки.

— Ладно, — сказала Джо. — Мы останемся на корабле.

Она сварила какао на маленькой спиртовке, и теплый напиток помог им всем немного прийти в себя.

Луиза вспомнила об истории:

— Сестра Уильяма, которая умерла, это твоя двоюродная прабабушка Эмма, не так ли? Та, на которую ты похожа как две капли воды? — спросила она.

— Не совсем. — Джо откинула назад свои шелковистые каштановые волосы. — Но Эмма собирала волосы в пучок, так же как и я, и глаза у нас с ней одинаковые.

— Верно! — воскликнула Чарли. — И она была влюблена в богатого парня, а он ей изменил. А она заколола себя серебряными ножницами.

Луиза вздрогнула:

— Начинаю вспоминать!

— Неудивительно, что Уильям хотел до него добраться, — задумчиво произнесла Алекс. — Что же он сделал, Джо? Согласился искать клад ночью у камня, вместе с Лорелей?

— Да, расскажи нам, что было дальше, — поддержала Луиза. — До утра мы все равно не в силах что-либо предпринять…

Они забрались обратно на свой уютный «треугольник», предварительно налив по второй чашке какао и открыв еще одну упаковку печенья. И Джо продолжила рассказ, задумчиво поигрывая фигуркой пирата.

Остальные сидели затаив дыхание, вслушиваясь в каждое, как будто волшебное, слово рассказчицы.

Лорелей вернулась к хижине и увидела, что отец рубит поленья для печи. Во дворе специально для этого стоял старый спиленный пень. Девушка некоторое время наблюдала за тем, как отец устанавливает на нем короткое полено, заносит топор над головой и одним ударом раскалывает кусок дерева надвое.

Лорелей подняла с земли охапку дров и понесла в дом, на ходу размышляя, что сказать отцу. Она знала, что будет вынуждена солгать, чего совсем не умела делать. Распознает ли отец эту ложь?

— Ну? — Брюс Коннэли вошел и бросил остальные дрова в деревянный ящик. — Ключ достала?

— Нет… Уильям прячет.

— Значит, надо было выяснить, где именно, — разозлился отец.

— Да, — кивнула Лорелей. — Но на это уйдет время. Я не уверена, что он мне доверяет.

Она склонила голову и стала аккуратно укладывать дрова в ящик у печи.

— Значит, постарайся как следует, — злился отец. — Времени осталось немного. К тому моменту, как мы найдем сундук, ключ должен быть у меня.

— Да, отец, — покорно ответила Лорелей.

Девушка налила воду в чайник и принялась чистить картофель к обеду. Ледяная дрожь будто пронзила все ее тело, стоило ей лишь опустить руки в холодную воду. Теперь она сама стала частью этого зла — она лгала, собиралась выбраться ночью из дому, чтобы сбежать с Уильямом…

Но был ли у нее выбор?

Отец всегда спал очень крепко, и стоило ему захрапеть, Лорелей уже точно знала: до утра его пушкой не разбудишь. Она дождалась, пока храп не усилился, затем встала с кровати и надела старый комбинезон и ботинки своей матери.

Будучи девочкой, она не любила, когда мама надевала эту одежду, — ведь это означало, что ее не будет весь день, что она идет работать вместе с папой. Теперь же, наоборот, эти вещи давали ей ощущение независимости и силы, а для земляных работ они были более чем практичны!

Под деревянным навесом, прямо за хижиной, Лорелей нашла две лопаты и кирку. Она положила их на плечо и отправилась к Бухте. Также она взяла керосиновую лампу и, отойдя на достаточное расстояние от хижины, остановилась, чтобы зажечь ее. В ярком свете деревья отбрасывали причудливые тени, и Лорелей поймала себя на том, что торопится, ночной лес пугал ее.

Уильям уже ждал у камня. Увидев свет лампы, просвечивавшей сквозь вековые стволы, он пошел навстречу девушке. Молодой человек взял у нее инструменты и прислонил их к каменному черепу. При свете лампы пустые глазницы выглядели просто устрашающе. Лорелей вздрогнула и отвернулась.

— Что с тобой? — спросил Уильям, кладя руку на ее плечо.

— Не нравится мне все это, — призналась Лорелей. — Такое впечатление, будто череп смеется над нами и знает что-то, чего не знаем мы.

— Ты можешь не копать, если не хочешь… — сказал Уильям и решительно воткнул лопату в землю. Его черная тень падала на гладкую белизну камня.

Лорелей снова вздрогнула:

— Нет, я буду помогать. Отец теряет терпение. У нас мало времени.

Подняв лопату свежей земли, Лорелей невольно подумала о том, что где-то внизу их ждет сундук с огромным богатством.

— Там только золото? — спросила она Уильяма. — Или есть еще и украшения?

— Великолепные украшения, — выдохнул Уильям, еще сильнее налегая на лопату. — Изумруды, рубины, сапфиры. Подвески и браслеты, а еще золотые брошки с драгоценными камнями. Такой красоты ты никогда не видела.

— Мне бы только что-нибудь одно, — сказала Лорелей. — Какую-нибудь одну красивую вещь…

— А ты подумай обо всей той роскоши, которой мы сможем себя окружить, имея золото, — продолжал Уильям. — Мы отправим тебя в хорошую школу, купим много новых вещей… — Он выпрямился и посмотрел в сторону моря. — Я заберу тебя туда… — Вдруг он замолчал и схватил ее за руку. — Ты не видишь свет, вон там, за пляжем?

Лорелей опустила лопату и поставила лампу за камень. Их окружала тьма.

— Я ничего не вижу… — начала она, но вдруг запнулась.

Два огонька зажглись, потом погасли. Там, на море. А затем опять вспыхнули.

Лорелей нагнулась и поубавила свет в лампе.

— Тебе что-нибудь видно? Ты сможешь добраться до вершины скалы? — спросила она Уильяма. — Оттуда можно лучше все рассмотреть.

Они поспешили через лес и вверх по каменистой тропинке к вершине выдававшейся в море скалы. Внизу раздавался тихий и мерный плеск волн, омывавших камни у берега. Море было вселенной сплошной черноты, расстилавшейся перед ними.

— Мне не нравится, когда ты стоишь так близко к обрыву, — сказал Уильям, потянув ее за руку. — Меня это пугает.

Лорелей сделала шаг назад, отойдя от самого края.

— Потуши лампу, — сказала она Уильяму.

Какое-то время вокруг них царила полная темнота. Затем опять вспыхнули те странные огоньки: один раз, второй, третий.

— Это твой корабль-призрак? — выдохнул Уильям.

— Нет, — ответила Лорелей. — Должно быть, это контрабандисты передают сигналы на какой-то из островов.

— Откуда ты знаешь, что они не заявятся сюда? — встревоженно спросил Уильям.

— Они не возвращались с тех пор, как отец прогнал их, угрожая ружьем, — ответила Лорелей. — Они прячут на островах ящики с ромом, а затем их забирают корабли из Бостона. Я часто вижу это ночью, когда стою здесь, наверху.

— Чем-то они напоминают старых пиратов, зарабатывающих себе на пропитание там, где можно, — сказал Уильям. — Большинство из них рыбаки, знающие эти воды как собственную ладонь.

На море снова вспыхнул огонек.

— Хотела бы я отправиться в Бостон вместе с ними, — задумчиво произнесла Лорелей.

— Ты поедешь гораздо дальше. — Уильям сжал руку девушки в своих руках. — Ты станешь богатой женщиной и сможешь путешествовать по всему миру. А сейчас нам пора вернуться к работе.

В темноте он нашел лампу и, чиркнув спичкой, зажег ее.

Освещая себе дорогу, они вернулись к камню, где их ждала новая яма. Лорелей не терпелось продолжить работу, несмотря на усталость и боль в руках и спине.

«Я заразилась золотой лихорадкой, как и все, — с досадой подумала она. — Я и правда хочу быть богатой, и путешествовать, и носить драгоценности».

Ей казалось, что каменный череп смеется над ней, косо поглядывая, с края ямы на ее труды.

Туман сгущался над ними, и толстые корни упавшего дерева казались Лорелей мерзкими пальцами, которые, того и гляди, вот-вот схватят ее.

Нервно передергивая плечами, она повернулась к Уильяму:

— Давай поспешим. Мне не нравится это место.