Брюссель.
Шум города, сквозь который слышен далекий колокольный звон.
Звук прибоя. Блики играют на стенах комнаты.
Сеппо стоит у окна и смотрит на улицу.
Милва, запыхавшись, появляется в дверях.
Милва: Прости, я снова опоздала…
Сеппо: … это моя дурная привычка — всегда опаздывать.
Милва: Нет, я просто заблудилась. Здесь так много всяких закоулков.
Сеппо: Эта часть города была построена еще в Средневековье.
Милва: Так вот, значит, где ты обитаешь?
Сеппо: Да.
Милва: У тебя нет телевизора и… ничего?
Сеппо: Он мне не нужен. Я сижу у окна и смотрю на улицу. Красота. Иди посмотри, какой пейзаж!
Милва: Изумительный свет.
Сеппо: Правда? Впрочем, да… да, конечно. Действительно, чудный. Спасибо, что сказала об этом.
Милва: О чем?
Сеппо: Спасибо, что помогла мне это увидеть.
Милва: Стой. Не двигайся. Не шевелись. Замри. (Достает камеру, фотографирует Сеппо)
Сеппо: Эй. Ты что? Мне это не нравится.
Милва: А мне нравится. Посмотри туда, на свет. Еще, еще. Черт, что ты лыбишься, как теленок?
Сеппо: Слушай, я тебе не манекенщица. Зачем ты меня фотографируешь?
Милва: А затем. Затем, что ты не манекенщица. Не смотри сюда. Смотри на улицу. Сделай удивленное лицо. Чему ты удивляешься?
Сеппо: Жизни.
Милва: Смотри на улицу! Говори что-нибудь. Ты можешь смотреть и говорить одновременно. Забудь про меня.
Сеппо: Как я могу забыть, если ты здесь. Наконец-то ты здесь. Слушай, меня смущает твоя камера. Я смущаюсь, когда ты так на меня смотришь.
Милва: Так что же тебя так удивляет в этой жизни?
Сеппо: Меня удивляет… Ладно, ты знаешь, я подсчитал… приблизительно, конечно, что в этой самой комнате жили по крайней три-четыре десятка поколений. Как минимум. Здесь в течение нескольких столетий люди рождались и любили, обижались и ненавидели, смеялись и плакали… умирали. Это удивительно. Сотни людей, а может даже тысячи. А теперь здесь сижу я. И это тоже удивительно. Да, теперь здесь я.
Милва: Замечательно.
Сеппо: Замечательно? По-твоему, это замечательно? Что ж, может быть и так. А по-моему, грустно. Теперь здесь сижу я. Мгновение. И вот здесь уже ты.
Милва: По-моему, замечательно, что мы можем и здесь продолжить нашу игру.
Сеппо: Думаешь? Не знаю. Мне вообще кажется…
Милва: Ладно, хватит. Итак, кто ты?
Сеппо: Милва. Милва, послушай.
Милва: Ты думаешь, ты смелый? Да ты же всегда пасуешь в последний момент. Кто ты?
Сеппо: Я… мне ничего не приходит в голову.
Милва: Представь, что сейчас пятнадцатый век.
Сеппо: Ого.
Милва: Ты владеешь всем. Ты всегда владел. Кто же ты?
Сеппо: Я… я… не могу придумать. Придумай ты, у тебя лучше получается.
Милва: Ты — князь, хорошо? Или нет, ты — маркиз?
Сеппо: Это обязательно?
Милва: Обязательно. Кто ты?
Сеппо: Ладно, если хочешь. Маркиз.
Милва: Это ты хочешь. Пожалуйста, не будем терять времени даром. Мой самолет улетает через четыре с половиной часа.
Сеппо: Хорошо, я — маркиз.
Милва: На самом деле?
Сеппо: На самом деле. Я сосредоточился. Я — маркиз.
Милва: На тебе длинная бархатная накидка, и ты очень красив.
Сеппо: Ого.
Милва: Ты должен поверить. Не теряй времени, у нас и так его мало.
Сеппо: Да, у меня его и правда мало. Спасибо, что напомнила.
Милва: Ты красив, ты чертовски красив, потому что я так хочу. Ты владеешь всем на земле. На твоей совести много загубленных душ, но ты не думаешь об этом. Люди на улице приветствуют тебя. Вокруг тебя всегда много народу, все хотят тебе угодить.
Сеппо: Что правда, то правда.
Милва: Люди кланяются тебе на улице, когда ты проходишь мимо. Но они в испуге разбегаются, когда ты вдруг останавливаешься. Знаешь почему?
Сеппо: Конечно, знаю.
Милва: Почему?
Сеппо: Они боятся. Люди всегда боятся.
Милва: Они такие. Ты чувствуешь себя одиноким… и покинутым. Ведь люди — слабые создания.
Сеппо: Одиноким и покинутым. Надо признаться, именно таким я себя и чувствую.
Милва: Я говорю о маркизе.
Сеппо: Ну да. Я тоже.
Милва: Вечер. Лунный свет. Колокольный звон. Ты смотришь на улицу. Что там?
Сеппо: Нищие. Оборванцы. Мрачные типы. Прокаженные. Какой-то забулдыга… играет… на этой, как она называется… лютне. Да, на лютне. Кто-то звенит колокольчиком. И вокруг маски, маски. Маски с длинными носами.
Милва: Маски с длинными носами? Не двигайся, замри.
Сеппо: Угу. Как противогазы.
Милва: Как противогазы? Замри. Смотри на улицу. Почему противогазы?
Сеппо: Не знаю. Я надеюсь, здесь нет чумы?
Милва: Чумы? Допустим, что есть. Кто-то звонит в колокол и предупреждает о приходе чумы. Ты закрываешь рот носовым платком. Закрой быстрей.
Сеппо: У меня нет платка.
Милва: Должен быть.
Сеппо: Правда, есть. Вот он.
Милва: Закрой им рот.
Сеппо: Да закрыл я.
Милва: Почему ты это делаешь?
Сеппо: Кругом вонь, нечистоты.
Милва: Почему ты это делаешь?
Сеппо: Меня тошнит. С улицы несет вонью.
Милва: К тебе подходит жена. Сзади. Вот так. Повернись.
Сеппо: Но ты ведь не жена.
Милва: Сейчас я твоя жена. В этот момент. Твоя вторая жена, потому что первая жена умерла.
Сеппо: Отчего она умерла?
Милва: От чумы.
Сеппо: Я не виноват.
Милва: Тебе решать.
Сеппо: А где мой сын?
Милва: В Кёнигсберге.
Сеппо: В Калининграде? Сейчас это Калининград.
Милва: В Кёнигсберге. Ты отправил его туда по делам торговой палаты. Для того чтобы позабавиться с его невестой, которую ты… эй, ты играешь?
Сеппо: Что? Что случилось?
Милва: Это ведь игра?
Сеппо: Неужели? Да, конечно. Все в порядке.
Милва: Твоя молодая жена пытается утешить тебя, но ты такой безутешный. Красивое слово, правда? Безутешный.
Сеппо: Красивое. Только меня все это не заводит.
Милва: Не спеши. Посмотри на меня. Забудь о своем сыне. Он уехал, а может даже умер. В Кёнигсберге тоже чума. В Калининграде. Но нам все равно.
Сеппо: Как это все равно?
Милва: Я так хочу. Хотя ладно. Давай назад. Допустим, что у тебя не было сына.
Сеппо: Вот как? Ну а жена?
Милва: Жена у тебя есть. А первая жена умерла.
Сеппо: Как она умерла?
Милва: Тихо и спокойно. Ты все время держал ее за руку.
Сеппо: За руку?
Милва: Решай сам! За руку.
Сеппо: Отчего она умерла?
Милва: От чумы. Я же говорила тебе.
Сеппо: От чумы спокойно не умирают. Ты не знаешь истории.
Милва: Твоя молодая жена стоит у тебя за спиной. Свет гаснет. Надо спешить.
Сеппо: Я не хочу умирать.
Милва: Никто не хочет.
Сеппо: Я не хочу умирать.
Милва: Я здесь.
Сеппо: Я не хочу.
Милва: Ты не хочешь меня? Или не хочешь умирать?
Сеппо: Не знаю.
Милва: Я разденусь? (Фотографирует Сеппо)
Сеппо: Я не хочу. Не хочу. Не надо, не раздевайся.
Милва: Почему нет?
Сеппо: Я не хочу, потому что…
Милва: Почему нет?
Сеппо: Ты снимаешь?
Милва: Не обращай внимания. Почему нет?
Сеппо: А вдруг… что если у меня…
Милва: Что?
Сеппо: Зачем ты фотографируешь?
Милва: Что «если у меня»… что ты хотел сказать?
Сеппо: А если у меня чума? Это маркиз говорит. Или князь, кто там был. Ой-ой-ой. Который час?
Милва: Свет гаснет.
Сеппо: Я заказал нам стол для ужина в македонском ресторане. Они замечательно готовят баранину. Такого ты никогда раньше не пробовала. А потом я провожу тебя в аэропорт.
Милва: Как хочешь.
Сеппо: Как прошли твои переговоры?
Милва: Хорошо.
Сеппо: Они тебе пообещали что-нибудь?
Милва: Денег. Работы. Об обложке договориться не удалось.
Сеппо: Значит в следующий раз. Не все сразу, правда?
Милва: Правда.
Сеппо: Ты что расстроена чем-то?
Милва: Да нет. Все в порядке.
Сеппо: Знаешь, по правде сказать, меня больше не возбуждают эти игры.
Милва: Почему?
Сеппо: Не знаю. Я, наверное, начинаю привыкать к тебе.
Милва: Что, надоела?
Сеппо: Наверное. Не знаю. Нет. Нет, что ты.
Милва: Ладно. Если уж я тебя больше не возбуждаю.
Сеппо: Возбуждаешь, но…
Милва: Что «но»?
Сеппо: Все несколько изменилось.
Милва: Что изменилось?
Сеппо: Я… не знаю, как это объяснить. Я часто думаю о тебе. Вся эта история. И ты. И если я не вижу тебя, я забываю, как ты выглядишь. Я не помню твоего лица. Я закрываю глаза и вижу Туулу. Она чистит картошку, поворачивается ко мне и что-то говорит, что-то очень привычное. Я вижу ее. Я вижу ее всегда. Все выражения ее лица. Я вижу Марко. Я представляю его совсем маленьким. Он просится ко мне на руки и смеется, когда я щекочу его. Или плачет, разбив коленку. И еще я вижу свою мать. Я вижу даже Сиваса… даже Сиваса. Но тебя я никогда не вижу. Ты здесь, ты рядом… но я не чувствую тебя. И всегда забываю, какая ты. Иногда во сне я вижу тень, или какой-то образ, но…утром так ужасно просыпаться. Все болит… руки… ноги… И знаешь что? Каждый раз, когда ты появляешься там во сне, ты всегда больше, чем когда я вспоминаю тебя наяву…
Милва: Черт побери. Да понимаешь ли ты?..
Сеппо: Что?
Милва: … по какому тонкому льду мы с тобой ходим?