День, когда он ушел

Был днем, когда я не смогла вернуться

Я думала, что это продлиться вечность .

Кастельмонте

Элоди

Все еще никакой силы. Словно я — вовсе не я. Ни видений, ни снов, ничего. Вода — лишь вода, стекло — лишь стекло, и видения не приходят во сне. Хотя я все равно сейчас не много сплю.

В основном я сижу у окна и смотрю на горы. Сначала она выглядели как темница, как огромный барьер между мной и войной, на которой мне не разрешено сражаться. Но я полюбила их, их постоянное, молчаливое, тихое присутствие и защиту.

На днях мы ездили в Валле-д’Аосту. Фризоны навещали друзей и взяли меня с собой. Мы пошли в небольшую горную деревушку, которая, казалось, росла прямо из долины, между двумя огромными стенами-скалами с каждой стороны. Деревня выглядела, словно была созданием природы, а римский мост пересекал белый поток ледникового происхождения.

— Ночью отсюда можно увидеть огни, — сказала Марина, указывая на вершину горы, куда-то невозможно высоко. — Можно подумать, что это звезды, потому что гор не видно — они выглядят черными ночью. Но это дома. Представляешь? Каково там жить?

Я представила себе огни, свисающие с гор, словно звезды с неба. Я представила жизнь там, в деревянном домике, который отрезает от мира зимой. Мы с Гарри. И наши дети.

Мысль ранила, словно нож, прямо над ребрами, и я отвернулась. Марина прочла мое настроение.

— Пойдем, купим немного еды.

Местная пекарня была настоящей сокровищницей, и мы вышли из нее с полными руками плоского песочного печенья, которое они называют теголь, «черепицей», и другого печенья в форме петелек — сладкого и маслянистого. Торчетти. Незнакомые слова перекатывались у меня во рту и на вкус были такими же вкусными, как печенье, пока я пыталась выговорить их. Марина улыбнулась. Ей нравилось, когда я пыталась разговаривать на их языке.

Мы сели на траве на берегу ручья и стали есть сладости. Вода быстро бежала с ледников в долине на ложе из серой гальки.

Марина сидела рядом со мной, ее глаза закрыты и направлены на осеннее солнце. Легкий, прохладный горный ветерок шевелил ее волосы. Аико бросала камешки в воду, обвивая гальку своими маленькими пухлыми пальчиками и корчась от восторга, когда они делали дугу в воздухе и ударялись об воду.

Сладкий запах сосен окутывал нас, а каменные стены светились на солнце. На ощупь они были теплыми, и, казалось, очень тихо вибрировали и гудели, как живые. Я чувствовала, будто они отдавали энергию, и, когда я сидела ни них, то словно заражалась ею. Их сила наполняла меня, тысячи и тысячи лет под небом, неподвижные и неизменные, они наблюдали, как менялся мир.

Эти камни повидали времена Демонов.

Эти камни могут снова стать их свидетелем.

Мое сердце похолодело от внезапного страха, и я потеряла радость момента. Я обняла колени и положила на них подбородок, погруженная в темные мысли.

— Элоди?

— Да?

— Не переживай. — Марина обняла меня за плечи, и ее доброта наполнила мою грудь невыплаканными слезами.