«Обратно в темницу не пойду!» – вот что я подумала в тот момент. На самом деле похвастаться мне нечем, стоило испугаться за Вильгельма, посокрушаться: ах она гадина, да как она могла! – и я сразу сдулась. Хуже всего, что гадина-то как раз могла, и это было ясно чуть не с самого начала.

Через Вильгельма она просто спокойно переступила, у меня же за спиной была только жуткая темница. Я, может, и не маг, но быть запертой в кромешной темноте мне тоже очень не хотелось.

Однако принцесса Стелла медленно шла ко мне, и вокруг ее рук, как полы плаща, плясали языки голубого пламени. Уж очень сильно оно напоминало газовую горелку, знакомиться с ним поближе не хотелось даже больше, чем шагнуть в темницу.

Выхода не было. Я отступала.

Уже у порога тюрьмы Стелла улыбнулась:

– Прости, дорогая. Ничего личного. Хотя жаль, конечно, что я так и не узнаю, чем ты приворожила этого надменного умника.

«Она что, собирается меня убить?» – мелькнула страшная мысль, и я посмотрела принцессе в глаза.

Стелла заметила это и взгляд не отвела.

Я легко прочитала ответ: собирается. Да.

И тогда, глядя в ее зеленые, странно-яркие, колдовские глаза меня впервые в жизни накрыла паника. Раньше я никогда еще не была на волосок от смерти – который к тому же вот-вот оборвется. У меня задрожали коленки, я схватилась за дверной косяк. Он был ледяным на ощупь и чуть не обжег мне руку.

Стелла, заметив мой ужас, улыбнулась шире, развела руки…

И вдруг рухнула мне под ноги.

– Вот что бывает с женщинами, когда рядом нет мужчины, – заявил Вильгельм, пинком отбрасывая подальше серебряный тонкий жезл, который Стелла выронила при падении. – Виктория?

Я тупо смотрела на него и не могла вымолвить ни слова. Меня колотило. Холодом жгло руку, которой я все еще держалась за косяк, но отпустить его я даже не думала. Впрочем, я вообще тогда ни о чем не думала. Мне было страшно.

Избегая смотреть в темноту у меня за спиной, Вильгельм протянул руку:

– Виктория, идем.

Я попыталась подчиниться, правда попыталась, но ноги совсем не держали. Позади дышала холодом темнота – зуб даю, она была живой и, что важно, голодной!

«Хочу домой, хочу домой, очень хочу домой», – билось в тот момент у меня в голове. Но как-то вяло, как вода в спокойной реке.

– Вика! – рявкнул Вильгельм.

Я вздрогнула.

– Д-да… С-сейчас…

И попыталась сначала подняться, а потом переступить через лежащую без сознания принцессу.

В тот же момент она исчезла. Просто растаяла в воздухе, как дым. «Вот, значит, как выглядит телепортация», – невпопад подумала я тогда, а Вильгельм прошипел сквозь зубы:

– Иллюзия.

И тут же слева от него раздалось:

– Что ты там говорил про женщин без мужчин, а, милый?

Вильгельм обернулся. Выругался – как и я, хотя я ругалась мысленно. Нет, ну правда, да вашу ж мать, что за ванька-встанька? Ее при мне тюкнули наверняка чем-то тяжелым. Ну и лежала бы!

В тот момент нервы у меня сдали окончательно: я упала на колени у порога темницы и истерически захохотала, сжавшись в комок.

Никто этого не заметил.

Вильгельма захватило чем-то вроде световой петли, которая мгновение спустя превратилась в воронку и скрыла принца целиком. В воздухе запахло горелым и тут же – предгрозовой свежестью.

Тем временем тень за спиной Стеллы ожила и попыталась принцессу придушить. А когда ей это не удалось, под ногами Стеллы исчез пол. В старых зданиях, согласна, так бывает, но дворец казался крепким, и дыры в полу (особенно если из них еще и пламя рвется) были ему в новинку. Наверное, поэтому принцесса опешила… А может, потому, что ее в эту дыру затягивало? Но ругалась Стелла на непонятном языке и явно нехорошими словами.

Удушливо пахло ладаном, как в церкви. Я просто задыхалась от этого запаха. Почему в этом мире такие пахучие заклинания?

Закончилось это тем не менее быстро. Солнечная воронка вокруг Вильгельма снова превратилась в петлю, прижала принца к стене и потом не давала шелохнуться. Вильгельм силился ее сбросить, но куда там! А дыра в полу перед Стеллой исчезла, после чего громыхнуло, сверкнуло, и тени тоже стали вести себя прилично.

– Вечно с мужиками одни проблемы, – прошипела Стелла, вытирая пот со лба. – Я уже и прокляла тебя, и казнить пообещала, если явишься. Ну как, как тебе еще объяснить, что от меня нужно держаться подальше? – Она бросила сердитый взгляд на бьющегося в солнечной, такой яркой, что смотреть больно, петле Вильгельма. Вздохнула и повернулась ко мне. – Страшно?

Я наконец перестала хихикать. И честно ответила:

– Не-а. – Просто к тому времени я уже отбоялась.

– Эх, из тебя бы отличная служанка получилась. Была бы моей помощницей, – вздохнула Стелла, снова подходя ко мне. – Ну прости, дорогая, все беды от мужчин, да?

Я непонимающе смотрела на нее, все еще сидя на полу.

Ах да, она же меня убить хотела… На мгновение внутри снова стало мерзко-холодно от страха, но потом усталость навалилась с новой силой, и я только равнодушно следила за приближением волшебницы.

Стелла склонилась надо мной и грустно улыбнулась:

– Не влюбись в тебя этот кошак, все было бы иначе… А, ладно, что уж теперь.

И потянулась ко мне правой рукой, вокруг которой снова завихрились струйки голубого пламени. Я же, словно завороженная, смотрела ей в глаза, зеленые-зеленые, как вешняя трава (ну не бывает в реальности таких ярких глаз, только в «Фотошопе»!), и время текло так медленно, что, наверное, прошли годы, прежде чем рука принцессы коснулась моего плеча. И огонь с нее схлынул, стек на пол, не причинив вреда, зашипел и исчез.

А взгляд Стеллы переменился.

– Великая сила, как ты… прекрасна! – удивленно прошептала она.

Я опешила. Чего?!

А принцесса потянулась другой рукой к моей щеке. Но отдернула, так и не коснувшись. А потом вдруг рухнула передо мной на колени. И каким вдруг глупым сделалось ее лицо!

– Позволь мне быть с тобой рядом, великая госпожа! Позволь мне служить тебе, все, что пожелаешь, будет твоим. Приказывай…

Я на четвереньках попыталась отодвинуться. Да она чокнулась!

– Приказывай, пожалуйста, прикажи мне, – тянула тем временем принцесса. И гладила мои ноги. Даже не знаю, что было страшнее: ее взгляд, слова или это подобострастное поглаживание.

– Приказывай…

Мамочки!!!

– А… а… Освободи Вильгельма, – вырвалось у меня. Машинально, потому что ничего путного я в тот момент даже подумать не могла.

А Стелла счастливо улыбнулась и сделала какой-то легкий знак левой рукой. Солнечная петля исчезла, красный и задыхающийся Вильгельм упал на пол и захрипел, силясь вдохнуть.

– Ты довольна, госпожа? – спросила Стелла, заискивающе глядя мне в глаза. – Я смогла тебе угодить?

«Она спятила-а-а-а-а-а!» – пронеслось у меня в голове. А что может спятившая волшебница? Спасайся кто может!

Ничего я сделать не успела – Вильгельм, придя в себя, что-то не то произнес, не то выплюнул, и, по-прежнему улыбаясь, алеманская принцесса растянулась у моих ног, закрыв глаза. Кажется, он заснула, по крайней мере ее грудь мерно вздымалась, значит, Вильгельм ее не убил. А то я бы уже не удивилась.

– Вика!

Держась за стену, я кое-как встала.

– Что?.. Что это было?!

Вильгельм не собирался мне ничего объяснять. Он был занят: быстро, не заботясь о сохранности одежды, срывал с себя юбки и нижнее платье. Стриптизу я тоже не удивилась, благо под платьем у принца оказались брюки с сорочкой, такие же, как у Стивена. Видимо, оба предвидели, что придется убегать, и подготовились. А вот на мне, кроме платья, ничего не было, хотя от брюк я бы не отказалась.

– Вика, иди сюда.

– Ты… Как ты ее так… заколдовал? Что с ней?..

– Немедленно!

Вздрогнув, я перешагнула через спящую принцессу – к счастью, теперь она не исчезла. Вильгельм сорвал с себя парик, бросил на пол. Взглянул на меня.

– Бежать сможешь?

– Бежать? Не…

Дожидаться ответа принц тоже почему-то не стал. Он легко, словно всю жизнь штангу в тренажерке тягал, подхватил меня, перегнул через плечо (ужасно неудобно). И бросился назад по коридору.

За поворотом стояли стражницы. От нашего вида они несколько обалдели, а потом принц бросил в них чем-то туманным и наверняка сонным. Во всяком случае, нас не преследовали.

И понеслись коридоры, ступеньки, опять коридоры, снова стражницы – Вильгельм походя отшвыривал их целыми отрядами, нес меня, придерживая пониже бедра, и даже умудрился не запыхаться. В другое время я бы оценила, сейчас же мне хотелось провалиться сквозь землю – там наверняка безопаснее.

Не знаю, почему мы до сих пор не открыли портал – наверное, дворец был от этой магии защищен. Или хотя бы его часть – телепортировались же мы как-то в приемную королевы?

А может, Вильгельм просто об этом не подумал (что вряд ли, даже я подумала), но так или иначе мы оказались на площади перед дворцом. Алемания, наверное, не славится чистотой – Вильгельм с разбегу по колено зарылся в листья, ветки и еще какой-то мусор.

В воздухе что-то горело, напоминая осень, – наверное, те же листья. У меня перед глазами все кружилось, прыгало и тряслось, от дыма перехватывало дыхание. Не делайте из принца ездовую лошадку, очень это неудобно. Серьезно, принцы для такого не предназначены.

Впереди раздался знакомый вой. Я подняла голову, с трудом сфокусировала взгляд (растряс меня Вильгельм, укачал…) и увидела, как королева Алемании, потрясая ножкой от кресла, во главе отряда служанок и «гувернанток» догоняет Стивена.

– Подождите! – закричал он, тоже заметив нас.

Впереди сверкнул портал.

– А Стивен? – выпалила я. – Подождем его!

Вильгельм не ответил: рамка портала сверкала, на этот раз напоминая нору в пространстве – в которую мы, не останавливаясь, врезались.

Последним, что я видела, был Стивен, как в замедленной съемке прыгнувший в портал следом. За ним полетела ножка кресла, вой королевы в ушах расплющило, словно зависший фильм – на монотонном звуке.

И меня оторвало от Вильгельма, приподняло, а потом обо что-то стукнуло. Господи, как же было больно, моя бедная спина!..

В следующее мгновение в уши врезался тихий свистящий звук: с-с-с-с… Я замерла, судорожно пытаясь проморгаться: перед глазами плавали разноцветные круги и никак не хотели сменяться четкой картинкой.

С-с-с-с…

Зрение наконец-то восстановилось – и я закрыла себе рот ладонями, чтобы не закричать.

Я лежала на узком балкончике, прислонившись к холодной стене (это об нее меня ударило), на каменных перилах неподалеку висел Стивен, который тоже изо всех сил тряс головой, пытаясь понять, что происходит.

А внизу кольцо за кольцом разворачивалась огромная (ну просто очень огромная!) черная змея. Ее плоская голова, сверкающая в отсветах факелов, словно лакированная, покачивалась над лежащим без сознания Вильгельмом. И наклонялась все ниже и ниже к принцу… С клыков змеи что-то капало и мерзко пахло.

Меня словно парализовало от ужаса. Нет, я не против змей, но за стеклом. И не величиной с пятиэтажку!

А Стивен, наконец придя в себя, тоже уставился вниз и выдохнул:

– Ну и кретин!

Наверное, он имел в виду, что Вильгельм ошибся с порталом. Ведь мы явно оказались не там, где хотели бы.

– Ст-т-тив, – прошептала я, трясясь от страха.

Змея, насторожившись, подняла голову.

– Быстро преврати его в кота! – шикнул Стивен. – Вика! Сейчас же!

Я не понимала, чем это поможет, но послушно пожелала. Фигура принца «поплыла», воздух над ним заколыхался. Змея от неожиданности отпрянула. А Вильгельм пришел в себя ровно в тот момент, когда стал котом. И почуял опасность.

Говорят, у кошки девять жизней. Ни за что бы не стала это проверять, но, похоже, правда: заколдованный принц так драпанул от змеи-переростка, что я ахнуть не успела, а кот уже карабкался к нам на балкончик. Змея, кстати, тоже разворачивалась, росла (куда уж дальше!), и было понятно: скоро она нападет на нас троих.

– Прыгайте сюда! – шепотом крикнул Стивен. – Принц!

Вильгельм прыгнул. Змея бросилась за ним, клацнула зубами в сантиметрах от кошачьего хвоста – и Стивен, морщась, подхватил царапающегося, одуревшего от страха принца.

– Вика, не смотри ему в глаза!

Я не поняла, почему я не могу смотреть в глаза Вильгельму, но послушно отвернулась.

И встретилась взглядом со змеей. Господи, даже не знаю, как это описать: больше всего ее глаза напоминали солнечную воронку, в которую падаешь, падаешь, падаешь…

Упасть с концами я не успела. Змея зашипела, почти касаясь раздвоенным языком моих щек, резко отпрянула… и принялась биться головой о стену.

Наш балкончик она, кстати, сшибла. Я не упала по счастливой случайности: Стивен вовремя успел толкнуть меня в неприметную дверцу в стене. На руках он держал обвисшего кота, кажется, без сознания и с проплешинами в рыжей шерсти – как наемник позже объяснил, туда попал яд с клыков. Вот уж не знала, что змеи плюются ядом. Но в этом мире, похоже, так и есть.

А пока мы снова бежали.

Я пыталась поспеть за Стивеном – он бегал куда быстрее меня – и думала, что моя физическая подготовка совсем не подходит для экстремальных прогулок в других мирах. Выдохлась я уже минуты через две (я знаю, я считала, чтобы как-то отвлечься от колющей боли в боку), а на третьей у меня подкосились коленки. Осматриваться не было ни сил, ни времени, но вроде бы эти коридоры были темными и по ним свободно гулял ветер. А еще то и дело слышался звук, похожий на перестук молотков: тук-тук, тук-тук, тук-тук…

На пятой минуте я споткнулась на ровном месте и упала, больно ударившись коленками о каменный пол. Повезло еще, что ничего не вывихнула. Стивен убежал было вперед, но потом вернулся, обнял обвисшего кота одной рукой, другой схватил меня.

– Вика, давай!

– Не… могу…

– Вставай, мы уже почти у выхода. Там легче будет, отдохнешь.

С трудом, но я кое-как поднялась и дотащилась оставшиеся метров сто до нового балкончика, которым заканчивался коридор. От балкончика вела вниз винтовая железная лестница, узкая и шаткая даже на вид. Но меня заинтересовала совсем не она: отсюда открывался прекрасный вид на… ночь.

В ночи, как грустная пародия на звезды, горели огни – много, иногда целые россыпи. Странная имитация созвездий… Время от времени огни двигались по проходам между черными сгустками то ли теней, то ли чего-то более материального. И над всем этим царил звук – стук молотков, звон кирки по камню, глухие удары, странный свист и отрывистые приказы, суть которых я не улавливала.

– Вот кретин, – повторил Стивен, перегнувшись через перила балкончика.

– Где мы? – отдышавшись, прошептала я.

Стивен отозвался:

– Штольни. Из всех мест этот идиот занес нас именно в штольни!

Я посмотрела на Вильгельма у него в руках. Проплешины в кошачьей шерсти изрядно дымились.

– Штольни… Как-то не похоже на Валенсию.

– Ну еще бы! – фыркнул наемник. – Это, Вика, Ночные земли.

Ночные земли, Ночные зем…

– Королевство Каламита? – выдохнула я, цепенея. Этого еще не хватало!

Наемник только кивнул в ответ.

Да, согласна, Вильгельм – кретин. Это ж надо было забросить нас прямо в руки валенсийского врага!

– Ладно, – пробормотал Стивен, оглянувшись. – Спускаемся. Вик, только, пожалуйста, постарайся потише.

Как будто я специально шумлю!

Спуск по лестнице стал тем еще приключением – темно, хоть глаз выколи, отсветов от огней где-то там вдалеке хватает, лишь чтобы кое-как разглядеть, что внизу все еще ступеньки, а не пропасть. Вроде бы… Пару раз я чуть не упала на Стивена и на всю жизнь запомнила простую истину: носи, Вика, с собой карманный фонарик. Даже в другие миры. Особенно в другие миры.

Дороги от лестницы не было. Мы шли (а точнее, топали) по какой-то щебенке, которая жутко скрипела. Так что прятаться нечего было и думать – проще было крикнуть: «Эге-е-ей! Мы здесь!»

Еще и Стивен вполголоса ругался:

– Это ж надо – связаться с дубиной! Почему, почему всегда приходится иметь дело с идиотами? Все надо делать самому, все, иначе…

– Стивен, прекрати, – шепотом попросила я. – Вильгельм же не специально с порталом ошибся. С кем не бывает!

Наемник обернулся. Его лица я не увидела, но усмешку услышала.

– Принц? Да он-то тут при чем!

– А… кто тогда?

Стивен не ответил. Судя по маршруту, мы огибали здание, из которого только что выбрались. Странно, что на нас еще никто не обратил внимания!

– Стивен? – осторожно спросила я после долгого (метров на сто) молчания. – А ты знаешь, куда нам дальше?

– На поклон к Каламиту, – снова усмехнулся наемник.

– Ты шутишь?

Стивен замер.

– Нет.

И вдруг стало ярко – пришлось даже прикрыть глаза руками. И шумно – кто-то топал по щебенке еще громче нас.

А потом нас окружили факелы и чей-то голос (у меня глаза к свету еще не привыкли, и я не знала, кто говорит) поинтересовался:

– Ну и кто тут у нас?

Поразительно, мне хотелось задать тот же вопрос. Но вряд ли бы мне ответили.

Факел приблизился, я на всякий случай еще и зажмурилась.

– Вика, не шевелись, – шепнул Стивен.

Догадалась бы… Ладно хоть «на землю руки за голову» не укладывают. Только обступили со всех сторон и факелами в лицо светят.

Короче, мы попались… И это, если честно, было вовсе не страшно. Ну, по сравнению со спятившей принцессой Алемании и громадной голодной змеей. Я даже слегка разочаровалась в местной страшилке Каламите. Нет, правда: меня все кому не лень в Валенсии пугали королем Ночных земель, дескать, доберется он до тебя и тут же убьет! Ну вот, добрался. И вместо убийства нас сначала повели по штольне. Долго так вели, неторопливо. Рассмотреть, что творится вокруг, было решительно невозможно: нас со Стивеном разделили и обступили темные фигуры в капюшонах, ну просто мрачные монахи из ужастика! И с факелами в руках. За ними, естественно, все сливалось в сплошную темноту. Я слышала только все те же резкие выкрики, наверное, надсмотрщиков, звон кирок и перестук молотков. Пахло чем-то… газовым, удушливым, кисловатым.

И ноги проваливались в щебенке, подкашивались, идти было тяжело. Я постоянно спотыкалась, но никто и не думал меня подтолкнуть и поторопить. Вежливые у Каламита слуги.

Потом нас остановил другой патруль, и выяснилось, что в королевстве Каламита процветает бюрократия. Другими словами, никто не знал, что с нами делать. Вести обратно? Убить на месте? Посадить под замок до дальнейшего расследования? Но тюрьмы переполнены, мест нет…

Меня так и подмывало предложить самый простой и удобный для всех вариант: отпустить нас на все четыре стороны и все забыть. Я бы его все-таки озвучила, потому что спор стражников грозил затянуться. Но тут вмешался третий отряд.

Эти были не в черных балахонах с капюшонами, а в сверкающих посеребренных латах, обходились без факела – над ними висели волшебные огоньки – и быстро навели порядок. Оказалось, нас давным-давно ждет сам повелитель, а он, как известно, не слишком терпелив. Поэтому быстро, со всех ног к нему!

Стивен снова тихо выругался, за что получил в зубы (эти, в латах, вежливостью не отличались). Потом мы все молчали и шли очень быстро, почти бегом. Снова мне было не до рассматривания обстановки, но точно знаю, что щебенка скоро кончилась, и нас завели сначала в ворота, потом мы пересекли двор и вошли в двери ярко освещенного огнями здания, наверное, дворца. И снова начались лестницы, коридоры, опять лестницы, коридоры. Ноги горели, в боку опять кололо, хотелось лечь и умереть на месте. Когда мы наконец остановились, я так и сделала – только не легла, а уселась на пол и попыталась отдышаться. Что обо мне подумают и будет ли кто-то недоволен, мне на тот момент было уже все равно.

Вернусь домой – займусь фитнесом!

Зато, когда стало чуть лучше, можно было нормально дышать, а пот больше не щипал глаза, я подняла голову и…

А-а-а-а!

Правда, я такую образину только в ужастиках видела! И то, черт возьми, не вживую!

Он брезгливо смотрел на меня, наклонившись. Худощавый, лысый, почти тощий, возможно, не старый, но кто его знает – он носил перчатки, а лицо… Лицо было страшнее, чем даже тот уродец, главный герой в «Призраке оперы», снившийся мне пару раз в кошмарах (да, я впечатлительная). Правая его половина не то что была обезображена – ее вообще не было. Как не было и плоти – одна кость. Другими словами, половину лица этого урода составлял голый череп. Другая же половина была нормальной, с плотью, слишком бледная, скуластая, с узким, пожалуй, даже красивым глазом, ярко-синим. Но все вместе – череп и лицо – было ужасным! И когда оно – полускелет, получеловек – уставилось на меня, я не выдержала и завопила.

Никто не обратил на это внимания.

Сопровождающие нас стражники в латах склонились в поклонах, а один почтительно сообщил, когда я умолкла, что вот, дескать, ваше величество, мы привели их, как вы и приказывали.

Мамочки, этой образиной был Каламит. Все, с этого момента я готова была верить страшным сказкам о нем. Человек с таким уродством казался злым по умолчанию.

Голос у него был, кстати, красивый, звучный. А какие стальные нотки в нем звучали – наш завкафедрой бы обзавидовался. Такому голосу хотелось повиноваться и без всякой магии. Что стражники и сделали, стоило Каламиту бросить: «Вон». Их тут же как ветром сдуло.

А мы остались. Я все еще сидела на полу и таращилась на уродливого короля, Стивен стоял рядом, руки за спиной, и тоже смотрел на Каламита. Мрачно и тяжело.

Король взглянул мельком на меня, столь же брезгливо, потом все внимание уделил Стивену и Вильгельму, которого наемник прижимал к груди.

В тишине уютно и совсем не страшно потрескивал огонь в камине за спиной короля.

Потом Стивен выплюнул что-то похожее на ругательство и шагнул к большому письменному столу слева от Каламита. Спокойно, по-хозяйски положил на него кота, обернулся.

Каламит, до этого наблюдавший за ним, вдруг опустил голову, отступил, оказавшись прямо передо мной (я невольно подалась влево, чтобы снова все видеть), и тихо произнес:

– Господин, вы довольны? Я сделал все, как вы приказывали. Вы можете быть уверены, я…

Договорить он не успел: Стивен врезал ему под дых. Король Ночных земель упал в каких-то сантиметрах от меня, сжавшись и даже не пытаясь уклониться, а наемник принялся колотить его ногами, приговаривая:

– Идиот! Кретин! Ты чуть все не испортил! Я не для того шатался по этому миру, чтобы какая-то дрянь, которой были даны четкие инструкции, думала своей головой!.. Ты куда портал открыл, дубина?! Почему мы оказались у василиска?! Почему, я спрашиваю?! Тебе инструкций мало было?! Мало?!

Я невольно вздрагивала от каждого крика и ошеломленно смотрела, как наемник бьет самого страшного мага этого мира, а маг только закрывает живот и не шевелится.

– Читать, читать надо было мои приказы! – распалялся Стивен. – Ты же умеешь читать, кретин? А?! Или мне и это нужно было проверить?!

Каламит молчал и вообще терпел стойко. У меня столько самообладания не было.

Прижимая колени к груди и лишь мечтая, чтобы все это прекратилось и кто-нибудь объяснил, в чем дело, я закричала:

– Хватит!

Стивен замер, занеся ногу для удара. Повернулся ко мне, прищурился.

– Прекрати, – попросила я. – Пожалуйста. – И уже тише всхлипнула: – Что происходит?

Стивен криво улыбнулся, но отвечать не стал. Только приказал Каламиту:

– Вставай.

Медленно, дрожа, избитый король Ночных земель поднялся. И тут же заюлил, запинаясь:

– Г-господин, ум-моляю, я найду сп-пособ заг-гладить свою в-вину…

Стивен слушал, кивал… А потом неожиданно выбросил руку, выхватил из ножен на боку короля кинжал. И вонзил его Каламиту в сердце.

Или не в сердце, не знаю. Но король замолчал, согнулся, рвано выдохнул. И упал на пол, недвижимый и бездыханный. Под ним быстро начала собираться в лужу кровь.

Я торопливо отползла подальше. Дышать вдруг стало тяжело, меня уже била нервная дрожь.

– Стив-вен, чт-то?.. – глядя на кровь и кинжал в груди Каламита, начала было я.

А потом очертания тела поплыли, воздух вокруг всколыхнулся, как это бывало, когда Вильгельм превращался в кота. Только котом Каламит не стал. Нет, он превратился в Стивена. Бледного, с кровью в уголке губ. Стивена. Мертвого.

Прижав ладони ко рту, давя крик, я подняла взгляд. И еще успела заметить, как точно так же поплыли очертания второго Стивена, моего. И как из лопоухого простоватого паренька он превращается в уродца, у которого половина тела – скелет, половина – человек. Только одежда осталась той же – что у мертвого Стивена, что у нового Каламита.

От изумления я даже забыла про страх.

– А… а?

Каламит посмотрел на свои руки – костлявую и нормальную, человеческую. Согнул, разогнул пальцы. Вытащил откуда-то свою серебряную палочку, взмахнул ею – и она превратилась в короткий жезл с горящим синим навершием.

– А… – снова пробормотала я.

Каламит опустил жезл и улыбнулся – жуткая, кривая улыбка черепа.

– Наконец-то… Как же хорошо вернуться домой!

– Домой? – прошептала я.

Король Ночных земель перевел взгляд на меня – я вздрогнула – и улыбнулся еще шире (и еще безобразнее).

– Да, Виктория. Добро пожаловать в мое королевство.

А-а-а-а… Нет, все же: а-а-а-а-а!

– Виктория? Вика! – Каламит крутанул жезл, и он исчез, просто растворился в воздухе. – Вика, успокойся!

Он бросился ко мне. Спокойно перемахнул через тело Стивена, испачкал в крови сапоги, но, кажется, даже не заметил.

Я отпрянула, но позади меня была стена, так что отступать оказалось некуда.

– Вика, – опустившись рядом со мной на колени, Каламит выставил перед собой раскрытые ладони и вкрадчиво продолжил: – Милая, ты же умная девушка. Да, тебе наговорили обо мне много ужасного, но почему ты думаешь, что это правда?

Я машинально взглянула на мертвого Стивена. Каламит тоже обернулся, посмотрел туда же и тихо выругался.

– Мда, не стоило при тебе… Вик, он был наемник и, честно говоря, большой мерзавец. Ты бы не захотела с ним даже говорить, а он бы убил тебя, не задумываясь. Но мы же с тобой друзья, правда?

Я, замерев, уставилась ему в глаза – один нормальный, другой жуткий, в глазнице черепа.

Каламит вздохнул.

– Да, вот… такой я настоящий. Но это все еще я, Вик. Успокойся. Пожалуйста. Тебе наговорили глупостей, но ты же им не поверила? Видишь, я вовсе не собираюсь тебя убивать. Великая сила, это просто смешно! – И действительно тихо рассмеялся. Потом внимательно посмотрел на меня. – Ты мне веришь?

Я замерла, невольно глядя на труп у него за спиной.

Каламит отвел взгляд. Господи, как же он был уродлив, как страшно было на него смотреть! Даже на мертвеца легче.

– Вика… Да, я выгляжу теперь иначе, да, я маг и хозяин Ночных земель. Но это все еще я. Ты же мне верила. Помнишь?

Я уставилась в пол. Да, верила. Сглупила. Нужно же было мне хоть кому-то верить!

Но Стивен никогда не делал мне ничего плохого с того злополучного луга, а, оказывается, мог. И единороги наверняка были лишь уловкой.

Что ему от меня нужно?

Словно прочитав мои мысли, Сти… Каламит улыбнулся.

– Мне нужна ты, Вика. Да, с самого начала я хотел убить тебя, ты мне мешала. Мне нужен был принц Валенсии и его заклинание, это правда. Но, Вик, если бы я знал тогда, какая ты на самом деле…

– Не надо, – слабо прошептала я, но все равно умудрилась его перебить. – Хватит мне лгать.

Каламит резко выдохнул – от гнева или нетерпения, не знаю. Отвернулся.

И подал мне руку.

– Я не желаю тебе зла, Вика. Это правда.

И я поверила. Не знаю почему – может, магия?

Ну да, легко все свалить на магию. Но – да, я поверила. И приняла его руку.

А потом бросилась было к коту на столе – про Вильгельма Стивен… черт, Каламит!.. ничего не говорил.

– Вика, не нужно, – твердо сказал король Ночных земель, схватив меня за руку. – Он отравлен ядом василиска, ему требуется помощь. Коснешься его – и ляжешь рядом. Его шерсть сейчас тоже ядовита.

– Но ты же его держал, – пролепетала я, тем не менее больше не пытаясь вырваться. Ложиться рядышком с котом не хотелось.

– Я маг, а ты нет. Для меня яд василиска не страшен, а у тебя привычки к нему нет. Мне продолжать?

Я расслабилась. А потом выдохнула (хотела насмешливо, но вышло жалко):

– Ему ты тоже не желаешь зла?

Каламит тихо рассмеялся – мягко, очень по-человечески. А не… как уродец, наполовину скелет.

– Конечно, нет! Я не настолько глуп! Принц нужен мне живым и здоровым. Иначе как он откроет мне секрет своего заклинания?

Ну да. А то я книжек про инквизицию не читала! Там и не такие тайны, говорят, открывали.

– Вик, ему нужен целитель, не ты.

Наверное, это и впрямь была магия, но когда он смотрел на меня – жуткими этими глазами, – я не сомневалась в его словах. А может, он и впрямь не лгал?

Каламит тем временем продолжал:

– Сейчас я позову слуг, и тебе покажут гостевые комнаты. Принца я отправлю к целителям. Ему помогут, а ты отдохнешь…

– Тоже запрешь меня в башне?

Каламит улыбнулся:

– О нет, зачем? Ты не пленница, Вика. Ты моя гостья. Поверь, все будет хорошо. Я докажу, что я тебе не враг, не сомневайся. А теперь ты позволишь мне позвать слуг?

Если бы он говорил иначе, хотя бы другим тоном! А не так вкрадчиво, спокойно, уговаривая. «Ты позволишь?» Я кивнула. И действительно позволила.

А Каламит лично проводил потом и меня, и служанок со стражей до дверей, продолжая уговаривать. Его медовый голос долго еще звучал у меня в голове… А может, я просто устала, настолько, что мне уже было плевать, что происходит со мной?

И я точно знала, что попробуй я упираться, рваться к Вильгельму (ему же и впрямь нужен был целитель), Стивену, то есть Каламиту, ничего бы не стоило отправить меня вслед за наемником. Или утихомирить, как делал это сам Вильгельм не так давно.

Послушная, я могла добиться большего. По крайней мере так я объяснила свое малодушие, когда, некоторое время спустя, лежала в горячей ванне с хлопьями ароматной пены и лепестками роз, а тихая служанка в неизменно сером, «мышином» платье умащивала мне волосы чем-то пряным.

Хотелось закрыть глаза и забыть обо всем – об этом мире, о влюбленном в меня принце, о Каламите, обманувшем всех нас.

Как же никто не заметил, кто прячется под личиной Стивена? Неужели король Ночных земель такой хороший актер? Или его действительно так плохо знают? Может быть, он прав – не так уж он и страшен?

Вика, ну что ты – он на твоих глазах хладнокровно убил человека.

Да, но… Он же и не попытался убить также и меня? А ведь все уверяли, что именно это он и сделает. А Вильгельма станет пытать – сам же Каламит так и говорил, когда был Стивеном. Что Вильгельму не дадут заниматься магией, и что для волшебника это хуже смерти.

Тут я не сдержалась и злорадно подумала, что кое-кому полезно побыть обычным человеком без суперспособностей. Может, это отучит его от вредной привычки магией заставлять других делать, что ему хочется. Да, я помнила, как меня тащили за волшебный ошейник в мою комнату, как заставляли летать и отсиживаться на потолочной балке, как запирали в комнате…

Он не хотел мне помочь, почему я должна его жалеть?

Вик, он же любит тебя…

– Вам что-нибудь еще нужно, госпожа? – тихо спросила служанка, закутывая меня в халат.

Я так задумалась, что не заметила, как купание закончилось. Мне убрали волосы в полотенце, подали другое для вытирания, потом еще халат, и теперь служанка ждала приказаний.

Я невольно оглянулась. Еще трое девушек расправляли подушки на постели, ставили на прикроватный столик графин с водой, закрепляли занавески балдахина и смахивали несуществующие пылинки с подоконника, широкого, удобного, чтобы сидеть на нем, например, с книгой. Он даже был обит мягким плюшем.

Из окна – наверняка иллюзия, тут же нет морей – доносился шум прибоя, даже тянуло бризом. Уютно потрескивал огонь в камине, с ним тоже возилась служанка.

– Госпожа?

Я поежилась, но ответить не успела: в дверях показался Каламит с подносом в руках. На подносе покачивались деревянные чашки – судя по запаху – с какао и вазочка с ароматными булочками. Я невольно облизнулась, подумав, какая я, похоже, важная птица, раз сам король приносит мне ужин. Интересно, зачем я так ему нужна?

Служанки, замерев на мгновение – наверняка от изумления, – быстро выстроились у стены, потупившись, тихие и безмолвные. Каламит посмотрел на меня, потом на девушек и бросил:

– Вон.

Служанки бросились к двери. Каламит тем временем расставил на столике у камина чашки и вазочку, подвинул на пушистый ковер диванные подушки, до этого лежавшие у стены, и кивнул мне:

– Садись, Виктория.

Я неторопливо (а что мне будет-то?) сняла с головы полотенце, вытерла волосы. Каламит ждал. Я положила полотенце на подоконник, быстро заплела мокрую куцую косу, перекинула ее на плечо и только тогда села у камина.

Страшно больше не было. Я зачем-то нужна Каламиту. А значит, мы еще поторгуемся. И об этом меня тоже предупреждали… Станет ли он теперь просить у меня Вильгельма?

– Тебе здесь нравится? – чуть помолчав, спросил Каламит.

Я взяла у него чашку с какао и кивнула.

– Если ты хочешь другую комнату, Вика, тебе стоит только попросить.

– Вы очень предупредительны, ваше величество.

Каламит усмехнулся. Он сидел так, чтобы мне была видна нормальная (и даже по-своему красивая) половина его лица, а не скелет. Очевидно, не хотел меня пугать.

Что же ему нужно?

Брось, Вик, ты и сама знаешь, что он хочет. Ты продашь ему Вильгельма?

«Я люблю тебя…»

Обжигаясь, я поскорее глотнула какао и не почувствовала вкуса. Не разреветься бы, стыдно…

– Вика, ты хочешь домой? – тихо спросил Каламит. Его голос был не таким, как у Стивена, ниже, ярче, но интонации те же. А я так привыкла, что Стивен мне не враг…

– А ты еще хочешь единорогов?

Каламит усмехнулся:

– Да, было бы неплохо их вернуть. А что ты сделала с моей жар-птицей? Между прочим, пришлось долго уточнять, что же ты под ней имела в виду. Но феникс тебя вроде бы устроил.

Это еще и не жар-птица была…

– Отпустила.

– Ну конечно, – снова усмехнулся Каламит.

Мы помолчали, потом король Ночных земель продолжил, отставив пустую чашку:

– Виктория, я могу вернуть тебя домой. Больше никакой магии, никто не будет тебя преследовать, обещаю, но…

– Продай кота, – подхватила я.

Каламит криво улыбнулся:

– Да, Вика. Мне нужно заклинание, которое придумал этот принц. Но я достаточно изучил его, чтобы понимать: он предпочтет умереть, но не скажет его никому, даже своей семье, не то что мне. Однако ты…

– Ты правда веришь, что я смогу его уговорить? – вырвалось у меня.

Каламит покачал головой – осторожно, чтобы не показывать мне ту половину, что была скелетом. Правда не хотел пугать? Или носил бы маску, как в «Призраке оперы».

– Он будет там, где ты, Вика. Он любит тебя, ты не представляешь, какую власть имеешь над ним. Уверен, что ради тебя он согласится на многое… даже на это.

Лично я не была так уверена. Любовь любовью, но что у Вильгельма большие амбиции, я не могла не заметить.

– А что, если не согласится?

Каламит посмотрел на меня: вторая половина его лица оставалась в тени.

– Даю слово, Виктория, что верну тебя домой и больше не побеспокою, если ты согласишься мне помочь, неважно, каким будет результат.

Я помолчала, и тогда он сказал:

– Без меня домой ты не вернешься. Ты же и сама это понимаешь.

Я догадывалась.

– Витька… Витториус тоже у тебя, да?

Каламит спокойно кивнул.

– Он жив?

– Если я скажу, что все зависит от тебя, это поможет принять верное решение? – с улыбкой поинтересовался Каламит.

Я закрыла глаза.

Вот он и предложил тебе продать кота, Вика. За возвращение домой, за твою спокойную жизнь и Витьку. А что Вильгельм? «Ты будешь в безопасности под замком»?

Но он же любит меня, а я его предам?

На войне как на войне – каждый сам за себя. Тот же Вильгельм однажды с этим согласился.

Разве любит он меня по-настоящему, раз не может отпустить? Ну и что, что любит? Он делал мне больно, он заколдовывал меня, он запирал меня, он отказался мне помочь. Почему я должна пожертвовать собой ради него?

Мне потребовалось лишь пять минут, чтобы ответить:

– Я согласна.

И Каламит улыбнулся:

– Я так и думал.

Я не могла поверить, что так легко пошла на предательство – не так ли давно я сама себе пафосно заявляла, что не смогу жить, если буду знать, что из-за меня кто-то умрет? А разве, когда Каламит заберет это заклинание у Вильгельма, он оставит принца в живых? Ты же понимаешь, Вик, что вряд ли так будет. А что будет с другими, с этим миром? С магом Валенсии Жеромом, с братом Вильгельма, с герцогом Изумрудного города? Мне говорили, что тогда ночь поглотит весь мир.

Но это же не мой мир. Верните меня домой и дайте все забыть.

Я очень хочу домой…

Еще я хорошо понимала, что рядом сидит человек, который легко отдаст приказ убить меня. Или убьет сам. А я не хотела умирать. Я очень сильно не хотела умирать.

«Каламит сделает тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться. Он всегда так поступает», – говорил мне придворный маг Валенсии Жером. Он был прав.

Человеческой рукой – а не скелета – Каламит пожал мои дрожащие пальцы, забрал чашки, нетронутые булочки, поставил все это на поднос и поднялся.

– Спокойной ночи, Виктория. Я рад, что ты выбрала верно. Мне было бы… грустно делать тебе больно. И поверь, я награждаю тех, кто помогает мне.

Я вспомнила мертвого Стивена и обняла себя за плечи. Верю.

– Спи сладко, моя госпожа, – добавил Каламит. – Ах да, это тебе.

И положил мне на колени книгу в кожаном переплете. Улыбнулся:

– Кухни в твоем распоряжении. Приятного вечера.

Я смотрела, как он уходит, потом листала книгу – редкие рецепты со всего мира, то, что обещал, но так и не дал мне Вильгельм. Отложила и перебралась на кровать.

Этой ночью я совсем не спала.