Я проснулась и не поняла, что сейчас: утро, день или уже вечер? Часов здесь не было, а в окно я по-прежнему ничего путного не видела. Однако солнце ломилось в комнату так рьяно, что я решила: примерно полдень.

Было жарко, неприятно пахло пыльными шкурами, которые я вчера скинула с кровати на пол, очень хотелось помыться и еще больше поесть. Я раскинулась на постели в позе звезды, уставилась на потолок, живописно украшенный паутиной, и представила, что останусь в этом мире, вот тут… то есть прямо здесь, в этой комнате, вместе с проклятым принцем, под надзором убийцы, рядом с параноиком-королем, и не стоит забывать, что меня каждое мгновение могут попытаться если не убить, то насильно уговорить продать кота…

Что-то мне взгрустнулось. И есть еще сильнее захотелось…

Ладно, под лежачий камень вода не течет, вот и мне вставать пора. Где здесь у них кухня?

У дверей комнаты обнаружилась охрана. Бравые ребята чуть старше меня в серой военной форме синхронно обернулись.

Я растянула губы в улыбке. Взгляд стражников ничего хорошего не сулил: кажется, они считали меня опасной. Смотрели уж точно как на тигра, выглянувшего из клетки.

Я приосанилась. И, откашлявшись, спокойно поинтересовалась:

– Добрый день. Вы не подскажете, как пройти в библио… прошу прощения, на кухню?

Вопрос повис в тишине. Стражники замерли, как кремлевский караул, и так же старательно сделали вид, что они – часть интерьера.

Я потопталась на пороге, пожала плечами.

– Ладно, сама найду. – И выбрала коридор наугад.

Только тогда «статуи» ожили.

– В другую сторону, – сказал один.

– Вам запрещено перемещаться по замку, – добавил второй.

Я остановилась.

– Кем запрещено?

Оба стражника смотрели на меня: руки по швам, спина ровная, взгляд строгий… Ну просто оловянные солдатики! Жаль, что в нынешнем помятом состоянии я наверняка не очень-то походила на балерину.

Одинаковыми они, кстати, не были. Один был худощав и, в общем, тонок, чем-то напомнив мне вчерашний портрет принца. Второй… если сравнивать с Вильгельмом, то такой же, когда он кот – упитанный. В меру. Еще не бочка, но уже плотненький такой.

– Запрещено его величеством! – хором ответили они, и эхо прокатилось по ближайшим коридорам.

Я подождала, пока оно замрет, и снова улыбнулась.

– Чудесно. Приму к сведению. Так мне туда? – Я кивнула на второй коридор.

Ответом мне снова стала тишина. Кажется, стражники несколько обалдели.

Я запустила руки в волосы, тут же в них запуталась, поморщилась и в третий раз улыбнулась.

– Ну ладно, я пошла тогда.

– Госпожа ведьма, вернитесь в комнату, – раздалось мне вслед.

Вот еще!

– Спасибо, что-то не хочется, – откликнулась я и непроизвольно ускорила шаг.

Позади загрохотали шаги – стражники двинулись за мной.

– Госпожа ведьма, мы будем вынуждены применить силу, – предупредил упитанный. Наверное, он тут был за главного.

Я остановилась, закрыла глаза, вдохнула, выдохнула, успокоилась и только потом обернулась.

– Господа, прошу прощения, но в этом случае я буду вынуждена побежать. А я быстро бегаю, если мне страшно. А сейчас вы меня пугаете. Я понимаю, что у вас приказ, но я не подданная вашего короля и не собираюсь сидеть в комнате, как в камере.

Они смотрели на меня невидяще-равнодушно, как статуи в парке.

Я в последний раз улыбнулась.

– Прошу прощения.

И, подхватив подол юбки, бросилась вперед по коридору.

Думаю, стражники просто не ожидали от меня ничего подобного, потому что дали целую минуту форы и только потом кинулись в погоню. Ах, если бы я действительно умела быстро бегать!..

Зато с находчивостью у меня проблем нет: завернув за угол очередного коридора, я ласточкой нырнула под скатерть оказавшегося на пути сервировочного столика. Толкавший его слуга опешил, а стражники, судя по топоту, пронеслись мимо.

На верхней полке столика стояло что-то в серебряной кастрюле, пахнущее, как вкусный суп. Я чуть не захлебнулась слюной и, когда топот стих, аккуратно вылезла.

– Простите…

Слуга – мальчишка лет четырнадцати – даже рот от удивления открыл.

Я нервно оглянулась на коридор, куда, по моим предположениям, убежали стражники. Вроде бы шагов больше не слышно, значит, пока не возвращаются.

– А… м-м-м… вы не знаете, где здесь кухня?

Мальчик-слуга шумно сглотнул.

– Я… г-госпожа ведьма…

– Просто ведьма. В смысле, Вика. То есть Виктория… – Я встретила изумленный взгляд мальчишки и расхохоталась.

Смех сближает – пару мгновений спустя мальчик смеялся вместе со мной, сначала натянуто, зато потом искренне и с удовольствием.

Шагов я все еще не слышала.

– Я как раз туда иду, госпожа Виктория, – успокоившись, сказал слуга. – Или в-вам в-ведьмина кухня нужна?

– Ведьмина? – озадаченно переспросила я. – Да нет, самая обычная. Где готовят вот такую вкуснятину, как тот суп на полке, – и ткнула пальцем в кастрюлю, выглядывающую из-под скатерти.

Мальчик польщенно улыбнулся.

– Тогда, может быть, вы последуете за мной?

– С удовольствием!

По дороге мы разговорились: мальчик, оказывается, работал на кухне, звали его Джол и был он поваренком, ну а иногда лакеем. Суп вез младшему принцу, который недавно вернулся, но был не в духе, на слугу накричал и приказал убираться, потому что он, принц, не голоден. Хорошо хоть посуду бить не стал, а то раньше часто так делал.

– М-м-м, плохой котик, – хмыкнула я, помогая Джолу толкать тяжелый стол.

– Что, госпожа?

– Ничего. Он часто так себя ведет? Принц.

– Младший? О да, госпожа. Мадам Буфон говорит, он капризничает.

– Какой капризный у вас принц, – протянула я. – А кто такая мадам Буфон?

Мадам была поварихой, ответственной за выпечку. Хлеб, сладкие булочки, торты и пирожные – все это была ее работа. На кухне, по словам поваренка, разные люди готовили супы, жаркое, гарниры, салаты и десерты. Удобно…

А как именно удобно, я оценила, когда мы без приключений (удивительно!) добрались до кухни. По дороге нам попалась парочка слуг, и все они при виде меня делали большие глаза и тут же куда-то исчезали. Может, звать стражу спешили. Мы с Джолом так заболтались, что не обратили на них внимания.

В коридорах было сумрачно: окон не имелось, а под потолком, высоко-высоко, висели тусклые светильники. С белым неприятным светом. Уф! На кухне оказалось куда уютней: здесь горел огромный очаг и еще с десяток мелких, божественно-знакомо пахло и имелось столько всего… неизведанного… полезного и милого сердцу любому кулинару, что я сразу почувствовала себя одновременно дома и на седьмом небе от счастья.

У поваров и поварят как раз был обеденный перерыв, и они сидели за длинным столом – все в одинаковых серых передниках – и что-то до нашего прихода весело обсуждали. Джола они встретили улыбками и предположениями: что, дескать, принц опять буянит? А потом увидели меня и разглядели цвет моих волос. В кухне моментально воцарилась тишина.

Я же в восторге осматривалась и не сразу заметила, что обстановка накалилась. А когда заметила, было поздно.

Один из слуг, высокий юноша с острым носом и пронзительными глазами, встал и с легким поклоном предложил:

– Госпожа, проводить вас в ваши комнаты?

Я шагнула влево, и мне открылся чудный вид на стол. А что это такое белое на блюде лежит и вкусно пахнет?..

– Госпожа?

– А? – спохватилась я, отступая еще на шаг, потому что лакей теперь загораживал мне чудное блюдо. – Нет, спасибо, не надо. Я не затем оттуда сбежала, чтобы тут же вернуться. А что это у вас такое вон там лежит? – И пошла на запах. Боже, специи, мята, ваниль… М-м-м… – Можно?

И, пока повара не вернули дар речи, я цапнула с блюда… булочки! Это же маленькие пышные булочки! Тают во рту, м-м-м, как же вкусно!

Хочу рецепт! О-о-о, как я хочу это тут же, сейчас же приготовить!..

В общем, я всегда сама не своя до кулинарии. А тут, что называется, дорвалась.

– Нравится, милая? – спросила дородная женщина в колпаке, услышав мои восторги. И тоже расплылась в улыбке.

О, как мне нравится! А как это приготовлено? Может быть…

Мои знания в выпечке сразили мадам Буфон (а это была, конечно, она) наповал. Минут десять спустя, когда я накушалась булочками до отвала, мы с поварихой уже бурно обсуждали рецепт. К тому времени ей было плевать на мои волосы и магические способности.

А через полчаса, когда по кухне разнесся звук гонга, возвещавший о конце обеда, мы с упоением эти самые булочки пекли. Я с удовольствием исследовала, как работают местные печи, миксеры, комбайны, бойлеры, духовые шкафы… Принцип – как у нас, только на магии. И внешне вот так сразу не сообразишь, но потом – все просто.

Мадам кто-то попытался напомнить, что старший принц-де приказал приготовить ему мясной закрытый пирог по-мансийски. Мадам сначала отмахнулась, но я стала расспрашивать, что там за Мансия и какие у них пироги… И понеслось.

Пирог мы пекли вместе, и мадам была во сто крат лучше ведущих кулинарных онлайн-семинаров. Какая женщина – настоящий шеф на кухне! Вот бы мне когда-нибудь делать такое же тесто…

Тестом я и занималась, когда ложка неожиданно замерла у меня в руке, чашка заледенела, а меня подхватило и подняло в воздух – метра три над полом.

Не будь это кухня и первый в моей жизни мясной пирог по-мансийски, я бы испугалась. Может быть, даже завопила. Да точно бы завопила, еще бы и перекувыркнулась – под ногами совсем не твердая поверхность ощущалась, а именно что воздух, то есть почти ничего.

Но это была кухня – место, где я чувствую себя как дома, – и в моих руках оказалась именно тарелка с тестом. Которая сначала обожгла мне пальцы, а потом упала и разбилась. Вместе с тестом. Которое я только что с таким усердием мешала.

Я посмотрела вниз и встретилась со знакомым, даже слишком, презрительным взглядом вчерашнего принца с портрета. Был принц один в один, как нарисован, и почти не напоминал то рыжее расслабленное чудо, которое я прогнала утром с постели. Смотрел уж точно иначе – зло, обиженно и надменно. Меня, даже когда он котом был, этот взгляд заводил, а уж человек… Да как он смеет смотреть на меня так? После всего?!

– Ты должна была ждать меня в своей комнате, – голос у него был как кошачье шипение. – Кто позволил тебе уйти?..

Я перебила:

– Немедленно опусти меня на землю.

Но он меня, конечно, не услышал:

– В своем мире ты вела слишком свободную и легкомысленную жизнь, однако здесь…

Еще о моей жизни всякий котяра будет рассуждать! До чего докатились-то… Ужас!

– Вильгельм! – рявкнула я, и он наконец-то умолк. – Поставь меня. На пол. Сейчас же.

Он прищурился и стал казаться еще противнее – хотя куда уж?

– Ты мне приказываешь?

Ненавижу этого кота.

– Требую. Немедленно.

Вместо этого я взмыла в воздух еще выше. А вот это уже было совсем не смешно…

– Вильгельм.

– «Ваше высочество». Ты будешь обращаться ко мне только так при посторонних.

А не пошел бы ты, твое высочество…

Я зацепилась рукой за потолочную балку, подтянулась и уселась, как на скамейке. Балка была широкая, правда, пыльная. Зато отсюда на кухню открывался прекрасный вид.

– Ты также будешь… Виктория?

– Говори погромче, пожалуйста, тебя отсюда плохо слышно, – капризно отозвалась я, болтая в воздухе ногами и опасно раскачиваясь. А классно! Интересно, а в небо он меня так поднять сможет?

Но тут воздух вокруг закрутился, красиво завихрил юбку, а меня мягко сняло с балки и понесло вниз. Ух, от большей скорости я бы не отказалась – съехала бы по воздуху, как по невидимой горке. А так получилось, как на медленном, но тоже невидимом лифте.

И отпустило, когда ноги аккуратно коснулись носочками пола. Я лишь слегка покачнулась (но это с непривычки), ухватилась за стол и посмотрела на рассерженного принца… Куда-то в район груди. Пришлось поднять голову и только так удалось встретиться с ним глазами, потому что Вильгельм оказался на удивление высоким. Очень высоким, я макушкой ему как раз до груди и доставала. И совсем не сутулился, хотя высокие парни сутулятся часто. С осанкой у Вильгельма точно было все в порядке. А еще он оказался худым. Даже странно: после упитанного кота я ожидала увидеть не менее упитанного принца. Ничего подобного: Вильгельм был худощав, высок и имел те самые тонкие черты, которые я отметила еще на портрете. Этакое благородное, породистое лицо: тонкие скулы, тонкий нос, тонкий рот и разноцветные глаза, по-кошачьи вытянутые. Что-то осталось в его облике от кота, и я сейчас не про фирменный вильгельмовский взгляд (куда же он денется?). Нет, что-то внешне: глаза, выражение лица… Ах да, и рыжие волнистые волосы, густые, мечта любой девушки, а особенно меня, потому что у Вильгельма они были примерно той же длины (до плеч), но явно послушные, а мои вечно торчат в разные стороны. В общем, ничего такой принц получился, хоть и невоспитанный.

Сейчас он как раз повторял на бис свою нотацию, как приличная девушка – попаданка в другой мир должна вести себя в незнакомом дворце. Если кратко: не выходить из комнаты, не шляться по коридорам, не грубить, соблюдать эту… как ее… а, субординацию, то есть величать его, принца, высочеством и ни в коем случае не появляться в обществе слуг, потому что это вредно для репутации.

Я заскучала уже на субординации. Перебить Вильгельма не было никакой возможности – он как котом, не затыкаясь, орал, так и принцем не изменился. Поэтому я посмотрела на пол, но разбитой чашки, как и остатков теста там не оказалось – кто-то уже убрал. Тогда я повернулась к разделочному столу, взяла другую чашку и начала месить тесто заново. Продукты рядом лежали – их поварята для нас заранее «выстроили» в линеечку. Так, что там было? Яйца, масло, мука…

Вся кухня, замерев, наблюдала. Даже мадам Буфон, женщина не робкого десятка, смотрела на Вильгельма с опасливым восхищением. Что они в нем нашли? Ну, принц… Ведет себя хуже непослушного ребенка!

– Виктория, ты меня слушаешь? – капризно осведомился Вильгельм минут пять спустя.

Я старательно мешала сахар с топленым маслом.

– Слушаю, слушаю.

– И на чем я остановился?

– На высочестве.

– Верно. Так вот, ты должна называть меня так при посторонних всегда, потому что…

И так далее. С тестом я успела закончить, даже добавила кое-что от себя (по-моему, такому пирогу пригодится тмин), поставила в духовку, справилась с артефактом (ничего сложного, просто камешки нужно перекатить правильно, почти как ползунок громкости), а Вильгельм все не унимался.

Когда запахло печеным и я стала подпрыгивать у духового шкафа, с интересом заглядывая сквозь смотровое стекло, его высочество наконец-то выдохся.

– Ты все поняла? – дотошно уточнил он.

Дзынь! Я схватила лопаточку и магией (артефакты – великая вещь, даже у таких, как я, работают) перенесла готовый пирог на разделочный столик. А ничего так вроде бы получилось… Ага, теперь охлаждающим артефактом… э-э-э… вроде бы помахать, чтобы спокойно попробовать и не обжечься…

– Виктория!

– Флыфу, флыфу. – М-м-м, а вкусно! Тмин тут явно к месту.

– Ваше высочество, – свирепо добавил принц.

Я обернулась.

– Какой же ты зануда, твое высочество!

Вильгельм покраснел от гнева. Мы, рыжие, всегда быстро краснеем.

– Что? Да… ты…

Я полюбовалась на это воплощение ярости, фыркнула и прицельно сунула кусок пирога ему в рот:

– На!

Потом улыбнулась мадам Буфон, тихо сказала «спасибо» и, обогнув ошарашенного принца, направилась к выходу из кухни.

Вильгельм догнал меня быстро – заморозил заклинанием. Я застыла статуей у стены коридора и не могла повернуться, даже когда услышала за спиной приближающиеся шаги. Гаденыш этот принц.

Страшно мне не было, хотя пошевелиться я не могла совсем, даже дышать было сложно – на грудь словно каменную доску уронили. Но я не боялась, о нет, я только хотела посмотреть в разноцветные глаза этого кошака… А дальше по ситуации.

Вильгельм обошел меня, повернулся, исполнил мое желание – посмотрел в глаза, что-то там увидел (наверное, мое к нему отношение), резко выдохнул и заставил идти за ним. Именно заставил: мои ноги двигались сами, и ощущение было не из приятных.

Так мы дошли до знакомой двери в мою комнату, у которой стояли те же стражники, правда, красные и запыхавшиеся. Ребята, мне правда жаль… На нас они старательно не смотрели и очень пытались сделать равнодушные лица, но у того, что потоньше и младше, на мгновение блеснуло во взгляде сочувствие. Как же они все здесь боятся этого большого капризного… принца! Впрочем, если он их так же таскает…

Вынырнувший откуда-то слуга распахнул дверь, Вильгельм заставил меня войти и только потом сказал:

– Посиди и подумай о своем поведении. – И тут же заносчиво: – Я хочу, чтобы моя жена была идеальной!

Ох, было у меня что об этом сказать, но заклятие он так и не снял: я все еще не могла двигаться самостоятельно.

– Твой наемник помогает Жерому. Ужин тебе принесут. Я позже зайду.

И дверь захлопнулась. Только тогда меня отпустило.

– Приди, – прошептала я. – Да-да, приди, я тебя буду очень ждать.

Видала я заносчивых мерзавцев – у нас в универе мажоры из золотой молодежи встречались, – но таких гнусных типов… Да, принц в Валенсии и впрямь исключительный, Стивен был прав.

Что ж, будем жить с тем, что имеем.

Мне очень хотелось побарабанить кулаками в дверь, закричать: «А ну выпусти, гад, я тебе потом котом такое устрою!» Но я сдержалась. Во-первых, не стоило копировать этого мерзкого кота. Во-вторых… а толку?

Я прошлась по комнате. В ней прибрались: подняли шкуры, застелили кровать. Мда, стыд какой, ну я и чушка… Привыкаю уже к слугам, да?

В окно по-прежнему ничего, кроме куска неба и яркого солнца, видно не было. Очень захотелось наружу, на свободу… Ну, кот, ну погоди!.. Ладно, не буду сейчас об этом, смысла нет, только зря себя накручу, разозлюсь – а от злобы прямой путь к депрессии. Брат так говорит, а он врач, ему можно верить. Наверное…

В окно я не протиснусь. Никак… Для острастки я попробовала, но застряла и с огромным трудом освободилась. Да уж, неудивительно – в такую узенькую щелочку странно, что я вообще умудрилась как-то впихнуться.

Ладно… Какие еще выходы, кроме окна и двери, могут быть в комнате на верху башни? Стивен что-то говорил про потайные ходы…

Следующий час я провела простукивая стены. И ход действительно нашелся: за кроватью. Открылся легко, словно им недавно пользовались: часть стены просто отъехала в сторону. Наученная сериалами, я внимательно осмотрела вход, потом осторожно заглянула внутрь. Прохладно, темно, пыльно, но не так, как было бы, не пользуйся никто этой дорогой. Так невольно задумаешься, не приходил ли кто ко мне ночью… Вроде одного кота, например. Я же не помню, как дверь открывалась, а она скрипит в отличие от механизма, отодвигающего стену. Этак кто угодно ко мне прийти может? Надо комнату менять. Срочно.

С этими мыслями я решилась и шагнула в темноту. Стена, слава богу, за моей спиной не закрылась – наверное, надо было на что-то нажать, чтобы она задвинулась. Но от фонарика я бы сейчас не отказалась… Впрочем, зря я волновалась: шагов через сто, когда совсем стемнело, над головой неожиданно зажглись светильники. Один, другой – дорожкой от меня. Удобно… И я была права, этой дорогой часто пользуются. Даже воздух не спертый: наверное, где-то у потолка отдушины. Только тишина беспокоила – я слышала даже звук своего дыхания, – но к этому оказалось легко привыкнуть.

Ну что ж, прогуляюсь – я же хотела. Может, дорогу на кухню найду или столкнусь с каким-нибудь слугой. Кто-то же в этом коридоре явно убирает…

С этими мыслями я вдохнула поглубже и решительно направилась вперед – за светильниками над потолком.

Со слугой я не столкнулась, поэтому, когда добралась до первой развилки, расстроилась. Лево-право – что выбрать? Свежим воздухом тянуло и оттуда, и оттуда, а вот кухней – нет. Что ж, отправлюсь налево. Я уже пошла по тонкой дорожке с этим котом, надо продолжать, потому что деваться некуда.

Потом была еще одна развилка, и еще, и еще… Я всегда выбирала левый коридор. Быстро заскучала: в тишине звучали только мои шаги да слышалось мое же дыхание. Однообразно, скучно… Хоть бы граффити кто нарисовал. Или череп в стенку воткнул, как в парижских катакомбах.

И воздух всюду подозрительно свежий, хотя сколько я ни приглядывалась, вентилирующих отверстий не увидела. Камни, желтоватые в свете волшебных огней, с каждым шагом тянутся все дальше и дальше… И так до бесконечности.

Слуг я, конечно, не встретила. Я вообще никого не встретила, пока не свернула в десятый по счету коридор (я считала), когда на меня сверху что-то упало. Точнее, набросилось. Что-то белое, пушистое, ушастое и носатое. Выглядело оно как помесь лисицы с обезьяной, но, честно, я не слишком присматривалась: когда тебе на голову с воинственным визгом прыгает нечто, а потом прямо перед глазами машет когтистыми лапами, как-то не до любопытства.

Я тоже завизжала – не очень воинственно, зато на весь коридор. И попыталась эту химеру с себя содрать. Она тем временем дергала меня за волосы, что очень неприятно и еще больше обидно. Короче, мы с упоением наслаждались общением друг с другом и не заметили, как часть стены слева отъехала, и на нас в изумлении уставился… еще один принц. Что он именно принц, я потом угадала: он был при параде – в роскошном камзоле, мантии и в короне. Белого коня рядом не наблюдалось, зато золотые волосы, яркая внешность, голубые глаза, рост и фигура – все, как в сказках рисуют. Настоящий принц, вылитый.

– Фрося! – рявкнул он, когда опомнился. – Прекрати!

Мы замерли. Мгновение спустя химера свалилась с меня, пропрыгала к принцу и спряталась за его ногу. Потом, правда, выглянула, ехидно улыбнулась и даже показала мне язык.

– Фрося? – ахнула я.

– Мой фамильяр, – сказал принц. Волосы у него были совсем не рыжие, значит, не колдует? Странно, а я думала, фамильяры бывают только у колдунов… – А вы… – Он оглядел меня, особенное внимание уделив всклокоченной шевелюре. Я торопливо попыталась ее пригладить, но после фросиного «массажа» волосы топорщились, наверное, как после удара током. – Вы, должно быть, Виктория?

– А как вы догадались? – вырвалось у меня.

Принц хмыкнул.

– Поверьте, зная моего брата, это не сложно. А… – Он оглядел коридор за моей спиной, – что вы тут делаете?

«Зная вашего брата, вы могли бы и не задавать этот вопрос», – подумала я, но решила, что говорить это вот так в лоб незнакомому принцу невежливо.

Вместо этого я сказала:

– Гуляю.

– В потайном коридоре? – уточнил принц.

Я пожала плечами и снова попыталась пригладить волосы – с тем же успехом.

– Где могу. Ваш брат меня запер, а в окно я не пролезла.

Принц мгновение смотрел на меня, не мигая, потом не выдержал и рассмеялся.

– Заходите, Виктория. Все равно я собирался с вами познакомиться, но раз уж вы были так любезны и сами пришли…

Я попятилась.

– Ага, а потом вы меня тоже запрете? Спасибо, я лучше тут погуляю. Но если подскажете мне дорогу на кухню, я буду вам очень признательна.

– На кухню? – удивился принц. – Зачем вам туда?

– Готовить люблю.

Это его почему-то тоже насмешило.

– Что ж, Виктория, если пожелаете, я вас на кухню сам провожу. Но до этого вы же не откажетесь от сиропа с пирожным? Клянусь, я не стану вас запирать.

Я с сомнением посмотрела на него:

– Клянетесь?

– Клянусь, – серьезно подтвердил принц.

А, была не была!

– Хорошо…

Принц улыбнулся, взял меня за руку и ввел в комнату. Я не обратила внимания, на что он нажал (но точно ногой, потому что руки у него были на виду), и стена вернулась на место.

Комната его оказалась куда больше и красивее моей. Кровати в ней я не увидела и сделала вывод, что это кабинет, потому что очень много места занимал огромный стол с ворохом разбросанных на нем бумаг, а также книжные шкафы. Слева от стола горел камин, напротив которого устроились два мягких даже на вид кресла и маленький столик на тонкой ножке. Еще дальше рядком шли узенькие длинные окна, в которые с удовольствием заглядывало солнце. После тусклого света коридора комната показалась мне прямо-таки праздничной.

Принц подвел меня к одному из кресел, усадил и налил что-то из графина.

– Вы пьете вино, Виктория?

Я поколебалась.

– А воды у вас нет? – Не хочется захмелеть в комнате у незнакомца. Я еще не решила, правильно ли поступила, придя сюда, так что напиваться точно рано.

Принц пожал плечами и поставил передо мной кубок с водой.

– Сироп с пирожными скоро принесут. А пока давайте познакомимся. – Он церемонно и грациозно поклонился: – Раймонд, наследный принц Валенсии.

За его спиной, на письменном столе, химера Фрося изобразила то же самое, только в три раза смешнее. Я еле сдержала улыбку.

– Виктория. Простите, ваше высочество, но я не уверена, что смогу повторить ваш поклон, а реверанс делать не умею. Извините меня.

Раймонд улыбнулся.

– От гостьи из другого мира было бы глупо ждать знания нашего этикета. По крайней мере вы не хрюкаете, когда пьете.

Я чуть не поперхнулась.

– Что?

– Витториус Черный именно так и делает.

– О… – Да, Витька никогда не умел вести себя за столом. Точнее, умел, но никогда не хотел.

– Виктория, вы действительно друг Витториуса? – спросил вдруг принц… Раймонд.

– Я… – Я замялась. – Если это тот, о ком я думаю, тогда да.

Принц нахмурился, и я поспешила объяснить:

– Я никогда не думала, что он волшебник и умеет путешествовать по мирам. Я даже не знала, что бывают другие миры!

– Почему же Витториус обратился с просьбой о помощи именно к вам, если вы даже не знали о нем всей правды? – удивился Раймонд.

Я усмехнулась:

– Понятия не имею. Когда увижу Витьку… Витториуса, обязательно у него спрошу.

Принц помолчал немного, рассматривая меня. Странно, но под его взглядом мне совсем не делалось неуютно.

– Виктория, вы действительно не колдуете?

– Конечно, нет!

Принц покачал головой.

– Вы знаете, что любые покупки магом, направленные в казну королевства, регистрируются в министерстве финансов?

– Что? Э… Нет. А…

– Мы несколько удивились, когда узнали, что Вильгельм закупает женскую одежду, – улыбаясь, объяснил Раймонд. – Но, как я понимаю, не он к шару руку прикладывал, не так ли?

– У него тогда была лапа, – пробормотала я. Черт! Знала же, что ничто не бывает бесплатно. Выходит, мою одежду, комнату в гостинице, припасы и прочее оплачивала казна Валенсии? Мда, теперь я точно не могу просто так исчезнуть. Надо как-то придумать, как деньги отдать… За сохранность кота мне Витька формально заплатил, правда, кто же знал, что к коту будет прилагаться и угроза моей жизни. Мда…

– О чем вы задумались, Виктория?

– О деньгах, – честно ответила я. – Надо будет вернуть их вашей казне.

Принц удивленно поднял брови и рассмеялся.

– Великая сила, Виктория, королевство не обеднеет от той сотни золотых, что вы потратили. Наше королевство тем более. Вы знакомы с географией нашего мира?

– Нет.

Принц поднялся и минуту спустя поставил передо мной яркий, украшенный золотом и драгоценными камнями глобус. Я смотрела на него, открыв рот: мне странно было видеть мир без океанов и морей, одна сплошная суша! Правда, много речек и даже больших озер, но…

– Посмотрите. – Раймонд указал куда-то в центр шара. И дальше обвел пальцем очертания страны. – Это Валенсия.

– Да?

– Да. Так получилось, что мы стоим на месте древнего моря, полного магической энергии. Земля здесь благодатная и богатая. Мы абсолютно самодостаточны и можем торговать такими товарами, которых нигде, – Раймонд обвел пальцем земной шар, – больше нет. Я вряд ли преувеличу, если скажу, что мы самая богатая страна в мире. Поэтому можете не беспокоиться насчет денег и считать, что мы их вам подарили. Тем более они были нужны вам, чтобы привести Вильгельма домой.

Я молча кивнула. Поверить было сложно – уж слишком хорошо все складывалось.

Раймонд помолчал и спросил:

– Виктория, скажите, Вильгельм правда сделал вам предложение?

– А? Нет! То есть он, конечно, что-то мяукал, но я не понимала что.

Раймонд, кажется, с трудом сдерживал смех.

– Мяукал?

– Да, он же был котом. И я его совершенно не понимала. Все вокруг понимали, а я – нет.

Вода у меня в кубке кончилась, и принц подлил еще. Надеюсь, в ней нет сыворотки правды или чего-то вроде?

– И вы не хотите за него замуж?

Я мрачно посмотрела на принца. Опять!

– Нет.

Раймонд указал на глобус:

– Даже после того, как я рассказал вам, как мы богаты?

– При чем тут деньги? – удивилась я.

– Великие силы, как вы наивны, – пробормотал принц. – Простите, Виктория. Возможно, в вашем мире о деньгах задумываться девушке неприлично?

– Что? Нет! То есть… Мне не нужны деньги мужа, я как-нибудь сама, – сбивчиво ответила я. – Может, в вашем мире это и странно, но я замуж по любви хочу, а не… по расчету.

Раймонд улыбнулся.

– Понятно. И вам не нравится мой брат?

– А он может нравиться? – не сдержалась я.

– Вы удивитесь, – усмехнулся Раймонд. – Помани он пальцем, любая девушка королевства или даже мира будет его. Правда, вряд ли они соблазнятся именно Вильгельмом, скорее, его титулом и доходом. Вильгельма никогда такие вещи не интересовали.

– Неудивительно, – пробормотала я и уткнулась взглядом в кубок. Мое слегка помятое полупрозрачное отражение смотрело на меня в ответ.

– Он вас запер, – сказал вдруг Раймонд. – Поэтому вы ушли потайным ходом? Хотели сбежать?

– Сбежать? – повторила я. – Нет. Погулять я хотела. Все же здесь твердят, что в этом дворце мне ничего не грозит. А я хочу… – Я непроизвольно посмотрела на окна, – на свежий воздух. Не могу я сидеть взаперти. Не понимаю, почему должна.

Раймонд усмехнулся.

– Отец распорядился, чтобы вы были под присмотром. Они с Вильгельмом боятся, что вас могут похитить даже здесь.

Я подняла на него взгляд.

– Правда могут?

Раймонд покачал головой:

– Вряд ли. Виктория, как вы нашли потайной ход? Кто вам рассказал?

– Никто, я стены простукала.

Раймонд недоверчиво посмотрел на меня, потом спросил:

– А на кухню вы хотели, потому что…

– Готовить люблю.

– Вы кухарка?

– Что? Нет, я учусь на… Эм… Но я просто люблю готовить! Для себя. Что такого?

Принц отвел взгляд, но я заметила горящее в нем недоверие.

– В вашем мире нет слуг?

– У нас это как-то не принято. Зачем слуги, если я сама справляюсь?

Раймонд нахмурился.

– Ваши родители богаты?

И снова деньги…

– Достаточно.

– Понятно… Что ж, Виктория, полагаю, теперь ваша очередь задавать вопросы. Обещаю ответить честно и подробно. Но, – он улыбнулся, – только на три вопроса.

Я удивленно посмотрела на него:

– Почему только на три? Вы мне больше вопросов задали!

Принц тонко улыбнулся и подпер щеку кулаком, глядя на меня. Всем видом показывал, что ждет.

Я бросила взгляд на глобус: меня неожиданно привлекла теневая его часть. Если присмотреться, тень эта оказалась в совершенно неожиданном месте, где на шар светило солнце. Я подалась вперед и вдруг поняла – это же часть глобуса закрашена черным!

– Что это?

Принц удивленно нахмурился и тоже перевел взгляд на глобус.

– На мрачные вещи вы тратите свои вопросы, Виктория. Это Ночные земли.

Я поймала его взгляд.

– Ночные земли? Там вечная ночь?

– И это тоже, – кивнул принц. – Странно, что вы об этом спросили. Забудьте, Виктория, и я засчитаю вам это за один вопрос.

Хм… Почему бы, интересно, мне об этом забыть?

– А если не забуду, вы вспомните свое обещание рассказать честно и подробно?

Мгновение принц выглядел ошеломленным, потом покачал головой:

– Никак не могу привыкнуть к вашему поведению, Виктория. Вы очень необычны для нашего мира, вы знаете об этом? Женщины у нас не бывают такими смелыми, тем более наедине с мужчинами. Разве что ведьмы, но вы же не ведьма. В вашем мире такое поведение нормально?

Какое – такое?

Я моргнула и снова посмотрела на принца.

– Ваше высочество, вы уходите от темы. Вы хотели рассказать мне про Ночные земли. Подробно.

Раймонд рассмеялся, и это был совсем не веселый, а скорее скованный смех.

– Виктория, что там слушать? Вечная ночь, холод и очень грубые люди. Скука. Давайте я вам лучше про Вильгельма расскажу.

Сдался мне этот кот!

– А давайте лучше про Ночные земли, ваше высочество.

– Можете называть меня по имени, – улыбнулся принц, и снова это была фальшивая улыбка. – Мы же скоро породнимся. Вы уже представляете себя принцессой Валенсийской?

– Раймонд, Ночные земли, – с улыбкой напомнила я. Это и правда уже становилось смешным – его настойчивый уход от моего вопроса.

Принц перестал улыбаться.

– Зачем они вам, Виктория? Почему вы о них спросили?

Я пожала плечами.

– Вы же не хотите отвечать – значит, точно что-то интересное. Расскажите. Пожалуйста?

Раймонд вздохнул и отвел взгляд.

– Как пожелаете. Это действительно земля вечной ночи. Там холод, лед и правит проклятый король-колдун, для которого нет никаких законов, кроме собственных желаний. Он силен и способен на многое. Полагаю, он – основная причина, по которой мы вынуждены держать вас, Виктория, во дворце. Ему нужен мой брат, а точнее то, что Вильгельм изобрел. Тогда тьма поглотит наш мир и все земли станут Ночными.

Он замолчал, и я подождала немного, надеясь на продолжение. Но его не последовало, тогда я сказала:

– Звучит как сказка.

– Сказки заканчиваются победой добра и света, – очень серьезно заметил Раймонд. – У этой вряд ли будет счастливый конец. Вы не понимаете, Виктория, король Каламит жесток, беспощаден и не остановится ни перед чем, чтобы добиться желаемого. Когда Вильгельм попадет к нему в руки, он заберет его магию, убьет моего брата и воспользуется его заклинанием, а мы все станем его слугами. А до этого он убьет вас, потому что вы связаны с Вильгельмом. Теперь вы понимаете, как ценна ваша безопасность?

Хмурясь, я смотрела на теневую сторону глобуса.

– Не понимаю. То есть у вас здесь живет настоящий злодей, Темный Властелин, и вы ничего не делаете? А как же герой, который его победит?

– В вашем мире все так просто? – слабо улыбнулся Раймонд. – Находится герой, который побеждает злодея? Всегда?

Я промолчала, и Раймонд снова улыбнулся.

– Вот видите. И у нас не так. Каламит контролирует очень многих владетелей. – Рука принца проследила горы, пару рек и огромный участок земли. – А к другим присылает шпионов. Отец казнит их десятками каждый год. И вашего наемника, которому вы, похоже, очень верите, отправил именно Каламит. До этого… Стивен, так он назвался? Шпионил у нас. Вы верите ему?

Я поежилась.

– Он сказал, что раз я спасла ему жизнь…

– От мучительной смерти обиженного им герцога Изумрудов, – подхватил Раймонд. – У которого ваш Стивен посеял тьму, и та спустя время вызрела и превратилась бы в эпидемию, если бы один светлый маг не отдал жизнь, чтобы ее остановить. А попутно Стивен обесчестил сестру герцога и украл его драгоценность. Вы действительно верите ему?

Мне вдруг стало зябко. Я тихо спросила:

– Где Стивен сейчас?

– Под надзором нашего мага и там останется. С ним ничего не случится, но, простите, Виктория, ему не верим мы. Мы не поверили бы и вам, не будь вы такой… яркой… иномирянкой. К вам руки Каламита еще не дотянулись.

Я со вздохом отвернулась от глобуса.

– А почему вы не хотели мне об этом говорить?

– Зачем зря вас расстраивать? – улыбнулся принц. – Вы женщина, а у нас женщин не пугают Ночными землями. Это удел мужчин – думать о таких пустяках. – Он вдруг обернулся к двери. – Что-то ваш сироп с пирожными не несут… Ох уж эти слуги!

Словно услышав его, в дверь тихонечко постучали.

– А, – улыбнулся Раймонд. – Наконец-то…

И, обернувшись, осекся, а я против воли вздрогнула.

В комнату просочился (именно так, потому что дверь он как следует не открыл и вошел этак аккуратненько, бочком) второй принц Валенсии Вильгельм. Стрельнул на меня глазами, нахмурился, словно чтобы я как следует поняла, как он недоволен, и повернулся к брату.

– Раймонд.

Химера Фрося, заснувшая пузом кверху во время нашего разговора, перевернулась и оскалилась. Никто, кроме меня, не обратил на нее внимания.

– Вильгельм, – ровным тоном откликнулся старший принц. И тут же проказливо улыбнулся. – Ты не принес нашей гостье сироп с пирожными? Виктория проголодалась.

– Я провожу ее в ее покои и прикажу принести ужин туда, – отозвался Вильгельм все тем же ровным тоном.

Разговаривали они, как два незнакомца. Я же допила воду и машинально толкнула глобус. Земной шар закружился вокруг своей оси.

– Виктория, идем, – сказал мне Вильгельм. Точнее, судя по тону, приказал.

Я покосилась на него.

– Снова запрешь меня в той скучной комнате и скажешь подумать о своем поведении?

Вильгельм протянул мне руку.

– Виктория, не заставляй меня ждать. Нет, тебе сменили комнату. – И тут же добавил, усмехнувшись: – На ту, где потайных ходов нет.

Великолепно!

Я скрестила руки на груди.

– Не пойду.

Вильгельм порозовел.

– Виктория!

Я ответила ему мрачным взглядом. Надеюсь, настолько мрачным, что он понял мое к нему отношение.

Раймонд, откинувшись на спинку кресла, с видимым удовольствием наблюдал за нашей словесной перепалкой.

Вильгельм же, резко выдохнув, стремительно подошел и так больно схватил меня за руку, что я зашипела.

– Вильгельм, так не обращаются с девушками, – заметил Раймонд.

Вот именно! Что за домострой?

– Она моя невеста, – бросил Вильгельм и потащил меня к двери.

Я отчаянно упиралась: тормозила пятками и хваталась за мебель (одно кресло и два шкафа).

– Я тебе никто! Уясни это, наконец! И оставь меня в покое!

– Виктория, помолчи, – шикнул Вильгельм.

– Сам помолчи. Да чтоб ты котом снова стал, тогда тебя хоть за лапы можно подергать!

И только я это сказала, как – вжик! – Вильгельм дернулся, выпустил мою руку, сверкнул… И действительно стал котом. Серьезно, я не шучу – точно от моих слов.

Я замерла с открытым ртом. Кот тоже – на полу. Очнуться нас заставил только смех Раймонда из «зрительного зала», то есть с кресла у стола.

– Доигрался, брат? – весело сказал принц.

А я выдохнула:

– Так вот как это работает…

Кот вздрогнул и принялся пятиться. А я не выдержала и расплылась в счастливой улыбке.

– Ну и кто кого теперь в комнате запрет? А ну-ка иди сюда, я тебе покажу невесту! Иди-иди…

Кот что-то мявкнул, заставив Раймонда согнуться от хохота, и припустил наутек.

– Эй! Куда?! – крикнула я.

И побежала за ним.