– Я делала это. Ты прав. Я обижала его. Признаюсь, что делала ему больно. Щипала, сильно сдавливала его. Я… я заставляла его плакать. Не знаю почему. Не могу объяснить. Не могу разобраться в самой себе. Я что-то чувствовала и не знаю что. Гнев, злость. Ощущала себя в ловушке. Меня будто что-то душило. Будто я жила не своей жизнью. Впрочем, как и всегда.
Он смотрел на меня с перекошенным от злобы лицом. В его глазах читалась ненависть, очень много ненависти.
– Не знаю, за что я ему мстила. Просто он оказался рядом. Такой чистый, такой невинный, а внутри меня было столько гнили! И такая пустота! Тебе не понять.
– Ты лгала мне, Мерри. Постоянно лгала. С твоей стороны это была игра.
– Нет.
– Да.
– Мне так жаль, Сэм. Мне невыносимо жаль.
– Ты ищешь прощения?
– Нет.
– Ты хочешь, чтобы я понял тебя?
– Ты мне тоже врал, Сэм.
– Чушь!
– Да, Сэм. Ты соврал, что мы переехали сюда, чтобы изменить нашу жизнь к лучшему. Думал, я не знала, что тебя уволили? Что у тебя была очередная любовная интрижка со студенткой?
– Будто сейчас это имеет какое-то значение. Будто сейчас это важно. Интрижки на стороне, – он холодно рассмеялся и ухмыльнулся. – Ты действительно хочешь поговорить о моих любовных похождениях?
Я закрыла руками лицо:
– Я этого не делала. Ты должен мне верить.
– Кроме тебя, рядом с ним никого не было, Мерри. А его задушили.
Я покачала головой:
– Нет, Сэм. Там кто-то был. Я виновата в другом. Понимаешь, я его оставляла. Я увозила его в лес и там бросала, чтобы побегать. Я просто хотела…
– О боже, Мерри, я даже не знаю, как тебя назвать.
– Мне нужно было бегать, Сэм. Мне нужно было побыть в одиночестве. Подвигаться. Почувствовать, что я могу сделать что-то для себя. Почувствовать себя живой. Ты постоянно куда-то уезжаешь, а я остаюсь одна. Ты же знаешь, как я ненавижу оставаться дома одна.
«Ты слишком любил его! – хотелось крикнуть мне. – В твоем сердце не оставалось места для меня!»
Сэм смотрел на меня, как на бешеное животное. В его глазах застыл ужас и отвращение. И разве можно было его осуждать?
– Ты заставляла его страдать, – отрезал муж. – Ты бросала его. Ты хотела от него избавиться.
– Нет, Сэм, нет. Я любила его, – оправдывалась я. – Я любила нашего сына.
Неожиданно его руки схватили меня за горло, крепко сжали. Мне нечем стало дышать, кровь забурлила. Я жадно хватала ртом воздух.
– «Нашего сына!» – взревел он. – Не смей больше при мне произносить эти чертовы слова.