По окончании совещания Лиля разослала его протокол всем участникам. Пролистав документ, Антон Александрович остался доволен.
«Отлично, теперь наш соглядатай сможет зачитать своему хозяину дословно все, что я сегодня рассказал, – пробормотал себе под нос Остафьев. И подумав, добавил: – Скорее бы уж Илья закончил эксперименты и сделал промышленный образец. Тогда нам станет сам черт не брат, нам нечего будет бояться!»
Ни во время совещания, ни после него он не думал о Дине, ради которой все и затевалось. А ведь если бы не она, Остафьев еще десять раз подумал бы, прежде чем так откровенно говорить с коллективом о проблемах «Бионика». Конечно, стоило предупредить сотрудников, с которыми он поддерживал открытые и партнерские отношения, о возможной нешуточной опасности. Но, с другой стороны, теперь, после его сенсационных объявлений, по компании неминуемо поползут слухи, и хорошо, если только по компании, а не выйдут за ее пределы.
Чтобы отвлечь внимание от преданного человека, вывести Дину из-под удара, Антон Александрович решился на этот неоднозначный шаг и сказал то, что сказал. Но, увидев утром лица своих соратников, Остафьев почти забыл о первоначальной цели. Он, как полководец перед сражением, хотел убедиться, что его люди встанут рядом, будут бороться за их маленький мир вместе с ним и не разбегутся кто куда, в поисках более безопасного места. На собрании он увидел: его армия готова идти за своим генералом.
Прочитав протокол, Антон Александрович понял, что сегодняшняя встреча имела еще одно значение, может быть, самое важное. Он говорил не только с соратниками. Через предателя, также сидевшего в зале, он обращался к своему врагу, и его послание фактически стало объявлением открытой войны. После такой черной метки неприятель должен был либо отступить, либо ринуться в сражение с новой силой. И тогда Остафьев наконец узнает, чего тот добивается и, главное, кто он такой.
Антон Александрович пытался предугадать последующие события, и воображение рисовало ему картины одна драматичней другой. Он вышел на тропу войны и был готов противостоять любому, кто бы на них ни напал. В таком настроении он не мог сидеть на месте, не мог заниматься рутинными делами. Чтобы отвлечься, Остафьев отправился на Ленинский проспект, в лабораторию «Бионик Фуд», куда после совещания уже вернулся Илья Непомнящий.
В кабинете начальника научно-исследовательской лаборатории царил хаос, как будто здесь неделю резвилась бурлящая энергией группа детсадовцев. На полу, креслах, столах и диване лежали книги, бумаги, журнальные вырезки, какие-то непонятные предметы замысловатой формы и много чего еще. Со стороны казалось, что в комнате все поглощено беспорядком, но во всей этой неразберихе существовала понятная Непомнящему логика, которая позволяла ему находить и использовать любой из разбросанных предметов.
Взглянув на окружающий его бедлам, Остафьев в который уже раз задался двумя вопросами. Во-первых, он не понимал, как проходил процесс уборки, – все свободные поверхности кабинета были чистыми: ни пыли, ни мусора, ничего. Какая-то волшебница умудрялась регулярно разбираться здесь с естественной грязью, не нарушая креативного бардака.
Во-вторых, Остафьев попытался представить, как бы выглядел кабинет Ильи, окажись он размером не в тридцать квадратных метров, а скажем, как конференц-зал или футбольное поле: все так же равномерно было бы завалено всякой ученой всячиной или часть пространства все-таки осталась бы нетронутой?
Антон Александрович уселся в единственное свободное кресло, стоящее за рабочим столом хозяина кабинета. Сам Илья – высокий, очень худой мужчина с копной соломенных, давно не стриженных волос и веснушками по всему лицу – освободил себе место в мягком кресле поблизости. Он смачно плюхнулся в него и перебросил обе ноги на один из подлокотников.
– Как ты считаешь, – начал Илья вместо «здрасьте», – сколько времени будут идти образцы?
– А что, сырье для опытов из предыдущей партии уже закончилось? – ответил Остафьев вопросом на вопрос.
– Еще нет, но скоро кончится. Расход материала сейчас очень большой. Как назло, когда нужно работать быстрее, в голове какая-то каша. За неимением лучшей идеи я просто тупо пробую варианты, последовательно проверяю все комбинации, все сочетания. Проверяю, проверяю, а выходит пока полная чушь. Ты, конечно, лихо сегодня завернул про завершение экспериментов до Нового года, но такими темпами в моем нынешнем состоянии я и к Первомаю ничего из себя не выдавлю.
– Нет вдохновения?
– Нету, – признался Непомнящий. – Мне нужна какая-нибудь зацепка, какое-то озарение, а я в совершенном тупике.
– Может, вспомним старый испытанный метод? Съездим на природу, отвлечемся, погуляем? После хорошей встряски голова всегда проясняется.
– Ага! И куда?! На дворе ноябрь, забыл? За городом сейчас либо слякоть, либо мерзлая земля. Снега почти нет и ледяной ветер. В такое время только вешаться хорошо, а не вдохновения искать.
– Давай за границу?
– Куда? – снова повторил вопрос ученый. – Мы сможем отлучиться только на выходные, но у соседей сейчас то же самое, а в теплые страны пока долетишь – уже пора возвращаться.
– Мне кажется, ты зря отказываешься. Ты же не токарь, которому, чтобы работать, надо стоять у станка. Ты свою формулу можешь обдумывать и в самолете, и на пляже, и в очереди за картошкой. Для этого твое физическое присутствие в лаборатории не требуется. А вот развеяться тебе сейчас как раз не помешало бы. Правда, в дальней поездке я тебе компанию составить не смогу, мне сейчас надолго пропадать нельзя. Ну ничего, один…
– Нет, нет и нет! Я не хочу ехать. Я не хочу ехать один. Я не хочу ехать сейчас. Не хочу!
– Ну как знаешь, – ответил Остафьев, решив не спорить.
Ему и самому сейчас не повредил бы небольшой отдых, но, в отличие от Ильи, он не мог позволить себе такой роскоши. К тому же в субботу прилетала Дина. Антон Александрович собирался встретить ее в аэропорту и безотлагательно расспросить обо всем, что произошло в Европе. Ему хотелось узнать все подробности из первоисточника, особенно те, что касались невесть откуда взявшегося добровольного помощника, о котором сообщил адвокат.
«Черт знает что! – раздраженно подумал Антон Александрович, вспомнив об этом обстоятельстве. – Просил же никому не говорить о деле. Так нет, болтливая девица потащила с собой кавалера!» Во всем этом требовалось разобраться как можно скорее.
***
Как и предполагал Остафьев, через час Роман действительно держал в руках протокол утреннего совещания в «Бионик Фуд», и послание Остафьева он понял правильно. Он связался с Большим Человеком и вечером того же дня встретился с ним в ресторане на Красной площади.
Большой Человек удобно устроился в кресле, закинув ногу на ногу и выставив напоказ изящный ботинок. Гладкий, подтянутый, в модном костюме серого цвета, он ничем не напоминал «деловых» людей девяностых. Времена изменились, и ныне те, кто управлял этим миром, сменили оболочку. Стяжательство, подлость и цинизм они припрятали за прекрасным образованием, внешним лоском и изысканной сдержанностью костюмов.
Большой Человек состоял на государственной службе, витал в заоблачных кругах политической элиты, но трудился отнюдь не на благо страны и народа. Укрепление собственной власти, а через это увеличение собственного состояния – вот к чему он стремился прежде всего. Люди в его классификации ценностей находились на самой низкой ступени и воспринимались лишь как инструменты для достижения целей. Одним из таких инструментов был его сегодняшний собеседник.
Роман рассказал Большому Человеку обо всех происшествиях последних суток и попросил отменить проверку в «Бионик Фуд». Теперь этот рейд оказался бы напрасной тратой времени и денег. Документов по изобретению в компании уже не было.
Чиновник слушал молча, внимательно глядя на Романа. Внешне он казался спокойным и походил на кота, который перед броском только раздраженно помахивает хвостом. Большой Человек слегка покачивал выставленным носком ботинка.
Ему не нравился этот Попрыгунчик – так он именовал Романа за глаза, но предложение, с которым тот пришел к нему несколько месяцев назад, было уж очень привлекательным. От него требовалось совсем немного: дать Роману техническую поддержку – людей, оборудование и небольшую сумму денег, – чтобы помочь найти документы с описанием технологии и изъять их. Дальше нужно было только запатентовать изобретение на имя одной из его офшорных фирм и с выгодой продать фармацевтическим компаниям Запада. Расходы на операцию должны были быть ничтожными, но в конце его ждал фантастический куш. Как не воспользоваться подвернувшимся случаем, если получить документы казалось не сложнее, чем отнять конфету у ребенка? Требовалось лишь узнать, в каком кармане он ее держал.
Еще тогда Большой Человек хотел заняться этим делом сам, поручить поиски документов одному из своих людей, а от Романа откупиться, заплатив за наводку. Вести совместные дела со скользким Попрыгунчиком он не хотел. Но тот убедил его, что Остафьев слишком осторожен и без помощи Романа с его информатором у Большого Человека ничего не выйдет. Нехотя он согласился месяц, максимум два потерпеть рядом с собой неприятного человека.
И напрасно. Спустя полгода выяснилось, что участие Романа в деле не принесло никаких результатов. Несмотря на все усилия, документы они так и не нашли. Более того, на их поиски уходило все больше и больше денег. В деле теперь участвовала не только группа верных ему помощников: к работе пришлось привлечь наружное наблюдение, слухачей для отслеживания телефонных разговоров, людей из налоговой полиции. И все это деньги, деньги… Оказалось, что заветный куш добыть не так просто.
Большой Человек и без того начинал серьезно злиться, и вот теперь Попрыгунчик посмел пожаловаться, что его обставили, что нужные им документы вывезли из страны в неизвестном направлении и он не знает, где их теперь искать! На этом Большой Человек не выдержал и прервал собеседника:
– Зачем ты позвал меня на встречу и тратишь мое время, Рома? О том, что ты снова облажался, ты мог сказать и по телефону. Ты меня в это втянул, ты убедил, что справишься с делом сам. И если Остафьев оказался слишком умен для тебя, если он понял, что ты копаешь ему яму, то вина в этом – твоя. И ты мне за это ответишь. Ты наш договор знаешь. Деньги я меняю на формулу. Если ты не даешь мне формулу, то возвращаешь все, что я потратил на твою авантюру. Чем дольше ты сейчас тянешь, тем больше увеличивается долг. Смотри, будешь потом отрабатывать по гроб жизни, трахая старух на Лазурном берегу. А не хватит, переквалифицируем тебя на богатых педиков!
Большой Человек не любил суеты и слов на ветер не бросал. Роман об этом знал и слегка вздрогнул, услышав угрозу.
– Я понимаю ваше недовольство, но не все резервы еще исчерпаны. У нас есть много других возможностей получить изобретение. Теперь пришло время задействовать все, чем мы располагаем, и потому я попросил вас об этой встрече.
– Давай, Рома, задействуй свои резервы, только быстрее задействуй. Мне уже очень надоело ждать. Что тебе от меня надо?
В следующие полчаса Роман изложил собеседнику свой план. Проект был не без изъянов, но после некоторых размышлений Большой Человек согласился.