Мы прилетели во Франкфурт около часа назад, до следующего рейса оставалось много времени.

До приезда все прошло спокойно. Документы были тщательно подготовлены, собраны. Меня провожали родители, они прощались со мной так, как прощаются в последний раз, не зная – доведётся ли увидеться когда-нибудь снова. Но мама и отец благороднейшие люди, они всегда поддерживали и очень переживали за меня.

«Allah yolunuzu açıq eləsin! Allah hemişə başınızın üstündə olsun və sizi qorusun!» – папа и мама благословили меня в добрый путь и пожелали мне удачи.

Приземлившись во Франкфурте, я позвонила им и сообщила, что мы долетели в целости и сохранности и нет повода для беспокойства.

Надо сказать, что Франкфуртский аэропорт – это целый город с разными входами и выходами, расстояния между гейтами так велики, что приходится добираться на внутреннем поезде. Здесь очень легко потеряться и опоздать на рейс, и такое часто случается. Решив не рисковать, я сразу отправилась искать свой гейт. И неожиданно услышала свое имя – меня звал женский голос. Оглянувшись, я признала приятелей своих родителей, которые, как оказалось, тоже летели в Лос-Анджелес. Мы поздоровались, я сделала вид, что мне очень приятно их видеть, хотя мне было абсолютно не до них. Меня сейчас волновало только одно – сесть на рейс и поскорее улететь. По дороге до гейта Инара – так звали знакомую – без остановки и не переводя дыхания, так, как будто видела меня последний раз в жизни, рассказывала мне о том, как они поедут отдыхать во Флориду и что в прошлом году они ездили в круиз на Багамы. И получили огромное удовольствие от многоэтажного и супернавороченного лайнера, который отправлялся из Галвестона. Она настойчиво советовала мне съездить туда с семьей.

Мы подходили к гейту. Я решила далеко не отходить и расположилась удобно на скамейке, разложила сумки, купила детям чипсы и газировку.

Через полтора часа должна начаться регистрация на рейс. Посмотрела на часы – время проходило очень медленно. И меня одолела внутренняя тревога и предчувствие, что должно что-то произойти. Дети бегали вокруг меня, как игрушки на батарейках-энерджайзерах, которые никогда не устают и не стоят на одном месте. Я не возражала, требуя только одного – не отходить от меня далеко, о чем предупреждала детей еще до отъезда.

Наконец объявили регистрацию на рейс. Но буквально через несколько минут по громкой связи приглашают кого-то подойти к стойке. Когда объявляли во второй раз, я разобрала свое имя. Напротив сидели мои знакомые, которые подтвердили – зовут меня. Меня бросило в дрожь, ноги окаменели, и я не могла встать с места. Зову детей, беру сумки, кое-как встаю, на ходу придумывая, что же ответить, если меня будут допрашивать.

Подхожу к стойке, стараюсь вести себя спокойно и сдержанно. Получается, или все написано на моем лице? Если бы я могла – я бы разревелась. Дети не понимают происходящего, они задают вопросы, но ответить нет сил. Когда мой сын закричал: «Мама, ты что, не слышишь? Куда мы идем? Мы же должны сесть в самолет!», я очнулась, взяла себя в руки и объяснила детям: это всего лишь проверка документов. Она быстро закончится, и мы наконец-то улетим.

С группой из восьми или десяти человек – точное количество я не успела посчитать, во главе с тремя офицерами и двумя работниками Франкфуртского аэропорта, нас проводили в другую комнату и велели подождать в зале ожидания, ничего не объясняя. Я настойчиво попросила у офицера разрешения зайти в комнату для досмотра вместе с детьми, отказавшись оставлять их одних даже на минуту. Дети могли испугаться, и я беспокоилась за них.

Офицер разрешил зайти в смотровую с детьми. Я наблюдала, как заходят и выходят один за другим пассажиры из нашей группы, состоявшей из индусов, мексиканцев, афроамериканцев и одной ирландки. Удивило, что среди них были и американцы, которые очень возмущались и не могли понять, почему их задержали и не пускают на рейс.

Настала моя очередь. Заходим в комнату. Дети играют в детективов, им все кажется очень увлекательным и забавным. Офицер попросил показать паспорта и открыть для проверки сумки. Похлопывая ладонями с обеих сторон каждой из трех сумок, заглянул в них и сказал, что я могу их закрыть. Затем меня попросили подойти к аппарату для досмотра и поднять руки, обыскали и без лишних вопросов отпустили, извинившись и поблагодарив.

Я не вышла – я буквально выпорхнула из смотровой счастливая. Мы добежали до стойки регистрации, показали посадочные билеты и прошли на рейс, а американца из нашей группы вызвали повторно для проверки. После я узнала, что на каждом рейсе могут быть такие проверки, а я вызвала подозрение, так как летела одна с двумя детьми и большим количеством сумок – якобы в сумку могли что-то подбросить, и я бы даже не заметила. Но, к счастью, я все это время находилась рядом с сумками, и мне ничего не подбросили.

Мы взлетели и начали набирать высоту. Я попросила стюардессу принести мне виски со льдом, сделала несколько глотков, думая: сколько же может быть в человеке терпения? Люди так созданы, что приспосабливаются ко всему, что преподносит нам жизнь. Мы терпим, надеемся, ждем и верим в чудо – что жизнь наладится. И ведь она действительно налаживается! Но при одном непременном условии – мы должны искренне в это верить!

Мы были такими уставшими, что проспали весь рейс – одиннадцать часов. Когда пилот объявил, что самолет идет на посадку, мы проснулись.

И вот наступил долгожданный момент, мы прилетели в Америку. Я ожидаю – когда же мы встретимся с Туралом?! Мы проходим через зеленый коридор, автоматические раздвижные двери открываются и закрываются. И на минутку я увидела силуэт Турала – мужчины всей моей жизни, ради которого я прошла через столько препятствий и сложностей. Так уж вышло в нашей жизни, что муж мой должен был лететь отдельно, дабы избежать возможных сложностей.

У меня наворачиваются слезы радости – наконец-то мы вместе спустя столько времени. Дети подбежали к отцу и стали рассказывать, как мы долетели и все, что с нами произошло. Я подошла и просто обняла мужа крепко и поцеловала. Мы вместе!!!

Теперь, когда мы вместе, я смотрю на мужа и думаю, какая сложная у нас жизнь, полная препятствий и разочарований. Смотрю на его лицо – появились морщинки и поседели волосы, взгляд задумчивый и обеспокоенный, ему тревожно. Мы смотрим друг другу в глаза и понимаем, какой долгий и тернистый путь нам пришлось пройти рука об руку. Мы понимаем друг друга без слов, знаем, что мы хотим сейчас сказать друг другу, и в этом молчании таится много смысла, доступного только нам двоим.

Мой брат Бахруз уже несколько лет живет в Америке, и когда мы сообщили, что решили переехать, он с радостью принял нас у себя дома.

Мой брат…

Как хорошо, когда у тебя есть брат – такой брат, как у меня. Добрейший человек, обладающий самыми лучшими мужскими качествами и отличающийся пониманием и состраданием к людям. Отзывчивый и всегда старается помочь. Бахруз не отпускал нас от себя, и я уверена, мы могли бы жить у него всей семьей. Моя невестка Зивярь, супруга Бахруза – очень милая, добрая и заботливая. Она миниатюрная, белокожая и просто красивая девушка с тёмными шелковистыми волосами до плеч и очень выразительными тёмными глазами. Любознательная, начитанная и любящая девушка – они с Базрузом просто идеальная пара.

Она прекрасная супруга, мама и невестка. Зивярь влилась и прикипела к нашей семье, и я ее воспринимаю как родную сестру, которой у меня нет. А мои родители полюбили ее как родную дочь. Бахруз и Зивярь были бы только рады, согласись мы пожить с ними, но так как мы не любим доставлять неудобства и всегда решаем все свои вопросы сами, мы собрались переехать в Нью-Йорк. Сейчас, когда мы уже здесь, я думаю, что мы поступили правильно. Все же в мегаполисе обустроиться и наладить жизнь легче на начальном этапе иммиграции.

Пообщавшись со знакомыми в Лос-Анджелесе, мы решили отправиться в Нью-Йорк на автомобиле и посмотреть Америку. Но сначала мы полетели в Сан Антонио, чтобы повидаться с близкими друзьями, с которыми мы не виделись несколько лет. Наши друзья Сара и Алик очень ждали нашего приезда и уговаривали нас остаться в Сан-Антонио. Но решение было принято, и, немного побыв с нашими друзьями, мы отправились в Нью-Йорк. Наш путь пролегал через Новый Орлеан, Атланту, Северную и Южную Каролину, Вирджинию и Вашингтон. Мы сделали остановку в Новом Орлеане, где гуляли по французскому кварталу, катались на пароме по реке Миссисипи и слушали настоящий джаз; остановились в Атланте, где чуть не стали жертвами банды байкеров-афроамериканцев, проезжавших прямо по центральной улице Атланты, – увиденное напомнило американские фильмы, нам было весело, хотя я перепугалась сначала до смерти. Затем мы провели время в Вашингтоне – так совпали числа, что мы приехали прямо в день рождения президента Барака Обамы, и это было для меня своего рода знаком свыше, что у нас все здесь получится и начинается белая полоса в жизни. Вашингтон произвел на нас большое впечатление своими административными зданиями, выдержанными в одном стиле и напоминающими чем-то Европу. Мы посмотрели Белый дом и Мемориал Линкольна. Завершая наш долгий и увлекательный путь, мы приехали в Нью-Йорк.