Андрея я, конечно же, не «убил» – ни на следующий день, ни в последних главах романа. Писалось легко. Возможно, потому, что жизнь устаканилась, проблем не предвиделось и с Катей я встречался почти ежедневно. Правда, чаще встречи происходили в парке напротив ее дома, где мы целовались и одновременно выгуливали шпица Феникса, любимца Катиной мамы. Квартиру я ухитрился снять в том же районе, и завернуть туда после выгула собаки превратилось в традицию.

Это было немножко похоже на семейную жизнь – пусть самую малость, но все равно.

Казалось, что все, происходившее со мной до появления Кати, было неправильным, пусть и не кошмарным сном. Ни с одной девушкой я не мог встречаться больше недели или двух – или выяснялось, что она непроходимая дура, или ее не устраивали прогулки в парках, стихи и умные разговоры. Как-то само собой сложилось, что я стал считать девушек «одноразовыми», но Катя была уникальна, и я уверился, что она действительно предназначена лично мне. А вот предложить ей руку и сердце я не отваживался. Причин тому было несколько. Во-первых, боялся, что откажется, а во-вторых – деньги… Семья Кати, понятно, не бедная, и Катя привыкла ни в чем не нуждаться. Деньги на тотализаторе капали с постоянством осеннего дождя, но я решил накопить как минимум миллион долларов и уже тогда предложить своей любимой создать семью. Хотя ведь что-то она находила во мне и без миллиона?

За неделю до католического Рождества Катя объявила, что должна пойти в ночной клуб, но без меня. Видимо, лицо у меня изменилось, потому что она рассмеялась и пояснила:

– У нас девичник и ты там будешь совсем не к месту! Подружка выходит замуж, а чтобы сэкономить, мы решили провести девичник в ночном клубе вечером.

Здесь пояснений мне не требовалось. Многие элитные ночные клубы запускают девушек часов в семь и даже предлагают им бесплатную выпивку, а когда охрана клуба разрешает вход самцам, девицы уже на взводе и всем становится весело. Бабло, потраченное на подобную операцию, ночной клуб отбивает на шампанском, которым галантные мужчины спаивают девиц, и крепких напитках, и без того стоящих в клубах бешеных денег.

– Вы там только не задерживайтесь слишком долго, – посоветовал я. – Чтоб ваш девичник не превратился в свальный грех!

– Хорошо же ты думаешь обо мне! И о моей подруге, у которой свадьба через два дня… И вообще… – надулась Катя. – Я думала, ты меня встретишь в девять у клуба и галантно похитишь часа на два.

– Три! – выставил я условие. – Только так я согласен тебя отпустить в это гнездо разврата!

Едва мы подошли к клубу, у меня зазвонил мобильник.

– Кто это? – спросила Катя.

Я посмотрел на телефон и с удивлением ответил:

– Андрей…

Две недели назад мой друг укатил в командировку в Чикаго. «Сбылась мечта идиота! – радостно сказал он, сообщив мне эту новость. – Представляешь, партнеры проводили тестирование в фирме и отобрали трех молодых спецов. Я попал! Работа в лаборатории механизмов… Жаль только, что всего на двадцать один день!»

– Макс! – заверещала трубка. – У меня умопомрачительные новости! Узнаешь – с дуба рухнешь! Давай быстро приезжай в «Медузу», мы с Игорем уже тут.

– А чего в «Медузу»-то? – поинтересовался я.

– Здесь благодаря тебе все пропитано возвышенным духом литературы! – заржал Андрей. – И обслуживают нас по классу «люкс»!

– Что-то случилось? – спросила Катя, когда я закончил разговор.

– Андрей прилетел из Америки на неделю раньше. Зовет встретиться.

– Ты с ним не надирайся! И не забудь меня встретить! Хочу тебя свежего и сильного.

И она упорхнула в клуб, где на входе стояли аж три мордатых секьюрити.

Андрея настолько распирали новости, что едва я уселся за столик, как друга прорвало:

– Трижды сбылись мечты идиота в кубе! – захлебываясь, начал рассказывать он. – Я за вещами приехал! Недалеко от Чикаго… Ты не представляешь, какое там оборудование! Какая скорость реализации идей! Я рот не успел открыть, чтобы изменить один из узлов нового двигателя, как через два дня уже испытывал его! Сам! Совершенная свобода творчества и, главное, эквивалент! Мне тут же выписали премию, а позавчера представили какой-то шишке. И подписал годовой контракт на работу! Убьюсь, а не вернусь из Америки! Я уже и BMW продал… – с некоторым сожалением добавил он. – Долбил меня один байкер еще до командировки… Я в дьюти фри специально для вас литр виски прихватил.

Почти не скрываясь, Игорь уже разливал золотистую жидкость.

– Ты теперь, наверное, за Chicago Bears будешь болеть, – вздохнул он.

– Черта с два! – откликнулся Андрей. – Даже на Марсе мне никто не помешает болеть за «Спартак»!

– Мужики! – замотал я головой. – Мне нельзя! У меня сегодня Катя…

– Обидишь! – нахмурился Андрей.

– Давайте так: два раза не обижу, а потом извините…

– Тоже компромисс, – согласился Игорь.

И мы выпили за удачу Андрея. В дальнейшем разговоре инициативу полностью захватил Андрей. Он рассказывал о великолепии американской жизни, о том, что ему обещали «скромный» двухэтажный домик неподалеку от работы…

– А какой персик назначен надзирать над моей жизнью! Маленькая, правда, но хороша! И по-русски шпарит, словно в Москве родилась. Кстати, если на ней жениться – так и думать не надо, как зацепиться. Надеюсь, я с ней и язык освою… в том числе…

Выставленное условие я выдержал – после «по второй» налитый в стаканчик виски остался мной не тронутым. И я почти вовремя ушел встречать Катю, несмотря на заверения Андрея, что он не рассказал еще самого интересного, и возмущения Игоря, бросаемого «на растерзание новоявленному америкосу». На выходе из кафе я столкнулся с группой тех самых юных кавказцев, которым читал лекцию о правилах поведения гостей в Москве. Они как-то сразу притихли, и я им ласково улыбнулся.

Катя в компании подруг вышла из клуба в тот момент, когда я на всех парахпримчался. Девицы с интересом посмотрели на меня, а Катя недовольно спросила:

– Опаздывал?

– Никак нет! – отрапортовал я. – Наблюдал издалека, с какими мужиками ты выйдешь.

– Ревнивый и глупый, – констатировала моя любовь, подхватила меня под руку и добавила: – Ты не забыл о похищении?

– Мешок на голову, веревки и наручники нужны?

– Не-е… Я сама пойду!

В квартире, медленно раздевая ее, я читал Пушкина, перепрыгнул на Лермонтова, а потом не читал ничего. Это, знаете ли, очень трудно – декламировать, когда тебя накрывает лавина ощущений… Бархатное тело податливо, мир медленно отступает со всеми своими проблемами, а возникающему ритму позавидовал бы любой поэт. Не спорю, возможно, кто-то способен разговаривать или петь песни в такой момент. К счастью, ни я, ни Катя к таким гениям не относились.

Даже не удосужившись одеться, мы смотрели телевизор. Происходящее на экране мало волновало хотя бы по той причине, что действо рук и губ продолжалось и ничто не могло отвлечь нас друг от друга.

Провожая Катю, я сообщил ей, что Андрей уезжает в Америку, и, возможно, навсегда.

– Ну он же мечтал об этом. Может, так и лучше, – заметила она.

– Наверное… Вот только количество друзей у меня начинает стремиться к нулю, – вздохнул я.

– Глупости! Ведь есть телефон, Скайп… – Катя поцеловала меня и тихо сказала: – Но знаешь… Тебе придется пережить еще один удар судьбы. На днях исполнится моя мечта – я еду в Париж на католическое Рождество. Еле уломала научрука своего! Отпустил под твердое обещание выйти сразу после Нового года.

– Да? – я не смог скрыть разочарования. – А мне хотелось поставить елку и встретить Новый год с тобой…

– Обязательно поставь! Я положу под нее парижский подарок. Ты хочешь отпраздновать Новый год по-семейному?

Я был ошеломлен намеком, но уверенно ответил:

– Именно так!

– Значит, у нас будет первый семейный праздник. Я вернусь не позже тридцатого.

Жизнь была великолепна. Буквально превращалась в сказку! Я обладал самой красивой женщиной в мире, стабильным доходом, практически дописал роман. Вот только отъезд Андрея вносил нотку диссонанса. Но Катя права: Америка – не Марс!