Полурузвельт издает полусухой закон, Шутка доходит, с улыбочкой в голове, Автор ее, с высунутым языком, Бежит, трезвеет от встречного воздуха, дайте две. А когда друзья выползают после звонка Быстрого такси, и в такси ползут в пустоту зимы, Он идет гулять с ротвейлером без намордника и поводка (При том, что намордник и поводок ему самому нужны) Вдоль малолюдной улицы, где фонари, как мед, Желты, а сугробы лежат по бокам, не смежая век, И в конце концов ему кажется, что кто-то идет, А это оказывается снег. Это снег начинает медленно падать и оседать, Начинает себя самого собирать в мешок Такого места на карте, где, если существовать, То нужно внезапно заканчиваться, как стишок.