Логу Анджа Лэа покидала с тоской: вернется ли она когда-нибудь еще сюда? Увидит ли масэтров, школу, ставший родным домом остров?

Она отдала кубок-артефакт Кэнду вместе с письмом Ариадны, прежде чем взойти на «Эсмеральду» и покинуть Логу Анджа. Ей так и не удалось отговорить принца от дальнейшего путешествия с ней. Кроме того, к ним присоединилась сияющая от счастья Риан. Предвкушение встречи с любимым Дани рождало на ее лице сияющую улыбку, а на лице Лэа кислую мину.

Дорога в Соллос выдалась на редкость спокойной. Путешественникам сопутствовал южный ветер и до теплой страны они добрались за считанные дни.

– Хочу добиться аудиенции Визивада, передать ему теплый привет от Ее Величества Алэтаны, да осияет ее лунный свет, вместе с многочисленными дарами. Помимо того, принц Глессари, мой давний друг, обещал познакомить меня со своей коллекцией холодного оружия. Исключительно старинного, сделанного руками лучших гномьих мастеров. У него есть такие редкие образцы, как лукы Ругга, мечи Нээлага, кинжалы и сюррикены Ангорна, – возбужденно тараторил Кэррим всю дорогу.

– Это же гномьи горы, все до единой, – уточнила Лэа, досадуя на некоторые пробелы в своих знаниях.

– Эти все горы, до единой, как и принято у гномов, названы в честь самых великих и достойных из них, – съехидничал Кэррим.

– Почему ни одна гора не названа в честь какого-нибудь короля?

– Правители у них не выполняют ничего, что могло бы оставить их в памяти поколений. Гномы – искусные оружейники и мастера своего дела. Только мастерство может оставить след в их истории. Думаешь, носила бы самая огромная и величественная гора Хаар это название, если бы он не выковал три легендарных меча?

– По мне – так слава Эаллон, что он их выковал… – Лэа любовно погладила рукоять своего меча.

Кэррим поворчал еще что-то про недостойных воинов, знать не знающих историю великих мастеров, а только умеющих размахивать «бесполезными железками».

Бесполезная железка, тем временем, покоилась на своем коронном месте – за спиной Лэа – и явно не намеревалась никуда оттуда пропадать.

«Эсмеральда» зашла в главный торговый порт Соллоса после обеда, в самое жаркое и шумное время, которое только можно себе представить.

Лэа в который раз поблагодарила Кэнда за подарок – рубашку из драконьей чешуи. Невероятно устойчивая от жары, она целыми днями дарила ей прохладу, в то время как матросы на палубе, принц в своей каюте, Риан, вечно торчавшая на капитанском мостике, обливались потом.

Соллос был южной страной, расположенной на островах, с востока защищенных грядой коралловых рифов. Острова тянулись с севера на юг тысячи километров, наподобие полумесяца.

Если в Анимилию стекались со всех сторон ученые умы Элатеи, то Соллос полнился самым разнообразным простым людом: торговцами, наемниками, крестьянами, горожанами, рыцарями, ремесленниками, благородными людьми, эльфами, гномами, рабами…

Кого здесь только не было! Каждый мог найти уголок себе по душе и устроиться со всем вкусом и комфортом, которые ему позволяли доход и связи.

Именно поэтому Лэа никогда не рвалась в Соллос искать Джера: слишком большое скопление народа. Здесь она бы никогда его не отыскала. И именно поэтому, она все больше приходила к выводу, что здесь он и скрывался.

В Соллосе всегда царил вечный праздник. Да и как могло быть иначе, когда каждый свободный клочок земли пестрел самыми разнообразными товарами из всевозможных уголков земли, а в ушах звенело от постоянных выкриков торговцев?

Вот и сейчас, пристань была заполнена коробейниками и другими торговцами, горланившими о преимуществах своего товара.

Лэа поморщилась: сильно воняло рыбой. Уж насколько скривилась она, так лицо Кэррима вовсе напоминало лимон. Одна лишь Риан, выросшая в Соллосе, радостно улыбалась.

– Как хорошо дома! – радостно пропела она, проворно сбегая по трапу.

Лэа не разделяла ее восторг. Что может быть хорошего в шумной, провонявшей рыбой, пристани?

– Нам этого не понять, – тихо шепнул принц на ухо Лэа.

– Да уж… – она вздохнула.

– А вот и слуги Визивада! – просиял Кэррим.

И действительно, принца встречала белоснежная конница, во главе которой ехал, очевидно, ни кто иной, как сам принц Глессари.

В ослепительно блестящих доспехах, с мечом на боку, в красном, развевающемся плаще. Сбруя, седло и стремена вороного коня были украшены самоцветами.

Лэа не без сожаления подумала о седле и сбруе ее Кариби. Без сомнения, ее лошадь была во сто крат лучше. Это она видела невооруженным глазом. По-другому и быть не могло – в свое время ей пришлось целый месяц работать на виррокузского барона Деглиона да Вэна, чтобы взамен получить лучшую лошадь с его коллекции.

Принц спешился и снял шлем с головы, обнажив роскошные черные кудри и не менее роскошные усы.

Лэа едва сдержалась, чтобы не фыркнуть. Напыщенность принца вызывала у нее неприязнь.

Впрочем, неприязнь у нее вызывали все до единой особи королевских кровей.

Риан старательно пряталась за ее спиной, подальше от глаз принца.

– Мое глубочайшее почтение и приветствие Его Величеству королю Визиваду Великому, правителю южных земель Объединенного Королевства Соллоса и Мистурга, герцогу Северного Удела и северо-восточных островов, а также Его Высочеству принцу Глессари, возглавляющему Восточные и Западные Окраинные земли и наследующему по праву трон Объединенного Королевства Соллоса и Мистурга, – склонился в поклоне Кэррим.

– Здравствуй, старый друг! – принц радостно распахнул объятия.

Лэа заметила, что он сильно хромал на левую ногу, странно не гнущуюся.

– Нога деревянная, – тихо шепнула ей Риан. – Говорят, дракон отхватил во время странствий.

– Я бы и рад поприветствовать тебя и Ее Величество Алэтану на все титулы, но даже имен ваших мудреных не могу запомнить! – добродушно пробасил барон Глессари, заключая принца Кэррима в свои объятия.

– Дракон бы отхватил ему сразу голову, – в полголоса ответила Лэа. – По мне, так это просто обычная гангрена, выданная за подвиг.

– Разве мое имя такое сложное? – хохотнул Кэррим. – Ну, подумаешь, всего одиннадцать составляющих. Я, порой, и сам их забываю, меняя на другие, что чрезвычайно раздражает мою сестрицу и мать.

– Шутником был – шутником и остался, – хлопнул эльфа по спине принц. – Тем не менее, я всегда рад видеть тебя! В Соллосе ты желанный и дорогой гость.

– Я прибыл не один, – чуть склонился Кэррим в поклоне. – А с друзьями. Прошу и их принять в вашем дворце.

Лэа, не ожидавшая от Кэррима такого поступка, слегка растерялась. Кажется, на корабле они договорились, что она спокойно обойдется таверной, без привлечения к себе внимания.

Одарив принца убийственным взглядом, девушка склонилась в поклоне.

– Позвольте представить вам Лэа ун Лайт, наемницу из Асента и… – принц осекся, видимо, до него только сейчас дошло, какую глупость он сделал.

Лэа крепко сжала руку Риан. Девчонка глубоко вдохнула и шагнула вперед.

– … и Риан вай Карриста, кадета Логи Анджа.

Лицо Риан было непроницаемым – сказывались навыки, полученные на острове, лицо же принца Глессари несколько раз поменяло свой цвет – от белого до нежно-маренового. Он занервничал.

– Приветствую вас, принц Глессари, – ровным голосом сказала девчонка.

Принц промолчал, но кинул пронзительный взгляд на сконфуженного Кэррима.

– Рада знакомству, сэр, – холодно сказала Лэа, склонив голову. – Кэррим много говорил о вас.

«И полагаю, много еще расскажет», – добавила про себя она.

Дворец короля располагался на окраине города, что было немного странным.

Но когда Лэа увидела его, то сразу поняла, почему Визивад сделал такой выбор.

Замок разбивался на два огромных крыла, восходящих вверх на бесчисленное количество этажей, самые верхние из которых соединялись подвесными мостами, протянутыми от северного крыла к южному.

Дворец был обращен к морю восточной стороной и спускался к побережью зелеными садами, завершавшимися океаном.

Такой своеобразный пруд производил впечатление. Казалось, весь океан принадлежит королю Соллоса.

Вот только на восток не ходили ничьи корабли, ибо не было там жизни. Восточные моря были гибельны для всего живого. И не потому, что там водились чудовища, хотя Лэа не сомневалась, что в его глубине живут древнейшие морские драконы – единственные опасные создания в море, а потому, что там часто бушевали свирепые штормы.

Впрочем, Лэа и не собирались никогда плыть на восток.

Потому что Джера там не было.

Кое-как дождавшись, пока процессия достигнет замка и их всех устроят в комнаты, Лэа поспешила покинуть дворец.

И сейчас она бродила по людным улицам, заполненным в послеобеденное время в основном одними, спешащими по своим делам, торговцами, ремесленниками и обычными горожанами.

У всех жителей этой южной страны была бронзовая загорелая кожа, совсем как у Лейса.

Полностью погрузившись в свои размышления, она не заметила идущую параллельно с ней девушку.

Она медленно брела по городу, не замечая, что амплитуда шагов девушки такова, чтобы не отстать и не упустить Лэа из виду.

Она сунула руку в карман, нащупала там кошель, щедро наполненный Кэрримом золотыми монетами. Вообще-то Лэа собиралась на эти деньги купить новые ножны Карателю, но решила, что вполне могла бы пообедать в таверне.

Лэа оббежала глазами ряд пестрых вывесок, тянувшихся вдоль улицы, выбрала симпатичный выкрашенный белой краской щит с нарисованным рыжим котом, свернувшимся в клубочек возле полной рыбой тарелки, залитой аппетитной на вид сметаной.

Лэа подумала, что уж в Соллосе, великой морской державе, уж точно должны уметь вкусно готовить рыбу.

Она, не раздумывая, переступила порог таверны. Девушка, немного помедлив, шагнула за ней.

Внутри было чисто и прохладно. Свежевымытые деревянные полы были еще мокрыми, сильно пахло древесиной и свежим хлебом.

Лэа подошла к деревянной стойке, достала из кармана золотой, протянула его пухлой женщине с волосами, убранными под платок, стоящей за стойкой.

– Хочу у вас пообедать, – улыбнулась она.

– Что желаете, ми-сади? У нас самая лучшая кухня во всем стольном Мистурге! Я могу предложить вам форель, фаршированную рисом, чесноком и зеленью; лосося, запеченного в сметане; жареную треску, соленую с луком сельдь, вареные креветки или мидии, а также…

– Что-нибудь на ваше усмотрение, – остановила поток слов Лэа. – И вина, пожалуйста… из лучших погребов Соллоса.

Женщина улыбнулась, проворно кликнула служанку, отдала ей короткое распоряжение. Служанка побежала на кухню.

Лэа повернулась лицом в зал, полный в такое время обедающими горожанами.

Лэа и вправду заглянула в дорогостоящее заведение, потому что не видела за столами обычного рабочего люда. Зато ей отчетливо бросилось в глаза несколько разодетых вельмож, пара купцов, два хорошо вооруженных воина, не иначе, как из королевской свиты.

Лэа села за находящийся рядом с дверью единственный пустовавший стол. До нее долетел взрыв хохота из центра таверны, из-за сдвинутых вплотную нескольких столов, за которыми и расположились королевские гвардейцы.

Гвардию Лэа не любила. Как показывал ее опыт, это особое воинство, подчиненное только королю, наполняли напыщенные благородные сыновья аристократических кровей, по большому счету, ничего из себя не представляющие, зато всегда одетые с иголочки и вооруженные на зависть королевской армии.

Вот и сейчас, гвардейцы, которым наверняка только что выдали месячное жалование, расположились за столом, обильно заставленным разнообразной едой и кувшинами с вином.

Соллоская гвардия носила мундиры белого цвета с золотыми застежками, главным оружием были такие же белоснежные острые пики.

Гвардейцы, уже изрядно выпившие, подмигивали хорошеньким румяным служанкам, хихикавшим из-за кухонных занавесок.

Лэа насчитала десять статных румяных красавцев. Один из них встал из-за стола, подошел к другому столу, намереваясь завязать разговор со светловолосой зеленоглазой девушкой.

Сердитый взгляд, короткая, брошенная девушкой фраза, и гвардейца как ветром сдуло.

Лэа пригляделась к девушке внимательней. Их глаза встретились. И что-то не понравилось Лэа в этих глазах. Слишком внимательно они ее изучали, слишком много деталей пытались запомнить.

У нее была воинская выправка и кошачьи плавные движения.

Лэа отвернулась. Интересно, еще один враг?

Наемница откинула назад упавшие на лоб волосы.

– Привет.

Она подняла глаза. Еще один пьяный гвардеец. Лэа молчала. Так и не дождавшись ответного приветствия, воин немного потоптался и сел рядом.

– Чего тебе? – устало спросила Лэа.

– Вы Лэа ун Лайт?

Ну вот. Ее слава уже и до Соллоса добралась.

– Это имеет значение?

– Имеет, – признался гвардеец. – Я вас сразу узнал, потому что много о вас слышал. Все больше от друга.

– От друга?

– Да. Он сейчас в Соллосе. Ученый.

– Ученый? Как его имя?

Не так уж много было ученых, которые могли бы знать о ней.

– Хьял ун Лайт.

Лэа улыбнулась.

– Что он делает в Соллосе?

– Съезд ученых… или что-то в этом роде, я не очень слушал-то, – признался гвардеец.

– Не говори ему, что видел меня в Соллосе, – неожиданно для самой себя сказала Лэа. И сразу поняла, что так будет лучше. – Не хочу, чтобы он меня искал…

Гвардеец кивнул, но не слишком уверенно. Надеяться на то, что он сдержит свое слово, не приходилось, но Лэа было все равно. Мистург огромен, он не сможет найти ее. Даже если захочет.

Пришла служанка, поставила перед Лэа поднос с дымящейся едой. Лэа знаком дала понять, что не держит больше гвардейца. Немного помявшись, он вздохнул, с грохотом отодвинул стул и вышел из-за стола Лэа.

Лэа принялась за еду, оказавшуюся необычайно вкусной. Уж где-где, а в Соллосе рыбу готовить умели.

Но, видимо, поесть сегодня спокойно ей было не суждено. Девушка, так пристально разглядывавшая Лэа, села напротив нее. Так бесшумно, что она вздрогнула, окинула незваную гостью неприязненным взглядом.

Девушки смотрели друг на друга холодными изучающими взглядами, одинаково четко подмечающими детали.

Она была высокой, худой и очень загорелой, золотистый морской загар красиво оттенял некогда светлую кожу. Ее яркие зеленые глаза эльфьего раскосого разреза были прищурены, и взгляд внимательно изучал каждую деталь на ней, Лэа.

Светлые пшеничные волосы были растрепаны и небрежно раскиданы по плечам. За спиной у нее висел двухметровый ясеневый лук, укрепленный рогом и сухожилиями, с туго натянутой тетивой. В колчане пестрели оперением черные стрелы.

На ней была коротенькая рубашечка, подвязанная в талии узелком, и срезанная наискось кривая юбка. Кожаные сандалии, оплетавшие ноги до колен ремешками, мягко и бесшумно коснулись пола, когда она села.

– Ты Лэа? – процедила незнакомка.

Лэа не сочла нужным отвечать, она продолжала свою трапезу.

Девушка сложила на груди руки, откинулась на спинку стула, прищурилась.

– Думаешь, мне так хочется с тобой разговаривать?

– Я тебя не звала, – коротко ответила Лэа. – И не держу.

Девушка резко наклонилась вперед. Так близко, что едва не коснулась головой носа Лэа.

– Я здесь не по своему желанию.

Лэа вздохнула, отложила ложку.

– Я слушаю. Только давай быстрее, у меня нет настроения выслушивать тебя.

Девушка фыркнула, отбросила назад волосы, окинула Лэа еще одним неприязненным взглядом.

– Да говорить я не собираюсь с тобой, – девушка сунула руку в карман, достала оттуда свернутый в трубку лист пергамента. – Письмо у меня есть для тебя.

– От кого?

– Прочтешь – узнаешь.

Девушка бросила сверток на стол, с шумом встала и прошествовала к выходу. Лэа следила за ней взглядом до тех пор, пока она не скрылась за дверью, и только тогда развернула послание.

«Лэа! – начиналось письмо. – Пишу при первой же возможности, которая представилась далеко не сразу. К счастью, мне удалось выжить, на что я уже не смел надеяться. Я попал в юго-восточное течение, и меня сильно отнесло от северных берегов. Наверное, именно поэтому вам не удалось меня найти. А я не сомневаюсь, что вы меня искали. Я множество раз возблагодарил богов за то, что родился в Роккаме, на морском побережье. Вода любит меня, я прекрасный пловец. Только благодаря этому мне удалось выжить. Но все же, хоть меня и отнесло далеко на юг, вода оставалась ледяной. Я бы замерз насмерть, если бы не пираты. Огромное парусное судно с романтичным названием «Сирена» я увидел сразу. Мне опять повезло, их путь пролегал мимо меня. Пираты подобрали меня. Провалявшись в лихорадке целую неделю, я наконец-то пришел в себя, и теперь пишу тебе письмо. Я долго думал, как его передать тебе, и, самое главное, где тебя искать. Но потом мне пришло в голову: уж если кто и знает, где ты сейчас, то только масэтр Кэнд. Еще неделю мы находились в открытом море, в тщетном ожидании любого судна, чей путь лежал бы мимо Логи Анджа. И когда наши ожидания оправдались, капитан «Сирены», досточтимый Рэнди кир Каллэх, более известный как Рэд Гроза Морей, не отпустил меня на твои поиски, так как я был все еще очень слаб. А вместо этого снарядил человека с моим письмом. Я не знаю, кто это будет, так как изо всей команды знаком только с капитаном. Но, надеюсь, он доставит тебе это письмо, где бы ты ни была.

Кстати, пираты почему-то не любят кадетов Логи Анджа. Не знаешь почему? Райт».

Руки Лэа окаменели. Она безжизненно всматривалась в письмо, которое вдруг из простой желтоватой свернутой бумажки стало невесомо-прекрасным, и даже буквы налились каким-то сиянием.

«…мне удалось выжить…»

Он жив! Жив! Жив!

«…меня сильно отнесло от северных берегов…»

А они-то, дураки, искали его там, на месте сражения!

Она раз за разом перечитывала письмо, не могла оторваться от него, и с каждым разом сердце ее все больше наполнялось радостью.

Райт выжил. Он не утонул, и не замерз в холодном Северном море. Ему удалось спастись.

Хвала Эаллон!

Рэд Гроза Морей пришел на помощь. Он воистину великий пират, раз не оставил Райта умирать в холодных водах залива.

Лицо Лэа озарила счастливая улыбка. Впрочем, что-то ей не давало покою. Что-то, чего она не сделала, но сделать была должна.

Девушка!

Лэа выскочила из-за стола, опрометью бросилась на улицу. Трижды обыскала всю улицу и прилегающие к ней ответвления, но ее нигде не было видно.

Чувствуя вину – за то, что не поблагодарила ее, – и досаду, – за то, что не удалось расспросить, – Лэа поплелась обратно в замок.

Что-то важное назревало в Мистурге, огромной столице Соллоса. Что-то нехорошее и неприветливое, но очень значимое.

Значимое для Лэа.

Глубокая ночь царила в Мистурге. Тьма кралась по улицам, сворачивалась черными змеями в узких улочках и переходах.

Этот уличный закуток был грязным даже по меркам большого города. Утоптанная на главных улицах пыль здесь была жидкой и неприятно чавкала, когда он переступал с ноги на ногу. Что-то капало с кривых крыш, даже стены, загородившие закуток от всех улиц, чем-то сочились.

Нестерпимо воняло рыбой, протухшей много недель назад и выброшенной нерадивыми хозяевами вместо сточной канавы прямо на улицу.

Джер поморщился. Долго ли ему еще ждать?!

Он прислушался. Тихо.

Да, он выбрал странное место для встречи. Но здесь его точно никто не увидит и не подслушает.

Точнее, не увидит их.

Джер надел на лицо маску. Бронза сверкнула огнем на оскаленных волчьих клыках. Они не должны видеть его лицо. Настоящее, не скрытое маской.

Джер усмехнулся, подумав о том, что единственным предметом, по которому Лэа могла бы его опознать, была маска.

Раздались шаги.

Ну, наконец-то!

В закуток проскользнул человек. Худой и гибкий, как ласка, в темном плаще и надвинутом на глаза капюшоне. Ни один из них не хотел оставаться узнанным.

– Ты долго, – холодно сказал Джер, доставая из кармана кошель, полный звонких золотых монет.

– Следовало убедиться во всем лично, мой господин! – со страхом сказал человек.

– Она получила письмо от Райта?

– Да, господин. Ей его передала девушка, сошедшая с пиратского судна.

– Это мне известно. Как она отреагировала на письмо?

– Она очень обрадовалась, господин. Теперь будет легче.

– Все равно, будьте осторожны. Она может заподозрить что-то. У вас будет только одна попытка.

Его зеленые глаза блеснули в темноте звериным блеском, нагнав страха на человека в плаще.

– Остальное получите после, – Джер протянул ему кошель. – Если не справитесь – она убьет вас. Пощады не будет.

– Мой господин… – попытался возразить человек. – Мои ребята еще ни разу не подвели заказчика. Всегда все делали гладко и чисто. Вы по-прежнему считаете, что одного будет не достаточно?

– Четверо, никак не меньше, – отрезал Джер. – Или мне забрать деньги?

Человек склонился в поклоне.

– Как пожелаете, господин.

– Завтра в этом же месте. Получите остальное. Если все сделаете как надо.

– Все будет сделано, господин… – пообещал человек, пряча кошель в складках плаща.

Он также бесшумно и тихо выскользнул из закутка, как и появился.

«Можно отплывать», – подумал Джер, выходя следом за ним.

Улица была уже пуста, наемный убийца будто растворился в темноте.

Он был уверен, что они все погибнут завтра. Ведь они были просто воинами, а Лэа – выпускницей Логи Анджа. Весьма талантливой выпускницей.

Джер усмехнулся, подумав об этом.

Затеянная им игра стоила свеч. Когда-нибудь он сам найдет ее. Но не сейчас. Сейчас у него есть более важные дела.

Глупая, как она не понимает: ей никогда не найти его, только если он сам этого не захочет. Ведь в нем есть крохи магических сил, а еще у него есть легендарный меч.

Джер провел рукой по рукояти меча, принадлежавшего ранее масэтру Кэнду. Стоило наведаться на остров только ради этого.

Джер опять усмехнулся и тоже растворился в темноте ночных улиц.