Множество распахнутых глаз эльфов встречали Эльберета, вошедшего в лагерь в сопровождении трех людей, ведь гости редко являлись в Шильмисту, а теперь, в дни яростной битвы, не ожидали никого. В это же время, в изумлении вытаращилась еще одна пара глаз, злых желтых глаз с покрасневшими жилами.

Друзил чуть не выпал из своего укрытия, высоко на ветви березы возвышающейся над лагерем, когда он увидел Руфо, Данику, и особенно Кеддерли. Имп сразу узнал юного клерика, и инстинктивно почесал шрам на своем боку, куда Кеддерли однажды попал отравленной стрелой.

Друзил неожиданно почувствовал страх, несмотря на то, что он был невидим и так высоко на дереве, что ни одному эльфу не забраться. Он не приближался плотнее к лагерю, боясь что эльфы заметят его, но теперь, когда этот ужасный юнец поблизости, имп не был уверен, какое расстояние может быть безопасным.

Друзил немедленно связался мыслями с Дориген, которая ожидала его возвращения в миле к северу. Друзил дал волшебнице войти в его разум, видеть его глазами, которыми он следил как Кеддерли идет по лагерю.

«Что здесь творится?» Друзил вопросил, как будто ожидая что Дориген знает ответ.

«Он?» донеслась ее изумленная мысль. «Кто он?»

«Юноша-священник!» выпалил имп. Его память кричала, что Кеддерли это сын Абаллистера, но Друзил отбросил эти мысли, решив попридержать эту часть новостей, пока он не услышит ответа Дориген.

«Он из Библиотеки Наставников, это он убил Барджина!» продолжил имп. По долгой паузе Друзил понял, что Дориген передалось его ощущение важности. Имп вызвал в памяти битву, в которой Кеддерли свалил его стрелой с сонным ядом. Друзил почувствовал, что Дориген веселят эти воспоминания, и послал в ее сторону поток проклятий.

Другая мысль пронзила Друзила и он оглядел лагерь в поисках двух гномов, сопровождавших Кеддерли в прошлый раз. Однако их не было, и Друзил надеялся что они убиты.

«Кто остальные?» недовольно проворчала Дориген, после того как несколько долгих мгновений ничего не происходило.

«Девушка была с клериком, хотя я не знаю, какова была ее роль,» объяснил имп. «А второй…» Друзил помедлил, вспоминая данное ему Барджином описание дурака который помог делу жреца: долговязый и тощий, ходит слегка прихрамывая.

«Киеркан Руфо,» заключил Друзил, решив что в Библиотеке не найдется двух клериков, кто бы так хорошо подходил под описание Барджина. Дориген не потребовала немедленных обьяснений, и Друзил решил быть с чародейкой прямее.

«Мне кажется, что пора уходить отсюда,» честно заявил имп. Вокруг него, лагерь словно пробудился к жизни, мимо бегали эльфы и кричали, что принц Эльберет вернулся.

«Иди ко мне, Друзил,» повелела Дориген, видя мудрость импа. Ей не пришлось просить дважды.

* * *

– Я посылал за тобой несколько часов назад, – холодно сказал Галладель когда Эльберет наконец вошел в его храм. – Во времена мира, я мог бы спустить твою безответ…

– Множество гоблинов расположились к югу от Даоин Дан, – перебил Эльберет. – Ты предпочел бы, чтобы я дал им закрепиться и окопаться? Теперь они бежали, и путь чист если мы решим отступать – что вероятно, если доклады о наступлении сил с севера верны.

Эти новости выбили почву у гнева короля. Неожиданно он повернулся к пергаментам, разбросанным на большом каменном столе.

– Мне нужна твоя помощь, – сказал он резко. – Нужно координировать патрули. Нужно вести учет оружию и припасам. – Он слегка оттолкнул бумаги вокруг, чтобы показать свое явное раздражение.

Эльберет разглядывал своего отца с растущей озабоченностью. Было что-то ограниченное в действиях и тактике Галладеля, что-то человекообразное, что было не по нраву молодому эльфу.

– Этот лес – наш дом, – сказал Эльберет, как будто одни эти слова объясняли его неуважение.

Галладель уставился на него, подозревая что ему только что нанесли оскорбление.

– Мы должны сражаться, – продолжил Эльберет, – свободно, как наши инстинкты и деревья ведут нас.

– Наши атаки должны быть спланированы, – возразил старший эльф. – Наш враг во много раз сильнее нас, и хорошо организован.

– Так пробуди лес, – сказал Эльберет со значением.

Серебристые глаза Галладеля, так похожие на его сына, расширились в изумлении.

– Пробуди деревья, – Эльберет повторил, еще тверже. – Взови к союзникам из нашего прошлого, и вместе мы сможем уничтожить тех, кто пришел завоевать Шильмисту!

Галладель слегка усмехнулся над ним. – Ты не знаешь о чем говоришь, – сказал он. – Ты болтаешь об этом способе, как будто это обычное дело, выполнимое с легкостью. Даже в старые дни, когда я, Галладель, был юным эльфом, деревья больше не являлись на зов эльфийского короля.

Эльберет сделал свое замечание лишь чтобы добиться отклика у своего усталого отца. Но когда он увидел глубокую печаль в глазах Галладеля, он начал сомневаться в мудрости этого решения.

– Древняя магия ушла, сын мой, – продолжил Галладель усталым голосом, – ушла как дни, когда мир принадлежал старшим расам. Легенды годятся для сказок у костра, не более. Мы выиграем эту войну, но мы выиграем ее через кровь и стрелы.

– Ты отправил гонцов в Библиотеку Наставников, с просьбой помощи? – спросил Эльберет.

Галладель заметно побледнел. – Я отправил тебя, – ответил он, защищаясь.

– Я был отправлен собрать сведения. Я ничего не знал о начале войны, – возразил Эльберет спокойно, поскольку он знал что он прав, но также, что терпение его отца истощилось. – Надо попросить помощи у Библиотеки, и поднять легионы Каррадона.

– Пошли гонца, – Галладель ответил рассеянно, выглядя очень усталым – Теперь иди. Мне нужно много сделать.

– Есть еще одно дело, – сказал Эльберет с нажимом.

Король бросил на него томный взгляд, как будто понял что имеется в виду.

– Кое-кто призывал к Даоин Тигье Фейр, – сказал Эльберет.

– У нас нет времени… – начал возражать Галладель.

– У нас нет лучшего способа потратить время, – настаивал младший эльф. – Наши люди изранены. На них кровь их врагов и друзей. Они видят дым от их леса и натыкаются на гоблинов орогов на каждом шагу. Кровь и стрелы, верно, но битвы ведутся духом, отец мой. Они выигрываются теми кто готов умереть, если понадобится, и кто готов убивать. Наш дух проведет нас там, где твои бумаги – он насмешливо махнул рукой в сторону стола – бессильны!

Галладель не моргнул и не сделал ни движения в ответ.

– Даоин Тигье Фейр поднимет дух, – спокойно сказал Эльберет, пытаясь вернуть спор на рассудительный уровень.

– Ты благородных кровей, – ответил Галладель, с безошибочным оттенком гнева и разочарования. – Ты и исполняй церемонию. – Затем он отвернулся к своим пергаментам, полностью погрузившись в один из них и откровенно избегая поднимать глаза на своего сына.

Эльберет выжидал несколько мгновений, колеблясь между тем что, как он знал, было верным решением и тем, что этот решение ранит его отца. Предложение Галладеля ему провести Даоин Тигье Фейр было насмешкой, и если бы Эльберет совершил ритуал, его отец был бы недоволен. Но Эльберет, при всем его уважении к Галладелю, решил следовать своему сердцу. Он вышел из пещеры чтобы найти свои церемониальные одежды и сказать остальным сделать то же.

* * *

– Сын Абаллистера? – Дориген не верила своим ушам. Этот юный священник, по имени Кеддерли, был брошенным сыном Абаллистера Бонадюса!

– Я дрался с ним в Библиотеке, – прошипел Друзил, без привкуса сладких слов, – как я тебе показал при дальней связи. Он ловкач – держи ухо востро! И он окружает себя могущественными друзьями.

– А Абаллистер о нем знает? – спросила Дориген, воображая, что за интрига крутится вокруг нее. «Возможно, Абаллистер был связан с юным клериком в те роковые минуты для Барджина?» подумала она. Могло ли быть так, что маг использовал своего сына для уничтожения Барджина?

Друзил кивнул, его длинные собачьи уши насторожились. – Абаллистер узнал Кеддерли когда клерик дрался с Барджином, – объяснил он. – Абаллистер был не рад обнаружить Кеддерли в Библиотеке. Ему еще меньше понравится, что наш ловкач теперь дружит с эльфами!

Сотни возможностей крутились в голове Дориген, как она теперь может взять верх в борьбе с эльфами, и в борьбе за места в иерархии Замка Троицы.

– Ты уверен, что этот Руфо это дурак, о котором говорил Барджин? – спросила она заинтересованно.

– Уверен, – соврал Друзил, надеясь что его предположения верны, но не рискнув разочаровать Дориген, когда она так довольна. Он вгляделся в ее янтарные глаза, блестящие точки по бокам ее сломанного носа.

– Возвращайся к эльфам, – повелела Дориген. Ей пришлось повысить голос, перекрывая жалобный визг Друзила. – Устрой мне встречу с этим Киерканом Руфо. Если он был дураком Барджина, то теперь он будет моим.

Друзил заскулил, но хлопнул крыльями и послушно отправился в путь.

– Да, Друзил, – позвала Дориген, – Я полагаю что ты не будешь докладывать Абаллистеру, или же, если будешь, ничего из того о чем мы говорили.

Друзил кивнул. – А что мне с того? – невинно спросил он, и полетел дальше.

Дориген осторожно обдумала вопрос, и решила, что доверять импу можно, если держать его в курсе дела. В самом деле, что Друзил получил бы с того, что сказал бы Абаллистеру о последних событиях? Дориген хлопнула в ладони. В отличие от импа, она не сожалела, что юный клерик и его друзья пришли на помощь эльфам. Когда Рагнор и его дружины закрепились в лесу, когда она на их стороне, Дориген была уверена что судьба Шильмисты предрешена, и решила заняться своим личным продвижением, за счет сына Абаллистера.

* * *

– Сегодня, – прошептал Эльберет в ухо раненной девушки.

Шейли пошевелилась и открыла один сонный глаз.

Кеддерли и Даника наблюдали за этим с другого конца пещеры, Кеддерли все еще думал что для Шейли лучше было бы остаться спать. Он заявлял что раненной эльфийке еще требуется сон, но Эльберет лишь отмахнулся от его сомнений, заверив Кеддерли что Даоин Тигье Фейр больше поможет здоровью и силам Шейли чем любая продолжительность отдыха.

– Сегодня? – эхом откликнулась Шейли, ее голос был мелодичен даже несмотря на сонливость и боль.

– Сегодня ночью мы соберем силу звезд, – ответил Эльберет.

Шейли вскочила мгновенно, к удивлению Кеддерли. Одно лишь упоминание о Даоин Тигье Фейр, казалось, вдохнуло новую жизнь в эльфийскую девушку. Эльберет приказал Данике помочь Шейли одеться, и они с Кеддерли вышли из пещеры.

– Сможем ли мы наблюдать за праздником? – спросил Кеддерли. – Или вы проводите его закрытым? – Ответ Эльберета удивил его.

– Вы стали союзниками нашей борьбы, – ответил эльфийский принц. – Вы заслужили право участвовать в ритуале. Выбор за вами.

Кеддерли понял что ему и его спутникам оказана великая честь, и он был действительно потрясен – и изумлен. – Прости что я возражал против пробуждения Шейли, – сказал он.

Эльберет кивнул. – Твоя забота о моем друге не осталась незамеченной для меня. – Эльберет глянул назад на пещеру, на его лице появилась печаль. – У наших врагов появился могучий союзник, – произнес он. – Нельзя позволить этому магу появиться еще раз на поле боя.

Кеддерли понимал мотивы и намерения гордого эльфа, и не был удивлен последовавшей от Эльберета клятвой.

– Когда праздник окончится, и мой народ будет готов к битве, я начну охоту на колдуна, чья голова станет платой за жизнь Ралмарита и раны Шейли.

– Теперь идите и приведите своего приятеля, – распорядился Эльберет. – Даоин Тигье Фейр начнется на вершине холма когда все соберутся.

* * *

Кеддерли, Даника и Руфо сели в стороне от собирающихся эльфов, храня тишину между собой. Кеддерли рассказал им о клятве Эльберета поймать мага, и вновь не был удивлен, когда Даника поклялась что пойдет на охоту вместе с эльфом.

Больше и больше эльфов собирались на вершине холма; почти весь лагерь был здесь – охранники решили сменять свои посты так, чтобы все могли хоть под конец насладиться праздником – за важным исключением короля Галладеля. Эльберет принес извинения за своего отца, объясняя что король имеет много дел и присоединится позже если будет время. Шепотки вокруг Кеддерли и Даники сомневались в правдивости этого объяснения, и намекали что король не пришел потому что считал всю затею пустой тратой времени.

Как только церемония началась, все сомнения что принесли эти шепотки в разум юноши улетучились.

Все эльфы встали в огромный хоровод на вершине холма. Гостям протянули руки. Руфо немедленно уклонился, чувствуя себя неловко. Даника взглянула на Кеддерли с умоляющей улыбкой, и он кивнул, соглашаясь чтобы она пошла, но сказал что лучше посмотрит со стороны, по крайнем мере, начало. Он достал свой письменный прибор и световую трубу, разгладил пергамент перед собой, приготовившись сделать первую запись о редком невиданном ритуале. Он однако всячески старался прикрыть свет. Хотя он и был магическим, все же, почему-то казался неуместным под звездами зачарованного леса.

Эльфийская песня началась медленно, словно заклинание. Эльфы, и Даника, подняли чаши к небесам и начали ходить по кругу. Их шаги превратились в танец, их напев в мелодичную музыку. Хотя он не понимал всех слов, чувства, пробужденные песней охватили Кеддерли так же, как и каждого из эльфов. Печальная и сладкая одновременно, оточенная опытом прошедших столетий, Песнь Шильмисты дарила знаний об эльфах больше чем могла любая книга. Кеддерли начал понимать что эльфы были народом чувств, расой эстетов, духовными и едиными со своим природным окружением, даже больше чем люди, посвятившие свою жизнь служению жрецами деревьев. Кеддерли подумал о трех друидах что пришли в Библиотеку Наставников не так давно, особенно о Невандере, который пал от рук Барджина.

Он подумал о Пикеле, который хотел стать друидом, и понял, с чувством печали, что гном, даже столь непохожий на свое грубое и прагматичное племя, никогда не достигнет такого уровня духовности.

Песнь продолжалась больше часа и закончилась, не резко, но нежно, снова став шагами и напевом, и исчезая как заходящая луна. Эльфы и Даника все еще стояли неподвижно, протягивая чаши к небу, и Кеддерли захотелось присоединиться к ним с начала. Он усердно вел свои записи, однако когда он смотрел на пергамент, он задумывался, готовил ли его его бог к тому чтобы записать Даоин Тигье Фейр или испытать его.

Эльберет, величественный в своих пурпурных одеждах, подошел к ближайшему эльфу и взял чашу. Он начал тихую молитву к небесам, к миллионам звезд, усеявших ночное небо, затем он схватил содержимое чаши и подбросил его к небу.

Мерцание Звездной Пыли наполнило воздух, опускаясь на выбранного эльфа. Его глаза засияли, его густые золотистые волосы заблестели еще ярче, и когда Звездная Пыль осела, он стоял совершено ровно, сияя от внутреннего удовлетворения.

Кеддерли с трудом находил слова чтобы описать превращение. Он сидел потрясенный, пока Эльберет двигался вдоль круга, повторяя церемонию. Самая потрясающая перемена произошла с Шейли. Прежде чем звездная пыль опустилась на нее, она с трудом стояла на ногах и казалось больше заботилась о том, чтобы сохранять равновесие, чем выполнять движения танца.

Но после Звездной Пыли! Кеддерли видел за работой многих целителей в Библиотеке Наставников, могущественных клериков с могущественными заклятиями, но ни один из них не смог бы повторить то, что произошло с Шейли. На ее губы вернулась ослепительная улыбка, кровь смыло с ее волос. Даже ее обоженное лицо приняло кремовый цвет, присущий ее эльфийскому племени.

Эльберет подошел к Данике последней, и хотя Звездная Пыль не проделала с ней того же что и с эльфами, девушка выглядела очень довольной и благодарной. Она глядела на эльфийского принца с искренним восхищением, не моргая.

Укол ревности пронзил Кеддерли, но он почувствовал что не может следовать ему. Неожиданно, Эльберет взял чашу у другого эльфа и подошел к нему. Кеддерли взволнованно огляделся туда, где должен был сидеть Руфо, но долговязый юноша исчез.

– Ты хотел записать церемонию, – сказал принц эльфов, возвышаясь над Кеддерли, – и смотреть со стороны, чтобы лучше понять ее.

– Это была моя ошибка, – признал Кеддерли.

– Встань, друг, – повелел Эльберет, и Кеддерли медленно поднялся на ноги. Эльберет оглянулся вокруг на свой народ, все они кивнули, и на Даника, улыбавшуюся в предвкушении. Принц затянул заклинание и рассеял Звездную Пыль.

Изнутри дождя, вид был еще более славным. Кеддерли увидел миллионы звезд отраженными миллионы раз. Они тянулись к нему, делились с ним чувством вселенской гармонии, правды природы. Он подумал, что в то короткое мгновение он увидел мир как эльф, и когда все кончилось, он понял что смотрит на Эльберета с тем же восхищением, что и Даника.

Никогда больше Кеддерли не будет ревновать к своему чудесному новому другу, поклялся он, и его неожиданная решимость защитить Шильмисту была не меньше, чем у любого эльфа в лесу.

* * *

Киеркан Руфо прогуливался по склону Даоин Дан, решив что ни один гоблин не решится бродить у зачарованного холма такой ночью. Эльфийский праздник мало что значил для верзилы; как и король Галладель, он считал его пустой тратой времени. Все, чего хотел Руфо теперь было оказаться подальше от леса и поближе к безопасной Библиотеке Наставников. Он никогда не хотел быть воином и не имел желания умирать за родину каких-то эльфов.

Теперь он чувствовал себя ужасно глупо, что взял на себя вину и напрашивался, умолял Кеддерли взять его с собой.

– Приветствую, Киеркан Руфо, – сказал дребезжащий голос позади него. Руфо резко развернулся и увидел импа, гротескное существо с собачьей мордой и крыльями летучей мыши, который глядел на него, сидя на ветви всего в нескольких саженях. Инстинктивно, долговязый отступил назад и огляделся в поисках пути для бегства, но имп резко осадил его.

– Если ты попробуешь бежать или звать на помощь, я тебя убью, – пообещал Друзил. Он выставил напоказ над плечом свой шипастый хвост, сочащийся ядом.

Руфо взял себя в руки и показался выглядеть неиспуганым. – Ты кто такой? – потребовал он. – И откуда ты знаешь мое имя?

– Наш общий друг сказал мне однажды, – загадочно ответил Друзил, скрывая свою радость от того, что это был тот самый юноша, которого зачаровал жрец Барджин. – Я не забываю имен, как видишь. Они так полезны в поисках будущих союзников.

– Кончай свои загадки! – рявкнул Руфо.

– Как хочешь, – сказал имп. – Моя госпожа желает встретиться с тобой – на благо обеих сторон.

– Колдунья? – догадался Руфо. – Если она хочет вести переговоры с представителем…

– Она хочет встретиться с тобой, – перебил Друзил, – только с тобой. А если ты не согласишься, мне приказано убить тебя.

– Но ты ведь согласишься, не так ли? – продолжил Друзил. – Что ты теряешь? Моя госпожа не причинит тебе никакого вреда, а достижения… – Он выдержал таинственную паузу, заманчиво блеснув своими черными мышиными глазками.

– Откуда ты узнал мое имя? – Руфо спросил вновь, заинтригованный, но еще ни в чем не уверенный.

– Встреться с моей госпожой – узнаешь – ответил имп. – Завтра вечером, сразу после заката, я приду за тобой. Тебе не нужно ничего брать с собой, поскольку ты вернешься в эльфийский лагерь задолго до рассвета. Так мы договорились?

Руфо колебался, глядя на отравленный хвост. К его ужасу, Друзил взмахнул кожистыми крыльями и, прежде чем Руфо успел среагировать, приземлился ему на плечо. Руфо слабо кивнул, не имея выбора кроме как согласиться с хозяином ядовитого жала, поднесенного прямо к его обнаженной шее.

Друзил разглядывал его несколько мгновений, затем схватил его за перед туники и издал угрожающий рык. Имп смотрел Руфо прямо в глаза, специально удерживая взгляд юноши повыше чтобы Руфо не заметил движения руки Друзила.

– Если ты не придешь завтра, или расскажешь кому-нибудь об этой встрече, ты станешь главной целью моей госпожи, – предупредил Друзил. – Не сомневайся, что она увидит твою смерть, прежде чем твои друзья найдут ее, Киеркан Руфо! – Имп рассмеялся своим зловещим, дребезжащим смехом, и исчез, вновь став невидимым.

Руфо некоторое не сходил с места, стоя на тропе в одиночестве. Он подумал пойти и сказать обо всем Эльберету и остальным, чтобы окружить себя эльфийской охраной, но Руфо боялся магов и не имел желания переходить дорогу импу, который, без сомнения, имел могущественных союзников на нижних планах. Вместо этого, долговязый священник вернулся в свою пещеру и попытался забыться во сне.

Он ворочался и метался на своих одеялах, так и не замечая маленький амулет, что Друзил прицепил к изнанке его коричневой туники.