Гэри прислонил массивный щит Донигартена к дереву и с беспокойством посмотрел на запад, в направлении Дилнамарры. В обычных условиях он не взял бы эту громадину, ибо сражаться, удерживая его в одной руке, а в другой руке огромное копье, – занятие не из легких. К тому же Микки вскользь заметил: «Чтобы остановить нападающего хагга, потребуется броня покрепче, чем щит самого сэра Кедрика». Похоже, это сильно огорчило чуткое копье.

– Молодой стебелек, неужто в памяти твоей померкла битва против горных волков? – без конца звучал в мозгу Гэри вопрос, и он подозревал, что легендарное оружие таким способом старается показать, что оно старше и мудрее.

Копье напоминало о сражении, которое Гэри пришлось вести в восточных отрогах Крахги, когда большая стая волков напала на него и его спутников. Та битва едва не стала последней для Гэри. Вооружившись длинным копьем и тяжелым щитом, он сильно усложнил себе дело, пытаясь справиться со стремительными бросками хищников.

Неужто из памяти твоей изгладилось то, что этот щит чуть не отправил тебя к праотцам?

Гэри телепатически ответил:

– Забудь про тех проклятых хищников. Нам еще предстоит проделать далекий путь, прежде чем я начну волноваться из-за горных волков!

Гэри достаточно точно передал свои чувства. Ведь он и его спутники по-прежнему находились в пределах Дилнамаррского графства, и вражескую армию отделял от них лишь день перехода. А по всем сообщениям выходило, что коннахтская армия вскоре двинется по дороге маршем на восток, в направлении Кавтангла. Пока что Киннемор был вынужден оставаться в Дилнамарре: требовалось оказать помощь многочисленным раненым и перегруппировать силы после потерь в битве за Тир-на-н'Ог.

Однако Гэри знал, что вот-вот король и его люди выступят в путь. Сегодня он несколько раз замечал небольшие облака пыли, какие, по его предположениям, подымают одиночные всадники. Прошло уже два дня после подписания перемирия, и, согласно договоренности, Гэри и его друзья отправились в Кватангл, находившееся в тридцати милях от Дилнамарры, чтобы встретиться с принцем Гелдионом.

– Он не объявится, – уже не в первый раз ворчал Джено. – Либо притащится во главе конного отряда. А может, он уже здесь и прячется в лесу, поджидая нас в засаде!

Кэлси, похоже, был того же мнения, но неизменный оптимист Микки надеялся на лучшее, а Диана вообще напрочь отвергала домыслы Джено.

– Принц приедет сюда, – уверенно отвечала она всякий раз, как Джено начинал бурчать о том, что Гелдион исчез. – Правда о короле Киннеморе ранит его больше, чем что-либо, и он ненавидит эту правду сильнее, чем тебя.

Джено никак не показывал, что его убедили. Не оставил дворф своего мрачного расположения духа и тогда, когда Кэлси вскочил, достал стрелу и вложил ее в лук. Эльф стоял, не шелохнувшись, в полном молчании, и остальные, доверяя его глубокому знанию леса, последовали его примеру. Вдруг Кэлси поднял лук, но, едва все схватились за оружие и заняли свои позиции, эльф ослабил тетиву. Вскоре они увидели принца Гелдиона, ведшего за собой взмыленного серого жеребца.

Этот низкорослый человек выглядел глубоко потрясенным: его жирные волосы слиплись сзади в стоящий торчком вихор, словно он весь день беспокойно водил пальцами по макушке. В мыле была не только его лошадь; сам принц выглядел не лучше после скачки во весь опор.

– Кого ты привел с собой? – спросил Джено, продолжавший крепко сжимать свой молот.

– Ты перепутал, дорогоиадборф, – насмешливо ответил Гелдион. – Это лошадь, а не мой солдат.

Гэри благоразумно проглотил смешок, памятуя, что Джено почти не воспринимает иронии. Он слышал, как Микки что-то ласково нашептывал Джено на ухо, пытаясь опустить непредсказуемый молот дворфа как можно ниже.

– Значит, армия неподалеку? – сделал вывод Кэлси.

– Они выступят утром, – ответил Гелдион. – Правда, разведчики уже побывали в Кватангле. Кинне… – Гелдион спохватился и взглянул на Диану. На его угловатом лице читалась подавленность. – Король… – поправился он, произнося это слово с откровенной издевкой, – не станет торопиться в Бремар и Дрохит. Он еще потратит немало времени, чтобы выстроить войска вдоль восточной оконечности Тир-на-н'Ог: просто хочет убедиться, что тильвит-теги намерены соблюдать договоренность. К тому же он хочет подчинить себе несколько городков поменьше, таких как Лисдунварна, прежде чем двинется на более крупные города вблизи Двергамала.

– Глупо, – заметил Кэлси. – Если Бремар и Дрохит будут взяты – а они даже вместе не смогли бы противостоять армии Коннахта, – то остальные города даже не окажут серьезного сопротивления.

– Киннемор осторожничает, – резюмировал Джено. – Его войска получили на краю вашего леса более сильный отпор, чем ожидал он и его солдаты. Теперь им надо переворошить несколько маленьких беззащитных городков, чтобы восстановить свой боевой дух.

Кэлси согласился с этой мрачной оценкой.

– Коннахтская армия не станет разрушать города, – сердито вставил Гелдион. – Просто король нуждается в том, чтобы его люди вновь поверили в правоту своего дела. Но у него дезертировало почти столько же солдат, сколько погибло в битве за лес, и король знает, что потеряет во много раз больше, если армия почувствует, что война несправедливая.

– Неплохо иметь ухо в стане Киннемора, а? – хитро спросила Диана, адресуя свое замечание главным образом Джено и думая, что сказала довольно умную фразу.

Похоже, Гелдион не оценил ее комментарий, равно как и дворф.

– Думаю, это делает тебя самого одним из дезертиров, о которых ты говоришь, – сказал принцу Джено.

– Я уже сказал: этот король не Киннемор, – ответил Гелдион, и он холодно посмотрел на Диану, словно опасался, что попал в тщательно подготовленную ловушку. – И я не верю, что меня обманули, – твердо произнес он, хотя выражение его лица едва ли соответствовало такому утверждению. – А посему я не являюсь предателем короны. Если бы Киннемор был королем и велел идти на войну с дворфами, я с готовностью убил бы сотню твоих соплеменников.

Джено хмыкнул, отчасти от того, что его разбирал смех,, отчасти из-за накопившейся ярости.

– Думаю, нам пора двигаться, – вмешался Микки. – Нас ждет пятидневный переход до Крахги, и армия висит у нас на хвосте.

Все напряженно молчали. Джено и Гелдион не отрываясь смотрели друг на друга, а остальные поглядывали то на одного, то на второго, гадая, кто же из них нанесет удар первым. Однако, невзирая на взаимную ненависть и мрачное расположение духа, и Джено, и Гелдион – оба были прагматиками. Предстоявшая миссия была важнее, чем их личная перебранка, поэтому они принялись помогать сворачивать лагерь и навьючивать лошадей. Когда некоторое время спустя группа покинула Кавтангл, выбравшись из леса с юго-восточной стороны, Гелдион ехал рядом с Кэлси. Белый жеребец Тир-на-н'Ог выгодно отличался своим внешним видом от серого коня Гелдиона. За ними следовали Гэри и Микки, оба на одной лошади – таком же волшебном высоком лесном скакуне (лепрекон устроился возле могучей конской шеи), и Диана на небольшой мускулистой черно-белой кобыле. Джено замыкал процессию, двигаясь далеко позади на своем буром пони и без конца бормоча себе что-то под нос.

– Видать, путь предстоит нелегкий, – заметил Микки, кивая в сторону Джено.

– Я так не считаю, – отозвалась Диана. – По-моему, принц Гелдион – неплохой малый. Думаю, от превращения, происшедшего с королем, он хлебнул горя больше, чем кто-либо из вас.

Гэри иронически усмехнулся. Дианы не было рядом с ним в тех двух его странствиях по Волшебноземью. Она не видела суженных от злобы глаз Гелдиона, и беспощадный принц не гнался за ней целыми днями. Ей не довелось присутствовать при нападении Гелдиона на ополчение из Бремара и Дрохита на восточных полях, она не знала о его неудавшейся попытке казнить барона Пвилла. Даже если Диана была совершенно права и Керидвен подменила короля Киннемора хаггом, действия принца Гелдиона в течение последних нескольких месяцев явно заслуживали упрека, а его объяснения в духе послушного папенькиного сыночка выглядели в лучшем случае слабыми.

– Ты не настолько хорошо знаешь Гелдиона, как тебе кажется, – сказал жене Гэри.

– И Джено тоже, – со вздохом покорности судьбе добавил Микки. – Говорю вам, путь предстоит нелегкий.

На самом же деле и Гэри, и Микки были удивлены, до чего спокойно, без приключений, прошли последующие пять дней. Из-за слухов о войне дороги были пусты, да и в любом случае не многие решались проезжать куда бы то ни было в опасной близости от Крахги. Кэлси и Гелдион все время разговаривали. Гэри искренне поражался тому, что, обычно твердый в своих суждениях, эльф действительно смог простить принца, учитывая недавнее опустошение, произведенное в священных лесах Тир-на-н'Ог. Но когда Диана и Микки предложили Гэри взглянуть на это по-иному, то его изумление сменилось одобрением.

– Кэлси думает о будущем, – объяснила мужу Диана. – В том, что случилось в Тир-на-н'Ог, Гелдион не виноват. Но принцу придется очень многое сделать теперь, что бы ни случилось.

– Вот-вот, – согласился Микки. – Кэлси отмел то, что было в прошлом: откуда Гелдион мог узнать, что его отец – вовсе не его отец?

– Не знаю, заслуживает ли он того, чтобы ему дать еще один шанс, – упрямо не соглашался Леджер. – Сам помнишь погоню по болоту.

– Я ее помню куда лучше, чем ты, – так, словно это было вчера, сказал Микки, осторожно напоминая, что, по понятиям Гэри, эти события происходили несколько лет назад, в то время как в Волшебноземье прошло лишь несколько недель. – Но сейчас опасные времена, парень, и мы с Кэлси не из тех, кто отталкивает руку помощи.

– Кажется, даже Джено стал лучше держать себя с принцем, – отметила Диана.

– Уже два дня как не плюется на его сапоги! – с надеждой добавил Микки. – И на этот раз я хочу верить словам дворфа, что он свалил принца в горячую золу по чистой случайности.

Гэри не стал открыто возражать, но его недоверчивый взгляд сказал Микки, что он явно сомневается в подобных заявлениях Джено. Тем не менее Гэри был вынужден признать, что дела шли лучше, чем ожидалось, когда они покидали Кавтангл. Гелдион не делал ничего такого, что могло бы вызвать подозрение. Более того, принц, вопреки обыкновению, прощал Джено нападки исподтишка и простил его даже тогда, когда отряхивал тлеющие угли со своего обожженного зада.

– На долю принца Гелдиона выпала самая большая потеря, – убежденно сказала Диана.

– Джено мог потерять свой дом, – возразил Гэри. – И своих близких.

– Но не свое сердце, – ответила Диана.

Гэри признал логику ее рассуждений. Все случившееся, начиная с похода Кэлси, чтобы восстановить копье Донигартена, должно было доставлять принцу немало страданий. В тех прошлых своих поступках он следовал воле отца и короля – так Гелдион думал, хотя в глубине души и считал такой ход событий безнравственным.

Он был обманом втянут в несправедливую войну, а для человека чести (если принц действительно таковым являлся) подобное могло нанести более болезненную рану, чем любой удар меча.

Хотя им еще предстояло ехать полдня, вдали показались Крахги: сбегавшие вниз горы, одни из которых были покрыты облаками, другие сияли на солнце зеленью. Гэри смотрел на них, и его вновь охватили противоречивые чувства, какие пробуждало в нем это место, чувство будоражащей таинственности и одновременно – чувство леденящего ужаса. В основном Гэри вспоминал всепроникающую меланхолию, сонный ландшафт, который мог усыпить бдительность человека относительно совершенно реальных опасностей этого края.

С трудом путешественники уговаривали лошадей миновать первые несколько утесов. Джено хотел оставить их. Он неоднократно предлагал оставить животных пастись в рощице и на обратном пути забрать их, но Кэлси и слышать не хотел о подобном. Дикий волосатый хагг не полезет сюда из Крахги, зато горные волки полезут, и еще как: эти твари отличались особым пристрастием к конине.

Тем не менее расстояние примерно в двести ярдов от равнины до первых холмов, окаймлявших западную границу Крахги, путешественники не ехали, а шли пешком, ведя за собой своих испуганных и взмыленных коней. День быстро клонился к вечеру, поэтому Кэлси решил отправиться к склону холма, не слишком высокого, но и не низкого. До него было около тысячи футов по густой и влажной траве.

Подул холодный ветер, забиравшийся под плащи. Кэлси настоял, чтобы костер не разводили, и возражений не последовало. Эльф сложил хворост в центре лагеря, поместив рядом склянку с ламповым маслом, кремень и кресало – на всякий случай. Диана больше других была разочарована выбором такого места для ночлега. Она удивлялась: если нельзя развести костер, почему они не поискали какую-нибудь защищенную ложбинку или, может быть, пещеру, чтобы провести там холодную ночь?

– Это из-за горных волков, – объяснил ей Гэрн, обнимая жену, чтобы защитить от холода. – Их передние лапы длиннее задних, поэтому они не слишком хорошо лазят по горам. Если им не удается добраться до своей добычи, они, как правило, не нападают.

– Нападут, – поспешил заверить Джено и тут же бросил сердитый взгляд на Кэлси, остававшегося безучастным, – если почуют запах наших лошадей.

Услышав это, эльф обернулся и посмотрел прямо на Джено.

– Но обычно их глаза обращены вниз, а не вверх, – пошел на попятную дворф, видя нахмуренный взгляд Кэлси.

Джено был раздражен до предела, но понимал: если войны не избежать, лучшим его союзником скорее всего станет Кэлси, и потому незачем открыто спорить с эльфом на эту тему.

– Давайте надеяться, что эта ночь будет единственной нашей ночью в Крахги, – сказал Гелдион, и даже Джено искренне кивнул, а принц продолжил, обращаясь к Микки: – Кэлси сказал, что ты займешься выманиванием хагга.

– Чем я уже и занимаюсь, – объяснил лепрекон. – Как только мы разбили лагерь, я навел кое-какие чары на холм. Если эта бестия находится где-то вблизи западного склона, мы, наверное, сегодня вечером или завтра его увидим.

– До сих пор не понимаю, как мы можем поймать эту тварь? – проворчал Джено.

– Если хагг – это Киннемор… – начал Кэлси.

– Хагг – это и есть Киннемор, – быстро поправила Диана. – И он будет усмирен при виде своего сына.

Судя по виду Джено, это его не убеждало. Он подобрал большой камень и впился в него зубами. Однако лицо дворфа стало еще мрачнее, и оставшийся кусок камня он отшвырнул прочь.

Ни Леджер, ни Кэлси, ни даже Микки не выглядели уверенными. Гэри помнил странный крик этого существа – душераздирающий вопль, который пробирал до мозга костей и вызывал дрожь в коленях. А Микки неоднократно упоминал, что его трюки мало действуют на привычки дикого волосатого хагга. Только Гелдион соглашался с доводами Дианы, да Гэри, остро ощущавший потерю своего отца, с пониманием относился к принцу.

Так они провели эту ночь, съежившись на ветру, сидя кружком, словно в центре были свет и тепло костра. Неподалеку тревожно ржали лошади, ударяли копытами и натыкались друг на друга всякий раз, когда тишину ночного воздуха прорезал отчаянный вой горного волка.

Но в основном было тихо и холодно, и это состояние убаюкало Гэри.

Леджер ощутил легкое постукивание по лицу и открыл сонные глаза. Рядом лежала Диана, и ее дыхание было ровным. Она спала, и, значит, он тоже уснул. Еще не совсем проснувшемуся Гэри понадобилось некоторое время, чтобы понять, что начался дождь, несильный, но с крупными каплями.

Было по-прежнему темно, хотя небо и посветлело над восточной кромкой горизонта. Кроме Дианы с Гэри, все в лагере уже бодрствовали. Кэлси ударил железом по кремню и зажег приготовленный для костра хворост.

Диана потянулась, зевнула и начала просыпаться, когда разгорелись политые маслом дрова, и от них распространился приятный свет. От дождя пдамя трещало и шипело.

– Нам кажется, что хагг здесь, – прошептал Микки, придвигаясь к Гэри и Диане.

Оба немедленно вскочили на ноги, почувствовав тревогу в голосе лепрекона. Лошади сгрудились, и, хотя свет был достаточно скудным, видно было, что на боках обеспокоенных животных блестела пена, смешанная с блестящими дождевыми каплями. Двое людей из другого мира смогли почувствовать напряжение в воздухе, ощутить его дуновение, его вкус на своих губах.

– Это хагг, – прошептал Гэри, и Диана не стала возражать.

На холме все стихло. Даже лошади не издавали ни звука. Джено вдруг бросился на землю и приложил ухо к рыхлому торфу. Почти сразу же лицо дворфа сморщилось от недоумения.

– Что она говорит? – спросил Микки. Джено пожал плечами.

– Кто говорит? – поинтересовался принц Гелдион.

– Земля, – пояснил лепрекон. – Земля? – разом повторили Гелдион с Дианой.

– Дворфы умеют делать такие вещи, – ответил Микки.

– Тихо! – резким шепотом произнес Кэлсн, а Джено подтвердил приказ эльфа, швырнув в говоривших куском дерна и, как назло, ударив по Гэри, единственному, кто ничего не говорил.

Джено поднял голову и с удивлением посмотрел на торфянистую землю, затем поводил головой вокруг и плотно прижал другое ухо к сырой траве.

– Что она говорит? – снова спросил Микки.

– Не знаю! – признался расстроенный дворф. – Она кричит мне. Я никогда еще не слышал, чтобы земля так отзывалась, но я не могу разобрать ни единого слова!

– Наверное, из-за дождя, – предположил Кэлси, но Джено только сердито посмотрел на него.

Гэри и Диана, стоявшие рядом, вдруг качнулись в разные стороны, когда внизу, под землей, что-то пробежало прямо под ними, направляя свой странный бег к лежащему дворфу и к огню, находившемуся на полпути от Джено.

– Джено! – предупреждающе крикнул Кэлси.

В ночное небо взлетели пылающие головни и снопы оранжевых искр. Дворф изумленно посмотрел на них, затем взмыл в воздух, словно сидел в корзине катапульты, и исчез из поля зрения в темноте. Неподалеку, у вершины холма, там, где склон вновь спускался вниз, раздался сильнейший, сотрясший землю взрыв, и наружу высунулось сгорбленное волосатое чудовище.

– Эйя йип, йип, йип!

Диана почувствовала, как, вибрируя, зазвенели ее кости. Принц Гелдион схватился за живот, словно его вот-вот вырвет, а Гэри Леджер, уже слышавший этот крик, сжал кулак и выпятил челюсть, решив побороть тошноту и ужас.

Кэлси схватил свой большой лук и попытался преследовать хагга. Гэри с Дианой тоже взялись за оружие: Гэри подхватил копье, а Диана с трудом подняла его громадный щит.

– Настало время для героев! – раздался в мозгу Гэри клич гордого копья.

– Вот уж не подумал бы, – иронически прошептал Гэри. Они мельком увидели существо, несущееся по часовой стрелке вокруг удивительно ровного склона холма. Оно казалось пушистым шаром размером со скрюченного человека, за исключением того, что одна сторона этого волосатого шара была срезана практически наполовину. У хагга была самая широченная глотка, какую только доводилось видеть Гэри, а рот напоминал пасть большой белой акулы. Но самым удивительным было то, что левая рука и левая нога у него были длиннее правых, поэтому оно великолепно сохраняло равновесие, бегая по каменистым утесам!

– Эйя йип, йип, йип!

У Гэри Леджера перед глазами поплыли темные пятна.

Он поглядел на Диану, надеясь найти поддержку, и увидел, что она раскачивается из стороны в сторону, держась за уши.

Джено приземлился со стоном и грохотом и тут же вскочил на ноги, метнув молот.

Кэлси устремился к вершине холма, стараясь столкнуться с хаггом, но бестия внезапно исчезла, так неожиданно, как ныряет в воду рыба.

И вновь на вершине холма появился земляной гребень, словно это существо рыло себе туннель с той же скоростью, с какой передвигалось. Эльф прыгнул в сторону, но Джено, все еще пытавшийся сориентироваться после своего неожиданного полета, не увидел надвигавшейся опасности. Дворф поднялся, призывая на помои» удачу, и повернулся в направлении вырастающего гребня. Но существо неслось намного быстрее, так что когда Джено метнул молот, то пустил его уже вдогонку хаггу.

Молот отклонился в сторону, пролетев прямо между испуганными лицами Гэри и Дианы, стоявших с широко раскрытыми глазами.

Когда хагг вновь появился на поверхности, рыхлая земля разверзлась со стороны утеса, и принц Гелдион кинулся туда, чтобы встретиться с ним.

– Отец! – прокричал он и почувствовал, как тяжелые ноги протопали прямо по его груди. Принц даже не сразу сообразил, что лежит, распластавшись, на спине, втоптанный в мягкий торф на несколько дюймов.

Хагг ушел далеко и вновь закружил по часовой стрелке по склону холма.

– Эйя йип, йип, йип!

Джено упал со стоном и грохотом и снова вскочил на ноги, запустив еще один молот.

Бедные лошади лягались и с топотом неслись вниз по холму. В предрассветной дымке Гэри заметил своего жеребца, скакавшего навстречу быстро мчавшемуся чудовищу.

Гэри начал окликать коня, но слова застряли у него в горле, когда хагг пересек ему путь, ничуть не изменив угол своего движения и продвигаясь так плавно, что Гэри едва понял, что волосатая тварь уже вынырнула из-под земли. Правда, он услышал звук удара – тошнотворный шлепающий звук, когда хагг прокатился под боком у коня.

Жеребец резко остановился, а хагг помчался дальше по закруглявшемуся холму. Затем, к удивлению и ужасу всех присутствующих, коня Гэри перерезало пополам.

Джено метнул молот, мастерски опередив несущееся чудовище и открыв счет первым ударом. Но хагг даже не сбросил скорость.

Взбешенный Кэлси снова бросился наперерез, но сделал это недостаточно быстро, и хагг проскочил мимо него и скрылся еще до того, как меч эльфа рассек воздух.

Гелдион, приподнявшись на локтях, видел, как ужасное существо, завершив свой круг, вновь понеслось на него.

– Отец, – слабым голосом произнес принц и предусмотрительно вжался в углубление в земле.

Хагг пролетел прямо над ним, шумно выдохнув на него воздух и еще глубже вдавив в торф.

Джено и Кэлси отчаянно старались схватить хагга, а Гэри с Дианой ни на минуту не упускали из поля зрения стремительно бегущее чудовище.

– Тебе нужно предугадать его движение! – посоветовали сверху.

Гэри поднял голову и увидел Микки. Лепрекон грелся в первых лучах солнца, паря под своим зонтиком примерно в двадцати футах над вершиной холма.

– Это единственное место, откуда можно следить за охотой на хагга, – вяло произнес Микки.

Джено верно рассчитал место новой встречи с чудовищем. Он метнул очередной молот, но хагг сделал невероятно крутой поворот и нырнул под землю.

– Каменная пена, – проворчал Джено, покорившись неизбежному: земля вздыбилась под ним, и он опять очутился в воздухе.

Кэлси быстро прикинул, где может появиться хагг, и со всех ног бросился за гребень холма. Меч эльфа грозно сверкал на солнце.

– Эйя йип, йип, йип! – раздался пробирающий до костей вопль, и хагг, изменив тактику и направление, появился из-под земли на вершине холма и неожиданно понесся на Гэри с Дианой.

Единственной мыслью Гэрн было спасти жену, а Диана думала лишь о том, как уберечь мужа. Они одновременно повернулись и ударились друг о друга, когда каждый попытался оттолкнуть другого с опасного места. Гэри весил намного больше (еще и за счет металлических доспехов и щита), и потому в сторону была отброшена Диана.

Гэри чуть не упал на землю, однако сохранил присутствие духа, чтобы увернуться от чудовища.

– Держись! – раздался у него в мозгу предупреждающий крик чуткого копья.

Гэри поднял оружие, пытаясь покрепче взять его, но свалился набок. Острие лишь слегка задело бегущего хагга.

– Эйя-ааа! – взвыло существо, по-видимому впервые ощутив боль.

Джено опять грохнулся, но тут же поднялся и швырнул очередной молот.

Хагг перемахнул через уступ холма и, ко всеобщему удивлению, особенно к удивлению несчастного Гэри, повернул назад и пошел точно тем же курсом, как вначале, но на сей раз под землей.

– Сукин сын! – прорычал упрямый Леджер, широко расставил ноги, поднял громадный щит, насколько возможно высоко, и всадил его заостренный конец в торф, углубив на несколько дюймов.

– Ну и ну, – услышал он сверху комментарий Микки. Гэри со всей силой уперся в щит и быстро огляделся.

Глаза его расширились от ужаса, когда хагг выскочил на поверхность и помчался прямо на него.

Что-то ослепительно вспыхнуло, – кажется, даже хагг вздрогнул.

– Эйя йип, йип…

Удар!

Гэри понимал, что летит, ощущал движение и слышал свист воздуха, дувшего сквозь щели забрала его громадного шлема. Он знал также, что вновь повредил плечо, и чувствовал, как что-то твердое вонзилось в его руку и бок.

Он камнем упал на землю. Шлем скатился. Гэри увидел зеленую, сияющую на утреннем солнце траву, блестевшую от капель недавно прошедшего дождя.

Эта красивая трава надвинулась и поглотила его.