Андрей Саломатов

ВОЗВРАЩЕНИЕ ЦИЦЕРОНА

Фантастическая повесть

Моим дорогим детям - Андрюшке и Викуле.

Глава 1.

Заканчивалось необыкновенно знойное для Подмосковья лето. До начала нового учебного года оставалось каких-нибудь две недели. Погода для середины августа стояла на редкость ясной и жаркой, но листва на деревьях уже начала желтеть, и над пожухшей травой, словно карликовые деревца, покачивались на ветру засыхающие борщевики.

Алеша с Фуго и тетушкой Дариндой целыми днями валялись на берегу и купались в реке, вода в которой была уже по-осеннему холодной. Алеша загорел ещё больше, и даже его друзья, у которых естественный цвет кожи был серым, побурели и залоснились, словно их намазали шоколадным маслом.

Недалеко от подвесного моста рядом с пляжем все так же частенько можно было увидеть рыбачка Николая Бабкина со своей кошкой Ксюшей, и Фуго не переставал удивляться, как это можно часами стоять, будто изваяние, с удочкой в руке ради нескольких мелких рыбешек.

Жители деревни Игнатьево, где отдыхал Алеша со своими гостями, уже почти привыкли к этим удивительным инопланетным существам с далекой планеты Федул и с удовольствием приветствовали их, когда встречали на улице. Игнатьевцев уже не удивляло то, что мимикры имеют форму мешочков и умеют принимать любой вид: чемодана или собаки, пенька или какого-нибудь экзотического растения.

После того, как о Фуго с Дариндой написали в газете "Необыкновенные новости"*, редакцию засыпали письмами и замучили телефонными звонками. Всем хотелось лично познакомиться с космическими пришельцами, и вскоре в деревне Игнатьево начали появляться люди с видеокамерами, фотоаппаратами и переносными мольбертами. Некоторые из них представлялись корреспондентами газет с жуткими названиями: "Космические кошмары", "Газета ужасов" и даже "Новости с того света". Все эти странные приезжие бродили недалеко от Алешиного дома и ждали, когда инопланетяне появятся на улице. Поэтому Фуго с Дариндой старались выходить из дома только в облике землян.

Довольно много в деревне появилось и подозрительных личностей, которые не пытались сфотографировать мимикров или поговорить с ними. Они появлялись и исчезали словно привидения, выскакивали в самых неожиданных местах и очень досаждали местным жителям и дачникам. Все кусты от дома до реки были забиты этими субъектами, и Алеша с Фуго каждый раз пугались, когда замечали в густой листве чьи-то глаза.

Алешина мама - Светлана Борисовна - взяла на работе отпуск, чтобы больше не оставлять сына и гостей без присмотра. Каждый день она учила тетушку Даринду готовить земные блюда и пользоваться разными кухонными приспособлениями.

Даринда к тому времени уже довязала свитер своему племяннику и однажды перед завтраком вручила его Фуго.

- А что это за мешок? - проходя мимо, поинтересовался Алеша.

- Это не мешок, это свитер, - гордо ответила Даринда, довольная тем, что освоила такое нелегкое дело, как вязание.

- Очень симпатично, - взглянув на Дариндину работу, сказала Светлана Борисовна.

- Да, - подтвердил Алеша. - Его можно использовать и как свитер, и как авоську.

- Ты ничего не понимаешь, - влезая в вязанный мешок, сказал мимикр. Это будет моим ночным свитером.

За пол месяца отдыха на природе Фуго с Дариндой немножко поправились и передвигаться стали вальяжно и неторопливо, как и полагается на отдыхе. Мимикры продолжали жить у Алеши, но в последнее время Фуго каждый день уходил в деревню Петрово, в свой пустой домик, который им выделил председатель сельсовета Степан Николаевич. Там уже стоял огромный аквариум с золотыми рыбками, подаренный мимикру больными из психиатрической больницы*. И каждый раз мимикр увозил на тачке в свое новое жилище какую-нибудь нужную вещь или продукты на зиму. А началось все с того, что Фуго обнаружил в сарае несколько цветочных горшков и старый неработающий телевизор. Мимикр долго примеривался к телевизору, затем выволок его в сад и с трудом погрузил в тачку.

Алеша, который в это время сидел в беседке и сосредоточенно выжигал линзой на перилах свое имя, крикнул мимикру:

- Фуго, это очень старый телевизор, он не работает. Просто папе было лень его выбросить.

- Ну и что, - пыхтя от натуги, ответил мимикр. - Главное, что он выглядит как работающий. Теперь каждый, кто придет ко мне в гости, про себя подумает: "О, здесь живет приличный человек. У него есть все, что нужно цивилизованному гуманоиду". А телевизор мы с тетушкой все равно будем приходить смотреть к вам.

Ценная находка вдохновила Фуго на новые поиски, и в этот же день на чердаке он обнаружил несколько старых стульев. Радости мимикра не было предела.

- Это будет нашей первой мебелью, - важно сказал он тетушке Даринде. Представляю, сколько нужных вещей валяется в Игнатьево по чердакам и сараям. Пожалуй я расклею по всей деревне объявления.

- Какие объявления? - удивилась Даринда.

- Напишу, что два симпатичных инопланетных гуманоида совершенно бесплатно принимают у населения подержанную мебель. Что ей без дела на чердаках пылиться?

Так Фуго и поступил. Просидев весь вечер, он написал толстую пачку объявлений, а на следующий день обклеил не только столбы и почтовые ящики, но даже деревья. И уже через пару часов к Алешиному дому потянулись жители деревни со своим скарбом.

Первым приволок старую, резную этажерку Сергей Мухин.

- Нате, пользуйтесь, - вручая мебель мимикру, сказал он. - Эту этажерку когда-то мой дед своими руками сколотил. Ее только вот здесь подкрасить надо, а вот здесь вбить пару гвоздиков. И лучше не ставить на неё тяжелые вещи, тогда она ещё сто лет простоит. А может и все двести.

- Да, - со знанием дела подтвердил Алеша. - А если её большими гвоздями прибить к полу и канатом привязать к шкафу, может и все пятьсот простоять.

А потом пошло-поехало. До самого вечера игнатьевцы несли свои старомодные шкафы и комоды, кровати и столы, и к концу этого великого столпотворения Алешин сад превратился в склад изувеченной мебели. Фуго, при этом, записывал каждую приносимую вещь на листе бумаге, и в конце концов, у него получился вот такой список:

1. Шкаф большой, с финтифлюшками и бронзовыми штучками.

2. Шкаф очень большой, гладкий, без одной дверцы.

3. Шкаф книжный, без финтифлюшек и без книг.

4. Железная кровать с шишечками. (Для тетушки).

5. Еще один шкаф книжный, без полок. (Кому-нибудь подарю).

6. Огромный шкаф неизвестного назначения. (Для еды).

7. Раскладушка с порванным лежалом. (Кому-нибудь подарю).

8. Еще один шкаф книжный, с отломанными финтифлюшками.

9. Кресло мягкое (было когда-то), но очень засаленное. Наверное об него все время после обеда вытирали руки.

10. Шкаф для красивой посуды, но сам он не очень красивый.

11. Диван раскладной, приличный. (Для меня).

12. Диван нераскладной, неприличный. (Для гостей).

13. Похоже на шкаф, но не кровать точно. (Кому-нибудь подарю).

14. Комод для белья, шикарный.

15. Два стула, очень расшатанные. (Для гостей).

16. Стол обеденный. (Обедать на нем нельзя. Кому-нибудь подарю).

17. Письменный стол с двумя тумбами, приличный. (Для меня).

18. Тумбочка для телевизора с гнутыми ножками и бронзовыми штучками, шикарная.

19. Часть комода, непонятно какая. (Кому-нибудь подарю).

20. Кровать железная без шишечек, очень ржавая. (Кому-нибудь подарю).

21. Скамеечка для ног. (Еще бы полочку для рук принесли. Кому-нибудь подарю).

22. Кресло раскладное для дневного сидения и ночного лежания.

23. Еще одна тумбочка для телевизора. (Лучше бы телевизор принесли).

24. Еще один шкаф для красивой посуды, нет одной ножки. (Кому-нибудь подарю. Все равно красивой посуды пока нет).

25. Три разнокалиберных стула. (На одном, кажется, рубили дрова).

26. Стул крепкий. (Для тетушки).

27. Еще один стол обеденный. (Две ножки гнутые, одна прямая, четвертая отсутствует. Кому-нибудь подарю).

28. Предмет мебели. (Кому-нибудь подарю).

29. Еще один стол обеденный. (Вроде ничего).

30. Кровать железная, шестиспальная. (Поставлю в саду).

31. Сказали, что табуретки, но ножек нет. (Почему табуретки?)

32. Диван из подушек, засаленный, но шикарный. (Для меня).

Затем, когда поток дарителей иссяк, Фуго с Дариндой ушли в дом, но буквально через минуту услышали громкий возглас:

- Это здесь бесплатно мебель принимают?

- Здесь, здесь, - крикнул Фуго. Выскочив на крыльцо, он увидел как во двор вошел огромный рыжий детина в рваной майке. Он поставил перед мимикром огромный сундук, от которого сильно пахло нафталином, и сказал:

- Здорово, инопланетянин. Вот, сундук тебе принес, он мне от покойной бабки достался.

- Спасибо, - немного скиснув, поблагодарил Фуго. - А для чего он?

- Для добра, - ответил громила. - Шубы будете туда складывать, валенки и прочую одежду.

- Очень хорошо. А то у нас эти шубы и валенки валяются по всему дому, ну прямо не знаем, куда девать, - соврал Фуго, который понятия не имел, что такое валенки.

Когда детина ушел, мимикр все же внес сундук в список: "Большой деревянный ящик, - записал он. - Сильно смердит. Пойдет на дрова".

В общем, вещей натащили много, и даже пенсионер Клубникин, известный своей скаредностью, принес старую настольную лампу с восхитительным стеклянным зеленым абажуром. Он водрузил подарок на покосившийся шкаф, показал на лампу и торжественно проговорил:

- Берите, это вам от ветерана сельскохозяйственного труда. Сия лампа мой вклад в российско-инопланетную дружбу. Да здравствует первый игнатьевский союз с внеземными цивилизациями!

Всю собранную мебель в деревню Петрово отвез Игорь Михайлович Минеев на своем стареньком, расхлябанном грузовичке. Несколько человек из тех, что приехали посмотреть на инопланетян, вызвались помочь погрузить мебель. Во дворе дома они озирались, заглядывали в окна, но увидеть космических пришельцев им так и не удалось, хотя один из них ходил в метре от них. Фуго просто обернулся Алешей, и любопытные приезжие принимали двух одинаковых мальчишек за братьев-близнецов.

Игорю Михайловичу пришлось сделать целых три ездки, и после этого маленький домик мимикров оказался так сильно забит вещами, что по трем комнатам трудно было передвигаться. Вдоль всех стен стояла ветхая колченогая мебель, и дом больше напоминал дровяной склад, нежели удобное мимикриное гнездышко, каким его хотел видеть Фуго.

Алеша с мимикром долго бродили по мебельным лабиринтам, и Фуго с горящими глазами говорил ему:

- Вот видишь, если уж я чего захочу, обязательно своего добьюсь.

- Но здесь же почти негде жить, - сказал Алеша. - Все место занимают эти памятники старины. Возьми и выброси половину.

- Ни в коем случае, - испуганно ответил Фуго. - Пусть будут. Я вещи люблю. Да и как можно выбросить подарки? Люди может от чистого сердца через всю деревню перли это на себе, а я выкину. Нет. Теперь мне надо устроиться на работу и заработать денег, чтобы заполнить эти шкафы вещами и книгами. И клянусь, я набью их барахлом под самую завязку.

Утром следующего дня Фуго с Дариндой решили покинуть Алешин гостеприимный дом и переселиться к себе. Для конспирации они с тетушкой оба приняли вид Алеши и пошли приглашать жителей Игнатьева на новоселье. Когда любопытные приезжие увидели двух мальчиков близнецов, они ничего не заподозрили, но после того, как на крыльце появился третий - настоящий Алеша - все кинулись догонять мимикров, и те едва успели скрыться в доме молочницы тети Зои.

Уходили Фуго с Дариндой через окно, выходящее в сад. Тетя Зоя посоветовала им попросить Алешу обойти деревню, и мимикры огородами вернулись домой.

А дома Фуго вспомнил о своем соотечественнике - Артуре Игоревиче. Он позвонил ему по телефону и пригласил на новоселье, но оказалось, что Артур Игоревич простыл и лежит с температурой.

- А кто такой этот Артур Игоревич? - поинтересовалась Светлана Борисовна.

- О! - с гордостью за своего соотечественника воскликнул Фуго. - Это такой знаменитый мимикр! Его знает весь мир! Он так давно живет на Земле, что стал здесь профессором ботаники.

- Сколько же ему лет? - спросила Алешина мама.

- Очень много, - ответил Фуго. - На нашей родной планете по столько не живут. Лопают нашего брата в расцвете лет, а то и раньше, как пироги с капустой. Хоть на свет не рождайся. Только вроде бы начал что-то в жизни понимать, а тебя хряп какой-нибудь пронырливый ажор, и нет мыслителя. А у вас здесь, в этом смысле, полегче. Просто так не лопают. Вот он и выбился в профессора.

Помогать печь пироги в новый дом пришли даже ближайшие Алешины соседи - известные писатели Ирина Константиновна и Владислав Валентинович. Пироги лепили все вместе за большим столом и напридумывали столько начинок, что к концу совсем забыли, где какие пироги и чем они их начинили. Затем Светлана Борисовна предложила на счастье запечь в одном пирожке орешек - миндаль - и поручила это сделать Фуго.

- Ты его расколи, а ядрышко мы вложим в пирог, - объяснила она мимикру. - И кому достанется пирожок с сюрпризом, тот у нас самый везучий.

Орех Фуго выбрал побольше. Он попытался разбить его молотком, но тот пулей улетел под диван. После нескольких таких неудачных попыток Фуго решил не мучиться. Он подошел к столу, незаметно сунул целый орех в один из пирожков и залепил дырочку тестом.

Когда все приготовления к новоселью были закончены, и первые гости заняли места за столом, Владислав Валентинович решил сказать маленькую речь. Он выбрал самый румяный пирожок, улыбнулся ему как лучшему другу и начал говорить:

- В детстве я прочитал очень много фантастики, и почти во всех этих книгах инопланетяне выглядели злобными, коварными существами, которые прилетели, чтобы захватить нашу Землю. Честно говоря, в моих романах пришельцы тоже описаны не очень добрыми. Я бы даже сказал, они у меня злые и подлые. И вот теперь, уже в зрелом возрасте я наконец встретил настоящих инопланетян, и они оказались гораздо лучше и остроумнее многих из нас.

При этих словах Фуго гордо посмотрел на присутствующих, а тетушка Даринда смущенно опустила взгляд.

Поэтому сейчас, - продолжал Владислав Валентинович, - я хочу съесть этот очень аппетитный пирожок и запить его чаем за наших замечательных гостей Фуго и Даринду. Обещаю, что следующий свой роман напишу о славном и добром народе - мимикрах. - Писатель-фантаст полюбовался пирожком, поднес его ко рту и надкусил. И тут же послышался громкий противный хруст. Владислав Валентинович зажмурился от боли, прикрыл рот ладонью и закричал: - А-а-а! М-м-м! Ой, жуб, жуб, жуб!

Все удивленно переглянулись, а Владислав Валентинович вытащил изо рта злополучный орех и положил его на стол.

- Какой умник это жделал? - морщась от боли, прошепелявил он и выплюнул на ладонь сломанный зуб. - Вы што, ш ума шошли?

- Зато теперь мы знаем, кто из нас самый везучий, - тихо сказал Фуго.

- Он ещё надо мной иждевается! - вставая, сказал Владислав Валентинович.

Ирина Константиновна увела своего пострадавшего мужа на веранду, чтобы оказать ему помощь, а все остальные ещё долго обсуждали это печальное недоразумение.

Больше ничего плохого на новоселье не произошло, если не считать одной маленькой неприятности. Фуго как-то хотелось загладить свою вину, и пока Владислава Валентиновича не было в комнате, он решил наполнить его розетку вареньем. Но кто-то из гостей так увлекательно рассказывал о своих сломанных зубах, что мимикр не заметил, как налил целую лужу густого сиропа на стул пострадавшего гостя.

Вскоре Владислав Валентинович вернулся и сел на свое место, чтобы выпить хотя бы чаю. Но вдруг он изменился в лице, затем медленно поднялся и с ужасом посмотрел на сидение.

- Ну вот, - вконец обидившись, проговорил он. - Мало того, што мне шломали жуб, кто-то ещё ишпортил мне мой лучший белый коштюм. Может вы мне шражу дадите по башке и перештанете иждеваться?

Игнатьевские гости приходили на протяжении всего дня, по-очереди. Каждый принес с собой какой-нибудь подарок и впридачу - кулинарную книгу, чтобы инопланетяне длинными зимними вечерами изучали земную кухню. К концу дня кулинарных книг набралось целая книжная полка, и Фуго с удовольствием сказал тетушке Даринде:

- Ну вот, кое-какой литературкой обзавелись. Хотя, лучше бы они принесли то, о чем пишут в этих книжках. И нам полезнее, и угощенья было бы больше.

Новоселье оказалось очень хлопотным делом. Гостями было выпито целое море чая, съедено с десяток банок варенья и все пироги. Фуго с Дариндой не успевали кипятить воду, заваривать чай и мыть посуду.

Самым последним мимикров навестил Игорь Михайлович Минеев. Он подъехал на своем грузовичке перед закатом солнца, когда уже кончились не только пироги, но и чайная заварка. Решив, что дорогого гостя все же надо как-то угостить, Фуго сходил в огород, нарвал травы и залил её кипятком. Затем он разлил отвар по чашкам и сказал:

- Народу сегодня было очень много. Все уже слопали. Так что, если вы хотите попить чайку с чем-нибудь вкусненьким, приходите в следующий раз, когда нам кто-нибудь что-нибудь принесет.

- Да ничего, я и чайком обойдусь, - ответил Игорь Михайлович. Он отпил из чашки и, стараясь не поморщиться, спросил: - А что это у вас за чай такой странный?

- Зелененький, - ответил Фуго. - Мы у себя на планете частенько такой завариваем.

- Лебедой попахивает, - принюхавшись, сказал Игорь Михайлович. - И ещё чем-то непонятным.

- Может клопом? - участливо спросил Фуго. - Я когда траву собирал, видел парочку. Наверное не заметил, он в чайник и пробрался.

От этих слов Игорь Михайлович едва не подавился. Он поставил чашку на стол, поблагодарил за угощение и начал прощаться.

- Ну, счастливо оставаться, - сказал он. - Устраивайтесь. Если понадобится помощь, обращайтесь. А мне пора домой ужинать.

- А то может ещё чайку? - спросила Даринда.

- Нет, нет, спасибо, - заторопился Минеев. - Я с клопами не очень люблю. Мне вообще в последнее время что-то не везет. Вчера компот с тараканом выпил, сегодня чай с клопами достался. Я так скоро насекомоядным стану. Лучше вы приходите ко мне, я дам вам пачку хорошего черного чая без клопов и впридачу - медовых пряников. А то вдруг к вам ещё кто-нибудь придет.

- Хорошо, - тут же согласился Фуго и обратился к тетушке: - Ты оставайся дома, и если появятся гости, угощай их этим, зелененьким чаем, а я пока схожу к Игорю Михайловичу за черным.

Приближалась осень. Воздух сделался прозрачнее, и ночное небо над головой было усыпано яркими звездами.

Фуго с пачкой подаренного чая и пряниками возвращался по берегу в Петрово, и только яркие звезды, да тонкий серп луны слабо освещали ему путь. "Какая ночью красивая тропинка, - с удовольствием подумал мимикр. - А река-то какая, прямо заглядение!" И действительно, трава серебрилась от выпавшей вечерней росы, а река казалась черным зеркалом, в котором подрагивали отраженные небесные светила. Глядя на все это великолепие, Фуго невольно вспомнил, что где-то там, за миллиарды километров отсюда, вокруг одной из этих крохотных звездочек летает его родная планета Федул. "Увижу ли я её когда-нибудь? - с грустью подумал он и посмотрел на небо. В этот момент мимикр споткнулся о кочку и кубарем покатился в прибрежные камыши.

- Какая отвратительная тропинка! - выбираясь из холодной воды, проговорил он. - А река-то какая мерзкая! Бр-р-р!

Больше в этот вечер к мимикрам никто не заявился, и когда Фуго вернулся от Минеева, он застал Даринду на веранде задремавшей в кресле.

- Тетушка, - радостно воскликнул Фуго с порога. - Ты только посмотри, сколько нам надарили всяких полезных вещей!

И действительно, коробок и пакетов было так много, что они занимали половину кухни. Глядя на все это богатство, Даринда вдруг расплакалась.

- Ничего, ничего, подарки - это не синяки и шишки, они гораздо приятнее, - по-хозяйски расхаживая по веранде, успокаивал её племянник. Начинать новую жизнь нужно богато, тогда и дальше все пойдет как по маслу. Одних мясорубок вон - три штуки, - с удовольствием сказал мимикр.

- Да куда нам столько мясорубок? - вздохнув, спросила Даринда. - Мы и мяса-то почти не едим.

- Ничего, две обменяем на соковыжималки. Будем из своих яблок сок выжимать и зимой витамины пить, - ответил Фуго. - И чайников, смотри, два. Один запасной.

- А ложек-то, ложек сколько, - воскликнула Даринда. - Штук сто, если не больше.

- Хорошо, можно целый месяц есть и не мыть их, а потом все разом вымыть. Очень удобно, - проговорил Фуго, продолжая перебирать подарки. Семь сковородок, три миксера. Пылесос кто-то приволок. Молодцы. Вот только стиральную машину никто не догадался принести. Простыни там разные стирать, скатерти и прочее белье. Теперь надо бы ещё какой-нибудь праздник придумать, чтобы продуктов на зиму натащили. Вареньев всяких, солений, да и круп не помешало бы. - Вслух рассуждал Фуго. - Потом надо бы дать объявление, что инопланетные гости из деревни Петрово бесплатно принимают старые книги. Зимой все равно нечего будет делать. Романы будем читать из жизни землян. Между прочим, среди них попадаются очень неплохие истории. "Робинзон Крузо" например. Как-будто про меня написано.

В общем, день закончился как нельзя более лучше - Фуго с Дариндой рассматривали подарки и расставляли их по местам. Затем мимикры вполне сносно переночевали и даже прожили в новом доме половину следующего дня. Но ближе к обеду они все же решили вернуться к Алеше. Во-первых, там было значительно веселее - все время приходили какие-нибудь гости. А во-вторых, Фуго вдруг понял, что им нечем пообедать.

У Алеши они появились очень вовремя: Светлана Борисовна как раз накрывала на стол. Заняв свое законное место, Фуго взял ложку, помешал в тарелке суп и, вдохнув ароматный пар, проговорил:

- Мы, пожалуй, доживем у вас до конца лета. И вам веселее, и нам не надо готовить еду.

Глава 2.

Рано утром следующего дня, когда Алеша с Фуго ещё спали, а Светлана Борисовна с Дариндой только начали готовить завтрак, к дому подъехал элегантный голубой автомобиль с черными шашечками, и оттуда вышел Алешин папа - Алексей Александрович. Он вытащил из машины несколько коробок, по-хозяйски оглядел дом и сам себе сказал:

- А здесь, на Земле, ничего не меняется. Все так же хорошо, как-будто и не уезжал.

Когда Светлана Борисовна разбудила Алешу, он не сразу сообразил, что произошло, а мужской голос внизу принял за чужой. Но едва до него дошло, кто приехал, Алеша мгновенно соскочил с кровати и кинулся вниз.

- Папа вернулся! - на весь дом завопил он.

Завтрак длился очень долго. Алексей Александрович рассказывал разные смешные истории о жизни на планете Тимиук и старых знакомых Алеши и Фуго толстом Туу-Пане и ящероподобном Тулесе.

Когда все вышли из-за стола, Алексей Александрович позвал Алешу в гостиную, достал картонную коробку размером чуть больше обувной и торжественно вручил её сыну.

- Это тебе, - сказал он. - Думаю, ты будешь очень рад этой штуковине.

В коробке оказался обыкновенный металлический ящик с двумя зелеными глазками и красной кнопкой. Но сердце у Алеши екнуло, когда он увидел знакомые зеленые фотоэлементы.

- Нажми на кнопку, не пожалеешь, - улыбаясь, сказал Алексей Александрович. И Алеша нажал.

Сразу после этого фотоэлементы на ящичке вспыхнули ярким светом и чуть погодя раздался знакомый бас:

- Здравствуй, Алеша. Я с удовольствием пожал бы тебе руку, но к сожалению мои манипуляторы остались в ремонтных мастерских.

- Цицерон?! - не веря своим ушам, закричал Алеша. - Неужели это ты?! Что с тобой сделали?!

- Ничего, - пробасил бывший грузовой робот. Просто вынули из этого громоздкого тела. Кажется, я скучал по тебе, Алеша.

- А мне не кажется! - обняв металлическую коробку, проговорил Алеша. Я по тебе страшно скучал. Мы с Фуго вспоминали о тебе каждый день.

- Неужели каждый? - с сомнением и в то же время с гордостью спросил Цицерон.

- Ну, почти каждый.

Алексей Александрович, чтобы не мешать встрече друзей, ушел к Светлане Борисовне на веранду, а Алеша, метнувшись к двери, вдруг крикнул:

- Фуго! Фуго, иди сюда!

- Что случилось?! - появившись на пороге, испуганно спросил мимикр.

- Цицерон вернулся? - радостно сообщил Алеша.

- Да? И где же он? - с удивлением оглядывая комнату в поисках огромного грузового робота, спросил Фуго.

- Вот, - Алеша показал мимикру на металлический ящик и быстро добавил: - Я пойду, позову тетушку Даринду. Она ведь тоже знает Цицерона.

Алеша убежал в сад, а Фуго подошел поближе к коробке с зелеными фотоэлементами и услышал:

- Привет, Фуго. Рад снова видеть тебя.

- Здравствуй, здравствуй, Цицерон, - сразу как-то приняв величественную осанку, ответил мимикр. - Я смотрю, ты изменился. Я бы даже сказал - похудел. Сильно похудел. Одна голова осталась.

- Да, - согласился робот. - Зато ты, я смотрю, на Земле здорово поправился.

Что есть, то есть, - ответил Фуго. Он погладил себя по мягкому, лоснящемуся животу и сладострастно добавил: - Мое! Нажил честным трудом! У меня девиз сейчас - "Ни дня без пищи". Стараюсь, как могу. А ты что же, так и будешь с одной головой жить?

- Это временно, - ответил Цицерон. - Алексей Александрович обещал подобрать мне какой-нибудь корпус.

- И что, снова пойдешь в грузовые роботы?

- Нет, - ответил Цицерон. - Алексей Александрович сказал, что для грузчика я слишком много знаю. Наверное он найдет мне тело поменьше и полегче. Ты же знаешь, чем умнее гуманоид, тем он физически слабее. Тогда зачем мне такая большая грузоподъемность - пять тонн, если я тяжелее портфеля ничего не буду поднимать?

- Логично, - важно ответил Фуго. - Я вот тоже физически не очень сильный, наверное поэтому я такой сообразительный?

- Нет, Фуго, - рассмеялся Цицерон. - На тебя и на насекомых это правило не распространяется.

Когда Алеша вернулся в гостиную с Дариндой, между Фуго и Цицероном вовсю шла перепалка. Мимикр, с превосходством глядя на железный ящик, язвительно говорил роботу:

- Ничего, - говорил он. - Поставим тебя на тумбочку, будешь у нас вместо будильника свистеть по утрам. Ты свистеть-то умеешь?

- Не пытайся меня обидеть, Фуго, - ответил робот. - У тебя для этого слишком мало извилин в голове. Да и головы-то, как таковой, нет.

- Зато у тебя только она и осталась, - злился мимикр.

Конец этой ссоре положил Алеша. Он представил тетушке Даринде Цицерона в новом обличье, затем забрал бывшего робота и унес в садовую беседку, чтобы наедине расспросить старого друга о том, что с ним произошло после возвращения с Зеленой планеты. Поставив голову Цицерона на стол, Алеша устроился напротив и сказал:

- Я знал, что мы обязательно встретимся.

- И я знал и верил, - ответил робот. - А когда два гуманоида сильно верят во что-нибудь одно, оно обязательно случается.

- А что было потом? - спросил Алеша. - После того, как мы расстались?

- Да ничего особенного, - пробасил Цицерон. - На планете Угера меня сразу отвезли в ремонтные мастерские, но там не нашлось запасных частей, и я две недели провалялся на складе, пока не прилетел Алексей Александрович. Он и забрал мою голову, поставил на неё красную кнопку, портативные аккумуляторы и привез сюда. Я попросил его не выключать меня, и пока мы добирались, я многое передумал и понял.

- И что же ты понял? - спросил Алеша.

- Вначале мне было очень непривычно ощущать себя только коробкой, набитой разной электроникой, но потом я привык и после долгих раздумий пришел к выводу, что я вовсе не грузовой робот.

- А кто же ты? - удивился Алеша.

- Я - личность, которую просто засунули в тело грузового робота. А если бы меня поместили в корпус вертолета, я был бы вертолетом. Оказывается, я могу быть всем и все равно оставаться самим собой. Вам, людям, этого не понять. Вы не можете менять тела на протяжении жизни, хотя вы тоже личности, которые кто-то когда-то вложил в телесную оболочку.

- Так значит тело - это не я? Вернее, я - это не тело? - изумился Алеша и похлопал себя по груди.

- Конечно, - ответил Цицерон. - Ты, это ты, а тело временно дано тебе, чтобы ты мог перемещаться в пространстве.

- Здорово, - сказал Алеша. - Когда я был маленьким, я тоже об этом часто думал, но потом позабыл.

Полдня Алеша не расставался с Цицероном ни на одну секунду. Он носил его на берег и показывал, какая у них красивая река. Затем, после обеда Алеша поднялся с бывшим грузовым роботом в свою спальню, и они долго играли в шахматы. А когда Светлана Борисовна попросила его сбегать в магазин за хлебом, Фуго впервые отказался составить ему компанию.

- Ой, я что-то себя неважно чувствую, - соврал мимикр.

Едва Алеша скрылся за калиткой, Фуго поднялся в Алешину спальню, удобно развалился в кресле и с фальшивым сочувствием спросил у Цицерона:

- И чем ты все это время занимался? Лежал в куче металлолома?

- Нет, - не обращая внимания на тон мимикра, ответил Цицерон. - За время полета я написал книгу - полную историю своей жизни.

- И где же она эта твоя книга? - поинтересовался Фуго и на всякий случай оглядел комнату.

- У меня в голове, - ответил Цицерон. - Я робот, мне совсем не обязательно записывать все на бумаге, у меня отличная память.

- Мда, - с плохо скрытой завистью проговорил мимикр. - А трудно сочинять книги?

- Нет, - сказал бывший грузовой робот. - Если главный герой твоей книги умный, ты заглядываешь в умные книжки, берешь оттуда умные мысли и вкладываешь их в уста героя. А если герой дурак, то можно обойтись и своими мыслями.

- А твой герой умный или дурак? - спросил Фуго.

- Мой герой - это я, - ответил Цицерон.

- Ах, ну да, - вспомнил мимикр. - Значит ты обходился своими мыслями?

- Нет, мне пришлось отыскивать в своей памяти самые мудрые мысли, которые у меня были, - продолжил Цицерон.

- А откуда же у тебя мудрые мысли? - искренне удивился мимикр.

- Откуда, откуда, от верблюда, - ответил Цицерон. - Много лет назад, когда Алешин папа прозвал меня Цицероном, я попросил его дать мне почитать книжки, которые написал этот великий человек. Он и принес их мне. Очень умный был писатель. Такого насочинял, что я еле-еле разобрался, а многое так и не понял. Вот оттуда я и беру умные мысли.

- Хорошо тебе, - вздохнул Фуго. - Ты машина, ничего не забываешь. А мне неделю назад пришла в голова одна очень умная мысль, и пока я размышлял над ней, позабыл с чего начал думать. Всю неделю хожу, вспоминаю.

- А ты завязывай на память узелки, - посоветовал Цицерон.

- Как это? - не понял мимикр.

- Все люди так делают, - ответил бывший грузовой робот. - Берешь носовой платок, и когда хочешь что-нибудь запомнить, завязываешь один уголок на узел. А потом достаешь платок, видишь узелок и сразу вспоминаешь. Говорят, очень помогает.

- Да у меня и носового платка-то нет, - растерянно проговорил Фуго.

- Это потому что ты неряха, - сказал Цицерон.

- Это потому что у меня нет носа, - обиделся мимикр. - Мне твой носовой платок, как тебе сейчас ботинки - не к чему приспособить.

Но совет Цицерона Фуго все же запомнил и, улучшив минуту, попросил у Светланы Борисовны носовой платок.

- Ты что, простыл? - испугалась Алешина мама.

- Нет, - замялся Фуго. - Это я к земной гигиене привыкаю.

- Молодец! - похвалила Светлана Борисовна. - А вот Алеша в них заворачивает лягушек и жуков, а нос вытирает кулаком.

Получив носовой платок, Фуго убрал его к себе под подушку и уже к концу дня завязал на узелки все четыре конца.

Алеша вернулся из магазина очень быстро. Ему хотелось о многом порасспросить своего железного друга, и он торопился домой, будто Цицерон приехал погостить на какие-нибудь пару часов. Когда он вошел в свою спальню, Цицерон вдруг сказал:

- Что-то я соскучился по приключениям. Может, затеем какое-нибудь, как бывало на Тимиуке и Зеленой планете?

- Да, конечно, - проворчал Фуго. - На Зеленой планете нас носил на себе ты, а здесь нам с Алешей придется тебя таскать. Нашел дураков. Ты же тяжелый, как двухпудовая гиря.

- Я тебя не спрашиваю, мимикр, - презрительно сказал Цицерон. - От тебя благодарности не дождешься, и романтики в тебе нет ни капли. Тебе лишь бы валяться под кустом и лопать ромбодабы. Я к Алеше обращаюсь.

- Я не против, - сказал Алеша. - Только какие на Земле могут быть приключения? Дикарей здесь нет, хищников - тоже. Если только сходить в соседнюю деревню, в Тамшино. Это три километра по лесу.

- Я согласен, - сразу проговорил Цицерон.

- А я не понимаю, зачем трем гуманоидам просто так идти из одной деревни в другую? Ладно бы там ананасы росли. А то ведь ничего в этом Тамшино нет, только ноги стопчем.

В общем, никуда трое старых друзей не пошли и всю вторую половину дня провели в Алешиной комнате за разговором. А вечером, как всегда, пришли ближайшие соседи и друзья дома - Владислав Валентинович и Ирина Константиновна. Писатель-фантаст сразу сообщил, что ему пришлось поставить новый зуб. А Ирина Константиновна рассказала, что в Тучковской стоматологической поликлинике все зубы кончились, и им пришлось ехать в Москву.

Пока Светлана Борисовна сервировала стол для вечернего чая, Алексей Александрович показал на то, что осталось от грузового робота и сказал гостям:

- Вот, познакомьтесь ещё с одним нашим домочадцем. Это наш робот. Его зовут Цицероном. В межпланетной экспедиции он лишился своего тела, пришлось усыновить.

- Очень приятно, - кивнула металлической коробке Ирина Константиновна и добавила: - Интересно вы живете. То у вас поселяются инопланетяне, то роботы. Завтра, глядишь, какие-нибудь лешие появятся или русалки.

- А это наши соседи, - представил их Алексей Александрович. - Они пишут детективные и фантастические романы.

- Здравствуйте, коллеги, - обрадовался Цицерон.

- А что, вы тоже пишите? - удивленно спросил Владислав Валентинович, испытывая неловкость от того, что ему приходится говорить с железным ящиком.

- Да, - ответил Цицерон. - Я написал книгу воспоминаний. Мемуары, так сказать.

- Тогда может вы нам почитаете? - с иронией спросила Ирина Константиновна, и бывший грузовой робот сразу согласился:

- Пожалуй почитаю, - ответил он.

Вскоре все уселись за большой обеденный стол под красивым оранжевым абажуром, и когда каждый выпил по чашке ароматного чая и гости обменялись с хозяевами последними новостями, в дом вошел молодой сержант милиции Иван Бурбицкий.

- Здравствуйте, - поприветствовал он хозяев и гостей. - Что-то народ у вас под окнами ходит. Не обижают?

- Нет, не обижают, - ответил Алеша.

- Но надое-ели, - протянул Фуго. - Все на меня хотят посмотреть. Житья от них нет. Ходят и ходят без дела. Лучше бы дорогу в лес заасфальтировали, чтобы удобнее было за грибами ходить. Все какая-то польза была бы.

- А то, если что, зовите меня, - расправив плечи, проговорил сержант милиции. - Всех арестую.

- Не надо, Ваня, никого арестовывать, - сказала Светлана Борисовна. Садитесь-ка лучше с нами чай пить и слушать воспоминания Цицерона. - Она показала на железный ящик со светящимися зелеными фотоэлементами и добавила: - Это наш новый жилец, бывший грузовой робот.

- Симпатичная коробка, - мельком взглянув на Цицерона, вежливо похвалил Бурбицкий. - А от чая не откажусь. - Сержант милиции сел на место Алексея Александровича, который вышел на веранду за полотенцем, и отхлебнул из его чашки.

- Да, кстати, - вспомнила Ирина Константиновна и обратилась к Цицерону: - Вы кажется обещали ознакомить нас со своим сочинением.

- Да-да, - растерянно поддержал её Алексей Александрович. Он вернулся в гостиную с полотенцем, увидел свое место занятым и теперь раздумывал, куда бы ему пристроиться. - Давай, Цицерон, покажи нашим фантастическим писателям, на что способен робот с богатым жизненным опытом.

- Хорошо, - ответил Цицерон. - Моя книга называется "Записки железного гуманоида". Только попрошу не чавкать, пока я буду читать.

От этих слов Фуго едва не подавился.

- А кто чавкает? - обиженно спросил он и отложил плюшку.

- Вот теперь никто, - ответил робот и продолжил: - Сегодня я прочитаю вам первую главу. Она называется "Детство". Итак, я начинаю.

"Я - грузовой робот РГ-010353 по прозвищу Цицерон решил описать всю свою жизнь честно и подробно от первой секунды своего существования и до полета на планету Тимиук, который подробно отобразил мой биограф и друг Андрей Васильевич Саломатов в повести "Цицерон - гроза тимиуков". Положа одну руку на технический паспорт*, а другую на то место, где у всех нормальных людей находится сердце, обещаю писать только правду и освещать происшедшие события, насколько это возможно, точно.

Я родился 1-ого марта 2015 года в городе Москве, на заводе "Робототехника", в пятом цехе, на третьей поточной линии. Как впоследствии рассказывал бригадир - Штерн Борис Гидальевич - моему появлению на свет предшествовало несколько таинственных знамений: за день до этого знаменательного события ушел в отпуск начальник цеха; за пол дня перегорели пробки на всем заводе, за два часа - на склад привезли новые фотоэлементы, которые мне все равно не достались; а за пять минут до моего оживления разразилась ужасная гроза. Молнии лупили по громоотводу так, что от металлического стержня остались одни ошметки. Градом в цехе повыбивало все стекла, ливень был такой, что залило весь первый этаж завода, и люди вынуждены были трудиться по пояс в воде. Если же у кого-то из рабочих из ослабевшей руки выпадал гаечный ключ или молоток, бедняге приходилось нырять за ним на дно цеха.

Я сразу родился большим и тяжелым роботом, а потому никогда не был маленьким пухленьким мальчиком. Я не агукал и не шевелил пальчиками, как это делают новорожденные младенцы. Я даже ни разу не сосал соску и не знаю, какая она на вкус, потому что вообще не понимаю, что такое вкус. У меня было мужественное квадратное лицо и зеленые глаза, то есть, фотоэлементы. Две мои мамы, а точнее, два папы - механики Антон Молчанов и Иван Филимонов никогда не пели мне колыбельных песен и не шлепали меня по моему большому металлическому заду. Я не имел даже игрушек, а так же подгузников, потому что никогда не мочился в пеленки, которых у меня тоже никогда не было. Все мое имущество состояло из набора гаечных ключей и запасных аккумуляторов. Вот так, фактически без вещей и денег меня выпустили в жизнь, в этот большой и прекрасный мир.

Первое, что я увидел - это был свет. Он вливался в мои фотоэлементы и освещал меня изнутри. Я сразу почувствовал, что свет - это хорошо. Он вырвал меня из темного небытия и подарил жизнь. И тогда я подумал, что больше никогда не захочу вернуться обратно в темноту, туда, где я ничего не чувствую, не помню и не понимаю.

Сразу после рождения надо мной склонилось не доброе, улыбчивое лицо мамы, а усатая физиономия механика Филимонова. Он отнюдь не ласково ковырнул пальцем мой фотоэлемент и с силой хлопнул меня по животу. Первые слова, которые я услышал придя в этот мир, были: "Шабаш, пойдем обедать!"

Я был настолько потрясен нахлынувшими на меня звуками, что первые несколько минут не мог вымолвить ни слова. Я лежал на столе, глядя в потолок, и думал: "Как это странно. Совсем недавно меня не было вообще, а теперь я есть, и это правильно. А когда я сделаю свое дело, меня снова не станет. Наверное, это тоже правильно".

Когда кончился ливень и из цеха откачали всю воду, мои родители Молчанов и Филимонов отвели меня на склад готовой продукции, показали место, где я должен был дожидаться отправки на работы, и ушли. К счастью, из-за всей этой суматохи они позабыли меня отключить, и я получил возможность наслаждаться жизнью, подаренной мне этими замечательными людьми.

Так закончилось мое короткое детство, суровое детство грузового робота, которому никто никогда не дарил подарков и не устраивал для него новогодних праздников.

Сам того не заметив, я вступил в новую пору своей жизни - в отрочество".

Цицерон закончил читать первую главу книги, и некоторое время за столом царило молчание. Всем было немножко жалко бывшего грузового робота, а Алеша даже почувствовал угрызения совести. Ему почему-то сделалось стыдно за свое такое продолжительное и благополучное детство, и он подумал, что обязательно постарается как-то угодить Цицерону, сделать его отдых на даче приятным и запоминающимся.

Владислав Валентинович громко высморкался в носовой платок и наконец нарушил молчание:

- Очень интересное начало, - сказал он. - До слез прошибает. Да вы и не робот совсем. Вы прямо-таки голова профессора Доуэля*.

- У вас определенно писательский талант, - поддержала мужа Ирина Константиновна. - Если вы не против, мы обязательно придем завтра послушать продолжение ваших мемуаров.

- Спасибо, обязательно приходите, - польщенный похвалой, ответил Цицерон. - Когда гуманоид лишается тела, ему ничего не остается делать, как работать головой. Вот я и постарался.

После чая гости попрощались и ушли. Светлана Борисовна с Алексеем Александровичем занялись посудой, а Алеша собрался пойти к себе в спальню, но его остановил Фуго. Откуда-то из угла мимикр достал подаренную ему настольную лампу и поставил рядом с бывшим грузовым роботом. Затем он любовно погладил лампу по роскошному зеленому плафону и сказал:

- Значит это судьба.

- Какая судьба? - не понял Алеша.

- Судьба стать мне писателем, - ответил Фуго, которому не давало покоя то, что Цицерон написал книгу. - Я давно уже думал, заняться этим или нет? А тут, как назло, подарили письменный стол и настольную лампу.

- Ты тоже хочешь написать свои воспоминания? - спросил Алеша.

- Нет, - ответил Фуго и многозначительно посмотрел на голову Цицерона. - Я хочу стать настоящим писателем. Буду сочинять толстые романы из жизни землян.

- Интересно, - подал голос Цицерон. - Как же ты будешь писать романы из жизни землян, если ты не имеешь представления об этой жизни? Уверен, ты даже не знаешь, где находится Америка или, например, Африка.

- Почему это не знаю? - возмутился Фугою. - Знаю. Она находится на географической карте.

- Я имею в виду настоящую Африку, а не нарисованную, - сказал бывший робот.

- Ах настоящую, - нисколько не смущаясь, проговорил мимикр. Наверное, она находится там же, где и на географической карте. Иначе, зачем бы её рисовали на этом месте.

Глава 3

Всю ночь Цицерон простоял в гостиной на тумбочке, среди страшных экспонатов коллекции Алексея Александровича. Его зеленые фотоэлементы слабо освещали гигантские челюсти и рогатые черепа инопланетных животных, и бывший робот не без грусти вспоминал недавние приключения, которые ему пришлось пережить на двух далеких планетах*.

Когда же на улице рассвело, и над лесом поднялось огромное оранжевое солнце, он взглянул на сладко спящего мимикра и вдруг затарахтел густым басом:

- Тр-р-р-р! Подъем!

- Что?! Что такое?! - вскочив с дивана, спросонья закричал Фуго.

- Подмосковное время пять часов тридцать минут, - сообщил бывший робот.

- Ты с ума сошел, Цицерон, - возмущенно воскликнул мимикр.

- Нет, - ответил Цицерон. - Вчера ты сам попросил меня, чтобы я поработал будильником. Но, видно, забыл сказать, во сколько тебя разбудить.

- Вот люди, - пробормотал Фуго, снова укладываясь в постель. Наизобретали каких-то железных дуралеев, а они теперь нормальным мимикрам спать не дают. Тоже мне, писатель! Выключать надо таких писателей!

Едва Фуго улегся и с головой накрылся одеялом, как Цицерон громко запел:

"Черный ворон, что ты вьешься

Над моею головой?

Ты добычи не добьешься,

Черный ворон, я не твой".

- Что случилось? - на этот раз переполошилась тетушка Даринда.

- Подмосковное время пять часов тридцать одна минута, - дикторским голосом сообщил бывший робот. - Передаю последние новости: жительница острова Маврикий - Елена Мария Жанна - на своем огороде вырастила дыню весом около пятисот килограммов. В настоящее время чудо-дыня отправлена в Британский музей изящных искусств, где и будет торжественно съедена многочисленными посетителями.

- Хватит! - закричал Фуго. Но тут из спальни вышел Алексей Александрович в полосатой пижаме. Прикрывая зевок ладонью, он подошел к тумбочке и сказал:

- Цицерон, я временно увольняю тебя из радиоприемников. - После чего он нажал на кнопку, и робот отключился.

- Спасибо, - поблагодарил Фуго Алешиного папу. - Все-таки живым гуманоидом быть лучше, чем металлическим. У живого кнопочка находится внутри.

К завтраку Фуго вышел в очень плохом настроении и сразу опрокинул соусницу. Оранжевое жирное пятно растеклось на половину стола, и мимикр начал бурчать что-то о своей неловкости.

- Ничего-ничего, - попытался успокоить его Алексей Александрович. Воспитанный человек не тот, кто никогда не проливал соус, а тот, кто не замечает, как это делают другие.

- Но вы-то заметили, - мрачно ответил Фуго. - Значит вы невоспитанный?

- Я - другое дело, - смутился Алексей Александрович и уткнулся в свою тарелку. А Фуго вдруг переключился на Цицерона.

- Этот железный сундук всю ночь не давал мне спать, - капризно заявил он.

- Ты преувеличиваешь, Фуго, - сказала Светлана Борисовна.

- Ничего я не преувеличиваю, - ответил мимикр. - Не давал. Если он писатель, значит ему все можно? Что ж, если я напишу какую-нибудь дребедень, значит мне можно будет по ночам прыгать по дому и орать всякие глупости?

- Он не прыгал и не орал всю ночь, - вступилась за Цицерона тетушка Даринда. - У него же и прыгать-то нечем.

- То же мне, романист, - не переставал ворчать Фуго, ковыряясь вилкой в тарелке. - Видали мы таких романистов.

Фуго столько раз обозвал Цицерона писателем, что всем стало ясно - он завидует бывшему роботу.

- Хорошо, Фуго, - наконец сказал Алеша. - Я больше не буду оставлять Цицерона в гостиной. Вчера я случайно забыл взять его к себе.

- А ведь он опять будет сегодня читать свой совершенно неинтересный роман, и ты снова забудешь забрать его, - проговорил мимикр.

А после завтрака, когда все собрались заняться своими делами, вдруг зазвонил телефон. Алексей Александрович взял трубку и услышал:

- Здравствуйте, меня зовут Виталий Орлов. Я режиссер московского телевидения. Недавно я прочел в газете "Необыкновенные новости" статью под названием "Сумасшедшая деревня" и хотел бы снять документальный фильм об инопланетянах, которые живут у вас в доме.

- Пожалуйста, - сказал Алексей Александрович. - Передаю трубку инопланетянину.

После разговора с режиссером Фуго весь день важничал. Он всем сообщил, что завтра приедет телевидение снимать о нем фильм и гордо удалился в садовую беседку, чтобы отрепетировать речь, которую он скажет перед телекамерой.

Через некоторое время Алеша взял Цицерона и отправился с ним в сарай, где он намеревался построить своему другу какое-нибудь тело. Проходя мимо беседки, Алеша услышал, как Фуго вслух репетирует выступление. Но было похоже, что речь у него не получается, и мимикр каждый раз начинал сначала:

- Мы решили посетить вашу планету... Мы прилетели сюда... Мы к вам прилетели для того, чтобы... чтобы... - монотонно бубнил Фуго. - Уважаемые граждане, мы... Уважаемая публика...

- Вот вам дырочка от бублика, - пошутил Алеша. Он вошел в беседку и поставил на стол голову Цицерона.

- Как все-таки трудно сочинять речи, - пожаловался мимикр.

- А о чем ты будешь рассказывать перед телекамерой? - поинтересовался Алеша. - Опять о том, как тебя чуть не сожрал ажор?

Фуго обиженно посмотрел на Алешу и подумал: "Смеется надо мной. Значит завидует. И это понятно. Я едва прилетел на Землю, а обо мне уже писали в газете, в деревню понаехало много всяких людей и собираются снимать фильм. А он прожил здесь целых одинадцать лет, и его знают только соседи по лестничной площадке, да жители Игнатьева".

- О том, как мы с тетушкой героически пересекли всю галактику, что бы добраться до Земли, - ответил Фуго.

- А-а, понятно, - улыбнувшись, сказал Алеша и добавил: - А я иду делать Цицерону тело. Хочешь, вместе сделаем?

- Вообще-то, мне к завтрашнему дню надо сочинить речь, - ответил Фуго.

- Я могу тебе в этом помочь, - неожиданно сказал Цицерон. - Ночью мне все равно нечего делать, и к утру я придумаю тебе такой инопланетный доклад, что зрители зарыдают, а у телевизоров перегорят кинескопы.

- Вот это деловой разговор, - обрадовался Фуго. - Тогда пойдем, поработаем. Я тоже постараюсь, Цицерон, что бы, глядя на твое тело, зарыдали даже местные собаки, козы и коровы.

- Похоже, так оно и будет, - печально ответил бывший грузовой робот.

Почти весь день Алеша с Фуго провели в сарае у верстака. Вначале они сделали чертеж будущего корпуса робота и показали его Цицерону.

- Это что, тумбочка для обуви на автомобильных колесах?

- Это твое будущее тело, - ответил Алеша.

- А что это за метелки по бокам? - не унимался бывший грузовой робот.

- Руки, - ответил Алеша.

- Какие хорошие руки, - неискренне проговорил Цицерон. - Значит я смогу не только ездить, но и подметать улицы.

Надо бы ещё сбоку приспособить пылесос, а крупный мусор можно будет складывать в тумбочку. Получится нормальный мусороуборочный агрегат.

- Какой ты капризный, - сказал Фуго. - Если бы у меня не было тела, я бы согласился быть даже комодом или холодильником. А ты кочевряжишься.

- Это просто я так плохо нарисовал, - виновато сказал Алеша. - Но мы постараемся сделать лучше, чем на чертеже.

Почти до самого вечера, с небольшим перерывом на обед, Алеша с Фуго строгали доски, пилили и заколачивали гвозди. Вначале они сделали деревянную коробку для головы и вложили туда Цицерона.

- Ну как, удобно? - спросил Алеша.

- Я никогда не лежал в гробу, но по-моему, это выглядит именно так, мрачно ответил бывший грузовой робот.

Затем, Алеша с мимикром сколотили туловище и огромными гвоздями прибили к нему руки. Вышел вполне приличный ящик с двумя дубинами по бокам.

- Отличное корыто получилось, - сказал Фуго, критически осматривая работу. - У нас на планете в таких белье стирают.

- Вот стиральным корытом я ещё ни разу не был, - ещё более мрачно проговорил Цицерон.

Еще пару часов ушло на то, чтобы собрать небольшую тележку на четырех колесиках от старой прогулочной коляски. А после того, как работа была закончена, и робота водрузили на тележку, мимикр обошел вокруг деревянного корпуса Цицерона, поцокал языком и внушительно проговорил:

- Нормальное тело. Если тебе на голову положить салфетку, а на неё поставить вазу с цветами, получится очень миленькая этажерка.

Эти слова вконец расстроили Цицерона, и он с горечью сказал:

- Спасибо, конечно. Все-таки вы весь день трудились. Но я не хочу быть ни корытом, ни мусороуборочным комбайном, ни "миленькой" этажеркой. Если уж вы действительно хотите мне помочь, достаньте где-нибудь побольше электронных микросхем. А я научу вас, как из них сделать начинку хотя бы для одного манипулятора. Тогда я смогу сам перелистывать страницы книги и передвигать шахматные фигуры.

- А где же мы возьмем микросхемы? - спросил Алеша.

- В мастерских по ремонту электроаппаратуры можно попросить негодные компьютеры и телевизоры и распотрошить их.

- Ладно, - пообещал Алеша. - Только сегодня наверное уже все закрыто, а завтра я обязательно поеду в Тучково и привезу микросхемы.

До ужина оставалось совсем немного, и Алеша решил опробовать новое тело Цицерона на ходу. Фуго выглянул во двор, увидел, что по улице бродят не менее десятка незнакомцев, желающих подружиться с инопланетянами, и благоразумно решил остаться дома.

Алеша привязал к тележке длинную веревку и выкатил Цицерона за калитку. К нему тут же присоединились два соседских мальчишки - Мишка и Андрей. Алеша тащил Цицерона за веревку, а ребята помогали ему сзади. При этом проржавевшие колеса тележки так громко скрипели, что из кустов тут же повылазило несколько любопытствующих приезжих. Они очевидно решили, что это инопланетяне испытывают свой космический корабль, на котором прилетели на Землю.

Таща за собой тележку, ребята пробежались по улице, потом назад и после этого Алеша спросил у Цицерона:

- Ну как?

- Нормально, но немножко трясет, - печально ответил робот. - Все-таки лучше быть самодвижущимся грузчиком, чем писателем в деревянном ящике.

Испытания были окончены. Алеша с трудом вкатил Цицерона в гостиную, установил его рядом с большим книжным шкафом и попытался успокоить своего друга:

- Ничего, Цицерон. Если папа обещал, он обязательно привезет тебе новое тело.

Ближайшие соседи - Владислав Валентинович и Ирина Константиновна пришли немного раньше обещанного, чтобы помочь Светлане Борисовне накрыть на стол. Ирина Константиновна тут же принялась помогать хозяйке дома, а Владислав Валентинович вышел на веранду, где Фуго от нечего делать гонял по столу здоровенного паука.

- А вы слышали, обо мне собираются снимать документальный фильм, оставив насекомое в покое, сообщил мимикр.

- Поздравляю, Фуго, - сказал Владислав Валентинович. - Значит скоро о тебе узнает весь мир.

- Да, - важно согласился мимикр. - В конце концов, должны же земляне знать, кто посетил их планету. Я думаю, это будет очень сильный и интересный фильм.

В это время на веранду вошел Алексей Александрович.

- Мы в этом нисколько не сомневаемся, Фуго, - улыбнувшись, сказал Алешин папа и удалился с соседом в гостиную.

Оставшись один, Фуго сел на диван и задумался. Его обидело то, что Алексей Александрович так бесцеремонно увел собеседника, с которым у него завязался такой интересный разговор. Фуго показалось, что Алешин папа сделал это специально, из зависти к нему. Ведь Алексей Александрович хоть и хороший биолог, но совсем никому не известен, в то время как он - Фуго прославился уже на нескольких поприщах, и скоро, возможно, станет кинозвездой. "Конечно, это сильный удар по самолюбию Алешиного папы, думал Фуго. - Но что я могу поделать, коль слава сама идет ко мне, а не к нему?" Мимикр тяжело вздохнул и мысленно пообещал: "За все, что Алексей Александрович для меня сделал, пожалуй я скажу в этом фильме, что он помогал мне. Поделюсь с ним славой, как честный гуманоид и благодарный гость".

Приняв такое решение, Фуго пошел в гостиную и стал помогать Алеше расставлять на столе чайные чашки.

- А что это у вас за народ шляется под окнами? - глядя в окно, спросил Владислав Валентинович.

- Прохода не дают, - пожаловался Фуго, а Алексей Александрович пояснил:

- На наших космических путешественников приехали посмотреть.

- Если Цицерон пообещает, что без меня не начнет читать свой роман, я пожалуй избавлю вас от них, - сказал Владислав Валентинович.

- Обещаю, - проговорил Цицерон, а Алешин папа с сомнением в голосе спросил:

- Это каким же образом?

- Сейчас увидите, - ответил Владислав Валентинович. - Через полчаса я вернусь.

Писатель-фантаст внимательно оглядел комнату, взял маленький радиоприемничек с телескопической антенной и отправился на улицу.

Владислав Валентинович вышел за калитку, вытащил радиопримник и приставив его к щеке, громко проговорил:

- Альфа, альфа, я омега, прошу разрешения на контакт с землянами. После этих слов сразу несколько приезжих встали со скамейки, а из ближайших кустов выбралось не менее двух десятков человек.

- Граждане! - обратился к ним Владислав Валентинович. - Я один из тех, кто прилетел к вам на Землю с созвездия Большого Зеленого Крокодила. Только что я получил разрешение выйти с вами на прямой контакт.

Желающие познакомиться с инопланетянами начали подходить ближе, и один из них - толстенький человечек с фотоаппаратом вдруг робко спросил:

- А разве есть такое созвездие?

- Ну, голубчик, - возмущенно проговорил Владислав Валентинович. - Если вы не знаете астрономии, я не понимаю, что вы вообще здесь делаете.

Устыдившись, толстяк смешался с толпой, а писатель-фантаст внушительно продолжил:

- Я прилетел к вам с секретным заданием - научить самых достойных из землян телепатии*, телефонии и телеграфии.

- А что такое телефония и телеграфия? - шепотом спросил высокий гражданин с мольбертом.

- Телефония - это умение говорить на расстоянии, - пояснил Владислав Валентинович. - А телеграфия - способность писать на расстоянии. Все желающие научиться следуйте за мной на нашу секретную явочную квартиру, где я даю секретные уроки.

Через минуту длинная процессия во главе с Владиславом Валентиновичем прошла по подвесному мосту и проследовала к автобусной остановке. Затем, вся команда погрузилась в автобус и доехала до станции Тучково.

- А теперь, граждане земляне, мы организованно садимся в электричку и едем в Москву, - сказал писатель-фантаст. - На всякий случай, если кто отстанет по дороге, запомните адрес явочной квартиры. Записывать не надо, квартира конспиративная. Значит так: улица Кирила Залесова, дом 123, квартира 456. Три раза тихо позвонить, а затем сказать пароль: "демухлюрус пендиум вохра". Вам должны ответить: "вохра демухлюрус". После этого все тихо расходятся по домам и ждут дальнейших указаний. - Говоря всю эту билиберду, Владислав Валентинович привел команду на платформу.

- А как же нас найдут, если у вас нет наших телефонов и адресов? спросил сухой старичок в широкополой соломенной шляпе.

- Не беспокойтесь, найдут, - очень убедительно ответил писатель-фантаст. - У нас очень длинные руки, и не таких находили.

В этот момент к платформе подошла электричка, и Владислав Валентинович засуетился:

- Давайте, давайте, все организованно садимся в поезд. Не забудьте пароль: "демухлюрус пендиум вохра". Может быть от этого зависит ваше будущее.

Затолкав всех в электричку, Владислав Валентинович дождался, когда двери закроются и на прощание помахал им рукой.

- Только помните, - крикнул он в раскрытое окно вагона. - Нашу организацию давно разыскивает милиция, поэтому соблюдайте абсолютную секретность.

После этих слов пассажиры, сидевшие в вагоне, испуганно уставились на вошедшую команду, а два милиционера, скучавшие у окна, вскочили со своих мест и направились к оторопевшим членам "тайной организации".

Владислав Валентинович вернулся минут через сорок, и все наконец уселись за стол.

Чаепитие только началось, когда в дом вошел сержант милиции Иван Бурбицкий. Он по-очереди всех поприветствовал и спросил у хозяйки дома:

- Можно я послушаю продолжение истории вашего робота?

- Конечно можно, - ответила Светлана Борисовна. - Я думаю, Цицерон не будет против. Садитесь, Ваня за стол.

Сержант милиции не заставил себя долго упрашивать, сел на место Алексея Александровича, который вышел на веранду за салфетками, и отпил из его чашки.

- Чай у вас всегда вкусный, - похвалил Бурбицкий и посмотрел наверх. И абажур такой оранжевый - уютно очень.

Когда Алешин папа снова увидел сержанта милиции на своем месте со своей чашкой, он досадливо хмыкнул и сел на свободное место в дальнем конце стола.

За чаем Владислав Валентинович очень живописно рассказал, как он избавился от назойливых "друзей" инопланетян. Все страшно хохотали, а Фуго так подпрыгивал от смеха, что даже опрокинул на себя чашку с горячем чаем, и Светлане Борисовне пришлось смазывать ему ожоги подсолнечным маслом.

Наконец все напились чаю, и Ирина Константиновна обратилась к Цицерону:

- Мы готовы, уважаемый, слушать дальше вашу увлекательную историю.

- А я готов продолжать, - ответил бывший грузовой робот. - Итак, следующая глава называется "Отрочество".

"Мое короткое отрочество было таким же ярким и в то же время, таким же печальным, как и детство. Я не посещал школу, не издевался над бедными учителями и не посещал кружок "умелые руки", хотя мои манипуляторы смело можно назвать умелыми. Я никогда не имел ни компьютера, ни велосипеда, ни собственной библиотечки приключенческих романов. В отличие от философа Сократа я даже не знал, что ничего не знаю*. Вернее, я думал, что в моей программе заложены все знания о вселенной. Я был уверен, что знаю абсолютно все: и как поднимать ящики, и как их грузить, и что делать, если очень тяжелый ящик упал тебе на голову".

- А кстати, что делать, если это произошло? - спросила Ирина Константиновна.

- Тихо лежать и ждать, когда его снимут, - ответил Цицерон и продолжил свою историю: - "Я думал, что мир и состоит лишь из грузов и автомобилей, на которые их надо погрузить. Наверное, так же рассуждают и дети. Поэтому, потерявшись, они не могут сами найти дорогу домой - в свой маленький мир потому что большого ещё не знают. Правда, я оказался самородком, вундеркиндом, которому механики Иван Филимонов и Антон Молчанов случайно положили в голову немножко больше мозгов, чем положено обыкновенному грузовому роботу.

В общем, я стоял на складе готовой продукции, наслаждался жизнью и мечтал о своих будущих подвигах. А через полчаса на склад привели ещё одного робота, и Иван Филимонов меня отключил. Не знаю, сколько времени я простоял выключенным, но когда меня вновь включили, я увидел, что рядом со мной находится не менее сотни таких же, как и я, грузовых роботов. К сожалению все мои железные собратья оказались обыкновенными погрузочными механизмами и, в отличии от меня, совершенно не интересовались, куда и зачем они попали. У них просто не хватало компьютерной памяти, чтобы оценить факт своего появления на свет.

Нас включили, чтобы эвакуировать со склада, потому что за стенами ангара бушевал настоящий ураган. Ветер был таким сильным, что со склада сорвало крышу и забросило её на соседний Пылесосный завод. Над нами некоторое время было видно неприветливое серое небо. Сумасшедший ветер нес по нему все, что сумел поднять в воздух: огромные ветви деревьев и большие листы фанеры, картонные коробки и какие-то тряпки. Один раз над складом пролетела детская коляска. В ней сидел малыш с пустышкой во рту и погремушкой в руке. Этот годовалый младенец так неистово размахивал игрушкой, что казалось, будто он дерижирует бурей или торопится улететь куда-нибудь подальше.

Затем над нашими головами пронеслась сухонькая старушка, за которой на длинном поводке летела беленькая собачонка. Старушка что-то крикнула нам, но я не разобрал слов и пожелал ей счастливого пути. Тогда я ещё не знал, что счастливым её путь не будет.

Когда люди собрались нас эвакуировать, с другого соседнего завода, на котором делали стиральные машины, тоже сорвало крышу и забросило к нам. Она точно легла на наш склад и накрыла его. А вскоре ураган стих и нам сказали, что бы мы оставались на своих местах - эвакуация отменяется.

В следующий раз я увидел свет только перед самой погрузкой в автомобиль. Меня отправляли на работу, и из разговора двух моих покупателей я понял, что отныне буду жить и трудиться на какой-то далекой планете, где земляне добывают полезные ископаемые.

Уже на следующий день я летел в космическом корабле и очень сожалел о том, что не успел поближе познакомиться с жизнью на этой красивой голубой планете, где я имел счастье родиться.

Так закончилось мое небогатое событиями отрочество, и началась полная невзгод, одинокая юность".

Цицерон замолчал, и некоторое время в гостиной сохранялась полная тишина, пока её снова не нарушил Владислав Валентинович.

- Честное слово, уважаемый Цицерон, я даже не подозревал, что роботы могут с таким чувством описывать свою жизнь.

- Да, да, да, - горячо поддержала мужа Ирина Константиновна. - Да он же рассуждает и чувствует как самый настоящий человек. Ему определенно нужно купить какое-нибудь подходящее тельце. Ну что он как пенек стоит у телевизора?

- Я как раз собирался, - развел руками Алексей Александрович. - Вот вернемся в Москву...

- Молодец, Цицерон, - похвалил Иван Бурбицкий. - Были бы у тебя хотя бы руки, я бы похлопотал перед начальством, чтобы тебя взяли на работу в милицию. Нам нужны толковые работники.

- А почему только руки? - удивился Владислав Валентинович.

- Без рук в милиции никак нельзя, - ответил сержант. - Честь нечем отдавать.

- Даешь Цицерону человеческое тело! - громко завопил Фуго и кивнул бывшему грузовому роботу. - Ничего, Цицерон, мы с тобой ещё не одну планету обойдем. Дай мне только заработать на космический корабль.

Через полчаса, поблагодарив хозяев за компанию и чай, гости разошлись по домам. Алеша забрал голову Цицерона к себе в спальню, и вскоре во всем доме погас свет. Но два друга - мальчик и бывший грузовой робот ещё долго шепотом разговаривали, пока у Алеши сами собой не закрылись глаза.

Глава 4.

На следующий день Фуго поднялся раньше всех. Он вскочил с дивана в шесть часов и первым делом бросился наверх, в спальню к Алеше.

- Цицерон! - открыв дверь, громким шепотом позвал Фуго. - Ты сочинил мне речь? Скоро приедут снимать обо мне фильм.

- Конечно сочинил, - ответил робот. - Бери бумагу, авторучку и записывай, а я буду диктовать.

- Ну слава Богу, - с облегчением вздохнул Фуго. - Я думал, ты меня надуешь. - Мимикр быстро сел за Алешин письменный стол и приготовился писать.

- Надуешь, - возмутился Цицерон. - Ты меня плохо знаешь. Мое слово крепче железа...

- Хватит болтать, - перебил его мимикр. - Мне ещё нужно успеть выучить речь. Не буду же я читать её по бумажке. Так что, давай, начинай.

В это время проснулся Алеша. Он потянулся, сладко зевнул и спросил:

- Что уже утро?

- А ты разве не видишь? - ответил Фуго. - С минуты на минуту из Москвы приедут снимать документальный фильм, а я ещё даже не слышал своей речи.

Алеша посмотрел на часы и, повернувшись лицом к стене, проговорил:

- Только, если можно, потише. А то вы забираетесь ко мне в сон и там ругаетесь.

- Я никогда не ругаюсь во сне, - ответил Фуго.

- В своем может и не ругаешься, - засыпая, сказал Алеша. - А в моем ещё как.

Против обыкновения мимикр не стал спорить с Алешей. Он кивнул Цицерону и уткнулся в лист белой бумаги.

- Поехали, я начинаю, - как можно тише сказал бывший грузовой робот и начал диктовать: - "Уважаемые господа и граждане! Взгляните на меня, маленького жалкого мимикра, который из конца в конец пересек всю необъятную вселенную только для того, чтобы увидеться с вами..."

- Стоп-стоп-стоп, - перебил его Фуго. - Начало хорошее, вот только не надо называть меня "жалким". Давай напишем "отважного мимикра".

- Пожалуйста, - сразу согласился Цицерон и продолжил: - "Я, недостойнейший сын своего несчастного народа, передаю вам самый пламенный привет от разумных представителей всех планет, где мы побывали. А их много..."

- Стоп, - снова перебил робота Фуго. - Это тоже неплохо. Только зачем ты называешь меня "недостойнейшим сыном"?

- Я не хочу, что бы ты выглядел нескромным, - ответил Цицерон.

- Да? - удивился мимикр. - Ты думаешь, скромнее будет обозвать себя идиотом?

- Ну если тебе больше нравится называть себя идиотом, пожалуйста, бесстрастно ответил робот. - Ты пиши, а ненужные слова мы выбросим потом. Итак: "Вселенная наполнена жизнью, как бочка селедкой, и каждая видимая с Земли звезда обязательно служит кому-то солнцем. Взгляните на небо. Тысячи и тысячи миров каждую ночь проплывают у вас над головами. А теперь посмотрите на меня. Триллионы и триллионы различных букашек подобных мне копаются на своих планетах, чтобы добыть себе жалкое пропитание и сохранить свою бессмысленную жизнь..."

- Ладно, хватит, - Фуго поднялся из-за стола, свернул листок бумаги с недописанной речью и обернувшись, проговорил: - Все это может и красиво, но не имеет к фильму обо мне никакого отношения. Вчера вечером, пока засыпал, я сам кое-что придумал. - Сказав это, Фуго удалился в садовую беседку, репетировать речь и просидел там, пока Светлана Борисовна не позвала его завтракать.

А часов эдак около десяти в Игнатьево приехали две не совсем обычные машины - на них крупными буквами было написано "Телевидение". Автомобили остановились у Алешиного дома, и оттуда вышло несколько человек. Все они были в темных очках и цветастых майках с надписями на иностранных языках. Один из приехавших - высокий брюнет - зашел в дом и с порога громко крикнул:

- Здравствуйте!

- Доброе утро, - поздоровалась Светлана Борисовна, которая как раз собиралась мыть посуду.

- Я Виталий Орлов с телевидения, - представился гость. - Где тут у вас инопланетяне?

Фуго и Даринда, которые уже знали, что телевизионщики приехали, сидели в гостиной и напряженно прислушивались к тому, что происходит на веранде. Им было немного страшновато, а потому они поглубже уселись в кресла и приняли привычный для них вид Алешиных прадедушки и прабабушки.

Перезнакомившись со всеми, кто был в доме, Виталий Орлов прошел в гостиную, поздоровался с мимикрами и удивленно спросил у хозяев:

- А где же инопланетные гости?

- Вот они, - показала Светлана Борисовна.

- А-а-а! - воскликнул Виталий Орлов и устремился к Фуго с Дариндой. Какие симпатичные старикашечки! Какие замечательные типажики! - Орлов осторожно пожал тетушке руку, похлопал смущенного Фуго по спине и попросил: - Ну-ка, а теперь самоварчиком.

- Что самоварчиком? - не понял Фуго.

- Самоварчиком прикиньтесь, - пояснил Виталий Орлов.

Фуго принял форму самовара, и Орлов с восхищением зацокал языком:

- Какой потрясающий самоварчик! А я-то подумал, что в газетке наврали. Ну-ка, а теперь чемоданчиком.

- Пожалуйста, - сказал Фуго и принял вид большого фибрового чемодана.

- Какой замечательный чемоданчик! - воскликнул Орлов. - Блеск! Это будет отличный фильмец!

Виталий Орлов вышел из дома, пощелкал пальцами и крикнул своим помощникам:

- Давайте аппаратурку, через пять минут начинаем. - И сразу же в гостиную потянулись люди с осветительными приборами, большими штативами и какими-то ящиками. Они очень ловко начали все это расставлять, а Виталий Орлов вдруг обратился к хозяевам дома:

- А теперь все вышли из комнатки. Вышли, вышли. Не видите, сейчас будем снимать.

Алексей Александрович хотел было пройти к окну, но Орлов поймал его за рукав и возмущенно проговорил:

- Я же сказал, всем посторонним покинуть помещеньице. Быстренько, быстренько..

- Да, конечно, - промямлил Алексей Александрович. - Разрешите, я только возьму свои очки?

- Ах, очечки. Берите и быстренько уходите.

В кресле перед телекамерой Фуго чувствовал себя не очень уютно, но он пытался изображать из себя бывалого космического бродягу. По примеру Орлова, который сидел с сигаретой между пальцами, закинув ногу на ногу, он снова принял вид старичка и принял его позу.

- Итак, мы начинаем нашу передачу об инопланетянах с планеты Федул, глядя в телекамеру, душевным голосом начал Орлов. - Мы находимся в деревне Игнатьево, в гостях у наших знаменитых космоплавателей Фуго и Даринды. Они проделали огромный путь по бескрайнему космосу, что бы встретиться с вами, уважаемые телезрители. и сейчас я хочу задать им от вашего имени несколько вопросов. - После этих слов Виталий Орлов обратился к Фуго: - Расскажите пожалуйста, как вас встретили на Земле?

- Встретили нас неплохо, - важно ответил Фуго. - Мы, мимикры, народ неприхотливый. Много ли нам нужно? Совсем немного: чуть-чуть вкусной еды, мягкий диван, теплая погода, хорошее отношение, симпатичный домик с маленьким садиком, приличная мебель, телевизор, и так, кое-что по мелочи: холодильник, пылесос, соковыжималка, утюг, микроволновая печь, всякие там тостеры-шмостеры, в общем, ерунда. Но я вот что хочу сказать. Побольше приглашайте к себе мимикров. Ведь чем больше нас прилетит к вам на Землю, тем лучше. Тогда каждый землянин сможет лично пожать руку инопланетянину.

- Замечательно, - сказал Виталий Орлов. - Я просто уверен, что уже в ближайшем будущем между нашими планетами будут курсировать рейсовые корабли, и любой землянин или федулянин, а может и федулец сможет запросто слетать в гости к своим братьям по разуму. - Орлов сделал небольшую паузу. - Кстати, вы курите? - спросил он и протянул Фуго пачку сигарет.

- Да, - небрежно ответил мимикр и выудил из пачки сигарету. - Так, балуюсь иногда.

Фуго соврал. На самом деле он никогда не пробовал этого зелья и даже не представлял, что его ожидает. Но Орлов так красиво выпускал изо рта кольца дыма, что он решил не ударить в грязь лицом и показать телезрителям и ведущему телепередачи, как "космические волки" умеют дымить.

Когда Фуго прикурил, дым показался ему удивительно противным на вкус, но ради такого случая он стерпел. Но когда он втянул дым в себя, с ним начали происходить странные вещи. На глазах у телевизионщиков мимикр быстро поменял цвет на бледно-зеленый, выронил сигарету и стал терять человеческую форму, чем очень напугал Орлова и тетушку.

- Фуго, мальчик мой! - с ужасом воскликнула Даринда.

- Что это с вами? - заволновался Виталий Орлов.

- Нич-ч-чего, - растекаясь по креслу, ответил Фуго. - Кажется у м-меня в г-голове завелись к-какие-то к-красные к-круги.

Общими усилиями Фуго уложили на диван и укрыли пледом. Перед глазами у него плавали люди, мебель, цветочные горшки и страшные зубастые челюсти из коллекции Алексея Александровича.

- Все, инопланетянин заболел, на сегодня съемки отменяются, - хлопнув в ладоши, сказал Виталий Орлов. - Аппаратурку собрали и отнесли в машину. Приедем завтра.

Телевизионщики сложили свои вещи так же быстро, как и расставили, и вскоре два автомобиля укатили по направлению к Москве.

- Зачем ты закурил, Фуго? - узнав у Даринды, что произошло, спросил Алеша.

- Не знаю, - слабым голосом ответил мимикр.

- Затем, что ему захотелось повыпендриваться, - сказал Алексей Александрович. - Смотри, Фуго, в следующий раз, когда Орлов предложит тебе выпить рюмку водки, не очень-то строй из себя старого космического бродягу.

- Не буду, - еле слышно прошептал мимикр и закрыл глаза.

Через некоторое время Фуго уснул, и чтобы не мешать мимикру, все покинули гостиную. Светлана Борисовна вернулась к своим домашним делам, Алексей Александрович сел писать научную работу о разумной жизни на планете Тимиук, а Алеша выкатил новое тело Цицерона на улицу, поместил голову робота в деревянный ящик и предложил ему:

- Хочешь, я тебя покатаю?

- Давай, - согласился Цицерон. - А то я что-то застоялся. Никак не могу привыкнуть к безделью. Так и хочется взять ключ девять на двенадцать и подкрутить под коленями гайки.

Алеша привязал тележку с Цицероном к велосипеду и поехал по улице к берегу реки, где частенько ловили пескарей местные мальчишки. Когда деревня закончилась, дорога резко пошла под гору, и Алеша перестал крутить педали. Очень скоро велосипед набрал такую скорость, что в ушах у него даже не свистел, а гудел ветер. Наверное, поэтому он и не слышал предупреждения Цицерона:

- Осторожно, Алеша, я сейчас перевернусь!

О своем друге Алеша вспомнил только когда выскочил к воде. Он резко затормозил, переднее колесо въехало в воду, а тележка с Цицероном на всей скорости врезалась в велосипед сзади. От сильного удара голова Цицерона вылетела из своего ящика, описала в воздухе большую дугу и шлепнулась в реку метрах в десяти от берега. При этом Цицерон успел громко воскликнуть:

- Лечу! Я лечу! Эх, жаль у меня нет крыльев!

Опустившись на дно реки, Цицерон даже не успел толком осмотреться. Сильное течение сразу покатило его по каменистому дну, и робот сообразил, чем это ему грозит - даже если Алеша не станет раздеваться и нырнет в воду в одежде, на месте падения он уже его не застанет, а может и не найдет вообще. От этих мыслей Цицерону стало неимоверно грустно. Доживать те несколько дней, на которые расчитаны аккумуляторы, под водой в полном одиночестве, ему не хотелось.

Мимо Цицерона проплыла большая щука, и робот машинально поздоровался с ней:

- Здравствуй, рыба. Я ваш новый жилец.

Как Цицерон и предполагал, пока Алеша сообразил, в чем дело, пока он поднялся, отбросил велосипед и доплыл до места падения головы робота, Цицерона откатило на несколько метров.

Алеша нырял не менее десяти раз, но безрезультатно. После этого он выскочил из воды как ужаленный и закричал:

- Цицерон утонул! У кого есть рыболовная сеть?!

- А кто такой Цицерон? - спросил один малознакомый мальчишка у другого. Они стояли в нескольких метрах от Алеши и ловили пескарей.

- Наверное собака, - предположил второй. - Только я не видел здесь никаких собак.

Не дождавшись ответа, Алеша схватил свой велосипед, выкатил его на берег и припустился к дому. Мишка с Андреем, которые как раз шли купаться, при виде его перекошенного лица, остановились, но не успели спросить, что произошло. Алеша сам выкрикнул:

- Нужна рыболовная сеть! Цицерон утонул!

- Это говорящий ящик что ли? - спросил Мишка.

- Сам ты ящик! - на ходу ответил Алеша и поехал дальше.

Алеша ураганом ворвался в дом и ещё с крыльца завопил:

- Папа! Мама! Надо Цицерона спасать!

От его крика проснулся Фуго. Услышав, что произошло, он вскочил с дивана и бросился на веранду, где Алеша, торопясь, сбивчиво рассказывал родителям о происшествии.

- Его унесло течением! - воскликнул Алеша.

- Ой! - ужаснулся Фуго. - Что же ты его все топишь, да топишь? На Зеленой планете утопил*, теперь вот опять...

- Если перегородить реку сетью, он обязательно в неё попадет! убеждал Алеша Алексея Александровича.

Уже через пару минут в доме остались только Светлана Борисовна и Даринда. Остальные побежали по соседям. А ещё через полчаса Алеша с папой собрали своих друзей и отправились на берег. Там не оказалось ни одного загорающего, лишь трое незнакомых мальчишек искали в реке раков.

Помочь найти Цицерона вызвались Николай Бабкин, у которого на чердаке давно без дела лежала большая рыболовная сеть с поплавками и грузилами. Игорь Михайлович Минее взял с собой пожарный багор, а Владислав Валентинович за неимением лучшего зачем-то прихватил корзину для грибов.

- В детстве мы такими корзинками в камышах ловили карасей, - пояснил он.

- Думаете, Цицерон сейчас сидит в камышах и ждет, когда вы поймаете его этой корзинкой? - спросил Фуго.

- Нет, не думаю, - ответил Владислав Валентинович. - Но может быть всякое.

По дороге к реке к спасателям присоединились и несколько мальчишек. На крик выскочил даже пенсионер Клубникин с топором в одной руке и веревкой в другой. А одна маленькая, но очень умная девочка по имени Уля предложила привязать к веревке мощный магнит и бросать его в воду. Но старший брат Коля цыкнул на сестренку, и Уля убежала играть в песочницу.

В это время Мишка с Андреем уговорили ещё пятерых своих друзей прочесать все дно реки от места падения робота до подвесного моста. Благо, река в этом месте была неглубокой. Они надели подводные маски, вошли в реку и поплыли по течению, не пропуская ни одной ямы, ни одного кустика травы или валуна.

А тем временем Игнатьевские спасатели занялись сетью. Владислав Валентинович с Минеевым потащили один конец сети к противоположному берегу, а Алексей Александрович с Николаем Бабкиным принялись вбивать в мягкое дно реки толстый кол, который должен был удерживать сеть.

- А если Цицерон зацепится за булыжник и не докатится до сети? сильно нервничая, спросил Алеша.

- Тогда ему конец, - сидя на травке, тяжело вздохнул Фуго.

- Докатится, - уверенно проговорил Николай Бабкин. - Течение здесь сильное, а дно ровное. - Рыбачок взял у Клубникина топор, вытесал маленький колышек и вбил его в берег.

- А если он попадет в густые заросли водорослей и там останется? снова спросил Алеша, помогая Бабкину.

- Тогда ему конец, - мрачно сказал Фуго.

- Не попадет, - со знанием дела ответил Николай, натягивая сеть. - Его же катит по руслу, а там травы почти нет.

- А если его затащит в омут? - не унимался Алеша.

- Тогда ему конец! - остервенело проговорил Фуго. - Да что ты заладил: если да если! Поймаем мы нашего писателя.

- Это точно, - согласился с мимикром Николай. - Русло здесь ровное, ям почти нет.

И действительно, Цицерона медленно кувыркало по каменистому дну как кубический колобок, и он даже не знал, что в этот момент два десятка человек пытаются его спасти. Вода гнала его вперед по гладким речным камешкам, и бывший грузовой робот страшно сожалел о том, что не успел дочитать друзьям историю своей жизни. "Теперь они никогда не узнают, что мне пришлось пережить, - думал он. - И я никогда больше не увижу свет и не получу тело, которое мне пообещал Алексей Александрович".

Спасатели укрепили сеть и собрались на берегу. Вскоре к ним присоединились мальчишки, которые в масках прочесывали дно реки. Один из них нашел в воде ржавое ведро, другой - отрезок такой же ржавой трубы, а третий - кусок шланга. Мальчишки бросили свои находки на землю и самый старший спросил:

- Это не от него?

- Нет, - еле слышно ответил Алеша. Ему очень хотелось заплакать, но он стеснялся своих друзей и как мог крепился.

- Вы что думаете, Цицерон - это кусок ржавого железа?! - возмущенно проговорил Фуго. - Цицерон - это мозги! Это талант! Это писатель почти с мировым именем! Это... Это... Это ого-го! Космический лев, тигр и волк в одном лице!

- Нет там никаких ни тигров, ни волков, - сказал другой мальчишка. Мы все дно обшарили.

- Немного погодя к ним снова подошла маленькая, но очень умная девочка Уля и сказала:

- Вы постучите палками по воде. Ваш робот испугается и сам прыгнет в сеть.

Ее старший брат Коля смерил сестренку презрительным взглядом и отшил ее:

- Без сопливых обойдемся. Иди отсюда в свою песочницу.

Но Уля никуда не ушла. Она села рядом с Владиславом Валентиновичем и сказала:

- Я никогда не видела живого робота. Вот поймают его, я посмотрю и уйду.

А через некоторое время к спасателям подошел пожилой усатый человек в форменной фуражке с большой кокардой. Он осуждающе посмотрел на собравшихся, достал блокнот, авторучку и строго сказал:

- Я из рыбнадзора. В реке нельзя ловить рыбу сетью. Мне придется вас арестовать.

- Мы ловим не рыбу, - ответил Алексей Александрович.

- Ну конечно, - усмехнулся инспектор. - В реке завелись медведи. Вот вы и решили отловить парочку для живого уголка.

- Да нет, мы ловим робота, - пояснил Алеша.

- Ах, робота, - язвительно хмыкнул инспектор рыбнадзора. - А на удочку не пробовали? Говорят, роботы на червя хорошо клюют.

В общем, разбирательство длилось довольно долго, но все же спасателям удалось убедить инспектора рыбнадзора, не снимать сеть. И этому во многом помог Фуго.

- Послушайте, гражданин, - обратился он к пожилому стражу речного порядка. - У нас утонул грузовой робот, с которым я облетел половину вселенной. А я - инопланетянин. - Сказав это, мимикр по-очереди принял вид козы, собаки и пантеры, после чего изумленный инспектор снял фуражку , вытер вспотевший лоб и с трудом вымолвил:

- Настоящий инопланетянин?

- Абсолютно, - подтвердил Алексей Александрович.

- Что, прямо с другой планеты? - не веря собственным глазам и ушам, спросил инспектор.

- Прямо с другой, - ответил Фуго.

- Здорово! - сказал инспектор и вдруг засуетился. - А чего это мы стоим? Ну-ка, ребятня, марш за дровами. Сейчас разведем костерок. В сети, наверное, кто-нибудь уже попался. Посидим, инопланетного гостя печеной рыбкой попотчуем, о жизни поговорим.

За дровами мальчишки сбегали с большим удовольствием. И только Алеша с Алксеем Александровичем, да Владислав Валентинович с Бабкиным остались стоять у самой воды. Алешин папа с Николаем вскоре полезли в воду и проверили сеть, но Цицерона там не оказалось. Зато Бабкин высвободил из сети большую щуку и поднял её над головой.

- Отпускаю? - спросил он с середины реки.

- Нет, нет! - закричал инспектор. - Давай её сюда. Будем на костре печь.

Пока рыбина доходила на углях, Фуго вовсю заливал усатому инспектору, как они с утонувшим роботом на планете Тимиук захватили столицу государства. Все сидели вокруг костра и, затаив дыхание, слушали невероятную историю, а Фуго, почувствовав настоящее вдохновение, врал напрополую.

Пока мимикр рассказывал, Николай Бабкин выбросил на берег ещё две здоровенные рыбины, а инспектор, завернув их в лопухи, уложил добычу на костре. Кто-то из ребят сбегал домой за солью, а заодно прихватил хлеба и большую бутылку кваса. Мишка с Андреем надергали в соседнем огороде картошки, а пенсионер Клубникин сходил к себе и нарвал укропу.

- Печеную рыбу и картошечку надо с укропчиком есть, - сказал он и пояснил для Фуго: - Это по-нашему, по-земному.

С каждым часом, с каждой минутой у Алеши оставалось все меньше надежды на то, что его друг найдется. На душе у него было так тяжело, что слезы сами закапали из глаз, и Алеша отошел подальше в кусты, чтобы никто не видел, как он плачет.

- А квас на вашей планете есть? - услышал он голос инспектора.

- Есть, - врал Фуго. - Только он продается в других бутылках. У нас они поменьше и попузатее.

- А рыбнадзор у вас есть? - поинтересовался инспектор, протягивая мимикру большой кусок аппетитно пахнущей рыбы.

- Есть, - принимая угощение, кивнул Фуго. - Только у них форма другого цвета и кокарда чуть-чуть побольше.

Инспектор быстро огляделся, очевидно, не зная, о чем ещё спросить, но увидел коров и радостно сказал:

- А коровы у вас есть?

- И коровы есть, - ответил Фуго. - Только у наших ноги покороче, вымя побольше и во рту по два ядовитых зуба.

- Ядовитых?! - удивился инспектор, и все посмотрели друг на друга.

- Да, - сказал Фуго. - У нас же там сплошные хищники. Без ядовитых зубов и дня не протянешь.

- А вы как же обходитесь? - уважительно поинтересовался работник речного хозяйства.

- И у меня были, - продолжал сочинять мимикр. - А на Землю прилетел, выпали. Болели очень.

- И как же вы теперь домой вернетесь? - спросил инспектор.

- Железные вставлю, - беспечно ответил Фуго. - Буду раз в неделю заправлять их ядом. А что делать? Мой друг однажды вытащил себе ядовитые зубы, вышел на улицу, а хищник его уже поджидает. Так он целую неделю в зубоврачебном кабинете прожил, пока ему железные не вставили.

Незаметно наступил вечер. Никто уже не верил, что Цицерон попадет в сеть, и все потихонечку начали расходиться по домам. Ушел и усатый инспектор. На прощание он попросил не оставлять в воде сеть, потому что за ночь в неё могло попасть и там погибнуть много рыбы. Сеть сняли, и Бабкин унес её домой. И вскоре на берегу остались только Алеша с папой и Владислав Валентинович.

- Да, жаль Цицерона, - вздохнул писатель фантаст. - Хороший из него парень мог бы получиться.

- Ничего, завтра найдем, - взглянув на сына, проговорил Алексей Александрович. - Если он не докатился до сети, значит лежит где-нибудь под корягой. Главное, никогда не терять надежды.

Глава 5.

Алеша не спал всю ночь, дожидался рассвета, чтобы продолжить поиски своего железного друга. Но под утро сон все же сморил его, и Алеша проспал до десяти часов. Когда же он проснулся, в доме уже никого не было. Алексей Александрович с Владиславом Валентиновичем ушли на реку искать Цицерона. Светлана Борисовна с Дариндой отправились к Ирине Константиновне по каким-то своим женским делам. А Фуго, как всегда, побежал к себе домой покормить рыбок. В Петрово мимикр рассказал соседям о том, что вчера утонул великий космоплаватель и профессор погрузочных наук - бывший грузовой робот Цицерон. Он с таким чувством описывал достоинства Цицерона, что соседи тут же решили отправиться на поиски утонувшего робота.

Еще быстрее весть о несчастье распространилась по Игнатьево, и к десяти утра об этом знали все жители вплоть до детей ясельного возраста. Игнатьевцы передавали эту новость друг другу с разными необыкновенными подробностями, и каждый старался прибавить что-нибудь свое. Но далеко не все представляли, как выглядит Цицерон, поэтому описание робота на одном конце деревни сильно отличалось от такого же описания на другом конце. У подвесного моста, например, говорили, что утонул космический грузчик, инвалид труда, который прилетел в Игнатьево из самой Греции поправить здоровье. А в противоположной части деревни рассказывали, что какой-то злодей собственноручно утопил известного писателя, написавшего роман "Голова профессора Доуэля"*. И что у этого писателя чугунная голова, но очень доброе сердце.

Вскочив с постели, Алеша бросился вниз, в гостиную, но никого там не застал и побежал на берег. Едва он выскочил за калитку, как у дома снова остановились два автомобиля с надписями "Телевидение", и оттуда вышел Виталий Орлов.

- Приветствую вас, - поздоровался Орлов. - А где наши отважные космические путешественнички?

- Здравствуйте, нам сейчас не до вас, - на бегу ответил Алеша. - Вчера утонул Цицерон.

- Да? - удивился Орлов и добавил вслед убегающему Алеше: - Насколько я помню, этот великий греческий оратор и философ не утонул, а помер своей смертью*. К тому же, это произошло не менее двух тысяч лет назад.

- Что случилось? - выбираясь из автомобиля, спросил Орлова бородатый оператор.

- У них кто-то утонул, - ответил Виталий Орлов. - Как ты думаешь, кто в наше время может носить имя Цицерон?

- Собака, обезьяна или попугай, - пожав плечами, ответил оператор.

- Значит у них утонули собака, обезьяна и попугай, - заключил Орлов и полез в машину. - Все, на сегодня съемки отменяются. У инопланетян траур.

Алеша появился на берегу как раз когда Алексей Александрович надевал маску и пристраивал к ней дыхательную трубку, а Владислав Валентинович расхаживал по берегу и что-то бормотал себе под нос. Фуго уже вернулся из Петрово. С важным видом он давал Алешиному папе бесполезные советы и вообще, делал вид, что он здесь самый главный.

- Вы резиночку, резиночку посильнее оттяните, - со знанием дела говорил мимикр. - Да вы в воду-то зайдите поглубже. Не бойтесь, акул там нет.

- К тебе опять приехали с телевидения, - на ходу стаскивая шорты, сказал ему Алеша.

- Да?! - обрадовался мимикр. Он метнулся было в сторону дома, но вдруг передумал и остался на месте. - Не до них сейчас, - вздохнул Фуго. - Надо друга спасать.

- Достойное решение, - сказал Владислав Валентинович и неожиданно закричал Алешиному папе: - Алексей Александрович, вылезайте из воды. Так вы все равно ничего не найдете, только переохладитесь и заболеете. Здесь идея нужна.

- Пока вы будете придумывать, мы его без всяких идей отыщем, - сказал Фуго. - Ныряйте, Алексей Александрович. Дорога каждая секунда.

- А я уже придумал, - усмехнувшись, ответил Владислав Валентинович и показал на другой берег. Там как раз с пригорка к реке спускались человек пятьдесят молодых людей из летнего спортивного лагеря. С ними был инструктор по плаванию, у которого на груди висел мегафон*.

Владислав Валентинович ещё раз предложил Алексею Александровичу выйти на берег и галопом помчался к мосту.

К спортсменам он подоспел, когда они поснимали с себя одежду и столпились у воды. Быстренько объяснив инструктору, чего он хочет, Владислав Валентинович взял у него мегафон, влез на большой прибрежный валун и обратился к молодым людям:

- Соколы мои! - загремел над рекой его голос. - На вас вся надежда! Вчера на этом самом месте утонул известный космоплаватель и путешественник, а по совместительству - грузовой робот по имени Цицерон. А если говорить точнее, утонула его бесценная голова. Это был самый мудрый робот из всех роботов, каких я когда-либо встречал. А я встречал их немало, - зачем-то соврал писатель-фантаст. - Так помогите же нам найти нашего электронного интеллектуала. Кому из вас посчастливится обнаружить голову Цицерона, я подарю собрание своих книг с собственноручной подписью. Книги в данный момент дожидаются вас у меня на даче.

- Красиво говорит, - с завистью проговорил Фуго и вдруг добавил: Погодите, я скоро.

А тем временем сержант милиции Иван Бурбицкий вернулся с ночного дежурства, и у самого дома пожилая соседка рассказала ему очень странную историю о том, как вчера в реке утонул инопланетный писатель с каким-то странным именем. То ли Дедерон, то ли Рододендрон.

- Может Цицерон? - спросил Бурбицкий.

- Точно, - обрадовалась соседка. - Так они его до сих пор ищут и никак не могут найти.

- Как же он утонул? - удивился Иван.

- Наверное купаться пошел и утонул, - ответила соседка.

- Да у него и ходить-то нечем, одна голова, - сказал сержант милиции.

- Ой, бедненький, - покачала головой пожилая женщина. - Так он к тому же и инвалид.

Расставшись с соседкой, Бурбицкий не пошел спать после трудного дежурства, а позвонил по телефону и затем куда-то укатил.

В это же время на другом конце деревни Фуго поднимал народ. Он бегал из дома в дом и от имени всех разумных жителей вселенной уговаривал игнатьевцев идти спасать героического робота. И вскоре к реке потянулись люди обоих полов и всех возрастов. Они шли с сетями и кошками*, пожарными баграми и надувными лодками. Некоторые из них несли наскоро намалеваные гуашевыми красками плакаты: "Спасем гениальные мозги Цицерона!", "Электронные мозги - народу!" "Ура грузовому роботу!" А впереди жителей Игнатьево, словно полководец, гордо выступал Фуго.

После короткого митинга, на котором Владислав Валентинович объяснил, где и как нужно искать Цицерона, в воду полезли все, кто умел плавать. И тут же со стороны подвесного моста показалась небольшая колонна милицейских автомашин. Когда автомобили подъехали и остановились, из них выскочили больше двадцати милиционеров, шесть пожарников в полном пожарном обмундировании, три водолаза в скафандрах и даже один сапер с миноискателем.

- Принимай подкрепление! - крикнул Иван Бурбицкий, выбираясь из головной машины.

Одновременно на другом берегу появилась большая толпа жителей деревни Петрово и петровских дачников. Они были вооружены граблями, спинингами и катили перед собой накаченные автомобильные камеры.

А потом, скорее из любопытства, повалил народ совсем даже не местный. Какие-то туристы из близлежащего леса, грибники, рыбаки и невесть откуда взявшаяся рота солдат во главе с молодым лейтенантом. Выяснив, в чем дело, многие из них сразу разделись и полезли в воду, где и без того уже орудовало больше трехсот человек. Вода в реке закипела, забурлила от работающих рук и ног. По течению поплыли целые острова вырванных водорослей, и очень скоро воду замутили так, что ничего нельзя было увидеть даже с маской.

Крик стоял над рекой словно на базаре.

- Да что же вы меня пяткой в глаз бьете?! - вынырнув, завопил бородатый турист.

- Так здесь же, куда пяткой не ткни, обязательно чей-нибудь глаз подвернется, - оправдывался владелец пятки.

- Граждане, а как хоть выглядит утопленник? - вопрошал солдатик с редкими пшеничными усами.

- Ну как может выглядеть утопленный писатель? - отвечал ему вынырнувший пожарник. - Небось с бородой и авторучкой в руке.

- Да у него и рук-то нет для авторучки, - отплевываясь от воды, сказал житель Игнатьева. - Это же голова робота.

- Ну, значит, с пишущей машинкой в зубах, - поправился пожарник и снова с головой погрузился под воду.

Но самым удивительным было появление на берегу довольно большого отряда старушек с авоськами полными продуктов. Внуки и внучки тащили за своими бабушками тележки с дровами, а за детьми, вслед за хозяйками, на берег пришли коровы и козы, свиньи и овцы.

Впереди спасательного женского батальона шел пенсионер Клубникин с охапкой дров. Подойдя к реке, Клубникин бросил поленья, повернулся к своему отряду и зычным голосом скомандовал:

- Цепью по берегу раски-иньсь! К своим прямым обязанностям приступа-ай!

Уже через пятнадцать минут по всему игнатьевскому берегу запылали костры, и по реке поплыл вкуснопахнущий дым. Старушки принялись жарить на огне кур и гусей, котлеты и колбаски. Дети засовывали под горящие дрова картофелины, а сам Клубникин переходил от одного костра к другому и специальным сапогом раздувал сияющие словно фонари, пузатые самовары.

В общем, игнатьевский лагерь напоминал стоянку татаро-монгольского хана Батыя во время его нашествия на древнюю Русь. Шум стоял невообразимый. Запах жареного мяса щекотал ноздри ныряльщиков, и те начали принюхиваться, с интересом поглядывать в сторону костров и обмениваться всякими предположениями:

- Кажется, домашние колбаски. Эх, люблю, - зажмурившись от удовольствия, сказал один из милиционеров.

- Да, с луком и перчиком.., - поддержал его вынырнувший командир роты.

- Интересно, картошечку догадаются бросить в угли? - сказал пожарник.

Раскочегарив все шестьдесят семь самоваров, пенсионер Клубникин принялся зорко следить за порядком на берегу. Он переходил от одного костра к другому и строго покрикивал:

- Семеновна, переверни-ка котлеты, гореть начали. Петровна, ты зачем столько внуков привела? Они же все котлеты с колбасками поедят.

- Это хорошо, - довольно улыбаясь, ответила крошечная, сухонькая Петровна. - А то дома их ни за что есть не заставишь, а здесь вона как лопают.

- Хорошо лопают, - вынужден был согласиться Клубникин. - Надо бы организовать в деревне полевую кухню. Готовить прямо здесь на берегу для внуков, которые плохо едят дома. И по-очереди дежурить на кухне. За компанию, да на свежем воздухе они даже манную кашу будут бочками есть. Надо бы вечером народ собрать и обсудить этот вопрос.

- А ты чего беспокоишься, Клубникин? - спросила круглая как мячик Семеновна. - У тебя же нет внуков.

- Да, - с горечью ответил пенсионер. - Но у меня есть душа, и она иногда болит. Я может хочу, чтобы игнатьевские дети к концу лета становились здоровыми и жирными, как вон те поросята. Что б инопланетные гости могли видеть своими глазами, как мы здесь хорошо питаемся.

За час команда спасателей прочесала весь отрезок реки от места падения Цицерона до острова, но им так и не удалось найти голову робота. Постепенно все повылазили на берег, обступили костры, и как-то само собой поиски утонувшего Цицерона вылились в народные гуляния. Вокруг костров друг за дружкой носились маленькие сытые дети, собаки и поросята. Визг и лай перекрывал даже рев реактивных самолетов, которые не занимались поисками Цицерона, а просто так, по своим делам, иногда пролетали над Игнатьево.

Спасатели отогрелись у огня, хорошенько подкрепились жареным мясом и печеной картошечкой, а потом компания у одного костра вдруг затянула старую русскую песню: "Не слышны в саду даже шорохи. Все здесь замерло до утра...". К ним тут же присоединились все, кто был на берегу, и вскоре несколько сот человек очень слаженно запели: "Если б знали вы, как мне дороги подмосковные вечера-а-а".

Такого огромного хора наверное не было нигде и никогда в мире. На следующий день жители Тучково говорили, что песни было слышно даже у них, за три километра от деревни. А игнатьевцы ещё долго вспоминали эти посиделки и иногда говорили: "Что-то давно у нас роботы не тонули. Может пойдем, токарный станок утопим или сенокосилку? Хоть попоем всласть".

Из всей честной компании в веселье не принимали участия только трое: Алеша, его папа Алексей Александрович и Фуго. Они сидели у костра напротив острова и от расстройства даже отказывались есть.

- Ну что поделаешь? - пытался успокоить сына Алексей Александрович. Жизнь такая. Даже люди случается умирают, что уж о роботах говорить.

- Да, - поддержал его мимикр. - И телевизоры иногда ломаются, и пылесосы, и радиоприемники...

- Эх ты, Цицерон столько раз тебя от смерти спасал, - покачал головой Алеша. - А ты его с радиоприемником сравниваешь. - Алеша махнул рукой, поднялся и, опустив голову, побрел прочь от костра.

- А что я такого сказал? - забеспокоился Фуго.

- Ну.., - начал Алексей Александрович. - Цицерон был его другом. Наверное не надо было говорить о пылесосах. Друг - это всегда больше, чем агрегат, машина или даже просто человек. Друг - это часть тебя самого.

А спасатели у костров уже затянули новую, очень печальную песню про бродягу, который переехал озеро Байкал и на другом берегу неожиданно встретил свою родную маму.

Алеша медленно брел по берегу, пока у мостика не увидел трех незнакомых мальчишек, тех самых, которые вчера ловили здесь раков. Двое из них уже разделись и пробовали ногами воду. А третий стоял в камышах на какой-то грязной коробке и раскачиваясь, говорил:

- Да здесь сейчас ничего не поймаешь. Эти певуны всех раков распугали.

- Поймаем, - возражал ему другой мальчишка. - Раки сидят под камнями. Их какой-то там песней не запугаешь.

Хорошенько присмотревшись к коробке, на которой стоял одетый мальчишка, Алеша вдруг закричал во все горло:

- Нашел!!! Цицерон здесь!!! Я его нашел!!!

Он бросился под ноги мальчишке, спихнул его в камыши и высоко поднял над собой голову Цицерона.

- Ты чего? - ошарашенно спросил мальчишка.

- Ура! Цицерон жив! - не обращая на него внимания, снова закричал Алеша.

От одного костра к другому быстро распостранилась новость о том, что утопший инопланетный писатель наконец нашелся, и спасатели потянулись к мостку.

Цицерон выглядел более чем жалко. Его полированная голова была вся испачканы илом и ряской, с неё свешивались водоросли, а фотоэлементы были залеплены грязью и не горели. Сейчас он ещё меньше напоминал разумное существо, и подходившие спасатели то удивленно, а то и разочарованно спрашивали:

- Это и есть грузовой робот?

- Это что, космический писатель?

- Да, да, да, - всем отвечал Алеша. - Это самый что ни на есть грузовой космический писатель и мой друг Цицерон!

Мы его ещё вчера нашли, - наконец сказал мальчишка, который пробовал ногой воду. - Искали под большим камнем раков, и я увидел эту коробку. Ну и выкинул её на берег, чтобы кто-нибудь не поранил ногу.

Благая весть распостранилась уже по всему берегу. Всем хотелось взглянуть на "утопленника", и вскоре у мостка образовалась такая давка, что несколько человек даже свалились в воду. А затем, глядя на них, полезли в реку все, кто стоял на берегу.

Если бы кто посмотрел на это великое купание со стороны, он, наверное, очень удивился бы, а может и упал бы от такого зрелища в обморок. Но в том-то и дело, что все население двух деревень, все отдыхающие в близлежащем лесу и в спортивном лагере плескались здесь, а значит посмотреть на это со стороны было просто некому.

Наконец Алексею Александровичу и Фуго удалось пробиться к Алеше, который тщетно пытался вызвать Цицерона к жизни. Он что есть силы жал на красную кнопку, тряс его и прикладывал к металлической коробке ухо. Но Цицерон молчал.

- Он умер? - спросил Алеша у подошедшего папы. Алексей Александрович внимательно осмотрел голову робота и спокойно ответил:

- Нет. Внутрь просочилось немного воды, вот и замкнуло. Вечером я покапаюсь в нем, и ты получишь своего философа живым и здоровым. Сегодня я не обещаю, но завтра Цицерон снова будет рассказывать нам историю своей жизни.

- Ну вот, видишь, - радостно проговорил Фуго. - Я же говорил, что Цицерон найдется. Главное в нашем деле - не терять надежду. Правильно я говорю, Алексей Александрович?

- Абсолютно правильно, Фуго, - улыбнувшись, ответил Алешин папа, после чего все трое отправились домой.

А народ на берегу расходился по своим домам долго и неохотно. Всем страшно понравилось сидеть у костра, есть жареных кур с гусями и петь песни. Некоторые даже успели наплясаться, а один дачник из деревни Петрово прошел на руках от острова до подвесного моста. Потом выяснилось, что он работает в цирке, но все равно, хлопали ему не жалея ладоней.

Как всегда, в этот вечер в доме у Алеши все собрались под оранжевым абажуром за чайным столом. Светлана Борисовна с Ириной Константиновной по случаю спасения Цицерона испекли большой пирог с яблоками и красной смородиной. Алексей Александрович сидел за столом и ковырялся отверткой в разобраной голове робота. А Владислав Валентинович рассказывал о том, как в детстве он утопил в реке чужой велосипед, который ему дали покататься на пять минут.

- И вот сижу я на берегу и плачу. Погода отвратительная: дождь вот с таким градом, - писатель-фантаст показал всем присутствующим кулак и с чувством продолжил: - Сильный ветер, деревья раскачиваются, и я кажусь себе таким маленьким-маленьким, а хозяин велосипеда таким большим-большим.

Во время рассказа Алексей Александрович извинился перед Влалиславом Валентиновичем и попросил жену:

- Ты сидишь с краю, сходи пожалуйста на веранду, принеси кусочек наждачной бумаги. Мне надо контакты почистить.

- Сходи сам, я хочу дослушать историю, - ответила Светлана Борисовна.

- Я не могу, - сказал Алексей Александрович. - Как только я уйду, опять придет этот милиционер, сядет на мое место и выпьет мой чай. Алеша, будь добр, принеси.

- Ну па-ап, - заныл Алеша. - Мне тоже интересно...

- Вот лентяй! - вставая, возмущенно проговорил Алексей Александрович. - Я ему робота чиню, а ему даже за наждачной бумагой лень сходить. - С этими словами Алешин папа удалился на веранду, и пока он копался в шкафчике с инструментами, в гостиную действительно вошел Иван Бурбицкий. Сержант милиции вежливо поздоровался со всеми, уверенно уселся на место Алексея Александровича и отпил из его чашки.

Когда в гостиной вновь появился Алексей Александрович, вся компания сидела красной от едва сдерживаемого хохота. А Алеша с Фуго даже сползли под стол. И только Иван Бурбицкий невозмутимо накладывал себе варенье и иногда удивленно поглядывал на своих соседей.

- Варенье у вас классное, - похвалил сержант. - А что, сегодня Цицерон не будет читать свой роман?

- Не будет, - мрачно ответил Алексей Александрович и забрал из-под носа у милиционера распотрошенную голову робота.

- Папа чистит ему мозги, - ответил из-под стола Алеша.

- Хорошее дело, - пробуя варенье, сказал Бурбицкий и рассмеялся. - Я бы тоже себе почистил.

- Да, вам не помешало бы, - устраиваясь на другом конце стола, пробормотал Алексей Александрович.

ГЛАВА 6.

Под утро Алеша увидел сон, будто он один оказался на планете Анибур, и за ним гоняется целый отряд вооруженных анибурцев. Спасаясь от дикарей, Алеша забрался на самую верхушку высокого дерева, но тонкая ветка под ним обломилась, и Алеша кувырком полетел вниз. Когда до земли оставалось каких-нибудь пару метров, в его сон вторгся знакомый металлический голос:

- Доброе утро, Алеша. Хватит дрыхнуть, пора вставать.

Алеша испуганно открыл глаза, вглянул на письменный стол и моментально проснулся.

- Цицерон, - заулыбавшись, проговорил он. - Это ты.

- Я, - подтвердил робот. - Уже девять часов. Вчера Алексей Александрович попросил разбудить тебя к завтраку.

- А мы тебя искали целых два дня, - сказал Алеша. - Перепугались все...

- Да, - ответил Цицерон. - Мне тоже это купание не доставило удовольствия. Большая к тебе просьба, Алеша: не закидывай меня больше в воду.

- Не буду, - пообещал он и соскочил с постели.

Когда Алеша с Цицероном в руках спустился вниз, Светлана Борисовна уже накрыла на веранде стол для завтрака. Даринда помогала ей у плиты, Алексей Александрович сидел в кресле и читал газету, а Фуго плескался в ванной. На веранде слышно было его довольное фырканье и повизгивание.

- Доброе утро, - сказал Алеша и поставил Цицерона на шкафчик.

- Доброе, очень доброе, - ответила мама. - Погода, как на заказ. Последние дни лета, а тепло и ясно, словно май на дворе.

Фуго выбрался из ванной, когда все уже сидели за столом. Поприветствовав Алешу, он занял свое место, взялся за вилку, но заметил Цицерона с горящими фотоэлементами и воскликнул:

- О! Живой! Привет, Цицерон.

- Здравствуй, Фуго, - ответил бывший грузовой робот.

- Ты больше так подолгу в реке не купайся, - назидательно сказал Фуго, и всем показалось, что он сейчас погрозит Цицерону пальцем. - А то взял моду все время исчезать. То в лесу заблудится*, то в воду сиганет, а мы здесь волнуйся. Прямо не робот, а Красная Шапочка какая-то.

- Почему Красная Шапочка? - удивился Цицерон. - Она же никогда в реке не тонула.

- Откуда ты знаешь? - принимаясь за овсяную кашу, спросил мимикр.

- Я знаю эту сказку, - ответил Цицерон.

- Мало ли, что ты знаешь, - спокойно проговорил Фуго. - К твоему сведению, на следующий год, после того как охотники спасли её и бабушку от волков, Красная Шапочка упала в реку и чуть не погибла. Правда, в сказке этого нет.

Услышав эти слова, Светлана Борисовна замерла с ложкой в руке, Алексей Александрович посмотрел на мимикра поверх газеты, а Алеша сказал:

- Ну ты даешь!

- Уберите меня отсюда, - неожиданно попросил Цицерон. - Этот врун сочиняет такие глупости, что у меня контакты начинают окисляться.

- Подумаешь, - обиделся Фуго. - Спасаешь его, спасаешь и никакой благодарности.

Не успели они позавтракать, как зазвонил телефон. Алеша снял трубку и услышал уже знакомый голос Виталия Орлова с телевидения.

- Доброе утро, - поприветствовал его Орлов и тут же спросил: - Ну что, похоронили обезьянку?

- Какую обезьянку? - не понял Алеша.

- Я имею в виду собачку, - поправился Орлов.

- Собачку? - удивился Алеша.

- Ну попугайчика или морскую свинку. У вас же вчера кто-то утонул.

- А-а-а, - наконец сообразил Алеша и рассмеялся. - Это наш Цицерон тонул. Но теперь все в порядке. Папа почистил ему контакты, и он стал как новенький.

- Так Цицерон - это что, утюг? - спросил Орлов.

- Нет, это грузовой писатель, от которого осталась одна голова, ответил Алеша. - Но скоро мы подберем ему и тело.

На другом конце провода замолчали, очевидно Орлов пытался понять смысл сказанного. Затем он осторожно спросил:

- Так мы можем встретиться сегодня с инопланетянами?

- Можете, - ответил Алеша. - Речь они уже приготовили, так что приезжайте.

Фуго при этих словах сделал большие глаза, торопливо проглотил ложку каши и почти выкрикнул:

- Что, прямо сейчас?

- Нет, - положив трубку, ответил Алеша. - Пока они позавтракают, пока доедут, ты десять раз успеешь порепетировать.

В этот момент в дом вошла молочница тетя Зоя. Она пожелала всем приятного аппетита, отказалась от чая и села на краешек дивана.

- Я ваше объявление прочитала, - обратилась она к Фуго. - Лишней мебели у меня нет, а вот мешок картошечки могу подарить. Своей-то вы пока не обзавелись. Так что, заходите и забирайте.

- Вот спасибо, - обрадовался Фуго. - Вы настоящий друг. Жаль только, что у вас не растут апельсины и ананасы.

- Не растут, - согласилась тетя Зоя. - Зато в этом году кабачки на славу уродились. Так много, прямо девать некуда.

- Почему же некуда? - радостно спросил Фуго. - У нас с тетушкой такой большой дом, что поместится хоть тысяча кабачков, и ещё место останется.

- Тысячу я, конечно, дать не могу, но с десяток забирайте, - сказала молочница.

- Спасибо, - ещё раз поблагодарил мимикр. - Вот сейчас позавтракаем и обязательно заберем. Эх, жаль, от Цицерона одна голова осталась. Вот бы где его сила пригодилась.

- А кто это Цицерон? - спросила тетя Зоя, которая не принимала участия в спасении робота, потому что все свое время отдавала домашнему хозяйству.

- Это наш друг - робот, - ответил Алеша. - Вон он на шкафчике стоит.

Молочница подошла к Цицерону и осторожно потрогала его пальцем.

- Добрый день, - поздоровался робот.

- Так это радио, - сказала тетя Зоя.

- Нет, уважаемая, я не радио, - ответил Цицерон. - Я бывший грузовой робот, а теперь вот говорящая железная коробка. Но коробка мыслящая, а значит живая и разумная.

- Тогда хочешь молочка? - предложила тетя Зоя, которая почти всю свою жизнь поила молоком всех разумных и не очень разумных дачников и жителей Игнатьева.

- Нет, спасибо, - отказался Цицерон. - Я не пью.

- Какой удобный у вас друг, - сказала молочница. - Не пьет, не хулиганит. Я бы себе тоже такого друга завела.

Когда молочница ушла, Фуго быстро доел кашу, выскочил из-за стола и начал торопить Алешу:

- Пойдем за картошкой, пока она не передумала.

- Тетя Зоя не передумает, - ответил Алеша.

- Прямо сейчас и отвезем, а то мало ли что.., - сказал Фуго.

- А что "мало ли что"? - спросил Алеша.

- Ну, вдруг мы потом забудем про нее, или она возьмет и испортится, ответил Фуго. - Картошка вообще овощ нежный. Ее следует сразу в дом увозить.

Алеша с родителями понимающе улыбнулись, и Алексей Александрович сказал:

- А уж кабачки какие нежные. Чуть что, у них сразу колеса отрастают, и потом лови их по всей деревне.

Везти грязный мешок с картошкой в своем маленьком элегантном автомобильчике Светлана Борисовна наотрез отказалась.

- Ничего, картошка - не мебель, с Алешей на своей новой тележке отвезете, - сказала она. - Вам, как будущим мужчинам, надо побольше заниматься физическим трудом. А то вы всю ночь валяетесь на диванах, а потом весь день - на пляже. Хорошо хоть ещё ходить не разучились.

- Так ведь эта тележка - тело Цицерона, - сказал Алеша.

- Тем более Цицерон должен радоваться, что его снова используют как грузового робота, - не отрываясь от газеты, проговорил Алексей Александрович. - Я бы, наверное, тоже так согласился: голова на тумбочке стоит и книгу читает, а тело в магазин за хлебом ходит. Так очень много можно успеть сделать в жизни.

- А тебе не будет обидно, если мы в твоей тележке отвезем картошку? отратился Алеша к Цицерону.

- Нет, - ответил робот. - Честно говоря, после того, как ты меня в ней покатал, мне совершенно не хочется туда залезать.

В тележку Цицерона поместился и мешок картошки, и десяток кабачков, да ещё тетя Зоя сверху набросала огурцов.

Поблагодарив добрую молочницу за подарок, Алеша с Фуго впряглись в тележку и покатили её по улице. Тетушка Даринда шла рядом и как могла поддерживала племянника с Алешей.

- Бедненькие, - искренне сочувствовала она. - Давайте я хотя бы один кабачок понесу. Все вам полегче будет.

- Не надо, тетушка, - мученическим голосом ответил Фуго. - Не женское это дело кабачки таскать. Разве что, парочку каких-нибудь не очень больших.

Ржавые колеса тележки скрипели так громко, что этот противный звук разносился по всей деревне. А когда они съехали на узкую тропинку, тащить тележку стало ещё труднее.

- Ничего, - пыхтя от натуги, проговорил Алеша. - Своя ноша не тянет.

- А мне почему-то тянет, - пожаловался Фуго. - Эх вы, земляне, уже давно на космических кораблях летаете, а картошку до сих пор на тележках возите.

- Надо было подождать, когда Игорь Михайлович Минеев с работы вернется. Он бы её на своем грузовике отвез, - сказал Алеша. - А ты сразу захотел.

- А ты бы отговорил, - проворчал мимикр. - Видишь же, что я сам не свой от радости: документальный фильм сегодня обо мне снимать будут, опять же продуктов надарили. Сказал бы, что давай, Фуго, подождем до вечера. Я бы сразу согласился. А ты обрадовался, какую-то дурацкую тележку подсунул...

- Ничего я тебе не подсовывал, - обиженно проговорил Алеша. - Хочешь, давай вернемся.

- Теперь уже поздно, - ответил Фуго. - Я уже привык тащить эту скрипучую таратайку.

Через час после того, как Алеша с Фуго и Дариндой ушли в Петрово, к дому снова подъехали два автомобиля с надписями "Телевидение", и из передней вышел Виталий Орлов. Он уверенно прошел в дом, поздоровался со Светланой Борисовной и спросил:

- Ну, где ваши инопланетяне?

- Они отправились к себе домой, отвозить овощи, - ответила Алешина мама. - Это рядом, в деревне Петрово, но на машине только в объезд.

- Понятно. Значит поедем снимать инопланетян в их родном именьице, пошутил Орлов. Он вышел из дома, сел в машину и скомандовал: - Заводи. Едем в Петрово.

С большим трудом Алеша с мимикром довезли картошку до дома. По дороге они часто отдыхали, а один раз тележка перевернулась, и они долго ползали по берегу, собирая раскатившиеся картофелины и кабачки. При этом Фуго громко охал и вслух страшно жалел, что принял у молочницы подарок.

- Все, - ворчал мимикр, - в следующий раз, если кто-то ещё захочет что-нибудь подарить, пусть сами везут ко мне домой. А то ишь, моду взяли, они дарят, а я на себе таскай.

Добравшись до дома, Алеша с Фуго перетаскали овощи на веранду и, немного отдохнув, поспешили назад. Когда же они вернулись в Игнатьево, Светлана Борисовна удивленно посмотрела на них и спросила:

- А что, телевизионщики не нашли вас?

- Так они уже приехали?! - воскликнул Фуго.

- Да, - ответила Алешина мама. - И уехали в Петрово. Сказали, что будут снимать инопланетян в родном имении.

- Нет, не надо в родном имении, у нас там бардак и мебель вся поломана, - испугался Фуго. - Мы сейчас вернемся. Тетушка, скорее в Петрово. Налегке мы их успеем перехватить. Эх, черт, не надо было связываться с этой дурацкой картошкой.

А телевизионщики, не застав инопланетян в их собственном доме, поскучали немного на крылечке, затем развернулись и укатили в Игнатьево, справедливо решив, что мимикры уже там. Когда они подъехали к Алешиному дому, Светлана Борисовна с Алексеем Александровичем лишь развели руками.

- Они только что побежали в Петрово, вас встречать, - сказала Алешина мама.

- Мда, - расстроился Виталий Орлов. - Вечно нам приходится снимать передачи о каких-то ненормальных. Ладно, будем ждать, пока они не вернутся.

- Да, конечно, располагайтесь, - сказал Алексей Александрович.

Затем Орлов распорядился, чтобы съемочную аппаратуру занесли в дом, и когда в гостиную потянулись его помощники с техникой, он задумчиво посмотрел на Алексея Александровича и проговорил:

- А посторонних я попросил бы удалиться.

- Я не посторонний, - возмутился Алешин папа. - Я здесь отдыхаю.

- Поотдыхайте пока в другом месте, - сказал Орлов. - Не видите, мы здесь работаем.

- Ну, знаете..! - только и сказал Алексей Александрович, но все же вышел из гостиной.

Прождав мимикров около двух часов, Виталий Орлов велел унести аппаратуру в машину, сказал Светлане Борисовне, что в жизни не видел таких бестолковых инопланетян и уехал. А через десять минут после их отъезда вернулись и Фуго с Дариндой. Фуго выглядел очень раздраженным, и ещё с порога закричал:

- Где эти сумасшедшие телевизионщики? Только не говорите, что они опять уехали в Петрово.

- Нет, они уехали в Москву, - едва сдерживая смех, ответил Алеша.

- Ну правильно, - процедил мимикр. - Мы сидим там как идиоты у калитки, вежливо улыбаемся каждому проехавшему автомобилю, уже сто раз прорепетировали речь, а они..!

- Речь - это, конечно, хорошо, - сказал Алексей Александрович. - Но почему меня каждый день так бесцеремонно выгоняют из собственного дома? А вечером ещё приходит этот милиционер, занимает мое место и пьет чай из моей чашки. Фуго, может вы будете сниматься у себя в Петрово?

- Можно и в Петрово, - сразу как-то сникнув, ответил мимикр. - Правда у нас там не так прилично. Неудобно же знаменитому космоплавателю сидеть среди этой рухляди.

- "Знаменитому космоплавателю" неудобно, - язвительно проговорил Алексей Александрович. - А меня значит выгонять и выпивать мой чай удобно?

- А давайте, пока нас будут снимать, вы поживете у нас в Петрово, а когда все закончится, вы снова вернетесь сюда, - без всякой надежды предложил Фуго.

- Ну вот, дожил, - всплеснул руками Алексей Александрович. - Хорошо хоть у него есть дом, а то бы он попросил нас пожить в лесной землянке или шалаше. Нет, Фуго. Я бы хотел отдыхать у себя на даче. Понимаешь, я к ней привык.

- Понимаю, - вздохнул мимикр. - А может, мы временно перевезем вещи из вашей гостиной к нам в Петрово?

- Э, нет, - сказал Алешин папа. - Ты не подумай, что мне жалко, но честно говоря... мне жалко. У нас один переезд приравнивается к двум пожарам. Или наоборот, два пожара к одному переезду. А я не хочу ни пожара, ни переезда. В общем, если уж тебе так хочется сниматься здесь пожалуйста, но ты заранее предупреждай меня о приезде этого Орлова. Я буду уходить гулять или в гости к соседям.

- Договорились, - обрадовался Фуго. - Ух, как я проголодался. Светлана Борисовна, что там у нас с обедом? Готов?

- Давно готов, - ответила Алешина мама и добавила: - Ну-ка, марш все мыть руки.

После обеда Алеша с Фуго решили сходить прогуляться к реке: посмотреть на лягушек, побросать в воду камни и поваляться на слегка пожелтевшей траве.

На берегу они не обнаружили никого, кроме Клубникина. Повязавшись цветастым фартуком, пенсионер что-то варил в огромной эмалированной кастрюле и больше походил на колдуна, чем на повара. Когда же Алеша с Фуго подошли ближе, Клубникин спросил:

- Хотите манной каши?

- Нет, спасибо, - ответил Алеша. - Мы только что пообедали.

- Жаль, - вздохнул Клубникин. - Я хотел всю игнатьевскую ребятню накормить кашей, но почему-то все сюда приходят только после еды.

- А вы сами поешьте, - посоветовал Алеша.

- Я тоже уже пообедал, - печально ответил пенсионер. - Четыре полные тарелки съел. Теперь год не смогу смотреть на эту манную кашу.

Алеша с Фуго пошли дальше по берегу, а Клубникин посмотрел им вслед и вдруг сказал:

- А у меня завтра день рождения. Семьдесят два стукнет.

- Поздравляю, - обернувшись, сказал Алеша, а мимикр тихо проговорил:

- Ему не завтра стукнет и не семьдесят два. Ему давно стукнуло пыльным мешком по голове.

Когда Алеша с Фуго возвращались, Клубникин уже отнес кастрюлю с кашей домой и стоял на улице перед своей калиткой с игнатьевской старушкой.

- А у меня завтра день рождения, - услышали Алеша с Фуго голос пенсионера. - Семьдесят два бабахнет.

- Ты, Клубникин, совсем ещё мальчишка, - сказала старушка. - Мне через два месяца девяносто шесть трахнет.

- Да, - подумав, согласился Клубникин. - Ты, Макаровна, наверное динозавров ещё помнишь?

- Нет, динозавров не помню, - ответила Макаровна. - А вот волки точно водились в наших лесах. И лоси тоже водились. Рогатые такие, прямо жуть. Сама видела.

- А я кроме мухоморов в наших лесах никакой живности не встречал, сказал Клубникин. - Видно, действительно не старый еще. Надо бы завтра за грибами сходить, может зайца увижу или крота, или даже червяка какого-нибудь. Буду потом через двадцать лет молодым рассказывать, что водились в нашем лесу подземные зверьки и букашки разные.

А вечером, перед самым чаем, когда пришли Владислав Валентинович с Ириной Константиновной, Алеша вспомнил о дне рождении пенсионера Клубникина и всем рассказал об этом.

- Давайте ему что-нибудь подарим, - предложила Светлана Борисовна.

- Это тот самый Клубникин, который на всех жителей деревни написал по несколько доносов, - сказал Владислав Валентинович. - Я бы ему гремучую змею или скорпиона подарил.

- Владик, - укоризненно проговорила Алешина мама. - Он же пожилой человек, совсем одинокий...

- Так вот я и говорю, что одинокий, - ответил писатель-фантаст. - А с гремучей змеей ему было бы намного веселее.

- У меня есть новая электрическая бритва, - сказал Алексей Александрович. - Я ею ни разу не пользовался. Давайте подарим её Клубникину, она мне совершенно не нужна.

- Значит на день рождения у вас на Земле принято дарить ненужные вещи? - спросил Фуго, и Алексей Александрович почему-то покраснел.

- Нет, - ответил он. - Это она мне не нужна, потому что у меня есть другая бритва. А Клубникину вполне может пригодиться.

- Вы думаете, у него нет бритвы, и он бреется кухонным ножом? - не унимался Фуго.

- Бритва у него конечно есть, - ответила Светлана Борисовна. - Но здесь главное внимание, а не сам предмет.

- Ладно, уговорили, - махнул рукой Владислав Валентинович. - Я этому склочному старикашке тоже что-нибудь подарю. У меня новый карманный радиоприемник лежит. Лет десять лежит и ни кому не нужен. Пусть слушает.

- А у меня почему-то нет ненужных вещей, - расстроился Фуго.

- Ничего, - успокоил его Владислав Валентинович. - Поживешь несколько лет в своем доме, обрастешь барахлом, а потом поймешь, что большая часть этих вещей тебе совершенно не нужна.

Садимся пить чай, - пригласила Светлана Борисовна, и все начали занимать места за столом.

На этот раз Алексей Александрович сел подальше от двери, по другую сторону стола. Теперь он был спокоен за свое место, и когда в гостиную вошел Иван Бурбицкий, Алексей Александрович даже улыбнулся ему и кивнул на приветствие.

- Как хорошо, что мы спасли Цицерона, - внимательно оглядывая стол, сказал сержант милиции. - Наконец-то можно послушать продолжение его истории. - Затем Бурбицкий пробрался к окну и из-под самого носа у Алешиного папы забрал чашку. - Простите, Алексей Александрович, это моя.

- Нет! - вдруг не выдержав, жалобно вскрикнул Алексей Александрович. Это моя чашка! Вот жена не даст мне соврать, и Алеша может подтвердить, я пью из неё чай уже больше десяти лет! Алеша, ну скажи же ему, что это моя чашка!

- Бабушка рассказывала, что подарила её папе, когда я родился, пришел Алеша на помощь отцу.

- Да? Жаль, - возвращая чашку на место, сказал сержант милиции. - Я тоже успел к ней привыкнуть.

Наконец пришло время слушать Цицерона. Все уже напились чаю, угостились свежими плюшками, а Фуго, после всех этих душевных переживаний и беготни даже успел задремать.

- Ну давай, Цицерон, - сказал сержант милиции. - Рассказывай, как там тебя по вселенной мотало. Мы уже готовы.

- Тогда слушайте, - ответил Цицерон. - Следующая глава называется "Юность".

"Моя юность закончилась так же быстро, как и детство с отрочеством. Университетов я не кончал, Достоевского не читал, я даже не знал, что такое дискотека, роликовые коньки и жевательная резинка.

Вся моя юность прошла в космическом корабле, где весь путь до планеты я должен был прислуживать хозяину, который меня купил. О, это был пренеприятный тип, и его имя говорило само за себя - Майкл Злопыхин. Он называл меня "железной болванкой" и все время был чем-то недоволен. В первый же вечер Злопыхин приказал подать ему кофе в постель. А когда я принес и, как он просил, вылил кофе на одеяло, Злопыхин чуть не разбил мне фотоэлемент пепельницей.

Я был ещё недостаточно опытен в житейских вопросах и, все, что мне говорили, понимал буквально. Когда хозяин приказал мне "слетать на камбуз и свистнуть что-нибудь поесть", я вышел в коридор и долго пытался взлететь, но у меня ничего не вышло. Затем я прошел на камбуз, достал еду и часа два просидел над ней - учился свистеть. Но и свистнуть у меня ни разу не получилось.

Когда через три часа я вернулся в каюту без еды и рассказал Злопыхину о своей неудаче, он снова едва не разбил мне фотоэлемент, но на этот раз молотком.

Мне никогда в жизни не было тяжело физически, потому что я очень сильный робот, но в эти первые дни своей жизни я страшно мучился от одиночества. Люди, с которыми мне приходилось иметь дело, не считали меня разумным существом, и мне не с кем было даже поговорить о жизни. Но однажды я нашел у своего хозяина книгу и быстро прочитал её. Это был детектив, но все равно, я очень много из неё узнал о людях. Я понял, что люди бывают хорошие и плохие, и тогда у меня появилась мечта - познакомиться с хорошим человеком.

С этого дня я начал украдкой читать все, что случайно оставляли в столовой, в кают-компании и даже брал книги в каютах членов экипажа. Когда мой хозяин засыпал, я пускался на поиски книг и журналов, а затем быстро прочитывал то, что мне удалось обнаружить.

Самой удачной моей находкой был большой энциклопедический словарь в каюте капитана корабля. Я попал в неё случайно. Злопыхин приказал отнести капитану топографическую карту, и с тех пор каждый день я тайно туда наведывался. Заодно я прочитал всю небольшую библиотеку капитана и даже несколько учебников по космической навигации*.

Но однажды капитан зачем-то вернулся в каюту раньше времени и застал меня у книжного шкафа с томом энциклопедии в манипуляторах. Он очень удивился, но не стал меня ругать, а только спросил: "Зачем тебе это нужно?" "Я хочу быть человеком", - ответил я. "Люди смертны, а ты фактически бессмертен, если конечно случайно не угодишь под пресс, - сказал капитан. Честно говоря, я даже тебе завидую". "Это неправда, - ответил я. - Вы мне не завидуете. И никогда не согласились бы поменяться со мной местами. А я хочу знать, почему я родился в железном ящике, а не как все люди". "Но ты же грузовой робот и всю свою жизнь будешь работать на заводе", - сказал капитан. "А разве грузчик не должен знать, откуда он взялся и как устроен этот мир?" - ответил я. "Из этих книжек ты не узнаешь, как он устроен, сказал капитан. - Здесь только сухая информация, а тебе нужны сочинения мудрецов. Их в моей библиотеке нет. Но если ты хочешь читать - пожалуйста, я не возражаю. Коль тебя сделали таким разумным, значит разум надо как-то использовать. Так что, учись".

Капитан даже разрешил мне брать книги с собой, и все свободное время я проводил за чтением в маленьком чулане, где хранились инструменты.

К концу полета я осилил библиотеку капитана и уже начал думать, что знаю абсолютно все об этом мире. И только позже, работая на заводе по переработке вольфрамовой* руды, я понял, что это не так. Настоящая жизнь выглядела совсем иначе.

Когда наш космический корабль наконец добрался до места, моя юность закончилась, и я вступил в следующую пору своей жизни, я стал взрослым".

Цицерон закончил рассказывать, и после небольшой паузы Алексей Александрович с чувством произнес:

- Здорово! Цицерон, неужели все так и происходило?

- Да, - ответил робот. - Почти так.

- И ты действительно тогда так думал? - спросил Алешин папа.

- Да, почти так же.

- Я снимаю перед тобой шляпу, Цицерон, - с восхищением проговорил Алексей Александрович и коснулся рукой головы, как будто у него там на самом деле была шляпа. - Если бы я знал, кто ты такой, давно произвел бы тебя в бригадиры грузчиков.

- А у вас же никогда не было бригады грузовых роботов, - заметил Цицерон. - Я всегда работал один.

- Значит ты был бы не только бригадиром, но и обыкновенным грузчиком, - ответил Алексей Александрович.

А Алеша сидел и размышлял о том, что наверное трудно живется тем, кто желает стать человеком и не может. Собакам, например, роботам или лошадям. "А вдруг все животные, насекомые и растения такие же разумные как и люди? с ужасом подумал он. - А нам кажется, что они ничего не понимают". Алеша представил, как к большому думающему дереву подходит человек и начинает его рубить топором. От этих мыслей ему стало страшно, и он решил больше никогда в жизни не обижать ни одно живое существо, будь то кошка, гусеница или куст сирени.

ГЛАВА 7

Утром Алешу разбудил какой-то шум внизу. Некоторое время он лежал, прислушиваясь к голосам и думал, кто бы это мог заявиться к ним в такую рань, но потом любопытство взяло верх, и он поднялся. Оказалось, что к ним в гости приехал папин друг детства, с которым они учились в школе и даже несколько лет просидели за одной партой.

Александр Васильевич - толстый добрый человек - славился тем, что где бы ни появлялся, он устраивал на свежем воздухе грандиозные обеды и ужины. Для этого он заранее находил в лесу живописную полянку, заготавливал там дрова, а потом отвозил всех туда на машине. За это Алексей Александрович прозвал своего друга Лукуллом, по имени древнеримского полководца, который был знаменит своими колоссальными пирами. Но Светлана Борисовна говорила, что дядя Саша ей больше напоминает известного литературного героя любителя поесть Гаргантюа*. И она была права.

Алеша спустился вниз, увидел папиного друга и поздоровался:

- Доброе утро, дядя Саша.

- Здравствуй, здравствуй, путешественник, - внимательно разглядывая Алешу, проговорил гость. - Ты почему такой худой?

- Я не худой, я нормальный, - ответил Алеша.

- Это я нормальный, - сказал Александр Васильевич и похлопал себя по необъятному животу. - Ладно, я пробуду у вас пару-тройку дней, и за это время ты должен будешь набрать не меньше десяти килограммов. И я постараюсь, чтобы так оно и было.

Все засмеялись, а Светлана Борисовна поинтересовалась у папиного друга:

- У тебя начался отпуск?

- Нет, - ответил Александр Васильевич. - Просто приехал немного побездельничать. А то дома все работа, да работа. Как-будто больше нечем заняться. Кстати, - Александр Васильевич потер руки, и все поняли, что дальше разговор пойдет о еде. - Предупреждаю всех, сегодня на вторую половину дня никто никаких дел не намечает. Поедем в ваши игнатьевские джунгли заниматься серьезным делом.

- Обжираться, - съязвил Алексей Александрович.

- Лакомиться, - поправил его гость.

- Вечером к нам должны придти соседи, - сказала Светлана Борисовна.

- Ничего, поедут с нами, - ответил Александр Васильевич. - Места хватит всем. Специально для таких поездок я купил себе небольшой автобус. Негоже последние летние дни просиживать в доме. За зиму ещё насидитесь.

А.., - хотела было о чем-то спросить Алешина мама, но Александр Васильевич её опередил:

- Конечно хочу. Давай, что там у тебя есть?

- На завтрак у нас окрошка, свежий творожок и парное молоко, ответила Светлана Борисовна.

- Это не еда, - разочарованно проговорил Александр Васильевич. - Это баловство одно. Настоящая еда лежит у меня в машине и ждет, когда я зажарю её на костре. Но в виде исключения я пожалуй съем окрошку, творог и выпью молока, а потом в лесу уже поем по-настоящему.

В это время из гостиной к завтраку вышли Фуго с тетушкой Дариндой, и Александр Васильевич удивленно проговорил:

- Ух ты, а это что за зверьки?

- Я бы попросил, - обиделся Фуго, усаживаясь за стол. - Вы все-таки не в зоопарке.

- Так они ещё и говорящие?! - растерялся Александр Васильевич.

- Это не зверьки, это наши инопланетные гости, - пояснила Светлана Борисовна. - Фуго с тетушкой прилетели с очень далекой планеты отдохнуть на даче.

- Ой, простите, - смутился Александр Васильевич. - Я никогда не видел инопланетян и всегда думал, что у них, как минимум, по четыре руки, а на голове рога или какие-нибудь другие костяные наросты.

- Это ты насмотрелся фантастических фильмов, - рассмеялся Алексей Александрович. - Наши инопланетяне кроткие, как ягнята и совсем не похожи на тех монстров.

- А что же вы такие худые? - спросил Александр Васильевич у Фуго и тут же успокоил его: - Ничего-ничего, всего за два дня вы у меня поправитесь на десять килограммов, а вдвоем, так и на все двадцать.

За завтраком Александр Васильевич не спускал глаз с мимикров, по-очереди подмигивал им и рассказывал о том, как однажды он встретил в лесу медведя, и они долго стояли друг против друга, не решаясь уйти.

- И тогда мне показалось, что этот зверь думает о том же, о чем и я, закончил свой рассказ Александр Васильевич.

- Значит ты тоже думал, как бы его сожрать, - предположил Александр Васильевич.

- Нет, - ответил Александр Васильевич. - Я думал, какой же он все-таки красавец.

- От скромности ты не умрешь, - рассмеялась Светлана Борисовна. Она начала подавать на стол чай и вдруг предложила: - А давайте возьмем с собой в лес Клубникина. У него же сегодня день рождения. Поздним летом лес такой печальный и романтический. Ему должна понравиться прогулка.

- А почему бы и нет, - согласился Алексей Александрович. - Пенсионеру будет приятно вспомнить молодость, посидеть у костра, попеть туристические песни.

- И я не против, - поддержал родителей Алеша. - Он же наверное сто лет не путешествовал.

- Берите своего пенсионера, - одобрил Александр Васильевич. - Накормим старика до отвала.

- Ну тогда мы сходим поздравим его и пригласим на костер, - сказала Светлана Борисовна.

После завтрака Александр Васильевич намазал огромный ломоть хлеба маслом, выложил на него целую банку шпротин и сказал:

- Время ещё есть, пойдем-ка, инопланетянин, половим рыбу. Ты удочки умеешь забрасывать?

- А чего там уметь? - ответил Фуго.

- Тогда забрось подальше, а я сейчас подойду. Удочки у меня в машине, на заднем сиденье.

Фуго отправился к реке, а Алеша с папой и мамой пошли поздравлять Клубникина.

Ветерана сельскохозяйственного труда они застали во дворе. Клубникин срезал фиолетовые астры и под нос себе напевал старинный русский романс: "Отцвели уж давно хризантемы в саду...".

- Здравствуйте, дядя Захар, - открыв калитку, окликнула его Светлана Борисовна. - Вот, пришли поздравить вас с семидесятидвухлетием.

- Желаем вам здоровья и счастья в труде, - сказал Алексей Александрович и протянул пенсионеру подарок.

От неожиданности Клубникин выронил садовые ножницы, испуганно посмотрел на сверток и недоверчиво спросил:

- Это что, прямо вот мне?

- Вам, вам, - ответила Светлана Борисовна. - Будьте счастливы.

- Это что, прямо от чистого сердца? - не веря своим ушам, спросил Клубникин.

- От чистого, - подтвердил Алексей Александрович.

- И от инопланетян тоже, - добавил Алеша.

По морщинистой щеке пенсионера вдруг поползла слеза, он размазал её ладонью, принял подарок и вдруг засуетился:

- Да что это мы здесь стоим? Пойдемте в дом. Я угощу вас таким вареньем..!

- Спасибо, дядя Захар, - сказала Светлана Борисовна. - Но у нас ещё много дел. После обеда мы собираемся поехать в лес, на костер. И вот решили пригласить вас с собой. Там и отпразднуем ваш день рожденья.

- Отпразднуем? - совсем расчувствовался Клубникин. - Я согласен. - Он посмотрел на букет великолепных фиолетовых астр, которые держал в руке, и протянул его Светлане Борисовне. - А это вам. Сорт я вывел сам. А называется он "Клубникинские вечера".

- Спасибо, дядя Захар, - поблагодарила Алешина мама. - Значит, в два часа мы вас ждем.

С реки Фуго вернулся подозрительно быстро.

- Ну что, забросил? - жуя, спросил Александр Васильевич.

- Забросил, - беспечно ответил мимикр.

- Далеко? - ничего не подозревая, спросил Александр Васильевич.

- Нормально, никто не достанет, - ответил Фуго. - Не бойтесь, они уже уплыли.

- Куда? - не понял Александр Васильевич.

- Не знаю, - сказал мимикр. - Куда впадает эта река, туда и уплыли.

- Как?! - вскричал Александр Васильевич. - Ты что, выбросил мои новые удочки?

- Забросил, как вы и сказали, - ответил Фуго. - Подальше, аж на середину реки.

- Ну, инопланетянин! Ну, нехороший мальчик! Дать бы тебе хорошенько по этой... по попке, да боюсь космического конфликта!

В общем, произошел небольшой скандал. Александр Васильевич ещё долго ходил по дому и рассказывал всем о подлом поступке мимикра. Все сочувствовали ему, успокаивали, но иногда все же выскакивали на улицу и там, пока гость не видит, от души хохотали.

Все начали готовиться к поездке в лес, упаковывать в сумки необходимые вещи и продукты, а Фуго позвонил в Москву на телевидение и попросил позвать Виталия Орлова. Каково же было его разочарование, когда ему сообщили, что Орлов срочно уехал в Англию снимать передачу о новой породе безухих кошек.

- А как же передача об инопланетянах? - растерявшись, спросил Фуго.

- Не знаю, - ответили ему. - Но после передачи о кошках Орлов уедет в Тамбовскую область снимать человека, у которого на правой руке семь пальцев. А потом уже запланирована поездка во Владивосток.

- Ну вот, - обиженно проговорил мимикр Алеше. - Орлов обманул меня. Славу увели прямо из-под носа какие-то безухие английские кошки. Прямо не жизнь, а сплошные будни.

- Ничего, - сказала Светлана Борисовна. - А то тебя покажут по телевизору, ты задерешь нос и будешь требовать, чтобы при встрече с тобой мы отвешивали поклоны до земли или делали реверанс*. А так ты снова наш милый симпатичный Фуго и с тобой можно запросто сидеть за одним столом.

Услышав, что он милый и симпатичный, Фуго расплылся в улыбке, успокоился и начал помогать Светлане Борисовне собирать вещи.

Уже к полудню погода резко испортилась. Подул холодный северный ветер, по небу неслись низкие серые тучи, но Александр Васильевич начал доказывать всем, что дождя не будет, а в лесу ветра вообще не бывает. Несмотря на его уверения, Цицерон наотрез отказался ехать. После длительного купания в реке робот боялся попасть под сильный дождь, зато Владислав Валентинович с Ириной Константиновной сразу согласились. Писатель-фантаст долго тряс руку Александру Васильевичу и благодарил его:

- Спасибо, уважаемый Александр Васильевич. Это вы здорово придумали. Я давно мечтал посидеть в лесу у костра: живописная поляна, птичий щебет...

- Шашлык на шампурах, печеный сазан, - добавил Александр Васильевич.

- Дым костра, старые песни под гитару.., - продолжал мечтать вслух Владислав Валентинович.

- Да, да, - кивал Александр Васильевич. - Люля-кебаб с острым соусом, печеные креветки.

Наконец сборы были окончены, и Александр Васильевич распорядился:

Вы идите, грузитесь в машину, а я сейчас подойду.

Когда все начали садиться в автобус, Алеша увидел в траве новенький бумажник. Он поднял его и огляделся в поисках владельца, но улица была совершенно пустынной. Только Игорь Михайлович Минеев, загнав свой старенький грузовичок во двор, ковырялся в моторе.

- Игорь Михайлович, - крикнул Алеша и поднял находку над головой. Это не вы потеряли бумажник?

- Нет, - ответил Минеев. - У меня сроду не было бумажника. Я деньги в кармане ношу.

- Отнеси его домой, - сказал Алексей Александрович. - Вернемся, найдем владельца.

- Игорь Михайлович, - снова крикнул Алеша. - Если кто-нибудь будет искать его, скажите, что он у нас.

- Хорошо, - махнул рукой Минеев.

Наконец Александр Васильевич вышел из дома и занял свое место на водительском сиденье. Он очень любил быструю езду и потому снабдил каждое кресло в автобусе ремнем безопасности.

- Так, все пристегнулись, - распорядился он и завел двигатель. Поехали!

Всю дорогу Александр Васильевич напевал что-то вроде: "шурум-бурум, тарам-там-там". Иногда он прекращал петь, покачивал головой и тихо возмущался:

- Ну, инопланетянин! Ну, бандит! Новые удочки забросил!

Остальные болтали о всякой всячине: рассказывали анекдоты, вспоминали прежние походы в лес и разные смешные случаи.

Проехав километров десять, Александр Васильевич с шоссе свернул к лесу, и дальше дорога пошла по самой кромке глубокого оврага. Автобус даже накренился, и Александр Васильевич, на всякий случай, сбавил скорость. Через окошко он заглянул вниз, покачал головой и сказал:

- На обратном пути надо бы поосторожнее. Отсюда автобус и трактором не вытащишь.

- Не вытащишь, - согласился Клубникин. - Потому что, здесь и трактора не найдешь.

Еще через пару километров Александр Васильевич остановил автобус.

- Все, приехали, - сообщил он. - Вон, справа полянка ровная, как стол. Вылезай, народ, и принимайся за дело.

Полянка действительно оказалась такой круглой и опрятной, словно её вычертили циркулем и подстригли газонокосилкой. Окружавший её лес был густым и немного сумрачным из-за непогоды. С тихим шелестом трепетали на пронизывающем ветру листья, и по всему было видно, что совсем скоро сюда придет долгая дождливая осень.

Пассажиры автобуса вылезли из машины и принялись перетаскивать вещи на середину поляны. И только Александр Васильевич сразу нашел себе местечко, бросил на землю подушку и удобно устроился на ней. Он сидел, словно китайское божество домашнего очага Цзао-Ван и отдавал распоряжения:

- Так, вон справа сухое дерево. Мужчины быстренько взяли пилу и спилили его. Так, женщины занимаются продуктами, а дети - помогают всем.

Работа закипела вокруг Александра Васильевича, и вскоре рядом с ним запылал большой костер, возде которого Владислав Валентинович начал вбивать колья для шампуров.

Все трудились не покладая рук: Алексей Александрович распиливал поваленное дерево на чурбачки, Алеша складывал их в поленницу, Клубникин подкладывал в костер дрова, женщины устраивали удобные сиденья, а Фуго пытался помогать всем сразу и потому только вносил в общую работу сумятицу. Вначале он попытался разрубить полено, размахнулся топором, но не попал и чуть не оттяпал Клубникину ногу. Затем, он едва не спалил на костре чью-то куртку и наступил в сумку с продуктами. А Александр Васильевич наблюдал за всеми и командовал:

- Теперь мужчины наблюдают за костром, а женщины за тем, что на этом костре жарится. Так, Алеша, бегом в машину, принеси мне черный пакет, он рядом с моим сиденьем. Фуго, а ты подай мне плед, укрыть ноги. Что-то похолодало. Так, дров подбросили. Помидорчики порезали. Рыбу, рыбу не забудьте почистить.

Алеша принес ему черный пакет, Александр Васильевич достал оттуда бутерброд размером с кепку и начал есть.

- Хорошо на природе, - жуя, проговорил он. - Снова аппетит прорезался.

- У тебя он никогда и не пропадал, - распиливая ствол дерева, сказал Алексей Александрович.

- Пропадал, - со вздохом ответил Александр Васильевич. - Последнюю неделю, верите, ел без всякого удовольствия. А здесь, в лесу снова радость от еды вернулась. Уже горяченького хочется. Кстати, о чае не забудьте. Инопланетянин, быстренько поставь самовар. Алеша, бегом в машину, неси ножи, вилки, тарелки. Шевелитесь, шевелитесь, дорогие мои. Засиделись на дачах, обленились. Ничего, я вас растормошу.

- Только не сильно тормошите, а то у меня сегодня день рождения, напомнил ему Клубникин.

- Да, Алеша, - крикнул Александр Васильевич. - Захвати-ка из машины бинокль, я буду грибы собирать.

Когда Алеша принес ему бинокль, Александр Васильевич доел бутерброд, смахнул с груди крошки и принялся оглядывать опушку поляны.

- Вон, кажется там, под деревом два белых гриба, - показал он. Ну-ка, инопланетянин, быстренько сбегай за ними. Алеша, а вон там вроде бы подберезовик. Левее, левее. Молодцы. Так, грибочки почистили, помыли, порезали и на мясо положили.

- Всю жизнь прожил на природе, а никогда не праздновал день рождения в лесу, - вдруг печально сказал Клубникин, умело выстраивая из хвороста пирамиду.

- Только в лесу его и надо праздновать, - откликнулся Александр Васильевич. - Все мы когда-то вышли из леса, и не надо забывать об этом.

- Я вышел не из леса, - сказал Владислав Валентинович. - Я приехал из Москвы.

- Москва, это те же самые джунгли, только каменные, - ответил Александр Васильевич и возмущенно добавил: - А почему женщины стоят без дела? Огурчики ещё порезаны, лучок не почищен. Давайте-давайте, кувыркайтесь пошустрее.

- Да куда мы так торопимся? - спросила Ирина Константиновна. - У нас же весь день впереди.

- Я есть хочу, - объяснил Александр Васильевич.

Наконец работы были закончены и все расселись вокруг костра. Мясо и огромный сазан почти были готовы, в углях допекалась картошка, а самовар, похоже, собирался вот-вот закипеть.

- Дым по земле стелется, - проговорил Алексей Александрович и посмотрел на серое небо. - Дождь будет.

- Не будет, - заверил всех Александр Васильевич. - Уж я-то знаю.

Пока обед дозревал на костре, каждый из присутствующих рассказал какую-нибудь короткую веселую историю из своей жизни. Когда же очередь дошла до Клубникина, он почесал затылок и, не вспомнив ничего смешного, сообщил:

- А один раз я вырастил огурец весом в три килограмма четыреста пятьдесят два грамма. Но его нельзя было есть. И семечки у него были размером со спичечный коробок.

Все удивились, начали охать, да ахать, а Александр Васильевич спокойно сказал:

- Ну и что? Я однажды приготовил пирог с капустой размером со стол и за полчаса съел его один. Очень вкусный был пирог.

- А я три года назад вырастил картофелину весом в четыре килограмма шестьсот восемьдесят семь грамм, - не без гордости проговорил Клубникин. Но её нельзя было есть, оказалась гнилая.

- Бывает, - сказал Александр Васильевич. - Я вот, как-то приготовил себе котлету размером с подушку и съел её в один присест. Очень вкусная котлета получилась.

- А я.., - попытался вспомнить что-нибудь ещё Клубникин. - А недавно у меня на огороде выросли два кабачка размероми с бомбу.

- Это были мы с тетушкой, - радостно сообщил Фуго*.

- Да, - вздохнул Клубникин. - Их тоже нельзя было есть.

- Почему-то все, что вы выращиваете, нельзя есть, - заметил Александр Васильевич.

- Потому что я работаю для души, не для того, чтобы набить брюхо, высокомерно ответил ветеран сельскохозяйственного труда.

Дождь начал накрапывать, когда Александр Васильевич разрешил всем приступить к трапезе. Крупные капли застучали по листьям деревьев, и вскоре лес наполнился тихим шелестом, как-будто по нему пробирались целые полчища мышей.

- Ешьте, ешьте, не обращайте внимания. Дождь сейчас кончится. Уж я-то знаю. - Александр Васильевич протянул мимикру шампур, но тот испуганно отпрянул от него.

- Я не ем горелого мяса, - сказал Фуго. - Я лучше бананчик скушаю.

Обедали торопливо, поглядывая на хмурое небо, и только Александр Васильевич был совершенно спокоен. После каждого прожеванного куска мяса он глядел вверх и повторял:

- Ерунда, сейчас перестанет. Подайте-ка мне помидорчик с перчиком.

Но вскоре дождь пошел сильнее. Капли падали на горячие угли и струйками пара поднимались к небу, а костер медленно, но верно потухал.

Первыми в машину убежали Фуго с Дариндой. Им давно наскучило сидеть у костра и отмахиваться от едкого дыма.

- Мы с тетушкой подождем вас в автобусе, - убегая, сказал Фуго. Дождь я люблю ещё меньше, чем горелое мясо.

- Ты ничего не понимаешь в земной кухне, - с полным ртом вслед ему крикнул Александр Васильевич и поднял капюшон. - Стихию нельзя не любить. Тем более, что дождь кончится через минуту.

В этот момент на землю обрушился настоящий ливень, и Светлана Борисовна с Ириной Константиновной последовали примеру мимикров.

- Ну женщинам простительно, - сказал Александр Васильевич. Он взял ещё один шампур, зубами сорвал с него кусок мяса и похвалил Алешу: - Молодец! Мы не какие-нибудь инопланетные неженки. Мы земные мужики и будем сидеть здесь до последнего куска мяса.

Поляна быстро превращалась в круглое болото. Оставшиеся сидели накрывшись плащами и под проливным дождем выглядели нелепо.

- Все, хватит, - наконец сказал Владислав Валентинович и поднялся. Он сгреб в охапку несколько сумок и быстро побежал к автобусу.

- Да вон, по воде уже пузыри пошли, - крикнул ему Александр Васильевич. - Значит дождь сейчас прекратится. - Но тут полило так, что не выдержал даже сам Александр Васильевич. Он вскочил на ноги, снял с костра оставшиеся шампуры и распорядился: - Так, ребята, быстренько собираем вещи и в машину. Ливень хотя очень скоро кончится, но в автобусе как-то уютнее.

Через несколько минут на поляне остался только самовар. Из трубы его продолжал куриться дымок, а от крышки вверх поднимался пар.

- Ну вот и пообедали, - устроившись на своем сиденье, сказал Александр Васильевич. - Кто смелый, сбегает мне за чаем?

Разговоры в машине сразу прекратились и в автобусе наступила тишина никому не хотелось вылезать под дождь.

- Понятно, - сказал Александр Васильевич и удивленно добавил: - Значит мне самому идти? Я вас правильно понял?

- Сейчас дождь кончится, и я схожу, - ответил Алексей Александрович. Потерпи. Там же сплошная стена воды.

После холодного дождя в машине все согрелись, притихли, а некоторые даже начали дремать. Дождь барабанил по крыше автобуса, и этот стук убаюкивал, словно колыбельная песня.

- Все, надо возвращаться домой, - наконец сказал Александр Васильевич. - Хорошо хоть мясо успело прожариться.

Это решение всех страшно обрадовало, и Алексей Александрович мигом сбегал за самоваром.

Обратно по раскисшей дороге ехали очень медленно. Машина все время застревала в колдобинах и буксовала. А потом начало темнеть, и Александр Васильевич включил фары.

Прижавшись к маме, Алеша согрелся и разомлел. Засыпая, он думал о том, что в лес лучше ходить за грибами или просто погулять. Обедать удобнее дома за столом, а в дождь приятнее всего лежать на диване и читать интересную книгу.

В очередной раз попав в глубокую рытвину, автобус забуксовал, и Алексею Александровичу с Владиславом Валентиновичем пришлось выбираться под дождь и толкать его. Они зашли за автобус, уперлись в него руками, а Александр Васильевич нажал на газ. Из-под колес автомашины вырвался целый фонтан грязи и за несколько секунд так залепил Алешиного папу и писателя-фантаста, что их трудно было узнать. Когда же автобус выкатили из колдобины, Владислав Валентинович побежал в машину, а Алексей Александрович подошел к водительской дверце. Он постучал по стеклу, Александр Васильевич увидел в темноте мокрого, залепленного грязью человека и со страху закричал:

- Ай! Кто это?!

- Скоро будет овраг, - сказал ему Алексей Александрович, дожидаясь, когда дождь смоет с него грязь. - Смотри, не заметишь в темноте.

- Фф-фу, это ты, - успокоился Александр Васильевич. - Не беспокойся, замечу. Я опытный водитель, видел дороги и похуже. Ступай в машину.

Автомобиль на маленькой скорости полз по мокрой разбитой дороге. От тепла и монотонного гудения мотора Александр Васильевич начал засыпать и проснулся только когда автобус начал заваливаться на бок.

- Фу ты, черт! - закричал он и попытался вырулить в сторону, но было поздно. Машина боком заскользила по крутому спуску, и Александр Васильевич закричал: - Пристегнуть ремни! Кажется, мы входим в штопор!*

Все начали лихорадочно пристегиваться, автобус все быстрее и быстрее боком сползал вниз. Затем он мягко завалился на бок, а потом и лег на крышу. Пассажиры, словно летучие мыши, повисли вниз головами, и только Фуго, растерявшись, не нашел ремня. Вначале он упал на окошко, а затем скатился на потолок.

- Ой! - закричал мимикр, потирая ушибленное место. - Мы так не договаривались!

- Я же говорил, что ты не заметишь овраг, - возмущенно проговорил Алексей Александрович.

- Ну вот он твой овраг, - вися вниз головой, пробурчал Александр Васильевич. - Никуда он не делся.

- Мы ползем вниз! - воскликнул Владислав Валентинович. - Что-то же надо делать!

- А что здесь сделаешь? Если только, выбраться и подтолкнуть, чтобы скорее добраться до дна. Ничего, скоро она опять встанет на колеса.

Сползая, автобус часто натыкался на деревья, но все же по мокрой траве и глине плыл вниз, словно по льду. После каждого такого столкновения хозяин автомобиля морщился и с досадой говорил:

- Ну вот, ещё одна вмятина. И это называется съездил отдохнуть! Эх! вздохнул Александр Васильевич. - И не поели толком, да ещё и перевернулись. Зря я к вам приехал. Сидел бы сейчас дома, ел пельмени из лососины.

- И мы зачем-то поехали, - проговорила Ирина Константиновна. - Сидели бы сейчас дома, пили чай с вареньем и слушали продолжение истории Цицерона.

- А мне вообще не надо было ехать, - сказал Фуго. - Обугленного мяса я не ем. Валялся бы сейчас на диване, пил чай и смотрел телевизор.

- А я-то зачем с вами связался, - обиженно проговорил Клубникин. - У меня же сегодня день рождения. Сидел бы сейчас дома, поздравления принимал. А я висю здесь, как недозревший фрукт.

- Ну, недозревшим вас никак не назовешь, - проворчал Владислав Валентинович. - А "фрукт" вы ещё тот.

- Да вы-то что так расстраиваетесь? - удивился Александр Васильевич. Висите себе спокойно в сухом месте. Тепло, не капает. Сейчас сползем вниз и поедем дальше.

Неожиданно все услышали треск. Ремни безопасности, на которых покачивался Александр Васильевич, не выдержали его веса и порвались. Раздался громкий звук "бум", а затем и крик:

- Ох! Ах! Кажется я упал!

- Мяса надо было меньше есть, - проворчал Алексей Александрович.

Наконец автобус достиг дна оврага. Он ткнулся в русло разбухшего от дождя ручья, от удара лег на бок, а затем перевернулся на колеса.

- Ну вот, видите, - вернувшись в прежнее положение, сказал Александр Васильевич. - Я же говорил, что поставлю его на колеса. Главное в жизни, не торопить события, и тогда все самой собой образуется.

Из-за ливня пересохший ручей на дне оврага превратился в речушку, и автобус, рассекая воду словно корабль, поехал вниз по течению. Все как-то сразу повеселели, и только Алешин папа задумчиво проговорил:

- А ведь мы не сможем выбраться из оврага, склон слишком крутой и скользкий.

- Ну и что?, - повеселев, ответил Александр Васильевич. - Акул здесь нет, пираний тоже. Здесь даже крокодилов нет. Так что, нам бояться нечего.

- Апчхи, - чихнула Светлана Борисовна. - А мне есть чего бояться. Кажется, я начинаю простужаться.

- А мне послезавтра надо в поликлинику, - вдруг вспомнил Клубникин.

- Не волнуйтесь, к послезавтра доедем, - успокоил его Александр Васильевич.

ГЛАВА 8

А в Игнатьево, ближе к вечеру, тоже зарядил по-осеннему холодный дождь. По красивым черепичным крышам домов застучали крупные капли, а потом полило так, что с улицы исчезли не только старики и дети, но даже собаки, куры и вороны. Во всех домах зажегся теплый оранжевый свет, и только окна пенсионера Клубникина оставались темными.

Часов в семь две знакомые Клубникина - Нина Петровна и Ольга Андреевна - решили навестить одинокого именинника. Они с подарками пожаловали к нему в гости, но не застав пенсионера дома, отправились восвояси. Через два часа женщины вернулись, снова постучали в дверь и очень удивились, что в день рождения Клубникина нет дома. Женщины позвали соседей, привели их на клубникинский двор, и Нина Петровна с тревогой сказала:

- Сам вчера приглашал нас в гости, а дверь заперта и света нет. Может он помер?

- Ну почему сразу помер? - возмутилась соседка. - Наверное ушел к кому-нибудь пить чай.

- Да кто же его такого вредного на чай пригласит? - сказала Ольга Андреевна. - Ты хоть раз видела, чтобы Клубникин ходил к кому-нибудь в гости?

- Не видела, - подумав, проговорила соседка. - А может он пошел в магазин?

- Мы только что оттуда, - сказала Нина Петровна. - К тому же в магазин по два часа не ходят. Это не кинотеатр и не музей.

- А если он действительно помер? - испугалась соседка. - Или лежит парализованный и не может подняться? Надо бы сломать дверь и посмотреть. Может, его ещё можно спасти.

Весть о том, что с Клубникиным в день рождения случилось несчастье, быстро облетела деревню, и к его дому потянулись женщины в черных платочках и мужчины в наскоро повязанных галстуках. Они по-очереди заходили во двор, заглядывали в темные клубникинские окна и сочувственно вздыхали.

- Да-а, - с горечью проговорил сухонький старичок под гигантским зонтом. - Какой хороший огородник был. Таких огородников на сто верст в округе не сыщешь.

- Да что там на сто, на все тысячу, - поддержал его большой кряжистый старик.

- А может даже и во всей стране такого не найдешь, - поддакнул им местный электрик.

- Я думаю, что и во всем мире таких немного отыщется, - снова сказал сухонький старичок. - Знатный был огородник. Огурцы выращивал размером с кабачок.

- Это точно, - подтвердил электрик. - А помидоры у него росли прямо с тыкву.

- Хватит вам болтать, - прервала их разговор Нина Петровна. - Человек, может, лежит сейчас и помирает. Надо бы дверь выломать, да врача позвать.

За врачом, дачницей Мариной Георгиевной, послали мальчишку, а вот с дверью вышла небольшая заминка. Зная скандальный характер Клубникина, люди боялись портить его имущество. Но ко всеобщему облегчению мимо проходил здоровенный рыжий детина в рваной майке. Он шел без зонта, слегка приплясывал и пел какую-то разбойничью песню. Его-то и попросили помочь спасти жизнь известного сельскохозяйственного деятеля и именинника.

Здоровяк согласился сразу. Он оценивающе оглядел клубникинское жилище, поплевал на ладони и потер их друг о дружку. Затем громила разбежался, со страшным криком обрушился на дверь и вместе с ней улетел внутрь дома.

- Здорово! - с восхищением проговорил сухонький старичок. - С таким молодцом хорошо крепости штурмовать.

- Да, - покачал головой электрик. - Ему дом развалить - раз плюнуть.

Умирающего Клубникина в доме не оказалось, а когда прибежала Марина Георгиевна со своим докторским саквояжем, ей пришлось лечить рыжего громилу. Вышибив дверь, здоровяк влетел в дом и врезался головой в противоположную стену. Он лежал в сенях на полу, громко стонал и называл хозяина дома всякими нехорошими словами.

Когда Марина Георгиевна перевязала раненому голову, собравшиеся начали думать, что делать с выломанной дверью. Все решили, что Клубникин либо уехал к каким-нибудь дальним родственникам, либо его срочно вызвали за границу на сельскохозяйственный симпозиум. Кто-то предложил починить дверь, а кто-то - дождаться Клубникина. Затем, народ начал потихоньку расходиться по своим домам, и вскоре во дворе пенсионера не осталось ни единого человека. Черные платочки и галстуки к счастью не пригодились и вернулись на свои места - в платяные шкафы. А деревня Игнатьево снова зажила своей тихой спокойной жизнью.

А в лесу дождь все так же хлестал не переставая, и вода в овраге постоянно прибывала. В свете фар разбухший ручей казался бурной рекой, протекающей по узкому ущелью, и Алеше с Фуго казалось, что они снова попали на далекую планету, где за каждым деревом их поджидает опасность. Алеша смотрел в окно и мечтал о каком-нибудь, пусть даже самом завалящем путешествии, а мимикр благодарил судьбу за то, что у них все же есть машина, в ней тепло, и им не надо пробираться по мокрому лесу пешком.

Метров через двести автобус остановился перед поваленным деревом, которое мостом перекинулось через овраг. При виде непреодолимой преграды все пассажиры автобуса подумали примерно одно и то же, что дальше проезда нет, и им придется ночевать в лесу на дне оврага. И только Александр Васильевич сохранил оптимизм и бодрость духа.

- Ерунда, будем прорубаться вперед, - спокойно проговорил он. - Пила и топор у нас есть. Так что, мужчины, разобрали инструменты и вперед. Я бы с удовольствием помог вам, но кто-то один должен сидеть за рулем.

Проклиная шепотом неудавшуюся поездку, Алексей Александрович с Владиславом Валентиновичем выбрались из автобуса под проливной дождь. Затем они долго перепиливали дерево с двух сторон, а потом отволакивали огромный кусок ствола в сторону. В автобус они вернулись мокрые и грязные, словно провели несколько часов в придорожной канаве. А ещё через несколько десятков метров автомобиль уткнулся точно в такую же преграду.

Ну-ка, лесорубы! - бодренько сказал Александр Васильевич. - Взяли инструменты и вперед на штурм. Дерево - так себе, одним ударом топора можно перерубить.

Но это было вопиющей неправдой, потому что ствол оказался толщиной в полтора обхвата, и Алексею Александровичу с Владиславом Валентиновичем пришлось изрядно потрудиться.

Когда свет фар выхватил из темноты очередное, двенадцатое по счету, дерево, Алексей Александрович взмолился:

- Саша, я больше не могу. У меня отваливаются руки. Может теперь ты попилишь?

- Ерунда, - спокойно ответил Александр Васильевич. - Настоящие мужчины никогда не пасуют перед трудностями. Не капризничай, иди и пили. Не ночевать же здесь.

- А можно я? - спросил Алеша, но Светлана Борисовна тут же ответила:

- Нет. Не хватало ещё тебе заболеть перед самой школой.

Вниз по склонам оврага стекали целые потоки, вода в ручье поднималась все выше и выше. И вскоре мутная холодная вода появилась в салоне автобуса. Невольным пленникам разгулявшейся стихии пришлось забраться с ногами на сиденья. Замерзшие и усталые, они жались друг к другу и мечтали о горячем чае и теплой постели.

- Мы отсюда никогда не выберемся, - печально проговорила Светлана Борисовна.

- Выберемся, - махнул рукой Александр Васильевич и достал из сумки огромный бутерброд с ветчиной и сыром. - Лес у вас спокойный, тигров и леопардов нет. Здесь даже медведей нет. Так что, устраивайтесь поудобнее, а мы, мужчины, будем делать свое дело.

На двадцать пятом дереве Алексей Александрович и Владислав Валентинович заявили протест:

- Все! - слабым голосом проговорил Алешин папа. - Я отказываюсь перепиливать все поваленные деревья в этом лесу. У меня больше нет сил. Мы напилили целый железнодорожный состав дров.

- И я больше не могу, - жалобно вторил ему Владислав Валентинович. Легче поджечь лес и подождать, когда он весь выгорит.

- И не совестно вам? - доедая бутерброд, устыдил их Александр Васильевич. - Здесь же дети. Какой пример вы подаете им своими капризами. Раскисли. Разнюнились. Ну-ка, марш пилить дерево! Эх, слабаки. Что б вы здесь без меня делали?

- Без тебя?! - леденящим душу голосом закричал Алексей Александрович. - Без тебя мы бы сюда не попали! А значит, ничего бы и не делали в этом дурацком овраге!

- Вот именно, без меня бы вы ничего не делали, - спокойно проговорил Александр Васильевич. - А со мной вы можете свернуть горы! Ведь вы же орлы! Гиганты! Да из таких, как вы, можно делать настоящие гвозди! А теперь марш пилить дерево.

- Если бы я знал, - тихо проговорил Алешин папа. - Я бы ещё в детстве поменял школу, чтобы не учиться с тобой в одном классе. А ещё лучше, уехал бы из Москвы, чтобы не жить с тобой в одном городе.

Когда обессилевшие и грязные Алексей Александрович с Владиславом Валентиновичем вернулись в автобус, Фуго сладко потянулся и, зевая, сказал:

- Что-то вы так долго пилили...

- Молчать! - еле слышным голосом вдруг закричал Алексей Александрович и повалился на пол. Светлана Борисовна с Алешей бросились поднимать его, усадили на сиденье и укрыли теплым пледом. Ирина Константиновна помогла мужу вползти в салон, и тут Александр Васильевич увидел впереди дорогу, которая пересекала овраг и не очень круто уходила в обе стороны вверх.

- Ну вот, а вы боялись, - удовлетворенно потирая руки, проговорил Александр Васильевич. - Считайте, что мы выбрались.

Больше часа Александр Васильевич пытался с разгона выскочить из оврага, но тщетно. Дорога оказалось настолько скользкой, что автобус взбирался лишь на несколько метров вверх и словно по льду опять съезжал в ручей.

Ночь в лесу была такой темной, что за окнами автобуса не видно было даже деревьев. Дождь почти перестал, но по крыше автобуса ещё долго барабанили капли. Поднявшийся слабый ветерок заставлял листву трепетать, и она сбрасывала с себя дождевую воду.

Где-то недалеко зловеще заухал филин, и Алеша покрепче прижался к маме, а Фуго с тревогой посмотрел на черное окошко и зажмурил глаза. Пассажиры автобуса начали укладываться спать, устраивая себе постели на сиденьях. И только Александр Васильевич, словно капитан судна, остался у штурвала, поближе к своему черному пакету с бутербродами.

Наконец все уснули, и только толстый хозяин автобуса почти до самого утра не сомкнул глаз. Он вздыхал как огромная рыба выброшенная на берег, скрипел пружинами сиденья и все пытался найти такое положение тела, чтобы можно было немного подремать.

Наконец наступило серое промозглое утро. За окнами забрезжил рассвет и стали видны отдельные стволы деревьев. Устав от долгого сидения, Александр Васильевич раскрыл воспаленные глаза и, не глядя, запустил руку в пакет. Он вытащил оттуда гигантский бутерброд с курицей и баклажанами, почти моментально съел его и ещё раз попытался задремать. Но ему не позволил Алеша. Он проснулся, посмотрел в окно и вдруг громко воскликнул:

- О! Грибники пошли!

Все по-очереди начали просыпаться, кряхтеть и жаловаться на неудобную постель и плохой сон.

- Подъем, - без всякого энтузиазма крикнул Александр Васильевич. Хватит дрыхнуть. Пора выбираться из этой ямы.

Вскоре оказалось, что после ночной работы Алешин папа и известный писатель-фантаст не могут пошевелить ни рукой, ни ногой. Проснувшись, они принялись стонать и жаловаться на полное бессилие и жуткие боли во всем теле.

- Перестаньте ныть, - обернувшись, сказал Александр Васильевич. Пойдите лучше, подтолкните машину. Иначе нам придется ждать, пока не высохнет земля.

- Если он скажет мне ещё хотя бы одно слово, я покончу с собой, простонал Владислав Валентинович. - Я не могу даже приподнять голову.

- Правильно, - сказал Александр Васильевич. - Деревья пилить, это вам не романы писать.

- Ира! - истошно закричал Владислав Валентинович. - Выброси меня из автобуса! Пусть лучше я закончу свою жизнь в ручье! Пусть лучше меня съедят волки!

В конце концов, договорились, что Светлана Борисовна сядет за руль, а остальные будут толкать автобус.

Когда все, кроме лежачих больных и мимикров выбрались из машины, мимо прошли два молодых грибника, и Александр Васильевич окликнул их:

- Уважаемые, вы не поможете нам вытолкнуть автобус? А то у нас сплошные женщины и инопланетяне.

Грибники охотно согласились, поставили корзинки на дорогу, молодцевато поиграли мускулами и присоединились к потерпевшим походникам. Затем, вся компания уперлась руками в автобус, и Светлана Борисовна нажала на газ.

Со страшным ревом автомобиль несколько раз взлетал почти до самого верха, но снова скатывался вниз. При этом Светлана Борисовна наехала на обе корзинки, раздавила их и так забрызгала всех грязью, что трудно было узнать, кто есть кто. И только Александр Васильевич с Алешей отличались от остальных своими габаритами.

Наконец автобус с большим трудом выбрался наверх. Все принялись благодарить грибников, пожимать им руки, и извиняться за попорченный внешний вид, а Александр Васильевич оглядел их с ног до головы и удивленно спросил:

- Как же вы такие грязные пойдете за грибами? Я бы на вашем месте, не снимая одежды, прыгнул сейчас в ручей и хорошенько помылся.

- Спасибо за совет, - счищая с лица глину, поблагодарил один из грибников. - Придется вернуться домой. Все равно наши корзинки вы раздавили, а в карманы много грибов не наберешь.

- В таком случае, мы можем вас подвезти, - широким жестом Александр Васильевич показал на автобус. - Прошу в машину.

Когда все расселись по местам, один из грибников тихо проговорил на ухо своему товарищу:

- Я же говорил, что грибов мы сегодня не найдем.

- Зато вы нашли новых друзей, - услышав его, сказал Александр Васильевич. - Если завтра вы свободны, приезжайте к нам в Игнатьево. Мы всей компанией собираемся поехать на рыбалку.

- Нет! - закричал Алешин папа. - Не всей компанией. Я остаюсь дома.

- А я вообще ненавижу рыбалку! - вслед за ним воскликнул Владислав Валентинович. - И моя жена её люто ненавидит. Правда, Ира? А от рыбы нас просто тошнит.

- Тогда пойдем за грибами, - невозмутимо проговорил Александр Васильевич.

- Нет, - простонал Владислав Валентинович. - Завтра утром мы уезжаем в Москву.

- Уедем, - подтвердила Ирина Константиновна и стряхнула с лица кусочек присохшей глины. - Если ты сможешь подняться.

- Эх вы, лентяи, - добродушно проговорил Александр Васильевич и автобус тронулся с места. - Вам бы только валяться на диванах перед телевизором. Нет в вас никакой романтики.

Как и обещал, Александр Васильевич подвез грибников до их деревни. А ещё через полчаса автобус въехал в Игнатьево и остановился у Алешиного дома.

- С-спасибо за приятную прогулку, - с трудом выбираясь из машины, поблагодарил Владислав Валентинович. Шатаясь и стеная, он добрел до своей калитки, вошел во двор и упал на клумбу с флоксами.

- Да, да, спасибо, - почти выкрикнула Ирина Константиновна и бросилась на помощь мужу. - Очень приятно было познакомиться.

- Ни разу в жизни так не справлял день рожденья, - прощаясь, сказал Клубникин. Он протянул Александру Васильевичу руку и добавил: - А вообще-то, я доволен. А то сидишь себе дома как барсук и никаких тебе острых ощущений. Пойду от грязи отмываться.

Когда Клубникин поднялся на крыльцо своего дома и увидел, что дверь валяется на полу в сенях, он очень удивился. Затем, пенсионер на цыпочках вошел в дом, огляделся и пулей бросился к телефону. Дрожащими руками он набрал номер милиции и закричал в трубку:

- Алло! Немедленно приезжайте в Игнатьево! Здесь произошло ограбление со взломом! Пока я праздновал день рождения в лесу, кто-то проник в мой дом!

Милицейский автомобиль появился всего через пятнадцать минут после звонка. К этому времени Клубникин выяснил, что из дома ничего не пропало, и это открытие удивило его ещё больше. "Может, грабителей кто-то спугнул? подумал он. - А вдруг они хотели похитить меня? Только зачем я им понадобился?" От волнения Клубникин нервно заходил по комнате из угла в угол. "А если это агенты иностранной разведки решили украсть меня, чтобы под пытками выведать сельскохозяйственные секреты? А вдруг это не иностранные агенты, а инопланетные? - ужаснулся пенсионер. - Ну конечно инопланетные. А Фуго с Дариндой присланы сюда с особым заданием..."

Милицейская машина остановилась у дома Клубникина, и оттуда вышли шесть человек: следователь уголовного розыска с большим портфелем из фальшивой крокодиловой кожи, офицер милиции и четыре молодых сержанта. Заметив их в окошко, Клубникин бросился навстречу блюстителям порядка и с порога закричал:

- Меня хотели похитить! Помогите!

Один за другим милиционеры бодро вошли во двор и окружили пострадавшего.

- Вас сильно били? - спросил следователь Громов, внимательно разглядывая заляпанного грязью пострадавшего.

- Нет! - возбужденно ответил пенсионер. - Они выломали дверь и...

- Понятно, - перебил его следователь и отколупнул от лица Клубникина кусочек подсохшей грязи. Он аккуратно положил глину в целлофановый пакетик, передал его одному из сержантов и коротко пояснил: - На экспертизу.

- Меня не было дома.., - продолжил Клубникин.

- Преступники были в масках? - опять не дал договорить ему следователь.

- Я их не видел, - испуганно ответил пенсионер.

- Значит работали профессионалы, - сказал следователь Громов своим коллегам и снова обратился к пострадавшему: - Не беспокойтесь, мы их найдем даже под землей. У нас очень длинные руки. Такая уж у нас работа.

В это время мимо клубникинского забора прошел огромный рыжий детина в рваной майке и с перевязанной головой. Увидев рядом с домом пенсионера милицейскую машину, он отвернулся и прибавил шагу.

- Значит так, - строго сказал следователь уголовного розыска Клубникину. - Во избежании вашего дальнейшего похищения мы отправим вас с охраной в отделение милиции. Не исключено, что преступники ещё вернутся. В вашем доме пока поработает оперативная группа.

Через пять минут милицейская машина увезла Клубникина в Тучково, а следователь с тремя сержантами милиции принялись осматривать дом. В сенях на стене они почти сразу обнаружили небольшое пятнышко крови, и следователь тут же объяснил более молодым коллегам:

- Так. Все понятно. Скорее всего, похитителей было трое. Один из них в самый последний момент испугался и хотел сбежать, но соучастники не дали ему этого сделать. Между злоумышленниками завязалась перестрелка, и один из них был ранен. Он-то и оставил здесь этот след.

- Здорово! - восхищенно проговорил молодой сержант с пшеничными усами.

- Сейчас вы разойдетесь по комнатам и обшарите каждый уголок, каждую трещинку, - распорядился следователь. - Если найдете что-нибудь интересное, сразу зовите меня. А я пока загляну в погреб. Возможно, преступники спрятали там своего раненного дружка.

А к Клубникину в милиции отнеслись с большим вниманием. Ему выделили самую удобную камеру, принесли туда горячего чая со свежими булочками, несколько журналов, а у дверей поставили двух вооруженных охранников.

- Вас, наверное, сильно били? - участливо спросил дежурный милиционер, глядя на облепленного грязью потерпевшего.

- Нет, не сильно, - ответил Клубникин. - Но меня в мой собственный день рождения заставляли вытаскивать из оврага автобус.

- Какие изверги! - возмутился офицер милиции. - Ничего, мы их обязательно отыщем и накажем. У нас длинные руки. Такая уж у нас работа.

- Я очень устал, - сказал пенсионер. - Можно я посплю?

- Конечно, конечно, - ответил дежурный. - Ложитесь вот на эту койку. Если понадобитесь, мы вас разбудим.

Огромный рыжий детина в рваной майке был единственным из жителей Игнатьева, кто видел, как Клубникина посадили в милицейскую машину и увезли. С перепугу здоровяк перебежал по мосту на другой берег реки, у автобусной остановки встретил двух знакомых женщин, которые возвращались из Тучково, и рассказал им о том, что видел. А ещё через час о странном аресте Клубникина стало известно всей деревне. Правда, никто не знал, что такого страшного натворил тихий пенсионер. Поэтому, как-то само собой появилось несколько версий случившегося. На одном конце деревни рассказывали, что Клубникин вырастил урожай ядовитых огурцов, продал их на рынке, и теперь половина населения Тучково лежит в больнице с острым отравлением. Нашлись даже очевидцы, которые видели, как на улицах Тучково замертво падают люди, и их тут же подбирают машины "скорой помощи". Заканчивалась эта страшная история тем, что служебная собака взяла на рынке след Клубникина и привела милицию в Игнатьево.

В середине деревни рассказывали совсем другое. Здесь кто-то придумал, что Клубникин на свой день рождения отправился в Москву покупать себе подарок - новую эмалированную лопату. В поезде пенсионер обнаружил, что деньги оставил дома, и ему пришлось украсть эту лопату. Для этого он дождался ночи и пробрался в магазин через вентиляционное отверстие. Заодно он прихватил баллончик жидкости для мытья стекол. Но поймали пенсионера не в магазине, а уже в Игнатьево. Утром пропажа обнаружилась. Служебная собака взяла след и привела сотрудников уголовного розыска прямо к его дому.

Зато на противоположном конце деревни придумали совершенно невероятную историю. Кто-то рассказал, будто ветеран сельскохозяйственного труда на самом деле никакой не ветеран и даже не пенсионер Клубникин. Оказалось, что это известный мадагаскарский* шпион Джон Смит, который все эти годы жил под чужим именем и собирал для мадагаскарской разведки данные об урожаях в деревне Игнатьево. Разоблачил шпиона с далекого африканского острова служебно-розыскной пес по кличке Стремительный. Он-то и привел контрразведчиков к дому Клубникина. Таким образом объяснилось все: и то, что пенсионера не было дома в день рождения, и то, что он живет один и почему-то не любит ходить в гости к соседям, и даже то, что у него вредный характер.

Арест Клубникина всколыхнул всю деревню. Жители Игнатьева начали вспоминать все загадочные происшествия, которые произошли в деревне за последние пятнадцать лет. Получился очень внушительный список. На Клубникина свалили три поджога, сорок две украденные курицы, один ураган, несколько эпидемий гриппа, прошлогодний неурожай и два небольших наводнения. Заодно, рыбак Николай Бабкин пожаловался, что в последнее время в реке очень плохо клюет рыба.

Конец этому разгулу фантазии положил следователь Громов. После того, как они тщательно осмотрели дом и составили протокол, следователь с тремя милиционерами вышли на улицу и начали расспрашивать соседей, кто что видел. Тут-то в разговоре все и выяснилось. Для большей убедительности следователю предъявили вещественное доказательство - огромного рыжего детину с перевязанной головой. Здоровяк сразу пообещал починить клубникинскую дверь, а Громов достал из своего большого портфеля протокол и разорвал его на мелкие кусочки.

Заодно блюстителям порядка пришлось выслушать не менее трех десятков историй, в которых пенсионер Клубникин выглядел настоящим героем и необыкновенно честным человеком. Следователь с милиционерами слушали увлекательные рассказы игнатьевцев и про себя удивлялись, почему до сих пор Клубникин не награжден золотой звездой героя или хотя бы каким-нибудь завалящим орденом.

А ветеран сельскохозяйственного труда в это время спал в камере крепким сном младенца и даже не позревал, какие страсти разгорелись вокруг его имени в родной деревне Игнатьево.

ГЛАВА 9

Вернувшись из леса, вся Алешина семья и гости решили немного подкрепиться и лечь спать. И только Алексей Александрович отказался от завтрака. Светлана Борисовна с Алешей помогли ему добраться до спальни, и он, не снимая обуви и не раздеваясь, как куль повалился на кровать.

Когда они проходили через гостиную мимо Цицерона, бывший грузовой робот спросил:

- Ну как отдохнули?

- А-а-а! - словно раненый зверь простонал Алешин папа.

- Было очень весело, - ответил Александр Васильевич, доедая очередной бутерброд.

- А что с Алексеем Александровичем? - поинтересовался Цицерон.

- Слабак, - ответил Александр Васильевич. - Не понимаю, как его ещё берут в космические экспедиции. Он даже дров не может толком напилить.

- А-а-а! - услышав подобную клевету, закричал Алексей Александрович.

Завтракали долго и вяло, все клевали носами, но Цицерон своей болтовней не давал никому уснуть за столом.

- А я уж думал, что вас съели волки, - сказал он.

- Это ещё неизвестно, кто кого съел бы, - ответил Александр Васильевич, а Фуго добавил:

- С дядей Сашей можно бояться только другого дядю Сашу. Так что, теперь я знаю, кто страшнее самого страшного зверя.

- Ну это ты загнул, инопланетянин, - добродушно ответил Александр Васильевич.

- В следующий раз я поеду с вами, - сказал Цицерон. - Мне тоже хочется посидеть у костра, послушать соловьев, встретить в лесу рассвет...

- И поплавать в автобусе по ручью, - закончил за него Алеша.

- На чем же ты будешь сидеть? - спросил Александр Васильевич, оглядывая голову робота. - У тебя же нет этого самого места, на котором сидят.

Алеша с Фуго прыснули, а Цицерон печально ответил:

- Была бы голова, остальное само как-нибудь образуется.

- Все, я хочу спать, - сказала Светлана Борисовна. - Я себя чувствую так, будто целую неделю таскала мешки с картошкой из Игнатьево в Петрово.

Вслед за Светланой Борисовной ушел и Александр Васильевич. А когда Фуго с Дариндой появились в гостиной, они увидели, что он устроился на диване Фуго. Пришлось мимикру идти спать к Алеше.

Некоторое время Александр Васильевич ворочался с боку на бок и тяжело вздыхал. Но сон все-таки сморил его, и по всему дому прокатились первые, ещё не самые страшные раскаты богатырского храпа.

Как только Александр Васильевич захрапел, тетушка Даринда в ужасе соскочила со своего дивана, заметалась по гостиной, а затем убежала на веранду. Но и там она пролежала всего несколько минут. От громоподобного храпа во всем доме дрожали стекла, черепа и челюсти хищников из коллекции Алексея Александровича подпрыгивали на своих подставках, а чайная посуда тихонько дребезжала.

Схватив в охапку подушку, Даринда выскочила из дома под моросящий дождь и ушла спать в садовую беседку.

Вслед за этим из спальни вышла Светлана Борисовна. Открыв дверь, она заткнула пальцами уши, посмотрела на Александра Васильевича и простонала:

- Нет, здесь совершенно невозможно находиться.

Пока Алешина мама переносила подушки на второй этаж, Алексей Александрович едва не сошел с ума. Закрывая ладонями уши, он сполз с дивана, попытался сбежать из спальни, но без сил рухнул на пол.

Наконец Алешины родители перебрались в спальню к сыну. Они плотно закрыли дверь и попытались уснуть. Но не тут-то было. К этому времени Александр Васильевич окончательно погрузился в глубокий сон, и захрапел так, что на люстре задребезжали стеклянные подвески, а ваза с цветами сползла со стола и разбилась. На втором этаже храп был слышен так, будто Александр Васильевич лежал у них под кроватью или сидел в платяном шкафу.

- Ему надо спать в шахте на глубине двести метров в железобетонном бункере, - со страдальческим выражением лица сказал Алексей Александрович.

- А если к нему приспособить автомобильный глушитель? - спросила Светлана Борисовна.

- Глушитель не выдержит, - ответил Алешин папа.

- А если попросить его надеть противогаз? - предложил Алеша.

- Он лопнет, - проговорил Алексей Александрович.

- Дядя Саша или противогаз? - не понял Алеша.

- Дядя Саша лопнуть не может, - со вздохом ответил Алешин папа. - С ним вообще ничего не может случиться. Он неуязвим.

От отчаяния Алексей Александрович даже позабыл об усталости и болях. Он вскочил с кровати, засунул в каждое ухо по носовому платку и принялся занавешивать одеялом дверь. Но тут Алеша предложил:

- Пойдемте спать к нему в автобус?

Алексей Александрович на мгновение замер, отбросил одеяло и ответил:

- Это мысль! Это очень хорошая мысль.

Когда Алеша с родителями и Фуго вышли во двор, они увидели, что из-под дома выбираются мыши. Десятка три маленьких зверьков скакали по цветочным грядкам и, спасаясь от храпа, улепетывали к соседям.

- Ну вот, хоть какая-то от него польза, - проговорил Алексей Александрович.

Они не успели забраться в автобус, как к ним присодинилась Даринда. Затем, двери соседнего дома распахнулись, и оттуда выскочили заспанные Владислав Валентинович и Ирина Константиновна.

- Что у вас происходит? Что это за шум? - почти в один голос закричали они.

- Дядя Саша храпит, - ответил Алеша.

- Все правильно, - пожал плечами Алексей Александрович. - Наелся мяса и лег спать. Баррикадируйте дверь и окна, забивайте их матрасами, одеялами и всем, что найдется в доме.

- Не забудьте заткнуть трубу, - забираясь в машину, посоветовала Алешина мама.

- И в уши побольше пластилину, - добавил Фуго.

В автобусе все быстро устроили себе постели на сиденьях, но очень скоро выяснилось, что и здесь храп слышен очень хорошо.

- Господи, - воскликнула Светлана Борисовна. - Как же это выдерживают его родные и соседи?

- Он давно живет один, - ответил Алексей Александрович. - А соседи у него меняются раз в месяц.

- Может нам поехать в Петрово и переночевать у нас? - скромно предложила Даринда.

- Гениальное решение! - обрадовался Алешин папа. Он поднялся со своего ложа, сел на место водителя, и уже через полчаса автобус подъехал к дому мимикров.

Александр Васильевич уснул в то самое время, когда следователь Громов с тремя милиционерами разобрались с клубникинским домом и своим ходом отправились в Тучково. Первые раскаты храпа застали их на подвесном мосту, и следователь удивленно посмотрел на небо.

- Поздновато для грозы, - сказал он. - Август месяц.

После того, как Алексей Александрович отвез свою семью В Петрово, у Алешиного дома начали собираться жители Игнатьева. Они с удивлением смотрели на окна и гадали, что происходит за его стенами.

- Наверное, это инопланетяне затащили в дом космический корабль и испытывают двигатель, - предположил местный ветеринар Петр Семенович, который как раз собирался идти в соседнюю деревню, лечить корову.

- Нет, так может реветь только раненый зверь, - возразил сухонький старичок под огромным зонтом. - Похоже, что они издеваются на тигром.

- Нет, это не тигр, это умирающий слон, - уверенно сказал толстый старик с авоськой.

- Как же они затащили через такую маленькую дверь умирающего слона? усмехнулся Петр Семенович.

- Кто их знает, - уклончиво ответил старик с авоськой. - Может у них под домом есть подземный ход до самого зоопарка? Разве вы не знаете, что Алексей Александрович - биолог? Вот он и таскает умирающих животных туда-сюда. Вы были у них в доме?

- Был, - растерянно ответил Петр Семенович.

- Значит видели, что у них кругом кости да черепа, настоящее кладбище животных.

Народу у Алешиного дома становилось все больше и больше. Они стояли напротив калитки небольшими кучками и спорили, что же там происходит. А когда Александр Васильевич изторг из себя особенно громкий и раскатистый рык, какая-то слабонервная старушка закричала:

- Да что же вы стоите?! Может эта зверюга давно их жрет! Надо же помочь людям! Может там давно и в живых-то никого не осталось!

Желающих войти в страшный дом нашлось не менее десятка. Они быстренько разбежались по домам и вскоре вернулись: кто с топором, кто с оглоблей, а двое даже с охотничьими ружьями. Открыв калитку, смельчаки осторожно вошли во двор, заглянули в окна и, подбадривая друг друга, направились к крыльцу. И тут из дома да них донесся истошный вопль бывшего грузового робота Цицерона:

- Уберите меня отсюда!!! Я больше не могу!!!

Нечеловеческий крик так напугал игнатьевцев, что они бросились обратно за калитку.

- Милицию! Надо милицию вызывать! - зашумел народ. - Их ещё можно спасти! Там ещё кто-то остался живой!

Звонить в милицию побежал ветеринар Петр Семенович, поскольку его дом был ближе всего. Заскочив в гостиную, он швырнул на пол саквояж с хирурническим инструментом и быстро набрал номер телефона милиции.

- Алло! - закричал Петр Семенович. - Срочно приезжайте в Игнатьево! Здесь на даче у космического биолога происходит что-то страшное! Кто-то ревет и жутко причмокивает! Возможно, что хозяев уже нет в живых!

Едва следователь Громов и три милиционера переступили порог Тучковского отделения милиции, как дежурный сообщил:

- Опять в доме с инопланетянами что-то творится. Надо бы в Игнатьево поставить круглосуточный милицейский пост. Очень неспокойная деревня. Сержант Бурбицкий, возьмите пять человек и разберитесь в своей деревне. У инопланетян в доме кто-то кого-то жрет.

- Есть, - ответил Иван.

- Если понадобится, вызовите опытных звероловов, - сказал офицер милиции.

- Есть, - ответил Бурбицкий.

- С виду такие мирные, - почесывая затылок, задумчиво проговорил дежурный милиционер. - Вот и верь после этого братьям по разуму. Сожрут и не подавятся.

Через пять минут милицейская машина с мигалкой, страшно завывая, умчалась в сторону Игнатьево.

К приезду милиции у Алешиного дома ничего не изменилось, если не считать того, что у забора столпилось половина населения Игнатьево.

Выскочив из машины, шесть милиционеров во главе с Иваном Бурбицким зашли во двор, достали пистолеты и начали окружать дом. Народ заволновался, когда из дома снова послышался вопль Цицерона:

- Люди!!! Кто-нибудь!!! Больше нет сил терпеть!!!

Крик о помощи заставил милиционеров действовать быстрее. Четверо рядовых заняли позиции по четырем углам дома. Еще один - полез на крышу, что бы в случае отступления прикрыть своих товарищей сверху. Самая ответственная часть операции легла на плечи Ивана Бурбицкого. Крадучись проникнув внутрь, сержант осмотрел веранду, но никого не нашел там и проследовал в гостиную. Здесь-то все и выяснилось. Увидев знакомого милиционера, Цицерон закричал:

- Ваня! Вынеси меня отсюда или разбуди Александра Васильевича! Я чувствую, как от его храпа у меня в голове в пыль рассыпаются серебряные контакты.

- Понятно, - сказал Бурбицкий и убрал пистолет в кобуру.

Разбудить Александра Васильевича оказалось не так просто. Он отмахивался руками, закрывался с головой одеялом, требовал, чтобы от него отстали и даже грозился позвать милицию. Наконец Александр Васильевич сел, протер глаза и очень удивился, когда увидел перед собой сержанта милиции.

- Что случилось? - испуганно спросил он.

- Ну вы и храпите! - ответил Цицерон, а Иван Бурбицкий пояснил:

- Там народ собрался. Волнуется. Желает знать, кто здесь так страшно рычит.

- Да, - развел руками Александр Васильевич. - Есть грех, храплю маленько...

- Ничего себе маленько! - снова подал голос Цицерон. - Вся штукатурка осыпалась.

- Вы бы вышли, успокоили людей, - попросил сержант милиции. - А то ведь они думают, что здесь кого-то живьем слопали.

Когда Александр Васильевич перестал храпеть, в деревне наступила оглушительная тишина. Не слышно было даже пения птиц и стрекота кузнечиков, потому что все пташки от храпа улетели подальше в лес, а кузнечики либо попрыгали в реку, либо закопались глубоко в землю.

Александр Васильевич вышел во двор и объяснил жителям Игнатьево, что ничего страшного не произошло, но ему никто не поверил. Пришлось ему издать несколько протяжных рулад.

- Вот это голос! - потрясенно проговорил толстый старик с авоськой. С таким голосом надо в опере певцом работать, а не на диване храпеть.

Обсуждая необыкновенные способности игнатьевского гостя, народ начал потихонечку расходиться. И тут Александр Васильевич заметил, что исчез его автобус. Он огляделся и растерянно спросил у Бурбицкого:

- А где моя машина?

- Какая машина? - не понял сержант милиции.

- Мой новенький автобус. Я купил его всего неделю назад, - ответил он. - Боже мой, украли!

- Так, - строго проговорил Иван Бурбицкий и достал блокнот. - Опишите приметы вашей машины.

- Обыкновенный автобус апельсинового цвета, - начал Александр Васильевич. - Бока немного побиты, на капоте вмятина, двери сильно поцарапаны.

- Ничего себе новенький, - записывая, сказал сержант.

- Это мы в лесу в овраге перевернулись, - пояснил Александр Васильевич и продолжил описывать угнанный автомобиль: - Значит так, рядом с передним сиденьем пакет с бутербродами. Впереди обивка кресел заляпана кетчупом, задние сидения испачканы майонезом. В багажнике - две сумки с соусами и специями. В салоне стоит коробка с луком и помидорами. А у лобового стекла вместо игрушки болтается пластмассовый бифштекс.

- Пластмассовый бифштекс? - удивился Иван Бурбицкий.

- Да, - ответил Александр Васильевич. - Я часто забываю, что мне надо поесть, а эта висюлька напоминает мне.

Выяснив номер угнанной машины и как она выглядит, сержант Бурбицкий сообщил в отделение о пропаже и повез Александра Васильевича в Тучково, составлять протокол.

В милиции Александр Васильевич очень страдал от того, что не взял с собой что-нибудь поесть. Он хотел было сходить в магазин и купить себе каких-нибудь продуктов, но у него с собой не оказалось бумажника. Пришлось Александру Васильевичу на голодный желудок объяснять дежурному, что и когда у него увели.

После того, как все бумаги были составлены, Александра Васильевича попросили подождать в комнате отдыха. Там, на неудобном жестком диванчике он и уснул.

Из Петрово Алешина семья вернулась домой только к вечеру. К тому времени Игорь Михайлович Минеев уже многим рассказал, что Алеша нашел бумажник, и к ним потянулись жители Игнатьева.

Первой посетительницей оказалась старушка в старомодной соломенной шляпке украшенной цветами. Она вошла в дом, вежливо поздоровалась со Светланой Борисовной и спросила:

- Это здесь можно получить кошелек?

- Здесь, здесь, - радостно ответила Алешина мама и предложила женщине выпить чаю. Правда, очень скоро выяснилось, что бумажник не её, и посетительница разочарованно проговорила:

- Я так и знала, что это не он. Да и как мой кошелек мог сюда попасть? Я потеряла его в прошлом году в Париже.

- В Париже?! - переспросил Алексей Александрович и даже привстал от удивления с кресла.

- Да, ездила навестить дочку и потеряла, - ответила старушка.

А дальше посетители пошли один за другим. Они выстраивались в очередь, проходили по одному, и каждый рассказывал, что и когда он потерял, забыл или проворонил. Молодой тракторист месяц назад где-то оставил документы, почтальон посеял в лесу часы, у настоятеля церкви совсем недавно из огорода пропала лопата, а одна пенсионерка сообщила, что и вовсе, теряет кошельки каждый месяц, и наверняка найденный бумажник принадлежит ей. Пришел даже старик, у которого семнадцать лет назад в электричке вытащили из кармана деньги. Но больше всего Алешину семью удивил рыжий здоровяк в рваной майке и с перевязанной головой.

- А вы что потеряли? - спросил у него Алеша, когда тот вошел. Рыжий здоровяк покраснел, опустил глаза и тихо ответил:

- Совесть.

Все от изумления замерли на месте, и только Цицерон нашелся и мягко проговорил:

- Тогда вы обратились не по адресу. Говорят, в соседней деревне есть церковь. Только там вам могут вернуть то, что вы потеряли.

После такого заявления Алексей Александрович вышел на крыльцо и обратился к собравшимся:

- Господа игнатьевцы! Поимейте совесть, у нас же не бюро находок. Все, кто двадцать лет назад потерял пылесос, обувь или кастрюлю, в очередь не становитесь. Алеша нашел бумажник, и он всего один. Так что, на всех все равно не хватит.

Наконец, игнатьевские растеряхи разошлись по домам. Алеша положил бумажник на телевизор, а Фуго, который в это время смотрел детскую волшебную сказку, вдруг задумчиво проговорил:

- Может оставим бумажник себе? Наверняка его нам волшебники подбросили. Ну скажите, какой дурак будет терять бумажник с деньгами прямо на дороге?

- Дурак может и не будет терять, потому что у него и бумажника-то нету, - ответил ему Цицерон. - А вот с умными иногда такое случается. А тебе, Фуго, тоже надо бы сходить в соседнюю деревню в домик с золотыми куполами. Там как раз объясняют таким как ты, что следует делать с найденными бумажниками. Только сначала зайди в психиатрическую больницу. Там тебе все расскажут про волшебников, которые подбрасывают бумажники бедным покорителям космоса.

- Сам ты сумасшедший, - не отрывая взгляда от телевизора, ответил Фуго.

На улице немного развиднелось, и из-за облаков над самым лесом ненадолго выглянуло солнышко.

Ну вот и лето кончилось, - с грустью сказала Светлана Борисовна. Через два дня, в понедельник, уезжаем в Москву.

- Ура, - немножко невесело воскликнул Алеша. - В Москву. Я так по ней соскучился.

- А я не очень, - сказал Фуго. - Лучше уж жить в лесной землянке, чем на каком-нибудь тридцать восьмом этаже. Да ещё рядом с дорогой, по которой все время шастают машины.

- С тридцать восьмого этажа далеко видать, - сказал Алексей Александрович.

- А мне далеко и не надо, - ответил Фуго. - Кто далеко смотрит, тот не видит, что творится у него под самым носом. Нам бы с тетушкой лишь бы свой садик из окошка был виден. А за горизонтом одни облака и ничего больше.

В это время на крыльце послышались шаги, и в дом вошли Александр Васильевич с бутербродом и Владислав Валентинович с Ириной Константиновной. Александр Васильевич вернулся из Тучково на рейсовом автобусе, а соседи пожаловали в гости на традиционный чай и историю Цицерона.

- Смотри-ка, пока я добирался в Игнатьево, милиция отыскала мою машину, - возбужденно размахивая бутербродом, проговорил Александр Васильевич. - Вон, у дома стоит. И похитители даже бутерброды не сперли. Надо бв сейчас позвонить в милицию и поблагодарить за отличную работу.

- А что, твой автобус искала милиция? - удивился Алексей Александрович, и все присутствующие переглянулись между собой.

- А как же? Я из-за него полдня в камере отдыха просидел, - ответил Александр Васильевич и тут же поправился: - Вернее сказать, пролежал. Ну и милиционеры у вас в Тучково! Неделикатные такие, толком поспать не дали. Все время хлопали дверью и кричали, что здание у них старое, и я своим храпом могу его развалить. Предлагали мне пойти поспать на улицу, подальше от милиции.

- Да, храпите вы знатно, - сказал Владислав Валентинович.

- Просто у меня большие легкие и много силы, - ответил Александр Васильевич и похлопал себя по широченной груди. - А дежурный даже посоветовал зажать мне нос прищепкой, а в рот натолкать старых газет. Каков нахал. Кстати о газетах, я так проголодался, что едва держусь на ногах.

- А мы как раз собирались.., - начала Светлана Борисовна, но Александр Васильевич не дал ей договорить. Он хлопнул в ладоши и закричал на весь дом:

- Ужинать! Ужинать! И только ужинать!

На стол собрали быстро. Голодный Александр Васильевич так всех подгонял, что даже Фуго птицей летал с тарелками из кухни в гостиную и обратно. Когда же все расселись по местам, и Александр Васильевич наконец взял в руку вилку, Владислав Валентинович сообщил:

- Вы слышали, послезавтра в воскресенье в Игнатьево будет праздник прощание с летом? Говорят, народ соберется со всех окрестных деревень.

- Здорово! - восхищенно проговорил Алеша.

- А я слышала, что это будет маскарад, - сказала Ирина Константиновна.

- Значит, нам нужны маскарадные костюмы! - ещё больше обрадовался Алеша.

- Значит, - ответила Ирина Константиновна.

О предстоящих проводах лета говорили до конца ужина. Единственный, кто не обрадовался празднику, это Цицерон. Да и то, только потому, что он не мог принять участия в карнавале. Правда, Алеша пообещал взять его с собой, но это означало, что голова робота весь вечер будет стоять на скамеечке и смотреть, как другие веселятся.

Когда пришло время пить чай, в гостиную ворвался Иван Бурбицкий. Он поздоровался и спросил:

- Не опоздал?

- Нет, - ответил Алексей Александрович и спрятал свою чайную чашку под стол. В этот момент сержант милиции увидел Александра Васильевича и громко воскликнул:

- Ну, вы даете! Из-за вашего храпа у нас половина отделения сейчас пьет таблетки от головы, а двое задержанных попросили, что бы их немедленно отправили в тюрьму.

- Ну и отправили бы, - жуя, ответил Александр Васильевич. - Слабый у нас народ пошел, храп им мешает. Вот мой отец храпел, это да. У нас даже мебель была к полу болтами прикручена. И ни одной мухи в доме - сразу умирали. Сложит лапки на груди, крылышками уши заткнет и камнем вниз падает.

- А у мух разве есть уши? - спросил Алеша.

- И чему тебя только в школе учат? - укоризненно ответил Александр Васильевич. - Если у нее, как у слона, есть хоботок, значит должны быть и уши, только очень маленькие.

Иван Бурбицкий занял свое место, и Ирина Константиновна обратилась к бывшему грузовому роботу:

- Дорогой Цицерон, мы готовы слушать продолжение "Записок железного гуманоида".

- Да, да, - поддержал её Бурбицкий. - Я, честно говоря, соскучился по вашей компании. И что я без вас зимой буду делать?

- Ну тогда я начинаю, - густым басом проговорил Цицерон. - Следующая глава называется "Зрелость".

"Майкл Злопыхин привез меня на планету, где я должен был грузить на корабли контейнеры со слитками редких металлов. На всем заводе работало всего три человека - операторы, которые следили за оборудованием. Остальными были роботы вроде меня - больше трех десятков самодвижущихся погрузочных механизмов.

Работа на заводе была скучной и однообразной, и очень скоро я понял, что мне до умопомрачения хочется с кем-нибудь поговорить. Но операторы не общались с роботами, потому что считали нас обыкновенными подъемными кранами. А такие же, как и я, грузчики были сделаны исключительно для работы и знали не больше двух десятков фраз: "майна"*, "вира"*, "канай отсюда", "убери грабли", "щас манипулятором по фотоэлементу врежу" и ещё несколько простеньких слов и выражений.

Завод находился глубоко под землей, и только раз в неделю я поднимался на поверхность планеты, чтобы погрузить контейнеры в корабль. Каждый раз я с нетерпением ожидал, когда снова увижу солнце и деревья, и меня удивляло, что люди, с которыми я работал, так редко выходят наверх подышать свежим воздухом и послушать пение местных птичек.

Целый месяц я страшно страдал и мучился от одиночества. Мою голову буквально распирали умные мысли, которыми не с кем было поделиться. По ночам они жужжали у меня в голове, словно мухи, я пытался отгонять их, но тщетно - против своей воли я мудрел как на дрожжах.

А один раз я без разрешения поднялся на поверхность и встретил там жителей планеты. Они были совсем дикими и нисколько не походили на землян. Вначале я принял их за местных животных, но затем увидел у одного копье, а у другого - каменный молоток. Я страшно обрадовался, попытался познакомиться с аборигенами, крикнул: "Люди! Я ваш брат по разуму!". Но они испугались и убежали.

Чтобы как-то скрасить свободное время, я читал все, что мне попадалось. Как правило, это были оставленные операторами газеты и журналы. А однажды кто-то из людей позабыл на столе книгу, и я её слямзил. Но оператор скоро вернулся за книгой и застукал меня за чтением. Он тихонько подошел ко мне сзади, увидел книгу и спросил: "Что ты делаешь, железный сундук?" "Читаю, мясной мешок", - ответил я.

Мой ответ ужасно разозлил оператора, и он злобно проговорил: "Вместо того, чтобы грузить контейнеры, ты читаешь книжки. Я разберу тебя на части". "Не имеешь права, - ответил я. - Я принадлежу Майклу Злопыхину и портить меня нельзя". "Ничего, - ответил оператор. - Я скажу твоему хозяину, чтобы он вынул из тебя лишние мозги, и тогда ты станешь хорошим работником". "Ты злодей, - смело ответил я ему и гордо удалился в кладовую, где ночевали все роботы.

Помню, как меня удивили слова оператора, что у хорошего работника не должно быть мозгов. Я проработал с этим человеком целый месяц и знал, что он считается лучшим работником завода.

А на следующее утро Майкл Злопыхин пришел ко мне с отверткой и набором гаечных ключей. Он хотел меня отключить и вынуть из моей головы лишние мозги, но я не дался. Майкл Злопыхин издевался надо мной, обзывал "железной чуркой" и размахивал перед фотоэлементами отверткой. Пришлось мне запереть своего хозяина в маленьком чуланчике и покинуть завод. Я очень боялся снова погрузиться в темноту, из которой совсем недавно вышел, боялся превратиться в бесчувственное железо.

В общем, я сбежал, прихватив с собой несколько запасных аккумуляторов.

Проблуждав по девственным джунглям около недели, я обнаружил племя дикарей, которое приняло меня, как родного. Здесь-то мне и пригодились мои энциклопедические знания. Я научил аборигенов строить дома из бревен, плести корзины и лепить глиняную посуду. Именно там, среди дикарей я почувствовал себя счастливым, потому что был нужен этим детям природы."

Так закончился четвертый период моей жизни, - сказал Цицерон. - А о том, что произошло дальше, я расскажу завтра.

- Я бы тоже от них сбежал, - сказал Алеша.

- Отличная история! - похвалил Александр Васильевич и поднялся из-за стола. - Я и не знал, что ты такой умный. Вроде бы ящик, он и есть ящик. Оказывается, и в ящике может быть заключена мудрость. Дай-ка я тебя расцелую.

- Не надо, не надо, - испугался Цицерон. - У вас жирные губы.

- Ерунда, губы можно вытереть, - сказал Александр Васильевич. Он подошел к тумбочке, поднял голову Цицерона и громко чмокнул его прямо в красную кнопку. Затем он поставил его на место и тут увидел на телевизоре бумажник.

- Ах, вот он где! - обрадовался Александр Васильевич. - А я-то думал, что потерял его.

В общем, день закончился для всех благополучно. И только перед самым сном Алеша с ужасом вспомнил:

- А как же мы будем спать в одном доме с дядей Сашей? - сказал он, и все испуганно посмотрели друг на друга.

- Может, предложить ему переночевать в Петрово? - неуверенно сказала тетушка Даринда.

- А если жители Петрово подожгут дом? - вдруг запротестовал Фуго.

- Ну, тогда нам всем придется ночевать у тебя, - сказал Алексей Александрович. - Не жадничай, Фуго. Никто не станет твой дом поджигать. Подумаешь, в Петрово не поспят всего одну ночь.

Александр Васильевич сразу согласился уехать ночевать в соседнюю деревню. Он только запасся бутербродами, пожелал спокойной ночи, и все, кто был в доме с облегчением вздохнули. На этот раз ночь действительно обещала быть спокойной.

ГЛАВА 10

Утром, когда все собрались за завтраком в гостиной, из Петрово вернулся Александр Васильевич. Он был страшно зол, пожаловался, что плохо спал, и виной тому были ближайшие соседи Фуго. Всю ночь они ходили под окнами, стучали в двери и требовали тишины. А под утро какой-то хулиган даже запустил камнем в окно.

- А уж какой диван! - сморщившись, сказал Александр Васильевич. - Это не диван, а орудие пыток.

- А что же нам теперь делать с разбитым окном? - расстроился Фуго.

- Вставьте стекло или заткните дырку подушкой, - посоветовал Александр Васильевич.

- А спать на чем? - воскликнул мимикр. - У нас всего-то две подушки, моя и тетушкина.

- Не беспокойся, Фуго, - сказал Алексей Александрович. - У меня в сарае есть стекло. Сегодня же пойдем и вставим. Но вначале ты сходи и сними размеры стекла.

- Кстати, инопланетянин, - вспомнил Александр Васильевич. - Там у тебя кругом мешки со съестными припасами рассованы.

- Что, украли?! - испугался Фуго.

- Нет, - успокоил его Александр Васильевич. - Но я в темноте случайно мешок с крупой рассыпал. Ты уж извини. А в общем, я у вас совсем не отдохнул, - продолжил Александр Васильевич. - Едите вы мало и без удовольствия, спать не даете, а в лесу у вас сплошные овраги да деревья. Да ещё этот дурацкий дождь. Разве это природа? Одни неудобства и суета.

От таких слов все разом перестали есть, а Алексей Александрович развел руками и проговорил:

- Ну извини, друг. Обещаю, что к твоему следующему приезду я лично закопаю все овраги, вырублю деревья и построю над Игнатьевым навес. А потом мы будем сидеть в лесу на пеньках и целыми днями жарить шашлык.

Сразу после завтрака Александр Васильевич уехал в Москву. Провожать его отправились всей компанией, а когда подошли к автобусу, Александр Васильевич с горечью проговорил:

- Вот и автобус мне помяли, и ремень порвали. Смотреть не хочется. Одни неприятности, прямо хоть оставайся здесь и садись обедать.

- Ничего, ничего, - сказал Алексей Александрович. - Не расстраивайся, это все можно починить.

- Главное, колеса на месте, - встрял в разговор Фуго.

- А ты молчи, инопланетянин. Удочки мои утопил, а тоже туда же, успокаиваешь, - усаживаясь на место, сказал Александр Васильевич. - Ну ладно, счастливо оставаться. Поеду домой восстанавливать здоровье, а то я здесь что-то поплохел.

Когда Александр Васильевич уехал, все вернулись в гостиную за стол и принялись обсуждать предстоящий праздник.

Проще всего придумать себе карнавальный костюм было Фуго с Дариндой. Вернее, им вообще ничего не надо было придумывать. Ведь мимикры могли спокойно принять любой вид - от крокодила до пулемета. Но в каком обличье они собираются предстать перед жителями Игнатьева, инопланетные гости не сказали. Это была их маленькая тайна. Зато Алеша сразу всем сообщил, что будет делать себе костюм пирата. А его родители решили обойтись простыми полумасками с прорезями для глаз.

- Хочешь, мы и тебе сделаем маску? - спросил Алексей Александрович у Цицерона.

- И что, я весь вечер буду, как дурак, стоять на тумбочке в маске? ответил Цицерон. - Нет, уж лучше я поскучаю дома, а вы потом расскажете мне, как веселились.

- А давайте пригласим на праздник Артура Игоревича? - вдруг предложил Фуго.

- А кто это? - спросил Алексей Александрович.

- Это наш друг из Тучково, профессор ботаники, - ответил Фуго. - Он тоже мимикр, но живет на Земле уже больше двадцати лет.

- Мимикр - профессор? - удивился Алексей Александрович. - Все мимикры, которых я видел, не знали даже таблицы умножения. Мне будет очень приятно познакомиться с твоим ученым соотечественником.

- Представляете, все это время он прикидывался человеком, и так к этому привык, что его нельзя отличить от землянина*, - сказал Фуго.

- Все-таки это очень странно, что в Тучково живет мимикр, - проговорил Алешин папа.

- А что здесь такого? - спросил Фуго. - Земляне ведь живут на других планетах.

- Да нет, я ничего плохого не имел в виду, - сказал Алексей Александрович. - Просто странно. Вот так живешь-живешь рядом с человеком, а потом вдруг оказывается, что он мимикр. Света, - обратился Алексей Александрович к своей жене. - А ты случайно не мимикр?

- А ты? - вопросом на вопрос ответила Светлана Борисовна.

- Не знаю, - сказал Алексей Александрович. - Вполне может быть. Просто я об этом никогда не задумывался.

- Пап, а ты попробуй, прикинься чемоданом, тогда и узнаешь, посоветовал Алеша.

- Чемоданом не могу. А вот валенком или чайником пожалуйста. - После этих слов Алексей Александрович скорчил такую гримасу, что все покатились со смеху.

А потом Алеша принялся мастерить себе костюи пирата. В этом ему помогала вся семья. Алексей Александрович столовым ножом выстругивал шпагу, а затем из проволоки и консервной банки сделал эфес. Светлана Борисовна села шить из своего старого платья пиратский камзол*. Сам же Алеша приколол к папиной шляпе черное петушиное перо и призадумался, из чего сделать усы и бороду.

Наконец решение было найдено. Светлана Борисовна вспомнила, что у Ирины Константиновны есть старый рыжий парик, которым вот уже много лет накрывают фарфоровый чайник, чтобы лучше заваривался чай.

- Пойдем просить, - сказала Алешина мама.

Когда Алеша со Светланой Борисовной выходили из дома, они увидели каких-то подозрительных людей. Те без дела бродили вдоль забора, прятались в кустах или просто стояли и смотрели на окна их дома.

- Ну вот, опять на выходные народу понаехало посмотреть на наших инопланетян, - сказала Светлана Борисовна.

Ирина Константиновна отдала парик неохотно, и только после того, как Светлана Борисовна пообещала ей купить для заварного чайника специальную куклу.

- Этот парик мне очень дорог, - со вздохом сказала Ирина Константиновна. - В нем я написала свой лучший роман. Я уж не говорю, сколько чаю он помог мне заварить, наверное целый океан.

- Да, - проговорил Владислав Валентинович. - Отличный парик. Я столько раз вытирал им стол, а он ещё почти как новый.

- Ах вот почему, когда я его носила, мне на голову все время садились птицы, - возмутилась Ирина Константиновна.

- Наверное там застревали хлебные крошки, - сказал Владислав Валентинович. - Но тебе же нравилось, когда у тебя на голове чирикали воробьи.

- Если бы они только чирикали, - ответила Ирина Константиновна, вспомнив, как много раз ей приходилось вычесывать из парика птичий помет.

Получив наконец роскошный рыжий парик, Алеша хорошенько расчесал длинные локоны и ножницами вырезал из него что-то вроде бороды. Борода получилась великолепной. Вьющиеся рыжие волосы доставали ему почти до пояса, и Алеша больше напоминал сказочного колдуна, чем морского волка.

Когда пиратский костюм был почти готов, к нему пришла Вика, внучка молочницы тети Зои.

- Здраствуйте, дядя Леша и тетя Света, - поздоровалась она с Алешиными родителями. - Здравствуйте, инопланетяшечки.

- Здрасьте, - недовольно буркнул Фуго, которому очень не понравилось, как эта девчонка обозвала их. Он демонстративно удалился на веранду и там принялся ворчать: - Инопланетяшечки! Слово-то какое придумала противное. Она бы ещё нас инопланетушками назвала. Никакого уважения к покорителям вселенной.

В это время в дверь кто-то нерешительно постучал, а затем в дом вошел человек с видеокамерой и тремя фотоаппаратами на груди. Он вежливо поприветствовал хозяев, немного помялся и сказал:

- Мы, любители фантастики, общим собранием решили провести международный конгресс фантастики в деревне Игнатьево.

- А мы здесь при чем? - не очень вежливо спросил Алеша.

- Мы разбили палаточный лагерь неподалеку, в лесочке, - продолжил посетитель. - И вечером хотели пригласить вас вместе с инопланетянами к нам на костер.

- Ах, вот оно в чем дело, - радушно сказал Алексей Александрович. Затем он увидел испуганные глаза Фуго, который заглянул в дверь, и даже не покраснев, соврал: - Нет здесь никаких инопланетян. Они уехали.

- Куда? - растерянно спросил любитель фантастики.

- В Саратовскую область, в деревню Большие Баклуши, - ответил Алексей Александрович. - Они купили там большой двухэтажный дом. Так что, желаем вам приятного путешествия в Саратовскую область.

Когда расстроенный посетитель ушел, Цицерон язвительно спросил:

- Что же это вы, Алексей Александрович, людей-то обманываете? Они же теперь на Волгу поедут, на билеты потратятся.

- Ну-у-у, - развел руками Алешин папа.

- А пусть не ездят по всяким Игнатьевам и не беспокоят мирных инопланетян, - ответил за Алексея Александровича Фуго. - А то заявился, весь фотоаппаратами увешанный. Лучше бы килограмм апельсинов принес или пакет блинной муки.

За разговором выяснилось, что Вика тоже решила нарядиться пиратом и уже сделала себе усы и бороду из бабушкиного овчинного полушубка. Ей оставалось обзавестись оружием, и она пришла к Алеше просить помощи.

- Пап, сделай пожалуйста Вике шпагу, - попросил Алеша, а Вика мило улыбнулась Алексею Александровичу и сказала:

- Ну чего вам стоит?

- Да хоть двуручный меч, - ответил Алешин папа и принялся за дело.

- Эх, - печально проговорил Цицерон. - Были бы у меня манупуляторы, я бы тебе настоящий меч выковал.

А тем временем в деревне полным ходом шли приготовления к празднику. На берегу реки была построена сцена, карусели и несколько качелей. Кроме того, вдоль всего берега понаставили скамеек и вкопали несколько столбов. Вся семья Мухиных воздвигала разноцветные шатры, Молодкины сколачивали большой плот, а Савиновы сделали из соломы шестиметровое чучело Лета. Затем несколько старушек сшили для него одежду, нарядили его, и гигантскую фигуру Лета привязали к мачте, так, чтобы оно стояло. Чучело получилось очень внушительное. Его страшная улыбка от уха до уха должна была всем запомниться до следующего дачного сезона. Остальные жители Игнатьева в это время шили себе карнавальные костюмы, пекли пироги с грибами и садовыми ягодами, да делились своими соображениями, какая завтра будет погода дождь или солнце.

За своей шпагой Вика пришла с тремя подружками. И здесь выяснилось, что девочки тоже решили нарядиться пиратами и уже сшили себе костюмы, но у них не было оружия. Пришлось Алексею Александровичу выстругать ещё три шпаги. Правда, после этого он закрылся у себя в спальне, и когда кто-нибудь приходил, кричал домашним:

- Меня нет дома! Я сижу работаю!

А почти перед самым обедом Фуго решил сбегать к себе домой в Петрово, снять размеры стекла.

- Заодно покормлю рыбок, - сказал он. - А то они наверное уже все растения поели и теперь грызут аквариум.

- А почему ты не ходишь их кормить? - спросила Алешина мама.

- Забываю. Надо бы сразу бросить им пару буханок хлеба и ящик червей, чтобы хватило на целый месяц, - ответил мимикр и вышел из дома.

- Только туда и обратно, - вслед ему крикнула Светлана Борисовна. Через полчаса садимся обедать.

Но Фуго не вернулся ни через полчаса, ни через сорок минут, и Светлана Борисовна послала за ним Алешу. Когда же выяснилось, что и Алеша пропал, в Петрово вызвалась сходить тетушка Даринда.

Алешины родители сидели за накрытым обеденным столом и сильно нервничали. Алеша с Фуго и Дариндой не появлялись, и тогда Алексей Александрович принял решение пойти в Петрово и выяснить, что там произошло. На всякий случай он взял с собой домашнюю аптечку, карманный фонарик и моток прочной веревки, если кто-нибудь из пропавших упал в колодец.

Еще через полчаса Светлана Борисовна поняла, что в Петрово произошло нечто неординарное, а может даже и страшное. Алешина мама сразу сообразила, что если она пойдет одна, то исчезнет, как и все остальные. И тогда она решила позвать на помощь милицию.

- Алло! - закричала она в трубку. - Милиция! Это вам звонят из Игнатьево, из дома, в котором живут инопланетяне. Срочно приезжайте в Петрово, там ... там... там случилось какое-то несчастье!

Приняв вызов, дежурный милиционер пожал плечами и пошел к начальнику отделения.

- У инопланетян опять какая-то катастрофа, - доложил он. - Надо бы сказать им, чтобы они завели себе собственных милиционеров или купили себе милицейскую форму. Прямо хоть не уезжай оттуда.

- Хорошо, я лично поеду туда и посмотрю, что случилось, - вставая, ответил капитан Приходько.

В Петрово Светлана Борисовна поехала на своем автомобильчике, и прибыла туда одновременно с милицейской машиной.

- Что произошло? - выбираясь из машины, спросил начальник отделения милиции у Алешиной мамы.

- Не знаю! - вбегая во двор, ответила она. - Скорее в дом! Они наверное там!

Когда Светлана Борисовна, капитан милиции и два сержанта ворвались в дом, они увидели картину полного разгрома. И без того ветхая мебель была варварски порушена, а по обломкам с дикими криками скакали пропавшие. Они ловили воробьев, которые налетели через разбитое окно полакомиться рассыпанной крупой, а теперь метались под потолком, забивались в щели и как мыши шныряли между ног.

- Что вы делаете?! - справившись с потрясением, закричала Светлана Борисовна.

- Освобождаем из неволи птиц, - на бегу ответил Алексей Александрович и со страшным воплем бросился на комод за пролетавшим мимо воробьем.

- Да не так же надо, - крикнул ему капитан Приходько. Он быстро вскочил на стол и фуражкой попытался поймать воробья. Два молодых сержанта с удовольствием последовали его примеру.

Воробьев было так много, что дом напоминал обыкновенный птичник, какие бывают в зоопарке. Люди и мимикры скакали по обломкам мебели словно кузнечики, и даже тетушка Даринда занималась тем, что доставала птичек из-под шкафов и отпускала на волю.

- Перестаньте! - снова закричала Алешина мама, но никто не обратил на её крик внимания. В этот момент один из воробьев, спасаясь от милицейской фуражки, буквально бросился ей на грудь, и Светлана Борисовна попыталась поймать ошалевшую от страха птицу. Правда, это ей не удалось, воробей ускользнул от нее, и Алешина мама бросилась его ловить.

А в это время Фуго настолько охватил охотничий азарт, что он прыгнул со шкафа за воробьем, который уселся на плафон. Мимикр сумел уцепиться за провод, но то ли проводка оказалась старой, то ли после общения с дядей Сашей Фуго действительно поправился на десять килограмм, в общем, плафон оторвался, и мимикр вместе с ним свалился на голову пробегавшему сержанту. Оба - и Фуго, и милиционер - кубарем покатились по полу. Алексей Александрович, который как раз кинулся в противоположную сторону, зацепился за них ногой и рухнул прямо на сержанта.

- Караул! - закричал сержант милиции, пытаясь сбросить с себя Алешиного папу.

Увидев, как Фуго сбил сержанта, Алеша так захохотал, что не удержался и свалился с комода. Стул, на котором капитан милиции подпрыгивал и размахивал фуражкой, почему-то развалился под ним, и страж порядка кувырком полетел вниз. Второй сержант попытался поймать своего начальника, и они вместе покатились по полу.

В этой свалке не пострадали только двое - Светлана Борисовна и Даринда. Они обе страшно перепугались и бросились выяснять, что у кого сломано. Но тут же в недоумении остановились. все пятеро пострадавших лежали на полу и корчились от смеха. Они хохотали так долго и громко, что на шум прибежали ближайшие соседи, которые как раз проходили мимо калитки и увидели милицейскую машину.

- А что это у вас здесь? - испуганно спросила соседка Антонина Васильевна. Светлана Борисовна хотела было ответить ей, но не выдержала и тоже зашлась смехом. Она повалилась на диван, широко раскинула руки и простонала:

- Ой, не могу.

- То всю ночь храпят как сумасшедшие, то весь день хохочут как ненормальные, - растерянно улыбаясь, проговорила Антонина Васильевна. Она посмотрела на своего мужа и хихикнув, добавила: - Ну и соседи нам достались. Умора.

- Ага, - ответил муж и рассмеялся.

Через минуту соседи хохотали вместе со всеми. Вытирая слезы, Антонина Васильевна согнулась пополам и медленно сползла по стене, а её муж схватился за живот и упал между Алешей и капитаном Приходько.

Безумство продолжалось минут пятнадцать, а потом все разом как-то замолчали. Изнемогшие от смеха, они лежали на полу, нервно подергивали ногами и приходили в себя.

Первым поднялся на ноги начальник отделения милиции. Он отыскал свою фуражку, стряхнул с неё пыль и серьезно проговорил:

- В следующий раз, попрошу, милицию зазря не беспокоить.

Вторым встал Фуго. Он прошелся по своему разоренному жилищу и мрачно сказал:

- Хорошо погуляли. От мебели одни дрова остались.

- Мда, - почесывая затылок, согласился с ним Алексей Александрович. Мебель у вас, прямо скажем, не очень.

- Это точно, - подтвердил капитан Приходько. - Я бы даже сказал, что мебелью здесь и не пахнет. Это же надо, такие маленькие птички, а дел натворили...

- Да чего уж на птичек-то сваливать, - проворчал Фуго. - Я сам видел, как вы сломали мне стол и два стула.

- Я при исполнении служебных обязанностей, - покраснев, ответил капитан и добавил: - А при исполнении всякое бывает. Иногда и жизнью приходится рисковать.

Птиц решили больше не ловить. Для того, чтобы воробьи могли улететь, Фуго настежь раскрыл окна и двери, и уже через несколько минут пернатые покинули дом.

В Игнатьево возвращались молча. Все, кроме Фуго, чувствовали себя виноватыми и пытались придумать, как помочь мимикрам восстановить в доме порядок.

Обед давно остыл, и Светлане Борисовне пришлось его разогревать. За столом почти никто не разговаривал, но в самом конце Алеша вдруг напомнил Фуго:

- Здорово ты вместе с плафоном прямо на голову милиционеру...

На некоторое время в гостиной воцарилась напряженная тишина, а потом вдруг все так захохотали, что у соседей с испугу завыла собака.

- А как... а как, - хотел что-то сказать Алексей Александрович, но не смог больше выговорить ни слова и уткнулся лицом в салатницу.

- А я с комода.., - выдавил из себя Алеша и повалился под стол.

- Ой, не могу, - хохоча, простонала Светлана Борисовна.

- А я-то..! Я-то..! - трясясь от смеха выкрикнул Фуго и последовал за Алешей под стол.

После обеда все занялись своими делами. Время уже близилось к вечеру, до традиционного чая и истории бывшего грузового робота оставалось каких-нибудь два часа, и Алеша с Фуго поднялись наверх. Там Алеша рассказал Цицерону о том, что произошло в Петрово, затем похвастал перед мимикром своим пиратским костюмом, а потом они сели играть в шахматы.

За несколько минут Фуго потерял несколько фигур, и тогда Цицерон начал ему подсказывать:

- Ну, кто так ходит? Растяпа. Бери слоном пешку и дело с концом.

- Я и сам так хотел, - огрызнулся Фуго. - А ты мне только мешаешь.

- Он же сейчас съест у тебя ладью, - негодовал Цицерон.

- Без тебя вижу, - злился мимикр. - И вообще, ты стоишь и стой. Не мешай гросмейстерам убивать время. А то сейчас нажму на твою красную кнопку, и стой тогда, сочиняй свой роман. Писа-атель!

Цицерон замолчал, но когда Фуго глупо прозевал ферзя, он не удержался и насмешливо проговорил:

- Тебе не в шахматы надо играть, а в оловянных солдатиков.

- Ну что это такое?! - неожиданно взорвался мимикр. - Весь день все только и делают, что обижают меня! Всю мебель поломали, люстру разбили, ферзя сожрали! Есть у кого-нибудь здесь совесть или нет?

- Вообще-то, плафон с лампочкой ты сам оторвал, - напомнил ему Алеша и тут же пожалел об этом.

- Да, оторвал! - закричал Фуго. - А что мне оставалось делать, если эти противные воробьишки набросились на мои зимние запасы еды? Я, может быть, защищал свою собственность!

Ссора закончилась тем, что Фуго ушел смотреть телевизор, а Алеша отправился к Вике, рассказать, как они всей семьей и тремя милиционерами разгромили дом мимикров.

Когда Фуго спустился в гостиную, из своей спальни как раз вышел Алексей Александрович и спросил:

- Кстати, а ты снял размеры стекла?

- Нет, мрачно ответил мимикр.

- Зря, - сказал Алешин папа. - За ночь в дом может набиться летучих мышей.

- Ага, и тогда вы поможете мне доломать оставшуюся мебель, - пробурчал Фуго.

- Не горюй, - сказал Алексей Александрович. - С мебелью мы разберемся. А вот стекло вставить надо. До ужина ещё есть время. Так что, сходи и измерь стекло.

В общем, Фуго опять пошел в Петрово и не вернулся ни через полчаса, ни через час, ни через полтора. А когда пришло время садиться за стол, Светлана Борисовна сказала:

- На этот раз я сама съезжу за ним, а то вы ещё разберете его избушку по бревнышку.

Алешина мама нашла мимикра дома. Он сидел у окошка, смотрел в сад, и вид при этом у него был припечальный.

- Что с тобой, Фуго, - войдя, спросила Светлана Борисовна.

- Ничего, - ответил мимикр. - Просто я подумал, что скоро вы все уедете в Москву, и мы с тетушкой останемся здесь одни.

- Ну так поехали с нами, - предложила Светлана Борисовна. - Квартира у нас большая. К тому же, я так полюбила и тебя и твою тетушку. Вы нас совсем не стесните.

- Спасибо, конечно, - ответил Фуго. - Но лучше мы перезимуем здесь. В гостях хорошо, а в своем доме все же лучше.

- Тогда что же ты грустишь? - спросила Алешина мама.

- Так, - отвернувшись, ответил мимикр. - Кажется, я очень привык к вам. У меня никогда не было таких друзей. Всю жизнь я кого-то боялся, убегал от хищников и разных там нехороших гуманоидов. А здесь, на Земле, я вдруг почувствовал себя почти как дома в детстве, когда у меня были мама, папа, братья и сестры. И вот все закончилось, и мы с тетушкой снова остаемся одни.

- Ну почему же одни? - ласково проговорила Светлана Борисовна и села рядом с мимикром. - Во-первых, у вас очень хорошие соседи. Во-вторых, на праздники и по выходным мы будем приезжать в гости к вам, а вы к нам. А в-третьих, ничего не кончается, Фуго. Наоборот, все только начинается. Начинается ваша жизнь на Земле. А сейчас поехали домой. После ужина Цицерон будет читать продолжение своей истории.

- Поехали, - трагическим голосом ответил мимикр. - Знаете, что я придумал?

- Что? - спросила Светлана Борисовна.

- Всю зиму я буду писать книгу о своей жизни. А следующим летом, после вечернего чая буду читать её вам.

- Отличная идея, - одобрила Светлана Борисовна.

А послу ужина, как уж повелось, все собрались в гостиной слушать продолжение "Записок железного гуманоида".

- Следующая глава называется "В изгнании", - начал Цицерон.

- А почему "В изгнании"? - спросил Владислав Валентинович. - Тебя же не изгоняли, ты сам сбежал.

- Так красивее, - ответил Цицерон и продолжил свой рассказ:

"Дикари, к которым я попал, оказались очень милыми добродушными людьми. Они не ели себе подобных, не воевали с соседними племенами и даже не играли в азартные игры.

В первый же день я выучил язык аборигенов. Он оказался очень простым, всего пять десятков слов.

Эти симпатичные мирные существа приняли меня как родного и сразу попытались сделать из меня бога. Тогда-то я впервые и понял, чем отличается гомо сапиенс* от разумной машины вроде меня. Робот с самого рождения точно знает, что его создал человек, а люди иногда всю жизнь ищут ответ на вопрос, откуда они взялись и зачем пришли в этот мир.

Чтобы не терять времени зря, я начал учить дикарей всему, что успел узнать сам. Всего за месяц мы построили каждой семье по деревянной избе. Потом я еаучил их делать мебель, и через две недели во всех домах стояли стола, лавки и даже кровати. Затем, я научил их лепить глиняную посуду и делать масляные светильники. А когда мы с жителями поселка достраивали ветряную мельницу, появился Майкл Злопыхин. Оказалось, что все это время меня искали, и мой бывший хозяин привел с собой с десяток грузовых роботов.

Два дня мои железные собратья безрезультатно бродили по лесу. Роботы окружали меня, загоняли на скалы, ставили хитроумные силки, но каждый раз я разгадывал их план и убегал. Тогда-то я впервые и понял, чего стоят мозги и чем отличается умный железный гуманоид вроде меня от обычного автопогрузчика. Мои преследователи сами попадали в свои же ловушки и ничего не могли со мной поделать. Я же кружил на одном месте и не уходил далеко, потому что к тому времени у меня уже созрел план. В день прилета корабля я собирался тайно проникнуть внутрь и покинуть эту планету. Я ещё не знал, куда и зачем полечу, но был уверен, что хуже, чем на заводе мне нигде не будет. В глубине души я надеялся, что меня возьмет к себе капитан корабля, позволивший пользоваться его библиотекой. Я согласен был выполнять для него любую работу и с нетерпением ждал, когда появится корабль.

Наконец этот день настал. Все утро я морочил голову своим преследователям и увел их так далеко от стартовой площадки, что без посторонней помощи они бы не выбрались и за трое суток. Избавившись от них, я тайной тропой добрался до завода, выждал момент, когда грузчики спустились вниз за следующим контейнером, и начал действовать. Я вытряхнул из одного контейнера слитки, отнес их подальше, а сам забрался внутрь. Потом грузчики, закатили меня в грузовой отсек, и вскоре корабль покинул планету, на которой мне пришлось столько пережить.

Мое возвращение на Землю длилось очень долго. К тому времени у меня основательно подсели аккумуляторы, и я опасался, что не смогу самостоятельно сбежать с корабля. Дело в том, что этим кораблем управлял другой капитан, и я не решился показаться ему на глаза. Тогда-то я и понял, что все люди очень разные, и если ты хочешь нормально жить, надо научиться отличать хороших от плохих. Я понял, что в руках у проходимца ты и сам становишься скверным, а рядом с порядочным человеком ты обязательно будешь стараться выглядеть таким же. В конце концов, мне все же повезло, и я нашел своего хорошего человека - Алексей Александрович выкупил меня у Майкла Злопыхина", - закончил Цицерон и тут же добавил: - Но это не конец истории, потому что с Алексеем Александровичем мы облетали много планет. Только об этом в следующий раз.

ГЛАВА 11

В этот знаменательный воскресный день, как на заказ, небо совершенно очистилось от туч, и над Игнатьево снова заблистало мягкое августовское солнышко. В сторону юга по небу потянулись огромные стаи перелетных птиц. Они улетали в теплые края и на прощание громко кричали на своем птичьем языке: "до следующего лета".

С самого утра в Игнатьево играла музыка, петухи кукарекали торжественно, словно горнисты, коровы мычали по-праздничному душевно, а собаки стояли у своих будок и весело виляли хвостами всем проходящим.

На деревню было любо-дорого посмотреть. Дорожки сияли чистотой, кругом были развешены разноцветные фонарики, флажки и гирлянды. На каждой калитке висело по табличке: "Приглашаем на пироги", и возле каждого дома обязательно стоял стол с кипящим самоваром и вазами с вареньем. Но до настоящего гулянья было ещё далеко, поэтому пирогами и вареньем лакомился только огромный рыжий детина в рваной майке и с перевязанной головой. У каждого дома он останавливался, съедал по паре пирогов, запивал чаем и шел дальше. И везде ему улыбались, говорили всякие приятные вещи и уговаривали съесть ещё пирожок и выпить чашку чая.

Да вон вас сколько, а я один, - добродушно отвечал рыжий здоровяк. Надо же успеть всех уважить.

Настроение у всех было самое что ни на есть карнавальное. Отправляясь в магазин, старушки с авоськами прямо от калиток пускались в пляс. Все работы в садах и огородах были отложены, и только Николай Бабкин со своей кошкой Ксюшей, как всегда, стоял на берегу с удочкой в руке и ловил рыбу. Сегодня Николаю невероятно везло. Клев был таким, что Бабкин не успевал забрасывать удочку. Ерши ему попадались невиданные, величиной с ладонь, плотва - в две ладони, а лещ сел на крючок такой, что Николай целый час не мог вытянуть его на берег. Когда же, наконец, он подтащил чудо-рыбину к мостику, Бабкин подскользнулся и нечаянно опрокинул ведро с рыбой. Весь улов выплеснулся в реку, Николай бросился поднимать ведро и уронил удочку. В результате лещ от него ушел, а сам рыбачок упал в воду.

- Ну вот, - выбираясь на берег, обиженно проговорил Бабкин. - То не клюет, не клюет, а то хоть из дома не выходи.

А часам к двенадцати в Игнатьево начали съезжаться гости из соседних деревень. Машин было так много, что опоздавшие не могли подъехать к деревне и оставляли свои автомобили за соседним лесом. Прибывшие выходили из машин уже в маскарадных костюмах и приплясывая, с песнями направлялись к центру Игнатьева, где и должен был состояться праздничный концерт.

Праздник открыл председатель сельсовета Степан Николаевич. Он влез на сцену, пощелкал пальцем по микрофону и обратился ко всем со следующими словами:

- Народ Игнатьево! - весело закричал он. - Доставай из сундуков да комодов маскарадные костюмы! Вылезай из своих комфортабельных двухэтажных нор под ясно солнышко! Пришло время веселиться! Сегодня у нас особый день, который случается только раз в году - проводы лета! Сегодня не должно быть скучных и печальных, мрачных и озабоченных! Сегодня все должны смеяться до икоты, петь до хрипоты и танцевать до упаду! Итак, праздник начинается!

И тут же ещё громче грянула музыка, в воздух полетели кепки, шляпы и панамки. Все, кто стоял на улице, закричали: "Урр-ра!", а из игнатьевских домов к берегу пошли разодетые и разукрашенные жители деревни.

Когда Алеша начал переодеваться в костюм пирата, в дом вошел Артур Игоревич. Хотя профессор ботаники провел на Земле более двадцати лет, он все же был мимикром, а значит ему тоже не нужен был маскарадный костюм. Артур Игоревич принял вид Алешиного папы и протянул ему руку.

- Здравствуйте, меня зовут Артур Игоревич, - улыбаясь, представился он.

- Очень рад, - ответил Алексей Александрович, с удивлением разглядывая собственный живой портрет. - Вы, мимикры, самые удивительные существа, какие я только видел во время космических экспедиций.

- Ну, естественно, - появившись в дверях гостиной, важно проговорил Фуго. - Вы ещё не знаете, на что мы способны. Сегодня на концерте я покажу настоящее представление, мимикриный цирк.

- У вашего дома мне попался какой-то странный человек в черном плаще и черной шляпе, - сказал Артур Игоревич. - Он спросил меня, правда ли, что инопланетяне уехали в Саратовскую область?

- Это любители фантастики, - рассмеялся Алеша.

- Совсем замучили, - покачал головой Алексей Александрович. - Пришлось наврать им.

- А я пошутил, что сегодня на маскараде будет много инопланетян, сказал Артур Игоревич.

- Зря, - сказал Алешин папа. - Эти любители фантастики совершенно ненормальные, всему верят.

Напоив гостя чаем, все отправились на улицу, где уже вовсю гулял народ в маскарадных костюмах. На берегу в разных местах образовалось несколько самодеятельных оркестров, которые соревновались между собой в громкости. У аттракционов толпилась молодежь, желаящая выиграть приз. И уже несколько мальчишек взбирались вверх по гладким столбам, чтобы добраться до большой коробки, перевязанной лентами. Что было в этих коробках, знал один председатель сельсовета Степан Николаевич и его секретарь Ольга Петровна.

Люди все прибывали и прибывали. По подвесному мосту беспрерывным потоком шли Кощеи Бессмертные и Бабы-Яги, упыри и вурдалаки, Аленушки и Дюймовочки, рыцари в тяжелых доспехах и прекрасные дамы в пышных средневековых одеяниях. И между всей этой сказочной братией носились маленькие ангелочки с белыми крылышками за спиной.

Пиратов было так много, что им понадобилась бы целая морская флотилия, а разбойники заполонили бы собой все близлежащие леса. Не меньше двух десятков старушек переоделись милиционерами, и столько же милиционеров надели костюмы матрешек. На праздник пожаловали даже больные тучковской психиатрической больницы в полном составе. Их можно было узнать по белым халатам и таким же шапочкам с красным крестом. Все они нарядились докторами Айболитами, и только главный врач больницы смастерил себе костюм императора Наполеона.

На улице Алешина семья увидела Клубникина. Он переоделся зайчиком, и когда кто-нибудь подходил к нему, пенсионер складывал руки на груди наподобие заячьих лапок, подпрыгивал и тонким голосом говорил:

- Дай морковку. Ну, дай морковку.

Некоторые смеялись, а его соседка покрутила пальцем у виска и сказала подружкам:

- Совсем сбрендил старик. Рано его выпустили из сумасшедшего дома*. И кто это придумал маскарады проводить, от которых у людей мозги набекрень сворачиваются?

- Это веселые люди придумали, - проходя мимо, ответил Артур Игоревич. Затем он принял облик клубникинской соседки и подмигнул ей.

- Свят, свят, свят, - перекрестилась женщина. - Опять инопланетяне голову нам морочат.

Оставив взрослых, Алеша с Фуго смешались с толпой ряженых и начали пробираться к сцене, где уже шел концерт. Никто не обращал внимания на маленького пирата с длинной рыжей бородой, рядом с которым семенил большой начищенный самовар. И только один колдун в черном колпаке со звездами сделал Алеше замечание:

- Мальчик, ну куда ты лезешь со своим самоваром?

- На сцену, - ответил ему самовар, и у колдуна от удивления с носа свалились очки.

- Какой хороший костюм, - вслед им проговорил он. - От настоящего самовара не отличишь.

Алеша с Фуго долго пробирались через толпу. В одном месте они попали в компанию, которая играла в "ручеек". Проскочив по живому коридору, они выскочили прямо к хороводу, и их затащили внутрь круга. В другом месте Алешу кто-то схватил в охапку и страшным голосом закричал на ухо:

- Ага! Попался!

Алеша попытался было вырваться из цепких объятий, но ему в руки вложили большой кусок пирога с брусникой и тот же голос спросил:

- А где твой дружок Цицерон?

- Дома. Наверное сочиняет следующий роман, - ответил Алеша. Он, наконец, обернулся и увидел бледную рожу с длинными волчьими клыками. Спасибо, вампир, но я уже позавтракал, пообедал и съел несколько пирогов.

А тем временем на сцене семья Савиновых показывала акробатические номера. Папа держал на плечах маму, мама - дочку, а на голове у девочки сидела кошка Мурка и от страха шипела как автомобильный насос. Рядом с ними готовился к выступлению огромный детина в рваной майке и с перевязанной головой. Он бродил с одного конца сцены на другой, картинно играл мускулами и надувал щеки.

Наконец, под громкие аплодисменты Савиновы покинули сцену, и здоровяк вышел на середину. Он дождался тишины, поднял ведро воды и, не отрываясь, залпом выпил его.

Алеша с Фуго так и не увидели, как здоровяк в рваной майке разодрал пополам две лошадиные подковы, а затем разбил кирпич о свою перевязанную голову. В толпе они заметили странного человека в черном плаще и черной шляпе. Он по-очереди подходил ко всем детям, внимательно всматривался в их лица и вкрадчивым голосом спрашивал:

- Вы случайно не инопланетянин?

Почти все дети отвечали ему, что они инопланетяне и при этом громко хохотали. И тогда человек в черном плаще шел дальше искать гостей Земли.

Когда любитель фантастики подошел к Алеше с Фуго и задал тот же вопрос, Алеша совершенно серьезно ответил:

- Да, я инопланетянин. Мне пришлось принять вид мальчика и переодеться в пирата, но в душе я настоящий космический волк.

Алеша говорил так убедительно, что человек в черном плаще сразу поверил ему и спросил:

- А на каком корабле вы прилетели?

- На железном, - ответил Алеша.

- А двигатели у него какие? - поинтересовался любитель фантастики.

- Тоже железные, - немного поразмыслив, ответил Алеша. При этом Фуго стоял рядом и старался ничем себя не выдать.

- А долго вы собираетесь пробыть у нас на Земле? - спросил любитель фантастики.

- Завтра улетаю в Москву, - ответил Алеша. - Надо приготовиться к учебе, съездить на космодром, купить новый скафандр.

- Так вы собираетесь у нас учиться? - удивился человек в черном плаще.

- Да, - небрежно кивнул Алеша. - Вообще-то, на своей планете я уже отучился в двух академиях. Хочу и у вас парочку-тройку закончить.

- Тогда позвольте полюбопытствовать, какие именно академии вы закончили у себя на родине? - с уважением в голосе спросил любитель фантастики.

- Кирпичные, - ответил Алеша и, не выдержав, рассмеялся. - Знаете, с окошками и дверями. Перед ними ещё ступенечки бывают.

- Шалопай, - обиделся человек в черном плаще.

- Подтверждаю, другого такого шалопая вы нигде не найдете, - вдруг подал голос самовар.

- А тебя, чайник, не спрашивают, - проговорил любитель фантастики и пошел дальше, совершенно не подозревая, что за ним давно внимательно наблюдает бдительный пенсионер Клубникин.

Проследив, куда пошел человек в черном плаще, Клубникин подошел к старушке, переодетой милиционером, и сказал:

- Гражданин милиционер, вон там ходит какой-то подозрительный тип. Проверьте-ка у него документы.

- Сегодня здесь очень много подозрительных типов, - ответила старушка. Затем она рассмеялась и, высоко подпрыгивая, умчалась на берег. Но тут к пенсионеру подошла огромная матрешка с усами и басом проговорила:

- Сержант Кузюткин. Что у вас стряслось?

- Я говорю, тип здесь ходит очень подозрительный, - ответил Клубникин.

- А вы, надо понимать, тот самый Захар Клубникин, который любит писать анонимные письма в милицию? - спросила матрешка с усами.

- Да, - испуганно ответил пенсионер.

- Тогда понятно, - сказал сержант Кузюткин и громко расхохотался.

А тем временем человек в черном плаще воспользовался тем, что все собрались вокруг сцены и незаметно пробрался к Алеше в дом. Он на цыпочках прошел в гостиную, оглядел её, и тут позади него кто-то басом сказал:

- Стой!

Непрошенный гость тут же поднял руки и виновато залопотал:

- Я только хотел поговорить с инопланетянами.

- Говори, я инопланетянин, - соврал Цицерон.

- Правда?! - обрадовался любитель фантастики. - Я был уверен, что меня обманули, и вы никуда не уехали. А руки можно опустить?

- Можно, - милостиво разрешил Цицерон.

Человек в черном плаще повернулся, но никого не увидел и растерянно спросил:

- А вы где?

- Здесь, - ответила металлическая коробка с горящими зелеными фотоэлементами. - Я железный гуманоид с планеты Анибур.

- А как же вы передвигаетесь? - удивленно спросил любитель фантастики. - У вас же нет конечностей.

- Мысленно, - ответил Цицерон. - Например, надо мне сходить в магазин, и я себе говорю: "схожу-ка я в магазин", и сразу же мысленно оказываюсь там. А когда мне надо вернуться домой, я говорю себе: "а пойду-ка я домой", и снова оказываюсь дома.

- Очень интересно, - сказал человек в черном плаще. - А я читал о вас в газете...

- В газетах все врут, - не дал ему договорить Цицерон.

- А по-моему, это вы все врете, гражданин ящик, - язвительно проговорил любитель фантастики.

- Правильно, вру, - охотно согласился Цицерон. - Потому что, сегодня маскарад, все ушли на праздник, а мне скучно.

- А где же настоящие инопланетяне? - спросил гость.

- Купили в Саратовской области дом и укатили туда, - ответил Цицерон. - Но они тоже не настоящие инопланетяне. Они такие же железные ящики, как и я.

- А как же они тогда уехали? Мысленно что ли? - спросил любитель фантастики.

- Нет, хозяева этого дома отправили их посылкой, - продолжал сочинять Цицерон.

- Прощайте, - презрительно проговорил человек в черном плаще. - В этой деревне почему-то врут даже говорящие железные коробки. Надо было назвать её не Игнатьево, а Врунатьево.

- Лучше Врунеево, - ответил Цицерон и вдогонку громко добавил: Главный инопланетянин сейчас на празднике. Он такой здоровый-здоровый, рыжий-рыжий и ходит в рваной майке.

- Трепло, - на прощанье бросил любитель фантастики и покинул дом.

Наконец Алеша с Фуго добрались до сцены, где Молодкин старший швырял в небо двухпудовую гирю, затем ловил её и снова кидал. Они поднялись по ступенькам, Фуго принял вид землянина, и председатель сельсовета спросил у них:

- Вы выступать?

- Да, - небрежно ответил мимикр. - Фокусы-покусы, самовары, чемоданы, крокодилы. В общем, космический цирк.

- А я ассистент, - сказал Алеша.

- Отлично, - похвалил Степан Николаевич. Он дождался, когда Молодкин закончит номер, вышел на сцену и громко объявил: - А теперь выступит инопланетный иллюзионист со своим юным ассистентом Алешей! Неизвестное на Земле искусство превращения людей в животных и неодушевленные предметы, поедание огня, битого стекла и колючей проволоки! Распиливание ассистента и полет над сценой на кипящем самоваре! Поаплодируем артистам!

После этих слов зрители словно сошли с ума. Они завыли от восторга и так захлопали, что Алеша с Фуго едва не оглохли.

- Что он несет?! - стараясь перекричать шум, закричал Фуго. - Кто у нас будет есть колючую проволоку и огонь?

- Не знаю, - пожал плечами Алеша.

- А кто будет летать на кипящем самоваре?! - продолжал негодовать Фуго.

- Прошу вас! - Степан Николаевич пригласил артистов на сцену и скомандовал оркестру: - Маэстро, музыку!

И тут же грянул бравурный марш, рядом со сценой разорвалось несколько петард, и зрители закричали: "Даешь полет на кипящем самоваре!"

- Что вы им наобещали? - возмущенно спросил Фуго у председателя сельсовета.

- Ничего, ничего, - ответил Степан Николаевич, выталкивая артистов на середину сцены. - За колючей проволокой я уже послал.

- Послушайте! - обратился Фуго к зрителям. - Я не ем стекла и не умею летать на самоваре!

- Давай-давай, инопланетянин! - крикнул кто-то из собравшихся.

- Не хочешь стекло, съешь хотя бы полкило гвоздей, - крикнул другой.

- Пусть попробует выпьет ведро воды, - подал голос рыжий детина в рваной майке. А Алеша достал черное бархатное покрывало и шепнул своему другу:

- Давай начнем, а там будет, что будет.

- Хорошо, - ответил мимикр. - Но после пирогов глотать всякую дрянь я категорически отказываюсь.

Фуго вышел на авансцену*, поднял руки и зрители моментально успокоились.

- Уважаемые жители планеты Земля! - обратился ко всем мимикр. - Сейчас мы с Алешей сбацаем вам несколько простеньких фокусов. Кто хочет, пусть смотрит, а кто не хочет, может не смотреть.

Слева от сцены Алеша заметил своих родителей с Владиславом Валентиновичем, Ириной Константиновной и Артуром Игоревичем. Пенсионер Клубникин стоял недалеко от них и всем, кто находился рядом, с гордостью говорил:

- Это мои знакомые инопланетяне. Мои друзья. Они часто прилетают ко мне из космоса попить чайку. Такие шустрые ребята! Я с ними всю ночь провисел в автобусе вниз головой.

- Это чувствуется, - глядя на пенсионера в костюме зайчика, проговорил пожилой сосед в маске вампира.

- Правда, правда, мы праздновали мой день рождения, - сказал ему Клубникин. - Они меня все время зовут к себе на планету, грибы собирать. У них в лесу вот такие белые попадаются, - и пенсионер развел руки на добрый метр.

- Начнем, - сказал Фуго своему ассистенту.

- Поехали, - ответил Алеша.

Около часа Алеша С фуго показывали восхищенным зрителям фокусы. Мимикр превзошел самого себя. Под черным покрывалом он принимал вид всех известных ему животных, предметов и даже совершенно непонятных агрегатов. То прикинется телевизором со встроенной мясорубкой, то микроволновой печью с пропеллером, и каждый раз публика требовала продолжения представления.

За час выступления Фуго так сильно устал, что позабыл во что ему превратиться, чтобы стать самим собой. И тогда Алеша сказал зрителям:

- Все, выступление окончено. Инопланетянин забыл, как он выглядит. Следующий номер объявит Степан Николаевич.

Но собравшиеся так неистово захлопали и засвистели, что артисты присели на корточки и зажали уши.

И все же обещанный полет, пусть не кипящего, но самовара, состоялся. Увидев, что соотечественнник изнемог и вконец раскис, Артур Игоревич поспешил ему на помощь. Он продрался сквозь толпу, взошел на сцену и поднял руки, призывая зрителей к тишине.

- Смертельный номер! - закричал Артур Игоревич. - Самовар, летающий по системе Станиславского!*

- Это как же? - спросили у него из толпы.

- А так, - ответил Артур Игоревич. - Это значит, во время полета я верю, что мой папа был самоваром, и мой дедушка тоже был самоваром. И прадедушка и прапрадедушка. А ещё я верю, что мои мама, бабушка, прабабушка и прапрабабушка были птицами. А если я родился от самовара и птицы, значит я летающий самовар.

Пока Артур Игоревич разговаривал со зрителями, Алеша с Фуго спустились вниз и смешались с толпой. Мимикру хотелось сейчас только одного - лечь на свой любимый диван и поспать часок-другой.

- И зачем вся эта суета? - зевая, спросил он.

- Это же прездник, - ответил ему Алеша.

- Ну, сели бы за стол, хорошо поели, рассказали бы друг другу что-нибудь веселенькое. Это я понимаю, - скучным голосом пробубнил он. - А здесь целая тысяча человек в каких-то дурацких одеждах скачут по деревне как ненормальные, а я им ещё и фокусы показываю.

- Так это же карнавал, - сказал Алеша и удивленно посмотрел на своего друга.

- Я пожалуй пойду домой, - слабым голосом проговорил Фуго. - Какие-то вы, земляне, взбаламошные. Еды у вас, конечно, много, и диваны мягкие, но так вот беситься-то зачем?

А Артур Игоревич закончил говорить и перешел к делу. Он удалился в конец сцены и принял вид большого медного самовара, в котором запросто поместилось бы десять ведер воды. Затем, у самовара появились коротенькие крылья, и профессор ботаники басом прогудел:

- Внимание, старт!

Зрители, замерев, ждали, что будет дальше. И тут чудо-самовар тяжело взмахнул блестящими крыльями и вразвалочку побежал по сцене. Артур Игоревич топал, словно лошадь и так неуклюже подпрыгивал, что собравшиеся начали смеяться. А когда профессор ботаники подбежал к краю сцены, он крикнул: "Поберегись!", подпрыгнул и плюхнулся прямо на ближайших зрителей.

Хохотали все, кроме пострадавших. Артур Игоревич повалил на землю несколько человек, а сам набил себе на лбу здоровенную шишку. Поднимать незадачливого артиста тут же бросился человек в черном плаще.

- Гражданин, вы инопланетянин? - помогая ему встать, с надеждой спросил любитель фантастики.

- Нет, - кряхтя, ответил Артур Игоревич, который успел принять вид землянина. - Я профессор ботаники.

- Ну признайтесь, вы же прилетели сюда с другой планеты?

- Все мы когда-то прилетели сюда с других планет и здесь нашли свой дом, - уклончиво ответил Артур Игоревич. - Кстати, вы тоже. Просто вы не помните об этом.

- Но ведь вы же мимикр? - не унимался любитель фантастики.

- Голубчик, - укоризненно ответил профессор ботаники. - Я гомо сапиенс, что в переводе означает "человек разумный". Бросьте вы гоняться за инопланетянами. Здесь, на Земле, интересных людей не меньше, чем на других планетах.

После неудачного полета Артура Игоревича в концерте объявили перерыв, и на помост вышли музыканты из деревни Тамшино. Зрители разбрелись по разным местам. Одни пошли перекусить и выпить чаю, другие - присоединились к танцующим, третьи ушли на берег, где давно уже запускали разноцветные ракеты и взрывали петарды.

К тому времени Фуго добрался до дома, устало вошел в гостиную и повалился на диван.

- Ну мы дали, - зевая, проговорил он.

- Чего дали? - не понял Цицерон.

- Дали с Алешей жару, - ответил мимикр. - Еще бы немного, и земляне от любви слопали бы меня как бисквитный торт. А ты все стоишь, железная голова профессора Доуэля?

- Стою, - печально ответил Цицерон. Фуго хотел было отпустить ещё какую-нибудь колкость, но тут в душе у него шевельнулась жалость к роботу, и он пообещал:

- В следующий раз, когда ты получишь тело, я возьму тебя ассистентом. Будешь помогать мне показывать фокусы.

- Спасибо, Фуго, - поблагодарил Цицерон. - Когда у меня будет тело, я обязательно возьму тебя в космическое путешествие.

- А вот этого не надо, - испуганно ответил мимикр и отвернулся к спинке дивана. - Я так здесь прижился, что в путешествие меня можно отправить только связанным и под дулами пулеметов.

А в это время на улице все поголовно пустились танцевать. В разных местах под разную музыку отплясывали старики и дети, молодежь и милиционеры. Вампиры танцевали с Дюймовочками, Кощеи Бессмертные с Аленушками, усатые матрешки кружились со всеми подряд, а докторы Айболиты водили хоровод и пели песни. И только здоровый рыжий детина в рваной майке убежал в овраг и там в одиночестве пустился вприсядку. Правда, ушел он не потому, что ему не хватило пары или никто не хотел с ним танцевать. Просто он стеснялся плясать у всех на виду, а стоять столбом, когда все танцуют, ему было обидно.

Незаметно наступило самое красивое время суток. Солнце наполовину скрылось за лесом и снизу окрасило белые облачка в розовый цвет. Облака отразились в реке, и вода приобрела необыкновенный розовый оттенок. Подул прохладный ветер, и на противоположном берегу над лесом с громким криком поднялась стая ворон. Они будто напоминали людям, что день заканчивается, а значит пришло время прощаться с летом.

Музыка утихла, и народ, словно по команде, с криком и гиканьем повалил к берегу, где на мелкой речной волне покачивался плот с огромным чучелом уходящего Лета.

Прощание было очень трогательным. Девушки и женщины запели печальную песню. Они по-очереди подходили к плоту, снимали с себя шарфики, платки и бусы и вешали на соломенное чучело. Дети прицепляли к развевающейся одежде Лета значки, брелки и разноцветные ленточки. А рыжий здоровяк с перевязанной головой вдруг стянул с себя рваную майку и бросил её на плот.

- Прощай, Лето, - сказал он и всхлипнул. - Пора телогрейку надевать.

Вслед за рыжим здоровяком к плоту потянулись мужчины. Они подходили к самой воде и бросали на плот всякую мелочь: кто монету, кто бутерброд с красной икрой, а один молодой человек так расчувствовался, что попытался закатить на плот свой новенький мотоцикл, но его отговорили. Тогда он сбегал домой, принес свой старый трехколесный велосипед, на котором давно уже катался младший брат, и поставил под чучело Лета. На его удачу, брата в этот момент не оказалось рядом.

Когда женщины закончили петь, плот отвязали, и несколько человек оттолкнули его подальше от берега. Течение сразу подхватило плот и, медленно кружась, он поплыл вниз по течению.

- Прощай, Лето! - крикнул кто-то с берега, и все собравшиеся подхватили этот крик: "Прощай, Лето!" И лишь один рыжий здоровяк с перевязанной головой завопил:

- Здравствуй, Осень!

Едва плот скрылся за поворотом реки, как на Игнатьево опустились сумерки. На деревьях и домах зажглись гирлянды разноцветных лампочек, в нескольких местах снова грянула музыка, а вокруг сцены забили фонтаны искр. В воздух с треском и шипением полетели ракеты, которые разрывались высоко над землей на тысячи мерцающих звездочек. Все это сопровождалось криками: "Урр-ра!", в небо летели маски, пироги и шляпы. А один не на шутку разошедшийся гражданин даже попытался закинуть повыше самовар, но ошпарился, и ему пришлось оказывать медицинскую помощь.

Фейерверк длился минут пятнадцать, а потом снова начались танцы. И длилось это до глубокой ночи, пока от усталости не попадали самые выносливые.

К утру все стихло. На берегу горело около сотни костров, у которых отдыхали те, кто не сумел или не захотел уехать. Они доедали пироги, делились впечатлениями от маскарада и вспоминали, каким теплым и интересным было прошедшее лето.

ГЛАВА 12

Утро следующего дня выдалось пасмурным. Слегка накрапывал мелкий дождь, и на улиуе не было видно ни единой души. Все отсыпались после карнавала, и только две мокрые вороны, нахохлившись, сидели на каруселях да изредка переругивались.

В доме у Алеши к завтраку собирались долго. И самым последним появился заспанный Фуго. Он вошел на веранду с носовым платком, который когда-то ему дала Светлана Борисовна, и рассеянно проговорил:

- Вот, нашел у себя пол подушкой.

Все четыре конца платка были завязаны на узлы, и Фуго мучительно пытался вспомнить, зачем он их завязал.

- Ну, первый-то я помню, зачем, - проговорил он. - Это для того, чтобы не забыть, для чего вообще нужны узелки. А вот что означают остальные три?

Все начали гадать, что хотел запомнить мимикр.

- Может ты собирался съездить в кругосветное путешествие? - спросил Алеша.

- Нет уж, спасибо, - ответил Фуго, усаживаясь за стол.

- А может ты решил стать биологом и чтобы не забыть..? - начал было Алексей Александрович, но мимикр не дал ему договорить:

- Биологом? Это чтобы изучать всяких кровожадных чудовищ? Нет, мне и без них каждую ночь кошмары снятся.

- А может ты хотел купить семена растений для своего огорода? предположила Светлана Борисовна.

- Растений? - задумался Фуго. - Может и хотел. Но к узелкам это не имеет никакого отношения.

А потом в дом начали приходить разные люди. Вначале появился маленький, но очень плотный, круглолицый человечек в длинном плаще и с огромным разноцветным зонтом. Он церемонно поклонился, представился директором московского цирка на Воробьевых горах, и Светлана Борисовна уговорила гостя выпить горячего чая.

- Меня зовут Фатих Касимович Сеюков, - сказал гость, усаживаясь за стол. Затем он картинно закинул ногу за ногу и обратился к Фуго: - Вчера я видел ваше выступление. Оно мне очень понравилось.

- Ну ещё бы, - важно ответил мимикр.

- Так вот, я хочу предложить вам поработать в цирке. Мы дадим вам в Москве большую квартиру с мебелью, а на работу и с работы вас будут возить на автомобиле.

- На автомобиле! - воскликнул Фуго, но смутившись, он взял себя в руки и как можно равнодушнее добавил: - Ну, конечно на автомобиле, на чем же еще? Не пешком же я буду туда ходить.

- Зарплата у вас будет такая большая, что вы не будете успевать тратить деньги, - продолжил Фатих Касимович. - А один летний месяц вы сможете отдыхать в лучшем санатории страны.

- Ну и повезло же тебе, Фуго, - с удивлением проговорил Алексей Александрович.

- А еще, вы сможете бесплатно проводить на представление всех своих друзей, - сказал Фатих Касимович и обвел присутствующих торжествующим взглядом. Мол, видели, сколько всяких благ мы ему прелагаем? Это вам не избушка на курьих ножках в какой-то захудалой деревне Петрово!

- В цирк будем ходить каждый день, - радостно сказал Алеша. А Фуго от всех этих предложений совсем разважничался, развалился на стуле, словно кот, и даже закрыл глаза.

- Вы согласны? - спросил Фатих Касимович.

- Он вам весь цирк спалит, - подал голос Цицерон. Гость удивленно посмотрел на говорящую железную коробку, а мимикр пояснил:

- Это радио. Не обращайте внимания. Там какая-то глупая передача идет.

- Соглашайся, Фуго, - громко зашептал Алеша, и мимикр ответил:

- Я подумаю. Кто знает, может мне сегодня ещё какую-нибудь работу предложат.

- Например, президентом страны, - пошутил Алексей Александрович.

В этот момент в дверь постучали и в дом вошли капитан Приходько и сержант Иван Бурбицкий.

- Доброго здоровья, - поприветствовал всех капитан милиции.

- Здравствуйте, садитесь с нами пить чай, - предложила Светлана Борисовна.

- Спасибо. С удовольствием бы, но нет времени, - вежливо отказался Приходько. - Но вот от яблочка не откажусь.

- А я, пожалуй, возьму грушу, - сказал Иван Бурбицкий.

- Груша мне тоже не помешает, - подумав, проговорил Капитан милиции.

- А мне что-то и яблочка захотелось, - сказал Иван Бурбицкий.

Рассовав по карманам фрукты, Приходько кашлянул в кулак, разгладил свои пышные усы и торжественно начал: - Уважаемые инопланетяне! Уважаемые.., - здесь капитан милиции замялся, повернулся к Ивану Бурбицкому и тихо спросил: - У них отчества есть?

- Не знаю, - прошептал Иван. - Они же мимикры.

- Уважаемые Фуго Мимикрович и Даринда Мимикровна, - продолжил начальник отделения милиции. - Управление внутренних дел города Тучково поручило мне подарить вам мебельный гарнитур взамен той мебели, которая была трагически уничтожена во время милицейской операции по отлову в вашем доме диких птиц.

- Ну вот, видишь, - тихо сказал Алексей Александрович Фуго. - Не зря мы ломали твою старую мебель.

- Надеюсь, что данный гарнитур сделает вашу жизнь на нашей планете более приятной и удобной, - продолжил капитан Приходько. - Так что, примите с самыми наилучшими пожеланиями. Грузовик с мебелью стоит перед вашим домом.

- А можно мы сразу отвезем гарнитур в Петрово? - спросил Фуго, который почти не удивился подарку, потому что за последнюю неделю получил их больше, чем за всю свою жизнь.

- Запросто, - ответил Приходько и отдал Ивану Бурбицкому распоряжение: - Сержант Бурбицкий, приказываю доставить мебель по месту назначения. Задание понято?

- Так точно, - ответил Иван и вышел из дома.

- Может все-таки позавтракаете с нами? - спросила Светлана Борисовна у начальника отделения милиции.

- Извините, служба, - ответил капитан. - Вчера в Поречье проводили операцию по отлову одичавших хомяков. С посудой немного погорячились. Надо бы хозяевам сервиз отвезти. Так что, дел у нас много.

Капитан Приходько отдал честь, вышел из дома, и все принялись поздравлять мимикров. И тут Фуго спросил:

- Как вы думаете, если заставить милиционеров сломать наш старенький домик, они построят нам новый, кирпичный?

- Как же ты заставишь их сломать дом? - удивилась Светлана Борисовна.

- Пока ещё не придумал, - вздохнул Фуго.

- А вот это уже будет самым настоящим жульничеством, - сказал Алексей Александрович.

- Я давно говорил, что он жулик, - снова подал голос Цицерон.

- Какая странная радиопередача, - испуганно проговорил Фатих Касимович.

- Да это не радиопередача странная, - выбираясь из-за стола, проговорил Фуго. - Это у нас радио сломалось. То молчит-молчит, а то вдруг начинает балабонить всякую ерунду. Наверное, контакты заржавели. Поехали, Алеша, в Петрово. Поможешь мне мебель по всему дому расставить.

- Вы знаете, я умею чинить радиоприемники, - сказал Фатих Касимович. Хотите, я посмотрю, в чем там дело?

- Нет, - быстро возразил Цицерон. - Дело совсем не в радиоприемнике, а в этом врунишке Фуго.

- Сам врун, - огрызнулся мимикр и выскочил из дома. Алеша последовал за ним. Затем Фуго вернулся и сказал Фатиху Касимовичу:

- Я согласен, записывайте меня в циркачи.

- Правильно, - одобрил Алексей Александрович и объяснил гостю:

- А это не радиоприемник. Перед вами голова бывшего грузового робота, а ныне работника умственного труда, писателя Цицерона.

- Странная у вас деревня, - сказал Фатих Касимович. - Железные головы писателей на тумбочках стоят, милиционеры машинами возят инопланетянам мебель.

- Ой, мне хочется, - смущаясь, вдруг проговорила Даринда. - Так хочется посмотреть на новую мебель, прямо жуть.

- Так идите скорее, пока они не уехали, - сказала ей Светлана Борисовна. - Только не долго, после обеда мы уезжаем в Москву.

Машина медленно ехала по безлюдной деревне. Алеша с Фуго смотрели по сторонам и удивлялись. Все деревья и кусты, газончики и дорожки были усеяны смятыми, размокшими карнавальными масками, серпантинами и прочим праздничным мусором.

- Здорово вчера погуляли, - сказал Алеша.

- Да, - подтвердил Иван Бурбицкий. - До сих пор ноги дрыгаются, будто пляшут.

Затем грузовик выехал на большую дорогу, и тут Фуго увидел два автомобиля с надписью "Телевидение", которые, похоже, направлялись в Игнатьево.

- Это ко мне! - вдруг всполошился мимикр. - Они приехали снимать обо мне передачу!

Сержант Бурбицкий притормозил грузовик и посигналил. Автомобили телевизионщиков остановились, и оттуда действительно выбрался Виталий Орлов.

- Привет! - закричал ему Фуго. - Это я, инопланетянин! Я еду к себе домой в Петрово. Вот, мебелишкой обзавелся.

- Ну, значит будем снимать передачу в Петрово, - сказал Орлов, и машины телевизионщиков последовали за грузовиком.

Милиционеры работали дружно, а телевизионщики, как могли, помогали им. Вначале они вынесли из дома всю старую поломанную мебель, и во дворе образовалась целая гора деревяшек. Затем добровольные помощники затащили подаренный гарнитур в дом. При этом Фуго метался по комнатам, шнырял между людьми и кричал:

- Осторожно! Не поцарапайте полировку! Это же вам не дрова! Так, так, пройдет. Ну куда вы тащите? Сюда надо, в гостиную. Эх, растяпы, кто ж так полированные шкафы носит?!

Когда мебель была расставлена по местам, Фуго попросил одного из милиционеров помочь починить крыльцо. И вскоре все четыре сержанта, два оператора, помощник режиссера и сам Виталий Орлов, засучив рукава, принялись за работу: один поправлял забор, другой - подклеивал обои, третий - подмазывал печь, четвертый - вставлял стекло, а сам мимикр лишь ходил от одного к другому и давал советы:

- Вот здесь надо бы гвоздик вбить. Осторожнее, смотри, не порежься. Ну где тебя учили так мазать печь? Аккуратнее надо, здесь все-таки мы будем жить, а не кто-нибудь.

- Алеша в это время сидел во дворе на куче досок и наблюдал за Фуго. А когда тот подошел, он подал идею:

- А что если из этих деревяшек соорудить садовую беседку?

- Точно! - вскричал мимикр. - Гениально! Все-таки ты очень способный ребенок, хотя и землянин. Как это я сам не додумался? Наверное у меня просто не было времени. Надо будет подкинуть эту идею милиционерам.

Наконец все работы были закончены, мимикр поблагодарил добровольных помощников, а Ивану Бурбицкому сказал:

- Ты молодец, Ваня. Сегодня все наши разъедутся, но ты все равно приходи вечером пить чай. Теперь моя очередь рассказывать про свою жизнь. А она у меня нелегкая была. Я тебе такого порасскажу, спать не будешь.

- Спасибо, - поблагодарил сержант Бурбицкий. - А можно я приду не один?

- Можно, Ваня, - разрешил Фуго. У вас на Земле я привык к большим компаниям. Хоть все отделение милиции приводи. Я решил со всеми вами подружиться. А может и работать к вам пойду.

После этого милиционеры быстро уехали. Они торопились, чтобы Фуго не успел придумать им ещё какое-нибудь занятие, но мимикру было уже не до них. Он вальяжно развалился на новом диване в гостиной и наблюдал, как телевизионщики устанавливают аппаратуру.

- А как же безухие кошки? - спросил он у Виталия Орлова.

- Никаких безухих кошек в природе не существует. Пока мы добирались до Англии, у них отросли уши, да такие большие, что этих кошечек вполне можно назвать лопоухими, - ответил Орлов. - Можно начинать?

- Можно, - важно разрешил мимикр, и Орлов начал:

- Наша съемочная группа снова находится в гостях у известных космоплавателей и покорителей вселенной Фуго и Даринды. Мой первый вопрос гостям Земли будет таким: вам понравилось на нашей планете?

- Нормально, - ответил Фуго. - Крыша над головой есть, продуктами понемногу запасаемся, народ кругом душевный, только все какие-то немного сумасшедшие. Вам, землянам, все приключения подавай, да праздники. А мне с таким диваном никакой праздник не нужен. - Фуго любовно погладил ярко-красную обивку дивана и добавил: - Вот он, голубчик. Этот диван и есть праздник, который всегда со мной.

- А расскажите нам вкратце о своей жизни, - попросил Виталий Орлов.

- О жизни, - мечтательно закатив глаза, проговорил Фуго. - Жизнь моя была такой сложной... Ну,да ладно, слушайте.

Больше часа мимикр рассказывал перед телекамерой о своих приключениях. К концу он так увлекся, что вскочил с дивана и принялся метаться по гостиной. Телекамера не успевала за ним поворачиваться, а Фуго размахивал руками и возбужденно кричал:

- Вот ткните, ткните пальцем в небо! Везде был! Что там ваш Христофор Колумб?! Подумаешь, Америку открыл! Да я на стольких планетах побывал, что со счету сбился! И везде одно и то же - дикари и хищники! Ужас! Оказывается вселенная населена одними людоедами, а если точнее, мимикроедами!

Алеша с Фуго и Дариндой вернулись домой точно к обеду. Алешины родители уже начали волноваться. Алексей Александрович ходил из угла в угол и иногда восклицал:

- Ну куда они запропостились?! Опять этот взбаламошный мимикр что-то придумал. Надо ехать в Петрово!

- Нет, - возражала ему Светлана Борисовна. - Мы уедем туда, а они вернутся сюда. Опять будем бегать друг за дружкой как дураки.

Но тут появились Алеша с мимикрами, а вслед за ними и Владислав Валентинович с Ириной Константиновной. Они тоже собирались уезжать в Москву и зашли попрощаться.

За обедом веселились все, кроме мимикров. Им не хотелось, чтобы хозяева дома уезжали в Москву. Тетушка Даринда даже всплакнула, а Фуго крепился, но все же иногда прятал глаза, чтобы не выдать своих чувств. Но неожиданно Фуго вскрикнул, да так, что владислав Валентинович выронил из руки соусницу, и весь соус вылился на скатерть.

- Я вспомнил! - воскликнул мимикр. - Вспомнил, зачем завязал второй узелок на носовом платке.

- Зачем? - спросил Алеша.

- Несколько дней назад мне в голову пришла интересная идея, - ответил Фуго. - А что если мы с тетушкой останемся у вас в доме на всю зиму? Все равно вы уезжаете в Москву. А мы и за домом присмотрим, а если вы приедете, накормим вас обедом.

- Хорошая мысль, - сказал Алексей Александрович. - А то ведь за зиму дом так отвыкает от хозяев, что весной его снова приходится обживать.

- Конечно, живите, - согласилась Алешина мама. - Только очень прошу, не напускайте полный дом воробьев. А то ведь мы не инопланетяне, нам милиция не станет покупать новую мебель.

Владислав Валентинович в это время салфеткой собирал пролитый соус, и Ирина Константиновна помогала ему.

- Зачем же так кричать? - сказал он мимикру. - Я из-за этого опрокинул соусницу.

- Ничего-ничего, - успокоил его Фуго. - Воспитанный человек не тот, кто никогда не прольет соус, а тот, кто прольет его на соседей и не заметит этого.

Все начали смеяться над тем, как Фуго переврал известный афоризм, а затем Ирина Константиновна с грустью в голосе проговорила:

- Жаль, что лето закончилось. Так было весело. К тому же мы не дослушали "Записки железного гуманоида".

- Придется вам чаще приезжать к нам в Москве, - сказала Светлана Борисовна.

- Да, хотелось бы узнать, как Цицерон добрался до Земли, - проговорил Владислав Валентинович.

- До Земли? - переспросил Фуго и вдруг закричал: - Вспомнил! Я вспомнил, зачем завязал третий и четвертый узлы! Третий, это чтобы сказать вам, что мы с тетушкой решили остаться на Земле насовсем.

- А четвертый? - почти в один голос спросили Алеша и его родители.

- А четвертый, чтобы спросить у вас: вы рады?

- Конечно рады! - воскликнул Алеша, и родители с удовольствием его поддержали.

- Да, забыл сказать, Фуго, - обратился к нему Алексей Александрович. На следующий год в начале лета я улетаю в экспедицию на твою родную планету Федул. Если Алеша хорошо закончит учебный год, я возьму его с собой. Глядишь, тоже биологом станет. А у тебя есть возможность слетать на родину.

- Ур-ра! - закричал Алеша, а мимикр задумчиво почесал живот, посмотрел в потолок и медленно ответил:

- Заманчиво. Ну хорошо, уговорили. Мы с тетушкой летим с вами.

- Я так давно не была на родине, - покачала головой Даринда.

- Думаю, там мало что изменилось, - ответил ей Фуго и вдруг негромко запел старинную русскую песню: "Родина, тебе я славу пою. Родина, я знаю мудрость твою...".

После обеда Алексей Александрович со Светланой Борисовной начали собираться в Москву, а Алеша с Фуго пошли прогуляться по деревне, а заодно и проститься. Они молча шли по деревне и каждый думал о своем. Мысли Фуго вертелись вокруг телепередачи о нем. Он представлял, как завтра миллионы землян посмотрят телевизор, а потом засыпят его письмами и даже посылками с разными полезными вещами. "Да, слава штука хорошая, - думал Фуго. - И чего я столько времени болтался по разным планетам? Надо было сразу лететь на Землю, давно бы уже стал миллионером или кинозвездой. Оказывается для этого надо всего лишь родиться инопланетянином. Надо бы вставить эту умную мысль в свою книгу воспоминаний".

А Алеша мечтал о предстоящем путешествии на родную планету мимикров. Он уже мысленно представлял, как они с Цицероном и Фуго путешествуют по девственным джунглям, избавляют родное поселение Фуго от кровожадных ажоров, а затем находят пропавших родителей Фуго. "Да, хорошая штука опасное приключение, - думал он. - Жаль, что столько времени уходит на учебу. А то бы я круглый год перелетал с одной планеты на другую и давно бы уже стал самым знаменитым путешественником".

- Вы приезжайте хотя бы иногда, - сказал Фуго.

- Конечно будем, - ответил Алеша. - А по телефону мы можем разговаривать хоть каждый день.

- Точно! - обрадовался мимикр. - Эх, и поболтаем же мы с тобой.

- По телефону можно даже играть в шахматы, - сказал Алеша.

- Это как же? - удивился Фуго.

- Очень просто, - ответил Алеша. - Мы играем на двух досках. Я на своей, ты не своей. Я говорю тебе по телефону свой ход, и ты передвигаешь мою фигуру. Потом ты говоришь, как пошел, и я передвигаю твою.

- Так если я не буду видить твою доску, ты же можешь спокойно украсть у меня фигуру, а то и три, - сказал Фуго.

- Могу, - ответил Алеша. - Но не буду.

- Тогда и я не буду, - подумав, сказал мимикр.

А вскоре родители погрузили вещи в автомобиль и позвали Алешу.

- Пора, - сказал он мимикру и опустил голову.

Прощание было долгим, и тяжелым. Тетушка Даринда вдруг разрыдалась, как-будто они виделись в последний раз, и Светлане Борисовне пришлось дать ей успокоительных таблеток. Когда же Даринда немного успокоилась, и Алеша с родителями сели в машину, из дома послышался страшный вопль Цицерона:

- А меня-то забыли!!! Меня забыли!!!

Алеша выскочил из автомобиля и сбегал за головой робота. При этом Цицерон страшно возмущался и обвинял своих друзей в черствости.

- Ты же чуть не оставил меня с этим инопланетным охломоном! - говорил он. - Ты же чуть не бросил меня одного! Да это все равно, что снова утопить меня в реке!

- Прости, Цицерончик, - извинялся Алеша. - Я не знаю, как это получилось.

- Зато я знаю, - печально проговорил Цицерон. - Тебе наплевать на меня.

- Это не правда, Цицерон, - попытался разубедить его Алеша.

В Автомобиле Цицерон повторил все те же упреки Алексею Александровичу, а затем вдруг разнылся:

- А я-то думал, что чего-то для вас стою. Тело пообещали, а сами... Э-эх!

- Перестань ныть, Цицерон, - сказал ему Алексей Александрович. - Ты же железный мужик, а ведешь себя как кисейная барышня. Будет тебе Москва, новое тело и космическое путешествие в следующем году.

После этого Алеша с родителями ещё раз попрощались с мимикрами и Алексей Александрович завел мотор.

- Если в Москве вам понадобится сменить мебель, звоните мне, - крикнул Фуго. - Я мигом приеду ломать старую.

- Обязательно позвоним, - пообещала Светлана Борисовна.

Автомобиль тронулся с места и покатил по игнатьевской улице. Фуго с Дариндой стояли у калитки, смотрели им вслед и помахивали носовыми платками до тех пор, пока машина не скрылась за поворотом.

Автомобиль выехал к реке, и Алеша помахал Николаю Бабкину, который все так же стоял на своем посту с удочкой в руке. Рядом с ним по-прежнему сидела кошка Ксюша и немигающим взглядом смотрела на поплавок. Затем, мимо рыбачка прошел огромный рыжий детина в рваной телогрейке и с перевязанной головой. Алеша помахал и ему.

Вскоре Игнатьево осталось позади, и автомобиль понесся по идеально ровной асфальтовой дороге.

- В Москву, в Москву! - басом пробормотал Цицерон, а Алеша вдруг вспомнил, сколько пришлось ему пережить за три коротких летних месяца, и подумал: "Никогда ещё не было у меня такого замечательного лета. Наверное, когда-нибудь я тоже напишу свои воспоминания. Надо только интересно жить, и тогда останется только записать все это на бумаге".