Он пришел в себя, когда уже начало смеркаться. Павел бросил взгляд на часы — двадцать минут восьмого. Стараясь отвлечься от беспокоивших его мыслей, он забрался в ванну. Павел врубил практически сплошной кипяток, так что ванная комната быстро заполнилась паром. Он мылся энергично, словно выскребая из себя дневную вялость. Когда он более-менее пришел в себя то услышал, как дверной звонок настойчиво, с короткими паузами, дребезжал в прихожей.

Павел медленно поднялся из ванны и с наслаждением вытершись, натянул джинсы и майку. Наконец он протопал к входной двери и осторожно глянув в глазок, увидел Николая.

Павел отворил дверь и без единого слова вернулся в комнату.

— Извини, мне было неудобно открывать своим ключом. — ставя чемодан и увесистый пакет на пол в коридоре, ответил Столяров.

— Привет. — сказал Павел.

— Ты что-то уж очень исхудал, — сказал Николай. — я тебя даже и не узнал в первую минуту. Уж не заболел ли? Живешь, вижу, только на кофе и сигаретах.

— Надо поговорить. — пригласил приятеля на кухню Павел.

— Ты лучше расскажи, что с тобой случилось.

— Ладно, — сказал Тумасов. — слушай…

И он подробно, со всеми деталями, изложил произошедшее с ним за последние дни. Хотя рассказ получился достаточно длинный, Николай ни разу не перебил Павла, лишь изредка молча кивал.

Наконец Павел умолк. Несколько раз кашлянув, он достал сигарету.

— Да-а, дела! — воскликнул Николай. — Естественно, если нужна моя помощь… — он разлил чай по чашкам.

— Рации нужно достать.

— Не понял?

— Даму нужно на некоторое время вытащить из дома…

Вежливая улыбка сползла с лица Николая.

— Ты в своем уме? Зачем?

— В своем! — воскликнул Павел. — Я хочу подробно изучить мастерскую.

— А чего ты там хочешь найти? — спросил Николай с добродушной улыбкой. — Выдвигаешь какие-то нелепые версии…

— Я, конечно, не утверждаю наверняка, — пробормотал Павел, — но там, похоже еще одно помещение… и я надеюсь его осмотреть… — он замолчал, обдумывая, как объяснить поточнее, что же именно ему показалось.

Николай ждал.

— Короче, я думаю, что там что-то есть. — выдавил наконец Тумасов.

— То есть?

— Странный дом… странная пара…

— Почему?

— Обстановка суперская, при этом он обычный врач — хирург, а она…

— Да брось! Когда ты стал считать чужие деньги? — отмахнулся Николай. — Вот я гостил у Али Хамраевича на даче год назад — там вообще палаты Аладдина!

— Ничего я не считаю… ты лучше скажи — рации сможешь достать?

— Чего их доставать — купить можно в том же «Электроне», продукция нашего СП. Сделано по японской технологии. Или тебе что-нибудь фирменное надо?

— Не знаю, — задумался Павел, отпив глоток. — главное, чтобы техника не подводила.

— Завтра будут. И что дальше?

— Ты завтра свободен?

— Я вообще с понедельника в отпуске.

— Я собираюсь ехать снова к ней, тебе тоже надо будет. Не вместе, конечно.

— Как выглядит наша дама?

Павел положил на стол журнал «Мольберт» с интервью и фото Татьяны.

— Какая прекрасная дама. — Николай с интересом разглядывал фото.

— И очень загадочная.

Павел выпустил облако дыма в потолок.

— Она художник-портретист? — Столяров вчитывался в статью.

— Да, притом высококлассный.

— Так почему ты ее в чем-то подозреваешь?

— Она знала Наталью, — налил себе еще чаю Павел. — она тоже встречалась с Дэном. Я попробую еще навести справки у своих знакомых.

— Как знаешь… А где она живет?

— В Загульбе, на самом краю поселка. Это если от санаториев ехать направо, в сторону гор. Я тебе сейчас нарисую… ручка есть?

— Не надо, — задумался Николай. — я примерно знаю, где это.

— Послушай, тебе всего лишь надо изобразить из себя заблудившегося туриста, отдыхающего. Скажешь, заблудился, расспросишь ее, как проехать в какой-нибудь из санаториев, ну это ты сам придумай, задержи ее минут на пять-семь хотя бы и спокойно уезжай.

Николай сочувственно посмотрел на Павла и вздохнул.

— Послушай, — сказал Николай неожиданно, — а если брат ее заявится?

— Не заявится.

— Уверен?

— Маловероятно, он же оперирует постоянно. Рабочий день ненормированный.

— А если не выгорит?

— Значит в другой день, ты же все равно в отпуске. Кстати, как там твои?

— Детей к бабушке отправили, жена на даче постоянно пропадает, там у нас садик необльшой, она за ним тщательно ухаживает, старается. Я, откровенно говоря, к этим вещам равнодушен, так что есть время заняться своими делами.

— Вот и славно. Тогда завтра созвонимся насчет раций и всего остального. Будь завтра у телефона в течение дня.

— Да без проблем. Журнал можно взять?

Тумасов молча кивнул.

Часы показывали одиннадцать.

— Ну что, по домам? — спросил Николай.

— Пожалуй, — задумчиво отозвался Павел. — значит, будь готов завтра выехать, так сказать, на природу.

— Это точно, — согласился Николай. — интересная женщина… — добавил он.

— Вот и применишь все свое обояние. Ты его еще не растратил за эти годы?

— Обижаешь! Как говорят классики, нет такого мужа, который хотя бы на час не мечтал стать холостяком!

Они расхохотались. У Павла начала пробуждаться уверенность в успехе завтрашнего мероприятия.

Когда за Николаем захлопнулась дверь, он докурил последнюю сигарету из пачки и пошел в комнату. Он полагал, что заснет мгновенно. Не получилось. Предвкушение завтрашнего дня! Племянница, растворяющаяся в стене… Голос…

«Я разберусь. Я обязательно разберусь», — думал Павел. Игра продолжается… только какая игра?