Я ждал на остановке троллейбус. По случаю субботнего утра улица была пустынной. И троллейбус чего-то не показывался. Я уж вторую сигарету до половины выкурил, а его все не было.

Из подъезда ближайшего дома выскочил невысокий человек в пижамных штанах, в пиджаке, надетом поверх белой майки, и, нервно почесывая грудь, окинул взглядом по-прежнему безлюдную улицу. Какое-то нетерпение сжигало его, — он словно бы даже пританцовывал.

Человек заметил меня, проглотил слюну и хрипло сказал:

— Друг! Нет ли чего закурить? Если не жалко, конечно… А то прямо уши опухли.

— Да господи! — улыбнулся я. — Чего-чего хорошего, а этого добра сколько угодно… — и протянул ему пачку сигарет «Столичные».

— Ой, нет, нет! — замахал руками человек. — Такие не курю. И на дух не надо. Уж лучше назем куриный!

— Ну, извините, — сказал я, убирая сигареты в карман.

С другой стороны улицы, к остановке, попыхивая папироской, шагал гражданин с рюкзаком. Человек в майке опять затанцевал от нетерпения.

— Ну, давай, давай! — сказал он, маня гражданина рукой. — Шевели лаптями!.. Закурить есть?

Гражданин с рюкзаком достал «Курортные».

— Мимо! — сказал человек. — Спрячь обратно. И как такую траву куришь? Не тошнит?

— Привычка, видимо, — пожал плечами гражданин.

— Дурь, — сплюнул человек. — И больше ничего.

Курить ему, все же, очень хотелось.

— Веришь-нет, прямо грудь раздирает, — пожаловался он с плаксивой гримасой. — С вечера не курил.

— Может, все-таки попробуете? Разок? — я снова полез за сигаретами.

— Даже не навяливай! — сказал он. — Изжога у меня от них, сволочей.

Вдали показался третий пассажир. Он был в комбинезоне, забрызганном известью, в кирзовых сапогах, — и человек оживился.

— Ну, сейчас покурим, — сказал он, потирая руки. — Сейчас-то уж подымим — факт…

Увы, третий пассажир достал из кармана комбинезона нарядные сигареты «Друг».

Человек в майке схватился за голову.

— Это что же делается? — в отчаянии сказал он. — Сбесился народ, в корень, в жилу, в господа Иисуса Христа!..

И, ругаясь чудовищными словами, он перебежал дорогу и купил в киоске пачку любимых своих папирос «Прибой».