Спешнев, настроенный в буквальном смысле отомстить «морскому дьяволу» — так он теперь величал его повсеместно — за всё, и представить не мог, что обитатели поднадзорной квартиры вдруг бесследно исчезнут. «Сыскари» сбились с ног в поисках Шибановской семейки, которая ежедневно выходила из квартиры на прогулки по городу и побережью, иногда умудряясь оторваться от преследователей, но к вечеру обычно возвращалась домой.

Все в ментовке, с подачи Спешнева, стали склоняться к одному мнению, что Шибан — это последователь Глота, который временно «залег на дно», но он обязательно вновь где-то «всплывет» на криминальную поверхность, и тогда худо не покажется. Вот только когда?

По портовому расследованию наступила тупиковая ситуация: потерпевших не было, потому что никто и не собирался писать заявления в милицию. В конце концов милицейские начальники осознали, что «черный нал» «светить» не будут. Прессинг на Спешнева заметно поубавился, а ему осталось только одно — воспользоваться тем, что у него было, а именно «слить» информацию о Шибанове танцору чечетки. Тот конкретно намекнул Спешневу, что он в накладе не останется. УБЭП «пролетел», а у Спешнева остался шанс хоть как-то поквитаться с «морским дьяволом» и себя не забыть.

Шибан специально приучил «сыскарей» к своему будничному расписанию. Так было и в этот раз. Семья вышла на обычную прогулку, ничего с собой не взяв, кроме билетов на самолет, полагая, что, имея в кармане достаточную денежную сумму «зеленью», можно спокойно обновить калининградский гардероб в перенасыщенной бутиками Москве. Поплутав по городу и уловив момент ослабления наблюдения, Шибановы махнули в аэропорт, где и испарились.

Спешнев, не зная воинских нюансов, связанных с пятилетним запретом на выезд за рубеж, думал, что они, если куда-то и рванут, то только в заграницу. Он послал в таможню письменное предписание не выпускать за бугор Шибанова, по делу которого ведется расследование, и на этом успокоился. Теперь же Спешнев бросился во все инстанции, чтобы найти «морского дьявола». Сделать это было непросто, потому что в целом по стране подозреваемых хватало, тем более что кроме подозрений на Шибанова не было ничего — никакой фактуры. Спешнев позвонил в Москву своему знакомому «сыскарю», но тот проявил меркантильный интерес.

— Гриша, дорогой! Мы тут зарылись со своими «глухарями». Хочешь, приезжай и шарь! Тем паче, сам не уверен, что твой подопечный именно в Москве, — индифферентно прозвучало на другом конце провода. — Заодно угорьком поделишься.

— Понял, Федя! Добро! Конец связи!

Спешнев быстро завершил разговор, уловив, что сам он интересен московскому приятелю только как поставщик свежего угря. Копченый угорь постоянно дорожал, а они в столице привыкли получать его бесплатно и к каждому празднику. Конечно, через них можно было решать некоторые вопросы, в том числе и главный кадровый вопрос, но Спешнев и так был на хорошем счету и динамично двигался по служебной лестнице.

— Где же я столько «бабок» возьму, — вслух произнес он, — привыкли, понимаешь, на халяву!

И тут же ему в голову пришла мысль: «Может, и вправду подзаработать на покупателе пароходов?»

Внутренне он почти согласился, но этот «морской дьявол» своим исчезновением спутал все планы. Где он теперь? В Москве? В Санкт-Петербурге? В Новосибирске?

— Что удивляться, — вслух произнес Спешнев, — когда имеешь дело с агентом 007!

Агент 007, он же «морской дьявол», уразумел, что слежки за ним никакой нет. После встречи с Морпехом в гостинице «Россия» и принятой там обязательной регистрации он съехал, вместе с ним и семейным окружением, в более дорогую частную гостиницу. Здесь, как только взглянули на паспорта, состригли рубли за неделю вперед, о них тут же забыли. С ходу постигая московский темп жизни, они быстренько сообразили, что снимать квартиру гораздо выгоднее, чем гостиничные номера. Поэтому по истечении недели они сняли на две семьи — других вариантов пока не было — одну трехкомнатную меблированную «хрущевку» на окраине, но рядом со станцией метро, всего за двести «баксов» в месяц. Несмотря на успешно проведенные «экспроприации» и срубленные «баксы», их «бригада-ух» была без понтов, то есть без сопутствующих атрибутов: золотых перстней и пудовых цепей, дорогих «тачек», посещений казино и тэ дэ, и тэ пэ. Они приоделись в бутиках и просто наслаждались жизнью — в основном театральной и музейной. Бывшие военные и их семьи, ранее лишенные в своих гарнизонах благ цивилизации и интеллектуальной жизни, брали свое и вечерами обсуждали увиденное.

— «Спартак» — это отпад! — восхитилась шибановская Ирэн после посещения балета в Большом театре.

— Балдеж! — поддержала подругу жена Морпеха Натали.

— Еще бы, за такие «бабки»! — вставил Морпех, которому доверили приобретение билетов у перекупщиков.

— Худоба несусветная! — добавил Шибан.

— Что б ты понимал? — вступилась за балерин Ирэн, занимавшаяся когда-то бальными танцами. — Попробуй потаскай их над головой!

— Ну, разве что над головой, тогда — да! — нехотя согласился Шибан с аргументами жены, но тут же нашел другие, на его выпуклый военно-морской взгляд, изъяны балета:

— А эти, «педики», с накрашенными глазами…

— Сам то красишься, когда…

— Т-с! — шикнул Морпех. — Ни слова о работе!

Молодежь, уже уставшая от подобных дискуссий, встала и засобиралась на дискотеку. Их дотошно проинструктировали и отпустили.

По телевизору шел известный каждому жителю страны сериал «Бригада», и оставшиеся увлеченно стали его смотреть, не забывая давать комментарии.

— Со снайпером неплохо поставлено, — заметил Морпех, сопоставляя эпизод с реальной жизнью. — А вот прицельная дальность… Тут перебор! Хотя с оптическим прицелом «Цейс Диавари»… Нет, вряд ли!

— Не суди строго, Ваня, — сгладил Шибан выявленные, на взгляд Морпеха, промашки консультантов. — Это же кино! Зато как эффектно!

— Вот если бы они «Дрозд» на съемки заполучили, — не унимался спец по стрельбе, — эффект был бы гораздо круче.

— Это… КС-23? — припомнил Шибан. — Он же милицейский!

— Тэк, я про то и гутарю, а то вечно у нас милиция вооружена одним старьем. А тут перезарядка с помощью подвижного цевья, калибр двадцать три миллиметра, картечные пули! Менты смотрелись бы не хуже «бригады» и «мочили» бы навскидку.

— Слышь, Вань, — в шутку предложил Шибан, — может, нам в консультанты податься? Классный боевик бы замутили. Помнишь, этому КС насадка на ствол прилагалась… Как ее?

— «Кошка»! — с ходу выдал Морпех.

— Правильно! Представляешь, «крюк-кошка» с веревкой — это такой трандец…

— Мужики, — взмолилась Ирэн, — дайте на Безрукова наглядеться. Хватит об оружии!

— Сходили бы лучше глянули на эту дискотеку, — внесла рацпредложение жена Морпеха Натали. — Райончик тот еще!

— Точно! — согласился Морпех. — Пойдем, Коля, посмотрим одним глазом.

Они вышли на улицу, прошли асфальтированный участок дороги и свернули на другую, менее освещенную улицу, ведущую к спортзалу, из которого умелые дельцы сбацали дискотеку. Зажигающая музыка, несмотря на позднее время, неслась на весь район. Двигались почти на ощупь, не мудрено, что Морпех вляпался в какую-то кучу грязи.

— Язви тя в кошелку! — выругался он, выходя на свет от окна чьей-то квартиры. — Испачкал новые кроссовки.

— Здесь не только грязно, но и опасно, — приобщил Шибан, обходя какие-то кучи бытового мусора. — Делай, что хочешь! Как девчонки собирались возвращаться домой? — вопрос!

— На «моторе», — предположил Морпех. — Я своей пять штук дал… Рублей, конечно, — тут же внес он корректировочку.

— Н-да, — провещал Шибан, — не «баксов» же… Что дальше-то делать будем?

— Ты в смысле жития-бытия? — уточнил вопрос Морпех.

— Ну да! Денежки-то прямо на глазах тают.

— Жаль, Ленки нет, — констатировал Морпех. — С ее мозгами родили бы какую-нибудь схему. А так хрен его знает! Квартиры купим, покутим чуток, и всё — кранты!

— А помнишь, — вспомнил Шибан, обходя очередную кучу мусора и оберегая свои фирменные кроссовки, — она про какой-то московский «Океан» говорила? Надо бы пробить его по рекламным журналам.

— И что это даст? — усомнился Морпех.

— Поедем, посмотрим, оценим… Как она говорила, «типа, покручусь… по рыбьим делам».

— Что еще остается… Добро! Завтра и займемся, — теперь уже согласился Морпех, понимая, что просто сидеть без дела они не станут при любом раскладе.

Друзья по привычке скрытно подобрались к спортзалу не с парадного входа, а как учили, с тыла, и застали раздачу… Нет, не орденов и медалей, а обыкновенного «герыча» — то бишь героина. «Ширево» раздавал крепыш, ничуть не стесняясь появившихся из тьмы кромешной двух незнакомцев. Клиенты наркодилера, а это были совсем юные особи обоих полов, смирно дожидались своей порцайки, сжимая в ручонках родительские рублики.

— Охренеть! — не удержался высказать свое мнение по поводу увиденного Морпех.

— Че тебе, мужик? — спросил другой мордоворот, пряча за спиной бейсбольную биту.

— Крути педали, дядя! — поддакнул крепыш, продолжая раздачу наркоты прокаженным.

— А покрепче есть что-нибудь? — спокойно, в деловом тоне спросил Шибан.

— Тебе «винта» или «белого китайца»? — уточнил наркодилер-крепыш.

Друзья переглянулись — им были незнакомы эти специфические термины, означавшие соответственно жидкий метамфетамин и тройной метилфентанил. Затем они сделали друг другу чуть заметные посторонним знаки глазами, распределяя противников, и неожиданно набросились на наркодилеров. Верзила, на свою голову, успел-таки среагировать и вынуть из-за спины биту. Но лучше бы он этого не делал, потому что Морпех, после парализующего удара ногой в пах, в его же руках развернул ее параллельно земле и саданул в лоб с такой силой, что парень моментом отключился. Соперник, доставшийся Шибану, так и не понял, как оказался на земле. А когда понял, было поздно: всё «ширево», несмотря на попытки спецназовцев предотвратить разворовывание, расхватали наркозависимые. Одна лишь девчушка осталась не у дел и, не осознавая произошедшего, спрашивала у калининградцев:

— Дайте хоть ампулу морфия! Или промедола! Дайте хоть что-нибудь!

— Дурочка, очнись! — строго сказал Морпех, дернув ее за плечи и приводя в реальность. — Где твои родители?

Они вывели ее к главному входу и оставили там стоять рядом с толпой молодых людей, один из которых прокричал:

— Чума! Надыбала что-нибудь?

Затем он подошел к ней, выхватил деньги и произнес:

— Оттяга не будет! Дуй отсюда!

Дальнейшего отцы-молодцы не видели — им бы своих найти. В задымленном помещении спортзала, в сплошном месиве молодых тел, трущихся друг о друга под музыку тяжелого рока, они попытались найти своих дочерей. Разбив спортзал по секторам, приятели протралили его и в конце концов нашли что искали.

— Отходим! — громко и напористо произнес Морпех, и девчонки безропотно покинули танцзал.

Они вышли на улицу и без комментариев сиганули в одну из «тачек» с желтыми шашечками, гаркнув перепуганному таксисту:

— Гони!

Тот, таксовавший здесь не первый раз, сразу понял, что кому-то надо уносить ноги, и, не раздумывая, врубил акселератор на полную гашетку.

— Молодец, мужик! — похвалил таксиста Шибан, всматриваясь в толпу, из которой в этот момент выбежали те двое наркодельцов, показывая кому-то в сторону удаляющегося такси. — Что у вас тут в Москве происходит? Сплошная наркота! Милиция-то куда смотрит?

— A-а! — с досадой махнул рукой таксист преклонного возраста. — Государство куда смотрит — вот вопрос!

Они на всякий случай поплутали, называя разные ориентиры, и вышли не у дома, где снимали квартиру, а несколько дальше. Друзья сделали это для запутывания следов, на случай, если наркодилеры, что было вполне возможно, вздумают искать своих погромщиков через таксиста.

Девчонки поначалу надулись, ведь их, как малолеток, на виду у изумленной публики и наметившихся было ухажеров, ничего не объяснив, выдернули из тусовки. Но теперь и они сообразили, что их отважные папашки опять что-то натворили или к кому-то приложились.

— И черт нас туда понес! — произнес Морпех. — Можно было обойти это наркотическое болото и подойти прямо к центральному входу.

— А представь, что на месте той чумной наркоманки, — выдал свой аргумент Шибан, — могли оказаться наши девчонки?

— Это вряд ли, — не согласился Морпех, ища поддержки в глазах идущих с ними в одной шеренге дочерей. — Наши не из той оперы.

— Есть такой наркотик, — поведал, доказывая свою правоту, Шибан, — который после первой же дозы вводит человека в наркозависимость. Его могут кольнуть и помимо твоего желания, как раз в ходе танца. Эти уроды специально изощряются, чтобы привлечь максимально больше молодежи. В чем мы с тобой и убедились. А поступили мы праведно. Вот только…

— Что? — тут же спросил Морпех, глаза которого азартно блеснули в темноте очередной улицы, стандартно лишенной освещения.

— Надо было их крепче вырубать. — Затем Шибан что-то сообразил и добавил: — Можно, правда, просчитаться с силой удара, и тогда человек вообще не очнется.

Девчонки переглянулись и наконец окончательно расчухали сложившуюся в ходе этого вечера экстремальную ситуацию и своевременность их изъятия из танцгадюшника.

Утром, во время пробежки, друзья купили в киоске карту Москвы, чтобы найти Ленкин «Океан», и тут вдруг выяснили одно интересное обстоятельство.

— Ба! — произнес Шибан, рассматривая место своего нынешнего проживания, найденное ранее по объявлению в газете. — Наша улица Прудная — это знаменитое Солнцево!

— Ты хочешь сказать, — уточнил Морпех, — что мы оказались на территории той самой «солнцевской группировки»?

— Хрен его знает! — неуверенно произнес Шибан. — Но в любом случае ждать наезда осталось недолго. Наркота — дело разборное!

— Может, тряхнем стариной? — подмигнул Морпех, намекая, что им не пристало отступать даже перед лицом реальной опасности.

— А девки?

— То-то и оно!

Они дали женщинам десять минут на сборы и вскоре, поймав первого попавшегося водилу из «дружественной» Грузии, оказавшегося в столице на заработках, умчались в сторону ближайшего метро. На проспекте Вернадского они нырнули под землю и вышли на поверхность на станции «Спортивная». Почему именно на этой станции? Объяснение простое: мужики любили спорт и рядом были «Лужники». Оставалось найти жилище, чтобы «бросить кости». Женщины сели на скамейку у Новодевичьего монастыря, а мужики устремились на поиски ночлежки. Они сразу заприметили какое-то общежитие для военных на Большой Пироговской, у которого и сегодня можно встретить офицеров в военно-морской форме. Шибан, как бывший военный моряк, выведал, что почем, и за смехотворную сумму, предъявив военный билет офицера запаса и дав «на лапу», без регистрации снял две комнаты в офицерской общаге. Здесь всё прельщало, особенно общие туалет и кухня. Это так напоминало их недавнее гарнизонное прошлое!

На удивление и девчонки лояльно, без свойственного им нытья, отнеслись к бытовым неудобствам общаги. Вскоре, оставив пожитки в номерах, обе семьи двинулись осматривать окрестности, начав с Новодевичьего монастыря. Они долго и дотошно изучали исторические ценности и плавно перешли на Новодевичье кладбище, найдя его не менее интересным, чем всё остальное в стенах этого огромного комплекса. Среди могильных крестов и памятников калининградцы то и дело находили знакомые всем россиянам фамилии.

— Смотрите! — заверещала Ирэн. — Сам Василий Шукшин! Люблю его фильмы и книги. Помните «Живет такой парень»?..

— Это Леонид Куравлев, что ли? — проявил осведомленность Шибан.

— Да, классно мужик сыграл эту роль, — констатировал Морпех. — Или это… «Печки-лавочки»! Тоже в кайф!

Младшее поколение не реагировало на эти реплики. Катя и Юля с полным безразличием ходили туда-сюда меж чужих могил, не понимая ни восторгов их родителей, ни цели посещения этого мира вечной тишины.

Недалеко от могилы Шукшина нашелся и более титулованный литературный деятель.

— Антон Павлович! — воскликнула Натали.

— Чехов? — удивился Морпех. — А я думал, он в Ялте похоронен. Бывал там, в его доме.

— Без меня? — тут же уточнила Натали, машинально заподозрив супруга неизвестно в чем.

— Да с тобой, с тобой! — вылупил глаза Морпех, не понимая, за что такая немилость. — Помнишь, мы случайно забрели в домик Чехова, блуждая по Ялте, после посещения подвальчика массандровских вин?

Натали пристально посмотрела на супруга, не в силах припомнить этот эпизод их совместной жизни.

— Вина помню! — резюмировала она. — Дом Чехова — нет!

Они ходили еще долго, обнаружив, к своему удивлению, могилы застрелившейся жены Сталина, Зои Космодемьянской, Федора Шаляпина и многих других, кто оставил свой достопамятный след на этой грешной земле. Но больше всех им запомнился памятник Никите Сергеевичу Хрущеву — там всегда было многолюдно. Местные аборигены уверяли, что якобы сам Эрнст Неизвестный, гонимый некогда Хрущевым, по просьбе родственников изваял этот памятник, доминантой которого, несомненно, является идеально воспроизведенная лысая голова Никиты Сергеевича…

Утром друзья, одухотворенные зовом великих предков, взялись за дело. Они проштудировали рекламные проспекты, коих в почтовых ящиках общаги было полно, и изучили всю продукцию «Океана», заодно обнаружив и необходимые им средства ведения разведки — подслушивающие устройства серии «Супер ухо».

— Фирма гарантирует! — выпалил Морпех. — Маде ин уса!

— Н-да! — прокомментировал Шибанов международный акцент в выступлении друга. — Чувствуется, Ваня, что с англицким у морпехов не всё в порядке. Мейд ин Юнайтед Стейтс! Соник Технолоджи Продактс!

— Н-да! — передразнил Морпех любимую фразу Шибана и добавил по существу вопроса: — Всё равно бум брать!

— Бум, бум! — согласился Шибан.

Через пару часов, добравшись до прорекламированной фирмы и проверив устройство в работе, они взяли «мотор», который и дочухал их до рыбоперерабатывающего комплекса «Океан». Спецназовцы под видом покупателей проникли внутрь комплекса. Они побродили по зашарпанным кабинетам и обнаружили, как они помыслили, вал «черного нала», который никто особо и не прятал. Здесь была упрощенная наличная финансовая схема взаиморасчетов, принятая у частных предпринимателей, и друзья, далекие от деталей налогообложения, приняли эти деньги за «черный нал».

— Нет, ты видел? — ошалело глядел на Шибана Морпех. — Никто и не шхерится! «Бабло» валяется кучами!

— Не надо никого прослушивать, — Шибан дал техническую сторону вопроса. — Иди и смотри, у кого хуже организация.

— Как поступим? — спросил Морпех, не веря подвернувшейся «прухе». — Блокируем вход, вяжем, уходим?

— Где-то так, — согласился Шибан. — Я только рыбы нигде не увидел. Сплошные «ножки Буша».

— Тэк! В другом крыле, наверное. Комплекс-то охрененный!

— Надо «тачку» где-то тяпнуть, — детализировал Шибан, — загнать на территорию и на ней же «рвать копыта». Так?

— Тэк! — согласился Морпех.

— Чем пугать будем? Добровольно никто «бабки» не сдаст.

— Как обычно, тесаками, — уверенно ответил Морпех. — На кухне общаги я их заприметил в массовом количестве. Наверное, они еще с тридцатых годов — рукоятки аж пожелтели!

— Долго! — не согласился Шибан. — Надо брать сейчас. Где-то должен же быть хозмагазин!

Они вышли из комплекса и облазили всё кругом. В одном из магазинов были куплены подходящие ножи, клейкая лента, солнечные очки, тонкие хлопчатобумажные перчатки и кепки. Морпех стал «на стрему», а Шибан позаимствовал отечественный автомобиль — они по-прежнему чурались иностранщины.

— Тихий ужас! — гаркнул Шибан, отрываясь подальше от места кражи и описывая процесс угона «Жигулей» серии 2106. — В этой «шестерке» заводская противоугонка. Я свел все провода до кучи, а она, скотобаза, орет и мигает, как ошпаренная, и не заводится. Пока нашел нужные провода, аж вспотел.

— В «семерке» проще, — подключился к разговору на актуальную тему Морпех. — Вставляешь в стандартную колодку свой замок зажигания — и гуд бай! Вот если заблокируют коробку передач…

— Н-дак, — перехватил инициативу по угонам Шибан, — берешь жидкий азот, заливаешь и молотком бах! Делов-то!

Поплутав вокруг да около, друзья въехали в открытые ворота «Океана» и решили действовать по обстановке. Они нахлобучили кепки, напялили очки и перчатки, после чего отправились в рейд по поиску денежных знаков и подходящей для грабежа ситуации. Бойцы заглянули в одни двери, другие, третьи… Обана! Не ждали? Расчет «деревянными» рублями, которые тут же впихивали в счетную машинку, шел полным ходом. В комнате было три человека: один мужчина и две женщины. Одна из них, типичная бизнес-вумен приятной наружности, как раз вывалила из чемодана на стол гору пачек сторублевок.

— А покрупнее не было? — недовольно произнес Морпех, глядя на стол и запирая входную дверь на замок.

— Не рыпаться! — произнес Шибан и для убедительности метнул нож в попавшийся ему на глаза рекламный макет большого куриного окорочка.

Это действие произвело эффект. Бизнесмены окаменели.

— Считать не надо, — сказал Морпех, сгребая деньги обратно в чемодан и прихватывая всё, что оказалось в денежном эквиваленте, — мы вам верим!

— Не понял! — очухался, вставая с кресла, невзрачный мужичок, оказавшийся тем самым частным предпринимателем, которому принадлежали «ноги Буша». — Кому я плачу? Вы чья «крыша» будете?

— Ничья! — произнес Шибан, толчком усадив мужичка обратно в кресло. — Сейф!

— Хрен вам! — героически рявкнул мужичок, мигом достав из-под стола пистолет и направив его на грабителей.

Пистолет тут же, одним резким движением Шибана, был вырван и перенацелен на самого бизнесмена.

— Как это? — удивленно произнес тот и испуганно взглянул на «морского котика».

— Вот так это, — спокойно произнес Шибан.

— Сейф! — крикнул Морпех и ухватил мужичка за горло. — Ну!

Бизнесмен вытащил ключ от сейфа из кармана брюк и сам же его открыл. А там «зелень» и какие-то бумаги. Бумаги, а это были акции, и рубли друзья оставили в сейфе за смелость и на старость, а пачки «баксов» — где-то около пятидесяти тысяч — закинули в чемодан. Тут как раз кто-то стал настойчиво стучать в дверь. Морпех показал всем свой здоровенный кухонный тесак и тихо произнес:

— Т-с-с!

Настучавшись вдоволь и послав фирму с окорочками в тьму-таракань, очередной покупатель, как говорится, «соскочил» и удалился к конкурентам.

Женщины были в шоке. Их, бледненьких и перепуганных вусмерть, свели вместе и замотали клейкой лентой, отобрав все мобильники и перерезав телефонные провода. Мужичку, учитывая его прыткость, связали руки и ноги, а самого завалили на пол, положив рядом с ним пистолет, оказавшийся газовым. Далее друзья по отработанной схеме закрыли снаружи кабинет и выбросили в урну ключи и мобильники. Подъехав к воротам, спецназовцы спокойно оплатили время нахождения на территории «Океана» — всего двести рублей — и растворились в огромном мегаполисе. Они купили две спортивные сумки, куда переложили деньги, и новые куртки — для конспирации. Затем был выброшен в кусты на обочине пустой чемодан и причиндалы грабителей. В завершение они оставили у входа в первое попавшееся метро украденный «жигуль». Бойцы невидимого фронта всплыли на поверхность у станции метро «Спортивная», но вышли не у кратчайшего выхода к Новодевичьему монастырю, а в «Лужниках» — надо было осмотреться, на всякий случай. Деньги были сосчитаны еще в машине, и Шибан подвел итог операции.

— Итак, — бодро сказал он, двигаясь параллельно спортивному комплексу в сторону монастыря, — у нас сорок пять тысяч «зеленых» рублей и шестьсот тысяч «деревянных». Неплохой улов!

— Ленка бы гордилась! — Морпех не забыл отметить вклад бизнес-вумен в это дело, озвученное ею еще при жизни.

— Несомненно, — согласился Шибан и тут же добавил: — Но она, говоря об «Океане», подразумевала честное добывание денежных знаков.

— Верно, — поддержал эту мысль Морпех. — Надо обдумать. На «Океан» мы теперь не ходоки, но кроме него есть и другие оптовые базы.

Некоторое время шли молча, и Морпех, чувствуя, что адреналин стал его покидать, певуче заметил, намекая на надвигающийся вечер:

— Мы лихо поработали и славненько гульнем!

— Мы девок поимеем, приятно отдохнем! — на ходу сочинил Шибан подвернувшуюся на ум пошлятину. — Надо расслабиться! — Затем он повторно ввернул: — Но с этим надо кончать. Пора заняться легальным бизнесом! Ты-то сам как? Не навоевался еще?

— Дружище, ты же знаешь, как ты — так и я! Никто нам не дал и не даст ни квартиры, ни банковские кредиты для бизнеса. А теперь мы сами с усами! Бум бизнесменами! Бум!

— Бум! Бум! Бум! Бум!

На этом их криминальная деятельность закончилась. За пару недель они «спустили» рублевую «наличку», частично поменяв ее у менял на «евро» по выгодному курсу. Именно по этой причине они избежали контактов с обменными пунктами, куда уже были разосланы милицейские ориентировки на конвертацию сторублевок. Бойцы продолжали думать, что сработали по «черному налу», владельцы которого никогда не обращались в милицию. Оставалось добраться до славного города Кёнигсберга-Калининграда. Друзья решили лететь разными рейсами, но пройти в зал ожидания на посадку одновременно. Никто из них не сообразил распихать пачки «баксов» по карманам. Сумку с «баксами» в багаж сдавать не стали — мало ли что, так и пошли с ней через пункт обследования пассажиров на предмет взрывоопасности. Сумку, а вместе с ней и Морпеха, уволокли в ментовку для выяснения происхождения валюты. Шибан, отведя женщин подальше от милицейского помещения, проинструктировал их и отправил дожидаться своих мужиков в кафе, сам же остался рядом с досмотровой комнатой. Он явно нервничал, сжимая и разжимая кулаки, прохаживаясь вдоль стены, периодически приникая к ней, чтобы хоть что-нибудь услышать.

Ситуация действительно была на грани — никто не собирался отдавать деньги просто так. Им, наивным, казалось, что никто не имеет права конфисковать их деньги. Это было парадоксально. У них, привыкших всё детально планировать, не было никакой проработки на этот случай.

Через некоторое время красный как рак Морпех появился на горизонте, но с недостающей пачкой «баксов». НДФЛ — налог на доход физического лица — был оплачен на месте, естественно, без квитанции.

— Молодец! — похвалил Шибан. — Я знал, что справишься!

— А я всё боялся, что ты рванешь выручать друга из беды, — заметил, улыбаясь, Морпех.

— Повезло им, однако! — спокойно сказал Шибан, принимая из рук Морпеха сумку с деньгами.

Кому-то точно повезло, а кому-то — нет. Повезло ментам, что Шибан не нагрянул к ним выручать друга, и они сняли «пенку». Не повезло «сыскарю» Спешневу — никто не догадался позвонить ему из Москвы. Вся столичная ментовка стояла на ушах, ошарашенная дневным грабежом на крупнейшем рыбоперерабатывающем комплексе «Океан», и никто не сообразил вспомнить о существовании — как это довольно часто бывает и по другим делам — маленького западного форпоста России, затерявшегося на Балтике. Именно здесь в немалом количестве водятся те самые так называемые «морские котики» и «морпехи». Ну, а кто еще мог додуматься совершить дерзкое ограбление на крупной столичной оптовой базе средь белого дня? Только они, уволенные в расцвете сил из армии и брошенные на произвол судьбы.