На моей кровати развалился Дар – уложив голову ко мне на колени и удерживая в широкой лапище глиняную кружку с вином. У него в ногах притулился Верен. Алхимик выглядел не слишком уверенным и периодически трогал себя за нос.

– Кости сейчас мягкие, добавишь себе кривизну или горбинку – исправлять не буду, – мурлыкнул эльф и немного подвинул бойца, тоже умащиваясь на мою кровать.

– Никому не тесно? – вежливо поинтересовалась я.

– Кариса может сесть на меня, – галантно предложил Вьюга и подмигнул волчице. Та в ответ только фыркнула.

Настолько робкий и неуверенный стук в дверь мог принадлежать только Майе. Никому из нас вставать с постели не пришлось – дверь распахнулась довольно бесцеремонно. Охотник впихнул нашу скромницу и зашел сам. В левой руке он нес корзину, из которой одуряюще пахло жареными пирожками.

– Падайте ко мне, – величественно произнесла Кариса и села по-турецки. Интересно, как здесь эта поза называется?

– Кому вина?

Пирожки сжевали молча, постановив не идти на ужин – Майю любили повара и подсказывали, когда и что будет. Сегодня на ужин была овощная похлебка без соли – разгрузочный день для студентов, введенный по настоянию целительницы Иртэ. Что не добавляло гномке плюсов в карму.

Сама Майя выглядела так, словно ее вот-вот разорвет от внутреннего напряжения.

– Она уже час такая. Успокоится – родит, – объяснил Охотник и усадил подружку рядом с Карисой.

– Они должны знать, что это мы, – негромко произнес эльф.

– Что это мы – что? И главное, они – кто? – уточнила волчица. Она извлекла из узкой шкатулки маникюрный набор и увлеченно подпиливала когти. Звук получался пронзительным.

– Они – все, – веско произнес эльф. – Что мы – все. Все пакости, все, что мы вытворим.

– Чтобы все вокруг знали, – нахмурилась я, – что некроманты, которым за долгие годы впервые выпала возможность выйти на свет, первым делом начали косячить? Лий, ты-то в родной Лес вернешься, а мы?

– Так без доказательств, – раздраженно уточнил эльф. – Догадываться, понимать и злиться от невозможности прижать нас.

– И ты думаешь, наши пакости испугают куратора? – с сомнением спросила я.

Эльф пожал плечами:

– Иные предложения?

– Подставить куратора? – предложила Кариса и достала леденец.

– Но без доказательств, – обеспокоенно уточнила я.

Я уже знала, что Лес – другая страна, в которой живут эльфы и оборотни. И там есть куда податься, если говорить об учебных заведениях. А вот людям из нашей группы придется туго.

– Разумеется, подставим, – хмыкнул Охотник. – Нас потом не найдут. А если найдут – не докажут. Ну, чего ты пищишь, говорить готова?

– Наша несостоявшаяся однокурсница – не первая жертва, – наконец выдохнула Майя.

Пилочка в руках волчицы соскочила с когтя и прочертила алую полосу на ладони. Кариса слизнула выступившую кровь и подобралась:

– Подробности?

– Какие подробности, – вздохнула Майя. – Каждый год, вот уже шесть лет, кто-то из учеников умирает в этих числах. Способы – разные, были даже самоубийцы. Одинаковые только числа. Десятое и одиннадцатое. Чередуются.

– Ну вот, я как знал, куда переводиться, – разбил тишину счастливый голос эльфа. – Это же приключение, ребята.

Дар тяжело вздохнул, и эльф пихнул его локтем в удачно подставленный бок.

– Приключения, героизм, тьфу. Кто потом вас спасать будет, героев недоделанных? – вопросил Вьюга.

– Уж не ты ли? – Я чуть потянула бойца за вихры, и он, извернувшись, подарил мне мрачный взгляд:

– А кто за вами присмотрит-то, кроме меня? Убьетесь.

– А я? Мне девяносто годиков, – пакостливо улыбнулся Лий. – Я присмотрю со всех сторон.

Кариса кокетливо поправила глубокий вырез на пышной груди и послала эльфу воздушный поцелуй.

– А кто-нибудь в курсе, бывают полукровки эльф-оборотень? – спросил в пустоту Охотник.

– Я – сговоренная невеста! – оскорбилась волчица.

Путем долгих пререканий на дело решили идти этой же ночью. Расследование таинственных смертей – дело серьезное и требует вдумчивого подхода. А прикрыть его можно шалостями и пакостями. Эльф уважительно покосился на Майю, робко высказавшую это предположение. Мне даже стало немного обидно – я подумала о том же, но промолчала.

За одну ночь мы успели побывать в разных уголках огромной Академии. Восемь этажей плюс три башни, одна из которых закрыта для посещения. Мы взломали дверь и запустили по пыли зачарованные ботинки Карисы – оставлять следы.

Я отвлеклась на час, сходив к целительнице, – проснуться оттого, что Иртэ ломает мне кости и исцеляет заново, желания не возникало. Гномка вымесила меня, как глину, и отправила спать. Особо уточнив, что физические нагрузки мне вредны. Поэтому я выступила в качестве мозговой силы. Впрочем, наиболее пакостливый характер оказался у эльфа. Хоть и не все его идеи мы смогли воплотить в жизнь. Я делилась энергией, представляя, что мои друзья – это «решето», а ребята колдовали.

Так, за одну ночь Академия обзавелась плюющимися кипятком дамскими душевыми, а в туалете на третьем этаже, том самом, где спасали нос Верена, мы заговорили унитазы. Изначально эльф требовал, чтобы из душа вместо воды текла алая жидкость, максимально похожая на кровь. Но мы не были великими магами, и вышло то, что вышло.

– Мне тут в голову пришло, – сонно проворчала я, уже забравшись в постель, и Кариса угукнула, мол, говори. – Я не хочу, чтобы эти проделки связали с нами.

– М-м-м?

– Ну, ладно то, что мы в столовой наворотили, оно еще как-то на некромантский юмор тянет. Но плюющийся душ? А про туалетную комнату я вообще молчу.

– М-м…

– Тогда мне казалось смешным.

– Грр!

– Сплю, сплю.

Утром нещадно трещала голова и зверски хотелось есть. Кариса уже умчалась в свою любимую кофейню, оставив после себя только горьковатый аромат трав. Из-под кровати выползла химера, которую я передарила Верену. Я почесала зверька за ухом и погрозила пальцем:

– Не шали и не огорчай хозяина, хорошо?

Будто искусственно созданная рептилия может меня понять.

Я купила в киоске две шоколадки и яблоко и, поправив матерчатую сумку с учебниками и письменными принадлежностями, припустила в сторону кабинета некромантии.

На завтрак ребята меня не дождутся. Во-первых, я не хочу смотреть на «дело рук своих», а во-вторых, надо поболтать с мастером Данквартом. Так, если это дверь в учебный класс, то напротив должны быть его покои. Иначе зачем в двери глазок?

– У вас сегодня нет занятий со мной, студентка фон Сгольц, – устало произнес оборотень, прислонившись к дверному косяку.

А мне пришла в голову страшная мысль – не пришлось ли ему таскаться за нашей гоп-компанией по всей Академии.

– У меня есть шоколад, у вас есть чай?

Ответом мне стала закрытая прямо перед носом дверь. Через пару секунд оборотень вернулся с небольшим кульком заварки. Который и протянул мне.

– Это все? Я бы хотел остаться наедине с собой.

– Останьтесь наедине со мной, – выпалила я и покраснела. – То есть чаем угостите?

– Уже.

– Жидким.

– Что бы ни рассказала вам о «поводке» студентка ди-Овар, я – мужчина, и определенно способен выдержать больше, чем изнеженная девица.

– Очень тонкий слух – залог дрянного состояния нервной системы, – сообщила я, проходя в темный коридор деканского жилища и жадно осматриваясь. До чего же интересен быт практикующего некроманта!

Но никаких черепов, свечей и черного бархата с вытканными пауками в жилище оборотня не оказалось. Даже гроб нигде не стоял.

– Побойтесь ракшасов, студентка, к чему мне гроб?

– А я вслух сказала? А как же, вот придут к вам, а у вас и гроба нет. Некромант несолидный получается.

Несолидный некромант захихикал и поставил на стол две грубые большие чашки. На одной была сколота ручка. Я присела на плюшевый диван и тяжело вздохнула.

– Вы сегодня не выспались. Проблемы с дыханием, верно?

– Кому-то не сиделось в своей комнате, – тонко усмехнулся оборотень.

– Я могла бы выполнять задания в вашей гостиной, – решительно произнесла я. – И ночевать здесь же. Кариса прикроет, если я ее попрошу. Я беспамятная, наставник. Я могу сорваться и побежать, забыв, что вы, возможно, где-то рухнули с приступом удушья.

– Я убил и съел двоих людей, – напомнил оборотень.

– Без соли? Без соли – страшное преступление. А еще я была в библиотеке. Целых четыре разных автора приводят пять совпадающих симптомов, по которым можно вычислить дикого оборотня. Вы не подходите ни под один.

– Целая плеяда алхимических зелий способна убрать всю пятерку этих симптомов.

– Для того чтобы ими пользоваться, нужно быть умным маньяком, а не сбрендившим волком, – отрезала я. – Никто не должен мучиться. Ни вы, ни я.

– А с вами что? – резко подался вперед мой декан.

– Я знаю, что такое удушье.

Я передернулась и прижала пальцы к шее. Авария вспомнилась как наяву. И клятый ремень безопасности, напугавший меня до потери сознания. Чего там было больше – страха или реального удушья, я не знаю до сих пор.

Оборотень вскинулся, несколько раз пересек гостиную. Сжал-разжал кулаки и тряхнул головой так, что волосы рассыпались из хвоста.

– Я уведомлю вас о своем решении, Рысь. Идите, опоздаете на завтрак.

Я кивнула и вышла, бросив напоследок взгляд на теплую гостиную. Некромант выглядел непозволительно потерянным для оборотня и темного мага.

* * *

Я никогда не видела столько нафуфыренных девиц за раз. Добрая треть академических красавиц разоделась в пух и прах, начисто игнорируя правила учебного заведения.

– Что происходит? – Я крутила головой, наблюдая то откровенно вечерние наряды с бриллиантовыми колье, то какую-то деревенскую дичь с обилием бус и бантиков.

– Ловчий отряд известнейших бойцов прибыл в Академию. – Верен усмехнулся. – Странные девицы здесь! Они всячески презирают своих сокурсников-бойцов, но при этом стелятся перед взрослыми боевыми магами.

– Кого ловить будут? – Я уже привычно подвинула свою тарелку Вьюге. – Кстати, спасибо, что и на меня взяли.

– Мы почти пошли тебя искать, – укоризненно заметил фон Тарн.

– Я не дал, – вздернул острый носик эльф.

– Никого не ловят. – Вьюга пожал плечами. – Они просто прибыли, будут вести у нас практику.

– Не у нас, точно! – фыркнула Кариса. – Ты теперь некромант, помнишь?

– Любопытно, а давно ли они прибывают в этих числах и проводят практику? – полюбопытствовала я, и эльф прищурился.

– Меня это тоже заинтересовало. Оказалось – лет пять.

– Нам нужны списки поступивших студентов, отчисленных, отчислившихся и выпускников за эти пять лет, – постановила я. – Вообще-то в идеале – имена погибших, конечно.

– Стоит расспросить библиотекаршу, – включился в игру эльф. – Что? Эта «хранительница знаний» в курсе всего, что происходит в Академии и вокруг Академии. Все слухи, сплетни, домыслы и даже то, что еще не произошло и не произойдет. Скандалы, измены, дуэли – все.

– Скандалы? Та девица с изуродованным подбородком, подходит такой скандал? – припомнил Верен.

– Подходит по сути… – покачал головой Дар. – Знать бы еще пол жертв. Всегда ли это девушки…

– Ставлю, что девицы, их убивать приятней, – азартно выдал Лий и тут же добавил: – Я в теории.

– Соглашусь с тобой, – рассеянно кивнула я, и Вьюга расхохотался:

– А вот полукровки от людей и эльфов точно живут и здравствуют.

На самом деле безголовых студенток можно было понять. Бойцы выглядели потрясающе, форма ОГБР подчеркивала широкие плечи, а уж оружие, коим эти мужчины были увешаны с ног до головы, и вовсе создавало вокруг них ореол загадочности и опасности. Сообразить бы еще, зачем боевым магам оружие…

А вот Майю они совсем не привлекали.

– Все равно не понимаю, – вздохнула она.

– А что понимать? – Я пожала плечами. – Студенты, которые учатся на боевых магов, в сравнении со взрослыми – неинтересные малявки.

– Младшее поколение заглядывает в рот старшему, – кивнул Охотник. – Вы не по годам умны, маркиза фон Сгольц.

– Благодарю, только к чему эти политесы разводить, студент Дим? По-моему, я не сказала ничего умного или нового.

– Тренируюсь, а ну как вам захочется комплиментов и ухаживаний, кои пристало дарить благородным леди? – саркастично усмехнулся Охотник.

– Нарываешься, – процедил Вьюга, – отойдем.

– Нет! – Майя перепуганно вцепилась в руки Охотника.

– Да! – Я с некоторым усилием оттащила ее и встряхнула. – Пусть уже подерутся и успокоятся.

– Он же чудовище. – Майя смотрела в спины уходящих мужчин. – Вырос у Резерфордов, они с младенчества детей убивать учатся. Боевка тупая. Ненавижу.

– А ты, стало быть, умная? – Верен вздохнул. – Так или иначе, боевые маги нужны. Здесь, в городе, легко кривить нос. Окажись ты в центре магического леса, долго без боевика проживешь? То-то и оно. За скорость реакций и силу нужно платить. Когда им заниматься наукой?

– Бывают же универсалы. – Лий с интересом посмотрел на алхимика.

– Эльфы, или оборотни, или полукровки. Люди просто не успевают, слишком коротко живут. Самый известный универсал был в твоем роду, Рысь.

Я тут же сделала умное лицо и покивала.

– Один из последних убитых некромантов и одновременно боевой маг, – добавил алхимик. – Потому никто и не возражал против твоего выбора. Может, твой дар разовьется в полной мере. Но опять же бойцом твой предок был хоть и неплохим, но не лучшим. Давайте уже на уроки пойдем. И спасибо, Лий, за котел. Старый упырь теперь не знает, как ко мне подъехать, чтобы я новую основу поставил, – пакостливо ухмыльнулся Верен.

– Он сам не может? – спросила Майя.

– Слишком много сил уходит, а старый зануда себя бережет. – Фон Тарн скривился. – Там состав сам по себе простой, он требует именно магию. Вот и получается, что смесь грошовых ингредиентов стоит целое состояние. Мало охотников платить. А если сварит ученик, то наставник может и раздарить флаконы, прослыв милым чудаком, очаровательным и совершенно бескорыстным.

– Вот урод, – выдохнула я. – А что за состав-то?

– Притирание для тела, повышает тонус кожи. Да и не урод он, а приспособленец. – Верен пожал плечами и по-взрослому вздохнул. – Делать на учениках деньги запрещено. Академия – государственная, если его поймают, он скомпрометирует свой род на пять поколений вперед. А я смолчу, он знает. Вот и варю, он отдает. Никто не знает, кто варил, но если и узнают – денег-то старый прощелыга не берет. И тут вступает другая мотивация: ведь не выливать хорошее варево? И я должен быть благодарен за то, что мой труд мастер взял на себя передать в мир.

– А сам? – Кариса подошла незаметно, я даже вздрогнула, услышав приятный, грудной тембр оборотня.

– А ты возьмешь?

– Сейчас нет. – Волчица наморщила нос.

– То-то и оно, а практика нужна все время, – пояснил Верен. – Так что все равно придется соглашаться.

– А ты не хочешь поработать на благо города? Перед судом я неделю провела в больнице. – Я передернула плечами, хоть и снилась мне Лаура каждую ночь, а все же поначалу было жутко. – Там не хватает зелий. Денег они тебе не заплатят, ракшасу ясно. А вот принять помощь и в беседе с нужными людьми обронить, ах, молодой фон Тарн, так помогает, так помогает. Душу в свои творения вкладывает.

– Это каторга, – задумчиво потер подбородок Верен.

– Каторга, из тебя выдавят все соки, да и лаборатория там – слезы одни, – кивнула Кариса. – Только Рысь права. Этого не забудут. Ни пациенты, ни целители. Раньше так и было, студенты практиковались в доме Исцеления, это было обязательно. Но послабления, спущенные из Совета Города, свели славную традицию на нет. Приготовь свои коронные реактивы и сходи. Они проверят, осмотрят, обнюхают и позовут.

Фон Тарн повеселел. Я не вдавалась в подробности, но вроде как его род не только обнищал, но еще и подвергся череде странных смертей. Все как одна, по случайности. Но шесть человек за календарный год – перебор. Вот и были вынуждены гордецы фон Тарны отдать младшего сына в Академию на якобы выгодных условиях.

– Мы принесли благие вести. – Охотник усмехался разбитыми губами, а у Вьюги на лбу красовалась превосходная ссадина. – У нас сейчас по расписанию изысканная литература.

– Изысканная? – переспросила Кариса.

– Или утонченная, один хрен, я не разобрал, в башке звенело, – отозвался Вьюга.

– Изящная литература это – мы будем учиться складывать сонеты, – закатила глаза Кариса. – Нас разобьют на пары, и мы друг другу посвятим стихи. Ракшас, мне уже страшно.

– Да ну, здорово будет, – повеселел Лий. – Я с удовольствием послушаю, что Вьюга накатает.

– Вот ты с ним в пару и встанешь.

– Предлагаешь воспеть ширину его плеч и крепость, гм, рук в балладе? Нет, про нас разное говорят, но конкретно это – сказки, – отбоярился Лий.

Изящную литературу, как я поняла, посещали все факультеты. Поэтому Верен был спрятан за спину Вьюги, и мы всей разношерстной компанией поспешили навстречу культурному просвещению. Господи, только бы не заставляли ничего учить наизусть…