Я проснулась среди ночи и долго не могла понять, что происходит. Кариса сидела за столом, сдвинув все конспекты и учебники на мой край. Перо царапало бумагу, сиреневый свет разгонял мрак. Зажженный мной однажды осветительный шар погасить так и не удалось. Потому мы на ночь накрывали его курткой.

– Ты чего? – хрипло спросила я и откашлялась.

– Матери письмо пишу, – так же хрипло ответила Кариса.

– Не улавливаю логики.

– Я думала, – сказала волчица и отбросила тяжелое, золотое с сапфирами перо.

– А я думаю, погода испортилась, – неуклюже пошутила я и села. Закуталась в одеяло, от окна немилосердно дуло.

– Я ставлю мать в известность, что не вернусь в Лес. Знаешь, за волчицами следят не так пристально, как за кошками. Раньше меня это обижало. Сейчас радует.

– Почему?

– Почему радует?

– Почему за кошками следят, почему радует – и так понятно. – Я поежилась. Вот отчего периодически встаю с тяжелой головой. – Вот думаю, если лечь головой к двери, и холод будет идти по ногам. Лучше станет?

– Вряд ли. А почему ты была такая тихая?

– Ага, твоя очередь меня пытать настала? Ползи под одеяло, пошушукаемся.

– Да нет, не пытать. Отвлечься хочу. Матери письмо готово, осталось только отправить. Знаешь, она ведь никогда меня не любила, – Рис пожала плечами, – человеческая кровь в ней сильнее. Хоть в это и не верят. А только отца она не полюбила тоже. Я слышала, он говорил, что его куколка отдается ему так, будто делает одолжение. Никогда не приходила первой. И как только родила меня, воспользовалась правом передышки.

– А что это?

Я поделилась с Карисой одеялом. В человеческом виде Рис занимала места больше, чем в волчьем.

– Когда рождается сильный ребенок, маг и оборотень, женщина имеет право отказать мужу в постели. Чтобы не понести снова. Считается, после одаренного рождается бездарь. Вот так. Этим правом редко пользуются – есть особые составы, чтобы не понести. Но мать воспользовалась.

– И при этом она не хочет бежать?

– Тридцать лет под гнетом клана, – криво усмехнулась Кариса. – Она не приспособлена к жизни. Как и все, кто не покидал Лес.

– Ты у нее одна?

– Нет, еще двое сыновей. Слабаки. Отец отослал ее в дальнее поместье, но, боюсь, вернет назад.

– Но если она не участвовала в твоей судьбе…

– Это не мешает мне ее любить. – Рис пожала плечами. – Другой матери у меня нет.

– Ты твердо решила?

– Угу.

– Ну и молодец. А меня декан поцеловал.

– Да ты что?! – Кариса уставилась на меня во все глаза. – Ничего себе. Ты упрямая.

– Угу, даже не знаю, что по этому поводу думать.

– Переспать.

– С деканом?

– С мыслями. – Рис зевнула. – Ну, какого хрена ты опять страдаешь?

– Рис, можешь заглушку бросить?

– Могу. Бросила.

– Ты не знаешь… У нас с ним… Поводок, между мной и им. Ошейник у него.

– Давай переброшу на кольцо, – выдавила Кариса, выслушав историю моего поступления в Академию. – Тогда его так сильно душить не будет.

– Так можно?

– Если изменения вносит владелец поводка, то да.

Чудо выглядело удивительно безрадостно. С моей руки срывались искры и впитывались в простое, серебряное колечко. Так как все пальцы у меня уже были заняты лунным комплектом, кольцо я надела на большой палец. А Кариса надежно его закрепила магией.

– Теперь можно будет по ночам шкодить, – мечтательно произнесла я.

– Не боишься? Прилетит ведь, и вдвойне. Как ученице и как возлюбленной.

– Думаешь, любит?

– Нет, он каждую студентку целует, – фыркнула Рис и превратилась в волчицу. Спрыгнула на пол и вернулась в свою постель. Вот ведь, накрывай теперь поганку. А про кошек так и не ответила. Наверное, тайна.

* * *

Разбудил нас Верен. Всклокоченный мальчишка покраснел, увидев мою голую ногу. До бедра.

– Собирайтесь, я парней уже разбудил!

– Погоди, я не Вьюга, мои заглушки не вечны. – Кариса кое-как пригладила взъерошенную гриву и махнула рукой. – Все, можно.

– Короче, наши парни мастерскую взорвали.

– Как?

– Это не важно, – смутился Верен, и сразу стало понятно, что юный гений изрядно приложил к этому свою руку. – Суть проста, там были особые чары, и сейчас защита Академии провисла. Идем помогать и сбегаем. Вопрос в том, как вернуться.

– Войти проще, чем выйти. Так, нам нужно пятнадцать минут и Вьюга.

Кариса выскочила из-под одеяла, продемонстрировав фон Тарну коротенькие шортики и маечку. Парнишка покраснел до слез и моментально отвернулся. Вот только позади него стояло зеркало. В общем, этот приличный ребенок выскочил из комнаты. Да так, что вынес вместе с собой крупногабаритного Вьюгу.

– Чего это он? – не поняла волчица.

– Ему пятнадцать, а ты раздета.

– Ну да, он ведь ребенок, – удивилась Кариса.

– Ну, как бы, уже не совсем. Всякие там сны, утренние нежданчики. Светлый возраст. Но все равно ребенок! – строго сказала я в утешение засмущавшейся подруге.

Собрались мы действительно быстро. Заплели обязательных «дракончиков», на которых облизывалась вся женская часть Академии. Нет, в этом мире оказались широко распространены косы. Но увы, все прически были заточены под руки камеристок. Сложные многоуровневые косы, с лентами и бусами. А вот простейший «дракончик» выглядел весьма изысканно для повседневной жизни.

Вьюгу навьючили зверским чемоданчиком Карисы.

– Как некромант, я не слишком сильна, – прояснила волчица давно мучавший меня вопрос. – Я хотела стать экспертом. Потом узнала, что остаток жизни проведу в Лесу, и забила на все.

– Да, я видела твои первоначальные отметки. Одна из первых на потоке, – кивнула я.

– Именно. Теперь придется наверстывать, Дар не будет краснеть за тупую супругу. Да и отработка не за горами.

– Мы с Лием подали прошение, чтобы практика у всех вместе. Исключив, правда, Майю с Охотником. Захотят – сами присоединятся. А то начнется нытье: мы не хотели, вас не просили. Фу.

– Концентрация некромантии зашкалит, – хохотнула Кариса.

Прежде чем удалось сбежать, пришлось ударно поработать. Я заранее передала колечко с «поводком» Верену и велела идти в нашу комнату и никуда оттуда не выходить. С Карисой и Вьюгой мы просочились сквозь провисшие нити заклинания и спрятались за раскидистыми кустами.

– Сейчас в таверну, возьмем пожрать и комнату, там поспим. – Дар повел нас неприметной тропкой через парк. – Ночью на кладбище.

– На ночь его закрывают, – возразила волчица.

– За определенную мзду – откроют.

– И откуда такие знания? – подозрительно осведомилась я. – Ты в нашу группу только в этом году перешел.

– Так это, перед девчонками показывал, что не боюсь. Да это давно было, года три назад. Дурной был.

– Ну, теперь нам покажешь, – хмыкнула Кариса, – как не боишься идти на кладбище, ночью, сразу с двумя некромантками.

– С такими ведьмами куда угодно, – отозвался Вьюга и улыбнулся зардевшейся Рисе.

В таверне Дара знали. Темное, мрачное помещение, сизоватый дымок под потолком, крепкие столы и стулья. И невероятное количество бойцов, всех мастей и возрастов. Пока мы с Карисой оглядывались, он переговорил с барменом и поманил нас за собой.

– Комнаты под глушилками. – Боец чуть смутился. – Но в нашей белье перестелили.

– Какая радость, – вздохнула я.

Коридор был освещен слабо, ни к чему здешним завсегдатаям светиться и позволять себя рассмотреть. Комната удобная, широкая постель со столбиками, стол, полное отсутствие окон и стульев.

– А почему на столбиках такие характерные царапины? – подозрительно нахмурилась Кариса.

– Если поискать под кроватью, найдется ящик с тематическими вещами. Цепи или веревки. – Я потрогала исцарапанное дерево. – Скорее всего цепи. Бедные девушки и их истерзанные запястья.

Повисла неловкая тишина. Я не сразу поняла, как мои слова были поняты. Но объяснять не стала, прошлое Лауры постепенно перестает мне аукаться. Очень уж постепенно.

– Так вы с мастером теперь вместе? – предприняла Кариса попытку начать другой разговор и, принюхавшись, устроилась на постели с ногами.

– Если один неловкий поцелуй можно так назвать, – пожала плечами я. – Мне он нужен. Не могу сказать, когда это произошло. И почему – тоже. Просто случилось. Зато теперь понимаю, почему так расстроилась, когда Иртэ меня подставила, а он не защитил.

– Ну вы даете, – покрутил головой Вьюга, – зато я знаю, почему тебя подставили.

– Жги и падай уже к нам, – повелительно махнула рукой волчица.

– Сейчас еду принесут, не хочу туда-сюда прыгать. А вы давайте, колитесь, как дошли до жизни такой?

– Я не знаю, зачем он убил свою семью, – сказала Кариса. – Думаю, и не узнаю. Но он не дикий. Остальное можно оправдать.

– Рис! Я предпочитаю думать о невиновности мастера, – возмутилась я.

– Зря, – крякнул боец и открыл дверь.

На подносе высились горка жареных пирожков, тарелка с мясом, каравай хлеба, лук, сыр и глубокая миска с густым соусом. Пахло все это просто волшебно.

– Отчего зря? – проглотив первый пирожок, спросила я.

– Потому что, если он, допустим, защищал свою жизнь – его оправдают. Или заплатит. Или назначат работы, магами такого уровня не разбрасываются, особенно если жертвы из простых.

– Отвратительно, – проворчала я.

– А если он невиновен, значит, его подставили, – подхватила Кариса.

– Так и я об этом, – поддакнула я.

– А значит, у него есть сильный и высокопоставленный враг – подставить пасынка Владыки Перевала не так-то просто. И если его цель не достигнута, он будет пытаться снова и снова.

Я молчала. Мясо перестало казаться таким уж вкусным. Но, добавив сметанно-чесночного соуса, я утешилась. Вместе справимся.

– Что там с Иртэ?

– Слухи, – пожал плечами боец. – Она сошлась с Зуром. И получила свое «фи» от гномьей общины. Мол, мы знали, нельзя доверять человечке. Вот я и думаю, что она захотела выйти из положения. Гномы превыше богов почитают судьбу.

– Еще бы, обвалы в штольнях – явление стабильное, – кивнула Кариса и с наслаждением откусила пряно пахнущего мяса. По пальцам волчицы побежал сок, и она слизнула его, забыв про салфетки. Смутилась и отложила выбранный кусок.

– Да. Вот и мнится мне, что она никого подставлять не собиралась. Подмешала сама себе зелье, заметь, столько, сколько нужно. Не обгорела, никаких ожогов. И развела руками: судьба. А тут раз – ты. А подставить не вышло. Гномы, они медленные, но не тупые. Коварство в личных, не торговых отношениях им не свойственно. Это чисто человеческое желание быть хорошим для всех.

– Да, – тихо согласилась я.

– Слабо представляю себе эту пару, – заметила Кариса.

– Не дурнее, чем мастер с Рысью. Не в обиду, подруга, но дичь. Вы же разные. Ты начитанный оболтус, он серьезный ученый.

– Но мы же не знаем, что он вытворял на Перевале.

– Под мягкой лапкой герцогини Кошки особо не забалуешь, – покачала головой подруга. – Я могла бы говорить о ней часами. Но не буду утомлять.

– Вы знакомы? – удивился Вьюга, а я совершенно потеряла нить диалога.

– Не столько, сколько мне хотелось бы. Она предлагала моей матери бежать на Перевал. Туда до сих пор принимают оборотней, бегущих от властной диктатуры Леса. Нам свойственно подчиняться более сильному, но иногда этот элемент дает сбой. Леди Данкварт говорит – это эволюция. Она изобрела этот термин. И теорию эволюции.

А у меня возникло жуткое подозрение, что термин пришел с Земли.

– Ты чего так побледнела, Рысь? Девять из десяти, что ты понравишься потенциальной свекрови.

– А кто сказал, что я пойду замуж? – удивилась я. – Я там уже была, скажу как на духу, не очень там и сладко. Даже если посмотреть на первую супругу.

– Не говори этого мастеру, причинишь боль, – предупредила Кариса. – Большая путаница возникает там, где живет много рас. Традиции и законы смешиваются, создавая противоречивое, нелогичное болото, в котором легко утонуть.

– Я уже давно запуталась, – кивнула я. – И решила жить сама по себе. Условности высшего общества мне больше не подходят, волшебные традиции тоже не всем хороши.

– Так, поели, давайте спать. Не хватало еще между собой перессориться. А я скажу так – мастера ты и правда обидишь. – Вьюга нахмурился, прожевал сыр и продолжил: – Рожать детей по договору очень плохо.

– Это понемногу отходит, – вмешалась волчица. – У людей, а у нас так и вовсе никогда не было. Понимаешь, высокородные не говорят об этом. Но у вас до сих пор в порядке вещей закрыть жену в поместье, чтобы рожала каждый год. В свое время был целый женский бунт. Ведьмы, имеющие и дар, и умение им управлять, объединились.

– И взяли императорский замок штурмом? – восхитилась я.

– И создали Академию-на-болоте, – засмеялась Кариса. – Там до сих пор учатся оборотни и эльфы, люди редко стали туда приезжать. И когда в мир вышли первые обученные ведьмочки, которых было просто не удержать в неволе, появились контракты на вынашивание. Бывает, такие пары живут вместе, но все, что их объединяет, – контракт.

– Мужчин это обижает, – кивнул Вьюга.

– Но доверия у ведьм к магам нет, – припечатала Кариса. – Нет-нет да находится очередная волшебница, потерявшая дар в бесконечных родах. Как правило, это всегда вторая жена.

– Как мне повезло, – выдохнула я и хмыкнула про себя: конвейер по производству волшебников «Рысь-01» ушел на переплавку.

Мы не столько спали, сколько медитировали, выжидая, пока день подойдет к концу. Кариса превратилась в волчицу и улеглась на Вьюгу. Последний то притворялся спящим, то начинал что-то вычерчивать в записной книжке.

До вечера я едва не сошла с ума.

– Подъем! – рассмеялся наконец Вьюга и погладил Карису по волчьему уху.

До кладбища мы добирались перебежками. Карету Вьюга брать запретил:

– Слухи пойдут.

– Да кто узнает? – проворчала Кариса.

– Возчик и расскажет, мол, было дело на днях. Странная компашка среди ночи на кладбище отправилась. Ждать нам теперь всадников на четырех мертвых лошадях.

Темное небо, крупная, полная луна. Луна?

– Кариса, как оборотень может забыть про полнолуние?!

– Я не забыла, – удивилась она и повернулась ко мне. На красивом лице фантасмагорично горели желтые, волчьи глаза. – Я проигнорировала.

– Какие еще сюрпризы нас ждут?

– Никаких, Рысь, ты начиталась в библиотеке легенд, – фыркнула волчица. – Полнолуние влияет на зелья, артефакты и артефакторов. И да, немного на оборотней. Но на мужчин куда больше, чем на женщин.

Богатое кладбище походило на маленький город. Не было привычных могил с надгробиями. Только небольшие, стремящиеся ввысь некрополи, окруженные цветами и ровно постриженным кустарником.

– За одной оградой два кладбища, – негромко произнес Вьюга. – Там, с другой стороны, все выглядит иначе. Забавно наблюдать этот переход.

– От посмертной роскоши к посмертной же убогости, – вздохнула я. – Кому нужны эти строения?

– Живым, – пожала плечами Кариса. – Не ценив родную кровь при жизни, мы начинаем искупать реальные и воображаемые грехи после смерти близких. Глупо, но действенно.

Она уверенно вела нас, оставляя позади заботливо ухоженные участки кладбищенского благополучия. Склеп, перед которым мы остановились, был стар.

– Мне казалось, вы отстроились заново?

– Изнутри. Сама увидишь. – Она передернула плечами и легко отперла дверь.

Внутри склепа места оказалось больше, чем снаружи. Оно и понятно, если городить такие посмертные квартиры, места станет не хватать. Так и вижу объявление: «Сниму гроб в вашем склепе».

– Ты чего дергаешься? – Вьюга поддержал меня под локоть.

– Нервничаю.

– На Карису посмотри, – укоризненно заметил боец. Я только вздохнула. Мне порой казалось, что у подруги не нервы, а титановые канаты. Посопливела, поревела, встряхнулась и пошла дальше. Я терплю, держу в себе и срываюсь. Эх.

Тело ди-Валль лежало на каменной плите. Запах стоял соответствующий прошедшему времени. Кариса постучала ногтем по пластинке фильтра и начала священнодействовать, то и дело прося посветить. Мы с Вьюгой едва дышали, отворачиваясь и натужно сглатывая. Иногда даже в унисон.

Кариса работала долго. Или нам так казалось – тягучий, смрадный воздух склепа околдовывал сознание. Пальцы сводило от холода, сиреневые отсветы плясали на стенах, но ни волчица, ни боец этого не замечали.

– Вовремя пришли, еще немного – и было бы не доказать, – сообщила Кариса, укладывая в сумку небольшие пузыречки.

– Что там?

– Фрагменты тела ди-Валль. Давайте выйдем на свежий воздух.

Не покидая территории склепа, мы устроились прямо на ступеньках. Вьюга достал флягу с крепленым вином и два серебряных стаканчика. Налил для нас, а себе оставил флягу.

– Она была беременна. – Кариса облизала губы. – Ее любовником был человек, не маг. Не богатый, ничем не примечательный воин. Я говорила, хорошим это не кончится. Но кто бы меня послушал.

– Они хотели бежать?

– Идиоты, они собирались пожениться. Он нашел работу в городской страже, она планировала хорошо показать себя на отработке, после Академии. Когда нас вызвали в Лес, парень погиб на дуэли.

– Вот черт, может, случайность?

Вьюга глотнул из фляги и поморщился, боец не любил сладкие вина.

– Его вызвал Ро-кальс.

Кариса допила и протянула бойцу стаканчик, жестом показав, что больше не будет.

– Кто он?

– Подлец, – отрезала волчица.

– Бесчестный человек, – уточнил Вьюга, – завзятый дуэлянт. Ты платишь, он вызывает обидчика на дуэль и убивает. Мерзавец, но великолепный боец.

– Я боюсь. – Кариса дернула плечом. – Утром я отправила письмо матери. И готова сказать тебе, любимый, «да». Вот только… Боюсь.

– Все будет хорошо, – Вьюга прижал ее к себе.

– Рис, получается, ди-Валль убил кто-то из своих?

– Да.

– Но это твой шанс. – Я прикусила губу. – Цинично, конечно. Но ты можешь отослать все эти образцы отцу и уточнить, что была не одна. И что Вьюга требует тебя себе в жены. А его подруга, то есть я, ну не знаю… Молчит и хочет обещания исполнения одного желания. И все это прямо сейчас, пока еще можно доказать. ОГБР порядком устало от насмешек, и клан обвинят сразу во всех убийствах.

– Ты страшный противник, Рысь, – присвистнул Вьюга.

– И преданный друг. – Кариса притянула меня к себе, и некоторое время мы сидели втроем, крепко обнявшись.

– И потом, там у вас Говорящая с Лесом объявилась, им не нужны скандалы, – припомнила я.

– Может получиться, – кивнула волчица.

– В любом случае наша главная задача сейчас – вернуться в Академию и не спалиться, – фыркнул Вьюга и встал, поднимая вместе с собой нас.