Глава 1 Сострадание

Самое точное определение понятия «нонсенс» – солнечная погода в Гранполисе. А также совпадение её прогноза в ежедневных сводках и в реальности. Наш город второй по размеру после столицы, но главное – Три Школы Магии. Одна из которых специализируется на управлении погодой и прогнозах. Так что не удивительно что у нас нет ни толковых магов-погодников, ни дипломированных гадалок. Будь я предсказательницей, не надела бы плотную, узкую юбку и жакет. Голова ноет от туго стянутых волос и неудачно вставленных шпилек. Ветер в Гранполисе уносит дамские шляпки на раз, и приходится крепить их к волосам. В сырую и промозглую погоду я предпочитаю дамский котелок, вместо легко чепца. В общем, пусть у наших прогнозистов всегда будет еда, когда захочется попить и вода, когда захочется кушать.

- Мам, а почему до сих не сделали новый мост, рядом с этим зданием? Это было бы лучше чем через переход идти- девочка, цепляющаяся за цветастый рукав матери, смешно округлила глаза и покосилась на темнеющий зев подземного перехода. Женщина устало вздыхает и пожимает плечами.

- Если построить мост, изменится панорама, изображенная на первой почтовой марке империи Грод,- негромко произношу я. Обе с интересом оборачиваются, и я обвожу рукой громаду Паба-над-водой. – Двести лет назад, господин Монти, тогда его род еще не имел права на лордство, выплатил половину своего состояния за возможность изобразить паб на марках. Спустя двадцать лет он подал заявку в городскую администрацию, требуя признать его паб лицом города. Еще через двадцать лет его сын выставил счет, в котором указал, что город наживался на собственном памятнике. И когда встал вопрос о том, что Гранполис стал слишком велик, и что через Городской Канал именно в этом месте требуется мост, теперь уже лорд Монти, пра-пра-правнук первого, ушлого Монти, предъявил те самые марки.

- И что? – затаив дыхание спросила девчонка, а ее мать горько скривилась и ответила вместо меня:

- И мэр решил, что оставить панораму целой важнее безопасности жителей города, верно я говорю, леди?

- Верно. Магам заплатили за строительство перехода под руслом канала. Днем там безопасно,- вздыхаю. Этот самообман слабо работает, и женщина понимающе произносит:

- Я когда без дочки тоже там иду. В этом году проход сквозь нижний зал паба пять медных монет. Я на эти деньги могу купить муку, соль и яйца. Нам еще повезло, мы на этой стороне живем. Туда только к родителям ходим.

- Только чтобы купить их задешево, нужно пройти на рынок. Я живу на той стороне, а рынок здесь.

- А откуда вы знаете про марки, леди? – девочка робко выглядывает из-за материной спины.

- Я училась в Школе Прикладной Магии и близко дружила с мальчиком из соседнего учебного заведения,- несколько упростила я. – В учебниках нотариального дела этот факт записан в качестве примера и исторического казуса одновременно.

- Я тоже буду там учиться, когда вырасту,- над тонкой ладошкой заплясали язычки пламени, и я улыбнулась:

- Молодец, удачи тебе.

Мать с дочкой еще немного постояли у перил, глядя на пафосную громаду паба, и ушли. А я все так же выжидала. Некоторое время назад в переход спустился мужчина, хорошо одетый, не из бедных. Спускаться следом за ним было откровенно страшно – непохож он на того, кто экономит медные монеты. А я непохожа на того, у кого вообще есть эти монеты. И на того кому нужны лишние приключения я тоже непохожа. Нужда погнала меня на рынок, и теперь, ни с чем, я возвращаюсь домой. Нужный мне товар не пришел, зря сходила.

Все, по моим прикидкам прошло больше получаса, должен же он был уже уйти? Может, ему по нужде приспичило? Гадость конечно, но в том переходе что только не делают. Оттого и городская администрация заключила соглашение со всеми тремя Школами – напроказившие студенты следят за чистотой внутри перехода. Говорят, дисциплина сильно выросла за последние годы.

Ступени влажные, по своду стекают капли воды и собираются в лужицы. Иногда мне хочется, чтобы вода уже затопила этот омерзительный выверт строительного искусства. Вот только я уверена, что второго моста все равно не будет. Лорд Монти цепко удерживает оба берега в своих ладонях. Хоть я и не представляю какую выгоду ему это несет. Так, все, хватит медлить, юбку подобрать и бегом на другую сторону.

Тусклые, издыхающие осветительные шары скорее мешают чем помогают рассмотреть лужи под ногами. Юбка шуршит, путается в щиколотках, ткань выскальзывает из мокрых пальцев. Становится жутко – статистика происшествий в этом переходе одна из самых страшных. Но когда ты заложила последние семейные украшения чтобы оплатить аренду квартиры – не следует чрезмерно перебирать варианты, как и где сохранить лишний медяк. На жизни не экономят – хороший лозунг, вот только, если его слушать, жить будет не на что. Шорох, прерывистый вдох, всхлип подсказали мне что в переходе я не одна. Неужели тот мужчина не ушел? Он нашел свою жертву? Что мне делать, затаиться, уйти? В моем ридикюле лежит ювелирный молоток, и я серьезно прикидываю, смогу ли проломить голову взрослому мужчине.

Реальность оказалась куда хуже. Едва лишь сознание оценило картину, как я вернулась в прошлое. Прошлое, где мой отец в той же позе сидел у стены, бледный и мертвый. Вокруг него расплывалась лужа крови натекшей из вскрытых на руках вен. И вот сейчас, не замечая луж и неприятного запаха, на полу, там, где тень от осветительного шара была гуще, на коленях стоял мужчина. Лица его было не видно – седые, грязные волосы свисали с низко опущенной головы.

Он сидел выставив вперед изуродованные руки, где предплечья оканчивались не кистями, но их остатками. Вокруг него дрожало марево магии, рукава белой рубашки пропитались кровью. Мужчина взглядом удерживал в воздухе осколки стекла, и на моих глазах мутные стекляшки совершили очередную стремительную атаку на изъеденную воспаленными шрамами плоть.

- Нет! – он вздрогнул, повернулся ко мне и криво ухмыльнулся, показав крепкие зубы:

- Вам ничего не угрожает, леди,- это голос уверенного в себе и своих действиях человека. Человека, принявшего решение.

Собственная боль толкает меня в спину и я падаю на колени рядом с ним. Осколки отлетают в сторону, а я обхватываю его за шею, утыкаюсь лбом в его лоб. От него разит болезнью, его глаза полны лихорадочной злости.

- Ты же им больно сделаешь,- горячечный шепот,- нельзя так. Подумай о тех кто останется! Мой отец поступил со мной так. Как ты, подло, трусливо. Оставил гадать. Все ли я сделала для него. Не моя ли черствость и равнодушие стали причиной его ухода. Не смей. Пусть не я. Пусть другой или другая обрадуется, когда найдут. Живым,- рваные фразы, дыхание не хватает. Я вернулась в тот день, прожила его заново.

Он молчал, только положил окровавленную культю мне на плечо. Истерика улеглась, напоминая о себе легкой дрожью. Время лечит, уже прошел год, но я вновь сорвалась. Лёвэ не плачут.

- Некому радоваться, леди.

Отстраняюсь, продолжая удерживать его за плечи, вглядываюсь в преступно близкое лицо. Тонкий нос с горбинкой от плохо залеченного перелома, сухие узкие губы. Седые волосы и яркие, синие глаза. Кожа бледная, но от тела мужчины исходит лихорадочный жар.

- Андор из Таргота, маг-отступник.

- Амбер Лёвэ из Гранполиса, артефактор-неудачник,- в ответ представилась я. Что-то крутилось в голове, скандал, произошедший больше года назад. Не помню. В то время я сначала лечила отца, а потом его же и хоронила. О чем и поведала магу.

- Осужден за противоречащие понятиям гуманности опыты над живыми существами,- он кривится, выплевывает слова и подставляет мне к лицу свои искалеченные руки,- а это их милость. Жизнь мне оставили, и даже мое состояние не тронули. Есть где жить и кому заботится обо мне – сиделки сменяют одна другую. А теперь идите, леди, вам ведь уже некомфортно.

- Невероятно некомфортно,- согласилась я, вставая,- юбка промокла, блузка в крови, только шляпку беда не зацепила.

И словно в насмешку на поля моей шляпки с потолка упала огромная капля мутной воды.

- Вот теперь совсем печаль,- склоняю голову набок,- вы, как джентльмен, должны проводить меня до дома.

Его взгляд направлен куда-то в глубь себя. Кожа на руках зарубцовывается. Такое быстрое заживление, родовой дар или артефакт? Мужчина принимает правильное решение, и озирается, соображая, как встать. Мою руку он не принимает, опирается локтем о стену и поднимается. Как-то нервно дергает плечом и его одежда стремительно светлеет. Теперь брюки и сюртук похожи на свежевыглаженный костюм. Но мой чуткий нос подсказывает, что это лишь иллюзия.

- А мне любезность не окажете?

- Уже,- буркнул он и замер. Не стесняясь укладываю ладонь ему на локоть и он покорно сгибает руку. Мы покидаем подземный переход с другой стороны. Вопреки ожиданиям на нас никто не косится, горожане спокойно обтекают нас, идущих против основного потока движения. Подозреваю, что лицо моего спутника так же скрывает иллюзия.

- Я могу поклясться своей магией, что не делал того, в чем меня обвиняют,- неожиданно произносит он. Ему не все равно, а значит он продолжит жить дальше.

- Отчего не поклялись раньше?

- Перед алчущей крови толпой? – в сухом, надтреснутом голосе я слышу насмешку. Издевку над самим собой.

- Я попробую поверить без клятвы,- не смотрю на него, прикипая взглядом к лотку с сахарной ватой. Любимое лакомство детства. Вот и дожила ты, Лёвэ, до того, когда и два медяка в кармане нет. – Но оставлю за собой право попросить ее у вас.

- В кармане моего жилета есть немного мелочи,- он переводит тему. – Вас не затруднит приобрести сахарную вату?

- Разумеется, сэр. Какой вкус?

- На ваш выбор.

Как оказалось, вату он приобрел для меня. Идем, мимо проносится бегунок, юноша, впряженный в это подобие кареты, совсем молод. И сколько бы люди ни требовали от мэра ввести ограничения по возрасту для бегунов, он делает вид что не слышит людей.

У подъезда общего дома, где под самой крышей я снимаю квартиру, маг останавливается и неожиданно тепло смотрит на меня.

- Спасибо, давно мне не доводилось погулять с девушкой,- он улыбается, и отсвет этой вымученной улыбки касается глаз. – Не сразу понял скольких приятных вещей я лишился.

Мы стоим, едва знакомые, случайные приятели. Иллюзия начинает просвечивать, как и всегда. Я засматриваюсь на культи и чувствую, как давит ответный взгляд. Колдун похож на моего отца – высокий, широкоплечий, но руки, в прошлом, были некрупными. Это видно по остовам ладоней. Палач стесал пальцы и часть лучезапястных костей. Такое крошево невозможно восстановить, если не встретить легендарного некроманта. Только их всех вырезали еще в прошлом веке.

- Что вы скажете, если я смогу вернуть вам руки? Отличные металлические пальцы,- нервно тереблю поясок жакета. Артефакторы, вне лаборатории, неуверенные в себе истерики, так всегда говорила мама, видя, как мы с отцом вертим в руках всевозможные безделушки. Поднять взгляд на колдуна не получается – я не понимаю сама себя, но так невероятно важно, чтобы он согласился. Эти чертовы протезы будто тянут из меня жизнь, напоминая, что не успела, не спасла, не-не-не – сотни «не». Я хочу от них избавиться, но не могу.

Он смотрит на пустые рукава манжет, на дверь и хрипло произносит:

- Сколько?

- Просто так,- мне страшно нужны деньги, но продавать память об отце – после такого только в омут, да камень потяжелее. Я и так все драгоценности ростовщикам отдала. – Подниметесь? Просто, пообещайте жить.

- Ваша репутация…

- Моей репутации ничего не повредит – ее попросту нет,- отвечаю коротко, зло. – Я одна из тех, слабых на передок девиц, что гуляют на сеновал с первым позвавшим.

- Сейчас тоже?

- Взяла перерыв,- стараюсь смягчить тон,- здоровья не хватит бесконечно гулять.

Второй раз за время нашего знакомства я вижу живые эмоции на этом худом лице. Я не помогла отцу, но кто знает, может, помощь колдуну из Таргота мне зачтется?

- Я все же предпочту подстраховаться,- откашливается маг

- Квартира без номера, под самой крышей. Раньше там был чердак. Дверь не ищите, там люк в потолке.

- Аренда дешевле?

Киваю, приседаю в реверансе и прохожу в парадную. Гулкий квадратный коридор с тремя дверьми – за ними лестницы на этажи. Первый класс квартир, второй класс и та за которой таится нечто, называющееся эконом-вариант. Учитывая, что живу и плачу я за нечто, отзывающееся на «второй класс комфорта», страшно представить, что там.

За кованым столом сидит почтенная матрона, дама, следящая за порядком на территории общей собственности жильцов. Она олицетворение строгости – серое форменное платье, мелкий пучок на голове, очки в роговой оправе и единственная дань моде – густо лиловая помада на тонких губах. Госпожа Бертрам позиционирует себя как мерило праведности, а мне с чердака видно, как она тайком, вечерами, курит в окно.

- Госпожа Лёвэ, доброго дня,- одного у нее не отнять, она здоровается всегда и со всеми.

- Да, госпожа Бертрам, день действительно ко мне добр,- улыбаюсь, и желаю этому воплощению престарелой девственницы облысеть. Будто мне не известно кто слухи распускает. Все молодые люди, зашедшие в парадную после меня – «совершенно очевидно, что это все гости, ну вы понимаете, этой Лёвэ. Хорошо хоть хватает совести делать все тихо».

- А с кем это вы общались? Видный мужчина,- госпожа Бертрам поправляет очки и я, на волне безумного, злого веселья отзываюсь:

- О цене не договорились!

Наверх, на четвертый этаж и выше, по шаткой, скрипучей лестнице, вот и долгожданный люк в мою квартиру. Осматриваюсь так, будто только сейчас рассмотрела всю убогость своего жилища – огромный, заваленный чертежами и схемами стол, там же разложены инструменты, приобретенные на барахолке. На отдельной, бархатной подставке лежат мои рабочие очки – круглые, немного смешные, в грубой оправе они позволяют рассмотреть мельчайшие проявления магии. Продавленное кресло, отданное добросердечной соседкой снизу, иногда я захожу к ней на чай.  Она единственная знает, что по ночам в моей квартире никого, кроме меня нет.

На вбитых прямо в стену крупных гвоздях остатки моего гардероба – две юбки, две блузки и потрепанное платье, на случай выхода в свет. Жакет одинаково подходит ко всем юбкам, оттого стремительно теряет свой вид – я ношу его каждый холодный день. За узкой ширмой прячется таз, табурет и ковш. Не всегда есть деньги на платную мыльню в подвале. А общую ходить – искать себе неприятности.

Бросаю взгляд на узкую лежанку – заправлена, нижнее белье спрятано в ящике под лежаком, все в порядке. Когда к тебе в дом должны зайти чужие люди, взгляд находит к чему придраться и чего устыдиться.

В люк постучали. Открываю его, и протягиваю руку, чтобы помочь мужчине подняться. Окинув меня скептическим взглядом, колдун из Таргота демонстративно медленно вылетел из люка.

- Бедно и грязно,- цедит он.

- Вертится на языке достойный ответ, да воспитание не позволяет,- огрызаюсь я.

- Так Лёвэ твоя настоящая фамилия?

- Те самые Лёвэ, потомственные артефакторы, умельцы прикладной магии,- киваю я.

- Да, типичная для Лёвэ внешность,- кивает колдун. – Курносая, каштановые волосы, чьи глаза?

- В мать, она полукровка,- да, глаза мне жизнь попортили. Темно-зеленые, они слишком не такие для человека, но при всем при этом сказать, что именно не так – не выходит. Просто, не такие. Так с умным видом говорили наши многочисленные родственники, тетушки и дядюшки, пропавшие едва над родом Лёвэ нависла туча.

- Странно что тебя замуж не прибрали.

- Пытались, и на этом закончим. Садитесь, сэр.

Увесистая, пыльная коробка плюхается на стол, из-под нее вылетают бумаги – колдун постарался. Он заставляет бумаги зависнуть в воздухе и впивается в них острым взглядом.

- Здесь неплохие заметки, сыровато, но потенциал есть,- он храбрится. Отводит дикий взгляд от коробки, цепляется за любую тему, лишь бы отсрочить момент истины. Все что угодно, лишь бы терпкая, пьянящая надежда еще немного дурманила голову.

Сдерживаю горделивую ухмылку и снимаю крышку. Колдун со свистом втягивает в себя воздух и я расправляю плечи, неповторимый момент. На побитом молью бархате лежат две металлические руки. Пальцы, костяшки, пластинки – обывателю покажется что все это сложено в беспорядке, но это не так. Нити тончайшей стрейской паутины оплетают каждую деталь, создавая искусственную нервную систему. Стрейская паутина – единственный материал способный создать полноценный симбиоз с человеческой нервной системой. Мне довелось войти в круг посвященных исключительно неправедным путем, на который меня привело чудо. Я вложила душу в создание этих артефактов. Вот только отец не дожил до того момента, когда я могла бы доказать ему что способна позаботится и о себе и о нем. И о нашем роде.

- Начнем с левой,- я уверена в себе и своем творении, я знаю, как и чем подсоединить маго-механические протезы.

- Кто ты? – колдун серьезно смотрит мне в глаза.

- Человек. Человек, который может и хочет помочь.

Чтобы поставить протезы, необходимо обнажить культю до самой кости, после это нити стрейска сами создадут новые ткани. Позволяя металлическим пальцам стать для тела родными, отзывающимися на мозговые импульсы.

Колдун выдержал экзекуцию молча. Лишь бешено билась венка на виске, да пот огромными каплями катился по лицу. Периодически я промокала его лицо тряпкой, и закончив, с левой рукой поняла, что иногда путала специально принесенное, мокрое полотенце с тряпкой для стола. Но колдун молчал. Он поднял руку и смотрел на свою металлическую ладонь, сжимая и разжимая кулак. Вокруг протеза собиралась кровь, выступала белесая пена – это стрейские нити выталкивали лишнее. В уголках глаз мужчины собралась влага. Я поспешно отвернулась, выждала пару минут и вновь перевела на него взгляд. Глаза были совершенно сухими.

- Несколько дней уйдут на калибровку, и все. Конечно, вы не ощутите тепла или холода, текстуры, боли,- я пожала плечами,- слабая чувствительность. Давление, сжатие, придется привыкать заново ко всему.

- Самостоятельно застегивать и расстегивать штаны – величайший подарок в моей жизни, Амбер Лёвэ. Я заплачу.

- Я могла сама продать их,-напоминаю я, и прячу лицо за спасенными колдуном бумагами.  – Но не стала – это память об отце и ее нельзя разменять на золото.

- Полностью ваша разработка?

- Нет,- качаю головой,- один из предков пытался создать их, но без стрейской нити они лишь балласт.

- Я не смогу просто взять и уйти,- он смотрит мне в глаза, а я вижу в этих синих глазах разгорающийся огонек опасного, неизведанного чувства. Так выглядят чудом спасшиеся люди.

- Закончим с рукой, и обсудим,- прикусываю губу,- дайте слово, что не станете переступать через себя ради моей просьбы.

- Слово колдуна,- серьезно произносит он и над его левым протезом на секунду полыхает искра. – Они проводят магию?

- Они создавались для мага, разумеется они проводят магию. Только учтите, потенциал прикладного мага существенно ниже всех остальных колдовских каст. Вам придётся самостоятельно вычислить, сколько единиц энергии вы можете единовременно выбросить.

- Вычислю,- он шало улыбается и аккуратно, подрагивающими пальцами откидывает с лица волосы. А я вдруг понимаю, отчего у него грязная голова, но немытым телом не пахнет. Некому было помочь промыть волосы.

- Готовы?

- Больше чем когда-либо, госпожа Лёвэ.

Правой ладони пришлось уделить чуть больше внимания, ведь это рабочая, опорная рука. Нагрузка на нее приходится больше, а запас прочности тот же самый что и у левой руки, увы. И едва я заканчиваю, колдун, не жалея себя, своих новых металлических рук, хватает мои ладони, выпачканные его же кровью и раз за разом проходится по ним поцелуями. Мне и приятно и неловко, и невероятно хорошо. Правильно. Словно камень, упавший на меня год назад, стал меньше.

- Правую руку стоит беречь, я не могла увеличить износостойкость, не утяжелив конструкцию.

- Рассказывайте,- колдун отпустил мои руки, красуясь, вытащил из жилета тонкий батистовый платок и стер с моих ладоней потеки крови. Я, в свою очередь, подобрала полотенце и стерла красноватые разводы с его рта и подбородка.

- История довольно банальная,- дергаю плечом, чувствуя, как колет под левой лопаткой. – Отец получил вызов на дуэль, с которой вернулся без рук. Боец заезжий, что не поделили – неизвестно. Но до этого был, скажем так, инцидент с лордом Ранте. Старшим.

- Вы?

- Он посватался ко мне, а я уже отдала основную часть девичьего приданого,- а повела плечами, разминая затекшие мышцы. – Страх оказаться в постели сиятельного лорда придал мне решимости, и в ратуше, при большом скоплении людей я выдала целую тираду. Нет поцелуям без любви, и что я сильная ведьма и на брачное ложе укладывать меня придется боем. Отец был в бешенстве. Он не предполагал, что я осмелюсь возразить.

- Вы были так робки? Не похоже.

- Это склонность всех артефакторов, теряться при большом скоплении людей. Отец начинал заикаться, оттого предпочитал внушительно молчать. Большую часть времени мы проводим в лабораториях, или закрываемся от всех производя расчеты. Так или иначе, прикладные маги непубличные люди.

- Отсутствующий социальный навык,- колдун кивнул.

- Так что я собираюсь найти кого-то небрезгливого, с зачатками магических способностей и согласного войти в род Лёвэ. При этом будет брачный контракт, регламентирующий личную сторону жизни.

Я не собираюсь ложиться в постель за чем-либо, кроме зачатия детей, двух, не более. Унизительно, неприятно и слишком уж долго. Минут пять-семь перетерпеть можно, но никак не двадцатиминутный кошмар. Зато становится понятным отчего девицам должно блюсти себя до свадьбы – меньше знаешь, больше хочешь замуж.

Переспрашивать колдун не стал. Не то понял, не то не придал значения. Я устало привалилась бедром к столу, за исключением кресла, в котором сидел колдун, приткнутся было некуда. Не садится же на постель. Скупой кивок и колдун встает. Я так и думала, мужчины строги к тем женщинам, что падают им в руки как перезрелые плоды. Мне не больно, мне легко.

Надежно закрываю люк, и окидываю комнату другим взглядом – склеп да и только. Но ведь можно придать ей уют. Прикладная магия хороша тем, что несмотря на малый запас сил, мы способны к любым проявлениям магии. Падаю в кресло, еще нагретое телом колдуна, и начинаю простую, но такую сложную в прошлом уборку.

Мой стол стоит вплотную к широкому окну, два пасса левой руки и в комнату проникает яркий дневной свет. До недавнего времени стекло было затемнено, мне было приятнее жить под светом тусклого шара. Вся пыль в комнате собралась в один упругий комок, который я левитировала в мусорное ведро. В моей жизни ничего не изменилось. В моей жизни изменилось все. И резкий стук в крышку люка это подтверждает.

- Госпожа Лёвэ? Это господин Ранте,- снизу раздается знакомый, высокий и резкий голос моего бывшего друга. Ранте, довольно известная фамилия, адвокаты и нотариусы, вот чем славится этот род. Малая магическая сила, бесконечно развитый интеллект. Жестом направляю силу, и люк открывается. Господин Ранте оказывается в довольно неловкой ситуации – мантия нотариуса не позволяет ему попасть в мою комнату иначе, чем на карачках. Просить женщину о помощи – ниже его достоинства, а сил на левитацию не хватает. Скользкий как Ранте, худшее из оскорблений. Смешно вспомнить как страстно я его когда-то защищала. – Вы меня еще помните?

- Доброго дня, господин Ранте,- я помню, как вы, в сопровождении своего отца описывали завещанный мне дом. Как за фальсифицированные долги отдали его дальней родне – тоже помню. Как пытались продавить опеку надо мной – не забыла. Ранте и Бриушти, два рода ведущих Гранполис к процветанию, две семьи тесно связанные сотней крепких нитей.

 - Не желаете ли прогуляться, госпожа Лёвэ?

- Увы, нет, господин Ранте. Трудности с доверием,- кастую вокруг себя слабый щит.

- Прогулка была бы полезна нам обоим, Амбер.

- Как и гильотина, господин, и палачу радость и у преступника голова не болит,- светски улыбаюсь, игнорируя его переход на личное обращение.

 

Глава 2. Сотрудничество

Приятный, едва уловимый ветерок, радовавший меня по выходу из дома, превратился в пронизывающий ветер, стоило лишь дойти до Канала. Весь день я провела в глубоких раздумьях и почувствовав, что начинаю накручивать себя больше, чем стоит, вышла на прогулку. Неспешный шаг, приятный ветер, осуждающие взгляды встреченных по пути соседей, все это прекрасно мотивирует, повышает интерес к жизни и вкус к не столь давно обретенной свободе жить так, как хочется.

Городской Канал особенно красив вечером – розоватые отблески заката, неспешные волны. И вездесущие утки, наглые и толстые, особенно в этой части, у Паба-над-водой. Единственный лишний медяк, сэкономленный за последние два дня, я трачу на простую, грубую булку. Мы делим ее пополам, и уткам достается большая часть – их все же много, а я одна. Серый мякиш в компании с прожорливыми птицами кажется не настолько отвратительным, как если бы я ела его дома, в одиночестве.

- Так и думал, что найду тебя здесь, угостишь?

Колдун из Таргота. Дорогой костюм, золотая цепочка карманных часов отлично оттеняет светло-шоколадный оттенок плотного жилета. Темный сюртук, шейный платок, седые волосы стянуты в низкий хвост. Дорогие перчатки плотно обтянули пальцы, и дешевый, сыроватый хлеб в этих руках смотрится изысканной насмешкой. Что не мешает колдуну отхватить крепкими зубами сразу половину мякиша:

- Много дел, не успел поужинать.

- Приятного аппетита. Искал меня? Зачем? – от воды тянет холодом, и я понимаю, что скоро придется возвращаться домой. Прогноз погоды вновь не совпал с реальностью, но жару терпеть проще. Я слишком легко простываю, чтобы позволить себе щеголять в тонком платье. Но жакет испорчен безвозвратно, а это обозначает серьезные финансовые траты.

- Угу, мне сказали ты ушла еще днем,- он доедает хлеб и отряхивает пальцы.

- Гуляла,- пожимаю плечами. Колдун скользит взглядом по разочарованным уткам – последний кусок должен был достаться им, перехватывает мою ладонь и прижимает к сухим губам самые кончики пальцев. Мне становится неловко, уж я-то знаю насколько груба и неженственна моя кожа, привыкшая к жару маленькой кузни и брызгам кипящих зелий. Мужчины должны целовать совершенно иные руки. Отнимаю ладонь, стараясь смягчить резкость движений улыбкой. Не стоит верить в сказки, уже было.

- Поужинаем вместе? – он кивает на паб. Я немного отклоняюсь в сторону, как бы предлагая осмотреть себя, свое тонкое платье, отсутствие прически и макияжа. Колдун смеется:

- Я маг-отступник, кнопка. Идем? Я заказал столик на твое имя,- признается он, подмигивая, и мне остается только рассмеяться.

Метрдотель удивлен и расстроен, заказанный колдуном столик один из трех, не имеющих приватного щита, а значит нас увидят все. Колдуна и артефактора, каждого из которых не следовало пускать на порог достойного заведения. Все эти мысли читаются в гневно топорщащихся усах мужчины, в багровеющей шее и скорбно поджатых губах. Просто иллюстрация фразы «вам не рады».

- Обожаю приходить в гости незваным,- хмыкает колдун и машет рукой мужчине за соседним столиком. Когда в ответ колдуну отсалютовали бокалом мне захотелось провалиться вниз, до самого Канала. Неизвестный мужчина ужинал с Мелиндой Ранте, светской львицей, известной своей щедростью по отношению к сиротским приютам. Юная красавица, она младше меня на два года, стала женой лорда Ранте сразу после того, как этой малоприятной возможности избежала я. Была некоторый сарказм в той ситуации – младший Ранте лишает меня дома и состояния, а старший зовет замуж.

- Знакомы? - рассматриваю меню. Ничего не изменилось – изысканные названия и отсутствующая цена. Здесь собираются слишком богатые люди, они не считают выбрасываемые на ветер деньги, и хозяин паба этому очень рад.

- Доктор Шеффар, специалист в области магических перемещений,- колдун улыбается, вытягивает руку вверх цепляя кончиками пальцев полый шар, висящий над нами, и ставит в него свечу. В мягком, равномерном освещении его лицо становится одухотворенным, как у безумного ученого готового обрушить на мир всю мощь своего гения. Красуясь, колдун сплетает из пальцев замысловатую фигуру и вокруг источника света начинают кружиться полупрозрачные мотыльки. А мои пальцы вновь прижаты к его губам. И прежде чем я успеваю его осадить он шепчет, обдавая кожу горячим дыханием:

- Не могу не целовать, прости. Ты вернула мне смысл жизни,- он отпускает мою ладонь,- сложно удержаться. Не думай ничего плохого, просто сейчас мне это нужно,- устоять перед этими глазами сложно, и я прячу улыбку, низко склоняя голову. Немного романтики не должно мне повредить.

Вечер проходит довольно приятно. Я заказываю себе легкий салат и отваренную в семнадцати специях куру. Колдун берет жаренное, истекающее соком мясо напрочь игнорируя «траву». Он так же игнорирует и правила приличий, утаскивая с моей тарелки несколько ломтиков огурца. Это лучший вечер за последнее время. Мы громко смеемся и несравненная Мелинда бросает на нас гневные взгляды, а вот ее спутник украдкой показывает большой палец. Настроение портит только легкая головная боль. Сегодня я отправилась гулять в поисках вдохновения и потому мой нос украшали рабочие очки, сквозь которые мне были видны потоки магии. Их нельзя долго носить, но снять и положить в ридикюль смерти подобно – это единственная пара и если они сломаются…Это будет подобно перелому спины, жить можно только мучительно и неполноценно.

После того как миледи Ранте покидает паб, доктор подсаживается к нам. Бесцеремонно стягивает перчатку с левой руки колдуна и восхищенно присвистывает.

- Эти руки лучше прежних. Прощу прощения, леди. Мое имя…

- Доктор Шеффар, госпожа Лёвэ,- перебивает своего приятеля колдун. – Он просто обожает когда его зовут доктором, но при первой встрече стесняется об этом говорить.

- Он просто вас ревнует, прекрасная госпожа,- доктор порывается поцеловать мне руку и тут же, едва коснувшись пальцев, восклицает,- так это вы автор этого великолепия? Хватай ее, друг, и тащи к священнику! С твоим ритмом жизни тебе пригодится собственный производитель дополнительных конечностей.

Мужчины перебросились парой слов, что-то об общих проектах, колдун утонил что доктор был одним из тех немногих единственных, кто не отвернулся от него после суда. Правда, потребовал клятву. Я пожала плечами, мне мало понятны взаимоотношения мужчин и женщин, а уж что там происходит в пределах «настоящей мужской дружбы» - и вовсе темный лес. Например, от настоящих друзей отца после неудачной дуэли не осталось никого.

- Знаешь,- доктор уже ушел, и колдун держал голую, без перчатки, ладонь перед собой,- мне бы хотелось спуститься в тот переход.

- А пыточную навестить ты не хочешь? – ворчала я скорее для проформы, сама часто заглядываю на дуэльную площадку, где искалечили руки отца и сломали мою жизнь. Или выправили, я бы не смогла жить с Бриушти. И за то, чтобы я жила как хочу, заплатил отец, по высшему тарифу.

- Не кисни, все будет хорошо,- колдун щелкнул меня по носу прохладным, металлическим пальцем. – Найду тебе мужа и напьюсь на вашей свадьбе, будешь потом детям рассказывать, как их крестный позорил тебя.

- А как будешь позорить? – втянулась я в игру.

- Я нацеплю твою фату и буду искать и себе вторую половину,- расхохотался колдун. – Мне же надо род продолжать. Я четвертый маг в семье, а значит Искра будет и у моего ребенка, главное, правильно жениться. Ты вот, прям идеальный вариант, но хочешь мужа в свой род.

- Ты найдешь мужа мне, а я жену – тебе,- улыбаюсь и мы скрепляем договор шуточно-серьезным рукопожатием. С сомнением смотрю на колдуна, и все же решаюсь:

- Ты не мог бы еще раз представиться?

- Ты забыла мое имя? – он выглядит оскорбленным.

- День был суматошный,- отвожу взгляд. Не стоит говорить мужчине, что запоминать его даже не собиралась. Сильной пол порой слишком щепетилен к тому, что задевает их гордость.

- Андор из Таргота,- процедил колдун, и скомкал салфетку, полыхнувшую между пальцев пламенем. Я ахнула, и тут же успокоилась – обжечь руки ему не грозит.

- Амбер Лёвэ из Гранполиса,- отзываюсь я, и улыбаюсь, - согласись мы не планировали продолжить общение.

- Ты думаешь, можно сделать такое,- за неимение слов он стянул вторую перчатку с руки,- и все? Ты думаешь я мог просто жить дальше?

- Я не говорю, что я права, Андор из Таргота, но жизнь учит разным вещам.

- Из-за одного ублюдка заклеймить всех?

- А если ублюдок не один? – вскидываю бровь,- если мне раз за разом встречался некондиционный материал, что тогда?

- Некон…что?

- Брак,- припечатала я,- недоделка, порченный товар.

- Порченный товар здесь ты,- бросает колдун и тут же замирает, прикрыв глаза. Я бы хотела торжествующе улыбнуться, но слишком уж горчит такая победа.

- Идем в твой переход Андор из Таргота,- зябко поддергиваю рукава, страстно желая оказаться дома, на жесткой лежанке под своим колючим одеялом.

- Полагаю, твою мнение о себе я сейчас максимально подтвердил,- мрачно бормочет мужчина. А я лишь жму плечами, последнее время это мой любимый жест. Вторая встреча с колдуном для меня неожиданность, ни помощи, ни участия я не ждала. И вся та горечь, всколыхнувшаяся в душе, всего лишь навеяна романтикой вечера. А я действительно порченная невеста, и стоит привыкать к этому факту – каким бы ни был мой муж, он будет мне этим попрекать до конца жизни.

В переход я спуститься не захотела, осталась стоять на ступенях, ежась и подумывая, не оставить ли господина Андора ностальгировать в одиночестве. Вот только громкая перепалка привлекла мое внимание, и я с тяжким вздохом начала спускаться вниз. Ну что за человек? Неужто мало ему новых рук? Или натура такая, возвышенная, приключений требующая?

Перед колдуном замерла высокая, крепко сбитая девица. Сквозь очки я видела неяркое свечение колдовской бляхи – она носила ее пристегнутой к левой манжете. Характерная для колдуний стрижка – у лица пряди длиннее, чтобы на официальном приеме можно было изобразить приличную прическу, а затылок острижен – короткие пряди беспорядочно торчат. На колдунье была надета широкая, светлая рубаха навыпуск и темные широкие штаны.

Колдун выразительно скосил глаза на лево. Там в воздухе пульсировала искра, вызывая ближайших дежурных агентов Департамента Безопасности.

- Если заправить рубаху в брюки подчеркнуть талию широким поясом,- я криво усмехаюсь,- клиентов станет больше.

- Позвольте представиться,- зло выдохнула девица,- старший следователь Джерс. Ваше имя и статус.

Стискиваю пальцами переносицу, вот это да. Что только ей от нас нужно. Качаю головой для прояснения разума, не понимая, что за зеленый туман стелиться по полу.

- Вы, по закону Гранполиса статья вторая Общего Уложения, обязаны осуществить мне всяческую помощь. В данном случае будете понятой. Отвлеку вас от работы,- мерзко улыбнулась следователь, не дожидаясь пока я полностью представлюсь.

- У меня вся ночь оплачена,- огрызаюсь,- помощь в чем, госпожа старший следователь Джерс.

Приподнимаюсь на цыпочки заглядывая следовательнице за плечо. Колдун таращится в одну точку. Присматриваюсь, и темный куль на полу оказывается чьим-то мертвым телом. А зеленый туман, так испугавший меня ранее, постепенно всасывается в труп. Темная рубаха и светлый жилет, точно так же был одет знакомый колдуна. Доктор Шеффар.

- Вам нельзя туда подходить,- следователь останавливает меня. Колдун подходит ближе, продолжая посматривать больным взглядом в сторону мертвеца.

- Амбер Лёвэ, статус – невеста господина Андора из Таргота,- негромко произнес колдун. Я продолжала молча рассматривать переход, так, будто вижу его впервые. Растрескавшиеся стены, лужи на полу, слабые магические светильники. С другой стороны перехода подошла группа людей в форме агентов Департамента Безопасности. Нас отвели в сторону и приказали смотреть внимательно. Кто-то обращался ко мне, что-то спрашивал. На все вопросы отвечал колдун. Я просто смотрела на снующих вокруг людей широко раскрытыми глазами.

- Он ведь только что был жив,- выдала я наконец безумную фразу и колдун сдавил мои руки в своих.

- Замерзла? – колдун начисто проигнорировал мою фразу.

- Ужасно.

- Прости,- он крепче прижимает меня к себе,- моя дурость выставила тебя не в лучшем свете. Что до, что после.

- Невестой меня еще ни разу не называли.

- Сейчас прибудет группа магов, они здесь все проверят, соберут улики и мы вместе с ними поедем в Управление. Это в лучшем случае, в худшем эту ночь проведем в одной из подвальных камер Департамента Безопасности.

- А эти кто?

- Дежурные агенты, поддерживают магический фон, чтобы ничего не развеялось до прибытия экспертов.

Нас пытались выставить виновными. Допрашивали в разных комнатах, задавали глупые вопросы. По нескольку раз переспрашивали имя и социальный статус. Я смотрела за плечо младшего следователя и отвечала воображаемому другу. Так было проще. В серых, рыбьих глазах агента не было даже присущего людям азарта или злости. Пустое и холодное ничего.

- Ваше имя,- он даже не утруждался придать своему безразличному голосу вопросительную интонацию.

- Амбер Лёвэ,- я пыталась язвить, предлагать прочесть в сопроводительных бумагах.

- Вы знаете кто мог желать смерти господину Шеффару?

- Нет.

- Ваш социальный статус.

- Невеста господина Андора из Таргота, маг без лицензии.

- Как вы познакомились с господином Андором из Таргота,- безразлично спросил агент. И в третий раз я поведала совершенно иную историю.

- Имя вашей матери.

- Миравель Лёвэ.

- Вы желали смерти господину Шеффару.

- Нет.

- Вы желали смерти господину Шеффару,- он спокойно смотрит на меня. А я чувствую, как на щеках загораются красные пятна, как перехватывает горло. Я хочу вскочить, закричать, расцарапать пустое лицо агента. Пусть уже хоть что-нибудь произойдет.

- Имя вашего отца.

- Зеленый,- я откинулась на спинку стула и начала дышать на счет. Мы свидетели, я свидетель, это все когда-нибудь закончится. Рано или поздно, я выйду отсюда чтобы никогда больше не зайти.

- Вы знаете кто убил господина Шеффара?

- Зеленый. Зеленый. Зеленый.

Я обхватила себя руками и раскачивалась на стуле. Все что произносил агент соскальзывало с меня, не цеплялось ни к чему. Я перестала вслушиваться в окружающий мир. Тишина, вокруг шумит вековой лес, я гуляла там с матерью. Отец сердился когда мы надолго уходили, оттого эти воспоминания так дороги мне. Прикрываю глаза, глубокий вдох, и я чувствую запах перепрелой листвы, чуть горчащие нотки смолы и хвои.

- Амбер!

Вдох, выдох, постепенно, не торопясь поднимаюсь на поверхность. Надо мной нависает встревоженный колдун. Щека горит.

- Ты бил меня?

- Я бы тебя убил, честное слово,- выдыхает колдун и прижимает меня к себе.

Я полулежу на диване, рядом со мной колдун. Он полулежит на мне, опираясь лево рукой на спинку дивана. Серые стены в мелкий рубчик, невысокий, пошарпанный чайный столик.

- Где мы?

- В комнате для посетителей,- колдун качает головой. – Ты напугала меня.

- Но не их. Это всего лишь транс артефактора, проясняет сознание, обостряет чувства. Ты слишком вторгся в мое личное пространство.

- Мы приносим свои извинения, госпожа Лёвэ,- старший следователь Джерс поставила на стол поднос с чайником и тремя чашками. В одной из которых уже плескался кофе. Учитывая, что от чайничка отчетливо пахло «болтушкой», я спокойно взяла в руки кофе. Не забыв поблагодарить. Начинается второй этап допроса, за чаем с печеньками.

- Молодой агент перестарался,- следователь старательно улыбается. И колдун согласно кивает:

- Ох уж эти юные, пылкие сердца. Понимаю, понимаю.

- И все же, госпожа Лёвэ поведала нам три разных истории вашего знакомства. Ни одна из них не совпала с тем, что рассказали вы, господин Андор из Таргота.

- Бывает,- вздыхает колдун. – Переволновалась.

Я привалилась к плечу колдуна и закрыла глаза. Артефакторам никогда не давались публичные выступления, громкие скандалы или что-то, что требовало активного социального взаимодействия. Мы слишком замкнуты, чтобы легко подстраиваться под агрессивный диалог. Я перестала следить о чем договаривался колдун, и осознала, что все закончилось только тогда, когда он набросил мне на плечи свой сюртук и вывел на улицу. Там ему пришлось оставить меня и идти ловить двухместный бегунок. Я как безвольная кукла стояла на крыльце Департамента, ожидая, пока он вернется. Или не вернется. Мне было безразлично.

Колдун заботливо устроил меня внутри бегунка, назвал незнакомый адрес и сжал мои пальцы в своих руках. Контраст горячей, даже сквозь перчатку, настоящей, живой кожи и холод металлических деталей.

- В чае была болтушка,- я прислонилась головой к плечу колдуна, он ругнулся. – Зачем сказал про невесту?

- Ты не следишь за новостями, или у тебя есть клеймо? – огрызнулся колдун.

- Конечно есть,- удивилась я,- как же артефактор и без личного клейма? Оно пока не законченное, гильдия ставит палки в колеса и не дает лицензию, но…

- Дура,- как-то отрешенно произнес колдун,- ты газеты читаешь?

- Первую полосу, там самое интересное.

- А самое важное в конце. Уже месяц как шлюх ставят на учет и клеймят.

Меня прошиб холодный пот, запоздалый страх прогнал сонливость.

- Но как же так,- мне самой стыдно за собственный лепет,- как же так? Ведь они же не скот?

- Так они или мы?

- Я ложилась с мужчиной один раз, дать тебе Клятву? – в голове не укладывается новость.

- Первое, что ты отныне должна делать в случае проверки на нравственность, требовать принять у тебя клятву,- мрачно отзывается колдун. – И не так, как ты сейчас сформулировала, а назвать дату, подробности, в общем, все наружу. Я думал ты знаешь.

- Думал, есть клеймо,- киваю. И нет, мне не обидно, я настолько привыкла быть заклейменной в глазах общественности, что уже ничего по этому поводу не чувствую. А вот перспектива родить без мужа становится все ближе.

Андор привозит меня к себе. Вокруг суетятся слуги, он приказывает накрыть десертный столик у камина.

- Мы пересекли все границы этой ночью,- с этими словами Андор приказывает слугам приготовить для меня горячую воду и его вещи. – Побудешь пока в моей одежде, а к утру слуг поправят беду с твоим платьем. И не размывайся слишком долго, еда остынет.

Мне наплевать на все, я с удовольствием промываю густую копну волос, свою гордость, и свою беду – притирания для волос съедают немалую часть мою скромного дохода.

Андор смотрит на меня, разливает по бокалам вино, а я поправляю на себе его рубашку. Из-за разницы в габаритах проклятая тряпка открывает слишком много.

- При дворе вырезы глубже.

- Я не была при дворе. Лёвэ затворники,- смотрю в камин,- нам тяжело в толпе.

- Ты сказала, болтушка. Что это?

- Чайный сбор, делает людей болтливыми. Это не токсичная дрянь вроде того же Правдоруба, а просто набор сухой травки. Расслабляет, раскрепощает, придает уверенности себе и доверия к собеседнику. Рекомендуется к приему неуверенным в себе людям перед каким-либо выступлением. Я готовила ее для отца, и для себя.

- У Лёвэ все настолько плохо? Я знаю, что каждая магическая семья имеет свои особенности, но не в социальной же сфере?

- И в социальной тоже. Мы работаем в личных лабораториях, вне их мы находимся в библиотеках и архивах. Делаем расчеты в тишине и уютном одиночестве личного кабинета. Матери было тяжело с отцом. Я же тебе говорила, помнишь?

- Да, точно. А вы людей вообще любите?

- Глобально – не очень,- морщу нос,- а так, мы обычные люди которым нужно чуть меньше общения и чуть больше понимания. Когда мужчина заядлый игрок, но при этом не переходит грань – это его милая особенность, изюминка. Если женщина всю наличность спускает на бриллианты, и у нее их столько, сколько нет поводов надеть – ах, она такая чудачка. А если я хочу посидеть и помолчать, на балконе откуда открывается вид на потрясающе звездное небо – я ненормальная, и не ценю своего кавалера.

- Горячо,- хмыкнул колдун.

- Прости, это вино и прошлое,- улыбаюсь. – Они не оставят тебя в покое. Слишком удобная мишень.

- Сам знаю.

- Мелинду никто не потащит к следователю, она вне подозрений. Встреть ее там кто-то из безопасников, козырнули бы и отпустили.

- Мелинду?

- Миледи Ранте, это она ужинала с доктором Шеффаром,- потираю переносицу.

- Я прослушал, пытался понять местоположение морга. Видишь ли, он упал на моих глазах, и поверь мне, от такой раны так быстро умереть он не мог. Он истек бы кровью до прибытия целителей, погиб в мучительной агонии минут за десять,- Андор опрокидывает в себя вино,- но не за минуту.

- Там была чудная магия, я такой не встречала,- поправляю на переносице очки.

- Маги ничего не заметили.

- Она внутри тела,- снимаю очки и машу ими в воздухе,- я хотела отвлечься, и пошла искать что-нибудь интересное. Чтобы создать что-то новое. Или вернутся к старым, недоделанным работам. Вот и взяла очки. Отец сильно ругался на меня из-за этого, но я все равно тайком их брала.

- Я могу…

- Нет, родовой артефакт. Он будет работать только в руках Лёвэ, оттого я и промолчала. Он был твоим другом?

- Получается, да. Знаешь, он забирал меня с площади, уже все ушли, и зрители и… Только я остался, свободный,- колдун криво усмехнулся.

- Ты должен был истечь кровью.

- Мне залечили руки там, сразу.

- Оттого и шрамы настолько отвратительны,- киваю сама себе,- насильно и чрезмерно ускоренная регенерация оставляет после себя ужас. Знаешь, так в высшем свете с соперницами расправляются – порез на щеку и «ускорялка». Результат – чудовище, а по закону никого не привлечь, целительские заклинания разрешены для использования повсеместно.

Слуги приносят другую бутылку, Андор разливает вино. Дом колдуна, насколько я успела понять, находится через три дома от моего прежнего особняка. Хорошее место. Изнутри убранство дома я не рассмотрела, только заметила большое количество свежего дерева. Никаких ковров, гобеленов занавесей – деревянные панели, древесный наборный пол, густая бус на окнах.

- Что за деревянные бусы у тебя на окнах?

- Занавес из бус, вместо тряпок. Ненавижу разномастные полотна развешенные по дому. Так делают далеко отсюда.

- Полагаю, в этом твоем «далеко» кошки не водятся,- проворчала я. Моя дымчатая Марся уже бы с воем взлетела до самого потолка и пока не повергла бы врага на пол – не успокоилась. Надеюсь ее там кормят, бедолажку мою.

Когда мы допили вторую бутылку вина, тут следует отметить что большая часть алкоголя досталась колдуну, Андор потребовал мяса. А я свернулась в кресле в калачик.

- У тебя волосы вьются. Крупно так, красиво.

- Ага, от мамы досталось, они распущенные красивые,- сонно киваю.

Как мы пришли к решению распутать дело самостоятельно? Довольно просто, и вино нам в этом совершенно не помогало. Ни Андор, ни я до беспамятства не допились. Алкоголь лишь помог вытащить наверх страх.

- Они не захотели принять у меня Клятву,- неожиданно произнес мужчина и сжал кулак. Отсвет огня бликовал на его металлических пальцах. – Это не моя гордость или глупость. А выкрикнуть почти двадцать слов в момент, когда…Я не смог, пытался, но не был услышан.

- После дуэли отец слег, и к нам приехали его дальние родичи, Кёльвэ, мастера зелий. Дар в их семье уснул – новаторы давно не рождались и благосостояние семьи оказалось под угрозой. У них много детей и одного из сыновей отец принял в род Лёвэ, якобы в нем проснулся талант артефактора. После смерти отца, меня вышвырнули на улицу. Теперь я знаю, я могла не подписывать документы принесенные старшим нотариусом Ранте. Теперь я вызубрила Общее Уложение и все правки.

- Но Закон о Нравственности пропустила.

- Я не соотносила себя с ними, хоть и говорила обратное,- дергаю плечом. – Мы окажемся за решеткой, а после на помосте. Меня заклеймят, а тебя…даже не представляю. Может, начать проектировать запасные части тела? – смех, почти истерический, глушу вином. Подхватываю пальцами полоску жаренного мяса, кусочек сыра, базилик и заворачиваю все это в тонкий лаваш. Андор следует моему примеру, сурово нахмурившись, будто решая важную задачу, скручивает лаваш в тонкую трубочку и возвращает на блюдо.

- Может обойдется,- колдун сам не верит в свои слова, но как мужчина и защитник желает поддержать слабую женщину. Вот только самообман я с некоторых пор ценить перестала.

- Именно потому, что все обойдется на нас кинули сигналки – едва перейдем границу Гранполиса в Департаменте сработает маячок, и если в течение суток не вернемся назад за нами вышлют группу.

- Это не законно и не доказуемо,- колдун хмыкнул,- значит я принесу виновника в Департамент, связанным по рукам и ногам.

- Ты позволишь помочь?

- Хотел просить тебя об этом, но ты спасла мое эго,- мы чокаемся бокалами впервые за вечер.

 

Глава 3 Открытия

Андор не имеет права отказать агентам Департамента Безопасности в допуске к его дому и прилежащей территории. Оттого штаб и центр расследования мы решили разместить на моем чердаке. И без того тесная квартирка стала совсем неудобной. Я мышкой втиснулась в кресло, пока колдун натягивал серую ткань на раму, и оную размещал на стене. Ноги гудели от усталости, а язык собирался присохнуть к нёбу.

- Ты же не любишь не пойми какие полотна, растянутые где не надо,- поддеваю мужчину. Весь день мы словно голодные псы рыскали по городу, и вот, собрались на моем чердаке. На столе исходит паром новенький медный чайник, стена затянута серым шелком, на котором тонкими иголочками приколоты с трудом добытые сведения и факты.

- Я видел такую стену в кабинете следователя, он вел мое дело. Кроме моей миниатюры и миниатюры моей помощницы там больше ничего не было.

- Боже, а с девушкой-то что они сделали? – ахаю не сдержавшись я и колдун криво ухмыляется:

- Наказали путем устройства в Столичную Академию Магии,- голос колдуна сух и без эмоционален. Что-то вроде, что ж, иногда близкие предают, ничего особенного, знаете ли.

Невольно закусываю губу. Жалость унижает, я не хочу, чтобы меня кто-то жалел. Оттого никогда не жалею других. Вот только что это такое горячее ворочается в груди? Может, сострадание?

- Нас стоит навестить его вдову и сына,- прихватываю зубами костяшку указательного пальца. Руки давно потеряли чувствительность и такие вот укусы стали привычными. Иногда, работая над чем-то интересным, прокусываю кожу до крови, отчего приходится держать при себе ранозаживляющую мазь.

- Они находятся за границей,- колдун тыкает пальцем в карту, где я отметила куда нам не следует ходить, чтобы не активировать следилку. Издевательски красной, жирной линией я очертила Гранполис и часть пригорода.

- Сегодня-завтра они должны будут вызвать ее для опознания тела,- трогаю медный, лоснящийся бочок новенького чайничка. Подарок колдуна, зачин для долгого сотрудничества. И смешно и приятно.

- Вскипятить? – Синие глаза смотрят так серьезно, будто не о воде спрашивает.

- Да. Последние недели я пристрастилась к кофейному напитку. Тяжелые дни.

- В Столице говорят просто «кофе»,- нравоучительно заметил колдун, поглаживая пузатый чайник, из носика которого незамедлительно пошел пар. – Разливай, мне с сахаром и сливками. И покрепче.

- Где я их тебе возьму? – возмутилась я, и Андор бесцеремонно ткнул пальцем в принесенную им корзину.

- Можно подумать я не знаю, что в твоем доме даже крысы на диете живут?

- Если ты хотел меня как-то задеть – не получилось. Ох ты, сыр, ветчина, белый хлеб, томаты. Сейчас сделаю сандвичи.

Закуску я приготовила быстро: тонкими ломтиками напластала сыр и ветчину, отложила в сторону аккуратные кружки томатов и попросила колдуна промыть листики салата. Сандвичи получились нежными, легкими и невероятно вкусными. Вся наша сыщицкая деятельность замерла до полного уничтожения снеди.

- Девушки должны кушать как птички,- бурчит колдун, которому не достался последний сандвич.

- То девушки, а то голодный артефактор,- фыркаю я, и подхватываю листик салата.

- Ладно, кроме шуток. Что ты смогла узнать?

- Что разделяться не слишком хорошая идея, меня не воспринимают как человека, а лицензии и бляхи свободного мага у меня нет. Так или иначе, Шеффар провел все время в своей лаборатории, никуда не выходил, только его ученик мотался до ближайшей таверны за едой. Но опять же, мне могли и соврать.

- А что я-то не догадался,- ворчит колдун,- думал у тебя какая похлебка есть, не дашь погибнуть от смерти голодной.

- А она и есть,- и едва Андор воодушевлённо приподнялся на стуле, добавила,- еще вчера скисла. Увы, холодильные чары отказали, а меня дома не было. Хочешь?

- Ты жестокая женщина, мужа тебе я подберу из своих злейших врагов. Чтоб покарать на всю жизнь.

- Просто представь, кого для тебя найду я,- отзываюсь я, и достаю вазочку с конфетами. Колдун в ужасе смотрит на лакомство:

- Это что?

- Самодельные конфеты,- пожимаю плечами и закидываю коричневый леденец в рот. – Сахар с водой, довести до кипения, подождать пока не загустеет и не поменяет цвет, разлить по формочкам и дать остыть. Вкусно, попробуй.

Колдун выбирает самую маленькую конфетку и с мученическим видом забрасывает в рот, кривится, морщится, но самоотверженно пытается грызть.

- А вот вечером за доктором заезжает ландо Мелинды,- вырисовываю очередную бумажку и передаю колдуну, он с умным видом крепит записку на ткань.

- И они отправляются в паб,- добавляет он. – Довольно популярное и открытое место. Да еще и столик на балконе, у всех на виду.

- От лаборатории доктора до паба в ландо добраться нельзя, следует нанять бегунок,- на моем несчастном пальце отпечатались мои же зубы и в далеко не первый раз.

- Где-то пропадает почти два часа,- колдун морщит нос и жмет плечами,- Шеффар никогда не был образцовым семьянином, а у этой твоей Мелинды вроде муж старый?

- Муж младше доктора на год. Да и внешне получше, подтянутый, он участвует в ученических дуэлях для обоих Школ Магии Гранполиса,- отрицательно качаю головой.

- А любовь?

- Миледи Ранте интересный человек, мне довелось видеть ее всего лишь несколько минут. Как она меня проклинала,- качаю головой. – Отец остыть не успел, а стервятники слетелись. И Бриушти повторил свое брачное предложение, и старый Ранте подсуетился. Но я всех послала лесом, полем и сбежала, оставив поле боя. Можно было потягаться, но тогда пришлось бы принять брачное предложение и стать в собственном доме приживалкой.

- Ты отвлеклась. Не обижайся, трагичная история твоей юности…

- Или к лешему,- фыркаю я. – Орала она тогда, пощечин мне надавала. Я-то с головы прядь волос срезала, своей кровью окропила и рявкнула, что отныне и навечно я Лёвэ, ветвь главная, безземельная, да ты знаешь этот обряд. Мелинда сразу разрыдалась. Мне невдомек было, что она следующая в списке невест Ранте. Вроде как у нее любовь была большая к иноземному колдуну. Могла ли она прикончить Шеффара? Не представляю, но вот магии в ней было мало. А тот зеленый отсвет, он больше нелюдской.

- Полноценная нелюдь? В Гранполисе?

- Или плод любви двух полукровок, там всякое народиться может.

Каждый магический род несет в себе наследие далеких предков, не имеющих отношения к людям. Но мы, старые, почтенные семьи, прикончим всякого кто посмеет сказать об этом вслух. Все что было, было давно, и не является исторически важным. А вот современные любители прокачать магическую силу по-быстрому, подвергаются гонениям.

- Не любишь нелюдей?

- Моя мать полукровка, неужто по глазам не заметил. Мне все равно, пока меня не задевают.

- Я думал ты стимуляторы принимаешь, оттого и зрачок такой ненормально большой.

- А радужка за компанию увеличилась. Ты же чистый боевик, никаких теоретических знаний, как ты отступником-то стал?

- Помогли.

- Ладно, наступит вечер и для твоей трагической истории.

- Ты злая.

- А тебя стало слишком много, и всего за три дня,- фыркаю я. И собираюсь уже попросить напарника удалиться, как в люк колотят. Один пасс и ткань втягивает все заметки внутрь себя, а колдун летит за ширму.

- Я допущен в спальню миледи? – едко интересуется этот поганец и звуки за ширмой явно говорят о том, что он улегся на мою лежанку. Ну-ну, я привыкла к этой смертоубийственной твердости почти три месяца.

- Кто?

- Посредник.

По коже продрал мороз. Первый раз я столкнулась с этим магом еще при жизни отца. Я продавала через него свои поделки, когда из-за травмы отцу ограничили доступ к счетам. Якобы он недееспособен. Так мы начали сотрудничество, и сейчас ведьмак время от времени подкидывает мне заказы, безбожно при этом наживаясь на моем труде.

- Поднимайся.

                Невзрачный, тощенький паренек выразительно смотрит на два прибора, но лишь жму плечами – мое дело кого у себя принимать.

- Здесь половина, к концу недели нужен «чистильщик».

- Чистильщик? – в недоумении смотрю на Посредника. Ему уже привычно игнорировать подобные взгляды – в слишком разных делах он участвует. Но знакомы мы давно, и я понимаю, что он тоже удивлен – его услуги стоят вдвое больше любого «чистильщика».

- Берешься? – вопрос формальная вежливость.

- Заказчик в курсе, что подобные вещи я продаю по цене втрое от рыночной? – осторожно осведомляюсь я. Посредник кивает и я протягиваю ему руку, зажигая над центром тыльной стороны ладони огонек силы.

- Амбер Лёвэ. Обязуюсь отдать заказанный артефакт в руки Посредника десятого числа второго летнего месяца, также именуемого июлем.

- Посредник. Принято.

Он ушел быстро, и я видела, как меняются, текут черты его лица, создавая новую, такую же серую и невзрачную маску, взамен использованной. Он всякий раз по-своему неприметен.

- Приличные девушки такие знакомства не водят. У тебя не постель, а лежак святоши-самоистязателя.

- Может ты не все обо мне знаешь? – вымучено шучу я.

- Что-то не так с заказом? – обеспокоенно вскидывается колдун, выходя наконец из-за ширмы, - так откажись.

- А жить на что? Откажись. Посреднику не отказывают – он дважды не приходит.

- Я мог бы…

- Содержать меня? – и по моему тону Андор понимает, что разговор пора сворачивать:

- Так что не так?

- «Чистильщика» продают абсолютно легально. Он недорогой, делают их качественными, ведь детям берут чаще всего. Этот артефакт выводит из тела токсины и яды,- решаю не заострять конфликт.

- Детям берут?

- Дети тащат в рот что ни попадя, а молоденьких мамаш уверенных, что могут совместить варку зелий и воспитание детей – пруд пруди. Вот и бегут они к целителям, мое чадо надышалось, отравилось, съело окаменелые кишки дракона.

- А самые продвинутые, значит, покупают «чистильщика»,- тянет колдун.

- Именно. У меня у самой есть, старый уже и работает плохо. Сделаю три – заказ, себе и тебе. Даже еще и в выгоде останусь. Все, мальчикам пора спать, а девочкам работать. Да и на рынок заглянуть.

- Сейчас? – поразился колдун, и в комнату освещенную магическим шаром заглянула луна. Это, конечно, была просто случайность – туча ушла, и месяц стал виден. Но совпадение меня позабавило. Как и упырья рожа колдуна, особенно страхолюдная в лунном свете. Он видимо и сам знал, каким красавцем становится, оттого от света отпрянул. Полукровка или четверть, кто-то из нелюди в близком родстве. Поняв, что комментировать произошедшее я не собираюсь он повеселел, поделился забавной историей про погост и зомби – у каждого боевого мага такая история есть, и снова захотел есть. Отчего я решила его все-таки выгнать.

Колдун сопротивлялся до последнего, порываясь то помочь с расчетами – что там считать-то, то предлагал посильную помощь в плавке золота – что ж я, дура что ли артефакты из золота клепать? Тем более из своего. Только дешевые сплавы с вкраплениями золотых частиц – и магию держат и дешево и люди недоумевают «как это работает». Очень хорошо работает, и славно экономит мои деньги.

Создать амулет-чистильщик не сложно, но очень, очень скучно. Нудное переплетение нитей, заунывный заговор, петля, снять, петля, будто шарф вяжешь. Спать я легла далеко за полночь, оставив нежиться в лунном свете три заготовки.

На завтрак мне достались остатки кофе и конфеты, бывало и хуже. Колдун украдкой жженый сахар сплюнул в салфетку, да не сообразил, что сквозь тонкую ткань сахарюка к столу прилипнет – не отодрать. Чтоб ему икалось да потелось с утра пораньше.

На рынок я собралась быстро – платье, вычищенное да подшитое слугами Андора стало выглядеть года на два моложе, платок на голову, да очки рабочие. Мало ли что рассмотреть доведется.

Колдовской квартал надежно огражден от остальной части Гранполиса, и Три Школы находятся внутри. Это оправдывается защитой простых граждан от творений «бесовских лабораторий». Попы на каждой проповеди стенают о порождениях мрака пригретых в Гранполисе, а после бегут к магам-целителям от срамных болезней оправляться. Или грех чревоугодия убавлять. Нет, есть среди наших священников и столпы нравственности, да только именно отцу Патрику принадлежала идея клеймить женщин как скот. Мол, много вдовиц, много насильно взятых дев – а всех по одной мерке меряют. Вот и справедливости на свете больше станет, если распутниц клеймить.

У магов как всегда было весело – где-то что-то оглушительно взорвалось и матерные вопли горе-экспериментатора подсказали народу что взрыв не стоял в планах. На оранжевом крыльце сидела грустная трехногая собака и курила трубку, удерживая ее передней лапой с человеческими пальцами.

- Доброго денечка, мэтр Альби, жена так и сердится, не простила?

Собака закатила грустные глаза и выпустила особенно густой клуб дыма.

- Ты там что, охальник, опять на баб смотришь?

Магический квартал самая яркая и интересная часть Гранполиса. До того как столичный мастер зелий, лорд Ка Стер, открыл краску устойчивую к эманациям силы, наш квартал был принудительно выкрашен в мрачные, серые тона. Это было решение тогдашнего мэра. Вот только уже через неделю черный цвет начал мутировать, а городская власть взялась за перекраску квартала. Теперь глаза горожан радуются, наблюдая невероятные оттенки – изумрудно-зеленый и ядовито-желтый, ядреный розовый. Это только самая едкая часть, те дома что чаще перекрашивали, идут волнами. Синий переходящий в зеленый из него в желтый и из желтого в розовый. Именно таким цветом могла похвастаться нужная мне аптека.

- Доброго дня,- в аптеке в такой ранний час народу почти и нет. Двое мужчин что-то мнутся у дальних стеллажей, за специфическими зельями пришли что ли?

- Ну вот опять, я тебе говорил, надо сразу взять и уйти. А ты подождем пока никого не будет,- тихо прошипел один другому.

- Ну все-все, эта курица уйдет и сразу купим.

Аптекарь совсем молоденькая девчонка тяжело вздыхает. Может сказать им что все аптеки зачарованы по одном принципу – все разговоры у стойки с кассой слышны идеально. Слишком часто воруют в частных аптеках, вот мастера зелий и страхуются.

- Тень порешили, а деньги он не вернул, гаденыш. Не мог расплатиться, а там уж и дохнуть.

- Ага, какие только заказы не брал, а порешили за тупую бабу,- противный смешок.

- Ну кто знал, что Рубака ту служанку сношает? На ней ведь не написано было.

- Теперь весь квартал знает – дуэль была ого-го. Одно хорошо – оба откинулись.

Аптекарь укоризненно вздыхает:

- Ох уж эти боевики, мужичье неотесанное. Девочку дико жалко, хоть и не блюла себя. Но и с Рубакой с одним спала. Хорошая, знатной госпоже служила.

Стало так противно. Сама-то небось тоже не блюдешь себя, да только ты ведьма, с бляхой и лицензией, с тебя спрос другой. Сцепить зубы и улыбнуться, здесь лучший товар в квартале, не стоит портить отношения:

- Надо же. Странно что в дом взяли.

- Ага. Да еще в какой – Ранте, те самые, скользкие адвокатишки. Самой леди Мелинде служила.

                Аптекарь продолжает распекать гнусных дельцов, наживающихся на чужом несчастье, а я в нетерпении постукиваю ногтем по стойке. Ну сколько можно, убили женщину, да из Канала каждый день баграми по два-три трупа вытаскивают, про подворотни я и вовсе молчу.

- Тень-то легендой был, и как Рубака его одолел?

- Не имею представления ни об одном из них,- цежу я и ослепительно улыбаюсь, стараясь сгладить собственный тон.

- Рубака он рубака и есть, все три последние войны Короне служил, наемничал. За Ниткой, служанкой, с молодости ухаживал, да она замуж выскочила. Вот он вернулся, Нитка и овдовела. Все знали кто Дерри-плотника в могилу отправил, да молчали. А про Тень легенды ходят, дескать, убивает одним прикосновением, как самый чистокровный нелюдь. Мы-то уж думали сказки это все, да только Рубака в бок был ранен, да умер.

- Вот оно как. Спасибо, и за беседу приятную и за товар качественный. Не первый раз беру, все не нарадуюсь.

- Ой и вам на добром слове спасибо,- девчонка зарделась,- я дяде передам. Он всегда радуется когда вы заходите!

Дома я разложила покупки и потрясла кошельком – можно попробовать отдать жакет перелицевать. На новый-то не хватит, а вот старый отнести, соседке, довольно будет. Решено. Оставив заготовки отмокать в воде с травками, спускаюсь к милейшей старушке.

- Матушка Огара, вы дома?

- А где ж мне быть? С подружками-то я уж третий день как рассорившись.

- Возьметесь, перешить?

Старушка повертела в руках жакет и посмотрела на меня из-под очков:

 - Это выкидывать надо, а не перешивать.

- А деньги, матушка? Нет у меня их десять медяков, как и договаривались. Рада бы, что ж я, не женщина.

Огара просеменила к шкафу, ворча себе под нос о глупых подруженциях, неспособных гулящую девку от девицы нищей и к жизни неприспособленной отличить. У меня аж уши загорелись, знала бы добрая женщина как тесно я с колдуном общаюсь, осталась бы при своем добром мнении? Вот уж вряд ли.

- Дочка то моя давно уж в Столицу умотала. Я сейчас по тебе ее старое платье перешью. Оно мне в серебряный обошлось, да уж рассчитаешься как сможешь, я тебя знаю, ты девка честная. Давно бы уж волосы распустила, да положение свое денежное поправила. А держишься. То и славно, мужика найдешь себе. Есть такие, кто на глупости бабские в молодые годы совершенные и не смотрят.

                Я наблюдала как Огара ловко перешивает старенькое платьице, из плотной, шоколадного цвета ткани. Иголки сами собой крутились вокруг узловатых пальцев – много лет назад у Огары был свой салон, да только старуха все продала чтобы дочку в Столице устроить.

- Вот богатым новая утеха, Шеффар-то, докторишка столичный, удумал чего, читала? Большие телепорты на малые поменять, да стоимость установки сделать пятьдесят золотых. Эдак в каждом доме такая телепорта появится. Будут шнырять друг к дружке, блядуны да блудницы.

- А вы знакомы с доктором?

- Так человек он не богатый, мальчишка его, ученичок, бегал ко мне как ты, тряпки перешивать или костюмы на заказ шить. Жена-то у кутюрье, прости Господи, одевалась, а он у меня, по старинке. Как ты. С чего бы это про него статейку-то тиснули, не знаешь?

- Так убили его, в переходе под пабом,- нехотя отвечаю я. У старухи аж глаза заблестели. Иглы шустрее заметались по ткани, а сама она в меня взглядом вцепилась. Я сама не заметила, как все ей выложила. За тем исключением, что с колдуном за расследование взялась.

- Кому-то он поперек дороги перешел. А колдуну тому и правда хана. Ох и скандалище был, помню, как меня на той площади выворачивало. Как он кричал бедный, как клялся, и как клятва горела – тоже помню. Невиновный ведь, да только кому то важно?

- Я-то где была?

- Скажи еще что на Правосудную площадь часто ходишь,- дробно хихикает старуха, и я передергиваюсь. Вот уж куда меня и сдобным калачом не заманишь.

- И правда. Можно я у вас статейку одолжу, почитаю?

- Да всю газету забирай, она недельной давности. Зачаруешь старухе окна?

Привычно уже очищаю стекло, ставлю малые щиты от сквозняка, да заодно воздух освежаю – недавно научилась.

- От и славно. Ну все, беги, меряй. Если старуху глаз обманул – спускайся, переделаю.

- Когда вас глаз обманывал, что вы.

- Все когда-то случается.

В мой люк воткнута записка, следовать Джерс изволила навещать меня частным образом и ставит в известность, что вечером навестит вновь. А ведь вместо моего адреса мы с колдуном его вписали.

На серую ткань, не дожидаясь колдуна, навешиваю свои каракули, заметки по артефактам, планы на будущее, человеческое тело в разрезе. Анатомически правильном и подробном разрезе. И понимаю, что когда расследование подойдет к концу, эта серая тряпка станет моим постоянным спутником жизни – ну очень удобно и наглядно.

Платье село как влитое, и я, создав в воздухе зеркало, покрутилась вокруг своей оси. Удивительно, я уже успела и подзабыть что природа одарила меня достойным телом. В меру широкие бедра, узкая спина и тонкая талия, грудь могла бы быть и больше, но правильный крой платья вполне себе корректирует этот недостаток.

                На радостях накрутила прическу с локонами и приколола любимую шляпку-котелок. Эх, позвать что ли колдуна на прогулку, надо же себя красивую куда-то подевать? Ответом на эту мысль оказался стук.

- Госпожа Лёвэ?

- Следователь Джерс,- ведьма ловко подтянулась на руках и села, свесив ноги вниз. Скептически посмотрела на меня и тут же спросила:

- Как вы в платье отсюда спускаетесь?

- Прыгаю, и подхватываю себя же левитацией. Чем обязана? – складываю руки на груди. Вспоминаю, что это вроде как защитная поза и вынуждаю себя опустить руки по шву.

- Вы не уведомили о том, что проживаете отдельно от жениха.

- Это всего лишь мастерская,- старательно обвожу рукой неказистое убранство чердака, демонстративно подчеркивая человека в разрезе. На следователя это не производит ни малейшего впечатления. А жаль, некоторые особенно противные клиенты зеленели.

- Да, я слышала, артефакторы не способны на полноценное социальное взаимодействие,- кивает следователь. – Давайте поговорим откровенно, госпожа Лёвэ.

- Давайте попробуем, следователь Джерс. К слову, все же попробуйте заправить рубаху в штаны. Будет красиво.

 

глава 4

Подтаявшее мороженное в бумажном стаканчике, деревянная палочка, теплое солнце и новое платье. Что может получится из сочетания всех этих элементов? Конечно же конфуз. На юбке блестело белесое пятно, которое я уныло ковыряла пальцем. Мои познания в бытовой магии, так или иначе доступной каждой третьей женщине нашего мира, были строго ограничены. Я могу убрать квартиру за десять минут, убрать пыль, очистить посуду и уничтожить одежду попытавшись постирать или высушить ее с помощью магии. Это мой крест, отчего я теперь сижу и жду пока от очаровательного фонтанчика отойдут дети и мне удастся замыть пятно. На таком солнце платье высохнет быстро.

Прохладная вода покалывает пальцы тонкими иголочками магии, источник идет сквозь основную магическую жилу города. По вечерам здесь не протолкнутся от студентов Школы Магии. Истощенные сложными занятиями они болтают, по очереди окуная руки и умывая лица. Когда-то я и также болтала с подружками сидя на золоченом бортике. Это был особый шик, недоступный серым посредственностям. Каждая из которых, посредственностей, сейчас имеет и бляху и лицензию, а некоторые даже семью и детей. Но самое удивительное состоит в том, что я не готова поменять то что имею на спокойную жизнь. Слишком громко поет магия в моих жилах.

- Приятная погода, госпожа Лёвэ.

- Господин Ранте,- разгибаюсь и подогнув ногу, усаживаюсь на край фонтана, оставляя пальцы левой руки в воде. – Удивительное совпадение, встретить вас в парке при Департаменте Безопасности.

- Удивительно встретить вас,- младший Ранте выделяет голосом «вам»,- в подобном месте. Прибыли сдавать документы для получения лицензии?

- Не-а, мороженку кушала и платье испачкала,- пожимаю плечами и капризно оттопыриваю нижнюю губу, так я развлекалась в Школе. – Вот, застирала.

- Вы умеете поставить в тупик,- Ранте немного смешался, и тут же улыбнулся. Как странно что раньше я не замечала этой особенности – улыбка никогда не касалась серых глаз мужчины. – А что же с вашей лицензией? Вы были талантливы, как и полагается девице из рода Лёвэ.

- Талант порой уходит как вода сквозь пальцы,- резко вскидываю левый кулак, заставляя с мокрой кои сорваться стайку прозрачных, льдисто-голубых бабочек. – Оставляя глупости на память. Вы так не считаете, господин Ранте?

- Конклав артефакторов лихорадит, кто-то вернул Отступнику пальцы, люди напуганы. Вы читали сегодняшнюю прессу?

- Вам ли не знать, господин Ранте, живу я стесненно, и излишними средствами не располагаю,- вздергиваю бровь и протягиваю правую руку, - дадите почитать?

- Оставлю, чтобы вы могли полноценно ознакомиться со статьей. Доброго дня, госпожа Лёвэ. Вы, кстати, не все смыли. Или это не мороженка?

                Мерзавец уходит, оставляя меня задыхаться от злости и сжимать в пальцах злосчастную газету. Чертов заморыш, жердь, правильно его травили в Школе. И как жаль, что я в этом не участвовала. Подумать только, для этого человека я делала домашние задания по теории магии. Наверное поэтому было особенно больно, когда именно самый младший из семейки Ранте пришел выгонять меня из дома. Тот кого я считала своим приятелем, человеком с которым мы пакостили учителям и смеялись в библиотеке, отчего огребали по самое ни балуйся. Выдохни. Просто выдохни. Это жизнь, в которой каждый сам по себе.

Так с газетой я и прихожу в гражданскую приемную Департамента. В гулком холле до дрожи приятный, прохладный воздух. Унимаю дрожь и подхожу к оперативной дежурной. Я уже третий раз прихожу, чтобы узнать о своей судьбе. Пальцы начинают подрагивать, ладони мокнут, так страшно мне не было даже во время выпускных экзаменов.

- Госпожа Амбер Лёвэ,- представляюсь девушке за конторкой. Она поднимает на меня измученные, слезящиеся глаза и тоскливо вздыхает. Переступает по полу, отчего перестук набоек ее форменных туфель разнесся по холлу.

- Решение по причислению вас к младшему составу артефакторов города Гранполиса – отклонено. Диплом с отличием, приложенный к заявлению – отозван по решению ректората Школы Магии.

- Далее по тексту следует добавить, «мне жаль»,- я прикусила губу. Терять уже нечего, - чем я могу подкупить вас?

- Вы правда думаете, что такие решения принимаю я? – удивляется девушка. – Подкупать надо выше,- и она комично тыкает перепачканным чернилами пальцем в потолок.

- Я просто хочу знать все, что вы и ваши коллеги по этому поводу думаете,- в голове набатом бьет мысль, за что диплом?! Ну за что?!

- Посмотрите, что с очками? – она робко улыбается, - я и так скажу, это не тайна. Лорд Ранте, старший, выразил сомнение, что ваш диплом подлинный. В том смысле, что вы же из рода Лёвэ, а значит вам могли завышать оценки, или что вы использовали семейные наработки.

Горько слышать, как сомневаются в том, что было достигнуто потом, кровью и болью. Артефактор женского пола клепает деревянные бусики и ловцы снов, по-настоящему интересная работа достается мужчинам. Они куют оружие, впечатывают свою магию на долгие века в жар раскаленного металла. Создают новые сплавы и снисходительно смотрят на своих коллег женского пола. Мол, кто-то же должен создавать все эти сонники, ткать зачарованные пеленки для деток и прочую муть. Я прорывалась сквозь презрение и недоверие, зубами выгрызала свое право работать в кузне, пусть не на равных, но мне хватало. Я не смогу сковать меч – мне это не по силам. Но выплавить серьги или простую форму под амулет-медальон не сложно. Не нужно иметь большую силу чтобы орудовать скромным ювелирным молотком.

Жестом прошу девушку прикрыть глаза, скорее привычка чем реальное желание. Отец учил меня, что конденсат от дыхания на поверхности стекла или металла позволяет сэкономить силу. Дышу на поверхность протянутых очков, внимательно просматриваю пульсирующие линии сил, поправляю магическую ось и возвращаю, протерев стекло о рукав.

- Посредственные очки, это ведь для чтения гербовой почты, чтобы видеть знаки подлинности? Ось смещается, от этого идет рябь. Время от времени протирайте стекла чистой тряпкой, смоченной в обычной воде. Желательно, чтобы вода была максимально обычной – не начарованной или из источника. Напротив, отстоянной как для полива цветов. Запах не очень, зато плетения в стекле продержаться дольше. Но лучше заменить очки, или хотя бы линзы.

                Служащая цепляет на нос очки, поочередно смотрит несколько листов оценивая видимость и растеряно улыбается:

- Мне жаль. Я всем скажу, что они не правы, вы по праву получили свой диплом,- она серьезно кивает головой,- наш штатный артефактор работает над каждой парой очков по нескольку часов, после чего ему нужен отдых. И нет, он не притворяется. Слабенький полукровка.

- Сладкий чай, делайте ему сладкий чай,- натужно сглатываю и улыбаюсь,- не то чтобы он сильно помогал, но иногда и простая забота творит чудеса.

Еще ни разу путь до дома не был настолько тяжел. Ни диплома, ни лицензии. Это прямой путь на самое дно Магического Квартала, клепать кинжалы для Гильдии Убийц, когти для Гильдии Воров и те самые «особые» артефакты для девочек легкого поведения. Алкоголизм, курение и ранняя смерть – единственные плюсы данной жизни. Ах, еще может будут заказы на сложные яды, из тех что по отдельности не вредны, а смешиваясь в желудке убивают мгновенно. Это я тоже умею.

Обернувшись, предпочитаю прижаться к теплой, нагретой солнцем стене. В некоторых частях Гранполиса улочки слишком тесный, и только работа магов позволяет солнечным лучам освещать эти переулки. Позади меня идет весьма колоритная пара – высокий, даже можно сказать высоченный, широкоплечий мужчина. На внушительный кулак намотана цепь толщиной с мое запястье, другой конец цепи теряется в густой шерсти орочьего волкодава. Огромный пес достает мужчине до пояса, и выглядит серьезным и недружелюбным. Присмотревшись я понимаю, что степным происхождением может похвастаться не только пес. Смуглая, с оливковым оттенком кожа мужчина кричит о том, что делали его в Великой Степи. Полукровка, был бы процент примеси в крови меньше, не была б настолько характерной линия челюсти. Да и телосложение не по-человечески мощное. Интересно, что хозяин похож на своего пса, или пес на хозяина – орочьи волкодавы обладают человеческим сроком жизни. А сами орки приписывают своим псам почти человеческий разум.

- Не бойтесь, госпожа, Рвач хороший пес,- в знак добрых намерений полукровка сильнее напрягает руку, притискивая пса ближе к бедру. А я продолжала рассматривать его могучую фигуру, не понимая, как он вообще в этот переулок влез. Так и подмывало спросить, не тесно ли ему между двумя домами.

- Когда вы сказали, как его зовут, я испугалась сильнее,- улыбаюсь, и орк-полукровка показывает в ответной улыбке клыки. Внутренний голос шепчет, что у этого мужчины прикус хуже чем у меня, но он улыбается во всю пасть. Шикаю на внутренний голос и отлепляюсь от стены. От меня до пса расстояние меньше длины руки. И злюсь на неосознанное движение языка по правому, кривоватому зубу.

- Почему вы грустная, госпожа? – он настолько серьезно смотрит на меня своими темными глазами что я теряюсь. Какое ему дело до моего настроения? Хотя, люди мало знают об орках. Я слышала, что у них есть праздник ритуального поедания первенца, вот только как они тогда размножаются, если едят сами себя?

- Люди сначала знакомятся,- неуверенно произношу я,- я могу его погладить?

- Рвач, сидеть,- полукровка укладывает широкую ладонь на лобастую башку пса и я аккуратно, самыми кончиками пальцев, касаюсь жесткой шерсти. Пес смотрит на меня темными, умными глазами и раззявив пасть, лижет мое запястье. Щекотно и совсем не мокро, надо же, я думала такие крупные собаки все слюнявые.

- Он так знакомится,- уточняет полукровка,- вы ему понравились. И мне тоже. Не боишься, не кричишь, не убегаешь.

- Странные люди вам встретились,- настроение стремительно улучшается. – До свидания, Рвач, до свидания мой случайный знакомый.

- До свидания, госпожа,- полукровка легко улыбается, и я ухожу, оставляя колоритную пару ворчать о чем-то на своем языке. То есть орк что-то заворчал, а пес смотрел на него так, будто понимал.

Неожиданное и интересное полу знакомство заметно сменило мой настрой. Жизнь уже не кажется такой беспросветной. Начну с лабораторий, буду собирать бусы, а над тиглем пусть мужчины чахнут. Буду чаще обращаться к Посреднику, так и проживу. Накоплю на дом за пределами Гранполиса – вне городских стен можно колдовать без лицензии и бляхи. Все образуется.

В честь принятого решения смотреть в будущее с позитивным настроем я сорвала несколько веточек собачьей розы, пару длинных травин и кленовых листков. Букет получился своеобразным, ну да и ваза у меня дома стоит такая же монструозная. Постоянно под ногами мешается. Чтобы не разбить, на время работы отставляю вазу на люк – на него я не наступаю. Несколько раз свалилась вниз, и с тех пор даже спросонья обхожу.

Сизый дымок из-за кустов подсказал что госпоже Бертрам сейчас совершенно не до того, кто и куда идет. Возблагодарив вредные привычки не менее вредной дамы тихонько приоткрываю дверь. Быстро проскочила к лестнице, щелчком пальцев открыла люк и решила повторить подвиг следовательницы – подпрыгнула на месте, ухватилась за края и изящно проскользнула наверх. Хотела бы изящно, но увы, на деле подтянулась я раза с третьего, пыхтя и отдуваясь. Забравшись наконец внутрь собственной квартиры и ногой захлопнув люк, я еще немного полежала на полу.

- Теперь, хотя бы раз в день, подниматься домой не магическим образом, говорят, если проговорить обещание вслух, его будет легче выполнить,- сказала я, и только тогда заметила крохотный гвоздик. Нет уж, буду влетать в квартиру как и всегда – не хватало всю одежду перервать и ходить в заплатках.

Сняв платье, я надела полупрозрачную от старости отцовскую рубашку и домашние штанишки. Шляпка и шпильки сами полетели на выделенную им полку, а волосы упали на спину тяжелой волной. Медный чайник принялся деловито пыхтеть, обещая в скором времени обеспечить меня кипятком с парой ложек сахара – кофе слишком быстро закончился, как и все хорошее в моей жизни

Размешала сахар в воде, прибавила к чашке вялое яблочко и уселась в кресле. Сейчас немного отдохну, почитаю, потом можно будет посмотреть, что с заказом происходит. Сладкая вода приятно обжигала губы и согревала желудок. Надо выбраться до рынка, купить продукты, скоро одежда начнет на мне висеть. Раскрыла газету, где под крупным заголовком был изображен Андор. Жуть, это был он и не он одновременно. Я не заметила в нем такого ясно выраженного безумия. Взгляд из-под сведенных бровей продирал мурашками по телу. Тут и статью читать не надо, я бы такого колдуна сразу на плаху отправила, чтобы город вздохнул с облегчением.

Статья была мерзкой. Поднимался вопрос о правомерности наличия у Отступника рук как таковых. Под этим соусом была затронута тема о магах смерти, некромантах. Мол, только такой колдун мог оживить металл. И краткая приписка, что Гильдия Артефакторов осуществляет набор сотрудников для работы в общих лабораториях. Для принятия на работу достаточно справки из Школы Магии. Обращаться с двадцать пятого по тридцатое июля.

Колдун перестал стучать. Теперь он магией поднимает крышку люка и влетает в квартиру. Единственная уступка – он прикрывает глаза.

- Не ожидала тебя сегодня увидеть,- вру. После откровенного разговора со следователем я ждала Андора.

- Врешь. Чувствую.

- Ты и эмпат, и боец, и над людьми эксперименты проводишь,- хорошее настроение стремительно улетучивалось,- прям многозадачный артефакт, а не человек.

- К тебе приходила следовательница.

- Следилок навешал. А я знаю об этом, колдун из Таргота,- падаю в кресло и прижимаю пальцы к вискам. Со стороны это выглядит отвратительно манерно, но другого способа незаметно утихомирить боль в висках я не знаю. По капле сцеживаю силу с кончиков пальцев на виски, провожу эти крохи по всему организму так, чтобы они снова вернулись к рукам, и так по кругу.

- Не гримасничай. Я рискую, как и ты. Не пожалела еще, что подобрала меня?

- Я не жалею о своих решениях, никогда,- смотрю на колдуна, вкладывая во взгляд всю накопившуюся усталость. Прояви сочувствие.

- Нам нужно осмотреть тело, пока не труп не вывезли в предместья. Сегодня ночью. А про следовательницу мне милейшая дама поведала. Та, что сидит внизу.

Я застонала, уже представляю какие слухи обо мне пойдут.

- Он просила передать, цитирую, «Пусть милая девочка ничего не боится. Мы точно знаем, что она честная непорядочная женщина, а за это пока еще не сажают».

- Просто уйди. Пожалуйста. Ладно? Приходи вечером, пойдем в морг, осмотрим трупы, вскроем, я возьму инструменты. Я умею, немного. Уйди, а?

Колдун хмыкает, легко выдергивает меня из кресла, усаживается сам а меня устраивает у себя на коленях.

- Реви.

- Отпусти, что ты себе позволяешь! Чтобы тебе обо мне не наговорили…

- Реви, трижды не предлагаю.

                Он крепко прижимает меня к себе, и я прикрываю глаза. Реви, вот еще. Я не из тех слезливых дам что только и ищут повод припасть к мужской груди оплакивая надуманные и глупые проблемы.

- Вот так, молодец. В слезах ничего страшного,- он гладит меня по голове, и я понимаю, что действительно плачу.

- У меня отозвали диплом,- сквозь слезы произношу я.- Это ведь не глупая, надуманная проблема? Отец всегда говорил так про маму, «все свои проблемы ты выдумываешь сама, а потому не ной».

- Вот уж глупости, я бы тоже порыдал. Правда, в одиночества,- колдун рассмеялся. – За лицензией ходила?

- Да, они все откладывали решение, откладывали, а после прислали уведомление что решение принято. Я сразу поняла, что лицензии не будет. Но чтобы диплом забрали – нет, не могла даже представить.

- Ты знаешь, что я богат?

- Я не возьму у тебя денег.

- Мы ссоримся слишком часто для тех, кто друг от друга зависит,- колдун не дал мне отстранится. – Сиди так, мне приятно. Да не рыпайся ты, сестра у меня была, младшая. Так вот, давай условимся, ты будешь помогать мне искать убийцу, помогать по-настоящему. Тебе ведь уже не интересно, верно? Ты пытаешься залатать свою жизнь, а со своими проблемами только мешаю.

- Прозвучало обвинительно,- бурчу я.

- Прости. Но это правда. Потому, предлагаю стать настоящей командой. Мой интерес – отмыть свое имя, твой – получить свой дом в предместьях Гранполиса. Насколько мне известно, артефактор может работать и без лицензии если его дом уединен.

- Мне нужно подумать.

- Здесь не о чем думать, Янтарь. Ты не накопишь сама. Либо же глубоко влезешь в ночную жизнь города, и это я сейчас не о трактирах и музыкальных салонах. Оттуда не отпускают, тем более настолько талантливых мастеров. Я уверен, что все произошло не просто так, Амбер. Тот кто сделал меня Отступником и тот кто убил Шеффара – одно лицо. Либо они связаны.

- С чего ты это взял? Надеюсь, ответ будет не в женском духе – я так чувствую? – все же отстраняюсь и встаю. Достаю из под стола складную табуретку, принесенную все тем же колдуном и усаживаюсь.

- У тебя нос опух и глаза красные,- удивился Андор. – А я думал леди красиво плачут.

- Ты хоть представляешь сколько магии уходит на красивые слезы? – возмутилась я. – Чтобы не дать носу распухнуть, а глазам покраснеть и тоже, кстати, опухнуть, мне придется потратить половину от того что у меня есть. Ну и зачем?

- Мне кажется, рядом с тобой я узнаю о женщинах больше чем нужно для счастливой жизни,- проворчал колдун. – Про меня статейку тиснули, видела? Знаешь, что, ляг-ка ты поспи, а я посижу, подумаю. Буду сторожить твой сон.

- Нет, сторожить мой сон будет стол, стоящий на люке, а ты пойдешь домой и там подумаешь.

- Дома грустно,- Андор состроил умилительную рожицу, но я была непреклонна. И он все же встал, помолчал и вдруг поцеловал меня в щеку:

- Спасибо что не испугалась моего «ночного облика».

- Расскажешь, когда захочешь. И когда у меня будут силы тебя выслушать.

- Ты восхитительна,- фыркнул колдун,- лучшее средство от веры в женскую доброту.

Вместе с колдуном улетучился и мой сон. Да и не дело это, спать среди бела дня. Подхватываю с крючка рабочий фартук и начинаю хихикать – я ведь даже не заметила в каком откровенно провоцирующем наряде встретила Андора.

Работалось мне легко, заготовки превосходно впитали магию, раствор им в этом помог. Это тоже наработка нашей семьи – иные маги-артефакторы бесконечно баюкают заготовки в руках, кто по умнее таскает их с собой, непрерывно делясь магией, заряжая и напитывая металл. Мы же, Лёвэ, подбираем для каждого артефакта свой раствор, напитываем его магией и оставляем заготовку до полной зарядки. Это хорошо тем, что металл вступает во взаимодействие с раствором, в процессе выделяется энергия. Именно поэтому заготовка всегда чуть крупнее чем должна быть – удалить тонкий слой магической ржавчины. От обычной она отличалась тем что выступала на любой поверхности, не только на железе.

Амулеты выходили потрясающими, добавленные в стандартный раствор травяные настойки, придали металлу радужный отлив. Думаю сделать это отличительным знаком своих творений.

До вечера время пролетело незаметно. Я доработала артефакт для Посредника и Андора, свой артефакт отложила в другой раствор. В середине процесса меня посетила интересная мысль, которую я и решила проверить. Извечный вопрос мага артефактора – эффектность или эффективность.

- За что?! Невозможная ты женщина!

Оскорбленный крик заставил меня подпрыгнуть на месте. Колдун сидел на полу с крайне расстроенным и обиженным видом, вокруг него живописно разлеглись осколки глиняного кувшина. Голова и плечи мужчины были мокрыми, ветки розы, зацепившись колючками, повили на груди, а кленовые листочки, молодые и зеленые, покрыли колени. Только травинки остались верны вазе, погибнув среди осколков. Секунду я молча смотрела на мужчину, а он, в ответ, сверлил меня взглядом.

- Решила начать новую жизнь, привнеся в нее немного позитива,- выдавливаю из себя непослушными губами. Колдун горестно поднимает брови, с его носа срывает крупная капля воды и он оглушительно чихает.

- У меня аллергия на розы. Амбер, милая, ты могла бы перестать смеяться?

Я, хохоча, пыталась объяснить ему что это просто естественная реакция организма на переизбыток позитива в жизни, но не преуспела в этом. Наверное, именно поэтому Андор призвал на мою голову крохотное облачко с дождем. И через десяток секунд мы оба были мокры до нитки.

- В качестве извинений,- отсмеявшись произнесла я,- могу предложить свое лучшее платье.

- Благодарю, но нет, коричневый не в тон к моему типу лица,- на полном серьезе выдал колдун и мы снова расхохотались.

 

глава 5

Андор едва слышно ругался. Низко опустив голову, так, чтобы широкие поля шляпы скрывали его лицо. Луна беспощадно выставляла на всеобщее обозрение его нечеловеческие корни.

- Что им всем на улице понадобилось? – взъярился колдун, провожая взглядом очередную парочку.

- То же, что и нам? – поддеваю колдуна я. В моем доме висел портрет основателя рода. Так его лицо с правой стороны было точно так же обезображено. Поэтому ночной облик Андора из Таргота меня не пугал. До тех пор, пока у смеска человеческие глаза он безопасен.

- В морге будет тесно,- колдун приглушенно рассмеялся и вздохнул,- вот надо же было кузнецам принять вызов от магов. Бедные влюбленные теперь вечерами дома не бывают.

- А мне нравится.

- Им тоже,- Андор мрачно кивнул в сторону парочки новобрачных. Загулявшие до самой ночи, муж и жена, самозабвенно целовались под магическим фонарем. Два года назад Гильдия кузнецов подарила город новые фонари, стилизованные под цветы. Гильдия магов, желая перебить впечатление, прислала волшебников. Цветы были заколдованы так, чтобы распускаться с наступлением темноты. Сердцевина цветка светилась теплым, сливочно-желтым цветом, лепестки алым и стебель зеленым. Поначалу было немного дико, но после люди привыкли.

- Мы гуляем, улыбайся. К тому же возле Департамента Цветущих фонарей нет. Все строго и без фантазии.

Чем ближе мы подходили к парку, тем меньше нам попадалось людей. Саквояж оттягивал руку, но отдавать его колдуну я отказалась категорически. Там переизбыток ценных, трудно восполняемых зелий.

За кустами цветущей розы мы надели маски. Выполненные из кожи они приятно легли на лицо, не создавая дискомфорта. Вот только очки не желали держаться на моем носу.

- Сейчас, подожди,- Андор обхватил пальцами мой подбородок и что-то наколдовал,- все, теперь не свалятся. – Я войду первым. На внешней двери охранки нет.

Я залюбовалась отточенными, скупыми движениями мужчины. Он тенью проскользнул к задней двери, повозился на минуту на широком крыльце. Дверь открылась без скрипа. Выждав положенные три минуту иду следом. Подол шуршит по мостовой, подошва туфель безобразно скрипит, да и дыхание слишком шумное. Страшно становится настолько, что под маской пот начинает разъедать глаза.

- Ты ума лишился? – едва войдя внутрь, я понимаю, что мое понимание фразы «проникнуть скрытно» серьезно отличается от мнения Андора.

- Когда он придет в сознание, не сможет сказать ничего вменяемого,- колдун помог мне переступить через тело лежащего на полу мужчины. Подобрав подол я только тяжело вздыхаю. Нет ни сил, ни желания спорить с колдуном. Не после того как он на протяжении получаса пытался заставить меня надеть мужскую одежду.

- Запри его в кладовке, не хватало еще чтобы он пришел в себя и позвал на помощь,- ворчу я и натыкаюсь на оскорбленный взгляд мужчины:

- У меня еще никто и ни разу раньше времени не очнулся!

Возмущение не помешало Андору выполнить мою просьбу. Колдун оказался мелочной и мстительной личностью. Не высказав мне ни слова, он несколько раз, совершенно случайно, стукнул свою бессознательную жертву о стены и пол.

- Морг располагается в подвале,- колдун скользит пальцами вдоль стены, чутко прислушиваясь к едва слышному биению силы. – Зачаровано на совесть.

- Не страшно,- артефактор многоплановая профессия. От того нас так ценят в обоих теневых Гильдиях. Я знаю это совершенно точно, к отцу приходили разные люди. Мне рано пришлось осознать, что семья Лёвэ живет по обе стороны закона. И это было еще одной причиной отказаться войти в семью Ранте.

Потрепанный и видавший виды саквояж с привычно громким стуком встает на мраморный пол. Устраиваюсь рядом, подтыкая подол под колени. Три отделения, зелья и порошки, артефакты разной направленности и инструменты. Этот саквояж, полностью укомплектованный, мне преподнес отец в день когда я закончила учебу.

Синеватый порошок, подчиняясь моей магии и дыханию летит вперед по коридору, подкрашивая зависшие в воздухе, спящие петли ловчей сети. Хорошая охранка стоит дорого. Отчего город экономит на Департаменте Безопасности мне неизвестно. Но уже второй раз играет на руку. Распределив порошок по коридору возвращаю на лицо маску.

- А ты не так проста, Янтарь,- хмыкает колдун. Мне приходится напомнить себе что леди из благополучной семьи не закатывает глаз. Хоть и очень хочется. Отвечаю колдуну, не отвлекаясь от основного действа:

- Ты правда думаешь, что Амбер – Янтарь только ты отметил? Высшая оценка за оригинальность.

Ловчая сеть остается недвижима только до тех пор, пока никто и ничто не касается ее щупалец. Она кажется примитивной всем, кто не попадал под ее действие. Зацепи сеть хоть краем подола и все, уйти уже не успеешь.

- Повторно порошок не подействует,- недовольно напомнил колдун.

- Сделай пометки на стенах.

- Она движется,- Андор ткнул пальцем вперед и влево я крепко прикусила губу. Леди не ругаются. Слишком расслабилась, клуша домашняя. Хороша я была бы утром, спелёнатая по рукам и ногам.

- Значит придумаем что-то еще,- пожимаю плечами. – Синие Искры не единственный способ обнаружить сеть.

- Я читал в Обозревателе, в том который на магических родах специализируется, что Лёвэ ни разу за все свое существование не запятнали себя связями с преступным миром. Там по другому написано, страниц эдак на пять, но все же, странно не находишь?

Смотрю на Андора и поражаюсь его наивности. Прадед выложил кругленькую сумму за эту характеристику. А все потому что дед умудрился вляпаться по самый молоток. Авантюра, привлекшая дедушку носила кодовое название «смени власть», и род Лёвэ уцелел тогда лишь чудом.

- Я всего лишь применяю теоретические знания,- поправляю маску и добавляю,- начитанная очень.

Колдун как-то сдавленно хрюкнул, и жестом предложил мне идти вперед. Тут же пояснив, что прямо по курсу живых нет.

Коридоры и лестницы Департамента серы и безлики. Светлая мелкая плитка на стенах, чуть более крупная плитка того же оттенка на полу. Сверху давит мерцающий потолок, он зачарован светить в любое время суток. В народе ходит байка, что от мерцания потолка люди в очередях сходят с ума.

Дверь в помещение морга самая обычная, с дешевой табличкой, на которой чья-то неуверенная рука написала бранное слово. Присматриваюсь, и киваю сама себе.

- Охранка завязана как раз на этом, гм, комментарии,- провожу пальцами над кривоватыми буквами и чувствую жар заклинания.

- Это что же, вторая линия защиты? – нервно хмыкает колдун. – Некроманты вышли из спячки и морги стали особенно ценны?

- Нет, это скорее от коллег,- размазываю по табличке вязкую, клейкую субстанцию антимагического состава. – Предполагается, что она запоминает каждого вошедшего. Может кого-то обокрали, или напакостничали. Да мало ли что происходит в этих коридорах днем? Тот еще змеючник.

Тонкий нож, похожий на фруктовый, уверенно ложится в ладонь. Состав затвердел и я аккуратно, ножом, соскоблила его в подставленную пустую коробочку. Дома смогу составить формулу заклинания. Стоит привесить себе на люк – полезная придумка, даже обидно что не моя.

- Чистоплотная?

- Очень,- жестом предлагаю колдуну открыть дверь. Что-то он вещал о том, что умеет вскрывать замки любой сложности. – Откуда такие познания?

- Сестра не справилась с магией,- он криво улыбнулся,- и сошла с ума. Приходилось ломать двери, вскрывать замки. Всякое было.

- Не уследили,- киваю. С молодыми магическими родами такое происходит постоянно, да и в прошлом нынешних устоявшихся волшебных семей есть такие же истории.

- Не уследили. Черт, у вас так просто это звучит, что ты, что Шеффар, будто это нормально.

Молчу. Не место для пространных и философски-слезливых диалогов. Андору не понадобилось много времени чтобы успокоиться и взять себя в руки. За распахнутой дверью тот же коридор. Одно отличие, есть несколько скамеек для посетителей. И решетка, сейчас приоткрытая. Позади решетки ярко освещенное помещение самого морга.

- Ого, тут уже кто-то был?

- Вряд ли, такие решетки очень магозатратно как открывать, так и закрывать. Скорее всего мы имеем дело с обычной человеческой халатностью,- легко улыбаюсь. Колдун хмурится.

- Но это не правильно. Так не должно быть.

- У меня создается ощущение, что в тебе живут два разных человека, колдун. Или что ты служил в армии,- искоса смотрю на мужчину,- маги там служат только в одном подразделении. – Свет завязан на решетку – закрываешь, гасишь. Если патологоанатом слабый маг, то ему не остается другого выхода, кроме как нарушить инструкции.

Андор выглядит смешно, маски принесенные им хорошие, профессиональные, с прорезями в районе рта. Откуда сейчас вырываются облачка пара. Впрочем, на мне поверх маски еще и артефактные очки. Лучше не подкалывать колдуна – он меня не пожалеет, осмеет с головы до ног.

- Все в одном месте,- колдун тенью скользит вдоль полок, изучая имена.

- Люди все больше убивают друг друга с помощью магии, улики приходится сличать с телами,- жму плечами.

- Я в курсе. Холодно просто.

- Если поставить согревающие чары на стол и документы, то они заденут и стеллажи с уликами.

- Ну и что? Простенькие согревающие чары не могут внести серьезных искажений,- Андор хмуриться,- я хоть и не ученый, но в этом вопросе разбираюсь.

- Пять лет назад младший из семейки Ранте,- сглатываю сухим горлом и ставлю саквояж на колченогий табурет,- развалил громкое дело. Акрангри против Гранполиса. Правда была на стороне господина Акрангри, выходца из степи.

- Это когда из-за работ магов-строителей орочья часовня провалилась в катакомбы? Там ведь никто не выжил, верно?

- Ты себя-то слышишь? Часовня. Не часовня, а место силы. Но в целом ты прав,- киваю и тяжело вздыхаю. Именно тогда моя дружба с Ранте дала трещину. – Амулеты которыми пользовались строители были неисправны. Но они хранились здесь, и здесь были размещены чары.

- И скользкий Ранте подвязал одно к другому?

- Именно. Дело развалилось, орки продолжают ежегодно приходить в город, отдавая дань памяти погибшим, а власти ищут виноватых. Сними покрывала с тел.

- Я могу понять зелья, могу понять навыки взломщицы, но тела-то? Откуда этот жуткий навык?

Натянув перчатки я прощупываю окоченевшее тело Шеффара. Нет, я не пытаюсь наивно нащупать что-то на физическом плане. Я ищу магию.

- Ты ответил сам себе. Я артефактор, мне заказывают разные вещи. Я должна знать по каким законам функционирует человеческое тело. Как бьется сердце, перекачивая кровь, от чего мы дышим именно так, а не иначе. Можно создавать амулеты по старым трактатам, но просто представь, что переписчик ошибется, а ты не сможешь этого понять? Потому что у тебя нет образования, и отвертку ты в руки взял лишь сегодня утром?

- Рубака,- с нечитаемым выражением произнес колдун.

- Серьезно?

На теле бойца еще нет характерного разреза – руки не дошли, или директива сверху. Скольжу ладонями над холодной кожей, рассылая импульсы магии и чувствую ответ.

- Поищи коробку подписанную…

- Шеффар. Я не дурак, Янтарь, и уже нашел.

- Молодец.

На правом боку Рубаки темнеет рана. Совсем тонкий прокол, предположительно, повреждена печень. В ране остались фрагменты оружия – я чувствую, как оно поглощает мою магию.  Оттираю руки полотенцем и вытаскиваю из саквояжа набор крючьев. Колдун шумно сглатывает:

- А ты серьезная девица.

- Не девица.

Полчаса кропотливой работы подарили мне настоящий подарок. Четырехгранное лезвие, темное, впитывающее магию. Едва я извлекла его, кровь впиталась в металл, оставив его чистым, будто недавно отполированным. Как его пропустили при первичном осмотре?

Упаковываю находку в грубый хлопок, после заворачиваю в вощеную бумагу. Страстно хочется снять маску и вытереть едкий пот.

- Зачем тебе это?

- Они убиты одним и тем же человеком,- серьезно смотрю на колдуна. - Посмотри, крупный, сильный, здоровый мужчина. Он воевал, он дуэлировал, его опасались. И тут смерть от одного единственного удара.

- Кто интересно,- фыркает колдун.

- Те, кто живет в тени закона. Гранполис щедрый город, и не все выдерживают разнообразия его даров. Смотри, удар нанесен с одной стороны, в одно и то же место – печень. Предполагаю, что это не случайно. Так действует кинжал. Поработав в тишине и спокойствии дома – буду говорить более предметно. Странно другое. Рубака убил Тень, за то, что Тень убил его женщину. Женщину, которая служила Мелинде Ранто, которая обедала с Шеффаром в день его смерти.

- Сложная линия,- колдун поджимает губы. – Можно предположить, что это совпадение. Но еще лучше копать во всех направлениях.

- Последняя фраза как-то пошло прозвучала.

- Это из книги про агентов.

- Он еще и читает,- всплескиваю руками.

- Как и ты, начитанный, очень.

- Здесь женский труп, на бирке написано Кира Лиано. Она?

- Мне-то откуда знать? – удивленно разворачиваюсь к колдуну, и он немного смущенно хмыкает:

- Ты говоришь о них как о хороших знакомых.

- Ясно. Ищи коробку, ее уже вскрывали, если что и было, оно там. Вряд ли конечно. Рана на правом боку, точно в печень.

Колдун, немелодично напевая песенку, роется на полках, откладывает в сторону бумаги. Больше колдуна меня интересует где находится труп Тени. Прохожу мимо столов приоткрывая лица. Старики и старухи, морщинистые лица, закрытые глаза.

У стены последний стол, на нем тело. И даже сквозь казенную простынь видно, как светятся круглые, желтые глаза. Моя рука не дрогнула, когда я открывала лицо замерзшего не-человека. Синеватая кожа уже тронута морозной сеткой – здесь у стены трупы быстро превращаются в хрупкие ледяные скульптуры. Недаром по полу проведена алая запретная линия. Он раздет, и даже был вскрыт. Нелюди восстанавливаются не так быстро. Искривленный разрез по центру тела подсказывает, что очнулся Желтоглазый в процессе вскрытия. Из сердца парня, а в том что существо мужского пола у меня сомнений нет, торчит тонкая, заговоренная иголка с перышком на конце.

Закрываю его простынею. Мне кажется, или желтизна глаз немного гаснет? Нелюди – бич нашего королевства. Сомнительные эксперименты магов над людьми, неразумная политика скрещивания с нечеловеческими расами, все это порождает Желтоглазых выродков. Официального преследования нет, но никто не накажет человека за убийство нелюди. Мой бывший друг мечтал устроится на работу, чтобы раз в год обязательно спонсировать Гильдию охотников.

Круглые глаза все так же желты. Иней на глазах крадется к вискам, дыхания нет. Оно живо? Или родилось мертвым, и таковым и остается? Игла поддается с трудом, вытягивая ее правой рукой, левой упираюсь в холодную, костлявую грудь. Мерзко. Колдун за спиной закончил петь, и начал один за другим выдвигать ящики. Прячу извлеченную иглу под руку нелюди и закрываю его. Теперь уж точно пора уходить.

- Я закончила. Не нашла. Идем, замерзла, страсть.

Сколько еще глупостей я буду делать в память о бывшем школьном друге? Поступать в пику его убеждениям и принципам? Ну что мне за дело до Желтоглазого?

- Если бы ты встретил нелюдь, ты бы помог? Просто так? Походя?

- Ты сейчас про себя и меня?

- Нет,- качаю головой,- да и глаза у тебя не желтые. Это важно, ответь.

- Не знаю. По ситуации. Например, иду я по лесу,- колдун ловко подхватывает сразу две коробки, и кивает мне на выход,- а там нелюдь селянку жрет. Ну, тут я конечно ему помогу, если сам долго не жрамши. А если землю пашет, ну его, сам справится.

- Ты бываешь серьезным?

- А ты помогла кому-то и жалеешь?

Синие Искры еще не успели полностью растаять, и коридор с ловчей сетью мы преодолели быстро. Колдун едва не попался, в последний момент увернувшись от ленивого шевеления щупалец сети.

У двери Андор передает мне коробки и укрывает нас плащом невидимости. Энергоемкое заклинание, непосильное для меня. Перчатки скрывающие его металлические пальцы вспыхивают и осыпаются пеплом.

- Ты рискуешь сжечь руки.

- Но ты же сделаешь новые,- вопросительно-утвердительно произносит колдун.

- Ты слишком наивен, колдун.

Пройдя две улицы, Андор забирает у меня коробки и сбрасывает плащ невидимости. Я с наслаждением разминаю спину. Две коробки и саквояж – непривычная для меня ноша. Как следует размявшись прошу колдуна отцепить очки от маски.

- Тебе бы оправу сменить, грубовата.

- Это рабочий инструмент,- смеюсь я.

- Но ты носишь их постоянно. Или только при мне?

- Не только,- вздыхаю,- но зачем менять?

- Чтобы хорошо выглядеть,- колдун пожимает плечами,- люди больше будут тебе верить.

- У меня есть толстый блокнот, он исписан за год почти полностью. Там планы на будущее. Так вот, «хорошо выглядеть» даже не в первой сотне.

Цветущие фонари остались в одиночестве. В такое время даже самые отчаянные влюбленные разбегаются по домам. Саквояж как-то успокаивающе оттягивает мне руку, а колдун ворчит, что коробки хоть и легкие, а нести их неудобно. И вообще, чего это мы не наняли карету. И тут же сам себе противоречит, радуясь, что нет карет и никто нас не заметит. Коробки мы предусмотрительно закрыли ветошью, чтобы не были видны печати Департамента.

          Из-за поворота вышел мой давешний знакомый. Степняк с огромным псом. Удивленно посмотрел на нас, совсем не похожих на отчаянных влюбленных. Я поздоровалась и прошла дальше.

- Странные у тебя все же знакомые, Лёвэ,- бурчит колдун. – Ночами гуляют.

Колдун провожает меня до дома, помогает поднять коробки и пытается напроситься на ночь. В ответ бросаю на него слабенький сглаз, который он легко отражает.

- Давай тебе другую квартиру снимем? – негромко предлагает колдун, уже наполовину спустившись. Не успеваю ответить – с громким лязгом закрывается люк.

                Глаза закрывались, усталость осела в мышцах, но две коробки с маркировкой Департамента Безопасности не давали мне расслабиться. Куда их поставить? Перебрав несколько вариантов, я плюнула и решила разобраться с этим утром. Завтра придет Посредник, за заказанным артефактом. Вот к его приходу и запрячу как следует.

Усталость как рукой сняло. Коробки были задвинуты в угол, край стола освобожден для работы. В общем и целом, заказ был готов. Оставалось лишь снять отпечатки своей магии. У меня нет денег выплачивать штраф, а уж про отработку на благо города и говорить не хочется. Сейчас я подогрею чай, и спокойно, за пару часов, превращу свой отпечаток в безликое марево. Некоторые глупцы используют простые заклинания, торопясь сэкономить время. После чего сильно удивляются, когда за ними приходят агенты Департамента Безопасности.

Свой способ стирать отпечаток магии я разрабатывала по старым дневникам в домашней библиотеке. У каждого из Лёвэ был свой метод, зачатки которого были записаны, чтобы передать последующему поколению. Сейчас библиотека потеряна, как для меня, так и для моих детей. Но и дорогие, бесценные родственники ей тоже воспользоваться не могут. Жаль я не видела разочарования на их лицах.

Немного сухого печенья, несколько слив и крепкий чай – это могло бы поднять мне настроение. Мрачно смотрю в желтоватую, прозрачную воду, в которой стремительно тает последний кусочек сахара. Господи, неужели мои желания так велики?! Пусть у меня появиться хоть кто-то, кому буду нужна я, а не мои навыки. И мы будем пить чай, крепкий, ароматный, сидеть рядом и молчать. Он будет заниматься своими делами, неважно, какими, а я своими. Но мы будем вместе, даже в тишине, особенно в тишине.

Оставляю пустую чашку, вытираю глаза и решительно принимаюсь за работу. На чай я заработаю, а тишина…Меня всегда окружала тишина. Ни отец, ни мать не стремились приходить ко мне в лабораторию, или комнату, или еще куда-то, где была я. Время учебы вспоминать не так приятно, но даже там вокруг меня было тихо. Ранте был тем человеком, рядом с которым было уютно молчать. Может, поэтому так стало больно потом?

Закончив работу, я собрала инструменты, уложила артефакт в бумажный пакет и оставила на краю стола. Ни я, ни Посредник друг у друга предметы из рук не берем. Усталость накатывает второй, сокрушительной волной. Переплетаю косу, кое-как утираю лицо влажным полотенцем и полощу рот. Мое жесткий лежак еще никогда не казался настолько удобным. Я засыпаю сразу, как только моя голова касается подушки. Еще успеваю краем глаза отследить невнятный желтый отблеск за окном, и уже сплю.

 

глава 6

Пояс приятно оттягивал кошелек с монетами. Посредник принес не только вторую часть оплаты, но и аванс на следующий заказ. Я уже успела разменять полновесные золотые монеты на серебро и медь. Большая часть осталась дома, под половицей лежал битый горшочек с золотом. Мой неприкосновенный запас. Остатки золотых украшений из тех что продать можно только по малой цене – порванные цепочки, сломанные кольца, серьги без камней. Все это ждет своего времени. Я смогу починить их, продам, и доложу деньги в этот же счастливый горшочек. Или стану носить сама – все украшения принадлежали матери. Она выбирала и покупала их сама. Дешевые камни, обычной, не магическое золото. Растительный орнамент и зелень хризопразов. Под той же половицей рядом с горшочком я собираю серебро – придется продлевать аренду еще на год. Если колдун сдержит обещание, будет на что оборудовать лабораторию, если нет – все равно справлюсь. Года за три-четыре.

Лицо обдувает приятный, летний ветерок. По темной воде Канала скачут яркие, солнечные зайчики. Почтенные нянюшки вывели воспитанников кормить уток. Мода на это нехитрое действо держится уже несколько лет. Наш славный мэр даже прикупил несколько десятков экзотических водоплавающих, заставив Гильдию магов наколдовать для них особые загоны, на зиму. У нас мягкая зима, но птицы из теплых краев все равно мерзнут. Да и сироты зимой нет-нет, да переночуют у птиц в загонах, пока их стражники не погонят прочь.

Мой путь лежит вдоль Канала, мимо Паба-над-Водой, к дальнему мосту. Сегодня прекрасный день, и портить его проходом сквозь подземный переход я не собираюсь. Пожалуй, учитывая солидный аванс, сегодня я посижу в нижнем зале паба. Выпью немного прохладного морсика, полакомлюсь жаренными креветками. Во рту тут же скопилась слюна, я будто наяву почуяла прохладную кислинку напитка и терпкий, изысканный вкус любимого лакомства.

Из приятных дум меня вырвала пожилая дама. Она прогуливалась со своим супругом, почтенным, еще даже не седым, джентльменом. Мои недавние клиенты. Дама заказывала артефакт для супруга. И судя по тому, что мужчина идет без трости, мое творение работает превосходно. Я забываю имена клиентов, но до последней завитушки помню каждый сотворенный амулет.

- Приятного денечка, госпожа Лёвэ,- дама не против поболтать, пока супруг общается со старым приятелем. К слову, приятель с тростью. И что-то мне подсказывает, что дальше я пойду еще чуть более состоятельным человеком.

- Вот та кудесница, которая и позволила мне столь легко передвигаться,- джентльмен легко улыбается и меня знакомят с четой Лудари.

- Но разве вы можете изготавливать артефакты, госпожа Лёвэ? – слегка презрительно тянет леди Лудари, и я легко улыбаюсь:

- Нет, но ничего не мешает продавать мне то, что сделал отец. Дарственная от его имени прилагается к каждому проданному мной амулету. Только я не уверена, что у меня остались подходящие вещи,- лучезарно улыбаюсь. – Понимаете, ведь нельзя просто убрать боль, как делают другие мастера. Нужно воздействовать на организм, помогая ему справляться с недугом. Иными словами, артефакты моего отца чистят кровь и защищают суставы. Поэтому…

- Поэтому, снимая амулет после прогулки, мне не приходится травится маковым отваром. Госпожа Лёвэ истинная фея.

- И когда вы сможете узнать,- едко интересуется леди Лудари, делая ударение на последнем слове,- количество оставшихся у вас артефактов?

- Да как в банк схожу,- хлопаю ресницами и снова улыбаюсь,- я же не храню все дома. Это опасно. У меня арендована банковская ячейка.

Банковская ячейка – волшебное словосочетание. Сразу настраивает людей на рабочий лад. И вот перед леди Лудари уже не опозоренная девица, попустительством Господа оскверняющая собой землю. Нет, я уже специалист особого профиля с незначительным пятном на репутации. Ее супруг представляет собой привычный уже тип мужчин – терпеливо ожидает пока супруга закончит беседу. После он так же смиренно закончит прогулку и до самого вечера закроется в собственном кабинете. Все так же немногословно посылая домочадцев к авторитарной матери.

Все это я проходила не один раз. И если хочу и дальше откладывать на собственный дом, засуну гордость во внутренние органы и станцую предложенный ими танец. Завуалированные оскорбления и ложное сочувствие, бьющее больнее самых грязных ругательств. Несколько приглашений на чай, где я в поношенных туфлях и старом платье буду выглядеть беднее прислуги. И последний этап – я отдаю артефакт дворецкому, получая кошель с деньгами. На этом этапе редко пускают в дом дальше порога. Одно хорошо, репутация у Лёвэ своеобразная и обманывать с оплатой люди не рискуют.

Пообещав прийти на пятничный чай в дом Лудари, продолжаю свой путь. Настроение подпорчено, гулять уже не особо хочется, да и солнце печет как-то слишком сильно. На рынок за продуктами и домой, на общественной карете. Не хочу ни морса, ни посиделок в пабе. Грядущая работа не приносит удовольствия. Я хочу заниматься чем-то значимым, изобретать. Повторить и превзойти мастеров прошлого. Га Ринчи до сих пор вспоминают с трепетом, и я хочу, чтобы имя Амбер Лёвэ тоже стало нарицательным. В хорошем смысле.

Рынок оглушает. Громкие торговки, напропалую рекламирующие свой товар и так же самозабвенно хающие чужой. Снующие под ногами дети, загорелые до черноты мальчишки одетые в одни только штаны. Худосочная девица в форменном платье агентов Департамента Безопасности идет рядом со мной, и весьма неодобрительно смотрит мне на пояс. Свой кошель она несет в руках, стискивая кулаки до побелевших костяшек.

- Мука! Белая как сметана и легкая как пыль! Самые вкусные плюшки из моей муки! Э! Не ходи к ней, мучные черви выпечку твою не улучшат! Откуда я знаю? Да уж я знаю!

Две закадычные подруги сцепились в шуточной перебранке, заставив агента шарахнуться в сторону. Мне пришлось подхватить ее под локоть, чтобы не упала.

- Первый раз на рынке?

- Второй,- она покраснела. – Я из пригорода, вот, перевели. А тут цены такие, ужас просто. А почему вы кошель так носите?

- Я маг, и кошель мой от меня никуда не денется. Идите-ка вы, госпожа агент, вот по тому ряду. Овощи и мясо там не самые свежие, но и не тухлые.

- А вы тоже пойдете? – с надеждой заглядывает мне в глаза.

- Хотите войти вместе? Почему бы и нет, все веселее. А кошель зачаруйте вместе с поясом, тогда не сорвут. А вы только кошель зачаровали?

- Я сразу волшебный купила. У торговки на входе,- понуро произнесла агент. Я подавила смешок и сочувственно произнесла:

- Этому бизнесу больше полувека.

- Я как зарплату начну получать, сразу сюда ходить перестану,- она с ужасом посмотрела на пробежавшую у наших ног крысу. Видать кто-то из кошаков выгнал, обычно-то эти твари днем не показываются.

- Вы будете покупать в лавках, зная, что лавочники все равно закупаются здесь? – удивляюсь я и агент еще больше сникает.

Совместными усилиями мы приобрели немного мяса, зелени и овощей. Тара, агент Тара Илсон, девушка из совсем молодых дворян. Ее отцу был пожалован титул за заслуги перед Короной.

- Всем кто выжил в Реннском котле пожаловали титулы,- она хлюпает носом. – Только вышло хуже. Мы и в деревне не свои, и тут, в городе, тоже не все ладно. Ай,- она отмахнулась от крупного овода.

- А ты молчи об этом. Госпожа Илсон или агент Илсон звучит так же хорошо, как и леди Илсон, тем более что на леди ты и не похожа. Мадам Арвир, на Ладанной улице, дает уроки для молодых девушек, учит ходить, говорить и даже молчать. Стоит это два золотых в неделю, но это справедливая цена. Ты перестанешь наступать на подол и смотреть себе под ноги.

- А вы, леди Лёвэ, тоже туда ходили?

- Нет, меня всему учили дома. Зови меня госпожа Лёвэ, хоть прав на титул у меня и не отобрали, но леди под крышей общежития не живут.

- Папа сказал, не золото делает лорда лордом.

- Хороший у тебя отец. В чайную лавку пойдешь?

- Компанию составлю,- застенчиво улыбнулась Тара. – Я черный чай не люблю, а с добавками дорого.

- Возьми как я, отдельно чай, отдельно яблоки и сливы. Высуши фрукты и добавляй в чай.

- Так я не маг, совсем,- она пожала плечами, а я крепко удивилась. Неужели в той заварушке на границе с Гройнской Империей мог выжить обычный человек?

Корзинка тяжела и мы несем ее по очереди, ведь продуктов набрали поровну. И мне дивно оттого, как легко и просто общаться с этим непосредственным агентом. За пределами рынка уже можно использовать магию и я заставляю корзину лететь перед нами.

- Ох, там что-то происходит!

- Поверь мне на слово, госпожа Илсон, не всякая подворотня подходит для юных девиц.

- Я – агент Илсон, госпожа Лёвэ,- твердо отвечает Тара. Мне остается только недовольно цокнуть и пойти следом. Нет, можно конечно выгрузить девице в руки ее пакет с продуктами, но мне и самой интересно что там происходит.

А ничего хорошего там не происходит. Меньше десятка обывателей наблюдают за безобразной дракой. Крупный орк, кажется мой знакомый, забивает насмерть тощего мальчишку. Присматриваюсь, не спеша вмешиваться и присвистываю. Младший сынок лорда Ранте, мой бывший друг, утирает окровавленной лицо и смело атакует своего противника. На что он рассчитывает? Подавляю старую привычку защищать слабого друга и складываю руки на груди. Посмотрим, чем все это кончится. Орочий волкодав смирно сидит рядом с Цветущим Фонарем, что добавляет происходящему абсурда.

- Всего лишь дуэль, Тара. Вряд ли здесь нужен агент,- я встаю рядом с девушкой

Долго наблюдать нам не дали – вмешались стражники. Показалось или нет, что где-то за спинами стражников мелькнул тонкий стан Мелинда Ранте? Тут же отвлекаюсь, люди быстро разошлись, а Джои шепчет, что орк подло напал на него, и что вызова на дуэль не было.

- Тогда почему же вы, господин Ранте, не обратились к агенту Илсон? Она прибыла первой,- вмешиваюсь я. Орк смотрит удивленно. Его пес щерится и рычит, командир стражи снимает с пояса арбалет. Если пес не утихнет, его не жить.

- Собаку пристрелите, а то мы его не заберем. Спасибо, госпожа, ваше замечание очень ценно,- скривился командир стражи.

- Ни я, ни агент Илсон начала дуэли не видели, кто-то из здесь присутствующих был на начало? Господин Ранте мог обратится к нам, у меня превосходно поставлен щит, а агент придала бы всему происходящему нотку законности.

- Я же сказал, дуэли не было, была драка,- цедит сквозь зубы Ранте.

- Тогда у меня есть лишь одно объяснение тому, отчего пес этого совершенно незнакомого мне орка вас не разорвал, господин Ранте.

- Действительно,- командир стражи убрал арбалет,- отчего собака не бросилась?

- Это моя собака,- обмирая от ужаса кладу ладонь на вздыбленную холку пса и вцепляюсь пальцами в ошейник. В глазах орка плещется страх пополам с благодарностью. Мужчину уводят, он что-то рычит на своем языке и собака остается со мной.

- Что это было?

- Это старая история, и вам, ради собственной карьеры, следует ознакомится с официальным мнением агентов Департамента Безопасности. Возьмите ваш пакет, агент Илсон.

Густая, жесткая шерсть пса и грубый ошейник под пальцами, то единственное что держит меня в сознании. Джои Ранте никогда не был труслив. Слабый маг с хорошо подвешенным языком, моя помощь требовалась ему лишь в начале обучения. Он не выглядел испуганным, как не выглядел и удивленным. Тройной судебный спор Ранте-Степь-Гранполис тянется уже очень давно. И лорд Ранте не был доволен тем, как поступил его сын. Газеты пестрели заголовками, «сын против отца», «младший отпрыск семьи Ранте втянул род в кровный круг». Мог ли Джои затеять очередную подлость чтобы обелить себя в глазах отца?

Останавливаюсь и присаживаюсь перед псом.

- Куда тебя отвести? Может, к стойбищу? Мне за пределы Гранполиса выхода нет, но до ворот я смогу тебя проводить,- вздыхаю и чувствую себя полной дурой. Разговаривать с собакой так, будто она меня понимает,- но с другой стороны, я вроде как взяла на себя ответственность. Пойдешь со мной?

Пес бодает меня в плечо и я, потеряв равновесие, сажусь в пыль. Собака жарко дышит мне в лицо и проходится по щекам шершавым языком. Из пасти псины пахнет шоколадом. Так вот чем кормят орочьих волкодавов.

- Лёвэ, опустилась до такой степени что уже в пыли валяешься? Уж не вино ли тому причина?

Поднимаю глаза и вижу сиятельную Мелинду Ранте. Отчего в моей жизни так много Ранте? Значит не показалось, и стражу позвала она.

- И тебе приятного дня, Мелли. Или лучше называть тебя леди Ранте?

- Разумеется, леди Ранте, Лёвэ. Я не ты, опустить собственный род в грязь не для меня,- Мелинда выглядит как всегда роскошно. Богатое платье с золотым шитьем и камнями, шляпка с пряжкой инкрустированной черными бриллиантами. В этом городе на так много женщин которые могут себе это позволить. В том числе и из соображений безопасности. Быть Ранте значит быть защищенной.

- Я осталась свободной,- ухватываюсь за холку пса и встаю, отряхиваю платье и улыбаюсь,- чем ты недовольна, леди Ранте? Выше в Гранполисе взлететь просто невозможно. По кофейку? Я даже смогу сама за себя заплатить,- киваю на уличное кафе. – Сядем с краю, чтобы мой пес никому не помешал?

- Полагаешь, мне есть о чем с тобой говорить?

- Мне есть о чем поговорить, леди Ранте. И я вполне могу прийти в твой дом. А могу и не одна. Меня интересует доктор Шеффар. Ты была последней кто видел его живым.

- Тебе-то что до того? – Мелинда обошла собаку по большому кругу и подошла к кафе. Брезгливо обмахнула платком узкую, деревянную скамеечку и присела. Рядом материализовалась официантка, худенькая и загорелая до черноты. Темные глаза выдавали уроженку близких к степи земель.

- Воду с лимоном,- процедила Мелинда.

- Кофе, булочку с лимоном. И в кофе обязательно порцию сливок.

- Сластить?

- Да, пожалуйста.

К своей воде Мелинда так и не прикоснулась. А я с огромным удовольствием пила сладкий кофе. Пес не сводил глаз со сладкой булочки, и я отщипнув кусочек протянула ему на открытой ладони. Он принюхался, помедлил и все же слизнул подношение.

- Так о чем вы говорили? Ради чего была встреча?

- Ни о чем,- Мелинда стиснула бокал. Яркое солнце беспощадно высветило темные круги под глазами, прикрытые мороком, морщинки в уголках глаз, посеревшую кожу лица. Мне хотелось снять очки, чтобы не видеть этих отпечатков «счастливой жизни».

- Мелли, ты отвратительно выглядишь,- отпиваю большой глоток теплого, сладкого кофе, и скармливаю псу еще кусочек булочки. – Скажи уж правду. Адюльтером сейчас никого не удивишь. Ты по-прежнему останешься на пьедестале замужней женщины, прыгнувшей в постель супруга чистой и невинной девицей.

- Между нами ничего не было,- она крутит в руках высокий стакан и тонкие ломтики лимона загадочно танцуют, подчиняясь движениям тонкий кисти. – Мы встречались, гуляли, говорили обо всем на свете.

- Он понимал тебя, каково это быть запертой в золотой клетке,- с тихим смешком прокомментировала я. – Что ж, ты на эту удочку клюнула после того, как вышла замуж.

- Он ученый,- с жаром отозвалась Мелинда,- он изобретал невероятные вещи. Господи, я ведь даже оплакать его не могу. Еще и драка эта идиотская.

- Ты была там с самого начала?

- Да, Джои попросил составить ему компанию, купить девушке подарок. Не тебе ли, случайно? Он в тебя был влюблен, в школе. Мы так смеялись, на что только рассчитывал. Он ведь как маг слабее даже тебя, а ты артефактор.

- Глупости, в мелком, иссушенном сердечке твоего пасынка, леди Ранте, есть место только для Большого Свода Законов и Правил. Как долго ты общалась с покойным Шеффаром?

- Полгода,- Мелинда достала платок и аккуратно промокнула глаза, восстанавливая морок и убирая покраснение.

- У тебя уже кожа сереет. Ты знаешь, что такие вещи опасны для здоровья?

- Мы вместе учились, Лёвэ.

- Ты училась хуже, часто прогуливала.

- Зато я леди, а ты шалава.

- Резонно,- киваю я и допиваю кофе. – Где ты познакомилась с Шеффаром?

- Он пришел в гости к моему супругу. Мы пили чай, лорд Ранте вышел, и мы беседовали наедине. Недолго,- глаза Мелинды затуманились от приятных воспоминаний. – Он сразу отметил что я не выгляжу счастливой. Мне было так страшно, Лёвэ, супруг это сразу заметил. Они даже поскандалили. Милорд велел мне удалиться, и я слышала шум.

- Ты и в постели его милордом зовешь?

- Конечно,- отстраненно улыбается Мелинда,- кто он и кто я. Я из молодой семьи, мы не так давно получили титул. Я не Лёвэ, о чем мне не дали забыть. Знала бы ты, как я тебя ненавижу, Амбер. Янтарная девочка, самая талантливая выпускница факультета Артефакторики за последние тридцать лет. Амбер то, Амбер се! И даже сейчас, когда ты просрала все, репутацию, деньги, лицензию! Они все равно тебя вспоминают. За обедом – каждый день, за ужином – через день!

- Ты получила что хотела,- смотрю в безумные глаза леди Ранте. – Вспомни, ты же хотела охомутать неудачника из высшего света? Ты ходила хвостом за Джои, и сорвала куш – его отца. Положение в высшем свете, ты икона стиля Гранполиса, на тебя равняются молоденькие дурочки.

- Да,- горько заметила Мелинда, вновь проводя заколдованным платком по глазам. – Ты заранее знала, что за жизнь будет у леди Ранте. Знаешь, там, на паркете ратуши, я была тобой восхищена. Я не смогла бы так выступить. Послать все к черту. Хочу дожить до того момента, когда ты окончательно опустишься на самое дно. Когда будешь продавать свое тело, и на тебе загорится магическое клеймо. Чтобы каждый знал, кто ты.

- Чтобы каждый знал кто я, мне нужно получить лицензию артефактора,- смеюсь я. Эти детские уколы уже давно на меня не действуют. Не после того, как нынешняя любовница мэра Бриушти картинно вышла замуж, по большой и чистой любви, за отставного капитана. Капитан получил приемлемое содержание и уехал в глушь, а достойная жена устроилась в теплой постельке мэра. Мужчину я судить не могу – без руки и без ноги особо не повыбираешь чем на жизнь зарабатывать.

- Скажи мне, что это была за драка?

- Да откуда мне знать? Я отошла, вернулась, а это зеленое животное убивает Джои. Вот за стражей и побежала.

Скормив остатки булочки псу, знать бы девочка он или мальчик, я оставила на столе деньги, моментально втянувшиеся в поверхность стола, и ушла. Несколько раз обернувшись я видела одну и ту же картину – Мелинда поднимала бокал и смотрела на просвет. Люди говорят, что предыдущие жена лорда Ранте крепко выпивали, оттого и уходили к праотцам раньше времени.

- Давай я буду звать тебя Марципан? Ну должно же у тебя быть имя, правильно? Ты девочка или мальчик? – перекладываю корзину в другую руку и вновь вплетаю пальцы в густую шерсть.

- Мальчик конечно,- от этого смеющегося голоса я едва не подскочила к облакам.

- Ты говоришь?! – пес посмотрел на меня умными глазами и жарко облизнулся.

- Конечно, мы все говорим, разве у людей не так? Госпожа, вам плохо? – передо мной появилась крепко сбитая орчанка в цветном костюме и я чуть не разрыдалась.

- Мне п-показалось что пес заговорил.

- Ну что вы, он хоть и умен, а все же собака. Чего вы корзину-то сами несете? Они в стойбище всегда женщинам тяжести таскать помогают. Что ж вам муж-то не объяснил.

- Нет у меня мужа,- я тут же встрепенулась,- тут вот какое дело вышло.

Я подробно рассказала орчанке всю известную мне историю злоключений пса и его полукровного хозяина.

- Значит, ты думаешь не спроста эта драка была? – орчанка сощурила темные глаза. Женщина явно была чистокровным орком, на две головы выше меня, крепко сбитая, из под пухлой нижней губы торчали белоснежные, крупные клыки. А в темных глазах проскальзывали золотые искры. Ведьма, или как говорят орки, Мудрая.

- Понимаете, госпожа, глава семьи был недоволен поступком младшего сына. Но отказать ему в поддержке не мог. Люди говорят, до тех пор пока конфликт не будет улажен Джои Ранте не сможет женится,- пожимаю плечами,- кто бы мог их понять. Не даром эту семейку скользкими прозвали.

- Ты хорошо их знаешь?

- Я – Лёвэ, госпожа. Мы были друзьями, в прошлом. Вы заберете пса?

- Нет,- орчанка показала в улыбке клыки,- он от тебя не уйдет, пока хозяин не вернется. Ты придешь к старейшинам?

- Сейчас? – больше всего на свете я хотела домой и орчанка засмеялась:

- Сейчас я провожу тебя домой, чтобы знать где пес.

- Как его зовут?

- Зови, как выбрала. А как хозяина зовут – сам представиться, если сложиться.

- А если нет?

- Так и вовсе незачем тогда.

 

глава 7

                Среди ночи меня сорвал с постели грохот распахнувшихся спален и громкий рык пса. За окном пронеслись желтые искры светлячков, прозрачные занавеси взметнул прохладный ветер. Я зябко поежилась и поспешно закрыла ставни, путаясь в полах длинной сорочки. Коса била по бедрам, а перепуганный пес путался под ногами. Беспокойный волкодав устроился под окном, всем своим видом показывая, что враг не пройдет.

Ежась от холода и поджимая ступни я проскакала по полу к своей постели. Оказавшись под одеялом я потерла ноги друг об друга и сунула под себя ладошки. Сжавшись в комок и старательно отогрева руки и ноги я прикрыла глаза. Увы, я постоянно мерзну – как только превышу свой лимит колдовства, как только перенервничаю. Отец говорил, что это мне досталось от матери. В самые теплые вечера она кутала тонкие плечи в шаль, и прятала ступни под меха.

Марципан будил меня так, будто мы уже давно знакомы – старательно слюнявил мне щеки и лоб, скулил и стучал хвостом по полу. Его собачьи потребности требовали моего внимания.

- Господи, тебя же не только кормить, но еще и выгуливать надо,- простонала я, поднимая тяжелую голову с плоской и жесткой подушки. В ответ на мою фразу пес разразился громким лаем, и я тут же погрозила ему пальцем. Вот только послушно замолчавший волкодав был куда страшнее волкодава прыгающего и лающего. Я передёрнула плечами и отдала псу купленное вчера мясо.

- Корзину на тебе сегодня понесу, понял? И каши наварю, на двоих. Что мне, то и тебе. Не до разносолов,- сурово нахмурилась я.

Пес старательно обходил стороной стол. В пятне рассветных лучей лежала яркая, одинокая конфета. Сколько я ни перепробовала разных сортов шоколада, а такого фантика ни разу не встречала. Откуда только взялась? Не припомню чтобы я ее покупала. Может, в чайной лавке сунули? Я заклинала склады от крыс и хозяйка несколько раз угощала меня превосходным чаем.

Съев конфеты, я поразилась интересному сочетанию шоколада, корицы и нежной мяты. Фантик не буду выбрасывать, потом на рынке поищу и прикуплю немного. Наскоро умывшись и прополоскав рот надеваю старое платье. Латаное-перелатанное оно служило мне вместо рабочей одежды. Теперь вот для выгула пса послужит.

- Ну что, готов?

Пес спрыгивает в люк, и я левитирую следом. Удивительно как легко двигается эта огромная собака. Вчера вечером я готовилась забрасывать Марципана в квартиру с помощью магии, но он запрыгнул сам. Встряхнулся, осмотрелся, принюхался и выбрал себе в собственность кресло.

Настолько ранним утром отсутствует даже госпожа Бертрам. Только одинокий прохожий уселся на скамейке перед нашей парадной – тоже замерз, бедолага. Плащ с высоким воротником, шляпа, и сам весь скукожился, руки в карманы сунул. Марципан оскалился было, но едва я уложила руку ему на ошейник тут же успокоился. Господи, как же я хочу, чтобы его хозяина выпустили живым и здоровым. Или просто живым – я ведь поседею с этим псом. Голова собаки находится на уровне моей груди. Утрированно, конечно, но все же слишком крупный пес. Это при том, то он такой же смесок как и его владелец. У орков с этим строго.

- Мы с тобой погуляем, потом ты посидишь в квартире, а я схожу в Церковь. Сегодня воскресный день, и все добрые прихожане, даже из числа безбожных магов, должны прибыть на службу.

Хорошо, что за общежитием есть небольшой подлесок – три дерева, два скамейки и кусты сирени. Пес сделал свои дела, я прибрала за ним, вчера пришлось пол вечера вспоминать подходящие заклинания. В Гранполисе с этим строго – за убийства и изнасилования наказывают не так строго, как за загрязнение города.

Я где-то слышала, что собакам нужно больше двигаться, потому покорно бросаю расшалившемуся псу палку. Давешний незнакомец со скамейки, чуть пошатываясь, удаляется от нас в сторону Городского Канала. Марципан превратился в один сплошной оголенный нерв – напружинился, поднял шерсть на загривке, прижал уши и заворчал, будто предупреждая. Прикрыв меня собой от неведомой опасности он будто увеличился в размерах. Обмирая от страха я уложила ладонь ему на вздыбленную шерсть:

- Ну что ты, мальчик,- зашептала я. – Гуляет дяденька и пусть его, пойдем, я тебе еще палку покидаю.

Перед глазами стояла картина зверски растерзанного любителя утренних прогулок. Чем уж волкодаву не угодил мужчина, а смерти случайному прохожему я не желала. Господи, что делать-то? Прохожий скрылся из виду, вот только пес как будто потерял интерес к прогулке – уселся рядом со мной и упрямо игнорировал все попытки поиграть с ним.

- Идем. Вот ведь упрямый, побегал бы, поиграл, столько времени взаперти просидишь!

Пес странно посмотрел на меня, будто понял. К парадной я вернулась с испачканным подолом, мало того, что роса замочила, так еще и два великолепных отпечатка собачьих лап красовались на светлой, застиранной ткани. У самой парадной пес поднялся на задние лапы и уложив передние мне на грудь, широко и смачно облизал мое лицо.

- Ох, слюнявая же ты зараза, Марципан,- я огорченно посмотрела на платье, на довольного пса и вздохнула. Я мечтала выбросить это платье, ну а теперь сохраню – будет в чем с псом гулять.

- Доброе утречко, госпожа Бертрам.

- Доброе, госпожа Лёвэ. Это волкодав? Орочий?

- Он самый, друг попросил приютить. Вы уж не серчайте? У нас чисто, да тихо будет,- улыбаюсь, заискивающе заглядывая грымзе в глаза.

- Ну уж, только если чисто,- как-то странно протянула строгая дама, и вдруг улыбнулась,- счастья тебе и удачи, девочка. Дождалась таки.

Уточнять, чего именно я дождалась не рискую. Мало ли что, вдруг передумает, и куда мы со псом пойдем? У госпожи Бертрам семь пятниц на неделе, не стоит воспринимать ее слова всерьез.

Запрыгивать в квартиру пес отказался, а магия на него не подействовала. Он сидел, упрямо набычившись и смотрел на меня умными, темными глазами.

- Ну что ты будешь делать у Церкви? Тебя же не пустят внутрь? А я не могу не пойти,- к горлу подкатил комок. – Мне эти походы вот уже где, в самой середке горла. А не пойти – житья ведь не дадут. И гулящая, и безбожница, и ведьма проклятущая. Могут и камнем кинуть, тогда уходить придётся.

Треплю пса за уши, он ворчит, выворачивается, прячет морду.

- А я тебя к хозяину свожу. Вместе сходим, может удастся вам поговорить,- без особой надежды пытаюсь умаслить пса. Глупо думать, что он понимает слова – даже если орочьи псы и правда так умны, что разбирают речь своих хозяев, я-то не орк. И говорю на человеческом диалекте.

Псу надоело упрямиться, и он одним грациозным движением бросил крупное тело в люк. А ведь здесь высота почти два метра. Люди говорят, что собаки орков сражаются наравне с хозяевами. Я бы не хотела это видеть.

Переодеваюсь для похода на службу – темное платье, капор в тон. Тщательно убираю волосы, чтобы ни один локон не выбивался из под головного убора. Кто-то может прийти в церковь в бальном платье и легкой вуали в пол – но этот кто-то не я. Мое место в уголке, еще не там, где стоят гулящие девки, но и не среди приличных людей. Проповедник всегда подходит к нам, роняет пару фраз, с высоты своей святости, и, лениво окрестив пухлыми пальцами, проходит дальше. Несколько раз я получала намеки, что матери Церкви требуются услуги артефактора, на постоянной основе, но предпочла ничего не понять.

В этот раз все прошло точно так же. Только святой отец прямо сказал, что пора бы мне уже и замуж. И что сейчас, при церковной больнице, обретается служивый, готовый взять в жены деву не самой чистой репутации.

- Ты пойми, дочь моя, ведь время идет. Я знаю,- он смотрит на меня слишком добрыми, честными глазами,- ты блюдешь себя. Но не простит тебе толпа единожды совершенного греха.

- Главное, чтобы Он простил,- смиренно тяну я, рассматривая носки своих потрепанных туфель и золотое шитье рясы проповедника.

- Господь милостив,- откликается святой отец, и проходит дальше.

На выходе из Церкви меня перехватывает колдун.

- Ты-то что здесь делаешь?

- Что на воскресной службе делает Отступник, оставленный жить из милости и прихоти Короля? – округлил глаза Андор,- благодарю Господа нашего всемилостивейшего за то что не оставил меня в скорби и… Ну как-то так, дальше сама додумай. Я один раз службу пропустил, так тем же вечером у меня провели обыск и сыскари даже на ночлег остались.

- Да уж, общественное мнение гонит людей в Церковь куда сильнее чем страх перед Господом.

- Страх? Янтарная моя, ты бы аккуратнее. Господь любит нас.

- И для каждого приготовлен свой котел в аду,- поправляю капор. Мелькает глупая мысль что в этом головном уборе я похожа на обиженную мышь.

- Но он любит нас,- проникновенно повторяет колдун и ржет, запрокидывая голову. Его руки скрывают перчатки, немного обгоревшие на пальцах. – Я стараюсь привыкнуть дозировать силу.

- Проводишь? – отчего-то не хочется идти одной. И колдун тут же подставляет мне локоть:

- Да я и так к тебе собирался. У меня сегодня чаепитие, и ты, как моя невеста, должна принять гостей.

- Чаепитие у Отступника?

- Сам удивляюсь со вчерашнего вечера,- потешно поднимает брови колдун. – Я под это дело мальчишку, Петро, пригласил.

- Петро?

- Помощник Шеффара. Сдается мне, что-то с ним крепко не ладно. Я там, сладкий и крепкий ликер, красивая женщина заглядывающая в глаза и задающая правильные вопросы.

- А красивая женщина с вопросами – это ты?

- Нет, ты. Я тоже мог бы, но у меня вечером такая щетина,- Андор манерно подкатил глаза,- никакое декольте не спасет.

- У тебя будет весьма скудно одетая невеста,- я выразительно обвожу себя рукой.

- Поэтому мы идем в лавку и покупаем тебе одежду. И ради Господа нашего Бога, не спорь.

- Не поминая имя Его всуе. Проповедника накличешь.

Колдун подвел меня к простой карете, со срезанными опознавательными знаками.

- Незачем всем и каждому знать куда я еду.

- Или куда едет карета без опознавательных знаков,- фыркаю я.

- А вот и нет, таких карет в Гранполисе больше двадцати,- колдун чуть ехидно усмехнулся,- я так-то не совсем дурак, хоть и боевик.

- Я приду не одна,- неожиданно и не в тему произношу я.

- Любимая, мы еще не венчаны, а ты уже?!

- С псом. Он любит сладкое. У тебя вроде палисадник есть? Он там посидит. И мне бы пропуск к камерам предварительного содержания. Там его хозяин.

- В газете утренней было, с ошибками и опечатками, вроде как орки безосновательно, перед самым заседанием, подослали своего убийцу к славному юноше рода Ранте. Знаешь больше?

- Угу. Джои Ранте прихватив с собой Мелинду Ранте…

- Молоденькую мачеху,- глумливо уточнил колдун.

- Цыц. Так вот эта парочка отправилась выбирать подарок для девушки младшего Ранте.

- Все-таки не отрицаешь что они парочка? А там же и младше есть ребенок?

- Ему три года всего. Ты дашь мне рассказать или тебе не интересно? Драка там была. На кулаках, если я правильно рассмотрела. Думаю, Ранте вызвал орка на дуэль, без свидетелей. У зеленошкурых свои понятия о чести, отличные от людских. Вот он и согласился, не мог представить, что Ранте откажется от своих слов. Мелинда позвала стражу.

- Странно что орка не убили сразу.

- Я вмешалась,- пожимаю плечами. – Только не спрашивай почему.

- Почему?

- Потому что я не хочу отвечать.

Карета остановилась, и я секунду выждала, ожидая пока угомониться желудок. Я спокойно переношу корабельную качку, да и в каретах чувствую себя нормально. Вот только этот толчок туда-сюда во время остановки – если не задержать дыхание, можно сомлеть. Колдун подал мне руку, и, не дожидаясь пока я подберу юбки, перехватил за талию, приподнял и поставил рядом с собой.

- Спасибо. Ателье мадам Лизоветт. Здесь дорого и безвкусно.

- Здесь продают готовое платье.

- Безвкусицу.

- Ну ты уж выбери что-нибудь,- фыркнул колдун.

Следующие несколько часов я во истину наслаждалась жизнью. Лизоветт, Лиз Веттран, купчиха средней руки ставшая неожиданно популярной швеей, обманула меня. Отец ссужал ей деньги, которые мы с матерью в последствии переводили на наряды. А вот последнюю сумму она превратила в наряды для новых владельцев дома Лёвэ. Оттого особенно приятно было гонять толстую, неповоротливую тетку по всему салону. Отец делал для нее амулет от чрезмерного обжорства. Приятно видеть, что мне удалось расстроить его работу на расстоянии. Не стоит обижать Лёвэ.

- Госпожа Лёвэ,- Лизоветт задыхалась,- батюшка ваш славные амулетики делал.

- Нету у меня лицензии,- с наслаждением пропела я, и покрутилась у зеркала, демонстративно оглаживая тонкую талию. Глаза швеи сверкнули бешенством, и я не удержалась, шепнула негромко,- Лёвэ обид не прощают. Андор, я выбрала.

- Безвкусица, говоришь? – колдун со смешком оценил количество выбранных мною вещей.

- Часть я оплачу сама.

- Убери кошелек, не позорь меня,- зашипел колдун. – А ну как женится соберусь, а мне невеста скажет, нет у меня столько денег чтобы твоей женой быть. Цыц я сказал.

Я пожала плечами. Хочешь? Плати. Два легких платья, одно теплое, зимнее. Светлый и темный жакеты, винно-красная блуза и сливочно-желтая, юбки в тон жакетам.

- Туфли я имел наглость тебе заказать. У мэтра Альберто. Там не нужно знать размер.

- Это просто сказка,- ворчу я,- когда начнется быль, станет неприятно.

- Туфли привезут к моему дому, давай заберем твоего пса и поедем.

Оставшиеся часы до малого домашнего приема я провела как белка в колесе. Колдун общался со старыми знакомыми, кто не оставил его после «инцидента», прощупывая почву по поводу возможности навестить орка. А я пыталась сотворить хоть что-то пристойное. Если этот малый чай свяжут с моим именем, он должен быть идеален. И Марципан мешающийся под ногами совсем не помогает.

Руковожу прислугой расставляя легкие креслица вокруг круглого, небольшого стола. Будет всего пятеро гостей, вкупе с нами, семь человек. Меню слегка подправлено мной, и недовольные слуги наскоро меняют приправы.

Колдун легко перечислил гостей. Двое его приятелей, которые собственно это все и затеяли, Петро и чета Ринн. Последние меня беспокоили больше всего. Муж и жена подобрались идеально, она, высокая, будто высушенная изнутри любопытством, и он, крупный, грузный мужчина с осуждающим взглядом. Лорд Ринн недоволен всем, что происходит вокруг него. Только его супруге удается как-то избегать его неудовольствия. Возможно, за счет выставления напоказ чужих недостатков. Эта парочка разносила сплетни по всему Гранполису. Леди Ринн не гнушалась даже на рынок заглянуть, перещупать все сливы и заодно поделиться новостями.

- Ты так переживаешь, будто для тебя это всерьез,- колдун внимательно осмотрел накрытый стол, перевел взгляд на пса, улегшегося у камина и наконец на меня. – Иди переодевайся, слуги тебе комнату на сегодня подготовили. Останься сегодня здесь, твоя клыкастая дуэнья удержит мои руки при мне же.

Этот выпад колдуна я оставила без внимания. Наряд на вечер был уже подготовлен прислугой – платье отпарено, туфли натерты. Одна беда, я забыла, а колдун и подавно не вспомнил ни про чулки, ни про носочки. Мои чулки были не столько хороши, как того требовало платье. Но их никто не увидит. И все равно неприятно. Надо будет при малейшей возможности прикупить белье.

Я замерла у двойных дверей, пес уселся рядом. Как невеста мага я должна встречать его гостей и подсказывать куда и кому идти. Мужчина в курительную комнату, в ожидании пока будет накрыт стол, дамы к столику с освежающим лимонадом. Передо мной распахнутый наружные двери, так чтобы было видно кто поднимается по лестнице.

Первым прибыл Петро Рашши, помощник покойного доктора Шеффара. Еще на входе бледноватый юноша был тщательно обнюхан Марципаном, после чего милостиво допущен в курительную комнату. Там его ожидал колдун. Вместе они представляли собой забавную парочку – бледный до синевы мальчишка и зеленоватый Андор. Как сам признавался колдун, он не терпел табачный дым, но положение обязывает.

Через несколько минут ко мне быстрым, энергичным шагом подошли двое мужчин, похожих друг на друга как братья.

- Лорд Белгар,- представился первый, темноволосый и темноглазый мужчина. – Учился на одном курсе с вашим женихом. Чем он вас взял? Шантаж?

- Цыц! Лорд Армир, терпел их обоих на протяжении долгих восьми лет,- второй мужчина весело подмигнул мне, сглаживая грубость своего друга. – Мы похожи, правда? Одна мама и разные папы дают именно такой эффект.

- Запомните на будущее,- тут же ввернул Белгар.

- У него очень плохой характер,- театрально шепнул Армир и потянул брата за собой,- мы знаем куда идти.

- Бывали здесь почаще вас,- буркнул Белгар, и Марципан гавкнул, намекая, что не поддерживает подобный тон в отношении меня.

- Андор замел пса?

- Это Марципан, мой временный питомец. Идите, господа, идите.

- О да, лорд и леди Сплетник уже идут,- подкатил глаза Армир и все же утянул за собой брата. – Еще увидимся, псинка!

- Доброго вечера, госпожа Лёвэ,- на мясистом носу тяжело отдувающегося лорда Ринн поблескивало тонкое пенсне. Моя работа, позволяет видеть сквозь гламор и морок, развеивает легкие косметические заклинания и увеличивает печатный шрифт.

- Лорд Ринн, леди Ринн, рада видеть вас,- приседаю в реверансе.

- Ах милочка, мы скучали за вами,- леди Ринн подхватывает меня под локоть и я покорно разворачиваюсь, показывая дворецкому что двери можно закрывать.

Лорд Ринн уходит в курительную комнату, а я оказываюсь атакована его женой. Она захлебывается от возможности вывалить на меня целую гору сплетен.

- Поговаривают что молодая леди Ранте наставляет рога своему супругу. Да так нагло, что он бедный в свою собственную спальню попасть не мог, стыдился!

Леди Ринн всплескивает худыми руками и жмурит глаза, смакуя каждую сплетню.

- Мэр вызывал к себе покойного доктора, вы же слышали о смерти гения? Наверное, хотел повлиять на него, но не вышло.

Служанка позвала нас к столу, и я вздохнула с облегчением. Марципан вертелся под ногами, и вошедший в залу лорд Ринн отметил это довольно спорным замечанием:

- Вам известно, милочка, что крупные собаки – свирепые хищники? – на толстом, мясистом носу лорда Ринн изящное пенсне смотрелось убого. – Не дело молодой женщине с такими собаками играться.

- Послушайте моего мужа, госпожа Лёвэ, ох, Нико изумительно разбирается в собаках!

Лорд Армир громко фыркнул и напомнил о смутно знакомом господине, который с самого детства боялся собак. Петро, негромко беседовавший с колдуном тоненько хихикнул и тут же смущенно покраснел, под гневным взглядом леди Ринн.

- Именно поэтому Нико изучил собак! И не стоит так улыбаться, госпожа Лёвэ. Вы уже игнорировали общепризнанные правила и нормы, и посмотрите, куда вас это привело,- леди Ринн выразительно обвела взглядом гостиную. На этом разговор о собаках увял.

Слуги обносили гостей, подавая крохотные порции различных блюд – смысл этого действа не в том, чтобы наестся, а в том чтобы лишь попробовать предложенные яства. Так отличают тех кто давно и прочно варится в высшем свете, и тех кто только подобрался к сияющим вершинам. В меня эту науку вбивала бабушка – гости пришли смотреть и говорить. Еда может быть невкусной, несоленой, но она обязана быть красивой. И чем меньше порция, тем острее интерес. Но и до абсурда доходить тоже не стоит.

- Прикажу подать сладости,- я легко поднялась их кресла и вышла.

- Проследите за сливками, прислуга обожает доливать их водой,- приказным тоном произнесла леди Ринн.

Прислуга была четко проинструктирована поставить вишню в ликере рядом с Петро. Чай с «болтушкой» уже принес свои плоды, но этого может оказаться мало.

- Мы не просто так напросились в гости,- Белгар вытащил из-за пазухи небольшой сверток.

- Узнав, что наш холостяк нашел невесту,- тут же подхватил Армир,- мы решили подарить вам подарок. Браслеты. Ужасные, богомерзкие, колдовские браслеты. Если решите справить свадьбу как полагается, колдовским обычаем, вам пригодится. А теперь мы хотим услышать, как вы познакомились.

- Амбер,- промурлыкал колдун,- расскажи, как ты прикипела ко мне с первого взгляда.

- Я была такая голодная,- страшным шепотом произнесла я. – А тут он, с сахарной ватой. Было забавно как морок частично скрывал руки и вату. Со стороны зрелище непередаваемое. А на следующий день он пришел ко мне. Это было так романтично.

- Я принес колбасу,- хмыкнул колдун.

- И кофе, и новый чайник.

- Показал себя добытчиком,- хохотнул Белгар и подмигнул мне. – Наше мнение в том, что именно Янтарная Лёвэ починила руки.

- Вовсе нет,- тут же отпираюсь я.

- Это наше мнение,- пожимает плечами более тихий Армир,- вы не обязаны с ним соглашаться.

Прислуга сноровисто убрала со стола, и тут же расставила сладости, крепкие вина и ликеры. Блюдо с вишней оказалось прямо напротив Петро. Помощник ныне покойного Шеффара славился тем, что не кутил даже во времена развеселого студенчества. Вот только перед вишней в ликере устоять не мог.

- Госпожа Лёвэ здравомыслящий человек,- лорд Ринн пригубил сладкий и крепкий ликер,- она понимает, как сильно рискует, творя чудеса без лицензии. Верно?

- Я не работаю, милорд,- опускаю глаза долу. Можно подумать, не моего авторства твое пенсне. Позволяет видеть сквозь гламор и морок.

- Какая милая девочка,- леди Ринн умильно улыбнулась. А мне неожиданно стало холодно.

- Андор, ты не мог бы бросить на меня согревающие чары?

- Позвольте мне, госпожа,- лорд Армир ловко взмахнул рукой, закутывая меня в кокон теплого воздуха. Белгар раздраженно посмотрел на брата и передернул плечами.

Петро сидел слишком тихо, на крохотном блюдечке росла горка косточек. Армир и Белгар вовсю травили байки о студенчестве – как кадет Андор доказывал всем и каждому что не потомственный маг тоже может быть силен и опасен.

- Он мог бы станет магом-механиком, но ушел в боевку. Потому что ему сказали, что слабосилкам там не место,- страшным шепотом произнес Белгар.

- Тогда понятны его разносторонние интересы. И как, преуспел? – обратилась я уже к колдуну. Тот скривился:

- Пожалел.

Все произошло быстро – мы засмеялись, громко гавкнул Марципан, умер Петро. Это заметила леди Ринн, почтенная дама побелела и вытянула вперед сухую, костлявую руку.

- Что, дорогая, что?

- Он не дышит,- едва выдавила из себя леди и сползла в обморок.

- Я вызову агентов,- отрывисто бросил Армир, мы с колдуном только и могли что переглядываться. Белгар суетился подле тщедушного тела паренька. Я сверлила взглядом чашку с «болтушкой», пес с лаял с подвыванием.

- Амбер, успокой собаку,- отрывисто бросил колдун. Я забралась в кресло с ногами и позвала к себе пса. Он устроился рядом, и, все еще поскуливая, спрятал морду у меня в юбке. Я стащила с руки простенький браслет, напоминающий четки, и начала перебирать пальцами крупные звенья цепочки. Чем нам это грозит?

- Он подавился косточкой,- Белгар оттер пальцы о поданное колдуном полотенце. И я вновь удостоилась его раздраженного взгляда. Да что я ему сделала-то?!

- Без единого звука? – засомневался колдун. А мне как назло пришло в голову сразу несколько вариантов, как можно было бы использовать любовь Петро к вишне. Увеличить, а после уменьшить косточку. Просто перекрыть доступ воздуха к легким. Вариантов масса.

- Вокруг нас так много смерти,- я не хотела говорить это вслух.

 

глава 8

Я сидела большом, уютном кресле. Было немного тесно – Марципан забрался ко мне, сложив на мои ноги свои лапы, а тяжелую морду устроив на животе. Такая поза недостойна для леди, но мне было так хорошо и спокойно что я стойко игнорировала суровые взгляды младших и старших агентов Департамента Безопасности. Кстати, вроде собираются вводить еще и Департамент Правопорядка.

Агенты начали собирать столовые предметы, ссыпать в отдельные емкости вишневые косточки, складывать в бумажные пакеты салфетки. Я поерзала, пытаясь устроится еще удобнее и сочла возможным подать голос:

- Зря стараетесь. На мне тепловой кокон последние пару часов,- веду рукой как бы обводя гостиную,- все это лишено смысла.

- Очень предусмотрительно, госпожа Лёвэ. Вам не кажется, что мы слишком часто видимся последнее время? – голос старшей следовательницы раздается из-за спины.

- Да, госпожа старший следователь Джерс, кажется. Я даже уверена. Вас загружают сверхурочными? – откидываю голову на спинку кресла. Еще одного допроса с пристрастием я могу и не перенести.

Следовательница попадает в поле моего зрения и я приятно поражаюсь произошедшим переменам. Рубашка заправлена в штаны, я советовала ей тугой пояс, она выбрала укороченный темный корсет. Не вульгарно черный, но приятный, красно-коричневый. Немного подведены глаза и крупноватый рот чуть тронут помадой.

- Вы прекрасно выглядите, госпожа старший следователь,- немного улыбаюсь от того как ведьма смутилась. – без сарказма, серьезно.

- Благодарю, госпожа Лёвэ, но от допроса вас это не избавит.

- Жаль, очень жаль,- морщу нос и зарываюсь пальцами в шерсть Марципана. Скорей бы это все кончилось.

Леди Ринн картинно рыдает в уголке, припадая к груди лорда Армир. Лорд Ринн, степенно оглаживая густые усы, поясняет молоденькому, скромному агенту как правильно собрать и упаковать пепел из курительной комнаты. Агентик бледнеет, краснеет и даже пытается возразить. Но лорд Ринн знает лучше, да и голос у него громче. Следовательница покосилась в их сторону и сочувственно поморщившись сделала агенту знак «молчать и терпеть».

- Отдали ребенка на растерзание?

- Этот ребенок старше вас на два года,- усмехнулась следовательница.

- Оу, запросили мои документы из Школы? – прикрываю рот ладонью, скрывая зевок.

- Почему у вас отозвали диплом?

- Не знаю.

- Или не хотите говорить?

- Милая девушка в приемной намекнула, что это может быть следствием того, что я из семьи потомственных артефакторов и получила свой диплом нечестным путем. Проще говоря, использовала семейные секреты,- фыркаю я.

К следовательнице подошел один из младших агентов и отозвал ее в сторону. Они о чем-то переговорили и она вернулась ко мне.

- Смерть, предположительно, наступила от несчастного случая,- госпожа Джерс поправила широкий кожаный браслет, на котором была приколота ее бляха. – Завтра днем вы должны прибыть к трем часам по полудни на допрос. Второй этаж, кабинет двести тринадцать. Ваш жених приглашен на это же время, в двести четырнадцатый кабинет. Прикоснитесь вот здесь,- госпожа Джерс достала плоский, серебряный диск. На нем светилась небольшая область из которой торчала тоненькая иголочка.

- Ох, добавили бы обезболивающее заклятье,- проворчала я и сунула в рот пораненный палец.

- А разве артефактору не привычны раны рук?

- Ожоги и ушибы,- я демонстрирую следовательнице тыльную сторону ладони и та проводит пальцами по мозолям:

- Как у кузнеца. Доброго дня, господа, сворачиваемся! Лорд Ринн, позвольте выразить вам благодарность от лица нашего отдела за неоценимый вклад в обучение новичков.

Я рассматривала собственные ладони, мельком отслеживая громкий и уверенный речитатив следовательницы. Как у кузнеца. Мама так же отцу говорила. И просила, чтобы не касался лишний раз ее волос и лица – неприятно, как звериным когтями ладони дерут. Провожу ладонью по щеке, действительно, неприятно.

Остаток вечера прошел сумбурно – попрощались и выпроводили чету Ринн, Белгар и Армир остались ночевать и колдун наивно рассчитывал, что я займусь их размещением. На что я хмуро посоветовала ему взять бутылку алкоголя и пообщаться с друзьями откровенно. И была втянута в мрачную попойку. Мужчины пили виски, я потягивала морс и постепенно клевала носом. Марципан устроился у моих ног и следил, чтобы никто из магов не приближался ко мне.

- Значит, взаимовыгодное сотрудничество,- протянул Белгар,- это хорошо. Я бы не хотел другу порченой невесты.

- И приз за лучшие манеры уходит лорду Белгару,- усмехаюсь я. – Если вы надеетесь на мои слезы или, боже упаси, пространные и развернутые объяснения причин моего грехопадения вам предстоит разочароваться.

- И вы не собираетесь жаловаться на трудную судьбу? – усмехается Белгар. Я перегибаюсь через кресло и веду ладонью по его щеке, от чего он резко отшатывается:

- Чувствуете? У меня грубые игрушки, лорд Белгар, но они мне дороги. А если жизнь приносит удовольствие, к чему жалобы? – Ехидное самодовольство мужчины бесит меня. Подталкивает к глупым поступкам, пробуждает детское желание доказывать окружающим собственную ценность, уникальность и неповторимость. Пора уходить.

Допив свой морс, я оставила троицу друзей в одиночестве. Безмолвная служанка провела меня к приготовленной спальне, Марципан ужом ввинтился в дверь.

- Разбудите меня в десять утра,- скорее всего я проснусь раньше, но страховка не помешает. – К одиннадцати меня должен ждать бегунок.

- Хорошо, госпожа. Помочь вам раздеться? Принести воды?

- Теплое влажное полотенце, вы как раз успеете пока я переоденусь.

Ночная сорочка в пол, теплый халат – все это приобрел колдун на всякий случай, после того как мне пришлось ходить в его одежде. Промокнув лицо, шею и грудь принесенным служанкой полотенцем я скользнула в постель. Усталость и простенькое заклинание сделали свое дело – последнее что я почувствовала, это как прогибается матрац под тяжестью чужого тела.

Утром я обнаружила поперек себя спящего Марципана – пес устроился поверх одеяла сгрузив на меня голову и передние лапы. И пусть это была всего лишь половина собаки – дышать было невероятно трудно. А еще в комнате было довольно свежо – прислуга распахнула окно, а я даже не проснулась.

Сонная одурь слетела с меня в тот же миг, когда я обнаружила на прикроватной тумбочке конфету в замысловатой обертке. Марципан не захотел пробовать подношение и я убрала ее в ридикюль. Проведу пару анализов, проверю состав.

- Госпожа Лёвэ, доброе утро,- служака внесла в комнат простую табуретку, следом зашла еще одна девушка и поставила глубокий таз. – Позвольте помочь вам умыться. Ваша одежда подготовлена, бегунок к одиннадцати часам как вы и приказывали. Желаете быстрый завтрак?

- Собаку покормите, пожалуйста. Марципан, иди с девушкой.

Служанка ловко и быстро помогла мне ополоснуться, подала отвар коры дуба, и, едва я прополоскала рот, вызвала другую девицу, забрать таз и табурет.

- Присаживайтесь, я соберу ваши волосы в пучок.

За долгое ожидание пришлось доплачивать – я погорячилась выделив себе на сборы всего лишь час. В компании трех служанок, которые знают, как лучше, время пролетело незаметно. И к тому моменту как я отвоевала свое право убрать волосы в тугой узел и прикрыть все это маленьким женским котелком опоздание стало непростительным. Паренек даже прилег на скамейку, ожидая меня.

- Простите, сколько я должна?

- Двойная оплата, мэм,- он улыбнулся, показав выбитые передние зубы. – Я привык что леди по утрам опаздывают.

- Отлично, давай на площадь перед Зеленым общежитием, Марципан, запрыгивай.

Бегунки мне нравятся больше карет – тряска не так сильна. Хоть человек вместо лошади не слишком толерантно, если я правильно понимаю это слово. Новый термин ввел столичный нотариус. Если говорить простым языком – мы должна быть безразличны ко всем кроме себя. Или как-то так. Статья была перенасыщена юридическими терминами, и оттого пошла на растопку очага в квартире моей драгоценной соседки Огары.

- Марципан, гулять идем? Или ты в палисаднике нагулялся?

Пес взял уверенный курс на маленький парк позади общежития. Подобрав подол я последовала за ним. После широкого степного раздолья ему тяжело в городе. Да и лапам больно от брусчатки. По крайней мере мне босиком было бы ходить неприятно.

Пока пес носится между кустами сирени и деревом, кажется он гоняет какую-то мелкую живность, открываю ридикюль и достаю потрепанную записную книжку. В ней, измятой, осталось еще с десяток страниц. Короткий черно графитный карандаш выскользнул из-под обложки. Подхватываю его пальцами, подношу ко рту – послюнявить пока никто не видит. С этой дурной привычкой не смогла справиться даже мама.

Я редко беру в руки записную книжку – жить по плану у меня не получается. Но сделать пару-тройки важных записей, чтобы не забыть, такое время от времени происходит.

- Марципан, достаточно. Кто там у тебя? Бельчонок? Хэй, глупый пес, он же зачарован, маги постарались чтобы такие шалуны как ты не повредили ему. Пойдем, мы сюда еще вернемся и ты с ним подружишься.

 Под люком стояла большая корзина, прикрытая радужным защитным куполом. Пес шумно принюхался и радостно застучал хвостом.

- Ладно,- взмахом руки открываю люк и Марципан моментально запрыгивает внутрь квартиры. Следом я левитирую корзину и взлетаю сама.

На чисто прибранном столе ярко выделяются пять длинных, глубоких борозд. Кто-то в ярости ударил по столу раскрытой, когтистой пятерней. И россыпь шоколадных конфет в ярких, незнакомых фантиках.

- Это перестает быть веселым, правда, Марципанчик? – голос дрожит, на глазах вскипают слезы. – Надо поставить чайник, не пропадать же добру?

Я комментирую вслух каждое своё действие, старая привычка. Когда эксперимент выходит из под контроля четкое осознание собственных действий помогает выправить ситуацию.

- Ну вот, конфеты собраны, чайник закипает. Сейчас быстро посмотрим что там с добавками,- достаю «чистильщика», крошу на него конфету и заливаю катализатором. Большинство ядов выявляется именно при этом сочетании. Остальные можно разгадать только попробовав.

- Все чисто. Сейчас нам будет очень вкусно, правда, Марципан?

Пес настороженно отнесся к конфете. Но как только я убрала фантики, широкий язык слизнул сразу четыре шоколадных брусочка.

- Тебе не нравится тот кто их принес? Мне тоже. Хоть бы записку оставил,- взгляд падает на пять царапин и я давлюсь истерическим смешком. Оставил ведь. – Похоже, Марципанчик, это намек что ночевать я должна у себя дома.

На старом, кривоногом табурете у меня устроено подобие плиты – огненный камень, что греет но не поджигает и над всем этим на цепи с потолка свисает крюк. В корзине оказалась крупа и мясо, колдун послал слуг отнести нам продовольствие. Потому что «Амбер, собака не может питаться одним воздухом». Можно подумать я этого не понимаю.

Подвешиваю малый котелок на крюк, бросаю туда мелко порубленное мясо и заливаю водой. Немного соли, туда же крупу – я не великий кулинар, но это будет гарантированно съедобно. На холодной полке был кусочек масла. Брошу его в котел когда каша приготовится. Еда нищих артефакторов – съедобно, сытно и не нужно отвлекаться на нее от работы. Главное, чтобы горелым не запахло.

Разбирать отчеты патологоанатома под чай с конфетками немного странно, но не так печально как могло показаться. Сладость делает информацию мягче и глушит злость из-за отвратительного почерка. Я пишу четко и понятно, почти печатными буквами – инструкции к артефактам подчиняются особым правилам и строго регламентированы.

Время шло медленно, я отрывалась от бумаг, растирала ноющую шею и поспешно возвращала взгляд назад. Не хотелось думать о том, чьи когти могли оставить царапины на столе который пережил не единый алхимический эксперимент. Добравшись до описания оружия, которым по предположению патологоанатома было совершено убийство доктора Шеффара я вспомнила про вытащенное из тела Рубаки лезвие. Значит оно было одно. Только доктор не видел своего убийцу, в Рубака сражался, и лезвие обломилось, застряв в ране.

Поднимаюсь, собираю бумаги, отдельно, сверху ложу свои заметки. Выставляю на стол большую стеклянную колбу, в нее укладываю четырехгранное лезвие. Сложная смесь реактивов, ох сколько сил и нервов я потратила стремясь вывести идеальную формулу. Смесь сушеных трав – пригасить реакцию иначе раствор начнет выделять ядовитый газ. Колбу устанавливаю в центр квадратной салфетки, по кругу вышиты письмена и защитные руны. Через пять-шесть часов уже можно будет посмотреть на состав сплава, да и вплетенные в лезвие чары можно будет скопировать на пергамент и прочесть. Пергамент дорогое удовольствие, по счастью его можно использовать несколько раз. И прежде чем работать мне придётся отскоблить прошлые записи. Ну да ладно, это хоть и нудная, но успокаивающая работа.

Марципан забеспокоился, начал тереться об мои ноги и поскуливать. Поднимаю голову и вижу, что вода в котелке уже выкипела и самое время снимать кашу с огня.

- Молодец, Марципан. Да помню я, помню, что хозяин тебя иначе звал. А как именно не помню, вот такая я, забывчивая.

Масло растаяло, я перемешала получившуюся кашу и разложила по тарелкам. В моем хозяйстве миски для собаки нет, так что придется псу кушать как и человеку, с фарфоровой тарелки. Жест дружелюбия со стороны родственников, они навестили меня и с собой в подарок принесли один из сервизов моей мамы.

- Кушать подано, только не обожгись,- выждав пятнадцать минут я поставила тарелку на пол. И сама села есть. В меру соленая каша с мясом согрела желудок, привела в порядок мысли и напомнила о том, что до визита к следователю остается совсем немного.

Старая шкатулка с артефактами, из тех что делал мой отец, вытащена из-под половицы. Распускаю волосы и заплетаю косу, вплетая в нее заклятые цепочки. Самообладание, ясный разум и спокойствие – все это лишним не будем. На большой палец массивное кольцо – распознаватель. Правдоруб в воде и слабом чае почти не заметен. Тонкие кожаные браслеты с подвесками – десяток полезнейших заклинаний. В конце концов лучше в бегах и на свободе чем честно и в темнице.

Из-за обилия новой одежды у меня появился импровизированный шкаф – туго натянутая струна на которой и висела теперь одежда. Строгая прямая юбка до щиколоток, кремовая блузка и темный жакет в тон юбке. Часы-луковица на цепочке скользнули во карман, второй конец цепочки я зацепила за специальную шлевку.

- Ты со мной? – я повернулась к псу и усмехнулась. Вопрос был лишним – Марципан уже сидел рядом с люком, всем видом показывая, что я нас задерживаю.

До Департамент мы добрались быстро. Я смутно помню где мы были в тот вечер когда убили доктора Шеффара. Потому решила обратится к женщине сидящей за конторкой с надписью «Справочная». Надо признать, что дама внушала трепет – она едва помещалась в конторку, короткие пальцы были унизаны кольцами, а на полным губах влажно блестела фиолетовая помада. Женщина листала газету, рядом исходила паром чай, на блюдце была поломана халва.

- Здравствуйте, вы не подскажете где кабинет двести тринадцать?

- Девушка, встаньте в очередь,- лениво произнесла женщина.

- Очереди нет, я одна.

- Ла-адно, что у вас? Передачи только с утра и в другую дверь.

- Мне бы в кабинет…

- Клеймо ставить? – удивилась «справочная».

- Меня вызвала старший следователь Джерс,- выдохнула я и тут же заинтересовалась,- а как навестить временно взятого под стражу?

- Это через следователя,- дама подмигнула,- Джерс не откажет.

- Вы думаете?

- Ну это от вас зависит,- женщина взяла чашку и кольца звякнули о фарфор. – Сейчас иди через левую дверь по лестнице на второй этаж, направо, ну а считать ты умеешь, или нет? Могу двести тринадцать на листочке нарисовать, хочешь?

- Нет спасибо, счет я знаю. До свиданья.

- Ага, до скорого, если что помни – передачи строго с утра,- она вновь уткнулась в газету и закинула в рот печенье.

Серость интерьера была немного оживлена чахлыми растениями в кадках. У некоторых кабинетов стояли скамейки и пуфы, засаленные и потертые. Узкие окна были забраны магической сетью. Тишину разбавляло жужжание защитных заклинаний на дверях и стук когтей Марципана.

- Амбер! Я думал мы встретимся на входе, даже хотел подождать,- нас нагонял колдун. – Ну и страхолюдина же за конторкой сидит.

- Обычная, чуть полноватая дама,- поправила я колдуна, одновременно весьма неприятно удивившись.

- Я не прав исключительно оттого, что сильно разозлен, но ожог на пол головы ее не красит. Могла бы обратится к целителям или иллюзию заказать.

- Или это и есть иллюзия,- хмыкнула я и коснулась пальцем дужки очков. С теми вещами что происходят в моей жизни очки стали моими постоянными спутниками. Я просыпаюсь утром и сразу надеваю их, так будто это жизненная необходимость.

- Мы будем по соседству, если что – стучи в стенку и я тебя спасу,- шепнул колдун и первым вошел в двери. Я скомандовала псу «ждать» и решительно толкнула свою дверь.

Следователь Джерс сидела за столом, за ее спиной находилось окно. Чтобы смотреть ей в глаза мне придется приложить усилия, потому что солнце бьет мне прямо в лицо.

- Добрый день, госпожа Лёвэ, присаживайтесь и ожидайте.

- Доброго дня, следователь Джерс.

Она сноровисто пишет перьевой ручкой, стилизованной под настоящее, птичье перо. Копировальные чары переносят буквы на три соседних листа. Над верхней губой следовательницы выступил пот, который она нет-нет да смахивает рукой.

- Рука уже болит, а копировалка работает только на три листа,- пожаловалась следовательница и потрясла в воздухе рукой.

- Максимальное число копий – шестнадцать, вам стоит обратиться к штатному артефактору.

- Три – это еще не самое плохое.

- А какой плохое, два? – смеюсь я.

- Ни одного,- мрачно и будто обижено отозвалась следовательница.

- Как только я получу лицензию я приду к вам и исправлю ваше перо.

- Очень жаль, госпожа Лёвэ, что вы так законопослушны.

- Мама хорошо воспитывала.

Следовательница выдвинула ящик стола и вытащила три плотных листа бумаги:

- Здесь схема гостиной, где произошло убийство. Расположите гостей сообразно тому, где они находились в момент обнаружения трупа.

- Уже доказано что это убийство?

- Рабочая версия, мы не разглашаем детали расследования. Ни до, ни после его окончания,- вежливо улыбнулась Джерс.

Я взяла в руки карандаш и легкими, привычными движениями набросала эскизы гостей. Увы, лорд Ринн вышел слишком карикатурным, надеюсь мне это простят.

- Вы хорошо рисуете.

- Артефакторика идет рука об руку с ювелирным делом – люди хотят, чтобы их амулеты и артефакты выглядели как украшения. Все детство меня мучили живописью и рисунком.

- Отлично вышло, лорд Ринн особенно колоритен. Что вы можете сказать по итогу вечера?

- Было бы лучше, если бы вы задавали вопросы,- развожу руками. В висках стучит, неужели в комнате распылен мелко дисперсный Правдруб? Украдкой бросаю взгляд на кольцо – оно не подает никаких признаков опасности.

- Вы были ранее знакомы с Петро Рашшем?

- Нет.

- Что вы можете о нем сказать?

- Он был бледен, измучен переживаниями,- потираю пальцем переносицу, нос устал от очков. – Темные круги под глазами, некоторая беспорядочность движений. Так словно его мысли заняты не тем, что происходит вокруг.

- Ваши показания совпадают с показаниями лорда Ринн и идут в разрез со словами остальных участников. Я могу взять ваши очки?

- Безусловно,- снимаю очки и протягиваю Джерс. В чужих руках они работать не будут.

Грубая оправа совершенно не подходит следовательнице. К пухлым губам и круглому подбородку подходят совсем иные очки.

- Они ничего не делают.

- Защищают глаза от испарений и искр. Чтобы не отвлекаться во время работы я ношу их постоянно,- протягиваю руку, и следовательница роняет очки мне в ладонь. Готова поспорить что у меня висках выступила испарина.

- Они вам дороги,- следовательница вопросительно поднимает брови.

- Все что осталось от отца.

- Да, оправа мужская,- демонстративно обвожу дужку очков указательным пальцем. Задеваю кожу и морщусь, надо все же прикупить перчатки.

Джерс задала мне еще с десяток вопросов, не сводя темных глаз с моего лица. Я могла бы подумать разное, но ее явно интересовали мои очки. В следующий раз буду прятать их в ридикюль. В том что мы снова встретимся я уже уверена. Пока мы с колдуном не раскроем, кто стоит за смертью Шеффара, покоя не увидим. Стоит наведаться по месту проживания Петро. Подожду колдуна и приглашу его в уличное кафе. Никто не удивится, что невеста стремится проводить время в обществе своего жениха.

- Один вопрос, следователь Джерс. Как я могу навестить одного из предварительно заключенных?

- Имя и статус?

- Если честно, то я не знаю,- чуть смущенно ответила. И поспешно объяснила всю подоплеку произошедшего.

- Зайдите ко мне послезавтра. Я проведу вас лично, буду присутствовать при встрече.

- Никаких тайн. Просто хочу знать, что делать с собакой и вообще,- пожимаю плечами. Ввязавшись в эту авантюру я приобрела четвероногого друга с которым рано или поздно придётся расстаться. Что не может не печалить.

 

глава 9

                Темное вечернее небо ласково подмигивало мне цветными искрами звезд. Приятный теплый день превратился в такой же хороший вечер. Столики уличного кафе, присмотренного мной еще при встрече с Мелиндой, были заняты все. Для нас нашлось местечко у самой ограды. На деревянных колышках дрожали язычки наколдованного пламени, с соседней улицы падали отсветы распускающихся Цветущих фонарей. На самом столике в пузатой пивной кружке трепетала огонек настоящей, не заколдованной свечи.

Невысокая, опрятная официантка поставила перед нами доску, застеленную бумагой, с горкой горячих, лоснящихся жаренных креветок сбрызнутых лимонным соком. Рядом нашлось место для двух пиалушек с мелко порубленной зеленью и двух высоких запотевших бокалов со светлым элем. Корзинку с хлебом и заостренные деревянные палочки девушка принесла уже во второй заход. Как и тазик с сахарными косточками для Марципана.

- Ммм, знаешь, я давно хотела полакомится дарами моря, но все как-то не складывалось,- я наколола креветку на заостренный кончик палочки и сунула ее в рот. Прожевала, наслаждаясь вкусом и спустила одну штучку под стол – побаловать пса.

- Рад что смог угодить,- колдун сделал добрый глоток эля и причмокнул губами,- а я больше раков люблю, но кроме паба их больше нигде не подают. Вы меня сегодня умотали, дама с собачкой.

- Ты сам написал, что нельзя питаться одним лишь воздухом,- я спрятала улыбку за бокалом,- вот и помог хрупкой девушке с песиком донести корзины с рынка. Представь, как твои служанки таскают?

- Они за это получают деньги,- отбрил ничуть не смущенный колдун.

- А ты – мою искреннюю благодарность,- я рассмеялась, отправила в рот еще одну креветку и прикрыла глаза наслаждаясь нежным вкусом. Дары моря были сбрызнуты лимонным соком что придавало им некоторую пикантность.

- Ты сегодня весь день выглядишь так, будто я стану отцом,- хмыкнул колдун, допил свой эль и показал официантке «повторить».

- Чего? – некультурно удивилась я.

- Того. Тебя весь день распирало от желания чем-то со мной поделиться. Я поставил «заглушку», вещай, никто не услышит.

- То-то я не слышу цикад,- киваю головой. – А ты силен, так наглухо отрезать все звуки.

- Ага, я молодец а ты меня собачьей кашей накормила,- тут же ввернул все еще обиженный колдун.

- Господи, ты издеваешься? Вкусно же было.

- Только твой пес меня взглядом ел,- огрызнулся Андор, подождал пока официантка поставит перед ним эль, и продолжил,- меня так еще ни разу не угощали.

- Ну вот видишь, теперь ты можешь смотреть в будущее без страха. А я подсмотрела адрес Петро Рашша,- гордо приподнимаю подбородок.

- Я и так его знал, а тебе зачем?

- Обыск провести,- эль ударил в голову, заставив почувствовать легкую, мелкую обиду.

- Думаешь его убили из-за профессора,- Андор потер подбородок,- в таком случае это произошло из-за работы Шеффара. Вот только у него была дурная привычка работать сразу над тремя-четырьмя проектами,- колдун допил эль и промокнул салфеткой губы. Вскинув руку над головой он показал официантке знак «повторить».

- Доктора заказали, насколько я успела узнать Тень был дорогим удовольствием,- тщательно разжевываю крупную креветку, еще одну спуская под стол псу.

- Даже представлять неприятно где и как ты это узнавала,- ворчит колдун, выстукивая пальцами по столешнице особый ритм.

- Ничего криминального, я хорошая девочка. Так вот, Тень был дорогим удовольствием, но его убил Рубака. И после этого кто-то нанял мага, убившего Петро. Вишневая косточка не просто так застряла у парнишки в глотке. И не просто так мы ничего не заметили. Он почти не участвовал в беседе, но ты и Армир пытались его вытянуть. И сквозь мои очки было видно насколько он плох. Круги под глазами, серая, болезненная кожа. Он переживал.

- Больше и сильнее чем стоило бы, ты ведь это хочешь сказать? Не знаю, Шеффар был сильной личностью, он влюблял в себя, в свой свет,- колдун вздохнул,- мальчишка мог страдать и из-за него. Завтра похороны, надо быть там.

- Похороны утром, завет матери Церкви,- вожу пальцем по краю бокала,- значит нам придётся выбираться из Гранполиса на рассвете. Мы хоть попадем?

- Ты будешь журналистом, а я другом.

- У нас всего один журнал,- с сомнением протянула я.

- И с полсотни журналистов атакующих редактора своими творениями. Не пугайся, это верная легенда.

Мы посидели еще немного, последнюю креветку колдун уступил мне, а я отдала ее Марципану, уложившему морду мне на колени. И хоть я знала то он слопал порядочное количество косточек, его глаза были настолько голодными, то креветка досталась ему.

- За избалованного сверх меры пса орк тебе спасибо не скажет.

- Перестань, не балую я его, да, малыш? – я ласково потрепала Марципана за уши.

Колдун расплатился, оставив серебрушку официантке, рискнувшей погладить пса. Марципан недовольно заворчал, но так как именно эта девушка принесла ему кости, ей повезло отделаться испугом и краткой лекцией про недопустимость распускания рук с чужими собаками.

На аллее Цветущих Фонарей звучала скрипка – бродячий музыкант терзал свой инструмент на радость всем, кружащимся в танце парам. Воздух был наполнен дивным ароматом кустовых роз и ощущением ласковой, быстротечной летней ночи. Такой ночи когда хочется жить и любить несмотря ни на что. В моей жизни уже были такие ночи. И одна из них стала роковой.

- Может и мы? – Колдун предложил мне руку, а я покачала головой:

- Марципан не одобрит.

Музыкант стоял в глубокой тени, и лишь раскрытый футляр от скрипки попадал в пятно света. Я бросила серебряную монетку к уже собравшейся на потертом атласе горстке меди. Скрипач едва уловимо поклонился и заиграл иную мелодию, не танцевальную, но пронзительно-нежную.

- Душа поет,- шепнула я едва слышно и уложив руку на загривок пса отправилась догонять оскорбленного отказом колдуна.

Прогулка потеряла свое очарование. Андор шел быстро, мне пришлось подобрать юбку и почти перейти на бег, да так что в итоге я остановилась чтобы отдышаться.

- К черту его, да, Марципанчик? Хочет бегом бежать и пусть, а мы спокойно пойдем,- так, прислушиваясь к пению цикад мы с псом шли от фонаря к фонарю, по освещенным местам. Колдун остановился, поджидая пока мы подойдем.

- Не устраивай драм, колдун. Мы не пара, не жених и невеста, чтобы нам ни приходилось врать,- спокойно произнесла я, и он виновато улыбнулся.

- Просто хмель в голове.

- Не все поступки можно этим оправдать.

- Но этот-то можно? – Колдун попытался состроить умильную рожицу, но вышедшая из-за туч луна высветила его нелюдскую кровь. Не видь я «ночного лица» Андора раньше – сейчас бы завизжала от ужаса. А так только рассмеялась и попросила больше так не делать. На чем и был восстановлен мир.

Утро принесло мне еще одну вкусную конфету и одинокую, увядающую розу. Повертев цветок в пальцах я отправила его в высокий стакан. На этой посуде был небольшой скол и пить из нее уже было небезопасно. А просто ставить одну крохотную розочку в мою большую монстр-вазу – глупо.

Колдун обещал заехать за мной на карете, чтобы успеть к похоронам. Я с вечера приготовила одежду и теперь гадала, с кем оставить пса. Марципан, как и полагается хорошей собаке вошел в положение хозяйки и на прогулке сделал свои дела очень быстро, напрочь проигнорировав бельчонка. Последний был оскорблен до крайности.

- Ну что за люди такие,- с отвращением простонала госпожа Бертрам.

- И вам доброе утро,- улыбнулась я, поглаживая пса по холке. – Что случилось?

- Отлучилась на пару секунд и цветок украли, прямо из горшка выдернули,- женщина всплеснула руками. – А вдруг что другое сопрут?

- А раньше-то как вы обходились? – удивилась я.

- Так «следилка» висела. Все видели и боялись.

- Мы нужны друг другу, госпожа Бертрам. Мне за город нужно, а у пригласившей меня дамы аллергия на собак. Я вам Марципана оставлю, думаю, он негодяев больше «следилки» испугает.

Скормив собаке остатки мясной каши я переоделась. То, что я обычно надеваю в церковь подойдет и для похорон. В раскрытый ридикюль полетела новая записная книжка, красивый карандаш – журналист я или нет? На голове привычный уже тугой узел, капор. Обмакиваю кисточку в косметическое масло и веду по губам. Во внешние уголки глаз ложится черная пудра. В итоге я выгляжу приемлемо, а макияж почти незаметен. Иди я как «артефактор Лёвэ» даже заморачиваться с косметикой не стала бы. Но как «независимый голос Гранполиса» должна соответствовать всем журналистским канонам.

- Вы просто красавица,- госпожа Бертрам всплеснула руками и тут же суетливо зашептала,- не дури, девка. Все уладится, не езди никуда, зачем тебе? Не выплывешь ведь!

Я на секунду оторопела и тут же выдохнула, душа истерический смешок:

- Я на похороны еду. Как журналист, попробую статью в «Вестника» продать. Сегодня ведь хоронят изобретателя Шеффара.

- Ох, вот и славно. Вы простите меня, оно и понятно, кто ж на гульки с утра пораньше-то идет?

- Не до гулянок мне сейчас. Ну что, позволите Марципану за вами присмотреть?

Карета действительно ждала меня. Колдун вышел помочь.

- Ты всю ночь пил что ли? – возмутилась я.

- Создавал образ убитого горем друга,- старательно дыша в сторону от меня сообщил Андор.

- Ты перестарался.

- Истинное горе границ не знает,- пафосно изрек колдун и уложил голову мне на колени. – Не переживай, я выпил эликсир, пока доберемся приду в норму. Нас пригласили на бал в ратуше.

- Ежегодный бал,- киваю сама себе. – Это ожидаемо. Приглашение пришло на мое имя плюс один, но на твой адрес?

- Угу.

- Вот оно лицемерие, ты можешь отдаваться всем и каждому, но если у тебя есть муж – ты чиста как свежевыпавшая роса,- буркнула я. – Хочешь пойти? Ты разоришься собирая меня туда.

- Не разорюсь. А что,- колдун приоткрыл правый глаз,- так много надо?

- Платье, чулки и белье, туфли, украшения, в том числе и шпильки с драгоценными камнями для волос. Из мелочей: платки, бальный ридикюль в тон платью, веер и книжка.

- Ты там читать собралась?

- Кавалеров записывать,- я щелкнула колдуна по носу,- с этим вальс танцую, с тем кадриль и так далее.

- А попроще можно?

- Попроще в таверне за углом,- едко отзываюсь я. – У мэра даже прислуга с титулами.

- Серьезно?

- Обнищавшие дворяне, новопожалованные, у которых кроме титула больше ничего нет. Снобизм чистой воды.

- Леди Такая-то извольте вынести мой ночной горшок,- развеселился колдун и тут же скорбно поджал губы,- не смеши меня, голова болит.

Колдун задремал и до самого конца поездки так и не соизволил открыть глаз. Даже когда я вылезла из-под него, положив ему под голову одну из многочисленных думочек. Только проворчал что-то на варварском наречии.

- Приехали,- зычно крикнул кучер и я потянулась разбудить Андора. Но тот и сам уже проснулся, с недоумением посмотрел на обслюнявленную думочку и перевел взгляд на меня.

- Прости, но ты крепко уснул, а слюнки на юбке незамужней дамы выглядят неподобающе,- чопорно ответила я и поправила капор.

- Очень смешно,- буркнул колдун и погладил подушку,- прощай, милая, я буду по тебе скучать.

Проститься с гением прибыли многие. Кареты подъезжали, выталкивали из своего нутра дам в траурных платьях и господ со скорбными цветами в петлицах. Я приняла предложенную колдуном руку, поудобнее перехватила заранее извлеченную из ридикюля записную книжку с карандашом и мы присоединились к ручейку людей вливавшемуся в ворота усадьбы Шеффар.

Дом доктора Шеффара выглядел воплощением мечты артефактора. Он состоял из двух частей – обширная жилая часть с широкими ступенями к двустворчатым входным дверям и приземистая башня соединенная с основной частью подвесной галереей. Я полагаю, что башня – это лаборатория доктора, место где он творил. По крайней мере в моих мечтах о собственном жилье все выглядит именно так. Родовое гнездо Лёвэ имело подземные лаборатории, а это не слишком приятно.

Вокруг дома расстилался идеально подстриженный газон. На траве в художественном беспорядке располагались некрупные камни с мелкими цветами вокруг. «Столичная горка» - вошла в моду шесть лет назад и с тех пор не уходит с лужаек как дворян так и простых горожан. Из валунов и обычных маргариток умелые руки создают настоящие чудеса.

- Нам туда, что ты черкаешь?

- Я журналист, сам же сказал,- обиделась я, и жирно подчеркнула строчку о галерее.

- Так ведь тебя никто пока ни о чем не спросил.

- А если спросит, я покажу чистый лист и скажу, что пока ничего не написала и рассчитываю на свою хорошую память? В лучшем случае предположат, что я побирушка и пришла бесплатно покушать.

Колдун сцедил смешок в кулак и попросил меня больше его не смешить.

- Значит, я могу тебя оставить?

- До покойника доведи сначала, я же заблужусь.

В доме темные, однотонный отрезы ткани были развешены то тут, то там.  Завертела головой, отмечая это в своем очерке и пытаясь понять зачем это нужно. И лишь через пару минут верная дочь матери Церкви вспомнила о старой традиции завешивать отражающие поверхности в доме мертвеца.

- Госпожа? – ко мне подошла заплаканная, истощенная горем женщина.

- Без имени,- я скромно улыбнулась и присела в реверансе. Журналисты не представлялись, избегая недовольства тех, кто попал к ним на карандаш.

- Могу я посмотреть? – Тут же нахмурилась вдова.

- Из моих рук,- я развернула записную книжку к госпоже Шеффар и медленно переворачивала листы. По мере чтения брови вдовы поднимались все выше:

- Среди вашей братии еще есть порядочные люди?

- Не знаю, госпожа. Это мой первый опыт, нужда заставила,- доверительным шепотом ответила я, изнывая от желания задать тысячу и один вопрос. Она понимающе усмехнулась:

- Я скажу вам и только вам пару слов, тогда, возможно, статья о моем супруге будет не столь разгромной.

- Я передам все в точности.

- Что ж, мы жили в счастливом браке долгих двадцать лет, Рио больше времени проводил в лаборатории и в Школе, там он преподавал основы механики.

- Я училась в Школе Ремесленной Магии и не помню доктора Шеффара там,- я нахмурилась.

- Он преподавал вместе со своим другом, брал на себя только семинары. Шеффар был предан науке и влюблен в нее как никогда не был влюблен ни в одну женщину. Вот все, что я хотела бы сказать о своем супруге.

- У него были недоброжелатели? – блеснула я вычитанным в детективном романе термином.

- Только те, кто терял деньги от его последнего изобретения.

- Портативный телепорт,- выдохнула я.

- Да,- вдова гордо выпрямилась. – Мы пользуемся им уже больше двух лет. Все это время Рио оттачивал его, подбирал заклинания и создавал новые. Он стабилен, кто бы и что бы не говорил. И Небесное Серебро для выплавки кругов телепорта больше не нужно.

- А это значит, что стационарными телепортами никто больше пользоваться не будет.

- Большегрузные караваны, им придется ходить по старинке,- вдова прищурилась,- вы не журналист.

- Я так и знала, что не выйдет никого обмануть,- хмурюсь и решаю рискнуть,- это мы обнаружили вашего мужа. И нас пытаются выставить виновными в его смерти. Я в тот день видела его в первый раз.

- Это хорошо,- удовлетворенно кивнула вдова. – Есть надежда что убийцу найдут.

- Убийца уже мертв,- я отмахнулась,- вопрос в том у кого есть лишняя тысяча золотых чтобы заплатить такому профессионалу.

- Матерь божья,- ахнула вдова, прижимая ко рту узловатые пальцы.

- И я о том же. В свете новой информации, есть какие-то дополнительные сведения?

Негромкий, властный баритон распекал нерадивого слугу, облившего знатного господина красным вином. Я отвлеклась на секунду, в этот же момент служанка позвала вдову и та, извинившись, вышла. Я подошла к окну, подышала на кристально чистые стекла и нарисовала мизинцем схематичную пентаграмму. Оставив сие незамысловатое послание, я вышла на широкий балкон, сплошным кольцом охватывающий весь второй этаж. И пусть я уже выдала себя перед безутешной вдовой, я все равно продолжила делать карандашные заметки.

Двое мужчин в парадных мантиях механиков. Должно быть это представители Гильдии – только у них хватит ума прийти на похороны в нарядной одежде. Две юные, легкомысленные особы, одна безостановочно рыдает, вторая обнимает ее за плечи и оглядывается по сторонам. Держу пари что это студентки. «Ни одну женщину он не любил так, как науку». Сколько же их у него было?

Строгое черное платье, кокетливая шляпка и траурная вуаль до самого пола – Мелинда Ранте почтила своим присутствием похороны любимого. О чем весьма недвусмысленно говорит букет скорбных цветов. Эти цветы вдевают в петлицы одежд мужчины, выражая свое страдание без слез. И только беззаветно влюбленные женщины укладывают эти цветы к мертвому возлюбленному. Более глупого поступка Мелинда совершить не могла.

Возвращаюсь с балкона, и перехватываю эту влюбленную курицу на лестнице:

- Что ты творишь?

- Что делать, если свое неповиновение, свой бунт, ты можешь выразить лишь безмолвием? – невпопад отвечает леди Ранте.

- Дай мне цветы, Мелли,- я пытаюсь отнять хрупкий букет. – Погубишь себя!

- Я всегда завидовала твоему огню,- в прозрачных глазах горит безумный огонек. – Ты не боишься ни адских котлов, ни божественного негодования. И на мнение толпы ты уложила свой ювелирный молоток. Ты ведь так всегда говорила, да? Я тоже так хочу. Дай пройти.

Она обходит меня стороной, и я остаюсь беспомощно сжимать кулаки. Мы не были близкими подругами, но я искренне желала Мелинде добра. Вот только не ко времени в ней характер проснулся. Сейчас она ткет собственный саван, и примерить его ей доведется совсем скоро. От такого плевка лорд Ранте не утрется.

- Оставьте меня в покое,- в голосе вдовы в равной степени смешались и гнев и страх. Я скользнула ближе к портьере, прикрывающей ничем не примечательный участок стены. Присмотревшись, обнаружила прикрытую мороком дверь.

- Мне нужны бумаги,- низкий, глухой мужской голос. – Все бумаги твоего мужа.

- Он все хранил в Башне и мне туда хода нет,- устало отвечает вдова,- сколько еще я должна это повторить?

- А если я отрежу тебе ухо, ты скажешь то же самое? – глумливо осведомляется мужчина.

Судорожно просчитываю варианты – влететь внутрь размахивая ридикюлем, поставить сферический щит и через двадцать минут упасть в обморок от магического истощения? Оставим на крайний вариант. Резко толкаю стойку с вазоном и он с ужасным шумом разбивается о мрамор пола.

- Господи! Я такая неловкая! – кричу я как можно громче,- помогите кто-нибудь! Мне так неловко, какой стыд! Я не хотела ничего дурного! Госпожа Шеффар! Кто-нибудь видел госпожу Шеффар?!

Я отошла к лестнице, якобы выглядывая вдову. Краем глаза заметила, как из-под морока выскользнула грузная, мужская фигура. Увы, он был прикрыт невидимостью, все что мне досталось – контур фигуры и слабый запах нарцисса.

- Госпожа? – я заглядываю в приоткрытую дверь. Вдова сидит на полу, она жива, хоть и бледна до крайности.

- Он взял с меня клятву молчания,- женщина встает,- бумаг у меня нет. Они были у Петро, там ключ кх-кх-кх,- она начала задыхаться. – Не могу больше ничего сказать.

Я помогла ей привести себя в порядок, оправить одежду и выйти к людям. Когда она стояла у гроба и произносила свою речь у меня по коже бежали мурашки. Сейчас среди нас, среди тех для кого она рвет сердце, рассказывая о своем супруге стоит его убийца. Смотрит, слушает, глумливо промокая глаза платком. Нащупываю руку колдуна, стоящего рядом со мной, и крепко сплетаю с ним пальцы. Еще полчаса и можно будет уйти. Я не хочу и не могу оставаться здесь.

- Хочешь на воздух? – тихо шепчет колдун.

- Позже, пусть договорит,- отзываюсь я. Вокруг нас зона отчуждения, и в кои-то веки не я этому виной. Отступника узнали, оценили и не захотели оставаться рядом.

Наконец гроб был торжественно поднесен к усыпальнице, внутрь вошла вдова, двое ее сыновей и шестеро несших гроб мужчин. Музыканты играли траурную музыку, а я повисла на руке колдуна:

- Давай уйдем.

- Я не поговорил с ней,- Андор посмотрел на серый склеп, к которому степенной, неторопливой походкой приближался святой отец.

- Тогда посади меня в карету и подожди пока окончится служба. Это почти четыре часа, я не выдержу.

- Я доставлю тебя домой и вернусь,- нашел компромисс колдун.

Я не стала разочаровывать его и сообщать что направимся мы к Петро. Сначала нужно отдышаться, прийти в себя. Людей вокруг меня так много, что заклятые цепочки не справляются.

 

глава 10

                В карете колдун теряет всю свою силу. Из него словно вытянули стержень, оставив безвольную, слабую оболочку. Он сползает на сиденье, упирается локтями в колени и низко опускает голову. Белые волос неопрятной волной свешиваются вниз, лента удерживавшая их в хвосте падает на пол. Я поднимаю ее и аккуратно сворачиваю. Бархат ласкает пальцы, напоминая о матери. Она тоже любила плотные, бархатные ленты.

- Поставь «заглушку»,- колдун не слышит меня. Если бы его плечи не был так напряжены я бы подумала, что он плачет. Подсаживаюсь рядом, сжимаю его плечо. Чтобы там ни происходило, посочувствовать я еще могу. Мне пришлось еще трижды позвать его по имени и попросить поставить «заглушку».

- Я ухаживал за ней,- бесцветно сообщил колдун. Пояснять за кем он не стал, да и не нужно было. И так ясно. Только с чего бы такие эмоции столько лет спустя?

- Сколько тебе лет? – мне не особо интересно, просто как-то надо его вытягивать в реальность.

- Сорок семь,- он ведет плечом так, будто оно причиняет боль.

- Маги долго остаются молодыми, а в тебе еще и серьезная примесь нелюдской крови. Выглядишь ты лет на двадцать пять,- подсчитываю я, и хмыкаю,- ты долго будешь сохраняться свеженьким. Жену себе выбирай либо сильно моложе, либо тоже с примесью.

- Спасибо,- он не поднимает головы. – Мне бы следовало остаться рядом с ней. Поддержать. Быть рядом.

- Повторяешься,- резко произношу я. – Она любила своего мужа настолько сильно, что закрывала глаза на вереницу юных студенток и светских дур. Одна из которых сегодня принесла букет скорбных цветов. Букет скорбных цветов для женатого мужчины.

- Бедная моя девочка,- на выдохе произносит колдун и выпрямляется. Я отсаживаюсь от него на другое сиденье. Многострадальная лента вновь падает, но я не спешу ее поднимать. Колдун сам, медленно, будто движения причиняют боль, подбирает ленту. – Это она меня приучила волосы собирать в хвост. Девочка моя.

- У твоей девочки трое детей, Андор и помощь ей нужна реальная. Тебе известно о дублирующих лестницах? – неприятно наблюдать партнера в таком душевном раздрае. В горле пересыхает и я мечтаю о бокале прохладной воды с лимоном.

- Узкие проходы для прислуги, чтобы они не пересекались с гостями и хозяевами,- с проснувшимся интересом ответил колдун. – Они есть в каждом прилично доме. У меня нет.

- Неизвестный заманил туда госпожу Шеффар. К слову, морок, скрывающий дверь, не развеялся когда я смотрела на него сквозь линзы своих очков. Большую часть разговора я пропустила. От нее требовали документы, которые могут находится в Башне. Но Башня закрыта. Она знает, кто это был, но сказать не может.

- Клятва Безмолвия,- отрешенно кивает колдун. – Просто и надежно. Ни написать, ни спеть, ни стихами прочитать.

- Именно. Она подсказала искать бумаги у Рашша. И я предлагаю тебе совершить подвиг в честь прекрасной возлюбленной. Кто знает, может ты спасешь ее от мучителя и у тебя возникнет реальный шанс утешить вдову?

- Ты должна была сказать мне до того как вынудила сопровождать себя до дома,- резко произнес колдун. – И не говори так. Утешить. Я хочу ей помочь бескорыстно.

- Выдохни, герой,- жестко и зло произношу я. – Для Башни вызваны королевские взломщики, а это несколько недель тишины и ожидания. И вот после того, как бумаг там не обнаружат, за твою вдову возьмутся серьезно.

-  И что мы сделаем с бумагами? – колдун подбирает ленту и собирает волосы в низкий, неопрятный хвост. Надо сделать заколку для ленты, чтобы держалась в волосах намертво.

- В тебя вселился бес тупости? – окончательно озверела я,- выпрыгивай из кареты и возвращайся, ты забыл, что еще четыре часа «твоя девочка» проведет в усыпальнице? Потом исповедь и причастие. И не забудь, Мать Церковь своих детей так просто не отпускает.

- Я принес ей золото для пожертвований,- колдун выпрямился и натянуто улыбнулся,- ты пойми, она хрупкая, нежная, ее оберегать надо. Она не ты.

Чтобы колдун ни говорил про сильных и крепких, но обратный путь сморил меня. Мне, как независимой и не оберегаемой ведьме не досталось ни коленей ни подушек. Я вжалась спиной в продуваемый угол кареты и, уронив голову себе же на плечо, задремала. Пробуждение больше походило на некротическое воскрешение – ныла шея и правое плечо, голова не хотела поворачиваться, затекла спина и задница. Если колдун еще раз уснет у меня на коленях – сброшу на пол, честное слово.

Андор помог мне выйти из кареты, и я с трепетом в сердце посмотрела на печально известное здание. Общежитие, где в равной степени находят пристанище нищие преподаватели и студенты, отчисленные и еще карабкающиеся по залежам фундаментальных магических наук.

Планировка общежитий в Гранполисе одинакова – общий холл из которого идут двери к лестницам. Одно исключение, в данном холле стол дамы-смотрительницы стоял по центру, решетки оставляли свободным узкий проход рядом с ней. Она совсем не изменилась – сухая, прямая, седая. Огромные очки, погрызенное перо в морщинистых руках, густо-фиолетовая мантия и перо такого же цвета в волосах.

- Вы ноги вытерли?

- Да, мэм,- пискнула я.- Амбер Лёвэ, а это мой жених, Андор из Таргота.

- Отступник и блудница, я еще пока ты училась знала, ничего из тебя путного не выйдет,- припечатала Кондорша. Настоящее имя этой суровой хранительницы студенческой нравственности потерялось где-то в далеком прошлом.

- Да, мэм, простите,- старательно глядя в пол отозвалась я. – Можно мы пройдем? Я статью пишу для «Вестника» и хотела бы расспросить людей о Петро Рашше.

- Тьфу, что тебя на пакость тянет,- скривилась Кондорша. Было непонятно, это она про журналистику или про парнишку. - Иди уж, и чтобы тихо было.

Поблагодарив смотрительницу, легко и быстро прохожу к знакомой двери и поднимаюсь по лестнице. Надписи на стенах новые, но щербинки и выбоинки на ступенях – знакомы до боли. Помадные отпечатки губ, въевшийся запах табака и кристально чистые стекла. Все это возвращает меня в прошлое. Я сажусь на свое место, на подоконник. Несколько лет подряд я сидела именно здесь, смотрела как шутливо борются парни, выделываясь перед нами. Требуя, чтобы мы выставляли им оценки, за технику и красоту исполнения того или иного заклятья. А мы занижали за низкую актерскую игру.

Колдун медлит, поднимаясь ко мне. Раздумывает, подбирает слова. Я усмехаюсь, за спиной стена, правая щека прижата к стеклу. Дыхание оставляет запотевшие следы, и я все жду пока появится чужая рука и нарисует маленькую, схематичную пентаграмму. Наш знак.

- Блудница?

- Разжигает любопытство, согласна,- я не смотрю на него. Здесь и сейчас есть я-настоящая и я-из-за-стекла, прозрачная, наивная, уже не существующая. – Ничего особенного, правда. Никаких разнузданных гульбищ. Просто были друзья с самого первого курса. Самые-самые, вместе навсегда и даже кольца были выкованы. Студенческое братство, мать его так. Было весело, ночевали в одной комнате, на двух постелях – мальчики отдельно, девочки отдельно. Были ночные побоища, кто кого сглазами и малыми проклятьями закидает. Здорово было.

Колдун молчал, а я вспоминала как несколько раз затягивалась «запретным ядом» табаком. Сейчас бы пригодилось.

- А потом я поддалась искушению, один раз. И эти ночные посиделки, проказы и розыгрыши приобрели сексуальную подоплеку. Я удивляюсь как сдала экзамены. У меня не осталось никого, кольца были выброшены – ведь у меня было такое же как у них, а это фу.

- Ты говорила с ними?

- Ты не понимаешь,- я провожу пальцем по стеклу и разворачиваюсь к колдуну лицом. – Мне наплевать. На свое грехопадение, я потому это так и называю, выспренно, пафосно. Мне действительно все равно, Андор. Это не само убеждение или попытка спрятаться в броню из сарказма. Нет. Мне обидно от того, что такая малость разбила «вместе навсегда». Но в этом есть и маленькая, гадкая радость. Хочешь поделюсь?

- Поделись,- колдун улыбнулся.

- Зайду из далека,- я предвкушающе улыбнулась. – Мелинда, та самая что стала леди Ранте, положила глаз на статус младшего сына этой мерзковатой семейки. Мой отец вел переговоры с лордом Ранте.

- Ходили слухи, что вы собираетесь слить рода,- кивнул Андор.

- Ага. Вот только все решили, что замуж я пойду за младшего. Да и я так думала,- хмыкаю и поправляю очки,- вот только лорд в очередной раз овдовел. А я уже попрощалась с беззаботным детством и стала вполне себе женщиной. Испугавшись, я решила это скрыть и громко, прилюдно оскорбила лорда Ранте, отказав ему со страшной силой. Место невесты долго пустым не бывает, особенно когда уже все оплачено. Так Мелинда стала леди Ранте.

- Но есть большая разница,- рассмеялся колдун,- крутить неопытным мальчишкой или попасть под тотальный контроль его отца.

- Именно. Я, перепуганная, что отец узнает, это кстати был основной страх, выложила все ей. А она, обрученная с лордом, разнесла все по Школе. И предо мной разверзся ад,- я округлила глаза и изобразила панику. – Теперь понимаешь о чем я? Не то беда, что до свадьбы родила, а то беда, что…

- Я знаю эту поговорку. Довольно похабная, а ты откуда ее вызнала?

- В старом травнике записано было,- быстро стираю одинокую, непростительно холодную слезинку и спрыгиваю с подоконника. – Следуй за мной.

- Почему у меня ощущение что мы идем к душевым?

- Потому что так и есть.

Все душевые общежития объединены в одну систему – это дешево и практично. И одновременно позволяет студентам разных курсов расползаться по разным секциям подобно тараканам. Колдун похмыкивает, оглядывается по сторонам и вовремя подхватывает меня, поскользнувшуюся на мылком полу. С огорчением рассматриваю брызги на подоле, вот ведь не везёт.

- У нас все было иначе. И я запутался, это Школа или Университет,- колдун забавно хмурится.

- Это общежитие, Андор,- укоризненно произношу я и смеясь добавляю,- здесь живут студенты Трех Школ, как это раньше называлось. Школа Ремесленной Магии, там училась я, Школа Погодной Магии и Школа Алхимии. Теперь же по-прежнему есть Школа Ремесленной Магии. Но два остальных пошли кто куда – Алхимическая Академия, где, к слову, с потолка побелка облетает и некоторые аудитории закрыты потому что пол проваливается. Но, Академия. И Университет Погодных Предсказаний. Предсказания не работают. Никак. Зато названия сменили и сразу студентов прибавилось, обучение платное.

- Но пол проваливается? – смеется Андор, и я улыбаюсь.

- Ну кто будет тратить деньги на пол, когда есть более важные сферы вложений? Нам сюда. Ну вот, теперь будем искать. Я тут ни разу не была.

- Я был. Нам направо, от третьего окна четвертая дверь.

Простая деревянная дверь на которой горит печать Департамента Безопасности. Ромб в вписанным в него кругом и черта. Вариантов расшифровки этой абстракции в народе ходит очень много. Агенты молчат, и старательно штрафуют особо веселых «шифровальщиков».

- Они здесь уже были. Замок вырвали, ключа не было, что ли?

- Оперативно работают,- я ковырнула пальцем дерево рядом со знаком. – Здесь были не только агенты. Смотри. Печать нарушена, мою руку должно было оттолкнуть. Осталось сплошная видимость.

- Позволишь мне открыть? – Колдун галантно склоняется передо мной и распахивает дверь.

Одинокая комната Рашша до тошноты похожа на мой чердак. Бедно, тихо, и общее ощущение зацикленности на работе, науке. Это составляло основу его жизни. Узкая лежанка, рядом с ней табуретка, она выполняет функцию тумбочки. На ней оплывшая свеча и тетрадка. На полу тапочки со стертыми до дыр подошвами. Сам пол деревянный, щелястый, серый. В углу швабра, и ведро с тряпкой.

У комода в беспорядке выдвинуты ящики, одежда валяется на полу одним неопрятным комом, карандаши и чернильница, оставившая на полу темную, уже высохшую лужу.

- Чертежный стенд, у тебя похожий,- негромко произносит колдун.

За стендом изогнул спину камышовый кот. Как и моя монстр-ваза он призван обеспечить уют. И как и у моей вазы, у кота это не вышло. Пыльное, потертое чучело со стеклянными глазами уныло щерится на нас, одновременно служа подставкой для чертежей.

Под ногу попадает запонка и я чуть не падаю, колдун вовремя перехватывает меня за талию.

- Тише.

- Где его похоронят?

- На Общем Кладбище, он сирота,- так же отстраненно отозвался колдун. В груди что-то сдавливает, затрудняет дыхание. Обида или горечь, не могу разобраться.

- Зря приехали. Тебе стоило остаться с госпожой Шеффар, я бы и сама здесь справилась. Прийти, разочароваться и уйти – у меня это хорошо получается,- я убираю руку Андора с талии и отхожу к стене. Надо подобрать запонки.

- Я был неправ, в карете, когда сказал…

- Что я сильная? Я не слаба, Андор. – Поправляю очки, желая сменить неудобную тему и окидываю взглядом комнату. – Никакой магии.

- Магией никого не удивишь,- колдун потер подбородок,- утром напали на Гвен, значит…

- Что?

- Ее зовут Гвенда, Гвенда Шеффар,- колдун скривился. – Если утром на нее напали, буквально пару часов назад, значит бумаги еще нигде не всплыли. Значит, тайник здесь. Или в Башне. Постой-ка позади меня, я проверю пол на предмет тайников. Недалекие люди хранят ценности под половицами, наивно считая, что никто их там не найдет.

Чувствую, как в лицо бросилась краска. Недалекие люди? Сам ты недалекий. Посмотрела бы я на твой тайник, безобразник. Колдун трет друг об друга ладони и поднимает руки на уровень плеч. Он не произносит ни единого слова заклинания, просто стоит, понемногу проворачиваясь на месте.

- Ничего нет. Под полом. Надо осмотреться.

Я кивнула и отошла к стене. Колдун остался стоять в центре комнаты. Он ворчал, потирал переносицу и морщился от ощущения прохладных металлических пальцев на коже. Оставив Андора наедине с его мыслями я подошла к покосившемуся комоду. Есть ли родственники у парнишки или нет, а не дело что исподнее на полу валяется. Совмещаю уборку и осмотр, откладываю в сторону вещи для похорон. Рубашка, жилет и сюртук, штаны, все новое, как специально. Теперь бы еще хоть какое-то подобие запонок найти и шейный платок. В гости он пришел в шейном платке, значит, любил этот элемент гардероба. Надеюсь колдун согласится оплатить похороны парнишки на частном кладбище.

- Как странно, такая хорошая подставка, а использовал чучело,- удивилась я, поправляя чугунную треногу для чертежного стенда. Я запнулась о нее, пытаясь дотянуться до запонок. Колдун издал невнятный вскрик и бросился к потертому чучелу как к родному

- Посмотри, клыки не все на месте, их будто вырвали,- Андор присел рядом со чертежным стендом. – И работать удобнее там, где стоит чугунная тренога – свет от окна падает на бумагу и можно хорошо сэкономить на освещении.

- Допустим,- я скептически смотрю на довольного колдуна, который пытается впихнуть пальцы в глотку коту. – И что, магии в нем все равно нет.

- Там что-то есть, подцепи-ка ты, у меня пальцы как надо не гнуться,- немного растеряно произнес колдун и уставился на собственные ладони. – Знаешь, по утрам мне иногда кажется, что ты мне приснилась и тот переход тоже. Я приучаю себя ходить без перчаток.

- Мазь разглаживающую шрамы купи,- трогать давно мертвое животное неприятно. Еще омерзительней пропихивать пальцы в раззявленный рот. – Тут колечко, что ли.

- Тяни на себя.

- А он пасть не схлопнет? – колдун не отвечая перехватывает нижнюю челюсть чучела и выразительно на меня смотрит.

- Тяну я, тяну,- с лёгким шелестом я вытягиваю простое железное кольцо и следом за ним на нитке тугой свиток. Тонкая, почти прозрачная бумага испещренная буквами, чертежами и диаграммами.

- Бумага для птичьей почты,- колдун улыбается,- старая. Ей лет двадцать, тогда еще не умели облегчать вес предметов.

Я жадно рассматривала устройство домашнего телепорта, поражаясь тому как все толково и просто придумано. Идея витала в воздухе, но доктору Шеффару удалось ее воплотить. Стоять согнувшись мне надоедает и я сажусь на пол.

- Здесь письмо, угрозы. Послушай, от доктора требуют свернуть эксперименты и уничтожить журналы,- скольжу взглядом по строчкам,- шантажируют женой и детьми.

- Кому выгодно,- Андор криво ухмыляется и присаживается рядом со мной. Перехватывает часть паутинно-тонких бумаг.

По позвоночнику скользит ледяной ветерок, мои руки безвольно опускаются, бумаги разлетаются в сторону. Соскальзывают с переносицы очки. Колдун успевает вскинуться и даже метнуть нечто смертоносное нам за спины. Так и падает, с вытянутой рукой и остекленевшим взглядом. Белые волосы падают на лицо, закрывая глаза.

- Хорошая девочка, умная девочка.

Кто-то гладит меня по голове, чешет как экзотическую кошку. Грубые пальцы касаются скул, переходят на шею, настолько насколько позволяет тугой воротник блузки. Исчезают. Я напрягаю все силы чтобы сбросить чужую волю. Магия поет в моих жилах, искрится радужной пылью на пальцах, оседая бесполезным светом, истаивая на деревянном полу.

- Красивая девочка,- он так и не вышел из-за спины. Пальцы вернулись, сдернули с головы капор, резко и болезненно выдернули шпильки из волос. Густая завеса локонов упала мне на лицо, не позволяя видеть окостеневшее тело колдуна. Наемник грубо потянул меня за волосы, и я всем обездвиженным телом накренилась вправо.

- Было бы здорово взять тебя на глазах у твоего же дружка, правда? Я бы даже заплатил, серьезно, конфетка. Такая сладкая крошка. Глаза сверкают, так хочешь меня, да? Ну прости, нет у меня на тебя сегодня времени. Еще встретимся.

Отвратительная, жесткая ладонь ложится мне на лицо, закрывая глаза и нос. Сухие, жесткие губы прижимаются к моим, влажный язык скользит по кромке зубов, насилуя мой рот. Слезы щиплют уголки глаз и только когда ударяет створка двери, а к пальцам возвращается чувствительность я понимаю, что вот только что в моей жизни был второй поцелуй. Такой же мерзкий и не стоящий воспоминаний как и первый. Такой же незабываемый.

Я вскакиваю на ноги и бросаюсь к ведру. Меня мучительно рвет, сухие спазмы сотрясают тело. Я задыхаюсь, вновь и вновь переживая букет ощущений от чужой власти над своим телом. Отпускает меня не сразу. Утерев рот, я поворачиваюсь с колдуну. Медлю. Наемник обездвижил меня. Он сказал…Сказал «на глазах у твоего дружка», значит Андор жив. Возвращаюсь, подбираю очки и вижу тонкую, багровую сеть вокруг всего тела колдуна. Ищу за что зацепить, чтобы распутать и вижу, как темная, почти черная личная сила Андора рвет паутину в клочья.

- Он забрал бумаги,- мне стыдно. Он слышал, как меня выворачивало. От этого мурашки идут по спине. Колдун встает, у него дикий взгляд, почти как в тогда, в переходе Он подходит ближе, кладет ладони на мои плечи и притягивает меня к себе. Притискивает крепко-накрепко, прижимается губами к макушке и шепчет-шепчет что-то на незнакомом мне языке.

- Он бумаги забрал,- заталкиваю слезы подальше, «на потом». Я сильная, крепкая и очень самостоятельная. И это не я вцепилась в отвороты сюртука колдуна и заливаю слезами дорогую ткань. – Б-бумаги.

- Да хрен на эти бумаги, Амбер, малышка,- колдун отстраняется, прижимается губами к моему лбу и берет меня за руку. – Идем домой.

- Тебе надо вернуться в дом Шеффара,- я уже взяла себя в руки.

- Я не могу тебя оставить в таком состоянии.

- У меня есть Марципан, на забывай,- криво улыбаюсь и добавляю,- а кто-то более набожный скажет, что это кара Господня. Мы совершили противоправное деяние и выгоды с него не получили.

- Почему же,- колдун тут же встрепенулся,- у меня есть подозреваемый.

- Из зеркала на тебя смотрит? Прости, нервы.

- Ничего. И нет, не из зеркала. Последние пятьдесят лет в Гранполисе установилась монополия на стационарные телепорты. «Господин и Господин» делают золото буквально на всем, оставляя имена своих владельцев в тени.

- Я уже настолько привыкла к ГиГу, что даже не задумываюсь. Мне казалось, именно эта компания будет внедрять телепорты.

- Дешевые?

- Знаешь, если у меня будет время, я смогу восстановить большую часть чертежа и схем.

- Карету или пройдемся?

- Пройдемся. А ты как потом?

- Бегунок возьму, быстрее будет.

- На такое расстояние?

- Им зелья разрешили использовать,- колдун закрывает дверь и подает мне руку.

Мы идем по улице как влюбленная пара – я цепко удерживаю Андора под руку, прижимаясь к его боку всем телом. Льну как мартовская кошка, прячу глаза, отворачиваюсь. Узел на голове слишком слабый, шляпка едва держится, и все чего мне хочется – закрыться у себя дома с псом.

- Не хочешь переехать ко мне? В статусе невесты или гостьи дома?

- Я не знаю, но спасибо. Подумаю.

- Мне было бы спокойней.

Мне тоже. Но будет слишком легко заиграться в жениха и невесту, а голову мне терять нельзя. Ни в коем случае. Ум да магия, вот и все мои надежные друзья.

 

Глава 11

                Марципан возлежал, иначе и не скажешь, на сложенном втрое пуховом одеяле. Рядом с псом стояло блюдо с пирожками, большое блюдце с темной водой. Неужели чай? Госпожа Бертрам, довольная как торговец в последний день Ярмарки, сидела за столом. С пирожком в левой руке и чашкой в правой, она листала газету.

- Госпожа Бертрам, вы уж простите что я так задержалась,- я повинно склонила голову.

- Ах что ты, вот, присаживайся, да рассказывай. А вам, молодой человек, чего надобно?

Колдун тут же сделал вид что зашел совершенно случайно, и вышел. На секунду защемило сердце. И мне бы хотелось такого человека, что будет сидеть рядом и утешать. Чтобы ни случилось: наемник испугал или артефакт не получился.

- Ну давай, рассказывай,- мне была вручена чашка, пес тут же переместился мне под ноги и стало теплей.

Подробно описав внешний вид усадьбы, клумбы и яства, я отметила что леди Ранте принесла скорбные цветы.

- От дура-то,- охнула господа Бертрам. – А вдова-то что?

- Достойная женщина, она великодушно не заметила этого. Как и двух студенток.

- Нет у девок совести,- дама жадно покосилась на мою записную книжку,- могу я взять, полистать?

- Конечно, я себе копии сняла. Ведьма все ж таки,- улыбаюсь я. – Марципанчик, я пойду в лавку за сладостями, пойдешь со мной?

Пес тут же встрепенулся и, широко зевнув, улегся обратно.

- Он сегодня молодец. Двух шалопаев к порядку призвал,- госпожа Бертрам заботливо пододвинула к псу пирожки. – Умный, гладить себя не позволяет, но кушает исправно.

- Уж не чай ли вы ему налили? Собакам чай нельзя?

- Ох, но он не стал его пить.

Два съеденных пирожка притупили мое желание объесться сластями на все имеющиеся деньги и я решительно поднялась.

- Идем домой, малыш. Завтра мы идем к твоему хозяину.

- Не рановато ли? – встрепенулась госпожа Бертрам.

- Он в темнице, читали ведь,- киваю на газету.

- Ох ты, возьми колбасы копченой, да хлеба свежего, мягкого. Головку сыра, по суше да посолёней, молока крынку и кваску. Лука пару головок, да сухарей ржаных. Знаем мы как кормят остроге.

- Он в предварительной камере. Думаете, там все плохо?

- Сама увидишь.

По лестнице я поднималась тяжело. Меня согревала только простая мысль, переодеться в домашнее платье, согреть хороший чай – госпожа Бертрам будто уличную метлу в кипятке запаривает.

Первое что я сделала захлопнув люк, это сняла шляпку. Она и без того держалась на честной магии. Волосы тяжелыми змеями скользнули за спину. В комнате было свежо и пахло реактивами. Как странно, я ведь ни над чем не работала.

- Господи,- не удержалась я от возгласа. На столе, на царапинах, стоит кривенькая глиняная миска полная сластей. Творожное печенье, завернутое в масляную бумажную обертку с инициалами самой знаменитой кондитерской Гранполиса. Колотый шоколад, и россыпью кофейные зерна. Марципан залаял, привлекая мое внимание.

- Что там? Ох ты как,- мой саквояж с инструментами стоял не так как всегда. Сердце зашлось дробным перестуком и я тенью метнулась к закрытой куском тонкого дерева полке. Туда я ставила колбу с кинжальным лезвием.

Колба осталась на месте. Рядом с ней лежала тряпка и маленькая щетка – ими я пользуюсь снимая верхний слой окислившегося металла. Все было на месте, кроме самого четырехгранного лезвия.

Медный чайник кипит, выстреливая из носика горячим паром. Марципан улегся на мою постель. А я сижу в кресле. Должно быть у меня весьма потерянный вид. Я сама себе не хотела признаваться, насколько неприятна мне ситуация с утренними «подарками». Все мои защитные чары, плетения и артефакты твердили одно – никто не приходил. И теперь этот «никто» выкрал улику, оставив сладкую пилюлю.

Или это были разные люди? Пользующиеся одним и тем же артефактом? Точно не заклятьем, сил не хватит.

- Ох, Марципанчик, кажется нам пора устраивать засаду.

Хотелось лечь в постель. И чтобы избежать этого, я устроила пересчет своих запасов. Заказ от Посредника не срочный, но выполнять его все равно нужно. А я предпочитаю сделать все заранее и насладится оплаченным, свободным временем.

Почти четыре часа я потратила на то, чтобы снять с полок все флакончики и колбочки, проверить их качество, протереть пыль на самой полке и обтряхнуть цветное стекло бутылочек. Засушенные травы заставили меня расчихаться, а Марципан и вовсе спрятал морду под лапу. Так, вдумчивая ревизия помогла мне составить список покупок. И подарила «экспериментальную корзину». Я не выбрасываю испортившиеся реактивы и негодные заготовки для амулетов. Нет, я смешиваю несовместимое и смотрю, что получится. Два моих последних изобретения состоят в использовании порченного травного экстракта и плесневелой, гнилой древесины. Этот рецепт ждет пока я выкуплю себе дом – и смогу выйти на большой магический рынок.

- Темнеет, давай-ка спать, Марципан.

Пес соскочил с постели и гибким, текучим движением переместился в кресло. Наскоро переплетя косу, умыв лицо и прополоскав рот я устроилась под одеялом. Пусть скорее наступит утро.

Утро наступать не хотело. Полная луна заглянула в окно, посеребрила поверхность стола и шерсть спящего пса. Я в очередной раз перевернулась с боку на бок. Шелест тяжелых одежд, приглушенный стук оконной рамы. По спине побежали мурашки, дыхание сбилось. Мать учила меня дышать глубоко и ровно, притворяться спящей. Но сейчас я не могла обуздать свой страх. Как не могла и повернуться лицом к опасности. Только стискивала похолодевшими пальцами одеяло и жмурила слезящиеся глаза.

Шелест, шорох, он двигается по комнате. Перестук, зацепил «экспериментальную корзину». Страх достигает наивысшей точки и плавиться в злость. Иссушающая ярость замешанная на животном ужасе заставляет меня подлететь с постели. В руках горит сфера огня, и пусть весь дом сгорит к чертовой матери, упыря я подожгу.

Плотная, густая тень исчезает, будто и не было. Будто ночной кошмар поднял меня с постели, обдав ледяным потом. По стенам комнаты пляшут тени, сфера, сгусток могущественной стихии, высвечивает каждый уголок. Со стены, из зеркала, на меня таращится мое же отражение. Волосы перепутаны, глаза огромные, от испуга заострились черты лица.

Гашу сферу. Подобрав платок вытираю с лица пот и обеспокоенно подхожу к псу. Он спит и сон его не кажется естественным. Но и опасным он тоже не становится.

Накладываю несколько заклинаний, тщательно запираю окно. Несколько конфет со злости сбрасываю в помойное ведро.

- Давай уже познакомимся, раз в покое не оставляешь! – в сердцах бросаю я.

До рассвета я просидела на постели. Завернувшись в одеяло я пребывала на грани реальности. Проверяла пса, чутко прислушиваясь к его дыханию. Подсчитывала оставшуюся наличность – сколько уйдет на гостинец орку, сколько останется. И едва занялось солнце я привычно водрузила котелок на крюк, залила воду, засыпала крупу и ссыпала туда мелко порубленное мясо. Соль, специи.

Присев обождать пока закипит, я уснула. Разбудил меня пес. Поскуливая, он вылизывал мое лицо, отчаянно привлекая внимание к каше.

- Вот и хорошо, что все хорошо.

Марципан мешает раскладывать кашу. Будь он меньше, я бы могла сказать, что он вертится под ногами. Но на деле получается, что он подталкивает меня, в совершенно бестолковой, хаотичной манере. А так как есть хочется обоим, то его голодному поскуливанию вторит мой желудок. Видела бы меня сейчас мама.

Марципан умял свою порцию за пару минут, получил вторую, из которой выбрал все мясо оставив крупу. Я и сама люблю так делать. Угостившись шоколадом, я вернула вазочку на царапины. При свете дня ночной посетитель кажется уже не таким страшным. А вкусное печенье можно отнести орку – я от это сладости покрываюсь красными пятнами.

- Гулять.

Одно хорошо. Как только Марципан и Бельчонок сдружились, пес перестал требовать моего участия в играх. Около часа друзья носились по полянке, а я рисовала схемы в блокноте. Идея восстановить чертежи Шеффара не оставляла. Хоть и было страшно – доктор лишился жизни из-за этого изобретения.

- Давай в сторону продуктовой лавки,- я поднялась со скамейки и подхватила узелок с печеньем. От лавки до Департамента Безопасности рукой подать. А возвращаться домой, делать лишний крюк. Бессонная ночь дает о себе знать чрезмерной ленью и апатией. Я даже не стала возвращаться за забытыми очками, та и бросив их лежать на постели.

По пути до лавки марципан успел загнать на деревья трех котов и начисто проигнорировать толстенькую кошечку ожидавшую прибавления.

- Да ты джентльмен, пес,- рассмеялась я. И растеряно поджала губы. Рука на загривке Марципана ощущалась будто там и должна быть. За считаные дни пес стал неотъемлемой частью моей жизни. Частью, которую придется вернуть.

В лавке волкодав дисциплинировано уселся у входа, не позволяя роскошным запахам копченого мяса ввергнуть себя в искус. Я же прошлась вдоль прилавка, дождалась пока на меня обратит внимание лавочник и ласково улыбнулась:

- Доброго дня вам. Как мои амулеты, работают?

Лавочник суетливо передернулся, протер тряпкой прилавок и тут же, этой же тряпицей обмахнул вспотевший лоб.

- Очень хороши, госпожа артефактор, очень. А вы проверять пришли? Что-то подозрительно скребется под половицами, а кот спокоен.

- Так хороши мои амулеты или скребется? Я зайду к вам на неделе, посмотрю, поправлю если что. А сейчас, мне бы накормить очень голодного мужчину. Будьте любезны круг копченой колбасы с чесноком и травами, каравай мягкого хлеба. Головку подсушенного сыра и мешочек сухарей с солью. Крынку молока да крынку кваса. Что забыла?

- Возьмите еще лучка, репчатого, пару головок, вяленой курятины, яичек отварных.

- Вы и этим торгуете?

- Недавно мода пошла, покупают яйца вареные и уткам на спины бросают, птицы дерутся, клюют друг дружку детворе на радость. Ничего хорошего с тех деток не вырастет.

- Ну, и про нас так говорили,- улыбаюсь я негодованию лавочника.

- Так а разве с нам что-то путное выросло?

Марципан удерживал ручку корзины в зубах, важно и горделиво вышагивая рядом со мной. Я слышала, да и видела, как орочьи псы перетаскивают тяжести, но вес корзинки все же облегчила. Не так много силы тратится, а пес точно не покалечится.

Уже знакомая дама за конторкой вкушала бутерброд с маслом и копченой рыбкой. Хоть я сама уже и поела, а слюнки все равно пришлось сглотнуть. Взгляд зацепился за обезображенную половину лица – колдун был прав. Странный выбор косметической иллюзии,

- Доброго дня,- улыбаюсь и жду пока она обратит на меня внимание.

- А-а, здра-асьте, а вы гляжу с корзиночкой? Вот и правильно, тут вас уже и ключик ожидает. Стража на входе амулетом проверит ваши продукты, и все, кормите своего ненаглядного. Вам сейчас под лестницу, там прямо, не заблудитесь.

- Спасибо,- смутилась я от неожиданного выхода, и спохватившись достала крупную плитку шоколада,- возьмите.

- Спасибо,- тут же расцвела дама, и лоснящийся ожог неприятно натянулся, уродуя ее сильней прежнего.

Двустворчатые, безыскусные двери распахнулись сами собой. Я крепко стискивала простой глиняный черепок в руках – напитанная силой она служила пропуском. Возможно они действительно отнимают большую част принесенных продуктов, как о том твердит молва. Но лезть в нашу корзину они не стали. Не то крупный волкодав отвел недостойные мысли, не то люди оказались достойными.

Я не могу сказать, что хорошо рассмотрела хозяина Марципана. Но он явно не был настолько зеленым, его кожа лишь отливала приятно оливковым оттенком. Глубоко запавшие, темные глаза, ввалившиеся щеки. Клыки выпирают сильнее чем прежде. Марципан поставил корзину и на брюхе пополз к владельцу.

- Здравствуй. Я подумала, что Марципану надо посмотреть, что хозяин… - я не смогла сказать «в порядке», и неловко произнесла,- что хозяин жив.

- Марципан? – глухо переспросил орк, ласково перебирая шерсть пса.

- Я же не знаю, как его зовут,- смущаюсь, поднимаю корзину и охаю от ее тяжести. И хозяин и пес подрываются одновременно, перехватывая у меня груз. – Я принесла покушать.

Комната которую нам выделили скудна на мебель – две лавки и стол между ними. Неловко перебирая продукты достаю широкую салфетку. Я наслушалась чем порой занимаются в этих апартаментах, и класть еду на стол и любовное ложе одновременно просто брезгую. Орк смеется, помогает расстелить салфетку. При виде колбасы и хлеба у него загораются глаза. Он садится, складывая крупные ладони на столе и смотрит, жадно и неверяще. И мне кажется, что этот темный взгляд вызван не только и не столько едой. Он будто ждет чего-то, и я отламываю хлеб, так же поступаю с колбасой. Руки блестят от ароматного жира. Бросаю кусок Марципану и мощные челюсти моментально скрывают от мира подношение. Протягиваю грубый, некрасивый бутерброд орку и он складывает ладони лодочкой, принимая угощение.

Головку лука и сыр он берет уже сам. Орочьи традиции скрыты от людей. Хотя мама говорила, что это люди не хотят узнавать чуждые традиции.

- Я могу чем-то помочь вам? Марципаан хорошо себя ведет, завел себе друга Белку. Они играют в небольшом сквере за нашим домом. Сначала он охотился на зверька, но когда не смог удавить, принял как своего,- орк ест не сводя с меня взгляда.

- Ты уже помогла, госпожа. Рвач в надежных руках,- он улыбнулся, и протянул псу кусок колбасы. Вот только Марципан проигнорировал подачку,- угости ты.

- Что это значит? И как мне его теперь называть? – Марципан слизнул кусок с моей раскрытой ладони.

- Как звала так и зови. У наших собак всегда два имени,- орк разворачивает печенье и с удовольствием его поедает.

- А как мне называть тебя?

- Игртур, сын Талбродда из клана Черного Молота,- он даже отложил в сторону пищу. И я подала ему квас, просто чтобы разбить повисшую после его представления тишину.

- Амебр Лёвэ из рода Лёвэ, дочь Миравель Стилдрим,- если я правильно помню, орчанки представляются по матери, а орки по отцу. И судя по тому как важно и степенно кивнул Игртур, я все сделала правильно.

- Рвач тебя защитит. Встретишься с сестрой, попроси защиты от Ночного Гостя, вижу на тебе его печать,- орк серьезно сощурил темные глаза. – Иди, а то слухи нехорошие про тебя пойдут.

- Я помогу,- поддавшись порыву произношу я и орк по-доброму улыбается:

- Пылкая. Не надо, все уже почти разрешилось.

- Я оставлю корзину, вместо ларя для съестных припасов.

- Я верну ее тебе, госпожа Амбер,- орк встает и стоит до тех пор пока за мной не закрывается дверь. Марципан тоскливо скулит, и подныривает мне под руку, требуя, чтобы я уложила ладонь ему на загривок.

- Хороший у тебя хозяин малыш, а вот ситуация с именами непонятная.

Я не стала возвращаться домой. Проверив наличие списка, свернула к Магическому Кварталу. Хотя правильней назвать его треугольников – три кита между которым стоят стены, это Три Школы. И как бы их не называли, они остаются для меня школами.

Обычные люди даже не замечают того, как внимательно прислушиваются, причуиваются к ним призрачные стражи. Без очков я не могу их видеть, но чувствую их холодное дыхание. Марципан поднимает шерсть и замирает, явно позволяя себя изучить. Мы сочтены безопасными и пропущены во внешнюю часть Магического Квартала. Сами Школы так же окружены стенами. Между собой учебные заведения сообщаются прямыми коридорами внутри стен.

Мой путь лежит мимо привычной лавки Зелий, хоть я и отвлекаюсь на минуту, чтобы поздороваться с молодой ведьмой, поправляющей вывеску.

- Как ваш батюшка, хорошо ли со здоровьем?

- На поправку пошел,- солнечно улыбнулась ведьмочка и робко показала обручальный браслет. Я от души поздравила ее, и пошла дальше.

Моя цель лавка при Школе Алхимии. Хитрый и ушлый завхоз приторговывает качественными реактивами из лабораторий из под полы и задешево. Я еще помню, как сама покупала все реактивы для дипломной работы и сдачи практических работ.

Господин Дорн за год почти не изменился. Лукавый прищур глаз остался прежним, как и тонкие усики и поблескивающая в свете масляных ламп лысина. Только морщин прибавилось. Говорят его дочка померла в родильной горячке.

- Явилась? Ну здравствуй штоль.

- Здравствуйте, господин Дорн. Я со списком,- протягиваю ему листок, но завхоз меня игнорирует. Я поджимаю губы и, отложив лист на полку, скрещиваю руки на груди. – Что?

- Не стыдно?

- Нет.

- Даже не спросишь за что не стыдно?

- А мне нечего стыдиться.

- Друзья твои тебя искали, постоянно захаживают, спрашивают.

- Вот у меня друг, лохматый, надежный. Еще два есть, один в темнице, второй Отступник. Больше мне никто не нужен.

- Ты кольца выкинула, а они нашли. Дружнее вас ведь никого не было,- господин Дорн подобрал листок, похмыкал и начал вытаскивать с полок колбы с реактивами и эссенциями, бумажные конверты с порошками и каменную стружку.

- Сколько с меня?

- Ничего не ответишь? Я им так и сказал, еще злиться.

- Мой адрес известен широкому кругу лиц,- выкладываю из кошелька монеты,- хотели бы найти – нашли. И я не злюсь, и даже не обижена. Мне все равно. Теперь уже точно все равно. С Мелиндой не давно в кафе сидела, болтала. Все хорошо и все в порядке, прошлое ушло, господин Дорн.

- Вот и я говорил, промедлите и она со всем смирится. А я еще помню, как нижние юбки вашей ректорши над главной башней реяли.

- Это были не мы,- привычно открестилась я.

Короткий диалог со старым знакомым, человеком которого наша шебутная компания боялась больше чем ректора. Этот разговор ничего не всколыхнул во мне. Все действительно перегорело.

Я решила сократить путь через старую подворотню. Если выходить отсюда, то мы попадем сразу к стоянке бегунков, а там и до дома всего ничего. Марципан заворчал. Я давно заметила – пес не любит тесных, замкнутых пространств.

- Да ладно, она короткая, а там уже покатаемся, тебе же нравятся бегунки?

Только когда пес жалобно взвыл и затих я поняла, что больше никогда не сниму свои очки. Марципан лежал на грязной брусчатке. Мертвый или обездвиженный – я не могла понять. Нити магии, которые я могла различить раньше, сейчас скрывались от меня.

- Я же сказал, что мы еще встретимся. Маленькая, сладкая, такая огненная.

- Ты вышел лицом к лицу, даже не со спины? – зажигаю в руках сферу огня. Его фигура отдает гротеском. Широкоплечий и высокий, он безжалостно изуродован природой. Нелюдская кровь скривила черты лица и превратила ладони в двух палые крючья.

- Люблю когда кричат.

- Потому что никто не отваживается застонать? – меня сложно смутить. Да и испугать тоже. Я не классический артефактор, каким был отец. Я посвятила множество часов своей жизни, изучая боевую магию. В том ее аспекте, к которому не подходит никто. Итогом кропотливой работы стал мой собственный стиль боя – я атакую и защищаюсь одним способом. Разозлить противника и вбить в его сознание Иглу. Вывести так, что он забудет обо всем и ошибется.

Разум нелюдя оказался закрыт. Он осклабился и сделал пару шагов ко мне. Оба выхода из подворотни затянуло серой пленкой магии. Я вижу его силу даже без очков. Не человек, но монстр.

- Ты не пробовал платить за секс?

- Удовольствия не получаю,- он преодолевает разделяющее нас расстояние и хватает мою руку. Сфера огня бесславно гибнет, рассыпаясь искрами.

Сильный удар в бок отбрасывает меня в сторону. Темная, бесформенная тень сдавливает собой наемника. Он седеет, его лицо истончается. Под глазами проявляются темные круги, с уголка белых губ струится контрастно-темная кровь.

Меня трясет, я не могу подняться. Тень питается наемником и меня озаряет. Тот нелюдь из морга выжил. Это он. И он восстанавливает свои силы.

Наемник был выпит до суха. Его иссушенное тело рухнуло на брусчатку. По стечению обстоятельств агрессор упал рядом с псом. Тень стоял пряча голову под капюшоном. Я видела его бледные руки с темными когтями и горящие жёлтым огнем глаза. Он сделал мягкий, стелящийся шаг ко мне. Замер. Присел, позволяя балахону сморщится некрасивыми складками и оставил на холодном камне конфету.

Я смеюсь. И плачу. И я должна сказать ему спасибо. Он спас меня, и тот способ что он выбрал – его дело.

- С-спасибо,- выдавливаю я. По моему мнению благодарность звучит фальшиво, но Тень доволен. Гибкое движение руки, он показывает мне четырехгранный кинжал и уходит. Непрофессионально показав открытую спину. Я могла бросить в него любым сглазом, но не стала. Просто смотрела как уходит в сторону тот, кто был моей интригующей загадкой. Тот, кто не сказал ни слова.

 

глава 12

                Взяв себя в руки бросаю в Марципана заклятье-диагност. Пес жив, но обездвижен. Накрутив вокруг волкодава сигнальную и защитно-атакующую сеть я вернулась в квартал. Безудержная, волшебная яркость резала глаз. Местная достопримечательность, две крысы-акробатки размером с кошку, вызвали страстное желание отвесить им хорошего пинка. Эти звери жили не первый год на свете, и сразу нырнули в малиновый канализационный люк. Я старательно отсчитывала переулки и дома, выглядывая нужный мне дом.

Сине-зеленая лавка транспортных амулетов манила к себе изукрашенной толченым стеклом дверью. Когда я ворвалась внутрь лавочник вздрогнул, уронив на пол свечу. Судорожное движение, мне не видно, но он явно растоптал пламя ногой, и мужчина пытается приветливо улыбнуться. Выдавливаю из себя максимум вежливости:

- Транспорт-ключ пожалуйста очень быстро.

- На кого вам?

- Орочий пес, высоту в холке не мерила, морда на уровне моей груди,- суматошно взмахиваю руками. – Его обездвижили в переулке, думали он мой единственный защитник. Он жив, но я переживаю.

- Так может целителя? У нас тут дурачок завелся, Животный Доктор, какой только ерундой не занимается. Кликнуть его? – лавочник снял очки и подслеповато щурясь начал протирать стекла об одежду.

- Давайте и доктора вашего и транспорт-ключ, не факт, что Марципан на лапы встанет, а левитацией я его столько не пронесу.

- Марципан? Прекрасное имя для боевого пса,- хихикнул лавочник и поправил круглые очки. Толстые линзы делали сухопарого мужчину похожим на комара. И длинный тонкий нос лишь усиливал это ощущение. – Лидка, кликни Животину! Он раньше мне помогал, травы в пучки связывал, потом нанюхался. Второго варианта тут нет. Крысам, что на алом люке танцуют, зерно носит, а перед тем зельями пропитывает – чтоб здоровые были. Совсем дурной.

- Звали, мастер? – Животным Доктором оказался совсем молодой, встрепанный мальчишка. На щеке вмятина от подушки, лицо пухлое, круглое.

- Иди вон, у дамы собаку обездвижили,- лавочник мотнул в мою сторону головой, а я постаралась скрыть свое разочарование. Целитель не внушал доверия.

- Одну минуту,- мальчика словно подменили. Он снял с полки квадратный, старый чемодан на длинном, не родном ремне, протер глаза и всем своим видом показал, что готов идти.

- Знаешь, саквояж удобней,- негромко заметила я.

- Деньги, госпожа.

- Ты не берешь за свою работу платы?

- Так я и не работаю,- он пожал плечами и шмыгнул носом,- так, хожу, там подлечу бродячую кошку или собаку. Опыт, закономерности записываю. Меня из Школы исключили на последнем курсе. Такие услуги, кому они нужны?

- Мне, например. Я артефактор и не знаю, что делать с обездвиженным псом, да и с человеком тоже. Для людей есть целители, для животных – ты. Я заплачу тебе, немного, потрать деньги с умом. Напиши в газету. Мало ли на свете пожилых дам, у которых весь свет души уходит на комок шерсти. Куда, кстати, делся прежний хозяин лавки?

- Он в Столице, говорят, большим человеком стал. Повезло.

До переулка я шла так быстро, что мальчишка взмок и начал даже задыхаться. Я видела, как он украдкой прикладывает ладонь к правому боку. Но хоть и сочувствовала, состояние собаки интересовало меня больше чем самочувствие предполагаемого целителя.

Мне понравился профессионализм мальчика, пусть он и один из первопроходцев. Скотиной занимаются травники и шаманы, а домашние, не волшебные звери, долго не жили. Оттого никто, кроме простых горожан, не стремился заводить простых зверей.

- Все будет хорошо, заклинание не сильно повредило нервной системе,- парень водил над псом прямоугольными стёклами, меняя одно на другое. С пальцев срывались разноцветные искры и туманный дымок. – Транспортный ключ вам все же придется использовать. Выводить его сейчас из сна нельзя. Он проспит около десяти-двенадцати часов. Поставьте ему воду, около литра, как только выпьет, выждите полчаса и покормите.

- Спасибо,- я вложила в руку парнишки три серебряные монеты, именно столько стоит ознакомительная статья в «Вестнике».

Даже с транспортным амулетом передвижение по городу было затруднительным. Любопытствующие прохожие выворачивали шеи, пытаясь рассмотреть детали. Шапочные знакомые останавливались, пытаясь втянуть меня в диалог. Некоторые даже меняли свой маршрут, до того им было любопытно. И только давешняя орчанка, подойдя, задала правильный вопрос:

- Жив?

- Жив, осмотрен целителем,- я улыбнулась обеспокоенной женщине,- проспит полдня. После будет напоен и накормлен.

- Ему сладкое нужно. Наши собаки умнее прочих, это шаманы вывели.

- Я этого не знала,- укоризненно произнесла я, и тут же добавила,- мы едим с одного стола, госпожа. Так что, сладости получаем поровну.

Орчанка гортанно расхохоталась, показывая клыки. Богато одетый господин, шедший на нам на встречу, с руганью заскочил в лавку. Он пытался сделать вид, что так и надо, но вряд ли мужчина действительно хотел зайти в дамскую парикмахерскую.

- Люди пугливы.

- Это от недостатка знаний, госпожа. Вы не знаете, что происходит с хозяином Марципана? То есть, Рвача,- я кивнула на плывущего по воздуху пса, вокруг которого по окружности летали крошечные, полые шарики.

- Его скоро отпустят,- орчанка серьезно посмотрела на меня,- не могу сказать тебе почему, человеческая дочь. В Орде нет секретов, но за пределы стойбища они не выходят.

- Ясно.

- Старейшины отложили ваш разговор.

- Если честно, я об этом успела забыть. Неловко.

- Это нормально, не помнишь – не боишься,- резко кивнув на прощание, орчанка растворилась в ближайшем переулке.

- Все будет хорошо,- я прибавила шаг. Хотелось уже устроить пса, устроится самой и расслабится. А еще хотелось смыть с себя тяжелый день. Марципан проспит весь день, если бросит вокруг него защитные заклинания, можно сходить в мыльню.

Эта мысль невероятно воодушевила меня, и уже через час я, с набитым под завязку саквояжем, спускалась в подвальные помещения нашего общежития. Платная мыльня располагалась там. За пять серебряных я получала уединенную комнатушку, стерилизующее заклинание – для особо брезгливых вроде меня, и неограниченное количество воды. Она конечно была не горяча, но достаточно тепла чтобы хорошо помыться и не замерзнуть.

Я пришла в непопулярное у людей время и заняла самую лучшую ванную комнату. Труба с водой находится прямо над утопленным в пол ложем для мытья. А крючки для одежды расположены достаточно далеко, чтобы брызги не замочили ткань. Стены и потолок привычного, розового оттенка. Я сама помогала владельцу тут обустроится, отчего имею некоторые преференции.

Раздеваюсь, развешиваю одежу на крбчках и бросаю слабый щит от влаги – чтобы не отсырела. Достаю из саквояжа флаконы с шампунем и притираниями, губку для тела, масло для ванны. Два пушистых, но потерявших цвет полотенца, щетку для волос и баночку с кремом для лица. Наполняю ванну и сразу же подогреваю воду. Любого другого владелец бы оштрафовал за использование магии, но у меня здесь особое положение. О котором я не распространяюсь.

В клубах пара время пролетело незаметно. Волосы я промывала до скрипа, раз за разом втирая шампунь. Крем приятно пощипывал кожу на лице, обещая на ближайшие три дня «жемчужное сияние». Завершающим штрихом я срезала «до мяса» срезала отросшие ногти. Они уже начинали мешать работе.

Покидать жаркую, наполненную ароматом розы ванную комнату не хотелось. Ей было далеко до те мылен, что был в моем доме. Вот только после купального дня убогость моего чердака бросалась в глаза.

Переодеваю чистое платье, закручиваю волосы в полотенце. Убрав в саквояж вещи выхожу в предбанник. Там стоит диванчик для ожидающих, несколько стульев над которыми висят маго-механические сушки для волос, и большая тумба. Будь там выемка для ног, можно было бы сказать, что это письменный стол.

Жена владельца сидела на диванчике для ожидающих, лениво пролистывая газету. Дама она была со всех сторон внушительная, да еще и любительница цветастых, аляповатых платьев с большим количеством кружева.

- Почитала твой очерк, здорово. Берта всем почитать давала, и я взяла. Жалко не тебя выбрали,- сочувственно произнесла госпожа Дройн, и отложила газету. – Там ни слова про Ранте.

- Не веришь мне?

- Отчего же, людей там было много,- она слишком резко поднимается, и ее полная грудь некрасиво колышется в слишком глубоком и свободном декольте. – У «Вестника» будут большие проблемы с доверием, это даст шанс «Новостной Птице». Кстати, только «птичка» осветила высушенных забулдыг.

- Ты о чем? – я села в кресло, развернула полотенце, подставляя волосы под теплый ветер из «сушки». Дройн тут же подсела ближе, пока муж развлекался с девицами в трактирах она собирала слухи и сплетни, чтобы вечером обсудить их с супружником. После громкого и продолжительного скандала, разумеется.

- Ты-то по таким местам не шатаешься,- чуть пренебрежительно хмыкнула толстушка,- а вот кобель мой, тот да. Когда нажраться до зеленых свиней хочет, так туда и идет. Он им выпивку ставит, а они его похвальбы слушают. Так вот, начали его дружки-собутыльники пропадать. Какая-то тварь жрать их повадилась. Аккурат шесть трупов за шесть дней. Все высушены, ран нет. Будто за раз постарели. Агенты покрутились-покрутились, да и стило все.

- И что, об этом писали?

- Только «птица», там большая статья была, мол, Департамент защищает только богатых, а нищебродам приходится самим крутится.

- Возмутительно,- неужели это был Тень? Все что я о нем знаю, он не убивает если не получает за это деньги. Кто мог столько заплатить за кучку спившихся неудачников.

- Ага,- госпожа Дройн насморочно хлюпнула носом, и вытащила из тумбы промасленный пакет.

- Ела б ты поменьше, душа моя. Глядишь и супруг налево не бегал бы.

- Он всю жизнь туда бегает, с первой свадебной ночи,- буркнула Дройн, но пакет отложила. – Я же не хотела за него выходить, родители сговорились, и нас перед фактом поставили. И что? Детей нет, первую ночь он в трактире провел, потом я его до себя не допускала, потом, ай. К черту все.

- К черту,- эхом откликаюсь я. Из головы не выходят новости.

- А слыхала, жена-то у мэра нашего из глухой деревни, леди Провинция, тут на мужа визжала так, что садовник слышал. А садовник к нашей Мэри ходит, со второго этажа. Та-то и рада послушать.

- И чего орала? – без интереса спросила я.

- Так он ее драгоценности в ломбард снес.

- Господи, так обнищал? Не видать, значит, Гранполису фонтана на площади. А жаль.

- За фонтан уже уплочено,- Дройн не выдержав разворачивает бумагу, а там два ломтя хлебу с копченой рыбкой. – Будешь?

- Давай. И что тогда, из вредности что ли?

- Или чтобы никто не узнал, что ему деньги понадобились,- заговорщицки произнесла Дройн,- можа, любовницу сладкую завел, али полюбовника.

- Ирма!

- А что Ирма-то сразу, не слыхала что ли, в Столице мода пошла.

- Мы не будем говорить на эту тему. Вкусная рыбка.

- Муж коптил,- тяжело вздыхает Дройн. – Я же себе даже амулетик прикупила, он меня устройнить должен был. Толку ноль.

- Принеси мне его, на выходных, посмотрю,- я заговорщицки подмигнула, и Дройн тут же уловила намек:

- Пса помыть хочешь? Хорошо, ночью, за серебрушку.

- Договорились.

Поднявшись к себе я, я провела рукой по теплому, вздымающемуся боку Марципана. Пес беспокоился во сне, поскуливал, перебирал крупными лапами. В голове было тесно от мыслей, и я решительно вытащила коробку, украденную из морга.

- Что мы имеем? – хрипловато начала, представив, что я сыщик, а спящий Марципан мой помощник. Откашлявшись, продолжаю,- совершенно несколько возмутительных убийств! Что вы думаете по этому поводу, господин младший помощник?

Господин младший помощник вильнул во сне хвостом, что я сочла за одобрение моей затеи.

- Итак, Некто нанимает убийцу, предположительно, в роли исполнителя выступил наемник известный как Тень. Доктор Шеффар становится первой жертвой,- я креплю на серую ткань очередную бумажку с заметками,- как нам стало известно, доктору угрожали. Искали бумаги, что у нас по бумагам?

- Ты с кем болтаешь, дурная? – услышав за спиной голос я подпрыгнула. В побелевших пальцах разлилась сфера огня.

- Ополоумел? – рыкнула я, и погасила сферу. Андор уважительно присвистнул:

- Это было здорово. Не думал, что ты на это способна.

- Я артефактор, колдун, сколько я должна это повторить? Если бы я не ладила со стихией огня, чтобы я делала? Кузнечные мехи качала? Ты так себе это представляешь?

- Конечно нет,- смущенно соврал колдун,- что это он спит?

- Спит и спит. Смотри лучше, что у нас получается. Шеффару угрожали, его помощника убрали и, вполне возможно, мальчишке тоже угрожали. Он хотел поговорить с тобой, но не успел.

- В моем доме был неопознанный защитной системой маг,- неохотно буркнул колдун. – На забор Гасителя повесили, он за три дня дыру проел.

- Гасителя? И ты не заметил?!

- Я был эмоционально не стабилен,- оскорбленно ответил колдун.

- О. А сейчас, стабилен? – я смеюсь, и Андор присоединяется к моему веселью.

- Вполне. Я поспрашивал знакомых, наш мэр недавно получил на руки внушительную денежную сумму, вот только ни на счет в банке, ни у него в доме этих денег нет.

- Ты его дом обыскивал? Или тоже знаком с садовником?

- Предпочитаю утаить свой источник,- смутился колдун. – Так что, у тебя есть четыре дня чтобы собраться на бал.

- Смеешься? Что я успею за четыре дня?

- У меня есть превосходный комплект украшений, сделает честь любой знатной даме. Станет твоим подарком на помолвку. А платье, поверь, там оно не будет иметь особого значения.

- Андор,- я вздыхаю,- помолвочные украшения должны отвечать целому ряду правил и традиций, нельзя взять, даже самый дорогой и прекрасный комплект и…

- Он отвечает,- мрачно произнес колдун. – И пусть он хоть кому-то принесет удачу. Например, мне, как только расквитаюсь с этим обвинением уеду на пару месяцев. Постигать покой и равновесие.

- Полагаю, не стоит спрашивать для кого ты его заказывал? – я сжимаю его руку.

- Да, не стоит. И не стоит его потом возвращать, ничего кроме гнева побрякушки у меня не вызывают.

- Хорошо, я потом разберу его и сделаю что-нибудь невероятно полезное,- услышав это колдун просиял и чмокнул меня в щеку.

- Вот и договорились. Знаешь, мне не дает покоя смерть служанки Ранте. Во-первых, мы знаем, что это был Тень только по слухам, вот-вторых, это как-то за уши притянуто, нанимать такого профессионала для служанки. Там было бы достаточно удара по голове в подворотне. У меня не вяжется Шеффар и эта блудливая камеристка.

- А если заказчик знал с кем спит девка? Если изначально ставил целью смерть наемника? Рубака считался очень опасным дуэлянтом,- в сомнении накручиваю локон на палец. И тут же понимаю, что стою перед колдуном в домашнем платье с заплатами и простоволосая. Да уж, красавица.

- Не слишком сложно?

- Мне кажется, это мог быть лорд Ранте, узнав, что Мелинда активно флиртует с доктором, а служанка ее прикрывает, он дает заказ Тени.

- Почему не жену?

- У него слишком часто умирали жены,- подписываю бумажку «Ранте-старший» и креплю на ткань.

- Полагаешь, он каждую убивал?

- Народная молва, колдун, полагает что он омолаживается за счет своих жен. Одна из самых распространённых версий, что у него в подвале стоит глубокий чан, куда он сцеживает кровь своих леди. Дальше мнения расходятся, кто-то уверен, что он пьет ее, кто-то что обтирается.

- Шутишь?

- Когда нет свежих скандалов, люди перемывают старые косточки. Ранте, Бриушти и Лёвэ, иногда мелькают Крантер и Сфалер, но два последних славятся своими неудержимыми бойцами, так что их обсуждать опасно. Когда назначен бал?

- На двадцатое число, день основания Гранполиса.

- Середина недели, подчеркивают, что высший свет не привязан к рабочему графику. А увеселения для горожан?

- Я получил конверт с приглашениями, на этом все. Откуда мне знать?

- Хорошо,- сажусь за стол и набрасываю список,- эти вещи и эти люди должны быть к девятнадцатому числу. Собираться я буду у тебя. Найми открытое ландо.

- У меня есть хорошая карета,- возмутился колдун.

- Найми ландо, Андор, это хороший тон,- жестко произнесла я. – Это негласные правила Гранполиса, пароль-отзыв, свой-чужой. На прием к мэру все прибывают в наемных экипажах. Это дорого и престижно. Отец скрипел зубами, но подчинялся, если, конечно, его удавалось заставить принять приглашение.

- Прости, я забыл, что ты не очень любишь толпу,- колдун неловко почесал нос.

- Я ненавижу толпу, но смогу это пережить. Чай будешь?

- Черный с фруктами? – облизнулся колдун, и тут же, хозяйским жестом, подхватил чайник. Залил водой, прищелкнул по блестящему боку и поставил на деревянную подставку.

- Как всегда.

Приятный чайный запах заполнил чердак, сквозь стекло на стол падали солнечные лучи. Мы пили вкусный напиток молча, обжигая губы и облизываясь. Колдун с удовольствием угощался шоколадом, нахваливая мой выбор. А я просто сидела, вдыхала горячий парок от чашки и довольно жмурилась, подставляя лицо солнечным лучам.

- Знаешь, мне тут пришло в голову,- колдун прожевал шоколад, и отпив из чашки, продолжил,- ни одно предприятие без нашего мэра не обошлось. Может, телепорты тоже под ним?

- Вдова доктора сказала, что они уже некоторое время пользуются телепортом,- я провела пальцем по губам. – Но это парные установки.

- Как минимум есть одна пара,- кивает колдун.

- Знаешь, а ведь ты привлекательный мужчина,- тяну я, и колдун тут же польщенно расправляет плечи,- я бы даже сказала красивый.

- Мне нравится, продолжай.

- Умный, одежда со вкусом подобрана,- окидываю его оценивающим взглядом,- сплошные плюсы.

- Есть предположение, что твой вывод меня разочарует.

- В бухгалтерии ГиГа сидит очень одинокая дама. Она обедает всегда в одном и том же месте. Ты мог бы очаровать ее и вызнать, упал ли доход.

- Если бесконтрольных телепортов стало больше, то «Господин и Господин» серьезно потеряли в выручке. Караваны пользуются государственными льготами, с них нельзя втридорога драть. Остаются путешественники.

- Возможно Шеффар снабдил своих друзей и родственников телепортами, а те начали пропускать бесплатно уже своих друзей и родственников,- подхватила я.

- Деньги, пожалуй один из самых серьезных мотивов,- слишком мечтательно произносит колдун. – Могут сравнится только с местью.

- А любовь и ревность?

- Это сиюминутные порывы, увидел-убил,- смеется колдун. – Ну серьезно, любовь не терпит промедлений, людям нужно здесь и сейчас. Дуэли, яды, клевета – это все происходит почти мгновенно.

- Только мужчине может прийти в голову, что убив возлюбленного своей леди, можно вернуть ее благосклонность.

- А между прочим, иногда это работает. Вроде того, кто сильнее тот и мил.

Колдун посидел еще немного, допил чай, и распрощался со мной, забыв на столе список. Впрочем, уже через минуту у листка отросли крылышки и он заметался рядом с закрытым люком.

- Вот ведь пустая голова,- я выпустила пташку, и вернулась к столу. Время следует тратить с пользой.

Застелив стол рабочей скатертью, достаю сверток принесенный Посредником. Предстоит нудная, изумительно оплаченная работа. Два целительских артефакта, предназначенных для бережной откачки лишних жидкостей в организме. Их следует обработать особым образом, изменив структуру заклинания.

Когда артефактора ловят за доработкой этих вещиц, правосудие становится особенно сурово. Все выработки драгоценных камней принадлежат королевскому дому. Как известные, открытые, так и все что еще только будут обнаружены. А с помощью прошедших особую обработку целительских артефактов, камни можно забрать на начиная разработки месторождения, а значит, не оставляя следов. Эта подработка надолго меня обеспечила наличностью. И кубышка под половицей была серьезно пополнена. Всю вторую половину я вложу туда же.

Заработавшись, я пропустила момент когда проснулся Марципан. Только скулеж на грани слышимости заставил меня поднять глаза. Поймав больной взгляд пса, я поставила перед ним воду. Волкодав неохотно лизнул воду, раз другой, и все же начал жадно лакать. В это же время я накладывала нам поесть.

- Все будет хорошо, малыш. Я сделаю тебе такой ошейник, что все заклинания отскакивать будут. Защищу тебя,- я ласково перебирала шерсть пса. А тот только добродушно ворчал, не отвлекаясь от тарелки с кашей. – Гулять пойдешь?

Наевшийся пес замер, задумался, а после, запрыгнул в кресло и свернулся в нем, свесив передние лапы. Жарко зевнул и явно вознамерился проспать всю ночь.

- Тогда и я спать лягу. Тяжелый выдался день.

 

глава 13

                Госпожа Бертрам, проникшаяся ко мне странной нежностью, окликнула нас с псом. Разогнав рукой сизоватый дымок, дама вышла из-за куста сирени. Я сделала вид что совершенно не ощущаю табачного запаха, а она точно так притворилась что не видит, как пес метит скамейку.

- Вам почту принесли, госпожа Лёвэ. Вчера вечером, но вы были уже у себя, а подниматься я не стала. Вечер не то время когда можно оставить свой пост,- с достоинством произнесла госпожа Бертрам.

- Почту? – я в недоумении посмотрела на пса, перевела взгляд на женщину. Она пожала плечами, мол, сама удивилась. – Хорошо, прогуляемся сейчас, и придем, посмотрим.

Пока пес играл, я прокрутила в голове с полсотни возможных вариантах и остановилась на трех. Колдун развлекается, очередное уведомление от Ранте – Кёльвэ все еще хотят знать где книги моего рода, и письмо от кого-то из прежних клиентов. Иные варианты слишком фантастичны.

Госпожа Бертрам вся извелась, поджидая на с прогулки, и я решила сделать ей одолжение – открыть при ней. Количество слухов обо мне все уменьшалось, а значит можно немного потрафить вредной даме. От плотного, нежно-голубого конверта с тремя марками терпко пахнет духами. Мода ароматизировать письма прошла еще когда меня на свете не было. Значит писала дама в летах.

Госпожа Бертрам подает мне канцелярский ножик.

- Приглашение на чай, дом четы Лудари, сегодня, к четырем часам дня,- зачитываю я и прикусываю губу. Кто это, черт возьми?

- Вот негодяи! Такие приглашения загодя присылают! – разгневалась Бертрам.

- Они и прислали.

- Да? После десяти вечера мальчишка принес,- дама сурово сложила руки на груди. – Не ходили бы вы, проучили.

- Это по работе,- я улыбаюсь. Как легко люди меняют свое мнение относительно других людей. Но я не в обиде.  – То пусто, то густо. Но мы же справимся, правда, Марципанчик?

- С таким помощником большой грех не справится, приятного дня, госпожа Лёвэ.

- Приятного, госпожа Бертрам,- выдавливаю я из себя и поспешно ретируюсь. Слишком много вежливости с утра пораньше.

Достав артефакты для Посредника я включилась в работу. Оставались мелкие недоделки, да вытравить следы своей магии. И только закончив я поняла, что отравилась. Ядовитые испарения, которыми я надышалась еще вчера наслоились на химию реактивов которыми я работала сегодня. Голова кружилась, во рту пересохло. Дрожащими руками я достала амулет «чистильщик» и перевела его в режим браслета. Тонкие иглы вошли под кожу. Браслет высасывал из моей крови примеси, перемещая их в полые драгоценные камни. Я замедлила процесс – отравление не смертельно, а ощущения экстренная очистка вызывает мерзкие. Не больно, но отвлечься и забыть о браслете не выходит.

Традиционно на чаепитие принято прибывать к четырем часам пополудни, что и указано в приглашении. Я расчесала пса, заплела косу, приколов вместо шляпки кокетливую розочку из темно-серой тафты с белыми кристаллами. Манжет блузки слишком узкий и амулет выставлен на всеобщее обозрение.

- Марципан, мы идем в гости.

Бегунок доставляет меня по указанному адресу. Чета Лудари живет на той же улице, где стоял городской особняк Лёвэ, нынче носящий гордое имя Кёльвэ-холл. Чайные розы выращенные мамой зачахли, вечнозеленая лужайка пожелтела.

Дом Лудари небольшой, он утопает в ярких красках – цветы, кустарники, фруктовые деревья. Во всем чувствуется заботливая рука, каждому растению придана своя форма, ветви яблонь заботливо перевязаны.

- Доброго дня, госпожа Лёвэ,- степенный мажордом поклонился мне и предложил следовать за служанкой.

- Ах милая, как чудесно что вы нашли для стариков время,- сидевшая в кресле леди Лудари царственно подала мне руку. Надеюсь, не предполагается что должна поцеловать высохшие пальцы? Нет, она просто не могла подняться сама.

- Как вам моя персиковая гостиная?

- Очень розовая, миледи,- вежливо ответила. Ничего от персикового цвета в комнате не было. Мебель белоснежной древесины, розовый шелк на стенах и пуфы обитые розовым бархатом.

- Я говорю мужу тоже самое, но он упертый баран! Это подарок нашей дочери, она хотела, чтобы старикам было уютно. Подайте чай,- в пустоту произнесла пожилая дама. – Мой муж не сможет к нам присоединиться. Чрезвычайно занят, да и что ему, с нами сплетницами делать?

Миледи перескакивала с пятого на десятое и никак не могла подобраться к сути вопроса.

- У вас изумительный браслет. Но разве он не мужской? Вчера в ратуше на руке лорда Ранте была точь-в-точь такая же вещица. Он как и вы постоянно ее трогал, гладил.

- Новая мода, миледи,- я улыбаюсь,- у меня камни прозрачные, а у него синие, если не ошибаюсь.

- Ошибаетесь милочка, а ведь такая молодая! Зрение-то у вас совсем плохонькое. Зеленые камни у милорда, с черными вперемешку.

- Точно, синие же у моего жениха,- я делано всплескиваю руками. И леди Лудари тут же начинает меня расспрашивать.

- Мы не были раньше знакомы. Два надломленных невзгодами человека встретились, чтобы провести жизнь не в одиночестве,- трагично произношу я. – Мой будущий супруг Отступник, Андор из Таргота.

- Ох, надо признать, из обвинительного приговора я так и не поняла за что его наказали,- миледи самолично разлила чай.

- Я не могу вот так об этом поведать. Но мы будем на балу, и Андор сам сможет ответить на ваши вопросы.

- Что ж, раз вы получили приглашение,- миледи хитро улыбается,- я могу дать вам подсказку. Вы ведь знаете правила?

- Безусловно.

- Но не могли следить ними, а они изменились. Мне необходим амулет для себя, не для супруга. И это должно быть прикрыто молчанием. Леди не может страдать от артрита.

- Я взяла с собой, необходима тонкая настройка. Одно правило – не более двенадцати часов.

- Оденьте помолвочные украшения, Амбер. Этот бал приурочен к Дню Семьи и Дню Гранполиса и так как мы все одна большая, верная и дружная семья, все женщины наденут свои свадебные украшения.

- А просватанные, но еще не имеющие своих комплектов придут простыми? Так было три года назад.

- Живые цветы,- лаконично ответила старуха. – Лучше, чем чужие украшения.

Настройка амулета не заняла много времени. Но расстроила меня:

- Как можно так издеваться над собой?

- Мой супруг любит меня, и называет своей вечно юной легконогой ланью,- грустно улыбнулась миледи, прикрывая подолом изуродованные вылезшими венами ноги.

- Вам стоит обратится к целителю. Хотя бы тайно.

Собираю пожитки в ридикюль и прощаюсь с миледи. И кто знает, может в этот раз, двери благородного дома для мене еще откроются.

- Ты доволен, Марципан? Всю лужайку осмотрел?

Марципан остановился, напрягся, поднял шерсть и зарычал. На другой стороне стояла миледи Кёльвэ. Она смотрела на меня с такой дикой ненавистью, с такой яростью и обидой, что мне стало не по себе. Что происходит? Это вы лишили меня дома, состояния, титула. Чем вы еще не довольны?

Поднимаю руку на уровень груди и «отстраняю зло». Простой жест вызывающий малый щит от сглазов и проклятий. Кёльвэ краснеет и отворачивается.

- Идем скорее, Марципанчик, может они мне библиотеку простить не могут? Так не достанется им ни единой книжки. Мы не семья,- шепчу я свою мантру. Лёвэ и Кёльвэ не семья. Навсегда. Костьми лягу, а черная полоса встанет между нашими фамилиями в списке Знатных Фамилий Гранполиса.

Чтобы взбодриться покупаю себе сахарную вату, а для пса сахарную косточку. Мы сидим у маленького фонтанчика, я окунаю пальцы в воду – делаю вид что ловлю рыбку. Весенний дворик – утопленная в цветах квадратная площадка между четырех домов. В каждом квартале есть свой фонтанчик и клумбы, где за каждым домом закреплен свой участок. И раз в год, осенью, проходит конкурс на самый красивый дворик.

- Не оборачивайся,- меня обдало морозом. Марципан замер.

- Тень?

- Ты испугалась меня. Почему? Я не хочу тебе зла.

- Я понимаю,- выдыхаю я, и нелюдь присаживается рядом со мной. По зеленым травинкам, пробивающимся сквозь плиты дворика, ползет изморозь. Камни сопротивляются дольше. – Что это? Те шестеро, ты их выпил?

- Мне нужно было восстановится,- в его голосе не появилось ни капли эмоций. – Люди платят за смерть других людей, разве есть в этом моя вина?

- Я не обвиняю.

- Ты испугалась,- напомнил Тень.

- Ты приходил по ночам, это довольно устрашающе.

- Но ты знала, что это я,- возразил нелюдь. – Кто еще может пройти сквозь твои сигнальные сети? Я хотел говорить тебе спасибо.

- И почему не сказал?

- Знаю мало слов,- шелест одежды подсказывает мне что Тень пожал плечами. – Учусь. Спасибо что спасла мне жизнь.

- Обращайся,- нервно выдавливаю я, и мои пальцы на секунду сжимает чужая, холодная ладонь. И через секунду ощущение мороза пропадает. Марципан отряхивается как ото сна и тоскливо воет. Сахарная вата перестает быть сладкой, да и дворик уже не столь уютен.

- Давай домой малыш. У нас еще много дел.

По пути домой разламываю капсулу – так Посредник узнает, что заказ можно забирать. До бала остается чуть меньше пяти дней и мне становится не по себе. Особенно в свете того, что именно Ранте заказывал через Посредника «чистильщика». Другие артефакторы делают подвески, и лишь Лёвэ приспособились ковать удобные браслеты.

- Свежая Птица! Горячие новости! Кёльвэ провалил экзамены в Школу Артефакторики! Разрыв сиятельных – Карин Грейёс против Дамиана Грейёс! Бракоразводный процесс со стороны жены ведет Джои Ранте, со стороны мужа Вайсс Ранте! Свежая Птица! Самые свежие новости! Покупайте пока не протухли! Мэм, всего серебрушку, мэм!

Ошеломленная натиском мальчишки, покупаю газету. Раньше я была приверженкой «Вестника Гранполиса», но уж слишком интересные анонсы в «Птице». Значит, младшенький, тот самый в котором проснулся дар Лёвэ, в Школу не попал. Реакция леди Кёльвэ становится понятной – рассчитывали на рабочие дневники моего рода. Нет уж. Сами, котики, сами.

Запускаю Марципана в квартиру, а сама иду к госпоже Огаре. Свежая газета, прикупленные по пути пирожные и крохотный пакетик фруктового чая – все что может растопить сердце старухи.

- Не мнись на пороге, входи,- ворчит он и я привычно захожу в тесную квартирку.

- Мне нужно бальное платье, госпожа. Есть деньги,- ставлю на круглый столик пирожные. Рядом укладываю сложенную в четверо газету. – Есть повод.

- Нет времени,- хмыкает старуха и ловко отправляет в рот воздушную корзиночку. – С чего вдруг тебя растащило по балам таскаться?

- Решила взбить масло и вылезти,- отшучиваюсь я и тут же добавляю,- вы не потеряли мастерства, госпожа. Вы сможете вернутся к любимой работе.

- Чтобы дочечка узнала, что у мамочки появились деньги и снова сюда явилась? – горько спросила старуха и махнула в мою сторону узловатой рукой,- не ври. Ты все понимала, пока я тебе врала. Молчала из вежливости. Поддакивала. За то и ценю. А все попадья – аборт убийство, остановись! Остановилась, на свою голову. Запомни, Амбер, живи только своим умом, а то в старости начнешь сожалеть.

- Мне жаль,- я пожимаю плечами. В россказни Огары мало кто верит, и самые жестокие жильцы нашего славного общежития разбивают ее вранье злыми словами. А мне не сложно сделать вид что верю. Что дочь и славные внуки и все хорошо. И что живет она в ветхом общежитии просто потому что ей так хочется. И что дочка зовет в город, а я она мешать не хочет.

- А уж как мне жаль,- саркастически хмыкает старуха. – Взбивай свое масло, стану твоей личной портнихой.

Огара достала старые альбомы с эскизами, образцы тканей. А я послала колдуну голосовую пташку. Чтобы определится с платьем, мне нужно изображение украшений, пусть перешлет иллюзию. И уже через два часа мы любовались олицетворением зимы. На тонких серебряных цепочках застыл искусно обработанный горный хрусталь, рядом с ним подвесы их каплевидного жемчуга в платиновой оплетке. На самих цепочках горели крохотный бриллианты.

- Матерь Божья, он рехнулся что ли? – хрипло спросила я пустоту.

- Видать крепко любит,- восхищенно произнесла госпожа Огара.

- Не меня, бедолага,- бормочу я. – Он для другой заказывал, да не срослось, она даже не увидела.

- У меня вопросов в голове появилось, что пчел в улье,- хмыкнула старуха. – Смотри, ты бледнокожая, зеленоглазая – вот твои цвета,- Огара положила передо мной веером образцы тканей.

- Ледяной каштан?

- За свою жизнь видела множество женщин, и подбирала для них цвета,- старуха с явным удовольствием огладила пальцами ткани. – Чтобы упростить свою жизнь я определила их по основным типажам. У тебя каштановая коса, но цвет не теплый, оттенок идет в черный. Глаза зеленые, у зрачка темнее, ближе к краю радужки светлее. Да и желтые искры, нет-нет да попадутся. Не боись, их только на солнце видать. Бледная кожа, но это я уже говорила. Холодный тип. Но так как я работала со знатью, им подавай что позаковыристей. Вот так и появился «ледяной каштан», «горячий юг» и прочие.

- Тогда я хочу вот этот, синий,- провожу пальцем по образцу, ткань ласкает кожу.

- Насыщенно синий с темными вставками, вырез глубокий, клином, чтобы ожерелье легло. Кружево пущу по рукаву и подолу. Затянем тебя, сейчас в моде широкие, пышные кринолины – королева после родов еще не оправилась. А ты пойдешь от противного, покажешь свою стройность, легкость. Выигрышно будешь смотреться.

- Меня склюют,- шепчу я, но идея меня уже захватила. Я обожала мамина наряды, обтекающие фигуру, создающие изумительный силуэт. То, что сейчас носили в свете больше было похоже на крестьянские поделки – тряпичные игрушки которые одевали на чайник.

- Тебе и так не простят, ни жениха, ни украшений, ни строптивого характера. Другая бы давно уже в ногах у Ранте валялась. Лорд бы нашел управу на твоих Кёльвэ. Что смотришь, я весь высший свет обшивала, уж слухи-то до меня доходят.

- Только Ранте их и притащили,- бурчу я.

- Лицо сама крась. Кожа у тебя хорошая, немного угольной пыли в уголки глаз и насыщенную помаду, бал все же мероприятие вечернее, будет уместно. Запрыгивай на табуретку. Все ткани я закуплю сама. Отступник твой потом рассчитается. Что у тебя с туфлями.

- Беда у меня с туфлями, если Андор не убедит мастера взять вне очереди мой заказ.

- В любом случае, синий бархат, серебряный каблук, а носки туфелек я сама украшу.

- Серебро мягкий металл,- с сомнением тяну я.

- Совсем опростилась, Лёвэ. А когда это у нас на бал дважды в одно платье и туфлях приходили? Максимум, ты сможешь созвать малый ужин, встретить гостей и после повесить платье в гардероб, умилятся им время от времени. Или перешивать от большой нужды,- старуха взмахнула рукой и вокруг меня закружились портновские принадлежности. Я только жмурилась и ойкала.

Вечер мы провели плодотворно. Огара набросала эскиз платья, мы затребовали у колдуна иллюзию украшений для волос – длинные спицы и свисающие с них цепочки с крохотными цветами из хрусталя, жемчуга и бриллиантов. Такой же поясок, он красиво ляжет по бедрам.

- И не забудь подчеркнуть отсутствие браслета, рукав сделаем узким, с треугольником и петелькой для среднего пальца,- Огара потирает руки. – Господи, сколько я уже себя такой живой не ощущала?

После дискуссий с вредной и упрямой старухой, все на что меня хватило это выгулять пса, накормить его и себя и не умывшись улечься спать. Чтобы через три минуты быть разбуженной условным стуком. Посредник.

- Даже не стану халат накидывать,- поприветствовала я его и кивнула на край стола, где лежал заказ.

- Есть работа. Срочная.

- Что именно? У меня мало сейчас времени.

- Петля левитации.

- Есть уже готовая, заказчик сам откалибрует? – популярный заказ, у меня всегда есть несколько обезличенных амулетов.

- Давай,- Посредник достал из воздуха три мешочка, приятно звякнувших при соприкосновении со столешницей. – Остаток за старый заказ и оплата нового.

Я подцепила коробку с «петлей» щипцами и положила на край стола. Посредник вскрыл, рассмотрел, и кивнул:

- Удовлетворительно.

- И-де-аль-но,- пропела я, и тут же отчаянно зевнула. Деньги ради сохранности пошли под бок к Марципану. Завтра рассчитаю и разложу по кучкам.

Утро встретило меня запахом свежего кофе и шоколада. Тень перешел на новый уровень ухаживаний. Наскоро выпив вкуснейший напиток, я накормила пса, и оделась. Есть вещи которые нельзя пропустить, например, выгул собаки.

На улице было зябко, середина июля, а по утрам холодина.

-Тебе понравилось? Не оборачивайся,- Тень вновь пришел, сел рядом. Исходящий от него морозец не шел ни в какое сравнение с утренней прохладой.

- Да, спасибо, очень вкусно,- в голове вертится одна и та же мысль. Если он убивал, значит, видел того, кто заказывал? – Как ты получаешь заказ?

- Тебе нужно кого-то убить? – в безразличном голосе как будто проскользнуло разочарование. Наверное, с ним общаются только по этому поводу.

- Я пытаюсь поддержать диалог,- улыбаюсь, и сдерживаю желание обернуться. – Давай тогда поговорим о том, почему я не могу повернуться?

- Карты,- спокойно произносит Тень. – Их оставляют в особом месте вместе с золотом. На карте имя и срок. Цена зависит от срока.

- Не страшно что обманут?

- Пока никто не решился, я ведь и в гости могу прийти,- он смеется, а у меня по позвоночника стекает капля пота.

- У тебя пугающий смех,- произнесла я и поежилась.

- Прости. Было смешно, я постараюсь сдерживаться,- он стиснул мою ладонь своими холодными пальцами. И я знала, можно оборачиваться, Тень ушел.

Жар надежды распутать дело не прилагая усилий рассыпался в груди склизким разочарованием. Глупо было думать, что наемник, чьего лица не видел никто, будет встречаться с заказчиками. Как хотелось простоты.

Подозвав пса отправляюсь домой. Подготовится к балу за пять, уже четыре дня? Смогу. Главное правило высшего света – никакой магии. Молодые шутники и шутницы обожают сбрасывать чужие иллюзии. Не одна репутация была испорчена таким образом. Особенно мне запомнился момент, когда на тонкой и нежной шейке первой, несостоявшейся невесты лорда Грейёс проявились фиолетовые пятна засосов. Помолвка была расторгнута в тот же момент. Девица плакала и умоляла выслушать ее. Не стал. Ушел, доверив выбор невесты отцу.

Три дня пролетели. Выгулять собаку, приготовить поесть, поесть, покормить пса, примерка платья, ругань с вредной старухой. Мне казалось, что моя голова лопнет. Притирания и мази для тела, лица и волос получились не с первого раза – тратить деньги я отказалась на отрез и приготовила все сама. Парикмахера, работавшего с моей матерью, пришлось уговаривать лично. Коробка конфет, дорогое вино и баснословный гонорар сделали свое дело.

Платье получилось откровенным. До середины бедра оно сидело плотно, расходясь к подолу широкими складками. Дорогая ткань обшитая кружевом с мелкими жемчужинками и капельками бриллиантов заставило мою бровь задергаться:

- Огара, вы что творите? Я ходить не смогу, буду думать, что алмазы растеряю!

- Это особым образом огранённый хрусталь,- захихикала старуха. – Все о нем забыли, а я помню.

Сумочку мне пришлось вывязывать самой, крючком. Поглядев на получившуюся бесформенную пакость я побежала на рынок. Найдя искомое, принесла добычу домой. Крошечная дамская сумочка была расшита кружевом и украшена цветами из ткани. Точно так же я поступила с бальной книжкой – оклеила обычную синей тканью и расписала краской. Книжечку я выбрала простую, чтобы не вешать на пояс, а убирать в сумочку. В которую помещалась не только она, но и мои очки, платок и короткий карандаш. Огара требовала взять еще и помаду, но я не уверена, что смогу ее втиснуть туда.

Вечером я полностью собралась, платье было упаковано в особый футляр. Туфли, после того как над ними поработала Огара, стали произведением искусства и были так же сложены в коробку. Все это собрал колдун, а я подхватила саквояж с косметикой. Мне предстояло провести вечер нанося и смывая маски, крема и скрабы, промывая волосы травяными отварами и накладывая на ногти заклятья. За одну ночь можно отрастить полсантиметра. Этого будет достаточно для простого, неброского маникюра.

Уже в доме колдуна меня накрыл легкий мандраж. Завтра вечером я окажусь среди целой толпы шапочно знакомых людей. Дам и их кавалеров, чей смысл существования злословие. На секунду закралась предательская мыслишка купить утром первое попавшееся готовое платье, чтобы соответствовало другим. Чтобы был широкий и пышный кринолин, чтобы терялась талия за многослойными складками накидок. Чтобы быть как все.

 

глава 14

                Творцы погоды постарались на славу ради сегодняшнего вечера. Теплая погода, солнышко прячется за легкими облаками. Многослойные платья в жаркую погоду становятся причиной неаристократичных обмороков.

- Все хорошо? – колдун касается моей руки.

- Третий раз спрашиваешь,- я качаю головой. Цепочки на спицах издают мелодичный перезвон. Прическа получилась сложной, мастеру было нужно не только вставить украшения, но и спрятать мои собственные, заколдованные нити. Спокойствие и Умиротворенность. Вот только общий вес прически гарантирует мне адскую боль уже через пару часов. Колдун до такой степени впечатлился количеством надетых мной артефактов и объемом выпитых зелий, что не переставал волноваться.

- Пару лет назад, на границе, я видел истерику мастера-менталиста,- колдун пожал плечами. – У троих лопнули глаза, одного мы потеряли совсем – он перекрыл ему доступ кислорода в мозг. Твои навыки и знания заставляют меня переживать.

- Прости,- дарю колдуну легкую улыбку,- на короткое мгновение мне показалось что ты обо мне заботишься. Как поживает бухгалтер?

- Очень горячая женщина,- колдун пошло облизнулся. – Я был потрясен и восхищен ее навыками бухгалтерского учета, если ты понимаешь, что я имею ввиду.

- Кошак,- смеюсь я. Мелкая обидка тает под напором любопытства.

- Доходы действительно упали. Теперь денег хватает только на обслуживание телепортов и на зарплату сотрудникам. Которую урезали и сразу половина ушла,- колдун тяжело вздохнул. – Стационарные телепорты перестали быть выгодными почти восемь месяцев назад.

- Подозреваю, что владельцам пришлось долго искать виновника.

- И они его нашли.

- Осталось найти владельцев,- рука так и тянется к губам. Плотный слой помады ощущается чужеродно. В мою сумочку удалось впихнуть помимо прочих вещиц еще и флакон с зельем от головной боли.

- Я говорил тебе что ты прекрасно выглядишь? – ландо остановилось.

Вереница золоченых карет и открытых ландо выстроилась перед входом в парк. Широкая дорожка, вымощенная светлыми плитами ведет к широкому крыльцу. В парке один за других загораются огоньки – вечер постепенно входит в свои права.

- Ваши приглашения, пожалуйста,- стражник подходит к ландо и колдун на секунду замирает. Я успокаивающе ему улыбаюсь, и протягиваю два плотных прямоугольника воину.

- Благодарю, миледи, господин.

Мягко покачиваясь ландо постепенно продвигалось к «месту выгрузки». Вспыхивали фосфорные вспышки маго-механических фотоаппаратов. На самом деле господин Ретайл изобрел первый фотоаппарат работающий без капли волшебства. Вот только качество изображения было плохим, да и стоять приходилось по целой минуте. Чуть шевельнулся, и все, фотокарточка испорчена.

Лорды и леди, ступив на землю, замирали в красивых позах – эти фото будут напечатаны в «Вестнике».

- Вот и наша очередь,- колдун легко спрыгнул на землю и протянул мне руку. Как только я оперлась на его ладонь, он дернул меня на себя. Ощутив краткий миг падения, я оказалась на руках довольного колдуна. Развернувшись к фотографу, он подмигнул ему и коротко прижался к моим губам. Вспышка. Он ставит меня на землю, опускается на колено и целует правую руку. Вспышка. Господи, на всех фотокарточках я буду с очень глупым выражением лица.

- Нам нужны оригиналы, за оплатой дело не станет,- коротко бросил колдун и предложил мне локоть.

- Да, господин,- фотограф одобрительно подмигнул Андору и огладил широкие усы,- сделаю.

Перестук серебряных каблучков ласкает слух. Сердце перестает заполошно колотится. Руки так и тянутся к прическе – проверить не выпали ли спицы или стали видны зачарованные нити. Вот что за человек такой? Только кажется поймешь до последней капли, так ведь учудит что-то этакое. Спишем на желание покрасоваться перед толпой. Я с испугу и не такие глупости вытворяла. А прическу все же проверить надо.

У широких ступеней ратуши так же стоит фотограф. Сердце заходится, колдун как-то искоса посмотрел на меня, поднимающуюся по ступеням. И сел у моих ног. Прямо на холодные мраморные ступени.

- Что это было?

- Каждый раз как при мне рассматривали подобные газетные выпуски, я думал, ну хоть кто-нибудь, встаньте как-то иначе. Выражения лиц – типовые, позы – типовые. Только одежда различается. И драгоценности. Хотя даже в этом общие тенденции. Мы с тобой сегодня не как все. Нужно держать марку полностью. Скажешь, я разбил твою репутацию?

- Скажу, что глубоко в душе я довольна,- смеюсь и тут же строго свожу брови,- но ты не прав.

- Сделаю вид что услышал только первую часть.

Колдун прибирает мою руку и укладывает на свой локоть. Я спокойна, уголки губ чуть приподняты – все мои жесты скопированы с матери, а она была идеалом. И я – идеальная копия, не сохранившая живость оригинала. Мы проходим внутрь – зал хорошо освещен, огоньки свечей бликуют в зеркалах, скользят по натертому паркету и тонут в бокалах с вином. Мы останавливаемся, позволяя присутствующим себя осмотреть. Колдун, как и я, бросил вызов обществу. На нем строгий темно-синий сюртук, белоснежная рубашка и темные брюки. В то время как окружающие нас мужчины выбрали лосины до колена и светлые чулки. Туфли с пряжками заставляют Андора ехидно ухмыляться. Вижу несколько завистливых взглядов, они принадлежат двум боевым магам. Короткие сюртуки, лосины и чулки на мощных фигурах выглядят карикатурно. Особенно учитывая, что у одного из них идет шрам через все лицо – и вовсе смешно.

- Леди Амбер Миравель Лёвэ, господин Андор из Таргота!

- Мужчины традиционно не знают о негласных правилах,- подавляю желание протереть виски. Хорошо поставленный, зычный голос церемониймейстера немного оглушил меня. – Скоро мы узнаем, не помолвочные ли украшения своей супруги снес в скупку мэр.

- Он не мог так поступить с супругой,- Андор чуть склоняется ко мне, опаляя дыханием щеку.

- Как я уже сказала, он мог не знать.

- Но я-то знал,- возмутился колдун и тут же согласился,- но у нас другой случай.

Идем по широкому кругу, сдержанные кивки и улыбки всем знакомым и не знакомым. Колдун подхватывает два бокала вина и подает один из них мне. Я тут же салютую им чете Лудари. Леди немного растеряна таким вопиющим отступлениям от этикета, но кивает в ответ. За последний год я нарушила столько законов и правил, что в совокупности они могут потянуть на смертную казнь. Я вломилась в морг и освободила от смертельных пут самого опасного наемника Гранполиса. А за нарушение правил высшего света – высшая меря наказание полное игнорирование. То есть все то, чем меня награждали целый год.

Гранполис особый город. И пусть королева задает тон, но модницы нашли выход – пышный кринолин, тончайшая, перетянутая корсетом талия и складки прозрачной тафты контрастного оттенка. И вот перед нами не тканевая пышка, но хрупкая фея. У королева есть серьезная причина носить такие фасоны. Надеюсь только что лет через двадцать эта причина не начнет войну.

- Еще немного и по тебе потекут слюни, так тебя осматривают,- шепчет колдун.

- Знаю отличное заклинание, и сушит и чистит одновременно.

- Ты просто находка, Амбер,- колдун прикладывает губы к моей щеке и я невольно краснею. Это мероприятие станет серьезным испытанием.

Знает ли Его Величество на что уходят деньги? Приемы лорда Бриушти поражают своим великолепием – изысканные закуски и сложные десерты, редкие фрукты из дальних стран. Ливрейные слуги разносили вино в тонкостенных фужерах, ловко скользя между гостями и избегая столкновений друг с другом.

- Ты говорила вино плохое,- Андор отпивает глоток и улыбается одним уголком губ,- это вы просто настоящей пакости не пили, моя дорогая избалованная леди,- хмыкнул колдун, попробовал и пожал плечами,- кислятина, но пить можно. Знала бы ты чем мы согревались на границе, под дождем, после битвы. Вот где была гадость.

- Надеюсь, мне не доведется сторожить границу,- смеюсь я, ловлю на себе взгляды и улыбаюсь еще шире. С Андором легко нарушать правила – мы болтаем вместо того чтобы идти степенно и «не ронять свое достоинство, Амбер!».

- Сейчас красиво развернемся, заберешь у меня бокал, поставишь оба наших фужера на поднос слуге и после возьмешь новые. Даже не вздумай допивать, укушу.

- Господи, как у вас все сложно,- наигранно простонал колдун.

Мы развернулись, колдун освежил вино, и я ловко направила нас к свободному и очень удобному местечку. Там негромко журчал фонтан, и был прекрасный вид на стенное зеркало. Где я украдкой рассмотрела прическу. Все в порядке.

 Оркестр, надежно запрятанный в мороке, наигрывал спокойную мелодию, людской ручеек протекал перед нами. Я застыла, опираясь на колдуна, и ожидая завершения церемонии представления. Говорят, даже в Столице с меньшим пафосом проходят балы. Если, конечно, бал дает королева, то такая церемония может длиться пять часов.

- А вот и мэр.

Лорд Бриушти, невысокий, пухлый, с тонкими усиками удерживал под руку по-прежнему прекрасную жену. Они вошли в зал, прошли в центр и остановились.

- Я рад видеть вас, друзья. Счастлив что вы сочли возможным посетить наш скромный праздник. Гранполис празднует свой День Рождения, шестьсот шестьдесят четыре года! И в этот же знаменательный день мы вспоминаем о том, как строятся семьи…

Мэр заливался соловьем, а я рассматривала его супругу. Ее прическа была украшена причудливыми свежими цветами. По подолу плотной юбки были приколоты крохотные розовые бутончики. Она чувствовала себя не уютно, и я не понимала отчего леди Провинция не сказалась больной.

- Все-таки он это сделал,- неверяще прошептал колдун.

- Я бы отравила его,- задумчиво произношу я. – Не смертельно, но мучительно. Я резями в желудке и чтобы с пищей расставался через все отверстия разом.

- Это символ любви,- Андор касается кончиком указательного пальца изукрашенной спицы.

- Или союза, в любо случае, это подарок. Подаренная вещь дарителю не принадлежит,- повожу плечом,- высокие отношения, мне не понять. Ранте здесь, оба. Оп, кто-то с нее мороки снял.

- Зачетные синяки под глазами. Недосып?

- Знаешь, ты чудесно вписался в высший свет,- я улыбаюсь,- мы с тобой как старая склочная парочка обругали всех кого смогли.

- Нет. Мы обсудили тех, кого захотели. Иначе бы я отпустил парочку глупых и злых шуток про боевых магов в нарядах придворных хлыщей,- мурлыкнул колдун.

Мэр передал слово своему покровителю, лорду Ранте, и тот, придерживая потерянную Мелинду под локоть вышел немного вперед.

- В жизни происходят разные, порой ужасные вещи,- седовласый милорд нахмурился,- но честь и хвала тому, кто с достоинством выходит из самых сложных и противоречивых ситуаций.

- Да уж, вопрос в том, как он собирается выйти из своей «ситуации»,- проворчал колдун. – Даже не хочу представлять себя на его месте.

Оркестр заиграл громче, восхитительные ноты вальса.

- Это ведь тот музыкант то играл тогда, на улице,- я восхищенно посмотрела на худую, высокую фигуру. На краткий миг морок рассеялся, чтобы вновь скрыть музыкальную ложу.

Открывают бал сразу три пары, лорд и леди Ранте, лорд и леди Бриушти и самая юная, но уже помолвленная пара. Сколько лет этим преисполненным гордости и счастья детишкам? По тринадцать?

Постепенно к танцу присоединяются все присутствующие пары. Горячая ладонь колдуна лежит на моей талии. Он прижимает меня к себе сильнее, чем положено и держит крепче чем кто-либо раньше. От этого немного кружится голова.

- Что теперь? – Андор одновременно поход на заинтригованного ребенка и пресыщенного туриста. Мол, что еще будет в вашем зверинце.

- Танцы, сейчас тебе следует пригласить кого-то кроме меня. И так через танец.

- А ты?

- И я, четное количество людей ведь.

Юный кавалер, отчаянно краснея пригласил меня на танец. Его худые пальцы подрагивали в нескольких сантиметрах от ткани моего платья. Он так и не решился коснутся меня. Контрастом вернулись крепкие ладони Андора.

- Мне сделали замечание, я слишком сильно прижимаю к себе леди,- Андор низко склонился надо мной,- неужели правда?

- В некотором роде,- я прячу лицо, колдун слишком близко.

Вновь смена партнера. Сильные, жесткие руки ложатся на талию почти грубо.

- Клигон Кёльвэ к вашим услугам, дорогая кузина,- почти нежно прошептал непрошеный кавалер.

- Амбер Миравель Лёвэ, дорогой кузен,- вернула я любезность и тут же прибавила,- а вы стали известны. Читала о вас в газете.

- Такая смелая стала. А помнишь, как ты плакала за портьерами?

- Конечно, ты ведь старше меня почти на три года и был сильнее,- я легко улыбаюсь, кастую вокруг себя щит заставляя младшенького Кёльвэ выдерживать дистанцию танца. – Легко было обижать пятилетку, правда, ничего не изменилось – от твоих пальце у меня остались бы синяки. Гордись, именно ты стал мотивацией к изучению десятков разнообразнейших щитов.

- Да еще и языкатая.

- Очень. А как так получилось, то образование я получила раньше тебя, мой дорогой одаренный кузен?

- Мне больше интересно, что ты здесь забыла, маленькая развратная дрянь,- он пытается продавить мой щит. – Украсть что-то хочешь?

- Кто бы говорил о воровстве, Кёльвэ, но не ты. Собираешься заканчивать курсы артефактора?

- Смейся, мой нотариус же передал тебе королевский список? Через год ты будешь моей собственностью, Амбер. И колдун из деревни тебе в этом не поможет.

- Ты такой милый, кузен. Только просчитался, не на того Ранте поставил. В семье не без урода и вы встретились,- я легко улыбаюсь. – Приятно тебе просчитаться, Кёльвэ. Наслаждайтесь райским уютом моего дома, дорогие родственнички.

- Кто это был? – Андор хмурится, ощутив вокруг меня щит.

- Любящий родственник.

- Сильно любит?

- Безмерно. Отведи меня на балкон и ищи кабинет мэра. Соврешь что потерялся и перебрал вина, искал уборную.

- Не учи армейского колдуна врать,- хохотнул Андор. – Закрыть твой балкон мороком?

- Развеется,- прижимаюсь к надежному боку колдуна и мягко подсказываю куда идти. Дома я подробно объяснила ему устройство ратуши, но сейчас следует показать окружающим полную дезориентацию мужчины.

- Чувствую себя дураком,- ворчит Андор.

- Радуйся, с глупого спрос меньше.

Мы вышли из зала и прошли к широкой, полукруглой лестнице.

- На третьем этаже балконы самые непопулярные, там сложно уединится, да и отделка грубая. Не навевает романтики. Самая старая часть ратуши, остальное частично перестроили и облагородили. Любители позолоты.

- Ты там прячешься?

- Всегда,- легко киваю я.

За прошедшее время ничего не изменилось – просторный мраморный балкон, грубые и надежные перила. Раньше я сидела на этих перилах и болтала с отчаянно боящейся высоты Мелиндой. Из нашей компании только мы двое и Джои Ранте были вхожи на приемы Бриушти.

Под балконом прогуливаются люди. Уставшие от танцев они ищут тишины и уединения в парке. Слов не слышно, слишком уж высоко я забралась. Но зато, если повернутся спиной к перилам и, облокотившись на них, задрать голову – можно любоваться звездами. Я настолько редко смотрю в небо, что каждая такая минута настоящая драгоценность.

На соседний балкон вышел тот самый скрипач. Поднял скрипку и нежная, тягучая мелодия поплыла над парком. Леди Провинция не умеет выбирать вино, подруг и украшения. Но в выборе интерьера и оркестра ей нет равных. Она училась в столичном университете и была лучшей среди оформителей. Дворянка во втором поколении, Провинция не рассчитывала на хорошую партию. Но Гранполис исполнил ее тайную честолюбивую мечту. Всегда было интересно, счастлива ли она?

- Приятная ночь, не правда ли, Амбер,- вкрадчивый, бархатный голос лорда Ранте заставил меня заполошно вскинутся. От резкого движения шею прострелило болью.

- Милорд,- приседаю в реверансе.

- Вы не меняете свои привычки, миледи.

- Они удобны, как разношенная обувь,- парирую я.

- Не спорю. Вырастая дети прощаются с песочницей. Так и взрослые должны расти над собой, сменяя разношенное и привычное, на что-то иное.

- Слишком сложно для меня, милорд.

- Ваш кузен обмолвился что руки вашего же жениха – его работа,- лорд Ранте пристально вглядывается в мои глаза.

Мерзавец. В груди кипит ярость. Я выдыхаю и легко пожимаю плечами:

- Не имею ни малейшего представления, милорд. Следует спросить Андора.

- О, он высмеял вашего кузена. Довольно непочтительного супруга вы себе выбрали.

- Сердцу не прикажешь, милорд.

- Осмелюсь наскучить вам, миледи, до того момента пока не вернется ваш жених,- лорд Ранте смотрит на меня немного грустно. – Вы очень похожи на мать.

- Это высшая похвала, милорд.

Мы оба замолкаем. Гнетущая тишина, плач скрипки, внизу мечутся тени от факелов – люди входят и выходят из залы.

- Сегодня нет утомительной переписи кавалеров,- замечаю я, когда молчать становится невежливо.

- Полагаю это от того, что идет пропаганда семейных ценностей.

- Я сожалею,- не удерживаю я язык. Бросаю слова чтобы тут же замолчать. Я сожалею, что? Что ваша жена не умна? Не сдержанна? Или что она решила хоть раз поступить по своему?

- Джои отправляется в Столицу. Пусть учится думать головой.

- Он вновь влез,- произношу я скрепя сердце,- подделка королевской грамоты.

Не думала, что услышу от лорда Нотариуса подобную фразу. Именно так по моим скромным представлениям должны ругаться портовые грузчики. В Гранполисе правда нет порта, но есть языкатые рикши.

- Отдайте.

- Нет, это моя защита, милорд,- решительно качаю головой. – Я не собираюсь вновь испугаться и отступить.

- А разве ты отступила, Амбер? Нет, ты пошла вперед, просто другой, длинной дорогой,- милорд уложил широкие ладони на парапет. – Наша семья виновата перед твоим родом. И однажды этот долг вернет.

- Ваше право милорд, признавать или не признавать долги,- не знаю, как объяснить, но я просто хочу, чтобы все осталось в прошлом. В родовом особняке Лёвэ невозможно будет спокойно жить еще два-три поколения. Уж я-то постаралась пробуждая все пакостные ловушки и проклятья.

- Кёльвэ почти разорились.

- Как Бриушти? Историю, как мэр сдал помолвочные украшения Провинции не слышал только глухой. И тому написали.

- Не думаю, что это правда,- Ранте хмурится. А меня прошибает холодным потом. Род Ранте старший над Бриушти. Значит, если есть какие-то документы, все они визированы подписью милорда. Значит он в курсе всех дел мэра. И если я продолжу в том же духе, то могу и полететь на плиты.

- Господи!

Заполошный крик, милорд меняется в лице. Я отворачиваюсь от него, чтобы уловить поток воздуха и тень. И сильный, страшный удар. Хруст костей слышен даже здесь.

- Вниз, скорее. Здесь полно магов, он мог выжить. Или она.

Подобрав юбку я бегом спускаюсь по лестнице, до второго этажа, там ныряю в коридор для слуг и вновь вниз. На бегу достаю очки и вылетаю к распростертому телу. Первым делом диагност. Мертва. Сквозь линзы видна петля на левом каблучке. Петля левитации. И две закорючки, метка только для меня. Чтобы всегда узнать. Господи.

- Кто это?

- Мелинда Амадея Ранте, леди Ранте. Из сложных ситуаций всегда есть выход,- негромко произнес колдун и приобнял меня за плечи. Я не видела откуда он вышел, но с благодарностью приняла объятие. Я продала смерть за двадцать золотых.

- Я так понимаю, сейчас мы вновь встретим Джерс?

- Нет, что ты,- я крепче прижимаюсь к груди Андора. – С высокородными работает совсем другой человек. Он похож на сдобную булочку с ядом – мягкий, сладкий, приятный и имеет королевское дозволение казнить на месте. Для этого нужны веские основания, но сам понимаешь, земля слухами полнится.

Милорд Ранте выходит из ратуши, подходит к своей супруге и опускается на одно колено. Пальцы скользят по бархату платья, он поджимает губы, удерживая прерывистый вздох.

- Мелли, зачем?

Сухой, надтреснутый голос. И словно очнувшись он поднимается на ноги, отряхивается и надменно обводит взглядом окружающих. Все прекрасно понимают, что за слухи пойдут после сегодняшнего приема.

- Пойдем внутрь, найдем где посидеть.

- Танцы кончились? – поддел меня колдун.

- Нет конечно,- удивляюсь я. – Никто не остановит бал из-за этого. Не королева. Прибудет дознаватель, побеседует с теми, с кем сочтет нужным. И уедет. Это не тот случай, когда будут глубоко копать, как ты однажды изволил выразится.

- Потому что симпатии толпы на стороне милорда,- медленно кивает Андор.

- И помимо этого, он еще Власть Гранполиса. Думаю, реши он ее задушить прямо в зале – они бы отвернулись.

Мы оставляем за спиной остывающее тело Мелинды, и уходим в светлый, просторный зал где играет громкая, веселая музыка. Кадриль. Ненавижу этот танец.

 

глава 15

                Комнату пропитал запах ванили, корицы и терпкие кофейные нотки. Я сидела в жёстком кресле с высокой спинкой. Колдун снял с дивана подушку и устроился у моих ног. Именно он принес мне чашечку кофе и поставил на столик поднос с пирожными. Высокие кремовые башенки украшенные ломтиками фруктов и бисквитной крошкой таяли на языке. Мы с мамой любили их кушать наедине – можно было не боятся испачкаться. Но и науке как красиво и небрежно вкушать яства в обществе меня тоже научили. Только Андор мог себе позволить отколупнуть кусочек пироженки и тут же скривиться, невкусно.

Агенты Департамента Безопасности трудились не покладая рук, заманивая сюда высокородных дам. Которые упирались только для приличия. Всем известен магнетизм и привлекательность старшего следователя. На эту привлекательность ежечасно летят молоденькие дурочки, обламывая крылья и ногти соперницам.

В приемной зале нас было почти двадцать человек. Молодая помощница старшего следователя Йентау заскочила и пересчитала нас по головам. Как скот, право слово. Смутившись под взглядом собравшихся в приемной людей, девчонка раскраснелась и вылетела, захлопнув дверью собственный подол. Когда она вызволяла платье, в круглых глазах блестели слезы. Стажер у них что ли?

- Чего ты кривишься? – колдун оперся затылком о мое колено и смешно сощурился,- нас будто преследуют смерти. Может, это знак?

Я отвела взгляд. Лорд Ранте сидел в центре приемной. Его кресло было точь в точь таким же, как и мое. А значит оно было неудобным. Он сидел с прямой спиной, чуть расставив ноги и поигрывал тростью. На лице застыла скука. Милорд точно знал, что и как будет происходить дальше, и от этого ему было ни тепло, ни холодно.

Каково это, проститься с третьей женой подряд? Правду ли говорят, что он сам своих жен в могилы сводит? Я в это особо не верю. Особенно учитывая, что про меня говорят. Вообще, за прошедший год я стала нравится себе гораздо больше. Пусть это будет себялюбием и эгоизмом, но я-год-назад не очень-то умная личность.

- Милорды, миледи,- небрежным кивком приветствовал нас старший следователь Йентау. Мать милорда была родом с далекого Востока. От нее он взял синие, миндалевидные глаза с черными, густыми ресницами и темный, тяжелый шелк волос. Кровь отца подарила воинскую стать и твердую линию челюсти – хотя здесь со мной не все согласны. Что интересно, у него есть младшая сестра, так та внешностью пошла в отца а ростом в мать. Несмотря на богатое приданое у девушки жениха нет.

По приемной зале будто прошелестел ветерок – леди сменили позы. Таинственность и загадка, томная скука, испорченная невинность – едва ли не буквами было написано над некоторыми красотками. Кто-то поступил проще, выгодно продемонстрировав нежную кожу плеча или пухлость губ. Поддавшись всеобщему помешательству я чихнула. Случайно, но тоже ведь привлечение внимания. Хорошо успела рот прикрыть. Колдун засмеялся:

- Будь здорова, родная.

- Мне жаль видеть вас, по столь скорбному поводу,- глубокий баритон лорда Йентау заставил дам с легким треском распахнуть веера. Колдун протянул мне чашку со свежей порцией кофе и поднялся за сливками. А я приготовилась наблюдать. Львицы Гранполиса готовы разорвать друг друга на мельчайшие клочки лишь бы заполучить себе в любовники старшего следователя Йентау. Что интересно, замуж за него никто особо не рвется. Оттого и потоптались подле мертвого тела. И теперь наслаждаются моментом – следователь обязан опросить каждого свидетеля, а это открывает перспективы.

- Что происходит?

- Дичь, которая сопротивляется,- отпиваю крошечный глоток кофе. – Папа говорил, что лорду Йентау давно нужно выделить пару недель и осчастливить всех желающих, тогда и работать станет легче.

- Шутник твой папа, перетрудиться же,- шепнул колдун и мы тихо засмеялись. Щекам стало жарко, удерживать рвущийся наружу хохот, превращая его в негромкий смех – тяжкое искусство. Бросив украдкой взгляд по сторонам, я обожглась о давящий синий взгляд. Похоже наше веселье не осталось без внимания старшего следователя Йентау.

- Тихо, а то нас накажут,- выдавила я из себя и для верности закусила палец, чтобы гоготом не распугать людей. Колдун смотрел на меня сияющими весельем глазами, и я немного отрезвела. В сумочке дожидался своего часа «чистильщик», мой и тот что я сделала для колдуна. Так и не было времени чтобы вручить подарок. Протянув браслет колдуну закатала левый рукав. Браслет удобно лег на руку, иглы с негромким чмоканьем вошли под кожу. Колдун поморщился, ощутив букет изысканных ощущений и с удивлением воззрился на матово осветившиеся камни.

- Что это?

- Дурман,- пожимаю плечами,- один из десятка различных вариантов. Вопрос в том, почему мы с тобой надышались им, а они нет? Мы не оставались наедине.

- А если надышался только я и пропиталась моя одежда? Сегодня в курительной комнате было чересчур весело,- колдун сощурился. – После того как опозорился твой родственник, насмешки пошли по нарастающей.

- У меня высокая чувствительность к запахам и дурманящим средствам, особенность дара,- киваю в ответ я. – Только ничего не докажем, «чистильщик» за улику не считается. Слишком пластичный и изменчивый амулет.

- Куда ни посмотри, ничего за улику не считается. А как она выглядит-то, классически правильная улика? – страдальчески вопросил колдун.

- Как остро заточенный нож со следами крови в руках непосредственного убийцы стоящего над трупом. Это мечта всех агентом Департамента. Приятного вечера, меня зовут Дайсу Йентау, вы можете обращаться ко мне господин старший следователь,- мужчина опустился в соседнее с моим кресло, и колдун поспешно встал. Идея сидеть в ногах у другого мужчины его не привлекла. Ничуть не смущаясь, он подтащил к нам еще одно кресло и уселся, вальяжно закинув ногу на ногу. Ему не хватало трости и сигары, настолько довольным жизнью он выглядел.

Неловкая пауза, мы с колдуном переглядываемся и киваем, мол, хорошо, поняли. Я в такой ситуации оказываюсь впервые. Со следователем Джерс было бы проще. Да даже в той ужасной комнате, где меня мучили цикличными вопросами и то было проще и понятней.

- Что у вас в волосах, леди Лёвэ? – прежде чем обратится ко мне, Йентау заглянул в свой список.

- Спицы с украшениями, подарок жениха, и цепочки заклятые на спокойствие и умиротворение. Продемонстрировать?

- Нет,- Йентау помолчал. Мне стало его немного жаль, быть объектом желания большей половины дам высшего света серьезное испытание. – Расскажите о покойной, о том что вы считаете важным?

- Мелинда Ранте боялась высоты,- я отпила еще немного кофе. – Еще полтора года назад она боялась выходить на старый балкон, это на третьем этаже. Мы тесно общались и под моим влиянием и влиянием наших друзей она все же выходила, но к парапету ее можно было подтащить только силой.

- Это интересный взгляд. Некоторые леди заметили, что последние полгода она напротив полюбила заглядывать в пропасть,- Йентау казался расслабленным. Чистое, бледное лицо где контрастом выделяются темные дуги бровей, синева глаз и темный рот.

- Наши пути разошлись. Значит что-то или кто-то заменил ее страх. Так случается, когда человек испуган, один страх может вытеснить другой.

- Кого боялась Мелинда Ранте?

- Наши пути разошлись,- кофе отвратительной горечью осел на нёбе. На пирожное даже смотреть неприятно. Вежливо улыбаюсь и делаю слуге знак доставить мне еще чашечку.

- Некоторые напрямую высказались о том, что убийца ее супруг.

- Вы журналист или следователь? Если уж и обвинять милорда Ранте, то только в том что он мог оплатить услуги наемника. И к слову, он стоял со мной на том балконе,- я приподнимаю уголки губ в вежливой улыбке и склоняю голову набок, ненавязчиво демонстрируя шею.

- Значит не солгал,- Йентау прищурился. – Почему вы это признали? У остатков рода Лёвэ нет претензий к семье Ранте?

- Мы решим все миром, господин старший следователь, это называется мирное урегулирование конфликта,- прикрываю глаза вдыхая кофейный аромат. Я напилась этого чудесного напитка на пару недель вперед. – Все мы одна большая семья, не правда ли? Гранполис смешивает воедино самые взрывоопасные реактивы.

- Господин Андор из Таргота может что-то добавить?

- Я просто мебель, господин старший следователь,- колдун развел руками, а Йентау проследил взглядом за браслетом «чистильщиком». Я поспешила прояснить момент.

- Дурман в курительной комнате,- спокойно произнесла я, и покрутила в воздухе левым запястьем,- у меня непереносимость подобных вещей. Сознание меркнет, а я становлюсь ведомой. Достаточно пропитанной дымом одежды, чтобы на меня подействовало.

- Бич современного общества,- кивнул колдун.

- Департамент пытается продавить закон запрещающий употреблять, хранить и распространять это вещество,- резко произнес следователь. Слишком резко для такой темы. Что-то личное, господин старший следователь?

- И вырезать под корень три гильдии – зельевары, алхимики, целители. Некоторые артефакторы тоже используют дурман.

- И вы?

- О, я прожигаю жизнь в обществе своего возлюбленного,- по-кошачьи выгнув спину я потерлась щекой о плечо колдуна. – У меня нет лицензии, да и диплом отозван. Светская баловница.

- Предлагаете оставить свободу покупать и продавать дурман?

- Не моя прерогатива. Но представьте, что закон вышел, что тогда? Целый пласт зелий, в том числе и необходимых армии обезболивающих настоек, придется вырвать. Кто-то уже совершил прорыв? Замена дурман-траве очень дорогая, и не стоит того. Вернемся к эпохе болезненного целительства? Вас съедят, если не бойцы, то мирные граждане вынужденные драть зубы на живую. Сначала нужно совершить открытия, которые заставят людей отказаться использовать дурман. Сделать его слишком дорогим и не выгодным.

- Где вы видели Мелинду последний раз? – миролюбиво спросил следователь. Смена темы или облегченная версия цикличного допроса?

- Она стояла рядом с мужем. Шутники сняли с нее морок,- качаю головой. – Очень плохо выглядела.

- После курительной комнаты я видел, как леди Ранте прошла сквозь стену,- колдун ухмыляется,- сами понимаете, я мог увидеть еще и не то.

- Скрипач на балконе,- вспомнила я,- дивно играл. Он иногда играет на улице Цветущих Фонарей.

Йентау было неуютно. И мне это было прекрасно видно. Долгих полтора года назад я знала, что означает каждый жест, каждая тень в синем взгляде. Или думала, что знаю. Сейчас я пила горький кофе, рассматривала самого красивого мужчину Гранполиса и никак не могла взять в толк, на что же я повелась?

Едва следователь нас отпустил, колдун подал мне руку. Благодарно прижавшись к нему, я тихо сказала:

- Хочу на свой чердак.

- Я пару домов присмотрел, из тех что мне по карману. Будешь смотреть?

- Не сегодня,- мы вышли в душноватую темноту июльской ночи и колдун хохотнул:

- Не думаю, что хозяева настолько хотят продать свои дома, чтобы встретить на сейчас. Мне показалось между вами искры?

- Искры?

- Ты и этот идол всея Гранполиса.

- А чтобы кошку не мучить, хвост ей буду по кускам резать,- я почесала кончик носа. – Моя большая и пылкая Любовь, как впрочем у всех. Только я хотела свадьбу, детей и вместе до гробовой доски. И вроде все было как-то ничего, прогулки вдоль Канала, все прилично. Потом отец заговорил о слиянии родов Лёвэ, и я не возразила. Если ты сейчас скажешь, что за любовь надо бороться, я тебя укушу.

- М-ммм-ммм! – колдун замычал плотно сжав губы. Мол, я не ничего говорил, но ты все же объясни.

- Откуда нам, девушкам, знать, что здесь варится? – я постучала указательным пальцем по лбу колдуна. – Гулять гуляли, но он даже в щеку меня не целовал, на вечерние чаепития в наш дом не приходил. Я не осмелилась идти против воли отца. И договор был заключен, но подробностей я не знала. Милорды договорились в ратуше, в курительной комнате. Я была на балконе, ушла гулять. И тут он меня поцеловал! Сам! Целый один раз, а после принялся расцеловывать шею, грудь в вырезе платья. Там у стеночки в коридоре я и отдалась. Спину ободрала, с платья отлетели камушки драгоценные, про чулки уж лучше промолчу. Мерзковато, больновато и обидненько. Сейчас понимаю, влепи я ему пощечину, и пошла бы гордая.

- Я могу высказаться по поводу всей степени твоего идиотизма?

- Нет. У меня богатая фантазия и едкая совесть,- устраиваюсь в ландо поудобней. – А дальше ты знаешь, очнулась, одумалась, а увы, девственность на место не пришьешь. Запаниковала, наломала дров и ни о чем не жалею. Не бывает полностью погруженных в работу женщин-артефакторов. Это у мужчины может быть отдельная Башня, куда жена и нос сунуть боится.

- У вас ответственности больше, дети опять же,- колдун поддерживает беседу будто из-под палки.

- Причем здесь дети, с детьми как правило нянюшки, мамушки и гувернеры. Только моя мама со мной лет до шести была неразлучна. За что ее глупой считали.

Ландо мягко покачивался, и мне захотелось немного продлить эту ночь.

- Мы можем сделать круг по городу?

Колдун договорился с возницей, и мы поехали по большому кругу. Цокот копыт по мостовой, позвякивание упряжи, шумное лошадиное дыхание и фырканье. Причмокивает возница. Я запрокинула голову любуясь гроздьями звезд. Говорят в степи звезды так близко, что кажется протянешь руку и коснешься их пламени.

Улица Цветущих Фонарей пустынна, ландо катится по ней медленней, позволяя прочувствовать атмосферу. Я ищу взглядом скрипача, вдруг он здесь? Сегодня я бы не отказала колдуну в танце.

Но Гранполис пуст. Часть ночных гуляк еще не покинула Ратушу, остатку завтра открывать лавки или вставать на иную работу.

- Мы приехали, или еще кружок? – колдун пристально смотрел на меня, и я, уже порядком озябшая и сонная, затрясла головой.

- Спать. Заберу Марципана и спать. Хотя нет, пса утром заберу, госпожа Бертрам спит и вряд ли мне будет рада.

- Проводить тебя? – замялся колдун, помогая мне спуститься.

- Что я, дороги не найду что ли? – удивилась я, и, поцеловав колдуна в щеку, быстро пошла к двустворчатым дверям подъезда. Хорошая была ночь, если исключить момент со смертью Мелинды, конечно.

Крадусь тенью, на ходу вытаскивая тяжелые спицы, цепочки с подвесками путаются в пальцах, глаза нестерпимо чешутся от косметики. Умыться, протереть лицо свежим огурчиком и спать. Сон кажется мне самым желанным на свете. Глаза потяжелели, немного болят и слезятся. Хочу потереть лицо руками, но это приведет к тому что раздражающая краска перейдет еще и на щеки. Хорошо помаду я съела вместе с пирожным и запила кофе – а то еще и рот бы распух.

На этажах тихо, даже самые шумные и гулящие соседи выдохлись и улеглись. Я присаживаюсь на подоконник, между третьим и четвертым этажом. Чистое стекло, за которым мелькают светлячки. Неяркий свет от стенных светильников позволяет разглядеть свое отражение в стекле. Глаза запавшие, усталые, волосы распущены по плечам, тяжелыми волнами спадают ниже талии. В висках стучит, поспешно достаю флакон с зельем. Чего сразу не выпила, мучилась? Отчего-то хорошо вот так посидеть на подоконнике, не торопясь подниматься в свою квартиру.

У меня не было своего личного пространства. В спальню, не стуча, заходили слуги и гувернеры, стремясь подловить на чем-нибудь эдаком. Учебный класс принадлежал опять же гувернеру, и трогать разложенные на стеллажах вещи было нельзя. В библиотеке постоянно делали перестановку, оставляя нетронутым только стол и стул отца. А в Школе я делила комнату с соседками. И только растеряв все что было, я обрела желанные собственные, только мои, жилые помещения. Куда беспрепятственно просачивался Тень. Но он один, против того количества личностей которых приходилось терпеть раньше.

Подышав на стекло, я поддаюсь атмосфере и рисую сердечко. Он вышло маленьким, кривым и не очень красивым. Наверное, потому что такую фигуру я нарисовала впервые за прошедший год.

Иду по коридору до своего люка и наслаждаюсь шелестом собственного платья. Подол шуршит, серебряные каблучки отбивают четкий ритм моего шага. Моменты самолюбования свойственны каждой женщине, и я не исключение.

Жестом распахиваю люк и влетаю на чердак. На стол падает лунный свет, скользит по коробкам из морга, поблескивает на острых гранях закрепов, удерживающих записки на ткани.

- Вы не думали податься в агенты, леди Лёвэ? – негромкий, почти мурлычущий голос старшего следователя Джерс разбивает вязкую тишину.

- Так я уже, Джерс,- устало произношу я и зажигаю свет.

Следовательница выглядит усталой. Под глазами пролегли тени, губы обветренные, щеки ввалились. Она сидит в кресле Марципана и я понимаю, если договоримся, в качестве жутко дружелюбного жеста почищу ее от шерсти.

- Это лет пятнадцать службы на благо Короны.

- Для меня поменьше будет, да и по профилю работать буду,- я сажусь прямо на стол, на разложенные бумаги. – А ты, взлом с проникновением, ай-яй, следовательница.

- Я успею оформить бумаги на обыск, пока ты, обездвиженная, будешь лежать в своей постельке,- улыбается Джерс.

- Ну и что? Я обокрала морг, Джерс. И меня табличка на входе не записала. Знаешь об этом милом заклинаньице?

- Это родовое заклятье Интан, тебе оно не известно,- напряглась следовательница.

- Неизвестно, да. Но я его скопировала, разобралась, и посмотри, жаль ругательство другое не подставить.

- Браво, Лёвэ. Но я и не собиралась тебя сдавать.

- Только шантажировать.

- Теперь мы взаимозависимы. Что было в документах, которые у вас украли?

- Ты мне лучше скажи, кто настолько компетентен что не заметил этих документов? – то, что я и сама бы их не нашла, уточнять не буду. Лишняя информация.

- Моя группа работала.

- Что ж, письмо, полноценное, писал хорошо образованный человек. Почерк строгий, ровный, без клякс и разрывов. Отступы, приветствие все выдержано в одном стиле. Если исключить суть послания, оно кажется вырванным из контекста деловой переписки двух лордов. Я воспроизвела его здесь, свои почерком, почти дословно,- шарю по столу в поисках черновика, но Джерс качает головой:

- Я уже изъяла в пользу следствия.

- Ты ведь нас и не подозревала, верно?

- Мне нужны виновники, я показала пальцем и сказала, это точно они. Надо только найти улики,- Джерс потягивается в кресле,- и таким образом выиграла себе время. Знаешь, как принято показывать куда тянется ниточка? Тыкать пальцем в потолок и округлять глаза. А я хочу попробовать выиграть.

- Сегодня кто-то столкнул Мелинду Ранте с балкона в Ратуше. С четвертого этажа, никто из магов не смог остановить ее падение. Пытались двое, один обычный великосветский хлыщ, второй боец с границы.

- У бойцов, особенно пограничников, рефлексы отточены,- Джерс щурится,- петля левитации?

- Да, закрепили на плитах, поднял наверх и притянули ее к земле со всего размаха.

- Это был качественный артефакт? Если знать кто и где…

- Я и здесь,- складываю руки на груди. Пора идти на штурм,- продала петлю левитации Посреднику за двадцать золотых.

- Возможно совпадение,- следовательница сама не верит своим словам.

- Двадцать золотых, а красная цена ей пять.

- Кто мог знать, что она у тебя есть?

- Посмеяться изволите? Я в свои дела людей не посвящаю. Но вообще, петли у меня всегда с запасом сделаны. Как три года назад освоила, так и готовлю наперед. Не ходовой товар, а без практики теряется навык. Там специфичное строение плетения….Не важно. В Школе я делала их бесплатно из материала заказчика.

- Значит твои школьные дружки. Что можешь сказать о Посреднике?

- Ничего, я под клятвой.

- Нелюдь ты выпустила?

- Какую нелюдь? – делаю я большие глаза.

- Молодец. Я хотела, чтобы его убили, но не так. Завтра в моем кабинете, пса можешь с собой взять.

Джерс спрыгивает в темноту и я искренне желаю ей переломать ноги. В ответ мне достается смех. С таким подходом эта дама либо далеко пойдет либо очень плохо кончит. Но это не мое дело.

Выпутываюсь из платья, надеваю просторную рубаху, наскоро умываюсь, оттираю лицо жестким полотенцем и быстро кромсаю огурчик. От жажды лечь в постель и закрыть глаза меня ощутимо потряхивает. Размазываю огуречный сок по лицо и просто падаю на простынь. Проваливаясь в сон укрываюсь одеялом. До самого утра, хоть потоп, хоть пожар. Я проснусь сама, тогда, когда захочу. С псом погуляет Бертрам, да и покормит его она же.

 

глава 16

                Топаю ногой, пытаясь умостить ступню удобней. Мои обычные ботинки выделаны из довольно грубой кожи, и после бальных туфелек кажутся неудобными. Вообще, сказка как-то слишком быстро кончилась. Вчера была фея в платье, сегодня злая ведьма в тяжелых ботинках и котелке.

Нежно-персиковая блузка, с тремя расстегнутыми пуговками, должна придать здоровый оттенок моей коже. Но как-то не очень это выходит, если честно. Добавляю сливочно-желтый шейный платок с золотыми искрами, застегиваю шоколадного цвета жакет и поправляю поясок юбки. Жакет короткий, по последней городской моде.

Марципан довольно постукивает хвостом по полу. Он сыт, выгулян, вымыт и вычесан. Госпожа Бертрам и госпожа Дройн вчера устроили ему помывочный день. И если верить дамам, то пес вел себя пристойно. Позволил намылить и смыть шампунь, смиренно сидел под «сушилкой» и милостиво воспринял мягкую щетку. Правда, пузо расчесать не позволил.

Я зарываю в его густую шерсть обе руки и он переворачивается на спину, подставляя мне живот. Мы можем часами так развлекаться. Но сейчас у меня другая задача. На ошейник я цепляю охранный амулет – пока не было возможности сделать полноценную защиту. Но в крайнем случае и этот пригодится.

Взгляд падает на лежащие неопрятной горкой украшения. Помолвочный набор, красивый и безумно мне подошедший. Тот, который колдун отдал мне и сказал, что ему он уже не пригодится. Тот что я могла бы разобрать и превратить в полезные вещи. Тот который я хочу носить.

- Ладно малыш, давай что ли выдвигаться? Погодники обещали ясный день, боюсь что вечером нам до дома придется плыть.

Бросаю последний взгляд в зеркало. Чуть сдвигаю платок, чтобы были видны ключицы, поправляю шляпку – немного набекрень и ближе ко лбу. Так носят в Столице, да и мне идет. Тугой узел волос немного смещен в сторону, и не смотря на усталый вид я себе нравлюсь. Хмурая дама в очках. Было бы неплохо подкрасить губы, но ничего нейтрального у меня нет, а лезть за маслом откровенно лень.

Из дома мы вышли никем не замеченные – госпожа Бертрам куда-то ушла, а больше никому и дела не было.

На небе собираются облака, со стороны степи идет большая грозовая туча. Марципан недовольно ведет носом, и я прикидываю, успеем ли мы вернутся домой до дождя. По всему выходит, что нет.

- Знаешь, Марципан, если мы поторопимся, то не вымокнем,- обернувшись я поняла, что туча как-то совсем уж близко подбирается к городу. Опять орочьи шаманы с нашими погодниками силой дара меряются.

Грубая кожа ботинок проходится по мозолям оставшимся после бала, и в холл здания Департамента Безопасности я захожу злая, уставшая и недовольная миром в общем и Джерс в частности.

В кабинете на серебряном подносе водруженном на стол стоит кофейник, фарфоровый молочник со сливками, две тонкостенные чашечки, две ложечки и бумажный пакет с вензелем королевской булочной. Во рту образовался гаденький, горьковатый привкус.

- У тебя много кофе в квартире,- спокойно произнесла Джерс. Ее короткие волосы были спутаны, так, словно она не спала всю ночь. А только и делала что запускала ладони в гриву, стимулируя мозговую деятельность.

- Всю ночь над бумагами корпела?

- Я бы уже кончилась, если б так работала. Был вызов. Садись, разлей, если не переломишься.

- Так уж и быть, поухаживаю за тобой,- я усмехнулась. Целеустремленная, с гибкой совестью старшая следовательница Джерс казалось понятной. – Амбер Миравель Лёвэ.

- Таша Анта Джерс,- кивнула следовательница не отрывая взгляда от бумаг.

Я разлила кофе по чашечкам, добавила сливки и сахар, вскрыла пакет. Внутри была сложена ажурная, бумажная салфетка. Расстелив ее, я выложила крохотные печеньица.

- Все готово.

- Лучше бы это был кусок хорошо прожаренного мяса,- вздохнула Джерс,- или плохо прожаренного, но тогда с хлебом и элем.

- Или креветки,- кивнула я и отпила глоток. Сладковатая горечь прокатилась по горлу и тяжело улеглась в желудке. Плохо, когда репутация кофемана начинает работать против тебя.

Печенье мы обе проигнорировали. Я, потому что тонкий, нежный вкус лишь подчеркнет кофе, Джерс же воздержалась по непонятной мне причине.

- Будешь сотрудничать?

- Еще вчера согласилась,- пожимаю плечами. Мужественно допив кофе, ставлю чашку. Джерс заботливо доливает мне кофе, сливки и кивает на печенье:

- Ешь, тебе куплено. В качестве мировой за вскрытие твоей берлоги.

- Это очень мило,- подцепляю печенье, отправляю в рот и вымученно улыбаюсь,- как всегда восхитительно. Эта пекарня лучшая в городе.

- Потому и находится под протекцией Короны. Посмотри, это подборка статей «Вестника» за последний год. Косвенно подтверждает некоторые твои выкладки.

Я промолчала раскладывая короткие заметки. Некоторые были вырезаны кусками из полноценных статей. Причудливая вязь слов рисовала страшный смысл. Я перетасовала статьи и рассмотрела в другом порядке. Нет, не ошибаюсь.

- Они выставляют саму идею малых телепортов провальной,- поднимаю глаза на Джерс,- от публикации накаляются, а последняя…

- Преисполнена паники,- мрачно заканчивает мою мысль Джерс. – Сегодня ночью в доме лорда Сфалер прогремел взрыв, от ударной волны пострадала его жена. Леди Сфалер жива, в тяжелом состоянии в целительском доме. Но ребенка она потеряла, и врачеватели не могут гарантировать что смогут сохранить ее репродуктивные функции.

- А их история любви прогремела на весь Гранполис. Череда дуэлей, площадь заполненная цветами, заморские птицы и рояль у фонтана, Григориан сходил с ума по своей Птичке. Хорошо они уже успели наследника сделать.

- Один из опаснейших боевых магов сейчас сидит в у постели своей жены. Когда леди Сфалер определится на каком свете она остается, мы получим очень злого бойца с десятком вопросов.

Мироздание любит шутки сомнительного характера. Ничем иным резкий удар в дверь назвать нельзя. Раз, раз, еще раз. Будто кто-то облокотился о косяк и равномерно стучит кулаком по дверному полотну.

- Войдите.

На пороге стоял лорд Сфалер. Уже не молодой мужчина, чей правый висок пересекал старый, побледневший со временам шрам. Узловатая нить терялась в волосах, но отсутствующая часть уха подсказывала что это была немаленькая рана. Григориан женился рано, но овдовел, и лишь необходимость продолжить род заставила его вернутся в мирный Гранполис. Профессиональному военному было тяжело находится среди мирных граждан, посещать балы и приемы и искать того, кто отдаст за него дочь. Когда он начал склонятся к мысли женится на вдовой женщине, на одном из приемов он встретил Ами Лийсу. Тихая и скромная девушка, прячущаяся в тени портьер с историческим романом покорила черствое сердце воина из рода Сфалер. Он добивался ее руки почти год. И успел дважды отчаяться, прежде чем волоокая красавица сбежала к нему из под опеки отца. Проведя ночь в его доме девушка отписала отцу, что он обязан заставить лорда Сфалер на ней жениться. Или ее репутации наступит конец. Свадьбу играли за пределами города – прибыл полк лорда Сфалер, и многие горожанки нашли себе кавалеров среди удалых пограничников.

- Дамы, доброго дня,- милорд скорее наметил улыбку, чем действительно улыбнулся. – Где я могу найти старшего следователя Джерс?

- Это я,- спокойно поднялась на ноги следовательница. Лорд чуть наклонил голову, внимательно осмотрел Ташу, задержав взгляд на груди и дернул углом рта:

- Понятно.

- Присаживайтесь, милорд, кофе? У тебя еще чашки есть? – пытаюсь расшевелить следовательницу.

- Я не брезглив,- лорд садится на узкий диванчик и вытягивает ноги, занимая собой сразу половину кабинета. В кофе он доливает янтарную жидкость из карманной фляги.

- Она выжила? – этот вопрос меня действительно волнует.

- Я тебя знаю,- он нахмурился.

- Амбер Лёвэ, на курс младше вашей жены,- спокойно произношу я.

- А, Лёвэ. Да, Птичка пока жива.

- Мне нужно посетить ваш дом,- я ставлю свою опустевшую чашку и беру еще печенье. Марципан начинает поскуливать, намекая, что его, тихого, вежливого и незаметного пса тоже стоило бы угостить.

- Там уже порылись ее агенты,- он нахмурился,- что женщина делает в Департаменте?

- То же что и мужчина,- сквозь зубы процедила Джерс.

- Те самые агенты, что копались в завалах в свое время пропустили тайник в доме убитого юноши, который может быть связан с вашим делом. В вашем доме установлен телепорт работы доктора Шеффара.

- Его убили,- со значением произнес Сфалер.

- Его, его помощника, его жене угрожали,- мысль о том что доходы ГиГа упали я решила оставить при себе. Боевые маги по натуре не слишком расположены к живым существам. И Сфалер достаточно силен чтобы раскатать всю контору, не оставив от ГиГа и камня на камне. Вот только основного виновника мы таким образом не поймаем.

- Не стоит считать равнять меня по пехоте, леди Лёвэ. Малые телепорты создают конкуренцию,- он поскреб пальцами щетину на подбородке. - В год у меня на эту дрянь уходило около сорока золотых. Один переход через стационар равен двадцати пяти золотым.

- И что вы будете теперь делать? – Джерс сложила на груди руки.

- А вы? Кофе, дамы, это прекрасно, но не стоит полагаться исключительно на его силу,- он выпил свой коктейль из кофе и крепкого алкоголя, и встал,- теперь этим делом займется настоящий профессионал, девочки.

- Лорд Сфалер,- только и успела произнести я.

Он повернулся в дверях и склонил голову:

- Я пришлю вам пирожные. Каждый должен заниматься своим делом.

Дверь закрылась. Джерс рухнула на свой стул, а я принюхалась к его чашке. Действительно, что-то крепко алкогольное.

- Похоже моя и без того тоскливая карьера скатилась окончательно. Да здравствует должность вахтера на воротах в Три Школы,- она захохотала. – Я через стольких перешагнула ради этой должности.

- Не ной, а? На мне ваша метка, я город покинуть не могу, на моем женихе тоже самое, а она ноет. Повяжут этого горе-бойца. По пехоте его не равнять, был бы умен, не сидел бы на пенсии, а в столице в Министерстве должность имел.

- О чем ты?

- У нас все куплено,- пожимаю плечами,- но есть сферы где все не так плохо. Например, армия. Сытные должности у своих, а места где нужно шевелить мозгом отданы тем, у кого есть талант. Талант лорда Сфалер в одном, он силен как три колдуна. С одного удара он способен проломить крепостную стену.

- Господи,- перед глазами Джерс встала картины дымящихся, обугленных развален конторы ГиГа.

- Но при этом быстро выдыхается и не слишком умен. Это не моя характеристика,- тут же добавила я наткнувшись на внимательный взгляд следовательницы. – Но я полностью с этим мнением согласна. Он ведь был готов купить свою жену, друг отговорил.

- Я порой так радуюсь, что не принадлежу к высшему сословию,- она погладила себя по голове, – Мы можем провести повторный осмотр его дома.

- На основании?

- Я подпишу тебя как независимого эксперта, и даже выдам плату,- Джерс хмыкнула,- казна одарит тебя десятью серебряными монетами.

- И часто у вас соглашаются работать независимые эксперты?

- Ты будешь третьей, и тоже не слишком добровольной.

Я часто хотела прокатится в транспорта Департамента Безопасности. Стильные и пафосные, эти дилижансы вызывали трепет и восторг у тех, кто их видел. Что ж, детская мечта исполнилась.

Жесткая скамья, окрашенная черный цвет. Без обивки, и даже местами плохо соструганная, подарила моему мизинцу занозу. Я дважды ударилась затылком и деревянную стенку, уронила ридикюль на морду Марципана и в итоге сползла на пол, прижимаясь к надежному боку пса. Тот только вздохнул и немного подвинулся. Джерс смеялась и говорила, что со временем все привыкают.

- Ты сможешь отделить детали телепорта от привнесенного извне мусора? – Джерс нервно стиснула пальцы. Представляла ли она целую серию взрывов или беспокоилась за свою карьеру, получалось у нее это очень искренне.

- Отделить точно смогу. Есть свои способы,- я кивнула на два стандартных саквояжа магов-экспертов. – У вас конечно беда с реактивами, но справится можно будет.

- Кажется, ты моя удача.

- Да уж,- интересно, кто колдун в таком ракурсе? Удача или проклятье? Чтобы было, не спустись я тогда в переход?

Дилижанс тряхнуло, я ткнулась лицом в шерсть Марципана и фыркнула. Хорошая встряска выбрасывает из головы лишние мысли. После смерти мамы отец слишком любил предаваться философским размышлениям, на тему, «а что если бы». И вот честное слово, я бы больше поняла начни он изучать некромантию чтобы вернуть возлюбленную. Но никак не эти ежевечерние стенания. И если первое время он меня стеснялся, то после ему стало наплевать. Как-то удерживал лицо на людях, дома он превращался в развалину с бутылкой виски. Дуэль и потеря рук на несколько дней примирила его со смертью мамы. А я так и не смогла оплакать ее. Мне было некогда. Возможно, я плохая дочь. Что ж, мы решим это после моей смерти, когда встретимся на заливных лугах Ноэ. То есть в Раю. Конечно, в Раю, ведь я верная дочь нашей матери Церкви.

- Ты уснула что ли? Выгружаемся.

В качестве представителя власти присутствовала Джерс, сунувшая под нос привратнику свою бляху. В качестве трясущейся группы поддержки выступила я. И только Марципан равнодушно пометил мраморную скамью, кустик роз и фигурку гномика.

- Лорд Сфалер отсутствует,- равнодушно произнесла высокая, статная дама. Ее волосы уже тронула седина, а у губ сложилась горькая складка. – Это и есть тот эксперт о котором вы говорили? Остаток Лёвэ?

Я согрелась. Вот так, резко, сжавшаяся внутри пружина раскрутилась и я легко ответила на взгляд вдовы Сфалер. Да, остатки Лёвэ, последыш. Без мужа и без детей, попирающая сам смысл слова род. После смерти отца я должна была выскочить замуж и начать размножаться, ежегодно и желательно двойнями. Восстановить родную кровь так сказать.

- Судьба рода Сфалер – рано терять своих близких,- я учтиво склонила голову, выражая свое соболезнование. – И милорд познал это самым жестоким образом. Примите мои соболезнования.

Вдова без слов развернулась, следом за ней поплыл шлейф резких духов. Я принюхалась и вскинула брови. Похоже ударила я по больному, спустя десять лет после смерти мужа миледи пользуется его туалетной водой. По крайней мере, просто мужской туалетной водой. Но полагаю, это все же тот запах что предпочитал ее почивший супруг.

Нас привели в хорошо освещённую комнату. Там, на длинных и узких столах, застеленных скатертью, лежали обломки. Почерневшие и обуглившиеся куски дерева, осколки стекла и фарфора и еще бог весть что. И все это было точнейшим образом описано и подписано.

- Предположительно деревянный фрагмент неопознанного предмета мебели предположительно пострадавший от огня предположительно вызванного взрывом объекта поименованного владельцем «малый телепорт». Это что?! – я двумя пальцами подняла со стола обломок резной табуретки, предположительно ножку, предположительно покрытую лаком.

- Ты про гм, предмет мебели или про опись в целом? – немного смутилась Джерс.

- Я знаю три языка, Таша, но ни в одном из них нет цензурного прилагательного превосходительной формы, способного описать метод работы ваших магов-экспертов.

Подобная опись имелась у каждой кучи мусора. И вместо того чтобы выбросить куски штукатурки и фрагменты лепнины, мы терпеливо складывали все в коробки. Туда же отправлялись гениальные подписи.

- Предположительно стекло номер четырнадцать оставь на месте. Я предполагаю, что это часть телепорта,- произнесла я и сама задумалась, а то ли я сказала, что хотела? С этого момента читать фрагменты описи я перестала.

Из шести столов занятыми осталось три. Перестеленные свежими скатертями они радовали глаз. Все фрагменты можно было уместить на один стол, но мне бы стало неудобно работать.

- Не хватает каменной тумбы.

- Она от взрыва не пострадала. Да и оторвать ее от пола оказалось невозможно,- Джерс задумалась,- но если разобрать потолочные перекрытия первого этажа, то…

- Не надо. Сейчас здесь закончим и пойдем осмотрим тумбу. Бери кисточку, садись в удобную позу и делай как покажу.

Джерс очищала обломки от грязи и пыли, а я обрабатывала их реактивами. Чтобы проявить магию и найти сходные детали. Через два часа у меня заболела голова, а Марципан тонко намекнул, что неплохо бы поесть.

- Давай в город, перекусим, уже давно обеденное время,- я потянулась и стряхнула с рук перчатки. Единственный плюс в использовании этих «профессиональных» саквояжей – перчатки.

- Вам накроют в малой гостиной,- у двери, на стуле сидел лорд Сфалер.

- Милорд,- я склонила голову,- давно мы вас игнорируем?

- Только вы, леди Лёвэ, только вы. Следователь заметила меня спустя пять минут,- он был мрачен и тих.

- Контора «Господин и Господин» сгорела? Так быстро? – я потерла друг об друга занемевшие ладони.

- Там кроме женщин иных сотрудников нет,- нехотя ответил лорд.

- Восточная месть? Удар пришелся на вашу жену, и вы могли бы искалечить чужих жен и матерей,- легко пожимаю я плечами. Джерс некрасиво распахнула глаза, разом напомнив земноводное.

- Я не опущусь до подобной низости,- резко ответил Сфалер.

Все опускаются, а он нет. Смешно, можно подумать никто не знает каким образом удерживаются границы и как усмиряют бунтовщиков. Я не осуждаю, ни в коей мере. Мир во всем мире – не моя прерогатива.

Обед был простой. Мясной суп, зеленый салат с курицей и оливками, пресные лепешки.

- Вина?

- Благодарю, но нет,- решительно отказываюсь я.

- Следователь?

- Я на работе,- вежливо улыбнулась Джерс и выразила общее недоумение,- а ты не хочешь? Я бы на самом деле не отказалась.

- Для меня бокал вина почти как полноценная бутылка,- смеюсь, видя удивление на их лицах. – Артефакторы должны максимально хорошо входить в резонанс со своими творениями. Заканчивая работу я проникаю взглядом и разумом в суть получившегося предмета и ищу ошибки, недочеты, которые позже исправляю. Это не семейный дар, а результат многолетних тренировок.

- Тренировки делают тебя восприимчивой ко всем видам наркотиков? – Джерс вскинула брови.

- Да. Мастера не имеющие поддержки рода за спиной не идут по этому пути, слишком опасно. Но у меня выбора не было.

- Надо скрывать такие вещи,- снисходительно протянула следовательница и вдова Сфалер едко хмыкнула.

- Роду Лёвэ, госпожа Джерс, столько же сколько и Гранполису. Три четверти родовых тайн ушли на сторону,- надменно произнесла она.

- Верно. Жене сложно не отвечать на вопросы мужа, как и супруг не удержит язык перед супругой,- я отложила вилку. – Отличный салат.

- Ты почуяла, там,- смутилась Джерс, вспоминая инцидент с «болтушкой».

- Разумеется. Этикет резко против таких вещей, но быть может послеобеденный чай перенесем? Приступим к работе? Осталось самое интересное.

Джерс поднялась с видом мученицы и я ее успокоила. Ее работа будет наблюдать и фиксировать результат.

- Будешь записывать то, что я скажу.

- Ты войдешь в транс?

- Да, поэтому пиши дословно. Даже если это будет набор слов или букв или цифр.

Прежде чем идти возвращаться к осколкам, я заглянула в комнату где и произошел взрыв. Сняла слепок с тумбы, должна же я от чего-то отталкиваться. Джерс поделилась способами магов-экспертов снимать слепки магии. Зерно разумности есть в ее откровениях, но для Лёвэ не каждый магический прием подходит.

Милорд Сфалер напросился с нами. Я, попросив позволения, осталась в комнате одна. Марципан устроился у моих ног, охранять. Короткая минутка перед встречей с тем, что пугает меня с самого детства. Дар рода Лёвэ мощный. Он глушит любые другие оттенки магии. Иссушает своих носителей и поглощает тех, кто не способен вовремя обуздать силу. У Лёвэ всегда много детей. Но вырастают из них единицы. В ту ночь, когда во мне пробудился Дар, вмешалась мама, вытащила меня, показала грань, за которую переступать нельзя.

Сейчас это безопасно. Войти в транс, рассмотреть суть, вынырнуть в реальность. Я делаю это почти ежедневно и каждый раз выгадываю время. Трусливо оттягиваю момент погружения. Теперь некому вытянуть меня. Никто не полезет, не приманит испуганное, дезориентированное сознание в реальность.

- Так, все. Задумка в том, чтобы успокоится, а не расшатать нервы окончательно. Тем более что мне сегодня дважды придется скользить по грани. Да, Марципан? Ты ведь со мной, малыш? Не дашь мне заблудиться?

Пес залаял, выражая свое полное согласие я рассмеялась. Вот уж действительно, нельзя надолго уходить в размышления.

- Эй, господа наблюдатели, спектакль начинается. Просьба занят места в партере, на время представления дам просят сложить веера, а кавалеров погасить трубки! Актеры кашляют от дыма.

Джерс, посмеиваясь устроилась на стуле. Сфалер встал слева-сзади нее, чтобы при случае прикрыть щитом. Я видела, как магия тлеет на кончиках его пальцев.

 

глава 17

                Кожу приморозило холодом и следом опалило жаром. Здравствуй, грань. Нет тебе от меня ни имени, ни почтения. Как и всегда я оказалась без одежды. Беглый взгляд вокруг, три живых огонька, ого, а Джерс сильна. Ее огонь почти не уступает пожару Сфалера, да и в Марципане есть немного силы.

Мое тело сплетение нитей сил, по которым струится моя-чужая сила. Страшная тайна моего рода – мы заимствуем силу из окружающего мира. Смешиваем со своей и получившийся коктейль заправляем в амулеты. От того и учатся Лёвэ в Школах, чтобы не погибнуть, не засохнуть без подпитки. Но и другим польза есть, те кто со мной много общался свой резерв вдвое увеличили.

Ухожу дальше, огоньки отдаляются, гаснут, становясь едва различимым искрами в чернильной мгле. Вот и черепки-осколки. Синие да фиолетовые, с блестками голубыми и без.

Теперь все просто. Разделить осколки на две части. В одну лягут части телепорта, в другую инородные частицы. Слепок магии с основания телепорта у меня есть.

Если бы можно было утереть пот с лица – я бы это сделала.

- Синий с оранжевым бликует.

Нити сплетаются между собой стоит только задеть один из искр. Создают единый рисунок, и тут же распадаются, выталкивая из себя чужеродные искры.

- Малиновый тринадцать двадцать один.

Что-то еще клубится, вертится в чернильной мгле позади моих черепков-искорок. Тянусь посмотреть, что там, не видно. Ближе, еще ближе, да что же это такое? Грань играет, заманивает, не пускает. Боятся тебя я не стану.

Свет исходящий от моего призрачного тела раздвигает темноту грани. Клубок змей, с алыми бусинами глаз щерится на меня, создавая собственное лицо. Постоянно меняющее свою форму лицо, с темными провалами глаз и рта. Мой свет, моя сила исходит от меня и втягивается внутрь этого существа. По венам разливается холод. Проклятье рода Лёвэ или просто одно из живущих на грани существ?

Интерес заставляет меня подойти-подплыть ближе, провести ладонью по извивающимся змеям. Горячие. На ладони остается темный след. Как оно живет здесь? Спит, в ожидании добычи или…

Резкая боль в лодыжке и рывок. По глазам бьет свет. Я захлебываюсь кашлем, с правой руки капает густая кровь. Ожог и порез одновременно.

- Что это было? Ты в норме? – Джерс сидит рядом, Марципан, поскуливая, зализывает собственный укус.

- Да, все отлично,- выдавливаю я.

- Вы посинели леди, госпожа Джерс и я почувствовали, что из вас стремительно исходит сила. Пес также был крайне взволнован.

- На грани мне не доступны чувства,- я оперлась спиной о следовательницу и Джерс тут же подтащила меня ближе. – Только интерес. Это существо, оно там не одно, в реальности я их не встречала. Оно питается магией.

- Ты стояла и смотрела как оно тебя ест? – негромко спросила Таша, и почувствовала, как она напряглась.

- Да. Не переживай, я постоянно выхожу на грань,- легко улыбаюсь, чего они, право слово,- и всегда возвращаюсь. Я же знаю, что умру если позволю ему, ну скажем так, доесть меня. Это действительно интересно. Мы висим в чернильной мгле, и его лицо, оно бесформенное, похоже на змеиное кубло.

- Господи,- с непонятной интонацией произнесла Джерс и потрясла головой. Короткие пряди пощекотали мою щеку. – Я буду жить с мыслью что ты ежедневно кого-то кормишь.

- А люди считают безрассудным связывать свои жизни с боевыми магами,- хмыкнув произнес Сфалер. Его мои объяснения полностью устроили. Бойцы вообще к жизни относятся проще.

- Мне нужна вода и можно продолжить работу. Ого,- укус на ноге затянулся, оставив розовый шрам. Марципан смотрел виноватыми глазами и поскуливал, тыкаясь холодным носом рядом с местом укуса. – Ты молодец, я не сержусь.

- Мы тоже молодцы,- Таша подняла на ноги нас обоих. – Сплели ловца душ и пихнули тебя в тебя же.

- А могли подцепить и змеелицего. В летописях нашего рода строго-настрого запрещено таким образом возвращать Ушедших – бывает кого-то не того выносит. Или подселенца магия приносит.

- И когда мы об этом узнаем?

- Если бы что-то было, уже бы узнали. Где моя вода? Хорошо бы с лимоном, мятой и льдом.

- Я распорядился, сейчас принесут.

- Прикажите поставить сюда удобные креслица, плетеные, желательно и столик с письменными принадлежностями. Мне нужно сделать расчеты. И свяжитесь с тем концом телепорта.

- Что?

- Со всеми кто подключен был к вашему адресу. Взрывное устройство, кстати, аджурийский стиль, было прислано через телепорт. Оттого я так и задержалась, приманила существо. Осколки частью впитали в себя излучение телепорта и было сложно их отделить.

- Аджурия? Это может быть местью,- задумчиво произнес лорд и вышел, выкликая слуг.

- Месть? – Джерс стояла рядом со мной, вторгаясь в личное пространство. Следовательница явно полагала что я планирую рухнуть в обморок. Из уважения к ней лично и в благодарность за редкую в моей жизни заботу, я позволила ей удерживать себя за плечи. Не люблю этот чрезмерно покровительственный жест, но он позволяет Таше чувствовать контроль за ситуацией, что успокаивает колдунью.

- Думаешь? – с сомнением тяну я, и трусь затылком о ее плече, намекая что уже все в порядке.

- Сомневаюсь,- следовательница выпускает меня и подходит к тому столу, где лежит меньшая часть осколков. – Это оно? Взрывное устройство?

- Как ни странно, но нет. Телепорт проще чем то, что его уничтожило. Почему не месть?

- Аджурцы хитрый народ. Такая взрывчатка используется в открытой войне. В иных случаях их оружие яд. Причем яд слов. Интриги, подставы, стравить пять государств и полакомиться падалью. Это про них. Прислать взрывчатку через телепорт герою войны оборонявшему один из приграничных замков? Нет. Отравить жену, подлить ей любовное зелье и соблазнить – да.

- Но расследовать ты будешь именно аджурскую линию? – сощурилась я, и Таша улыбнулась.

- В отчетах ничего указывать не буду, но отправлю агентов перетрясти рынок и торгашей из дружественной нам страны. Ничего лишнего, обычная внеплановая проверка. Тот кому надо, поймет, и будет доволен как слон.

- Слон?

- Ну, такое животное. Знаешь, толстое, высокое, без шерсти,- Джерс поводила в воздухе руками,- у него еще нос такой, длинный. Он им как рукой действует. У моей мамы было описание стран Вольбуриха Странника.

- А ты знаешь, что он от рождения был парализован?

- Э, нет. Ну, как-то же он написал семь книг? – смутилась Джерс.

- Да я не спорю. Но не хотела бы встретить толстого, серого и лысого зверя с рукой вместо носа.

Расчеты ввели меня в тоску. Цифры ехидно отплясывали заводную кадриль, выдавая невозможные результаты. Рядом дремал Сфалер, и тихо вздыхала Джерс.

- Оставь свою заумь, Лёвэ, и давай поужинаем. Ночь на дворе.

- У меня плюс с минусом не сходятся.

- Я могу приказать слугам приготовить вам комнаты,- Сфалер протер глаза. – Сам я в целительский дом отправлюсь, а вы можете остаться.

- Да, это будет отлично. Поработаю.

- Мне нужно вернуть дилижанс и отметится на работа,- с сожалением отозвалась Джерс. – Вернусь утром, заберу тебя.

- Ради Бога, возьми бегунок. Хотя ладно, когда еще на вашем дилижансе покатаюсь,- я встала, прихватив с собой карандаш и лист исчерканной бумаги.

За ужином Сфалер и Джерс поддерживали неспешный диалог, время от времени пытаясь до меня достучаться. Чем злили невероятно. Только формула начнет складываться, результат приближается к реальности, и Таша изрекает:

- Лёвэ, в парке у Департамента рододендроны или розы? Я что-то запуталась.

И я отрываю взгляд от листа, напрягаю мозг, вспоминая парк и понимаю, что там вообще-то высажена сирень.

- Вы издеваетесь? – устало выдыхаю я, после того как лорд Сфалер на полном серьезе интересуется у меня составом цементных стяжек центральной площади.

- Ты не ешь,- так же серьезно отвечает Джерс,- все, что тебе положили в тарелку ты порезала на порционные куски, смешала с зеленью и отставила приборы в сторону. Имитация.

- Таша, я взрослая девочка. Я не могу отвлекаться когда происходит вот такое,- я пытаюсь донести до Джерс свою мысль, показывая ей листок. – Мои расчеты абсолютно правильные. Я проверила их тремя способами, и еще шесть впереди. Если я права, то у нашего злоумышленника в руках способ отправить на воздух весь Гранполис. Лорд Сфалер вы связались со своими адресатами?

- Да, ответ один – к ним никто не проходил. По крайней мере, охранная система чужаков не засвидетельствовала.

- Давай слуги сделают для тебя бульон, ты будешь его пить и считать? – не успокоилась Джерс,- каким образом он это сделает?

- Вот по этой формуле, я вывела что помимо тех телепортов, что создал Шеффар, есть еще один. Условно я назвала его Шлюз. С него можно выйти на любой адрес, или переслать любой посыл. Леди Сфалер в сознании?

- Нет,- качнул головой лорд.

- Жаль, она могла бы подтвердить или опровергнуть мои слова,- я прикусила губу и решительно наколола на вилку кусочек мяса. Наскоро прожевав, ясно дала понять, вот единственный компромисс на который я готова пойти.

- Я присутствовала при произошедшей трагедии,- спокойно произнесла вдова. Я дернулась, за весь ужин она не произнесла ни слова, так что я про нее совершенно забыла.

- А подробней?

- Ами заинтересовалась светом, идущим из-под дверей, и пошла узнать, что происходит. Я последовала за ней, неразумно соваться к чужому изобретению, если оно ведет себя не так, как заявлено,- вдовствующая леи промокнула губы салфеткой. На ее тарелке красовалась такая же имитация как и на моей. Только этого никто не заметил.

- Значит, расчёты верны. Телепорт работает по принципу пароль-отзыв или запрос-ответ. К вам стучатся, вы открываете двери. Здесь же вошли напрямую.

- То есть сейчас где-то, сидит кто-то, способный пройти куда угодно в рамках малых телепортов?

- В точку, Таша. Не отправляй агентов на рынок,- я потерла переносицу. – Я попрошу своего жениха купить мне аджурийской взрывчатки. Отступнику с охотой продадут. Сравню с осколками, и попробуем так выйти на его след.

- Где может быть телепорт? – Лорд Сфалер с силой сжал кулаки.

- Где угодно и в Баше Шеффара. Если он делал его, но туда мы сможем войти еще не скоро.

- Я смогу пробить защиту, леди Лёвэ.

- Не сомневаюсь, но не порушит ли ваш прорыв внутренние плетения? А если у него есть особые закрепы?

- Что есть? – удивилась Джерс, но ответила как ни странно вдова, опередив меня на мгновение:

- Закреп это сокращение от слова закреплено. Если дернуть за дверной колокольчик он будет звонить. Если коснуться охранной нити, она оплетет тебя по рукам и ногам, там закреплена связь между касанием и необходимостью фиксации движущегося предмета. Артефакторы говорят «закреп», боевые маги называют это «протокол». Прописанные движения, реакции и воздействия. Ответ на каждое действие-воздействие.

- Отлично сказано, я так объяснять не умею. Но да, к примеру, в лаборатории моего отца был закреп на взрыв при проникновении чужака. Учитывая, что лаборатория в подвале, Кёльвэ еще не решились вскрывать ее.

- Они разве не переписали дом на себя? Я имею ввиду, магически? Есть же ритуалы,- удивилась Джерс.

- У них есть некоторые причины этого не делать,- я немного смутилась. Джерс из молодой семьи, и как она отнесется к некоторым причудам старых родов неизвестно.

- Лёвэ не только параноики. История показывает этот род как очень злых и мстительных людей,- хмыкнул Сфалер. – Я это говорю, как потомок тех, кто только большим чудом замирился с этими артефакторами.

- Было за что,- я подняла глаза на милорда.

- Они помнят всех, с кем когда либо ссорились,- милорд склонил голову,- никого не забывают. Я не ошибусь, если предположу, что для изменения полноправного владельца дома требуется жертвоприношение?

- Я не могу ответить на этот вопрос,- я пожимаю плечами. – Это запрещенный ритуал, а мы – законопослушные род.

- Значит, принести в жертву нужно не просто человека, а родную кровь тех, кто претендует на господство,- верно угадал Сфалер.

Я посмотрела на Ташу. Джерс отлично держала лицо, но было видно, что эта информация ее покоробила. Она поджала губы и нахмурилась. Я положила взяла ее ладонь и сжала:

- Скелеты в шкафах высоких родов разлагаются тысячелетиями. Не стоит туда лезть, испачкавшись, уже не отмоешься.

- Да уж. Чисто гипотетически, что нужно чтобы сотворить это?

- Массовое жертвоприношение младенцев,- зловеще произнесла я, и тут же рассмеялась. – Жить, любить, ненавидеть, выходить замуж и женится, рожать детей. Вот и все. В том же подвале где и лаборатории есть особая комната, на полу которой свои руны. Тот, кто укладывает первый камень, выписывает свои пожелания дому.

- Это стандартная традиция,- кивнула Джерс.

- И пошла она не просто так. Есть определенные ритуалы, нигде не описанные, у каждого рода свои, которые делают дом Домом.

- Как их найти?

- Придумать. Ты, прежде чем взять в руки бляху, дуешь на пальцы. В этих движениях нет ни капли магии, да и в критической ситуации ты этого не делаешь. Традиция. От этого тебе становится легче.

- Леди Лёвэ весьма неосмотрительно открывает знания,- осуждающе произнесла вдова Сфалер.

- Я не вижу в этом ничего плохого. Я не открываю родовых тайн.

- Значит, с годами вырабатывается особая вязь традиций.

- Да, к примеру, уже вымершие Инстоки входили в дом только с левой ноги. Там много чего было, и когда их брали штурмом полегло шесть сильных бойцов,- лорд Сфалер отпил вина. – Менталисты, мать их ети. Последний из рода свихнулся, устроил в городе резню и заперся в особняке.

- Я читала об этом деле в архивах,- кивнула Джерс.

- А я это наблюдала с окон дома. Там до сих пор ничего не растет, взрытая земля и покорёженные деревья прикрыты от горожан мороком. А над котлованом, где был особняк, по ночам фиолетовое свечение,- соглашаюсь я.

- Земля не примет никого, пока ту самую плиту не напоет свежей, достойной кровью. Жертва не может быть слабой и недостойной. Лучший воин семьи или первая ведьма. Или особенный человек. Любимый.

- Не из семьи?

- Но искренне, если приносящий жертву солжет, плита заберет его. А бывшая жертва станет владельцем земли с сомнительной репутацией. Оттого у нас Империи так много развалин – не те уже маги, чтоб переподчинить себе места силы.

- А ты бы смогла? – очень тихо спросила Таша. Так тихо, что я решила не отвечать.

Лорд Сфалер вышел. Прибыла карета, чтобы отвезти его к жене. Я отказалась от гостеприимства, и прошла к дилижансу. Зачем мне оставаться, если задача решена. Милорд приказал держать его в курсе. Он созвал друзей, и в нашем распоряжении будет малая боевая пятерка.

- Судя по всему,- говорил он,- нам предстоит неофициальная работа. Обряд кровной мести еще не запрещен, так что я смогу прикрыть нас.

Тогда я только вздохнула. Но сейчас, сразу устроившись на полу и обнимая Марципана я пыталась понять, во что ввязалась.

- Ты все же не ответила.

- Я не знаю,- поднимаю глаза на следовательницу. – От ситуации зависит. Я маг из старого рода, и если начну заново, то быстро добьюсь успеха. Уже у моих внуков будет такой же сильный дом какой был у меня. Поэтому старые семьи редко занимаются этим. Другое дело, если свой ом ставить негде, или погасить Источник прежнего рода нет возможности. Но все равно, далеко не всегда это имеет смысл.

- Отец делает нечто подобное,- Таша смутилась,- наверное, об этом не говорят?

- Не стоит, мы проще к этому относимся, но лучше не рискуй.

Джерс сползла с сиденья к нам на пол. Марципан милостиво позволил ей гладить себя. Следовательница пребывала глубоко в себе и решила немного ей помочь.

- Если собираешься делать что-то значимое, делай дома. Даже в мелочах, если они тебя волнуют. Например, соберешься страдать от неразделенной люби – езжай домой на пару недель. Первые три-четыре поколения дома вампирят своих владельцев. Та еще опасность, на самом деле.

- Мне начинать волноваться за родителей? – Джерс нахмурилась,- где единороги и радуга?

- В мире магии, детка, единороги кушают девственниц. И это не шутка.

- А как же эти сказки, про то непорочных Королев и прочее?

- Надень единорогу железный ошейник и проведи перед ним женщин, кого попытается съесть, та и не порочная. Сколько уже ученые этих тварей перерезали пытаясь выяснить откуда идут корни гурманства, но нет. Кроме непосредственно рога, внутреннее строение от лошадиного ничем не отличается. Они даже в алхимии не используются. Только рога. А связь между рогом и желудком пока не обнаружили.

- А между мозгом и рогом?

- Это единственная теория. Только тут все упирается в другое, девственность понятие физиологическое, может быть духовно-нравственное, но никак не магическое. Вот и приехали, спасибо, за увлекательный день.

Марципан, выпрыгнув из дилижанса, тут же сбежал в кусты. А я, подобрав юбки, немного неловко соскочила на землю. Все же за последнее время колдун разбаловал меня. То руку подаст, то просто с подножки снимет. Так совсем самостоятельность потеряю.

Прибрав за псом отходы жизнедеятельности, пробираюсь домой. И встречаюсь лоб в лоб с госпожой Бертрам. Что ж, когда-то мои ночные возвращения должны были быть замечены.

- Доброго вечера, госпожа Лёвэ,- осуждающе произнесла дама. И я, неожиданно, не отшутилась, зло и резко, а оправдательно произнесла:

- Заработалась. Следователь из Департамента попросила дать оценку артефактам.

- Ох, прости, я ж про людей сначала плохое думаю,- она тут же заулыбалась.

Оставив госпожу Бертрам в холле, я неспешно поднималась. Марципан уже давно проскочил наверх. А меня терзала мысль, что, может быть, иногда стоит говорить людям очевидные вещи? Вот например сегодня, я в простой одежде, и не накрашена, в компании пса. Разве в таком виде соблазняют мужчин? Сразу понятно, что отсутствовала я по делам. Но Бертрам не поняла.

- Мыться и спать,- решительно произношу я и прибавляю шаг. Моя жизнь так стремительно летит вперед, что я за ней порой не успеваю.

В квартире приятно пахнет чаем. Увы, чашка покрылась пленочкой, а печенье обветрилось. Но проснувшийся голод заставил меня смолотить подношение. Вытащив из выдвижного ящичка стола бумажку, крупно пишу «спасибо», и оставляю на видном месте. И немного подумав, дописываю вопрос, чего же он хочет. Я не против странной и немного опасной дружбы. Я очень даже за.

С некоторых пор я перестала просыпаться по утрам. То есть, встать встаю, но разум просыпается позднее. Так и сегодня, встала пораньше, закинула привычный и немудреный будущий обед в котелок, умылась, заплела простую косу и вывела пса на улицу.

- Давай по-быстрому, а то каша сгорит.

Умный и послушный пес сделал свои дела, прикопал и неспешно потрусил до дерева, облаять приятеля пока я прибираю за ним кучку. Солнце пряталось за тучами, и, выкликав Марципана, я наметила себе починить уже зонт. Право слово, освоив сложнейшие артефакты не могу разобраться в механике складного зонта.

Раскладывая по тарелкам мало аппетитно выглядящую кашу, поймала себя на мысли что хочу уже нормальную кухню. Что узкой и жесткой лежанки и рабочего стола мне мало. Колдун что-то говорил по поводу дома.

Поставив обе тарелки на пол, я достаю свой драгоценный запас. Который увеличился втрое. Золото в незнакомом мешочке, подарок от Тени? Или он просто решил его хранить у меня? В мешочке записка «я хочу дом».

- Марципанчик, кажется, мы переезжаем,- я подкинула на руке увесистый кошель и хмыкнула,- если ко мне еще и твой хозяин переедет, будет совсем весело. Похоже, это ответ на мой вопрос. Вот только сколько бы искала это записку?

Пес гавкнул и вернулся к методичному очищению тарелок. Иногда мне казалось, что Тень и Марципан пообщались в мое отсутствие. Пес был настроен негативно по отношению к наемнику, рычал ночами. Сейчас волкодав предпочитал игнорировать Ночного Гостя.

- Я так думаю, брать амулеты от Ночного Гостя мы с тобой не будем, да? Он наш друг, а друзей недоверием обижать нельзя, иначе это не дружба, а издевательство.

«Найди меня», такую простую и не замысловатую записку я оставила для Тени. Мне самой предстояло найти колдуна, и напомнить ему что он все еще Отступник, а не добропорядочный гражданин. Пусть потрудится на благо неродного города, а там можно будет и медаль ему дать. Сама, лично, выкую, из золота с примесями.

 

глава 18

                Дверной молоток спугнул птицу с куста роз, заставил Марципана потрясти ушами, и совершенно не произвел впечатления на колдуна. Если он был дома, конечно. Ладно, последний раз. Молоток находился на самой двери, а я стояла полу боком. И колдун, бесшумно открывший дверь, был дернут мною за нос.

- Прости и доброго дня,- я немного смутилась. Мужчина свел глаза на переносице, пытаясь оценить нанесенный ущерб. После чего вздохнул и пожал плечами. Он плохо выглядел. Был помят, небрит и отчетливо пах перегаром. Это ощутила не только я, но и Марципан, ощерившийся и по-кошачьи «прикопавший кучку».

- Где ты была вчера? – колдун из Таргота продолжал стоять в дверях, не предлагая пройти в дом.

- Для начала я хотела бы войти, это раз, и два, с чего подобный вопрос,- я несколько оторопела от такого подхода. Хотя если учитывать, как неприятно мне только что было стучать в закрытую дверь, то да. Допустим, он мог спросить.

Колдун молча посторонился, пропуская меня. Войдя, я ненадолго задумалась, снимать шляпку или нет? И все же решила остаться в головном уборе. Из удобного, квадратного холла в разные стороны вело сразу четыре двери, завешенные деревянными бусами. За одной из ни прошмыгнула босоногая, нагая девица. К груди она судорожно прижимала мятое платье.

- Куда бежишь дурная, день на улице? – прикрикнула на нее я, и колдун споткнулся на ровном месте. – Дом большой, не мог спрятать, если такая пугливая?

«Пугливая» хихикнула и выглянула к нам:

- Госпожа, вы не думайте, нас тут трое, но он с нами ни-ни, только пил весь вечер. А милорды еще не проснулись,- это она уже Андору адресовала.

- И как же ты снимал напряжение? – поддела я колдуна. Я догадывалась, что за милорды изволили отсыпаться, и оброненные то тут, то там предметы гардероба только доказывали мою правоту.

- Ну, руки-то у меня теперь есть,- огрызнулся мужчина.

Разместились мы на кухне. Следы гулянки были заметны по всем дому. Я посмеивалась глядя как недовольный колдун старательно бросает мороки на «улики». Все равно линзы моих очков его мороки разбивали на лету.

Кухня, небольшое, светлое помещение. Плита, на ней смешной чайник с изогнутым носиком. Буфет, на видном месте невероятно красивая кофемолка. Стилизованная под крошечный комод с ручкой для молотьбы на крышке. По стенам развешены сковороды, ножи и половники. На столе большой каравай, наполнивший ароматом выпечки все помещение. Я новым, хозяйским взглядом присматриваюсь к окружающим меня интерьерам. Скоро буду свой дом обставлять, надо хоть какое-то представление иметь. Есть мастера по интерьерам, но это не для меня. Мой дом должен быть моим до последней гардины.

Марципан заскулил, бодая меня головой в бок. Духмяный каравай привлек сладкоежку, и теперь пес всячески намекал, что такую хорошую и терпеливую псину нужно срочно подкормить.

- Я тут подумала, ты же мой жених? Побалуешь невесту?

- Золото, драгоценные камни? – Андор не выглядел сильно удивленным. Моя шутка перестала казаться мне смешной. Он что, все это время ждал что я начну тянуть с него жилы?

- Аджурийскую взрывчатку,- не решаясь продолжать шутку говорю я.

- Лучше бы золото,- крякнул колдун. – Зачем? И разве по своим каналам ты ее добыть не можешь? Я деньги дам.

- Посредник,- пожимаю плечами,- принесет товар на дом. А мне нужно знать где и почем ее можно купить. Чтобы после взять продавца за расписной кушак.

- Я окончательно перестал тебя понимать, янтарёк,- колдун потер лицо и задумался.

- После бала я отправилась домой, там меня ждала Джерс. Она нашла все,- встаю, трогаю стоящий на плите чайник. Горячий. – Где у тебя чай?

- Сиди, сейчас кофе заварю. Вещай дальше, во что мы вляпались?

- Мы – ни во что, а я по уши. Джерс подписала меня на ставку независимого эксперта и чувству это не раз повториться. Баш на баш, я пострадаю от того что она нашла у меня дома, а она сядет за незаконное проникновение в жилье. Жилье знатной леди, пусть это даже и чердак.

Колдун очень серьезно, как-то тоскливо на меня посмотрел. Отставил в сторону мешочек с кофейными зернами и негромко спросил:

- Мы были в морге вместе.

- Джерс не дура, догадывается,- я начинаю отщипывать от румяного каравая кусочки и подкармливать пса. Реакция колдуна мне непонятна. Чего так переполошился? – Но доказательств нет, в морге мы не наследили, на записках только мой почерк. И то, что ты будешь искать взрывчатку я объясню своим капризом и твоим слабоволием.

Андор резко повернулся ко мне спиной. Ручку деревянной кофемолки он крутил с таким ожесточением что мне стало жаль раритетную шкатулку. Она скрипела, хрустела, но колдун был неумолим. Чайник тоже был схвачен довольно грубо. Лишь серебряный молочник был взят колдуном нежно. Скорее всего за счет того, что сливки были в него налиты до самых краев. Приготовив обещанную чашечку кофе он повернулся ко мне лицом, но глаз от собственных рук не отрывал. Может, тяжело без перчаток?

- Ты еще не привык, на пальцы смотришь? Одень перчатки, я такое грубое нарушение этикета уж как-нибудь переживу,- отпиваю глоток, и понимаю, все. Если еще кто-нибудь напоит меня ранее любимым кофе вместо нейтрального чая, я буду топать ногами и кричать. Организм бунтует, не желая принимать терпко-горький напиток. И я просто играю чашкой, то подниму к лицу, подышу паром, то отставлю в сторону.

- Хорошо, я принесу тебе расписные кушаки,- буркнул Андор, начисто проигнорировав мой вопрос.

- Ты можешь не лезть,- я не хочу, чтобы он выходил из игры. Но и промолчать будет подло,- тебя не подозревают. На самом деле Джерс затеяла все это с нами, чтобы отвлечь внимание от своего негласного расследования.

- Считаешь, я могу соскочить сейчас?

- Считаю, что обязана поставить тебя в известность об имеющейся возможности,- холодно и четко произнесла я.

- У меня дуэль с Йентау, через неделю, за чертой города.

- Что? – это тот момент когда можно было бы подавиться кофе и эпично раскашляться. Но так как я не пила, а лишь успешно имитировала сей процесс, эта участь мне не грозила. Зато я прикусила язык, да так то во рту появился солоноватый привкус. – Зачем?!

- Я сам еще не понял,- Андор пожал плечами.

- Выкладывай,- я резко хлопнула по столу ладонью. Колдун засмеялся:

- Грозна как языческая богиня, янтарёк. Да не знаю я, вызов пришел в конверте, все как полагается. Вензеля, почеркушки, будем пострадавшую честь реанимировать. Только чью я не знаю.

- Какой сложный год,- я покрутила кофе. – Деньги на дом не возьму.

- Какой сложный день,- Андор глубоко вдохнул и медленно выдохнул через нос. – Почему?

- Свои нашлись, особо сложный заказ. Ты радоваться должен.

- Тому, что со всех сторон остаюсь подлецом? – ровно поинтересовался колдун.

- Тому, что твоя подруга будет жить в своем доме, купленном на свои деньги,- так же ровно отвечаю я. – Для меня это важно, Андор. Неужели ты думаешь я бы себе богатого покровителя не нашла? Я молода, у меня приятная внешность и специфический дар. Зелье привлечения внимания, повышения потенции и если не наглеть, можно очень неплохо прожить. И даже так, что никто об этом не узнает. В нашем мире продать себя проще всего. Не зацикливайся на мнимых долгах, хорошо? И без того в твоей жизни найдутся желающие стрясти с тебя сотню-другую золотых.

- Ладно. Я зол, это понятно? Очень зол,- колдун вскочил из-за стола и почти выбежал из кухни. Пока его где-то носило я скормила псу половину каравая.

- Держи, здесь то что я нашел про дома. Большой двор, есть задел под мастерскую. Все в предместьях. Полчаса до центра на бегунке. И я – зол.

- Я неплохо держусь верхом,- открываю конверт, из него высыпаются фотокарточки домов.

Раскладываю карточки и четыре сразу откладываю, незачем. Розовый мрамор, колонны увитые плющом. А внутри полезных площадей ноль. Два других надо осмотреть лично. Один в три этажа, словно ввысь стремится. Второй приземистый, двух этажный, коренастый. Будто в землю врос. Эти две карточки убираю в поясную сумочку, остальные возвращаю колдуну.

- А мне наоборот что-то из этих показалось хорошим.

- Они красивые, и были бы чудесны для обычной семьи. Но мне нужно слишком много площади.

- Сказала девушка живущая на чердаке где и собаке будет тесно.

- И что? У меня там ни хранилища для трав и реактивов, которые должны быть максимально друг от друга удалены, нет комнаты для готовых вещей. Нет кабинета и библиотеки, лаборатории тоже нет. А их должно быть две – рабочая и экспериментальная. И вот к этому ко всему нужны еще и обычные радости – спальня, купальня, едальня. Я одна занимаю места как целая семья.

- Тяжелый случай, но ведь ты обходишься чердаком?

- Да, но почему я в своем доме должна обходится? Я одна, я ни от кого не завишу и устрою свой быт как хочу. И когда появится супруг, ему придется принять мою жизнь.

- А если нет?

- А если нет то до супружества мы не доберемся. Знаю только одно, переезд в моей жизни будет один – с чердака в дом. Даже если мне вдруг вернут родовое гнездо – законсервирую для потомков.

- Слишком большой стресс? – с интересом, без насмешки спросил колдун.

- Да.

Объяснять ничего не хотелось. Если не дурак сам поймет, а иному и не объяснишь. Колдун оказался сметливым, переспрашивать не стал. Я покатала по столу чашку. Как-то быстро почувствовала себя в его доме лишней. Разговор закончился, и чего тянуть, чего ждать непонятно. Пропала куда-то вся легкость общения. Да и Марципан под столом недовольно ворчал.

- Когда на рынок пойдешь?

- Лицо в порядок приведу и пойду,- колдун криво усмехнулся,- мне легко продадут. Правильно я понимаю, что брать надо в разных местах?

- Да, чем больше ты узнаешь, тем лучше.

- Кто еще в деле?

- Сфалер, но он случайно попал.

- Как и мы. Я хотя бы за тебя спокоен, этот дракон сможет прикрыть союзника.

- Жену не прикрыл. Не успел, дома не был.

- Вот оно что. Видел его у целительского дома, рвал и метал. Два куста роз пеплом осыпались, причем это он просто гневался,- Андор прицокнул.

- Проводи уж, до крыльца.

- Не подождешь? Вместе бы прошлись.

- Нет, Марципан залежался, он последнее время совсем мало гуляет,- неловко вру я, и иду вперед. «Залежавшийся» пес крайне лениво поднимается с пола и трусит за нами.

Выйдя на крыльцо колдун не остановился, а начал спускаться. И едва его щека оказалась на одном уровне с моим лицом, я на секунду прижалась к ней губами. Щетина кольнула губы, Андор резко развернулся, но я поднырнула под его рукой и подобрав юбку прибавила шаг. Марципан трусил следом.

Бросив искоса взгляд, я заметила, что он остался стоять на крыльце. Жаль, не рассмотреть, что с выражением лица.

Выгуливать Марципана я пошла за городскую стену. Редколесье, после которого и начинались предместья, было излюбленным местом для проведения дуэлей. Пока пес носился за бабочками, я присматривала место. Надо же хоть чем-то себя занять?

- Марципан, вот что этим мужчинам неймется? Дуэль выдумали, честь защищают. Чью и от кого, если знакомы всего ничего?

Марципан гавкнул.

- Да знаю я, знаю. Андор боец, на границе был, в армии служил. Сам себе место присмотрит, получше артефактора. А как быть если сердце не на месте, а?

Пес притащил мне увесистый сук. И еще пол часа мы развлекались в «принеси и брось». Только когда Марципан начал уставать я повернула к городу. Настроения не было совершенно, хотелось вернутся на свой чердак, забраться в постель и ничего не делать. К чему эти переезды, новый дом. Привыкать ко всему заново. Хоть мама и говорила, что я проще отца отношусь к переменам в жизни.

Мне удалось загонять орочьего пса. Едва пройдя городскую черту, пришлось свернуть к ближайшему уличному кафе. Марципан развалился под столом, налакавшись принесенной официантом воды. Я ожидала свой чай с травами и шоколадные вафли. Резко похолодало и я с улыбкой спросила:

- Не оборачиваться?

- Да нет, можешь посмотреть,- Тень присел за столик напротив меня. Руки затянуты в перчатки, на голове капюшон, да так надвинут что только подбородок и губы видны. Кожа белая как мел, губы темные, да такой формы интересной, явно во рту клыки прячутся.

- Нравлюсь?

- Не пугаешь. Посмотри,- выкладываю изображения домов.

Он долго рассматривал обе карточки и наконец выбрал трехэтажное строение:

- Этот. Деньги еще нужны?

- Пока нет, мои сбережения и твои, как раз на дом хватит. А там, разберемся. Как правило в таких домах остается мебель. Посмотрим, почистим, что понравится оставим.

- Тебя не ничего не смущает? Из того что я узнал о людях, это должно казаться тебе неправильным?

Я хотела отшутится. Брякнуть что-нибудь и посмеяться. Только вот с кем? С тем, кто по определению не человек? Кто шутку шуткой не посчитает?

- Ты хочешь дом и я хочу дом. Ты не хочешь мне зла. Ты приходишь тогда, когда хочешь проходя сквозь мою защиту,- я прикусила губу. – Я не знаю, как это объяснить. Но для меня все происходящее нормально.

- Ты любишь говорить. Могла сказать только последнюю фразу,- Тень как-то странно повел плечами и огляделся.

- Может, сделаешь заказ?

- Я не ем человеческой пищи.

- Совсем?

- Она мне не нужна,- терпеливо повторил наемник.

- Не нужна или не любишь? Я вот например планирую в нашем доме начать готовить что-то более сложное чем обычно. И что, для одной себя буду стараться?

- Я буду есть твою пищу, найри. Мне приятно тебя радовать.

Я закатила глаза, собираясь разъяснить нелюдю разницу между наслаждаться вкусом хорошо приготовленной пищи и заглатыванием оной для радости другого человека. Только вот напротив меня уже никто не сидел. Вот ведь шустрый. От чего так быстро уходит?

- Одно хорошо, Марципан, найри, не найроби. Ну что, по такому поводу стоит отведать копченого мяса, пока мы можем себе это позволить?

Три дня пролетели будто и не было. Я пообщалась с владельцами дома, они представили меня Источнику. Да, так тоже можно, если дом добровольно и за плату переходит от хозяина к хозяину, то никакие жертвоприношения не понадобятся. Источник уснет на неопределенное время, и проснется уже обновленным. Это приятное дополнение к уже имеющимся достоинствам дома. Используя привязку к Источнику, пусть и спящему, будет проще построить защитную вязь. Ух и развернусь я. Больше Джерс или кому еще захочется, в мой дом непрошенными не войдут.

Было забавно наблюдать как ежится благообразный господин, ощущая присутствие Тени, но не видя откуда исходит холод. Наемник улыбался плотно сомкнутыми губами и поводил плечами, словно разминаясь перед схваткой. Марципан вертелся под ногами, успевая облаивать четырех упитанных кошек и метить все неподходящие поверхности.

- Когда и как вы внесете плату? – мужчина оправил сюртук и посмотрел в окно.

- Так и тогда, когда вы скажете, мастер Тарго, - на чердаке было светло. В солнечных лучах кружились пылинки, Тень сверкал глазами, стоя за спиной господина Тарго. Он уже полюбил этот дом и теперь выбирал себе местечко. – Разумеется, в присутствии нотариуса.

- Мне казалось ваши семьи не ладят,- рассеянно улыбнулся Тарго.

- Да, и оттого мне будет особенно приятно, если вы пригласите зафиксировать сделку Джои Ранте.

Мы осмотрели маленькую кузню, старший сын господина Тарго был ювелиром. Настолько талантливым что вся семья переезжала в Столицу. На мой вкус, за спиной нужно оставлять прикрытие. Чтобы было куда вернутся. Но это я. Учитывая, что Лёвэ трижды приглашали в Столицу, но ни разу никто из семьи не согласился, глупо принимать во внимание мое мнение.

Это был наш последний визит в будущий дом. Впереди только оформление документов и передача платы. Когда мы уходили, Тень оставался на чердаке. Тонкие, затянутые в черную кожу перчаток пальцы касались стекла. Наемник глубоко задумался, и я не уверена, что хотела бы знать о чем.

За прошедшее время я видела колдуна трижды. Сердитый, он худшими словечками крыл идею Джерс прошерстить рынок ради прикрытия. Никто не хотел выходить на связь с Отступником. Но при этом и не отказывались напрочь. Только это и сохраняло нам надежду. Мы с Марципаном горячо сочувствовали Андору и поили его чаем с конфетами. При слове «конфета» колдуна передергивало, он вспоминал те сахарюки что я делала раньше, и давил в себе делание отказаться.

- Домой? Марципан? – пес что-то увлеченно закапывал или откапывал в кустах. Да так что несчастная сирень тряслась, роняя цветочные лепестки. – Идем, ну же!

Пес был недоволен, но все же покинул заросли сирени. Лапы и морда были перепачкан землей, да и вообще, от пса исходил крепкий душок.

- Какую тухлятину ты там откопал? Идем, госпожа Дройн не может нарадоваться на свой амулет, так может она тебя отмоет? В компании с госпожой Бертрам?

Так и вышло. Пока довольные женщины играли с большим, терпеливым псом, я поднялась к себе. Судя по репликам, милой лапочки планировали отполировать когти и что-то там подвить. Пусть их. Не захочет – сбежит.

- Это в привычку вошло?

В моей квартире, за моим столом, накрытым к чаю, сидела Джерс. По комнате метался колдун.

- Я подумала, ты не будешь против. К слову, двери моего кабинета всегда открыты для тебя, даже если они закрыты,- многозначительно произнесла Таша.

- О, спасибо. Как только узнаю о наличии ценностей в твоем кабинете, сразу воспользуюсь предложением.

- Где твой пес? – колдун покосился на запертый люк.

- В мыльне, купается.

- Да, так и вижу мыльню в орочьих степях,- протянула Джерс. – У нас есть три адреса, и прямой приказ сверху закрыть дело. Приказ настолько недвусмысленный что у меня временно отозвана бляха. Официально, чтобы нанести новые знаки. Знаки наносят неделю. Значит у нас всего семь дней до неизвестно чего.

- Как можно закрыть такое дело,- удивленно переспрашиваю я. Неделя ладно, разберемся, время есть. Но вот дело-то, про убийство публичного человека, такое ведь не закроешь!

- Вчера был доставлен наемник,- Джерс вглядывается мне в глаза, но я спокойна. Я видела Тень сегодня утром. – Он дал признательные показания, утром был суд. Приговорен к пожизненным работам на карьерах.

- Я в восхищении. Вечером пришел, утром осудили. А ни у кого не возник вопрос, с чего наймит пришел сдаваться?

- У нас возник,- колдун подхватил с полки одну из моих безделушек. – Особенно учитывая, что парень последний год не брал заказы. Жена и дочь неожиданно уехали к дальней родне в Степь. Вот и гадай, это он их защитил, или они похищены.

- Пятерка Сфалер и трое нас, кто-то еще есть? – Джерс так же не отводит от меня взгляда,- пригодиться любая помощь.

«Хочешь, чтобы я убил для тебя?» «Мне приятно радовать тебя». Просить Тень присоединится к нам? Выступить против того, кто оплачивал его заказы? И, кхм, в некотором смысле, еще и наш дом?

- Марципан, полноценная боевая единица. Сейчас искупается и будет очень боевит,- я без удивления нахожу на столе чашку с кофе и сливками. Андор памятливый. Как запомнил, что я люблю кофе, так и балует.

- Жаль.

- У меня такое чувство, что я нахожусь в глубочайшем неведении,- раздраженно разворачивается к нам колдун, оставляя в покое мою маленькую коллекцию фарфоровых фигурок. – Любишь фарфор?

- Не так чтобы, это памятные вещицы. Они все проклятые, самыми разными способами. Так что мы будем делать?

- Вы на сутки покинете Гранполис,- Джерс достала два простеньких камушка,- ваши метки вывезет мой человек. Сослуживцы Сфалера до сегодняшнего вечера соберутся в его доме. По тихому.

- А боевые маги так умеют? – хмыкаю я, и Андор оскорбленно вскидывается:

- Много чего умеют боевые маги и я в том числе.

- Отлично. Значит, три адреса?

- Угу. Глупый вопрос, знаю, но, может, у тебя есть что-то вроде,- Джерс неуверенно перебрала руками в воздухе.

- Я надеюсь ты сейчас не самый распространенный миф вспоминаешь? Временных артефактов не существует, это отрицает само понятие…

- Стоп. Я просто спросила,- Джерс немного раскраснелась. Да я бы со стыда провалилась задав такой глупый вопрос.

- Черт, я субботний поход в церковь пропустила. Сожрут.

- Пожертвование сделаем,- отмахнулся колдун.

- Они еще и в Церковь ходят,- выдохнула Джерс. Под люком раздался заливистый лай. Ну вот, практически все в сборе. Джерс подцепляет с нам «маячки» и перемещает. Я достаю свой походный саквояж. Все равно ловушки и заклятья мне снимать. Надо подготовиться.

 

глава 19

                Встреча была назначена в доме Сфалер. Были перебраны несколько комбинаций, но потом Таша махнула рукой. Перемудрить так же плохо как и недодумать. Андор вообще пошутил, предложил собраться у меня. Джерс медленно обвела чердак взглядом и вполне логично заметила, что одного Сфалера хватит, чтобы занять все свободное пространство.

В этот раз меня почти убедили надеть брюки вместо юбки. Под скептическим взглядом колдуна я не смогла послать Джерс лесом и ушла за ширму. После встречи с орчихой мне запал в душу ее костюм. Нет, на улице я бы так ходить не хотела. Но для лаборатории просто идеально. Узкие штаны, заправленные в сапожки, два полотна ткани, прямых, до колена. Они как передник повязываются на талию, призванные скрыть верхнюю часть бедер от неуместных глаз. У орчанки эти полотна были по короче. Мы с Огарой долго экспериментировали, ища максимальное удобство и длину. Наверх я надела простую, серую рубаху с высоким горлом – шестьдесят четыре крохотные пуговички, Огара заставила меня их пришивать самостоятельно. Поверх всего плотный жакет с обилием карманов и дополнительных штрипок – предполагается что все свои часто используемые инструменты я буду носить с собой.

- Ничего себе,- колдун вскинул брови,- ты невероятна. Знаешь, ты могла бы двигать женский облик вперед. Или как там?

- Законодательница мод у нас Королева, а быть мелкотравчатой собачонкой выбирающей сезонные цвета – ни за что. Я та, кто идет вне сезонов. Кстати, мало кому нравится, как я одеваюсь,- комплимент колдуна польстил мне. Но вместо того чтобы просто сказать спасибо из меня вылезла куча ненужных слов. Как всегда.

- Мне нравится,- Джерс будто припечатала,- идем.

- Минуту уж подождите,- я раскрыла саквояж,- зачем торопится? Мне все равно придется это делать, так лучше уж здесь.

Высокие, пробирки с реактивами легли во внутренние карманы, в узкие, по их меркам пошитые карманы. Пинцеты и крючки легли там же, но ниже. Снаружи я разместила фиалы с «Синей искрой» и «Черную пудру». Доложив свои артефакты до конца, наскоро обматываю волосы своими уже почти разряженными цепочками. Сплетя на голове тугую косу, скручиваю ее в баранку и закалываю шпильками намертво. С этим помогает Джерс.

- Ну вот теперь все, Марципан, вперед.

Немного беспокоит что на псе слишком слабый щит, но что есть то есть. Сфалер говорил есть специальные доспехи для собак. Он это с Джерс обсуждал, но я слышала. Надо будет спросить.

В карету мы едва уместились. Из-за саквояжа, занимающего место почти как человек. Я села рядом с Джерс. Колдун только хмыкнул, и принялся рассматривать мои лодыжки.

- Не стыдно?

- Рукоприкладствовать буду,- невинно отозвался колдун. Я не сразу поняла о чем он, а вот Джерс заржала как лошадь.

- У тебя там обнаженные красавицы по дому босыми ногами шлепают,- проворчала я, чувствуя, как горят щеки,- а он на брюки смотрит.

- Так нагая фигура в себе никакой тайны не несет,- с удовольствием включился он в игру.

Путь до Сфалер-холла мы провели как настоящие подростки. Перебрасывались сомнительными шутками направленными на чувственную сферу. Но надо отдать должное Андору, он ни разу не пересек черту от юмора к похабщине. А вот Джерс пару раз была подозрительно близка.

- Черная карета без опознавательных знаков, ребята, вы прям крупными буквами написали, что идете на дело,- Сфалер вышел за ворота встречать нас. Сняв меня с подножки он весьма одобрительно осмотрел мой костюм.

- Таких карет по городу достаточно катается,- проворчал Андор. А я сразу вспомнила похожий диалог.

- Идем, в доме познакомимся. И постарайтесь не смущать Майлиха, цвет его кожи нормален для его места рождения.

- После такого напутствия, я как-то даже боюсь туда идти,- хмыкнула Джерс, глядя в прямую спину удаляющегося Сфалера. Я пожала плечами, мне как-то все равно как выглядят сослуживцы милорда.

С равнодушием я переборщила, хотя к своей гордости была единственной из нас кто не вытаращился на мужчину. Его кожа была красно-коричневой, очень темной. Яркие, темные глаза, гордый профиль. Смоляные волосы заплетённые в тугую косу. Вся видимая поверхность его кожи была покрыта рисунками. Геометрические фигуры сплетались в странные знаки. Мочки ушей были украшены костяными серьгами.

- Леди Лёвэ, позвольте представить вам, господина Майлиха.

- Миледи,- он принял протянутую руку и легко коснулся губами кожи. Я присела в легком реверансе. Удивительные татуировки. Пожалуй позже позволю себе вольность расспросить подробней. Когда иноземец отошел, рукав его черной рубахи задрался, обнажая запястье и все тот же геометрический узор. Неужели он весь покрыт этими незамысловатыми рисунками?

- Андор из Таргота,- колдун отрекомендовался сам. Мужчины обошлись без рукопожатий, а Джерс без поцелуев. Видимо, старшим следователям рук не целуют.

- Леди Лёвэ, позвольте представить вам мастера Кирана,- я сделала реверанс, мужчина поклонился прижав руку к сердцу.

Мастер был высок, одного роста с Андором и милордом Сфалер. Каштановые с проседью волосы убраны в хвост, только одна выпущенная прядь прикрывает светлую повязку на правом глазу. Мужчина одет со вкусом, отутюженные брюки со стрелками, начищенные ботинки, удлиненный сюртук, из под которого виднеется шелковая рубаха и шейный платок скреплённый булавкой. На булавке, запонках и пуговицах видны следы заклинаний.

- Присаживайтесь, остальные в скором времени подойдут.

В комнате повисла тишина. Мы расселись по креслам, что были расставлены вокруг круглого столика точно по количеству предполагаемых гостей. Марципан уселся по правую руку от меня. Колдун был вынужден сесть напротив, поскольку справа от меня к креслу была прислонена чья-то помпезная трость, а слева уселся Майлих.

- Я могу задать вам вопрос, господин Майлих?

- Можете,- белозубо отозвался иноземец,- и можете обращаться просто. У меня всего одно имя. Из тех что я открыл миру.

- Зовите и вы меня, по имени или роду, как более приличествует в ваших краях. Эти знаки на вашей коже, это магия?

- Вы дважды удивили меня,- так же белозубо улыбнулся иноземец. – Эти знаки надежно скрыты от людских глаз, и их тайну постигнет лишь моя супруга, которой для начала придется родить мне сына.

- Не так уж и интересно,- тут подняла я ладони. И спохватилась,- а повязка на глазу мастера Кирана тоже скрыта от людей? Не хотелось бы случайно проговориться.

- Нет, повязка видна всем. Часто влипаете?

- Бывает,- пожимаю плечами,- привыкла не реагировать на людскую внешность.

- Люди прячут увечья,- констатирует иноземец.

Или не увечья, если вспомнить толстушку из Департамента. Зачем она прикрыла себе лицо уродливым ожогом? Я хочу это знать, и может даже спрошу. Но обсуждать ни с кем это не стану – вдруг от этой глупости зависит что-то важное?

Служанка сервировала стол. Майлих с редким отвращением посмотрел на предложенный чай, затем на меня. Что-то посчитал у себя в голове, достал кисет и высыпал в свою чашку какие-то цветные гранулы. Сам залил кипятком и довольно прищурился. Передо мной поставили чашку с изумительным чаем. Прозрачным до крайности, распространяющим жасминовый аромат.

- Не пристойно, друг мой, употреблять такие вещи в присутствии леди,- заметил мастер Киран, убирая трость, и присаживаясь в кресло.

Майлих промолчал. Переговариваться перегибаясь через меня было бы еще неприличней. Дверь распахнулась и на пороге возник очень колоритный полуорк. Рубаха с рукавами по локоть, криво обрезанная к слову. Кожаная жилетка скрепленная на животе цепочкой. Кожаные, потертые штаны. Волосы орка были заплетены в две тугие косы с цветными лентами. Выгоревшая синяя, и яркая красная. Старший сын и недавно родилась дочь.

- Дирет из клана Базальта,- коротко отрекомендовался он и темные маслины глаз медленно прошлись по всем нам.

- Амбер, дочь Миравель,- произнесла я. У орков принято представляться самостоятельно. Увидев Марципана полуорк вытаращил глаза. Пес напрягся, поднял шерсть и мне пришлось уложить руку ему на холку, чтобы удержать на месте.

- Андор из Таргота.

- Старший следователь Департамента Безопасности Таша Джерс,- спокойно произнесла следовательница. Она явно не собиралась вникать в сложные традиции наших ближайших соседей.

Полуорк уселся, но глаз с Марципана не сводил, что нервировало пса. Выждав несколько минут, я все же решила немного прояснить ситуацию:

- Если у вам есть вопросы, господин Дирет из клана Базальта, вам следует их задать мне, а не издеваться над псом.

Степняк тут же оскалился в улыбке и покачал головой. Хоть на пса смотреть перестал, и то хлеб. Долго еще будет эта тягомотина длиться? Как чувствовала, надо опоздать.

Милорд Сфалер предупредил нас о специфической внешности Майлиха. На мой взгляд следовало предупредить совсем о другом. Я видела матушку лорда Йентау, уроженку далеких Восточных земель. Тонкая куколка затянутая в шелка и укутанная многослойными верхними одеждами, со сложной прической, подведёнными глазами и роскошными веерами – она была экзотична как цветок из Королевской Оранжереи. То, что стояло в дверях тоже было экзотично.

Он был сед, или от рождения обладал светло-пепельными волосами. Но учитывая темные брови, вряд ли цвет его волос всегда был настолько светел. Голубые до прозрачности миндалевидные глаза подсказывали, что он не чистокровный восточник. Острые черты лица, длинные волосы, в которых запутались цепочки с камнями и птичьими перышками. Многослойная шелковая одежда, делающая его силуэт размытым. В общем, если бы не кадык, я бы решила, что он чья-то жена.

Абсолютно круглые глаза колдуна подсказали мне, что кадык он не рассмотрел. Что ж, думаю этот юноша или мужчина, не представляю его возраст, привык к тому что его путают с дамами.

- Оками,- очень певуче произнесло видение и низко поклонилось, так, что цепочки в волосах мелодично зазвенели.

- Амбер Миравель Лёвэ,- понятия не имею как представляются на Востоке. В доме Йентау муж всегда представлял жену.

Андор едва не прожевал язык пока смог представится. А вот Джерс не была поражена от слова совсем. Надеюсь и мне удалось удержать лицо. Хотя Оками очень красив.

- Обращаться к нему следует Оками-сан,- недовольно добавил мастер Киран, рядом с которым и приземлилось шелковое чудо. Я кивнула, скорее сама себе, чем кому-то.

- Чай допивать будем или приступим? – буднично осведомился милорд. – Мое среднее имя Горат, ударение на «о». Не виду смысла разводить политесы, это касается вас леди Лёвэ в особенности.

- Зовите по имени,- я отмахнулась. – От моих манер остались одни ошметки. Да, Марципанчик?

Полуорк поперхнулся, и несколько раз гулко кашлянул, явно скрывая смех. Мне захотелось выйти. Слишком много впечатлений. Балы и приемы бывают не настолько насыщенными как эти полчаса. Под моим взглядом Дирет немного смутился и невнятно извинился.

- Род Лёвэ вбивает воспитание намертво,- негромко произнес Киран,- но мы здесь явно собрались не юницу обсуждать.

Слово дали Джерс. Она встала, отошла за спинку своего кресла и уложила руки на подголовник. Информационную накачку она явно проводила не в первой.

- Шестого июля этого года был убит доктор Шеффар. Он отличился многими изобретениями, но особенную роль сыграло открытие малых телепортов. Не только компактных, но еще и недорогих. Спустя некоторое количество времени погиб его помощник, в чьих личных вещах леди Лёвэ и господин Андор обнаружили документы и письмо с угрозами. Эти вещи не сохранились, были похищены.

Я передернулась, вспомнив обстоятельства «похищения» и крепче прижала к себе пса. Кресло было достаточно удобным и широким, чтобы мы разместились в нем вдвоем, как в доме у колдуна. Смещаюсь в сторону Майлиха и хлопаю по освободившемуся месту. Марципан с удовольствием принимает предложение и запрыгнув, почти полностью скрывает меня от окружающих. Прячу лицо в его шерсти и прислушиваюсь к ровному, чуть хрипловатому голосу Джерс.

- Таким образом мы полагаем, что по одному из этих трех адресов находится либо телепорт либо виновник, но,- если верить звукам она явно развела руками.

- Мы не лучшие в мире детективы, старший следователь,- негромко произнес мастер Киран, и стукнул тростью об пол. – Мы боевики. Покажите, кто виновен в несчастье леди Йентау. Эти три особняка мы сможем разнести за одну ночь.

- Работа мясника? – пророкотал полуорк,- годно.

- Амбер ты спать легла? – недовольно поинтересовался колдун.

- Мои амулеты Спокойствия и Умиротворения почти разрядились,- бурчу я, и дую на шерсть пса. Мне кажется или после помывки он приобрел какой-то розоватый оттенок?

- Так и мы не на приеме,- удивился Андор.

- Слишком много незнакомых и слабознакомых людей для одной меня. И давай закроем эту тему,- резко произношу я.

- Слабознакомый, это я? – тут же интересуется Сфалер.

- Тему. - коротко рыкнула я, и тут же прибавила. – Мне пришла в голову прекрасная мысль. Еще вчера и я даже подготовилась. Все упирается в одно – знаете ли вы где еще есть малый телепорт? В пределах Гранполиса.

- В пределах города – нет. В чем суть?

- Если сильно упростить,- я чихаю от щекочущей нос шерсти пса,- то я могу сделать своеобразный векторный направитель. Если его подключить к работающему телепорту, он создаст коридор к тому адресу, который чаще всего имел дело с аджурийской взрывчаткой.

- Поставить вокруг вас ширму,- неожиданно спросил мастер Киран. – Есть люди которым это помогает.

- Хотите, чтобы я еще и заикаться начала? – удивилась я. – Ширма это искаженные тени, звуки тоже становятся немного другими. Все в порядке. Через пару часов это пройдет.

- Как ты будешь работать, если…

- Андор, я буду прекрасно работать, потому что будут работать мои амулеты. Сейчас я их выключила, и ради Бога, не беси меня. Иначе я проверю, будет ли малыш рвать тебя по моей просьбе. После я конечно поплачу, но все же! Мой план таков, я иду работать, а вы решаете каким образом мы обыщем дома на предмет наличия телепортов. Милорд Сфалер, или вас уже можно звать по имени, не будете ли вы столь любезны распорядится проводить меня к той комнате, где я работала. А еще лучше, перенести то что я укажу в портальную комнату.

- Буду любезен, можно звать по имени.

- Янтарёк, мне пойти с тобой? – колдун выглядел немного виноватым.

- Да, кто-то должен пойти,- резко кивнула Джерс.

- Только не кто-то из вас,- тут же открестилась я. – Не хватало еще раз с Судьбой сыграть. Решайте, но клянусь Богом, если этот кто-то будет меня отвлекать, мой друг своего пса Рвач. И пусть мне еще не приходилось видеть его в деле, думаю, это будет феерично.

Я отвыкла от этих перепадов настроения. Если отец переставал говорить, то я начинаю сердится. Меня раздражают окружающие, их внешность и запах. Мама предупреждала, если я буду полагаться на артефакты, а не на свою волю – подобный регресс неизбежен. Ладно. Кончится эта эпопея, переплавлю цепочки и сотворю качественный концентратор внимания.

Лорд Сфалер коротко и быстро распорядился перенести оба стола со всем содержимым в комнату телепорта и предложил следовать за ним. Марципан соскочил на пол, и я встала. Полуорк удостоил меня одобрительного присвиста. Положив руку на ошейник Марципана я начисто проигнорировала невоспитанного мужчину. Можно подумать, Джерс стоит в платье. Если бы я еще могла убедить щеки не пламенеть, моему каменному выражению лица не было бы равных.

- Дирет не со зла. Его удивляет ваш пес.

- Марципан и меня часто удивляет, Горат. Объясните этом невоспитанному мужчине, что я взяла пса себе пока его хозяин сидит в темнице. Вот и все. А то наша парочка вызывает какие-то странные взгляды у людей.

- Ваш друг попал в тюрьму?

- Если бы мой друг,- я особенно выделила голосом последнее слово,- попал в тюрьму, я помогла бы ему сбежать. Собственно, сейчас я здесь из-за проникновения в морг Департамента Безопасности. Джерс этим меня взяла.

- Вы потрясающи, Амбер.

- Спасибо. А того полукровку я не знала, просто пса хотели застрелить и я вмешалась, сказала, что собака принадлежит мне и пусть только попробуют отнять его. Желающих не нашлось. Я не знала, что его зовут Рвач, и назвала по своему.

- Ему идут оба имени,- хмыкнул Сфалер. – Что-то еще?

Я осмотрела пустую комнату, два стола. Потерла подбородок, представила, что у меня есть и что мне нужно.

- Табурет, бумагу и карандаш.

- Вы будете погружаться в эту вашу грань?

- Позже, и не далеко,- я улыбаюсь,- в этом нет ничего опасного Горат. Я ведь уже говорила.

Выгружаю из саквояжа малую горелку с чашей – хорошо, что решилась надеть обновку, иначе места не хватило бы. А работать лучше своими инструментами. Подготовив рабочее место прикрываю глаза. В шаге от меня, за спиной, улегся Марципан. Охраняет личное пространство Хозяйки.

Что нужно, чтобы задать вектор портала? За последние дни мне пришлось много об этом узнать, и вывести свой алгоритм на основе идеи Шеффара. Аджурийская взрывчатка, выглядит как произведение искусства. Золотые и серебряные шестеренки причудливо расположенные колбы с реактивами и драгоценные камни – аура этого артефакта не позволяет его использовать в скрытных операциях. Есть взрывные амулеты проще, но они не на слуху у обывателей. Джерс считает, что нас ведут по ложному следу. А мне в равной степени кажется, что наш противник простой, далекий от боевой магии человек.

В тигле уже кипит золото, бывшее частью аджурийского артефакта. Выставляю шесть фарфоровых наперстков, в них капаю проявляющие реактивы и доливаю катализатор. Теперь закинуть частицы стекла телепорта и наполнитель из Аджурии. Достаю драгоценные полоски Фергюсса, именно по ним можно определить половину значений. Старательно режу каждую полоску вдоль и еще раз вдоль – приходится экономить. Эти бумажки везут из Столицы строго по предзаказу. Такой заказ может оформить только лицензированный артефактор.

Выписываю на листе формулы. Спина ноет от долгого стояния внаклонку, но на рассиживания нет времени. За работой я не замечаю времени. Но это не тот случай когда можно себе позволить творческий подход. Цифры сходятся с первого раза. Я не верю в такие радости и перепроверяю трижды. Ошибка все-таки закралась. Не смертельная, но после перехода личности со слабым внутренним миром, а это я, избавились бы от содержимого желудка. Не мое любимое занятие.

- Мне нужен таз диаметром сорок сантиметров с плотно утрамбованным сырым песком,- громко произношу я. Оборачиваться нет нужды, я чувствую, что за спиной у меня не только Марципан.

Циркуль и линейка помогают мне создать черновик для будущей формы амулета. Такую работу придется стабилизировать сапфирами. По хорошему, настолько сложный отлив следует проводить три этапа, в собственной кузне.

- Четыре сапфира размером не менее мужского ногтя на большом пальце.

Слуги принесли таз, и я приказала поставить его на тумбу. Вдох-выдох, крючками и металлическими валиками выдавливаю в песке рассчитанную фигуру. Выправляю ее, равняю линейкой, пинцетом убираю песчинки. Дыхание дрожит, рвется, глаза застилает пот. Отец розгой учил меня сдерживать дрожь пальцев – только это важно. Сделай работу и можешь падать, плакать, смеяться. Главное в жизни – качественно выполненная работа. Тело наш инструмент и оно должно подчинятся разуму.

Пальцам чертовски горячо, ручка тигля накалена и тряпица в моих руках понемногу начинает тлеть. Остановится сейчас – испортить многочасовой труд, а значит надо терпеть. Сплав золота и серебра занимает свое место в песке. Заклинанием очищаю тигель и возвращаю на горелку. Охлаждающее заклятье на руки и вновь за работу – сложная смесь магического стекла, мраморная крошка отколотая мной от портальной тумбы, немного моей крови – испарится, но магия в смесь войдет. Запястье кровоточит, перевязываю его той же тряпицей что брала тигель. Кто-то подсовывает по правую руку плотную, кожаную варежку. Отрывисто киваю, спасибо.

В воздухе ярким светом горят стремительно бегущие цифры. Доливаю получившуюся смесь, и раскладываю сапфиры. Моя магия быстро остудит основу. Из остатки стекла вновь летят в тигель. Туда же отправляют четыре из шести наперстков с растворами.

- Господи, как это возможно?!

Под моим взглядом из тигля поднимается пузырящийся комок стекла, из песка, поблескивая округлостями вылетает основа. Я превращаю стекло в полый шар, который занимает свое место в центре выплавленного мной амулета. На стеклянном шаре появляются небольшие углубления для двух сапфиров. Еще две ямки выдавлены в сплаве. Оставшиеся в наперстках реактива я превращаю в газ и переношу внутрь шара. Устанавливаю получившийся артефакт в песок и беру камни.

Это самое простое. Заклятья стабилизации были мною выучены еще в глубоком детстве и служат верно и преданно. Едва камни занимают свои места, я соскальзываю на грань. В настолько уработанном состоянии это до смешного просто. Артефакт почти идеален. Исправляю мелкие огрехи, поправляю стабилизирующие камни и выхожу.

- Воды, с лимоном. Что-нибудь сладкое.

На табурет я просто падаю. Марципан мельтешит рядом, лижет меня в лицо, поскуливает, бьет хвостом. Я закрываю глаза и чувствую себя овощем.

- Надо покушать и лечь спать,- певучий голос с легким, неясным акцентом заставляет меня открыть один глаз. Не обнаружить никого и открыть второй.

- Он получился очень хрупким,- едва ворочая языком отвечаю я Оками. – Надо следить.

- Проследим,- здесь еще и Джерс. – Я не видела артефакторов за такой работой. И у тебя отозвали диплом?!

- Они считают я выехала за счет отца,- криво улыбаюсь,- Таша, Оками-сан прав. Если меня не покормить и не поспать, я не работник.

- Обхвати меня за плечи,- Джерс легки приподняла меня с табуретки и цепко удерживая за талию поставила на ноги. – Стоишь?

- Только около тебя,- честно ответила я.

- Следуйте за мной,- был ли в комнате Сфалер, или его кто-то позвал, я не знаю. Я шла, затем ела, затем легла, все это было в состоянии дремотного оцепенения.

- Спи, янтарь, у тебя есть почти четыре часа.

 

Глава 20

                Я проснулась от ноющей боли во всем теле. По ощущениям прошло не больше пары часов. Поворачиваюсь на бок, сажусь. Ох, я не сняла жакет и теперь на моем теле с десяток оттисков моих же инструментов. Повожу плечами, разгоняя стайки мурашек по коже, вращаю головой – кровообращение постепенно приходит в норму.

Рядом со мной на постели спал волкодав. Марципан поднимает голову и трясет ею так, что уши забавно хлопают в воздухе. Потянувшись и жарко зевнув пес нехотя сползается на лапы и вновь встряхивается. Нет, у него действительно розоватая шерсть. Что дамы намудрили в мыльне? Может Дирет поэтому так пристально наблюдал за псом? Глазам своим не верил? Надеюсь, у орков нет какого-нибудь жестокого обычая по поводу нанесения оскорблений собакам.

Гостевая спальня содержит в себе минимум мебели, при максимуме удобств. У кровати, на табурете, меня дожидается небольшое полотенце и тазик с водой. Я наскоро умываюсь, обтираю шею и грудь, поправляю прическу и одежду. Готова, как будто и не спала. Только глаза мутные, но это зеркало врет.

- Давай-ка малыш, найдем наших коллег по человеко-убийству. Будущих коллег,- тут же поправилась я.

Полутемные коридоры навевали тоску – мой дом всегда был хорошо освещен. И мама и отец не терпели темных углов и пляшущих в пламени факела теней. Цокот собачьих когтей по мраморному полу заглушал шорох моих шагов. Марципан привел меня к гостиной и сел, у полуоткрытых дверей.

- Вам следовало бы больше заботиться о приличиях,- гневно процедил Андор. Все мое желание хоть немножко подслушать соратников разбилось вдребезги. Не хватало чтобы они переругались.

- Вам не следует осуждать других, за непреднамеренные действия,- в дивном голосе Оками-сана слышатся нотки раздражения и смущения. Стрекочет, закрываясь и раскрываясь, веер. Что они могли успеть не поделить?!

- Полностью с вами согласна, Оками-сан,- я толкнула створку двери,- этого вредного колдуна я знаю дольше вас и верю в силу его пакостного языка.

- Ты даже не знаешь о чем мы говорим, янтарёк.

- И даже не собираюсь узнавать. Если тебе так не терпится, завтра днем можешь напросится на еще одну дуэль.

- Мамочка разрешила,- засюсюкал оскорбленный колдун.

Гостиная, где мы все изначально собрались, претерпела некоторые изменения. Кресла были развернуты в линию, а окно плотно затянуто портьерой. На портьере приколоты три фотокарточки с изображением домов, и с десяток мелких бумажек исписанных разными почерками.

Подхожу ближе. Два дома мне не известны, а вот третий я была бы рада забыть.

- Зря выбрали этот дом первым,- щелкаю ногтем по фотокарточке невысокого строения. – Это трактир Святая Эльза.

- Там лихих людей много,- проворчал полуорк. – Почему нет?

- Месяц назад там совершенно точно не было телепорта. А все лихие людишки здесь,- я выразительно обвожу рукой комнату. Майлих улыбается и наклоняет голову соглашаясь со мной.

- Вы уверены, Амбер? – Горат Сфалер хмурится и подходит ближе, останавливаясь у меня за спиной.

- Меня похищали и держали в подвале,- я прикусила губу. – Подвал небольшой, стража его осматривала, меня затолкали в узкий и тесный схрон. Там нет скрытного места под телепорт.

- Ты не говорила, что была жертвой похищения,- Таша покачала головой.

- Я в принципе жертвой никогда не была,- оскорбилась я до глубины души. Сфалер не дал спору разгореться, и погнал бойцов собираться. Приказав Оками-сану отдать мне свой коричневый плащ, все равно он им не пользуется.

- Как ты выбралась,- Джерс подсела ко мне.

- Договорилась, как еще? Я артефактную защиту на трактир ставила, так что облазила там каждый уголок. Телепорт я бы заметила.

Бойцы вернулись в комнату через считаные минуты. С шумом и прибаутками мне был сунут в руки сандвич с ветчиной. Так что неприятный разговор завершился на питательной ноте. Джерс покачала головой и напомнила, что в таких случаях необходимо обращаться в Департамент. Я сделала вид что мне заложило уши.

- Леди Лёвэ, ваша задача – снять защиту и сигнальные нити, затем вы отходите под прикрытие пары Киран-Оками, это понятно? Андор пойдет в паре со мной, мы прикроем следователя. Дирет-Майлих впереди. Не лезьте под ноги. Увидели что-то, сообщите Оками, он передаст нам. Не орать, не мельтешить, наперерез заклятьям не бросаться. В бой без необходимости не вступать.

- А необходимость это когда? – растерялась я.

- Это когда ваши защитники уже мертвы и враг взялся за вас,- любезно пояснил Горат и я сглотнула. Господи, во что я ввязываюсь?

Боевые маги накинули поверх одежды укороченные мантии. Скрыть блеск оружия и сделать силуэт более размытым. Мне так же был выдан коричневый плащ – мой синий наряд будет слишком выделятся в ночи. Единственный кто остался в своем прежнем виде это Оками-сан. Восточник прибрал волосы в косу, оставив в прядях несколько цепочек с драгоценными камнями. Цепочки фонили магией.  Всю фигуру Оками оплетало едко-голубое свечение, местами прорывающееся язычками пламени. Посмотрев на него без очков я все равно рассмотрела эту ауру.

На улице Горат нас быстро поделил и показал каждому свой транспорт. Мы упаковались по каретам и я, глубоко вдохнув, активировала свои амулеты Спокойствия и Умиротворения. Дышать сразу стало немного легче. Наши кареты шли разными дорогами к разным точкам, так, чтобы нас никто не мог связать. Я, Оками-сан и мастер Киран высадимся к объекту ближе всех.

В карете восточник и мастер сели на одну сторону, мы с Марципаном устроились на другой стороне. В ногах мастера Кирана стоял мой саквояж. Моя взгляд против воли задержался на напарнике мастера. Восточник сплел пальцы, и что-то беззвучно шептал. Аура вокруг его фигуры уплотнялась и тонкая тень оплела кряжистую фигуру Кирана. Защиту бросил. А я сижу, время теряю.

Зарываюсь пальцами в шерсть пса, пропускаю магию сквозь себя, пусть скользит по шерсти, скапливается в районе ошейника. Я не хочу хоронить своего четвероногого друга, и лечить его раны – тоже.

Мы вышли за квартал до нужного нам дома. Аллея Искр, дом номер пять. Три этажа, чердак и подвал. Имеется небольшой сад и не высокий забор. Скрытно подойти, снять защиту и отойти в сторону, пока ребята обыщут помещения.

- Векторный у кого?

- Горат,- коротко ответил Оками-сан и подхватив меня под локоть увлек к кустам. Карета уже уехала.

Мастер Киран надвинул мне на голову плащ, так чтобы лицо утонуло в тени. Мимо строевым шагом прошел отряд городской стражи. Четыре человека, два из которых несли крупных размеров бочонок, а два других тащили тяжелые сумки, на всю улицу издававшие аромат копченого мяса. Я положила руку на холку Марципана, но пес, напряженный и собранный как настоящий боец, даже ухом не повел в сторону раздражителя.

- Сейчас перебежками, следите за Оками и повторяйте,- коротко произнес Киран.

Оками-сан беззвучной тенью выскользнул из зарослей сирени. Не хрустнула и не дрогнула ни одна ветка. Он сделал всего несколько шагов по освещенной фонарями дороге и вновь пропал. Я не успела заметить куда.

- Вперед.

С ощущением крепкого тычка в спину я отчетливым хрустом вылетела на дорогу. Упавший на голову капюшон закрывал обзор. Нелепыми скачками, с сорванным дыханием я бросилась в тень на другой стороне. Там меня подхватили тонкие, жесткие руки восточника:

- Молодец, все хорошо, дыши. Ты умница.

Как к нам присоединился мастер Киран я даже не заметила. Он коротко кивнул мне, и Оками-сан вновь показал путь. Короткими перебежками мы добрались до кустов «собачьей розы».

- Слишком светло,- Киран поджал губы.

- Сейчас потемнеет,- примериваюсь, и получаю по руками от восточника:

- Нельзя гасить, подозрительно.

- Я не собиралась гасить,- давлю обиду. – Я наброшу на мостовую иллюзию мостовой, подцеплю ее и мы пройдем под ней. Если кто-то присмотрится, заметит. Посмотрит вскользь – нет. Идти придется на корточках.

- Не страшно.

- Кому-как.

Обливаюсь потом. Ходьба на корточках в Школе была для меня пыткой. Ноги и руки трясутся, почему-то онемела шея. Ноет пресс. Хорошо, что мой саквояж сразу забрал мастер Киран. Иначе я бы легла на мостовую и прикрылась всеми реактивами. Рядышком поскуливая ползет на брюхе Марципан. Оками-сан и мастер Киран уже давно сидят под забором и о чем-то переговариваются. Подозреваю, пес из чувства солидарности держится рядом со мной, а то бы тоже давно прижимался к забору.

Локоть Оками подозрительно близко от странного магического пятна. Останавливаюсь, тыкаю в него пальцем, хватаю себя за левый локоть и прижимаю его к груди. Восточник в точности повторяет мою позу, я киваю и продолжаю движение.

- Господи, за что,- выдохнула я и рухнула в пыль. Жестом прошу восточника подвинутся и присматриваюсь к пятну. – Очень хорошо, Оками-сан, вы нашли один из основных узлов.

- Удача,- коротко отвечает мужчина.

- Мастер Киран, Оками-сан, замрите. Мимо вас проходит импульс.

- Подробней,- коротко приказывает мастер.

- Часовой ходит по кругу, строгие, скупые движения. Стоять – нельзя, уснет. Здесь та же система, по периметру ограды идет импульс, он вместо часового. Проверяет, есть ли кто чужой. Перед импульсом идет волна магии – чтобы спугнуть кошек, птиц, ящериц, всех кто может находится на ограде. Иначе будет постоянно срабатывать тревога. Это один из критериев по которым можно определить наличие защиты – если забор всегда пуст, не облюбован котами и птицами, что-то нечисто.

- Высчитаем время прохода импульса и перепрыгнем?

- Подползем, поверху идет странный дымок,- ответила мастеру Кирану. – Я раздвинуть ограду, вы пойдете вперед, я замкну. Иначе проход закроется. Ага, идут три импульса. Двадцать секунд, двадцать пять и тридцать пять.

Чтоб уловить состав сплава и структура ограды мне понадобилось пять минут. Достаю из саквояжа катализирующую смесь номер пять и перевожу ее в газообразное состояние. Дымное облако замирает вокруг моей левой руки. Первый импульс, второй, третий, есть. Катализатор размягчает прутья и я гну их в стороны. Оками-сан изящным кувырком проскальзывает первым и принимает в руки мой саквояж. Следом ловко проходит мастер Киран и Марципан. Остается пять секунд, я рывком пробрасываю себя, сдирая ладони о жесткую землю. Вижу огонек идущего импульса и поспешно стираю свои следы.

- Вдоль дома идет вторая сигнальная нить. Нам нужно идти к центру, там я смогу замкнуть их на себе, тогда через ограду можно будет просто перескочить или перелезть. В общем, подойти творчески.

- Хорошо, дыши,- Оками-сан кладет узкую ладонь мне на плечо и заглядывает в глаза. – У тебя все хорошо получается. Дыши.

- Спасибо,- я криво улыбаюсь. Как объяснить, что сейчас я чувствую себя одутловатой коровой в тесном платье?

- Мы учились этому годами,- негромко произнес Киран. – Тебе такая наука не нужна. Веди.

Дышу. Вспоминаю как в прошлом училась скрасться по шуршащему гравию. Вдоль стен родной школы к пролому в стене, чтобы выбрать к город. Так и сейчас, я вижу перед собой тонкую сигнальную нить. Изыски архитектуры, клумбы, камни под ногами все проходит фоном. Главное это держать ритм дыхания, подстраивать под него свои движения, и издавать как можно меньше звуков.

Клубок нитей гудит как растревоженный улей. Так бывает когда защиту накладывают разные люди в разное время. Заклинания не согласованы между собой, конфликтуют, забивают друг друга и вся система работает некорректно.

Достаю из саквояжа тонкую, полую иглу, на одном конце которой болтает круглый полудрагоценный камень. Яшма, отшлифованная морской волной. Если присмотреться на камне виден узор из широко расходящихся спиралей. Именно в этих спиралях потеряются импульсы.

- Готово, десять минут. Потом сниму, иначе камень сгорит, а второго нет.

Оками-сан поднес к губам тончайший свисток и подул. Марципан прижал уши к голове и завыл, но я ничего не услышала.

Три минуты ничего не происходило. Шорох подсохшей травы, дыхание, Горат, Джерс и Андор идут под плащом невидимости.

- Дирет-Майлих в доме.

Я нарисовала четыре схематичных изображения телепорта и отдала бойцам. Четыре варианта того, как могут выглядеть малые порталы.

- Идите. Кабинет на втором этаже. Лёвэ, сейф вскроешь?

- Это нанесет мне моральную травму,- буркнула я, и тут же поправилась,- да, мастер.

Двери полуоткрыты, это постарались Дирет и Майлих. Я в тисках, между Оками и Кираном. Андор, Таша и Горат позади нас.

- Порог перешагнуть и не касаться.

И сама же чуть не падаю. Меня ловит восточник. В доме темно, легкое свечение от стен позволяет не запутаться в ногах, но и только. Оками-сан стелется по коридору беззвучно, подобно туманнику.

Лестница зачарована через ступень. Как только я это озвучиваю, мастер Киран берет меня на руки. Да, здесь нет света совсем, и я могла упасть. В висках стучит кровь. Оками-сан показывает, все чисто.

На втором этаже, у кабинета, лежит труп.

- Парни из подвала еще не поднимались? – негромко спрашивает Андор, и кастует сгусток пламени.

- Потуши! Никакой активной магии пока не начнется бой,- рычу я. – Заметят раньше времени, здесь везде камни с сигналками.

- Отключи,- предложил Андор.

- Проще дом сжечь.

Оками-сан вновь свистит, в этот раз дольше. Чутко прислушивается, и вновь свистит в свою тонкую, серебристую дудочку.

- В подвале телепорт и четыре трупа.

- Пусть остаются там.

В кабинете разруха, сейф вскрыт. Внутри него был разведен костер. На обрывке одного из листов поднятого Ташей узорная подпись.

- Бриушти,- и я и Горат произносим это в унисон.

- Бриушти, значит Ранте? – в некотором удивлении произносит колдун. – Я считал их умнее.

- Не стоит делать поспешных выводов,- Таша ощупывает каждый сантиметр стола, выворачивая наружу мелкие тайники. Ее добычей стал жирный крем в бутылке, пять золотых, пылкое любовное письмо и нитка золотистого жемчуга.

- Подписано мэром. Мне кажется,- колдун хмыкнул,- или адресат тоже мужчина?

- Это не имеет значения,- отрезаю я.

На стене висит картина, рама которой светится. Подхожу ближе, протягиваю руку, прощупать что там. Из центра серого пейзажа вырывается алая молния. От страха перехватывает горло. Зловещее потрескивание, не в силах смотреть я зажмуриваюсь и слышу бесславное шипение. Бойцы успели прикрыть меня сразу тремя щитами.

Сердце колотится где-то в горле. Ковер у моих ног загорается, а пейзаж стекает со стены жирными, черными потеками. Оставляя вырисованный кровью узор.

- Некромантия?

- Подделка,- я качаю головой. – Здесь было бы очень холодно, колдуй это настоящий некрос.

- Спускаемся.

Теперь связка Горат-Андор впереди, за ними Джерс, следом Оками и мы с Кираном. Я чувствую, что потратила уже половину своего резерва. А ведь ничего страшного и опасного не произошло.

Трупы сложены у стены, друг на друга и тактично прикрыты сорванным со стены гобеленом. Из под которого торчат только ноги. Дирет и Майлих находятся в центре комнаты, спина к спине. Майлих удерживает взглядом портал – если кто начнет переход, в ведении Дирета вход в подвал.

Здесь явно привыкали жить на широкую ногу. Роскошный светлый ковер, с тремя бурыми пятнами. Четвертого убили на каменном полу и кровь застыла густыми, некрасивыми лужицами. Несколько пуфов, столик вытесанный из цельного куска нефрита. Портальная тумба немного крупнее чем в доме Сфалер. На ней будто до половины срезанная сфера, буйное переплетение первородной стали, красного золота и тонкая стеклянная паутина. Все элементы полые, изнутри заполнены катализирующими смесями. Я быстро набрасываю в записную книжку все что вижу и даже делаю несколько грубых набросков.

Подключать векторный направитель я буду через левый нижний угол тумбы – там максимальное количество активной магии портала.

- Чтобы настроить портал мне потребуется десять минут. Выйдя из портала на месте не стойте, сразу смещайтесь. Из-за векторной направляющей мы все будем вываливаться на одно и то же место.

- Вываливаться? - напряженно уточнила Джерс.

- О, я же объясняла,- сердито отзываюсь я. – Вмешательство в отлаженную работу всегда вызывает помехи. Особенно в нашем случае, когда объект сделан кустарным способом на коленке.

Горат коротко командует, распределяя людей, я достаю остатки драгоценной стрейской нити – подключить направитель к телепорту. Я озадачила Посредника поисками этого материала еще три недели назад, выдала полную стоимость, но увы. Работать приходиться с остатками и обрезками нитей.

Стрейск на глазах проедает камень, закладывая собственный путь, и я, соскользнув на грань, выбираю нашу дорогу. Ту, чей цвет максимально совпадает с аурой векторной направляющей. Там, вдалеке вновь проплывает змеелицый, но любопытство не просыпается – в реальности сегодня интересней.

- Сейчас откроется зев портала, досчитайте до одиннадцати и шагайте, и так каждый. От момента полного исчезновения фигура впереди идущего.

Направитель светится глубоким, зеленым светом с редкими синими звездами-сапфирами. В центре срезанной сферы появляется бешено вращающаяся искра. С острых граней срываются новые и новые искры начинающие свое вращение вокруг первой. Я прикрываю глаза, из-за очков этот танец магии становится для меня нестерпимо ярким.

- Сейчас!

Первым в портал уходит Оками-сан, я вижу, как стискивает кулаки мастер Киран. Следом, через одиннадцать секунд уходит колдун. Киран, Горат, Майлих озорно улыбается, подмигивает и уходит в портал прыжком.

- Выпендрежник,- полуорку не нравится телепорт. Он опускает голову и берет разгон. Так, будто собирается протаранить волшебную субстанцию.

Джерс ободрительно кивает мне и шагает вперед, кулаки сжаты, плечи расправлены. Я поправляю капюшон, вытираю вспотевшие ладони о штаны и запускаю в стеклянный центр маленькую искру – через тридцать секунд направитель сработает как аджурийская взрывчатка, хоть и в меньших масштабах.

В портал я ухожу спиной вперед, цепко оглядывая пространство. И последнее что я вижу, это как дергает нога одного из мертвецов, укрытых гобеленом.

Надо ли уточнять что из портала я выпала в состоянии истерики? Андор поспешно обнял меня и оттащил в сторону. Портал полыхнул лиловым и погас.

- Что это было?

- Направитель взорвался,- я не стала уточнять из-за чего.  –Когда я уходила один из мертвецов пошевелился.

- Будем считать, что тебе показалось,- пожал плечами Андор и тут же добавил,- нелюдь живуча. Как вариант один из них был не человеком, а под гобелен мы не заглядывали.

Портал стоит в центре абсолютно пустой и круглой комнаты. Серый мрамор напоминает о коридорах Департамента Безопасности. Единственное окно стоит за пределами очерченного круга, и пока к нему никто не рискнул подойти. И правильно.

Мастер Киран подает мне саквояж. Я вооружаюсь полой иглой с брелоком яшмой, ее забрал Горат. Скупыми и отточенными движениями снимаю сигнальную сеть. Джерс подходит к окну и восхищенно присвистывает:

- Мы в Ратуше. Многое становится понятным.

- Что ж, я неплохо здесь ориентируюсь,- морщу нос. – Полагаю, нам с тобой следует найти кабинет Бриушти. На приеме нам так и не удалось его обыскать.

- Я не смог войти,- кивнул колдун.

- Мы найдем портал,- Горат произнес это почти смакуя.

- Разбейте его,- посоветовала я.

- А после я вызову на дуэль Бриушти и Ранте,- так же мурлычаще-мечтательно произнес милорд Сфалер.

Я соскальзываю на грань и понимаю, не только любопытство способен испытывать артефактор в этом пространстве. Злость, страх и раздражение. Выдираюсь назад, и глубоко вздыхаю:

- Здесь с десяток боевых магов. Трое наверху, шестеро внизу. Из огоньки горят примерно, как у Андора, а один сияет как Оками-сан.

- Мы прибыли по правильному адресу,- склабится полуорк.

- В бой не вступать, лица закрыть,- Сфалер что-то делает у горла, и натягивает на нижнюю часть лица ткань. Остаются видны только брови и глаза. Оками-сан укрывается шелком, становясь до безумия похожим на миледи Йентау. Я даже вздрагиваю.

- Ваши прекрасные глаза, леди Лёвэ, сослужат нам неплохую службу.

- Двое идут сюда, через три минуты выйдут из-за поворота,- вместо ответа произношу я.

Бойцы выходят из комнаты, оставляя со мной восточника. Мне видно, как парализующие заклинания накрывают бойцов, как Сфалер подходит, открывает их лица. Вглядывается, чему-то усмехается и в сердце каждого входит по ледяной игле.

- Нелюди на службе в ратуше, в ливреях, уже только этого хватит чтобы Бриушти линчевали,- бормочет себе под нос Джерс.

- Осталось семь.

- Самый яркий огонек покидает пределы Ратуши,- отчитываюсь я, едва Оками позволяет мне полностью выйти в коридор, а не только высунуть голову. – Остальные стоят на местах.

- Дирет, Майлих и Джерс идут в кабинет, следовательнице известно где он?

- Да, мастер.

- Лёвэ с нами, зачистим этот крысиный уголок.

 

Глава 21

                Один, задержать дыхание, два-три, вдох, четыре-пять выдох. Я дышу на счет, вдыхаю носом и выдыхаю ртом. Из семи противников осталось шесть. Один впитывался в плотный ковер, и Оками-сан единственный из бойцов обошел зловонную лужу. Я прижалась спиной к стене и на цыпочках прошла так, чтобы ни краем не зацепить влажного пятна.

- Лёвэ, что впереди?

Голова гудит, удерживать зрение на грани и в реальности одновременно – сложная задача.

- По магии пусто.

Мы продвигаемся по коридору. Здесь нет места для спешки – Оками придерживает меня за локоть, отодвигает себе за спину. Андор стоит за правым плечом Гората, в его руках горит та самая сфера что превратила мага-нелюдя в отвратительное желе. Мастер Киран немного в стороне от нас, его трость превратилась в короткое копье. И алые магические отсветы в гранях металла не дают заподозрить его в миролюбивости.

- Два огонька, за углом, это маги. С ними что-то тусклое, оттененное. Отходят. Перегруппировываются.

Мы выходим в круглый зал. Малая приемная, здесь, среди колонн оплетенных живыми растениями мэр скромно принимает докучливых просителей. Кто же сегодня примет здесь нас?

- Ловушка,- выдыхаю я.

Оками бросает меня за ближайшую колонну. Удар о холодный камень выбивает воздух из легких. Марципан рвется в бой. Сквозь шерсть просочились длинные иглы. Пес стал похож на демонического дикобраза. Капающая с оскаленной пасти слюна оставляла на мраморе следы.

- Трое за колонной с алыми розами. Лепнина такая, странноватая.

Шипение, плевок. Сгусток багрового пламени с копья Кирана обращает колонну в пепел. Две размытые тени скользят в стороны от него, один летит в лоб. Голубой отсвет защиты отбрасывает противника в сторону. Я закусываю костяшки пальцев, вжимаюсь в безучастный мрамор. Жадно шарю глазами, отслеживая что колдун сошелся в схватке с близнецами.

- Они идут парами, огонь и тень,- не представляю чем это поможет и что значит, но вдруг наведет на мысль.

Один из противников колдуна распадается зловонной жижей. Распадается лишь для того, чтобы через секунду собраться воедино.

- Вашу мать! Лёвэ!

- Я здесь причем?! – опрометчиво подаю голос я.

Кажется, это тот момент когда вступление в бой оправданно, или как там сказал Сфалер. Сфера огня влетает нелюдю в грудь, обтянутую камзолом цветов рода Бриушти. Пламя пожирает ткань, оставив противника невредимым. Ему сносит голову Андор и, спеша на помощь Горату, успевает бросить:

- А в бане ты тоже подглядываешь?

Нечто темное, так видится с грани, скользит к нам с потолка. Оно похоже на клубы дыма над затухающим пожарищем.

- Наверху!

Это похоже на кошмарный сон – несколько десятков изломанных человеческих фигур подобно чудовищным паукам сползают по колоннам. Мы собираемся в центре зала. Мужчины заталкивают меня к себе за спины, прикрывают. Но первые же удар разбрасывает нас в разные стороны. Ударил сам воздух, молотом разметал тела-игрушки.

Перекатываюсь через плечо. Черта с два, я до кровавой юшки загоняла себя, я училась драться не для того чтобы подохнуть прячась.

Толстый браслет на запястье, сплетенный из осколков бритвенных лезвий, скрепленный все тем же стрейском, становится коротким, подвижным клинком. С каждым ударом мое орудие теряет частицы себя. Осколки остаются в ранах, распадаются на мельчайшие частицы и несутся по кровотоку до самого сердца.

- Огонь это прототип, тени – копии,- те нелюди что обладают огоньком, скрытым в грудной клетке, умирают. Теневые облака, чернильно-черные с точки зрения грани, восстанавливаются. И пропадают стоит умереть прототипу.

- Мы не видим кто из них кто,- коротко произносит Киран.

- Прикройте, пять минут.

Но это услышал не только мастер. Нелюди осознали во мне противника и бросились, силясь пробить защиту.

- За-ащ-щем сра-а-шшае-сся? Сссесхра,- невнятно прошипел один из обладателей огня. И я взмолилась своей богине, чтобы никто кроме меня «сестра» не услышал. То есть, Господу, да, я молюсь Единому Богу и Церкви, матери нашей всеблагой.

Горат только ругнулся, увидев, что я начала молиться. Пусть так, но и нелюди сбавили атаку. Я выкручиваю свое мировосприятие на максимум и вливаю силу в трепещущие огни противника, подкрепляя все это иллюзией. Замыкая в круг, я не позволяю им разорвать оковы моей магии. Сложно сражаться с тем, что не несет прямого вреда.

- Молодец,- Оками-сан спокоен, он вновь хвалит меня, одним словом вселяя уверенность.

Теперь каждый из близнецов-нелюдей рассыпает вокруг себя искры, похожие на те, что вылетают в небо из костра. И противник перестраивается, огненные уходят назад, выставляя вперед прототипов.

Андор горбится, прижимая руки к животу и резко распрямившись выпускает черный луч в потолок. Горат в длинном прыжке хватает меня и Оками за вороты, утаскивая под мощный щит Кирана. С высоты, со свистом и воем летят острые, тонкие иглы. Они до середины впиваются в мрамор, не щадят противника. Одна из них пробивает мою левую ладонь насквозь. Мой крик гаснет под сводами зала.

Нелюди не чувствуют боли. Ни стона, ни всхлипа. Горат и Киран методично добивают тех кто еще жив, и каждая смерть сопровождается звоном – исчезают прототипы.

Морда Рвача, а это не привычный мне Марципан, испачкана черной, вонючей кровью. На иглах остались ошметки кожи и чего-то омерзительного. Собрав волю в кулак, я укладываю ладонь на жесткие, холодные выросты и показываю в улыбке зубы:

- Таким ты мне нравишься тоже.

Пес запрокидывает морду и воет.

- Огни! Много, прямо, позади, справа и слева! – Они появляются неожиданно, и мы, дезориентированные вновь замираем в центре зала. В панике я срываю голос, на глазах вскипают слезы. Мы ведь почти победили.

Но сквозь двери, в безупречном боевом порядке, проходят королевские гвардейцы. Все обладающие активным магическим даром. Под предводительством лорда Йентау.

- За дуэль что ли волновался? – нервно хихикаю я, и колдун складывает от хохота пополам.

- Именем короля вы арестованы,- он спокоен, ничуть не удивлен. Проходит по залу, переворачивает носком ботинка один из трупов. В это время в зал вводят Дирета и Майлиха, за их спина Джерс.

- Заковать,- коротко бросает Йентау и ко мне подходит стражник. Прежде чем я успеваю что-то понять, он бьет меня по коленную чашечку и я падаю. Колени больно встречаются с мрамором пола. В действия стражника приносят столько боли, словно он не приказ выполняет, а мстит мне.

- На выход.

Я иду впереди. Цепь, сковавшая руки, петлей охватывает горло. Втянуть воздух удается редкими, короткими вдохами. Андор в том же положении. Боевая пятерка ограничилась словесным утверждением что никуда не побежит. У Таши глаза на мокром месте. Она смотрит на нас глазами побитой собаки. Марципану я приказала бежать в степь, искать родной клан. Не хватало чтобы он вступился за меня и был выпотрошен.

Джерс на ходу отчитывается, Йентау кивает. Его лицо похоже на маску. Лорд королевский дознаватель в растерянности. Что за мысли обуревают его – не известно. Что нас ждет?

- Королевское помилование,- хмыкает Андор. Он идет позади меня, иногда я чувствую тепло его дыхания. – Очень забористая штука.

На улице нас заталкивают в дилижанс. Ставят на колени на полу и я опираюсь о колдуна. Утыкаюсь лицом ему в шею и прикрываю глаза. Жаль, у Тени не будет своего дома.

- Что хоть это было, Таша? – ласково интересуется Андор.

- Я ни при чем,- насморочно выдает следовательница. – Бриушти решил выйти из под контроля Ранте. Его нынешняя жена не просто леди Провинция. Она нелюдь, скрывала глаза капая сок барбелы.

- Пока еще старший следователь Джерс, с каких пор обстоятельства незакрытого дела подлежат огласке,- холодно оборвал Ташу Йентау.

Карету тряхнуло и я свалилась на пол. Волосы выбившись из узла рассыпались по покрытому жидкой грязью полу. Стало нестерпимо жаль себя. И колдуна. Сил чтобы подняться нет, да и как это сделать со скованными за спиной руками. Перед лицом мелкая лужица, в ней сор, несколько травинок. Не иначе дождь на улице.

Сильные руки нежно поднимают меня, прижимают к мягкой груди. Таша садится рядом, в грязь, обнимает нас обоих и плачет.

- Что за цирк, Джерс.

- Я привлекла леди Лёвэ как независимого эксперта, при осмотре взрыва в доме лорда Сфалер. Документы лежат в моем сейфе в кабинете,- Джерс трясет, она прячет лицо в моих волосах. Как я совсем недавно пряталась в шерсти Марципана. – Господин Андор из Таргота пожелал присутствовать как ее жених.

- Я ревнивый,- тут же поддакнул колдун. – Как представил, что она без меня куда-то пойдет, так глаза кровавой пеленой застит.

- Что же леди Лёвэ делала по адресу Аллея Искр, дом пять? - едко хмыкает Йентау. – Гвардеец вас опознал.

- Мне удалось подцепить след от портала из дома лорда Сфалер. На секунду нас вынесло к ближайшему телепорту. Был ли это дом номер пять по Аллее Искр, я не знаю.

Йентау только смеется. Дилижанс останавливается. Холодные, грубые руки выдирают меня из объятий Таши и выволакивают под дождь. Ноги заплетаются, и я повисаю на страднике. Волосы вымокают под ледяными струями воды, она же попадает в нос и я кашляю. Цепь ссаживает горло, давит дыхание и кашель переходит в хрип. Господи, добейте уже.

Волосы облепили лицо, закрыв обзор. Мои движения ленивые, апатичные. Сказано идти, иду. Остановились и я привалилась к стене. Дыхания колдуна не слышно. Чеканный шаг гвардейцев остается позади. Мы вдвоем. Йентау и я. Он молчит, да и мне сказать нечего.

От цепи меня освобождают быстро. Холодные, безразличные руки обшаривают мое тело, стаскивают жакет с инструментами, выдирают из волос цепочки. Очки полетели на пол и разбились. Правая линза нашла свой покой под каблуком Йентау, но левую мне удалось спасти.

- Они принадлежали отцу,- хрипло произношу я. Касаюсь пальцами горла, неровная саднящая полоса там, где была цепь. На запястьях наливаются сочные синяки.

- Тебе следует быть сговорчивой.

- Просто добавь немного дурмана,- криво усмехаюсь я. Грязные волосы неприятно трогать, и я оставляю их болтаться вдоль лица неопрятными прядями.

Йентау отшатывается как от удара. Кривится, хочет что-то сказать, но останавливается. Коротко кланяется и распахивает передо мной дверь. Полутемная комната, два кресла в одном из которых сидит мужчина. На широком, серебряном набалдашнике его трости играют отсветы пламени, в улыбке скрывается что-то демоническое.

- Вина с пряностями, леди Лёвэ? Вам любопытно, за что вы пострадали?

- Не особо,- передергиваю плечами и шею обжигает болью. Полоса на коже начала вздуваться. Аллергия или ожог?

- Присаживайтесь в кресло, поближе к огню. Вы можете обращаться ко мне милорд,- он вновь улыбается. Его влажно поблескивающие зубы вызывают у меня нервную дрожь. – Продрогли, верно? Перенервничали и хотите тишины и покоя. Мне тоже порой хочется этого. Я не хотел утомлять вас сегодня, но увы. Вы ведь понимаете, на дворе ночь. И стража могла перепутать, засунуть вас в мужскую часть темницы. О многом ли мы поговорили бы утром?

К подлокотнику кресла по воздуху подплывает бокал с алым вином. По моей спине, с волос, стекает грязная вода.

- Лорд Бриушти решил выйти из под контроля семьи Ранте. Но не смог сделать этого в одиночку. Печальное известие для его сыновей, и прекрасное для жены. Он так хотел, чтобы его детки стали магами, что не погнушался выловить в предгорьях чистокровную нелюдь.

Леди Провинция, так и не научившаяся выбирать вино. Нелюди не употребляют спиртосодержащие продукты. Даже пирожные и торты.

- Все шло по его плану, но подвели деньги. Шеффар не вовремя вылез со своим открытием и поплатился за это жизнью. Как и его упрямый помощник. Признаю, Короне тоже не выгодно иметь сейчас такие телепорты в свободном доступе.

- Иначе говоря, Бриушти опередил вас?

- Почти. Мы бы сделали все тихо. Леди Бриушти привлекла к затее мужа своих подданных. Гранполис одна из стратегических точек нашей Империи. И как только ее наводнили нелюди, мы начали принимать меры.

- Я горжусь своей страной,- ядовито произнесла я.

- Мне нужны записи Шеффара.

- Их похитили.

- Мой человек, убитый впоследствии вами.

- Это был личный мотив, он хотел меня изнасиловать.

- Он не принес бумаги,- мужчина постукивает по полу тростью.

- У меня их нет.

- Осмелюсь не поверить.

Я только смеюсь и залпом выпиваю вино. Напиток огненным комком прокатился по горлу. Внутренности охватило пламя. На кончике языка осталась горечь. Правдоруб. Как нелепо и ожидаемо.

- Где бумаги доктора Шеффара?

- Не знаю.

Бесконечный допрос. Короткие, прямые вопросы, лаконичные ответы. Милорд злиться и еще одну порцию Правдоруба мне заливают в рот насильно. В голове шумит, глаза слезятся. Две дозы настолько токсичного зелья гарантировано отправят на тот свет даже нелюдя.

Звон стекла, по венам струится холод.

- Открой глаза. Пей,- яркие, желтые глаза горят из под глубокого капюшона. Тень. – твой пес нашел мою берлогу. Почему не позвала?

- Не хочу, чтобы ты убивал для меня.

Мягкими, безвольными руками обнимаю Тень за шею, укладываю голову ему на грудь. Тихо и спокойно, холодно, хорошо. Он уносит меня прочь от Департамента Безопасности. За спиной к темному небу поднимается алое марево пожара. Поднимается шум. Мы стремительно отдаляемся.

По венам гуляет Правдоруб, расшатывает мое и без того хрупкое душевное равновесие. И я со смехом рассказываю, как жалела, что у Тени не будет дома. Как по животному сильно хотела выжить. И как мне все безразлично теперь.

- Спи, наири. Ты жива, а остальное мы решим потом.

Тень крепче прижимает меня, и взмывает в воздух. Гранполис тает под нами, растворяясь в ночной темени. Я закрываю глаза.

 

Бонус 1

На собравшихся людей с небес равнодушно взирало ясное солнце. Далеко от облюбованной зеваками поляны виднелись старые, покрытые мхом, но по-прежнему грозные стены Гранполиса. Города что стоит на страже границ Империи Гройн. Города, что служит защитой мягкому подбрюшью Империи. Города, что будет уничтожен первым, если Степь пойдет войной.

Андор из Таргота, колдун-полукровка с почти граничным содержанием примеси нелюдской крови насмешливо взирал на своего противника. Синеглазый и темноволосый, враг был похож на фарфоровую куклу. Куклу с большим запасом личной силы.

- Господа, мое имя Клигон Кёльвэ и сегодня я Наблюдатель от Совета Магов. Господин Андор из Таргота, милорд Йентау, желаете ли вы примириться?

- Нет,- скупо бросил колдун из Таргота.

- Нет,- наигранно печально вздохнул Йентау.

- Условия дуэли – на усмотрение победителю,- услышав эти слова молодая женщина прибывшая с колдуном вскрикнула. – В мои обязанности входит разъяснение: жизнь и здоровье обоих магов находится целиком и полностью в их руках. Запрещено использовать те проклятья, что способны выйти из-под купола и повредить зрителям.

Кёльвэ взял небольшую паузу, подал платок испуганной женщине и продолжил:

- Сейчас будет раскрыт купол, если вы желаете что-то сказать, произнесите это сейчас. Из-за купола ни ваших слов, ни произнесенных заклинаний слышно не будет.

Мужчины замерли друг на против друга. Андор усмехнулся, даже сейчас, на дуэли которая может стать смертельное, этот синеглазый павлин выделывается. Йентау замер в одной, подчеркнуто неподвижной позе. И можно было бы сделать скидку на его восточные корни, но ведь всю жизнь он прожил в Империи.

Сеть полукругом накрыла мужчин, расцветив воздух медовым золотом. Спутница Андора прижималась всем телом к Кёльвэ, и тот не отказал себе в удовольствии прихватить миловидную дамочку за плечи.

- Вы зря решились на это безумство, господин колдун,- негромко произнес Йентау. – Она ведь даже не пришла.

- А это и не для нее,- открыто, искренне рассмеялся колдун,- это для меня. Ты ее прошлое, темное, глупое, а я – настоящее. Какое придется, может, немного жестокое. И она будет решать, когда я подскажу ей правильный выбор.

- Не боишься? Эта девица чрезмерно свободолюбива,- по лицу Йентау пробежала тень. Он не мог связно ответить, отчего молодая поросль рода Лёвэ так сильно беспокоит его. Женится на ней ему не дали, лорд Лёвэ послал полукровку ко всем чертям, не дав объяснится.

- Свободолюбива? Так может нужно просто предоставить ей выбор? Сделать себя единственно правильным выбором, не по принуждению,- колдун покачал головой,- ты не понимаешь. Я и сам недавно это понял.

Беседа оборвалась так же как и началась. Без предупреждений. Никто не смог вывести другого из равновесия.

- Я был у нее первым,- усмехнулся Йентау, и, едва колдун чуть отвлёкся на эту отвратительную колкость, бросил в него сгусток мглы.

- Я буду последним,- рыкнул взбешенный колдун, и запустил в восточника волну огня.

Йентау воевал, в прошлом. И старый опыт подсказал расслабится и позволить телу вести. Колдун проигрывал – его стихия подводила его. Известен опыт, разозли огонь и он поглотит самого себя.

Вместо яркой, сочной зелени под ногами магов была серая пыль – ярость огненного мага превратила и землю и траву в пепел. Каждое движение мужчин сопровождалось поднимающейся серой взвесью. Спутница Андора не скрываясь плакала на плече Кёльвэ. Ей было невыносимо смотреть на приближающуюся гибель наставника и друга. Человека, который был в нее влюблен в прошлом.

- Наверное, это его судьба,- шепнула она помертвевшими губами,- одна отправила на мучительную казнь, вторая на смертельную дуэль. Господи, лучше бы ты остался без рук, друг мой…

Андор резко дернулся в сторону и тонкие иглы изрешетили землю позади него. Глубокий вдох и медленный выдох – как просто было бы уничтожить Йентау, просто выжечь его легкие вместе с воздухом, но он еще нужен. Он сможет прикрыть Янтарь там, куда нет доступа самому колдуну.

По лбу на глаза стекала кровь, брызгала яркими каплями из рассеченной воздушным лезвием кожи. Колдун сплюнул и вытер ладонью кровь. Не было у него платка, чтобы перевязать лоб.

Йентау взвинтил темп. Его противник достаточно измотан – пусть злость уже схлынула но огненный маг раздражен текущей кровью. Рана не опасна здесь и сейчас, но доставляет неудобства, бесит невозможностью что либо исправить. И восточник понимает его. Как хочется срезать начисто эту седую голову и принести невыносимой гордячке. Бросить к ногам и спросить, этого ли она хотела? Хотела подвигов в свою честь, сонетов и прогулок под луной?

Противник шатается, припадает на левую ногу – целый рой воздушных ос выпустил Йентау, желая добить врага. Добить того, кто оказался умней. Нет, удачливей. Только и всего. Женщина как вода, текуча и непостоянна, так может и он, Андор из Таргота окажется за бортом жизни Амбер Лёвэ.

- Умри,- процедил восточник, единым слитным движением перехватывая руку колдуна и ударяя левой, раскрытой ладонью в грудь противника. Точно напротив сердца. Йентау любил этот прием, особенно если у противника была надета белая рубашка – истинное наслаждение смотреть как вскипает кровь вокруг ладони. Но все прошло иначе. Магия покинула тело восточника.

- Обязательно,- хрипло расхохотался колдун,- господь, как же сладко я зацелую Лёвэ за такие руки.

Как бы ни был хорош Йентау, но обычным не-магическим способам убийства он уделял в своей жизни слишком мало внимания. Для махания кулаками и ножами есть пехота, вот пусть они возятся. Так считал милорд Йентау.

Колдун с невероятным наслаждением вмазал смазливому восточнику по лицу. От удара металлического кулака с неприятным хрустом сломался нос. Два удара под дых, поставить ублюдка на колени и, намотав длинный хвост на кулак, склонится к уху. Склонится к уху, и, не забыв прижать нож к яремной вене врага, нежно прошептать:

- Понимаешь, что проиграл?

Женщина нервничала, она крепко сжимала ладонь Клигона и теребила его вопросами.

- Почему так долго? Что они делают? Андор победил?

- Торгуются,- Клигон по змеиному усмехнулся,- он силен, этот ваш Андор.

- Ах, он не так чтобы совсем мой. Один из сильнейших, вы ведь знаете, как редко стихия Огня выбирает не потомственных магов? Он прошел тяжелейшую инициацию.

- Кларисса, вы разбиваете мне сердце,- мурлыкнул Кёльвэ,- инициация болезненна для всех.

Женщина лишь тонко усмехнулась. Огонь выбрал Андора в момент казни, когда палач срезал мясо с рук, вытягивал сухожилия и обрабатывал истерзанные ошметки кистей «ускорялкой». Так, чтобы навсегда. Пусть Андор считает что ее не было на площади. Пусть. Это ее дела, ее путь. И очень жаль, что так пришлось поступить с достойным человеком. Хорошим она не могла назвать колдуна, даже ощущая свою вину перед ним. Хороший, это бескорыстный помощник, добрый и бесхитростный. Тряпка. Этот мерзавец тряпкой не был.

Купол таял, высвечивая золотые сегменты. Йентау стоял опираясь на руку своего неприятеля.

- Я признаю свою вину перед родом Лёвэ и раскаиваюсь в совершенных проступках,- высокомерно произнес восточник. Но весь пафос фразы был смазан гнусавым произношением.

- У Наблюдателя нет претензий? – едко осведомился Андор. Он осознавал, что перед ним стоит человек, причинивший Лёвэ не мало боли. Но так же, одной маленькой, но очень черной частью души колдун был ему благодарен. Не окажись Амбер на улице, она не пошла бы сквозь Переход. И не подобрала бы себе друга.

- Вопросы, вопросы есть, как у мага и человека,- тонко усмехнулся Клигон. Но не более. Как у Наблюдателя у меня нет ни претензий, ни замечаний.

- Клари, идем.

Колдун был довольно груб со своей спутницей. Но она не протестовала. Только послала воздушный поцелуй Кёльвэ.