Это было странное сновидение. «Хаби, — кричал кто-то. — Хаби, хаби!»

Он был в царстве смерти, он знал это, хотя не видел ничего, кроме туманного полумрака. Нет, теперь он видел и демонов. Маленьких, темных, с мехом вместо кожи. Вендель сопротивлялся. Он не хотел умирать. Но демоны рвали и дергали его, хватали его за волосы, кожу, одежду, шептались и шушукались.

Тьма снова поглотила его. «Теперь я мертвый, — думал он. — Матушка… Матушка с красивыми приветливыми глазами. Где ты, матушка? Твой сын теперь нуждается в тебе».

Больше он ничего не помнил.

Вокруг раздавались хихиканье и приглушенный смех. Пальцы тянули его за волосы, наматывали их вокруг кистей. Рядом были чьи-то лица, кто-то нюхал его волосы, хихикал, шептался. Часто повторялись слова: «хаби» и «йелэ». Чья-то рука была засунута под его рубашку, она ощупывала его. Он пошевелился, пытался освободиться от руки, пытался открыть глаза. Крики восторга, смешанного со страхом. Легкие шаги, удалявшиеся прочь.

Он был, конечно, один.

Затем он снова услышал приглушенный смешок, любопытный, полуиспуганный. Это приблизилось. Вновь легкое, как перышко, прикосновение рук. Он почувствовал, как мягкий мех коснулся лица.

Вендель открыл глаза. Раздался единогласный восторженный шепот «Ааааах!», и чей-то осторожный палец попытался дотронуться до его глаз. Он отвел руку. Новые крики. Он приподнялся на локтях.

— Эй, — хрипло прокричал он им. — Помогите мне! Не уходите!

Стайка молодых девушек остановилась. Они безмолвно смотрели на него. Да разве они понимали по-шведски! Он попытался объясниться по-русски:

— Пожалуйста! Голодно! Будьте так добры! Я голоден!

Но они, разумеется, не говорили по-русски. Вендель попытался использовать вогульское слово «голодный», которое он выучил в Тобольске. Охотники-вогулы всегда просили еду. Но эти пятеро девушек, ужасно милых в своей меховой одежде, казалось, совсем его не поняли. Однако они подошли поближе. Маленького роста, с темными сверкающими глазами и широкой улыбкой, в нарядах, сшитых из кусков меха, составлявших красивые узоры светлого и темного цвета. Они казались жизнерадостными и веселыми. Вендель нашел их очаровательными. Конечно, не все были одинаково красивы, но разве все скандинавы красивы? Они были маленькими, милыми и очаровательными, хотя лица у некоторых были, пожалуй, широковаты, — так показалось Венделю. Его взгляд особенно задержался на их бровях, которые выгибались мечтательно, точно крылья чайки. Они безудержно хихикали, опустившись вокруг него на колени, такие любопытные и одновременно почтительно-сдержанные. Вендель одобрительно улыбнулся им, и они ответили на улыбку восторженным визгом. Затем они зашушукались опять на совершенно непонятном языке.

Вендель прибыл в страну юраков, в устье Оби. Льдины, которые он видел, были глубоко в Обской губе, части Карского моря, которое, в свою очередь, было частью Северного Ледовитого океана. Он об этом, естественно, ничего не знал, он только догадывался, что попал далеко на север. Он оказался у горловины полуострова Ямал, где обитали юраки. Юраки называли себя ненцами, «человеческими существами». Из этого названия можно сделать вывод, что в течение столетий компанию им составляли только звери. Слово «хаби», которое услышал Вендель, означало «чужой человек». О том, что Вендель произвел на них впечатление, он понял по тому, как они пропускали его волосы через свои пальцы.

— Йелэ, йелэ, — повторяли они благоговейно.

— Йелэ? — спросил он.

Они рассмеялись при звуке его голоса, показали пальцем на солнце, а затем на его волосы.

— Йелэ, — повторили они.

Они сравнивали его волосы с солнцем. «Йелэ» могло означать «солнце» или «светлый», или «желтый», или еще что-то подобное, как он понял. Это его забавляло. Его голубые глаза тоже удивляли их. Он, напротив, не испытывал такого же восторга от их интереса к тому, была ли его кожа одинаково светлой на всем теле. Мягко, но решительно он убирал их руки, блуждавшие под его рубашкой. Они были очарованы именно шелковистой мягкостью его кожи. Вендель попытался положить этому конец.

— Голоден! — сказал он и положил руку на живот. Объяснил при помощи жестов, что хотел бы поесть. Уразумев это, они издали возгласы. Несколько девушек вприпрыжку побежали по гребню холма. Теперь он видел, что холм был из снега и льда, а тундра вокруг них покрыта тонким слоем льда. Но здесь, в маленькой защищенной бухте, была земля с травой, пушицей и взъерошенными цветочками. Он также понял, что здесь было место, куда они имели обыкновение приходить время от времени. Даже теперь, когда Вендель уже не был таким уставшим, он не заметил здесь примет, указывавших на присутствие здесь людей.

Когда он повернул голову, то увидел кое-что другое: двое мужчин плотного сложения стояли у его лодки и обсуждали ее, ощупывая руками знатоков. Но они стояли слишком далеко, чтобы он мог услышать их голоса.

Три девушки, оставшиеся с ним, сидели, глядя на него с восхищением, и ждали… А чего ждали? Что он покажет фокусы? Он доброжелательно им улыбнулся, и они сразу просияли. Они были удивительными! Он уже любил их — всех пятерых. Две другие стремглав прибежали назад и протянули, видимо, самой старшей из девушек какие-то сероватые куски пищи неопределенного вида. Венделю это казалось сном. Девушки отрезали кусочки и заботливо запихивали их ему в рот. Все хотели участвовать в этом. Когда у Венделя оказался во рту первый кусок, он содрогнулся, вкус пищи чуть не вызвал у него рвоту. Но голодный желудок требовал своего, и Вендель жевал и глотал моржовое сало и просил добавки. Однако он остерегался есть слишком много, его желудок не привык к такой пище. Девушки, казалось, были счастливы тем, что помогли ему. Вендель поблагодарил жестом и осторожно поднялся, опасаясь головокружения. Однако то, что он немного поел и отдохнул, помогло ему. По мере того, как он медленно поднимался, глаза девушек округлялись. Им казалось, что это никогда не кончится — он становился все выше и выше. Он слышал их протяжные вздохи изумления. Если Вендель Грип был необычайно рослым по шведским масштабам, то каким же он должен был быть здесь? Девушки взволнованно позвали мужчин, которые поднялись к ним.

Двое мужчин глядели на него снизу вверх с иронической ухмылкой. Они были маленькие, с дубленой кожей. По мнению Венделя, они были средних лет. Ну, один из них был, возможно, постарше. Вендель понимал, что эти люди быстро утрачивают красоту молодости из-за сурового климата. Они быстро стареют и их кожа становилась морщинистой, как кора.

— Тииси? — спросил старший из них, делая жест в сторону одежды Венделя. Последний смотрел на него вопросительно. Юрак обхватил себя руками и задрожал. — Тииси? — повторил он.

Швед понял и с готовностью кивнул. Мужчина дал распоряжение одной из девушек, и она опять побежала по холму. Другие девушки рассказывали, перебивая друг друга, очевидно, о том, что дали ему еды. Мужчины одобрительно кивали.

Девушка вернулась с меховой курткой и протянула ее Венделю, который поблагодарил и попытался надеть ее на себя. После долгого напяливания, натягивания и обдергивания услужливыми руками ему удалось в нее облачиться, но рукава доходили ему до локтей, в плечах куртка была тесна и торчала колом впереди. Юраки смеялись до икоты. Затем мужчины стали серьезными и сказали что-то, указывая вниз, на лодку. Вендель понял, но не представлял себе, как он сможет объясниться. Он огляделся вокруг. У него было смутное воспоминание о том, что в предыдущий вечер он, наполовину потеряв сознание от голода и усталости, видел на западе горы. Но тогда он был не в состоянии поднять руку, чтобы поменять направление лодки. Сейчас он снова видел горы. Далеко на юго-западе на горизонте тундра поднималась. Возможно, это была северная точка Уральской гряды! Или это были другие горы? Он знал так мало. Он должен был бы разузнать побольше о северных районах, пока был в Тобольске. Но его интерес был направлен исключительно на Запад.

Он сначала показал на себя, затем на запад. Потом на лодку. Жестами он спросил, не может ли он попасть туда на лодке. Мужчины объяснили, что нет, этого он не может. Но он мог следовать с ними, потому что они должны были отправиться туда.

Вендель благодарно кивнул. Он показал руками, что дарит им лодку. Как раз это они и хотели знать. Они просияли. Градом посыпались непонятные распоряжения. После многочисленных разногласий все договорились: мужчины должны были заняться лодкой, а девушки позаботиться о Венделе.

Пятеро маленьких кукол ничего не имели против. Они тащили и тянули его к возвышенности, в то время, как мужчины с усердием заторопились к берегу. Вендель, естественно, последовал за девушками. Он должен был выиграть и ничего не потерять.

Когда они взошли на холм, ледяная тундра встретила его во всем своем устрашающем величии. Но, укрытое от ветра, здесь стояло жилище. Стволы были поставлены конусообразно и покрыты корой. Вендель подумал, не было ли это жилье одним из их «стойбищ» — домом, который стоял здесь постоянно и куда они приходили, когда позволяло время года. Но он не мог об этом спросить, это было бы слишком сложно на языке жестов. Он увидел также собак и сани, сделанные из стройных стволов. Прекрасная работа. Жилище было обнесено высокой неплотной изгородью, которая явно не защищала от ветра, но могла защитить от заносов. Или, может быть, это была просто разметка территории, отграничение от других племен, подумал Вендель. У ограды стояли несколько привязанных северных оленей.

Холм, который так изумил Венделя и который казался таким неуместным, выглядел как огромный промерзший побег, пробившийся из земли. Тундра была тоже не ровной серой плоскостью, как он считал. Теперь, когда он чуть возвышался над нею, он видел, что она изрыта маленькими и большими ручьями, лужами талой воды. Многие речки были все еще покрыты льдом. А далеко на юге, где поздняя полярная весна наступила окончательно, равнина сверкала и переливалась фантастическими красками мхов и лишайников. Это было красивое и захватывающее зрелище. Теперь, когда он оказался в обществе людей, оно не было больше таким тягостно-пугающим!

Собаки не обращали внимания на пришельца. Они безмятежно спали в рыхлом снегу. Это были большие белые косматые животные с настороженным взглядом, но, несмотря на это, безобидные.

По дороге девушки болтали. Порой это звучало так, будто они из-за чего-то ссорились, но более молодые всегда в конце концов уступали, надув губы. В основном, они были радостны и возбуждены из-за своей находки.

Подъем на холм отнял у Венделя силы. Ноги отказывались его нести. Никогда за всю свою жизнь он не чувствовал себя таким слабым. И это именно сегодня, когда у него была целая стайка молодых девушек, готовых восхищаться им!

Он был приглашен в жилище, напоминавшее шатер. Он ожидал увидеть там много людей, но кроме девушек в чуме никого не было. Нежными, но сильными руками они заставили его сесть на мягкие шкуры, которыми был устлан весь чум. Он будто погрузился в мягкий мох. Вендель выразил удовольствие вздохом и широкой улыбкой. Он был вынужден бороться с желанием просто повалиться навзничь и спать, спать! Старшие девушки приготовили для него какой-то напиток. В это время вошли уже знакомые ему мужчины.

Они явно забавлялись чем-то, что было связано с напитком. Они болтали и шутили друг с другом, и Вендель не мог избавиться от ощущения, что шутки были эротического содержания. Старшая девушка протянула ему чашу. Все смотрели на него выжидательно, с искорками в уголках глаз.

Венделю не оставалось ничего, кроме как поблагодарить и выпить. Что, черт побери, это было? Густая, беловатая, перебродившая масса. Было ли это вкусно или нет? Он не мог сказать этого определенно, потому что никогда раньше ничего подобного не пробовал. Он осторожно сделал несколько глотков, посмотрел вверх, кивнул и улыбнулся. Все радостно перевели дух. Затем мужчины получили одну чашу на двоих и все женщины тоже одну.

Венделю хотелось спросить о многом, но что говорить, если не понимаешь языка? Все время улыбаться дружелюбно и ничего не понимая, как баран, — это все, что он мог. Вендель выпил весь напиток сразу, залпом, прежде чем он успел как следует распробовать его на вкус. Теперь он обратил внимание на то, что другие только пригубили напиток. Это его несколько встревожило, особенно потому, что они чрезвычайно веселились в связи с чем-то таинственным. Они казались очень раскованными. И пользовались языком тела, который был явно эротическим. Казалось, что шутки такого рода все время сыпались градом, и он заметил, что делалось много намеков на него. Одновременно по отношению к нему проявлялись почтительность и уважение, словно он был возвышенным существом. От их многочисленных комментариев, в которых он не понимал ни слова, ему начинало становиться немного тягостно на душе. Он начал чувствовать себя странно и в другом смысле. Его голова приятно кружилась… Он с трудом сидел. Усталость. Изнурение. А теперь это новое странное головокружение!

Вдруг снаружи послышались собачий лай и крики. Все бросились к дверному проему, столпились, торопясь выйти наружу. Вендель остановился в дверях. Он понял, почему не должен был пить перебродивший напиток так быстро. Мужчина на собачьих нартах въехал во двор. Все семеро хозяев бросились к нему, кричали ему «хаби, хаби» и взволнованно показывали на чум, в то время как собаки подняли адский шум. Вендель отступил назад в жилище. Они вошли, не мешкая. Сначала девушки. Они пригласили вновь прибывшего войти и посмотреть. Он медленно вошел.

Так впервые Вендель повстречал Ировара. Он был уважаемым человеком, в этом не было сомнений. Крепкого сложения, неопределенного возраста — но не очень молодой, — со спокойными глазами, которые из-за косых век выглядели такими узкими, что их взгляд угадывался только у самых уголков глаз. Он спокойно и дружелюбно улыбнулся Венделю, хотя не доставал шведу и до плеча.

— Русский?

Слава богу, хоть один, с которым Вендель мог объясниться!

— Нет. Швед.

Над этим ответом человек задумался. Слово «швед» было ему явно незнакомо.

— Вы можете говорить по-русски? — спросил Вендель.

— Да, — ответил пришедший, что было, пожалуй, некоторым преувеличением, но он справлялся с объяснениями. Почти как Вендель.

— Воркута. Заключенный. Три года.

Он показал на своих запястьях рубцы после кандалов. До Венделя дошло, что несмотря ни на что, со шведами в плену обращались с известным уважением. А у этих людей не было за спиной великой державы. С ними можно было обращаться как угодно, ничем не рискуя.

Он сразу же ответил, что был в русском плену в общей сложности шесть лет, но сумел бежать сюда по Иртышу и большой реке.

— Обь, — кивнул человек, и таким образом Вендель узнал название реки. Затем человек показал на свою грудь и объяснил, что его зовут Ировар.

— Вендель, — сказал швед и показал на себя.

— Вендель, — повторяли все девушки, восхищенно хихикая. Ировар назвал по имени каждую, и Вендель сразу же их забыл. У него в этот момент закружилась голова, он попросил разрешения сесть и, улыбаясь, указал на свой пустой стакан. Ировар сказал что-то резкое другим юракам, и у них сразу стал очень виноватый вид.

— Здесь лошади? — спросил удивленно Вендель.

— Нет, мы получаем молоко в зимнем стойбище в лесу. А сейчас мы в пути к летнему стойбищу.

Это было то, о чем Вендель уже догадался.

— Мне нужно на запад, — объяснил он. — Домой в мою страну, Швецию. Я не собирался так далеко на север, но это был единственный путь.

Ировар кивал. Теперь все расселись, девушки в тесный кружок вокруг Венделя, теребя его одежду и заглядывая ему в глаза.

— Тебе не удалось бы бежать на запад через тайгу, — сказал Ировар. — Там подстерегают тысячи опасностей. Следуй за нами, мы теперь отправляемся на запад, к берегам Карского моря. Там посмотрим.

Это хорошее решение, подумал Вендель. Он уже испытал одиночество и оно больше не привлекало его.

Вендель отчаянно стремился разобраться с русским языком, с трудом понимая Ировара. Больше всего ему хотелось повалиться навзничь и спать, отдаться во власть колышащему, скользящему головокружению.

— Хорошо, что ты пришел, — сказал Ировар, перекусив и что-то выпив. — Нам нужен мужчина помочь с нашими женщинами.

Вендель мгновенно протрезвел.

— А что такое?

— Два года тому назад у нас была суровая зима. Большинство ненцев погибли во время охоты на тюленей. Так у нас оказалось слишком много женщин без мужей. Двое парней, которых ты видишь здесь, имеют по четыре жены. Здешние пять девушек — совсем без мужчин, и мы не в состоянии удовлетворить их потребности.

Вендель вытаращил глаза. Прежде, чем Вендель пришел в себя от изумления, Ировар продолжал:

— Я слышал, что ты дал нам лодку. За это мы тебя благодарим. Мы, мужчины, должны теперь тащить ее по суше к Карскому морю. Девушки позаботятся о тебе. Я вижу, что тебе требуется поспать этой ночью, но когда ты восстановишь свои силы, то дай им то, что ты в состоянии сделать. Таким образом ты окажешь нам всем большую услугу.

— Но…

Господи Боже! Вендель остолбенел от страха. Он хотел бурно протестовать, но это было бы грубым оскорблением. Он это понимал. Ировар сидел, добродушно улыбаясь, и ждал благодарности за это великодушное предложение. Швед беспомощно глазел на девушек, пока Ировар объяснял им, что он только что сказал. Он сделал предупреждающий жест рукой, явно наказывая им оставить его в покое в эту первую ночь. Они были, конечно, милые, но что он о них знал? Болезни? Нет, этого он не думал, они жили слишком изолированно. Нечистоплотность? Эта меховая одежда выглядела так, словно девушки в ней родились. Вероятно, они ходили в ней круглый год. И он, никогда не трогавший женщины, из глубочайшей почтительности перед всем женским полом! Он был в панике. Девушки смотрели на него призывно и застенчиво в одно и то же время. Они будто видели в нем нечто вроде Бога, чужое, возвышенное существо. И очень радовались будущим ночам. Если судить по их взглядам, им будет стоить больших усилий сдерживать себя этой ночью. Вендель попытался найти выход:

— Благодарю всех вас за грандиозный подарок. Скажи им, что я сделаю все, что смогу, с радостью. Но скажи им также, что мой путь сюда был утомительным. После трудных, тяжелых лет мое тело ослабло и устало — значит, они должны дать мне время и для начала не ожидать от меня многого.

Ировар передал это, и девушки восхищенно засмеялись. Они сказали кое-что, что Ировар перевел:

— Они обещают ухаживать за тобой так, что ты скоро обретешь свою мужскую силу, — весело улыбнулся он. Вендель густо покраснел. Девушки подвинулись к нему еще ближе. Он чувствовал то тут, то там скромные щипки. Ировар объяснил:

— Собственно, у нас очень прочная семья. Мужчина — глава, и каждый род образует свой собственный клан и имеет свое место жительства. Браки между близкими родственниками запрещены. Но нужда после большого несчастья вынудила нас изменить правила. А именно, запрещение на браки с родственниками теперь очень осложняет положение для одиноких женщин. У них небольшой выбор мужчин. Эти двое мужчин не могут трогать этих девушек, так как они слишком близкие родственники. Прошу тебя проявить понимание.

Вендель кивнул.

— А ты сам, Ировар? Сколько жен имеешь ты?

— Только одну. И не возьму больше. Ты скоро поймешь почему. Но ты выглядишь немного бледным. С тем напитком шутки плохи, и это было глупо со стороны моих друзей не предупредить тебя. Давай выйдем на воздух!

Это предложение Вендель принял с благодарностью. Ировар незаметно поддержал его. Свежий ледяной ветер сделал чудо с бедной, сбитой с толку головой шведа. Он долго стоял и озирался вокруг.

— Я словно не могу осознать этого, — сказал он Ировару. Все остальные юраки тоже вышли наружу. — Я свободен и даже больше: я спасен благодаря вам! Как я смогу вас отблагодарить?

Опасные слова, и он сразу же в них раскаялся. Знал, что его наилучшей благодарностью им было бы «заняться» их девушками. Ему, питавшему такое уважение к женщине! И он решительно воспротивился. Ировар только улыбнулся. Вендель смотрел на юго-запад, где вдали можно было различить горы.

— Урал?

Он не получил ответа. Казалось, будто они все вместе отказывались отвечать.

— Вова, — пробормотал один из мужчин, и кто-то сделал жест явно религиозного характера. Упреждающий, будто они хотели защитить себя от гор вдали. В конце концов Ировар сказал неохотно:

— Вова означает «злой». Они ошибаются, это не те горы, о которых они думают, и все же они правы. Там вдали — наше проклятие, и потому все горы связаны для нас со злом. Не ходи туда, Вендель! Позднее мы покажем тебе надежный путь на запад.

Позднее? Когда он удовлетворит их женщин? Вендель не знал, смеяться ему или плакать. Ему хотелось и того, и другого.

Ировар был узником у русских, да. Видимо, работал, как раб в весьма унизительных условиях. Парадоксально, но пережитое создало ему особое положение среди соплеменников. Он посмотрел на белый свет, побывал в «большом мире». Видел больше, чем они могли об этом мечтать. Он мог говорить на чужом языке. Не удивительно, что его слова весили много! Вскоре Венделю было суждено узнать, что положением и авторитетом Ировар был обязан не только своему странствию в чужие страны.

Затем трое мужчин исчезли, таща лодку по покрытым льдом речкам и голым пригоркам. Они взяли с собой большую часть оленей в качестве тягловой силы и одну из собачьих упряжек. Путь обещал быть длинным и полным лишений, поэтому они отправились на день раньше, чем остальные.

Так Вендель остался один с девушками. Он с тоской наблюдал за исчезавшими нартами. Как справиться с пятью девушками, жаждущими любви?