Она услышала испуганный крик Линде-Лу, увидела, что стоявшие у дороги люди застыли с поднятыми руками, словно хотели остановить ее.

«Что же я наделала, что же я наделала? – в ужасе думала она. – Что я себе вообразила?

Как же я могу так испытывать судьбу? Если я могу, действительно могу удерживаться в воздухе дольше, чем другие, это не означает, что я могу нарушать все законы физики. Я просто дура, что я себе напридумывала?»

Мимо нее пронеслась неровная серо-серная скала. «Если я ударюсь о нее, то погибну, – подумала она. – Я даже не успела посмотреть, есть ли на ней какие-нибудь выступы.

Хотя я так и так погибну».

Ее обдувал ветер, она сконцентрировалась, растопырила пальцы, помня, что надо делать именно так. Так она могла наилучшим способом сопротивляться ветру, она словно бы дирижировала сама собой.

«О, все духи предков, не оставьте меня, Имре, черные ангелы, ночные демоны, если вы действительно существуете, то помогите мне!»

«Я сошла с ума, – думала она, летя вниз с головокружительной скоростью. – Я сама убила себя, этого не может быть!

Но я должна! Я должна была это сделать!»

Она сосредоточилась так, что голова у нее разрывалась, все тело болело. «Я должна как-то затормозить, должна, я могу летать, я могу…»

Но нет, летать она не могла! У нее была лишь небольшая способность сопротивляться силе тяжести, именно на это она и сделала ставку, бросившись вниз. А сейчас она понимала, что это была совершенно сумасшедшая мысль.

Деревья, верхушки деревьев проносились мимо. И… неужели все и вправду стало так странно медленно?

Она не смела дышать. Но увидела, что и вправду перешла в более спокойный темп. Эта разница была невелика, чуть заметна, но она падала уже не так стремительно, как раньше.

Тем не менее падение было болезненным. Мужчину, стоявшего, наклонившись над испуганным маленьким Иоакимом, ее грубые каблуки стукнули прямо по затылку, и он рухнул навзничь, на мальчика, но Кристе удалось в падении пнуть мужчину так, что он упал чуть в стороне от Иоакима.

Все вместе они кувыркались в одной большой куче, все были в синяках от столкновения. Но мальчик отделался легче всех, и она крикнула ему:

– Беги! Беги к дороге, там твой папа!

Иоаким всхлипнул от ужаса, он пытался натянуть брюки, которые мерзавец уже наполовину стянул с него. Криста одним рывком надела их на него. Мальчик был в таком шоке, что сначала ей пришлось заняться им. Она надеялась, что мужчина все еще без сознания после такого сильного удара.

– Ну-ну, Иоаким, – сказала она и села на корточки возле него. Каждый миллиметр ее тела болел, но она не обращала на это внимания. – Все уже кончилось, ты можешь…

И в ту же минуту заметила, что мужчина встает на ноги. Но похоже было, что он слишком сбит с толку, слишком ошарашен, чтобы осмелиться думать о мести. Он недоверчиво уставился на нее, и на высокую стену утеса, а потом побежал, неуверенно, спотыкаясь, как очень сильно пьяный.

Криста успела лишь заметить, что на вид он был ухоженный и интеллигентный, но тут он исчез между деревьями.

Бежать за ним она не могла. Все ее внимание было необходимо Иоакиму.

– Он что-нибудь тебе сделал? – спросила она тихо и понимающе.

– Нет, – пропищал мальчик. – Но он говорил такие странные вещи. Я не понял, что ему было надо.

Он заплакал, не стесняясь, всхлипывая и подвывая. Криста поправила на нем одежки и взяла его за руку.

– Давай пойдем сейчас к папе.

– А этот дяденька не вернется?

– Нет, он побежал в другую сторону.

Маленькая мальчишеская рука вцепилась в ее ладонь так, как будто никогда больше не собиралась выпускать ее.

Директор из Осло брел, спотыкаясь. Похоже было, что он сломал несколько ребер, когда эта девушка упала неизвестно откуда, но прямо на него. Он был не в себе, он стонал, зубы его стучали, как от холода, все тело болело, но мысли его вращались вокруг одного: надо бежать! Быстрее молнии. Он припрятал машину на лесной дороге, она стояла там уже пару дней, после того, как он вновь почувствовал, что ему нужен маленький мальчик. Первый, которого ему удалось заманить, убежал, но этого…

Господи, ведь почти все получилось! А потом произошло что-то невероятное!

Выйти на дорогу он не осмелился. Придется добираться к машине через лес…

Неужели уже вечер? Ну да, конечно, наступил вечер, но неужели сейчас темнеет так рано?

Он остановился. Вокруг была кромешная тьма. И он тут же заметил, что он больше не один.

Кто-то был рядом с ним. Кто-то, кто… стоял так тихо? И терпеливо ждал своего часа, предвкушая, неподвижно.

Он застыл. Услышал какой-то наводящий ужас звук. Глухой вздох…

Мужчина попытался обернуться. Но там кто-то был, кто-то стоял вплотную к нему.

Он закричал. Закричал, обезумев от страха, он кричал и кричал, пока наконец не замолчал. Навсегда.

Абель Гард и еще трое других мужчин видели, как прыгнула Криста. Абелю показалось, что сердце у него остановилось. Она так странно вела себя там наверху, на гребне скалы, махала и жестикулировала. Да, о том, что это Криста, он догадался по длинным волосам, она распускала волосы в последнее время, и он уже думал сказать ей, что так не годится, но что это значило сейчас? Она прыгнула – прямо навстречу смерти.

Она падала медленно-медленно.

На удивление медленно?

Они, как безумные, вбежали в лес, сердце его омертвело от печали и отчаяния. Почему она сделала это? Почему?

Потому что Франк попытался заставить ее дать обещание? Что она выйдет замуж за него, Абеля?

Эта мысль жгла его все сильнее.

Или же она была настолько опечалена смертью отца?

Вряд ли. У Кристы было довольно сложное отношение к отцу. Но очевидно, она испытывала угрызения совести из-за того, что она, что… Франк, кажется, довольно сильно ей надоел.

Но Абель мало знал об этом. О, Криста! Все в нем рыдало.

И вдруг они услышали голоса! Они остановились и прислушались.

Плачущий мальчишеский голос. Женский голос, который мягко и заботливо просил его идти быстрее.

– Иоаким? – только и могли произнести бледные губы Абеля.

– Иоаким… и Криста?

Они опять пошли быстрее и вскоре увидели удручающую, но восхитительную и долгожданную картину.

– Но Криста! Как ты могла остаться в живых после этого прыжка?

«Ой, Господи, конечно, они видели», – лихорадочно подумала она.

– Я… приземлилась на елку. Ухватилась за ветки и попыталась удержаться. А потом соскользнула вниз по веткам. Это приостановило падение.

Похоже было, что они поверили в такое объяснение. Абель по очереди обнял ее и Иоакима, а ленсман спросил мальчика, был ли он в лесу один, или же с ним кто-то был.

И тогда Криста рассказала о сбежавшем преступнике. К сожалению, она не…

– Ну конечно, вы не должны были пускаться за ним в погоню, – быстро проговорил ленсман. – В какую сторону он побежал? Как выглядел?

Криста сказала: «На вид вполне приличный человек. Примерно сорока лет. Выглядит хорошо. Довольно привлекателен. Темные волосы. Сине-серый костюм. Прическа с пробором».

Откуда-то раздался крик мужчины. Резкий, режущий ухо, продолжительный.

Они сорвались с места, и Криста осталась одна с Абелем и Иоакимом. Она ничего не сказала о Линде-Лу. Он был нелюдим и совершенно не хотел появляться сейчас. С высоты он, конечно, видел, что она приземлилась благополучно и что мальчик был в безопасности. Значит, Линде-Лу мог вернуться домой.

Она не думала, что люди, стоявшие на дороге внизу могли его видеть. Как только она сказала про них, Линде-Лу отступил от края утеса, а потом предпочитал держаться у нее за спиной. Он подошел к обрыву один-единственный раз, чтобы показать ей Иоакима и преступника. Да и тогда стоял за карликовой сосной у края скалы.

Нет, никто из мужчин ничего не сказал про Линде-Лу. Они его не видели. Так что Кристе пришлось уважить его стремление к одиночеству. Придет время, и она покажет его, извлечет на свет Божий. Она пойдет к нему на хутор завтра же. Им надо хорошенько поговорить. Прежде всего о том, что ему как можно быстрее надо оказаться в Линде-аллее. Там все поймут. И там Линде-Лу сможет получить совет, ведь скоро ему предстоит совсем не простое дело: явиться к ленсману и признаться в убийстве, совершенном пять лет назад.

Криста тяжело вздохнула. Она и правда беспокоилась. Как же такой человек, как Линде-Лу, привыкший жить на природе, сможет выдержать тюремное заключение?

Оставалось надеяться, что суд поймет, что он за человек и сколько ему пришлось страдать.

Наконец она поняла, на кого он был похож. Она увидела это в зеркале сегодня утром. Он был похож на нее. Ничего удивительного, ведь они же оба из рода Людей Льда.

Да, вот еще загадка. Кто же был его отец?

Загадок было немало.

– Абель, – сказала она, когда они выбрались на дорогу. Иоаким шел между ними, крепко держа обоих за руки. – Я вот о чем уже давно думаю…

– Да?

– Пять лет тому назад пропал один человек, мужчина, его так и не нашли. У меня есть кое-какие соображения о том, кто это может быть.

– Пропал человек? Ах да, правда, они нашли его лодку.

Она кивнула. Но про себя подумала: «Нет, хоть его лодку и нашли, наверняка, ее оттолкнул от берега Линде-Лу, чтобы следы не привели на хутор. Но сам мужчина похоронен – если можно так сказать – в лесу».

– Это был старый господин Пер Нюгорд, правда?

– Да, – ответил Абель. «Господин Педер»!

– Он был жестокий человек? Абель был задет за живое.

– О мертвых плохо не говорят, но… У него были свои странности, у старого Пера Нюгорда.

– И какие же?

– Нет, я не хотел бы говорить об этом.

– Но пожалуйста, для меня это важно. Он удивленно посмотрел на нее, не понимая, почему ее вообще интересует этот старый крестьянин.

– Ну, его интересовали молоденькие девушки – даже и в старости, так говорили. А ему было почти семьдесят. А еще – горе было тому работнику или служанке, что плохо работали! Он бил их палками!

Один из ушедших мужчин выбежал из леса. Глаза его были широко открыты от возбуждения.

– Мы нашли его! Нашли преступника! Но он мертв. И выражение лица у него в точности такое же, что и у других покойников в последнее время. Непритворный ужас!

«Что же происходит у нас в приходе?» – подумала Криста.

Мужчина побежал вперед за доктором. Абель сказал то, чего она раньше не слышала.

– Кто-то из тех, кто был напуган до смерти, успел сказать что-то о темноте, расплывчатой, коричневатой темноте. А один из них говорил про звук. Похожий на вздох…

Криста почувствовала, что побледнела.

– Я тоже слышала такой звук. Однажды в лесу. Он был… ужасен!

– Криста, – сказал он со страхом. – Будь осторожна, смотри, куда идешь! И никогда не оставайся одна!

– Хорошо, не буду.

– Дело в том, что я… – голос не слушался его, ему пришлось начинать все сначала. – Дело в том, что я только что подумал, что потерял тебя, я до сих пор не могу понять, как ты смогла выжить после этого падения… И мне показалось тогда, что я… умираю. Когда ты упала. Я не могу потерять тебя, Криста!

Она не посмела объяснить, что не упала, а прыгнула – по доброй воле. Но как приятно, что Абель заботится о ней. Она почувствовала, что может доверять ему.

– Абель, мне кажется, я начинаю понимать…

– Что же?

– Ну, ты помнишь Франка? Он пытался что-то сказать. Но единственное слово, которое вы смогли разобрать, было «Нюгорд». Не думаешь ли ты?..

– Что ты хочешь сказать? – спросил Абель. Он даже остановился.

Иоаким смотрел на них испуганно, но сейчас они позабыли о мальчике.

– Люди, ставшие жертвами насилия, тайно… лежащие в неосвященной земле… ведь они становятся привидениями?

– Но крестьянин Нюгорд не подвергался никакому насилию, мы же это знаем. Просто была осень, шторм, и он, вероятнее всего, утонул.

О, она чуть не проговорилась! Ведь Абель же ничего не знает о могилах в лесу! И о том, что Линде-Лу был вынужден убить, защищаясь.

О, Линде-Лу, мой милый, дорогой друг! Как же лучше помочь тебе? Какой же долгий путь предстоит нам пройти, тебе и мне.

Абель продолжал:

– И кстати, никаких привидений не существует, и ты прекрасно это знаешь! Все предрассудки от лукавого, Криста!

Она взорвалась:

– Не учи меня! Я пытаюсь понять, а это мне мешает. Здесь происходит что-то необъяснимое, с этим нельзя не считаться.

Абель близко к сердцу воспринял ее замечание и даже жалел, что говорил с ней таким поучительным тоном.

Они снова пошли по дороге, гравий под их каблуками хрустел.

– А кто это – привидение? – спросил Иоаким чуть слышным, испуганным голосом.

Они не знали, что и ответить. Совсем не подумали, что он с ними.

– Да нет, Иоаким, никаких привидений нет, мы говорим о другом, – успокоила его Криста. – Сейчас придем домой, все будет хорошо. Ты же не будешь больше убегать, правда?

– Нет, сейчас я хочу домой, – сказал мальчик, жалко улыбнувшись.

– Вот и хорошо, Иоаким! Тогда я пойду с вами домой и приготовлю на ужин что-нибудь вкусное. Потому что у меня в доме сейчас все равно пусто.

– Верно. И мне кажется, ты должна сегодня остаться на ночь у нас, – сказал Абель. – Мне не по душе мысль, что ты будешь одна в этом доме.

Да и ей тоже, надо признаться.

– Звучит заманчиво, правда мне не хочется, чтобы в поселке стали болтать. Но…

– О чем ты думаешь?

В конце концов Криста приняла решение. Она чувствовала, что на Абеля она может положиться.

– Можно мне поговорить с тобой сегодня вечером? Понимаешь, я кое-что знаю… о старом Пере Нюгорде, и мне надо с кем-то поговорить об этом. Я могу доверять тебе?

Она решила, что может что-то рассказать Абелю, не упоминая Линде-Лу. С ним она должна поговорить позже. Только Люди Льда смогут помочь ему придумать, как построить свою защиту.

Абель пристально посмотрел на нее:

– О Пере Нюгорде? Ты что-то знаешь? Разумеется, можешь мне доверять! Только уложим мальчиков, а потом можем поговорить.

Казалось, у нее гора с плеч упала. А он радовался предстоящему долгому вечеру наедине с Кристой.

«Но я – как мыло в ванной, – подумала она, сама улыбнувшись такому сравнению. – Не успел он подумать, что поймал меня, как я с легкостью выскользну у него из рук…»

И он ничего не сможет с этим поделать. Позиции его были весьма уязвимы: семеро детей, и он это знал. А сейчас у него к тому же появилось недоброе предчувствие, что она захочет переехать к своим родственникам, живущим в другой стороне от Осло.

И это предчувствие было совершенно верным.

А ведь Абель еще ничего не знал о Линде-Лу.

Мальчиков уложили спать, тетка тоже улеглась, бросив неодобрительный взгляд на оставшихся сидеть в столовой. Ей не нравилось, что Абель оскверняет дом умершей жены, сидя по ночам с посторонней женщиной.

Криста постаралась не обращать внимания на ее взгляды. Совесть ее была чиста, а что до Абеля, то лишь он сам знал об этом.

Начать разговор было нелегко. Сидя за кофе с домашними булочками, просто невозможно было говорить о привидениях.

– Это… хорошо, что Совет согласился с моей просьбой, – медленно начал Абель Криста попыталась вспомнить.

– Я на самом деле не знаю, о чем ты просил, – робко сказала она, не зная, следует ли ей вмешиваться в его личную жизнь.

Он сел прямо.

– Я просил о большом займе, потому что мои финансовые дела обстоят не слишком хорошо. Иметь семерых голодных мальчишек в доме – дело недешевое. Да, ты вполне можешь об этом узнать, тебя ведь тоже касается.

– Правда?

– Да. Потому что я не хочу, чтобы люди думали, что ты мне нужна из-за денег. А теперь мы примерно в равном положении, мне не надо жить за твой счет.

Она опустила голову. Разговор принимал неприятный оборот.

– Прости меня, – сказал Абель. – Я не сватался к тебе, а ты не ответила «да». Но я только хочу, чтобы все было ясно с самого начала.

– Абель, я…

– Ничего не говори, – быстро и испуганно произнес он. – У тебя сейчас словно весь мир перевернулся, тебе нужно время, чтобы успокоиться и все обдумать.

– Спасибо, – прошептала она. – Мне это действительно необходимо.

Атмосфера немного разрядилась, и он осмелился спросить:

– О чем же ты хотела со мной поговорить? Было трудно определить, с чего начать. Она медлила.

– Ты говорила о старом Пере Нюгорде, – подбодрил он ее.

– Да. Но пожалуйста, не возражай сразу же! Давай будем исходить из того, что есть что-то, что пугает здесь людей до смерти!

Он молчал, ожидая продолжения.

– Насколько я понимаю, многие пережили что-то очень неприятное, но что, мы не знаем. Темный туман, какая-то фигура, привидение… Эти люди – батрак, потом Ларс Севальдсен, молодой Петрус Нюгорд, Франк и этот насильник сегодня. Мы не знаем, возможно, их было больше. Понимаешь, дело в том, что старый Пер Нюгорд не утонул. Он лежит в лесу по другую сторону озера. Я сама видела его. Там похоронены также двое маленьких детей.

– О чем ты?

– О могилах детей я знала раньше. Но старого Нюгорда я… обнаружила позавчера. Он не похоронен так, как следует. Лишь прикрыт ветками.

– Но как же?..

Она поспешила продолжить.

– Нюгорд насмерть забил детей, я это знаю. А потом его убил сводный брат этих детей и в панике спрятал тело.

– Что за небылицы ты рассказываешь, Криста? Неужели это произошло в нашем приходе?

– Не в нашем. Брат и сестра жили в соседнем. И сейчас я думаю, что старый Нюгорд стал привидением. Мне кажется, что он хочет отомстить за себя, и мстит этим перепуганным людям. Но я не до конца могу понять все случаи.

Абель был настроен крайне скептически.

– Прости меня, Криста, но моя вера не позволяет мне верить в призраки. Я хочу, чтобы ты показала мне эти могилы. Никогда о них не слышал.

– Можем пойти туда прямо завтра утром. Я думаю, что, если мы похороним покойника в освященной земле, все неприятности в приходе прекратятся сами собой.

– Тогда стоит попытаться Но мы, разумеется, должны переговорить с ленсманом. И со священником.

– Конечно. Но сначала пойдем вдвоем – ты и я.

– Ладно.

Он украдкой поглядывал на нее, не мог понять, насколько серьезно она говорит. Криста не хотела говорить о балладе про Линде-Лу. Хотя это бы все объяснило. Но она не хотела впутывать его. Он должен сам рассказать ленсману обо всем.

Абель повторил свое предложение переночевать в его доме, но она отказалась. А поскольку он запретил ей ночевать дома одной, они решили проблему следующим образом; она позвонила своей учительнице и спросила, нельзя ли ей переночевать в школе.

Учительница тут же согласилась, она прекрасно понимала, что Кристе будет трудно заснуть в доме, где только что умер ее отец.

А Абель помог ей перенести в школу ее постель. Потом он попрощался, помедлил секунду, словно бы ему хотелось поцеловать Кристу на ночь, но вздохнул и ушел.

Криста смотрела ему в след. Его спина казалась совсем унылой и грустной.

Но она не могла ничем утешить его.

Фрекен сварила для нее чашечку шоколада, и, хотя она не была голодна и ей очень хотелось спать, они немного посидели и поговорили о том, кто у них в семьях умер, и о другом, не имевшем абсолютно никакого отношения ни к Линде-Лу, ни к ужасным событиям в приходе. Криста не хотела никого больше впутывать в это дело, она не могла больше никому ничего объяснять.

Она заснула, как только голова ее коснулась подушки. И самая последняя, восхитительная мысль ее была о Линде-Лу.

Луна в эту ночь была полной. На улице было совсем тихо, одинокая луна освещала приход Она посеребрила весенний пейзаж, свет струился по крышам домов, отбрасывавших длинные темно-синие тени.

Луна не была в эту ночь закрыта дымкой. Небо было ясным, полуночно-голубым. И все равно – даже в яркой луне было что-то волшебное, загадочное, какое-то древнее колдовство, которому люди удивлялись тысячи лет. Луна многое видела. Она видела языческие жертвоприношения в этих краях в древности, знала с каким трепетом относятся люди к ее природной силе, они поклонялись луне, следовали за ее ходом, сверяли по ней жизнь. Когда луны не было, появлялись призраки, вершившие свои злые дела. В зависимости от того, была ли луна полной, или же шла на убыль, люди сеяли или собирали урожай – все зависело от того, что им предписывала их вера или суеверия.

В эту ночь луна была молчаливой. Она выжидала. Она была словно часть того, что происходило здесь в приходе. То, чего спящие не видели. То, о чем они скоро услышат. Так и не поняв, что это.

Волшебная луна. Смертельная луна, ужасная луна…

Морские птицы закричали рано на рассвете.

На берегу озера стояла небольшая группа людей. Три рыбацкие лодки были вытянуты на берег. Кто-то из людей промок: и одежда, и руки.

Они были немногословны. Почти не смотрели друг на друга. И еще меньше смотрели на лодку Кнута.

Кнут был один из рыбаков. Крестьянин из здешних мест, который по вечерам расставлял свои сети в надежде поймать выдру, если погода позволит. Они все так делали.

Они ждали.

А вода в озере была – как зеркало. Луна была сейчас бледной, она должна была скоро исчезнуть. Пейзаж постепенно окрашивался в рассветные цвета, скоро наступит день.

Но еще не сейчас.

Подъехал автомобиль доктора. Вышли ленсман и доктор.

– Ну? – спросил доктор.

Мужчины молча показали на лодку Кнута. Они подошли к ней. Мужчины медленно подошли тоже.

– О, черт! – сказал ленсман. Он повернулся к Кнуту:

– Как это произошло?

– Я был на озере над бездной, – сказал Кнут и указал на место недалеко от берега. – Потом Арне и я должны были поменяться местами, и я нечаянно спихнул за борт свой рюкзак. А у меня там были новые часы, и я нагнулся, чтобы ухватить его. Но в рюкзаке были еще и новые грузила, он был слишком тяжелый и камнем пошел на дно.. Я не хотел терять часы, и Арне предложил чем-нибудь подцепить рюкзак. Мы нацепили самый большой крючок и опустили в воду. Нам казалось, что зацепить рюкзак будет совсем несложно – там много ремней и петель. То есть, крючку есть, за что зацепиться. И вот поймали это.

– Да уж, ничего веселого, – пробормотал доктор, сидевший в лодке на корточках и изучавший то, что лежало на дне.

– Ага, – сказал Кнут. – Нам даже плохо стало обоим. Больше всего хотелось опять это в воду сбросить.

– Хорошо, что вы не сделали этого.

– Но, Господи, как же это может быть, ведь он же лежал в воде, – поинтересовался ленсман. Доктор поднял глаза.

– Все зависит от консистенции и температуры воды. Рыбы обглодали бы его так, что только голые кости бы остались, но он ведь лежал в самой глубине бездны, а там очень холодно! Там образуется как бы слой воска, который словно мумифицирует тело.

– Ясное дело, там было глубоко, – сказал Арне. – Пришлось весь перемет опускать. Но он был не особо тяжелый, мы даже не догадывались….

И он отвернулся.

– И сколько же он тут пролежал? – спросил ленсман.

Врач склонил голову на плечо и внимательно посмотрел на утопленника:

– Трудно сказать. Думаю, вероятнее всего – от четырех до шести лет. Все закивали.

– Похоже, он чем-то смертельно напуган, – сказал Кнут.

Доктор повернулся к нему.

– Ты бы тоже так выглядел, если бы понял, что тонешь. Но вынужден признать, что выражение его лица – с выпученными глазами и открытым ртом – что-то очень напоминает мне тех, кого я слишком часто видел в последнее время. И вчера вечером. Я имею в виду этого насильника, вы понимаете, о чем идет речь?

Они снова закивали.

– Но, конечно… Этот был в панике по вполне понятным причинам.

Смерть утопленника не такая легкая, как многие утверждают.

– Это он, правда? – спросил Арне.

– Ну да, – ответил ленсман, – конечно, он!

Абель Гард забеспокоился. Он сел в постели. Весь дом еще спал, была только половина шестого утра.

– Здесь что-то не так, – прошептал он про себя. – Если Криста права в своих предположениях о том, что старый Нюгорд стал привидением… Тогда не получается. Как же быть тогда с этим батраком, Бентом Нильсеном?

Он перевел дух. Снова лег, положа руки под голову.

– С ним не получается, – задумчиво повторил он.