После отставки Уолкотта Сэндза я попросил Сола Хоффхаймера подыскать другого кандидата на роль солидного седовласого «руководящего работника». Он прислал двух претендентов. Марта отвергла обоих.

— В них нет той отеческой заботы, которую умел проявлять Сэндз, — пожаловалась она. — Все папенькины дочки с ума сходили по этому парню. Он придавал инцесту такой шарм!

Но мои проблемы с жеребцами не ограничивались поисками замены Уолкотту Сэндзу.

Гарри Беллинджер, подающий надежды комик, который почти год потчевал нас представлениями, изображая английского йомена, объявил, что получил предложение из Лас-Вегаса. Я не поверил. Я видел его работу и знал, что на Вегас он не потянет. Не тот калибр.

А потом случилось самое худшее. Явился Сет Хокинс, который, заикаясь и краснея, сообщил, что решил вернуться домой в Амарилло и стать телевизионным обозревателем.

Три самых надежных и популярных жеребца покидали нас, и если исход не закончится, мы окажемся в плачевном положении.

Когда в кабинет вошел Кинг Хейес, я вздрогнул в предчувствии катастрофы. Предложил ему выпить глоток «Манишевич Конкорд» из бутылки, которую держал специально для него, и приготовился уговаривать. Но делать этого не пришлось.

— Объявились дезертиры, Питер? — ухмыльнулся он. — Я слышал, ты лишился хороших ребят.

— Правильно слышал, — подтвердил я. — Что, тоже решил?

— Нет. Я держусь. Но пришел предупредить, что кое-кого ты еще потеряешь.

Я недоуменно покачал головой.

— Что происходит, Кинг? Никто не жалуется, они просто уходят.

— Ты всегда был со мной честным, Питер, и я отплачу тебе тем же. Рано или поздно все равно узнаешь. Уолкотт Сэндз открывает свое дело. Обещает делить по семьдесят и тридцать и переманивает парней.

— Этот ублюдок? — возмущенно вскричал я. — Он собирается платить жеребцам по семьдесят?

— Вот именно.

— Где он обосновался?

— Точно не знаю. Могу узнать, если это так важно.

— Узнай, Кинг! Это очень важно.

Я просто кипел от негодования. Подлость Уолкотта Сэндза разъярила меня.

— Кинг, а тебя он сманивал?

— Еще бы.

— А ты почему не поддался?

— Да я сказал, ты всегда был со мной честным, Питер. И бизнес твой честный, классный и чистый. Ведут себя все прилично. А Сэнди… По-моему, он хочет заняться еще кое-чем.

— Наркотики?

— Может быть. Он ведь сам не придет, не скажет. И, наверно, будет обслуживать парней.

— Господи, — сказал я, — либо одно, либо другое, но не все вместе!

— Я сказал, что думаю.

Я пошел к потайному сейфу, вытащил сотенную, протянул ему.

— За верность, — сказал я.

Он взглянул на деньги.

— Зря ты так, Питер.

— Знаю, но мне очень хочется.

Он смял бумажку в кулаке.

— Так в этом все дело? В деньгах?

— Ты Дождевую Воду знаешь?

— Психа-чероки? А как же.

— Он называет их «черепками». Вот так к ним и надо относиться, Кинг. Как к мыльным пузырям.