Вокруг меня горит мир.

Весь мой орден обрушился на планету-корабль, на мир-ковчег Идхарэ. Мы несём гнев Императора язычникам-эльдарам.

Но не поэтому горит мир.

— Сеок, отступаем! Мы не мо…

Сержант Эдд умолкает, когда его пронзает копьё длиннее его самого. Энергоблок воет, а затем Эдд, воин, с которым я прослужил четыре десятилетия, исчезает в атомном пламени, извергнутом из пробитого реактора. Геноизменённые глаза защищают меня от вспышки, а когда зрение возвращается, то я вижу шагающего ко мне хозяина копья.

Это демон. Он в три раза выше меня и состоит из опалённого металла и живого пламени. Лицо демона — гримаса ненависти, а вокруг него бушует огонь и поджидает смерть. Брошенное с неизмеримой силой копьё — невредимое, несмотря на взрыв — с грохотом летит ко мне. Оно пролетает совсем рядом, и мне кажется, что я вижу оставшиеся на древке трещины.

С момента пришествия этого бога войны прошли считанные минуты, а уже умерли десятки моих братьев. Неудержимый демон прорывается сквозь наши ряды, но я всё равно атакую. Мой цепной меч ревёт, высекая из металлической кожи чудовища искры. Это всё равно, что рубить звездолёт. Я уклоняюсь, когда над головой пролетает копьё, и перекатываюсь, стреляя из пистолета. Болты взрываются, а на мои доспехи брызжет раскалённый металл. Демон даже не сбивается с шага.

Мимо пробегает один из боевых братьев, отталкивая меня, и начинает рубить демона силовым топором. Течёт расплавленная кровь, а он рычит.

— Сеок, уходи. Предупреди орден.

Небрежным ударом наотмашь демон отбрасывает его, переломав кости. Копьё вновь опускается ко мне. В отчаянии я активирую прыжковый ранец.

Полёт на миг уносит меня от резни к далёкому потолку, и я смотрю вверх. Надо мной тянется огромный стеклянный купол, безмятежное сияние пурпурной туманности освещает принёсшие нас сюда корабли. Я активирую вокс.

— Сеок вызывает Восьмую.

Ответа нет.

— Восьмая, это Сеок. Захватчики, ответьте!

Всё ещё ничего. Неужели я последний из роты? Неужели сто благородных воинов Огриса уже пали? Я переключаюсь на другие каналы.

— Сеок всем Захватчикам. Запрашиваю подкрепления, — треск помех и ничего более.

Я достигаю пика и смотрю вниз. Нужно убираться отсюда. На огромном ковчеге есть и другие роты, и я должен предупредить их о демоне. Я вижу выход — огромную арку из резной кости. Я приземляюсь в сотне метров от неё, и похожий на мраморный пол трещит под ударами сапог. Демон позади, и лишь пламя преграждает мне путь к относительной безопасности.

Я шагаю вперёд и вижу в нём большие и громоздкие силуэты. Космодесантники. Выжившие? Я окликаю их.

— Приветствую, братья…

Я умолкаю, когда они выступают из пламени. Это космодесантники, но не мои братья, а окутанные колдовским огнём громадные чёрные тени, чью зловещую броню покрывают словно вырезанные из кости тайные символы. У неотвратимо наступающих воинов шлемы-черепа, как у капелланов, а их болтеры подняты и неподвижны.

Когда я вижу их, то чувствую себя странно. Я космодесантник и не знаю страха… но вздрагиваю, когда гляжу на этих призраков, чья холодная бледная плоть и голые кости видны сквозь пластины разбитых доспехов. Видя их инфернальный облик, я понимаю, что, хотя демон является угрозой, эти жуткие космодесантники — такие похожие и одновременно непохожие на меня — гораздо, гораздо опасней.

Пальцы сжимаются, и я, злой и сбитый с толку, не понимающий ничего, готовлюсь ощутить удары о нагрудник. Но выстрелы проходят мимо, оставляя огненные следы. Я чувствую прилив адреналина, ведь я всё ещё жив, поворачиваюсь и вижу демона. Он поднимает копьё и бросает в нас. Я отскакиваю в сторону, но эти призрачные космодесантники просто идут дальше. Копьё проходит сквозь них, словно сквозь туман, а затем петляет и возвращается в пылающие когти хозяина.

Совершенно безмолвные мрачные воины продолжают стрелять. Существо ревёт и опускает копьё по широкой дуге, однако не может им навредить. Космодесантники выпускают ещё больше болтов, но пылающая ярость их оружия столь же бессильна против бога огня. Огня.

— Огонь! — восклицаю я. Я открываю связь по всем каналам, надеясь, что безмолвные воины услышат. — Огонь. Это порождение его раскалённой ярости. Ваше пламя не навредит ему.

Они слышат. Словно направляемые единой волей призраки поворачиваются и стреляют вновь, на этот раз в стеклянный купол. Очереди обрушиваются на него, по поверхности идут трещины. Вселенная словно на мгновение задерживает дыхание, а затем задыхается, когда стекло раскалывается. Из комнаты вырывается воздух, унося с собой тела как эльдаров, так и Захватчиков, и простые обломки. В тот же миг угасает пламя, исчезают призрачные воины. Они пришли из пламени и теперь с ним же уходят.

Я хватаюсь за колонну, перчатки глубоко впиваются и держат меня на месте. Я смотрю на бога войны. Он вонзил копьё в пол и вцепился в него обеими руками. Демон, чьё пламя угасло, словно съёжился. Я вижу трещины на древке копья. Я вижу возмездие.

Я подтягиваюсь в сторону врага и, моргнув, активирую прыжковый ранец. Он несёт меня к демону, едва преодолевая тягу воздуха, и тогда я вывожу скорость выше безопасного режима. Этого достаточно. Я врезаюсь в копьё, и оно раскалывается от удара.

На мгновение демон и я зависаем в воздухе. Мы смотрим друг другу в глаза, и мои чувства наполняет вечность ненависти, войны и невыразимого отчаяния. Затем нас обоих тянет к пролому. Мир кружится вокруг, всё плывёт перед глазами. Я пытаюсь вновь включить ранец. Тщетно. Я теряю сознание.

Когда я прихожу в себя, то плыву в пустоте в окружении парящих тел космодесантников. Возможно, некоторые ещё живы, и доспехи будут питать их, как и меня, пока не прибудет помощь. Я включаю спасательный маяк и поворачиваюсь, чтобы посмотреть на Идхарэ.

Я вижу огонь, думаю о пришедших из пламени призраках и снова чувствую незнакомую дрожь. Я успокаиваюсь и жду, наблюдая как внизу горит мир.