Пятница в магазине всегда самый насыщенный день. Кроме того, на эту субботу поступили заказы на букеты, венки и гирлянды для двух свадеб. Особым спросом пользовались розы, лепестками которых принято устилать путь жениха и невесты…

— Нам бы хотелось, чтобы сегодня вечером вы с Грегори составили нам компанию за ужином, — предложила Кармела вскоре после приезда. — Питер поговорил с братом перед моим уходом, но тот сказал, что передает тебе право решать.

Кажется, это замечательная идея.

— Спасибо, придем. Во сколько?

— В семь, нормально? — У Кармелы в глазах загорелся лукавый огонек. — Денни просил передать, что приготовит твои любимые тушеные овощи с мясом.

Пока Кармела отвечала на телефонные звонки, Флоренс и Джоди работали с максимальной скоростью и с минимальными перерывами на еду. К концу дня все было сделано, закончены приготовления к субботе, составлен список цветов, которые необходимо докупить на рынке.

— Все готово, — с удовлетворением произнесла Джоди. — Вы меня отпускаете?

— Конечно. Увидимся завтра.

Грегори дождался, пока Флоренс закроет магазин. Она вручила ему ключи от своей спортивной машины и села за руль фургона.

Десять минут спустя они поднимались на лифте в ее квартиру. Быстро приняв душ, она выбрала простое трикотажное платье цвета голубого топаза, туфли на шпильках, наложила простой неброский макияж, прихватила вечернюю сумочку и вошла в гостиную.

Грегори смотрел новости по телевизору и обернулся, когда она появилась. Он приветливо улыбнулся.

— Готова?

Около семи Грегори осторожно остановил машину у парадного входа в дом Кармелы и Питера.

Денни открыл входную дверь раньше, чем они успели позвонить, затем на пороге появились сами хозяева, чтобы поприветствовать их и пригласить в дом.

— Мы можем что-нибудь выпить, пока сервируется стол к ужину, — предложила Кармела, переходя в гостиную.

Как она и обещала, Денни приготовил блюдо с нежными кусочками баранины, а на десерт предложил гостям великолепное ананасовое желе.

Флоренс решила присоединиться к сестре и предпочла минеральную воду, предоставив мужчинам право пить превосходное красное вино.

Слуга уже почти закончил убирать со стола и собирался нести кофе, когда зазвонил телефон. Он поднял трубку, ответил и передал ее Питеру.

Разговор был недолгим, а тон Питера достаточно серьезным. Так что, когда он отошел от аппарата, все были заметно обеспокоены.

— Это из полиции. Сообщают, что разбита кирпичом витрина цветочного магазина. — Питер внимательно посмотрел на Флоренс. — Нарушитель пойман, личность его установлена.

— Ролстон, — это было скорее утверждение, чем вопрос, и Питер кивнул в знак согласия.

— Нужно, позвонить в ремонтную службу, чтобы немедленно вставили стекло, — сразу сказала Кармела. — Что-нибудь еще испорчено?

— Мы с Флоренс съездим и посмотрим, — предложил Грегори, пока Питер договаривался насчет восстановления витрины.

Господи, только бы ничего страшного не случилось! — мысленно молила Флоренс, пока Грегори вел машину по направлению к магазину. Это было не так уж далеко, вскоре он остановился на противоположной стороне улицы.

Полицейский автомобиль был припаркован прямо у дверей их «Цветов и букетов». Флоренс показала документы в доказательство того, что она является владелицей, затем отперла дверь и вошла внутрь.

Там был настоящий погром… Вазы опрокинуты, цветы с растоптанными лепестками поломаны и разбросаны по полу, и лужи воды кругом.

Флоренс почувствовала себя нехорошо, представив, до какого состояния дошел Ролстон, чтобы решиться на такую месть. Риск быть замеченным и пойманным был очень высок, ведь магазин располагался вблизи фешенебельных кафе, район хорошо освещался, и здесь всегда сновало много прохожих.

Неужели он так хотел причинить ей боль, что был готов даже сесть в тюрьму? Флоренс сомневалась, что даже мать и ее хваленые адвокаты смогут спасти Ролстона на этот раз. Может, все обернется к лучшему и он наконец получит необходимую медицинскую помощь. Но какой ценой?

Полицейские процедуры заняли некоторое время, затем прибыли рабочие, чтобы вставить стекло, и только после этого Флоренс разрешили привести в порядок помещение.

У нее было ощущение нереальности, будто вся эта история лишь дурной сон, от которого она не может пробудиться. С методичностью Флоренс стала пересчитывать поломанные цветы и составила список товара, который нужно перезаказать. Потом наступил черед выметания осколков и цветочного мусора.

— С чего мне начать? — спросил Грегори, снимая пиджак и закатывая рукава.

Она достала веник и вручила ему:

— Ты подметаешь, я собираю стекло.

Они работали вместе, и на уборку ушло не так много времени, как она предполагала вначале. Когда все было готово, Флоренс позвонила Кармеле и отчиталась перед сестрой. Затем проверила замки и вместе с Грегори направилась к машине.

— Спасибо за помощь, — произнесла она тихо, садясь на пассажирское сиденье.

— Думаешь, я стал бы стоять и смотреть, как ты одна со всем этим управляешься?

В голосе у него было что-то необычное, но ей не хотелось думать об этом сейчас, и весь короткий путь домой Флоренс провела молча.

Дома она направилась прямиком в спальню, сбросила туфли, разделась и накинула шелковый халат. Постель еще никогда не выглядела такой притягательной. Велико было искушение юркнуть под одеяло, выключить свет и погрузиться в крепкий сон.

— Я сварил кофе.

Флоренс обернулась на звук бархатного голоса Грегори и попыталась улыбнуться. Но улыбка вышла какой-то бледной, попытка провалилась.

Грегори подошел к ней, обнял и прижал к себе. Он хотел приободрить ее, но не преуспел в своих стараниях. Взгляд у нее по-прежнему оставался погасшим, а лицо бледным.

— Все так плохо, да? — Он почувствовал, как ее хрупкое тело сотрясает дрожь, и прижался щекой ко лбу.

Просто держи меня в объятиях, умоляла она мысленно. На некоторое время ей нужна была его сила. Достаточно всего нескольких минут, чтобы она восстановила свои собственные. А затем она выпьет кофе, может быть, включит телевизор в надежде забыться за просмотром легкой фривольной комедии.

В этот момент затрезвонил телефон, и Флоренс вздрогнула, удивившись, кто может звонить в столь позднее время суток.

— Хочешь, я отвечу? — Он не дождался, пока она решится, и подошел к аппарату.

Говорил он совсем недолго, бросил всего несколько утвердительных слов и повесил трубку. Флоренс стояла в оцепенении.

— Это Питер, — сказал он. — Ролстону отказали в освобождении под залог.

Какое огромное облегчение она испытала! В этот раз он зашел слишком далеко и не смог ускользнуть от карающей руки закона.

— Все кончено, — тихо уверил Грегори. — Твоего заявления и доказательств достаточно, чтобы засадить его за решетку.

— А его мать…

— Даже опытный адвокат теперь ничем не поможет ему. Это точно.

— Ты не можешь утверждать наверняка.

— Могу, — сказал он жестко и непреклонно. — С полной уверенностью. У Ролстона Бивиса никогда больше не будет возможности причинить тебе зло. Если он даже попытается, на него найдется управа. Он поймет, что больше не останется безнаказанным. А теперь, — прошептал Грегори, притягивая ее к себе, — что мы там собирались делать?

— По-моему, нам пора в постель.

Он рассмеялся низким хрипловатым голосом:

— Ты читаешь мои мысли!

Она помотала головой:

— Но только спать!

— Хорошо. — Он просунул руку ей под колени, поднял и отнес в спальню, по дороге выключив свет.

— Я умею ходить! — протестовала Флоренс.

— Доставь мне удовольствие…

На самом деле это он доставлял его ей. Засыпая в его объятиях, она на какое-то время забыла обо всех сегодняшних неприятностях.

Суббота выдалась на редкость беспокойной. Кое-кто из постоянных клиентов позвонил и выразил сочувствие по поводу погрома и разбитой витрины. Флоренс и Кармела никого не посвящали в подробности случившегося, даже Джоди. И день прошел как обычно — заказы, доставки… Пышные георгины, золотистые цинии, нежные лилии так и порхали в руках Флоренс, превращаясь в произведения флористического искусства.

Было уже поздно, когда она покончила с делами и, выйдя из магазина, сразу оказалась в объятиях Грегори. Она рассмеялась, когда он притянул ее к себе и остался стоять так некоторое время. Затем взял за руку и повел к машине.

Интересно, запланировал ли он что-нибудь особенное на этот последний свой вечер в Веллингтоне?

Флоренс надеялась, что да. Когда она одевалась, ей казалось, что так и будет, что они собираются в какое-то удивительное место и воспоминания о сегодняшней ночи она сохранит на всю жизнь.

И Грегори оправдал ее ожидания. Спустя час она сидела с бокалом шампанского в одном из лучших ресторанов, который можно только найти в столице.

Еда была исключительной, интерьер — фантастическим, а мужчина, сидящий напротив, олицетворял все ее сокровенные желания.

И все-таки к великолепию этой ночи примешивалась печаль и горечь. Последний раз они ужинали вместе, последний раз они будут спать в одной постели.

Если только… Нет, она даже думать об этом не будет! Их столь непохожий образ жизни, страны, расположенные слишком далеко друг от друга, да и многое другое… Поддерживать нормальные отношения в подобной ситуации просто невозможно.

Конечно, они будут посылать письма друг другу. Звонить какое-то время. Постепенно отношения между ними начнут затухать и, возможно, оборвутся навсегда.

Но ведь эта короткая связь была великолепна. Более чем великолепна! — поправилась Флоренс. Настолько, что теперь она не уверена, что сможет существовать без этого мужчины.

Они засиделись в ресторане и в квартиру вернулись поздно. В эту ночь она занималась любовью так потрясающе, как никогда до этого. Только он дарил ей эту неземную радость. Чтобы не расплакаться от счастья, ей оставалось только отвечать ему тем же — любовью и страстью.

Они немного поспали. Утром проснулись, чтобы снова погрузиться в нескончаемое удовольствие, а затем пошли в душ.

— Я приготовлю завтрак, — предложила Флоренс, но он прижал палец к ее губам.

— Приготовим вместе.

Бекон, яйца, хлеб, сок и крепкий черный кофе. Только Флоренс не могла проглотить ни кусочка, мысленно отсчитывая секунды до того момента, когда настанет время отправляться в аэропорт.

Они о чем-то говорили, хотя позже она не могла вспомнить ни одного своего слова. Она убрала со стола, помыла посуду, безрезультатно пытаясь сосредоточиться на мелочах, пока он в ванной собирал свои вещи: полотенце, мыло, зубную щетку.

Флоренс слышала, как Грегори вошел в кухню, как поставил на пол дорожную сумку. Его руки обвили худенькие плечи, и он повернул ее к себе лицом.

Ладонями он ласкал ее шею, потом припал к губам. Поцелуй потряс ее до глубины души. После того как он отстранился, она могла лишь молча смотреть ему в лицо.

— Выходи за меня замуж! — Эти слова прозвучали для нее громом среди ясного неба.

Флоренс раскрыла рот от удивления, да она просто онемела! В голове у нее пронесся вихрь беспорядочных мыслей… Нет, это невозможно!..

— Что ты сказал? — удалось произнести ей наконец.

— Выходи за меня замуж, — тихо повторил Грегори и увидел на ее лице бурю эмоций. Изумление, смятение, страх… Первые две он мог принять, но от третьей не хотел оставить и следа.

— Ты серьезно?

— Да. Очень.

У нее просто не было слов. В глубине души Флоренс хотелось, не раздумывая, прокричать «да». И все же здравый смысл требовал другого ответа. Однако Грегори не дал ей его произнести.

— Ты украла мое сердце еще давно, на свадьбе Кармелы и Питера. Если бы я мог, то еще тогда увез бы тебя с собой в Нью-Йорк. Но ты была к этому не готова.

— Думаешь, теперь успела подготовиться? — спросила она печально.

— Надеюсь. Я, например, уже сделал свой выбор. Мне нужен мой цветок — пусть колючий, но такой хрупкий и нежный. Вопрос в том… Хочешь ли этого ты?

— Грегори…

— Я люблю тебя! — произнес он нежно. — Той самой вечной любовью… «пока смерть не разлучит нас», понимаешь?

Грегори даже не попытался к ней прикоснуться. Он мог играть не по правилам и полностью это осознавал. Но не хотел, чтобы Флоренс о чем-нибудь сожалела впоследствии.

— Я мечтаю быть в твоей жизни. И чтобы ты всегда была в моей.

Хватит ли у нее смелости принять предложение? Флоренс желала этого, отчаянно желала! Если она никогда его больше не увидит, мир рухнет. Но… замуж?!

Она смотрела прямо в глаза Грегори, сознавая его силу и глубокую порядочность. Этот мужчина не из разряда Ролстонов и никогда не уподобится ему.

Но осмелится ли она сделать шаг ему навстречу? Кажется, нет… По крайней мере, не сейчас. Пусть пройдет несколько месяцев, тогда легче будет привыкнуть к этой мысли.

— Никаких поблажек, Флоренс!

Он мастерски читал ее мысли, с ним можно было вести себя только честно и открыто.

— Я не могу этого сделать! — Сердце ее стонало. — Хотя и безумно люблю тебя.

Бедняжка почувствовала, что губы ее дрожат, заметила, как потух его взгляд. Взять себя в руки ему стоило большого усилия.

— Эта наша последняя неделя с тобой… — Она медлила, подбирая слова. — Мне кажется, что я не вынесу, если потеряю то, что родилось между нами.

У нее начала кружиться голова, как будто кровь уходила из тела.

— Но?

Она не могла произнести ни слова.

Ему вдруг показалось, что Флоренс вот-вот разрыдается.

— Ты должна знать, что отказа я не приму.

— Грегори…

Его имя сорвалось с ее губ хриплым шепотом. Он поднял сумку, перевесил ремень через плечо.

— Мне нужно забрать багаж из отеля, выписаться, а затем успеть в аэропорт.

— Я отвезу тебя.

— Нет. — Он наклонился и крепко поцеловал ее, затем выпрямился и пошел к двери. Напоследок обернулся и долго и внимательно посмотрел на нее.

— Если решишь согласиться, сразу позвони мне. — Грегори открыл дверь и вскоре тихо захлопнул ее за собой.

Флоренс стояла, оцепенев и борясь с желанием броситься вслед за ним, но колебалась слишком долго. Казалось, прошла вечность, прежде чем она очнулась. Вернувшись в гостиную, бедняжка присела на пол, закрыла лицо руками и зарыдала, жалея все то, что она только что потеряла.

Не менее шести раз в течение последующего часа она снимала телефонную трубку, чтобы позвонить ему в отель, но бросала ее, даже не набрав до конца номер.

А потом было уже поздно. Грегори сел в самолет.

Лилли прыгнула ей на колени, долго крутилась, пока не свернулась калачиком и не начала мурлыкать.

Флоренс неосознанно трепала кошачьи ушки и даже не пыталась унять слезы. Она потеряла счет времени. А когда успокоилась, занялась домашними делами. На пищу ей было противно смотреть.

Устав, она забралась в кресло и стала переключать телевизионные каналы с одного на другой, пока не нашла что-то занимательное.

Незаметно Фло задремала, а проснулась от резкого звона будильника, находящегося за стеной, в спальне. И, резко вскочив, побежала, чтобы выключить его.