Как вождь и предполагал, тауры так и не решились на штурм. Но седобородый Тан не знал, что Гуал просто решил взять кванов измором — изменник Воок рассказал, что через три дня осаждённым нечего будет пить.

Расчёт был точный: на четвёртые сутки в расщелине осталось лишь несколько литров мутной воды. В пещере стояла духота, по безоблачному небу равнодушно проплывало жаркое солнце, а дождь, на который всей душой надеялись кваны, так и не приходил. Облизывая потрескавшиеся губы, люди не сводили с расщелины воспалённых глаз, но вождь повелел хранить остатки воды для детей, а также для… Лёшки и Нува. Почему — читатель скоро узнает.

Осаждённые страдали от жажды. Вяленое мясо царапало сухой рот, и кваны перестали есть. Раненые стонали и просили пить. И Лёшка, смочив в воде краешек своей динамовской майки, трясущейся рукой, как скряга монеты, отсчитывал драгоценные капли. Ни о чём, кроме воды, никто не мог думать. Аркаше назойливо лезло в голову воспоминание о бутылке лимонада, которая осталась в холодильнике в квартире Чудака; Лёшку преследовала мысль о душе, который он принимал после тренировок, а воины, еле сдерживая себя, смотрели на видневшуюся внизу реку. В углу жалобно выл связанный пленник, но на него никто не обращал внимания.

Снаружи доносились весёлые возгласы тауров. Они были уверены, что долго осаждённые не выдержат и сдадутся на милость победителей. Выучив при помощи Воока несколько кванских слов, тауры кричали:

— Лава будет четвёртой женой Гуала!

— Пусть Кара выйдет из пещеры, её ждёт Воок!

— Тауры хотят посмотреть, какого цвета сердце у Тана!

Кваны содрогались от страха и ненависти, а Кара тихо сказала Лёшке:

— Лава и дочь Лилии скорее умрут вместе с Нувом и Поуном. Они не достанутся таурам.

— Мы ещё поживём! — пытаясь изобразить улыбку на почерневшем лице, успокаивал девушек Лёшка, а Нув, до боли сжимая челюсти, яростно орудовал отвёрткой.

Теперь пришло время познакомить читателя с планом, разработанным Ланом и Поуном.

Вы, конечно, помните, что детали разобранного древнелёта ребята сложили в пещере. «На всякий случай», — решили они тогда, и теперь этот случай представился.

Собрав под руководством Лёшки из стальных трубок прочный каркас, кваны прикрутили к нему алюминиевые листы и восстановили древнелёт почти в его прежнем виде. Почти — потому что если раньше древнелёт представлял собой герметически закрытый шкаф, то теперь четыре его стенки опирались прямо на землю — нижние листы, служившие полом, смонтированы не были. Зато много хлопот доставили Лёшке аккумуляторы, которые должны были сыграть первостепенную роль в предстоящей операции.

— Готово! — сказал Лёшка.

Наступил решительный момент. Тан глиняной чашкой зачерпнул из расщелины воду и подал Нуву. Все племя с нескрываемой завистью смотрело, как Нув подносит чашу ко рту. Рука его дрожала.

— Нув не хочет пить, — опуская голову, дрогнувшим голосом прошептал юноша.

— Нув должен пить! — сурово сказал вождь. — Иначе у него не хватит сил и племя погибнет!

— Нув даст немного воды Лаве… — жалобно произнёс исхудавший геркулес.

— Лава не возьмёт ни капли, — решительно возразила девушка. — Разве Нув хочет, чтобы Лаву все презирали?

Благородный юноша беспомощно взглянул на непреклонных Лаву и Тана, тяжело вздохнул и двумя глотками опустошил чашу. Глаза Нува сразу же заблестели: вода восстановила его силы. Вслед за ним без колебаний выпил воду Лёшка.

— Ну, да помогут кванам боги науки! — пошутил бледный Аркаша и обнял друга.

В наступившей тишине Нув и Лёшка залезли в древнелёт, приподняли его изнутри и, осторожно ступая, понесли к выходу.

Кваны затаили дыхание.

— Внимание, товарищи! — послышался глухой голос Лёшки. — Провалиться мне на этом месте, если тауры сейчас не начнут орать благим матом!

Снаружи послышались удивлённые возгласы: тауры обнаружили, что вход в пещеру закрыт.

— Это колдуны! — осаждённые узнали голос изменника Воока. — Тауры не должны бояться Лана и Поуна, они мальчишки и простые люди!

— Ну, чего ждёте? — весело воскликнул Лёшка.

И тут же раздался пронзительный вопль: один из врагов ударил кулаком по алюминиевой стенке и… был отброшен в сторону!

— Это Воок! — прислушавшись к воплям пострадавшего, определили кваны.

Между тем тауры не придали значения неудаче Воока: они решили, что тот просто расшиб кулак. Поэтому несколько воинов, объединив свои усилия, разом бросились на древнелёт, и их перемешанные с руганью стоны так развеселили кванов, что они радостно запрыгали по пещере.

— Подлый Воок! — прокричал Коук. — Скажи своим таурам, что они не увидят кванов, как не увидят свои уши!

Взрыв бешенства — и в древнелёт полетели дротики, копья и камни. Древнелёт не шелохнулся.

— Вход в пещеру заколдован! — торжественно изрёк старый Вак.

Мог ли он, могли ли остальные кваны вообразить, что перед ними сейчас возникла первая в истории человечества замкнутая электрическая цепь?

— Не поминайте лихом! — донёсся до кванов весёлый голос Лёшки, и древнелёт, к неописуемому ужасу тауров, сам собой начал выползать из пещеры!

Такого ошеломляющего зрелища мозг первобытного человека переварить не мог. Тщетно Воок кричал, что этот сверкающий на солнце бог никому не причинит зла, что он долгое время стоял на поляне и в него можно было запросто залезть, — потрясённые тауры побежали без оглядки. Лишь храбрый Гуал нашёл в себе мужество испытать судьбу: поверив Вооку, он подскочил к древнелёту и попытался свалить его руками, но, отброшенный неведомой силой, без оглядки пустился бежать за своими незадачливыми сородичами.

Путь к реке был расчищен, и кваны бросились к заветной воде. Одни пили, погрузившись в реку по горло, другие черпали воду кувшинами и чашами, третьи, кому не досталось посуды, наполняли ладони — и пили, пили без конца. Никто уже не думал о таурах, они перестали существовать для людей, целиком отдавшихся своему неслыханному счастью. Лишь мудрый Тан с беспокойством и огорчением отметил, что тауры прекратили своё беспорядочное бегство. Они остановились, и это внушало тревогу. Видимо, враги, поначалу ошеломлённые такой неожиданностью, понемногу приходили в себя.

И тут произошло трагическое для кванов событие.

Вылезая вслед за Нувом на свежий воздух, Лёшка, взбудораженный столь быстрой победой, не обратил внимания на то, что древнелёт стоит на самом краю тропы. И от резкого движения он покачнулся, на мгновение застыл на месте и — полетел вниз, грохоча по камням и рассыпаясь на части.

Тауры приветствовали гибель сверкающего бога ликующими воплями, и Тан приказал племени немедленно возвратиться в пещеру.

Но время было потеряно. Пока кваны суетились у реки, выгоняя из воды детей, тауры с воинственными криками ринулись вперёд. По знаку Гуала группа воинов перерезала тропу, ведущую в пещеру, а остальные тауры окружили полукольцом прижатых к реке кванов.

Положение стало отчаянным.

Луки и стрелы остались в пещере, лишь немногие кваны сумели вооружиться дубинами и дротиками, брошенными врагами при их поспешном отступлении. Тауров было намного больше, они горели жаждой реванша, и рукопашная схватка могла закончиться только одним исходом: полным истреблением кванов.

— Тела кванов пожрут гиены! — приближаясь, торжествующе кричал Воок. — Кванам теперь не помогут их мальчишки-колдуны!

Тауры даже не торопились — так они были уверены в победе. Они громко смеялись, свирепо вращали дубинами и готовили к бою дротики.

— Попрощаемся, что ли? — слабо улыбнувшись, сказал другу Аркаша.

— Пожалуй, — кивнул Лёшка. — Не пойму только, увидимся мы или нет через двенадцать тысяч лет.

— Поживём — увидим, — печально пошутил Аркаша.

По кличу Гуала тауры двинулись на кванов.

— Лан, сын Солнца! — в отчаянии воззвал Тан. — Пусть небо поможет кванам! Сделай так, сын Солнца, чтобы их не убили!

Того, что произошло в следующую минуту, Аркаша поклялся не забывать всю жизнь. Впрочем, он мог и не клясться — такое не забывается, если даже этого и захочешь.

— Солнце! — воскликнул Аркаша, на мгновение чуть ли не поверив в действенность своего отчаянного призыва. — Порази тауров своими лучами! Помоги нам, Солнце! Помоги!

И едва Лан успел закончить свою трогательную, но немного смешную для читателя мольбу, как послышался резкий свист и на площади… появился древнелёт!

И нападающие и осаждённые замерли: обе стороны не верили своим глазам.

— Михал Антоныч, мы погибаем! — во всю силу своих лёгких завопил Аркаша, когда из раскрывшейся дверцы показалось знакомое лицо Чудака.

Быстро оценив ситуацию, тот скрылся за дверцей и — окрестности огласил рёв мощной сирены! Все люди — и кваны и тауры упали ниц, парализованные не поддающимся описанию ужасом первобытного человека перед голосом страшного бога.

— Это наш друг, не бойтесь! — счастливо смеясь, кричали Аркаша и Лёшка. — Поднимайтесь, это ведь Чудак, Михал Антоныч!

Узнав в пришельце того доброго человека, который был первым спутником Лана, кваны вскочили на ноги и радостными криками приветствовали своего спасителя. Теперь уже в победе никто не сомневался, и воины бросились на все ещё скованных смертным страхом тауров. Но Чудак их остановил.

— Не надо больше крови, — сказал он. — Враги уже поняли, что кваны непобедимы, пусть уйдут.

И тауры, которым старый Вак не без сожаления сообщил о милосердии Главного Бога, под хохот и улюлюканье кванов бросились без оглядки бежать. А Михаил Антонович чуть не прослезился, осознав, каким своевременным оказалось его появление.

— Ведь я должен был полететь только завтра! — смеясь и вытирая платочком глаза, повторял он. — Мальчики мои, ведь я должен был полететь только завтра!

И обнимал вцепившихся в него мёртвой хваткой Аркашу и Лёшку.

Из пещеры доносились душераздирающие вопли пленника, о котором все забыли. По просьбе Лана и Поуна вождь велел его развязать. Потрясённого таура напоили, показали ему груду брошенного его соплеменниками оружия, и затем Вак по просьбе Аркаши сказал пленнику:

— Кваны не станут убивать таура. Пусть он идёт в своё становище и поведает обо всём, что видели его глаза. И пусть предупредит тауров: если ещё раз нападут на кванов, то будут перебиты все до единого!

Тауру дали еду на дорогу, и он, не веря своей свободе и каждую секунду ожидая удара сзади, под общий смех племени пустился бежать, насколько ему позволяли отёкшие ноги.

— Жил-был таур трусливый!.. — неожиданно затянул Коук, и все подхватили:

Читатель, наверное, про себя уже упрекнул автора: а почему он не вспоминает о Барбосе и Жучке, которые своим лаем предупредили кванов о нападении врагов?

Увы, они погибли, бедные щенки. Их пронзённые дротиками маленькие тела Аркаша и Лёшка бережно похоронили и украсили цветами невысокий могильный холмик. Но ребята теперь были уверены, что отныне кваны сделают все возможное, чтобы собаки стали их друзьями.

А племя праздновало победу. Это был, наверное, самый памятный день в жизни кванов, рассказы о котором сохранились на многие поколения.