— Ведьма!

Это еще кто? О… Вероничка… как не вовремя то…

— Это ты так представилась? — Умываясь очередной раз, подняла голову и уставилась в ее отражение. Горящие злобой глаза, чуть ли не оскаленный рот… то еще зрелище. Хотя девица то в принципе симпатичная, даже красивая, а уж длинные черные волосы так и вовсе вызывают зависть. Я то сама никогда не могла их отрастить, едва ли до середины спины, а потом они начинали безбожно мешаться, а у нее аж до талии.

— Сдохни, тварь!

Не успеваю я обернуться и оказать хоть какой-либо отпор, как эта безумная, иначе не назовешь, достает из сумочки пистолет и, вцепившись в него обеими руками, начинает в меня целиться. Ох, мама… вот так сходила на свидание… похоже, что больше я никуда не схожу… глупо то как.

— Валерия? Вероника?! Ах ты!!!

Почти одновременно с выстрелом, буквально на долю секунды ранее, дверь распахивается снова, являя нам озадаченного Мирро, впрочем тут же мгновенно оценившего ситуацию и впавшего в ярость от увиденной картины, я успеваю немного дернуться в сторону, Вероника впрочем дергается тоже, а уже через секунду она отлетает к противоположной стене, сметенная взбешенным мужчиной, я же сползаю на пол уже по другой причине…

Причем еще и порадоваться успеваю, что похоже мне удается отделаться практически легким испугом — пуля попала не в голову, куда она целилась, а всего лишь в плечо, сейчас разрывающееся от боли. Еще бы не тошнило так… а плечо заживет… только не в обморок, только не в обморок… как больнооо тооо… потрясающее свидание!

— Алекс, Макс, ко мне!

Крик в коридор и тигрик тут же склоняется надо мной.

— Валерия, потерпи, сейчас я тебе помогу. Как ты? Почему так долго? Что произошло у вас?

Буквально забрасывая меня вопросами, тем самым не давая ответить мне, он осторожно поднимает меня с пола и, отдав короткий приказ забежавшим парням по транспортировке Вероники, практически выносит меня в коридор.

— Сумку…

— Да. — Кивок и еще один приказ. — Макс, сумку Валерии ко мне в кабинет.

Кабинет? Какой кабинет? Как же больно… Как мне не хотелось принимать его помощь, но все равно пришлось признать — Снежный приедет только минут через пятнадцать, не раньше, а помощь мне нужна сейчас. Как глупо! Неужели нельзя было просто поскандалить? Это я про Веронику сейчас… затмение божественное нашло? Вот так игры… а пистолет откуда? Разве она могла предположить, что мы сегодня будем ужинать здесь? Или она его всегда с собой носит? Ох, ёшкин же пес… мексиканские сериалы отдыхают. Какие страсти!

— Терпи, сейчас придет врач и вытащит пулю. — Сгрузив меня на весьма дорогой кожаный диван в кабинете, до которого он меня донес, мужчина недовольно поморщился, но отойдя буквально на секунду, вернулся с полотенцем, которое тут же приложил к ране, чтобы хоть как то остановить кровь.

По моим ощущениям, у меня уже вся спина в крови… как и его светлая рубашка — пока мы дошли, он почти весь испачкался. Сейчас и диван тоже испачкаем…

— Мирослав Романович, звали? О… что тут у вас? Огнестрел? — Вошедший в кабинет низший сервал, невысокий мужчина лет сорока, не останавливается на вопросах, а тут же начинает осмотр. — Кто ж вас так, девушка… о… а платье то испортили какое… Так, ложитесь, будем резать. Прошу не дергаться, сейчас поставлю местное обезболивающее.

Комментируя все свои действия, мужчина профессионально уложил меня лицом вниз, разрезал несчастное платье на плече практически до талии и тут же обколол место ранения.

Буквально еще несколько минут и я чувствую, что плечо ощутимо немеет, затем и вовсе леденеет. Еще секунда и едва чувствуется разрез, извлечение пули и наложение легкой повязки.

— Ну, вот и все. Поешьте получше и поспите покрепче, а завтра будете, как новенькая. Моя помощь больше не нужна? Мирослав Романович?

— Нет, иди, дальше я сам.

Накатившая сонливость, заставляет нахмуриться. Он мне еще и снотворное вколол? Ох уж эти иные…

— Тебе нужно снять платье, оно уже окончательно испорчено. Помочь?

— Нет, сама. Что взамен?

— У меня есть запасные рубашки. Подожди, сейчас принесу.

Повернув голову и немного скосив глаза, наблюдала, как он выходит во вторую дверь, не в ту, которую мы зашли и уже через минуту появляется с парой рубашек, одну из которых протягивает мне, а другую оставляет себе.

— Давай все-таки помогу, тебе еще и спину нужно протереть.

— Давай… — Понимая, что сопротивляться и отказываться смысла нет, а сама я из-за слабости, да и самого месторасположения ранения не справлюсь, согласно киваю, но все равно кривлюсь. Меня снова мутит… я уже ненавижу розы!

Заморачиваться с платьем он не стал — попросту дорвал. Жалко… такое платьишко было. Одела то всего три раза.

— Все, одевай. Погоди, давай. — Видя мои затруднения с рукой, покачал головой и помог продеть руки в рукава. Еще и застегнул сам. — Все. Что все-таки произошло?

— Это ты у своей девицы спроси. Она зашла и тут же достала оружие. У вас тут в Москве все такие нервные? Чем ты ее обидел?

Из-за разницы в росте, его рубашка доходила мне до середины бедра и была лишь чуть короче безвременно почившего платья. Так что я была можно сказать что одета, хотя все равно было неуютно, а еще и подмораживать начало… а еще я есть зверски захотела, хотя прекрасно понимала — съем хоть кусочек и меня снова стошнит. Идиотская ситуация! Когда же мой нянь приедет…

Словно в ответ на мои мысли, после короткого стука открывается дверь и заходит один из охранников с моей сумкой, в которой просто надрывается телефон. Ну вот… и что я ему скажу? Ох…

— Да?

— Что происходит? Ты почему трубку не берешь?!

— Ой… не кричи… — Отодвинув завопивший телефон от уха, поморщилась, у меня аж вся сонливость куда-то подевалась. — Не успела. Ты скоро?

— Пять минут. Где ты?

— В кабинете у Мирослава. Ты только не нервничай так…

— Что еще произошло? — Поняв по моему смущенному голосу, что я не говорю самого главного, бросил коротко и сухо. — Говори.

— Ничего такого… ты только приедь, а? Я тебе потом расскажу… все-все.

— Никуда не уходи. И передай Мирославу, что если он тебя хоть пальцем тронет, то я сделаю все, чтобы лишить его этих пальцев.

Нажав на отбой, посмотрела на тигрика. Он и сам все слышал. И раздражен. Это если мягко выразиться…

Я бы сказала, что он взбешен. Были бы у меня силы, побесилась бы напару. Это ведь его вина, во всем.

— Дашь воды?

— Держи. — Как ни был он зол, но воды из графина налил и даже дошел до меня. — Почему ты так долго была в туалете?

— Меня тошнило.

— Что?!

— Удивительно, правда? — Иронично хмыкнув, скривилась. — Разве нельзя без всего этого было обойтись? У меня оказывается аллергия на розы… кто бы мог подумать… Мирро, а ведь ты мне понравился…

— Прости. — Зло выругавшись, но похоже на самого себя, пояснил. — В ней не было ничего такого, всего лишь небольшое расположение к дарителю. Черт! Я могу просить дать мне еще шанс? Клянусь, больше ничего подобного не случится. Ты ведь уже живешь с ним, у него уже есть преимущество.

Пытаясь объяснить свой поступок, кривился и сжимал руки в кулаки.

— Он мой учитель и единственный оборотень, кого я более или менее знаю. Ты ведь даже не пытался играть честно.

— Я глава, Валерия.

— Ерунда! Ааа… черт! Где туалет? — Чувствуя, что тошнота снова подступает, чуть ли не бегом последовала за мужчиной. Вот он, родненький. Все… успела.

Да сколько ж можно то?! Мне уже нечем, а мутить продолжает. Попила водички… прямо как во время беременности… тьфу-тьфу!

— Вэл? Вэл, открой.

О, а вот и рыцарь мой… надеюсь, бить не будет? А если будет, то не меня…

А выгляжу я да… краше в гроб кладут — глянув в зеркало и ополоснувшись уже который раз, скривилась, кикимора наверное и та приличней выглядит, с зеленью лица я ее по любому переплюнула. А уж одета я и вовсе — капроновые колготки, сапожки и рубашка. Мужская. Ой, что сейчас будееет…

— Привет. — Открыв дверь, смущенно потупила взгляд.

— Это как понимать? — Непередаваемое изумление и он в секунду окидывает меня взглядом.

— Они мне платье испачкали. Вот, пришлось переодеться… Ты только это, ты не ругайся сейчас. Я все осознала и больше не буду. Угу… мне так плохо… — Шмыгая носом, закусила губу и покаянно смотрела на мрачнеющего с каждым моим словом мужчину.

— В чем испачкали?

— В крови… я сама ничего не поняла… она какая-то неуравновешенная…

— Тшшш! Кто?

— Кто?

— Кто такая она?

— Вероника. Пантера. Я не знаю, кто она. Она какая-то не такая… ничего не сказала, а сразу стрелять начала. Я правда ничего не понимаю, спроси у Мирро… а я так есть хочу… а не могу, я даже воды попить не могу… меня снова тошнить начинает. А он сказал, что это всего лишь аромат на расположение…

— Тихо-тихо, не части. Успокойся. — Прижав меня к себе, гладил по спине. — В кого она стреляла.

— В меня.

— ЧТООО?!

— Ох, ну в ухо то зачем… да промазала она, в плечо попала, заживет уже к завтру.

— Показывай.

— Да они уже все обработали, там врач приходил и все сделал. Эрииик!

Не обращая внимания на мои заверения и попытки остановить его руки, Снежный расстегивал пуговки рубашки.

— Прекрати меня раздевать!

— Молчи. Молчи, женщина!

— У меня имя есть! — Бурча себе под нос от обиды, прекратила попытки сопротивления — одной рукой это сделать весьма проблематично, вторая же практически не слушалась. — А ты бяка.

— А ты… черт! — Развернув меня к себе спиной и осматривая место ранения, снова выругался. — Двумя сантиметрами ниже и ты бы умерла!

— Кккааак?

— Совсем!

— Ой… — Не в силах осознать сказанное, покачнулась, но была удержана.

— Стой.

— Стою…

— Обморок?

— Не… не, нормально… забери меня домой, а? Я тебя во всем-всем буду слушаться. М?

— Ох, Вэл. — Развернув меня к себе лицом и застегивая пуговки обратно, внимательно вглядывался в мое лицо. — Поговорим об этом позже. Идем.

Не отпуская моей руки, потянул в кабинет. А там Мирро… о, с фингалом. Мило… уже успели подраться? Быстро, когда успели только. А можно еще на бис? Так, чуть-чуть.

— Где пантера?

— В подвале, я сам с ней разберусь.

— Нет. Доставишь в Управление.

— Я не собираюсь ее жалеть! Я хочу выяснить, что ее толкнуло, она не настолько безумна.

— Мы выясним это сами. Мирослав? Мне вызвать бригаду? — Жесткий тон, от которого так и хочется поежиться и даже тигрика пробирает.

— Нет, я сам. Утром.

— Я проверю. Розу тоже привезешь, мне нужно понять, на что такая нестандартная реакция. — Сухой кивок и меня тянут дальше. — Идем.

— Подожди, сумку.

— Дай мне. — Снова приказной тон Мирро и он морщится, но протягивает Эрику мою сумку.

Послушно плетясь за ним по коридору, чувствовала себя отвратительно — не только физически, но и морально. Словно это я во всем виновата. Но ведь это не так! Это просто такое глупое стечение обстоятельств! Но ведь обошлось же все? Обошлось же?

Только почему то так и хочется повыть. Поскулить накрайняк… похныкать… хнык.

— Ты! Это все ты! Кто позволил тебе вмешиваться?! Это моя игрушка! — Бешенство, звучащее в каждом слове не оставляет сомнений — богиня в гневе. Ворвавшись в чужие покои, она никак не может остановиться и гневно сжимает кулачки, потрясая ими перед носом хозяина комнаты.

— Дорогая, а тебя не учили стучаться? — Лениво спокойный голос мужчины и ехидная усмешка следом. — С чего ты взяла, что это я?

— У котов не бывает аллергий на запах! У нее не было аллергии! Мы все проверяли!!!

— Наверное, просто плохо проверяли… кисонька, не шипи, не достанется она ему. Против судьбы не попрешь.

— Не тебе судить о судьбе!

— И не тебе.

Гневно мявкнув последний раз и смахнув со стола вазу, богиня погрозила кулаком снова и, взметнув юбками, буквально вылетела из комнаты, напоследок грохнув дверью.

Рассмеявшийся на ее несдержанность, лис довольно сощурился, одним взмахом руки собрал осколки и придал им первоначальный вид.

— А игрушка у них интересная, да…

— Вэл? Что?

— Ничего.

— А все таки?

— Честно?

— Конечно.

— Плохо мне. В душе. — Почти лежа на заднем сидении его большой ауди, закутанная в непонятно откуда взявшийся плед, пыталась объяснить ему свои периодические судорожные полувздохи-полувсхлипы. Плакать не получалось, но и без этого было плохо. — У меня такое чувство, что я марионетка — ничего не могу сама, ничего не решаю. А что решаю, то выходит боком. А еще я есть хочу…

— Потерпи, сейчас приедем и Савелий что-нибудь точно придумает, он в этом специалист.

— И перед ним мне стыдно будет, он ведь предупреждал…

— Не раскисай, золотко, все будет хорошо. Я с тобой.

— Снежный?

— Да?

— Ты почему такой хороший?

Длительно молчание и я думаю, что он уже не ответит. Да и вопрос какой-то глупый.

— Я не хочу тебя потерять. Снова. Я прекрасно понимаю, что ты не она. Я не хочу на тебя давить… просто…

И снова затянувшееся молчание.

— Что?

— Нет, ничего. — Отрицательно мотнув головой, перевел тему. — Приехали. Сама сможешь идти?

— Да, наверное. Ноги то у меня целые. — Неудачная шутка и сама кривлюсь от того, как это прозвучало. Нда.

— Идем, тебе просто необходимо поесть, а то совсем ослабнешь. Даже шутишь глупо.

— Пошути умно?

— Ммм… — Задумавшись на полном серьезе и помогая мне выбраться из машины, с сожалением качнул головой. — Не могу придумать с ходу. Может анекдот?

— Давай анекдот. — Кивая с умным видом, с благодарностью приняла его руку.

Пока мы дошли до дома, ему все-таки удалось меня рассмешить, особенно последним высказыванием. Вот только смеяться было больно, похоже, что наркоз начал отходить, а регенерация все не начиналась.

— Ох! Хозяин! Хозяюшка! Что ж случилось то?! Как же так? А я ж говорил!!!

— Савелий! Стоп. Не сейчас. — Прервав гневную отповедь домового, и не дав ему развернуто объяснить, что именно он мне говорил, тут же отправил его на кухню. — У нее отравление и огнестрел. Заваривай сначала свой чай, а потом можно будет и попробовать покормить. И не сопи, она ни в чем не виновата.

— Не соплю… не соплю… — Бурча себе под нос, домовой бросил на меня последний взгляд и осуждающе покачал головой. — Ох уж эти девчонки неразумные хвостатые… под носом счастья не видят.

— Савелий!

— Ушел-ушел…

Преувеличенно громкий топот маленьких ножек, а Эрик извиняющее пожимает плечами.

— Не обижайся на него, что думает, то и говорит. Но он заботливый.

— Да я понимаю…

— Давай наверх. Тебе бы все-таки вымыться не мешало. Сама ведь не справишься… — Разговаривая словно сам с собой, снова потянул меня, но уже наверх. — Вэл, ты только сейчас не дергайся, но я буду тебя мыть.

— Э… а может не надо?

— Надо, не спорь. Приставать не буду, я не настолько кобель озабоченный — себя вполне контролирую и за зверя отвечаю. К тому же сама ты не сможешь. Рука ведь не двигается, я прав?

— Прав-прав… — Вроде бы и понимая, что без его помощи я не справлюсь, но в тоже время еще лучше понимая, что сама то я за себя уже плохо отвечаю, шла словно на эшафот. — Только мне потом надо будет…

— Потом выйду.

— Угу.

В принципе все оказалось не так страшно. Эрик помог мне раздеться, причем помощь эта заключалась в расстегивании пуговиц рубашки, стягивании колготок, да опять же расстегивании застежки бюстгальтера, причем все это время он отвлекал меня шутками, не акцентируя внимания на том, что он собственно делает. В душ он меня загнал прямо в плавках, дабы я хоть в чем-то чувствовала себя не совсем голой, причем предварительно поплотнее заклеив место ранения на несколько слоев. Так же быстро и профессионально пройдясь по телу губкой, он вымыл мне волосы и вышел, позволив закончить уже самой. Вот и все. Вот только есть буквально с каждой секундой хочется все больше.

— Закончила?

— Да, все.

— Иди в постель, буду тебя поить, кормить и осматривать.

— Да, господин доктор. А почему в твою?

— Мне так удобнее, не спорь.

— Да? Ну ладно… — Пожав здоровым плечом, решила не спорить с 'господином комиссаром'. Лишь бы покормил скорее, да не стошнило.

— Выпей сначала это. — Дождавшись, пока я устроюсь на заботливо приподнятых подушках, протянул огромную кружку с ароматно дымящимся чаем.

— А поможет? Меня последний раз с одной воды тошнило.

— Поможет, не бойся, здесь несколько успокоительных для желудка трав, к тому же с лимоном. Пей.

— Кисло… — Хлебнув пару глотков, немного поморщилась и прислушалась к своим бунтующим внутренностям. Пока молчали. Это обнадеживает.

— Ну как?

— Вроде пока идет.

— Пей все. Не торопись, можешь потихоньку.

— Угу.