28 августа 2010 года
10:20
Это утро начиналось, как обычно. Вероника готовила завтрак, Сергей вел очередные телефонные переговоры. Будто ничего не было. Однако Сергей чувствовал, что теперь не будет так, как прежде. Как месяц, неделю и даже день назад.
Он провалился вчера ночью в сон, как в тряское болото, но едва утром ему удалось вылезти из черной жижи ночных кошмаров, как в его явь вонзилась отчетливая мысль: «Я люблю ее». С этой мыслью надо было жить — жить приблизительно так же весело, как живут люди с гвоздем в сердце. Потому что был Марк. И есть, и будет — Марк.
Вероника осторожно спросила его:
— Мне пойти на запись?..
Вересов вздохнул и взметнул вверх бровь:
— Я так понимаю, ты хочешь узнать, что будет с Юрой? Я внял твоим просьбам. Он останется. До первого нарушения — еще один косяк, и он забудет, где находится моя студия. И я не посмотрю на деньги, которые успел вложить в него. Но ты не подойдешь к нему ближе, чем на километр. И да… Я сочувствую твоим проблемам, но Марк Борисович до октября также не подойдет к тебе ближе, чем на километр. Мне нужно твое душевное равновесие. И потом, Вероника, пойми меня правильно — я делаю деньги, и твои перипетии немного не укладываются в мой бизнес-план. Извини. Насчет Лорина — я подумаю, что могу для тебя сделать. Пока! — Он положил сотовый в карман рубашки и направился к выходу. — Не провожай. Очень надеюсь застать тебя сегодня вечером дома.
Вероника кивнула, но ее неприятно поразил холодный деловой тон Сергея. Будто она — товар, и все люди — покупаются, вот и ее купили по сходной цене. Если бы в таланты Вероники среди прочих входила способность читать мысли людей, то она бы немало удивилась, узнай, что Сергей просто решил заранее отстраниться от того слишком личного и дружеского общения, которое сложилось в последнее время между ними, и тем самым свести свои моральные убытки по их расставании к минимуму.
12:45
Во время технического перерыва, когда у звукача полетела дорожка, Сергей, оставшись наедине с Бьенге, неожиданно сам для себя спросил:
— Слушай, у тебя в жизни бывало так, что ты понимаешь — у тебя нет ни одного шанса, а все равно продолжаешь на что-то надеяться?
Бьенге отложил в сторону эскизы дизайнера с вариантами обложки первого альбома «Лазаря» и, усмехнувшись, заметил:
— Если ты так и будешь кружить вокруг да около, то у тебя действительно не останется ни одного шанса. Вероника — замечательный человек, нарожает тебе кучу пузят, и вы будете счастливы. Может быть, ты даже стал бы наконец больше уделять внимания своему концертному графику, а не чужому. Вот ты возишься с Юрой, а что получил в ответ? Ты его выведешь на сцену, раскрутишь, ну поимеешь свои копейки, а потом он в суде расторгнет с тобой контракт «в связи с его кабальными условиями». Тебе это надо? Ты для этого вкладываешь время и деньги в его группу?
— Слушай, друг, если бы все было так просто…
Бьенге понял, что Сергей имел в виду не «Лазаря» и заинтересованно спросил:
— А что тебе мешает?
Сергей горько усмехнулся и протянул:
— Проще сказать, что мне не мешает.
15:42
Звонок Ники раздался, когда Сергей парковался на придомовой стоянке. Он взял трубку и отрывисто бросил:
— Да?
— Сережа, а можно мне сегодня съездить кое-куда? Я нужна тебе?
Он обреченно вздохнул:
— Да нет, не нужна. Езжай.
Нику насторожил его хриплый голос, и она осторожно поинтересовалась:
— Точно? Ты хорошо себя чувствуешь? У тебя какой-то странный голос…
Сергей шмыгнул забитым носом:
— Все нормально. Простыл немного, наверно, вчера. Ника, занимайся своими делами сегодня, завтра надо будет поработать, учти.
Вероника озабоченно спросила:
— А ты скоро будешь дома?
— Я уже в подъезде, — сказал Сергей, нажимая на кнопку сигнализации.
— Значит, я подожду тебя. — Вероника нажала на «отбой» и поставила чайник.
Через полчаса, когда она напоила его горячим чаем с мятой, Вероника стала собираться в аптеку.
— У тебя есть какие-нибудь жаропонижающие?
— Наверно, есть.
— Наверно? — Вероника красила губы розовой помадой перед тем самым зеркалом в коридоре, которое так поразило ее, когда она попала в первый раз в квартиру Сергея.
— Надо посмотреть.
— Понятно. Значит, так — я сейчас в аптеку за лекарствами, а ты — в постель. Книжку почитай там, телевизор посмотри, только не вздумай садиться за компьютер. «Лазарь» и его демо никуда не денутся от тебя и завтра. Все, я пошла, давай.
Сергей попробовал было возмутиться:
— Ника, а почему я должен…
Она саркастически усмехнулась:
— Я уже не успеваю тебе рассказать, почему…
Но Сергей не собирался сдаваться:
— Ты же собиралась по своим делам, вот и иди, куда хотела. Ника, я не ребенок.
Но она уже захлопнула дверь с обратной стороны.
21:05
Ника с сомнением посмотрела на новый электронный градусник и потрогала вспотевший лоб Сергея:
— Слушай, 38,4. Не нравится мне это. Давай обычный градусник поставим. Ты пил те таблетки, которые я тебе дала?
Сергей поморщился:
— Эту дрянь? Пил. Но лучше бы я выпил водки — полезнее и эффективнее.
Ника достала встряхнула обыкновенный ртутный градусник и в приказном тоне сказала:
— Поднимай руку.
Сергей недовольно нахмурился:
— Ника, дай, я сам.
Она засмеялась и пожала плечом:
— Давай сам.
23:00
Ника тревожно глядела на выросший ртутный столбик.
— Сережа, ты как? Сейчас я вызову скорую.
Он с трудом приоткрыл глаза:
— Никуля, это бесполезно. Сколько там?
Она расстроенно подняла глаза:
— 39. Сережа, это уже не шутки, я немедленно звоню в скорую.
Он отрицательно покачал головой:
— Ника, все будет нормально. Я сейчас усну, а завтра проснусь как огурец. Иди, ложись спать, ты сделала все, что могла.
Девушка сменила повязку на его лбу и прошептала про себя:
— Так и оно будет.
29 августа 2010 года
08:35
«Еще одно утро прошло без толку», — подумал Сергей, проснувшись. Он уже не чувствовал сжигавшей его вчера температуры, но вместе с освобождением пришла и растеклась ленивой змеей слабость. Мужчина хотел потянуться, но внезапно понял, что его рука что-то крепко обнимает. «Или, точнее, кого-то», — подумал он, неторопливо открыв глаза. Рядом с ним калачиком свернулась Ника, зажавшая в руке инструкцию по применению лекарства. Она так прижалась к нему, словно боялась, что он убежит от нее и не выпьет очередную порцию лекарств. Сергей улыбнулся и коснулся губами ее головы. Ника заворочалась, поворчала и, не успев проснуться, легонько шлепнула его по руке. Сергей не помнил, сколько времени так прошло, но Вероника проснулась и повернувшись в его объятиях, обеспокоенно спросила:
— Ты как?
Сергей с удовольствием потянулся, не боясь теперь разбудить ее, и не выпуская Веронику из своих сильных рук, медленно ответил:
— Гораздо лучше, чем вчера. Спасибо.
Вероника подумала, что, наверно, ей давно пора встать, а ему — отпустить ее, но никто из них даже не пытался сделать этого. Будто бы они уже лет тридцать вот так вместе просыпаются. Его теплое дыхание касалось ее шеи, и по телу Вероники пробежала дрожь. А что самое удивительное — это тепло совсем не пугало и не обжигало ее, как когда-то с Марком, а обволакивало и приятными волнами отзывалось в ее теле. И пусть кто-нибудь другой вам расскажет, что ему никогда в голову не приходило сравнивать свои увлечения и более чем увлечения. Не верьте этому отъявленному лжецу! «Все познается в сравнении», кто это там сказал? Нда, умудрилась забыть цитатник Марка», — Вероника счастливо засмеялась.
Мысли Сергея были гораздо более приземленными. Он понял, что удерживаться от осуществления своих мыслей ему будет очень проблематично. Постаравшись сбросить с себя путы захлестывавшего его желания, он глухо спросил:
— А больным полагаются какие-то особые привилегии?
Ника зевнула и удивленно переспросила:
— Например?
Сергей наклонился к Веронике и едва ощутимым прикосновением дотронулся губами до ее шеи. Вероника отчетливо поняла, что ей никуда не хочется вырываться и ни о чем не хочется с ним спорить, а просто… «Просто любить его или что?» — ошарашенно подумала она. Его прикосновения становились все более властными, пока она не заметила, что Сергей уже лежит сверху, а его губы накрыли собой ее губы. Почувствовав легкое сопротивление, он недоуменно отстранился от нее и поглядев вопросительно в окутанные наваждением глаза Вероники, и улыбнулся.
— Это значит «нет»? — прошептал он в то время, пока его губы опускались все ниже, раздвигая вырез махрового халата Вероники.
Остановив себя значительным усилием воли, он улегся на бок и придвинул к себе совсем обескураженную Веронику.
— Вероника?
— У? — Растерянно пробормотала она.
— Мне подождать окончания наших договоренностей или это не очень обязательно?
Краска смущения залила все лицо и тело Вероники. Она резко вырвалась из его объятий и подошла к тумбочке. Стряхнув градусник, она протянула его Сергею:
— Считайте, больной, что это и были особые привилегии.
— Да? — Сергей поставил градусник под мышку. — И это все?
Ника покраснела еще больше, хотя казалось, что это невозможно.
— А что еще?
Сергей растянулся на постели и многозначительно повел бровью:
— Ну не знаю. Любовь, ласка, почет и уважение! Как ты думаешь? Может, нам даже стоило бы пожениться?
Девушку сердито стряхнула с волос ниточку бахромы от укрывавшего их пледа:
— Ну да. Боюсь, я не переживу второго предложения о замужестве за два дня.
Сергей заинтересованно окинул ее взглядом:
— Неужели мой оболтус собирался нарушить контракт? — Мужчина совершенно забыл о вчерашнем разговоре с Никой.
— В смысле? — Она удивленно посмотрела на прямо-таки лучащегося непонятным счастьем Сергея.
— Ну, Юре по контракту три ближайших года запрещается вступать в официальный брак.
— Нет, не переживай, я бы никогда от него этого не потребовала.
— А кто тогда? Или?..
— Да, он. — Ника поспешно свернула разговор. — Пациент, вам противопоказано беспокойство.
Сергей привстал на постели и с появившимся металлом в голосе поинтересовался:
— И что ты ему ответила?
— Сказала, что подумаю. — Увидев появившуюся злость в глазах Сергея, она успокоила его:
— Слушай, Сереж, давай не будем обсуждать это. Конечно, я не собираюсь выходить за него. Давай вообще все сегодняшнее забудем. Мало ли что бывает между людьми, слишком часто находящимися рядом друг с другом… Ты прекрасно знаешь, как я к тебе отношусь и буду относиться — ты открыл мне дорогу, которой я так ждала, но… Сереж, ну правда, давай не будем это все портить. Ты не просто отличный работодатель, ты — хороший человек, ты — замечательный друг, пусть все так и останется. Я же не нужна тебе по-настоящему, это так — каприз художника… Я так хочу простого покоя, я уже устала от бесконечного круговорота. И так в моей жизни за последнее время произошло слишком много событий, я просто, по-человечески, хочу отдыха. Как там твой градусник? Давай сюда. — Она забрала термометр. — 37,3. Это обнадеживает.
Она отвернулась к окну, пытаясь скрыть слезы.
Сергей помолчал, с ужасом понимая, что сейчас Ника разбила все его надежды, как разбивается первый хрупкий осенний лед под ногами случайных прохожих и торопящихся машин.
Он потер пальцем переносицу и медленно ответил:
— Я бы оспорил многое из сказанного тобой, но не буду… Ника, тебе говорили, что ты иногда похожа на бульдозер? Ты определенно приживешься в нашем бизнесе… — Сергей спустил ноги с кровати. — Все будет так, как ты скажешь.
30 августа 2010 года
19:35
Вероника устало сняла наушники и откинулась на спинку ставшего ей родным кресла в кабинете Сергея. Она только дописала не стыковавшиеся куски новой композиции — значит, завтра или послезавтра будет запись. 10-я по счету. «И так вся жизнь. Сцена 10, дубль 5 — мотор! Я, наверно, скоро буду слышать хлопок у своего уха той штуки, на которой мелком написаны названия сцен и дублей…», — подумала Ника.
— Сереж, иди посмотри, что получилось…
1 сентября 2010 года
10:20
Ника изнеможенно свернулась калачиком на диване в гостевой комнате Сергея — она работала всю ночь и диван был первом предметом мебели, до которого она добрела.
Все, о чем она успела подумать, прежде чем ее веки сомкнул крепкий сон, было «и сцена 11, дубль 1»…
Она уже не увидела того, как вернувшийся с внепланового корпоратива Сергей укрыл ее теплым верблюжьим одеялом и собрал разбросанные по столу листки с ее пометками. И не увидела того, как он, присев рядом на кровати, долго наблюдал за ней. Не увидела Вероника и того, какой горечью и тоской наполнялись его глаза…
Но удивительнее всего было то, что Ника продолжала верить, что до безумия любит Марка…
5 сентября 2010 года
17:45
— Вероника, мне не нравится этот отрывок — между смыслом и хорошим ритмом я выбираю, увы, последнее.
Ника вздохнула, всем своим видом показывая свое глубокое несогласие с мнением Сергея.
— Хорошо… Как скажешь…
Сергей закрыл окно, из которого по кабинету растекалась легкая осенняя прохлада.
— Ника, не дуйся, я знаю, чего прошу. Правда. Вчера я отдал «Мой мир» в ротацию. А, значит, нужно торопиться с альбомом. Тем более, что Лорин ждет, что ты освободишься не позже конца сентября.
— Да? — Ника удивленно посмотрела на Сергея.
Он отбил какой-то телефонный звонок и продолжил:
— Ну, я вчера поговорил с ним.
Губы Вероники слегка растянулись в робкой улыбке:
— Спасибо.
Телефон Сергея снова заверещал, как резаный. Он недовольно наморщил лоб и поднес сотовый к уху:
— Вероник, извини, сейчас. Да? Да. Конечно ты, Анжелика, кто бы в этом сомневался… Ты стала верить слухам? Я заеду за тобой в девять. Да, разумеется…
Сергей свернул разговор и обратился к Нике:
— Ты уже решила, с кем пойдешь на день рождения Бьенге?
Ника неопределенно пожала плечами:
— Да нет. Я, наверно, поздравлю его дистанционно. Что-то мне не хочется туда идти. К тому же, на сегодня есть куча работы.
Сергей удивленно вздернул бровь:
— Он же обидится? А работу можно отложить и на завтра.
Вероника скрестила ноги под столом:
— Ну, значит, заскочу минут на пять. Для этого мне не нужен спутник. — Она зевнула и потянулась, вытянув руки спереди в замке. — Ээээх, и почему сейчас просто нельзя пойти спать?
Сергей усмехнулся и, направившись на кухню, бросил напоследок:
— Я бы тоже не отказался. А что делать? Да, кстати, я могу тебя подбросить.
Ника не смогла сдержать язвительной усмешки:
— Увольте, Сергей Владиславович. Мне не хочется нарушать романтику момента. За мной сегодня вроде обещал Арсен заехать.
Сергей Владиславович остановился у роскошной дубовой двери и с искренним изумлением переспросил:
— Анжелика и романтика?.. У вас, Вероника Евгеньевна, странные представления о романтике момента. А вы что, вздумали завести роман с моим звукорежиссером?
— А что, у Арсена в контракте тоже прописан запрет на романы в течение ближайших трех лет?
Сергей отрицательно помотал головой:
— Нет, разумеется. В общем, гляди сама.
22:55
Ника глядела на Сергея, обнимающего стройную длинноногую брюнетку и улыбающегося фотографам. Это зрелище почему-то вызывало у нее приступ тошноты. Она отвернулась и столкнулась лицом к лицу с именинником.
— Вероника, ты потрясающе выглядишь!
Она попыталась изобразить на лице улыбку:
— Спасибо. С днем рождения тебя еще раз!
Бьенге поправил манжету угольно-черного костюма и радостно заулыбался ей в ответ:
— Я открыл твой подарок! Надеюсь, скоро он мне пригодится!
Ника недоумевающе взглянула на него:
— В смысле?
Бьенге многозначительно подмигнул ей:
— Ну, я еще не отказался от идеи погулять на вашей свадьбе…
Вероника саркастически усмехнулась и кивнула в сторону Анжелики:
— Ты, наверно, хотел сказать «на их свадьбе»?
Чернокожий весельчак бросил мимолетный взгляд на светящуюся счастьем парочку:
— Ааа, ты об этом… Ну, Вики-Лары-Анжелики — естественный недостаток его работы…
Ника поставила пустой бокал на поднос, услужливо поданный ей официантом:
— Теперь я, кажется, поняла, в чем секрет моего профессионального успеха в проекте Сергея — моя имя тоже окажется на «-ка», он, судя по всему, коллекционирует девушек с такими именами…
Бьенге обнял ее своей большущей лапищей за плечи:
— Ника, не надо… Ревность — плохое первобытное чувство. Это просто его работа — появляться в обществе красивых девушек, а иначе все скажут «Да, а Серега-то наш сдал» ну или «А не переметнулся ли он в лагерь секс-большинства шоубиза?». Ну ты понимаешь, о чем я — те, кто в нормальном мире составляют меньшинство, тут являются большинством. — Нигериец громко загоготал.
Девушка с удивлением посмотрела на него:
— А кто тебе сказал, что я ревную?
Бьенге хмыкнул в ответ, но не проронил ни слова.
02:35
Он закрыл дверь и усмехнулся, обняв Нику за талию и прижав к себе:
— Ника, мне все это здорово надоело.
Она попыталась освободиться из его объятий:
— Что же именно тебе так надоело?
Сергей поднял ее на руки и распахнул ногой дверь в спальню:
— Когда ты ревнуешь, ты становишься ужасно ворчливой.
Он опустился на кресло, посадив ее на свои колени:
— Вероника Евгеньевна, вы сегодня ведете себя просто безобразно! — И ликующе заулыбался.
Она в возмущении вывернулась из его рук и переспросила:
— Что??? Кто мне это говорит? Человек, чуть не разложивший свою хмм… — она злорадно хмыкнула, — спутницу прямо на столе при всех?
Сергей резким движением встал и, буквально придавив Нику к стенке шкафа, медленно выговорил:
— Что ж, звание аморального отщепенца надо чем-то оправдывать…
Его губы властно впились в ее, а язык требовательно проник внутрь приоткрывшегося рта. Горячие волны захлестнули Веронику с головы до ног, она уже плохо понимала, где она и что с ней. Единственным маяком в бушующем вокруг океане остался он — этот мужчина с карими глазами и взъерошенными волосами.
Едва Веронике стоило несмело ответить на его поцелуй, как Сергей понял, что почва уходит из-под его ног, и он теряет над собой последние остатки контроля. Он сгреб девушку в охапку и уложил на кровать…
6 сентября 2010 года
07:00
Она проснулась в его объятиях и с ужасом вспомнила подробности прошлой ночи. Осторожно убрав руку Сергея, Ника встала и надела платье, которое он вчера снимал с такой поспешностью, будто в доме начинался пожар. Стараясь не разбудить его, она стянула с соседней свободной половины кровати, на которой, видимо, это и произошло, льняное покрывало с багровыми разводами и выскользнула из спальни.
Бросив покрывало в стиральную машинку, она на цыпочках прошла в кабинет Сергея. Дрожащая рука с трудом выводила «Прости меня, но ты не сдержал своего обещания, которое мне дал в мой первый день в этой квартире. Теперь я не могу сдержать своего. Те деньги, которые ты мне дал на прошлой неделе, я переведу на счет твоей фирмы».
Набросив удлиненный пиджак, она открыла входную дверь своим ключом. Постояла в проходе, окинула прощальным взглядом гостиную и вышла, оставив ключ на тумбочке рядом с венецианским зеркалом.
В ее сумочке лежали паспорт, телефон и кредитная карточка, на которой лежал весь гонорар за участие в проекте под названием «Лазарь», или «Как я опять влюбилась в того, в кого влюбляться было нельзя…».
Спустя два часа она перевела треть из этого гонорара на счет музыкальной студии Сергея Вересова. «В соответствии с ГК РФ исполнение контракта было прервано в связи с форс-мажорными обстоятельствами». «Так это обычно пишется в постановлении суда? В моем случае можно было бы сказать — я люблю его, поэтому дальнейшее сотрудничество невозможно…», — подумала Вероника Евгеньевна, смахнув последнюю слезинку со своих ресниц.
Еще через час она набрала номер Романа Лорина…