На следующее утро война закончилась, так и не начавшись по-настоящему. Ураган продолжался всю ночь, а когда на рассвете ветер стих, Барбадос утонул в дожде. Вода лилась как из ведра, что заставило улетучиться остатки боевого духа со стороны повстанцев. Большинство посланных в бой солдат-островитян сдались уже ночью, а остальные сложили оружие утром. Перед лицом огромного перевеса сил вооруженной и хорошо обученной армии Кромвеля, выдвинувшей к Бриджтауну несколько сотен пехотинцев в сплоченном строю, Джереми Уинстон посчитал, что будет лучше выслать парламентера с белым флагом, чтобы тот сообщил врагу о капитуляции. Эта задача выпала на долю его племянника Юджина, который, как показалось дяде-губернатору, даже обрадовался этому заданию. Впрочем, все были рады тому, что военный конфликт закончился неожиданно быстро. Правда, с обеих сторон имелось много раненых, однако эти ранения в основном явились следствием не боевых действий, а урагана.

Среди гражданского населения жертв насчитывалось больше. Восстание рабов было подавлено, и в этом противостоянии особенно пострадали чернокожие. Тюрьма была переполнена ими. Поисковые группы отлавливали беглых рабов в лесах, заковывали их в цепи и гнали в Бриджтаун. Естественно, всех их казнить было невозможно, поскольку плантаторы не могли себе этого позволить. С предводителями обходились сурово — их отправляли на виселицу, а остальных секли плетьми, метили тавром и снова использовали в качестве рабочей силы на плантациях. Так же поступали с долговыми работниками. Нужно было как можно быстрее возместить ущерб, причиненный ураганом, потому что нынешние хозяева из Лондона, как и сами плантаторы, были озабочены потерями урожая сахарного тростника. Миру нужен был сахар.

В то время как командование флотом взяло на себя правление на Барбадосе и продиктовало свои условия, в соответствии с которыми теперь должна была продолжаться жизнь на острове, его жители бросили все силы на борьбу с последствиями урагана, что, однако, значительно осложнялось плохой погодой. Целые массы воды беспрерывно изливались на остров с мрачного, затянутого дождевыми тучами неба. В результате наводнения, залившего побережье во время урагана, Конститьюшен Ривер превратилась в мощный поток и очень медленно возвращалась в свои берега. Наутро после урагана жители острова извлекли несколько трупов из развалин, и были подозрения, что в переулках, под толстым слоем грязи, доходившей до колен, находится еще больше мертвецов.

Дункан с ужасом обнаружил, что «Дома Клер» больше не существует. В переулке, где он стоял, исчезла половина домов. Другая половина находилась под водой до самых окон. То ругаясь, то молясь, он мысленно поблагодарил сначала Элизабет, а затем Творца за его милость и доброту. После этого Дункан отправился на поиски Клер. К своему облегчению, он нашел ее через несколько переулков в кабаке под названием «Сладкое пекло», где она нашла пристанище вместе со своими девушками. Вивьен отделалась синяком под глазом, а Клотильда — рваной раной на скуле, но в остальном все было в порядке. Как и прежде, их охранял Жак, смотревший на происходящее со стоической невозмутимостью. У этого великана было очень много работы, чтобы держать мужчин подальше от француженок. Дункан не сомневался, что вскоре здесь появится новое строение — «Дом Клер», — и оно будет лучше, больше и намного богаче прежнего, дабы произвести настоящий фурор среди клиентов.

— А ты все еще здесь, mon ami? — спросила Клер, подняв брови. — Разве ты не должен быть очень далеко отсюда?

— Да, но я же не могу уехать без лошади моей будущей жены, — хладнокровно ответил Дункан. — Кстати, там еще был сундучок. Кажется, тот, на котором ты сидишь. Признаться, я очень высоко ценю, что ты не попыталась взломать его.

— Ах, я, правда, не знаю, откуда у тебя взялась эта уверенность, но именно за это я тебя и люблю. — С улыбкой сфинкса она протянула ему сундучок с золотом, приданым Элизабет, которое стоило огромную сумму и от которого ему было бы весьма трудно отказаться.

Дункан поблагодарил Клер и, насвистывая, удалился. Правая рука у него по-прежнему болела, но все это были мелочи, когда в своей левой руке он держал целое состояние!

Конюшня, в которой они оставили Жемчужину, к счастью, осталась целой, и лошадь находилась в хорошем состоянии, что наверняка поднимет настроение Элизабет еще больше, чем спасенное золото. Дункан приказал конюху вывести кобылу из конюшни и, сев в седло, огляделся по сторонам. Люди, несмотря на дождь, занимались расчисткой развалин. Судя по всему, им предстояло несколько недель работы, но вместе с тем было очевидно, что налетевший на остров ураган оказался не самым разрушительным, могло быть и хуже, как, например, это случилось шесть лет назад на Кубе. Тогда на всем побережье не осталось камня на камне, погибли тысячи людей, не говоря уже о кораблях в гавани. Дункан вспомнил, как два урагана, которые девять или десять лет назад пронеслись над Испаньолой, разнесли в щепки несколько дюжин кораблей и те затонули.

Дункан повеселел, когда убедился в том, что «Элиза» прекрасно выдержала ночной шторм. Нужно было лишь произвести мелкий ремонт, которым команда могла заняться непосредственно во время плавания. Он не собирался оставаться на Барбадосе дольше, чем было необходимо. Ему уже сегодня хотелось отправиться в море. После того как он выполнил свою часть соглашения и дал возможность адмиралу беспрепятственно высадить войска на острове, дорога для него была свободна. Дункан поскакал к церкви. Женщины и ребенок нашли убежище в находившемся рядом доме пастора. Последнего Дункану пришлось довольно долго просить о приюте для них, так как лежавший в саду труп Данмора произвел на преподобного Мартина достаточно сильное впечатление, отнюдь не способствовавшее взаимопониманию.

Дождь непрерывно лил, и, когда Дункан подъехал к церкви, он успел промокнуть до нитки. Впрочем, его это не смущало, как и болевшая рука. Его переполняло тихое удовлетворение, когда он думал о предстоящем путешествии с Элизабет и со своим сыном, а также то, что касалось их будущего, на которое он возлагал большие надежды. Если Адмиралтейство выполнит хотя бы часть своих обещаний, то он при поддержке парламента вскоре сможет снаряжать настоящий торговый флот. Кроме Барбадоса, который был только началом, в Карибике имелись и другие цели, которые как минимум стоили не меньше, тем более что недавно отсюда были изгнаны испанцы.

К нему приблизилась громыхающая повозка, колеса которой с трудом преодолевали непролазную грязь. Дункан, к своему изумлению, увидел, что на месте кучера сидит Джордж Пенн. Офицер, который до этого так настаивал на ведении войны, превратился в подавленного мужчину, лучшие годы которого остались позади. На месте для багажа сидел, прислонившись к куче мешков, человек, закутанный в одеяло и натянувший шляпу глубоко на лицо. Дункан подъехал ближе.

— Пусть меня черт заберет, — сказал он, не веря себе. — Неужели это вы, Норингэм?

Уильям снял шляпу. Он был бледен как мел и, очевидно, ранен, что нетрудно было определить по его вымученной позе и искаженному от боли лицу. Но все же, несмотря на то, что по его лицу бежали потоки дождя, он выжал из себя болезненную улыбку.

— Мастер Хайнес! Я очень надеюсь, что вам удалось вывезти леди Элизабет в безопасное место.

— Можете не сомневаться, сэр. — Дункан широко ухмыльнулся. Ему редко удавалось порадоваться от всей души. — А мы уже думали, что вас нет в живых!

— Я тоже так думал. Однако, кажется, несмотря на дыру в груди, я отделался только одним поломанным ребром. Данмор, наверное, экономил даже на порохе. Правда, с ногой дела обстоят значительно хуже. Я ее сломал, когда мне пришлось во время пожара прыгать из окна.

— Расскажете мне позже, как это было. Я думаю, сначала вам нужно другое. — Дункан указал на женщин, которые выбежали из дома священника.

Впереди всех бежала Анна. Она всхлипывала и смеялась одновременно, карабкаясь к своему брату на повозку и обнимая его, что он вытерпел с болезненным выражением лица. Элизабет подошла совсем близко к повозке. Она прижала обе руки ко рту, и Дункан увидел, что она тоже плакала, точно так же, как Деирдре, Силия и Фелисити, которая присоединилась к ним с Джонатаном на руках и залилась слезами, увидев Уильяма, которого все уже считали мертвым. В конце концов, Джонатан тоже разревелся, причем так громко, что без труда перекрыл плач женщин. Оказывается, достаточно было заплакать кому-то одному, чтобы все остальные дружно подхватили этот рев.

Дункан вздохнул про себя и подумал о том, что он, похоже, крепко влип. Но затем он подставил лицо под дождь и рассмеялся. Несколько плаксивых дам не должны выводить его из душевного равновесия. Черт возьми, он все-таки был пиратом! Очень скоро все они вместе на «Элизе», подняв паруса, пойдут навстречу горизонту. И пока у него под ногами будет палуба, а над головой — наполненные ветром паруса, он со всем легко справится.

И, довольный, он слез с лошади и подошел к остальным.

Послесловие

Персонажи этого романа, за малым исключением, являются абсолютно выдуманными. Фактически из них на самом деле существовали только достойные сожаления король, который на первой же паре страниц потерял голову, а также некоторые господа из Адмиралтейства, роль которых в этом романе не имеет никакого значения. Действительно существовал также знаменитый флагманский корабль парламентского флота — «Resolution», после возвращения монархии снова переименованный в «Prince Royal» и ставший украшением королевского морского флота. С этого великолепного фрегата адмирал по имени Айскью командовал подавлением восстания на Барбадосе, однако все связанные с этим события романа были значительно сдобрены приличной порцией выдумки, а также приукрашены.

К началу 1652 года совет острова признал верховное главенство английского парламента, однако ему было разрешено издать свою собственную конституцию — первую в Новом Свете. Губернатор, который ничего общего не имел с такой фигурой романа, как Джереми Уинстон, кроме названия должности, вынужден был покинуть остров, а его последователи позаботились о том, чтобы торговля сахаром процветала, как и прежде.

Что касается персонажей романа, то некоторые читатели могут спросить, что дальше было с ними. То, что их на самом деле не существовало, совсем не значит, что нельзя рассказывать их дальнейшую историю. А что касается вопроса, оставшегося открытым — куда на корабле «Элиза» отправились Дункан, Элизабет и остальные, кто поехал с ними, а кто остался на Барбадосе, — то это уже часть другой истории, которая, возможно, станет продолжением настоящей. В другом романе, действие которого тоже происходит в Карибике…

Глоссарий

Бабалаво — общее обозначение для колдунов, занимавшихся целительством, а также шаманов и жрецов западноафриканского племени йоруба.

Багасса — волокнистые остатки сахарного тростника после выжимания из него сока.

Бак — составная часть корабля, представляющая собой надстройку в передней его части.

Банкетный зал — банкетный зал при Уайтхолльском дворце (ныне не существующем) в Лондоне, который строился в 1619—1622 годах по проекту Иниго Джонса. Это одно из первых на севере Европы зданий палладианской архитектуры.

Бильг — находящийся непосредственно над килем самый нижний трюм корабля.

Бриджи — вид мужских брюк (XVI — нач. XIX), которые внизу тесно облегали ноги, а вверху были широкими.

Бриджтаун — населенный пункт, который сначала назывался «Индиан Бридж» (по названию деревянного моста племени араваков, живших на острове), а затем переименованный в «Санкт Майклс Таун», которым он и оставался до тех пор, пока не было принято и поныне существующее название — Бриджтаун.

Бугшприт — длинное круглое бревно, закрепленное в передней части парусного корабля и выступающее над галеоном.

Буканьер — охотник за диким крупным рогатым скотом в Карибике, но позже это название стало общим обозначением для пиратов.

Дом собраний — предыдущая форма Дома Ассамблей, собрание, совет депутатов на Барбадосе (с 1639 года).

Дребас — как правило, легкая поворотная пушка, закрепляемая на поручнях корабля.

Ифа — в религии племени йоруба и во всех исходящих из этого религий оракул Ifa является главным в преодолении жизненных трудностей.

Карибика — в то время Карибикой называли также Северное море, которое находилось по северную сторону от экватора. Во избежание недоразумений в данном романе используется нынешнее наименование.

Кирасир — всадник, облаченный в латы (от французского названия cuirrasse — кожаный панцирь).

Комель — задняя часть корабля, возвышавшаяся над главной палубой.

«Круглоголовый» — так называли сторонников парламента во время гражданской войны в Англии.

«Лондонские лобстеры» — в переводе их еще называют «лондонскими омарами» — кирасиры во время Английской гражданской войны, носившие латы красного цвета.

Марсовая стеньга — часть корабельной мачты, несущая парус.

Моисей — в морском деле — самый младший член корабельного экипажа, корабельный юнга ( библ. ).

Огоун — бог племени йоруба.

Ориша — общее обозначение для богов племени йоруба.

Пике — карточная игра французского происхождения. Играют две персоны.

«Пороховая обезьяна» — шустрый и ловкий корабельный юнга. Во время морского сражения его задача заключалась в том, чтобы подносить к корабельным пушкам черный порох из порохового трюма.

Поташ — (в буквальном переводе «пепел из горшка), карбонат калия, раньше добывался из золы деревьев и отжигался (выпаривался) в железных горшках — «поттах» (поэтому возникло название). Поташ применялся, кроме всего, также при изготовлении мыла.

Призовые деньги — понятие из военно-морского права. Призом назывался трофей каперского судна или корабль, захваченный во время войны на море.

«Продавец душ» — корабль, который уже не годился к плаванию в море.

Пэр — член британского высшего дворянства.

Пэриш — округ.

Рангоут — круглые деревянные части корабля.

Ром — это наименование возникло лишь через несколько лет после описанных в романе событий, а впоследствии стало общеупотребительным. В то время так называли крепкий спиртной напиток, добываемый из сахара, но тогда его называли чаще kill devil (убийца дьявола) или rumbullion (мятеж, волнение), до тех пор, пока не стали именовать в сокращенном виде.

Фалреп — забортный трап для доступа на корабль, раньше — обычная веревочная лестница.

Фелюга — голландский торговый корабль.

Фок-мачта — передняя мачта на многомачтовом парусном корабле.

Халк, блокшив — старый, списанный с флота корабль.

Хоултаун — раньше этот город назывался также Санкт Джеймс Таун.

Цишегге, шишак — типичный кавалерийский шлем в Европе XVII столетия ( нем .).

Шерри — вино, вообще-то, херес. Тогда в английском языке чаще употреблялось обозначение sack (мешок) или sherries sack (хересный мешок).

Шпигат — отверстие в обшивке корабля, предназначенное для стока дождевой или морской воды.

Шпиль, кабестан — поворотное устройство, вращающаяся лебедка, с помощью которой производился подъем тяжелых предметов и якорной цепи.

Шпильшпакен — ручной инструмент. Деревянный рычаг для подъема тяжестей.