Глава 1

АНДРЕЙ

Ортен. У западных ворот

Толпа у ворот заволновалась, колокол на башне пробил восемь утра, и из-за стен послышался шум подъемных механизмов решетки.

«Пора», — подумал Андрей и вслед за крестьянами двинулся к перекидному мосту. Но не тут-то было. Раздвигая толпу, словно атомные ледоколы паковый лед, первыми в город двинулись верховые дворяне различных мастей. Благородные и высокородные. Вот, в окружении десятка телохранителей, одетая в светло-серый костюм для верховой езды, на высоком гнедом жеребце проскакала высокородная тейна (обращение к незамужней девушке дворянского сословия). Сидя в седле, девушка одной рукой держалась за узду, второй постоянно подносила к носу надушенный платочек, презрительно оглядывая сервов и кривя гримасой отвращения пухлые губки. Ее взгляд остановился на Андрее, как колокольня выделяющемся среди невысоких крестьян, носик сморщился и губки скривились в очередной раз, презрение к простолюдину, посмевшему вымахать выше дворянина, кипящей волной обдало его с ног до головы и ощущение взгляда пропало. «Коз-за! — подумал Андрей. — Магичка хренова, тяжело мне придется в школе, если там таких будет хоть парочка. Не выдержу. Кого-нибудь загрызу точно».

Дворянские отпрыски на лошадях, верховых хассах, в экипажах первыми запускались в город. Андрей равнодушно осматривал это пестрое, словно попугаи, общество. Камзолы, платья и плащи разных типов и фасонов, перья на шляпах, вышивка и кружева, призванные показать положение дворян в обществе. Надменные и презрительные выражения на лицах, личиках и мордах детишек и родителей «золотой» молодежи, сопровождающих своих отпрысков на вступительные испытания в школу магии. И какое разочарование испытывали эти хозяева жизни, когда порой в школу принимали замызганного серва, а не расфуфыренное чм… м-м, чадо. Правда, надо сказать, что среди знати процент магически одаренных был намного выше, чем среди остальных сословий, сказывалась столетиями проводимая работа по евгеническому отбору и династическим бракам, но среди остальных чаще рождались настоящие самородки.

Городские стражники, вышедшие из надвратных башен, криками, пинками и копьями принялись наводить порядок. Нельзя допустить, чтобы люди потоптали в давке друг друга, тем паче в толпе множество будущих студиозов магической школы, а гильдия магов не любит беспорядков и чинимых своим, даже будущим, членам неудобств.

— Посторонись, сначала идут досточтимые представители дворянских семей! — надрывался у ворот толстый неопрятный стражник.

— А мы? — задал неуместный вопрос Андрей.

— А чернь может и подождать! — мерзко ухмыльнувшись, ответил жирный, как боров, напарник неопрятного стражника. Сплюнув Андрею под ноги, он оттолкнул его от городских ворот древком копья.

От резкого толчка широкополая шляпа Андрея, призванная закрывать лицо и, в принципе, одетая им только ради этой слабенькой маскировки, накренилась и задралась полями кверху, открывая ярко-синие, без белка, глаза.

— Будешь наглеть, нелюдь, я тебя до следующего заговенья у ворот продержу! — довольно загоготал толстяк-стражник, почесывая пальцами затянутое кольчугой брюхо. Толстые, как сосиски, пальцы скребли по кольцам, не устраняя причину зуда. — Хоть и оплатил ты подорожную, но я ещё королевский эдикт помню! Понял?

Изо рта толстяка пахнуло чесноком и давно не чищенными зубами, да и воняло от него застарелым потом и козлятиной. Андрей поморщился и поблагодарил провидение, что подсказало ему сделать обоняние слабее, не то бы его точно вывернуло наружу.

— Понял, чего тут не понять. — Андрей отвернулся от блюстителей порядка. «Сволочи. Ну ты глянь, одним х… прессом их клепают, что ли? Что стражнички в Тантре, что менты в России — одинаково похожие и наглые. Миры разные, а повадки схожие, рожи мерзкие — похожие на утюги».

Сплюнув от досады на мостовую, он отошел в сторону крестьянских телег. Не обращая внимания на крестьян, которые при его появлении, в страхе, начали перешептываться и творить пальцами рук знаки, отгоняющие злых духов, Андрей сел на бревно в тени навеса коновязи, надвинул шляпу поглубже на глаза и принялся ждать, когда рассосется давка у ворот и можно будет спокойно войти в город.

А что он хотел? Нелюдью в деревнях пугают детей на ночь, рассказывая страшные сказки, а он как нельзя лучше подходит под описание. Высокий и широкоплечий, повыше многих дворянских отпрысков, пепельноволосый, с волевым подбородком, синими глазами и острыми, чуть выступающими при улыбке клыками, он явно походил на выродка какой-нибудь распутной эльфийки и северного орка или степного кочевника.

Крестьян не волновало, что у эльфов и орков нет таких глаз и синева не уходит за радужку, орки так вообще все поголовно серо- или кареглазы, а эльфо-орские смески серокожи или не отличаются от эльфов. Впрочем, что можно взять с крестьян, видевших орков только на картинках? В какой бы деревне Андрей ни появился, бабы и мужики начинали строить догадки, какой же это был противоестественный союз. А может и того хуже! По-видимому, дикий и воинственный орк во время набега изнасиловал захваченную эльфийку, спалив перед этим действом все дома клана или рода эльфов и перебив родню несчастной! Недаром у синеглазого выродка нет на лбу метки клана эльфов! Кто ж захочет взять в род такое непотребство! Вот и шляется погань по городам и весям, пугает народ и строит пакости честным людям. Где порчу нашлет, где посевы потравит, а что еще от такого смеска ждать? Только пакости.

===

Как ни странно, но эльфов здесь любят и уважают. Умеет нравиться людям ушастое племя. Девки прямо глазами расстреливают каждый эльфийский кайт и готовы капитулировать без начала военных действий. И получающихся вследствие капитуляций метисов за нелюдь не считают.

Да ещё гномы. Как говорят, захапали весь банковский сектор и монополизировали торговлю «высокотехнологическим» оружием. Старшины гномов прижали к ногтю гильдии цеховых мастеров Тантры. Даже королевские дознаватели старались лишний раз не лезть в дела подгорных мастеров. Откажут казне в кредите, потом король премирует батогами.

— А ты не стласный! Хаг говолил, что нелюди стластные и с больсыми зубами налузу!

Задумавшись, Андрей не заметил, как к нему подобралась чья-то девчушка лет четырех-пяти и стоит в паре шагов от него, рассматривая нехитрый наряд и самого пришельца, не забывая ковыряться в носу и вытирать пальцы о подол поношенного серого платьица. Дожил, привык к своему второму облику и даруемому им чувствам и ощущениям, что, находясь в человеческом обличье, ощущаешь себя инвалидом… Впрочем, малышка умела ходить бесшумно.

— А может, я очень страшный и ужасный! Просто прикидываюсь белым и пушистым? — обратился он к пигалице.

— Не-а. — Пигалица опять потянулась пальцем к носу, но на полпути передумала и, потеребив подол платья, продолжила: — У тебя клыки маленькие и пена изо лта не идет! У белеселков всегда пена изо лта идет! Вот!

— Клыки у меня маленькие, но острые, а вот на берсерка я и правда не тяну, раз пены нет. Откуда ж ты взялась, знаток берсерков? — Андрей с интересом посмотрел на свою визави. Девчушка надула губки и потупила взгляд, опустив вниз белокурую головку, выдающую своим цветом уроженку севера. Старое серое… нет, когда-то синее платье, перешитое с плеча старшей сестры. Поношенные чуни из оленьей кожи на ножках и витая медная гривна-оберег на шее — все говорило в пользу версии о далеких северных островах Полуночного моря.

— Майра! Ты где? — Из-за телег вышел высокий светловолосый мужчина. — О! Нашлась, а ну иди сюда! Сколько тебя можно искать! Вот выдеру хворостиной, забудешь, как убегать у меня.

— А я олка насла! Хаг, а я олка насла! — забавно глотая «р» и шепелявя, радостно сообщила Майра.

Мужчина остановился напротив Андрея и принялся с интересом разглядывать его, причем во взгляде не было и тени страха или, того хуже, презрения и ненависти, только академическое любопытство. Андрей поднял глаза и, в свою очередь, принялся рассматривать северянина. В том, что это северянин, не было и тени сомнения. Расшитая драконами по отвороту нательная рубаха, кожаные штаны и сафьяновые сапоги. Стягивал рубаху испещренный рунами наборный пояс с прикрепленным к нему прямым полусаженным клинком. Замысловатым узором выделялась татуировка хирдмана на левой щеке. Множество тонких шрамов на сильных мускулистых руках говорило, что мечом северянин пользовался часто и не только на тренировочном ристалище, точнее в основном не на ристалище. Да и стоял он так, чтобы в любой момент можно было выхватить меч и ударить, вздумай Андрей кинуться на него или девочку. Сильный, опытный боец, прошедший горнило не одной сечи и отмеченный татуировкой на щеке, — это наводило на мысль, что недовольство оного может закончиться летальным исходом для вызвавшего его. Наличие только одной татуировки многое могло сказать для человека, знающего, что она обозначает, а уж Карегар дал подробные инструкции, в которых тяжелым подзатыльником по голове вбивалось: люди сии не боятся ни чёрта, ни дьявола, отменные рубаки (куда там эльфам), отличные мореходы и задирать их — это есть растянутый во времени способ самоубийства.

Такая игра в гляделки продолжалась минуты две. Хаг первым отвел глаза, посмотрел на девчушку, что-то прикинул в голове, видимо решая, как вести себя с нелюдью, и вдруг протянул Андрею раскрытую для рукопожатия и приветствия ладонь:

— Хаг Морской Тур!

— Керровитарр Дракон! — представился Андрей, на полном автомате пожав руку северянина, отметив про себя крепость и силу рукопожатия и то, что кожа на ладони Хага больше напоминает толстую мозоль или наждачную бумагу. Да, явно в этой ладони весло бывает чаще и дольше, чем женская попка. Странно, Хаг не назвал ни клана, ни рода, ни с какого он борга. Не доверяет, однако! Зачем знакомиться полез тогда? Сам Андрей тоже ограничился только данным ему дома, в долине, прозвищем.

Дома… Он уже давно признался себе, что считает долину, пещеру, домик Яги своим домом…

— Не похож ты, Керовитар Дракон, на орка! Ох не похож. Впрочем, на эльфа тоже!

— Керровитарр, — поправил северянина Андрей.

Хаг улыбнулся, обнажив белые крепкие зубы. «Странно, что его могло рассмешить?» — подумал Андрей, с немым вопросом на лице смотря на Хага.

— Имечко у тебя веселое! — пояснил тот, глядя на недоуменную рожу Андрея, после чего продолжил: — Керр, если по-эльфийски, будет «пепел» или «пепельный». Витарр — это уже оркское имя, обозначает «убивающий», а также «воин», но это зависит от момента и времени рождения, такое дают при посвящении в воины и когда претендент проходит испытание и инициализацию у шаманов. Выходит ты — Дракон Пепельный Убийца, ну-у, или Убивающий Пеплом Дракон, а может, Дракон Воин Пепла!

Андрея даже покоробило такое имечко, и вправду «веселая» интерпретация…

Услыхав такой вольный перевод, стоящие поблизости крестьяне, до этого увлеченно прислушивающиеся к разговору, внезапно вспомнили о каких-то своих неоконченных делах и, словно стая испуганных щукой мальков, порскнули по сторонам. Тарг с ним, с нелюдью, себе дороже будет рядом с ним находиться. Только Майра восторженно пялила на него глазенки и даже подпрыгивала от возбуждения.

— Вау! Келловиталл, у тебя такое стланное имя! Плавда сдолово?! Хочу такое же! Хаг, хочу себе длугое имя, как у Келловиталла! — Майра уцепилась за штанину Хага и трясла его изо всех своих сил, казалось, что из Хага вытрясут душу, так на нем позвякивали обереги и оружие, вторя в такт потряхиванию головы.

Интересная картинка — нелюдь, хирдман, как в припадке трясущий головой, и маленькая девочка, юлой летающая вокруг двух мужиков и успевающая ежесекундно дергать одного из них за штанину. От такого напора штаны уже поползли вниз, грозя окончательно сорваться и явить миру на обозрение пятую точку их обладателя. Пока не стало слишком поздно, Хаг вцепился левой рукой в наборный пояс, правой поймал маленький смерч, что только по странному недоразумению был назван Майрой, и намертво прижал девочку к себе.

— Успокойся, егоза! — прикрикнул он на нее. — Что творишь?! Чуть без штанов не оставила! Ты о чести дяди подумала? Что сказали бы воины, увидев меня без порток? Позор на весь север! То-то бы хевды орков обрадовались, нарекли бы Туром Голозадым! А все от того, что одной взбалмошной девчонке захотелось поменять себе имя! Учись держать себя в руках!

Несмотря на металл и суровый тон в голосе северянина, которым он отчитывал разошедшуюся девочку, было видно, что тот любит свою племяшку и позволяет ей веревки из себя вить.

После окрика Майра резко остановилась, одернула платье и, опустив глаза долу, тихо ответила:

— Плости, дядя, я больсе не буду. Я вела себя недостойно. Позволис ли ты мне самой выблать себе наказание?

Ой-ла-ла! Андрей по-новому взглянул на своих знакомцев! Северяне-то не простые олени, а как минимум волки из совета Сионийской стаи. Судя по тому, как реагирует ребенок на замечание взрослого, явно не обошлось без наставника или наставницы… Наставника или пестуна… Мысли в голове прыгнули бешеным гривастым волком. «Твою мать! — выругался Андрей про себя. — Драконы на рубахе Хага! Рунный пояс! Остолоп я, ой остолоп, да он наверняка из вождей клана Драконов, походный конунг! То-то лыбу давил, когда я Драконом назвался. Такой за одно слово оскорбления может нашинковать на мясной григ и будет в своем праве. Правда, по реакции — нормальный мужик, хотя кто их северян знает… Как говорила Алиса: „Все страньше и страньше“. Высокородный северянин пожал мне руку. Нет, тут что-то не вяжется. Проверяет? Или у них нелюди в почете? Не должны вроде. Они с хевдами серых орков постоянно рубятся, только шум стоит, чай, что те, что эти — викинги, мать их. Да эльфов с Долгих фьордов постоянно за мошну щипают. С другой стороны, постоянные терки с орками и ушастыми — это разбрасывание своего семени по чужим народам. Другие племена соответственно „одаривают“ их. Законы войны ещё никто не отменял. Борг — под огонь, мужиков — под нож, баб и девок — под… и так по кругу. В течение нескольких поколений или сотен лет. То-то он во мне ни орка, ни эльфа не признал, насмотрелся видать, смесков там всех мастей хватает. Бурлит север, как котел, бурлит».

Пока Андрей думал над складывающейся ситуацией и как отвязаться от случайного знакомства, Хаг позволил выбрать девочке себе наказание из названного им целого списка.

— Я, Майла… — тут девочка запнулась, глянула на Андрея и, не произнося фамилии и рода, продолжила: — За свой поступок, несущий улон чести и достоинству клана… моего клана, с лазлешения сталшего, Хага Молского Тула, выбилаю себе наказание — заплет на покупку сладостей и сладкой воды до момента, пока Хаг Молской Тул не лешит, что наказание достаточно и может быть снято. Я сказала!

Андрей тихо порадовался — какой он умный, жаль только, задним умом. Обидно. Ритуальное «Я сказала!» могла произнести только представительница знати. Значит, в своих оценках он не ошибается, по крайней мере, не сильно ошибается. Дай-то Тарг, чтобы не сильно, не хочется улепетывать отсюда на всех крыльях и парах. Походный конунг без своего хирда по Тантре не ходит, значицца, рядышком десятка три-четыре перепоясанных мечами воинов шарахается, а его верховой хасс оставлен в стойле конюшни пригородного трактира, меч, ножи и лук — в сундуке съемной комнаты. (Нелюдь? С оружием? В город? Только через труп! Через труп нелюди!) Как жаль… пошел, понимаешь, за хлебушком… Он посмотрел вверх, на небо. Глубокое, синее, как его глаза, оно манило и звало ввысь… И надо как-то разруливать ситуацию.

— Уважаемый тэг Хаг Морской Тур! Все же Вы неправильно перевели мое… имя. «Керро» переводится как золото, а «Витарр» — сверкающий. Сверкающий золотом Дракон.

— Оставьте, молодой человек, свои политесы, и не стоит нам путаться в трудностях перевода, я вам приведу последний вариант, думаю, что он правильный. — Хаг помолчал пару секунд и на выдохе продолжил: — «Витарр» на Малой Эдде драконов обозначает хрусталь, «Керр» — гору. Рад приветствовать Хрустального Дракона.

Попадос. Северный варвар, дикарь, на взгляд просвещённого юга, спокойно щёлкает имена на Малой Эдде драконов — языке, давно забытом как людьми, так и прочими народами, только жалкие Гнёзда драконов продолжают говорить на нём, вспоминая былое величие крылатого племени. Сейчас Андрей не удивился, если бы северянин вдруг заговорил на Высокой Эдде, слагая рифмованные пятистрочия. И как, скажите, сохранять инкогнито, если знатоки забытых языков выползают из самого захолустья мира? Причем встреча эта уже не кажется просто случайной. Такое иррациональное чувство, что варваров ведет провидение местных богов. Видимо, божества решили играть втемную и, раскинув карты, посмотреть, как ляжет масть и стоит ли темная лошадка ставок на небесном тотализаторе. Андрей мысленно скрутил кукиш и ткнул им в небо. Не дождетесь!

В этот момент шестым чувством, задницей (называйте, как хотите), он почувствовал движение позади коновязи. Скосив глаза на блестящий кругляш, висевший на шее северянина, в отражении которого виднелась крепостная стена и часть посада, Андрей увидел, что путь назад отрезан пятью мордоворотами, еще четверо занимают позиции справа и слева.

О небеса! За что? Нелюди, если ты не ученик школы или не зарегистрированный в гильдии маг, запрещено заниматься магией, не без исключения, конечно, — эльфы и здесь стоят в сторонке. Королевский эдикт карал таких усекновением головы, без суда, без следствия. Чик топориком, и голова отдельно гулять пошла, потому Андрей и не раскидывал сторожевые паутины у стен города (засекут наказующие маги, в три счета засекут), потому прозевал бесшумное появление хирдманов.

Незаметно собрав энергию на кончиках пальцев, Андрей приготовился ударить молниями по кругу, сбивая замерших в ожидании приказов Хага воинов: от такого сюрприза им и защитные амулеты не помогут, нет от молний защиты, и все тут. И валить, быстро так валить, жаль только о поступлении в Ортенскую Общую Школу Высшей Магии (все с большой буквы) придется забыть, приметы у нарушителя больно запоминающиеся. Добраться бы только до Снежка, жалко бросать хасса, прикипели они друг к другу. Душами прикипели.

А северянин наслаждался ситуацией. Сука. Надо же было назваться Драконом! Тянули тебя за язык! Теперь эта Морская Корова его живого не выпустит. Клан Драконов щепетильно относится к названию клана — вон даже шмакодявка Майра, выбирая наказание, не назвала при нем свой клан, сообразила, что он чужак (не похож на своего, чуть ли не всех своих в лицо знают), а он прямо в глаза, получается, набивался к хирдманам в родственники, за такое наказывают.

Отослав девочку за спины своих воинов, Хаг вытащил из-за голенища кривой нож-засапожник, ковырнув кончиком ножа под ногтем большого пальца левой руки (прямо гопота городская на разводе лоха), посмотрел на лезвие и ледяным тоном спросил:

— Так я правильно перевел? Дракон-самозванец! — Зачем, спрашивается, руку жал?

Ой, как не хочется светиться запретной магией и как хочется поступить в школу. Интуиция подсказывала, что бежать нельзя — возврата назад не будет. Нельзя показать сомнений и страха, варвары страх врага нутром чуют и презирают трусов, отважного — уважают. Стоит показать спину — ты дичь, затравят, как волка. Хотя Андрей не волк, а нечто другое, но нельзя здесь и сейчас! НЕЛЬЗЯ!

После момента сомнения на Андрея сошло ледяное спокойствие и изнутри поднялись странная сила и уверенность, как тогда, перед побегом из рабской клетки…

Словно выросли крылья и хвост. Вот когда жалеешь, что нет хвоста… Рот наполнился острыми зубами.

Видимо, что-то поменялось в его позе и лице, раз хирдманы напряглись и наполовину выдвинули клинки из ножен. И он пошел ва-банк, чем Тарг не шутит:

— Правильно, тэг Хаг Морской Тур из клана Драконов. Редко встретишь знатока Малой Эдды, тем более из таких далеких земель. Да только слова свои назад подбери, за самозванца я могу и голову открутить. — Андрей хищно улыбнулся, обнажив острые зубы и выступающие клыки, северяне полностью обнажили клинки и придвинулись поближе, парочка воинов, стоявших у телег, вскинули луки с наложенными на тетивы стрелами. — Слово не воробей, вылетит — не поймаешь! И с чего вы взяли, что вы единственные в мире? А? История моего рода насчитывает десять тысяч лет. (Чуть не сказал «гнезда». Карегар усыновил? Усыновил! Ты назвал его отцом? Назвал! Кровь одна — будь добр, блюди честь рода. Все просто.) Я же не предъявляю претензий варварам в том, что они узурпировали имя моего рода. Не стоит кидаться на слово «дракон», как хурф на кролика. Я — Дракон и мне приятно, что на севере есть и другие — воины, мореходы, чтящие честь и достоинство своего имени, добывающие славу своими деяниями и оружием. Будет неприятно убить их здесь из-за того, что их походный конунг страдает излишней мнительностью.

— Запри гортань, нелюдь. Не много ли на себя берешь? — спросил один из хирдманов из-за спины Андрея. Занервничал, раз поперед конунга встрял.

Глаза защипало, опять перестроился спектр зрения, окрасив окружающий мир новыми красками. Уши ловили биение сердец окружающих. В воздухе носились флюиды страха, северяне не чувствовали уверенности в своих силах перед этим странным, совершенно не боящимся их нечеловеком. Андрей продолжил, голос его обрел необыкновенную глубину, и слова падали, словно гром с небес. Раскатами, громче, тише и опять раскат. Любимый прием Карегара, когда он хотел кого-то запугать:

— Два удара сердца, два удара. На вас всех. И только пепел, тэг Хаг хорошо знает языки, есть и такой перевод моего имени. — Неизвестная ранее, нет, забытая после воплощения сила вливалась в него, Андрей закрыл эту силу Щитами воли. Сдерживаемая сила бурлила, и он, незнамо откуда, знал — выпусти ее за щиты и на десять саженей вокруг все сгорят к ядреной фене. Сгорят, не успев понять — смерть пришла.

— Лживый пёс. Плешивый шушуг.

Хотелось сменить облик и убить всех, насладиться кровью, Андрей с трудом сдерживал себя. Надо говорить, говорить, сбить врагов с толку, ковать железо, пока горячо. Хаг выглядит не так уверенно, как вначале, размышляет, где ложь, а где правда. Ну-ну. Правда, одна только правда и ничего кроме правды, это неважно, что она с соусом и приправами да разбавленная водой недосказанности. Поспешил ты, брат, обзываться самозванцем, твое решение развлечься с редкой дерзкой нелюдью уже не кажется хорошей идеей? Тает уверенность в победе? А между тем… в глазах круги, огонь внутри жжет душу. «Уйдите, отступите. Не хочу я вас сжигать!» — мысленно молил Андрей, тут же отвечая викингу:

— Смотри, идя по овец — не вернись стриженым!

Нельзя отступать. Второе «Я», задетое за живое, требует крови, «Я»-человек из последних сил сдерживает ярость. Ради себя самого нельзя убивать, викинги тоже почувствовали холодное дыхание богини смерти. Белые полотняные лица, обреченный взгляд. Сама неизбежность — смерть кружит рядом. Андрею казалось, что дымные ниточки судеб протянулись от воинов к нему в ладони. Порви нитку — дым развеется и человек умрет. Да что же это такое! Страшно ощущать себя монстром. Убей! Нет! Убей! В тенетах силы забилась сама его душа, казалось, выжженная пытками и плетьми дворцовых доброхотов Ханда, короля Риммы, и адской болью воплощения, не хочется становиться бездушным убийцей! Нет!

Ему нравятся эти мужественные люди, которые даже перед его давящей мощью не опустили клинков. С такими друзьями, будь у него такие, можно хоть на край света! Такие не предадут! Такие…

— Не убивай дядю! Не надо! Керр! — прошмыгнув мимо замерших воинов, кинулась к нему в ноги Майра. В глазах — страх за Хага, за воинов клана, за него! За Керра?! Мокрые дорожки на щеках и сжатые у груди кулачки. — Я знаю, ты хороший!

Дымные ниточки истаяли, бурлящий котел силы в груди перестал кипеть и исчез вместе с неистовым блеском глаз. Керр опустился на колени перед девочкой, достал из кармана куртки платок. Стер слезные дорожки на её щеках. Рядом, роняя оружие, обессиленно опускались на землю воины, счастливо избежавшие смерти.

— Спасибо. Спасибо, Керр!

— Тебе спасибо, Майра! И, заметила, ты больше не картавишь? — Керр сжал маленькие кулачки девочки в своих ладонях и поцеловал тоненькие пальчики.

— Да? А за что спасибо? — ошарашенная новостью, спросила Майра.

— Спасибо за то, что помогла мне остаться человеком!

— Говорил я — не похож ты на орка и эльфа! — прохрипел рядом Хаг.

Ортен. У западных ворот. Чуть ранее

Дружеский удар в плечо вывел Хага из оцепенения. Рядом нарисовалась довольная рожа Гилви, как всегда что-то жующего на ходу. И сколько в него влезает и, главное, куда? Дружинный знахарь даже как-то напоил его настойкой от глистов — предполагали хирдманы такое. Не помогло. Жрать даже стал больше. Вот и сейчас Гилви выхватил из седельной сумки заранее припасенную на придорожном дворе куриную ножку.

— Лопнешь от жратвы. Может, на тебя такую порчу навели? А? Чтобы жрал и жрал? И ведь и запора у тебя не бывает! — добродушно поддел обжору Хаг.

— А не ходит наш Гилви до кустиков, вроде соберется посрать, а уж хочется пожрать! Гилви, может, ты и в позе орла чем-нибудь закусываешь? — сказал ехавший позади Хага Торир, добродушный увалень с глазами матерого убийцы. Многих, теперь уже бывших врагов и противников Торира, вводила в заблуждение его простоватая физиономия с коротким ежиком рыжих волос на голове и носом-картошкой в середине композиции. Не стоило с Ториром терять внимания: мгновенно двигаясь, что многим казалось невозможным для двухсаженного здоровяка, и виртуозно владея двуручником, он был страшным противником. Тяжелый меч, бабочкой порхая в лапищах хирдмана, обычно ставил жирную точку в пляске смерти, даже не дав супостатам понять своей ошибки. Хаг сам не единожды видел, как Торир, играючи, разваливал полный доспех гномской работы и его хозяина на две равные или не очень части, в зависимости от того, куда приходился рубящий удар меча. За что и бывал частенько осуждаем воинами хирда — ну скажите, на кой ляд Торир вставил в набалдашник меча кристалл-усилитель? Покрасоваться перед остальными своей силой? Так он и без усилителя может быку одной рукой голову открутить. Герой, кому теперь нужна половинка доспеха? Смех, а не добыча. Ни один перекупщик такое непотребство не возьмет. Зато в роли живого тарана, закованного в стальные доспехи, он был просто незаменим. Стоило Ториру ворваться в строй противников или перепрыгнуть на борт захватываемого судна, враги разлетались в разные стороны, посеченные, как соломенные чучела. Такая тактика не раз приносила хирду Хага победу, как на земле, так и на море. Увидев, как бесславно и моментально люди погибают от рук этой стальной машины, противники теряли волю к сопротивлению, а воины купцов порой и оружие бросали. Так что Хаг ни капли не жалел, что взял Торира на юг. Может, по воле Норн тот и пригодится в какой-нибудь заварушке…

— А что, это идея, Торир! Спасибо за мысль! — засмеялся Гилви, ничуть не обидевшись на грубую шутку здоровяка. Весело засмеялись, поддержав Гилви, и едущие по сторонам от телег воины, меж тем цепко осматривая придорожные кусты и перелески. Хоть до Ортена всего лишь две лиги, но береженого, как известно, боги берегут.

— Хаг, а ты что брови нахмурил, весь в мыслях. Уже ничего вокруг не замечаешь! Тебя, как этого куренка, — Гилви поднял к глазам обглоданную куриную косточку, — взять можно было, тепленьким!

— Так… ничего, не нравятся мне непонятные задания тинга вождей. Для чего все это делается? Не знаешь? Вот и я не знаю! Хорьком дело пахнет!

За поворотом началась вымощенная серым обтесанным камнем дорога. Ещё через пару минут из-за холма показались белые башни Ортена, блеснула бликами широкая лента реки Орть.

— Подтянулись! С развилки идем к западным воротам! Брони снять! — скомандовал Хаг и, пришпорив коня, поехал к телегам: следовало дать указания обозникам.

У западных ворот было столпотворение. Несколько удобных трактов сходилось сюда. Крестьяне толпами ехали на торжище. Множество представителей разных рас ожидало открытия городских ворот.

Сегодня начинался прием в школу магов, и претенденты стянулись сюда со всех концов Тантры и других государств. Среди них было много нелюдей — орков, гномов; черными гривами волос выделялись горные вампиры, смески разных рас. Дворяне, крестьяне — представители разного сословия. Школа не делала различий между людьми и нелюдью и не отдавала кому-либо предпочтений, важен лишь дар и его сила: не тусклая искра деревенского шептуна, а полновесное пламя и двери школы открыты перед тобой. Если ты нелюдь, типа орка, вампира или смесок, то, надев значок ученика, можешь уже не опасаться за свою шкуру: Школа и Свободная гильдия магов гарантируют защиту. Люди в Ортене спокойно относились к ней на улицах города. Только эльфы предпочитали учиться в своих кланах и школах, периодически присылая на практику в одно из лучших учебных заведений континента своих отпрысков.

Решив не лезть в толчею и переждать давку в сторонке, Хаг направил отряд в сторону от ворот. В сотне саженей левее ворот располагалась общественная коновязь, рядом были ясли и поилки для скота и верховых животных. Места было достаточно — большая часть людей кинулась к открывающимся воротам, спеша скорее попасть в город. А у хирда время не лимитировано, можно передохнуть с дороги, напоить животных, сменить дорожные платья и только потом двигаться дальше.

Обозники подогнали телеги к крестьянским скрипучим арбам, стоявшим у края коновязи, выпрягли лошадей — пусть отдохнут от ярма, родимые. Хирдманы, споро обтерев с лошадиных боков пот и навесив на морды своих скакунов мешки с овсом, разбрелись по сторонам.

Памятуя, что они уже не в поле, Хаг выставил стражу из пяти воев. Воришки не дремлют — подметки на ходу рвут, и предосторожность лишней не будет.

От группки женщин-северянок (взятых с собою на юг воинами жен, подруг и родственниц) отделилась стройная фигурка. Хильда. Жена.

Жена погибшего полгода назад в неудачном походе-вике Бъерна, старшего брата Хага. Вот и принял Хаг ее под свою крышу. Три месяца прошло с той поры. Они стали жить как муж и жена, наплевав на все пересуды и шепотки за спиной. Разбитные молодки, охотящиеся на женихов, вовсю чесали языками — как же! Второй раз походного конунга отхватила! Ведьма! Траур еще толком не отпела, а уже вовсю хвостом крутит.

Хаг только презрительно скалился на охотниц. Хильду он любил. Полюбил с первого взгляда, когда брат привез невесту из клана Рыси и ввел ее в родительский дом. Хаг тогда вернулся из удачного вика на эльфов и был дома, раскладывая с матерью добычу по разным сундукам. Что себе оставить, что в дары отложить, а что на ярмарку свезти. Брат, ввалившись в горницу и хмельным голосом созвав домашних, представил старшим рода невестку. Хильда, одетая в зеленое платье с широкими рукавами, перепоясанная в тонкой талии расшитым магическими оберегами кушаком и вплетенными в золотые косы нитками речного жемчуга, стояла, гордо подняв голову и осматривая новоприобретенных родственников своими зелеными глазищами. Пухлые губы упрямо сжаты, подрагивают крылья резного носа и высоко вздымается грудь. «Хорошая будет Дракониха в нашем гнезде!» — одобрила Хильду большуха клана. С первого взгляда Хаг понял, что обречен: он утонул в этих непокорных глазах, завяз, как в топи.

На людях он ни единым словом или действием не показывал своего отношения к золовке, втайне надеясь, что Бъерн исчезнет. Погибнет. Утонет. Сам бы он никогда не пошел против брата и первый открутил бы голову его врагам. Втайне мечтая о Хильде, на деле он даже не смотрел в ее сторону. Прелюбодеев с позором изгоняли, воров казнили в Черном болоте. Убийц в клане не встречалось триста лет. Так прошло четыре года. Хильда родила брату дочку, а Хагу племянницу — Майру. Произошло множество событий, знаменательных и не очень. Хаг старался чаще проводить время в походах-виках, отец перестал обращать внимание на него и уже, почти в открытую, демонстрировал неприязнь, ревнуя к удаче и воинской славе среднего сына. Из отчего дома Хаг ушел.

И вот, в очередном вике, драккар Бъерна погнался за посудиной купчишек из серых орков. Уходя от погони, на беду себе и Драконам, орки забирали на север, пока из предутреннего тумана не вышла им навстречу шнека. Парус на ней украшал солнечный знак — свастика, на носу фигура феникса. Арии. Далеко они забрались от своих земель. У них все было готово к бою. Арии осыпали орков длинными стрелами из тяжелых составных луков и быстро пошли на сближение. Короткая погоня и полетели абордажные крючья и кошки, стягивая корабли, с глухим стоном упал на палубу корабля орков настил-ворон.

Выйдя из полосы тумана, хирдманы Бъерна увидели, что их добычу вот-вот оприходует кто-то другой, и дружно ударили веслами, но удача отвернулась от них. Арии, хоть и понесли потери во время абордажа купцов, сумели отбиться от викингов Бъерна. Два десятка арийских воинов перепрыгнули на борт «Летящей валькирии», и началась резня хирдманов. Когда их перебили, от восьмидесяти воинов хирда осталось сорок. Арии порубили канаты и цепи, связывающие корабли, запалив горящими стрелами купцов, отошли, взяв с купца добычу. Бъерн, зарубив троих, сам получил два тяжелых удара мечом. Мечи у ариев были легкие, но необычайно прочные. Гном Гмарин, осматривающий их потом в Согнеборге, признал их лучшими по сравнению с гномской работой. И такой клинок сейчас был в ножнах у Хага.

Колдунов у хирда не осталось — один словил стрелу в глаз, второй получил мечом по шее, их арийцы выбили первыми. Раны через три дня воспалились, хирдманы, несмотря на все свое умение, не смогли остановить заразу, которую даже самый завалящий колдун убрал бы в три часа. На четвертый день Бъерн умер, еще умерло четверо раненых.

Драккар входил в родной фьорд со спущенным вымпелом, обозначавшим, что походный конунг и капитан погиб. Судно встречала скорбная процессия, тела погибших успели довезти до того, как исчерпало силу ледяное заклятие в амулете погибшего колдуна. Завернутые в белые полотна тела воинов складывали на погребальный помост, сложенный на большом плоту.

Чадное пламя вознесло души погибших викингов в Вальхаллу. Люди стояли на берегу и смотрели, как пламя пожирает тех, кто еще четыре седмицы назад был рядом и радовался жизни.

Хильда стояла на берегу, понуро опустив голову и обняв дочь. Одна. Сына брату она так и не успела родить. Отец отказался держать в своем доме бессыновную вдову. Все, что выдала Хильде семья, могло уместиться в одной телеге. Большуха, старая Фрейра, пыталась увещевать главу клана, но отец был неумолим. Бъерна он любил больше всех своих сыновей: первенец. Он ждал внука, тогда Хильда могла надеяться на многое, но Норны распорядились иначе.

Решившись на отчаянный шаг, Хаг подошел к невестке:

— Пойдешь со мной? — спросил он. — Не отказывай сразу. Отпоешь траур, будешь хозяйкой в моем доме. Майру приму как родную дочь.

Он тогда очень боялся, что Хильда пойдет на костер за мужем, потом боялся, что она откажет ему, но Хильда согласилась:

— Пойду, — прямо сказала она.

— Почему? — как дурак, спросил он.

— Пойду. Не потому, что боюсь остаться одна, а потому, что всегда любила тебя, с первого дня, как увидела в доме вашего отца. Пойду, потому что твоя мать и отец всегда знали это. Не спрашивай, откуда они это знали. Знали и все. Бъерн не любил меня, таскаясь по соломенным вдовам, а тебе завидовал. Оттого и выжил отец тебя из своего дома. Думал, что Бъерн будет меньше ревновать к твоей воинской удаче и славе. Но что ты скажешь роду?

— Ничего не скажу. А будет род или клан против — уйду. Драконы должны быть вместе, а мой дом — твое гнездо! — произнес он ритуальную фразу.

Клан на малом тинге ничего не сказал, отцу было все равно, учитывая, что средний, нелюбимый, сын вот уже как два года жил в своем «длинном» доме и водил в вики хирд, наполовину состоящий из личной дружины. А Хаг еще ни разу не пожалел о своем решении.

История с ариями имела тогда неожиданное продолжение. Оказалось, лодьи, струги, насады и шнеки ариев стали повсеместно встречаться в водах, где обычно ходили драккары серых орков — викингов востока. Кланы орков с дальних островов снимались с мест и мигрировали на юг…

— У тебя беспокойные глаза, что-то случилось? — спросил Хаг подошедшую жену.

— Майра пропала, уже минут десять нигде не могу ее найти. Скажи воинам, пусть прочешут все вдоль коновязи.

Хильда нервно теребила пояс на тонкой талии, лицо покрывал беспокойный румянец, зеленые глаза моляще смотрели на мужа.

— Успокойся, найдем! — он чмокнул жену в щеку и крикнул Олафа-десятника, флегматичного, словно дремлющий бык, воина. Олаф действительно и фигурой и повадками напоминал быка. Только, как и многие в дружине Хага, имел двойное дно — жесткий, волевой, не дающий поблажек своему десятку. Сильный боец, Олаф давно завоевал авторитет своим умением, тактической сметкой и, где надо, кулаком и крепким словом. Разбирался он и в купеческих делах, торгуясь до сорванного голоса и хрипа, неизвестно откуда зная все цены и потребность в товарах. Возможно, в будущем Олаф и уйдет из хирда, тогда у Хага будет очень хороший друг-купец. Недаром купцы с первого взгляда привечают Олафа. Свояк свояка…

— Олаф!

— Да, конунг! — Олаф нарисовался в одно мгновение.

— Возьми десяток и пройди вдоль коновязи. Майра пропала.

— Опять?

— Опять, Олаф, опять! Найду — выдеру хворостиной, как козу!

Олаф расплылся в улыбке. Обещание Хага выдрать девчонку хворостиной можно было услышать по нескольку раз в день. Ходячее бедствие, а не ребенок! Она вечно держала всю дружину в напряжении: пропадала, влезая туда, куда в здравом уме и влезть-то невозможно. Любимая всеми воинами, она крутила ими, как куклами в своем возке для игр, частенько выставляя усатых мужей дураками и делая мишенями для дружеских насмешек, умудряясь при этом остаться в стороне.

Хаг решил пройти в сторону городских ворот; кто знает, может, Майра решила поиграть с крестьянскими детьми?

— Клыки у меня маленькие, но острые, а вот на берсерка я, и правда, не тяну, раз пены нет. Откуда ж ты взялась, знаток берсерков? — донеслось из-за телеги с высокими бортами.

Хаг ускорил шаг и выскочил на свободную площадку. На толстом бревне, откинувшись спиной на столб, сидел высокий человек. По всей видимости, он уже довольно давно разговаривал с девочкой, раз тема разговора коснулась берсерков, любимцев и героев девчонки. А что там про клыки было? Хаг напрягся. Какие у него клыки, острые? Вампира ему еще не хватало! Надо закруглять беседу.

— О! Нашлась, а ну иди сюда! Сколько тебя можно искать! Вот выдеру хворостиной, забудешь, как убегать у меня, — сказал Хаг, выходя из-за телеги и прерывая беседу девочки и незнакомца.

— А я олка насла! Хаг, а я олка насла! — Майра вприпрыжку подскочила к нему.

Орка? Вот, значит, откуда клыки растут! Незнакомец встал с бревна, отряхнул пыль с плаща и соломой оттер грязь с сапог. Ростом он оказался на пару дюймов выше Хага, шире в плечах, но тоньше в кости. Широкополая шляпа ранее закрывала лицо, но теперь Хаг мог его разглядеть.

Нелюдь, как интересно! Хм-м, викинг, насмотревшийся на смесков всех кровей, впервые затруднялся с определением расовой принадлежности человека. Не орк: острые клыки не показатель оркской крови, есть еще множество признаков — от строения черепа до цвета кожи. И пусть клыки при открывании рта чуть выступают из-под губ и остры даже на взгляд, но оркскими предками тут и не пахнет. Не эльф — не тот тип лица и разрез глаз. Возможно, вампир, но синие, без белков, глаза, не дают остановиться на этой версии. Да, таких глаз нет ни у орков, ни у эльфов: разрез глаз человеческий. Хаг даже сказал бы, что северный или арийский, так как телосложением нелюдь больше всего походил на норда-викинга или арийца. Стоит и держится как благородный, ровная спина и вскинутый подбородок. Хорош! Он более внимательно пробежался по фигуре незнакомца.

Навскидку незнакомцу было лет двадцать. Нелюдь отличался высоким ростом, шириной плеч и пепельным цветом волос. Правая рука чуть согнута в локте — так и тянется к несуществующему на поясе мечу, а то, что меч там был, говорят следы от перевязи на поясе и боковине кожаных брюк. Моторика движения рук и положение тела нелюди говорили о том, что мечником тот не является, значит, меч — нехарактерное для него оружие, а вот пальцы… На тонких аристократических пальцах правой руки видны характерные мозоли, оставленные тетивой, выдающие стрелка из лука. В пользу этого предположения говорил измятый левый рукав с потертостями от костяного щитка, да и отмеченная ранее ширина плеч и груди. Как индивидуальный боец нелюдь не представляет большой опасности, впрочем, первое впечатление может быть обманчивым: Торир тоже не похож на смертельно опасного бойца. Какой загадочный нелюдь, становится интересно. Надо проверить. Хаг решил представиться и протянул открытую ладонь:

— Хаг Морской Тур!

— Керровитарр Дракон! — ответил нелюдь, пожав руку северянина.

Хаг отметил силу и крепость рукопожатия. Бывает, смески зачастую сильнее людей. Боги так уравновешивают шансы…

«Дракон? Издевается, сволочь? Или настолько туп, что не увидел клановой вышивки? Нет больше Драконов! И чтобы в имя добавляли! Кто, кроме северян, пойдет на это? А ты, скотина, точно не северянин! Иначе словами бы не бросался!» — Хаг скосил глаза на свою нательную рубаху, где по отвороту шла клановая вышивка. Кровь ударила ему в голову. «Посмотрим-посмотрим… Намеренное оскорбление или? Развлечемся хоть с дороги!»

— Не похож ты, Керовитар Дракон, на орка! Ох не похож. Впрочем, на эльфа тоже!

— Керровитарр, — поправил Хага синеглазый.

Хаг улыбнулся, заметив непонимание на лице оппонента. «Так-так, что он скажет по имени? Прогуляемся по имечку…» И Хаг «прогулялся»:

— Керр, если по-эльфийски, будет «пепел» или «пепельный». Витарр — это уже оркское имя, обозначает «убивающий», а также «воин», но это зависит от момента и времени рождения, такое дают, когда посвящают в воины и когда претендент проходит испытание и инициализацию у шаманов. Выходит, ты — Дракон Пепельный Убийца, ну-у, или Убивающий Пеплом Дракон, а может, Дракон Воин Пепла!

Рядом запрыгала Майра, выражая свое восхищение такой интерпретацией имени нелюди. Синеглазый поморщился и попытался внести свою поправку, видимо, почувствовал свой промах. «Не зли Дракона, мальчик, ох не зли». Долгая дорога на юг, постоянное нервное напряжение, отсутствие драк и столкновений требовали на ком-то отыграться. На своих людях нельзя, а этот выродок, со своей оскорбляющей клан припиской к Драконам, подходил как нельзя лучше. Тут еще Майра чуть штаны не спустила, то-то бы смеху было! На год вперед! Стоит спустить пар и наказать гада, чтобы знал, как называть себя Драконом. Убивать его не буду, но почтение сапогами вобью. Со стороны лагеря бесшумно подошел десяток Олафа и отрезал нелюди пути к отступлению.

Тут Хагу вспомнилась Малая Эдда драконов, так вбиваемая ему в голову наставником Милибэрилемом — старым, действительно старым и поседевшим, что само собой уже удивительно, эльфом. Бериэм, как он сам называл себя, долгих десять лет учил Хага искусству воина и вождя. Бериэму нравился этот светловолосый парнишка, оставленный на его попечение ярлом Сигурдом Ледяной Нож из клана Драконов. Мальчишка, как губка, впитывал в себя знания, на которые Бериэм не скупился. Он давал юному ученику сведения из различных областей: письмо, фехтование и стрельба из лука, тактика и стратегия, кораблестроение и мореплавание, картография и ориентация по звездам, математика и языки. Магией они почти не занимались, дар у Хага был слабенький, не обладал он силой мага, но искра шептуна в нем была, и рассмотреть истинным зрением ауру другого он мог, как и наложить целебный заговор или мелкую порчу. Отдельным предметом шла Малая Эдда Драконов. Хаг недоумевал. На Эдде не говорят уже больше тысячи лет, но учитель продолжал обучать его этому старью. «Пригодится! Поверь мне!» — говорил он. Пригодилось!

— Оставьте, молодой человек, свои политесы, и не стоит нам путаться в трудностях перевода, я вам приведу последний вариант, думаю, что он правильный. — Хаг помолчал пару секунд и на выдохе продолжил: — «Витарр» на Малой Эдде Драконов обозначает хрусталь, «Керр» — гору. Рад приветствовать Хрустального Дракона, — взял быка за рога Хаг.

Синеглазый скривился, оп-па! Хаг понял, что с именем он попал в яблочко! И он учил Эдду? Может, ещё и рунный алфавит учил? Весело! Образованная нелюдь! Но это уже ничего не меняет — наглость надо наказать! Зваться Драконом — это великая честь! И не место всякой нелюди в этих рядах. Пора…

Но вместо страха и неуверенности на лице нелюди вдруг проступило ледяное спокойствие и надменное выражение, а также такая уверенность в своих силах, что Хаг ощутил, как волна холодных мурашек пробежала вдоль позвоночника. Что-то пошло не так! Со стороны лагеря быстрым шагом подобрались колдуны Тим Кривой и Свейни Волна, глаза у них «стреляли» по сторонам, охватывая окружающую картину, на лицах беспокойство. Хаг отослал Майру за спины воинов. От греха подальше.

…Кусок времени и мира выпал из его восприятия.

— Два удара сердца, два удара. На вас всех. И только пепел, тэг Хаг хорошо знает языки, есть и такой перевод моего имени, — сказал нелюдь.

Хаг, выпавший из потока времени, поднял взор на говорившего.

Первый раз в жизни, первый раз! На него напал страх! Аура этого нелюдя сжата в мощных щитах, вокруг клубится подчиненная им сила. Маг! Сильный маг! Тим и Свейни пытаются поставить активную защиту, но все бесполезно! Чужая сила ломает их общий щит, как тоненькую щепку! Рвет, как бумагу! Колдуны валятся с ног. На плечи навалилась такая тяжесть, что Хаг и шага не может ступить, он оглянулся на воинов — белые личины и обреченность во взгляде, а смесок… Боги! Синие глаза нелюди светятся призрачным светом, руки подняты вверх — еще пара секунд и он ударит. Все! Отходил ты свое, Хаг! Развлекся, твою мать! Что там говорилось про овец?

Сбоку что-то мелькнуло. Майра! Нет!

— Прошу! Не убивай дядю! Не надо! Керр! — кинулась в ноги смеска Майра, тот уронил руки вниз и опустился перед девочкой на колени. Мокрые дорожки на щеках и сжатые у груди кулачки. — Ты хороший! Я знаю. Прости нас.

Пропала тяжесть с плеч. Хаг упал задом на мостовую, выронив из обессилевших рук меч. Живой! Все живые! Непоправимого не произошло! Что там? Что с Майрой?

— Спасибо, что помогла остаться человеком! — это Керр. Кому? Майре? Майре спасибо!

Человеком? Ну, ничего себе заявка, хе-хе, раздавил бы нас как жуков, человек!

— Говорил я — не похож ты на орка и эльфа! — Хаг хрипло рассмеялся, убирая смехом весь страх и переживания. Смеялись воины и Майра.

Краем глаза Хаг посмотрел на державшего в своих ладонях пальчики девочки Керра, поймал синий взгляд и поперхнулся. Такой тоски, печали, одиночества и боли он еще никогда ни у кого не видел. Мать моя волна!

— Что скажем наказующим? — донеслось как издалека. Очухался Свейни, колдун. — Волшба такого уровня у ворот — по головке не погладят. Колдующий нелюдь без знака мага или ученика… Могут и вздернуть!

Майра в ужасе вцепилась в одежду чуть не убившего их смеска. Впрочем, поделом бы им досталось. Со своим уставом сунулись в чужой монастырь. Вот и щелкнули по носу. По лицу и рукам мальчишки пробежала странная рябь и пропала. Хагу показалось, что на руках он на мгновение увидел чешую и когти! Мальчишка, теперь Хаг видел, что тому не больше пятнадцати или шестнадцати лет, а не двадцать, как он думал вначале.

— Скажете, что здесь магичил я! А я уйду, пусть ищут! Не найдут! — Керр отпустил руки Майры. — Ну, пока, красавица!

Должен быть выход из ситуации, Хаг мучительно размышлял. Натворил он дел. «Честь затмевает взор!», кажется, так сказала эта егоза, а теперь мальчишка спасает им честь! Им! Драконам! Так не пойдет! Если это произойдет, то никакой чести у них не останется и на родину можно не возвращаться! Лучше на меч кинуться, чем так!

— Свейни! Тащи сюда Амулет Грома! — приказал колдуну Хаг. Кажется, он нашел выход из ситуации. — А ты, Хрусталик, сиди и не рыпайся! «Пойду, пусть ищут». Сиди, волну тебе в борт!

— Зачем? Он пуст. Я его не заряжал, надо столько маны в него вкачать, что уму непостижимо.

— Вот именно! Расколешь накопитель и камень в оправе, пусть ищейки докажут, что мана не из амулета выплеснута!

— А это выход! — растянул в улыбке губы Свейни Волна, с полуслова уловивший замысел конунга. В Амулет Грома для поддержания купола стационарной защиты закачивают столько маны, что магию мальчишки можно будет списать на выплеск сломавшегося амулета. И как все здорово выходит: растянутый разряд маны, потеря сил воинов, призрачное свечение.

— И все же я тогда пойду. Ворота школы магии для приема студиозов открыты до пяти часов после полудня, надо успеть, — услыхал Хаг слова Керра, сказанные им Майре.

— А мы еще увидимся, Керр? — девочка не хотела его отпускать просто так.

— Буду рад тебя увидеть в своем доме в любой день, — добавил Хаг. — Второй особняк слева после трактира «Синий студиозус». И прими мои извинения. Я говорю от всех своих воинов и себя в первую очередь.

— Да что уж, племяшку, Майру, благодари! И знаешь что, Хаг…

— Что?

— Найди ей наставника, ага? Лучше мага жизни. Дар у нее. Кстати, можешь звать меня Гурдом!

Бам-с, стукнула челюсть о мостовую. Добрые боги! Вот и вся связка из Малой Эдды. Четыре слова, полное имя. Вот тебе и синь глаз без белка! Может, ещё и титул есть? Но откуда?! Хаг оглянулся по сторонам, Керра-Гурда уже и след простыл.

— Найду, обязательно найду. Мага жизни. Я запомню. Увидимся еще! — ошеломленно протянул под нос Хаг.

 

Глава 2

СТУДИОЗУС

Белая башня. Школа Высшей Магии

Высокая двустворчатая дверь из темного мореного дуба, чуть скрипнув, приоткрылась.

— Можно?

— Входи, Валетт, — магистр-ректор откинулся на спинку старого деревянного кресла, вот уже пятьсот лет неизменного атрибута кабинета Ректоров Ортенской Школы Магии.

В кабинет вошел невысокий человек в серой, с черно-белой окантовкой, мантии ищеек-наказующих. Абсолютно лысый череп вошедшего человека отражал падающие на него солнечные лучи. Магистр улыбнулся: вот уже лет двадцать, как по школе ходит поветрие, распространенное среди студиозусов, — если перед экзаменом тебе удастся посмотреть на череп магистра Валетта и увидеть в нем свое отражение, то можешь считать, что халява в твоих руках и экзамен будет сдан без всяких напряжений. И каждую весну начиналась веселая игра под названием прятки. Магистр Валетт забивался в какой-нибудь дальний угол или кабинет, а школяры всеми правдами и неправдами старались разыскать его прибежище, чтобы устроить засаду и, встретив магистра, полюбоваться на лысину. В ход шли различные уловки, вплоть до грубого нарушения дисциплины или какого-нибудь из правил школы. Предпринимались все действия, чтобы нарушителя представили пред ясны очи служителя правопорядка и закона. Предэкзаменационные «прятки» доводили Валетта до белого каления. Своей работы невпроворот, а тут ещё молодежь как с цепи срывается! Весь учебный год хер… дурью промаются по кабакам и девкам, а потом магистр страдай.

Что только Валетт не пытался делать! Накладывал личины, ставил охрану, сооружал различные магические ловушки, отправлял пойманных на общественные работы — должен же кто-то нужники чистить, но все без толку! Студиозусы снимали личины, обманывали охрану, виртуозно обходили выставленные смертельные ловушки! Все подчинялось одной цели — поймать халяву! Такую энергию молодежи — да в мирное русло направить, о-оо! Скалистые горы уже давно бы по камешку раскатали.

Ректор улыбнулся ещё раз. Первый год Валетт не знал, что поветрие было запущено в оборот самим ректором школы и пользовалось его поддержкой. Если молодой маг или магесса проявляют чудеса изобретательности и смекалки, чтобы увидеть свое отражение в блестящей черепушке магистра наказующих, рискуя при этом нарваться на гнев всесильного главы службы порядка Школы Магии и Ортена в целом, и добиваются своей цели, значит, не все потеряно, и молодой человек что-то собой представляет. Такого можно и потерпеть в школе еще один курс, предварительно наказав неприятными работами.

Узнав, Валетт обиделся, и ректору пришлось выставить немало отменного вина, чтобы тот мог залить обиду и простить наконец шутника. Потом он принял все как испытание. Ты ставишь ловушки, преграды, полные опасностей. Школяры в меру сил и способностей пытаются их преодолеть. Самые оригинальные решения студиозов по обезвреживанию опасностей Валетт брал на вооружение, чтобы на следующий год применить в своих прятках новые решения. Студиозусы обходили их, он менял стратегию, внося новые усовершенствования. Так молодые люди, сами того не зная, служили важному делу модернизации сторожевых магических контуров и систем, являясь при этом испытателями новых творений магов департамента Валетта. Такое вот, не задекларированное, сотрудничество.

Лирику в сторону.

— Валетт, чем порадуешь меня сегодня? — вместо приветствия спросил ректор. — Вижу, глазки блестят. Что-нибудь особо гадостное и приправленное невинной кровью девственниц?

— Здравствуй, Этран! — наедине они были на ты. — Сразу в карьер. Может, я тебя хочу поздравить с днем вступительных испытаний! Или тебя не устраивает такая версия?

— Валетт, ты ли это? Это же новая весенняя порция бездарных халявщиков на твою бедную голову! — поддел друга ректор.

— Не скажи! Знаешь, Этран, среди этой серой массы иногда попадаются такие самородки, что только диву даешься! Ночная гильдия нервно плачет в сторонке! И я радуюсь, что этих придурков интересует моя лысина, а не королевское казначейство!

— То-то в твоем департаменте половина лысоглядов работает! Сплошные проходимцы!

— А ты как хотел, кадры заранее подбираю. На живца ловлю!

Магистры рассмеялись. Тех, кто прошел «испытание лысиной», стали называть «проходимцами». Счастливчиков брали на карандаш и, если маг или магесса оправдывали ожидания, предлагали работу в департаменте наказующих или Тайной королевской канцелярии. Не давали погибнуть талантам. «Проходимцы» ловили «крыс».

— Посмеялись, хватит! Вываливай, Валетт!

— Пару часов назад мои контурники зарегистрировали мощный выплеск запретной магии у западных ворот города.

— И?

— Дежурная тройка провела проверку.

— И?

— Обнаружила отряд наемников-северян. Хирдманы клана Драконов.

— Это которых магистрат пригласил на охрану среднего городского периметра и школьной стены? Что говорят северяне?

— Говорят, устроили тренировку на мечах, размяться после верховой езды, все одно ждать, пока толпа у ворот поредеет, и нечаянно грохнули Амулет Грома.

— Никого не убило?

— Нет. Амулет, мол, был уже на последнем издыхании. Так, земельку попалило да силы с тренирующихся выпило.

— Что тебя не устроило?

— Несоответствие фона излучения маны из Амулета и перепаханных слоев астрала. Разный фон. Естественно, колдуны северян следы подчистили и запутали там, где не смогли убрать, но никакого криминала предъявить им мы не можем. Ничего они больше не видели, ничего не знают.

— Куда смотрит привратная стража!

— Привратники смотрят на кошели входящих в город, и на хирд северян им было насрать. Ведь те вместо денег могут и жалом пощекотать мздоимца.

Ректор задумался. В городском совете он играл одну из ведущих скрипок, как-никак Школа и студиозусы приносили драконью долю доходов и налогов в казну города, и пропустить в городе неофита запретной магии или незарегистрированного мага, работающего с астралом, значит потерять влияние в совете. Некоторые члены совета с удовольствием воспользуются ослаблением влияния Школы и постараются урвать свой кусок пирога.

— Что у тебя по принимаемым мерам? — спросил он Валетта.

— А что сегодня можно сделать? Взять на карандаш всех въехавших в город магов? Так сегодня приемный день…

— Хорошо! Валетт, организуй силами своих ребят тонкое сканирование уровней астрала. Попробует вылезти за предел, тут мы его по слепку ауры и выловим.

— Бесполезно, северяне следы по остаточному фону убрали! Слепок нам не собрать, у меня все, извини, много дел! — Валетт встал с удобного кожаного кресла.

— Держи меня на связи! — магистр-ректор облокотился на спинку стула. — Не было печали.

Ортен. Школьная площадь. Школа. Приемные испытания

Городские ворота остались за спиной вместе с шумом и гамом стремящихся попасть в город путников, его место занял шум и гам городских улиц. К удивлению Андрея, улицы Ортена были ровными и прямыми, радиально расходясь от городской ратуши в разные стороны. Город закладывался как учебный центр, и проектировщики отошли от старых стереотипов, сразу спланировав и заложив проспекты и аллеи, парки и сады.

Город располагался на трех широких скальных уступах, ступенями восходящих к плато Декхан. Через все три уступа низвергалась водопадами река Гремучка, начинавшая свой стремительный бег в Скалистых горах, пронзая все плато голубой жилой и впадая в Орть у широкой излучины, где отроги Нижних гор с их могучими лесами и непроходимыми дебрями плавно переходили в лесостепь. Орть, получившая свободу от горных теснин, разливала свое могучее тело на две лиги, питая своими водами широкие поля и сады, расположенные по берегам. Каналы, прорытые мастерами гномов, уносили питательную влагу могучей Орти еще на десятки лиг в глубь страны.

Внешние городские стены, которые только что миновал Андрей, когда-то ограждали Подол, выросший сейчас наполовину лиги от городских стен. Подол — рабочий квартал города, квартал, где селились мастеровые люди, место всех цехов и гильдий, никак не походил своим видом на фабричные городишки или мастеровые кварталы, виденные Андреем ранее. Стройными рядами вдоль проспектов стояли добротные, ухоженные каменные и кирпичные двух- и трехэтажные дома, крытые разноцветной черепицей и сверкающие до блеска натертыми флюгерами, возвышавшимися над крышами домов. Разноцветная окраска крыш создавала непередаваемый колорит праздника и легкости нижнего города — так официально называли Подол. Улицы вымощены пористым, плотно подогнанным булыжником. Через каждые пятьдесят саженей видны люки сливной и ливневой канализации. С Гремучки в нижний город протянуты три акведука, строители предусмотрели все.

Там, где городские стены спускались к речному берегу, начинались портовые сооружения, молами и пристанями уходящие на сотни саженей в глубь реки. Глубина успокоившейся Орти позволяла спокойно принимать у причалов речные суда и морские парусники, которые на пять сотен лиг поднимались вверх по реке от устья.

Даже у Западных ворот города можно было слышать шум торга, расположенного сразу за портовыми складами и сооружениями.

В Ортен съезжались купцы и торгаши не только всего континента Алатар и океанских островов, здесь можно было увидеть редких гостей с Рольда и Радда, расположенных далеко на восток и запад, за просторами океанов. Торг шумел круглый год, даря славу городу, купцам — барыш.

Четыре моста — Малый, Белый, Торговый и Центральный — соединяли нижний и средний города.

Мидлл, средний город, опоясывали белокаменные стены, делая совсем неприступным тридцатисаженный скальный уступ. Улицы среднего города были еще шире. Множество парков с прекрасными фонтанами, прохладными прудами и беседками давали место для отдыха, уединения влюбленных парочек и праздно фланирующей публики, там же можно было перекусить в многочисленных харчевнях, называемых новомодными словами «кафе» и «ресторация». Театр, гладиаторская арена и ипподром в каждое праздное окончание седмицы призывно открывали свои двери, приглашая насладиться искусством сцены или видом льющейся на подкрашенный красным цветом песок крови. Фехтовальные школы частенько устраивали соревнования и выставляли своих бойцов, маги тоже не брезговали сойтись в магических поединках, особенно ученики третьего-четвертого курсов Школы. Многочисленные сады в своей благодатной тени скрывали дома и поместья богатых купцов, мелкопоместного дворянства и богатых горожан. Из такой же зелени садов возносились вверх золотые купола храмов Единого и виднелись стены монастыря Блаженного уединения.

Лайлат — верхний город, соединялся с Мидллом тремя широкими серпантинами и двумя мостами — Золотым и Высоким. Лайлат — место обитания знати и высокородных, место, где расположена летняя резиденция и поместье короля Тантры и ректора Школы. Место, где есть все, но попасть в верхний город дано не каждому.

Андрей собирался уже спросить проходящих мимо горожан, как пройти к Школе, когда в глаза ему бросился указатель с ядовито-зеленой надписью: «Ортенская Общая Школа Высшей Магии». Ниже указателя рукой было подписано: «Для тупых — прямо по главному проспекту в сторону малого речного порта. Не упритесь рогом в школьные ворота. Не за что! Рогатики!»

Нижняя надпись вдруг моргнула и превратилась в человечка с недоуменным выражением лица, долбящего рогами в закрытые ворота. Все ясно — граффити местного розлива, привязанная иллюзия. Народное творчество студиозусов. Иллюзорный человечек вдруг повернул голову на Андрея и сложил руками неприличный жест. Ого! Привязка на эмоциональный фон! Круть! Талант малевал!

Сзади рассмеялись. Андрей обернулся. Две молодые симпатичные девчонки, блондинка и брюнетка, и долговязый нескладный парнишка, всем троим лет по четырнадцать-пятнадцать, как и он минуту назад, уставились на указатель. Иллюзорный человечек обхватил ногами указатель, повиснув головой вниз, попытался дотянуться тонкими ручками и вытягивающимися, как телескоп, пунцовыми губами до блондинки. Прохожие и зеваки покатывались со смеху. Парнишка и подруга жертвы внимания человечка всеми силами пытались сдержать на своих ехидных физиономиях серьезные выражения. Девушка, ставшая центром внимания толпы и магического ухажера, покрылась румянцем, соперничая цветом лица с пунцовыми губами человечка.

Хорошего помаленьку. Андрей двинулся в сторону, указанную стрелкой.

— Извините!

— Извините! Уважаемый, э-э-э… — донеслось до Андрея сзади.

— Керр, уважаемый Керр! — не поворачивая головы, ответил Андрей.

Быстрым шагом его догоняла давешняя троица. Одна из красавиц забежала вперед, та, что цветом волос могла соперничать с чернотой вороньего крыла, и спросила:

— Вы идете в Школу?

— Да.

— А можно мы пойдем с вами?

— А что? Боитесь заблудиться? Тут прямо по улице до ворот с рогатым художником.

— Просто мы подумали, что Вы… и мы, что вместе будет веселее!

И почему он их не отшил? A-а, надоело. Хватит! Хватит прятаться за панцирем отчуждения! Может, попробовать завести друзей? Хотя слово «завести» не нравилось Андрею, завести можно собаку или блох.

— Можно.

— Что можно? — удивилась девушка.

— Можно идти со мной до Школы Магии, — Андрей скосил глаза и с интересом осмотрел троицу. Все ясно. Судя по тому, что топают ножками, — детки обедневших мелкопоместных дворянчиков. Первый раз выпущены родителями из родового поместья и отправлены в самостоятельное плавание по волнам жизни. Детки направили свои стопы в Ортенскую Школу Магии в надежде пройти вступительные испытания. Родители за спиной деток, по-видимому, не один раз осенили себя святым кругом, желая им надеть мантию ученика, получить школьную стипендию, немаленькую, даже по городским меркам, и слезть, наконец, с шеи родителей. После Школы за судьбу отпрысков можно не волноваться: маги в королевстве нарасхват, не тут, так там пристроятся. — А не боитесь?

— Чего?

— Идти со мной?

— Почему мы должны вас бояться? — удивился долговязый, барышни примолкли. — Нет, не так. Почему мы должны бояться идти с вами?

— Очень просто, я не человек, — Андрей растянул улыбку до самых ушей и повернулся к компании.

— !?! — У девчонок округлились глаза, парнишка сглотнул. Привычная реакция: все, кто живут за пределами родной долины, разнообразием чувств и реакции не отличаются. Как все надоело! Скорей бы научиться тонким плетениям и наложить личину!

— Ну как? Все ещё хотите прогуляться со мной? — Андрей перестал улыбаться.

— Здорово! Но ты же не орк? — Вау, мы уже на ты, когда только успели! Быстро отошла от шока жертва поползновений иллюзии на указателе. — А что у тебя с глазами? Расскажешь?

Андрей помялся. Хотел необычной реакции? Получи и распишись! А дела с ребятками ещё хуже, чем он думал. Они не только бедные, но еще и с какого-то медвежьего угла прибыли, что там о нелюди слыхом не слыхивали, живут себе патриархальным укладом, как за тысячи лет до падения империи, и по-тихому курят бамбук или что у них там курят. О, как глазки по сторонам стреляют. Полные штаны восторга. Такие взрослые, сами в город приехали! Наивняк полный. Как таких только в город выпустили? Их же тут куры заклюют! Детский сад, в натуре. Интуиция похлопала его по плечу и неприятно так чесанула по пятой точке — быть тебе, родимый, воспитателем в этом детском саду на выезде. Совесть, которая подбитым лебедем умирала у ворот в город, встрепенулась и стала биться в глаза — ты же их не бросишь? Не хлопай крыльями, не брошу младеней. Бл… Тарг задери, мне самому-то шестнадцать. Усатый нянь. Хорошо хоть не усатый!

— Стоп-стоп, не все сразу! — Андрей поднял руку. — Воспитанные люди сначала представляются друг другу, только потом можно переходить на ты — это к вам, барышня, относится, я не иллюзия на указателе и ручки к вам не потяну без ритуала представления высоким сторонам. Итак…

— Позвольте представиться, Риго Пронт фон Транд! — долговязый склонил голову. От резкого движения головой длинный чуб парня закрыл половину лица.

— Марика Люсьена фон Требиц! — сказала блондинка и присела в книксене, опустив глаза долу и уперев взгляд в походные сапоги Андрея. Что она на них хотела увидеть? Кроме недельной пыли, там ничего нет.

— Ирма Лей фон Бокк! — Вторая девица в книксене присела, но глазки долу не опустила, продолжая пожирать Андрея взглядом и стрелять в него из-под темной челки своими масляными глазами. Реснички так и порхают, губки прикусила. Но-но, девушка, не надо так, я ведь не железный, я — каменный, такие глазострелы — пройденный этап. Выходит, родители деток бароны, а детки, по местной табели о рангах, тоже бароны, только вот наследные или нет, не уточнили.

В наступившей тишине Андрей понял, что единственный не представился. Он сдернул шляпу с головы и в куртуазном полупоклоне, как приснопамятный мушкетер, подмел несуществующим пером дорожную пыль. Правила этикета требовали полного представления, но…

— Прошу звать меня без церемоний, просто — Керр.

Молодые люди переглянулись между собой, и синхронно девушки присели в книксене, а Риго изобразил полупоклон.

— Рады познакомиться.

Риго придержал рукой баронесс:

— Уважаемый Керр, почему вы не говорите своего титула? — начал он.

— Риго! Посмотри на меня! Кто я, кто? И что у меня за титул! Я нелюдь. И отношение к нелюди, да будь я хоть пресветлым князем, здесь одно — от терпимого до полного неприятия. По крайней мере, пока на лацкан значок ученика не повесят. А ещё и зубастая нелюдь, у!

— А если не повесят значок? — заинтересовалась Ирма.

— Могут повесить меня, но надеюсь, до такого не дойдет. Укажут от ворот поворот и отправят за городские стены.

— Но ведь это неправильно, разве ты в чем-нибудь виноват?

— Святая простота! Вы с какого медвежьего угла выползли? Вы хоть историю Тантры с какого-нибудь угла изучали?

— Нет, — услыхал он дружный ответ.

— Четыреста лет назад зеленые орки осадили Ортен, в Тантре шла гражданская война, и зеленухи решили урвать свой кусок. Орда ворвалась в Тантру через окраину северных пустошей, предварительно опрокинув войска Лирия Мерийского и вогнав Мерийское королевство в каменный век. Опустошив Тантру на пятьсот лиг вглубь от границы до срединных провинций, орки подошли к стенам Ортена.

— Керр, а школа магов? Ей же больше полутысячи лет! Разве маги не поддержали оборону? — разволновался Риго, он с интересом слушал исторический ликбез и переживал так, что казалось, будто все происходило с ним.

— Не перебивай, с мысли собьешь! В орде было, по одним хроникам, двести шаманов, по другим — больше трехсот, большая сила даже по нынешним временам! С ходу город взять они не смогли, горожане и маги отбили приступ. Город был взят в осаду, фарватер по Орти был перекрыт, орки затопили по всем проходам баржи с бутовым камнем. Жителям смерть от жажды не грозила — Гремучка не дала засохнуть, но вот голод был реален. Шаманы сделали невозможной координатную привязку для постановки телепортов и врат, и город оказался отрезан от поставки продовольствия даже через порталы. Так вот… — Компания слушала его монолог раскрыв рты и ловя каждое слово. Да, историей дети не избалованы. Хлебнув винца из поясной фляжки и прополоскав пересохшее горло, Андрей продолжил: — Оставшись без продовольствия, ортенийцы столкнулись с голодом. За три месяца в городе были съедены все крысы и вороны. Обезумев от ужаса, матери клали младенцев в зыбки и пускали по течению Орти, в надежде, что добрые люди в низовьях реки подберут и приютят…

Андрей замолчал. На память пришел другой город, окруженный врагами. Город, где миллион жителей своими жизнями отстояли свободу, в голоде, холоде и под постоянными бомбежками и обстрелами. Бабе Поле в сорок третьем было десять, когда их вывезли из Ленинграда по «Дороге Жизни»…

— Керр, не молчи! Интересно же дальше узнать!

— Дальше? А дальше ничего интересного. Половину зыбок перехватывали орки с понтонов. Потом нашли целую кучу детских костей!

— Они их?! — начал в ужасе Риго.

— Да, Риго! — перебил его Андрей. — «Зеленухи» их ели, даже устраивали между собой турниры за нежных человеческих детей. — У него не поднялся язык сказать «за нежную плоть». — Маги также страдали от голода и сильного магического истощения. Несколько десятков учеников умерли от голода и полной отдачи магических сил, ведь они подпитывали собой боевиков на стенах города. Десять тысяч ортенийцев умерло не от ран, голод убил их не хуже ятагана или глефы орка. Будете в Мидлле, можете сходить в «Голодный угол», там музей осады и иллюзограмма. Впечатлений наберетесь по самое не хочу. Город держался год.

— А потом? — опять за всю компанию озвучил Риго.

— А потом пришли эльфы и ударили по лагерю орков с запада, а с севера подступило войско короля Олли Первого Неистового. Олли Первый в пух и прах разбил коалицию лордов Поморья и Белых Баронств, перевешав больше пяти тысяч заговорщиков, всю верхушку мятежников четвертовали. И теперь спешил к Ортену, не опасаясь удара в спину от мятежников. Союзное войско нанесло оркам сокрушительное поражение. Отступающих «зеленух» гнали больше суток, пока у хассов и лошадей хватало сил продолжать погоню. Из стотысячной орды уцелела едва ли десятая часть.

Андрей опять замолчал. То, что творилось здесь четыреста лет назад, не поддавалось никакому описанию. Орки опрокинули наступательные порядки людей и ворвались в ряды эльфов, великолепные стрелки и мечники, они оказались неспособными к бою со слитным строем. Сбитые в каре орки, прикрываясь ростовыми щитами и ощетинившись пятиметровыми пиками, втоптали большую часть войска эльфов в грязь, и казалось, их не остановить… Все висело на волоске. В самый ответственный момент ворота города открылись и на поле боя, под прикрытием щитоносцев, вышли маги Ортена. Таранным ударом «Огненной стены», сотворенной магами, был уничтожен центр порядков орков. Один этот удар унес жизни еще двадцати городских магов, отдавших свои жизни, чтобы напитать заклинание силой. «Стеной» были убиты все вожди и командующие орды. Оставшись без управления, ордынское войско побежало, чем решило свою участь.

— Керр, это ужасно! — По щекам Марики текли слезы.

— А вы думали, почему тут такое нехорошее отношение к нелюди? Особенно зубастой. Это не ваши родимые края, где у всех равные права.

— Керр, выходит, твои далекие предки осаждали Ортен? — ляпнула Ирма и, поняв всю бестактность вопроса, прикрыла ладошкой рот. — Ой! Прости, Керр!

— Нет, Ирма, мои предки как раз, наоборот, держали оборону на стенах города. Они были людьми. Во мне нет орочьей крови. Другая кровь во мне, — спокойно ответил Андрей, в мыслях ставя знаки равенства между Питером и Ортеном и перенося одну действительность в другую. Между тем Андрей не обольщался ролью эльфов во всей осаде города. Прочитав в свое время «Хроники осадного сидения», он составил личное мнение по всем боевым действиям. Если сложить факты, выходило так, что осада оказалась возможной из-за интриг эльфов. Руками орков длинноухие ослабили людей и магическую школу, а потом появились в роли спасителей. Впрочем, не больно тогда помогли Олли I эльфийские лучники и меченосцы. Прекрасно разобравшись с побудительными мотивами длинноухого воинства и Лесных Владык, Олли I поставил эльфов во вторую линию, где они сыграли со своей стратегией роль пушечного мяса. Правда, потом их заслуги превозносили до небес, и пиарщики длинноухих сторицей отработали свой хлеб с маслом, обелив и опушистив лесных выродков, а потерявший половину армии Олли I вынужден был пойти эльфам на уступки в ответ на обещания Владык Леса устроить оборонительный рубеж на северных окраинах Светлых Лесов. Ублюдки! Орки-пехотинцы шли по пустошам, а всадники на варгах и лошадях прошли через окраины леса и не встретили НИ ОДНОЙ стрелы и засеки.

— Керр, как вышло, что после снятия осады в Школу продолжили принимать нелюдей, в том числе орков? — Ирма сложила два и два и захотела узнать правильный ответ. — Насколько я помню из «Кратких записок историка», которые зачитывал мой наставник, в тот период начались массовые погромы и гонения орков. В Тантре власти за убитого орка давали до двадцати серебряных дзангов!

— Хм, интересный вопрос, Ирма! Вы что-нибудь знаете о маге по имени Бахыг Трехпалый? — обратился Андрей ко всей компании. Молодые люди только покачали головами. — Бахыг Трехпалый был серым орком. Серые орки настолько отличаются от «зеленух», что относятся к ним с презрением, как эльфы к людям. К моменту подхода орды к стенам Ортена в городе и пригороде жило больше трех тысяч серых орков. За стенами города скрылось что-то чуть более двух тысяч серых. Серые обороняли город на стенах. Десяток шаманов и девятнадцать учеников Школы из серых отбивали магические атаки шаманов «зеленух». Но как ни защищали серые город и свои семьи, после годового сидения в осаде люди начали переносить свою ненависть на всех «зубастых», серым бросали в глаза, что это их соплеменники уничтожают Ортен. Чтобы реабилитировать доброе имя серых орков, Бахыг предложил ударить в тыл отвернувшимся от стен «зеленухам», причем сам выразил желание выступить «зажигателем» заклинания. В помощь ему добровольно вызвались все ученики-орки и шаманы.

— «Зажигателем»? «Огненная стена» является воплощением стихийной магии огня, или я чего-то не понимаю? — опять выдала умненькая Ирма.

— Стихия огня? Ирмуша, сила удара «Стены» была такой, что центр войска орков перестал существовать, а вместе с ним и вожди, офицеры, маги. Эта «Стеночка» была не просто проявлением стихии огня, — Андрей сбился, подбирая точные слова.

— Не просто стихией? А чем тогда? — не унималась Ирма.

— Бахыг провел ритуал «слияния со стихией», он слился с огнем, дав ему на короткое время волю и разум, а девятнадцать учеников своими жизнями и эманацией смерти напитали его силой. После победы над ордой король Олли в угоду эльфам запретил всяческие упоминания об участии серых орков в сражении под Ортеном. Ни в одной официальной хронике вы не найдете упоминания о Бахыге Трехпалом и его вкладе в победу союзного войска. Эльфы постарались уничтожить всякую память об этом событии и самом ритуале. Так вот! Да только Школьный совет ничего не забыл и, вопреки воле монарха, оставил прежние правила. Любой одаренный мог пройти испытания. Любой! В дополнение к старым правилам Свободной Гильдии магов вменялось защищать и оберегать от посягательств учеников-нелюдей. Из-за своего решения ректор Олмар лишился дворянства и титулов, королевских наград и милостей, но правила не изменились. С другой стороны, Школа получила три тысячи полновесных золотых звондов на проведение ремонтов и найма новых преподавателей. Интересно, да? Лично я считаю, что это была многоходовая политическая игра, где в конечном итоге эльфам нарисовали кукиш.

— Браво! Вы поразили меня, молодой человек!

За рассказом их маленькая компания разбилась на пары, Риго приобнял за талию блондиночку Марику, а ручка Ирмы по-хозяйски обвила левую руку Андрея. Шагая по широкому тротуару и увлеченно слушая излагаемую Андреем историю, никто не заметил человека в синей мантии преподавателя, вот уже несколько минут идущего следом и внимательно прислушивавшегося к разговору. Андрей чуть не подскочил на месте, так неожиданно, словно выстрел, прозвучали слова сзади, правая рука дернулась к мечу, схватив пустоту. Меч остался в сундуке съемного номера. Тяжело-то как, когда нет охранной «паутинки» и окружающее пространство остается безнадзорным, слух, как и обоняние, он понизил, не хватало получить головную боль от городского шума.

Говоривший догнал их группку и пошел рядом, давая молодым людям осмотреть себя. Под синей мантией преподавателя Школы скрывался мужчина лет сорока от роду. Среднего роста, с правильным овалом лица, тонким аристократическим носом и умными карими глазами. Пшеничного цвета волосы были схвачены на затылке шелковым шнурком. Пристроившись рядом с молодыми людьми, он с любопытством оглядел их, остановив свой взгляд на Андрее.

— Поразительно, никогда не думал, что кто-то будет интересоваться причинно-следственными связями между осадным сидением и приемом новых учеников в Школу. Только вы, молодой человек, забыли упомянуть, что эльфы выразили протест ректору Олмару, и вот уже больше четырехсот лет в нашу Школу дети Владык Леса не желают поступать, изредка направляя сюда практикантов.

— А как же Снежные Рау? Снежные эльфы с удовольствием учатся в Ортенской Школе, — спросила Ирма, под влиянием момента плотней прижавшись к Андрею. И не сказать, что тому это не нравилось.

— Снежные Рау, молодая леди, находятся в состоянии перманентного конфликта со своими лесными собратьями. Сколько тысяч лет тлеет их вражда, порой разгораясь до войн, никто не знает.

— Пять, — тихо прошептал Андрей, который знал причину войн и конфликтов Рау и Владык Леса. Карегар рассказал. Андрей помнил, какой ненавистью к Владыкам Леса светились глаза его приемного отца. Снежные Рау и Рассветный Клан преподносились им как преданные и надежные союзники и друзья, в целом белые и пушистые, правда, обильно политые грязью злопамятными лесными собратьями. Ненависть к Владыкам Леса передалась и ему самому. Память крови, как говорил Карегар.

— Пять? — расслышал преподаватель. — Становится все интересней! Желаю вам, молодые люди, удачно пройти испытание и буду рад видеть вас на кафедре истории магии Иланты. Особенно вас, — он кивнул на Андрея. — Надеюсь, вы расскажете мне, откуда такие сведения и что явилось причиной войны между племенами эльфов. Забыл представиться. Профессор Тимур тэг гралл Виман. Извините, пора!

Профессор кивнул им головой и бочком проскользнул в неприметный проулок между домами.

Ага, держи карман шире, буду я тебе историю Иланты рассказывать. Работай с первоисточниками. Занимайся археологией, профессор. Впрочем, сейчас Андрей ни за что не ручался. Может, и расскажет. Понравился ему профессор Тимур. Нормальный мужик. Только ещё поступить надо.

Многоголосый шум, который они слышали уже пару минут, становился все громче, и вот их компания вышла к широкой площади, гам накрыл всех четверых с головой. Тысячи молодых людей и представителей других рас вместе с родителями и родственниками скопились на этом, вымощенном белым мрамором пятачке земли. В середине площади, возносясь в небо на сотню саженей, стояла белоснежная стела. Верхушку стелы украшала пятиметровая хрустальная звезда. Звезда мерцала нежно-розовым светом, отсчитывая минуты до открытия ворот в стене, ограждающей громадный школьный комплекс, состоящий из нескольких десятков зданий, парков, магического полигона и семи факультетских башен. Эдакий еще один город в городе.

Сама школьная стена заслуживала отдельного описания. Выложенная из разноцветного мрамора, напоминавшая радугу и возвышавшаяся на два десятка саженей, она создавала впечатление легкости и воздушности. К площади перед стеной выходило двое врат, обшитых белыми и черными металлическими листами, сложенными, словно чешуя дракона. Надвратные башни, наоборот, создавали впечатление массивности и прочности, показывая, что стена является крепостным сооружением, являющимся вторым рубежом обороны в случае взятия стен Подола.

Белые и черные врата символизировали направления магии, темную и светлую. Школа обучала неофитов разных направлений. Вплоть до некромантов. В анналы истории магии Иланты вошел маг гралл Ильмор — белый некромант. Кто бы мог подумать. Светлый маг и некромант! Случается и такое. Были и противоположные случаи. Гралл Аллой Темный прославился как маг жизни.

Впрочем, разделение Искусства магии на светлое и темное направления активно оспаривалось многими маститыми магами, утверждавшими, что нет темной и светлой сил. Мана и магическое поле однородны. Темный и светлый полюса придают им маги путем преобразования маны через заклинания, заговоры и магические ритуалы. Сам Андрей активно поддерживал данную теорию, иначе, как можно было объяснить, что ему одинаково легко давались светлые и темные плетения заклинаний. Разделяло светлую и темную магию не что иное, как точка и направление приложения конечного итога заклинания. Тот же некромант мог направить свою силу на выздоровление смертельно больного человека, а светлый маг жизни убить, заставив постареть за пару минут. Вот и разберись, где свет, а где тьма!

Народу на площади меж тем прибывало. Компания Андрея, посовещавшись меж собой, решила в толпу не лезть, а подождать, пока схлынет основной наплыв соискателей ученических мантий, только потом выдвигаться к школьным воротам. Судя по тому, что ещё несколько десятков человек остались стоять или сидеть на лавках у края площади, они также избрали эту тактику. Врата будут открыты до пяти часов пополудни, времени телега и маленькая арба, как говорят здесь.

— Керр! Смотри! — Андрей почувствовал, как ему в бок впился острый локоток Ирмы. — Правее! Снежные Рау! Правда, красавцы!

И эта туда же, даже глазки закатила и дышит с придыханием. Андрею захотелось сплюнуть.

Рядом с ними остановилась целая делегация Снежных эльфов. Главу делегации Рау возглавлял широкоплечий, что не характерно для эльфов, мужчина. Он, словно ледокол, возвышался над молодежью и телохранителями, исполнявшими роль сопровождающих лиц. Снежно-серебристые волосы Рау были перехвачены черными лентами, толстая коса воина спускалась ниже пояса. Свободно спадающие волосы эльфиек закрывали плечи и спины до самой талии, парни щеголяли с двумя косами новиков и учеников. Телохранители-сопровождающие скрыли свои секреты под накидками и капюшонами, чай, нечего смотреть на боевые прически-косы с множеством режущих и колющих серпиков, игл и амулетов. Удар такой косы по незащищенному лицу гарантированно мог лишить зрения. А своим телом и дополнительным оружием воины-Рау пользоваться умели. И все неприлично красивы. Описания, почерпнутые Андреем в книгах, ещё на Земле, ничуть не грешили против истины. Горды, прекрасны, надменны, в глазах светится превосходство, приправленное толикой презрения к короткоживущим. Ледышки, как их за глаза называют.

Рау буквально излучали силу и уверенность, казалось, что они не на испытания явились, а так, погулять вышли. Ауры эльфов сверкали, как драгоценные камни, наполненные внутренним светом, затмевая блеклые свечения аур расположившихся рядом людей.

Вот суки. Корчат из себя невесть что. Супермены хреновы. Андрей специально нагонял на себя злость. Нахватались у лесных родственничков высокомерия. У-у, как его зацепило! А остальные глаз оторвать не могут. Надо поправить положение…

Ледяные изваяния. Безмолвные в своем великолепии. Ну-ну, это мы знаем, проходили. С ледышками будем бороться космическим холодом. Андрей напустил на себя самый надменный вид, какой мог представить, расправил плечи, поднял подбородок и с непробиваемым превосходством в глазах осмотрел делегацию Ледышек. Посмотрел так, как смотрят на муравьев, ползающих под ногами. Оп-па! Как проняло-то некоторых! Охранники аж дышать перестали, видимо, дыхание в зобу сперло. Вай-вай, что творится на свете, а вы не такие ледышки, как про вас говорят! Ауры полыхают гневом. Глянь, некоторые сейчас закипят, а на паре барышень можно картошку жарить. Не нравится, когда вас вашим же оружием бьют, учитесь терпеть. Союзнички.

Главный Рау, уловив молчаливое возмущение и праведный гнев сопровождаемой им в школу молодежи, огляделся вокруг, выискивая причину волнения подшефных. Так, главное, не убирать холод и выражение превосходства на морде лица, на ауре, наоборот, убрать пару щитов воли и добавить мощи — пусть боятся. Похоже, переборщил, эк как заволновались. На Андрея напала веселая бесшабашность, второй раз за день нарываться на неприятности! А и хрен с ними! Никто не смеет смотреть на него и его друзей, как на пустое место! Эк как, уже друзей! Взял троицу под крылышко, однако! И где, интересно, та черепаха, что еще совсем недавно пряталась за толстенным панцирем и боязнью окружающих? Сдохла, почила в бозе на улицах свободного города. Надоело черепахе выдавать себя за пустое место, то-то папа Карегар будет бушевать, забыты наставления: «Будь тише. Не лезь на рожон! Береги честь и достоинство!» и прочая и прочая. «Впрочем, поступай, как велит тебе сердце…» А сердце велит… Или опять линька? Рано, не должна вроде еще начинаться и кожа не зудит…

Да что творится на свете белом, очнись, Ирма?! А что это ты глазки по золотому звонду сделала. Большие глазки, эльфы обзавидуются! Сюда большой эльф идет? Да неужели!

Андрей спиной ощутил прикосновение сканирующего плетения. Та-ак! Так мы не договаривались! Мысленный щелчок по чужому заклинанию — и чувство взгляда исчезло. Вместо этого появилось чувство чужого присутствия за спиной. Ирма, Марика! Придержите глаза, из орбит вылезут! Риго, рот закрой! Рты можно закрыть, не то вороны гнезда совьют!

— Молодой человек, не скажете, чем мы вызвали такое неудовольствие с вашей стороны? — услыхал Андрей мягкий баритон от остановившегося в двух шагах за спиной главного Рау, в голосе эльфа проскользнула издевка. «Молодой человек…» Сразу намекает, что не будет говорить как с равным. А и не надо! С такой же позиции можно и отвечать, ничего ты мне не сделаешь! Андрей не любил снобов, будем проще, проявим чуточку вежливости, представимся…

— Меня зовут Керр! Если хотите полностью, Керровитарр! С кем честь имею?

Андрей повернулся к Рау и склонил голову в приветствии, только льда в словах было столько, что можно было повторно заморозить Антарктику и ещё на пару добрых айсбергов бы хватило. А шпилечка долетела до адресата, как губки-то скривил. Переваривает. Вот ведь как, привык, что перед тобой на задних лапках ходят, а тут невоспитанным дядькой выставляют. Воспитанные люди и эльфы представляются вначале! А что это ты так на глаза уставился? Не видел глаз без белка? Выходит, не видел! А клыков бояться не стоит, не вампир, хотя антураж создают! Под маской надменного урода есть нормальное лицо, не ожидал! Дядя, да ты дыши, дыши, астматики мне тут не нужны. Отдышался, родимый. Что скажешь?

— Эн гралл Виломиэль, граф Старо, доверенный совета князей Рау! Так чем же мы вам не угодили?

Всё. Уже боюсь!

— А зачем вы это хотите знать? — Старая добрая Одесса-мама, вопросом на вопрос. Рау! Виломиэль! Дышать не забывай! Спокойней надо, спокойней! Может, ему кого на помощь позвать?

Рау совсем поплохело. Где, скажите, где ледяное самообладание? Вид, как у карася, хлопающего жабрами на льду, а длинноухие ребятки за его спиной напоминают вобл — так вытянулись лица. Андрей улыбнулся уголком рта, проняло бедняг. Никакого почтения, даже невозмутимые бодигарды глазами лупают, впечатляются. Где то преклонение перед бессмертными, их грацией и красотой? Нет слепого обожания! Ирма цветом лица напоминает помидор. Созрела девка, как пить дать, созрела. То глаза по десять звондов, то язык вот-вот проглотит. Не то смех сдерживает, не то подавилась чем. Иди, милая, к Риго и Марике, придержи дом за углом, чтоб он от тряски не упал! О! Рау отдышался, щаз-з что-нибудь скажет!

— Вы специально провоцируете нас? — выдал наконец Виломиэль.

— Да, — не стал кривить душой Андрей. — Не люблю, понимаете, когда на меня смотрят, как на пустое место. Зверею, — Андрей улыбнулся, как улыбался совсем недавно северным викингам, сделав острыми все тридцать два зуба. Эльф попятился. — Маленький вам совет. Будьте проще и люди к вам потянутся. Что ни говори, но вы приехали в Ортен со своей молодежью с целью обучения в Школе, а не ортенийцы к вам, в горы. Именно вашим детям жить тут пять лет! Свое высокомерие, презрение к людям и снобизм оставляйте за порогом своего дома, а не тащите с собой! Ненавижу снобов. — Точно, черепаха умерла и протухла. Точно линька. — И радуйтесь, что вы не Лесные придурки, этих я сразу ниже полового плинтуса опускаю, ненавижу… С таким настроем нечего вам тут делать. С полгода ученики повосторгаются эльфийской красотой, а потом начнут гадить снобам. Вам это надо? А теперь извините, моя дама не любит долго ждать. Честь имею!

Рау открывал и закрывал рот, с шумом выпускал сквозь зубы воздух. Группка молодежи за его спиной напоминала китайских болванчиков, качая головами и протяжно вздыхая, даже телохранители потеряли невозмутимость, выпучив глаза и раскрыв рты. Вай-вай, всего одно порицание, а эффект как от холодного ушата воды размером с цистерну.

Андрей элегантно поклонился, сказывались занятия танцами, вложив в поклон все свое достоинство и невозмутимость. Да-да, сарказм здесь неуместен. Глянул на эльфиек и, щелкнув каблуками, степенно удалился за угол дома.

Зайдя за угол расположенного у площади дома, Андрей поискал глазами своих подопечных. Взятая под крылышко компания, прислонившись к стене дома и придерживая друг друга за бока, тряслась от смеха. Быстро они излечились от эльфопочитания, даже большеглазая Ирма!

Ирма бросилась к нему в объятия. Столько восторга и обожания в ее глазах! Эльфы уже забыты и похоронены!

— Как ты их! А он… а они!.. Крхм… — пыталась сказать, глотая слова и окончания за очередным приступом смеха, Ирма.

Смешно им. Рау и правда выглядели смешными, получив урок хороших манер от Андрея, но это был урок для Рау. Достойных представителей своей расы и в целом неплохих парней, отгородившихся от людей за масками высокомерия. Стоило поставить их на место и привести в чувство, как за масками открылись нормальные человеческие лица.

Надо поставить ребят на место, вернуть с небес на землю. Под пристальным взглядом Андрея они перестали смеяться и вытянулись во фрунт. Прям как новобранцы перед старым десятником.

— Что за смех и где шуты? — подошел к компании Андрей. — Я что-то смешное Ледышкам говорил?

Непонимание в глазах.

— Примите мой разговор с графом Старо как урок, который вам, троим, необходимо выучить, дабы не попасть в такое же неловкое положение! Рау возвели себя в ранг высших существ, за что и получили. Пусть их теперь не удивляют плевки в спину. Как так, мы такие прекрасные, а нас не любят? За вот такое отношение и не любят! Вам все понятно? Хотите стать такими же? Вперед! Вон сколько примера перед глазами, — Андрей указал рукой на высокородных дворян, в окружении челяди стоявших на площади и каждый раз занюхивающих свои надушенные платочки, если мимо них проходил крестьянин или мастеровой. Приближение орка или полукровки вызывало у них целый приступ астмы. — Какие красавцы и красавицы, смотрите, что вы не смотрите? — распалялся он. — Сами собой ничего не представляют, нули без палочки, за душой только имя мамочки или папочки с высоким титулом, а сами даже задницу подтереть не могут! Половина уже забыла, с какой стороны за меч браться! И это служивое сословие! Позор! Любой мастеровой знает и умеет больше. Оставь мужика одного в лесу, и он выживет, а такой высокородный загнется через пару часов. Смотрите, как кулачки занюхивают, как же, простолюдин потом воняет, забыли, что составляет основу их богатства!

Попавший в глаза солнечный зайчик, отразившийся от чьего-то натертого до блеска доспеха, заставил на пару секунд зажмуриться и прервать монолог. Андрей заметил, как оторвалась от него Ирма и, отойдя на пару шагов, с ужасом, сменившим такой недавний восторг, смотрит на него. Неужто он такой страшный? Риго и Марика стояли, прижавшись друг к другу, и молча внимали пламенной речи Андрея, изредка хлопая глазами и сглатывая слюну. Несколько человек, дворян, горожан, пара купцов и крестьян, остановились рядом. Интересно послушать? Ню-ню, не обижайтесь на правду.

— И какая основа богатства у высокородной знати? — задал вопрос пожилой мужчина в строгом камзоле с расклешенными рукавами, длинным мизекордом у пояса и дубовой, инкрустированной серебром тростью в правой руке. Мужчина был недалеко от компании Андрея, когда тот сцепился с Рау, и сейчас с интересом слушал новые нравоучения.

— Простые сервы и мастеровые мужики — вот их главное богатство! Люди, которые производят товары, выращивают хлеб, добывают руду и куют железо! Обслуживают дворян, обстирывают, кормят, обшивают-одевают. Любой владетельский кошелек наполняется только итогом труда этих людей. Вырастили зерно, смололи, продали и получили прибыль — деньги на прокорм хозяину. А хозяин относится к крестьянину, как к быдлу. Серв для такого тягловый скот да и только. Смотрите, если у мужиков убрать такого хозяйчика, то они только жить будут лучше, а если у хозяйчика забрать мужиков? Вот и держат многие из князьев, графьев и прочих личные дружины, нужные не сколько в защите земли от злобных соседей, а для держания простолюдинов в страхе и повиновении. Да, иногда дружины защищают своих хозяев от восставших бедняков, но это уж как они до того старались, обдирая последних как липку, право, какие мелочи. Хороший землевладелец в первую голову мужика на землю ставит, у него мужик, как дуб — не выкорчевать! Крепкий мужик, крепкий хозяин. Такой мужик чужому дружиннику сам дубиной голову проломит, чтоб не лез, ворог, в хозяйские земли. Понятно?

Андрей навис над Ирмой, Марикой и Риго, как медведь гризли над добычей, представительный мужчина одобрительно хмыкнул и выдал подзатыльник молодому парню, как две капли похожему на него самого: «Понял? Слушай. Учись». Троица дружно закивала головами. Вот и хорошо! Понятливые вы мои! Остается надеяться, что, став магами, не превратитесь в недосягаемых небожителей, свысока смотрящих на простых смертных.

Тихий шелест заставил Андрея оглянуться. За углом дома мелькнул белый плащ одного из эльфов-телохранителей. Ясненько, подслушал и побежал докладывать!

«Да у меня талант наживать недругов, — подумал Андрей. Целая стая мурашек от неприятного предчувствия пробежала вдоль позвоночника. — Рау сейчас, наверное, обдумывают планы страшной мести для зубастой выскочки».

Пока эльф не удалился на достаточное расстояние, Андрей подвесил на его плащ плетение «слухач» и не прогадал. Энергии магического плетения хватило на пару минут, но за это время он услыхал пару интересных фраз.

— Наставник, вы оставите слова этого ублюдка без ответа? — донес до него «слухач» очаровательный женский голосок.

— Да, Мелима, оставлю! Хороший урок для меня и вас. Запомните его и постарайтесь не повторять наших ошибок, — донеслось голосом Виломиэля.

— Но он оскорбил нас! — кто-то из молодых.

— Вистамэль!!! Ты в сегодняшнем пуле самый умный, но несешь ересь! Скажи, где звучало хоть одно оскорбление? Он спровоцировал нас на гнев, ошарашив своим презрением и высокомерием, втоптал в грязь, как насекомых, но сделал это, почувствовав наше отношение к себе! Очень страшный противник, не так ли? Не находите, что мы получили удар от «зеркального щита»? Мне лично не понравилось, очень не понравилось. Поняли теперь его чувства и окружающих? — обратился Виломиэль к молодым Рау. Молодец! Вычленил главное! Тишина. По всей вероятности, кивают учителю.

— Господин! — а вот и бодигард с докладом. — Наш подопечный, Керровитарр, — надо же, запомнили! — преподает урок своим друзьям!

Какой объективный телохранитель, действительно раздаю уроки. Бесплатно раздаю. Наняться, что ли, репетитором?

— Говори! — Виломиэль, нельзя столько интереса вкладывать в одно слово! Как тебя, оказывается, произошедшее проняло. — Мы все внимание!

— Господин, смесок осадил своих друзей за смех над вами!

— Похвально. Только осадил за смех?

— Нет, не только. Я все записал на кристалл, попозже можно просмотреть. Довольно интересно. — Бодигард помолчал. — И поучительно.

— Заметили, какая у него аура? И лесовиков он ненавидит. Сильно ненавидит! — какой все-таки приятный голос у Мелимы. Надо с хозяйкой голоса попозже познакомиться, если по адресу не пошлет, интересная девчонка.

Тихий писк. Кончился магический заряд на ткани плаща телохранителя, голоса пропали.

— ? — Андрей очнулся от подслушивания.

— Разрешите представиться? — перед ним со своим сыном стоял давешний обладатель инкрустированной трости. Андрей только кивнул в ответ. — Микаэл тэг Сото, граф Сото к вашим услугам, — граф подтолкнул в спину дитятю. — Тимур тэг Сото, мой сын.

Дитятя мило, совсем по-детски, покраснел и с укоризной посмотрел на отца. Пришло время удивляться Андрею. Твою мать! За кого его принимают?

Граф представляет ему своего сына, мля-а, нет слов — сплошные маты. Мальчик, по всей видимости, наследник, а кому представляют наследников? Правильно, тому, чей титул или звание выше! Как девчонки застреляли глазками — на Тимура, на Андрея. Понять не могут, в чем подвох? Хотя его рейтинг в глазах девчонок, да что греха таить, в глазах Риго и его самого поднялся еще на пару десятков пунктов. Знают, милочки, тонкости протокола, лучше Андрея знают, родились дворянками, а там с кровью матери или с материнским молоком впитали. Вот только, обращаясь выше, ищут подвох, не понимают графа — как это граф первым нелюдю представился? Сам! Андрей и сам не понимал. Сегодняшний день принес ему столько впечатлений, сколько не принес ни один день за весь прошедший год. Андрею казалось, что ещё парочка подобных сюрпризов — и он разучится удивляться.

— Леди, можно я на пару минут лишу вас общества вашего кавалера? — Микаэл заговорщицки подмигнул баронессам и за локоток отвел ошалевшего Андрея в сторону, баронессам осталось только хватать ртами воздух. Похоже, для них этот день тоже явился днем сюрпризов и неожиданных открытий!

— Керровитарр, лучше коротко и без титулов — Керр, — Андрей, как равному, поздно гнуть спину, с легким кивком, поклонился графу Микаэлу, следует быть вежливым и засунуть раздражение от начавшейся линьки куда поглубже, назревает интересный разговор. Жест не укрылся от внимания графа, вызвав лишь только понимающую ухмылку и подтвердив определенные заключения, сделанные графом ранее. — Граф. Давайте без политесов и разных экивоков. Вы человек серьезный и, как я вижу, у вас ко мне есть какое-то дело. Подозреваю, что дело касается вашего сына. Не так ли?

— Приятно встретить умного человека, — граф поднял вверх руки, наткнувшись взглядом на сведенные брови Андрея. — Хорошо! Хорошо, будем без политесов. Вы правы, дело касается Тимура.

— Так в чем проблема?

— В Тимуре и во мне. Тимур не приспособлен к самостоятельной жизни, а я не готов оставить его одного, как он сам желает.

— Ищете компромисс? — Андрей скептически улыбнулся. Будут навязывать ещё одного подопечного. К бабке не ходи.

— Уже нашел. Керр, присмотри за ним, очень прошу! Я понимаю, невозможно его оградить от всего на свете, и Тимур должен набивать собственные шишки в жизни. Просто как отцу мне будет спокойней, когда хоть кто-то приглядит за ним, укажет на ошибку и направит на правильную дорогу. В Ортене я чужой человек, видя и слыша твой разговор с Рау, да и позднее с друзьями и со мной, я сделал вывод, что тебе можно доверять и положиться на твое слово, — Микаэл выговорил все это на одном дыхании и с мольбой принялся буравить взглядом Андрея. Артист! А как на жалость давит. Того и гляди по щеке побежит скупая мужская слеза. Психолог хренов.

— Граф, я понимаю ваше беспокойство, но будем откровенны. Оно мне надо? Взял уже троих цыплят под крыло, а вы мне еще заботы хотите подкинуть! Просто так — за здорово живешь! И решение ваше мне не нравится. Вы внимательно меня рассмотрели? Или у вас болезнь глаз? Попросите сына, и он подробно опишет мою внешность.

— На глаза не жалуюсь. Внимательно рассмотрел. Птицу видно по полету, — отмахнулся граф Сото.

— И вас не смущает, что я нелюдь? — не мог поверить Андрей. — И в роли какой птицы я летаю? Только честно.

— Тэг Керровитарр. — Вот те на, заявка в лоб. — Свой спектакль можете показывать детям, а я буду в роли старого театрального критика. На мой, м-м-м, неискушенный взгляд, вас выдали несколько вещей: прямая спина и ровная осанка — это раз, правильная речь, без ыканий и аканий, с такими словами, о которых сервы и не слышали, — это два. Умение держать себя на равных с представителями других рас — три. Плавные и скупые движения — четыре. Знание основ ведения хозяйства, а может, и управления имением или вотчинными землями — пять. Ваши зубы и нечеловечьи глаза, тэг Керр, для меня не играют роли. Я вижу молодого человека, получившего отличное образование. — Граф, не так громко, люди прислушиваются и начинают коситься… — Уровень которого, я думаю, может переплюнуть не каждый князь или герцог. — Да здравствует десять классов средней школы и наставления Яги и Карегара! Профессура отдыхает! Ладно-ладно, опыт управления имеется, что есть, то есть, да еще мама экономист. — Короткий анализ всех факторов и ваших действий дает поразительный вывод. — Вся молодая гоп-компания бочком-бочком придвинулась поближе, испытывая жгучий интерес к разговору. — Вы не тот, за кого пытаетесь себя выдавать. Не знаю причин, из-за которых у вас, тэг Керр, изменился облик, но по происхождению ВЫ, по совокупным признакам, стоите никак не ниже герцогского трона.

Пожалуй, огрей граф Андрея по лбу кувалдой или урони ему на ногу двухпудовую гирю, эффект был бы намного меньше. Граф, граф, тебе бы в Министерстве финансов работать, аналитиком по долгосрочным прогнозам. Со стороны Андрей напоминал Рау, эн гралла Виломиэля графа Старо пятнадцать минут назад. Глаза, выпрыгивающие из орбит, открытый рот — карась на берегу да и только. Записали в герцоги, ну ни… себе… чего. Высокородный мутант! Далее последует логический вывод — юный герцог баловался с магией, возможно запретной, и добаловался до печальных результатов. Зубки, клыки, синие глазки и голова, обсыпанная пеплом седины, такова участь забредших в запретные области искусства. Андрей представил себе наяву, куда могут завести графа подобные рассуждения, и поежился. Между лопатками поселилась холодная льдинка, сигнализируя о том, что он стал объектом пристального внимания окружающих. О, мама миа! Все в радиусе двадцати метров уставились на него. Молодые барышни готовы в нем глазами дырку просверлить. Та-ак, взять себя в руки. Закрыть рот и глубоко вдохнуть. Медленный выдох. Хрен вам и зеленый огурец! Герцог он или где? Пусть и липовый герцог, хе-хе. Полное спокойствие.

Микаэл внимательно наблюдал за молодым человеком, осталось дождаться результата от произнесенной им речи, дать тому прийти в себя. За свою долгую жизнь он повидал многое, и его не мог смутить нечеловеческий облик оппонента.

Парень держался и говорил так, что версия о благородном происхождении просто напрашивалась сама собой, только разговор с Рау никак в нее не вписывался. Микаэл видел, как окаменело в тот момент лицо Керровитарра, и на нем появилось т-а-акое превосходство над остальными, эльфами в том числе, словно Керровитарр смотрел с балкона дворца на копошащихся в пыли кур. Убойный взгляд синих глаз, и «ледышки» «поплыли». Нет и еще раз нет, такому благородных не обучают! Вот высокородных да!

Микаэл лишь удивился — высокородный маскируется под мелкого дворянина, если не того хуже — под простолюдина. Но если принять версию о магическом происхождении экзотической внешности, которой обладал молодой человек, появившейся в результате неудачного эксперимента, то… То понятно, почему тот стал изгоем высшего общества. А сейчас ему, Микаэлу, представился хороший шанс пусть не пристроить Тимура рядом с власть предержащим человеком, высокородные бывшими не бывают, то хотя бы оставить сына под опекой высокородного, а там чем Тарг не шутит.

Граф очень любил своего единственного наследника, пять дочерей и поздний, но такой долгожданный мальчик, он был для него лучом солнца, а когда Тимуру было три года, к ним в имение заехал бродячий маг. Маг, по просьбе графа, осмотрел мальца и вынес вердикт — у мальчика есть магический дар с очень хорошим потенциалом, правда, не сказал, с какой стихией сможет работать Тимур, отговорившись, что он не «видящий» и цветов стихий не различает. С той поры большая часть средств, собираемых графом в виде налогов со своего небольшого графства, затерянного в глухом углу Тантры, баронства крупней бывают, шли на обучение сына. За своей заботой Микаэл упустил момент воинского воспитания Тимура, и мальчик не мог похвастать воинскими талантами, отдавая предпочтение книгам.

В четырнадцать лет, вымахав выше отца и раздавшись не по годам в плечах, Тимур продолжал оставаться спокойным и стеснительным мальчишкой. В то время, когда его сверстники вовсю начинали щупать служанок и уединяться с ними в укромных уголках, Тимур уединялся в тихих комнатах с книгой в руке. Год назад он заявил отцу, что будет готовиться к обучению в Ортенской Школе Магии. Никакие уговоры, посулы и обещания не смогли изменить решения сына. Несмотря ни на что, Микаэл в душе порадовался его решению. Тимур проявил недюжинное упорство и силу характера. Все увещевания матери он игнорировал, продолжая упорно заниматься и изводя репетиторов своими вопросами, но один нюанс беспокоил графа все сильнее и сильнее. Тимур за жизнью книжной ничего не знал о жизни настоящей. В реальной жизни все намного проще и настолько же сложнее. Из окна кареты Тимур смотрел на открывающийся мир с щенячьим восторгом, поглощая взором красоты, не замечая пыли и грязи внизу и наносной пакости на поверхности, он первый раз вырвался за пределы родного графства. Наблюдая за сыном, граф утвердился в своем решении найти ему защитника хотя бы на первый семестр, а там мальчик и сам оботрется среди окружающих. И вот он отличный шанс! Молодой, побитый жизнью, знающий себе цену (не каждый, о-о, далеко не каждый решит дать укорот эльфам), молодой человек из высокородных, может оказаться тем якорем, который не даст утонуть кораблю Тимура в океане жизненных проблем.

Решив действовать прямо и предельно откровенно, не допуская фальши и обмана (высокородный может легко все определить), граф привлек внимание оного. После короткой церемонии представления, отведя Керровитарра в сторону, граф раскрыл свои карты и результаты наблюдения. Стоило посмотреть на лицо Керра: какая гамма чувств и как он моментально с ними справляется! Зырк-зырк по сторонам, и вот маска беспристрастности легла на лицо молодого человека. Дыхание выровнялось, от удивления не осталось и следа. Граф позавидовал самообладанию и выдержке Керра и поаплодировал его наставникам, так воспитать — надо приложить большие усилия!

Андрей мысленно сосчитал до пяти, взвесил все в голове, куда ни кинь — всюду клин, три «цыпленка» есть, добавим четвертого, и уже спокойно обратился к графу:

— Граф, вы всегда так прямолинейны или только по праздникам? Осторожнее надо со словами. — Граф поник головой, в глазах огонек беспокойства, что будет? — Считайте, что уговорили. Присмотрю за вашим наследником. Только объясните ему сразу. Скажу «стоять», и он должен замереть столбиком, скажу прыгать в окно, он может спросить только «в какое?» — Граф расцвел, как роза поутру, много ли надо человеку для счастья? — Тэг Микаэл, не надейтесь только, что я буду, как наседка, квохтать над вашим недорослем, у меня могут быть свои планы, но в обиду пару-тройку месяцев постараюсь его не давать. Если меня самого не обидят с таким видом в фас. Я сказал!

— Как скажете. — Граф низко поклонился. — Не буду скрывать, я очень рад вашему решению! Пойдемте.

Андрей тяжело вздохнул и направился следом за графом, нарушая все правила этикета — первым идет обладатель более высокого титула. Ну и фиг с ним. Граф переварит, поддержит, так сказать, игру.

«Ну точно цыплята!» — весело подумал Андрей, глядя на жавшуюся друг к другу компанию. Сын графа, Тимур, органично вписался в ряды его подопечных, создав второй полюс, в противовес худому и нескладному Риго. Андрей уже представлял, как будут их называть. Клички «Худой» и «Толстый» надолго прилипнут к ним, пока они не заработают другие прозвища. Девчонки пристроились по обе стороны от Андрея, открывшегося им с разных сторон. Они видели, как граф прогнул спину, и сделали определенные выводы. Ирма озорно поблескивала глазками, постреливая ими на Андрея и ревниво поглядывая на Марику, намекая, что это она первая отхватила этот трофей и не намерена выпускать его из рук. Андрей мысленно ухмыльнулся — дружба дружбой, а табачок врозь.

Они шли по направлению к ближайшим школьным воротам. Впереди Андрей, под руки с баронессами. Риго и Тимур пристроились в кильватере, граф Микаэл постукивал тростью по беломраморной мостовой чуть в стороне. Навстречу начали попадаться первые неудачники, многие не скрывали слез. Сопровождающие дворян челядины опускали взгляды в землю, нервно поджимая губы, родственники и друзья неудачников пытались неуклюже подбодрить расклеенных неудачей. Простолюдины вели себя не в пример достойней и проще. Ну не поступил, ну и ладно. Жил без магии и дальше проживу, тем паче есть, куда руки приложить. Не пропаду!

— Не тряситесь, я с вами! Прорвемся! — подбодрил Андрей оробевших ребят, граф улыбнулся уголками губ. Срочно надо что-то предпринять, Марика вон с лица сошла, побелела как полотно. Волноваться вредно, испытано на себе, аппетит пропадает или, наоборот, хочется слона сожрать, а девушкам надо блюсти талию и бедра. Это во рту булочка две минуты держится, а на бедрах два месяца. Может…

— Станцуем? Двигаемся в ритме оркской ругги, ступнями и ладонями отбиваем такт.

Не поняли? Поможем, не захотят — заставим. Признали командиром — терпите, поздно вякать.

Он остановился, остальные встали рядом, и парой движений изобразил ритмичный боевой оркский танец.

— Ритм простой. Смотрим на меня и повторяем. Марика, Ирма! Вам что, особое приглашение нужно? Считаю… и-и-и раз. Пошла правая нога, притоп. Приставили левую, притоп. Руки скрещиваем на груди. Слышите, бьют боевые тамтамы и полковые набаты? Правая нога — шаг в сторону, притоп, левая, притоп, разводим руки. Пошли по кругу. Полунаклон. Вы — «Белые щиты» тяжелой латной пехоты серых орков! Сомкнули строй, пикинеры — во фронт, сбили щиты! Наш девиз? Не слышу! — Андрей повернулся к «цыплятам». Недоумение на лицах: то танцевать заставляет, то девизы кричать, знать бы какие. Граф одобряюще моргнул глазами, понял задумку Андрея: сбить молодых людей как боевое звено, дать стимул и уверенность — и на «баррикады», а в этом деле, на первом этапе, нет ничего лучше, чем общая цель и объединяющий девиз. Цель — школьные врата, девиз…

— «Нет невозможного»! НУ!

— Нет невозможного! — рявкнули «цыплята» в четыре глотки.

— Громче!

— НЕТ НЕВОЗМОЖНОГО!!! — Черлидеры в действии. Помпонов не хватает.

Казалось, вся площадь посмотрела на безумную четверку и их предводителя. Многие смотрели осуждающе, пара человек покрутили у висков, благородные и высокородные поморщились, глупцы и индюки, но были и те, кто ободряюще улыбнулся и, поддерживая молодых, похлопал в ладоши. От широкой улыбки графа можно было ослепнуть. Мандраж перед воротами школы сковывал многих, но такой способ борьбы со страхом все видели впервые.

— Ну вот! С вами можно крепости брать! Что нам какие-то ворота! В атаку! Ур-ра! — Андрей изобразил взмах мечом и быстрым шагом направился к белым вратам.

— Ур-ра! — с дружным смехом и шутками Ирма, Марика, Тимур и Риго двинулись за ним. Другое дело! Раскрасневшиеся лица, улыбки, сверкающие глаза и задор. Страх почил в бозе. Аминь.

— Ну ты даешь, Керр!

Догнав Андрея, молодые люди сцепились локтями и такой пятеркой вошли в настежь открытые «Белые врата». Граф Микаэл остался по ту сторону школьной стены, ждать результатов.

— Нет невозможного, говорите? — улыбкой встретил их за вратами школьный магистр-распорядитель, наблюдавший всю сценку от начала и до конца, с этой стороны площадь просматривалась идеально. — Одобряю. Тогда вам, для начала, по дорожке налево, к «Дымной пелене». Пройдете «Пелену», добро пожаловать в Школу, а там, может, и до невозможного доберетесь.

— НЕТ НЕВОЗМОЖНОГО! — проорала пятерка. «Моя школа!» — подумал Андрей, на задворках сознания еще мелькнула мысль о дураках и схожести их мыслей.

— Идите, олухи. Оглохнешь тут с вами, — магистр откровенно сушил все тридцать два зуба на теплом солнышке.

— Керр, ты что-нибудь знаешь о «Дымной пелене»? — взволнованно спросил Риго, девчонки молча поддержали вопрос, но неожиданно ответил Тимур.

— Артефакт. Доимперской работы. В других школах такого нет! Принципа действия в книге не описывалось, но предназначен для определения магических возможностей испытуемого, — Тимур говорил мягким переливающимся баском, что с ним будет, когда он вырастет? Иерехонские трубы завяжутся узлом, из зависти.

— Как это? — перебила его Марика. — Что он вообще собой представляет?

— Напоминает сложенную из черного мрамора каменную арку, проход в которой затянут дымом или пеленой, не суть важно. Работает только один день в году и то не полностью, потом разряжаются аккумуляторы маны, а кристаллы-накопители там стоят с бычью голову! Потом год заряжаются! Кандидат в ученики должен пройти через этот «дым». Если магический потенциал ниже требуемого уровня, пройти ты не сможешь, разобьешь нос или стукнешься лбом о «пелену». Потенциально сильный маг или ученик проходит через «пелену», словно через туман поутру. Артефакт попутно определяет способность к работе со стихиями и направлениями магий жизни и смерти, а также склонность к белой или черной магии. Так вот, знали древние толк в магических игрушках.

За разговором они подошли к хвосту длинной очереди, состоящей из молодых людей, нескольких орков, виднелась пара Горных вампиров, рядом с ними дюжина гномов, на полторы сотни человек вперед стояли плотной группой знакомые Рау. Очередь двигалась довольно быстро, периодически замирая на пару-тройку секунд, иногда на десять-пятнадцать, напоминая Андрею заводской конвейер по сборке автомобилей. Поток, остановка — прикрутили деталь, поток, остановка — следующая деталь встала на место. За их спинами образовался уже приличный хвост из нескольких десятков кандидатов, казалось, потоку желающих поступить не будет конца. Наконец, за поворотом дорожки, огражденной плотным, аккуратно подрезанным декоративным кустарником показалась арка артефакта.

Андрей посмотрел на арку истинным зрением. Ничего себе! Такие кольцевые потоки энергии, неудивительно, что громадные накопители разряжаются к пяти часам вечера. Вот дымка под дугой арки полыхнула зеленоватым цветом, и от «пелены» отлетел не прошедший испытание кандидат. К нему тотчас подскочил ученик второго года обучения, одетый в школьную форму и зеленую мантию ученика, и отвел на боковую дорожку, ведущую обратно к школьным вратам. Человеческий конвейер двинулся дальше. Прошедшие «пелену» уходят прямо, к большому административному корпусу, провожаемые завистливыми взглядами очередников. Стоп. Опять неудача. Расфуфыренная дворянка потирает нос и в сопровождении второкурсника отправляется на выход, растирая кулаками слезы. Стоп. Пять вылетов подряд, из них четыре дворянина и один простолюдин. Дальше. Стоп — стройная гномка покидает ряды. Стоп — и еще шесть гномов не попали в ученики. Рау прошли как нож сквозь масло, кто бы сомневался. Арка все ближе. Еще десять вылетов. Вампиры прошли, наверняка «смертники» или некроманты. Еще три вылета, высокородные, о-о-о, какие словечки знают, потрясают кулаками. Этих выволакивает школьная стража, ласково так, под ручки, хотя по лицам стражников видно, что с удовольствием отвесили бы пинков.

Уже слышны голоса магов, управляющих аркой с «Дымной пеленой». Стоп. Четыре человека и один орк отправляются на боковую дорожку. Уже видны управляющие маги, сидящие перед… Больше всего это напоминало голографические изображения из фантастических фильмов, типа «Звездных войн», активные иллюзии. Вот в изображение арки вплыл контур человека и, полыхнув красным и зеленым, вышел с другой стороны.

— Стихии огня и земли. Огневик. Ваш жетон. Проходите в административный корпус. Не задерживайте очередь. Следующий! — донеслось до Андрея.

— «Смертник», стихия земли. Проходите.

— Воздушник. Следующий.

— Вода. Земля. Следующий.

— Магия жизни. Огонь.

Стоп. Очередь выкосило, как из пулемета, двадцать вылетов подряд. Нормально! Вода. Огневик. Некромант. Стоп. Пять вылетов подряд. Хилые пошли кандидаты, каши мало ели.

Все! Наша очередь. Как быстро. Риго, пошел!

— Воздух. Огонь. Боевик. Следующий!

Боевик? А по виду и не скажешь! Как обманчива мать-природа!

Тимур, не подведи. Пошел!

— Вода, огонь, хм-м, редкое сочетание. Магия жизни. Следующий, э-э… следующая.

Тима — мальчик большой, жизни хоть отбавляй, есть огонек упорства. Упорно любит покушать, на худых харчах так не вымахаешь.

Марика, ты сможешь! Я знаю! Давай.

— Земля. Вода. Светлая магия. Следующая.

Светлая. Блондинка, сама светлая и магия туда же, что взять с блондинки. Все желания приземленные. Ну, красивая, чего не отнять, того не отнять.

Ирма. Я в тебя верю! Чмок в щечку и воздушный тебе поцелуй вдогонку. Пошла!

— Огонь. Земля. Темная магия. Что столпились? Топайте в административный корпус.

Ведьма, однако. Жгучая брюнетка, надо соответствовать как-никак!

— Следующий. Не спи!

Дошла очередь и до Андрея. Как-то резко ослабели колени и пошло ходуном сердце. Тьма перед глазами. Выдохнуть, поднять «щиты воли» и… Шаг вперед. Вспышка! Вихри энергии, удары со всех сторон, искры из глаз. Ох, как сдавило голову, как в тиски зажали. Отпустило и тишина. Прошел. Слава богам! Андрей вынырнул из туманного марева арки. Э-э, не понял, а где стихии и все прочее? Чего все вылупились? Еще один проход можно не пережить! Или у меня шесть рук и две головы отросло?

— Универсал-стихийник, — выпалил наконец один из магов-операторов арки. — Магия жизни и смерти. Чтоб я сдох! Первый за полста лет! Топайте наконец в административный корпус!

А это хорошо или плохо? И с чем едят такой бонус и бонус ли, что за это будет? То-то маги и второкурсники глазки повылупили. Вывод — жди неприятностей. Не от магов, от второкурсников. Армейский закон дедов и духов. На талантливого выскочку найдется много желающих дрессировщиков. Будут морщить. Ладно, проблемы будем решать по мере их возникновения. А теперь…

— Господа студиозусы Ортенской Школы Магии, — поклон Риго и Тимуру, широкий приглашающий жест баронессам. — Марика, Ирма, ваши ручки. Пойдем покорять администрацию. Господа маги-операторы арки говорят, что нас там ждут с нетерпением…

Гогот за спиной.

 

Глава 3

АРХИВАРИУС

Северное море. Акватория острова Волчий

Сигурд поежился, потерся правой щекой с татуировкой хирдмана о кольчугу на плече и оглянулся на Олафа Белуху, вот человек: холод, туман и сырость — все ему нипочем! Второй час они сидят в «вороньем гнезде», всматриваясь в мутную пелену тумана, окутавшего все прибрежные воды и скрывшего скалы и рифы, Сигурд замерз как цуцик, а Олаф продолжает жевать древесную серу, периодически схаркивая далеко за борт и флегматично провожая глазами каждый плевок. Тихо поскрипывали внизу уключины весел и оснастка, драккар «Морской змей» шел, осторожными гребками двадцати пар весел медленно продвигаясь вперед, паруса убраны. Впередсмотрящие напряженно, до рези в глазах, всматривались в темную воду и белую стену, готовясь в любой момент дать команду табанить, но, слава богам, пока проносило.

— Крадемся, как воры, — вдруг проскрипел Олаф и проследил глазами очередной плевок.

— Выйдем в море, поставим парус, — успокоил его Сигурд.

— Я не про это, да что говорить…

— А я про это, — правильно понял слова Олафа Сигурд, — нам бы по-тихому в открытые воды выйти, а там до Дальхомборга добраться. Сам знаешь, ради чего плавали!

— Потому и противно…

Сигурд молча согласился и поддержал друга. Противно. Еще пару лет назад они ходили тут с высоко поднятым вымпелом на мачте, гоняя суда серых орков. Орки в ответ гоняли их. Сейчас крадутся… как воры. Командоры ариев внимательно смотрят за прибрежными водами. Парус убран, так их труднее заметить, ведь им это ни к чему. Собранные сведения необходимо доставить в борг до начала Большого Тинга вождей кланов и конунгов. Неприятные новости. Сигурд прикрыл на пару секунд глаза, отгоняя нахлынувшие воспоминания.

«Морской змей» по заданию Большого конунга Харальда Лохматого и по совместительству вождя клана Касатки три полных седмицы бороздил воды Волчьего архипелага, тихой тенью шляясь меж островов. Днем прятались в тихих бухточках, ночью, словно перебежками, совершали переходы между островами. Нарваться на морской патруль ариев никому не хотелось, их паруса мелькали на горизонте с завидным постоянством. Викинги-норды вышли не в вик. Разведка и никаких стычек, как сказал Харальд Лохматый.

«Мне нужны достоверные сведения, что творится на восходе, — перед строем дружины говорил конунг. — Корабли серых орков попадаются в наших водах все реже и реже, а раньше от их хевдов было не продохнуть, зато стали наведываться арии. Некоторые походные конунги говорят, что орки бросают свои острова и борги и уходят на полдень и восход, надо проверить эти слова. Кланы Драконов и Рысей начали укреплять свои города и строить новые каменные крепости, все это неспроста. Скоро Большой Тинг, и я должен знать, о чем говорить с вождями и конунгами. Не подведите. Потопят, так я вас с морского дна достану и головы пооткручу!»

Сходили. Лучше бы не ходили. Нет больше орков на островах Волчьего архипелага. Селения брошены. Вдумчиво так брошены, весь скарб собран, амбары вычищены. Даже кошек всех забрали. Все корабельные сараи разрушены, причем разрушали не орки. Видна работа ариев. Разрушали после того, как были перебиты глупые защитники сараев. Борги и станы арии не трогали, видимо, берегли для себя.

Один раз они стали свидетелями морского боя между флотилиями серых орков, кланов Акулы и Кита с десятком драккаров ариев. «Морской змей» тогда был спрятан в узком, неприметном фьорде острова Голова Волка, а сторожа поднялись на скалы, следить за морем. Тут-то и нарисовались викинги-орки, пятнадцать вымпелов. Грозная сила, девять вымпелов Акул и шесть Киты, но орки не долго были одни. Из-за мыса показалось десять больших боевых драккаров ариев. Флотилии пошли на сближение. Вскоре над морем разнесся звук резких щелчков, оказалось, корабли ариев полны карабаллист и корабельных пороков, и они начали пристрелку. Данная новость явилась неожиданностью как для орков, так и для схоронившихся викинов-людей, для первых — новостью смертельной. В самом начале сражения три корабля орков получили по большому булыжнику ниже ватерлинии и быстро потеряли остойчивость и ход. Арии грамотно построили флотилию, выдвинув в первую линию большие драккары с башнями для лучников и корабельных стрелометов. Обе флотилии накрыли магические купола, маги и шаманы принялись за работу, но ход сражения решила сталь. Арии с башен стрелометами буквально выкашивали палубные команды орков. Пороки своими каменюками сносили мачты и дырявили паруса, пробивали дыры в бортах, легкие кораблики орков таких камнеметов не имели, за что и получали по полной программе. Вот и сказалось преимущество дальнобойной корабельной артиллерии перед луками и арбалетами. Не потеряв ни одного своего корабля, арии потопили пять, даже не дав оркам подойти на абордажное расстояние. Остальные корабли орков пустились наутек, показав преимущество легких кораблей в скорости. Подобрав барахтающихся в воде орков (кто был в тяжелой броне или не успел скинуть кольчуги, камнем ушли на дно), арии ушли за мыс. Чистая победа. Победа, заставившая викингов-людей крепко задуматься.

На следующий день, точнее ночь, сухопутная партия разведчиков вернулась с восточной стороны острова с интересными и тяжелыми вестями. Гыхыгборг захвачен ариями. Вокруг борга возводятся насыпной вал и деревянные стены. В порту строятся новые пирсы и идет углубление дна у берега под приемку больших судов. Все работы идут с размахом, работают сотни мастеровых и сотни пленных орков, зачем пропадать добру — попали в плен, так поработайте на новых хозяев. Новые хозяева Гыхыгборга показывали, что пришли на острова всерьез и надолго, и с этим следовало считаться.

Походный конунг Свен Весло задавался одним вопросом, что заставило ариев покинуть свои северные земли и начать движение на юг? Сидели на полуночи тысячу лет, теперь надоело?

Орков, похоже, просто выдавливали с островов, сначала большими флотилиями громили на море, а потом измором брали города, заставляя серых убираться куда подальше. Поняв бесперспективность сопротивления, серые орки родами и кланами грузились на суда и отплывали на юг и восток, на континент, огнем и мечом заставляя двигаться еще южнее другие племена.

Правильно всполошился конунг Харальд Лохматый! Что будет, если арии не остановятся на орках, а решат идти западнее? Нужны немедленные меры! Драконы и Рыси начали принимать их еще год назад.

— Кажись, вышли! — Олаф толкнул задумавшегося Сигурда в бок. Действительно, «Морской змей» покинул прибрежные рифы и вышел в открытое море.

— Чистая вода! — крикнул вниз Сигурд.

На палубу вышел походный конунг Свен Весло.

— Поднять паруса! Идем курсом на Дальхомборг!

Месяцем позже. Киона, столица королевства Тантра. Дворцовый комплекс

Его Величество король Тантры Гил II Тишайший широкими шагами мерял Малую Красную приемную. Семь шагов вдоль витража, десять шагов по диагонали, восемь вдоль стены. Приглашенные для беседы высокие государственные сановники, канцлер, глава Тайной канцелярии и Верховный маг Тантры, он же первый советник, внимательно следили за нервничающим королем, их глаза, словно привязанные ниточками, повторяли эволюции Его Величества. Его Величество только что заслушал доклад главы Тайной канцелярии и теперь обдумывал озвученные в докладе факты.

— Ну что скажете? — обратился он к приглашенным. — Мне почему-то кажется, что Дранг в своем докладе смягчает факты и все не так радужно, как пытаются мне представить.

Глава Тайной канцелярии Дранг, герцог Рума, предпочел промолчать, свои мысли он высказал, выводы сформулировал. Ничего к докладу он больше добавить не мог.

Король подошел к большому гобелену, висящему на стене приемной, оглядел карту континента Алатар, изображенного на гобелене. Покачался с пятки на носок и, заложив руки за спину, повернулся к сановникам.

— Герцог Рума в своем докладе говорит, что эта карта, изображенная на гобелене, может претерпеть изменения, и я склонен ему верить. Конечно, доклад неполон, и глава Тайной канцелярии ссылается на неподтвержденные данные, но многочисленность источников дает основания им доверять. Прошу прощения, герцог, ваш шпион-купец дал документально подтвержденные данные о том, что на Волчьем архипелаге Северного моря сменился хозяин. Конунг Харальд Лохматый отправлял к архипелагу экспедицию и кое-что рассказал купцу. Смотрите, — Его Величество взял со стола указку и ткнул ею на изображение Тантры. Изображение королевства засветилось, и на нем проступили горы, степи, леса и реки, замигали точки городов. Заработала привязанная на основу гобелена магическая иллюзия местности. — Это Тантра. С севера нас прикрывают Мертвые пустоши, Светлый Лес и два горных хребта: Скалистые горы и Мраморный кряж. Далее Мерийское королевство, герцогство Тоир и Великое княжество Месания, королевства гномов и горные княжества Рау. Что мы имеем при прямом раскладе. Мерия слаба, король Немеран стар, наследник не определен и в Мерии, по сути дела, идет грызня между старшими сыновьями короля, да масла в огонь подливает герцог Наг со своими амбициями на корону. Не сегодня завтра в Мерии может полыхнуть пожар гражданской войны. Посему из военного расклада Мерию убираем и вычеркиваем ее из списков возможных союзников. Следующие идут Тоир и Месания, здесь на первый взгляд все радужно. Как же, сын великого князя женится на дочери герцога, родители отдают детям бразды правления и таким образом возрождается королевство Местория. Виват! Да здравствует король Людвиг Первый Месторский! Обязательно съезжу на свадьбу, отдохну от ваших рож. Но в эту бочку меда добавлена такая ложка дегтя, что половник моего повара и рядом не стоял. Герцог довел свою часть страны до ручки, решил, болезный, прирасти земелькой за счет гномов, те ему и наваляли. Последствием этого междусобойчика явилось разрушение гномами основных крепостных сооружений герцогства, хорошо повеселились ребятки, от души! По сути дела, герцог Тоира совершает почетное политическое самоубийство и отдает свои, посыпанные пеплом земли сильному соседу. Тем более, он задолжал этому соседу столько, что хватит купить два герцогства, война — дело дорогое! Вывод. Местория не имеет крепостных сооружений как раз в месте горных проходов и трактов через перевалы! Вычеркиваем из расклада. Светлый Лес и Лесные Владыки. Союзники. О боги! Избавьте меня от таких заклятых союзников, а с врагами мы сами разберемся. Вычеркиваем из расклада. Мертвая пустошь. Местные ужастики и монстры напугают, может, сотню-другую людишек и в долгосрочной перспективе сживут с пустошей любого, но если по пустоши пойдет армия, они сами забьются в норы и не вылезут, пока не пройдет последний обоз. Вычеркиваем из расклада. Что имеем в остатке? Рау и гномы крепко сидят, не сковырнуть, но… НО! Они сидят по Мраморному кряжу, через эти горы и так никто в здравом уме не попрется. Итог неутешителен. В сухом остатке нет никого и ничего, что могло бы прикрыть Тантру от северной угрозы, гномы и Рау не в счет.

Король подошел к сервировочному столику и налил себе вина. Посмотрел цвет напитка на солнце, понюхал, пригубил маленьким глоточком.

— Великолепно! Тиронское красное как всегда бесподобно. Присоединяйтесь, господа, — Его Величество указал сановникам на бутыль.

Когда вино было разлито по бокалам и по достоинству оценено всеми присутствующими, король продолжил:

— Вернемся к нашему сухому остатку. В случае исхода ариев со своих островов и земель они сдвинут с места серых орков, как островных викингов, так и континентальных князей и конунгов. Те, в свою очередь, надавят на Серую орду и Шанью Хыгына, а может, объединятся с Шанью и совместными силами попросят с места «зеленух». Бегущие «зеленухи» не пойдут на восток, слишком горы высоки. Они пойдут на Мерию, далее добьют, что не добили гномы в герцогстве Тоир. В княжестве Месания, то бишь королевстве Местория, может, что и уцелеет, крепости там крепкие, строили на века. Пустоши они четыреста лет назад проходили, не составит им труда пройти их и сейчас. Длинноухие «лесовики» на «зеленух» не пойдут. Попрячутся по лесам и будут с веток рожи корчить. Учтите, перед этим ударом будет еще большой поток беженцев, и вся эта масса людей пойдет к нам через удобные тракты с Мерии и Местории, да даже через пустоши, по их краю. Все, финиш. Какие будут предложения?

В кабинете наступило тяжелое молчание, каждый обдумывал картину, нарисованную королем. Картина безрадостная, и все понимали это, вероятность именно такого развития событий составляла более семидесяти процентов. Арии уже выбили серых орков с островов Северной Оконечности, следом пойдут центральные архипелаги, а там вся эта людская, извините, серооркская масса, что проживает на центральных островах, двинется на континент. Двинется весь народ. Серые не строили на своих островах крепостей, теперь пожинают печальные плоды.

С кресла поднялся канцлер Гарад, герцог Маар, друг короля с самого детства. Он подошел к гобелену, посмотрел внимательно на карту государства, так же, как и король, качнулся с пятки на носок и налил себе еще вина. Так он стоял, с бокалом в руке, минут десять. Его Величество терпеливо ждал.

— Гил, есть вариант. — В кабинете все свои, да в такой ситуации не до церемоний. — Объяви «Пенкур», ритуал прощения и покаяния.

— Для кого объявить прощение и наше покаяние, не подскажешь?

— Пенкур надо объявить для серых орков, — проговорил канцлер и наткнулся на непонимание на лицах собеседников.

Король встал с кресла, в которое он уселся всего пару минут назад, и подошел к канцлеру.

— Гарад, будь добр, объясни ход твоей, без сомнения, гениальной мысли, а то я король земной, а не птица небесная, без подскока не понимаю.

Гарад прошелся перед гобеленом, пожевал губами, после чего подошел к королю и отобрал у него указку.

— Вот здесь, — указка легла на участок лесостепи, потом плавно перешла на степи, — в двух сотнях лиг, к северу от Ортена, начинаются почти пустые пространства. Тянутся они на пятьсот лиг вглубь, почти до границ со Светлым Лесом. Там нет городов, пограничье я не беру, только малые поселения, военные форпосты да караван-сараи. Громадная территория и никак не прикрыта, наша головная боль и мягкое подбрюшье Тантры, так? Идем дальше. Нам надо срочно заселить и вооружить эти земли. Возникает вопрос, кем? Предлагаю сработать на опережение, пригласить на эти земли северных орков, на побережье залива Териум можно призвать викингов-нордов. Ведь сейчас викинги снимаются со своих земель и идут войной на юг, естественно, серые должны принять клятву верности Тантры и стать подданными короны, но жить могут своим укладом. За одно право жить без войны они будут нам благодарны. Одним решением мы убираем две проблемы — создаем подушку между центральными областями и Лесными Владыками и амортизируем удар орды «зеленух». Обороняющиеся серые дадут нам возможность подготовиться и встретить «зеленух» стальным кулаком.

— Гарад, мы получим сильнейшие политические осложнения и противостояние с Лесом, — внес свое слово первый советник Его Величества, Верховный маг Тантры Сатор тэг гралл Видур, барон фон Видур. — Эльфы будут аппелировать к Ортенскому договору. Возможно, я не прав, но в договоре прописан союз на век, и Олли Первый после подписания договора изгнал серых орков из страны, эльфы выступили гарантом границ севера королевства! Теперь ты хочешь их призвать. Не начнем ли мы войну раньше времени?

— Нет! — оборвал его Гарад. — «Лесовики», согласно договору, обязались вырастить порубежные рощи и организовать навальные засеки. Где хоть одна засека или роща? Нет их! За четыреста лет они не посадили ни одного зернышка! Что ты мне торочишь про соблюдение договоров?! — Гарад почти кричал, лицо его пошло пятнами. — Ублюдки, четыре века они прикрывались этим соглашением, но сами не выполнили ни одного пункта! Ни одного! Не-е-т, «лесовички» войну начинать с нами не будут, побоятся, а знаешь почему? — спросил Гарад и сам ответил на вопрос: — Мы отдадим Белые скалы на порубежье Снежным Рау в обмен на земли у границ с королевствами гномов у Мраморного кряжа. Рау давно просят нас об обмене, и одним из пунктов будет одна маленькая строчка. Малюсенькими буквами и в самом конце договора. Выступить на стороне Тантры в случае конфликта со Светлым Лесом! Рау и Лесные Владыки и так чуть друг другу глотки не грызут, а тут такой повод! Как вам? И еще. Выражение «на век» звучит очень и очень интересно. Оно подразумевает отрезок времени длиной в сто лет. Считаю, Ортенский договор необходимо денонсировать, так как он утратил силу по истечении срока давности соглашения! У нас еще есть несколько лет форы, может три года, может пять, а потом северный котел взорвется, и надо очень постараться, чтобы Тантру не ошпарило смертельно.

Гил II встал с кресла и подошел к цветному витражу. Сквозь полупрозрачные стекла виднелся парковый комплекс и синь моря. Столица располагалась на берегу Длинного моря, растянувшись двумя рукавами вдоль Кионского залива, отделенного от моря узким, всего в триста саженей, проливом. Король облокотился плечом на стену, так, стоя у окна и скрестив на груди руки, он размышлял о превратностях судьбы. В кабинете стояла гробовая тишина, никто из присутствующих не решался прервать размышления монарха.

— Необходимо будет провести большую работу по формированию у толпы и народа должного мнения по данному вопросу, — не поворачивая головы и продолжая смотреть на море, проговорил он. — Если дворяне, города и гильдии не примут это решение, то мы получим гражданский конфликт, а там и до гражданской войны недалеко, и Светлый Лес с радостью попляшет на наших костях. Я не хочу доставлять им это удовольствие. Дранг?

— Да, Ваше Величество! — Глава Тайной канцелярии встал по стойке «смирно». Король принял решение и сейчас будет раздача поручений.

— Подними все свои сундуки с грязным эльфийским бельем и повесь бельишко на просушку. Через газеты, через слухи и салоны и высокородное дворянство. Выдавай все мелки порциями, но постоянно. Гарад. — Канцлер вытянулся рядом с главой Тайной канцелярии. — Поможешь Тайной службе в этих делах, задействуйте также агентуру в соседних королевствах. Не забудьте про южан и королевство Римма, подсуньте королю Хадду пару грязных историй о Лесных Владыках, уж этот сплетник раздует из мухи слона. В Патскую империю не лезть, их агенты и так попасутся на материалах из наших газет, но стоит намекнуть, что мы перекроем дороги их купцам, если Пат решит урвать свой кусочек. Сатор, — обратился он к магу и первому советнику, тот уже стоял рядом с первыми двумя. — Свяжись с ректорами Академии и Ортенской Школы Магии. Прозрачно намекни ректору Этрану, что он должен вывести в люди историю о Бахыге Трехпалом и, как лесные эльфы вычеркнули его из анналов истории, пусть выпустит пару статей о роли Леса в осаде Ортена и откуда у этой осады растут уши. Параллельно с литьем грязи на Лес должны выходить статьи о героических серых орках, готовых с оружием в руках прийти на защиту наших земель, ну не мне вас учить. Гарад, подготовь пару посольств на север, Дранг должен обеспечить прикрытие. Ни одна сволочь не должна ни ухом ни рылом. Понятно? На подготовку послов тебе даю две седмицы. После всей предварительной подготовки и возвращения послов, а также ответа серых орков мы денонсируем Ортенский договор и объявляем Пенкур. Сатор и Гарад, вы свободны, Дранг, задержись.

— Ваше Величество, не думаю, что «поделиться» грязным бельем с королем Риммы Хаддом является хорошим решением. Хадд до сих пор восстанавливает свой дворец, который ему полтора года назад сжег какой-то магически одаренный раб, и ни о чем больше слышать не хочет, ему ведь больше негде устраивать свои игрища, — остановившись у двери приемной, с сарказмом сказал канцлер.

— Думаю, ты прав, Гарад, не будем к решению наших задач привлекать это ничтожество, по иронии судьбы зовущееся королем. Оставь нас с Дрангом.

Решение принято, задачи и приоритеты расставлены, осталось только воплотить задумки в жизнь. Канцлер и Верховный маг вышли из приемной и плотно закрыли за собой дверь, тройной «полог молчания» отсек кабинет от окружающего мира. Его Величество заботился о безопасности и отсутствии прослушек, даже в собственном дворце у него работал целый штат опытных магов, обеспечивающих магическое прикрытие всей королевской деятельности.

Гил II оторвался от стены у окна, подошел к главе рыцарей плаща и кинжала и, глядя на его покрытое оспинами лицо, произнес:

— Дранг, мне нужен ответ на один вопрос, всего на один! Почему арии, сидевшие черт знает сколько времени в своих забытых всеми землях, полезли на юг? Почему они не полезли на юг полторы тысячи лет назад, когда перетопили Большой имперский флот и Империя Алатар рухнула. Почему они сидели тихо во времена смуты и когда шла сплошная резня. Что им мешало?! Почему они проснулись именно сейчас? В твоем распоряжении все ресурсы. Делай что хочешь, узлом завяжись, но выдай мне результат. Без ответа на этот вопрос мы слепы в своих выводах, а если они не ограничатся северной оконечностью Алатара, а пойдут дальше? Не хочется быть Гилом Последним, очень не хочется!

— Ваше Величество, сделаю все что могу и что не могу тоже! — Дранг говорил тихо, с надтреснутой болью в голосе, и король верил ему. Будет сделано все! Возможное и невозможное. — Я могу быть свободен?

— Иди, Дранг. — Король вернулся к окну, ему требовалось побыть одному.

Через две седмицы город покинуло несколько караванов, следующих на север. Никто не подозревал, что в паре из них на север идут не совсем купцы. Сколько покинуло город неприметных или, наоборот, очень приметных личностей, никто не считал. Люди разъезжались по своим делам, и никому не было дела до того, что маршрут половины из них лежал тоже на север. Еще через день вышли газеты с очень интересной статьей… Потом статей стало больше, по светским салонам поползли разные слухи…

Ортен. Ортенская Школа Магии. Андрей

— Зерно Мира плыло в сером мутном тумане, и не было ничего вокруг. Как говорят легенды, Создатель вдохнул в Зерно Мира жизнь и…

…И удар школьного колокола прервал лекцию старого профессора, магистра гралл Лаго. Урок закончился. Старый перец недовольно пошамкал впалым ртом, видимо, вырастить зубы ему было не под силу, а стоматолог не по карману. Профессорский оклад уходил на оплату прихотей молоденьких содержанок, коих у гралл Лаго было четыре, дедок отрывался по полной программе.

— К следующему занятию я хочу, чтобы вы прочитали трактат «Песнь Гулима» и рассказали историю Рождения Мира, — дал напоследок задание гралл Лаго.

Андрей в первых рядах вылетел из аудитории. Кто бы мог подумать, что он научится спать с открытыми глазами! Еще три месяца назад он бы плюнул в глаза любому, кто предположил бы такое! Интересный предмет гралл Лаго читал таким занудным тоном и так монотонно, что не уснуть было просто невозможно. Оружие массового поражения, а не проф. Его бы в поле перед вражеской армией выставить с лекцией о причинно-следственных связях между уровнем маны и способностью к освоению высшей магии рыжими тараканами. Андрей готов был заложить золотой, что через пятнадцать минут супостатов можно будет вязать тепленькими. Спящие они никому не страшны.

— Керр, ты не знаешь, почему ректор держит этого старого пердуна? — из аудитории, потягиваясь, вышел помятый Риго. Правая сторона его лица хранила следы незабвенной любви щеки и шероховатой поверхности парты. Риго заразительно зевнул и почесал пятую точку. — Тарг, как седалище онемело.

— Знаю, — просто ответил Андрей на прозвучавший вопрос.

— Ух ты, колись! — К Андрею придвинулось еще несколько одногруппников, желавших узнать новость.

— Наш ректор, добрейшей души человек, заботится о здоровье подрастающего поколения! Скажи, Риго, где бы ты еще мог выспаться, как не на лекции уважаемого магистра гралл Лаго? — Студиозусы вокруг заулыбались, раздались сдержанные смешки. — Что же до онемения твоего седалищного нерва, так это насланная на тебя порча! И поделом тебе!

— Как это? За что поделом? Какая порча? — заволновался клюнувший на подколку Риго, вглядываясь в каменное лицо Андрея и ощупывая руками свой сухопарый зад. — Ты серьезно?

— Ибо забыл ты первую заповедь студиозуса! В вечных скрижалях написано: «Не восхрапи на лекции, ибо храпом своим ты разбудишь соседа своего!»

Народ вокруг грохнул. Не торгуясь, можно было заложить второй золотой, что на следующий день новый перл будет знать вся школа, как и то, кто его запустил. Под громкий ржач студиозусов Риго накинулся на Андрея:

— Керр, скотина! Я и вправду подумал невесть чего, а ты, гад, развлекаешься! Чтоб у тебя задница отвалилась!

— Ладно тебе, — Андрей похлопал Риго по плечу. — Утешься тем, что из-за твоего храпа я не смог уснуть, а так хотелось. Пришлось повесить вокруг тебя «полог тишины», а то магистр уж очень подозрительно посматривал в твою сторону, так сладко ты чмокал губками. Пришлось охранять твой покой, а то уснешь, и «полог» развалится. Считай, что мы квиты.

— Ага, с тебя станется, — буркнул Риго. — Ты куда сейчас?

— Я в школьную библиотеку, ты в общагу. Не забывай, нам еще на тренировку вечером идти, и предупреди Тимура, чтоб не опаздывал. — Риго тихо застонал. — Ну-ну, Риго, не все так плохо. Мастер на тебе с Тимуром разогревается, а вот на мне развлекается, и я не стенаю! Ну, давай.

Андрей махнул другу рукой и направился в сторону здания Архивного управления, сиречь библиотеки. Дел невпроворот. А кому пожалуешься? Сам, все сам.

Вопросы, сплошные вопросы. И как мало ответов он пока получил на них. Андрей остановился у двери библиотеки. Закрыто. Магистр гралл Грей где-то задерживается. Подождем. У здания библиотеки сегодня непривычно тихо. Нет постоянно снующих туда-сюда студиозусов, и даже птицы в парке не поют, попрятались от полуденной жары.

Андрей присел на нагретый солнцем мрамор лестницы и, оперевшись спиной на теплые перила, прикрыл глаза. Ждать и терпеть он научился, скажи кому, кроме своих долинных и родных, какая школа была у него, никто не поверит. Не вытерпит и не вынесет человек такого. Как показала практика, человек — такая скотина, что и вытерпит, и вынесет… Только боли хлебанет полной ложкой. С горкой и добавкой на сладкое.

Он и архивную пыль-то глотает, чтобы найти старинные манускрипты или храны с описаниями множественности миров и разработок по ним. Есть у магов философские трактаты на данную тему, но материалов по практическим поискам пока не попадалось. Жаль. Хоть бы какую-нибудь крупицу информации. Карегар говорил, что в его молодые годы проводились опыты по постановке межмировых врат. И вроде как удачные. Так сколько тысяч лет прошло от тех молодых лет?

Несколько мощных войн, гремевших на Иланте тысячи лет назад, свели на нет не только многие страны и народы, но и разработки древних магов. Простой, по словам Карегара, архивный хран, ценимый сейчас магами на вес золота, раньше использовался для распространения женских романов. Недолго думая, Андрей провел параллели между хранами и компьютерами, одного поля ягоды. В компьютер можно информацию положить, в хран поместить воспоминания, просматривая их потом на досуге. Эдакий местный вариант семейного фотоальбома или видеозаписи, кругляш размером со спичечный коробок. Был у него такой, кругляшок. Яга подарила.

Он только-только закемарил, разомлев на солнцепеке, как его послеполуденная сиеста была прервана появлением магистра гралл Грея, идущего к библиотеке на пару с высоким мужчиной в строгом синем камзоле. Простота и элегантность, и никаких изысков. Магистр Этран. Ректор Ортенской Школы. Один из самых сильных магов Тантры, а может, и всего Алатара. Вот и свиделись второй раз, магистр-ректор. Ректор Этран ничуть не изменился с момента первой их встречи три месяца назад. Памятный день вступительного испытания преподнес еще один сюрприз в целой череде неожиданностей и случайных встреч, которыми он оказался так богат.

— Господа студиозусы Ортенской Школы Магии, — поклон Риго и Тимуру, широкий приглашающий жест баронессам. — Марика, Ирма, ваши ручки. Пойдем покорять администрацию. Господа маги, операторы арки, говорят, что нас там ждут с нетерпением…

Вот и административный корпус, пятиэтажное здание, сложенное из зеленых известняковых блоков и украшенное резьбой и барельефами. Высокие стрельчатые окна и цветные витражи. Прекрасное сочетание красоты и стиля.

— Нам туда, — Риго указал рукой на стрелки, светящиеся на дорожке. А то без него не понятно.

Стрелки на дорожке привели их к боковой пристройке административного здания. Внутри пристройка выглядела, как типичная контора какого-нибудь предприятия: длинный коридор и множество дверей по сторонам. Пара столов в начале коридора с сидевшими за ними клерками.

— Леди, в кабинет номер пять, господа, в шестой. Приготовьте выданные на арке жетоны, — выдал напутствие один из клерков. — После записи проходим в главный корпус здания. Глаза есть? Вот и двигайтесь по стрелкам, а то вечно заблудшие попадаются. Что рты раззявили? Проходите.

— Леди, не скучайте, мы быстро! — бросил девчонкам Риго, открывая дверь шестого кабинета.

Хороший такой кабинетик, размером двадцать на десять. Пяток столов и клерки с гроссбухами. Понятно: ФИО, возраст, род, происхождение, титул и страна происхождения. Анкетирование студиозусов, все правильно, на арке не спрашивали, а тут будь добр ответь. Бухучет любит счет.

В кабинете ошивалось еще с дюжину абитуриентов разного сословия. К столу клерка пошли по отработанной схеме. В авангарде Риго, Тимур составляет основную массу войска, Андрей прикрывает тылы. Стоп, от соседнего стола донеслось про корпус и номер комнаты в общежитии, помимо прочего, клерки расселяли абитуриентов по общежитиям. Постараемся определиться в одно. Как тут с любителями желтого металла и серебра? Философского камня еще не нашли?

— Уважаемый, — обратился Андрей к клерку за их столом, — не могли бы вы посодействовать нам в расселении в одно общежитие, возможно в соседние комнаты?

На стол, прикрываясь толстенным гроссбухом и подставкой для чернил, легла рука Андрея с чуть звякнувшим тугим кожаным кошелем. Жалко серебра, но для дела надо. Кошель тут же был накрыт листом бумаги, из-под которого он исчез с быстротой молнии. Никто ничего не успел заметить. Циркач. Похоже, клерков тут фокусам с детства обучают, а слово «откат» уже придумали или еще нет? Взятки берут, и видно, что такой способ вести дела не в диковинку. Легкие деньги и жажда наживы, золото манит своим жирным блеском. Запомним.

— Посмотрю, что можно сделать, не мешайте записывать, а то кляксу уроню, — не отрывая взгляда от гроссбуха, буркнул клерк. Лицедей.

Клерк внес в книгу данные Риго и Тимура и поднял глаза на Андрея:

— Имя, род, фамилия, титул?

— Керровитарр Дракон.

— Дракон? Северянин, значит. — Пусть будет северянин. Мальчик с севера. Для «цыплят» буду герцогом с северной пропиской. Ничего, что там больше вожди, ярлы, хевды да конунги? Писака склонился над бумагой. — То-то я гляжу, прыткий такой. Титул?

— Поставьте прочерк.

— Что так? Ну да, полуорк, получеловек, полуэльф. А с глазами что?

— Вы пишите, а то кляксу посадите, — оборвал его разглагольствования Андрей.

— Жетон давай.

Андрей вложил в протянутую ладонь полученный на арке жетон.

— Ого! Универсал! Намешано кровушки, без Единого не разберешься. Гляди, еще и смертник-живчик! На каких островах тебя откопали? — карябая пером буквы, продолжал бухтеть клерк. — Общежитие, третий корпус, номера девять, десять и одиннадцать, повезло вам с номерами, с видом на Орть. Получи направление на всех троих. После десяти никаких баб в номере. Пьянки запрещены. Поймает комендант, и золото не поможет. Свободен.

Андрей забрал у него три плотных куска картона с направлениями в общагу и ордерами на заселение и вместе с Риго и Тимуром вымелся в коридор, где их уже поджидали освободившиеся девчонки. Общаги тут разделены по половому признаку, в наличии комендантский час и пригляд за дисциплиной, какие еще будут нормы морали? Забрав девчонок, они вышли из пристройки и по стрелкам направились в главный корпус.

…Громадный холл в главном корпусе административного здания был забит под завязку. Гомон стоял, как на птичьем базаре. Сотни четыре, на глазок определил количество присутствующих Андрей. Все чего-то ждут. На площади перед школьными вратами было тысячи три претендентов, выходит, через арку прошел только каждый шестой или седьмой. Отборная комиссия рулит.

Чувствительно получив пару раз в бок острым локтем, Андрей решил поискать свободное от толпы местечко. Оглядевшись по сторонам, он увидел один вариант. Пустующую балюстраду.

Недолго думая, он повел свою компанию наверх, какого толпиться внизу, когда здесь такие удобные кресла и пустуют к тому же. Никто не обратил на них внимание.

Какое наслаждение вытянуть натруженные ноги и удобно развалиться в мягком кресле! На соседнее кресло тут же плюхнулась Ирма, спустя пару мгновений ее кудрявая головка покоилась на левом плече Андрея. Риго и Марика, заразы, ехидно скалились, глядя на эту картину. Тимур, видно, выговорившись перед аркой, только удивленно похлопал глазками, но встревать не посмел. Как еще отреагирует высокородный на замечание? А что благородная девица так развязно себя ведет, так это не его проблема. Вон креслице какое удобное, лучше отдохнуть, пока никто не гонит.

Андрей заговорщицки подмигнул Тимуру, вогнав того в краску. Ну, нравилось ему, как тот смущается! Вареный рак по сравнению со смущенным Тимуром смотрится, как синюшная курочка рядом с запеченным окороком.

Народу в холле все прибывало. Ради чего руководству школы понадобилось собирать такую толпу? Гомон и запах человеческой массы начали раздражать Андрея. Даже здесь, на балюстраде, воздух становился тяжелым и спертым. Хоть бы окна кто открыл, так и до обмороков недалеко. Хотя народ здесь крепкий и цивилизацией не испорчен, экология в полном порядке, парное молочко каждый день и такое же парное мясцо на сковородочке или жаровне. Сказка.

О! Нашелся добродетель! Андрей разглядел кружево магического плетения. Кто-то из стоящих на высоком помосте преподавателей поднял руки вверх, плетя заклинание. Кружево поднималось кверху, сверкая ледяными гранями снежинок и красотой морозных узоров на окне холодной зимой. Снежинки кружились в веселом хороводе, все ускоряя свой бег. Как жаль, что эту красоту нельзя рассмотреть в истинном облике. Мир другими глазами смотрелся ярче, полнее, и скрытые от человеческого взора связи между людьми и окружающим миром становились явственными и понятными.

Простые маги, что люди, что эльфы или орки, применяемое собой или другим магом заклинание видели истинным зрением, как потоки света, световые фигуры или цветовые сполохи, реже, как простенький рисунок. Гномы, в силу своей природы, видели побольше остальных, и заклинание в их глазах виделось замысловатым узором, напитанным игрой электрических сполохов.

Андрей, в человеческом облике, воспринимал творимую магию как кружево. Простые заклинания напоминали простенькое макраме. Сложные — работу опытной кружевницы. И только когда он был в истинном виде, магия приобретала сложный трехмерный узор, наполненный глубиной и цветовой палитрой. Места сочленения сверкали строгой красотой граней и изяществом силовых линий.

Повеяло прохладным ветерком, кайф-то какой! Морсику бы кто поднес да спина не чесалась бы.

На другую сторону балюстрады вышел высокий мужчина в строгом синем камзоле магистра. Длинные, с нитками проседи, темные волосы вышедшего на балюстраду мага были зачесаны назад и прижаты обручем из серебристого металла, аккуратная бородка обрамляла правильный овал лица. Голубые глаза, в которых без труда угадывался мощный аналитический ум, с тоненькими лучиками прищура, цепко осматривали располагавшийся внизу зал. Довершал картину тонкий аристократический нос. Чувствовалась в мужике порода и несгибаемая стать. На таких, как он, женщины слетаются, как мотыльки на пламя свечи. Что уж говорить про опытных женщин, если молоденькие баронесски Ирма и Марика повернули к нему головы и дружно изобразили охотничью стойку спаниеля… Хм, знакомо ли ему слово «нет»? М-м, судя по девчонкам — незнакомо.

Странное шевеление справа. Острых предметов вокруг вроде не наблюдается, отчего же так сдулся Тимур? С шумом втянув ноздрями воздух, Тимур попытался вжаться в мягкую обивку кресла. Чудак-человек, залезь под кресло и не отсвечивай, если так боишься. Ну, стоит мужик на балконе, смотрит на нас, но не гонит же! Андрей по-птичьи склонил голову набок и еще раз осмотрел незнакомца. Аура светится силой и спокойствием на зависть самому спокойному удаву, нервишки у мужика, видно, из стали выкованы. Проскальзывают розовые сполохи интереса и тщательно скрываемого любопытства, когда он смотрит на их компашку. Нормально. Расслабляемся дальше, бить не будут.

Мужик сделал пару шагов в их направлении. Тимур вскочил, но, запутавшись в своих ногах, рухнул на пол, под кресло, и что-то попытался сказать из-под него, но только булькнул. «Цыплята», в противовес шебутному Тимуру, замерли в своих креслах соляными столбиками, не дышат даже. Видимо, все узнали мужика. Однако! Мужик в синем костюме веселится вовсю, вон, как аура розовым исходит, а морда будто из кирпича вылеплена — ни один мускул не шелохнулся. Сурово.

Встав с кресла, коротко поклонившись «синему костюму» и состроив извиняющееся выражение на лице, Андрей принялся поднимать с пола Тимура. Через пару мгновений дитятя был извлечен на свет божий, осмотрен на наличие пыли и грязи на коленях, награжден чувствительным подзатыльником и, несмотря на попытки вялого сопротивления, усажен на место. (Аура у мужика полыхает всеми цветами радуги. Да, плохо ему. Гогота тут не поймут. Нет, глаз все-таки задергался.) Щелчки перед лицами девчонок и легкие пощечины по физиономии Риго тоже не дали какого-нибудь результата. Странные ребята, полдня сюрпризов и ничего, а тут прям моровое поветрие скосило. То, что мужик явился причиной неадекватной реакции друзей, понятно сразу, но вот кто он? Тимур опять что-то пытается сказать.

— Тран… ктор… Маг… ы… — Опять начало и окончание слов съедены. Плохо.

«Тран… Тран. Этран!? Ректор! Мать моя женщина!» — мысленно выругался Андрей.

— Риторика очень даже полезна бывает, молодой человек, иногда, — мягким баритоном прервал магистр Андреевы мысли вслух, скользящим шагом подойдя сзади и остановившись в паре метров от занимаемых компанией кресел. Ректор глянул на Тимура и покачал головой. Тимур булькнул и онемел, подобно остальным подопечным вперив взгляд в золотистые пуговицы на камзоле ректора… мда, заразное поветрие.

— Да-да, дабы не оседлали язык быки немоты, ибо… Ой, извините! — извинился Андрей за нечаянную грубость. Не стоило злить ТАКУЮ особу. С ректора станется подписать приказ на их отчисление без приказа на прием. Вся учеба выльется в один день, поступили и закончили. Лучше попридержать язык. Быть чуточку вежливым не повредит. Учитывая реакцию подопечных на появление ректора, сам собой напрашивался вывод о крутости и известности данного перца. Ребятки не совсем из глухого угла вышли, чего не скажешь о нем. Начальный анализ ситуации оказался неверным. Видимо, будут бить, хорошо, если не ногами.

— А что вы… — ректор вопросительно посмотрел на Андрея.

— Керровитарр, — ответил тот на немой вопрос, — можно без титула, даже лучше без титула.

— …Керровитарр Без Титула, — растягивая слова и с ехидной смешинкой в глазах произнес ректор, — делаете в магистерской ложе?

Магистерской? Не знал. Кто бы табличку повесил: «Посторонним вход запрещен». Так нет, заходи — гостем будешь.

— Примеряю кресло будущего магистра, — все же не удержался от шпильки Андрей (ой, дура-а-ак!). Ректор приподнял правую бровь и скептически оглядел его и компанию.

— И ваши друзья тоже?

Судя по лицам «цыплят», они предпочли бы оказаться где-нибудь подальше, желательно под землей, а не составлять Андрею компанию в примерке кресла.

— А ц… подопечным провожу экскурсию на тему: «Как хорошо быть магистром!» Не понимают своего счастья, глупые. Хоть вы им скажите! Светло, свободно, прохладненько, мягкая мебель и мухи не кусают, не то что внизу. — Андрей указал на происходившее ниже столпотворение. «Что я несу? Плющит меня сегодня не по-детски, добром дело не закончится. Весь день на „витаминки“ нарываться, могут и накормить. А спина как чешется. Не полопалась бы кожа. Валить надо завтра из города. Нет, сегодня валить». Все же линька страшное дело. Вторая ипостась напоминала о себе страшным раздраем и полным отшибанием тормозов, усугубляя все чесоткой по всему телу и зубной болью. Тело само рвалось начать изменение и избавиться от раздражения. Уродливые шрамы, покрывавшие спину и бока, казалось, жили сами по себе и пытались извиваться, по-другому свое состояние он определить не мог. — Чувство локтя хорошо, но не на моем боку. Синяки от него, извините, остаются.

— И как вам? Понравилось? — продолжал допытываться ректор. — А может, другое выбрать? К примеру, кресло будущего ректора Школы?

— Нет, не согласен. — Опять приподнятая в немом вопросе правая бровь. Магистр Этран вообще не отличался богатством мимики (зато как аура сверкает, ослепнуть можно). — Занятие любой должности и кресла, к ней прилагающегося, по моему разумению, требует принятия полной ответственности, соответствующей этой должности, не только прав, но больших обязанностей, — одобрительный кивок. — Сесть в кресло ректора я не готов. А что вы так разволновались по этому поводу?

Ректор поперхнулся приготовленными словами. Не один ли у него с Тимуром был репетитор риторики? На маске мелькнула и пропала тень растерянности.

— А вы наглец, молодой человек, сами меж тем сидели развалясь именно в кресле ректора! — Наглость второе счастье! В глазах магистра плескался смех. Фу-у-х, пронесло, ректор в хорошем настроении, мордобой отменяется. — И как вам сиделось?

Не-е, господин ректор, не на того напали. Включивший «дурочку», Андрей был непрошибаем.

— Чего-то не хватает, — он неопределенно пошевелил пальцами руки.

— И чего, если не секрет, вам не хватало, сидючи в кресле ректора? — усмехнулся ректор Этран.

— Тиронского красного урожая десятого года, прекрасный букет. Так и просится в руки, стоит только прислониться к спинке вашего кресла, ректор Этран, — Андрей изящно, не роняя собственного достоинства, поклонился ректору, вызвав легкий кивок головы и мимолетную улыбку в ответ. Бинго! Коль прет лафа, надо срывать банк и ковать железо, пока горячо. Проверенный метод. — Я так понимаю, что вы сейчас будете произносить приветственный адрес новым ученикам школы и краткий инструктаж о поведении в стенах школы и школьных правилах? — Ректор молча склонил голову, озорно поблескивая глазами. — Не сочтите за наглость и дерзость, но разрешите мне и моим друзьям остаться на балюстраде. Мы тихонечко посидим в уголочке, а слышимость здесь будет получше и, значит, материал усвоится лучше!

— Наглец. — Повторяетесь, уважаемый. Первый раз за весь разговор ректор открыто улыбнулся. — Бери свои соляные статуи и двигай в угол, к дальней стене, а то магистры и профессора сильно удивятся новому пополнению в своих рядах. Вон, уже поднимаются.

Бинго два раза. Их не только оставили жить, но и дали бонус. Андрей в темпе вальса сорвал ребят со своих мест и убрался в дальний темный уголок, а дальше была речь ректора.

Отлично поставленным, усиленным магией голосом магистр Этран потребовал тишины. Гомон в холле стих как по мановению волшебной палочки. Присутствующие устремили свои взоры наверх, к моменту начала речи ректора в холле было до полутысячи человек.

Приветственный адрес не отличался особыми изысками, и на сцену не выставляли говорящей шляпы, никто не садился на табуретку. Ректор просто поздравил новых учеников с успешным прохождением вступительного испытания, сказав, что далее у них в жизни будет много испытаний, и дай боги и Единый, чтобы они завершались так же легко, как и сегодняшнее.

Следом за кратким спичем ректора прошла церемония представления преподавательского состава с подробным описанием достоинств каждого преподавателя. Львиную долю времени съело краткое описание даваемых и изучаемых в Школе магических дисциплин.

Последним пунктом программы шли правила и краткие пояснения по проживанию в общежитиях.

Первым правилом, отличающим Школу от других заведений, было обязательное для всех, без исключения, первокурсников проживание в общежитии. Желающие могут заселиться немедленно, остальным дается трое суток на переезд. Через трое суток начнутся занятия. Личный четвероногий транспорт можно определить на стоянку в школьную конюшню, где за ним будет достойный уход, но услуга эта платная. Никто за просто так навоз вывозить не хочет. Хочешь иметь собственное транспортное средство, изволь платить.

Вторым правилом шло совместное обучение общим дисциплинам в первом семестре. Разделение на отдельные, темное и светлое, направления начиналось со второго семестра.

Третьим правилом запрещалось сословное деление в стенах школы и именование титулом. Третье правило школы органично сочеталось с первым и имело глубокие исторические корни. Времена междоусобных войн после падения Империи Алатар требовали подготовки как можно большего количества магов для пополнения действующих армий. Ведь тот, кто имел магический перевес в больших и малых сражениях, за редким исключением, гарантированно получал победу, но и боевых магов выкашивало, как спелые колосья. Волевым решением власть предержащих к подготовке стали привлекать детей представителей низшего сословия, что потребовало изменить структуру межличностных взаимоотношений в учебных заведениях. Кичливые дворяне, и забитые сервы, и мастеровые армии были не нужны. Армии требовался подготовленный маг, и как способ воспитания будущего солдата магических войн на время учебы, силовым методом, стирались сословные границы. Как часто бывает, это превратилось в традицию, которая надолго пережила своих создателей, сгинувших в горниле войн.

Четвертым правилом была определена обязательная к носке всеми неофитами магии школьная форма и зеленая мантия ученика. Как и в предыдущем случае, общая форма стирала границы. Пойди определи, кто перед тобой — граф или мастер-горшечник.

Пятым пунктом шел запрет на дуэли. Пойманные дуэлянты безжалостно отчислялись, родственные связи не помогали. Прецеденты были, и не стоит повторять печальную участь выкинутых с «волчьим» билетом.

Наконец с наставлениями было покончено, и все присутствующие были приглашены на площадь перед факультетскими башнями. Начиналось торжественное вручение ученических значков. Андрей просто представить не мог, как организуют сие действо. Опять выстроят очередь из поступивших и пустят конвейером? И почему сразу не собрали всех на площади?

Подождав, когда балюстраду покинут магистры и уходящий последним ректор даст им рукой отмашку, Андрей и компания быстро покинули насиженные места.

Вскоре он получил объяснение. Площадь была украшена флагами и гербами факультетов. По бокам дорожки стояли второкурсники в парадной школьной форме с золотыми аксельбантами и эполетами на левом плече, на представительницах слабого пола форма смотрелась вообще сногсшибательно. Каждый входящий на площадь неофит получал себе в пару второкурсника, который держал подушечку со школьным значком. Андрею досталась второкурсница. Высокая и стройная Рау, его словно кипятком окатило от брошенного ею взгляда. Он не мог ошибиться, Рау равнодушно пропускала других входящих на площадь и, стоило ему появиться у конца дорожки, как она ловко проскользнула перед ошалевшим от такой наглости, чернявым парнем и встала рядом с Андреем. Вот и первый звоночек последствий разговора с графом Старо, к бабке не ходи, Рау пришла по его душу. Красивая, зараза. И такая же опасная, кобра в эльфийском обличье. Андрей скосил глаза на идущую с левой стороны эльфийку, изображавшую полную невозмутимость. Но-но. Аура выдает тебя, дорогуша, с головой, хоть кирпич собой изобрази. Что тебе надо, милая? Давай-давай, рожай быстрее.

Их короткий поход по площади, рука об руку, закончился, и они встали друг напротив друга. Сотни новичков, сотни держащих подушечки студиозусов. В свете Небесных Сестер и заходящего солнца на лбу Рау Андрей увидел татуировку. Посвященная Нель! Будущая жрица богини жизни. Интересно… Эльфийка что-то сказала и недобро посмотрела на него. Что? Вот тупень! Жрицы учат Малую Эдду с самого детства, тут же слова обрели смысл.

— Мерзкий ублюдок. Виломиэль запретил тебя трогать, радуйся, но не долго. Мы найдем способ от тебя избавиться!

Шиш вам, а не мое комиссарское тело.

— Не подобает Посвященной Нель лелеять мысли о мести. Виломиэль умеет смотреть вглубь и сделал правильный вывод из всего разговора. Не соверши ошибку.

Безупречная Малая Эдда из уст ублюдочного смеска произвела на Рау эффект, как от разорвавшейся бомбы. Сюрприз! Не ждала?

— Не имеет значения, — быстро оправилась от потрясения Рау. — Я пришла тебя предупредить. — Короткая команда распорядителя церемонии, и второкурсники берут с подушечек значки. Со всех сторон раздалась торжественная музыка. — Ходи с оглядкой, за твоей спиной может оказаться Снежный эльф! — Вторая команда, и второкурсники одновременно прикалывают значки на одежды новичков, ударили литавры. — Здесь тебя не тронут, но за школьной стеной дуэли никто не запрещал. Я хочу посмотреть, какого цвета твоя протухшая кровь. Многие хотят, — легкий шлепок маленькой ладошкой по значку, и зеленое свечение окутало девайс. Все, значок привязан к одному владельцу, никто другой одеть его не сможет, — с тобой поближе познакомиться.

Над факультетскими башнями взвились фонтаны фейерверков. Красиво. Только не до той красоты, настроение пропало. Только что ему откровенно сказали, чтоб он готовился ответить за базар. Сроки давности у Рау отсутствуют, вызов на дуэль он может получить и через двадцать и через сто лет. Прекрасно, вполне в их духе такая месть, если он не найдет способ убраться из этого мира и вернуться домой. Живут они долго, а когда человек-старичок и думать забыл о своем прошлом, ему напоминают. Смертельно так напоминают, да еще в присутствии детей и внуков. Психологический удар от этого окружающим обеспечен. После такого люди еще больше боятся связываться с Ледышками. Гадство, гадство, гадство! Никто, в здравом уме, не встанет на его сторону. Знала, с… сволочь ушастая, как расставить акценты. Придется следить за спиной и словами. Предупреждал его папа Карегар: «Следи за словами. За одно слово, сказанное не так, можно лишиться головы». Прости, отец, не послушал совета, а пока суть да дело, срочно следует искать наставника и обучаться как следует фехтованию. Уроки, данные ему в долине гномом Гмаром, годились разве только на то, чтобы отбиться от налетчиков в темном переулке. Схватку на мечах, даже с простым мечником, ему не потянуть. Обращаться с мечом здесь начинали учить с пяти или шести лет… Вызвали бы его на «перестрел» — дуэль на луках с боевыми стрелами, здесь можно было бы «приятно» удивить Рау. Как и «лесовики», Рау любят блеснуть своим искусством стрельбы из лука. Им и в голову не придет, что кто-то может стрелять лучше их. Надежды, надежды…

Церемония посвящения закончилась. Рау незаметно исчезла с площади, растворилась, как утренний туман. Мавр дело сделал, мавр может удалиться.

Андрей поискал глазами Риго и компанию, Тимур и так стоял рядом. Следовало уточниться по планам каждого. Искать баронов не пришлось, они сами вынырнули из толпы, заполонившей площадь. Андрей и здесь выделялся, как маяк. Коротко описав всем ситуацию, что ему необходимо на пару дней уехать из города, он поинтересовался планами присутствующих.

Риго с баронессами решили немедленно переехать в свои общаговские апартаменты, оно и понятно, гостиницу они не посещали. Тимур с отцом сняли номер в городе, и ему следует порадовать родителя успешным прохождением испытаний, через три дня он переселится в школьное общежитие, так что, уважаемый Керровитарр, на данный момент вы на хрен никому не нужны, ну, кроме «друзей» Рау, и можете распоряжаться своим временем как пожелаете. И не мешайте людям праздновать. Распрощавшись с Риго, Ирмой и Марикой, он направился на выход. Тимур тихой тенью следовал чуть позади. Прости, Тимур, похоже, не будет у тебя наставника по волнам жизни. Собственное судно дало течь и грозило пойти ко дну при малейшем шторме. Стоит поговорить с графом Сато, расписать, так сказать, сложившийся расклад. Не сегодня. Время еще есть. Немного, но есть.

Граф Микаэл ждал их по ту сторону ворот и встретил вернувшегося сына широкими объятиями. Пару минут ушло на рассматривание школьного значка, мерцающего зеленоватым цветом, и краткое изложение подробностей последних событий. Изложение встречи с ректором Этраном вызвало жесткое порицание со стороны заботливого родителя и хмурый взгляд, брошенный на Андрея. Видимо, возникли сомнения в выборе наставника. Подождите, граф, что вы скажете, когда узнаете подробности последней встречи с представительницей Ледышек. Сегодня праздник портить не будем.

Андрей не стал растягивать церемонию прощания и, пожелав хорошенько и весело отметить знаменательное событие, ретировался. Времени до закрытия ворот осталось немного, часа два, а в городе было ещё одно дело. Точнее их было два, но второе могло потерпеть. Полтора года терпело, потерпит еще пару седмиц, до первых выходных. Он должен принести весть, весть печальную. Наверняка родные человека, оказавшего Андрею в свое время неоценимую помощь, давно смирились с утратой, но им необходимо знать подробности, где, как и когда умер тэг гралл Ало Трой. Андрей обещал, если он попадет в Ортен, то передаст последние слова Ало его жене и дочери. Пришло время отдавать долги. Первое дело было намного приятней и растратней, но без этого никак.

В Ортен его провожали всей долиной. Кто-то хотел просто пожелать счастливого пути, кто-то дать совет или напутствие. Гмар пришел на проводы с тонким листом пергамента в правой руке. Улучив минутку, гном подозвал Андрея и сунул ему пергамент.

— Держи. У меня двоюродный племянник, зовут Гром Весельчак, живет в застенном Подоле Ортена. Содержит корчму. Будет туго, обращайся, я тут отписал ему. Думаю, старшему он не откажет. — И, тряхнув своими светящимися волосами, порывисто обнял Андрея. — Езжай, Грому передай от меня поклон.

Письмо не понадобилось, но это даже к лучшему, не хотелось козырять своими знакомствами. Корчму или трактир, Андрей так и не видел пока никакой разницы между наименованиями, он нашел быстро.

Первый же прохожий, спрошенный им в Гномской слободе пригорода Ортена, дал подробные объяснения, как проехать, при этом человек во все глаза смотрел не на Андрея, а на хасса. Хасс был красив той статью, которая отличает верховых ящеров, так похожих издалека на лошадей. Высокий в холке, с длинной шеей, увенчанной клиновидной головой с зубастой пастью, хасс производил впечатление. Взгляд прохожего не обошел вниманием ни мускулистые лапы с серповидными когтями, спрятанными в подушечки на пальцах, ни длинный хвост с двумя шипами на конце. Восхищенно поцокав языком, незнакомец пожелал счастливого пути, добавив напоследок, что свободных номеров у Грома может не оказаться. Гном вовсю принимал гостей, завтра выходит замуж его старшая дочь.

Гномы. Их облик и одно из первых заблуждений Андрея, которое было развеяно миром Иланты. Может, в других мирах и живут описываемые в земных фэнтези полутораметровые коротышки с шириной плеч в сажень, но не здесь. Как смеялся Гмар, держась за бока, когда Андрей рассказывал истории о фэнтезийных похождениях различных героев с участием гномов и гномах в частности. «Это гномы? Быть такого не может! Это бочки на двух ножках, да их же в шахты и штольни запускать нельзя, как они там расходиться будут? Раскатываться по стенкам? А какая должна быть ширина проходов? А почему волосы у них не светятся? Как они в темноте-то ориентируются?» Что он мог сказать? Только говорить, что это сказка и чтобы не мешали рассказывать, на Гмара тут же начинали цыкать остальные слушатели, и тот затыкался.

В чем были правы земные истории, так это в силе гномов и их невысоком росте. Редко когда они вырастали выше метра семидесяти. Полтора метра, метр шестьдесят и все, стандарт. Гномы являли собой яркое представление о схожести различных биологических видов при жизни в одинаковых условиях. Примером служили земные дельфины и акулы. Млекопитающие и рыбы, строение тел которых напоминает торпеду и подчинено скорости. Так и здесь, но со своими отличиями.

Гномы никогда не дадут совместного потомства с людьми, орками или эльфами, в отличие от последних. Хотя секс возможен и существуют семьи, где один из супругов гном или гномка. Гномские женщины составляют конкуренцию эльфийкам по красоте, а может, и красивее их. Редкий мужчина устоит перед стройной красавицей, с ладной фигуркой и громадными зелеными, бирюзовыми или топазовыми глазами, в довершение ко всему гномов выделяли волосы, приятные на ощупь и светящиеся в темноте.

Сила гномов заключалась в строении их тела и костей. Увидев первый раз скелет давно почившего в бозе гнома, Андрей удивился. Кости напоминали камень. В отличие от людей и остальных, строительным материалом для костей у гномов служил кремний, далее шли расхождения в строении мышц, дающих гномам громадную силу, органов зрения и кожи, мягкой и эластичной, напоминающей силикон. Грудь у гномки никогда не потеряет упругости, морщины не затронут лицо.

Никто на Иланте никогда не сможет составить гномам конкуренции в горном деле и кузнечном искусстве, может, арии куют и лучше мастеров-гномов, но в горах гномы вне конкуренции. Все различие в строении глаз. Гномы видят электрические явления и все возникающие напряжения горных пород. Металлы и породы светятся разными электрическими импульсами и цветами и читаются ими как открытая книга, на глаз определяется плотность и количество залегаемого в породе металла или другого полезного ископаемого.

Первым, кого встретил Андрей у корчмы, был именно Гром Весельчак. Весельчак вышел дать указания конюшему о размещении лошадей прибывающих на свадьбу гостей, тут-то и нарисовался белоснежный хасс с наездником на спине. Может, все сложилось бы по-другому, не будь Гром фанатом хассов. Быстро вникнув в суть вопроса, Гром выделил Андрею маленькую комнатку в боковом флигеле заведения. Кровать, сундук, чистые простыни и отсутствие клопов, марширующих под матрасом, что еще надо уставшему путнику? Тем паче что по всей округе свободных номеров не наблюдается, все занято прибывающими к приемному дню кандидатами в ученики. Гром лично взял под уздцы Снежка и повел его в стойло. Можно было не сомневаться, что животинка будет обслужена в лучшем виде, быть может, и самим хозяином заведения.

Покинув хасса, Андрей направился в ювелирную лавку, где, почти не торгуясь и порадовав своей покладистостью дородного ювелира, выложил четыре золотых за топазовые серьги и подвески, в цвет глаз невесты. Подарок Илии, дочери Грома, на свадьбу.

Через тридцать минут толстый привратный стражник, оттолкнувший утром Андрея древком копья, закрыл за ним врата. Городские стены остались за спиной.

Заведение Весельчака встретило его тишиной. Странно! Свадьба сегодня или нет? Скорей бы отдариться да в горы смыться. Потереться об камушки…

— Где все? — спросил Андрей ражего детину, стоящего у дворовых ворот. Детина выглядел довольно импозантно: плисовые полосатые штаны, заправленные в начищенные дегтем (Андрей сморщил нос и приоткрыл рот, чтобы не так сильно шибало) сапоги, красная сафьяновая рубаха, подпоясанная синим кушаком, и здоровенный желтый бант на левом плече. Черте что и бантик сбоку. Андрея разобрало любопытство, для чего бант? Но спросить он не решился.

— На Поклон Горну пошли, — лениво ответил детина и прислонился к створке ворот бантом. Постояв так пару секунд, он спохватился — бант помялся. Резко отлепившись от воротины, детина попробовал расправить бант правой рукой, но затея провалилась, промаявшись так с минуту, он виновато обратился к Андрею: — Поправь, а?

Поправляя бант на плече верзилы, постоянно косящего взглядом на работу добровольного помощника, Андрей все же спросил:

— А почему бант желтый?

— Дык, я это… красного не нашел, но зато красную рубаху надел! — верзила смутился. Угу, значицца, бант должен быть красный? В чем прикол? Показывать собственную неосведомленность в данном вопросе не хотелось, и Андрей принялся вспоминать все, что ему известно про гномов и местные свадьбы в частности. Хотя на таком знаменательном мероприятии присутствовать ему еще не доводилось.

Поклон Горну — святое дело любого праздника и хоть сколь значимого события у гномов. Горн, Бог Огня, верховное божество пантеона богов подгорного племени, почитался как Прародитель гномов, вдохнувший огненную душу в куклу из глины и песка, превратившуюся в первого гнома. Горн научил первого гнома работать с железом и дал ему внутренний свет, отчего у его потомков ночью и в темноте светятся волосы. Верховное божество, дабы гномы о нем никогда не забывали, поселил свои маленькие частички в каждом кузнечном горне, получившем свое название от имени бога и, работая в кузне, гномы воздавали Горну молитвы. В каждом городе, деревне или селе, где проживали гномы, строилась Кузня Горна, место торжеств, молитв и воздаяний. Также в такой кузне гномы скрепляли клятвы, договора и заключали военные и политические союзы. Пойти на Поклон значит просить у божества согласия и благословления на брак. Молодые жених и невеста надрезали над горном запястья рук, и капли их крови падали в пламя. Если пламя вздымалось и охватывало занесенные над горном руки — бог одобряет брак, соединяя новобрачных своим огнем, если же упавшая кровь заставляла угли потемнеть — между заключающими семейный союз нет любви, и благословение не получено. Просто и понятно, но бантик ни на одной полке памяти не отложился, ни красный, ни желтый.

— Готово, — Андрей разровнял складки и хлопнул детинушку по плечу.

— Сумневаюсь я, может, все же сбегать поискать красный бант? Усе будут с красными, а я, как Пыхонь болотная, — местная водоплавающая птица размером с гуся, — буду желтизной отсвечивать. Скажут еще, что «Огонь души» у тебя, мол, чахоточный. Как бы гномский Горн не обиделся, он хоть и бог гномов, но кто ентих богов знает? — ища совета, обратился детина к Андрею.

Ну вот! И спрашивать не пришлось, а то любопытство кошку сгубило. Сколько он еще не знает об этом мире, неприятно, когда прокалываешься на мелочах! Там не знал, тут не так сказал — и получил вызов на дуэль. Вжик — и поехал вперед ногами, хотя поехать м-м… вряд ли, если по вые не секанут, отделив тупую голову от тела, но попорченная шкурка настроения не прибавит, сильно попорченная заставит впасть в меланхолию. «Огонь души»! Красный бант символизировал огненную душу, подаренную Горном первому гному. Дам-с, сам лопух, чуть не записал парнишку в чудаки.

— Повернись ко мне боком.

— Зачем? — забеспокоился детина.

— Красоту наводить буду, поколдую маленько, а то пока бегать будешь, вся свадьба мимо тебя пройдет. Вон, идут уже с Поклона, — Андрей указал рукой в сторону Орти, яркой блестевшей под светом Нелиты и Хелиты, ночных Сестер, очей богинь-близнецов, Нель-Жизни и Хель-Смерти. Казалось, от реки движется стая громадных светляков, распевающих гимны новобрачным. Горн благословил молодых. Детина недоверчиво глянул на Андрея, но бок с бантиком подставил. Андрей сотворил заклинание подобия и наложил магическое кружево на подставленный бант и рубаху. Пара мгновений — и бант засверкал ярко-красными сполохами. Лицо парня расплылось в глупой и восхищенной улыбке, так ему понравилось. — До завтрашнего вечера продержится.

— Здорово! Вот уважил! Мик Малыш добра не забывает! — Малыш? Какой же тогда здесь Большиш? Мик затряс руку Андрея, чуть не переломав тому пальцы. Силища у него была неимоверная, словно его мамаша от гнома нагуляла.

Песни становились громче, и вот улицу залило призрачное сияние движущейся колонны. Впереди на белоснежном хассе восседали буквально сверкающие жених и невеста. Однако! Снежка для доброго дела не жалко, но совесть поиметь надо. Гляди, как выгарцовывает, только искры от когтей по мостовой. И подпустил же, Снежище, чужих к себе на спину, разрешил забраться. Гром, конечно, хороший гном, но за такие косяки, пока Андрей намеревался линять в глухом уголке, два дня будет хасса отборным мясом кормить. За свой счет, и по барабану, что хозяин будет отсутствовать.

Свадебная колонна приблизилась к воротам корчмы. Андрей пошел к хассу, помочь спуститься невесте. Илия царственно улыбнулась и дозволила заключить себя в легкие объятия. Снежок отвернул морду в сторону — чует кошка, чье сало съела.

— Прими, красавица, скромный дар. Роди мужу столько детушек, сколько в подвеске камушков! — Илия наклонила голову, полыхнув прической. Светящиеся волосы у гномов были отличным индикатором настроения, как хвост у собаки. Андрей передал подвеску и серьги жениху, и тот повесил сверкающую обновку на прелестную гномку. Отныне только Муж мог надевать на свою Жену такие подарки.

Веселая свадебная процессия рекой вливалась в гостеприимно распахнутые Миком Малышом ворота. Гром Весельчак сам подошел к Андрею с предложением бесплатного ухода за четвероногим другом. После короткого, но яростного торга, на тех же условиях, то есть даром, за Андреем закреплялась на два дня комнатка во флигеле. Хозяину напомнили о свадьбе, празднике, а вдруг бы хасс поранился? Или поранил чужих? И наконец, о щедрости гномов. Ага, хохол, еврей и армянин зальются горючими слезами, появись на Земле хоть один гном. Гром, конечно, хасса кормить мясом будет, но наверняка уже прокрутил в голове массу вариантов коммерческого использования животинки, где стоимость мяса всего лишь процент от полученной выгоды. Да даже детей на такой белоснежной редкости покатать за четверть серебрушки с носа… Нехай с ним, вон какая у «предателя» морда довольная, жрал целый день от пуза, был бы голодным, хрен бы кто чужой на него влез.

Извинившись, что дела не позволяют остаться на разгорающемся веселье, Андрей направился по тракту в сторону протоки Орти. Тщательно осмотрев берег на отсутствие незапланированных свидетелей в виде рыбаков и идущих по реке судов, он нырнул в реку.

Какое наслаждение принять истинный облик да еще погрузиться при этом в прохладную воду! Мир расцвел красками и какофонией звуков, спектр зрения расширился, боковая линия на теле ловила все колебания и струи воды. Стыдно признаться себе — соскучился по хвосту… Кайф! Холодная вода успокоила зуд.

Вытянув длинную шею вперед и подрабатывая хвостом и крыльями, дракон быстро поплыл вверх по течению. Вскоре из виду скрылись огни Ортена, течение стало сильнее. Андрей даже перекусил по дороге, поймав пару здоровенных рыбин, сожрал сырыми. Чего тут брезговать. Приближались пороги и горные теснины. Людей здесь нет. Можно не бояться быть замеченным. Выпрыгнув на берег, он подсушил мягкий пушок крыльев и взлетел.

Небо! Раньше он летал во сне, теперь сны воплотились в явь. Первый полет, после пинка папаши Карегара с обрывистой скалы, навсегда привязал его к небу. Полет нельзя описать простыми человеческими чувствами. Андрей просто отдавался во власть нисходящим и восходящим потокам воздуха. Стоило пройти столько мучений, пыток, унижения и боли ради этого. В небе он не хотел уже возвращаться домой. На Земле нет магии, и он не сможет быть там самим собой. Каждый раз, возвращаясь в человеческое тело, Андрей корил себя за крамольные мысли, но ничего поделать не мог.

Вот и примеченное ранее таежное горное озерцо. Авиакомпания Эйр-Иланта Драконз поздравляет вас с окончанием перелета и желает успешной линьки. Насыщенный событиями день завершился.

А потом была линька и уничтожение всех следов своего пребывания на берегах озерца. Кровь, от яростного трения о скалы, собрана в пробирки, заранее прихваченные с собой. Ценнее золота, пригодится однозначно. Чешуя собрана и закопана в глубокой яме, может, когда и пригодится. Чешуя тоже нехилых бабок стоит в золотом эквиваленте, будем считать, что положил в банк на сохранение. Кострище засыпано свежим песком.

Обратная дорога заняла меньше времени, и к исходу второго дня он ночевал в комнатке бокового флигеля заведения Грома Весельчака.

Разговор с графом Сато у ворот школы поутру третьего дня не принес ничего хорошего. Микаэл плевался, брызгал слюной, называл (и сам потом пугался своих слов) Андрея безответственным юнцом и раздолбаем, но в конце разговора все равно повторил свою просьбу. «Тимур хоть будет знать, как нельзя поступать. Надеюсь, вы объясните ему, куда не стоит лезть?» — сказал граф напоследок. Плохому его Риго точно научит, а то Тимур слишком правильный, прямо глаза режет. И слабого пола сторонится. Непорядок.

Первый день учебы начался с формирования групп. Как не хитрил и не изворачивался Андрей, но девчонки и Тимур были распределены в другие классы, а в их группу «приятным» довеском включили Рау. Не было печали. Сразу появились вопросы к эволюции и естественному отбору, не предусмотревших глаз на затылке, как ни крути, тактильные ощущения опасности, улавливаемые пятой точкой, давали такую же вероятность, как прогноз погоды на Первом канале. Определенной системы в формировании групп Андрей не уловил и, по какому принципу была сформирована их интернациональная бражка, не понял, объяснил только провидением богов.

С самого первого дня Ледышки демонстративно не замечали его, обращая на него не больше внимания, чем на пустое место. Для них он уже был мертв. Не имеет значения, что мертвец ходит, дышит и портит воздух вместе со всеми, он приговорен, и приговор обжалованию не подлежит. Приведение приговора в исполнение лишь вопрос времени, пусть помучается, ожидая вызова. Подчеркнутое невнимание Рау уловили и остальные одногруппники. Моментально между Андреем и ними возникла пропасть. Чем может закончиться конфликт с длинноухими, знали все, и попасть под жернов мести не хотел никто. В сложившемся незавидном положении бальзамом на душу оставалась дружеская верность Риго и молчаливая поддержка Тимура.

С Ирмой не сложилось. Да, у них было несколько встреч под светом Ночных Сестер и пара сцен постельного характера. Андрей не был мальчиком, она не была целомудренной девочкой, знала, где у парней располагается «мозг», и умела своим знанием пользоваться. Ирму совсем не испугали уродливые шрамы на спине и боках любовника, только прибавили ему дополнительного шарма, но где-то в глубине глаз девчонки пряталась тщательно скрываемая жалость. Андрей не строил радужных планов, все же надеясь на нечто большее, но быстрое расставание с подругой явилось неожиданностью и для него. Хищница, проснувшаяся в красивой сельской баронессе, нашла себе добычу по вкусу. У Ирмы на горизонте появился «золотой» мальчик. Граф Алан Баренборо, наследник герцога Рума, Большой Тантрийской Шишки, запрет на титулование действовал, но все и так знали «ху из ху». Граф положил глаз на распускающуюся, словно роза, Ирму, и ведьмочка из синицы и журавля выбрала толстую синицу. «Расстанемся друзьями», — ничего другого предложить тогда Андрей Ирме не мог, начавшей тяготиться их знакомством. Сам Андрей не мог ей дать ни земли, ни титула, про рай в шалаше он не верил… Ирма с радостью ухватилась за эту соломинку, наградив его напоследок безумной ночью. На комнату был повешен «Полог тишины», и комендант ничего не заподозрил. Баренборо глазом не успел моргнуть, как попал в оборот. Действуя с напором танкового клина и методичностью асфальтоукладчика (и не скажешь, что леди из глухого провинциального угла), Ирма моментально скрутила его в бараний рог, отшила всех соперниц и прочно заняла место у левой руки графа. Соперницам осталось только пыль глотать. Одним словом — ведьма. Как недавно с придыханием шепнула ему Марика, дело у графа идет к свадьбе. Блицкриг завершился полной капитуляцией противника. Тяжелая артиллерия в виде папаши графа, срочно прибывшего в Ортен, ничего поделать не смогла. Девочка оказалась непраздна, что подтверждалось консилиумом магов жизни, дружно указавших пальцами на будущего папашу, и требовалось спасать «лицо» и положение. Флирт сына скрыть не удалось, слишком большое количество свидетелей, по краткой оценке — вся школа, допустить рождения бастарда ранее законного наследника графа тоже нельзя. Ирма хорошо подстраховалась. Все было бы проще, окажись девочка простолюдинкой, а не титулованной дворянкой, исчезла себе и все тут, и не беременной. Законы королевства сурово карали прелюбодеев, а семейка являлась лицом королевства, сам Единый велел стоять на страже закона и порядка. «В башке пусто, из зада не достанешь!» — в сердцах тогда бросил герцог. Ничего, у девочки мозгов хватит на двоих. Что ж, осталось только пожелать счастья молодым.

Не хотел Андрей признаваться в этом самому себе, но быстрое расставание с подругой было ему только на руку. Время, которое он тратил раньше на Ирму, было посвящено поиску наставника по фехтованию, а после того, как его взял в свою школу фехтования Берг-полуорк, — ежевечерним тренировкам и работе в архиве библиотеки, отнимавшей и выходные.

…И чего-то не хватало ему в отношениях с… человеческой девушкой… С человеческой?!.. От осознания того факта, что он начал окончательно отделять себя от людей, Андрей пришел в ужас. Возможно, и Ирма женской интуицией уловила эту пропасть и поспешила найти ему замену, но факт оставался фактом. Андрей все отчетливей и чаще ловил себя на ощущениях, свойственных дракону в человечьем теле, а не просто человеку, и, чтобы окончательно не потерять себя-человека, ударился в другую крайность.

Карегар как-то обмолвился, что многие старинные архивы, еще доимперской эпохи, не попавшие в загребущие ручки «лесовиков», хранились в Кионе, а после основания Школы в Ортене были перевезены сюда и спущены на нижние уровни книгохранилища. Откуда он почерпнул эти сведения, папаша предпочел умолчать. В архивах могли остаться документы по постановке врат в другие миры, хотя бы намеки, где дальше продолжать поиски. Еще перед поступлением в Школу Андрей одним из первых пунктов своего обучения поставил возможность работы с архивными данными.

В группе постоянно шли и поддерживались преподавателями соревнования между учениками по освоению различных академических дисциплин и практическому освоению заклинаний общей направленности. Одним прекрасным солнечным утром магистр гралл Мигрой объявил, что отныне в соревнованиях должны участвовать все, а не только желающие. Перед носом молодых неофитов магии была вывешена морковка в виде оплачиваемой государством летней практики в Ортенской Королевской резиденции. Манящие огни Лайлата готовы осветить дорогу победителям из каждой группы, коих на первом курсе ровным счетом двадцать. Итоги будут подводиться каждую седмицу, и самый отстающий получает кнут в виде недельной принудительной работы по разбору архивных документов в хозяйстве магистра гралл Грея. Пришлось приложить толику актерских усилий по допуску к архивным данным. Риго, который думал, что знает реальные возможности и способности друга, получил четкие инструкции: не мешать и не делать широких больших глаз от будущего представления. На вопрос Риго «какого ляда?» был выдан короткий ответ «надо!». Долговязый только пожал плечами и зарезервировал за собой место в первом ряду зрителей. Рау, единственные из посторонних, кто могли произвести оценку уровня сил между столкновением на площади и демонстрируемыми сейчас магистру гралл Мигрою способностями, за своим демонстративным игнорированием его персоны проморгали представление. Роль глупого северного увальня была сыграна Андреем как по нотам, и через неделю он был представлен главному архивариусу магистру гралл Грею.

Магистр гралл Грей, худой плюгавенький мужичок с длинным крючковатым носом и сальными волосами, больше всего своим видом напоминавший нахохлившуюся ободранную ворону, осмотрев представленных в его руки кандидатов на отработку, удовлетворенно потер ладони и гаденько ухмыльнулся.

— Ну-с, касатики, думаете, вам тут курорт? — проскрипел магистр, продолжая гадко хихикать. Магистр, не пугайте, был бы тут курорт, вас бы так не скрючило, а то вид, как у злодея из детских сказок. Длинный нос, лихорадочно поблескивающие глаза и редкозубая улыбка. Мечта стоматолога, а не смайлик. — Побудете у меня недельку, и сразу ваша успеваемость повысится. Что-то нынче мало желающих сидеть в холодных подземельях. Прям беда. Хе-хе.

Андрей задержался намного дольше, чем на неделю. В расставленной по стеллажам нулевого уровня литературе отсутствовала всякая система, даже странно, архив тут или так, склад макулатуры. Нет ни каталогов, ни описи книг и пергаментов. Древние свитки были просто свалены в кучу. Его покоробило такое отношение к первоисточникам, а что делается в закрытых хранах? В хранах с доступом только по специальным пропускам ректора Этрана и Школьного совета? Принявшись за сортировку пыльных пергаментов в отведенном ему отдельном маленьком хране, он неожиданно увлекся работой. Вся литература была распределена по направлениям, авторам и наименованиям. Используя земной опыт, он составил каталог и опись, завел на каждую отдельную книгу учетно-контрольную карту, свитки пронумеровал и снабдил комментариями. Работа в библиотеке отнимала все свободное время. Приходя с тренировки в фехтовальном зале Берга-полуорка и еле волоча от усталости ноги, он опять направлялся в темное подземелье и работал там до позднего вечера. Риго и Тимур только диву давались такому упорству. На все предложения развлечься друзья получали вежливый отказ. Риго все-таки научил Тимура «плохому», говорят, их пару раз видели у дверей борделя Мамаши Джиллы, и в глазах Тимура женщины перестали выглядеть только существами с двумя ногами и руками, видимо, он разглядел кое-что еще. «Упрям, как дракон», — слышал он от них. Ребята просто не представляли, насколько близки они были к истине. Жаль только, пока ничего, что могло решить его проблему отправки на Землю, не нашлось. Надежда умирает последней.

Осмотрев двухмесячную работу студиозуса, «архивного долгожителя», магистр гралл Грей пришел в полный восторг, только что джигу не танцевал. Милостиво похлопав Андрея по плечу и велев убираться из хранилища до завтрашнего дня, магистр засел за отчет в Школьный совет. Отчетом заинтересовался ректор Этран и выразил желание осмотреть внедренные магистром в архивном и библиотечном деле нововведения. Не откладывая дела в долгий ящик, на следующий день ректор явился с инспекцией.

Вскочив со ступеней и отряхнув с пятой точки пыль, Андрей поклонился ректору. Ректор Этран ничем не показал, что узнал наглеца с балюстрады, только дежурный кивок на прогнутую спину.

— Мой помощник, помогал мне осуществить задуманное, — представил магистр гралл Грей Андрея ректору. Конечно, не скажешь же ты, крючконосая сволочь, что только вчера увидел результат. За два месяца только четыре кратких посещения, а апломбу-то, апломбу. Ректор лениво скользнул взглядом по фигуре Андрея и направился в услужливо распахнутую перед ним лебезящим магистром Греем дверь библиотеки.

— Останься, — велел Андрею магистр гралл Грей и указал рукой на лавку у дорожки. Нечего ступени просиживать. Андрей фыркнул и пошел устраиваться на новом месте. Идите, магистр, прогибайтесь, может, заработаете себе пару пфеннигов на хлеб с маслом от начальственных щедрот.

Через тридцать минут дверь библиотеки распахнулась, явив миру как всегда невозмутимого ректора Этрана и сверкающего, словно новенький золотой, магистра Грея, видимо, начальственные щедроты были гораздо больше двух пфеннигов. Щербатый смайлик на морде магистра никак не хотел подвергаться команде «delete». Ректор обернулся к магистру:

— Не позволите забрать вашего подчиненного? — вежливо осведомился он у гралл Грея.

— Конечно-конечно, сегодня он мне больше не нужен. Сам справлюсь. — Смайлик на морде гралл Грея померк и стал больше похож на сморщенное яблоко. Просьбе ректора Этрана трудно отказать. Ректор вежливо намекнул Грею, что его услуг больше не требуется, и магистр моментально скрылся за толстой дубовой дверью, зачем раздражать начальство, а то отберут заработанное.

— Прогуляемся? — Ректор остановился напротив Андрея. Тот даже бровью не повел.

— Можно и прогуляться, весь зад затек. Сидение на каменных лавках радует только геморрой. — Андрей подхватил с лавки свою ученическую сумку и двинулся по вымощенной желтым кирпичом дорожке рядом с ректором. Смысла быть слащаво вежливым он не видел, ректор видел его с другой стороны, и не в его правилах было резко менять линию поведения.

Ректор только улыбнулся уголками губ и продолжил мерным шагом мерить дорожку. Спокойные задумчивые глаза, заложенные за спину руки.

— Что, не похожи каменные лавки на магистерское кресло? Керровитарр Без Титула. — Склерозом ректор не страдает. — Твоя работа? — легкий кивок в сторону оставшейся за спиной библиотеки.

— Я только помогал.

— Не стоит выгораживать магистра гралл Грея, десять лет на должности архивариуса и никакого шевеления, а тут его прорвало. Не находишь, что это за уши притянуто? — Ректор остановился и всем корпусом повернулся к Андрею, в глазах ехидный огонек. — Всей его фантазии хватало только на то, чтобы заставить студиозусов переложить свитки и пергаменты из одной кучи в другую, а тут безвестный студиозус планомерно, в течение двух месяцев, начинает изображать тупицу и пропадать на отработках в пыльных подвалах, попутно сведя архив в хранилище номер три в стройную каталогизированную систему, никто никогда до таких методов еще не додумывался! — Вот где прокол, не прокол даже, ПРОКОЛИЩЕ! Вот тебе и простенькая земная библиотечка! — Не надоело изображать дурака?

Ехидный огонек в глазах ректора сменился стальным блеском, что сказать в ответ? Ректор, прежде чем посетить библиотеку и архив, наверняка потребовал от господина Валетта собрать коммюнике и составить краткую справку по данному вопросу. «Наказующие» суетнулись и заметили странную связь между одним первокурсником и его отработками в библиотеке. Новые решения, примененные в библиотеке, никак не вязались с выставляемым напоказ скудоумием. Тут Андрей перехитрил сам себя. Справочка, с пометками на полях, легла на стол ректора, заинтересовав последнего. Будь Андрей сильнее в оперативной работе, он бы никогда не стал действовать подобным образом, а посещение подвалов организовал рваным темпом и не стал бы составлять каталоги. Теперь, конечно, поздно махать кулаками. Знать бы, где соломки подстелить!

— Моя, — не стал отпираться он. — Вам не понравилось? Магистр гралл Грей в восторге!

— Речь не о магистре, речь о тебе, — прервал его ректор, отвернувшись от Андрея и шагнув на боковую дорожку. Ничего не оставалось, как последовать за ним. — У Школьного совета к тебе есть предложение. Интересует, какое?

Андрей промолчал.

Дорожка вывела прогуливающуюся и степенно беседующую парочку к фонтанам, окруженным десятками студиозусов, они обогнули фонтаны и так же степенно удалились в парк. Десятки пар глаз удивленно проводили их удаляющиеся спины, не каждый день ректор вот так, запросто, гуляет по парку, да еще не один.

— Ну, так что? — повторно поинтересовался ректор. — Или мне из тебя все клещами вытягивать?

— Клещами не надо. Я так, помолчал для поддержания беседы.

— Интересный способ вести беседу, надо взять на вооружение.

Андрей остановился у статуи обнаженной девушки, напоминавшей ему знаменитую «Венеру Каллилипиги», такая же аппетитная попка и тонкая работа скульптора, ректор невольно остановился рядом.

— Мой отец говорил, что есть люди, с которыми приятно вести беседу, и есть люди, с которыми есть, о чем приятно помолчать. Наша беседа из второго разряда. Так в чем суть предложения Школьного совета или все же вашего лично? Школьный совет на этой неделе не собирался, и апеллировать к его решению будет не совсем точно, не находите, что это за уши притянуто? — Андрей вернул остроту адресату. Ректор хмыкнул.

— Рад, что не ошибся в тебе. Меня не интересует, что ты искал в архивах нулевого уровня, да-да, не интересует, не стоит прятать глаза. — Как его ловко просчитали! — Недаром ты два месяца водил за нос магистра гралл Мигроя. Не буду ходить вокруг да около, мне нужен на пару месяцев архивариус в закрытые хранилища. Других кандидатов, по ряду причин, я не вижу. Если ты согласишься, будет оформлен официальный договор о найме на работу.

А ректор знает, какого червячка насадить на крючок, вкусного, аппетитного, так и хочется клюнуть, даже ладони вспотели.

— Я не могу прекратить занятия по фехтованию, — вставил свое слово Андрей.

— И не надо, одно другому не мешает. В твоем подчинении будет пара сотрудников. — Они же соглядатаи, как же без этого. — Думаю, организовать работу пары человек для тебя не составит труда? — Андрей кивнул. — Я так и думал. К выше сказанному могу добавить, что тебе придется принести непреложную клятву на крови о неразглашении государственных секретов, содержащихся в архивах, а так как работать в архиве и быть носителем такой клятвы могут быть только члены Свободной Гильдии магов, то готовься носить гильдейский значок. Помимо прочего, членов гильдии не могут вызвать на дуэль, чревато…

Андрей резко остановился, последняя фраза несла глубокий смысл, под ней скрывалось второе дно.

— Я знаю о Рау, — подтвердил его догадку ректор. Ребятишки из «наказующих» хорошо суетнулись, по всей видимости, в их учебной группе была парочка «внештатных сотрудников», и к заметкам на полях добавился пунктик о межрасовой напряженности.

— Я привык решать свои проблемы сам! — жестко заявил Андрей.

— Похвально, но отказываться от помощи глупо, — парировал магистр Этран.

— Членство в Гильдии только временный вариант, полумера. Когда закончится договор, значок придется снять, и все вернется на круги своя! — продолжал гнуть свое Андрей. — Рау никуда не денутся.

— Зато на это время ты сможешь не опасаться удара в спину, продолжать оттачивать свое мастерство и лучше подготовиться к вызову, ты прав, Рау никуда не денутся! — Ректор действительно предлагал действенный вариант, пусть и временный, но от этого не менее эффективный. Андрей сдался. Наживка проглочена.

— Хорошо. Какие у меня будут обязанности?

— Другой разговор! — удовлетворенно крякнул ректор. — Ты прекрасно показал себя в третьем архиве. Мне нужны каталоги и подборки материалов по «Осадному сидению» четырехсотлетней давности. Пока наша легенда — мастер Мидуэль, ушел в очередную спячку, никто не может систематизировать эти материалы, твой опыт работы может оказать огромную помощь Школе на этом фронте. Срок тебе два месяца. Ну как?

Значит «Осадное сидение»? Политическая клика королевства наверняка готовится развернуть курс корабля под названием «Тантра» на сто восемьдесят градусов, эльфов-союзников-недругов готовятся облить грязью, вот что значат тонкие намеки и полупрозрачные статьи в газетах. Идет обработка общественного мнения в нужную для властей сторону, и хороший материал, посвященный «Осадному сидению», поданный в нужном ракурсе и под хорошим соусом, будет как нельзя кстати. Нужно боднуть «лесовиков»? Всегда «за»! Это вы по адресу обратились, ректор Этран!

— Когда приступать? — Андрей хищно улыбнулся. Помимо прочего, он сможет в секретных архивах «пошуршать» по волнующему его вопросу, чем Тарг не шутит?

— Давай прогуляемся до канцелярии и оформим договор. Завтра решим все формальности в Гильдии. Послезавтра, господин архивариус, после занятий ждем вас на минус первом уровне библиотеки. Время вашей работы до одиннадцати часов вечера, предусмотрен перерыв на тренировку, не обессудьте, но водить за нос магистра гралл Мигроя я вам запрещаю. — Ректор жестом пригласил Андрея следовать за собой, и, подтянув лямку сумки, тот направился за ректором.

Значит, архивариус? Будем пользоваться моментом…

 

Глава 4

СТАРИК. ВЗГЛЯД В ЧУЖОЕ ПРОШЛОЕ

Светлый Лес. Урочище Медовых Меллорнов

Тихий шелест послеполуденного ветра навевал покой и сладостную негу. Шум листвы и мерный гул диких пчел над соцветиями меллорнов заставляли забыть о государственных делах. Владыка Ратэль отослал советников и, закрыв глаза, слился с шепотом леса. Редкие минуты покоя. Ноздри уловили тонкий аромат цветущих земляных лилий, следующий легкий порыв принес запах коры и листьев рябины. Насторожив уши, Владыка услышал тихий плеск золотых карпов в пруду и далекий перепев радужных птиц у реки. Единение с Лесом…

Тихие шаги, ни один сучок не щелкнул, возвестили об окончании перерыва. Нужды Леса не могут ждать, и личные желания Владыки для него несущественны.

— Ируэль, ты похож на темную тень, упавшую на воду. Тень манит рыбу, но она также может оказаться и тенью от раскинувшей крылья цапли. Ищущая покоя рыбка находит свой конец в клюве чернокрылой охотницы, а искала только покой и тень… Тень лежит на твоем челе, какие новости ты принес мне сегодня? — обратился, открыв глаза, Владыка к замершему на краю поляны эльфу в золотистом килте дома Восточного Предела. Татуировка клана на лбу замершего эльфа была перечеркнута уродливым шрамом — след бурной молодости. Ятаган зеленого орка чуть не лишил эльфа жизни.

Владыка поднялся и направился к переплетениям лиан у медовых меллорнов. Лианы зашевелились и переплелись в два удобных подвесных кресла.

— Не заставляй меня ждать. — Ируэль поспешно присел во второе кресло, в первом уже вольготно сидел Владыка Ратэль. Новости, которые принес советник, были нерадужные, победными реляциями он похвастать не мог, подспудный страх от плохих вестей скользнул по челу, Ируэль судорожно сглотнул, потеряв на миг невозмутимость, мимолетный страх не остался без внимания со стороны Владыки. — Видимо, новости, принесенные тобой, Ируэль, не отличаются зеленью листвы? Хорошо, но можно надеяться, что они не как засохший желтый лист?

Ируэль помотал головой:

— Новости, как тень, Владыка. Они могут успокоить, а могут убить, Зависит от того, как посмотреть и кому они даны, цапле или рыбе.

— Хорошо. Очень хорошо, что ты не боишься мне говорить такое, значит, новости действительно важные и требуют к себе пристального внимания Леса. — Владыка наклонился к Ируэлю. — Потому ты и советник, Ируэль, что не боишься принести плохие новости. Плохие они или хорошие, но все дают пищу для размышлений, и мы должны думать о том, как повернуть их на службу Лесу. Говори.

— Главные новости касаются Тантры. Лес стремительно теряет свои позиции при дворе Гила Второго. — Для Владыки это давно уже не было новостью. — На восточном побережье залива Териум высадилось около сотни драккаров с викингами-нордами. — А вот это новость!

— Нападение на побережье Тантры? — поинтересовался Владыка. Было бы хорошо, пощипай северяне прибрежные провинции соседа, впрочем, порты Дуял и Микет и двумя сотнями кораблей не взять, а с рыбацких деревень много добычи не соберешь.

— Хуже. Викинги прибыли по прямому приглашению Гила.

— С этого места поподробней. — Новость поразила «лесовика» в самое сердце.

— Под обоснованием прикрытия западных морских границ и организации морского патрулирования Гил Второй пригласил нордов на поселения, даровав им автономию на десять лет и подписав с вождями и Большими конунгами гражданский пакт: «Мечи в обмен на земли». Норды приняли подданство Тантры! Сотня кораблей — только первая волна, следом идут грузовые караваны со скарбом и семьями северян! Наши агенты в Кионе раскопали планы расселения нордов на островах и побережье залива, организуются десятки боргов, и думаю, это только зеленая травинка на поверхности, глубокие корни скрыты землей. Нордам выделяются деньги на покупку строительных материалов, беспроцентные кредиты, дело обставлено с королевским размахом.

— Какое организуется противодействие? — Плохо, очень плохо. Юго-восточный сосед сумел организовать мощное прикрытие своей деятельности по всем направлениям, раз Лес оказался поставлен перед свершившимся фактом, и прав Ируэль, приглашение нордов является только травинкой на поверхности, необходимо раскопать корни. Гил оказался гораздо умнее, чем думали Владыки. Викинги перекроют морские пути не только в заливе, все океанское побережье окажется в досягаемости их юрких драккаров. Программа «Лесной Волк» может оказаться под угрозой срыва. Что же кроется под приглашением северян? Король наращивает бронированный кулак? Любой викинг умеет обращаться с оружием, их женщины не чураются взять в руки меч и встать на стены борга в случае нападения на город. Или люди что-то прознали о планах Леса?

Двадцать лет идет реализация грандиозного плана, разработанного Владыками, по ослаблению соседних королевств людей и гномов, с Рау сложнее, Ледышки всегда настороже. Интриги, мощнейшее оружие «бессмертных», начали давать свои плоды, и будет смерти подобно допустить провал.

В Мерии разгорается гражданская война, пока тихая и подковерная, но готовая вот-вот вспыхнуть пожаром над городами и селами. Агенты Леса активно поднимают военные настроения во всех лагерях, герцог Наг, через подставных людей, получил кругленькую сумму золотом и уже закусил удила, начав нанимать наемников в Вольных баронствах и Патской империи. Империя принялась активно поставлять оружие на север, купцы — кровь, а значит, и прибыль чуют за тысячи лиг. Чем больше людишек перережут друг другу глотки, тем лучше для Леса, меньше мороки будет потом.

Люди. Так легко управлять вашими страстями и желаниями, вы так податливы на лесть и похвалу. Жажда власти и наживы — вот одна из ваших слабых сторон. О да, осел, груженный золотом, может сделать такое, что и целой армии не под силу.

Герцог Тоира сказочно порадовал Владык, купившись на осторожные посулы и обещания закрыть глаза на легкий пограничный конфликт с гномами. Ослы с переметными сумами, содержащими желтый презренный металл, оказались востребованы и здесь… Лесть, похвала, пустые обещания и золото распалили амбиции правителя, только вот гномы оказались такими несговорчивыми, прям беда, такими упрямыми, жалко им землицы оказалось. Гномы обиделись на герцога, и их хирды стальным гребнем прошлись по герцогству. Сопротивляющиеся крепости стирались с лица земли, взятые в плен с оружием в руках вывешивались на просушку. Пройдясь по Тоиру огнем и мечом, гномы вернулись в горы. Герцог остался у разбитого корыта. Нужные люди подсказали ему выход… Другие нужные люди в окружении Великого Князя Месании осторожно вколотили князю мысль о возрождении старинного королевства Местория. Князю ничего не будет стоить объединить земли, женив старшего сына на дочери герцога, единственной наследницы герцогства. Владыка усмехнулся: совсем ничего, только придется все деньги вложить в восстановление порушенного гномами, а значит, оторвать кусок пирога у армии, а армейские генералы ой как не любят недокорма…

…Следующий виток плана готов к приведению в исполнение.

Гномы получили скверную репутацию кровавых убийц, не жалеющих никого и ничего. Ничего, что герцог полез в их земли и первый вырезал пару городов, какие мелочи, право, и гномы не жгли сдающиеся города и деревни. Главное — правильно расставить акценты и подпустить слухов. Люди теперь будут сторониться гномов, а коротышки не пойдут на союз с лгунами. Общий результат неплох.

Тантра, чертова Тантра. Четыреста лет союза-противостояния научили королей Тантры осторожности. А как хорошо начиналось тогда. Молодой Олли I только взошел на престол и начал государственные реформы, ограничивающие власть высокородного дворянства. Прикормленные агентами Леса Лорды Поморья и Белые Бароны взбунтовались, на хорошее дело денег не жалко, финансирование шло через патских купцов, а с тех взятки гладки и Лес в стороне. С северных степей надвигалась орда «зеленух». Владыки тогда пожертвовали десятком сородичей, распятых орками, но не напрасно. Орки узнали о войне и пошли через Мертвые пустоши, жажда наживы — сильный стимул, всадники на варгах прикрывали орду со стороны Леса. Никто им и не чинил препятствий, прикрытие было обеспечено. Орда осадила Ортен, стрела попала в яблочко. Но Олли оказался крепче, чем думал Лес, он отказался от войны на два фронта и сконцентрировался на бунтовщиках. Перебив бунтующих и четвертовав верхушку заговорщиков, попутно сравняв с землей мятежные крепости, король двинул армию к Ортену. Тут бы Лесу и ограничиться, цели достигнуты. Север Светлого Леса больше не терроризируют степные «зеленухи», людские королевства ослаблены войной и не скоро смогут оправиться. Но Глава Совета, Владыка Томиэль, направил экспедиционный корпус к стенам осажденного города, дополнительные преференции манили и его, глупо было тогда рисковать. Удача отвернулась от Леса. Эльфы поддались человеческим страстям. Подлые агенты Рау, Снежных эльфов, донесли до короля Олли информацию о деятельности патских купцов и происхождении золота. Рассудив так и этак, Олли решил избежать угрозы со стороны Леса и ослабить «заклятых друзей», он все поставил на один удар, разместив эльфов во второй линии, заставил забыть орков об осторожности. Занятые уничтожением ненавистных эльфов, «зеленухи» открыли тылы и перестали следить за Ортеном. Удар со стороны города не заставил себя ждать. Вожди и командующие «зеленух», привычно находящиеся позади войска и управляющие армией через вестовых, были уничтожены «Огненной стеной». Орки побежали, но и от эльфов осталось не так уж много бойцов. Ируэль получил свое налобное украшение под стенами Ортена и до сих пор с ненавистью вспоминает тот день. Не имея сил продолжать войну, Олли I пошел на мировую и на определенные уступки Лесу. Заключенный с королевством договор не спас Томиэля. Вердикт Совета Владык вынес однозначное решение. Пятнадцать тысяч эльфийских жизней не стоили того пергамента, который он предъявил совету. Томиэль был задушен лианами-убийцами. На пост Главы был избран Бетэль Мрачный, место Владыки Бетэля занял он, Ратэль, нынешний Владыка Восточного предела, отвечающий вот уже четыреста лет за безопасность границ Леса. И пока лианы не тянули свои шипастые тела к его горлу, не стоило и дальше этим горлом рисковать. Совет не прощает ошибок.

А с Тантрой надо что-то немедленно делать. Король Гил II Тишайший стремительно набирает силу, агенты королевской Тайной канцелярии перекрывают все источники информации. Тотальная слежка за гостями из Леса не дает возможности развернуть полноценную разведывательную и подрывную деятельность. Все контакты сведены только к отношениям между дипмиссиями. Нельзя приводить в действие план с «Волками Леса», не ослабив такого сильного противника.

— Галеры вышли из Тихих Вод и встретили южный караван купцов, рабыни будут доставлены в срок, Владыка. Боюсь только, что это последний караван. Викинги Гила перекроют морской торговый путь. Купцы Тантры потирают ручки и ждут этого с нетерпением, им-то ничего не грозит. Рабынь нам больше не видать, — ответил Ируэль на прозвучавший вопрос.

Владыка согласно опустил веки. Будем обходиться имеющимися средствами. Тысячи человеческих женщин задействованы в плане Леса, скрытого сумраком широкой листвы Мелорнов. «Волки», надежда Владык. Узнай про «Волков» люди, они немедленно бы забыли свои противоречия и уничтожили Лес. Владыка Ратэль позаботился, чтобы круг посвященных был как можно меньше и носители тайны никогда не покидали Срединного Предела Леса. Рабыни препровождались в центральные области, на верхние плато, где женщин превращали в машины для рождения младенцев, ведь человеческие женщины так легко беременеют. Десятки специально отобранных эльфов вершили свое нехитрое дело… Родившихся смесков отправляли к магам, открывшим двадцать лет назад секрет ускоренного роста, и те проводили процедуру ускорения взросления детей. Через десять лет ребенок был уже физически взрослой особью. Детям прививали любовь к Лесу и эльфам, внедряя презрение к остальным расам. Лучшие наставники обучали их владению оружием. Стотысячная армия «Волков» будет полностью готова всего лишь через год. Грозная сила уже ждала своего часа под сенью зеленой листвы. Армия, не испытывающая жалости и готовая сокрушить всех врагов Светлых Пределов. Осталось совсем немного — ослабить соседей, а потом лес раздвинет свои границы… Не-ет, людишки пусть живут, но знают свое место. На сердце Владыки набежала застарелая боль — больше двух тысяч лет не вырастают меллорны за границами леса…

Проклятая магия Драконов! Проклятые Драконы! Из-за их заклятия меллорны больше нигде не растут! Светлый лес ограничен ареалом произрастания Древ, Дающих Силу! Древняя война оставила свой отпечаток на Лесе, и пусть драконов остались единицы, и они прячутся в горах, но их магия продолжает отравлять души Светлого Племени.

Драконы. Дела давно минувших дней, но в данный момент есть более важные вопросы:

— Пусть так. Примите караван и оплатите работорговцам товар. На обратном пути корабли должны исчезнуть. Приказываю уничтожить всех посредников, можно вместе с семьями, — выдал распоряжение Владыка.

— Это не последняя новость, Владыка. — Ируэль сцепил пальцы замком. — Вчера вопрошали оракулов. — Он замолчал, не зная, как продолжить.

— Продолжай. — Владыка не терпел пустующих лакун.

— Оракулы, как один, выдали. Вернется древний ужас и придет на наши земли и…

— Прекрати, Ируэль, — взмахом руки остановил советника Владыка. — Оракулы талдычат о древнем ужасе больше двух тысяч лет. Я, наверно, очеловечился, борясь с людской угрозой, и мне требуется материальное подтверждение, а не пустые слова, но за шестьсот лет моей жизни оракулы больше десяти раз предрекали возвращение ужаса. Прости, но оставь эти сказки детям. Люди — вот наша главная угроза! Они слишком близко подошли к нашим границам, им становится тесно, и скоро они перехлестнут через них. Как вал, как горная лавина! Если их не остановить сейчас, потом будет поздно!

— Хорошо, — потупился Ируэль.

Легкие шаги прервали беседу двух эльфов. На край поляны, раздвигая зеленые лианы, вышла грациозная эльфийка в шелковой зеленой тунике.

— Отец! — девушка припала на одно колено, склонив белокурую головку и рассыпав волосы по траве.

Владыка нахмурился.

— Элиэль, оставь нас на десять минут! — в голосе Ратэля звякнул металл. Юная Нимфа Леса, по-другому у Ируэля назвать девушку не поворачивался язык, легко вскочила на ноги и стремительно исчезла в тени меллорнов.

Владыка задумчивым взглядом проводил дочь. Минуты три-четыре он о чем-то размышлял, и Ируэль не решался прервать его мысли.

— Ируэль, Ортенская Школа Магии нам еще не отказывает в проведении практики молодым представителям Леса?

Ируэль напрягся, Владыка что-то задумал.

— Нет. Владыка, но последнее направление было пять лет назад!

— Как ты думаешь, Тайная канцелярия королевства и агенты Рау сильно всполошатся, если в Школу прибудет дочь одного из Владык Леса со свитой и другими практикантами? — продолжил вопрошать Ратэль. Советник уловил мысль и выдал стремительный ответ:

— Думаю, от агентов охранки и шпионов Рау возле школы будет не пропихнуться! Будет мало, снимут с других направлений, главное, чтобы практиканты были немножечко шумными… и в некотором роде известными личностями…

— Вот и займись этим. Элиэль будет во главе делегации, до ее отправления подготовь верных нам людей и агентов в Тантре. Практиканты отвлекут внимание охранки от других дел, и, пока не осядет муть от суеты вокруг таких высокопоставленных особ, агенты должны найти и откопать корни стремлений политики Гила Второго, — поставил задачу Владыка. — А теперь иди и пригласи Элиэль ко мне. Нам надо о многом поговорить. Да будет с тобой благодать Леса.

— Да будет благодать с вами, — Ируэль коротко поклонился и покинул поляну.

Тонкий аромат лесных фиалок приятной волной окружил Владыку, скользящие шаги юной воздушной девы с другой стороны поляны, дочь появилась, откуда ее не ждали.

— Отец, вы хотите отправить меня к людям?..

Ортен. Ортенская Школа Магии. Андрей

Покинув канцелярию с одним экземпляром договора в сумке, Андрей направился в общежитие. Времени до тренировки оставалось не так много, и нужно было успеть переодеться и взять с собой запасной комплект одежды. Берг гонял своих учеников до седьмого пота, в прямом и переносном смысле слова, и после интенсивного занятия одежку можно было сдавать в солеварню, фунт соли с нее можно было стрясти точно. Спокойно дойти до общежития ему не дали.

Риго с шумом вынырнул из кустов, росших вдоль дорожки, пожалуй, бешеный носорог создал бы шуму меньше, и пристроился топать с правой стороны, стараясь попасть в такт походке Андрея.

— Что хотел ректор? — Любопытство прямо раздувало его. — Поведай другу новости. Половина Школы видела вас прогуливающихся по парку. Жаль, я пропустил эту картину. Говорят, прям как два голубочка ворковали.

— Вот и спроси у тех, кто говорит! — Андрей огрызнулся. Риго поменял позицию, теперь он зашел слева и тыкнул друга кулаком в бок.

— Ну-у, Керр, я же теперь не усну и буду ходить с красными от недосыпа глазами, а все из-за чего? Из-за того, что один индивидуум зажался поговорить с другом. И не жалко тебе меня? Мне потом Фрида-вампирша проходу не даст и так с разных боков клинья подбивает, каждый раз после этого объясняйся с Марикой. — Андрей фыркнул, ага, а после посещения борделя ты что-то не сильно объяснялся и сам вокруг Фриды кобелем вьешься! Нет чтобы другу даму уступить. — Она же меня, с красными глазами, за своего примет! Загрызет от радости! А виноват кто? Ты виноват! У тебя черствое сердце! Друг изнывает, беспокоится о тебе, бессердечном, а ты… — принялся дурачиться Риго.

— Уймись, балаболка! — Андрей вытащил из сумки бумагу и сунул лист Риго. Шила в мешке не утаить, канцелярские так и так растреплят. — На, читай.

Риго впился в бумагу глазами, как клещ в кровяную жилку. Прочитал раз, почесал маковку и принялся за повторное чтение, видимо, чего-то не понял, и принялся перечитывать в третий раз. Школьные занятия по укреплению памяти, кажется, впрок не пошли.

— Господин архивариус! — Риго согнулся в шутовском поклоне и получил пинка. — Но-но-но! Я к вам со всем уважением, а вы пинаться! Разве так поступают государственные служащие, бля… э-э-э, блюдущие честь и достоинство государства!

Андрей покачал головой. Горбатого могила исправит.

— Изгаляйся, вражина, за то, что ты ко мне без всякого почтения, я тебе другую новость не скажу! — вытащил козыря из рукава Андрей.

— А что? Есть еще новость? — Риго моментально перестал гримасничать, зато в глазах появилось просительное выражение. Такие глаза бывают у собак, когда они выпрашивают сладкий кусочек со стола хозяев, пристроившись у порога кухни или забравшись под стол. Умильно заглядывая в лицо друга, Риго пытался надавить на жалость. Вот фиг тебе, помучайся! Гляделки продолжались с минуту. Андрей нацепил на лицо выражение «а-ля кирпич» и продолжал вышагивать к общаге. Через минуту Риго не выдержал: — Керр, ну на ушко. Чесслово, я никому не скажу!

Первая сорока курса обещалась молчать? Небо с землёй точно поменяются местами! Риго, «информбюро» их группы, вечно был в курсе всех новостей, касавшихся дел школы, и откуда он их узнавал? Тайна сия оставалась покрыта мраком, ведь постоянно на виду трется! Балаболка и «шут гороховый», он стал тем мостиком, который постепенно соединил Андрея и остальную группу, завалив своей беззаботностью яму отчуждения, исключая «ледышек», естественно. Впрочем, три месяца в человеческой компании и разнузданном обществе студиозусов сбили часть спеси и налета высокомерности с Рау. Как-то раз парочка «ледышек» пришла на занятия, подсвечивая плохо сведенными бланшами под глазами. Тот, кто наставил их, хорошо знал свое дело. Синяки неохотно поддавались излечению, даже с применением магии. Моментально все разузнавший, Риго поведал остальным такую историю. Вечером пятеро Рау вышли прогуляться в Мидлл и нарвались там на отмечающую чей-то день рождения четверку третьекурсников Школы. Бывшим уже хорошо навеселе студиозусам понравилась красивая эльфийка из компании Рау, и ее пригласили выпить за здоровье именинника. Как и следовало ожидать, студиозусы получили отказ, и им не понравилась форма этого отказа. Как могут отказать «ледышки», Андрей себе хорошо представлял. Слово за слово, завязался короткий диспут, результатом которого стал не вызов на дуэль, а простая уличная драка. Четверо эльфов, дама осталась в стороне, и четыре подвыпивших молодых человека. В ходе короткого разбирательства «ледышкам» посчитали ребра и навесили дополнительное освещение. Наобещав навешать еще, если эльфы вдруг вздумают грозить дуэлью, безбашенные студиозусы отправились отмечать победу в сражении. Потерями с человеческой стороны была одна разбитая губа и два выбитых зуба, Рау не сдались без боя, хотя применять магию никто не решился. Вот так и разбиваются мифы о крутости ушастого племени, простым человеческим кулаком. После этого случая многие в группе перестали бояться Рау, и стена отчуждения окончательно рухнула. Андрей же по-прежнему держал ушки на макушке и продолжал периодически «оглядываться», жалея, что у него нет зеркала заднего вида, и исправно ходил на занятия к Бергу-полуорку. Береженого, как известно…

— Ну, Керр, скажи. А? — продолжал канючить Риго.

— Риго, ты мертвого достанешь! — завелся Андрей.

— Не-е, я не некромант, а жаль! Тюк по темечку, потом поднял тебя, пока ты тепленький, ты бы сам мне все рассказал, но не дал Единый таланта, посему приходится у тебя живого все выпытывать! — «Информбюро» продолжало дожимать оппонента. — Керр, если ты мне не скажешь, я, конечно, промолчу, но ведь бумажные черви из канцелярии все равно разнесут новость, представь только, как они ее переврут. Я же смогу преподнести тебя всем в выгодном свете. — Тот, кто только что обещал молчать, уже позабыл об этом. Небо и земля останутся на местах. — И все девчонки, если новость, конечно, будет стоить того, будут смотреть на тебя в восхищении, — под конец монолога был выложен последний аргумент и убойное орудие. — Обещаю, даже клянусь, отстать от Фриды и передать ее в твои крепкие руки!

Отстать от Фриды, красивой черноволосой вампирши с прелестными острыми зубками, неоднократно расстреливающей Андрея из-под длинных ресниц? Стоит подумать! Брюнетки и рыженькие, ты знаешь, что предложить. Риго, скажи Фриде «прощай»!

— На время работы архивариусом я временно становлюсь членом Гильдии и должен носить гильдейский значок! — выдал наконец Андрей.

— У-у, ёпть! — Круглые глаза и тишина. Сорока сражена наповал, потом она, конечно, оживет и обсосет новость со всех сторон. Попьет кровь, выпытывая подробности, но сейчас пять минут тишины обеспечено, учитывая, что они подошли к дверям общежития, то все двадцать.

— Через двадцать минут выдвигаемся на тренировку, захвати Тимура, — сказал Андрей и захлопнул перед носом Риго дверь в свои апартаменты. Сорока начала подавать признаки жизни, и становиться объектом ее трескотни не было никакого желания.

Через двадцать минут Риго и Тимур ждали Андрея у двери общаги.

— Это правда? — вместо приветствия спросил Тимур. Риго времени не терял, вот уже первый посвященный, а может, и не первый… Утром количество посвященных начнет расти в геометрической прогрессии. Андрей только кивнул в ответ.

— Потопали. Берг опоздавших не любит.

Стражник на школьных вратах привычно предупредил выходящих в город студиозусов, что врата закрываются в одиннадцать вечера и опоздавшие могут ночевать на лавках, расставленных по периметру привратной площади. Держать ворота открытыми, даже лишние пять минут, он не намерен. Учтем, служивый.

Берг-полуорк, пожалуй, единственный смесок в городе, пользующийся безупречной репутацией и полным доверием властей, как и почему он добился такого доверия, никто из простых смертных не знает, а Берг не рассказывает. Берг основал свою фехтовальную школу, не пользующуюся популярностью у знати, но по достоинству оцененную мастерами боя. Он не обучал своих учеников фехтованию, он обучал убийству. Мечом, секирой, копьем, ножом, кинжалом, всем, что режет, рубит, колет или царапает. Попасть к нему на обучение или взять пару-тройку уроков можно было только по специальной письменной рекомендации, так что Андрею со товарищи ничего не светило. Но не было бы счастья, да несчастье помогло. И линька, начавшаяся в день вступительных испытаний.

Прошло полторы недели с начала учебного года. Андрей уже отчаялся найти наставника или школу, где бы взяли на обучение бою на мечах нелюдь-полукровку. Во всех заведениях ему непреклонно отказывали. Ну и что, что ученик Школы Магии? Значок ученика Школы не является универсальным пропуском в школу мастера Трего, Филло, Радо и еще десятка мастеров, где ему был дан от ворот поворот. Ваши друзья могут остаться, если пожелают. А вы, извините, с нелюдью мы не работаем! Принципиально не работаем! Складывалось впечатление, что тексты отказов во всех школах были составлены одним человеком, до того они не отличались разностью вариантов.

Андрей после посещения тринадцатого по счету заведения сплюнул от раздражения на мостовую и решил поиметь совесть — сходить по данному ему полтора года назад адресу и выполнить старое обещание. Родные тэг гралл Ало Троя должны узнать, как он умер. Время есть, можно прогуляться. Нанятый извозчик, не хотелось топать ножками, за десять минут домчал его до указанного адреса, пару раз прокатив по одной улице. Старый добрый прием таксистов. Долгий разговор с бывшей женой и дочерью Ало Троя, вымотал его морально. На него всегда угнетающе действовали женские слезы, а в тот день слез было через край. Пусть и расписав Ало как героя, Андрей не мог вернуть им его, так пусть чувствуют хоть какую-то гордость за близкого человека. Отказавшись от ужина, он поспешил откланяться. Не хотелось заводить волынку по новой. Неприятные воспоминания заставили разболеться наспинные «украшения», пришлось усилием воли отключать боль.

Улица была пуста, ни одного экипажа. Как корова языком слизнула. Пришлось включать «одиннадцатый маршрут» и двигать ножками по мостовой. Ортен не Мухосранск, заблудиться трудно. Улицы освещены светильниками с мягким магическим светом, на перекрестках указатели и полно фланирующей публики. Посты стражи через три перекрестка, укажут дорогу. Через пять минут Андрей вышел к Золотому мосту, соединявшему Лайлат и Мидлл, вот тут все и произошло.

Со стороны Лайлата, с моста на полной скорости, вылетела карета, запряженная четвериком хрипящих лошадей. Одного взгляда было достаточно, чтобы определить, что лошади понесли. Неуправляемая карета влетела на полную прогуливающегося народа улицу. Крики кучера заставляли людей прижиматься к стенам или отпрыгивать в стороны, отпрыгнул и Андрей. Прикидываться героем и пытаться остановить понесшую четверку у него не было никакого желания. Это в кино главный герой красиво и быстро усмиряет лошадок, в жизни быстрее затопчут и понесут дальше. Сухой, как выстрел из ружья, щелчок от сломанного колеса кареты заставил его повернуть голову. Оставшуюся без одного колеса, карету занесло и со всей дури впечатало в угол дома. Только ошметки полетели. Народ кинулся к месту ДТП. Охваченный стадным чувством и любопытством, побежал и Андрей.

Сделав свое черное дело, четверик лошадей смирно стоял у угла пострадавшего дома. Кучер в зеленой ливрее сидел на краю тротуара и баюкал руку, при ударе его выкинуло с козлов на проезжую часть. Как итог — сломанная левая рука и в клочья порванная ливрея. Сидевшие в карете мужчина и женщина получили множество мелких порезов на лицах и руках. Магу жизни работы на один плевок, считай, не пострадали, отделались легким испугом, только одежку придется выкинуть. Так будет проще, чем отстирать. Серьезно пострадал только один человек. Девочка лет пяти-шести. Она гуляла с гувернанткой по улице и в момент столкновения кареты с домом оказалась под градом летящих обломков. Обломком рессоры девочке пробило грудь. Навылет.

Девочка лежала на мостовой, и мелкая дрожь сотрясала ее тело, из-под спины расплывалось кровавое пятно, на губах красная пузырящаяся пена. Повреждено легкое. Из грудины торчит тонкий обломок рессоры.

— Тейчы!

На втором этаже пострадавшего от удара кареты дома открылось окно, и оттуда выпрыгнул мужчина. Сразу бросилось в глаза, что выпрыгнувший не человек. Смесок. Сероватый оттенок кожи и чуть торчащие верхние клыки выдавали в нем наличие оркской крови.

— Тейчы! Тыйгу! Доченька, позовите кто-нибудь мага жизни, она умирает! — обратился он к зевакам.

Через толпу протиснулся невысокий крепыш, с волосами соломенного цвета. Андрею лицо этого крепыша показалось смутно знакомым.

— Что случилось, Берг? — обратился он к полуорку. Как будто не видно! Крепыш закрыл глаза и протянул над девочкой правую руку. Маг, слабенький, но посильнее шептуна. — Берг, маг не успеет, она потеряла много крови и у неё слишком мало сил.

«Ваш выход!» — пронеслось в голове Андрея. Жаль было расставаться с настойкой из драконьей, собственной крови. Когда там будет следующая линька? Но оставить девочку вот так умирать он не мог. Всем не поможешь, но невинный ребенок… Придется пожертвовать одну пробирку из трех.

— Попрошу всех разойтись, — зычным голосом обратился он к толпе. — Папаша, несите девочку в дом. Аккуратно. Да разойдитесь!

Андрей растолкал зевак и освободил проход к парадному входу дома. К чести отца девочки, он не стал задавать лишних вопросов, а просто аккуратно подхватил ребенка на руки и скользящим шагом, почти не дыша, понес ее в дом. К Андрею подскочил крепыш:

— Вы маг жизни?

— Нет, но помочь могу. — Андрей кинулся следом за полуорком.

Вот и квартира полуорка. Зареванная гувернантка широко открыла входную дверь. Ничего так хоромы! А говорят, смески орков в Ортене плохо живут! Положив девочку на широкий стол, Берг обернулся к Андрею.

— Что дальше?

— Не мешать! — Андрей нагнулся над столом, вытащил из внутреннего кармана пробирку, с собой взял, как знал, что пригодится. Выдернув пробку, он приготовился влить содержимое в рот девочки. — Резко выдергивайте обломок, как только я волью настойку. Ничего не бойтесь.

Раздвинув судорожно сжатые челюсти, он влил в рот Тыйгу половину содержимого пробирки. Девочку выгнуло дугой.

— Давай!

Берг-полуорк выдернул кусок рессоры. Андрей тут же ливанул половину остатков на грудь девочки и размазал настойку по ране, повернул Тыйгу на бок и точно так же обработал спину. Все, теперь только подождать пару минут. Настойка крови дракона сама сделает свое дело. Крепыш принюхался, пара травок из настойки имеют очень специфический запах. Тырлист ночной и соцветия драконьего зева. Остальные десять травок так не пахнут. Потом взгляд крепыша сместился на ребенка, и глаза его начали работать в режиме «Придержи, а то вылезут». Рана на груди девочки срослась краями и начала покрываться розовой кожицей. О дырке на спине можно было сказать то же самое. Кровавая пена пропала, дыхание выровнялось.

— Драконья кровь! — изумленно прошептал крепыш. Образованный малый. Знакомая морда, где-то мелькала она уже. — Только она может так исцелять! Целое состояние! Не думал, что когда-либо увижу подобное! Даже боюсь спросить. Откуда?

От верблюда! Знаю, что может, но не ждите, что стану донором! Донор-миллионер. Нет, по-другому, курица, несущая золотые яйца! Карегара только потому и ловили, что хотели, как китайцы — тигра, на запчасти разделать! Тут очнулся папаша девочки. Прямой, твердый взгляд сильного человека.

— Что я могу для вас сделать? Все, что в моих силах!

Андрей только махнул рукой:

— Пустое. Пойду я. Нажарьте или натушите дочке сегодня побольше мяса или печени. Аппетит будет зверский, мясо ей будет самое то.

— Малый, а это не ты с друзьями искал мастера мечника или учителя фехтования и хотел брать уроки? — неожиданно задал вопрос крепыш и многозначительно посмотрел на полуорка. Тут Андрей вспомнил, где он видел крепыша. В школе мастера Трего! Крепыш там гонял мальчишек по кругу. — Нашел?

— Нет, мастера с нелюдью не занимаются.

— Занимаются! Жду вас вместе с друзьями в своем зале в любой час дня и ночи! — Полуорк протянул Андрею кусок плотного картона с адресом фехтовальной школы. — Думаю, смеску не зазорно будет учить смеска!

С поклоном приняв кусочек картона, Андрей покинул квартиру полуорка, мастера Берга. Так Андрей обрел наставника. Благодаря слепой судьбе.

По обозначенному на картоне адресу он с Риго и Тимуром явился на следующий день.

Берг встретил компанию студиозусов на пороге фехтовального зала и отправил переодеваться. На бесстрастном лице ни одного следа от вчерашних событий. Собранность и деловитость. Плавные движения воина, так ходит большая дикая кошка, след в след, а следующий момент, прыжок и добыча бьется в когтях.

Небольшой зал поразил всех. Центральный подиум для отработки парных поединков, несколько кругов на полу и множество ниш, с развешанным по стенам оружием. Подойдя к одной нише, друзья убедились, что меч не муляж. Настоящий Кошкодер, прямо сейчас в бой. Оркский ятаган, бастард, эсток, эспадон, цвайнхандер, клеймор, мечи скандинавского типа и короткие, напоминавшие римские гладиусы, риттершверт, сабли различной длины, на отдельной стойке полутораметровый фламберг. Все оружие в отличном состоянии, настоящие произведения мастеров своего дела. Андрея не смутила похожесть клинков на музейные экспонаты Земли, военная мысль и развитие доспехов диктовали одинаковые стандарты вооружения, с той лишь разницей, что здесь была магия.

Долго любоваться оружием им не дали, Берг заставил каждого пробежаться, попрыгать и сделать еще целую кучу различных упражнений, по ходу действия оценивая возможности новых учеников. Растяжка, выносливость, координация движений, умение держать равновесие. Андрей порадовался за себя: на фоне Риго и Тимура он выделялся своей подготовкой, экономностью и отточенностью движений, сказывалась кровь древнего хищника и занятия рукопашкой на Земле. В какой-то момент Берг остановил гимнастическое представление и ткнул витисом в Андрея.

— Давно держишь меч? — поинтересовался он.

— Год назад первый раз взял в руки! — последовал короткий ответ.

Риго и Тимур переглянулись, лица друзей вытянулись от удивления. Быть такого не может! Как же так? А проповедь на площади? Кто там пел про дворян, что забыли про меч? Рейтинг друга в их глазах стремительно рухнул вниз.

— Отличная координация, прекрасная растяжка и точность движений, как такое возможно? Скажешь, с тобой не занимались? — новый вопрос наставника, не удовлетворившегося ответом.

— Я не человек, что бы ни говорили остальные. При сроке жизни в сотни лет мои шестнадцать кажутся возрастом трехлетнего ребенка у простых людей. — Уф, кажется, нигде не соврал, ученички Школы Магии могут распознать ложь, да и Берг не из пресного теста сделан. Добавим капельку туману. — Учителя ставили во главу угла развитие тела. — Что правда, то правда, Карегар гонял по-черному, заставляя развивать крылья. — С оружием занятия у нас начинаются после того, как учитель признает тебя годным. Меня признали годным меньше года назад.

Берг недоверчиво осмотрел Андрея:

— Передай поклон твоему наставнику, у тебя отличная подготовка, но с мечом можно было и раньше начать заниматься. Ты давно уже не сырое железо, а очищенная от шлаков крица, но ковать тебя еще и ковать! Но так даже интересней, не придется переучивать. — Версия по нечеловеческому происхождению прокатила на пять, у эльфов тренировки с мечами начинали с четырнадцати-пятнадцати лет, сотни лет практики делали их наиопаснейшими одиночными бойцами. Рейтинг Андрея отвоевал несколько десятков пунктов. Берг ткнул витисом в грудь Риго. — Ты?

— С восьми лет! — горделиво ответил Риго.

Риго хорошо. Старый барон определил молодому отпрыску наставника, когда Риго было восемь лет, и то говорил, что поздно. Надо было приставить ветерана лет с шести. Старый отставной десятник гонял худого мальца и в хвост и в гриву, пока однажды малец не зарядил ему файерболом, спалив десятнику усы и шевелюру. Худосочный оказался магом. Барон отодрал ошалевшего от содеянного и не знающего, как оно так получилось, Риго вожжами и сменил стратегию обучения. Подлечившийся ветеран стал гонять его только в хвост, в гриву мальчишку теперь гонял специально нанятый дешевенький репетитор из Свободной Гильдии магов. Сухой, вредный старичок, не терпящий возражений и любящий сухой горох. В том смысле, что любящий поставить непоседливого Риго коленями на сухой горох и прочитать над ним получасовую лекцию о прилежном обучении наукам. Через полчаса ученик был готов учиться хоть сто лет, но только выйти из темного уголка. Через день о прилежании как-то забывалось. Скажите, у какого мальчишки будет желание по сто раз зажигать свечу, которую каждый раз отодвигают дальше и дальше, поддерживать жаркое пламя на одном полешке и двигать взглядом монетки, заниматься дурной медитацией, когда за забором другие пацаны запускают воздушного змея и собираются пойти раскопать нору костохвоста?.. И новая порция гороха ждала непоседу.

Ветеран тоже не забыл огонька. Теперь в углу двора всегда стояла здоровенная бочка с холодной водой и висел белый флажок-сигнализатор с начертанными на нем старичком репетитором рунами. Стоило мальчишке начать магичить, как флажок менял свой цвет и малец оказывался в бочке, да и старые вожжи в конюшне не давали расслабиться…

К четырнадцати годам Риго прекрасно знал, с какого конца следует браться за меч, чтобы ненароком не пораниться, и считал себя подготовленным бойцом, а про сухой горох он знал все и мог без запинки рассказывать об этом интересном бобовом в течение часа…

Берг только кивнул на рассказ Риго, скептически осмотрел Тимура и… не задал ему ни одного вопроса. Вопросов нет, подготовка, точнее ее полное отсутствие, налицо.

— Потанцуем? — наставник направился к подиуму. — Вы с мечом, а я… а мне хватит витиса…

Самомнение Риго-бойца было опущено мастером Бергом-полуорком ниже уровня полового плинтуса за три секунды, столько он продержался с мечом против гадской деревяшки. Андрей продержался одну, потом его глаза съехались в кучу, а зад поцеловал деревянный пол, не помогла ни драконья сила, ни выносливость… С результатом в три секунды Риго смотрелся по сравнению Андреем, как старый ветеран рядом с сопливым духом, но мастер выразился в том роде, что из Риго воспитали легионера, а не бойца-мечника, и его однозначно надо переучивать. Тимур счастливо избежал знакомства с гадской лозой, у него все было впереди. Так и повелось.

Плотные войлочные поддоспешники, толстые шерстяные штаны и тяжелые свинцовые браслеты на руках и ногах (у Тимура был еще и свинцовый пояс) стали их спутниками на ближайший месяц. Бег в поддоспешниках по здоровенному заднему двору школы, прыжки в поддоспешниках под аккомпанемент свинцовых пластинок. Мешочки с песком на головах, вытянутых руках, на коленях в стойке «всадника». Они по часу держали в вытянутых руках палки с грузиками на конце, стоило чуть опустить руку, как тут же следовал удар витисом. Берг не дремал. Каждый день вес груза на концах палок увеличивался. Через полторы недели Андрей начал разучивание парадов — приемов обращения с мечами и саблями и отрабатывание ударов тренировочным мечом по разрисованной на деревянном щите схеме, представлявшей собой круг, разделенный косыми линиями на неравные части. Работать приходилось двумя руками, Берг заметил, что ученик не видит разницы между правой и левой рукой, работает ими одинаково, и тут же усложнил задания. Риго и Тимур продолжали бегать, прыгать, держать палки и мешочки с песком. Через неделю к Андрею присоединился Риго, Тимур продолжал бегать… Вскоре на схеме появились жирные точки и цифры, колоть и рубить следовало строго по точкам и в строгой цифровой последовательности. Рядом со схемой был установлен двигающий руками и ногами деревянный манекен (магия форевер), и колюще-рубящие удары пришлось отрабатывать на манекене, тень витиса мелькала над головой… Через пару дней задание усложнилось, добавилось время. Не отработаешь, пока сыплется песок в песочных часах — получишь витисом. Усложнились парады, браслеты на руках и ногах получили по дополнительному грузику, растяжку никто не отменял, времени на отработку задания стало меньше… Ошибся при исполнении парада — получишь витисом. Тимур продолжал бегать и прыгать, держать грузики… Еще через неделю началось разучивание стоек. Верхние, средние и нижние, время на тренировку увеличилось с трех до четырех часов, отработку ударов никто не отменял, часики с песком стали меньше. Приемы защиты, нападения, отвлекающие финты. Замешкался — получи витисом. Риго отрабатывал парады. Тимур продолжал бегать… На занятия в Школу Магии они являлись с кругами под глазами, но странное дело, время вытащить Тимура в бордель Риго нашел, и сил хватило… Цепляться к юбкам он тоже не переставал. Андрей к тому времени уже плотно отрабатывал в архиве, но каждое утро вскакивал в половине шестого, цеплял на себя свинцовые перевязи и устраивал себе полуторачасовую тренировку, далее следовал душ и завтрак. Держался он на одном упорстве и драконьем упрямстве, падая с ног, шел в архив, засыпая от усталости, топал на вечернюю самотренировку. В восемь десять начинались занятия в Школе Магии.

Берг поражался стремительному прогрессу ученика, следом за Андреем начал стремительно прогрессировать Риго, он преодолел определенный рубеж, и количество стало перерастать в качество. Андрей сам поражался себе, видимо, у него открылся какой-то резерв, бонус от воплощения.

Прошла еще одна неделя. Андрей сменил зал. Риго принялся за стойки, Тимур прекратил бегать и начал долбить щит со схемой. В новом зале пол был разрисован замысловатыми узорами, бравшими начало и заканчивающимися в одной точке. Показанный наставником танец с мечом походил на като в карате или комплекс в другом восточном единоборстве. Начал и закончил в одной точке. Берг перетекал из стойки в стойку, наносил и парировал возможные удары, переходил в защиту и опять нападал. Тонкий свист рассекаемого клинком воздуха. Рассерженное гудение шмеля при работе двумя клинками. Андрей встал на соседнюю схему и начал повторять танец наставника. С Риго и Тимуром остался старший ученик, витисом он тоже владел неплохо… Через пять дней танцев-проходов по схеме стало три, ужесточились требования к исполнению парадов и приемов защиты и нападения. На горизонте замаячили новые песочные часики. Ошибся в исполнении — правильно, получи витисом. В эти мгновения к Андрею все чаще и чаще стало возвращаться позабытое чувство, казалось, повторно уснувшее после стычки с викингами у ворот Ортена. Чувство безбрежного океана энергии и единения с ним, словно невидимая пуповина связала его и этот океан. За постоянной нагрузкой разборку с «пуповиной» он решил отложить на потом. Главное, не мешает, наоборот — сил прибавилось. Андрей выпросил у Берга пару тренировочных мечей и теперь каждое утро и после вечерней отработки в архиве занимался на полянке в дальней части парка сам, вскоре к нему присоединился Риго. Через пару дней на утренней тренировке нарисовался Тимур.

Вся компания за короткое время приобрела совершенно другие черты. Тимур основательно похудел и нарастил мышцу в тех местах, где раньше была вялая кашка. Риго и Андрей растеряли остатки старых жировых запасов и покрылись тонкими прочными жгутами мышц, даже цветная татуировка дракона на левом плече Андрея, предмет жгучей зависти друзей, приобрела стремительность охотящегося хищника. Молодые люди стали походить на опасных диких зверей. Одно осталось неизменным — зубоскальная натура Риго. Главная сорока курса по-прежнему держала позиции самой информированной службы новостей, да кобель внутри Риго заматерел. Вольная жизнь раскрыла его таланты бабника. И что только девчонки находят в этой худой глисте? Нормализовались отношения с другими учениками в группе, окромя Рау.

Вот уже две недели Андрей работал в паре с одним из старших учеников, до половины времени тренировок в зале Берга у него уходило на ученические схватки. Вторая половина была посвящена работе с клинками различного вида. Берг показывал преимущества и недостатки каждого меча, подбирал наилучшую пару для Андрея. Наставник сокрушался, что у него нет меча с Именем. Великая честь получить или найти такой клинок! Но чаще мечи сами выбирали себе хозяев. Имена получали мечи, в которых была душа, они никогда не покидали своих хозяев и служили им верой и правдой. Почему в долине никто ни разу не обмолвился, что в этом мире есть такое? Мастер мечтал найти свой МЕЧ. За рассказами мастера не оставались без внимания топоры, секиры и работа с копьем. Риго танцевал на узорах во втором зале, Тимур упражнялся в стойках. Андрей огребался копьем, новая дисциплина ему нравилась пока меньше боя с мечом…

Пару раз в фехтовальный зал заходил соломенноволосый крепыш, друг Берга-полуорка, помощник мастера Трего. Бриг Крепыш, как он сам представился. Увидев в первый приход Андрея, с закрытыми глазами танцующего на узоре второго зала, он удивился. Во второе посещение Андрей работал на подиуме с одним из старших учеников, Крепыш только присвистнул и выразился на тему дурости мастеров, прошляпивших таких учеников, как Андрей и Риго. Берг только горделиво развернул плечи и пару раз наградил Андрея витисом, чтоб не зазнавался.

От сегодняшней тренировки Андрей ожидал чего-то особенного, нового. Последние события в библиотеке, заключение договора с Школьным советом и допуск в закрытые архивы настроили его на праздничный лад. Хотелось подарка, как на Новый год! Как ни странно, ожидание оправдалось.

Берг начал обычную, пока ученики разогреваются, лекцию.

— Что такое меч? — Вопрос не требовал ответа, наставник ответил сам себе: — Меч, это универсальный символ жизни и смерти! Божественные сестры-близнецы Хель-смерть и Нель-жизнь даровали меч смертным, дабы они всегда помнили, что их жизнь и смерть живут на кончике клинка. Жизнь и смерть в человеческой руке, блеск клинка, как прищур глаз Близнецов. Любая ваша ошибка означает жизнь врагу и смерть вам. Ошибка врага — наоборот. Многие считают поединки на мечах танцами смерти. Глупцы!!! Когда сходятся глаза в глаза два мастера боя, то их танец клинков является танцем Нель и Хель. Сестры дарят воинскую доблесть! Сестры дарят отвагу и самопожертвование. И танец клинков — это танец Богинь. Победитель получает свет Нель, проигравший — поцелуй покоя Хель. Бывает наоборот, самопожертвование в поединке, и объятия Хель становятся светом победы. Близнецы так похожи, что сами иногда путают друг друга! Мастер клинка, он же мастер танца, является жрецом Близнецов, хочет он того или нет! Мастер должен быть чист, в любом смысле чист, дабы не замарать грязью богинь… — Берг замолчал и оглядел примолкших учеников, такую лекцию он провел впервые, и никто не понял, что на него нашло. — Что застыли? Работаем!

Старшие ученики разогнали всех по своим углам и принялись истово следить за точностью и правильностью выполнения младшими заданий, речь Берга задела и их. Андрей остался предоставлен сам себе, первый раз за три месяца. Разогревшись и отработав парады, он сменил зал и удивился переменам, произошедшим в зале Узора Танцев. Берг всегда называл его с большой буквы. Множество груш, набитых песком, металлических труб, молотов на длинных рукоятках и пара длинных мечей висели, приделанные к шарнирам и вращающимся воротам у потолка.

— Станцуешь? — раздалось сбоку. От неожиданности Андрей вздрогнул. Диос, старший ученик, тот криво ухмыльнулся. — Для тебя приготовлено! Так и будешь стоять?

— Станцуем! — протянул Андрей и, взяв в руки два тяжеленных тренировочных меча, встал в «нулевой» точке. Диос запустил механизм, все подвешенные девайсы закачались в разных ритмах.

Андрей закрыл глаза и привычно расслабился. Ледяное спокойствие и безмятежность овладели им, в ушах заиграла музыка. Рокот тамтамов и свист волынки, ярость полковых труб и веселый угар рожков. Музыка заставила подняться из глубины души древнюю ярость, чистую и незамутненную жажду убийства. Мурашки волной прошлись по всему телу. Дрожь в коленях, как у породистого жеребца перед скачками. Перед внутренним взором возник свет «пуповины», и теплые волны океана энергии наполнили его силой. Потрясающие ощущения! Отдавшись воинственному ритму, не открывая глаз и перейдя на истинное зрение, он сделал шаг, другой. Такой привычный танец, еще шаг. Пируэт. Отбить, теперь ударить. Новый пирует. Он птица, дракон в небе! Последний шаг и «нулевая точка». Тишина. Тихо до звона в ушах. Андрей открыл глаза.

Матерь божья! Что он натворил! Берг его убьет. Зал напоминал помойку. Все девайсы раскиданы и раскурочены, валяются по разным углам, приводной механизм у потолка сорван с направляющих. Хорошо он потанцевал! Душевно! Тихое покашливание. Андрей повернулся на звук.

Мастер Берг стоял у входа в зал и презрительно осматривал кучи мусора, бывшие некогда приспособлениями для обучения. Казалось, разрушитель имущества интересовал его в последнюю очередь. Берг еще раз прокашлялся и крикнул во все горло:

— Диос!

Словно чертик из табакерки, из дальнего угла нарисовался Диос, решивший, видимо, не мешать танцам. Правильно решил, зашиб бы его Андрей и не заметил.

— Да, мастер! — Поклон наставнику.

— Диос, принеси из моего кабинета красный ящичек. — Диос испарился. Наставник обошел вокруг замершего Андрея, гонявшего в голове мысли о неотвратимости наказания.

Разоренный зал наполнился учениками. С удивленным присвистом в проходе появился Бриг Крепыш.

— Кто это у тебя так не любит висюльки, а?

Берг ткнул витисом в Андрея:

— Есть тут у меня один весельчак.

В зале появился запыхавшийся Диос с красной коробкой. Берг подошел к Диосу.

— Сегодня один мой ученик разорил зал Узора Танцев. И я этому не рад, очень не рад. Думаю, ученика ожидает суровое наказание! — Вот оно! Андрей опустил голову, приготовившись к суровому приговору. Берг открыл коробку и достал из нее новенький витис старшего ученика. — Ученик Керровитарр переводится в группу старших учеников и будет работать с младшей ученической группой. Дальнейшие занятия старшего ученика Керровитарра будут проходить под моим непосредственным руководством. — Ну вот, Андрюха, пиши пропало! Твоим же витисом тебя и обработают. Рано радовался. — Бриг, не поработаешь со мной? Мастер Трего не будет против? А что здесь за толпа? Работаем! Работаем!

Топот ног возвестил о том, что замечание мастера воспринято всеми учениками, зал опустел.

…Хлоп. Витис приложился по правой кисти, сжимающей тяжелый тренировочный меч из сырого железа. Андрей сжал зубы и коротко выдохнул. Больно! Стоящий напротив Андрея Крепыш довольно оскалился, словно ему доставляло неимоверное удовольствие видеть, как Берг охаживает витисом старшего ученика, а может, так оно и было.

— Проваливаешься вперед. Слишком рано применил колющий удар. Считай, остался с культяпкой вместо руки! — Берг стоял в двух шагах от тренировочного круга и внимательно наблюдал за поединком. Каждая ошибка соперников «награждалась» чувствительным ударом палкой из виноградной лозы. Берг не делал разницы между ним и Крепышом. Десять-два в пользу Крепыша, если судить по «ласкам» полуорка. — Поменяй руки, поработай левой.

Крепыш перестал скалиться. Андрей одинаково владел правой и левой, и ему было без разницы, какой рукой держать меч, хотя сейчас ему казалось, что ничему он не научился и не владеет даже собой. Широкий в кости и плотный, Крепыш оказался скользким как угорь и текучим как вода, он постоянно соскальзывал в сторону с линии атаки и ловко разрывал дистанцию. Стоило Крепышу плавно отвести меч Андрея в сторону, блоков своим мечом он не ставил, как он тут же делал длинный шаг вперед и оказывался рядом, щекоча клинком зазевавшегося противника. Следом прилетал удар витиса. Обидно до чертиков. Было ясно, что ближний бой является коньком Крепыша, но никак не коньком длиннорукого Андрея, и весь поединок проходит под диктовку соломенноволосого. По команде Берга меч перекочевал в левую руку, Крепыш прищурился, ему леворукий боец был неудобен, ломал весь рисунок боя. Берг перешел на другую сторону круга. Витис легко коснулся локтевого сгиба мечной руки Андрея.

— Расслабь, слишком напряжен. Сколько можно повторять, чтобы ты не уводил клинок в сторону! Одно движение твоего врага, и меч отведен влево! Ты открыт! Если в твоей правой руке не будет хотя бы кинжала или латной рукавицы, он порежет тебя на кожаные шнурки! — Берг очередной раз указал на ошибку ученика. — Ты работаешь левой и у тебя преимущество перед Крепышом, но с твоими детскими ошибками оно сводится на нет. Стоп. Покинули круг.

Берг дождался, когда поединщики покинут круг, и вплотную подошел к Андрею.

— Не понимаю, совершенно не понимаю! Что произошло? Тебя словно подменили. Просто не могу поверить, что кто-то меньше часа назад в щепки разнес тренировочный зал. Хорошо, зайдем с другой стороны… Встань у черты круга и попытайся ощутить то же самое, что ты ощущал в зале Узора Танцев. Не хочу думать, что отдал тебе витис зря. Как будешь готов, шагай в круг. Э-э, представь, оно, конечно, представь, но второй зал мне не разноси, — Берг улыбнулся. — Если не получится, не обессудь, витис заберу.

Ну уж нет, хрена с два! В груди полыхнуло злостью. Подойдя к черте круга, Андрей закрыл глаза и попробовал расслабиться. Ледяное спокойствие и безмятежность не желали приходить, не играла музыка. Злость только мешала. Огненной вспышкой пришла шальная мысль. «Пуповина»! Вот оно! Стоп, Берг просил не разносить зал… Зачерпнув небольшую толику внешней силы и трансформировав образ «пуповины» в маленького золотого дракончика, Андрей слился с образом. Что-то новенькое! Шаг в круг.

Крепыш стремительно прыгнул навстречу. Шаг в сторону, пропустить чужой клинок в сторону, слегка поправив траекторию, и отработать на встречном. Есть!

Новый заход. Имитируем атаку, перенос веса на левую ногу. Шаг вправо. Увидев напрягшуюся левую ногу Андрея, Крепыш купился, сократил дистанцию. Резкий переход в нижнюю стойку, уйти влево с перехватом меча в обратный хват, режущий удар по животу. Будь меч не тренировочным, Бриг Крепыш уже занимался бы рассматриванием своих кишок.

Повторим. Крепыш не горит желанием нападать первым, две условные смерти заставили его осторожничать. Длинный шаг вперед. Крепыш перешел в нижнюю стойку, почти выигрышная позиция, он готов встретить рубящим по ногам или прямым уколом, с последующим уходом влево. Вот именно, что почти выигрышная. Перевод меча в левую руку, косой удар вниз. Меч замер в паре сантиметров от кисти Крепыша, стрельнувшей вперед.

— Стоп. Покинули круг. Как тебе? — вопрос Крепышу, веселый присвист в ответ. — Вот так и дальше работай. Держи свой витис, мне две штуки ни к чему, — довольный Берг хлопнул Андрея по плечу и вручил тому такой приятный на ощупь витис. — На сегодня закончим. Свободен. Пойдем, Бриг, покалякаем.

В раздевалке Риго и Тимур выхватили витис из рук Андрея и принялись крутить его в руках, только что на зуб не пробовали. Охайдокали витисом пару раз друг друга по плечам и вынесли единодушное решение, что в деревяшку мастера вставлен металлический прут, уж больно мягко гладит Андреева деревяха по сравнению с деревяшкой Берга.

Настроение было супер и хотелось жрать, желательно мяса. Можно с кровью. Геройства в обоих залах сильно подняли аппетит. Риго и Тимур на диете не сидели и поддержали почин, высказанный Андреем относительно посещения профильного заведения общепита. До закрытия школьных ворот оставалось еще три часа, и можно нарубаться до отвала.

— Вино выбираю я. У вас дурной вкус, — заявил Риго, направляясь в душевую. — Гад ты, Керр, заставил отказаться от Фриды, вот бы она мне спиночку потерла…

Вот и душ. Класс! Какое махровое средневековье? Какая отсталость мысли, раз здесь додумались до таких вещей. Холодную воду подают по акведукам с Гремучки, а нагревают в больших емкостях на крышах зданий. Кто солнышком греет, кто кладет на дно баков пятаки специальных артефактов. Удовольствие не из дорогих, десять серебрушек за кругляшок. Через месяц кругляшок меняют. Вкушаем телом блага цивилизации. Э-э-эх, предложить мыслю по древнерусскому чуду — баньке? Есть тут термы, словно с Древнего Рима срисованы. Но нет в тех термах души — парка ядреного и веничка моченого, с дуба сбитого иль с березы сшитого!

Андрей набрал полную пригоршню вываренного мыльного корня и принялся втирать его в мочалку. Добившись обильной пены, он остервенело растерся и нырнул под лейку. Смыв мыльную пену, Андрей расслабился под упругими струями и замечтался. Риго, засранец, прав. Фрида бы замечательно спинку потерла.

— Керр, — голос Тимура вернул Андрея из страны грез.

— Что?

— Твой дракончик на плече. Ты подновил татуировку?

Андрей удивился, о чем это Тимур? Как ее можно подновить? Повернув голову к плечу, он осмотрел татушку. Яга хорошо постаралась, сотворить такое произведение одними костяными иглами и ножичками, но вот чего она не делала, так это не выводила филигранно каждую чешуйку и деталь. Интересно девки пляшут… Дракончик обрел яркий золотистый цвет и задорный шарм. Так-с, он как две капли воды походил на своего астрального двойника! Руны вокруг дракона не изменились. Ну и ну, приехали. И что сие может значить в дальнейшей перспективе?

— Реакция краски на мыльный корень. — Может, прокатит? Тимур скептически приподнял бровь. Версия не прокатила, но вопросов он больше не задавал. Не спрашивай, и тебе не соврут. Тимур правильно понял ситуацию. А за татушкой придется приглядывать, странно все это…

Официант сменил скатерть, расставил столовые приборы и оценивающе осмотрел клиентов.

— Что будете заказывать? — Ни тебе здрасте, ни тебе меню в руки. А где «Рады вас видеть»? Розы в вазе, как на соседних столиках, и той нет.

Шпак в камзоле официанта оценил их компанию по самой низкой шкале. Бедные школяры. Дороже трех корочек хлеба и графина воды ничего не возьмут. Ну да, коленкор у компашки не тот, не создает впечатления платежеспособности. Престижная ресторация, здесь дым от подгоревшей подливы идет по цене бараньей ноги в какой-нибудь придорожной корчме Подола. Или думает, что заведением ошиблись? Зря думает. Нельзя встречать клиента по одежке, ох нельзя. Клиент обидится и не оставит чаевых!

Народный курултай долго препирался, в какое заведение идти гулять. Риго и Тимур были против того, чтобы посидеть в корчме или простой кафешке. Никакие доводы они не желали слушать — «Первый витис следует отметить по-королевски!» — и трясли своими кошелями. Риго получил стипендию, а Тимур — перевод от старого графа, деньги есть! А потом месяц на подножном корму. Богатеи на час. Андрею на какой-то момент стало даже стыдно, он-то уж точно деньгам счету не вел. Надо — заплатил, захотел — купил. Хорошо быть самому себе кошельком. После первой линьки Гмар собрал всю его чешую и вывез на торжище в Горнбульд, небольшой гномский городок в предгорьях, в пятидесяти лигах от долины. Заезжие патские купцы предложенный товар чуть с руками не оторвали и платили золотом едва ли не по весу чешуек. Стать обладателем, за вычетом процентов от банковских операций и комиссионных гнома, чуть ли не пуда золота, только за то, что природа предначертала тебе теперь линять, было круто. Громадная сумма. Приятный бонус от приобретения крыльев и хвоста. Минус заключался просто в бешеной, заоблачной стоимости драконьей печени, сердца и других органов и желез внутренней секреции. Специальные команды охотников выслеживали свои жертвы, и никакие нормы морали их не останавливали. Сегодня предполагалось воспользоваться бонусом. Друзьям было предложено спрятать серебришко поглубже в загашники и не светить им перед местными карманниками. Виновник праздника брал все расходы на себя.

— Ну, так что? Язык проглотили? Я жду заказа, — официант решил опять подать голос. Андрей чуть не поперхнулся слюной, он едва ли не в первый раз столкнулся в Ортене со столь явно выраженным проявлением хамства и пренебрежением к стоящим, как он думал, на нижних ступенях социальной лестницы. Случай со стражниками у ворот города не в счет. Люди здесь гордые, могут и двинуть в ответ и будут в своем праве. Что-то этот хам много себе позволяет! Риго побагровел, того и гляди закипит. Его, оскорбленное сволочью официантом, достоинство требовало сатисфакции, как бы чего не учудил. Спокойней надо. Андрей сам разозлился.

— Я не вижу на нашем столе меню предлагаемых этой забегаловкой блюд, — Андрей напустил на себя надменное выражение, опробованное в день поступления на Рау, добавив в голос добрую порцию льда.

Шпак застыл в возмущении. Как быстро они с Риго поменялись ролями! Барон остыл и лыбится, шпак начал закипать. Сравнить ресторацию с забегаловкой! Быстро его с официантов престижного заведения до полового забегаловки опустили. Не хрен, совсем оборзел, скотина. Привык графьев и маркизов в шелках и кружевах обслуживать. Простой армячок не в чести? Так не бежать же ради тебя, родимого, переодеваться. Чистые, не потные и ладно! Пожрать пришли. За соседним столиком хихикнули.

— Ну, так что? Я долго буду ждать? — Ого, Тимур решил поддержать спектакль. Сколько пафоса. Неплохо, за простой дерюжкой бедного студиозуса вдруг оказался титульный дворянин. Шпак сорвался с места, через пару секунд папка с меню шлепнулась на их столик. Как грубо. Простит или не простит его Тимур? — Передай своему главному, чтобы он прислал к нам другого официанта. Свободен.

Тимур повторил любимое слово Берга и царственно отмахнулся от шпака. Не простил, и то хлеб, а мог и на конюшню отправить, отведать вожжей.

Новый официант был не в пример почтительней. От ассортимента заказываемых мясных блюд и марки указанного Риго вина его почтительность возросла втрое. Простая посуда на столике моментально сменилась на серебряный сервиз. Другое дело!

За суетой официанта вокруг их столика Андрей упустил момент знакомства Риго с двумя молодыми симпатичными барышнями за соседним столиком. То, что девушки были в компании дородной темнокожей дуэньи, ничуть не мешало «худому» постоянно отвешивать комплименты в их адрес. Наличие дуэньи из знойного Каранта свидетельствовало о высокородном происхождении крошек, только высокородные или богатые люди могли позволить себе такое «удовольствие». Дородная дама, богатырских размеров, орлиным взглядом осмотрела их столик, задержавшись взглядом на бутылке редкого марочного вина, кикирейских птичках и, полуприкрыв глаза, разрешила девушкам принять ухаживания кавалера. Компания молодых людей оценена, взвешена и признана годной к «употреблению». Богатый столик сказал больше недорогой одежды. Нечеловеческое происхождение одного из членов компании не играет роли, главное, наличие звонкой монеты, с которой у молодых людей нет проблем. Вот так всегда, роль пирожка с яйцами занята Риго, а Андрею осталось трясти «капустой». Тимур играл роль молчаливого довеска к компании.

Ужин прошел в веселой обстановке. Вспомнив земные рестораны, Андрей пальцем подозвал официанта и, указав на столик барышень, заказал дорогого вина. Официант молча кивнул, мол, понял, и испарился. Вскоре бутылочка коллекционного вина красовалась за соседним столиком. Андрей удостоился благодарственного взгляда габаритной дуэньи, девушки в притворном смущении прикрылись веерами. Рот Риго не закрывался, сверкая белоснежной улыбкой. И как только у него эмаль на зубах не потрескалась? Тимур молча набирался опыта.

Большие напольные часы, установленные в углу ресторанного зала, пробили десять. Пора и честь знать. После плотного ужина различными видами мясных деликатесов Андрей чувствовал себя колобком, Риго напоминал беременный гвоздь. Тимур промолчал: кем себя он ощущал после ужина, так и осталось тайной. Официант принес счет. Однако шесть золотых за пару кусков пережаренного мяса и две бутыли кислого вина?! Делать нечего, назвался груздем… Выложив шесть золотых звондов и добавив пару серебряных на чай расторопному официанту, Андрей со товарищи покинули заведение. Риго сжимал в кулаке записочку от одной из девиц с приглашением на свидание. Когда только успела написать и передать? Этот «охотник» без добычи не возвращается. Душу грело воспоминание о морде нахального шпака, разглядевшего сумму чаевых, доставшихся не ему. Отличный вечер!

Извозчика решили не брать, всем хотелось прогуляться пешком, растрясти жирок. Весело перешучиваясь, компания студиозусов двинулась в сторону Малого моста, соединявшего Мидлл и Подол неподалеку от школьных ворот. В наступающих сумерках был явственно слышен вечерний концерт цурдов — насекомых, заменявших на Иланте цикад. Ведущая к мосту аллея озарилась огнем светильников. Как по команде, на свет стали слетаться тысячи мотыльков, закружившихся хороводами вокруг магических огней. Огонь не обжигал нежных крылышек, и запахи наступающей ночи не перебивались смрадом паленых мотылей. Летучие мыши и белоголовки, маленькие ночные птички, стригли свои купоны с хороводов мотыльков, наверняка воздавая осанну местному аналогу монтажников и строителям уличного освещения. Со стороны парковой зоны доносилась музыка, сверкали огни. Для многих горожан и гостей Ортена вечер только начинался.

Андрей уже видел мост, когда его внимание привлекла одинокая телега, двигающаяся по параллельной аллее в ту же сторону, что и они. Была в этой телеге какая-то неправильность. Лошадь вел под уздцы знакомый по стычке у ворот города викинг, еще трое топали позади телеги. На спине четверки полоскались плащи с эмблемами городской стражи. У самого моста компания студиозусов поравнялась с охраняемой стражей упряжью. Проходя мимо викингов, Андрей кивнул им как старым знакомым, викинги поприветствовали его в ответ. Узнали. Любопытный Риго не преминул заглянуть за высокие борта телеги, моментально изменившись в лице, он кинулся к Андрею.

— Керр! Там Чак Забияка! — Физиономию Риго можно было снимать в рекламе отбеливателя, настолько она была белой.

— Какой еще Чак? — названное имя ему ни о чем не говорило, но, судя по лицу Риго, парень, лежащий в телеге, был чем-то знаменит.

— Вы их знаете? — раздалось сзади. От троицы, топавшей за телегой, отделился викинг, старший караула стражников. Их? Так Чак в телеге не один прохлаждается?

— Да, они ученики третьего курса, — судорожно сглотнув, ответил Риго.

— Не знал, что в магической школе обучают мертвецов. Впрочем, не мое дело, но это хорошо, что они студиозусы, м-м-м, бывшие. Передадим груз школьной страже. Стурни, повертай за троицей, трупы молокососов в телеге передадим в Школу. Пущай магистры разбираются. Дуэлянты… — Тут викинг интересно и многоэтажно выругался, вворачивая в монолог такие фразеологические выражения в адрес вольготно лежащих в телеге тел, что эти тела, наверно, раз по двадцать перевернулись. Жаль, борта высокие, не видно. — …Козлы, ну их Рау на железо и насадили, как мух на иголочки! — закончил речь викинг.

ЧТО?! Андрей резко остановился и придержал Риго за руку, неужели?..

— Чак, это не тот, что…

— Тот, Керр, ТОТ! И три его дружка, что с «ледышками» дрались. У рыжего так вся морда исполосована! — Риго перестал изображать собой выбеленное полотно, но зрачки глаз по-прежнему оставались широкими.

Писец! Мелкий северный зверек умеет подкрадываться незаметно! Твою мать! Хотел подарочка? Деда Мороза вспомнил? Снежные эльфы в роли снегурочек подойдут?

— С вашей четверкой еще куча девок была, так «ледышки» их при бабах и упокоили. Рыжий придурок с эльфийской бабой схлестнулся, та его сначала ножичком располосовала, а опосля на шпажку наколола. Вжик так своей зубочисткой, секунданты даже моргнуть не успели, а рыжий ужо и не дрыгается, — словоохотливый викинг дополнил картину дуэли.

— Риго, прошлый раз третьекурсники были с оружием или нет? — задал вопрос Андрей.

— Вроде нет. Точно нет! Мидворд бы сказал.

Все встало на свои места. Насадить на меч безоружного у Рау считалось за позор. Ограниченные нормами своей морали, эльфы просто не ожидали рукоприкладства со стороны людей. Получив горячих, они затаились и дожидались, пока драчуны не выйдут в город с мечами у поясов. Надо полагать, компанию на время оставили в покое, а как только те расслабились, им тут же напомнили про бланши под глазами. Позор смывается кровью. Дождались. Парни хотели понтануться перед подругами, тут их и подловили… Какую схему вызова на дуэль применили Рау, осталось за рамками рассказа викинга, но схема сработала на все сто. Это ж как и что надо было наговорить придуркам, что они тут же не только попёрлись в круг чести, но и додумались сражаться с эльфийской девчонкой? Вот вам, братцы, и Юрьев день. Умение махаться кулаками не означает умения в тех же кулаках держать меч. Викинг говорит, дуэль была при свидетельницах. Вполне в духе Рау — работать на публику, дополнительная поддержка реноме «ледышек». Вывод — не стоит расслабляться. Вон драчуны, лежат, расслабляются. Андрей выругался. Великим и могучим русским матом. Ни викинги, ни ребята слов не поняли, но общий смысл уловили прекрасно… Такой день, с-с… обгадили.

Школьные ворота в тот вечер закрылись на час позже. Пока привратный стражник вызвал старшего караульной смены, пока оформляли «груз» и обстоятельства его происхождения…

Андрей заскочил в свои апартаменты, переоделся и, схватив тренировочные мечи, ушел на дальнюю полянку, тренироваться. Утробное рычание рвалось из груди. Суки длинноухие, крови хотите? Будет вам кровь! Астральный дракончик возник моментально и…

— Керр! Да остановись же ты! — ворвался в сознание взволнованный голос Риго. — Второй час ночи, а ты как зверь рычишь и все мечами машешь!

Второй час? Вроде только начал. Астральный дракончик, исходя энергией, требовал продолжения. Погоди, малыш, утром продолжим, а Риго прав. Спать пора, утром рано вставать.

— Хорошо, Риго, пошли спать. И это… Присмотри за мной утром на тренировке, а то я что-то забываться начал…

Утренняя тренировка прошла спокойно, без эксцессов. В нормальной тренировочной обстановке, если так можно выразиться. Зря Андрей накалял ночью обстановку, только Риго лишнее беспокойство. Золотой астральный дракончик не понадобился, но его присутствие ощущалось на задворках сознания.

Приняв душ и плотно позавтракав, Андрей направился в Школу. За прошедшие сутки большое трехэтажное здание, в котором проходила основная масса занятий первого курса, ничуть не изменилось. Так же стоит на месте, цвет фасада прежний. На стенах здания не добавилось никаких художественных дополнений в виде иллюзорного граффити местного розлива, те же толпы студиозусов, шарахающихся по всем направлениям.

Но вот внутри здания наличествовали кое-какие изменения. Первое, что бросилось в глаза, — это толпа перед стендами с расписанием занятий. Подождав, пока разойдутся самые нетерпеливые и любопытные, Андрей подошел к стендам. Новые предметы! Теперь понятна причина массового паломничества первокурсников. Что там у нас? Так, еще и разбивка по магическому воздействию есть.

Алхимия. (Маги всех направлений.) Преподаватель — магистр гралл Мигро Трэнкс.

Артефакторная магия. (Маги всех направлений магического воздействия.) Преподаватель — магистр гралла Даная фон Тол.

Инструментальная магия. (Маги всех направлений магического воздействия.) Преподаватель магистр гралл Тинр тейн Роминг.

Магия иллюзий. (Маги всех направлений магического воздействия.) Преподаватель — магистр гралла Даная фон Тол.

Боевая магия. (Маги-рунники. Все стихии.) Преподаватель — магистр гралл Отто фон Туфо.

Стихийная магия. (Маги-рунники. Все стихии.) Преподаватель — магистр гралл Отто фон Туфо.

Некромантия. (Маги всех направлений магического воздействия.) Преподаватель — магистр гралл Нетро Некрос. «Хорошая фамилия для некроманта!» — мелькнула мысль.

Псионика. (Маги всех направлений магического воздействия, обладающие задатками мага-псионика.) Преподаватель — магистр гралл Джек тейн Долд.

Магия жизни. Целительство. (Маги всех направлений магического воздействия.) Преподаватель — магистр гралла Мари Торр.

По всему выходит, что общий подготовительный период закончился. То-то им вчера выдали выписки из личных характеристик, а он ломал голову, чего ради? К концу третьего месяца обучения характеристика студиозуса первого курса обучения Керровитарра Дракона пополнилась следующими скупыми строчками:

«Рунник с высоким потенциалом. Развитые способности многомерного моделирования». (Геометрия рулит!) «Развитое воображение».

«Имеет задатки псионика. Требуется усиление способностей и ускоренное обучение. Рекомендуемое направление — воздействие на разум». (Хорошая рекомендация, непременно воспользуюсь.)

«Освоил рунное письмо в полном объеме». (Спасибо Яге.)

«Скорость чтения 1200 печатных знаков в минуту, письма 130 знаков. Почерк ровный, разборчивый. Рекомендуется обучение каллиграфии и быстрому каллиграфическому письму». (На фиг, без каллиграфии жили и дальше проживем.)

«Некромант, целитель. Превалируют способности к магии смерти, предлагается способности к магии жизни не развивать, основной упор сделать на некромантии». (Ну вот фиг, на хрен однобокий крен. Пойдем на дополнительный факультатив для «живчиков».)

«Универсал-стихийник. Основное направление — стихия огня. Свободно работает и комбинирует все четыре стихии. Рекомендуется направить на факультет Боевой магии и предложить заключить контракт с Королевской гильдией боевых магов». (Армия положила глаз? Эти не отстанут. Не тот случай. Плохо, но будем решать проблемы по мере их поступления.)

Такой краткий эпикриз выдали каждому студиозусу, исключение составили Рау и иностранные студиозусы, обучавшиеся по направлениям других государств. Все остальные, как и Андрей, не указавший своего гражданства при поступлении, попали под прицел заинтересованных структур. Первокурсники должны были заранее определиться с главными для себя направлениями обучения и факультетами, которые они выберут со второго семестра. В конце первого семестра Школа ждала наплыва представителей различных волонтерских контор, главную скрипку из которых будут играть армия и государственные структуры Королевства Тантра, заключающие львиную долю контрактов. Остальным придется довольствоваться крошками с барского стола.

Ну вот, пошли серьезные предметы, три месяца общеподготовительного «пиши-читай» откровенно поднадоели.

Прошедший через арку артефакта с «туманной пеленой» считался поступившим, подтверждая фактом своего прохода способность к магии и оперированию маной на уровне выше среднего. Но зачастую бывало, что, кроме способностей к магии и умения кое-как читать и еле-еле писать, за душой у новоиспеченного студиозуса ничего больше не было. Отсутствием элементарных знаний страдали не только представители низших сословий, но и дворянские дети. Не каждый граф, виконт или барон нанимал для своего отпрыска мага-репетитора. Многие просто шли наудачу, не подозревая у себя никаких магических талантов, и счастливо удивлялись благополучно завершившемуся испытанию.

Подготовительный период предназначался для подтягивания необразованной молодежи к дальнейшему серьезному обучению. Для тех, кто занимался с репетиторами, повторение тоже лишним не было. Подготовка включала в себя несколько предметов и дисциплин, имеющих общее назначение для всех видов и направлений магии.

Анатомия и энергоструктура организмов представителей различных рас. Способы воздействия и управления энергоканалами. Живая и неживая материя. Значение крови как одного из самых сильных элементов магии жизни и смерти. Будешь ли ты целителем, друидом или некромантом — без этих знаний не вылечить, не правильно зомби поднять. Способы контроля внутренней энергии и накопления личного резерва мага. Теория и практика. Комментарии излишни. Способы медитации и концентрации. Теория и практика. Куда же без них. Сложные заклинания требовали от магов предельной концентрации. Теория и практические методики по развитию памяти. Попробуй, запомни трехступенчатую четырехсоставную формулу магического воздействия на энергоструктуры силового щита или подавления воли лича! Контроль доминантной стихии.

Не умеющих читать и писать или умеющих это делать через пень-колоду ждали дополнительные факультативы ликбеза. Попытка слинять с такого факультатива для них приравнивалась к попытке улететь и наказывалась «расстрелом» на месте. Школьные нужники ждали своих уборщиков.

На первых тренингах преподаватели попутно определяли способности учеников к прямому магическому воздействию.

Работающих с маной и проводящих магическое воздействие вербально называли вербальщиками, в простонародье — словоблудами. Воздействующих жестами и магическими пассами — ручечники, или пальцекруты. Андрей ввел в обиход новое наименование — распальцовщики, слово моментально прижилось в студенческой среде и даже у преподавателей активно вытесняло старое наименование. Тем, кому требовались дополнительные инструменты, жезлы или палочки, — инструментальщики, или палочники. Осуществляющих магическое воздействие мысленно, путем трехмерного комбинирования рун — рунники, или комбинаторы. До этого времени Андрей знал только одного комбинатора. Остапа, который Бендер.

Озвученные методы магического воздействия и управления маной не исключали, а зачастую использовались и дополняли друг друга в различных комбинациях.

Отдельной строкой стояли псионики, или «мозгодавы», как их называли за глаза. Псионики могли воздействовать напрямую на разум и предметы, но и здесь была одна маленькая оговорка — гномы. Гномы не поддавались воздействию псиоников, кремнийорганическая структура и другое строение мозга сводили все усилия в данном направлении на нет. Что сказать — другая операционная система.

Все способы одинаково хорошо подходили для стихийных направлений, магии жизни и смерти, и только Школа Разума работала с псиониками.

Андрею досталось по полной программе. Наличие способностей ко всем стихиям и магиям жизни и смерти сыграли с ним злую шутку. Преподаватели гоняли его как Сидорову козу по всем стихиям и направлениям магии. До этого он, видевший плетения в виде узоров, элементарно запоминал узор и при нужде повторял его. «Щиты воли» к классической магии отношения не имели, главным умением здесь была воля и постоянная концентрация. С концентрацией, медитацией и контролем внутренней энергии дела у него обстояли не то чтобы великолепно, но на уровне на-а-амного выше среднего. Прошедшее воплощение оставило свой неизгладимый след. Постоянный контроль за меняющимся телом, медитативные методики ограничения и частичного отключения дикой боли от воплощения, показанные Ягой, и теперь уже драконовское терпение сильно натренировали его силу воли, научили контролировать внутренние энергетические каналы, магический резерв и внешнюю энергетику. Временная слепота заставила научиться пользоваться и уметь смотреть истинным зрением, а вот во всем остальном он был полным профаном. В школе этот пробел пришлось наверстывать семимильными шагами. Скидку на работу в архиве и тренировки никто делать не собирался.

Зажечь и потушить свечу, удержать форму у водяного шара, вызвать ветер и поддержать маленький смерч, разложить кусок камня на составляющие или заставить изменить его свойства — это одни из самых легких заданий. По мере освоения материала задания постоянно усложнялись. К концу подготовки он уже мог свободно поддерживать больше пяти огней и файерболов, параллельно выстраивая в воздухе из камешков какую-нибудь руну или фигуру и удерживая пятиметровый столб воды, диаметром в сажень, в статическом состоянии, умудрялся контролировать и менять состояние почвы под ногами — от твердого такыра до слюдяной крошки. По чтению и письму у магистров к нему вопросов не было: проверили скорость чтения и письма и отстали. Сильно пришлось попыхтеть над магиями жизни и смерти, головной боли добавили уроки по развитию памяти. Главным пряником для студиозусов на уроках по улучшению и развитию памяти у магистра гралл Зерта было отсутствие наказания. Те же, кто не проявлял должного рвения, получали болевым заклинанием. Действовало на все сто. После десятка шоковых болевых ударов голова начинала работать веселее, страница рукописного текста запоминалась с первого прочтения, а работали не только по тексту — картинки, многомерные фигуры, словосочетания, различные визуальные образы. У магистра гралл Зерта была отличная возможность отшлифовать своё умение, что там отшлифовать — довести до совершенства!

К доске с расписанием подошли Рау. «Ледышки» продолжали его демонстративно не замечать. За общим игнорированием своей особы Андрей уловил один заинтересованный взгляд. Мелима. Её голосок хорошо запомнился еще с привратной площади. Не ты ли, красавица, располосовала рыжика с третьего курса? Молчит, ничего не говорит, только смотрит, так и до дыр можно проглядеть!

— За что ты нас не любишь? — Завтра снег пойдет — Мелима с ним заговорила! Съела, наверно, что-то не то.

— За что вас любить? — Вопрос без ответа, только губы поджала. — «Лесовиков» я ненавижу и не скрываю этого, а Рау мне безразличны. — Андрей отвернулся от эльфов. Вот так. Была бы Мелима одна, он бы постарался поддержать разговор, но разводить политес при всей эльфийской гопкомпании? Увольте! Обойдутся.

— Ты труп! — грубо, в спину, сказал один из эльфов. Вистамэль решил сойти с небес. Не проглотили.

— Как те четверо, которых вы прирезали вчера? — проявим информированность. — Пупки не надорвали — малолеток убивать?

Эльф нехорошо сузил глаза:

— Приглядывай за спиной, — выплюнул он.

Холодная ярость бросилась Андрею в голову, но на лице не отразилось ни одного чувства. Достали! Ожидание смерти хуже самой смерти! Быстрей бы уже! Возле стендов ощутимо похолодало. Андрей удивился, это он? Держитесь, козлы позорные! Лениво развернувшись, он сделал шаг и встал глаза в глаза с Вистамэлем. Значит, приглядывать за спиной? За своей не желаете приглядеть?

— За твоей, длинноухий? Я ведь приглядываю за вашими спинами, но пока из вас никто в город в одиночку не вышел. — Воспринимайте как хотите, шпилька запущена. Знайте теперь, что и за вами могут охотиться. Андрей щелкнул каблуками и пошел в аудиторию. Рау молчали. Желание разговаривать с ними пропало окончательно, на душе было муторно. День, как и вчерашний вечер, был безнадежно испорчен.

В конце последнего урока в аудиторию вошел ректор. Причина его прихода была известна всему первому курсу. Риго постарался.

— Гралл Некрос, разрешите умыкнуть у вас одного ученика? — спросил ректор с дежурной улыбкой на устах.

— Пожалуйста, чай, не в зомби вы его определяете. Ну да ничего, посидит в подземельях еще с месячишко, будет вылитый зомбак! — расплылся в улыбке преподаватель некромантии, высокий блондин с голубыми глазами и открытой детской улыбкой. Гралл Некрос выпадал из всех земных представлений о некромантах — мрачных типах, одетых во все темное. Когда, после удара колокола, возвестившего о начале урока, в аудиторию вошел молодой блондинистый парень с голубыми глазами и румянцем во всю щеку, Андрей подумал, что это какой-нибудь старшекурсник перепутал аудиторию, но парень быстро расставил все по своим местам. Во время урока гралл Некрос сыпал шутками и прибаутками, вставлял смешные случаи из области некромантии, подмигивал девушкам, чем сильно нервировал главного кобеля группы. Риго скрипел зубами, но терпел. Судя по тому, что было написано у него на лице, гралл Некроса ждало нечто ужасное и конкуренту за женское внимание приготовлена тысяча и одна смерть. — Керровитарр Дракон, на сегодня вы свободны, к следующему уроку прошу выучить и описать мне основные способы вызова душ умерших и общения с ними.

Андрей закинул в сумку тетрадь с конспектами и пошел на выход, всей поверхностью спины ощущая направленные на себя взгляды. Завистливые — с человеческой половины, восхищенный — Фриды-вампирши и полный ненависти — взгляд Вистамэля. Наплевать. Смотри, ушастый, смотри. Рыбка сошла с крючка, пусть ненадолго, но за это время много воды утечет.

— Готов? — обратился к нему ректор Этран.

— Всегда готов! — руку в салюте Андрей вскидывать не стал, хватило одной фразы из пионерского салюта.

Формальности, связанные с принесением непреложной клятвы на крови и вручением ему значка члена Свободной Гильдии магов, не заняли много времени. Ректор и Андрей вышли из здания учебного корпуса и уселись в поданную к самому порогу здания бричку. Через десять минут после того, как они миновали школьные ворота, кучер остановил упряжку у пятиэтажного белокаменного здания, выполненного в готическом стиле. Управление Гильдии, красиво живут гильдейские боссы, во вкусе им не откажешь. Пару минут занял подъем на второй этаж, в приемную, где их тут же пригласили в кабинет секретаря. Не откладывая дело в долгий ящик, сухонький магистр с маленьким носом-пуговкой, исполнительный секретарь Гильдии, заставил зачитать Андрея длинное и неудобоваримое заклинание, после чего ткнул ему в палец маленькой серебряной иголочкой.

— Приложите палец к печати, — секретарь развернул перед Андреем заверенный печатью свиток со стандартным гильдейским контрактом. Короткое касание уколотым пальцем печати на пару мгновений заставило засветиться последнюю зеленоватым светом, клятва принята. — Теперь разглашение любой государственной тайны вызовет у вас, молодой человек, сильнейшую головную боль и временный паралич, достаточный для того, чтобы вас мог арестовать специальный наряд «наказующих». В ваших интересах теперь побольше молчать. Для того, чтобы исключить лишние вопросы, вы можете ознакомиться с перечнем отнесенных к государственной тайне тем в приложении номер два контракта. Так как вы теперь являетесь временным членом Гильдии, неплохо было бы, чтобы вы изучили устав и основные направления работы Свободной Гильдии магов. Устав и значок Гильдии вам передадут в приемной, там же можете взять устав Королевской Гильдии магов. Думаю, будет полезно почитать и его. Ректор Этран, мы можем переговорить наедине?

Андрей поклонился секретарю, несмотря на свою телесную сухость, бывшему очень сильным магом, и вышел из кабинета, оставив ректора и секретаря секретничать. Ильда, миловидная помощница исполнительного секретаря угостила его шиповниковым чайком с вкуснейшим рассыпчатым печеньем и вручила гильдейский значок и уставы Гильдий.

— Сам активируешь, или мне помочь? — Ильда ослепительно улыбнулась. Андрей выпятил грудь и протянул значок помощнице.

— Буду счастлив принять членский значок из ваших нежных рук! — Пафосная речь была встречена новой улыбкой. Через десять секунд гильдейский значок занял свое место на камзоле Андрея. Располагался значок выше значка Школы, по статусу положено, и светился красноватым светом.

Ректор освободился через пятнадцать минут, осмотрел Андрея, одобрительно хмыкнул и попросил следовать за ним. Мол, формальности улажены и нечего отнимать у занятых людей время и сокращать запасы печенья, сам же незаметно стащил из вазы пару печенюшек и громко захрустел ими, спускаясь по лестнице. На немой вопрос Андрея, удивленного таким поведением, ректор подмигнул и пояснил:

— Просто обожаю это печенье, не смог удержаться. — Вот те на! — Ильда знатный кондитер! Переманиваю своим референтом в Школу, но Ортего не отпускает. Будем считать мою слабость таким ма-а-люсеньким государственным секретом, хорошо? Несолидно. Ректор тырит печенье! — Андрей оторопело кивнул. Нет слов. Сильнейший маг Тантры — сластена и тыр… обожает печенье. Действительно, не солидно.

Возвращаться в Школу смысла не было, да и не хотелось, если честно. Никого не хотелось видеть. Казалось, все тип-топ, но на душе скребли черные кошки. Темнил ректор Этран, а вот в чем заключалась эта мутнота и наводимая ректором темнота вопроса, Андрей не понимал. Не сходились у него концы с концами — и все тут. Для сохранения государственных секретов хватало непреложной клятвы на крови, «наказующие» получали на него следящий поводок и сигнальный маячок — прямо машина на сигнализации со спутниковым слежением. Сработает «сигналка», и мобильная тройка безопасников повяжет его за пятнадцать минут, а вот каким боком сюда прикрепить значок? Прикрыть его от Рау? Да на кой хрен он ректору сдался, чтобы его прикрывать. Таких, как он, прытких и вумных, как вутки, у ректора пачки по закромам разложены. Первый за полвека стихийник-универсал, но тоже бабка надвое сказала, выйдет из него что-нибудь путное или нет. Новые методы и решения в классификации хранимой информации? Ну, на фиг! Смысл ректору подставляться в Гильдии? Вопросы, вопросы…

Андрей забрел в парковую зону. Тишина и покой, легкий перелив фонтанов. Ни одного человека, чай, не вечер. До тренировки два часа, можно ознакомиться с уставами Свободной и Королевской Гильдий магов и успеть забежать в лавку — купить новый тренировочный комплект одежды, старая осталась в общаге. Андрей устроился на удобной лавочке у фонтана, изображавшего девушку с кувшином на плече. Что там уставы поведают?

Через час, перевернув последнюю страницу, он задумчиво потер подбородок. Эк, как все поставлено! Картинка складывалась следующая.

Свободная Гильдия магов контролировала все аспекты деятельности магов в стране и имела множество отделений в других странах Алатара. Гильдия «держала» драконовскую долю рынка магических услуг, в уставе был целый пятистраничный перечень, и монопольно устанавливала уровень цен. Все практикующие маги, состоящие и не состоящие в Гильдии, должны подтверждать свою квалификацию в специальных комиссиях, находящихся под патронажем Королевской Гильдии магов. Гильдейские один раз в три года, не состоящие в Гильдии — один раз в году. Вот только за первых платит Свободная Гильдия, а вторые вынуждены выкладывать кругленькую сумму в полновесных звондах. Маги, состоящие в Гильдии, не имеют права снижать и завышать стоимость своих услуг ниже и выше диктуемых Гильдией цен. Нереестровый маг может. Вот только в случае возникновения казусов, с ненадлежащим качеством работ или магических услуг Гильдия устраняет недоделки или посылает другого представителя (за свою репутацию Гильдия боролась не на словах, а на деле), а нереестровый маг должен устранять все сам и вполне мог не получить своих денег. Гильдии попробуй не заплати. Если возникающий с клиентами спор перетекал в юридическую форму, то Гильдия представляла своих адвокатов и защитников. Нереестровый маг решал все сам. Не оставлен был в стороне и вопрос обороноспособности страны. По закону королевства, все маги, граждане Тантры, в случае объявления военных действий должны были немедленно явиться в ближайшую волонтерскую контору армии королевства. Приравнивание магов к дворянам налагало на первых определенные обязанности. Тем же законом устанавливался периодический срок подготовки и переподготовки практикующих магов. Гильдия формировала и содержала центры боевой подготовки своих членов, где каждый маг раз в пять лет на двадцать дней становился слушателем специальных курсов. Во время подготовки такой маг получал компенсационную выплату в десять золотых звондов, сумма не маленькая, но и не большая. Нереестровые маги, само собой, платили, для них курсы были платными. Целый перечень должностей, занимаемых магами, приравнивался к государственной службе, и устав отдельно прописывал взаимоотношения с государством в таких случаях.

Королевство не ограничивало своих магов. Хочешь практиковать самостоятельно, и контроль Гильдии тебе не по нутру — флаг тебе в руки, иди и практикуй! Но будь готов за все платить. Свободную практику могли себе позволить только известные маги с громким именем и безупречной репутацией. Остальные предпочитали вступить в Гильдию, платить шестую часть прибыли и не заморачиваться.

Несколько иначе обстояло с дворянством. Множество магов дворянского сословия имело полное право практиковать в своих землях что им вздумается. Хоть зомби для вспашки огородов поднимать. Дворянин платил разовый налог и был свободен в своей магической фантазии, но до определенного уровня. Условия, как у земных охотников-любителей: купил лицензию и иди, стреляй, но в заповедник не лезь, и после срока лицензии охотиться не имеешь права. Был целый перечень запрещенных заклинаний, и ограничение уровня магического воздействия. Если высокородный магией взорвал скалу на своей земле, это одно, а если он умертвил пару деревень, а потом поднял зомби и разобрал с помощью них скалу по камешку — это совершенно другое. Запрещалось проведение любых экспериментов с преобразованием и изменением людей, за такие дела, при их обнаружении, а охотники от магов находились, сразу рубили головы. Правда, ходили упорные слухи, что в специальных армейских центрах такие эксперименты проводят. На преступниках. Ну-ну…

Вот за порядком в применении магии через специальный департамент «наказующих», работавший в плотной связке со службой Королевских дознавателей и Тайной канцелярией, следила Свободная Гильдия магов.

В городах все проявления магической деятельности отслеживались специальными артефактами — «контурами». Техномагические устройства работали по принципу земных радаров. Появилось магическое воздействие, «контур» выдал сигнал — где и какой мощности творится магия, а там уже местные оперативники-«наказующие» проверяют, реестровый маг работает или «контрабандист» какой. Официальные маги занесены в реестр, и места их постоянной работы и магического воздействия размечены на специальных картах. Сельская местность регулярно прочесывалась специальными командами с переносными или мобильными «контурами». Эти же команды проверяли деятельность дворян-магов, налагая немаленькие штрафы в случае обнаружения нарушений или вызывая дознавателей, если нарушение выходило за рамки штрафа или дворянин отказывался платить, и не было возможности взять его под арест. Имели «наказующие» и такое право, но опять же до прибытия дознавателей. Дознаватели в королевстве занимали ту же нишу, что на Земле занимает прокуратура. Совместно с дознавателями «наказующие» занимались розыском и преступников, и отщепенцев от магии.

Несколько иной деятельностью занималась Королевская Гильдия магов. Королевская Гильдия имела двойное подчинение, она подчинялась аппарату Его Королевского Величества Канцелярии в лице Канцлера и Первому Советнику короля, Верховному магу Тантры. Королевская Гильдия магов занималась отбором магов в ряды вооруженных сил королевства, обеспечивала магическое прикрытие деятельности всех высших государственных структур и Двора Его Величества. Отдельный департамент Королевской Гильдии магов осуществлял контроль за деятельностью Свободной Гильдии, выявлял злоупотребления и нарушения, налагал штрафы и аресты на чиновников от Свободной Гильдии, играл роль службы внутренней и внешней безопасности.

Логически сопоставив все свои выкладки, Андрей пришел к выводу, что Свободная Гильдия магов является тщательно завуалированной государственной структурой, карманным профсоюзом. Да, Гильдия сильна политически, но это на словах. Дознаватели, Тайная канцелярия и Королевская Гильдия магов держат все телодвижения боссов от Свободных под пристальным прицелом. Взамен королевская власть выплачивает Свободной Гильдии немалые преференции и дает иллюзию свободы. Двойное подчинение Королевской Гильдии не дает чрезмерно усилиться ни одному из высших государственных чиновников. Грызня бульдогов под ковром — привычное дело. Неплохо поставили дело потомки Олли I, сконцентрировав все ветви власти в своих руках и декларировав принцип равноправия для магов, но с учетом вышеперечисленных условий.

За чтением и осмыслением прочитанного в уставах время пролетело незаметно. До тренировки оставалось тридцать минут. Мухой слетав в лавку, Андрей явился в зал Берга. Проигнорировав загадочно переглядывающихся Тимура и Риго, он быстро переоделся и побежал разминаться.

Присвоение гильдейского значка ничуть не изменило отношение к нему, только витис наставника потяжелел… В этот день разминочная часть тренировки была намного тяжелее и длиннее, Берг заставил его пробежать по заднему двору с сорокакилограммовым мешком на плечах десять кругов и, навешав на руки и ноги по дополнительному браслету к уже имеющимся, поставил Андрея в пару с Бригом. После такой интенсивной вводной части вести поединок стало сразу намного «веселее», кончик меча дрожал, как заячий хвост, пришлось Андрею воспользоваться астральным «родственником».

Вечером, после изматывающей тренировки и тяжелых спаррингов с Бригом, отмывшийся под душем Андрей был подхвачен под белы рученьки и насильно препровожден под конвоем Риго и Тимура в «Синего студиозуса». Витис у него отобрали и угрожали смертельной расправой, вздумай он не подчиниться. Вошедшая в зал питейного заведения троица была встречена громогласным ревом десятков глоток. Будь «Синий студиозус» построен с меньшим запасом прочности, он бы точно развалился по кирпичику. Все первокурсники, знакомые и имевшие хоть какое-то шапочное знакомство с Андреем, были здесь (Рау не в счет). Риго организовал целый комитет по встрече, во главе которого шествовала раскрасневшаяся Фрида. Ой спасибо, дружище, угодил, ничего не скажешь! А дальше было веселое студенческое застолье, легкое молодое вино лилось рекой, половые только успевали подносить закуски. Организмы у всех были молодые, растущие, и никто отсутствием аппетита не страдал, тем более за чужой счет. Виновник торжества отказался принять спонсорскую помощь и все расходы на выпивку и закуску взял на себя. (Так и спиться недолго, второй загул за два дня.) Общество Фриды приятно будоражило кровь.

К одиннадцати часам вечера они, как водится, опоздали. Школьные ворота были закрыты. Открывшему на громкий стук смотровое окошечко стражнику был предъявлен универсальный пропуск — трехведерный бочонок вина. Для порядка поворчав, стражник чуть приоткрыл ворота. Скорости, с которой молодые люди ввинчивались в узкую щель, могли позавидовать речные вьюны и миноги, прячущиеся в ил. Через сорок секунд площадка перед воротами опустела, еще с большей скоростью в сторону казармы стражников исчез бочонок. Ворота были заперты и заложены на мощный брус, из караульного помещения также доносились одобрительные возгласы, караульный наряд хоть и оказался за бортом веселья, начинавшегося в казарме, но каждый дежурный стражник получил по половине серебряного звонда и мог здорово провести следующий вечер в городе. Пить на карауле решился бы только самый безбашенный, за такие дела могли и голову снять… И можно было быть уверенным, что до утра стражники ворота никому больше не откроют.

От вечерней тренировки Андрей отказался, ноги-руки отваливались и были дела поважней. На комнату номер девять опустился «полог тишины»…

Ортен. Ортенская Школа Магии. Андрей. Две седмицы спустя

«…Мана и магия, что является источником их появления и существования в нашем мире? Многие маститые маги и философы задавались этим вопросом и не могли дать вразумительного ответа, все их умозаключения наталкивались на сам вопрос возникновения маны, движущей силы любого магического воздействия. Мы знаем, что наибольший уровень маны, свыше 14 Белл, находится в пределах лесов народа эльфов. По утверждениям последних, ману вырабатывают меллорны, что отчасти не лишено оснований, и выработанная мана, подобно воде с гор, растекается по поверхности планеты. Средний уровень маны за пределами эльфийских лесов составляет 10 Белл. Как уже говорилось выше, утверждения эльфов о вырабатывании маны меллорнами не лишено оснований, тогда как объяснить безграничный океан энергии во внутренних слоях астрала? Такого количества энергии ни один лес не сможет выработать. Скорее всего, меллорны каким-то образом подключаются к астральному полю и трансформируют ману в привычный нам вид магической энергии. Детально изучить механизм трансформации энергии астрала в ману мы не имеем возможности из-за всем известного противодействия эльфов к подобного рода исследованиям. Работать с астральной энергией не в пример сложнее, и только один маг из трехсот может овладеть этим искусством, не просто проникать в астрал, а брать оттуда энергию. Так что собой представляет „сырая“ астральная мана? Для ответа на этот вопрос давайте перейдем к устройству мира.

Привычный нам мир состоит не только из окружающих нас предметов, тел небесных: планет и звезд, звездных облаков и пыли, но и миров за гранью. Последние исследования доказывают существования миров за гранью восприятия. Проникновение в эти миры показало исследователям, что в тех мирах другие структуры колебания энергетических полей и ход течения времени. Исследователи, проведя в другом мире, по их утверждениям, час, возвращались в наш мир через три часа, через день. Были случаи, что в другом мире проходил день, а в нашем пролетали секунды. Все исследованные миры объединяло одно — астральное поле! В одних мирах оно было мощным, в других слабым, в мирах на краю временного кластера попытки подключиться к астральному полю не принесли успеха. Астрал там отделен от реального мира мощным барьером, и магическое воздействие в этих мирах ничтожно, возврат был осуществлен за счет громадного внутреннего резерва испытателей и кристаллов накопителей, разряжавшихся в том мире с неимоверной скоростью.

Суммируя все данные исследования миров за гранью, можно сделать шокирующие выводы.

Первый. Большой Мир и космос неоднороден. Существует множество миров с иной структурой энергополей и другим ходом времени. Мы видим и можем оценить только жалкие проценты от окружающего нас многообразия. Миры разбиты на кластеры с доступным и недоступным астральным энергетическим полем. В мирах с доступным астралом есть достаточное наличие маны для магического воздействия, в мирах, где барьер не дает подключиться к астральным полям, уровень маны ничтожный.

Второй. Астральная энергия рождается от взаимодействия миров на границах взаимоприкосновения и взаимопроникновения. Мана — это производная от астральной энергии. Мана трансформируется не только меллорнами, но и всеми существами, умеющими подключаться к астральному полю, так как во многих мирах исследователи меллорнов не обнаружили!

Третий. Магия возможна только в тех мирах, энергетическая структура которых позволяет живым существам перерабатывать ману и осуществлять магическое воздействие на окружающий мир. Именно в таких мирах магия существует как способность управлять течением энергетических процессов посредством собственной развитой воли…»

Андрей закрыл книгу. Две недели осторожных поисков наконец принесли результат, он нашел первый источник. Древний фолиант с непонятной датировкой. Один плюс — фолиант написан на Малой Эдде, теперь можно искать дальше. И все же…

Вдоль позвоночника пробежали холодные мурашки, Андрей в прежней, земной, жизни любил читать различные занимательные энциклопедии. Была среди них и энциклопедия про космос, он хорошо запомнил, что, согласно последним представлениям земных ученых, масса Вселенной на пять процентов состоит из звезд, межзвездного газа, пыли и планет. Остальные девяносто пять процентов массы причислялись к «темной» материи, свойства которой не поддавались ни изучению, ни объяснению. Вот вам, господа ученые, объяснение! Другие миры и другая частота энергоколебаний параллельных миров. Земля для них как нейтрино — невидима и проскакивает насквозь, а может, нейтрино генерирует другая звезда из параллельного мира, расположенная на месте Солнца? А земные ученые пытаются их уловить. Вот, где зарылись остальные девяносто пять процентов массы многомерной вселенной! Просто голова кругом! Стоило постараться и прикинуться архивариусом!

«Природа маны и магии» — вторая древняя книга, обнаруженная им на минус первом уровне библиотеки и заставившая учащенно забиться сердце. Первой книгой был толстенный альбом из бумаги, напоминающей земную ламинированную. На первой странице альбома было выведено: «Рунная магия и комбинация рунных символов в магических схемах». Андрей обратился к приставленным помощникам, почему такая книга валяется в дальнем углу архива? Полученный ответ его озадачил, никто прочитать ее не может! Ну и что, что есть описания действий по рунным схемам и названия плетений, без самой схемы все это пшик. Нуль без палочки! В книге не схемы, а бред сумасшедшего. Зачем, спрашивается, древние делали такую книгу и накладывали на нее сохраняющие плетения громадной мощности? Андрей выпросил альбом к себе в общагу, начальство махнуло рукой.

Никто не может. Никто не пытался! Клад, а не книга! Взглянув на рисунки, он обомлел. Объемные картинки, вот что это такое! Смотреть на такие надо по-особому и все, в детстве у него таких было несколько штук. С животными и техникой. Стоило ему сконцентрировать взгляд позади рисунка, как появилась объемная схема расстановки рун в плетении «Ледяной удар», а схем в книжке-альбоме пятьсот две! Пятьсот два листа со схемами и описаниями накачки рун энергиями и способами комбинирования различных плетений и энергетических узлов! В библиотеку книга больше не вернется! Такой рояль от древних авторов надо беречь пуще зеницы ока.

Отложив «Природу маны и магии» в сторону, Андрей разогнул спину, шрамы отозвались дергающей болью. Сколько можно! Второй день исполосованная спина ныла, шрамы дергались, на поверхности кожи выступала сукровица. «Отсроченное» заклинание, мать его так. Наложивший его на мальчишку был настоящим садистом и профессионалом своего дела. Сколько времени прошло, а в ушах до сих пор стоит свист огненной плети и чудовищная боль от посыпанного на кровавые рубцы порошка из спор черного гриба и высушенных ядовитых биримских мушек. Применить пытку не успели, Андрей удрал. Толку-то! Отсроченное заклинание не исчезло после воплощения — так просто эльфийская магия не снимается. В теле дракона шрамов нет, стоит вернуться к человеческому облику, и нате вам на блюдечке. Наложивший плетение может снять его или применить по назначению, что потом быстро излечится. Если этого не происходит, то остается ждать. Года три ждать, потом организм дракона переборет магическую заразу. Можно и быстрее, но быть постоянно в истинном облике шесть месяцев.

Жаль, нет подручных сегодня, «повезло» парнишкам, отправили наблюдать за «лесовиками», Лес разродился целой толпой практикантов. Андрей порадовался, что он сидит в библиотеке, только убить кого-нибудь ему не хватало. Заварив себе чаю, он придвинул отложенный фолиант и принялся за прерванное чтение.

Ортен. Ортенская Школа Магии. Библиотека. Мидуэль

Сны. Ему опять снятся эти сны-воспоминания. Страшные кошмары и застарелая боль утраты не дают покоя.

Римико. Рими, он всегда любил ее и будет любить до самой своей смерти. Рими. Во сне он летал на ее спине, высоко в облаках, ее белые крылья пахли ветром, ромашками и легким оттенком мускуса.

Во сне он заново переживал их первую встречу и такое яркое чувство влюбленности. Тогда он думал, что любовь не для него. Женившись по политической необходимости, он не уделял своей жене достаточно времени и внимания. Валиэль родила ему двоих детей и ушла, он не держал ее. Пусть, они не люди, а жить с тем, кто тебя не любит, подобно пытке. Ни один эльф не будет так жить. Любви нет. Он так думал, пока не встретил Рими, и мир перевернулся.

Он передал власть в руки старшего сына и ушел. Ушел к ней. Улетел к Владычице неба. Это были лучшие годы в его жизни. Одиннадцать лет длилось их счастье, а потом Рими не стало…

Предательство, кругом было предательство. Приглашенным на пир Владыкам Неба, Истинным, и вождям ариев подсыпали в еду пыльцу черной лилии. Арии умерли, даже не поняв, что их отравили, а Истинные уснули, яд по-другому действует на драконов. Уснувшим отрубили головы. Сто восемьдесят раз опускались мечи палачей.

Узнав о заговоре, он с верными людьми и Рау бросился предупредить, но опоздал. Перебив заговорщиков, собравшихся в замке Илонь, и пробившись с мечом в руках в пиршественную залу, он нашел лишь обезглавленные тела. И Рими. Лицо ее было спокойно, даже смерть не смогла забрать ее красоту.

Не прибывшие на пир и оставшиеся в живых Истинные начали поиск реальных заказчиков убийства, он и арии тоже включились в поиски. Удара в спину никто не ожидал. Армия Местории и поддержавшие их Лесные Владыки ударили в самый неожиданный момент. Спешно собранное войско ариев продержалось против объединенной армии трое суток. Рау и Истинные с Драконами искали виновников заговора в горах, направленные по ложному следу, и сообщение о войне явилось для всех полной неожиданностью. Какая война, на Алатаре тысячу лет не было войн!

К тому времени он нашел заказчиков и подлинных заговорщиков — Владыки Высокого Леса. Самое страшное, что Валиэль, его бывшая жена, была в центре заговора. Она не простила его любви к Рими. У него было много вопросов к заговорщикам, и самый главный: «Почему?» Что подвигло Лесной народ на такое страшное преступление? Или кто? Не мог такой жестокий план родиться сам собой и не иметь под собой основы. Лесными эльфами и их Владыками кто-то умело управлял. Разгоревшаяся война не дала получить ни одного ответа.

Арии и Рау собрали новое войско и двинулись войной на бывших друзей. Лесные эльфы и месторцы терпели поражение за поражением, поддерживаемые Драконами арии громили врага по всем направлениям, Рау не давали «лесовикам» вывести из леса новое войско. Истинные предпочли не воевать. Охваченные угаром побед, союзники не заметили большого отряда магов, ушедшего в горы.

Новое известие вызвало шок. В селениях-гнездах перебиты почти все самки Драконов. Гнев Владык Неба был страшен. Сотни Драконов собрались в бой. Драконы знали свою силу и знали силу Высокого Леса. Их всего несколько сотен, эльфов-воинов десятки тысяч, но это не остановило крылатое воинство. Высокий Лес перестал существовать, выжженные Мертвые пустоши больше ничем не напоминали и поныне не напоминают то зеленое море, что колыхалось под ветром всего лишь за час до атаки Драконов. С лесом в небо вознеслись сотни тысяч лесных эльфов и их союзников, людей, виновные и не виновные, дети, женщины и старики. Драконы не делали разницы, и их можно было понять. Перебив самок, эльфы оставили их без будущего. Перед нападением «лесовиков» на гнезда с Иланты ушли почти все Истинные и запечатали порталы. Что-то неординарное и страшное произошло на Нелите, родине Истинных и Драконов. Оставшиеся трое были наблюдателями и должны были открыть порталы с этой стороны, но сигнала за последние три тысячи лет так и не поступило.

Драконы магией запечатали остальные владения лесных эльфов, ограничив рост меллорнов. Безумная в своей ярости атака на Высокий Лес и остальные владения «лесовиков» выпила силы из большинства атакующих. Многие драконы ненадолго пережили убитых ими эльфов, в атаку они вложили самих себя. Из нескольких сотен осталось несколько десятков.

Ему снилась война, во всех ее ужасах и проявлениях.

Старик проснулся. Руки не желали сгибаться. Покряхтывая от напряжения, он сумел сесть. Закружилась голова, спина как деревянная. Слишком уж он зажился на этом свете, но одна мысль заставляла его цепляться за существование. Истинные и Драконы должны вернуться в мир Иланты. Он должен увидеть, как они возвращаются. Без них мир не погибнет, но перестанет быть даже таким, как сейчас. Старик нащупал рукой свой костыль и хотел уже стукнуть им в гонг, сообщить наверх, но что-то остановило его. Запах. Так пахли дети Истинных и Драконов. Не может быть! Он не мог спутать и не спутал, запах был сильный и говорил о том, что его обладатель где-то рядом. Боги давно лишили его зрения, но наградили улучшенным обонянием. Пахло ветром, крыльями и ландышами, да-да, ландышами.

Пересилив боль в суставах, старик открыл потайную дверь и вышел в коридор, запах стал сильнее, легкий сквозняк указывал, что источник запаха находится в архиве.

Через несколько минут осторожного приближения истинное зрение вычленило одинокую фигуру за широким столиком в углу помещения.

Старик придвинулся ближе, он уже не умеет ходить бесшумно, пришлось прятаться под «пологом безмолвия», дополнительные «щиты пустоты» полностью скрыли его присутствие. Редкое, ныне забытое всеми заклинание, мальчишка не чувствует его присутствия…

— Твой запах… Я давно не чувствовал и не ощущал ничего, что могло бы сравниться с твоим запахом. Мы потеряли надежду. Кто ты, мальчик? — старческий скрипучий голос заставил Андрея вздрогнуть и обернуться, сбив локтем на пол только что читаемый им фолиант. Взметнулось облачко пыли.

Рау! Но все боги Иланты, как он стар! Годы заставили согнуться спину. Глубокие морщины прорезали лицо и лоб эльфа. Кожа на шее собралась складками и покрыта пигментными пятнами. Глаза Рау давно потеряли свой голубой цвет, побелели и подернулись старческой дымкой, вокруг них образовалась плотная сетка мелких морщин. Дрожь сотрясает кисти рук. Некогда густые блестящие серебристые волосы свисают нечесаными редкими тусклыми прядями. СТОЛЬКО не живут! Разве такое возможно? Андрей даже не слышал, чтобы у эльфов появлялись морщины… Да это же ходячая история Алатара, не иначе! И как он умудрился подойти так близко? Откуда он взялся в закрытом хранилище? Вопросы кружили в его голове подобно рою рассерженных пчел.

— Кто вы? — наконец отошел от потрясения Андрей.

— Мидуэль, — пожалуй, так скрипят старые стулья или рассохшиеся двери… и так скрипел голос старика. — Не бойся меня, я никому не открою твоей тайны…

Мидуэль? Андрей вспомнил! Мидуэль!!!

«Пока наша легенда, мастер Мидуэль, ушел в очередную спячку, никто не может систематизировать эти материалы», — кажется, так говорил две недели назад ректор Этран, так вот, кого он имел в виду!

— О чем это вы? Вы — мастер Мидуэль? — похоже, старичок, мастер Мидуэль, изволил проснуться.

— Кто твой кровник? Кто дал тебе кровь? — старик игнорировал вопрос Андрея, он смешно задирал подбородок и водил мясистым носом. Рау с мясистым носом… Андрей невольно улыбнулся — старость не красит. Старик опять приподнял голову на тонкой шее и повел головой, магический светильник озарил его лицо, зрачки никак не отреагировали на яркую лампу. Догадка заставила вздрогнуть повторно. Слепой эльф! О боже!

— Я давно слеп, но вижу получше многих зрячих, — подтвердил догадку Рау, он опять наставил свои безжизненные глаза на Андрея. Так, бывает, смотрят змеи, гипнотизируя жертву мертвыми глазами, за их взглядом таится смерть, но за направленными в одну точку глазами Рау таилось… Узнавание? Надежда? Он говорил, что они потеряли надежду. Надежду на что? Но как так? И Рау видел! Видел истинным зрением! — Как зовут Дракона, давшего тебе вторую жизнь? Я вижу твою ауру, она не похожа на ауру человека, твой запах. Так пахнут крылья Дракона после долгого перелета. Ветром, облаками и сладковатым мускусом. И ты очень молод, ты пахнешь ландышами.

Андрей вцепился рукой в спинку стула, располосовав отросшими когтями обшивку. Не те вопросы он ожидал услышать, совершенно не те! «Откуда ты взялся на мою голову? — промелькнуло в голове. — Безумный старик!» Рау сделал два неуверенных шага, подволакивая негнущиеся ноги и вцепился руками в крышку стола, за которым работал в архиве Андрей.

— Прошу тебя! Не молчи! Прошу! Скажи! Прошу… — голос старика сорвался на крик, а потом сошел на тихий скрип-шепот. В глубоких каньонах морщин показались слезы. Э-э, дед! Рау, у тебя что, конфетку отобрали? Слезы на фига? Вроде мужик, а глаза на мокром месте! Старик покачнулся и начал заваливаться назад. Сорвавшись с места, Андрей подхватил удивительно легкое тело Рау и на руках отнес к кожаному дивану, стоявшему в другом углу архива. Оставалось только порадоваться, что сегодня нет приставленных ректором соглядатаев. Прибыла делегация из Светлого Леса, ищейкам нашлась другая работа, не то парни сильно бы удивились такой картине. Андрей уложил эльфа на диван.

— Карегар. Отца зовут Карегар, — тихо сказал он. Андрей не хотел, чтобы старик умер вот так. Интуиция подсказывала ему, что тот не опасен. Старик Рау сразу признал в нем Дракона, значит, он их видел неоднократно. Стоит пообщаться.

— Отца? Эта старая черная перечница еще коптит небо? Черный Карегар стал папашей? — натужно закашлявшись и приподнявшись на локтях, изумленно спросил Рау, даже в безжизненных глазах застыл вопрос. Не верит. Жаль. — Прости меня, мальчик, что задаю тебе такой вопрос… Тебе сколько лет? Карегар Гурд не мог стать твоим отцом. Он не Истинный. На Иланте нет Истинных.

Ни фига себе! Оп-па, они что, знакомы? Старик знает отца по гнезду. (Гурд, наименование гнезда или фамилии, кому как удобно.) Прыткий дедок. К тому же папаша Карегар хоть и перец, но не старый! По крайней мере, выглядит куда свежее Рау. Еще найдет свою дракониху и наклепает драконят! Какие его годы! Между тем старик ждал ответа, смысла врать Андрей не видел и решил говорить начистоту. Сейчас ты удивишься!

— Я был человеком! Когда Карегар, спасая мою жизнь, предложил воплощение, мне было четырнадцать с половиной. Сейчас шестнадцать. Я не воплощенный человек. Я воплощенный Дракон.

Он не ошибся, картина маслом: «Приехали». Господа художники, натура а-ля «Замерший — удивленный»! Вопрос в застывших глазах старика сменился на удивление. Как такое возможно?

— Не может быть!!! Люди и эльфы старше пяти лет не могут пройти воплощение. Умирают в муках. В страшных муках! А до пяти лет годен только один на двести тысяч! Расскажи мне о себе!

Уже расскажи. Какой быстрый, однако. Расскажи ему. Как не шпынял себя Андрей, он чувствовал, что расскажет. И задаст Мидуэлю тысячу вопросов. Почему Карегар не Истинный? И кто такие Истинные? Ни Яга, ни приемный отец ни словом не обмолвились об этом. И много чего еще задаст. Мидуэль, Мидуэль… спал бы ты в своей каморке, или где ты спал, и не вылезал оттуда еще сто лет…

Андрей пошарил рукой в кармане камзола. Сейчас бы очень пригодился хран с воспоминаниями, но тот остался в общежитии.

— Лучше я дам вам хран, завтра принесу. Сегодня уже поздно и мне пора на тренировку.

— Хран? Да, да, так будет лучше. Завтра, дай мне его завтра, надо успокоиться. Расскажи мне про Карегара, как он? Так же, когда спит, держит во рту кончик хвоста?

Андрей улыбнулся, дурные привычки заразительны, он тоже, когда спал в истинном облике, держал во рту кончик хвоста.

 

Глава 5

ПРЕДВЕСТНИК БУРИ

Мраморный кряж. Замок Хрустальных Огней. Срединное княжество Рау

Неспешные шаги эхом отзывались в высоких сводах замка, дробясь в перекрытиях на множество тихих откликов и затихая в бесконечных переходах. Князь Неритэль на мгновение остановился и прислушался к перекличке эха в коридоре. Легкий сквозняк заставил затрепетать пламя многочисленных факелов, установленных в фигурных держателях, напоминающих ножки цветов, движение пламени породило блики в настенных и потолочных вставках из горного хрусталя. Свет разбился на маленькие радуги, и окружающее пространство приобрело непередаваемое очарование, пропали тяжелые своды, и возникло небо с мириадами мерцающих звезд. Переливающиеся всеми цветами радуги стены зрительно расширили коридор, превратив его в сказочную дорогу к далекой двери. Не правы те, кто советовал ему заменить древние факелы на магические светильники, только живой огонь мог создать сказку света. Князь погладил рукой камень древних стен, он любил этот замок, все его детство и долгая юность прошли в стенах и близлежащих окрестностях замка. Он знал каждый кирпичик, каждый уголок и все тайные ходы, в горах не осталось ни одной расщелины, в которой он не побывал. От тех времен теперь остались только светлая память и легкая грусть оттого, что нельзя повернуть время вспять и вернуться в беззаботное детство. Прошли сотни лет и деревья перестали быть большими, мир стал меньше и суровей, некогда стало бегать по горам, и полеты на грифонах больше не вызывают щенячьего восторга. Мир изменился бесповоротно, люди и орки из сказочных существ превратились в головную боль. Гномы больше не были в его глазах великими мастерами, став прожженными торгашами и пронырами. Лесные эльфы из родственников стали злейшими недругами. Бескрайние горы уменьшились до небольшого клочка земли, зажатого владениями орков и людей. Мир изменился навсегда и грозил изменить неспешную жизнь Снежного племени Рау. Снежные шапки гор больше не могли скрыть от проблем, смрадное дыхание приближающейся войны поганило чистейший воздух горных высот. Рау стояли у развилки, за которой были две дороги, ведущие в будущее, и ни одна дорога не сулила радужных перспектив, только войну за выживание или медленное угасание.

Мир требовал решений и свершений, вода не будет течь под лежачий камень. Мир требовал действий, водружая всю меру ответственности на плечи князей Рау, совет которых сегодня должен принять план и стратегию действий, направленные на то, чтобы не дать сгинуть Снежным эльфам как народу.

Длинный коридор окончился, и Неритэль, толкнув узорчатую дверь, выполненную из цельного куска стекла, вышел в летний сад. В глаза ударил яркий солнечный свет, запахи цветущего сада закружили голову, воздух наполняла свежесть утра и легкая взвесь водяных капелек искусственных водопадов. Гости уже были здесь. Толивэль, князь Верхнего княжества, владений Рау, расположенных на высоких горных плато, сидел в удобном плетеном кресле и смаковал свежие ягоды земляники, с горкой наложенные в березовый туесок. Элима, княгиня Предгорного княжества, облокотившись на перила мостика, перекинутого через небольшой пруд, кормила хлебными крошками золотых рыбок. Толивэль лениво махнул ему рукой и закинул в рот еще несколько ароматных ягодок.

— И где твоя младшая находит спелую ягоду? Рано еще для земляники. — Так вот откуда туесок: Юли сбегала в горы. Где дочка находит полянки с ягодой, оставалось тайной за семью печатями. Неритэль сам не знал, а Юли не говорила.

— Здравствуй, Эли, светлого неба тебе и благодати Богинь! — поприветствовал Неритэль княгиню Элиму.

— И тебе, Нер, — кивнула ему Элима.

— А со мной уже здороваться не надо? — притворно обиделся Толивэль, и новая порция ягод перекочевала из туеска в рот князя.

— Ты ягодку кушай, пока не отобрали, меня Юли земляничкой не балует, в отличие от некоторых, хотелось бы знать, за что тебе такая благодать?

— А ты ей подари золотистого грифона, и тебе перепадет благодарственных щедрот! — Толивэль по-мальчишески растянул улыбку от уха до уха и ткнул пальцем в небо. — Гляди, вон обкатывает.

Неритэль давно обратил внимание на кружащихся в небе грифонов. Ясненько, пока папа не запретил баловаться с новой игрушкой, дочь оседлала грифона и махнула ввысь. Егоза, молодец, хоть гвардейцев взяла с собой. Две пары крылатых тварей с наездниками кружили ниже золотистого грифона, мало ли чего, вдруг грифон взбрыкнет и скинет всадника. Левитировать девчонка еще не умела, а так гвардейцы поймают.

Элима села во второе кресло и отобрала туесок у Толивэля.

— М-м, какой аромат! Нер, садись, а то этот обжора всю ягоду слопает, — княгиня шутейно хлопнула по руке Толивэля, потянувшегося за новой порцией земляники.

— Хорошо-то как, словно мы на пикник собрались, а не судьбы мира вершить! — Неритэль присел в третье кресло и вытянул длинные ноги, Элима придвинула к нему ополовиненный туесок, и он взял несколько ягод. — Детством пахнут. Мы с прадедом в горном зимовье на Ледяном пике, метель, не видно ни зги, а в зимовье тепло, прадед накипятил чаю и достал из наплечного мешка банку с земляничным вареньем. Вкуснее варенья я больше никогда не ел. Те ягоды пахли так же.

Рау помолчали, каждому было что вспомнить, долгая жизнь изобилует воспоминаниями. Хорошими и не очень. Неритэль махнул рукой. Повинуясь легкому жесту князя, расторопный прислужник, пожилой глухонемой человек, сервировал стол легким вином и фруктами.

— Сколько ему лет? — спросил Толивэль, разливая вино по бокалам. — Под сотню?

— Сто десять. Крепкий старик, даже удивительно, для немага прожить столько лет, — ответил Неритэль и вторым жестом отослал слугу прочь. Дерек, так звали старика, скрылся за стеклянной дверью. — Приступим? — Неритэль вдохнул аромат вина и сделал маленький глоток.

— Что у нас на повестке дня и какие новости от «живущих в тени»? Аналитики что-нибудь поведают? — задала вопросы Элима.

На повестке дня было три основных, давно набивших оскомину вопроса. Тантра, Лес и Север. Отчеты аналитиков и четвертый, не менее важный, вопрос Неритэль решил обсудить в конце совещания. Не хотелось сразу портить друзьям настроение дурными выкладками.

Тантра. «Живущие в тени», разведка Рау докладывала о странных вывертах политики короля Гила и правящей политической верхушки Тантры. В газетах и светских салонах нагнетается антиэльфийская истерия. Все представители Леса попали под плотный колпак Тайной канцелярии, «живущие в тени» также не могут работать со всей эффективностью. Охранка остервенело кидается на все подозрительное. Вдоль сухопутной границы с Патской империей идет укрепление и строительство оборонительных сооружений, на всех южных перевалах строятся долговременные засеки, ремонтируются старые крепости. В северо-западных степях королевские маги строят громадную арку стационарного портала, для чего — непонятно. Близко подобраться к строительству не удалось. На поселения в прибрежную зону приглашены викинги-норды. В крупных городах также наблюдается картина смены стражников на викингов. В стране растет недовольство. Крупные землевладельцы и лорды недовольны перераспределением средств и незапланированным набором в армию королевства новых рекрутов из их деревень. Многие протестуют против выделения земель северянам, так как корона просто забрала эти земли на побережье из их собственности. Гномские старшины ропщут против изъятия части банковской выручки и требования короля заморозить рост процентов по королевским займам. В связи с газетной травлей начались активные волнения среди эльфийских полукровок в центральных и северных частях страны. Свободная Гильдия магов получила высочайший рескрипт об организации поголовной боевой подготовки всех своих членов, гильдейские боссы пока успешно саботируют королевский указ. В армии убраны с постов все проэльфийски настроенные военачальники. Сама армия выведена из городов и распределена по лагерям летнего базирования. Королевские агенты активно скупают в Патской империи оружие, грифонов и хассов. Интересным моментом было официальное предложение Тайной канцелярии о сотрудничестве разведок Тантры и Рау.

Светлый Лес. Лесные Владыки, в ответ на недружественные действия Тантры, сократили поставки продукции Леса и в несколько раз увеличили количество патрулей в Южных рощах. Разведкой Рау выявлены активные контакты между дипломатическими посольствами «лесовиков» и средним сыном короля Мерии принцем Немром. Цели и результаты контактов и имевших место переговоров, к сожалению, остались не выявлены. Работа в этом направлении продолжается. Южные земли королевства Мерия полны агентов Леса. Герцог Наг активно вооружает своих сторонников. Принцы грызутся за власть. Не сегодня завтра старый король умрет, и Мерия запылает в огне междоусобицы.

В Месании, инсценировав разбойное нападение, удалось захватить и вывезти за пределы границ Великого княжества барона тэг Фрагло, сотрудничающего с Лесом. Первые же допросы дали ошеломительный результат. Не задействованный напрямую «лесовиками», барон имел своих людей во многих властных и работающих на эльфов структурах и владел большим объемом информации. Оказывается, Лес занялся вербовкой шпионов из месанских купцов и ремесленников. Завербованные направлялись в Тантру. Еще барон выдал схему с организацией волнений и восстаний в армейской среде Месании, далеко смотрят «лесовики».

Тревожной и непонятной новостью было сообщение агентов, живущих в Патской империи. Лес занимается покупкой человеческих женщин-рабынь. Про покупку Лесом женщин никто никогда не узнал бы, если бы не одно «но». Не вернулся с севера караван кораблей, следом пропали родственники купцов. Делом о пропаже заинтересовались имперские дознаватели и провели расследование. Копии документов достались одному любопытному «живущему в тени». Согласно расследованию, купеческий морской караван попал в руки пиратов, а родственники скрылись от уплаты банковской неустойки. Пропавшие купцы взяли и не вернули кредит на покупку живого товара. Дотошные гномы тщательно записали, для чего берутся немаленькие деньги. Взятого купцами кредита хватило купить на невольничьих рынках Ронда три с половиной сотни рабынь. Куратор западного сектора «живущих» провел дополнительное расследование и выяснил, что в руки поселенцев викингов рабыни не попадали, выходило, что «товар» достиг лесного адресата.

Север бурлил. И бурлил нехорошо. Серые орки снимаются со своих островов и плывут на континент. На многие острова вернулись древние хозяева, арии, и дружелюбием они не отличаются. Любой корабль, замеченный командорами ариев вблизи вновь приобретенных островов, немедленно подвергался атаке нескольких сторожевых драккаров и пускался на дно. Что творится на захваченных ариями островах, выяснить не удалось.

Толивэль и Элима внимательно выслушали новости и задумались, Неритэль не мешал. Он налил себе еще вина и, скинув с ног сапоги, с бокалом вина в руке, прошелся босиком по зеленому газону. Он не сказал князьям о том, что уже больше двух месяцев его доверенные агенты работают с Тайной канцелярией Тантры и на север ушла совместная экспедиция. Не сказал, что третий день на его рабочем столе лежит конверт с согласием короля Гила на обмен земель. Не объяснил он и причины военных приготовлений соседей. Сначала необходимо выслушать, что скажут Толивэль и Элима, какие они сделают выводы, а потом открывать или нет карты. Первой прервала молчание Элима.

— Не думаю, что Гил готовится воевать с Патом, просто превентивные меры против жадного соседа. Император Пата спит и видит возрожденный Алатар, где Тантра и Мерия были лишь далекими варварскими провинциями. Причины антиэльфийской истерики лежат в незащищенности северных границ королевства или Гилу известно нечто такое про Лес, что он решил отмежеваться от «лесовиков».

— Гил готовится к войне с Севером, других причин истерии и приготовлений я не вижу, — резюмировал Толивэль. — Если арии высадятся на континент, то они пойдут до старых границ, гоня перед собой стада орков. Мерию и Месанию списываем со счетов, их втопчут в грязь. Лес вмешиваться не будет, орков они к себе, естественно, не пустят, но людям на помощь не придут. Возможный вариант событий, по мнению моих аналитиков, война на два фронта. Пат подтягивает свои легионы к горам и побережью Долгого моря. Император ударит, как только возникнет благоприятная для него возможность. Единственным выходом для Гила будет сдача позиций Лесу или…

— Или приглашение серых орков на свои северные лесостепи. Викингов он уже расселяет по побережью. Строительство портала прямо указывает на это, — Неритэль перебил Толивэля. — Гил готовится разорвать Ортенский договор. Орки должны сыграть роль подушки между лесом и освоенным центром. Мы прошляпили посылку посольств Тантры к Большим конунгам островных орков, но «живущие в тени» смогли развязать язык одному чиновнику из королевской канцелярии.

— Как? — одновременно спросили и переглянулись между собой Толивэль и Элима.

— Золото, женщины и наркотики. Обычный набор, только золота и женщин пришлось предоставить в двойном количестве. — Элима хмыкнула, ее коробило от произносимых речей, но другого выхода она не видела. Приходилось терпеть всю эту грязь — интересы народа Рау превыше всего.

В это время открылась стеклянная дверь, и в летний сад вышел слуга. В руках у Дерека были тоненькая кожаная папка и дипломатический конверт из кабинета Неритэля. Папку Неритэль не просил приносить, но старик сунул ее в руки князя и опять скрылся за дверью. «Пора менять, жаль старика», — подумал Неритэль и открыл папку. В папку был вложен всего один бумажный лист, князь пробежался взглядом по строчкам и изменил свое мнение о замене слуги. Дерек послужит еще.

— Читайте, — князь положил лист на столик. — Последнее донесение из Патской империи.

Элима и Толивэль по очереди прочитали короткое послание. Информация, содержащаяся в донесении, заставила их сильно задуматься. Элима сцепила в замок пальцы, ее взгляд буравил далекие горные вершины. На лоб Толивэля легли морщины, в задумчивости он принялся теребить нижнюю губу и оглаживать подбородок. Первой молчание нарушила княгиня.

— Пятнадцать караванов невольниц за двадцать лет. Лес готовит пакость. От шести до десяти тысяч человеческих женщин, для чего? — вопрос был задан в пустоту, но тут вышел из прострации Толивэль:

— Пятнадцать, это только те, о которых стало известно. Караванов наверняка было больше, и мы должны оперировать большими цифрами. Лес готовит армию, Владыки решились на интервенцию. Только так. Рабыни «лесовикам» не нужны. Женщин превратили в постоянно рожающих крольчих. Убейте меня на месте, если лесные маги не поработали над людской… или природой полукровок. У Леса уже есть эта армия, и никто даже не подозревал об этом! Обратите внимание, что все последние политические заявления Лес произносит с позиции силы. Вот значит, где шушуг покопался!

Дальше Толивэль стал развивать свою мысль. Выходило так, что Лесные Владыки готовили армию уже давно и готовились ее применить против людей, но северная угроза изменила их планы. Теперь армию будут беречь. Владыки дождутся, когда орки и люди перебьют друг друга, а потом, явочным порядком, свежая армия поставит точку в споре за территории и установит гегемонию Леса над бывшими людскими королевствами. С юга Тантру додавит Патская империя. Владыки отодвинут границы и смогут длительное время не опасаться людской угрозы. После избиения обескровленных людских королевств «лесовики» примутся за давних неприятелей — Рау. Картина получалась безрадостная.

— Это ужасно. Как они могут называть себя эльфами? Лес ничем не лучше магов Алатара, создавших вампиров, — Элима не находила слов.

— Или Драконов с Истинными, создавших Рау, — вставил слово Неритэль. — Не будем кидаться словами, Лес ищет и применяет любые способы для своего выживания, а в этой войне все методы хороши. Владыки просто воспользовались старыми проверенными способами и могут хорошо накостылять всем своим недругам. Их маги не ограничены запретом на изменение людской природы, и никто не может их обвинить в геноциде. Рабынь им продали сами люди. Если вспомнить историю, то нас создали для войны с зелеными орками, соединив кровь эльфов и ариев. Мы не привязаны к меллорнам и можем свободно жить в любой точке мира. «Лесовики» не считают нас настоящими эльфами и называют арийскими выродками. Откровенно говоря, мне плевать, кем они нас считают и как называют, но за свой народ я любому горло перегрызу. Нам надо поучиться у своих лесных родственников. — Неритэль решил, что настало время рассмотреть еще один вопрос, не входящий в повестку совещания. По его мнению, этот вопрос был более важен, чем три предыдущих. — И последовать их примеру. Рау стоят на пороге, за которым начинается вымирание, и, если не начать принимать мер сейчас, через пару тысяч лет о нас забудут, как начинают забывать Драконов.

Последняя фраза была встречена гробовой тишиной и непониманием. Элима и Толивэль смотрели на него, как будто видели в первый раз. На их лицах изумление и неверие — он ли это сказал?

— Какая собака тебя укусила? Ты не заболел? — отошел от первого шока Толивэль.

— Ты сошел с ума! — поддержала его Элима.

Неритэль махнул рукой, и Дерек вынес коробку с инфокристаллами. Отослав слугу, Неритэль закрепил кристаллы в специальных стойках. Все действо заняло меньше минуты. Гости за это время не проронили ни слова, видимо, прониклись важностью момента. Закрепив последний кристалл, он произнес формулу магической активации. Над землей развернулась картинка визуальной иллюзии. Разноцветные столбцы и цифры, земные клерки признали бы в этих столбцах диаграммы.

— Сейчас я поясню художества аналитиков, — Неритэль взял в руки длинную тросточку. — Вот эти синие столбцы и цифры над ними показывают численность Рау от падения Империи Алатар до настоящего времени. Контрольные промежутки составляют триста лет. За данные стоит благодарить моего прадеда, предложившего проводить регулярную перепись населения. Красные столбцы обозначают рождаемость, зеленые и желтые — процентное соотношение чистокровных Рау и полукровок среди общей численности. Черные, как вы поняли, смертность. Все было у нас под носом, просто за деревьями мы не видели леса. Я попросил Ревитэля, тысяцкого внутренней стражи, провести расчеты, и вот, что тот с аналитиками наваял. Ну как? Настолько ли я безумен?

Элима встала с кресла и подошла к иллюзограмме, как будто от этого черные столбцы и цифры над ними должны были стать меньше. Ничего не изменилось, две последние контрольные даты неуклонно показывали снижение рождаемости и уменьшение числа Рау, черные столбики раз от раза становились выше. Умирало больше, чем рождалось. Полукровок было больше сначала в полтора, а на последнем временном отрезке в два раза. Неритэль оказался прав — Рау стоят на грани. Кровь Снежных эльфов растворялась в людской.

— Прости меня, Нер, — Элима повернулась к Неритэлю и церемониально поклонилась, Толивэль что-то виновато буркнул, мол, прости дурака, не подумав, ляпнул. Неритэль махнул рукой, он был готов к такой реакции. Элима продолжила: — Ты бы не стал показывать ЭТО, если бы не держал в голове несколько вариантов выхода из создавшегося положения. Я готова внимательно выслушать все, что ты предложишь. Толи, думаю, присоединится к моим словам.

У Неритэля было одно сумасшедшее предложение, но вот примут ли его остальные, большой вопрос. Он убрал графики и произнес новое заклинание. Над столиком выросла фигура эльфа. Зрители удивились необычному изображению. Иллюзорный эльф был красив и пропорционально сложен, необычность его заключалась в том, что он был чернокож. Пальцы темнокожего эльфа заканчивались белыми когтями, глаза отсвечивали красными зрачками, и только длинная белоснежная коса указывала на его принадлежность к Рау.

— И что это значит? — опять одновременно спросили Толивэль и Элима. В этот раз они не переглядывались, а продолжали во все глаза смотреть на иллюзию.

— Идеальный воин и убийца, — добавил Толивэль. — Какая дикая грация. Будь у него белая кожа, все девки бы засохли.

— Начну издалека. Тридцать лет назад дочь Норэля Трилиста, Сенима, не вернулась после обучения в Ортене. Девочка вышла замуж. Своим избранником она выбрала вампира из клана Горных Котов. — Гости покивали головами, они знали эту историю. Против подобного брака выступили родители обеих сторон. Неслыханное дело. Вампир и эльфийка! Избери девчонка своим избранником человеческого серва — и то осуждения было бы меньше. И дело не в том, что вампиры — искусственно созданная из людей раса, Рау в этом вопросе тоже не слишком пушистые и чистотой происхождения похвастать не могут, впрочем, маленькие секреты людям знать не обязательно. Дело в том, что вампиры воевали на стороне Империи Алатар и были врагами Рау и Лесных эльфов, а старые обиды все эльфы помнят долго. За прошедшие полторы тысячи лет от падения империи никто не мог вспомнить ни одного случая совместной жизни эльфов и вампиров, а тут такое дело. Молодожены не стали слушать своих родителей и в одну прекрасную ночь исчезли в неизвестном направлении. Никто их больше не видел. — Четыре недели назад Норэль Трилист погиб в горах, не хватило сил удержать лавину. Сенима приехала на похороны. Она почувствовала смерть отца. Приехала не одна, с мужем, пятью детьми и двумя внуками. Внуки, мальчик и девочка, дети старшего сына Сенимы и Р'рона. Сама Сенима беременна шестым ребенком, ждет третью дочку. На иллюзограмме портрет среднего сына Сенимы. У детей Сенимы и Р'рона есть одна особенность — до двадцати лет они развиваются как дети людей или вампиров, а потом развитие замедляется и переходит на чистую эльфийскую линию. Почему за полторы тысячи лет не было ни одного случая интимных связей между эльфами и вампирами? Даже с полуэльфами? Малочисленность кланов вампиров, жесткое табу и преследование любых любовных отношений своих отпрысков на стороне берегли чистоту крови и честь лучших наемников и убийц, только последнее десятилетие пошли послабления.

Неритэль замолчал. Молчали и остальные, переваривали шокирующие новости. Шесть детей! Для эльфийки зачать, выносить и родить двоих — проблема, троих — очень тяжело, а тут — шесть детишек, и не похоже, что супруги остановятся на достигнутом результате. Вампиры живут пятьсот-шестьсот лет, эльфы и того больше.

— А это не может быть частным случаем? — спросила Элима. В свои четыреста она еще не стала матерью. Она все моментально просчитала, и ее глаза зажглись фанатичным огнем.

Неритэль покачал головой. Маги жизни провели обследование супружеской четы и вынесли однозначный вердикт — никаких отклонений. Вампиры и Рау идеально подходят друг другу. Такой вот выверт магических преобразований людей и эльфов. Эльфийки легко выносят детишек от вампиров, аналогичная ситуация, когда отцом будет эльф, а матерью — вампирша. Вот только их дети и потомки детей будут темнокожи, а также будут обладать рядом других отличительных особенностей в виде когтей, красных глаз и удлиненных клыков. Остальное, включая уши, не будет отличаться от Рау.

— Не страшно, а, Неритэль? Ты сейчас предлагаешь уничтожить Рау и заменить Снежных эльфов новым народом. Это как подписать смертный приговор родному ребенку или отцу. Кому горло грызть-то собрался, себе? — похоже, Толивэль говорил в пустоту. Он сам себя не слышал. Глаза Элимы сказали ему больше, чем мог сказать Неритэль. За возможность родить без проблем нескольких детишек эльфийки отдадут все. Он видел, с какой завистью смотрит его жена на дочек и сына князя Срединного княжества и сам завидовал семейному счастью Неритэля. За пятьдесят лет его брака с Имитэль он еще не испытал отцовского чувства и видел, как страдает от этого жена. Длинная жизнь не делала эльфов более счастливыми. Браки с людьми не решали проблемы, совместные дети наследовали все качества человеческой половины. Живой пример Сенимы породит неконтролируемую волну межрасовых отношений, случай замолчать уже не удастся, слишком много свидетелей в Срединном княжестве. Неритэль просто предлагает взять управление процессом во властные руки.

— Если это правда, я сама первая рожу от вампира троих или четверых красноглазиков. — Элима приняла решение, что и требовалось доказать. — Скотина ты, Неритэль. Ударил по самому больному месту. Надо вернуть разговор в политическое русло.

— Помимо вампиров у нас еще остались вопросы по Лесу и Тантре, Север может чуток потерпеть. Что делать будем?

Элима отошла от транса. Завязалась дискуссия. Правители княжеств раскладывали проблемы по их значимости и рассматривали со всех сторон, каждый опровергал доводы оппонентов и предлагал свои решения, которые тут же в пух и прах разносились другой стороной. Солнце перевалило далеко за полдень, когда компромисс был достигнут.

Всю информацию по Лесу и Лесным Владыкам передать королю Тантры. Нельзя допустить усиления Владык. Согласиться на сотрудничество разведок. Война неизбежна, а раз так, предложить Тантре заключить полномасштабный военно-политический союз с передачей вампирских земель под протекторат княжеств Рау. Взамен отдать предгорные равнины. По оборонному строительству предполагалось нанять мастеров-гномов и усилить все западные крепости и построить на перевалах дополнительные. Лучше быть готовыми к худшему и встретить бывших союзников во всеоружии. Что произошло у ариев за две тысячи лет изоляции, неизвестно, и никто не может сказать, помнят там Рау или нет. Новые крепости не будут лишними и при встрече с «лесовиками». К вампирам направить посольство с широкими полномочиями.

— Как хоть назовем новый народ? — потягиваясь, спросил Толивэль.

— Д'Рау — дети, как еще? — подвела жирную черту Элима.

Северное море. Хаг Морской Тур

«Валькирия», натужно скрипя оснасткой, перевалила гребень очередной водяной горы и рухнула вниз. Судно накрыла волна брызг. Покачнувшись с боку на бок, под мерный скрип уключин и тяжелое дыхание уставших и промокших гребцов, шнека начала новый подъем. Долгое восхождение и новое стремительное скольжение, удар форштевнем о следующую волну, и добрая порция соленой морской водицы добавляет гребцам сырости. Хаг и Хельг Кабан с трудом удерживали рулевое весло, стоит только ослабить хватку, судно повернется боком к волнам, и здравствуйте, морские раки.

— Шторм пошел на поворот, — прокричал Кабан на ухо Хагу. Хаг кивнул, он сам заметил, что ветер уже не так рвет снасти, волны становятся ниже.

Хвала богам, почти прошли. Было бы обидно пойти на дно в полудне хода от родного борта. Маги, сдерживающие удары шторма, уже выдохлись и не способны спасти «Валькирию» от стихии, хвала богам, что они выдержали самые тяжелые моменты, без них бы судно размолотило в щепки. Были еще четверо Рау, и хорошо, что не пришлось задействовать этот стратегический резерв, никто не знал, какие опасности могут свалиться на команду за полдня пути до порта. Запас карман не тянет, тем более такой запас.

Три с половиной седмицы в море после двух месяцев жизни в душном и тесном, для просоленной души викинга, Ортене были для Хага подарком судьбы. За два месяца он понял волков, с тоской смотрящих на лес через прутья пленивших их клеток. Город был его клеткой, а он — морским волком, запертым периметром стен. Море. Родное, бескрайнее и всегда разное. Черное и серое в шторм, розовое и красное на рассвете и восходе, зеленое и синее в ясную погоду. Море, оно — то нежное и спокойное, как любимая женщина, то грозное и разъяренное, как бешеный медведь. Море не любит слабых и благоволит к смелым и сильным, это суровая школа для настоящих мужчин, где каждый проходит проверку, чего он стоит на самом деле.

Прошло два месяца, как хирд Хага патрулировал улицы Ортена, однообразная служба начала утомлять деятельных северян и, если бы не решение тинга вождей и не однозначное указание Большого конунга Ульми Мудрого сидеть в городе, то он бы давно все бросил и подался на север. К морю. С какого перепугу их послали в Тантру? От чего и от кого тут можно охранять? Тут даже глотки по ночам режут с принесением глубочайших извинений и по всем правилам этикета. Не душегубы прямо, а придворные шаркуны. Вора не отличить от добропорядочного горожанина. Для чего нужна стража на улицах нижнего города, если сами мастеровые патрулируют улицы? С душегубами у них вообще разговор короткий. На плаху убивца и вся недолга. Поймали вора, влепили полсотни плетей и на знакомство с дегтем и перьями. Третьей поимки не бывает, пойманный вторично вор знакомился с Госпожой Пеньковой Петлей или отбывал на рудники, а там долго не протягивают. Не тот комфорт, климат и кормежка, работать заставляют от этого камня и до повторных плетей. Кошели, конечно, режут, не без этого, и золотишком в богатых домах промышляют, но это в среднем городе, Мидлле, и на Торге. Работают там воры экстра-класса. Поймать такого за руку просто невозможно, каждый ходит с амулетом-«бесследником». Имеешь такой амулет, и нет следов твоей ауры ни на одной вещице. Выкинул кошель в сторону, и ты опять добропорядочный гражданин. А кошель, а что кошель? Первый раз вижу! На землице лежит, может, потерял кто? Не будешь же с собой мага-разумника таскать.

Викингов, конечно, побаивались. Репутация безжалостных убийц и лихих рубак играла им на руку. Редкие ночные тати становились еще тише и забивались в свои норы, когда по улицам шли патрули северян. Ведь северным варварам так нравится мучить и пытать честных граждан… Но Ортен и Орть-река не море, проточная лужа с водоплавающими корытами, такие и на абордаж противно брать. Скука и безнадега.

Вызов в «Скрытный дом», представительство королевской Тайной канцелярии в Ортене, был встречен Хагом как хоть какое-то развлечение. Насвистывая мотивчик популярной фривольной песенки, он отправился вслед за вестовым. Вестовой, молоденький парнишка из последнего школьного выпуска, буквально раздувался от собственной важности, не нахватался еще «романтики» и «приключений». Ничего, не пройдет и года, как будешь таким же тихим, серым и неприметным, как остальные канцелярцы. В народе канцелярских так и называли — «серые».

«Скрытный дом» встретил их тишиной. Только фривольная песенка моментально выветрилась у Хага из головы, стоило им с вестовым подойти к воротам. Маг из караульного наряда «серых» у ворот так посмотрел на северянина, что он ощутил себя голым и прикованным к плахе. Стаи холодных мурашек промаршировали по спине. Ничего себе! Какие же монстры у них сидят в канцелярии, если на вратах стоит чудовище? Врагам короля лучше зарезаться самим. Отослав вестового, маг обратился к Хагу:

— Пойдемте, дальше вашим провожатым буду я. — Хаг кивнул и пристроился в кильватер к «серому». Ни здрасте, ни до свидания. Пропетляв по пустынным коридорам, маг подвел его к высокой дубовой двери. — Вам сюда, уже заждались, поди. Обратную дорогу покажет другой.

Маг развернулся и пошел восвояси, Хагу не оставалось ничего другого, как толкнуть дверь и перешагнуть порог.

— Ну, заходи и дверь прикрой! — глядя на остолбеневшего от удивления гостя и улыбаясь во весь рот, пробасил Большой конунг Ульми Мудрый. Вот кого Хаг ожидал здесь увидеть в последнюю очередь. — Так и будешь стоять соляным столбом или как? Подходи, садись, есть к тебе одно дело.

Кроме Большого конунга в кабинете были еще двое. Невысокий, с глубокими залысинами на голове, пухлый человечек в строгом сером камзоле с серебряными пуговицами и звездой командора «серых» на груди (большая шишка!) и высокий, с холодным взглядом, Рау. Никакие детали одежды эльфа не выдавали в нем высоту должности или происхождения, но судя по представленным людям, Рау был не из последних в своей иерархии.

А дело было «простое», сходить с экспедицией к Туманным островам. Туда и обратно, оставить на бережку кой-какой груз и по-тихому убраться. Идти надо скрытно и не попадаться наблюдающим ариев. Почему не пошлют другого? Так некого! Люди Большого конунга Харальда Косматого осваивают залив Териум и океанские просторы у побережья Тантры и Светлого Леса, трясут патских купцов, их в море искать несколько тяжеловато. Свейни Мачта и Хаггард Кошка, походные конунги Рысей, лежат на дне и не могут уже быть полезными. Прошлый поход к островам оказался не шибко удачным: арии были настороже и было их больше… Все, больше к островам никто не ходил, остался он, Хаг Морской Тур. Не так, к островам много кто ходил, но доверять больше некому. Возьмется он за такую задачку? Оплата будет выше, чем он может себе представить! Немудрено, бесплатно совать голову в пасть сулу будет только полный идиот.

Внутренне Хаг ликовал, радовался, как мальчишка: «Море! Море!» — но лицо его оставалось непроницаемым.

Осадок от всего разговора оставался неприятный. Больше всего раздражал Ульми. Рау и тип с залысинами вели себя корректно. Что-то сильно много позволяет себе Мудрый, он, конечно, Большой конунг, но Хаг клятвы верности ему не приносил, чтобы тот так над ним командовал. Захотел — на юг отправил, надо — опять на север выдернул. У Хага своих людей хватает, тех, кто верен только ему. Заигрался в большую политику?

С предложением троицы он согласился. Потом были обговорены все детали и сроки отплытия. На подготовку дают пять дней. Любой драккар, шнека или другое судно, по выбору, удовлетворяются все требования в пределах разумного. Раз так, то сегодня вечером маги откроют портал до Дальхомборга. Просьба не опаздывать. Что?! Хаг удивился — ему еще команду собирать! Не проблема, выкрутитесь на месте. Ульми Мудрый готов выделить своих людей. После брошенного на него злого взгляда Ульми понял, что палку он перегнул. Походные конунги трепетно относятся к своим командам, готовы прикрыть спину любому, и люди из команд сделают то же самое. Своими поспешными действиями он только что настроил Морского Тура против себя. Походного конунга Хага из клана Драконов после окончания контракта в Ортене под его рукой не будет. Не пойдет ни за какие коврижки. Жаль.

Дальхомборг встретил Хага и десяток его хирдманов истошными криками чаек и противной моросью, но на этом сюрпризы долгого дня не закончились. Освободив портальную площадку и выйдя за ограждение телепорта, он нос к носу столкнулся с Милибэрилемом.

— Не ожидал? — прогудел учитель. За прошедшее время Рау нисколько не изменился. Впрочем, нет, морщинок в уголках глаз добавилось. Бери-эм и Хаг порывисто обнялись, остальные коротко поклонились: о старом эльфе были наслышаны все. — Рад тебя видеть! Возмужал, возмужал! Из малька выросла акула!

— Взаимно, учитель! Ваша идея — сосватать меня в этот поход?

— Нет, но компанию тебе в море я составлю. Хочу посмотреть, чему ты научился. Со мной еще тройка мальков из Рау будет и десяток магов людей. Груз, что тебе везти придется, особый, с ним обращаться надо уметь. Пойдем, корабли глянем?

— Учитель, — обратился Хаг к Бериэму. — Что подвигло вас бросить остров и возглавить экспедицию? Я ведь правильно понял, что вы будете настоящим командующим похода?

Рау хмыкнул и внимательно посмотрел на бывшего ученика.

— Молодец, сразу ухватил суть, но что касается твоих действий как капитана, данная сфера остается за рамками моих полномочий. А оторвать зад от замшелых валунов моего острова попросил меня правнучек, причины знать тебе незачем. — Бериэм нахмурился и о чем-то задумался. Так они прошли в полном безмолвии несколько минут, наконец, эльф оторвался от раздумий и задал вопрос: — Какое судно планируешь взять?

— Желательно легкое и быстрое. Драться с ариями я не намерен, нам нужна быстрота и скрытность, — последовал ответ. Хаг долго, с Ортена, думал над этим вопросом и пришел к мнению, что им нужна скорость, а не геройство. Бериэм только удовлетворенно кивал в такт словам, они уже вышли к пирсам, и тут ученик встал как вкопанный и протянул руку вперед. — Вот это!

Шедшие сзади викинги одобрительно поцокали языками. Выбранная конунгом шнека производила впечатление легкости и стремительности. Острый форштевнь, чуть скошенная назад высокая мачта, стремительный силуэт — ласточка, а не корабль.

— Хороший выбор, — одобрил Рау. — Осталось уговорить хозяина уступить ее нам.

Хозяина уговорили, правда, денег он потребовал столько, что мама не горюй. Бериэм, не торгуясь, подозвал одного из своих «мальков», державшего в руках небольшой сундучок, молча отсчитал положенное и вручил золото, теперь уже бывшему хозяину «Валькирии».

— Принимай красавицу! — Рау с веселой искрой в глазах смотрел на Хага.

Оставшиеся дни до выхода в море были посвящены подготовке корабля. Борта «Валькирии» были просмолены и промазаны китовым жиром, щели проконопачены. Сменили весь такелаж на пеньку и заменили парус и подгнившие доски. На борт был загружен запас провизии и воды. Пока готовили судно, прибыли оставленные на родине хирдманы Хага из Конгельма. Учитель поспособствовал, и от людей Ульми Хаг отказался. Утром шестого дня «Валькирия» покинула воды Дальхомборга.

Экспедиция прошла удачно. За все время они не встретили ни одного корабля ариев, словно боги специально отворачивали их с пути «Валькирии». Не совсем боги, маги с их грузом постарались. Викинги расслабились. Блаженство продолжалось недолго. Неожиданно налетевший шторм заставил их поработать за все прошедшие дни и прихватить пару недель наперед. Море жестко напомнило о своем непостоянном характере и бросало шнеку с волны на волну, как ореховую скорлупку. Как всегда бывает в таких случаях, моментально потерялось чувство времени, сколько его прошло с начала бури, никто сказать не мог. Однозначно много. Наконец море решило, что с людей хватит и можно умерить свой пыл.

Хаг подставил лицо соленым каплям и радостно оскалился. Глядя на капитана, скалился щербатым ртом и Хельг. Половины зубов он лишился в драках и сечах. Кабан мог бы заплатить колдуну и отрастить новые, но не желал этого делать. «Опять выбьют!» — был стандартный ответ. Хельг, как никто другой, понимал капитана: город был клеткой и для него, где после трех выходов в наряд хочется взвыть от тоски, после месяца походов по городским улицам — зарубить первого встречного. Когда конунг объявил о том, что ему требуются желающие для отправки в срочный поход к Туманным островам, то пожелали все викинги, без исключения. Хаг отобрал пять человек из тех, кто ходил с ним к Туманным, остальным пришлось тащить жребий. Хельгу досталась длинная палочка, удача любит его. Хельг жалел только об одном, что за три седмицы они ни кем не сошлись в морском бою, но все равно, быть в море лучше, чем топтать мостовую в Ортене.

Хаг, в отличие от Хельги Кабана, несказанно радовался, что их миновала чаша встречи с кораблями ариев. Тех бы очень заинтересовала четверка эльфов и десяток тантрских магов на борту шнеки. Встреться арии им по пути к островам, не обошли бы они вниманием ряды клеток, теперь уже выкинутых за ненадобностью. Везли они и несколько корзин камней. Что это за камешки и для чего они нужны, Хаг понял, когда они сгрузили первую корзину на берег. В клетках содержались чайки и тройка альбатросов. На вопрос «зачем?» Бериэм указал на ошейники и кольца на лапках птиц. С помощью этих артефактов птицами можно было управлять, находясь за тысячи лиг от них самих. Специально обученные маги жизни могли смотреть глазами зомбированных пернатых и передавать увиденное на специальную сферу. С Туманных островов до исконных земель ариев рукой подать, а сведения получить ой как надо, вот и приходится выкручиваться. Сложность еще была в том, что магам и птицам нужно было ориентироваться на местности, вот и поплыли маги с экспедицией, чтобы на месте определиться с координатной привязкой и дальше уже ориентировать поиски птичек. Главное, что таких разведчиков очень трудно обнаружить в магическом плане, ошейники и кольца почти не давали магического фона, а телепатическая связь прослеживанию не поддавалась. По крайней мере, на высоте полета птицы. В корзинах лежали каменные големы. По словам одного из тантрских магов — вершина составного големостроения! Когда камни из корзины были высыпаны на землю, сначала ничего не произошло, зато потом… камни потянулись друг к другу и собрались в человекоподобную фигуру. Голем быстро закопался в гравийный берег и пропал из поля зрения, через несколько минут он появился на свет у самой вершины холма с противоположной от места высадки точки. Составные големы могли перемещаться под землей, в случае опасности они сами разбирались на отдельные части и никто не мог отличить кучку или россыпь камней от магического создания, могли они по мелководью перебраться на другой остров, что и собирались сделать. Управляли камешками, как и птичками, только не «живчики», а маги стихий земли и огня. Груз, действительно, был особый и требовал умения в обращении. И пригодился он в дороге хорошо, пять чаек постоянно барражировали в отдалении от «Валькирии», и маги-операторы докладывали Хагу текущую обстановку. Не попасться патрулям ариев птички очень помогли.

Шнека одолела очередной подъем и рухнула грудью вниз, Хаг вцепился в рулевое весло. Удар, весло сыграло как живое и ударило по челюсти расслабившемуся Хельгу.

— Тьфу, яфык пыкусил и… — Хельг смачно схаркнул кровавую юшку и улыбнулся, на один зуб во рту у него стало меньше, — …фуб выбил.

Шторм закончился так же быстро, как и начался. Резко прекратился шквальный ветер, горбы волн стали в несколько раз ниже, и только небольшая болтанка напоминала о недавнем буйстве. В мрачной пелене туч появились просветы, и море заиграло солнечными бликами.

— Поставить парус! Сушить весла! — скомандовал Хаг. Сидевшие у мачты «мальки» Рау нехотя отодвинулись в сторону, пропуская засуетившихся викингов. Шторм дался им тяжело: зеленые круги под глазами, даже белоснежные косы Рау отливали всеми оттенками зелени. Держались они из последних сил. Ничего, привыкайте! Бериэм вон, как огурчик, будто не шторм пережил, а с прогулки вернулся. Парус пару раз обиженно хлопнул, пошел волной и, набирая в свои объятия попутный ветер, выгнулся дугой.

Рядом с Рау примостился Гилви. Вечно голодный северянин залез рукой за пазуху и, вытащив кусок солонины, принялся смачно уничтожать запас, Рау смотрели на него круглыми глазами. Того гляди, стошнит, а он жрачку наяривает! Экипаж, пряча улыбки в бороды, искоса поглядывал на разыгрывающееся представление. Рядом с Хагом встал Бериэм и с интересом стал ждать развязки. Облизав жирные пальцы (эльфы рефлекторно задергали кадыками и судорожно задышали), Гилви отцепил от пояса фляжку с брагой, с которой никогда не расставался и, отхлебнув пару глотков, протянул ближайшему эльфу.

— Будешь?

Эльфы рванули к борту, желудки несчастных не выдержали пытки и потребовали освободить их от остатков того, что не вылетело в шторм. Кругом заржали, напряжение отпустило людей. Гилви достал кусок вяленого мяса…

— Развлекаешься? — Хаг повернул голову к учителю. В глазах Рау плясали веселые чертики, сценка позабавила и его. Державшийся запросто с викингами, в отличие от холодных «мальков», Бериэм давно был своим в суровой компании северян и, как никто другой, понимал необходимость нервной разрядки. — Для тебя есть еще одно дело!

Хаг перестал ухмыляться, если наставник говорит таким тоном, то дело будет серьезным.

— Слушаю, учитель.

— В Дальхомборге тебя ждут еще три с половиной сотни воинов. — Хаг приподнял бровь. «Ого!» Дело действительно непростое, странное творится в мире под очами Богинь! Со своими дружинными, у него будет теперь полтысячи копий! И хочется и колется. Дело пахнет кровью и мертвечиной, такую силу просто так предлагать не будут. Эх, учитель, учитель! Бериэм меж тем продолжал: — Возьмешь викингов с собой в Ортен, клятву личной преданности они тебе принесут. Лично тебе! Подчиняться будут только твоим приказам. Отбор и наем проводили только на таких основаниях. Люди готовы перейти в твой клан. Теперь по тебе, слушай внимательно. До окончания срока контракта о наеме стражников реально будешь подчиняться только ректору Школы Магии Этра-ну. Все, что написано в контракте о подчинении приказам магистрата, можешь забыть, им ты подконтролен будешь только на бумаге.

Хаг за локоток отвел наставника подальше от рулевого весла, Хельг Кабан сейчас справится один, а лишние уши ему ни к чему.

— Учитель, я не хочу и не буду марионеткой! Ваше предложение пахнет привязкой меня за ниточки в политической игре! Вам мало Ульми Мудрого? — задал прямой вопрос Хаг.

Рау скривился, как от кислой ягоды рябины.

— Ульми — дурак! Связался с охранкой и думает, что влез в большую политику. Идиот. «Живущие в тени» и «серые» попользуют его, как лист лопуха, и выкинут на помойку. В охранке акулы имеют большие зубы. Таким северного тюленя перекусить, как муху прихлопнуть. Это здесь он Большой конунг, там мелкая разменная монетка.

— Так зачем вам я? Мне лучше быть конунгом здесь, чем капитаном стражи там!

Бериэм замолчал, разговор не нравился ему с самого начала. Мальчик действительно вырос и имеет голову на плечах, что немаловажно, умеет ей пользоваться! Причины и следствия определил сразу и сделал правильные выводы, такого на мякине не проведут. Тем более необходимо убедить его в важности миссии.

— Хочешь откровенности? Будет тебе откровенность.

— Не надо. Мне понятно, что заинтересованным лицам требуется третья сила, камень за пазухой, о котором не будет подозревать потенциальный враг. Вроде как пригласил магистрат, а на самом деле…

— Стой, — прервал Хага эльф. Бериэм резко ушел в себя и стоял так несколько минут. — Дед проснулся. Великий хочет, чтобы я был в Ортене, важные новости, — прокомментировал Рау затянувшееся молчание. — Я пойду в Ортен с тобой. Так берешь сотни под свою руку? Портал будет готов послезавтра. Забыл сказать, Большой конунг Ульми Мудрый тебе не указ.

Вот это откровенность!

— Учитель, вы хуже акулы. Вы древний кракен, вам перекусить акулу, как той тюленя. Беру.

Ортен. Ортенская Школа Магии. Андрей. Керровитарр

Старик Рау на следующий день не пришел. Разбирая документы, Андрей надеялся услышать шаркающие шаги или скрипучий голос Мидуэля. Сотни вопросов, роившиеся в его голове, так и не дождались ответа. Эльф не появился. Только зря хран принес. Андрей просканировал истинным зрением окружающее пространство, прошелся по коридорам, принюхиваясь к настенным панелям. Бесполезно, ни одного следа, даже энергетических отблесков не было. Ну не приснился же он ему в конце концов! Ядовитые траву и грибы не ел и не нюхал, пыльцы горной лилии никто ему не подсыпал, выходит, Рау не был глюком. Бросив поиски канувшего в неизвестность Мидуэля, Андрей сконцентрировался на работе.

Соглядатаи сегодня опять отсутствовали, лесные гости оказались важнее мальчишки-архивариуса. За пару дней пребывания в Ортене свитские из окружения дочери Владыки успели отметиться несколькими яркими скандалами, приковав к себе внимание высшего света и охранки, «наказующие» усилили меры безопасности в Школе. Одно непонятно: они то ли эльфов-«лесовиков» от школяров охраняли, то ли наоборот, но серые с черной окантовкой мантии попадались на глаза во всех углах школы. Отсутствие помощников и надзирающих в одном лице сразу сказалось на результативности работы не в лучшую сторону, Андрей уже привык к своим безмолвным «принеси-подай», а тут пришлось самому бегать туда-обратно. Устав носиться с архивными папками и плюнув на все условности, он перетащил из кабинета в архив один из столов и расположился среди стеллажей. Другое дело!

Основной материал по заказу ректора Этрана он уже отобрал, пометил специальными цветными вкладками и сносками на авторов документов, оставались штрихи, чтобы завершить картину. Без преувеличения можно было сказать, что он теперь является самым информированным человеком по «Осадному сидению» четырехсотлетней давности. Разыскивая компромат на эльфов, он окунулся в такие человеческие помои, неудивительно, что бумаги спрятали за толстыми стенами и грифами секретности, а с него взяли непреложную клятву. Некоторые древние бумажки, дай им ход сегодня, до сих пор могли вызвать эффект не хуже атомной бомбы и «потопить» в дерьме целую толпу народа.

Вот и сейчас, развязав тесемки архивной папки, Андрей не ожидал найти там ничего приятней протухшего навоза. Счета, накладные, векселя и купчие. Расписки и печати эльфов, орков и королевского казначея Олли I. Договора на банковские кредиты. Опять счета, векселя, приходно-расходная книга. Перечни поставляемого товара, продуктов и оружия. Приходно-расходные сальдо за определенные периоды. Торговый дом «Торринос», патские купцы первой гильдии.

Дом «Торринос» был одним из самых известных торговых домов современного Алатара, и четыреста лет назад он также был не хухры-мухры. По представленным в папке бумажкам, через купцов проходили такие деньжищи, что просто оторопь брала. Кто-то провел титаническую работу, собрав все эти документы в одну папку. Андрей попытался припомнить, что ему известно об экономике и бухучете. На Земле мама часто брала «халтурку» на дом и занималась отчетами и сведением бухгалтерских балансов, часами просиживая за компьютером и попутно поясняя некоторые детали любопытному Андрею, так что составлять простенькие «самолетики» он научился лет в одиннадцать-двенадцать.

Разложив векселя, счета и другие бумаги, он стал сравнивать цифры с приходно-расходной книгой и накладными. Через час нарисовалась неприглядная картинка деятельности купцов из дома «Торринос». Ясно было не все, но Андрею выше крыши хватило того, что он только что раскопал.

В ушлости патским торгашам было не отказать. Дом «Торринос» «прокачивал» через себя золото эльфов, направляемое на подпитку восставших лордов, занимался поставкой оружия тем же лордам и продуктов питания орде «зеленух». Стотысячная орда хочет кушать, а на двести лиг окрест все пограблено, так хоть купцы не дадут пропасть. Рассчитывались орки с купцами теми же награбленными ценностями. Попробуй, подержи город год в осаде без жрачки.

Работорговля. Вот здесь было интересней. Через купцов проходили не только люди, но и захваченные орками в набегах лесные эльфы и эльфийки, и тут же наградные суммы от эльфов за помощь в осуществлении выкупа попавших в рабство соплеменников. Контрабанда в тот же Лес и из Леса, шпионская деятельность на молодого Олли I. Продажа молодому королю трех десятков кораблей и барж (цены на речные корыта завышены раза в три) для переброски войск через Орть, какие-то еще непонятные счета и громадные суммы.

Говорят, ласковый теленок у двух мамок молоко сосет, патские купцы сосали молоко у всего стада и люди короля помогали им в этой деятельности не меньше эльфов. Если эльфы занимались «альтруизмом», не подозревая о работорговной деятельности купцов, то напротив каждой фамилии чиновников короля в бумагах стояла определенная сумма денег. Что это, разовая взятка или оплата за оптовую услугу по закрытию глаз, Андрей не понял, да и неважно ему было.

Выбрав несколько порочащих лесных эльфов документов, он с силой захлопнул папку. Хватит! Еще немного и ненависть к эльфам перекинется и на людей. Самое печальное, что есть за что.

Последние документы найдены и аккуратно подшиты к остальным материалам, ректор может быть доволен результатом, но Андрей решил больше не заниматься разборкой архивов. Материалов, книг и манускриптов об изысканиях в области межмировых сообщений здесь больше нет, все полки и стеллажи осмотрены, на минус второй уровень, где можно пошариться по закромам, его никто не допустит. Условия расторжения договорных обязательств, прописанные в гильдейском контракте, внимательно прочитаны и изучены, завтра Андрей намеревался аннулировать договор о найме на работу (Рау-одногруппники наверняка втихую порадуются). Он стал злым и раздражительным. От прочитанного за последние дни просто начинали закипать мозги и хотелось кого-нибудь убить. На занятиях в фехтовальной школе Берг поражался прогрессу ученика, Андрей же просто вымещал свою ярость и злость на истуканах и Бриге Крепыше. В свои шестнадцать он уже был замаран в чужой крови, но то, что было спрятано здесь, выходило за все рамки морали, и Андрей не хотел больше с этим связываться.

Завязав тесемки папки для ректора Этрана, он еще раз прошелся по коридорам, осматривая все истинным зрением и ловя носом тончайшие запахи. Мидуэль чудесным образом не объявился. Завтра он придет сюда в последний раз и будет ждать и искать Рау до самого конца дня, если тот не появится, то значит, не судьба. Не судьба эльфу узнать его похождения, не судьба Андрею узнать некоторые тайны прошлого.

Приняв решение, он взял папку под мышку и вышел из архива, охранник на главном выходе забрал ключи и наложил сторожевые печати и заклинания. В планах на сегодня посещение ректора и сообщение ему о своем намерении и решении, значок Гильдии оказался тяжкой ношей, потом тренировка и выход в город. Школа осточертела, хотелось развеяться.

* * *

— Откуда и куда путь держим? — Риго как всегда появился, словно чертик из табакерки, и пристроился рядом с шагающим Андреем. Засады он в кустах устраивает, что ли? — У-у, ми-и-лай, да тебя словно дорожной пылью посыпали! Где тебя так приложило жизнью об мостовую? Чего злой такой?

Андрей обреченно махнул рукой, говорить не хотелось, внутри кипела злость, но от этого банного листа было не просто отцепиться. Риго продолжал допытываться:

— Колись. — Молчание в ответ. — Видок у тебя, конечно, еще тот. Боюсь предположить, кому ты хочешь сейчас перегрызть горло, надеюсь, не мне? — Тирада вызвала косой взгляд и пристальный осмотр жилистой шеи, гусь Риго был признан недостаточно жирным и не отвечающим кулинарным пристрастиям респондента.

— Гадость не грызу. Не горю желанием заработать несварение желудка, — ответил Андрей.

— Заговорил! Уже хорошо. Волосы прибери, а то с эльфийкой спутают, хе-хе… — Риго противно захихикал. Гад.

Андрей не заметил пропажи шнурка, которым он стягивал косу внизу. Получившие слабину волосы моментально расплелись и вольготно рассыпались по плечам. Твою ж… боевая коса, на хрен! Под ножницы! Налысо! Риго уже не хихикал, наблюдая за эмоциями и метаниями Андрея, он держался за живот, красная морда и предсмертный хрип, того гляди, окочурится от смеха. Заметив злобный взгляд, брошенный на него, Риго попятился в сторону и вытянул руки.

— Но-но! Я тут ни при чем. Ты сам хотел. Гы-ы…

Прав, засранец. Декаду назад в школе Берга появился новый наставник, точнее наставница. Ильныргу-волчица. Орчанка-воин в надцатом поколении, женская боевая элита восточных орков, солдат Джейн местного розлива, амазонка из серых, или тут нет амазонок? Но другого эпитета высокой и статной женщине с маленькими, не оркскими, клыками и приятным овалом лица Андрей придумать не мог. Не называть же ее бабой с… м-м, причиндалами. Чревато, можно было остаться без своих… Ильныргу была красива и опасна, как опасна охотящаяся пантера. Умение убивать в «волчиц» вколачивалось с четырех лет, и «школу» заканчивала одна из пяти-семи девочек, остальные покидали профильное учебное заведение из-за «повреждений», несовместимых с жизнью. Кроме симпатичной мордашки с большими серыми глазами, Иль обладала спортивной фигурой, сильными мускулистыми руками и стройными ножками, небольшой грудью и длинной, до середины бедра, косой, которой хозяйка могла пользоваться не хуже эльфов, а может и лучше. Вплетенные в косу колюще-режущие предметы были дополнительным оружием, что могло быть применено в самый неожиданный момент и принести противнику много неприятностей. Ученикам, пожелавшим обучаться применению дополнительной фичи, требовалось обзавестись косой, длина оной варьировалась в пределах от середины бедра до колена. Андрей пожелал, вдруг ему бросит вызов Рау, обладающий предметом женской гордости? Хотелось знать все слабые и сильные стороны боевой косы. Риго и Тимур решили повременить, куда переть? Берг и так все жилы вытягивает! Ну, заодно посмотреть на Керра, как ему будет с косицей.

Волосы Андрей отрастил за вечер, магия жизни страшная штука. Был в этом, правда, один неприятный момент в виде зверского аппетита. Возвратившийся из архива обладатель длинных волос хотел ЖРАТЬ. Сначала было сметено все съестное из личных запасов, потом подъедены остатки в апартаментах Риго и Тимура, закончился вечер походом в школьный трактир, где хозяин ужом крутился вокруг Андрея. Подкладывал, подливал, намасливал и наливал. Пыхтящий и отдувающийся от перееденного клиент оставил на столе половину золотого звонда, достойная награда за суету. Довольный трактирщик просил заходить чаще.

«Бедные-бедные рыцари и соискатели руки Рапунцель, сколько вас сгинуло почем зря! — пришла тогда Андрею в голову дурная мысль. — Если у меня крышак на пожрать снесло, то, что можно сказать о ней? Первый пяток рыцарей она, наверно, слопала не жуя, вместе с доспехами и белыми тапками. Самый хитрый, видно, шевельнул извилиной и полез в башню с мешком снеди за спиной, а то не видать бы нам хеппи-энда!»

Следующим утром Андрей сравнивал себя с той бабой, что завела себе порося. За ночь волосы растрепались и превратились в сплошной колтун, гребни оказались бессильны, на горизонте радостно щелкали ножницы. Утренняя тренировка накрылась медным тазом. Гогочущий во все горло Риго побежал за помощью, Тимур уселся в кресло напротив Андрея и гадко хихикал, язвительно комментируя попытки расчесать гриву. Прибежавшая на помощь Марика, увидав такую картину маслом, хихикала не менее гадко, чем Тимур. Она загнала Андрея под душ и велела тщательно отмыть голову. Через три четверти часа мокрые волосы были расчесаны, потом высушены и заплетены в тугую косу. Не обошлось без затрещин и окриков, Марика требовала терпения и награждала оплеухой за каждое шевеление головой. Сказать, что появление Андрея в группе произвело фурор, значит, ничего не сказать, даже «ледышки» потеряли свою хваленую невозмутимость. Рау догадались, для чего нужна полукровке коса…

Сегодняшний разговор с ректором конкретно выбил его из колеи. Тут не только шнурок потеряешь, голова скатится, не заметишь. Захотел свободы, дурак… Ректор и указал рамки свободы. Свет в темноте обернулся пастью донного удильщика.

— Что произошло? — В ответ тишина, только глаза друга нехорошо сощурились. — Керр, ты чего? — снова завел волынку Риго. Он заволновался не на шутку. Таким взвинченным друга он не видел ни разу. Должно было произойти что-то действительно серьезное, чтобы невозмутимый Керр потерял нить действительности. Он даже его не заметил, хотя топот был, как от табуна лошадей. Задумчивый взгляд, растрепанные пепельные волосы и монотонная походка зомби — влепится в стену и не заметит.

— С ректором поговорил, — подал голос Андрей. — По душам так, с вывертом через колено.

— Оно и видно, глядя на твою «цветущую» физиономию, делаем вывод, что через колено тебя выворачивали с помощью тройного узла. Чем прогневал?

— Чем прогневал, спрашиваешь? — Андрей скрипнул зубами и зло блеснул глазами. — Тем, что не захотел рыться в помоях и решил отказаться от гильдейского значка!

— Тебя в детстве никто случайно мимо колыбельки не ронял? — Служба новостей записала новый информационный ролик и теперь будет думать, запускать его в эфир или нет. Сейчас пойдет обработка клиента на предмет дележа другими новостями. — Долго думал? Отказаться от членства в Гильдии! Чем тебя работа в архиве не устраивает?

— Топориком, которым могут приласкать мою нежную шейку или ядом в ягодный морс вместо аперитива. Больше ничего не скажу. Не имею права.

Клиент поделился информацией. Главный редактор и ведущий эфира в одном лице решил не выпускать новость в массы. На топорик и яд новость не тянет, но вдруг всыплют плетей? Риго покосился на друга, представлявшего собой яркий пример, когда лишние знания несут многие печали, и решил для себя никогда не связываться с архивами. Мало того что как Керра прижмут, так там и крысы водятся…

— Попал ты, Керр, как вошь на гребешок, что намерен делать? С ректором шутки плохи, не становись ему поперек дороги. Порвет как бумагу.

— Не знаю. Надо покумекать. Ректор предложил сделать перерыв в работе, думаю воспользоваться его предложением. Глядишь, что-нибудь дельное в голову придет, но от работы в архиве следует избавиться, — Андрей резко успокоился. В кои-то веки Риго оказался прав, с ректором шутки плохи. На горячую голову можно наломать дров и нарубить веток, ситуацию следует обдумать с ясной головой. Попадать в историю Тузика и грелки совершенно ни к чему. На память пришел Мидуэль. Древний старик мог поведать о многих вещах… Нет, класть на весы личную свободу ради знаний, которые мог поведать эльф, он не желал. Неравноценный размен. Завтра будет последнее посещение архива. Обещал принести хран с воспоминаниями, надо выполнить обещание. Перефразируя классиков: Дракон сказал, Дракон сделал.

— А для тебя сюрприз! — Риго ослепительно улыбнулся и заговорщицки подмигнул. Ему не терпелось поделиться новостью. — Но я тебе про него не скажу!

— Ну-ну, а я не спрошу. Сам лопнешь, как переполненный мочевой пузырь.

— Злой ты. Я к тебе со всей душой, а ты… Эх, нет в тебе сочувствия, черствый и неблагодарный тип, и что в тебе Фрида нашла? Такая девушка к тебе неравнодушна, а ты ее не замечаешь, смотри, откажусь от своих слов и приударю за ней. Она спрашивала, можно ли с нами ходить тренироваться. В том смысле, что с тобой… — ошарашил Риго. Действительно сюрприз. Из разряда: не ждали, а я приперся. Риго наслаждался произведенным эффектом.

Да, с Фридой надо объясниться, и чем быстрее, тем лучше. Андрей сам был неравнодушен к зеленоглазой красавице вампирше, не настолько, чтобы влюбиться, но все же… Девушка была одного роста с ним, с гривой черных волнистых волос и прелестными ямочками на щеках, Фрида излучала такое женское обаяние, что равнодушным мог остаться разве что каменный идол. Андрей был далеко не из камня.

Вампиры — еще один лопнувший миф земных заблуждений. Местные зубастики ничуть не походили на постоянно жаждущего крови Дракулу Брэма Стокера или другие образы кровососов, созданные буйной фантазией писателей и сценаристов. От простых людей вампиры отличались высоким ростом, удлиненными клыками и боевой трансформой, а вот боевая трансформация… Созданные магами Империи Алатар специально для войны с эльфами, они были страшными бойцами. В боевой трансформе лица вампиров удлинялись, во рту появлялись приличного размера клыки, пальцы рук получали острые дюймовые когти, а зрачок становился красным. Моментальная реакция и сумасшедшая скорость передвижения, к тому же способности к магии и быстрая регенерация превратили вампиров в грозное оружие, только падение империи остановило эксперименты магов в этой области, начавшаяся гражданская война поставила крест на самих магах, сгоревших в огне междоусобицы и унесших свои секреты в могилу. Отозванные с севера легионы умирающей империи возвращались на юг без зубастого воинства, когорты вампиров решили остаться. Через три сотни лет за вампирами закрепилась слава лучших наемных убийц и воинов. Держать телохранителем или в охране вампира стало очень престижно. Что касается крови. Кровь зубастики пили, иначе их не назвали бы вампирами, вот только это была кровь жертв, которых выслеживали по заказу нанимателей убийцы из вампиров. У них считалось, что выпить кровь и оставить на шее пару дырок от клыков — это как поставить знак качества, своеобразный знак ОТК о выполненной работе и ни слова о ЖАЖДЕ, только антураж, призванный нагнать таинственности и жути. Впрочем, антураж и слава поддерживались не только питием крови. Алатарские вампиры ввели такое понятие, как кровная месть, не обращая внимания на собственные потери, они вырезали и уничтожали целые семьи, рода и кланы, имевшие несчастье крупно нагадить зубастикам. Шестьсот лет назад великий князь Месании, разгневанный убийством одного из своих баронов, направил на северные кланы войска, поход закончился едва начавшись. Командующий и его заместители проснулись, а их головы украшают колья вокруг лагеря вставшего на ночь войска. Князь Месании поутру обнаружил в своей спальне черную лилию, своеобразное предупреждение о том, что его голова может украсить собой один из кольев ограждения дворцового комплекса. Войска были отозваны. Прояви князь волю и продолжай войсковую операцию, он бы уничтожил северных зубастиков, индивидуальное боевое мастерство против слитного строя стоит немного, но князь испугался, возможно, этим сохранив себе жизнь. Вампиров боялись, ненавидели и уважали одновременно. Кроме кровной мести ими был введен кодекс наемника, первой строчкой и девизом которого была фраза: «Мы умираем за ваши деньги». Нарушивший кодекс и предавший нанимателя или хозяина уничтожался самими наемниками, и умирал он отнюдь не легкой смертью. Сотни лет жесткого отбора и отбраковка больных и слабых младенцев, как в древней Спарте, привели к тому, что среди вампиров не осталось места низкорослым и уродливым особям…

Не было ничего удивительного, что парни запали на красивую девушку, для всех в группе было удивительным, что Фрида выбрала странного и непонятного смеска.

Есть над чем задуматься. Как объяснить девчонке причину холодности? Что он боится? Не ее, себя! На второе утро после памятной ночи, проведенной в объятиях зеленоглазой красавицы, Андрей проснулся от того, что во рту у него кончик хвоста, а сам он в драконьем облике. Смены облика во сне он не ощутил, случилось то, о чем предупреждала Яга — если долго находиться в одном облике, то организм сам начнет восстанавливать равновесие между ипостасями. Радовал большой размер спальни и высокие потолки, в комнате было много места и для молодого, свернувшегося клубком дракона. Смена ипостаси повторилась на следующую ночь и еще три раза за последние две седмицы. Срочно нужно было выехать за город, пару суток провести в истинном облике, но никак не получалось… Что будет и какая реакция последует у Фриды, если утром она обнаружит рядом с собой почти трехтонное чудовище, если оно не придавит ее своим весом насмерть? Вот то-то и оно! Неконтролируемые ночные переходы из ипостаси в ипостась спокойствия не прибавляли и накладывались общей массой на раздражение от работы в архиве. Будь оно все неладно!

Не дождавшись никаких действий от Андрея, Фрида решила сама проявить инициативу…

— Ну? — Риго устал ждать ответа.

— Подковы гну. Будет просто замечательно потренироваться с Фридой, передай ей, что я переговорю с Бергом, — ответил Андрей.

— Сам и передашь, тем более что на тренировку она собралась идти сегодня, не только ректор берет быка за рога, Фрида намерена взять тебя за ноздри.

— Вот… — дальше пошла игра местных идиоматических выражений. Риго заслушался, только что не записывал. — Встречаемся у школьных ворот, за Фридой я зайду сам, — закончил Андрей.

— Интересно, о чем сейчас думает ректор Этран? — не в тему вставил Риго.

— Рискну предположить, что о моем докладе или обо мне.

Андрей не ошибся…

* * *

На столе ректора засветилась иллюзия Вероны, дородной дамы неопределенного возраста, бессменного секретаря руководителя Школы Магии.

— Гралл Этран, к вам магистр Валетт, пропустить? — вслед за появлением иллюзии прозвучал низкий грудной голос Вероны.

— Через три минуты, — ответил Этран секретарю и откинулся на спинку кресла. Помассировал виски, помогло мало. Что за дурной день, как будто мало ему забот? После таких тяжелых разговоров, как закончившийся час назад с временным архивариусом, хотелось выпить вина или чего покрепче. Чертов мальчишка! Взгляд опять натолкнулся на архивную папку с розовыми тесемочками. Помойная яма, как сказал этот малец. Напечатать выдержки из этой папочки в газетах, и вонючими брызгами обольет половину высшего света Тантры, мало не покажется ни «лесовикам» ни… много кому, ему в том числе. За его голову назначат такую цену, что желающие ее снять выстроятся в длинную очередь. А ведь основная масса материалов осталась за рамками тесемок. Не удивительно, что мальчишка решил отмежеваться от работы в архиве.

Мысли ректора перекинулись на первокурсника, он достал из стола тонкую папку с личным делом Керровитарра Дракона, постучал пальцем по обложке и отложил папку на край стола. Керрови-тарра ли? Уж очень смышленый мальчик для своих шестнадцати лет. Слишком смышленый молодой человек, что давно казалось ему подозрительным. Стоит принять кое-какие меры, последние доклады просто не оставляли ему выбора. Дверь в кабинет открылась и явила миру лысую черепушку Валетта.

— Что звал? — вместо приветствия, закрыв за собой дверь, с порога спросил Валетт. Выглядел глава «наказующих» далеко не лучшим образом, суета вокруг делегации «лесовиков» отложилась и на нем. Заострившийся нос, впалые щеки и круги под глазами. Одни глаза остались без изменения, такие же цепкие и внимательные. Валетт сразу обратил внимание на состояние ректора. — Нет в жизни счастья, проблемы не дают уснуть, а мигрень не снимается наложением целебных заговоров? Позовите Валетта, переложите вопросы на его хрупкие плечи, и голова больше не болит! Болит она теперь у Валетта! Ты знаешь, что Гильдия заявила в школьную канцелярию официальный протест на действия школы по отправке практикантов в восточные баронства? Школа и Кионская академия отобрали у Гильдии приличный кусок пирога, смотри, как бы Большие Гильдейские Шишки не наступили тебе на горло и не потребовали от школы поднять цены на услуги. Ты же у них всех клиентов отобьешь, — в ответ на тираду не раздалось ни звука, только уставший взгляд проводил Валетта от порога до кресла. — Такое чувство, что я сам с собою разговариваю. Так серьезно?

Ректор подождал, пока Валетт устроится в кресле напротив его стола, и кинул ему архивную папку.

— Что это? — спросил глава «наказующих» и, не дожидаясь ответа, развязал тесемки.

— Большая куча навоза. Очень большая. Мой протеже постарался, накопал на нашем заднем дворе. Все там было, только по разным углам лежало. Ты посмотри и сравни с тем, что давали твои аналитики, почувствуй разницу. — Ректор поставил локти на стол и положил подбородок на сцепленные ладони, наблюдая глазами за ползающей по окну мухой. Валетт углубился в чтение, по мере осмысления материала лысина на его голове наливалась краснотой, потом он достал из кармана платок и вытер выступившие на макушке бисеринки пота.

— Если хочешь жить, не вздумай выдать ЭТО газетчикам. Эльфы тут политы грязью изрядно, но и на остальных хватит по самые ноздри, спрячь, а лучше сожги, вот тебе мой совет! — выдал вердикт Валетт и с интересом посмотрел на собеседника. — Говоришь, первокурсник накопал? Интересная подборка. Он еще живой? Может, помочь исчезнуть?

— Не мели ерунды! — Ректор осуждающе посмотрел на друга (лысина на голове Валетта приняла пунцовый оттенок) и протянул ему тоненькую папку с личным делом Керровитарра. — Впрочем, я уже не уверен. Ни в чем! Почитай еще.

После прочтения личного дела студиозуса и нескольких докладов, подложенных в папку, Валетт вскочил с кресла, прошелся туда-сюда перед столом и, уперев руки в столешницу, навис над Этраном.

— Я не спрашиваю, как тебе удалось собрать материалы, я хочу спросить, почему я узнаю об этом последним?

— Присядь! И не маячь перед глазами, — Этран, резким окриком заставил главу спецслужбы взять себя в руки. Усевшись в кресло, Валетт пробежался платком по вспотевшему черепу и шее. — Без тебя голова болит. — Открыв верхний ящик стола, он вынул из него несколько листов с рисунками и положил их перед «наказующим».

Валетт поморщился:

— Так и будешь мне информацию дозированно выдавать? Может, не сочтешь за труд и посвятишь меня, убогого, во все подробности, а то твоя манера ведения беседы несколько утомительна, — он, устраиваясь поудобней, поерзал лопатками по кожаной спинке кресла и, закинув ногу на ногу, принялся буравить ректора взглядом.

— Ну, слушай. Первый колокольчик прозвенел в день вступительных испытаний, но я не обратил на него внимания, суета, знаешь ли. — Валетт согласно качнул головой. Ему день вступительного испытания всегда отдавался парой литров соленого пота и потрепанными нервами, и слово «суета» не совсем точно отражало, что творилось в этот день в Школе, немудрено о чем-нибудь забыть. — Парнишка пробрался в магистерскую ложу, там я его и увидел в первый раз. Неординарный молодой человек, заставляет обратить на себя внимание, но мало ли таких поступает к нам каждый год? Неординарных. Второй звонок прозвучал, когда ко мне на прием пришла вдова гралл Ало Троя и попросила передать молодому человеку благодарность и личный перстень почившего мужа, на память.

— Вдова? — Брови Валетта приподнялись вверх.

— Вдова, Валетт, вдова. Наш герой принес известие о смерти Ало и последние его слова к родным, вот это уже было серьезней и заставило задуматься, но опять же ненадолго. Перстень, кстати, я не передал. Кувшинчик огненной смеси в затухающий костер интереса к молодому человеку через седмицу подкинул гралл Гранд Лирд.

— Старый ректор? — Тут брови визави ректора Этрана взлетели на недосягаемую высоту и не спешили возвращаться на предназначенное им природой место. Этран, с усмешкой глядя на пантомиму, кивнул.

— Старик еще нас переживет, шебуршит вовсю, тот еще живчик! Я зашел тогда проведать Гранда. Узнать, как у него дела. Он ведь не так давно схоронил Марту, да ниспошлют ей Богини светлое посмертие, и был несколько не в себе. Восемьдесят лет вместе — это не шутки. Как оказалось, у Гранда все в порядке. Чтобы как-то развеяться, он нанялся репетитором-наставником одной девочки из прибывших викингов-нордов. В каких превосходных тонах он расписывал ученицу, ты просто представить себе не можешь, по-моему, самое лестное, что было сказано в твой адрес, было «оболтус», а в мой — «с тебя может выйти толк, если кочан на шее накачать мозгами». — После этих слов Валетт широко улыбнулся. — По его словам, Майра, девочка, которой он преподает, самый сильный и перспективный маг жизни за последние сто лет, но я не про это. Еще на первом занятии Гранд обратил внимание на странные пятна в ауре девочки, как будто она подверглась мощному магическому воздействию. Пытаясь выяснить происхождение пятен, Гранд осторожно стал выспрашивать ученицу, не случалось ли с ней в последнее время чего-либо необычного. Как оказалось, случалось. В день вступительных испытаний.

— Западные ворота. — Глаза Валетта нехорошо сузились, не очень приятно вспоминать свой прокол.

— Да, западные ворота. «Дядя Керровитарр там чуть не убил дядю Хага и его хирдманов». И дала описание «дяди Керровитарра», добавив, что он не орк и не эльф, «дядя Керр» хороший. Просто два дяди поругались, а так как у дяди Керровитарра не было меча, то он колданул. Колданул так, что ко мне в кабинет прибежал один лысый «наказующий» и начал плести про порушенные слои астрала, — Валетт хмыкнул. — Викинги попадали снопами и резко передумали убивать хорошего «дядю Керра», замаскировав выплеск разбитым «Амулетом грома». Так-то. Случайность, что я решил проведать старого наставника и узнал разгадку загадки Западных ворот. Дальнейшее ты примерно знаешь или догадываешься. Странности не закончились. Валяя дурака, Керр осел в архиве, он искал литературу по пространственным перемещениям, попутно свел архив в стройную систему. Я дал команду, и все книги проверили по отпечаткам его ауры. Знаешь, очень тяжелая работа, «щиты воли», что он постоянно поддерживает, не только скрывают настоящую ауру, но и практически не дают отпечатков.

— После чего ты устроил ему ловушку с минус первым уровнем и привязкой на магический поводок в Гильдии? И задействовал подсадного агента в их ученической группе? Подбросить сборник рунных заклинаний тоже было твоей идеей? Не очень удачной, я бы сказал, идеей.

— Как сказать, я выяснил, что схемы древних он читает прекрасно и с Малой Эддой у него дела обстоят на высшем уровне. Очень странно, учитывая, что до него никто не мог разобраться с пространственной расстановкой рун в схемах древних. Знания просто так, из ниоткуда, не берутся! Одни вопросы рождают другие: где он обучался Малой Эдде и пространственному моделированию, как оказался в королевстве Римма и познакомился с Ало Троем, кто обучал его работе с астралом, почему он так относится к эльфам и что обозначает татуировка дракона у него на плече? Татуировка нарисована на первом рисунке.

— А что на втором? Второй рисунок очень похож на первый, — заметил Валетт.

— Изображения драконов с древних могильников в Трейрском некрополе, меня очень смущает эта схожесть, очень. Еще Мидуэль…

— Великий проснулся? — перебил его Валетт, Этран кивнул. — Не знал. Выясняется, как много я не знаю, что творится у меня под носом.

— Да, проснулся. Заявился прошлой ночью ко мне, потребовал немедленно организовать портал в горы у границы с Риммой и дать нескольких студиозусов из Рау для сопровождения своей персоны. Весь трясется от возбуждения, что-то бормочет. Я понял только, что он столкнулся с нашим мальчиком и хочет проверить какую-то гипотезу. Пришлось организовать, к сегодняшнему вечеру они должны вернуться обратно.

— Что сам думаешь по этому поводу?

— Я много чего думаю.

— И все-таки?

— Я думаю, он арий!

В кабинете повисла тишина. Ректор ждал, что скажет Валетт. Валетт так и этак обкатывал предположение ректора относительно происхождения студиозуса, не вязалась у него версия относительно ариев, хотелось копнуть глубже и древнее. Помраковав, Валетт отверг предположение Этрана:

— Вряд ли, арийская версия лежит на поверхности, поэтому я не принимаю ее.

— Не любишь легких решений?

— Не люблю, да и Мидуэль не стал бы трястись при виде ария. Для тебя у меня тоже есть новость. Хочешь?

— Вываливай, — Этран махнул рукой.

— Я сегодня был на большой портальной площадке. С севера прибыли новые сотни стражников викингов. Порядки у варваров совсем не варварские, скажу я тебе. Готовые армейские подразделения, а не стражники, да у них на мордах написано, что убивать им привычней, чем сторожить, — Этран лишь хмыкнул и ничем не выдал своей заинтересованности вопросом северян. Нанял магистрат стражников, пусть магистрат сам и расхлебывает. — Ни за что не угадаешь, кто прибыл вместе с варварами. Милибэрилем, внучок Мидуэля. Уж не по нашему ли вопросу?

— Если судить по реакции Великого, все может быть. Твои предложения. Учти, мальчик был у меня час назад и хотел отказаться от работы в архиве и гильдейского значка, пришлось показать власть и напомнить, кто здесь главный, правда, пришлось пойти на кое-какие уступки. Я предложил не выходить из Гильдии, а взять перерыв в работе на пару недель.

— Предлагаю закрепить за ним тройку моих ребят из «теней», оторву их от наблюдения за лесными гостями, пусть следят за каждым его шагом, и следует проверить реакцию парня на лесных эльфов. Думаю, организовать для него приглашение на завтрашний бал в честь делегации из Леса не проблема, самый молодой член Гильдии как-никак, нужно отмечать таланты! Чтобы не вызвать подозрений, пригласи пару его друзей, причину придумаешь. Мои спецы подготовят артефакты и проверят щиты на ауре молодого человека, думаю, инструментально мы сможем вскрыть защиту.

— Действуй, — ректор одобрил план. — Докладывай мне о всех затруднениях, вообще все шаги лучше лишний раз согласовать. Приглашения я организую в лучшем виде…

* * *

Риго стоял в углу зала и наблюдал за учебным поединком Керра и Брига Крепыша, в соседнем круге сошлись Фрида и Ильныргу. Это копилось в нем давно и вот выплеснулось наружу — раздражение и какая-то детская обида на Керра. Риго желал, чтобы Керру досталось по лбу тяжелым тренировочным мечом. Глядя на затянутую в обтягивающее трико и от этого ставшую еще более притягательной фигурку Фриды, он до боли сжимал челюсти. Фрида. Риго корил себя за то, что допустил роковую ошибку, организовав вечеринку в честь получения Керром гильдейского значка… И что теперь? Теперь Фрида таскается за полукровкой, а его не замечает. Ладно бы тот отвечал ей взаимностью. Так нет ведь — избегает. И кто тянул тогда его за язык, новость захотел узнать.

— Это называется ревность, — на плечо Риго легла рука Тимура.

— Много ты понимаешь! — Риго стряхнул ладонь с плеча. Так это ревность? Вот она какая, оказывается. Горячая и обжигающая, туманящая разум и наводящая на черные мысли… Риго передернул плечами.

— Тут и понимать нечего, достаточно увидеть, как ты смотришь на Фриду и Керра. Хорошо хоть, Керр этого не видит, — с легкой грустью в голосе произнес Тимур.

— Керр вообще ничего вокруг себя не видит, он и Фриду не замечает. Почему ему всегда достаются лучшие куски пирога?

— А то, что его могут убить в любой момент, ты каким куском пирога считаешь? — Риго лишь фыркнул. — Фрида воспитывалась среди убийц и воинов, она, как дикая хищница, а Керр…

— Что Керр? — грубо перебил Риго. Ему не нравилось, что этот «теленок» влезает со своими нравоучениями. Сидел бы себе и молчал в тряпочку. Если бы не Риго, то он бы до конца жизни так и остался девственником. Нашелся тоже учитель доморощенный! Знаток чувств выискался.

— А Керр, — казалось, Тимур ничуть не обиделся на грубый тон, которым его оборвали на полуслове. — Керр — еще больший хищник. Можешь ревновать, сколько хочешь, но он мне друг и ты мне друг, до вас у меня никогда не было друзей, и я не хочу, чтобы вы передрались из-за девчонки.

— С чего ты взял, что Керр — хищник? — Разговор становился интересным, в Риго проснулось профессиональное любопытство. Тимура пробило на откровенность, на этом можно хорошо погреть руки и положить информацию в личный темный чуланчик, авось пригодится. Молчун не часто говорит, но когда говорит, то по делу.

— В то время, когда Керр разносил зал Узора Танцев, я бегал на заднем дворе. Окна в зал были открыты, внутри все просматривалось как на ладони, я и смотрел. На какой-то миг, перед шагом за контрольную черту, Керр расслабился, щиты он не снимал, но мне хватило секунды, чтобы увидеть его ауру.

Пока они разговаривали, обстановка в зале изменилась. Ильныргу и Фрида закончили свой бой, и наставница что-то увлеченно рассказывала Бергу. Бриг и Керр продолжали стучать мечами. По глазам и взглядам, бросаемым орчанкой на девушку, было видно, что ученица ей понравилась. Риго сам признавал бесспорное превосходство вампирши над собой, за тем, как она держала меч и двигалась, чувствовалась великолепная школа, и старому солдату, бывшему наставнику Риго, до этой школы было, как пешком от Ортена до Кионы. Три месяца в фехтовальной школе полуорка приблизили его к столице, сейчас он находился где-то на трети пути, для Фриды же это давно пройденный этап. Вампиры не делают разницы между мальчиками и девочками и начинают обучение искусству воина с четырех лет независимо от родословной и положения в обществе. Сегодня в зале сошлись две разные школы, равные по искусству и сложности техник, и только опыт и долгая практика сделали Ильныргу победительницей.

Закончив разговор с Бергом, орчанка подтолкнула ученицу к кругу, в котором бился Керр, Фрида присоединилась к Бригу. Крепыш моментально освободил место для напарницы и отошел немного в сторону, рисунок боя тут же сменился. Фрида и Бриг постоянно атаковали Керра, попеременно чередуя атаки, иногда они нападали одновременно, тогда Керр резко разрывал дистанцию, отпрыгивая назад. Все попытки тандема загнать противника в угол и лишить маневра оканчивались неудачей, гибкий и текучий, как вода, Керр уходил с линии атаки и в ответ нападал то на Фриду, то на Брига, сбивая напарников с ритма, в следующий момент следовал прыжок назад и начинался следующий раунд игры в уголки. Бриг начал выдыхаться, и его сменила Ильныргу, Берг кинул ученику второй меч. Сразу стало намного веселее. Напарницы взвинтили темп, действовали они так слаженно, что Риго казалось, будто они всю жизнь работали в паре, Керр крутился ужом меж двух валькирий. Пока Берг не зафиксировал ни одного «ранения» или «смерти», что само по себе приравнивалось к мелкому чуду. В какой-то момент Ильныргу разорвала дистанцию и посмотрела на мастера, тот ответил на пристальный взгляд коротким кивком, орчанка увеличила скорость. Фрида не осталась в стороне, лицо девушки побелело, подбородок вытянулся вниз, зрачки полыхнули красным, вампирша вошла в боевой режим. Риго почувствовал движение сзади и сбоку и оглянулся. Все ученики были здесь, посмотреть на представление собралась вся школа. Старшие шепотом объясняли применяемые способы защиты и нападения, младшие внимали и пялили глаза на троицу в круге. Как ни странно, Керр еще не был «убит», он тоже ускорился и успешно противостоял дамам. Секунд через тридцать темп схватки опять возрос.

— Смотри, — громом у уха прозвучал шепот Тимура. — То, о чем я говорил.

— Куда? — одними губами ответил Риго. Он давно позабыл, о чем там говорил Тимур, его волновали несколько другие вопросы.

— Истинным зрением смотри, на Керра! Придурок! — горячий шепот и тычок локтем в бок заставили его сконцентрироваться.

Мир сменил краски и наполнился яркими энергетическими линиями и сполохами. Разноцветными огоньками интереса и любопытства играли ауры учеников. Аура Берга горела синим цветом спокойствия и внимания, ауры Фриды и орчанки полыхали красным и ярко-синим, неудивительно, они все в бою. Черной вороной среди разноцветных пичуг была закрытая щитами воли аура Керра. Темно-серый, на грани черного, кокон. В следующий миг с коконом что-то произошло, впечатление было такое, словно ночью, в комнате за зашторенными окнами вспыхнул мощный магический светильник, и яркая полоска вырвалась между неплотно прилегающих штор. Только полосок было несколько и светили они так, что Риго непроизвольно прикрыл глаза ладонью. На краткий миг кокон распался и тут же сформировался вновь, закрыв непроницаемой тьмой ауру Керра.

— Задери меня Тарг, какого… — Риго не договорил, новый удар под ребра прервал его.

— Ти-ш-ше! — злобное шипение Тимура заставило захлопнуть рот.

Когда Керр говорил, что он не человек, в это не сразу, но верилось. А увидеть своими глазами подтверждение слов… Пусть это был кратчайший миг, Риго хватило этого мгновения, чтобы понять, что таких аур у людей не бывает, слишком большая и яркая, еще он разглядел метки убийства на внешней оболочке. Сколько раз Керр убивал, подсчитать не было возможности, но по плотности меток можно было определенно сказать, что не один раз.

«Вз-здзынь», — раздалось рядом с правым ухом, в следующую секунду до Риго дошло — в стену воткнулся обломок учебного меча. Пару дюймов левее, и прощайте, непрожитые годы! Сердце зашлось яростным перебоем. Следом за мечом, задом по полированному паркету и держась за левое плечо, из круга вылетела вампирша. Керр и Иль остались один на один.

Противники будто танцевали неведомый танец, исчезая в одном месте и появляясь в другом, глаза не успевали следить за перемещающимися соперниками. Бешеные скорости и дробный перестук мечей, напоминающий глухой стук градин по крыше, краткий перерыв, и опять яростный звук сталкивающегося металла. Схватка вышла за рамки круга.

— Останови их! — Бриг налетел на полуорка. — Они сейчас друг друга поубивают!

Действительно, Ильныргу и Керр уже никого не замечали, сверля друг друга глазами и предугадывая каждый жест и движение противника. На лице Иль постоянно вспыхивала улыбка, ей вторил азартный клыкастый оскал Керра. Кто кого? Из того, что Риго успевал замечать, он понял, что Керр проигрывает в технике, но ведет в скорости, срывая этим все попытки Иль достать его клинком. Закон действовал и в обратном направлении. Сложилась патовая ситуация, которую Берг разрешил своим вмешательством в схватку. Схватив со специальных держателей на стене глефу, он улучил момент и вклинился между поединщиками.

— ХЕЙ! Стоять! — во всю глотку проорал наставник. Керр и орчанка резко отпрыгнули друг от друга.

Риго взглянул в сторону Фриды и от досады сплюнул. Фрида смотрела на Керра такими глазами, что становилось понятно — Риго на этом поприще ловить нечего. Ни полпальца ему не светит.

— На сегодня закончили. Ильныргу, будь добра зайти в мой кабинет! — Лицо Берга полыхало гневом. Ученики поспешно ретировались, никто не горел желанием попасть под горячую руку наставника.

Риго проследил глазами за Фридой, удаляющейся в женскую раздевалку, и поплелся в душевую. После бодрящего душа он уже вытирал полотенцем голову, когда его внимание привлек Тимур. Молчун стоял у своего шкафчика, мял в руках полотенце и пялился на украшенное татуировкой плечо рядом расположившегося Керра. Что он там увидел? Риго как бы невзначай подошел ближе. Посмотреть было на что, дракончик на плече Керра обзавелся настоящими золотыми чешуйками…

* * *

— Как ЭТО понимать? — Пальцы Берга выбивали нервную дробь по крышке стола. Взгляд, обращенный на орчанку, не предвещал ничего доброго. — Ты должна была проверить его реакцию и возможности по выходу за «предел», а не устраивать цирк!

— Избавься от него, — фраза, произнесенная тихим и спокойным тоном, заставила полуорка проглотить следующую тираду. Ильныргу вольготно расположилась в кресле и закинула ногу на ногу. Она не испытывала никакой вины и раскаяния за произошедшее представление. Ее позу можно было принять за позу расслабившегося человека, но напряженный взгляд не давал принять данную точку зрения. — Все, что мне надо, я выяснила. Избавься от него, пока не поздно.

— П-почему? — растерялся от такого поворота дел Берг, он планировал разнос, а не такой разговор.

— Почему? — «волчица» усмехнулась. — Он не человек, и я не понимаю, что он собой представляет! Еще за ним следят люди из охранки и один измененный лесной эльф.

Новость была из ряда вон выходящей.

— Меня заинтересовал твой ученик, — продолжила Ильныргу. — Сегодня я накинула личину и проследила его от ворот Школы Магии до твоего фехтовального зала. Знаю, паранойя, но я привыкла доверять своему чутью на неприятности, как оказалось, не зря. Через пару кварталов мне удалось срисовать слежку за мальчишкой. Если не знать, как ведется наблюдение за магом и самому не обучаться этому, то заметить следящих за объектом агентов очень трудно.

— Рыбак рыбака? Сколько их было и точно ли они следят за Керром, а не за нами? — деловито поинтересовался Берг.

— Два агента охранки и эльф, впрочем, я повторяюсь. Зачем им нужен мальчишка, меня интересует в последнюю очередь. Моя забота — Тыйгу и ее безопасность. Мне кажется, что внимание сильных мира сего к ученику твоей школы может негативно отразиться на вас с Тыйгу!

— Боишься, что разведку заинтересует факт получения неизвестным полуорком права на открытие фехтовальной школы?

— Боюсь, но не человеческой разведки, и уже предприняла меры, направленные на экстренную эвакуацию из Ортена. Ты крупно наследил здесь, не надо было светиться с открытием школы. У караванщиков длинные языки, особенно у тех, что водят караваны за Восточные горы. В Степи уже могут знать, что ты и Тыйгу здесь.

— Опять бежать?

— Быть готовыми к побегу в любой момент, — поправила Берга «волчица».

— И все же, почему мне необходимо избавиться от ученика? — возвратился к теме разговора Берг.

— Я покажу. Расслабься, сейчас увидишь картинку. Маг я или не маг?

Иль встала с кресла и подошла вплотную к Бергу. Берг наклонил голову, и ему на затылок легли ладони «волчицы». Мир взорвался калейдоскопом разноцветных огней и образов, сложившихся в картину привычного тренировочного зала, миг — и картинка ожила.

Перед «волчицей» стоял Керр, поигрывающий мечом в правой руке, взятый обратным хватом второй меч заведен за спину. Атака Ильныргу и стремительный уход противника в сторону, его меч в правой руке отводит клинок орчанки в сторону, переход в нижнюю стойку и быстрый выпад левой, выполнено не совсем грамотно, но скорость, с которой все было проделано, потрясает воображение. «Волчица» увеличивает темп, Керр, отбив очередную атаку жестким блоком, отходит назад, яростно сверкая синими глазами с вертикальными зрачками ярко-желтого цвета. Следующую атаку орчанки встречает привычный взгляд — сплошная синева и никаких признаков зрачков. Видение зала рассыпалось как карточный домик. Обратный переход в действительность вызвал чувство тошноты и оставил после себя тупую боль в затылке.

— Его глаза! — просипел и закашлялся Берг. — Что с ними было?

— Вот этого я и не поняла, одно могу сказать: ничего хорошего! Ты говоришь, надо было проверить, может ли он выходить за «предел»? Не знаю, было это выходом за предел или нет, но если б ему сняли свинцовые браслеты с рук и ног, то он порвал бы меня, как бумагу! С ними следить тяжело, а каким он станет без браслетов?

— Хороша задачка. Что теперь делать?

— Думай, я предлагаю дать ему от ворот поворот, мол, больше ничему обучить его не можешь. И не обидишь и нового врага не наживешь. Не стоит влезать в чужие тайны, так ты сохранишь свои.

* * *

— Гралл Дракон! Подождите! — донеслось из кареты, стоящей у порога фехтовальной школы, откуда, следом за прозвучавшей фразой, выбрался помятый тип в гильдейской мантии.

Керр резко остановился и напрягся, Фрида крепче обхватила его локоть. Чего он волнуется? Неуверенность кавалера пробила защиту. Тут же черный кокон ауры Керра стал еще плотнее, на лицо легла каменная маска, все ощущения, как топором обрубило, камень, да и только.

Ух ты, гралл! Похоже, что так его именуют в первый раз, вон как задергалась жилка в углу левого глаза. Через плотный кокон самоконтроля Керра до Фриды доносились отголоски бушевавшей внутри него бури, пытается разобраться и понять, к худу или добру. Зачем кому-то понадобилось искать и останавливать его здесь? Следом волной накатили неприятные ощущения в области копчика. Тяжело быть эмпаткой, дар, конечно, у Фриды небольшой, но чувствовать, как чужая пятая точка начала судорожно сигнализировать своему хозяину о грядущих неприятностях, — не слишком радостно, а ведь кокон, закрывающий ауру, нисколько не ослаб, и контроль над собой Керр держит постоянно. Какой удар был бы по ней, не будь на нем щитов? Риго и Тимур остановились немного в стороне.

— Позвольте, от имени Свободной Гильдии магов, вручить вам приглашение на бал в честь прибытия делегации Светлого Леса, — произнес тип, оказавшийся посыльным, и выдохнул в лицо Керра. Перегарище был еще тот, хоть бери огурец и закусывай. Фрида поморщилась, от Керра пришло чувство отвращения к говорившему. Вот и причина помятости гильдейца. Посыльный выхватил из сумки на поясе картонный прямоугольник и бумажный бланк. — Распишитесь в получении и, э-э-э, можно попросить поставить вчерашнюю дату? Было много дел, не успел доставить.

Керр расписался на бланке, посыльный услужливо подставил свою спину под листок. В то, что «дела» не дали доставить приглашение вчера, верилось сразу. «Дела» оставили след под глазами, такие мешки никакими заговорами не снять, и перегарчик сам за себя говорит, далеко за полудень, вечер на носу, а несет, как от винной бочки, видимо, посыльный с утра активно помогал организму ожить от «дел» вчерашнего вечера.

— Ты долго еще там? — донеслось из кареты. — Столик заказан на восемь!

Понятно, праздник жизни продолжается, после восьми никто ничего доставлять уже не будет. Посыльный схватил бланк и, не прощаясь, запрыгнул в карету.

— Поехали! Правь в Гильдию, потом… — куда потом, Фрида так и не расслышала из-за ржания лошади, но явно не на лесную поляну.

После отъезда кареты все по очереди осмотрели приглашение на бал (только на зуб не попробовали). Приглашение — картонный листок три на три дюйма с золотым тиснением и вензелем Гильдии. Согласно тексту, отпечатанному на обратной стороне приглашения, разрешалось привести с собой одного спутника или спутницу.

— Леди Фрида, вы будете моей дамой на этом званом вечере? — картинно припав на одно колено перед ней, произнес Керр, еще раньше в груди Фриды возникло наведенное от него теплое чувство чего-то родного и теплого, что хочется беречь и защищать, но на далекой периферии плавал непонятный для нее страх. Фрида в который раз пыталась понять причину этого страха. Керр боялся чего-то внутри себя. Может, из-за этого он избегал ее?

— Мой рыцарь, вы так настойчивы, я подумаю! — принимая игру, жеманно ответила Фрида. Глаза Керра блеснули радостными огоньками. Она прижалась к нему и поцеловала в щеку. — Я согласна! — персонально только для него, на ушко. — И не только на вечер.

От Риго повеяло черной завистью и ревностью. «Напрасно! — подумала Фрида. — Я тебе ничего не обещала и даже намеков не делала».

Эмпатия — великий дар и не менее великое проклятие. Вся группа думала и гадала, что она нашла в смеске, когда вокруг столько достойных ее внимания кандидатов. Красавица и чудовище непонятных кровей. А ларчик открывался просто — Керр относился к ней, как к женщине, достойной любви и обожания, а не как к красивой кукле для любовных утех. Для многих остальных «кандидатов», похотливых самцов, она была куском плоти, что приятно потискать и получить удовольствие, тот же Риго смотрел на нее как охотник на желанную добычу. Редкую добычу, чучело которой займет центральное место на стене у камина среди остальных трофеев. Многие представить себе не могли, каково это: видеть улыбающегося тебе человека и знать, что этот человек относится к тебе, как к вещи, презирает, ненавидит или боится. Радость на лице и смертельный яд в душе, когда говорят одно, а делать собираются совершенно другое. С Керром было не так, у него слова еще ни разу не разошлись с делом, а какие у него сны! Фрида была готова многое отдать, чтобы повторно окунуться в фейерверк ярких сновидений и слиться с небом. В ту их ночь Керр уже уснул, а ей не спалось, и в какой-то момент на нее накатило, неожиданно для себя она провалилась в чужой сон. Яркий и красочный, наполненный счастьем полета и единения с высью. Фрида купалась в небе и резко снижалась до земли, во сне у Керра-Фриды были сильные крылья, ловящие все потоки набегающего воздуха и порывы ветра. В чужом сне она была владычицей неба, отпустить его от себя после этого было выше ее сил…

Фрида шла рядом с Керром и вспоминала прошедшую тренировку, ее поразило искусство орчанки. Ильныргу — умелый и опытный воин, необходимо сделать себе зарубку и сказать отцу, что у вампиров есть реальные конкуренты. А как двигался Керр! При таких скоростях рвутся мышцы, и люди потом долго приходят в себя, а он — как огурчик. Керр был быстрее ее в боевой ипостаси, он мог победить напарниц, имей больше опыта поединков.

Фрида открыла себя для ощущений Керра, тишина. Черный кокон щитов упорно скрывает все. Еще один секрет. Что можно скрывать под щитами? Вот и школьные ворота. Сегодня вечером много дел: необходимо посетить швейную мастерскую и салон причесок, купить украшения к балу.

— До свидания, мальчики, — проворковала Фрида Тимуру и Риго и, поцеловав Керра, умчалась в женское общежитие.

* * *

Андрей надел костяной щиток на левую руку и поднял лук. Кольцо на указательном пальце надежно держит тетиву и предохраняет палец.

Своему луку он дал имя «Дырокол»! М-образный составной красавец рольдской работы. Заокеанские мастера знают толк в изготовлении луков! Он отдал за него десять золотых чешуек, дороже меча из харалуга, и ни разу не пожалел о покупке. Склеенный из различных видов древесины, усиленный сухожилиями и костяными накладками-подзорами, лук был великолепен, поверху он был оклеен вываренной берестой, посаженной на рыбий клей, и обмотан дополнительной сухожильной нитью. Тетива была сделана из спинной кожи ррурга, тщательно отшлифована и пропитана жиром и воском. Крепилась тетива на съемные костяные накладки. Убойная сила лука была просто чудовищной!

Может, эльфийские луки и хороши, но для него, Андрей поморщился, — палки с веревками. Красивы, ничего не скажешь, тут эльфы молодцы: что «лесовики», что «ледышки» свои луки делают из тиса и украшают разнообразными растительными орнаментами. Средняя высота эльфийского лука до метра шестидесяти. Несмотря на всю наложенную на лук защитную магию, боится воды. Теряет убойную силу в жару, про холод и говорить нечего. Шелковая тетива хороша в солнечный денек. Носить лук неудобно, не будешь же его постоянно держать в руках. Его лук куда меньше и настолько же убойней. Ни лук, ни тетива влаги не боятся, с жарой и холодом также полный порядок!

Сценаристы, пишущие сценарии к историческим фильмам на Земле, поголовно страдают безграмотностью: вручают луки худосочным героиням, ага, как же, из настоящего лука простая женщина не то что стрелу пустить не сможет — тетиву не натянет. У эльфийских луков прилагается сорокакилограммовое усилие, его составной красавец требовал все шестьдесят. Такие вот пироги с котятами.

Длинный и тяжелый день близился к завершению. Вечером на школьном полигоне никого нет, можно в спокойной обстановке практиковаться в стрельбе из лука и размышлять над складывающейся ситуацией. Мишень выставлена на сто шагов, мальчишка-прислужник ушел из зоны обстрела, Андрей плавным движением выхватил из тула стрелу, наложил на тетиву и, оттянув ее до уха, выстрелил. Дон, басовитое гудение и звонкий щелчок по костяному щитку на левой руке, не будь щитка, посекло бы руку. Стрела вошла в мишень на две ладони выше красного круга и на ладонь левее, учтем. Сделаем поправку на ветер.

Дон. Ректор загнал его в ловушку, завуалированно грозит расправой, но никаких действий не предпринимает, выжидает удобного момента, чтобы взять за горло. Центр мишени украсился оперенной стрелой.

Дон, щелчок по щитку. Взяв за горло, постарается превратить смеска в «своего» человека или придумает что-нибудь другое. Определенно будет использовать в своих интересах. Андрей решил зайти в архив, занести хран, для чего купил шкатулку для хранения мелких артефактов. Шкатулочка с сюрпризом, без знания пароля не открыть, попытка несанкционированного взлома оканчивалась уничтожением содержимого. В архиве он пробыл ровно пять минут: налетели «наказующие» и вытолкали взашей. Распоряжением ректора его на две недели отстранили от работы. Коль отстранен, то и не хрен тут делать, даже мантию не дали забрать из кабинета. «Заберете через две недели! Тут не воруют, ничего с ней не сделается». Сволочи! В кармане мантии остались две пробирки с кровью. Привычка все свое таскать с собой, оказывается, не всегда оправдана. Будем надеяться, что никто прохлопывать мантию не будет, одна отрада, шкатулку для Мидуэля не заметили. Стоит на столе мелкая и невзрачная шкатулочка, ученик на нее прав не заявляет, глаз она не цепляет, ну и пусть стоит. Ректор определенно, слов на ветер не бросает, шпиков вот приставил, спину весь день от чужого взгляда жжет. Третья стрела вошла точнехонько рядом со второй.

Дон. Берг не доверяет. Ясное дело! Не может простой ученик за три месяца пройти две ступени. Андрей все время ждал, когда наставник решит его проверить. Дождался, посему выходит, Ильныргу приглашена специально по его голову, она не простая воительница — шаманка и магичка, опыта не занимать. Специально подвела его к черте, за которой он чуть не сменил облик, скольких усилий стоило загнать самого себя в кокон отчуждения и остановить перевоплощение. Видимо, Риго и Тимур видели его ауру, был секундный момент, когда щиты почти распались, чем еще объяснить возникшее между ним и Риго отчуждение, он не представлял. Тимур отнесся ко всему спокойно, словно ничего не произошло, но Риго… похоже, друга он потерял. Четвертая стрела, мелко вибрируя, впилась в красный круг.

Дон. Щелчок. Кровоточащие шрамы на спине и вопящее во все горло чувство опасности. Откуда ждать удара? Ожидая подвоха в любой момент, он готовился к неприятностям. Древний сборник рунных схем-плетений дал ему многое, чего только стоит плетение «пространственного кармана». Мир, оказывается, состоит из нескольких частей, одной из которых является «изнанка». В «изнанку» можно перемещать вещи, предметы и магические артефакты, предварительно снабдив каждую вещь руной-маячком, нужна вещь: напитал маяк энергией и получил желаемое в любой точке мира и не надо таскать это постоянно с собой, обратным порядком спрятал в «карман». Телепорты строят путем прокола через «изнанку», убирая расстояние. Одним из главных условий хранения в «кармане» или «изнанке» было непревышение веса хранимого в сравнении с весом самого хранителя, в противном случае может утянуть в изнаночное «ничто». С этим пунктом возникла дилемма, вес какой ипостаси принимать в расчет? Не мудрствуя лукаво, Андрей решил исходить из веса человеческой ипостаси. Прошлым вечером в «карман» было спрятано все ценное, первым был «заныкан» сборник плетений. Меч, лук, часть личных вещей и пара кошелей с золотом и драгоценными камнями получили свои маячки. Расколов вторую стрелу, пятая навылет пробила двухдюймовую доску мишени.

Поправим тул, на тетиву ложится новая стрела.

Дон. Еще стрела, дон. Приглашение на бал. Кому понадобилось его приглашать? Версий море. Но только не Гильдейская. Держи карман шире, вспомнят там о безвестном школьном архивариусе. Путем цепочки логических заключений упираемся в господина ректора. Зачем ректору Этрану организовывать его приглашение на бал? Вопрос без ответа. Какой из этого можно сделать вывод? Правильно — жди неприятностей. Одна за другой стрелы вошли в мишень, расколов ее пополам. Прислужник в отпаде. Ну-ну, уважаемый, закройте рот и смените мишень.

Неприятный расклад, тут не покер, блефовать не получится. Что предпринять? Тут как в лабиринте с минотавром — все дороги ведут в котел с супом, ариадна со своей нитью осталась в Греции. Англичане говорят, что из двух зол лучше не выбирать. Они просто не попадали в такие ситуации. Если выбирать учебу, то придется «ложиться» под ректора, или… Или прикрыться Мидуэлем. Старик, похоже, имеет немаленький вес, даже ректор чуть ли не в струнку тянется от одного его произношения. Что из этого следует? А из этого следует, что необходимо наводить мосты с Рау. Мидуэль не обрадуется, если он наколет на клинок кого-нибудь из «ледышек», сам Андрей на клинок попадаться не собирался. Идти на мировую? Каким образом, не он готовит пакость за спиной, это «ледышки» его приговорили, а не он их. С мостами возникает проблемка, значит, надо наводить понтонную переправу где-нибудь еще. Прислужник сменил мишень, поставил трехдюймовую доску? Молодец, Андрей кинул мальчишке мелкую серебряную монетку. Монетка исчезла прямо в воздухе, малец довольно улыбнулся, фокусники на каждом шагу, плюнь в сторону и попадешь в факира.

Андрей отошел на пятьдесят шагов назад, прислужник недоверчиво покрутил головой. Зря, малый, зря, на Руси стреляли на перестрел, а это шагов двести — двести двадцать пять, мера длины была такая — стрелище, по прицельному полету стрелы.

Левую ногу вперед, откинуть крышку тула, Андрей выровнял дыхание и поднял «Дырокол». Расправить грудь и подтянуть живот, стрела легла на тетиву. Дон-н, дон-н, дон-н, дон-н, дон-н, правая рука мелькала как заведенная, от тула на тетиву, пять стрел вытянулись к мишени трассирующей очередью. Фрида, как же с тобой объясниться? Приглашение на бал только отстрочило этот вопрос, девушка не отступится, завтра она потребует ответа. Рассказать правду? Правда в рассказе будет правильной линией поведения, но потребовать с Фриды клятву на крови. Не захочет клясться — не получит ответа, поклянется — не сможет разболтать. Будут или не будут они потом встречаться, бабка надвое сказала, но напряжение в их отношениях правда снимет. Центр мишени оброс стрелами, как еж иглами. Нижняя челюсть служки шлепнулась на грудь, нормально, вороне вполне пойдет под гнездо. С клацаньем зубов челюсть встала на место, мальчишка не согласен приютить птичек, тоже правильно, пернатые могут и нагадить.

Хорош, солнце клонится к горам, скоро начнет смеркаться, в планах еще разговор с Риго и Тимуром, следует объясниться с ребятами. Андрей снял тетиву с лука и сложил свое сокровище в налуч, еще один плюс перед эльфийскими луками, те налучей не имеют. Служка принес извлеченные из мишени стрелы, после осмотра Андрей отправил в тул шесть штук из полутора десятка, с остальных снял наконечники, а древки выкинул. Андрей вытянул в сторону правую руку и выпустил из кулака ремни налуча и тула, мальчишка ахнул, налуч и тул исчезли прямо в воздухе. Отправились в «карман». Челюсть парня повторила привычный маршрут, явив миру прекрасное место для гнездования. Не только ты можешь показывать фокусы! Подмигнув парню и перебросив камзол через плечо, Андрей пошел на выход. Тонкий запах фиалок заставил его остановиться.

По мраморной лестнице, со стороны гостевых домиков, навстречу Андрею поднималась фея. Элиэль, дочь Владыки Ратэля, догадался Андрей. Именно таких эльфиек воспевали поэты, создатель фильма «Властелин Колец» отдал бы дьяволу душу за такой образ. Элиэль была прекрасна, подружки эльфийки и сопровождающие ее фрейлины терялись и блекли на фоне такой красоты. Андрей проводил эльфийку взглядом, память крови молчала, даже она не разбудила жажды убийства. Подождав, пока пройдут свитские и телохранители эльфийской принцессы, он вернулся к лестнице. Удивительно, желание опускать «лесовиков» ниже плинтуса так и не заявило о себе. Пусть живут, как жили, похоже, он пережил память крови, желания мстить нет. Процессия остановилась у края стрельбища, служка побежал расставлять мишени. Хорошо, что эльфы заявились после его тренировки, иначе конфликта было бы не избежать.

Андрей развернулся к свите спиной и сделал шаг вниз, а это что такое? Десять выросших как из-под земли фигур в зеленых эльфийских плащах перекрыли ему дорогу, еще пятеро отрезали путь назад. Фигура в центре десятка сделала шаг вперед.

— Ну, здравствуй, раб. Разве можно так долго от меня бегать? — Шрамы на спине Андрея взорвались болью и лопнули, белая шелковая сорочка окрасилась темной кровью. По команде наложившего его хозяина сработало отсроченное заклинание. — Помнишь меня? — говоривший откинул закрывающий лицо капюшон. Изуродованное шрамами человеческое лицо, но аура, которую теперь мог различать Андрей, указывала на чистокровного лесного эльфа. Измененный, замаскированный под человека эльф, тайное оружие Леса, «штучный товар», теперь все на своих местах. Нир, подручный палача короля Хадда. Интересно, что эльф делал в Римме, занимался разведкой? — А я тебя очень хорошо помню, так сказать, храню твои подарки, — эльф дотронулся пальцем до шрамов на лице и снял с пояса кнут. — И ты мне крупно задолжал, пришло время отдавать долги!

— Ну, разве такое дерьмо забудешь, жалею, что тогда не убил тебя, Нир, — справившись с болью и усилием воли остановив кровь, ответил Андрей. Теперь будет проще, осталось только выжить. Прошлое передало большой и горячий привет, распишитесь в получении. Стало понятно, почему последние дни болели шрамы. Наложивший заклинание всегда чувствует и видит свою работу, Нир был рядом с Андреем и не мог не почувствовать своего «подарка». Хорошее прикрытие с официальной делегацией придумали лесные сволочи, запихав под эту марку полсотни «телохранителей». По «подарку» его и вычислили, то-то зад верещал, чувствовал опасность и приключения на себя милого, да только мозг не принял «заднюю» интуицию в расчет. Нет никаких сомнений, что его будут убивать. — Вон оно как выходит, а я раньше думал, что ты человек.

— Для тебя, пес, Нирэль, но да ладно, что можно взять с грязного раба. В Тантре знают, что король Хадд объявил за твою голову вознаграждение в двести золотых звондов? Ты государственный преступник. Тантра обязана выдать тебя Римме, Школа Магии не имеет права принимать на обучение преступников, но раз допущено такое упущение, я лично прослежу, чтобы твоя голова была доставлена этому человеческому королишке. — Эльф никак не прореагировал на человека и начал раскручивать кнут, остальные обнажили мечи и активировали защитные амулеты. Нирэль предупредил их, что мальчишка — маг. Вокруг лестничной площадки замерцал защитный купол, постарались два эльфа-мага, стоящие со стороны спины. Сука, все продумал, наверняка ждал, пока из Риммы пришлют официальный рескрипт и требование о выдаче преступника, хрен бы он так просто решил напасть на ученика Школы и члена Гильдии. — Ректор уже получил дипломатическое письмо из Риммы и думает, как ему поступить, — подтвердил предположение эльф.

— А мальчик на побегушках Нир побежал исполнять волю своего хозяйчика. Ты был симпатяжкой, король Хадд всегда любил красивых мальчиков, ему тебя очень не хватает, да и ты, гляжу, соскучился, — Андрей напитал руну-маячок меча и ждал удобного момента, чтобы выхватить оружие из «кармана». То-то эльфы удивятся, они видят безоружного грязного человечишку, будет им сурпрыз. Страха не было, странное, не свойственное ему ледяное спокойствие овладело им, он потянулся к астралу и привычно слился с образом золотого дракончика, прочные узы связали его с бесконечным океаном энергии. Тело буквально разрывало от избытка энергии. Драконья ярость взята под жесткий контроль. Три месяца в фехтовальной школе и Школе Магии многое дали Андрею в умении контролировать себя и свою силу. Сегодняшний случай на тренировке детально проанализирован и из него сделаны соответствующие выводы. В памяти всплыли плетения «огненного шторма» и «ледяных стрел» из древнего сборника. «Самое время применить их на практике, заодно проверить, так ли они убойны, как пишут в книге», — подумал Андрей и сформировал каркасы плетений, напитав руны силой. Нира он злил специально, гнев плохой помощник, тем более в поединке. Заставляет отвлекаться и делать ошибки. — Твои друзья в зеленых плащах знают, что Хадд мужеложец, а ты жил в соседних покоях с королишкой?

Мелкая ложь и гнусный намек, но как скривился Нир, шрамы на лице налились кровью, того и гляди лопнут, как лопнули Андреевы на спине, какой бешеный взгляд. Помаши перед ним тряпкой: кинется, как бык.

— Я лично распотрошу тебя! — прошипел «лесовик», яд лжи подействовал.

Как там в вестернах? Стреляй, не хрен базарить! Андрей выкинул вперед левую руку и отпустил на волю «ледяные стрелы», следом, по кругу, ударил «огненным штормом», в правой руке, из «кармана», появился меч.

Плащеносцы успели среагировать, но не всем это помогло, у пары эльфов не выдержали амулеты защиты, артефактник схалтурил, одного нашпиговало ледяными сосульками, второй вспыхнул живым визжащим факелом. Минус два, один сзади, один спереди. Высверк, опасность слева, отбить меч противника и уйти в сторону. «Снежный таран» и «воздушную стену» не желаете? Андрей ударил по стоящим сзади, пока у длинноухих не прошло ошеломление от первого магического удара, нужно развивать успех и срочно менять диспозицию. На лестнице его зажмут, и никакая магия не поможет, эльфы сами маги и бойцы экстракласса, Андрей им не ровня, если не обеспечить себе свободу маневра или ограничить число противников, то порежут его на кожаные шнурки в три секунды. Желание их командира поглумиться над бывшим рабом сыграло только на руку самому рабу, успевшему оправиться от неожиданного появления охотников за его головой. Эльфы не учли или не знали, что он универсал-стихийник, а может, учли, но об одной умной книжке им точно не было ничего известно. Какая хорошая книженция, главное, полезная для выживания в тяжелых условиях! На полках памяти разложено еще с полсотни плетений, вот бы выучить все пять сотен! Время, как всегда его не хватает. Интересно, если его убьют, книга из «кармана» появится или навсегда останется в «изнанке»?

Защитные амулеты стоявшей сзади четверки выдержали «таран», зато «воздушная стена» смогла повалить эльфов на землю, Андрей громадным прыжком оторвался от наседавшего на него Нирэля со товарищи и кинулся вверх по лестнице, минус три, еще один эльф простился с жизнью, лишившись головы. А нечего валяться на земле, трое успели встать и выжили, а если вы спите на ходу, что ж, извините. Выскочив на площадку полигона, Андрей с чувством выругался, от владыческой свиты в его сторону двигалось еще два десятка длинноухих. Причем все эльфы настроены совсем недружелюбно и в пацифисты записываться не собираются. Теперь перевоплотиться и улететь не получится, навалятся всем скопом и собьют на взлете, придется сокращать эльфийское поголовье и тянуть время сколько можно, вытягивая из эльфов силы. Человек не дракон, на него всей толпой они не бросятся. Хотя кто его знает, вон, как лапками перебирают, и не спотыкнется же никто, чтоб им пусто было. Остальные отвлеклись от мишеней и стали выцеливать его драгоценную тушку, но это ни в какие ворота не лезет! Петляя как заяц, он побежал к нагромождениям валунов у восточного края полигона, среди валунов можно хорошо попрыгать, много противников на тебя насесть не сможет, максимум двое, а с двумя противниками можно потягаться. «Вздау», — пропела у левого уха оперенная смерть. «Дзынк», — треснула о камни вторая. «Чпок», — третья стрела навылет пробила левое плечо, хвала богам не задела кость.

Как больно! Ну, суки, кровью умоетесь! Мир треснул, сознание Андрея наполнила всепоглощающая ярость дракона. Андрей стал Керром в человеческом облике. Натужное дыхание сзади, Тарг задери, его догоняют, Керр оглянулся: в десятке шагов позади бежал с клинком в руке молодой эльф. Этого не было в опрокинутой воздушной стеной четверке, похоже, маг жизни, «живчики» могут настраивать свои организмы на запредельные нагрузки, что же ты так несешься? Захотелось двести золотых урвать? Молодой и глупый, теперь будешь еще и мертвый. Керр с наслаждением «угостил» живчика молнией, этого не преподают простым смертным, личное ноу-хау. Эльф пробежал еще несколько шагов, пока меч не прервал забег, без головы даже куры недолго бегают. Никакого сожаления от того, что только что убил молоденького, лет тридцать или сорок, эльфа, Андрей-Керр не испытывал, длинноухий сам выбрал свою судьбу, знал, кого догонял. Вот бы он еще беспокоился о судьбе бескрылых. Эльфы взвыли…

* * *

— …Таким образом, согласно межгосударственному уложению, вы обязаны арестовать и передать ученика первого года обучения Керровитарра Дракона, известного в королевстве Римма под именем А'Рей и являющегося государственным преступником, в руки правосудия для дальнейшей его экстрадиции в королевство Римма, — чиновник из посольского департамента закончил читать и посмотрел на главу Ортенского отдела Службы Королевских дознавателей.

— На все про все вам отводится один день, точнее вечер и ночь, завтра утром бывший ученик Школы должен быть отправлен по этапу. Клетка из нотриума доставлена, надеюсь у вас, господин ректор, не возникнет никаких проблем? — добавил дознаватель. Расположившийся рядом с дознавателем чиновник из Судебного двора Риммы победно улыбнулся. Корд Д'Рамон не любил магов, ни своих, ни тантрских, и возможность подложить свинью Ортенской Школе Магии приводила его в отличное расположение духа.

Ректор Этран еще раз перечитал документы, представленные заграничным чиновником, и официальный ответ Его Королевского Величества Гила II. Никаких шансов. Что же ты натворил, мальчик, чтобы в таком юном возрасте стать государственным преступником? Этран прекрасно понимал, откуда уши растут, но ничего поделать не мог, попытка апеллировать к Свободной Гильдии магов не принесла результатов, дознаватель помахал перед ним бумажкой с подписями и печатями гильдейских боссов. В бумажке черным по белому говорилось, что «в связи с открывшимися обстоятельствами гралл Керровитарр Дракон исключается из членов Свободной Гильдии магов». Ректор запомнил, кто поставил свои подписи, он найдет способ рассчитаться. В то, что мальчишка в чем-то виновен, он не верил, дело шито белыми нитками и меж всех страничек закладками лежат длинные эльфийские уши. Лучшего способа ударить непосредственно по ректору Школы «лесовики» не могли найти, сокрытие преступника грозило вылиться для него в потерю поста, препятствие правосудию, вздумай он его проявить, — заключением под стражу. Но, как бы ни завершилось дело, Школа потеряет огромную долю влияния в Ортене, а чиновники из магистратуры завинтят гайки на школьных свободах и налоговых поблажках, Гильдия им с радостью поможет. Политическая необходимость, к Таргу такие политические необходимости! Они, что там, не понимают, что такие маги рождаются раз в сто лет? Выходит, не понимают, раз за спокойствие на горных перевалах готовятся поступиться престижем Школы. «Ублюдочный Хадд, жирная свинья, мало тебе дворец спалили!» — мысль ректора зацепилась за слово «дворец». Этран догадался, КТО был тем талантливым поджигателем, но догадка не принесла ему успокоения, отдавать мальчишку риммским палачам перехотелось еще сильнее. Оставалась последняя надежда на личное обращение к самому королю, Его Величество должен помочь. Как граф, ректор имел право на личное обращение к государю, и сейчас Этран решил воспользоваться этой возможностью.

— Есть одна маленькая проблема, — сказал Этран, дознаватель вопросительно приподнял брови, он уже считал, что дело в шляпе. — Как дворянин и граф Орлемский я оставляю за собой право на личное обращение к Его Величеству и буду добиваться аудиенции. По требованию Службы Королевских дознавателей Керровитарр Дракон будет арестован и заключен под стражу в изолированном каземате Школы. Передача ученика в ваши руки будет произведена только после моей встречи с Его Величеством.

— Ваше право, — пренебрежительно ответил дознаватель. — Учтите одно, побег арестованного из-под стражи означает не только его виновность, но и вашу отставку!

— Всенепременно учту!

На столе возникла иллюзия Вероны.

— Я просил не беспокоить! — раздраженно сказал Этран, но иллюзия не исчезла.

— К вам Вейро-Князь Рау Мидуэль Великий с сопровождающими лицами, — донесся глубокий грудной голос Вероны.

«Когда старик успел вернуться? Вейро? Князь? Мидуэль Вейро-Князь?!» — стремительным горным потоком пронеслось в голове ректора.

По вытянувшимся лицам остальных можно было сказать, что поток мыслей не оставил в стороне никого. Воистину Богини решили ошеломить всех присутствующих убойной новостью. Ну старик, ну Мидуэль! Сколько лет он сидит в архиве? За это время никто не узнал и не догадался, что простым библиотекарем-архивариусом в школе работает верховный монарх Рау? А что Рау-ученики, они не знали? Удивительная беспечность людей не раз выходила боком! «Наказующие», разведка и Тайная канцелярия, где все были? Как такое можно проморгать? Оправданием может служить только то, что за последнюю тысячу лет о Вейро-Князе упоминалось один раз, аккурат четыреста лет назад, когда армия Рау перекрыла перевалы на Мраморном кряже и не дала вторгнуться в Тантру Гродду Сиятельному Риммскому. Решение о помощи обессиленному гражданской войной государству принял князь Снежных эльфов… Мидуэль. Странностей хоть отбавляй, но неизменным оставалось одно: во всех ключевых или поворотных точках истории остался след старика, в остальное время он выпадал из политической жизни и исчезал в неизвестном направлении, оставляя Правящим Домам всю полноту власти. Ловко, последние четыреста лет он обитал в архивах Школы, успев стать своеобразной легендой и достопримечательностью учебного заведения. Говорят, что бывших князей не бывает, но что послужило причиной того, что Мидуэль решил воспользоваться своим титулом и раскрыть инкогнито? (Не менее интересно было узнать, что послужило причиной добровольного заточения в школьные подвалы, но это другая история…)

Дверь в кабинет распахнулась, присутствующие вскочили с кресел и согнулись в глубоких поклонах. Первыми в кабинет вошли два молодых, вооруженных до зубов Снежных эльфа и установили «походный» княжеский трон. Следом, постукивая резной тростью по полу, вошел Мидуэль. Отстав на два шага от старика, шел Милибэрилем.

Вейро, или НАД-КНЯЗЬ, всех Рау. Над-Князь — не просто титул. Власть древнего эльфа над Княжествами Рау была безграничной, одного слова старика было достаточно для объявления войны любому государству. Мидуэль царственно опустился на походный трон. Остальные остались стоять, в присутствии монарха не сидят. Пусть это чужой монарх, правила одинаковы для всех.

Милибэрилем незаметно подмигнул ректору и указал пальцем на риммского гостя. Они знают! Разведка Рау всегда была на высоте. Не в этом ли причина всего официоза? Гадать смысла не было, сейчас все выяснится.

— Это хорошо, что здесь есть чиновник посольского департамента Тантры и представитель королевства Римма. Все, что будет сказано здесь, требует дословной передачи вашим монархам, — проскрипел Мидуэль. — Я не буду разводить полемику и толочь воду в ступе, скажу кратко: ученик Школы Магии Керровитарр Дракон объявляется Снежным эльфом и попадает под личную защиту Правящих Домов Княжеств Рау и мое покровительство! — старик закашлялся. Бериэм щелкнул пальцами, телохранитель снял с пояса инкрустированную драгоценными камнями фляжку и наполнил из нее хрустальный кубок. Берилэм передал кубок деду.

«Вот оно! Так просто, только что мальчишка получил дипломатический иммунитет от любого преследования. Ни больше ни меньше. Интересно, за какие заслуги? Сказано явно не все, что Рау припасли на конец?» — Ректор Этран был в шоке. Слова Мидуэля вогнали в ступор не только его. У дознавателя вытянулось лицо, задергалась в тике щека. Отрадой была физиономия чинуши из Риммы, Корд Д'Рамон словно лимон проглотил, его победная улыбка поблекла, морда скукожилась, как старая картофелина. Развлечения отменяются, кол тебе в… Посольский стоял и глотал ртом воздух, пытаясь изобразить собой выброшенную на берег рыбу.

Со стороны школьного полигона донеслись грохот и звуки разрывов. Ректор посмотрел на часы: занятия на полигоне давно закончились, кому понадобилось упражняться?

— Любое насильственное действие в отношении Рау Керровитарра Дракона, — отпив из кубка, продолжил Мидуэль, — будет приравнено к…

К чему будет приравнено насильственное действие в отношении новоявленного Снежного эльфа, они не узнали, на полигоне громыхнуло так, что в кабинете задрожали окна. Заставив всех вздрогнуть, резко распахнулась дверь, и в помещение, раскидав охрану у двери, ворвался магистр Валетт:

— «Лесовики» напали на твоего протеже, есть убитые среди эльфов!..

— Бериэм, не дай его убить, это очень важно для всех нас! — сорвавшимся голосом проговорил Мидуэль.

Валетт и Бериэм выбежали из кабинета.

* * *

Фрида, бережно прижимая к груди большую коробку, попыталась открыть дверь в общежитие. Попытка не увенчалась успехом, упрямая дверная ручка никак не хотела поворачиваться. Поставив коробку на землю, она приготовилась дернуть дверь двумя руками, когда последняя от мощного удара изнутри открылась сама. Чуть не сбив вампиршу с ног, на улицу выбежало несколько эльфиек Рау из старшекурсниц. На всех девушках были кольчуги двойного плетения и перевязи с мечами, руки и ноги закрывали поножи и наручи, многочисленные защитные амулеты переливались всеми цветами радуги. На Фриду обрушился каскад чувств: досады и злости на корову, что не дает прохода, ненависти и одновременно жажды боя и желания показать себя. «Дуры!» — глядя на разодетых, словно на войну, эльфиек, подумала Фрида и наклонилась за коробкой. И едва успела отскочить в сторону от новой партии возбужденных Рау, выбегавших из общаги. Коробка с прекрасным платьем из зеленого шелка, купленным специально на бал, оказалась затоптана.

— Совсем охренели? — зашипев, как кошка, едва не плача и одновременно негодуя, платье за пять золотых звондов теперь можно выкинуть на помойку, Фрида кинулась к эльфийкам и натолкнулась на холодный взгляд Мелимы.

— Оно тебе не понадобится, бал отменяется! — в голосе и чувствах эльфийки спокойствие и уверенность в своих словах, Фрида оторопела.

— Да ну?

— К малой портальной площадке! Быстро, быстро! — на миг прервав разговор, донесся из-за угла общежития мужской голос.

— Твоего урода на полигоне сейчас убивают «лесовики», а нам придется подставлять свои задницы ради его спасения! — теперь в чувствах Мелимы проявилась ненависть к смеску и презрение к вампирше, запятнавшей себя такой связью. Мелима развернулась и побежала к порталам.

Что?! Платье забыто, кому оно теперь нужно. Фрида кинулась в свои апартаменты. Белобрысой эльфийке она поверила сразу. Входная дверь в жилище была снесена с петель, откинув крышку окованного металлическими обручами сундука, она выхватила оттуда свою кольчугу, перевязи с мечом и метательными ножами, на поножи и наручи времени не оставалось, шлем тоже остался лежать на дне сундука. Родившаяся в семье потомственных воинов, в четыре года взявшая в руки деревянный тренировочный меч, она не представляла себя без оружия. Вот и в школу привезла целый арсенал.

— Куд-да, девка? — здоровенный викинг заступил Фриде дорогу, но увидев красные зрачки и длинные клыки под поднявшейся верхней губой, отошел в сторону. — Давай к третьему порталу!

У третьего портала скопилось несколько десятков вооруженных человек. Магам-операторам никак не удавалась установить окно выхода на школьный полигон.

— Ты что там, рожаешь? — донеслось от портала.

— Твари, лесные сволочи, блокируют полигон и ставят активные помехи, не могу навести точку выхода!

— Так ломай блокировку и наводи свою точку, баран! — прорычал давешний здоровенный северянин. — Тупая толпа магов! Помогите же ему, олухи! — крикнул он в толпу. — Пока ломают блокировку, слушай меня! Всем немедленно активировать личные амулеты! Первыми идут три десятка стражи с ростовыми щитами, маги ставят впереди строя магические щиты, следом лучники. Луки и стрелы приготовить заранее, при готовности к залпу магам снять верхние щиты. Остальные выходят третьей волной. Кто попрется в первых рядах, придушу этими руками! — Викинг поднял свои лапищи. Такими лопатами, по ошибке названными ладонями, можно было не только человека придушить, сула в бараний рог согнуть. — Вторая группа сейчас идет на штурм со стороны лестницы, смотрите не спалите кого-нибудь по ошибке!

— Приготовиться! — проорал оператор. — Сломали! — тут же взмах рукой и истошное: — Пошли, пошли!

Из открытого зева портала донесся грохот взрывов, повалила пыль. Стражники, сбив щиты и ощетинившись копьями, строем по пять человек стали входить под арку портала, маги и старшекурсники Рау тут же сформировали «рубашку» щитов. Вовремя, несколько шариков огненно-красного цвета тут же попробовали щиты на прочность. Не пробили. Следом за лучниками Фрида шагнула в арку портала.

* * *

Схватив выпавший из руки обезглавленного юнца меч, Андрей рванул к валунам. А клинок хорош: дымчатая сталь, сбалансирован и удобно лежит в руке. Расстояние между ним и преследователями увеличилось до пятидесяти шагов. Никто не хотел повторить печальную участь предыдущего оппонента. Далеко не убежит — отвесные стены плато не дадут, а дорога к речному обрыву перекрыта свитой принцессы.

Чувство опасности взревело сиреной воздушной тревоги, заставив броситься на землю. Над головой пролетел громадный шар пульсара. Ничего себе подарок! Совместное творчество нескольких эльфийских магов, решивших не раскидываться мелочью. Второй магический гостинец ударился в землю близко от него. Взрывной волной Андрея сорвало с облюбованного пятачка земли и с размаху приложило об ближайший громадный валун, добавив сверху острых осколков. Повторилась история с ежиком, забывшим, как дышать. Амнезия была короткой, приближавшиеся осерчавшие на него «лесовики» заставили быстро вспомнить все дыхательные упражнения, да и маги совсем не собирались давать ему тайм-аут. Какое-то непонятное магическое творчество стремительно неслось в его сторону. «Ой, ноги мои, ноги, уносите мою жопу!» — пронеслась в голове паническая мыслишка. На полном автомате руки сотворили жест отрицания, а в голове возникла схема «объемного щита». Между Андреем и эльфами вырос магический щит. Бабахнуло знатно! Говорят, что люди не летают, не верьте! Если придать достаточное ускорение, и чемодан кирпичей полетит. Приданного взрывом щита ускорения хватило, чтобы пролететь десяток метров и приземлиться на чахлый кустарничек за большими валунами, скрывшими Андрея от погони. В противоположную от него сторону парили эльфы, подобравшиеся к нему ближе всего, остальная погоня занималась вспашкой каменистой землицы, кто носом, кто задом. Кустики и не подумали смягчить удар, приземление было жестким, от удара повторно выбило дыхание и помутилось в голове, в самый последний момент Андрей успел сотворить «воздушную подушку», спасшую его от переломов и других увечий. Мечи в «карман». Короткий взгляд в щель между валунами. Не спешат, гады. К погоне подтянулись маги и стали компактной кучкой. Шесть длинноухих магов на него одного, не многовато ли? Сейчас нужен лук, требуется «прополоть сорняки». Выхватив из «кармана» налуч и тул, Андрей надел тетиву и приготовил лук к стрельбе. Никогда он еще так быстро не справлялся с этой задачей! Надевать тетиву требовалось осторожно, внезапно разогнувшийся боевой лук мог и покалечить! Вспомнилась корова из «Особенностей национальной охоты», желание выжить заставляло раскорячиться.

Что там у нас? Осторожный осмотр поля боя из-за края валуна, в это время зажатые в кулаке три стрелы напитывались чистой энергией, перекачиваемой из астрала, не бог весть что и небрендовые артефакты, но за неимением другого приходится обходиться подручными средствами, но даже такие самоделки вряд ли эльфийским магам придутся по нутру. Или как раз по нутру и придутся, тут как посмотреть… «Лесовики» очухались и, прикрываясь защитными полями, полукругом двигались к временному убежищу беглеца, маги держались позади, им спешить некуда, отвесные стены горного плато не дадут убежать дальше, у-у какие злые! И что он им сделал? Еще одному эльфу, похоже, уже все равно, бедолага попал под шрапнель каменных осколков, превративших его в фарш. Минус пять. Стрелы в тул, перестарался, как бы его самого не разнесло, стрелки светятся, как жар-птицево перо. Пора!

Выскочив из-за валуна, Андрей в мановение ока выпустил три стрелы с сюрпризами в сторону магов. Не ожидавшие такого поворота дел и считавшие, что с ним уже покончено, маги прохлопали момент. Первые две стрелы, взорвавшись о купол, лишили их защиты, третья стрела унесла жизнь сразу двух эльфов, разнеся их в клочья. Из шестерки магов осталось четверо. Стрелы получились убойные, источить парой сделанных на скорую руку артефактов комплексный купол защиты… Надо запомнить рецепт: стрела простая с граненым наконечником шильцем — три штуки, адреналин в крови в пропорции, когда в адреналине крови не обнаружено, и погоня за спиной — одна штука. А пока у нас минус семь.

Быстрая смена позиции, и следующей атаке подверглись лучники, это вам за простреленное плечо. Донн, донн, донн, смена позиции, донн, донн, донн. Один наповал, один ранен, остальные попадали на землю. Не ждали? Прицельная стрельба за двести пятьдесят шагов для вас далеко? Вот вам, падлы, и преимущество сложного составного лука! Со стрелой в животе на земле корчится кто-то из свитских, простите покорно, заниматься сортировкой было некогда. Тройка девушек-фрейлин судорожно избавляются от содержимого желудков, какие мы нежные! Да, это страшно, когда рядом с тобой кто-то стоит, и тут его отрывает от земли и бросает навзничь появившаяся в глазу стрела. Чистая случайность, в глаз Андрей не целил, но попробуй, докажи теперь это обладателю лишнего украшения. Минус восемь с половиной, слизняка из свиты в расчет не берем. Стрелков он не сократил, выпущенные из рук луки были подхвачены другими эльфами, зато шороху навел и заставил себя уважать. Над свитой замерцали защитные поля, следом начали расти кружева сложных многосоставных заклинаний, возникающие силовые линии загорались, как лучи зенитных прожекторов, в свите были не только слизняки. Пяток магов из десятка персональных телохранителей дочуни начал строительство какой-то магической конструкции, не по его ли душу? Нет, не по его. Расстановка кружев и плетений как при строительстве портала. Так они портал и строят!

Ходу, эльфы слишком быстро отошли от его сольного выступления, сейчас они выдадут ему концерт по заявкам. Следующие несколько минут можно описать одним коротеньким выражением: трах-бабах! Эльфы долбали по скоплению валунов со всего магического арсенала, которым они могли воспользоваться, к обстрелу активно подключилась не взятая в расчет свита дочки Владыки. Дилетанты, хоть бы по слепку ауры били! Радовало, что настоящие профи заняты порталом, а то было бы совсем кисло. Но и без профи было несладко. «Мама, роди меня обратно!» — крутилось в голове у прижимавшегося к трясущейся земле Андрея, на теле не осталось ни одного живого места, где не порез, там синяк от осколков и камней или ожог от брызг расплавленной файерболами породы. Такое чувство, будто длинноухие решили выровнять край полигона до состояния столешницы. Вскоре земля перестала трястись, но затишье было недолгим. Маг из обиженной им четверки размахнулся и что-то кинул в сторону его укрытия. «Твою ж!» — вырвалось у Андрея, когда из земли полезли ростки лианы-убийцы. Извиваясь, как змея, и отмахиваясь мечом от тянущих к нему свои жадные побеги лиан, он пополз в глубь каменного лабиринта. Северный пушистый зверек с мягкими лапками, появление которого прямо влияет на статистику летальных исходов, взялся за него всерьез. Злобный эльфийский маг умертвил лианы, и отряд загонщиков ступил на очищенный сектор, в глубь каменных завалов полетела новая партия семян.

Ситуация складывалась критическая. Не мытьем, так катаньем эльфы добьются своего. Нужно предпринять что-нибудь неординарное, но что? Игра со смертью всегда заканчивается победой дамы с косой. Удирая от новой партии зеленых ростков, Андрей наткнулся головой на причудливый валун, одновременно напоминавший сталагмит и острие торчащего из земли кинжала. В голове со скрипом закрутились ответственные за мыслительный процесс шестеренки. Выходит, мозги не совсем пылью и каменной крошкой забило. «А что, если плетение „воздушных ножей“ трансформировать для стихии земли? Заменить руну воздуха руной земли и развернуть вектор направления приложения силы и удара ножей. Управляющее плечо и рычаг сформировать на глубине метра полтора от поверхности? Только вложить в плетение придется в десять раз больше, чем в воздушное, земля не воздух, и неизвестно, сработает схема или нет. Пятьдесят на пятьдесят, может сработать, а может нет. Что я теряю, кроме жизни? При любом раскладе ничего?» — родился от созерцания каменного каприза природы план действий. Сплошная импровизация, надолго ли ее хватит?

Сформировав силовую конструкцию трансформированного плетения, Андрей принялся накачивать руну земли энергией. От пропускаемого через себя потока астральных мощностей начала кружиться голова. Парадокс: для перекачки энергии требуется энергия, а берется она из собственного резерва, далеко не безграничного, надо сказать. Группа загонщиков входила в третий очищенный сектор, когда его ладони легли на шершавый камень: «Приступим, помолясь!» Сначала ничего не произошло, Андрей уже решил, что дело не выгорело, как, разорвав поверхность, из земли резко выдвинулись сотни острых, как ножи, и тонких, словно иглы, сталагмитов. Амулеты и поддерживаемая магами защита не была рассчитана на подобные воздействия, силовое поле лопнуло. Группа загонщиков лишилась еще троих своих членов, чьи личные амулеты были разряжены прошлыми художествами строптивой дичи. Знай наших! Читайте книги, господа, и будет вам счастье! Кто не рискует, тот не пьет шампанское! Бальзамом на раны был наколотый бабочкой на иголку маг, разбрасывавший до этого семена лианы-убийцы. Последняя щепотка семян выпала из разжавшейся ладони и под каменными ножами разрасталось зеленое поле. Лианы впились в тела повисших на сталагмитах жертв и закончили начатое Андреем. Минус одиннадцать, раненого стрелка уже откачали и поставили в строй, что ни говори, а маги жизни эльфы отменные.

На противоположной стороне эльфы закончили свою работу, замерцала арка портала, воздух пошел рябью и, разрывая грань реальности, на полигон стали выпрыгивать закованные в металл с головы до ног десятки «лесовиков». Через минуту их было уже больше сотни. Прибыла подмога и отряд эвакуации. Воины тут же выстроились в несколько рядов и прикрылись щитами, лучники заняли позиции сзади и по бокам отряда. Перед строем возникло многослойное защитное поле, где отдельные слои находили друг на друга, повторяя строение пластинчатого доспеха или панциря. Такое поле и десятком светящихся стрелок не пробить, видна работа профессионалов. Принцессу подхватили под белы рученьки и отправили в портал, следом, четко и слаженно, в портал стали отправлять остальных высокородных свитских эльфов. От строя отделились три десятка воинов и споро направились в сторону команды загонщиков, еще пара десятков направились к лестничному маршу. Пушистый северный зверь радостно затявкал, не уйдет добыча!

«Умирать, так с музыкой! Зап…» Запеть братцы не успели, с глухим хлопком открылся второй портал, и на поле повалили, прикрывшись ростовыми щитами, викинги из гарнизона школьной стражи. Перед стражниками мерцал родной брат магического щита «лесного» воинства. Пара файерболов, запущенных магами из команды загонщиков, ударившись о щит, рассыпались красивым бенгальским огнем. Следом за северянами выбежали лучники, за лучниками белоголовой волной повалили Рау, за Рау — десятки «наказующих». И где их взяли столько? Но все равно, «лесовиков» было больше.

Первыми очнулись «лесовики». Короткая команда и лучники выдвинулись во фронт. Взмах руки и в небо взвились десятки стрел со светящимися алыми огнями наконечниками. Две секунды, второй залп. «Огоньки» — боевые артефакты взрывного действия. Немногим позже, с опозданием в три секунды, полетели встречные подарки массового поражения. Стрелы эльфов первыми достигли своей цели, и раздался грохот разрывов, щит выдержал первый залп, после десятка стрел второго залпа защиты не стало. Магический щит «лесовиков» продержался дольше, защита пропала на третьем залпе. В ход пошли личные амулеты. С обеих сторон появились убитые и раненые. Людей и эльфов разрывало в клочья, калечило осколками и камнями. Школьное воинство спасло большое количество магов, пусть и недоучек, сумевших собрать второй щит после понесенных потерь и большое количество амулетов личной защиты, перекрывавших зоны действия амулетов соседей и создавших дополнительные слои. От взрывов стрел схлопнулись оба портала.

Андрей выбрался из нагромождения валунов и присоединился к школярам. Его пушистый зверек пока оставался голодным. Еще не вечер, говорили голодные глаза зверя.

Эльфы сбили строй и, ускоряясь, двинулись на куцый квадрат северян. Перед «лесовиками» так же мерцал восстановленный магический щит. Опрокинув викингов, они врубились в ряды Рау. Началась резня.

В ближнем бою возможность дистанционного применения магии снижалась, да и немногие решались на ее использование из-за опасности убить или поранить своих товарищей, на первое место вышел Его Величество Меч. Казалось невероятным, что несколько викингов продолжали держаться, своим сопротивлением и двуручниками разваливая строй противника. Андрей рванулся в образовавшуюся брешь, увлекая за собой несколько белоголовых старшекурсников. Надо помочь северянам и окончательно развалить строй лесных эльфов, иначе их затопчут, а потом слитным строем задавят остальных. Лучники из леса добивали своих школьных коллег, сказывалось мастерство и наличие богатой практики, одна радость, что закончились взрывные артефакты. Все попытки «наказующих» переломить ход сражения с помощью магии нивелировались активной защитой лесных магов, которые бросили попытки восстановить портал, через который не закончилась эвакуация свиты. Теперь школьные маги вовсю блокировали возможности координатной привязки.

Выхватив из «кармана» второй клинок, в дополнение к эльфийскому, Андрей ускорился. Слияние с астралом пришло моментально. Хана вам, уроды! Бей! Поднырнув под копья, он почти распластался по земле и ткнул мечом под кольчужную юбку не успевшего опустить щит переднего эльфа. Второй «лесовик» получил укол в широкую прорезь шлема. Выплеск энергии, с рук сорвались две молнии, он не боится применять магию в ближнем бою, еще молнии. В образовавшуюся брешь врубились Рау. Мир померк, Андрей рубил и колол, отбивал и отводил удары противников, швырялся заклинаниями и молниями. Следом за ним поднажали викинги и присоединяющиеся к ним Рау и «наказующие». Строй «лесовиков» лопнул. Сражение развалилось на отдельные очаги. С хлопком открылся школьный портал, и оттуда рекой полились закованные в железо хирдманы Хага Морского Тура, со стороны лестничного марша раздалось несколько мощных взрывов.

Непонятными течениями битвы Андрея вынесло к речному обрыву, где он нос к носу столкнулся с Фридой, но радость от встречи была недолгой, со стороны лесных магов прилетел огненный шар и ударился о кольчугу вампирши. Девушку поломанной куклой швырнуло на камни. Из разорванной кольчуги и грудной клетки наружу торчали ребра.

— А-А-А!!! Убью! Фри-и-да-а-а! — взревел Андрей, проваливаясь в безумную ярость. За спиной развернулись крылья…

* * *

Сколько она уже машет мечом, Мелима не могла вспомнить. Может, пять минут, может, час, а может, день. Чувство времени отбило напрочь, оставалось только желание, чтобы все быстрей закончилось, и желание выжить. Выжить любой ценой, выжить ради одного дела. Сколько уже погибло людей и Рау из-за поганого ублюдка, надо выжить и самой убить гада! Да простит ее Фрида. Прадед Бериэм спорол большую глупость, когда объявил общий сбор и направил их умирать ради спасения смеска. Что в нем такого? Сжимая от злости челюсти, она с трудом отбивалась от наседавшего на нее «лесовика» в зеленом плаще, рядом сражалась вампирша. Вампирша оказалась превосходным бойцом и уже не раз спасла Мелиму от неминуемой смерти. Так получилось, что с самого начала сражения они были рядом и бились спина к спине.

Вдруг «лесовик» качнулся вперед, из его груди показался кончик чужого меча, а горлом из эльфа хлынула кровь. Противник вампирши лишился головы, и отнюдь не Фрида снесла ее. Перед ними стоял смесок, сжимая в каждой руке по мечу и сверкая синими глазами с ярко-желтыми вертикальными зрачками. Весь в чужой и своей кровище и ободранных лохмотьях вместо одежды.

— Керр! — обрадовалась Фрида и кинулась к смеску. Откуда прилетел ударивший вампиршу файербол, Мелима не увидела. Лицо смеска перекосилось от горя и ярости.

— А-А-А!!! Убью! Фри-и-да-а-а! — заревел Керр и повернулся к лесным эльфам. Сражение на какой-то момент остановилось, готовый сорваться крик ужаса замер у Мелимы в горле. Смесок быстро менялся, лицо покрылось чешуей и вытянулось вперед, на пальцах появились когти, тут его окутал туман, в следующую секунду из тумана показалось древнее чудовище. Дракон! Настоящий Дракон!

* * *

— Какой он? Расскажи еще, — в который раз попросил Мидуэль.

Мелима послушно стала описывать дракона.

— Большой, с крытый фургон или купеческую кибитку размером, — здесь Мелима преувеличила, дракон был поменьше, у страха, как известно, глаза велики, — в длину шагов двадцать, но это от морды до кончика хвоста. Чешуя очень красивая, в основном золотая, в мелких насечках. По всему телу идет рисунок из синей, зеленой и черной чешуи, как цветная татуировка. Рисунок напоминает растительный орнамент, весь в завитушках и чередовании цветов, в крупных линиях и листиках вкрапления золотых чешуек. Грудь широкая, две черные полосы симметрично выходят на нее с правой и левой стороны, там чешуя очень крупная, ромбическая, и крепкая даже на глаз, далее по обеим сторонам шеи полоски поднимаются к морде и от рогов спускаются к глазам. Глаза синие с желтыми зрачками. Голова клиновидная, с двумя рогами, уходящими назад. На зубы я ему не хотела бы попасть, они у него с палец размером. — Мелима вздохнула и продолжила: — Вдоль позвоночника вся чешуя в крупных и мелких насечках. Когда на спину упал свет солнца, там как мелкие радуги заиграли, красиво.

— А крылья? Какие крылья?

— Цветные, как чешуйчатый рисунок, с несколькими прозрачными вставками, как у стрекозы, они тоже свет преломляют и разбивают на радуги, красиво так. Было красиво, сейчас одни ошметки остались, — вклинился в разговор Вистамэль, баюкавший культяпку левой руки, отрубленную у локтя. Теперь ему месяца три или четыре, не меньше, придется привыкать пользоваться правой, ждать, пока заново отрастет левая рука, потом несколько месяцев разрабатывать восстановленную конечность.

— И знаете, запах… — хотела продолжить Мелима, но была прервана стариком.

— Знаю, мальчик пахнет весной и ландышами. — Мелима машинально кивнула. Мальчик, монстр, рвавший «лесовиков» зубами, но монстр красивый, грациозный и страшный, хотя Мидуэль до этого обмолвился, что он еще не достиг своих максимальных размеров, так, подросток. — Расскажи, пожалуйста, еще раз, как все происходило.

Мелима устало закрыла глаза и в очередной раз погрузилась в свои воспоминания, заново переживая сражение…

* * *

— Фрида! — проревело чудище и наклонилось над телом вампирши. — Нет!

Дракон полоснул себя когтем по запястью левой лапы и, запрокинув голову девушки, попытался влить ей в рот своей темной крови, бесполезно. Проще было напоить деревянную куклу, драконьей кровью вампирше залило все лицо и развороченную файерболом грудь.

Сражение остановилось, все противники очумело уставились на происходящее возле обрыва действо. Только что на глазах сотен свидетелей произошло нечто невероятное! Ожила старинная легенда о драконах-оборотнях. «Лесовики», как всегда, очнулись первыми.

— Бе-ей Дракона-а! — на все поле проорал один из лесных магов, и вся эльфо-человеческая масса противников пришла в движение. Сражение разгорелось с новой силой.

«Лесовики», увидев древнего врага, обезумели. С горящими от ненависти глазами они бросались на противников и прорубались к обрыву. Прорубающиеся к дракону лесные эльфы очень напоминали северных берсерков. Выкаченные, горящие глаза, пена на губах и безумная, все поглощающая ярость. Тысячелетиями в лесу культивировалась ненависть к Драконам, теперь эта ненависть выстрелила боевым безумием.

Несколько мощных файерболов устремилось от группы лесных магов к драконьей туше. Оставив в покое тело девушки, Дракон привстал на задних лапах и распахнул крылья, на фоне заходящего солнца в прозрачных вставках заиграли мелкие радуги, огненные шары не долетели до цели, взорвавшись о невидимую преграду. Взрывной волной на землю бросило несколько десятков сражающихся людей и эльфов. Трубно взревев и сложив крылья, Дракон бросился в самую гущу схватки, из-под когтистых лап вылетали мелкие камушки.

— Убью …! — И несколько непонятных слов на неизвестном языке.

Первый эльф умер от удара мощной когтистой лапы, разорвавшей его и доспехи на неровные части. Второй и третий были, друг за другом, перекушены пополам страшной пастью с двухдюймовыми загнутыми назад острыми зубами. Те, кто решил, что сзади безопасней и можно напасть на Дракона со спины, жестоко просчитались. Парные костяные пластины на хвосте Дракона разошлись в стороны, образовав подобие плоского двухстороннего лезвия, превратив дополнительную конечность в страшное оружие. Удар мощного хвоста с легкостью перерубил нескольких смельчаков, решивших заглянуть под хвост Дракону, они, конечно, пожалели об этом, но было поздно. Через несколько минут большая часть эльфов оттянулась на борьбу с кровожадным чудовищем, викинги, «наказующие» и Рау не рисковали приближаться к мечущемуся среди «лесовиков» монстру.

Улучив момент, один из лесных магов зарядил файерболом прямо в грудь Дракона, следом последовало «ледяное копье» и «каменный таран». Дракона опрокинуло на спину и сорвало несколько грудных пластин, бок окрасился темной кровью, на правом крыле лопнул край перепонки, раздался трубный рев обиженного монстра. Вскочив на ноги, Дракон вытянул вперед гибкую шею. Мощный язык пламени вырвался из раскрытой пасти, больше десятка «лесовиков» превратились в орущие живые факелы, основной удар огненной струи пришелся на неосторожного мага, сгоревшего, как сухое соломенное чучело. Занятый одним магом, Дракон упустил из виду остальных, не преминувших воспользоваться такой хорошей возможностью ударить в спину. Несколько сильных боевых плетений и заклинаний почти одновременно ударили в чудище, в последний момент успевшее набросить на себя магический щит. Первый огненный шар растекся по щиту, второй пробил щит и взорвался среди сложенных крыльев, превратив их в кровоточащие лохмотья, на некоторое время о полетах можно было забыть, третьим ударом Дракона бросило на землю и несколько метров протащило по поверхности, срывая чешую на боку. На земле осталась кровавая полоса.

Добить Дракона эльфы не успели. Через рамку портала, в окружении преподавателей Школы, на полигон вышел ректор Этран. Моментально возникший щит закрыл раненое чудовище от новых «подарков» «лесовиков», дав последнему возможность встать на ноги. Пришедший в себя Керр показал, что его рано списывать со счетов, с ним происходило что-то непонятное. Аура Дракона полыхнула черно-красными цветами ненависти и жажды убийства и тут же засверкала, как маленькое солнце. Через два удара сердца цвет ауры стал прежним, а на месте отряда эльфийских магов плескалось небольшое озерцо кипящей лавы.

В полнейшей тишине, повисшей над полигоном, раздался звон упавшего на землю меча, потом таких звуков стало много, «лесовики» сдавались.

На Дракона было страшно смотреть, от былой красоты не осталось и следа. Весь в своей и чужой крови, оборвыши перепонок волочатся по земле, правый бок наполовину лишился чешуи и сверкает глубокими рваными ранами, из-за сплошной кровяной коросты непонятно цел или нет правый глаз, напротив левый светился синим огнем, из ноздрей капает черная кровь. Спотыкаясь всеми четырьмя лапами, Дракон шел к краю речного обрыва, где на широком валуне сидела Мелима и держала на коленях голову вампирши, перебирая пальцами сбившиеся в колтун черные волосы, викинги и Рау молча расступались и давали ему дорогу.

Вдруг Керр что-то увидел на земле и остановился. Дракона заинтересовал лежащий ничком человек, перевернув левой лапой лицом вверх тело в зеленом эльфийском плаще, Керр радостно оскалился. От такой улыбки Мелиму пробрала холодная дрожь, ничего хорошего лежавшему человеку страшная улыбка не предвещала.

— A-а, Нирэль, жив, сука! Прикинулся мертвяком? Думал, я про тебя забуду? — пророкотал Керр и поднял лапу.

— Не-ет, не н… — Керр ударил, смачный шлепок лапой по голове лежавшего прервал крик, голова раскололась, брызнули мозги. Дракона, как пьяного, повело в сторону, казалось, сейчас грохнется, нет, устоял.

Отвернув взгляд от кровавого зрелища, Мелима увидела школьных магов и преподавателей, развернувшихся цепью и «плетущих» магическую «объемную ловчую сеть», способную удержать десять бешеных слонов. На кого они собрались охотиться, было ясно с первого взгляда.

— Нет! Не надо! — повторила она слова только что убитого пособника «лесовиков». Слова, через сжавшееся горло вырывались с трудом, хрипом и бульканьем.

Поймав взгляд Мелимы, направленный за его спину, Керр повернул голову. Левый глаз полыхнул неистовым огнем и… Дракон бросился с обрыва, сеть опустилась на пустом месте.

— Прости меня, Фр… — донеслось до Мелимы. Звук ударившегося о воду тела поглотил окончание фразы. Дракон нырнул под воду, в следующий раз его голова на краткий миг показалась на середине реки.

— Какой идиот придумал ловить Дракона? — налетел на магов ректор Этран, до этого вязавший с викингами пленных магов «лесовиков» и пропустивший самодеятельность подчиненных. — Где сейчас его искать? Дуболомы!

— Что теперь будет? — спросила ректора молоденькая преподавательница магического големо-строения.

Ректор оглядел залитый кровью полигон с разбросанными на нем телами и останками или кусочками тел убитых лесных эльфов, Рау и людей, потом его взгляд наткнулся и остановился на собиравшихся у горизонта темных тучах. Мелима прислушалась, ей тоже было интересно, что скажет ректор Этран.

— Будет буря, сегодняшний бой — это предвестник бури. Буря под названием ВОЙНА, — ответил ректор и, развернувшись на каблуках, пошел к лестнице.

Мелима погладила волосы Фриды и вздрогнула от раздавшегося щелчка. У вампирши на место встало одно ребро, с противным треском выправилось второе…

* * *

— Двадцать шесть учеников, дед, двадцать шесть молодых Рау!!! Твой Дракон стоил этих жизней? Мы на пороге всеобщей войны! — дослушав рассказ Мелимы, произнес Бериэм, туда-сюда меряя шагами небольшую потайную комнату на минус первом уровне архива. Они спустились сюда три часа назад, чтобы забрать пожитки Мидуэля, и вот застряли. Мидуэль потребовал рассказать ему все, потом еще несколько раз повторить. — Скажи, за что они умерли? Объясни вот праправнучке, чем тебе важен этот оборотень!

— Не маячь! Вон Этран стоит и не носится из угла в угол, а у него поболе людей погибло! — Мидуэль повернулся к ректору и уставился на него слепыми глазами. — Сколько?

— Сорок пять, из них семнадцать старшекурсников. Но Бериэм прав, чем важен этот дракон?

— Он важнее всех наших жизней, вместе взятых! Мальчик — «истинный», настоящий «истинный»! Старый дурак, не поверил сам себе, решил проверить в горах, пень трухлявый. Я все расскажу, все, что знаю и о чем догадываюсь, теперь нет смысла скрывать от вас правду. — Мидуэль опустил голову. — Поклянитесь мне, что бросите все силы на его поиски! Если его первыми найдут «лесовики», они его убьют на свои и на наши головы!

Тут в комнату вошел Вистамэль, выходивший в поисках уборной. Через плечо у него была переброшена ученическая мантия, в правой руке зажата небольшая шкатулка.

— Что у тебя? — повернулся к нему Бериэм. Вистамэль поставил на столик шкатулку и подал ему мантию.

— Шкатулка с сюрпризом, предназначена Мидуэлю, мантия висела там же. Я двери перепутал и вместо уборной попал в кабинет. Видимо, там работал Керровитарр, запах дракона стоит убойный, от ландышей аж голову закружило. Я и полюбопытничал.

Бериэм внимательно посмотрел на мантию и вытащил из кармана две запечатанные пробирки.

— Настой крови дракона, похоже, это предназначалось тебе, — безошибочно определил он содержимое пробирок и протянул их Мидуэлю. — А что со шкатулкой?

— Вот, — ответил Вистамэль и коснулся пальцем пентаграммы в центре крышки шкатулки. — Привязанная иллюзия с активным блоком самоуничтожения.

Над столом возникло изображение Керровитарра в человеческой ипостаси, следом донесся его голос.

— Уважаемый гралл Мидуэль! В связи со складывающимися обстоятельствами я не смогу с вами увидеться. Оставаясь верным своему слову, я оставляю вам эту шкатулку, в которую положил обещанную вещь. Пароль для дезактивации системы самоуничтожения — имя и гнездо моего отца.

Мидуэль произнес имя и назвал гнездо Карегара, крышка шкатулки открылась, на дне лежал пятак древнего храна.

— Что это? — спросил Бериэм, ректор молчал, хотя он тоже сгорал от любопытства.

— Это? — Мидуэль взял хран в руки. — Это доверие, которое я не оправдал, которое мы не оправдали! Оставьте меня. Все рассказы подождут до утра.

— Но…

— Я сказал, оставьте! — грубо перебил внука Мидуэль.

Присутствующие поясно поклонились и покинули комнату. Старик остался один.

Несколько минут Мидуэль сидел в полной неподвижности, словно опять уснул на несколько недель, на его лице не отражалось ни одной эмоции, потом он резко нажал выступ на боковой стороне металлического пятака и приложил хран к виску, его разум и сознание провалились в омут чужих воспоминаний…