Нелита. Свободные земли. Меллорновый стан. Андрей

— Идите за мной, — сказала эльфиечка и побежала к тропе.

Андрей, взвалив на плечо тяжелое тело, потопал следом.

— Быстрее, нави аламай.

— Девочка, не гони, я не ломовая лошадь, — огрызнулся Андрей, эльф был тяжел и все время цеплялся одеждой за кусты.

— Пожалуйста! — взмолилась эльфиечка. — Папа может проснуться не!

— Не проснуться?

— Да, я плохо говорить на «высокий».

«Фу-ты ну-ты!» — подумал Андрей, перехватывая ношу; эльф застонал.

Девочка на секунду остановилась, посмотрела на пыхтящего спасителя и призывно махнула рукой. Делать нечего, назвавшийся груздем двинул дальше. Сразу стало неимоверно жарко. Пот ручьями стекал по спине и заливал лицо, эльф с каждым шагом становился тяжелее, пятки девчушки, на которые приходилось ориентироваться, чтобы не потеряться, сверкали метрах в пяти впереди. Минут через десять Андрей понял: если сейчас он не избавится от ноши, то девочке придется спасать два безвольных тела. Мимо уха прожужжало крупное насекомое.

— На вамите ма! — крикнула эльфиечка. Андрей оторвался от созерцания девичьего подола и поднял голову. Подмога пожаловала, как бы радоваться нужно, но количество смотрящего в глаза железа не внушало радости и оптимизма. Без напряга мозгов можно было сделать два явных вывода. Первый — ему здесь не рады. Второй — убежать не получится. Насекомое, оказавшееся оперенной стрелой, мелко вибрировало, впившись в ствол ближайшего дерева.

Десяток длинноухих аборигенов в светло-зеленых плащах и такой же верхней одежде держали его на прицеле. Трое ушастиков козыряли луками с оттянутыми тетивами и наложенными стрелами, семерик их соплеменников прижал к плечам приклады внушительных арбалетов с короткими толстыми болтами. Очень приятно. Эльфиечка козочкой прыгала перед вооруженными суровыми дядечками, подобно мельнице махала руками и что-то пыталась им втолковать, мужик на горбушке висел кулем, ему окружающая обстановка была далеко до лампочки. Аборигены внимательно слушали сбивчивую речь, но глаз с носильщика не спускали. Неслышно ступая по невысокой траве, к Андрею подошли еще три жителя Леса, в одном из них без особого труда угадывался маг. Повинуясь повелительному жесту, Андрей осторожно положил спасенного эльфа на землю. Маг взмахнул рукой. Тарг! Невидимые путы скрутили добровольного спасителя от пят до головы, не удержавшись на ногах, он плашмя рухнул на землю, разбив в кровь лицо. К упавшему соплеменнику подскочили убравшие луки стрелки и моментально закатали его в широкий отрез материи, на голову, вышибая дух, опустился мешочек с песком. Привет звездочки и темнота.

Сознание включилось как от щелчка выключателем — хлоп, и загорелся свет, к свету прибавилась тупая боль в затылке и легкая тошнота. Придя в себя, Андрей огляделся. Не хоромы, кабинет аскета: пол, потолок, широкая лавка и все. Ах да, обстановку дополнял крепкий старик в легкой полотняной рубахе и выцветших холщовых штанах. Дед оккупировал широкий чурбачок у занавешенного циновкой входа. Сидит, смотрит. Породистый старичок, похож на Мидуэля, какой вывод? Сжать пальцы в кулаки и держать их как можно дальше от зубов седого эльфа. Если он похож на древнего pay не только внешне, то одними кулаками дело не ограничится. Стоит прижать руки плотно к телу и не раскрывать рта, иначе могут потянуть за язык. Такие старички только внешне напоминают божиих одуванчиков, на самом деле они опаснее акул, стоит зазеваться, и тебя взяли в оборот.

Андрей, размяв затекшие члены, сел на лавку лицом к старичку. Эльф молчал, гость также не знал, с чего начать разговор, посему уступил право первого слова хозяину, куда спешить? Судя по отсутствию окон в стенах заведения, он здесь надолго. Пауза затягивалась, «лесовик» хмыкнул, его густые брови исполнили короткий замысловатый танец, на лице Андрея не дрогнул ни один мускул. Выждав еще десяток секунд, эльф заговорил, заметив на лице собеседника полное непонимание, он оборвал спич. Разговора не получалось.

— Может, вы говорите на «высоком»? — перешел на эдду дед.

— Немного, этот язык называется «высоким»?

— На моей памяти, язык драконов всегда так назывался, не знал? — Дед склонил голову набок, его голос и интонация носили тщательно выверенный провокационный характер. Вот попал, старичок оказался похожим на Мидуэля не только внешне. Как поступить? Делать нечего, придется уходить в несознанку и действовать по принципу «Будет день, будет пища».

— Может, знал. — Андрей равнодушно пожал плечами. — Может, нет. Не знаю. У меня в голове сейчас такая каша, что врагам не пожелаешь. Сам себе удивляюсь, что хоть имя помню, — короткий шажок в сторону от прямой атаки на тему «кто ты есть и откуда взялся?», а дедку выставим на закусь аппетитную фигу в виде амнезии. Проглотит?

Проглотил. Старик согласно качнул головой.

— После дугара и не такое бывает.

Стоп, что такое «дугар»? Как бы не переиграть. Эльф уловил немой вопрос собеседника:

— Только не говорите, что ничего не знаете о дугаре и дугарии.

— Нет, — открыл карты попавший впросак Андрей.

Если сказать, что древний эльф удивился…

— Невероятно. Шрамы на вашей груди говорят как раз об обратном. Ваше знакомство с дугаром было очень плотным.

До Андрея дошло, о чем толкует визави.

— Сопливое дерево со щупальцами и зубастыми коконами?

— Можно и так сказать, — усмехнулся эльф. — Емкая формулировка. Вырвавшийся из кокона имеет полное право называть дугар сопливым. Сколько времени вы провели в коконе?

— Не знаю, — игра в несознанку продолжалась.

— Хм, а за что угодили?

Равнодушное пожатие плечами и жест подбородком из стороны в сторону.

— Я не помню своего прошлого.

— Опрометчивое утверждение для шкаса, убившего голыми руками трех опасных тварей. — Фу, какое неприятное слово «шкас», создает мерзкий привкус. — Не считать же вашу дрянную железку оружием. Искусство боя вы не забыли.

— Науку, вколоченную до уровня рефлексов, трудно забыть.

— Вот-вот.

— Не стоит искать черную кошку в темной комнате, особенно если ее там нет. Я знаю, с какой стороны браться за клинок, а вот откуда ко мне пришло это знание — не имею ни малейшего понятия.

— «Общий» вы забыли, но великолепно говорите на «высоком», какая-то избирательная амнезия. — Старик встал с чурбака. — Кого вы хотите одурачить?

— Знаете, может быть, с моей стороны это звучит провокационно, но я действительно не помню ничего из своего прошлого, все воспоминания начинаются с берега лесного озера в двух дневных переходах от поляны, где я убил риксов!

Андрей вспылил, всем существом выражая негодование недоверию. Играл он отменно, Станиславский был бы поражен до глубины души и наградил актера коротким «верю». Если эльфам хочется, пусть идут и проверяют. Панцири черепах послужат доказательством пребывания на забытых богами берегах.

— Я не помню и не знаю «общего», не помню, сколько мне лет и за что угодил в кокон.

— Имя, имя помните?

— Керровитарр.

Эльф закашлялся.

— Глупая и неудачная шутка.

— Я не шучу.

— Верю, только глупец будет шутить с драконьими именами. Не вздумайте кому другому сказать такое, упаси вас Многоликая назваться этим именем при драконах. Разотрут и не заметят. Может, родители дали вам второе имя?

— Андрэ, — окончание «ей» пришло заменить на «э», слишком двусмысленно получалось.

— Сильный, значит. Необычное имя, но все же лучше Керровитарра.

— Нормальное имя. Вопрос можно?

— Пожалуйста.

— Как чувствует себя, э-э…

— Вы вовремя подоспели, Атраэль чувствует себя хорошо. — Старый эльф понял, о ком речь, и пришел на помощь: — Прошу извинить меня за холодную встречу (что же тогда считать теплой?), если бы не Лили, она могла бы стать смертельной. Так сложилось, что чужаки с добрыми намерениями в наши леса не ходят.

— Понимаю.

— С этим вопросом разобрались. Какие у вас будут просьбы? Я у вас в долгу, Атраэль приходится мне сыном, Лилиэль, как вы догадываетесь, — внучкой.

«Тьфу три раза через левое плечо — получать таких старичков в должники. Шулеры еще те, за свой долг накрутят такие проценты, что не рассчитаешься», — подумав про себя, Андрей сказал:

— Позволено ли мне будет остаться в вашей деревне на некоторое время, выучить язык и некоторые обычаи?

— Совет рассмотрит вашу просьбу. Ничего конкретно обещать не могу, то, что вы живы, уже является чудом.

— Когда мне будет позволено узнать о решении совета?

— Утром, — ответил эльф, направляясь к циновке. — Через час вам принесут поесть. Надеюсь, вы не будете делать глупостей? К вопросу удовлетворения мелкой нужды, если вы не помните тив или ни разу в нем не были, нужду справлять будете на белый мох, — отогнув циновку, эльф вышел.

Какие могут быть глупости? Андрей будет паинькой. Куда ему соваться — без знания языка, обычаев, норм поведения и морали. Старик просто не знает, на что почти подписался, осталось перешагнуть невидимую черту «почти».

Ровно через час принесли скудный ужин, Андрей лениво сковырнул пару кусочков, напоминавших мясо, и вернул глиняные тарелки приставленной к его узилищу страже.

После ужина к нему заглянула здоровенная кошка. Короткая шерсть животинки была окрашена в светло-коричневый цвет, на который ложились широкие черные полоски, на ушах усатой гостьи задорно подпрыгивали размашистые кисточки. Длина тела хозяйской любимицы была никак не меньше метра, на глазок ее вес определялся килограмм в десять.

Кошка широко зевнула и величаво подошла к незваному пришельцу, Андрей протянул руку и осторожно погладил красавицу. Ласка была принята со всем достоинством гордого и независимого животного. Вторя местной мурке, он широко зевнул и потянулся всем телом. Усталость брала свое. Хотелось спать. На широкой лавке нашлось место и ему, и хвостатой хозяйке, на чье место его, по-видимому, определили. Андрей блаженно вытянулся во весь рост, кошка запрыгнула ему на грудь, чуть потопталась лапками и улеглась, треща как трактор и выводя булькающие рулады носом. Поглаживая мурлыку, он не знал, что ее доброе расположение к пришельцу решило его дальнейшую судьбу.

Совет, состоящий из самых уважаемых жителей поселения, долго решал, как поступить. Некоторые горячие головы предлагали не заморачиваться и укоротить пришельца на одну голову. Может, он специально подослан врагами, а риксы были не дикие. Магия может многое, в том числе сменить масть и окрас. Другие, памятуя, что тот спас двух сородичей от неминуемой смерти, уничтожив диких риксов, незнамо как пробравшихся к поселку, были за изгнание чужака. Сделал доброе дело — спасибо тебе, а теперь геть отсель и молись Многоликой, что утопал на своих ногах. Старшина, слушая речи сторон, морщился. Эваэль не скрывал своих эмоций. Ему не нравился ни первый, ни второй варианты. Андрэ просил помочь вспомнить язык, не такая большая просьба. Неужели никто не понимает, что на это время воины села получат существенное подкрепление в виде чужака.

В самый разгар спора в зал совета заглянула Лилиэль. Внучка нигде не могла найти Мимив, свою любимицу. Эваэль вышел с Лили под руку на улицу. Через три минуты пропажа была обнаружена в охраняемом тиве.

— Чужак останется в деревне, — заявил Эваэль, вернувшись на совет.

— Приведи хоть один аргумент, — повернулся к нему Вадэль, командир отряда магов.

— Вы все знаете, что Мимив плохого человека к себе не подпустит.

— Как Мимив связана с твоим решением оставить чужака в долине? — влез Вадэль.

— Кошка пришла к нему сама и сейчас лежит клубком в изголовье… У пришельца нет злых намерений, пусть остается.

— Решил довериться чутью зверя?

— Решил, звери не ошибаются.

* * *

— Мимив, подъем! — Андрей осторожно снял с плеча переднюю половину и голову растянувшейся во всю свою немаленькую длину кошки. Хвостатая полосатая любимица хозяйки открыла блеснувшие желтым цветом глаза, широко зевнула и спрыгнула с лежанки. Отойдя от места ночлега на пару метров, она, грациозно изогнувшись, размяла спину и лапы. Сунувшийся было под циновку Баюк, получив когтями по морде, обиженно пискнул и убежал жаловаться Лили. — Мимив, — Андрей погладил драчунью, — ты зачем Баюка обидела?

Кошка презрительно фыркнула и улеглась на пороге. Мол, моя территория, нечего всяким арахноподобным сюда соваться.

— Со мной пойдешь? — Этот вопрос, ставший за месяц ритуальным, как всегда остался без ответа.

Сверкнули желтыми искрами глаза. Кошки гуляют сами по себе, тем более скоро Лили позовет к утренней миске молока, а купание в ледяной воде не стыкуется ни с завтраком, ни с кошачьей натурой. Умываться нужно языком и, не откладывая дело в долгий ящик, Мимив принялась за гигиенические процедуры. А ты иди, куда собрался, не мешай вылизываться.

— А еще некоторые мышей едят, — подхватив отрез плотного полотна, которое он использовал вместо полотенца, и перевязь с мечом, Андрей вышел из «апартаментов».

— М-ре, муар-р, — громко клацнули челюсти.

Мягко опустилась на место плетеная из тонких лиан циновка. Андрей машинально погладил рукой стену живого дома, скрипнули широкие толстые листья, составлявшие ее основу. Казалось, что временное жилище не хочет отпускать от себя постояльца.

Между причудливо переплетающихся корней меллорна показался Атраэль, в поселении встают рано, не приветствуют местные жители лености.

— Легких троп, — поприветствовал он Андрея.

— Прямых дорог, — ответил тот.

— Андрэ, постой. — Эльф поставил у ног небольшой короб, по тому, как натянулись лямки последнего, весил он немало. — Я тут, — смутился он, — тебе браслеты и пояс смастерил.

— Спасибо, Атр! — обрадовался подарку Андрей. — Можно?

— Можно, — теплая улыбка в ответ. — Давай помогу.

Атраэль извлек из короба наплечники, несколько широких ножных и ручных матерчатых браслетов на кожаной подложке с вшитыми в ткань свинцовыми пластинками.

— Подвигай руками, хорошо. Теперь попрыгай. Не трет? — закрепив железо, спросил эльф. — Не торопись, давай примерим пояс.

Так-то лучше. Теперь можно тренироваться в привычной обстановке. Браслеты и пояс — это то, чего ему не хватало последнее время. Занимаясь у полуорка, он все время надевал на руки и ноги дополнительный груз, и без него, идя заниматься на берег озера, ощущал себя ящерицей без хвоста. Сила привычки, однако.

«Берг, светлого тебе посмертия, учитель».

— Что-то случилось? — заметив набежавшее на лицо Андрея облачко дум, спросил Атраэль.

— Нет, все в порядке. Спасибо еще раз. Побегу я, «листья», поди, давно собрались.

— Я короб в твой тив поставлю, — крикнул эльф в сторону удаляющейся спины.

— Хорошо.

Андрей бежал легким упругим шагом в сторону широкого лесного озера, в которое впадала памятная по схватке с риксами речка. Вот тропка, стелющаяся в сторону горы, он увеличил темп. Сейчас будет порубежный завал и развилка, у которой его, несущего на горбу отравленного иглами риксов эльфа, встретили деревенские патрульные. Стражи спешили на помощь попавшему в беду сородичу, активировавшему аварийный магический маяк. Нельзя сказать, что встреча сторон была дружественной, если бы не Лили, быть бы ему нашпигованным стрелами или лишенным буйной и тупой головушки. Неизвестно, стали бы воинственные ушастики потом разбираться: кто, куда, зачем? Мертвецы обычно стойко хранят свои тайны. Вполне возможно, что для получения ответов от деревянного «дикобраза» пригласили бы ближайшего некроманта. Правильная в принципе позиция. Ничейные (про кошколюдок-миур все почему-то предпочитают не вспоминать), не принадлежащие ни одному государству земли заставляют относиться к незваным гостям с известной долей настороженности.

Межграничье, фронтир, громадная территория на склонах великой горы Лидар, место, куда отправляются веселить задницу разные искатели приключений и другие, больные на всю голову, индивиды.

Зачастую прогулки весельчаков заканчивались в желудках хищных, постоянно голодных тварей. Частенько их жизни обрывались другими приключенцами или местными жителями, которые почему-то отрицательно относились к разного рода «гостям». Чью-то голову сносили мечи миур, априори считавших эти земли своими, но терпевших редкие поселения эльфов и людей. Поселенцы так же считали, что близлежащие леса и поля вокруг поселков принадлежат им, но держали личное мнение при себе, зачем понапрасну злить воинственных соседей? Драконы Поднебесной империи и княжества Орой предпочитали оставить все как есть, потому что вторым был выгоден буфер с северным соседом, а первые когда-то больно получили по носу от магов Великой Матери, правительницы хвостатого народа. С тех пор правительницы миур всегда держали нос по ветру, улавливая малейшие политические колебания. Империя от столетия к столетию становилась сильнее, а ее повелитель никогда не страдал короткой памятью. Кто знает, когда он решит наказать обидчиков? Понимая, что когда-нибудь вольное житье может закончиться, миуры не трогали меллорновые рощи эльфов и приграничные деревни людей, создававших своеобразную подушку между ними и грозными соседями и бывшими, по сути дела, первым рубежом обороны от наземных нападений. Старшие лесных эльфов, прекрасно сознавая сложившееся положение и свой статус-кво, исполняли роль пограничной стражи, встречая стрелами и мечами незваных гостей. Такое поведение хозяев меллорновых чащоб было оправдано самой жизнью. Так повелось, что с добрыми намерениями последнюю тройку тысяч лет в ничейные земли приходили только жрецы Многоликой, остальные надеялись на богатый хабар.

Интересная картинка вырисовывается, деревенский старшина Эваэль, рассказывая спасителю сына и внучки об окружающих реалиях, заставил того сильно задуматься. Не все радужно, выходит, на родине драконов. Ежедневные вечерние беседы старшины и «доброго гостя» стали отрадой для обеих сторон. Эваэль, на первый взгляд производивший впечатление деревенского «валенка», был чрезвычайно умной и эрудированной личностью, сквозь напускную простоту которой часто проступали аристократичные черты и прекрасное образование, полученное в далеком прошлом. Дед и внучка обучали Андрея «общему» — общепринятому языку общения на Нелите. Старшина мог бы обмануть своим видом пришельца, если бы не их первая встреча, на которой эльф показал истинное лицо.

У старика было множество вопросов к шкасу, спасшему его сына, он не верил, что сбежавший из дугария человек страдает избирательной потерей памяти. Как можно было забыть все, но сохранить знания «высокого» — языка драконов, известного Андрею как малая эдда? К тому же «высокий» у него старой, архаичной формы, на котором говорят в высших кругах общества драконов. Или имя? Странное имя для человека, на лигу отдает драконом. Не менее интересно было бы узнать о матери шкаса, научившей его распознаванию целебных трав, кто она, из какого роду-племени? Тишина в ответ, пожимание плечами и непонимающие глаза. Смешно, будто Эваэль не увидел в его заплетенной височной косице намек на снежных эльфов? Только снежные pay плетут косы двойным колоском. Или боевые навыки? Простые люди не могут так двигаться, у них рвутся мышцы, а суставы не дают подобной гибкости. Был бы шкас магом, то его умения объяснялись бы магической природой, но деревенские кудесники проверили синеглазого и ничего в нем не нашли, но и тут есть вопросы. Человек постоянно закрыт коконом щитов разума, которые поддерживает бессознательно и, что совершенно невозможно для не мага, впитывает в себя ману, куда она только девается и на что тратится? Много вопросов — и почти нет ответов. Дугар никоим образом не повлиял на рассудок Керра-Андрэ, тот лишь искусно прячется за возможность скрыть свое прошлое. Можно сказать, что он стал для Эваэля крепким орешком, который так и хочется расколоть.

Сам же эльф был для драконьего оборотня сундуком, кладезем информации о новом мире. Обучаясь «общему», он терроризировал наставника каверзными вопросами о мироустройстве, обычаях, соседях и о политике. Старик частенько сокрушался, что порядка в мире стало меньше. Как-то раз он обмолвился, что некогда единое государство развалилось на грызущиеся между собой отдельные территории, превратив свободных эльфов в заложников ситуации и алчности правителя империи. Андрей зацепился за оговорку старшины и постепенно вытянул из него подробности.

А подробности были куда как интересными и наводили на мысли о странных параллелях в истории двух миров. Если верить старику, то три тысячи лет назад не было ни княжества Орой, ни земель миур, ни Поднебесной империи, ни десятка других государств, а существовала одна большая страна. Развал начался с таинственной смерти правителя. Все бы ничего: живые существа все смертны, и смерти старого дракона не придали большого значения, но исчез наследник, и тогда на трон взошел брат почившего. Тут из небытия появились Истинные и драконы, пришедшие с Иланты. Что произошло на небесной соседке, Эваэлю неизвестно, но пришельцы ополчились на нового императора. В стране произошел раскол. Часть Владык неба поддержали пришельцев. Началась затяжная гражданская война, итогом которой стала смерть всех Истинных Иланты и развал страны. В начавшейся бойне миуры не принимали участия, Великая Мать не поддержала ни одну из сторон, заявив, что только законный наследник может быть повелителем над кошколюдками. Надевший на себя пурпур самозванец таковым не является. После победы над коалицией новый император вторгся в пределы земель вокруг горы Лидар и потерял половину армии, уничтоженную магами миур, погибло множество драконов, даже Истинные императора не смогли ничего противопоставить боевым магам горного племени. Разгромленная армия убралась восвояси, но придет время, когда она вернется. Владыка северных земель собирает осколки, бывшие некогда одной страной, под свою руку. Где лестью и посулами, а где силой оружия. Пока самостоятельность сохраняет тройка князей, воевавших на стороне пришельцев, и миуры, и другие попали под стальную пяту Поднебесной империи, существенно прирастившей границы завоеваниями на востоке и севере. Есть над чем задуматься: случайно не с Нелиты ли произрастает корень зла, столкнувший лбами драконов и лесных эльфов Иланты три тысячи лет назад? С чего бы Истинным бросаться в бой против императора?

Андрей остановился, до озера осталась половина лиги. Тропа прижалась к речке. С левой стороны от тропы раздвигала лесных великанов широкая, поросшая густой зеленой травкой поляна. Именно на ней он встретил Атра и Лили. Сколько он живет у лесного народа? Месяц, а такое чувство, будто всю жизнь. Будь его воля, он бы тут и остался, но интуиция подсказывала, что период относительного спокойствия заканчивается. Андрей присел на выворотень, через который он перепрыгивал четыре седмицы назад или шесть пятин, если считать поместному, в памяти всплыли не столь далекие события.

* * *

Андрей ковырнул носком сапога землю, встал с выворотня и прошелся по поляне. Убитых им риксов давно обглодали местные падальщики, а муравьи зачистили останки скелетов до зеркального блеска. Пройдет немного времени, и эти молчаливые напоминания смертельной стычки уйдут в землю и покроются травой. Время. Андрей посмотрел в небо: как там родные? Темный диск Иланты кутался в кучевые облака. Давно ушло в прошлое стремление попасть на Землю. Сейчас он чаще думал о Ягирре и Карегаре. Как они? Непонятные томления и сны подсказывали ему, что не все так просто нынче в отношениях родителей. В мыслях и думах о доме исчезли слова «приемные» и «названые». Какие к Таргу названые, из того, что он узнал и понял здесь, самые настоящие. По-другому у драконов не бывает. В том-то и дело, что у драконов, почему тогда мать все время скрывала свою сущность, какие тайны она боялась поведать миру? А какие тайны скрывает он сам? Месяц «играть дурачка» дорогого стоит. Только результаты от игры получаются обратными от запланированных. Кудесники несколько раз порывались осмотреть татуировку подробно, пришлось крутиться ужом и придумывать причины и оправдания для отказов. Маги кивали головами, но, судя по их глазам, они не оставят своих домогательств.

Эваэль, похоже, догадывается о второй сущности гостя, иначе зачем он дал ему вываренный корень болотника для умывания? Болотник используют рейнджеры, чтобы убрать запах, а какой запах у него? То-то и оно, последнюю седмицу стал ощущаться запах ландыша и начала возвращаться магия. Последнюю прятать оказалось тяжелее всего. Щиты воли и разума не давали гарантии стопроцентного сохранения секрета, но приходилось надеяться, что деревенские кудесники не обратят на него пристального внимания, а Лили не проболтается о случае у водопада. Неожиданно тогда получилось…

Лили сманила его в поход к водопаду, в доме начали закукливаться люмы, и Атраэль отправил дочку наловить новых. Эльфы предпочитали использовать живые светильники, магическое освещение как-то у них не прижилось. Ушастики ловили на берегах водоемов больших люминесцирующих гусениц и помещали их в плетеные из тонкой лозы сферы, которые подвешивали к потолкам и стенам помещений. Гусениц кормили свежесорванной травой и листьями, получая от них неожиданно яркий и ровный свет. Одна беда, служили живые светильники не больше трех-четырех недель, после чего начинали плести коконы и превращались в куколки, из которых через месяц вылуплялись громадные бабочки радужной окраски.

Лили вручила Андрею большую корзину с плотной крышкой, свистнула Баюка и повела всю честную компанию навстречу приключениям. По пути к ловцам присоединилась Мимив, сделавшая вид, что ей по дороге с людьми. Баюк тут же спрятался за спину хозяйки и принялся жалобно поскрипывать хелицерами. Мимив фыркнула на паукообразного путешественника и, задрав хвост, побежала вперед.

Андрей погладил вечно обижаемое кошкой создание, в сотый раз поразившись мягкости покрывавшей паукообразное существо шерсти. Шерсть псевдопаука приятно струилась между пальцами и потрескивала от электрических разрядов. Баюк вытянул лапки и, раскачиваясь из стороны в сторону, заскрипел от удовольствия. Кто бы мог подумать…

Когда Эваэль заявился в каморку Андрея и объявил о том, что совет разрешил последнему остаться в деревне, тот почувствовал, как с души свалился тяжелый камень переживаний. Из-за спины старого эльфа выскочила Лили, схватила спасителя за руку и потянула его на улицу, если таковой можно назвать широкую площадку между плотных переплетений корней меллорнов, под которыми прятались жилища эльфов. Не успела девочка перешагнуть порог временного пристанища гостя лесного племени, как возле нее нарисовался громадный, высотой до колена малышки, паучара яркой желто-красно-коричневой окраски. Лили небрежно отмахнулась от шестиногого создания. Паук поджал лапки, плюхнулся на землю и жалобно запищал.

— Баюк! — грозно свела брови девочка, арахнид безвольно раскинул лапки в сторону. — Баюк, на таро уррат!

С крыши узилища спрыгнула ночная хвостатая посетительница, паук тут же перестал изображать из себя обиженного студня, вскочил на лапки и моментально взобрался на ближайшее дерево.

Оказывается, лесные жители специально разводили арахноподобных созданий, называемых наксами, получая от них тончайшую шелковую ткань. Самки наксов плели каждую ночь своеобразные тонкие гнезда или коконы-сумки, которые прикрепляли к веткам деревьев. Утром смотрители изгоняли паучих из мягких гнезд и складывали срезанные коконы в корзины. Вторым этапом было замачивание паутинного материала в специальных котлах, раскатка и прессовка между валками. На выходе получалась тонкая бесцветная ткань. Ткань сушили и подвергали варке с красящими веществами. Итоговый продукт шел как на внутреннее потребление, так и на продажу, разлетаясь быстрее горячих пирожков в базарный день. Самцы наксов были меньше самок и куда как сообразительнее. Обычно их держали вместо собак, охраняющих дом и двор, но в хозяйстве старшины роль злобной собаки исполняла Мимив, от избалованного Лилиэль Баюка толку было мало.

Путешествие до водопада прошло в спокойной и, можно сказать, дружественной обстановке, не считать же за драку выволочку, которую устроила Баюку Мимив за то, что тот вспугнул из-под носа кошки крупного грызуна, чем-то напоминавшего короткоухого кролика. Андрей ловил светильники, а Лили кидала камешки в широкую заводь, показанные Андреем «блинчики» впечатлили девчушку. Эльфиечка подошла к воде и ковыряла палкой окатыши, выбирая плоские голыши. Мимив исчезла в неизвестном направлении, Баюк грелся на солнышке. Всплывшая у самого берега сине-зеленая крокодилья морда явилась для всех полной неожиданностью. Широко распахнулась громадная пасть, усеянная частоколом острых зубов. Речной монстр бросился на Лили, пронзительный визг разнесся над рекой.

Андрей не успевал к застывшей в ужасе девочке. Время остановилось. Зависла в воздухе корзина с гусеницами, застыл на месте Баюк, перестал шуметь водопад. С вытянутой в сторону родственника крокодилов руки сорвалась ветвистая молния. Монстра подбросило на месте, на поверхности заводи всплыли кверху брюхом несколько десятков рыб. Следом за молнией, перерубив его пополам, по зубастику ударила «секира». Дергающие лапками половинки подхватило течением, вода окрасилась красным.

Потом были море слез и клятвенные заверения молчать о случившемся. Андрей долго сидел в сэттаж, проверяя внутренние хранилища маны и энергетические каналы. Убийство кворка явилось неожиданностью не только для Лилиэль. Спаситель был ошарашен не меньше жертвы и спасенной эльфийки. У него начало получаться копить ману, особым количеством энергии похвастать было нельзя, но сам результат… Сейчас он был на том же этапе, когда сидел в зверинце короля Риммы. Неудивительно, что эльфийские маги ничего не видят, для его гигантских хранилищ использованная мана была каплей в море, конденсатом на стенках железнодорожной цистерны. Лишь бы Лили лишнего не сболтнула, а так лиха беда начало. Придет время, он вернет связь с астралом.

С магией вернулись чувства энергетических связей мира. Последние дни он не находил себе места, какая-то струна в душе звенела напряженным гулом. Время… оно утекает словно вода между пальцев, интуиция и предчувствия говорили, что дни, отведенные для спокойной жизни, истекают. Последнюю седмицу из других деревень приходили гонцы и приносили с собой мрачные новости. На имперских рубежах активизировались орки. Было уже несколько крупных налетов в глубь ничейных земель. Драконов с серомордыми не было, но без одобрения имперских асталов они бы ни за что не сунулись за очерченную тысячелетиями границу. Император прощупывал обстановку.

Обеспокоенные эльфы поставили под копье всех способных держать в руках оружие. Исключения не делалось ни для кого. Мужчины и женщины тренировались в обращении со смертельными игрушками все свободное от работы время. Посланный в горы обоз привез десяток тяжелых ганнеров, миуры решили не экономить на магических девайсах для союзников. Специальные бригады лесорубов отправились организовывать дополнительные засеки.

— Как у тебя с искусством убивать себе подобных? — Два дня назад Эваэль вызвал Андрея на откровенный разговор. Эльф был чернее грозовой тучи и решил говорить без экивоков.

— Как посмотреть.

— Со всех сторон, — оборвал его старшина. — Я не прошу тебя сражаться за деревню, но тренировать молодежь тебе вполне по силам. И не стоит делать постное лицо. Я был когда-то рейнджером, потому могу отличить дикого рикса от домашнего щенка. Ты на щенка никак не тянешь.

— Значит, я тяну на рикса?

— Нет, и на рикса не тянешь. — Андрей приподнял правую бровь. — Скорее на убийцу риксов. Андрэ, я бы не стал просить тебя без крайней необходимости, но…

— Я согласен, тем более мне самому необходимо подтянуть форму.

Старик хмыкнул:

— Спасибо.

— За такое не благодарят.

— Благодарят, ты мог отказаться и спокойно уйти, но решил остаться и помочь.

— Кого мне придется тренировать? Хочу сказать, что с новичками связываться не буду.

— Кандидаты в «листья», их возьмешь? Сейчас у озера собираются воины и новички из трех соседних поселений.

— Возьму, только как они отнесутся к тому, что их наставником будет какой-то шкас?

Старшина задумался.

— Я поговорю с ними, и ты, хм, можешь не стесняться в средствах убеждения. И еще, зайди к Атраэлю, он подберет тебе настоящий клинок, а этот навоз, который у тебя, отдай в переплавку.

Андрей, помятуя наказ Эваэля, не стеснялся. «Листья» собирались на берегу большого озера, широкие песчаные пляжи были идеальной площадкой для массовых тренировок. Молодые эльфы встретили синеглазого тренера неодобрительным гулом. Шкас не внушал доверия. Из двух десятков подопечных только два деревенских знакомца никак не показали своего недовольства. Ушастики уже сталкивались с недоделком и получили от него на орехи…

Андрей, копируя своего учителя-мечника Берга, заставил всех проделать целую кучу гимнастических упражнений, проверил растяжку и координацию движений. Когда длинноухая молодежь начала рычать от недовольства и жестко высказываться в негативном ключе о методах недобитого в дугарии ублюдка, он взял в руки толстую палку и вызвал в круг троих добровольцев. Вокруг ристалищного круга собралась толпа, рейнджеры оставили занятия и пришли глянуть на поединок. Молодые олухи, поигрывая мечами, грамотно разошлись в стороны, беря шкаса в клещи. Тот стоял в центре круга, презрительно улыбался и постукивал себя деревяшкой по бедру. В следующий момент он носком сапога швырнул горсть песка в лицо первого противника, резко сместился в сторону, мягко отвел от себя меч второго ученика и больно ткнул его торцом палки в живот. Эльф согнулся пополам и упал на песок. Быстрый, одним текучим движением переход в нижнюю стойку, и второй ученик полетел на землю от сильного удара под колени. Будь в руках Андрея меч, кандидат в рейнджеры остался бы без ног. Эльф, получивший песком в глаза, свалился рядом со своими напарниками от удара в лоб. Опытные рубаки оценили мастерство человека и одобрительно улыбались. Андрей радовался в душе, весь спектакль он затеял как раз для опытных рейнджеров. Молодежь всегда тянется за старшими товарищами, и от того, как те поведут себя с наставником-шкасом, зависело очень многое. Воины высказали одобрение методам нового «тренера». Недовольный гул в рядах молодых кандидатов сошел на нет. Дураков среди них не было, желающих получить палкой в лоб больше не нашлось. С этого момента все выкрутасы наставника эльфы воспринимали со спокойствием слонов. Что развито у длинноухого племени — так это уважение к старшим, Андрей сумел показать себя таковым, и все вопросы отпали сами собой. Два дня он гонял молодежь и в хвост и в гриву, сегодня его попросили поработать со «старичками».

Хватит предаваться воспоминаниям, время поджимает, нехорошо заставлять себя ждать. Андрей нырнул в речушку и тщательно натерся болотником. Через пару минут он мчался к таежному водоему.

Пляж встретил его оживленным гомоном и новыми лицами. Так-так, а это что за дамочки пожаловали?

* * *

Дамы были не одни. Какой же дурак отпустит таких красоток в дикий лес, полный опасностей, без надлежащего сопровождения? Правильно, никакой.

Андрей встал за развесистыми кустами краснозевки, цветущие соцветия которой прекрасно скрывали его, и теперь, не замеченный остальными, он мог спокойно оценить обстановку.

Судя по тому, как прогибались перед прибывшими суровые воины лесного племени, те были птицами высокого полета. Идущая впереди делегации высокая золотоволосая эльфийка остановилась возле десятника Эрмиэля и о чем-то его спросила. Воин низко поклонился и разразился целой речью, периодически указывая рукой на расположившихся в сторонке кандидатов в «листья». Собравшиеся позади златовласки дамы и кавалеры внимали речам жителя Леса.

«Удачно встали», — подумал Андрей, пересчитав визитеров. Эльфов девять душ, из них пять дам, считая с золотоволосой главой делегации, и семь человек. Среди людей было всего три дамы. Кроме одной невысокой стройной эльфийки с волосами цвета расплавленной меди и ладной резной фигуркой, все остальные гости были высокого роста, бросалась в глаза их аристократичность и мелькающие во взглядах искры превосходства над местным воинством. Все, что мужчины, что женщины, щеголяли в кожаных брюках и высоких сапогах со шнуровкой, слабая половина отличалась от кавалеров салатовыми блузами и такими же плащами. Представители сильного пола носили на плечах короткие кольчужки с начищенными до блеска зерцалами и перевязи с мечами, у пары пришельцев через грудь тянулись широкие ремни с ножнами для метательных ножей. Серьезная компания. Главная эльфийка, выслушав Эрмиэля, кивнула и развернулась к свите. Среди гостей разгорелся оживленный разговор. Жаль, с наблюдательного пункта ничего не слышно, так от любопытства сгореть можно.

Андрей перешел на истинное зрение, в глазах запестрело от многочисленных артефактов и амулетов, искусно скрытых одеждами гостей. Опа, прикольный финт ушами, у кого-то паранойя, осталось выяснить у кого? Себя он к параноикам не относил, ну, не то что бы совсем не относил, оправдывая скрытность необходимой предосторожностью, но чужаки… Показавшаяся вначале интересной, компания нравилась ему все меньше и меньше. А кому понравятся маги, закрывающиеся щитами воли и разума? Сплошные темные коконы вместо аур, видать, им есть что скрывать, и таких «темнологов», для ровного счета, половина. Он провел в лесном поселке месяц и за все время не видел ни одной закрытой ауры, не беря себя в расчет. День сюрпризов какой-то, интуиция, предвещая неприятности, завыла бешеной кошкой с придавленным хвостом. Как бы узнать, водятся ли на этой планете пушистые северные лисички? Уж больно момент для визита песца подходящий.

С чего бы Эрмиэлю кивать на молодежь? К бабке не ходи, рейнджер поминал одного чрезмерно прыткого шкаса. Да-да, знаменитость местного разлива, где еще можно найти недоделка, обращающегося с режуще-колющими железками, как не всякий опытный воин может? Андрей тяжко вздохнул: а жизнь была так прекрасна! Одна античная земная богиня решила продемонстрировать свои обнаженные ягодицы, как бы ей намекнуть, что он не забыл сего чудного вида.

— Андрэ, — со стороны деревни на пляж выскочил Питэль, молодой кандидат в «листья» от приютившего Андрея поселения, — тебя уже обыскались, я в деревню сбегал, а ты тут стоишь!

«Чтоб тебе провалиться!» — подумал Андрей, выходя из-за кустов краснозевки.

— Питэль, язык твой — враг твой!

— Как это? — удивился эльф.

— Так, к слову, видимо, молчать родители тебя не учили.

Пришельцы и Эрмиэль услыхали возгласы несдержанного эльфа. Оживленный разговор прекратился как по мановению волшебной палочки. Питэль развел руки в стороны:

— Ну и ладно! Я люблю поболтать! — Сарказма в словах собеседника он не уловил. Тридцать лет, а ума как у курицы.

— Значит, ты идиот! — прошептал Андрей.

Налетел легкий ветерок, его невидимые струи растрепали отросшие ниже плеч волосы шкаса и принесли с собой запах цветочного луга. Стоп, замерев на половине шага, он покрутил носом. Запах послужил детонатором для мысленного взрыва в коробке, именуемой черепком. Эльфы и люди, приехавшие на пляж в столь ранний час, приобрели другие черты. Они не пользовались соком болотника… Запах — цветы и мускус, водная взвесь облаков, грозовая свежесть озона. Так пахнут драконы. Небом. Сколько их — вся свита или только отдельные представители, закрывшиеся щитами?

— Это он? По вашим описаниям, уважаемый Эрмиэль, перед нами должен был предстать боевой голем в полторы больших сажени высотой, — грудным голосом произнесла главная эльфийка.

Андрей тряхнул головой, отгоняя одурь непрошеных мыслей. Пока он столбом стоял посреди широкой полоски песка, магометы с длинными ушами решили сами подойти к горе.

— Мал золотник да дорог!

«Извини, Питэль, придется тебе потесниться. В компании идиотов прибыло».

В зеленых глазах эльфийки вспыхнула искра интереса, от сопровождающих ее кавалеров повеяло угрозой.

— Твой язык, шкас, когда-нибудь загонит тебя на плаху.

— Обычно он помогает от нее отвертеться, — парировал Андрей. Он не мог понять своего состояния. Близость эльфов, да каких там эльфов — драконов, срывала тормоза и заставляла забыть об осторожности. Очередная его эскапада была встречена не столь благожелательно. Что-то в его поведении не понравилось высокородной.

— Госпожа, позвольте преподать недоделку пару уроков уважения? — подал голос один из свитских. Следовало ожидать, защитники интересов златовласки не дремлют и свято блюдут границы дозволенного, преступать которые не позволено никому, кроме особ приближенных, а синеглазая нелюдь к таким счастливцам не относится. — Я научу его кланяться. — Точно, недоделок не поклонился! Вольная жизнь с лесными эльфами, не заморачивающимися играми в высокородных и не гнущих друг перед другом спины, отучила Андрея от обращения с особами «высокого полета».

— Пупок не надорви, — огрызнулся непочтительный шкас. Ох, права златовласка, плаха и топор палача заливаются по его голове горючими слезами. Самозваный учитель манерам рыкнул, отодвинул рукой стоявшую впереди него невысокую, запримеченную некультурным варваром эльфийку и резко прыгнул вперед.

Двигался «учитель» быстро, он буквально размазался в воздухе в серую ленту. Отразив солнечный зайчик, сверкнул меч. Вспомнив спарринг с Ильныргу, который та устроила ему в последний день обучения в школе Берга, Андрей вогнал себя в транс, чувствуя, как от напряжения и сумасшедшего ускорения лопаются сосуды в глазах, отпрыгнул высоко вверх и чуть в сторону, давая тем самым правой, оружной руке нужное место для короткого замаха. Защитник обиженных пронесся под ним, в следующее мгновение блюститель хороших манер, потеряв цель, резко остановился. Оголовье узкого эльфийского клинка, тюкнувшее здоровяка в лоб, было для него полной неожиданностью, тот успел среагировать на опасность, отклонившись назад, но недостаточно быстро. Для всех остальных шкас исчез в одном месте и возник в другом, а ринувшийся в драку могучий воин, подсвечивая здоровой шишкой на лбу, покачнулся и плашмя рухнул на песок. Пока компания пялилась на поверженного драчуна, Андрей быстрым движением вытер выступившую под носом кровь. На память, совсем некстати, пришло хокку, слышанное в прошлой жизни:

Акунин… Как давно это было! Мама любила Акунина и героя его книг — Эраста Петровича Фандорина, зачитывалась его приключениями и расследованиями. Каждый день Андрею приходилось слышать отрывок из какой-нибудь истории. Сам он предпочитал читать Ильфа и Петрова, до дыр затер Стругацких, обожал историческую литературу. Борис Акунин ему не катил. Однажды он читал монографию о мечах, выпрошенную у Сергеича под честное-пречестное слово, что с книгой ничего не случится и она вернется назад в целости и сохранности. Сзади тихонько подошла мама и назидательно прочла хокку Гинтаро Аоно. Андрей запомнил трехстишие, надеясь, что когда-нибудь его вспомнит. Случай представился.

Поверженный недолго изображал из себя безвольную амебу, одним движением он вскочил на ноги и зарычал, его аура полыхнула ослепительным светом, увеличившись в несколько раз. В глазах псевдоэльфа прорезались вертикальные зрачки. Твою мать, дракон!

— Твигар, не сметь! Если ты обратишься, то нарушишь мой вирк, — повелительный окрик златовласки заставил взбешенного дракона умерить пыл.

Прошелестел меч, убираемый в ножны.

— Мы еще встретимся… — От дракона несло с трудом сдерживаемой яростью.

Дела-а, хвостатый парнишка собрался линять, страшный противник, как его остальные возле себя терпят. Он еще никого не убил? Похвально. Плохо, что жертва выбрана. От него же гормонами и линькой на лигу тянет и настолько сильно, что сорвало крышу даже у Андрея. Стала понятна некоторая неадекватность собственного поведения, отсутствие тормозов и раздраженность.

Эльфийка, но аромат полевых ромашек упорно говорил в пользу версии драконьего происхождения красавицы, повернулась к Андрею:

— Слова десятника оказались чистой правдой. Эрмиэль, приношу свои извинения. — Она и десятник одновременно поклонились друг другу. Извинения даны и приняты. Урона чести сторон нет. Взгляд зеленых глаз вновь переместился на виновника потасовки. — Я предлагаю тебе присоединиться к вирк, что скажешь?

— Нет.

По тому, как округлились глаза у всех присутствующих на пляже, Андрей понял, что сморозил самую большую глупость, на которую был способен. На лице Питэля за какое-то мгновение сменилась целая гамма чувств, главным из которых было неверие. Как можно отказаться от такой чести? Свита обнажила клинки, рейнджеры на пляже качали головами и мысленно хоронили шкаса. Незнание обычаев и элементарных правил никого до добра не доводило. На таких мелочах сгорают опытные разведчики. Сейчас Андрей ощутил себя Штирлицем, которого замели в гестапо, а он сидит за решеткой, осматривает свою эсэсовскую форму, думает, где допустил провал, и периодически приглаживает волосы под буденовкой. Требовалось срочно спасать положение.

— Я не знаю, кто ты, что означает слово «вирк» и что кроется за твоим предложением. Я-то себя и свои навыки начал вспоминать шесть пятин назад, соглашаться на предложение, не зная, что оно означает, не в моих правилах.

Эрмиэль подскочил к драконе и горячо зашептал некоторые подробности из жизни синеглазого шкаса. Та слушала эльфа и бросала на Андрея быстрые взгляды.

— Андрэ, покажи! — Десятник ткнул себя в грудь. Понятно, гости хотят увидеть след дугара, их интересует восьмиконечный шрам от древесного щупальца. Этого добра не жалко, можно показать. Версия покатила «на ура», за исключением одного минуса — никто не потрудился объяснить значение коротенького слова.

Лесное воинство несколько расслабилось, но продолжало глядеть настороженно, они были в курсе официальных событий. Половина членов свиты делали брезгливые лица, рассматривая Андрея.

— Ания, объясни. — Небожительница сменила гнев на милость.

— Хорошо, госпожа! — От свиты отделилась понравившаяся Андрею персона.

* * *

Андрей к вирк не присоединился. Не потому что не захотел, а потому, что необдуманным отказом вывел свою персону за рамки приглашения, но, как бы то ни было, слово прозвучало, и он присоединился к отряду княжны в роли самостоятельного и добровольного помощника. Не сделай он этого, тогда бы за его жизнь не дали бы и ломаного гроша. Драконы такого высокого положения и полета не прощают прямого оскорбления, именно так, и не иначе. Будь на месте Илирры кто-нибудь проще, отказаться не составило бы проблем, но не судьба. Таким особам отказывать не принято. Прозвучавшее «нет» было списано на прорехи в памяти сбежавшего из дугара шкаса, что логически вязалось с воздействием на психику людей деревьев-химер. После того как Ания описала значение коротенького слова, отмазаться стало сложнее, если быть честным, то совсем невозможно.

Короткое слово «вирк», оказалось, вобрало в себя несколько понятий и значений. С одной стороны, оно трактовалось и имело те же значения, что старинный ирландский гейс и табу. С другой, оно являлось испытанием, напоминая нечто вроде гранд-тура у старинных британских аристократов, отправлявших своих отпрысков по чужестранным землям. То бишь мир посмотреть и себя показать. С третьей стороны, это была традиция, возникшая три тысячи лет назад. Согласно ей молодые Владыки неба, готовившиеся принять служение клану или власть над ним же в свои когтистые лапы, проходили суровое испытание на зрелость и самостоятельность, и долг не давал им права отказаться от оного. В данном случае госпожа Илирра приняла вирк, вобравший в себя все понятия одновременно. Она достигла возраста зрелости и должна показать, на что способна. Князь Орой возлагал на дочь большие надежды.

От простого путешествия своеобразный экзамен отличался сонмом ограничений и запретов. Дракон, если он не обладал второй ипостасью, проходил испытание в одиночку, оборотни могли тестироваться в группе или идти как бы в одно лицо, но с группой сопровождения. Во всех случаях родителям запрещалось вмешиваться в дела родного чада и оказывать помощь — сам, все сам. Слова сиды заставили шевельнуться пару мозговых извилин, хм, никто не мешал мамашам и папашам совершить пару элементарных подстав и внедрить в свиту сына или дочери нужных лиц. Как плетутся интриги, всем прекрасно известно, вряд ли кто-то оставит родное чадо совсем без присмотра, тем более драконы. Андрей по себе знал, что такое птенцы. Тыйгу, Рари и Рури привязали его к себе крепче иной веревки, а тут родная кровинка.

Вернемся к квесту, то есть к вирк, что, впрочем, почти одно и то же. Во втором и третьем случаях начинали действовать дополнительные ограничительные барьеры. Группа не может состоять более чем из двух десятков членов. Во время испытания драконам запрещено принимать истинный облик и применять магию. Кто и как определил ограничения, никто уже не помнит, но следуют им неукоснительно. Есть, правда, хитрая «вилка». В правилах ничего не сказано про магические артефакты и амулеты. В группу разрешено принимать не более пяти друзей или слуг, взявших на себя ваш вирк и долг следовать за другом или хозяином и неукоснительно исполнять все писаные, тем паче неписаные правила испытания, остальные члены команды приглашались в группу из встречных разумных. Ограничения по расовому признаку не допускались. Получить такое приглашение считалось великой честью. Люди и эльфы, прошедшие испытание вместе с драконами, обычно оставались при дворах Владык неба, становились высокими сановниками и пользовались всеобщим уважением. Каждый новый член группы давал клятву не нарушать оговоренные правила. Отказаться можно было только по мотивированным причинам, иначе отказ считался оскорблением.

Из некоторых фраз эльфийки слушатель выловил занятный факт. Квесты драконов активно воспевались бардами и менестрелями. Местные пиарщики активно окучивали тему, повсеместно освещая трудности совместных походов, возводя непробиваемый ореол мужественности вокруг испытания. Как же, драконы терпят такие лишения, низводя себя до уровня простых смертных, что их тяготы просто не могут быть не воспеты, и долг каждого разумного помочь им их преодолеть… И народ активно ловился на такую наживку. Кто-то, кто умнее, искал скрытый смысл между строк и делал свои выводы, но переть против системы не помышлял. Драконы, может, когтем не тронут, свои затопчут и не посмотрят.

Андрей внимательно выслушал Анию и задумался. Тот, кто придумал в княжестве Орой традицию «гранд-тура» и ограничил его клятвой-вирк-гейс-табу, был хитрой и гениальной личностью. В чем фишка? В том, что привыкший махать крыльями должен был топать ножками, и топать довольно далеко и долго — маршрут путешествия легкостью не отличался. Верховой транспорт только добавлял пару сотен лиг пути и мозолей на задницах. У драконов в человечьем или эльфийском обличии они натирались точно так же, как и у остальных. Вторая сложность — налаживание взаимоотношений в многонациональном и многорасовом коллективе. Третья — нарушение клятвы-вирк хотя бы одним представителем группы ставило крест на всем испытании, начавший его возвращался в начальную точку. Молодые драконы путем подобных действий проходили экзамен не только на зрелость, прочность и выносливость, что немаловажно, они проверялись как управленцы и администраторы. Управленец-дракон должен уметь ограничивать себя и свой нрав (тяжелая проверка для молодого взрывного характера), принимать решения в самых сложных обстоятельствах, налаживать взаимоотношения в разношерстном коллективе, находить нужных членов или исполнителей в любом обществе, и это маленькая толика того, что должен уметь и знать будущий вершитель судеб. Простая, но хитрая традиция вирк заставляла драконов выходить «в народ», что здорово играло на авторитет последних. Недаром за финишной чертой путешественников ждала целая комиссия старых летунов, скрупулезно разбиравших все действия ата-вирк (ата — взявший, ата-вирк — взявший испытание на себя) и его команды и принимавших решение об успешности квеста. От их слов зависело: может ли молодой соискатель считать себя взрослым и занять подобающее ему место, или же через три года ему суждено пойти в следующий поход.

Такой вот коленкор, обухом его через коромысло. Занесла нелегкая княжну к эльфам. Андрей исподтишка оглядел свиту и прикинул свои шансы остаться инкогнито. Шансы были невелики. Венценосный родитель, если он не дурак, запихал в дочкину компанию пару верных соглядатаев, отслеживающих все контакты и каждый шаг поднадзорной особы, а в том, что глаза у них наметаны на все необычное, можно было не сомневаться. Какая у них будет реакция на него — предугадать трудно.

Рассматривая сиду, ковырявшую сапожком песок пляжа, он прокручивал ситуацию со всех сторон, и каждый раз упирался в упругие ягодицы ветреной дамы, предпочитавшей прятать лицо и поворачиваться к людям задом. Княжна, вперив в него пронзительный взгляд, ждала ответа.

— Почту за честь присоединиться к вашему отряду, — поклонился Андрей драконе.

— Ты можешь ехать за моими сопровождающими, — бросила Илирра и направилась к троксам.

Одной фразой его ткнули мордой в песок. Не быть сопровождающим, не ехать с отрядом, а за отрядом. Как бы будь, но не мешай, вроде рядом, но не с нами. Андрей посмотрел на Анию и покачал головой. Эльфийка, уловив горечь и сарказм во взгляде шкаса, ничего не сказала, ей самой не нравилось решение госпожи, ограничившейся странной полумерой, совсем ее не красящей. Свита потянулась за княжной.

— Выезжаем в поселение, после обеда направляемся в сторону астала Руигара, — приказала она, садясь в седло. Про шкаса временно забыто, дракона была уверена, что тот не потеряется.

Эрмиэль, проводив последнего трокса, подбежал к Андрею. Во взгляде эльфа читалась плохо скрываемая зависть.

— Повезло тебе! — тяжело вздохнув, сказал он. Вокруг столько достойных кандидатов, а дракона выбрала какого-то юродивого. Пусть тот управляется с мечом как бог, но ведь с первого взгляда видно, что недоделок.

— И не говори, — процедил «счастливчик», вздергивая рейнджера за грудки. — И не говори. — Эльф дергал в воздухе ногами и безуспешно пытался освободиться из стального захвата. — Эрмиэль, скажи мне, кто у нас такой говорливый и не может держать язык за зубами?

Зависти во взгляде больше не было, теперь там поселился страх. Лицо Андрэ, перекошенное от ненависти и злобы, клыки вместо зубов в его рту и острые когти, впившиеся в шею, заставили эльфа трепетать от ужаса, и проститься с жизнью. Шкас совсем не тот, кого они привыкли видеть и за кого он сам себя выдает.

— Живи, — отбросив завистника в сторону, Андрей сплюнул на песок. — Если бы ты знал, как ты меня подставил! — Он закрыл глаза и мысленно сосчитал до десяти. Следует успокоиться, нельзя давать выход эмоциям. Нельзя! Чувствуя, как выветривается дурь, навеянная гормонами Твигара, Андрей вытер взмокшие ладони о штанины, окинул взглядом замерших в ступоре эльфов, потом помог Эрмиэлю подняться с земли.

— Извини, — виновато сказал он рейнджеру и, не дожидаясь ответа, побежал в деревню.

Больше всех горевала Мимив. Кошка, предчувствуя разлуку, сидела у порога тива и жалобно мяукала тонким голоском маленького котенка. Лили недалеко ушла от хвостатой питомицы — нос эльфиечки покраснел и распух, а глаза были полны слез. Андрей прижал девочку к себе и, достав небольшой отрез материи, заменявшей ему платок, вытер малышке слезы.

— Лили, не стоит так убиваться, я еще приеду к вам погостить.

— Обещаешь?

— Приложу все усилия.

Девочка отвернулась, она прекрасно разбиралась в тонкостях произнесенных слов. Приложить все усилия — не значит приехать или обещать. Андрэ больше не приедет, просто он не хочет ей про это говорить!

— Лили!

— Ну и едь себе! — Всхлипнув, она оттолкнула Андрея и выбежала из живого домика. Мимив кинулась было к хозяйке, но, сообразив, что ей не до нее, вернулась к порогу и затянула старую волынку с жалобным мяуканьем.

— Андрэ, — откинув полог, в тив заглянул Артаэль, — Эваэль зовет.

Деревенский старшина ждал его у крытой широкими листьями красного папоротника коновязи, рядом с ним вытанцовывал черный как смоль хасс.

— Присядь. — Старик указал рукой на толстый корень меллорна, на полметра выступающий из земли.

Андрей послушно опустил пятую точку на указанную плоскость.

Эваэль достал из складок одежд какой-то кристалл и активировал непонятное плетение, Андрею показалось, что ему в уши напихали ваты, через несколько секунд неприятные ощущения прошли.

— Немой круг, — пояснил манипуляции старшина. — В дом тебя тащить было бы подозрительно, а так нас никто не сможет подслушать. Круг очень трудно засечь, разработка миур. — Эльф усмехнулся. — Княжеским магам далеко до кошколюдок. — И, прищурившись, старик без перехода произнес:

— Так как — Андрэ? Или лучше — Керровитарр?

Андрей вздрогнул, он никак не ожидал настолько резкого перехода. Чуть позже, в конце разговора, еще куда ни шло, но не в самой преамбуле. Старик не глупец, и наивно было бы с его стороны упускать с глаз такую приметную личность, как синеглазый шкас. Дед давно сделал выводы, но почему-то раньше не решался их озвучить, а теперь, видимо, момент настал.

— Сейчас лучше будет — Андрэ, — сказал Андрей и вопросительно уставился на Эваэля.

— Хорошо, пусть будет так, как ты хочешь. — Эваэль замолчал, о чем-то лихорадочно размышляя. — Замнем первую часть разговора, надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Я о другом… — Старик присел на второй корешок и начал вещать, как он лично и все свободное поселение благодарны ему за спасение Артаэля и Лили, и просят принять в дар смирного, но очень резвого хасса по кличке Уголек. К транспорту прилагается — старик начал загибать пальцы: две сумы переметные с запасом провианта для ящера и всадника, два походных комплекта одежды, щит, два парных, длиной по девяносто сантиметров, меча, два бурдюка с водой, плащи, тоже два. Любой лук из мастерской, на выбор. Пятьдесят стрел и прочая, и прочая. Если брать все предложенное, то следом стоит запускать отдельный караван с товаром.

От «прочего и прочего» он отказался, на немой вопрос старшины пояснил, что в лесу гораздо нужней трут и огниво, а в городе пара золотых. Предложенные в самом начале клинки, щит, лук и запасные комплекты одежды принимаются с благодарностью, мягкую рухлядь можно унести на себе или навязать на хасса, за провизию отдельный поклон.

Эваэль выслушал доводы Андрея и согласно кивнул.

— Я так и думал. — В руке эльфа звякнул тугой кошель. — Здесь тридцать золотых. Возьми, отказа я не приму. И еще, — словно фокусник, он извлек второй кошелечек, размером поменьше. На раскрытую ладонь старика посыпалась россыпь камней, каждый из которых стоил по половине того кошеля, что драконий оборотень получил ранее. Заметив в глазах собеседника плотину, готовую прорваться потоком возражений, старшина убрал большую часть камешков, оставив пяток самых крупных. — Это от меня лично, прости, другого предложить не могу. Бери, не жмись, как кокетка на базаре.

Сравнение с барышней вызвало улыбку, Андрей протянул руку и забрал драгоценные камни. Старик прав, весят они немного и лишними не будут.

— Почему ты мне помогаешь?

— Не веришь в душевную доброту?

— Жизнь разучила.

— Гхм, жизнь такая штука, где-то она обучает, а где-то разучает. — Эваэль пару раз хлопнул ладонью по шее хасса. — Люди больше не верят в добрые порывы, им подавай материальное объяснение. Гхм, во многом они правы, наши поступки и устремления чаще всего продиктованы именно материальной стороной. — Заметив, что собеседник чуть склонил голову влево и приподнял уголки губ в легкой улыбке, эльф закончил: — Мы еще сочтемся, как мне кажется, это не последняя наша встреча, и кто знает — кто и кому останется должен?

— Спасибо за откровенность и за все, что ты для меня сделал.

— Не за что, но в следующий раз держи себя в руках. Вириэль не сможет каждый раз подчищать память рейнджерам, к драконам и свите княжны его никто близко не подпустит. Держись от них подальше, не нравятся они мне. Княжне тут не место, папаша зря послал ее в ничейные земли! — Эльф понял, что сболтнул лишнего, и замолчал.

— Спасибо за совет, — Андрей склонил голову. Шпилька деда не пролетела мимо. Напорол он на пляже, тут старик его переиграл.

На центральной площади поселка начал собираться народ. Жители решили проводить княжну Орой. Вирк дело нужное, тем более когда его взяла на себя венценосная особа, но скорей бы она уже убиралась подальше…

— Тебе пора, Атр принесет сумы и оружие. Иди.

Андрей, ведя в поводу дареного хасса, вернулся к тиву, возле которого его уже ожидали с переметными сумами подмастерья кузнеца.

Через полчаса отряд княжны, вытянувшись цепочкой, покинул свободное поселение. Уже перед самым выездом к Андрею подскочила Лили и протянула ему небольшую сумку.

— Андрэ, ты в тиве бритвенный набор забыл, растяпа. Деда нашел и передал.

— Спасибо, солнышко, что бы я без тебя делал? — Андрей, подыграв девочке, провел рукой по подбородку и поискал взглядом старшину. Объект внимания поймал взгляд оборотня и коротко кивнул. В наборе помимо опасной бритвы, конкурирующей по остроте со знаменитым «Жилетт», лежали правильный ремень, мыльный корень и ароматная эссенция, от которой на милю несло ландышем. Дед предусмотрел то, о чем он совсем не подумал. Пора начинать бриться… — До свидания!

* * *

— Вириэль, зайдешь ко мне через час. — Эваэль отловил в толпе мага.

— Хорошо, что-то срочное?

— Да, седлай своего трокса.

Ровно через час под корнями родового меллорна старшины нарисовалась долговязая фигура главного поселкового мага. Вириэль привычно поклонился священному древу, дающему жизнь и приют семье старого эльфа, провел рукой по толстому шершавому корню и остановился у порога. Заходить в дом без старика было чревато, лечиться потом от ран, оставленных когтями Мимив, ему совсем не улыбалось.

— Заходи, — послышался надтреснутый голос.

— Что думаешь? — наливая гостю ароматный чай из сбора лесных трав, спросил Эваэль.

— Он дракон, сомнений больше быть не может, — подхватив пиалу из обожженной глины и пригубив напиток, ответил маг.

— Тоже мне, меллорн он взрастил, — усмехнулся старшина. — Я давно перестал сомневаться в этом. Ты мне о другом скажи…

— Он не играл, Эв, Андрэ действительно не знал языка, а то, как он иногда путался в элементарных вещах, вообще не подлежит описанию. Сдается мне, что его и правда запихнули в дугар. Видел у него татуировку на плече?

— В том-то и дело, Вир, что за всю мою долгую жизнь я ни разу не слышал, чтобы драконов сажали в дугар. Ни разу! Что он натворил и почему император решил выбрать такое наказание?.. Почему Андрэ скрывает вторую сущность и прячется под коконом щитов? И еще эта сведенная татуировка… Собирайся!

— Куда?

— Поедешь к Великой Матери. — Эваэль открыл маленькую шкатулку и достал из нее небольшой информационный кристалл. — ЭТО отдашь лично в руки правительницы миур, скажешь, что от меня. Как активировать кристалл и пароль доступа она знает.

— Серьезная каша. Ты уверен?

— Уверен, так же как и в том, что император на нас нападать не будет. Ему нужны северные, загорные провинции князя.

— Хм.

— Не хмыкай. Еще чаю?

— Пожалуй. Что передать на словах?

— Ничего на словах передавать не надо. Это не недоверие, я за тебя беспокоюсь, так ты целее будешь. Если правительнице что-нибудь понадобится, она сама у тебя уточнит.

— Когда ехать?

— Как допьешь чай, а если серьезно, еще месяц назад надо было…

* * *

Андрей погладил хасса по шее:

— Не отставай, Уголек!

Черный как смоль четвероногий транспорт чуть повернул голову и скосил глаз на говорившего. Наездник сунул руку в переметную суму и достал узкую полоску сушеного мяса. Резкое движение головой, громкий щелк челюстей, ящер проглотил угощение.

— Хватит, потерпи до привала.

Андрей дотянулся рукой до надбровных дуг животного — одного из самых нежных и уязвимых мест бронированного чешуйчатого создания, и почесал хасса. Уголек довольно хрюкнул и вывалил язык: точь-в-точь собака, млеющая под рукой доброго хозяина. Верховой ящер был удивительно добродушной тварью и никоим образом не походил на оставленного в Ортене Снежка. Черный цвет чешуи подаренного Эваэлем создания был как насмешка над этим веселым когтисто-чешуйчатым «щенком».

— Вперед! — пришпорил бока Андрей.

Хасс, выпустив когти, припустил вдогонку за основным отрядом.

Через два поворота лесной тропы показалась трокса Ании, степенно плетущаяся за птицей Твигара. Эльфийка, заслышав легкую поступь ящера, поудобней перехватила арбалет со светящимся ровным матовым светом болтом, мало ли что, и обернулась. Завидев шкаса, она переложила оружие поперек седла и отвернулась. Сида тяготилась навязанной ей ролью няньки недоделка и до дрожи в коленях, как и весь отряд, ненавидела его постоянные отлучки и отставания. Беспокойся еще о недоумке…

Ания оказалась представительницей ветви эльфийского племени, расселившегося в невысоких холмах юга Оторна, и получившего название по имени центрального, самого высокого возвышения. По странному стечению обстоятельств холм назывался Сид. Андрей, когда-то изучавший английский язык, внутренне улыбнулся, слушая объяснения Эваэля о различиях между эльфами. Сиды, или холмовики, отличались от остальных длинноухих невысоким ростом и утонченными фигурами, кожа у них была нежного шоколадного оттенка, еще одним отличием были глаза — огромные и завораживающие. Жизнь в сумеречных подземельях наложила свой отпечаток.

— Не отставай, — не оборачиваясь, бросила девушка.

— Хорошо, — в сотый раз за день буркнул Андрей. Твигар презрительно сжал губы в узкую полоску. Шишка на его лбу давно сошла, но дракон не забыл позора. Пока он принял на себя вирк Илирры, его можно не опасаться, но вот потом лучше не поворачиваться спиной… Парнишка не из злопамятных — отомстит и забудет. Полторы пятины прошло, а он все не угомонится…

Ветер, разгоняя дневной зной, принес с собой прохладу близкой реки. Почуяв влагу, троксы пошли быстрее. Уголек был солидарен с пернатыми, прибавив ходу, он пристроился за птицей эльфийки.

Трокса Ании, словно голубка, при каждом шаге водила корпусом из стороны в сторону, вместе с трехсоткилограммовой птахой повторяла траекторию затянутая в кожаные штаны округлая упругая попка сиды. Глаза Андрея, зацепившись взглядом за пятую точку наездницы, повторяли раскачивающийся маршрут.

Ания ощущала на себе заинтересованный взгляд шкаса, кончики ее острых ушей постоянно вспыхивали бордовым цветом, но на каждый оборот назад наглец смотрел куда угодно, но только не на нее. Стоило ей отвернуться, и все возвращалось на круги своя — чужой взгляд тут же начинал сверлить спину. Эльфийка резко обернулась.

— Что смотришь? — накинулась она на Андрэ, который в этот раз не отвел взгляд, продолжая спокойно смотреть на девушку.

— Ты красивая, — неожиданно ответил шкас, придержав хасса.

Ания покраснела как перезрелый фрукт, приготовленные гневные слова застряли в горле. Все, что она хотела высказать наглому недоделку, разбилось вдребезги, девушка сглотнула, еще раз посмотрела на Андрэ и отвернулась.

Недоделок не насмехался и не врал, эльфийка умела читать по лицам, у нее были хорошие наставники. Два века, проведенные во дворце князя, где невозможно было увидеть настоящих лиц и чувств, которые были скрыты масками и личинами лжи и обмана, а под первым слоем оказывался второй, а то и третий, и приходилось прилагать максимум усилий, чтобы понять настоящие чувства обитателя или гостя княжеских палат. Шансов отточить свои умения было предостаточно. Жизнь научила ее читать каждый жест, взгляд, полутон в голосе и еще десятки мелких деталей. В ситуации, когда аура собеседника скрыта щитами воли или замещена на чужую, а лицо соревнуется по неподвижности с камнем, она ловила каждый жест, слушала биение чужого сердца, обращала внимание на пот и подергивание кожи — мелкие нервные импульсы порой выдавали собеседника с головой. Сам князь ценил ее умение, на больших приемах она следовала за властителем тихой тенью и оценивала, оценивала, оценивала. Оценивала всех, нашептывая в горошину переговорника свои наблюдения. Порой ей было подвластно то, чего не мог сделать эмпат или псионик, ведь магия надежно блокировала от посяганий на волю или вмешательство в чувства, тут-то власть имущие вспоминали о хрупкой Ании. Ее не любили, но мирились, как мирятся с неизбежным злом.

В свиту Илирры Ания попала с подачи князя. Перед этим у него состоялись две беседы — тяжелая с дочерью, которой не понравилась соглядательница, и легкая с Анией, принявшей волю государя.

Илирра, пользуясь моментом и властью, совершила мелкую месть. Княжна приставила отцовскую прислужницу к странному недоделку, приказав быть дуэньей, пока к тому полностью не вернется память. А когда та вернется? Быстрее ветер за макушку дерева зацепится. Сопровождающие, сведущие в дворцовых интригах, втихую хихикали и потирали ручки, гадая, как будет выкручиваться опальная прислуга.

А никак. Сида еще в первый день сделала для себя несколько выводов, характеризующих подопечного с положительной стороны. Шкас, в этом не было ничего необычного, как и многие обитатели княжеских покоев, носил несколько слоев масок, за которыми скрывалась настоящая личность. Он был постоянно закрыт коконом щитов воли и разума, но большая древесная кошка со смешной кличкой Мимив, провожавшая его больше двух лиг и отставшая только после увещеваний Андрэ на берегу речки Ледянки, поведала Ании больше, чем могут сказать слова. Животных невозможно обмануть. А внучка эльфийского старшины и другие дети, махавшие уезжавшему нелюдю вслед? Княжна приняла проводы на свой счет, жаль огорчать Илирру, она жестоко ошиблась, дети бежали не за свитой.

Надо сказать, Андрэ особых хлопот никому не доставлял, и если бы не его постоянные отставания и отлучки — был бы совсем золотым. Три дня назад госпожа не вытерпела и высказала ему, что думает о таком поведении. Тот спокойно выслушал княжну, поклонился, виновато улыбнулся и спросил о причинах беспокойства. Не сама ли княжна сказала ему, чтобы он следовал за ее отрядом? Он до этого момента считал, что правильно воспринял слова госпожи и нигде не перешел дозволенных границ, следуя за свитой. Ни впереди, ни сбоку, а именно сзади, за последним троксом. Что касаемо отлучек — это его личное дело, он взял на себя обязанности арьергарда и проверяет безопасность, следит, не следует ли кто втихомолку за принявшими вирк. Если княжна пожелает, он оставит эту затею. Илирра стушевалась, пенять шкасу оказалось не за что, со всех сторон он прав. Разговор, к вящему неудовольствию Твигара и пары его друзей, был замят.

Как хорошо было у дугария Руигара. Андрэ заявил, что с дугарами у него связаны не самые приятные в жизни воспоминания, и целый день, не показав носа, тихой мышкой просидел в походном лагере.

Готовил он себе сам, за прошедшее время шкас так и не сошелся накоротко ни с одним членом отряда. Княжна пустила дела на самотек, наблюдая, как будут реагировать остальные на неприятное соседство и как поведет себя синеглазый. Тот, казалось, нисколько не обеспокоился сложившимся положением. Стоило объявить ночной привал, Андрэ тут же исчезал минут на двадцать-тридцать, появляясь недалеко от лагеря с подстреленной дичью. Потом он разводил костер и занимался хассом, натирал ящеру чешую маслом и выковыривал из когтевых пазух на лапах зверя мелкие камушки и грязь. Закончив дела и установив палатку, Андрэ начинал священнодействовать, по-другому Ания сказать не могла. Запахи, доносящиеся от его небольшого костерка, не одну ее заставляли глотать слюнки. Может, шкас и потерял память, но готовить он умел.

Синеглазый был загадкой для сиды, впрочем, не только для нее. Илирра не была круглой дурой, унаследовав от отца острый ум и наблюдательность, с каждым последующим днем, глядя на подопечного отцовой прислуги, она хмурилась все сильнее и сильнее.

Андрэ явно не от сохи оторвался. Когда вирк привел отряд во второй человеческий поселок, Ания, а следом госпожа, обратили внимание на поведение и манеры шкаса за столом придорожного трактира. Не каждый высокородный мог так пользоваться ножом и вилкой. Андрэ ел аккуратно, нарезая кусочки мяса с кровью, нож и вилку он держал с легким изяществом. Наработанная моторика движений говорила, что он привык питаться именно так. После еды он механически промокнул губы поданной разносчицей салфеткой, точь-в-точь князь Орой в человечьем обличье. Простолюдином тут не пахло. В копилку наблюдений, звякнув протяжным звоном, упал еще один факт. В тот же день она пополнилась дополнительной парой «монеток». Синеглазый опустошил свой кошель, купив у букиниста несколько дорогих томов по магии, хоть магии у самого было с гулькин нос. Для чего ему нужны эти самоучители? Проезжая мимо лавки музыкальных инструментов, он резко осадил хасса и уставился на тайр. Через час хасс недоделка нагнал основной отряд, к седлу Уголька, оправдав ожидания сиды, был приторочен чехол с музыкальным инструментом, напоминавшим гитару. И где это крестьян обучают музицированию? Третий вечер от костра Андрэ, помимо запахов, вышибающих слюну, доносилось бренчание тайры. А искусство боя? Твигар до сих пор риксом глядит на своего обидчика.

«Красивая», — подумала Ания, скептически относившаяся к своей внешности. Никто и никогда из простых смертных не говорил с ней так.

— Ты вправду считаешь меня красивой? — придержав троксу, спросила девушка. Гуга, раздраженная резкой остановкой, гневно курлыкнула. Ания, поправив выбившийся из косы медный локон, ослепительно улыбнулась: — А кто красивей, я, Делия или госпожа?

Андрэ не попался на уловку, он свесился с седла, сорвал крупный полевой цветок и преподнес его сиде. Ания машинально взяла серебринку и застыла, широко раскрыв глаза, глядя в спину удаляющегося человека. Многоликая, он что, безумец? Богиня всемилостивая, что она наделала?

— Ания, серебряная, тебе сделали предложение? — Из-за спины показался ухмыляющийся Твигар.

— Это просто цветок.

— Расскажи об этом детям. Красивая будет сказка: «Мне подарили серебринку. Я приняла предложение тупого шкаса». Ха-ха-ха!

— Заткнись!

— А то что? Оторвешь мне голову?

Ания резко дернула повод. Выдрессированная трокса, махнув коротким правым крылом над головой мерзавца, моментально развернулась. Твигар, спасаясь от удара, способного лишить человека жизни, отклонился в сторону и вниз, его трокса боком наскочила на птицу обидчицы.

— Сучка! — Выхватив кинжал из набедренных ножен, выпрямился в седле дракон и чуть не поперхнулся языком. В пряжку его поясного ремня уперся тонкий дротик со светящимся магическим наконечником, одно неосторожное движение — и взрыва не избежать.

— Зачем мне твоя голова? Дернешься, и твои висюльки узнают прелести свободного полета.

— Ты чего творишь?!

— Заткнись! Еще раз повторить? Твои мозги всегда были не на том месте, Твигар. Сейчас ты поедешь к остальным и будешь делать вид, что ничего не произошло, иначе все княжество узнает, что тебя уделала баба! — сказала Ания. На лице оборотня мелькнула тень сомнения, но вариантов не было. Думал он недолго.

— Хорошо. Убери дротик.

— Извинись за «сучку».

— Стерва!

— Молодец, я такая! Я жду!

Дракон извинился. Ания убрала дротик.

— Ты серьезно думаешь, что тебе это сойдет с рук? — спросил Твигар, отъехав подальше.

— Вызови меня на поединок.

— Сумасшедшая!

— Минуту назад ты говорил, что я стерва.

— Что тут происходит? — Ломая кусты, на поляну вышла птица княжны с хозяйкой, восседавшей в седле. — Твигар, ты преподнес Ании серебринку? — спросила она, заметив в руках сиды смятый цветок, который та так и не выбросила.

— Это не я.

— А кто?

— Спросите у Ании, ваша светлость. — Твигар издевательски ухмыльнулся.

* * *

Опять он сделал что-то не то. Андрей не переставал корить себя. Тарг, сколько можно ловиться на собственной глупости. Надо было поинтересоваться у кого-нибудь о цветах. Может, у них не принято дарить девушкам цветы? За месяц, проведенный среди эльфов, он ни разу не видел ни одного букета, и ни один эльф не дарил женщинам цветы. Хотя не факт, что сравнение с лесными эльфами применимо к холмовикам или драконам. У лесных эльфов цветов хватает в поселении, все срединные и верхние ярусы меллорнов заросли разными цветами, без накомарника на средний ярус лучше не подниматься, в противном случае никто не гарантирует, что одна-две пчелы не ужалят тебя в руку или лицо. «Народ малюток», обитающий в дуплах меллорнов, был чрезвычайно злобен и агрессивен.

Ания была просто сражена наповал его выходкой, а какие у нее были удивленные глаза! Андрей непроизвольно улыбнулся, красивые глаза…

Так, за думами о приятном и не очень, наездник не заметил, как Уголек остановился у берега горной реки, в этот момент всадника можно было брать голыми руками, тепленьким. Ушедший в себя, Андрей наверняка не среагировал бы на сигнал сторожевой «паутины». Выше по течению на берег реки вышли свитские княжны, среди компактной толпы мелькала златовласая макушка хозяйки бродячего балагана. Дракона что-то активно обсуждала с сопровождающими. Обычно спокойная, Илирра размахивала руками подобно мельнице. О чем спор, расслышать не удалось, громкое журчание воды и шум перекатов заглушали остальные звуки. Нехай с ними…

Андрей расседлал Уголька, хасс, привыкший к гигиеническим процедурам, тут же плюхнулся на землю, всем своим видом говоря, что готов к натиранию чешуи маслом.

— Обождешь.

Глядя на хозяина, скашивающего небольшим серпом траву на прибрежной полянке и складывающего ее на место установки палатки, хасс обиженно порыкивал. А как же он?

— Не рычи, — косарь обернулся к обиженному транспорту. — Сейчас поставлю палатку и займусь тобой.

Завершив свои дела и натерев ящера, Андрей распаковал одну переметную суму и достал из нее сверток, в котором лежал пучок длинных белых волос, надерганных из конского хвоста и зачарованных на крепость, кованые рыболовные крючки, несколько поплавков из легкой древесины, напоминающей пробку, две тонкие полоски нарезанного свинца для грузил. Удилищ вдоль реки растет с избытком — выбирай на вкус. Соорудив нехитрую удочку, он прошвырнулся вдоль небольшой речки. Добычей рыболова стал целый холщовый мешочек личинок и червей из-под перевернутых коряг и раздробленных пней.

— Рыбку будешь? — спросил Андрей Уголька. Ящер не шевельнулся, но в его взгляде можно было прочитать ответ, что будет, и, конечно, поболее. Проглот он был еще тот. — Понятно, все бы тебе жрать. Ну, ловись рыбка больша и мала.

* * *

С сухим щелчком треснула ветка, легкая, осторожная поступь говорит о принадлежности к женщине. Андрей, не обращая внимания на посторонние звуки, смотрел на танцующий поплавок. Есть поклевка, пробитый синим перышком трокса поплавок резко ушел под воду, подсечка — и рыбешка бьется в руках рыболова. Насадив похожую на форель добычу на кукан, где бултыхались уже полтора десятка ее товарок, Андрей обернулся. Ания… Ты ожидал кого-то другого?

Сида стояла, смиренно опустив голову и уперев взгляд в землю, легкий ветерок, играя полами зеленого плаща, не забывал трепать медные кудри. Тонкие пальчики эльфийки, сжимая изломанный цветок, который ей подарил Андрей, нервно подрагивали. Ания повела левым плечом и вскинула голову, видок у сиды был еще тот, словно ее пыльным мешком из-за угла по голове двинули, в зеленых глазищах боль и тоска, страх и надежда.

— Я не могу принять твою серебринку, Андрэ, — надтреснутым голосом сказала эльфийка, протягивая ему увядшую красоту.

Цветок, в нем причина, предчувствия не обманули. Серебринка, вот как ты называешься! Название соответствовало живым аналогам того, что сейчас было в руках Ании. Когда-то это был ярко-синий цветок с широкими серебристыми прожилками на лепестках, солнечным центром и полностью серебряной ножкой, теперь лепестки померкли, напоминая грязную лужу, в которой отражается небо. Недаром эльфы не дарили девушкам цветов… Можно отдать голову на отсечение — цветы служили предложением. Иначе почему сида так нервничает? Не может… В груди Андрея поселился холодный комок сожаления и тоски, он смотрел на поникший символ предложения руки и сердца и не решался забрать его у побледневшей девушки, неожиданно поняв, что совсем не хочет этого делать. Ания нравилась ему, она не была краше остальных женщин из свиты княжны, но было в ней что-то такое, что заставляло думать о ней и… Помимо воли руки Андрея протянулись вперед, на мгновение сжали узкую горячую ладошку эльфийки, и серебринка перекочевала к нему.

Цветы — они во всех мирах были символом любви, но здесь их магическая красота воспринималась гораздо шире. Андрей посмотрел на изломанный цветок — ничего не скажешь, настоящий символ. Его любовь была так же изломана. Злодейка-судьба жестоко посмеялась над ним, лишив Поланы и обманом отобрав Фриду, пусть вампирша и не заняла в сердце того места, которое занимала Полана, но она была настоящим светлым пятном в его жизни.

Андрей видел, как с плеч Ании спала невидимая тяжесть, сида облегченно вздохнула, щеки ее порозовели, но зеленые глаза эльфийки по-прежнему не думали избавляться от грусти. Не может… Груз, который Ания сбросила с себя, лег на Андрея, он погладил цветок и прикрыл глаза, только сейчас осознав, кто она и кто он… Какая может быть любовь? Простая, какая, наверно, бывает у многих — обычная любовь с первого взгляда.

— Я понимаю, — тихо сказал он. Возможно, своим поступком он сломал эльфийке жизнь.

— Спасибо.

Андрей хмыкнул — за такое не благодарят, хотя, по местным обычаям, может, еще как благодарят.

— Княжна из-за этого изображала мельницу?

— Госпожа имеет право изображать что угодно. — В голосе сиды прорезался ледок.

— Пусть, мне в принципе без разницы, что или кого из себя изображает ее светлость. Тебе что-то грозит?

— Да, меня могут удалить от двора князя, как запятнавшую честь д… э-э-э, бросившую тень на репутацию госпожи.

— Сурово, расскажи, почему княжна хочет поступить так? Твоей вины в случившемся нет, серебринку ты, не подумав, взяла. — В Андрее проснулся следователь и аналитик в одном лице, разрозненная мозаика начала собираться в некую картинку. Не хватало пары фактов, чтобы собрать изображение полностью.

— Это ее полное право.

— Никто не сомневается в правах Илирры.

— Княжна имеет некие основания не любить меня, больше ничего добавить я не могу, — сказала Ания.

— А хочешь, я добавлю? — спросил Андрей, указывая эльфийке на выбеленную водой и солнцем корягу. Ания села на удобный толстый корень, сложив ладошки на коленях.

— Будет интересно выслушать.

— А ничего интересного. Тебя вывели в тираж. Илирра оказалась очень умной штучкой, снимаю перед ней шляпу. — Черные соболиные брови сиды взлетели вверх, про шляпу она слышала впервые. — О причинах нелюбви княжны к тебе, или предположения о причинах оной я выскажу чуть позже, а пока остановимся на факте приемки в отряд обидчика Твигара. Я о скромном себе. Думаю, моя персона стала интересна Илирре не в последнюю очередь, именно чтобы ударить по тебе. Княжна намеренно пригласила меня в вирк и оставила за рамками отряда. Разумный ход, таким образом, была создана внешняя точка напряженности. Не секрет, что коллектив лучше всего спаивает наличие внешней угрозы или же неприятного для всех членов маленького мирка и коллектива раздражителя. Весь отряд стал смотреть на меня как на парию. Чтобы недоумок, которого приютила Илирра, не натворил дел, к нему прикрепляют чуть ли не персональную няньку. Ситуация ни на какие думы не наводит?

— Продолжай.

— Продолжаю… Тут же формируется группа из друзей Твигара или его сторонников, недоделков не любят везде, нет ничего удивительного, что поражение дракона они восприняли как личное оскорбление, но лезть в бутылку не собираются. Твигар должен сам разрешить вопрос и защитить, как ему кажется, поруганную честь. Закрепление за шкасом няньки привело к тому, что неприязнь автоматически перекинулась на невольную дуэнью. Психологически все продумано верно, оставалось изредка подогревать неприязнь. Здесь я совершил ошибку во время устроенной мне показательной выволочки, не следовало давать укорот ее светлости, но дурную натуру только могила исправит. — Сида, откинув с глаз брошенную ветром прядь волос, улыбнулась. — Мелкие шпильки в последующие дни довершили сделанное, свита поняла, что я — лишнее звено, и только слово княжны сдерживает ее от изгнания недоделка. Эффект был достигнут и закреплен. Переходим к тебе. Ты не приняла участия в молчаливой травле шкаса, я не задаюсь вопросом «почему?», твое неприятие позиции остальных стало противопоставлением всему коллективу. Ко всему прочему, княжна умело подогревала амбиции Твигара и Делии, теперь для травли было две мишени. Мужская часть вирка сконцентрировалась на мне, леди объявили обструкцию тебе, я не прав?

— Прав, пока в твоих умозаключениях нет разночтений со сложившейся ситуацией.

— Спасибо на добром слове.

— Всегда пожалуйста.

— Ладно, любезности в сторону, теперь Илирре оставалось дождаться, когда ты совершишь какую-либо ошибку, и я, к великому моему сожалению, предоставил ей великолепный шанс взять тебя за горло.

— Я сама…

— Что сама? Взяла серебринку? — перебил Анию Андрей. — Не смеши моего хасса, ты просто не ожидала от меня подобной выходки, в княжеских покоях такое не принято.

— Что есть, то есть.

— Мы отошли от темы. — Андрей подобрал брошенную на землю удочку, покопавшись в мешочке, достал из него жирную личинку и насадил ее на крючок. — Княжна напоминает мне рыбака. — Поплевав на наживку, он забросил ее в воду. — Терпеливости Илирры можно позавидовать — забросив наживку, она, как истинный рыбак, ждала поклевки, между делом не забывая осторожно подогревать страсти в команде поддержки.

— Интересное сравнение. — Ания покинула широкий корень и села на берег рядом с Андреем.

— И стоило рыбке зазеваться, как ее умело подсекли. — Плавный рывок — и в руках рыбака бьется очередная неудачница. — Теперь о причинах нелюбви. — Андрей снял рыбешку, поправил наживку, не забыв плюнуть на наполовину объеденную личинку, и задал сиде вопрос: — Ты давно знакома с княжной?

— Я двести лет живу при княжеском дворе, Илирра никогда ни с кем не водила дружбы. — Девушка склонила голову к левому плечу. — Не сказала бы, что мы с княжной были особо близки, но при встрече здоровались, — осторожно добавила она.

— Как и предполагалось… Опа. — Крупная рыба, не пожелавшая быть насаженной на кукан, сорвалась с крючка и плюхнулась в воду. На крючок была насажена новая личинка и отправлена добывать ужин сгубившему ее драконьему оборотню. — Значит, ты можешь отличить настоящую дочь князя от двойника? Нет? — Андрей посмотрел сиде прямо в глаза. Девушка молчала, но ему и не требовалось ответа. — Можешь не отвечать, причин нелюбви может быть две, поправь меня, если я где-то ошибусь. Элементарная слежка за любимой дочкой государя по просьбе самого монарха, причем об этой слежке княжне было объявлено в открытую, и вторая причина: перед нами не княжна. Тогда становится понятным, почему от тебя желают избавиться. Двойник понимает, что ты можешь разоблачить ее перед остальными, и пытается отвести от себя угрозу грязными, но эффективными методами. — Резные ноздри эльфийки затрепетали от частого дыхания. — Не стоит, — предупредил Андрей Анию, потянувшуюся рукой к бедру. — Убить ты меня не сможешь, а я тебя вполне. — Удилище в его руках выстрелило толстым концом в сторону сиды, остановившись в паре миллиметров от ее лба, девушка запоздало отпрянула назад. — Если ударить ниже, то ломается переносица, в зависимости от силы и угла удара, можно вогнать кость в мозг. Судя по твоей реакции, догадалась ты давно, а псевдокняжна догадалась, что ты догадалась, а ты догадалась, что она догадалась: о, какой круговорот догадок в природе получается, но личные домыслы остались при тебе.

— Ты готов убить понравившуюся тебе женщину? — отряхнув плащ и штаны, задала неожиданный вопрос Ания. Окинув взглядом невозмутимого собеседника, она уселась на место.

— Нет, — честно ответил Андрей. — Но и себя убить не дам, у меня есть настоящий Вирк, с большой буквы, умереть, не закончив его, непозволительно!

Девушка широко распахнула глаза и по-новому взглянула на говорившего, открывшегося ей с неожиданной стороны.

— Но как ты догадался?

— Глаза даны, чтобы видеть, а голова не только чтобы есть. Не секрет, что в любой момент может начаться война. Будучи во втором поселке, я внимательно выслушал все новости из большого мира. В княжестве было несколько нападений на торговцев из империи, в Дарийском университете неизвестные избили имперских студиозусов. Император никогда и никому не спускал с рук нападений на своих граждан. Вполне возможно, что нападения организованы сторонниками империи, но служба безопасности княжества, если верить слухам, никого поймать не смогла. У северного соседа теперь есть причина наказать наглецов, на мелочь он размениваться не будет. В этот момент князь отправляет дочь в вирк. Что это — глупость или отвлекающий маневр? Я склонен считать, что второе, но меня смущал тот факт, что дракон отправил птенца в район, где в любой момент может начать литься кровь, эльфы и люди в ничейных землях строят засеки, закупают у миур тяжелые ганнеры и обкладывают все подходы к горным крепостям разрыв-камнями. Странное решение, совсем не вяжется с любящим родителем. Я начал искать несоответствия и причины. Первое несоответствие выплыло на второй день. По разговорам свиты, Илирра была очень близка с Руигаром, а тут все стали свидетелями прохладной встречи и расставания, совсем не похоже на расставание влюбленных. Меня не обманули слезы на глазах вернувшейся от наместника княжны, актрисы в театре играют куда правдоподобней. Поглядеть бы еще на Руигара.

— Именно после этого ты взял на себя обязанности арьергарда? — Ания кинула мелкий камушек в воду, быстрое течение тут же поглотило и его, и не успевшие разойтись в стороны круги от падения.

— Именно.

— Какой вывод последовал после обнаружения отсутствия слежки?

— Сказать, что слежка отсутствовала совсем, будет неправильно. Птицы с магическими ошейниками летают над отрядом постоянно, а так — да, никто не тропит следы. Не мог князь Орой ограничиться птицами, оставить дочь только с соглядатаями было бы верхом безрассудства. Есть еще несколько мелких фактов и наблюдений, ложащихся в общую схему и позволяющих сделать определенные выводы касательно «княжны». Два дня назад я вычитал в одной купленной книге методику так называемой замены ауры, придуманную две тысячи лет назад в Имперском университете магии, там же описывалось, как определить замену. Десять пунктов, по трем из них, при детальном рассмотрении, определялась наведенная или замененная аура, я не поленился и перепроверил три раза. Если Илирра пошла на испытание, то зачем ей маскировать свою ауру? От кого ей скрываться? Мне непонятно зачем? Зачем нагромождать такую сложную схему? То, что вирк является операцией отвлечения, как раз ясно, отряд — это элементарная подстава, но of чего отвлекать, зачем подставлять и кому — самое главное, неясно.

— А по-другому быть не может?

— Кто его знает, я не могу заглянуть в мысли князя. Что им задумано на самом деле — покрыто мраком. Поиск контактов с миурами не основная задача твоей подопечной. Чему ты удивляешься? Девочка демонстративно встречается с торговцами и контрабандистами, имеющими выход на кошколюдок, что поневоле догадаешься о цели вояжа. Правда, она впустую мечет бисер перед купцами и темными дельцами, те ни за что не сдадут свои входы-выходы. «Живущие ночью» Великой Матери убивают всех предателей. Проще организовать прямое посольство. Я понимаю, что кошколюдки три тысячи лет не имели дел с власть имущими драконами и сбивали всех Владык неба, приближающихся к их землям, они не признали ни императора, ни князя, но нынешняя ситуация может заставить их пойти на диалог. Если рухнет княжество Орой, Великая Мать окажется один на один с нукерами императора, не забывшего древнюю оплеуху. — Эльфийка молчала, глядя на Андрея задумчивым взглядом, многочисленные сполохи на ауре Ании свидетельствовали о напряженной работе мозга. Сейчас она анализирует его слова и расставляет впечатления от разговора по полочкам и по значимости. Нет никаких сомнений, что его «измерили» со всех сторон и обрабатывают полученную информацию по всем параметрам.

Клев прекратился, мелкие водовороты гоняли поплавок по заводи, но ни одной поклевки за последние пять минут не было.

— Можно мне попробовать? — прервала молчание Ания, стрельнув глазами на удочку.

— Пожалуйста, сейчас сменю наживку.

— Я сама. — Сида отобрала у него мешочек и долго ковырялась в нем, выбирая самую аппетитную, с ее точки зрения, рыбью закусь.

Насадив на крючок здорового красного червя, она смачно плюнула на наживку и закинула удочку. Через полминуты поплавок резко ушел под воду, удилище выгнулось дугой. Андрей вскочил на ноги.

— Выводи, выводи ее. Плавно, не дергай удилищем, оно не зачаровано, — принялся он давать советы.

— Не мешай, — отмахнулась эльфийка. — Врешь, не уйдешь!

Крупная рыбина упорно не хотела сдаваться, удилище трещало, но держалось. Андрей, заламывая руки, прыгал вдоль берега, Ания по колено вошла в реку, вода возле ее ног взбурлила, девушка плавно потянула удилище к берегу. На скользкие камни бухнулась крупная, килограмма на четыре, полосатая рыбина, похожая на щуку. Эльфийка одним прыжком выскочила на берег, подхватила круглый булыжник и опустила его на голову речной хищницы.

— Новичкам везет, — буркнул Андрей.

— Чупки, которых ты рыбалил, всегда прячутся при появлении орш, — подхватив рыбину за жабры, сказала Ания, — а орши падки на красное. Красная тряпка, кусочек мяса, червяк — им без разницы.

Утерла нос, ничего не скажешь. Одним предложением и одной рыбкой посрамив весь его рыбацкий опыт и улов. Андрей рассмеялся, глядя на него, рассмеялась Ания, звонкий перелив двух голосов разлетелся над рекой.

— Андрэ, я не умею готовить рыбу, — утерев выступившие слезы, сказала сида.

— Ну это меньшее из зол, что-нибудь придумаем, — улыбнулся Андрей. Ания не промах, ишь как ловко подбирает к нему ключики.

Чупки достались Угольку, а орша была выпотрошена, набита болотным луком, обсыпана солью и натерта аналогом перца, после чего завернута в лист речного лопуха и закатана в толстый слой глины. Глядя на манипуляции Андрея, Ания удивлялась, а зачем еще и глина? Кто ее теперь есть будет? Он успокоил эльфийку, мол, сама и будешь, и пальчики оближешь, поверь моему опыту. Сида скептически оглядела здоровенный комок глины, помещенный в костер, но от дальнейших вопросов воздержалась. Повару виднее.

* * *

— Андрэ, там еще остался кусочек?

— Нет, мы все подмели. Как рыбка?

— Божественно!

— Представь, как тебе сейчас завидуют в отряде. Думаешь, я не замечал ваших голодных взглядов?

— Да уж. Уф. — Ания, откинувшись назад и облокотившись локтями на специально подставленное седло, распустила верхнюю шнуровку походной блузы, пламя костра высветило темную ложбинку между грудей.

Андрей отвел взгляд. Он видел сиду обнаженной, дамы не чурались искупаться, если привал объявляли возле реки или озера, они не стеснялись собственных тел и не страдали ханжеством с излишней скромностью, но это было совсем не то, что сейчас. Купание воспринималось как-то естественно, обыденно и не вызывало особых реакций, а сейчас ложбинка была настолько манящей и эротичной, что кровь начинала бежать по сосудам с утроенной скоростью.

— Андрэ?

— Да?

— Можно тебе задать один вопрос?

— Валяй, — лениво махнул рукой Андрей. Умятый в один присест ужин из запеченной в глине рыбины вызвал сонливость и благостное расположение духа, которое не мог поколебать и конец света, вздумай тот наступить.

— Кто ты?

Благодушное настроение слетело моментально, помахав на прощание кисточкой. Невинный с виду вопрос оказался страшнее конца света.

— Я это я, есть какие-то сомнения? Киньте в меня камень, если я это не я, а кто-нибудь другой!

— Исчерпывающий ответ, как говорят пираты южных морей: за чужие тайны плата зубы и жизнь. Так?

— Как говорят в далеких странах: «Меньше знаешь — крепче спишь!» Не вороши берлогу беркса, и не придется убегать сломя голову.

Сида выпрямила спину, языки пламени, отражаясь в ее зеленых глазищах, выплясывали потусторонний, завораживающий танец. Андрей залюбовался правильными чертами лица и чувственными, пухлыми губами. Любование любованием, но осторожности он не терял.

— Ты не похож на шкаса. Недоделков не обучают бою на мечах, у тебя повадки высокородного, и дугар не лишает памяти настолько избирательно.

— Я — это я, другого ответа не будет.

— Извини, если обидела.

— Ничего страшного, здоровое любопытство человека, соприкоснувшегося с чужой тайной, — улыбнулся Андрей, чтобы смягчить обстановку.

Со стороны основного лагеря послышались звуки тайры и натвора — инструмента, похожего на арфу. Под нехитрое музыкальное сопровождение Ренат, один из прилипал Твигара, затянул балладу о любви благородного рыцаря к одной прекрасной принцессе. Чего только ни делал несчастный, чтобы добиться ее расположения, только об стену головой не бился, но красавица была глуха и нема к сердечным порывам влюбленного. Голос у певца был ясный и чистый, но нудное исполнение убивало восприятие баллады на корню.

Раздвинув кусты, на освещенную пламенем костра полянку вышли Делия, исполнявшая роль фрейлины княжны, и Тор-вир, бессменный ухажер Делии. Андрей напрягся, ожидая каверз со стороны гостей, но те вели себя мирно и пригласили сиду в основной лагерь. Кавалеры устраивают соревнование на лучшего исполнителя песен и баллад. На этом мирная стезя закончилась, все же Ания была больше своя, чем чужая, разговор с Андреем протекал в ином ключе. Торвир завел речь, мол, было бы интересно послушать Андрэ (на этих словах Делия презрительно изогнула губы), а то он который день мучает свою тайру, может, кроме треска струн, напоминающего крики ощипываемых заживо куриц, у него есть что-либо приличнее? В музицировании он так же силен, как в ухаживании за девушками? Андрей никак не отреагировал на слабо завуалированное оскорбление. Торвир, высокомерно улыбаясь, подхватил спутницу под локоток и двинулся в обратный путь. Где-то на середине пути послышалась приглушенная ругань. Кривой вам дороги, уроды.

— Пойдешь? — спросила Ания.

— Отчего не сходить.

— Они хотят тебя опозорить.

— А то я не догадался. Наверняка с подачи Твигара и молчаливого одобрения нашей «княжны». Девочка хочет добить свою жертву, а кто ее жертва, смекаешь?

— Догадываюсь. Что стоишь? Проводи даму!

Андрей подхватил музыкальный инструмент и взял Анию под локоток. Смелая девчонка, заявиться перед остальными вот так. Сида решила не размениваться на мелочи, красивым жестом плюнув врагам в лицо. Рисковый поступок, оставалось надеяться, что она знает, что делает.

На гитаре он не играл давно и последний раз держал родимую в руках в злопамятный день переноса на Иланту. Три дня, прошедших с приобретения тайры, не в счет. Тарг, как звали того лохматика, очередную жертву сестры, который бренчал на его гитаре? Егор, точно! Андрей тогда чуть не нахамил парню, забрав свой инструмент, от ругани спасло лишь то, что Егор, обладая музыкальным слухом, настроил семиструнку, и играл он на порядок лучше шпанюка-Андрея. Что говорить, Андрей играл неплохо, рамки его персонального умения выходили за границу трех блатных аккордов, но с волосатым виртуозом ему было не сравниться. Пара песен, исполненных парнем во время сервировки стола, наглядно показали его класс. По словам сестры, в ролевых играх Егор постоянно был эльфом, но почему-то возле его костра постоянно жрали пиво орки, про тролля и говорить нечего, и крутились представительницы всех сказочных рас. Музыка великая сила, как скоро под ее воздействием сломалась Ирка и как скоро она его бросила? Сила силой, но ветреный нрав старшей сестры был сильнее.

Андрей, аккуратно обходя пни и предупреждая о корнях и ветках, провел свою спутницу до лагеря свиты. Новый участник соревнования певцов был встречен нарочито дружелюбными восклицаниями. Леди хлопали ресничками, кавалеры желали победы. Театр масок, набивший оскомину. Опоздавший на жеребьевку должен был выступать последним. Всего в номинации лесных бардов заявлено шесть исполнителей.

Все выступающие усаживались перед «княжной», посвящая баллады «королеве Леса». Следует отметить высокий уровень конкурсантов, голоса у всех были поставлены отменно. «Шарманка» Коли Баскова нервно курила в сторонке и тупо прикидывалась мелкой музыкальной шкатулкой. Андрей не надеялся победить таких «монстров», заготовив другой план.

Когда настала его очередь, он нарушил традицию, расположившись напротив Ании. Послышался недовольный ропот. Плевать, он решил завоевать сердце эльфийки, остальное вторично.

Пальцы пробежались по струнам, было немного больно, за последние дни он сильно натер подушечки, но ради затеи стоило потерпеть. Память услужливо выхватила из своих закромов первую песню, тут же переведенную на «общий», и переделанную в соответствии с местными реалиями.

— «А у нас во дворце есть девчонка одна», — начал Андрей, наблюдая, как в глазах сиды зажигаются яркие огоньки.

Не успел затихнуть последний аккорд, как он сменил мелодию:

— «Очарована, околдована, с ветром в поле когда-то повенчана…»

Потом был «Маленький синий платочек», «Темная ночь», слезы, выступившие в уголках глаз Ании, томные вздохи присутствующих дам и ненавистные взгляды кавалеров, у которых отобрали победу. Голос шкаса уступал их голосам по всем статьям, но его песни были новы, необычны, притягательны, в них вкладывались настоящие чувства. Женщины шестым чувством улавливали это и завидовали той, кому недоделок посвящал их. Мужчины скрипели зубами, потому что внимание прекрасной половины человечества оказалось приковано не к ним. Андрей хотел завершить концерт, но дружные крики протеста не дали ему сделать этого. Выбор пятой песни был недолгим. «Королева красоты» была несколько двусмысленной и чуточку фривольной: с учетом местной специфики, строчки про «Я несу тебе цветы…» воспринимались, хм, учитывая историю с серебринкой, однозначно и буквально как завуалированное предложение. Фиг с ним, ничего переделывать он не стал, кому не нравится, тому тяпку в руки и шесть соток на прополку.

— Еще, — прошептала Ания.

Андрей прикрыл глаза, кажется, он добился своего, Ания никого больше не замечала вокруг, кроме него. Во взглядах некоторых леди читалась готовность согреть немудреную постель в его одинокой палатке. Перебьются. Неожиданно всплыл образ трубадура из мультфильма «Бременские музыканты», просмотренного в те времена, когда его присутствие рядом с телевизором не наводило рябь на экраны. Не открывая глаз, он запел:

— «Луч солнца золотого…»

Последний аккорд прозвучал в полной тишине, Андрей открыл глаза. Почему все пялятся ему за спину? Он осторожно обернулся. Близнецы всемогущие, допелся товарищ! В воздухе таяла иллюзия — Ания в полный рост. На ней сида была изображена такой, какой он ее запомнил на берегу реки. Грустная и отчаянная одновременно, с легкой улыбкой на устах. Северный лис пришел как всегда нежданно-негаданно. Теперь его точно вышибут из отряда за использование магии, кто поверит, что образ он сформирован непроизвольно? По ходу пьесы, так сказать…

Магия возвращалась, с каждым днем Андрей чувствовал новые восстанавливающиеся связи с миром, неуклонно рос запас маны в хранилищах. Маны в мире Нелиты было столько, что в ней можно было купаться, но маниакальная осторожность останавливала от такого бездумного шага. Не время и не место для «купания», пока рядом драконы, делать этого категорически нельзя. А, с другой стороны, пробные эксперименты с магическими плетениями принесли неожиданные плоды. Никто из свитских не видел его творений. Андрей ломал голову, выискивая причину подобной слепоты, ответ подсказал маг из людского поселения, заряжавший артефакты и магические амулеты отряда.

Местный кудесник зачерпнул в разы больше маны, чем требовалось для сторожевых контурников, неиспользованная энергия была просто выброшена на ветер, и такое нерациональное использование ресурсов встречалось повсеместно. Мир, в котором было полно меллорновых лесов и драконов, прокачивающих ману из астрала, никогда не испытывал энергетического голода. Небесные соседки разительно отличались друг от друга, и магические школы за последние три тысячи лет развивались разными путями. Раньше соотношение уравнивалось открытыми порталами, через которые мана свободно попадала на Иланту, уравновешивая энергию миров, их закрытие привело к резкому снижению плотности магического поля в колонизированном драконами мире. Снижение магического поля породило необходимость поиска новых источников. На Иланте бурным цветом расцвели школы некромантов, берущих энергию из живых существ, развилась технология создания накопителей энергии, мастерство артефакторов достигло невиданных высот. Да, многие технологии были забыты или утеряны, но вместо них появились другие. Ни один маг Нелиты никогда не слыхал о тренингах, позволяющих увеличить внутренний резерв. В любой магической школе Иланты способы увеличения магического резерва преподавались на первом курсе и входили в обязательные дисциплины. Для осознания разницы между планетами представим двух людей, желающих напиться, но один из них находится в пустыне, а другой на берегу широчайшей полноводной реки. Житель пустыни воду старается использовать рационально, не тратя впустую ни одной капли, выпивая свою порцию мелкими глотками, наслаждаясь каждым из них. Живущий на берегу реки зачерпывает полное ведро, отпив три глотка, он опрокидывает остальное на себя, а то сбрасывает одежду и ныряет в бодрящую воду. В конечном итоге оба выпили не больше чем по одной кружке воды, но отношение к ней было разным.

Магическая школа и подходы к плетениям на Иланте отличались от разработок местных магов крайне экономным подходом к мане. На каждое заклинание бралось ровно столько, сколько позволяло получать желаемый результат. Неиспользованная энергия аккуратно, до последней капли, перекачивалась в накопители. Запас карман не тянет. Соответственным было отношение к силовым конструкциям и прочему антуражу. Простейший сторожевой контур, сооруженный Андреем, смотрелся тончайшей паутиной на фоне морского такелажа, который поставили драконы с помощью специальных артефактов. Привыкшие к светящимся канатам, они не замечали блеклую паутину. В купленных Андреем университетских учебниках было полно заклинаний, которые в условиях Иланты были неприменимы, там же встречались настоящие золотые зерна, блестевшие среди окружавших их плевел. В первый же вечер, лежа у костра, он наткнулся на описание методики замены ауры, работающей на стыке сэттажа и классической магии. Методика не требовала больших энергетических затрат и позволяла замаскировать свою ауру под любое существо. Нечто подобное, насколько он знал, изобрели лесные эльфы на Иланте и активно применяли, забрасывая измененных в утробе матери соплеменников, превращенных в идеальных шпионов, в людские города и страны. Заучив рекомендации, Андрей ушел подальше от лагеря, чтобы его манипуляции не заметили крылатые соплеменники, и провел испытание университетской наработки на себе. Результат впечатлял: его аура сократилась в несколько раз, став похожей на человеческую, татуировка на плече посерела, в конце концов скрывшись под загаром, от дракончика остались несколько линий и пара рун, понять, что изображено, было невозможно. Закрыв измененную ауру щитами воли и разума, он вернулся к своей палатке. Однако… Только ради этого стоило расстаться с десятком золотых. Для окружающих магов он по-прежнему не представлял интереса, наложенная многослойная маскировка показывала, что дара у него чуть и еще меньше, маг из него никакой. Музыкальное представление и отпущенные вожжи контроля привели к печальному результату.

— Думаю, продолжать нет смысла, — сказала «княжна», голос у нее был бесцветным, ничего не выражающим, но в глазах читался приговор. — Андрэ, требую, чтобы завтра в полдень ты явился на Круг, так как ты не являешься официальным сопровождающим, вирк не нарушен, но просто так, без последствий, оставить попрание правил вирк мы не можем. Круг решит твою судьбу.

Как загорелись глазки у Твигара, ужо он повеселится! По свите прошелестел шепоток. Вызов в Круг означал суд. Ага, как же, разогнался, на Круг он явится, но судить себя не позволит. Стоит сразу намекнуть об этом, иначе картинное судилище, назначенное двойником Илирры, может до могилы довести. Лучше даже не намекнуть, а двинуть толстым дрыном аргументов, решить здесь и сейчас, завтра может быть поздно. Андрей закинул тайру за спину, выпрямился во весь рост и расправил плечи, на его лице проступило апробированное на снежных эльфах в день поступления в Ортенскую школу выражение. Кто-то из свиты, глядя на него, поперхнулся слюной и словами.

— Прошу, ваша светлость, не забывать три факта. Первый — я не подданный князя Орой. Второй — я не принят в вирк, а сопровождаю вас частным порядком. Третий — правила вирк, в части использования визуальной магии и иллюзий, на меня не распространяются. И напоследок, Круг не может решить мою судьбу, он может только вышвырнуть меня из отряда. Не в вашей воле судить меня, и уж не Твигару тем более, не дорос он еще, — шпилька попала в яблочко.

— Щенок! — Оскалившись и выхватив из ножен меч, Твигар вскочил на ноги. — Дерись!

Андрей вогнал себя в транс, от его движения костер разлетелся в разные стороны, присутствующие отпрянули от летящих поленьев и раскаленных углей. Жалобно звякнули струны тайры, врезавшейся в голову дракона, белорыбицей мелькнул выбитый из его руки меч. Андрей охнул, получив болезненный укол в правое бедро, по ноге потекла струйка крови. Тригар, провернув риг в ране соперника, выдернул свое оружие. Когда он его успел достать, Андрей не заметил. Спасаясь от второго удара, он упал на землю, пробив противнику под колено левой ноги, неосторожно выставленной вперед. Дракон потерял равновесие, качнувшись вниз и вправо относительно Андрея, тот схватил с земли гриф тайры и ткнул противнику в лицо, порвав ему острым концом обломка левую щеку и распоров бровь. Короткий перекат — и острый конец обломка музыкального инструмента врезался в живот врага, сбросившего кокон щитов. Еще пара секунд, и он сменит ипостась, но Андрей не дал ему этого времени. Собранные в пучок струны петлей захлестнулись вокруг шеи врага, а колено уперлось в широкую спину дракона, потерявшего противника из виду из-за залившей глаза крови. Почувствовав железо на шее и удушье, Твигар усилием воли остановил воплощение.

— Давай, смени ипостась и останешься без башки, — прохрипел Андрей, отплевываясь от текущей из носа темной крови.

— Хватит! Прекратите! Завтра, в Роллире, вы оба покинете отряд! — «Княжна» держала в руках боевой посох, крестообразное навершие которого светилось бледным пламенем. Вся свита, кроме Ании, собралась у нее за спиной. — Есть кто несогласный с моим решением?

Несогласных не было. Андрей сбросил петлю, отпихнув Твигара от себя. Быстро, жестковато, правда, разрешилась проблемка, сказать нечего, он составил рунную схему заклинания, разрывающего его связь с пролитой кровью. Не дай Близнецы найдутся умники, пожелавшие навредить ему через нее. А чего терять? Что он маг — теперь известно всем. От второго заклинания темные капли на земле вспыхнули ярким пламенем. Тарг! Дурак! Не рассчитал, под носом и на груди полыхнуло, на бедре образовался сильный ожог. Одна радость: задница и спина Твигара окутались синим пламенем, дракон заорал благим матом. Видимо, пока Андрей упирался коленом о вражью спину, накапало тому немало. С Твигаром придется что-то делать, лучше будет его убить, в Роллире необходимо поставить точку в их разборках, нельзя оставлять такого врага живым за спиной.

— Покинь лагерь… — Перед глазами нарисовался острый конец посоха «княжны».

— С превеликим удовольствием. Счастливо оставаться! — Андрей поясно поклонился и, развернувшись на пятках, прихрамывая на правую ногу, ушел в темноту.

Холодная вода горной реки остудила голову и успокоила ноющую ногу; смыв остатки чужой крови, Андрей достал из принесенного с собой подсумка «таблетку» целебного артефакта, подаренного Эваэлем. Занятная штука, встроенное в «таблетку» живое семечко меллорна собирало ману, позволяя пользоваться девайсом не менее одного раза в сутки. Секрет составления целебного плетения, связывающего семя и основу артефакта, эльфы хранили пуще собственного глаза. Особая прелесть была в том, что при слабых ранениях раны заживали моментально, не оставляя после себя следов. Произнеся ключ активации, Андрей приложил круглый кусок дерева к обожженной ноге, по телу прошла волна холода, с бедра посыпалась короста, ожог моментально затянулся молодой розовой кожей, в носу засвербело, в глазах порхали темные мушки.

Андрей, о чем-то размышляя, постоял в воде, сплюнул, достал из подсумка мочалку и болотник. Хорошо-то как! Надев сменный комплект одежды (старый был годен только на тряпки), он перепоясался перевязью с мечом и вернулся к своей палатке. Старая одежка полетела в костерок. Не может он жить спокойно, вечно пятая точка приключается на всю катушку. Андрей подобрал с земли серебринку, оставшуюся лежать недалеко от костра. Вот и все, высшие силы сызнова посмеялись над ним. Счастье мелькнуло на горизонте и пропало.

Предупреждая о незапланированном визитере, тренькнула сторожевая паутинка. С места сорвался свободный модуль, через пару мгновений магический сторож уже сливал информацию хозяину. По тропинке, осторожно огибая препятствия, шла Ания. Сида вынырнула из темноты ночи и подошла к Андрею, взгляд эльфийки пробежался по его фигуре и остановился на пожухлом цветке, пламя костра медными искрами играло в ее волосах.

— Ты зачем пришла? — вмиг осипшим голосом спросил он. — Тебя же накажут!

— Плевать на все! Я долго думала… Умеешь ты произвести впечатление на женщин, — сказала она, вынимая у него из рук цветок и пряча его в складках своих одежд.

— Что ты делаешь! — попытался он остановить сиду, но тонкий пальчик, коснувшись его губ, прервал тираду.

— Я дура?

— Еще какая, — улыбнулся Андрей, обнимая девушку и зарываясь лицом в ее кудри.

— Так всегда, мне говорили, что мужики клюют на дур охотней, чем на умных. Теперь я в этом убедилась сама. Ты что творишь, недоделок! — Маленький острый кулачок больно ударил в грудь. — Твигар мог убить тебя, он ведь дракон!

— Кишка у него тонка… — целуя Анию за острым ушком, ответил Андрей. Щелкнула застежка, плащ сиды плавно опустился к ногам девушки.

— Андрэ, — узкая ладошка уперлась в грудь Андрея, — у тебя до меня были женщины?

— Да, — не стал он кривить душой.

— Хорошо, — прошептала она, распустив шнуровку блузы. — Андрэ…

— Да? — подхватывая возлюбленную на руки и направляясь к палатке, ответил Андрей.

— У меня еще не было мужчин…

Близнецы всемогущие! Двухсотлетняя девственница!

— Глупышка…

— Глупышка? Да нет — дура!

— Почему? — Андрей осторожно уложил Анию на импровизированное ложе и стянул с нее блузу, нежно коснувшись большими пальцами возбужденных сосков.

— Только дура могла влюбиться в шкаса…

* * *

…Ания ушла за час до рассвета. Серебринку она не отдала, сказав, что если Многоликая сведет их еще раз, то она примет от него живой цветок, а пока на ней есть долг, она не может стать его женой. Вирк не окончен, ее служение продолжается. Да, ее накажут, но их ночь стоит всех наказаний, а серебринка напомнит о ней.

Андрей до самого рассвета сидел у потухшего костра и шевелил остывшие угли. Ания не права: «если» не будет, будет «когда»! Он найдет ее, чего бы ему это ни стоило. Сегодня они расстанутся, путь до мелкого свободного городка Роллира на границе с землями миур и Поднебесной империи занимал меньше половины дневного перехода. Насколько долгим будет их расставание, он сказать не мог, но он приложит все силы, чтобы оно было как можно короче.

Сборы в дорогу были короткими. Уголек уловил настроение хозяина и вел себя тише воды ниже травы. Хасс привычно пристроился в хвост короткой колонны, повинуясь легкому движению колен всадника, отстал от последнего трокса метров на сто. Взгляды «княжны» и свитских сказали наезднику, что ему сегодня лучше держаться подальше. Что ж, просьба небольшая, можно уважить.

Солнце постепенно забиралось выше и выше, приближаясь к зениту, до Роллира оставалось не более двух часов. Андрей, больше не скрывая свой дар от остальных, периодически выставлял охранный контур и проверял дорогу, он уже собирался снять последнего «сторожевика», когда на самой его границе промелькнула тройка крупных, размером с быка, объектов. Через несколько секунд со стороны колонны донесся истошный женский визг и крик Твигара, оборвавшийся хрипом:

— Во-о-огры! Хр-р…

— Уголек, вперед! — Хасс выпустил когти и рванул в сторону криков.

Выпрыгнувший на тропу огромный зверь, напоминающий медведя-переростка, не явился для Андрея неожиданностью, заранее приготовленный фаербол врезался в грудь монстра… и растекся мелкими искрами, не причинив тому вреда. Тварь оказалась невосприимчивой к магии. А вот это было неожиданностью! Монстр прыгнул навстречу хассу, удар мощной лапы вышиб Андрея из седла и опрокинул Уголька на бок. Андрей пролетел по воздуху не меньше десяти метров и впечатался в дерево. Упавший на землю хасс отбивался от вогра передними и задними лапами с выпущенными когтями, бок хищника покрылся несколькими глубокими ранами, но схватка закончилась не в пользу ящера. Вогр изловчился и впился зубами в шею Уголька, раздался громкий хруст, под напором клыков лопнули толстые чешуйки, хасс жалобно рыкнул, его лапы дернулись в последний раз, на глаза набежала пелена смерти. Вогр отбросил мертвое тело и развернулся к вставшему на ноги Андрею. Двигался он быстро, что казалось совсем невероятным для такой туши. Войдя в боевой транс (создавать плетения времени не было совсем), Андрей извлек из ножен меч и бросился на врага. Ожидания не обманули его — хищник прыгнул навстречу, он не воспринимал человека как противника. Ускорившись и упав на колени, Андрей проскочил под пролетающей над ним тушей, моля всех богов, чтобы в траве не оказалось корня или булыжника, способного остановить его скольжение. Выставленный вверх эльфийский клинок вспорол брюхо вогра. Обдав проскользнувшего человека вонью, на землю вывалились дурно пахнущие внутренности убийцы Уголька. Вогр жалобно завыл и закрутился волчком. На вой, оставив избиваемую свиту, бросились напарники выпотрошенного «медведя».

Несшегося длинными прыжками первого «помощника» встретил «безвоздушный пузырь». Андрей решил, раз на животных не действует прямое магическое воздействие, то можно использовать косвенное. Из пузыря был выкачан весь воздух. Вогр задохнулся, не добежав до человеческой фигуры буквально десяток метров. Третьего хищника встретили рослые, метра по два с половиной, воины с темно-серыми в черный горошек шкурами на плечах, спасители появились словно ниоткуда. Вогр в одно мгновение был утыкан десятком копий, каждому из которых мог позавидовать сам Илья Муромец. Животное, превратившееся в дикобраза, несколько секунд билось на земле, пока самый высокий воин ударом молота не раздробил ему голову.

Оставив спасителей добивать распотрошенную животину, Андрей побежал в сторону свиты. Сердце билось у самого горла, ладони вспотели от переживаний. Ания, что с ней?

Ания была цела. Не повезло Твигару, видно, на роду ему было написано сгинуть бесславной смертью, вогр ударом когтистой лапы просто снес ему голову, тем самым дав шанс спастись остальным. Безголовое тело сменило ипостась и перегородило тропу, перекрыв траекторию прыжков остальных монстров. Первый хищник успел убить Таристу — вторую фрейлину княжны, перекусив бедняжку пополам, и вогнал в землю Рената, сломав тому позвоночник. Для магической медицины ранение несмертельное, плетение большого исцеления поднимает раненых с подобным увечьем на ноги за сутки, был бы маг-целитель. Дальше в ход вступили артефакты. Драконы оказались крепкими орешками, даже в смертельной ситуации они не нарушили священных запретов, положившись на себя и заряженные маной амулеты. Перед монстрами вырос частокол колючих деревьев, метод косвенного воздействия оправдывал себя на все сто. Услыхав цоканье когтей хасса, первый вогр бросился вдоль по тропе и лишился кишок. История второго и третьего была рассказана ранее. Пока Андрей осматривал Анию со всех сторон на предмет целостности, свиту окружил отряд великанов в три десятка душ, закованных в блестящие доспехи. Самый высокий, ростом больше двух с половиной метров, с тяжеленным молотом, подвешенным на поясе, вышел вперед и снял с головы шлем.

Миур, точнее миура, лицом больше всего походила на мультипликационную, очеловеченную кошку. Кошачий, чуть выступающий вперед нос, украшенный вибриссами, короткая шерстка (как им жарко, бедняжкам, в своих железках), большие желтые глазищи с черными вертикальными зрачками, из гривы рыжеватых волос торчали треугольные ушки с кисточками на концах. В левом сверкала драгоценным камнем золотая серьга. Воительница шевельнула усами:

— Я сожалею, что вогры, которых мы гнали от самой границы, напали именно на ваш отряд. Имперские ублюдки постоянно запускают монстров, созданных их магами, в наши земли.

— Я принимаю ваши извинения, — выступила вперед «княжна».

— Я не имею прав приносить извинения и не нуждаюсь в ваших благодарностях, я просто сожалею, — отрезала миура. — Извинения вам принесет Великая Мать, если пожелает. Похороните павших и следуйте за нами.

— Как быть с теми, кто не принадлежит к свите княжны? — решил задать вопрос Андрей.

— Относительно вас мне были даны особые инструкции, вы пойдете с отдельным эскортом. — Миура обозначила легкий полупоклон, вогнав тем самым в ступор всю свиту «княжны» и того, кому был предназначен поклон.

* * *

Андрей поискал взглядом Анию, но за широкими спинами миур ничего, кроме редких деталей туалетов, было не разглядеть. Кошколюдки моментально оттерли его от свиты и отвели в сторону. Главная воительница ткнула рукой в сторону небольшой полянки:

— Ждите, ваши вещи принесут сюда, — и отдала короткую команду на своем языке.

От отряда загонщиц воргов отделились три воительницы, командирша прочитала им какие-то инструкции и махнула рукой остальным подчиненным. Свита, окруженная охраной, растворилась в лесу.

Тройка оставленных с Андреем кошколюдок рассредоточилась на равном расстоянии друг от друга, он с интересом наблюдал, как громадные воительницы сноровисто установили маскирующие артефакты и активировали их. Над поляной тут же возникла иллюзия древесной кроны, кто бы сейчас ни пролетал сверху, ничего, кроме сплошного зеленого ковра крон, он не увидит. Андрей опустился на землю и скрестил ноги, усевшись в позе «лотоса». У него несколько раз мелькала мысль «сделать ноги», но что-то подсказывало ему, что этого как раз делать не стоит. Назначенные здоровенной командиршей охранницы были слишком безмятежны. Именно безмятежность воительниц останавливала его от необдуманных шагов. Не все так просто в их расхлябанном поведении. Они проверяют его, а скрытые наблюдатели внимательно следят за его реакцией.

Словно от порыва ветра, качнулись кусты, Андрей вздрогнул, никакого движения воздуха он не наблюдал, странно, но его то ли телохранительницы, то ли сопровождающие внимания на несоответствие законам природы не обращали. Молчаливые статуи, да и только. Вот еще штришок, там, где обозначилось движение, было необычное марево, повторяющее собой контуры травы, листьев, деревьев. Идеальная маскировка, если бы не примятая трава, то он бы ни за что не обнаружил стоящее на краю поляны существо. Мм, существ. Размытые полутени выдали еще тройку присутствующих незримых визитеров.

Вдоль позвоночника Андрея пробежал отряд мурашек, лоб покрылся холодными градинами пота, в одно мгновение он оказался на ногах. Меч, казалось, сам собою выпрыгнул из ножен. Опережая шелест извлекаемого из ножен клинка, исчезло маскирующее марево, явив миру еще один отряд кошколюдок. Наблюдатели пожаловали! Уберегло его провидение от побега, тут бы его и похоронили, если бы осталось чего хоронить. Андрей крякнул, четверых-то он заметил, но десяток воительниц, облаченных в одинаковые латы, закрывающие их с головы до ног, до самого последнего момента оставались для него невидимыми. По латам пробегала рябь, имитирующая листья и ветки. На память пришел голливудский «Хищник», настолько похожими были впечатления. Могут «кошечки» удивлять…

Две кошколюдки тащили его подсумки, тяжелые баулы они несли будто легкие авоськи. Оставленные командиршей первого отряда охранницы вытянулись во фрунт перед выступившей вперед невысокой фигурой «хищницы», видимо, главной в новом отряде. Андрей не слышал слов, закрытые шлемы жительниц горы Лидар скрывали звук, для общения между собой они использовали встроенные переговорники.

«Смену сдал, смену принял, или пост, или объект…» — глядя на скрывшихся в густом лесу бодигардок, подумал Андрей. Миуры, сдавшие его на руки новому отряду, побежали догонять своих.

— Следуй за нами, — донесся до него голос из-под шлема. Невысокая на фоне остальных богатырок миура указала ему место в строю.

Следовать так следовать, будто у него есть выбор. Хвостатые дамы свое дело знали туго, блокировав со всех сторон любое самостоятельное действие сопровождаемого лица и взяв его в коробочку. Вот так поклон и уважение, эскорт больше всего напоминал усиленный конвой. Открытые наплечные кобуры с выглядывающими из них рукоятями огнебоев, или что там у «кошек» вместо них, отбивали всякое желание рыпаться не по делу, а вороненые ганнеры в руках бегущих сзади навевали мысли о тщетности сопротивления. Желания превращаться в кучку серого пепла не было никакого. Хм, проявили уважение, оставили куцый меч, в такой ситуации мечом можно было только зарезаться, и то не факт, что ему позволят совершить харакири. Настроены конвоиры решительно. В глаза бросалась разница в обмундировании, оружии и наверняка в классе воинов первого и второго отрядов. Завалившие третьего ворга миуры выглядели как обычные тяжело экипированные рыцари: латы, мечи, копья, овальные ростовые щиты, мощные арбалеты. С учетом их роста и телосложения обычный миуровский меч смотрелся двуручником-переростком. Весила такая «игрушка» примерно килограмм восемь, точнее Андрей определить не мог. Он хлопнул ладонью по своей «зубочистке» и сомнительно качнул головой — у миур ножи, носимые в ножнах, закрепленных поперек живота, весят по паре кило, немногим уступая его «железке». Второй отряд, конвоировавший его, напоминал группу спецназовцев. Помимо мечей и копий все его члены носили маскирующие латы, количество магическо-механических «машинок» на «душу населения» превосходило все ранее виданное, а ганнеры заставляли немного гордиться значимостью своей персоны — к простому человеку такую охрану не приставят.

К простому? Что-то хвостатые девчонки знают о нем такое, чего не знает он сам, но что? Андрей перестал обращать внимание на дорогу, ориентируясь на широкую спину бегущей впереди миуры. Что в нем есть такого, чего нет у остальных? Думай, Андрюха, думай! Как и откуда кошки получили информацию? Андрей чуть не споткнулся. Эваэль! Догадка заставила шарики и ролики в голове крутиться быстрее. Ну, старичок, ну, пройдоха! «Обул» всех! Старшина знал, что «княжна» ищет выход на Великую Мать, но прикинулся старым валенком, поеденным молью и прибитым пылью веков, а сам сообщил по инстанции кому надо. Старый хитрый пердун, он догадался, что гость поселения дракон, презентовав тому набор для бритья с целой фляжкой ароматной эссенции, маскировавшей настоящий запах владельца. То-то он калякал про «сочтемся», все просчитал. А ты, Андрей, — лопоухий лопух! Старый сморчок однозначно сложил две двоечки и озадачился наводимой гостем секретностью и попытками не выделяться из толпы, впрочем, последнее у него получалось плохо. Незнание местных реалий не просто резало глаза, оно их вышибало напрочь. А малая эдда гостя, называемая «высоким», наводила на мысли о происхождении, далеком от простых смертных. И почему ты, Андрей, решил, что умнее всех? Эваэль оказался куда как прозорливее. Их бы с Мидуэлем на одну завалинку посадить, то-то были бы два сапога — пара. Дедки-близнецы. Ладно, с предпосылками разобрались, какие будут выводы и предположения? Вспомнив настойчивость эльфийских магов, порывавшихся досконально осмотреть татушку на плече и натыкавшихся на неизменный кукиш, приходится признать, что дракончик, нанесенный матерью, имеет какой-то важный смысл. Настолько существенный, что заставил Эваэля делиться информацией с главной кошколюдкой, всполошившейся от этого не на шутку. Конвоирши наглядно демонстрировали, что шутки кончились, начинается суровая проза жизни.

Двигаясь за бегущими легкой рысью воительницами, он не мог отделаться от ощущения некой неправильности окружающей действительности. Ощущение напоминало собой легкую соринку, застрявшую в углу глаза, — смотреть не мешает, но дискомфорт создает и постоянно раздражает. Так же и здесь, что-то в обмундировании «кошек» создавало дискомфорт. Андрей так и этак катал в голове мысль, пытаясь определить источник раздражения, пока из памяти не было извлечено слово «штамповка». Он чуть не споткнулся во второй раз, точнее, споткнулся, но бежавшая справа миура вовремя придержала его за локоть и не дала упасть.

— Спасибо, — сказал он, благодаря помощницу, но та не удостоила его даже поворотом головы. Первым делом, первым делом работа, ну а шкасы все потом. Флаг тебе в кулак и ганнером по барабану.

Внимательный осмотр подтвердил предположение. «Костюмчики» воинственных леди являлись высокотехнологичным изделием, никакая кузня и никакой мастер не сможет настолько точно и филигранно повторить детали лат. Вороненые ганнеры и огнебои прямо кричали о заводской сборке оных. «Киски», оказывается, не настолько дики, как он о них думал, какие сюрпризы будут еще? А в том, что сюрпризы будут, он нисколько не сомневался.

— Стоп! — скомандовала командирша.

Андрей послушно остановился и пару раз тряхнул ногами. Полтора часа бега по лесу да в гору оставили после себя легкую дрожь в коленях. Разминая ноющие ноги, он не переставал озираться вокруг. Каменный горный мешок, закономерно заканчивающийся вертикальной стенкой. Тайный ход? Воскрешая сказку про Али-Бабу и сорок разбойников, на ровной стене возникла широкая щель, посыпалась пыль и мелкие камушки, за пыльным облаком проступили створки гигантских врат.

«Ни хрена себе!» — подумал он, минуя двухметровый проход чуть приоткрывшихся ворот, каждая створка которых была больше двадцати метров высотой и десяти шириной, толщина «калитки» была не меньше пяти метров. На сознание неприятным грузом навалилась плотность сконцентрированных магических плетений, навороченных сразу за створками, цветовая гамма которых однозначно указывала, что они сработают на уничтожение незваных гостей, посмей те сюда заявиться. Не меньше десятка следящих контуров одновременно зафиксировали его. От такого внимания сразу захотелось сделаться меньше муравья или испариться, пока тебя не испарили спрятанные в стенах мощные ганнеры. Неприятно чувствовать себя беспомощным. К Андрею подошла командир отряда и накинула ему на глаза темную повязку. Понятно, страхуются красавицы, он перешел на истинное зрение и тихонько выматерился. Кусок черной тряпки оказался, как и все у миур, непрост, блокировав магический взор. Ловкие руки освободили его от перевязи с мечом, вынули засапожники, лишили швырковых ножей. Вот попал так попал. Кошколюдка взяла его за руку и повела извилистыми коридорами, изредка предупреждая о ступенях и лестницах. Короткие отрывистые команды: «направо», «налево», «ступени» стали его спутниками на десять минут, несколько раз поверхности кожи касались минуемые «диафрагмы» порталов. Весь маршрут рядом слышалось сопение и поступь конвоирш, наконец они миновали какую-то дверь, конвоирши остались по ту сторону дверного проема.

— Садись, — скомандовала главная сопровождающая, срезала острейшим ножом рукава у сорочки, тем самым оголив Андрею плечи, и сняла с его головы черную повязку. Глаза резанул яркий после вынужденной слепоты свет. Приятная комнатка, однако, мягкие пастельные тона, горы пуфиков, резные орнаменты, изумительная лепнина на стенах и потолках. Свет давали несколько магических светильников, спрятанных в ниши и светивших снизу вверх, из-за чего освещение не раздражало глаз. В обстановку не вписывалось кресло, в которое ему предлагалось сесть.

«Я вроде не устал, могу постоять», — хотел съязвить Андрей, которому очень не понравился предлагаемый пункт успокоения седалища. Задница на всех диапазонах сигнализировала: «Не садись, хозяин, не надо!», но вместо этого он послушно опустил родимую пятую точку на предложенную плоскость, рассчитанную на фигуру и анатомию людей. Не успел орган предчувствия продавить обивку предложенной мебели, как на тело навалилась неимоверная тяжесть. Невидимые путы охватили руки, ноги, сжали грудь. Шестое чувство подсказало, что дергаться не имеет смысла, было в креслице нечто неприятное, сразу лишавшее головы. Финиш, финита ля комедиа…

— Жди. — Миура отступила за спинку подлого предмета обстановки и вышла за дверь.

Кого ждать — кошколюдка не уточнила. Зачем? Вариантов не так много, предпринятые меры предосторожности указывали на скорый визит особы, облеченной властью и наделенной правом принятия решений. О времени ожидания ничего не было известно, поэтому Андрей, насколько это позволял пыточный инструмент, по недоразумению названный креслом, постарался расслабиться. Нырнув в сэттаж, он короткими нервными импульсами массировал мышцы ног и рук, в тысячный раз укреплял энергетические каналы организма и связи между ними.

Из-за двери послышался мелодичный звон колокольчиков и перепев бубенцов. Обостренный слух вычленил легкую поступь босых ног. На пороге слышимости скрипнула невидимая за спиной дверь, ворвавшийся в помещение сквозняк принес с собой запах лаванды и мускуса. Вторя легким шагам, продолжали перепев бубенцы, их чистый звук затопил временное узилище.

— Долгих лет! — Обойдя кресло, на пуфик, установленный перед ним, опустилась стройная миура с белоснежной короткой шерсткой.

— Прямых дорог. — Андрей не знал, как нужно приветствовать Великую Мать, поэтому выбрал обычное приветствие лесных эльфов. В том, что его посетила повелительница грозных воинов, у него не было никакого сомнения, аура власти, окружавшая миуру, ощущалась чуть ли не на физическом уровне.

Миура повела треугольными ушками и пожала плечами (надетые на руки владычицы многочисленные серебряные браслеты с мельчайшими колокольчиками отозвались веселым звоном), знать бы еще, что у кошколюдок этот жест означает улыбку. Она бросила под ноги несколько подушек и, словно ртуть, перетекла на пол. Все это время миура не отрываясь смотрела на Андрея, а он, нарушая писаные и неписаные нормы морали, пялился на нее.

Великая Мать была около двух с половиной метров ростом, ее длинные, под цвет шерсти, волосы оказались заплетены в сложную косу, опускавшуюся почти до колен и размеченную через равные промежутки связками звонких колец. Ноги и руки кошколюдки украшали десятки браслетов с тончайшей гравировкой, при движении украшения создавали мелодичный перезвон. Музыкального оформления добавляли колечки с бубенцами, нанизанные на длинный хвост. Талию миуры опоясывал широкий пояс, поддерживающий шальвары из тончайшего паучьего шелка. Невесомые штанишки были белого цвета, плотного вверху и скрывающего то, что должно быть скрыто, но становившегося прозрачным ниже колен. На ее плоском животе темными пятнами среди белоснежной шерсти выступали две пары рудиментарных сосков, верхняя, третья пара смотрелась намного аппетитней, представляя собой великолепно развитую женскую грудь. Легкая кисея, наброшенная на плечи Великой Матери, не скрывала обведенных алым цветом, двумя концентрическими кругами, сосков.

Великая Мать, дав оценить себя, сверкнула синими глазищами с узкими вертикальными зрачками, перетекла в стоячее положение и впилась взглядом в глаза заключенного в кресле шкаса.

Почувствовав мощное ментальное давление, Андрей моментально отгородился мысленной кирпичной стеной, соорудил в разуме тысячи колючих шаров, вращающихся вокруг его «я», и начал читать стишки-прилипалы. Давление возрастало, оно разрушило возведенную стену, но наткнулось на шары, за которыми высилась новая стена и плавали десятки мыслей-отвлекалок. Миура уничтожила шары и двинулась дальше, но осколки стены и шаров ожили, атаковав ее сознание, ударяя со всех сторон, чужие мысли превратились в облака мелких мошек, лезущих во все мысленные прорехи и мешающие сосредоточиться. Разорвав контакт, миура отвела взгляд. Нервно дернулся кончик хвоста, бубенцы, отражая настроение хозяйки, издали протяжный, какой-то разочарованный звон.

— Уважаю, приношу извинения, — произнесла миура, от движения головой зазвенели кольца, вплетенные в косу. Андрей был уверен, что на каждый жест или слово звенят отдельные кольца, бубенцы или браслеты. Это было необычно и завораживающе одновременно.

— Уважаю, извинения принимаю, — по наитию ответил он.

— Покажи мне его, — полуприказала, полупопросила кошколюдка, коснувшись рун на плече Андрея выпущенными из подушечек левой руки полированными коготками.

Он прикрыл глаза. Опасный момент, но после произнесенных владычицей извинений он не чувствовал в ней врага. Да, он сидит в кресле, но опасности от кошколюдки не ощущается, что-то подсказывало, что миура просто хочет получить подтверждение давнишним выводам, а ментальная атака была своеобразной проверкой на блох. В здешнем обществе черные попрыгушки более актуальны. Миура, видя его колебания, терпеливо ждала. Жестом доброй воли явилось исчезновение силовых оков. Андрей оценил.

— Благодарю, — встав на ноги и растерев запястья, сказал он, не забыв поклониться. Мелодичный звон браслетов с правой руки кошколюдки был ему ответом. Крути ни крути, но от демонстрации никуда не деться, Андрей убрал ауру-обманку и снял щиты воли, через кожу предплечья проступила татуировка. Судорожно звякнули бубенцы на хвосте миуры еще раз, она, не заметив выпущенных когтей, схватила Андрея за плечо, тот поморщился, но стерпел боль.

— Кто нанес тебе знак правящего рода?

— Моя мать, — ответил Андрей, врать было бесполезно, такая магиня, как Великая Мать миур, без полиграфа отличит правду от лжи.

— Мать? — удивилась миура. — Не может быть… Как ее зовут? — Почувствовав запах крови и влагу на своих пальцах, миура спохватилась и убрала когти, первоначальное волнение сменила деловитость, от некоторой растерянности не осталось следа. Перед Андреем снова была непоколебимая правительница. По молчаливому согласию сторон к досадному инциденту было решено не привлекать внимания.

— Ягирра.

— Ягирра?

— Мою мать три тысячи лет зовут Ягиррой, других имен я не знаю.

— Ягирра? — повторила она растерянно, из миуры словно вынули стержень. Вибриссы на ее носу встали торчком, шерсть на загривке под косой вздыбилась. Пробив маску невозмутимости, яркими искрами сверкнули глаза. Зрачки кошколюдки превратились в тончайшие полосочки. Опасной дробью звенел бубенчик на конце хвоста. — Ты хочешь сказать, что настоящая императрица жива? Когда ты видел ее в последний раз?

Пыльный мешок заказывал? Нет? Без разницы, получите и распишитесь. Финиш, конец, финита, тудыть ее за ногу, ля комедиа…

* * *

Но как? Почему? Андрей выпал в осадок. Бушевавшая внутри буря, как ему казалось, никак не отразилась на внешней невозмутимости, но Великая Мать не была бы правительницей, если бы не умела читать в душах и улавливать мелкие нюансы в поведении. Кошколюдка заметила промелькнувшую на лице дракона растерянность и сделала правильные выводы.

— Я оставлю вас ненадолго, некоторые государственные дела требуют моего присутствия, — мурлыкнула миура, разворачиваясь к двери. От движения по тугой косе сверху вниз прошла волна, разнесся мелодичный звон вплетенных в прическу колец.

Бронебойный предлог, у государыни дел может быть выше крыши — и все, от первого до последнего, архиважные, но вздыбленная на загривке шерстка предательски указывала на интерес всего лишь к одному из них. Андрей кивнул и обозначил полупоклон. У самой двери миура остановилась, ее треугольные ушки с кисточками на концах прижались к голове.

— По первому вашему требованию вас сопроводят ко мне. — Что требовалось доказать. Обличенная властью особа обозначила значимость государственных интересов, она теперь будет по потолку бегать и грызть на нем лепнину, ожидая, когда «клиент» дозреет до настоящего разговора. Закрывшаяся дверь приглушила хрустальный перезвон.

Несколько минут его никто не тревожил, потом дверь распахнулась, и несколько эльфиек внесли подносы с фруктами и напитками, как по мановению волшебной палочки материализовался раскладной столик, моментально сервированный принесенными разносолами. Действо происходило в полной тишине, не считая шелеста одежд лесных красавиц и любопытствующих взглядов, бросаемых ими на шкаса. Андрей отстраненно наблюдал за суетой, его мозги были заняты другим. Установив высокие стаканчики из блестящего металла с затейливой гравировкой на зеркальных боках, девушки синхронно поклонились и выпорхнули из предоставленного ему апартамента.

Андрей не сдвинулся с места. Императрица… Перед глазами ожила картинка: опускающаяся на берег озера хрустальная дракона… и протяжный крик «нет». Все его предположения и домыслы о происхождении Ягирры меркли перед выплывшей на божий свет действительностью. Мир оказался куда как ярче раскрашен, чем он предполагал. А может, кошколюдка не ту Ягирру имела в виду? Нет, ту. Нанесенная матерью татуировка не оставляла сомнений в словах правительницы. Выходит, его мать — законная наследница почившего в бозе три тысячи лет назад старого императора. Голова кругом… Мысли метались, будто безумные мухи, перескакивая с одного на второе, со второго на десятое и обратно. Нужно успокоиться, следует пару минут ни о чем не думать…

Он оккупировал понравившийся властной собеседнице пуфик и придвинул столик к себе. Что ему предлагают и чем потчуют? Фрукты, соки, сладкие воды, вино. Последнее подойдет, но совсем немного, нужно расслабиться, а не впасть в нирвану. Андрей протянул руку к кувшинчику с вином, несколько секунд подержал сосуд на весу, вернул его на место и решительным жестом подхватил емкость с соком. Вино не пойдет, чуть позже предстоит тяжелый разговор с Великой Матерью, а с ней следует держать ушки на макушке, а руки за спиной, любой неосторожный жест грозит откусыванием головы. В сложившемся раскладе он большая жирная мышь, а миура — мурлыкающая кошка, захомутавшая добычу. Может сожрать, может сначала поиграть, а потом ударом лапы сломать позвоночник и все равно сожрать, а может использовать в своих целях. В партнерство не верится, не та у него категория… Или та? Как себя вести?

Эваэль говорил, что кошколюдки не признали императора-самозванца, отказали в помощи князьям, аргументировав решение верностью законному наследнику. По сути дела, они предоставили двум лагерям драконов возможность намыливать друг другу холки, а сами остались не при делах, жмуря глазки и наблюдая, кто кого быстрее завалит. Может, напомнить «мамаше» о древних словах и отъехать в сторону? Что получается? А ничего хорошего, в любом случае император, почувствовав угрозу личной власти, а он ее за три тысячи лет укрепил основательно, раз никто больше не смог подобраться к трону, навалится на кошколюдок всей мощью и сровняет гору Лидар с землей. Вывод — как знамя сопротивления он миурам не нужен. С таким знаменем хлопот не оберешься.

Тарг! Грязная вещь — политика! Куда ни ступи, всюду топь, а если не топь, то заросшая обманчивой травой колыхающаяся марь с окнами-топляками, угодить в которые можно в результате любого неосторожного шага. Бездушная машина, перемалывающая народы, стирающая с лица земли государства, чего уж говорить об отдельных личностях. Андрей наполнил стакан, по мере его заполнения стенки становились прозрачными, показывая уровень жидкости. Занятно, вот и с ним занятно. Эх, мама, мама, почему ты ничего не сказала? Не потому ли, что хлебнула от власти полной мерой три тысячи лет назад?

Андрей отпил ледяного, ломящего зубы сока, встал с пуфика и прошелся по комнате, попинывая разбросанные по полу подушки. Стакан в ладони приятно холодил кожу, мысли вернулись к Ягирре. Что произошло тогда, почему ты отказалась от власти и предпочла жизнь эльфийки? Вопросы… Кто может дать на них ответы? За ответами придется возвращаться на Иланту, но как это сделать, если он до сих пор вернул себе не все способности? И еще вопрос: почему он их потерял? Намного удобней вести беседы, имея за спиной несколько сформированных плетений, наполненных убойной мощью. Лишний пулемет в хозяйстве карман не тянет. Купленные учебники проливали некоторый свет на его проблему, но так ли это или нет, спросить было не у кого. Андрей допил сок и вернулся к столику. Что-то не в том направлении мыслишки поскакали, думать надо не о том, почему у него исчезла магия, а о том, как выкрутиться из надвигающейся дупы. Чем заинтересовать и купить кошколюдок, какую приманку им подкинуть? Он налил второй стакан ледяного напитка и пересел на пол, блаженно вытянув ноги и опершись локтями о пуф.

Точку взаимодействия следует искать на стыке политических интересов миур и князя Орой. Раз он имел глупость угодить в политический жернов, следует попытаться стать нужным для обеих политических партий. Как пить дать, Великая Мать планирует использовать его в целях налаживания контактов с князем, почему бы не помочь ей и не завязать точки соприкосновения на себя? Так-так, а это уже теплее и гораздо приятнее, нельзя дать превратить себя в безликий винтик, лучше самому стать механиком. Если не выгорит вариант с «узелками», то что можно втюхать в качестве альтернативы? Он почесал грудь, пальцы зацепились за мельчайшие шрамики, оставшиеся от амулета-ключа. Хм, а стоит ли вынимать из рукава этот козырь?

Второй стакан давно опустел, потирая переносицу, Андрей продолжал пялиться в одному ему известную точку на стене. Тарг, вот оно! Почему ему не сыграть собственную партию? Выгорит ли и как к его мутному, еще не до конца оформившемуся предложению отнесутся дома и воспримут здесь?

Мидуэль прямым текстом сказал, что магия на Иланте исчезнет через несколько тысяч лет, если на планету не вернутся драконы. Драконы княжества Орой не переживут полномасштабного вторжения имперских легионов. «Дедушка», будь он неладен, имеет привычку уничтожать вражеские кланы под корень. А если князю предложить переселение? Одним выстрелом будут убиты два «косых». И магия не исчезнет, и драконы уцелеют. Ну и что с того, что в данный момент на Иланте ни одно государство не сможет противостоять совокупной мощи нескольких сотен Владык неба, но ведь и драконы не смогут навязать безоговорочную гегемонию крылатого племени миру. Общий баланс сил будет нарушен несильно, наоборот, появление еще одного политического полюса благоприятно скажется на общей обстановке севера Алатара и остановит экспансию лесных эльфов.

В мыслях все хорошо выходит, как оно будет на самом деле? Согласится ли князь на участие в авантюре, какую позицию займет Великая Мать и не будет ли император вставлять палки в колеса? Говорить следует об этом.

В отличие от небезызвестного Кисы Воробьянинова, Андрей готов был торговаться. Раз он вляпался в политическую кашу, то лучше варить собственное варево, а не изображать из себя «отца демократии». Здесь заграница не поможет.

Он посмотрел на опустошенный кувшин, как легко оказалось перейти из жертвы политических игр в разряд игроков. Совесть не гложет? Только что ты не желал быть раздавленным безликой машиной, а сейчас готов бросить целые государства на алтарь своих интересов. Не слишком ли быстро сменились категории мышления? Кто-то два месяца назад осуждал Мидуэля, а сейчас, в душе, жалеет о его отсутствии — советы старого эльфа были бы сейчас очень кстати.

Осталось определить, в каком ключе вести беседу с хозяйкой. Что мы имеем? Андрей побарабанил пальцами по крышке столика. Забросив в рот несколько ягодок, напоминающих виноград, но имеющих ярко выраженный мандариновый вкус, он воскресил в памяти недавнюю встречу. Кошколюдка знала о значении татуировки. И ожидала чего угодно, только не заявления о родстве с Ягиррой. Судя по реакции миуры, его мать давно числилась в рядах душ, покинувших бренный мир и вошедших в чертоги Хель. Известие о том, что она жива и у нее есть сын, явилось для Великой Матери шоком. Кошколюдка вела себя так, будто она была лично знакома с молодой на тот момент императрицей. Хм, в этом пункте неувязочка. Из узнанного ранее: миуры живут не больше пятисот лет, средняя продолжительность жизни «кисок» триста пятьдесят, максимум четыреста годков, а повелительница никак не выглядит древней старухой. Маловероятно, что продолжительность жизни кошки продлевают с помощью магии. И тем не менее факт остается фактом: с какого боку Великая Мать цепляется к Ягирре — предстоит еще выяснить. Вопрос следует пометить как первостепенный, знание реалий и мелочей, окружающих их, поможет лавировать в течениях мутного моря политики. Из реакции правительницы вытекают несколько взаимосвязанных выводов: она не знала, что Ягирра уцелела в древних разборках и продолжает здравствовать. Неудивительно, вести с небесной соседки последние три тысячи лет по объективным причинам перестали приходить. От «кошки» не укрылся тот факт, что сын Ягирры остался в неведении о происхождении родительницы, то-то она проявила такт и дала ему время прийти в себя. Хитрая бестия, за учтивостью она спрятала личный шок, сейчас миура, как и он, со всех сторон оценивает ситуацию и намечает, что делать со свалившимся куском пирога. Самой съесть или пустить в свободное плавание, дабы ненароком не лопнуть от «переедания» — «пирог» оказался богатырских размеров.

Андрей налил себе сока из другого кувшина. Он определился с приоритетами: у миуры ему необходимо, в первую очередь, узнать историю собственного рода, пусть и в ее изложении. Найти концы и другие варианты трактовки событий у него время будет, тогда он и сравнит, что ему поведают разные рассказчики.

— Что пожелаете? — За дверью его ожидала стройная миура в одежде темно-синего цвета, напоминающей индийское сари. Ткань еще сильнее подчеркивала белизну шерсти и оттеняла голубые глаза кошколюдки. Широкая синяя лента перевивала длинную косу встречающей.

Возле стены стоял столик, на котором было разложено конфискованное возле врат оружие. Никто не мешал ему навьючить его обратно. Андрей с сомнением посмотрел на свой арсенал и решил обойтись без оного. Несколько тонких, невесомых магических плетений, заготовленных им заранее, будут предпочтительнее стали. Он окинул взглядом хвостатую красавицу и ухмыльнулся про себя. А «мамаша» не промах, если глаза и другие чувства не обманывают его, то перед ним младшая сестра или, что более вероятно, дочь правительницы. Великая Мать приняла меры для сохранения секретности, вряд ли она допустит повторную ошибку как с эльфийками.

— Проводите меня к Великой Матери, пожалуйста, — сказал Андрей.

— Следуйте за мной, — взмахнула рукой миура, бесчисленные искры сверкнули на вшитых в ткань сари золотых нитях и мелких драгоценных камнях. От движения головой на шее кошколюдки на мгновение обнажилась горошинка магического переговорника. Значит, мама поставлена в известность…

Следуя за семенящей мелким шагом миурой, Андрей мысленно аплодировал ее матери. Правительница проявила себя отличным психологом. Сначала она выбила его из колеи своим поведением и преподнесенным психотипом, характерным больше человеческой женщине, чем представительнице иной расы, теперь пудрит мозги с помощью дочери. Ее наследница обладала привлекательной фигурой, соблазнительной даже с точки зрения людей и эльфов. Затянутая в одежды, она была вынуждена делать короткие шажки, покачивая бедрами и маняще виляя задом. Отличный способ сбить будущего собеседника с настроя и увести его мысли в другое русло, голый расчет, нацеленный на его молодость. Ничего, что дама на две головы выше, зато с низким ростом удобней наблюдать за хвостатой попкой. Плюс один в адрес кошек. Только он не попался на их уловку.

На этот раз им не пришлось плутать по бесконечным коридорам и галереям, миновав пару диафрагм пространственных переходов, они оказались возле высокой двустворчатой двери, украшенной затейливым резным орнаментом. Рослая, под три метра, охрана в количестве четырех облаченных в латы миур, подтверждая предположения Андрея относительно личности его гида, вытянулась в струнку. Дверь отворилась, навстречу колоритной паре вышла еще одна кошколюдка, как две капли воды похожая на его сопровождающую, только сари на ней было нежно-оливкового цвета.

— Великая Мать ждет вас, — скорее мурлыкнула, чем сказала кошечка в оливковом. Сестры обменялись взглядами. Ну-ну, леди, не надо так сверкать зрачками, не ваша вина, что молодой шкас знает о женщинах несколько больше, полагаясь на опыт Ало Троя, чья личность впиталась в него при обучении языку.

— Прошу, — «оливковая» пропустила его в кабинет повелительницы и захлопнула дверь. По коже словно бритвой резануло, хлопок закрывающейся двери активировал заклинания пологов, теперь наружу не просочится ни один звук.

Великая Мать сидела за широким письменным столом, на полированной крышке лежали два стилоса и три кожаные папки с бумагами, легкую прозрачную кисею на плечах миуры сменила цветастая накидка. Браслеты с бубенцами на руках и ногах исчезли, звенящие кольца, вплетенные в косу, были перевязаны цветными шнурками. Сейчас правительница больше всего напоминала земную бизнес-леди.

— Я не буду ходить вокруг да около, — начал Андрей, взяв инициативу на себя. — Вы, вероятно, поняли, что мать скрывала от меня информацию о своем прошлом. Ваши слова о ее принадлежности к правящему роду империи явились для меня шоком. В силу некоторых обстоятельств узнать правду из первых уст сейчас затруднительно, я прошу вас поведать свой вариант древних событий. Может, это звучит пафосно, но темное прошлое моей семьи застигло меня в самый неподходящий момент, и без знания тех событий трудно судить о нынешних реалиях и оценивать последствия своих поступков. Будет крайне неосмотрительно как-либо бросить тень на родителей или очернить их неподобающими и недостойными деяниями.

Пробный шар запущен, оставалось ждать, как отреагирует на него государыня миур. Великая Мать захлопнула папку с бумагами, которые она демонстративно рассматривала, и отложила ее на край стола. Темные зрачки в синих глазах повелительницы превратились в узкие щелочки. Она долго рассматривала превратившегося в молчаливую статую Андрея, из-под стола выглядывал дергающийся кончик хвоста кошколюдки. Вот так: или-или — теперь она поставлена перед сомнительным выбором. Откажет, и о любом сотрудничестве можно забыть, силой от синеглазого ничего не добиться, любой дракон умеет терпеть боль, хранить молчание и тайны. Рычагов давления на него у нее никаких. Круг интересов очерчен небольшой, но озвучить его проблематично. Это на словах все просто, но в жизни особ, облеченных громадной властью, просто ничего не бывает, на словах рассказать не получится.

Миура отодвинула кресло и встала из-за стола. Андрей продолжал стоять столбиком, свое слово он сказал, наступил черед оппонента. Кошколюдка подошла к нему и, согнув колени, присела. Их глаза оказались на одном уровне.

— Ты хочешь знать правду? Я могу показать. — Миура коснулась указательным пальцем с выпущенным коготком своего виска. — Ты готов довериться кошке?

Сильный ход, ему не отказали, но поставили перед сложным выбором — прямая передача из мозга в мозг, слияние разумов. Готов ли он открыть чужому существу личные, сокровенные тайны, позволит ли копаться в воспоминаниях? Из всех книг, которые он прочитал, ни один дракон не соглашался на слияние разумов, если сам не ломал чужую волю и разум. Задавая вопрос и ставя условие, правительница кошколюдок как бы показывала, что у нее нет тайн, она полностью открыта ему, выбор за ним. Миура знала психологию драконов, но в конкретном случае просчиталась…

Да, она сможет заглянуть в темные кладовые его души, но и ее тайные закрома предстанут его взору. С другой стороны, «слияние» поможет им лучше понять друг друга — это лучше, чем жить без прошлого, а тайны… Кхе-кхе, какие у него могут быть тайны? Медальон, так называемый «ключ»? Иномирное происхождение? Все его тайны не стоят прошлого, а значит — настоящего. Игра в одни ворота, Великая Мать попала в собственный капкан.

— Готов, — ответил Андрей и заглянул в глаза выпрямившейся во весь рост миуры. Он смотрел снизу вверх, но это был взгляд сильного и равного. Во взоре Великой Матери проступило неподдельное уважение с примесью пиетета перед ним. Шах и мат, партия выиграна… Только что он лишил их обоих пути к отступлению. На всякий случай у него есть одна заготовка, завязанная на разум и свободу воли и призванная убить любого, кто посмеет ими завладеть. Спусковой механизм тончайшей магической паутины взведен и ждет нажатия на курок.

— Нам лучше присесть. — Андрей поискал взглядом свободный стул или кресло.

— Не здесь, — остановила поиски миура, беря его за руку и отодвигая портьеру позади рабочего стола, за которым пряталась неприметная дверь.

Новая комната напоминала оставленные Андреем апартаменты — ковры, подушки, пуфики, низкий столик, широкая тахта чуть выше пола, приглушенный рассеенный свет магических светильников. Место, где приятно отдохнуть после трудов праведных. Миура, увлекая его за собой, опустилась на гору подушек:

— Расслабься, сними щиты. — Андрей послушно убрал коконы щитов воли. — Очисть свой разум от посторонних мыслей…

Кошколюдка коснулась своим лбом его чела, ее синие глаза превратились в бездонные колодцы, затягивающие его разум в темную глубину…

* * *

…Он очнулся, ощутив, что голова лежит на чем-то мягком и упругом одновременно. С трудом сконцентрировав взгляд, Андрей оторвался от «подушки», оказавшейся левой грудью правительницы, размазав правой щекой концентрические круги вокруг соска Ашшы. В голове гулко бухали молоты. Он посмотрел на закатившую глаза и попискивающую, словно маленький котенок, миуру и схватился за виски…

Хитрая «кошка», она просчитала все варианты, не забыв включить в расклад будущего разговора несколько самых невероятных ходов, тина слияния разумов. Не забыла включить — это еще слабо сказано, миура планировала постепенно подвести беседу к скользкой теме объединения. Его заявление было просто невероятным, Великая Мать не поверила словам дракона, притворявшегося шкасом, она боялась ошибиться. За три тысячи лет два раза из небытия всплывала Ягирра и один раз ее дочь. Каждый раз самозванки представляли неопровержимые доказательства своего происхождения, но все императрицы оказывались подставными фигурами охранки. Хазгар обожал ловлю на живца, начинавшие интриговать против него кланы исчезали не только из большой политики. Историй с сыном еще не было, как и гербовых татуировок. Шкас не делал акцента на своем происхождении, что было по меньшей мере странно и не вязалось с почерком секретных служб империи. Не тот подход, но осадок от канувших в лету двойников остался. Проникновение в разум должно было расставить точки над i. Слишком велики ставки в игре, нельзя спускать с рук фигуру подобной величины. Кем бы она ни представлялась. Хитрая кошколюдка, желание и рыбку съесть, и получить прочие радости жизни не всегда сбываются, точки над i и знаки препинания в остальных предложениях явились для тебя сюрпризом. Тяжело попасться в капкан собственной мнительности? Как теперь отмываться от позора неверия?

Андрей посмотрел на лежавшую без сознания кошколюдку и сжал кулаки, скрипнули зубы в сведенных до хруста челюстях. Придушить бы ее за все выкрутасы. Как болит голова! Ведь знала же хвостатая, что объединение разумов двух различных существ отзывается ошеломляющей болью, стерва ушастая. На Иланте людские и эльфийские маги-разумники никогда не практикуют слияний с гномами. Кремнийорганические коротышки несовместимы с людьми, другое строение мозга и активных магических зон. С миурами ситуация выглядела иначе. При одинаковой белковой структуре люди и миуры отличались разными биохимическими процессами, протекающими в организме, обычаями, социальным укладом или средой, морально-этическими нормами, продиктованными условиями жизни. Иначе говоря, он и Ашша были компьютерами с разными операционными системами, объединение которых вызывало раздражение нервных окончаний и боль.

Два дурака, нет, не так, — дурак и дура, заманивать друг друга в капканы могли только клинические дураки или параноики. В чем в чем, но только не в паранойе надо было искать общую точку соприкосновения интересов. В итоге выиграли и проиграли оба.

Ашша отлично подготовилась, заранее блокировав средние и глубинные слои памяти, установив защиту разума от взлома. При слиянии закрытые зоны выглядели темными заплатками. Тут правительница была права: чего на свете не бывает? Защита помогла удержаться на грани и почти вовремя разорвать связь с драконом.

Он ничего не защищал, просто вогнал миуру в сектор, заполненный калейдоскопом воспоминаний, нечего шарить по его черепушке, пусть займется другими делами! Ашша, окунувшись в круговорот событий, большую часть слияния не могла оторваться от подсунутого «пирога». Ее затянул мир, из которого Андрей-Керровитарр-Андрэ пришел на Иланту, взволновала школьная бойня и хельратский монастырь, момент открытия межпланетного портала на берегу озера был просмотрен несколько раз. Гораздо позже внимание переместилось на разум молодого дракона, который оказался настолько обширен и развит, что кошколюдка растерялась. Миура знала, на что и куда смотреть, опыта, благодарствуя предшествующим поколениям правительниц, было не занимать, но весь опыт пасовал на фоне открывшейся картины. Поначалу ей казалось, будто нитям управления трансом ничего не угрожает, но осознание противоположного факта вогнало правительницу в шок. Ее заготовки были поглощены Андреем быстрее, чем огонь пожирает сухую траву, мощный водоворот чужой воли начал растворять и затягивать ее «я». Обнаруженный спрятанным на самой грани восприятия виртуальный убийца, контролирующий все процессы воздействия на свободу воли, заставил испытать легкую панику. Невесомая магическая конструкция и многочисленные отводки, управляемые оборотнем, свидетельствовали о неких дублирующих системах. То-то он не боялся. Страх сделать неосторожный шаг и быть убитой или вобранной без остатка чужим разумом, заставил кошколюдку разорвать контакт.

Пока его визави смотрела полигонный «боевик», Андрей не терял времени даром, листая «книгу», описывающую историю императорской семьи. Живописание изобиловало многочисленными лакунами, что-то сразу подвергалось сомнению, некоторые факты тут же отбрасывались, некоторые, без лишних раздумий, брались на веру. На восприятие Андрея история царствующих драконов выглядела однобоко. Хазгар — дядя Ягирры, был излишне демонизирован, никак не освещалась роль «серой массы», окружавшей дракона, его сподвижники упоминались вскользь, оно и понятно — Великая Мать выделяла из стада главного противника и прокручивала в голове его сильные и слабые стороны, анализировала поступки. Соратники Хазгара «лежали» на отдельных полках, требовалось время, чтобы добраться до них. Несмотря на однобокость, Андрею удалось вычленить главное. Правда оказалась горькой, оставив на губах характерный соленый вкус крови.

Вот он и узнал секрет Великих Матерей — родовая память. Миуры с белоснежной шерсткой обладали родовой памятью, при нужде свободно обращаясь к воспоминаниям прошлых поколений чуть ли не до десятого колена. Бедные, существа без детства. Какие у родившегося котенка могут быть в жизни открытия, если она с самого момента рождения помнит всю жизнь своей матери и еще десятка поколений? Маленькие старушки. Полезная, но тяжелая ноша.

Андрей подхватил Великую Мать под мышки и перетащил ее на тахту. Магический контакт дался ей тяжелее, чем ему…

Он прикрыл глаза, чужие воспоминания вновь ворвались в мозг… Сколько миур, людей, эльфов и драконов погибло и кануло в безвестность, собирая информацию об императорском клане, анализируя и сопоставляя все факты и знания, впоследствии отложившиеся на полках памяти Великой Матери Ррыш и через семь поколений доставшихся ему?

Люди и драконы. Драконы, превратившиеся в людей…

* * *

…Как просто и как сложно. Власть, стремление забраться на вершину пирамиды и безудержная жажда обладания эфемерной вещью, дающей зримое и незримое могущество, были всему виной…

Начальной точкой падения драконов следует считать открытие порталов, извергнувших из своих глубин тысячи переселенцев, приход людей на Иланту изменил Владык неба.

Открытие на Иланте порталов и появление на авансцене новой расы внесло свежую струю в жизнь древних существ. Обнаружение способа превращения людей в драконов, а драконов в людей — кардинально их изменило. Мода на вторую ипостась захлестнула Владык неба. Скука, терзавшая многих долгоживущих, отступила.

Владыки неба заигрались в людей и не заметили, как и когда игра превратилась в жизнь. Очеловечивание дало им не только положительные качества двуногих существ, но и пороки, свойственные этой расе…

…Завезенные на Нелиту люди множились и плодились, прошла какая-то тысяча лет, и они потеснили эльфов и миур, которые до поры до времени не обращали на «новичков» внимания, а потом стало поздно. Люди развивались бешеными темпами, их жизнь была ярким быстротечным пламенем на фоне тусклых костров долгоживущих. За одно поколение они успевали познать больше, чем те же эльфы. Люди тянулись к древним расам и всеми силами стремились их догнать. Долгое время драконы не обращали внимания на суету внизу, частенько используя несчастных для своих опытов, — по уговору с вождями те отдавали небесным чудовищам своих отщепенцев. Но жизнь не стоит на месте, людей стало больше, их народившиеся государства заявили о себе. Опомнившиеся от спячки драконы поняли, что выпущенный из бутылки джинн не поддается укрощению. Людские владыки не признавали авторитетов, и только страх перед мощью крылатых чудовищ удерживал их в рамках, очерченных драконами, но так долго не могло продолжаться.

Первым на опасность растворения крылатого племени в людской массе среагировал Растигар — глава клана «хрустальных». Он созвал совет, не собиравшийся больше полутысячи лет, и обрисовал соплеменникам перспективы мрачного будущего. Растигар напирал на то, что драконы отошли от наук, отдав их на откуп миурам, а сами с головой окунулись в страсти людей и эльфов. После взрыва межзвездного портала, погубившего целый город, и гибели большей части ученых, из-под крыла драконов не вышло ничего нового. Чего уж нового — они до сих пор не могут восстановить секрет строительства межпланетных порталов. Общество пребывает в стагнации, которую, без оглядки на хвост и называя вещи своими именами, можно назвать деградацией. Даже в исконных землях драконов не пропихнуться от людей и эльфов, в университете каждый второй преподаватель не имеет к расе крылатых никакого отношения. Назрела крайняя необходимость взять процесс в свои руки (в конкретном случае руки заменялись лапами).

Владыки неба серьезно задумались, на совете разгорелся горячий спор. И опять вперед вышел Растигар, предложив не ломать сложившееся мироустройство, а возглавить его. Он предлагал действовать по опробованному на Иланте примеру, где драконы по-прежнему плотно опекали эльфов и северное государство людей. Та же игра в людей и эльфов, но теперь правила в ней будут устанавливать драконы. Совет утвердил Растигара на роль своего главы, под шумок тот пропихнул пункт о прямом наследовании важной должности. Растигар был стар и заботился о будущем своих птенцов: Ятигара и Хазгара.

Прошло несколько десятков лет периода напряженной подготовительной работы, по прошествии которых Владыки неба вышли на политическую арену. Люди с ужасом обнаружили, что ими правят драконы, тысячи из них живут среди них и эльфов. Постепенно страсти улеглись, к главенству драконов двуногие привыкли быстро.

Постаревший Растигар оставил за себя старшего сына и удалился на покой. Ятигар, время правления которого теперь называют «золотым», постепенно преобразовал совет в совещательно-законодательный орган, лишив его реальной власти, и принял титул императора. Пожилой дракон правил мудро, во время его правления вновь получили развитие науки, строились учебные центры, на Иланте был сформирован целый научный комплекс, собравший в своих стенах перспективную драконью молодежь и большое количество Истинных. Он создал устойчивую государственную систему, уравновесив интересы всех сторон, оставив при этом Владык неба на передовых ролях.

За спиной Ятигара всегда маячила тень младшего брата, должного наследовать ему, ведь сын императора погиб при исследовании чужих миров, не вернувшись из мира, где не было магии. Взятые с собой артефакты с запасом маны не смогли обеспечить обратный переход. Ватигар растворился в астрале. Дочь Нуирра сменила клан и перебралась на Иланту, отказавшись от наследования (не без помощи «доброго» дяди), она не приняла возни с людьми, предпочтя жизнь обычной драконы. Хазгар, жаждавший власти, потирал лапы, но тут у одряхлевшего императора родилась вторая дочь, объявленная официальной наследницей и представленная подчиненным императору народам. Прямая линия не должна прерваться. Так Ягирра, сама не ведая того, заступила дяде дорогу к власти. Драконы трясутся над всеми птенцами, рождение ребенка для них всегда радость, но Хазгар, по мнению миур, слишком долго был в человеческой ипостаси, в его психике наступили необратимые изменения, дочь брата не вызывала у него никаких чувств, кроме отвращения и ненависти.

Отчаявшись получить трон на законных основаниях, Хазгар пошел кружным путем. В его планах был не только трон империи, дракон мыслил шире, власть над одной, пусть и очень большой страной, не устраивала амбиционного властолюбца. В разгоряченном разуме родился грандиозный план.

Больше сотни лет Хазгар осторожно подогревал амбиции Владык Леса на Иланте, десятки эльфов, принесших ему клятву на крови, выступали проводниками интересов тайного кукловода. Обломавшись на pay и ариях, он добился своего под сенью меллорнов. Лесные эльфы стали тяготиться зависимостью от Истинных и драконов, ничего не понимавших в их жизни. Ведь многие драконы, переселившиеся на небесную соседку, не приняли новых веяний, предпочитая жить древним укладом, отвергая моду на вторые ипостаси. Истинных еще можно было терпеть, сила их была огромна, но лучше бы они продолжали заниматься наукой и не лезли в дела Владык Леса. В родном мире Хазгар удачно подчинил себе несколько кланов, привязав к себе их членов магическими клятвами, некоторые поклялись на крови. Долгая череда интриг принесла плоды. Владыки неба сами не поняли, как оказались у него в зависимости, а сборище «идиотов» Иланты сохраняло верность правящему императору и могло помешать грандиозным планам брата венценосного правителя, чем подписало себе приговор. Истинные, как самые опасные противники, должны были быть устранены первыми.

Хазгар купил верхушку лесных эльфов, обещав им небо, его тайные агенты довели до Владык информацию, что Истинные нашли способ обходить ритуал и безболезненно превращать эльфов в драконов. Для придания словам достоверности перед правителями было разыграно целое представление, где подставной дракон изобразил из себя эльфа, над которым проводят новый ритуал. «Лесовики» купились на лоховской развод. Первый шаг в страшной партии был сделан, мир на двух планетах повис на волоске.

Вторым шагом была помощь брату во встрече со смертью и организация покушений на племянницу. Напуганная девчонка, глотая слезы, сама прилетела к нему в поисках помощи и убежища…

Ашша, а точнее Великая Мать, правившая в те времена и лично знавшая Ягирру, не ведала причин смерти старого императора, но очень обеспокоилась исчезновением наследницы. Миура никак не могла докопаться до причин покушений на Ягирру, не верила она в оставленные преступниками следы, ведущие на небесную соседку. Ради чего драконам другого мира убивать молодую императрицу? По стране поползли различные слухи. Хазгар, назначенный управляющим империей, направил сотни агентов на поиски племянницы, сбежавшей от венца власти, объявив достойную награду нашедшему.

На Иланте творились ужасные вещи, никто ничего достоверно не знал, но, по слухам, там погибло много Истинных. Невероятно, как такое вообще могло произойти? Об этом мог бы рассказать молодой зеленый дракон Недагар, поклявшийся на крови и исполнивший волю господина. Он пронес на пир яд, после чего несколько лесных эльфов с прочищенными мозгами, находясь под ментальным управлением тайного кукловода, отрубили уснувшим головы. Ловушка захлопнулась. Рау и арии, получившие анонимные сведения, бросились на выручку и порубили правых и виноватых. Под мечами последователей драконов полегли исполнители, головы сложили многие лесные эльфы и дети Владык Леса, для которых залитый кровью зал так же явился шоком. Настоящие следы были заметены, все улики указывали на Лесных Владык. Владыки, ведомые праведным гневом и жаждой мщения, подняли в копье лесное воинство, к ним присоединился король Местории, лишившийся в числе прочих на пиру сына. Второй акт страшной пьесы был разыгран строго по сценарию. Различные ветви эльфов, люди и драконы столкнулись лбами, оставшиеся в живых Истинные занялись поисками убийц, кости которых давно превратились в пепел.

Все шло как нельзя лучше, но девчонка смогла сбежать из-под неусыпной опеки. Ягирра была больше не страшна, до конца своих дней ей не стать драконой, но паршивка сумела пробраться к миурам. В самый последний момент отряд верных Хазгару драконов настиг боевой прайд кошколюдок, сопровождавших опальную наследницу. В завязавшейся короткой битве миуры погибли все, но мелкая мерзавка опять ускользнула. Нить судьбы Ягирры затерялась на долгие три тысячи лет. Великая Мать не знала, что воительницы прайда ценой своих жизней дали императрице необходимое время, чтобы добраться до межпланетного портала…

Вести с материнской планеты докатились до оставшихся в живых Истинных Иланты, тут же прекративших поиски мнимых убийц. Драконы сумели прийти к правильным выводам.

Понимая, что задуманная партия может пойти не так, как задумывалось, Хазгар дал команду на претворение в жизнь запасного варианта, пока тот укладывался в задуманную модель. Самозванец на императорском троне прекрасно знал психологию представителей родного вида, и они, как теперь знал Андрей, оправдали его ожидания… Опередив на несколько часов прибывших с Иланты Истинных, на небесную соседку отправился большой отряд эльфов, находящихся на ментальном поводке у пары магов. Отправленные с ними драконы, не знавшие целей и задач ушастого отряда, доставили их в горы, спрятав от сторожевых постов pay. Результатов диверсии Хазгар не узнал, «гости» с Иланты, сломав грандиозный план по захвату целого мира, запечатали межпланетные порталы.

Андрей содрогнулся, «дедушка» рассчитывал, что лишившиеся семей драконы обезумят и уничтожат меллорновые леса вместе с их обитателями. Он ведь сам был… Нет, назвать драконом это существо язык не поворачивался. О да, Хазгар не ошибся ни в оценке соплеменников, ни в оценке выбранных ими действий, он все спланировал точно. По плану на Иланте не должно было остаться меллорновых лесов и драконов… Мир без магии — переспелое яблоко, готовое упасть в руки того, кто обладал магией и порталами. Целый мир у ног одного повелителя! Мириады покоренных людей, которых можно превратить в страшных бойцов, смести всех не покорившихся на Нелите и начать экспансию в другие миры. Подлая мерзавка, сломать такие прекрасные планы!!! Оставалось надеяться, что ее нашли посланные по следу убийцы, жаль, что никто не сможет принести радостную весть.

Начавшаяся после прихода «небесных гостей» распря поставила крест на древнем государстве и грандиозных замыслах. Бывшие наместники окраин объявили себя князьями и образовали Альянс. Им дела не было до сгинувшей императрицы, присягу ей они не приносили, слишком быстро та исчезла с властного Олимпа. Князья пали жертвами человеческих пороков, почувствовали вкус власти и стремились удержать ее в своих лапах. Князь Орой один из немногих, кто поставил цели новой войны под сомнение и долгое время держался в стороне, но огненный вал докатился и до него. Князь верил илантским соплеменникам, что за всем бардаком стоит Хазгар, но он отмел все досужие истории о Ягирре, бежавшей на другую планету. Не может дракон поднять лапу на родную кровь! Не может!!!

Новый император, подмявший под себя многие кланы, сумел удержать власть и нанести поражение армиям Альянса, обломав зубы на кошколюдках, загнанных в горы. Хазгар не забыл, кто помог племяннице. На отошедшем к нему куску империи не осталось ни одной миуры, все поселки были сожжены дотла.

Великие Матери миур, являвшихся самой закрытой расой старого мира, верили, что молодая императрица осталась жива, надеясь, что она когда-нибудь вернется, но проходили столетия и тысячелетия, войны между Поднебесной империей и другими государствами то утихали, то разгорались с новой силой. Самозванец, захвативший власть, постоянно расширял границы своих земель, но о Ягирре не было ни слуху ни духу. Клан «хрустальных», носящих родовой герб, ставший имперским, сократился до двух драконов — Хазгара и его сына… И вот у пятых внешних врат полиса появился гонец из эльфийского поселка. Эльфа доставили к ведающей верхними землями, но с ней он разговаривать отказался, настаивая на личной встрече с правительницей. Когда ему в довольно вежливой форме указали за ворота, он попросил передать Великой Матери информационный кристалл, запечатанный секретным кодом, который знали единицы.

Ведающая задержала эльфийского мага и приняла все меры, чтобы кристалл попал по назначению, она понимала, что информация имеет особую важность, иначе деревенский маг не стал бы изображать из себя самоубийцу, испытывающего терпение кошколюдок и желающего покончить с собой таким экзотическим способом. Она предположила, что кристалл может быть как-то связан с тайным послом князя Орой, прибывшим к Великой Матери пять пятин назад. Неслыханное дело, но правительница приняла посла, после их разговора на южной границе миур посты пограничной стражи княжества словно ослепли, караваны контрабандистов проходили мимо них без всяких препятствий. Ведающая ошиблась: кристалл не был связан с тайным послом, но мага немедленно вызвали наверх. На поверхность было отправлено несколько прайдов «теней», усиленных магами, новейшими латами и оружием.

Информация, переданная старшиной свободного эльфийского поселения, не на шутку взволновала Ашшу и ее дочерей. Старик утверждал, что видел имперский герб на плече одного шкаса, на самом деле являющегося драконом. А дальше шло описание герба-татуировки и совсем уж непонятное. Эваэль сообщал, что мнимый шкас был беглецом из дугара и совсем не ориентируется в реалиях окружающего мира, но помнит «высокий». Причем язык драконов у него старинной, архаичной формы, на котором разговаривает только высшее общество драконов. «Общий» шкас учил быстро, и, по наблюдению опытных магов, обучение никак не являлось воскрешением забытого под воздействием дерева-химеры. Эваэль поведал еще много чего, в том числе не забыл упомянуть сумасшедшую реакцию носителя герба и новые приемы фехтования, показанные им. Под конец записи он добавил, что в поселении была дочь князя Орой и настойчиво интересовалась контактами с миурами. Шкас, при первой встрече назвавшийся Керровитарром и который абсолютно не понимал, что такого странного в его имени и почему эльф не рекомендует так называться, присоединился к вирк княжны в качестве добровольного помощника, не включенного в общий отряд.

Что это? В высшей степени непонятно, на игру князя или императора совсем не похоже, а имя? Какой дракон назовет себя так? Прямой плевок в сторону поднебесного трона. На совещании с дочерьми было выдвинуто множество предположений, но самым реальным было признано, что шкас может быть сыном кого-то из «хрустального» клана, возможно, Нуирры, а татуировка нанесена ему до смены клана матерью. Как известно, у Нуирры было двое сыновей и дочь, да, они не имеют прав на трон из-за отказа матери от наследования, но Хазгар вполне мог засунуть неугодного в дугар… С другой стороны, Нуирра перебралась на Иланту, каким образом ее сын мог оказаться на материнской планете? Каким образом он проскочил мимо имперских и княжеских асталов? Следовало все детально проверить, может быть, они ошибаются и носитель герба является хитроумной приманкой императора. Версия материнства Ягирры почему-то не рассматривалась…

«Тени», обнаружив вирк княжны, установили круглосуточную слежку с помощью птиц. Из-за полученных результатов возникло больше вопросов, чем ответов. Поведение Керровитарра не вписывалось ни в один модельный ряд. Он мастерски скрывал, что является драконом, но все же через многочисленные маски, носимые им, прорывалось что-то чужеродное, не связанное с современными драконами. А песни у костра? Таких песен не знал никто, музыка, исполняемая на тайре, отличалась от всего слышанного ранее. Судя по подслушанным разговорам, Керровитарр догадался, что Илирра ненастоящая княжна. Великая Мать знала о вирк, с послом они подробно оговорили эту тему, дочь князя имела отличную маскировку, но шкас не был постоянно с отрядом и поэтому не выявил настоящей княжны, но сделанные им на основе скупых данных выводы поражали своей проницательностью. Каким-то образом имперцы пронюхали о вирк и запустили в земли миур магические создания — вогров, управляемых операторами. Вогров решено было гнать до самого отряда, все же Великая Мать хотела удостовериться, что все это не подстава. Как поведут себя животные, управляемые магами через специальные артефакты? Как поведут себя маги? На удивление кошколюдок, шкас с минимальной затратой сил сумел уничтожить двух магических монстров.

Ашша приняла решение лично встретиться с ним…

* * *

Она открыла глаза и посмотрела на склонившегося над ней дракона.

— Вот ты и узнал секрет Великих Матерей, что будешь делать?

— Он умрет вместе со мной, — спокойно ответил Керровитарр.

— Я верю тебе.

Керр улыбнулся, улыбка получилась двусмысленная:

— Еще бы, мы теперь столько друг о друге знаем…

— И еще больше не знаем, — осторожно сказала Ашша, уловив призрачную угрозу.

— Если бы я узнал то, что узнал к моменту разрыва связи между нашими разумами, до того, как переступил порог этого кабинета, то придушил бы тебя. — Андрей вытер ладонью выступившую из носа кровь. — Ты прекрасно знала об опасности слияния между нами.

— Знала, но решила рискнуть, и ничуть не жалею. Почему же не придушил? — Глаза Ашши превратились в узкие щелочки, через которые проглядывали тонкие полоски зрачков.

— По той простой причине, что и ты получила сполна! По той же причине и ты теперь не придушишь меня.

— Осуждаешь?

— Как ты догадалась? Ты чем думала, когда проецировала на меня эмоции и свои чувства к дочерям и остальным миурам?

Слушая гневную отповедь, она молчала и непроизвольно дергала кончиком хвоста, который с головой выдавал ее волнение.

— Хороша, нечего сказать! Лучше скажи, как мне теперь тебя и твоих девочек называть?

В чем-то Керр прав, она не ожидала такого эффекта от прямого контакта. Опыт десятков поколений не предполагал эмоциональной диффузии. Ее любовь к Иллушт и Ашлат легла на благодатную почву. Образ дочерей в разуме дракона трансформировался в образ птенцов. Все настоящие чувства были восприняты им без остатка.

В свою очередь ей так же досталось от драконовских щедрот. Чего стоит одна тоска по небу, болью в сердце отзывалось неподдельное одиночество. Горячими волнами накатывало переживание по оставленным на Иланте и в эльфийском поселке родным и близким. Резало нервы параноидальное недоверие ко всем окружающим, не введенным в ближний круг родных и друзей, поиск подвохов во всем. Тесно сплелись его и ее влечения оберегать родной клан, семью, птенцов. Нерушимыми столпами в плеяде ярких чувств выделялись долг и ответственность. Вся многообразная солянка внутреннего мира молодого дракона накрыла ее с головой, найдя свое место в душе и мировосприятии. Он прав — ни он, ни она не смогут придушить друг друга… Не так-то легко поднять руку на существо, ставшее членом прайда, а они, благодаря опыту многих поколений Великих Матерей, оказавшемуся бесполезным, и ее дурости, стали семьей, прайдом.

— Зови нас сестрами.

Дракон нахмурился и неожиданно рассмеялся.

— Что я смешного сказала? — Ашша попыталась встать, но он осторожно придержал ее за плечо.

— Лежи, а смешного? Просто я представил, что меня спрашивают, кто я? А я отвечаю — миура. На ройхе-самца я не похож — сумки на животе нет, на рашт-башкуна тоже, остается только рольви-самка.

— Ты не прав.

— Почему?

— Ты дракон! Настоящий дракон!

— Твоими стараниями я скоро начну мяукать, хоть и родился человеком.

— Неважно, кем ты родился, главное, кем ты стал. Хазгар родился драконом, а стал… И ты — Истинный.

— Что это мне дает?

— Без этого ты ни за что не смог бы перенестись сюда. — Ашша отодвинула руку «брата» и встала с тахты.

Андрей уцепился за оговорку «сестренки» или «тетушки»:

— Мне бы хотелось узнать значение слова «Истинный». Столько раз его слышать и не знать, о чем говорят, — это начинает утомлять. Просвети «братика», будь добра! — Ашша остановилась на полушаге. Он поймал ее за руку и настойчиво потянул назад: — Не стоит придумывать отговорки и плести про усталость и другой раз, ты меня прекрасно знаешь, хм, узнала, я не отстану. Думаю, что заслуживаю небольшого поощрения за отказ от взлома темных и блокированных зон в твоей красивой голове. — На полном автомате Андрей сделал жест, присущий миурам и говорящий, что отказа не примет.

«Слияние было несколько глубже, моторика жестов просто так не передается», — подумал он, глядя на располагающуюся среди подушек Великую Мать.

— Хорошо, — уступила напору Ашша. Дергающийся кончик хвоста и прижатые к голове треугольные ушки говорили о том, что она сильно сожалеет о выбранном пути, но прошлого не вернешь. «Братик» не отстанет, и плевать ему из-за туч на ее высокое положение, — его как бы еще выше будет. — Скажи, ты когда-нибудь задумывался, куда деваются твой вес и тело при смене драконьей ипостаси на человеческую? Четыре ди против двухсот или трехсот.

— Задумывался, но какое отношение смена облика имеет к Истинным?

— Прямое… Позволь поясню. — Ашша подтянула хвост под себя, обняла руками подушку и посмотрела на выпущенные из кончиков пальцев короткие полированные коготки. — Все драконы энергоморфы, разница между оборотнями и простыми драконами заключается в латентности энергоморфизма у вторых. Все драконы берут и прокачивают ману из астрала, данная особенность не зависит от того, латентный ты энергоморф или нет. Теперь плавно переходим к моему вопросу. Во время смены облика остаточный вес, являющийся разницей масс между ипостасями, превращается в чистую энергию, неразрывно связанную с аурой, и переходит за грань мира: на изнанку. Что и как происходит с энергией на изнанке, я не знаю, мудрецы так и не выяснили, из миур никто там не бывал, а превратившиеся в чистую энергию драконы оттуда не возвращаются, может, и были такие случаи, но мне о них ничего не известно.

— Занятно…

— Не перебивай!

— Молчу-молчу! Ты продолжай.

— Вот и помолчи! Еще… — Миура поймала себя на нетипичном поведении и раздосадованно зашипела, Андрей растянул губы в ухмылке, сейчас Великая Мать больше всего напоминала ему Ирину. Действительно — старшая сестренка.

Кошколюдка пригладила вздыбившуюся на хвосте шерсть, прикрыла глаза и пару раз глубоко вдохнула. От упражнения, призванного успокоить нервы, качнулись большие упругие груди с размазанными кругами на левом соске. Два концентрических круга вокруг сосков сообщали о количестве вскормленных котят. Ашша сама кормила дочерей, не отдав их в сумку ройхе-самца.

— Именно по причине энергоморфизма драконов люди во время ритуала испытывают адскую боль. Не каждый может вынести перестройку организма и подключение его к внешним энергетическим каналам. У человека меняются не только кровь и тело, меняется его связь с миром. Разгадка того, что драконы не так много едят для своего большого веса, кроется как раз в этом. Они восполняют свои запасы извне. Неосознанно трансформируют в привычную форму и направляют на поддержание личных нужд. Теперь начинаются отличия, — успокоила расшатанные вдрызг слиянием нервы миура. — Как я говорила, все драконы тянут ману из астрала, но Истинные могут входить в мир энергии осознанно и проводить ее через себя, выступая, таким образом, в роли канала, проложенного от какой-нибудь реки в засушливую область. Чем сильнее и развитее система энергоканалов в организме, тем больше маны можно через себя прокачать. Второе: Истинные могут свободно оперировать стихиями, данная особенность напрямую завязана на первую. Они свое название получили из-за этого, для оперирования стихийной магией им не требуется произносить заклинаний или строить рунные схемы, но этому надо учиться. Случаются бесконтрольные выплески, ни к чему хорошему они обычно не приводят. — Андрей вспомнил небольшое озеро кипящей магмы на школьном полигоне. Никаких заклинаний он тогда не читал, а несколько раз замеченные им резкие перепады температур? Ашша приподняла завесу тайн над природой явлений. — Истинные могут объединять все первостихии, остальные маги не больше двух, некоторые уникумы до трех. Есть еще один нюанс, если простой оборотень, находясь в человеческой ипостаси, истратит всю запасенную ману, то он не может сразу восполнить ее запас, Истинный же, не входя в астрал, имеет возможность зачерпнуть энергии из ушедшей за грань части.

— Постой, — жест остановки: вытянутая вперед и ладонью вверх рука, прервал кошколюдку. Андрей лихорадочно размышлял, переваривая полученную информацию. Слова о том, что он не смог бы перенестись в другой мир, если бы не был Истинным, обретали смысл. Составляя рунную схему, он не думал о входе в астрал. — С твоих слов выходит, что я хапанул энергии у себя же? Поэтому и лишился второй ипостаси?

— Что ж, ты все правильно понял. При переносе ты использовал энергию с изнанки и выбрал ее почти до основания.

— Офигеть…

— От тебя практически осталась одна половинка. Неудачная попытка принять второй облик наглядно доказывает мою правоту. Пропажа магии связана с тем, что вся мана шла на восстановление энергетической части за изнанкой. Твой организм лечил сам себя. Эльфийские маги удивлялись твоей особенности и строили разные гипотезы, почему не-маг поглощает столько энергии и куда она у него расходуется.

— Эльфы не знают об этой особенности Истинных?

— Нет, исследования проводили десять тысяч лет назад, записи о них сохранились только в архивах хранительниц, сами драконы не больно охочи до дележа тайнами, а мы делаем вид, что не помним о своих братьях и сестрах, помогавших им. Способности творить магию стали возвращаться после восстановления или регенерации большей части утраченного. Не забывай, ты хранишь ключ, его накопитель также забирал кусок пирога.

— Ключ, Таргова безделушка, так меня подставить…

— Ключ и ваш божок к активации перехода не имеют прямого отношения.

— Как это? — опешил Андрей, огорошенный заявлением Великой Матери.

— Я несколько раз возвращалась к твоим воспоминаниям и пришла к выводу о незримом помощнике, задавшем седьмую руну, обозначающую точку старта, ключ сработал после этого, кто-то из Истинных оказал тебе медвежью услугу.

— На Иланте нет больше Истинных!

— На сей счет я ничего не знаю, фактов, доказывающих противное, у тебя нет. Когда вернешься, будешь разбираться досконально, а пока избавь меня от истерики и заламывания рук. Твоя долина на другой планете, и носить воду в дырявом ведре я не намерена, но образы и воспоминания в мозгу дают мне возможность сделать однозначный вывод: тебе помогли, кто-то вмешался в заклинание.

— Час от часу не легче, — став белее мела, буркнул Андрей, продолжая между тем буравить Ашшу задумчивым взглядом. В истерику он срываться не собирался, просто новость была из ряда вон… Какая-то сволочь сделала из него марионетку. Сволочь настолько опытная и сильная магически, что мороз по коже, — вклиниться в чужое рунное плетение может только архимаг среди архимагов, а таковых что-то не припоминалось. Исходя из логики Ашшы, он был марионеткой в руках опытного кукловода, у настоящего мастера кукла верит, что живет реальной жизнью, а если верит кукла, то окружающие и подавно. Тарг! В сердцах он стукнул кулаком по выложенному мраморной плиткой полу, с костяшек пальцев сорвался разряд, в прочном камне образовалась глубокая оплавленная выбоина. Усы миуры дернулись, шерсть на ее спине встала дыбом от пробегавших по ней электрических разрядов.

— Прекрати!

— Что? — Взгляд Андрея обрел осмысленность. Вдохнуть, еще раз, руки в стороны, успокоиться.

— Прекрати, — повторила миура. — Никто тобой не управлял, успокойся, с Истинными подобное невозможно в принципе, любое воздействие на психику, каким бы тонким оно ни было, оставляет долговременные следы, у тебя их нет.

Андрей грустно качнул головой. Как же, на Земле без всякой магии научились воздействовать на людей различными способами, а тут такой инструмент под руками.

— Поверь мне, слияние разумов позволяет стороннему наблюдателю выявить воздействие любого уровня, вплоть до уговоров матери съесть ложечку кашки за папу, бабушку и дедушку. В твоем случае мы имеем точечное, единичное вмешательство в ход событий, кто-то следил за тобой в тот день и очень обрадовался дурному поступку неопытного дракона, отправив сюда. — Ашша протянула руку и нежно провела ладонью по его плечу. — Следить постоянно не может даже энергетическое существо, миры недаром отделены друг от друга гранью, проникновение за которую требует расходов маны с обеих сторон. Вполне возможно, что оттуда проникнуть в овеществленный мир гораздо труднее, потому что здесь большая часть энергии имеет строгую фиксированную форму и подчиняется другим законам.

— Я спокоен, — сказал он и накинул на лицо маску безразличия, во взятой под контроль ауре пропали цветастые сполохи. Ничего, «сестренка» может разглагольствовать сколь ей угодно, успокаивая его. Может, она права, на Истинного невозможно наложить контролирующие узы, кроме брачных, но влиять можно на окружающих. Человек не в вакууме живет. Любые действия и поступки творятся под влиянием других существ и навязываемых ими обстоятельств. Ничего, он вернется домой, найдет мерзавца и открутит ему башку. Дайте только время. На психику он воздействовал — не на психику, приговор будет приведен в исполнение.

— Тогда ответь мне на такой вопрос: почему я до сих пор не могу принять свой облик? — вернулся Андрей к начальной теме разговора.

— Ответ кроется в тебе самом, вот здесь, — полированный коготок коснулся его лба. — Внутренний запрет, табу, страх перед астралом, боязнь быть замеченным. Наш разум устроен так, что мы сами возводим перед собой нерушимые преграды и сами их сносим, данное обстоятельство зависит от воли и веры.

— И желания?

— И желания, — покладисто согласилась Ашша. — Ты умеешь переступать через себя, сделаешь это еще раз.

— Веселый у нас разговор получается, особенно для меня. Пошел по овец — вернулся стриженым.

— Зато мы оба приобрели бесценный опыт, — тактично высказалась Ашша.

— Ой ли… — скептически изогнул губы в ухмылке Андрей. — Кроме опыта ты приобрела такой политический козырь, что все тузы в рукавах императора и князя будут биты.

— Политика. — Миура тяжело вздохнула, усы и вибриссы на лице кошколюдки бессильно повисли. — Таргова политика, как ты говоришь, сделала нас заложниками древних клятв и загнала в горы. Миуры на грани, нас становится больше, но где жить? Подгорные полисы становятся тесными, скоро леса Лидар не смогут прокормить все голодные рты.

Ага, оставшись внешне невозмутимым, Андрей навострил ушки и словно охотничий пес встал в стойку. Правительница не была бы правительницей, если бы не задумала какой-нибудь ход, из-за которого сейчас начнется торг. Правитель без политики — это как борщ без сметаны. Надоело, к Таргу! Он лег на тахту и уставился в потолок.

— Ашша, прошу тебя, не ходи вокруг да около, не хочу, осточертело. Давай без трагических отступлений, я не император и не князь, десять минут назад мы были близки настолько, как не могут быть близки мужчина и женщина при соитии, так что не надо нарезать круги вокруг меня, словно кошка вокруг мышиной норки. Давай определимся раз и навсегда, если я могу помочь, то помогу, если нет, то я прямо отвечу, что помощи от меня ждать не стоит. Я устал от политики, от политиков и хочу нормальных отношений хотя бы в узком семейном кругу. Раз уж ты разрешила называть себя сестрой, давай будем соответствовать этому статусу. — Закончив тираду о наболевшем, Андрей резко переместился на край тахты и посмотрел Ашше в глаза. Миура непроизвольно вздрогнула, в синих глазах собеседника прорезались желтые вертикальные зрачки. Через личину человека на нее смотрел дракон. — Скажи мне, как так получилось?

— Магическая клятва Великой Матери Ирршарт, неосторожно данная Растигару. Миур тогда было мало, и она ничем не рисковала, поклявшись за всех жить там, где есть поселения и города народа. Растигар хотел оградить расы друг от друга и предотвратить межрасовые войны. Мы владели большим количеством земель, все Багряные горы были нашими.

— Что страшного в древней клятве? Условия изменились, и Великой Матери Ирршарт давно нет.

— Ее нет, но есть я и память, на которую легла клятва на крови, передающаяся через поколения. Став заложником неосторожной клятвы, данной не мной, я не могу нарушить слова. Растигар, видимо, знал или догадывался о тайне Великих Матерей и намеренно загнал нас в ловушку, старый дракон опасался, что мы станем самой сильной расой, и предпринял долгосрочные меры по ограничению растущего могущества миур.

— Война, развязанная Хазгаром, лишила вас Багряных гор и предгорных равнин, он уничтожил все поселения, а данная клятва не позволила вернуться обратно, миуры там больше не жили. Воистину, думай, что говоришь! А снять клятву? Магическую клятву может снять прямой потомок того, кому приносилась клятва, я не могу избавить вас от ярма?

— Не все так просто. Согласно всем законам ты являешься прямым потомком, но на тебе нет венца, только настоящая императрица Ягирра может это сделать. Хазгар потому самозванец, что никто не передавал ему и не накладывал магического венца, у него нет связи с троном.

Интересный расклад, Ашшу можно понять и посочувствовать ей всем сердцем. Великой Матери приходилось крутиться ужом на раскаленной сковородке, чтобы не дать втянуть миур в какой-нибудь конфликт и удержать численность кошколюдок в строгих рамках.

Кастовая система и возведение правительниц в ранг небожителей (за долгие тысячи лет у Великих Матерей была возможность подстроить общественный строй под себя) удерживали народ от волнений, но как долго склоны горы Лидар смогут сдерживать демографический пресс? Численность миур неуклонно росла, и демографическая проблема выступила на первый план. Всеобщее поклонение, конечно, хорошо, но от него булка хлеба не станет больше. Когда народ сытый, он задает меньше вопросов.

Андрей встал с насиженного места и прошелся по комнате. С некоторых пор он заметил, что на ногах думается легче. Ашша не мешала, кошколюдка чувствовала направление мысленного потока дракона и надеялась на положительный результат мозгового штурма. Обхватив подушку и подтянув к себе колени, она следила взглядом за двуногим маятником.

Заложив руки за спину, он мерил комнату широкими шагами. Задачка. Если подумать, то Ашша хотела ему предложить помощь в возвращении Ягирры на Нелиту, но он был против всей душой, не лежала она у него к родной планете драконов. Какой можно предложить выход и как распутать головоломку? А может… ты же сам хотел играть собственную партию, почему бы не сделать первый ход именно сейчас. Судя по реакции миуры, она не коснулась его мыслей о переселении, так-так…

— Ашша, два уточняющих вопроса можно? — Кошколюдка кивнула. — Первый: границы клятвы очерчивают оба мира или только Нелиту? Второй: есть ли принципиальная разница, кого мама освободит от данного слова?

— Что ты задумал?

— В мире, откуда я попал на Иланту, есть город, жители которого любят отвечать вопросом на вопрос. Называется он Одессой, ты случайно не оттуда?

Миура фыркнула и задумалась.

— Клятва касается Нелиты, — сверкнув глазами, ответила она. — Разорвать ее может любая из моих дочерей, не обязательно, чтобы это была я.

— Очень хорошо, — процедил сквозь зубы Андрей и вернулся на тахту. Присев на самый краешек, он наклонился к Великой Матери.

Ашша, почувствовав, что пошел серьезный разговор, отложила подушку в сторону и выпрямила спину. Перед Андреем теперь сидела не «сестренка», не расслабленная кошколюдка, а преисполненная воли и достоинства владычица не самой последней расы старого мира. Взгляд, жесты, поворот головы миуры кричали о ее принадлежности к царской особе.

— Не буду тянуть кота за хвост, — сказал Андрей и предложил задуманный до аудиенции у Великой Матери вариант с переселением на Иланту. Мест на планете много, хватит на всех. Южные скалистые горы пустуют полностью, Северные наполовину, что те, что другие — всяко больше, чем гора Лидар и ее предгорья. Если еще идею переселения поддержит князь Орой, то договориться с pay не будет никаких проблем, а те, в свою очередь, надавят на Тантру. Гил на правах автономии раздает пахотные земли, кусок гор он подавно отдаст. В крайнем случае можно захватить горы, граничащие с Великой пустошью, границы там настолько условны, что никто не вякнет. Громадная территория не подчиняется ни одному государю, места там хватит и миурам, и драконам. Не остались без внимания аргументы и контраргументы. Угроза полномасштабного вторжения имперских войск играла роль подгоняющего кнута для скорейшего принятия решения.

Пришло время думать Великой Матери. Ашша ушла в себя, даже кончик ее хвоста, вечно живущий собственной жизнью, упал на пол, словно кусок толстого каната, и только треугольные уши миуры время от времени прядали по сторонам.

— Пошли в кабинет, — плавно встав на ноги, сказала Великая Мать. — Такие вопросы в кулуарах не решаются.

— Как сказать, — усмехнулся Андрей, — мой дед всю сознательную жизнь отработал в МИДе. Это как ваш чиновный прайд внешних границ, так он на полном серьезе утверждал, что самые важные политические решения принимаются в кулуарах, остальное — игра на публику.

— Твой дед опытный политик, но в данный момент мы будем обсуждать будущее моего народа, — ледяным тоном отрезала Ашша. Ее тон ясно дал понять, что игры кончились, теперь следует внимательно следить за каждым словом. Миура Ашша ушла окончательно, ее место заняла Великая Мать, а той палец в рот не клади — откусывание голов любимейшее занятие политических акул. В политике нет родственников, есть партнеры, союзники, враги и как бы нейтралы, которых всегда просят определиться со стороной, потому как настоящих нейтралов никогда не бывает. Любой игрок преследует свои интересы.

— В твоем предложении о переселении есть здравое зерно, очень здравое, ты можешь открыть порталы или один портал. «Ключ» послушается тебя. Я научу, как им пользоваться, — расположившись за письменным столом, сказала миура. Спрашивать Ашшу, откуда она знает особенности управления древним артефактом, он не стал. — Теперь главное, мне нужны гарантии. Ты можешь гарантировать неприкосновенность переселенцев, хотя бы первые три — пять лет? Я не требую клятв, не прошу невозможного, мы должны укрепиться в горах.

— Я не могу дать обещания, которого не выполню, но приложу все силы к тому, чтобы обеспечить покой на новых землях. Так будет звучать честней и правильней. А требовать у меня Великая Мать ничего не может, — осадил кошколюдку Андрей, наглядно воплотив постулат об отсутствии в мире дипломатов родственных связей.

— Хорошо, остановимся пока на этом пункте. — Миуре не понравился «укол», но она сама указала правила, и теперь ее заставляют по ним играть. Родовая память хороший помощник, но часто возникают ситуации, которых просто не могло возникнуть тысячу лет назад. Да и тысячелетний опыт не всегда помогает в общении с людьми, поелику у последних за такой период не раз меняется мировоззрение, дипломатический этикет и правящие династии. — Второе, я прошу как можно скорее организовать встречу императрицы и Великой Матери… — Сначала Андрей не понял, о какой правительнице говорит Ашша, но потом до него дошло. — С переселенцами пойдет одна из моих дочерей и станет второй Великой Матерью, новый род должен иметь правительницу.

— Я не могу решать за императрицу, но думаю, что она пойдет навстречу вашей просьбе, озвученной через меня, — дипломатично ответил Андрей, переложив просьбу миуры в зону ответственности другого лица. Когда-то дед учил ничего не брать на себя, отвечать уклончиво и всегда оставлять лазейку на пару-тройку шагов назад и на два шага вперед.

Они еще минут двадцать согласовывали позиции и намечали пути решения будущих проблем. Обсуждение насущных задач было прервано вопросом о драконах. Поможет ли Великая Мать в переговорах с князем?

— Думаешь, зачем князь организовал вирк княжны?

— Зачем?

— В княжестве активно интригуют друг против друга две большие партии драконов. Реформисты и консерваторы. Вторая партия состоит из стариков, помнящих старого императора, к ним же относятся драконы, бежавшие из захваченных императором княжеств. Первая партия активно ратует за интеграцию в империю. Правильней ее было бы назвать имперской или проимперской партией. Твой перенос и активация портального ключа возбудили внешние контуры межпланетных порталов, на внешние контуры привязывались магические печати.

— Получается, что порталы не запечатаны?

— Получается, но открыть врата без ключа и пароля невозможно. Консерваторы были бы рады держаться от империи как можно дальше, они по большей части беженцы из покоренных поднебесным троном земель. Эти прекрасно понимают нависшую над княжеством угрозу, но ничего не поделаешь — бежать им больше некуда. Князю приходится постоянно лавировать между интересами противников внутри страны, хотя сам он склоняется к консерваторам. Вирк организовывался для удара по реформаторам, не по всей партии, а по руководству.

— Илирра подставная фигура, в вирке княжны не было.

— Была и есть. — На лице миуры проступило удовольствие от хорошо проделанной работы. — Большая часть похода, состоящая из постоянных шараханий в разных направлениях, была рассчитана на умников, похожих на тебя. Они должны были выявить подмену, и они ее выявили. Таким образом, князь открывался для удара со стороны своих противников, и те поспешили воспользоваться предоставленной возможностью, спустив на правителя всех собак. Не все, конечно, но некоторые одиозные личности засветились по полной. Родитель небезызвестного тебе Твигара рвет и мечет. Одной из задач вирка была дискредитация политических противников через их детей, и княжна успешно с ней справилась. Ее двойник великолепно провел партию, а тебе досталась роль всеобщего раздражителя. Умело подогреваемые страсти дали всходы. Насколько я понимаю, Твигар должен был линять, но застрял в человечьей ипостаси, войдя в вирк, он принял его правила. Илирра играла на его раздражительности. Князю удалась хитрая комбинация, этим вирк он вызвал на себя огонь, заставил оппонентов раскрыться, а в самом конце укажет им на успешность похода и представит посла Великой Матери, который придет в столицу с отрядом Илирры. Ловушка захлопнется, политические противники будут свалены позором ложных обвинений, которые они бросали на князя, выйдут из игры и не смогут помешать проводить мобилизацию.

— Значит, Илирра все время была в отряде? — Андрей задумался.

— Несомненно.

— Служанка Ании! — догадался он. — Неприметная тихоня, принеси-подай женской части отряда. Двойник все время был у нее на контроле, а она разносила слухи и сплетни, от имени псевдосебя подзуживала драконов. Ладно, с вирк разобрались, вернемся к консерваторам. Почему вы делаете на них ставку.

— Многие из них помнят старого императора и участвовали в прошлой войне на стороне коалиции, для них у Хазгара приготовлены только плахи. Вариант перемещения в другой мир будет воспринят на ура, но и они потребуют гарантий. Давай думать, братик, — Великая Мать склонила голову набок, — что ты можешь предложить от имени императрицы Ягирры князю и тем, кто согласится пойти за тобой.

* * *

Что предложить? Тарг его знает, какие гарантии попросят драконы, ничего, кроме мира, дружбы и жевачки он предложить не мог. Лояльность pay? Да побоку Владыкам неба какие-то снежные эльфы, если с ним пойдет сотни две добровольцев, то их никакими армиями с гор не сковырнешь, миуры, в случае нужды, выступят в роли первого наземного эшелона обороны. Андрей посмотрел на бодрую Ашшу и приуныл, с обещаниями дела обстояли туго. Что предложить?

Оборвав тонкую нить размышлений, в кабинете раздался хрустальный перезвон невидимого колокольчика. Тончайшие вибриссы на носу Великой Матери встали торчком, отражая крайнюю степень недовольства, несколько раз дернулся кончик хвоста.

— Я просила не беспокоить, — в пустоту сказала она.

Вместо ответа открылась входная дверь, явив очам владычицы облаченных в тонкие накидки и полупрозрачные шальвары дочерей. Ноги и руки Иллушт и Ашлат украшали многочисленные браслеты, к широким поясам, поддерживающим шальвары, были пришиты маленькие бубенцы. Поперек животов близняшек крепились невидимой перевязью ножны с ритуальными ножами-рашагами. Длинные косы кошколюдок были уложены в прически, напоминающие земные караваи.

Ножи сестер были перевязаны золотыми лентами, сообщавшими посвященным, что их хозяйки принадлежат еще и к жрицам храмовниц. Нужные знания, почерпнутые у Ашшы при слиянии разумов, сами всплыли в голове Андрея, он смотрел на миур, чувствуя, как в груди разгорается теплое, отеческое чувство к нежданным сестрам. Видимо, гостьи заметили изменения в его ауре, переглянулись и одновременно обратили взоры к матери.

— Римас, ты решилась? — Сестры почтительно склонили головы.

— Да, — Ашша встала из-за стола. — Слияние разумов стоило того, чтобы рискнуть. — Быстрые выстрелы двух пар глаз в сторону Андрея, и опять полный почтения взор обращен к матери. Правительница сурово посмотрела на дочерей, продолжив фразу: — Перед вами Керровитарр Ягиррат, сын настоящей императрицы.

Андрей тут же почувствовал дискомфорт от пронизывающих взглядов сестер. «Ягиррат», надо же, сын Ягирры. Хотя, с точки зрения миур, все верно, у них наследование с именованием идет по материнской линии.

— Почему на вас одежда для приемов? — спросила Ашша и, что-то вспомнив, раздраженно зашипела. — Княжна! Сколько прошло времени? Как не вовремя.

Пять часов, отметил про себя Андрей, его внутренний хронометр продолжал исправно тикать и отмерять незримые отрезки между прошлым и будущим. За свалившимся «счастьем» Великая Мать забыла о некоторых своих обязанностях, впрочем, обязанности не забыли о ней. Понятно, что разговор о гарантиях откладывается на неопределенный срок, может, оно и к лучшему, будет дополнительное время для обдумывания сложившегося положения и подведения логической базы для несуществующих гарантий.

— Солнце склонилось к Рогатому разлому, прием назначен через два часа в большом зале, — низко поклонившись, ответила Ашлат. — Ты просила напомнить.

— Иллушт, проводи… — миура запнулась на полуслове и повернулась к Андрею, тот отрицательно повел головой. Лучше будет без титулования, если кто-нибудь из кошколюдок проговорится, то все планы рухнут в одночасье, пусть он будет простым приглашенным. Ашша поняла без слов, — …нашего гостя и подбери для него подходящее облачение, он приглашен на прием. Ашлат, зови камеристок и помоги мне собраться.

Андрей оторвал зад от удобного кресла и подошел к «сестренке». Иллушт изображала полную невозмутимость, но по промелькнувшим в ее ауре желтым полоскам можно было без труда догадаться, что роль гида и помощника тяготит кошколюдку. Ее совершенно не трогало происхождение невольного подшефного.

— Не будет ли оскорблением для княжны мое приглашение? Она может расценить подобный шаг как провокацию, безродный шкас оказывается ровней и за одним с ней столом, — задал Андрей мучивший его вопрос. — Может, сделать так? — Он закрыл глаза и представил себя в эльфийской ипостаси, тело будто тысячи иголок кольнули. — Эльфов в полисе полно, и никто не удивится, если на официальной части приема будет еще один эльф.

А что приключилось с миурами? Кошколюдки, широко раскрыв глаза, пялились на него. Ладно, Иллушт и Ашлат, но Ашша? Или она пропустила во время слияния момент о третьей ипостаси?

— Ты так похож на нее, — набрав полную грудь воздуха, потрясенно промолвила Великая Мать. Кто имелся в виду, разъяснять не требовалось, дочери правительницы, хранящие в своих головах ту же информацию, что и мать, получили зримое подтверждение ее слов о родстве «гостя» с императрицей.

— Плохая идея. — Иллушт подошла к Андрею. — Среди драконов из свиты княжны могут попасться знатоки родов или специалисты по геральдике. Историю императорской семьи изучали многие, и похожий на императрицу эльф может вызвать ненужные и преждевременные подозрения. Лучше мы объявим тебя учеником Светозарной, который исчез полгода назад, выйдя в предгорный человеческий город на границе с империей, вряд ли в княжестве имеют представления о таких тонкостях. Может, в голову правительницы попала блажь взять себе ученика человеческой расы, противного никто сказать не может, а тут разведка донесла, что видели похожего в отряде Илирры. Посланный отряд подтвердил данные разведки, и никому ничего объяснять не надо — это наше внутреннее дело.

— На нет и суда нет. — Новый сеанс иглоукалывания, сопровождающийся гаммой неприятных ощущений, и привычная с детства физиономия вернулась на свое место.

Вовремя… Под веселый звон колокольчиков в кабинет вошли не меньше десятка кошколюдок и эльфиек. В руках вошедшие держали окованные медными полосками сундуки, Андрей сообразил, что ему сейчас здесь быть невместно, привлекая к себе внимание, незаметно дернул Иллушт за край накидки, низко поклонился Великой Матери, развернулся к двери и… столкнулся взглядом с высокой кошколюдкой. Взгляд принадлежал «рентгеновскому аппарату» или царю Ивану Грозному, который своих бояр насквозь видел. От зеленого огня глаз хотелось бежать как можно дальше, скрыться под землю, лишь бы не ощущать на себе их обволакивающего пламени. Вошедшая была одета в белый балахон с глубоким капюшоном, скрывающим лицо, правая рука миуры сжимала резной деревянный посох с навершием из оникса.

— Старшая, — приветствовала вошедшую Иллушт, встав на одно колено. Понятненько, правительницу изволила посетить Старшая жрица Многоликой — глава церковной иерархии миур. От нового действующего лица веяло несокрушимой мощью, чувствовалась настолько богатая магическая практика, что у Андрея похолодело между лопаток. Миура не была Истинной, но он готов был биться об заклад, что со всеми своими силами простоит против нее не больше десяти секунд, и то он льстил себе любимому. За плечами кошколюдки ощущалась сила, которую в другом месте назвали бы божественной. Андрей по-прежнему, не отрывая взгляда от Старшей, боролся со сталью в чужом взоре и предательской дрожью в собственных коленях. Кто-то внутри него твердил, что нельзя отводить взгляд первым, если он сделает это, то проиграет и назад пути не будет, сломанный дракон никому не нужен. Второй голос подленько хихикал и нашептывая о пагубности раннего расслабления. Великая Мать вынула из рукавов не всех козырных тузов, есть у нее картишки в запасе, есть! А он, лопух, развесил ушки, поверил, что кошки сидят в западне, как бы его в пух и перья не закатали. Хитрые кошки показали морковку перед носом и поставили в упряжь. Вези, родимый. «Мамашка» на сто шагов вперед все просчитала, ей дракона на слиянии съесть, как ему двумя пальцами… Куда ему с тремя классами церковно-приходской школы соваться в рассадник кобр.

— Кто ты? — Старшая, не отрывая взгляда от Андрея, обогнула коленопреклоненную наследницу престола и подошла к нему вплотную. Зеленые глаза миуры сверкнули особенно ярко, инстинктивно Андрей возвел вокруг себя еще один кокон защиты. Свет в глазах жрицы померк, в кабинете исчезли все звуки, мертвая, звенящая тишина захватила власть. Жрица скинула с головы капюшон, из-под материи выпала прядь седых волос. Лицо миуры было изборождено многочисленными морщинами, усы и вибриссы висели безжизненными тонкими паутинками, кожа на шее, заросшая бурой с проседью шерсткой, собралась складками.

По тому, как вела себя слуга богини, было ясно: она владела немалой силой и представляла вторую ветвь власти в государстве кошколюдок — духовную. Из всех присутствующих в кабинете на ногах остались Великая Мать, Старшая жрица и он, остальные давно преклонили колени и опустили головы, рассматривая мелкие узоры на каменной плитке.

Косяк, опускаться на колени было поздно, поединок взглядов порождал бурю. Только в этот момент он сообразил, что своим поведением поставил себя на одну ступень с высшей властью горы Лидар. Жрица махнула рукой, массивные двери кабинета с грохотом захлопнулись. Странное оцепенение напало на Андрея, он словно провалился в вязкий кисель, без старой карги явно не обошлось, но почему молчит Великая Мать? Как теперь выкручиваться?

— Кто ты, несущий на себе печать Стража? — повторила вопрос старуха, ее левая рука стремительно выстрелила вперед, окрашенный черной краской коготь на указательном пальце распорол тонкую ткань сорочки. — Восемь лучей солнца. — Губы жрицы расплылись в удовлетворенной улыбке, обнажив крепкие клыки. Мяско и кости «бабушка» трескала сама.

Из глубины, с самых задворков души поднялась злость, закипела от выплеснутого адреналина кровь. Да кто она такая? Что себе позволяет?! Не отдавая никакого отчета своим действиям, Андрей освободился от вязкой субстанции, сковывавшей по рукам и ногам. Жрица отступила на один шаг.

— Вижу. — Миура первая закрыла глаза и повернула голову к Великой Матери.

Фу, он не победил, но и не проиграл, Андрей ощутил, что стоит в луже расплавленного камня, но странным образом не чувствует жара, с кончиков пальцев в пол бьют короткие молнии, а в кабинете витает густой запах озона. Что, Таргова гузка, вообще, с ним было?

— Но ты не ответил на мой вопрос.

— И не отвечу… — Изумленные выдохи преклонивших колени. Он знает — он дурак, и ничего с этим не поделать. — Великая Мать ответит, Старшая. Если посчитает нужным, — добавил Андрей. Кончик хвоста правительницы нервно дернулся, ну вот, сделал гадость ближнему и на душе полегчало. Пусть Ашша балакает со своим матриархом, ему игры в гляделки хватило по самое не балуй. Лимон после соковыжималки выглядит лучше, чем он после двух фраз разговора. К Таргу ваши внутренние разборки, быть мышкой меж двух голодных кошек не слишком приятное времяпровождение. Театр абсурда какой-то! — Я дал слово молчать. Ни разу в жизни не нарушал собственных клятв и не вижу смысла нарушать теперь. Прошу прощения. — Он, в стиле офицеров белой гвардии, щелкнул каблуками и склонил голову. Высокая двустворчатая дверь распахнулась без всяких помех со стороны ушлой старушки. Однако! Жизнь, оказывается, так прекрасна!

Что будет делать Ашша с невольными свидетельницами «дружеской» беседы — не его дело. В камере запрет, языки отрежет, наплевать. Придумает что-нибудь. На цирк с факиром фантазии хватило, и здесь разберется как-нибудь. Ему бы самому разобраться — в какую сторону топать, портальных рамочек-то, тю-тю, нет, убрали за ненадобностью.

— Иди за мной… — Иллушт, что-то шерсть у бедняжки поблекла, с чего бы это? Не идет — летит, будто паровоз на всех парах. Обиделась, что ли?

— Кто это был?

— Та, кто могла отправить тебя на костер!

— Неужто бы Великая Мать не заступилась?

— Моли Многоликую, что заступилась, но будь осторожен, нам дрязги с храмовницами не нужны, слишком много силы они набрали за последние годы, слишком, — сокрушенно сказала Иллушт. Сколько патетики, да, дорогая, жрица из тебя никакая. — Запомни, никогда не вставай на пути Аршаг, она страшный противник.

Андрей почти бежал за идущей широким шагом миурой и обдумывал ее последние слова. Пороги и стремнины внутреннего мира воинственной расы кисок оказались очень опасными, лодку одинокого гребца разнесут в щепки и не заметят. Попал он между молотом и наковальней. Постепенно поток мыслей успокоился. Разноцветные камушки-фрески сложились в стройную картину.

Угрозу, нависшую над кошколюдками, заметила не только Великая Мать, матриархат храмовниц и Старшая жрица также держали нос по ветру, и если у правительницы руки были связаны древними клятвами, то жриц они никак не сдерживали. Постепенно в среде высшего духовенства сформировалась своеобразная оппозиция, составившая реальную конкуренцию Великой Матери в борьбе за власть. Андрей на секунду притормозил, а ведь он не ошибается в своих выводах! Как часто бывало в прошлом Земли, власть светская и власть духовная точили друг на друга зубы. Храмовницы могли действовать с большей эффективностью, переговоры Ашшы с послом князя Орой и продажа княжеству передовых наработок оружейных цехов миур являлись ответом на угрозу со стороны внутренних элементов. Великая Мать лихорадочно искала точки опоры и союзников. Недаром Ашша заблокировала для свободного доступа целые участки своей памяти, боялась, что он разберется в дворцовых хитросплетениях и переметнется на сторону служительниц Многоликой. Не оставалось никакого сомнения, что правительница искусно подстроила внезапный приход Старшей в свой кабинет и столкнула его с ней лбами. Хитрая кошка, теперь ему никуда не деться с ее лодки.

Наряды стражи брали при их приближении на караул и вытягивались в струнку, миновав третью мембрану перехода, Андрей резко остановился, из-за поворота уходящего вправо коридора до него донеслись знакомые голоса.

— Пошли, — схватила его за руку Иллушт.

— Подожди, там драконы?

— Да. Пошли.

Андрей вырвал руку и подбежал к повороту, голоса стали громче. Он сформировал виртуальное зеркало и заглянул за угол. По коридору шли две княжны, настоящая отличалась от двойника богатым убранством одежд. Следом за Илиррой шествовала разряженная свита. Не драконы — попугаи, честное слово. Медная шевелюра Ании виднелась в середине сопровождающей высокую особу колонны.

У самого уха раздалось злобное шипение:

— Тебе мало проблем с церковью? Хочешь к ним приплюсовать драконов?

Андрей схватил Иллушт за накидку и подтянул к себе, ему надоело, что им помыкают:

— Заткнись, или тебе рассказать, как вы создали мне проблему с храмовницами? — Кошколюдка оскалилась. — Я давно никому не доверяю и не верю в случайность таких встреч, благодарите слияние и то, что я отношусь к вам как к семье, но не думайте мною помыкать, усекла? Но я готов побыть паинькой, если задержишь Анию.

— Кого? — пошла на попятную Иллушт.

— Эльфийку с медными волосами.

— У-у-м, твою самку. — Миура прижала уши к голове.

— В морду дам! — прошипел Андрей.

— Ну-ну, — сверкнула глазами хвостатая засранка, — ты сам дал слово. Спрячься во вторую нишу.

Пока «сестренка», поймавшая его в капкан обещания быть паинькой, не передумала, он ужом шмыгнул во вторую от рамки портала нишу и закрылся всеми возможными пологами.

Иллушт выполнила свое обещание и сумела отбить эльфийку от свиты. Отряд, ведомый десятком кошколюдок, проследовав мимо схоронившегося в темном углу Андрея, скрылся в арке пространственного перехода.

— Ания! — схватил он за руку спешащую за своими эльфийку и едва успел подставить бедро, закрывая пах от удара коленом. Иллушт благоразумно осталась за поворотом. — Ания, это я! — крикнул он, перехватывая руку с узким ножом.

— Андрэ?! Андрэ, не надо. — Сида прекратила вырываться и затихла в его объятиях.

— Ания, — хрипло сказал Андрей и зарылся лицом в ее волосы, пахнущие ароматами цветущего луга. — Почему ты закрыла глаза? — спросил он, взглянув в лицо любимой девушки.

— Я переступила запреты и наказана, мне запрещено с тобой видеться.

— Что за бред?

— Это не бред, княжна наказала меня как опозорившуюся связью…

— Глупая, — перебил ее Андрей, — ты ни капли не опозорилась, поверь мне.

— Илирра думает иначе, не мне ее судить, я должна подчиниться. Андрэ, мне надо идти, пойми.

— Твоя Илирра полная дура, изображала служанку и думала, что ее никто не узнает, мне плевать на ее запреты. Слышишь. — Он прижал Анию к себе и впился в ее губы, сида не ответила на поцелуй, только соленые слезы, оставляя мокрые дорожки, текли по ее щекам. — Иди, я найду тебя и приду за тобой, где бы ты ни была. Моя серебринка цветет только для тебя.

Он отпустил эльфийку, Ания отошла на три шага, всхлипнула и обернулась, так и не открывая глаз.

— Я люблю тебя, — сказала она и побежала к порталу.

— Умеете вы, драконы, все усложнять, — из-за угла показалась Иллушт. — Прячетесь за личинами и создаете ненужные проблемы, сказал бы ей, что ты дракон, и вся недолга.

— Ания не дракон.

— Кто тебе сказал?

— Драконы пахнут цветами, у каждого свой запах.

— Да, но сиды, прошедшие ритуал, не пахнут. Такая у них особенность. Пошли! — подтолкнула миура замершего в ступоре Андрея. — Ты что, не знал?

— Не знал. Не знал, Тарг задери!!!

Иллушт подхватила его за руку и потащила за собой. Через несколько минут они пришли в какое-то помещение, где она передала его на руки двум ройхе-самцам с наказом подобрать ему одежду для официального приема, а сама испарилась, обещав явиться за экипированным гостем через полчаса, напоследок миура присовокупила, что сюда же будет доставлен его меч и придет оруженосец.

Самец, назвавшийся Рихтом и отличавшийся от своего молчаливого серошкурого напарника шерстью тигрового окраса, повел «экипируемого» через целую анфиладу комнат, в которых были аккуратно вывешены сотни костюмов для представителей разных рас, различных размеров и на все случаи жизни. Неожиданно Рихт остановился и заговорил, как показалось Андрею вначале, сам с собой, но следующий шаг расставил все по своим местам. Из сумки на животе самца наполовину вылез маленький котенок с шерсткой палевого окраса и с любопытством рассматривал окружающую обстановку.

— Привет, — сказал Андрей девочке, а это была именно девочка, та пискнула и нырнула в спасительную кожаную складку. Пряталась она недолго, секунд через десять маленькая ручка отодвинула край сумки и на него уставились темные бусинки глаз.

— Риу, сиди спокойно. — Рихт погладил девочку по голове, та потеряла интерес к странному, не похожему на других миур существу, и припала губами к набухшему, скрытому под складкой сумки соску и сладко зачмокала. Самец, придерживая малышку, махнул Андрею рукой. Мол, следуй за мной.

Можно и следовать, целый день он за кем-нибудь следует. Андрей топал за Рихтом и сравнивал анатомию самок и самцов.

Ройхе в среднем были ниже самок на одну-две головы, намного уже в плечах и смотрелись субтильнее. В то же время самцы обладали мощными мышцами ног и широкой талией. Последнее объяснялось тем, что у них была на животе кожаная, как у кенгуру, сумка, в которой они носили котят. Во время слияния Андрей почерпнул много интересной информации, казалось бы, осевшей в его мозгу бесполезным грузом, но выручающей в ответственный момент.

У миур интересна была сама структура общественного устройства, самцы не оспаривали сложившийся на заре цивилизации матриархат. Самки были крупнее и сильнее, они выполняли роль охотниц, воинов и защитниц семейных, в их случае прайдовых очагов. Субтильные самцы, неспособные сражаться на равных даже с самой слабой представительницей «слабого» пола, выступали в роли воспитателей подрастающего поколения. Почему и из-за чего сложились такие условия — покрыто мраком и суровыми условиями глубокой старины, но природа сыграла с миурами хитрую шутку, наградив сложнейшей биохимией и вытекающими отсюда отношениями полов.

В отличие от женщин людей, у которых возможный секс прерывался по естественным причинам на несколько дней в месяц, у самок миур течка была раз в три месяца по три-четыре дня, в эти же дни, при наличии полового партнера противоположного пола, они могли зачать и забеременеть. Что касается секса, он у самок был, нося ярко выраженный розовый окрас, потому что самцы реагировали на женскую половину только во время обозначенных трех-четырех дней в квартал. Казалось бы, все, роль самца выполнена, но дальше начиналась заложенная природой хитрость. Если во время соития партнером самки был ройхе-самец, то в момент зачатия срабатывал биохимический механизм, запускавший у него рост двух нижних пар молочных желез, скрытых кожаной складкой. Бедра и таз ройхе становились шире, а кожаная складка на животе за тридцать недель беременности самки превращалась в настоящую сумку, самец приобретал характерные «женские» черты.

Котята, относительно матери, рождались маленькими, от двух до двух с половиной килограмм весом. В помете обычно было от одного до четырех котят, на каждые пять-шесть самочек рождался один самец. Дальше матери решали, кормить потомство самим или отдать в сумку самца. У самок две нижние пары сосков, как у самцов верхняя пара, оставались в рудиментарном состоянии. Чаще всего выбор падал на отказ от кормления и передачу детишек папаше. Освобожденные от пищащего груза, самки тут же спешили воспользоваться вторым подарком матушки-природы и слизывали белые капли с сосков ройхе, освобождаясь, таким образом, от такой болезненной стадии, как перегорание молока в собственных грудях. Так природа разделила охотниц и малочисленных самцов. Сказать, что ройхе были совсем беззащитные, было бы неправильно. Бегали они так, что гепардам оставалось только пыль глотать, но на этом положительная сторона сильных мышц ног заканчивалась.

Рождались у миур и рашт-самцы, которые не имели кожаных складок на животах. В процентном соотношении — один рашт на десять или двенадцать сумоносцев. Рашт не зря назвали башкунами, на этих большеголовых самцах держалась вся наука кошек. Башкуны отличались от самок чуть уменьшенными габаритами, немного меньшей физической силой, но большим размером черепов. Драться они не любили, но при случае более гибкие, чем самки, рашт становились опасными бойцами. Командиром отряда, который сопровождал Андрея в полис, был рашт. Каждый башкун ценился на вес золота, а если у него обнаруживались задатки мага, то с него чуть ли не пылинки сдували. Мальчикам давалось самое первоклассное по меркам миур образование. Кошколюдки по полной программе использовали природную склонность башкунов к системному анализу, любви к решению сложных задач и поиску нового. Когда-то именно рашт с небольшой примесью самок работали в одних лабораториях с драконами, но те времена давно миновали. На данный период они обеспечили отрыв кошколюдок в научных и технических областях от прочих рас Нелиты. Счастье всех остальных, что башкунов у миур было не так много, как им самим хотелось.

Если смотреть на общество кошколюдок через призму упрощенной социальной структуры, то оно напоминало пчелиный рой или муравьиную колонию. Великая Мать занимала место королевы, простые самки были политиками, воинами и рабочими особями, ройхе-самцы удовлетворялись ролью воспитателей подрастающего поколения, рашт-самцы стояли отдельной надстройкой, которая не давала муравейнику скатиться к первобытному уровню, зачастую некоторые из них подвязались на ниве политики, выступая советниками и достигая больших высот. Великие Матери и самки из высшего общества брали в мужья только рашт. С чего бы это?

— Пришли, — изобразил поклон Рихт. — Позвольте подобрать вам церемониальный сарун.

Чего не позволить, иди, подбирай. Рихт еще раз поклонился, выхватил из кармана информационный кристалл, вставил его в паз на стене и подвел Андрея к белому кругу.

— Господин, прошу не шевелиться, дайте заклинанию привязать ваш размер к базе инфокристалла.

Ого! Да у них тут чуть ли не компьютерные системы на маганализаторах. Андрей замер, над полом высветилась иллюзия, где в каких рядах висят подходящие костюмчики и стоит обувь. Не прошло десяти минут, как он, облаченный в обновки, топал обратно, ступая по каменной плитке мягкими сапогами до колен. Сарун оказался костюмом, отдаленно напоминающим одежду казаков. Белая запахивающаяся рубаха с глубоким вырезом на груди, свободные шаровары из невесомого паучьего шелка, заправляемые в сапоги, широкий пояс, обматываемый вокруг талии на семь рядов. На пояс крепился ремень с ножнами для рашага.

Дольше всего Рихт выбирал нож и ножны. Ошибиться было нельзя, на рашаг обращают внимание в первую очередь! Он должен показывать статус владельца и его положение в обществе. Гостя в государственную «гардеробную» привела сама Иллушт, а это многое значит, простых людей наследница престола за ручку водить не будет. Что из этого вытекает? А вытекает принадлежность к высшему сословию, следовательно, ножны должны быть голубого, небесного цвета. Приближенность к Великой Матери — крепим на рукоять ножа красную ленту.

Рихт мог копаться долго, результатом его трудов стали бы разноцветные ножны и букет лент. Андрею надоели геральдические и прочие изыски ройхе, прервав словоохотливого самца и напомнив о лимите времени, он ограничился голубыми ножнами и двумя тонкими лентами красного и зеленого цвета на рукояти ножа.

Иллушт уже ждала их, она одобрительно хлопнула Рихта по плечу, оценив его труды. Удостоенный внимания дочери правительницы, тот буквально светился от счастья.

— Почему на рашаге всего две ленты? — задала она единственный вопрос.

— Хватит! — отрезал Андрей.

Миура осмотрела его еще раз, подтянула пояс, поправила нож и попросила следовать за собой, следом за Андреем пристроилась молоденькая кошколюдка, которая несла на специальной подушке его меч.

* * *

Звуки десятков больших и малых барабанов, напоминавших традиционные японские тайко, наполняли собой своды большого приемного зала. Выстроенные рядами ройхе и роль-ви плели перекликающуюся музыкальную вязь. Лоснящаяся шерсть, отсутствующие взгляды, экспрессивные движения, барабанные палочки, мелькающие в руках. Развевающиеся широкие рукава тонких шелковых халатов ройхе-самцов и танцы цветных ленточек, привязанных к предплечьям самок. Перебой, тишина, тут же ее разрывают звуки маленьких барабанов из первого ряда. Дробь дождя, шум ветра и шелест листвы, топот ног бегущего через лес стада — к ним присоединяются собратья большего размера из второго ряда. Небесный гром, в дело вступили громобои — громадные бубны четырех метров в диаметре.

Андрей никогда не мог подумать, что с помощью древнего ударного инструмента можно изобразить журчание ручья и шум ветра, гром и еще тысячи знакомых звуков. Опершись локтями на подушку, он впервые за долгое время действительно расслабился и наслаждался виртуозным мастерством музыкантов. Миуры специальными кистями озвучивали взмахи крыльев птиц, обмотанные кожей, больше всего похожие на булавы, палочки невесомо касались широкой глади самых больших барабанов, разносящийся от легких прикосновений гул заставлял бежать быстрее кровь. Казалось, что в ушах не барабанный бой, а пульс бьющегося в такт с музыкой сердца.

Сидящая позади него молоденькая миура с подушечкой на коленях, на которой в ножнах лежал его меч, сбросив с лица маску невозмутимости, раскачивала головой из стороны в сторону и подпрыгивала на месте.

Последний дробный аккорд — и барабаны смолкли. В центр зала медленно, словно паря над полом, вплыли танцовщицы. Три десятка стройных и гибких, будто виноградная лоза, миур с шерсткой нежного голубого цвета двигались странным прерывистым шагом. Каждое движение кошколюдок отзывалось хрустальным перезвоном различных бубенцов или колокольчиков. Взмах правых рук — слаженно звякнули браслеты, поворот вокруг себя с легким покачиванием бедрами — и в танец вплелся веселый перезвон бубенцов, закрепленных на поясах. Невероятно, Андрей не ощущал никакой магии, но так управлять своим телом было сродни настоящему волшебству. Казалось невероятным и немыслимым заставить звенеть именно тот колокольчик, браслет или бубенец, а не какой-то иной. Гибкие движения, прыжки, прихлопы по полу ногами, завораживающая музыка танца. Андрей скосил глаза вправо — проняло не только его. Сидящие в десяти шагах от него свитские княжны также с головой ушли в музыкально-танцевальный узор. Юные оруженосцы с мечами на коленях и подавно. Согласно неписаной древней традиции, гостям и приглашенным разрешалось брать с собой личные мечи, но запрещалось касаться их. Из положения выходили просто, за каждым гостем закреплялась юная миура-оруженосец, сберегавшая меч гостя на специальной подушке. Место хранителя было за спинами хозяев оружия. Жалко, что Ании нет рядом, девушка сидела вместе с княжной и Великой Матерью на высоком помосте сразу за свитой княжны. Илирра о чем-то разговаривала с Великой Матерью, которая периодически наклонялась к драконе. Согласно этикету, ни ему, ни свите находиться возле царствующих особ во время официальных переговоров не разрешалось. Ания попала на помост в качестве переводчика и первого советника, как оказалось, она вполне сносно говорила на родном языке миур, Илирра настояла на ее присутствии рядом с собой.

Он успел раз перекинуться взглядами с медновласой сидой и послать ей короткий воздушный поцелуй, когда в сопровождении Иллушт и несущей его меч Ириссы входил в зал. Фиг с ним, с этикетом. Иллушт ничего не видела, на затылке у миур глаз нет. Ирисса, которую он звал Ириской, фыркнула в усы, но Илирре воздушные поцелуйчики не понравились. Лицо драконы посуровело, она что-то сказала сиде и гневно посмотрела на шкаса. Ания повинно опустила голову и уставилась в пол, больше на Андрея она не смотрела, острые кончики ушей эльфийки налились пунцовым цветом. Княжна ткнула рукой в пол с левой стороны от себя, Ания поклонилась и пересела на новое место — спиной к своему ухажеру. Свитские делали вид, словно его нет, короткий рашаг на его животе не произвел на них впечатления, чего нельзя было сказать об Илирре, та оценила нож и цвет ножен, но Ания осталась сидеть на новом месте.

Пока он высматривал свою зазнобу, танцовщицы с колокольчиками упорхнули с танцевального круга. Свято место пусто не бывает. На смену порхавшим над полом хвостатым девушкам вышла новая партия кошколюдок, клацающая по каменной плитке надетыми на пальцы ног специальными металлическими когтями. Свет в зале померк, танцевальная площадка опустилась вниз на два метра. Андрей обернулся к Ириске.

— Феерия огня, — сверкая от возбуждения глазами, качнулась к нему хранительница меча. Он улыбнулся, кошечка мыслями была среди танцующих.

— Хей-я! — Удар металлических когтей по полу вызвал снопы ярких искр.

Через минуту от его былого скептицизма не осталось следа — это действительно была феерия с большой буквы «Ф». Если бы не инопланетный антураж и отсутствие у кошколюдок связей с Землей, можно было предположить, что они танцуют ирландскую джигу, совершая под задорную музыку сложные геометрические перестроения, выбивая когтями снопы искр и периодически выкрикивая «хейя». Изюминки танцу добавляли разные цвета рождающегося под ногами миур искристого пламени.

Постепенно площадка поднималась вверх, из затемненных проходов появились новые действующие лица. Ириска восторженно пискнула.

— Что?

— Заклинатели стихий! Танец с мечами! — Восторженный блеск глаз миуры сменил фанатичный огонь.

Неприятное предчувствие больно резануло по сердцу…

* * *

— Разве сейчас должны быть стихийницы? — задала Ашлат вопрос сестре.

— Да, — ответила Иллушт.

— Я знаю, но ты посмотри, половина танцовщиц из храмовниц, опять они занимаются самодеятельностью.

— Не к добру это, сообщи гвардии и предупреди мать, я пойду к охране, после чего пересяду ближе к драконам.

— К драконам или к дракону?

На площадке разворачивалось новое действо. Темный камень пола раскалился…

То, что вытворяли в танцевальном круге миуры с мечами, не поддавалось никакому описанию. Музыкой или аккомпанементом танцу служили восторженные крики зрителей и звон сталкивающейся смертоносной стали.

Замысловатые поединки между группами танцоров вызывали к жизни различные стихии. Во время первого театрального поединка двух громадных миур с красными поясами на талиях проснулся Огонь. Камень площадки раскалился, от него несло нестерпимым жаром, но артисты не замечали стихии, продолжая ступать по полу голыми пятками. Потом был Воздух. Взмахи мечей вызывали маленькие вихри, резкие порывы ветра опрокидывали высокие хрустальные бокалы и развевали одежды присутствующих. На смену воздуху пришли Вода и Земля.

Затем кошколюдки выстроились кругом и повели ощетинившийся сталью хоровод. Казалось, среди высверков клинков невозможно уцелеть, но ни одна из танцовщиц не была даже ранена.

Драконы не сдерживали чувств и улюлюкали во весь голос, Андрей старался не поддаваться общему угару, но все чаще ловил себя на мысли, что желает оказаться там, в круге, с мечом в руке, настолько его заворожило мастерство заклинательниц.

Неожиданно от хоровода отделилась одна из заклинательниц огня и остановилась напротив него, кончики ее парных мечей уперлись в его подключичные ямки. Нечто нечленораздельное заверещала Ириска, Андрей почувствовал, как в руку легла рукоять клинка.

— Бери меч, тебя зовут в круг! — горячо зашептала оруженосец, он извлек эльфийский клинок из ножен и шагнул за обнаженной до пояса великаншей.

Смертоносный хоровод принял его в свои ряды. В центре круга плескалось море силы, выплеснутой ранее, им овладела настоящая эйфория. Андрей опьянел от вливаемой в него миурами энергии. Он двигался в странном танце, нападал, отступал и вновь атаковал, но был уверен в одном, что сталь в его руке никого сегодня не поранит и не заденет, как не могут поранить его мечи остальных, иначе это будет величайшее кощунство. Танцовщицы вызывают стихии, он сам стихия!

Миуры повысили темп. Ха, он может быстрее! Кошколюдки обратились к родственным стихиям, они что, не чувствуют, что он поглощает их, Огонь, Земля, Вода и Воздух живут в нем. Он сам огонь! Легкость наполнила его тело — это был улет, полный отпад! Хоровод стали, хоровод Смерти, хоровод Жизни, танец, посвященный Многоликой и Близнецам. На волне возбуждения Андрей не понял, как соскользнул в астрал. От пола поднялись трехметровые языки пламени и накрыли его с головой, мир взорвался калейдоскопом красок. Со входом в астрал пришло ощущение целостности, которое он не испытывал почти два месяца, и тут же по нервам резануло чувство опасности. Он не снимал с себя щиты, постоянный контроль удержал тело от неконтролируемой смены ипостаси, но энергия хлынула в мир.

В какой-то миг наваждение отпустило, громадные языки пламени опали, и он встретился взглядом со Старшей жрицей, сидевшей в самом конце зала. В глазах старухи плескалось неприкрытое торжество, она добилась своего… Танец — ловушка! Врешь, усилием воли Андрей смог оградить себя от океана энергии, но на этот момент ему пришлось снять часть щитов, невозможно было одновременно контролировать множество параметров. Торжество во взгляде жрицы сменилось гневом и растерянностью. Тупой болью резануло левое плечо.

Зал заполонили гвардейцы с ростовыми щитами, на Андрея опустилась тишина…

Нелита. Поднебесная империя. Небесный дворец…

— Она здесь. — Хазгар схватился за левое плечо. — Подлая тварь…

— Кто, отец?

Но дракон не обратил внимания на вопрос, он потер левое плечо и задумчиво посмотрел на сына.

— Разве ты ничего не почувствовал?

— Легкий укол в левом плече.

— Щенок, как ты можешь называть себя моим сыном, когда не можешь сосчитать в своей голове трех баркусов! Этот легкий укол в плече означает, что она здесь! Живая и невредимая!

— Но о ком ты, отец?

— О твоей двоюродной сестре, о Ягирре. — Хазгар о чем-то задумался, сын старого дракона боялся нарушить ход его мыслей. — Я знаю, где она, иди, готовься принимать войска, больше она от меня не уйдет.