Глава 1

Лена

Перед внутренним взором прокручивались образы… Странные, почти сюрреалистичные, они будто намекали или предупреждали о чем-то важном.

Я находилась в белесом нигде. В пустоте без аур, энергии и магии. Внезапно перед глазами возник шарик, начал крутиться и увеличиваться. Пока я не поняла – да это же планета! Удивительная, красивая и гармоничная. Словно все чудеса разных миров собраны в одном-единственном месте. Это не «пристройка», как миры-карманы, а полноценная, настоящая планета, с собственной звездой и микровселенной…

Рядом появились Лил и Рэг.

Лил твердил, что мир нужно доделать, а Рэг возмущался и возражал…

Я собиралась начать расспросы, спешно набрала в грудь побольше воздуха и внезапно будто им захлебнулась.

Кислород наполнил легкие моментально: вначале до боли, а затем – и очень приятно. Веки распахнулись сами собой…

Казалось, нам снизу придали ускорения – мы с Ригом стремительно взлетели над бездной… На долю секунды зависли в пространстве, упали на траву под птичье чириканье. Ураган, как всегда, меня очень выручил: придержал так, что упала на него сверху. Риг осторожно уложил рядом с собой.

Солнце резануло по глазам светом: ярким до нестерпимости, жгучим и белым… и… все исчезло в мгновение ока. Ттахи, планета, Ураган, пропасть…

Я вновь обнаружила себя в спальне. Вот только времени было гораздо больше. Солнечные лучи золотили паркет и рассыпали радужные блики по окнам… Цветок рассвета исчез с горизонта, по небу разлилась чистая лазурь, вспенилась белыми облачными хлопьями…

Я падала в пропасть часа полтора, не меньше. Как мы спаслись и о чем толковали ттахи? При чем тут вообще бывший муж, Дмитрий? Какой еще лельхай, если он просто смертный?

В голове обрывками проносились образы, диалог Лила и Рэга, холод и тьма. Все, что испытала за последние минуты. Так, стоп! Об этом я попозже подумаю. А пока – пора к делам насущным. Я справлюсь. Уж если мы с Ригом выбрались из пропасти, которая затягивала и уничтожала, думаю, вместе со всем разберемся.

Я понимала, что приятные воспоминания о Дмитрии открыли путь к его энергии и магии. Знала, что соединил нас сынишка. С самого рождения от каждого из родителей тянется к малышу канатик аурной энергии и оборвется, лишь когда ребенок вырастет. Малыш тоже поспособствовал нашему спасению. Послужил каналом передачи энергии…

Остальное попробую выяснить позже. Чувствую, у ттахов много ответов, но вот захотят ли они раскрывать карты?

Ладно, мы с Ригом изобретем выход. Если короли превратили Дмитрия, я почему-то знала – сюда ему нет хода. А если и есть, то лишь с моей помощью. Я же не собиралась опять прогуливаться по граблям. Хватит с меня уже наших отношений. Я безумно устала, опустошена и больше никогда не желаю его видеть. Пусть живет где-то там, да хотя бы у ттахов. В мир Урагана я не собиралась впускать его. Увидеться с Захаром позволю, когда-нибудь, позже. Все-таки Дима – отец и сына он любит. По-своему, оригинально, странно, но искренне. Но когда все случится и при каких обстоятельствах… Я об этом еще сотни раз подумаю.

Информационное поле открывалось привратнице. Не полностью, лишь какими-то урывками. Целиком его читать невозможно. Это я тоже откуда-то выяснила. Но порой все необходимые сведения лежат практически на «поверхности». Иногда ухватишь жирные намеки, даже если информация пока недоступна.

Я знала, что Риг не слышал про Дмитрия, не в курсе про его участие в нашем спасении. И решила пока ничего не рассказывать. Проникнуть в мир Урагана Дмитрий не в силах. Без моего участия и согласия. Даже ттахи ничего с этим не поделают. Значит, отложим проблему до завтра…

Знала бы я, когда она вылезет… И как отразится на нас с Ригом…

Я встала, потянулась и без удивления отметила, что переодета в тонкое трикотажное платье.

В комнате показалась бодрая Марина и торопливо приложила палец к губам:

– Тсс, малыш еще спит. Вчера вечером мы ездили в детское кафе на окраине города, в сопровождении Тахира с Рассахом. Вот он там набегался и накувыркался! В сухом бассейне побаловался и по горкам налазился. Еле вытащили уже в самую темень. Пока ехали домой, вырубился напрочь. Еще сопит. Хороший парнишка. Не слишком капризный, веселый и добрый. Вы вырастили неплохого сына, Елена.

Марина совершенно искренне улыбнулась – так радуются родители успехам отпрысков.

Я попыталась уложить в голове рассказ няни. Детское кафе, сухой бассейн, горки – все вроде неплохо, даже замечательно. Но кто такие Тахир с Рассахом?

– А-а-а Тахир и Рассах это кто? – осторожно уточнила я – вдруг должна была знать обоих. Марина отмахнулась.

– Видимо, Риг вас еще не познакомил. Это охранники, лельхаи Урагана. Им лет семьсот или вроде того. Среднего возраста по меркам проклятых. Татары и бугаи, каких мало. Даже древних скручивают без особого напряга. Вот я и взяла их в качестве охранников. Малиста сказала – Ураган разрешил пользоваться своими лельхаями ради Захара. Дал мне карт-бланш в этом плане. Кого захочу, того и припашу. Татар я знаю давно, встречались, и не раз. Поэтому доверилась им полностью.

Я улыбнулась. Лельхай, Риг Ураган. Ты, как всегда, по-мужски основателен, не по-варварски предупредителен и заботлив. Предусмотрел каждую мелочь и обо всем договорился. Риг все больше западал мне в душу. Хотелось сделать что-то приятное, светлое, доброе…

«Подумай о лучике – вот и солнышко», как говорил Захар частенько. Дверь приоткрылась, и в комнату заглянул Ураган. Волосы еще влажные – видимо, после душа, на лице печать тяжелых размышлений.

На долю секунды взгляд древнего проклятого показался совсем нездешним и одновременно напуганным. Словно он только что побывал в бездне и как выбрался – сам еще не понимает…

Ну да… Ведь так оно и случилось. Хорошо еще, древний не в курсе про Дмитрия…

Но буквально спустя считанные секунды Риг превратился в прежнего лельхая. Обаятельного до мурашек по спине, притягательного до тепла во всем теле… Того, кому я легко могла довериться и даже сына доверить без вопросов.

По знаку Урагана Марина вышла в детскую, а я присела на кровать в ожидании информации. Риг немного напрягся, разрумянился, изучая мою фигуру, едва прикрытую трикотажем. Теперь я видела признаки его желания и почему-то они меня только радовали. Вот ведь! Я даже не знала – правда ли нам можно опять соединиться. Даже не представляла – как это выяснить. Ттахи играли со мной и Ригом. Преследовали собственные, явно корыстные цели, нимало не думая о наших интересах. Но, боже, как же приятно, когда мужчина, который вызывает сильную симпатию, реагирует на тебя настолько бурно. Ураган отметил мой взгляд и даже проследил, как тот скользнул по его джинсам.

Больше между нами не оставалось границ, запретных тем или недоговоренностей. Ураган развел руками и присел рядом.

– Да, вот так ты на меня и действуешь. И как тут думать, когда вся кровь в другом органе? – криво усмехнулся лельхай и вдруг резко посерьезнел. – Лена, мне надо кое-что тебе рассказать.

– И мне, – решила я, что самое время поведать о предупреждениях ттахов.

– Тогда ты первая, – предложил Ураган.

Черт! Еще секунду назад казалось, что легко смогу объясниться, но вот теперь, когда Риг спрашивал, хотелось просто провалиться под землю. Краска залила лицо, а взгляд поневоле уперся в витиеватые зигзаги паркета, перечеркнутые желтыми полосками солнечных лучиков.

Внезапно горячая ладонь древнего подняла мою голову за подбородок. Взгляд уперся в лицо Урагана – так близко я его еще не видела. Разве что во время страстного марафона. Но тогда я не особо разглядывала Рига. Теперь же бросилось в глаза, что радужки его не совсем одинаковые и однотонные. В одной, прямо в глубокой синеве, притаились несколько зеленоватых пятнышек. На правой щеке остались небольшие шрамы, а левую бровь, похоже, дважды рассекли в битвах. Правый клык на таком расстоянии выглядел слегка больше левого. Эти детали совсем меня не отталкивали, лишь придавали Ригу больше привлекательности. Настоящей, мужской, какую не купишь за деньги в косметическом салоне или клинике, не подделаешь ухоженными бровями и выбритым до блеска подбородком.

– Лена. – Риг сглотнул. – Ты должна понять следующее. Мне ты можешь сказать все что угодно. Без запретов и ограничений. Ты ведь про секс? Его потенциальную возможность или страшные последствия для измерений?

Я кивнула. Ураган усмехнулся.

– Калисто и Лил напели. Я все слышал. Давай разбираться во всем постепенно. И если я тебе не противен, целиком и полностью. Ну ты же видела меня голым? – Он опустил глаза на свою ширинку, будто намекая на скрытые части тела.

Я кивнула и невольно хихикнула.

– Ты хорош целиком, – протянула с удовольствием. Риг напрягся сильнее прежнего, хрипло выдавил:

– Поосторожней с такими фразами, девочка. Я не железный и к тому же лельхай. Да еще только что встретил особенную. Гормоны в голову ударяют так, что порой вообще не соображаю, что делаю. Поэтому не стоит говорить мне лишнего о том, что выглядит, по-твоему, неплохо. Слишком приятно в моем нынешнем состоянии.

Я кивнула, все еще чувствуя горячую ладонь лельхая на подбородке. Он заметил направление моего внимания, убрал руку и продолжил не менее хрипло:

– Видишь ли, я очень древний проклятый. Мы найдем способ выяснить, прав ли Лилдрен или просто нагло запугивает. А может, Калисто глаголет истину. Но пойми, есть куча других способов приласкать и сбросить напряжение. Раз уж я тебе не противен, мы вполне сможем реализовать их даже в отношениях. Поэтому, пожалуйста, не переживай. Одно твое касание стоит для меня, как тысячи сеансов секса с другими женщинами. И я ни на что его не променяю. Даже на секс с несколькими красотками сразу. А уж доставить тебе удовольствие, поверь, после веков изучения Камасутры я смогу множеством разных способов. Это все, или проверим мои штаны на прочность? Честно говоря, я стал немного хуже относиться к такой ткани в последнее время. Растягивается, зараза, и не возвращается к прежним формам!

Он хрипло рассмеялся, облизал губы и замолчал, ожидая моей реакции.

– Спасибо, успокоил, – ответила я нейтрально, чтобы не разжигать и без того бушующее пламя. Риг улыбнулся – кажется, догадался. Ладно, мы обязательно все выясним. Что бы там ни говорил древний, я хочу знать все наверняка.

– А вот теперь время моей новости. – Ураган сглотнул и снова облизал губы, немного поменял положение на диване, будто не мог найти удобную позу, пригодную для сообщения информации. Хм… Случилось нечто нехорошее? Почему он так волнуется и беспокоится? Риг чуть нахмурился и продолжил: – Завтра или послезавтра состоится большой совет двадцати пяти лельхаев. Самых древних, вроде меня и Огненного. Фоллса. Того самого шотландца, что ворвался ко мне после ранения. Так вот, я поеду к нему в поместье. Вообще планировалось отбыть прошлой ночью. Но отъезд пришлось перенести на сегодня. Фоллс живет возле горного склона, там, где раньше располагалось другое государство. Теперь-то мы все объединились. Полетим на личном вертолете Огненного. И я хотел бы взять тебя и Захара.

Он выдержал небольшую паузу, словно позволял свыкнуться с известием, и закончил с небольшим, но нажимом – привычка повелевать и делать, как считал нужным, порой сказывалась в Риге Урагане.

– Лена. Я скажу тебе прямо. Без меня, здесь, ты не в безопасности. Многие хотели бы заполучить на меня влияние. И женщина, которую я спас от гибели – отличное средство для осуществления их планов. Тем более у тебя маленький сын. Никто не в курсе, что ты моя особенная. Кроме двух древних, которым доверяю полностью и готов в любой момент подставить спину. Но боюсь, это недолго останется тайной. Слишком бурно я на тебя реагирую. Многие заметили. Фоллс просек сразу же. Обратил внимание даже в твое отсутствие. Рядом со мной ты всегда под защитой. И Захар, конечно же, тоже. Мы берем самых лучших охранников. Мишу, Тахира и Рассаха. Они лучшие среди моих лельхаев, преданные до последней капли крови. Фоллс дал мне слово, что его лельхаи тоже в полном твоем распоряжении. На Огненного можно полагаться так же, как и на меня, не раздумывая. Лена, я очень хотел бы, чтобы ты поехала. Но приказывать и заставлять не могу. Я сам еще не знаю, как представить тебя древним. Назвать любовницей или во всем признаться. Объяснить, что ты моя женщина, будущая жена и особенная. Я думаю и очень надеюсь, доверишься, позволишь действовать так, как считаю нужным. Любовница – не понижение статуса… Впрочем, твое мнение и твои желания все равно для меня в приоритете. Даже не сомневайся… Как скажешь…

Последняя тирада далась ему ценой огромных усилий. Привык распоряжаться, не принимать возражений, ни о чем не спрашивать и просто ставить перед фактом. И от этого становилось еще приятнее. Риг смягчал себя ради моего комфорта.

Снова вспомнился любимый Димочка.

«Я такой, как есть. Принимай или разводись!» Это была его любимая фразочка. Кляп, что затыкал мне рот, кастет, что чувствительно бил по больному, неизменный ответ на любые возражения, четкий рикошет от любой претензии. А вот Риг ничего не говорил. Просто старался ради моего удобства. И мне вдруг захотелось расцеловать его. Коснуться губами жесткой линии рта, еще по-юношески мягких губ, провести рукой по острым скулам. Этот древний воин знал, что такое забота, понимание и умел дорожить по-настоящему.

Возможно, в том-то и собака зарыта. Современные люди утратили в веках многое. Они обрели удобства, победили болезни, что прежде уносили жизни сотнями. Научились превращать грязь в чистую воду, дерево – в книги, а провода – в гаджеты. Вторглись в небесные просторы и глубины морей, стали повелевать металлом и камнем, даже пластик – и тот себе подчинили. Но… как много все это стоит без истинной заботы? Искренней, не связанной с деньгами, вообще никак не завязанной на быте. Той, где нет ни капли удобства, которая все прощает, ничего не требуя. Заботы существа, что за секунды терял друзей и любимых на поле боя и хорошо знает – это единственное, что не вернуть, не купить за все золото мира…

Я вдруг поняла, что Риг Ураган – именно тот, кого так долго искала. И я хочу стать его особенной. Вернее той, что приняла этот статус и носит его с гордо поднятой головой. Не знаю уж, женились лельхаи по-человечески или как-то иначе скрепляли отношения, но я согласилась бы на любой вариант. Потому что верила Ригу и понимала: он никогда, ни за что не подведет меня.

И если считает, что в статусе любовницы я в большей безопасности, значит, пусть так и представляет. Я видела, что Риг очень дорожит мной, он никогда не позволял усомниться. Отчаянно выбрасывал меня из бездны, ни секунды не думая о собственной жизни, лег на расщелину, готовый умереть, обеспечил всем и ничего не просил в оплату. Ведь ттахи никаких денег мне так и не выдали. Все только обещания и сомнительную информацию, сдобренную туманными предупреждениями и угрозами…

Я решила, что «любовницей Рига Урагана» значу куда больше, чем женой Дмитрия и даже ценной привратницей ттахов…

«Уходи, если что-то не нравится!» – обожал швырять в лицо Дмитрий.

«Только оставайся», – коротко говорил Ураган.

«Я и без тебя найду себе женщину! Может, даже моложе и привлекательней!» – пытался побольнее уколоть Дмитрий.

«Ты лучшая и моя единственная», – звучало в каждом действии Урагана.

Риг выжидал, позволяя мне все обдумать. Не знаю уж, уловил ли мои сомнения, поймал ли отголоски мысленных рассуждений. Но вдруг чуть приблизился, мягко погладил по плечу, быстро убрал руку, словно боролся с соблазном, и произнес очень хрипло, но ласково:

– Так ты поедешь со мной, Лена?

Я кивнула.

– Когда собираться?

Он с минуту буравил пытливым взглядом и уточнил окончательно севшим голосом:

– А что насчет твоего представления? Двадцати пяти и вообще… Позволишь решить, как считаю нужным или есть требования, оговорки? Я весь внимание и готов выслушать.

Я улыбнулась, и Ураган вздохнул с облегчением.

– Уверена, ты решишь, как потребует ситуация. Правильно и выгодно для нас с Захаром. Я тебе доверяю, – сообщила в лицо Ригу.

Он сильно удивился, на долю секунды выпрямился жердью, затем широко улыбнулся и кивнул.

– Захара прикажу собрать Марине. А ты будь готова часа через три. Желательно прибыть в особняк Огненного не последними. Хотелось провентилировать настроения древних. Вот тогда все и решу окончательно.

– Хорошо. Я соберусь быстро. Ттахи научили перетаскивать вещи…

Ураган усмехнулся и предложил:

– Мы можем прилететь в поместье Огненного, и пока древние собираются на совет, отправиться на шопинг в ближайший торговый центр. Минут сорок лету, зато вещей накупишь на всю оставшуюся жизнь и даже больше.

– Ттахи мне еще ничего не заплатили. – Даже не знаю, зачем я это сказала, только хрупкая, хрустальная тишина взорвалась рычанием Урагана. Он оскалился, немного отстранился и с минуту молчал, глядя в окно. Затем успокоился и произнес почти нейтрально:

– Лена! Я же говорил, не переживай из-за денег. Если предлагаю – значит все оплачу! Если сказал, что ты ничего не должна мне, значит, так оно и есть, без подтекста. Откуда сомнения? Откуда они вообще берутся? Видишь ли, на всей этой планете ты одна можешь во мне усомниться, а потом уйти целой и невредимой! Никто другой никогда не посмел бы подвергнуть мои слова малейшим сомнениям!

Я даже чуть отодвинулась, отклонилась – настолько бурной казалась реакция Урагана. С непривычки втянула голову в плечи и слушала, не глядя на Рига. Тишина накрыла нас: напряженная и тяжелая, надавила на грудь, мешая дыханию. Только шумные выдохи Рига разрывали звенящее беззвучие. Я невольно обхватила себя руками и вдруг почувствовала, как на ладони легли горячие пальцы древнего.

Он смотрел немного виновато, улыбался через силу и заговорил ласковее прежнего:

– Прости, малышка. Я переборщил. Просто ты спрашиваешь трижды о том, что я тебе обещал при первой же встрече. Обычно мое слово закон. Ни один из партнеров по бизнесу, поставщиков и сотрудников никогда не потребовал бы ни печати, ни подписи. Если только документы не сдаются в какие-то официальные человеческие органы. Мы на любые сделки, на любые суммы договариваемся устно и под честное слово. Потому что всем в этом мире известно: Ураган сказал – Ураган сделал.

– Эм… Я просто не очень понимаю, в каком качестве просить у тебя денег. Пользоваться защитой и кровом. – В моем голосе отчетливо слышалась обида. Ураган придвинулся, слегка приобнял, напрягся и произнес почти шепотом:

– В качестве части моей семьи. Женщины, которой ни в чем нет отказа. Я не знаю, как объяснить, что рука не должна просить крови у мозга. А клетки организма – у желудка пищи.

Он замолчал, погладил еще раз и, тяжело дыша, отстранился.

– Я просто не знаю, как тебе это объяснить, – добавил немного растерянно и глухо и закончил так, словно принял важное решение: – Зато уверен в том, как сообщу остальным… Теперь я знаю, как будет правильным.

Последняя фраза прозвучала совсем непонятно. Он словно заканчивал диалог сам с собой, внутренний и неизвестный никому другому.

Я внимательно вгляделась в лицо Урагана. Губы плотно сжаты, несмотря на клыки, в глазах лихорадочный блеск и что-то еще, брови приподняты и почти сложены домиком. Таким я его еще не видела. Не суровым, беспощадным воином, не уверенным в себе мужчиной, не руководителем, которому подчиняются беспрекословно – существом, у которого выбили из-под ног почву.

– Риг, пойми, я ведь из другого мира и совершенно из другой жизни. – Мне почему-то резко захотелось оправдываться. – Дай мне время немного привыкнуть. Обещаю, я постараюсь побыстрее.

Он кивнул и вымученно улыбнулся. Поднялся – огромный, взвинченный, немного потерянный – и произнес:

– Зайду через два часа.

И только я его и видела. Бесшумно захлопнулась дверь в комнату, и в точности так же – входная дверь. Я немного посидела: слегка ошарашенная и сбитая с толку поведением Рига. В комнату неспешно вошла Марина, посмотрела, как на американскую суперженщину, и добила неожиданным признанием:

– Лена. Ты, наверное, единственная, кто за все века усомнился в слове Урагана и остался в живых, даже не пострадал.

Я не стала ей говорить, что намного более уникальна. Ибо усомнилась в словах Урагана трижды.

И только сейчас, когда Риг скрылся из виду, я поняла, что мы даже не заикнулись про пропасть, таинственную беседу ттахов и вообще утреннее происшествие… Что ж, думаю, еще обсудим.

 

Глава 2

Риг

Раньше ему требовалось побольше льда для паха, а вот теперь бы несколько ведер на голову. Риг напугал Лену, и по ее взгляду, ошарашенному, нервному, становилось ясно – насколько. Он хотел бы схватить привратницу, стиснуть в объятиях и просто утешить. Но что-то подсказывало – такое решение чревато для обоих нежелательными последствиями. Ураган и так перевозбудился, пока любовался ею в платье из тонкого трикотажа, как назло, надетом на голое тело. Чуть мозги не вырубились напрочь, а тут снова такой соблазн. Тепленькая, почти обнаженная привратница и прямо в его объятиях. От одной мысли кровь ударяла совсем не в голову.

Да и как воспримет его действия Лена? После рычания и резкого выговора? Не расценит ли как нападение? Как ни крути, а дергаться не стоило. Буйный нрав древнего воина, помноженный на лельхайские безумные страсти, как всегда сказался очень не вовремя. Риг корил себя, ругал и не знал, что делать. Лена сжалась, как маленький птенчик, зябко обхватила себя руками, и Урагану стало так больно, будто пикой саданули в самое сердце.

Он постарался смягчить выражение лица, стереть малейшие следы недовольства. Осторожно накрыл руки Лены ладонями, постарался согреть, расслабить и успокоить.

Попытался описать, объясниться, как воспринял новый вопрос о том, что вроде бы давно решено, оговорено. Ну кто же спрашивает трижды о том, что обещал Риг Ураган? Сказал – значит сделает! И точка! Какая разница – по какой причине? Разве важен мотив, а не действия?

Обязательно надо разжевать? Ну не умеет он красиво изъясняться, не способен плести изящный узор из высокопарных фраз и комплиментов. Но разве действия не важнее?

И лишь спустя секунду пришло в голову. Она не хотела зависеть, боялась, что взамен потребуется нечто весомое. Риг как мог попытался убедить привратницу. И девочка вроде бы его услышала. Хотя бы прекратила шарахаться и дергаться. Уже и на том спасибо огромное.

Риг ушел, честя себя на чем свет стоит. Понимая, что скрыть чувства к особенной в присутствии других лельхаев не получится. Что ж, надо разыгрывать другие козыри.

Сколько он размышлял, прикидывал «ногу к носу», как выражается Миша, а все так просто и так банально. Не расскажет сам – прочтут поведение. Врать и недоговаривать выглядело бессмысленным. Сколько сил ушло на глупые метания, а ларчик так просто открывался, снова пришла на ум Мишина фраза.

Пока Фоллс развлекался в баре в ожидании отлета, Ураган засел за свой рабочий компьютер. Здесь хранились секретные файлы – компромат на всех древних лельхаев. Кто чем живет, чем дышит, что ему дорого и чего очень хочется. Надо иметь козырь против каждого. Чтобы никто не воспользовался чувствами Рига к Лене и особенно ее чувствами к Захару.

Информацию Ураган получал из первоисточников. В каждом доме и на каждом предприятии найдется тот, у кого развязан язык. Тот, кого можно чем-то заинтересовывать. Не обязательно потому, что он мерзавец или предатель. У каждого своя боль и свои испытания. Кто-то лечит тяжелобольную маму, у кого-то ребенка нужно поднимать на ноги, кто-то хочет пристроить жену на хорошую работу. Заботы и тяготы обыденности, те самые маленькие кирпичики, из которых складывается здание нормальной жизни, семейное счастье и благополучие. Ну как же без этого?

Много веков назад Риг нанял команду лельхаев среднего возраста: те давным-давно работали в полиции, в каком-то английском подразделении. Ребята исправно несли службу. Ураган получал досье на всех, кто влиятелен в мире проклятых и среди человеческих чиновников тоже. Риг не любил копаться в чужом исподнем, не слишком жаловал тех, кто лезет не в свое дело. Поэтому папки долгое время лежали нетронутыми. И вот пригодились же, на тебе!

Ураган не планировал использовать данные, если двадцать пять не полезут к его особенной. Запасался козырями «на всякий пожарный».

Самым приятным, пожалуй, открытием стали последние доклады от сыщиков. Остальное так – слухи с душком, которые ни анализировать, ни ворошить не захочется. Оказалось, что уже пять древних нашли особенных и как-то с ними общаются. Трое женились, один сделал любовницей, последний налаживает дружескую связь. Женщина замужем и не собирается уходить от мужа. Лельхай и так и сяк ищет подходы. Буквально ужом изворачивается, половичком стелется. Но пока максимум на что может рассчитывать – совместные прогулки по парку и задушевные беседы в баре. Негусто. У Рига с Леной получше. Так, вот его и сделаем первым союзником.

Отношения Урагана и привратницы сложные. Как ни крути, ттахи что-то мутят, сомнения гложут маленькую женщину. Хотя Риг уверен – все эти «страшилки» про секс служат совершенно иным целям. Вот только каким, он еще не вычислил. Но принуждать Лену к любым действиям ему претило, заставлять поверить тоже. Тем более последняя их близость дала теории косвенное подтверждение. Конечно, ттахам создать такие дыры ничего не стоит: раз плюнуть и дважды щелкнуть пальцами. Но опять же, все на словах и ничего не доказано. Лилдрен почему-то против их с Леной связи. Рэйнлог опасается, но в целом не против. Лишь пытается в чем-то дополнительно убедиться.

Калисто божится, что страхи беспочвенны. У всех есть какой-то мотив и повод. Надо бы побыстрее его вычислить.

Итак, господин Эжен. Древний французский аристократ-рыцарь. Имеет свои представления о чести и справедливости, служил верой и правдой какому-то Людовику. Но какому из многочисленных – обычно умалчивает. Дворянин – выхолощенный и манерный, до мозга костей помешанный на великосветской речи. С Ригом они не особенно контактировали и походили на два полюса магнита. Ураган не любил красиво выражаться и предпочитал словоблудию действия.

Придется отложить древние разногласия. Эжен, некогда придворный красавчик: золотые кудри, голубые глаза, лицо для мужчины немного слащавое, но по его временам необычайно привлекательное. Жилистое, мускулистое, сильное тело. От женщин столетиями не знал отбоя. И раньше, и теперь, в мире современности. И вот же – тоже получил свое. Как, впрочем, и Риг Ураган с привратницей.

Его особенная – человеческая женщина. Красавица решила поддержать здоровье и пришла получить лельхайскую сыворотку. А Эжен, как нарочно, тогда сдавал ее. Многие древние бизнесом не заморачивались, да и работать не особенно жаждали. Торговали тем, чем одарила природа, использовали все, что судьбой даровано. Собственной кровью и родовыми поместьями, сдавая их внаем очередным нуворишам, что мечтали пожить «как древние короли». Или отдавая на откуп многочисленным турфирмам, которые водили в замки любопытные толпы.

«Живая старина» в моде постоянно. А тут все целехонькое, даже не развалины. Хочешь гуляй, хочешь развлекайся, а хочешь – поживи за кругленькую сумму, почувствуй себя знатным дворянином. Подобные туры шли по цене самолета и всегда раскупались вперед на годы.

Люди… «человеки»… что с них возьмешь-то… Все хотят увидеть то, что «за гранью». Древние замки, где жили их предки, подводные недра и небесные дали. Все, что человеку по природе не подвластно.

Особенную Эжена звали Ирейна. Знойная красавица востока, потомок испанцев или итальянцев, с примесью более холодной славянской крови. Судя по фото, та еще штучка. Одевалась Ирейна весьма эротично. Эжен, наверное, подыхал от ревности, даже прогуливаясь рядом с возлюбленной. Что уж говорить об остальном времени. Женщина то ходила в коротеньких шортиках, которые и трусами-то назвать сложно. Топики почти не скрывали грудь, да и белье под ними не просматривалось. Платья всегда оголяли спину до самой линии… нижнего бикини.

М-да. Непросто приходилось Эжену. Уж если Риг едва справлялся с инстинктами…

Ирейна вышла замуж удивительно рано, лет в восемнадцать, по нынешним меркам почти в детстве. С супругом познакомилась на детской площадке, и отношения у них складывались неплохо. Пара родила очаровательную двойню, если верить фотографиям и медицинским картам. И жила вполне себе вольготно, безбедно. Сергей, супруг знойной Ирейны, видимо, русский или болгарин, выглядел не так шикарно, как Эжен. Седина в густых русых кудряшках, морщинки, отчетливо наметившийся живот. Но в целом крупный, привлекательный мужчина. Чуть подкачаться, сделать несколько вливаний в волосяные луковицы «лельхайского средства» – и вот вам мачо, покоритель женщин.

Благополучное семейство, как ни крути. Он – программист, и очень успешный, работает на банки и крупные предприятия, помогает вести всю бухгалтерию. Она – домохозяйка и начинающий дизайнер. Любит создавать собственную одежду, давно мечтает о фирменной линии и вроде бы потихоньку идет к цели.

Эжену особенно не за что зацепиться.

Единственное, чем древний привлек Ирейну – великосветскими манерами, красотой породистого дворянина и умением говорить такие комплименты, какие русскому Сергею и не снились.

В общем, Эжена надо склонять к союзу.

Особенная Саджетта, лельхая с древнего востока, что когда-то махал секирой во славу хана, тоже оказалась не слишком доступной. Нет, древний ей очень даже приглянулся. Да и странно было бы, случись иначе.

Высокого человеческого роста, чуть ниже двух метров, в свои времена Саджетт прослыл великаном, примерно как и Риг в родном племени. Утонченные черты лица, присущие восточным мачо, накачанное в боях сильное тело, смуглая кожа, как чуть подернутая временем бронза, черные кудри и глаза чернее ночи. Таких только в женских журналах и увидишь.

Малиста как-то показывала Ригу. Сам Ураган ни за что не заглянул бы.

Однако Наталия работала моделью. Супермоделью, черт его знает – чем они отличаются.

Тонкая, как лиана, но с соблазнительными формами, гуттаперчевая, но все же с грудью и попой, классическая славянская красавица покорила Саджетта с первого взгляда. Особенная ведь, а как же иначе!

И девушка своего лельхая обожала. Но не меньше обожала светиться перед камерами, ездить на фотосессии и красоваться в журналах. Наверное, будь воля Саджетта – сжег бы журналы и запер дома. Но… разве можно отказать особенной женщине?

Риг убедился – восточный воин, если верно разыгрывать карту особенной, поймет и поддержит при необходимости.

Трое счастливчиков, женатых на особенных, имели дом, детей и любимых.

Тор, древний нордический воин, викинг и варвар побольше Урагана, Этилла – какой-то древний грек, очень странный и мало понятный Ригу. И Феликс, полуфранцуз-полунемец. Вроде бы даже королевских кровей. Но байстрюк и потому воспитывался в семействе каких-то древних французских герцогов.

Конечно, эти трое счастливы и благополучны. Но рычаги воздействия на них имеются. Напомнить, каково это – обхаживать особенную. Как буйствуют гормоны, желания, страсти. Как страшно потерять ее, оттолкнуть и обидеть. Ураган знал, что прозвучит убедительно.

И очень надеялся – остальные прислушаются.

Досье на оставшуюся двадцатку древних Ураган подумал и взял с собой. На всякий случай записал даже файлы про Зазу и Огненного. Не для воздействия, нет, скорее ради защиты. Мало ли что на них накопали другие. Риг не один такой умный и предусмотрительный. Лельхаев их возраста могло бы остаться и больше, если бы все умели не только драться, делить территорию со смертными соседями, но и правильно вести себя среди равных.

Часы на компьютере отмеряли время: неторопливо, спокойно, размеренно. Что им за дело до переживаний Рига? Да и сам виноват, если уж честно. Девочка едва очутилась в его мире, ему бы отнестись с терпением, пониманием. Так нет же, взыграла гордость древнего! Выговорил, возмутился, осудил не по делу! Доволен? Ага, еще как, наверное. Теперь Лена опять начнет бояться. Только-только наладил хрупкий мостик. Даже успокоил по поводу интима. На самом ведь деле обычный секс – не единственный способ утолить страсти. А потом разошелся и даже нарычал.

В груди что-то болезненно сжалось. Она там, наверное, обсуждает с Мариной. И няня не упускает случая объяснить – какие же все лельхаи животные. Права Марина, куда же деваться. Пусть она и недолюбливает проклятых, зато Лену ей доверить совсем не страшно. И это сейчас самое главное.

Риг еще раз посмотрел на часы в компьютере. Собственные вещи он собирать не планировал. У Фоллса имелось все, что могло потребоваться. Размеры у них с Ригом почти одинаковые. Как, впрочем, и предпочтения в одежде. Ураган всегда путешествовал налегке, а уж к шотландцу – так и подавно. К тому же в гостевой комнате дома Огненного, где неизменно останавливался Ураган, еще хранились некоторые его вещи. После превращения бриться не требовалось – еще один бонус от крови ттахов. У древней расы кудесников измерений волосы на лице и теле не росли совершенно. Только в паху, и то совсем немного. Такими же становились и лельхаи.

Поэтому ни станка, ни пены для бритья, ни геля «до или после» Ригу не требовалось. Мыло, шампуни и прочие банные принадлежности у Фоллса лежали в каждой ванной. Риг захватил только документы, перекинув их на микроскопическую флешку, и сотовый. Но мало ли… Пригодится вдали от дома.

Закончив со сборами, Ураган помчался в отель, к Лене. Как обычно, пронесся по подсобке, белому переходу, коридору и остановился возле нужной двери как вкопанный. Собирался стучаться, поднял руку, но быстро опустил ее обратно. Еще немного подумал и все-таки постучался.

Лена вышла: тихая, деловитая и спокойная. Сзади Марина с Захаром под ручку. Не зря дал ей деньги пареньку на одежду. В новенькой джинсовой двойке – куртке со штанами и футболке с огромным улыбчивым тигром – мальчишка выглядел просто отлично.

Вот только не лучше своей мамы. Лена надела черные лосины с длинной белой приталенной футболкой. Вроде бы все просто и незатейливо, с кроссовками, похожими на синие кроссовки сына, но у Рига резко пересохло в горле. Желание разлилось по телу жаром. Он молча глазел на привратницу, пытаясь изобрести какое-то приветствие. Извиниться снова, позвать за собой, сделать комплимент, как здорово выглядит…

Столько ласковых слов вертелось на языке и так мало могло сорваться без потерь. И тут Захар двинулся к Урагану. Подошел, вскинул белокурую голову. Такой серьезный, маленький мужчина.

– Вам ведь нравится моя мама? – сурово спросил мальчик у Рига. Вот ведь парнишка, маленький защитник. Ураган не сдержался, подхватил парня на руки, поднял на уровень своих глаз и произнес серьезно, как будто с судьей разговаривал:

– Я очень дорожу твоей мамой, Захар, и тобой очень дорожу тоже. Вы – самые главные люди в моей жизни. Поэтому я никогда не дам вас в обиду.

Парнишка улыбнулся – кукленок же, ей-богу. И в то же время озорной мальчишка, не девочка. Риг осторожно подбросил ребенка, поймал под восторженный визг и хихиканье и, осмелев, повторил еще несколько раз. Пока Лена хохотала рядом. Обстановка сразу потеплела. Даже Марина широко улыбалась, хотя и постоянно страховала подопечного. Риг поймал Захара в очередной раз, поставил на ноги и сам присел на одно колено.

– Я буду всегда о вас заботиться, – зачем-то произнес, глядя в лицо мальчика.

Захар слегка приподнялся на цыпочках, быстро чмокнул Урагана в щеку и вдруг сказал, почти как взрослый:

– Спасибо, что спасли нам жизнь. Я этого никогда не забуду.

Риг даже сглотнул от удивления. Захар улыбнулся и подскочил к няне.

– На вертолетную площадку на крыше здания? – уточнила Марина, понимая без слов. Ураган кивнул, глядя на Лену. Ее глаза сразу потеплели, сияли, как два куска солнечного янтаря, уголки губ приподнялись в улыбке.

Марина повела Захара к лифту, пообещав, что мама догонит после. Несколько минут Риг и Лена стояли молча. Ураган тщетно искал слова и не находил их. Ему хотелось просто стиснуть маленькую женщину, поднять на руки и нести до самого вертолета.

Лена переминалась с ноги на ногу и тоже ни на что не могла решиться. Риг собирался уже снова извиняться, когда привратница все же взяла слово:

– У тебя хорошо получается ладить с Захаром, – сказала с такой теплотой в голосе, что Ригу захотелось запрыгать, как ребенку, и расцеловать прохожих, кто бы ни попался.

– У самого когда-то были дети, – неловко отмахнулся Ураган от комплимента. – Очень давно, двое сыновей.

– Это видно, – все так же тепло произнесла Лена. – Ты искренне общался с Захаром. Да и сын редко доверяет посторонним. А тут прямо сразу и без возражений.

Риг пожал плечами и сказал, что думал:

– Я для тебя… все что угодно. Дети это чувствуют без слов и объяснений. Я просто не мастер красивых фраз. С мастерами жанра завтра тебя познакомлю. Вот уж кто скажет так, что хоть записывай… А я могу отдать за тебя жизнь.

Он замолчал, думая, что сморозил лишнего. К чему этот пафос и пылкие обещания? Разве она сама этого не видела? Вопрос-то не в жизни и смерти, а в комфорте общения. А вот в этом Риг явно преуспел не особенно.

Это в древние времена женщины ценили мужчин за способность закрыть своим телом от бед. А нынче… нынче война – редкость, чаще приходится лавировать в океане, полном бессмысленно прожигающего жизнь планктона, акул, готовых загрызть за деньги и славу, и прочей живности со своими целями и задачами. Сейчас полезнее уметь наладить контакт, гасить ссоры, подавлять агрессию и не рычать на женщину из другого измерения за то, что понятия не имеет – как здесь все устроено. Нет, Ригу еще учиться и учиться. Одна надежда на то, что Лена позволит.

Привратница подошла, осторожно чмокнула в щеку и сказала то, от чего сердце подпрыгнуло и бешено заколотилось где-то в горле:

– Спасибо, Риг. Прости, что я в тебе сомневалась. Просто я слишком к заботе не привыкла. Муж корил меня за каждую копейку…

Риг сжал кулаки, стиснул челюсти, с трудом сдержал очередной приступ рычания и постарался произнести как можно спокойнее:

– Как же повезло твоему благоверному.

– С женой, я надеюсь? – вскинула бровь Лена и даже попыталась ехидно улыбнуться.

– С планетой, – не сдержал рычание Ураган. – Уродись он тут – убил бы на месте.

И пока она опять не шарахается, подхватил привратницу под руку.

– Пойдем, покажу вертолетную площадку. У Фоллса в поместье довольно интересно. Там горы, леса и нетронутая природа. Рядом теплое озеро с прозрачной водой. Вот увидите. Вам понравится. Наверное…

Он торопился сказать что-то нейтральное, заполнить неловкую, тягостную паузу. Лена наблюдала, чуть наклонив голову, молчала, не помогала, но и не осуждала. Длинный зеленоватый коридор, паласы цвета темного шоколада, исчерченные узкими белыми полосками, изломы веток сакуры на светильниках и глянцевые синие двери… Поворот, еще один и следующий. Кабинка лифта за самой обычной дверью, только закрытой на замок с ДНК Рига. Марине Малиста выдала пластиковую пробирку с небольшим количеством крови создателя. На такой случай и на всякий пожарный.

Ураган привычно поднес ладонь. Дверь стремительно уехала в сторону, приглашая в просторную кабинку лифта. Они с Леной вошли и остались совсем одни в серебристом помещении с большим пультом, усеянном черными глянцевыми кнопками. Те предлагали прокатиться везде. Не только по этажам и подсобным помещениям, но также и в подвал здания, и на крышу.

Риг нажал верхнюю кнопку и немного постоял неподвижно, всем телом ощущая близость привратницы. Ее рука не выскользнула из-под локтя древнего. Лена еще хранила задумчивое молчание, посматривала с интересом, но без негатива.

– У тебя ведь не было отношений с женщинами? Серьезных, я имею в виду, и после превращения? – спросила неожиданно, о чем и не думал.

Ураган кивнул, не понимая – к чему она клонит.

– Тогда понятно, – улыбнулась привратница. – Видишь ли. Мы, женщины современности, не привыкли к тому, что мужчины хотят содержать, поддерживать и опекать как потребуется. Мы отвоевали себе право выбирать правительство, решать, выходить замуж или оставаться в одиночестве. Даже детей можем рожать без мужчины.

– ЭКО? – догадался Ураган.

– Угу. Поэтому когда нам предлагают все и бесплатно: жилье, кошелек, няню и полную свободу, чувствуем себя ужасно обязанными. Ищем, в чем подвох и к чему щедрость. Гадаем – что потребуют в оплату.

Риг улыбнулся ее осторожным пояснениям. Разжевывает ведь, как совсем недалекому. Впрочем, он и правда не думал о феминистках. Любовницы Урагана знали, кто он, и в полной мере наслаждались положением. Не сомневались, что пока Риг предлагает – можно брать все, что ни пожелается. Иначе просто откажет – и все тут. Лена же никогда с Ураганом не сталкивалась, зато столкнулась с миром, что жесток к женщинам. Они, глупенькие, мнят, что стали свободными. Раньше мужчины все решали за них, требовали и получали, что только захочется. И вот грянула эра независимых женщин. Ну и к чертям такая независимость?

Раньше женщинам только и требовалось, чтобы найти подходящего мужа. Такого, что защитит и всем обеспечит. Теперь же они все делали сами. И, что самое худшее – даже после свадьбы. Вот уж чего Риг не понимал, так подобного. Если Лена его женщина, любимая и желанная, с какой стати он станет заставлять ее зарабатывать? Ухаживать самостоятельно за сыном? Готовить, убираться и прочее? Если есть средства, чтобы все обеспечить. Его женщина – это именно его женщина. Та, на которую хочется любоваться, любить ее, да и в плотском понимании тоже. Играть с Захаром, раз парнишка такой смышленый. К чему портить настроение и тратить время на быт? Если есть столько счастливых, нескучных занятий?

Впрочем, возможно, семья Лены почти бедствовала. В жизни все познается в сравнении. Но отношение к женщине, спутнице жизни… вот чего не прощал Риг мужу привратницы.

Мать Урагана тоже изматывало хозяйство, опять же ребятня – мал мала меньше. Но отец всегда носил ее на руках, обращался, как с истинной королевой. Разве не ради этого стоит выходить замуж? Чтобы твой мужчина тебя боготворил. Видел в тебе нечто неземное, самую красивую и самую лучшую. Даже если ты устала, измотана, больна или совсем немощна. Все равно ты оставалась бы для него единственной. Той, что подарила сотни счастливых минут, любимых детей и терпела долгие годы. Если повезет – еще и любила.

Во времена Рига жениться по любви удавалось очень и очень немногим. Куда чаще практиковались браки по договоренности. Родителей, вождей или дальних родственников. Нередко невеста с женихом до свадьбы не виделись. Но отношение к женщине: трепетное, осторожное, с желанием помочь всегда, если потребуется, отец прививал Ригу с детства. Справедливости ради – не все варвары так думали и чувствовали, и уж тем более – так вели себя. Некоторые использовали жен, изменяли, бросали влачить жалкое существование, если те старели раньше времени, серьезно заболевали или страдали бесплодием. Но тогда и жизнь была жестче.

Теперь же словно и не жили – так, разыгрывали жизнь. Даже самые «тяжелые» не умирали в младенчестве. Играли в недужных и вырастали со сверстниками. В войнушки резались мальчишки на компьютерах или в виртуальных мирах разной сложности. И вот также люди играли в семью. Не понимали, что ничего нет важнее. Только она – тыл и единственное знамя. То, ради чего смело идешь на смерть, ибо знаешь, что, если ты выжил – дома примут слепым и глухим, безногим и немощным инвалидом.

В любовь, как виделось Ригу, играли тоже. О чем можно спорить, когда единственная рядом? Есть последние средства – бери, пользуйся; нужна жизнь или здоровье – пожалуйста. Какие тут можно разводить рассуждения, торги?

Так думал Ураган, пока ехал в лифте. Косился на деловитую привратницу. О чем она размышляла в эти минуты? Разделяла ли убеждения Урагана или просто позволяла погрузиться в мысли? Риг в итоге так и не понял. Только Лена не отняла руки, не разъединила их тела и не отстранилась. И этого Урагану с лихвой хватало.

Пока, во всяком случае, уж точно.

Главное – это наконец-то объясниться. Расставить точки над «и» окончательно. И сделать это нужно немедленно.

 

Глава 3

Елена

Я думала, такого контакта, как с Дмитрием, у Захара ни с кем сложиться не может. Отец – он все же отец, родная кровь, как ни крути. Так рассуждала я, пока не увидела сына с Ригом. Их общение не походило на развлечение избалованного ребенка, которого слишком любят и поэтому все разрешают. Так вел себя с малышом Дмитрий. Собирал честные бонусы детской любви и внимания нечестными методами: карт-бланшем, потакая любым капризам и просьбам. Ураган общался с Захаром как с маленьким мужчиной, но при этом не забывал, что он еще мальчик. И сынишка рядом с Ригом просто преображался. Очень старался вести себя по-взрослому, но не оставлял детского задора.

Я наблюдала, как Риг подкидывает малыша, и наслаждалась игрой, радостным смехом сынишки, улыбкой на лице древнего воина. Удивительно светлой, искренней, не наигранной. Не улыбкой того, кто убивал на поле брани, а радостью существа, что способно любить и заботиться.

После разговора о феминизме, ЭКО и прочих «маркерах» моего времени мы с Ригом достигли полного взаимопонимания.

Ураган выслушал, чуть покивал и ответил по-своему прямолинейно:

– В таком случае давай расставим все точки над «и». Неважно – будешь ли ты моей женщиной. Разделишь ли со мной постель или выберем иной способ близости, если Лилдрен окажется правым. Неважно – бросишь ли ты меня или останешься. Неважно – поцелуешь или обманешь. Я дал тебе полное свое покровительство, и закончится оно только с моей смертью. Мой кошелек, мои связи, имущество и даже жизнь входят в «пакет услуг». И очень надеюсь, мы к этому больше не вернемся. Зачем обсуждать то, что и так очевидно?

Я вгляделась в напряженное лицо Рига, тот чуть прищурился и переспросил:

– Все понятно или остались вопросы?

– Ты хочешь сказать, что даже если найду другого…

– Останешься моей особенной женщиной. Той, что подарила лучшие минуты. Я за все столетия такого не чувствовал. Мое покровительство утратит силу только с моей физической смертью. Но я позабочусь, чтобы и в этом случае ты получила наследство, как королева. Разделю между тобой и дочерями бизнес, сбережения и оставлю контакты. Связи, которые позволят тебе в любую минуту найти и помощь, и покровительство. Ни один лельхай тебе не откажет, а уж человеческий чиновник – и подавно.

Он так спокойно говорил о смерти и так нервно о том – останусь ли. Я вдруг вспомнила, как Ураган спрашивал в своей квартире, там, над баром. Как вздрагивал его хрипловатый голос, как сверкали глаза и выпрямилась спина. Он больше переживал о наших отношениях, чем об окончании собственной жизни. И это открытие меня ошарашило. Я взирала на Рига, не в силах ответить. Только моргала и не могла ни слова вымолвить.

– Ты поняла, уяснила или еще нет? – нетерпеливо уточнил Ураган.

– Да, – только и смогла выдохнуть я, и Риг облегченно выдохнул следующим. Казалось, мы отпустили напряжение момента и начали общаться без прежней нервозности.

Вот только я все еще переваривала эти слова Рига о смерти и его отношение к нашему расставанию, куда более расстроенное и встревоженное.

Лифт остановился и выпустил нас на крышу. Я ожидала увидеть вертолетную площадку с какой-нибудь разметкой для посадок и взлетов, но мы очутились почти на веранде. Ограда в виде лепестков пламени возвышалась до человеческого роста. Абсолютно гладкая поверхность пола то ли из камня, то ли из очень прочного пластика поблескивала синим и сиреневым. Ноги немного скользили, но ступали легко.

Ветер по-хулигански трепал волосы, проносил мимо запахи жаркого, алкоголя и выпечки.

Утро сменялось жарким полуднем. Солнце сияло уже высоко, пронзая спицами лучей взъерошенные тучки. Кажется, им просто не нравился ветер: он то поднимался, свирепый и необузданный, а то резко стихал до легкого дуновения. Словно природа никак не могла решиться: затеять грозу с ливнем и молниями или же обойтись теплым слепым дождиком.

Вертолет выглядел совершенно игрушечным. Размером не больше обычного джипа, ярко-оранжевый, в цвет волос Фоллса, с красными и фиолетовыми лопастями, он подмигивал глянцевыми глазами-окнами. За последними просматривался пилот. Думаю, лельхай, по виду индеец. С черными как смоль волосами, носом с благородной горбинкой и жилистым телом детей прерий. Я словно воочию увидела Чингачгука или его дальнего родственника.

Серая туника и свободные холщовые брюки очень удачно дополняли образ.

Рядом с индейцем расположился и Огненный, как назвал его Риг недавно. Прозвище очень подходило шотландцу. И по характеру, и чисто внешне. Фоллс сразу произвел на меня впечатление вспыльчивого и темпераментного воина, что куда хуже Урагана умел сдерживать эмоции и порывы. Так я оценила его при первом знакомстве.

А как показывал личный опыт – нет ничего вернее в этой жизни. Да и народная мудрость соглашалась.

Риг потянул меня к вертолету и помог взобраться по высоким металлическим ступенькам. В салоне уже вовсю тыкал пальцем в окно Захар и восторженно заваливал няню вопросами. Мы с Ураганом устроились напротив. Риг наклонился к малышу и полюбопытствовал:

– Ну и как тебе машина? Ничего для первого полета?

Захар поднял большой палец.

– А мы высоко взлетим?

– Выше облаков! – пообещал Риг.

Сын аж подпрыгнул от нетерпения.

Первым делом Ураган тщательно проверил – как пристегнут малыш. Проигнорировал жгучий, как ядовитый плющ, взгляд Марины – няню обидело то, что ее инспектировали. Риг даже не поднял на Марину глаз. Подергал ремни и подтянул там, где считал нужным. Захар молча наблюдал, а когда Ураган закончил, спросил:

– А я могу вырасти таким же сильным, как ты?

Риг усмехнулся и поиграл бицепсом.

– Обещаю, таким и вырастешь, – сказал совершенно серьезно и на мой удивленный взгляд пояснил: – Регулярный прием напитков с небольшим количеством крови древнего лельхая – и твой сын проживет лет до пятисот. Может, и того больше. Если станет заниматься спортом, обретет отличную форму.

– А почему все дети не пьют такие напитки? – Захар совсем осмелел и общался с Ригом так, будто тот ему родственник. Ураган не обиделся, расплылся в улыбке, словно ему нравилось беседовать и нянчиться с мальчиком. Еще раз поиграл бицепсом под восторженным взглядом Захара и ответил:

– Древних, как я, всего двадцать пять. А мальчишек на свете… триллионы.

Захар закивал, словно хорошо понимал математику. Хотя мы с ним еще только устный счет освоили.

– А как увидеть этих двадцать пять древних? Это возможно? Увидеть их воочию? – не унимался маленький почемучка. Риг продолжал улыбаться, подмигнул мне совсем по-мальчишески и загадочно произнес:

– Мы с ними очень скоро познакомимся. Обещаю, увидишь всех древних. Только держись возле меня и с ними не панибратствуй. Они очень разные. Не все любят детей, некоторые не слишком хорошие как люди… Эм… по человеческим меркам.

Захар задумчиво внимал рассуждениям Рига, и поначалу мне чудилось – ни слова не понял. Но вдруг сынишка просиял улыбкой и произнес очень доверительно:

– Но ты ведь меня в обиду не дашь, а, Риг? С тобой я и мама везде в безопасности?

– Конечно, даю вам свое слово. – Ураган будто клялся и не столько Захару, сколько нам с сыном, вместе взятым. Поглядывал на меня искоса, оценивая реакцию.

Мои ремни Ураган проверил следующими. Я почти зарычала, но он только улыбнулся, развел руками и сказал так, что злость испарилась как не бывало:

– Привычка следить за теми, кем дорожу. Извини, потерпи мои придури.

Голубой взгляд, чуть вытянутые клыки, лицо древнего воина и сложенные домиком брови. Я не могла устоять. Ураган усмехнулся, осторожно убрал с моего лица прядь волос. Слегка напрягся, повернул сумку с сотовым и документами, которая висела на поясе так, что расположилась почти по центру.

– Риг? – позвал Захар. Древний тут же откликнулся.

– А можно посмотреть твои клыки?

Марина аж выдохнула, дернулась, я насторожилась – мало ли как отреагирует лельхай на такое предложение. Слава богу, кроме нас в кабине никто не сидел. Если и случится выговор малышу, то в узком семейному кругу. Риг прищурился, ухмыльнулся и вдруг наклонился прямо к Захару.

– Смотри и трогай. Только не порежься. А то еще скажешь маме, что я кусаюсь.

Захар задорно рассмеялся, Марина прыснула, и я следом. Сынишка коснулся клыков Рига, провел по ним пальцами и даже шатать попытался.

– Не вырвешь, – усмехнулся Ураган, когда малыш закончил исследование. – Любой другой зуб легче выбить. Хотя древнему способен украсить прикус только древний.

– И я, когда вырасту большим и сильным! Конечно, если потребуется вступиться за маму! – воскликнул Захар.

Ураган опять наклонился к мальчику и сказал ему настолько серьезно, словно разговаривал со взрослым мужчиной:

– Ты прав, парень, маму надо защищать всегда и везде. Помни это каждый день и каждый год жизни.

И что-то такое прозвучало в его словах, интонации, что в груди защемило и захотелось обнять Урагана. Он будто ощутил, посмотрел ласково, выпрямился и положил большую ладонь на мою руку. Тепло передавалось ко мне от древнего. И почему-то наполняло спокойствие. В отличие от Захара я-то отлично понимала – мы едем на встречу с очень опасными существами. Каждый непредсказуем, себе на уме, за века накопил немалый опыт, и характер у каждого, скорее всего, не сахар. Но близость Рига и его защита дарили небывалое умиротворение. Нелогичное, но такое приятное.

Вертолет летел на удивление ровно. Я ожидала, что нас будет мотать и потряхивать, хотя ни разу не путешествовала подобным транспортом. Но опасения не оправдались совершенно. Захар неотрывно смотрел в окно, тыкал в облака, в макушки деревьев, похожие на головы с зелеными космами, засыпал вопросами Марину и Рига. Те отвечали охотно и дружелюбно. Ураган всякий раз приветливо улыбался. Обстановка казалась домашней и очень комфортной.

Спустя некоторое время меня сморило. Я даже не поняла, как положила голову на плечо Рига, и обнаружила это лишь с пробуждением.

Захар сладко посапывал напротив, Марина бдила, не прикрывая глаз. Ураган осторожно коснулся макушки и прошептал:

– Еще далеко, спи.

Поправил невесть откуда взявшийся плед: темно-синий, в ярко-красную клетку – такой же укутывал сына до самой шеи – и притянул мою голову обратно. Я повернулась, получше устроилась на плече Урагана и снова отключилась, уплывая в беззаботность.

* * *

Из знойного полудня томного августа мы погрузились в прохладу магазина. Вот оно, счастье! Отпуск! Море, солнце! И все проблемы забудутся, все успокоится… Я шла в каком-то полусне, погрузилась в мечты, предвкушала. Захар вприпрыжку семенил рядом. Дмитрий вышагивал и вез тележку. Та позвякивала, будто тоже развеселилась.

Кепки, очки, пестрые плавки, шлепки и тапочки, чтобы ходить по пляжу. Все для сынишки, ведь это его первый полет на море…

Коричневая кепка заметно великовата, склеиваешь липучки – и они крестом повисают с темечка. Темно-синяя – увы, маловата. Достаю другую с вешалки-загогулины.

– Ты чего берешь такую темную? Да еще и настолько плотную! – врывается в мои мечты оклик Димы – раздраженный такой, злой, досадливый. Я внимательно сличаю две кепки: ту, что взял муж, и ту, что сняла с вешалки. Один в один, только размеры разные.

– Ты же сам мерил такую же? – жалобно оправдываюсь дрожащим голосом, вновь ощущая себя ужасно несчастной. Муж продолжает раздраженно выговаривать, словно и не первым схватил плотную кепку. Я терплю. Ладно, он устал, заработался. Отдохнет, выспится, накупается – и успокоится, станет позитивнее.

В глазах застыли непрошеные слезы. Смахиваю украдкой, и мы идем к кассе.

Черноволосая девушка с лицом в форме сердечка пробивает покупки и озвучивает сумму.

– Что? Ты чего там еще нахватала? – на весь магазин орет Дмитрий.

На меня накатывает бешеная истерика. Я взяла себе по распродаже одну футболку. За 150 рублей – дешевенькую, простенькую! Сама же добавила на нее деньги!

Все остальное выбрали вместе, для сына. Муж ворчит и нехотя расплачивается. Я останавливаюсь прямо посреди холла и кричу ему, возмущаюсь, бурно протестую. Муж игнорирует и выходит наружу.

Открывает машину, сгружает вещи и делает вид, что просто ошибся. Но я настаиваю на выяснении ситуации.

– Мы ведь покупали все для ребенка! Себе я взяла только футболку, за которую уже отдала деньги. Как смеешь ты так со мной разговаривать? Да еще в присутствии стольких посторонних? Публично унижать меня как женщину!

И Дмитрий заводит старую пластинку. Вот хоть бы раз в жизни, хоть раз он честно признался: да, виноват. Сглупил, увидел слишком большую сумму, обидел тебя просто так, сдуру. Но не-ет уж, дудки, держи карман шире!

Я слышу миллиарды оправданий. Что он не посчитал, не подумал, а я сама должна была прикидывать. Что, собственно? Я понятия не имею – какой лимит муженек себе наметил. Путевка-то куплена на мои деньги! Дима не вложил туда ни копейки. Всего-то раскошелился на одежду для маленького! И какой пафос, какие возмущения!

Хочется плакать, кричать, бежать куда глаза глядят. Сердце колотится, дыхания не хватает. Кулаки сжимаются до боли в костяшках.

Но выручает Захар, впрочем, как обычно. Выскакивает из машины, разделяет нас маленькими ручками и кричит:

– Мама, папа, прекратите! Возьмитесь за руки и извинитесь!

Я нехотя подчиняюсь, сажусь в машину и всю дорогу смотрю только в окно. Нет слов, чтобы выразить мнение о муже.

Таких, что не стыдно сказать при детях…

* * *

Плотное марево энергий и магии окружает, словно вода ныряльщика на дне океана. Рэг рядом, подсказывает и обучает.

Я не понимаю – наяву это или во сне. Грежу или опять вызвали на тренировку.

Энергии плывут и двигаются, сменяют друг друга пестрыми струями, клочки магии растекаются пятнами, шариками подскакивают на призрачных волнах. Я не понимаю – какая тут может быть однородность. Какая должна быть. Тут же все странное, непонятное и совершенно непохожее.

Рэг продолжает объяснять, вдалбливать: мол, я должна ощущать все вместе, словно издалека, а не кусками пространства. Целиком, а не отдельными составляющими. Должна увидеть цельную, полную картину из разрозненных штрихов, теней и образов.

Но я ничего не понимаю, не чувствую. Пытаюсь – и опять ничего не выходит.

Внезапно рядом оказывается Риг. Обнимает – и сразу становится теплее. Уверенность растекается по телу силой.

Я будто отдаляюсь и вижу плотность энергии, частоту расположения клочков магии и оцениваю их совершенно иначе. Передо мной словно океан – глубокий, бескрайний или звездное небо, далекое и близкое. Я различаю звезды и планеты, спутники и метеориты, кометы и туманности. И понимаю, что где-то их очень много, а где-то полотнище неба вовсе и не полотнище – так тонкая сеточка, вроде драного тюля. Надо, чтобы везде стало одинаково. Но как мне этого добиться? Что предпринять?

Рэг сосредотачивается, разводит руками.

– Представь, что смешиваешь коктейль в миксере.

Я так и воображаю. Звезды, планеты, небо, астероиды, все крутится и перемешивается. В голове мутится, к горлу подкатывает тошнота, силы утекают, как вода в песчаную землю. Моя собственная магия иссякает, тратится на смешение энергий и пространственной магии.

Меня мотает, как лодку в штормовом океане, раскачивает и бросает в разные стороны. Внезапно на талии появляется крепкая ладонь Рига. Он удерживает меня, обнимает и… целует. Так, словно собирается выпить жизнь. Но вместо этого вливает силы. Я чувствую во рту знакомый привкус. Терпкий, немного солоноватый и очень приятный. Риг поит меня своей кровью из предусмотрительно прикушенных клыками губ.

Магия перетекает в мои вены. Ощущения усиливаются, энергии смешиваются. Крутятся и подскакивают мячиками шарики магии. И окружение стремительно меняется.

Останавливается и становится совершенно иным. Напоминает трехмерное полотно с пестрым узором. Почти статичное, лишь едва подвижное. Рисунки в разных местах, естественно, разные, цвета и оттенки нитей тоже не одинаковые. Зато плотность ткани повсюду единая.

– Вы молодцы! – хвалит Рэг меня и, видимо, Урагана.

Лельхай фыркает, словно в похвалах не нуждается… Или не нуждается в признании ттахов.

Внезапно из плотного марева энергий выстреливает магия цвета темного золота, разделяется и устремляется в разные стороны.

Я понимаю – вот что разрушает измерения. Такой удар не каждая планета выдержит. Что там трещины между мирами, Вселенными! Тут могут несколько планет погибнуть.

Риг дергается, пытается меня удержать. Я бросаюсь наперерез столбу магии. По ушам бьет возмущение Рэга:

– Стой! Ты еще не готова справляться с такими катаклизмами. Даже твой лельхайский помощник не сдюжит. А ну, прекрати! Остановись, глупая женщина!

Последние фразы из уст этого ттаха, вежливого и корректного до зубовного скрежета, режут по ушам и заставляют дернуться. Я смотрю на мощный поток магии – он напоминает две огромные секиры, что готовы вот-вот рассечь пространство. Зачем-то двигаюсь в море энергий, подбираюсь, упрямо и безрассудно. Риг догоняет, опережает на секунды, встает между мной и смертельным выбросом.

Рэг что-то кричит по поводу нашей глупости, просит лельхая меня образумить.

Риг осторожно берет меня за плечи, заглядывает в глаза и только спрашивает:

– Считаешь, что это так необходимо?

Я только киваю, усиленно сглатываю, пытаясь промочить иссохшее горло. Внезапно понимаю, что один из клинков устремляется прямиком на мою Землю. Я навсегда покинула планету, но не в силах допустить ее уничтожения.

Не знаю, как действовать, что предпринять. Пытаюсь разрушить убийственный поток, разбить на мелкие сгустки магии и торопливо смешать с окружением. Вместо этого клинки направляются в меня: оба, синхронно, как завороженные.

Я закрываю глаза, Риг заслоняет. Внезапно рвет клыком руку на запястье – прямо как тогда, в своем баре – и прикладывает к моим губам кровоточащую вену.

Я захлебываюсь терпкой, приятной жидкостью. Пытаюсь остановиться, но Риг не дает.

– Давай, девочка! Столько, сколько влезает! Моя кровь усиливает любые способности. Твои должна преумножить многократно. Тем более ты мою кровь уже принимала. Значит, эффект просто обязан усилиться.

Я послушно глотаю, и наблюдаю, как, словно в замедленной съемке, в дурном сне, в нас вонзаются два титанических лезвия. С размаху пробивают тело Рига, впиваются в мой живот и проходят насквозь. Я закрываю веки, крепко зажмуриваюсь, делаю последний глоток перед смертью и… неожиданно понимаю, что выжила. Магия медленно, но верно растворяется внутри моего тела, вокруг и сверху. Превращается в плотные куски энергии, будто это и не энергия вовсе, а нечто осязаемое. Риг хватает меня, крепко стискивает и успокаивает на своей широкой груди.

Рэг бубнит о наших совместных силах. О том, как они полезны и как опасны и очень даже могут впоследствии пригодиться.

Словно очень издалека доносится «карканье» Лила. Мол, наши силы могут и Вселенную разрушить. Но я больше не верю королям ттахов – ни одному из них, что бы те ни говорили.

Да и не слушаю ни ттахов, ни древнего. Только ощущаю тепло тела Рига, его защиту и нашу совместную мощь.

Магия растворяется, как белки в молоке, когда взбиваешь миксером тесто для блинчиков. Медленно, нехотя, крупными сгустками, но затем расходится окончательно и бесповоротно. Я выдыхаю под похвалу Рэга, одновременно восторженную и немного напуганную. Словно ттах не ожидал от нас подобных способностей. Впрочем, мне уже все равно. Плевать.

Ровное море энергий: густое, текучее, расписанное изящными узорами магии, теплые руки Рига на моей талии и мягкий, бархатистый голос древнего… Я успокаиваюсь и уплываю куда-то…

* * *

Травяной ковер стелется под ногами, солнечные зайчики играют в догонялки и резво прыгают с цветка на цветок. Нереально красивые, пушистые деревья взмывают ввысь на стройных стволах, пытаются щекотать косматые тучки, будто надеются на освежающий дождик. Медовый запах цветочного нектара перебивают огуречный и кисло-сладкий, словно неподалеку режут огурцы и яблоки.

Издалека тянет малиной и земляникой. Огромная красная божья коровка летит мимо, садится на плечо, предвещая счастье, ненадолго замирает и уносится вправо.

Шесть пестрых бабочек: белая, две желтых и три красных кружат в затейливом танце, садятся на цветы и вновь поднимаются в воздух.

Вдалеке высится замок, похожий на облако. Округлые белые купола венчают серебристые шпили, на каждом флаг в виде причудливого зверя, похожего на дракона с головой птицы. Синий в окружении нескольких желтых линий, он очень хорошо виден даже издалека.

Солнце обливает голову и плечи, щекочет, но не жарит, как я привыкла. Все здесь идеальное, словно и не настоящее. И в то же время очень даже реальное.

Я раздвигаю траву и шагаю к замку. Стебли расступаются, давая дорогу. Но один внезапно царапает палец, и оранжевая капля орошает зелень. Я смотрю и не верю, замираю и поражаюсь. Нет, у меня же алая кровь, сто раз видела! Анализы сдавала, пальцы резала… Это у ттахов кровь – ярко-оранжевая. И то лишь у тех, что в родстве с королями…

Рядом появляется внушительная фигура Урагана. Риг обнимает, словно я его женщина. Так варвар берет свое и не спрашивает. Крепко прижимает и шепчет на ухо:

– Наша совместная магия – магия ттахов. Ты просто еще этого не понимаешь…

Мир исчезает, тает и меняется…

Я вижу перед собой высокие горы, похожие на огромного лежащего ящера. С длинным хвостом – почти симметричными пологими холмиками. Высокой холкой – несколькими покатыми склонами, заостренным позвонком у основания шеи – розовым пиком в облачной шапке. Внизу прямо к горному массиву примыкает широкая полоска леса, словно огибает его естественной изгородью. Деревья напоминают южные кипарисы. Прямые как стрелы, с узкими пирамидальными кронами. Тянет хвоей и терпким ароматом шишек.

У леса и гор отвоевал себе место замок. Скорее даже дом аристократа века семнадцатого. Несколько этажей под покатой крышей, окна в ажурных рамах, похожих на кружева, фонтан в виде томной девы с амфорой, лужайки, дорожки, вымощенные мелким гравием, почти идеально округлая чаша озера.

В лицо ударяет порывистый горный ветер, вдруг резко сменяется ненавязчивым дуновением из леса.

Волосы путаются и падают прямо на нос, щекочут, и я дергаюсь, откидывая пряди.

Снова дергаюсь и… пробуждаюсь…

– Осторожно, Лена, у меня в плече есть и кости, – негромко смеется Ураган, обдавая горячим дыханием. Первый взгляд в окно заставляет зажмуриться. Свет льется прямо в лицо, но это не главное.

Я осторожно приоткрываю веки и вижу все то, что во сне изучала.

Горный склон, словно варан, что прилег отдохнуть, серо-розовый дом-дворец, фонтаны, дорожки. Остриженные в виде смешных овалов деревья дополняют картину очередными деталями. Озеро поблескивает на солнце серебряным зеркалом, ветки деревьев колышутся от легкого ветра. Он развевает флаг на крыше дома с изображением льва внутри узора из веток. Осторожно прочесывает овальные кроны деревьев и прячется где-то в лесной чаще.

Риг ненавязчиво касается плеча, кивает на Захара – тот все еще спит – и тычет пальцем в окно:

– Почти прилетели.

Я изучаю лицо древнего воина, пытаюсь понять – видел ли он мои грезы. Как в прошлый раз подсматривал или же нет? Ураган ухмыляется, поймав мое настроение.

– Я знаю все, что мне положено, Лена, – говорит уклончиво и совсем громко. – А теперь давай разбудим Захара. Скоро выходить, и желательно не сонными. Сейчас мы уже встретим часть древних. Лена, я твой покровитель, ничего не бойся. Со всеми общайся на равных, но осторожничай. Ничего лишнего про себя не рассказывай. Про привратницу лучше умолчать до поры до времени. Знают об этом только двое древних. Им я бы не только секрет – жизнь доверил. Остальным достаточно общей информации. Ты приехала в мои края издалека, возможно, даже с другого континента. Например, оттуда, где раньше располагалась Россия. Поселилась в баре как очередная туристка, что вместе с малышом отправилась в путешествие. Я тебя увидел и… сразу влюбился. Предложил покровительство и ухаживания. Ты приняла, сказав, что подумаешь о замужестве.

– Замужестве? – повторила я удивленно.

Риг нахмурился, и скулы его заострились.

– Ты пока ничем мне не обязана. Я ведь уже говорил и даже не раз. Это официальная версия, для окружающих!

Сказал немного зло, перемежая с рычанием.

Но я не испугалась и не опешила, не отреагировала прежним оцепенением. Прошлых эмоций как не бывало. Напротив, я чувствовала – он переживает – и понимала, что надо бы объясниться. Пока вертолет не сел во владениях Огненного и нам не пришлось стараться «держать марку».

– Риг, – я потянула Урагана за руку. – Просто ты же не делал мне предложения. А так… я с радостью бы подумала над замужеством… То есть вопросов вагон и маленькая тележка… Но ты, по-моему, отличный кандидат… Самый лучший из тех, что у меня были.

Странно, но никто из нас не заботился о том, что в салоне присутствует третий – вернее, даже четвертый – Марина. Няня больше внимания уделяла Захару. Да и мы оба с Ураганом отлично знали – она давно и обо всем догадалась. Можно не скрываться и не стесняться.

Древний окинул меня внимательным взглядом, вдруг взял руку и поцеловал – каждый палец, по очереди. Сжал в ладони и произнес проникновенно, так что даже в груди приятно защемило:

– Лена, я даю тебе слово, что докажу – ты не зря согласилась на ухаживания. И не зря рассматриваешь меня в качестве супруга. Клянусь, ты никогда не пожалеешь. А те обстоятельства, о которых ты думаешь… Ты совершенно зря вообще заморачиваешься. Я ведь тебе уже говорил, и не раз. Мимолетное касание особенной женщины приносит больше радости, чем страстные ночи с сотнями, тысячами тех, кто мне безразличен.

Последние слова он прошептал – едва слышно и только мне на ухо.

Лопасти вертолета мелькнули в окне длинными алыми и фиолетовыми росчерками. Юркая машина обогнула замок и нацелилась на специальную площадку.

Захар повернулся и приоткрыл глаза. Улыбнулся мне, Ригу, Марине и произнес:

– А здесь очень круто!

– Это ты еще мой особняк не видел! – словно соревнуясь с Фоллсом за внимание сына, ответил Риг на восторги мальчика. И слегка прикусил губу клыком. Наверное, догадался, что выглядит странно. Впрочем, мне даже и это понравилось. Приятно, когда настолько к тебе внимательны и дорожат мнением сынишки.

 

Глава 4

Риг

К моменту, когда Риг и Лена появились на площадке, все остальные уже сидели в вертолете. Ураган придержал привратницу на лестнице и вошел в машину, согнутый в три погибели. Такие двери ставились для смертных шибздиков и не рассчитывались на великанов-воинов.

Хорошо хоть, в остальном вертолет оборудовали на крупных мужчин комплекции Урагана. Фоллс знал толк в комфортных путешествиях и никогда не жалел на них денег. Сиденья вместили бы полтора Рига. Ноги вытягивались насколько потребуется, любое кресло опускалось, поднималось и раскладывалось, превращалось в диван одним нажатием кнопки.

Охранники разместились за перегородкой, по факту в другом отсеке вертолета. Даже не спросили – зачем это нужно. Ураган приказал – и ребята сделали. Лельхаи Рига доверяли хозяину и подчинялись без малейших вопросов. Древнему же хотелось, чтобы Лена с Захаром ощущали себя почти как дома. Никого не стеснялись и ни на кого не оглядывались. А с бравыми парнями у Фоллса познакомятся. И с самого начала полета Ураган понял, что решение более чем правильное. Лена чувствовала себя очень свободно, не нервничала и общалась почти по-дружески.

С привратницей древний за несколько дней испытал больше, чем за тысячелетия встреч, общения и расставаний с другими женщинами. Даже с женой подобного не чувствовал. И ему безумно понравился Захар. Чудесный, совсем не избалованный мальчишка, понимает толк в истинных ценностях. Мог бы спекулировать чувствами Рига к матери, которые любому за версту видно. Но вместо этого вел себя доверительно, проявлял уважение и симпатию. Клыки ему вдруг захотелось потрогать! Вот же умора! Маленький затейник!

А потом Лена уснула на плече у Рига. Прежде Ураган думал, утоление желания – одна из главных составляющих любых отношений. Пока хочется, ни о чем другом и не думаешь, нет дела ни до чего на свете. Это как зуд, сильный и неисцелимый, невозможно забыть, как ни сядь, как ни ляг, ежеминутно о себе напоминает. Но привратница отучила и от этих мыслей.

Устроившись рядом с Леной, Риг сильно возбудился, и чтобы Захар не поражался размером его «восхищения», прикрыл пах сумочкой с документами и мобильником. Но пока общался с парнишкой, сидел неподвижно, боясь разбудить привратницу с сыном, Ураган забыл о привычной неудовлетворенности. И ему постоянно хотелось улыбаться. Просто губы сами растягивались в стороны, несмотря на то что няня Марина наблюдала внимательно и с любопытством. Сдержаться у Рига не получалось.

Он убирал шелковистые волосы привратницы, если те падали на лицо и плечи, накрыл ее пледом с полки над головами. Умудрился даже почти не сдвинуться с места! Такой акробатики Ураган прежде не пробовал. Марина наблюдала, делала выводы. Впрочем, она уже все и так понимала. К чему стеснение? Женские глупости! Риг знал, что Марине можно довериться. А то, что она видела его слабости… Ну что ж, древние тоже не каменные.

Риг изловчился и достал плед для Захара. Няня так высоко не дотянулась бы. Парнишка поежился во сне, видимо, немного подмерз. Ураган бросил Марине шерстяную тряпицу, и няня заботливо укутала мальчика. Так же, как Риг накрыл его маму.

И оба продолжали безмятежно посапывать. Ураган напрягся, старался не двигаться и не мог стереть с лица глупую улыбку. Марина больше следила за подопечным.

Правильно! Как говаривал Миша: слишком глазастые могут стать одноглазыми.

Ураган откинул голову на сиденье и просто парил в странной эйфории. Лена рядом, спит у него на плече, Захар хочет стать таким же сильным, общается почти как с родным отцом… Чего еще нужно древнему для счастья? Разве наладить мир между ттахами и наконец-то разрешить проблемы с интимом. Любым способом, главное – все выяснить. Нет так нет. Полно других способов. Ласки тоже сойдут, хотя бы руками… Да и разных других вариантов масса. Вот уж о чем Риг вовсе не беспокоился. И Лене давно бы пора перестать нервничать. Главное, чтобы не сбежала от его либидо. С этим Урагану ничего не поделать. Лельхаи, что встретили особенную женщину, становятся в постели практически ненасытными. Уж это он теперь знал не понаслышке. Вроде большинству полегчало со временем. Но как быстро – никто из лельхаев не ведает. У каждого по-своему, ведь проклятые разные.

Риг старательно возвращался мыслями к будущей встрече: аргументам, защите и правильным доводам. Усиленно вырабатывал грамотную стратегию. Думал – с кем лучше всего объединиться, а кого стоит слегка опасаться. Кому довериться, а кому не следует. Лена шевельнулась, нервно дернулась, и Риг укутал ее пледом получше. Где ты, привратница? Чем так встревожена? Сердечко Лены колотилось как сумасшедшее. Риг ощущал это по пульсации на виске. Черт, надо бы ее успокоить… И он постарался, призвал свою кровь. Слышал, древние способны как-то воздействовать на того, кто глотнул их «алого зелья». Но сам никогда прежде не пробовал. Даже не столько воздействовать – помогать и поддерживать. Недолго, но ему многого и не требуется.

Ураган прикрыл веки и сосредоточился на магии, той самой, что еще ощущалась в крови привратницы. Той, что поила Лену новыми силами. Раз – и древний провалился в неведомое…

…Океан энергий со всего мира с кусками магии выглядел очень знакомо. Нечто подобное видел Ураган в минуты превращения. Словно подключался к некоему источнику силы ттахов. Потом его выбросило – быстро и безвозвратно. По крайней мере, Риг долго так думал.

Наверное, поэтому сейчас удалось вернуться практически сразу и без особых усилий. Лена тщетно пыталась выровнять потоки. Сделать так, чтобы их густота везде ощущалась одинаковой. Но у нее ничего не выходило. Риг просто обнял привратницу и поверил… Постарался внушить ту незыблемую уверенность, что текла по венам древнего воина, подключить ее к своей особенной магии, что перешла к Лене с кровью проклятого. Смешалась с зачарованной кровью ттахов и превратила ее в нечто новое…

Вышло быстро и легко, почти без напряжения. Выровнять энергии в нужном месте, почти восстановить циркуляцию магии Лене с Ригом удалось с первой попытки. Потом случилось нечто невообразимое. Они сражались с магическими потоками, пытались остановить их вопреки Рэгу. И, что поразительно – тоже все получилось! Риг без раздумий рискнул собственной жизнью, когда Лене потребовалась его помощь. Он поступил бы так снова и снова. Потом Урагана сразу же выбросило.

Спящая Лена опять выглядела умильно. Тихая, спокойная, умиротворенная. Ураган убедился, что она в безопасности, и вернулся к своим стратегическим замыслам.

Что это было? Обучение привратницы? Новое испытание, придуманное ттахами? Проверка связи между Леной и Ригом? Исследование возможностей их объединенной магии? Что бы ни случилось, Риг прямо чувствовал – оно еще сыграет роль в судьбе привратницы. И в его собственной судьбе тоже. Ведь теперь их жизни – нечто неразрывное. Лена может оттолкнуть, не поверить, отвергнуть. Уйти, несмотря на уговоры и доводы. Риг отпустит, но незримо останется рядом. Постарается помогать хотя бы на расстоянии. Он больше не видел своей жизни без Лены и ее «взрослого малыша» – Захара. Даже если придется заботиться на расстоянии. Любоваться, но не приближаться.

Да уж! Фокус с женой и детьми не получится. Он не сможет уйти, только не от особенной.

И теперь как никогда понимал Эжена. Что ж, Ураган, любовь ведь не самое страшное. Привязанности – наши слабости и сила. То, что реагирует оголенными нервами, но и то, ради чего стоит бороться. Карабкаться из глубоких ущелий неприятностей, сражаться с любыми опасностями и невзгодами. Зубами и когтями цепляться за мир лишь потому, что там есть маленькая женщина.

Привязанности заставляют порой страдать, но и радоваться, как ребенок, тоже. И нет ничего лучше этих эмоций. Чистых, как хрустальный горный источник, искренних, как заливистый смех младенца.

Ураган так размечтался, задумался, что даже не заметил окончания полета.

Вертолет начал неспешно снижаться. Риг собирался будить Лену, но она проснулась как по команде. Взглянула своими янтарными глазами и вновь сделала бесконечно счастливым. Просто потому, что вот она, рядом.

Риг начал раздавать советы привратнице. Как вести себя и как держаться с древними. Лена слушала, внимала и запоминала. Вот и ладушки! Какая же она умница!

Захар проснулся и вперился взглядом в окно. Вертолет лихо обогнул замок – Фоллс любил водить на грани фола. Шасси едва не зацепили крышу, а лопасти – флаг племени Огненного. О нем Фоллс рассказывал крайне мало. Только, что знамя это многое значило. И Риг, как никто, понимал насколько. И то, что Фоллс поднял стяг над замком, для Урагана тоже многое означало. Огненный решил, что пора идти ва-банк. Собирался убеждать древних до последнего. Да и гости подобрались один к одному. Каждый по силе равен сотне смертных, добежит до ближайшего города за минуты и разрушит гору, если нога дрыгнет. Компания та еще, кто бы поспорил. Не зря же они не любили вместе собираться.

Это как двадцать богов в одном помещении… Взрывоопасная смесь, как ни крути. Тут что угодно может случиться.

В последний раз, когда собирались древние, французы с англичанами что-то не поделили. Вскрылись старые раны недопонимания, вспомнилась вражда между народами… Черт! Они тогда целый замок разрушили. Хорошо, это был замок Торна – английского лельхая среднего возраста, что согласился принять у себя древних. Ему, естественно, возместили убытки, наняли рабочих для капитального ремонта. Но когда стены падают на плечи, а крыша норовит поздороваться с темечком… Не хочется, чтобы Лена оказалась рядом… Ладно, если что, Риг разберется. Любому настучит по буйной головушке, если только привратнице потребуется защита. Даже древнего согнет в бараний рог.

Вертолет мягко сел на площадку. Лопасти замедлили свой бег, а Захар подпрыгнул на сидении.

– Это было просто потрясающе! – восторженно воскликнул мальчуган, забавно шевеля курносым носом.

– Я еще тебя на плечах покатаю! – возразил Ураган. – Поймешь разницу. Лельхаи бегают не хуже вертолета.

– Серьезно? – воскликнул Захар, округляя глаза. Все-таки есть что-то в детской мимике, такое, что хочется вглядываться и вглядываться, радоваться и улыбаться без всякого повода.

– Абсолютно! – твердо пообещал Ураган. И внутренне слегка себя пожурил. Вот ведь как ребенок, ей-богу! Соревнуется с Фоллсом за восторги мальчика. Но Риг понимал, что дело не в этом. Не в состязании – кто круче, богаче, интереснее. Он просто хотел произвести впечатление. На Лену и ее сынишку тоже. Очень хотел, больше всего на свете. И ничего уже с этим не поделать.

Лопасти в последний раз крутанулись и замерли, пронеслись у окна пестрыми молниями. Двери распахнулись, и растрепанный Фоллс показался на лестнице: бодрый, воинственный.

– Пойдем! Всех поселю, всех перезнакомлю. В моем особняке уже двадцать древних. С нами будет целых двадцать два. Ждем только троих опоздавших. Китаец, видимо, прибудет только завтра, а Демидовы собирались явиться ночью. У них какие-то переговоры по бизнесу. Впрочем, все привыкли к их опозданиям. Князья по солнечным часам раньше ориентировались. Никак не привыкнут к современным минутам-секундам. Прикинули, день, вечер или утро – и действуют сообразно представлению. Счастливые часов не наблюдают, как говорит наш незабвенный Миша.

Огненный выпалил все за секунды. Отодвинулся от лестницы, демонстрируя телохранителей. Тахир и Рассах встали по сторонам. В одинаковых черных футболках и джинсах – традиционной униформе охраны Рига. Михаил остановился чуть поодаль. Казалось, угодили в древнюю Русь во время татаро-монгольского нашествия. Настоящий славянский князь во плоти и два родовитых татарина рядом. Немного приплюснутый нос «картошкой», глаза с абсолютно симметричным разрезом, руки размером с садовые лопаты. Мише бы кафтан да красные сапоги – и хоть в сказке про Ивана-царевича снимайся.

Тахир и Рассах были под стать товарищу. Смуглые, остроносые, с раскосыми глазами, размером не меньше Миши, но другие. Не прямоугольный, скорее треугольный торс, ноги короче, а волосы длиннее. Черные как вороново крыло локоны переплетались в несколько сложных кос. Миша носил низкий короткий хвостик.

Как ни удивительно, русич дружил с татарами. И совершенно не вспоминал национальные распри.

Риг встал и первым вышел наружу. Вытащил Захара, что подскочил к двери, поставил на землю и подхватил Лену. Не дав ей спуститься по неудобным ступенькам, осторожно опустил рядом с сыном. Марине древний только руку подал. Но няня и за это его поблагодарила. Знала – мог и такого не делать.

Ступени вертолета вполне пригодны для спуска. Предложенная помощь – скорее дань уважения.

Лена взяла за ручку Захара, Риг двинулся рядом с маленькой женщиной. Марина пристроилась возле мальчугана. Огненный оглядел шеренгу гостей, ухмыльнулся и устремился к заднему ходу.

Фоллс, в отличие от многих древних лельхаев, не стремился произвести на кого-то впечатление. Не видел в этом никакого смысла. Шотландец и так вызывал уважение. Тех, кто его недолюбливал, игнорировал, при необходимости легко внушал нужное отношение. Так, что желания спорить уже не возникло бы.

Вертолетная площадка упиралась в дорожку. Красивая, вымощенная цветными камушками, она напоминала полотнище экспрессиониста. Даже какие-то образы вырисовывались. Ригу чудились драконы, алебарды, древние знамена и бревенчатые жилища…

Он шел рядом с Леной, готовый защищать ее, готовый к встрече с остальными древними. Земля под ногами почти не чувствовалась, ветер не оставлял на лице холода. Теперь он действовал ради привратницы. Чтобы ей жилось хорошо и комфортно. Мальчуган подрастал здоровым и сильным. Остальное уже не имело значения.

Дорога петляла вдоль остриженных овалами деревьев. Огибала пестрые клумбы с крупными цветами: ирисами, разноцветными розами и лилиями. Фоллс не особо любил сад и садовничать. Так, пускал пыль в глаза гостям и туристам, стремился соответствовать выбранному образу аристократа, владельца крупного поместья, а не варвара, что убивал и грабил. Эдакого респектабельного мачо.

Для древнего пахло тут слишком приторно. Розы источали сахарные ароматы, ирисы – кисловатые, а лилии – терпкие. Садовники недавно подравнивали траву и деревья – это чувствовалось по насыщенному запаху зелени. Ну да ладно, бог с ними, с запахами. Лена рядом, Захар идет вприпрыжку. Вся шеренга главных гостей Огненного, которую замыкали телохранители древних, движется к замку спокойно и беспрепятственно.

Огненный подошел к задней стене здания. Нажал на один камень, на другой, и стена уехала вбок, медленно развернулась, открывая хорошо освещенный проход. Захар даже взвизгнул от удивления. Шотландец обернулся и подмигнул мальчугану. Он всегда ладил с детьми неплохо. Хотя и выглядел мордоворот мордоворотом.

Это взрослые акцентируются на условностях. На красивых фразах, изящных жестах, на неких атрибутах хорошего поведения. Дети любят правдивость и искренность. И в этом Огненному не найти равных.

Лена изучала замок, приоткрыв рот, Захар затих и постоянно вертел головой.

Риг уже гулял по этим каменным коридорам, выложенным, как старинная дворцовая кладка. Все здесь делалось в антураже древних времен. Даже светильники в виде больших факелов, внутри которых плясали огоньки лампочек. Только ни сырости, ни холода, ни сквозняков в доме Фоллса совершенно не чувствовалось. Да и коридоры выглядели просторными. Мало кто знал, но в старинных рыцарских замках помещения и коридоры строились узкими, потолки невысокими, а лестницы – куцыми. Здесь же чувствовались и размах, и просторы.

Лене явно в поместье Фоллса понравилось, Захар тоже восторженно покрикивал. Огненный гостей ничем не ограничивал. Хочешь – кричи и слушай эхо часами, хочешь – носись по каменным просторам. Если Фоллс принимал существо дома, то никакими правилами не заморачивался. Главное, чтобы от вандализма воздерживалось.

Так представлялось шотландцу гостеприимство.

Разбил вазу какой-то китайской династии, что приобрел Фоллс ради статусности, максимум заслужишь легкий укор. Выломал дверь, испачкал потолки и стены – Огненный рассмеется и вызовет уборщиков. Уронил лже-факел или разбил светильник? Фоллс только ухмыльнется и закажет новый. Даже слова в замечание не скажет.

Компания двигалась по длинным коридорам в гостевую часть замка Огненного.

Фоллс время от времени оборачивался, подмигивал Захару и усмехался в сторону Рига. Ураган не обижался на подтрунивание. Сам понимал, что выглядит забавно. Древний воин, что во всем зависит от женщины. Теряет равновесие и почву под ногами, если она на него злится или обижается. Глупо ведь? Глупо. Но ничего не поделаешь.

Даже мизинец способен добиться уважения – как заболит после случайного удара. Искры из глаз на пару минут гарантированы. Лена теперь часть самого Рига. И тут уже ничего не изменишь.

Второй коридор, поворот, огромная лестница с перилами в виде тигров и носорогов, новый этаж и – гостевая часть здания. Одна из многих, с отдельным входом и выходом.

Фоллс принялся распахивать двери в комнаты, показывая богато убранные помещения. С большими деревянными кроватями, столами, креслами, телевизорами, компьютерами и прочими благами цивилизации.

Лене, Захару и Марине достались три смежные. Объединенные сквозными арками, с плотными перегородками.

Ригу Фоллс предложил разместиться напротив. Ураган не возражал – рядом с привратницей и в то же время не в одной с ней комнате. Он подумывал о том, чтобы жить с Леной. Но судя по затравленному взгляду привратницы, она явно не готова к такому решению. Ладно, Ураган, ты ждал ее веками. Подождешь и еще несколько месяцев. Сколько потребуется, столько и подождешь, в общем.

Риг посмотрел на маленькую женщину, поймал ее теплую, благодарную улыбку и уточнил:

– Тебе еще что-то нужно?

Сзади охранники потрясли чемоданами, демонстрируя, что вещи гостей прибыли.

– Мы разместимся, и я дам тебе знать. Постучусь в твою комнату, она же рядом, – бодро ответила Лена Урагану.

Он мотнул головой, покосился на Огненного и сказал, как думал, без лишних глупостей:

– Заходи запросто, стучаться не требуется. Если я в душе или в уборной, просто немного подождешь в комнате.

Она посмотрела как-то странно: немного удивленно, отчасти шокированно. Но Фоллс неожиданно пришел на помощь:

– У нас, у древних, все вот так, «запросто». Мы с Ригом немного поболтаем в его покоях, а вы и правда заходите без стука. Церемонии и прочее оставьте за воротами. Как говорит наш незабвенный Миша – вам должна быть близка его философия русского: «Если гостя не ждут – получит как следует, а если ждут – получит только награду».

Лена кивнула и потянула Захара в комнаты. Мальчик остановился, оглянулся на Рига, внимательно и пытливо посмотрел на Огненного и вдруг выдал:

– А вы классные! Такие… прямо настоящие, правильные.

– Мы – однозначно самые настоящие! И ты еще в этом не раз убедишься! – тотчас поддержал мальчугана Огненный, пока Ураган подбирал нужный ответ. Слишком обрадовался симпатии Захара, даже немного растерялся от неожиданности.

– Только держись, пожалуйста, рядом с нами. Особенно когда встретишься с остальными древними. Они очень разные и не все доброжелательные. У каждого свои проблемы и своя история, – предупредил Риг серьезного мальчика.

– А лучше посиди с няней и охранниками. Мы тебя со всеми познакомим на общем приеме. Думаю, завтра его и организуем. Если опоздавшие наконец-то подтянутся.

Лена переводила взгляд с Рига на Фоллса и, кажется, едва сдерживала слово «Спелись». Ураган не возражал, Огненный тоже. Они и правда отлично друг друга понимали.

Риг проводил взглядом Лену с Захаром, нехотя отвернулся и отправился в свою комнату, спиной чувствуя насмешливый взгляд Огненного.

– Привет особо буйным древним проклятым! – выскочил навстречу друзьям Заза.

Подошел и приобнял шотландца с Ригом. Троица рассмеялась и двинулась в гостиную.

– Поляну накрыл, беседу подготовил! – отчитывался Заза, как перед генералами. – Вы, ребята, правда, немного припозднились. Остальные-то практически все прибыли. Ждем только Китайца и двух русских. Другие уже заняли свои комнаты.

– Когда прибудут Киа и братья Демидовы? – озаботился Фоллс последними сведениями. Мало ли лельхаи еще задержатся… Время утекает песком сквозь пальцы…

– Китаец обещал приехать нынешней ночью. Александр и Святослав – завтрашним утром. Сказали, до пяти часов точно появятся. Они решили внезапно стать пунктуальными. Даже прикупили электронные часы.

– Ну наконец-то и эти приняли цивилизацию! – подхватил Ураган размышления Огненного. – Я уже не надеялся, что братья Демидовы научатся пользоваться новыми технологиями. Они же всегда их недолюбливали. Считали практически адскими машинами.

Заза кивнул и устроился возле стола.

Риг оценил накрытую поляну.

Жаркое и шашлыки на тонких палочках источали сытно-пряные ароматы, колбасы почти всех видов и форм – не только сытные, но еще и острые, сыры – пряные и солоноватые, спелые фрукты – кисло-сладкие и медовые. Зеленые яблоки, золотистые дынные ломтики, очищенные четвертинки груши и ананаса и целые ведерки спелых ягод.

– Такие же доставили Елене в номер, – ответил на вопросительный взгляд Рига Огненный. Заза усмехнулся, но промолчал. Друзья видели разительные перемены в Урагане, но предпочитали их не комментировать. Каждый в любой момент мог встретить особенную. И еще неизвестно, как сам будет выглядеть…

Когда от взгляда замирает сердце, потом колотится где-то в области горла, и каждое слово – как драгоценность, каждая интонация – важнее жизни. Ловишь малейшее ее настроение, вспыхиваешь радостью или страдаешь тоской. Взвиваешься приступом бешенства, гнева или млеешь, как придурок, от приступа нежности. Все это ребятам еще представится.

Черт! Ураган тряхнул головой и осушил прозрачный конус бокала с терпким коктейлем с донорской кровью. Опять он думает только о Лене. Плохо! Надо поразмыслить о деле. Это сейчас гораздо важнее. И для привратницы в том числе – тоже.

Последствия загадочных действий ттахов слишком быстро разрушают Вселенную. Нужно срочно постороннее вмешательство. Одну привратницу они не послушаются.

Заза и Фоллс развалились в креслах и пили коктейли в ожидании Урагана. Когда он уже опустится с неба на землю. Подумает наконец-то о проблемах насущных.

Но не торопили, старались не подзуживать. И Риг очень ценил дружеское участие.

 

Глава 5

Елена

Дом Фоллса оказался шкатулкой с сюрпризом. Снаружи – особняк респектабельного джентльмена, а внутри – старинный рыцарский замок. Только все здесь выглядело не по-настоящему и больше походило на дорогие декорации. Факелы на поверку оказывались светильниками, каменная кладка – нарочито неровными блоками из какого-то очень прочного материала, больше похожего на матовый пластик. Тепло и сухость окружали в помещениях.

Гостевые покои казались однотипными.

Гигантские кресла, обтянутые мягкой кожей, простые деревянные кровати великанских размеров, стальные ванны на десятерых, не меньше, такие же деревянные столы, тумбочки, гардеробы. Никаких особых излишеств или украшений. Все вместительное, качественное и утилитарное. Да, Огненный с Ригом и правда очень похожи. Комфорт важен, а вот эффектность – вторична.

В доме Урагана и в особняке Фоллса все кричало о дороговизне и удобстве, но при этом казалось абсолютно спартанским. Впрочем, продай лельхаи часть мебели, вполне могли приобрести картины да Винчи. Хотя вряд ли они их особо ценили.

Нас с Захаром и неутомимой Мариной поместили в нечто вроде трехкомнатной квартирки, встроенной прямо в гостевое крыло замка.

За нами едва только дверь захлопнулась, как послышался восторженный крик Захара:

– Мама, Марина! Тут такие вкусняшки! Идите сюда, скорее, давайте же!

Я поторопилась войти в свою комнату.

Круглый стол из темно-красного дерева в прямом смысле слова ломился от кушаний. Тарелки теснили друг друга на столешнице, и казалось, вот-вот свалятся на пол.

В центре красовалась огромная граненая ваза, доверху наполненная спелыми фруктами. Алые и зеленые глянцевые яблоки пахли приятной не приторной сладостью, гроздья черного винограда манили округлыми, налитыми и сочными ягодами. Рядом с вазой притулилось блюдо с ягодами. Малина, земляника, черника, ежевика! Дикие, лесные и садовые ягоды выглядели спелыми и очень сочными. Пахли лесом и нежной мякотью.

Вокруг теснились тарелки с разносолами. Шашлык упоительно пах поджаренным мясом, розоватые ломтики запеченной индейки и более темные – гуся и утки – источали терпкие, насыщенные запахи. Кругляшки колбас – копченых и вареных – так и манили какой-нибудь попробовать. Запеченные золотистые ломтики картошки привлекали сытным и пряным запахом.

Нежная семга на белом хлебе, красная и черная икра в «вазочках» из слоеного теста. Фоллс расстарался, накупил деликатесов. Мы с Мариной тотчас схватили по бутерброду. И только когда во рту начали лопаться солоноватые, нежные икринки, я поняла – насколько проголодалась. Захар мгновенно присоединился к пиршеству. И несколько минут мы не отлипали от стола.

Марина налила всем мятного чая из высокого металлического чайника, чем-то похожего на восточный антикварный.

Белые волнистые чашки из тонкого пластика практически не отличались от фарфоровых, зато не нагревались и не бились.

Когда у меня во рту исчез третий бутерброд, няня усмехнулась и тихо спросила:

– Риг давал тебе свою кровь и не однажды?

Я замерла с готовой кружкой в ладони, держа во второй руке полупустой чайник. Откуда она узнала и как догадалась? Что такое эдакое во мне заметила? Мысли заметались в голове встревоженными птицами. Но Марина развеяла все опасения.

– Ты так ешь, словно давно не перекусывала. Не поверю, что Риг об этом не позаботился. Он с вас с Захаром прямо пылинки сдувает, предупреждает малейшие желания. Скорее всего, ты просто не чувствовала голода. А это случается, если выпьешь крови древнего проклятого. Кстати, кровь у Рига Урагана особенная.

Я наконец-то налила себе чая, захватила бутерброд с ветчиной и сыром, присела и кивком предложила няне объясниться.

Захар безмятежно вгрызался в яблоко, и зеленый плод изливался соком. Мальчик вытирал подбородок салфеткой. И как только нашел в шеренгах тарелок плоский держатель в виде крылатого ящера!

Марина присела в соседнее кресло.

– Видишь ли, кровь древних лельхаев содержит много магии ттахов. В каждом лельхае течет эта магия. Но у большинства ее хватает только на суперспособности. Быстро бегать, поднимать непомерные тяжести и прочие суперменские штуковины. А вот у древних есть и другая магия. Правда, не у всех, лишь только у некоторых. Вот Риг усиливает чужие способности. Дай его крови бегуну-марафонцу – и тот пробежит сразу три дистанции, опередив всех на многие минуты. Подари его кровь посредственному ученому – и тот совершит гениальное открытие. И если у тебя есть какой-то дар, то кровь Урагана его преумножит.

Вспомнилось, как Риг заставил пить его кровь, чтобы вытащить Захара из разрушенного здания. Он знал, но объяснять времени не оставалось. И так же поступил он на тренировке, когда мы оба едва не погибли. Я сразу обрела нужные силы, чтобы сопротивляться магическим секирам.

– А долго длится действие крови? И есть еще побочные эффекты?

Почему-то сразу вспомнились вампирские романы, женщины, что выпили крови нежити и в довесок получили влечение к «донору». Начинали желать, симпатизировать и влюбляться.

Неожиданно захотелось убить Урагана, хотя бы закатить порядочную истерику. Неужели он не только ради жизни Захара, но еще и ради этого самого…

Марина отправила в рот овал колбасы и произнесла почти нейтрально, задумчиво:

– Действие крови заканчивается довольно быстро. Обычно ее хватает максимум на сутки. И то с заметным затухающим эффектом. И больше она ни на что не влияет. Кроме сил, энергии и удивительной способности долгое время оставаться бодрой и очень активной. Уверена, это ты за собой заметила. Другое дело – специальные медицинские препараты с сывороткой из крови древних лельхаев. Там можно даже продлить себе жизнь, улучшить здоровье и физические возможности. Но, конечно же, такой сильной и быстрой, как сами лельхаи, ты стать не сможешь. Или ты о чем-то другом спрашивала?

Марина не читала вампирские саги, не ведала о действии крови нежити в интерпретации земных писателей.

И мне вдруг стало до ужаса неловко, даже стыдно перед Ригом Ураганом. Он помогал, поддерживал, спасал нас с Захаром. Ни разу не дал повода в себе усомниться. А я снова думала только о плохом. Неужели так подействовала жизнь с Дмитрием? Напрочь отучила меня верить в лучшее, натренировала везде искать подвох, подводные камни и задние мысли.

Я торопливо покосилась на Захара. Мальчик сосредоточенно жевал шашлык с блаженным выражением на сытом лице. Развалился в кресле, вытянул ноги, запивал любимым грушевым соком и, кажется, больше ничего не желал.

Дети… Ведь только они так умеют. Ценить простые радости жизни. Вкусную еду, заслуженный отдых, мягкую постель и тепло родного человека. Взрослые все это стабильно упускают. Несутся по скоростной трассе жизни, не ощущая, что позади незамеченными остаются самые лучшие моменты…

Вот так и мы с Дмитрием вечно куда-то спешили. На работу, домой, к делам и заботам. Изредка вырывались из суеты повседневности, чтобы потратить гроши на куцее развлечение. Поход в кино с неизменной унизительной экономией: на попкорне, любимых орешках и напитках, прогулку по парку – ведь это дешево и сердито. Не понимали, что именно эти мгновения, когда жизнь внезапно и ненадолго останавливается и существует только наше общение, тихое, безмятежное супружеское счастье – лучшие в нашем совместном десятилетии. Эти драгоценные мгновения радости терялись, утопали в глубокой трясине быта. И все человеческое сменялось звериным желанием: отдохнуть, плюнуть на все и забыться, просто никого не видеть и не слышать. Не угождать на работе жадному начальству, что выжимает из подчиненных последние соки, платит им крохи, чтобы ездить на Канары и строить дворцы на чужом поте и крови. Не погружаться в пучину семейных ссор и вязкое болото родственных неурядиц. Любить и беречь, несмотря на ненастья.

Некоторых неприятности и тяготы сплачивают. Я знала супругов, что едва сводили концы с концами, но смотрели друг на друга восторженными глазами… Вот только мы с Дмитрием так не сумели, нас невзгоды и неустроенность быта лишь разлучали. Мы злились, ссорились и постоянно торговались. За то, кто вымоет недельную посуду, ночью поменяет ребенку подгузник, сходит в магазин, на почту, в аптеку. И вскоре в наших с Димой семейных отношениях кроме этого «баш на баш» ничего не осталось. Лишь усталая озлобленность и слабость одиночества…

Не знаю, почему у Рига так все выходило. Он никогда не торговался, ни о чем не спрашивал. Отдавал, что имел и ничего не просил. Но когда я улыбалась или благодарила, да просто позволяла брать себя за руку, древний выглядел совершенно счастливым… И мне так хотелось что-то для него сделать… Не дожидаясь вопроса или даже намека…

* * *

Риг

Древние ели, пили и обсуждали ситуацию. Вырабатывали общую стратегию и тактику. Огненный изловчился наскоро выяснить – кто из остальных помнит собственного создателя. Как и ожидалось – помнили немногие. Калисто обмолвилась – личность ттаха, что проклял смертного и создал лельхая, можно вычислить только в единственном случае. Если хоть какие-то воспоминания оставались.

По сути, ведьма не извлекала информацию, не проникала в таинства прошлого. Просто позволяла вспомнить забытое, возвращала существо в давнюю ситуацию, усиливала акценты на определенных деталях. Внешности создателя, например, его голосе. Но если в момент судьбоносного проклятия смертный уже находился без сознания, выяснить создателя не представлялось возможности. Из двадцати пяти древних лельхаев лишь несколько не впали в глубокое беспамятство и не очнулись только с перерождением.

Риг, Огненный, Заза, один из братьев Демидовых, Вазиль и, возможно, еще Эжен. Неудивительно – с его «дырками» от шпаги.

Ураган воспринимал то оружие как игрушечное. Не считал его пригодным для убийства. То ли дело меч, алебарда, дубина. Можно покрошить в мелкую капусту, раскроить тело на две половины, превратить шлем в жеваную железяку. Не верилось Ригу, что француз погибал. Он считал, что Эжена здорово лихорадило, а после тот все равно спокойно выкарабкался бы.

Калисто, по словам Огненного, давно приехала. Наверное, варит свои зелья и снадобья, думает, как накладывать новые проклятья.

– Ты сам возьмешься вести собрание? – спросил Заза у задумчивого Рига.

– Как хотите, могу уступить миссию, – не совсем весело усмехнулся Ураган. Вести собрание двадцати пяти древних – дело нелегкое и неблагодарное. Каждое слово придется взвешивать, каждую реплику тщательно обдумывать.

– Я только за! – откликнулся Огненный. – Пустишь энергию в мирное русло! – Он легко шлепнул Рига по плечу. Заза усмехнулся, но не прокомментировал.

– Ха-ха-ха! – беззлобно прорычал Ураган. – Встретите особенных женщин, меня позовите. Вот уж я тогда над вами потешусь!

– Я просто завалю ее на кровать – и все тут! Чего терпеть-то? Еще штаны лопнут! – расхохотался Фоллс в сторону Рига.

Заза, напротив, слегка посерьезнел:

– Ты с ее парнишкой связь налаживай, – внезапно посоветовал чернокожий древний. – Для женщины ребенок – важнее мужчины. Сможешь договориться с мальчиком, вызвать симпатию – считай, и мама у тебя почти в кармане.

Ураган отмахнулся, сдержал рычание. Захар ему по-настоящему нравился. И отношения с мальчиком Риг налаживал от чистого сердца, а не ради плюсиков или благодарности от маленькой женщины. Лену же Ураган просто боготворил. Сейчас это становилось совсем очевидным. Лишний раз коснуться не смел без согласия. Странное ощущение для древнего воина, привыкшего брать все, что только захочется.

– Давайте вернемся к сути вопроса, – перевел Риг беседу в иное русло. Иначе утонет в мыслях о Лене и опять потеряет связь с реальностью.

Огненный отпил коктейля с кровью из любимого двухлитрового бокала, сделанного под старинный кубок из металла. На самом деле бокал был стеклянным, посеребренным и со специальной огранкой.

– Я предлагаю начать с проблем из-за ттахов. Я осторожно выяснил диспозицию. У человеческих властей, естественно. Наши сдохнут, но стратегическими сведениями не поделятся. – Заза отложил шашлык и присел поудобнее. – Значит, так: опасные расщелины в пространстве стали появляться во всех частях света. Такие огромные, что в некоторые падают части зданий, пароходы, заводы и самолеты. Древних это должно тоже обеспокоить. Далее… Предложим единственное решение. Калисто выяснит оставшихся создателей. Тех, которых ей по силам вычислить. Она что-то объясняла о памяти создателя, связи, которая возникает с кровью. Думаю, на собрании получше растолкует. Далее Риг, Фоллс и остальные древние, что выяснили, кто даровал им проклятие, отправятся к нашим знаменитым ттахам. В целом примерно так мне видится предприятие.

– Секундочку! А как мы найдем создателей? Они же в собственных мирах прячутся! – вклинился в монолог Зазы Огненный и даже отставил любимый бокал.

– Здесь вступим в дело я и привратница. Вот только я пока еще не придумал, как нашим древним это озвучить, – нахмурился Риг и решился на исповедь. Друзья не выдадут, а стены в доме Огненного давно не имеют ни глаз, ни ушей. Все, что пытались пристроиться, выколоты. – Я не совсем понял, как это работает. Но, похоже, наши с Леной кровь и аура усиливают друг друга, умножают магию и увеличивают способности привратницы. Она проникает в миры, междумирье и такое творит, что вам и не снилось. А моя кровь прибавляет ей мощи.

– Пфф, тоже мне новость! Вот удивил-то! – усмехнулся Фоллс и вернулся к выпивке. – Твоя кровь имеет такое свойство. Об этом знают все: и люди, и проклятые. Предлагаю примерно следующую легенду. Лена умудряется видеть ттахов. Такое у нее природное свойство. Она – смертная, что выпила новомодной сыворотки и неожиданно обзавелась сверхспособностью. Вспомним эти американские комиксы. Я слышал, будто какая-то русская после микстуры с сывороткой нашего Китайца начала видеть картинки из прошлого. Надо лить воду на эту мельницу. Таких случаев зафиксировано несколько. Правда или нет, всем наплевать! Главное, что слухами земля полнится… Интернет, как сейчас говорят, наводняется.

– А моя кровь здорово усиливает способности! И может привести Лену прямиком к ттахам! – Риг довольно ударил ладонью о ладонь. Фоллс определенно не такой простофиля, как выглядит или пытается выглядеть. Идеи подает очень даже стоящие. Особенно когда перестает психовать.

– И еще, – продолжал Фоллс рассуждения. – Если собрался взять Лену под свое покровительство, объявить это по законам лельхаев, очень рекомендую усыновить Захара. Особенную в Лене просекут на раз. Древние – так точно, а может, и середняки. Скажешь, он твой сын, просто незаконнорожденный. Тогда перед парнишкой все двери откроются. Никто не посмеет к нему прикоснуться. Ни один лельхай не рискнет обидеть. Любая школа, институт, академия примут мальчишку с распростертыми объятиями.

Заза поднял большой палец и добавил:

– Законы генетики у лельхаев не действуют. Сам знаешь, что ДНК-тесты бесполезны. Только Калисто и может догадаться. Но, думаю, ей выгодней хранить тайну. Всегда можно попросить у тебя крови, причем не каплю, а сколько потребуется. Такой источник колдовской силы на глупую месть ведьма не променяет. Вот уж кто умеет извлечь выгоду. И своего никогда не упустит.

Риг поразился идее Огненного и порадовался, что имеет такого друга. Черт! Ну естественно! Проще простого же! Так или иначе, статус Лены перед лельхаями надо озвучивать и обосновывать. Привратница пусть там решает и думает. Но Риг возьмет ее под свое покровительство, объявит об этом в присутствии древних. По факту – это сильнее законов, важнее печатей и любых подписей. Дальше всякий, кто тронет привратницу, станет личным врагом Рига Урагана и сделать с ним можно все, что захочется. Смертные в такие вопросы не вмешиваются, лельхаи – соблюдают собственные правила. Покровитель вправе защищать свою женщину, пока та не выберет кого-то другого или не выйдет замуж за соперника. Захара достаточно объявить сыном, никто даже усомниться в Риге не посмеет. Человеческие формальности позже уладим. Пока одного лишь слуха достаточно, чтобы жизнь мальчика круто изменилась.

– Надо объяснить Лене суть дела, – задумчиво ответил Ураган приятелям.

– Ты пригласил ее в любое время. В присутствии лельхаев среднего возраста, имею в виду твоих телохранителей, и Фоллса, как очень древнего проклятого. По сути, главный шаг тобой уже сделан. – Заза сегодня был прямо в ударе.

Риг и забыл об этом обычае. Если древний дает право женщине пользоваться собой в любое время – как мужчиной, помощником и информатором, – он уже почти ее покровитель. Дело за малым – объявить древним.

– Уверен, до них уже докатилось. – Заза выкопал шашлык из утки и принялся жевать в свое удовольствие. Чернокожий лельхай обожал птицу в любом блюде, жареную или пареную.

– Слуги имеют право рассказывать. Древние прибыли в особняк к древнему, – продолжил мысль Зазы Фоллс – африканец слишком увлекся трапезой. – Про тебя, Риг, остальные спросят обязательно. Ты у нас один из самых влиятельных. И не исключено, что самый старший из выживших. И магия твоей крови многим не нравится. Так что про Лену большинство уже в курсе.

– Так, значит, я прихожу на собрание, беру с собой Лену и новость озвучиваю. Заодно подключаю к поиску создателей.

– Осталось решить последнее, важное. – Заза отодвинул шашлык от лица, но в тарелку класть мясо не торопился. Старая, неистребимая рабская привычка. Что отложил – могут ведь и отнять. Такие вещи впитываются с кровью и потом, и дальше уже ничем их не вытравишь. Ни долгим благоденствием в богатстве и сытости, ни хорошей едой и качественной выпивкой. Это садится прямо на подкорку. – Надо изобрести предложение ттахам. Если вы с Леной их разыщете, встретитесь, сразу должны начать торговаться.

– Помощь в войне и содействие привратницы, – ляпнул Ураган с ходу, не думая.

– А ты готов воевать с враждебными ттахами? – вскинул рыжую бровь Огненный. – Вернее, мы-то все, может, и готовы. А Эжен? Вазиль? Или тот же Этилла? За слова ведь и отвечать придется. Ладно, если черные предложат переговоры. А если упрутся рогами и копытами?

Риг пожал плечами и крепко задумался.

– Думаю, надо настаивать на мире, – произнес Заза и отложил шампур – железка звякнула о пластиковое блюдо. – Но как-то так, дабы все поняли, что мы и войной пойти не побоимся.

– Это требует еще осмысления, – не мог не согласиться с приятелем Ураган. – Как предложить военную помощь, чтобы при этом настаивать на мире?

– Вот пусть остальные тоже подумают! Все равно пока ищем создателей… пока Калисто вершит свою магию. Времени немного, но все-таки не секунды… – продолжил Огненный мысли товарищей. – Не все же нам одним мозги обламывать!

– Ломать, – поправил Риг Фоллса.

Заза громко расхохотался. Языки легко давались древним, но похожие ошибки временами случались.

– Ему привычней что-то обламывать. Или кого-то, при необходимости, – расхохотался Ураган вслед за чернокожим.

Фоллс поиграл внушительными бицепсами и возражать даже не подумал.

– Я бы и ттахам обломал все, что нужно! – не удержался от комментария Огненный. – Достали уже своими войнушками.

– А почему ты считаешь, что причина разломов именно в том, о чем нам рассказывают? Может, дележка миров-карманов – это так, отмазка для окружающих? – вернулся к своим размышлениям Риг.

– Территорию, в принципе, делить нормально. А что ты еще там предполагаешь? – Заза совсем перестал жевать. Фоллс напрягся в ожидании объяснений, даже кровяной коктейль отставил. Но в эту минуту в дверь постучались и послышался звонкий голос Лены. Все внутри Урагана вмиг перевернулось. Тепло и щекотно, приятно до дрожи. Она пришла… сама, не выжидает, пока Риг соскучится и рванет навстречу.

– Я же просил входить без стука! – произнес Риг, направляясь к двери, и тут же забыл, что планировал добавить. Лена успела переодеться. Из походных лосин и туники в легинсы и тонкую белую трикотажную блузку.

Риг скользнул взглядом по фигуре привратницы и потерялся в пространстве и времени. А Лена ненароком добавила ощущений. Осторожно коснулась рукой плеча Урагана, приподнялась на носках и чмокнула в щеку.

– За что? – удивился Риг, задыхаясь, привычно проклиная жесткие брюки, которые еще недавно сидели свободно.

– Спасибо за то, что привез и устроил. И за твою заботу в вертолете. Я очень ценю ее, правда-правда.

От этих слов у Рига отнялся язык, ноги стали ватными и непокорными. Древний обхватил Лену руками и притянул к себе, ни о чем не думая. Ни о приятелях, оставшихся в комнате, ни о проблемах стратегии и тактики. Мысли испарились, желание усилилось. Привратница явно его ощущала, но реагировала только улыбкой.

Их лица очутились почти вровень – Риг сгорбился и подался к маленькой женщине.

– Я… ты же знаешь, я все для тебя сделаю, – единственное, что удалось выдохнуть. Лена коснулась щеки Урагана, и древний едва сдержал возглас, лишь слабое рычание вырвалось из горла, когда привратница зарылась пальцами в волосы. Ну вот что она с ним такое делает? Секунда – и готов к постельным подвигам. А надо идти знакомить с товарищами. Объяснять все матримониальные планы. А как? Если мысли только о Лене. О ласках привратницы и поцелуях. О том, что ее тонкую кофточку содрать – ведь дело одной минуты. Легинсы порвать – и того быстрее. О том, что очертания спортивного бюстгальтера неплохо просматриваются сквозь кофточку. О том, что глаза у Лены – озера. Взглянул – и утонул в янтарных омутах. О том, что ее теплая узкая ладошка касается приятнее бархата и шелка. Все эти глупости в голове так и вертятся, тело становится все горячее, а связных мыслей – раз-два и обчелся.

Риг попытался привести себя в чувство. Слегка прикусил клыком губу. И произнес очень хрипло, едва дыша:

– Пойдем, я тебя с друзьями познакомлю. И если со мной что-то случится, сразу к одному из них обращайся. Любой прикроет тебя и Захара.

Он уже почти двинулся в комнату, когда Лена снова деморализовала.

Прильнула всем телом и мягко сказала:

– Не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. И уж если ты такой крутой и честный, то обязан мне пообещать и это!

Ураган сглотнул, в голове помутилось. Мысли о друзьях испарились махом. Риг не осознавал, что происходит, где он и что вокруг располагается. Только Лена и ее мягкие губы, что шептали Ригу такие приятности. То, что он совсем не надеялся услышать. Во всяком случае, уж наверняка не сегодня. Когда-нибудь хотел бы, чего уж скрывать-то…

– Обещаешь? – Она смотрела лукаво, немного пытливо и даже ласково. Риг лишь кивнул – слов не хватало. Весь ушел в ее взгляд, эмоции и желания.

– Вот теперь пойдем с товарищами знакомиться!

Она отстранилась, почти делая больно. Вот же чертовка, маленькая ведьмочка! Как же она на него действует-то! Что хочет с ним, то и вытворяет. Как хочет, так и вертит древним воином. Тем, кто командовал немалой армией, руководил всеми лельхаями города и даже всего государства чуть позже.

Риг попытался слегка отдышаться. Понял, что это совершенно бессмысленно, пока Лена близко, теплая и ласковая, поэтому развернулся и направился к товарищам.

Заза отложил очередной шашлык, Фоллс отставил коктейль с кровью. Древние встали и поклонились. Лена не понимала значения жеста. А Риг понимал и склонил голову – поблагодарил приятелей за содействие. Лельхаи принимали Лену как родственницу, молча клялись защищать и беречь ее, если с Ураганом что-то случится. Когда Заза и Фоллс вернулись на место, Риг прокашлялся и представил:

– Как вы поняли, моя особенная женщина. Елена. Ее сына зовут Захаром. Я взял ее под свое покровительство. Еще она привратница, как вы уже знаете.

Лена улыбнулась Фоллсу и Зазе, присела за стол, и Риг устроился рядом. Понимая, что ни есть, ни пить не получится. Огненный протянул коктейль с кровью – мол, на, успокой себя хоть немного. Риг усмехнулся, а Заза поднял свой бокал. Высокий, похожий на бокал для шампанского. Лене налили сухого вина. Красного, как и коктейли с кровью.

Четверо подняли бокалы с напитками, чокнулись и отпили сколько хотелось.

– Фоллса, Огненного ты уже знаешь, – закончил с официальной частью Риг. – А это Заза, он тоже древний.

Чернокожий кивнул и улыбнулся.

Лена поставила бокал на стол и предложила:

– Скажите, что задумали. Чем смогу – помогу. Я так понимаю, что помощь привратницы очень не лишняя в нынешних обстоятельствах.

– Да мы вот размышляли про твоих работодателей, – совсем панибратски начал Фоллс. – Что такое-эдакое ттахи затеяли? Неужели просто-напросто делят территорию? Как-то нам в это не очень верится. Не похоже и не соответствует нашему опыту…

Привратница чуть подалась вперед, внимательно посмотрела на Урагана и доверительно произнесла в его сторону:

– Я не знаю, что они там задумали. Но недавно случилось нечто любопытное. Вначале меня обещал обучать Лилдрен. Один из королей альбиносов ттахов. А потом почему-то взялся Рэйнлог. Тоже король-альбинос, но другой.

– И как они тебе все это объяснили? – заинтересовался новостями привратницы Заза.

– А никак не объяснили. Ничего толкового. Сказали, у Лила неверные представления о моей связи с Ригом Ураганом. Вроде как наши совместные силы не разрушительны, а совсем наоборот. Но Лил против, а вот Рэг за.

– Погоди-ка! – Огненный дернул рукой, словно метнул во врага кинжал. – Разве Лил и Рэг оба не белые?

Лена кивнула, Заза ухмыльнулся, Риг тоже поймал мысль шотландца. Конечно! Ттахи клялись, заверяли, что несогласие между белыми и черными. Но почему же тогда белые спорят? Да еще внезапно сменяют друг друга на поприще обучения начинающей привратницы? Что-то тут явно не так, как думали. Не сходится с официальной версией ттахов. И лишь подкрепляет прежние подозрения.

 

Глава 6

Елена

Древние приняли меня очень радушно. Огненный и очень крупный чернокожий, будто статуя великана из гематита.

Общались так, словно мы давно дружим, и разговаривали вполне откровенно.

Разговор зашел о ттахах: загадочных планах, недоговорках и мирах могущественной расы. Мне тоже становилось все интереснее. Складывалось ощущение, что война белых и черных – лишь предлог, нечто вроде витрины, которую выставили всем напоказ, ради «отмазки». Дабы объяснить проблемы с энергией-магией. На самом же деле ттахи начудили, занимаются чем-то тайным и очень опасным и никому не планируют об этом рассказывать. Возможно, делят, только не миры-карманы. Пытаются сотворить нечто совсем другое.

Почему-то эта мысль упорно крутилась в голове, не давала покоя и не уходила. Лилдрен настаивал, чтобы мы с Ригом не занимались любовью, а вот Рейнлог намекал, что все несколько иначе, но напрямую ничего не озвучивал. Калисто считала, что мы с Ураганом вместе обладаем некой особенной магией. И я сама видела, что случилось, когда наша кровь соединилась в баночке ведьмы.

– А почему ттахи не живут в обычных мирах? – внезапно родился у меня резонный вопрос.

Лельхаи обменялись задумчивыми взглядами. На лице Рига отразилось восхищение, почти так же посмотрели и его приятели.

– Точно! – поднял палец вверх Огненный. – С чего бы им вдруг не начать воевать за планеты, другие миры, Вселенные? Зачем им нужны жалкие миры-карманы?

– Там вроде бы больше стандартных измерений и магия какая-то особенная, концентрированная, – словно припомнил что-то Ураган. Казалось, он сейчас выуживал из памяти вещи, которые очень давно мельком услышал, но успел основательно подзабыть. Сам удивлялся, когда эти факты начинали всплывать в мозгу и выстраиваться.

– Я чего-то все равно не улавливаю. – У меня в голове роились вопросы, складывались в цепочку непонятного, странного, а ответы пока не находились. – Если ттахам лучше в особенных мирах, и они их уже для себя создали, тогда к чему все эти нелепые войны? Не хватает всем места на огромных просторах?

Огненный пожал плечами, а Заза хмыкнул:

– Как вариант. На то они и могущественные маги. Хотят всего на свете и побольше.

– Допустим. – Меня несло по волнам рассуждений. – Тогда сколько же лет мирам-карманам? Ну они ведь в вашем пространстве расположены? Значит, вы должны примерно прикинуть.

Лельхаи опять обменялись взглядами, и Риг пораженно за всех ответил:

– Миры-карманы тут – сколько я себя помню. А я разменял семнадцатую сотню.

– А почему раньше из-за них не воевали?

– И волнений в энергетике миров не было, – подключился к моим рассуждениям Заза.

Риг опять посмотрел с неприкрытым восхищением. Остальные лишь молчаливо поражались. Мне же хотелось докопаться до истины. Что же такое затеяли хитроумные ттахи? Почему раньше миры-карманы устраивали? Места хватало, и ттахи жили в достатке, а сейчас вдруг начались какие-то войны. Почему раньше энергия нормально циркулировала сквозь миры ттахов и соседние, а теперь вот вдруг перестала и застопорилась…

Миры-карманы слишком давно существуют, чтобы проблема только-только проявилась…

– Вы можете принять меня за дурочку, иностранку, которая ни в чем не разбирается. Но с моей точки зрения, если энергия циркулировала, значит, процессы очень давно налажены. Магические всплески из-за военных действий вряд ли повлияли бы на миры столь сильно. Значит, здесь случилось нечто другое.

Древние привычно обменялись взглядами и молчаливо делегировали ответить Зазе:

– Хорошие вопросы задаешь, привратница. Именно с ними мы к ттахам и отправимся. Причем, судя по всему, мнения у них разделились. Одни считают, что нужно бы все прекратить, другие же настаивают на продолжении. Что бы они там такое-эдакое ни затеяли, среди ттахов раскол не между белыми и черными. А между сторонниками завершить действия и теми, кто предлагает немедленно остановиться.

– А любой раскол выгоден противнику! – выпалил ужасно довольный Огненный, привычно саданув рукой по воздуху. Он будто сражался с судьбой пожизненно и каждым жестом, взглядом, интонацией не давал фортуне ни малейшего спуска. – Это шанс деморализовать и победить.

– Ну, победить не победить, все-таки ттахи, – усомнился рассудительный Заза, откинулся на спинку кресла и закончил: – Но это, как ни крути, наш лучший козырь. И надо подумать, как его разыгрывать. Наверное, прикинуться, будто все выяснили. Что бы ттахи там от других ни скрывали, попробуем сделать вид, что нам все известно.

– Отличная стратегия, мне даже нравится! – почти подскочил на месте Огненный. Ураган коснулся моего плеча, так, словно пытался привлечь внимание, и произнес тихо и проникновенно:

– Лена, есть еще одна тема. Ты знаешь, что моя особенная женщина. Я собираюсь объявить двадцати пяти, что беру тебя под свое покровительство. И Захара усыновляю со всеми вытекающими. Это даст вам неограниченные права на использование моих денег и связей, позволит разговаривать наравне с древними. Поможет занять достойное место среди лельхаев и во всем остальном мире. Но ни к чему в наших отношениях не обяжет.

Фоллс нахмурился и раздраженно отмахнулся. Словно осуждал Рига за ремарку. Заза даже не шелохнулся, только поза его стала чуть менее расслабленной. Риг же, напротив, напрягся до предела и напоминал каменную статую. И я постаралась его успокоить, насколько это вообще возможно. Раз уж тайн между друзьями нет абсолютно, и я выскажусь в полный голос.

– Хочу прояснить свою ситуацию. Друзья, дело вовсе не в Риге. Не в наших отношениях и не в моих чувствах. Я очень сильно обожглась в прошлом. С прежним мужем, отцом моего Захара. Поэтому и дую на теплую воду. Я согласилась встречаться с Ригом, но на большее пока не могу решиться. Я очень ценю нашего Урагана и дорожу им по-настоящему. И вот это чистая правда от привратницы. Буду рада завтрашнему объявлению перед древними. Согласна на все варианты Рига.

Ураган дернулся, резко выпрямился, немного разрумянился и не удержался – сжал мою ладонь горячими пальцами. Жар поднялся до плеча и шеи: такой приятный и такой неожиданный. Огненный только опять отмахнулся. Заза даже не повел бровью. Вместо этого чернокожий древний налил нам всем еще по напитку. Лельхаям, как обычно, коктейли с кровью из странного сосуда, похожего на лампу Аладдина. А мне из граненой винной бутылки еще немного терпкого сухого красного.

– Пусть у нас все сложится отлично! – провозгласил классический тост Заза. Ну прямо как будто тоже из России. Мы подняли бокалы, чокнулись и выпили.

Я чувствовала – игра только начинается. Между древними, Ураганом и его друзьями, между хитроумными ттахами и лельхаями. Но обратной дороги уже не было, да я и не собиралась искать ее. Теперь лишь вперед, ради сына и будущего. Как бы пафосно это ни прозвучало.

– Планируется объяснить способности привратницы свойствами моей крови, что ты выпила, – осушив бокал, сообщил Риг.

– Я не против, – тут же ответила я.

Ураган удивился, улыбнулся догадке.

– Марина? Опять поделилась сведениями?

Я кивнула и поспешила оправдать няню.

– Я боялась, что твоя кровь повлияет неожиданно. Например, на мои эмоции, желания, страсти…

И тут же поняла, что зря высказалась. Расслабилась и решила рубить правду-матку. Риг нахмурился, гладкую юношескую переносицу прорезали две длинные морщины, на лбу проступили еще две, прежде почти незаметные глазу. По лицу древнего прошла тень, кулаки сжались до побелевших костяшек. С минуту он молча смотрел в окно: на клумбы, деревья, далекое озеро. На птиц, что реяли в темнеющем небе, на звезды, что проявлялись одна за другой.

Желваки Урагана ходили ходуном. Я судорожно покосилась на его приятелей. Заза хмурился, но не шевелился, Огненный сгибал пальцами вилку – вправо-влево, туда и обратно, пока прибор не сломался на части.

Металл негромко звякнул на паркете, и Риг обернулся, будто очнулся.

– Ты думала, навязываю нужные мне чувства или желания при помощи крови? – слишком уж тихо спросил Ураган. Я сглотнула, не в силах отвести взгляда, Риг гипнотизировал в напряженной позе: клыки выпущены, кулаки сжаты, мускулы вздулись внушительными буграми.

– Я… – Я не знала, как оправдаться. Он ведь не сделал ничего плохого. Все, что я видела от Рига Урагана – только доброту, щедрость и заботу. И отплатила ему неблагодарностью. Дзинь – Огненный сломал ножик, и части его присоединились к остаткам вилки. Заза вздохнул, но промолчал, только поза его стала более напряженной. Так выглядит потревоженный на отдыхе хищник. Вот только что лежал вальяжный и ленивый и вдруг всерьез о чем-то заволновался.

Зато Ураган натужно выдохнул и вдруг успокоился без видимой причины. Слегка помедлил и взял мою руку, нисколько не стесняясь присутствия приятелей.

– Мне не нужны навязанные чувства. Я всегда оставался с тобой искренним. Я буду счастлив, если полюбишь. Наверное, нет ничего желанней. И нет ничего для меня ценнее. Но мне нужно только искреннее чувство. Не наваждение и не благодарность, не плата за помощь или что-то иное. Ничего этого не желаю и не приемлю! Это как насилие, только психологическое. Его я еще варваром всегда избегал. Даже когда мораль позволяла. Завоевателям разрешалось насиловать женщин, брать их в жены, увозить в свои поселения без согласия. Не мое это, не так меня отец воспитывал. – Последние фразы он почти выкрикнул. Впервые даже отчасти истерично. Огненный сломал второй ножик и принялся мучить следующую вилку. Заза внезапно встал из-за стола.

– Риг, успокойся. Прошу тебя по-дружески, – сказал очень мягко и почти ласково. – Сам говорил – Лена из другого измерения. Кто знает – какие у них там мифы и сказания. Она всему здесь только учится. Узнаёт тебя, меня, Огненного. Даже про лельхаев правду выясняет. Не стоит делать ненужную трагедию. Вот просто поверь – не стоит оно того.

Риг посмотрел на меня и на Зазу. Наверное, никогда этот взгляд не забуду. Словно я стала мучителем Рига, пытаю его, выдергиваю суставы, ломаю кости и рву сухожилия. Кажется, он выглядел менее несчастным, когда ложился на пространственную расщелину и даже когда очнулся после ранения.

Сердце сдавило, болезненно екнуло, я наклонилась поближе к Урагану и положила голову ему на плечо. Хотела сказать что-то в утешение, но на ум ничего стоящего не приходило. Слова вертелись, смешивались, но не складывались. Ураган осторожно погладил мои волосы, голову и шею, плечо и руку.

– Ладно, проехали, – обронил негромко. – Вернемся к будущей встрече с древними. За завтраком уже начнем знакомиться. Лена, я сразу тебя всем представлю, поясню твой статус особенной женщины. Объявлю о своем покровительстве, расскажу и о твоих способностях. Веди себя естественно, никого не бойся, делай вид, что любого заткнешь за пояс.

Я усмехнулась – ведь именно так и представляла себе Рига в чужом обществе.

– Или веди себя примерно, как я. Если что – с размаху в глаз кулаком, мало – с пинка куда-нибудь пониже. Никаких церемоний, никаких расшаркиваний. Показала силу – и вся недолга, – ухмыльнулся Огненный, сгреб остатки приборов и выложил на стол грудой железа. Куски вилок и ножей впечатляли несказанно.

– Древние очень разные и ни на кого не похожие. Но не позволяй навязывать свои стереотипы, – вступил в разговор задумчивый Заза. – Ты такая, как есть. И все тут, баста. Их нормы морали, общения, поведения пришли из глубин веков и давно позабыты. Но некоторые любят их реанимировать. Наверное, так чувствуют себя почти дома.

Тогда я еще не понимала мудрого совета, но уже наутро отчетливо вспомнила.

Мы еще немного посидели, пообщались, и Фоллс с Зазой отправились в свои покои. Мы с Ригом остались наедине. Некоторое время древний молчал, просто смотрел и словно изучал изнутри и снаружи, пытливо, встревоженно. Затем привычно взял мои руки, крепко сжал их горячими пальцами и произнес:

– Мы все выясним. Про предупреждения, про расщелины, про то, что нам можно или нельзя…

Я наклонилась и… поцеловала Рига. Даже не знаю – что нашло на меня. Просто до ужаса хотелось коснуться губ мужчины, варвара, лельхая. Мягких по-мальчишески, но жестко очерченных, мужских и одновременно невероятно чувственных. Секунда – и я на коленях Урагана.

Риг прижимает, стискивает, гладит. Все, как тогда, в доме Урагана, когда мы потеряли контроль окончательно. И я отпускаю себя, обо всем забываю. Не думаю, что нам можно, а что опасно. Хорошо, что Ураган не забыл обещаний.

Он гладит, целует так, что хочется повторения. Тело согревается теплом древнего, нежится в его сильных объятиях. Он играет на моих эрогенных зонах, как умелый музыкант на скрипке Страдивари. Где-то лишь невесомо касается, где-то делает большее усилие, а где-то даже слегка дергает. Древний умеет обращаться с женщиной. Я даже не понимаю, когда разделась. Только чувствую, как расстегивается бюстгальтер, и Риг целует соски, посасывает. Проходится языком по груди и шее, опускается к животу и цепляет клыком трусики. Черт! Вот он умелец, специалист! Ведь даже не порвал тонкую тряпицу.

Ласки Рига становятся жарче, суматошнее, его руки и губы словно повсюду. Я выгибаюсь навстречу очередному поцелую и… ощущаю, что достигла пика удовольствия. Ураган торопливо расстегивает брюки, прижимает и осторожно направляет мою руку. Я подчиняюсь его темпу и ритму, древний ласкает с настойчивостью и нежностью.

Я таю, растворяюсь в чувственной истоме. Риг рычит, снова и снова изливается. Мы словно опять занимаемся любовью, только иначе, без «проникновения». И никаких неудобств совершенно не испытываем. Ураган наконец-то снимает футболку, приподнимается и стягивает брюки. Сбрасывает еду и посуду на пол, умудряясь не разбить ни одну тарелку, и водружает меня на столик. Приближается, прижимается, снова ласкает. Продолжается наше страстное безумие. Риг успевает везде и всюду. Я лишь подчиняюсь его рукам и губам, стараюсь отвечать, как только умею. И каждое наше мимолетное касание – словно соединение оголенными нервами. Чувственный взрыв, сумасшествие, не иначе.

Лишь раз Ураган задерживает мою руку, изливается в нее несколько раз и рычит так, что дрожу от удовольствия, прихожу к новому невозможному пику.

Мы моемся вместе в огромной ванной. Вернее, он меня моет, а я наслаждаюсь. Позволяю сильному и заботливому мужчине массировать, натирать, прополаскивать волосы. Ураган одевает меня во фланелевую пижаму, мягкую и настолько приятную телу, что хочется мурлыкать приласканной кошкой. Бережно поднимает и берет меня на руки.

Черт! Ведь я уже успела позабыть, когда мужчина носил на руках. Пусть не так нежно, не так осторожно, будто дорогую хрустальную вазу, но хотя бы просто поднимал, обнимал. Проносил несколько метров по комнате…

Дмитрий жаловался, что я тяжелая. Хотя весила я килограмм пятьдесят.

– Вот будешь весить, как наш Захар, тогда я и тебя подниму на руки…

– Вот станешь маленьким расстроенным мальчиком, тогда и обниму, и успокою…

– Вот станешь ребенком, тогда и согрею…

Слова с болью впечатывались в память, резали без ножа, кололи без иголок.

Зачем он называл эти условия? Издевался, искал повод «отмазаться»? Я почему-то ни разу Диму не спрашивала…

Но чувствовала себя совершенно одинокой, раздавленной тем, что никто не пожалеет, никто не пощадит и не утешит в горе. Некому меня приласкать и успокоить. Нет у меня больше любимых родителей – давно оба покоятся на кладбище. А Дмитрий… так, сосед по общежитию. Местами жестокий, местами безразличный, и даже неизвестно еще – что предпочтительнее.

Я прижимаюсь покрепче к Ригу Урагану, стараясь удержать забытое ощущение, проникнуться и впитать его кожей. Обо мне заботятся, искренне любят, несут на руках в выделенные комнаты.

Я почти не помню, как все происходит. Вижу Марину и сразу успокаиваюсь. Невозмутимая женщина-энерджайзер докладывает, что Захар уже спит в своей комнате. Мальчик поел, погулял с няней, поиграл в машинки в свое удовольствие.

Я киваю, с наслаждением распластываюсь на постели. Риг заботливо укутывает мягким одеялом и долго, нежно целует в щеку. Уходит из комнаты совершенно бесшумно.

Я расслабляюсь и засыпаю.

Ладно, мы с Ураганом все еще выясним. Пока нам и так хорошо вместе. Здорово, что партнер столько умеет. И плевать мне на его прошлых любовниц. Я – особенная, единственная и желанная. А они… не более чем качественные тренажеры, агрегаты для сброса сексуального напряжения.

 

Глава 7

Риг

Лена заставляла Рига испытывать сотни эмоций за считанные секунды. И все такие сильные, неконтролируемые, что привыкнуть никак не удавалось. То нежила своей лаской и внезапной приязнью, то резко опрокидывала с небес на землю. Вот как сегодня, когда намекнула, что желание, симпатия к Урагану, вполне возможно, пришли из его крови. Риг знал, что это неправда, глупость. Но оправдываться он всегда ненавидел. И никогда прежде этого не делал. Хотите – верьте, нет – это ваши проблемы. Так всегда считал Риг Ураган, пронося через века нехитрую философию. Но вот при Лене вдруг изменил ей. Начал лепетать что-то… Обижаться. Как глупый мальчишка, слабак, вот уж ей-богу!

А главное, Марина все пояснила привратнице. Лена знала, что Риг ни при чем. Но обида захлестнула, как никогда прежде…

Бывали в жизни Урагана случаи и пострашнее. Его обходили с повышением в родной армии, но Риг все равно добился желанного места. Его пытались сместить, и не один раз, но до самой смерти Ураган оставался полководцем.

Да и в собственной семье Риг был на втором плане. После красавца-брата – надежды отца. Трой, белокурый двухметровый воин, чуть выше Урагана и красавец, каких мало. Чуть женственнее, чем хотелось бы, но в меру. Первый во всем, независимо от ситуации. В стрельбе из лука, в мечевых схватках, даже в глупом забеге соплеменников, что учиняли раз в год в праздник Равноденствия. В жены Трою прочили дочь вождя – чернобровую, статную, синеглазую Иневру. Самую красивую невесту племени. Рига устраивала его Ратанна, он предпочитал блондинок и рыжих и никогда не завидовал брату. Просто долго и упорно тренировался, занимался с ребятами постарше. В двенадцать победил пятнадцатилетнего Троя в поединке на мечах, на празднике племени. То-то шум поднялся и вопли! Не привык братишка к внезапным проигрышам, заранее вешал себе на стену все возможные воинские призы и подарки.

А Ураган выиграл еще и состязание лучников, сместив брата на второе почетное место. Трой пришел в бешенство. Ну как так-то! Он ведь самый-самый! Единственный и неповторимый! Тренировался у лучших воинов племени. Отец не жалел ни средств, ни времени на любимого отпрыска, и тут такое… Лемис, отец Рига и Троя ошибку понял быстро и сменил симпатии. Теперь Ригу грозила свадьба с Иневрой. Девушка уже не могла дождаться – кажется, Ураган ей даже больше понравился. В свои двенадцать он ничем не уступал Трою. И мог похвастаться истинно мужской красотой, в отличие от слегка женственной внешности брата.

Но Риг женился на своей Ратанне и не пожалел об этом ни разу. Трой еще пытался его превзойти. Но потом они стали хорошими друзьями и оставались, пока старший брат не погиб в одном из кровопролитных сражений. Возвращаться домой с безжизненным телом брата, распластанном на колючих носилках из хвороста – почести, положенные мужчине статуса Троя – для Рига стало самым страшным испытанием. Он даже снова отдал бы пальму первенства, позволив себя одолеть, добровольно отказался бы от места полководца. Но судьба – она такая, шутница. Когда-то Риг жаждал победить Троя любой ценой, в том числе и ценой жизни брата. А вот теперь отдал бы свою, лишь бы Трой не погиб в знаменательной битве.

Иневра тосковала по мужу недолго. Дочь вождя, чью красоту уже побеждало время, поспешила найти достойную замену. Риг не винил ее – понимал, что ж поделать. В те времена женский век был очень короток. К двенадцати-тринадцати годам уже невеста, к пятнадцати-семнадцати мать нескольких детей. А к двадцати официально старуха, на которую даже муж смотрит через силу и в походах утоляет голод по молодой, упругой женской плоти. Ратанна тоже не пожалела о выборе мужа. Ей Ураган не изменял, берег и лелеял.

Так закончился век знаменитого Троя – могучего воина, лучшего среди лучших, легенды племени и надежды рода.

С тех времен еще, с начала соперничества с братом, Риг все и всегда доказывал делом. Не глупым набором букв, интонаций, не обиженными возгласами на радость злопыхателям – делом, только делом и ничем больше. И вот опять нарушил собственное правило.

Он еще долго корил себя, осуждал, злился, пока вновь не утонул в радости общения с Леной. Она очень старалась сгладить впечатление, и Риг буквально таял, как мороженое летом.

А потом он дорвался до тела привратницы.

Вернее, до ласк, поцелуев и полного доверия. Лена окончательно доверилась Ригу, и для него это значило гораздо больше, чем сотни ночей с ненасытной любовницей.

Как он сдержался, Ураган не помнил. Помнил лишь неутолимую жажду ласки, касаний привратницы и ее нежности. Риг направлял ее и наслаждался. Освобождался от тягостного гнета желания, за секунды опять возбуждался до невозможности, до боли, до отключения мыслей полностью, и снова получал желаемую разрядку. Он совершенно потерял счет времени, не помнил – где они и зачем собирались.

Когда же Лена устало прилегла на стол, помыл привратницу, уложил в постель и поторопился в свою комнату. Слишком уж велик оказался соблазн – лечь рядом с Леной, прижаться покрепче и просто наслаждаться ее близостью. Но Риг понимал, что снова не удержится, гормоны еще бушевали в крови древнего, лельхайское нутро давало о себе знать. Ураган с нежеланием ушел от привратницы, лишь оглянулся и улыбнулся на прощание.

Но у себя в покоях он размечтался. Лег на диван и предался воспоминаниям. Словно опять заново все пережил. А когда очнулся от сладостных грез, то обнаружил, что снова излился. Несколько раз – и даже не заметил. Риг усмехнулся и отправился мыться.

Черт! Ведь надо! Как глупый подросток. Замена близости – фейерверк удовольствия, каждое касание жжет желанием, каждое воспоминание… вот так вот заканчивается. Он уже не помнил, когда так же чувствовал, когда доходил до такого возбуждения, когда фантазии провоцировали разрядку. Слишком давно случалось подобное. Еще в человеческие времена Урагана. В мальчишеские времена, затерянные в столетьях.

Риг заново обмылся и вышел на балкон. Надо еще раз подготовиться к встрече. Хватит тешить подростковое желание, хватит наслаждаться тем, что уже прожито. Пора обустраивать лучшее будущее. В первую очередь для Лены с Захаром…

Вот только еще немного мыслей о привратнице… Каплю того, что так понравилось Урагану. Обеспечивать ей комфорт и уют, слушать и заботиться.

Он позвонил Даару и распорядился доставить детские вещи нужного размера – зрение лельхая позволяло прочесть каждую циферку на бирках земных вещей Захара. Те мелькали то в вороте футболки, то внутри кофты, то в отверстиях шва.

Риг заказал столько одежды, чтобы малышу хватило на год. Попросил Даара доставить лично и прикупить банных принадлежностей – для Лены. Все, включая ее любимое мыло, о котором привратница заикалась в беседе с Мариной, халата и расчески с особыми зубьями. Риг заметил, что старенький гребень Лены надтреснутый, щербатый и вытертый. Несколько сломанных зубьев так и намекали, что вещи давно пора бы на свалку. Отслужила расческа огненной гриве владелицы.

Ураган улыбнулся, опять ощущая, как теплеет внутри и хочется издать глупый, радостный возглас счастливца. Ему нравилось воображать в деталях, что Лена получит свеженькую мочалку, халат и прочую необходимую мелочевку, а Захара экипируют, как жениха. Риг хотел бы иметь такого же сорванца. Впрочем, разве есть особенная разница? Захар пришелся очень по душе древнему. Приятный мальчишка: добрый и искренний, не испорченный и совсем не капризный. Настоящий мужчина, достойный мамы…

Риг усыновил бы парнишку немедленно. Вот только понимал, что еще очень рано для подобных деликатных тем и разговоров. Надо приучить Лену к важной мысли, что она – часть жизни Рига Урагана. Одна из самых важных ее составляющих. Та, без которой не вдохнуть и не выдохнуть. Не встать с постели и не набраться сил бороться за мир и благоденствие на планете. Та, без которой даже вечность бессмысленна. Выглядит не благословением – ужасным проклятием.

И естественно, следует выслушать мнение Захара. Малыш такой зрелый и взрослый психологически, будто уже прожил несколько жизней. Вот как тут не верить в теории Вазиля, индуса-древнего, странного и непонятного. Он проповедовал множество жизней, которые чередуются по законам кармы. Что заслужил в этой, нынешней ипостаси, то и получишь при следующем рождении. Станешь ли человеком, венцом творения, получишь ли хорошую семью и достаток или погрязнешь в ужасной нищете, а то и вовсе вырастешь дубом, окажешься в шкуре осла или волка. Все это зависело от тебя нынешнего. Риг никогда в подобное не верил. Он до сих пор проповедовал язычество. Давно не молился, но в тяжелые минуты вспоминал богов, что вели в походы, помогли вырасти здоровым и сильным, родиться дважды: лельхаем и человеком. Но, глядя на Захара, вспоминал Вазиля. Мальчик понимал такие вещи, которые не всякий взрослый разумеет. Видел истинную сущность любого, даже такого древнего, как Огненный. Вот уж когда поверишь Вазилю…

* * *

До самого утра Риг прикидывал, старательно разрабатывал стратегию и тактику, пользуясь возможностью не спать месяцами. Потом, все потом: и сон, и отдых, и развлечения, и дружеское общение. Сейчас надо сосредоточиться на самом важном и пошагово упорно исполнять задуманное.

Риг прокрутил в голове детали: с кем и как придется разговаривать. Самое главное – не ошибиться. Древние не привыкли долго выслушивать, а уж внимать чужому мнению, принимать во внимание чьи-то аргументы – это они и вовсе ненавидели. Тут нужны не трибуна, не словоблудие, а пара сильных и метких лозунгов. Таких, чтобы слушатели прониклись мгновенно, до глубин душ, если те еще у них оставались.

Начать лучше с тех, кто ближе Урагану – варваров-воителей, похожих древних. Риг выбрал Тора, Эжена и Брендона. Средневековые рыцари короны не так хорошо понимали Урагана, как тот же Заза, Фоллс или викинг. Но, счистить с них ненужные культурные обряды, убрать глупые ритуальные расшаркивания, выкинуть картонно-пафосные речи – на тебе, все те же вандалы и варвары. Во всяком случае, в военном понимании Рига.

Следующими Ураган наметил диалоги с древними славянами: Егором и Демидовыми. Русичи родились в разных столетиях и людьми никогда даже не познакомились бы. Но проклятыми проявляли поразительное единство, с удовольствием чествовали славянское братство. Это Рига в них всегда искренне восхищало. Англичане, французы и даже египтяне порой ссорились до кулачных драк и кровопролитий. Но Егор и Демидовы – ни разу. По крайней мере, в присутствии посторонних. Наверное, в том и сила славянских народов, их способ выжить в суровых условиях и одолеть самых жестоких завоевателей.

Убедишь одного – остальные присоединятся, сплотятся против общих недругов и ненастий. И уж если выступят единым фронтом – берегитесь те, кто попал «под раздачу».

Вазиль… Какой странной ни казалась бы Урагану его философия, кармы и прочее, но как воин индус стоил очень многих и никогда в жизни не бежал от опасности.

Саджетт поможет, поддержит и сразится. Главное – правильно использовать козыри. Восточный воин – еще тот прагматик. За себя и друзей любого зарежет, а вот за чужаков и кулака не поднимет.

Сладкая троица: Кол, Рин и Сэт, черт его знает, как их звали когда-то. Египтяне вроде бы. Арабы уж точно. Когда-то работали безжалостными наемниками. За интерес и деньги сотворят что угодно. Ради благополучия Вселенной, измерений с постели не встанут и головы не поднимут.

И не боятся они ничего на свете. Риг понимал – древние не поверят, что их бессмертию угрожает опасность. Такие, как Ураган, выживали в космосе без всяких там скафандров и звездолетов, месяцами спокойно не ели и не пили, без проблем не спали даже годами. Это молодняк ждет массовая гибель, если трещины в пространстве продолжат появляться, пробуждая мощные магические всполохи и уничтожая все живое в округе. Смертные – и вовсе станут смертниками. Но арабы предпочтут развлекаться и верить, что кто-то останется, как доноры крови. Для древних лельхаев достаточно капли. Да и немногочисленную кучку людей – испуганных, голодных, измотанных катаклизмами – изловить и содержать, как зверей в зоопарке, для троицы древних ничего не стоит. Брать крови столько, сколько захочется, никогда больше с людьми не договариваться – это же голубая мечта арабов! Их рай, Елисейские луга, Эльдорадо!

Заклятые друзья – Китаец и Японец – Кио и Андо с удовольствием поддержат любую потасовку независимо от причины, а уж вооруженный конфликт – тем более. Любят доказать великанам лельхаям, что «мелкие» стоят в тысячу раз больше. Благодаря их скорости, легкости и ловкости.

А вот Этилла – совсем другое дело. Он воевал. В плюшевых походах, мелких отрядах мародеров-соплеменников и большую часть времени предавался разврату с готовыми на все «полевыми подругами», либо пил до потери пульса и равновесия. Вот с ним возникнут серьезные проблемы. Грек вряд ли захочет серьезно подставляться ради мира, Вселенной и сохранения пространства. Его тактика – тихо отсидеться в тени, пока другие лезут на амбразуру.

Риг пока не знал, как к нему подступиться.

Янис – башкир или удмурт. Шустрый боец, как Андо и Кио, только без их убеждений, философии и слабо понятных восточных прибамбасов. Янис конфликты не любил в принципе. Ураган еще думал, как с ним разговаривать. Навоевался мужик, устал, измотался. Решил, что с него хватит баталий. Любил говаривать: убьют – ну и черт с ним, я свое секирой давно отмахал.

Остальные, скорее всего, присоединятся к большинству. Трое англичан разных времен рыцарства – Кейн, Родриг и молчаливый Ричард – всегда придерживались таких воззрений.

Татарина Махмуда, что погиб, закрыв грудью сына своего хана и господина, уговаривать не придется, если убедить, что слабые ждут защиты, содействия и помощи. Тут надо слегка покрутить-повертеть, и тогда его друг – турок Тунгут – тоже согласится без лишних раздумий.

Остается Калисто – единственная женщина среди всех двадцати пяти древних лельхаев. Всегда себе на уме, убеждения бессмысленны. Воззвания к помощи мирам – бесполезны.

Риг очень удивился в момент знакомства. Ттахи обычно обращали воинов, преклонялись перед сильными духом и телом, возвращали им жизнь, наделяя магией. Заодно еще силой, скоростью и бессмертием. Но с Калисто у какого-то белого ттаха вышла странная и поучительная история. Вроде бы он оказался виновен в смерти женщины и потому по-своему оживил ее. Риг слышал историю ведьмы лишь мельком, сама она не особо распространялась, предпочитала утаивать подробности. Вроде бы за ттахом охотились сородичи – какой-то из очередных «лютых доброжелателей». А «жертва» как раз развлекался с Калисто. Соперник направил магическое оружие – и попал в женщину вместо ттаха. Калисто погибла почти сразу же, а «виновник торжества» моментально испарился. Любовничек подумал, да и оживил ее и скрылся прежде, чем женщина очнулась. Ведьма помнила собственного создателя, но связываться не стала, если верить Огненному. И Риг вполне понимал почему. Набедокурил – и сбежал. Ну очень красиво! Так оценивал Риг поступок ттаха. Нет, конечно, жизнь горе-любовничек Калисто вернул, но вот какую? Та ли это жизнь, что была отнята?

Риг еще помнил все эти ощущения новопревращенного, изгнанного, проклятого. Хорошо помнил. Такое не забывается. Что там либидо, что жажда крови, что эмоции, которые рвут на части, бушуют, бурлят и не дают покоя. Все это мелочи! Самое страшное – утратить все, чем недавно дышал. Друзей, близких, дальних приятелей! Оставить все, что знал, в прошлом и отправиться в долгое путешествие одиночки. Бешеного зверя, раненого тигра, которого каждый норовит уничтожить. Кто-то – ради воинских почестей, чтобы заявить «я убил демона». Кто-то – из страха перед неведомым, а кто-то – и ради крови проклятого. О ней еще тогда ходили легенды.

Молодые лельхаи плохо себя контролировали. Встреть они людей, к которым неровно дышат, истинная сущность вылезала безотчетно. Дальше случалось самое страшное. Клыки выскакивали, инстинкты зашкаливали, самообладание трещало по швам. Смертные, что считали лельхаев демонами, вампирами и прочей ужасной нечистью, не медля ни секунды, хватались за оружие. Крестьяне – за вилы, аристократы – за ружья, мирные жители – за тяжелые предметы, топоры и острые столовые приборы.

Риг слышал историю одного молодого лельхая. Тот все-таки рискнул вернуться домой и рассказал любимой жене о ситуации. Супруга вроде бы поначалу согласилась принять его и скрыть истинную сущность. Любила его, полностью доверяла. Даже не побоялась погибнуть во время секса или в моменты, когда ярость толкала юного проклятого на жестокости, что порой граничили с безумствами.

И все равно прожили они недолго. Женщина прикидывалась, что супруг болеет, поэтому и не выходит днем на улицу. Давала ему свою кровь понемногу. Не пить, конечно же. Это слишком рискованно. Сама шприцем набирала сколько потребуется и подмешивала в напитки для благоверного. С работой лельхаю пришлось распрощаться. Парень профессионально занимался боксом. Объявил, что разрывает все контракты, с адвокатами встречался в полутемной гостиной, вечером, и естественно, в присутствии жены. И все вроде шло нормально, терпимо, пока не заявился соперник проклятого. Тот, с которым много раз друг друга месили, выясняли – кто мощнее и круче, с попеременным успехом одерживая победы. Придурок решил, что соперник филонит, отлынивает от матча, предчувствуя поражение. Что с них взять, с этих боксеров. Вначале получают по голове раз за разом, зарабатывают оглушительные сотрясения, а потом творят невиданные глупости.

Жена ненадолго вышла за продуктами, вернулась и застала картину «не ждали». Растерзанный смертный на полу в гостиной, в виде кусков тела и кровавой жижи; невменяемый муж, что упился крови и уже совсем ничего не соображает. Женщина бросила сумки – и бежать что есть силы. Но разве человек скроется от проклятого? Тем более пьяного от литров крови, с огромным количеством адреналина, дурного после первого своего убийства, когда в голове бродит фантом вседозволенности… Нет, у нее совсем не было шансов.

Муж настиг несчастную в пару шагов. Повалил и принялся свирепо насиловать. Как женщина доползла до окна, неведомо. Видимо, уже на чистом адреналине. Сорвала шторы вместе с гардинами. Муж сгорел за считанные минуты, жена выжила, но очень долго лечилась. От множественных травм: физических и психологических. Дело, как обычно, замяли древние по наводке одного из королей ттахов. Те жестко отслеживали всякие случаи, когда сверхъестественные способности лельхаев могли всплыть наружу, преданные огласке. В древности присылали гонцов-смертных, теперь сообщали СМС или по интернету.

Ураган понимал, в кого превратился, молодые лельхаи чувствовали это на уровне инстинктов. А может, ттахи внушали «детищам» в минуты перерождения или чуть позже. Помыкался Ураган тогда изрядно. Прятался в горах, охотился на дичь, довольствовался каплями крови из ловушек, что ставил на неосторожных смертных. Снабжал деревья и ягодные кусты деревянными шипами, тонкими иглами. В те времена ходили по грибы и ягоды куда чаще, чем сегодня по рынкам и супермаркетам. Царапины от «ловушек» вреда не причиняли, но помогали молодому проклятому питаться без ущерба для смертных доноров. Риг не убил ни одного человека. Не изнасиловал ни одну женщину. Почти два года жил диким зверем. Одежду доставал только изредка. Сказались привычки варвара-мародера. Мертвые, разграбленные разбойниками повозки – вот что снабжало Рига вещами. И лишь когда научился полному контролю, подавлять агрессию, эмоции, инстинкты, Ураган наконец-то «вышел в люди». Вначале дела его шли неважно. Работал где придется, за гроши договаривался. В основном грузчиком или на стройках. Таскал тяжести, мыл полы и посуду в придорожных крысятниках-забегаловках. Главное, чтобы ночью, когда безжалостное светило не доставляло неудобств и не причиняло боли.

Так происходило, пока Урагану не открылась магия собственной крови. Спустя четыре года вынужденного отшельничества Риг нашел в лесу раненого охотника. Жил он в те времена в бревенчатой избушке, что выстроил собственноручно и почти без инструментов. Только древнему воину по силам подобное. Ураган умел и строить, и охотиться, и даже выращивать овощи-злаки. Шил, вязал и весьма неплохо готовил.

Инстинкты уже немного отпустили Урагана. Он притащил раненого в жилище и дал травяной настой с собственной кровью. Слышал, она способна улучшить здоровье смертного, помочь восстановиться после травм и болезней. Или ощущал, Риг точно не знал, не помнил, откуда родилась удачная идея.

Спустя несколько дней охотнику полегчало. Раны затянулись, воспаление прошло, и Риг отпустил нежданного гостя с миром. Но через месяц тот вернулся с дарами. Практически осыпал Урагана золотом, подарил меха и новую одежду. На удивление проклятого гость ответил, что внезапно стал стрелять куда более метко. Выиграл турнир, заработал кучу денег и доходное место в королевской свите. Вот и явился отблагодарить за лечение, еду, питье и гостеприимство.

На том Ураган с охотником и расстались.

Откуда пришла догадка, Риг не понял. Ощутил – его кровь усиливает способности. Любые, какими обладает существо. С тех пор он скооперировался с одним знахарем. Тот торговал молодильным зельем и снадобьями на все случаи жизни. Так Ураган заработал первое состояние. Небольшое, но на титул и надел хватило.

При дворе Ураган почти не появлялся – считал, что еще рано для юного проклятого. Риг пользовался давно изученной тактикой. Постепенно набирать силу лельхая, медленно, но верно идти к цели. Не форсировать события, если не требуют обстоятельства.

С тех пор он в основном наращивал богатства, как поступали все разумные аристократы. Возделывал земли и продавал урожаи. Затем, когда королей сменили президенты, Ураган занялся новым бизнесом. Принялся развивать сеть ночных клубов, казино и элитных игорных заведений.

Но пару раз, когда требовались срочные денежные вливания, промышлял продажей своей крови спортсменам.

В те времена за допинг сурово наказывали: дисквалифицировали, моментально снимали с соревнований, лишали всех завоеванных титулов и медалей. Кровь лельхая никакие тесты не выявляли. Вернее, не кровь – особенную магию. Хватало пары капель, чтобы покупатель побил все рекорды во множестве состязаний.

Ураган с радостью прекратил практику, как только перестал нуждаться в средствах, раскрутился и занял место среди самых завидных женихов-бизнесменов. Порой к нему обращались, но Риг отказывал. Теперь он мог позволить себе принципы.

Калисто Ураган жалел по-своему. Мужчине, варвару легче выжить отшельником, ходить в лохмотьях и питаться дичью. Женщине такое существование кажется немыслимым. Риг представлял, через что пришлось пройти ведьме, прежде чем та превратилась в нынешнюю Калисто.

Вот почему лельхаи, накладывая проклятье, превращая смертных в себе подобных, поступали не так, как высокомерные ттахи, что считали ниже собственного достоинства «возиться» с уже законченными «творениями». Большинство лельхаев, что стали создателями, обучали, помогали кормиться и сдерживаться. Находились и те, у кого не хватало терпения, желания и элементарной ответственности. Но их с годами становилось все меньше. Работали незабвенные внушения древних. Двадцать пять расправлялись с подобными «творцами» еще более жестоко, чем с их неразумными детищами.

Вот почему зверские убийства, изнасилования на улицах, в лесу и в поле молодняком лельхаев стали редкостью. Оставались только проблемы с проклятыми, которых спровоцировали недалекие смертные. Вроде тех девушек, что наряжаются почти как нудисты и в таком виде идут в лельхайские заведения. Раздают авансы, танцуют, как стриптизерши, недвусмысленно предлагают своей крови и плоти. Но в случае чего начинают вопить о правах, требовать сатисфакции, полиции, помощи.

От этого даже древние не придумали средства.

* * *

Риг

Раннее утро принесло новые хлопоты. Когда в комнату Урагана постучались, он сразу понял – кто пожаловал в гости. Риг давно подметил, что у каждого древнего своя манера стучаться и разговаривать. Огненный всегда существовал на пределе: прерывистый, резкий и громкий не в меру. Заза предпочитал «спокойное напряжение» – так африканец его называл. Он никогда не рубил с плеча, выглядел расслабленным или даже вальяжным. Но Риг знал, что внешность Зазы обманчива. Так лев возлежит рядом с огромным прайдом в ленивой и сытой позе хозяина. Но стоит лишь появиться неподалеку сопернику, мгновенно превращается в машину для убийства. Африканец любил тщательно все обдумывать, стучался негромко, но как-то ритмично. Кио словно выбивал чечетку и так же дрался – стремительно, но отточенно. Китаец и Японец умели собраться, не кипишили, не дергались и не спешили. Но действовали всегда со стремительностью кобры. И очень походили друг на друга в такие минуты. Хотя и пылали взаимной ненавистью. Истоки последней знала только Калисто, но, как и водилось, не распространялась.

Древние лельхаи под смертных не подстраивались, и многие одевались в привычном себе стиле. Китаец, ростом по грудь Урагану, не слишком крупный, но жилистый и сильный, всегда наряжался почти как Брюс Ли. В холщовые свободные брюки с рубахой. На ногах носил исключительно кеды: очень дорогие, удобные и легкие. Несведущий счел бы наряд простецким, знаток догадался бы о его стоимости. Все вещи Кио шились на заказ и стоили побольше брендовых шмоток. Ткань не намокала и почти не мялась, казалась мягкой и приятной телу, отлично тянулась, но не рвалась.

Однажды Ураган оценил ее крепость. Лельхаи гуляли по ночному городу и напоролись на роковую случайность. Парень лет шестнадцати решил поприкалываться, выпендривался перед дворовыми товарищами. Полез по трубе до собственной квартиры. Сорвался где-то этаже на девятом, не дотянув пары этажей до нужного. Китаец моментально скинул рубаху, и вместе с Ригом растянул за рукава и подол. Поймать парнишку для древних труда не составило – лельхайское зрение и чутье никогда не подводили. Рубаха даже не треснула по швам, мальчишка отделался легким испугом и полчаса просил превратить его в проклятого. Китаец как-то его урезонил, и больше древние парня не видели.

Судя по хмурому лицу Кио, явился он к Урагану не с визитом вежливости. Да и к чему древним лельхаям визиты? Все равно двадцать пять собрались бы вечером. Риг развернулся от перил к Китайцу.

– Вот. – Кио был в своем репертуаре – сунул Урагану под нос гаджет, новенький планшет с сенсорным экраном. Ригу даже увеличивать картинку не потребовалось – фотографии и так выглядели красноречиво. Нечто вроде гигантской горной расщелины, черной и матовой, будто раскрашенной. Наружу летели стволы деревьев, куски камней и смятые автомобили.

М-да… Дыры становятся гораздо больше. В Ленину влезали лишь обломки легковушек, в эту – три автобуса легко залетели. Смятые, покореженные, зато целиком. Риг сглотнул, прищурился и покосился на Китайца.

Тот полистал очередные фотографии. Слона, затянутого в пространственную брешь. Мертвую, полуобугленную тушу, истыканную штырями вроде арматуры. И даже этаж какого-то здания, словно оторванный от постройки великаном.

Риг приступил от созерцания к делу.

– Создателя помнишь? – спросил он у Кио. Тот отрицательно помотал головой.

– Я умер, когда ттах наложил проклятье. Очнулся – а создателя и след простыл. Надеемся на тебя, Огненного и Калисто. Заза вроде тоже своего припоминает. Вазиль утверждает, будто знает создателя. Будем надеяться, что этого хватит.

Кио прищурился и покосился на солнце – оно как раз выплывало в небо, золотом подсвечивало снежные вершины, пронзало облака секирами лучей. Небо казалось по-утреннему прозрачным, чистым и звенящим, как летящие стрелы. Влажный, немного кисловатый воздух пах одновременно смятой листвой, свежестью, терпким ароматом лилий, что расцветали по центру озера, древесной смолой и гнилью ото мха. Бешеный коктейль для лельхайского носа. Риг поморщился и взглянул на Кио.

– Надо побыстрее начать действовать.

Китаец сомкнул брови на переносице и произнес негромко, задумчиво:

– Риг, я не уверен, что дело в войнах, и даже не уверен, что в мирах-карманах. Чего-то ттахи нам недоговаривают.

Риг недавно пришел к такому же выводу. Но аргументы Китайца выслушал с интересом.

– Ттахи враждовали, сколько себя помню. Вспомни войну между кланами черных. Сколько тогда прилетело магии? Но ведь пространство же нигде не разрушилось. Техномагические машины смертных, специальные волшебные штуковины ттахов – и все урегулировалось, стало как обычно. А сколько веков мирам-карманам? Неужели бы эффект раньше не проявился?

– Ттахи, похоже, чудят по-новому. Вот только как бы нам вывести их на чистую воду… – не мог не согласиться с Китайцем Ураган.

– Думаю, тут не обойтись без привратницы. – Кио замолчал и внимательно уставился. Риг на минуту слегка опешил, но сразу понял – откуда растут ноги. Китаец почувствовал Лену лельхайским даром. Кио кровь ттахов наделила способностью видеть некоторые вещи, скрытые от глаз. Понимать больше, чем ему говорили. Смертные называли это интуицией. Кио – многомерным восприятием реальности. И его дар никогда не ошибался. Риг усмехнулся и коротко ответил:

– Только пока ей ничего не угрожает. Сразу предупреждаю. До этого момента.

Китаец кивнул, взглянул с пониманием, склонил голову в знак уважения к старшему товарищу и молча удалился из комнаты Рига. Ураган так и не понял Кио. Догадался ли тот, что маленькая привратница еще и особенная женщина Рига? Или же Китайцу не хватило способностей? В любом случае он ничего не выдаст. Теперь Риг почему-то в этом не сомневался. Хотя и не доверял Кио, как Фоллсу и Зазе. Но слово «честь» для древнего восточного воина – вовсе не пустой звук, не красивый лозунг. Это его флаг, основа мировоззрения.

Ураган еще постоял на балконе, втягивая пресыщенный запахами воздух, почти задыхаясь от волнения и тревоги. Немного успокоился и отправился к Лене. Надо бы встретить привратницу перед завтраком. Кио не говорил об утреннем собрании. Риг понял все и без прямого заявления. Иначе китаец сейчас не явился бы. Он явно сообщал тему обсуждения, первого и, хотелось бы надеяться, конструктивного.

За дверью привратницы слышались шорохи. Риг различал тихие разговоры. Веселый и звонкий мальчишеский голос, спокойный, мелодичный говор Марины и мягкий, звенящий хрустальным колокольчиком голос, от которого внутри вибрировало. Черт! Как же она на него действует-то! Секунда – и все проблемы позабыты. На лице глупая подростковая ухмылка, в голове кучка фантазий не к месту, в штанах опять теснее некуда. В груди ошашело забилось сердце. Лена сказала, что пойдет к «древним». Риг принял более расслабленную позу – оперся плечом на прохладную стену и встретил пытливый взгляд привратницы. Она смотрела настолько внимательно, что Ураган на секунду даже засомневался, что Лене понравились вчерашние ласки. Женщины, имя вам непредсказуемость! Вечером млеете, целуете, прижимаетесь, а утром трезвеете и шарахаетесь подальше. Резко кольнуло в области сердца, Риг напрягся и стиснул челюсти до боли.

 

Глава 8

Елена

Открыв глаза, я долго не могла сообразить, где проснулась. За окнами напротив кровати изломами геометрических фигур вздымались горы. Припорошенные снегом вершины золотились на ярком утреннем солнце, стыдливо пряча изножья в густых кронах деревьев. За другими окнами раскинулось поместье. Фонтаны в виде томных красоток и мощных великанов, что разрывают пасти чудовищам – гигантским рыбам, крокодилам и драконам, – плескались тугими пышными струями. И влага рассыпалась на солнце бриллиантовой крошкой. Озеро чуть поодаль от дома напоминало гигантский сапфир. Выстриженные овалами деревья походили на детские игрушки. Казалось, вот прямо сейчас их передвинут, заменят на кубики или лего.

При полном безветрии на ясном небе застыли несколько облаков, похожих на куски подтаявшего пломбира.

Я приподнялась на кровати и вспомнила вечер.

Полет, нежная, почти родительская забота Урагана, поместье Фоллса, вкусный ужин, древние и… наша страсть с Ригом. Ничего подобного с Димой я не испытывала. А ведь мы с Ригом даже не занимались любовью. Обходились лишь ласками и поцелуями.

Казалось, не только я для Рига особенная, но и он для меня особенный тоже. Хотя это и противоречило рассказам Марины.

По ее словам, если особенная для лельхая женщина тоже проклятая – их ощущения друг от друга почти одинаковые. Неудержимая жажда близости во всех смыслах: духовном, физическом и эмоциональном. Даже просто географическом. Желание не отпускать, постоянно держать рядом, заботиться и опекать, почти как родитель… Но если особенная для проклятого – человек, то ничего подобного она не испытывает. Максимум – обычную симпатию, любовь, какая рождается между смертными. Аналогично обстояли дела между лельхайками и особенными для них мужчинами. Но… я ведь не человек – существо с генами ттахов. В моих жилах течет магия древней расы, которая породила лельхаев, дала им бессмертие и наделила частичкой своего волшебства. Что-то родственное между нами с Ригом было. Я чувствовала это всем существом. Или только хотела так чувствовать?

Риг вызывал очень противоречивые эмоции. Но никаких негативных, вот просто ни капельки. Пугал напором, по-варварски естественным и оттого еще более непривычным. Немного ошеломлял внезапными действиями, словами, признаниями и предложениями. Но всегда и неизменно сильно притягивал. Я никогда не хотела оттолкнуть его, бежать сломя голову, как в день знакомства. Но ведь даже тогда меня что-то удерживало. Заставило выслушать и проникнуться пониманием…

Я потянулась, ощущая, как солнечные лучи щекочут и согревают щеки и уши. Встала с кровати и огляделась. Настенные часы в раме из металлического кружева показывали половину восьмого утра. Заспалась ты, однако, уважаемая привратница.

Дома я всегда вставала в семь утра. Но тогда требовалось собирать Захара – вначале в садик, а потом и в школу. Вся моя жизнь крутилась вокруг сынишки. Хотя мы и виделись с ним не так часто, мало играли и еще меньше разговаривали. Но все, что я делала – делалось ради сорванца. Работала, чтобы содержать непоседу, одевать и кормить его не хуже других. Вставала спозаранку, чтобы успеть собрать Захара и отправить учиться, на машине с Димой.

Я всегда жила ради сына… Все последние годы, ежеминутно. И вот впервые позволила сделать что-то и для себя любимой тоже. Пообщаться с интересными древними проклятыми, предаться страсти с Ригом Ураганом, выспаться сколько душе угодно. Или организму, тут как посмотреть.

Успокоилась, что малыш с ответственной Мариной, и немного отошла от безумия последних месяцев. Мы с Димой то мирились, то ссорились, то слегка оттаивали, а то снова ощетинивались. На душе незаметно, но здорово полегчало. Уверенная, неизменная забота Рига принесла странное, почти непривычное успокоение. Я вдруг поняла, что есть на кого положиться, довериться, а не сражаться с проблемами в одиночку.

Я приоткрыла дверь в комнату Марины. Няня вовсю играла с Захаром в машинки. В центре помещения высился детский столик из синего, чуть шершавого пластика. От него солнечными лучами расходились деревянные бруски – и откуда только взялись? Вчера я их не видела. По брускам располагались небольшие машинки: грузовики, легковушки, автобусы, скорые. Сынишка, переодетый в голубую футболку с умильной тигриной мордочкой на животе и новые джинсы, выскочил навстречу маленьким ураганом. Не зря они с Ригом друг друга поняли.

– Мама! Мама! У нас тут автотрассы! – восторженно закричал Захар, подпрыгивая. – А Марина знает все модели машин! Все-все-все, представляешь?

Звонкий смех, пожелание доброго утра, улыбка сынишки – и день задался. Я изучила автотрассы и спросила у няни:

– А одежда откуда? Мы вроде такую не брали из… родного города, когда собирались.

Чуть не оговорилась – из старого мира. Но очень вовремя себя одернула. Марина пожала плечами и отчиталась:

– Еще ночью доставил Даар, помощник Урагана. Ты должна помнить его, татуированный бармен. Я не стала будить вас и разложила по полкам. Потом, как выдастся свободная минутка, разберем получше и забьем чемоданы.

С этими словами няня потянула меня в комнату Захара. Высокая тумбочка из светлого дерева и гардероб из того же материала ломились от детской одежды и обуви. Кроссовки со светящейся в потемках подошвой, футболки, кофты, джинсы, толстовки, белье и носки, ну как же без этого? Риг ничего не упустил из виду. Я только сморгнула и обернулась к няне.

– А что тебя удивляет? – не поняла Марина. – Ураган же обещал свое покровительство, кошелек и помощь во всем по жизни. А этот древний все делает по максимуму. Умеет продумать малейшие детали. По-моему, совершенно очевидно, что ребенка легче обеспечить одеждой, чем взрослого. Тут зачастую даже мерить не надо. Иначе и в ваши шкафы обновки не уместились бы. Думаю, он собирается повезти вас на шопинг.

Я вспомнила обещание Рига Урагана. А еще то, что он сейчас занимался встречей с древними, продумывал стратегию общения с ттахами, решал вопросы вселенского значения. Но умудрился не забыть про нужды Захара.

Я кивнула, чтобы няня наконец-то перестала поражаться, и двинулась в свою комнату умываться и наряжаться.

День начался неплохо, надеюсь, что и закончится хорошими новостями. Судя по всему, вскоре мне предстоит увидеть еще несколько колоритных мужских персонажей. Если все древние такие же необычные, как Заза, Огненный и Ураган, уверена, скучать точно не придется.

Утренний моцион подарил еще несколько удивительных открытий. В ванной обнаружилось мое любимое дегтярное мыло, мочалка – точь-в-точь как мне нравится и даже голубой махровый халат. Расческа с редкими длинными зубьями лежала рядом с моей старенькой, на стеклянной полке под овалом зеркала. Ну надо же! Риг не забыл и об этом!

С момента, когда мы съехалась с Димой, он даже не помнил, что я не могу пить горячие напитки. Наливал кипяток и всякий раз удивлялся – как это не понравилось, он же старался? Наверное, я не привыкла к такому вниманию, искреннему участию в судьбе и жизни. Настоящей, неподдельной заботе, что не требовала никаких усилий с моей стороны.

Я расчесала волосы новым гребнем и надела черные лосины с синей туникой. Подпоясалась черным кожаным ремнем и дополнила наряд голубыми кроссовками.

Все, готова ко всему в принципе. В том числе и к очередным приключениям.

Я выглянула в коридор в надежде разобраться, как найти кого-то из знакомых лельхаев, и обнаружила там… Рига Урагана. Древний подпирал плечом стену и смотрел так, словно только меня и ждал.

– С добрым утром? – спросил так, словно уточнял – все ли в порядке после вчерашнего.

– С добрым. – Повинуясь внезапному порыву, я подошла к Ригу, поднялась на цыпочки и чмокнула его в щеку от всего сердца. Лельхай заметно напрягся, клыки выскочили, сильные мужские руки осторожно обхватили меня за плечи.

– Лена, – почти прошептал он. – Вчера был лучший вечер в моей жизни.

И замер, словно ждал ответа. Голубые глаза сверкают, лихорадочный румянец заливает щеки, острые скулы очертились до предела.

– Мне все понравилось, – ответила я, чувствуя, что ему это очень важно. – Надеюсь только… на эм… обычные отношения тоже. Только давай не торопиться, а?

Риг сделал полшага навстречу, провел рукой по волосам – осторожно, будто боялся сделать больно со своей-то силой проклятого, – и взял пальцами за подбородок:

– Мы все выясним, и даю слово, разрулим ситуацию. Уверен, есть способы. – Он попытался прочистить горло, и я вдруг поняла, что даже после вчерашней страсти Риг по-прежнему очень хочет меня. Раньше подобные открытия смущали, заставляли прятать глаза и краснеть. А теперь все неожиданно изменилось. Я улыбнулась своим мыслям, как будто и не думала о чем-то интимном, и произнесла:

– Надеюсь. Но вчера нам было хорошо… вместе.

Он внезапно чуть наклонился и спросил почти шепотом:

– Не хуже, чем с мужем? А, Лена?

Пытливый взгляд впился в лицо, ладонь Рига сильнее сжала плечо, брови проклятого сдвинулись, и длинная морщинка разделила переносицу на неровные части.

– Намного лучше, – сказала я искренне.

Ураган выдохнул с таким облегчением, что мне опять захотелось обнять его. Я медленно приподнялась на цыпочках, обхватила руками шею древнего и, даже не прижимаясь, ощутила его возбуждение. Странная, непривычная женская гордость поднялась изнутри, заставила выпрямиться. Черт! Я не так плоха, не такая пропащая, если этот сильный, богатый и красивый мужчина настолько жаждет слияния наших тел.

Риг поймал настроение, криво усмехнулся и выдавил:

– Я бы продолжил, прямо сейчас. Но ты не готова. К тому же нас ждут к завтраку. Я представлю тебя двадцати пяти. Внеурочное собрание. Планировалось вечером, но решили не терять времени даром. Новые бреши поторопили.

Я приподняла бровь, Риг кивнул и резко посерьезнел:

– Китаец расскажет. Составишь компанию? – Он сказал это почти церемонно, подал руку, и я подхватила Рига под локоть. Оглянулась на дверь, но прежде чем мысль созрела в голове, Ураган заверил:

– Им принесут еду в комнаты. Минут через пять, я уже распорядился. Сегодняшнее собрание не для Захара с Мариной. Я потом познакомлю мальчика с древними. Последние события накалили обстановку, и разговор предстоит сложнее, чем думали.

Я приостановилась, чисто инстинктивно и внимательно заглянула в глаза Ригу. Тот развернулся в полкорпуса и тоже воззрился вопросительно. Видимо, совершенно не понимал – как мог поступить иначе. От этой мысли у меня закружилась голова. Этот мужчина… Он считал абсолютно естественным, правильным и единственно возможным заботиться обо всем, что меня касалось, предугадывать каждое мое желание и даже не предполагал, что это требует обсуждений. Черт? Неужели такое существует в природе? Неужели я могу расслабиться, отложить заботы и хранить уверенность, что ребенок останется одет и накормлен, счета не погрузят в могилу безденежья, а за малейшую услугу существо рядом не потребует существенной платы?

Дима ведь каждый раз оговаривался, что даже извиняться согласен, лишь если я «воспоследую». И неважно – виновата ли, у нас ведь равноправие. Ты мне, я тебе. Ты вбил гвоздь, я должна тут же бежать и жарить блинчики. Даже если холодильник забит до отказа. Но ведь он же хочет что-то новое, свежее? Если сходил в магазин, срочно ложись в постель и удовлетворяй своего господина. Если мне перечислили премию, муж немедленно начинал прикидывать: на что бы такое потратить то, что не он заработал. Разумеется, не на супругу, не на ее одежду или косметику. Какая разница, что эти деньги – результат моих крови и пота? А сколько обидных слов мне приходилось выслушивать всякий раз после похода с подругами в кафе или по магазинам! Дима не забывал об этом месяцами.

«Мы могли бы купить ребенку штаны, а ты спустила тысячу на кафешку с приятельницей!»

«Мы могли бы купить курицу про запас, а ты проела в ресторане такую сумму!»

«Мы могли бы купить новый чайник, а ты спустила деньги на шмотки!»

Какие там салоны красоты, какие парикмахерские! О такой роскоши я, что зарабатывала вдвое больше мужа, на чьи средства мы приобрели квартиру, машину и почти всю дорогую бытовую технику, даже подумать не могла…

У Димы развилась собственная житейская философия.

Чертовы фразы: «Мне не нужна женщина, мне нужен партнер по жизни», «Это раньше мужчины содержали женщин. Теперь у нас равноправие и мне требуется не возлюбленная, а полноценный помощник»… Они шрамами исполосовали душу. Оглядываясь назад, я все время анализировала. Понимала ли я Дмитрия в юности, когда расцветала и крепла наша связь, или не видела истинной сущности кавалера. Скорее всего, не видела. Я все тогда ощущала иначе. В слове «партнер» мне виделось равноправие, право голоса в семейных делах, не меньшее, чем у мужа. Казалось – ко мне неизменно прислушаются, поймут и учтут мою точку зрения.

И лишь позже открылась оборотная сторона медали. Я не женщина – средство для воспитания ребенка, содержания дома и прочего, прочего… Ах да, еще для удовлетворения желаний.

Я даже не осознавала – насколько ничтожной и никчемной себя ощущала многие годы. Это чувство впиталось в кожу, въелось в мозг и отравило сознание. Ведь когда Ураган знакомился со мной в баре, даже предположить не могла, что нравлюсь лельхаю как женщина. Что он заинтересован мной не просто как незнакомым явлением. Еще бы! Я столько лет чувствовала себя только партнером. Эдаким механизмом для осуществления представлений Димы о жизни, способом обустроить ее так, как хотелось бы мужу. Какие уж тут ухаживания, восхищение, симпатия?

– Ну и почему ты так на меня смотришь? – слегка заволновался Ураган. – Я не покупаю тебя, Лена. Даже не думай! Я обещал покровительство и просто держу слово. Если ты об этом сейчас переживала.

Он совершенно напрасно опять тревожился. Еще никогда я так хорошо о ком-то не думала. Даже о тех, кого знала многие годы. Еще бы решить наш интимный вопрос и установить мир в измерениях.

Знала бы я, что нам предстоит вынести. Впрочем, уж если и пережить подобное, то лишь с мужчиной вроде Урагана.

В тот момент о Диме я совсем позабыла. Не подумала, что он где-то там, неподалеку, и появится на сцене в самый неудачный момент.

Ттахи – мастера на каверзные интриги, манипуляции и неприятные сюрпризы. Не зря многие их создания – лельхаи – недолюбливали расу, что дала им жизнь, вечную молодость, невероятные способности и силы. Неблагодарность тут ни при чем. Просто лельхаи на собственной шкуре прочувствовали – каковы ттахи на самом деле.

– Я… даже не думала ничего такого, – единственное, что удалось промямлить под внимательным взглядом голубых глаз. – Просто очень приятно, удивительно, что ты позаботился о сыне прежде, чем я сама об этом попросила.

Риг удивился – приподнял брови и вдруг сказал особенно ласково:

– Мне нравится угадывать твои желания и потребности твоих близких тоже. Это… хм… просто здорово. Все время бы только этим и занимался. Если бы не дела вселенского масштаба.

Тишина с легким запахом кардамона – им тянуло из дальнего крыла замка – окутала нас приятным, волнующим коконом. Риг облизал яркие губы, сглотнул и уставился не моргая. Чуть притянул меня к своему горячему боку.

– Не смотри на меня так, особенная, – прошептал с хрипотцой, с осиплостью. – С огнем играешь, маленькая женщина.

Улыбка растянула губы помимо воли. Ураган усмехнулся и кивнул с пониманием:

– Ты знаешь, как на меня действуешь, Лена. Знаешь, что никогда не преступлю черту, пока сама ты этого не захочешь. Что ж… Карты раскрыты, кости брошены. Действуй, Лена, по собственному усмотрению. Сейчас в твоих руках все. Я в твоих руках, полностью и безоговорочно. Все будет так, как ты только захочешь. Чего бы мне это ни стоило.

Он хмыкнул, чуть поддернул вниз брюки и кивнул, намекая на то, что выпирало из области ширинки. Немного постоял и потянул дальше, по коридору.

Я двинулась на ватных ногах, осознавая, что вот прямо сейчас Ураган хотел бы взять меня, не сходя с места, забыв о своих планах и обязанностях. Но не предпринял даже попытки сорвать поцелуй, неловкую ласку, потешить себя нескромным касанием. «Все в твоих руках… Будет так, как захочешь…» Всю дорогу его слова крутились в голове. Мысли путались, а горячий бок мужчины рядом вызывал совсем не желание хорошенько позавтракать. Я начала распаляться вместе с Ригом. И уверена, он это сразу почувствовал. Риг не сбавил скорости, ничего не сказал, лишь сильнее напрягся, но смотрел с обожанием. Урагану нравилось, что его страсть наконец-то нашла ответ у особенной женщины. И он этого, как никто, заслуживал.

* * *

Риг

Риг шел, не ощущая тяжести тела, лишь чувствуя, как рядом вышагивает Лена. Внезапно и стремительно оживал варвар, что знал, ради чего существует и сражается. Варвар, что не прожигал час за часом. Жил ради близких, друзей и племени. Испытывал настоящее, безбрежное счастье вместо поддельных плотских удовольствий. Риг похоронил воспоминания об этом ощущении, когда восторженно колотилось сердце лишь оттого, что кто-то с тобой рядом. Он испытывал подобное рядом с матерью, с сыновьями и вот теперь – с Леной. Он все к ногам привратницы бросил бы: деньги, связи, кровь, что утраивала способности. Бросил бы лишь за то, что она существует. Не думая – получит ли взамен хоть что-то: каплю тепла, маленькую ласку, доброе слово, жест благодарности.

Он испытывал счастье лишь оттого, что на свете есть маленькая привратница, рыжая женщина шагает рядом, позволяет себя обнимать и улыбается.

Ураган настолько утонул в ощущениях, что не заметил, как вошел в знакомую комнату и очутился далеко от замка Огненного. Бесконечно далеко, в ином измерении…

Сводчатый потолок с девами на барельефах – сонными, ленивыми и разнеженными, стены со множеством пейзажей и портретов. С последних взирали выхолощенные вельможи в тошнотворно шикарных древних костюмах или манерные дамы высшего света в попугайски пестрых платьях-пирожных. Свет лился отовсюду и ниоткуда и… естественно, появился Лилдрен. Риг узнал его сразу, с первого взгляда. Дернулся и притянул к себе Лену. Стоп! Она рядом. Слава богам! Но где они? Или дурман от близости привратницы сыграл с Ураганом нехорошую шутку? Риг заглянул в удивленное лицо Лены, та прижалась покрепче, и стало ясно – все наяву, никаких галлюцинаций. Вот только они больше не в замке Огненного.

Лил одевался, как Риг и запомнил. Шелковая рубашка – белая, как едва выпавший снег, шелковая жилетка – черная, как вороново крыло, брюки, выглаженные до глянцевого блеска. Аж противно, насколько все идеально и дорого.

Белые как снег волосы ттаха были аккуратно зачесаны назад, оранжево-красные глаза смотрели зло и немного напуганно. Хм… интересно. Ттахи чего-то боятся? Со стороны своих детей – проклятых или привратницы, которую сами же призвали на службу? Вот уж новость так новость. Обмозговать бы как следует.

– Вы не должны соединяться в пару, – высокопарно запретил Лил и взмахнул рукой тошнотворно изысканно. Словно не общался – на балу танцевал. Риг фыркнул. Да ради владения Леной он любого ттаха в капусту раскрошит. Лена сжала руку Урагана и опасливо покосилась на Лила.

– Вот только тебя еще не спросили! – с вызовом произнес Ураган. – Что вы тут натворили, космические создатели? И не надо мне рассказывать про войны кланов! Вы воюете, сколько мы вас знаем. Но сейчас бреши пропускают автомобили! Скоро здания начнут летать между измерениями. Зачем вы призвали Лену на работу? Что вы там такое ужасное начудили? Почему не хотите озвучить правду? Последствия даже Лене не исправить?

Лил скривил красивые, женственные губы. Как баба, ей-богу, аж неприятно! Небрежно и высокомерно отмахнулся, словно в гробу видал претензии Урагана, а уж их автора – и подавно.

– Я подарил тебе жизнь, варвар! – выплюнул ттах, и Лена пораженно сморгнула – не привыкла видеть такие эмоции у этого холеного вельможного гаденыша. Что ж, пускай хоть теперь полюбуется. Увидит – чего стоит король Лилдрен и все «великие» ттахи, вместе взятые. Неплохо, чтобы не верила им безоглядно. Риг кожей чувствовал – альбинос врет, юлит, использует их с привратницей втемную. Но доказать пока не имел возможности и не хотел заставлять Лену верить насильно. Надо, надо вывести гадов на чистую воду. Замутили тут вселенские катаклизмы и еще рассуждают о том, что другим можно! Сами-то небось себя не ограничивали! Сотворили такое, что разрушаются планеты.

– Между вами не может быть серьезных отношений! В вас течет близкая кровь – кровь моего рода, – возмутился Лил, но его прервали.

В комнате появился Рэг, весь в черном, как ворон рядом с розовым фламинго. Рубашка из черного тонкого трикотажа, черные кожаные брюки и ботинки. Этот тоже что-то из себя строит… выпендривается в истинно королевском стиле. Ттахи так посмотрели друг на друга, словно вот-вот бросятся в драку. Риг с интересом наблюдал молчаливый поединок непримиримых взглядов и сатанинских улыбок. Эти двое что-то не поделили. Ясно как божий день, и гадать не надо. Кого? Чего? И почему Рэг начал обучать Лену вместо Лила, а теперь вот Лил вызывал ее без Рэга. И – бинго! – появились оба красавца, пытаются что-то доказать, манипулируют. Так-с, это стоит осмысления. Лена прижалась к Урагану так, словно тот – решение всех проблем, защита от любых страшных ненастий. Риг знал, что защитит ее даже ценой жизни. Вот только понять бы, как и от чего, собственно. Что натворили короли или кто-то из кланов.

– Не слушайте Лила, все у вас отлично. Вы прекрасно усиливаете магию друг друга, – возразил Рэг, по-прежнему глядя на соперника.

– А надо ослаблять. Наша задача гасить, замедлять, а вовсе не ускорять, – заговорил загадками Лил.

Рэг поморщился, и его более мужественное лицо стало почти таким же женственным, как и у Лила.

– Наша задача срочно решить проблему, пока все миры не начали разрушаться.

– Именно этим я и занимался, пока ты не влез со своей глупой идеей!

– Эту глупую идею, как ты выражаешься, поддержали другие кланы ттахов! А твою – только твой собственный!

– Не все поддержали! Только некоторые! Ты хочешь объединить то, что раньше не смешивалось. Наша магия потому и поделена на магию черных и белых ттахов. Не просто так природа распорядилась. Ты же хочешь создать гремучую смесь, способную погубить все и уничтожить.

Ттахи продолжали загадочную пикировку, разговаривали о чем-то своем, о больном, Лена опасливо жалась к Ригу, и он готовился защищать ее. Даже если придется сразиться с ттахами двое на одного, в открытой схватке. Ничего! Бывало и похуже. Выдержит ради этой маленькой женщины.

Вот только одна мысль ввинчивалась в мозг, не давала покоя и не отступала. Смешение магии белых и черных… О чем это толкуют альбиносы? Лена – потомок белых ттахов, Риг тоже создан королем белых. При чем тут чужая магия крови? Какое она ко всему имеет отношение? Картинка в голове никак не складывалась. Даже с тем, что говорила Калисто, все равно получалась какая-то абракадабра. Впрочем, сейчас настало время сражаться, а не раздумывать и не угадывать. Риг принял боевую стойку варваров и заслонил внушительным телом Лену. Все или ничего, со щитом или на щите. Привратницу он не отдаст никому. Не позволит ттахам разрушить их связь. Раз за пространственные дыры ответственны ттахи, Лил, по всей видимости, все подстроил. Риг готовился до последней капли крови бороться за Лену и их пару. Впервые за бесконечно долгие столетия он словно вновь оказался на поле боя.

Позади, справа и слева товарищи, пришли сражаться за жизнь собственного поселения. Отвоевать у других средства к существованию, чтобы жены и дети варваров не ведали голода. Впереди – враги, и неважно – кто они. Они – те, что стоят на пути к цели. Стрела не рассуждает, в чье сердце нацелена. У нее есть высшее предназначение.

Ттахи обернулись к Урагану почти одновременно.

– Нам надо все обдумать и взвесить, – менторским тоном сообщил Лил.

– Разберемся! – вторил ему Рэг, окатив оппонента недобрым взглядом.

Лена дернулась, хотела что-то добавить, но пространство вокруг резко пришло в движение. Казалось, Ураган с привратницей в плотной воде, все вокруг колышется, напирает и давит. Риг вдохнул, когда грудь сдавило окончательно. Лена задышала быстро и нервно. Ладно, если что – превратим особенную в лельхайку. Умереть ей Ураган уж точно не позволит. Всю кровь отдаст – но откачает.

В голове помутилось, невнятные образы поплыли куда-то со спутанными мыслями. Риг понимал и чувствовал лишь одно, и только на одном он концентрировался. На привратнице, что цеплялась за руку древнего, судорожно глотала разреженный воздух и начинала оседать на землю. Из последних сил Ураган поднял ее на руки, и свет погас, а ощущение тела совсем исчезло. Его держала в сознании только Лена, только мысль о ее обязательном спасении – любой ценой, независимо от последствий.

Урагана дернуло вперед, толкнуло и… он сделал резкий, невольный шаг в неведомое.

Раз – и сорвался, будто с утеса прыгнул. Лена схватилась за Рига – почти бесчувственная, видимо, на чистых инстинктах и действовала. Ураган действовал так же – обнял привратницу, и они полетели в черноту пропасти. Словно провалились в уже знакомую бездну, которой нет ни конца, ни края. Холод и мрак окутывали угрожающей дымкой. Враждебные энергии закружились вокруг, готовясь к атаке.

Лена ахнула и нервно прошептала: «Мы в междумирье. Здесь ттахи создают миры-карманы. И только их короли способны тут выжить».

Ее голос сорвался на полукрике. Боль пронзила тело Урагана мириадами острых иголок и лезвий. Черт! Маленькой женщине, наверное, гораздо хуже. Риг забрал бы себе ее боль и страдания, но, увы, на такое его магия не заточена.

Непонятно почему, ни о чем не думая, Риг дернулся, зашевелил ногами, и… все вокруг затрепетало, задвигалось. Лена сглотнула, вздохнула, и казалось, откуда-то хлынули силы. Неведомые Урагану, почти чужеродные. Привратница сверкнула янтарными глазами, дернулась следующей, и все поменялось… Пара поплыла в субстанции междумирья. Тогда они еще не знали – что это такое. Энергия, материя, магия, но не только. Там присутствовало еще что-то, новое. И оно сопротивлялось способностям Лены, не позволяло собой манипулировать. Но привратнице удавалось сладить с напастью. Скорее – укротить, слегка пропитаться, понять ее на интуитивном уровне. Ей чего-то не хватало для полного управления равновесием. Теперь Ураган отчетливо понимал это. Его кровь способна усилить магию, но дара Лены все равно недостаточно. Требуется что-то еще, и это что-то, возможно, даст пара древнего и привратницы. Поэтому ттахи так ее опасались.

В голове Рига плыли странные образы. Черные и белые… Древние лельхаи, зачем-то воскрешенные и измененные… Несовместимые силы… Способности тех и других кланов ттахов… Что-то все это означало, подсказывало. Нечто очень важное и бесконечно ценное. Но цельная картинка пока не складывалась.

Ураган и Лена продолжали двигаться. То плавно перетекали из позы в позу, то дергались, то слегка подпрыгивали, словно исполняли чудной парный танец. Риг вел, а Лена охотно подчинялась, и неожиданно они менялись местами. Древний воин позволял женщине управлять: собой, своим телом и передвижением. В конце концов, она ведь всегда это делала… Только не осознавала, что значит для Урагана.

Падение не сразу, не вдруг, но замедлилось. Лена прикрыла глаза, словно прислушивалась к себе и к своим новым, неведомым способностям. Распахнула веки – и пара задвигалась быстрее. Резче, сильнее и даже отчаяннее. Еще и еще, не вниз, а куда-то вбок. Еще немного, ну совсем капельку…

Почему привратница туда устремилась? Как выбрала направление, Риг не ведал. Но верил ей полностью и безоговорочно. Так верил он товарищам на поле боя, смело подставляя им незащищенную спину. Ратанне Ураган всегда доверял с оговорками. Критично относился к некоторым ее суждениям, хотя пара всегда достигала консенсуса и жила очень дружно, без ссор и скандалов. Лене же Риг никогда не отказывал.

Просто не мог… Не получалось у древнего…

Внезапно черноту прорезал овал света. Риг и Лена сделали еще шаг, их закрутило как водоворотом и засосало внутрь светового пятна…

Но они не вернулись в замок Огненного…

 

Глава 9

Елена

Птицы пели над головой стройным природным оркестром. Легкие стремительно наполнились кислородом, но в голове резко прояснилось. Я распахнула глаза и увидела сказку. Иначе назвать это место не получалось. Мы с Ригом очутились возле водопада. Прозрачная влага срывалась с высокого горного склона, обрушивалась в синюю чашу чистого озера, с хрустальным звоном разлетались прохладные брызги.

Из леса неподалеку тянуло малиной, смолой и спелой, медовой земляникой. Вокруг распростерлась такая природа, какую только в компьютерной анимации и увидишь. Пышная зелень, лазурный шатер неба, местами задернутый полупрозрачной вуалью мягких и пушистых облачных барашков, солнце, что не обжигает, ласкает и греет. Мягкий травяной ковер под ногами. Я не чувствовала его на руках у Рига, но выглядел зеленый палас именно так.

Ураган прижал меня еще крепче, напрягся, заметно теряя контроль над инстинктами. Но даже поцеловать не попытался.

Криво усмехнулся, показал клыки и произнес хрипловато, но деловито:

– Как считаешь, где мы очутились?

– В одном из замечательных миров-карманов? – предположила я опрометчиво.

Риг помотал головой и тряхнул соломенными волосами.

– Тут все идеально, но чего-то все равно не хватает.

Я огляделась и уставилась на Рига с непониманием. Чего может не хватать в таком чудесном месте?

– Ты видишь вокруг хоть одно насекомое? Бабочку, божью коровку, жука, кузнечика?

Я вгляделась в сплошной травяной ковер повнимательнее. Обвела взглядом пейзаж словно с картинки. Черт! А ведь Ураган прав! Абсолютно! Тут ни одной мошки, ни одной стрекозы. Куда подевались все насекомые?

– И это еще не все, Лена, – Риг разговаривал очень мягко и ласково, но лицо его выглядело озабоченным. – Я не чувствую привычных природных запахов. Обычно возле озера пахнет рыбой, тиной, водорослями или кувшинками. Из леса несет запахами животных. Есть ощущение, что мир недоделан. Не это ли наш камень преткновения?

Он собирался сказать что-то еще, но нас словно засосало водоворотом. Я привычно уже прижалась к груди Рига, чувствуя, как нас швыряет и закручивает, как все вокруг превращается в сплошное пестрое марево. Смешиваются звуки, запахи, краски. Я перестаю различать, что вижу и чувствую. Закрываю глаза и замираю…

Тишина разлилась вокруг одномоментно. Затем появились слабые звуки, запахи и теплые лучики солнечного света. Я приоткрыла глаза, прижимаясь к Ригу. Ураган усмехнулся и чуть ослабил хватку.

Так, голубоватые стены, выложенные керамикой, факелы на стенах, с мигающими внутри лампочками, по сторонам коридора двери в комнаты. В воздухе витает слабый аромат кофе. За окнами вовсю царствует утро. Рассыпает солнечные блики по поверхности озера, шуршит ветром в листве и наполняет росой воздух. Мы снова в замке Огненного лельхая?

Я радостно вскрикнула, Риг улыбнулся. Выбрались! Не знаю как, но у нас получилось. В голове всплыли странные, обрывочные фразы. Я не слышала их, находясь в недоделанном мире, или как еще он там еще называется… Но казалось, разговор прилетел далеким эхом нашего с Ригом присутствия в месте, где нас не должно быть никогда, в принципе.

«Как они переместились в Альвию?»

«Они не должны были ее увидеть!»

«Нужно стереть им память и только потом выпустить!»

«Они исчезли!»

«Как?»

«А вот так! Пропали!»

«Я же говорил, что их слияние опасно!»

«Не для всех – для нас и для нашей миссии!»

«Которой? Которую я защищаю? Или для той, на которой ты настаиваешь?»

«Давай еще меня обвини в случившемся!»

«Надо выяснить, помнят ли они про Альвию. И при необходимости принять меры».

Неприятное предчувствие резануло в груди, стало неспокойно и страшновато. Я привычно прижалась к Ригу Урагану. Он заглянул в лицо и пообещал:

– Ничего не бойся, моя особенная. Я сумею защитить тебя и наше будущее. Захара, если ты поняла, о чем я. С нашей первой встречи он мне как сын.

– Думаешь, ттахи не догадаются? Не поймут, что мы все запомнили?

– Прибережем информацию напоследок. Будем делать вид, что ни слухом, ни духом. Двадцать пять – тоже огромная сила. Но нужно выяснить – какой мощью пользуются ттахи. Магия созидания нам не опасна. Но вот что они могут в плане разрушений. В плане магических атак и сражений… Об этом никто в нашем мире не ведает. И сильно подозреваю, что в остальных – и подавно. Эту информацию нам и предстоит выяснить.

– Но как? – забеспокоилась я, вглядываясь в лицо Рига. – Они же такие сильные и неизвестно где. Я видела лишь замки Лила и Рэга.

– Разберемся, – уверенно ответил Ураган. Улыбнулся – мягко и очень нежно. Странно для древнего, безжалостного воина. – У меня есть несколько неплохих идей. По поводу нашей связи и совместной магии. Пока что я не готов их озвучивать, потому что не уверен в правильности мыслей. Но, думаю, следует пообщаться с Калисто. Ее магия очень близка к ттахам. Скорее всего, нам придется отправиться в разведку. Положись на меня – и все получится. Даю слово, что со мной ты в безопасности.

Губы Рига налились кровью, на щеках проступил лихорадочный румянец, глаза засверкали, а тело окаменело. Но я ощущала себя словно в крепости, в сильных руках древнего лельхая. Знала – ничего против воли он мне не сделает, убережет и вступится в любой ситуации.

За следующим поворотом Риг опустил меня на ноги. Мы вышли к тупику, что заканчивался монументальными дверями, какими не всякий королевский дворец может похвастаться. Створки украшали драконы с головами и лапами птиц. Такие же, как и в моем недавнем видении. Выпуклые картинки поражали детализацией: художник выделил каждое перышко.

Служанка-лельхай – красивая, как и все проклятые, суетливо бросилась открывать двери, едва заметила наше приближение. Зал столовой впечатлял несказанно. Колонны у стен напоминали химер, что вытянулись от пола и держат потолок. Паркет из розоватого дерева с примесью белого поражал тончайшими узорами и переплетениями. Люстры выглядели как в музеях и театрах. Хрустальные подвески, свечи, что венчались лампочками – внутри приплясывали огоньки, имитируя пламя. Произведение искусства: шикарное и невероятное. Вот уж не думала, что Огненный такой любитель прекрасного. Риг усмехнулся, будто поймал мои мысли, и повел внутрь почти церемонно.

За гигантским круглым столом из белого дерева на резных ножках, увитых тончайшим орнаментом, уже располагались древние проклятые. Огненный похлопал по двум креслам рядом с собой – в любое уместилось бы по два человека. Похожие на трон, с кружевными деревянными спинками, на изогнутых рогами марала ножках, обитые розовой тканью под бархат, они выглядели очень дорого и пафосно.

Заза располагался по другую сторону от занятых для нас с Ригом мест. От понимания, что друзья Урагана будто прикрыли нас с обеих сторон, на душе сразу немного полегчало. Мне нравились эти древние лельхаи. Такие разные и такие похожие в своем стремлении помочь другу и защитить то, что им дорого.

Следующей я нашла взглядом Калисто, в цыганском наряде, похожем на прежний. Только без десятков пестрых браслетов на тонких запястьях и огромных сережек. Крутые кудряшки покрывали спину ведьмы, скуластое, остроносое лицо восточной красавицы казалось непроницаемой маской. Пестрый топик и юбка, усеянные рисунками в виде луговых цветов, дополняли образ. Калисто посмотрела на меня, на Рига, и что-то промелькнуло в ее взгляде. Словно ведьма знала – откуда явились.

– Ждем только вас, – напомнил Огненный. И Ураган стремительно повел меня на место. Тем временем служанки быстро сервировали стол. Запахло осетровой ухой, нежной запеченной стерлядкой, солоноватой красной икрой и черной. Кроме этих блюд, что царствовали в центре стола, появилась какая-то индийская каша, от которой за версту разило перцем. Ее поставили рядом с лельхаем-индусом, удивительно похожим на актера кино: таким же мощным, красивым, но слегка грузным. От суши пахнуло сырой рыбой – самые разные виды этого блюда поставили перед японцем лельхаем. Он очень походил на Брюса Ли, даже прическа почти соответствовала. Так же выглядел и Китаец – Риг ненавязчиво всех описывал. То же почти борцовское кимоно, свободные брюки из холщовой ткани. Вот только перед ним появился рис с какими-то морскими гадами сверху. Восточные лельхаи не расставались с любимыми гаджетами – оба то и дело поглядывали на экраны сенсорных телефонов, больших и многофункциональных. Хм… Любопытно. Видимо, это у них в крови. Сильно сомневаюсь, что в человеческие времена Кио и Андо люди пользовались даже электричеством. Француз с характерным носом с горбинкой вместе с утонченной внешности англичанином принялись накладывать себе запеченную картошку, ноги индюшки и ломтики мраморного мяса. Служанка налила обоим вина, явно с примесью донорской крови. Эти двое одевались как древние вельможи: в кафтаны и брюки из плотного атласа. Эдакая слегка осовремененная версия. Белокурые волосы укладывали локонами, словно явились на важный светский раут. Русские лельхаи мне понравились сразу, как, впрочем, и соседи – татарин и турок. Славяне напоминали былинных богатырей: простые, но по-мужски приятные лица, соломенные волосы и массивные фигуры. Даже Риг казался рядом с ними жердью. Татарин не уступал голубоглазым соседям, смуглый, но по-восточному очень красивый, как, впрочем, и его сосед-турок. Башкира я вычислила почти сразу же. Он смахивал на привлекательного гнома, только без бороды и огромных ступней. Арабы тоже сильно выделялись, очень напоминали мужчин из Египта, куда мы с мужем ездили на отдых. Те же красивые, чуть женственные лица, сильные, но немного заплывшие тела, загнутые вверх черные ресницы, которым многие женщины позавидовали бы, и черные глаза, словно без радужки. При взгляде на грека вспоминался Аполлон Бельведерский. По-своему красивый, тоже слегка женственный, с немного широкими для мужчины бедрами и глазами цвета темного малахита. Викинг являл собой образец мужественности. Резкие черты, голубые глаза, бронзовая от загара в походах кожа, волосы, сплетенные в причудливые косы, и стать, почти как у моего Урагана. Кажется, ростом он был чуть ниже, но среди викингов, уверена, считался великаном. У тех средний рост не превышал метр семьдесят. Тор, как назвал его Риг мне на ухо, казался не меньше метра девяноста. Оставались черноволосый кудрявый мужчина в шароварах и шелковой рубахе – подобных изображали на страницах восточных сказок – и полуфранцуз-полуангличанин. Один из немногих, кто одевался современно – в новые синие брендовые джинсы и белую футболку из тонкого трикотажа.

Признаюсь, древние производили впечатление. Каждый поражал красотой и мощью. Ттахи умели выбирать создания и явно не превращали любого смертника. Устраивали кастинг на силу и привлекательность. Если бы кто-то открывал модельное агентство и нанимал мужчин разных национальностей, практически все древние прошли бы отбор. Разве что индуса и грека сочли бы слегка полноватыми. Даже Калисто, вышагивая легкой стремительной поступью, украсила бы любой столичный подиум. Ттахи определенно имели хороший вкус, какими бы заразами они не представлялись после нашего с Ригом опасного приключения.

Я почему-то чувствовала – надо усиленно прикидываться, что забыла про недоделанный мир напрочь. Ураган это тоже отчетливо понял. И еще я как никогда ощущала, что наша магия с Ригом родственная. Каким-то образом переплетается, усиливается и меняется почти до неузнаваемости. Вот еще бы выяснить – хорошо это или плохо? Ттахи выражались очень туманно. Я не верила Лилдрену больше ни капли, но и Рэдлогу полностью довериться не выходило. Калисто казалась тоже себе на уме. Да и Ураган ни секунды ни сомневался – у ведьмы свой интерес в нашем деле. Однако сейчас наши цели едины. Надо спасти планеты, измерения. Исправить то, что натворили ттахи, и это все как-то связано с недоделанным миром.

Риг осторожно коснулся плеча, приводя меня в чувство и возвращая в реальность. Древние начали трапезу: каждый по-своему. Китаец с японцем сосредоточенно жевали, словно медитировали, поглощенные действом. Индус ел с удовольствием и смаком. Похоже трапезничали и русские. Татарин жевал медленнее, но с аппетитом. Грек поглощал еду быстро и не смакуя. Арабы действовали почти так же. Французский и английские аристократы, включая байстрюка Феликса, неспешно отправляли в рот небольшие куски. Вилкой и ножом не пользовались, ели руками. Отрезали ножом ломтики мяса и смаковали вместе с кусочками картофеля. Калисто, напротив, совсем не по-цыгански, а очень даже по-светски использовала приборы. Заза и Огненный действовали, как француз с англичанами, только без такого пафоса и высокомерия. Викинг приборы вообще не жаловал. Словно их и не существовало в природе. Отрывал куски от тушки напротив и поглощал, даже слегка причавкивая.

– Стерлядку будешь? – предложил Риг, неожиданно угадав ход моих мыслей. Даже желудок свело от голода при виде прозрачной, нежной рыбы, что слегка зажелировалась в пряном бульоне. Я кивнула. Ураган поднялся, положил на фарфоровую тарелку очищенную стерлядку, бутерброды с красной икрой и рыбой, кусочки запеченного картофеля и несколько хорошо поджаренных баклажанов. Я гипнотизировала их пару минут назад. Ураган остановился и взглянул вопросительно.

– Отлично, – улыбнулась я своему рыцарю.

Чашка с травяным чаем появилась по правую руку. Большая такая, на полтора литра. Остальным подали кровяные коктейли в высоких бронзовых кубках под старину. Крупные узоры, драгоценные самоцветы, вензеля и всяческие гербы на сосудах выглядели настоящим произведением искусства. Уверена, издревле такие не делали.

Древние молча подняли кубки, выпили и продолжили богатую трапезу. Я уже думала, разговора не получится. Когда жевать многие перестали, служанки принесли ароматные десерты: нежные торты из йогурта и сливок, приторно-сладкие медовые коржики, пряники, что пахли ванилью с корицей, и множество разных видов конфет с шоколадом. Риг поставил кубок и взял слово. Служанки тем временем вынесли фрукты. Запахло сочной сахарной дынькой, медовыми персиками, свежей клубникой.

Ягоды с фруктами выложили на блюдах с такой филигранной точностью и фантазией, что пестрые ломтики составляли фигурки животных. Слонов, тигров, лошадей, носорогов. Настоящие съедобные живописные полотна, которых даже вилкой коснуться жалко.

– Уверен, вы все знаете – зачем мы собрались, – спокойно начал речь Ураган. Заза пока накладывал мне фрукты.

– Бреши в мирах становятся все заметней и начинают представлять реальную опасность. Ттахи явно что-то недоговаривают, а люди вряд ли способны с ними поспорить. Хочу вам представить мою особенную, – без перехода сообщил Риг и тут же пояснил, где кроется связь: – Лена – женщина с кровью ттахов, их генами, аурой и особенной магией. Ее призвали навести порядок. Я видел, почему обеспокоились ттахи. Очутился вместе с Леной в потоке энергий, в так называемом океане магии. Энергии и магия действительно не смешиваются. Местами застои, накапливаются сгустки. Лена пока не умеет это регулировать, но вместе у нас вроде бы все получается.

При этих словах древние оживились. Эжен тряхнул блестящими локонами, русичи, башкир, татарин и греки просто внимательно уставились на Рига. Брендон отставил подальше кубок и выпрямился в кресле, словно заглотил шпагу. Китаец и Японец застыли статуями, индус же, напротив, подался вперед и начал теребить тарелку пальцами. Огненный и Заза знали гораздо больше и особого удивления не проявляли.

– То, что творится, странно и опасно, – первым подал голос Китаец.

– И непонятно, чем в итоге закончится, – вторил Эжен высоким баритоном.

– А главное, как все это отрегулировать, – отозвался басом один из братьев Демидовых. Кажется, Светослав, но я не уверена. Его брат Ярослав только поддакнул. Славян кивком поддержал Егор – Риг говорил, что они всегда заодно. В любой ситуации на диво солидарны.

– Мы примерно представляем, что предлагается, – вклинился Брендон – его низкий голос звучал довольно приятно и мелодично, но интонации казались странными. Заученными и неестественно напыщенными. – Ну и кто из нас помнит ттахов-создателей?

Огненный махнул рукой, почти голосуя, Заза кивнул, Калисто ухмыльнулась и разбавила беседу женским голосом:

– Я помню. Ураган, Заза и Фоллс. Вероятно, может вспомнить Вазиль. Почти уверена. И еще Ярослав Демидов. Он только умирал в момент превращения, а Святослав погиб несколько минут назад.

– Ты можешь вытащить эти воспоминания? – мгновенно оживился русский лельхай, его бас напоминал голос Левитана.

– Может, – одновременно с кивком Калисто ответил Риг. – Но что дальше? Мы выясним личности создателей. А потом? Зачем нам вообще это нужно?

– По зову крови вы сможете найти их, – отозвалась ведьма на всеобщее недоумение. – Отправимся к создателям, я пойду тоже. Мы наконец-то увидим города ттахов. В мирах-карманах или где-то еще, черт их знает.

– Ну найдете вы их – и что дальше? – засомневался Махмуд и кивнул Янису. – С чего вы взяли, что ттахи будут нас слушать? Они ведь до сих пор даже не появлялись. Да и вас вызывали по собственному желанию.

Риг кивнул с легкой недовольной миной, но Калисто резко мотнула головой. Все присутствующие обернулись к цыганке.

– Вы не правы, господа древние лельхаи. Это Лену ттахи вызывали по желанию. А Риг проникал вместе с ней самостоятельно. У них особенная, не до конца понятная мне связь. Боюсь, что и ттахи не очень ее понимают. Даже, насколько я поняла, опасаются. Ураган дал Лене собственную кровь, чтобы усилить ее уникальные способности и вытащить сына привратницы из беды. Это скрепило их магию и ауры.

– И значит, они вместе смогут чинить пространство? – вклинился в монолог Калисто Китаец. Ведьма ответила недовольным взглядом, покрутила в пальцах серебряную вилку, словно раздумывала, а не швырнуть ли ее в невежу. Но затем странно, загадочно улыбнулась и продолжила свои размышления вслух: – И хотя магию привратницы Риг усилит, я бы не очень-то на нее надеялась. Пока разрушения слишком масштабны, а помощь Лены едва ли имеет значение.

– И что же тогда ты предлагаешь? – не выдержал Вазиль напряжения момента. Смял салфетку и бросил на стол. – Если привратница с работой не справляется. Риг помогает, но не так, как хотелось бы… Какие варианты у тебя, ведьма?

– Заставить ттахов объяснить суть проблемы. Чую, она вовсе не в войнах. И боюсь, они сами не знают, что делать, – очень спокойно ответила Калисто. В столовой повисла звенящая тишина. Казалось, напряжение достигло предела, вот-вот взорвется либо возгласами паники, либо возмущениями, либо стенаниями.

Вначале мне чудилось – древние напуганы. Сколько бы ни прожил кто-то на этом свете, но умирать никому ведь не хочется. Каждый цепляется за счастье жизни, каждому хочется протянуть подольше, прежде чем отправиться в лапы костлявой. Но вскоре я поняла, что сильно ошибалась. Просто внезапно прониклась истиной. Древние чувствовали собственную ответственность, хотели спасти родные измерения, и это вызывало большое уважение. Страха на лицах лельхаев не отразилось – только растерянность и желание действовать. Они не боялись скорой кончины, думали о том, как выйти из положения. Даже изнеженные с виду англичане, даже философски настроенный Вазиль, даже отстраненный башкир Янис.

На лице Урагана промелькнуло удивление. Похоже, он сам не ожидал подобной реакции. Готовился уговаривать, подвигать, уламывать, использовать склонности древних и стремления.

– Думаешь, ттахи водят всех за нос, потому что сами не знают, как действовать? – прищурился Эжен в сторону Калисто. – Но к чему эти дурные байки про войны? Я уже почти достал ржавую шпагу, – он усмехнулся собственным мыслям.

Вот они старые, добрые вояки. Мужчины, что привыкли решать все силой. Чуть что – машут острыми железяками и потрясают тяжелым оружием. Риг улыбнулся моему настрою, как обычно ловя отголоски мыслей. Чем больше мы общались, тем больше казалось, что мы переговариваемся почти телепатически. Нет, мысли друг друга мы не читали. Но настроение, ход размышлений улавливали с легкостью. В особенности после последнего злоключения.

– Спрячь свой длинный клинок до лучшего времени, – ответила французу язвительная Калисто, слегка прищурилась и продолжила: – Нужно вывести ттахов на чистую воду.

– И как ты предлагаешь это сделать? Мы ведь и проникнуть к ним не в состоянии, – рубанул рукой по воздуху Огненный. Этот лельхай в своем репертуаре. Одними жестами любого зарубит до смерти.

Калисто посмотрела на нас с Ригом.

– У меня появилась одна идейка. Раз Ураган перемещается с привратницей, значит, кровь ттахов действует как мостик. У нас есть еще несколько лельхаев, способных вспомнить своих королей-создателей и воззвать магией к их крови. Попробую наспех сварганить ритуал. Если все сработает, отправимся делегацией. Остальным придется поделиться энергией – отдать все, что смогут, а лучше – больше. К сожалению, их взять не получится. Не помнишь создателя – не сможешь и воззвать к нему. Черт его знает, как все это работает. Но только так и никак иначе.

– И как мы заставим ттахов признаться в сделанном? – не желал униматься нервный Вазиль. Еще одна салфетка отправилась к предыдущей.

– У ттахов только одно слабое место. То, за что можно их подергать, – опять двусмысленно ответила Калисто. Древние начали задумчиво переглядываться. Я посмотрела в глаза Урагана, и догадка возникла вспышкой молнии.

– Лена, давай говори, не стесняйся! – вдруг предложила обрадованная Калисто. Словно создавала женское братство. Риг приподнялся, Заза напрягся, Огненный тоже подался вперед. Мужчины защищали меня от ведьмы. Но на сей раз охрана мне не требовалась.

– Ттахам необходима кровь смертных, порой лельхаев для своих фокусов. Без крови их магия постепенно иссякнет. На этом и можно сыграть в переговорах.

– Погибнут смертные – пропадет и магия. Медленно, но верно растратится полностью. Погибнут лельхаи – тоже плохо. Некоторое волшебство исчезнет навеки, – поддержала меня довольная Калисто, даже глаза ее засверкали иначе. Не ожидала от меня такой прозорливости.

– Проклятье! Вы можете говорить прямо? – возмутился до сих пор молчавший Саджетт.

– Действительно, хватит уже загадок. Если есть план, идея – значит, посвящайте. А то складывается такое ощущение, что мы тут лишние, так, наблюдатели. Вы разговариваете на своем языке. А остальные глупо ждут переводчика, – пробасил Егор, а Демидовы закивали.

– Тоже мне, мужчины, стратеги и полководцы! – воскликнула Калисто и язвительно хихикнула. – Ребята, ну надо уже шевелить мозгами! Лельхаи способны уничтожить смертных. Причем очень быстро и весьма эффективно. Погибнут смертные – исчезнут и лельхаи. Останутся ттахи без магии и потомков.

Древние обменялись ошарашенными взглядами. Не думала, что они все еще умеют удивляться. Вазиль откинулся на спину стула и смял очередную пару салфеток. Русичи шепотом переговаривались, англичане только вытянулись жердями. Эжен осушил бокал вина, а Китаец внезапно хищно улыбнулся:

– Шантаж? Угрозы? Наглый блеф с интригами?

– А у тебя есть другое хорошее предложение? – Калисто уставилась на Кио с вызовом.

– Да нет, мне как раз таки очень даже нравится, – хмыкнул Китаец и выпил коктейля. Внезапно поднялся из-за стола и произнес: – Если мы планируем вступить в игру с ттахами, то самое время, я бы сказал – опаздываем.

Калисто удивленно уставилась на Кио, взгляды остальных сошлись на нем, как выстрелы. Китаец поднял телефон над головой и вытянул руку так, чтобы все видели.

На наших глазах разыгрывалась трагедия.

Мирный город превратился в филиал Венеции, вот только жители к этому не готовились.

Небоскребы утонули по верхние этажи. Люди жались на крышах, молясь о помощи. Кто на чем пытались доплыть до посадочных площадок – туда суетливо приземлялись вертолеты и взлетали, набирая толпы пассажиров.

У меня сердце болезненно сжалось. На одном из балконов верхнего этажа небоскреба обнимали маму двое детишек. Девочка судорожно вцепилась в плюшевого мишку, мальчик прижимал к груди красную машинку. Мама же обнимала самое дорогое – двух малышей – и молилась о помощи.

Я дернулась, собиралась бежать куда-то. Риг поднялся, опережая мои действия. Но Китаец сделал жест остановиться.

– Спокойно. Это запись прошлого вечера. Нам просто не сообщали о происшествии. В принципе, жителей уже эвакуировали. Жертв немного, что не может не радовать. Погибших нет, есть только травмированные. Но я бы сказал, что это уже звоночек.

– А что там случилось? – выдавила я через силу. Слова едва выходили из саднящего горла.

– Вот это, – Китаец легким движением пальцев перемотал на другое, кошмарное видео.

Перед нами сверкал на солнце огромный город. Красивый такой, ухоженный и богатый. Я даже на секунду залюбовалась. Он чем-то напоминал американскую столицу. Высотки поблескивали сотнями окон, на клумбах распускалось множество цветов, сливаясь в пестрые природные полотна. Машины неслись по улицам бурным потоком: всех цветов радуги, форм и размеров.

Люди прогуливались по тротуарам: в футболках и джинсах, брендовых платьях. Заглядывали в гигантские торговые центры, что заманивали яркими картинками на витринах, спешили по делам, ныряли в рестораны.

Внезапно в небе словно открылась щель, и оттуда хлынул бурный поток воды. Такого я никак не ожидала увидеть.

Видео прервалось или Китаец выключил.

– Бреши между мирами всегда абсолютно неожиданные. В любом месте могут открыться и любого размера, – только и сказал суровый Кио. – А тут целое море на город вылилось. Образовалась дыра в веществе междумирья, и водоем оказался как раз на бреши. Вот и залило город по самые крыши. Еще повезло, что не из океана. Кто знает, что в следующий раз случится. И это только на нашей планете. Я так понял – миры колбасит по-страшному. Не только местный, практически все существующие. Где-то айсберги внутри домов вырастают, где-то вулканы в городах взрываются, заливая лавой все живое в округе… Ребята, нам стоит здорово поторопиться. Кто знает – чем все это закончится. И сколько планет переживут катастрофы.

Риг шепнул про уникальную магию Китайца. Кио временами видел иные реальности. Почти как я, только не путешествовал. Мог наблюдать прошлое и будущее, иные планеты, другие измерения. Вот и нагляделся Китаец, чувствуется.

Все переглянулись и посмотрели на Калисто, молчаливо поддерживая ее идею. Иного выхода у нас уже не оставалось. Я никому не желала пережить катастрофу, подобную той, что Китаец показывал. И уж тем более моему Захару. Надо срочно выправлять магию и энергию. Если ттахи не могут – сама сделаю. Тогда я еще не знала – насколько пророчица. Просто решимость наполнила вдруг до отказа, желание действовать и бороться с ненастьем. Ничто так не стимулирует, как близкие катастрофы, не протрезвляет и не вдохновляет.

 

Глава 10

Риг

Ураган не раз слышал от знакомых лельхаев, которые встретили особенную женщину, что она и проклятие, и вдохновение. Лишает ясности мысли гормонами, но возвращает ее верой и близостью.

Риг испытал первый эффект полностью. Гормоны бушевали так, что дальше некуда, кровь закипала когда ни попадя, мешала думать и отливала от мозга.

Зато на собрании древних Лена подарила Урагану непривычное вдохновение. Ничего особенного она не сделала. Просто смотрела так, что Риг таял, жаждал доказать, что достоин ее внимания, симпатии и даже желания близости. Мысли внезапно совершенно прояснились, голова заработала лучше прежнего. Так она не работала даже на поле боя, где Ураган чувствовал себя в родной стихии, даже под напором войск противника, когда смекалка и догадливость творили чудеса.

Вначале Риг не понимал размышлений Калисто, лишь ощущал, что они как-то связаны с Леной, ее необычной реакцией на кровь древнего, их общее родство с белыми ттахами. Но вскоре цепочка выводов ведьмы выстроилась как бравый отряд перед схваткой. Риг понял Калисто еще до объяснений. Что ж, смелый и рисковый, почти отчаянный план. Но никакого другого выхода не предвиделось.

Ясно, что ттахи тайну не выдадут. Рассказывать о недоделанном, но идеальном мире опасно, и прежде всего, для привратницы. Собой Ураган рискнул бы без звука. На кон поставлены жизни измерений, существование планет и цивилизаций. Даже варвар внутри древнего лельхая содрогался при мысли о Вселенских катаклизмах, о том, что после них ничего не останется. Сгустки энергии, клочки материи, аурные облачка – и ничего больше.

Но Лену Риг не поставил бы на кон. Даже под таким ужасным прессингом.

Вон даже Китайца насколько пробило!

Судя по лицу, по самое «здрасте». Обычно Кио сохранял спокойствие. Редко проявлял сильные эмоции, чаще медитировал с любимыми гаджетами и невозмутимо высказывал собственное мнение. Уж если его так сильно приперло, как утром и вот теперь на собрании – творится нечто настолько изрядное, что даже лельхаи не в силах толком представить.

Вот ттахи, заразы такие, накуролесили! Их бы по-старому – к стенке, под выстрелы. За нарушение всемирного равновесия. Но ведь гадам малейших шишек – и тех не достанется! Придется разгребать Лене и проклятым. Хорошо устроились, гаденыши чертовы!

Набедокурили, пространство нарушили, магию и энергию привели в возмущение и ждут, когда другие наладят ситуацию…

Однако у древних набирается команда что надо. Калисто, Ярослав, Заза, Огненный. Вазиль тоже может принести пользу. Неплохой расклад, если немного поразмыслить. Все лучше, чем глупо тыкать пальцами в небо и впустую пытаться встретиться с ттахами.

Угрозы так угрозы, война так война. Вот только что, если ттахи не поверят? Захотят проверить намерения проклятых? Предложат начать исполнять обещания? Об этом Ураган не хотел даже думать. Убить ради жизни родного поселения, ради благосостояния родных и близких для Рига особого труда не составило бы. Убить ради Лены вообще легче легкого. Как, впрочем, и ради маленького Захара. Но только не ради глупого шантажа. Впрочем, об этом подумаем позже. Калисто предложила какой-то выход, другие и этого придумать не удосужились. Будем работать с тем, что имеем, попробуем действовать по обстоятельствам. Вначале требуется проникнуть к ттахам. Начнем исполнять план пошагово.

Иногда цель достигается неожиданным образом, главное – все время идти и не останавливаться. Это Ураган хорошо усвоил.

Он еще помнил, как раненым, умирающим брел до упора в родное поселение, не замечая колючего кустарника, оврагов, что норовили заглотить ногу; без еды и воды, на одном лишь упорстве. Потом восстанавливался под боком у Ратанны. Хорошая из нее вышла боевая подруга. Прекрасная сестра и спутница в ненастьях. Очень неплохая хозяйка в доме и еще лучше – спутница успеха. Но теперь для Урагана стало очевидным – он никогда не любил белокурую красавицу. Испытывал симпатию, плотское удовольствие, дружескую привязанность и желание защитить. Но не любил и не дорожил так, как привратницей. Без Ратанны Риг жил себе долго и счастливо, а без Лены и минуты представить не мог. И это безумно все усложняло.

Риг то и дело ловил себя на мысли, как же хочется коснуться ладошки привратницы, просто согреть прохладные пальцы, погладить, одарить непрошеной лаской, такой неуместной в нынешней ситуации. Ураган прежде не понимал пословицы, что дарить приятнее, чем получать. И лишь сейчас озадачился ее смыслом.

Эжен косился на Рига с тоской, Саджетт поглядывал с пониманием и сочувствием. Тор, Этилла и Феликс – счастливые семьянины, мужья и отцы – тоже посматривали, словно выражали искреннее участие. Калисто не выпускала Лену из вида и всякий раз загадочно улыбалась. Она что-то знала, видела, догадывалась. Но раскрывать карты пока не торопилась. Лил и Рэг тоже этого не делали. Оба темнили и что-то скрывали, Калисто разыгрывала собственную партию. Что-то ей от Рига и Лены понадобилось. Что-то помимо спасения Вселенной, что-то, о чем ведьма даже не заикалась. Слишком много загадок на пару Лены и Рига. Но ничего, древний в лепешку расшибется, но выяснит и все по местам расставит.

Калисто пообещала разобраться с создателями до завтра, за один вечер совершить нужные ритуалы. Но вот остальное, о чем она туманно выражалась «попробую», «попытаюсь» и «есть идея», ведьма не обещала сделать в ближайшее время. Оставалось ждать, когда же ее осенит или получится нечто, на что рассчитывала бестия.

Сидеть сложа руки Ураган не привык и снова всем существом тянулся к Лене. Ловил малейшее изменение ее голоса, настроения и выражения глаз. Стремился предугадать, что она захочет поесть или выпить. Пока что ему это все отлично удавалось. Привратница одаривала удивленными взглядами и незаметно слегка придвигалась. Риг таял, просто плавился, как меч в кузнечной печи. Переставал осознавать – где находится, весь уходил в ее взгляд и желания.

Так, Ураган. Соберись. Надо действовать. По крайней мере, готовиться к этому. Весь опыт, интуиция древнего воина подсказывали Урагану, что план Калисто не очень-то просто претворить в реальность. Понадобятся все силы древних лельхаев, Лена и ее способности привратницы и явно что-то еще, о чем ведьма умалчивала. Это беспокоило Рига и раздражало. Но заставить ведьму рассказывать больше он не мог, да и не собирался пытаться. Калисто требовались спокойствие и концентрация. Спорить, вызывать ее на моральный поединок – всем лишь во вред в нынешних обстоятельствах. Поэтому Риг пил кровяные коктейли, перекидывался репликами с Зазой и Огненным, отвечал на вопросы других древних и следил за малейшим движением Лены.

К концу обеда древние заметно оживились. Словно собрались за столом старые приятели, обсуждают забавные и памятные истории, общаются между собой без натяжки. Двадцать пять никогда не верили друг другу полностью. Но сейчас иного выхода не предвиделось. Миссия Калисто возможна лишь при полном доверии. Одни отправятся в самое логово ттахов и должны прикрывать друг другу спины, другие останутся ждать и верить, что их интересы тоже учтутся. Никуда не денешься, такова ситуация. Порой даже самые махровые единоличники вынуждены выступать в связке с другими. Война – она такая, хитрая бестия. Вытаскивает из тебя то, о чем сам и не ведал, и вынуждает плясать под свою дудку. Смелые неожиданно проявляют трусость и низость, жалкие сопливые недоросли – отвагу с решимостью. Ненавистники объединяются под общим флагом.

Когда древние перешли от десертов к напиткам, некоторые удалились в свои комнаты, Эжен едва заметно кивнул Урагану. Риг покосился на Фоллса и Зазу, молчаливо прося присмотреть за Леной, и отошел к колонне вместе с французом. Уж если тот сам приглашал на беседу, значит, случилось нечто невероятное. То, о чем стоило знать Ригу.

– Ну и как оно, ощущение – встретить особенную? – без прелюдий спросил рыцарь короны. Он больше не использовал кружева пафоса – разговаривал четко, понятно и коротко. Эжен приспосабливался, пусть и не сразу.

– Что именно ты хочешь от меня услышать? – приподнял брови Риг. – И зачем тебе это?

– Я хочу дать тебе дельный совет, Ураган. – Француз предельно понизил голос – теперь только слух древнего лельхая мог уловить полноценные фразы: – Не то чтобы я тебе особенно симпатизировал. Сам знаешь, мы из разных миров и культур. И то, что считаешь абсолютно нормальным, для меня ну просто совершенно неприемлемо. Грабить, убивать ради наживы…

– Ну да, лучше крошить мирных граждан из-за того, на каком языке они читают молитвы. Куда уж гуманней, а, главное – правильней! – припомнил Ураган свои споры с Эженом, древние, аж с душком нафталина. Этим несогласиям многие годы. Француз усмехнулся – с оттенком горечи.

– В общем, Ураган. Не упускай ее из виду и никому не отдавай, ни одному мужчине. Потом, – он перешел совсем на шепот, – ни с одной дамой у тебя отношения не склеятся. Затошнит от любого податливого тела. У меня секса уже лет пятнадцать не было.

Он отвернулся, поиграл желваками, в деталях изучил деревья за окнами и опять взглянул на Рига исподлобья:

– И мой тебе искренний совет, варвар. Если окончательно снесет голову, почувствуешь, что теряешь самоконтроль, обязательно используй средства предохранения.

Риг удивленно вскинул брови. Эжен кивнул и слегка придвинулся. На Урагана пахнуло мужскими духами. Все-таки этот бретер и вельможа избавился не от всех старых привычек. По-прежнему пахнет, словно он баба.

– Вообще с ней лучше всегда предохраняться. Поверь моему печальному опыту. Люди придумали кучу штуковин. Ну и мы сами знаем один вариант. Хотя все же лучше используй резинки.

Ураган знал, что Эжен ни за что, ни за какие деньги и награды не произнесет название «резинок» полностью. Не так воспитан, слишком культурный. Но удивление перебороло иронию.

– Она умудрилась от тебя забеременеть? – напрямую спросил Риг у француза. Тот отвел взгляд, смачно выругался на родном языке, добавил забористо на нескольких мертвых, весь как-то сник и посмотрел побитой собакой.

– Муж выяснил, и она меня окончательно бросила. У нас была одна-единственная ночь. Я за особенной несколько лет ухаживал.

Риг собирался что-то сказать, найти стоящие фразы в поддержку. Но Эжен резко крутанулся на пятках и отправился назад, на свое место.

Ураган вытащил из кармана сотовый. Набрал Тахира и распорядился сделать покупки. На тот случай, если им с Леной все-таки можно.

Посмотрел на древних, что задержались в столовой. Остались англичане – все, кроме Ричарда. Этот не любил массовые попойки. Русские, турок, Заза и Огненный. Остальные разошлись по своим покоям. Риг неторопливо присел рядом с Леной и внимательно вгляделся в лицо привратницы. В голове крутились тысячи сомнений, ругательств и запоздалых извинений. Ураган вспомнил про страсть с привратницей. Тогда, в единственный раз, в его доме. Он едва осознавал, как все происходило. Наверное, на ветвистом языке Эжена это и называется «утратить самоконтроль». Лена совсем не спрашивала про предохранение, потому что, похоже, надеялась на Рига. Думала, что от лельхая она не забеременеет. От мысли, что предал ее доверие, у Рига резко защемило в груди, сердце сжалось в кулак, до боли. В висках забился ошалелый пульс, запульсировали вены, и в горле пересохло.

Так, Ураган, соберись, полудурок! Ты должен ей обо всем поведать. Как бы тяжело и плохо ни пришлось, Лена имеет право знать правду. Что, если она действительно забеременела? Узнать об этом внезапно гораздо хуже. У нее ведь уже есть один ребенок. Может, привратница второго и не хочет? Кто знает, как отнесется она к новости? Лена ведь уверена, что лельхаи стерильны. Марина ей этим все уши прожужжала.

Риг поднялся на ватных ногах, колени не гнулись, а тело не двигалось. Осторожно коснулся плеча привратницы и попросил:

– Пойдем поговорим?

Лена взглянула так тепло, так ласково, что Ригу захотелось срочно себя ударить. Сердце резко подскочило к горлу, словно планировало вылететь через глотку и пойти погулять где-то на воле. Проклятье! Ну почему он сразу-то не подумал! И как теперь собирается оправдываться?

Риг смотрел в доверчивое лицо Лены, в глаза, что сияли янтарными камушками, и хотелось опять содрать с себя кожу. Повеситься на мясницкий крюк за затылок и пытать самого себя каленым железом.

Лена встала и взяла Урагана за руку. Он должен был сразу высвободить пятерню, не позволять привратнице ни малейшей нежности, пока та не услышит правду Эжена. Но ничего не смог с собой поделать.

Черт! Ураган! Да ты совсем стал слюнтяем! Без женщины даже в комнату пойти не можешь! Только за дверью Риг сообразил, что не попрощался с ошарашенным Зазой. Да и Фоллсу не удосужился сказать ни слова. Ладно, потом, все потом, позже.

По дороге Ураган передумал все, о чем не смекнул в диалоге с Эженом. И от этого становилось только тяжелее.

А если она захочет сделать аборт? Избавиться от ребенка Рига Урагана – того, которого древний не надеялся завести. Кровиночки Рига, его продолжения. Женщина – хозяйка своего тела, никто не вправе ей здесь указывать. Но от мысли, что Лена вдруг забеременела и не захочет опять стать матерью, убьет эту маленькую жизнь в утробе, Урагана здорово внутренне потряхивало. Становилось неуютно в собственном теле, словно именно его, Рига Урагана, отвергала в таком случае привратница. Его гены, его истинное продолжение, неотъемлемую часть самого варвара. Древний даже не решил – что для него хуже: если Лена в сердцах разорвет отношения или продолжит их после аборта.

Черт! Ураган! Опять ты себя накручиваешь! С каких пор ты такой мягкотелый и чувствительный? Ты ведь уже потерял человеческую семью, сыновья выросли без твоего участия…

Риг сам не понимал, что с ним происходит. Но ребенок от Лены выглядел особенным, счастьем, о котором не смел и помыслить. Обида привратницы на то, что не предохранялся, еще не состоявшаяся, но вполне заслуженная, заставляла Рига ежиться от холода, и грудь словно тисками сжимало. Возможность потерять не рожденного ребенка вызывала примерно такие же ощущения.

Лена выглядела растерянной и встревоженной. Искоса изучала лицо Рига, ловила его взгляд и молчаливо спрашивала. Ураган готовился ей исповедоваться. Вот только опять не знал, как начать. Опять, опять ему хотелось повиниться, почти униженно просить о прощении! Умолять подумать и не отвергать. Это же только слюнтяи ботаники делают! Всякие придурки, что еще хуже баб! Но от мысли о потере маленькой женщины внутри Рига что-то переворачивалось. Когда пара дошла до комнаты древнего, для Урагана стало предельно ясным – ему гораздо важнее остаться с Леной. Риг решил на этом и сосредоточиться.

Предупредительно открыл дверь привратнице и жестом предложил войти в гостиную. Она неспешно просочилась в комнату, устроилась в том же кресле, что и вчера вечером, и вопросительно уставилась на Урагана. Риг перешагнул порог неторопливо, словно делал последний шаг к эшафоту. Сам не понял, как пробежал остальное расстояние, застыл перед Леной – дурной и взволнованный.

Проклятье! Ну как же все это не вовремя! Пронзила внезапная неприятная мысль. Сейчас надо искать выход из положения, пытаться увещевать туповатых ттахов и раскрывать их страшные тайны. Но ничего этого Урагану не хотелось. Он вдруг очень отчетливо для себя понял. Если Лена уйдет – ударится в бездействие. Да катись оно все к черту, плевать, фиолетово! Сдохнет – туда ему и дорога. Достаточно покоптил дыханием небо. Достаточно поимел красивых женщин. Достаточно получил власти и денег.

Ты превысил человеческие возможности, Ураган. Давно и намного, сам ведь понимаешь. Пора держать ответ, перед судьбой расплачиваться.

С этой мыслью Риг наконец-то взял себя в руки, остановился и опустился перед Леной на корточки. Прежде Ураган не занимал такую позицию – униженную, ничтожную по сравнению с женщиной. Он всегда общался с любовницами на равных. Даже если в чем-то перед ними провинился. Сейчас же иначе просто не получалось.

– Я должен тебе кое в чем сознаться, – произнес Ураган немеющими губами. Язык уже еле-еле ворочался, слова срывались тяжелыми глыбами.

– Слушаю, – вклинилась Лена в паузу. – Говори уже, Риг, что там случилось? А то у меня сейчас сердце выскочит!

Ее мягкий, высокий, встревоженный голос мгновенно подчинил Урагана привратнице. Он тряхнул головой и нервно выпалил:

– Ты могла забеременеть в нашу первую близость. Я не думал об этом, забыл совершенно. А вот сегодня пообщался с Эженом. Он сказал, что те мои ощущения близки к ощущениям в момент зачатия. Возможно, беременность и не наступила. Но в ту ночь я не был полностью стерилен.

Лена чуть отклонилась в кресле, на долю секунды замерла статуей. Глаза ее почти остекленели. Казалось, привратница смотрит не на Рига – вглядывается в себя, изучает, прикидывает.

За эти секунды Риг понял фразу «вся жизнь пробежала у него перед глазами». Когда-то он смеялся над этим высказыванием. Смотрел в лицо любому врагу или опасности без психозов и лишних, бессмысленных рассуждений. Дрался до последнего, рисковал и зачастую одерживал победу. И вот сейчас стал жертвой бессилия. Он неотрывно изучал задумчивую Лену, не знал, что крутится в ее прелестной головке, не понимал, какая у нее реакция на новость, и медленно умирал, как на поле боя.

После знаменательного превращения в лельхая Риг твердо считал, что он со смертью на «ты». Что самое страшное он уже пережил. Древнего лельхая убить очень сложно. Двадцать пять стали практически бессмертными. Руки, ноги и даже головы у них отрастали всегда и обязательно. Да-да! Даже головы полностью восстанавливались. Как работал организм без главного органа, лишь на одном спинном мозге, Риг, проучившись на медицинских курсах, в упор не понимал и по нынешнюю минуту. Но факт оставался фактом, хотя и невероятным. Однажды Китаец с Японцем поспорили – кто из них лучше владеет секирой. Больше двух суток друг друга бессмысленно выматывали. И все-таки Кио одолел Андо – снес голову Японца секирой. Андо восстанавливался девять месяцев. Смеялся, что фактически родился заново. Но утверждал, что все понимал, осознавал и даже мыслил, хотя голову сожгли слуги Японца. Питался, похоже, за счет магии ттахов.

Только разговаривать не мог – и все несчастья. Видел, слышал, двигался, а как – непонятно. Вот только боль испытывал просто нечеловеческую. Транквилизаторы смертных на лельхаев не действовали. Вообще никакие лекарственные препараты. Андо приходилось терпеть и восстанавливаться. С тех пор он и недолюбливал удачливого соперника. Ну а потом они окончательно рассорились уже по никому не известной причине.

Риг и другие древние проклятые смерти не боялись, ибо не верили, что их можно уничтожить окончательно и бесповоротно. Знали, что для этого мало снести голову. Нужно сжечь дотла и развеять по ветру. Вот только какой же древний позволит, чтобы его тело истлело полностью? Усыпить лельхая тоже невозможно. Разве что ттахи древних убивали.

С молодыми лельхаями расправлялись запросто. Еще люди этот способ выдумали. Рубили голову и сердце пронзали пикой – это временно отключало новопревращенных, а порой и лельхаев среднего возраста. Потом их просто-напросто сжигали. Но древним хоть сердца из груди вытаскивай, хоть головы сноси – ничего не подействует. Врагов перебьют и отправятся лечиться.

Ттахи использовали магию крови, чтобы истребить древнего проклятого. Как именно, Риг точно не ведал. Но знал с десяток своих ровесников, которых ттахи уничтожили за мгновения. От них остались безжизненные тела, похожие на восковые фигуры или мумии.

Но вот то, что пережил Ураган сегодня, казалось равным сотне смертей. Он ежеминутно находил повод жить и ежеминутно его лишался.

Лена медлила, мяла подол, смотрела по-прежнему мимо Урагана. А Риг сгорал в пламени страхов. Наконец маленькая привратница сжалилась. Ее взгляд сфокусировался на Урагане. Риг приготовился, внутренне собрался. Так, это еще не самое страшное. В крайнем случае он просто перестанет бороться. Сядет где-нибудь в собственном баре с бокалом хорошей донорской крови и начнет пить, пока не скопытится от голода. Одной крови для жизни лельхая мало, но ее вкус и запах действуют магически: полностью отключают чувство голода и притупляют сильные эмоции. Неплохой конец, не столь уж и болезненный.

Самое мерзкое, что Ураган снова оказался заложником привычек древнего. Встречайся он со смертной или лельхайкой, уже проверил бы – есть ли беременность. Такие вещи обоняние древнего определяло за какие-нибудь считанные минуты. Спустя несколько дней после секса. Но с привратницей все оказалось сложнее. Ее аромат постоянно менялся, то сильно, а то едва уловимо. Но знакомых маркеров Ураган не почувствовал.

Лена подалась вперед к Ригу:

– Что ж, ты хороший мужчина и ответственный. Уверена, что, если я забеременела, ты станешь хорошим отцом ребенку. Сможешь воспитать его правильно и ответственно. Конечно, сейчас все это не вовремя, но стоит положиться на нашу фортуну. Она, как говорится, сопутствует храбрым. Соломку во всех случаях ведь не подстелишь. Кстати… я бы хотела девочку. – Она так мягко, тепло улыбнулась, что сердце Урагана подпрыгнуло к горлу.

Вот так одна фраза жизнь переворачивает, дарит счастье и радость, восторг и покой. Риг сморгнул, сглотнул и не удержался: вскочил и поднял Лену на руки. Он клялся себе не действовать стремительно. Не пугать привратницу своими реакциями, бурными эмоциями и порывами. Но не смог ничего с собой поделать. Прижал к груди маленькую женщину, игнорируя острую потребность в близости и просто наслаждаясь ее симпатией. Принялся кружить радостную Лену, естественно, то в одну то сторону, то в другую, чтобы голова у смертной не закружилась. Привратница что-то весело покрикивала. И Урагану казалось этого достаточно. Когда он остановился, сгорая от желания – пора бы привыкнуть рядом с этой женщиной, – Лена улыбнулась, мягко и ласково.

– Я рада, что ты так переживал. Это тебя хорошо характеризует.

Он переживал?! Сказала ведь тоже! Он чуть не умер! Ураган усмехнулся и ответил только:

– Мне жизненно важно, чтобы ты не отталкивала, оставалась рядом. Остальное решим, победим и добьемся.

На долгие речи дыхания не хватило.

– Я сделаю тест на беременность чуть позже. Так достоверней, да и нервов поменьше. Вначале разберемся с проблемой Вселенной, – совсем спокойно отозвалась Лена.

– Я использую связи древнего проклятого и запишу тебя к лучшим мировым специалистам, – от всей души пообещал Ураган.

– Как думаешь, Калисто не ошибается? Сможет претворить свой план в реальности? – резко сменила тему Лена. Чуть насупилась и деловито добавила: – Хочется уже разрешить ситуацию.

– Обычно ведьма ничего не обещает, если не убеждена, что сумеет выполнить. – Риг усадил Лену в кресло, а сам устроился на диване, напротив.

Пока неизвестно, что им можно, лучше воздерживаться от соблазна. Ураган и так еле держался. Привратницу положение тоже устраивало.

 

Глава 11

Елена

Мы с Димой думали о втором ребенке, я даже очень хотела девочку. Но не сложилось из-за финансовых трудностей. Ясно, что с Ураганом такие не грозят. Правда, мы знакомы так недолго… Вот только за это ничтожное время Риг сделал для меня и для Захара, чужого ребенка, сына соперника, больше, чем Дима за многие годы.

Да, я почти не знаю Урагана. Его привычек, хороших сторон, дурных наклонностей и заморочек. Не ведаю – чем живет варвар-проклятый, какие тайны скрывает его прошлое. Но доверяю безусловно и полностью. Однажды он рискнул ради меня жизнью, поэтому заслуживал безоговорочного доверия.

Беременности и родов я не страшилась. Аборт принципиально бы делать не стала, от какого бы мужчины ни забеременела. Странное спокойствие разлилось по телу, я не переживала и не рефлексировала. Знала, что любой вариант неплох. Риг, как никто, умеет заботиться, предусмотреть любые мелочи, взять хоть игрушки для моего Захара. Отцом Ураган станет хорошим, уж в этом мне сомневаться не приходилось. Случится – ну и пусть, значит, так надо. Не случится – тоже не катастрофа.

Об этом я и сказала в лицо Ригу. На этом мы оба как-то успокоились, решив предоставить судьбе ситуацию.

Но в эту минуту нам напомнили, что причина собрания в особняке Огненного несколько важнее житейских вопросов. Даже если речь о возможном младенце.

Столб магии взвился до небес за окнами, рассек горы и раздвинул дальнее поселение. Я не видела ничего конкретного – просто чувствовала, воспринимала даром привратницы. Я будто входила в полную силу, видела энергии, магию, ауры и нечто еще, что раньше не замечала. Прежде я чувствовала их как жидкость, теперь же ощущала как нечто живое, то, что можно убедить, подчинить. Не только подавить или обезвредить. Риг подскочил к окну за секунду, из соседнего высунулся ошарашенный Огненный.

Калисто что-то крикнула из своего и, как я поняла, отправилась к нам.

Я сомкнула веки и сосредоточилась. Так, у нас один раз уже получилось. Правда, тогда мы находились не на планете, а переместились в океан энергий. Ушли от материальной части Вселенной и погрузились в магическую, аурную, информационную и энергетическую. Без ттахов туда проникнуть не выйдет. И судя по тому, что они не вызывают, Лил и Рэг решили меня не задействовать. Возможно, считают, что уже поздно. Возможно, думают, что у меня не получится, не хватит сил остановить стихию. Или боятся, что приду с Ригом. Но я не собиралась сидеть сложа руки. Ураган понял, быстро приблизился, порвал клыком вену на запястье и торопливо приложил к моему рту.

Я привычно глотнула терпкой жидкости и внезапно ощутила себя по-новому. Казалось, я нечто вроде ткача, способного управлять нитями энергий. Магия, ауры, энергии разделились, не превратились в пестрое марево, не напоминали плотное полотно, не походили на вязкую жидкость. Прежние ощущения на тренировках с ттахами совсем не походили на нынешние. Кровь Рига что-то со мной сделала.

Я пошевелила пальцами, ладонями и поняла, что могу двигать энергии, сплетать узоры из аур и магии. Ага. Потом об этом подумаю. Я мысленно потянулась к клинку магии и совершенно отчетливо его увидела. Клинок рассекал не только нашу планету. Как выяснилось, пострадали сразу несколько. Ткань между измерениями трещала по швам и, если лопнет – беды не миновать. Вот ее починить мне уже не удастся. Почему я все это осознавала и чувствовала? Черт его знает, я даже не подумала. Просто ощущала, что все так и есть.

Я сосредоточилась на клинке магии. Огромном, похожем на восточную секиру. Острие неприятно вибрировало, вздрагивало, продолжая двигаться медленно и неумолимо. Разрушало сразу пространство и время. Словно издалека, из другого мира слышались жалобные крики смертных, лельхаев, гуманоидов с других планет: мужчин, детей, стариков и женщин.

Пришло какое-то неприятное озарение. Вот почему ттахи не работают на планетах, уходят бедокурить в пространство междумирья. Когда перестраиваешься на магию создателя, начинаешь воспринимать материю, энергию, ауры и прочие составляющие Вселенной, воспринимаешь и чувства ее обитателей. Их боль, их страдания, ужас перед гибелью. Они отвлекают, порождают сочувствие, сразу лишают полной концентрации.

Я постаралась от всего отключиться.

Судорожно нащупала своего Захара. Малыш играл себе с вездесущей Мариной, расставлял машинки как ни в чем не бывало. Няня заметила, что происходит, но ребенка к окну не подпускала. Задернула шторы, отвлекла мальчугана. Автомобили всех видов и размеров – вот что занимало моего сынишку в любой момент, независимо от ситуации. И Марина отлично это просекла. Вот и умница! Позже выпишем ей премию! Надеюсь, ттахи наконец-то мне заплатят! Я уже достаточно для них сделала. Впрочем, складывалось странное ощущение, что ттахи ожидали полного подчинения и остались недовольны моим своеволием. Что ж… если так – обойдусь без оплаты. Теперь я целиком полагалась на Рига, верила, что он меня уже не оставит и обеспечит без всяких оговорок.

Я мысленно вернулась к столбу магии, осознавая собственную власть и силу. Внезапно поняла, что способна на многое, даже на то, что ттахам не подвластно.

Ураган без просьбы устроился рядом. Мы действовали совместно, хотя и поодиночке. Риг раздробил секиру магии, и та раскололись золотым градом. Убийственным потоком расплавленного металла. Я создала энергетические сети, уплотнила, дополняя новыми нитями, поймала градины и начала раскручивать, катать по нитям до ровного распределения. Медленно, но верно магия впитывалась, как густая жидкость в плотную ткань. Растекалась по нитям и высыхала.

Когда магия и энергия полностью выровнялись, мы с Ригом принялись чинить пространство. Вот тут уже неожиданно подключились и ттахи. Откуда ни возьмись появился Рэг. Лил очутился рядом чуть позже. Мы вчетвером сдавливали расщелины, пытаясь соединить лопнувшее пространство.

Ттахи между собой беспрерывно переругивались. Обменивались очень неприятными эпитетами, но все в рамках нормативной лексики, почти стерильно, если говорить аллегориями. Я ощущала, что силы на исходе, и Риг заметил это первым. Оттолкнул, заставил упасть в кресло, а сам продолжил вместе с ттахами.

Лил прорычал нечто недовольное: мол, лельхаю такая сила не положена. Риг ответил древним ругательством: послал так послал, дальше уже некуда. Рэг усмехнулся, и мужчины поднажали. Пространство разделялось, несмотря на усилия, будто препятствовал поток воздуха. Сближалось, но не соединялось окончательно. Куски раздвигались, стоило мужчинам уменьшить усилия, чуть отстраниться.

Ттахи продолжали гневные пассажи, все в том же высокопарно-стерильном стиле. Риг частил их вполне искренне, нисколько не смущаясь забористых фраз. Я внимательно вгляделась в полотнище магии. Заметила, что кусок застрял в расщелине, между частями пространства и времени. Потянулась, дернула, покрутила и вытащила. Клочок магии взвился мячиком. Растворять его сил уже не хватало. Зато материя быстро схлопнулась, как рана, чьи края начали срастаться. Рэг ловко поймал магическую «занозу» и растворил пальцами за секунды.

Рига срикошетило в другой конец комнаты. Послышался возмущенный возглас Калисто. Ттахи пропали, как не бывало, и я вернулась к прежнему восприятию.

Реальность вокруг восстанавливалась полностью. Пол, стены, выложенные голубой керамикой, светильники в виде древних факелов, деревянный стол, вместительные кресла, обитые мягкой, бархатистой тканью.

Я больше не слышала стонов раненых, но знала, что им помогают медики. Просто чувствовала, на уровне интуиции. Я странным образом не только видела иные планеты, измерения, реальности, но начала различать и детали. Как выглядят местные растения, животные, какие разумные расы обитают, чем они заняты в данный момент.

Калисто потирала ушибленное плечо, Ураган хохотал, нервно и заливисто. Почти истерически, но меня это не смущало. Ведьма скроила недовольную физиономию, совершенно по-детски показала язык и уселась в кресло напротив моего, словно явилась хозяйка территории.

– Надо срочно предпринимать оговоренные меры, – с места в карьер сообщила Калисто. Как будто мы сами этого не поняли. – Со следующим катаклизмом вы уже не справитесь. А ттахи, судя по всему, помогать не планируют. Будут разгребать последствия катастрофы. Боятся за свои древние шкурки. Не под силу им противодействовать новым разрушениям. Могут лишь немного поддержать вас в работе. И прошу вас обоих, обратите внимание! Вам помогали короли ттахов – самые сильные из кланов белых, но даже вместе вы еле справились! Следующая магическо-пространственная бездна может не подчиниться и такому составу.

– Что ж, наконец-то увидишься с создателем, – прищурился в сторону ведьмы Риг и сел на подлокотник моего кресла. Словно охранял от дурных поползновений. Присутствие Урагана меня успокаивало. Я чувствовала – наша магия на исходе, но знала, что Ригу легко «подзарядиться». Нужно лишь несколько коктейлей с кровью. Вот со мной дело обстояло несколько иначе.

Риг осторожно взял мою руку, согрел пальцы в горячей ладони. Калисто заметила, странно усмехнулась и произнесла практически нейтрально:

– А вы не думали, что дело не в сексе?

Я пораженно посмотрела на ведьму, Риг сильнее сжал мои пальцы.

– Да ладно, ребята. Сюда идет Огненный. С ним Вазиль, Ярослав и Заза. Хотят ускорить мой ритуал, срочно выяснить личности создателей и уже вечером отправиться к ттахам. В принципе, я совсем не возражаю. Тебя, Ураган, считают предводителем, тем более ты накоротке с привратницей. – Калисто странно, двусмысленно усмехнулась. – Поэтому давайте я вам быстро сознаюсь. Мне кажется, что дело не в вашей близости. Секс не дает больше, чем кровь, а кровью Ураган поил тебя немало. Разве не так? Или я ошибаюсь? Магия лельхаев заключена в их крови… а не в каких-то других жидкостях…

Смешок ведьмы Риг проигнорировал. Его не смущали такие подробности. Оно и понятно – взрослый мужчина, в прошлом варвар из дикого племени. Только мне стало слегка неловко. Но близость Урагана и тут помогала.

Пытливый взгляд проклятой впился в лицо, и я поневоле кивнула Калисто. Ураган сделал нетерпеливый жест, собирался защищать мои интересы. Но ведьма перебила древнего сородича.

– Да хватит защищать свою ненаглядную! Ничего я твоей женщине не сделаю! Как коршун охраняешь свою зазнобу! – Впервые Калисто проявила эмоции. Узкие ноздри ее тонкого носа начали раздуваться, губы поджались. – Не собираюсь я ее обижать!

Ураган поднялся, огромный, взвинченный.

– Тронешь ее – перегрызу тебе глотку, – сказал так спокойно, что я аж вздрогнула, и снова ласково пожал мою руку.

Калисто отмахнулась, недовольно фыркнула:

– Совсем от любви голову теряешь, – сказала тихо, без прежнего запала. Риг провел по горлу ребром ладони, намекая, что пора бы заканчивать размышления.

– Дайте мне высказаться, и закончим с вопросом! Обещаю больше к нему не возвращаться, – настойчиво произнесла недовольная Калисто. Ураган неспешно вернулся на место и жестом предложил ведьме продолжить.

– Они уже близко. Огненный и остальные. – Цыганка резко понизила голос и заговорила настолько тихо, что я еле-еле улавливала звуки. – Ребята, уверена, дело в ребенке. Вы можете зачать мага. Этого и боятся наши ттахи. Вернее, Лилдрен, создатель Рига. Рэдлог уверен – Ураган стерилен. Почему – я пока точно не знаю. Но было видение с этой парочкой. И я поймала их бурную беседу. Делайте выводы, думайте и решайте. Всю информацию я вам предоставила.

Я посмотрела на потрясенного Рига. А ведь и правда! Калисто права! Магию мы и до секса объединили. Я пила кровь Урагана в баре и протащила сына между мирами. Получила достаточно новых способностей. Вряд ли наша близость дала бы больше. Риг снова поил меня собственной кровью – на тренировке с Рэйндлогом и даже сегодня. И ттахи не особенно высказывались против. А тут прямо тайны мадридского двора. Осталось лишь выяснить, почему Рэг считает, что Риг абсолютно стерилен, а создатель Урагана уверен в обратном. В любом случае близость нам не запрещается. Я посмотрела в лицо Урагана. Риг сразу напрягся, клыки выскочили, щеки залил привычный румянец, на лбу выступили капельки пота. Древний поменял позу на подлокотнике, сжал мою руку и странно улыбнулся. Калисто кашлянула – напомнила о себе, а заодно и о делах насущных. И в эту минуту в дверь постучали, будто пытались ее высадить. Ведьма заливисто расхохоталась.

– Входи! Тебя уже все узнали! – предложил Риг и тоже усмехнулся.

В комнату смерчем влетел Огненный – практически так же, как тогда, в баре. Следом зашли Вазиль и Заза. Последним перешагнул порог Ярослав.

– Времени нет, придется действовать, – пробасил за спинами товарищей русский.

Огненный рубанул рукой по воздуху и плюхнулся в первое попавшееся кресло. Заза кивнул и пристроился в соседнем. Вазиль разместился на диване по-турецки, будто собирался начать медитировать. Бросилось в глаза – какие они разные. Смуглый индус, на лицо женственный, Заза – гора мышц и обаяния, Фоллс – настоящий человек-костер и Ураган – прямой и порывистый. Калисто казалась самой спокойной, даже какой-то немного отрешенной. Возможно, собиралась с силами, с магией. Сейчас ей предстояло несколько сеансов.

– Что? Место встречи изменить нельзя? – слегка приподнял брови Заза. Я пораженно уставилась на африканца. Откуда он знает земные фильмы? Да еще не новые, советских времен. Даже я их смотрела в глубоком детстве.

Заза подмигнул и пояснил для меня:

– Наши миры во многом похожи. Фильмы, книги, интернет, религия. Ты разве сама этого не заметила? Да и архитектура разве не похожа? Реклама? Природа, погода наконец?

Я только задумчиво пожала плечами. Мир Рига действительно напоминал мою Землю. Деревья, насекомые, птицы, травы. Дома и коттеджи выглядели знакомо. Взять хотя бы поместье Огненного или рыцарский замок как модель его дома.

– Откуда вы знаете про схожие миры? – удивленно уточнила я у африканца. Калисто махнула на него рукой и пояснила сама, без долгих расспросов:

– Ттахи оставили много пояснений. Рассказывали, что есть миры-братья. Они как близнецы, очень похожи, но отличия идут на уровне построения. Например, на Земле отсутствует магия. У нас же она – основа цивилизации. Прямое продолжение человеческих технологий.

– Погодите! Разве магия не только у лельхаев? Ну кроме самих ттахов, разумеется. – Вот уж удивила так удивила.

– Не только. Но не такая, как тебе представляется. Ученые научились генерировать магию. Сами они не колдуют, как я или Риг. И уж тем более не так, как ттахи. Но магией пользуются, как некой энергией. Ну или силой, думай как хочешь. Вы ведь на Земле используете электричество? Примерно так у нас применяют и магию…

– Может, вернемся к нашим баранам! – воскликнул Огненный в своем стиле. Риг среагировал быстрее всех – полоснул по шотландцу недобрым взглядом. Фоллс лишь растерянно развел руками:

– Это все очень хорошо, ребята. Я сам лишь за то, чтобы Лена освоилась, узнала, как у нас тут устроено. Но нам ведь требуется решать проблему. С магией можно и после определиться. Когда стабилизируем пространство и время?

Ураган нехотя кивнул соглашаясь. Калисто поддакнула и прикрыла глаза – видимо, настраивалась на поиски создателей.

Открыла и по-генеральски скомандовала:

– Руки! И побыстрее! Давайте, не задерживайте!

Судя по тому, что ладони протянули Заза, Вазиль и следом – Ярослав, Огненный процедуру уже проходил. Капли крови в тонких пальцах Калисто мгновенно превратились в рубиновые шарики. Легкий бросок – и древние затихли, застыли, как статуи, с отсутствующим видом. Каменное лицо без малейшего выражения, остекленевший взгляд – у всех до единого.

Мы с Ригом обменялись пораженными взглядами.

– Да-да, вы оба выглядели так же, – довольно ухмыльнулась спокойная ведьма. Огненный свирепо сверкнул глазами, изобразил очередной размашистый жест, но ничего не сказал и не предпринял.

Древние пришли в себя очень быстро. Калисто окинула их внимательным взглядом, словно читала чужие видения. И сообщила нейтральным тоном, будто речь не о судьбе Вселенной:

– Так. Ваша кровь у меня еще осталась. Теперь вам достается следующее задание. Все древние должны напитаться силой. Да-да, глушите кровяные коктейли. Ты, – она покосилась в мою сторону. – Придется выпить крови Урагана. Не бойся, не будет никаких последствий. За это я железно ручаюсь. Даю слово ведьмы и древней лельхайки.

Ураган кивнул, видимо, подтверждая – такая клятва дорогого стоит.

– А дальше? – поторопил Риг Калисто, все еще не выпуская мою руку.

– А дальше я сама приду за вами. Соберу, и отправимся в мир ттахов. И вот вам еще информация для размышлений. Я только что взяла кровь остальных: всех самых древних и могучих проклятых.

Риг удивленно вскинул бровь. Вазиль и Заза пораженно переглянулись, Огненный отреагировал как обычно бурно:

– А это тебе еще зачем потребовалось? Они же не пойдут вместе с нами! Или я чего-то не знаю, ведьма?

Калисто посмотрела с хитрецой, с лукавством, сосчитала присутствующих знакомым взглядом и пояснила куда-то в сторону:

– Хм… Все вы знаете, что у каждого древнего в крови капля магии его создателя. Даже если она не проявляется. Уверена, нам это очень пригодится. Особенно магия черных ттахов. – Она так странно на меня взглянула, что Риг набычился, чуть приподнялся. Ведьма отмахнулась и только обронила:

– Не бойся, варвар, мне нравится Лена. Все, что я делаю для ее магии, способно лишь усилить привратницу, помочь ей справиться со сложным заданием. Снова даю слово лельхайки.

Мужчины переглянулись с недоумением. Калисто только победно усмехнулась.

– Так, значит, ты уже бывала в мире ттахов? – догадался нетерпеливый Огненный.

Ведьма невинно похлопала ресницами, изобразила глупейшую женскую улыбку и произнесла умильным голосом:

– К создателю забегала на страстные свидания. Ему иногда хотелось… эм… перчинки.

В одну минуту на лице Калисто промелькнули десятки сильных эмоций. Злость, гордость, ярость, ненависть и бессилие. Что-то еще, но я не уловила. Ведьма поднялась из кресла пружиной и быстрее пули покинула комнату, словно избегала дальнейших расспросов и любопытства древних сородичей.

Ясно. Калисто надеялась на отношения, а ттах банально ее использовал. Мерзавец, конечно, но сама ведь напросилась. Тем более, судя по реакции ведьмы, встречалась она с ттахом далеко не раз. Теперь я начинала понимать Калисто, ее неприязнь к Ригу Урагану, вникала в сущность их отношений. Риг также заводил временных любовниц, сразу поясняя, что супругу не ищет. Видимо, любимый ттах ведьмы действовал по какой-то похожей схеме. Калисто на века затаила злобу, а вымещала на том, кто рядом. Постепенно отношения древних проклятых становились для меня все более прозрачными: немного запутанными, но логичными. Их «терки», несогласия, дружеское участие.

Складывалось ощущение, что у древних лельхаев какая-то странная, «замороженная» психика. Столетиями одни и те же проблемы, сложности, споры, искренние привязанности. Они не менялись не только внешне, но и психологически оставались прежними. Как повздорили много столетий назад, так и не мирятся, даже не собираются; как сошлись некогда, так и дружат. Века пролетают, а ничего не меняется.

Хм… Любопытно, загадочно и пугающе. Нажил врага в древнем лельхае – и не доживешь до собственного прощения.

Вазиль покинул комнату следующим. Огненный с Зазой ушли последними.

Риг оглянулся и понял без слов.

– Хочешь перед миссией побыть с Захаром?

Я только кивнула – комок застрял в горле. Кто о нем позаботится, случись что со мной? На глаза навернулись непрошеные слезы.

Ураган опустился передо мной на колени, все еще не выпуская ладони из пальцев.

– Лена, я отдал все распоряжения. Даару, Малисте, Шелли, Марине. Если что, о Захаре тут позаботятся. Сейчас я возьму расписки с древних. С тех, кто остается пока не у дел. Каждый поклянется заботиться о Захаре. Мальчика обеспечат всем необходимым, создадут лучшие условия для жизни.

Я снова сглотнула, вспоминая сынишку. Соломенные вихры, мягкие, непокорные, серьезные серо-зеленые глазищи и фразу:

– Все хорошо, мама.

Ну как я могу его оставить?

Риг ощутил, встал и обнял, поднял на руки и крепко прижал. Грудь древнего заходила ходуном.

– Лена! Ничего с тобой не случится. Даю тебе слово Рига Урагана, пока я жив – ты в безопасности. Никто не обидит мою женщину. А если со мной что-то случится, тебя защитят Огненный с Зазой.

Не знаю почему, но в эту минуту я не поверила древнему воину. Лишь позже, во время опасной миссии, я поняла, что предчувствовала неладное. Но тогда я зябко жалась к Урагану и силилась проникнуться его мощью, уверенностью в победе, заботой и твердостью.

Риг сам донес меня до нужных покоев. Я кивнула, поблагодарила и вошла к Захару. Сынишка играл с няней в машинки. Все как всегда: два длинных поезда накручивали по комнате длинные овалы. Захар забавно рассуждал за водителей, ездил по всем свободным поверхностям, а Марина ненавязчиво его обучала. Мне нравилось, как няня это делала. Спрашивала, какого цвета машинка, какие знаки стоят на дороге, как нужно действовать в данном случае и что написано на встречном знаке. Она и правда имела опыт, любила детей и с душой работала. От этой мысли сердце защемило и в горле образовался противный комок. Малыш вскинул на меня взгляд, вскочил, подбежал и прижался к коленям.

– Мама! У вас с лельхаями все получится! Они же такие большие, сильные. Марина рассказывала про их подвиги…

– Военные победы, еще людьми, – вставая с полу, поддакнула няня.

– Спасибо, я пока с вами поиграю…

… И несколько часов мы не расставались. Давно я не испытывала подобного ощущения. Какого-то спокойного безмятежного счастья, когда ничего иного и не хочется и даже неприятности куда-то исчезают. Малыш рассуждал совсем по-взрослому, осваивал новые правила движения, связанные с жизнью на планете лельхаев. Создал несколько миров-карманов, играл там в ттахов и древних проклятых.

Вот оно, тихое материнское счастье. Ребенок рядом, одет и накормлен, не знает бед и играет в удовольствие. Марина как бы между делом сообщила, что мальчику уже наняла репетиторов.

Малиста об этом давно говорила. Когда еще Захар отправится в школу! Надо ведь еще найти подходящую. Пока же ребенка продолжат обучать, чтобы не терял ни время, ни знания.

Я слушала и понимала, что все в порядке. Мы справимся, и у нас наверняка получится. Лишь что-то острое вонзалось порой в сердце, словно ощущались грозы будущего. Ненастье, которое перевернет жизни, заставит страдать, рисковать и мучиться.

 

Глава 12

Риг

Ураган времени даром не терял. Захватил в холодильнике коктейли с кровью и отправился по комнатам остальных древних. С каждого потребовал особенную расписку. Двадцать пять клялись в преданности Захару, как сыну привратницы, что спасает миры. Каждый обязался охранять мальчика, обеспечивать не хуже, чем родного ребенка, в любую минуту приходить на помощь. По первому же зову Марины, Малисты или Захара, когда тот вырастет. Пожизненное обеспечение кровью лельхаев, дабы ребенок вырос, почти как проклятый: таким же сильным, быстрым и ловким, древние обязались обеспечивать тоже. Если же Захар решит стать лельхаем, ему только выбрать создателя потребуется – любой из древних на это согласился. Все документы улетели к Даару, а тот их размножил и отправил на хранение. Малисте, Шелли и в банковские ячейки: о некоторых даже Риг уже и не помнил. Когда с этим делом было покончено, Ураган отправился в комнату к Огненному.

Фоллс обитал в другом крыле замка. В покоях, увешанных древними гобеленами с изображением полуголых красоток – некоторые принимали недвусмысленные позы, другие омывали упругие груди. Огненный не стеснялся либидо проклятого и удовлетворялся в собственное удовольствие.

Риг застал Фоллса в его кабинете. За деревянным столом с резными ножками. Такие же кресла стояли повсюду. Огненный глушил кровяные коктейли и переговаривался с задумчивым Зазой. Африканец расположился на полу по-турецки, неподалеку от почти отрешенного Вазиля.

– Медитирует! – пояснил африканец Ригу. Индус попивал коктейли с кровью и продолжал сидеть с отсутствующим видом.

Древние готовились к сложной миссии. Каждый по-своему, кому как привычнее.

Риг опустился на край стола. Кивнул Фоллсу:

– Ну что, варвар, не боишься снова встретиться с костлявой?

И в эту минуту вошла Калисто. В совсем неожиданном для цыганки наряде. Узкие брюки для спортивного бега, облегающий топик, кроссовки с супинаторами. Хм… А ведьма к походу готовилась.

– Ну что, мужики? Идем на дело?

Риг собирался позвать привратницу, но Лена вошла вслед за Калисто, и Ураган усмехнулся собственной реакции. В похожем на ведьмин спортивном костюме Лена вызывала такое желание, что бедра свело болезненным спазмом. Калисто покосилась на брюки Рига, недвусмысленно измерила выпуклость взглядом, но ничего не прокомментировала.

Лена сделала шаг к Ригу, и он немедленно к ней подскочил. Взял за руку, а остальные поднялись на ноги.

– Готовьтесь. Сейчас будет очень весело! – как-то угрожающе заявила Калисто.

Шарики крови заплясали в воздухе, начали крутиться, как в центрифуге, с каждой секундой набирая скорость.

Лена покрепче прижалась к Урагану. Пространство вокруг начало меняться. Вначале исчезли стены, гобелены, паркет, выложенный сложной косичкой. Затем начала пропадать и мебель. Команда словно зависла в пространстве, вокруг плясали невнятные тени, но ничего конкретного не проявлялось. Стол растворился в густом полумраке, исполосованном лентами света, исчезли кресла и последними – светильники. Но пляска лампочек внутри не пропала. Вокруг замигали клочки света. То там, то тут, то снизу, то сверху.

Лена стиснула пальцы Урагана. Он приобнял маленькую привратницу и ждал, пока действует магия Калисто. Не то чтобы он доверял ведьме, та тоже не всегда оказывалась правой. Но дело свое Калисто знала, казалась сосредоточенной, но очень уверенной.

Урагана подкинуло куда-то вверх. Он инстинктивно прижал Лену. Привратница поежилась, крепко зажмурилась. Вокруг запрыгали пестрые пятна, словно в воздух взвилась бриллиантовая крошка и засверкала на ярком солнце.

Ураган усиленно пытался проморгаться. Где-то неподалеку маячил Заза. Внезапно Рига толкнуло в спину. Он полетел, прихватил Лену и приземлился, как положено воину – на ноги, держа на руках привратницу. Они очутились… в недоделанном мире, прекрасном и одновременно практически мертвом. Вдалеке мелькали яркие вспышки: зеленые, синие и фиолетовые.

Рядом с Ураганом появилась Калисто: суровая, уверенная и деловитая. Огненный едва не плюхнулся на землю, Вазиль не устоял, перекатился и встал. Заза пошатнулся, но не упал.

Калисто прищурилась, вгляделась вдаль и поманила компанию вперед.

Древние и Лена послушно зашагали.

Птицы щебетали на разные голоса, полдень разливал по миру краски. Яркими пятнами пестрели соцветия, лесные кроны зеленели изумрудным, травы кланялись слабому ветру.

Вспышки становились ближе и ярче.

Вскоре перед древними развернулось сражение. Лилдрен и пара незнакомых ттахов с волосами и глазами цвета гематита швырялись в Рэйдлога радужными молниями. Тот отражал атаки быстро, ловко отскакивал, уворачивался и парировал.

Внезапно к Рэгу подоспела подмога – рядом появились трое ттахов. Один с каштаново-рыжими волосами, двое с черными, как и помощники Лила. И бой разгорелся с новой силой.

Калисто остановила команду поодаль. Видимо, собиралась переждать схватку. Но в эту минуту раздался грохот, словно где-то гигантская скала рухнула или бетонная плита приземлилась. Ттахи мгновенно прервали драку.

Магические молнии растворились в воздухе.

– Я же говорил, что мир нестабилен! Поэтому и предлагал его уничтожить! – гневно закричал на Лила Рэг.

– Надо не уничтожать, а быстро достраивать. Ты идиот, уж таким уродился. Уничтожение подобного нового мира, где крутятся огромные потоки энергий, приведет к гораздо большим катаклизмам.

– Значит, все дело в ваших игрушках? – не выдержал, как обычно, вспыльчивый Огненный. И впервые Риг был с ним согласен. Наворотили тут черт знает что, и спорят еще – как лучше действовать, вместо того чтобы выправлять ситуацию.

Лил отмахнулся, как от назойливой мухи: мол, в гробу мы видали ваши поучения. Рэг только бросил:

– Сейчас не до вас!

Шатен окинул пришедших взглядом и задал вполне резонный вопрос:

– А как вы вообще тут очутились? Сюда только ттахи и могут попасть. Даже привратница вроде не в силах!

– Да ясно же! Кровью стремились к создателям. Магию крови никто не отменит! Вспомнили создателей – укрепили связь, призвали к крови, что их воскресила. Дополнили древней магией ттахов, что течет в венах нашей привратницы! – гневно выплюнул один из брюнетов. И виновато посмотрел на Калисто. Та фыркнула и немедленно отвернулась.

Ага. Вот и наши дражайшие создатели. Ну что же, голубчики, давайте поспорим. Попробуем общими усилиями вас образумить.

Черт! До Урагана дошло наконец-то! Калисто потребовала кровь Лены вовсе не для любовных микстур и эликсиров! Она заранее все это планировала, собиралась щелкнуть создателя по носу. Еще раз встретиться, в глаза посмотреть, если повезет – высказать возмущение.

– Вам же сказали! Таким тут не место! Вы сюда даже и попасть не должны были! – возмутился Лилдрен, противно оскалился. Теперь ттах почти не отличался от проклятого.

Огненный прорычал что-то в ответ. Рэг попытался образумить собрата.

Лил отмахнулся – небрежно и раздраженно – и в гостей ударила невидимая волна. Риг будто врезался в бетонную стену, нет, даже скорее в толстую резиновую – каждое касание давало отдачу.

Первым делом Ураган нашел взглядом Лену. Она лишь нервно открывала рот, не в силах даже позвать на помощь. Риг крепко схватил привратницу за талию и резко отдернул от магической атаки. Та надвигалась, нажимая на лельхаев и отодвигая их от создателей.

Заза впервые за знакомство с Ригом так выругался, что Ураган удивился. Огненный матерился на чем свет стоит, бился в невидимую и несокрушимую стену, беспорядочно молотил в нее руками и ногами. Калисто молчала, почти не двигалась. Вазиль с Ярославом скрипели зубами.

Лена застонала, вся передернулась и крепко прижалась к спине Рига. И Ураган почувствовал нечто невиданное. Силу, которой прежде не было. Или была, а он и не ведал?

Один лишь удар локтя Рига – и стена раскололась, будто стеклянная. Трещина разрасталась усилиями лельхаев. Ярослав молотил по ней дубинами кулаков. Огненный осатанело бил чем придется, Калисто что-то колдовала между пальцами и направляла в расщелину поток энергии. Заза раздвигал края, как Атлант, что разделяет небо и землю.

Лена прижалась к Ригу сильнее, и магия крови древнего усилилась. Ураган вдарил по стене что есть силы – и целый кусок откололся от края. Полетел в Лила, словно нарочно искал создателя, чтобы расквитаться. Ттах выругался на своем витиеватом языке, поспешно выставил вперед руку – и глыба растворилась, как лед под солнцем.

Стена разлетелась на мелкие осколки, и лельхаи свирепо двинулись на ттахов.

Теперь сомнений уже не оставалось – создатели миров не собираются договариваться.

В воздух взвились новые молнии, стрелы энергий, ледяные лезвия и мелкие камни, острые, как шила. Риг тотчас закрыл собой Лену, Калисто начала что-то колдовать. Огненный и Заза поспешили на помощь. Ярослав в прыжок очутился рядом. Мужчины заслонили телами женщин, хотя не представляли, как защищаться. Впрочем, все они некогда воевали и знали, что порой приходится несладко. Предпочитали бесславной и бессмысленной гибели защиту слабых на поле брани.

Ни один не дрогнул, не шелохнулся, когда убийственная магия приблизилась вплотную.

Что-то истошно вскрикнула Лена, Калисто громко честила создателя. Тот отвечал только странным взглядом: одновременно жестоким и виноватым. Риг сомкнул веки в ожидании худшего. Готовясь остановить убийственную магию собственным телом, насколько его хватит, дать привратнице с ведьмой шанс на спасение. Другие мужчины действовали так же.

Ни страха, ни сомнений, ни горечи не было. Ураган с радостью защищал то, что дорого. Лену и мир, где она поселилась. Он просто обязан стать безопасным, чтобы Захар и маленькая привратница не испытывали ни проблем, ни тягот.

Что ж, вот и завершилась миссия древних… Быстро, бесславно, но с пользой для дела. Вскрылись темные делишки ттахов, выяснилась истинная причина разрушений, кризиса баланса энергий и магии. Не так мало за четыре жизни воинов… Тех, кто однажды уже умер.

Вот только судьба опять вмешалась.

Молнии, каменные иглы, льдинки внезапно затряслись прямо в воздухе, словно вонзились в плотную субстанцию. Убийственная магия обрушивалась вниз и рикошетила, будто от преграды. Снарядами ттахов словно жонглировали, играли невидимые циркачи-хулиганы.

Земля под ногами пошла трещинами. Под ттахами, лельхаями, Леной и Ригом. Расщелины поползли громадной паутиной, сверху резануло ослепительное солнце, и компания рухнула в огромные ямы. Лена закричала, Огненный выругался, Риг зацепился рукой за склон и попытался на ней подтянуться. Другой рукой он удерживал привратницу. Ттахи, видимо, тоже рухнули в пропасть, кричали откуда-то сбоку и снизу. Заза фыркал, Вазиль молчал. Пытался карабкаться по покатому склону, но лишь проваливался глубже и глубже. Края ямы начали медленно смыкаться, скрывая редкие лучи солнца. Вначале они почти ослепляли, теперь же словно начали гаснуть.

Внизу, насколько хватало взгляда, разверзлась почти бесконечная пропасть. Дна или земли Риг не увидел.

Вот же засранцы, миры они делают! Создатели недоделанные, себя подлатайте! Может, мозгов и понимания прибавится! Чтобы не играли с силами природы…

Ругань, крики и жалобы возобновились. Ттахи продолжали обмениваться обвинениями. На заднем фоне рычал Заза, Лена стонала, Калисто взвизгивала – женская натура взяла верх. Риг отключился от всего, что мешало, и начал планомерно, усиленно подтягиваться. Единственное, о чем он сейчас думал – так это спасти маленькую привратницу. Все остальное выглядело неважным. Ттахи, катаклизмы вселенского значения, друзья-лельхаи, Вазиль и Калисто. Сами разберутся. Главное – Лена. Она приоритет и центр Вселенной. Ураган понял, что выбраться не в силах, поэтому напрягся и дернул рукой, выталкивая привратницу на поверхность планеты. Ладно, хотя бы она выживет. Выбраться сможет – на то и привратница.

Лена оказалась на удивление легкой. Урагану удалось ее выбросить. Вторая рука некстати соскользнула, и Риг сорвался, полетел в пропасть. Смачно ругался рядом Огненный, Лена кричала что-то вслед. Перед глазами начало темнеть, внутри расщелины закончился воздух. В принципе, лельхаи выживали и в вакууме, только недолго и не в такой ситуации. Кажется, мир разваливался на части. Расщелина практически полностью схлопнулась. Риг ощутил сильное давление, дернулся и принял судьбу как положено. Воин умирает без криков и жалоб. Только Огненный вечно опровергал это правило. Калисто рыдала и вопила снизу, и ттахи что-то ныли о последствиях.

Внезапно расщелина начала раздвигаться. Ураган услышал призыв Лены – она взывала к крови Рига. И магия в венах начала подчиняться. Усиливать способности маленькой привратницы даже без подпитки кровью древнего. Риг поразился, Лил испугался, Рэг что-то крикнул об опасных последствиях.

Снизу вырастали земляные горы, выталкивали древних на поверхность планеты.

Лена выглядела просто восхитительно, маленькая воительница, отважная и сильная. Рыжие волосы развеваются по ветру, янтарные глаза яростно сверкают, тело напряжено почти до предела. Ураган испытал сильное желание, даже несмотря на свое положение. М-да. Тело не понимает – насколько все плохо. Как же не вовремя эта реакция.

Прямо как подросток, моряк дальнего плавания, что увидел женщину спустя долгие месяцы. Ураган вскарабкался по земляному склону. Из ближайших расщелин поднялись ттахи. Лил и Рэг странно и хитро переглянулись, и рядом с Леной появился Дмитрий. Риг не знал в лицо мужа привратницы, но понял по взглядам мужчины и женщины, что прожили вместе долгие десятилетия. Знавали немало счастливых моментов, как и несчастных, как и ужасных.

В груди защемило, захотелось назад – рухнуть в бездну и не возвращаться.

Лена смотрела на мужа с ностальгией, без гнева, с теплотой и почти любовью. От этого взгляда на другого мужчину Ригу хотелось содрать с себя кожу, вырвать внутренности и выбросить в пропасть.

– Я превратил твоего благоверного, – нагло ухмыльнулся довольный Лил. – Можешь выбирать между лельхаями. Тем, что грабил и убивал в молодости. Знаешь, скольких женщин лишил он крова, мужей и отцов, сыновей и друзей? И тем, что провинился, но сразу раскаялся. Разве не так, скажи нам, Дмитрий?

Тот неловко шагнул к Лене и осторожно взял ее за руку.

Риг остановился, замер, остекленел. Только наблюдал за женатой парочкой. Еще бы! А чего он, собственно ждал? У Лены были проблемы с мужем, она бросилась в постель к другому, но, видимо, осознала и уже раскаялась. У них за плечами годы брака. Мальчишка любому родителю на зависть – чудесный же парнишка, кто бы поспорил.

Лена переглядывалась с растерянным Дмитрием, а мир вокруг внезапно расцвел красками. Мимо Урагана пролетела… бабочка. Огромная, красная, с овалами на крыльях, что переливались на солнце радугой. Зрение не подводило древнего и сейчас. Он оглядывался и видел все новые изменения.

В ветвях неподалеку шуршали белочки. Рыжие, пушистые, с пышными хвостами, устраивали дупло для будущего потомства. Дальше по поляне неслась лисица – холеная, словно шампунем вымытая. Лена не скупилась на краски природы.

Риг сообразил – это они с привратницей. Призвав общую магию крови, Лена сотворила почти невозможное. Мир сам достраивался: правильно, постепенно, без резких толчков энергий и магии.

Внезапно перед Леной разверзлась пропасть – привратница рухнула, Дмитрий прыгнул, схватил ее за руку и… вытащил. Лена захлебнулась страхом и воздухом. Риг перемахнул зев пропасти и отодвинул привратницу от края.

Взглянул на Дмитрия, что выручил Лену. Понял, что опоздал со своей защитой. Что ж, наверное, так и надо. Ничья между Дмитрием и Ураганом. Один один в помощи привратнице. Риг выручил Лену тогда, в баре, Дмитрий теперь, в вотчине ттахов. Все возвращается на круги своя. И побеждает вовсе не достойный – а тот, кому улыбнется лукавая удача. Капризная дева из божественного пантеона, что расставляет людей на карте, как гроссмейстер фигуры на шахматном поле. Захочет – и пешка выбьется в дамки, захочет – король окажется съеден. Все осуществляется по воле рока, и рыпаться, к чему-то стремиться бессмысленно.

Древний лельхай заслужил одиночество. Семейная пара – новое счастье. В груди что-то больно дернулось, оборвалось. Внутренности словно на сковородках зажаривали. Но Ураган не двигался с места. Просто смотрел на Лену и Дмитрия. И не собирался ничего делать. Огненный что-то бубнил о поединке. Заза уговаривал Рига успокоиться. Калисто молчала, глядя в землю. Вазиль делал вид, что ничего не заметил.

И только довольные ттахи радовались. Праздновали, твари, собственную победу. Мир достроен, привратница пристроена и разлучена с опасным ухажером, чья магия настолько сильная, особенная, что дарила Лене новые возможности. Все прекрасно, потрясающе и восхитительно. Видимо, и катаклизмы должны прекратиться. Возможно, немного побушуют, потревожат. И Лена сравняет потоки энергий. Пора возвращаться, ничего не попишешь.

* * *

Лена

Все происходило с какой-то невероятной, невиданной скоростью и неотвратимостью. Я не успела морально подготовиться – как очутилась в недостроенном мире. Ттахи бурно выясняли отношения. Мы поспешили и опоздали. Рухнули в пропасть, полетели в бездну. Внизу даже воздуха, кажется, не было. Даже вакуума – чистое безбрежное нечто. Ничто и нигде, если выразиться поэтично. Риг умудрился меня вытолкнуть.

И вдруг произошло нечто удивительное. В руке появился шарик крови, такой знакомый, что стало ясно – Калисто наколдовала, поделилась запасом. Даже погибая, окончательно задыхаясь, ведьма имела немалые силы.

Не думая, я глотнула кровь, как пилюлю, только не запивая, и внезапно ощутила то, чего не могла и представить. Вокруг образовались потоки энергий. Я видела и слышала их как живые, такими же выглядели и островки магии. Эмоции и мысли струились отовсюду – существа из разных миров их выплескивали, снабжали Вселенную, чтобы аура растворялась, обновлялась и текла между планетами. Вот так и осуществлялся процесс равновесия. И если бы не Калисто, даже с мощью привратницы, кровью Урагана и нашей связью я ничего не смогла бы поделать.

В голове сложились все части пазла. Еще на узкой лесной дороге, в машине с Ригом мы обсуждали способности проклятых, древнюю магию, которую им передали ттахи. Вот почему у меня не получалось ровнять пространство, потоки энергии, вот почему не вышло у ттахов, их идеальный мир не достроен.

Для этого требовалось, чтобы кто-то собрал воедино способности черных и белых. Распоряжался эмоциями, информацией, как энергией, одновременно управлял и аурами, и магией, материей и даже потоками времени. Ни одно существо, никто на свете, не был способен на такое колдовство. Кроме… меня, что получила от Рига и нашего недавнего слияния новые способности – уникальные и мощные. Их так боялся король Лилдрен, а Рэдлог хотел наконец-то выявить. Вовсе не нашего возможного потомка так опасались премудрые ттахи, они страшились моего дара!

Дар Урагана – усиливать способности, преумножать все, что даровано существу.

Дар привратницы – по сути, открывать двери. Точнее – связывать все на свете. Но чтобы получить в свое управление энергетическое и информационное поле Вселенной, мне требовалась магия черных ттахов. А ее моя кровь не содержала. Калисто обо всем давно догадалась, но информацию цедила по капле.

Бинго! Победа! И кульминация! Теперь мне подвластны все энергии. Все, из чего соткана Вселенная. Поэтому идеальный мир воссоздался.

Отдельно я ощутила и нашу энергию. Совместную ауру – мою с Ураганом.

Земля, небо, энергия, магия – все подчинялись моей воле. Удивительное свойство крови Рига, помноженное на мои собственные возможности, создавало такое, что и во сне не приснится… Я получила неограниченные силы, которых так боялись ттахи.

Я медленно ликвидировала земляные расщелины. И постепенно достраивала планету. Но ттахи вытащили последний козырь. Диму, что выжил и стал лельхаем.

Я смотрела на мужа, радовалась и грустила.

Калисто перебросила нас в бар Урагана. Не знаю, почему не в особняк Огненного, где ждали древние, Захар и Марина. Ведьма сообщила, что так уж вышло. Мы оказались в квартире Рига, той самой, где я его обрабатывала.

Огненный и Заза вылетели пулей, Вазиль медленно ушел следующим. Риг посмотрел на меня так странно – словно хотел перед смертью проститься, и молча вышел за дверь тоже. Калисто покинула покои последней.

Мы с Димой помялись в центре комнаты. Я с удовольствием смотрела на мужа, радовалась, что выжил и меня выручил. Вот уж не ожидала такого от Димы. Думала, он руки не подаст мне в ненастье. Но муж удивил – и очень приятно. Я подала руку Диме, и мы осторожно присели на кровать.

Еще немного томительно помолчали. Внутри поднимались тепло и решимость. Я все еще оставалась привязана к Диме, но полюбила Рига Урагана. Муж нарушил молчание первым.

– Лена, прости. Я виноват. – Он помолчал, осторожно придвинулся и приобнял, как прежде, за плечи. Словно мы опять юные студенты и робко открываем друг другу объятия. Стало тепло, приятно до дрожи. Но прежние чувства, увы, не вернулись. Душу наполняла лишь ностальгия…

Я посмотрела на Диму ласково, погладила по плечу, по руке, по макушке.

– Мы сами разрушили свое счастье? – спросила, играя в Капитана Очевидность. – Сами допустили раскол в отношениях?

Он закивал и слабо улыбнулся.

– Лена, я любил тебя по-настоящему. Но быт, неприятности, проблемы с деньгами…

Я отмахнулась, не желая продолжения.

– Все хорошо, – перебила мужа. – Ты можешь видеть нашего Захара. Уверена, он очень тебе обрадуется. Но я люблю другого мужчину.

С этими словами я встала и вышла – отправилась искать собственное счастье.

* * *

Риг

Стопы камнями падали на ступени, ударялись и отзывались тряской в теле. Сзади шелестела суетливая Калисто – раздражающим фоном, назойливой мухой:

– Ураган! Ну что ты как маленький, ей-богу? Мужику тысяча лет миновала, а он все как подросток с особенной женщиной! Неужели не понимаешь – ттахи испугались. Вашей с Леной силы, совместной магии. Вы же с привратницей мир запустили, дополнили тем, что ему не хватало. Сработала родственная кровная магия. Оказывается, Лена – потомок брата Лилдрена. Понятно теперь, почему он так против. А Рэгу, похоже, даже не сказал. Ваша с Леной магия умножается при соединении, а ты еще поил ее собственной кровью. Фактически дал ключ к пользованию силой в любую минуту, когда потребуется. Ей даже кровь твою пить не потребуется. Достаточно родства, вашего соединения. Что уж говорить о возможных детях. Да они же просто-напросто струсили… Чего ты? Поговори с ней! Объяснись наконец-то! Признайся в чувствах. Ну поухаживай за девушкой немножко, как и положено джентльмену! Возьми уроки у наших дворянчиков. Вот они умеют вешать лапшу на уши. Ураган, прекрати уже! Борись за свое счастье! Ну, Риг! Да остановись же! Хватит безумства! Знаю, ты мне не очень доверяешь. Я злилась на тебя многие столетия. Ну зачем было бросать Маританну? Она тебя любила, обожала, боготворила… Ты ее предупреждал. Но я все-таки злилась. Давай уж оставим обиды в прошлом. Риг! Да остановись ты, постой, придурочный!

Он отмахнулся так, что Калисто пришлось уклоняться, и на скорости лельхая оторвался от ведьмы, убежал по лестнице. Все-таки несколько сотен лет многое значат даже для древнего – Калисто отстала и донимать прекратила…

Похоже, злосчастная история с Маританной наконец-то оставлена ведьмой в прошлом… Сейчас Рига уже мало что волновало, но этот момент он отметил.

Маританну Калисто нашла в Испании, во времена господства святой инквизиции. Спасла от сожжения чернокудрую красавицу и сразу же превратила ее в лельхайку. Дочь Калисто часто работала с матерью, помогала с зельями, принимала клиентов. Хотя самых важных обслуживала ведьма.

С Ригом Маританна познакомилась случайно. Ураган заезжал к Калисто за зельем – одному туристу потребовалась помощь. Парню стало дурно в баре Урагана – как выяснилось, переборщил с сывороткой лельхаев. Произошла опасная передозировка. Чтобы не поднимать шумиху вокруг бара, Риг решил все быстро и весьма удачно. С помощью лекарственного зелья Калисто, которое привезла в его клуб Маританна. Черноглазая, смуглая, красивая девушка, фигуристая, хотя и немного полная, приглянулась Ригу Урагану сразу же. Маританне варвар тоже понравился. Риг сообщил цыганке условия: мол, месяц или больше безумного секса, лучшего, что был в ее жизни, ухаживания, забота – все чин по чину, а затем расставание по обоюдному согласию.

Маританна вроде бы сразу согласилась. Но как цыганка решила по-своему. Как могла действовала природным обаянием, разнообразила постельные утехи. Увы! Детский лепет для древнего проклятого, но чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не вешалось.

Разрыв Маританна переживала болезненно, и Калисто затаила обиду на Урагана. Знала, что напрасно злится и возмущается. Но ничего с собой не могла поделать. Любой родитель переживает за кровиночку… Пусть даже ведьма не рожала Маританну…

И вот наконец-то разногласия в прошлом.

Риг только вздохнул. А раньше порадовался бы… Усмехнулся собственному унылому безразличию даже к тому, чего ждал столетиями. Все же мир с ведьмой-ясновидящей полезен и весьма удобен для проклятого.

Вот только ему теперь и весь мир без надобности…

Ураган неторопливо спустился в бар. Ноги словно весили тонну каждая, не слушались и заплетались ненароком. На грудь будто бетонная плита навалилась, Риг едва мог сделать короткий вдох. Да что такое-то? Особенная счастлива! Он должен радоваться за нее, за Захара, за воссоединение семьи привратницы. Дмитрий покаялся, выручил Лену, значит, не совсем идиот оказался. Как можно упустить такую женщину? Только потеряв и понимаешь – что это.

Ураган забрался на барное кресло. Не глядя взял из руки Даара стакан с коктейлем и осушил, совсем не ощущая ни вкуса, ни запаха. Словно издалека, на заднем фоне что-то бубнила встревоженная Малиста и Шелли шелестела о своем, о больном. Мол, все образуется, женщин море, Ригу стоит лишь щелкнуть пальцами – и на его зов сбегутся красотки. Ураган усмехнулся. Зачем? Для чего? Красотки ему сейчас вот совсем без надобности. Ему бы взглянуть в глаза Лены, глупо утонуть в янтарных озерах, изобразить идиотскую улыбку и не расставаться с маленькой привратницей. Пусть даже она его к телу не подпустит! Пусть отругает или не поймет. Лишь бы не уходила, оставалась рядом.

Риг проглотил еще коктейль и, не слушая нытья Шелли с Малистой, игнорируя встревоженный вопрос Даара о том, что собирается делать создатель, пошел в запасную квартиру над баром. Риг выстроил ее на всякий случай и сделал точной копией своей основной.

Дверь недовольно скрипнула открываясь, стукнулась о косяк, захлопнутая Ригом. Ураган плюхнулся на большую кровать, да так и остался лежать неподвижно… В голове почему-то всплыли воспоминания…

* * *

Первая встреча Рига с Калисто. Тогда двадцать пять лишь познакомились. Жгучая брюнетка, такая вызывающая, с этими браслетами, что звякают при движении, кольцами в ушах до самых плеч и голосом низким, бархатистым, способным и заворожить, и хлыстом ударить.

Первое гадание. Риг не верил во все эти «финтифлюки», как выражался Огненный, еще с человеческих времен не верил. Не было случая, чтобы предсказания шамана племени Урагана сбылись или хотя бы напоминали реальность.

Риг устроился на бревенчатой скамье, вытянул под стол длинные ноги после поездки в человеческом поезде. Жуть да и только, ад же кромешный. ВИП-вагон показался здоровяку-лельхаю тесным, узким и неудобным. Ноги не вытянешь, в полный рост не походишь. Из коридора несет запахами смертных, из которых запах пота – самый нейтральный. Смешанный с одеколоном, шампунем, духами, туалетной водой и прочими «примочками», призванными маскировать естественные запахи, он казался просто невыносимым. А тут еще запахи еды в изобилии… Зачастую не слишком высокого качества. Риг всю дорогу усиленно отвлекался. Смотрел в окно на мелькание деревьев, проводов на щербатых бетонных столбиках, металлических перекрестий опор для мостов и черных шпал на угольной почве.

Еле выдержал… То еще испытание. Особенно когда соседей по купе слышишь так, словно они орут на ухо. Дети гомонят, и это, пожалуй, единственное, с чем можно смириться без раздражения. Парочки ссорятся, кроют соседей, пилят друг друга ну просто без устали… После такого никакой семьи не захочется…

В избушке Калисто почти не пахло, легкий аромат трав и корений приятно щекотал ноздри древнего.

Ведьма достала карты Таро. Огромную колоду со старыми рисунками. Джентльменами, дамами, шутами, смертью… Сейчас такие уже и не увидишь.

Разложила. Взглянула на Рига искоса.

– Ты очень не скоро встретишь особенную. Веками ждать придется, Риг Ураган, – обронила Калисто медленно, настороженно, следя за реакцией опасного гостя. Риг лишь небрежно пожал плечами. Да плевать! Ему и так хорошо. Женщины обожают, вешаются на шею, либидо отличное, денег навалом. Жизнь хороша и без особенной. Калисто ухмыльнулась, будто мысли читала: – Она принесет безмерное счастье, несчастье и даже новое отцовство. Гораздо быстрее, чем ожидаешь. Но у тебя появится соперник. Тоже лельхай, превращенный ттахами. Ваш поединок за сердце девушки закончится ничьей… Но…

Риг отмахнулся, прервал колдунью:

– Я не могу проиграть другому. Не могу согласиться на какую-то ничью. Если моя женщина стоит на кону, я буду драться только до победы. И хватит уже твоей ерунды, – и перемешал разложенные карты.

Калисто беззлобно, загадочно ухмыльнулась и принялась гадать Огненному…

Тогда Ураган еще не понимал. Если любишь – всегда отпускаешь на свободу и притягиваешь, лишь если она того хочет. Особенная женщина, которая меняет внутри, снаружи, воззрения и чувства. Так же, как и настоящая любовь для мужчины… Просто смертным Риг так и не познал ее…

* * *

Сколько времени миновало, Риг не заметил, только в дверь комнаты осторожно постучались. Риг собирался послать посетителя – так, чтобы шел долго и быстро. Но в комнату заглянула растерянная Лена.

Ураган вскочил, вытянулся жердью, сам не понял, как очутился рядом с привратницей. Сладостный запах, сладковато-терпкий, словно наполнил легкие воздухом, мягкий взгляд приласкал, вдохновил и утешил. А может, это видение, лишь галлюцинация? Ураган достаточно провалялся на кровати. Сколько именно, он и сам не понял. Может, начали отказывать важные органы? Голод и жажда до добра не доводят.

– Риг, я подумала… мне нужен ты, – она сказала так просто, так тихо, что древний вначале ушам не поверил. – Ты никогда меня не предавал. Не бросал и закрывал своим телом без вопросов. С Димой у нас было много хорошего. – Она сглотнула непрошеные слезы, и Риг непроизвольно обнял привратницу. Лена затихла у него на груди, но вдруг отстранилась и громко закончила. – Но все осталось в далеком прошлом. Ты мой мужчина, Риг Ураган. И я хочу остаться с тобой. Захар понял и решение принял. С папой видеться ему не возбраняется. Двух отцов он очень даже хочет. И ты ему понравился, почти как родной.

Она так трогательно потупила глазки, что древнего будто теплом окатило. Он молча прижал особенную женщину, почувствовал, как тело наполняется жизнью, как кровь снова течет по венам, как сердце бьется с ошалелой восторженностью.

Лена потянулась к лицу Рига и впервые сама его поцеловала. Вот тут у древнего снесло крышу. Он столько времени старательно сдерживался, что теперь гормоны, желания, чувства взяли верх над плотью и разумом Урагана. Риг подхватил особенную женщину, закинул на плечо, очутился на постели. Сверху, над маленькой улыбчивой привратницей. Она уже расстегивала джинсы Урагана. М-да, не расстегни их – ширинка бы лопнула. Риг усмехнулся своей порывистости. И надо же, надел узкие джинсы! Ураган ведь не думал, что она вернется. Все-таки Дмитрий выручил Лену, в минуту опасности рискнул жизнью, не бросил жену, не праздновал труса. Сложно после такого не простить обиды.

Риг сбросил футболку одним движением, Лена потянула вверх платье – тонкое, трикотажное, как любила. Под платьем оказалось минимум белья – лишь маленький лиф и больше ничего. В висках Урагана забарабанило, в паху свело сильной судорогой. Он сбросил джинсы и соединился с привратницей, словно умрет, если немедленно этого не сделает. И несколько минут так они и двигались, будто любили в последний раз в жизни, будто завтра уже ничего не останется.

– Лена, я хочу на тебе жениться! – прорычал Риг в минуту пика. Она улыбнулась, приятно передернулась – тоже дошла до вершины удовольствия. Ураган отметил это с радостью, понимая, что сделал привратнице приятное. Это заботило его в первую очередь, пожалуй, даже больше собственного избавления. Она помолчала, подвигала бедрами, играя со свидетельством желания Рига. Поняла, что древний ею не насытился, и улыбнулась довольно, радостно.

– Лена, я хочу на тебе жениться! – настойчиво повторил Ураган, задыхаясь. Клинок рвался в бой, аж бедра сводило, но это казалось куда важнее.

Привратница словно проверяла, играла. Провела рукой по стволу, погладила. Ураган зарычал, дрожа от желания, но снова повторил важный вопрос. Только тогда Лена кивнула. И пара продолжила с прежней страстью. Риг больше ни в чем себя не сдерживал, выпустил наружу страсть лельхая, и привратница отвечала ему взаимностью.

А когда они лежали расслабленные, довольные, Лена огорошила очередной новостью. Чуть приподнялась, сладко улыбнулась и произнесла, тихо, вкрадчиво:

– Риг, похоже, я забеременела. Ты сам говорил, рассказывал про Эжена…

Ураган накрыл ее рот губами, чтобы не тратила лишние силы на глупые слова, ненужные объяснения. Он начинал свою жизнь заново. С любимой женщиной, сыном и дочкой… Откуда узнал, что родится девочка? Наверное, с помощью новой магии. Впрочем, для Рига разницы не было.