В пестрой и отчасти хаотичной мозаике русских зарубежных СМИ 80-х нечаянно-негаданно объявилась рукописная газета «Назад». И не газета вовсе, а вроде бы так просто, стенгазетка. Пустяшный, одним словом, самодельный листок. Всего-то одна страничка, небрежно набранная, чудовищно сверстанная.
Газета «Назад» была создана русскими парижанами. Вокруг колыбели новорожденного собралась целая компания художников, поэтов, переводчиков – отчаянно веселая и неунывающая питерско-московская, а ныне парижская богемная братия, выброшенная на берег Сены третьей волной…
– Надо издавать свою газету, – сказал однажды признанный лидер парижского андеграунда поэт и художник Алексей Хвостенко.
Идея была принята на ура!
– Создадим настоящий желтый листок, – предложил Хвост. – И там будем оповещать о пьянках, о скандалах, о личных и общественных чрезвычайных происшествиях.
Так и порешили.
Как окрестить новорожденного?
– Пусть будет «Желтая акация», – предложил сперва Хвост. – Есть же романс «Белая акация», а наша газета будет «Желтая»…
– А что если назвать газету «Назад»? – предложила ваша покорная слуга. – А то все газеты называются «Вперед» да «Вверх»… А у нас – «Назад». Просто «Назад» – и все.
На том и порешили.
И вот, 14 декабря 1982 года наступил великий день!
Вышел в свет «Назад» —
«ОРГАН концептуально-танический, оптимально-индивидуальный, терпимо-религиозный, реакционно-передовой, уникально-исторический, постепенно-наступательный, защитно-махровый, ортодоксально-полемический, стремительно-негативный, утопически-наглядный, решительно недозволенный, абсолютно свободный и неподцензурный».
Поверх «шапки», как в газете «Правда», лозунг: «Мы лучше всех!»
В первом номере учредителями «Назад» был помещен манифест «Пнем пень!»
«Пнем пень!» – так говорят сегодня чернорабочие свободной русской газеты друг другу и своим читателям. Мы понимаем это не как лозунг, а как намерение. Ни в коем случае не следует толковать это изречение аллегорически. Пень – очевиден. Трухлявость его наглядна и вездесуща, но достаточно ли одного легкого пинка, чтобы он рассыпался?»
Газета «Назад» была чисто парижской. Она издавалась всего тиражом от силы в 50 экземпляров (их контрабандой множили на копировальной машине работники газеты «Русская мысль», входившие в состав редакции «Назад»). И вот – надо же! Читателей у нас было не занимать не только в Париже, но и за океаном, и по ту сторону Ла-Манша, да и в Москву с Ленинградом она попадала.
Ибо и друзья, и недруги «Назад» множили ее с одинаковым рвением. Чем же заинтересовала газета не-парижского русского читателя? А тем, что амплуа у «Назад» было примерно то же, что и у французского «глупого и жестокого» журнала «Харакири», который издавал профессор Шорон (эти два слова навсегда произносятся только вместе). Конечно, ерничеству «Назад» далеко было до трагичного и гротескного юмора «Харакири».
И все-таки была наша газета актуальной – и по-своему четко отразила умонастроения, «смех сквозь слезы» и особую ауру художественной парижской жизни эпохи 80-х…
Рубрика «Сплетня – лучший подарок!» рассказывала о последних новостях:
ГОЛОС КРОВИ
«Участились случаи каннибализма в среде эмиграции…» Далее шло сообщение о том, как на одной из пьянок переводчик Т. (фамилия давалась настоящая) отъел у художника Я. (фамилия приводилась настоящая) бугор Венеры. «Теперь, – сетует газета, – ни один хиромант не сможет предсказать ему его художественно-эротическую судьбу».
При этом многие сообщения в газете начинаются словами: «По проверенным недостоверным данным…» либо «От ненашего собственного корреспондента…» – индульгенция во избежание обвинения в диффамации.
По той же причине члены «бред-коллегии» (как мы себя называли) предпочитали выступать под псевдонимами: Алкаш Трезвый и Алаверды Лехаим, Дантова Рая, Дантова Ада, Маркиз д’Азан; еще были В. Ампир, Перр д’Унт, Бенсру, князь Ле Курбский… ну и т. д.
«Состав редакции – не постоянный. Кто придет, тот и редакция, и все редакторы – главные» – значилось в Уставе (неписанном). И вот что удивительно: стоило явиться на заседание нашей «бред-коллегии» кому угодно – будь то религиозный философ, именитый профессор Сорбонны, даже священнослужитель – словом, все те, кого в наличии чувства юмора заподозрить трудно, попав в ауру «Назада», эдакого вербального джем-сейшена», заражался, вернее, заряжался общим электричеством – и начинал фонтанировать, искриться, выдавать подлинные перлы остроумия!
У газеты не было не только определенного редакционного состава, но и фиксированной цены. Цена менялась от номера к номеру и была вообще чисто символической, если не умозрительной – издатели, конечно же, раздавали «Назад» просто так. Да и лень было им, денди, торговать и торговаться! А зато теперь, спустя годы, кто-то продал экземпляр «Назад» аж за 1000 евро! Хотя все это по проверенным недостоверным данным…
Существовала в газете рубрика художественной критики. Там, вместо того, чтобы крутить вокруг да около, искусствоведы «Назад» неизменно помещали единственно существенное: «Такой-то (имя, фамилия) – ГЕНИЙ!»
А что еще нужно на самом-то деле?
В одном из номеров как-то появилось объявление:
А ТЫ ЗАПИСАЛСЯ В ГЕНИИ?
Если человека назвать свиньей, он ею и будет. Если человека назвать гением – будет то же самое». Мы приглашаем вас:
ЗАПИСЫВАЙТЕСЬ В ГЕНИИ!
Под рубрикой «Наши гении» мы будем регулярно публиковать ваши имена.
Стоимость подписки:
Гений 1 (одного) номера – 50 фр.
Гений 1 (одного) триместра – 100 фр.
Годовая гениальность – со скидкой.
Еще было там
Бюро недобрых услуг «Назад-доносец»
«Наше Бюро оповещает о следующих предлагаемых услугах:
– Стираем в порошок;
– Катим бочки/телеги;
– Шьем дела;
– Мутим воду;
– Льем помои.
А также – коллективки, анонимки, ядовитые укусы, оплевывание, огульное охаивание – по самым низким ценам.
ТОЛЬКО У НАС!
Был в газете «Уголок графомана». Туда гостеприимно приглашали публиковаться под псевдонимами профессионалов, порой весьма высокого полета. Мол, наш уголок, так сказать, нам никогда не тесен… (Раскрывая скобки – там, в числе прочих, публиковались Ю. Мамлеев, А. Хвостенко, Т. Горичева, Г. Сапгир…) При этом и художники наши были высокой пробы – в их числе Сергей Есаян, Николай Дронников, Ал. Хвостенко, В. Стацинский и мн. др.
На злобу дня «Назад» откликался эпиграммой, иногда пародией, а то и опереткой! Когда в РМ опубликовали «христианское» интервью-дуэт Т. Горичевой с Ю. Кублановским, в «Назад» появилось либретто оперетты
ДЕТИ РАЙКА
Кого люблю, тому даю
Интервью
Хор:
Т. Гор.:
Кубл.:
Т. Гор.:
Кубл.:
Ну и т. д.
Видимо, оттого, что «Назад» посмеивался и подтрунивал одинаково надо всеми, врагов у него было меньше, чем друзей. Однако и на отсутствие врагов также жаловаться не приходилось. В особенности страсти разгорелись, когда в одном из своих номеров «Назад» объявил:
Открывается конкурс на звание
«Мисс Эмиграция»
В числе главных кандидатур предлагаются:
Мария Васильевна Синявская, Наталья Горбаневская, Леночка Щапова и Валентин-Мария-Тиль.
Тогда от судебного процесса, которым угрожала раскаленная добела Мария Васильевна, «Назад» спасло лишь то, что, по утверждению издателей, «адрес редакции был не известен ни участникам, ни подписчикам»!
…и другие.
Вскоре у «Назад» появились последователи, а вслед за ними эпигоны и конкуренты. Среди последователей оказался дружественный листок-крохотка «Вбок». Издавал листок-побратим Игорь Шелковский, знаменитый художник и не менее знаменитый издатель парижского художественного журнала «А – Я», как известно, открывшего Западу искусство, литературу и философию советского андеграунда.
«С кем вы, мастера культуры от А до Я?» – съехидничал «Назад». «Вы куда, господа? Вбок направо? Вбок налево? А может Вглаз? Или Взад?» В конце-концов, оба слились воедино. Тогда назадистский поэт Алкаш Трезвый откликнулся на судьбоносное событие одой:
Увы, оптимизм был преждевременным…
Харакири «Назад»
Вскоре в Париже уже пышно цвела «желтая» клумба эфемерных самиздатских СМИ: «Полный назад», «Задняя русская мысль», какой-то «чихательный» орган «А-Пчхи» (выпускаемый В. Стацинским и А. Хвостенко), и, наконец, появился «Вечерний звон» – с подзаголовком «Альтернативная газета издательства «Вивризм». Издателями были Валентин Воробьев и Владимир Толстый-Котляров, оба живописцы, записавшиеся в записные недоброжелатели «Назад».
Дело в том, что Толстый, изначально принятый было в «бред-коллегию», в первом же номере «Назад» поспешил опубликовать манифест, полный самовосхвалений и презрения к «истэблишменту» – каковым для него был в первую очередь В. Максимов, издававший «толстый» журнал «Континент». Однако в Уставе у нас был четко прописан пункт:
«Бьем ниже пояса только по настоятельной просьбе заинтересованного лица».
Так и получилось, что Толстый покинул и проклял «Назад». А затем стал выпускать вышеозначенный собственный рукописный орган, где, в числе прочего, открыто выступал против «А – Я», «Континента» и газеты «Назад».
Тут и пришла нам пора остановиться. Ибо, как сочли мы, даже соревноваться с таким позорным листком, как «Вечерний звон», – слишком высокая для него честь. Так, следуя японскому кодексу «бусидо», сделал «Назад» «харакири» сам себе. Случилось это в дни Чернобыльской катастрофы – в мае 1986 г.
Все же мы не особенно тужили. Ведь не зря в «Назад» всегда помещались объявления не о смертях, а о воскрешениях. Ибо не скудеет сплетнями, скандалами и прочими «горячими» новостями землячество российское на земле парижской! Чем черт не шутит? Возьмем да и воскреснем!
«Назад» умер! Да здравствует «Назад»!