Любой взрослый человек является центром собственной жизни и, осознавая свою уникальность и временность своего существования в мире, выступает как объект самонаблюдения и как субъект собственного развития и жизнетворчества. Ему свойственно время от времени задумываться о том, как жить в настоящем и будущем, как разумно организовать время в соответствии со своими желаниями, планами и возможностями. Эти размышления являются частью важного психологического процесса – «заботы о себе» (М. Фуко), которую легко отследить в рассказах человека о себе.

Рассказ Марины Ж.

Я из очень простой семьи. Скажу прямо – жизнь ничего мне не обещала. Просто представьте – семидесятые, разгар застоя, маленький шахтерский городок, рабочая окраина, отец-алкоголик, замотанная, вечно дерганая мать, которой не то что до меня, до себя не было никакого дела, школа, где одна и та же учительница вела и физкультуру, и химию, и английский… Оглядываясь назад, я отчетливо понимаю, что в тогдашних условиях, останься я в них, плыви по течению, ничего в моей жизни не могло и не должно было состояться. Мне была уготована пустая и серая, как рулон плохой туалетной бумаги, жизнь.

Никому до меня не было дела. Мать, наверное, меня любила, но не очень интересовалась не то что моей учебой, друзьями, а даже тем – сыта ли я, здорова, когда вечером вернулась домой, не обидел ли кто. Когда я сейчас читаю в книгах о воспитании, что родители должны интересоваться мыслями, чувствами, оценками, мечтами своих детей, разговаривать с ними, помогать им осваивать мир, я с горечью вспоминаю, что в моем детстве ничего подобного не было. Никто обо мне и не думал заботиться!

Собственно, тогда я ни о чем таком и не задумывалась. Жила, как живется, как трава растет, как корова мычит. Когда другой жизни не знаешь, кажется, что твоя – такая же, как у всех. Вроде все так живут. По крайней мере так было в моем окружении. И даже не знаю, когда, в какой момент я вдруг до боли остро поняла, что мне надо выбираться из этой грязи, запустения и бытовой пошлости. Не то чтобы я возненавидела ту свою жизнь, она ведь ничего от меня не требовала, никаких усилий – совершенно простая, ненапряжная была, – просто поняла, что если ничего сама для себя не буду делать, то просто пропаду. И даже так: это буду не я.

Было мне лет четырнадцать, когда я об этом всерьез задумалась. Поговорить особенно было не с кем (какие там школьные психологи в нашей глуши да в то время!), и понимала я только, что надо как-то спасаться, а как, что делать – не знала. И наверное, поэтому сделала то, что делали в таких случаях многие подростки во все времена – сбежала. После окончания восьмого класса взяла из отцовского кармана немного денег, собрала свои документы и нехитрые пожитки и тайком уехала в областной центр.

Мне повезло, я сразу поступила в медучилище, там мне дали общежитие. Не скажу, что это было бог весть что, но по сравнению с тем, что было раньше, – небо и земля. И главное – вокруг был другой мир и новые люди. И я стала присматриваться – чем те, кто мне нравился и казался «тем, что надо», отличаются от меня, чего мне не хватает. Я много думала в годы учебы – чего я хочу, какой мне надо становиться, что для этого делать? Наивно, наверное, но я намечала себе программу на неделю, на месяц. Выписывала девизы и жизненные принципы, ставила цели, достигнутое отмечала крестиком, недостигнутое обсуждала сама с собой в дневнике. Смешно, конечно, сейчас это вспоминать. Но я и сейчас так делаю. И планы люблю составлять – на бумажке, с карандашом в руке.

По выходным обязательно, даже несмотря на усталость, плохую погоду, приглашения подружек расслабиться, ходила в кино, в филармонию или театр. На этой почве у меня даже круг общения поменялся, и я очень ценила это. И обязательно каждую субботу ездила в областную библиотеку – меняла книги, поставила себе целью читать одну книгу в неделю. И не художественную, про любовь-морковь, а просветительскую, тогда это называли «научно-популярная литература». Читала про все, что попадалось, благо пробелов в образовании было не счесть – про астрономию, про античную философию, про выращивание малины на приусадебном участке, про генетику, про египетские пирамиды… Особенно любила книжки из серии «Эврика», они казались более сложными и давали мне ощущение – не смейтесь! – победы над собой. Наверстывала, так сказать. Библиотекарши меня любили, всегда рекомендовали что-нибудь, оставляли для меня хорошие книжки. Я даже английский осваивала по библиотечным книгам – корпела в читальном зале, их тогда на дом не выдавали. Заставляла себя по-любому прочитывать хотя бы по одной странице. Бывало, тупела от усталости, буквально засыпала над книгой, но все себе твердила: «Перевыполни норму, прочитай еще хотя бы полстраницы!»

Я довольно быстро вошла в придуманный себе «ритм саморазвития» и все время ставила себе новые и новые маленькие цели – чтобы разнообразие было, не однобоко все шло. Реально хотела быть гармонично развитой личностью. Не знаю, кому как, а для меня это не было пустыми словами. Очень радовалась, когда все удавалось и можно было снова что-то планировать. Мне это очень нравилось – прислушиваться к себе и придумывать, что делать дальше, куда двигаться, чем заняться. Какой-то особый кайф для меня в этом был. И сейчас остается. И я много всего перепробовала в те годы, искала занятия себе по душе.

Главное, что я поняла: только самодисциплина, даже не самодисциплина, а самоорганизация, – мой надежный партнер, и только верность себе, внимание к тому, что мне кажется правильным и подходящим именно мне, продвигает меня вперед к цели. Ну, может, и не продвигает, но по крайней мере удаляет меня от всего плохого в моей жизни, открывает новые дали. А цель я себе тогда сформулировала простенько и скромненько – «стать самой собой». Вот так – ни больше, ни меньше. Написала это себе цветными стерженьками в дневнике.

Поймите, я вовсе не была какой-то упертой, но все, что я пыталась делать для самой себя, давало мне ощущение свободы и радости. Я ведь сама все это выбрала и делала для себя, в полном соответствии со своими внутренними желаниями. Тогда, в училище, я впервые почувствовала в себе внутреннюю гармонию, какую-то свою цельность, ощущение, что я – это именно я. Своеобразное такое чувство, я и сейчас его иногда испытываю, может быть, просто не знаю, как выразить. Нет противоречия внутри. Ощущение, что ты на правильном пути. Как-то так.

А потом моя работа над собой стала приносить плоды: я очень изменилась, я почувствовала, что что-то во мне возросло, меня стало больше, появился какой-то внутренний вес, исчезла пустота. Я хорошо закончила училище, и меня взяли на работу в областную больницу – да не куда-нибудь, а в хирургическое отделение, через несколько лет я поступила в медицинский. Сейчас уже могу сказать без ложной скромности – я свою профессию знаю от и до, что называется, от тампона до лапароскопии. Вот говорят, что в медицинских учиться трудно, а для меня – все было счастьем, упоительной радостью, я как-то и не замечала трудностей, хотя они, конечно, как у всех, были. Главное – что все в моей жизни было, как говорится, «мое», именно «мое», а не чужое-наносное. И понимаю, что я сделала себя и свою жизнь сама, как в сказке, «по своему хотенью»! Это, знаете, очень бодрит – и поднимает веру в себя.

 

Что значит «заботиться о себе»?

В самом общем смысле под «заботой о себе» понимается намерение взрослого человека изменять свое бытие в процессе познания и самопознания, внутреннее стремление совершать определенные усилия по «самоочеловечиванию» и обретению собственной аутентичности. По словам Ж.-П. Сартра, она отражает интегральную способность не просто жить, совершая некое «усилие во времени», а жить осмысленным, индивидуальным, отрефлексированным как собственное предназначение способом. Итогом ее становится приближение субъекта в той или иной мере к осознанию «себя-подлинного», «самого-для-себя-бытного».

В идею «заботы о себе» входит все то, что человек способен отрефлексировать как необходимое именно ему и только ему, совершаемое исключительно ради самого себя – и не столько для поддержания здоровья и жизнедеятельности, сколько для ощущения внутреннего благополучия, переживания согласия, гармонии с миром, для своей самости, в том числе для «жизни духа». Для взрослого человека вообще характерна в разной степени выраженная устремленность к духовному, которая окрашивает его действия и чувства. И это стремление «вбрасывать» себя в будущее с помощью рефлексии, фантазирования, выстраивания планов, разметки последующей жизни осознается людьми как важный инструмент управления временем и течением жизни.

 

История «заботы о себе»

«Забота о себе» – это вовсе не новое слово в психологии. Уже в диалогах Платона упоминается о заботе человека о себе как о своеобразной «технике себя», позволяющей ему трансформировать, изменять свое бытие, принимая на себя самообязательства (добровольно поставленные себе, но необязательные с точки зрения других людей, цели). Предметом заботы является не тело или имущество человека, а его душа как движущий телом «субъект действия». Способом и условием заботы о себе становится владение человеком техникой самопознания, с которого, собственно, забота и начинается, и которое Платон связывает с воспоминаниями и эмоциональными катарсисами человека, его умением «властвовать собой». Процесс самопознания направлен в сторону раскрытия связи жизни человека с чем-то бо́льшим, чем он сам, а шире – с открытием в себе божественного начала, высшей сути своей жизни, своего предназначения.

Сенека говорил о том, что воля человека может быть направлена на самого себя, и его истинное желание – желание самого себя. Заботящийся о себе человек делает себя сам, формирует собственный этнос, культивирует в себе субъекта действия.

В философско-психологических изысканиях XX века эту же мысль мы обнаруживаем и в идеях самоактуализации А. Маслоу и самодетерминации М. К. Мамардашвили, самобытности В. И. Слободчикова и отказе «Я» от самого себя в некоторых религиозных практиках. М. Хайдеггер говорил о стремлении человека обрести собственную подлинность через осознание собственного бытия как принятие «препорученной ему задачи», выраженное в решимости быть самим собой. В противовес этому неподлинность личности есть ее отказ от самой себя.

В. Франкл рассматривал обретение личностной подлинности как результат принятия и осуществления смыслов, а сторонники одного из современных психотерапевтических подходов Dasein-анализа уточнили, что для этого нужны не универсальные смыслы, «смыслы вообще», а конкретные смыслы текущих моментов жизни человека. Dasein-аналитики (Людвиг Бисвангер, Медард Босс, Алиса Хольцхей-Кунц и др.), изучая истории жизни, сновидения, свободные ассоциации конкретной личности, развивают тезис о необходимости выстраивания для каждого человека особой целостности – «бытия Тебя и Мира вместе», обеспечивающей становление самобытности, уникального способа быть самим собой. При этом человек сам формулирует и решает задачу «смысла своего бытия», отвечая на вопросы «Зачем я живу?», «Зачем я делаю то, что делаю?».

С. Мадди, Г. В. Иванченко связывают заботу о себе с личностными выборами «желаемых Я», в том числе – с «выбором роста». «Забота о себе» перекликается с «отвагой быть» П. Тиллиха и современными исследованиями личностного потенциала, под которым понимается способность человека исходить из устойчивых внутренних критериев и ориентиров собственной жизнедеятельности, сохраняя во времени стабильность выбранных смысловых устремлений, внутренних побуждений и эффективность своей деятельности на фоне изменяющихся обстоятельств существования.

Наиболее развернутой и существенной в понимании процессов «заботы о себе» является позиция М. Фуко. «Забота о себе» в его понимании – принятие человеком своего существования как собственной задачи, своеобразная технология выстраивания субъективности, смысл которой состоит в том, что человек должен свободно изобрести, построить себя, исходя из того, чем он хочет, может и должен быть. «Забота о себе» понимается не просто как самоуправление, самосовершенствование, культивирование в себе необходимых смыслов или стремление к личностному благополучию – она есть деятельное, «участное» отношение к себе и своей жизни, следование добровольно принятому на себя обязательству (внутренне согласованному выбору) такого продуктивного способа существования, который человек соотносит с собственным пониманием себя, со своей аутентичностью. В «заботе о себе» также неявно присутствует идея перехода от «Я-наличного» к «Я-иному», желаемому.

«Заботясь о себе», человек конструирует, проверяет и утверждает свое «Я», фактически порождает его как смысловую систему путем отбора из непрерывно текущего опыта тех фрагментов, которые что-то для него значат, что-то ему говорят о нем самом, определяют его поступки и мысли, задевают его чувства, имеют к нему отношение, одновременно пропуская все то, что не попадает в индивидуальную область означивания.

 

«Я» взрослого человека как смысловая система

Говоря о построении «Я» как смысловой системы, можно выделить несколько процессов самоосознания, выполняющих «жизнетворческие» функции. Отчетливее всего их можно наблюдать в автобиографировании.

Первый процесс – интерпретация, смысловое усиление, расширение и символизация первичного жизненного опыта – биографической канвы. Ее образуют происшествия текущей жизни, которые отобрало сознание и сохранила память, которые переводятся (или не переводятся) автором повествования из «событий жизни» в «события сознания» («Я-события») и затем – в «события текста». Человек изначально волен включать в автобиографию одни события, исключать другие, искажать или подменять смысл третьих и даже вообще включать в текст выдуманные эпизоды.

Автобиографирование «узаконивает» значимые для человека жизненные эпизоды в личных историях. И тогда события «происходят», если субъект строит рассказ о них, руководствуясь определенными смыслами и целями, и «не происходят», если он не желает принимать их во внимание, не имеет намерения распаковывать хотя и очевидные для него, но не угодные ему значения.

Поскольку полностью игнорировать биографическую канву в рассказах о себе сложно (у человека всегда есть определенный возраст, известное другим место жительства, профессия, живые свидетели его жизни и т. д.), она образует «внешний слой», своеобразную «границу» между реальностью и ментальностью. Здесь образуются «Я-в-этом-событии» и создается схема повествования, которая используется в большинстве социальных практик при необходимости рассказывать о себе. Создаваемыми текстами человек отвечает на те вопросы, которые прямо или косвенно формулирует ему социум («Кто ты? Какой ты? Откуда ты? С кем ты? Куда идешь? Что сделал? Что имеешь?» и т. п.).

Второй процесс – построение и принятие некоего жизненного проекта с его комплексом стратегий, целей, задач, ценностных ориентиров и т. д. Он определяет направление активности личности и такой способ организации ее жизни, какой видится субъекту из определенной временной точки. Проект очерчивает диапазон текущих жизненных интересов и личных стремлений человека по индивидуально принятой шкале «мое – не мое» и выступает как в той или иной мере осознанный и проработанный план того, что и как человек будет делать в ближайшие и отдаленные отрезки своей жизни и главное – в жизни в целом. Взаимодействуя со смыслотворческой сферой личности, он многократно творчески корректируется в течение жизни.

Жизненный проект охватывает ту область саморазвития, которая актуально значима для личности на определенном отрезке жизненного пути: это может быть как достижение материального благополучия, социального признания, физической привлекательности, так и сосредоточенность на внутренних ценностях личностного роста, познания, служения и пр. При разработке проекта человек руководствуется представлениями о себе, своем предназначении, своих возможностях и обязательствах перед другими и т. д. Проектирование включает представления о собственном будущем, иерархически расположенные цели, которых человек намерен достигать, обоснование необходимости их достижения, осознание перспектив и трансформаций себя и жизни, открывающихся посредством достижения выбранных целей. Жизненный проект во многом определяет выбор способа, стиля жизни.

Проектирование касается не только движения к осознанным целям, но и к желаемому «образу Я». Отсюда третий процесс – построение индивидуального экзистенциального профиля «Я» в совокупности образов, смыслов, ценностей, отношений, правил, принципов и т. п., которым личность следует добровольно в ходе, как говорит Мартин Хайдеггер, «особствования» бытия. Здесь лучше всего может быть заявлена и проявлена самобытность личности.

Последовательная и цельная реализация внутреннего «замысла себя» («Зачем я? Какой я? К чему стремлюсь? Для чего предназначен?» и пр.), стремление жить определенным образом, несмотря на наличие более простых и прагматично-утилитарных образцов для идентификации, могут становиться, по словам Ж.-П. Сартра, «экзистенциальным соблазном» для других, «соблазнять чужую свободу» и создавать возможности идентификации с содержанием ее базовых паттернов.

Профиль выражает ключевые отношения человека к своему бытию – к собственной жизни и смерти, к свободе, самореализации, к системе «Я и Мир», к своим качествам, пределам и возможностям, к своим новым «образам Я» и т. д. В сознании он часто присутствует в форме почти архетипической метафоры, содержание которой полностью понятно только самому человеку (оно варьирует от представления себя, к примеру, «женщиной-вамп», «рабочей лошадкой» или «белкой в колесе» до восприятия себя «орудием Господа», «благодетелем человечества» или «ежика в тумане») и соотносится им с собственной подлинностью.

Экзистенциальный профиль не является чем-то незыблемым, раз и навсегда заданным самому себе. Будучи своеобразным личностным регулятором, соединенным с образом будущего, он постоянно варьируется и обогащается, обретает конкретные «воплотимые» черты в зависимости от текущего целеполагания, накапливаемого опыта и жизненных свершений.

Четвертый процесс – интегральная аутентичная оценка жизненных достижений и обретенных характеристик, экзистенциальная рефлексия самовоплощенности, осуществляемая человеком по собственным критериям и служащая основанием для переживания удовлетворенности жизнью и дальнейшего самопроектирования («достиг того, что было предназначено», «осуществил свое предназначение», «стал тем, кем должен был стать»).

Эта интегральная оценка самовоплощенности служит основанием для переживания чувства удовлетворенности жизнью – часто даже вне зависимости от того, что она может существенно расходиться с оценкой, которая дается извне социумом. Будучи позитивной, она стимулирует доверие к себе, укрепляет веру человека в способность контролировать события, происходящие в его жизни, и определяет чувство «истинности» выбранного жизненного пути, «необходимости Я» в бытии. И даже если сопоставление не вполне удовлетворяет личность, оценка побуждает через преодоление кризисных периодов выйти на новые просторы смыслотворчества и обретать новые стимулы для саморазвития. Тем самым оценка способствует «укоренению» личности в бытии, способствует «мужеству жить», снижает, как говорит П. Тиллих, «тревожность бытия».

Стоит добавить, что оценка самовоплощенности базируется на представлениях о достижении лишь тех целей, которые человек принимает как свои («сам себе должен», «перед самим собой обязан», «должен совершить ради самого себя») – в качестве экзистенциальных обязательств, которые со стороны вовсе могут не казаться обязательными для достижения. Некоторые взрослые люди в этом смысле отчетливо различают свою внешнюю жизнь с ее текущими социальными обязательствами и свою «истинную», «подлинную» жизнь, в которой они делают именно то, что им до́лжно делать в соответствии с их экзистенциальной обязанностью.

Основным здесь является преодоление нарастающей с возрастом жизненной инерции (если что-то признанное и одобренное социумом уже достигнуто личностью, ради чего ей развиваться и двигаться куда-то еще? – только ради себя, будучи влекомой поставленной себе экзистенциальной обязанностью), движение в направлении целей, которые, может быть, даже лежат на пределе возможностей данной личности, но переживаются как образ необходимого и значимого способа существования. Эта оценка касается по большей части того, что человеком сделано как бы «сверх нормативности» (В. А. Петровский), ради самого себя.

Описанные внутренние процессы всякий раз определяют то, что именно человек готов считать своей жизнью и что будет отражено в его рассказах о себе. Но на созидание «Я» как смысловой системы и понимание себя оказывают влияние и разнообразные внешние факторы.

 

Факторы, меняющие самовосприятие

Факторов, меняющих самовосприятие во взрослости, много. Назовем некоторые из них (Третьяков, 2004):

1) ненасильственное радикальное сокращение всей жизни или ее больших фрагментов: инвалидность, травма, тяжелая болезнь, одиночество, отсутствие семьи и/или детей, наличие работы только ради заработка, а не для самоактуализации и т. д.;

2) насильственное радикальное сокращение жизни или ее фрагментов в результате преступных действий, военных конфликтов, природных и техногенных катастроф и т. д.;

3) умножение этапов жизненного цикла: наличие нескольких браков, многократная смена работы или рода занятий, метание в «поисках себя», «мытарства идентичности» и т. п.;

4) деформация целостного течения жизни в результате социальных катаклизмов (революций, социальных трансформаций и пр.) – радикальной смены привычного образа жизни или места жительства;

5) социальный «лифтинг» – внезапное везение, достижение успеха, резкое повышение уровня жизни, расширение социальных возможностей и пр.;

6) социальное падение в результате масштабной неудачи, неуспеха, утраты собственности, неоправдавшихся надежд, разочарование в своих способностях и возможностях, «выгорание»;

7) преодоление препятствий: жизнь осуществляется в задуманном направлении, но все достигнутое дается человеку огромным трудом и напряжением, требует существования на пределе своих возможностей; перенапряжение рождает сомнения в правильности выбранного пути и попытки скорректировать его;

8) появление микроциклов внутри определенных периодов жизни («дважды на одни и те же грабли») – многократное «повторение» отдельных жизненных эпизодов, как правило, с неудачным исходом (неудачные влюбленности, неправильные выборы работы, друзей, профессии и пр.), после которых субъекту надо возвращаться в исходную точку и начинать жить с начала, «с чистого листа»;

9) захваченность жизни не своими целями: несовпадение внешнего и внутреннего в личности, ведущее к сильной фрустрации, стрессу, лиминальности (внешнее благополучие при глубокой внутренней неудовлетворенности: например, престижная, но не приносящая удовлетворения работа, супружество без любви и т. п.);

10) сверхисполненность жизни: достижение «абсолютного» социального первенства в чем-то (славе, накоплении капитала, власти, профессиональной сфере и т. п.), влекущее за собой утрату подлинных желаний достигать, преодолевать, стремиться и ведущее к «обожествлению себя», стабилизации и абсолютизации своей жизни.

Во взрослом возрасте к большинству людей приходит осознание необходимости жить аутентичной жизнью, преодолевая «они требуют» во имя «я считаю нужным», то есть жить в соответствии с понятым предназначением, со своей внутренне сформулированной жизненной миссией. Ответ на вопрос «Зачем я делаю то, что делаю?» вообще является ключевым для зрелой личности. В зависимости от индивидуально данного ответа на него жизнь начинает разворачиваться в своеобразной экзистенциальной логике. Опираясь на наш консультативный опыт, мы выделили несколько вариантов организации жизни во взрослости в зависимости от занятой взрослым позиции.

 

Экзистенциальные логики жизни

1. Функционально-гомеостатическая жизнь («Живу, удовлетворяя свои потребности»)

Человек сводит жизнь по преимуществу к распознаванию своих потребностей и «сканированию» реальности на предмет их объективации и удовлетворения. Своими чувствами и действиями он откликается на регулярно вспыхивающие первичные потребности (в пище, воде, сне, сексе) и вторичные (в успехе, признании, власти, принадлежности к чему-либо), находя смысл в поиске и/или изобретении способов их удовлетворения.

Системообразующая смысловая единица – поддержание некоторого условного равновесия между «внутренним» и «внешним». Взаимодействия человека с миром сужаются до тех аспектов реальности, в пределах которых могут быть удовлетворены и объективированы потребности, но некоторый простор для «самосозерцания» все же остается в моменты, когда равновесие кажется достигнутым. Кроме того, такой стиль жизни и сам по себе может приводить к непредсказуемым результатам, принципиально способным «распахнуть горизонт». Такая жизнь, может быть, и не является высоким образцом активности или творчества, но вполне способна создавать чувство удовлетворенности и гармонии со средой. Ниже приведены фрагменты автобиографических текстов, иллюстрирующих, на наш взгляд, ориентированность на такой способ организации собственной жизни.

* * *

В моей жизни, может быть, ничего особо интересного и нет – нормальная жизнь, как у многих. Идет себе, как идет, как лодка на волнах: попала на препятствие – приостановилась, преодолела, течение убыстрилось и стало свободным – прибавила скорость… Каждый день ведь человеку что-то нужно – есть, пить, работать, покупать или ремонтировать, воспитывать детей, ухаживать за стариками… Тебе нужно, и ты просто делаешь. Потом снова что-то нужно – вот и еще день, год, жизнь.

Андрей К., 63 года

День за днем ты делаешь то, что необходимо. Наверное, так жизнь устроена, сама ведет. Так и мой отец жил, и дед. Помню, если деду ничего не надо было, он не искал приключений на свою голову, не носился, высунув язык, в поисках, чего бы еще сделать, за что взяться, и не занимался самокопанием, правильно он живет или нет. Он просто знал, как ему жить. Я вспоминаю, как он сидел на лавочке, опирался на палку и курил самокрутку – до самой смерти не признавал покупных сигарет, покупал махорку. Потом вставал, шел нарубить дров, воды принести, чинил что-нибудь или ставил чугунок с картошкой или крупой в печку, подметал избу, копался на огороде. Еще читал по необходимости книжку или газету, ходил к соседу в шахматы сыграть, в клуб – кино посмотреть, очень редко ездил к фельдшеру или в город в магазин. Он никогда ни на что не жаловался, не суетился, вообще не интересовался ничем лишним, наверное, считал, что многое в этой жизни просто не имеет к нему никакого отношения. И не занимался пустопорожними разговорами о смысле жизни – для него смысл и был в том, чтобы сделать то, что ему надо…

* * *

Мы же все родом из «совка», а в «совке» всем всего не хватало, всегда что-нибудь да было нужно. И я привык, что все время прислушиваешься к себе, чего еще нужно, чего не хватает, и оперативно ищешь, где достать. Неважно что – колбасу, стиральный порошок, туалетную бумагу или подписку на хорошую книгу, билеты в театр или путевку в санаторий…

Юрий И., 59 лет

Полжизни мы все, наверное, пребывали на стартовой позиции – углядеть, где можно что-то достать, пусть даже впрок. А увидел, что что-то «дают», мгновенно изготовился и взял. На другое и жизни не хватало, в основном стремились «жизнеобеспечиться». Да и зависти было много, часто хотелось того же, что у других, – югославский мебельный гарнитур, чешскую люстру… Вот, может, и не надо было даже усилия тратить на это, не так уж оно и нужно было… Но нет, хотелось, как говорится, чтобы и мне – «по потребностям», раз уж от меня – «по способностям». Сейчас жизнь другая, конечно, потребности стали другие – уже не колбаски копченой на праздник прикупить, а новый айфон или автомобиль понавороченнее, а старые жизненные привычки не меняются. Мне и сейчас важно, чтобы моя семья ни в чем не нуждалась, чтобы у детей и внуков, как говорится, все было, как у всех, а то и лучше, а остальное – подождет до лучших времен… Не в этой жизни, видно…

2. Индуцированно-императивная жизнь («Живу так, потому что жизнь заставила»)

Человек делает нечто и жертвует на это жизнь, поскольку для этого был или есть сильный стимул, индуцирующий, вменяющий определенное поведение и действия, фактически ограничивающий возможность личного выбора. Речь идет о случаях, когда события, произошедшие не по его выбору, желанию и не вследствие его собственных действий, вынуждают его жить именно так, а не иначе (например, инвалидность, статус беженца, уход за тяжело больным близким человеком и т. п.).

Системообразующая смысловая единица – почти кантовская: «делать что должно, и будь что будет». Поскольку здесь присутствует «экзистенциальное принуждение» и даже самопринуждение, человек вынужден ограничивать свою жизнь, подчинять ее неизбежной необходимости делать нечто, даже если это ведет к «уносимости в “никтовость”», по М. Хайдеггеру, добровольному отказу от вызовов и альтернатив жизни и даже – к смыслоуничтожению. Попадая в подобную ситуацию, человек, по И. Ялому, заключает повседневный мир «в скобки», сознательно уводя себя от соблазнов выбора.

* * *

Конечно, я по молодости разве думал, что на всю жизнь останусь простым работягой? Я ведь после школы в техникум хотел поступать, а мать так даже про институт думала. Я школу хорошо закончил, физика, математика у меня всегда хорошо шли, черчение любил… Думал, инженером на заводе буду, в город уеду… А потом батька по пьяни зимой замерз, когда из райцентра пешком возвращался, и пришлось помогать матери младших поднимать. Ведь родная кровь – не бросишь.

Герман, 65 лет

Я мать сильно любил, ревновал даже, не хотел, чтобы она другого мужика вместо отца в дом приводила, чтобы сестры его папой называли… Ей, когда я восьмилетку-то закончил, а батя умер, всего 34 года было, а нас у нее – четверо. Так стал к ней захаживать один, замуж звал, не побоялся такую ораву ртов себе на шею повесить… Но я прямо сам не свой был, отговаривал мать, «скандалы скандалил», с мужиком тем пару раз сильно подрался, хоть и мальцом был, один раз вообще чуть до поножовщины и тюрьмы дело не дошло… Но по малолетству моему обошлось. Теперь-то я понимаю, что тот мужик незлобивый был, да и матери с ним неплохо было бы… Но сейчас уж ничего не исправить. Короче, матери, чтобы она того мужика отвадила, я поклялся, что буду помогать ей сестер на ноги поставить…

Вот так и вышло, что после школы я остался в поселке, на автобазу устроился. Я, в отличие от мужиков постарше, не пил, машины хорошо понимал – слушались они меня, в ремонте многое понимал, мог управлять и трактором, и комбайном… В те годы там и заработки нормальные были, а по молодости большие деньги, сами знаете, рождают большие надежды… Но я все до копейки матери нес, как обещал. Сестры выросли, выучились в университетах, замуж повыскакивали и разъехались кто куда – младшая даже в Германии сейчас с мужем живет, в Дюссельдорфе. Дети у них… А я так бобылем и остался… Были у меня женщины, конечно… но я то дом строил, то на машину копил, то девчатам в город деньги посылал, пока учились, потом мать болела, зарабатывать на лечение было нужно… Так как-то и не собрался жениться. С матерью до ее последнего вздоха был… Вот вы и спрашиваете… жизнь… Да не было никакой такой жизни у меня. Как судьба заставила – так и прожил, а сейчас уже поздно что-то менять.

3. Стереотипно-нормативная жизнь («Живу так, как принято»)

Человек «плывет по течению» – не выходит своей жизнью за границы воспроизведения «классических» схем и стереотипов, усвоенных в социализации и очерчивающих общепринятый вариант жизненного пути.

Системообразующая смысловая единица – «следовать заданному образцу». Это довольно экономный способ жизни, который, как кажется, обеспечивает достижение социально одобряемых результатов при простом следовании нормативу, образцу, испытанному многими поколениями.

* * *

Ну, особо-то и рассказывать нечего. Кажется, мне еще до рождения было предначертано жить определенным образом, вся жизнь – как исполнение обязательного ритуала. Моя семья ведь принадлежала к определенному кругу, сильно далекому от всех остальных людей. В этом кругу все девочки кончали «свою» школу, в которой не было случайных детей, учились музыке и рисованию, кончали филфак или иняз, выходили замуж за сыновей друзей наших родителей или приятелей наших братьев из того же узкого круга, ездили отдыхать в закрытые санатории, делали покупки в закрытых магазинах, одежду шили в мастерских на заказ… Я точно знала всю иерархию отношений, что и когда надо говорить и делать, кого и как принимать, с кем водить дружбу, что и куда надевать, когда и сколько рожать детей, чего не хотеть и не просить… Это потом все рухнуло, а в те годы вся моя жизнь казалась выверенной по линеечке…

Маргарита Ш., 81 год

* * *

Да у нас все так живут, так уж заведено. Из детсада – в школу, из школы – кто на ферму, кто на комбинат. Редко кому удается вырваться в город, хотя многие стремятся: замуж выходят абы за кого, на любую работу идут, лишь бы сюда не возвращаться, годами в общежитиях мучаются. А здесь все по старинке, как в советские времена повелось, – как говорится, где родился, там и пригодился. Все рано выходят замуж – за соседских парней, кто меньше пьет и у кого хоть какая работа да заработок есть, детишек побыстрее рожают, пока здоровье есть, строятся, на своих огородах копаются, женятся и хоронятся всем селом. Все друг друга знают, все у всех на виду. Чего другого и взять негде. Да и зачем? Все равно жизнь у всех идет одинаково: семья – работа – дом – дети.

Анастасия К., 37 лет

4. Хронотопическая жизнь («Живу так, потому что сейчас все так живут»)

Следование клише и шаблонам текущего хронотопа, формирующимся в нем социальным нормативам, образцам и ожиданиям.

Системообразующая смысловая единица – «быть как все сейчас». В этом плане жизнь часто приобретает процессуальный характер (в ней важно «делать», но не «сделать», «казаться», но не «быть» и т. п.), утрачивая необходимые и значимые только для данной личности, ценностно-смысловые и целевые константы и следуя за модой, трендом, меняющимся современным укладом («у меня должно быть все то же, что и у других», «не хочу выделяться, делаю, как все»). Она, безусловно, создает ощущение бытия «в гуще событий», но тем не менее в ней силен элемент конформности и подражательности. Человек в любой момент готов отказаться от того, что считал важным когда-то ради модной новинки.

* * *

Ну а что вы хотите? В те годы спор между «физиками» и «лириками» решался в пользу «физиков». Стране были нужны инженерные кадры. Для парня поступать на «женский» – филологический – факультет было как-то неловко, поэтому я пошел, как все – на строительный. «Ковался» как инженерный «кадр». Учиться мне не очень нравилось, но я старался об этом не думать, просто хорошо учился, и учеба, слава Богу, давалась легко. Я писал в студенческую газету, ходил в литературную студию, потом стал внештатным корреспондентом нашей районной газеты… Да еще с пионерского возраста я, как и все в то время, наверное, был воспитан в духе «раньше думай о Родине, а потом о себе». Так и получалось, что стройотряды, комсомольские стройки, картошка, армия… ничто из этого меня не миновало, да и другого пути тогда не было. Я ведь, не поверите, даже БАМ строил… Пионер – комсомолец – член партии – это я. Влюбился – женился – разлюбил, но не развелся – тоже я. Поехал за длинным рублем на Север – заработал семье на квартиру, а себе букет болезней – и это я. По выходным рыбалка – дачная стройка – гараж – шашлыки – все мое… Просто времена были такие… ну и мы – такие.

Игорь Г., 61 год

* * *

Я еще на четвертом курсе вышла замуж за выпускника нашего военного училища. В нашем городе это почти традиция: девчата из педагогического выходят замуж за парней из «артухи». Мужа распределили под Благовещенск, и я после окончания института приехала к нему.

Ольга К., 52 года

Жизнь жены военного – совсем не такая, как у гражданских жен. Все время ждешь его, все время за него боишься. Все время сдерживаешься, контролируешь, как бы не сказать или не сделать чего лишнего. Мир очень узкий, все друг на друга смотрят с ревностью, среди жен – иерархия не хуже военной, все живут от звания до звания, сплошные интриги, даже подруги могут за минуту превратиться в злейших врагов.

Работу в военном городке найти сложно – мне повезло, была вакансия в детском саду, а так бы целыми днями сидела дома, маялась от скуки. Никакой стабильности, постоянные переезды – я научилась собирать все имущество прямо-таки по-солдатски. Да почти ничего своего долго и не было – жилье казенное, мебель часто наполовину казенная, служба казенная…

Только сейчас, когда муж вышел в отставку, мы живем в отцовской квартире, а сын теперь живет отдельно, начинаю понимать, что такое жизнь и какой она могла бы у меня быть… Я не жалуюсь, но… у военных жен судьба такая.

5. Осмысленная жизнь («Живу, делая то, что для меня действительно важно»)

Человек ставит хорошо продуманные, ориентированные на себя и обоснованные цели, следует выбранным принципам, действует определенным образом, поскольку связывает со всем этим некие значимые последствия в индивидуально выстраиваемой системе отношений «Я – Мир».

Системообразующая смысловая единица – «следовать тому, что считаю значимым». Это довольно цельный, очень индивидуальный (часто даже «беловоронный», по словам одного из наших собеседников), порой даже чреватый конфликтами и напряженный образ жизни, позволяющий личности создавать новые смыслы, все время стимулировать и отстаивать собственное развитие – как говорит П. А. Флоренский, «отливать жизнь по себе». Выделенное смысловое ядро, вероятно, определяет и уровень ассертивности субъекта, обусловливающей чувство удовлетворенности жизнью и переживание себя счастливым. Такие люди часто говорят о том, что «и жизнь хороша, и жить хорошо», несмотря на то что с позиций внешнего наблюдателя их жизнь не является «хорошей» в общепринятом, житейском смысле слова.

* * *

Может быть, вы мне не поверите, но мне всегда казалось, что я знаю, что мне нужно по жизни, как мне следует жить. Вряд ли я смогу ответить, почему я так думаю, возможно ли такое в принципе и как у меня это получается, но у меня есть внутреннее убеждение, что то, что я делаю в жизни, – именно по мне, «мое». Я хорошо «заточена» под свою профессию. Я ее даже и не выбирала, просто всегда знала, что я – именно это и ничто другое. Поэтому мне и учеба давалась легко, и профессиональная карьера всегда складывалась удачно. Мне нравится все, что связано с моей работой, даже не самые привлекательные, рутинные ее аспекты – я всегда чувствовала себя внутри всего того, что я делаю, мне не приходилось преодолевать, заставлять себя, я всегда даже не делала, а отдавалась своему делу. Мне все в нем было в радость. Я никогда не пожалела, что не стала кем-то другим, хотя мне с детских лет нравились и другие занятия.

Валентина Б., 57 лет

Мне никогда не бывает скучно, у меня всегда есть выбор… да что там выбор – много выборов, чем заняться, что прочитать, что сделать, с кем пообщаться… И по жизни я какая-то всеядная – многого хочу, и многое у меня получается. Я увлекалась разными вещами и, в общем, везде преуспела. И если вдруг по какой-то причине мне придется покинуть профессию, я думаю, нигде не пропаду, слишком многое мне в жизни нравится и получается в ней. А со стороны я, наверное, кажусь своевольной – делаю именно то, что считаю нужным и правильным на пути к какой-то внутренней согласованности, гармонии.

Мне, например, после школы важно было поступить в университет, невзирая на огромные конкурсы и малую вероятность пройти – и я выложилась, сумела, достигла. Мне нужно было преодолеть свои страхи и слабости после тяжелой болезни – и я не давала себе спуску, встала на ноги. Врачи говорили нам с мужем, что после травмы позвоночника у меня не будет детей, но я все равно пыталась, преодолевая раз за разом боль и горе неудачных беременностей. И теперь у меня двое прекрасных сыновей и уже трое внуков. Как оно мне далось, я стараюсь не вспоминать – миновало, да и ладно, главное – я смогла, сделала, достигла, потому что это было для меня важно. Я хотела выучить немецкий – я его выучила, хотела научиться играть на гитаре – я умею. Уже к сорока годам я получила к своему образованию дополнительное искусствоведческое – в Германии, я всегда чувствовала, что мне его не хватает. Главное – не просто хотеть, а понимать, зачем тебе этого хотеть, я так думаю…

* * *

Я не понимаю людей, которые ни к чему не стремятся, живут, как получится – одним днем и тем, чтобы в этот день есть, пить, ржать и ночами писать всякую дурь в Интернете… С юности терпеть не могу вопросов «А зачем тебе это?», «Тебе что, больше всех надо?» или «Самая умная, что ли?». Конечно, жизнь у всех разная, но большие, «дальнобойные» цели в ней должны ведь быть!

Ольга К., 57 лет

Я еще в школе поняла, что должна сама вырываться из той среды, в которой жила. Я ведь, как говорится, – девчонка с рабочих окраин, безотцовщина, с пьющей и перебивающейся случайными заработками матерью, которой ни до меня, да и ни до чего вообще не было и нет никакого дела, лишь бы напиться да забыться. Я, конечно, мечтала о другой жизни и завидовала тем, у кого, как мне казалось, она была. Не верьте, когда говорят, что завидовать плохо и бессмысленно. Очень даже хорошо и осмысленно. Только завидовать надо действенно – развиваться самой, трудиться, придавать себе импульс для движения вперед.

Конечно же, я мучительно стыдилась себя и своей убогой среды и завидовала, когда сравнивала себя с другими. Некоторые девчонки из моего класса ходили в музыкальную школу, модно одевались, у них всегда были карманные деньги, и после школы они могли позволить себе посидеть в кафешке, после каникул они рассказывали, как знакомились с классными парнями, когда отдыхали на море, хвастались, что учились на каких-нибудь курсах дизайна или занимались с репетитором английским… А у меня всего этого не было и, как я понимала, никогда и не могло быть. Я могла рассчитывать только на себя.

Сначала моя цель казалась почти недостижимой – я была неотесана, грубовата, замкнута, стеснительна, даже озлоблена. И я все это в себе стала последовательно преодолевать. Я хорошо помню свою молодость. Хочешь быть образованной – готовься, учись на подготовительных курсах, не ленись, поступай. Я поступила. Хочешь красиво одеваться, а достать модных тряпок негде? Иди, говорила я себе, учись шить, наряжай себя сама, раз больше некому. Шла, училась и… в конце концов шила и вязала себе шмотки всем на зависть. Нет денег? Ищи любой заработок, берись за любую работу, не ленись и не брезгуй. Шла и работала. Хочешь войти в определенный круг людей? Не жди, когда позовут или представится счастливый случай. Иди к этим людям, показывай свои таланты, становись нужной, действуй. Конечно, что-то мне было поперек души, но я умею ради своих целей преодолевать и лень, и инертность, и стыд, и робость.

Скажете, что я циничная? И да, и нет. Вот я рано вышла замуж за человека старше меня на 25 лет – не скрою: ради квартиры, ради его положения. Я его тогда не любила – это цинизм? Но мы прожили вместе всю жизнь, я заботилась о нем, была ему верной женой, хорошей хозяйкой, другом. У меня не было других мужчин, и я всегда была честной с ним. А это уже другое, понимаете?

Я брала на себя обязательства по жизни и всегда выполняла их. Это была цена моих целей. А благодаря мужу я открыла для себя совершенно другую жизнь и сама стала другой – какой мне и мечталось в детстве. Я сама себя отшлифовала. Для меня это было важно. И вот уже теперь мои сын и дочь гордятся своей семьей, и у них есть… пространство… нет, воздух для жизни. Сын с семьей живет и работает в Австралии, дочь учится в Лондоне, они у меня скромные и целеустремленные дети, понимающие, что у всего в жизни есть своя цена. И цена эта – труд и порядочность, трезвое отношение к себе и к жизни. А я и сейчас стремлюсь к саморазвитию – стараюсь читать трудные книги, смотреть не очень понятное на первый взгляд кино, общаться с теми, чье поведение выходит за рамки каких-то модных стереотипов, и брать от всего этого, как в копилку, все самое лучшее. Для меня важно расти над собой, над повседневностью, над рутиной и монотонностью элементарной жизни, искать необычность и новизну. Без этого я не чувствую себя самой собой.

6. Вероятностно-возможностная жизнь («Почему бы не попробовать жить так?»)

Человек постоянно пытается уклониться от нормативного и одобряемого социумом построения жизненного пути ради обретения нового опыта, открытия неизвестных ранее жизненных возможностей, экзистенциальных «прорывов».

Системообразующая смысловая единица – «искать иное, становиться иным», усложняя собственную организацию и добровольно принимая ответственность за «творение» собственного «Я», за «авторство» жизни. Даже сам факт осознания возможности отклоняться от жизненной магистрали уже способен обострить экзистенциальные переживания человека и усилить экзистенциальную рефлексию. Понятно, что выбор этой жизненной логики часто чреват одиночеством, постоянным преодолением личной неопределенности, указывающей человеку разные потенциально возможные направления, и даже франкловскими экзистенциальными неврозами. Такая экзистенциальная нагрузка делает человека тревожным и неуспокоенным: он все время «раскачивает лодку жизни», даже с риском вывалиться из нее, в поисках новых способов приложения себя, отыскания такого пути, который бы максимально соответствовал его текущему самоосмыслению. Его мало беспокоят достижения прошлого этапа жизни или возможные будущие риски, он все время движется вперед, в неизведанное.

Такой способ жизни, конечно, встречается нечасто – он труден и редко осознается как необходимый. Более типичной является ситуация, когда человек испытывает страх перед осознанием необходимости самоконституирования и, «делая себя нечувствительным к своим желаниям или чувствам, отказывается от выбора или перекладывает выбор на других людей, институты или внешние события» (Мерсиянова, 2010, с. 155–156). Но зато и «экзистенциальная выгода» в этой логике несоизмеримо больше, чем при других способах организации жизненного пути – человек острее переживает полноту, ценность и многогранность собственного бытия.

* * *

Вот вы скажете, что я – неуспокоенный человек, бродяга, мне вечно что-то надо, и я постоянно срываюсь с насиженного места. Может, и так, но для меня в жизни столько интересного, чего стоило бы попробовать, «примерить на себя», что я не хочу жить застывшим, пустившим корни, привязанным к работе, месту или собственности. Не скажу, что я авантюрист какой-то, «перекати-поле». Просто мне многое в жизни любопытно, хочется попробовать на себе.

Игорь Р., 64 года

Когда я закончил школу, родители отправили меня на геологический – сами были геологами. Я еще в школе подрабатывал в геологических партиях, поэтому учился хорошо, а после университета пять лет работал на Урале. Но с детства мне мечталось о море, я устроился механиком в рыболовецкую флотилию и получил свою долю «романтики дальних странствий». Потом снова осел на берегу – работал на археологических раскопках в Крыму и на Алтае… Интересно было – не то слово… Потом подрабатывал на стройках чужих дач, интересно было пройти весь процесс от начала до конца. Архитектурой увлекся и заочно получил второе высшее… правда, в архитектуре я особо не преуспел, но для себя сконструировал дом своей мечты… Потом уехал на север, несколько лет работал на нефтянке – и снова вернулся в Крым, от бабушки мне остался участок, и я построил дом и… заинтересовался виноградниками. Не буду утомлять вас подробностями, но это дело меня так увлекло, что пошел работать в виноградное хозяйство под Херсоном, стал специально учиться, съездил на стажировку во Францию, потом в Чили… и там познакомился со своей второй женой, она и ее семья жили в Германии и владели виноградниками возле Рейна, делали вино. Вот так я здесь и очутился…

* * *

Некоторым людям везет, и они как-то сразу находят себя и больше ничего не хотят. А в моей жизни все иначе, хотя вроде я все в ней делал, как хотелось.

Анатолий Ш., 42 года.

Мой отец – потомственный и очень успешный ювелир, полностью погруженный в свою профессию. Он сто лет в ней и, наверное, умеет все – от старинной реплики для души до украшений новомодного дизайна на заказ. Он, конечно, хотел, чтобы я пошел по его стопам. Я и пошел было, и мне было интересно. После института начал работать с отцом, и он организовал мне стажировку в Китае. Два года я учился там ювелирному делу, но меня интересовало совершенно другое – китайские традиционные системы саморегуляции, техники медитации, китайская философия. Хотелось разобраться и освоить. Так что больше времени я посвящал вовсе не ювелирному делу, а изучению всего этого. Я вернулся и поступил на восточный факультет. На этой почве мои отношения с отцом испортились, ведь я не оправдал его надежд. Факультет я не закончил, бросил после третьего курса, но этот опыт очертил мне новый путь в жизни. По вечерам я обучал подростков цигун в клубе, где занимались восточными единоборствами. Но зарабатывать надо было чем-то другим, и я по случаю устроился в пиар-отдел одной промышленной фирмы. Там я хорошо зарабатывал и проработал довольно долго, но мне хотелось чего-то еще – в жизни ведь нужно попробовать и то, и это.

Я пробовал себя в журналистике, даже печатался в разных изданиях, работал имиджмейкером в штабе одного политического деятеля. Но тут по случаю мне подвернулась работа на радио, на музыкальной станции – это тоже был какой-то новый опыт и очень веселый период в моей жизни. С радио я перешел на телевидение, где была редактором моя жена, работал в отделе по связям с общественностью. Потом вместе с женой и другом мы организовали было фирму по организации свадеб, торжеств и прочего, но быстро прогорели, не выдержав конкуренции, и я снова вернулся к обучению цигун и восточным единоборствам. Восстановился в университете, но теперь – на психологическом факультете. Доучивался и работал, хотя был уже взрослым мужиком, курьером в одном известном интернет-магазине, тренером в фитнес-центре, инструктором по плаванию… Работа, конечно, так себе… Но вот в прошлом году я, наконец, получил диплом и пришел работать в центр экстренной психологической помощи.

7. Холистическая жизнь («Живу так, потому что так устроен мир») Человек строит свою жизнь, осознавая себя как часть, «осколок», микрофрагмент универсума, «вброшенный» в обстоятельства данной реальности и должный свершать в ней свой жизненный путь по всеобщим законам мироустройства.

Системообразующая смысловая единица – «быть частью всеобщего целого, исполнять предназначенное». Это довольно редко выбираемый способ жизни, тем не менее и ему находятся косвенные автобиографические свидетельства.

* * *

Я знаю, кому-то моя жизненная философия покажется непригодной, а меня назовут блаженным, юродивым или даже вовсе дураком. Ну и пусть, Господь простит. Зато я точно знаю, что в отличие от многих, хоть и поздно, понял свое предназначение. Не сразу, конечно, но понял, что у каждого – своя предначертанная только ему миссия на земле, каждый должен свершать свой путь, как угодно Богу. Кто-то должен строить, кто-то – лечить, кто-то – молиться. Так устроен мир, что каждому в нем всегда обозначено свое место, как кусочку общей мозаики. И даже если бы я пошел по другому пути, все равно он привел бы меня сюда, в этот монастырь.

Андрей А., 35 лет

Да вот я расскажу вам, как судьба много раз меня приводила именно сюда, только я сразу не слышал, не мог расслышать ее направляющего голоса… Отец мой, пока жив был, помогал строить вон ту часовенку, что на горе, и каждый год ремонтировал эту лестницу. Я еще ребенком знал, сколько в ней ступеней… Отца кормили в монастырской трапезной, и меня, как подмастерье – тоже.

Подростками мы часто лазали в чужие сады за яблоками, и однажды, скрываясь от разгневанного хозяина сада, я упал с дерева, да так, что потерял сознание. Пацаны решили, что я умер. Они в страхе разбежались, а хозяин на телеге отвез меня сюда, в монастырь, чтобы братья оказали мне хоть какую-нибудь помощь или хотя бы взяли тело, скорая-то до нас редко доезжала, захолустье ведь… Меня, как я знаю, не столько отлечили, сколько отчитали, я пришел в себя и с неделю жил здесь вместе с братьями – мать разрешила.

А лет через пять на дороге недалеко отсюда я не справился с управлением грузовиком и въехал в дерево, сильно разбился – и снова оказался здесь, пока не приехала скорая и не забрала меня в райцентр, в больницу.

Через год после того случая я переболел воспалением легких с тяжелыми осложнениями и теперь уже сам приехал сюда – дышать в наших глиняных пещерах. И вот уже тогда понял, что мое место – здесь, нет мне другого места и пути…

* * *

Что тебе назначено в жизни, то и будет, кто предназначен, с тем и будешь – так устроен мир, и все вершится по законам мироздания. Не сразу это понимаешь, конечно, но моя история в этом кого хочешь убедит.

Мария Н., 68 лет

В этот дом мы приехали, когда мне было лет пять. Он тогда был новостройкой и только-только заселялся. Мой дед получил в нем квартиру. В первые же дни новоселья я познакомилась с парнишкой наших соседей, немногим старше меня. Тогда детей во дворе было много, не то что сейчас, но мы сдружились именно с ним, нас даже дразнили женихом и невестой. Мы прожили здесь несколько лет и очень сблизились, да и родители наши стали друзьями – доверяли нас друг другу, мы дневали-ночевали то в нашей, то в его семье. Мы ходили в один сад, потом в школе сидели за одной партой, дома вместе делали уроки, занимались в Доме пионеров, ездили на каток, ходили в библиотеку. Но потом моего отца по службе перевели в другой город, и мы уехали. Сначала писали друг другу письма, посылали открытки, а потом все как-то само закончилось.

Вернулась я сюда только после окончания школы – поступать в институт. И наша дружба снова возобновилась, как будто и не было этих лет. Понемногу она переросла во влюбленность – романтическую, страстную, восхитительную. Но в юности много событий, интересов, людей… Костя учился в физтехе, я – на филологическом, и вскоре я познакомилась с человеком, за которого на четвертом курсе и вышла замуж. Разрыв наш с Костей был нервным, злым, с обоюдными обвинениями. В общем, расстались, и я с мужем уехала в Ригу. Казалось бы, дороги наши разошлись навсегда. Но нет.

Когда уже нашим близняшкам было лет по восемь, мы всей семьей отдыхали в Геленджике, и там, в доме отдыха, я неожиданно встретила Костю. Он тоже был с женой и сынишкой лет трех. И все снова вспыхнуло. Мы пережили страстный беззастенчивый роман почти на глазах у наших семей и были уже почти готовы расстаться со своими половинками, чтобы быть вместе. После отпуска мы стали тайком перезваниваться и переписываться, строя планы на совместное будущее. Но судьба распорядилась иначе – и самым ужасным образом. Его сыну неожиданно был поставлен страшный диагноз, и в этот момент, конечно, и речи не могло быть, что он оставит жену один на один с бедой. Все было понятно, и наши дороги снова разошлись, звонки и письма постепенно сошли на нет.

Несколько лет я ничего не знала о том, как складывалась его судьба дальше, а он не делал попыток наладить связь. И вот как-то я оказалась в командировке в Красноярске. Казалось бы, не было никакого шанса встретить там Костю. Но – говорю вам, судьба! – мы встретились. Я узнала, что после смерти сына он расстался с женой и с горя уехал туда работать по контракту на несколько лет. Это было просто сумасшествие! Мы снова чувствовали себя юными влюбленными. На этот раз я по возвращении все рассказала мужу, и мы с дочерями вернулись к моему деду, в этот дом. Но там, как ни удивительно, опять не оказалось Кости.

Как мы узнали позже, в Красноярске он попал в аварию и получил травму, приковавшую его к инвалидной коляске. Он решил не возвращаться и не писать, чтобы не сделать меня несчастной. Но на этот раз я была решительней и приехала к нему, чтобы остаться и быть вместе. Но ничего не складывалось, он был непреклонен, просил меня уехать, и мы снова расстались – с обидой, непониманием, но и, в общем, с облегчением. Через год после смерти деда к нам с девочками приехал мой муж, и мы снова стали жить вместе. Думаете, истории конец? Нет, не конец. Мы постарели, девочки выросли, выучились, повыходили замуж, сделали нас с мужем бабушкой и дедушкой… Жизнь повернула к своему концу.

Мой муж умер три года назад, и я осталась совсем одна. И в тот же год сюда вернулся Костя – после смерти мамы он приехал вступать в права наследства, и мы снова встретились. Он тоже постарел, но все же ходил на своих ногах, правда, с палочкой. И вот мы снова вместе. Теперь уж, я думаю, только смерть разлучит нас. И вот скажите после этого, что мы с ним не были суждены друг другу с самого начала…

Описанные варианты жизненных логик не являются неизменными. В пределах каждой из них возможно и прогрессивное, и регрессивное движение. Оно может осуществляться как при столкновении с необходимостью решать конкретную жизненную задачу, так и в результате работы над собой (самопознания, саморегуляции, саморазвития) – «продвижения себя к иному», пусть даже не выраженному, а лишь интуитивно чувствуемому («это – не мое, мне нужно что-то другое», «чувствую, что должен жить иначе», «хочется чего-то принципиально иного»).

Один из критериев смены логики – переживаемое человеком «чувство верного пути» или его утрата, стимулирующая поиск новых смыслов. В отличие от целеполагания или интенциональности в нем нет неизменно заданного направления саморазвития как такового («стану таким», «буду другим»), но есть пронизывающий всю жизнь эмоциональный фон удовлетворения от правильности того, на что человек ориентируется, что выбирает, что делает «здесь-и-теперь». В этом случае большинство собственных выборов и поступков переживаются как аутентичные, продуктивные и наполненные смыслом. В противном случае повседневная жизнь становится источником многочисленных внутренних конфликтов и сопротивлений, создающих чувство «мытарства идентичности» (термин С. С. Хоружего), личностной стагнации и навязанности способа существования.