Этот документ попал ко мне совсем недавно, сразу после смерти деда, в 2067 году. Он был страшным консерватором и практически не пользовался современными средствами связи. Короткая записка пришла по так называемой электронной почте, поэтому для прочтения ее мне пришлось приложить определенные усилия.

«Влад! Ты читаешь эти строки, потому что меня уже нет. Я все-таки решил рассказать тебе о том, что очень сильно повлияло на мою жизнь. Было это или нет на самом деле и как использовать эту информацию – решать тебе, читай, думай. Помимо этого, я прошу тебя забрать из моего кабинета маленькую лягушку из лазурита – она стоит у меня на столе. Я хочу, чтобы она напоминала тебе о нас с бабушкой. Удачи!»

К письму была приложена ссылка на некий архив, который раньше принадлежал ныне не существующей компании, кажется, она называлась Google.

Дед мой был крупным ученым-востоковедом и замечательным собеседником. Я очень любил его, проводил с ним много времени, запоем читал книги из его библиотеки. Особой гордостью и моей, и деда был тот факт, что меня назвали Владом в его честь. Он много рассказывал о своей работе, о том, как ему удалось превратить маленький и устаревший Музей Народов Востока в один из ведущих музеев мира, о своем увлечении старинным японским оружием. Но в этих захватывающих рассказах всегда чего-то не хватало! Например, мне хотелось бы узнать про то, что он делал до знакомства с бабушкой, где работал после Строгановки. Бабушка Зулхумар, в свою очередь, всегда отшучивалась на расспросы о том, как и где они познакомились и чем в тот момент дед был занят.

Я позволил себе лишь эти «комментарии на полях», а также подобрал на свой вкус эпиграфы из книг, которые дед любил больше всего.

 

Глава 1. Пролог

Меня зовут Влад, мне 30 лет. Я родился и воспитан как классический лузер и ботан. В то время, когда мои приятели гоняли во дворе мяч и дрались, мама – доцент Строгановки – заставляла меня пиликать на скрипке. Скрипач из меня не получился, музыкалку я бросил в седьмом классе, но маме, видимо, было очень важно, чтобы я реализовался именно в искусстве. Поэтому мне пришлось в очередной раз уступить и пойти учиться на искусствоведа. Однако знание основ академического рисунка и умение отличить Моне от Мане оказались ненужной плесенью на древе практических навыков выживания в постсоветском обществе. Именно поэтому всю свою взрослую жизнь я пытался вырваться из этого состояния души и образа жизни.

В институте я научился употреблять различные запрещенные вещества, пить разнообразные алкогольные напитки и врать напропалую, как радио «Голос Америки» (хе-хе). Этого багажа мне вполне хватило, чтобы растопить подаренной вузом на выпускной «Энциклопедией изящных искусств» скромненький дачный камин и поступить на работу в крупную корпорацию, которая занимается… Впрочем, это неважно. Для рассказа о том, что приключилось со мной за последнее время, это не имеет никакого значения. Имена и некоторые события я тоже на всякий случай заменил, а то ведь кто-нибудь из знакомых прочтет и обделается от счастья!

Короче, начинать пришлось с самых низов, с делопроизводства, а это, как известно, чуть почетнее, чем профессия вахтера или швейцара. Но за восемь лет работы мне удалось довольно прилично продвинуться по карьерной лестнице, дослужившись до заместителя руководителя департамента, приобрести пару костюмов от Корнелиани и купить машину, а это – предмет особой гордости!

К несчастью, как часто бывает, за все хорошее приходится расплачиваться, и, к сожалению, далеко не всегда деньгами. Вышло так, что все это время я как будто бы не живу, а только и делаю, что торчу на работе с девяти до девяти. По-другому не получается, просто не успеваю ничего сделать, иначе – штрафы и лишение премии. Каждый вечер, не считая пятницы, я пью. Пью для того, чтобы снять нервяк и заснуть, так как сил и желаний больше ни на что не остается. Пятница – счастливое исключение, потому что в этот день я не просто пью, а по-настоящему, по-взрослому нажираюсь, чтобы до вечера субботы лежать и страдать от похмелья. Субботним вечером завершается мой процесс снятия стресса и восстановления, причем довольно необычным для взрослого мужика способом. Я в сотый раз перечитываю детские сказки: «Незнайка на Луне», «Старик Хоттабыч», а в последнее время особенно хорошо пошел «Золотой ключик, или Приключения Буратино» красного графа Толстого. Кстати, рекомендую всем – похмельная голова и знакомые страницы сладко возвращают в счастливое детство, где нет начальников и акционеров, планов и премий. Очень расслабляет!

Ну и уж совсем откровенно – у меня почти год не было секса… за это время баба может залететь и родить! Телки на меня вроде посматривают, но я как подумаю, что ее надо сначала поить-кормить, потом трахать, а завтра спозаранку на работу, – всякое желание само собой пропадает. На дорогих проституток денег жалко, а на дешевых смотреть страшно, поэтому, когда уж совсем невмоготу, остается любимый и освоенный в совершенстве Pornolab. Если начистоту, то сложность с бабами вполне объяснима – я, к несчастью, застенчив и при знакомстве начинаю заикаться. Поэтому в голове моей постоянный коктейль из персонажей детских книжек вперемешку с Сашей Грей и Дженной Хейз.

Итак, по порядку. Поехали мы, как всегда, в «Койот». Мы – это я, Дэн из отдела логистики и Стас из административного департамента. Каждую пятницу я даю себе слово, что выпью в меру, сниму телку и проведу с ней весь уик-энд. Правда, обычно я напиваюсь в дым довольно быстро, и до сей поры мне так и не случилось исполнить задуманное ни разу. Если, конечно, не считать того случая, когда две чудесные барышни напоили меня шампанским с клофелином и вынесли из квартиры все, что смогли.

Но сегодня была не обычная пятница, а понедельник, и обмывали мы выскочившую неожиданно, как прыщ на носу, квартальную премию. Назавтра надо было вновь идти на работу, поэтому серьезный отдых мы решили отложить, но я, как всегда, не удержался. «Койот» почти пустовал, что не помешало нам поучаствовать в понедельничной халяве. Шесть «Виски-Кола» за триста пятьдесят рублей – это вам не жук нагадил! Парни, конечно, поддержали, поэтому накидался я довольно качественно. Мы любили «Койот» не только за демократичные цены и удобное местоположение. За несколько лет постоянной тусы здесь персонал знал нас по именам и всегда мог помочь с эвакуацией недвижимых тел. Но вот незадача – по будням работала незнакомая смена, бармен и официантки были нам совершенно неизвестны. Ближе к ночи Дэн и Стас, как всегда, куда-то свалили, бросив меня на покорение бара. Я же, добавив еще немного халявы, отрубился. Так что мне спокойно дали проспаться в бильярдной, не отправив домой с гонцом.

– Ну что, ты жив? – вдруг раздался звонкий голос.

Я мутно повел головой и ничего не понял. Оказалось, что я сидел, вернее, лежал на каком-то деревянном верстаке. Вокруг висели рубанки и стамески, пахло опилками.

– Г-г-где я? – как всегда, заикаясь от волнения, спросил я. – Ты… у меня в гостях!

Повернувшись, я совсем обалдел. На верстаке позади меня сидел настоящий живой Буратино и нахально смотрел на меня. Одетый в синюю курточку в горошек, он был ростом, как в оригинале, примерно с полено.

– Если быть точнее, это я тебя затащил к себе, пока ты спишь, – со смехом сказал он.

– Зачем? – глупо спросил я.

– Да надоело смотреть на твои мучения! Я ведь тебе уже три субботы пытаюсь помочь!

– Как это?

– А что ты думаешь, книжка моя тебе просто так в руки попадает? – повел он длинным носом.

– И… и-и… чего?

– Да запущено все. Жопа, короче, у тебя, сам же видишь.

– Ну да, жопа… А что делать?

– Да я тут уже со всеми советовался, не поверишь, даже Карлика-Носа нашел, а он такая зануда, хуже Оле-Лукойе! Все говорят примерно одно и то же: скоро сопьешься или просто загнешься. Без шансов, если ничего не поменяешь. – Буратино полез в стоящий на верстаке ящик с инструментами. – Короче, есть дядька один.

– Врач?

– Ну, как бы не совсем! – Буратино хрюкнул, поперхнувшись ехидным смешком. – Магазинчик у него антикварный. Дуй к нему, да поскорее!

– А как мне его найти?

– Держи, – он протянул мне небольшое птичье перо. – У Финиста взял, не подведет. Иди за ним, как увидишь витрину, а в ней скрипка детская – помнишь, надеюсь, как она выглядит? Увидел – значит, на месте!

– А что дальше? – спросил я с натугой.

– Все узнаешь. Короче, быстро проснулся и пошел! – И он хлопнул меня по плечу своей легкой деревянной рукой. – Только рассчитаться в баре не забудь, а то в ментовку отправят!

Выйдя из бильярдной или из столярной мастерской – так и не поняв, сон это или явь, – я оказался на улице. Перышко готовно повисло в воздухе прямо передо мной.

 

Глава 2

– Молодой человек, проходите, я ждал вас. Буратино мне все сообщил, – кто-то аккуратно взял меня под локоть.

Повернувшись, я увидел приятного старичка в мягком коричневом пальто. Его голубые глаза пристально глядели на меня из-под мятой фетровой шляпы, а седая эспаньолка придавала его лицу немного киношно-опереточный вид. В руках его было мое путеводное перышко, которое он ловко водрузил на шляпу. Если бы не обстоятельства нашей встречи, я бы подумал, что такой колоритный персонаж – заблудившийся актер из детского театра с соседней улицы, но после сегодняшней прогулки в столярную мастерскую встреча с каким-то лицедеем казалась совершенной ерундой. Было довольно поздно, начало одиннадцатого, но вход в небольшой антикварный магазинчик был ярко освещен, а к двери пришлепнут большой рождественский венок. На витрине справа от входа было представлено много разного барахла – довольно симпатичный сундук, какие-то части патефона и – самое главное – детская скрипочка! Я обрадовался, так как это означало, что Буратино отправил меня по нужному адресу, и потянул латунную ручку двери на себя. Ручка оказалась очень холодной, практически ледяной, дверь же была заперта.

– Подумайте, зачем вы здесь! – раздался сзади неожиданно звонкий голос старичка.

Я собрался с мыслями, вспомнил сегодняшнюю встречу с деревянным мальчишкой – ручка резко потеплела и дверь быстро отворилась. Магазин, а скорее, лавочка была небольшой, и казалось, что каждый квадратный сантиметр ее был использован по максимуму. Различные предметы мебели стояли, плотно прижатые друг к другу, с полок прямо по стенам лианами свисали и покачивались цепочки и украшения. Амулеты, камни, кольца, лампы… Словно какой-то сумасшедший старьевщик в порыве жадности затащил сюда все, что собирал много лет. Я сделал шаг вперед и споткнулся о стоящий между двух затертых шкафчиков белый скутер. Мой спутник немедленно отреагировал:

– Это Маленького Мука. Двадцать первый век, сами понимаете, а он оказался неплохим конструктором, – старичок ласково погладил сиденье. – К тому же он малыш, как вы, надеюсь, помните, и с него все время слетали эти дурацкие туфли. Скутер удобнее, да и скорость передвижения выше.

Я сделал еще пару шагов, громко рыгнув остатками смеси пива с виски, и в задумчивости остановился.

– Кажется, мне понятно, зачем вы здесь. Корпоративные войны, начальник-идиот хочет вас убрать, соседний отдел пытается отобрать бюджет, Алексею Петровичу вы просто не нравитесь. А на корпоративе вы зачем-то… кхм… ну, вы поняли…

Я густо покраснел.

– Откуда вы все это знаете?

Старичок снял шляпу и повертел перо.

– Вообще-то, знать все – моя работа. Да и перышко помогает! Убить, небось, хочется кого-то? – хитро спросил он, подмигнув левым глазом.

– Хочется, – выдохнул я, вспомнив мерзкую жирную рожу Алексея Петровича. – Жаль только, что нельзя!

От смущения я снял с руля скутера старинную катушку с толстыми нитками и покрутил ее в руках.

– Осторожнее! Положите на место! – завопил старичок, но было поздно.

Раздался резкий металлический свист, как будто что-то бешеной юлой завертелось вокруг меня. Оказалось, что этот стальной угрожающий звук производили мои руки, помимо воли рассекающие воздух с огромной скоростью. Эта неподвластная мне физкультура длилась секунд пять-шесть, и я с трудом смог остановить непроизвольные движения. К моему огромному удивлению, оказалось, что вместо безобидной катушки мои руки сжимали старинную катану. Ее клинок поблескивал, как ночная зарница, и нервно подрагивал, будто бы сам рвался в бой. Рукоять же я практически не чувствовал, она была просто частью или продолжением рук.

– Аккуратнее, Влад! – мой провожатый выдернул перо из шляпы, провел им по мечу, и вместо страшного оружия я снова увидел катушку в его ловких пальцах. – Это очень опасный предмет. Владелец катаны – странствующий монах Такуан Сохо. Я был свидетелем того, как эта штука порубила в капусту семнадцать самураев отрекшегося императора Го-Мидзуноо. Монах встретил их на мосту в Дэдзима, кажется, в тысяча шестьсот тридцать пятом… – старичок прищурился, видимо вспоминая прошлое.

Я выдохнул и продвинулся еще на шаг. Мой взгляд упал на небольшой чугунный утюг. Такими пользовались в доэлектрическую эпоху.

– А вы наблюдательны! Смотрите на очень правильные предметы! – собеседник взял утюжок в руки. – Отличная штука!

– А что он умеет?

– Он заглаживает душевные, так сказать, травмы. Если совсем грубо, чистит и стирает воспоминания. Совсем. Правда, лучше бы специальный уголек использовать, – он достал из-под какой-то тумбочки пачку с надписью Magic Transylvanian Coal. – С обычным углем можно работать только с последними переживаниями, за пару недель, а с этим за час можно всю дрянь убрать – просто гладишь им собственную рубашку или брюки, а разглаживаешь память.

Я вдруг поймал себя на мысли, что совершенно не удивляюсь сказанному и увиденному.

– Оглядитесь вокруг повнимательнее, – неожиданно строго сказал старичок. – Все, на что вы уже обратили внимание, могло бы пригодиться в решении ваших проблем. Нужный предмет сам появляется и подсказывает варианты поведения. Используя скутер, вы могли бы стать быстрее всех, утюг может помочь, убрав из головы все эти тянущие жилы и нервы воспоминания о корпоративах и наездах начальников. Катана – ну, тут понятно. А вот еще есть лягушка, вы ее, к счастью, не заметили. Но о ней потом…

Я задумался.

– Кстати, вы давно хотите курить – валяйте, я не возражаю, – он сел в потертое кресло и достал маленькую трубку, из которой тут же пошел довольно вонючий дымок.

Это действительно было очень кстати, так как после упражнений с монашеским оружием меня еще немного поколочивало, видимо, от выброса адреналина. Присев на кожаный табурет напротив старичка, я тоже закурил, с удовольствием выпустив клуб дыма. Он собрался в небольшое облачко, которое медленно поплыло к противоположной стене и остановилось около заваленной до верха всяким барахлом настенной полки. Я поднялся с табуретки и, перешагивая через нагромождения различных предметов, подошел к ней. В груде серебряных изделий – там были монеты, кольца, цепочки, серьги – что-то дважды сверкнуло. Запустив в эту кучку руку, я смог нащупать там источник света и выудить его оттуда. Оказалось, что этот предмет – большой перстень. Он был очень хорош! Массивный, но не грубый, даже по-своему изящный, он был исполнен в какой-то восточной технике. Главной деталью его была голова льва, у которого глазами служили яркие драгоценные камни, причем левый был желтым, а правый – зеленым. Взяв его в руку и пристально взглянув на него, я вдруг почувствовал, что разноцветные глаза следят за мной. Старичок, похоже, внимательно наблюдал за этим увлекательным процессом.

– Вы взяли один из самых интересных предметов моей коллекции. Но для начала я расскажу вам, почему Буратино отправил вас ко мне, – он выпустил клуб дыма.

– К-к-кто вы? – спросил я наконец.

– Кто-то зовет меня Велес, кто-то – Хотей, для кого-то я… а впрочем, неважно. Я помогаю людям в их делах и делаю это бескорыстно… ну, почти! – он совсем развеселился. – Когда Буратино скинул мне ваш файл… Ну да, что вы так смотрите? Чай, не в каменном веке живем! Так вот, я решил помочь, потому что ваш случай – это классика жанра, если позволите. Замкнутый круг – дом, работа, интриги, сплетни, подставы, все, как и сто, и тысячу лет назад. Мне надоело мотаться по всей планете и без конца что-то подправлять, кому-то помогать, честное слово! Вот я и решил собрать в одном месте все предметы, которые на протяжении многих веков помогали людям в реализации их желаний и фантазий. Пусть приходят сами и берут то, что нужно! – он хитро прищурился. – Ну а я погляжу на это и сделаю соответствующие выводы!

– То есть я нужен вам в качестве подопытного кролика?

– Не совсем. Дело в том, что мое воздействие сказывается на каждом человеке по-разному. Один с моей помощью выигрывает в лотерею огромную сумму и спивается за год, а другой бросает серьезный бизнес, уезжает в пустыню и живет там в полном согласии с самим собой. Я хочу понять, что именно делает человека счастливым по-настоящему! А тут вы, Влад, так удачно подвернулись… – он встал с кресла и обвел рукой пространство вокруг. – Можете выбрать все, что захотите. Одно условие – это должен быть исключительно ваш выбор!

– Скажите, а катану часто берут? – зачем-то спросил я.

– Знаете, чаще, чем мне бы хотелось. А в последнее время все больше – женщины, – неожиданно серьезно ответил он.

Я покрутил в руках найденный перстень. Он был тяжелый и холодный.

– А что дает этот предмет?

– Перстень – один из самых сильных гаджетов, как сейчас принято говорить, известных мне. Он выполняет одно любое ваше желание в день.

– Здорово! – воскликнул я.

– Здорово, да не очень! Приходится быть крайне осторожным в том, о чем просите, так как перстень работает весьма эффективно, но очень примитивно. Это, как можно догадаться, настоящий лев – очень силен и крайне ленив. Да его и зовут Лео, именно поэтому он может выполнить практически все, но потом сутки дрыхнет. Помните выражение «бойся своих желаний»? Так это про этот предмет, – Велес-Хотей снова пустил большой клуб дыма. – Допустим, вы пожелали жить в большой трехкомнатной квартире. На следующий день ваши родители гибнут в автокатастрофе, а родная сестра тонет в реке. Вы – единственный законный наследник, можете въезжать в отчий дом. Как – нравится?

Я на минуту задумался, покрутил в руках перстень. Разноцветные глаза льва внимательно следили за мной.

– Я беру его!

– Влад, вы хорошо подумали?

– Да! – решительно ответил я, хотя, конечно, ни о чем я не мог серьезно подумать. – Пусть будет то, что будет!

– Хорошо, берите. Через неделю я свяжусь с вами, – он привстал. – Если захотите оставить его себе, обсудим цену.

Я удивленно посмотрел на него.

– Чему вы удивляетесь, Влад? У вас свой бизнес, у меня – свой. Я же все-таки не Армия спасения!

– Но я совсем не богат! А такой предмет, наверное, стоит целое состояние?

– Фи, Влад, вы же умный человек! – старикан ловко вскочил из кресла и встал позади него. – Зачем мне деньги?

– А чем же мне тогда рассчитываться с вами? – я даже, кажется, перестал заикаться.

– Разберемся! – он пожевал трубочку. – Для начала попробуйте понять, подходит ли вам этот предмет. И запомните: только одно желание в день! Иначе все вернется в первоначальное состояние, а Лео перестанет быть вашим слугой!

Я взял перстень и решительно надел его на средний палец левой руки. Внезапно у меня закружилась голова, все вокруг завертелось и расплылось. Я стоял около обычной стены дома, никакой двери и витрины больше не было. Меня сильно тошнило, голова кружилась. Перстень вдруг стал очень горячим, глаза льва зажглись сильным желтым и зеленым светом, и я услышал хриплый и свистящий шепот:

– Здравствуй, хозяин! Что прикажешь?

 

Глава 3

Похоже, что я снова отрубился на какое-то время. Во всяком случае, путь домой не зафиксировался в сознании и по-настоящему я очнулся только на любимом диване. Как часто бывает, услужливая память сохранила лишь самые «приятные моменты». Эти всполохи сознания составили всего пяток файлов – барная стойка «Койота», где я пил что-то крепкое, сортир и заблеванный мной же унитаз, хипстеры с идиотскими наушниками, какая-то телка с короткими ногами в черных колготках с рисунком – короче, весь набор приключений настоящего городского задрота. А катана? При воспоминании о ней руки сами сжались, будто снова почуяв ее злую неуправляемую силу. Где это было – во сне? Страшно хотелось пить. Я встал, чтобы налить стакан воды, и тут мой взгляд упал на левую руку. Средний палец украшал массивный перстень, увенчанный головой льва с разноцветными глазами. Значит, я не спал? И ехидный старичок с пером и трубкой из как-бы-антикварного магазинчика не был моей алкогольной фантазией?

Теперь я вспомнил все – и витрину с детской скрипкой, и скутер, и утюжок! Блин, а на работу?! Было уже восемь утра, а это значит, что я уже опоздал минимум на полчаса, так как путь из моей съемной хаты в Бутово до Смоленки занимал часа полтора. С похмелья на машине никак, на такси дорого, остается родной метрополитен имени Лазаря Моисеевича Кагановича. «Может, заболеть?» – малодушно подумал я, покрутив тяжелой головой. «Ага, грипп, и прямо после премии, так тебе и поверят, алкаш несчастный!» – тут же откликнулась совесть, или то, что когда-то ей называлось.

Мысль о том, что в таком состоянии придется ехать в метро с его запахами и толкучкой вызвала у меня ужас и новый приступ тошноты. «Алексей Петрович, сука такая, небось, в мерсе прокатился, сидит и кофеек вкусный попивает, РБК смотрит», – злился я. Генеральный был ранней пташкой, поэтому опоздания считались тяжким грехом, впрочем экономившим компании немалую сумму на лишении сотрудников премий и на штрафах. Плюнув на все, так как все равно уже опоздал, я снова рухнул на диван и больно поцарапал руку перстнем, про который уже успел совершенно забыть. «А что, это даже забавно!» – подумал я, внимательно посмотрев на львиную голову.

– Как там тебя зовут? Лео?

– Я тут, хозяин! Что прикажете? – от этого хрипа я подпрыгнул, едва не сорвав кольцо с руки.

«Фигасе! Так старикан не соврал? А что теперь с этим делать? – мысли прыгали, сердце стучало, с перепуга я даже протрезвел. – Так, спокойно! Сейчас разберемся!»

– Хозяин, ты звал меня! Приказывай! – голос прозвучал гораздо более жестко.

От этого жуткого хрипа я тут же покрылся потом. Все-таки не каждый день с тобой разговаривает неизвестно что или кто, да еще и с наездом!

– Приказывай, или будет хуже!!! – заревел голос.

– Да-да, сейчас! – вякнул я, подскочив с дивана. – Я… я… хочу двадцать миллионов долларов!

– Нет ничего проще, хозяин! – прохрипел голос.

Я замер. Ничего не изменилось. Моя убогая хата почему-то не превратилась в дворец из «Тысячи и одной ночи», алмазов и золота тоже не было видно. Неожиданно в полнейшей тишине раздался сигнал пришедшей эсэмэски. Взяв телефон в руки, я прочел текст: «VISA 621325.12.2015 зачисление 1400163534.42 р». На мою корпоративную банковскую карту поступил один миллиард четыреста миллионов рублей!!!

Это было настолько неожиданно, что у меня потекли слезы. Я всю жизнь безуспешно боролся со своей эмоциональностью, всегда ее страшно стеснялся, из-за этого не ходил с приятелями в театр и боялся смотреть артхаусное кино, все время боялся опозориться. Но тут мне было совершенно наплевать на все – у меня появилась куча денег, и это главное!

Весь последующий день был настоящим праздником консьюмеризма! Я тут же забил на работу, ответил на единственный из многочисленных офисных звонков, грубо послав в жопу Леху, коллегу из нашего департамента, и развязно сообщив ему, чтобы мне больше никогда не звонили из их сраной лавки. Недолго подумав, я начал обзванивать автомобильные салоны и риелторские агентства. Ну нельзя же с такими деньгами ездить на «Мазде-3» и жить в какой-то чужой халупе! К середине дня у меня было четырнадцать предложений о покупке квартиры в центре Москвы, а также три приглашения на тест-драйв из автосалонов, где готовы были продать мне достойный моего нынешнего состояния автомобиль.

«Мерседес» – купе С-класса – я купил в пафосном салоне на МКАДе и, испытывая невероятное чувство превосходства над окружавшим меня миром, сел в него и укатил в центр города. По дороге я вальяжно обсуждал с риелторами размер кухни и высоту потолка апартаментов на Остоженке. Это было ни с чем не сравнимое ощущение свободы и уверенности, совершенно незнакомое ранее. Семья наша всегда жила если не бедно, то близко к этому состоянию, все родственники были малооплачиваемыми научными работниками. Верхом зажиточности был дедов крохотный домик на шести сотках под Чеховом, до которого, за неимением в семье машины, приходилось добираться на тошнотной электричке.

Поездка в новеньком мерсе, впрочем, была слегка омрачена. Оказалось, что обеспеченной публики в Москве совсем немало, да и той, что вроде как совсем не богата, тоже нет до тебя никакого дела! Когда я ехал по Садовому, мне казалось, что все должны смотреть на мой автомобиль, завидовать мне и уступать дорогу. На деле же вышло, что вся разница между поездкой в убогой подержанной «Мазде» и в суперском купе из славного города Инголыытадт – внутри. Салон, музыка, плавный ход, наконец, цена – все это оказалось никому не интересным снаружи!

Следующим пунктом был ЦУМ. Примерно за два с половиной часа я переоделся полностью – от трусов до верхней одежды, сменив свою видавшую виды куртку на теплое кашемировое пальто. Старые мои шмотки были безжалостно сложены в фирменные пакеты и оставлены в примерочной. В часовом салоне на первом этаже я купил большие золотые часы Breguet, такие же, как у патриарха с известной фотографии. Не то чтобы этот поступок был вызван моей религиозностью – скорее, совсем наоборот. Просто этот человек всегда казался мне ловким и умным парнем, и если уж с богом у меня как-то не сложилось, то походить на его законного представителя на земле грехом точно не будет, решил я.

Когда же я приехал перекусить в «Пушкин» – а ничего более дорогого и пафосного мне не пришло в голову, – швейцар просто и обыденно забрал у меня ключи и увез моего красавца на стоянку. Я как-то был здесь с иностранной делегацией, и мне очень хотелось еще раз отведать прекрасного сервиса и понаблюдать за вышколенным персоналом. Да что там скрывать – мне просто хотелось почувствовать себя настоящим хозяином жизни! Не могу сказать, что это удалось в полной мере. Видимо, богатеев и до меня тут видали, официанты были милы и заботливы, но не более. Еда, впрочем, была хороша.

После обеда я занялся просмотром квартир. Вот этот процесс, пожалуй, полностью удовлетворил мое тщеславие! Риелторши – их было целых три – только что в задницу меня не целовали, так им хотелось впарить мне дорогущую жилплощадь. Оно и понятно – живут они с процента от суммы сделки, так что вертись как хочешь. Тут уж я оттянулся по полной программе: просил выяснить породу дерева, из которого был изготовлен паркет в гостиной, пытался узнать, есть ли специальная программа для удаленного управления климатической установкой с айфона, – короче, просто измывался как мог над бедными тетками. К их огромной радости, я все-таки выбрал красивую двухэтажную квартиру в районе Обыденского переулка и договорился о покупке ее на завтра.

День прошел почти незаметно. «Вот ведь у богатых как – шопинг, шикарные обеды, возня с недвижимостью, глядь – и уже вечер!» – с удовольствием бормотал я, садясь в машину. В этот момент меня неожиданно накрыл простой как правда вопрос: «А где ночевать?» Мысль о том, что после трапезы в «Пушкине» и выбора квартиры мне надо вернуться в мое задрипанное Бутово, вызвала огромный внутренний протест. Недолго думая, я поехал в отель «Балчуг Кемпински». К сожалению, люксы «Кремлевский» и «Панорамный» были заняты – все-таки хоть и кризис, но конец декабря. Пришлось довольствоваться «Представительским», что, конечно, несколько подпортило мне настроение. Но ведь не тащиться же было в Four Seasons!

Номер был роскошный, хотя и чуть более «бизнесовый», чем можно было ожидать. Большая комната с огромной кроватью, гигантская ванная, пожалуй, только кабинет был лишним, во всяком случае для меня. Ну что ж, пришло время настоящих мужских развлечений! Быстро найдя в Интернете несколько сайтов эскорт-услуг, я заказал себе для развлечений двух девушек – мулатку и белую. На фото они выглядели шикарно, осталось дождаться визита. Я с удовольствием, не спеша принял душ, переоделся в фирменный халат и, несмотря на строгий запрет, нагло закурил. Прямо за оконным стеклом открывался роскошный вид на ярко освещенную Красную площадь. «Как быстро все меняется! Еще вчера мне было жаль потратить пятьсот рублей на обед, а сегодня я спокойно вызываю девушек стоимостью двести тысяч за вечер! И ничего! Кажется, начинаю привыкать!» – эти приятные мысли были неожиданно прерваны на самом интересном месте чьим-то голосом.

– Здравствуй, дорогой! Как поживаешь?

Это была неожиданность номер один! Тихий голос с явным кавказским акцентом принадлежал невысокому темноволосому человеку. Он был хорошо пострижен, гладко выбрит, под отлично сидевшим кашемировым пальто и ярким шарфом виднелась белоснежная сорочка.

– Мы уже заждались тебя, дорогой! Даже раздеваться не стали, кофе вот только выпили у тебя. Хороший кофе, вкусный, правда, Муса?

Из кабинета вышел и встал позади него второй персонаж. Это был здоровенный кавказец, по виду бывший борец – ломаные уши не так уж часто встречаются, например, у художников или музыкантов. На голове у него была черная шапочка, под короткой кожаной курткой явственно проступал силуэт кобуры. Нечего даже и думать было, что такая страшная физиономия могла быть бритой – картину, естественно, дополняла черная бородища.

– Ты садись, Владислав, садись. В ногах правды нет, – элегантный кавказец прошел к журнальному столику и сел, закинув ногу на ногу.

Я зачем-то отметил, что носки под дорогим костюмом были очень длинными, и бухнулся в кресло рядом.

– Ты скажи только, векселя Внешпромбанка кто тебе выдал? Игорь?

– К-к-какие векселя?

– Да простые. Обеспеченные. Индоссируемые.

– Ин-н-доссируемые?

– Да-да, дорогой. С возможностью передачи другому лицу. Ну, ты меня понял.

Я как раз ничего не понял, кроме того, что в голове навязчиво вертелась фраза из какого-то американского боевика в переводе Володарского: «Кажется, это херово закончится!»

– Владислав, только назови, кто выдал векселя. Деньги ты ведь сам отдашь, правда? – и он ласково улыбнулся, но мне почему-то было совсем не весело.

– Какие деньги?

– Один миллиард четыреста миллионов сто шестьдесят три тысячи пятьсот тридцать четыре рубля сорок две копейки. Большие деньги, Владислав, большие, – он закурил, вежливо предложив мне сигарету. – Усман очень расстроился. Очень, Владислав!

Дело приобретало совсем тухлый оборот. Мало того, что я не имею малейшего понятия ни о векселях, ни о банке, ни о каком-то Игоре, так еще и деньги мне надо какому-то Усману вернуть… Кто это? Похоже, перстень впихнул мне весьма сомнительную операцию!

– Владислав, я вижу, что ты не хочешь нам помочь. Наверное, будет лучше, если ты поедешь сейчас с нами. Мы постараемся помочь тебе вспомнить. Муса! – он кивнул напарнику.

Тот сделал шаг в мою сторону, и в этот момент раздался мелодичный звонок.

– А, это же девочки приехали! – незнакомец усмехнулся. – Что ж, давай посмотрим, Владислав, на твой вкус! Открывай!

Я обреченно пошел к двери. Тут случилась неожиданность номер два!

Вместо ожидаемых девушек в номер резко вошли трое. Один из них быстро отодвинул меня от дверного проема, второй аккуратно и бесшумно закрыл дверь, предварительно выглянув в коридор. Третий незаметным прыжком оказался в центре комнаты и мощнейшим ударом ноги в голову вырубил Мусу. Пока тот шумно падал на пол, он успел ловко обездвижить моего любезного собеседника, просто резко хлестнув его ребром ладони в область кадыка. Наклонившись над телами, он буднично завел им руки за спину, сковал их наручниками и легко, будто это были куклы из папье-маше, а не человеческие тела, швырнул их в ванную.

Первый из вошедших махнул перед моей ошалевшей физиономией какой-то корочкой и сухо спросил:

– Котельский Владислав Александрович?

– Д-д-да, это я.

– Одевайтесь, вы едете с нами!

– А в-в-в ч-чем, собственно… – начал было я, но был резко оборван незнакомцем.

– Я сказал, быстро одеться! – рявкнул он, швырнув в меня брюками. – У вас пять минут. Время пошло!

 

Глава 4

– Итак, вы утверждаете, что никаких векселей не получали и не обналичивали? – строго спросил меня первый незнакомец.

Мы сидели в довольного большой комнате без окон. Куда меня привезла эта троица, было совершенно непонятно, так как мне на глаза бесцеремонно натянули черную шапочку, снятую с головы бородатого абрека Мусы. Два аскетичных стула, длинный стол без единого предмета на поверхности, лист бумаги, грифельный карандаш у моего собеседника – вот и все, что заменило роскошь номера «Кемпински». Но вопросы были, к несчастью, примерно те же, что и у кавказских гостей.

– Не имею понятия, о чем идет речь!!! – я начинал закипать, так как мой похититель монотонно допрашивал меня уже несколько часов.

– А откуда у вас такая сумма денег на карте?

– Не знаю!!! Кто-то перевел!

– Друзья? Хорошие, должно быть, у вас товарищи!

– Не знаю!!!

– А почему вы не поинтересовались происхождением денег?

– Да потому, что я, млять, таких денег даже во сне не видел!!! – заорал я, окончательно выйдя из себя.

– Очень хорошо, Владислав Александрович. Очень хорошо, – незнакомец встал. – Мне нравится ваша эмоциональность. Думаю, что нам пора поговорить более серьезно. Сейчас я приглашу одного специалиста, и, думаю, с его помощью нам удастся помочь вам вспомнить интересующие нас детали. Впрочем, результаты его работы вы недавно имели честь видеть, – он нажал какую-то скрытую кнопку снизу стола, и в комнату вошел тот самый персонаж, который несколько часов назад двумя ударами уделал Мусу и его обходительного начальника.

«Да что ж они все мне помочь-то пытаются! Причем методика улучшения памяти разработана, похоже, Томасом де Торквемадой», – моя искусствоведческая эрудиция моментально включилась и вытащила из памяти ряд живописных шедевров прошлого в жанре «Мученичества святых». Надо было срочно что-то предпринимать!

– Т-т-товарищ…

– Можете звать меня Лаврентием Павловичем. А мой коллега – товарищ Скуратов.

«А он, сцуко, типа с чувством юмора!» – думал я, одновременно соображая, как бы что-то придумать. Было уже три двадцать ночи. «Ага, сутки прошли, можно бы и с Лео пообщаться! Только как?»

– Лаврентий Павлович, мне бы в туалет! Пописать! – попросил я жалобно.

«Лаврентий Павлович» покрутил в руках карандаш.

– Товарищ Скуратов, помогите господину Котельскому с его просьбой!

«Скуратов» открыл дверь, за ней стоял третий гость моего номера в «Кемпински». Опричник вывел меня в пустой коридор и вместе со мной зашел в туалет. Я промычал:

– А в-в-вы бы… ну, я, это самое… не смогу так…

Провожатый внимательно глянул на унитаз, потом на меня и вышел. Я тут же запер дверь на защелку и шепотом сказал:

– Лео, ты здесь?

– Да, хозяин! Что прикажете!

– Тише! – зашипел я. – Вытащи меня отсюда! Немедленно!

– Нет ничего проще, хозяин! – прохрипел перстень, и его разноцветные глаза моргнули.

Я с наслаждением воспользовался предоставленной мне услугой и был доставлен назад в ту же комнату. «Лаврентий Павлович» стоял около стола, казалось даже не заметив моего возвращения.

– Да, Усман Ибрагимович! Да, тут, – он как-то съежился.

«Опять какой-то Усман», – подумал я удивленно.

– Да-да, сейчас гляну, – «Лаврентий Павлович» перевернул листок бумаги: – Котельский. Да. Ко-тель-ский! – прочел он некоему Усману Ибрагимовичу мою фамилию по слогам. – Что? Я не понял… – по лицу еще недавно столь уверенного в себе «Лаврентия Павловича» становилось понятно, что он, похоже, облажался и получает в данный момент хороших звездюлей. – Ко-тель… Что?! КоСтельский? А у нас Котельский… Товарищ полковник в курсе? А, это от него информация… Да! Есть! Понял! Выполняю, Усман Ибрагимович!

«Лаврентий Павлович» подошел к «товарищу Скуратову» и что-то прошипел ему на ухо. Тот быстро подскочил, натянул мне на глаза уже привычную шапочку Мусы и, схватив меня в охапку, пихнул куда-то к выходу. Задавать вопросы было бесполезно, так что оставалось просто ждать. Очень быстро, почти бегом меня затолкали в машину и в абсолютной тишине куда-то повезли. Когда мы остановились, «Лаврентий Павлович», повернувшись с переднего сиденья, стащил с меня шапку и тихо прошипел:

– Владислав Александрович, если хоть одна живая душа узнает о нашей встрече, то нам придется увидеться снова. Искренне надеюсь, что это не входит в ваши планы. – На этих словах «товарищ Скуратов» открыл дверь и вышвырнул меня наружу.

Машина дала по газам, а я остался стоять на каком-то заснеженном мосту.

«Ну что ж, назвался клизмой – полезай в жопу! Хотел денег и красивой жизни? Хотел! Получил желаемое? Получил! Правда, не так уж долго длилось мое счастье» – примерно такие мысли крутились у меня в голове, когда я в тонких ботиночках и пальтишке бежал по обочине полутемного шоссе в сторону города. Конечно, бегом в полном смысле слова это не было – стиль передвижения можно было назвать «козликом вприпрыжку», так как подморозило под утро довольно прилично. Спасибо, что эти славные ублюдки увезли меня не в соседнюю область, а куда-то в Подмосковье, по всей видимости, на Ленинградку! Я пытался голосовать, но нечастые машины проносились мимо меня, обдавая выхлопами и снежной кашей пополам с реагентами, которая таяла и размазывалась по моей физиономии. «Сволочи, нарушают ГОСТы!» – тихо матерился я, выплевывая очередную порцию хлористого калия. «В Европе вот крошка гранитная используется, а у нас? Ворье проклятое!» Хотя, конечно, плеваться гранитом – то еще удовольствие, но тогда мне как-то не пришло это в голову.

Минут через сорок пробежки я заметил впереди какое-то строение. Это была совершенно пустая стоянка для дальнобойщиков с маленькой кафешкой, в дверь которой я немедленно начал барабанить.

– Есть кто живой? Отзовитесь, люди добрые!

Прошло немало времени, я почти потерял всякую надежду, как вдруг внутри зажегся неяркий свет. Я удвоил усилия и завопил:

– Замерзаю!!! Помогите!

Дверь распахнулась. На пороге стояла фигура, полностью спрятанная в огромном синем ватнике.

– Ты чего орешь дурно так? Заходи! – фигура изъяснялась женским голосом с легким восточным акцентом.

– С-с-спасибо! – я ввалился в помещение.

Это был крохотный придорожный шалманчик на пять-шесть столиков. Практически без сил я рухнул на ближайший стул. С ботинок текла грязная жижа, брюки и пальто были в черном слипшемся снегу.

– Ты откуда такой грязный весь? Собаки гнали, да?

Женщина скинула ватник. Под ним оказалась довольно симпатичная маленькая азиатка лет двадцати пяти. Она приветливо улыбалась. Это было очень неожиданно и приятно! За последние несколько часов мой круг знакомств существенно расширился, однако радости и счастья это мне не добавило, а тут – контраст был налицо!

– Хуже! Если бы собаки!

– Ну да, человек хуже собаки бывает, правду говоришь, – девушка внимательно посмотрела на меня, ткнув пальцем в мое пальто. – Ты совсем замерз! Снимай, сушить надо! Штаны тоже!

Она шагнула в кухонную подсобку и вынесла оттуда какой-то синий халат, мыло и вафельное полотенце.

– В сортир иди, лицо вымой! Ты как из лужи вылез! – и она весело засмеялась.

Выйдя из туалета чистым и переодетым, я увидел, что на столе появился горячий чайник и бутерброды с сыром и колбасой.

– Спасибо!

– Нет больше ничего, не готовила, прости. Не работаем!

– А что такое? Место вроде бойкое? – набив рот, спросил я.

– Телек смотришь? Бастуют все, не едут. Две недели уж нет никого. Какой-то Платон Ротенберг деньги большие брать хочет за проезд. Шайтан прямо! А водилы против: дорого, говорят! Вот мы и не работаем. А они тут, километров двадцать от нас стоят, в Химках.

– Понятно! А зовут тебя как?

– Зулхумар. Зуля! – она опять улыбнулась. – Из Душанбе я, работать приехала. У нас там совсем ничего нет.

– Давно?

– Два года уже!

– А дома что делала?

– Я после школы замуж очень не хотела, папу уговорила, в институт пошла. А папа сам работу потерял. Старый, говорят, не берут нигде. Вот я и уехала, у меня ж еще три сестры и братишка, кормить надо, одевать надо, в школу собрать надо, – и она снова смущенно улыбнулась. – Ты первый за всю неделю!

– Зуль, у меня только это… денег нету! – знала бы она, что еще пару часов назад я был обладателем двадцати миллионов долларов!

– Да ладно, что ж я – слепая! И так видно, что досталось тебе. Отдыхай, грейся! Мне все равно делать нечего, готовить некому.

– Спасибо, Зулечка! Хороший ты человек, добрый! Я бы замерз без тебя, – у меня от тепла и сытости предательски навернулась слеза. Незаметно вытерев ее рукавом халата, я с удивлением отметил, что совершенно не заикаюсь в ее присутствии. «А ведь она хорошенькая!» – подумал я и заснул.

Разбудило меня зимнее солнце, которое, видимо, уже довольно долго светило мне в глаза, и какой-то шум. К своему удивлению, я обнаружил себя лежащим на кушетке, по всей видимости, где-то в подсобке. Зуля – вот молодец – умудрилась перетащить меня к себе в комнату! Я мысленно еще раз поблагодарил ее за все хорошее, что она сделала для меня. Все-таки иногородние девчонки гораздо душевнее, чем наши московские стервы!

Судя по всему, зал был полон народа. Мужские голоса зычно, с профессиональным матерком обсуждали ситуацию с внедрением системы «Платон». Так как слышимость была практически идеальная, я понял, что эти бравые ребята прорвались через какие-то кордоны и разбили тут лагерь. Буквально за полчаса удалось прослушать серьезную политинформацию, получив ценные сведения о правительстве, наших законах, Госдуме, Медведеве и Путине. Это все было, конечно, очень интересно, но я совершенно не понимал, что мне делать. Одежда моя была где-то у Зули, а она, видимо, была занята на кухне или в зале. Выйти в синем халате и трусах в зал я тоже никак не мог, как-то не очень хотелось быть клоуном перед парой десятков дальнобойщиков. Тем временем мне очень сильно захотелось в туалет, но туда можно было попасть, только пройдя через основной зал. Я взглянул на перстень. Глаза Лео ожили, мне показалось, что он даже нахально подмигнул мне желтым глазом. Я подумал, что тут мне точно нечего делать, а вот кое-кто сейчас кайфует…

– Лео!

– Да, хозяин! Что прикажете?

– Лео, я хочу быть генеральным директором нашей компании!!! – выпалил я.

– Нет ничего проще, хозяин! – прохрипел голос.

Комната закружилась, перед глазами завертелись цветные круги, и меня как будто затянуло в какую-то трубу.

 

Глава 5

Открыв глаза я понял, что Лео отработал приказ по полной программе. Я, Влад Котельский, оказался в туалете личного кабинета Алексея Петровича Мальцева, нашего генерального. «Лео все-таки молодец, учел мое состояние!» – подумал я, с благодарностью посмотрев на моего спасителя.

Выйдя в кабинет, я бухнулся в кресло. Это было то самое кресло, в котором я видел главного во время двух встреч с ним. Одет теперь я был в дорогой костюм, кажется Brioni, галстук небрежно болтался на спинке кресла, в углу беззвучно работал огромный телевизор, канал РБК; ноутбук на столе был открыт на каком-то деловом портале.

– Владислав Александрович, разрешите войти! – это был голос личного секретаря Мальцева.

Марина Николаевна, эффектная строгая женщина неопределенного возраста, работала у нас все десять лет существования компании и строила весь офис на раз. Самые суровые заместители генерального в ее присутствии становились шелковыми и пушистыми, лебезили и делали ей идиотские комплименты.

– Утро доброе! – она встала рядом, положив мне на стол лист бумаги. – Это ваш график на сегодня. У вас четыре совещания, в одиннадцать, тринадцать, четырнадцать и шестнадцать, потом посетители. Идем в графике, все расписано до восемнадцати. В девятнадцать – важная встреча с нашими китайскими партнерами. Бумаги по встрече я подготовила. С вами хотел поговорить Игорь Витальевич, вас соединить?

– Валяйте! – важно буркнул я, переполненный чувством собственного превосходства.

Когда она выходила, я невольно обратил внимание на ее бедра, красиво обтянутые юбкой, и ноги, эффектно подчеркнутые темными чулками и шпильками. На излюбленном Pornolab такие женщины проходили по категории MILF. В тот момент, когда мне надоедало творчество Саши Грей, я обычно принимался за изучение подобных шедевров. Мои мечты прервал телефонный звонок.

– Владислав Александрович, доброе утро! Это Можайский, – Игорь Витальевич Можайский был финансовым директором нашей корпорации. – У нас сегодня последняя встреча с китайцами. Все согласовано, ФАС дал добро на продажу пакета в десять процентов. Остается обсудить детали, все в справке. Посмотрите, пожалуйста, если будут вопросы, я все поясню.

– Хорошо, – сухо ответил я и положил трубку. «Блин, а ведь они меня действительно директором считают! Все по-настоящему, без обмана!» Я глянул на перстень. Лео, похоже, дремал, разноцветные глаза не блестели. «Отдыхает, ленивец! – подумал я ласково. – Большое дело сегодня сделал, свободен до завтра!» Я хорошо помнил строгий наказ хозяина магазинчика об одном желании в день.

Телефон снова зазвонил.

– Владислав Александрович, соединяю вас с Усманом Ибрагимовичем!

«Да что же это такое! Опять этот Усман меня преследует!»

– Влад, привет! У тебя все в порядке? – из трубки раздался низкий голос. – У тебя сегодня важный день. Я в тебя верю. Мне нужны эти китайцы и их деньги! – и он засмеялся.

Смех его походил на смесь кудахтанья и сухого кашля и в сочетании с кавказским акцентом производил довольно устрашающий эффект. Мне даже захотелось подняться из удобного кресла и вытянуться, как будто этот самый Усман Ибрагимович лично вошел в мой роскошный кабинет! Отсмеявшись, он дал мне указания по сегодняшней встрече. Половины я, естественно, не понял, но переспрашивать не стал, чтобы не выглядеть идиотом. Зато я сообразил, кто был хозяином нашей компании! Интересно, что еще ему принадлежит? Внешпромбанк, в историю с векселями которого Лео умудрился втравить меня? Деньги на моем счете? Они, похоже, были выручены за продажу этих бумаг, значит, тоже были его. Бандиты? Его. Товарищи «Лаврентий Павлович» и «Скуратов»? Да он ими распоряжался как слугами! А теперь еще и наша лавка! Неожиданно я подумал: «Если я, Владислав Котельский, – директор компании, то где сейчас Алексей Петрович Мальцев? И был ли вообще такой человек в том сценарии, который мой перстень Лео переписал под меня?» Я нажал кнопку вызова:

– Марина Николаевна, зайдите, пожалуйста!

– Слушаю вас, Владислав Александрович!

– Скажите, а у нас работает такой сотрудник – Мальцев Алексей Петрович?

По лицу Марины Николаевны пробежала легкая тень:

– Владислав Александрович, а вы разве не помните?

– Нет, знаете, что-то запамятовал!

– Ну как же, ведь он был генеральным директором до вас! Тот самый… который информацию сливал этим, из Промкорпорации. Мы же теперь китайцам не просто так акции продаем, все из-за этого пи… – она чуть запнулась, подыскивая слово, – пи…редателя!

– И где сейчас он?

– Его уволили по прямому указанию Усмана Ибрагимовича! И вообще: собаке – собачья смерть! – неожиданно жестко сказала Марина Николаевна.

– А что такое – с ним что-то случилось?

– Да, – ее ответ прозвучал очень сухо, – в день увольнения он погиб.

– Да вы что?

– Неужели вы не в курсе, Владислав Александрович? Его же просто изрубили в куски в собственном подъезде!

– Какой ужас!

– Да, бывает. Милиция никого не нашла, орудия убийства тоже нет, дело закрыто. Я пойду, Владислав Александрович? – и она быстро вышла из кабинета.

«Похоже, что Усман Ибрагимович не стесняется в выборе средств для решения проблем. Это надо учитывать!» – подумал я с опаской.

Весь день до вечера прошел в совещаниях и встречах. Это было даже забавно – я не понимал ничего или почти ничего и просто время от времени умно кивал головой. Коллеги же мои горячо и живо обсуждали свои вопросы, спорили, краснели, аккуратно и не очень пытались спихивать ответственность на других. Тем не менее ближе к концу находилось решение, которое всех устраивало. «И зачем им я? Неужели сами не могли сесть и договориться?» – думал я, с интересом наблюдая за этим забавным представлением. Именно такое ощущение было у меня – как будто бы я сижу и смотрю на сцену, где репетируют актеры. Наверное, такие же чувства испытывает режиссер, который может в любой момент вмешаться и поправить что-то, а может и просто поменять одного претендента на роль на другого. Самое приятное, что я в любой момент могу покинуть этот театр – у меня ведь есть Лео!

В половине седьмого Марина Николаевна с трудом выставила из моего кабинета назойливую эйчаршу. Она полчаса жужжала про систему мотивации, комплекс мер по нематериальному поощрению и несла еще какую-то наукообразную ахинею. Основной ее целью было показать мне, что она не напрасно ест свой хлеб и бдит за умами и душами вверенных ей сотрудников. «Уволю завтра на хрен!» – подумал я с удовольствием, так как отомстить за Влада Котельского из той, прошлой жизни все равно очень хотелось. Оставалось еще полчаса до встречи с китайцами. Я вошел в роскошную комнату отдыха, плюхнулся на большой кожаный диван. «О, бар! Отлично, надо бы взбодриться!» Jonnie Walker Blue Label – я и мечтать не мог о таком дорогом виски! Первые сто пятьдесят грамм зашли так, что я их и не заметил, потом еще немного и еще… только вспомнив о том, что предстоит важная встреча, я смог остановиться.

Ровно в семь часов в переговорную комнату, соединенную с моим кабинетом, вошла иностранная делегация. Это были двое очень похожих друг на друга китайцев, господа Чжен и Линху неопределяемого нами, европейцами, возраста, и переводчик. С нашей стороны, помимо меня, участвовали Можайский, неплохо владевший китайским и английским, и Марина Николаевна. После обмена рукопожатиями мы сели за стол. Виски уже начал свое волшебное действие, поэтому я быстро зачитал подготовленный для меня текст и передал слово Можайскому. В недолгом разговоре я разобрал только ROE, EBITDA и еще пяток терминов, значения которых я не знал, но по крайней мере слышал раньше их звучание. Наконец разговор подошел к самой главной точке.

– Итак, господин Котельский, вы подтверждаете ваше желание продать десять процентов акций вашей компании? – задал вопрос господин Линху, который, похоже, был главным в этом восточном дуэте.

– Конечно! – бодро ответил я. – Ноу проблем!

И тут меня окончательно развезло. Я почувствовал себя крупным бизнесменом, практически олигархом, человеком, вершащим судьбы корпораций и людей. Это было так сладко и приятно! Меня окрыляло то ли это чувство, усиленное изрядной порцией алкоголя, то ли уверенность в том, что Лео вытащит меня из любой задницы. Я откашлялся и произнес:

– Дорогие китайские товарищи! А забирайте на хрен всю эту компанию! Не десять, а сто процентов! Может быть, вы сможете научить наших людей не пить чай часами и не ходить в качалку в рабочее время! Может, у вас получится научить их не ссать мимо унитаза и поднимать крышку стульчака! Возможно, вы знаете секрет, как сделать так, чтобы они не воровали кофе на кухне и не брали откатов! А если вы еще и сможете сделать одну элементарную вещь – просто научите людей ответственности за свои поступки, причем всех, – и тут я ткнул пальцем в притихшего Можайского, – от финансового директора до девочки на ресепшене, то и флаг вам в руки!!!

Я схватил в руки бумаги со стола и жирно зачеркнул цифру «десять», заменив ее на сто. Моя речь произвела очень сильное впечатление на присутствующих. Можайский съежился так, что его практически не было видно из-за стола. Китайцы молча облизывали пересохшие губы, по их восточным физиономиям мало что можно понять, но тут и так было ясно, что они в шоке. И только Марина Николаевна сидела невозмутимо, точно каменный истукан с острова Пасхи, ни одним движением или жестом не показав своего отношения к моему выступлению.

– Господин Котельский, это более чем интересное предложение для нас. Мы даже и не могли себе представить, что можем получить его! – произнес после длинной паузы господин Линху. – Мы готовы, говорю вам это сразу.

А что скажет Федеральная антимонопольная служба?

Я посмотрел на перстень и развязно сказал:

– А по фигу! Решим вопрос, у нас там все схвачено!

Фактически на этом переговоры и закончились. Счастливые китайцы долго жали мне руку, Можайский просто растворился, Марина Николаевна аккуратно, но уверенно теснила гостей из переговорной. Я вернулся в кабинет, снял галстук с пиджаком и взял в руки большую недопитую бутылку виски. Вдруг дверь резко отворилась. В комнату вбежала Марина Николаевна. Ее взгляд был полон ярости, а сжатые в кулаки руки прижимали к груди небольшую дамскую сумочку.

– Ты что себе позволяешь, сопляк? – злобно прошипела она. Я подпрыгнул в кресле, отметив, что она невероятно эротична в таком состоянии. – Кто тебе позволил распоряжаться чужими деньгами?!

Она наступала на меня, практически зажимала в угол своей красивой грудью. Я вывернулся и перепрыгнул через стол.

– А что такое?

– Что? Что?! Я для тебя, что ли, тут все это собирала?! Десять лет я эту лавку строила, а ты в один момент ее китаезам отдаешь, скотина? Говорила ведь Усману, что из тебя директор – как из жопы контрабас, так ведь не послушал меня!!! Ну ничего, теперь он у меня побегает! А тебе – хана!

Она выхватил из сумочки телефон и быстро набрала номер.

– Усман! Быстро сюда! Немедленно, тут убрать надо!

Я совершенно обалдел. Значит, настоящий хозяин нашей огромной корпорации – Марина Николаевна? А великий и ужасный Усман Ибрагимович у нее на побегушках? Ничего себе поворот!!! И тут я увидел в ее руках хорошо знакомый мне предмет. Это была старинная катушка с толстыми нитками. Я тут же вспомнил ее лицо, когда она рассказывала про изрубленного в куски Мальцева, и понял, что дело плохо!

Не дожидаясь появления страшной катаны, я метнулся к двери, но было поздно. Блестящая сталь завертелась и засвистела в руках Марины Николаевны. Конечно, мне повезло, что меч попал в женские руки. Именно этим я могу объяснить то, что мне удалось каким-то чудом уклониться от страшного оружия. Первым ударом мой стол был разнесен в щепки, от второго пострадал большой аквариум. Вода из него залила дорогой пол, а Марина Николаевна продолжала наступать, давя вывалившихся рыбок своими острыми каблуками. Мне удалось швырнуть в нее остатками ноутбука и выскочить в переговорку.

Было понятно, что легкая межкомнатная дверь не выдержит натиска японской стали, и времени у меня совсем немного! Я бросил быстрый взгляд на часы: было двадцать минут девятого. Черт, до полуночи еще три с половиной часа, а я не просижу тут и пяти минут! Надо попробовать попросить помощи у перстня, иначе меня постигнет незавидная участь семнадцати самураев и несчастного Алексея Петровича!

– Лео! Ты здесь!

– Что надо, хозяин?

– Лео, спасай меня!

– А ты помнишь про одно желание в день?

– Да, Лео, помню! Делать нечего, выручай!

– Нет ничего проще, но это – в последний раз! Прощай, хозяин!

Комната опять закрутилась разноцветными пятнами, и я снова вылетел в знакомую трубу.

 

Глава 6. Эпилог

– Здравствуйте, Влад! Рад видеть вас в добром здравии!

Голова привычно кружилась. Я огляделся по сторонам и быстро сообразил, что снова сижу на кожаной табуретке в маленьком магазинчике. Напротив, в кресле, как и в прошлый раз, расположился забавный старикан в мятой коричневой шляпе. Первым делом я посмотрел на левую руку. Перстня не было.

– Да, Влад, я же предупреждал, Лео больше не с вами. Только одно желание в день, иначе – все, «карета превращается в тыкву»! – он поперхнулся смехом и вонючим дымом своей трубочки. – Я действительно рад, что с вами все в порядке – не у всех так получается.

– А что, были проблемы?

– И немало! Вы еще молодец, целых два дня выстояли! Помнится, полковник Каддафи и суток не продержался! – Я вспомнил ужасную смерть лидера Великой Арабской Народной Социалистической Джамахирии и вздрогнул.

– Ну, Влад, что скажете?

– Да натворил я дел, честно сказать…

– Давайте по порядку! Сначала вы попросили денег?

– Да!

– И неудачно, насколько мне помнится. Так как вопрос был сформулирован более-менее конкретно только в части суммы, вы и получили то, что у Лео было под руками: двадцать миллионов долларов, кстати, рублями по курсу на тот день.

Причем на корпоративную карту и с применением не очень красивых комбинаций.

– Я слишком торопился, уж больно Лео наезжал!

– А вы уверены, что мог быть другой вариант? Я закурил и задумался:

– Вы хотите сказать…

Тут старичок прервал меня:

– Вот-вот! Любой вариант чреват проблемами! Любой!!! Деньги же не берутся из воздуха, чтобы они попали к вам, их надо где-то взять.

– То есть это просто вариант воровства?

– По сути – да. Было чье-то, стало ваше. Дальше у вас начались неприятности, и перстень просто помог вам спастись. Потом вы предприняли попытку…

– Я все понял! – перебил я старика. – Можете не продолжать. Все, чего я добивался, можно было получить только за чужой счет. Ведь, чтобы сделать меня директором, пришлось Мальцева… – тут я запнулся, – устранить.

Конечно, я не хотел ни красть деньги, ни убивать генерального, хоть он мне и был противен. Слава богу, что все вернулось на место, все живы и за мной никто не гоняется!

Старичок снова раскурил трубочку.

– Ну что, Влад, хотите еще что-нибудь попробовать? Вот лягушка, например. Я вам не успел рассказать в прошлый раз…

– Знаете, с меня хватит! Ничего я больше не хочу!

– Уверены?

– Точно!

– Тогда будем считать, что после тест-драйва вы ничего не выбрали и ничего мне не должны. Могу только сказать, что это довольно редкий случай!

Мне показалось, что он немного разочарован.

– А что – другие подсаживались?

– Еще как! Хватают все подряд, не могут остановиться! – старикан ухмыльнулся. – А когда время рассчитываться приходит, тут и начинается самое интересное! Помню, Чингисхан как-то…

Я перебил его:

– Нет-нет, не надо мне ничего больше!

– Вам решать, Владислав, – старичок в первый раз назвал меня полным именем. Он как-то посерьезнел, и мне даже показалось, что в его голосе прозвучало уважение: – Если что, найти меня непросто, но возможно.

– Да нет, спасибо! Чесслово, я уж как-нибудь сам!

– Тогда – прощайте!

– Только вот… А Зуля – она действительно там? На Ленинградке?

– А вы проверьте, Влад! – и старичок хитро подмигнул.

Комната снова расплылась, перед глазами завертелись цветные круги. Я снова стоял в переулке около глухой серой стены.

…Вся эта история довольно круто перевернула мою жизнь. Во-первых, я ушел из нашей корпорации. Просто написал заявление об уходе по собственному желанию и свалил в никуда. А месяц назад увидел объявление о вакансии сотрудника в Музее Народов Востока и вышел туда на работу. Смотрю на катаны, читаю Такуа-на Сохо. Почему-то совершенно перестал заикаться, поэтому подумываю о том, чтобы начать читать публичные лекции. Во-вторых, я больше не пью. Совсем. Как отрезало, смотреть на алкоголь не могу! В-третьих, Зулю я нашел. Не скажу, что это было просто, но она недавно переехала ко мне. Работает официанткой в японском кафе, собирается поступать в Плешку.

Каждый вечер, ложась спать, я внимательно смотрю на один предмет. Это – небольшая лазуритовая лягушка. Да-да, та самая, про могучие возможности которой я так и не узнал. Я подумал, что хозяин не обидится за то, что я прихватил ее. Лягушка напоминает мне о моем приключении, и, как знать, может быть, я еще зайду в маленький магазинчик с детской скрипкой в витрине, чтобы узнать, какие еще чудеса могут со мной произойти.