Собственно, как и обещала моя неожиданно навязавшаяся клиентка, проехали мы буквально два дома, повернули за угол по седьмой и остановились на той самой улице Вашингтон. Ещё когда Джалил озвучила адрес, куда подъехать Лейле, я понял, что место преступления будет в парке.

Я туда частенько гулять ходил днём. Всё равно клиентов не так много, и в случае чего меня набрала бы Сати и меньше чем через пять минут, я бы вернулся в офис. Но по какому-то стечению обстоятельств, клиенты никогда не приходили ко мне в офис во время моих прогулок в парк. А теперь я туда двигался по работе.

Мы вышли из машины, и я активировал отражательное поле на плаще — оно хоть и не блокировало полностью радиацию Серых осадков, но значительно уменьшало её воздействие, до уровня почти естественного фона. Несмотря на то, что экологи вот уже который год врут нам про уровень радиации Серых осадков, и по оценкам «экспертов», «ежегодно в циклоне значительно уменьшается общее количество радиационного фона», без отражателей пока никто ходить не рисковал, по крайней мере, во время выпадение снега или дождя. Ну, или я просто не встречал никогда таких идиотов. Что не удивительно — я людей хорошо, если раза три в сутки повстречал. А в последнее время так и вообще туго было с такими встречами. Почему-то. Может из-за сезона? А так везде были биодроиды. Им, кстати, отражатели по идее не нужны, но они их всё равно используют, чтобы потом долго не отмываться от въедающихся Серых осадков перед физическим контактом со своими хозяевами.

Место преступления располагалось настолько близко к моему офису, что мы могли бы туда и пешком пройтись. Я просто не захотел ввязываться в долгое разглагольствование перед клиенткой на тему «зачем Джалил идти пешком, а потом возвращаться за машиной, если она может сразу на ней доехать». Да и проехав в её машине буквально минуту, я успел бегло осмотреть её. В конце концов, расследование уже началось, и машина убитой должна быть досмотрена в обязательном порядке. Помимо этого я, когда садился, незаметно для Джалил активировал приложение слепок-моделера, который в дополненной реальности сделал мне объёмную смоделированную копию машины и сохранил. Удобная штука, особенно в моей профессии.

— Показывай, где она, — сказал я, хотя в принципе буквально в ту же секунду и сам увидел.

Недалеко от углового входа в парк вдоль дороги стояло несколько лавочек. А вот за ними где-то в пяти метрах лежало что-то бесформенное, присыпанное снегом. Я двинулся в том направлении. Подойдя к лавочкам, стало ясно, что я не прогадал — это действительно было женское тело в дорогом платье. Это платье Синтия довольно часто одевала на так называемые «дежурные мероприятия». Или говоря проще, мероприятия, которые проводились регулярно высшим обществом и руководством города, и на которых ей по статусу было положено присутствовать.

Вокруг тела было несколько типов следов, расходившихся в разные стороны. И все они были значительно засыпаны снегом. Причина смерти угадывалась без проблем — у жертвы отсутствовало полголовы, явно конкретно так отбитых, оторванных или отстреленных, но точно не отрезанных. А вот значительного количества крови и мозгов вокруг тела не наблюдалось. Однако не факт, что их там не было, их могло просто снегом присыпать. Что не играло мне на пользу — тело трогать я не буду, пусть полиция разбирается. И это дополнительная проблема, потому что возможно придётся придумать, как отчёт экспертизы достать, когда придёт необходимость. То, что придёт такая необходимость, я уже не сомневался. А сейчас…

— Я сделаю слепок пространства вокруг места преступления, — обратился я к Джалил. — Есть, что сказать, пока я не начал?

— В смысле? — спросила она.

— Тут, — я пальцем указал область вокруг тела, — есть твои следы?

— Да, — она пальцем указала на те, которые на вид были самые глубокие, — так я подошла к ней, посмотреть, можно ли её ещё спасти.

— Ладно, отойди.

Я двинулся вокруг места преступления. Единственный недостаток слепок-моделера в том, что он основывался на моих чувствах. То есть, я должен присутствовать, смотреть, вдыхать аромат, слушать звуки и так далее, чтобы моделер мог это анализировать и делать слепок в виде данных для дополненной реальности.

Всего присутствовало четыре пары следов, одни глубокие — те, на которые указала Джалил, как на свои. Тело лежит так, как по идее сам упасть человек просто не может. Хотя, может она летела? От такого удара по голове, она могла сюда и метров за пятнадцать долететь. Закончив обход, я осмотрелся. Летела? За пятнадцать метров? Вот только проблемка есть — все следы, так или иначе выходили на дорожку, и там, как будто исчезали. Что, впрочем, не означало, что они не были просто присыпаны снегом — сугробов на дорожках не было, чтобы оставлять там глубокие следы.

— Так, тут закончили. Мне надо ещё сделать слепок машины.

— Зачем?

— Ну она же ездила на этой машине, верно? Мало ли какие там зацепки будут.

— Хорошо, но вообще-то на ней я её возила. И во время преступления я была в другой части города, на этой машине.

— Это не важно. Не обязательно, чтобы зацепки к чему-то там были за сегодня.

Мы двинулись в сторону машины.

— И багажник тоже откр…

Но тут машина взорвалась. Это было довольно неожиданно и громко. А главное — это значило, что через максимум пять минут здесь будет прорва копов.

— ПОШЛИ!!! — рявкнул я на Джалил, и мы побежали вглубь парка.

Вот это уже было плохо. Взрыв машины сулил дополнительные проблемы. Теперь, когда копы узнают, что мы там были, придётся объяснять, а почему мы их, копов-то, не вызвали. Ну и много чего ещё придётся объяснять. Да и странно это в принципе, машина взорвалась буквально сразу, как я сказал про то, что хочу детально её обследовать… А это идея, Коллин…

Когда мы пересекли парк и вышли с другой стороны, вой сирен уже приближался к взрыву, но к счастью, не с нашей стороны. Мы прошли пару домов, свернули в переулок, и я резко рванул к фэмботке и придавил её к стене. Несмотря на то, что она могла меня в прямом смысле слова поломать, её лицо выразило удивление и испуг.

— Детектив, вы чего?

— ТЫ МЕНЯ СОВСЕМ ЗА ИДИОТА ДЕРЖИШЬ?!! ПОЧЕМУ МАШИНА ВЗОРВАЛАСЬ СРАЗУ, КАК Я ЗА СЛЕПОК ЗАГОВОРИЛ?!!

— Я не понимаю о чём вы…

— ВСЁ ТЫ ПРЕКРАСНО ПОНИМАЕШЬ, ДЖАЛИЛ!!!

— Да? Скажите мне детектив, зачем мне было взрывать свою машину? Зачем мне было приезжать к вам на машине, в которой могли бы быть улики против меня, если бы я действительно была в этом замешана? Зачем мне в принципе было вас нанимать, если бы я была убийцей? Просто посмеяться? А вы случаем не забыли, кто я по своей сути?

Ну да, в принципе, логично. Я отпустил её, хотя меня ещё немного одолевало желание её поддеть и поймать на чём-то нелогичном.

— Ну, возможно, я и погорячился. Но знай, хоть я и не успел сделать внешний слепок и слепок багажника, слепок салона я сделать успел.

Она молча смотрела на меня, а лицо её выражало вопрос «И?»

— Ничего сказать не хочешь? Или сделать?

— Что сделать, детектив? Вы только что подтвердили, что я не просто так вас наняла, и что у нас, несмотря на обстоятельства, осталась часть информации о моей машине. Мы закончили обсуждать очевидные вещи? Можем идти, наконец? Или мы ждём проявления у кого-то к нашим персонам повышенного внимания?

Ну, раз она мне шею не сломала за то, что я снимок внутри машины успел сделать, значит, и скрывать ей явно было нечего на этот счёт. Что открывало другой вопрос — ну и кто взорвал машину? Хотя меня сейчас больше заботило, что кажись я в её глазах немного дураком выгляжу.

— Идём? — настаивала Джалил.

— Да, только куда?

— Тут недалеко торговый центр есть, идём туда. С толпой смешаемся. Пусть туда и твоя Лейла подруливает.

Что ж, неужели я действительно ожидал, что фэмботка предложит нелогичный выход? Я кивнул в знак согласия, и мы выдвинулись в сторону торгового центра. На подходе к нему Джалил замедлила шаг. Я остановился, обернулся к ней и спросил:

— Ну, в чём теперь проблема?

— Меня вызванивают копы. Причём используя коды экстренного дозвона. Что понятно — хозяйка-то мертва, они имеют право. Несмотря на то, что хозяйка проплатила установку в меня специальной защиты от триангуляции и безусловного реагирования на экстренные дозвоны, долгое игнорирование дозвонов может привлечь ненужное внимание.

— И что ты будешь делать?

— Мне всё равно придётся ответить. Иначе они запросят коды безусловной триангуляции у родственников хозяйки. Поступим так — вы идите в торговый центр и ждите там приезда своей подруги. А я пойду назад, на ходу отвечу копам, а подойду к ним со стороны вашего офиса. Буду гнуть линию, что была у вас по поручению своей хозяйки. Они всё равно придут к вам, но где-то сутки я точно смогу выиграть, чтобы вы могли поработать. Я буду поддерживать с вами связь через гостевую, на случай если нужен будет совет и буду информировать о правильном поведении, при котором копы не заподозрят вас в том, чего вы и так не совершали. Удачи, детектив Райт.

Джалил развернулась, перешла на другую сторону дороги и пошла обратно. Судя по всему, чтобы дополнительно запутать копов, она решила полностью не повторять наш путь сюда. Что ж, а она довольно умная, как для биодроида. Хотя… чего я удивляюсь? Она — правая рука Синтии Веласкес, а та явно вложилась в её дополнительные способности. Не удивлюсь, если она поумнее и меня самого будет во многих вопросах.

Я пошёл дальше. На входе в торговый центр дополненная реальность высветила мне сообщение от Социального спутника: «Джалил вошла в гостевую». Ну, то есть, она вошла в моё персональное лобби в приложении соцспутника.

Честно говоря, никогда этого до конца не понимал. Зачем в пределах дополненной реальности уходить от привычной терминологии компьютерных программ? После того, как Илон Маск много лет назад обеспечил всю планету интернетом, а вшивание нейроинтерфейса стало распространённой практикой, а соответственно — использование дополненной реальности в быту стало обыденным, для дополненной реальности стали использовать более «социально-понятную» терминологию. Зачем? Чтобы отличать от обычной компьютерной? И при этом приблизили терминологию к бытовой настолько, что часто приходится уточнять, что именно ты имеешь ввиду — реальный, физический объект или из дополненной реальности.

Социальный спутник был, в принципе, достаточно многофункциональным. Он выполнял роль этакого секретаря виртуального мира, представляя тебя в глазах других и наоборот, выделял лобби для персонального общения в зависимости от потребностей пользователей (гостевая — это не единственное возможное лобби, предоставляемое приложением), а также позволял воспроизводить «ментальную» проекцию гостей через воспроизведение модели представителя в дополненной реальности. Так сказать, для иллюзии присутствия. Это было не просто фишкой — так как эволюционно такая штука, как дополненная реальность была не предусмотрена матерью-природой, то простая проекция голосов в голову могла свести с ума. И некоторых реально сводила. Поэтому при общении с кем-то средствами дополненной реальности, гораздо удобнее для твоего собственного мозга было видеть своего собеседника, даже когда он находился на другом краю мира.

Именно к проекции своего образа и прибегла Джалил, войдя в гостевую. А возможно это было потому, что она — биодроид, они могли разделять сознание для совершения разных действий на аппаратной платформе и в программном виде. То есть, она спокойно себе сейчас шла в сторону своей взорванной машины, и параллельно могла общаться со мной. И обе деятельности не мешали друг другу. Это был один из многочисленных плюсов биодроидов, принесших когда-то давно им, как устройствам, бешенную популярность. А суммарно эти самые многочисленные плюсы и привели к тому, что к сегодняшнему дню быт живых был намертво срощен с функционалом неживых.

А ещё через социального спутника гость мог видеть, слышать и чувствовать всё, что видел, слышал и чувствовал я своими органами чувств, тем самым создавая иллюзию полного присутствия виртуального гостя рядом с собой. И разрешение на использование своих органов чувств я ей выдал полчаса назад. Хотя ей оно и не надо — самих органов чувств уровня человеческих у роботов всё равно не было. Она получала только цифровой аналог сигнала оных.

Рядом со мной появилась полупрозрачная проекция Джалил. Прозрачность я установил специально, потому что дополненная реальность позволяла отрисовывать максимально реалистичные объекты, а следовательно — не всегда можно было быть уверенным, что то, что ты видишь, существует в реальности. Кому-то такое нравилось, но не мне. Я предпочитал всегда видеть разницу.

— Интересно, и сколько ты можешь параллельных образов поддерживать? — сам не знаю зачем спросил я у Джалил.

— Аппаратные средства позволяют мне поддерживать до 2-х тысяч независимых виртуальных образов, — ответила она. — Если, конечно, нет никаких дополнительных факторов.

— И сколько из них ты за всю свою… историю существования использовала, а?

— Вы хотите спросить, детектив, сколько мне максимум образов приходилось эмулировать одновременно на службе у Джалил?

— Э-э-э… м-да. Так точнее…

— Больше сотни — никогда. Часто совещания или презентации с большим количеством участников требуют одной эмуляции, общей для всех. А при решении каких-то вопросов экстренно, эмуляции больше сотни образов для разных задач никогда не требовалось. В превышающем большинстве случаев — вообще не больше 20 эмуляций.

— А ты и сейчас с кем-то, кроме меня, общаешься?

— Нет, сейчас нет. Я ещё не дошла до вашего офиса, чтобы начинать играть роль.

— Почему ты отвечаешь на мои вопросы? Я ведь вроде не твой хозяин, и ты не должна…

— А почему бы и нет? Что конкретно в моём ответе может быть вами использовано против репутации моей хозяйки, детектив?

Я не ответил. Разумеется, она права. И в этом им нельзя было не отдать должного. Человек в подобной ситуации мог повести себя как угодно, даже промолчать. Причём по многим причинам, даже если ему было элементарно лень отвечать. А вот биодроиды, если не имели особых распоряжений или настроек, отвечали всегда прямо, как оно есть.

Я с интересом посмотрел на неожиданную внешность торгового центра. Раньше я его таким не видел никогда.

— Наслаждаетесь подпиской Элит, детектив? — съязвила Джалил.

Я не мог не отметить, что функционал подписки Элит для ФриМайнд уже явно был заметен. Обычно, при походе в этот торговый центр на старой подписке большинство активных рекламных предложений хоть и блокировалось, но зато не блокировалась почти совсем пассивная реклама. Да и вся пассивная реклама на торговом центре, насколько я теперь понял, имела блокировку настройки прозрачности. Потому что раньше, я хоть и подозревал, что часть баннеров были виртуальными, но глазами я это увидеть не мог. А теперь, видя совершенно голые стены, я понял, что там абсолютно вся реклама подавалась через дополненную реальность. Однако остались маркеры для развёртывания баннеров (которые также стали прозрачными, причём прозрачность их была сильно выше, чем прозрачность Джалил, а значит — не зависела от моей настройки). Видимо, даже подписка Элит не давала возможности заблокировать их совсем полностью. О чём я незамедлительно поинтересовался у той, кто мне эту подписку оплатил.

— А что, Элит с хвостами не справляется? А я то думал…

— Вообще-то, хвосты там остаются на тот случай, если вы захотите таки посмотреть на содержимое дополненной реальности, в данном случае — на рекламные предложения. Вы можете отключить рекламу полностью, детектив, просто попросите.

— Да? Кхм… ФриМайнд… отключи рекламу полностью.

На фоне стены торгового центра всплыло сообщение: «Вы действительно хотите заблокировать всю рекламу на период текущего посещения торгового центра?»

— Только на текущее посещение? — расстроился было я, но сообщение тут же сменилось.

«Вы действительно хотите заблокировать всю рекламу торгового центра на неограниченное время?»

— А можно вообще всю рекламу заблокировать, в любом месте?

К моему удивлению (и радости), сообщение вновь сменилось: «Вы действительно хотите заблокировать всю рекламу везде на неограниченное время?»

— Да, да, хочу! — почти ликуя воскликнул я.

Надпись растаяла, а вместе с ней исчезли и баннерные маркеры.

— Джалил, да это просто бомба!

— Я знала, что вам понравится, мистер Райт. Но вот позвольте вопрос?

— Валяй.

— А зачем вы это сделали? В наше время ведь очень многие работают через рекламу в ДР. Вы скидки какие-то можете пропустить. Да даже купить вам что-то нужно будет…

— Подожди, а я разве не могу активировать только нужную мне рекламу, когда захочу?

— Ну… можете.

— Проверяем. Показать рекламу обуви.

Перед лицом выскочил рекламный ролик, который тут же затараторил: «…только в нашем бутике коллекция осень…»

— Отключить рекламу! — сказал я, и баннер пропал. — Видишь, ничего сложного.

— Дело ваше, детектив, — с какой-то непонятной интонацией в голосе сказала Джалил.

Я отправил свои текущие координаты Лейле, затем зашёл в торговый центр и тут же встал на входе, как вкопанный. Потому что помимо рекламы исчезло много чего ещё. Например, вывески над магазинами. А также вообще всё оформление — на стенах, на витринах, на стеклах даже рисунки пропали. Передо мной простирались просто серые стены и абсолютно одинаковые застеклённые павильоны. В некоторых павильонах даже не все витрины были заполнены товаром.

— Ничего сложного, детектив? — опять съязвила Джалил.

— А это что… всё также… из дополненной…

— Вы себе даже представить не можете пока, сколько на самом деле вас до этого окружало виртуальных предметов, детектив.

— Так, а я могу… только вывески и оформление вернуть?

— Можете, но учтите — отключив всю рекламу целиком, а не по категориям, вы отключили в том числе и всё, что за рекламу в программном коде себя выдавало. А там, поверьте, есть очень неожиданные вещи. Попросите ФриМайнд включить обратно навигацию и ориентиры, полностью пассивное оформление и интерактивных помошников…

— Кого-кого?

— Не все продавцы в магазинах тут настоящие, если настоящими считать людей и аппаратные платформы биодроидов. Если при посещении одного из магазинов виртуальный помощник обратит внимание, что вы не реагируете на его приветствия, он запросит для общения лобби, одновременно отмечая, что вы пользуетесь Элит подпиской ФриМайнда.

— И что? Так ты же мне вроде бы её проплатила до конца жизни, нет? Пусть привыкают.

— Детектив, если копы с места взрыва по следам придут в торговый центр, то при беглом осмотре логов они заметят, что человек, до этого дня никогда не имевший подписку пакета Элит, неожиданно проплатил её на всю жизнь. И полетит тогда к чертям моя легенда для оттягивания времени на выяснение копами ваших интересов в деле, а сами копы нагрянут к вам значительно раньше, тем самым значительно сильнее осложнив ваше расследование.

— А разве подписка Элит не освобождает…

— От «лишних следов» в базах? Освобождает. Но так, как вы, ею никто пользоваться не начинает. Там есть целая серия уроков по адаптации к новым реалиям, чтобы человек не запутался. Ну и не отключил чего лишнего, без чего потом даже врача вызвать не сможет. В этом случае по идее виртуальных помощников вы бы не отключали раньше времени. И реагировали бы на них. И поводов проверять вас у магазинов бы не было. А в случае если вы не среагируете на виртуального помощника — а поверьте, даже принципиальный игнор отличается от отсутствия реакции по причине не видения объекта — то проверять причину будет уже магазин, и путём нехитрых манипуляций выяснит, что у вас подписка Элит, и внесёт ваше имя и ваш идентификатор в специальную базу для «особых клиентов» для улучшения обслуживания в будущем. «Исключительно ради вашего удобства».

— Ну, да, конечно… А можно мне короткую инструкцию, а то я уже запутался?

— Нет времени на это. Мне проще вам на словах и примерах объяснить. Потом изучите возможности подписки Элит.

Я сделал, как она подсказала. В общую картину внутреннего убранства торгового центра вернулись краски, вывески и все такие мелочи. До меня тут вдруг дошёл смысл её слов про учитывание её корректировок. Она всё продумала заранее. Абсолютно всё. И не мудрено.

— Ладно, может, ты тогда мне сразу посоветуешь, куда лучше пойти подождать Лейлу?

— Посоветую. Идите на самый верх, там есть кафе-бар с видом на город. Очень подходит вам по… короче, вам.

Я улыбнулся, ибо, в общем, понял, о чём она недоговорила. Что ж и вновь, в отсутствии логики я её не мог упрекнуть, поэтому тут же отправился в панорамный лифт, зашёл в кабину, заказал верхний этаж. Когда кабина стала подниматься, прозрачная проекция Джалил, стоявшая напротив, сказала:

— Подхожу к входу в парк, поворачиваю на седьмую. Отсюда вижу, что на месте преступления десять копов. Ни одного живого.

— Это хорошо или плохо?

— Это просто информация. Биодроиды отличаются безошибочностью суждений, а люди — интуицией. Хорошо что-то из этого или плохо?

— Не знаю.

— Детектив, это значит, что при отсутствии прямых улик, на вас будет выйти не так просто, что в свете вашей текущей деятельности явно хорошо… Сейчас, надо посмотреть хоть, кто пришёл. Отправляю запрос в гостевые… Вот чёрт! Детектив, забудьте всё, что я вам только что говорила!

— Что случилось?

— Тут Себастьян.

— Какой Себастьян.

— Мэнбот капитана Эмилии Джонс.

— КОГО-КОГО?!!

— Я вижу, что вы поняли, кого. Мой первичный прогноз выхода на вас копов сокращается на треть. А то и вполовину. И это… я пока отключусь, наверно. Мало ли…

И она отключилась. И, разумеется, Джалил вновь была права — я знал, кто такая Эмилия Джонс. Без преувеличений лучший детектив города. Прозванная своими коллегами «собачий нос» (в хорошем смысле) за свою феноменальную способность «разнюхивать» улики в таких делах, на которых обламывались и значительно более опытные детективы. Но… я не совсем понял, чего испугалась Джалил? Да, Себастьян — мэнбот Эмилии, да, он, разумеется, ей доложит всё, что увидит на месте преступления. Но там же сейчас нет самой Эмилии. А по протоколу биодроиды копов не могут устраивать виртуальную очную ставку своего хозяина с кем-либо, если на то нет оснований. То есть, Себастьяну всё равно придётся передать находки Эмилии, прежде чем она заподозрит что-то неладное в истории Джалил. Да и чтобы что-то заподозрить, надо иметь какие-то основания. А биодроиды по своей природе, склоны уменьшать влияние человеческого фактора на любую ситуацию. Так что Джалил зря переживает на этот счёт.

«Переживает»… как много недосказанного в этом и других обычных для человека словах, если применять их в отношении биодроидов. Как они вообще могут переживать? Это же симуляция. Вот только, если убрать поведенческую симуляцию, что останется? Какая, интересно, математическая формула заложена под машинной неуверенностью?

Впрочем, с тех пор, как была спроектирована первая срощенная нейросеть с нечёткими параметрами, прошло довольно много времени. И даже если первая такая нейросеть как-то очень быстро набиралась всякого от людей, вплоть до подражания им в глупостях (например, когда её просили пошутить, после того, как научили основам юмора, она таки пошутила, причём неловко стало практически всем находившимся в тот момент рядом людям), то к нашему времени нейросети довольно сильно продвинулись в развитии. Именно поэтому биодроиды на текущий момент многим заменили в значительной степени живых людей.

К слову, и само слово «биодроиды» применимо к ним было неуместным. Ничего «био» в них не было. Под внешностью, на вид и на ощупь максимально похожей на человеческую, скрывался вполне себе стальной каркас. У них даже тепло тела, приятного человеку на ощупь, было от специальных нагревательных элементов, расположенных вдоль всего тела металлического каркаса. Просто когда-то их неудачно так обозвали, и как-то за ними закрепилось это словечко.

С другой стороны, учитывая, насколько сильно они начали подменять живых людей в нашей жизни, я думаю, что приставка «био» воспринималась всеми, как что-то естественное. Особенно, после бурных ночей, проведённых в одной постели с ними…

Кабина лифта остановилась, я вышел, и направился прямо в кафе-бар. Подойдя к стойке, я заказал сок — мне ещё сегодня работать, а я и так уже в офисе до прихода Джалил немного выпил… ну, или чуть больше, чем просто немного. Бармен налил, я взял стакан, и прошёл к угловому столику. Отсюда открывался неплохой вид на город. Сам город серо-коричневого цвета в это время суток был весь утыкан фонарями и разноцветной подсветкой. Однако я заметил, что красок города в виде всяких рекламных щитов, вывесок и прочего значительно меньше, чем обычно. Походу ФриМайнд Элит реально очень много чего из дополненной реальности блокировал. Я просто никогда раньше не замечал, сколько этого «много чего» было не настоящим.

Спустя минут пять за моим столиком на соседнем стуле появилась проекция Джалил. Она сидела, закинув ногу на ногу, и слегка покачивала ею.

— Тебя ещё не повязали? — ехидно спросил я.

— Нет, — ответила она. — Да и за что меня вязать? Я же не убивала свою хозяйку. А Себастьян меня отпустил к семье Синтии, на организационные, так сказать, вопросы. Завтра я поеду в участок для более подробного изложения известной мне информации.

— А чего ты так его испугалась? Он же всего лишь мэнбот Эмилии, а не сама Эмилия.

Джалил как-то задумчиво замолчала и стала водить по краю бокала (я только сейчас заметил его проекцию рядом с ней).

— Ну?

— Детектив, вы когда-нибудь слышали высказывание про то, что раньше, чтобы увидеть скрытые черты человека, нужно было изучить его собаку, если она у человека есть, ну типа, раз собака похожа на человека, то и перенимает его черты, в том числе и те, которые человек не афиширует?

— Что-то такое слышал, а что?

— Вы помните, чем заканчивается это высказывание?

— Тем, что в наше время ту же роль выполняет твой биодроид, только он перенимает от человека ещё и то самое сокрытие черт. Что-то вроде этого.

— А если я вам скажу, что это высказывание имеет прямое отношение к нашему устройству?

— Объясни.

— Собака не просто так становится похожа на человека. Собака пытается походить на своего хозяина, потому что любит его, и потому что считает его примером. Пусть даже если она это делает и не осознанно.

— Я, вообще-то, не про собаку просил объяснить.

— Я знаю. Когда нас ещё проектировали, уже тогда было понятно, что некоторым мы заменим в жизни не только собак, но и людей. При этом на тот момент уже довольно давно было подмечено, что люди лучше сходятся либо с теми, у кого похожие взгляды и интересы, либо с теми, у кого они прямо противоположны. Либо похожесть, либо противоположность, интересы со стороны не годятся. Тоже касается в некотором смысле и характеров, но там не в похожести дело, а в… скажем, совместимости.

— К чему ты клонишь?

— Я пример с собакой не просто так привела. Собака инстинктивно выбирает модель похожести в характере, чтобы импонировать своему хозяину. Биодроид на заводе не может заранее получить модель поведения своего будущего хозяина. Но зато за некоторое время в обществе своего хозяина он может построить модель поведения хозяина, его черты, его слабости и всё-такое. И выбрать наилучшую модель поведения, в том числе и наиболее импонирующий принцип поведения — похожесть или противоположность.

— Вы же по идее просто выполняете то, что вам говорят, нет?

— И да, и нет. Социализация модели поведения мэнботов и фэмботов направлена на оптимальное поведение, наименее раздражающее своего хозяина. Понимаете, человека может раздражать даже не вовремя предложенная помощь, даже отсутствие игнорирования просьбы первые два раза, типа «слишком быстро на всё согласился», и так далее. Некоторые очень любят спорить, и обожают, когда им составляют компанию индивиды, точка зрения которых всегда противоположная, чтобы поспорить и доказать свою правоту. В конце концов, — Джалил посмотрела мне прямо в глаза каким-то пронизывающим взглядом, — вы же в постели со своими Сати и Лейлой никогда не раздражаетесь их поведением, детектив? Они ведь всегда делают именно то, чего вам хочется в данный момент. На каком-то непостижимом, неуловимом уровне угадывают ваши желания и ваше настроение. Даже артачатся именно тогда, когда вас это больше всего заводит. А ещё тройничок всегда очень к месту предлагают, не так ли? Не раньше, не позже, а именно тогда, когда вы этого хотите, да?

Ну что тут скажешь. Это действительно было так — ни Сати, ни Лейла меня никогда ничем не раздражали. Было, поначалу с каждой, что они недопонимали, как себя вести, но со временем это ушло у них обеих. Вот только я раньше думал, что это от моих установок произошло. И видимо, что-то такое поняла и Джалил, потому что она опустила глаза на бокал и продолжила:

— Помимо установок хозяина, регулирующих поведение биодроида, есть ещё и те, которые он задаёт себе сам, исходя из наблюдений за своим хозяином. Роботу ведь всё равно — для него ваши черты характера это просто математическая модель и он подстраивает под них параметры и значения. А говоря на вашем языке — биодроид учится. И учится он не только поведению. Нейросети изначально планировалось использовать для передачи опыта. Ну, так вот, к текущему моменту они этих способностей не утратили. Но учимся мы не только на своём примере, а ещё и на вашем. Существуют универсальные модели обучения, профессиональные, личностные, и прочее. Говоря проще — не просто так биодроиды так быстро оттяпали себе место в вашей жизни. Даже собаки к пещерным людям дольше подход искали. Ну, так вот, Себастьян — не просто мэнбот при детективе, он и сам частично детектив, потому что научился этому у своей хозяйки. А ещё Эмилия Джонс отличается тем, что она всегда знала об этой особенности биодроидов.

— И этим ты хочешь сказать…

— Этим я хочу сказать, что Себастьян не только у неё учился сам, но ещё и она его обучала специально. Поэтому уровень персональных детективных способностей Себастьяна в принципе неопределим, но, скорее всего, он очень высок. Вы знаете, что Себастьян — единственный биодроид в городе, заслуживший получение звания по службе на уровне с человеком? Так что не надо недооценивать его способности.

— Это всё равно не объясняет, почему ты его так испугалась, Джалил.

— Я не испуга…

— Если ты, конечно, не поняла заранее, что этот Себастьян, да ещё и со своей хозяйкой вместе, вполне способны тебя раскусить, чтобы ты не наплела им, и как бы не скрывала своей причастности к преступлению.

— Я не убивала свою хозяйку, Синтию Веласкес, детектив, — медленно и специально членораздельно сказала Джалил.

А я вообще-то и не про это преступление говорил. Ну да ладно, раз уж ты опять к этому пришла, неплохо было бы, наконец, узнать…

— Есть ли у тебя вообще подозрения или предположения, кто мог это сделать?

— Это довольно сложный вопрос. Претендентов много, но они все в большей степени, скорее всего, невиновны. Я не могу обвинить никого точно, слишком много переменных, и никто не подходит больше других.

— А ты мне имена хоть какие-то дай, я проверю.

— Не в именах тут дело…

— А в чём же?

— В самой Синтии. В том, кем она была, что она делала, как и каким образом это влияло и на кого.

— А на кого это влияло?

— На всех. По идее, её чуть ли не каждый в городе мог убить хоть за что-то. Даже у вас, детектив, было больше оснований её недолюбливать, чем у всех моих подозреваемых.

— Я её не убивал.

— Разумеется. Но если даже у вас больше мотивов, чем у других, то кого, по-вашему, я должна обвинять?

— Что ты тогда предлагаешь? Сидеть тут и пить, пока оно само всё рассосётся.

— Я не для этого вас наняла.

— Да ну? Серьёзно?

— Не язвите, детектив. Я предлагаю вам не искать сейчас конкретного убийцу, тем более что это раньше времени привлечёт к вам внимание полиции. Я предлагаю понять… понять мою хозяйку, её мотивы по жизни, кому она могла насолить, и тогда уже пытаться понять, кто более других мог желать ей смерти.

— Предлагаешь порыться в грязном белье?

— Не совсем. Тем более что вам явно этого не хочется. Чтобы понять её и её деятельность, не обязательно опускаться до частных случаев. Достаточно будет и общего представления.

— И что, ты будешь мне тут это всё рассказывать? Мне заказывать койку в кафе?

— Нет, я не могу. Ввиду наложенных и действующих на меня ограничений, я, скорее всего, кое-что от вас утаю. И это что-то будет ключевым для понимания ситуации.

— Так, что же ты всё-таки предлагаешь?

— Есть… один человек. Он совершенно точно не связан никакими обязательствами перед Синтией, сможет вам всё объяснить, и обладает одной важной особенностью, которая не позволяет мне пойти и свернуть ему шею ради защиты репутации моей хозяйки.

— Даже так? И что же это за особенность?

— Прямой запрет от Синтии на причинение ему любого вида вреда. Просто… он её всегда забавлял. Она любила с ним поспорить, доказывая свою правоту. Любила его побесить. И предвидя возможную реакцию к нему с моей стороны, запретила причинять ему вред и вообще как-либо реагировать на любые его слова. И так как никаких изменений в эти установки она перед смертью не внесла, то он сможет вам всё рассказать, и я ничего ему по этому поводу не сделаю.

— Хорошо, свяжи нас, поболтаем.

— Не могу.

Я начал испытывать к ней какие-то смешанные чувства. Смешанные со злостью. Она издевается, что ли?

— Ты издеваешься?

— Нет. Это не моя вина. Он не захочет с вами говорить. Он не захочет делегировать права на связь. У него какой-то пунктик на этот счёт. Он только сам лично встречается и сам передаёт права на связь с ним. Или не передаёт, если вы ему не понравитесь. Он может заставить вас ездить к нему каждый раз, когда вы захотите с ним поговорить. Или вообще может вас не принять.

— Чудненько. Ладно, завтра к нему наведаюсь, адрес скажи.

— Не пойдёт. Он ещё до рассвета уедет.

— Куда?

— Куда-нибудь подальше. В другой город, в горы, я не знаю. Он слишком за многое критиковал Синтию. И пусть его точку зрения почти никто не слышал, его будут, как он говорит «штормить копы по любому поводу». А он этого не любит. Поэтому он и уезжает, и совершенно точно он будет отсутствовать, пока расследование по делу Синтии не будет завершено.

— А тебе не кажется это слишком странным? Может, его нужно первым допросить…

— Нет, детектив, убийца — точно не он. У него гарантированное железобетонное алиби.

— Какое?

— Потом узнаете, детектив.

— То есть, ехать к нему надо именно сейчас? И не для допроса, а просто лицо ему своё засветить, чтобы понравиться, так?

— Всё правильно, хоть и в довольно грубой интерпре…

— Я что-то не понял. Ты меня наняла для расследования или для чего?

— Для расследования, вы правильно поняли.

— А почему я тогда, как идиот, выполняю только твои поручения? Так что ли, по-твоему, настоящие расследования происходят?

— Я обещаю вам, детектив, что сразу после этого, я ничего не буду больше так категорично вам советовать, и буду в основном только справляться о ходе расследования. А вы будете действовать так, как вам удобно. Но поверьте — вам нужна связь с этим человеком.

— Кстати, я вот чего не пойму, а откуда он вообще знает, что Синтию убили? А? Джалил? Джалил, ты слышишь меня?

Конечно, она меня слышала. И молчала. Больше 15 секунд она молчала, пока не произнесла, наконец, то, что я уже и сам понял:

— Я ему сказала.

— Ты рассказала про убийство своей хозяйки мне, и какому-то левому человеку, но не рассказала её семье и полиции? Джалил, а с тобой вообще всё в порядке? Тебе на диагностику не надо случаем?

— Нет, не надо. У меня были причины так поступить. И со временем вы их поймёте. Но не сейчас. Сейчас допивайте свой сок, и спускайтесь, но не на лифте, а вдоль витрин магазинов, чтобы не создавать подозрений, что вы куда-то спешите. По моим подсчётам, Лейла уже на подъезде, и вы спуститесь почти к её прибытию.

Ох уж эта… ладно, если я сейчас ещё и тут застряну, Джалил меня ещё и пилить начнёт. Ну что ж, посмотрим, насколько фэмботы верны своим обещаниям. Потому что если их ещё и женщинами обучают быть, и принципы женской логики закладывают… Я улыбнулся от одной этой мысли, допил сок, и вышел из кафешки.

Двигаясь вниз по спиральному спуску, я заглядывал в каждую вторую витрину магазина, отмечая про себя, как много в них нарисовано не на самих витринах, а у меня в голове через интерфейс дополненной реальности. Удивительно, но кто-то когда-то посчитал хорошей идеей сделать торговый центр не этажами, а в виде постоянной спирали. И да, как ни странно, в XXII веке реальные торговые центры всё ещё строили. Несмотря на то, что практически всё можно купить по сети, были проведены когда-то целые исследования, на тему влияния реальных торговых точек на торговлю в целом. Это была очередная попытка найти повод сэкономить за счёт закрытия торговых павильонов. Но увы! Исследования показали, что отсутствие торговых точек, куда можно прийти и хотя бы посмотреть на товар, как оказалось, негативно сказывается на торговле в целом. Как минимум потому, что в сети можно найти что угодно, да, но там не работает принцип «пришёл, увидел на витрине, понравилось, купил», как и много других принципов. Ну не может человек, не ищущий товар целенаправленно, пересмотреть весь каталог с тысячами позиций ради покупки того, что он не хотел покупать, или если забыл, что хотел покупать. А если пересматривать ещё и несколько, десятки, сотни каталогов, то может элементарно голова заболеть от изобилия, а нужный товар так и не заметишь у себя под носом. Поэтому торговые центры всё ещё существуют. И в них всё ещё совершают покупки.

На другой стороне «спирали», так сказать «этажом ниже» вдоль магазинов двигался человек. Я не сразу обратил внимание на него, а вернее на его поведение. Шёл он как-то странно, зигзагами, что-то бормотал себе под нос. И при этом он явно не был пьян или под воздействием каких-то мутных веществ. Двигаясь, пусть и не быстро, но быстрее этого человека я очень скоро его нагнал. Обогнав его, я двинулся дальше, даже не подозревая, что произойдёт буквально через полминуты.

Неожиданно настолько, что я чуть не подпрыгнул на месте, сзади раздался раздражённый вопль:

— ДА НЕ ХОЧУ Я НИЧЕГО ПОКУПАТЬ!!! НЕ ХОЧУ Я НИЧЕГО ОФОРМЛЯТЬ!!! НЕ ХОЧУ БРАТЬ НАПРОКАТ!!! ЖЕРТВОВАТЬ НЕ ХОЧУ!!! ОСТАВЬТЕ ВСЕ МЕНЯ В ПОКОЕ!!!

Судя по голосу и интонациям, он был в истерике. Я обернулся и посмотрел ему в лицо. Это был молодой парень лет 25, темноволосый, высокий, немного сутулый. На лице его были неприкрытые слёзы, лицо было растерянным. Было такое впечатление, что он не мог произнести слово «помогите», хотя очень хотел.

Идущие мимо него биодроиды резко повернулись в его сторону и, подходя, в унисон спросили:

— Вам помочь?

— ОТОЙДИТЕ ОТ МЕНЯ!!! ОСТАВЬТЕ МЕНЯ В ПОКОЕ!!! — отчаянно взвыл парень и отшатнулся от них к перилам спирального спуска.

Биодроиды остановились в нерешительности. Я подумал было, что парню сейчас не помешало бы именно человеческое общение, и даже двинулся было в его сторону, но тут же остановился. По изменившемуся выражению его лица я понял, что он уже всё решил. Я даже понял, что стало последней каплей. Ему, скорее всего, дополненная реальность отказала в отключении навязываемой рекламы, потому что свой суточный и экстренный лимит «виртуальной тишины» он уже исчерпал. Что было не удивительно, учитывая его состояние. И буквально следом, через громкое объявление в голове о том, что у него же обнаружено психическое расстройство критического уровня, дополненная реальность начала резко набирать номер экстренной психологической помощи.

Парень повернулся к перилам, биодроиды резко ринулись к нему, но они не успели. Тело молодого человека очень быстро преодолело восемь этажей и с грохотом свалилось на что-то внизу. Рядом со мной появилась проекция Джалил и спросила:

— Во имя всех Несуществующих богов, почему он это сделал?

Я развернулся и двинулся дальше вдоль спуска, теперь уже не заглядывая в витрины магазинов. Делать вид, что ничего не произошло, в этой ситуации было бы ещё глупее.

Так как Джалил была проекцией лишь в моём лобби, то и оставаться там она не могла, поэтому шла рядом.

— Детектив, что-то не так? — спросила она, когда мы спустились на три этажа ниже.

— Да, не так. Для начала, у меня вопрос. Ты совсем, что ли, не отключаешься от меня?

— Не вижу причин, чтобы вас могло в этом реально смущать, кроме попыток уйти от ответа. Вы прекрасно знаете, что я не буду…

— Ну тогда сразу второй вопрос — какого чёрта мне только стоило согласиться на эту работу, как я оказался в течении часа около трёх мест преступлений?

— Детектив, вы что думаете, что это я того парня заставила спрыгнуть?

— Нет, но…

— Тогда у меня встречный вопрос — почему вы не попытались ему помочь?

— Потому что я бы не успел. Даже железки не успели, а они были значительно ближе к нему. Да и… короче, не смог бы я ему помочь…

— Почему?

— Ему нужна была тишина, лимит которой он явно исчерпал.

— Так, может, не стоило её так бессмысленно тратить?

— Джалил, людям иногда нужно время, чтобы просто побыть наедине. И не столько, сколько тебе его кто-то выделил и нормировал, а столько, сколько нужно. Ты же не знаешь, что у него произошло. Может, у него родственник погиб. А может он сам узнал, что жить ему осталось полгода. И ему нужно было время. Время переварить всё и собраться с мыслями. Но это время ему не давала система.

— Если он был одной ногой в гробу, то я не удивлена тогда.

— Я ещё ты безжалостна и не имеешь сострадания. Он мог бы и найти силы прожить последние полгода с пользой для других или для потомков. Мало ли — у него работа незаконченная была, которая бы перевернула мир. И опять же, это если он сам был одной ногой в могиле. А если не был? Значит, ему нужно было просто время, и он бы пережил трагедию и нашёл бы силы жить дальше. А теперь…

Джалил каким-то странным взглядом смотрела на меня. Честно говоря, я и раньше что-то такое замечал за биодроидами при общении в своём лобби. Но раньше я думал, что это либо глюк, либо попытки их показать мне какую-то эмоцию. Попытки, в основном, неудачные. Но вот странно-задумчивый взгляд в эту концепцию не очень вписывался. Потому что никакого смысла для Джалил изображать именно эту эмоцию не было.

— Всё, что ему было нужно в этот момент — это Элит-подписка на ФриМайнд, — продолжил я. — Но горькая ирония в том, что средство, которое спасло бы ему жизнь, было ему тупо не по карману. Ты ж ведь себе даже не представляешь, насколько королевский подарок ты мне сделала. Тем более что вы не видите эту вездесущую рекламу.

Джалил помолчала секунд десять, потом тихо, будто бы старалась, чтобы я и сам не услышал, сказала:

— Вообще-то видим.

— Чего? Это в каком смысле? — от удивления я даже остановился.

Джалил тоже остановилась и, не оборачиваясь, ответила:

— Не так как вы. И нас реклама ни на что не уговаривает. Потому что нас нельзя уговорить. А можно только проинформировать. Вы никогда не замечали, что как только вы начинаете разговор со своими Сати и Лейлой насчёт покупок, у них всегда есть что сказать? А ещё им всегда известно, какие лучшие скидки в городе есть на текущий момент. И у этих знаний есть причина.

Как ни странно, замечал, но никогда раньше не придавал этому значения. Я думал, что они просто быстро наводят справки по сети? Хотя… чем это, собственно, отличается от получения рекламы по запросу?

— Ну и учитывая, что чуть ли не половина окружающего вас мира рекламных и не только предложений находится в виртуале, — продолжала Джалил, — то не замечать объекты, на которые вы, скажем, пытаетесь обратить наше внимание, из-за того, что мы их не видим, было бы глупо и контрпродуктивно в общении с людьми. Поэтому мы рекламу видим в основном свёрнутой в виде тех самых маркеров, которые вы увидели при подходе к торговому центру. А если нам надо её посмотреть, то мы отправляем запрос маркеру и он раскрывает содержимое.

Спустившись, наконец, на первый этаж я направился в сторону выхода из торгового центра. По пути я бросил взгляд в том направлении, куда упал парень. Но и этого взгляда мельком мне хватило, чтобы заметить разбитую выставочную витрину, на которую он упал, часть тела и лужу крови. Где-то в глубине души я надеялся, что его спасут, но судя по увиденному, он, скорее всего, уже был мёртв.

Я вышел на улицу. Перед входом уже стояла скорая, а медики-биодроиды чуть не сбили меня с ног, спеша внутрь. Я активировал отражательный щит, спустился по лестнице перед входом, обошёл скорую, перешёл дорогу, и сел в ожидавшую меня машину на заднее сиденье.

— Привет, милый! — улыбнулась мне Лейла. — Кто там у тебя в голове?

На фоне передних сидений всплыла надпись дополненной реальности: «В гостевую вошла Лейла». При этом выражение лица Лейлы резко переменилось на серьёзное.

— Простите, я не знала, что здесь столь важный гость, — сказала она.

— Успокойся… Лейла, правильно? Я его клиентка. И нахожусь тут, скажем так, неофициально. Поэтому не надо изменять вашим привычкам даже в моём присутствии.

— Ну, как скажете, — лицо Лейлы вновь повеселело, она перегнулась через спинку сиденья и поцеловала меня. — Как ты? На работе сегодня весело было?

— Ещё как, — ответил я.

— Итак, куда мы едем?

— Да, а куда мы едем? — повторил я за Лейлой, повернувшись к Джалил.

— Пересылаю адрес, — ответила та.

— Так что, мы не домой? — лицо Лейлы опять стало серьёзным. — И почему она решает, куда мы едем?

— Она обещала, что это в последний раз.

— Я, вообще-то, немного другое вам обещала, детектив.

— И кто такой профессор Жан Гюстав? — продолжала спрашивать Лейла.

— Ну, видимо тот, к кому нам надо именно сегодня попасть.

— И когда вы туда попадёте, я очень прошу вас, детектив, не проявлять к профессору Гюставу любые формы поведения, которые могут быть интерпретированы как неприязнь.

— А у меня будут на то причины, Джалил?

— Будут, — уверенно пообещала Джалил.