Маленькие головастики первые среагировали на его появление. Выскочили и накинулись со всех ближайших кустов. Опять трогали ручонками непривычную их глазу чешуйчатую броню пришельца. А он только широко улыбался, доставал из сумки по одной, раздавал им буханки — ихний деликатес.

За детьми к нему подступили и взрослые. Впереди всех заприметил знакомый ник: «старейшина Магот». Ориентироваться по лицам, пока трудно было Грому в этой толпе.

Рядом со знакомым уже старейшиной заметил еще два ника других старейшин. Те тоже, точно как и первый, были старыми отчужденными в одно лицо. Отличать, что и они старейшины мог только по никам и по венкам на грушевидных их головах.

Магот пробился сквозь обступившую Грома толпу, поприветствовал странными жестами обеих рук и сказал:

— Ты пришел, как обещал вовремя. Теперь, когда здесь старейшины и других племен первородных, мы сможем обстоятельно обговорить все наши проблемы. — Он жестом пригласил его следовать за ним и повел в середину прогалины, где была уже застелена небольшая циновка, заваленная экзотическими фруктами.

Гром присел на корточки у края циновки, а трое старейшин опустились рядышком друг с другом с противоположной стороны. На Грома уставились три пары черных слезящихся глазищ.

Все остальные аборигены, как и в прошлый раз, встали вокруг плотным кольцом на приличествующем событию расстоянии.

Вновь заговорил Магот:

— Я передал старейшинам твои слова, сказанные мне в прошлый раз. Поэтому, повторять тебе не придется. Но теперь у них к тебе вопросы есть. Попробуй на них ответить.

— Задавайте свои вопросы, уважаемые старейшины, — кивнул Гром.

Тут заговорил справа от Магота старейшина сидящий с бледно зеленым ником Галаго. Он многозначительно ткнул в его сторону пальцем:

— Спаситель должен был явиться к нам из иного мира по велению богов, чтобы исполнить пророчество. Никто не знал, когда оно сбудется. Однако, старейшина Магот утверждает, что ты и есть тот, кого первородные так долго ожидали. Ты сам как думаешь: ты и есть тот Спаситель или он ошибся?

«Вот так вопрос! — ужаснулся Гром. — Не в бровь, а в глаз».

Врать, наверное, им бесполезно, думал он. Скорее всего, есть у этих старцев обостренное чувство лжи. А ему никаких системных заданий по освобождению первородных до сих пор не поступало. Выходит, что это его собственное желание восстановить к ним нормальное отношение эльфов. Его собственная инициатива. И никакой он не посланник админов, то есть по ихнему — богов. Придется так и сказать.

— Меня никто сюда не посылал. Я сам пришел помочь вам, — ответил ему Гром.

Толпа кругом загудела, словно встревоженный улей, а все трое старейшин растянули безгубые рты в улыбке. Что это означало: одобрение или злорадство, Гром понять не мог. Уж слишком чужеродными были их лица.

— А почему ты захотел ради никчемных племен пойти против эльфов? — ехидным голоском спросил Галаго.

Этот вопрос был полегче. Грому нужно было только пояснить им свое кредо:

— Если царит несправедливость, и если есть возможность ее восстановить, то это необходимо сделать. По крайней мере, нужно попытаться.

Тут старейшина Магот воскликнул, обращаясь к своим коллегам:

— Я же говорил, что он и есть посланный богами Спаситель!

Побоку с ним сидящие, с заметно позеленевшими никами, утвердительно покивали. А Гром просто растерялся такому категоричному выводу из его признания в обратном.

Теперь заговорил и, до того молчавший, другой пришлый старейшина. У него был ник старейшины Гверец. И, судя по обилию гофров на лице и больше обвисшим ушам, был старше своих коллег.

— Мы поняли, что ты истинный посланник богов, — проскрипел он. — Ибо, только он должен был так ответить. Но теперь мы еще хотим узнать и твое мнение о смысле справедливости к первородным Индекайа. В чем она заключена в твоем понимании?

— Смысл справедливости? — Никак не соображал, какого ответа они ждут от него. Как им продемонстрировать свое убеждение, если никогда не пробовал этого сделать?

— Если коротко попытаться сказать… то смысл, наверное, в том, чтобы эльфы прилагали к вам те же разумные меры, что к другим расам прилагают.

— Это слишком коротко, — возразил Гверец. — Ты согласен, что есть смысл в справедливости, когда на добро отвечают добром?

— Да, конечно, — согласился Гром.

— Но тогда… — глаза Гвереца хитро сверкнули, — на зло ответить злом тоже смысл этой справедливости.

Гром понял, куда клонит этот старейшина.

Послушай, старейшина, — сердито заговорил Гром. — Для меня было бы омерзительно поедать плоть эльфа. А тебе?

Глаза старика еще больше округлились:

— Поедать плоть эльфа? Как такое можешь говорить?

— Значит, у тебя вызывает омерзение даже думать о таком. Теперь, если увидишь, какой-то безумный эльф убил первородного и поедает его плоть, ты тоже захочешь его убить и в отместку есть его плоть?

Гверец молчал и, как остальные его коллеги, хмуро уставился на него.

— Не будешь, — вздохнул Гром. — Потому что это претит тебе, хотя это было бы, по твоим же словам, справедливым ответом на его зло. Выходит, что если зло претит тебе, как и поедание плоти того безумного эльфа, то такую справедливость нужно убрать из списка справедливостей.

Я не думаю, что старался бы спасти вас, если бы не претило мне то, что с вами сейчас происходит. И не стану спасать вас, если потом уже ваши дела будут мне претить. Ясно ответил на твой вопрос?

Наступившее гробовое молчание нарушали только голоса птиц в кронах деревьев вокруг.

Гром подобрал незнакомый на вид сочный фрукт, надкусил и неспешно жевал. Ждал, пока до тех дойдут его слова.

Наконец, они переглянулись, пошептались, а Гверец сказал:

— Спаситель. В твоих словах есть смысл. Мы готовы отказаться от задуманной мести. Но как же тогда растолковать пророчество, где ясно сказано: пусть эльфы на себе испытают вековые страдания первородных? Их слова веками передавались от одного первородного к другому, пока до нас не дошли.

— А как при этом сложно сохранить точный смысл сказанного самими пророками, сейчас я вам продемонстрирую, — Ухмыльнулся Гром, повернулся к стоящей поодаль за его спиной толпе, пальцем поманил к себе по очереди пятерых аборигенов.

Когда те робко подступили к нему, попросил их в цепочку рассесться между ним и старейшиной Гверецем. Как они выполнили его просьбу, объяснил им правила детской игры в «испорченный телефон», наклонился к уху рядом с ним оказавшегося отчужденного и прошептал: «У лукоморья дуб зеленый. Златая цепь на дубе том».

— Передай на ушко соседу, — улыбнулся Гром.

Молодой отчужденный кивнул, наклонился к торчком торчащему уху соседа, тому прошептал услышанные слова. Так по цепочке последний прошептал самому Гверецу. А Гром поинтересовался:

— Что я передал тебе всего через пятерых первородных?

Старейшина Гверец, недоумевая, пожал плечами:

— Нелепость передал! У моря зеленый лук и золотой дуб на нем.

Гром от души расхохотался.

— А теперь ты скажи, что я передал через тебя, — обратился он к рядом сидящему.

— У лукоморья дуб зеленеет, и золотая цепь на нем висит.

— Даже первый услышавший немного перепутал. Теперь подумайте, уважаемые старейшины, что останется от точности слов пророков, что передавались веками от одних первородных другим. И это не пять ртов и ушей, а много больше.

Восхищенные убедительностью эксперимента Спасителя окружавшие их аборигены между собой бурно обсуждали это событие. Очевидно, отныне детская развлекалка, подсказанная здесь Громом, станет их любимым времяпрепровождением.

Тем временем старейшины долго перешептывались, порой бросая на него испытующие взгляды. Кончилось все тем, что Гверец поднял руку, призывая к тишине. А как она наступила, заявил Грому.

— Мы тебя выслушали. Мы согласны с тобой. Освободи нас, иномирянин, и мы пойдем тобою указанным безобидным путем.

Гром благодарно кивнул им:

— Отныне можете быть уверены, что сделаю все, чтобы ваша жизнь стала не хуже эльфийской. Отныне ваши мучения будут и моими.

Тут поднялся настоящий шквал возгласов кругом. Толпа кинулась к нему, даже не заметив, что спихнули в сторону своих старейшин. Каждый пытался дотянуться, дотронуться до него.

Гром растерянно улыбался им, не знал, как прекратить столпотворение вокруг своей персоны, но оно само быстро притихло, когда из дальних рядов пробежала по толпе весть, что происходит что-то непонятное. Все разом притихли, повернулись в ту сторону прогалины, где между двумя камнями выбивалась из-под земли журчащая струйка вся в радужных переливах.

Только Гром понял что произошло. Облегченно вздохнул, направился сквозь толпу к третьему таинственному магическому ключу, по пути доставая последний пустой хрустальный фиал.

Он склонился над струйкой, чтобы набрать в него сокровенную влагу, заодно прочел возникающие перед взором строки:

С последним прочитанным словом перелила водица за край фиала, а струйка сразу ушла под землю, даже каплю мокроты не оставив на камнях.

Он вложил и этот фиал в сумку к остальным, двинулся на противоположный конец прогалины, к старейшинам трех выживших племен первородных. Шел и видел вокруг себя этих странных на вид разумных Аркадии, но одновременно так похожих на остальные расы своими эмоциями. Наверняка с такой же надеждой в глазах глядели бы на него и сами эльфы, попади они в их положение, а он бы обещал им помочь, как самому себе.

Гром приблизился к трем старцам, сказал:

— Я сейчас уйду. Буду думать с чего начать. А вы ждите моего возвращения с новостями.

Почтительно поклонился им и пошел к дереву, под которым лежал его личный портал.

Как только приблизился достаточно близко, оконце личных порталов в интерфейсе вновь стало активным. И Гром сразу кликнул на переход в таверну.

Через мгновенье карусели округи оказался уже в уединенной своей каморке, чтобы его мучил вопрос: не слишком ли тяжкий груз навалил на свои плечи?

Присел на лежанку, задумался: с чего же надо начать операцию по спасению отчужденных?

Так ничего и не придумав, решил все же сначала завершить задание с ключевыми водами.

На карте местности обнаружил два желтых индикатора неподалеку возле главного дупла Дома. Встал и пошел вниз, к выходу из таверны.

Как обычно он делал, спрыгнул прямо с высоченной ветви на землю, направился в сторону, где должны были находиться Мартина и Амитола. Увидел их еще издали, прибавил шагу.

— Доброе утро, дамы и господа! — подошел он к ним. — Есть желание с утрянки прогуляться до Храма?

— Давайте, — обрадовалась Мартина. — Мне надо попасть в здешний Храм.

— Хорошо. Только сначала Амитола кое-что должен сделать… — полез он в сумку за запасным порталом. Протянул ему треногу: — Прими в дар, друг. — И добавил: — понеси и поставь возле главного дупла. Будет сюда тебя перебрасывать при необходимости.

— Это мне? — обалдел от такого щедрого подарка эльф. — Ну, никогда не думал, что и у меня будет личный портал! Спасибо, — побежал он к главному входу.

Радостный прибежал:

— Установил.

— Ну, пошли тогда, — махнул рукой Гром в направлении степи. — Заодно по дороге расскажу вам, как прошло совещание со старейшинами. — Потом покосился на Мартину: — Ты уже в курсе всех дел?

— Да, — кивнула она. — Я была в шоке, когда услышала историю отчужденных. Не ожидала от симпатичной расы такой дикости.

— Теперь я тоже такого же мнения, — буркнул позади идущий Амитола. — Самое страшное, что и сам был таким же монстром, пока с вами не встретился. Ужас, какой-то!

— Не кори себя, друг, — обернулся к нему Гром. — Будет в реале свободное время, почитай труды Шибутани, поймешь, почему был таким. Узнаешь, что влияние массового психоза толпы бывает не только краткосрочным групповым всплеском, но и долгосрочным стабильным по всему социуму. Откуда, думаешь, берется в обществах фанатизм? Да и по многим личным убеждениям тоже. На таких социальных психозах целые государства существуют. Это все продукт социальной эволюции.

— От этого мне не стало легче, — насупился Амитола.

— Так, я тебя не успокаивал. Только объяснил причину, почему такое происходит даже с такими приличными эльфами, как ты.

— Ребята, — вмешалась Мартина. — Давайте сменим тему. Расскажи, Гром, про совещание со старейшинами.

— Ладно.

Гром в подробностях описал, как прошла его встреча с троими вождями трех выживших племен первородных Индекайа. По завершению предложил устроить коллективный мозговой штурм на тему: с чего начать реализацию задумки. С напрягом предлагаемые варианты Амитолы и Мартины при их небольшом критическом анализе рассыпались в прах. Постепенно у всех троих возникало чувство невозможности решения взятого Громом обязательства перед старейшинами.

— Я сдаюсь, — под конец дня, огорченно выдал Амитола. — Больше идей не имею.

Мартина тоже заметно притухла. Очевидно, о себе могла сказать то же. А у Грома все еще горели глаза. Он продолжал лихорадочно искать выход, хотя одновременно сознавал, что не может его найти. Подвергшийся групповой критике его задумка с втягиванием отчужденных в строительные и иные работы, разлетелась, как и остальные подобные основным аргументом: ничего не умеют делать они такого, чтобы ценили их. А их способность влиять на зверье, скорее сами умрут, но не используют в корыстных целях эльфов.

— Ладно. На сегодня хватит, — остановился Гром возле одинокого дуба на небольшом холмике. — Пора устраивать привал.

Хотя шли они всю дорогу прогулочным шагом, но Мартина под конец еле волокла ноги. Да и стемнело уже. Поэтому, мужчины собрали дрова для большого костра на вершине холмика, а Гром достал свои неизменные бутерброды.

Расселись на высокой траве вокруг огня.

— Ты так и не сказал, Гром: зачем мы в Храм идем? — тут спросил Амитола.

Гром с довольной улыбкой ответил:

— За очками опыта. Наполнил ведь все три фиала из тайных ключей.

— Вот как? — округлились раскосые глаза эльфа. — Где же обнаружил третий?

— Он возник сам по себе в стане племени сразу после совещания со старейшинами.

— Невероятно!

— Вероятно, Амитола, — покивал Гром. — Как только убедил старейшин в том, что их беда — наша тоже.

— Постой, постой! — вскочил на ноги Амитола. — Выходит, что тайные ключи как-то связаны с решением проблемы отчужденных?

Гром уставился на него в восхищении.

— Какой ты молодец! А ведь верно. Напрасно мучились всю дорогу. Решение должно прийти после прочтения тайнописи там, на камне!

— Фу! От сердца отлегло, — обрадовалась и Мартина. — Думала, не получится ничего.

Всё, — встал на ноги Гром. — Раз отлегло, значит, спать вам пора. Я дежурю полночи, потом ты, — указал он на Амитолу.

Возмущение Мартины ее исключением из очереди они дружно проигнорировали.

* * *

К полудню следующего дня увидели в степи высокое цилиндрическое строение из белого мрамора. Это и был Храм — цель их нынешнего похода.

Час спустя они достигли фонтана перед узким входом в сам Храм, первым делом ополоснули лица в его живительной воде. Взбодрились с долгой дороги сюда, полностью восстановив Выносливость. Потом прошли в полутьму зала, где у звездного алтаря увидели медитирующего храмовника Титола. Подошли, стали позади в ожидании завершения его ритуала. Но Мартина не оставалась, как они в покое. Совершала руками пассы, под изумленные взгляды парней порождала вокруг себя еле приметный серебристый ореол.

Гром увидел, как к ней потянулись от всех шести статуй, стоявших у стен, такие же флюиды, что тянулись к нему только от четырех.

Еще он вспомнил, как его учил Амитола видеть печати, уставился на грудь Мартины. Но так и не сумел отвлечься от ее соблазнительных округлостей, чтобы увидеть сами печати. Понял, с ней у него точно такое не получится.

Тут поднялся с колен Титол, обернулся к ним с улыбкой на озаренном лице.

Первым делом церемонно низко склонил голову перед Мартиной.

— Приветствую в Храме жрицу, — елейным голосом проговорил он в поклоне. — Я счастлив, что вижу тебя в обиталище богов.

Потом небрежно поприветствовал и парней:

— И вам привет. А вас что привело ко мне?

— Э… Я достал воды тайных источников, — растерявшись от такого пренебрежения, проговорил Гром. — Ты обещал их слить в один на алтаре.

— Неужели достал-таки? — оживился Титол. — Ну ка, покажи.

Гром выудил из сумки все три хрустальных фиала, протянул ему.

— Ого! Действительно, достал. Вижу, тебе благоволят сами боги.

Он засеменил к черному камню алтаря, разместил на нем фиалы. Покряхтел, пока выправлял в идеальный равносторонний треугольник. А следом последовали загадочные пассы и неразборчивые причитания. Голос храмовника то повышался до выкриков, то понижался до шепота. И пассы ускорялись, замедлялись. От этих деяний Титола, точно по центру расставленных хрустальных фиал на алтаре, поднялся миниатюрный световой смерч, который становился все шире, пока не достиг дребезжащих пузырьков. Очарованно втроем смотрели, как их содержимое постепенно меняет свой цвет. Один становился желтым, другой — розовым, а третий — голубым.

Постепенно световой смерч вновь начал сужаться, но при этом повел с собой к центру и перекрасившие содержимое фиалы. Они, продолжая непрерывно дребезжать, близились друг к другу, пока не соприкоснулись в центре алтаря и… стали сливаться дальше!

Друзья в удивлении увидели, как три фиала на их глазах превратились в один, в три раза больший пузырь с содержимым ярко салатового цвета.

Тут же смерч исчез, закончилось и дребезжание хрусталя на камне.

Титол с улыбкой повернулся к Грому:

— Забирай.

Гром подошел ближе к странному новому фиалу, как дотронулся до него пальцами и прочел убористое название «эликсир чтения тайнописи», перед глазами проявилось системное сообщение:

«Задание выполнено. Получен эликсир чтения тайнописи».

Гром в волнении забрал его с алтаря и повернулся к Титолу:

— Что дальше? — охрипшим голосом спросил он его.

— Дальше? — повеселел храмовник. — Дальше, станешь перед тайнописью, выпьешь до дна это зелье, и все тайное на некоторое время станет тебе явным. Вот и все дела.

— Хорошо. Спасибо тебе, Титол. Ты сделал для меня большое дело.

— Не обольщайся, — покачал головой храмовник. — Я выполнил волю сахема, что послал тебя ко мне.

— Все равно, спасибо тебе. Ты даже не представляешь в каком важном деле помог.

На озадаченный взгляд Титола, Гром только улыбнулся и спросил:

— Мы уже можем уйти?

Храмовник посмотрел на Мартину.

— Разве жрица не останется в Храме?

— Нет, — за нее ответил Гром. — Но она сможет сюда приходить порталом, когда в ней будет нужда. Ведь ты сможешь ее вызывать сюда, как это умеет делать храмовник в Тарвирии?

— Конечно, смогу. Мы, храмовники всегда можем меж собой связываться.

Амитола усмехнулся:

— Вроде как в постоянной группе они.

— Наверное, — согласился и Гром с этим. — Обернулся к Мартине: — Прими в дар, — достал из сумки и протянул ей портал. — Установи его у фонтана.

Мартина кивком согласилась, и понесла ставить очередной личный портал возле здешнего фонтана.

— А вот и тебе, друг, — достал еще один и протянул Амитоле. — Прими в дар и тоже иди, поставь у фонтана. Потом, если захочешь, придешь за ним и переставишь, куда тебе понадобится.

— Вот спасибо, — обрадовался Амитола, схватил треногу и выбежал из зала.

Когда они вновь вернулись к ним, Гром сказал:

— Чтож. Попрощаемся с уважаемым Титолом и отправимся дальше?

Они так и сделали, направились к фонтану, где Гром сказал им:

— Встречаемся у главного входа.

Как оба исчезли, сам тоже кликнул на четвертую «перейти» из списка. Возник возле Мартины в своей каморке.

Не теряя возможности, крепко ее поцеловал, взял за руку, потащил к люку. Спустились они по приставной бронзовой лестнице в общий зал, где мимоходом Гром дозаправился еще бутербродами, и поспешили на ветвь-дорогу.

Мартина уже привыкала к экстремальному способу спуска на «первый этаж» Дома. Даже внизу толпившийся народ теперь привычно поглядывал на их эквилибристику.

Они, как оказались внизу, поспешили к месту встречи. Там их уже дожидался Амитола.

— Здорово! — все не мог эльф прийти в себя после первого раза прыжка порталом. — Столько времени за раз сэкономили.

— Вроде того, — усмехнулся Гром. — А теперь придется своим ходом добираться до рудника. Так что, не будем терять времени зря.

И они бодрым шагом направились в сторону Дома Серых Варнов.

Вновь они шли по равнине, укрытой высокой травой и шевелящими венцами цветов.

Вскоре уже оказались на нагромождении серебристо-сиреневых переливов каменных глыб.

— Ой, а что это? — пригнулась Мартина прикоснуться бархатистого покрытия под ногами. — Правда, красиво?

— Покрыты лишайником, — пояснил ей Гром.

Дальше они уже шли по этим сверкающим на солнце сиреневым скалам в низину, пока не добрались до опушки зеленой дубравы. Тут их уже встретил, как только вошли в ее гущу, тень плотных крон. Дальше некоторое время пришлось им пробираться в полумраке с» подчинением живности» и активным Сиянием, словно ночь близилась, хотя день был еще в разгаре. Но постепенно, все чаще корявые дубы стали уступать место высоким стройным деревьям. И тень оттого постепенно поредела. Зато вновь стало тесно пробираться среди переплетений кустов и лиан, в изобилии свисающих с невероятной высоты перед ними. Пришлось парням снова браться за мечи, прокладывать просеку на восток.

Однако, пробираться долго не пришлось. Вскоре выбрались к руднику.

Гром повел их по его краю дальше к противоположной стене леса.

По дороге Амитола и Мартина с интересом заглядывали в глубину рукотворного ямища, где на его дне бурлила жизнь в палаточном городке семей воинов-духов.

Как только приблизились к деревьям с восточной стороны, наткнулись на отряд того самого Адоне. Он подскочил к Грому с эльфийским приветствием, прижав ладонь к сердцу, спросил: кто эти с ним пришлые и куда теперь направляются?

— Выполняем задание сахема, — коротко ответил Гром и, не задерживаясь больше повел своих дальше.

Теперь с этой стороны углубились они в лес, чтобы по новой взяться пробивать себе путь. Благо, недолго пришлось махать клинками. Вскоре увидели трехметровую статую эльфа, высоко державшего над головой кусок адамантовой руды.

— Вот тот пьедестал, — облегченно вздохнул Гром. — Дошли, наконец-то до цели.

Они втроем обступили кубический камень под сапогами статуи, а Гром взял в руки пузатый фиал, встал напротив пиктограм, высеченных на нем. Глубоко вздохнул и выпил весь пузырь до дна.

В ушах сразу грянул оглушительный набат, аж из глаз посыпались искры. Все кругом покрылось густым туманом. А в нем отчетливо проявились на месте пиктограмм четко читаемые строки:

— Черт возьми! — отступил на пару шагов Гром, и тут же все стало как прежде.

Одновременно с этими событиями выскочило перед взором системное сообщение:

«Задание выполнено. Вы узнали что написано на рудничном указателе».

Тут рядышком стоящая Мартина сфонтанировала фейерверками шестнадцатого уровня. Только ахнула от неожиданности, и благодарно поглядела на Грома.

А он с сомнением спросил их обоих:

— Ничего не происходило тут, когда я выпил из фиала?

Амитола только пожал плечами, а Мартина попыталась уточнить, что он имеет ввиду.

— Ладно. Забудьте, — оправился он от стресса. — Главное, теперь я знаю что здесь написано.

— Я это поняла, как поднялся мой уровень. Но что же там было написано? — подскочила к нему Мартина с любопытством в глазах.

— Там про алмаз власти сказано. Говорится где его взять.

— Да ты что? — шагнул к нему и Амитола. — Про тот самый легендарный алмаз?

— Расскажи, если что знаешь, — попросил его Гром. — Сам я только что упоминание о нем прочел. Понятия не имею что это такое.

Амитола пристально уставился на пьедестал, словно и он сможет прочитать что-то там, потом рассказал:

— Легенда бытует такая в Индекайе. Будто существует некий черный алмаз, который может дать владеющему им на время власть над остальными. Вроде, издревле властители Домов искали его где только могли. И нынешние спят и видят во сне, что обладают им.

— А им-то зачем? Они и так властители, — удивился Гром.

— Как не понимаешь? Власть никогда не бывает достаточным. Как и золото, собственно.

Тут вставила вопрос и Мартина:

— Честно говоря, Амитола, я тоже не понимаю, как может из-за камня прибавиться у властителя власть, хоть и на время, если и так все его приказы исполняются сразу?

— А понимаешь, почему миллиардеры пытаются заработать еще деньги, если и так все что угодно могут приобрести? — засмеялся Амитола. — Пойми, сестрица. Власть ведь можно и потерять. В лучшем случае, может существенно упасть. А алмаз не даст такому случиться, потому что за отведенное алмазом время он сможет укрепить ее еще больше. И потом. Ведь не только властители Домов ищут его. Даже последний нищий эльф в постоянных поисках этого алмаза. Все в поисках алмаза. А ты Гром, говоришь, узнал где он? Теперь представляешь что будет твориться вокруг тебя, узнай кто об этом?

— Представляю, — глухо проговорил Гром, прекрасно понимая в какую опасную интригу может быть втянут на свою голову. — Поэтому, никому нельзя узнать о содержании тайнописи.

— Разумная мысль, — поддержал его Амитола.

— Даже, наоборот, — продолжал рассуждать Гром. — Нужно попытаться использовать факт прочтения тайнописи в своих целях.

— Это как? — не понял Амитола.

— Очень просто, — вновь оживился Гром. — Сейчас пойдем к сахему, сами увидите как. Пошли.

Гром развернулся по направлению указываемый статуей, и поспешил вперед.

Вновь выскочили из лесу перед Адоне и его отрядом. Гром сразу сказал ему:

— Мы выполнили задание сахема. Веди нас к нему.

Адоне с почтением посмотрел на Грома и вместе с ними в сопровождении своих воинов пошли к каменным лестницам, ведущих вниз.

Наступил вечер, когда их компания дошла до полога штаб-квартиры.

На этот раз сахем оказался один за картой Индекайа, устеленной на столе.

Как они вчетвером вошли, сахем оторвался от своих размышлений и поднял на них глаза.

— А! Чужеземец. Приветствую тебя.

— Здравствуй, уважаемый сахем, — приветствовал в ответ его Гром. — На этот раз я привел с собой свою боевую команду. Мой друг, лучник и воин Дома Черных Воронов. А эта женщина — жрица Храма, признанная шестью богами.

Сахем обоих внимательно разглядел, потом вновь повернул лицо к Грому:

— Что на этот раз привело тебя с командой ко мне?

— Обещание доложить тебе что на том камне тайнописью написано, — бледно улыбнулся Гром.

— Ты прочел?! — подскочил к нему сахем. — Скорее говори: что же там написано?

— Позволь сначала жрице присесть, отдохнуть с долгого пути.

— О! — хлопнул себе по лбу сахем. — Конечно. Садись вон на лавку, уважаемая жрица. — И тут же вновь пристал к нему: — Так, что там написано?

— Там о вас, о воинах-духах, сказано, — поразил его Гром.

Сахем стоял теперь перед ним с широко распахнутыми глазами, с приоткрытым ртом.

— Что именно? — прохрипел он, не веря ушам своим.

— Там сказано, — торжественно заговорил Гром, — избрал Несару воинов-духов своими любимыми детьми. И поручает вам спасти его первородных от бед, что свалили на них властители Домов Индекайа. Оберегать их жизни и создать им условия жить на равных с эльфами. За это он обещает сделать своих любимых детей всевластными и всесильными. Вот, что я прочел на том камне с помощью элексира, что изготовил мне храмовник.

Гром умолк и испытующе поглядел в остекленевшие глаза сахема.

— Теперь я свободен от обещания? Могу идти?

— Постой… — чуть пришел в себя от потрясения сахем.

Тяжело передвигая ногами, добрался до лавки, плюхнулся на ней рядом с Мартиной.

— Ты сказал невероятные слова. Ты хотя бы сам знаешь, кто такие отчужден… первородные?

— Нет. А кто такие? — прикинулся шлангом Гром.

Сахем не ответил. Только пристально поглядел на него.

— Ты даже не знаешь что ты тут мне сказал, — наконец пролепетал он. Потом еще пристальнее уставился в его глаза и с сомнением в голосе спросил: — А может ты что-то перепутал? Или даже соврал мне?

— А зачем мне это? — пожал плечами Гром. — Что прочел, то и передал. А делать что там сказано или не делать — это ваше, воинов-духов, дело. Меня не касается.

— Складно говоришь, чужеземец, — опять окреп голос сахема. — Но, извини. Все же проверим тебя еще раз на честность. Пойдешь к призраку на проверку. Если целым, невредимым вернешься, значит, ты нам принес очень ценную весть. И мы тебя по-своему отблагодарим. Но если врал… Тогда и не вернешься, чтобы узнать что стало с твоей командой, — ухмыльнулся сахем.

Тут Гром увидел, как напряглось лицо Амитолы. Постарался улыбкой успокоить его. Потом сказал сахему:

— Конечно. Я готов пройти испытание у призрака.

Такая уверенность чужеземца несколько успокоила сахема, но он все равно решил окончательно проверить его на правдивость. Повернулся к застывшему у полога Адоне:

— Отконвоируй гостя к призраку.

Адоне пулей вылетел, обратно влетел и кивком потребовал у Грома выйти из палаты.

Как только Гром переступил порог штаб-квартиры, оказался, как при первом посещении, в плотном кольце воинов. Его повели конвоиры к той же дальней штольне.

При свете факелов вновь повели его по мрачным тоннелям вглубь земли.

Прошли теми же путями, пока опять не остановились перед темным штреком.

Тут Адоне виновато поглядел на него:

— Извини, чужеземец. Но я только выполняю приказ.

— Все в порядке, — улыбнулся ему Гром. — Скоро выберусь назад. Долго ждать не придется. — И он без дальнейших слов зашагал во мрак бокового штрека.

Прошел несколько шагов, полез в опции: они были все активны. При желании хоть сейчас может тут все осветить. Но зачем ему, чтобы воины заметили перемены в штреке. Пусть остаются в неведении.

На ощупь прошагал, пока не наткнулся на перегораживающую путь стену. В прошлый раз тут он встречал привидение мага. Где же он теперь? А! Вот он где, — повернулся Гром в сторону блеклого сияния во тьме.

— Эй, Ахкер. Подойди сюда, — позвал он.

Призрак, вроде, внешне не изменился с последней встречи. Подплыл по воздуху ближе, стал напротив.

— Ты знаешь кто был я? — В колышущемся перед глазами старческом лице Гром прочитал страх.

— Да, — кивнул Гром. — Все теперь знаю о тебе. Думаю, и ты знаешь, что это я тебя лишил посмертного могущества. И теперь при желании могу сделать так, что ты исчезнешь навсегда. Бесследно.

— Ты пришел уничтожить меня? — прошелестел призрак.

— А надо?

— Нет, не надо. Я признаю твою великую власть над собой. Сразу догадался, что это ты лишил меня сил мстить.

— Это хорошо, что догадался.

— Не разлучай меня с адамантом. Что же ты хочешь взамен? — заколыхался в отчаянии лицо призрака Ахкера.

Гром зло осклабился. Его все еще бросала в дрожь от мысли о страданиях, на которые этот дохлый садист подвергал некоторых из игроков.

— Взамен превращения в ничто, будешь в тайне держать потерю власти над приводимыми сюда. Пусть сахемы думают, что ты еще страшен. Если узнают правду, вернусь и уничтожу тебя.

— Почему ты этого хочешь? — плаксиво прошелестел призрак Ахкера.

— Потому что будут у меня к тебе будут еще дела. Потом. А пока тихо существуй тут призраком. И, повторяю, никто не должен знать, что лишился былой силы. Понял?

Призрак поспешил покивать.

— Ну, тогда существуй пока.

Гром отвернулся от беспомощного призрака и на ощупь пошел назад.

Через некоторое время стало более светло, а следом увидел и выход, за которым виднелись фигуры воинов. К ним он и вышел бодрым шагом.

— Все уже, — улыбнулся он Адоне. — Проверился у вашего психотерапевта.

— У кого? — не понял Адоне.

— Говорю, проверил меня ваш призрак на правдивость. Пошли уже назад. А то мои друзья заждались меня.

— Это я уже понял, — кивнул Адоне. — Скажу тебе сразу, не верил я, что ты можешь лгать. В последнее время наш сахем излишне мнительным стал.

— Почему же. У вас отличный руководитель. Гордитесь им, — сказал Гром, уверенный, что обязательно передаст эти слова адресату. А Грому дружба с этим сахемом сейчас была важнее всего.

Не прошло и получаса, как он вновь стоял перед радостным сахемом.

— Я был уверен, что ты правду сказал, — дружеским тоном заговорил он, как Гром пересек порог. — Но, сам понимаешь. В таких делах даже самому себе трудно доверять.

— Понимаю, — ухмыльнулся Гром. — Но это все не имеет теперь значения. Скажи мне лучше, уважаемый сахем: чем могу помочь в исполнении наказа бога Несару воинам-духам?

— Неужели ты желаешь и в этом деле нам помочь? — восхитился беззаветности чужеземца сахем.

— Конечно. Для меня большая честь помогать любимым детям бога Несару.

Сахем не находил ответных слов. Только широко разводил руки и довольно улыбался.

— А не желаешь вступить вместе со своей командой в наше воинство, чужеземец? — наконец он решил сделать такой щедрый жест. — Назначу тебя для начала десятником, как Адоне. А потом пойдешь на повышение.

— Очень хочу, сахем. Будем рады служить в рядах любимцев бога Несару. Но я не считаю пока себя достойным такой чести. Вот, сделаю что смогу для исполнения наказа нашего бога, и тогда вступлю с чистой совестью в ваши ряды.

Сахем одобрительно покивал:

— Эти слова достойны истинного воина-духа. Чтож. Пусть будет так. Я завтра же использую свое право призыва всех сахемов на великий Совет. Там я скажу о воле нашего бога, что узнал с твоей помощью. Как решим что делать дальше, приходи сюда за поручениями. Выполняй их с честью, а потом вступай в наши ряды.

— Буду только рад. Когда же мне тут быть? — спросил Гром.

— Завтра вечером я буду ждать тебя здесь.

— Хорошо, сахем. Позволь тогда нам сейчас уйти.

— Постой минутку. — Сахем торжественно обошел стол, подошел к дальнему сундуку, щелкнул ключом, достал пузатый кошель и протянул Грому:

— Я обещал, что вознагражу тебя. Поэтому прими эти золотые монеты от меня в награду за труды.

— О! Благодарю за такую щедрость, — кивнул Гром, принимая вознаграждение за свою ложную информацию. Следом, поманив своих друзей за собой, поспешил покинуть палату.

Пора было возвращаться в таверну, отметить удачную аферу.