— Выходит, юг наш, — с улыбкой глядел на карту Василий Иваныч.

— Выходит, что так, — подтвердил с энтузиазмом Виктор. — Немного поработаем над севером, тоже нашим станет. Откроем путь к Синему морю. А там уже будут на очереди заморские страны.

— Уже задумал морскую флотилию заводить? — ехидно спросил Сергей. — Силенок хватит?

Виктор не обратил внимания на тон и совершенно серьезно ответил:

— Почему бы и нет? Речную же создали. Аж целых пять пароходов за короткий срок. Железную дорогу протягиваем? Уже парни второй паровоз собирают. Почему морские пароходы не осилим?

— Да, элементарно. Кадров еще не вырастили. А сам надорвешься в одиночку столько проблем осиливать.

— Не надорвусь, — с вызовом задрал подбородок Виктор. — До сих пор не надорвался, так и дальше все осилю. Ты только городом занимайся, а я все остальное пока буду делать. Ладно?

— Не ругайтесь, ребята, — примирительно вступил в спор Василий Иваныч. — Постепенно все организуется. За три года вы и так добились неслыханных результатов.

Виктор как спустил пар и притих. Сергей тоже потупил взгляд.

— Итак, пока нужно готовиться к прибытию братьев. Необходимо продумывать каждый пункт договора, чтобы не вспугнуть, но оставить лазейку со временем включить их страны в единое государство. А это непростая задача. Так что, будем крепко думать. — Василий Иваныч полез за своим неизменным атрибутом при размышлениях; достал трубку и набил душистым табаком.

— Серьезная задача, — согласился Сергей. — Прежде всего, потребуется поднять в тех странах просвещение. Затем с помощью их же просвещенных занижать в толпе религиозность. Без этого аннексия не будет возможной.

— Есть еще один, более короткий и менее трудоемкий путь, — встрял Виктор. — Поступать с ними, как поступаем с карантином. Несогласных — вон из тех стран. И все.

— Предлагаешь очередное насилие, теперь в их же собственном доме! — возмутился Сергей. — Приходишь ты к ним, и гонишь с их же земель. Надо же, выход менее трудоемкий нашел!

— А ты предлагаешь все дела отложить на сотни лет?

— Вы опять влезаете в пустой спор, — требовательно заметил Василий Иваныч. — Оба неправы. Истина посредине.

— Это где же? — удивился Сергей. — Там и середины-то нет.

— Всюду есть середина, дорогой мой. Нет таких противоположных высказываний, которые не имели бы еще срединное понимание. Черное и белое непременно имеют где-то серый результирующий. Это я не на цвет американцев намекаю, а на самый фундаментальный подход к проблемам — засмеялся профессор. — Теперь вернемся к вашей грызне. Так вот. Начать нужно с просвещения юных граждан тех стран. Открыть школы, поставлять учебники. Словом, как тут. Мои старшеклассники через пару лет способны будут в них прекрасно преподавать. Вот вам целевое воздействие на просвещение тех стран, о чем говорит Сережа. Кроме того, наши партии там проведут важную работу по политическому просвещению взрослого населения. Одновременно необходимо всячески лишать клыков тамошних властителей и религиозных лидеров. Если власть за их деяниями будет в надежных руках, силенок не хватит им на подлости по отношению к нам. Постепенно переработаем тамошние законы. Сделаем так, чтобы сами судили за всякое выступление против наших дел. Думаю, при этом должен образоваться механизм, о котором толкует Виктор. Пусть их вершитель сам же карает подстрекателей.

— Да, но ведь сами вершители суеверны, раз подчинились древнему предсказанию. Как же они могут соблюдать пересмотренные законы? Что, сами себя будут судить?

— А это, Сережа, так пока. Это стартерная их работа. Пройдет некоторое время, и все станет по-другому. Забудется пророчество, потому что люди почувствуют вкус новых веяний. Пророчество превратится в простую сказку, которую на ночь будут бабушки внукам рассказывать. А взрослые будут иначе рассуждать, потому что так будет целесообразнее жить в необычных социалистических условиях. А как следующее поколение подрастет, так можно будет объединяться в единую страну.

— Полностью с вами согласен, профессор, — с жаром воскликнул Виктор. — Этот путь действительно лучший.

— Всегда ищите в политике срединные пути, ребята. По ним ходить гораздо разумнее. Не стоит повторять ошибки наших бывших руководителей.

***

Как вышли от профессора, Виктор сказал Сергею:

— Нужно еще одну пещерку превратить в мастерскую.

— Что так? — остановился Сергей.

— Забыл, что музыкальные инструменты нужны? Давай, посылай прямо сегодня несколько строителей.

— Ладно, пошлю. Что еще?

— Потом, туда же направь несколько лучших своих столяров. Переквалифицируем для новой работы. Я собираюсь клавесины изготовить во множестве. А ты обещал гитарой заняться.

— Сделаем и эти дела, Витек. Только пока недосуг. Сам видишь, как много внизу работ. Меня сейчас там лихорадит.

— Ну ладно. Беги вниз. Только не забудь строителей направить.

Сергей, больше не говоря ни слова, побежал к платформе, а Виктор только покачал головой и отправился в ангар.

— Приветствую трудяг! — от двери покричал он, перекрикивая визг станков. Кто услышал, повернулся к нему с приветственно поднятой рукой. А Федор сам поспешил к нему.

— Рад тебя видеть. Как прошел твой поход?

— Блестяще, Федор. Вскоре наша страна непомерно возрастет в размерах.

— Неужели? — восхитился парень. — Они согласились войти в состав новой Руси?

— Почти, — улыбнулся Виктор. — А вскоре, совсем да.

— Вот это новость!

— Ну, а как продвигаются ваши тут дела?

Федор широким жестом показал вокруг:

— Как видишь, с твоей легкой руки тоже возросли на пяток станков. Теперь от конца вконец пока пройдешь, устанешь, — счастливо засмеялся Федор. — А тебе что-то нужно?

Вообще-то, нужно, — подтвердил догадку друга Виктор. — Собираюсь цех открыть по производству музыкальных инструментов. Будет там столярка. Сам понимаешь, станки точные по обработке дерева понадобятся. А в мебельном цеху ни места нет, ни свободных людей. Так что, сваргань и для них станочки.

— Не вопрос. Сделаем, — тут же пообещал Федор.

— Спасибо, друг. Как будут, пошлешь в музыкальный цех.

— Сделаем. Закончим со сборкой нового паровоза и тут же начнем. Совсем мало осталось. Крупногабаритные детали уже собраны. Вскоре на рельсах сборку всего начнем. Где-то, на следующей неделе будет стоять там готовый покатить на юг.

— Да. Теперь это стало важное дело. Еще прицепов с пяток к нему…

— И они будут. Не волнуйся.

— Обрадовал. Спасибо тебе. Иди дальше пахать, а я пойду в порт. Еще не видел новые корабли.

Федор пошел к своему станку, а Виктор выбрался на плато. После шума станков тут царила блаженная тишина.

Он направился к Балкону, чтобы еще раз поглядеть на рождающиеся в центре города два белокаменный дворца. Строились они одновременно, зеркально повторяя друг друга.

Сергей, по его словам, добился от Бориса максимально осовременить очертания будущих дворцов науки и искусства. Но пока ничего еще нельзя было особо разглядеть. Только основание задиралось с каждым днем все выше. А Сергей проекты никому не показывал. Видать, боялся критики, с усмешкой подумал Виктор. Зато остальные жилые дома смотрелись в полной красе и здорово. Но в них пока не заселяли народ. Уж слишком много еще неубранной грязи вокруг. Сергей обещал к новому году их сдать окончательно, и народ жил в ожидании массовых новоселий.

Виктор сошел с плато и пошел к вратам. Тут тоже были ожидаемые новшества. Над речкой уже нависли из арок подъемные массивные прутья перегородок. А по всему периметру стен поверху висели прожектора. По ночам их дополнительный свет к основному прожектору на вершине превращал округу города в день. Только преграда высоких стен будет давать возможность спать в квартирах в полумраке.

Виктор прошел до малых ворот и пошел по бережку к порту. Еще издали завидел крутые очертания пяти пароходов, мерно качающихся на приливной воде. Все они были прочно прицеплены к причальным лебедкам меж буферов, чтобы не сталкивались в колышущейся приливной воде.

Виктор разглядел на носу каждого парохода по две гаубицы. А вблизи разглядел на ярко красных боках и серебристые надписи, сделанные большими накладными буквами. Кто же это умудрился уже им названия дать?

На ближайшем к причалу корабле красовалось название: «Первенец». Скорей всего, этот был тот самый первый, что сам Виктор собирал. На остальных, что стояли за ним чинно в ряд, шли надписи: «Москва», «Рязань», «Коломна», «Жуковский».

«Хм, чтобы помнить, откуда сюда попали, что ли?» — подумалось Виктору.

Еще некоторое время, полюбовавшись на свою флотилию, Виктор повернул назад. Надо еще струны стальные заказать.

***

На следующий день, как только проводили в Эритрею дополнительную три сотни воинов, Василий Иваныч позвал Сергея и Виктора в свой кабинет.

— Я, вот, накидал проект плана будущего нашего государства. Нужно обсудить, — заявил он, как только расселись. Он достал бумагу расписанную карандашом и положил перед собой.

Виктор подумал, что пора и авторучки пустить в производство. Сколько можно тянуть с таким необходимым атрибутом письма? Тут же решил натихую их запустить, сделать профессору сюрприз.

— Теперь по содержательности нашего плана. Начнем с основных пунктов цели становления. Первым идет обязательной дальней целью — полная ликвидация локальных сохранений различий. Остаются только единственными общий язык, общая культура, общая символика. Сохраняется в сознании людей только одна единственная политическая идентификация: гражданин новой Руси.

— Это действительно очень дальняя цель, — заметил Сергей. — Сами вряд ли доживем до нее.

— Неважно, — продолжал профессор. — Но, думаю, прицеливаться в своих поступках нужно четко в эту мишень. Любое отклонение будет вредить. Есть конкретные вопросы по этому пункту?

— Есть, — сказал Виктор. — Если такие отклонения будут вредить, то мы должны соотносить их законодательно к возбраняемым деяниям. Тогда в нынешнем положении дел почти все в остальных странах окажутся возбраняемыми. Что с этим делать?

— Ты неправ, Виктор, — возразил Сергей. — Законодательство тут не причем. Это область общественного порицания. Точно такое же, как отсутствие культурного поведения в обществе. Если человек не умеет себя прилично вести за столом, того закон не преследует.

— Согласен, — подтвердил Василий Иваныч. — Будем ориентироваться на общественное мнение, а не на закон. Вспомним, как прошел расцвет религиозности по постсоветским народам. Никаких законов не издавали, однако четко контролировали со стороны общественное мнение. Довели до того, что в большинстве случаев стеснялись называть себя атеистом.

— Почему же? Я всем говорил, что неверующий, — возразил Виктор.

— Ну, во-первых, ты не большинство. Уже тут ты это доказывал не раз. Во-вторых, вспомни, какую реакцию производило твое такое заявление.

Виктор задумался, потом подтвердил:

— Да. Вы правы. Даже на работе всячески клевали по этому поводу. Но убей, не понимаю, как такое изменение можно контролировать?

— Элементарно. Управляемо вылупляются марионеточные кумиры, которые прилюдно выставляют нужные приоритеты. Вот эти приоритеты слепо и копируются поклоняющимся сбродом. А так как их, как всегда, большинство, то есть реальная сила, заурядным оставшимся в стороне выгоднее притворяться сочувствующими. Могу даже добавить, что притворство у некоторых вполне нормальных людей быстро перерастало в личное убеждение, как в их основное собственное мнение. Я понимаю такой парадокс. Он является исключительно приспособленческим актом выживания слабого сознания. Легче выживать в своре бездарей, совместно накидываться на непохожего на всех, чем быть тем самым непохожим.

— Мы же не будем повторять подобную пошлость! — возмутился Сергей. — Чудом вырвались из нее сами. Хватит с нас.

— Согласен и с этим. — Василий Иваныч принялся набивать трубку. — Мы пошлости из той жизни не собираемся в этой повторять. Мы должны опираться в своих делах исключительно на интеллект, а не на обезьяньи повадки толпы. У нас, в отличие от прошлых руководителей, задачей является не оболванивание народа для облегчения управления ими любым чиновником, а наоборот, просвещение, обучение разумным рассуждениям для усложнения управления ими любым чиновником.

— Но это долгий процесс, — сказал Сергей. — Каковы будут сегодняшние наши дела?

— Сегодняшний наш срединный путь, это соблазнение вершителей и религиозных деятелей. Игра на их пороках. Верно продуманные гамбиты, которые расставят их фигуры в нужных клетках. Пусть расположат сами их так, как нам нужно. Мат будут ставить наши дети. Потом.

Сергей и Виктор внимательно глядели на Василия Иваныча. Кто из них о чем теперь думал, трудно предположить, но то, что они были убеждены в разумности направления его мыслей, было очевидно.

— Как же мы такое сделаем? — охрипшим голосом вопросил Виктор.

Василий Иваныч пустил к потолку клубок дыма и задумчиво продолжил:

— Гамбит в нашем деле подразумевает отклонение на время от собственных принципов, чтобы потом, вернувшись на круги своя, разом разгромить логово зверя. Главным таким зверем является логово жрецов. Их влияние на толпу велико. И с этим не считаться — близорукость. Поэтому, нашей задачей первых дней — уничижение их влияния. Необходимо в их среде оказаться Виктору, чтобы извести их.

— Мне!? — подсочил Виктор. — Это как?

— Вроде, ты Избранный, — усмехнулся Василий Иваныч. — Вот и продолжишь дело избранного Буд в его же храме. Пока не станешь сам диктовать остальным жрецам.

— Черт побери! А как на такое должны среагировать наши люди? Как они отнесутся к такой моей метаморфозе?

— Решим и этот вопрос, — заверил профессор. — Поверенные будут знать о цели. Остальные в конце поймут.

— Да, но я и язык-то их не знаю! Как мне с ними общаться? С переводчиком жрецов не бывает.

— Изучи, пока есть время. Марзан научит немного. А там и сам поднажмешь. Родина прикажет — выучишь, — заулыбался Василий Иваныч.

— Блин! — только смог выдать Виктор под насмешливый взгляд Сергея.

— Витя, это гамбит. Не забывай. Но это только первый из них твой. Еще будут. Сергей тоже будет участвовать в гамбитных играх.

— Нет. Я в жрецы не пойду! Хоть убейте, — тут же вскинулся Сергей, чем вызвал смех у остальных.

— Тебе не придется, — сквозь смех заверил его Василий Иваныч. — Ты займешься самими вершителями. Они должны поверить, что мы готовы помогать им стать властителями мира. Но только при условии триумвиратного правления в их странах, где один из членов наш человек, а основные решения принимаются только при согласии всех троих. Затем передадим им список этих основных. Понимаете мысль? В основной список введем все те дела, которые нам могут мешать в достижении главной цели. Тебе придется для них поработать в качестве демонстрации готовности сделать их завоевателями всего мира.

— В смысле, по их желанию напасть на какую-то страну?

— Нет, конечно. Но спровоцировать нападение на них и его же отбить. Одним словом, продемонстрировать нашу мощь на их благо.

— Сложная задача.

— Естественно. Как и всякий гамбитный ход. Крепко подумайте, как можно провести такую операцию.

— Хорошо. Подумаем.

— Вот я вам предложил первые два пункта основного плана. От их реализации зависят остальные пункты.

— Предлагаю назвать этот план: «Срединный путь», — предложил Виктор, поняв, в чем смысл задумки профессора. — Никто не против такого названия?

Сергей пожал плечами:

— Можно.

Василий Иваныч ухмыльнулся, кивнул и дописал сверху листок.

— Пусть будет так называться.

***

Сергей с Виктором задумчиво прогуливались по плато, размышляя над словами профессора.

— Спровоцировать! Легко сказать. А кого? — заворчал Сергей, уперев массивные руки на перила Балкона.

— Может, карябанов использовать для этой цели? Мы их и так собирались завсегда бить.

Сергей вопросительно поглядел на друга:

— Как себе это представляешь?

— Пока не знаю, — вздохнул Виктор. — Как-то должны их соблазнить накинуться на одну крепость Горданов, потом сбоку самим появиться и уничтожить всю ораву. Что-то вроде такого.

Сергей задумался. После некоторой паузы кивнул и сказал:

— В общем-то, неплохо. Можно попытаться устроить показательный спектакль.

— Среди наших граждан есть и бывших степняков. Можно через них организовать такую провокацию.

— Тоже верно, — вновь кивнул Сергей. — Будем думать в этом направлении. Тем более что есть у меня такой надежный человек из карябанов. Молодой, но толковый, надежный. С ним поговорю, посмотрю, что сам скажет.

— А если выдаст?

— Нет. Не думаю. Семью оставляет тут. Как же выдаст? Главное, чтобы самого не раскусили. Иначе пропадет парень. Лютой смерти предадут.

— Значит, тщательно готовить нужно.

— Вот и я о том же. И возможность связи разработать необходимо будет. По крайней мере, язык условных сигналов придумать, выглядящих естественными, чтобы в подзорную трубу разобраться.

— Они перемещаются. Поэтому, за кланом, куда он попадет, постоянно и незаметно нужно будет моим парням следовать. Сложная задача так долго оставаться незамеченным. Но другого выхода я не вижу, — добавил Виктор.

— Да! Задал нам загадку профессор, — вздохнул Сергей. — Но хорошо продумал. Мне нравится его задумка. Особенно, твоя миссия, — вдруг захохотал он.

— Смейся, смейся, — обиделся Виктор.

— Не обижайся, Витек. Тебе действительно досталась очень важная миссия. Если удастся, совершим скачок в истории.

— Блин! Как представлю себя в их клоунских балахонах с красным колпаком, хочется повеситься!

Сергей, как ни старался, не выдержал и вновь захохотал.

— Долго будешь ржать? — возмутился Виктор. — И так тошно на душе.

— Ладно, извини, — пытался сдержать вырывающиеся сами по себе, прыски. — Это я любя.

— Тогда оставь пока в покое мою миссию и давай подумай над реализацией твоей. Тем более, что на карту ставим жизнь нашего человека.

— Ну, подготовку его беру полностью на себя, — тут же стал серьезным Сергей. — Разработку сигналов тоже придумаем. Твои уйдут на слежку. Поэтому, продумывайте сами их снабжение на этот период. Остается убедительная приманка и выбор крепости-жертвы.

— Золото не пойдет?

— Не думаю. Нужно кроме золота и рабов что-то очень заманчивое.

Виктор задумался, уставясь на закатное небо. Что же может быть для степняков такой заманчивой добычей?

— Вот что, Серега, — заговорил он подумав. — Есть у меня одна идейка.

Сергей, привыкший к светлым идеям друга, с интересом посмотрел на него.

— Нужно самим придумать такую легендарную вещь, ну, например, клык дракона, и ненавязчиво донести до степняков. Мол, есть в Гордане, скрытый в такой-то крепости чудо. Кто заимеет, станет непобедимым. Мол, сначала она была у нас. Потому мы и стали непобедимыми. В этом они давно убедились, поэтому сразу поверят. А теперь Горданы ее украли у нас и спрятали в такой-то крепости.

— Интересная мысль, — оживился Сергей. — Только в ней есть одна маленькая неувязка: по твоим словам в крепости вещь, дающая непобедимость, а владельцы им не воспользуются, если степняки на них нападут.

— Это просто обойти, — махнул рукой Виктор. — Предположим, активация происходит при определенном заклинании в определенном месте и в определенное время. А горданы их не знают, потому что описание осталось у нас. Тогда, отсюда туда сбежавший карябан, окажется тем человеком, который это описание сумел у нас выкрасть. Может поторговаться на этом деле. Конечно, вожди для себя решат убить его после ритуала активации. Но зато, пойдут на крепость с радостным гиком.

— Возможно… А что, если решат сразу избавиться от конкурента?

— Тоже разрешимо, — заулыбался Виктор. — А мы оторвем кончик пергамента с текстом заклинания. Засланный скажет, что сделал такую страховку, опасаясь за свою жизнь, но помнит конец заклинания назубок. Мол, скажет, если его не обманут и наградят. Тем более что там вряд ли окажется кто нибудь, который вообще читать умеет. Но и это учтем.

— Хех! Молодчина! Здорово придумал, — приобнял его за плечи Сергей. — Остается додумать детальки и сварганить пергамент с горданскими каракулями.

— Федор сделает такой, что сам тоже поверишь, — усмехнулся Виктор. — С рисунками чудовищ для острастки. И еще можно тонкую проволоку нашего люминофора в пергамент вплести. Как ночью засветится в сырую погоду, так точно поверят во что хош.

— Ладно. Решено. Примем на разработку твой план. С завтрашнего дня готовимся к его осуществлению.