И потянулись мои столичные дни, в беготне по конторам, хождениям по магазинам и визитах вежливости. Хотя, от одной обязанности меня избавил сам ее требователь, Самуил Рабикович. Он пришел в дом Глеба и Тусьи уже на следующий день после моего посещения банка, в воскресенье, и был чрезвычайно серьезен. Задал кучу вопросов, будто в уме заполняя какую-то анкету, внимательно выслушал нашу с Тусьей версию о появившихся у меня деньгах и, пообещав часто меня навещать, быстро ретировался. Я тогда, провожая его с крыльца взглядом, лишь озадаченно молчала, но моя новая подруга была более многословна:
- Получил-таки, нагоняй от Его сиятельства господин поверенный в делах.
- Ты так думаешь?
- А что тут думать то? - хмыкнула Тусья. - Явно вчерашнее письмецо из Озерного края было еще то, с эмоциями...
- Лучше бы он мне письмецо написал... с эмоциями, а то, как-то муторно на душе.
- Ты чего это? Прошло всего два дня. Еще получишь и письма и эмоции, - уверила меня Тусья и развернулась в дом...
Но, за проведенную мной в Куполграде неделю господин Рабикович не принес мне ни одного послания от графа. Он лишь на словах передавал наилучшие пожелания с чисто еврейскими оборотами, видимо разбавляя от себя словесную скупость Борамира. Зато сон мой, увиденный в первую столичную ночь, "радовал" еще дважды, повторяясь совершенно точно. В конце концов, в субботу вечером я не выдержала:
- Послушай, Тусья, как ты относишься к снам? - застала я девушку в гостиной, за чтением любовного романа в характерно яркой обложке.
- Сны, говоришь? - задумчиво протянула она. - А почему ты спрашиваешь?
- Понимаешь, мне, пока я у вас живу, уже три раза приснилось одно и тоже. Это вообще, что-то означает?
- Вета, - мужественно захлопнула она свою книжку и устроилась в кресле по удобнее. - Я к снам отношусь очень серьезно. Потому что считаю их своей второй жизнью. Вот, например, перед твоим появлением у нас, мне приснилась жуткая гроза и собака на нашем крыльце, большая и совершенно мокрая от дождя.
- Значит мокрая собака, это я?
- Получается, так, - дернула хвостом Тусья. - Но, меня тогда очень гроза напугала. Поэтому я и отнеслась к тебе, сначала... настороженно. Ну, а, что касается твоих повторов, то мне нужно знать конкретно, что именно тебе является так навязчиво. Давай, рассказывай...
- Да легко, - примостилась я рядом с ней. - Я этот сон уже наизусть помню, - и поведала ей словесную версию своих ночных смутных образов и картинок.
А когда закончила, Тусья выглядела весьма озадаченной, что и подтвердил первый ее уточняющий вопрос:
- Ну, с грифоном здесь все для меня очевидно. Это образ моего братца. А вот, что касается этих твоих "дружеских посиделок"... Давай, уточним, у тебя получается, что двое совершенно разных мужчин, из совершенно разных кругов, сидят за одним столом, пьют и разговаривают о твоей бабушке?
- Получается, так.
- Угу... А теперь вспомни хорошо: твой мужчина в каком времени о ней говорил, в прошедшем?
- Нет, Тусья, он говорил: "Да, она такая, Неонилия. Она это может". Это звучало так, будто моя бабушка еще жива, причем Борамир ее прекрасно знает и даже... - начала я и потрясенно замолчала.
- Вета, Вета, - защелкала перед моим носом пальцами девушка. - Ты чего так глаза выкатила?
- Не знаю, Тусья. Может, я уже медленно схожу с ума, раз приходят в голову разные сумасшедшие мысли.
- А я знаешь, что считаю: чем больше ты думаешь о нем, тем больше вгоняешь себя в хандру... Ты скажи, у тебя ведь завтра свободный день?
- Ну да. Мне теперь только в понедельник с утра в очередное место за очередной бумажкой.
- А теперь еще мне скажи: ты умеешь прокладывать подвалы, будь они неладны?
- Тусья! - просияла я и соскочила с места. - А ведь точно. Вот я дура безнадежная! Ведь, я же могу сама к нему, хоть на несколько часов... Хоть, просто увидеть...
- Ну, я бы на твоем месте не ограничивала так вашу "культурную программу", - многозначительно хмыкнула девушка, провожая меня взглядом из гостиной...
Мне лишь нужно было за что-то "зацепиться", выбрать правильный ориентир, чтобы представить его на другом конце темного тоннеля. И, недолго думая, я воссоздала в памяти камин в бывшей своей проходной комнате. Он сначала вспыхнул передо мной, белым пятном с черным провалом ниши посередине, а потом стал медленно отдаляться. А между нами, из сгустков, закручиваясь в тугие круги, начали проступать уже знакомые камни арки. И я шагнула в нее, прямо с крыльца дома Глеба и Тусьи, от волнения закусив губу. Потом сделала несколько неуверенных шагов в совершенной темноте, не поддающейся даже аланскому зрению и... будто, оказалась в ярко освещенной комнате, так мне поначалу показалось.
На самом же деле Озерный край уже давно накрыла своим звездным крылом ночь. Теплая и завораживающе тихая... Хотя, нет. Кое-какие звуки в ней все-таки были... Я осторожно открыла дверь в графские покои и радостно усмехнулась: "И как его помидорный балдахин до сих пор не сдуло от такого-то храпа?". На цыпочках, подошла к кровати, и заглянула в темноту... Борамир спал, лежа на животе. Волосы разметались по смятой подушке, почти закрывая его лицо. Но, мне не надо было его видеть. Я и так помнила каждую его морщинку, такую человеческую и такую родную...
Осталось лишь ревностно осмотреть свечение мужчины, а потом мельком окинуть алантским взглядом и всю комнату: не "наследил" ли здесь своими не очень чистыми руками кто-то в мое отсутствие?.. Я уже почти успокоилась, уже сделала осторожный шаг к ступеньке перед кроватью, как где-то за ширмой, самым краем зрения даже не увидела, почуяла "инородный" магический шлейф. Он тянулся из кабинета, точнее, из малахитовой шкатулки, стоящей на одной из полок книжного шкафа. Я вспомнила ее. Именно отсюда пропало то злосчастное кольцо, за которое отдувалась сидением в клетке Тиниэль. Так что же там еще может быть?..
Сразу сверху, на горке из бус, сережек и браслетов, рядом со вновь обретенной пропажей, лежал небольшой, овальной формы медальон на черном кожаном шнурке. Вот от него то и исходило золотисто бурое мерцание - последний "дружеский" привет от мага земли, Конта. Я подцепила его за шнурок и пронесла через всю комнату, на вытянутой руке, как когда-то Елания мою цацку, к камину, где уже догорали поленья. А потом, без всяких угрызений совести закинула в самый жар.
Сначала загорелся шнурок, пустив струйку черного едкого дыма, а немного позже занялся и сам медальон. Он словно выгнулся в предсмертной судороге, а потом крышка его распахнулась и я на секунду увидела миниатюрный женский портрет, который тут же начал чернеть пятнами. "Это что еще за дама?", - сунула свой нос прямо в каминную нишу, пытаясь хоть напоследок разглядеть незнакомку, но, в этот момент, пламя, уже почти полностью поглотившее украшение, вдруг, сначала втянулось в него со свистом, а потом, с громким "ш-ш-бух" взвилось вверх, едва не домахнув до меня. Вот тут уж я проявила себя во всей красе, сначала запнувшись задником своей новомодной туфли за угол ковра, а потом, прихватив с собой в "полет" подставку для каминной кочерги. Последняя, кстати, лететь отказалась, и с предательским грохотом упала на пол, прямо у моих раскинутых в разные стороны ног...
- Привет, - проблеяла я, склонившемуся надо мной Борамиру. - А, красивые у тебя... семейники.
Мужчина смущенно охнул, потом рывком поставил меня на ноги и скрылся куда-то за балдахин, видимо, облачаться в штаны:
- Ты что, через дымоход сюда влетела? - послышалось оттуда.
- С чего ты это взял? - оскорблено заявила я.
- Просто у тебя все лицо и шея в саже.
- Да?.. Романтизм встречи испорчен окончательно.
- С чего ты это взяла? - в ответ усмехнулся вернувшийся граф.- Пойдем ка сюда, - усадил он меня на краю кровати, а сам, примостившись напротив, принялся оттирать мне лицо чем-то неприемлемо белоснежным. Судя по пуговице, царапнувшей мою щеку, собственной рубашкой.
- Ну, ты хоть, рад мне? Я ведь специально для тебя наряжалась в это вызывающее платье, - пробубнила я, покорно скосив рот набок.
- Конечно, рад, - засмеялся мужчина и, придирчиво осмотрев плацдарм выполненных работ, перешел к шее.
- Значит, тогда ты не будешь на меня злиться, если я тебе скажу, что спалила в камине твой медальон? Вот от него то и было столько копоти.
- Зачем? - замер с рукавом в руке Борамир.
- Заканчивала свою работу, - авторитетно заявила я. - Это ведь было не просто украшение. Его Конт использовал для того, чтобы на тебя воздействовать. А ты его, почему-то снял. Кстати, почему?
- Потому что он перестал иметь для меня смысл... Не вертись, ты мне мешаешь.
- Я тебе мешаю... Ты же сказал, что у меня только лицо и шея грязные, а не...
- Это я так, на всякий случай... Чтобы к утру тоже не быть всему в саже.
- Ах, так? - обхватила я его шею руками и сцепила пальцы за головой мужчины. - Даже не надейся. Ты все равно и половины не стер при таком то освещении.
- Какие уж тут надежды, когда ты рядом, - обреченно произнес Борамир и прижал меня к себе в долгом, лишающем разума, поцелуе...
Ну и зачем была теперь, скажите на милость, эта пресловутая алантская тяга к свободе? Когда, рядом со мной, в одном ритме дышал самый любимый и самый нужный мне человек. Когда кроме этих вот губ и рук ничего больше в мире не существует... Кроме одного, так и несказанного мне слова...
- Постой, - уперлась я в его плечи руками, уже где-то на грани реальности.
- Что ты хочешь? - хрипло спросил Борамир, приподняв голову от моей груди.
- Я хочу... Прежде чем все сейчас свершится, чтобы ты назвал меня полным именем.
Мужчина навис надо мной, опершись на локоть, и внимательно посмотрел в глаза:
- Ты, моя любимая, мое спасение и... без тебя мне больше не жить, - произнес он уже над самым моим ухом и вновь потянулся к губам.
- Борамир, как меня зовут? - застонала я, уже в отчаянии. - Если ты сейчас это имя не произнесешь, то... потеряешь меня.
Он отпрянул от меня, как после пощечины, а потом горько усмехнулся:
- Да... Я знаю, ты такая, ты это можешь сделать. Просто взять и уйти в неизвестность.
Да, я такая, я могу... Я эти слова помнила наизусть, как и все остальное, увиденное трижды в своем треклятом вещем сне... И поэтому сейчас просто встала, а потом замерла и повернулась к нему лицом:
- Я хочу, чтобы ты знал. Я люблю тебя больше всего на свете, но говорю это в последний раз. И я не вернусь к тебе, пока ты сам меня не позовешь. Ни истинного аланта с небес, ни воспетую рыцарем Неонилию, а меня, Ветвяну Полунич... Потому что только она тебя любит и пока еще ждет.
А потом шагнула в подвал, сильно рискуя при этом, оказаться в гостях у хобьей матери вместо знакомого крыльца...
В доме свет горел лишь в гостиной. Я, как лунатик, поплелась почему то туда, а не к себе в комнату на второй этаж, сама плохо соображая, зачем мне это надо. А, когда увидела Тусью, лежащую на диване, с подушкой под животом и книжкой под носом, так и застыла на пороге:
- Все читаешь?
- Угу, - мотнула она своим, съехавшим на бок, хвостом, не отрываясь от страницы. - Никак этот тупоголовый Крис не может объясниться с Азалией. То ему землетрясение мешает, то... Постой-ка, - подняла она, наконец, на меня свои глаза. - А ты что так рано вернулась?.. Да еще босая... С распахнутой грудью и вся в саже? Вы чем там занимались в Озерном замке?
Я, сначала, открыла рот, чтобы ответить на каждый заданный девушкой вопрос, но, потом поняла, что мыслей на такой объем все равно не хватит, и просто сползла по косяку, завывая по мере следования:
- Тусья, все очень плохо. Он любит не меня, а свою романтическую фантазию - прекрасную Неонилию. А меня он даже по имени не хочет называть.
- Та-ак, а, ну-ка, Вета, прекрати истерику, - подскочила ко мне девушка. - Ты мне мужчин разбудишь. Зачем нам лишние уши?
- Тусья, каких мужчин? Ты что, уже родила? - уставилась я сквозь пелену слез на ее выразительный живот.
- Что? - схватилась она за него. - Ты чего несешь? У нас сегодня Сим ночует. Я ему у тебя постелила. Мы ведь тебя так рано не ждали.
- Вот и этот тоже, - снова зашлась я. - Бдит он, рыцарь - бдун. Ненавижу рыцарей. Они такую ересь пишут. Потом другие ее читают и с ума сходят.
- Ну, я не знаю, что там Сим в своих отчетах пишет, только он нам сейчас здесь совсем ни к чему. Так что давай, подруга, прекращай выть и рассказывай уже, - зашипела на меня девушка, пытаясь отодрать от косяка.
Пришлось прекращать, во избежание уже реальных преждевременных родов и перемещаться на диван:
- Ты знаешь, он себе вбил в голову, что я, это не я, а образ, которому обязательно нужно соответствовать. Но, этот образ, Тусья, он ведь совсем... недосягаем. Его этот странствующий... сказитель придумал. На самом-то деле такой женщины - аланта не существует. А как же можно соответствовать тому, до кого и дотянуться то невозможно?
- Постой, я только одно сейчас поняла. Твой мужчина витает в облаках?
- Ну да, - тут же подтвердила я. - Старомодный романтик. Но, я то его за это и люблю. Почему же он не может полюбить меня только за то, что я, просто Ветвяна Полунич, а не какой-то там, истинный алант.
- То есть ты, не истинный алант, я правильно поняла? - уточнила Тусья.
- Да какой из меня "небожитель"? Я сама-то себя боюсь после своих... подвигов.
- Тогда поправь меня, просто Ветвяна Полунич, если я в чем-то ошибусь. Ты при своем мужчине, сначала, вместо того, чтобы прирезать его, чуть не прирезала Конта. И сделала это, не с помощью своей алантской силы?
- Да Конт и не хотел, чтобы я убивала Борамира, - попыталась я внести ясность в ситуацию. - Он тогда просто хотел меня убрать, как помеху. Я ж потом ему самому, когда в памяти мага рылась, эту картинку показала.
- Ну, к этому "неалантскому" подвигу мы еще вернемся. Ты мне другое скажи, то, что ты сейчас мне тут пояснила, как-то меняет дело? Ты ведь смогла тогда магу противостоять?
- Смогла, - со вздохом подтвердила я.
- Так. Пойдем дальше. Ты в воздухе при своем мужчине летала?
- Летала.
- Теперь о памяти. Рылась в сущности у Конта?
- Ну, да.
- Хорошо... И, наконец, смертельный номер нашей "неалантской" программы - зверей ты при своем мужчине в пепел обращала, в больших количествах?
- Тусья! - взмолилась я. - Что ты хочешь, чтобы я тебе сказала? Да, я все это делала. Потому что... если бы не сделала, то как бы после этого жила?
- Вета, ты понимаешь, что я тебе хочу сказать... Уж ты меня извини, за то, что не очень лестно выражусь сейчас про твоих "небесных" сородичей, но вся твоя беда в том, что ты, со своими возможностями аланта, настоящего, первородного, сердце имеешь человеческое и живешь своими человеческими страстями до которых обычные аланты не опускаются. Да и некоторые маги тоже. Поэтому ты и поступаешь так, а не иначе. Вот здесь ты, действительно, права. И знаешь, что мне особенно обидно? То, что самый главный свой "подвиг" ради своего мужчины, сделку с моим братцем, ты совершила действительно, без алантской магии, а просто, потому что любишь. И именно об этом он никогда не узнает.
- И что же мне теперь делать?
- Ну, во-первых, застегнуть все-таки, свое платье, а потом, ждать, Вета. Я уверена, что если ты его полюбила, то он не такой же тупоголовый, как Крис из моей книжки и сам все сумеет разложить по разным полочкам.
- Ну да, - вздохнула я. - Аланты - отдельно, Неонилия - отдельно, и я - тоже отдельно.
- Да сдалась тебе эта Неонилия! - хмыкнула Тусья. - Кто она вообще такая?
- Как кто? - еще тяжелее вздохнула я. - Моя бабушка, покойная Неонила Марковна Полунич...
"Ждать... Легко сказать, гораздо труднее научиться. Особенно, после того, как все время куда-то бежал, пытаясь что-то сделать, что-то исправить. А теперь, просто ждать?.. Ждать, когда, наконец, будет готов ладменский паспорт. Ждать, что Борамир развеет все мои страхи и сомнения. Ждать, когда сделать или исправить уже ничего невозможно, потому что бороться больше не с кем. И побеждать некого... Разве что, собственную глупость. Потому что, это, как у меня обычно происходит, чем больше я думаю, что поступила правильно, тем больше себя убеждаю, что точно опять влипла... Вот и остается теперь, только, сидеть и ждать...".
- О чем мечтает прекрасная девушка и не сможет ли скромный рыцарь Прокурата превратить ее мечты в реальность? - услышала я сбоку от себя нагловатый мужской голос и снизу вверх, скептически осмотрела его обладателя.
Маленький, засаженный молодой сиренью городской парк, в котором я сейчас "мечтала", сидя на скамейке, был совсем далеко от дома Глеба и Тусьи. В него я и забрела то случайно, слоняясь по магазинам в поисках чего-нибудь "эдакого" к чаю. А, уловив запах, только распустившихся фиолетовых и белых гроздьев, не смогла пройти мимо.
- Это вряд ли... - покачала я головой в ответ. - Думаю, спрашивать, как ты меня нашел, в нашей ситуации излишне, так что, давай, присаживайся. Хочешь пирожное?
Рыцарь, облаченный сейчас в свои "служебные" доспехи, уселся на скамейку и подвинул к себе поближе круглую картонную коробку:
- О-о, шоколадное, спасибо. А то я с утра ничего не ел, - немедля засунул он в рот маленькое темно коричневое сердце. - Ты, наверное, не знаешь, наше ристалище здесь рядом, - продолжил, едва прожевав. - А у нас, в честь основания Прокурата, через два месяца ежегодный рыцарский турнир. Вот я и готовлюсь в любое свободное время... - мужчина, в раздумье, потянулся за еще одним сердечком, вздохнул и решительно закрыл коробку крышкой. - Я у тебя хочу спросить, Вета... - забарабанил он по ней пальцами. - Когда ты получишь гражданство, что собираешься делать дальше?
- Честно?
- Честно.
- Не знаю, Сим. Буду искать свою семью, это я точно знаю... И жить в столице я тоже точно не останусь.
- Но, и в Озерный замок ты тоже возвращаться не собираешься, - не спросил, а констатировал факт маг.
- Ты что, сегодня ночью опять подслушивал?!
- Вета! - подскочил от возмущения мужчина. - Надо было... говорить не так громко, это, во-первых, а во вторых... Во вторых, я за тебя беспокоился и поэтому не спал, когда ты вернулась.
- Сим, ты меня прости, но мне трудно определить, где твои служебные обязанности, а где просто дружеское за меня беспокойство. Как то все сложно.
Мужчина вновь сел и, глядя куда-то в сторону, произнес:
- На самом деле, Вета, все гораздо проще, чем ты думаешь... Но, - хлопнул он себя по коленям. - мне уже пора назад. Так что, давай-ка я тебя провожу... А, вообще, как ты сюда попала, на улицу Магов? - недоуменно огляделся он по сторонам. - Тусья, наверное, тебя уже потеряла давно.
- Как попала? - засмеялась я. - Бродила - бродила и попала. Я это теперь могу смело делать, не боясь заблудиться. А если заблудилась, зашла в подвал и вышла уже на знакомом крыльце. Прекрасное это изобретение - пространственный тоннель.
- Это, конечно, - потянул меня за руку Сим, - но, пойдем обратно простым человеческим способом, как простые... человеческие горожане. Ты ведь любишь все человеческое? - усмехнулся он.
- Обожаю, - сделав "страшные" глаза ответила я и тоже встала.
Мы вышли, сначала на узкую парковую аллею, а потом, пропустив экипаж, украшенный каким-то сложным гербом, перешли через мостовую и оказались на оживленной в этот час городской улице, действительно, совершенно мне незнакомой. Сим вдохновенно болтал о своей Пеструшке и о том, как проходят эти самые ежегодные рыцарские турниры. Я, в ответ, сначала лишь рассеянно ему кивала, думая в это время, что со стороны сейчас, наверняка не отличаюсь от обычных столичных жительниц, в своем длинном шерстяном платье с лентой под грудью и выражением скуки на лице. Потом, приглядевшись к встречным барышням внимательнее, начала замечать, как их отстраненные взгляды оживают на сопровождающем меня рыцаре, и... решила взять Сима под руку.
"Ты заметила?", - тут же перешел он на "внутренний" диалог.
"Что именно?"
"С какой завистью смотрят на меня мужчины, особенно маги?"
"Нет. Я на женщин смотрела... И чему же они завидуют, твоему черному панцирю?"
- Панцирю? - открыто засмеялся Сим. - Моим облачением здесь уж точно никого не удивишь. Они завидуют, что рядом со мной такая красивая женщина, да еще и алант.
- Да какая же я красивая? - искренне удивилась я. - Вот ты у нас действительно, красавец - мужчина... с огненным взглядом. Мимо не пройдешь, чтобы не обжечься.
- А ты знаешь, с кем аланты чаще всего заключают смешанные браки? С магами огня.
- Родственные стихии, - догадливо кивнула я.
- Ну да, получается так. Огненные маги дают алантам страсть, на которую они не способны в меру своей... сдержанности.
- Сим, - насмешливо расплылась я в ответ. - Ну, согласись, что это точно не наш с тобой случай. Мне и своих страстей хватает с избытком. И вообще, давай сменим тему. Ты мне лучше скажи, почему в городе, где живет огромное количество магов, именно эта улица названа в их честь?
- Ну, хоть что-то тебя здесь интересует, - вздохнул мужчина. - Эта улица названа так, потому что здесь когда-то находился Дворец магов, еще старый. Сейчас мы будем его проходить, он стоит в самом ее начале. Вон, смотри, на противоположной стороне, - махнул мне рукой Сим в указанном направлении.
Здание, возвышающееся между двумя кирпичными "соседями", скорее уж напоминало не дворец, а замок. Что вполне оправдывалось здешней архитектурной неразберихой. Сложенное из крупного, почти черного с редкими прожилками камня, красивыми остроконечными башенками и флюгером в виде солнца, полузакрытого облаком, над самой верхней из них. Я вгляделась пристальнее, своим алантским зрением и заметила разноцветные магические всполохи, которые, как легкий дымок из трубы в безветренный день, отделялись от шпилей то в одном месте, то в другом.
- А что там сейчас и почему маги отсюда съехали? - спросила, не отрывая завороженного взгляда от этого разноцветного "дымка".
- Часть лабораторий, но совсем немного. Остальные переехали в новое здание, на Площадь двух дворцов, когда Димион стал Верховным магом. А от оставшихся здесь и уходит в купол излишняя магическая энергия.
- В купол? Какой купол?
- Ну, Вета, - усмехнулся Сим, - Ты даже этого не знаешь. А ты думаешь, почему этот город называется Куполградом? Он и стал то столицей именно благодаря этому куполу, который забирает в себя всю лишнюю магию и рассеивает ее по своей поверхности.
- Это, как моя цацка, что ли? - удивленно дотронулась я до своего медальона.
- Ну, примерно, так, - скосился на нее мужчина. - Тоже прикрывает все самое... интересное. А вообще, где-то здесь, на месте города, раньше была самая "доступная" дверь на ту сторону. Вот ее то аланты и прикрыли куполом, для сохранности. А потом уже этот купол просто расширили. Но, где эта дверь сейчас, наверное, даже Его величество не знает. Тем более он не алант, а только маг.
- И что, даже Прокурат не в курсе? - ехидно поинтересовалась я.
- Представь себе, - развел руками Сим. - Лет двести назад, говорят, даже забава такая была у столичной скучающей публики из магов всех мастей "Найди дверь". Но, после того как парочка самых проворных куда-то исчезла, остальные заметно подостыли к затее.
- Я не могу понять, магам то это было зачем? Ведь, насколько я знаю, "ключами" для таких дверей могут быть только аланты.
- Так-то оно так, - скривился мужчина. - Но, я же говорю, дверь была самой доступной в Ладмении. Может, они... надеялись, что всем скопом все же смогут ее открыть... А, вообще, Вета, я не знаю, что ими тогда двигало. Так что, пойдем ка дальше, - потянул меня Сим за собой.
- Ну, хорошо, - зашагала я покорно за ним. - А почему контору то всю, кроме нескольких лабораторий, отсюда перевезли? Мне, например, этот замок больше нравится, чем теперешнее пафосное здание Дворца Магов.
- Ага, это раньше здесь был центр города. Сейчас это самая его окраина. А там, где стоит новая магическая "контора", много лет назад вообще сам Димион жил. На месте его хором и выстроили здание. А уж потом и мой родной Прокурат "подтянулся". И стала вечно ухабная Развальная площадь именоваться Площадью двух дворцов.
- Да-а, - в тон мужчине протянула я. - Миры разные, а все тоже, до боли знакомое.
- Что ты имеешь в виду?
- Конкурентная борьба: если у соперника хоромы шире, то у нас будут выше. И, непременно, чтобы еще и напротив.
- Ну, примерно, так, - засмеялся мужчина вместе со мной...
Сим, выполнив свою благородную миссию сопроводителя бродячих девиц, оставил меня на крыльце и тут же нырнул в подвал, сунув мне, уже в повороте коробку с пирожным. Я же вошла в дом и, к своему немалому удивлению, обнаружила там не только Тусью, но и традиционно отсутствующего в это обеденное время Глеба. Супруги сидели за кухонным столом и весело болтали, распивая чай из одной большой пиалы. При этом вид у обоих был подозрительно довольный. Особенно у Тусьи, "драчливый" хвост которой, весьма потрепанного сейчас вида, был где-то в районе правого уха.
- Добрый день, - на всякий случай, громче обычного, поприветствовала я их. - А я вам к чаю пирожные принесла.
- Вета? - рассеяно прищурился на меня Глеб. - День то действительно сегодня добрый, - многозначительно глянул он свою супругу, отчего та хихикнула и зарделась. - Но, к сожалению, мне уже пора. Встреча во Дворце магов... А, кстати, мне ведь с тобой поговорить надо... Так что, до вечера, девушки.
- До вечера, - проводила я его озадаченным взглядом. - Тусья, ты не знаешь, что еще стряслось?
- И откуда такие выводы? - беззаботно расплылась та. - Чаю хочешь? - и, не дожидаясь моего ответа, пошла в сторону плиты. - Вета, здесь только что был господин Рабикович. Буквально, перед тобой.
- Что? Кто был? - опустилась за стол. - И зачем он приходил?
- Ну, это, как обычно. Справился о твоем здоровье, про наше спросить не забыл. Потом сказал, что не знает, когда теперь еще к нам зайдет, на срочные дела сослался в провинции.
- Понятно... Очень воспитанный мужчина, этот господин Рабикович.
- А еще, - подошла ко мне Тусья так близко, что чуть не уперлась животом. - просил тебе передать вот это... от Его сиятельства, - достала она из кармана халата конверт и положила передо мной.
- Это от него, - уставилась я на сургучную гербовую печать, как на бомбу с часовым механизмом.
- Ну, конечно, от него... Ты читать то будешь?
- Тусья, - подняла я на девушку глаза. - Я боюсь... Может, ты прочитаешь... вслух.
- Ты что, - тряхнула та остатками своего хвоста. - совсем обалдела? Давай, открывай. Или сейчас его тогда в камин выбросим.
- Ты сама обалдела! - схватила я письмо обеими руками и тут же вскрыла конверт. Потом достала оттуда вдвое сложенный лист, зачем то понюхала его и развернула... Посередине страницы, рукой Борамира были написаны слова: "Я буду тебя ждать. Всегда"...
- Что там?
- Он будет меня ждать... Всегда... Интересно, если я его буду ждать и он меня тоже будет ждать, то где же мы тогда встретимся? - нервно хмыкнула я. - Ну и что все это значит?
- По-моему, - осторожно начала Тусья, присаживаясь обратно на свое место. - это означает, что твой мужчина, хоть и считает твой поступок... не очень разумным, все равно тебя любит, а значит и ждет.
- Не очень разумным, говоришь? - сузила я глаза. - Ну-ну... Если говорить проще, бабской блажью он его считает. А может мне к нему прямо сейчас махнуть через подвал, со своими узлами нарядов в обеих руках и табличкой на шее: "Зови меня "дура безнадежная", любимый"? А нет, погоди. Лучше подождать, когда паспорт будет готов, чтобы его еще в зубы засунуть. Для законченности образа.
- Ага, ты еще забыла, для законченности образа, изобразить виляющий хвост, - хмуро отметила Тусья. - А вообще, я знаешь, о чем сегодня все утро думаю, Вета.
- Понятия не имею, - сообщила я и залпом выпила кружку чая. - Что это, Тусья? - тут же выкатила глаза на девушку.
- Чай с медом и перцем, - бессовестно хихикнула та. - Ну, что, успокоилась? Теперь можешь меня выслушать?
- Давай, жги дальше, - выдохнула я, едва, отдышавшись.
- Ну, так вот. О чем я сегодня все утро думала... до прихода Глеба... Ты вчера, мне свой сон рассказывала. Там, в твоем сне, сколько было действующих лиц?
- Трое, если считать грифона, то есть, Сима. А что?
- А то, что, возможно, он тебе повторялся трижды совсем не для того, чтобы предостеречь от... заблуждений твоего мужчины.
- А от чего тогда, по-твоему?
- Возможно, что твой мужчина в этом сне вообще был, ну-у, просто, за компанию что ли. И твой сон предупреждал тебя совсем не об этом.
- Тусья, выражайся яснее, - не выдержала я. - Кто с кем за компанию был? Я там, кроме грифона и Борамира вообще больше ни на кого никакого... - начала я замолчала.
- Вот и я о том же, - покачала головой "толковательница сновидений". - А ведь был там и еще один... участник - Верховный маг. Он-то чем занимался за столом, что говорил, как себя вел?
- Я не помню, - беспомощно пожала я плечами. - Я все время только на Борамира и смотрела, во все глаза. И только его и слушала.
- Что, совсем ничего? - с надеждой переспросила Тусья.
- Ну-у, он что-то там тоже про бабушку говорил... И все. Больше ничего не помню. Провал.
- Вот это и плохо, - вздохнула девушка, снова наполнила мою кружку и открыла коробку с пирожным...