Из подвала мы с Борамиром вынырнули в районе "меченого" эльфийского ельника, недалеко от деревенских огородов. И в Выселки вошли, уже как обычные люди. Правда, наряд мой вызвал некоторый интерес у парочки местных собак. А в остальном, на нас никто особого внимания не обратил. К тому же на здешних просторных улицах, засаженных вдоль обочин яблонями, было подозрительно мало народа. Возможно, время еще совсем не прогулочное. Хотя, солнце уже висело над самыми горами...
- Праздник у них здесь, что ли? - вытянулся во весь свой немалый рост Борамир, вглядываясь в конец длинной улицы. - Слышишь музыку на площади?
- Я и площадь то не вижу... А что за праздник может быть сегодня?
- Не знаю, - пожал он плечами. - Календарных нет. Для свадеб... - запнулся он на этом слове. - рановато еще. Их осенью играют... Возможно, местный.
- Ага, день Выселок. Пойдем, посмотрим. Интересно ведь. Когда еще такое увидишь - гулянье в деревне скоморохов?
- Так, может, здесь тогда и останемся на ночевку? - усмехнулся мужчина.
- Мне без разницы. Хоть среди поля в стоге сена.
- В стоге, говоришь?.. - вновь озадачила я его. - Вета, для начала давай поедим и тебя переоденем во что-нибудь подходящее... для праздника... и для стога.
Вскоре, по этой же улице, нашлась и местная таверна с задиристым названием "Веселый кнут" и хозяин ее, опознанный нами по длинному чистому фартуку - невысокий крепыш с седым ершиком волос. Мужчина, стоя на уличной лавке, пристально вглядывался примерно в том же направлении, что и Борамир несколькими минутами раньше. А рядом с ним нетерпеливо прыгала остроносая дворняжка. Она периодически хватала своего хозяина за штанину. Тот же в ответ лишь взбрыкивал ногой, не отрывая взгляда от далекой деревенской площади.
- Да-а. Здесь сегодня определенно что-то происходит, - невольно залюбовалась я таким зрелищем.
- Доброго дня, хозяин! - выждав паузу, привлек к нам внимание Борамир.
Мужчина бросил в нашу сторону отстраненный взгляд, а потом, все ж опомнился и, тягостно вздохнув, спрыгнул-таки, со своего наблюдательного пункта:
- И вам всего наилучшего, гости дорогие. Меня Шимон зовут. Милости прошу, - и поспешно распахнул двустворчатые расписные двери, - А ты куда, Ерошка? Марш обратно и следи мне! - цыкнул на рванувшую за нами следом собачонку.
Внутри маленького чистого зала не наблюдалось ни одного посетителя. Видимо, они предполагались немного позже. Чему свидетельствовали выставленные в ряд на "барной стойке" пузатые глиняные кружки. А еще здесь пахло хлебом, жареным мясом и какими-то травами, отчего у меня тут же усилилось слюноотделение.
- Присаживайтесь за любой стол, - "благословил" нас мужчина. - А я сейчас сам вас накормлю.
И так мне понравилось это его "накормлю", вместо употребляемого официально "обслужу", что сразу же захотелось расслабиться и ни о чем больше на свете не думать, кроме того, кто сел сейчас напротив меня и любопытно оглядывается по сторонам:
- А что у вас за праздник сегодня в деревне? - спросил Борамир у вновь подошедшего к нам Шимона.
- День Михаила и Алиции, господин.
- Это какие-то святые? - осторожно поинтересовалась я.
- Святые?.. Хотя, для нас они и в правду, как святые. Они были основателями того бродячего театра, который сюда потом всем скопом и выслали. Михаил - жонглер, а Алиция, жена его, танцовщица. Вот в их честь в этот день каждый год мы и устраиваем состязания: среди мужчин - жонглерские, а среди ба... женщин - танцевальные. А потом уж гулянья до утра. Все, как полагается, в общем... Так чем вас порадовать?..
Порадовались мы в итоге, на славу. Опустошив, ко всему прочему на двоих кувшин местной "рябиновки", от которой в голове стало вдруг легко, а на сердце тепло. Правда, тосты выбирали очень осмотрительно, но, только сначала:
- А давай теперь выпьем с тобой за Мокею. Пусть ей в твоем Озерном замке не... не... в общем, не сквозит.
- Та-ак, Вета, пора заканчивать... И почему я раньше не додумался тебя вином угостить?
- Ну да. Это тебе не какой-нибудь там ликер "Женепи".
- Это точно... - окунулся в красочные воспоминания Борамир. - Послушайте, Шимон, этой девушке нужно подходящее для вашего праздника платье. У вас что-нибудь найдется...
- ... подходящее? - уперся в меня взглядом мужчина. - Найдется. От старшей дочери осталось.
- Она что, умерла? - удивленно выкатила я глаза.
- Что вы! - всплеснул руками Шимон. - Замуж вышла и уехала в Медянск. Сейчас я гляну в кладовке...
Платье мне понравилось. Изо льна, выкрашенного в темно зеленый цвет, с авангардно (для деревни) высокими боковыми разрезами и вышивкой на груди то ли цветка, то ли паука. Осталось лишь определиться с местом для ночевки. Но и здесь нас выручил хозяин "Веселого кнута", живо пристроив на постой к собственной теще:
- Все другие хорошие дома заняты. Ко многим родственники на праздник съехались из соседних деревень. А у нее избушка есть в углу огорода. Там раньше мать ее жила. Чудная она была, правда. В полнолуние в озерце купалась аж до самой смерти. Так что, если вас не смущает такое место, то дочка моя младшая проводит до нее. Это через площадь как раз, на другом конце Весёлок. Ну, так что?
- Нас не смущает, - уверила я сразу за двоих. - Мы сами, знаете ли, кое-что тоже можем... Через дымоход влетать, например, и...
- Угу, - прижал меня к себе Борамир, не дав огласить весь список возможностей. - И сказки рассказывать... Где ваша дочь?
Младшая дочь Шимона, костлявая девушка с парой запоздалых прыщей на лбу совсем по-взрослому окинула моего спутника взглядом, после чего тут же задала нам темп движения, очень близкий к бегу. Видимо, ей, обремененной семейным бизнесом, очень хотелось, хотя бы ненадолго, вырваться на свободу. Поэтому, мы и не заметили, как, практически, с разбега, ворвались в самую гущу массового гулянья. Правда, нам повезло, и бабушка нашей провожатой оказалась именно там, а не у себя дома - за стоящим немного в стороне, накрытым прямо на площади столом. Тут же произошло знакомство, а после этого, в основном знаками через стол, так как услышать друг друга было очень сложно, нам объяснили наш будущий адрес... И веселье началось...
Все площадное пространство, довольно просторное для такой небольшой деревеньки, было поделено сейчас на две зоны: мужскую и женскую. На первой, играя мышцами, к своим состязаниям готовились жонглеры. На второй - разминались местные хореографические таланты. А стол, за которым сейчас, в числе прочих "божьих одуванчиков" гордо крутила носом наша крартиродательница, и вовсе оказался местом для "женского" жюри.
И все это скопление народа, постоянно перемещающееся и галдящее в предвкушении действа, было ярко освещено множеством магических шаров, зависших в воздухе на допустимой высоте. Вскоре я разглядела и самих специалистов по иллюминации - двух молоденьких магов воды, видимо, решивших подзаработать на празднике в честь местных "святых" скоморохов.
Мы же с Борамиром сначала, как заправские туристы, попытались осмотреть всю площадь. Но, после того как ему пришлось дважды вылавливать меня из людского потока, решили сменить тактику и весьма удачно заняли стратегическую возвышенность (перевернутую телегу с высокими бортами). С нее очень хорошо просматривались обе состязательные половины...
"Но, только не думай, о том, что скоро все закончится. Только не оглядывайся назад... Только не смотри в его глаза. Как они внимательно следят, ловят каждое твое изменение в настроении... Только не думай"...
И сделали это мы как раз вовремя, потому что минуты через три, точно напротив нас, на украшенный цветами деревянный помост взобрался местный староста. Речь его по поводу открытия мероприятия была богата витиеватыми сравнениями и матерными изысками, что вполне соответствовало духу глумливой деревеньки. А закончилась и вовсе неожиданно, вызвав бурные овации публики одной лишь фразой: "И пусть мокрых сегодня ночью станет больше, чем сухих!".
- Это как следует понимать? Дождь они ждут, что ли?
- А может здесь принято в местное озеро лезть всей толпой или в болото... - внес свое предположение, обхвативший меня сзади Борамир. - Но, как бы там, ни было, Вета, мы с тобой в этой вакханалии не участвуем.
- Тогда, может... - только и успела произнести я, но тут же беспомощно захлопнула рот. Потому что, под приветственный рев зрителей на свои "сцены", наконец, вышли участники состязаний...
Честно говоря, пытаясь одновременно следить за обеими половинами площади, я чуть не схлопотала косоглазие. Потому что и там и там зрителей радовали своим "творчеством" настоящие мастера. Но, после того как летающих в воздухе мешочков с крупой, горшков с геранью и утюгов сменили настоящие топоры, все мое внимание резко переключилось в сторону безобидных танцев. В отличие от Борамира, который так активно болел за отчаянного жонглера, что даже начал откровенно подскуливать.
"Только не смотри на него... Просто прижмись сильнее спиной, погрейся об его тепло, пока еще можно... И не думай больше ни о чем... Ох, рано выветрилась рябиновка"...
Но, и девушки не подвели, для начала "разогрев" публику короткими лоскутными платьями в стиле "а-ля Колумбина". Мне, больше остальных, запомнилась одна из них, пантомимой изображающая не то сбор грибов, не то посадку картошки. Она была настолько выразительна, что когда в финале запустила в публику своим воображаемым реквизитом, многие втянули головы в плечи. А особо впечатлительные даже процитировали фрагменты речи старосты. Однако, справедливое жюри после длительных дебатов, чуть не перешедших в драку, победительницей объявило не ее, точнее, победительницами. Ими стали три рослые девицы, исполнившие местный вариант ирландского народного танца. Тоже, впрочем, зажигательный...
Наконец, на помост со всей торжественностью (две балалайки и одна скрипка) были приглашены победители обоих состязаний - специалист по топорам, так понравившийся Борамиру и девичье танцевальное трио. И если, вдруг засмущавшийся парень был провозглашен на эту ночь "Михаилом", то вот с дамами вышла заминка - столько "Алиций" здешняя власть, явно не планировала... Но, и после того, как образовавшийся квартет благополучно спровадили со сцены, радостного настроения в массах ничуть не убавилось. Все явно чего-то ждали. И только соломенная шляпа старосты суматошно мелькала среди переминающегося народа...
"Дура ты безнадежная. Ты сама все это затеяла... Теперь терпи и улыбайся... И только не думай... Ни о чем не думай, кроме этой ночи, кроме этих суток... Уже не суток. Уже меньше"...
- Ну что, представление закончено. Теперь давай ко мне, - спрыгнул Борамир вниз и протянул мне руки.
- А давай! - со всей дури махнула я на него и обхватила ногами, благо, платье позволяло. - А слабо вам, Ваше сиятельство поцеловать даму при таком скоплении народа?
- Мне? - оскалился он. - Вета, давно бы так...
- А-а, вот и еще одни! Любо дорого смотреть! - радостно замер прямо перед нами староста, вынуждая прерваться на самом интересном месте. - Так что же вы здесь то? Вы поближе давайте к сцене. Скоро ж все начнется. Только вот... Таисий! - развернулся он к возникшему рядом тощему мужичку. - Куда ж вы его дели то? Я ж говорил, чтоб сразу в ящик спрятали.
- Так, вишь ли, - виновато скривился тот. - Я до последнего за ним следил. А он все одно куда-то слямзился вместе с... Да вот же его телега! - подскочил он к нашей бывшей стратегической возвышенности. - Только чего она так-то?
- Чего-чего! - недовольно передразнил его староста. - Каждый год одно и тоже... А ну, на алле ап... Поднатужились!
Телега тут же была водружена на колеса, наподдав одной из оглоблей какому-то зазевавшемуся дедку. А прямо под ней, в гнездышке из подмятой травы к всеобщему изумлению был обнаружен православный священник. Правда, испускающий такой сивушный дух, что я даже не поленилась над ним склониться для дополнительного опознания. Батюшка мирно спал, сжимая в своих цепких объятьях большое деревянное решето.
- Ах, ты ж ...! - высказал свое мнение местный глава. - А мы его ищем по всей деревне! Таисий, забирай у него реликвию и дуй на сцену к ребяткам. А я сейчас кого-нибудь отправлю Отца нашего к себе в сени на лавку уволочь.
Проштрафившийся мужичок кинулся исполнять поручение и, скрючившись над спящим, решительно потянул решето на себя:
- Изыди. Не позволю осквернять святую реликвию, - монотонно пробубнил тот и тут же перевернулся на другой бок.
- А вы что же? Я ж говорю, давайте ближе. Ведь, наверное, ради нашего решета сюда и приехали, - вспомнил о нас деятельный староста и, дипломатично подтолкнув Борамира в спину, исчез в гудящей толпе.
- Что это было то? - еще двигаясь по инерции, удивленно смотрела я вслед его шляпе.
- Что было? Да почти в каждой деревне в Ладмении есть такие вот... реликвии. И обязательно, святые. Для увеличения собственной значимости.
- А в деревне возле Озерного замка есть?
- Конечно.
- И что это? Какая-нибудь святая тарелка?
- Нет, - засмеялся мужчина. - У нас все по серьезному - кузнечный молот... Ну так что, уходим?
- Борамир, староста сказал, что мы... - закусила я губу, пытаясь подобрать слова...
- Ты хочешь посмотреть? - усмехнулся он и поцеловал меня в нос. - Хорошо. Только, давай, не долго?..
Да, долго ждать я и сама была не согласна. Хотя, очень меня зацепили слова этого шляпоносца. Возможно, сработало неискоренимое женское любопытство, а может и моя личная интуиция хоть сегодня, да не подкачала. Оставалось лишь проверить и, к нашей общей со зрителями радости, представление на сцене, наконец, возобновилось. Но, на этот раз его главными действующими лицами стали, кроме святого решета, конечно, два все тех же мага-шабашника, торжественно вынесших реликвию на большом разносе.
- А сейчас, апофеоз нашей ночи! - фальцетным от напряжения голосом провозгласил один из них. - То, чего вы так долго ждали! Полет волшебного решета с обязательным проливанием всевозможных благодатей на головы счастливчиков! Вы готовы?!
Благодарная публика тут же откликнулась возгласами, означающими крайнюю степень готовности и шоу началось...
Для начала в небо над толпой был запущен сам "объект проливания", который, пролетев несколько метров, вдруг, таинственно завис. Затем, сначала медленно, потом все активнее, решето стало исполнять подобие танца живота, будто взбалтывая в своем дырявом нутре благодатную жидкость. А через несколько секунд, под всеобщее "О-ох!", его движение вновь возобновилось.
- А кому у нас будет везти с деньгами? - тоном воспитателя на утреннике, вопросил второй паренек на сцене.
И послушное решето, не промедлив ни секунды, "пролилось" золотой жидкостью на первого везунчика. Затем понеслось дальше над ревущей в восторге толпой, выискивая себе новых жертв местной фортуны и окатывая их с головы до ног... Вот так, примерно, эта радостная картина виделась почти всем присутствующим на площади зрителям. На самом же деле, все выглядело гораздо прозаичнее:
- Ну, вы, мальчики, и даете! - ехидно покачала я головой в сторону откровенно веселящихся на сцене магов.
А, когда реликвия притормозила в опасной от нас с Борамиром близости, одному из них показала выразительный алантский кулак. С тех пор она облетала нас стороной, меняя в воздухе благодати и цвета. Так, за "Деньгами" последовало болотного цвета "Здоровье", надолго зависнув над скучающими за судейским столом старушками. А за "Здоровьем" публику окатило ярко синее "Везение". В результате же "небесной окраски" практически вся ликующая толпа стала похожей на пьяных футбольных фанатов после победного матча их команды. Одни мы с Борамиром выгодно (обделенно) бледнели на их фоне...
- Я думаю, все остались довольны? - взобрался на сцену, полностью синий староста. - А теперь, танцы! - залихватски притопнул ногой, но тут же был одернут за рукав подскочившим к нему магом.
В подготовленном сценарии явно, возникла какая-то заминка. Я пригляделась получше и заметила, что второй юноша в это время упорно пытается притянуть к себе по-прежнему висящее над площадью решето. Но, вопреки его стараниям, реликвия полностью вышла из-под контроля. Мало того, она вновь начала медленно двигаться над людьми... И это были уже не магические фокусы. Эта была настоящая природная сила...
- Радуйтесь, мои земляки и наши гости! - совершенно другим тоном произнес староста вмиг притихшей толпе и снял свою намокшую шляпу. - Истинная благодать посетила нас в этом году. Не часто подобное происходит. На моем веку всего-то третий раз. Наше волшебное решето выберет сейчас по-настоящему счастливых людей. Тех, кому будет суждено вместе прожить эту жизнь и вместе состариться. Супруги и просто влюбленные, воссоединитесь, - закончил он в полной тишине дрогнувшим голосом.
И выбор начался... Решето медленно плыло над людьми, то останавливаясь, то вновь продолжая неспешное свое движение, заставив сердце мое сжаться до размеров спичечной головки... И первым кроваво красный дождь пролился над пожилой парой, обнявшейся очень трогательно. Потом очередь дошла и до других, коих в этой глумливой деревеньке нашлось немало. А решето все плыло и плыло, обещая жаждущим сердцам "любовь до гроба"...
- Борамир, - резко развернулась я к своему... пока еще своему мужчине. - Пойдем отсюда. Я не хочу здесь больше стоять. Пойдем.
- Чего ты так испугалась? - недоуменно склонился он ко мне. - Ты же сама говорила, что все это только фокусы?
- Нет, это уже не фокусы. Это по-настоящему, - схватила я в отчаянии его за воротник куртки. - И я не хочу при этом прису... - внезапно захлебнулась хлынувшей сверху, прямо на нас красной жижей. - Да, что б тебя... - волшебное решето, ехидно качнув нам с небес своим боком, медленно поплыло в сторону сцены. - Нет, это уже вообще ни на что не похоже, - ринулась я сквозь удивленно взирающую на меня толпу. - Это уже издевательство какое-то, очередная насмешка судьбы.
- Вета, погоди! - прокладывая себе дорогу, как ледокол сквозь льды, несся за мной Борамир. - Куда ты?
- Смыть с себя все это! Где здесь какой-нибудь водоем?
- Вета! Постой! - нагнал он меня уже в пустом переулке, прилегающем к площади. - Почему смыть?
- Да как ты не понимаешь? - даже не сбавила я темп. - Ведь это невозможно! Даже если бы мы с тобой были вместе. Что значит, вместе состариться? Я и с тобой-то рядом в кошмарах себе представляла, как тебя хороню. А уж теперь... - зарычала я в бессилии и понеслась еще быстрее...
- Вета, - наконец, поймал он меня и с силой прижал к себе. - Любимая моя, зачем ты вообще сейчас об этом думаешь?
- А как же мне об этом не думать? Это проклятие алантского рода, наше долголетие... И без тебя. Даже эти недолгие годы. Все равно, без тебя...
- Ну, раз уж ты вспомнила, что алант, то скажи мне тогда, зачем тебе пруд, чтобы все с себя смыть? - заговорил он со мной, как с глупым ребенком, гладя по мокрой голове.
- Действительно, - растерянно отстранилась я от него. - А мы разве до него еще не дошли? Вон там же кто-то квакает в камышах? - и теперь уже более осознанно огляделась по сторонам.
Небольшой переулок, тропинкой, выходящий как раз на берег местного водоема уже закончился, и мы стояли сейчас в центре песочной полянки, слева от которой темнела чья-то бревенчатая банька с приткнутой к ней лавочкой, видимо для созерцания. Я же, сделав над собой и Борамиром необходимые манипуляции, слегка успокоилась и даже стала ровно дышать, но, донесшийся с недалекой площади шум вновь окунул меня в недавнюю атмосферу:
- Прости меня, я сама тебя втянула в эту агонию, - обхватила я Борамира руками.
- Ну, почему же ты? И я хотел того же не меньше... А что касается этого решета... Раз уж ты говоришь, что все было по-настоящему, то... может быть, Вета...
- Что, может быть? - уставилась я на него. - Может быть мне твою Мокею еще раз убить, уже окончательно, чтобы ты опять стал вдовцом? Какой еще выход, Борамир с твоим-то чувством долга?
- Вета, прекрати, - отпрянул он от меня. - Я совсем не это имел в виду.
- А какие еще варианты нам светят? И хоть заполивайся из всех волшебных бадеек в мире. Кстати, можно еще попробовать себе вашим волшебным молотом по голове постучать. Но, тоже, вряд ли нам поможет. Мы обречены, Борамир, - рыдая, приткнулась я спиной к бревнам баньки. - Я не думала, что сейчас будет так тяжело... Это, как медленная смерть вместо быстрой... Прости меня. Я опять ошиблась...
- Вета, - подошел он ко мне вплотную и, отняв руки от лица, прижал их своими к стене. - Посмотри на меня. Я люблю тебя и мы сейчас вместе. Так давай сегодня ночью в последний раз вместе умрем, но... очень медленно?
- Борамир, как умрем? - опешила я.
- А вот так... - прильнул он к моим губам своими ...
И мы вместе так умирали и вновь воскресали, чтобы опять умереть, как в последний в наших жизнях раз, что про свою "законную" избушку в углу огорода вспомнили лишь на рассвете, решив, для разнообразия вернуться к деревенской цивилизации... Где, наконец, и уснули, прижавшись друг к другу, тоже, как в последний раз...
Вернее, один из нас точно уснул. А вот второй не успел...
- Ну, надо же, - обреченно вздохнула я под очередную руладу Борамира над самым своим ухом. - Будет тебе от меня подарок, Мокея... Хотя, уж лучше бы я этого не делала, - на ощупь нашла я его нос и накрыв его своей ладонью, сосредоточенно зажмурила глаза.
- Вета, что ты делаешь? - сонно пробормотал он.
- Избавляю тебя от твоего богатырского храпа... Точнее, уже избавила.
- Зачем? - философски изрек он. - Лично мне он не мешал.
- Я не о тебе сейчас забочусь. Но, если ты хочешь, могу свернуть твою перебитую переносицу обратно, - ехидно заметила я и вновь потянулась к его лицу.
- Не надо, - расплылся он в ответ и, поймав мою руку, водрузил ее к себе обратно на шею. - Спасибо... любимая...
- Не за что, - с чувством выполненного долга чмокнула я его в исцеленный нос.
- А вот это ты зря сделала и сейчас обязательно поплатишься, - театрально сдвинув брови, навис он надо мной...
Проснулась я от каких-то непонятных криков за окошком - то ли матов в женском исполнении, то ли куриного заполошного кудахтанья, и сразу же открыла глаза. Потом, потянувшись от всей души, повернула голову на бок... Смятая постель рядом со мной была совершенно пуста... "Это что, именно так и должно было закончиться?", - отчаянно запульсировало в голове, пока взгляд, вдруг, не уперся в приткнутый в угол комнатки меч Борамира.
- Ну, и где же вас носит, Ваше сиятельство? - грозно спросила у забытого оружия. - Неужели и здесь нашли себе неотложные дела?.. Ой, а у меня, ведь, они тоже есть.
Пришлось быстро напяливать на себя свою вчерашнюю одежду и бежать на поиски заветного строения, по логике, находящегося где-то, не так далеко. А по дороге встретить нашу почтенную хозяйку, длинной клюкой гоняющую по капусте черных, как смоль, кур во главе с точно таким же петухом:
- Добрый... день! - бросив взгляд на солнце в небе, поприветствовала я ее, уже хлопая узкой дверцей.
Но, этим наше светское общение не ограничилось. И старушка, уже закончившая ритуал изгнания "злых" сил из огорода, терпеливо поджидала меня, сидя на лавочке, прямо у крыльца в избушку.
- Добрый день, госпожа алант, - пригласительно похлопала она ладонью по сиденью сбоку от себя.
И только тут я вгляделась внимательно, до этого общаясь с ней лишь вскользь. Действительно, женщина была магом воды. Правда, совсем уж слабым, с едва различимым специфическим свечением... "Так вот, почему маман ее совершала заплывы в полнолуние", - хлопнулась я на прогретое солнцем дерево и выжидающе замерла.
- Ну, и как вам наш праздник, понравился?
- Да... Понравился. Особенно, танцевальный конкурс, - на всякий случай, решила я "бросить ей леща".
- Да что вы? А я вот вчера платок свой отдала совсем не за этих телок откормленных из Кедровников. Так нет же, все одно их протащили. Уж знаю я, наверняка Боровчиха, тетка их, хобья погремушка, бутыль поставила этим беззубым дурам.
- Вы знаете, мне тоже больше другая понравилась... танцовщица.
- Это кто ж? - прищурила она на меня свои маленькие глазки.
- Она изображала жестами и мимикой не то, как грибы собирала, не то...
- А-а, то наша девка, весёлкинская - дочь мельника. Талантище... А решето наше вам как? - неожиданно закончила она вступительную часть беседы.
- Решето?..
- Решето. Вот оно вчера выдало! Я сама не видала, сразу побежала смывать с себя это пацанье балагурство, а соседка потом рассказывала...
- И что она вам рассказывала?
- Да, тоже немного. Их же с ее инвалидом первых и облагодетельствовало. И ведь все правда. Ведь живут они уж столько лет в ладности. Так видно, и помрут в один день.
- Значит, оно... не ошибается? - перехватившим от волнения голосом спросила я.
- Решето то? Ну, я насчет приезжих зарекаться не стану, а вот на наших всегда по делу льет. На тех, на кого надо... Вот, помню, лет десять назад, когда оно в последний раз так расщедрилось, местная наша потас... очень свободная женщина, сразу трех своих хахалей за ним по всей площади таскала, по очереди, значит, - ехидно захихикала старушка. - А потом, уже плюнула и на всем скаку, со злости, значит, налетела на нашего пасечника. Вот тут-то их и накрыло, - звучно хлопнула она себе по тощей коленке.
- И что было дальше?
- А что было?.. Осенью свадьбу справили и живут до сих пор. Он ее от... свободы этой быстро отучил - увез на свою пасеку дальнюю. А здесь теперь только по праздникам появляются и все время вместе, под ручку ходят, скалются. Будто их самих медом намазали... А, вот еще был случай...
- Здравствуйте, дамы! - накрыла нас, упавшая из-за угла избушки широкая тень. - Ты уже проснулась?
- Ага, - подскочила я к нему и запустила руки под куртку. - Где ты был?
Борамир обхватил мое лицо руками и потянулся к губам, но бросив взгляд на застывшую в предвкушении старушку, лишь чмокнул в нос:
- Договаривался насчет средства нашего передвижения.
- Ну, и на чем же мы будем отсюда передвигаться?
- Примитивно - на лошадях. Ты еще не научилась скакать галопом?
- Галопом? - испуганно выкатила я глаза. - Нет. Я и шагом то едва за тобой поспевала.
- Значит, поедем шагом. Тем более, по дороге будет столько интересных мест. Здесь-то мы с тобой уже все... посмотрели, - насмешливо сузил он глаза. - Я только за своим мечом, расплачусь за постой, а потом позавтракаем, - скрылся Борамир в низком дверном проеме, заставив нашу хозяйку даже привстать, проводив его задумчивым взором вглубь избушки.
- Да-а... - многозначительно изрекла она, вновь развернувшись ко мне. - Молодость... Так, а вы то, вчера под решетом... - начала, но, поймав мой затравленный взгляд, прихлопнула рот рукой. - Неужто?.. Алант и...
- Видимо, оно, все-таки, ошибается, - со вздохом пожала я плечами и, попрощавшись, развернулась на выход...
Но, первым у дороги дождалась не Борамира, а выскочившую с завидной скоростью, нашу бывшую квартиродательницу. Старушка, мельком взглянув в мою сторону, тут же устремилась к соседней калитке, совершенно забыв про свою клюку... Вот где, вечная молодость...
- Вета, что ты ей такое сказала? - появился следом за ней опешивший мужчина. - Она с меня за наш постой брать отказалась. Заверила, что мы для нее и так большой почет, а потом понеслась куда-то быстрее ветра.
- Мы теперь с тобой будем здесь большими знаменитостями, причем совершенно безымянными, - проводила я глазами мелькающие подошвы. - Хотя, думаю, со временем и имена появятся. Тебе какое больше нравится из мужских?..
В своем воображении я живо представила местные научные диспуты на тему: "Каким же способом аланту и человеку можно добиться одновременного старения?" И варианты гипотез, из которых одна была мне весьма очевидна - алант отказывается от своей магии. А вот вторая до сих пор оставалась загадкой...
Таверна "Веселый кнут", на следующий день после всенародного гулянья, возвращала свой прежний вид и ее хозяина мы вновь застали на улице. Но, на этот раз, выправляющего молотком висящую на одной петле дверную створку. Он приветливо промычал нам полным гвоздей ртом и со скрипом открыл уцелевшую вторую половинку. В самом же зале полным ходом шла генеральная уборка по истреблению следов вчерашней разноцветной благодати на стульях, столах и стенах. Участвовали в ней худая, как модель женщина, лет сорока, даже на нас не взглянувшая, и наша вчерашняя провожатая со следами жесткого недосыпана лице. Поэтому усадил нас Шимон за оставшийся единственно чистым, маленький угловой столик, отделенный от общего зала шторкой. Видимо, предназначенный для особо стеснительных (или загадочных) гостей. И обслужила нас младшая дочь хозяина, несмотря на свой помятый вид, довольно быстро, тут же подмахнув по большой порции горячей яичницы с колбасой.
Мы же сидели друг напротив друга и лишь изредка обменивались несущественными фразами, остро чувствуя приближающуюся дорогу и то, куда она должна была нас привести. И, пусть, пока старались обмануть свою судьбу, придумывая разные для этого способы, но нас уже неотвратимо затягивало в воронку реальности... Борамир, правда, еще шутил, а я все так же ему улыбалась, но, вскоре, нам, неожиданно представилось настоящее развлечение...
- Здравствуйте, - услышали мы из-за плотно скрывающей нас ткани знакомый старческий голос, а за ним и мерный стук (предположительно, клюки) по полу. - Что-то спина ноет. Наверное, к непогоде... Присесть то дадите или мне так и торчать тут у стола?
- Да садись ты, - вступило в диалог второе действующее лицо в сопровождении звука отодвигаемой мебели (предположительно, стула). Чего пришла то, мама? Или уже огород твой опять пора полоть?
- Да, какой там огород?.. Ты новость слыхала? - чуть заметно понизила она голос. - Про вчерашние чудеса с решетом?.. Что, и попить не предложите?..
Мы с Борамиром, внезапно, напряглись. И я поняла, что накарканная мной собственная слава настигла-таки, своих героев еще на месте их "преступления".
- Дочка, принеси бабушке, там... Сама знаешь, в буфете, - тем временем продолжилась "радиопостановка", опять же, в сопровождении звука удаляющихся шагов и хлопнувшей двери (предположительно, в личные комнаты семьи). - Так, что за чудеса тебе опять померещились?
- Как это, померещились? - всерьез оскорбилась магическая старушка. - Это тебе может... померещиться. Это ты со своими способностями только и умеешь, что в тазиках воду на посуду греть. А я - маг. Мне все взаправду видится.
- Ну, хорошо. Что тебе привиделось? - флегматично поправилась женщина.
- Да постояльцы мои, которых твой муженек мне вчера навелил, знаешь, кем оказались?
- Мама, я даже про то, что он тебе кого-то вчера навелил впервые сейчас от тебя же и слышу. Говори яснее причем тут решето?
- А притом, двое их было. Девица - алант, это в наших-то краях, - повысила она голос до состояния хриплого шепота. - Длинная, рыжая и с глазищами. Настоящий алант, в общем... - на этом месте Борамир попытался встать и вмешаться в спектакль, но, я его сдержала из чистого любопытства. - ... А мужчина ее - прямо видарь . Хоть и человек, даже не маг. С хвостом чудным на голове. И тоже какой-то... непростой. Вроде, и одет обычно, а держит себя, как прынц и меч дорогой. Уж я-то в этом толк знаю. Муж то мой, твой отец, был... - на этом месте была пресечена вторая попытка обсуждаемого, вероломным хватанием за руки.
- Ой, да помню я, мама, кем был мой отец. Наслышана о геройском наемном воителе... Дальше то что? Причем здесь решето?
- А притом, что решето наше на них вчера пролилось... заветным.
- Заветным? - выказала долгожданную заинтересованность женщина, а Борамиру теперь уже пришлось удерживать меня. - Нет, я еще ночью от наших мужиков за столами слыхала, что в этом году спустилась опять на нас благодать, но, чтоб на аланта и человека? Разве такое возможно?..
- Вот и я говорю, что вряд ли, - высказалась довольная рассказчица. - А Симениха говорит, что может такое быть... Ну, наконец-то, дождалась от внучки водички, - вновь хлопнула та же дверь и старушка на время выпала из действия.
- А вы, мама, все по деревне со сплетнями носитесь. Клюку то свою на этот раз дома не забыли? Кого из соседок сегодня полощем? - заполнило паузу третье появившееся лицо в виде вернувшегося Шимона.
- Да, погоди ты, не про этих сейчас речь. Так что Симениха то говорит? - вступилась за честь матери дочь.
- А говорит, что есть один способ, кроме отказа от алантских сил, да только она сама его толком не знает.
- Я не понял, это вы про кого сейчас треплетесь? Про какого аланта?
- А про такого, милок, что ты мне вчера на постой определил, - ехидно пояснила старушка.
- Чего? - сдавленно прошипел мужчина, а потом тоже перешел на шепот. - Скакали бы вы отсюда, мама, прямо сейчас со своими новостями. Ведь доведете меня до... - внезапно возник он прямо перед нами, причем цвета нашей с Борамиром вчерашней раскраски. - Вы уж нас простите, дураков деревенских. Ведь эти бабы мои, чтоб им хоб языки вместо плуга впряг... - схватился он рукой за грудь.
- Да, все нормально, - едва сдерживаясь, встала я из-за стола, предвкушая грядущее зрелище.
И воображение мое меня не подвело: где там классику с его финальной сценой "Ревизора", когда вся женская половина семьи Шимона провожала нас со священным ужасом в глазах и в совершенно окаменевших позах. Особенно порадовало главное действующее лицо, она же деревенская вестница, так и зависшая с графинчиком в одной руке и рюмкой в другой. Причем, содержимое его так и лилось на только что отмытый стол...
Борамир вышел следом и на его лице, в отличие от оставшихся внутри людей и магов, переливалась целая гамма эмоций:
- Да-а... Я даже не знаю, как на все это реагировать... Представляешь?
- Гости дорогие! - выскочил за нами Шимон с объемной сумкой в руках. - Не знаю, как перед вами еще извиняться. Вот, - всучил он Борамиру свою ношу, звонко брякнувшую чем-то внутри. - Это вам от меня на дорожку. И завтрак, конечно, за мой счет. Примите, если не совсем на нас осерчали.
- Так мы уже... вроде, приняли, - в конец растерялся мой спутник.
- Спасибо и до свидания, Шимон, - помахала я ему рукой, давая намек на отход, который он тут же понял, лишь выдохнув напоследок. - А вот и лошадок ваших ведут. Хоть брат мой не подкачал...
- Ну, как бы там ни было, а мы с тобой и переночевали здесь бесплатно и поели. Да еще и в дорогу с собой дали, - беззвучно смеясь, посмотрела я на Борамира, до сих пор стоявшего с сумкой в руках.
- Одно слово, глумливая деревенька, - брякнув содержимым "моральной компенсации", почесал он себя за мочку уха. А потом, наконец, не выдержал и присоединился ко мне...
Сразу за деревенскими огородами дорога наша плавно нырнула в клеверную низину, окончившуюся рощицей молодых осинок, напомнивших мне о совсем других, на них похожих. Тех, что серебрятся сейчас своими гибкими стволами в окрестностях Качелино. Я даже заозиралась по сторонам, ища и иные сходства. Но, кладбищенского холма с шумящими под ветром старыми березами так и не обнаружила. Хотя, похоронная тема в голове засела крепко:
- Борамир, а в Ладмении только алантов принято сжигать после смерти?
- Да, только их... вас, - кинул он на меня тревожный взгляд. - А почему ты спрашиваешь?
- Просто, про бабушку вспомнила... Она теперь там совсем одна лежит... В чужом мире.
- Нет, Вета. Она всегда с тобой, где бы ты ни была. Как и все те, кого мы любим и помним.
- А Мокею ты долго... помнил? - закусив губу, задала я мучивший меня вопрос.
- Ты хочешь, чтобы я тебе о ней рассказал? - обреченно вздохнул Борамир.
- Да... Я хочу. Ведь она же - часть твоей жизни.
- Ну, хорошо... - надолго замолчал он, видимо, собираясь с мыслями. - Наши отцы давно знали друг друга - общее походное прошлое. А с ней самой я познакомился незадолго до свадьбы. Она была... Она - наполовину алант, по матери. И как-то сразу мне приглянулась. Всегда говорила то, что думает и делала то, что хотела. А мне тогда жутко нравилось исполнять любое ее желание... Ну, а, вскоре, после того, как мы поженились, Мокея забеременела. Я тогда уже был главой своего рода и очень ждал наследника...
- А за что Конт так с ней поступил?
- Не знаю. Может быть сейчас что-то прояснится, хотя... Думаю, что она ему чем-то мешала тогда. Конт в то время уже жил в Озерном замке, как ученик Мабука. И старик, с моего согласия, готовил его себе в замену. Я никогда не замечал между ним и Мокеей открытой неприязни. Лишь однажды, незадолго до того... события с каретой, застал их ругающимися между книжных стеллажей, но так и не получил от обоих вразумительного ответа, что между ними произошло... Возможно, она его в чем-то подозревала. Тогда, получается, что за это и поплатилась... пятью годами своей жизни, надломленным здоровьем и частичной потерей памяти.
- Борамир, она так сейчас плоха?
- Да, Вета, - тоскливо посмотрел он на меня. - Поэтому рядом с ней всегда неотлучно находится ее брат по матери, Гужеслав. Они с ним вместе и приехали из Джингара, с их второй родины. А вот почему она не вернулась ко мне сразу, и как она вообще оказалась по ту сторону гор, я тоже пока не знаю...
- А твой... - так и не смогла произнести я это слово.
- Она его потеряла... Я вообще удивляюсь, как она выжила тогда. Ведь от кареты остался один пепел, развеянный по дну ущелья... Видимо, алантская кровь, хоть и наполовину...
- Бедная... Мокея, - впервые без внутреннего отторжения произнесла я ее имя и отвернулась в сторону. - "И бедный ты, мой любимый... Без шансов на продолжателя рода".
- Эй, Вета, ты что это? - подъехал он ко мне вплотную и обнял рукой за плечи. - Прекрати. Я найду ей здесь лучших лекарей. Это сейчас не сложно. В Джингаре они с братом жили... очень скромно. Но, Гужеслав все равно ее поддерживал. К тому же, он говорит, что есть возможность, хоть не совсем восстановить ее здоровье, но, хотя бы гораздо его улучшить... Слышишь?
- Слышу... Он истинный алант, ее брат?
- Гужеслав? Да, как и ты.
- Ну, тогда у вас, действительно, есть такая возможность, - посмотрела я в его глаза и убрала за ухо выбившиеся из хвоста волосы. - ... родить тебе наследника... Я даже могу помочь, если понадобится.
- Помочь родить? - удивленно уточнил он.
- Помочь вылечить твою жену, пока я еще не прошла инициацию.
- Ах, вот ты о чем... - вдруг напрягся он и снял с меня свою руку. - Вета, как бы там ни было, я все равно буду о тебе заботиться. Желаешь ты того или нет. И просто так ситуацию с Верховным магом не оставлю. Ты так и знай.
- Борамир, я это знаю... Я именно таким тебя и люблю. И именно поэтому боялась что-то тебе рассказывать. Но, не надо за меня переживать. У тебя скоро появится много своих забот. А я себя в обиду не дам. Ты тоже так и знай.
- Значит, вот так? - усмехнулся в ответ мужчина, будто сбросив с себя на мгновенье, тяжесть нелегкого разговора.
- И никак по-другому, - в тон ему заявила я. - ...А ты знаешь, с какого момента я поняла, что безнадежно в тебя влюбляюсь? - неожиданно для себя вдруг спросила я.
- Именно после этих слов, когда я попытался запретить тебе выходить во двор? - продемонстрировал Борамир чудеса собственной памяти.
- Нет. Немного раньше - когда ты решил, что меня изнасиловал, а потом так искренне в этом раскаивался... - мечтательно закатила я глаза.
- Ты это серьезно?.. - натянул он от изумления поводья. - ... А, знаешь что, Вета, не пора ли нам где-нибудь, в интересном месте... перекусить? - и, приподнявшись в стременах, зашарил взглядом по окрестностям.
- Почему бы и нет. Только, можно, это... интересное место я выберу сама?
- Договорились, - расплылся мужчина, впервые с момента нашего отъезда, пришпорив свою лошадь...
И место такое, часа через два, сыскалось. Еще одна "мечта идиотки", только уже более "специфическая" и воплощенная в огромном стоге сена, сильно напоминающем хлебный "кирпич". Он, среди прочих своих подобий, красовался на недавно скошенном поле, в приличном отдалении от дороги, с которой мы только что свернули. Борамир лишь хмыкнул в ответ, видимо, припомнив мои вчерашние фантазии с ночлегом. А потом, спрыгнув со своей лошади, обошел сооружение вокруг будто, примериваясь:
- Вета, а дальше что? Где мне рыть?
- А рыть нигде не надо, любимый, - обрадовала я его, и, прямо из седла, взмыла на самую вершину стога. - Тебе помочь подняться?
- Не надо! - нехорошо сузив глаза, принял он мой вызов и пошел во второй круговой обход.
Я же принялась его подбадривать сверху, внимательно следя за пока безуспешными попытками:
- Любимый, я уже и ковер навещала... красивый! Я такой в Либряне видела!
- Вета, помолчи, пожалуйста, пока... О-ох!
- Любимый, я уже сумку нашу, честно заработанную, к нам наверх перетащила! Тебе ветчину крупно порезать или по мельче?!
- Ну, доберусь я до тебя... хозяюшка!
- Любимый!.. Любимый, ты где?! - среагировав на внезапное затишье внизу, шлепнулась я на колени и свесилась с самого края. - Борамир, ты не зашибся там?.. А-а-а!!!
- Ну что, мечтательница, ты так себе это представляла? - оскалился он, опрокинув меня на спину.
- А как ты смог? - удивленно открыла я рот.
- С лошади запрыгнул. А ты что, вообще не планировала мое здесь появление? Ну, тогда, сюрприз... любимая, - провел он тыльной стороной ладони по моей скуле и шее. - Вот ты и попалась.
- Это не я, а ты попался, - обхватив его руками, сама потянулась я навстречу...
Над нами, совсем близко куполом висело небо, и казалось, что весь мир наш сейчас - это лишь огромный стог сена, под этим прозрачным небесным куполом. Как сувенирная игрушка, которую стоит только потрясти, чтобы тут же в ней начались чудеса... А, может, это правда?.. Конечно, правда, Ветвяна Полунич... Только, очень-очень короткая правда...
- А, знаешь, - приподняла я голову с руки Борамира. - Если уж быть с собой совсем-совсем честными, то нам с тобой очень даже повезло.
- Повезло? - удивленно замер он с недоеденным яблоком у рта. - И в чем же?
- Ну, я вообще могла бы здесь не появиться, в этом мире, а остаться в своем прежнем, если бы так и не открыла дверь.
- Нет. Иначе и быть не могло, - категорично заявил мужчина и, осмотрев внимательно фрукт, швырнул его вниз.
- Почему ты так уверен?
- Понимаешь... - повернулся он ко мне на бок. - Только ты не смейся... Дело в том, что мне тебя нагадали, еще в детстве. Одна цыганка. А я в такие вещи верю. К тому же мне потом и Мабук рассказывал про них. У них, у цыган, свои законы, своя магия и даже свои дороги в разные миры. Вот именно, что не двери, а дороги. Я даже в книге одной читал: "Они пришли из ниоткуда и вновь уходят в никуда", - сосредоточенно процитировал он. - А уже, будучи вполне взрослым, сам один раз убедился... Но, не об этом сейчас речь, а совсем о другом... Мы тогда с родителями в столицу приехали, и у меня был первый выход в свет на королевском балу в честь праздника Солнцепутья. Я себя тогда очень взрослым чувствовал, в восемь с половиной лет и, поэтому, сбежал из гостиницы, где мы остановились, и пошел самостоятельно за покупками... Вот на Развальной площади я ее и встретил, эту цыганку.
- Это там, где сейчас Площадь двух дворцов? - не к месту решила я блеснуть знанием столицы.
- Да. Там, - кивнул в ответ Борамир и продолжил. - Она сама ко мне подошла. Спросила, достаточно ли я взрослый, чтобы воспринимать свое будущее, как дорогу с множеством концов. Ну, я ответил, что, естественно, да, - усмехнулся мужчина. - А потом сказала, что избранница моя, единственная на всю мою жизнь, будет "золотистая, как солнечный луч и серебристая, как ручей, в котором этот луч купается".
- По-моему, - скептически скривилась я. - Это очень витиеватое описание внешности.
- Сразу видно, Вета, что ты в этом мире совсем недавно, - насмешливо расплылся мужчина. - Обычно именно так и описывают представителей алантского рода: золотистые и серебристые, как ваше легендарное свечение.
- Но, алантов, то в стране много, - продолжила я упираться.
- Во-от, и я ей тоже самое сказал. А она тогда ткнула пальцем в мой сверток с покупкой и говорит: "Вы с ней будете в пору друг другу, как вон то, что у тебя там внутри".
- А что у тебя там лежало то? Игрушка какая-нибудь? Что ты себе купил? Я вообще теперь ничего не поняла.
- Там были туфли, которые я сам себе к балу выбрал, - засмеялся Борамир. - Ты их вспомнила, Вета?
- Туфли? - подскочила я с места. - Это те, что мне Гильда...
- Да. Они самые.
- Но, ты понимаешь, - потрясенно выкатила я глаза. - Я ведь тогда ей так и сказала, Гильде, когда она у меня спросила, буду ли я их носить. Я ей сказала, что, конечно, "они же мне как раз в пору"... - рухнула я обратно под бок мужчины. - Борамир, это что вообще?.. Это нормально?.. И когда ты меня... узнал?
- Сразу, как в первый раз в них увидел... До меня только тогда и дошел весь смысл этого предсказания. И что моя попытка в Мокее узнать тебя, как аланта была ошибкой, я тоже тогда только понял... - отрешенно уставился он в небо.
- Ну, хорошо, - тут же попыталась я сменить тему разговора. - Раз уж у нас с тобой такая откровенная беседа, то скажи ты мне на милость, почему ты до сих пор отказываешься называть меня полным именем?
- Вета, - ответил он мне крайне удивленным взглядом. - А сейчас-то это уже зачем?
- Как это, зачем? Мне же интересно и даже местами обидно.
- Ты что, действительно, не понимаешь?
- Борамир, я тебя сейчас за нос укушу. Ты меня не зли и не давай повода думать, что я еще глупее, чем есть на самом деле, - нервно приподнялась я на локте.
- Вета, но, я, правда, думал... Хорошо, - тоже привстал он. - У нас в роду традиция, скорее даже, поверье - называть девушек, да вообще, всех незамужних женщин, только сокращенными именами, ну, или ласкательными. Потому что полным именем мы можем назвать лишь свою жену и в первый раз только на свадебной церемонии.
- Это еще почему?
- Да потому, что считается, что, когда ты называешь женщину полным именем, ты ее тем самым к себе привязываешь, а значит, должен полностью быть ее достойным, раз несешь за нее ответственность. Имя, оно же не просто так дается. Оно тоже имеет свою силу... Я думал, ты знаешь.
- И с чего ты это взял, если я в этом мире совсем недавно? - обиженно закусила я губу.
- Но, Вета, вспомни наш первый с тобой разговор, когда ты мне в категоричной форме заявила, что твоим полным именем тебя имеют право называть только самые близкие люди. А потом вообще долго мне его не говорила.
- Вот я дура безнадежная! - прихлопнула я лицо ладошками. - Почему ты мне раньше этого не сказал? Ведь я себе такого нафантазировала.
- Чего не сказал? - засмеялся Борамир. - Что ты... Нет, Вета. Я сам виноват.
- Виноват?.. Я не знаю, какую еще ты себе вину вменяешь, но, любимый, поздно отрекаться. Ведь ты уже назвал меня Ветвяной. Я это помню. Тогда скажи, зачем ты это сделал?
- Зачем?.. - сразу стал он серьезным. - Видимо, я тогда очень сильно этого хотел... Привязать тебя к себе... Вот поэтому и виноват... А еще я виноват в том, что до сих пор этого хочу больше всего остального в жизни, - притянул он меня к себе и начал покрывать лицо осторожными поцелуями.
- Ну, так я тебе сейчас даю шанс искупить свою вину, - откинув голову назад, запустила я руки в его волосы.
- Как?
- Очень, очень медленно...
Нет, Медянск в этот час еще не спал. Припозднившиеся с делами хозяйки еще поливали свои пышные грядки в пригородных огородах, а ближе к самому центру фонарщики только вышли на улицы, чтобы зажечь там круглые фонари. Но, город уже готовился погрузиться в свое временное ночное затишье. Чтобы завтра, совсем рано, вновь начать новый день, полный забот, радостей и повседневного труда... Мы, наконец, вернулись в реальность...
- Тебе пора, - подняла я голову с груди Борамира. - Мы и так слишком долго были в своем сказочном мире.
- Сутки, - невесело усмехнулся он, опуская руки.
- Но, зато, какие... Я их запомню на всю жизнь.
- Вета, ты так говоришь, будто мы с тобой больше никогда не увидимся. Ведь Ладмения - не большая страна. Встретились же мы с тобой в Либряне.
- Конечно, увидимся. Только все уже будет по-другому. Ты же знаешь.
- По-другому? - улыбнулся мужчина. - Изменится лишь картинка вокруг, но я, то буду любить тебя по-прежнему. А тебе я желаю...
- Борамир, если ты сейчас пожелаешь мне удачно выйти замуж и нарожать кому-нибудь кучу детей, то я тебя... - задумавшись, закусила я губу.
- Проклянешь страшным алантским проклятьем?
- А что, и такие есть?.. Тебе, пора, любимый... Потому что, если ты сейчас не уйдешь, я устрою истерику прямо посреди улицы. И пусть потом во всех ладменских газетах напишут про психопатку, которая тащилась за ногой графа Ракницкого прямо до его гостиницы в Медянске.
- Хорошо, я ухожу, - тут же согласился Борамир. - Но, помни, о том, что я тебе сказал. Так просто ты меня из своей жизни не выкинешь, - сделал он несколько шагов, еще цепляясь за мои глаза взглядом, потом резко развернулся и, больше не оглядываясь, медленно пошел за угол нашей каменной ограды...
Первым моим порывом было рвануть за ним следом и... Нет, не уцепиться за ногу, просто еще раз запустить руки под куртку, заполнить легкие его запахом... Поэтому и стиснула пальцами решетку ворот... И отмеряла мысленно его шаги за углом. Ждала, когда же она натянется и лопнет, эта ниточка, соединяющая нас, больно дернув за сердце... Но, она все никак не рвалась... А я все так и стояла, схватившись за решетку...
- Это теперь на всю твою алантскую жизнь, дура ты безнадежная... Так что, готовься, - горько усмехнулась сама себе и, разжав окаменевшие пальцы, толкнула коленом створку.
Но, направилась не к дому, горящему сейчас, сквозь силуэты деревьев, всеми своими окнами. Туда я еще не готова была вернуться. Свернула к беседке. Зашла вовнутрь нее и в полной темноте плотно закрыла за собой дверь. А потом съехала по стенке на пол... Все, силы закончились... Теперь можно и поистерить...
- Ветвяна, - ударил мне по глазам яркий свет от взлетевшего к потолку шара. - Сестренка... Ты здесь, а я тебя повсюду ищу. Сейчас... - стало заметно темнее, и я смогла вновь разлепить мокрые веки. Натэя присела рядом и внимательно на меня посмотрела. - Ты как?..
- Привет, - скривилась я в ответ, изображая улыбку. - Прервала на самом проникновенном месте. Но, вообще-то, я уже заканчивала... У вас все нормально?
- Да, - тут же с готовностью кивнула она и затараторила. - Олес сегодня уже с постели вставал. Все тебя ждет, чтобы познакомиться и поблагодарить. Ему друг твой, Симаргл, из столицы, лекаря забрасывал. Тот его колено посмотрел, поводил руками. Сказал, что все нормально будет. Танас со своей Манефой все по дому и саду лазят, территорию метят, - усмехнулась она. - А я сегодня пироги пекла в маминой плите. Представляешь? Я к ней раньше, в детстве, и близко подходить боялась. А сейчас освоила... Ветвяна, сестренка, ты давай, держись, - неожиданно прижала она меня к себе, чем добилась совершенно обратного эффекта:
- Натэя, - вновь взвыла я, обхватив ее руками. - Как же мне повезло, что вы все у меня есть. Ты себе не представляешь. А у него ведь никого нет. Только жена вот теперь нелюбимая и больная... Никого. Это так тяжело, когда никого... Вы ведь здесь жить останетесь? - вскинула я голову. - Здесь?..
- Конечно, здесь. Мы теперь будем жить все вместе, - успокаивающе погладила она мне по волосам.
- Ты еще не знаешь, наверное, мы с тобой очень богаты, Натэя - от бабушки осталось. Так что, ты не думай больше ни о чем. Хорошо?
- Хорошо... Вет, может, пойдем в дом? Что здесь-то сидеть? Я тебя покормлю.
- Я есть не хочу, - отрицательно замотала я головой. - Я, пожалуй... спать хочу.
- Это обычное состояние, когда проплачешься. Пойдем, - встала она и протянула мне руку. - Я тебя, тогда, уложу и никого к тебе не пущу. А все остальное - завтра.
- Пойдем, сестренка, - глубоко вздохнув, ухватилась я за ее теплую ладонь...