Сцена 1
Слава
Дорогой ресторан. Между изысканно накрытыми столиками снуют официанты. За столиками сидят хорошо одетые люди: представительные мужчины в возрасте, молодые фривольные девушки, серьёзные бизнесвумен.
В зал входит Скрипач – мужчина лет пятидесяти. Одет с иголочки, держится без пафоса, но уверенно, явно успешный солидный музыкант.
Его услужливо ведёт к нужному столику пожилой метрдотель. По искренне уважительному поведению последнего очевидно, что Скрипач – частый и желанный гость в этом ресторане.
За столиком сидит элегантный господин лет пятидесяти, в шикарном, идеально пошитом костюме, на носу очки в тонкой золотой оправе.
Скрипач и метрдотель подходят к столику. Незнакомец встаёт и протягивает руку. Метрдотель представляет их друг ругу и уходит.
Мужчины усаживаются за столик.
Скрипач:
– Прошу прощения, но не расслышал вашего имени. Здесь слишком шумно.
Незнакомец:
– С удовольствием представлюсь снова. Вритиэль.
Скрипач:
– Очень редкое имя. Никогда такого не слышал.
Вритиэль:
– Редкое имя, согласен. Но позвольте уточнить. Вы его слышали много раз. Однако быстро забывали. Круговорот дней, постоянных перемен, знаете ли…
Скрипач:
– Перемены… Не люблю никаких изменений. Лучше, чтобы в жизни всё было стабильно.
Вритиэль:
– Полагаете стабильность наибольшей жизненной ценностью?
Скрипач:
– Если нет уверенности в завтрашнем дне, как можно спокойно жить, с душой отдаваться работе, творчеству?
Вритиэль:
– Уверенность в завтрашнем дне… А, впрочем, вы правы. Именно поэтому я и позволил себе потревожить вас, попросил уделить время для нашей встречи.
Скрипач:
– Вы, как я вижу, мой коллега? Музыкант? Хотите предложить сотрудничество?
Вритиэль:
– О, нет, я вовсе не музыкант. К сожалению. Хотя музыка мне всегда нравилась…
Скрипач:
– Продюсер? Вы предлагаете мне освоить южноамериканские горизонты? В северной Америке, Европе и на Востоке, я, знаете ли, давно известен.
Вритиэль:
– И не продюсер, увы.
Скрипач:
– Но тогда…
Вритиэль:
– Ничего особенного. Обычный служащий. Правда, с довольно необычной работой. Я совершаю чудеса. И, прошу отметить, за весьма символическую плату.
Скрипач, резко поднимаясь:
– Простите, но мне пора идти.
Вритиэль:
– Премия «Гремми». Разве не её вы мечтали получить все эти годы?
Скрипач, садясь:
– Так всё же продюсер. Вы сможете грамотно меня номинировать? Обойти политическое закулисье? Продраться сквозь толщу всевозможных интриг? Имейте в виду, я не покупаю премии!
Вритиэль:
– Ну, конечно! Иначе меня сейчас не было бы перед вами. Ни о каких деньгах речи, уверяю вас, не идёт. Я не таким образом зарабатываю на жизнь. Поддержание моей жизни, знаете ли, не нуждается в деньгах.
Скрипач, усмехаясь:
– Уж не должен ли я продать вам душу за столь ценный приз?
Вритиэль, досадливо морщась:
– О Боже, разумеется, нет! Тени Люцифера, наверное, до конца времён будут преследовать этот бренный мир. Увольте, скупка душ – отнюдь не мой метод. Что мне потом прикажете с ними делать? У владыки Тьмы, кстати, имеется в распоряжении склад, называемый вами адом. А мне хранить ваши вечные сознания попросту негде…
Скрипач:
– Да что вы, я же пошутил!
Вритиэль:
– Знаю. Но я, напротив, совершенно серьёзен.
Скрипач:
– Возвращаясь к премии. Допустим, ваши слова не расходятся с делом. Но в чём же состоит моё участие? Моя степень ответственности?
Вритиэль:
– Степень ответственности… Приятно иметь дело с серьёзным человеком! А особенно – с тем, кто точно знает, чего хочет. Скажу прямо: я исполняю ваше самое заветное желание. Вы действительно хотите стать обладателем наиболее почётной музыкальной премии в мире?
Скрипач:
– Не люблю повторять дважды. Но – да. Хочу.
Вритиэль:
– Позвольте уточнить вопрос. Зачем вам эта награда?
Скрипач:
– Как – зачем? «Гремми» – это «Оскар» музыкального мира. Это высшее признание профессиональных заслуг музыканта. Это заявление о своём таланте на весь мир. Это…
Вритиэль:
– Память всего человечества о ваших творческих заслугах.
Скрипач:
– Вы прочли мои мысли. Несомненно! Нет ничего ужаснее для творческого человека забвения его трудов! Чем меньше людей знакомы, например, с моей музыкой, тем скорее моё композиторское имя погибнет, растворится во мраке творческого небытия. Тем очевиднее будет моя духовная смерть! Имя творца должно непременно пережить его физическое существование. А когда последние отблески имени рассеются в переменчивой памяти немногих знающих моё творчество людей… Я погибну окончательно! Должно быть что-то земное, что дарует бессмертие моему духу! Я уверен, что премия «Гремми» позволит обрести и сохранить подлинную вечность моих трудов!
Вритиэль:
– Этого вы и боитесь больше всего на свете. Недостаточной известности и неполного признания вашего гения.
Скрипач, несколько смущённо:
– Можно сказать и так…
Вритиэль:
– Вы получите «Гремми». Я гарантирую вам обладание данной наградой. Ведь вы бесспорно достойны её!
Скрипач:
– В обмен…
Вритиэль:
– На сущую малость. Я исполню ваше заветное желание в обмен на ваш самый большой страх.
Скрипач:
– Что за ерунда! Кому нужны чьи-то страхи! Нет, вы и правда сумасшедший.
Поднимается из-за стола.
Вритиэль:
– Но к чему вам надобен ваш страх? Он ведь мешает жить, не так ли? Было время, острая боязнь непризнанности гнала вас вперёд, заставляя покорять одну вершину за другой. Но сейчас, пройдя уже более половины пути, вы устали. Вы не чувствуете в себе достаточно сил для нового рывка. Но ясно видите его необходимость. Конкуренты, широко одарённые музыканты, наступают вам на пятки. Подрастающая, откровенно гениальная молодёжь дышит в затылок. А вы стареете. С каждым новым днём неумолимо стареете. Сила и вдохновение покидают вас. Так примите же моё предложение! Скиньте с плеч бремя гнетущего вас страха не успеть, не пробиться, не удержать лидирующих позиций! Не доказать напоследок, что вы лучший. Не оставить вашим детям лучшее из всех возможных наследство: гордость за отца, желание следовать его примеру. Зачем вам знать, что я буду делать с вашим страхом. Отдайте его мне, и я очень скоро сделаю вашу мечту реальностью!
Скрипач:
– Вы поразительного профессионализма психолог. Или ясновидящий… Вы заглянули мне прямо в душу и ясно увидели всё то, что я так боялся в ней прочесть… Но, взглянув осаждающим меня проблемам в лицо, я понял, что могу преодолеть их грубый натиск одним решительным действием. Я согласен на сделку. Забирайте к чертям собачьим мой страх, если он вам столь сильно необходим. И реализуйте моё самое заветное желание!
Сцена 2
Одиночество
Берег моря. Вечер. Волны нежно ласкают песок. Солнце почти касается кромки воды. От красоты заката захватывает дух.
На берегу моря, у самой воды стоит средних лет женщина. Она провожает взглядом закатывающееся за горизонт солнце.
Женщина:
– День завершается… И вместе с ним кончается моя жизнь… О Боже, сколь потрясает красота солнечного снисхождения! Не то что годы, потраченные мною на этой земле… Никчёмные, напрасно прожитые годы! Ничтожная, бессмысленная жизнь. Никому не нужная, бесполезная я…
Делает решительный шаг в воду.
Женщина:
– Ни работы, ни друзей, ни семьи. Мне сорок пять, а я не сделала в своей жизни ничего полезного. Диплом врача, да к тому же с отличием… Но выбранная профессия оказалась вовсе не моей… Диплом юриста, тоже с отличием… Но и на этой работе я не продержалась больше года. Диплом переводчика… Снова карьерный провал… Пока я металась между специальностями, годы утекали, словно песок между пальцами… Я так и не сумела, не успела полюбить… А по правде говоря, не хотела… Боялась. Страх одиночества… Он настиг меня не сейчас. Он гложет моё сердце давно, с тех самых пор, как я, не найдя себя в профессии, не реализовав как женщина, к тому же отчаялась завести ребёнка. Сколько бессонных ночей, обещаний врачей, бесполезных попыток! Бог не дал мне испытать радости и муки материнства. Пройдя чередой бесконечных потерь, я поняла: моя жизнь провалена. Я ничтожна. Я засоряю Землю своим присутствием в её пределах. И я должна умереть. Всё кончится именно с этим закатом. Мои страдания и боль несбывшихся желаний. Всё кончится. Беспредельный покой тёмных глубин моря станет отныне моим вечным убежищем. Мрак примет меня в свои успокаивающие объятия. Я больше не стану мучиться поисками себя… Мне не нужно будет жить…
К женщине по песку подходит юная девушка.
Девушка:
– Покой никогда не бывает вечным. Жизнь – это движение. Вверх или вниз, но движение. Падение, как и взлёт, действительно может показаться вечными. Почти.
Женщина вздрагивает и оборачивается.
Женщина:
– Кто вы? Если вы хотите отговорить меня от самоубийства, то зря стараетесь. Я неудачница со стажем. И лучшее завершение бездарно проигранной жизни – это её самовольное прерывание. Хоть в чём-то я преуспею. Напоследок.
Девушка:
– Прервать можно что угодно. Страдания, боль, саму жизнь, если хотите. Но верно ли ваше желание? Конец вашей жизни – разве это то, чего вы изо всех сил желаете обрести? В вас столько неизведанной страсти, неизрасходованных эмоций, непознанных чувств! Возможно, именно они бурлят сейчас в вашем сознании, рвут душу на части и почти выталкивают её из бренного тела? По-моему, стоя на краю бездны, вы хотите жить, ЖИТЬ как никогда раньше! Жажда жизни переполняет вас!
Женщина:
– Но отчего же тогда я хочу умереть?
Девушка:
– Умереть? О, нет, умереть хочет тот, чья пустота переливается через все его пределы. Тот, чьё равнодушие поглотило самосознание и имя столь давно, что личность его почти исчезла, а имя стало не отражением сущности человека, а пустым отзвуком его былого бытия. Разве это вы, Виктория? Прислушайтесь: в пустоте одиночества ваше имя звучит яростным криком, обжигающей песней! Вы хотите, вы жаждете слушать мелодию вашего живого сердца! Наедине с собой вы обретаете наибольшую силу. Вам надо просто принять вашу самодостаточность. И тогда всё в жизни начнёт поразительным образом меняться!
Виктория:
– Не помню, чтобы называла своё имя… Но это уже не имеет значения. Не отговаривайте меня, я всё равно убью себя!
Девушка:
– В таком случае – вы убьёте то самое заветное своё желание, ради которого готовы пожертвовать всем на свете. В том числе и своей жизнью. Да, вы готовы умереть. Но готовы ли вы убить вашу мечту, ваше духовное дитя, выношенное вами за долгие годы страданий и слёз? Стремление и возможность слушать мелодию вашего имени в биении поистине родного, созданного вами живого сердца?!
Женщина садится на песок и рыдает.
Виктория:
– Мой ребёнок… Моё дитя! Ему не суждено родиться на свет! Я никогда никого не любила! Не тело, но сама моя душа абсолютно бесплодна! Перестаньте издеваться надо мной!!!
Девушка:
– Ваша душа согнулась под тяжестью мучающего вас страха. Страх не позволяет вам жить и множить жизнь! Страх – это паразит, сосущий соки вашей души, вашего бытия. Но каково же имя вашего самого сильного страха?
Виктория:
– Одиночество! Больше всего на свете я боюсь одиночества!
Девушка:
– О-о-о!!! Отдайте его мне, ваше одиночество!
Виктория:
– Отдать его вам?! Зачем? Ведь тогда…
Девушка:
– Я стану одинокой? Но какое вам до этого дело? Я ещё молода. Я на двадцать пять лет моложе вас. Передо мной открыты все дороги. А у вас перед ногами плещется только бездонное чёрное море…
Виктория:
– Забирайте его с концами! Я хочу жить полноценной жизнью, хочу быть самодостаточной, без чувства вины и стыда! И я мечтаю, хочу, желаю всей душой родить ребёнка, мою прекрасную дочь, и дать ей все, чего была лишена я сама!
Девушка:
– Да будет так! Аминь.
Сцена 3
Безумие
Сумасшедший долл. Палата для буйных больных. В палате мечется молодой парень. Он истошно кричит, бьётся головой о стены. Катается по полу. Рвёт на себе одежду и волосы, царапает лицо в кровь. В палату врываются санитары. Они хватают безумца, надевают на него смирительную рубашку и привязывают к кровати. Делают инъекцию успокоительного. Больной засыпает.
Через стену палаты в неё входит мужчина. На нём белый халат.
При его бесшумном появлении больной моментально просыпается. Вздрагивает и пытается сесть. Не может, прекращает борьбу и обмякает на кровати.
Мужчина:
– Вот так вы и попадаете в капкан безысходности. Бороться, когда в этом нет никакой надобности, и сдаваться при явной необходимости борьбы – избранная вами стратегия приносит очевидно нежелательные результаты.
Больной:
– Я не выбирал никакой стратегии.
Мужчина:
– Метаться между агрессией и апатией – тоже не лучший выбор.
Больной:
– Да что вы привязались? Повторяю: я ничего не выбирал. Мужчина:
– Не выбирали. И отсутствием выбора утверждаете полное господство над вами мира. Ваш мир несомненно враждебен, я полагаю?
Больной, оживляясь:
– Несомненно?! Да это вовсе не определение хаоса бытия! Вы что, слепой? Или глупец? «Несомненно»! Как можно не замечать всего ужаса мира! Этого якобы творения Бога! Натворил тут Боженька! Дети умирают в младенчестве, невинных насилуют и режут на куски, брат мочит брата, сын – отца! «Несомненью»! Мир отвратителен и катится в тартарары, Бога нет или он отпетый негодяй, вот это ОЧЕВИДНО без единого намека на сомнение!!!
Бьётся на кровати, пытаясь освободиться.
Мужчина:
– Очевидно… У каждого своя очевидность, знаете ли. Я не вполне уверен именно в вашей очевидности, но собственной доверяю на сто процентов.
Больной, переставая биться, тяжело дыша:
– И что же вам там такое очевидно?
Мужчина:
– Ну-у, мне тут, с позиции, несколько более выигрышной, чем ваша, с точки зрения обзора возникшей ситуации, очевидно, что вы, любезный, отчаявшийся симулянт.
Больной, снова начиная биться:
– Как вы смеете? Я симулянт? Я психически больной человек, я социопат, я параноик и шизофреник, у меня острый психоз, если вы этого ещё не знали!!!
Мужчина:
– Ого, какой букет противоречий! Столько личин в одной личности! Да вы кладезь для любого начинающего учёного, батенька.
Больной:
– Да, мне так и говорят местные докторишки!
Мужчина:
– Которых вы ненавидите столь же искренне, как и себя!
Больной:
– Так и есть!
Мужчина:
– Позвольте, но как можно ненавидеть то, чего не существует? Чего в природе нет?
Больной:
– Чего нет? Докторишек?!
Мужчина:
– При чём здесь докторишки? Они-то как раз имеются в наличии. Я говорю о вашей нереальности, молодой человек. Вас же попросту нет. Вас НЕ СУ-ЩЕ-СТВУ-ЕТ.
Больной, закатываясь в истерическом смехе:
– А-ха-ха-ха-а-а! Вы хотите сказать, что я ваша галлюцинация? Так это вы больны? А я плод вашего извращённого воображения?!
Мужчина:
– Вовсе нет. Я, к счастью или к сожалению, давно ушёл из-под власти любого вида безумия и уж тем более – нереальности. Моя реальность столь обширна, что исключает саму возможность иллюзии. Поэтому я существую. А вы нет.
Больной:
– Сдаюсь. Я не существую. Я плод собственного больного воображения. Какое облегчение! Но его отчего-то тоже нет. Ничего нет! Ни меня, ни облегчения!
Мужчина:
– Это потому что вы отказываетесь признать вашу проблему. Погружаете сознание в туман сновидений. Есть разница между реальным безумием и отсутствием существования. Вы не безумны. Вас просто нет.
Больной:
– Да что вы заладили: нет, нет! На нет и суда нет.
Мужчина:
– Зачем вам так долго мучиться? Вы не сможете умереть быстро. Вы будете метаться в аду ваших личных демонов целых пятнадцать лет! И укрыться в плену истинного безумия вы тоже не сможете. Ваша душа слишком сильна для этого. Отдайте мне то, чьи кошмарные тени, жуткие монструозные отражения вы видите, едва смыкаете веки. Отдайте мне вашу иллюзию безумия, в которую вы убежали от безумия настоящего! Отдайте мне ваш страх сойти с ума и утратить себя, страх перед собой. И взамен вы получите исполнение самого сокровенного желания.
Больной:
– Я смогу избегать ошибок и делать правильные выборы? Жизнь перестанет бить и унижать меня? Я обрету её смысл, пойму причину нескольких десятков лет, отпущенных на этой земле человеку? И меня будут любить и понимать другие люди?
Мужчина:
– О, да, Александр, в какой-то мере.
Александр:
– По рукам. Мне, несуществующему, терять уже нечего.
Мужчина собирается уходить.
Александр:
– Но кто же вы? Я вас не помню. Вы…
Мужчина:
– Ваш действительно лечащий врач.
Сцена 4
Ненависть
Борт самолёта. Пассажиры сидят в креслах. Смотрят кино, читают, ведут беседы. Один из пассажиров, молодой парень, ведёт себя нервно. Он озирается, ёрзает на кресле. Наконец вскакивает и убегает в туалет. Через некоторое время возвращается в салон.
Останавливается посреди самолёта и расстёгивает куртку. На нём пояс шахида. Террорист вздёргивает вверх руку с пультом.
Террорист:
– Вы все умрёте!
Пассажиры на мгновение замолкают. Все смотрят на него. И так же одновременно начинают кричать, плакать, умолять о пощаде.
Женщина с кресла, прижимая к себе двоих детей:
– У меня двое маленьких детей! Пожалуйста, пощадите нас! Они же ещё совсем малыши и не видели этого мира! У них же вся жизнь впереди!
Юноша и девушка:
– Мы летим к родителям, чтобы сыграть нашу свадьбу! Мы любим друг друга! Пожалейте нас!
Старик:
– Моя дочь вот-вот родит моего первого внука! Дайте мне шанс увидеть его, взять на руки! Мне и так недолго осталось… Если хотите, убейте меня потом. Я неизлечимо болен. Я с радостью умру за всех этих людей.
Террорист:
– Вы все умрёте. Я убью вас и себя.
Сзади террориста неожиданно возникает другой молодой человек. Он ловко выхватывает пульт из его руки. Террорист резко оборачивается и нападает на него, пытаясь ударить. Но тот, словно призрак, исчезает и появляется в другом конце прохода.
Призрак:
– Остановись, или я уничтожу этот пульт.
Террорист:
– У меня на поясе есть ещё одна кнопка!
Призрак:
– Ну так нажимай её! Давай, разнеси эту летающую кастрюлю к чёртовой матери!
Террорист:
– Не смей поминать нечистого! Я после смерти попаду в рай! А вы все окажетесь прямиком в аду!
Призрак:
– Кто тебе сказал? Кто внушил тебе, что ты тебя ждут в раю? Что тебе уготовано там тёпленькое местечко? Что ты будешь вкушать бесконечные радости и блага после того, как убьёшь три сотни ни в чём не повинных, безоружных, беззащитных людей?! Хочешь сражаться? Иди, запишись в армию и воюй с вооружённым врагом!
Террорист:
– Отдай пульт! Они – не люди! Это все мои враги!
Призрак:
– Да как можно поверить в подобную чушь? Эти люди тебя знать не знают. И никогда не причиняли тебе вреда.
Обращается к молодым влюблённым:
– Вы сделали ему что-то плохое?
Влюблённые:
– Нет! Мы не знаем его!
Обращается к старику:
– Неужели вы или ваши дети умудрились насолить этому бедняге?
Старик:
– Упаси Бог! У нашей семьи нет врагов.
Обращается к матери:
– Признавайтесь, были у вас ссоры с этим молодым страдальцем?
Женщина:
– Я впервые вижу его! Я возвращаюсь домой, нас ждёт отец моих детей! Пожалуйста, пощадите нас! Призрак:
– Вот видишь. Они не знают тебя и не причиняли тебе зла. Или они все врут?
Террорист:
– Они причинили зло моей вере! Моему Богу!
Призрак:
– Как можно причинить зло вере или, тем более, Богу? Вера живёт в твоём сердце и не нуждается в защите. А если нуждается, то значит, она слаба и вовсе не является верой. Слабость, сомнения ищут костыли агрессии и насилия. Настоящая вера или же, допустим, знание, рождает в сердце гармонию и покой.
Террорист:
– Они оскорбили мою веру и моего Бога самим фактом своего существования!
Призрак:
– Они не разделяют твоей веры, и поэтому они враги, должны умереть и непременно попадут в ад?
Террорист:
– Да!!!
Призрак:
– Ты утверждаешь, что Бог создал лишь одну правильную религию – ту, которой придерживаешься ты и несколько десятков человек. Ну хорошо, сотен или даже тысяч. А что же с приверженцами иных мировоззрений? Других религий? Априори им всем, всем до одного, суждено гореть в аду? То есть люди, рождённые в традициях мировоззрений, не схожих с твоими убеждениями, обречены на вечные муки одним лишь фактом своего рождения?
Террорист:
– Именно так!
Призрак:
– За что ты собираешься умереть, парень? За какие идеалы сражаешься? Неужели ты веришь, что зло и насилие, совершённые тобой, обернутся для тебя потом радостью и счастьем? Что тебя гложет на самом деле? Какую боль ты скрываешь под маской ложной веры, ибо никогда Бог не толкает людей на путь мрака, никогда не требует кровавых жертв. Слёзы, боль и кровь насилия – это жертвы для сатаны, но не для величайшего Создателя Мироздания! В этой жизни ты видел много, слишком много горя и поражений. Но не научился выносить урок из страданий. Если бы ты действительно верил, то прошёл бы через всю боль мира с сердцем, полным любви к Богу, себе и людям. Ты бы познал простую, но важную истину: испытания и лишения делают человека лучше, сострадательнее и добрее. И ты не стоял бы здесь, готовясь совершить зло. Нет, ты не прошёл свои уроки. Ты говоришь о вере как о пути добра. Но сам ты выбрал кромешную тьму. Ты собрал всю ненависть к миру в пустом от недостатка любви сердце. Нет в тебе веры. Есть ложь и боль. Боль и отчаяние – вот твоя вера и твой Бог. Но приведут они тебя совсем не к той цели, которую ты столь сильно желаешь достичь. Сколько тебе заплатили, чтобы твоя семья смогла выбраться из нищеты?
Террорист:
– Они… Они перевели на мой счёт сто пятьдесят тысяч долларов… Мои дети не будут больше голодать… Моя мать сделает себе операцию на глазах и вернёт зрение… Моя сестра сможет выйти замуж…
Призрак:
– Сто пятьдесят тысяч долларов за жизнь трёх сотен неповинных людей, за возможность реализовать кое-какие жизненные планы, за отсутствие веры и любви… За что ты платишь на самом деле, несчастный страдалец без имени и смысла бытия?
Террорист:
– За мою ненависть к Богу! За то, что Он предал меня с самого начала! За все те боль и ужас нищеты, за отчаяние и безысходность, которые пришлось пережить моей семье, самым близким и родным мне людям! И у меня есть имя! Меня зовут…
Призрак, повелительно прерывая его:
– У ненависти и отчаяния нет имени! Лишь душа, наполненная светом и любовью, раскрывает свою бесценную суть и отражает её в своём имени! Ты отрёкся от Бога и потому ничего не значишь, и звать тебя никак!
Террорист:
– Да как ты смеешь? Я не отрёкся от Него, но хочу выяснить с Ним отношения! Бросить Ему в лицо слова горечи и позора! Пусть Он объяснит мне, почему дал нам такую судьбу! Все Его слова о добре и любви – это миф, сказка, в неё даже дети не верят! Мир жесток, убей сам или убьют тебя!
Призрак:
– Так ты хочешь встретиться с ним?
Террорист:
– Да! Хочу!
Призрак:
– Один?
Террорист:
– Да! Один на один! Мне нечего бояться!
Призрак:
– Хорошо. Я отведу тебя к Нему. Но перед встречей с Ним ты отдашь мне страх, измотавший и изъевший твою душу. Страх перед истиной и любовью.
Появляется рядом с террористом и обнимает его. Они вместе исчезают из самолёта.
Сцена 5
Награждение
Шоу в честь премии закончилось. В зале сидит Скрипач, рядом – его жена и двое детей, мальчик и девочка.
Девочка брату:
– Папа – лучший! Вот увидишь, его сейчас будут награждать!
Мальчик:
– Сам знаю, что лучший! Он получил почти все премии мира! И самую главную премию тоже получит!
Жена Скрипачу:
– Любимый, я переживаю… Конечно, раньше ты не брал нас с детьми на подобные церемонии… Но, чувствую, дело не в новизне опыта… Неужели ты поверил тому странному типу в ресторане? Мне очень тревожно, Мирзо, сердце давит… Случится что-то ужасное…
Скрипач:
– Это от волнения, с непривычки! Нормально. Дорогая, всё будет хорошо. Тот тип – профессионал, я сразу отличаю профессионала от мошенника и новичка. Я привёл всех вас сюда, чтобы мы вместе прожили радость и гордость моего триумфа! Я заслуживаю этой премии больше других номинантов! Я признан во всём мире! Они не могут не дать мне её!
Девочка:
– Тише, сейчас начнётся!
Шум стихает, и на сцене появляется ведущая. Она объявляет лауреата премии в номинации «Лучшее инструментальное исполнение сольным исполнителем с оркестром».
Ведущая (молодая красивая девушка):
– Итак… В номинации «Лучшее инструментальное исполнение сольным исполнителем с оркестром» стал…
Внезапно внешний вид ведущей резко меняется. На сцене вместо неё стоит солидного вида мужчина, представившийся Скрипачу Вритиэлем.
Вритиэль, обращаясь к сидящему в зале Скрипачу:
– Ты ведь лучший из лучших, Мирзо, ты знаешь это, и мы знаем… Ты достоин столь высокой награды!
Скрипач вздрагивает и всматривается в собеседника, но ему улыбается обаятельная девушка.
Ведущая:
– Лучший из скрипачей современности…
Вритиэль, возникая на её месте:
– Мирзо, ты ведь виртуоз, гений современности, не так ли? Толпы поклонников… Множество фанатов классической изысканности…
Скрипач громко вскрикивает, пугая соседей:
– Что вы хотите?!
Соседи испуганно перешёптываются, исподтишка указывая на него.
Ведущая, торжественно:
– Мирзо Бисенов! Просим на сцену!!!
Зал утопает в шквале аплодисментов. Скрипач встаёт и растерянно, неуверенно, словно во сне, поднимается на сцену. Подходит к ведущей, поднимает глаза… И упирается взглядом в ироническую улыбку Вритиэля.
Вритиэль:
– Слава и почёт, память на века! И за это ты готов пойти на жертвы, отдать кровь и плоть, пожертвовать настоящим и будущим?!!
Скрипач:
– Да…
Ведущая, озорно улыбаясь:
– А вот и ваша награда!
Передаёт в руки Скрипача награду. Он берёт её, и в тот же момент раздается мощный взрыв.
Когда пламя угасает и пыль оседает, видны тела убитых людей. Среди них – ведущая и Скрипач.
Дети плачут и обнимают мать. Зовут отца и мать по именам. Но она пребывает в состоянии глубокого шока, в ступоре. Мать не откликается на голоса зовущих её детей. Входят спасатели и уводят детей, уносят на руках мать.
Сцена 6
Реальность
Из ворот психиатрической клиники выходит Александр. Он улыбается, выглядит полным сил, цветущим молодым человеком.
Солнечный яркий день. Свет заливает пространство.
Александр улыбается и решительно идёт по дороге прочь от клиники.
К нему подбегает молодая девушка. Она радостно бросается ему на шею. Молодые люди долго обнимаются и целуются.
Александр:
– Боже мой! Яна! Боже мой!
Яна, не скрывая слёз:
– Любимый, я почти потеряла надежду! Навещала тебя каждый день… В начале… Но ты не узнавал меня… Называл разными именами или просто гнал прочь… Каждый день приносил мне исключительно боль и отчаяние…
Александр:
– И ты перестала приходить ко мне физически. Я этого и не понял… Потому что, любимая, ты всегда была со мной в моих снах! Правда, внешность твоя постоянно менялась… Но имя, твоё имя неизменно оставалось прежним! Яна… Моя Яна…
Яна:
– Александр…
Обнимаются и плачут.
Александр опускается на колени:
– Выходи за меня, любимая… Стань моей женой!
Яна:
– Любимый… Но не позабудешь ли ты меня снова? Не оставишь меня одну, не уйдёшь в реальность твоего опасно бурного воображения?
Александр:
– Любимая, я здоров. Среди множества никчёмных докторов нашёлся, наконец, тот, кто сумел услышать крик моей души, заблудившейся в пустых мечтаниях и обманчивых надеждах. Он понял меня, показал, что не стоит бороться с реальностью и вывел из безумия в явный мир. Я навсегда останусь с тобой, милая Яна! Отныне я не боюсь любить и быть любимым, не отвергаю ответственность за свои выборы, не боюсь самого себя… Я здесь всецело!
Яна, снова плачет:
– Боже мой! Я и не думала, не верила, что счастье возможно!
Свадьба
Гости веселятся, поднимают тосты, танцуют. Все поднимают бокалы за счастье молодожёнов.
Отец невесты:
– Я поздравляю молодых! Как я рад за мою дочь! Каждый день я видел её глубокую печаль, её слёзы, которые она вытирала украдкой. Её вымученная улыбка причиняла мне сильную боль! Показная радость дочери вонзалась мне в сердце, заставляя острее чувствовать неизлечимость её утраты! Александр, её возлюбленный, потеряв рассудок, словно умер, ушёл в иной мир! Тяжесть горя давила на меня: моя дочь никогда не разлюбит несчастного Александра, никогда не посвятит своё чувство другому мужчине и не будет счастлива ни одного дня! Яна ушла в своё горе и как будто умерла вместе со своим горемычным возлюбленным…
Мать жениха:
– Счастье переполняет моё сердце! Надежда на исцеление сына стала реальностью! Мои молитвы были услышаны! Бог, всемогущий и милосердный, дал нам с Александром шанс на счастливую жизнь и послал ангела в лице этой прекрасной девушки, Яны! Я верю, Яночка, что наши с тобой молитвы, наполненные любовью двойной силы, обратили на себя внимание Творца, и снизошло к нам Его благословение!
Яна:
– Дорога к счастью трудна, но каждый шаг стоит цели! И сегодня я хочу разделить переполняющее меня счастье с самыми родными и близкими людьми! С теми, биение чьих любящих сердец поддерживало искры жизни в моём исстрадавшемся сердце… У нас с Александром будет ребёнок! Мы дадим начало новой жизни, более радостной и гармоничной, чем наше собственное бытие!
Гости аплодируют. Родители счастливо плачут.
Александр, растерянно:
– О Боже! Ребёнок! Любимая… Это так неожиданно! И столь прекрасно… Милая моя, но отчего ты не поделилась со мной раньше этой потрясающей вестью?
Яна:
– Я хотела, чтобы позитивные эмоции наших гостей и особенно наших родителей поддержали и усилили наш с тобой триумф!
Александр:
– О, да… Триумф жизни… Триумф созидания… Триумф неизбежности…
Яна:
– Любимый, я не расслышала. Здесь очень шумно. Что ты сказал?
Александр:
– Здесь слишком душно. Радостная весть ошеломила меня. Я стану не только счастливым мужем, но и отцом! Любимая, я должен выйти на свежий воздух. Пройдусь, немного успокою мысли и чувства…
Яна:
– Иди, любимый, конечно же, иди. Я тоже не сразу приняла особенность моего положения… Ребёнок… Плод нашей любви… Плод страсти… Плод жизни…
Александр уходит.
Александр выходит из ресторана на его крышу. Ночь. Светят далёкие звёзды. Тишина.
Александр, нервно прохаживаясь:
– Ночь… Как темна её манящая бездна… И как она успокаивающе холодна… Ледяным дыханием тянет из скрытых во тьме углов… Из переулков и теней… Из бездны моей души… Что это?!
Из ночи выступают тени. Они словно порождаются ею, отделяются от сплошного мрака, отпрыгивают от холодного света звёзд. Тени окружают Александра, манят его, зовут за собой.
Александр, отзываясь на каждое новое касание тени:
– Счастье… Что это? Реальность или иллюзия, плод больного разума, его стремление избежать смерти? Жизнь… Она ли есть бытие? Или небытие является обратной стороной жизни? Или жизнь – это лишь тень небытия? Я существую сам по себе или только в воображении любящих меня людей? Но кого или что любят они на самом деле? Реального человека или свои представления о нём? Свои надежды и мечты? Свои страхи и желания? Свои слабости и достоинства?
Смотрит на звёзды.
Александр:
– Стало быть, меня вовсе нет? А если меня нет, то нет и любви Яны ко мне. Я – отражение её ожиданий и иллюзий. Я – отражение её чаяний и невзгод! Меня нет… Но есть лишь впечатление Яны о моём ложном бытие… Но сможет ли иллюзия, фантомный бред сделать её счастливой? Навряд ли…
А мой ребёнок… Да, мой зародившийся, но ещё не рождённый ребёнок! Как быть с ним? Возможно ли, что он болен, так же, как и я? Вероятно, да. Вероятно, нет. Но если он болен, то каким тяжким бременем ляжет его существование на плечи хрупкой Яны! А если нет, то сколь непосильным грузом окажется он для себя самого…
Пушечным мясом для несовершенного мира… Очередным страдальцем, взвалившим на плечи неподъёмную тяжесть людской ненависти и равнодушия… Негодяем или святым, неважно… Мой не родившийся ребёнок обречён на непрекращающееся страдание и извечную боль… Он повторит мою судьбу и превзойдёт меня в своих муке и горе… Ведь сын неудержимо стремится превзойти отца, не так ли?
И не убить его в чреве матери. Убийство – этот зло, насилие над волей человека. Ребёнок мой, он не родился и не волен выбирать судьбу. Но волен я, его родитель. Я выбираю лучшую из моих участей. Я выбираю бытие теней. Всё равно мне никогда не смириться с жестокой реальностью этого мира и собственной слабостью. Да, я слабак и трус. Я не хочу видеть чужую боль и страдание. Но сейчас я совершу свой самый храбрый поступок. Я ухожу от всех иллюзий навсегда. Одна лишь смерть реальна.
Александр подходит к краю крыши и прыгает вниз.
Сцена 7
Ребёнок
Виктория находится в своей квартире. Она рассеянно бродит по комнатам. То присядет, откроет книгу, пролистает её. То нальёт себе бокал вина и пригубит его. То откроет окно и выглянет наружу, но тут же захлопнет и плотно задёрнет шторы.
Виктория:
– И телефон молчит… Мой Бог, я скоро сойду с ума от этой тишины!!! Ну хоть бы кто-нибудь, ну хоть бы кто мне позвонил… Нет, тишина невыносима. Уж лучше я отправлюсь слушать шёпот ветра в тьме ночной…
Надевает пальто и собирается выйти из квартиры.
Звонит телефон.
Виктория несколько секунд стоит в оцепенении, затем бежит к телефону. Хватает трубку.
Виктория:
– Алло!!! А, Данияр, это ты…
Постепенно оживляется.
Виктория:
– Нет-нет, ты вовремя! Совсем не отвлекаешь! Как же может отвлекать близкий друг! Что делаю… Собиралась выйти на прогулку… Так поздно? Ну, знаешь, голова разболелась, уснуть никак не могу… Ну конечно, я буду рада твоему обществу! Приходи, я жду…
Возле подъезда Викторию приветствует молодой мужчина. Они дружески обнимаются.
Виктория:
– Данияр! Я так рада видеть тебя!
Данияр:
– Виктория, не поздновато ли для прогулок? Я беспокоюсь за тебя!
Виктория (в сторону):
– Хоть кто-то беспокоится обо мне…
Данияру:
– Знаешь, не спалось. Вышла подышать свежим воздухом.
Данияр:
– Свежий воздух… Он бывает столь необходим в нашей жизни, особенно когда суета и пустота душат нас!
Виктория:
– Данияр, мой лучший и единственный друг, ты как никто понимаешь меня! Душный плен одиночества не даёт мне сделать новый глоток жизни. Я боюсь умереть вот так, ничтожной и никому не нужной старухой…
Данияр:
– Виктория, послушай историю, которую я хочу тебе рассказать…
Рассказывает свою историю.
Данияр:
– Всю жизнь провёл я в странствиях, в поисках любви. Родители привили мне подлинные человеческие ценности. Любовь и дружба, верность и искренность, последовательность и надёжность… Я думал, что найти любовь не так уж сложно, в мире много прекрасных женщин, и одна из них суждена именно мне… Но как же я заблуждался! Дважды открывал я душу навстречу этому чудесному чувству, любви… И оба раза горькое разочарование постигало меня. Я потерял всякую веру в саму возможность любви и с болью понял: люди не способны любить по-настоящему. И доверять женщинам нельзя. Они не любят, но играют в любовь, используют столь красивое, возносящее к Богу чувство в приземлённых, корыстных целях… Погружённый в глубокую печаль, бродил я по улицам моего родного города, мечтая уехать из него навсегда, покинуть, забыть все воспоминания, всю ту боль, что хранилась в уютных кафе, тенистых парках, в тёплом свете первых звёзд и вечерних окон на дремлющих в сумерках домах… Ни один человек из встретившихся на моём пути не озаботился моим грустным видом, не предложил помощи… Ни один, пока не дошёл я до станции такси, намереваясь взять машину и уехать куда глаза глядят… Я подошёл к ближайшему водителю, чтобы договориться о предстоящей дороге, как вдруг… Мне на плечо легла рука.
Я обернулся и увидел человека, пожилого мужчину. Он смотрел мне прямо в глаза и улыбался. И хоть время не пощадило его внешности, но эту тёплую сердечную улыбку я узнал сразу. Передо мной стоял мой первый школьный учитель! И он сказал…
Учитель:
– Я помню, много лет назад ты, Данияр, отправился в далёкий путь под названием жизнь. Ты пришёл в первый класс, добрый и светлый мальчик с открытой душой, с большими надеждами и верой в красоту людей и мира. Долгие годы не виделись мы с тобой. Но сейчас, когда ты стоишь передо мной на расстоянии вытянутой руки, я не вижу прежнего мальчика.
Данияр:
– Его давно уже нет, учитель. Он затерялся где-то на перекрёстках времён. Не думаю, что это он решил там остаться. Сама жизнь прервала его путь. Он может жить только в иллюзиях. Реальность слишком жестока для его доброй души.
Учитель:
– Реальность такова, какой мы можем её принять. И у каждого человека она своя. Что ты ищешь, то и получаешь.
Данияр:
– Всю жизнь я искал любовь. И что же получил? Горькую обиду, разочарование и пустоту в сердце… Любви не существует. Это очередное заблуждение, обманка для доверчивых простаков…
Учитель:
– А почему ты вдруг решил, что обрести желаемое так просто? Что, если ты добр душой, то все блага мира посыплются на тебя манной небесной?
Данияр:
– А разве нет?
Учитель:
– Конечно же, нет! Блага надо не только заслужить. К ним надо быть готовым.
Данияр:
– Но я жаждал любви всем сердцем!
Учитель:
– И разве ты не любил?
Данияр, ошарашено:
– Любил…
Учитель:
– Но что же ты хотел вдобавок?
Данияр:
– Любви взаимной! Чтобы и меня любили тоже!
Учитель:
– О! Такая любовь приходит с опытом души. Ты должен был научиться любить. Чтобы получать любовь, сначала следует научиться её отдавать. Тебя преследовали разочарования, потому что в самом тебе любви недоставало. Если бы твоя душа была действительно полна любовью, то ты был бы мудр и понимал смысл пройденных испытаний. И не обида жила бы в твоём сердце, но благодарность Богу и людям, научившим тебя любить.
Данияр:
– Но я не хочу больше любить!
Учитель:
– Загляни в собственную душу. Услышь её голос. Что ты хочешь на самом деле? И каков твой самый большой страх?
Данияр:
– Безумно, безумно я хочу научиться любить, несмотря на раны, нанесённые мне теми, кого я любил. И больше всего на свете я сам боюсь предать любимого человека…
Данияр, обращаясь к Виктории:
– После беседы с учителем во мне словно всё перевернулось. Мир стал другим. Я стал другим! Я увидел себя, свою жизнь совсем с иной точки зрения! И осознал: то, что мы ищем, всегда находится рядом с нами. На расстоянии вытянутой руки. Я искал любовь, менял женщин. Но не замечал ту, которая всю мою жизнь была рядом со мной. Помогала в трудную минуту. Поддерживала в горестях и разделяла со мной радости. Ты, Виктория, была моей подругой ещё со школьных времён! Не словом, но действием ты выражала ту любовь, которую я искал…
Виктория:
– Действительно… Я любила тебя, Данияр, но сама не понимала этого! Любовь – она неизменно любовь, и неважно, любим мы кого-то как друга или брата, отца или мать, ребёнка или супруга… Любовь это целостное чувство. Можно любить человека как друга всю жизнь. Но иногда такая любовь – это иная её форма, ожидающая своего рождения в этом мире через наши сердца.
Клиника
Виктория:
– Не может быть! Это ужасно! Но мы так хотим ребёнка! Ни у меня, ни у моего супруга нет детей. Мы нашли счастье взаимной любви, и что же, оно будет бесплодным?!
Данияр:
– Что же делать, что же делать…
Врач:
– Не стоит отчаиваться. Современная медицина творит чудеса! Да, Виктория, вы не сможете родить и выносить ребёнка. Но всё же вы имеете шанс обрести родное по крови дитя.
Виктория:
– Но как же?
Врач:
– Наша клиника предлагает услуги суррогатного материнства. Законодательство страны разрешает воспользоваться услугами здоровой женщины для рождения ребёнка.
Данияр:
– Мы согласны! Любимая, какая разница, кто родит! Главное, у нас будет наш собственный малыш!
Виктория:
– Но мои яйцеклетки…
Врач:
– У вас редкое заболевание. И ваш организм не вырабатывает яйцеклетки. Но мы предоставим вам донора – вот каталог женщин, выбирайте. Всё будет анонимно, разумеется.
Данияр:
– Любимая, я согласен на всё! Я уже люблю этого ребёнка, нашего ребёнка! Плод нашей взаимной любви…
Суд
Прокурор:
– Ваша честь, вот доказательства! Договор подделан!
Кладёт бумаги на стол судье. Тот их внимательно изучает.
Адвокат:
– Ваша честь, я протестую! Вот доказательства подлинности договора!
Кладёт бумаги на стол судье.
Судья:
– Суд удаляется на перерыв.
Судья выходит из зала.
Судья входит в зал. Проходит за стол.
Судья:
– Суд постановил: Виктория Иванова и Данияр Ахметов виновны в подделке договора о применении услуг суррогатной матери Эльвиры Рашевой. Суд постановил закрепить право на плод, вынашиваемый Эльвирой Рашевой, за Эльвирой Рашевой на основании отсутствия у ответчицы, Виктории Ивановой, генетической связи с ребёнком.
Адвокат – врачу, сидящему в зале:
– Прокурор настоял на проведении теста на ДНК. Виктория не является биологической матерью ребёнка. Закон не отдаст ей дитя.
Врач-репродуктолог:
– Это возмутительно! У нас есть договор!
Адвокат:
– Увы… Он признан недействительным. Не знаю, как им это удалось… Договор-то настоящий. Подлые махинаторы!
Судья:
– За подделку договора Виктория Иванова и Данияр Ахметов приговариваются к двум годам лишения свободы. Условно.
Все расходятся. Виктория и Данияр остаются в помещении.
Виктория:
– Какой ужас! Моё желание не успело исполниться, и его тут же у меня отобрали! Мой ребёнок! Это всё равно мой ребёнок! В нём моя любовь, моя душа! О Боже, зачем мне жить!
Данияр:
– Виктория, послушай… Я совершил ошибку… Мы оба совершили ошибку. Вернее, это сделала ты.
Виктория:
– О чём ты?!
Данияр:
– Нехорошо подделывать договор!
Виктория:
– Данияр! Ты в своём уме? Договор настоящий! Мы вместе подписали его! Мы нанимали юриста! Данияр:
– Из-за своего фанатизма ты всё разрушила. А я должен расплачиваться! Моя репутация подмочена. Приговор суда поставил крест на моей карьере. Но я не позволю тебе отобрать у меня ребёнка. Моего ребёнка, генетически моего, между прочим! Всё кончено. Я ухожу, Виктория. Ухожу к матери моего ребёнка. К Эльвире Рашевой.
В зал входит улыбающаяся Эльвира. Они с Данияром обнимаются и уходят.
Виктория, глядя им вслед:
– Я не хочу жить… Я не хочу жить… Я не хочу жить…
Квартира
Виктория, совершенно опустошённая, входит в свою квартиру. Не замечает беспорядка вокруг. Все шкафы открыты, вещи валяются на полу. Вдруг из комнаты выходит вор. Наткнувшись на внезапно появившуюся свидетельницу преступления, он паникует. И убивает Викторию ударом ножа.
Сцена 8
Иной мир
Прекрасный цветущий сад. Поют птицы. Над садом стоит вечная радуга.
По саду потерянно бродят Александр, Скрипач, Виктория.
Александр:
– Ещё одна воображаемая реальность… Мой бедный больной разум совсем перестал взаимодействовать с действительным миром! Надо же, какое буйство красок! Какие невероятные формы жизни! А это что, там, над головой? Радуга? Но почему она не меняется, не тускнеет, не исчезает? Вечная радуга? Однако я дошёл до точки!
Рядом с Александром появляется мужчина в белом халате, врач.
Врач:
– Реальностей неисчислимое множество. И все они твои. И все они в тебе.
Александр, истерически хохоча:
– Ничто не реально! Я помню, как сиганул с крыши! Я помню даже звук, с которым брякнулся об асфальт! Чмок! Ничто не реально! Даже смерть! Даже смерть иллюзорна!!!
Врач:
– В точку! Смерти нет. Есть только переход к новой форме бытия.
Александр:
– Да кончатся когда-нибудь эти воображаемые круговерти?! Я устал!!! Я хочу мира в душе! Кто выведет меня из череды кошмаров, кто?!
Врач:
– Ты сам.
Скрипач, вспомнив что-то, начинает в отчаянии бегать по саду:
– Далия! Раушан! Марат! Любимая, дети! Вы где? Что это за место такое? Мы вышли в сад после банкета? Но где все гости? Где моя награда?
Вритиэль, обозначаясь рядом:
– Да вот же она!
Превращается в ведущую.
У неё на ладони – заветный кубок. Скрипач хватает его, но кубок тает в воздухе.
Скрипач:
– Обманщик! Лгун! Мошенник! Где моя награда?! Ты обещал!!!
Вритиэль, принимая прежний вид:
– Кусок металла для тебя важнее жизней родных тебе людей? Где твоя семья, Мирзо?
Превращается в ведущую:
– Да вот же твоя награда, возьми! Ты лучший скрипач во всём мире! Твоё имя будет жить вечно!
Скрипач бросается к девушке, но та тает в воздухе вместе с кубком.
Только звучит её голос:
– Вечно… Вечно… Вечно…
Вритиэль, возникая прямо перед Скрипачом:
– Но что же живёт вечно, Мирзо? Неужели плоть? И где же твоя семья?
Скрипач, потрясённо опускаясь на колени:
– Я умер… Я умер… Взрыв… Вспышка света и боли… Я умер… Моё тело осталось там… Моё бренное тело… И все мои мечты… Как всё несправедливо… А может, я не прав?!
Вскакивает.
Скрипач:
– Где моя семья?
Вритиэль, эхом:
– Где твоя семья, Мирзо?
Скрипач:
– Здесь… Со мной… В моей вечной душе…
Виктория:
– Я хочу умереть… Я хочу умереть… Я хочу умереть…
Девушка, подходя к ней и ласково обнимая:
– Так уже! Всё случилось, Виктория! Ты умерла.
Виктория в ужасе вскакивает и отталкивает девушку:
– Как умерла?! Но я же хотела жить! Я хотела жить! Любить! Дарить радость! Видеть улыбки любимых людей!
Девушка:
– Пусть осознание приходит поздно. Это лучше, чем никогда. Но кого ж тебе любить, Виктория? Возлюбленный твой предал тебя. Твоего ребёнка отобрали. Ты одна-одинёшенька на всем белом свете, не правда ли?
Виктория:
– НЕТ!!! Я не одна! Со мной моя жизнь, мои цели, моя вера в любовь! Несмотря на боль, я буду любить снова! И снова! И снова!
Александр, подходя к ней:
– Пока не научусь любить… Любить и принимать себя… Таким, какой я есть… Хорошим и плохим… Настоящим, не выдуманным родителями или обществом. Не таким, каким я должен быть в их глазах. Да, хватит смотреть на себя и мир чужими глазами! Из-за этого страха, самого главного в моей жизни, я и не прожил её полноценно, счастливо, до конца! Предал близких людей! Бросил их в самый ответственный момент! Из-за страха быть собой я бежал от реальности в выдуманное безумие…
Скрипач, подходя:
– Но от себя не уйдёшь! Особенно когда остаёшься наедине с собственной душой! Особенно когда слетает вся мишура материального мира, а слава и богатство превращаются в никчёмные слова, в настоящий прах! Душа бессмертна! Нет смысла бояться смерти! Именно этот страх гнал меня всю жизнь от одной вершины славы к другой! Я творил, но слишком приземлял собственное творчество! Придавал ему слишком большой материальный смысл! Творчество не должно обслуживать гордыню! Не должно превращаться в инструмент для зарабатывания денег и только! Творчество должно взращивать душу и соединять её с Богом!
Виктория:
– И тогда любое одиночество теряет свою мрачность… Бог всегда со мной! С каждым из нас! Бог в нас и вокруг! И чем светлее наши мысли и чувства, тем явственней Его присутствие! Мы сами можем открыть Бога в собственном сердце и обрести подлинную самодостаточность! Ту, которая позволит пройти все испытания! Потому что чем сложнее выпадает испытание, тем мудрее становится проходящая его душа…
Раздаётся крик. В сад врывается Террорист. За ним бегут ангелы, стараясь его удержать.
Террорист:
– Пустите меня! Пустите! Я имею право быть в раю! Я не прошёл испытание только по вине этого проходимца! Он обманул меня! Он бес, принявший облик человека! Он обещал мне встречу с Богом! И где же Он?!
Призрак, возникая в отдалении:
– Ну почему же обманул? Всё происходит в своё время. Тебе надо было подождать. И это вовсе не рай. Это перевалочный пункт для душ, не определившихся в своём выборе. Приёмная, так сказать, между небом и землей.
Террорист, подбегая к Призраку:
– Где Бог?! Где?!
Раздаётся хор голосов:
– Я здесь!
К Террористу выходят Вритиэль, девушка, врач и Призрак.
Террорист:
– Шутки шутите? Где Бог?
В сад выходит старик с белой бородой:
– Я Бог. Если ты привык именно к такому образу.
Выходит пожилая женщина:
– Я тоже Бог.
Выходит молодая женщина с ребёнком на руках:
– И мы – Бог.
Террорист:
– Что это? Зачем вы так?
Призрак, подходя к нему:
– И ты Бог. Бог не имеет конкретного облика. Но каждая душа – это Он сам. Весь мир – Это Он сам. Всё Мироздание – это Он сам. Бог – это высший разум, создавший и наполняющий жизнью землю и воду, и воздух, это наши мысли, чувства, слова и поступки, если только мы не позволяем Тьме взять над нами верх.
Александр:
– Поэтому только мы сами отвечаем за наши выборы и действия.
Виктория:
– Только мы сами можем преодолеть мучающие нас страхи и осуществить желания и мечты.
Скрипач:
– Если будем слушать голос Бога в наших сердцах. Если будем слушать музыку нашей души.
Террорист, падая на колени:
– Что же я хотел натворить… Нет прощения моей глупости и жестокости! Обманывать себя так долго, бежать от правды, из-за своей же лени согласиться убить невиновных людей и себя! Прикрываться якобы великой целью! Но я ведь знал, с самого начала чувствовал, что поступаю неверно! Подло, против самой сути жизни! Против своей души… Мне нет прощения.
Врач:
– Прощение придёт через осознание мотивов выбора, анализ своего внутреннего «я». Прощение ты дашь себе сам, когда осознаешь собственную душу и примешь её такой, какая она есть. Не осуждай себя. Но осознай. И тогда тебе откроются пути искупления, духовного роста…
Девушка:
– Любви и гармонии. И рай в душе приведёт тебя в рай на небе. Мысли и чувства притягивают схожие с ними события. Невозможно научиться любить и жить без страхов и боли. Вы должны принять ваши страхи. Осознать их. Стать мудрее через их преодоление.
Вритиэль:
– Никогда никому не отдавайте вашу боль, ваш страх. Не перекладывайте ответственность за вашу судьбу на других. Ваш страх вам дан для духовного роста. Для понимания себя и мира. Несмотря на различие всех ваших страхов, вы боитесь одного и того же. Вы боитесь жить. Боитесь быть собой. Боитесь выбирать и отвечать за выбор. Вы обвиняете других. Предаёте. Допускаете предательство. Другой человек не сможет прожить за вас. Но без вас прожить он сможет. И обязательно пойдёт своей дорогой. А вы должны найти свой путь.
Александр:
– Но почему наши желания не сбылись?
Вритиэль:
– Разве? Они сбылись, но в той мере, в какой ваша душа была готова их принять.
Обращаясь к Виктории:
– Ты на самом деле была готова стать матерью?
Виктория:
– Нет… И поэтому моя душа отвергла и ребёнка, и Данияра. Я прогнулась под давлением общества. Женщина должна стать матерью. Да ничего никому я не должна! Я должна быть собой, и только. И если я буду собой, стану слушать своё сердце, то, возможно, услышу зов моего дитя. И буду готова к его рождению, и окружу его искренней любовью и заботой, настоящей, не через силу и под давлением социума! А ныне я хочу жить для себя и любить того, кого выберет моё сердце! Только моё!!!
Александр:
– Я не хотел той любви. Я вообще не понимал, что это – любовь. Начитался книжек, насмотрелся фильмов… Хотел романтики, не более того… Незрелость моя вела меня, а не осознанный выбор. Но не мог отказаться от привычки. Мы долго встречались. Она ждала меня… Я чувствовал себя виноватым. И обязанным идти у неё на поводу. Я жил не своими, но её желаниями. А она чувствовала подвох, но продолжала подыгрывать мне. И в итоге мы всё проиграли.
Скрипач:
– Стереотипы… Ими моё сознание было забито под завязку! Я шёл путями, проторенными множеством лже-творческих людей! Тех, кто променял свободу вдохновения на обыденное ремесло… Я хотел не творчества, но его результатов. Слава. Деньги. Почёт. Они должны были прийти ко мне сами. Как и та премия, о которой я якобы мечтал. Как ни странно, я искал славы, которая уподобила бы меня остальным. Баран в стаде. Я боялся стать подлинным творцом.
Террорист:
– Значит, в моём страхе скрывалось моё заветное желание? Я отдал его тебе (указывает на Призрака), и ты помог мне его осознать?
Призрак:
– О, да.
Террорист:
– Вот здорово! Значит, все ваши страхи (указывает на Александра, Скрипача и Викторию) тоже были на самом деле замаскированными желаниями! И они сбылись! Я боялся смерти и жаждал встретиться с Богом. И оказался в ином мире, и вижу ангелов, и лики Бога! Моё желание сбылось!
Вритиэль, указывая на остальных людей:
– И ваши желания сбылись. Ваши души жаждали познать себя и научиться жить. И теперь вы сможете прожить ваши земные жизни куда более счастливо и эффективно. Хотите ли вы этого?
Все, хором:
– Да!
Виктория:
– Но почему же мы умерли? Ладно, пусть наши желания сбылись так странно. Но смерть-то нам досталась за что?
Девушка:
– Потому что желания и страхи – это вехи на вашем пути. Ступеньки лестницы, по которой вы поднимаетесь, развиваясь духовно, интеллектуально, эмоционально. Нельзя перепрыгнуть через ступеньку. Всякий страх и любое желание возникают точно в положенное им время, отражая готовность вашей души к их преодолению и реализации. Страх предваряет и сопровождает исполнение желания. И чем сильнее желание, тем сильнее страхи. Иногда человек их не осознаёт. Иногда они материализуются в виде препятствий на пути. Но желание исполнится лишь в том случае, если ваша душа готова к этому. Если убрать с пути страх, не преодолев его, не поработав с ним, вы никогда не поймёте, чего же на самом деле хотите. И желание не исполнится так, как вы о том мечтали. Заветные желания сопровождаются самыми сильными страхами. Отдав мне страхи, вы образовали огромную пустоту в ваших жизнях. Эта пустота подобна чёрной дыре. И смерть поглотила вас.
Вритиэль:
– Но вы получаете шанс пройти ваш путь снова! Оставьте же мне ваш последний страх!
Скрипач, Виктория, Террорист, Александр подходят и говорят:
– Я оставляю здесь страх предать мою душу.
– Предать мою душу.
– Предать душу.
– Предать.
Террорист, обращаясь к ним:
– Забыл представиться: Роман. Почему-то мне хочется называть себя только этим именем. А прежнее… Как же меня звали прежде? А, неважно! Главное – это здесь и сейчас.
Все люди уходят.
Все воплощения Бога подходят друг к другу.
Девушка:
– Страх предать свою душу.
Призрак:
– Забавные они, мои создания.
Врач:
– Как будто свою душу можно предать!
Вритиэль:
– Ах, душа!
Выходит старый школьный учитель Данияра.
Учитель:
– Ведь каждая из них – это я. Все они – мои дети. А я никогда не оставлю своих детей в беде. Каждый в своё время, они научатся чувствовать мою вечную поддержку и неиссякаемую к ним любовь. Любовь как смысл жизни. Как единственное желание, побеждающее любой страх. Потому что любовь – это и есть сама жизнь.